Мой факультет и другие фрики (джен)

Гарри не поднимал глаз, но отчетливо ощущал: Снейп сверлит его взглядом. И то, что профессор сидит за столом, вовсе не мешает ему тренировать уничижительный сверху-вниз-взгляд.

— Вы о чем думали, Поттер? Жить надоело?

Гарри ссутулился еще больше. Провалиться бы сейчас сквозь пол — да только куда? Кабинет слизеринского декана и без того на нижнем уровне подземелий.

— Или захотелось всеобщего внимания? Вам недостаточно славы нечаянного посрамителя Темного Лорда?

Именно что нечаянного... И вообще — при чем тут слава? Он об этом не думал, когда... Справедливости ради надо заметить, что в тот момент он вообще ни о чем не думал. И теперь вспоминал только ветер в лицо и поразительное чувство свободы.

О том, что его будут отчитывать, он точно не думал.

— Я жду ответа, Поттер.

В самом деле? Обычно чтение морали затевается только для того, чтобы унизить провинившегося и похвалиться своей правотой. Ну, еще можно заставить стоять во время этой отповеди — и только попробуй шевельнуться. Даже если ноги вусмерть затекут, придется терпеть, а то нотации продлятся часа на два сверх запланированного. Тетя Петунья обожала "взывать к совести" Гарри: просто, эффективно и никаких синяков не остается.

— Поттер?.. — голосом Снейпа можно заморозить Темзу.

— Я не думал о последствиях, сэр. Я просто хотел подобрать Напоминалку.

Гарри на секунду поднял глаза — и тут же пожалел об этом. Ноздри Снейпа раздувались совсем как у дяди Вернона перед тем, как тот начнет мутузить племянника. Губы у профессора Зельеварения были плотно сжаты. В комнате повисло молчание, напряженное, как воздух перед грозой.

— Подобрать можно с пола. Но ринуться в безумное пике и в полете ухватить стекляшку, выровнявшись только у самой земли — это что угодно, Поттер, но никак не "подобрать", — Снейп чеканил каждое слово, будто выплевывал. Был бы он персонажем комиксов, точек в его репликах пришлось бы печатать больше, чем текста.

Гарри снова погрузился в изучение шнурков на ботинках. Терпение, только терпение...

— Мне интересно, Поттер, каким образом вы ухитрились превратить обычное занятие в рискованное шоу. Вы же в первый раз сели на метлу — все равно захотелось покрасоваться? Может быть, мне следует спросить Лонгботтома, на каких условиях вы договорились разыграть это представление?

Выдержка полетела ко всем чертям.

— Да не было это представлением! — вскинулся Гарри. — Метла Невилла опять начала крениться, и Напоминалка выпала у него из кармана. Мне показалось, что я успею ее поймать — и я поймал.

Лицо у него покраснело; он снова тяжело дышал, будто только что слез с метлы. Гарри действительно не понимал, почему Снейп привязался к нему. Какая разница — декана вообще на этом занятии не было! Большое дело: не дал стекляшке разбиться!

Снейп выскользнул из-за стола с грацией раздраженного тигра и начал мерить шагами кабинет. Четыре шага туда — четыре обратно. Гарри стоял, опустив голову.

— А мне, мистер Поттер, казалось, что я могу посвятить окно в моем расписании проверке бездарных опусов, нацарапанных вами и вам подобными, — теперь голос профессора звучал почти ласково. — Я полагал, что смогу насладиться хотя бы тишиной и спокойствием — и пребывал в счастливом заблуждении равно до того момента, как в этот кабинет ворвался вопящий мистер Флинт, а минуту спустя здесь появилась профессор МакГонагалл.

Снейп подошел вплотную и навис над Гарри.

— Интересно, почему, — присвистывающим полушепотом начал он. — Почему Минерва МакГонагалл поспешила ко мне, хотя должна была вести урок у того самого мистера Флинта и еще дюжины лоботрясов? Почему она впервые на моей памяти не могла связать и двух слов? Почему ей пришлось прибегнуть к ментальной магии, чтобы поделиться со мной своим воспоминанием — боюсь, без этого я бы еще не скоро разобрался в ситуации... Поднимите глаза, когда с вами разговаривают, Поттер!

У Гарри было на этот счет другое мнение — но кто ж его спрашивал!

* * *

...Когда вывесили объявление про полеты, Гарри решил, что это та же физкультура, где класс делится на крутых и хлюпиков — и ни на секунду не сомневался, к какой группе будет причислен. Метла стоила как десять волшебных палочек, годовая подписка на журнал "Трансфигурация сегодня" или как полтора золотых котла. То есть ее покупка относилась к ненужным тратам. Поэтому, собственно, Гарри и не задержался у магазина "Все для квиддича" в Косом переулке — в самом деле, он не собирался тратить время (и деньги) на спорт. Это казалось столь же странным, как если бы он закупился клюшками для гольфа или приобрел боксерские перчатки.

Да, он просчитался. Летать на метле умели все — кроме маглорожденных студентов, разумеется. О полетах разглагольствовал и Малфой, вздыхавший по оставшейся дома дорогущей метле, и Рон, регулярно "одалживающий" летающий снаряд у братьев. Среди первокурсников Слизерина и Гриффиндора — а именно в таком составе должны были проходить занятия — ничего в метлах не смыслили всего три человека. Во-первых, Гермиона Грейнджер — но она, по своему обыкновению компенсировала нехватку практического опыта штудированием теории. Гарри лично слышал, как она цитирует Симусу Финнигану "Квиддич сквозь века" и "Полеты с Серебряными Стрелами". Второй — Невилл Лонгботтом, который краснея и запинаясь признался, что на садиться на метлу ему запрещала бабушка — судя по его рассказам, суровая мадам. Впрочем, с феерической неуклюжестью Невилла это не казалось странным. Гарри, понятное дело, был третьим неудачником.

Честно говоря, было попросту страшно положиться на то, что тебя удержит в воздухе неизвестно как заколдованная палка с примотанным пучком прутьев. Да и сидеть на метле было не то что бы удобно — Гарри прикинул, как это, позаимствовав одну из метел Филча. Аргус Филч, завхоз Хогвартса, отчего-то не использовал ничего магического. Так что отловить Гарри никак не мог — тем более что Гарри эту несчастную метлу в тот же день вернул. В общем, полеты представлялись такой же беспросветной трясиной, как Зельеварение. И беспощадно-бессмысленной, как роново упорство в поисках таинственного Фламеля.

Но с другой стороны — новичкам везет. Вдруг и ему удастся? Хоть единственный раз, а? Гарри видел в Зале Славы памятную табличку "Лучшему ловцу", подписанную именем его отца. Он тогда сопоставил даты — выходило, что Джеймс Поттер играл в сборной Гриффиндора со второго курса и до самого выпуска. И в эти же годы Гриффиндор завоевывал Кубок школы по квиддичу. Все учителя твердили, что Гарри вылитый отец — так может, он унаследовал хоть капельку спортивного таланта?

Он сомневался, метался, запрещал себе мечтать — и снова надеялся... И что из этого вышло? Загаданное в кои веки сбылось — летать он, оказывается, умеет. Вот только Снейп быстро прекратит все полеты...

Доказать что-то Снейпу было нереально, так что Гарри просто подчинился приказу. Встретиться взглядом с деканом было не просто неприятно: черные глаза словно препарировали его, как какую-нибудь несчастную лягушку. Отловил, выпотрошил и использовал по назначению. Остается только выбросить все лишнее. И пускай! Исключить из Хогвартса не должны — значит, все в порядке. В самом деле, ну что Снейп может сделать? Усадит писать строчки? Отправит драить туалеты? Могучим колдунством сотворит пучок розог и устроит порку? Этим Гарри не впечатлишь.

Значит, можно успокоиться. Чему быть, того не миновать. Гарри незаметно переступил с ноги на ногу — на случай, если придется упасть на пол и в срочном порядке сгруппироваться... Но познакомиться с воспитательными мерами профессора Снейпа ему предстояло не сейчас.

Камин, холодный и давно не чищенный, вдруг окутался бледным сиянием, а из трубы (во всяком случае, так показалось Гарри) раздался голос директора:

— Северус, поднимитесь ко мне.

Снейп фыркнул и подошел к камину. Широкий взмах рукой, во мгновение вспыхнувшие и тут же опавшие языки зеленого пламени — и Гарри остался в кабинете один.

* * *

Часов в кабинете не было, а наручных у Гарри отродясь не водилось, так что сколько прошло времени с момента поспешного ухода декана, он не знал. Ноги будто в трехтонные мешки с песком превратились, но сесть мальчик не решился. Будь он у Дурслей, плюхнулся бы на стул, а то и на уголок стола, как только за ними дверь закроется. Сидел бы и прислушивался, не раздадутся ли в коридоре шаги. Главное, вовремя вскочить и не пытаться занять кресло — мягкое сиденье, конечно, привлекательнее, но вмятины на нем точно выдадут Гарри. Главное — вовремя услышать шаги... Но со способностями Снейпа к мгновенному перемещению этот фокус не пройдет.

Окна в подвале ожидаемо не было — хотя Рон и рассказывал, что взрослые волшебники в таких случаях накладывают заклинания-иллюзии. Да вспомнить хоть потолок-небо в Большом зале! И как Снейп только выдерживает целый день в такой обстановке?

Гарри не раз бывал в кабинетах учителей, и с неизменным интересом искал в них нечто особенное, личное — что-нибудь, говорившее о своем владельце как о человеке, а не специалисте, педагоге и прочая-прочая-прочая. Здесь зацепиться было не за что: темные громады шкафов с заключенными в оковы-решетки стеклами, угловатая, скалящаяся стальными замками и петлями конторка, гробообразный стол, почти целиком занятый стопками ученических работ — и никаких безделушек, фотографий или заботливо оправленных в рамочку дипломов. Можно подумать, тут не человек, а машина какая работает. Да, пожалуй, только и делает, что работает. Гарри знал о пристрастии профессора МакГонагалл к игре на волынке и восхищении профессора Флитвика магловскими карточными фокусами — но вот чем занимался в свободное время его декан, оставалось тайной за семью печатями. Снейп представлялся Гарри в некотором роде сверхсуществом, лишенным понятных человеческих слабостей. Ни просчитать, ни разжалобить его не представлялось возможным.

Гарри мог запросто прийти к Флитвику, задать любой вопрос — и получить подробный ответ и пару печений впридачу. Профессор Стебль была очарована предложенной мальчиком помощью в теплице: "Это не ради баллов, что вы!" — и тот закономерно пользовался ее благосклонностью. Даже МакГонагалл, суровая МакГонагалл не осталась равнодушна к стараниям Гарри и относилась к нему не в пример приветливей, чем ко всем остальным слизеринцам вместе взятым. Но вот декан собственного факультета оказался задачей нерешаемой.

Да что с этим Снейпом, в самом-то деле! Эссе, на которые Гарри изводил чертову тучу времени, удостаивались хорошо если "Удовлетворительно" (а уж красных чернил там было — море разливанное). Устные ответы походили на изощренные издевательства. Личным рекордом пока считалось полтора правильных ответа из трех — да и там Снейп находил, где придраться. Он поднимал Гарри почти на каждом занятии, игнорируя выскакивающую с места Гермиону Грейнджер и сползающего под парту Невилла с выражением ужаса на белом, без единой кровинки лице. Если уж так хотелось продемонстрировать необразованность пресловутого "стада баранов", выбрал бы мальчиком для битья Лонгботтома. Он и котлы постоянно взрывает, и тесты столько раз проваливал... И вообще, неприязнь Снейпа к гриффиндорцам общеизвестна — так почему он считает своим долгом ехидничать насчет познаний Гарри, когда у него есть такая "достойная" кандидатура в лице Невилла?!

Снейп нещадно штрафовал факультет Гриффиндор и единственный из всех преподавателей не пел дифирамбы уму Грейнджер. Он благоволил Малфою, одобрительно кивал Забини и Нотту, терпел периодические промахи слизеринских первокурсниц и не замечал Крэбба и Гойла. Какого ж черта он к Гарри относился как к гриффиндорцу?! Более того, как к наглому, срывающему занятия и выказывающему неуважение лично Снейпу гриффиндорцу? Хотя само существование подобного персонажа представлялось Гарри сомнительным. Правда, отношение Снейпа от этого менее обидным не становилось.

Ничьего, ничьего одобрения Гарри прежде так сильно не жаждал! А тут эта история с полетами. Снейп разозлился не на шутку. Чувствовалось, что он считает себя полностью правым в своем гневе — хоть Гарри и не мог понять, почему. Он еще мог допустить, чтобы на него взъелась мадам Трюк: окажись вираж неудачным, ее обвинили бы в том, что она не уследила за учеником. Преподаватели Хогвартса, вероятно, как и школьные учителя, "несли ответственность" и "имели обязательства". Не справился? Накажут: или премии не будет, или выговор объявят. Но Снейп-то тут при чем? Никто же в здравом уме не обвинит его в том, что декан не следит за каждым из своих студентов двадцать четыре часа в сутки. Чего же он психует?

Гарри и раньше встречал учителей, с которыми не мог найти общий язык. Раньше он сразу сдавался и безропотно становился одним из серой массы неотличимых друг от друга учеников. Всех это устраивало... Со Снейпом это не работало. Может, потому что прежде никто не делал из Гарри наглядное пособие для демонстрации глупости. Может, потому что Гарри привык ожидать результата, пропорционального затраченным усилиям — а его раз за разом признавали никудышным зельеваром несмотря на бессонные ночи над учебниками и заученные наизусть рецепты. Так или иначе, Гарри впервые не собирался отступать. Он заставит Снейпа увидеть в нем достойного слизеринца, чего бы это не стоило!

Хотя с учетом сегодняшних событий, стоить это будет куда больше, чем ожидалось.

Ноги у Гарри вконец онемели, когда Снейп соизволил-таки вернуться. Да не один, а с профессором МакГонагалл. Они вдвоем вышли из камина, не прерывая разговора — точнее, спора.

— ... чистой воды безумие, Минерва! Мало мне дамблдорова гениального плана, теперь еще и это! — на желтовато-бледных щеках Снейпа проступили неровные пятна румянца. — Бессмысленный и абсолютно ненужный риск!

Заместитель директора выглядела воодушевленно: глаза ее за квадратными очками подернулись мечтательной поволокой.

— Полноте, Северус, это всего лишь игра. Спорт, немного азарта и здоровый дух честного соперничества. К тому же квиддич вырабатывает упорство и положительно влияет на самооценку.

— Я прекрасно помню, как он влияет на самооценку, — процедил Снейп. — Мальчишка и без того точная копия...

Тут он заметил стоящего у стола Гарри и осекся — словно и не ожидал его здесь увидеть. Справедливости ради надо отметить, что немедля взял себя в руки.

— Почему вы не ушли, Поттер? — прорычал он.

— Ждал вас, — смиренно опустил голову Гарри.

Уголок рта у Снейпа дернулся.

— Какое послушание. Можете идти, вернетесь вечером — я назначу вам взыскание.

Гарри покорно кивнул и приготовился было покинуть кабинет, но его остановил голос МакГонагалл:

— Зачем же откладывать. Останьтесь, мистер Поттер, ваш декан в состоянии сообщить вам необходимую информацию и сейчас.

— Я прошу вас, Минерва...

— В самом деле, Северус, перестаньте упрямиться. В некоторых отношениях вы все тот же мальчишка, — фыркнула профессор Трансфигурации. — Зарывать такой талант в землю — настоящее преступление. Послушайте, даже я признаю это, даром что в интересах моего факультета совершенно обратное! Так что вперед, инструктируйте мальчика, а с бумагами мы разберемся позже.

С этими словами она двинулась к двери. Гарри замер на полдороге, не зная, сторону кого из преподавателей безопаснее принять. Профессор МакГонагалл задержалась около него:

— Вы так похожи на отца, мистер Поттер, — прочувствованно выдала она, ободряющим жестом сжав плечо Гарри. Он чуть вздрогнул от неожиданности — все же чужие прикосновения не ассоциировались у него ни с чем хорошим — но, кажется, МакГонагалл ничего не заметила. — И это сходство не может меня не радовать. Все же Джеймс Поттер был одним из самых ярких моих учеников...

Она вышла, а Гарри так и остался стоять на полпути к двери. Он оглянулся на Снейпа — тот снова занял место за столом. Сцепленные в замок руки подняты к лицу, так что Гарри видел только внимательно следящие за ним глаза и нахмуренные брови.

— Сядьте, Поттер, — профессор устало откинулся на спинку кресла.

Гарри устроился на краешке стула и исподлобья уставился на Снейпа. Кажется, тот уже проорался на кого-то другого — во всяком случае, непохоже было, чтобы он пылал прежним воспитательным рвением.

— Я уже высказал вам все, что думаю по поводу вашего безответственного поведения, — он сжал пальцами переносицу, будто у него дико разболелась голова. — Однако ярые поклонники самоубийственного вида спорта под названием квиддич придерживаются иного мнения. Слова профессора МакГонагалл вы слышали, а что до мистера Флинта, так он готов вытащить вас на поле хоть сейчас. Господин же директор, — Снейп свирепо зыркнул в сторону камина, — несмотря на поддержку моего предложения назначить вам взыскание, только что подписал приказ, позволяющий вам, Поттер, стать игроком слизеринской сборной, что полностью противоречит правилам Хогвартса.

Гарри моргнул.

— То есть?..

Снейп вздернул подбородок.

— Это означает, мистер Поттер, что я вынужден зарезервировать на пятницу стадион для команды Слизерина. И никак не могу препятствовать вашему участию во вступительных испытаниях. Вы хоть знаете, что такое квиддич?

— В общих чертах, — промямлил Гарри. — Так вы против этой идеи или?..

Декан выпрямился в кресле.

— Она мне категорически не нравится. Но альтернативы нет.

— Подождите, — Гарри крепко зажмурился, пытаясь привести мысли в порядок. — Я не понимаю... Если вы против, я не буду участвовать в этих вступительных. Да и не особо хорошо я в квиддиче разбираюсь, всем только лучше будет.

Снейп встал и подошел к шкафу. Провел пальцами по корешкам книг, вытащил одну.

— В данной ситуации вам не оставили выбора, Поттер. Другие студенты заметили ваши способности, а вмешательство МакГонагалл позволило им эти способности использовать. У сборной Слизерина не было приличного ловца уже лет десять. Вас в любом случае попытались бы вывести на поле — под Оборотным ли зельем, под частичной ли трансфигурацией или маскирующими чарами. Для того, чтобы заставить вас играть, в ход пошли бы любые средства — но благодаря приказу Дамблдора надобность в них отпала, — профессор склонил голову над книгой, и пряди сальных волос скрыли его лицо. — Теперь ваше добровольно-принудительное участие даже не обсуждается.

— Но если вы...

— Довольно! — Снейп хлопнул книгой о конторку. — Ваше положение на факультете и без того шаткое. Стоит вам задеть трепетные чувства великовозрастных болванов к дурацкой игре — и вас будет ждать травля. А факультет Слизерин традиционно считают самым изобретательным в плане козней и подковерной борьбы. Не пытайтесь провалиться нарочно, только хуже себе сделаете. Просто постарайтесь не свернуть себе шею, Поттер. Попробую подобрать вам относительно безопасную метлу.

— С-спасибо, — выдавил из себя Гарри.

Снейп кивнул — скорее своим мыслям, чем Гарри в ответ — и вернулся за стол.

— Можете идти. О взыскании сообщу позднее, так что не воспринимайте весь этот квиддичный бедлам как поощрение. Я недоволен вашим поведением.

На этой воодушевляющей ноте Снейп закончил. Он скрючился над бумагами, и Гарри наконец покинул негостеприимный кабинет.

* * *

— Флинт, и ты считаешь, что мы выкинем Хиггса из команды ради этого? — брезгливо поджав губы, протянул кудрявый блондин с серебряным "Б. Селвин" на нашивке.

— Ты его в воздухе не видел! Хиггс ему в подметки не годится! — с горячностью возразил капитан команды.

Гарри чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Мало того, что Снейп читал мораль чуть не до

отбоя, и Гарри в результате едва-едва успел дописать эссе по Чарам. Мало того, что шепоток за спиной стал еще громче и назойливей с того утра, когда вывесили приказ директора, сообщавший, что первокурсники допускаются к игре в квиддич "по согласованию с деканом" — вся школа, похоже, была в курсе, что "согласуется" только и исключительно кандидатура Гарри Поттера! Мало того, что Маркус Флинт, тот самый капитан сборной Слизерина по квиддичу, нимало не поинтересовавшись мнением Гарри, буквально выдернул его из библиотеки — да еще и брякнул походя что-то нелицеприятное в адрес сидевшего там же Рона.

Так еще и обсуждают его тут в третьем лице! Будто от Дурслей и не уезжал.

— Старший Поттер гриффиндорцам своим регулярно Кубок зарабатывал. Он, да еще Чарли Уизли, — тараторил Флинт. Его смуглое лицо с явной примесью южных кровей налилось румянцем. Руками он махал — что твоя мельница. — Одно поттерское имя нагонит шороху! А когда наши противники увидят мальчишку в деле, так совсем скиснут.

Кто и по какому принципу назначил Флинта капитаном — загадка. Команда смотрела на него так, будто он предлагает пустить сокровища Британской Короны на переплавку. Он отличался от всех слизеринцев: и от наследников с оттиснутым на лице непомерным самомнением, и от хитроглазых средних и младших сыновей, и от породы верных вассалов, шкафообразных "простых ребят", не утруждающих себя лишними раздумьями — а, как ни крути, Гарри всех виденных однокурсников с легкостью мог отнести не к одной, так к другой группе.

И это его протекция поможет Гарри в команде? Похоже, со стороны МакГонагалл предложение сделать его игроком в квиддич было особо извращенной формой наказания.

— Его размажут и не заметят, — пробасил верзила по фамилии Гиббон. — Я бы так и сделал.

При этом он красноречиво подбросил в руке биту. Деревянная орясина, уплощенная, как для игры в крикет, была с гаррину руку длиной и выглядела тяжелой.

— Если сумеют! — улыбка Флинта стала хищной. — В конце концов, мелкий и верткий — это основные качества ловца. И драккл меня задери, если у Поттера их нет.

Парень, принесший обитый кожаными полосками чемодан, с интересом покосился на Гарри. Гарри же ощущал лишь острую необходимость оказаться подальше отсюда.

Тем временем на стадионе появилось новое действующее лицо. Лицо это было лопоухое, багровое и крайне недовольное происходящим.

— Какого Мордреда, Флинт? — не утруждая себя правилами приличия, начал он. — Где моя форма?

Он был единственным, кто заявился сюда в школьной мантии — за вычетом Гарри, разумеется.

— Твоя, говоришь? — приподнял бровь капитан. — Докажи.

Парень бросился было на Флинта, но... дорогу ему заступили игроки сборной.

— Вы совсем того? Этот сопляк...

— Докажи, — повторил слова капитана Селвин и протянул пришедшему метлу. — Ты же играл, Хиггс.

Игроки стояли вокруг в полном молчании. Тишину нарушил Флинт:

— У нас есть два претендента. Устав команды велит провести испытание и выбрать лучшего. Все по правилам, Хиггс. Бери метлу и дуй на поле.

Хиггс смерил его презрительным взглядом, выхватил предложенную метлу — мелькнули золотые буквы "Нимбус-1700" — и направился к кольцам на левой стороне игровой площадки.

— А тебе, Поттер, отдельное приглашение нужно? — дернул подбородком капитан.

Гарри ответил.

— Прости, что? — Флинт потер ухо, будто решил, что ослышался.

Гарр повторил громче:

— Я не знаю правил.

Игроки кто прятал чересчур ехидные улыбки, кто маскировал приступ смеха неожиданно одолевшим их кашлем. Капитан цыкнул на них, и парни, вполголоса переговариваясь, ушли на трибуну.

Флинт в последний момент опустил руку, чтобы не почесать в затылке.

— Ну, кхм, думаю, и так пока сойдет. Для прохождения испытания правила игры не нужны. От тебя требуется несколько раз облететь поле и змейкой пролететь все кольца. Потом я пущу сигнальный шар, и лететь надо будет так, будто ты его преследуешь, и по той же траектории. И последнее...

— Я не знаю, что такое трате... траке...

Флинт закатил глаза.

— Линия движения. Так вот, последнее задание — поймать как можно больше подброшенных на поле мячей. На этом все, вперед, вперед!

Гарри подхватил выданный мадам Трюк "Чистомет" и поплелся в сторону поля. Будь его воля, сделал бы он требуемое на отвали, и этот Хиггс остался бы в команде, а самого Гарри никто бы не трогал. Но от таких действий его удерживало предупреждение Снейпа — даром что странное и малопонятное. Делать что-то, противоречащее воле профессора, по его же распоряжению! Здорово, нечего сказать.

Но стоило Гарри оседлать метлу и подняться в воздух, все эти размышления стали вмиг неважными. Чувство свободы в полете опьяняло. Ветер свистел в ушах, и после трех "кругов почета" Гарри раздухарился настолько, что заложил с дюжину лихих петель, облетая кольца. Потом перед ним скользнула изумрудно-зеленая пульсирующая искра, и Гарри вспомнил о преследовании. Поначалу движение маячка было до скучного предсказуемым, и Гарри успевал следить не только за ним, но и за шевелением других студентов: кто-то, похоже, Флинт, размахивал руками (наверное, все-таки палочкой, но с высоты не разглядеть), в гриффиндорском секторе появились три рыжие головы, чей визит с Флинтом точно не был согласован, а Хиггс болтался на метле безо всякого изящества.

Искра прибавила скорости и начала выдавать замысловатые фортеля — Гарри и не предположил бы, что на метле можно выполнить нечто подобное, если бы не попробовал. Змейки и пике, петли и бочки... Магловское авиашоу отдыхает! Хотелось кричать от восторга — вот только не в привычках Гарри было так делать, да и ледяной встречный ветер в момент оставил бы его охрипшим, если не безголосым. Так что Гарри просто отдался стихии, пока...

...пока зеленая искра, мигнув напоследок у самого газона, не исчезла. Гарри приземлился и вопросительно глянул в сторону Флинта, который шествовал впереди своей команды.

— Время последнего задания, — провозгласил он. Выглядел он при этом как объевшийся сметаны котяра. — Я тут заготовил импровизированных мячей, а то на вас снитчей не напасешься. — Флинт потряс сеточкой, полной "мячей", более всего напоминавших совершенно не волшебные мраморные шарики, вроде тех, что тетя Петунья скупала в огромном количестве магазине "Все для дома и сада". — Все просто: мы — бросаем, вы — ловите. Надеюсь, карманы у вас вместительные.

Это задание понравилось Гарри даже больше, чем предыдущие: скорость, азарт и трофеи — что может быть лучше? Единственное неудобство — пришлось расстегнуть мантию, чтобы добраться до внутреннего кармана (попробовали бы вы сами на лету засунуть что-нибудь в боковые, когда полы мантии болтаются за спиной, как у какого-нибудь Супер-Мена!), а расстегнувшись, Гарри окончательно уверился в том, что полеты — занятие хоть и приятное, но вымораживающее в буквальном смысле.

Свисток — и Хиггс приземляется. Гарри последовал его примеру.

— Пьюси, ты считаешь у Хиггса, Монтегю — у Поттера, — распорядился капитан. К Гарри подошел хмурый брюнет с неожиданно яркими синими глазами и требовательно протянул руку.

Гарри залез в карман — и едва сдержался, чтобы не выругаться. Пальцы нащупали лохматящуюся бахромой прореху.

— Ну же, Поттер!

Новое движение — и по колену что-то весомо стукнуло. Подкладка! Пунцовея от смущения, Гарри вывернулся из мантии и, пританцовывая на месте (в октябре в одной рубашке как-то невесело), начал вытрясать свою добычу. Монтегю сдержанно фыркнул и забрал у него мантию, взмах палочкой — и шарики сами собой вылетели наружу.

— Семнадцать! — огласил он результат.

— Шесть, — откликнулся второй счетовод. — Хиггс, повезет в другой раз.

Флинт вытянул руки и смачно хрустнул переплетенными пальцами.

— Господа, разрешите представить вам нового ловца сборной Слизерин — Гарри Поттера!

Его приветствуют аплодисментами. То, что хлопки сдержанные — просто дань традиции, а не выражение недовольства. Ухмылки, оценивающий прищур, изогнутые в презрительном удивлении брови — все это осталось в прошлом.

— А правил-то он все еще не знает! — воскликнул кто-то. Голос потонул в дружном хохоте.

Флинт поднял руку, призывая к тишине.

— Правила квиддича просты, о студент. В команде есть три охотника, чьи скромные способности позволяют набирать по десять очков за каждый гол. Гол засчитывается, если закинуть квоффл — Блетчли, продемонстрируй игрушку! — в одно из колец противника. Противник пытается набрать очки тем же способом, но ему мешает вратарь. Вратаря, как и охотников, можно вывести из строя при помощи бладжеров. Видишь в ящике пару черных шаров? Тех, прикованных цепями? Это они и есть. Летают по полю и сшибают все на своем пути, не делая различий на пол, возраст и факультетскую принадлежность. Их траекторию можно подправить хорошим ударом битой, что и делают загонщики. Их, как и бладжеров, двое, так что не запутаешься. Твоя задача, Поттер, элементарна: ухватить снитч раньше, чем это сделает ловец противника. Снитч опознаешь по золотому корпусу и паре жужжащих крыльев. Поймаешь — сто пятьдесят очков у нас в кармане, что фактически равно победе.

— А почему такая разница в очках? — поинтересовался Гарри. Это был самый вежливый способ спросить, в чем смысл сводить игру к соревнованию ловцов.

Флинт горестно вздохнул.

— Исторически так сложилось, что в квиддич играли без ловцов и снитчей. Но потом одному царственному идиоту пришло в голову принести на игру любимую птичку. Птичка залетела на поле и едва не была прикончена шальным бладжером, но один из игроков в последний момент выхватил ее из-под удара. Царственный идиот прослезился, отвалил птичьему спасителю полторы сотни галлеонов и присудил его команде победу. Ста пятьюдесятью очками ровно. Чтобы все было по-честному, он правила переписал. И наложил заклятье, чтобы его протеже никто потом, задним числом, не обсчитал. Но что-то там он не рассчитал, и уже семь веков как никто не может эту поправку убрать. Так и играем.

— Нет, можно, конечно, и без снитча выиграть, — встрял Пьюси. — Забить больше пятнадцати голов, или добиться признания поимки снитча вне правил...

— ...но мы рассчитываем на ловца, — перебил его Флинт. — Не настолько у наших соперников позорные вратари. Так что тренировки, Поттер, тренировки трижды в неделю. Не пропускать и не опаздывать.