Dream team часть 2 (джен)

Виктор Покатов. Город Лиманск

После «операции» прошла неделя, и меня начало отпускать. Благо удалось договориться с наставником и он не стал сильно давить, лишь предупредил, что поблажек на экзамене не будет.

Мда, хороший у меня друг. Напоить меня было, конечно, неплохой идеей, да и выговориться мне не помешало, а сам? Ну да ладно. Я вроде бы слегка успокоился, да и понимание, что, удайся их затея, и у нас тут был бы как минимум пролом на План и отожравшаяся тварь, меня конкретно так успокаивает. Но всё равно осадочек остался: я мог зацепить своих, да и зацепил, по всей видимости, — те слова не должен был слышать никто, кроме попавших под заклинание. Так что меня теперь не столько напрягает то количество людей, что умерло, а то, сколько ещё придется убить для виртуозного владения навыками.

Ещё через день мы заметили, что Алина не появляется в академии. Сама ушла или её «ушли» — не знаю, но сам факт — к нам она так и не пришла. Ну и ладно. Обидно, конечно, но не настолько, чтобы её целенаправленно и упорно искать.

И вот настал день экзаменов. Как ни странно, но сдал я их без проблем — всё же во время обучения я не гулял, а в основном сидел в библиотеке, так что всё было не так плохо. Да и в целом эти курсы направлены больше на углубление знаний, основы которых нам дали в академии: ритуалистика, первая помощь, артефакторика, големоводство и разговорные языки. Нет, свободно говорить на эльфийском я не стал, но хотя бы понимаю медленную повседневную речь, да и ответить на простые вопросы могу.

Личный экзамен у наставника выдался намного труднее: он как специалист в подрывном деле обучал меня рассчитывать в уме взрывную волну, правильно разбирать чужие «подарочки», создавать артефакты (не только взрывные, но и укрепляющие, замораживающие, фильтры и гасящие), правильно замешивать взрывчатку и корректировать влияние маны на нее, без разницы — моей или чужой. И вот тут он оторвался по полной. К концу экзамена у меня кипел мозг, а я был готов прибить его с особой жестокостью и цинизмом.

В конце концов я получил практическое задание, которое казалось просто издевательством: создать фейерверк из доступных материалов. Единственным условием было, чтобы его можно было быстро переделать в бомбу.

И вот я стою в строю таких же выпускников и получаю свое кольцо. Простой серебряный ободок, небольшой чуть мутный кристалл аксинита как знак Хаоса и тонкая, едва заметная резьба года обучения и номера контракта. В основном такие кольца вещь статусная, их не носят постоянно: неудобно, броско, да и много их становится — у меня дома лежат кольца подмастерья и ученика третьего ранга. Так что их таскают только на официальные мероприятия или в гильдии как знак мастерства предъявляют.

Второе кольцо мне вручили отдельно, без помпы: ученик третьего ранга в Снах — событие довольно рядовое. Медное, с кусочком дымчатого хрусталя и теми же гравировками, что и прошлое. Надо будет найти себе шкатулку под них, как у отца под перстни артефактора…

* * *

Мы сидели в комнате вместе с Андерсеном и думали над извечным вопросом: а что дальше? Ему Сашку ещё учить и учить, а тот по договору с отцом не может уйти от меня ещё год. Да и куда? В том-то и проблема, что нам идти было некуда. Вернуться домой и прожить всю жизнь там? Ну не-е-ет, на это я пойтить не могу!..

Тяжёлые размышления прервал стук в дверь. Там оказался посыльный, который вручил мне письмо, дождался подписи и ушел. Письмо, а скорее записка было лаконичны, но дало мне цель на ближайшее время:

«Он приходит в себя. Жду в больнице, где меня искать, вы знаете. А.П.»

Настроение сразу поднялось. Я отдал записку Саше, а сам принялся на радостях тискать Басю. Ему я, кстати, уже скормил тот кусочек металла, подаренный королем, но в первый момент меня чуть не задушила жаба на пару с хомяком: кусочек лунного серебра — металла, столь же редкого как и мифрил, но по другой причине — его производили лишь эльфы, и лишь для себя или как знак ОЧЕНЬ особого отношения к отдельным личностям. Само собой, секрет создания сплава они хранили пуще жизней, неважно, своих или чужих. И то, что у меня в руках оказалось такое сокровище, — указывало на внимание к моей персоне всяких искателей наживы, а потому скормить котенку три грамма этой руды было лучшим решением, ведь на нечто большее её пустить всё равно бы не получилось, а продавать… я, может, и дурак, но не настолько.

Бася тогда переваривал подарок почти два дня. Как показал опыты, его кости стали легче и прочнее. Теперь же котенок сильно охладел к металлам: как и обещал один из разведчиков степи, к полугоду он перестал тащить в пасть всё подряд, хотя от угощения медяшкой не отказывался, но жевал её с таким видом, будто делал нам всем одолжение. Наглая морда.

— Ну что же, — заговорил Андерсен, — вот и ответ. Думаю, Джону нужна будет помощь родных и друзей. Портал на столицу сработает утром, а потому советую собрать вещи уже сейчас.

— Мне нужно в Гильдию Магов, — сказал Сашка, — свяжусь с Линой, нам нужен её талант артефактора.

— Я с тобой, — задумчиво сказал Александр, — нужно будет узнать у Дворина, готовы ли очки, и, может быть, он захочет помочь в этой затее. Он очень тщеславен и не упустит шанса так прославиться. Есть лишь одно НО: бесплатно он никогда не работает. Так что нужно золото, и много.

— Пусть это будет самая меньшая из наших проблем! Хорошо. Тогда сейчас расходимся, встретимся завтра на портальной площадке в семь утра. Я на рынок, нужно обновить наши походные запасы, — подвёл итог я.

Мы разошлись, и началась привычная суета. Хоть мы и не собирались в дальний поход, но провизии и мелких расходников я набрал нам на троих дня на четыре точно. «Постоянная бдительность!», ну или паранойя, называйте как хотите, не давала мне спокойно воспользоваться порталом. Потом прошёлся по сувенирным лавкам, нагрёб мелочей родне, купил детских игрушек (у меня скоро сестра должна родиться! О, а вот это тоже ей надо будет…) и заглянул к старьёвщику. У него не так давно я делал заказ на поиск защитных артефактов от медленно действующих проклятий. Недавно он сообщил, что нашел что-то. Через двадцать минут я уже был обладателем мужского серебряного браслета и цепочки. Надо будет показать Лине, и если она даст добро — подарить наставнику. Он вообще серебро любит.

* * *

Следующим утром мы с лёгкой вспышкой появились в столице. Знакомая дорога до таверны, улыбающийся хозяин — и заселение не заняли много времени. А дальше мы отправились в госпиталь.

Аврелий Парцелл нашелся у себя в кабинете: небольшое помещение, обставленное шкафами с историями лечения пациентов, тяжёлый стол со стопками бумаг и одинокая вешалка в углу. Так и не скажешь, что тут находится один из самых уважаемых целителей столицы.

— Доброе утро. Я ждал вас. Что я могу сказать? С ним всё в порядке, по крайней мере физически. За разум и энергетику я такого сказать не могу, увы. Он крайне истощён, но это решается курсом настоев и обильным питанием. Составы будут предоставлены госпиталем, их оплачивает казна. В связи с улучшением состояния пациента меня отстранили от лечения, так что более детально можете узнать у его нового целителя. Палата номер четыреста четыре, правое крыло здания. А теперь извините, очень много бумажной работы. Виктор, как закончите — загляните ко мне, я обследую Басю.

Мы кивнули и вышли. Мне это не особо понравилось, но отстранение было ожидаемо: целителя такого уровня оставлять лечить обычное истощение? Не смешите. А вот и палата. Мы постучали и вошли.

Джон выглядел плохо. Сколько я его помню, он всегда был крепко сбитым, плотным мужчиной. Теперь же от него, казалось, остался один скелет, обтянутый болезненно бледной кожей, черты лица заострились, а темно-русые волосы отрасли ниже плеч. Но всё это меркло, стоило взглянуть ему в глаза: из них просто пропало желание жить, тот самый блеск, который я видел в них в любой ситуации…

— Доброе утро, Джон.

Он повернулся и постарался улыбнуться, но вышло настолько натянуто, что он и сам это понял.

— А, Виктор, Александр… Доброе утро.

— Ну, с Андерсеном ты знаком, он наставник Сашки.

— Да… Ну так и что я пропустил? А то я был слегка не в форме.

— Много, если честно. Но начнем с начала. Это Фальс.

И я поменялся с ним местами. За время обучения я научился делать это почти мгновенно и без дезориентации. Да и изменения тела стали легче и обширней.

Джон удивлённо лупал глазами. Наконец, он заговорил:

— Так, ты — не Виктор?

— И да и нет. Я Виктор, но более… дикий. Да, это будет точнее всего. Второй разум, созданный для слияния с Басей. Там были свои проблемы.

— Мда… и как много я ещё пропустил?

— Сашка оторвал голову огромной огнедышащей ящерице, мы остановили чуму в одном из городов гномов, убили одного из них, остановили секту в момент призыва, и я теперь ученик первого ранга в магии Хаоса. Так, вроде бы всё. А! Я теперь подрывник, а Сашка отравитель. Ну и на меня насели тайнюки, когда я начал учить боевой ментал.

— Стоп-стоп-стоп! — О! Кажется, он приходит в себя. — Какая ящерица, какие гномы? Давай по порядку.

Ну, мы и начали рассказ. Он слушал, не перебивая: возможно, анализировал, а может, просто устал, я не знаю. Особо подробностей я не выдавал, но когда мы закончили и стали прощаться, я сказал:

— Держись, Джон. Мы нашли способ тебе помочь, но тебе нужно восстановиться. До завтра.

Я заглянул к Парцеллу, тот осмотрел кота и выдал вердикт, что всё в норме, но Хаоса в его каналах стало явно больше, и тот почти сравнялся со Снами. Я на это покивал с умным видом и показал кольца. Больше вопросов не возникло. Потом мы ещё просидели около часа, читая наброски докладов по связи маг — фамильяр. Только он смотрел со стороны изменений тела, а у меня были более общие выкладки и изменения разума.

Следующая неделя мало чем отличалась от первого моего посещения. Я более детально рассказывал о последних наших приключениях, но старательно избегал разговоров о способе исцеления — в таком состоянии он согласится на всё что угодно. Когда же наставник уставал, я шел к Парцеллу и дорабатывал свой проект.

И вот наставника выписали. Выглядел он явно лучше — исчезла бледность, на костях начали появляться мышцы, а после стрижки он перестал походить на старика. До полного выздоровления ещё, конечно, далеко, но он хотя бы не походил на восставшее умертвие.

* * *

Мы шли по проулкам, приближаясь к окраине Каса. С нашего возвращения прошла пара дней, за которые я видел наставника всего пару раз: его в оборот взяла магистр Дорн. И знаете какое появилось сравнение? Курица-наседка! Вот реально, похоже, не так много выдумки в той причине ухода из рядов Совета, как я думал, когда узнал о «наказании» Джона…

Наше внимание привлекли детские голоса…

* * *

Гаррик Горшков

Я бежал. В очередной раз мой проклятый родственничек, чтоб ему котлетой подавиться, решил меня погонять в компании дружков! Хорошо хоть, что он на папашу своего похож — такой же жирный! Но, блин, не поев, бегать тоже не очень…

Тут из ближайшего проулка послышалось тихое «сюда беги!», и я рванул на голос. Согласен, идея не фонтан, но быть избитым компанией своего сводного брата мне не хотелось.

В проулке оказалось двое парней, один схватил меня за плечо, я почувствовал ману вокруг, и тут быстро стал практически прозрачным. Мои преследователи промчались мимо, лишь мельком глянув в нашу сторону — связываться с оставшимся взрослым, хоть и впятером против одного, они не решились. Когда топот затих вдали, рука на моем плече разжалась, краски вернулись, и я смог рассмотреть внимательнее своих спасителей…

Александр Полевой

Ну хорошо, пацана от проблем мы отмазали. Стоит теперь разглядывает нас зелёными глазищами— это была самая яркая часть его образа. Разбитые очки, одежда не по размеру, торчащие во все стороны черные волосы, царапина на лбу, худоба— ничто не выделялось из его образа оборванца, если бы не нашивки нашей академии на плече. Вот только без года обучения, что немного странно. Так теперь он потихоньку отступал к выходу из переулка, настороженно поглядывая на нас. Ну да, спрятали — и хватит, дальше я сам…

— Ты кто? Не помню я тебя среди местных,— начал я.

Пацан остановился, оглянулся, поправил постоянно съезжающие очки и выдал:

— Горшков я. Гаррик Горшков. Переехал недавно к тётке, она за стеной живёт. Так меня на первый курс зачислили заранее, теперь жду, когда наставник из столицы вернётся, болеет он.

— А убегал чего?— мне реально было интересно! Нечасто у нас такие ребята появляются, да ещё и предварительно зачисленные.

— Да сын тётки моей маной управлять не может и бесится. Решил, что если бить меня будет, то и я ей пользоваться не буду. А тётка моя с сестрой не ладила и на эти забеги внимания не обращает… Ладно, спасибо, что прикрыли, побежал я дальше.

И дёрнул из переулка, только пятки засверкали. Мы переглянулись и пошли дальше.

Мы собрались рядом с ритуальным залом Джона. Тот сидел в любимом кресле, постоянно что-то жевал и периодически кривился. Судя по всему, он забывался и пытался использовать ману, а каналы взрывались болью.

— Ну и? Что вы там такое нашли? А то Витя молчит, хуже шпиона на допросе…

— Если в общих чертах, то в тело вживляется комплекс артефактов, которые заменяют сгоревшие мана-каналы. Но это больно. Очень больно. Нужно находиться в сознании и пропускать манну через них, чем больше пропустить, тем больше они смогут проводить потом. Но выше этого потолка больше не подняться. Никогда, — негромко, но четко сказал мой друг. Я лишь кивнул.

Магистр Доу сидел и думал. Но вот, приняв какое-то решение, он снова заговорил:

— А молчал почему? Да, новости не из приятных, но всё же…

— Да потому! Я видел твое состояние! Ты бы согласился! Сразу! Тебе было бы всё равно, даже предложи я массовое жертвоприношение!— сорвался друг,— а сейчас ты хотя бы подумал! Ты!..

Тут раздался аккуратный стук в дверь. Даже не стук, а так— поскреблись слегка.

— Войдите!

Дверь приоткрылась, и на пороге оказался знакомый паренёк.

— Здравствуйте… Похоже, я не вовремя… я позже зайду…

— Да нет…— сказал Доу, вздыхая, — оставайся. Ты что-то хотел?

Парень с сомнением оглядел кабинет: двое сидят и явно выслушивают третьего, который вскочил и с красным лицом и сжатыми кулаками явно что-то доказывает.

— Ну… это… меня директор сюда отправил…

— И что же хотел господин Белый? — уже с интересом проговорил Доу.

— Он сказал, что мой будущий наставник вернулся из столицы… сказал: «Иди, мой мальчик, познакомься»… Конфетами накормить ещё хотел, но я сразу сюда пошел…

И у меня в голове сошлись слова о болеющем наставнике, который лечится в столице. М-да…

— А я говорил ему, что лимонные конфеты не любит никто… Ну, садись, знакомиться будем.

— Привет, Горшков! Не догнали тебя?

На лице пацана промелькнуло узнавание. Он слегка улыбнулся, как старым знакомым, и уже более уверенно уселся перед Джоном. Витя тоже уже отошёл от своей вспышки и вернулся в кресло.

— Я смотрю, вы уже знакомы.

— Сегодня утром встретились,— проворчал Витя,— он убегал от толпы детей, ну я его и прикрыл иллюзией.

Гаррик на это лишь кивал.

— Ясно. Так, говоришь, меня назначили твоим наставником? А за какие такие заслуги, если не секрет?

— Эм… я не знаю, если честно… директор просто посмотрел на меня, подумал и сказал, что найдет наставника. Ещё бормотал, мол, «глазастый скорее прибьёт, чем научит»… А что за глазастый?

Мы тихо рассмеялись.

— Узнаешь. Он у тебя занятия вести будет. Так чем же ты его заинтересовал?

Тут Витя замер, пронеслась едва ощутимая волна Хаоса, он принюхался и вернулся обратно.

— Да не-ет, не может быть…

— А тут есть кто-то ещё?— настороженно спросил Горшков,— а то он с кем-то разговаривает,— тычок в сторону Вити,— и при чем тут я?

Все поражённо уставились на пацана. Витя немного помолчал, а потом спокойно сказал:

— Ты только не пугайся, ладно? Я сейчас изменюсь.

И поменялся с Фальсом.

— Кру-уто! А как ты это делаешь? А я так смогу? Это тебя наставник научил? А это больно? А учиться долго? Я тоже хочу! — восторгу мальца не было предела.

— Стоп-стоп-стоп! Научиться этому сложно и опасно. Научился я сам, и тебя научить, по крайней мере сейчас, не могу, маленький ты ещё. А теперь о том, что узнали мы с Фальсом. Мальчишка — некромант.

На кабинет опустилась тишина.

— Ты уверен? Их же около одного процента от магов, а то и меньше!

— Да. От него тонко тянет смертью. Не холодом Тени или Хаосом, а… я не могу объяснить. Но он некромант. И менталист, как мы поняли недавно.

— Очень интересно… А директор тебе больше ничего не говорил?

Горшков сидел, глупо хлопал глазами, но на вопрос ответил:

— Ну-у-у… Я тогда на это не обратил внимания, но он обещал, если буду хорошо учиться, после третьего курса отправить меня в столицу… Но то когда будет! А наставника он обещал мне уже скоро!

Мы улыбнулись. Да… третий курс — это потом, а настоящий наставник — сейчас!

— В столице есть специальная школа для некромантов. Тебе надо будет очень хорошо учиться.

— Я обещаю! А можно мне в академии жить? Я не хочу к тётке возвращаться…

— У него мать недавно погибла. Тётка маной управлять не может, с сестрой погрызлась, а на парня внимания теперь почти не обращает, — рассказал я.

— Угу… — лишь тяжко протянул Горшков.

— Ну, с этим проблем нет. В общежитии есть свободные комнаты. Ты готовить умеешь? А то там только булки в столовой найти можно.

— Умею! Я на всех завтраки готовлю! И никогда не пригорает! Ну, почти…

— Это хорошо, — с серьезным видом кивнул Доу, — значит…

Тут в дверь опять постучали.

— Да что за проходной двор… Войдите!

И в кабинет ввалился Кирилл. Весь помятый, слегка заросший, но явно довольный, как Бася после медяшки.

— Джон! Старик! Ты жи… — тут он запнулся, увидев новое лицо, а точнее пару зелёных глаз, разглядывающих его из-за спинки кресла.

— Кхм… Пардон, зайду позже.

— Да оставайся уже… — с тяжким вздохом проговорил Доу.

— А этот молодой человек кто?

— Да вот, ученика мне нашли, думаем, что с ним делать…

— Ага. Ну, мои новости могут и подождать. Так в чем проблема?

— Парню надо где-то и на что-то жить. К тёте возвращаться он не будет, а других родственников нет.

— Ну… в общежитии всегда вроде есть пустые комнаты, они недорогие, одеть-обуть — ещё около двух десятков золотых в год… Так, на поесть ему надо ещё десяток золотых в неделю… ну и принадлежности и расходники на пяток золотых в месяц. Итого: пять десятков золотых в месяц. — На этих словах Гаррик приуныл — таких денег у него не было. — Стипендия ученика-сироты вроде тридцатка в месяц была…

— Уже сорок. Увеличили бюджет.

— Хорошо, сорок. Десять золотых, я думаю, сможет выделить наставник. Так в чем проблема?

— Так-то да, вот только наставник из меня сейчас не ахти. Сам понимаешь, создать плетение и «на пальцах» показать, что и как, — это одно, а вот просто стоять и рассказывать с умным видом…

— Да… Это проблема. А решение есть?

— Есть вариант, но там свои заморочки.

Всё это время Гаррик грел уши и понимал, что так долго желаемый наставник может просто не появиться.

— Эм… а может, так попробуем? — робко влез он в разговор, — я буду стараться!

Взрослые маги, успевшие позабыть о маленьком посетителе, резко вспомнили о нём и замолчали. Наконец Джон со вздохом проговорил:

— Гаррик, я могу тебя так называть? Хорошо. Посиди полчаса в соседнем кабинете, мы с моим другом обговорим этот вопрос и всё тебе расскажем. Согласен?

Парень явно не верил в то, что ему что-то расскажут, но, успокоив себя, что его не выгнали насовсем, ушёл в соседнюю комнату, где находился заклинательный зал.

— Что там у тебя?

— я поднял свои связи в Совете. Ты же знаешь Леди, что никогда не улыбается?

— Ну и зачем мне архимаг-некромант? Я же не костяного дракона создать хочу.

— Она согласилась провести ритуал «наделение властью». Но… ты должен будешь немного… умереть.

— Что?! — опять вскинулся Витя.

— А чего ты хотел? Ритуал из высшей некромантии, позволяет поднять совсем свежий труп и дать ему возможность колдовать практически без вреда для сознания и тела. Вот только есть куча НО. Сознание смещается в сторону холодного расчета, заклинания изгнания нежити действуют, любой вход в город будет поднимать тревогу, как появление лича. Ну и естественно поднятый будет хоть и в сознании, но подчинится любому приказу поднявшего.

— Ну уж нет! Я не позволю! Костьми лягу, но не позволю! — бушевал Витя, и я был с ним полностью согласен.

— Сядь! — рявкнул магистр Доу, — согласен, вариант неприемлем.

— Ну, мой вариант не лучше… — тихо пробормотал я.

Все сразу обернулись ко мне. Я вздохнул и начал рассказ.

— Помните, я хотел уплыть на другой материк? Так вот, ещё года два назад я услышал байку от одного из вернувшихся. Он рассказывал о Фениксе — огненной птице, кровь которой может исцелить что угодно. Вот только есть проблема: при опасности для себя птица сгорает. Буквально. Вспыхивает и за десяток секунд осыпается пеплом. А потом, опять же по слухам, возрождается подальше от людей в вулкане. А значит, кровь она должна отдать добровольно, ведь если она сгорит, то и кровь тоже. И это если не учитывать, что это была пьяная байка о другом материке, где просто чтобы выжить, нужны немалые силы.

Мы сидели и молчали.

— Так, я думаю, нужно позвать нашего юного друга, — он выглянул в ритуальный зал и крикнул: — Гаррик! Иди сюда, пожалуйста.

Малец забежал в комнату, лицо его просто сияло.

— Круто! А что это за фигуры? А вы сами их сделали? А я такие делать буду? А зачем они?

— Это фигуры для облегчения работы со сложными заклинаниями. Такие делают очень долго специально обученные люди. Я такие создавать не умею, меня больше огненными шарами кидаться учили. Садись.

Горшков уселся в кресло, мы же расселись вокруг него.

— Послушай меня, Гаррик, очень внимательно послушай. Скорее всего, я не смогу тебя учить.

— Но… — у него на глаза навернулись слезы.

— Подожди реветь. Я долго болел, и до сих пор не всё так хорошо, как хотелось бы. Ты ведь понимаешь, что не все болезни видно снаружи? — слабый кивок. — Так вот. Мой друг и ученик нашли способы мне помочь, но для этого мне нужно будет уехать.

— А я? Меня опять отдадут тёте?

— Погоди. Кирилл, как ты смотришь на то, чтобы стать наставником?

— Я? Ну, в целом положительно. Приключений мне хватило, я отомстил, можно и поучить малёха. Но есть проблема. Я не являюсь преподавателем академии, а Белый не отдаст мальчика на сторону.

— Я договорюсь. Ты займёшь место учителя истории, ему давно пора на покой. Мне иногда кажется, что он умер, не заметил этого и пришел на занятия. Так что хоть тут студенты на уроках спать не будут.

— Ну раз так… я согласен. Гаррик Горшков, ты согласен, если я стану твоим наставником?

— А? Да, конечно!

— Вот и хорошо, вот и порешали… Виктор, Саша, я хочу немного подумать, но я, скорее всего, согласен на артефакты и поездку. От вас требуется договориться с нужными разумными.

— Хорошо, — тяжко поднявшись из кресла, произнес Витя, — как будут результаты, я сообщу. Прощайте. Кирилл, увидимся вечером в таверне, нам есть о чем поговорить.

— До встречи. Удачи тебе, Горшков, — и мы оба вышли из кабинета.