Некромант Белого Альянса (джен)

«Встречать утро в классе становится привычкой», — подумал Эсон, открыв глаза. Молодой некромант лежал на теплой шкуре гигантской крысы, уставившись в потолок светло-серый комнаты. Вчерашние мысли и вопросы крутились у него в голове, возникали друг за другом, не давая сосредоточиться. Профессор закрыл глаза, сделал глубокий вдох, концентрируясь на темноте опущенных век и заставляя сознание замолчать, быстро выдохнул. Ему хотелось использовать [Восстановление разума], чтобы быстро успокоиться и легко разобраться в накопившихся деталях, которые упорно не хотели собираться в единый пазл. Эсон сдержался. Рассудив, что даже крошечные следы магии некромантов могут выдать его секрет двойного класса, профессор сделал еще один глубокий вдох, успокаивая сознание, и поднялся с пышущей теплом шкуры.

От недавнего дождя не осталось никаких следов. Солнце тепло грело сочную зеленую траву за окном, на которой блестели редкие капли еще не испарившейся росы. На дорожках, идущих между корпусами, белели сухие с легким налетом пыли камни. К столовой медленно плелись редкие группы заспанных учеников и профессора.

В классе бессильных, положив голову на предплечья за столом спала Банья. Профессор-алхимик не издавала ни звука, лишь по легкому движению листков на стопке из книг рядом с ней можно было понять, что девушка жива. Эсон прошелся по классу, негромко хлопнул ребром книги о полку, тихо подвинул скрипящий стул за одним из ученических столов. «Спит, как убитая», — улыбнулся про себя парень и подошел к Банье. Эсон положил руку на ее плечо, выпуская из пальцев поток магии. Тонкие нити маны мелкой сеткой окутали пространство вокруг руки некроманта, охлаждая воздух вокруг и посылая его к предплечью Баньи.

Девушка недовольно фыркнула, медленно моргнула и подняла голову.

— С добрым утром, профессор Банья, — улыбнулся Эсон.

— С до-обрым, — зевая ответила алхимик.

Обсудив перспективы тренировок в подземелье за городом и текущие возможности учеников, профессора сошлись на том, что их подопечным пока слишком рано туда идти. Зато тренировочные големы сейчас должны стать сложным, но посильным снарядом для обучения.

Спустя четверть часа все ученики и Стота проснулись, и класс отправился в столовую. Там, за столом возле окна, их уже ждал довольный, вызывающий у Эсона отвращение своей неизменно широкой улыбкой, Кармел. Коротко поздоровавшись с классом, ректор сразу предоставил отчет по закрытому в подвале подземелью.

Установить, кто именно был ответственным за его создание и расширение так и не удалось. Появившийся в разломе артефакт оказался слабым и практически бесполезным. Кинжал имел свойство поглощать ману из окружающего пространства или врагов и передавать ее своему владельцу. Но количество передаваемой маны оказалось настолько мало, что определить это свойство удалось лишь после тщательного анализа. В остальном же артефакт скорее похож на обычный кинжал, пусть и выполненный из довольно прочной стали. Вполне вероятно, что он начал появляться сразу же после возникновения подземелья, и именно особенность артефакта стала решающей при расширении разлома. Но определить заклинание, создавшее подземелье оказалось невозможным — за три недели его следы поглотил все тот же артефакт-кинжал, ставший ядром разлома.

Несмотря на простоту подземелья, в качестве награды класс бессильных получил сразу восемь золотых монет. Две полагались за само закрытие разлома и еще по две были начислены за каждый из трех месяцев, которые просуществовал разлом. Отдельно Кармел отметил, что управляющий столовой оценил в пять серебряных монет стоимость продуктов и вещей, которые удалось вынести из подземелья. Но эти деньги были удержаны на расходы класса.

По единогласному решению семь из восьми золотых класс передал в счет оплаты содержания приюта для бездомных, где некогда жили ученики класса. А на последний золотой было решено купить материалы для восстановления «Конюшен Мирлена».

Всю следующую неделю класс провел за забором Академии, помогая Фериру ремонтировать таверну и стойла. Девять пар рук быстро превращали запущенное здание в чистую и гостеприимную гавань для бедных путешественников и желающих отдохнуть крестьян. День за днем в «Конюшни Мирлена» приходили все новые лица. Одни проводили тут пару часов за выпивкой и сытным ужином, другие за пару медяков оставались на ночь, третьим же нужны были услуги кузнеца. Хозяйка конюшен все реже выходила из своей комнаты, пока в один из дней Эсон не заметил ее на лестнице.

Сгорбившаяся, в грязной мешковатой накидке, со слипшимися в комок сальными волосами она едва поднимала ноги, пытаясь вернуться в свою комнату.

— С вами все в порядке? — Эсон подошел ближе, протягивая руку, чтобы помочь хозяйке конюшен подняться.

— Не трогай! — с ужасом в голосе прокричала женщина, отмахнулась рукой и из-за резкого движения потеряла равновесие.

Профессор ускорился, подставил руку, чтобы не позволить владелице конюшен упасть, и тут же окутал свое тело щитом из маны. Под грубой тканью что-то мягкое уперлось в руку, послушно отступило, собираясь вокруг, едва слышно щелкнуло, и на накидке проступило темное пятно.

— Сказала же, не трогай, — злобно прошипела женщина. — Теперь молись, чтобы твоя смерть была быстрее и легче моей.

— Не переживайте, вам тоже теперь ничего не грозит, — через силу улыбнулся Эсон, поддерживая хозяйку таверны.

— Мечтай, — раздраженно ответила она.

Отвести хозяйку наверх к ее комнате заняло с десяток минут. Все это время некромант обдумывал, как лучше ему стоит поступить. Теперь замкнутость хозяйки таверны и ее нежелание с кем-либо общаться обрели смысл. Кроме того стало очевидно, почему ей не была особо интересна судьба конюшен. Перед самой дверью в комнату хозяйки Эсон снял щит маны, позволяя зараженной крови коснуться его руки. Спустившись вниз, профессор собрал весь класс в кузнице:

— Важный вопрос, кто знает, что такое [Болотная сыпь]?

Ученики переглянулись, а Ферир недовольно хмыкнул. [Болотная сыпь] была одной из тех болезней, которую принесли в Альянс некроманты. Медленно, но неотвратимо, она сжирала плоть зараженного и отравляла все, чего тот касался. Свое название сыпь получила из-за того, что заразиться ей можно было преимущественно на болотах, где в вязкой трясине даже сейчас оставалась зараженная нежить, похороненная под слоем грязи и воды. Чтобы подхватить ее было достаточно лишь коснуться даже самой мелкой царапиной зараженной жижи. На теле появлялась сыпь, которая медленно росла и распространялась по всему телу, превращалась в открытые гноящиеся раны, которые со временем лишь становились глубже. И спустя три года, реже через пять лет, заболевший умирал, нередко в одиночестве, поскольку даже просто подойти к нему было опасно. Лечить эту заразу магией оказалось невозможно — целитель сам заражался, а заклинания лишь уменьшали отведенный больному срок. В Белом Альянсе не было никого, кто бы не знал про эту отвратную заразу.

Но способ избавиться от болезни был. И единственной его сложностью была лишь нехватка единственного компонента — недавно зараженного. Когда болезнь только начинает разъедать кожу, она быстро вытягивает из организма магию, но та сопротивляется, превращаясь в светлую, чуть желтоватую жидкость. Сама по себе эта жидкость оказывает очень слабое действие, но при наличии алхимика, способного сварить основу, которая усилит эффект, она способна исцелять даже самые тяжелые случаи.

После объяснения Баньи Нат и Терна отправились на пустырь возле городской стены собирать травы. [Усиливающее зелье] не требовало особо редких компонентов, вопрос был исключительно в его концентрации. Елима осталась в кузне помогать Фериру выдувать склянки для зелий. Аспир, Сумле и Стота отправились в таверну, чтобы не оставлять отдыхающих без присмотра.

Вечером отправившиеся за травами ученики вернулись с двумя заполненными корзинами. А под утро Ферир и Елима закончили работать со стеклом. Следующей задачей стало приготовление мощного [Усиливающего зелья]. Парни таскали уголь и бревна, Елима, после короткого сна, вновь помогала поддерживать температуру пламени, а Банья и Трерна во всю занялись приготовлением зелья. Алхимик и бессильный лекарь должны были сварить огромный чан с отваром, затем правильно выпарить из него лишние примеси и лишь после добавить оставшиеся компоненты, которые и превратят отвар в [Усиливающее зелье]. Малейшая ошибка, любая неточность в пропорциях могли превратить отвар в уже усиленное зелье с эффектом одной из использованных трав. Потому, несмотря на доступность ингредиентов, получить чистое [Усиливающее зелье] — задача недоступная для новичка. Лишь имея класс алхимика или огромный опыт и запас времени можно добиться необходимого результата.

Все это время Эсон сидел над глиняной вазой, позволяя стекать мане, сконденсировавшейся возле зараженного участка. Имея развитый навык [Управление маной], профессор медленно отдавал свою энергию и тут же собирал ее из окружающего пространства, чтобы ключевого компонента для зелья получилось как можно больше.

В тот момент, когда Эсон догадался, от чего может страдать хозяйка таверны, в его голове одна за одной проносились мысли, как можно помочь страдающей женщине. [Болотная сыпь] была создана некромантами настолько искусно, что пожирала даже мертвую плоть, позволяя разносить заразу вместе с мертвецами. Но действительно опасной особенностью болезни была ее невосприимчивость к лечению. И когда силы тогда еще разрозненных королевств столкнулись с ней, множество воинов погибло от рук собственных лекарей, которые выливали на зараженные участки безумное количество маны, позволяя заразе быстро распространяться. Сами лекари тоже страдали, поскольку болезнь часто передавалась и им через поток магии. Целебные зелья оказывали лишь временный результат, восстанавливая поврежденные части, но не искореняя болезнь. Лишь многим позже герой-алхимик сумел найти действенный способ лечения.

Сейчас же этот способ знали все лекари. Но создать лекарство все еще было сложно. Когда война отгремела, все запасы зелий, способных противостоять [Болотной сыпи] разошлись среди заболевших воинов. Спустя полтора века необходимость в производстве лекарства отпала, поскольку никто не заходил в болота без должной защиты. Оставались лишь редкие случаи, когда кто-то из экспедиции подхватывал [Болотную сыпь]. Но для таких ситуаций рядом всегда был алхимик, который на месте готовил зелье, а затем вся экспедиционная группа очищала болото.

Угроза оставалась лишь для крестьян, которые могли подхватить заразу, но никогда не обращались вовремя за лечением. Часто они не придавали значения легкому зуду и покраснению в первые дни заражения. А потом, когда сыпь расходилась язвами, в организме уже не оставалось маны, которую можно было бы собрать для лечебного зелья.

Но в этот раз все было иначе. Под рукой у Эсона был классовый алхимик — Банья, — кроме этого ей помогала настойчивая и внимательная к деталям Терна, которая несмотря на свою робость целеустремленно двигалась к своей мечте стать лекарем. Потому, хоть и с долей сомнения, он позволил заразить себя. На самом деле у Эсона была и вторая причина — его личный интерес. Молодому некроманту хотелось проверить, будет ли [Болотная сыпь] заражать некроманта, или же исчезнет. Болезнь не исчезла. Вместо этого парень обнаружил, что при регулярной и равномерной подпитке магией сыпь не расползается, а замирает, оставаясь на одном месте. Ему лишь оставалось продержаться до того момента, пока будет готово зелье.

У Баньи и Терны дела шли не слишком хорошо. Первую порцию они не планировали варить идеальной, а хотели посмотреть, какого результата можно добиться с их текущими навыками. Вполне ожидаемо, что получить чистое [Усиливающее зелье] у них не получилось. Из котла в склянки полилось чуть желтоватый [Тонизирующий отвар], пусть и выше среднего качеством, но все же совершенно бесполезный в текущих целях. Учтя ошибки и скорректировав пропорции, профессор и ее ученица взялись готовить вторую порцию. Но и здесь судьба им не улыбнулась — результатом стал мощный отвар, способный восстанавливать ману. Для третьей порции Терна предложила скорректировать процесс, уменьшить температуру и обработать ингредиенты. Но и здесь девушек ждал провал. Вместо ожидаемого зелья они приготовили густую жижу, единственной особенность которой был мощный неприятный запах. Случайно вдохнув его, в момент наполнения склянок, Терна на несколько секунд потеряла сознание.

На четвертую порцию все еще оставались запасы травы, и было решено по максимуму их использовать, а при необходимости утром восполнить недостающие компоненты. Аккуратно отобрав и перепроверив все пропорции, Терна отправила первую часть трав в котел с еще холодной водой. После закипания и вываривания Банья помогла ученице отфильтровать получившийся отвар и загрузила оставшиеся листья в котел. Спустя час содержимое кипяшей на углях железной емкости потемнело, грозя превратиться в вонючую жижу, затем начало светлеть, приобретая бледно-красный оттенок, а после стало прозрачным.

Не теряя драгоценных секунд, девушки начали переливать бесцветное зелье в склянки. Когда почти вся жидкость была вычерпана из котла, остатки приобрели красноватый оттенок. Их хватило, чтобы заполнить две подготовленные баночки. Закупорив пробковой крышкой, пропитанной маслом и глиной, Банья подпрыгнула от неожиданности — в стенах Академии ей очень редко доводилось готовить зелья, а потому она отвыкла от оповещений своего класса.

[Совместный алхимический эксперимент завершен.]

[Тонизирующий отвар. Качество: Редкий. 12шт.

Ускоряет восстановление выносливости на 24ч. Незначительно повышает болевой порог на 24ч.]

[Мана-отвар. Качество: Магический. 28шт.

Ускоряет восстановление маны на 1ч. После замедляет восстановление маны на 4ч.]

[Усиливающее зелье. Качество: Обычный. 23шт.

Не имеет собственного эффекта.]

[Исцеляющее плоть зелье. Качество: Магический. 2шт.

Медленно восстанавливает плоть 1ч. После снижает естественную регенерацию организма на 4ч.]

Просмотрев готовый результат, девушка-алхимик перевела взгляд на довольную Терну. Та не могла скрыть удовольствия, ее лицо сияло от счастья, а с лица не сходила довольная улыбка.

— Кажется, я действительно могу стать лекарем! — с восторгом прокричала Терна, заметив взгляд своей наставницы. — У меня теперь есть [Приготовление простых зелий. Уровень 1.]