#канон

Дары смерти. Глава 35. Кинг-Кросс.

Я собиралась разобраться с Бузиннной палочкой, но мимо такого эпизода пройти не могу.



Итак, Гарри, не смотря на отвращение, хотел помочь ужасному беспомощному существу, но Дамблдор его остановил. Гарри с облегчением понятным - мысль о помощи отбросил. Любопытный выбор между тем, что правильно и тем, что легко.
...



Да, ну? А что там шевелится живое, израненное, беспомощное?



А ведь интуитивно Гарри понимает, что должен сделать что-то. Хотя бы добить это существо, если оно действительно несет на себе грехи Волдеморта. Разумеется, на самом деле добрый и чуткий человек попытался бы помочь существу, похожему на маленького голого ребёнка, но с грубой, шершавой, как будто ободранной кожей; дрожа, оно лежало под стулом, куда его затолкали, как ненужную вещь, чтобы убрать с глаз долой, и тяжело дышало. Но Дамблдор говорит, что не стоит, и Гарри отвлекается от ненужной вещи, которую убрали с глаз долой, чтобы не мешала.

Кошмар, если честно. Какая-то странная у Роулинг трактовка любви. Если есть любовь - будет и забота, и защита, и тепло. А нет любви, не надо себя насиловать, затолкайте неприятный объект под скамейку, ну или в чулан, как поступила Петуния. Я бы ещё поняла, если бы Гарри испытывал ярость к существу, желание его уничтожить - это очень по-человечески - но он не испытывает! Брезгливость, отвращение, а где-то на задворках трепыхается понимание того, что вот так без помощи бросать нельзя, но Дамблдор его убаюкивает красивыми рассуждениями (Саруман, вылитый Саруман), отвлекает, и Гарри просто не думает об этом существе. Он отстраняется от сложного, неприглядного, неприятного. И если бы он сделал это сознательно! Потому что зло должно быть уничтожено, например. Потому что проявлять милосердие к этому существу - нельзя. Но он попросту отказывается задуматься на неприятную и сложную тему. Гарри не хочет решать этическую проблему. Быть может, он в глубине души понимает, что нравственно было бы проявить заботу об этом существе, хотя бы поинтересоваться, что его ожидает, но сделать это - значит, взять на себя неприятные обязательства - ведь существо так отвратительно! Повторяю, я не осуждаю ГП за то, что он не ринулся спасать - требовать от кого-то такой любви к ближнему это уже чересчур, Гарри все-таки не святой праведник - но то, что оноткащывается называть вещи своими именами меня бесит. ГП не желает думать о неприятном, не желает осознавать свои желания и эмоции, если они не соответствуют его представлениям о благородстве. Он отказывается замечать малейшее несовершенство за собой, попросту отворачиваясь от всего неприятного. Это нравственная близорукость не может не аукнуться в будущем.

А ведь так легко было избежать этого! Если бы Дамблдор произнёс:

- Ты не можешь ему помочь. Никто не может. Только сам Том. Если он раскается, его душа соединится.

Тогда бы и последующий призыв Гарри к раскаянию звучал бы естественней. Если бы он испытывал жалость к этому беспомощному существу и убеждал Волдеморта раскаяться, потому что хотел помочь тому, изуродованному, на вокзале... А так, я не вижу мотивации. Пустая формальность - я ж благородный, вот и соблюдаю кодекс. От слов Гарри несёт фальшью и самолюбованием а ля Дамблдор.

И мне ужасно жаль Тома Реддла. Он и был таким ненужным существом, которого затолкали подальше, с глаз долой. Беспомощный младенец, который ещё ни в чем не виноват и никак не может себе помочь, не узнал ни любви, ни тепла, ни заботы. Так нужно ли удивляться тому, что он не верил в них, когда вырос? Эмпирическим путём Том Реддл пришёл к выводу, что есть только сила, и тот, кто сильней, использует слабых, а любовь и прочие красивые слова - инструменты сильного и болевые точки у слабых.