Временной коридор (гет)

Гарри двинулся по направлению к барьеру. Двигаться быстро было нелегко — его постоянно толкали снующие мимо люди, к тому же тележка была очень тяжелой. Но страх не попасть в Хогвартс оказался сильнее, и Гарри ускорил шаг. Он был уверен, что сейчас врежется прямо в билетную кассу и на этом все закончится, но, вспомнив слова пухлой женщины, налег на поручень тележки и тяжело побежал.

Барьер все приближался, и Гарри понимал, что остановиться уже не сможет, потому что ему не удастся удержать разогнавшуюся тележку. Оставалось каких-то два шага. Гарри прикрыл глаза, готовясь к удару. Удара не произошло, и он, не замедляя бега, открыл глаза.

Только он явно кого-то ударил, того, кто шел впереди:

— Эй, поосторожнее, ты…

Старшекурсник, рассмотрев, кто перед ним, стал смотреть на него с ужасом. Гарри моргнул. Перед ним был он сам, только взрослее, и глаза были другого, насыщенного карего цвета.

— Джеймс, ты чего там застрял? — послышался взрослый мужской голос.

— Пап, тут это…

Парень отошел чуть в сторону, и мужчина, посмотревший на стоявшего перед ним ребенка, удивленно поднял брови.

— Тебя как зовут, мальчик? — спросил Карлус Поттер, слегка нахмурившись.

— Гарри, сэр. Гарри Джеймс Поттер.

— Джеймс?! — воскликнул стоявший рядом с Гарри подросток.

— Дора, живо сюда, и быстро купол, — позвал он жену.

Они отошли от барьера, и взмахом палочки Дорея накрыла их заклятьем тишины, дав доступ лишь семье, Сириусу и примкнувшему к ним Ремусу.

— Гарри Поттер, значит? — глядя ребенку в глаза, спросил Карлус.

— Да, но я не понимаю… вы так похожи на меня, — ребенок почему-то стал грустным, — Хагрид сказал, что у меня нет родственников.

— Какой сейчас год, по-твоему? — спросила Дорея, догадавшись, почему муж стал таким напряженным.

— Тысяча девятьсот девяносто первый, мэм, — послушно ответил Гарри.

— Спешу вас заверить, молодой человек, что сейчас на дворе тысяча девятьсот семьдесят шестой, и, судя по всему, вы попали в прошлое, — ответил Карлус едва не выругавшись, услышав гудок паровоза, сообщавший, что до отправления осталось пять минут.

— А разве так можно?! — загорелись огнем зеленые глаза.

— Такое иногда случается, но очень редко, — подал голос Ремус. — Я читал в какой-то книге.

— Так, значит, хоть кто-то в теме, — облегченно сказал Карлус. — Гарри, слушай меня внимательно: ты сейчас пойдешь с Джеймсом, и пока мы не разберемся что к чему, ты должен всем говорить, что ты его младший брат!

— Джеймс?! — ребенок повернулся к подростку, и тот отшатнулся, увидев на своем собственном лице такие знакомые зеленые глаза цвета скошенной травы. — Папа?!

— Хм… Ты меня спрашиваешь? — прокашлялся тот.

— Я своих родителей не знаю, — вздохнул ребенок. — Их убил какой-то Темный Лорд.

— Ох, Мерлин! — воскликнула Дорея, едва не свалившись в обморок.

— Гарри, ты можешь рассказать о том, кто ты такой, только Джеймсу и его друзьям, слышишь? — спросил Карлус, присев перед ребенком на корточки. — Никому ни единого словечка о том, что ты из будущего!

Мальчик был вылитый Джеймс в детстве, а вот глаза…

— А маме можно?! — прошептал он.

— Ну, мы не знаем….

— Пошли, мелкий, опоздаем! — поторопил их Сириус.

— Маме можно, — шепнул Карлус, слегка улыбнувшись, позволив и жене обнять ребенка, который готов был вот-вот заплакать.

Гарри чувствовал себя так, словно попал в какую-то сказку. Он попал в прошлое! Его папа и мама живы! Он шел рядом с ним, но потом Джеймс подхватил его на руки, в то время как другой парень с легкостью подхватил его чемодан и втащил в первый попавшийся вагон.

— Значит, ты сын Джеймса? — спросил парень с длинными вьющимися волосами и синими глазами, когда они расставили все вещи по местам, и заняли свои места. — Подумать только, путешественник во времени! Я поскорее хочу услышать о будущем!

— Да. А… дедушка разрешил маме сказать, — сказал Гарри, логически подумав, что раз тот мужчина отец Джеймса, то значит, он его дед. Мародеры застыли, только сейчас осознав, что раз у ребенка есть отец, то должна быть и мать.

— Эванс! — воскликнул Сириус. — Глянь на эти глазищи!

— Твою маму зовут Лили? — с какой-то надеждой спросил… отец.

— Да, Лили Поттер.

— Да! Да! Да! — запрыгал Джеймс. — Надо срочно…

— Успокойся, Джеймс! — осадил друга Ремус. — Не забывай, что Лили сейчас считает тебя самодовольным и разбалованным болваном и кретином.

— Не ругайся при ребенке! — шикнул тут же Сириус.

Гарри не смог сдержать смешок, глядя на понурившегося отца.

— Вы с мамой не дружите? — спросил он.

— Да, пока она со мной только ругается, — признался со вздохом Джеймс.

— Ну, если вы поженились, значит, потом вы подружились, — сказал Гарри.

— Ты прав, значит, она…

— Джеймс, перестань вести себя как идиот, — прервал друга Ремус. — Ты ведь знаешь, что Лили терпеть не может излишнее внимание!

— Я тоже его не люблю, — встрял в разговор Гарри.

— Ты вообще характером в нее пошел, мелкий, — с улыбкой сказал тот самый парень с синими глазами. — Меня ты хотя бы знаешь, как зовут?

— Нет. Ни вас, ни вас, — Гарри смущенно посмотрел на Ремуса.

— Сириус Блэк, надеюсь, что твой будущий крестный, — представился волшебник.

— Ремус Люпин. Я пошел за Лили. Вас она пошлет, — быстро сказал Ремус, стараясь не думать о причинах незнания ребенком их персон.

Джеймс смотрел на мальчика, и мысленно соглашался с Сириусом. Гарри был тихим и спокойным. Поворот головы, как у нее, когда она смущена. Прикушенная губа, когда ей было не по себе…

— Что такого вы хотели мне… — в купе ворвалась девушка, но замерла, заметив ребенка. — О, привет, малыш! Поттер, ты не говорил, что у тебя есть брат!

— Входи, а то Гарри сейчас….

Джеймс сдержал порыв ребенка броситься девушке навстречу, и тот, поняв этот жест, просто сидел, выпрямив спину, еще больше став похожим на Лили. Ох, эта напряженная спина, этот взгляд… Судя по всему, Гарри взял от него лишь внешность.

— То, что ты сейчас услышишь, Лили, мы сможем рассказать только под Непреложный Обет, — резким рубленным голосом сказал Джеймс.

Лили была удивлена такому серьезному тону этого павлина. Джеймс был напряжен.

— С какой стати я должна давать Непреложный Обет? — спросила она.

— Лили, это очень серьезный вопрос, — сказал Ремус. — Поверь, потом сама порадуешься, что мы взяли с тебя клятву.

Девушка нахмурилась. Мародеры вели себя странно, да и влезать в какую-то мутную историю не слишком-то и хотелось, но любопытство победило.

— Марлин можно позвать? — подруга ее прибьет, если она не сделает даже попытки.

— Не знаю, все вопросы к Джеймсу и Гарри, — кивнул в сторону Поттеров Сириус.

— Гарри, ты тетю Марлин знаешь? — спросил тихонько Джеймс, жестом попросив Лили не приближаться, взмахом палочки наколдовав купол тишины между ними двумя.

— Нет, не знаю, — покачал головой Гарри, завороженно глядя на творящееся волшебство. — Я в волшебном мире вообще никого не знаю, мне Хагрид говорил о родителях, и еще каких-то семьях волшебников, которых тоже убил Темный Лорд.

— Если мы сейчас позовем еще одну тетю, которая дружит с твоей мамой, ты не будешь против?

— А она точно никому не расскажет? — недоверчиво спросил Гарри, вновь в этот момент своей мордашкой напомнив ему Лили.

— Нет, мы вместе дадим одну клятву, которая не позволит никому ничего рассказать, — сказал Джеймс. Он присел перед ребенком, и взял его за руки.

— И я тоже могу поколдовать?! — загорелись такой знакомой жаждой знаний зеленые глаза.

— Конечно.

— Хорошо, если эта тетя мамина подруга, — кивнул Гарри, надеясь, что дедушка не будет за это сильно ругаться.

— Мы согласны, — сказал Джеймс, вновь взмахнув палочкой.

— Я пойду… — сказала Лили, но ее прервал голос Марлин.

— Лили, ты в компании Мародеров находишься больше десяти минут и нет никаких криков, о том, какой Джеймс кретин? — в купе зашла красивая светловолосая девушка, но, увидев Гарри, она засмеялась: — Теперь понятно, почему здесь такая тишина. Поттер, ты не говорил, что у тебя есть младший брат.

— Проходи Марлин, эти… господа, хотят нас посвятить в какую-то тайну, на которую даже требуется Непреложный Обет, — Лили смущенно улыбнулась.

— Да, но я сначала расскажу Гарри, как это сделать, — сказал Джеймс. — Согласен немного поучиться?

Гарри не терпелось поскорее начать учиться, о чем он и сообщил всем присутствующим.

— Я очень хочу учиться! — признался он, услышав за спиной смех Сириуса. — Я прочитал все учебники за месяц!

Хохот стал еще громче, но Лили заметила, что Джеймс, вместо того, чтобы веселиться вместе со всеми, смущенно… держите меня семеро… смущенно ей улыбается. Да и с ребенком Поттер был очень терпеливым, показывая движения палочкой.

Такой Джеймс был ей не знаком.

— Лили, слюни подбери, — шепотом сказала ей Марлин. — Джеймс просто отпадный в роли старшего брата, да?

Эванс смутилась, но нашла в себе силы кивнуть ей в ответ.

— Отлично, Гарри. Ты просто молодец! — похвалил ребенка Джеймс. — Ты будешь отличником, как мама… кхм… да…

Гарри бросил быстрый взгляд на девушку. Папу он понимал очень хорошо, мама была очень красивой, но при этом смотрела на него очень грозно. Он бы точно боялся говорить с такой девочкой!

— Итак, клятву, а потом историю, которую знать никому нельзя ни в коем случае! — сказал Джеймс.

Когда последняя ленточка охватила запястье всех присутствующих, все расселись по местам.

— Прежде чем мы начнем, кто-нибудь знает, что такое временные коридоры? — спросил Ремус.

— Я читала, — кивнула Лили. — Но они появляются очень редко и только на территории Хогвартса.

— Проблема в том, Лили, что Гарри, проходя барьер на платформе 9/3, попал в такой коридор, — сказал Джеймс.

— Гарри?! — ошарашенно сказала Лили, а потом побледнела. Она только сейчас увидела на лице мальчика… — Глаза! Мерлин мой!

— Да, Эванс, Гарри ваш с Сохатым сын из будущего, — самодовольным тоном сказал Сириус. — Представляешь, ты станешь миссис Поттер!

Гарри во все глаза смотрел на девушку, и слезы стали литься из глаз, сколько бы он их не сдерживал.

— Гарри, не плачь, — сказал Джеймс, пока прижимал ребенка к себе. — Проблема в том, Лили, что он нас совсем не знает. Говорит, что нас… что мы убиты…

— Убиты? — воскликнула Марлин.

— Судя по всему, нас всех нет в живых, — сбросив всю веселость, ответил Блэк. — Он никого из нас не знает! Ни меня, ни Ремуса, ни родителей Джеймса!

Лили сидела, не в силах пошевелиться. Гарри… она всегда мечтала назвать своего сына Гарри. Ей даже в голову не пришло, что эти олухи ее разыгрывают. Какими бы идиотами они ни были, но придумать такую чудовищную историю, да еще и включить в нее ребенка… нет, не смотря на все их выходки, они на такую подлость были не способны.

— У кого ты рос? — спросила девушка, позволив ребенку сесть рядом, и обхватить ее своими тонкими ручками.

— У тети Петуньи и ее мужа, — пробормотал он, не в силах поверить, что обнимает свою маму.

— А мои родители… они… — дыхание перехватило, когда ребенок покачал головой. Он не мог говорить, так как уже плакал навзрыд, разрывая ей сердце. — Петунья ненавидит волшебство.

Тон девушки был мрачным. Она не могла даже представить себе, каково Гарри было жить в доме, где его считают ненормальным.

— Они с дядей Верноном меня всегда ругали, если со мной случались странные вещи, — сказал Гарри, когда немного успокоился.

— Вернон Дурсль? — спросила Лили, вспомнив фамилию очередного ухажера Туни. Толстый, жирный урод. Это окончательно убедило девушку в том, что ребенок действительно из будущего.

— Да.

Гарри стал постепенно говорить о том, как ему жилось. О своих странностях, о том, что случилось незадолго до прихода Хагрида.

— Ты змееуст? — поразился Джеймс, а потом задумался. — Впрочем, мы со многими семействами пересекались, в том числе и с Мраксами, когда они были еще адекватными.

— Мраксы? — переспросил Сириус. — Наследники Слизерина, которые закончили тем, что последний представитель рода попал в Азкабан за убийство магглов?

— Тихо ты, не при ребенке! — сказала Лили.

Гарри было приятно, что о нем заботятся. От истории с получением письма все смеялись, но, когда мальчик стал пересказывать рассказ Хагрида о жертвах войны, помрачнели.

— Он говорил какие-то фамилии, о том, что это были сильные волшебники, — напряг память Гарри. — Боунсы, Пруэтты и…. Макинли или Маконели… Я не помню.

— Маккинон, наверное, — побледнелв Марлин, с лица которой схлынули все краски.

— Да, а… это вы? — догадался Гарри.

— Да, Гарри, но теперь понятно, почему ты никого из нас не знаешь и растешь у тети Петуньи, — со вздохом ответила блондинка.

— Вас всех убил Темный Лорд, как папу с мамой? — спросил Гарри.

Все промолчали. Будущее было ужасным. В этот момент в купе влетела пестрая сова.

— Папа прислал что-то, — сказал Джеймс.

Пробежавшись глазами по строчкам, он выдохнул.

— Он поговорил с директором по камину, и вкратце рассказал историю Гарри, так что на распределение тебя точно позовут. Декан Гриффиндора тоже в курсе.

— А вы с мамой на нем ведь учитесь? — спросил Гарри. — Хагрид вроде говорил.

— Да, а ты куда планировал?

— Не знаю. Хагрид говорил, что на Слизерине учатся злые волшебники, на Когтевране умники, на Гриффиндоре храбрецы, а на Пуффендуе… тупицы.

— Ты говорил, что тебе нравится учиться, — спросила Лили, взглядом заставив Джеймса замолчать. Или это сделал локоть Ремуса, которым тот двинул что есть силы своего друга, чтобы заткнуть?

— Да, в школе мне всегда ставили низкие оценки, потому что я не мог делать домашние задания. Тетя ругала меня, если мои оценки были лучше, чем у Дадли.

— Дадли? Моя сестра назвала ребенка Дадли? — засмеялась Лили.

— Ага… он такой же толстый и тупой, как дядя! — развеселился Гарри. Ему было впервые за долгие годы так легко с кем-то говорить!

— Здесь тебя точно не будут ругать за плохие оценки, Гарри, — ласково сказала Марлин.

Пока они наперебой рассказывали Гарри о Хогвартсе, Карлус Поттер старался максимально быстро оформить документы на ребенка через своих знакомых, под Непреложный Обет рассказав о маленьком путешественнике во времени. В тайну посвящались лишь самые близкие, без уточнения деталей, но к моменту, как дети добрались в школу, в магическом мире появился младший сын Карлуса и Дореи Поттер — Гарри Джеймс Поттер.