Гарри Поттер и законы крови (гет)

Господи, если ты есть,

спаси мою душу, если она у меня есть!

Английский солдат

перед битвой под Блейнхеймом

(1704)

Гарри стоял у окна и с изумлением думал о том, что несчастливый рок, кажется, взял за правило над ним издеваться. Нет никакого другого объяснения, почему опять под Хэллоуин у Избранного ТАКИЕ проблемы. Хотя, признаться, не все понимали, что именно Гарри так расстроило. Казалось бы, Трелони другом ему не была, в число любимых учителей не входила. Ну да, убили, ну да, неприятно. Но сокрушаться-то зачем?

А причина была. Причём вполне конкретная. Об этом предупреждал Дамблдор и этого, как теперь понял Гарри, сам юноша втайне опасался. Трелони… Предсказатели, как правило, не помнят, что именно они говорили, в смысле пророчеств. Они даже не помнят, что вообще о чём-то вещали. А вот подсознание всё сохраняет. Однажды Волдеморт уже смог проникнуть в подсознание, взломав заклятие Забвения. Тогда не повезло Берте Джоркинс… Нет, тогда не повезло всей Британии, всему миру, быть может. Волдеморт добыл сведения о Турнире и о Крауче-младшем. Придумать план — это уже дело техники. А теперь он наконец нашёл вожделенное Пророчество. В этом сомневаться не приходится. Насколько помнил Гарри, Берту долго пытали перед тем, как чары удалось взломать. Как предположили авроры, Сибилла Трелони перед смертью испытала на себе действие порядка двадцати Круциатусов, ещё около десятка разновидностей различных пыточных проклятий, в частности, Slotus, Ножевое проклятие, оставляющее после себя неглубокий порез, отличающийся от созданных иными способами ран неестественными рваными краями, что причиняло жертве большую боль, но не приводило к существенной потере крови. Таких разрезов на теле несчастной предсказательницы насчитали аж двадцать три. Уйма синяков по всему телу наводили на мысль, что женщину очень долго и усердно били. На ту же мысль наводили и внутренние повреждения. Ко всему прочему, у Трелони были сломаны все пальцы на руках. В общем, Гарри искренне радовался, что на её месте был не он. Впрочем, чему тут радоваться? Теперь, когда он по всей видимости потерял последний козырь, он может быть следующим. Теперь-то Волдеморт знает, что может быть для него важнее на данную секунду, чем завоевание мира. И теперь он будет в сотню раз осторожнее…

Впрочем, нет. Козырь был не последний, далеко не последний. Гарри слегка улыбнулся — вспомнился его последний тайный урок анимагии. Не получалось решительно ничего, но юноша не отчаивался. В конце концов, его отец, например, годы учился, прежде чем дожил до первого превращения. Зато гриффиндорец уже узнал, в кого он превратится. В качестве тренировочного зала Гарри выбрал естественно всё ту же пресловутую Выручай-комнату, только на сей раз стеллажи по стенам комнаты были заставлены книгами по соответствующему предмету. В одном из них юноша и нашёл формулу, по которой можно рассчитать облик своего Альтер-эго. И в этом ему, как решил Поттер, очень повезло. Формула была основана на арифматике, в которой Гарри разбирался, как свинья в апельсинах. Но книга, которая подвернулась юноше под руку, содержала подробнейшие инструкции, что означает каждый символ и откуда брать данные. Животное у него получилось…роскошное, по-другому не скажешь. У Гарри даже временами возникало желание как можно скорее преобразоваться, вызвать Дарк на анимагическую дуэль (в человеческом-то обличии драться нечестно — девчонка в самом деле на дуэли также хороша, как Волдеморт в балете «Спящая красавица». В роли красавицы) и надрать наконец её несчастную кошачью задницу. За все те нервы, которые она ему испортила. Гарри даже не сомневался, что победит. Сомнения его брали, согласится ли Джессика искать себе новые неприятности и не уроет ли его за такие проказы некто Снейп. И то, и другое было в равной степени вероятно, так что о страшной «мсте» оставалось только мечтать.

— Чему, позволь спросить, ты улыбаешься? — раздался заинтересованный голос Рона.

— Да так… — Гарри махнул рукой. Он не рассказывал друзьям об анимагии. Ну и что, что это несправедливо по отношению к ним. Над этим он хотел работать один, — Что-нибудь новое узнали?

Пока Гарри изображал из себя праведного мученика у окна, Рон, Гермиона и Джинни крутились возле авроров, членов Ордена, школьного персонала. В общем, пытались выяснить хоть что-то принципиально новое.

— Авроры сказали, что убили её не здесь, — сказала Гермиона, — И вообще не на улице. От такого количества пыточных проклятий она неизбежно должна была упасть на землю. Тем не менее, на мантии нет следов грязи, травы. Только кровь.

— Её убили в одном месте, а притащили в другое, — сделал далеко идущий вывод Поттер, — Зачем это надо? Ну пропала и пропала, и дело с концом. Все же знают, что у Трелони крыша была немного не на том месте, где должна быть по определению.

— Авроры пришли к выводу, что это было сделано в качестве устрашения, — пояснил Рон, — И, знаешь, я с ними согласен. Кто ещё знал о пророчестве?

— Дамблдор говорил, что полный текст знаем только мы с ним, — вспомнил Гарри, — ну вы ещё теперь. Трелони, понятно, знала. Только не помнила. А насчёт того, сколько человек знало, что она вообще что-то говорила… Не знаю. Может, весь Орден.

— Понятно, — кивнул Рон, — Значит, это тебя он пугает. Мол, не суйся, целее будешь.

— Тоже возможно, — кивнула Гермиона, — Интересно, как её из школы выманили? Трелони же из башни не вылезала. Ведь не сама она к нему пошла.

— Может и сама, — невесело усмехнулся Гарри, — Если под Империусом. Наш хитроумный спайк поработал. Пари держу, это он за всем стоит. Эх, знать бы, кто — лично бы…

— Не трогай. У него руки по локоть в крови, — прошептала Джинни, глядя куда-то вникуда.

Гарри, Рон и Гермиона изумлённо посмотрели на девушку.

— Я Видела, — не то объясняла, не то говорила сама с собой Джинни, — Это было, когда я узнала про меч Гриффиндора. Я тренировалась в предсказаниях и вдруг начала падать. В пособии сказано, что это первая стадия: Прорицатель попадает в мир Снов и Иллюзий, откуда можно заглянуть во Время. И ещё там говорится, что этот мир такой, каким его представляет себе сам маг, где ему было бы удобно наблюдать за тем, что происходит в мире. Когда я это читала в первый раз, я почему-то представила себе отшельника: он тоже просто смотрит за Жизнью и ничего не делает, не участвует в ней, не пытается изменить. Затем Прорицатель должен освободить свой разум от земных проблем, стать выше их, смыть всю грязь, которая может помешать правильно интерпретировать увиденное. Слово «смыть» я поняла буквально. Может, поэтому я оказалась в пещере с водой… А потом я стала смотреть на то, что мне показалось самым важным. Я увидела помещение. Просто коробка без какой-либо возможности опознать, что это. Но я знала, что это кабинет Макгонаголл. Потом я увидела человека, чёрный силуэт. И я знала, что это — Чужак. Просто знала. Он что-то искал, а я чувствовала, что если он найдёт, будет плохо. И знала, что всё это происходит именно сейчас, не вчера, не завтра. Не знаю, почему. Тогда я вылетела из пещеры и вернулась. Пошла искать Макгонаголл…

— Но ведь предсказатели не помнят, что они говорили, делали и вообще… — припомнил Рон.

Джинни вздрогнула и посмотрела на брата.

— Но ведь я и не делала Предсказание. Скорее это было Осознание. Но я почему это рассказываю… Чужак был не просто тенью. У него в самом деле были руки в крови. Огромный чёрный силуэт без каких-либо особенностей. Вот только руки от плеча до локтя такие же чёрные, как и всё тело, а от локтя и до кончиков пальцев — ярко-алые.

— Почему ты уверена, что это кровь? — медленно спросила Гермиона.

— А что это, по-твоему, перчатки? — и достаточно много пережившая за последнее время Джинни разрыдалась.

— Значит, спайк — не ученик, — Гарри прижал к себе плачущую девушку и осторожно поглаживал её по голове, — У них не было времени, что убить стольких, чтобы даже из мира Снов, или как его там, было это видно.

— Не факт, Гарри, далеко не факт, — засомневался Рон, — За ними все каникулы напролёт никто не следит. Времени вполне достаточно.

— К тому же, никто не знает, где её носило все эти годы, — раздался приглушённый голос плачущей Джинни.

— Кого носило? — не понял Гарри.

— Дарк, — всхлипнула юная мисс Уизли, — У неё же дядя здесь сколько времени работал? Ведь так удобно, он бы к ней относился получше, чем к слизеринцам своим. Всё бы ей разрешал. А она дома сидела вместо этого. Он ушёл — она пришла. А может она вместо него с самого возрождения Тёмного Лорда на вызовы ходила, ну или как у них называются массовые посиделки с летальным исходом для VIP-гостей. Так сказать, чтобы хозяину ущерба не было. Пока дядя шпионит, она за него обязанности при дворе выполняет. А теперь наоборот: он — при дворе, она — в шпионах.

— Ты думаешь, это всё её рук дело? — с некоторым сомнением протянул Гарри.

— У тебя есть другие кандидатуры?

— Сегодня допросят всех жителей замка, включая охрану, — сообщил Рон, — Авроры сошлись во мнении, что Трелони вытащил кто-то по эту сторону стен. Ведь выходящей за пределы защиты её никто не видел, и из чужих никто не приходил. Так что допросят даже первоклашек. Вот тогда мы и узнаем, в самом ли деле здесь замешана наша тёмная подруга.

— А если не найдут? — скептически хмыкнула Гермиона, — Нас всех проверяли по приезду в замок, а учителя и охрана проходили двойную, если не тройную, проверку. И так никого и не нашли. С чего ты взял, что спайка смогут вычислить сейчас?

— Ну, если не вычислят, значит просто нам всем следует быть очень и очень осторожными, — заключил Гарри.

— Это верно, — кивнула староста, — Вы представляете? Ведь если шпиона не найдут, значит с нами под одной крышей останется жить опасный беспощадный серийный убийца, который не собирается останавливаться ни перед чем. И значит наши судьбы, возможно, висят на волоске.

* * *

Шпиона, как водится, не нашли. На то, чтобы опросить всех учеников, учителей, охранников, прошерстить личные дела каждого, составить списки наиболее вероятных подозреваемых, допросить их заново и в результате не найти ни единой зацепки, ушло аж полторы недели. Припомнив тот скромный факт, что где-то в замке находится недружелюбно настроенный Пожиратель смерти, и, похоже, никому нет до этого дела, Гарри решил взять инициативу в свои руки…

— Нужно поставить дополнительную защиту! Подумайте сами: никто не видел, как Трелони выходила из замка, ни одна, ни с кем бы то ни было. С территории Хогвартса, как вы утверждаете, никакими способами она исчезнуть не могла. Все тайные ходы перекрыты. Но ведь как-то она уйти умудрилась!

— Гарри, не кипятись, — Крокер не оставлял попыток утихомирить всенародного героя, — Мы уже думали об этом…

— Тогда что же? — не унимался Поттер, — Установленная охрана не справляется. Сил Ордена и аврората недостаточно. Нужно что-то другое.

Старшие волшебники тяжело вздохнули и возвели глаза к небесам. Пока все нормальные и не очень дети благополучно возвращались в свои гостиные с ужина, намереваясь отдохнуть от трудов праведных в этот славный пятничный вечер, Гарри имел необычайно напряжённую беседу с Временным управлением Ордена Феникса. Артур Уизли, сложив руки на груди, прислонился к косяку и каким-то обречённым взглядом следил за происходящим, даже не пытаясь вмешаться. Аластор Грюм вмешаться пытался. Но его всячески удерживала от этого пребывающая где-то у крайней точки кипения Минерва Макгонаголл. Достаточно у неё уже было проблем в последние дни, не хватало ещё распсиховавшегося аврора с не самой лучшей репутацией, грозящего разнести ползамка! Единственным вменяемым человеком во всей этой компании оставался Эрик Крокер. Только он, не смотря на все перипетии, оставался более-менее спокоен и пытался завязать с Гарри конструктивный разговор. Такового пока не получалось, но Эрик, по всей видимости, надежд не оставлял и с завидным терпением продолжал снова и снова объяснять юноше, что гибели учеников так-то никто не желает. Впрочем, на работе он, наверное, видел кое-что почище трудных подростков. Чего стоят одни живые мозги! Но, по всему видать, железному терпению сотрудника Отдела Тайн, как и всему в этом бренном мире, приходит конец.

— В замке были Малфои, я же вам говорил. Если их не было, значит спайк отправился к ним на встречу. И то, и другое означает, что проблем с исчезновением с территории школы и. соответственно, проникновением сюда извне у Пожирателей нет.

— С чего ты взял, что Малфои вообще здесь были? — устало поинтересовался Артур, — Если это только личная неприязнь…

— Это не личная неприязнь, — Гарри несколько секунд решал, стоит ли ему рассказывать Ордену абсолютно обо всём или ограничиться просьбой верить ему на слово, — Моего домовика, Кикимера, убили. В этот самый момент я увидел Драко Малфоя, пришедшего к Волдеморту от имени матери, рассказывающего, что как раз Кикимер провалил дело, которое ему поручили. Ну, знаете, мои видения. Они ещё иногда бывают. И у меня есть все основания считать, что Малфои лично общались с домовиком. Либо они проникли сюда сами, либо кто-то внутри замка доставил Кикимера к ним. Или… Да даже не важно, как они встретились. Просто это значит, что у замка с Пожирателями надёжная связь, позволяющая фактически делать что угодно, и никакая ваша охрана этой связи не мешает.

— Подожди-ка, не так быстро, — нахмурилась Минерва, — Вот почему ты просил у меня Добби. А какое тогда дело провалил Кикимер?

— И ты даже не посчитал нужным сообщить обо всём нам, малец? — рыкнул Грюм.

— Не посчитал. Я знаю, что происходит. Знаю, что Волдеморт от Кикимера ничего важного не получил. В конце концов, так ему и надо — я бы этого мерзавца не сегодня-завтра сам прибил бы. И потом, проваленное дело Кикимера входит в список вещей, о которых Дамблдор велел никому не рассказывать. И вообще всё это не важно. Так что с охраной?

— Тяжёлый случай, — нервно потёр лоб Эрик, — Гарри, послушай. Ты можешь просто постоять десять секунд спокойно и меня послушать? Мы догадались, что Орден и аврорат не справляются. Завтра в это же время школа окажется под наблюдением службы безопасности Отдела Тайн.

— Эрик, ты меня, конечно, извини, — максимально деликатно начал Гарри, — но ваша служба безопасности, как я слышал, до сих пор не вычислила даже вашего местного лазутчика из Отдела Тайн.

На сей раз общий вздох сопровождался звуком, существенно смахивающим на стон.

— Молодой человек, видите ли, в чём дело, — голос Крокера резко принял официальный тон: похоже, учёный оскорбился, — В чём основная особенность нашей организации: мы не подчиняемся никому, включая Министра магии. Мы самостоятельная ячейка магического общества… Да, я знаю, что Отдел находится в том же здании, что и Министерство, но он ему не подведомственен. Сделано это только в целях лучшей защиты от проникновений извне. Так вот, в нашем излишне коррумпированном обществе мы смогли сохранить свою независимость только потому, что половина наших сотрудников ставит науку на первое место в жизни и абсолютно уверена, что политика им только помешает заниматься любимым делом, а вторая половина слишком горда, чтобы подчиняться кому бы то ни было. Так сложилось исторически, и исключений не бывает просто потому, что люди других типов темперамента ритма жизни, царящего в Отделе, просто не вынесли бы. И это — единственный правильный метод, потому что если разработки, которые ведутся в нашем Отделе, попали бы в руки не тех людей, типа Волдеморта или Фаджа (впрочем, и Скримджер не лучше), они могли бы уничтожить всю планету. Как минимум. В политику мы не вмешиваемся, да и нас особенно не трогают, поскольку любой представитель власти не отказался бы иметь на своей стороне такую мощь, которая скрывается за нашими стенами. А силой подчинить магию невозможно. И, соответственно, лазутчика в наших рядах быть не может по определению. Никому это просто не нужно, я имею в виду сотрудников. А если он всё-таки находится, это значит, что он долгие годы настолько успешно маскировался, что десятки, сотни людей с уровнем интеллекта несколько выше среднего так и не смогли его обнаружить. Тем сложнее это сделать сейчас.

— Но ведь был же Руквуд, — не сдавался Гарри, — Почему бы не попробовать искать по аналогии?

— Эрик, не связывайся, это, похоже, бесполезно, — попытался осадить учёного Артур.

— Мальчик, я догадываюсь, что ты, как и твоя мать, которая всегда была моей лучшей подругой, так что заранее извиняюсь, абсолютно уверен, что любая мысль, пришедшая в твою голову, исключительно новая и никем доселе не проверенная, — с завидным упорством продолжал объяснять прописные истины Крокер, — Но в данном случае это не так. Августуса Руквуда мы ведь так и не смогли вычислить — его сдал бывший «приятель». Но досье у него абсолютно чистое. Да почти у каждого из нас такое же. Ни с кем подозрительным не общался, нарушений распорядка не было… Так что, в принципе, исходя из этого шпионом может оказаться любой из нас.

Гарри на какое-то мгновение утих. Исповедь Эрика Крокера существенно повлияла на его мировоззрение. Раньше он даже не подозревал, что в Отделе Тайн, где, как когда-то сказал сам Эрик, «работают люди, которые настолько хорошо умеют управлять информацией, что в результате знают всё, ну или почти всё», могут быть такие проблемы с этой самой информацией. Принимая за аксиому, что люди, обладающие указанной Крокером способностью, смогут раскрыть любого врага, Гарри совершенно не обратил внимание на то, что сами враги не глупее тех, кто, по мнению Поттера, должен их искать. А может даже и умнее.

— Почему, в таком случае, Отдел Тайн решил вмешаться сейчас? Охранять школу значит нарываться на неприятности, которых, как я понял, его сотрудники стараются избегать.

— Это так, но ты забываешь одну вещь. У многих из нас в замке дети.

— Гарри, ты должен поверить, — вмешалась Минерва, — Если Отдел Тайн лично в чём-то заинтересован, он сделает всё и даже больше. До сих пор не было ещё прецедентов, по крайней мере, в Британии, чтобы они вмешивались в какое бы то ни было противоборство. Но если это случилось, то…

— То победа теперь за нами, — вмешался Аластор, — Они правы, мальчик. Учёные — это, конечно, не панацея от всех проблем, и в настоящем сражении их можно использовать скорее как пушечное мясо, нежели как полноценных воинов. Но в нашем теперешнем положении на пользу пойдёт любая дополнительная капля мозгов.

— Отдел Тайн не напрасно называют самой полезной обществу организацией, — внёс свою лепту в диалог мистер Уизли, — И лично меня обнадёживает, что в Ордене на сегодняшний день шестеро его сотрудников плюс, как я слышал, Гермиона в резерве, тогда как у Волдеморта не больше двоих.

Под таким напором неприступный бастион с гордым именем «Гарри Поттер» был вынужден сдаться. Видимо, не все секреты Отдела Тайн он узнал во время своей вылазки на пятом курсе. Временное управление, донельзя довольное, что им наконец удалось объяснить упрямому как сотня ишаков гриффиндорцу, что всё не так плохо, как ему кажется на первый взгляд, поспешило ретироваться, когда Гарри вспомнил об ещё одном важном вопросе.

— Мистер Грюм, можно вас на минутку? Ещё раз.

* * *

Грюм резко развернулся и посмотрел на юношу с таким видом, словно уже прикидывал в уме, во сколько друзьям Поттера обойдутся его, Гарри, похороны, если он посмеет задержать Аластора больше, чем на тридцать секунд или, того хуже, полезет с глупыми вопросами, типа «Сколько лет дадут за убийство Того-кого…?». Дождавшись, пока Артур Уизли, Минерва Макгонаголл и Эрик Крокер отойдут на максимальное расстояние от того самого пустого класса, в котором, собственно, и проходило это странное совещание, Гарри осторожно поинтересовался:

— Сэр, один вопрос, как человеку, по всей видимости отвечающему в нашей скромной организации за связи с Пожирателями…

— Давай уже, только быстрее. Я не намерен весь день прохлаждаться без дела, — максимально вежливо, если это слово вообще применимо к старому аврору, поторопил Грюм.

— Флоран Фортескью и правда носит Метку?

Интересно, Гарри показалось, или Грюм и правда поменялся в лице?

— Кто тебе это сказал?

— Не имеет значения, — решил на первое время не выдавать своих источников Гарри.

С минуту Аластор внимательно изучал юношу и обычным, и волшебным глазом. Парень почувствовал, будто что-то щекочет его мозг. Слабенькое такое ощущение, где-то на грани подсознания, но довольно неприятно.

— А ты уже начал изучать блокологию? — хмыкнул аврор, — Хиленький блок, но для новичка неплохо. Сам мысли читать, конечно, ещё не пробовал. Да, впрочем, неважно…

— Я всё-таки могу получить ответ? — Гарри, надо полагать, тоже не особо радовался перспективе весь пятничный вечер провести в обществе недружелюбно настроенного аврора на пенсии.

— Что ж, своё право я ещё не использовал… Можешь. Сядь, история получится долгая, — велел Грюм и сам, внимательно изучив интерьер и наложив ещё пару Заглушающих заклятий помимо тех, что были на комнате во время диалога Избранного и лучшей части Ордена Феникса, опустился на ближайший стул.

Гарри послушно сел. До этого он даже не думал, что простой вопрос, на который достаточно ответа «Да» или «Нет», породит длинную историю. Аластор задумчиво потёр испещрённую старыми шрамами щёку и медленно спросил:

— Ты знаешь, по какому принципу распределяются статусы у Пожирателей?

— В смысле, кто из них главнее? Без понятия. Разве не Волдеморт пальцем тыкает, кто его любимый слуга?

Ещё Гарри хотел спросить, обязательно ли распространяться о статусах Пожирателей, чтобы ответить, входит ли в их число мороженщик с Косого переулка, но потом решил не нарываться.

— Тыкать-то тыкает, — прохрипел Грюм, — Да только ведь он за всеми следить не может. Слуг у него сотни.

— Понятно, — кивнул Гарри, — И как тогда?

— В стане Пожирателей семь порядков. Седьмой — самый низкий. Туда входят новички, некоторые даже не меченные. Они просто приносят хозяину информацию, иногда вербуют новых сторонников. Первый порядок, соответственно, самый высокий. Это особо приближённые к особе маразматика мерзавцы. Именно их он созвал во время своего возрождения, которое ты имел несчастье наблюдать. Для того, чтобы перейти из ранга в ранг, необходимо как-то выслужиться перед Волдемортом. Нижним порядкам это сделать сложнее, поскольку их непосредственно к маразматику не подпускают, только в случае особо массовых собраний, и информацию они вынуждены передавать через посредников с высших уровней. Соответственно, чем выше порядок у Пожирателя, тем больше он знает, тем больше у него власти над другими, тем чаще его допускают лицезреть физиономию маразматика. И тем зорче за ним следят. Вообще, ранг Пожирателя иногда даже на глаз можно определить. Например, в зависимости от порядка у Метки присутствуют или отсутствуют дополнительные элементы, различается покрой мантии. Да много чего… А ещё иногда появляется человек вне порядка. Срок, на протяжении которого он является таковым, зависит только от него. Но у Пожирателей это очень почётный статус. Как же, человек вне порядка может отдавать приказы по собственной инициативе, входить к Лорду без вызова, быть при нём без маски, стоять, когда к нему обращается маразматик. Это главный советник, правая рука, для большинства остальных мерзавцев — фактически второй хозяин. Отчитывается Пожиратель вне порядка только маразматику и никому иному и знает практически столько же, сколько сам хозяин. Ему, конечно, завидуют, на него наговаривают. Если он не сумеет оправдать возложенного доверия, его наказание будет более суровым, чем чьё-либо ещё. Предпоследним Пожирателем вне порядка был Люциус Малфой, но он провалил несколько серьёзных операций, так что больше таковым не является. Теперь же это…

— Северус Снейп, — Гарри догадывался, нет, он был уверен в этом на все двадцать тысяч процентов.

Грюм только кивнул и продолжил ликбез:

— Как я уже говорил, чем выше порядок, тем больше Пожиратель знает. Но Волдеморт, к величайшему сожалению, не дурак. Так что, чем больше Пожиратель знает, тем строже за ним следят. Есть разница между тем, что может поведать врагам человек, не бывающий ни на одном жизненно важном собрании, и тот, кто носит звание «Любимец Тёмного лорда».

— Но как? — не удержался Гарри, — Получается, что только для того, чтобы следить за всеми своими слугами, Волдеморту нужно ещё столько же шпионов. А если они тоже предатели?

— Они все следят друг за другом, — пояснил Аластор, — Никто не хочет, чтобы на него нашли компромат, поэтому, чтобы заручиться покровительством Пожирателей первого порядка или даже самого хозяина и в случае чего закрыть мелкие грешки, ни один мерзавец не сочтёт неправильным заложить «приятеля». Итак, мы медленно подходим к личности Флорана Фортескью.

— Я понял: он и есть тот самый таинственный шпион Ордена Феникса, который приносит нам информацию из-под самого носа Волдеморта.

Аластор максимально добродушно, насколько это возможно с его внешностью, улыбнулся юноше:

— Ты почти угадал, мальчик. Вот только теперь вспомни всё то, о чём я тебе рассказывал. Маразматик всё хорошо продумал: вербовать себе шпиона среди Пожирателей нижнего порядка нет смысла — он ничего не знает, а среди высших не найдётся такого идиота. Да и человека потерять можно запросто при такой системе шпионажа, когда все следят за всеми. Улавливаешь мою мысль?

— Просто какое-то змеиное гнездо, — потёр лоб Гарри, — Знаете, я, наверно, несколько устал со всеми этими волнениями, так что вашу мысль не улавливаю совершенно.

— Вообще-то, это была идея Дамблдора. Он рассказал мне о некоем…непредвиденном обстоятельстве, которое может лишить нас осведомителя, поэтому…

— Постойте-ка, вы знали? — перебил аврора Гарри, — Ну как всегда. Все всё знают, кроме меня. И как будто я ожидал чего-то другого.

— Не строй из себя обиженного флоббер-червя — ты был бы против, и весь наш план полетел бы к чертям собачьим, — сообщил очевидное Грюм, — И если ты ещё раз меня перебьёшь, я передумаю и пойду откровенничать к кому поумнее, потому как ты совершенно точно закатишь очередной скандал, когда я расскажу до конца. А у меня найдутся дела поважнее, чем выслушивать нытьё какого-то щенка, пусть на нём хоть вся планета держится.

— Прошу прощения, — пробормотал Поттер, — Так что у нас там с Дамблдором?

— Да… Так вот, стоит ещё упомянуть вот какую вещь. Поскольку уровень подготовки у новобранцев разный, а маразматик лично тренировать каждого не может, Пожиратели первого-второго порядка берут шефство над новичками. Собственно, качество их подготовки тоже может повлиять на отношение хозяина. А теперь смотри. Скажем, мерзавец с самого верхнего уровня берёт на себя ответственность за мерзавца с третьего уровня, потому как они ещё со школы знакомы. Над третьим уровнем контроль не такой строгий, и тот в свою очередь время от времени ведёт дружеские беседы с мерзавцем, например, с пятого уровня, который как-никак является зятем лучшей подруги кузины его матери.

— М-м-м, понимаю, — Гарри наконец вписался в траекторию полёта мысли аврора, — Пожиратель пятого порядка постоянно вынужден поддерживать связь с человеком, попавшим в седьмой разряд, потому что тот должен ему кругленькую сумму. Должник скрепя сердце каждый день ходит на нелюбимую работу, чтобы отдать деньги, а в одном с ним офисе работает член Ордена Феникса.

— Уловил верно. Довольно сложная конструкция, но по крайней мере, это самый надёжный способ добычи информации. Такая вот цепочка, тянется из Ордена в самое сердце убежища маразматика. И Фортескью — одно из её звеньев.

— А кончик держит в руках Снейп.

— Поттер, вы умнеете на глазах, — усмехнулся Грюм, почти что процитировав вышеупомянутого держателя кончика.

— И вы утверждаете, что это надёжный способ? А если кого-то разоблачат?

— Они все знают друг о друге. Если одно звено будет утрачено, по любым причинам, они будут стараться аккуратно работать без него, пока мы не найдём замену или не сменим способ передачи данных.

— Хорошо, поставлю вопрос по-другому, — продолжал тянуть одеяло на себя Избранный, — Если кто-то из них сдаст остальных Волдеморту? Вы же сами мне только что рассказали, какие там драки за место под солнцем.

— Предусмотрено. Дамблдор связал нас всех особым ритуалом. Более сложная модификация заклятия Доверия. Тайну обязуются хранить все участники ритуала. Каждый из них может рассказать о происходящем только одному человеку, не участвовавшему в наложении чар. Всё. Ни участники, ни те, кого знакомили с Тайной, не смогут передать информацию дальше. Заклятие разрушится с гибелью Волдеморта. Или всех нас. Нас в цепи шестеро. Значит, знают о ней всего двенадцать человек. И их не станет больше до самого конца. И нет, среди них маразматика нет. У меня есть точные данные, что я — последний, кто не воспользовался своим правом. А мы ещё живы. Впрочем, мальчик, теперь уже воспользовался.

— Не боитесь эффекта «испорченного телефона»? Когда часто пересказываемая информация искажается до неузнаваемости?

— А кто тебе сказал, что информацию пересказывают? — как-то лукаво блеснул в свете факелов стеклянный глаз Грюма, — Можно ведь, скажем, передавать записки. Или флаконы с воспоминаниями, специально не зачарованные чарами Неразбиваемости, чтобы в случае чего улики можно было быстро уничтожить…

Получасом позже наконец освободившийся Гарри правил в гостиную, а точнее — прямо в спальню. Голова у него буквально вспухла. Как же, столько информации за один вечер! Да уж, правильно говорил Грюм ещё на самом первом собрании: спайк Ордена не входит во Временное управление, иначе весь Орден уже был бы уничтожен… А кстати, интересно получается, если подумать… Юноша хихикнул: Макгонаголл — представитель Хогвартса, мистер Уизли — Министерства, Крокер — Отдела Тайн, а Грюм — страшно сказать, Пожирателей. Весь цвет британского магического сообщества! Вот таким должно быть настоящее правительство, чтобы оно устраивало всех! Мерлин, какой бред! Если уж в натруженную голову Избранного приходят подобные мысли, то ему точно надо проспаться хорошенько. Интересно, что же он вчера (а может, сегодня) такое пил, что у него начинается маразм?…

…И заодно глюки. Гарри, даже не успевший заметить, каким образом он дополз до родной спальни, встал как вкопанный возле собственной кровати и во все глаза пялился на то, что помещалось на его подушке. Но ведь этого же не было, когда он уходил! Или было?

Гарри помотал головой, пытаясь переключиться с проблем вселенского масштаба на бытовые нужды. Галлюцинация не исчезла. *Клянусь ухом Волдеморта, это опять Фоукс безобразничает!*

Феникс и в самом деле с необычайным для птицы интересом наблюдал за реакцией Гарри и, увидев, что таковой не наблюдается, издал короткую мелодичную трель. Этот звук окончательно уверил юношу, что с головой у него пока всё в порядке (ходя такими темпами этот недостаток быстро самоустранится), и на его подушке на самом деле разместился Омут памяти Альбуса Дамблдора. В вышеупомянутой каменной чаше, свободной от каких бы то ни было мыслей, Гарри обнаружил также средних размеров книжонку, объясняющую правила пользования упомянутым прибором, несколько пузырьков с воспоминаниями (как потом узнал Гарри, с теми самыми, которые ему весь прошлый год демонстрировал господин бывший директор) и небольшую записку:

«На всякий случай. Чтобы не пропускать мелочи. А.Д.»

* * *

Гермиона, разбуженная шаловливым лучом солнца, непонятно каким образом проникшим сквозь плотно задёрнутые занавески, лениво потянулась. Ей только что снился такой хороший сон… Вот только жаль, что она уже забыла, какой именно. Всё ещё чуть сонная, Гермиона некоторое время полюбовалась на сверкающую на солнце золотую вышивку, украшающую полог её кровати, а затем решила, что неплохо было бы уже и встать.

— Доброе утро, — максимально жизнерадостно поприветствовала староста Джессику, которая обнаружилась сидящей за туалетным столиком и приводящей в порядок свою причёску.

— Доброе, — откликнулась девушка, внимательно изучая собственное отражение.

Вообще девичьи спальни существенно отличались от мальчишеских. Нет, когда туда только заезжают жильцы в начале года, комнаты мужского и женского крыла выглядят одинаково, ибо за лето домовики успевают привести интерьеры к стандарту. Но уже через два дня после заселения можно с абсолютной уверенностью определить пол жителей спальни, всего лишь изучая царящую в ней обстановку.

Юноши, как правило, особого внимания интерьеру не уделяют. Все самые необходимые вещи лежат под рукой: в тумбочке, на сундуке, под кроватью. Некоторая часть одежды всё-таки занимает положенное место в общем шкафу, а вот подавляющее большинство привезённых в школу вещей так и остаётся лежать в сундуке или чемодане вплоть до самого конца учебного года. Конечно, попадаются и исключения, внимательно следящие за порядком в комнате, но такое бывает нечасто. В случае же с Гриффиндором — почти никогда.

Девушки же тратят уйму времени, зачастую в ущерб урокам, чтобы сделать свою комнатку «единственной и неповторимой» во всём замке: меняют цвет полога (иногда — по два раза в неделю), вешают на окна очаровательные кружевные занавесочки, определяют каждой мелочи место, а затем весь год строго следят, чтобы вещь с него не уплыла на два сантиметра в сторону. В зависимости от способностей, объёма изученного, а также вкусов, хобби и прочих особенностей повседневной жизни милых дам, бельевые шкафы увеличиваются вдвое, старенькое трюмо становится дружелюбно-красненьким (Гриффиндор ведь) туалетным столиком с зеркалом в виде сердца, а несчастные домовики сутками напролёт ищут по всей школе дополнительные книжные полки, потому как на заранее предложенные (десять на двоих — это же кошмар!) вся привезённая с собой библиотека не вмещается.

Теперь, думаю, приблизительно понятно, на что походила спальня Гермионы и Джессики.

— Не боишься, что твои волосы выпадут, не выдержав напора трёх литров лака, ежедневно на них выливаемых? — поинтересовалась Гермиона, внимательно наблюдая за тем, как Джессика вновь взялась за соответствующую бутылочку.

— Я им выпаду, — пригрозила та, грозно встряхивая лак, — Пусть только попробуют, и это будет последнее, что они сделают в своей жизни.

Гермиона хихикнула и медленно направилась к шкафу:

— Что-то ты рано сегодня, даже раньше меня проснулась. Не было тренировки вчера?

— Не было, — Джессика освободила место за столиком и отошла к своей кровати.

— Кстати, давно хотела тебя спросить, — через минуту вновь раздался голос Гермионы, правда, несколько приглушённый, что было обусловлено фактом засовывания головы старосты в шкаф с одеждой, — Где вы мечи храните? А то в комнате, например, его как-то не наблюдается.

— В тренировочном зале. А что, ты рассчитывала их у меня под подушкой найти?

— Ну почему сразу под подушкой? В матрасе тоже неплохо…

Джессика хмыкнула и полезла в тумбочку в поисках сочинения по Древним Рунам.

— Нет, мне правда интересно, — продолжала допрос Гермиона, — Вот я лично не могу себе представить того же Нотта, разгуливающего по школе с мечом у пояса.

— Зачем?

— Ну пользоваться-то вы ими намерены? — попыталась объяснить свою позицию староста, — Или ваши занятия — это так просто. Да только ходить по Министерству с тяжёлой железякой — несколько смешно, не находишь?

— Нахожу. Насчёт «пользоваться» — надеюсь, не придётся. Это ты верно заметила, сейчас фехтование немножко не в моде. Но носить меч с собой несложно. Мы на них накладываем такое особое заклинание…

— Какое? — Гермиона заметно заинтересовалась.

— Bowl swordus. Им пользуются уже многие поколения фехтовальщиков. Достаточно наложить заклятие на меч один раз, и оно будет действовать…ну, если уж не всю жизнь, то довольно долго. Остальное дело техники: если потереть эфес между ладоней, меч превратится в маленький шарик, с полдюйма в диаметре. Его можно в карман положить, на цепочку подвесить, да всё что угодно. Соответственно, чтобы превратить шарик обратно в оружие надо точно также потереть его… Постой-ка, а тебе зачем? — Джессика только сейчас заметила, что она сегодня несколько более болтлива чем обычно.

— Просто, интересно. Ладно, я умываться пошла.

И Гермиона на максимальной скорости вылетела из спальни, оставив в комнате невероятно удивлённую одноклассницу. *Интересно, она успела что-нибудь понять? Наверно, нет. Здорово, теперь можно будет сказать Гарри, а то он уже с этим мечом Гриффиндора вспух весь. Уменьшающие заклятия на него не действуют, трансфигурация тоже помогать отказывается. Может, хоть этот «Bowl» сработает? Кстати, Гарри же вчера пытался добиться от Управления усиления школьной охраны. Надо будет спросить…*

Гарри в подробностях рассказал друзьям всё, что смог узнать про работу Отдела Тайн, а вот про цепочку Дамблдора даже не заикнулся. Аластор вчера предупредил юношу, что рассказать кому бы то ни было о происходящем ему не удастся, а намёками разговаривать с друзьями не хотелось. Зато можно пообщаться на упомянутую тему с человеком, который и без того в курсе событий. Гарри был почти уверен, что Снейп использовал своё право, поведав о происходящем племяннице. Ведь не Малфой же отчитывается перед девчонкой о том, каких новичков приняли в Пожиратели на этой неделе! Хотя, в этой идиотской компании возможно всё, так что стоит проверить. Вдруг Снейп доложил о творящемся безобразии Волдеморту, и тот сейчас со смехом наблюдает за всей жутко таинственной конспирирующейся организацией?…

Пришла почта. Гарри с удивлением отметил, что сегодня Джессику навестила некая сова с чёрной ленточкой на лапе по имени Ирида. Юноша удивлённо приподнял бровь, ненавязчиво наблюдая, как Дарк отвязывает письмо. Обычно девушку навещала средних размеров рыженькая неясыть и очаровательная серая ястребиная сова с фиолетовым ошейником (как предположил Рон — животина некоего Давенпорта). В последнее время несколько раз был замечен печально известный филин Малфоя Маркиз. А вот птицу с чёрной ленточкой на лапе Гарри видел всего раз, в первых числах сентября, и тогда принесённая ею информация, кажется, не сильно обрадовала Джессику. Вот Ирида перелетела девушке на плечо. Значит своя, из дома? Снейп? Что, интересно, у него случилось, что он аж письмо племяннице написал? Кстати, о Снейпе…

Дождавшись, пока двое третьекурсников освободят свои места и отправятся в этот прекрасный субботний день по своим делам, Гарри пододвинулся к однокурснице. Девушка неторопливо вскрывала письмо.

— А Фортескью — не Пожиратель, — тихонько прошептал он девушке на ухо, с удовольствием полюбовавшись, как та нервно вздрогнула.

— Почему же? Конечно Пожиратель. Есть Метка, значит Пожиратель, — Джессика смерила юношу взглядом, согнала сову с плеча и максимально незаметно очертила палочкой еле заметный голубоватый круг вокруг письма, почти сразу, кстати, пропавший. Гарри предпочёл не обратить внимания на этот жест: видимо, какое-то Разоблачающее заклятие, удаляющее чары, маскирующие истинное содержание письма.

— Но не в том смысле, в каком я понимаю это слово. И не строй из себя идиотку, ты прекрасно знаешь, о чём идёт речь.

— Будь на твоём месте сейчас Джинни, она бы ещё добавила, что мне даже смысла нет из себя строить идиотку — всё уже родители построили, — усмехнулась Джессика, — А даже если и знаю, то что?

— Объясняю популярно: если человек не поддерживает принципы Пожирателей и помогает с ними бороться, то он для меня таковым не является. И наговаривать на людей вовсе необязательно.

— Я наговариваю? Вот это уже оскорбление. Перстенёк мой бриллиантовый, посмотри сам. Мой дядя и школьный друг отца Терри Бута — звенья одной цепи, делают одно дело, работают на одних людей, или это тебе не объяснили, кто бы не занимался сим неблагодарным делом? При этом я вхожу в число главных подозреваемых, проходящих по делу «Злостный спайк Хогвартса», а он — нет. А теперь — барабанная дробь и вопрос: в какой части тела расположена твоя благородная гриффиндорская совесть и имеется ли она в наличии вообще?

С этими словами Джессика повернулась к Гарри спиной, видимо, пытаясь сказать, что разговор окончен. А может, стараясь закрыть так и не прочитанное письмо от любопытных глаз Избранного.

— Видишь ли, у тебя есть одно существенное отличие, — даже не пытался прервать разговор Гарри, — Ты не даёшь мне повода думать о собственной персоне иначе.

Джессика презрительно хмыкнула:

— Интересно, какой тебе нужен повод. Поссориться с друзьями, сбежать из дома, написать в газету, что Гарри Поттер — мой лучший друг, а потом везде ходить за тобой на цыпочках и преданно заглядывать в рот? Не многого ль ты хочешь?

— Ты что, обиделась?

— Я? Да что ты! Я пищу от восторга! Это ж мечта всей моей жизни — пасть ниц перед Гарри Поттером и из кожи вон вылезти, чтобы заслужить благоволение Его Милости!

Брови Гарри уползли куда-то далеко под волосы. Что-то с Джессикой случилось: лицо пошло пятнами, глаза стали почти чёрными, губы чуть подрагивали, грудь тяжело вздымалась, будто девушке не хватало воздуха. Это она на него так разозлилась? Или письмо ещё повлияло? Гарри бросил взгляд на клочок пергамента, но Джессика прикрывала его ладонью так, что ни слова разобрать было нельзя.

— Так вот, Поттер, усвой своей башкой, если, конечно, в ней достаточно материала для усвоения. Возьми своё чёртово доверие и засунь его знаешь куда… Мне плевать, что ты думаешь обо мне своим крошечным мозгом, но на колени я вставать не собираюсь. В конце концов, семнадцать лет вполне успешно жила без твоего посильного вмешательства. Будь уверен, спокойно проживу и дальше.

С этими словами Джессика вскочила со своего места и, бросив короткий взгляд на стол Слизерина, умчалась к Нотту и Забини и присела на скамейку между ними. Не прошло и пяти минут, как все трое покинули Большой зал.

Гарри некоторое время сидел с совершенно недоумевающим видом. А что он такого сказал?

* * *

Гарри наскоро подсчитал, сколько всего ему не мешало бы выучить, и взвыл. Целительские способности, анимагия, блокология, правила пользования Омутом памяти, повышение квалификации до уровня, не позорящего Альбуса Дамблдора. Плюс никто не отменял домашние задания, а в этом году ЖАБА сдавать. О, Мерлин, ну зачем он вернулся в Хогвартс? Сидел бы дома, занимался в своём темпе… О, точно, это идея.

Сразу же после печального завтрака, во время которого Джессика взяла на себя труд прочистить Поттеру мозги (между нами говоря, безуспешно), Гарри бухнулся на колени перед Гермионой и попросил её составить себе расписание, с маленькой просьбой оставлять ему часов пятнадцать в неделю на личные нужды (не считая сна, приёмов пищи и уроков, разумеется). Практически всё это время юноша рассчитывал потратить на изучение анимагии, о которой торжественно поклялся не рассказывать друзьям. Пока. После получаса уговоров, обещания «Да буду я ему следовать, честно-честно» и решения насущного вопроса «Кто тебе сказал, что я опять стану лентяйничать, я, по-твоему, самоубийца?» Гермиона таки согласилась, а ещё через час вожделенное расписание было ему торжественно вручено.

Парень взвыл. Тренировки тренировками, но даже по самым скромным подсчётам Гарри должен научиться высыпаться за шесть с половиной часов, обедать — за десять минут (остальное время от большой перемены идёт на штудирование фолианта Дамблдора и непосредственно на занятия блокологией), а выходные ему не нужны вовсе. Тогда и только тогда он сможет к концу учебного года перестать представлять из себя жалкое зрелище, а будет смахивать на что-то, сильно напоминающее среднестатистического сильного волшебника, желающего спасти мир. Впрочем, вскоре можно будет сбросить с себя изучение правил пользования Омутом Дамблдора, поскольку Гарри предполагал, что это вряд ли очень сложное искусство. Когда же Рон его спросил, «а на фига это вообще нужно», Избранный только ответил, что Дамблдор ничего так просто не делает. Раз он послал Омут, значит так надо, и в его же, Гарри, интересах поскорее научиться им пользоваться.

Кстати, стоит отметить, что добрая и во всех отношениях милосердная Гермиона состряпала такие же расписания не только Гарри, но также Рону, Джинни и самой себе. У них, конечно, был не такой напряжённый график (хотя, расписание Гермионы можно было легко сравнить с Гарриным — она как-никак изучала восемь предметов, а не пять, да ещё была старостой), но тоже хватало. Впрочем, ребята не жаловались, а если и жаловались, то недолго.

Результаты хорошо составленного графика занятий, а также тяжёлого труда до этого были заметны уже к ближайшей среде. Гарри почти понял, как пользоваться Омутом. Самое сложное — поймать в голове нужное воспоминание. Продолжались попытки совершенствования в блокологии, изучались новые заклятия, при помощи Гермионы был преобразован меч Гриффиндора в маленький красно-оранжевый металлический шарик, который теперь был спрятан кошельке и мог бы заставить незнающего человека принять его за брелок. В анимагии успехи были поразительные: всего за несколько недель Гарри научился отращивать шерсть. Преуморительное зрелище, но в самоучителях было сказано, что шерсть, перья, чешуя, или что там тебе положено — это самое простое из сложнейшего и всегда получается у волшебников первым. С целительскими способностями дела обстояли несколько хуже, ибо заниматься ими юноша стал всего несколько дней назад. Зато теперь он нашёл время, чтобы усвоить, что лекарь немного похож на энергетика. Так же, как и он, лекарь может забирать, отдавать и хранить энергию, но следов магии не видит. Взамен этого он соответственно способен преобразовать энергию так, чтобы она занималась непосредственно лечением, к тому же, наличие лекарских способностей делает созидающие заклинания (то есть создающие что-нибудь новое, например, те же чары Восстановления) более мощными, чем у обычного волшебника.

У остальных ребят результаты были поскромнее. Впрочем, они и работали над меньшим числом способностей. Рон летал практически как птица, только подъём вертикально вверх у него пока выходил плохо. Но гриффиндорец ещё пуще загорелся энтузиазмом, когда выяснил, что в число его умений входит также способность передвигать предметы и даже людей при помощи мысли, то, что маглы называют телекинезом. От одной мысли, как он столкнёт лбами вечных тормозов Кребба и Гойла на лице Рона расцветала блаженная улыбка. Так что парень старался изо всех сил. У Гермионы с гипнозом были существенные проблемы, а именно — не получалось ничего. Но девушка бросила все силы на усвоение прилагающейся к непосредственно гипнозу способности, а именно — ставить без палочки щиты и различные защитные сферы. Некоторые из них вообще поставить можно было исключительно силой мысли, например купол, защищающий от влияния дементоров. Джинни после преодоления первого барьера на пути к развитию предсказательных способностей стало намного легче продвигаться дальше. Настоящих предсказаний она пока не делала, но вот сила интуиции у неё росла в геометрической прогрессии. Именно поэтому Гарри, Рон и Гермиона были так смущены и растеряны в среду во время обеда, когда услышали…

— Гарри, мне кажется, тебя грозит опасность.

Гермиона оторвалась от очередной книги, Гарри с величайшим трудом вынырнул из своих мыслей, а Рон от неожиданности подавился тыквенным соком. Все трое уставились на Джинни, которая ещё минуту назад была относительно довольна жизнью, а теперь мало-помалу начинала беспокоиться.

— Что ты имеешь в виду? — по привычке принялся выяснять Гарри.

— Что-то случится с тобой…или около тебя…или даже в тебе. Сегодня. Что-то плохое. Мне так кажется, — попыталась максимально точно описать свои чувства Джинни.

— И что, ничего нельзя сделать? — прокашлявшись, поинтересовался Рон.

Джинни покачала головой:

— Кто-то не хочет ничего менять. Тот, кому это под силу, — девушка немного помолчала, а затем очень тихо попросила юношу, — Гарри, пожалуйста, будь осторожен.

После такой просьбы не думать об осторожности было для Гарри делом невыполнимым. На зельеварении, которое было сразу после обеда, юноша поклялся себе не спускать глаз с одноклассников и Слизнорта. Мало ли…

— Сегодня мы будем изучать очень сложное и опасное зелье «Полёт бабочки», — радостно возвестил Гораций, как только ребята расселись, — Не смотрите, что…

— Извините, можно? — в дверь просунулась взъерошенная голова Забини.

— Быстрее пожалуйста, молодые люди, — поторопил Слизнорт, с неодобрением глядя на пустующий стол Слизерина.

Мелкими перебежками в кабинет вошли Нотт, Забини и Дарк, попутно переругиваясь между собой, да так, что слышало полкласса («Блин, Умник, я же тебе говорила, надо раньше выйти, а ты — потренируемся, потренируемся» — «Слушай, Багира, захлопнись уже» — «Оба заткнулись! Достали…»).

— Чуть тише и чуть спокойнее, если можно, — призвал к порядку Слизнорт, — Итак, как я уже сказал, сегодня мы будем изучать зелье «Полёт бабочки». Оно было названо так за характерный разноцветный дымок, появляющийся над котлом в случае, если зелье сварено правильно. Несмотря на столь мирное название, зелье очень опасно. Это органический растворитель, из-за чего его иногда используют как яд. «Полёт бабочки» весьма коварен: у него потрясающий запах ванили, приятный жёлтый цвет и, как говорят, изумительный вкус, но проверять это я вам настоятельно не советую, поскольку выжечь все внутренние органы он способен за полторы минуты максимум. Поэтому при приготовлении зелья следует быть очень осторожным и не забыть надеть перчатки из драконьей кожи — это единственный материал, защищающий от воздействия зелья. Любую другую ткань «Полёт» безжалостно прожжёт, из чего бы она ни была сделана…

*Яд? — мысленно отметил Гарри, — Это и есть опасность? Кто-то собирается взять себе немного яда и… не знаю…совершить покушение? Да нет, вроде за уши притянуто…*

Юноша окинул взглядом класс. Когтевранцы чинно-мирно готовились варить суперстрашное и суперсложное зелье. Кажется, одна девушка, Мораг Макдугал, чем-то очень довольна. Но это ведь не преступление. Мало ли почему она два раза обернулась к слизеринскому столу и даже перемигнулась с Забини. И к делу совершенно не относится тот факт, что девушка числится в чёрном списке потенциальных спайков Хогвартса. У змееголовых тоже всё замечательно. Правда, Джессика с Тедом разве что не дерутся ещё, но и такое бывает. У гриффиндорцев тоже ничего необычного. Эрни, похоже, нервничает, но тоже понятно. Пуффендуец и смертельно опасное зелье — вообще вещи несовместимые. По крайней мере, по мнению Северуса Снейпа. Рон и Гермиона насторожены. Оно и понятно.

Обычный урок. Такой же, как десятки, сотни других. Ничего экстраординарного. Но Гарри пообещал себе не выпускать из поля зрения Эрни, Мораг, всю слизеринскую компанию и Рона (мало ли чего он нахимичит). Впрочем, последнего из этого списка можно убрать — его уже взяла под свою опёку Гермиона. Спокойствие, Гарри, только спокойствие. Что ты разнервничался — может, ничего не случится.

Гарри принялся за работу, время от времени окидывая взглядом класс.

…Мораг смотрит на собственный котёл с поистине королевским видом, а однокурсники только удивляются, чему она так радуется…

…Джессика и Теодор как ни в чём не бывало готовят свои зелья, а Блейз, видимо, задался целью запороть «Полёт» раз и навсегда…

…Рон внимательно слушает пояснения Гермионы касательно того, как правильно нарезать хвосты ящериц…

…Эрни суетится возле котла, боясь опоздать добавить сироп чемерицы…

Гарри сосредоточился на своём зелье. Он в который раз невнимательно отнёсся к зелью, и чуть было не добавил четыре глаза тритона вместо двух. Если так работать, то искать никого уже не придётся: неприятность случится с самим Гарри. Например, Слизнорт выскажет юноше всё, что он думает о нём и о его гениальной способности впустую переводить ценнейшие ингредиенты.

…В классе раздался грохот: Мораг случайно уронила нож на каменный пол…

…Слизеринцы, видимо, поняли, что неправильно сваренное Блейзом зелье может плохо отразиться на его успеваемости. Иначе не объяснить, почему дела у Забини шли относительно хорошо…

…Гермиона заметно нахмурилась и что-то зашипела Рону: тот чуть было не своротил оба котла…

…Эрн по непонятной причине скрылся куда-то под стол…

Урок прошёл относительно мирно. До звонка оставалось минут пятнадцать, и самые быстрые уже поставили свои образцы на учительский стол. Гарри сдал своё зелье почти первым, а вот Гермиона задержалась: она объясняла Рону, правда, безуспешно, почему то, что он намеревается сварить, далеко от идеала. Мораг Макдугал тоже закончила работать и теперь уткнулась в очередную книгу, Когтевран всё-таки. Джессика также свернула деятельность и теперь внимательно наблюдала, как покрасневший Забини выходит из себя. Теодор возвращался от учительского стола, оценил обстановку и подвязал Джессику помогать другу. Пока та старательно помешивала черпаком содержимое котла, Нотт популярно объяснял Блейзу…примерно то же самое что и Гермиона — Рону. Эрни с блаженной улыбкой доваривал своё зелье. Его «Полёт» был, конечно, не идеален, но он был.

Гарри с облегчением принялся за уборку рабочего места. Вот так, всё хорошо, ничего не случилось. Дундук ты, Поттер. Воображение у тебя разыгралось, конечно… Вот сам посмотри: стандартный урок зельеварения у седьмых курсов.

…Мораг, как настоящая девушка, уже о чём-то болтает с однокурсницей…

…Джессика и Тед мило переругиваются, а рядом с ними стоит откровенно злой Блейз, вскипевший сильнее, чем собственный котёл…

…Рон уже почти добил своё варево и теперь…

Стоп, назад.

У Забини кипит котёл? Постойте-ка, но это же невозможно! Основа «Полёта бабочки» — сок китайского остролиста. Он вообще закипает при температуре не в тысячу ли градусов по Цельсию? Это зелье не может кипеть по определению. Но почему же тогда оно так сильно бурлит?…

— Джессика, — позвал Гарри.

Но девушка, по-видимому, была слишком сильно увлечена спором с Ноттом и в упор ничего не видела и не слышала.

— Дарк! — зашипел чуть ли не на весь класс Поттер.

— Что? — раздражённо ответила гриффиндорка, отвлекаясь от своего необычайно содержательного разговора с Тедом.

— Зелье.

— Что? — девушка, казалось, вовсе не понимала, что юноше от неё нужно.

Тогда Гарри ткнул пальцем в котёл Забини, с каждой секундой бурливший всё сильнее. Побелевшее лицо и расширившиеся в ужасе глаза любимой племянницы Мастера Зельеварения Северуса Снейпа доказали Гарри, что он был прав.

Котёл сейчас взорвётся.

На несколько секунд в подземелье воцарилась полная тишина. Нотт, Забини и Дарк инстинктивно сделали шаг назад.

— Ложись! — не своим голосом завопил Поттер, и в ту же секунду раздался взрыв.

Весь класс послушно упал на пол. Гарри напряг все силы и выставил масштабный шит, сдержавший опасное зелье, волной хлынувшее на него самого и однокурсников. Но спасти слизеринцев, стоявших в двух шагах от эпицентра, юноша не мог. Ребят накрыло чуть ли не с головой.

Раздался неприятный хруст — Джессику, Теда и Блейза взрывной волной швырнуло об стену.

Зелье потекло по полу. С визгом и криками ученики забрались на стулья.

— Evanesco, — прошептал Гарри, взмахивая палочкой. Точно такие же взмахи последовали со стороны Гермионы и Слизнорта.

Но это уже не имело особого значения. Джессика Дарк, Теодор Нотт и Блейз Забини, ещё минуту назад нарушавшие тишину подземелий отчаянным спором, лежали возле ближайшей к их столу стены. Без сознания. Одежда постепенно превращалась в лохмотья: чёртов органический растворитель делал на их мантиях дырку за дыркой, и их количество удваивалось каждые пять секунд. На лице и руках появлялись страшные язвы и ожоги. По лбу Джессики ко всему прочему стекала тоненькая струйка крови…

…Чтобы взорвать «Полёт бабочки», надо здорово постараться: несмотря на опасность самого зелья, его компоненты до странности безобидны. И у двоих отличников это только что получилось…