Некромант Белого Альянса (джен)

Тонкая полупрозрачная граница, едва видимая глазом, но не способная ускользнуть от внимания опытного солдата, тянулась с севера на юг, лишь слабо изгибаясь серпом, уходя чуть восточнее в той стороне, где располагалась Белая Столица. Перехватив поудобнее топор, Ферир осмотрелся и переступил через нее, ступая на проклятую землю.

Нет, здесь не начиналось ужасное проклятие, оставленное племенем некромантов полтора века назад, все же Белый Альянс победил бесчисленную армию нежити, возглавляемую сотнями [некромантов] и [клинков тени]. Но как бы столица не кичилась своим превосходством, как бы не отгораживалась стенами из белоснежного камня, способного поглощать магию, оставленная обезумевшим племенем коса проклятой земли никуда не пропадала.

Это место с выжженной травой и голыми, но все еще живыми деревьями появилось во время войны, именно тут армия нежити сражалась с последними оставшимися в живых героями. И с тех пор, как последний поднятый некромантами мертвец был уничтожен, здесь ничего не изменилось. На сухой пыльной земле темного, почти графитового, цвета не было следов животных, для них в этих местах было слишком мало корма, а потому и монстры тут встречались крайне редко, им тоже не на кого было охотиться.

И все же Ферир не терял бдительности. Неважно, насколько редко здесь встречаются проклятые твари, даже единственного столкновения с одним из их представителей может хватить для неподготовленного человека. Однако Ферир не был обычным жителем деревни. Да, прошло почти десять лет, как он покинул ряды Белой Армии из-за проклятия, которое отняло его силы и не позволило больше использовать навык класса, и пускай Ферир за прошедшие годы располнел от мирной жизни в деревне, да и годы давали знать, он все же оставался солдатом, который прошел дюжины битв. Привычка следить за окружением и вслушиваться вкупе с низким ростом и умением двигаться практически бесшумно, но вместе с тем быстро, делали его неуловимым для тех редких обитателей мертвой земли, которым все же пришлось задержаться на этой выжженной магией пустоши.

Опасность всегда таилась рядом, и Ферир лучше остальных знал, что дело совершенно не в проклятии некромантов. Оно было на темно-серой земле с голыми деревьями, существующими среди легкого тумана в густой обволакивающей тишине повсюду. Из-за каждого дерева на желающего прогуляться здесь всегда могло выскочить чудовище. Но и в обычном лесу водились ужасающие твари и опасные звери. Волки, медведи и комары — лишь вершина огромного айсберга флоры и фауны, которая в живом лесу способна убить зазевавшегося человека.

Мужчина видел лишь одну причину, почему другие жители деревни не запасались древесиной на проклятых землях, — страх перед некогда отгремевшей войной. Этот страх жил в каждом обитателе Белого Альянса. С самого рождения его всем вбивали в голову ужасающими историями и всевозможными небылицами. Когда же дети взрослели и уходили на обучение, академии взращивали этот страх и превращали его в единственный образ мышления, на котором позже воспитывались преданные Альянсу воины и маги.

Но Ферир был уже стар, он видел слишком много смертей, чтобы наверняка сказать, что обычные люди ничем не лучше некромантов. Они предают, обманывают, воюют за ресурсы и земли, а о том, какой арсенал грязных трюков используют власть имущие, он и вовсе хотел бы забыть. У бывшего солдата давно выветрился страх перед проклятой землей, а логика и лень лишь довершили преобразование отношений. Три раза в неделю Ферир ходил на проклятую землю, чтобы срубить там дерево.

Путь к тому самому единственному дереву он знал настолько хорошо, что мог бы дойти до него с закрытыми глазами. Дорога никогда не менялась, как и лес вокруг. Даже дерево, которое он рубил раз за разом появлялось снова спустя день. Бывшего солдата здесь всегда встречала успокаивающая тишина, в которой звуки тонули на расстоянии всего десятка шагов, и прохладный свежий воздух, чуть отдающий сыростью тумана. Махать топором в приятной прохладе было легко, и Ферир наслаждался этим.

Срубив небольшое деревце с ломанным сучковатым стволом и напрочь лишенное листьев, мужчина связал темного цвета бревнышки вместе так, чтобы получившуюся вязанку можно было легко закинуть на спину, и отправился домой. Небыстрый бег с тяжелой вязанкой дров давался ему легко, все же солдат, пусть даже в отставке, старался поддерживать тело в форме, хотя и получалось это у него не лучшим образом.

Всего за час он добрался до своей кузни. Его одноэтажный дом с толстыми бревенчатыми стенами выделялся на фоне других деревенских построек своим размером. Большинство соседей ютились в небольших лачугах, около шести метров в длину и ширину, где они нередко жили семьями по пять или даже восемь человек. Кузня Ферира, несмотря на то, что он жил только со своей внучкой, была намного больше. Только выходящий в сторону леса склад угля и дров на первом этаже занимал площадь в половину от обычного дома. За ним шла просторная кухня, из которой две двери вели в комнаты, и еще одна начинала длинный коридор, в конце которого располагалась обращенная к дороге лавка. Туда приходили деревенские, чтобы купить инструменты или заказать ремонт.

Из комнаты Ферира вниз вела лестница; туда же, в подвал, вел узкий пологий спуск, начинающийся на улице возле склада угля, и именно там находилась главная гордость бывшего военного — его кузница. Будучи солдатом по призванию и классу, Ферир сумел освоить кузнечное дело. И хотя его навыки не могли сравниться с таковыми у обладателей класса [кузнец], солдат в отставке прекрасно управлялся с молотом и превращал металлолом в инструменты и оружие, которыми не стыдно было пользоваться.

Скинув дерево в подготовленную заранее угольную яму, мужчина забрал стоявшее возле двери ведро полное воды и с удовольствием ополоснул руки, а следом лицо. Сегодня у него был хороший день, и Ферир был бесконечно рад этому. Заметив движение возле спуска в подвал, мужчина замер, но тут же с облечением выдохнул и провел мощными пальцами по короткому ежику седых волос.

— Ну чем тебе так кузня понравилась? — обратился он к высунувшей на поверхность кобыле.

Та в ответ лишь фыркнула и спустилась обратно в подвал.

К моменту возвращения кузнеца, его внучка закончила готовить обед из оставшихся запасов копченого мяса и первых созревших корнеплодов, и тот наполнил своим густым ароматом кухню. Черпнув суп большой деревянной ложкой, Ферир отправил суп в рот и расплылся в довольной улыбке. Мягкая разваренная в бульоне с молоком тыква обволакивала рот своей сливочной сладостью, за которой тут же шли едва острые, слегка терпкие нотки редьки. Но и они не долго задерживались на языке, уступая место густому насыщенному вкусу копченого кабана, подчеркнутого кислинкой базилика.

— Что, старик, понравилось? — вызывающе спросила Стота своим звонким голосом.

— Я тебе не старик, мелкая! — прикрикнул Ферир на свою внучку.

— Ага, ага, — с нескрываемым сарказмом отозвалась девушка, поставив на стол еще одну деревянную миску, в которой дымился суп.

— Будешь дерзить, оставлю без обеда, — кузнец нахмурился, сведя вместе густые черные брови.

— Скорее ты сам останешься без обеда, если я перестану его готовить, — парировала Стота, поправляя свои длинные золотые волосы.

— Ух я тебе сегодня всыплю! — пообещал Ферир. — Ничего, не доходит словами, что надо уважать старших, донесу мечом.

— Ага, если найдешь его, — хихикнула внучка.

— Ты опять убиралась в моей кузне! — в ужасе воскликнул мужчина.

— Зачем мне это, ты все тренировочное оружие вчера разбросал по складу.

— Не разбросал, а приготовил ремонтировать, — попытался оправдаться кузнец.

— Ты лучше отремонтируй Сайне ножи и тяпку, — ехидно улыбнулась Стота, — бедняжка уже неделю ждет, и сегодня опять зайти обещала. Или ты специально тянешь, чтобы почаще ее видеть?

— Да что ты себе напридумывала? — возмутился Ферир.

— Ой да ладно тебе, старик, — продолжила давить девушка, — только слепой не заметит, как вы друг на друга смотрите. Или ты уже настолько стар, что даже таких очевидных вещей не замечаешь? Она же одинокая, соскучившаяся по вниманию и заботе...

— Напрашиваешься, мелкая! — мужчина с силой опустил миску на стол. — Без тебя разберусь, на кого и как смотреть.

— Конечно, конечно, лет через пятнадцать или перед смертью? — Стота выделила первую часть фразы, демонстрируя уверенность в несостоятельности своего деда на личном фронте.

— Ах ты! — начал было Ферир, но внучка его перебила.

— Ладно, ладно, справишься сам, так справишься сам, — примирительно протянула девушка, добавив шепотом, но так, чтобы старик услышал, — все равно придется тебе помочь, — и уже обычным голосом без каких-либо издевок продолжила. — Сегодня заходил старейшина, ему нужны гвозди, вилы и пара топоров. А насчет лома, его должны привезти со следующим патрулем.

— Ох уж этот пустозвон, — недовольно вздохнул Ферир, — каждый раз ему должны привезти со следующим патрулем, а за очередной бутылкой выдаст, что забыл подать запрос или заплатить ему нечем. Чтоб на него ядро из белого камня свалилось!

Снаружи раздался оглушающий грохот, словно небеса действительно услышали возмущение бывшего солдата и отправили на голову старейшины огромный валун. От испуга Стота подпрыгнула, едва не разлив оставшийся в миске суп.

— Во! — довольно протянул мужчина, но через секунду осознал, что произошло нечто совершенно неправильное, и тут же выскочил из-за стола.

В мгновение ока преодолев расстояние от кухни до выхода из лавки, Ферир быстро распахнул дверь и замер в тот же момент, когда очередной оглушающий грохот тяжелой волной раскатился по деревне. Огромная тварь высотой не меньше двух метров и длиной ближе к пяти лежала на спине среди каменных и деревянных обломков там, где когда-то находился дом старейшины. Вонзая свои изогнутые массивные когти в землю и извиваясь, она пыталась встать на длинные тонкие лапы, когда еще одно такое же существо с вытянутой тонкой мордой и таким же змеиным телом с короткой серой шерстью, покрытой темно-бордовым слоем крови, разинуло свою гигантскую пасть и в одно движение перекусило первую тварь пополам.

— Стота, в подвал, живо! — завопил перепуганный Ферир, кинувшись обратно к кухне.

Вбежав в комнату кузнеца, девушка остановилась, услышав скрежет и хруст ломающихся бревен совсем рядом, словно чудовище ломало стены дома. Солдат в отставке среагировал быстрее. Он прыгнул на остолбеневшую внучку и повалил ее на землю ровно в тот момент, когда крыша кузни исчезла. Тварь со змеиным телом в одно движение снесла соломенное покрытие и деревянные балки, выискивая свою добычу. Монстр заметил лежащих на полу людей, разинул бордовую пасть чуть выгибая длинную толстую шею вверх и назад, готовясь к молниеносному броску. Ферир же не стал медлить, со всей силы он толкнул внучку к ведущей в подвал лестнице, и тут же кинул в монстра упавший рядом осколок доски.

Монстр растерялся. Он видел, как одна из жертв пролетела несколько метров и, врезавшись в перила, скатилась по лестнице вниз, ее еще можно было достать, но тварь тут же отвлек прилетевший в морду кусок дерева, и инстинкты подсказывали, что в первую очередь необходимо расправиться с той добычей, которая пытается оказать сопротивление.

Воспользовавшись замешательством чудовища, Ферир успел подняться на ноги с делать шаг назад, уходя под уцелевшую над кухней крышу. На большее у него не хватило времени. Не издав ни звука, монстр сделал короткий рывок к кузнецу, готовясь проглотить мужчину. Длинные ряды белоснежных острых клыков сомкнулись вместе.

Прошла секунда. Ферир стоял в ступоре, не понимая что произошло. Перед ним, в считанных сантиметрах от лица, зависла покрытая кровью, жутко воняющая гнилью и железом морда твари. А он все еще был жив. Мужчина сделал шаг в сторону, но монстр не отреагировал. Борясь со страхом, Ферир сделал пару осторожных движений, медленно пробираясь между тварью и остатками стены своей комнаты, и, почувствовав, что монстр не собирается атаковать, уже быстрее направился в подвал.

Стота лежала на лестнице в самом начале, но тварь не смогла задеть ее. Осторожно подняв внучку, Ферир взглянул вверх, пытаясь понять, что могло остановить атаку твари. Кузнец коротко выругался — увиденное его совершенно не радовало.

Бросившись в атаку, монстр не заметил обломанного куска балки и насадил себя на острый край толстой доски, да настолько удачно, что убил себя. И этот факт не мог не радовать Ферира. Сложно было огорчаться тому, что твари из проклятых земель не понимают, какая опасность им грозит в человеческом доме. Вот только сейчас куда большая опасность грозила обитателям этого дома. Кровь проклятого хищника быстро разъедала древесину, и ослабленная балка уже трещала под весом огромной туши.

В подвал Ферир буквально втолкнул внучку, которая еще не пришла в сознание, и тут же за его спиной раздался треск ломающегося дерева и глухой удар. Мужчина зашипел, но не остановился. Подхватив Стоту за талию и подняв ее на руки, благо пространство в подвале позволяло, кузнец направился к ведущему на улицу пологому подъему.

Он не смотрел по сторонам и не оглядывался. Покрытое шрамами тело не чувствовало, не думало, оно знало, что нужно делать: схватить обезумевшую лошадь, силой заставить ее подчиниться, положить ей на спину внучку, сесть самому и заставить животное бежать прочь отсюда.