Путь Шамана 6. Мы пойдём другим путём (гет)

Открыв глаза, я ещё некоторое время смотрел на непонятную белую поверхность подо мной. Похоже, с момента моего последнего пробуждения капсулы сильно изменились, и я лежал лицом вниз. Странно было, что крышка капсулы давила мне на спину, а снизу наоборот меня ничто не поддерживало. Судя по всему, все катетеры, по которым в меня поступала пища и воздух и по которым отводились бракованные материалы, были убраны до моего пробуждения, а то я натерпелся бы...

Пластиковая поверхность передо мной откинулась в сторону, я увидел потолок и понял, что падаю прямо на него. И заорал.

— Пи-пи-пи! Пи-и-и!

Это что, я теперь так ору? Полежав ещё минуту, я понял, что потолок всё-таки с той стороны, где верх, но вот мой вестибулярный аппарат изрядно поломан. Борясь с тошнотой и страхом, что упаду на поверхность, покрытую трещинами и водоэмульсионной красочкой, я поднялся и сел. Конечно, это оказалось не так просто. Вместо туловища в воздухе оказались мои ноги, а сам я так и висел над потолком, подпирая спиной капсулу.

«У Шамана Три Ноги…»

Я сделал ещё попытку, на этот раз тщательно контролируя, что именно и куда двигается. Пять минут — и я уже сижу вниз головой, борясь с головокружением. Вдруг меня оглушили аплодисменты, свист и улюлюканье. Я огляделся. Капсула стояла посреди небольшого зала, а вдоль стен были расставлены стулья, умещавшие на себе около трёх десятков офисных работников. Один из клерков вскочил, и я узнал в нём Игоря.

— Махан, привет! Поздравляю с выходом из капсулы! Не обращай на нас внимания! — он обернулся к коллегам: — Товарищи, пять минут двадцать секунд. Кто у нас ставил на пять двадцать? — Пухлый юноша с жиденькими усиками поднял руку. — Так, банк отходит Джону Маккейну.

«Пышный хвост из-за плеча…»

Я покрутил головой, пытаясь поймать равновесие, а потом задал вопрос:

— А с то, помогать мне никто не будет?

Игорь вздрогнул и обернулся:

— А, Махан, ты ещё здесь? Давай-давай, иди отсюда, не видишь, люди работают!

— А леабилитасыя? — заплетающимся языком спросил я.

— Какая реабилитация, Махан? — спросил Игорь. — Ты теперь — свободный человек. Деньги есть? Нет? Тогда — сам, всё сам!

«Он ползёт себе куда-то…»

Стиснув зубы, я осторожно поднял одну ногу к полу. Потом — другую. Я — космонавт! Я — почти Гагарин! Как в магнитных башмаках по корпусу огромного космического линкора, сделал шаг, ещё один... ещё. Такой маленький шаг для человечества, но такой большой для Шамана Махана. На пятом или шестом магниты на башмаках перестали работать, и я взлетел носом к полу. Игорь радостно вытащил из кармана рулетку и замерил расстояние до капсулы:

— Три метра шестьдесят восемь сантиметров! Кто сделал самую близкую ставку? А, Кариночка! Получи! — и он вручил толстую пачку купюр страшненькой крыске в очках. Игорь присел, чтобы меня подбодрить: — Не волнуйтесь, Дмитрий, санитары сейчас придут. Задержались просто! — и улыбнулся так, что я почти даже поверил, что он к этой задержке не имеет ровным счётом никакого отношения.

«Сзади бубен волоча…»

* * *

Реабилитация давалась мне нелегко. Пара пацанов, вышедших позднее, уже вовсю лазали по горке и катались с неё, а я всё ещё не мог полностью собрать пирамидку. Сосед Сеня, вместе со мной строивший башню из кубиков, вдруг подозрительно запах и скривился.

— Маль Иванна, Маль Иванна! — стал он звать на помощь. — Я покакай!

— Ути бозесь ти мой! — всплеснула руками нянечка, двухметровая валькирия или, скорее, орчиха, которая, по моему мнению, легко могла бы зашибить Крия одним щелбаном, поспешила на помощь. Сеня привычно отвалился на спину, стукнувшись о мягкий пол голубым шлемом с рюшечками и подняв ноги в воздух. Мариванна подложила клеёнку, расстегнула подгузник, потом, одной рукой взяв Сеню за лодыжку, приподняла его, вытащила подгузник, влажными салфетками из одного кармашка вытерла лишнее, посыпала сверху присыпкой, появившейся из другого кармашка, опустила его на новый памперс и ловко застегнула. Семён Петрович, в прошлом проворовавшийся главбух крупного предприятия, радостно запускал пузыри:

— Гы-ы-ы!

— Ой, у кого тут слюнки текут? А вот мы тебе сосу дадим! — и нянечка, ловко утерев слюни освобождённому, вставила ему в рот огромную пустышку. Строго поглядев на меня, она сказала:

— Кто не построит башню, сливового пюре не получит! Одна каша будет!

Как же меня достала эта манка! Высунув язык, я взялся прилаживать кубик на верх строения, стараясь при этом всё не обрушить. Мимо, с трудом сохраняя равновесие и осторожно перебирая непослушными ногами, прошёл Ваня с ведёрком и лопаткой, которой он при этом размахивал во все стороны. Пока я подозрительно следил за лопаткой, естественно, он ведёрком задел моё строение, превратив его в груду деревянных блоков. Как ни в чём не бывало, эта скотина забралась в песочницу и стала лопаткой насыпать песок в ведёрко. Мне захотелось плакать:

— Маль Иванна! — дрожащей от напряжения рукой я показал ей на башню. — Ванька басню съямай!

Нянечка, что-то рисующая мелками с Андрюшкой, подняла голову:

— Ничего страшного, собирай опять! — она меня, похоже, не любит! Я решительно встал на четвереньки, подобрался к Ваньке и, отобрав у него ведёрко, высыпал песок ему на голову. Потом отобрал лопатку и начал молотить его по шлему, приговаривая:

— Не ямяй басню! Не ямяй басню!..

На этом месте я проснулся. Было светло — похоже, утро — и спать мне уже не хотелось — как, впрочем, и лежать. Только я приподнялся на постели, как тихонько запищал будильник. В «прошлой жизни», как я про себя называю свою жизнь до того, как я стал Маханом, я обычно просыпался вовремя и без будильника, и вот и это умение ко мне вернулось. Почему — «про себя»? Потому, что штатный «слухач», как называют его освободившиеся, услышав это вслух, сказал, что у меня большие проблемы и поставил мне запрет на появление в Барлионе как минимум на четыре недели. То есть Гробницу мне можно забыть.

Реабилитация давалась мне нелегко. Не, вся эта чушь про ясли, песочницу и подгузники, которая мне приснилась, не имела к реальности никакого отношения. Земля и небо поменялись местами минут через десять после того, как я вылез из капсулы, и я сразу смог нормально ходить; проблем с перистальтикой и прочим не было никаких. Выглядел я — субъективно, конечно, — помолодевшим и отдохнувшим, мышечная масса тела поднялась процентов на тридцать, а жировая — упала, так что теперь я смотрелся вполне неплохо. Впрочем, все освободившиеся имели такой вид — сбалансированное питание и существенные физические нагрузки посредством встроенных в капсулу электростимуляторов сделали своё дело. Пара встреченных товарищей так вообще легко посрамила бы легендарного Арнольда в годы его спортивной славы.

Сильно бесило отсутствие менюшек и указателей. Местная мода ходить в одежде вместо доспехов. При встрече с незнакомым человеком нужно было спрашивать его имя, поскольку ни полоски здоровья, ни ника над ним не было написано. Блеклые краски, унылая обстановка выводили из себя и вгоняли в депрессию. Хотя я, по-видимому, был исключением, поскольку мне реально удалось вырваться с Прика задолго до моего возвращения в реал. Те же, кто много лет «пахал» на рудниках, наоборот, восторгались и красками, и окружающими людьми. Вообще, такое ощущение было, словно попал на другую планету, чужую и недружелюбную. До боли не хватало Дракоши и Вилтракса, моего кресла-качалки и «Золотой Подковы». И, конечно, тупой болью в каждой клеточке тела отдавалась Настя. Я очень быстро заставил себя не думать о человеке, и осталась одна лишь боль, которая преследовала меня постоянно.

«Что в имени тебе моём?»

Казалось бы... Её имя вонзалось в голову сотнями раскалённых иголок, вгрызалось акульими челюстями в сердце, сдавливало грудную клетку и высушивало дыхание. Нечаянно всплывший в голове образ приводил меня в состояние берсеркера — я готов был крошить камень кулаками и пробить стену головой, и при этом было совершенно всё равно, буду ли я жить. Первые несколько дней одна мысль о Барлионе, где я её встретил, приводила в неистовство, граничащее с умопомешательством…

После завтрака я провёл три часа в спортзале. Сначала мы поиграли в футбол, потом все растеклись по интересам. Я — сначала в бассейн, а потом в качалку. Игра в Барлионе очень быстро приучает тебя дорожить имеющимся ресурсом, а моё изрядно поздоровевшее тело как раз таким ресурсом мне и виделось. А что, не сложится жизнь — в стриптиз пойду! Умотавшись до звёздочек в глазах, я принял душ и направил стопы свои к «слухачу».

В первый раз, когда я пришёл по направлению к Аристарху Витольдовичу, я был неприятно поражён той фамильярностью, с которой молодой розовощёкий ассистент Светила, — не иначе, — закинул ноги на стол, нагло усевшись в кресло отсутствующего начальника. Ассистент же, игнорируя моё раздражение, принялся болтать ни о чём — кстати, тогда я и допустил оплошность, произнеся слова «прошлая жизнь», — а через сорок пять минут, когда время визита вышло, неожиданно принял серьёзный вид и напечатал несколько строчек в мой обходной лист. С тех пор неприязненное отношение к нему у меня так и осталось.

Сегодня мы общаться не стали. Я думал о своём, то есть, в данный момент о временно чужом, и о том, как оно снова станет моим. Строил наполеоновские планы. В смысле, как мне стать Императором. Витольдыч хмуро разглядывал меня, но раскрывать рот по-прежнему отказывался. Так мы и просидели сорок минут, что сделало его слова ещё более неожиданными.

— Вы не думайте, что я вам доступ в Барлиону из-за ваших слов «зарубил», — услышав человеческую речь, у чуть не подпрыгнул на стуле, мысленно комкая и разминая один из наполеоновских планов, чтобы бумага мягче стала, и одновременно готовясь к переходу в фазу кирпичного завода. — У вас энцефалограмма стала аномальной за две недели до вашего освобождения. Не случись вам выйти самостоятельно — мы в любом случае вас бы вытащили.

Он что-то ввёл в компьютер с виртуальной клавиатуры, а потом достал из стола какой-то жетон с зелёным кружком на нём и протянул мне:

— Вот пропуск. Если почувствуете, что вам нужна помощь — приходите!

Реабилитация была окончена. Собравшись и подмигнув на прощанье погрустневшей санитарке Машеньке, я отправился на выход.

* * *

Я всё-таки недооценил этот мир. Конечно, сразу после выхода из игры он казался скучным и не столь выразительным, но потом я вдруг начал подмечать всё больше деталей, на которые раньше ни в реале, ни в игре не обращал внимания. Редкие островки пыли на не совсем идеально ровном асфальте, какая-то мелкая мошка, вьющаяся над клумбой, источающей вверх едва заметные тёплые потоки воздуха, весь воздух как-то дрожит и трепещет. Бегущие по небу облачка нечаянно меняют уровень освещенности, свет бликует на листве, траве, зданиях, автомобилях и прохожих, и создаётся ощущение, что попал в гигантский калейдоскоп, только вместо перелива ярких красок, здесь — игра полутонов, ещё более очаровывающая и завораживающая…

Вот они, вот чего мне не хватало! Не обращая внимания на влагу на свежеполитой травке газона, я напрямик рванул к трём берёзкам посреди зелени, в последнем рывке чуть не прыгнув на них, обнимая и прижимая к сердцу каждую. Ну почему в Барлионе нет берёзок?

Вместе со мной из реабилитации выходило ещё несколько бывших «коллег по цеху». Моя шаманская чуйка вдруг сработала в реале, предложив мне устроить небольшой маскарад на выходе. Как оказалось, некоторые товарищи тоже были не в восторге от перспективы быть узнанными и помогли мне сагитировать остальных. В результате все мы упаковали «цивильное» в выданные мешки, а сами остались в робах. Нет, тюремных роб здесь не было, да и быть не могло — все присутствующие уже освободились, и робы принадлежали реабилитационному центру. Однако, полтора десятков накачанных мужиков в одинаковой одежде с одинаковыми стрижками походили на деревянное воинство Урфина Джюса, и выделить кого-либо из этой компании, особенно в свете того, что за редким исключением вроде меня большинство провело в капсуле не менее двух лет, было достаточно сложной задачей, ещё более сложной для молодой особы, которая меня до этого в реале видела дважды — в первый раз в полутьме вечеринки и с мартинькой, приятно булькающей в животе, а во второй — сильно бледного в зале суда. В общем, я спокойно прошёл, только что не коснувшись плечом пристально выглядывающей меня в отряде «реабилитированных» Марины, не вызвав даже взгляда в свою сторону. И правильно, где заботливо отращиваемое админское пивное брюшко, я вас спрашиваю! Где свитер и борода, чёрт возьми?!!

Домой мне было идти чуть не через весь город, но было два «но». Первое состояло в том, что городок наш не очень большой, километров пять из конца в конец, и предвкушение столь незначительной физической нагрузки меня не пугало, а наоборот создавало мне благодушное настроение. Второе же заключалось в том, что я целый год не видел всего этого, и теперь, когда я как будто вернулся из командировки на другую планету, ностальгия по родному краю охватила меня целиком. Я достал из пакета рюкзак, с которым меня и «упаковали» в своё время, засунул в него остатки пожиток, закинул на плечи и ленивой рысцой побежал к дому.

По дороге я сделал две остановки — мне нужно было активировать городские коммуникации у себя в квартире, то есть электричество, водопровод, канализацию и вывоз мусора, и нужно было запастись продуктами хотя бы на первое время. В темпе проделав и то, и то в ближайшем к дому продмаге, я уже с изрядно набухшим и потяжелевшим рюкзаком ввалился к себе в квартиру. После того, как я прижал большой палец к дверному замку и начал вводить код доступа, раздался едва слышный свист, с которым автоматика разгерметизировала и продувала помещение. Ещё несколько секунд — и дверь услужливо распахнулась, окончательно возвращая меня в мою «прошлую жизнь». Странное, однако, ощущение. Всё такое чужое и такое своё…

На столе стоял компьютер, но я лишь погладил тонкий корпус монитора, откладывая включение своего рабочего инструмента на завтра. Поужинал, потом дошёл до ближайшего садика и там отжимался и делал наклоны вперёд, пока звёзды не воцарились окончательно на небосклоне. Тогда я упал на траву лицом к ним и стал ждать своего шанса. Большинство орбитального мусора, включая архаичные спутники связи, давно было вычищено и утилизировано, так что если я увижу падающую звезду на небосклоне, то это будет действительно падающая звезда, а не очередная неудачная попытка человечества прорваться к звёздам. Ждать пришлось долго, я весь уже остыл и начал постукивать зубом о зуб, когда она таки появилась. Потянувшись к ней одной лишь мыслью, я попросил:

«Дай мне возможность снова зажить в мире с собой!»

Мне показалось, что звёздочка согласно мигнула мне в ответ.

* * *

«Уважаемый Дмитрий!

Корпорация Барлиона заинтересована в продолжении плодотворного сотрудничества с Вами. Принимая во внимание возможные трудности материального характера с Вашей стороны с доступом в Барлиону, мы готовы предоставить Вам капсулу премиум класса и пентхауз в городе С неподалёку от штаб-квартиры Корпорации при условии, что как минимум в течение года Вы с использованием принадлежащей Вам учётной записи №00041415926535897932 «Махан» будете проводить минимум 56 часов в неделю в виртуальном мире Барлионы. Капсула будет предоставлена Вам на безвозмездной основе, а квартира — в пользование с правом выкупа в любой момент по себестоимости. Подробности в Вашими обязательствами и обязательствами Корпорации — в прилагаемом договоре, уже подписанном президентом Корпорации.

Также, на этот период Корпорация предлагает Вам бесплатно штатного юриста, услуги которого будут доступны Вам в любой момент и не только в игре. С ним же Вы можете обсудить и подробности договора.

С нетерпением ждём Вашего согласия,

Отдел Маркетинга и Развития Корпорации Барлиона».

Похоже, что-то я такое разбудил в этом тихом омуте, если Корпорация фактически предлагает мне работать на них, предоставляя личную капсулу и служебную квартиру. И естественно контракт на таких условиях, что волей-неволей я деньги вынужден буду зарабатывать сам. И что делать? Отказаться — и окончательно «запороть» несколько квестов, поскольку на нормальную капсулу я буду грузить уголь ещё пару лет? Или согласиться и обречь себя на невозможность , к примеру, сделать рерол? Впрочем, я это для виду перед собой выделываюсь, а так мне всё понятно. Хоть это и игра, но Ренокса спасать надо, да и к Элуне я уже привязался.

«Дмитрий, привет!

Моё начальство внезапно обнаружило, что за прошедший год прирост выручки оказался выше ожидаемого. После тщательного анализа выяснилось, что основным фактором, приведшим к этому несоответствию, оказалось Ваше присутствие в Барлионе. Таким образом, Корпорация очень заинтересована в привлечении Вас обратно в игру, причём именно как Шамана Махана. По организационным вопросам, пожалуйста, не стесняйтесь тревожить меня в любое время суток.

С уважением,

Игорь».

Интересно, стоит ли мне торговаться с Корпорацией, если они меня так уговаривают? Рост прибыли на пусть даже процент больше — это сколько в денежном эквиваленте? Следующее письмо заставило меня надолго задуматься.

«Дмитрий, приветствую! Я тот, кого ты привык называть Растяпа…«

Ой, вы други мои, други верные!

Ой, вы други мои, други славные!

Я открыл описания персонажей, доступные для всех, и принялся рассматривать своих закадычных друзей. Разбойник, управленец и ремесленник. Интересно, зачем Растяпе так нужно моё присутствие в Барлионе?

«Игорь, привет!

Я готов принять щедрое предложение Вашего начальства, но с двумя условиями.

С уважением,

Дмитрий»

Вот, интересно, примут ли они мои условия, даже не зная о них?

«Уважаемый Дмитрий!

Корпорация Барлиона с удовольствием согласится на Ваши условия. Просмотрите, пожалуйста, присланный Вам ранее контракт, и вы обнаружите, что Ваши условия в нём уже учтены.

С нетерпением ждём Вашего согласия,

Отдел Маркетинга и Развития Корпорации Барлиона»

Бегло просмотрев контракт, я лишь хмыкнул. Неужто я настолько предсказуем? Я поставил свою подпись, дату и отправил контракт восвояси. Почти сразу мне пришли два письма:

«Здравствуйте, Дмитрий!

До меня дошёл слух, что Вы собираетесь воспользоваться экспериментальной моделью капсулы, способной обеспечить постоянное врачебное наблюдение и первую медицинскую помощь. В связи с этим я даю Вам своё разрешение на вход в виртуальную реальность, но только в случае, если Вы авторизуете меня для мониторинга медицинской аппаратуры Вашей капсулы. При принятии решения помните, что я давал клятву Гиппократа, и что Большой Брат следит за Вами.

С уважением,

Ростиславский Аристарх Витольдович, профессор, д.м.н.»

«Здравствуйте, Дмитрий!

Меня зовут Расторгуев Павел Леонидович, пожалуйста, обращайтесь ко мне либо Павел, либо по моему игровому имени Павел . Корпорация приписала меня к вам штатным аналитиком и консультантом по безопасности. В игре мой класс — Жрец, текущий уровень — 278. Полный доступ к моим статам у Вас будет, когда Вы войдёте в игру. Также я бы рекомендовал Вам раскрыть мне свои статы и инвентарь, чтобы я знал, исходя из чего планировать.

Помимо этого, я понимаю, что у Вас имеется актуальная проблема, и я готов помочь Вам в её решении сей же час, если Вы позволите мне позвонить на Ваш личный номер.

С уважением,

Павел»

Полчаса общения с Павлом принесли мне понимание того, что, во-первых, фениксовец Растяпа никоим образом не смог бы скачать видео, раскрывающее детали легендарного квеста, без разрешения лично от главы клана. То есть, Фениксам я нужен у Гробницы и — прямо сейчас. Во-вторых, мы оба согласились, что Растяпа, скорее всего, с помощью Лейте, копает под Феникс, явно не желая оставлять меня единственным Лохом Барлионы.

«Уважаемый Дмитрий!

Корпорация Барлиона поручила мне задание исключительной важности по содействию Вам в путешествии до города С, обустройству Вас на месте и ознакомлению с Вашей новой игровой капсулой. В любое удобное Вам время Корпорация предоставит Вам на выбор челнок, самолёт, снаряд монорельса либо скоростную яхту, чтобы обеспечить наиболее комфортабельное перемещение в кабине класса люкс к точке назначения. В прилагаемом каталоге Вы можете выбрать меблировку Ваших новых апартаментов комплексно или по пунктам. Не заботьтесь о том, чтобы сделать правильный выбор сразу. Если позже Вы пожелаете сменить часть обстановки или полностью, я от лица Корпорации буду рада Вам помочь.

Буду счастлива получить от Вас весточку как можно скорее.

С уважением,

Жоржетта»

Ах, Жоржетта! Ну его, этот город С!.. Отчего-то захотелось в Париж!

* * *

Конечно, я выбрал челнок. Никогда ещё не пользовался этим видом транспорта, да и в космосе побывать хотелось. Единственный минус был в том, что различие между классом «люкс» и третьим было лишь в количестве пассажиров, плавающих в амортизирующей жидкости. Если бы я выбрал, к примеру, самолёт, то вполне мог бы единолично насладиться тремя часами неги в обществе небесных нимф в униформе стюардесс. Хотя при желании и жриц можно было бы пригласить — насколько я понял, Корпорация готова была и подобные шалости с моей стороны поощрять самым щедрым образом.

Я прибыл на концетратор, где меня всё-таки взяли в оборот нимфы, переодетые в бортпроводниц. Для начала меня усадили в тележку и на ходу дали выпить пару литров прозрачной жидкости, которая была настолько неотличима от воды, что я даже не сразу поверил, что это — тот самый амортизатор. Потом меня усадили в просторную почти полностью прозрачную капсулу и провели короткий инструктаж. Смысл, в основном, сводился к тому, что, когда капсула начнёт заполняться, мне нужно буквально вдохнуть в себя амортизационную жидкость, которая как раз на этот случай включает в себя подавитель рвотного рефлекса. Дольше рассказывать, в общем. Через три минуты после того, как я прошёл двери концентратора, улыбающаяся красавица уже закрывала снаружи люк, а капсула стремительно заполнялась прозрачной субстанцией. Я где-то читал, что вязкость амортизатора можно регулировать магнитным полем, и бортовой Искин капсулы как раз и занимался управлением катушками, опоясывающими аппарат со всех сторон. Теоретически капсула могла просто упасть из космоса, как камень, проделать ужасную дыру в земной поверхности, а человек внутри должен был уцелеть. Понятное дело, что на живых людях такие эксперименты никто не ставил.

Как и обещали нимфы, заставить себя набрать полные лёгкие этой субстанции оказалось несложно. Заполняясь жидкостью, капсула уже двигалась по направлению к катапульте. Мне было прекрасно видно, как на стартовый стол передо мной помещались стекающиеся с разных сторон капсулы, замирали и, смазавшись, исчезали. Только лишь бросив взгляд вдоль уходящей в небо направляющей, можно было разглядеть стремительно ускоряющиеся силуэты разгоняемых до нескольких километров в секунду аппаратов. Вот подошла и моя очередь. Капсула замерла, а потом — едва заметный толчок, и я лечу, причём, как ни странно, даже вестибулярный аппарат не перегружен ускорением. Мистика какая-то! Шаманство!

Скорость, с которой на меня надвигалась темнота неба с разгорающимися в нём звездами, начала уменьшаться, потом небесные светила застыли на несколько секунд и начали удаляться. Капсула постепенно окутывалась светящимися частичками ионизированного воздуха. Это было очень красиво. Учитывая, что сам аппарат был прозрачен, мне казалось, что я лечу в каком-то пузыре света. Когда это сияние уже стало напоминать, скорее, горение, включился ионный двигатель, выбрасывающий вперёд разогнанные частички становящегося всё более плотным воздуха. Земля опять заполнила собой всё пространство, звёзды совсем исчезли, а я увидел внизу огни мегаполиса, окружающего исторический центр города С. Двигатель отключился, и в небе раскрылся бутон небольшого парашюта, который под управлением бортового Искина нёс меня к тормозной трубе. Ещё несколько секунд — и капсула плавно начинает движение от посадочного стола в сторону, одновременно в темпе сливая жидкость. Мне, конечно, нимфы говорили, что одежда останется абсолютно сухой, а где-то даже ещё и вычищенной, но я так и не поверил, пока не смог самолично лицезреть, как перед самым открытием люка капсулы от меня во все стороны повалил пар, моментально исчезнувший где-то в складках вентиляционной системы. Ещё одна нимфа, улыбаясь, раздраила люк и дежурно спросила меня, понравилось ли мне путешествие. Какое путешествие? Восемь минут — это не путешествие. Да я свиток телепорта из сумки дольше выковыривать буду! Кстати, где он?

Удивительно, но мои маленькие нимфо-радости на этом не закончились. Нимфа небесная, нежно придерживая меня под локоть, — чтобы не сбежал я из их цепких нимфо-лапок, — передала меня нимфе земной. Или какие они там бывают? Лесные? Да ещё и не одной, а целой группе лесных нимф. Ко мне подошла явно их старшая, которая и возрастом своим студенческим явно выделялась на фоне вчерашних выпускниц. Ну, цветник! И всё это — ради одного низкоуровнего Шамана? Не верю, ущипните меня кто-нибудь! Вот вы, девушка, к примеру!

— Здравствуйте, Дмитрий! Меня зовут Георгина, но я предпочитаю «Жоржетта»! — щипать она меня не стала, но по-деловому протянула руку. — Понравился ли вам наш корпоративный челнок?

«Корбен, Корбен, скажи что-нибудь!»

— Э-э-э… Потрясающе! — решил я блеснуть красноречием.

— Мы очень рады принимать вас в нашем городе. Позвольте представить мою команду, девушки помогут вам с первоначальным обустройством, чтобы вы ни в коем случае не испытывали ни в чём нужды, — предводительница нимф повела рукой: — Это Ева, Лиза, Муза, Жанна, Полина, Никола, Клара, Лора и Мария.

— Правда, что ли? — я сделал попытку не сильно выпучить глаза, но они всё равно вывалились из орбит. — Какое… необычайное разнообразие!

Жанетта весело рассмеялась:

— Да нет же, я их специально выбирала по именам, — я напел дурацкую песенку. — Именно! — подтвердила нимфа. — Ну, пойдёмте? — изящно двинув ручкой, она обозначила мне направление, но тут уже я пошёл на принцип, не позволив дамам пройти двери после меня. Если кто-то думает, что я попросту хотел провести визуальную экспертизу деловых качеств офисных работниц со спины… Хм…

Честно говоря, подписываясь на пентхауз, я не представлял, что всё будет настолько запущено. Началось всё с отдельного — персонального — лифта с кожаным креслом и телевизором. Это навело меня на мысли, что лифт, очевидно, застревает каждый день, и без телевизора — никак. К тому же, создалось ощущение, что, пожелай Жанетта… тьфу, Жоржетта! Пожелай Жоржетта нанять сотрудниц в три раза больше, то они всё равно без проблем смогли бы заниматься аэробикой в этом помещении. Скромненькая прихожая метров на пятьдесят, ступеньками спускающаяся в гостиную, которая с трёх сторон имела только окна от пола до потолка и пару дверей на обширную террасу. Последняя была покрыта деревянным настилом между цветочных клумб, на котором размещались шезлонги и столики, чтобы ноги не устали встречать рассвет, и японская джакузи сбоку. При этом терраса была ещё ниже уровня гостиной, почти не закрывая вида на город. Даже мои маленькие слабости были предусмотрены, и у одного из окон стоял весьма приличный телескоп для наблюдения за окнами соседей. Да-да, «а вы на шкаф залезьте!»

Зачем мне пять спален, я так и не понял. Добро бы, я был бедным студентом, постоянно приглашающим друзей на вечеринки в свой пентхауз, — так нет же! Небольшой зал с тренажёрами и просторная комната с капсулой и компьютером с экраном во всю стену. А зачем мне тренажёры, если у меня капсула есть? Я шепнул свои соображения Жоржетте, и она сделала пометку у себя на ладошке, куда был спроецирован экран её браслетика. Муза долго выпытывала мои гастрономические пристрастия, после чего отправилась делать заказ, Лора-Лоретта томным голосом поинтересовалось, что на мне надето… То есть, что я обычно надеваю. В общем, выслушала мои пожелания по поводу гардероба. Лиза, увидев замешательство на моём лице, сказала, что согласно контракту Корпорация берёт на меня все расходы по переезду и обустройству, так что волноваться мне не о чем вплоть до истечения через месяц периода аккомодации. Ева провела меня на кухню и спросила, правильно ли они выбрали мне кофеварку. Ну, конечно же, правильно! Увидев это сокровище, я так растрогался, что даже полез обниматься к опешившей девушке. В холодильнике нашёлся подаренный поставщиком агрегата набор из пакетиков с зёрнами из разных стран мира, и я радостно принялся молоть суматрийский, одним глазом при этом поглядывая на кенийский, а другим — на бразильский. Полина едва успела поймать на лету копи лувак, которым я запустил в сторону мусорного ведра. Когда я сказал, что она может его забрать себе, только бы я этого деликатеса больше здесь не видел, она чуть было сама не полезла ко мне обниматься. Следующие полчаса были проведены в компании снующих туда-сюда нимф за вдумчивой дегустацией кофе. Никола запротоколировала мои оценки и пообещала, что раньше, чем к утру нужный кофе будет в холодильнике. Маша-Мариетта показала, как активировать двух роботов-уборщиков. Клара и Жанна всё это время путались под ногами у коллег, создавая праздничную суматоху. Наконец, все пожелания были учтены, комплименты запротоколированы, а котята — утоплены. На выходе Иветта бросила на меня пару красноречивых взглядов, но я лишь с улыбкой развёл руками — время не ждёт! Может, как-нибудь в другой раз. Не растерявшись, она украдкой прикоснулась к моему браслету, передавая номер телефона. Попрощавшись, весёлая компания покинула мою утлую лачугу. Я задумчиво стоял у зеркала, игнорируя пока не очень знакомого крупного и мускулистого мужика с короткой стрижкой и лёгкой небритостью на щеках, который отвечал мне возмутительным невниманием к моей персоне. Где там моя капсула?

* * *

Хм… Задумать — это, конечно, одно, а сделать, как оказывается, — совсем другое. Только сев за компьютер, я понял, что быть под колпаком у Мюллера — это верх свободы и либерализма. Причём то, что я официально согласился пользоваться оборудованием Корпорации, ничего не меняло. Улети я за пол мира и сядь за консоль в каком-нибудь интернет-кафе в фавелах Сан-Паоло, всё равно за мной через пять минут пришли бы вежливые, но неулыбчивые люди. Что у нас здесь? Логгер экрана и клавиатуры, троекратное резервирование логов в игре, Искин на расшифровку коммуникаций с внешним миром и визуальное наблюдение из во-он того домика в трёх километрах. Чтоб они все здоровы были! Я вздохнул. Придётся-таки распечатывать заначку. Одну из.

Я засунул руки под подушку, лежащую у меня на коленях, и на ладони набрал на браслете заветный адрес. Через несколько секунд наручный коммуникатор пискнул, выдавая мне код подтверждения. Теперь он чист. Искин на том конце запустил заложенную мной программу и снёс логгер на браслете. Отлично. Для того, чтобы продолжить, его экрана должно было хватить, но светить его не было никакой возможности. Стоит безопасникам Корпорации заглянуть мне через плечо в тот момент, когда я буду занят, и ещё одного досрочного освобождения с рудников мне уже не видать, как бы того не желал Пронто. Я свернул экран, подхватил со стола глянцевый журнал с полураздетыми девицами на обложке и направился в туалет, который был единственным местом, не оснащённым средствами наблюдения. Сложность, конечно, была в том, что туалет был совершенно изолирован от беспроводной сети, но тут мне помог тайком притащенный из дома кусок почти полностью прозрачной проводящей лески.

Изображая полную отдачу себя «души и мускулов работе», я начал лихорадочно пробиваться через систему защиты Барлионы. По моим расчётам у меня было чуть более пяти минут, пока опомнившиеся наблюдатели не починят систему слежения на браслете. Он, конечно, меня об этом предупредит, но дело-то так и не останется доведённым до конца! Две минуты прошло, а я ещё даже не пробился через внешний круг. Наконец-то. Две пятнадцать. Плохо. Ещё, минимум, два осталось. И почти сразу — ещё один. Повезло. Три ноль семь — третий. Три двадцать девять — четвёртый. Три сорок пять — я в Барлионе. Теперь в темпе сгрузить мою закладочку. Ха. А подключение-то по леске — медленное! Тик-так, тик-так! Четыре сорок две! Непозволительно долго! В темпе ввожу кодовое слово, выхожу из соединения, возвращаю следящую программу на место и отсоединяю леску. Согласно оставленным у оператора связи следам, все эти пять минут я был вне сети. Смыв воду, я мысленно пожелал доктору приятного вечера, проведённого за разбором анализов.

Теперь в темпе вальса — в капсулу. Мне нужно очень быстро уничтожить следы взлома, то есть, попросту почистить логи. Нет, конечно, сам взлом осуществлялся с удалённого виртуального сервера, последнего в цепочке собратьев, и все они были уничтожены, «развоплощены», как только я дал команду своему браслету. Да и закладка в Барлиону была безадресной, и для активации нужно было произнести кодовую фразу, после чего тот, кто случайно бы её произнёс, всё так же не обнаружил бы никаких изменений. Я закрыл крышку, погружаясь в виртуальный мир, и передо мной возникла эмблема клана. Боль потери огненным бичом хлестнула по израненному сердцу.

Шаман Махан!

Корпорация Барлиона рада вновь привествовать Вас в игре. По условиям Вашего освобождения, Вы можете самостоятельно выбрать, в какой точке Барлионы вы окажетесь при вхождении.

Желаете ли Вы появиться в том же месте, откуда в последний раз вышли из игры?

Да/нет

Я думаю, что тут всё и так понятно.

В качестве бонуса за досрочное освобождение Вам предоставлена возможность на сутки скрыть своё присутствие в игре от других игроков.

Предупреждение: игроки, которых Вы встретите в игре, всё равно будут видеть и Вас, и Ваши статы.

Скрыть присутствие в игре?

Да/нет

Корпорация, похоже, решила мне немного подыграть. Независимо от их мотивов я был благодарен им за эту инициативу. Окно диалога исчезло, и я очутился в тронном зале Альтамеды.

— Вилтракс!

— Да, хозяин! — в дверях ждал, что ли, преданный пёс?

— Поставь охрану у входа в зал. Меня не беспокоить, пока я сам не выйду!

— С возвращением вас, хозяин! — кивнул гоблин и удалился.

Я открыл почту и произнёс вслух:

— Мальвина сбежала в чужие края! Мальвина пропала, невеста моя!

В правом нижнем углу экрана появилась небольшая иконка, куда я ткнул два раза, а потом — ещё один.

— Я плачу, не знаю, куда мне деваться! — добавил я. — Не лучше ли с бубном шаманским расстаться?

Передо мной появилось черное поле консоли с зелёным приглашением. Я ввёл ещё одно кодовое слово и вошёл на сервер. Теперь можно спокойно заняться своими делами — скорректировать логи, дать задачу Искину имитировать просмотр моей почты, пока я занят, и слегка подкорректировать картинку в логах, чтобы создавалось ощущение, что я лениво читаю, а не лихорадочно колочу по клавишам. А дальше — адская работа по закладке всего, что мне нужно на ближайшее время. Мне, конечно, не очень интересно заниматься подобными вещами в игре, в которой мне нравился именно игровой процесс, но, с другой стороны, и последние полчаса в Барлионе перед выходом на свободу пошли немного не так, как я ожидал. Пришла мне пора вспомнить, что танцы с бубном — действительно необходимый атрибут моей профессиональной деятельности, и шаманить будем по полной. Так что — у шамана три руки!

* * *

Рейд «Лазурных Драконов» стремительно и слаженно пробивал себе дорогу по обнаруженному лишь позавчера подземелью. Монстры накатывались, танки кряхтели, но держали, лекари, не останавливаясь, их подлечивали. Из-за спин танков лучники посылали стрелу за стрелой, кроша вал адских созданий. Монстры переагривались, и танки доставали из заначки абилки. Р-раз! Полукруг, который описал Легендарной Ржавой Арматуриной танк Абрамс, моментально уложил на месте десяток порождений тьмы, вновь концентрируя внимание ещё пятидесяти на закованном в пятнистую броню нежного светло-коричневого цвета бойце. Щёлк! Щёлк! Щёлк! Запели стрелы, уничтожая остатки защитников Третьего Уровня. Впереди был Босс.

В центре огромной пещеры спокойно стоял голый по пояс накачанный мужик с кнутом в руке. Глянув на полоску его жизни, Беспалый, пошедший в поход ради Первого Убийства, зажмурился и потряс головой:

— Сколько, сколько?

— Не понимаю, — отозвался стоящий рядом Безпоники, — откуда у Босса 400-го уровня столько хитов?

Участвующие в обсуждении тактики боя Бескисти, Бесколена, Беспонтов, Бессеребренник, Бескорыстный и Бестолку лишь покачали головами.

— Сначала ввяжемся в драку, — вдруг подал голос ранее молчавший Бессамемучо, — а там посмотрим!

Подошедших к нему Абрамса, Шермана и Меркаву Босс Подземелья сбил одним ударом кнута. Пока маги воскрешали танков, Безпоники беззвучно шевелил губами, просматривая логи. Танки встали и снова пошли на Босса. Ещё один взмах кнутом — и опять маги воскрешают убитых.

— Стоп! — вдруг закричал Безпоники, закончивший анализ. — Я всё понял! Так, магам никого не воскрешать! Все идём на убой, остаться должен… — он прикрыл глаза, вновь просматривая статы участников рейда, — вот, ты!

— Я? — изумился Разбойник Бестуники, вся одежда которого состояла из «памперса», сапог и шапки. — Почему я?

— Почему он? — спросил Беспалый.

— Потому, что у Босса урон и хиты, оказывается, равны суммарным хитам участников рейда. У Бестуники триста хитов и четыре тысячи урона. Когда он останется один, Босса он уберёт «на раз»! — он повернулся к Разбойнику, протягивая тому свиток воскрешения: — Убиваешь Босса, воскрешаешь Беспонятия, — Безпоники показал на стоящего рядом мага, — а он поднимает остальных. Понял?

Бестуники кивнул, а рейдеры Лазурных ручейком потянулись на убой в центр зала. Когда кроме Босса и Бестуники в зале никого не осталось, Разбойник подошёл к съёжившемуся от страха и уже не столь мускулистому мужичку и отвесил ему щелбан.

— Ну, давай, доставай! — скомандовал Беспалый мнущемуся в нерешительности Победителю Босса, чья Эпическая Битва уже успела разойтись по всей Барлионе и обрасти легендами. Вновь регистрирующиеся мальчики все, как один, хотели быть Бестуники, а девочки — Беструсов. И все, естественно, мечтали в один прекрасный день вступить в клан Лазурных Драконов. Бестуники протянул руку к тушке Босса и продемонстрировал добычу. Золото, десяток эпиков и две легендарки. Неплохо.

— А это — что? — вдруг спросил Беспалый. Ему в руку лёг неприметный свиток.

О, храбрец, сразивший нечестивого Абу Симбела, навлёкшего столько бед на дом Али Чёрного, разрушившего его дом, выпившего бассейн и обесчестившего всех евнухов в его гареме, да ниспошлёт тебе Аллах долгих лет жизни и место в раю после смерти.

Желаешь ли ты продолжить месть? Сможешь ли ты вернуть Али Чёрному то самое бесценное, что у него отобрал жестокий Абу — Плащаницу Саламандры?

Вам предложено уникальное задание Возвращение Бесценного

Нужно найти Плащаницу Саламандры и вернуть её Али Чёрному

Срок выполнения: 8 часов с момента получения задания

Награда:

1500000 золотых

2 уникальных предмета

1 легендарный предмет

Штраф в случае провала/отказа: — нет

Принять задание?

— Что думаешь? — спросил глава клана рейд лидера.

— А что тут думать-то? Штрафа ведь нет? — откликнулся тот.

Беспалый нажал на кнопку, и тело Босса вновь засветилось. Безпоники протянул руку и вытащил из тушки семь свитков.

Неизвестный свиток

Квестовый предмет

Вы получили свитки, необходимые для выполнения задания Возвращение Бесценного. Они должны быть активированы одновременно во всех отмеченных на карте кружками точках. После активации последнего Плащаница Саламандры будет обнаружена в точке, обозначенной крестиками.

Примечание: задержка между активацией свитка и срабатыванием составляет десять секунд. Если не все свитки активированы в пределах этого временного интервала, то ни один не сработает, и задание будет считаться проваленным.

— Меня терзают смутные сомненья! — потёр подбородок Безпоники.

— Почему? — удивился лидер клана. — По-моему, всё логично! Если мы хотим забрать артефакт в сокровищнице клана, то атаковать нужно одновременно все семь замков.

— Нет, меня волнует, что нам в ответ прилетит от Фениксов, — мрачно заметил рейд лидер. — К тому же эти свитки… Неизвестно, что именно они делают…

— Не переживай! — хлопнул его по плечу Рыцарь Смерти. — Это же — игра! Оставим наблюдателей, которые сообщат об эффектах. Ну же, нам стоит поторопиться! Легендарка и две уникалки на дороге не валяются, я уж не говорю о кланхране Фениксов!

* * *

В ожидания часа Ч рейд Лазурных топтался на месте сбора не очень далеко от главного замка Фениксов. В принципе, я и к Драконам в замок мог бы пробраться, но сбор в лесу был мне даже на руку. Над головой у меня висела зелёная полоска с надписью «Бездельник» и значок клана Лазурных. Я пообещал себе, что абилка на восемь часов принимать личину любого встречного — последний чит, который я себе позволю. В конце концов, я сюда играть пришёл, а не код ломать.

«[Бесфары] на месте»

Промелькнуло в чате рейда. Последний, восьмой камикадзе. Безпоники очень быстро понял, что свитки ничего хорошего в себе не несут, и отправил с миссией товарищей в обносках и почти без оружия. Политика открытых дверей позволяла практически любому проникнуть на территорию кланового замка в определённые часы. Конечно, не в охраняемую зону, но мне и этого было достаточно.

«[Беспоники] Всем бессмертным готовность десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Поехали!»

Даже отсюда, с расстояния в пару десятков километров, я почувствовал, как землю под ногами толкнуло. От одного из смертников пришло сообщение.

«[Бесхребетный] Успел поставить баббл»

«[Бесхребетный]Через секунд тридцать тут никого в живых не останется!»

Участники рейда затихли. Ещё через минуту пришло сообщение от Безпоники.

«[Безпоники] Выдвигаемся! Маги и шаманы — на обеззараживание территории!»

И сразу же кто-то поставил массовый портал к атакуемому замку. Выходя из портала, «Драконы» строились в соответствии с заранее составленным расписанием. Глаза бойцов были прикованы к замку. Стояла полнейшая тишина, даже птички как-то затихли. Кто-то повёл носом и невольно скривился. Это на десяти-то процентах ощущений. У меня заблаговременно были вставлены затычки в нос, а сапоги на ногах были отнюдь не обычными бойцовскими, обеспечивая мне полный иммунитет к агрессивным средам. Кто-то изумлённо воскликнул при виде того, как над стенами замка показалась колышущаяся коричнево-зелёная масса, замерла, будто в сомнении, а потом начала переваливать наружу, сползая по стенам. Вонь стала невыносимой. Субстанция исчезала, будто и не было, едва касалась травки за пределами замка. То же самое происходило и с тем потоком, что вываливался через ворота на подвесной мост.

Отряд двинулся к замку. Маги расчищали проход, из последних сил разбрасывая отвратительную жижу в стороны. Ну, то есть, я знал, что смогу вполне неплохо сымитировать прущую из-под земли сточную массу, поскольку масса мне это насколько месяцев в кошмарах снилась, но не знал, что я, оказывается, настоящий мастер своего дела, Художник и Творец. Неизвестно откуда появившиеся многочисленные люки булькали, выпуская новые порции, но помимо этого (оно) вовсю пёрло из подвалов, вентиляционных решёток и дверей. «Драконов» буквально выворачивало наизнанку не только запахом, но и видом моего детища, но они не забывали подбирать многочисленные мешочки, оставшиеся на месте гибели других игроков. Чат рейда закишел вопросами.

«[Бесзвезды] Это то, что я думаю?»

«[Бессмертный] Да. Судя по всему, коллектор прорвало, и (оно) всё рвануло наружу!»

«[Бессараб] Откуда в Барлионе коллекторы и (оно)?»

«[Безнал] (Оно) есть везде. Непонятно, отчего раньше не рвануло!»

И вот ворота защищённой части. Теперь мне предстоит проверить, насколько оправдано было моё чистоплюйство, когда я не позволил себе создать режим бога для очистки кланхрана Фениксов. Я незаметно отделился от рейда и стал обходить стену так, чтобы она меня полностью скрыла от «Драконов». Теперь мне самому предстоит стать Драконом, причём, самым настоящим. На всё про всё — сто десять минут, хотя Лазурные, скорее всего, пробьют проход быстрее.

Я взлетел над стеной, стараясь поменьше шуметь. Доннерветтер! Поскольку ворота центрального комплекса были закрыты, то и (оно) там вровень с верхушками стен и уходить не собиралось. Изучая с высоты затопленные строения, я нашёл вход в хранилище. А вот это — здорово! Для того, чтобы только добраться до хранилища, Драконам нужно снести двое ворот. Очень хорошо! Я подлетел к колыхающемуся месиву у входа в кладовую и стал выжигать жижу огнём. Всё, что мне нужно — это площадка, чтобы сесть, да и то лишь из соображений брезгливости. Дракону (оно) не страшно!

Тем же огнём я уничтожил дверь. Теперь меня ничто не удерживало. Шлёпая по (этому) когтистыми лапами, я протиснулся в хранилище, машинально отметив ещё три узелка у дверей, и начал мародёрку. Только легендарные и уникальные предметы. И ещё камешки, которые мне чем-то очень нравились. Оставив на месте пяток легендарных предметов, чтобы Лазурные чего не заподозрили, я быстро собрал мешки в кладовой, выбрался наружу и сделал то же самое в примыкающем дворике, а потом взлетел и направился прочь от замка. Одним из эффектов свитков была блокировка исходящих порталов, и мне пришлось немного удалиться от замка прежде, чем я достал амулет связи:

— Вилтракс, забери меня!

* * *

Одна несомненная польза от моего общения с Витольдычем — медитация. Его совет заключался в том, чтобы, когда мне, к примеру, хочется смежить веки на пять минут на диване, я вместо простой дрёмы пытался бы отправить своё сознание в дальние дали. К звёздам. Так что утро у меня теперь традиционно начиналось с того, что, сидя на террасе с чашкой кофе и блаженно зажмурившись, я рвался в чужие галактики. Только почти дорвался, как меня вернул обратно в город С звонок телефона. Чёрт, на самом интересном месте!

— Алло! — сказал я небу.

— Дмитрий? — раздалось в ответ. — Это Игорь. Мне нужно с вами встретиться!

— Э… — замялся я. — Мне нужно к вам приехать?

— Нет, нет! — ответил он. — Я вполне могу добраться к вам. Если, конечно, вы не возражаете.

— Отнюдь, — не возражаю. — Когда вас ждать?

— Да я уже в холле внизу. Сейчас поднимусь, и поговорим.

Ха-ха! Ну, даёт! Через тридцать секунд в дверь позвонили. Я впустил гостя к себе:

— Кофе будете?

— Не откажусь! — ответил красноглазый взлохмаченный бомж. Поставив кружку, чтобы горячая вода протекла через рожок, я участливо спросил:

— Бессонная ночь?

Игорь улыбнулся:

— Представляете, во всех замках Фениксов одновременно прорвало коллектор, и цитадели были затоплены дерьмом. «Лазурные Драконы» после прохождения какого-то подземелья, которое мы и найти-то не можем, получили восемь свитков, которые они активировали в замках Фениксов. Драконы обнаружили квестовый предмет в кланхране Фениксов, но задание сразу исчезло, как его и не было. Чтобы не уходить с пустыми руками, «Драконы» подчистили сокровищницу Фениксов и накатали жалобу на администрацию, упрекая в баговой функциональности и требуя компенсации. Десять тысяч программистов в течении суток рылись в логах и исходниках, но так и не смогли найти проблему. Ни одной малюсенькой зацепки! — его глаза сияли. — Это было просто гениально, Дмитрий!

— К-хм, действительно похоже на работу мастера! — согласился я.

— Я совершенно нечаянно вспомнил, что вы когда-то работали примерно по этому профилю и предложил своему начальству попросить вас стать нашим консультантом по вопросам безопасности!

— М-м-м, — замялся я, не зная, что сказать. — Спасибо?

— Корпорация уже прислала вам новое соглашение. Когда будет время, просмотрите его, пожалуйста!

— Я — с радостью, Игорь, но вы должны понимать…

— Да, да, моё начальство не будет просить вашей помощи в случаях, подобных этому! — заверил он меня и заговорщицким тоном добавил: — В минувшие сутки у нас — трёхкратный всплеск посещаемости чатов и форумов. Рекламные блоки расходятся, как горячие пирожки!

— У меня одно условие…

— Абсолютно всё наблюдение за вами и отслеживание ваших действий в сети снято начиная с сегодняшнего утра вне зависимости от подписания вами договора на консультации! — он прикончил третью чашку эспрессо и двинулся на выход: — Честно говоря, меня очень радует знакомство с вами! — признался он уже в дверях. — Не соскучишься — это, как минимум!

* * *

Ну и что же это за визит в Барлиону без звонка от Эхкиллера!!! Было бы удивительно, если бы он не позвонил, кстати. Голос, вроде, спокойный, даже немного ласковый:

— Махан, дорогой, приходи, нужно поговорить!

— Через десять минут в «Золотой Подкове»?

— Нет, в «Подкове» не получится! — одним из эффектов изготовленных мной свитков было недельное проклятье Пария, которое истощало Репутацию и Привлекательность с НПС со скоростью единица в секунду. Потому что смердело от носителя, как от бочки с (оном). То есть, Киллер тогда был в одном из замков, а Феникс в полном составе сейчас сидит по домам. — У тебя нельзя?

— Нет, у меня защита мгновенно уничтожает все враждебные фракции, а ты к ним относишься после недавних событий. Назови точку, и я там буду.

— Хорошо, вот координаты.

Неподалёку, между прочим, от места моего преступления. Решили отправить на перерождение? Ничего, послушаем, что он мне сказать хочет! На полянке меня встретили молчащие Киллер и Хел. М-да, ну, и запашище от него! Я встал рядом и тоже решил помолчать, оглядываясь по сторонам. И что это они? Для заката, вроде, рано, да и не в той он стороне, для восхода — поздно… Сакура уже давно отцвела… Лесок — как лесок, ни озерка живописного, ни избушки на прогалине. Непонятно.

— Семь замков! — неожиданно заговорил Маг. — Самый прокачанный с 28-го уровня просел до 12-го. Три — вообще в единичку ушли!

— Да, я слышал о прискорбных событиях вчерашнего дня! — поддакнул я. Дворф остервенело скрипнул зубами и схватился за секиру. — Хел, отойди-ка метров на десять, а то твой папочка не успеет мне сказать всё, что хотел!

Эхкиллер сердито сверкнул глазами на танка. Тот в знак протеста выпятил бороду и отошёл на девять метров. Мужик! Уважаю! Так неприкрыто и смело выразить свою непокорность самодурству начальника!

— А что ты мне-то жалуешься? У меня — свои беды!

— Послушай (легкомысленный человек), сейчас ты (уйдёшь) отсюда на точку возрождения, а я тебя внесу в чёрный список. А потом каждый (орган) моего клана будет тебя (любить) каждую встречу. И ты мне эти деньги и эти предметы в зубах принесёшь! — процедил он.

Система любезно вырезала неприличные слова, подставляя вместо них литературные аналоги.

— А знаешь, Киллер, в чём твоя ошибка? — доверительно спросил я. — Ты совершенно не умеешь думать на перспективу! Ты упустил уникального специалиста-артефактора ради сиюминутной выгоды. И сейчас ты продолжаешь терять деньги, неправильно построив разговор.

— Ах, ты!.. — зарычал главный фениксовец.

— С чего надо было начать? — перебил я его. — Уважаемый Махан, мы с товарищами были неправы, вот взятые по ошибке предметы, вот компенсация за усушку и утруску, не соизволите ли возглавить наш поход за тайнами мира?

— Да кто ты такой? — побелел несостоявшийся тесть. — (Морковку) тебе, а не предметы!

— Предлагаю пари, — сказал я, глядя на него. — Составь список легендарок и уникалок, что исчезли из твоего кланхрана. Я отмечу позиции, которые совершенно точно находятся на хранении у Лазурных Драконов. По остальным — если в течении двух месяцев я не получу всё, что вы так неосторожно вынули из моей сумки, то все предметы Феникс получит обратно . Если же случится, как я предполагаю — то половину из того списка Феникс официально подарит мне. Согласен?

— Так вот, кто… — пробормотал Маг. — Не боишься, тебя администрация за (орешки) возьмёт? Ты же это даже продать не сможешь!

— Что — «это»? Я сейчас веду разговор о том, что по праву принадлежит Фениксу, и моим я предлагаю сделать только на определённых условиях. Пари?

— Пари! — согласился Эхкиллер. — Хел! — и он мотнул головой в мою сторону. Хелфайер резко ускорился, а рядом вспыхнул портал.

Вас отправил на перерождение игрок Хелфайер

Игрок Анастария желает Вас возродить. Принять?

Ничего страшного, погуляю сегодня по городу — в отличие от моей дыры, он — действительно красивый!

* * *

— Алло? — женский голос, ответивший на мой звонок, имел настолько обворожительные, практически мурлыкающие интонации, что у меня даже мурашки побежали по спине.

— Здравствуйте! — вежливо сказал я.

— Добрый вечер! — отозвались на том конце, отправляя меня в нирвану. Чёрт, а ведь на меня даже очарование Сирен не действует!

— Ева? — поинтересовался я.

— Да, это я! — томно отозвалась девушка, нежно дёргая своим голоском какие-то тайные струны моей души. — С кем имею честь?

— Это Дмитрий! Вы были в составе комиссии…

— Да-да! — скороговоркой отозвалась девушка. Вальяжная пантера мигом сменилась котёнком, только что заметившим бантик на ниточке, который, подрагивая, от него уползает. Прыг! — Я очень рада, что Вы позвонили, Дмитрий!

— Если вам не трудно, то Дима. И на «ты», если можно.

— Мне неудобно… — замялась девушка на том конце провода. — Это невежливо!

— Прошу вас, Ева!

— Хорошо… Дима. Чем я могу быть вам… тебе полезной?

— Приятной компанией, — отозвался я.

— Это… слишком широкое понятие, — осторожно сказала Ева. — Что именно ты имеешь в виду?

— Я хотел бы прогуляться по городу, — успокоил я её.

Чёрт! Не на ту нарвался! А праздновать отступление уже поздно, да и неудобно было перед девушкой. С другой стороны, нечего свой телефон давать было!

— Я предлагаю взять тебе такси от дома и встретиться в центре.

— В центре? — спросил я. — А где?

— Попроси таксиста довезти тебя до Биржи, там и встретимся. Ты когда будешь готов выйти?

— Да хоть сейчас.

— Тогда я вызову такси, и водитель с тобой свяжется, когда будет внизу. До встречи!

— Пока!

Она повесила трубку, а я пошёл выбирать более соответствующий ситуации админский свитер. Шутка. Та же Жоржетта ещё на стадии заселения озаботилась, чтобы у меня в шкафу оказалось несколько костюмов для прогулок, один из которых я и примерил, заново подивившись точному глазу главной нимфы.

Ева, как и обещала, ждала меня у огромного здания со ступеньками и колоннами. Через дорогу на выдающемся в реку полукруге стояли две башни с торчащими из них обрезками лодок. Несмотря на жару, с реки дул приятный прохладный ветерок, развевающий пшеничные волосы и льняной сарафанчик девушки. Улыбаясь, она провела по мне снизу вверх взглядом своих карих глаз и протянула руку:

— Привет!

— Привет! — я осторожно, чтобы не сломать, пожал её хрупкие пальчики. Честно говоря, я именно этого жеста не понимаю. Рукопожатие изначально было знаком примирения воюющих сторон. Как я могу воевать с женщиной или, тем более, с красивой девушкой? Бред какой-то эта эмансипация! — Я, честно говоря, проголодался. Может, перекусим?

— Я не против, — ответила она и изящно повела рукой. — Смотри, напротив есть вполне неплохой ресторан с красивым видом, — она кивнула на расположившийся через рукав реки от нас большой шатёр на лужайке между стеной приземистой крепости и песчаным пляжем. — Или можно…

— Замечательно! — сказал я. — Давай туда и пойдём!

Мы перешли дорогу и двинулись в сторону той башни, что слева, в сторону моста через рукав реки. Иветта сразу начала мне рассказывать про окружающие нас достопримечательности — про дворец, точнее, дворцы через реку, про крепость и собор в ней. Мы не прошли и двухсот метров, как я её оборвал:

— Прошу прощения… Кхм…

Её личико озабоченно нахмурилось:

— Что? Я что-то не так сказала?

— Нет-нет, всё так, но давай… Расскажи мне лучше о себе, а?

Она хитро улыбнулась:

— Нет, тогда уж ты сначала! А то начну я откровенничать, а ты — насильник какой-нибудь!

Я улыбнулся ей в ответ:

— Не насильник, конечно, но преступник — это точно!

Она задумчиво оглядела мою фигуру:

— Ты, случаем, не альфонс?

Я расхохотался.

— Ой, спасибо, развеселила! — сказал я, утирая слёзы, а потом серьёзно добавил: — Нет, не альфонс и не маньяк. Я — хакер.

— Хакер — это не страшно! — кивнула она. — Не вор же и не убийца!

— Я — нет, — ответил я. — Но хакер может быть и тем, и тем, да ещё и маньяком или шантажистом.

— Да ну! — махнула она рукой. — Не верю!

— Ты позволишь? — я показал на её коммуникатор. Ева сняла браслет с руки и передала мне. Я внимательно поглядел её в глаза: — Разве можно так верить первому встречному?

Она твёрдо встретила мой взгляд:

— Человек, который мне понравился, не может быть плохим!

— Мне ужасно льстит твоя вера в меня, — ухмыльнулся я. — Спасибо тебе! Нет, я серьёзно, спасибо!

Я остановился на самой середине моста, прислонившись к перилам. Ева сделала то же самое и принялась внимательно следить за тем, что я делаю. Я же не делал ничего необычного. Подкачал терминал, зашёл админом, выбрал из телефонной книжки номер, удалённо зашёл терминалом на тот телефон и подкрутил кое-что в настройках. Открыл видеофон и показал девушке картинку, на которой несколько уже знакомых мне лиц что-то обсуждали. Звук тоже был, но его заглушали шумы улицы. Она тут же выхватила коммуникатор у меня из рук и принялась жадно вслушиваться. Когда я попытался забрать его обратно, она от меня отмахнулась:

— Погоди, хоть раз в жизни послушаю, что обо мне говорят за спиной!

Я решил дать ей наиграться. Ещё через несколько минут она отдала мне устройство с недовольной миной на лице:

— Представляешь, как раз, говорили обо мне. И, представляешь, ни одного плохого слова. Ева — умничка, Ева — лапушка!.. Представляешь, даже Жоржетта!

Я не выдержал и расхохотался, глядя на её надутые губки.

— Что ты смеёшься? — вздохнула она. — Мне теперь придётся их всех в ресторан вести. И я даже не могу сказать, по какому поводу, — глядя на то, как я удаляю следы взлома, она добавила: — Теперь я понимаю, что ты имеешь в виду. То, что я сейчас сделала, было постыдно!

— Не бери в голову, — беззаботно отмахнулся я. — А чтобы тебя совесть не терзала, просто расскажи девчонкам правду. Я тебе демонстрировал, насколько недостойными бывают иногда действия хакеров, а ты мне демонстрировала своё любопытство.

Ева покраснела до корней волос:

— Не напоминай мне об этом!

— Я же тебе говорю — не бери в голову! Я уверен, твои подруги тебя поймут! — я отдал ей коммуникатор, и она, с опаской его принимая, подозрительно на меня посмотрела. — Не волнуйся, я всё удалил и ничего такого себе впредь позволять не собираюсь. Как, впрочем, и до этого не позволял. Но в душ или в спальню коммуникатор с собой лучше не брать! Или платком заматывай!

Она снова прицепила браслет на руку и с беззаботным видом пошла вперёд.

Ресторан действительно оказался неплохим, а вид — действительно отличным. Нас посадили на террасе снаружи, в тени раскидистого дуба. Мои истосковавшиеся по земной пище вкусовые рецепторы восторженно принимали всё, что я им предлагал — вино, закуску, жаркое, десерт. Я рассказал Еве про то, как меня занесло в Барлиону — в основном, потому, что не хотел скрывать своё уголовное прошлое. Естественно, я не стал говорить о последних событиях и о том, что меня тревожило. Она мне взамен рассказала про свою жизнь. Как и у меня до совсем недавнего времени — ничего особо выдающегося — родители-инженеры, школа с отличием, спорт, танцы, музыкальная школа. По окончании школы — стипендия от университета, который, как я понял, находится как раз там, откуда мы только что пришли. Поступила на исторический факультет, вскоре получила приглашение от Корпорации в свободное от учёбы время подрабатывать гидом и сопровождающим для почетных гостей.

— Ты — первый такой…

— Какой? — не понял я.

— Обычно у нас клиенты — либо иностранцы какие-нибудь… — в ответ на мою улыбку она начала смущённо оправдываться. — Ну, не виновата я, что привыкла всех, кто по-русски двух слов связать не может, иностранцами называть!

— Ты же понимаешь, что хоть язык и государственный, каждый имеет право говорить на своём? — спросил я.

— Ну конечно, но всё же… Не сбивай. Так вот, либо иностранцы, либо какие-нибудь прожжённые бизнесмены, которые на тебя смотрят, как на прислугу или даже хуже, — она прикусила губу, глядя в даль. Я вопросительно на неё посмотрел. Ева заметила мой взгляд и пояснила: — Была у нас история с год тому назад. Один тип, жутко крутой бизнесмен… Подумал, что мы к нему приставлены совсем для другого… — она замолчала. Я не торопил, мне сейчас вообще спешить некуда.

— На коммуникаторе у нас тревожная кнопка, охрана через девяносто секунд уже выбивала ему зубы. Так что — легко отделалась…

— А этого? — я мотнул головой.

— Этого? — Ева усмехнулась. — Он оказался какой-то большой провинциальной шишкой. Сначала ему всерьёз грозила тюрьма, а потом куда-то исчезли записи камер наблюдения, и экспертиза признала показания охранников подвергшимися редактуре. Его адвокат добился переноса суда в Лондон, я так и не поняла, на каком основании, а там дело закончилось тем, что его обязали выплатить какой-то штраф, который покрыл судебные и транспортные расходы, и его отпустили.

— Интересно, — сказал я. — То есть, просто отпустили?

— Его адвокат утверждал, что мне под одежду залетела оса…

— И благородный дон бросился на спасение прекрасной дамы?

Ева кивнула.

— Ты уверена, что пострадала только одежда? — спросил я.

— Если не считать моих переживаний, то — да, — ответила она.

— Грустно, — заметил я.

— Мне тоже не было весело, — отозвалась она. — Тем более, мне тогда и восемнадцати не было.

— Как, ты сказала, его фамилия была?

— А я не говорила! — она хитро на меня посмотрела. — А тебе зачем?

— Хотелось бы знать, кому стоит поправить горбинку на носу при встрече, — невинно ответил я, разглядывая костяшки пальцев.

— Тамерханов.

Тамерханов. Глава администрации затопленного нечистотами захолустья. Теперь я вспомнил, отчего мне показалась забавной фамилия Марины. Именно оттого, что она мне напомнила фамилию главы администрации. Племянница? Дочка? Чем же таким я насолил городскому главе? Я тогда, в основном, серверами всякими занимался. Ни с деньгами, ни с криминалом не работал. Хотя… Мне вспомнился случай полтора года назад…

— Извини, — кивнув Еве, я набрал номер на коммуникаторе. — Павел? Вы не могли бы достать материалы дела, в котором я участвовал полтора года назад? Спасибо.

Итак, некое лицо, имеющее на меня зуб, помогает севшему… нет, пока только в лужу, чиновнику, а тот в качестве ответной любезности сажает в лужу меня. А далее — я вдруг выхожу с рудников и начинаю подавать надежды… В том плане, что мой выход из Барлионы вовсе не был запланирован. Поэтому составляется план о возвращении меня на рудники… На оставшиеся семь лет. Но я не сагрился, выкупил себя, вышел на свободу… Погоди-ка… Корпорация взяла меня под защиту. Видать, не простили товарищу Тамерханову невинной шалости с несовершеннолетней девушкой-гидом, вот и приютили врага своего врага. Что дальше? Я приезжаю весь такой ни сном, ни духом, и тут та самая девушка оставляет мне номер телефона. А потом при встрече как бы невзначай рассказывает мне про тяжелые будни сопровождающих… Совпадение? Я посмотрел в её карие глаза. Она спокойно встретила мой взгляд и покачала головой.

— Что? — спросил я.

— Нет, — ответила она.

— Что — нет? — не понял я.

— Нет, Дима, таких совпадений не бывает.

Мне стало по-настоящему страшно. Неужели они мне всё-таки подсадили жучка в голову, и теперь любой может «хакнуть» меня так же, как я только что «хакнул» коммуникатор Жоржетты, сидящей где-то там в офисе далеко отсюда?

— Это правда? — только и оставалось спросить мне. Она поняла, что я имею в виду её «легенду», поджала губы и отвернулась, пытаясь скрыть стремительно намокающие глаза. — Прости, — только и оставалось сказать мне. — Прости. Мне показалось, что ты копаешься у меня в голове, вот паранойя и сыграла со мной дурную шутку!

Ева, не поворачиваясь, промокнула глаза салфеткой.

— Ты знаешь, — подала она голос, — что самое страшное? Мы живём в двадцать первом веке, мы объединили человечество и создали Искусственный Интеллект, но по-прежнему землю топчут подонки вроде… — она, наконец, посмотрела на меня. — И вроде того судьи, который просто…

— Просто купил себе неплохой домик в деревне, — закончил я за неё.

— Да. И я даже не знаю, кто из них больший мерзавец.

— А остальное? — спросил я, переводя тему.

— Ты у нас первый такой… — она вновь поставила свою пластинку про мою уникальность, и я приготовился было зевать. — Внезапно Гере… Георгине… подкинули это задание. Мы таким вообще никогда не занимались! Недвижимость, интерьеры… Буквально за полдня мы вдесятером провернули горы литературы и каталогов, обзвонили десяток торговцев недвижимостью… А Лизе пришла в голову идея сделать ещё и поиск по тебе, явно же известная личность, может, и предпочтения твои выясним. Выяснили… Машка сразу обратила внимание на город происхождения и на даты… И шепнула мне. И я подумала, что, если ты действительно к этому причастен, то наши «безопасники» в любом случае притащат меня рассказывать мою историю…

— И ты решила, что это делать лучше в ресторане на берегу реки, чем в кабинете службы безопасности… — закончил я.

— Ничего я не решила! — сердито ответила она. — Просто… — Ева покраснела и отвернулась. Мило. Очень мило.

Как следует подкрепившись, мы пошли гулять. Точнее, Ева решила мне устроить променад по всем, как мне показалось, мало-мальски интересным местечкам, так что походить пришлось изрядно. В какой-то момент, когда небо уже слегка потемнело в приближении утра, мы оказались у подъезда в тесном дворике четырёхэтажного дома, которому на вид было никак не меньше пары сотен лет.

— Вот, здесь я живу, — махнула она рукой в сторону парадной. Я шагнул вперёд и притянул её к себе за талию, чему она никак не воспротивилась, но изящно, однако, уклонилась от моей попытки её поцеловать. Я многозначительно посмотрел на входную дверь. Ева с упрёком поглядела на меня:

— Ты меня не любишь! — она сделала паузу. — Только, слышишь, только! По большой любви! На меньшее я не согласна! — она продолжала глядеть мне в глаза. — Я дура, да?

Я поднял руки вверх по её спине, взял её голову в ладони и припал к губам поцелуем. Долгим и влажным. Когда я оторвался, Ева так и продолжила висеть у меня на руках, прикрыв глаза. Потом она медленно их открыла и высвободилась из моей хватки.

— Послушай, что я тебе скажу, — начала она тихо. — Второй такой же встречи я не переживу. Понимаешь? — её карие глаза пронизывали меня насквозь. — Если ты не любишь меня, то не звони мне больше. Хорошо?

Я взял её пальчики в руку и коснулся их губами:

— Прощай, Ева!

К тому моменту, как я, пройдя пару подворотен, вышел на улицу, меня там уже ждало вызванное заботливой девушкой такси.