Путь Шамана 6. Мы пойдём другим путём (гет)

От созерцания окрестностей с чашкой эспрессо в руке меня отвлёк звонок в дверь. Странно! Ни уведомления от охраны на входе в жилой комплекс, ни от консьержки... Кто бы это мог быть? Не спеша я отхлебнул горячей живительной влаги. Ах, хорошо! Я с сожалением покосился на последний тост с фуа-гра и заглянул в едва початую чашку с кофе. Да, мужики, хочешь, не хочешь — а топать к холодильнику всё-таки придётся!

Звонок повторился. Иду, иду! Нет, всё-таки, любопытно, кто там мне дверь ломает? Нежная корочка бриоша хрустнула на зубах, и я опять приложился к напитку богов. Амброзия? Не смешите мои тапочки, только хардкор, только эфиопская арабика из барной LaPavoni! Я уже давно понял, что по крайней мере на завтрак нужно себя любить по самые помидоры. Полчаса эпикурейства на балконе в приятное прохладное утро дают ни с чем не сравнимый заряд настроения на весь день!

Опять звонок! Тост у меня кончился, и всё равно идти на кухню... Я решительно поднялся и зашёл в дом. Таблетка мигала огоньком нового сообщения. Я открыл письмо. Надо же! А вот это интересно. Ну, что ж, дорогой друг, давай и я тебе отвечу. Главное — не спешить, тут важно каждое слово. В конце концов, от этого зависит, придёт она ко мне сегодня вечером или не придёт! Ну вот, вроде бы, всё в порядке! Послать!

Да что за люди! Если я не открываю, значит, меня нет дома? А если и есть, значит, я не хочу никого видеть? Ну неужто это так сложно понять? Я двинулся на кухню, по пути щёлкнув кнопкой выключения звонка. Ах, Шаман, Шаман! Опять ты пытаешься мозгом решать, а не чувствами! А если там старушка, которую нужно перевести через дорогу? А если пионеры металлолом собирают?

Я решительно шагнул ко входу, активировал замок и распахнул дверь. Моё сердце пропустило удар! Первый раз я вижу её в реале! Пусть даже и уставшая, с кругами под глазами, и даже слегка постаревшая, она была по-прежнему прекрасна и до дрожи в коленках желанна! Такая живая и родная, за моей дверью стояла самая прекрасная женщина на свете!

— Дима, я... — она шагнула было вперёд, но я не дал договорить, замкнув ей уста указательным пальцем.

— Постой, не сейчас! — сказал я, и голос мой дрожал от возбуждения. — Вот, не двигайся, никуда не уходи! — она на автомате взяла блюдце с чашкой, которые я протянул ей. — Никуда, слышишь?

Я сделал шаг назад. Она было двинулась за мной, но отшатнулась, чтобы не получить дверью по носу. Я проверил, точно ли я выключил звонок.

— Агриппина Петровна? — это консьержка. — У меня там на площадке злоумышленница фарфор ворует. Да, да, вы правы, лучше СОБР!

Я отключил домофон, а потом осознал, что меня опять развели, как лоха! Кофе-то, кофе я не допил. А день так хорошо начинался! Ничему жизнь людей не учит! Поколебавшись между холодильником и капсулой, я сел за компьютер и начал катать телегу на корпорацию, которая умудрилась слить мой адрес той, которую я вообще не хотел бы никогда видеть.

На этой благодушной ноте меня резко выкинуло из сна. Какого чёрта она мне снится? Я сел на кровати, обхватив руками голову, а потом привычным движением вырвал подушку из-под привалившейся мне под бок Алёны.

— М-м-м! — недовольно промычала она, за что тут же получила этой подушкой сверху. — Ну что ты дерёшься?

— Я тебе сколько раз говорил, что, если я позволил тебе жить у себя в доме, это не значит, что тебе можно приползать ко мне в постель, когда заблагорассудится!

— Ты мне это каждое утро говоришь! — буркнула она, заворачиваясь в одеяло и поднимаясь. Облачившись в эту тогу на пуху, она пошлёпала босыми ногами на выход из моей спальной. — Ты вообще — мужик или кто?

Я с трудом сдержал поток комплиментов, грозивший сорваться у меня с языка. Ирония же моей ситуации состояла в том, что тогда, в ресторане, я почувствовал, как моё сердце отмерло, проснулось от летаргического сна, в который его окунула та, как мне теперь кажется, давняя история. Потом ещё вся эта свистопляска со стрельбой, кровью и гонками по больничным коридорам ногами вперёд и с простынёй на голове, в результате которой я оказался не в состоянии оттолкнуть несчастную девушку, на глазах которой её любимого несколько часов назад накрыли простынёй и увезли в морг. А теперь она прочно засела в моей жизни, и сердце радовалось, когда утром я запихивал в неё завтрак, а вечером она прибегала ко мне под бочок, когда я медитировал на террасе или мок в джакузи. Правда, хождение по дому au naturel пришлось забыть, иначе об обороне можно было и не мечтать. Впрочем, я и так понимал, что влип значительно раньше, чем она напросилась под мою крышу, и безнадежно взирал на свои вялые потуги оттянуть неизбежное.

Алёна проглотила кусок омлета и улыбнулась.

— Что?

— Я не знаю отчего, но твои кулинарные таланты лучшают с каждым днём, — она откусила тост с паштетом и хлебнула кофе. — Я так думаю, что, захоти ты совсем покончить с Барлионой, ты уже вполне мог бы открыть «Золотую Подкову» в реале и зарабатывать достаточно, чтобы прокормить молодую жену с ба-а-альшими потребностями.

— Хорошо! — кивнул я, размешивая сахар в кофе. — Ты здесь посиди, а я пошёл жену искать! С потребностями.

Глаза Алёны блеснули, и она улыбнулась:

— Давай, давай! Дома чтоб был не позже шести, с незнакомыми на улице на общайся, дрянь всякую не ешь!

Вот стрекоза! Я отсалютовал ей и принялся поглощать плоды проведённых на кухне сорока пяти минут. В этом она, конечно, права. Всякую дрянь есть не стоит!

Алёна собиралась на первую пару, а я обдумывал план сегодняшних действий. Я вдруг понял, что готов.

— Алён! — позвал я.

— Сейчас! — откликнулась моя квартирантка. Она ещё пару минут возилась в комнате, которую я отвёл ей, а потом появилась в своём традиционном университетском прикиде — джинсах и кофточке. — Что? Я готова.

— Я тоже.

— К труду и обороне? — хихикнула она.

— Нет. К разговору.

— К какому? — ну что, мне ей теперь по полочкам всё разложить? А как же знаменитая зомби-шаманская чуйка?

— К важному.

— Ты, наконец-то, понял, что жить без меня не можешь?

— Алёна!

Она скисла:

— Да поняла я, о чём ты… Меня с собой возьмёшь?

Я помотал головой. Ещё боёв в грязи мне не хватало! Алёна прикусила губу.

— Не переживай, не вернусь я к ней, — поспешил я её успокоить. — Мы же с ней видимся практически в каждом совместном рейде, и — ничего. Я ничего не чувствую. Ни ненависти, ни жалости — ничего.

Она вздохнула и направилась на выход.

— Закрой за мной, пожалуйста, дверь! — попросила она.

Я стоял в прихожей, наблюдая, как она обувается и отсылает сообщение охране — её отец, естественно, не позволил ей обходиться без сопровождения, когда она передвигается без меня. Зная, зачем она меня сюда позвала, я подошёл вплотную. Она сложила руки у меня на груди, глядя снизу вверх в глаза.

— Я сегодня после трёх вернусь, — сообщила она. — Где мне тебя искать?

— На террасе, — улыбнулся я, и её глаза распахнулись от удивления. — Я выйду к твоему приходу, и мы просто погуляем, хорошо?

Она встала на цыпочки и подставила губы. Ох, Алёна, Алёна! С трудом сдерживаясь, чтобы не наделать непоправимых глупостей, я склонился и аккуратно её поцеловал. Она ещё секунду постояла, ожидая продолжения, а потом, раскрыв глаза, недовольно нахмурилась. Я провёл пальцем по её носику.

— Это — больше, чем было вчера! — заметил я.

Она вздохнула и, подхватив свой рюкзак и куртку, вышла, не оборачиваясь. И на том спасибо, что не упрекает меня в нерешительности, — первые полгода объяснение о потерянной любви, конечно, сходило мне с рук, но сейчас…

Я принял душ и подумал было залезть в капсулу, а потом решил провести полчасика в медитации. Вышел в одних штанах в тёплое апрельское утро и уселся на своё любимое место, откуда мне открывался поразительный вид на старый город и залив. Привычно и быстро скользнул в астрал, упиваясь силой и свободой, а потом меня отчего-то переклинило на мысли о сегодняшней встрече. Я начал раздумывать, что мне стоит сказать, чтобы убедить собеседницу, и внезапно обнаружил себя на троне в Альтамеде. Что за чертовщина? Когда я успел забраться в капсулу? Машинально залез в меню и открыл статус. Пуста. Разрази меня гром, капсула — пуста!

— Вилтракс! — заорал я.

— Я здесь, Ваше Сиятельство! — как чёртик из табакерки, выскочил управляющий.

Издевается, гоблинское отродье!

— Вилтракс, будь любезен, сделай пятьдесят отжиманий! — приказал я.

Он чинно снял свой роскошный халат, аккуратно повесил его на спинку кресла и приступил к оздоровительным процедурам. Нет, всё-таки зрелище того, как кто-то другой работает, удивительно приятственным образом успокаивает нервы! Закончив, он встал и замер, глядя в никуда.

— Ты что там делаешь? — подозрительно спросил я.

— Спасибо, хозяин! — объявил управляющий, вновь натягивая свою рабочую одежду.

— За что? — удивился я.

— Плюс три к силе, плюс один к выносливости и новый уровень! — помпезно огласил гоблин.

— Грац! — машинально откликнулся я.

Вот и наказывай его теперь! Я отправился в зал телепорта и перенёсся в пункт назначения. Появилась задумка, и стоило её обсудить с приятелем.

«Привет! Если желаешь поговорить, то сможешь найти меня через двадцать минут в «Трёх Каракатицах»

Буквально через минуту я срисовал парочку неприметных типов, появившихся в таверне. Мы с Кальраном уже закончили разговор, который завершился согласием к удовольствию обеих сторон, но я по-прежнему оставался в закрытой кабинке, поскольку мне было интересно, насколько сильно моя персона востребована в определённых кругах. За две минуты до назначенного срока я спустился вниз по потайной лестнице «для своих», прошёл через кухню к служебному входу и, обойдя здание по кругу, зашёл, как все нормальные игроки, через переднюю дверь. Подскочившему ко мне распорядителю я объяснил, что жду даму, и он провёл меня в отдельную кабинку на двоих.

Анастария не стала соблюдать этикет и пришла вовремя. Она уселась напротив, изучающе меня разглядывая. Закончив осмотр, она грустно покачала головой.

— Значит — всё? — обречённо спросила она.

— Ага, — кивнул я.

— Знаешь, я раньше думала, что страшно — это когда ты отворачиваешься, дуешься и игнорируешь меня, — её прекрасные глаза лучились тоской. — Теперь я поняла, что страшно — это когда ты спокойно сидишь напротив, и я чувствую, что просто не интересна. И даже не любопытна.

Мне только оставалось развести руками.

— Но — почему? — взмолилась она.

— Ты знаешь, Насть, у меня и раньше не было особого желания скандалить и выяснять отношения, — покачал я головой, — а уж теперь-то…

— Ты же знаешь, что я не могла поступить иначе! — воскликнула она. — Ты нужен мне был живой! В реале, а не в Барлионе!

— Я мог бы решить за себя, как это сделать, — холодно отрезал я. — И ничто, кстати, не мешало мне этого сделать в любой момент.

— Да ты заигрался! — она с трудом сдержалась, чтобы не выкрикнуть это мне в лицо. — Я всё ждала и ждала.

— А потом взяла инициативу в свои руки… — усмехнулся я.

— Я всё просчитала… — произнесла она, побледнев.

— И я чуть не загремел на рудники… — усмехнулся я.

— Вероятность этого была всего три процента! — воскликнула она. — Я готова была рискнуть!

С ума сойти! Она даже не понимает, что не так! Я для неё — по-прежнему лишь переменная в её расчётах. Дьявол с ними, с рудниками! Отчего она могла подумать, что вправе играть со мной вслепую?

— Знаешь, — сказал я, — два раза уже ты меня предупредила, что следующий раз, когда я не поверю тебе, будет означать финальную точку в наших отношениях. Я не верю тебе, Настя, и никогда не смогу поверить.

Надпись на полоске её здоровья изменилась. Вместо «спутница Махана» там появилось «предавшая и отвергнутая». Девушка замерла лицом, глядя сквозь меня, и на секунду её лицо стало походить на безжизненную маску. Потом ей удалось взять себя в руки, она поднялась, коротко кивнула мне и вышла из кабинки. Я продолжал сосать мохито через трубочку. Ещё через минуту появилась новая гостья.

— Привет! — сказал я, приглашая её сесть.

— Чтоб ты сдох! — поздоровалась она, буравя меня злыми глазками.

— Выпьешь? — предложил я, указав на свой бокал.

— Я лучше сразу к делу! — отозвалась она. Я безразлично пожал плечами, мазнув взглядом по открытым статам. Однако, быстро она до трёхсот двадцатого прокачалась. — О чём ты сейчас говорил с Настей?

Я хмыкнул. Допрос в лучших традициях.

— Не твоего ума дело, — с зевком ответил я. — Ты чего-то хотела?

— Да. Я хочу, чтобы ты отстал от моей дочери! — процедила она. — Она — не про тебя! Ты ломаешь нам все планы! — вот, не понимаю я, как можно быть такой злобной мегерой?! Я даже на минуту пожалел Киллера, чтоб он был здоров! А заодно и себя за то, что провёл с этой тварью бок о бок больше двух месяцев. Она уже искалечила Насте всю жизнь, а всё придумывает, как бы её повыгоднее продать. — Скажи мне, чего ты хочешь? Что тебе нужно?

Я откинулся на стуле и скептически посмотрел на неё.

— А что мне может быть от тебя нужно, Барсина? — поинтересовался я. — Предметы? Золото? Я вполне обеспечен.

— Ну, может, есть что-то… — торопливо предположила она.

— Я не желаю заключать сделки с врагом! — отмахнулся я.

— Может, что-то дорогое, чего ты недавно лишился? — предложила искусительница.

— Что ты знаешь? — нахмурился я.

— Я слышала, — потирая руки, усмехнулась друидка, — что ты лишился своего корабля!

— Барсина! — устало посмотрел не неё я. — Мне уже надоело объяснять всем встречным, что кальмародельфина я одолжил Кальрану на время для того, чтобы он провернул одно дело, и за это получил вполне неплохую сумму в золоте.

— Так и продолжай всем рассказывать — снисходительно кивнула она. — Неплохая версия! Итак?

— Да вы с ума сошли, мама! — удивлённо сказал я своей почти было тёще, с удовольствием наблюдая её перекошенное лицо. — Вы что, всерьёз рассчитываете, что я променяю самую красивую женщину Барлионы на какого-то кальмародельфина, которого при желании могу поймать снова? Да ну, не городите чушь. К тому же, — я заговорщицки к ней наклонился, — она очень, очень хороша в постели. Такими темпами мы с ней очень быстро настрогаем вам внуков. Барсина, ты разве не хочешь поскорее стать бабушкой нескольких маленьких маханят?

Ей очень, очень хотелось ударить меня. И только осознание того, что в следующий раз переговоры придётся начинать сначала, остановило её.

— Ты, Махан, когда-нибудь видел, как топят котят в унитазе? — прорычала она.

— У-у-у! — сказал я. — А ты, Барсина, оказывается, очень злобная старушка! Когда в следующий раз пойдёшь на рерол, назовись Шапокляк. Тебе больше пойдёт.

— Мы отвлеклись! — напомнила она надменным тоном, проглотив упоминание о возрасте. — Мне нужно, чтобы ты отстал от моей дочери, а тебе нужен кальмародельфин… Чтобы достать нового, тебе понадобится большой флот, как минимум. И Армагеддон. Никто тебе его просто не продаст, я тебе это гарантирую.

— Барсина, ты просто себе не представляешь, во что ввязываешься, — попытался я уговорить по-другому. — Забудь ты про этого кальмародельфина. Эти пираты — ужасные люди, поверь мне! Даже хуже, чем ты!

— Это — моя забота, — возразила она. — Тебе возвращают кальмародельфина, ты возвращаешь мне дочь. Договорились?

— У тебя всё равно нет никаких шансов! — покачал я головой.

— Хорошо, — пожала она плечами. — Если у меня не получается возвратить тебе твой корабль, то ты получишь…

— Магдея, — перебил её я. — И ещё двадцать бойцов, на которых он укажет.

— А не слишком ли ты… — ошарашенно спросила она.

— Я тебя сюда не звал, Барсина, — напомнил я. — Проваливай и не мешай моему игровому процессу!

— Хорошо, — сцепив зубы, сказала она. — Если у меня не получится, то ты это получишь.

— Хранитель, взываю к тебе, ибо мне нужна твоя помощь! — крикнул я в потолок и тут же получил подзатыльник от неведомо как оказавшегося за моей спиной Грыгза.

— Если ты меня вызвал напрасно, то будешь наказан! — сказал Хранитель раздражённо. — У меня там, — он показал наверх, — мизер чистый вышел, а тут ты со своими ш… — он посмотрел на Барсину, — шашнями. Говори, что хотел!

— Прошу подтверждения полномочий Друида Барсины, присутствующей здесь, на расторжение контрактов клана Феникс с его членами, — официально произнёс я.

— Даю разрешение на выдачу этой информации Шаману Махану, — кивнула Барсина.

— Подтверждаю! — сказал Грыгз и собрался было слинять, но я его остановил:

— Прошу подтвердить сделку!

— Ну что ещё? — спросил он. — Жениться хотите?

Меня передёрнуло.

— Друид Барсина и я, Шаман Махан, хотим заключить сделку, — сказал я. — Если Барсина добьётся того, что Кальран вернёт мне кальмародельфина, я обязуюсь, что больше не буду преследовать Анастарию ни в Барлионе, ни за её пределами, и не буду добиваться её взаимности.

— И поставишь её в известность об этом! — напомнила Барсина.

— И убежусь, что она знает о моём решении! — согласился я. — Если Барсина не сможет этого добиться, то клан Феникс передаст клану Легенды Барлионы игрока Магдея и ещё двадцать игроков по моему выбору.

— Друид Барсина, ты подтверждаешь сделку? — спросил Грыгз.

Она кивнула.

— Совет да любовь! — перекрестил он нас и исчез.

— Кальран — это кто? — сразу взяла она быка за рога, едва справившись с ошеломлением от очередной выходки Имитатора.

— Вон, в центре зала сидит! — кивнул я.

Пропустив её вперёд, я тоже вышел из кабинки и поспешил на свой прежний наблюдательный пост на втором ярусе. Оттуда мне было видно лицо Барсины. Она уже сидела за одним столиком с Кальраном и пила ром, а тот, очевидно, давал ей задание. В какой-то момент друидка побледнела и вскочила, хватаясь за посох, точнее, опираясь на него, поскольку её изрядно шатало, но тут же по всему залу лениво поднялись со своих мест пираты. Кальран тоже встал и жестом попросил коллег держать себя в руках, а потом показал Барсине на стул. Они общались ещё минуты три, видимо, что-то не так было с условиями сделки, но в итоге договорились и пожали друг другу руки в знак соглашения. Капитан встал и галантным жестом пригласил друидку пройти. Она взяла его под локоть, точнее, повисла на его локте, не в силах шагать прямо после выпитого, и они исчезли за занавеской под надписью «Бордель».

Прежде чем подумать, я машинально нажал на кнопку «Выход» и очутился на своей террасе. Даже волосы встали дыбом от осознания того, что могло бы произойти. Включая, к примеру, появление ещё одной моей копии в капсуле. Почувствовав общий упадок сил, я понял, что на исходе мана и, недолго думая, достал из сумки склянку, выпил, а потом пошёл-таки проверить капсулу на предмет себя. Фух! Слава Элуне, капсула была пуста. Я по-прежнему оставался в единственном экземпляре, и это несказанно радовало!

Стоп! Я как раз вставлял стальной рожок в кофеварку, и дурная привычка бить себя в лоб, если что, сыграла надо мной злую шутку. Но мне было всё равно. Так, ещё раз, что-что я сделал? Я открыл сумку и поставил на стол склянку со здоровьем. Интересно, кстати, как содержимое будет действовать на обычного человека, и каков его состав. В задумчивости я доварил кофе и, взяв поднос с импровизированным полдником, отправился на террасу.

От созерцания окрестностей с чашкой эспрессо в руке меня отвлёк звонок в дверь. Странно! Ни уведомления от охраны на входе в жилой комплекс, ни от консьержки... Кто бы это мог быть? Не спеша, я отхлебнул горячей живительной влаги. Ах, хорошо! С сожалением покосился на последний тост с фуа-гра и заглянул в едва початую чашку с кофе. Да, мужики, хочешь, не хочешь — а топать к холодильнику всё-таки придётся!

Звонок повторился. Иду, иду! Нет, всё-таки, любопытно, кто там мне дверь ломает? Нежная корочка бриоша хрустнула на зубах, и я опять приложился к напитку богов. Амброзия? Не смешите мои тапочки, только хардкор, только эфиопская арабика из барной LaPavoni! Я уже давно понял, что, по крайней мере, на завтрак нужно себя любить по самые помидоры! Полчаса эпикурейства на балконе в приятное прохладное утро дают ни с чем не сравнимый заряд настроения на весь день! Ну, а если такое счастье ещё и после обеда выпадает — так это вообще неслыханная роскошь!

Опять звонок! Тост у меня кончился, и всё равно идти на кухню... Я решительно поднялся и зашёл в дом, где мне сразу попалась на глаза таблетка. Честно говоря, я так был ошарашен этим открытием с сумкой, что даже не сразу сообразил, что стоит поставить в известность заинтересованных лиц. Сейчас исправлю!

«Посылка будет доставлена. Нужен адрес и гид»

Да что за люди! Если я не открываю, значит, меня нет дома? А если и есть, значит, я не хочу никого видеть? Ну, неужто это так сложно понять? Я двинулся на кухню, по пути щёлкнув кнопкой выключения звонка. Ах, Шаман, Шаман! Опять ты пытаешься мозгом решать, а не чувствами! А если там старушка, которую нужно перевести через дорогу? А если пионеры металлолом собирают?

Я решительно шагнул ко входу, активировал замок и распахнул дверь. Моё сердце пропустило удар! Первый раз я вижу её в реале! Пусть, даже и уставшая, с кругами под глазами, и даже слегка постаревшая, она была по-прежнему прекрасна и до дрожи в коленках желанна! Такая живая и родная, за моей дверью стояла самая прекрасная женщина на свете!..

Тьфу, и откуда это из меня лезет? Не пил же вроде!

— Дима, я… — нерешительно начаоа она и умолкла, потупившись.

— Чай будешь? — со вздохом спросил я.

Она кивнула и шагнула вперёд. Пока я вёл её на кухню, мне послышалось, что в душе шумит вода. Алёна вернулась уже, что ли? И как я пропустил? Нет, точно не послышалось! Значит, вернулась!

— Ну? Зачем ты сюда пришла? — спросил я с укором.

Настя подняла на меня свои покрасневшие глаза.

— А, знаешь, я же тебя ещё никогда не видела! — она протянула руку к моей, но нерешительно замерла на полпути: — Можно?

Я кивнул. Она осторожно взяла мою кисть, провела по ней пальцами и отпустила, издав не то судорожный вздох, не то всхлип.

— Не надо, Насть! — сказал я ей. — Ты же сама всё понимаешь!

— Да, — закивала она. — Я понимаю, но не могу… Мне нужно знать, что я потеряла!

— Кстати, — сказал я, — тебе придётся сдать свой контакт в Корпорации.

— Я понимаю, — кивнула она. — Я уже отправила тебе письмо с именами. Делай с ним, что хочешь!

Это правильно. А то у меня к Корпорации образовался вопрос по поводу того, откуда у представителя потенциально недружественной мне группировки появился мой точный адрес и коды ко всем дверям.

Всё время разговора я стоял за барной стойкой и даже не обернулся, когда душ смолк, открылась дверь, и по полу зашлёпали босые ноги. Я был уверен, что, завидев гостью, моя квартирантка поспешить показать ей, чья здесь территория, и оказался прав. К моей спине прижалось женское тело в махровом халате, а торс обхватили нежные ручки. Красуясь, я взял одну и поцеловал пальчики, в процессе понимая, что здесь что-то не так. Это не те пальчики! И тело — не то! Это — не Алёна!!! Я обернулся прежде, чем сообразил, что Настя уже стоит на полу на одном колене, склонив голову и прижав кулак к груди. Скорее отвернуться! Ах, чёрт! Это же надо так легко попасться!

Я лишь секунду смог продержаться, глядя в бездонную синеву божественных глаз, а потом притянул её к себе, вырвав довольный писк, и впился поцелуем в манящие уста. Прощай, крыша, мне тебя будет не хватать! Богиня с жаром обняла меня, словно изголодавшаяся волчица. Фу, как неприлично прилагать такие эпитеты к светлейшей из небожителей! Словно звезда, лучик которой наконец-то встретил небо! Словно пчёлка, долго искавшая покрытый клевером луг. Словно утомлённый путник, в конце своего пути встретивший нежную фиалку… Стоп, это не отсюда! Про фиалку — забудем.

Элуна отпустила меня, запахивая халат и поплотнее завязывая пояс, при этом с одобрением оглядывая мои руки, успевшие, надо сказать, немало за эти короткие несколько минут. Как только она отстранилась, я понял, что она в меня шибанула чем-то бронебойным, отчего мой мозг моментально «потек», как асфальт на жаре. Я обнаружил, что уже вполне в состоянии держать себя в руках, а руки… при себе, хотя поцелуй и… тактильные ощущения всё так же воспринимались мной с восторгом. Богиня повернулась к Паладинше, хмуро её разглядывая.

— По идее я должна быть тебе благодарна! — сурово произнесла она.

— За что, богиня? — отозвалась Настя, всё так же опустив голову.

— За то, моя дорогая, что ты — такая заносчивая дура! — пояснила Элуна.

Я округлил глаза. Не ожидал, что она докатится до банальной ругани. Уловив мой мысли, она посмотрела на меня.

— В чём-то ты прав, Шаман, но сейчас мне не до сантиментов, — сообщила она . — Так вот, Анастария… Встань и посмотри на меня! — внезапно строгим голосом приказала Элуна. Настя повиновалась. — Ты собственными руками растерзала единственную любовь в своей жизни. Я обещала не наказывать тебя, поскольку твоё наказание — страшнее всего на свете, но и милости моей не жди. А теперь — оставь нас!

Она мягко придержала мою руку, когда я рванул было закрыть дверь за незваной гостьей. Что-то у меня от насыщенности сегодняшнего дня событиями голова начинает кружиться. Склонив голову набок, Элуна снова посмотрела на меня — с улыбкой.

— Ну, что скажешь? — поинтересовалась она.

— Ты — прекрасна! — выдавил я охрипшим голосом. — Только так больше не делай!

— Как? — она картинно подняла бровь.

— Вот так! — махнул я рукой. — Когда ты меня приворожила!

— Прости! — неожиданно серьёзным тоном сказала она. — Мне действительно не стоило этого делать! Тебе не понравилось? — это уже с выражением вселенской заботы.

— Принуждение — нет! А поцелуй был… — я поймал себя за язык, с которого чуть не слетела банальность.

Конечно, божественным, а чего ещё ожидать от богини?!

— А вообще-то мне её жаль! — вдруг сменила тему разговора Элуна. — Я бы её совсем простила, может быть… — она сделала плавный шаг, скользнув ко мне. — Если бы ты меня об этом попросил!

— Да, Элуна, я прошу тебя!

— Но мне нужно кое-что взамен! — я закатил глаза. Ну, прямо, как… — Не надо меня оскорблять сравнениями! — она подобралась ещё ближе. — Всего один поцелуй!

— А что это у тебя дверь не закрыта? — раздался из-за спины девичий голос.

Немая сцена, как в «Ревизоре». Точнее, была бы.

— Элуна хочет, чтобы я её поцеловал! — Махан меня всю излапал! — хором сказали мы.

Я покраснел, глядя на Алёну.

— Да? — удивилась она. — А меня вот — ни разу!

Подошла ко мне вплотную, игнорируя богиню, и заглянула в глаза.

— Надо же! — сказал я.

— М-м-м? — недоумённо подняла она брови.

— Твои глаза, — начал я, — не менее прекрасны и столь же божественны!

— Ты мне зубы не заговаривай! — попросила она

Я поднял руки и положил их ей на талию. Потом провёл вверх до подмышек, перевёл не лопатки, и от плеч двинулся вниз по спине, опустив ладони на ягодицы.

— Меня он под халатом лапал! — подсказала богиня.

Алёна вопросительно поглядела на неё, а потом — снова на меня. Я приподнял снизу ткань кофточки, гладя спину под ней, а потом запустил руки под джинсы. Не отрываясь глядя ей в глаза.

— А что… — в этот момент голос предал её, и раздалось лишь сипение. Алёна кашлянула и переспросила: — Кхм! А что там с поцелуем?

Я нагнулся к ней, томно прикрывающей глаза, и впился ей в губы уже по-настоящему. Не знаю, что именно случилось, а только через несколько секунд она безвольно повисла у меня на руках, откинув голову. Пока я ошарашенно пытался вникнуть в происходящее, в воздухе запахло потраченной маной, и она очнулась.

— А ты ещё тот сердцеед, Махан! — с одобрением в голосе сказала Элуна, пока Алёна в моих руках блаженно жмурилась. — Вообще-то, поцелуй предполагался мне!

Алёна нащупала пол, встала и отстранилась, отходя в сторону, но при этом с интересом глядя мне в глаза.

— А зачем? — спросила она.

— За свой поступок Анастария не сможет никого больше полюбить, — серьёзно сказал я. — Я просил Элуну о прощении Анастарии, но богиня может совершить благодеяние, только если я совершу подвиг в её имя.

Девушка перевела взгляд на Элуну, и та так же серьёзно кивнула.

— Ну а задание я выдала непростое, — пояснила она.

— Тогда — целуй! — пожала плечами Алёна.

В этот раз оторваться оказалось значительно труднее, хотя богиня и не применяла магию, а я держал руки… на её талии. Алёна практически отодрала меня от неё и сразу повисла на мне с самыми решительными намерениями.

— Стоп! — воскликнул я. Приподняв её на вытянутых руках, поставил подальше от себя, прячась от обеих за стойку. — Стоп! — судорожно утерев ладонью лицо, я взял себя за подбородок. — Да что такое сегодня творится?!! — возмутился я. — Какое-то сумасшествие!

Алёна отодвинула высокий стул у стойки и села, опершись о столешницу локтями:

— Он такой красивый! — задумчиво сказала она, обращаясь, судя по всему, к богине.

Та тоже отодвинула стул и уселась рядом.

— Сильный и честный! — добавила Элуна.

— Благородный! — не уступала Алёна.

— И умный, не забывай про «умный»! — продолжила богиня.

— Не мужчина, а мечта! — закатила глаза девушка.

— Ага! — томно вздохнула богиня. Я тоже закатил глаза. — Ты кому там молишься? — с подозрением спросила она.

— Похоже, он тебе изменяет с каким-то другим богом или божеством! — наябедничала Алёна.

Я закрыл лицо рукой.

— А что, чаю не дадут? — вдруг вспомнила Элуна.

— Я сейчас! — подскочила моя квартирантка. — Подожди!

Я посмотрел на богиню. Она задорно улыбалась, и в её божественно прекрасных глазах плясали бесенята. Повернулся к Алёне, достававшей на стол всё к чаю, и она мне ответила спокойной ласковой улыбкой.

М-да! Беда не приходит одна! Она зачем-то приводит своих подружек!

* * *

Допив чай, богиня мило улыбнулась и заявила, что ей пришла пора оставить нас одних. Алёна с надеждой встрепенулась, на что Элуна с ласковой улыбкой добавила:

— Лишь на время! — и отправилась на выход.

Где-то там она и исчезла, поскольку дверь не открывалась, да и зачем ей дверь, в конце концов! После её ухода девушка вдруг засуетилась, начав убирать со стола, руки её подрагивали, а лицо то краснело, то бледнело. Я протянул было руку к её, но она дёрнулась, словно её ударило током. Потом вдруг закрыла лицо руками и пару раз глубоко вздохнула.

— Мне нужно пойти полежать, — глухо сказала она сквозь прижатые к лицу ладони.

— В середине дня? — не понял я. Она не ответила, а лишь развернулась и пошла в направлении своей спальни. — Мы же хотели погулять! — запоздало напомнил я вслед.

Пока она шумела душем, я пытался обдумать своё существование, которое ещё вчера было совершенно безоблачным. Дорогая мне красивая девушка рядом, но — на расстоянии вытянутой руки, почитаемая Богиня, но — где-то в небесах. И тут… Обе как-то резко сломали дистанцию. И что теперь? Непохоже, чтобы Алёна была настолько уж счастлива от присутствия Элуны, а Элуна… Правда ли ей всё равно, что рядом со мной находится ещё одна девушка? Или просто терпит до поры до времени, и божественный гнев кипит в её хорошенькой головке, лишь ожидая момента, чтобы вырваться наружу? И ещё неизвестно, что вырвется наружу у Алёны. Или уже вырывается. Оно мне надо? Может, ну их обеих, чтобы никому не было обидно? Нет, так не пойдёт! Обидно будет всем! Особенно — мне! А, может, поманить пальцем Настю? Она даже и живьём вполне ничего. Да нет, этот поезд точно ушёл. Как угодно я теперь могу на неё смотреть, может, когда-нибудь даже смогу с ней подружиться, но видеть в ней женщину? При воспоминании о её прелестях в моей душе не шевельнулось ничего. Ни-че-го! Видать, и она это поняла. И смирилась. Она на меня когда-то тоже так смотрела. Хотя, нет, поначалу она на меня не смотрела — она смотрела сквозь меня. А когда наконец увидела, стала смотреть оценивающе. Ценный ресурс или подножный корм? Или всё-таки лох для обувания? Да ну её, эту Анастарию! Что мне с Алёной делать?

— Я люблю тебя, — сказал я вслух, и сердце чуть не пропустило удар. Вот это — точно проблема! Что-то, на что я совсем не рассчитывал! Душ стих, и через минуту я услышал её удаляющиеся шаги. К себе, значит, пошла. В принципе, когда она заселилась, могла выбрать любую из четырёх не занятых мной спален, но выбрала ту, что была рядом с моей. Она не закрыла дверь, и мне было слышно, как она возится, укладываясь в постель. Потом затихла. В тишине прошло ещё несколько минут, а потом я различил совсем тихое:

— Иди сюда, — попросила она.

Не позвала, не приказала. На пороге её спальни я остановился. Алёна соорудила из подушек опору под спину и сидела в постели, плотно укутавшись в одеяло. Она глядела на меня исподлобья. Я аккуратно примостился на краешек кровати лицом к ней, и она тут же завладела моей рукой. Я опять почувствовал её дрожь.

— Что с тобой? — спросил я.

— А ты сам не понимаешь? — вздохнула она. — Не видишь, что со мной происходит? Я хочу, чтобы меня, наконец, любили. Я хочу, чтобы ты меня любил.

— Я люблю тебя, — сказал я. Она вскинулась, широко раскрытыми глазами глядя в мои — чего угодно она ожидала, но не признания. — Люблю, — повторил я.

Она привстала, потянувшись ко мне губами. Я ответил на поцелуй, попутно разворачивая её из этой упаковки, что она себе соорудила. Под одеялом она оказалась совсем голая и тут же принялась яростно стягивать с меня всё, что было на мне надето, только что не разрывая одежду на куски. Я разметал подушки и улёгся рядом, все крепче прижимая её к себе.

* * *

Заснули мы только под утро. Точнее, угомонились мы только к полуночи, а потом ещё несколько часов просто нежились в объятьях друг друга, попутно рассказывая о своей жизни. Надо же, два месяца прожили бок о бок, а столь многим ещё не успели поделиться!.. Ещё в ходе активной части нашего вечера мы, перемещаясь между спальней Алёны, гостиной и террасой, остановились в итоге в моей постели. Как заявила возлюбленная, ей там было наиболее уютно и привычно.

Проснулся я после полудня. Рядом никого не было, а с кухни доносились девичьи голоса. Беседа велась вполголоса, так что, несмотря на то, что дверь в коридор была открыта, я так и не смог определить участниц перепалки. А то, что там явно спорили, я мог сказать совершенно точно. Я полежал ещё несколько минут, а потом, поняв, что никто не будет меня с утра баловать кофе в постель, с кряхтением встал, натянул халат и пошёл в душ.

Когда я закончил водные процедуры, шум на кухне уже поутих.

— В конце концов, я первая на него глаз положила! — раздалось оттуда. — Кто первым встал — того и тапки!

— А вот и нет, — ответил задорный голосок Алёны. — Кто успел, тот и съел!

— Безобразие какое-то! — возмутилась Элуна. — Ты как с богиней разговариваешь?

— Я, честно говоря, тоже в шоке! — сказал я, наконец-то дойдя до поля словесной баталии. — Чем кормят?

— Божественной отравой! — буркнула Алёна, откусывая от какого-то пирожного.

— В смысле? — не понял я.

— Элуна напекла, пока мы дрыхли! — помахала она у меня перед носом пироженкой.

Я посмотрел на довольно улыбающуюся богиню. Как и в прошлый раз, сердце сразу начало биться с перебоями. Она была неописуемо прекрасна в своём бирюзовом сарафане, расшитом золотом, в моём переднике и домашних тапочках. Я так и не смог определиться с возрастом, на который она желала казаться. Нет, восемнадцатилетней она не выглядела. Самое меньшее — лет двадцать. В отдельные моменты. В данный момент ей можно было дать все двадцать пять, настолько серьёзно было выражение её лица.

— Пресветлая Элуна! — поклонился я ей.

— Создатель! — вернула она мне поклон. Сказать, что я удивился — это не сказать ничего. Она протянула руку и аккуратно захлопнула мою челюсть. — Саечка за испуг!

— Погоди, ты что, всё-таки отказалась от божественной сущности? — удивился я.

Мне всё никак не удавалось прийти в себя. Сидящая за стойкой Алёна тоже, казалось ничего не понимала.

— Нет, — ответила она. — Ты привел бога в этот Мир. Как мне ещё тебя называть?

— А здесь что, не было? — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Это ты меня спрашиваешь? — спросила она с ударением на «ты».

И вправду. Я же в бога не верю. Поклоняюсь прекрасной богине, стоящей передо мной, и ещё одной, не менее прекрасной… Я дотянулся до Алёны и поцеловал в губы. Она хитро улыбнулась, показывая мне глазами на Элуну. Я повернулся к богине и шагнул к ней, обнимая за талию. Она откинула голову, и спросила, глядя мне в глаза:

— Ты не против, если я его похищу ненадолго?

Очевидно, меня-то как раз спрашивать никто не собирался.

— Нет, отнюдь, — отозвалась Алёна. — Вернуть не забудь. У меня на него были планы, — и она поднесла чашку с кофе ко рту.

В мыслях промелькнуло, что теперь-то я точно попал, эти две красотки спелись и успели меня поделить, в самую последнюю очередь интересуясь моим мнением по этому поводу. Надо же, а я о чём-то там переживал, мучился… Раньше, чем это все прокрутилось в моей голове, мы с Элуной оказались в её чертогах.

* * *

Алёна отхлебнула кофе, глядя на нас. Я поцеловал Элуну, проведя рукой по её волосам, что вызвало довольное кошачье урчание, оторвался от богини, чтобы обнять девушку, по которой успел жутко соскучиться, и тут же почувствовал нетерпение.

— Милая, давай ты потом закончишь завтрак, — предложил я. — Мне так много хочется тебе сказать!

С ошарашенным видом она отставила кофе и отложила пирожное, и я тут же подхватил её на руки.

— А Элуна? — спросила она. — Вы же собирались…

Всем телом я повернулся к богине.

— Нас не было тридцать шесть часов, — улыбнулась она. — Не волнуйся!

Ближе к вечеру нам с Алёной удалось выползти из кровати. Она в халате и с растрёпанными волосами сидела в шезлонге на террасе и о чём-то беседовала с сидящей рядом Элуной, волосы которой, наоборот, были уложены на эльфийский манер — а надо лбом сияла украшенная голубыми алмазами диадема. Одета богиня была в парадное же эльфийское одеяние в виде длинного платья голубого цвета с длинными рукавами и высоким воротником, расшитом мифрилом и украшенным алмазными блёстками. Обе держали в руках по бокалу с матово светящейся золотом жидкостью, а в стоящей рядом бутылке я опознал «Особое божественное», которым гостеприимная хозяйка потчевала меня буквально накануне. При мысли о том, в какие тяжкие легко бы ударился тот же Феникс, чтобы получить одну всего лишь такую бутылочку, у меня даже сердце замерло.

Я отправился к компу и стал просматривать почту в поисках ответа на мою вчерашнюю короткую записку. Ответ, как я и ожидал, был. Координаты. Когда на карте замигало красное пятнышко, я даже не потрудился уточнить положение, я и так знал. Метеорит, как же! А давно вы здесь кукуете, ребята! Я отправил подтверждение и перешёл к просмотру ролика из второго письма.

Надо сказать, что самым сложным в моей затее было договориться с НПС о том, чтобы тот снял видео. Практически, я попросил игру предоставить мне логи событий. До определённой степени, конечно. Первое видео было из таверны, где я разговаривал с Анастарией. На нём крупным планом были Барсина и Кальран. Кальран сидел за столиком, потягивая мохито из стакана, когда к нему подошла Барсина.

— Кальран, если не ошибаюсь? — спросила она.

Пират кивнул, не вставая.

— Что привело столь прекрасную даму в этот вертеп? — осведомился он.

— У тебя есть кое-что, что мне нужно, — сказала она.

— Конечно есть, крошка! — осклабился он. — И не только тебе.

Барсина отодвинула стол и собралась было присесть, как Кальран недовольно её остановил.

— Э, ты что? — рявкнул он. — Это мой столик!

Барсина поджала губы.

— Мне нужно с тобой поговорить! — сообщила она.

— Эй, трактирщик! — крикнул он. — Рома этой красотке! — и указал на стул перед собой. — Выпей, чаровница! Каждое твоё слово — стопка рома.

Передо мной промелькнуло системное сообщение, посланное Барсине:

Ваша Привлекательность с Капитаном Кальраном не позволяет Вам вести с ним переговоры

Выпейте с Капитаном, и степень его дружелюбия повысится

Предупреждение: для разговора с Капитаном Кальраном вам требуется минимум 15 очков Привлекательности

Текущее значение Привлекательности с Капитаном Кальраном: 0

Барсина села за столик и не глядя махнула одну из поставленных перед ней стопок.

Ваша Привлекательность с Капитаном Кальраном повысилась на одну единицу

Текущее значение Привлекательности с Капитаном Кальраном: 1

Остановись, Друид! Ты был подвергнут Интоксикации алкоголем

В отличие от Отравления, Интоксикация не отнимает хитпоинты, но даёт дебафы на Ловкость, Интеллект, Бодрость, Шансы…, Устойчивость и Духовность в процентах Интоксикации

Интоксикация: 5%

— Я хотела поговорить о кальмародельфине, — сказала она.

— О, да, — ответил Кальран. — Есть в глубинах океана такой страшный монстр! Эх, сколько хороших моряков сгинуло в пучине по его вине! Да ты пей, красавица!

Барсина хлопнула ещё стопку. Мигнуло сообщение.

— Я знаю легенды! — кивнула она. — Я хотела поговорить о том кальмародельфине, что оказался в твоих руках!

— В моих? — он с деланным удивлением рассматривал свои ладошки, которыми с лёгкостью мог бы придушить горного тролля, соверши тот такую глупость и попадись ему в руки. — Кальмародельфин — большой зверь, а мои ладошки — ма-а-аленькие! Ими только красавиц обнимать! Пей, дорогая!

Барсина быстро, почти без задержки опорожнила ещё восемь стопок.

Ваша Привлекательность с Капитаном Кальраном повысилась на восемь единиц

Текущее значение Привлекательности с Капитаном Кальраном: 10

Интоксикация: 50%

Остановись, Друид! Твоя Интоксикация достигла критического уровня. Твой разум затуманен и не в состоянии правильно оценивать обстановку.

Предупреждение: Ваша Интоксикация достигла критического уровня. Вам следует немедленно нажать на кнопку «Выход» и покинуть Барлиону минимум на сутки. При невыполнении данной рекомендации Администрация снимает с себя всякую ответственность за игровые последствия, которые могут возникнуть вследствие Интоксикации

Выйти из Игры: да/нет?

— Что, отказываешься пить с Пиратом? Или слишком слаба для нашей компании? — усмехнулся Кальран.

Предупреждение: если Вы сейчас покинете Игру, то Ваша Репутация с Пиратами упадёт на 5000 пунктов

Выйти из Игры: да/нет?

Барсина помедлила и нажала кнопку «нет».

— Пей, искусительница! — указал на оставшиеся пять стопок Пират.

Барсина в темпе опорожнила в себя ром и потрясла головой, отгоняя системное сообщение, огромными красными буквами требующее её немедленного выхода из Барлионы.

— Так что там с кральманодюффином? — заплетающимся языком спросила она.

— А что тебе до него? — участливо спросил он. — Лучше подари мне свой поцелуй!

— Сейчас не об этом! — отмахнулась она. — Ты должен вернуть Махану…

— Тю! Маха-а-ану! — разочарованно сложил он губы трубочкой. — Опять все красотки этому бабнику! Вот почему какой-то Шаман имеет лучших красавиц Барлионы, а Пиратов так никто и не любит?

— Почему — никто? Я люблю Пиратов! Я уважаю Пиратов! — поделилась Барсина, подкладывая кулачок под щёку.

— Да ты шутишь! — пригорюнился Пират. — Чего только ваш ушлый народец не скажет, чтобы обмануть доверчивых джентльменов.

— Что мне нужно сделать, чтобы доказать? — пробормотала она.

Кулак выскользнул из-под её щеки, и она непроизвольно подалась вперёд, чуть не упав лицом в тарелку с фисташками.

— Докажи свою любовь моей команде, — предложил Кальран. — Всем пятидесяти шести матросам. Не на словах, а на деле. И тогда я верну Махану его треклятый корабль.

— Что я должна сделать? — переспросила она.

— Подарить себя каждому из них, — сказал он. — И мне, конечно. Пять раз мне и по разу — каждому из них.

Вы получили задание Возвращение Карточного Долга

Класс задания: уникальное

Вам предстоит заняться сексом как минимум по разу с каждым из 56 матросов Капитана Кальрана и 5 раз — с самим Капитаном.

Награда: Капитан Кальран передаст Гигантского Кальмародельфина Вашему другу Шаману Махану

Бонус за самопожетвование: Благословение Элуны +5%

Штраф за отказ/провал: Репутация с Пиратами: -5000

Принять/оказаться?

— Хоро… — кивнула было она, и тут до неё, похоже, дошла вся непристойность предложения.

Барсина вскочила и тут же, пошатнувшись, схватилась за посох. Сидящие вокруг Пираты, до этого, казалось бы, не проявлявшие интереса к разговорю, начали медленно подниматься со своих мест, с кровожадными ухмылками вытягивая на свет свои жуткого вида мясницкие тесаки. Кальран тоже встал и жестом попросил джентльменов вернуться на свои места и предложил сесть Барсине.

— Я тебя не знаю, мы тебя не знаем, — медленно произнёс он сиплым голосом Марлона Брандо из «Крёстного Отца». — И тут ты приходишь, что-то требуешь, при этом совершенно не имея в виду наши интересы. Завтра утром мы с ребятами выходим в море. Для кого-то этот выход может даже стать последним. Вместо того, чтобы морально поддержать этих молодцов, ты строишь из себя принцессу…

— Что тебе нужно? — насупившись, перебила она. — Золото, свитки, амулеты, оружие? Я могу дать тебе что угодно.

— Э-эх, женщина! — с упрёком воскликнул Кальран. — Пиастры и изумруды мы сами возьмём. Потому что мы — пираты! Всё, что нам нужно перед этим походом — немного ласки и тепла!

— Вам, что, шлюх не хватает? — возмутилась она.

— Одно дело — шлюха, а другое — благородная дама! — нравоучительным тоном заметил он и с сомнением покосился на Барсину. — Надеюсь, ты — не шлюха? — Та замотала головой. — Пять секунд тебе на размышления. Потом поезд уйдёт. И корабль тоже.

Барсина прикрыла глаза и не глядя вдавила «Принять».

— Вот и хорошо! Пойдём, у нас мало времени! — Кальран встал и галантно подал даме руку, на которой та тут же и повисла, поскольку на её море штормило явно сильнее 10 баллов.

Следующее видео было помечено временем через шестнадцать часов после предыдущего. Из-за красной занавески под надписью «Бордель» широким шагом вышел Кальран, на ходу прилаживая треуголку и застёгивая портупею со вспарывателем кишок, лишь по недоразумению называющимся абордажной саблей. За ним почти сразу выбежала Барсина. Я побледнел. Чёрт! Это совсем не то, на что я рассчитывал! Над полоской жизни с уровнем игрока — триста двенадцать — было написано имя. «Барсина, шлюха Кальрана». И клановый значок Феникса. Очевидно, она пока ещё не встретила никого из игроков, а сама в настройки не входила. Это же рерол! То есть, то, что почти год её весьма недешёвой прокачки пойдёт коту под хвост, меня, конечно, вполне даже радовало, но! Она войдёт в игру новым персонажем, про которого я ничего не буду знать! Чёрт!

— Кальран, ты ничего не забыл? — крикнула она ему вслед.

— Гусары денег не берут! — покрутил несуществующий ус Пират, даже не задержавшись.

— Кальмародельфин, Кальран! — воскликнула она. — Чёртово задание у меня не закрылось!

Он остановился и презрительно смерил её взглядом.

— Что тебе надо, девка? — бесцеремонно спросил он.

— Я выполнила задание, теперь ты должен выполнить уговор! — заорала она на него.

Кальран расхохотался.

— Да тебя, девка, ещё учить, как общаться с хозяином, да учить! Розарио! — крикнул он трактирщику. — Подай-ка мне розог!

— Я вызываю Хранителя этого места! — взмолилась Барсина.

— Ты будешь наказана, если… — появившийся Грыгз всмотрелся в Барсину, а потом продолжил: — Сначала ты будешь наказана!

И все пираты моментально окрасились в красный враждебный цвет, но нападать никто не спешил.

Внимание: Хранитель назначил Вам наказание поркой за неподобающее поведение

Вы получите 20 розог

Если Вы откажетесь, то Ваша Репутация с Пиратами упадёт на 5000 пунктов, а задание Возвращение Карточного Долга будет провалено

Предупреждение: по условиям наказания, болевые ощущения будут на уровне 100%

Предупреждение: урон, нанесённый наказанием, будет снят лишь через сутки.

Принять/отказаться?

Барсина со вздохом закатила глаза и нажала «Принять».

— Кальран, убедись, что поблизости нет свободных жителей!

— Уже сделано, сэр!

Двое дюжих молодцов подхватили Барсину под руки и потащили к выдвинутой на открытое пространство скамейке, на которую друидку уложили ничком. Пока они привязывали руки и ноги Барсины к скамейке, третий вставил ей в зубы сложенный вчетверо ремень. Кальран вытащил из принесённого ведре с розгами несколько, внимательно их поперебирал, выбирая подходящую, и подошёл к Барсине.

— Каждая девка должна знать, что с клиентом нужно быть вежливой и послушной! — сказал он, заворачивая её юбку ей на спину. От колен вверх до талии друидка тут же укуталась серебристым облачком цензуры. — Ты должна говорить — простите, господин, чего желаете, господин, рада вам служить, господин!

Он отошёл на шаг и хлестнул розгой. Барсина изогнулась и замычала. Кальран хлестнул ещё и ещё. На пятом ударе розга разошлась на несколько прутиков, и ему пришлось взять новую. Я восхищался детализацией, с которой был проработан процесс. Интересно, будут ли наказания в Барлионе впоследствии введены в повседневную практику или это — одна из «положенных на полку» функций, на которую я случайно набрёл, измышляя свою месть? Экзекуция закончилась, и Барсину освободили. Она ещё некоторое время лежала без движения, потом с трудом вытащила ремень из сведённых судорогой зубов, и лишь после этого опустила юбку на место, убирая и стыдливое серебристое облачко. Ещё немного полежав, она встала, не переворачиваясь на спину, и повернулась к Грыгзу.

— Я требую справедливости! — со сдержанной яростью в голосе сказала она. — Мы с Капитаном Кальраном заключили договор…

— Так, так… — сказал Хранитель. — Ты не лжёшь — вы и вправду заключили договор. И что, ты переспала с каждым из пятидесяти шести членов команда Кальрана и пять раз — с Капитаном?

— Да, всё так и было! — с горячностью сказала она.

Кальран кашлянул.

— Что у тебя, сынок? — с нежностью в голосе спросил его Грыгз.

— Сэр, память моя совсем стала плоха, сэр! — доложил Кальран, вытянувшись в струнку, как новобранец, которому сержант кулаками уже успел объяснить правила поведения.

— Что такое с твоей памятью, сынок? — участливо поинтересовался Грыгз.

— Я совсем забыл, сэр, что у меня на этот раз не такой большой корабль, сэр! — с подавленным видом пожаловался Кальран.

— Ай-яй-яй! — пожурил его Грыгз.

— Выпил лишнего, сэр, вот память и отшибло, сэр! — сокрушался Кальран.

— Выпил — это святое! — задумчиво покивал головой Грыгз. — Так сколько человек у тебя в экипаже?

— Сэр, двадцать девять, сэр! — гаркнул Кальран.

— А как же девка пятьдесят шесть насчитала? — посмотрел в сторону Барсины Грыгз.

— Сэр, ребятам так понравилось, что некоторые по два раза, сэр! — сообщил Кальран.

— Что, говоришь, хороша девка-то? — продолжал выспрашивать Грыгз.

— Сэр, не баба, а огонь, сэр! — воодушевлённо выпалил Кальран. — За ночь тридцать матросов да по два раза — это и не каждая портовая шлюха выдюжит!

— А что, девонька, может, ублажишь старика? — с надеждой спросил Грыгз.

Вы получили задание Хранительница Постели

Класс задания: уникальное

Вам предстоит заняться сексом с Хранителем Места Пиратом Грыгзом

Награда: 100 золотых, +1 Привлекательности с Грыгзом, +10 Репутации с Пиратами

Штраф за отказ: нет

Штраф за провал: повторить прохождение квеста

Барсина, широко раскрыв глаза от удивления, помотала головой.

— Ну и ладно, — махнул рукой Грыгз. — Поверю тебе на слово. Значит, так, девонька… Кальран — дурак, но то, что был пьяный — смягчающее обстоятельство. Так что, несмотря на то, что ты свою часть уговора не выполнила, тебе присуждается компенсация из расчёта… — он наклонил голову набок, оценивающе разглядывая Барсину. — Так что, говоришь, огонь?

— Да не то слово, — отозвался Кальран. — Как минимум, Валютная.

— А не Элитная? — спросил Грыгз.

— Может, даже и Элитная! — он согнулся к Грыгзу и что-то прошептал ему на ухо.

— А, — согласился тот, — тогда — точно Элитная. Итак, присуждаем тебе компенсацию из расчёта 100 золотых за один раз, итого...

Вы получили награду: 6100 золотых

Вы получили опыт: 61000

Барсина была готова плакать:

— Простите, господин, что перебиваю, но как мне теперь получить кальмародельфина?

Кальран удивлённо на неё посмотрел:

— Ты что, девка? Ты знаешь, сколько лет шлюхе нужно отработать, чтобы скопить на рыболовный баркас?

— Так мы же раньше договаривались…

— Раньше мы договаривались с благородной дамой, — подмигнул ей Пират, — а не с бордельной девкой! Но ты не подумай, у нас для хорошей шлюхи всегда работа найдётся!

Вы провалили задание Возвращение Карточного Долга

Репутация с Пиратами: -5000

Вы получили неограниченный доступ в Пиратский Бордель

В любое время Вы можете прийти в Пиратский Бордель для поднятия духа наших джентльменов

С каждого обслуженного Пирата Вы будете получать 10 золотых

Репутация с Пиратами: +10000

Вы получили новый класс: Портовая Шлюха

Вы получили новый ранг: Валютная Портовая Шлюха

Привлекательность с НПС мужского пола: +25, не ниже 25

Вы получили новый ранг: Элитная Портовая шлюха

Привлекательность с НПС мужского пола: +50, не ниже 50

Следующий ранг: Портовый Эскорт

Особые умения…

Оставшееся время видео было заполнено новыми открывшимися умениями и плюшками, которыми Пираты щедро осыпали Барсину. Мне и так всё было понятно. Похоже, Феникс получил новый источник дохода. Практически — неиссякаемую жилу. Нагнать любительниц виртуала и — по станкам! Третье письмо было от Игоря. Чёрт, я опять прокололся!

«Ну ты даёшь! Я опять ржал, как ненормальный. Жаль, конечно, что видео нельзя показывать никому, а то бы мы на этом таких денег подняли! Впрочем, внутренний тотализатор тоже вполне неплохо сработал. Одно несчастье — Карина уже просекла фишку и против тебя больше не ставит. А жаль!

Привожу тебе фрагмент ответа на жалобу некоего пользователя:

… безусловно, изложенные Вами события выглядят трагичными, как и новый полученный Вами титул. Однако, спешим Вам напомнить, что система неоднократно посылала Вам предупреждения, в том числе и о том, что Администрация не несёт никакой ответственности за последствия Ваших необдуманных решений. В качестве жеста доброй воли предлагаем Вам бесплатную годовую подписку на наш красочный журнал «Вести Барлионы». Из него Вы сможете узнать о последних событиях, познакомиться с интересными игроками и даже разведать некоторые тайны нашего Мира. И, пожалуйста, всегда помните — что бы с Вами не происходило, это — всего лишь игра!

С нетерпением жду твоих новых выходок. После этой Карина уже почти была готова написать заявление»

Я со вздохом выключил монитор и пошёл к дамам.

— Я всё-таки не понимаю, как это возможно физически! — с укором сказала Алёна, когда я уселся на деревянную скамейку рядом с ними.

Поглядев на меня, она с трудом начала выползать из шезлонга, чтобы сесть мне под бочок. Раньше, чем я успел прийти на помощь, её окутало серебристое облачко и тут же развеялось. От неожиданности она не встала, а буквально выпрыгнула из кресла. Помотав головой, она шагнула к Элуне и протянула той руку.

— Видишь ли, дорогая, — сказала богиня, изящно принимая помощь и вставая с шезлонга, — Концепцию вездесущности не столь сложно принять, как концепцию всемогущества.

Алёна уселась рядом со мной, положив мне голову на плечо, Элуна так же уселась с другой, и они продолжили разговор, просто используя меня, как подушку. Подушку, которая целует в макушку и гладит по спине.

— А ты всемогуща? — спросила Алёна.

— И даже не вездесуща, — помотала головой Элуна. — Я только лишь вездесуща в своём домене, то есть, там, где меня чтут божеством. Со всемогуществом ещё сложнее. Очень много условий и ограничений.

— Что за ограничения? — спросила Алёна.

Элуна подняла голову, поймала мой взгляд и нахмурилась.

— Что не так, любовь моя? — пропела она.

Я вздохнул.

— Мне лучше не обсуждать подобное с моей Богиней Света, — ответил я, пожав плечами.

— Это ещё почему? — не поняла она.

— Потому что не все счета ещё оплачены! — ехидно отозвалась за меня Алёна. — Дима сотворил очередную пакость, а теперь терзается оттого, что всё получилось ещё более пакостно, чем он рассчитывал!

Я огорчённо вздохнул:

— Вот так взяла и одним махом сдала!

— А нечего! — отозвалась она и пожаловалась Элуне: — Представляешь, Дима даже на нашем первом свидании пакость устроил.

— Тебе? — нахмурилась та.

— Де нет! — беспечно отозвалась Алёна. — Он девицу, что его в тюрьму упекла, хорошенько в воде вымочил!

У меня даже челюсть отпала.

— Да откуда… — возмутился я.

— Оттуда, — погладила она меня по груди и снова продолжила: — Представляешь, я такая дурочка, на свидание пришла, а этот корсиканец незнакомую мне девицу в системе пожаротушения топит!

— Где? На свидании? — не поняла богиня.

— Нет, он удалённо всё хакнул, ну и мониторил в процессе, — хихикнула девушка.

— Понятно, — кивнула Элуна. — Так что произошло?

— Поскольку в этом деле замешана дама, то я должен опустить подробности, — развёл я руками. — А итог — в том, что я действительно не рассчитал, и теперь здесь может стать жарко.

— Здесь будет безопасно! — сказала Богиня. — А в других местах…

— Ты не хочешь некоторое время пожить дома? — спросил я Алёну.

Та помотала головой:

— Нет. Здесь мой дом. Здесь, а не у папы!

— Кстати, — задумчиво произнесла Элуна. — Вы так и собираетесь во грехе жить?

Я вытаращил глаза:

— Что это за средневековый бред?

— Не спорь! — важно заявила она, садясь прямо. — Я — твоя Богиня, и для меня такое положение дел является неприемлемым.

— Поглядите, поборница морали выискалась! — пробурчала Алёна. Элуна удивлённо на неё посмотрела. — Ну да, как к моему… К моему любимому приставать, так ничего неприемлемого она в этом не видит!

— Ну да, — ответила Элуна. — Если люди любят друг друга…

— Люди! — перебила её Алёна.

— А я — что, не человек? — она так обиженно захлопала ресничками, что я тут же притянул её к себе, целуя в лоб.

Оторвавшись, я успел заметить, как она прячет только что продемонстрированный Алёне язык, и поцеловал девушку тоже.

— Ладно, я понял, — кивнул я. — Что ты хочешь? И как нам быть с тем, что с тобой мы тоже, как ты сказала, «во грехе»?

— Да всё просто! — Богиня смахнула светлую прядку волос со лба. — Клянитесь в вечной любви…

— До гроба? — спросила Алёна.

Богиня жалостливо на неё посмотрела.

— Сначала — клятвы, Шаман! — сказала она. — Никаких вычурностей и банальностей. Просто скажите друг другу, что любите и будете любить друг друга вечно. Без самодеятельности и гробов — одно лишнее слово может перевернуть всё с ног на голову или уничтожить мир.

Я склонился к выжидающе глядящей на меня девушке:

— Алёна, я люблю тебя и, клянусь, буду любить тебя вечно!

— Дима, я люблю тебя и, клянусь, буду любить тебя вечно! — повторила она.

Не успел я поморщиться от ненужности и пафосности происходящего спектакля, как между нами словно нить натянулась. Алёна, похоже, испытала то же самое, поскольку глядела на меня распахнутыми глазами. Элуна удовлетворённо кивнула, и Алёна окуталась золотистым сиянием, как коконом, которое, уменьшаясь в размерах, как бы впиталось в неё и исчезло.

— Вот, а ты всё — «до гроба», «до гроба»... Не будет теперь никакого гроба! — улыбнулась богиня, посмотрела на меня и потрепала по макушке: — А с тобой и так всё в порядке!

— Элуна, я люблю тебя и, клянусь, буду любить тебя вечно! — сказал я ей.

— Махан, я люблю тебя и, клянусь, буду любить тебя вечно! — отозвалась она, ко мне протянулась ещё одна нить и третья — к Алёне

— Это что? — спросила та. — Мы с тобой, что ли, тоже?..

— Как одна большая шведская семья! — подытожил я.

— Дурак! — надула губки девушка.

— Это точно! — согласилась Богиня. — Но нам же он не для этого?

— Не для этого! — отозвалась Алёна. — Мне лично он — для постельных утех!

— Вот именно! — сказала Элуна.