Кот-который-выжил (джен)

Зажмурившись, Северус пытался сконцентрироваться.

Кошмар. Абсолютный кошмар...

Мучавшая его все утро боль в метке, наконец, успокоилась. Темный Лорд был доволен. Гарри Поттер был у него.

Как ему удалось забрать мальчишку прямо из-под носа Дамблдора? Все шло совсем не так, как было запланировано.

Снова Северус Снейп ошибся в своем выборе. Не просто ошибка, целый ряд ошибок и неверных выводов, которые привели к катастрофе.

Только не паниковать... Он найдет способ. Он вытащит Гарри оттуда, чего бы это ни стоило, Мерлин свидетель, он больше не спустит с мальчишки глаз, пока Темный Лорд не превратится в безопасную кучку костей. Нет — пока этот мальчишка сам не поседеет и не обзаведется такой же длинной белой бородой, как у Альбуса.

Гарри...

Если бы Северус сразу ответил на зов метки!

Вместо этого он ждал, пока проснется мальчишка, проследил за тем, чтобы тот поел и, главное, избавился от малейших проблесков симпатии и привязанности по отношению к нему.

Черт побери, у этого ребенка просто талант привязываться к тем, кто приносит ему неприятности.

Стоило Гарри под так называемым присмотром Дамблдора исчезнуть из лаборатории, как Северус тоже переместился, отвечая на вызов Темного Лорда, ожидающего его появления уже несколько часов.

Что он хотел от зельевара? Уж точно не зелий, даже Волдеморт понимал, что невозможно требовать, чтобы они были готовы за столь короткий отрезок времени...

Наказать за поспешное исчезновение? Возможно, но маловероятно. Любой Пожиратель, находящийся в своем уме, поступил бы также — сбежал.

На самом деле, если темный маг и был недоволен, давая это почувствовать, при этом он не скрывал и то, что испытывает радость. Но это опоздание уничтожило все шансы Снейпа спасти мальчишку, пока еще была такая возможность.

— Северус. Наконец, — недовольно бросил Тёмный Лорд, заметив его.

— Прошу прощения, господин, я пытался собрать зелья, но Дамблдор попросил... — начал оправдываться мастер зелий.

— Сколько раз повторять, Северус, меня не интересуют твои извинения, — прошипел Волдеморт.

Снейп поклонился, замолчав.

— Я хотел доверить тебе миссию особой важности, но ты опять доказал, что не заслуживаешь этого. Люциус ненамного лучше, но он, по крайней мере, ответил на вызов. Поскольку только один из вас мог исполнить поручение, мне пришлось довольствоваться Малфоем.

— Прошу прощения, господин. Могу ли я быть чем-нибудь полезным сейчас?

— Узнаем через несколько минут. Дамблдор должен с минуту на минуту появиться в Министерстве Магии. Люциус ждет его там, так как может туда войти... Он будет счастлив привести мне мальчишку. Такая честь могла бы принадлежать тебе, Северус. Это научит тебя быть пунктуальным. Если Люциус приведет Гари Поттера, то получит сказочную награду.

Снейп почувствовал, как холодок пробежал по спине. Люциус сейчас в Министерстве, и Северус сам мог быть на его месте. Так просто можно было переиграть этот план, а он упустил такой шанс!

Но бояться нечего — Дамблдор рядом с Гарри. А сам Снейп немало постарался, чтобы мальчишка закрыл свой разум от Волдеморта.

Однако, последний, казалось, видел все иначе. Впервые Северус услышал, как маг смеется, и это не был циничный или жестокий смешок, а смех, наполненный чистой радостью.

— О, Гарри... как он слаб! Тряпичная кукла, марионетка в моих руках. Дамблдор даже и не представляет, насколько беззащитен его маленький подопечный! — хохотал Волдеморт.

Снейп с трудом сглотнул.

— Хозяин, вы можете его чувствовать? — спросил он.

— Чувствовать? Только зелья Дамблдора не позволяют мне прямо читать его сознание как открытую книгу. Только это мешает мне, и, что интересно, — канал между нашими душами полностью открылся этим утром. Все барьеры мальчишки упали без единого прикосновения с моей стороны.

Он снова низко рассмеялся, с его лица не исчезала странная улыбка.

— Я не понимаю... господин, — переспросил Снейп. — Как он может чувствовать себя в безопасности, если должен встретиться со своей семьей? Он настолько доверяет Дамблдору?

— Чувство безопасности и покоя не было самой большой слабостью нашего драгоценного героя. Или же было? Нет, мальчишка не чувствует себя в безопасности. Он невероятно уязвим, несчастен и брошен. Очевидно, с его дорогим Люпином дела пошли ужасно!

Маг расхохотался в открытую.

— Можешь представить, Северус? Даже оборотень не смог вытерпеть Гарри Поттера дольше нескольких дней! И разбил бедняжке сердце, мне его почти жаль!

Снейп почувствовал, как комната начинает вращаться вокруг. Он не знал, от чего ему хуже: от безумного смеха Волдеморта или от мысли, что он, возможно, сам подал ему Гарри на тарелочке...

Северус так гордился своими умениями, что ж, теперь ему придется пересмотреть свою тактику.

Почему он не подумал, что Поттер настолько близко к сердцу примет его слова? За последние дни у него было достаточно возможностей заметить, насколько впечатлительный и чувствительный этот мальчишка. С каких пор он перестал контролировать поведение Поттера — и Волдеморта? Может, с тех самых, как стал пытаться ими манипулировать вместо того, чтобы следовать собственным инстинктам?..

Но времени обдумать этот вопрос у него не было. Темный Лорд резко прекратил смеяться и радостно вскрикнул. Затем, не обращая внимания на Снейпа, он вошел в транс и принялся шептать еле слышно.

— Все хорошо, Гарри... все будет хорошо... слушай меня, слушай мой голос... превосходно, все будет замечательно. Взгляни на дверь перед тобой... Да, на эту, иди, мой мальчик, открой ее. За ней ты найдешь все, что ищешь. Все, что захочешь... Тебе нужна семья? Там, за дверью. Будь осторожен, не торопись... Да, вот так, просто шагай, там тебя ждет кое-кто, открывай. Хорошо, а теперь закрой за собой... Превосходно.

Нет, не может быть, чтобы это было правдой. Где же Дамблдор... Нужно остановить происходящее, пока...

Слишком поздно. С громким звуком в гостиной Мэнора появился Люциус Малфой, удерживая за плечо мальчишку.

Последний казался растерянным и смотрел затуманенными глазами, как человек, только что очнувшийся от сна... или, лучше сказать, кошмара.

— Нет!

Отпрыгнув назад, Гарри вырвался из хватки Люциуса. Но бежать было некуда. Он обвел взглядом комнату, встретился глазами с Северусом и заметил Темного волшебника, стоящего рядом с ним. Мальчик застыл.

— Господин, уходите, умоляю вас! — воскликнул Снейп, кидаясь между мальчишкой и Темным лордом. — Помните, что я вам говорил! Его силы! Вы не должны рисковать!

Снейп почувствовал, как его будто окатывает холодной волной, но его слова были приняты во внимание. Волдеморт схватил его за плечо, и они исчезли, оставив Гарри в руках хозяина поместья.

Выиграть время, думал мастер зелий. Как скоро Волдеморт решит, что Поттер не представляет опасности?

Северус сразу узнал, где они очутились: дом Нотта, уединенный и защищенный достаточно хорошо, чтобы служить убежищем для Темного Лорда.

— Господин, позвольте нам сперва убедиться, что Поттер не опасен для вас! Мы все еще не знаем, что он...

— Северус, — оборвал его спокойно Волдеморт. — Мне не понравилось, как мальчишка смотрел на тебя. Он определено ждал помощи. С каких это пор Поттер считает тебя союзником?

Прекрасно, только этого еще не хватало. Все хуже и хуже.

Слава Мерлину, что Пожиратели не владели легилименцией и не могли прочитать мысли мальчика.

— Господин, он знал, что я готовил зелья для его лечения, зелья, что подняли его на ноги, и конечно он знает, что я член Ордена Феникса. Он наверняка надеялся, что моя верность на его стороне, и это поможет ему спастись...

— Вот как? Его чувства говорили не только об этом. Для тебя же лучше, Северус, если это только фантазии мальчишки.

— Позвольте мне доказать...

— Позволю. Но сейчас...

Знакомый громкий треск раздался в комнате, и в ее центре появился Нотт.

— Очень быстро, мой верный Пожиратель. Превосходно. Бери пример, Северус, — насмешливо произнес Волдеморт.

Снейп молча кивнул.

— Нотт, возвращайся в Малфой-мэнор. Пусть Люциус запрет мальчишку в подвале и присмотрит за ним вместе с Беллатрикс. Ты тоже можешь присоединиться. Я хочу, чтобы Поттер остался без сил, во всех смыслах. Используйте любые средства. Через два дня он должен быть полностью сломлен и готов умолять. Если и вправду у него какие-то способности, что бы это ни было, сообщите мне. Все понятно?

— Понятно, господин, — услужливо ответил Нотт.

—Превосходно. Мальчишка должен быть в состоянии говорить, когда я появлюсь. Он может прояснить некоторые интересные мне вещи. Кроме того, приятно будет послушать, когда он начнет умолять сохранить ему жизнь. Развлекайтесь. Это ваше вознаграждение, мои Пожиратели. Наслаждайтесь моментом.

Нотт рассмеялся и поклонился хозяину, после чего переместился в Малфой-мэнор.

Снейп переступил с ноги на ногу.

— Господин, позвольте и мне...

— Нет. Ты нужен мне здесь. Зелья. Воспользуешься запасами Нотта, тебе хватит. Будешь моей личной охраной эти два дня. Надеюсь, такая честь компенсирует тебе разочарование из-за пропущенного развлечения с Поттером?

— Конечно, господин. Но если бы я мог на минутку побывать у себя, чтобы взять нужные ингредиенты...

— Используй то, что есть здесь. Если потребуется, Нотт сам отправится за покупками. Приступай.

Мастер зелий снова поклонился и направился к полкам с ингредиентами. О, да, тут было с чем работать. И никакой возможности найти повод, чтобы вернуться в Малфой-мэнор.

Нужно предупредить Дамблдора. Предупредить? Зачем? Будто бы он еще не знает!

Два дня, у него есть два дня, чтобы вытащить оттуда Гарри. Не стоит надеяться, что Ордену удастся прорваться через защиту Мэнора сейчас, когда там держат мальчика...

Среди зелий, которые тот выпил утром, было одно, препятствующее принятию анимагической формы в течение целого дня. Остается только молиться, чтобы мальчишка смог воспользоваться своим умением, если будет такой шанс, когда действие зелья окончится. А для Северуса единственный шанс попасть в Мэнор — через два дня сопровождать Темного Лорда.

Мальчик выживет, Люциус отвечает за это головой, — но какой ценой выживет?

Снейп кинул взгляд через плечо и встретился с красными, цепкими глазами волшебника со змеиным лицом.

Два дня...

Нельзя допустить ни малейшей ошибки. Если Орден ничего не предпримет, он — последний шанс мальчишки.

Простит ли его Лили за такое? Сейчас у него не было другого выбора, как только оставить Гарри в руках Пожирателей.

—————————————————————————————

Гарри Поттер не боялся ни темноты, ни замкнутого пространства. За десять лет сна в чулане он привык к подобному, можно сказать, у него была прививка от клаустрофобии.

Поэтому когда Малфой, ухмыляясь, втолкнул его в камеру без окон, сказав вдохнуть напоследок, потому что неизвестно когда теперь представится случай, первой мыслью Гарри было, что Люциус сильно просчитался.

Но когда он увидел, как сдвигаются стены, заставив его прижать колени к груди, Гарри почти изменил свое мнение. Его руки были скованы за спиной, вокруг сдвигались стены, и он почувствовал, как его накрывает волной паники.

Контролируя дыхание, он положил подбородок на колени. Нужно успокоиться...

Что все-таки произошло? Волдеморт мог убить его прямо на месте, но Снейп предупредил волшебника об опасности, о его, Гарри, силах. Какие у него силы? Как возможность превращаться может помочь победить Волдеморта?

Может быть, конечно... В любом случае, будь он в шкурке Шэди, ему было бы просторнее в этой клетке. Цепи вокруг запястий точно бы свалились, и он мог бы попытаться проскочить между ног Малфоя, когда тот откроет дверь.

Закрыв глаза, Гарри представил Снейпа... и открыл глаза снова.

Снейп? Что Снейп хотел от него?

Так вот почему он не мог пойти с ним в Министерство, он предпочел присоединиться к Волдеморту...

Предатель!

Или нет? Ведь это он сделал так, что Волдеморт куда-то скрылся...

Вспоминая, он потерся лбом о коленки. Присутствие Темного мага посылало волны боли в его шрам. И даже сейчас он мог чувствовать нетерпение и ненависть волшебника. Тот был не так уж далеко... и ликовал.

Не поэтому ли так изменилось настроение учителя в последние дни? Он был в курсе того, что должно произойти сегодня? Хотя, он пытался не допустить его участия в слушании...

Нет. Снейп заботился о его безопасности, у него было много возможностей доставить своего гостя прямиком к Волдеморту, когда они жили в мэноре.

Снейп на его стороне, Гарри был уверен. Должен быть. Потому что, если нет... то нет ни единого шанса спастись.

Если же он ошибся в профессоре, значит, у Шэди нет смысла жить дальше.

Он спал и ел несколько часов назад, но теперь все равно чувствовал себя уставшим. С момента его появления в Министерстве все путалось в сознании, эта дверь, голос, говорящий в его голове...

Волдеморт. Без сомнения. Как же он мог позволить так манипулировать собой? Ох, и к тому же, как Дамблдор допустил, чтобы похищение произошло прямо у него под носом?

Дамблдор и Снейп! Если таковы его защитники, самое время начать обдумывать план спасения самостоятельно!

Мысли мальчика прервал какой-то шум из коридора. Уже?

Визитеров было несколько... трое, понял Гарри. Они негромко переговаривались, смеялись... Дверь открылась нараспашку, и камеру залил свет. Гарри заморгал, пытаясь разглядеть лица. Люциус, конечно, а за его плечом знакомая отпечатавшаяся в памяти безумная улыбка. Беллатрикс. Кузина Сириуса, убившая своего двоюродного брата несколько недель назад.

Еще несколько часов назад тот случай в Министерстве казался ему историей многовековой давности. Но сейчас Гарри кусал губы, чтобы не кричать от ярости. Образ Сириуса, проваливающегося за Завесу от заклинания Беллатрикс, как живой встал перед глазами.

Если бы у него был шанс, крохотный шанс... он бы превратился в Шэди и обезобразил бы ей лицо, а потом вцепился бы в горло!

Не обращая внимания на его взгляд, полный яда, Малфой взял его за воротник и вытащил из клетки.

— Ну, Поттер, рад нас видеть? Как тебе новая комната? У тебя будет много времени, чтобы как следует изучить ее, в длину, в ширину, в глубину...

Позади него Беллатрикс Лестранж взвизгнула от смеха, ей вторил смех еще одного Пожирателя, которого Гарри не узнал.

— Мы отлично развлечемся с тобой, Потти! Да, увидишь, мы отлично поладим. Уверена, ты столько интересного нам расскажешь! — захохотала Беллатрикс, ее лицо было так близко, что Гарри чувствовал ее дыхание.

Резким жестом Люциус толкнул его обратно в камеру. Мальчик приготовился к удару об стену, но к его удивлению, упал на пол, вытянувшись во весь рост.

Бросив взгляд вокруг, он понял, что произошло: стены разошлись, превратив камеру в пустой мрачный зал без окон.

Трое пожирателей вошли и окружили мальчишку, явно довольные произведенным эффектом.

— Я забыл поприветствовать тебя в Малфой-мэноре, как мне кажется, — сказал Люциус с легкой вежливой улыбкой. — Будь нашим гостем. Ты удостоишься огромной чести предстать перед Темным Лордом. Ну а пока... мы позаботимся, чтобы ты как следует подготовился к встрече, согласен?

Беллатрикс снова истерически захохотала.

— Я готов, — спокойно ответил Гарри.

— Да неужели, мистер Поттер? — прошептал Малфой, не скрывая веселья. — Вы так в себе уверены... Снейп был прав, и вы что-то от нас прячете?

Снейп.

Мысли в голове Гарри понеслись с бешеной скоростью: Снейп заставил их думать, что существует какая-то таинственная сила, способная противостоять Волдеморту... Он не сказал ничего про анимагичесткую форму, зельевар просто пытался дать ему хоть какое-то преимущество.

И нельзя было потерять это преимущество... он не должен подвести Снейпа.

— Этот предатель, — прошипел Гарри сквозь зубы, стараясь показать всю ярость и разочарование, которую мог бы испытывать из-за профессора. Притвориться было не так уж сложно.

Трое пожирателей расхохотались.

— Ох, Гарри, ты так очаровательно наивен! Ты ведь разрешишь называть тебя Гарри, да? Драко так часто говорил о тебе, что, кажется, мы уже знакомы. Ну конечно, все говорят о Мальчике-который-выжил...

Гарри молчал. Чем меньше он скажет, тем меньше риск себя выдать...

— Крестник моего дорогого кузена, драгоценный Гарри Поттер! Да ведь мы почти родственники, правда, Гарриииии? — Беллатрикс широко улыбнулась.

— Не смейте говорить о Сириусе... — зарычал мальчик, забыв собственные решения.

— Ой, мы наступили на больную мозоль! Сириус, такой храбрый Сириус Блэк, любитель гриффиндорцев и грязнокровок! Какая ужасная потеря, не правда ли, Беллатрикс? — поддразнил Малфой, ухмыляясь.

— НЕ СМЕЙТЕ ГОВОРИТЬ О СИРИУСЕ! — крикнул Гарри. Кровь стучала у него в висках. В этот раз не усталость туманила ему взор, но ярость.

— Ой, как ему не хватает своего крестного, бедненький мальчик. Не переживай, мой цыпленочек, ты скоро с ним встретишься, поверь моему слову! Но сперва нам нужно посмотреть на твои новые таланты. Ну же. Маленькая демонстрация, Гарри, дорогуша, твой крестный был бы так горд за тебя!

С криком ярости Гарри рванулся и вскочил на ноги.

Но только попытавшись напасть на Беллатрикс, он осознал, что не только его запястья скручены за спиной, но и волшебной палочки больше нет.

Но как? Когда? Кто это сделал?

Через мгновение это стало уже не важно, когда Еlectro, выпущенное Малфоем, швырнуло его на пол.

— Тсс, мой мальчик, кто тебе позволил подняться? Магглы не научили тебя вежливости? Нет, конечно, чего хорошего можно ждать от этих магглов. Но не важно. Позволь, я тебе помогу.

Схватив Гарри за волосы, он поднял его, заставив стоять на подгибающихся ногах.

— Ну, Гарри, что ты нам скажешь?

Злобно глядя на Беллатрикс, мальчик не ответил.

— Ничего? Crucio.

И снова Гарри упал на пол, растеряв всю свою ярость. Круцио, Волдеморт, кладбище, Седрик...

Когда он снова смог дышать, судорожно и рвано, то не сразу понял, где находится. Три фигуры над ним смеялись, было темно, и каждый его нерв горел в огне.

Чей-то кулак схватил его за волосы и потянул вверх, чьи-то сильные руки заставили стоять.

— Гарри, Гарри, все может быть гораздо проще. Хочешь попить? — спросил мягкий голос Люциуса Малфоя.

Мальчик сжал зубы и перевел взгляд на смеющуюся Беллатрикс в нескольких шагах от него. Если бы сейчас он мог превратиться... но думать о Снейпе слишком опасно.

Рука повернула его лицо за подбородок, и он встретился глазами с Люциусом.

— Смотри на меня, когда я с тобой говорю. Тебе не нужны очки, чтобы принять гордый вид?

Очки полетели на пол, где неизвестный Пожиратель раздавил их каблуком.

— Спасибо, — Гарри улыбнулся, глядя прямо в глаза Люциусу на этот раз. — Мне как раз нужен был повод их поменять. Мне не идет такая оправа...

Малфой рассмеялся, словно ему понравилась шутка.

Но через секунду Гарри почувствовал, как Круциатус снова бросает его на пол, а его собственные крики отражаются от стен подземелья.

Нет, определенно, у Люциуса Малфоя не было чувства юмора...

—————————————————————

Наступил вечер, и спокойствие коттеджа Ноттов почти привело Снейпа на грань нервного срыва.

С момента отбытия Нотта никто не появлялся, и он провел целый день, готовя зелья под постоянным взглядом Темного Лорда подобный опыт он не хотел бы повторить снова.

Не то чтобы темный волшебник был слишком беспокойным. На самом деле, за весь день он не произнес ни слова, просто смотрел своими красными глазами, постукивал пальцами по креслу, пару раз поднялся, чтобы пройтись.

Но полной тишины в комнате не было. В первый раз, когда Северус услышал за спиной короткий смешок, он резко обернулся, ища причину неожиданного веселья господина.

Увидев полуприкрытые глаза Темного Лорда, зельевар окаменел. Волдеморт смеялся не над ним, и не над чем-нибудь здесь, в доме.

Причиной был Поттер, без сомнения. И это был очень дурной знак.

Раскаты злобного смеха, перемежаемые фразами на парселтанге, заставили волосы на шее профессора вставать дыбом каждый раз, как раздавался звук.

Что тот делает с мальчишкой? С его котом? Снейп клялся, что никому не позволит... Если бы он только мог отправиться в Малфой Мэнор! Но даже если бы он там оказался, вряд ли бы у него получилось вытащить мальчишку так просто.

Работая с зельями и отвлекаясь на зловещий смех Темного Лорда, Северус раздумывал о возможностях.

Он знал, что не сможет аппарировать, защитный барьер против любого вторжения установили сразу после появления Нотта. О летучем порохе речь даже не шла, оставалось только два варианта.

Более опасный: уходить по-старинке, ногами. Но вытащить Поттера из-под носа Пожирателей и Волдеморта? Это чистое самоубийство. Для подобной операции понадобится больше, чем одна доза Феликс Фелицис.

Значит, портключ. Подарок Дамблдора, последнее средство...

Незаметно он коснулся флакона через ткань одежды. Пятнадцать лет он лежал тут, спрятанный в кармане, ожидая, когда придет отчаянный момент, и его активируют.

Сработает ли он после всех этих лет? Сможет ли на самом деле, как обещал Дамблдор, преодолеть установленные барьеры вокруг? Снейп сомневался.

Но как бы там ни было, оставалась еще проблема... Портключ мог использовать только один человек, сам Северус. Никаких спутников, один человек, только Снейп.

Да, Дамблдор предвидел все, кроме того, что возникнет отчаянная ситуация, когда потребуется вытаскивать его драгоценного Поттера.

Оставался вариант с Шэди. Может быть, если Гарри будет в образе кота, портключ позволит унести второго пассажира, если крепко прижать его к себе?

Это был лучший вариант.

Более того, это был их единственный шанс.

Позади Темный Лорд снова рассмеялся, так что Северус похолодел.

— О да, Гарри, кричи... ничего не доставит мне большего удовольствия... скоро ты сможешь умолять меня о смерти, но пока покажи нам, что ты умеешь...

Снейп сжал челюсти, борясь с нестерпимым желанием кинуть флакон с буботюбером, который держал в руке, в фигуру позади него.

Люциус умеет быть изобретательным... Сможет ли Гарри превратиться, когда настанет момент?

Руки зельевара слегка дрожали от ярости и отчаяния, он склонился над котлом, чтобы вылить жидкость.

Спокойно. Он должен дождаться своего часа...

—————————————————

— Какая жалость, что Северусу не позволили присоединиться к нам, ему бы определенно понравилось играть с Поттером! — с сожалением произнесла Беллатрикс.

— Не знаю, не знаю, — скептически откликнулся Люциус. — Темный Лорд не слишком доволен его службой в последнее время... Мне кажется... не важно, скоро мы все узнаем. Думаете, мальчишка уже готов?

Гарри почувствовал, что Беллатрикс присела рядом с ним, провела рукой по его волосам, и каждый измученный мускул в его теле напрягся.

— Да, мы можем начинать, — решила она.

Начинать? Гарри сжал челюсти. Что это значит?

Ему казалось, прошла целая вечность... В подвале было темно, но он знал, что это никак не связано со временем. Он был настолько обессилен, что различал только слабые силуэты...

Сколько времени прошло с тех пор, как он появился в мэноре? Часы — это точно, может быть, даже дни... Трое пожирателей сменяли друг друга, чтобы Гарри, как они выразились, не скучал. У него не было не малейшей возможности для этого.

Он потерял счет заклинаниям, которыми в него бросали, впрочем, он даже не знал большую часть из них. Но к этому времени у него были сломано плечо и лодыжка, треснуло несколько ребер, а во рту был привкус крови.

Возможно, жидкость, которую он ощущал на пальцах, тоже была его кровью.

Это не был первый раз, когда Волдеморту удалось его захватить, и то, что он стал мишенью для веселой банды садистов, тоже не было большой новостью для Гарри. Сжав зубы, он пытался представить, что он летит на Молнии все дальше и дальше от подземелья...

С Дерсли это работало, и видение могло помочь не превратиться в кота по случайности.

Снейпу можно было гордиться этой идей.

Нет, вот о Снейпе думать нельзя. Только не о Снейпе.

Но воображение у Пожирателей было куда богаче, чем у дяди Вернона. По идее Малфоя, Круциатус не должен был быть самоцелью, и они использовали весь спектр заклинаний, с разнообразными, но одинаково болезненными эффектами. Никого не удивило, что Нотт быстро вырвался вперед в игре «швырни Поттера об стену», хотя партия закончилась довольно быстро: выиграла стена, отправив мальчишку в нокаут.

Беллатрикс придумала конкурс, который понравился всем: кто заставит Гарри кричать громче или чаще.

Гарри дал себе слово, что не доставит мучителям такого удовольствия, Но как он ни пытался, с каждым разом им все легче удавалось победить в этом конкурсе...

Когда его сознание начало туманиться под действием боли, он заставил себя зацепиться за несколько простых идей.

Первое: не думать о Снейпе. Если он хочет выбраться отсюда живым, это его лучший шанс, и никто не должен узнать об этом... Если бы у него только было больше времени попрактиковаться в окклюменции!..

Второе, у него еще оставалось два преимущества. Ладно, может быть называть это преимуществом — слишком... но Снейп выиграл ему время, сколько, неизвестно, но это была отсрочка. И еще, Шэди... Когда наступит подходящий момент, эффект неожиданности может стать решающим фактором... если у него получится превратиться!

Нужно думать о Дамблдоре. Об Ордене Феникса. Они не оставят его умирать здесь, наверняка они уже в пути, и возможно, ему даже не придется превращаться и сбегать самому, раскрыв свою способность.

И еще важное — он не должен сдаваться. Что бы ни случилось, что бы с ним ни делали, он не станет умолять. Он не станет просить, не покорится. Они не смогут его заставить... Если он понял правильно, у Пожирателей не было права убить его, они просто пытались сломить его сопротивление.

Значит, у них это не получится.

Когда Беллатрикс решила, что он готов, Гарри уже не был уверен, что помнит свое имя, и не смог бы назвать, какие фигуры бывают в квиддиче. Дамблдор казался далекой тенью, а что такое Орден Феникса Гарри помнил очень смутно.

Если существовал кто-нибудь, кто хотел помочь ему выбраться отсюда, он бы предпочел, чтобы этот кто-то начал действовать немедленно, до того, как Беллатрикс...

— Выпей, дорогуша, тебе понравится... зелье твоего любимого профессора!

Гарри попытался отвернуться от флакончика, который прижали ему к губам, но упоминание Снейпа заставило его прекратить сопротивление и неохотно проглотить жидкость.

Через несколько секунд боль испарилась из его тела, а зрение прояснилось.

Верный своим привычкам, Люциус Малфой схватил его за волосы, чтобы поднять на ноги. К большому удивлению Гарри, у него получилось устоять.

Ему все еще было больно, сил не было, а голос хрипел после криков, но у него получилось держаться прямо и смотреть Пожирателю в глаза. Какая жалость, думал он, что у него нет слюны, чтобы плюнуть им в лицо.

А нужна ли она? Он провел языком по ранкам на губах и слегка улыбнулся.

Извернувшись, чтобы оказаться лицом к Пожирателю, который так и не отпустил его волосы, Гарри сплюнул кровь прямо на него с громким звуком, который его самого очень порадовал.

Люциус жестко улыбнулся в ответ, и Гарри понял, что ему придется дорого заплатить за этот жест неповиновения.

Но оно того стоило, решил он, пока Люциус спокойно вытирал лицо. Пожиратель молча снял с Гарри наручники, после чего повернулся к Беллатрикс.

— Он готов.

Неожиданно комната изменилась, свет освещал все вокруг, падая через появившееся окно. Окно? Гарри заморгал, пытаясь привыкнуть к свету. Это была богато декорированная комната, вокруг стояла мебель, лежали безделушки, висели картины, а в центре стоял такой знакомый стол...

«Лимонную дольку?»

Кабинет Дамблдора.

Но как? Ему удалось вырваться? Но каким чудом?

Заметив два силуэта в углу, Гарри застыл. У него не было очков, но эти две фигуры он достаточно часто видел за последние годы, чтобы узнать издалека.

— Профессор Дамблдор! Профессор МакГонагалл! Как я оказался здесь? Я не понимаю...

Эти двое неторопливо подошли к нему, храня молчание.

— Профессор...

— Гарри, я рад тебя видеть, — произнес Дамблдор.

— Профессор, пожалуйста, объясните, как я оказался тут? — лихорадочно спросил Гарри. Что-то было не так, он чувствовал...

— А ты не помнишь, мой мальчик? Мы пришли за тобой, весь Орден, все были там.

— Все? Вы хотите сказать... у них все в порядке?

Дамблдор медленно покачал седой головой, прикрыв глаза.

— Попытайся вспомнить. Попробуй, Гарри. Ведь они умерли за тебя. Из-за тебя.

Гарри покачнулся, оглушенный.

— Умерли? Кто?

— Все, Гарри. Но ты спасен, и это главное, разве не так, мой мальчик? — успокаивающе произнес Дамблдор.

— Нет! Это невозможно, я не хочу, я...

Гарри стал отступать, пытаясь найти выход — из комнаты, из случившегося. Но Дамблдор шагнул к нему и взял его за подбородок, как Малфой совсем недавно.

— Посмотри на меня, Гарри. Они умерли из-за твоей ошибки. Что ты сделаешь, чтобы оправдать свою жизнь?

Гарри издал задушенный звук, который не был слышен из-за раздавшегося жесткого смеха МакГонагалл позади Дамблдора.

— Гарри, Гарри, я так разочарована, все было ради этого? Посмотри на себя, ты еле стоишь на ногах... и это ты должен победить Темного Лорда? Мерлин, можно сказать, что война уже проиграна... — произнесла декан.

— После всего, что мы для тебя сделали, Гарри, — угрожающе продолжил Дамблдор, его пальцы сжались сильнее. — Столько людей погибло ради тебя. Я ужасно расстроен.

Глядя широко распахнутыми глазами, Гарри не мог отвести взгляд от директора. Тот казался таким разозленным, столько отвращения было в его взгляде... и вдруг, случилось то, что мальчик никак не ожидал. Дамблдор наконец отпустил его, и на секунду Гарри поверил, что на этом все кончится, но рука старика с неожиданной силой ударила его по лицу, так что мальчик упал на пол.

Гарри повернулся, схватившись за щеку, растерянно гладя на директора и на истерически смеющуюся МакГонагалл.

— Вы не достойны быть в Гриффиндоре, Поттер, нет, на самом деле, вы не заслуживаете звания волшебника. Вам не место в Хогвартсе... Crucio.

Цепляясь за ковер в отчаянной попытке не кричать, Гарри пытался понять, что же неправильно в происходящем... Дамблдор никогда не поднимал руку ни на кого. Да, он сражался с Волдемортом в Министерстве, но это была магия. А МакГонагалл... она была просто сильно расстроена. Ничего больше. Ведь по его вине умерли люди, и он должен заплатить.

— Простите... простите... мне так жаль!

Казалось, время остановилось. Он поднял глаза: неужели, и вправду, на лице МакГонагалл светилась удовлетворенная улыбка?

Дамблдор, шагнувший к нему, не был видением, никаких сомнений. Как и пинок, заставивший мальчишку покатиться по ковру.

— Твои извинения ничего не стоят, Гарри. С их помощью не вернуть мертвых.

— Я не хотел, я сделаю все, что вы хотите, дайте мне шанс!

— Шанс, Гарри? А был ли шанс у Люпина, у Тонкс, у кого-то из Уизли? — угрожающе бросил волшебник.

— Уизли? — задохнулся Гарри. — Нет! Они не могли, невозможно, нет! Кто из них?

— Все, Гарри. Вся семья, от отца до младшей дочери, не говоря уж о твоих друзьях, гриффиндорцах. Кто остался? Ты? Посмотри на себя, ты жалок... Что же ты натворил!

Гарри даже не казалось странным, что МакГонагалл смеется таким высоким голосом. Он ведь никогда не слышал, как она смеется.

Стоя на коленях на полу, он жалко стонал, даже не чувствуя боли в боках. Рон... Джинни.. Ремус... Все умерли... Кто у него остался?

— Поттер! — сухой голос МакГонагалл оборвал его. — Поднимайтесь, Поттер! Хватит кататься по земле, у нас нет времени на ваши стенания.

Словно во сне, видя перед глазами туман, Гарри заставил себя подняться.

— Не хватало нам только рыдающего мальчишки! Поттер, вы всерьез думаете, что спасете мир своими слезами? Никто не будет вытирать вам нос, где ваша гордость?

Мальчик попытался поднять голову, но слезы все равно продолжали течь.

— Как трогательно Поттер. Crucio.

Когда МакГонагалл прекратила заклинание, Гарри почти пожалел об этом. Боль, по крайней мере, не давала ему думать обо всем.

— Мне так... жаль... — прошептал он, делая огромное усилие.

— Действительно жаль, мистер Поттер? Повторите. На колени. Просите прощения за все ваши ошибки... за то, кто вы такой.

Гарри попытался собраться с силами, что у него остались, но...

Нет.

Это было несправедливо.

Он не хотел этого, а МакГонагалл... она никогда не потребовала бы такого. Просить прощения у двух волшебников, наблюдающих за ним со злобой, с улыбкой удовлетворения на губах — разве это искупление?

Дамблдор что-то заметил в его взгляде, потому что схватил Гарри за волосы, заставив опуститься на колени, его жесткий взгляд был полон презрения.

— Ну же, Гарри. Мы ждем.

— Нет, — прошептал мальчик.

— Нет? — тихо переспросил директор.

— Нет.

В следующую секунду в лицо Гарри полетело заклятие, прямо в шрам, и он повалился в благословенные черноту и беспамятство.

Вокруг было темно... Он плыл, не чувствуя боли, которая не отпускала уже много часов... или дней? Он уже не помнил. Кто-то умер... многие умерли...

Дамблдор... Гарри не хотел возвращаться туда. Лучше темнота.

Но темнота оказалась не такой уж темной... Где— то вдалеке что-то блестнуло. Гарри почувствовал легкое любопытство и скользнул сознанием к свету...

Комната... Лампа. Ночь почти наступила. В полумраке он разглядел мужчину... нет, двоих. И один из них точно не был человеком.

Гарри двинулся, чтобы оказаться ближе.

У того, что повыше, было бледное лицо, красные глаза с вертикальными зрачками, в которых горели ненависть, эйфория и жестокость. Он почти плыл, перемещаясь взад и вперед по пустой комнате. Это существо кого-то напоминало Гарри, его присутствие казалось настолько знакомым, что будто бы тот был частью его самого...

Гарри ненавидел это существо. Конечно, не так сильно как волшебник с головой, похожей на змеиную, ненавидел его, — на подобное он не был способен, но все его горькие чувства всколыхнулись, когда он увидел улыбку рептилии на лице этого создания.

Слишком много радости. Даже триумфа. Слишком много злобы.

Гарри отступил и повернулся к другому волшебнику.

Его он тоже ощущал... Тот не испытывал симпатии к другому волшебнику, разгуливающему у него за спиной. Он боялся его, но гораздо сильнее было чувство отвращения. Однако сейчас мысли мужчины в черном были заняты совсем другим.

Он беспокоился. Даже больше, он пытался скрыть сильную тревогу, источником которой был тот же объект, что радовал другого мага.

Кто-то. Кот... нет, мальчик. Гарри позволил себе насладиться чувствами, которые нашел здесь.

Человек в черном беспокоился за кого-то, кто был ему дорог.

Кого-то, кто был в опасности в данный момент.

За него.

Картина стала размываться перед глазами. Снейп — Снейп беспокоился за него. Находясь вместе с Волдемортом, он ждал своего часа, чтобы появиться и спасти Гарри!

Перед тем как все исчезло в черном туннеле, мальчик успел уловить последний образ. Что-то привлекло внимание мастера зелий, и он обеспокоенно поднял глаза.

На какое то мгновение Гарри показалось, что их взгляды встретились, что Снейп видел его и почувствовал его присутствие.

Гарри никогда не мог вообразить, что прочитает подобное во взгляде профессора: беспокойство, облегчение... обещание, что все будет хорошо.

Непонятно почему, но это видение казалось ему гораздо реальнее случившегося в кабинете Дамблдора... Может быть, потому что теперь он не ощущал фальши в происходящем?

Но у него не было времени это ободумать. Он снова почувствовал свое тело и пришел в сознание.

Комната изменилась, и в этот раз он не узнавал обстановку. Он приподнялся на локтях, преодолевая боль, пытаясь разглядеть место, где оказался.

Комната. Детская, скорее всего. Здесь все было наполнено миром и покоем, игрушки на полу и колыбель только дополняли картину.

И снова Гарри увидел две фигуры, приближающиеся к нему. Что-то знакомое было в них... где он мог их видеть? Если бы у него только были его очки!

Как будто прочитав его мысли, эти двое опустились на корточки рядом с ним.

— Ох, Гарри...— прозвучал нежный женский голос.

Мальчик моргнул. Рыжие волосы, зеленые глаза, так напоминающие его собственные....

Он знал это лицо — по фотографиям из альбома, которые ему дал Хагрид.

— Мама?

— Да, малыш. Твой папа тоже здесь....

Сердце Гарри сжалось. Слишком хорошо.... но что он делает здесь, в этой комнате?

— Я умер? — спросил он слабым голосом. Хотя боль в его теле была слишком реальной, доказывая, что он жив.

— Нет. Но мы — мы мертвы, — ответил Джеймс.

В его голосе было что-то, заставившее Гарри вздрогнуть. Упрек...

— Я... мне так жаль, — начал он.

— Чего жаль, мой дорогой? — мягко спросила мама.

— Что вы умерли... Я бы так хотел узнать вас..

— И мы тоже. Мы были счастливы, ты ведь знаешь, — тихо произнесла Лили.

— Знаю... Мне жаль, что мы так мало были вместе, — прошептал Гарри.

— Нам тоже жаль, что у нас не было больше времени. Нам ведь было всего по двадцать одному году, когда нас убили. Мы хотели жить, мы мечтали о детях. Мы любили друг друга, но все оборвалось в тот вечер... а ты выжил.

— Да, — неуверенно произнес мальчик. — Я отомщу за вас. Обещаю.

— Кому нужна эта месть? — спросил Джеймс.

— Мы мертвы. Сделанного не исправишь.

— Это из-за меня, да? — всхлипнул мальчишка.

— Не знаю, Гарри, как ты сам думаешь? — мягко спросила Лили.

— Если бы меня там не было, он не напал бы на вас.

— Это так. Мы могли бы жить долго, завести много детей... нормальных детей.

У Гарри сжалось горло.

— Мне так жаль.

— Чего? Что ты существуешь? Да, может быть, было бы лучше, если бы ты умер в тот вечер. Но ты, похоже, особенный...

— Я не знаю... я не чувствую себя особенным.

— Нет, — с сомнением произнес Джеймс. — Мне тоже так не кажется. Ты не похож на меня.

— И на меня тоже, — добавила Лили. — Ты маленький, в тебе ни храбрости, ни ума... ты ничего не стоишь.

Третья фигура присоединилась к ним, и Гарри узнал Сириуса.

— Я думал, что ты особенный, Гарри. Я верил, что ты такой, как Джеймс, но Джеймс не оставил бы меня умирать. Я любил тебя, я считал тебя своим сыном, я бы что угодно сделал для тебя, а ты... Ты меня убил. За что? — бросил Сириус обвиняющим тоном, в его живых глазах читались гнев и отвращение.

— Сириус, нет, я этого не хотел! Я бы что угодно сделал, что бы ты остался в живых, клянусь тебе...

— Извинения, клятвы... Это все, на что тебя хватает? Ты убиваешь всех, кто оказывается рядом с тобой, Гарри! Ты бросаешь их умирать за тебя... а сам, что ты делаешь сам?

Три голоса переплелись, сыпля обвинениями, но Гарри их больше не слышал. Не мог. Только не Сириус, не родители, не они... Только не это...

— Проси прощения, Гарри, — настаивал голос Джеймса.

— Встань и умоляй нас о прощении, — повторил беспощадный голос Сириуса.

Никогда в жизни Гарри не думал, что его родители... что Сириус посмотрит на него вот так. Он хотел, чтобы все прекратилось, у него не было больше сил.

Гарри открыл глаза и переводил взгляд с одного лица на другое в поиске поддержки, хоть какого-то утешения, но видел только холодные лица и разочарованные взгляды родных.

Потеряв терпение, Сириус поднялся, глядя с отвращением, и пнул его по ребрам.

— Ты не заслуживаешь, чтобы мы остались здесь...

— Нет, пожалуйста... не оставляйте меня!

— Ты даже не можешь попросить прощения? — сухо спросила Лили. — После всего, что ты с нами сделал?

Гарри понял, что она права. Он не мог умолять. Все должно было быть не так... Что-то не позволяло ему исполнить требование, но он не знал, что именно.

Он закрыл глаза, и когда в него ударил Круциатус, нашел ответ.

Черные глаза, следящие за ним с беспокойством, пытающиеся его ободрить... Подобное выражение он должен был увидеть на лицах хотя бы двоих из этих трех, а не холод и презрение. Он зацепился за этот светлый образ, снова падая в черноту беспамятства.

В этот раз было совсем темно. Он чувствовал, будто плывет в абсолютном мраке. Оставалось только ждать...

Но ожидание не затянулось надолго. Его снова втянуло в тело, наполненное болью, сознание было заполнено туманом...Он нашел силы приподнять голову, хоть ему и не хотелось этого делать. Он не был уверен, что хочет знать, что его ожидает...

Решетки. Это первое, на что наткнулся его взгляд, и ему показалось, что сердце перестало биться. Гарри лежал на своей старой кровати, рядом с открытым шкафом... Каким-то образом он оказался в своей комнате у Дерсли!

Нет, только не снова. Он сбежал отсюда, ему обещали, что он никогда сюда не вернется!

Раздались шаги, и он вздрогнул. Кто-то медленно открывал замок... Если бы только это был ... Нет, нельзя думать о нем. Снейп не здесь, и никогда здесь не появится. Его Снейп не существует, он ненавидит Гарри. Он не придет. Нельзя о нем думать, особенно о нем...

Дверь открылась на распашку, и массивный силуэт дяди Вернона грозно надвинулся на мальчика.

— Вернулся, так что ли? — прогрохотал он.

— Нет, — ответил Гарри. — Нет, я тут не останусь.

— Правда? Я посмотрел бы, как ты это исполнишь, — ухмыльнулся Вернон.

— Я знаю, что вам не нужен. И я не буду вам мешать.

— Мешать, да? Думаешь, что я затеял этот процесс, чтобы вернуть тебя за твои красивые глаза, мой мальчик?

— Процесс... слушание? Нет, то, что произошло... Дамблдор никогда не позволил бы!

— Этот психованный старикашка и пальцем не пошевелил. Он был только рад избавить свою школу от тебя. Даже среди уродов ты никому не нужен. Ничего удивительного. Даже им ты приносишь несчастье.

Гарри задрожал. Вспомнилась сцена в кабинете Дамблдора, директор был так разочарован, так взбешен, и отвращение на его лице... Дамблдор даже ударил его.

Да. А ведь он считался любимчиком директора...

И МакГонагалл... бросила в него Круциатус.

О, Мерлин, значит это было правдой?.. Они бросили его! Даже они решили, что нет смысла возиться с ним. Дамблдор поверил, что Гарри приносит несчастье.

Его отправили к Дерсли...

— Почему? — прошептал Гарри.

— Что почему, маленький недоумок? Почему тебе там больше не рады? Ты сам должен знать. Почему я вернул тебя сюда? У меня было несколько прекрасных причин, мой мальчик.

Усмешка Вернона заставили побежать мурашки по спине мальчишки. Обычно Вернон орал, вопил, громко смеялся, но усмехаться? Это не сулило ничего хорошего.

— Во-первых, мне за это заплатят. Кое-кто хочет заставить тебя отдать все долги... как и мы все. Есть человек, который считает, что я относился к тебе так, как ты заслуживаешь. И поверь, после того, что случилось с Дадли, я знаю, как с тобой нужно обращаться.

— Дадли?

— Мой Дадли. Мой сын! Мой красивый мальчик, такой талантливый... совсем не такой, как ты, крысеныш! Даже твоим родителям ты не нужен!

Так и есть, подумалось Гарри.

— Твои чертовы дементоры, они вернулись. Они искали тебя, но нашли только Дадли, — прошептал Вернон прямо ему в ухо.

Повисли тишина.

Гарри показалось, что что-то у него в груди сломалось.

Дадли.

Невыносимый, ужасный Дадли, испортивший ему детство, мертв, или почти что мертв, и все по его вине. Еще раз!

Что он мог на такое ответить?

Ничего, особенно увидев другую фигуру, подошедшую к Вернону — этот силуэт тоже казался удивительно знакомым. Но если взгляд Вернона был полон ярости и обвинений, новый человек смотрел пустыми и безжизненными глазами.

Дадли...

Гарри зажмурился. Он не мог больше смотреть на них. Просто не мог!

Он слышал голос, но не вслушивался в смысл слов.

Чья-то рука принялась трясти его, пока он не открыл глаза, только чтобы немедленно их закрыть. Не было сил видеть ненависть и отвращение на лице тети Петунии, поглаживающей по лицу своего мертвого сына.

Он не слышал ничего. Он ничего не видел. Он чувствовал, что с него стащили футболку, но не обратил внимания. Когда знакомое ощущение от удара ремнем обожгло спину, к нему вернулось и другое чувство, знакомое не меньше.

Он это заслужил.

Гарри надеялся, что скоро потеряет сознание, но его тело отказывалось отпускать его в темноту. Он не знал, сколько времени Вернон издевался над ним, пока не счел, что этого довольно. Ухватил мальчика за руку, он потащил его по коридору, потом таким же образом спустил по лестнице.

Гарри хотел кричать, но ни звука не вырвалось из груди.

Сквозь туман он видел маленькую дверь, ведущую в крохотный чулан. Разве чулан не был больше? Или же Гарри просто вырос?

Вернон в прямом смысле слова швырнул его внутрь и бросил напоследок.

— Ты не выйдешь отсюда. Никогда.

С грохотом захлопнулась дверь, и Гарри услышал звук запираемых замков.

Стало темно, по-настоящему темно. И только в одном Гарри был твердо уверен: он больше никогда не увидит света.

* * *

В гостиной Малфой-мэнора трое Пожирателей, довольные собой, поздравляли друг друга, за чашкой чая.

— Я считаю, мы можем твердо сказать, что мальчишка не представляет никакой угрозы, — сказал Люциус Малфой, отпивая из чашки.

— Это лучший день со времен битвы в Министерстве, — хохотнула Беллатрикс. — Даже нет... Думаю, сегодня — самый лучший день! Из Поттера вышла такая замечательная маленькая игрушка!

— И все благодаря зелью Снейпа, — согласился Люциус. — Кредуло. Делает реальной любую ситуацию для того, кто его принял. Впервые вижу его эффект, и должен сказать, что впечатлен. Мальчишка даже не сомневался.

— Это заслуга твоего подземелья, — возразил Нотт. — Впечатляющая эффективность!

— Вариант комнаты по требованию в Хогвартсе, — объяснил хозяин дома. — Вся разница, что она подчиняется только хозяину дома, и в гораздо большей степени.

Беллатрикс кивнула.

— Мне понравилось играть эту старую сороку МакГонагалл. Я всегда думала, что мне пойдет такая прическа. Как я вошла в роль?

— Мне кажется, мы все были убедительны, — высказался Люциус. — Рассказ этих магглов о Поттере оказался очень кстати. Чулан... Мальчик-который-выжил-в-своем-чулане, разве это не смешно?!

— Все подсказки нашего господина были бесценны, — горячо добавила Беллатрикс. — Он настолько хорошо манипулировал этим глупым мальчишкой... Все оказалось так просто!

— Осталось проверить две вещи, — заключил Люциус, беря бисквит. — Пусть несколько часов он приходит в себя, но когда взойдет солнце, мы закончим эту комедию. Если все будет в порядке, завтра в этот же час драгоценный спаситель волшебников станет "мальчиком, который умер медленной смертью", а мы, друзья мои, станем королями! И поверьте мне, так оно и будет.

Трое Пожирателей рассмеялись одновременно, довольные друг другом.

Завтра мир изменится.

Несколькими этажами ниже на полу без сознания лежал Гарри Поттер.

Его дух бродил где-то далеко, но тело, против его собственной воли, продолжало бороться за жизнь. Он не почувствовал, как вокруг него сомкнулись стены, единственное, что он знал, что заперт, и никогда не увидит солнца.

Тем лучше.

Для него не было больше времени, не существовало людей, исчезли воспоминания... Только покорность судьбе, немного страха и боль.

Ничто не имело значения.

И никто.

Когда дверь открылась, и стены раздвинулись, Гарри растерянно подумал, что ничего хорошего ему ждать не приходится. Но даже это не пробило его безразличия.

Ему влили в горло зелье, и он слышал, как кто-то бросил Энервейт.

Против воли глаза открылись, и он выпрямился.

Было темно. Но он этого и ждал... В углу комнаты Гарри смог разглядеть два силуэта, черных и угрожающих...

Шрам дернуло, и он узнал присутствующих.

Волдеморт.

Темный волшебник подошел на несколько шагов ближе, сопровождаемый спутником.

Гарри узнал и его, в последнее время он часто видел этого человека. Снейп не смотрел ему в глаза.

Тем лучше.

— Поттер, наконец наши дороги пересеклись. Они все так верили тебе, так тобой гордились... А ты даже не можешь встать на ноги и посмотреть мне в лицо.

В этом голосе, тихом и презрительном, почти можно было услышать жалость.

В другое время Гарри без сомнения кинул бы хлесткий ответ. Но то время давно прошло.

Собрав силы, движение за движением, он наконец смог сесть прямо перед волшебником, который возвышался над ним во весь свой рост.

Гарри не боялся. Да, может быть, он умрет. Хотя, скорее всего, нет. Умереть вот так было бы слишком просто.

— Ну, Гарри? И это все? Ты позволишь убить себя без единого возражения, без прощальной речи?

Мальчик посмотрел на Снейпа. Что ему думать о профессоре? Союзник или предатель? Гарри не знал наверняка. Но, как бы там ни было, он не должен предать учителя.

Молча он перевел взгляд на Волдеморта.

— Ждешь помощи от Северуса, мой мальчик? Не слишком ли поздно для этого, как тебе кажется? — прошипел темный маг, усмехаясь.

Гарри не нашел в себе сил даже пожать плечами. Не отрывая взгляда от красных глаз, он просто удивлялся, что его шрам больше не болит, хотя Волдеморт готов его убить.

— Прекрасно. Бессмысленно продолжать финальную сцену, раз главный герой Дамблдора не желает в ней участвовать. Готов, Гарри? Если тебе есть что напоследок сказать миру, то не теряй времени.

Но ему нечего было сказать. Довольный тем, что ему удавалось не опускать взгляда, он думал, что, по крайней мере, не умоляет о пощаде. Он не мог сражаться, не мог прятаться, и оскорбления, которые можно было бы сейчас выкрикнуть, в любом случае не останутся в истории.

Тот, кто когда-то пытался его убить, сейчас закончит начатое.

— Северус!

— Да, господин?

— Надень на него цепи. Пусть умрет как заключенный.

Мужчина кивнул и повиновался.

Гарри не пытался ему сопротивляться. Какая разница, если он и так пленник? Хотя приказ казался странным...

И Снейп тоже. Он, не колеблясь ни секунды, защелкнул наручники на запястьях Гарри, даже не взглянув ему в лицо.

Гарри вспомнил его взгляд, черный и обеспокоенный, который видел недавно...

Тот взгляд принадлежал его Снейпу. Но не тому человеку, который был сейчас рядом. От этого, кем бы он ни был, Гарри нечего было ждать.

Когда он проверил цепи, Северус спокойно вернулся к своему хозяину.

— Последний момент твоей короткой и досадной жизни, Гарри. И, должен добавить, абсолютно бесполезной и даже катастрофической, — произнес веселый голос Волдеморта.

Гарри нечего было возразить.

Волшебник с глазами рептилии поднял свою палочку.

— Покончим с этим. Авада...

Гарри не отвел взгляд и даже не дрогнул.

Но в красных глазах промелькнуло удовлетворение, и палочка опустилась, не завершив заклинание.

Через секунду силуэт Волдеморта изменился, став изящнее, превращаясь в блондина Люциуса Малфоя, в то время как Снейп рядом с ним принял образ Нотта.

— Думаю, мы узнали все, что нам требовалось, — довольным голосом произнес Люциус. — Наш драгоценный гость не владеет никакой тайной магией. Он просто жалкий маленький беззащитный мальчишка. Превосходно, Поттер. Завтра ты встретишься с настоящим Темным Лордом. И твоя смерть придет.

С этими словами он покинул подземелье, Нотт следовал за ним по пятам, стены снова сошлись, образуя камеру.

Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы понять...

Значит, это все было игрой... Что-то было за этим ещё... но у Поттера не осталось сил думать. Никогда в жизни его настолько не мучила жажда. Лечебное зелье, что кто-то дал ему выпить некоторое время назад, стало терять свой эффект, и его мысли стали еще больше путаться.

Но, в любом случае, это не имело значения.

Завтра Волдеморт придет сюда. Он покончит с Гарри, и почти нет шансов, что кто-то появится здесь, чтобы его спасти.

На мгновение мальчик почувствовал разочарование. Значит, завтра. Ждать еще целый день...

Когда его сознание стало проваливаться в темноту, он позволил себе последнее утешение — держаться за единственное воспоминание, дарящее утешение, думать о черных глазах, которые будто просили его не сдаваться, слушать тихий голос, называющий его именем Шэди...