Некроманты в Алфее  (джен)

— Да за что? — я подергала прутья решетки, обиженно пристраивая подбородок на горизонтальную перекладину. — Что я вам сделала?

— Разрушила священный коридор, разворотила зал посвящений и еще проекцию госпожи трехэтажным матом обложила, мало тебе, просочившаяся? — отозвалась сердито стражница с того конца коридора.

«Ах да».

Я ведь даже думала потихонечку все разрешить, но кто же знал, что в зале «посвящения», как местные называли ту обшарпанную комнату в конце коридора, вовсе не настоящая нимфа, которую мне нужно оперативно разъединить с Искрой, а всего лишь дешевая синяя голограмма? Даже не цветная, еще и с глитчами. Я сочла это чистой воды оскорблением, ну и немножко разнообразила интерьер…

— Да подумаешь, — я развела руками, просовывая их через прутья. — Кто ж знал, что у вас черный не в моде.

— Молчи, просочившаяся, а то я тебя сделаю тише самостоятельно! — снова сердитая стражница.

«Одна. А вели меня сюда в магических кандалах человек пять. В итоге оставили только эту. Как ее там…»

— Слушай, Кэсс, ну ты сама посуди, — я даже и не подумала заткнуться. — Прихожу я вся такая в храм великой богини знаний, а мне прямо на входе натягивают блокиратор, обзывают ведьмой и за шкирку тащат в непонятный коридор со светяшками, предварительно промыв мозги. Ну кто на это согласится? На тебя вот заклинание абсолютного доверия накладывали? Ты припомни хорошенько.

— Просочившаяся! — зарычала Кэсси, и я усмехнулась, слушая, как она грозно топает в мою сторону. — Ну ты у меня получишь!

Просочившаяся, да. Это она о том, что я фея разрушения. Типа «все же поисчезали, как же вы обратно просочились». Здесь, во Дворце, это практически термин. Таких, как я, сразу отсеивали. Узнала, пока меня волоком и чуть ли не за волосы тащили в камеру. Я бы, может, и возразила, но сеть антимагическая, та самая, которой я так испугалась, пока мимо местного рынка шуршала, как-то мешалась немного. Кололась в лопатке.

«Вот и сижу теперь. Скучаю».

— Сказала же заткнуться, — бурчала Кэсси, приближаясь. — Нет бы тихо посидеть, пока Старшая не приедет забрать дар. Не-е-ет, надо мне все нервы истрепать.

— Какой дар? — тут я даже улыбку стянула.

— А, испугалась? — Кэсси встала перед решеткой и пакостливо улыбнулась. — Лишат тебя твоей срамной магии, будешь знать. На пожизненных исправительных работах и без магии посмотрим, сколько ты протянешь.

— А ты сколько? — я уловила общий презрительный тон в ее голосе. — Шпана в блестящем костюме, а снять, кто ты без него?

— Чего? — Кэсси подошла слишком близко, и я резко выбросила руки вперед, хватая ее за волосы, чтобы хорошенько приложить о решетку. Кэсси, только успевшая испуганно хлопнуть глазами, охнула и обмякла.

— Ну-ну, — я хмыкнула, обшаривая ее на наличие ключей. Ну да, вот они. — А гонору было.

Под собственное ни на кого не направленное ворчание я расправилась с магическими кандалами — в этот раз металлическими, а не из ниточек, — а затем и с дверью камеры. Испепелять не стала, пусть Кэсси здесь еще полежит вместо меня, прочувствует атмосфэру.

Заперев бывшую надзирательницу внутри в своих же кандалах, я превратилась в нее, собираясь теперь уже в крысу пробраться к моей любимой нимфочке, а не как в прошлый раз — с ноги ломиться в главный вход. Найти бы еще.

— Нет! Пожалуйста, я же ничего не сделала! Куда вы меня ведете? — раздалось жалобное попискивание из одного из соседних коридоров темницы, когда я уже нашла лестницу наверх.

Чутье кровью ударило в голову, и я каким-то седьмым чувством узнала в тоненьком завывании Гай.

— Кэсс, ты здесь? А ну помогай! — крикнули мне тут же, и я вздрогнула. — Тут еще одна просочившаяся.

Уже поднявшись на три ступеньки, я бесшумно сбежала вниз и поспешила на крик.

— Утихомирь ее, я подержу, — кивнула мне незнакомая фея, и Гай с заведенными за спину руками упала на колени.

Я утихомирила, но не ту.

— Как ты? — я бросилась к Гай, сбрасывая маскировку, пока надзирательница корчилась в путах теней, вылупившись на меня во все глаза. — Что случилось?

Конечно, задавая этот вопрос, я уже давно догадалась, что, стоило услышать «просочившаяся», но я и подумать не могла, что тихого и безобидного ребенка вроде Гай, которой и так в жизни пришлось натерпеться, бросят в катакомбы рядом со мной. У меня-то хотя бы глаза злые и улыбка наглая — вменяли уже в вину наравне с владением магией разрушения.

— Ой, Вика, здравствуй, — Гай только судорожно всхлипнула, поднимаясь на ноги, демонстрируя недюжинную силу воли. — Ты тоже здесь? А меня не взяли, представляешь? Сказали, что я не подхожу. Что же я скажу братику?

Мне кажется, в ситуации, когда меня бы здесь не было, братику ей уже не суждено было что-то сказать.

— Скажешь, что сделала все, что было в твоих силах, — мрачно посоветовала я, освобождая ее руки. — И что Дворца больше нет.

Гай снова всхлипнула, растирая запястья.

— Как нет? — она стоически утерла навернувшиеся слезы.

— А вот так. Кончился, — я приблизилась к пойманной фее-надзирательнице и взяла ее за грудки, освобождая рот. — Сколько здесь еще таких? Про-со-чив-ших-ся.

Я чуть ли не прошипела ей на ухо это слово, и фея задрожала.

— Де-де-десять… — и зажмурилась.

— Где? — по лицу шлепнула прядь волос. Давно меня ничего так не злило.

— Т-т-там, — дрожащий палец указал дальше по коридору, параллельному тому, где держали меня. — Д-д-д-дальше.

Я выпустила ее одежду из рук, поднимаясь.

— Идем, — кивнула я Гай, которая печально оглядывала собственные разбитые в кровь колени. Очень хрупкий ребенок. С ней же так нельзя.

Волосы захлестали с новой силой, и я превратилась. Коса, доставшаяся мне в Беливиксе, словно змея моталась за спиной, но хотя бы не била по щекам.

— О-о-о! — Гай отвлеклась от своей беды, разглядывая меня. — Беливикс? Ты фея Земли?

— Ты знаешь? — удивилась я ее познаниями.

— Специфическое превращение планеты Земля, результат доказательства существования магии человеку за пределами королевства фей. Имеет три пары крыльев и три под-превращения, соответственно трем энергетическим источникам под покровительством Старших Фей. Такое было в книжке про превращения, мне приносил Рюкитай, — Гай слабо улыбнулась. — Их совсем ненадолго можно было вынести из библиотеки домой, поэтому я наизусть заучивала, чтобы все нужное всегда было у меня в голове.

Она ткнула себе в лоб пальцем, а я глубоко вздохнула в попытке успокоиться.

«Просто невозможно.

И вот так эта стерва нимфоподобная поступает с детьми после того, как сама на все лады изощрялась, чтобы попасть в обычную школу? Все патлы повырываю. И хату ее сожгу».

— Ничего, мы им всем еще покажем, — хлопнула я Гай по плечу и бросила в темноту удаляющегося коридора: — Феи разрушения, они же просочившиеся, подъем! Грядет социалистическая революция! Дедушка Ленин хочет гордиться вами!

Послышались шевеления, и я испепелила все ближайшие решетки взглядом.

— Пожалуйста, не надо, — послышалось совсем рядом, и я удивленно переступила порог ближайшей камеры.

Фея, обитающая здесь, съежилась в углу комнаты, прижав голову к коленям и закрыв ее руками, как будто я требовала встать лицом к стене, а не выйти и сражаться за свою свободу. Я даже сражаться не требовала, просто помахать ручкой тем, кто хочет выйти за пределы Дворца.

— Я буду молчать, буду молчать, — фея затряслась, и я поняла, что тактика освобождения не прокатит. Не с такими настроениями.

— Тише, все хорошо, больше тебя никто не тронет, — я присела перед ней, погладив по голове, и из-под руки на меня взглянули заплаканные зеленые глаза. — Как тебя зовут?

— М-марин… Че Угли Калистро Марин, — Марин шмыгнула носом и принялась тереть глаза.

— Все хорошо, Марин, — я взяла ее за плечи, пытаясь успокоить. — Все закончилось, мы заберем тебя отсюда. Смотри, это Гай, она тоже фея разрушения.

— Привет, — Гай улыбнулась, и я кивнула ей на Марин.

— Помоги ей, а я посмотрю, кто здесь еще есть. Марин, ты давно сидишь?

— Неделю, — Марин взялась за протянутую Гай руку и упала ей в объятия, не удержавшись на ногах. — Те, кто дальше, еще больше меня сидят. Нас бы скоро забрали, у Старших свой график.

«Плохо. Значит, их разве что не в инвентаре придется нести, если даже Марин в таком состоянии».

Обнаружив на полу в состоянии еще худшем, чем Марин, нескольких фей, которые разве что не в конвульсиях бились при моем приближении, меня начало и саму основательно потряхивать, а от рук пошло уже заметное сияние.

— Ой, — Гай перешагнула уже начавшееся распространяться от меня черное пятно, принимаясь приводить в чувство в порядке очереди остальных.

«Так я раньше времени здесь все попорчу, если не успокоюсь. Но честное слово, как тут успокоиться, глядя в эти пустые безвольные лица, смирившиеся со злой судьбой?»

Раздалось потрескивание моей вскипевшей магии, а затем ласковый шепот:

— Ну тише, девочка, — меня за плечи обняли знакомые божественные руки. — Не искри так, а то здесь камня на камне не останется. Помнишь свою миссию? Добраться до лентяйки Муало. Совсем свою секту забросила, а они тут разве что жертвенный алтарь в ее честь построили.

— А кто их освободит? — буркнула я, пока Гай натужно пыталась взвалить бессознательную фею на себя. Она быстро освоилась, а меня с такими руками вообще ни к кому подпускать нельзя. — Да и искать ее в этом муравейнике та еще забота. Не лучше ли обрушить этот карточный домик, а потом среди трупов уже найти нужный.

— Кровожадная революционерка, — тихо засмеялся Феникс, взяв мои руки в свои все так же со спины, и черные искорки Тления побежали по его рукам, затихая где-то у локтей, прятавшихся в рукавах закатанной белой рубашки. Пижон. — Неужели тебе не жалко маленьких одиноких феечек, нашедших здесь дом? Не злобных прожженных интриганок или винтиков хитрой системы рангов внутри этого Дворца, а таких же покорных обработанных девочек, как эти.

Он кивнул на жавшихся друг к другу освобожденных мной «просочившихся» фей, которые плакали и обнимались, пытаясь поверить, что такие, как они, не отправятся на каторгу только за то, что родились.

— Что ты предлагаешь?

— Не революцией, так реформами. Не будем казнить царскую семью, пусть она сама все и исправит. Я помогу тебе добраться.

— А они? — я посмотрела на спасенных. Гай еще бегала между камерами, проверяя, что мы никого не забыли. — Кто останется с ними?

— Они будут ждать на Земле, ты же собиралась их туда переправить. Подбираешь всех уличных котят… Я их отведу. Здесь им еще долго не будет места, даже если твое внушение верхушкам власти возымеет эффект.

— Знаю.

Феникс отстранился, и его лицо стало меняться.

— Постарайся, — сказала спустя мгновение моя точная копия, и у меня перед глазами возник образ совсем другой комнаты.

Комнаты босса.

* * *

Интерлюдия. Дрейфующий лед

— Даров, Сторм, как твои делишки? — голос Лейлы в трубке прозвучал довольно нервно, и Сторми зачесала копну кудрей за шею, чтобы приложить телефон к уху.

— Навожу кипиш в Викином королевстве, — призналась она честно, показывая Небуле указательный палец с намеком сделать паузу: — Секунду, это моя знакомая принцесса.

Небула фыркнула, как будто ее это не касалось, но послушно воткнула меч в землю и оперлась на него локтями, занимая выжидательную позицию.

— А что?

— Да вот думаю, сколько у тебя сестер в семье, всё не могу посчитать, все время сбиваюсь…

Сторми почесала шею и приготовила раскрытую ладонь. Она очень сомневалась, что Лейла не сумела сосчитать до трех, и заподозрила саму себя в наличии еще как минимум десяти неучтенных родственниц, имена которых могли бы заканчиваться на И и означать их магические силы.

— Я, — с сомнением начала перечислять Сторми, не услышав в голосе Лейлы издевки. — Дарси и Айси. Всё. Трое.

— Значит, все-таки Айси…

— А что? — повторила Сторми вопрос, сбитая с толку.

— А ты одну какую-нибудь не теряла? Ну знаешь, пошла в магазин, забыла сестру, а она потом нашлась на другой планете, у тебя такого не было?

— Лёль, ты либо хорош кружить, либо я в растерянности молчу, пока ты сама не дойдешь до сути.

Лейла согласно вздохнула и выложила причину своих изощрений:

— Ты знала, что некая Айси обживается сейчас во дворце нашего герцогства на Андросе? Нет, я не исключаю, что ты тут не при чем, но вдруг это твоя? Ведьма льда, зовут Айси, характер скверный, особая примета — любовь к синим плащам…

— Моя! — воскликнула Сторми, чуть не подпрыгивая. Они с Дарси давно потеряли ее след. Еще с момента, как Айси отправили на Омегу. — Очень похожа, по крайней мере. Где она, говоришь?

— Да вот… Нанялась придворной волшебницей к моему брату…

— Погоди, у тебя ведь нет брата. Только двоюродный и его злой близнец, да и те кильки без соуса, — блеснула Сторми эрудицией, и Лейла согласно хмыкнула.

— А это еще одна офигенная история, которой я с тобой с удовольствием поделюсь при личной встрече.

— Ага. А когда у нас личная встреча?

— Сегодня к пяти по герцогству Волновии я отправлена в их дворец с дипломатической вынюхивательной миссией, и если хочешь убедиться, что сестренка точно твоя, приглашаю тебя составить мне компанию.

— В пять по Волновии, — Сторми сосредоточенно вбила в поисковик местное время Андроса. — Это же через два часа! А у меня тучка на голове лет сто назад дождь видела! Лейла! Ты как хочешь, чтобы я с грязными волосами сестру встретила?! Ты меня совсем не жалеешь?!

— Да я сама сейчас пока весь морфикс из волос вычешу, поседею, не шуми! Давай, встретимся через два часа, и будь в чем-нибудь белом!

— Угу, и в фате, — буркнула Сторми, с кислой миной глядя на экран завершения вызова. — Були! Мне некогда, я нашла потерянную сестру, потом закончу тебя по земле размазывать! Передай Валтору, что буду не скоро!

И едва не извергая молнии, Сторми исчезла во вспышке телепортации.

— Может, мне еще и поцеловать его от тебя? Как будто не со Старшей Феей разговаривают, а с посыльной пикси, — буркнула Небула, но хмуро потащилась искать дружка тучеголовой оппонентки. Если его еще на запчасти не разобрали.

* * *

В комнате босса было богато. Даже не так. Бохато!

Ковер, на который меня телепортировало, вообще топтать было равносильно смертному греху, такой мелкий и замысловатый узор по нему ветвился. Стены каких-то красноватых оттенков извивались сложной орнаментальной росписью в виде цветков лилии; плитка, которой был выложен потолок, была четырех видов, чередующихся между собой. Из окна на обитую бархатом низкую софу, нескольких коротконогих пуфиков с золотыми ножками и столика в форме шестиугольника падал оранжевый предзакатный свет. Я потратила почти весь день на этот квест.

Я переступила подушку в форме валика с кисточками на концах все того же странного вишневого цвета, что и другая обивка, и несколько развернутых свитков, спадающих своими краями аж со стола. Их верхний край прижимала чернильница в виде девушки с книжкой, сидящей на коленях.

Ну в целом я бы обрисовала обстановку как «покои восточного тирана». Ковры, пэрсики, пахлава медовая, кошмарные в своей замороченности узоры — теперь несите султаншу.

Султаншу не принесли, и я, аккуратно переступая разбросанные по полу вещи, в том числе какие-то деревянные шкатулки, мотки шелковой ткани и вообще какой-то мусор, стала пробираться дальше.

«Феня не мог ошибиться, точно же эта морда где-то здесь возлежит. Дай бог, если кальян не курит, как гусеница, и на грибе не сидит, а то с этих восточных тиранш станется».

Когда я уже немного потерялась в однообразных золоченых стенах, заценила и ванную, и спальню шириной в целую комнату, и тупо прочесывала карту на предмет черных областей, из соседней комнаты раздался томный стон.

Не обычный, а такой, будто его обладательнице абсолютно нехрен делать, и она ждет, пока кто-нибудь ее развеселит.

«Ну вот она я. Веселья полные штаны».

Она даже не сразу заметила, что в комнате появился кто-то еще — лежала ко мне спиной, развалившись на подушках, в белой тоге, уже знакомой мне по Дафниксу. Вьющиеся волосы разметались по красному атласу, на животе лежала едва начатая книжка.

— Кто здесь? — каким-то третьим чувством она почувствовала мое присутствие, привставая, и мы встретились взглядами. — Кто?..

— Смерть твоя, — мрачно улыбнулась я, и Муало вздрогнула. Ее давно не молодое загорелое лицо, испещренное морщинами, отразило сначала снисходительное удивление, а затем испуг. — Долги нужно возвращать.

Уж не знаю, что она там себе подумала, но Муало как будто наконец разглядела меня и судорожно схватилась за сердце.

— Нет! — выдохнула она, и книга с колен шумно упала на пол с громким стуком, раскрываясь на случайной странице. — Не подходи!

Она метнулась в сторону, но теневые путы и мой ласковый акулий взгляд были быстрее.

— Что за холодный прием? Честно, я обижена, — я приблизилась, и ее глаза расширились в суеверном ужасе, как будто покойницу увидела.

«А-а-а. Я поняла».

— Нет, я не Апокруин, — я решила не разыгрывать сцен, все равно это многого мне не даст, больше головной боли. — Меня зовут Виктория, я фея разрушения и ее идеологическая наследница. И еще жрица Дракона. Слышала о Драконе? Он тобой недоволен.

Муало смотрела на меня во все глаза, и я открыла ей рот.

— Чего ты хочешь? — спросила она, почти справившись с голосом, но едва уловимые подрагивающие нотки свидетельствовали если не о страхе, то о сильном стрессе. — Золота? Библиотеку?

— Я не в вашей системе ценностей, — я только цыкнула. Золото, блин, я похожа на старателя? — Я и мои покровители — нам нужна справедливость.

Для пущего эффекта я нависла над Муало, упираясь ладонью в спинку софы, и та мгновенно окрасилась в черный.

— Знаешь что это такое? Должна же была в книжках читать.

Несчастная мебель не выдержала давления и рассыпалась облаком пепла, Муало взвизгнула, шлепнувшись на задницу, а я присела перед ней на корточки, щепотью перебирая черные песчинки.

— Что насчет сделать из тебя такой же? — я поиграла пеплом у нее перед носом. — С Преулией вышло неприятно, но она сама виновата, да? А вот эта сучка крашеная, которая просочилась в нимфы, ходит вся такая в черном, она заслужила. Скажи?

— Ты — ребенок, ты ничего не знаешь, — прорезался у нее голос. — Отпусти меня, и я позволю тебе выйти из Дворца живой.

— Ребенок отказывается, — я высыпала горстку ей на голову, игнорируя все остальные слова. — А то, что перед знакомством с вашей альма-матер детям внушают быть покорными и доверчивыми, это нормально? Или те феи, что сидят в темнице на нижнем этаже? Об этом ты слышала? Эти дети тоже виноваты? В том, что посмели родиться после твоей зачистки?

Одно из щупалец тени обвилось вокруг горла Муало, и она захрипела.

«Так.

Эта лягушка еще пригодится Ивану-царевичу.

Спокойно».

— Ты хоть знаешь, сколько фей погибло еще в детстве от того, что ты решила «почистить» Магикс? А сколько мучается сейчас? Они не могут летать, их прикосновение может убить, они хрупкие и болезненные. А все из-за тебя. Сколько жизней ты разрушила?

— Ну и что? — Муало вдруг подняла голову. — Ну и что? Что дальше? Ты думаешь, только им плохо? Во всем мире только они бедняжки? Если только они тебе интересны, не значит, что больше на белом свете никого нет! Что-то я не вижу, чтобы вы все спешили освобождать женщин с Эсперо, поборники справедливости! А каково было мне?! Жить в грязи и голоде просто потому что? Не иметь своего места в доме, терпеть побои и издевательства? По праву рождения! Никто меня не защитил!

Ее губы исказились в яростной усмешке.

— Я всего добилась сама! Сама! Выцарапала когтями! Я — хотела быть лучшей! Я была! Я была достойна! Но он все равно выбрал ее!

Я чуть отодвинулась, недоверчиво смерив ее взглядом.

— Кого?

— Апокруин, — выплюнула Муало. — Дракон говорил с ней! Он выбрал ее! Бездарную аристократическую шелуху из Магикса, которой все просто так доставалось! Эту рыбью голову, у которой на лице больше двух эмоций и не прочитать! Я могла возглавить его доктрину! Вести людей! Они шли за мной! Я была лидером! Дафна слушалась меня как сопливая девчонка; эта Дафна, почему она стала первой нимфой? Чем она заслужила? Ныла, какая она несчастная, как ей сложно быть принцессой?! Дафникс даже не она придумала! Это был мой отличительный знак, я так одевалась! Она просто повторила, но получила столько почета, будто создала измерение! За белую тряпку и золотой браслетик! Или Блао, в голове только хиханьки да хаханьки, и она-то нимфа?! Слепая от ненависти ко всему живому Улосс, которую проще убить, чем вылечить? Октепла, серая посредственность, не способная даже на проявление воли? Может, эта воровка Политея? Эти люди должны были изменить мир? Они достойны Искр?! Я никогда не жаловалась! Я могла всё! Я хотела, чтобы нимфы стали великими! Я хотела встать у власти, чтобы никто больше не пережил того, что пережила я! Я построила этот Дворец! Я дала дом сотням фей! Я училась, я становилась лучше, почему они?!

Она уронила голову на грудь, и злые слезы потекли по испещренным морщинами щекам.

«М-м-м-м-м. Ясно».

— И теперь ты, — ее голос дрожал от злости и сдавливающих горло слез. — Осколок справедливости в несправедливом мире. Решила, что ты лучше знаешь, что такое благо для всех? Бог с тобой говорит, значит, ты сейчас для всех хорошо сделаешь? Наследница этой мымры?!

Я мысленно ее поправила.

«Два бога.

Со мной разговаривают два бога, и иногда это больше похоже на шизу, чем на благословение».

— Я показала ему! Показала, что он ошибся! Я заставила его Избранную исчезнуть! И всех фей разрушения во всем мире! Чтобы он заметил меня! Почему не меня?! Я не получила!.. Не получила даже наказания! Почему?! Я совсем ничего не значу?!

Она уже не скрываясь зарыдала, и я растерянно поджала губы.

Такие загоны были не в моей компетенции.

Очевидно, верховенство магического закона тоже так решило, потому что от моего тела пошел свет, а затем призрак Апокруин отделился в мир.

Система отключена

Черная накидка обернулась вокруг Муало, и мои тени растаяли.

— Ну что ты сырость развела? — Апокруин обняла ее за шею, прижимая к призрачной груди, и Муало недобро на нее покосилась, не принимая материнского жеста. — Все ошибаются. Ты тоже ошиблась.

Муало закрыла глаза, позволяя призраку укутать себя.

— Простишь мне бесчисленные жертвы просто так, из божьей милости? Какое благородство. Отстроить тебе храм в Магиксе?

— Исправься, — Ру проигнорировала, касаясь ее ключицы, и золотой шарик Искры оказался у нее в руке. Он медленно спланировал на край рукава и оттуда корабликом спустился ко мне, оборачиваясь знакомым кристалликом. — У тебя светлая голова. Сделай все, как нужно было с самого начала.

— Без магии? Смешно.

— Ты ведь самая умная фея Измерения, значит, справишься.

— А если нет?

— А если нет, тебя забьет камнями твоя собственная взбесившаяся свита. Вот твое наказание и твое искупление. Оставайся здесь дланью без пальцев и попробуй снова взять все ниточки в руку, — ответила Ру откровенно насмешливо, отпуская Муало и возвращаясь в меня. — Дракон надеется на тебя.

И растаяла.

Система подключена

— Видишь? — Муало принялась поправлять свое одеяние. — Ну и как это терпеть?

Я поднялась, отряхнула штаны и решила сообщить чисто для проформы:

— Из темниц я всех забрала.

— Это правильно, — отозвалась она, глядя мимо меня. Надеюсь, планируя, как все исправить. — Вопрос.

Я не уверена, почему отозвалась.

— Да?

— Я все окончательно сломала или только навставляла палок в колеса?

Я задумалась сначала, что конкретно она имеет в виду, потом решила, что она это про «вычеркивание» из измерения.

— Палок. А мне теперь их вынимать.

— Ясно.

Я подошла к окну, где кончался телепортационный барьер, легко разорванный Фениксом, но не мной, и напоследок обернулась.

— Тебе хоть немного стыдно?

Муало усмехнулась, проводя рукой по лицу.

— Немного? Немного, может, и да. Но только за то, что все, кто страдал из-за меня, страдали совершенно зря.

Я переварила ее ответ и махнула рукой.

— Удачи.

— К Фениксу.

Раз уж Ру лично вышла решать эту проблему, то и дальше с Эсперо всё решится без меня. Максимум могу выступить свидетелем от пострадавшей стороны.

— Вика! Вика! Вика!

Не успела я проморгаться после Зумикса, как меня сбил смерч имени Сторми.

— Мы нашли Айси!