Кот-который-выжил (джен)

«Сириус…»

Погруженный в беспокойный сон, подросток с растрепанными волосами яростно сражался с одеялом.

« Вернись… Сириус… Нет! Завеса! Подожди меня… Прости…»

С приглушенным криком он внезапно проснулся, посмотрел вокруг невидящим взглядом и перевел дух.

Было лето, и снова Гарри находился на Тисовой улице у своих тети и дяди… И Сириус был мертв. Мертв. Упал сквозь Завесу. Из-за его ошибки.

Беллатрикс, зеркало… смерть.

На ощупь парень попытался найти свои очки, но неудачно. Он вздохнул. Какая разница? На дворе ночь, темнота, он не кричал — Вернон на всех парах не влетит в распахнутую дверь с воплями, что он должен прекратить мешать всем мирно спать.

Спать с миром? Как Сириус?

Но как он может покоиться в мире после того, как был так глупо убит в Министерстве?.. Так бессмысленно… Не успев очистить свое имя от обвинений в убийстве, не успев насладиться свободой и общением с крестником, с Гарри... Сириусу досталась только смерть.

Гарри подавил всхлип. Ночь за ночью крестный приходил в его сны, чтобы снова и снова умереть. Конечно, можно было попросить у Ордена зелье Сна-Без-Сновидений, но… Поттер считал, что не заслужил забытья. Сириус может являться ему каждую ночь, это не исправит совершенных им, Гарри, ошибок. Единственный человек, которому он был нужен после смерти родителей, умер из-за него… Как и они, разве не так?

Не в состоянии снова заснуть, Гарри подошел к окну. За решеткой светила полная луна. «Люпину, должно быть, непросто в такое время», подумал мальчик.

На несколько мгновений он прижался лбом к прутьям решетки, желая просочиться сквозь них, выпрыгнуть на улицу, убежать далеко… Туда, где его бы никто не знал, где бы никто не умирал. Совсем немного — забыть… Что толку мечтать?

Лучше вернуться в кровать. Завтра его ждет куча домашней работы. Или встреча с дементорами.

Завтра день его рождения. Если это кому-то важно…

Гарри Поттер скользнул в постель и провалился в черный, душный сон без сновидений.

Он не слышал, как пробило полночь.

Он не видел, как три серые, похожие на туман тени появились в комнате и окружили его кровать.

— Гарри… Прости меня…

Мальчик вздрогнул во сне.

— Не буди его, Сириус. Он не должен нас видеть, это может все усложнить…

— Я знаю, — вздохнула фигура с длинными черными волосами. Во взгляде говорившего сквозила печаль: — Но если бы я мог просто сказать ему, насколько я сожалею…

— Сириус, Джеймс прав, — ответил нежный голос женщины, стоящей в стороне. — Когда-нибудь он поймет. Но у нас только одна ночь, и мы должны выбирать.

— Понимаю, — сказал Сириус тверже. — Мы уже говорили об этом. Просто трудно смотреть, как твои ошибки разрушают того, кого ты хотел бы защитить.

Призраки Джеймса и Лили приблизились к нему, сливаясь в одну защитную тень. Некоторое время они молча смотрели на спящего мальчика, не ведающего об их присутствии.

— Я сожалею, Гарри, — с нежностью произнесла Лили, — обо всех наших ошибках, о твоих страхах, о том, что оставила тебя одного… У нас только эта ночь, дорогой мой. И ты никогда об этом не узнаешь… Смерть Сириуса не была напрасной. Сегодня, мой мальчик, прими наш последний подарок, единственный, который мы можем передать, и используй его с умом. Никогда не забывай, что мы любим тебя и по своей воле отдали за тебя наши жизни. Мы гордимся тобой. Мой маленький лев… С Днем рождения!

Молодая женщина повернулась к своим спутникам, и они кивнули ей. Двое мужчин встали над спящим подростком, протянув руки.

— Для тебя, мой сын. Будь смелым. Будь справедливым. Я верю в тебя, ты найдешь свою дорогу. Я люблю тебя, Гарри…

— Прости меня, Гарри, я не был тебе таким крестным, каким хотел быть. Моя смерть не должна тяготить тебя. Я уже давно должен был умереть, а встретить тебя — было просто подарком судьбы. Мы снова увидимся… когда все закончится.

Лунный луч проскользнул сквозь решетку, освещая три призрачные тени, склонившиеся над кроватью.

Нежный голос запел старинную колыбельную, чья мелодия долетела до мальчика даже в глубине его сна.

Золотистый туман потянулся из рук мужчин и стал клубиться над спящей на кровати фигурой. Казалось, что пока звучала песня, время остановилось. Туман вился над мальчиком в легком танце, переливаясь в лунном свете.

Колыбельная стала тише, медленнее, пока не замерла на выдохе. Будто подчиняясь музыке, туман замер, а затем стал быстро таять на подростке, пока полностью не исчез. Мальчик вздрогнул во сне.

— Я люблю тебя, Гарри, — последний раз прошептал голос Лили, прежде чем она исчезла. С другой стороны бесшумно растворились две другие фигуры.

Снаружи какая-то собака тоскливо завыла на полную луну.

В доме номер четыре по Тисовой улице теперь уже шестнадцатилетний подросток еще некоторое время светился странным светом.