Путь Шамана 6. Мы пойдём другим путём (гет)

Выйдя из игры, я тут же завалился спать — указание, полученное мною ото всех заинтересованных лиц, было совершенно недвусмысленным. Сколько я проспал — не знаю. Когда я засыпал, было утро, и когда проснулся — тоже утро. Отличия, однако, были — засыпал я один, а когда проснулся, ко мне с двух сторон прижимались девичьи тела. Я осторожно приподнял голову и огляделся. Натали и Ева. Или Ева и Натали — зависит, с какой стороны считать. Хоть я и старался их не потревожить, но они сразу же почти одновременно встрепенулись, скрестив на мне внимательные взгляды двух пар глаз.

— Проснулся? — не предвещающим ничего хорошего тоном спросила Натали.

— Выспался? — язвительно добавила Ева.

— Сколько я проспал? — спросил я и почувствовал, что в горле у меня совершенно сухо.

— Почти сутки, — смягчилась Натали.

— Погодите, я сейчас, — сказал я, вскакивая и попутно замечая, что одежды на них столько же, сколько и на мне. — Я на минутку, никуда не уходите!

Если сутки продрыхнуть — то вполне нормально, что приспичит. Я добежал до туалета, заодно ополоснулся и почистил зубы. Подумал было, не стоит ли ещё и побриться, но решил, что заставлять девушек ждать мне вовсе не с руки. Сожрут и не подавятся. Когда я вернулся, они завернулись в простынки и внимательно на меня глядели. Я осторожно присел на краешек кровати и взял их руки в свои.

— Нам надо поговорить, — сказал я.

Они дружно замотали головами.

— К чёрту, — озвучила общую позицию Натали. — Ещё наговоримся.

— Есть дела более неотложные, — поддакнула Ева и, схватив меня за руку, потянула обратно в постель.

* * *

Так я провёл ещё два дня — просыпался в компании истосковавшихся беглянок, они на меня набрасывались, потом кормили, поили, и я снова засыпал. На третий, наконец, я понял, что спать больше не хочу. Я несколько минут лежал, глядя в потолок, а потом осторожно, чтобы не разбудить своих хранительниц, вылез из постели. Принял душ, надел халат и пошёл с дозором обходить свои владения. Судя по закрытой крышке, Алёна лежала в своей капсуле. Рядом, кроме моей, стояли ещё две пустых и одна закрытая. Интересно, кто это там? Хотя — есть у меня предположение…

С кухни послышался звук работающей кофеварки, и почти сразу потянуло свежим кофе. Я зашёл и остановился в дверном проходе, любуясь на свою Богиню. Она улыбнулась и подошла ко мне, неся на ладошке дымящуюся чашку эспрессо. Я взял чашку у неё из рук и хотел было отставить в сторону, но она выразительно на меня посмотрела, и я раздумал. Правильно — она старалась, а я практически проигнорировал. Я отхлебнул, обжигая губы, и только тогда отставил. Она обняла меня и потянулась ко мне с поцелуем.

Через несколько минут она вырвалась, покраснев, и запахнула халат. Я недоумённо на неё смотрел, пока из коридора не послышались лёгкие шаги босых ножек. Элуна как-то неуловимо размазалась и тут же приобрела вид совершенно благопристойный, словно это не с ней мы только что хм… целовались. На кухню забежала Ева, ухватила меня за локоть, подпрыгнула и поцеловала в щёку, потом шагнула к Луноликой и поцеловала в щёку её.

— Натка сейчас в душе, — радостно сообщила она и повела носом: — А что есть будем? — её взгляд упал на духовку с тикающим таймером, и она радостно добавила: — Ой, как я всё-таки эти божественные плюшки люблю!

Богиня ласково потрепала её по плечу, а меня сзади обхватила пара рук, и к плечу прижалась девичья головка.

— Вот, — объявила Натали. — Полностью выспавшийся и восстановившийся!

— Я, честно говоря, думала, что конец нашему Диме пришёл, — с улыбкой заметила Элуна. — Уж больно вы рьяно за «восстановление» взялись.

— Да нет же, — возразила Натали, — смотри — как огурчик!

Я перекинул через неё руку, чтобы она оказалась у меня под мышкой, и чмокнул в губы.

— Алёна с Алиной сейчас вернутся, — сказала Элуна.

Звякнул таймер, она надела толстую рукавицу — для порядка, а не потому, что ей было бы горячо — и достала из духовки божественные булочки. Ева сразу же схватила одну прямо с горячего противня и, подбрасывая в ладошках, чтобы не обжечься, принялась дуть. Богиня тоже дунула, и тогда Ева наконец поймала булочку, откусила и блаженно зажмурилась. Я тоже взял одну — не рукой, конечно, а обернувшимся вокруг Духом Воздушного Охлаждения — предложил Натали, а потом взял ещё себе и откусил. Чудо, конечно, обыкновенное такое чудо. Причём, из обычных земных продуктов. А «Золотая Подкова» — кабак и тошниловка.

Послышался мелодичный звонок открывающейся капсулы. Я ещё раз поцеловал Натали, отпуская, поспешил в кабинет и на выходе из него поймал в объятья растрёпанную Алёну, которая была лишь в шортиках и футболке, прижал и начал целовать. Позади неё опять раздался звонок, открылась крышка, и из капсулы вылезла Алёна. Я растерянно отпустил покрасневшую Алину, которая сразу убежала в направлении душа, а Алёна со смехом крикнула ей вслед:

— Говорила тебе, чтобы до меня из игры не выходила! Он же сейчас как олень во время гона — ничего не видит! — она подошла ко мне и положила руки на грудь: — И ты хорош! Не можешь даже родную любимую от сестры отличить!

— Да кто ж вас отличит? — буркнул я, осторожно обвивая её руками.

— Ты ещё скажи, что, когда за попу схватил, то не понял, что это не я, — ехидно сказала она.

— Ну, олень я, олень, — согласился я.

— Я быстренько в душ, — сказала она, — а потом все вместе наконец соберёмся!

К тому моменту, как «все вместе собрались», Элуна с Евой и Натали успели накрыть стол на террасе, дружно нашлёпав мне по рукам за попытку помочь. Потом пришла Алёна с сестрой, и мы расселись. Ева с Натали сели рядом со мной, а Алёна — точно напротив. Я накинулся на еду, словно меня месяц не кормили, и девушки дружно наблюдали за мной, раскрыв рты.

— Ну ты даёшь! — ошарашенно воскликнула Ева. — Никогда не видела, чтобы кто-то так…

— Жрал, — спокойно добавила Натали, улыбаясь мне одними глазами. — Это называется — жрать!

— Ну, дайте человеку спокойно поесть, — тихонько возмутилась Алина. — Может, он впрок запасает.

— За щеку откладывает, как хомяк, — прокомментировала Алёна. — Ты бы его в игре видела! Где Махан прошёл, там гоблину делать нечего!

— Уж очень всё вкусно, — пожаловался я. — Никак не остановиться!

Элуна мне улыбнулась, и я вдруг почувствовал, что совершенно сыт. Опять бафнула чем-то.

— Ты кем играешь? — спросил я Алину.

— Нубом, — рассмеялась Алёна.

— Да ладно, давно ли мы все… — миролюбиво заметила Натали.

— Постойте, — прекратила зарождающуюся перепалку Элуна. — Давайте всё по порядку расскажем.

— И ты тоже? — с интересом спросила Ева.

— И я тоже, — согласилась она и посмотрела на Алёну: — Про себя ты сама или я?

— Пусть сначала Ева с Натой, — отмахнулась она. — Будем хронологию соблюдать.

— А что — сразу хронологию? — спросила Ева.

— Нет, правда, — согласился я. — Расскажите, хоть вкратце.

— Ой, слушай, это так здорово! — воскликнула Ева. — Представляешь, космос, чернота, миллиарды звёзд видны круглые сутки, маленькое Солнце и Земля — синей звёздочкой!

— К счастью, — с улыбкой добавила Натали, — на корабле была копия небольшого закрытого участка Барлионы. И капсулы на всех, включая экипаж. А не то бы мы там с тоски умерли.

— Ничего не умерли бы, — возразила Ева. — Я же ещё и учусь… Восемь часов смена, восемь часов сон, три часа учёбы и три — Барлионы.

— Я, кстати, тоже второе высшее начала, — подхватила Натали. — А то меня уже Алёнка попрекнула, что я по образовательному цензу не прохожу.

— Можно подумать, она сама проходит, — хмыкнул я.

— Что это за «образовательный ценз»? — насторожилась Алина.

— Не волнуйся, ты — проходишь, — успокоила её Ева. — А так больше толком никто и не проходит.

Девушки, кроме совсем озадаченной Алины, звонко рассмеялись.

— В общем, затащила я Евку в Барлиону, — призналась Натали. — Я ещё подумала — Шаманов у нас — хоть… В общем, очень много. Но Евка сама уже выбрала Паладина. Уж отговаривала я её…

— У нас, вообще-то, нет запрета на профессию, — заметил я.

— …Отговаривала… — даже не моргнув, продолжала Натали. — Говорила, мол, хоть Воина возьми — так нет, буду, говорит, Паладином и точка.

— А что не так с Паладинами? — удивилась Алина.

— Личная неприязнь всех присутствующих дам к одному из их представителей, — твёрдо заявила Натали. — А так — ничего плохого, конечно. Долго ли, коротко ли, но стала наша Иветточка играть и довольно быстро перевалила за сотку. Время от времени корабельная Барлиона синхронизировалась с той, что осталась на Земле, и я приняла её в клан, выдала шмот поприличнее…

— Так тебя же в игре не было, — сказал я.

— Конечно, не было, — кивнула она. — На период синхронизации всех из капсул выгоняли.

Надо же! Письма мы друг другу регулярно слали, но отчего-то они обе «забыли» упомянуть такую интересную подробность. Сюрприз, значит, готовили… Хороший сюрприз, кстати!

— Мы как прилетели, ещё пару дней на орбите крутились, — остановила словоизлияния подруги Ева. — Экипаж высаживали в последнюю очередь, и Натка со мной осталась, чтобы, значит, вместе выйти. И вот прибываем мы на концентратор, меня встречает делегация во главе с Жоржеттой, а я всё тебя в зале ищу, — завершила она обиженным голосом. Я погладил её по руке. — Потом гляжу — Натка с какой-то до помрачения красивой девицей обнимается. Ну, думаю, и эта меня решила бросить. А девица сама ко мне подбегает и говорит: «Привет, я Алёна! Дима в капсуле на десять дней застрял и встретить не смог». А я думаю — что значит, в капсуле застрял, а Алёна мне говорит, мол, от Элуны задание получил. А мне ещё обиднее стало, что ты из-за какого-то задания нас встречать не приехал…

— Алёнка меня спрашивает, — со смехом продолжила Натали, — мол, у тебя капсула где? Я, говорит, пошлю Павла с ребятами, чтобы они её к Диме домой привезли. Я удивилась, с чего бы, а Алёнка сказала, что тут вообще не до разговоров, и что тебе нужна помощь с заданием. Евка говорит: «“Я тоже хочу помочь!», а Алёнка знай себе головой кивает и на коммуникаторе в клавиатуру пальчиком тычет. Приехали, перекусили, посмотрели на твою капсулу, а рядом ещё одна стоит.

— Я спрашиваю, это мне, что ли, — воскликнула Ева, — а Алёна и говорит, что, мол, нет, это её капсула. Ну, пока ждали, когда капсулы приедут, она нам и рассказала про всё.

— Про всё? — спросил я, глядя на Алёну.

Она едва заметно качнула глазами в сторону, и это не укрылось от Евы.

— Не всё? — упрекнула она. — Ну, как же так? Я думала, что теперь-то между нами никаких секретов, а ты утаила…

— Не утаила, а оставила на сладкое, — пояснил я.

— Ну вот, рассказала, как она тебя безуспешно домогалась, — продолжила Ева, — какой ты, оказывается, устойчивый к женской красоте, — она удивлённо покачала головой. — А девчата-то и не знали! Рассказала про твой договор с Крием, про ваш поход в ресторан, и как тебя там… — она замолчала и потупилась.

— И про то, как потом ещё два месяца занималась планомерной осадой крепости, — закончила за неё Натали. — Про разговор с Анастарией, про Элуну и про то, что твоя защита в итоге всё-таки пала.

— Да для виду поломался просто, — буркнула Ева, всё ещё не поднимая глаз. — Ты же мне сама после отъезда сказала, что Алёна его обязательно захомутает к нашему возвращению. Вот, значит, слетали…

— Да всё равно бы так произошло, — усмехнулась Натали. — И слепому было видно. Так просто всё быстрее случилось и обошлось меньшей драмой.

— В общем, — сказала Ева, — прибыли капсулы, нам их быстро установили, и мы зашли в игру. Пока я глазела по сторонам в Альтамеде, дошли до портала, и нас перебросило в то место, где ты задание выполнял, — она выразительно глянула в сторону Элуны.

— Подивились на тебя, бродящего в трансе по степи, встали рядом, — добавила Натали. — Эвелина с низкоуровневыми рубится, я её отлечиваю и Флейте помогаю гасить высокоуровневых. Кстати, я тоже такой узорчик себе хочу! — заметила она.

— И я, — поддакнула Ева.

Все посмотрели на Алину, та покраснела и кивнула.

— За дизайном — к Элуне, — сказал я. — И всё-таки, ты кем играешь?

— Разбойником, — ещё сильнее покраснела Алина. — С арбалетом и ножами.

— Я её паровозом к Плинто прицепила, и вот результат — пятьдесят уровней за неделю, — похвасталась Алёна.

— Отлично, — сказал я. — А то небольшое дело, о котором мы говорили?

— Как ты из капсулы вышел, как раз приехала Елена с дочерями Таней и Светой, — вздохнула она. — Я с ней познакомилась, но говорить ни о чём не стала. Побоялась, что не справлюсь, и всё сорвётся.

— Ты же понимаешь, что всегда могла бы сама продемонстрировать какое-нибудь чудо, — напомнил я.

— Понимаю, — посмотрела она мне прямо в глаза. — Но они верят тебе, а не мне. Если ты хочешь, чтобы всё получилось, то нужно тебе самому с ними говорить.

Я опять вздохнул. Она, в общем-то, права — мне и так было неловко, что я вынужден был взвалить на неё эту миссию.

— Папа выделил им гида и водителя, предложив ни в чём себе не отказывать, — закончила она. — И они уже десять дней колесят с экскурсиями по городу.

Я постучал пальцем по столу и грозно прорычал:

— Когда твой мужчина говорит тебе, что делать, нужно выполнять, а не рассуждать!

Девушки, включая даже Алину, звонко расхохотались. Элуна даже начала вытирать глаза платочком. Это они от страха, я знаю. Значит, достаточно свирепо я это произнёс!

— Я бы теперь хотела тоже кое-что рассказать, — взяла слово Элуна, когда все отсмеялись. — Вас, конечно, удивило выданное Махану задание…

— Нормальное задание, — пожала плечами Натали. — Бывало, и по месяцу безвылазно в игре сидели.

— …И то, почему он не мог отказаться от его выполнения, — как ни в чём не бывало, продолжила Элуна. — Во-первых, с этим мог справиться только он…

— Почему? — спросила Ева.

Нас вдруг окружил прозрачный пузырь, и девушки встревоженно начали оглядываться, а Алина даже вскочила на ноги.

— Это всего лишь защита от прослушки, — догадалась Алёна и укоризненно поглядела на Элуну: — Ох и любишь же ты спецэффекты!

— Он видимый, потому что искажает изображение тоже, — пояснила Элуна. — Так что по губам никто тоже не прочитает.

— Ты говорила… — напомнила Натали.

— …Что я единственный, кто может хакнуть Барлиону и встроить в неё Искин Древних, — сказал я.

Девушки замолчали, переваривая услышанное.

— Хакнуть — зачем? — подала голос Натали. — И что такое Искин Древних?

— Кто-нибудь играл в Еву? — спросил я.

Ева покраснела.

— Я играла, — спокойно ответила Алина. — Ещё когда в школе училась.

— В центре Сибири лежит потерпевший крушение корабль Древних, — сказал я. — Всё, как в игре — Симбиоты, нейросети, гипердвигатели и дроиды. Понимаете, настоящий космический корабль, который достигнет Альфы Центавра за несколько часов! В игре они — Дренеи. Каким-то образом они изготовили двух ремонтных дроидов в игре и там оставили, а я, когда проделал дырку в наш мир из Барлионы, смог принести сюда и дроидов тоже. Теперь их корабль ударными темпами ремонтируется, а Злобный Гнум клепает им новых ремонтников.

— Когда ты что-то рассказываешь, меня постоянно преследует ощущение, что один из нас двоих сошёл с ума, и это не я, — покачала головой Алина. — Ты только что фактически сказал, что мы живём в мире Евы?

— Я думаю, ещё одна экскурсия к кораблю будет всем интересна, — сказал я. — Предлагаю её устроить послезавтра…

— А почему послезавтра? — поинтересовалась Ева. — А почему не сейчас или не завтра?

— Сейчас мы ещё не закончили, — я переглянулся с Элуной, и она кивнула. — А завтра у меня встреча с мамой одной маленькой девочки.

— Когда мы встретились с этими людьми, у меня появился план, — продолжила рассказывать Элуна. — Такой план, исполнить который под силу только Создателю. К моей радости, долго его искать не пришлось — именно он привёл меня в этот мир…

Девушки молча слушали Элуну, рассказывающую о своей задумке, и я тоже поразился грандиозности её замысла. И она ещё смела называть себя смазливым куском кода! На лицах Евы и Натали по мере рассказа проявлялось почтение. А вот это — неправильно. Мы тут все — одна семья! Я взглянул на Алину. Ну, почти все. Некоторые — просто примкнувшие. Надо будет поймать Крия и подсунуть её ему. Где он, кстати?

Элуна закончила, а девушки продолжали молчать, переваривая и привыкая к услышанному. Она убрала пузырь и стала прощаться — время вышло. Я перехватил её уже почти у двери в дом.

— Постой, — я поймал её руку, и она остановилась, позволив мне поднести пальчики к губам и обнять за талию. — Постой, Элуна. Почему…

— Почему я тебе не сказала? — улыбнулась она. — Мне захотелось, чтобы ты просто мне поверил.

— Вот ты… — я почувствовал, что у меня её маленькая проверка вызвала раздражение. — Богиня, а не понимаешь, что я тебя люблю. А раз люблю — то и верю безгранично.

— Я, Дима, не только Богиня, а ещё и девушка, — сказала она, укладывая голову мне на плечо. — Иногда мне просто хочется, чтобы ты, не раздумывая, вскочил и побежал, не разбирая дороги, просто чтобы принести мне цветок, который только-только расцвёл на вершине далёких гор…

Я поцеловал её и сжал в объятьях.

— Время истекает, — вдруг сказала она.

— Так утащи меня… — предложил я, и вдруг настала полнейшая тишина. Я оглянулся на девушек — они все замерли, словно на барельефе.

— Не буду, — улыбнулась она, снова устраивая головку у меня на плече. — Время можно сжимать и здесь. Ты хорошо понимаешь, что ты сделал с Зерном Мира?

— Да, — кивнул я. — Вскрыл Барлиону и подключил интерфейс.

— Если Дерево Мира начнёт чахнуть или его начнут душить сорняки, ты понимаешь, что в реальности будет происходить ? — спросила она.

— Система безопасности серверов будет пытаться устранить утечку, — ответил я.

— Друиды и прочие помощники могут действовать только интуитивно, — сказала она. — Вырывать сорняки, удобрять и поливать Дерево. Поэтому так важно, чтобы ты отслеживал ситуацию. Одно-единственное обновление антивирусных пакетов может внезапно изменить ситуацию самым драматическим образом.

— Я понял, — сказа я ей, целуя. — Не волнуйся, любимая, я тебя не подведу.

— Помни — я в тебе никогда не сомневаюсь, — сказала она, тая у меня в руках.

Мир вокруг словно сняли с тормоза, и я снова услышал шум ветра и девичий щебет на террасе. Я помахал и рукой и набрал номер.

— Привет, — сказал я.

— Привет, — отозвался Игорь.

— У меня к тебе дело, — сказал я. — Ты не мог бы до меня доехать?

— Ну ты наглец! — опешил он и отключился.

Я написал письмо Павлу, чтобы он прихватил свои пыточные инструменты, и снова пошёл к девушкам. Я заметил, что Алёна уже успела сдружиться с Евой и Натали — не настолько, конечно, как она сдружилась с Элуной, или как Ева с Натали сошлись друг с дружкой. Может, устроить междусобойчик на четверых для укрепления дружбы? Я долго практиковался с Тавией, Флаффией и Кавайей — может, настала пора перейти от тренажёров к живым девушкам? Чёрт, мне же ещё нужно с ними как-то прекратить отношения. И с Тишей. Вот же — променял четырёх принцесс на одну себе на уме особу, с которой, к тому же, я даже не сплю…

Я заметил, что Алина пристально на меня смотрит, явно желая что-то сказать, но позвать меня в дом, чтобы поговорить тет-а-тет, не решается — слишком, видать, ещё свежи впечатления от нашего мимолётного столкновения в коридоре. Да, а губки у неё сладкие… Я машинально взглянул на ладонь, и она покраснела . М-да, и не только губки… Я встал и направился к джакузи, чтобы проверить температуру воды — близится вечер, нужно всё приготовить и проверить… Она подошла и встала рядом, опираясь спиной на бортик ванны. Я вопросительно на неё посмотрел, помешивая рукой воду.

— Это всё выглядит и звучит совершенно дико, — начала она.

— Я знаю, — согласился я. — От начала и до конца. Всего два года назад моя жизнь состояла из свитера и пива.

— Свитера? — спросила Алина.

— Да, свитера, — повторил я. — В серверной обычно сильно дует… Ты мне по пунктам хотела обвинение предъявить или по совокупности?

— Вообще-то, по пунктам, — прикусила она губу.

— Ну, давай по пунктам, — предложил я.

— Я уже не хочу, — покачала она головой. — Ты мне всё настроение сбил.

— Давай тогда по совокупности, — сказал я.

— Тоже не хочу, — заявила она. — Вот, видишь, это был один из пунктов — почему всё, что ты делаешь, превращается в балаган?

— Не знаю, — ответил я, показал ей пустые ладони, сжал одну в кулак, другой рукой вытащил из него большой букет цветов и вручил ей.

— Пижон, — сказала Алина, зарываясь в цветы носом. — И чудеса эти твои…

— Тебе не нравится волшебство? — спросил я.

— Нет, — помотала она головой. — Мне за ними уже человека не видно. Ты — как Гудвин, Великий и Ужасный, прячешься за спецэффектами. И постоянно иронизируешь над происходящим, словно тебе страшно.

— Конечно, мне страшно, — улыбнулся я. — Я вообще последнее время словно по тонкому льду хожу… Под дулами автоматов…

— Тогда зачем тебе ещё и я? — спросила она.

Я удивлённо взглянул ей в глаза:

— С чего ты взяла, что я так уж по тебе страдаю?

— Мне Алёнка сказала, — ответила она. — Сказала, что ты её бросишь, если она не приведёт меня к тебе.

У меня от восхищения задёргался глаз. Вот же, чертовка! На ходу подмётки рвёт, сводница мелкая! Шантажирует и меня, и свою сестру своим личным счастьем. Вот же, кого-то я точно сегодня отшлёпаю!

— Что это ты мне подмигиваешь? — подозрительно спросила Алина.

— Это я тебя так соблазняю, — признался я. — Получается?

— Не очень, — покачала она головой. — По мне, так было бы лучше, если бы такой кобель, как ты, её бросил. А уж как папа бы обрадовался — ты себе не представляешь! Но она мне сказала, что безумно тебя любит, настолько, что даже готова терпеть твой гарем, только бы ты не расстался с ней. И не переживёт, если ты её прогонишь.

— Алёнушка! — позвал я медовым голоском.

— Иду, иду, любимый, — ответила она мне в тон, лёгкой походкой ко мне подошла и обняла сбоку, примостившись у меня под мышкой.

— Мне Алина такие страсти рассказывает! — начал я, поцеловав её макушку. — Говорит, ты мне в гарем наложниц шантажом сгоняешь!

— Так уж наложниц, — возмутилась она. — Жён, конечно же!

— Ну, пусть жён, — кивнул я.

Алина поджала губы и с прищуром посмотрела на сестру.

— А мне сказала, что если не приму тебя к себе в этот, как его… — почесал я свободной рукой в затылке, — то никакой дружбы с остальными девушками у неё не получится.

— Алёнка! — с угрозой произнесла Алина. — Давай-ка отойдём!

Любимая было дёрнулась, но я её к себе крепко прижал. Алина ошарашенно на это смотрела.

— Не надо её ругать, — попросил я. — Если ты будешь её ругать, то я её прогоню. Знаешь, как она будет страдать!

— Да ты… — не нашлась, что ответить Алина. — Ну почему ты снова всё в балаган превращаешь?

Я снова показал ей пустые ладони, она обречённо вздохнула и пошла обратно к столу.

— Ф-фух! — облегчённо выдохнула Алёна. — Пронесло!

— В этом ты ошибаешься, моя дорогая, — многообещающим тоном произнёс я. — Я собирался тебя хорошенько отшлёпать!

Она радостно улыбнулась и приникла ко мне:

— Глупый, ведь ради этого всё и затевалось!

Пришли Игорь с Павлом. Павел мне нужен был, как представитель службы безопасности, который должен был одобрить то, о чём я хотел попросить Игоря. У последнего по мере обозревания моего цветника глаза всё сильнее выползали на лоб — сначала он увидел Алину, которая вместе со мной пошла открывать дверь, потом — сидящих за столом Еву с Натали, и под конец — Алёну, с которой он долго переводил взгляд на Алину и обратно. Это он ещё Элуну не видел! Павел, судя по всему, тоже был впечатлён моими достижениями, но изо всех сил пытался это скрыть под маской невозмутимости. Ну, он хотя бы в курсе наличия у меня нескольких девушек, хотя и не предполагал, что они вот так просто соберутся все вместе…

Я усадил их за стол, и Ева сразу подсунула им божественных плюшек со вполне земным кофе — даже такая небольшая попытка подмазать могла нам помочь.

— Ну ты, Дима, даёшь! — сказал Игорь, нервно пытаясь ослабить узел галстука, который мешал ему дышать. — Всех красавиц в городе окучил или ещё кто-то остался?

— Игорь, мне нужна твоя помощь, — сказал я, проигнорировав его неуклюжую шутку.

— Ты опять что-то сломал? — озабоченно спросил Павел.

— Если ты про этот вирус, который вдруг проник в систему, когда ты выполнял невесть откуда взявшееся задание Элуны, то можешь не волноваться, — сказал Игорь. — Мы быстро выяснили, что это троян, который просто собирает информацию, но пока даже не пытается передать её наружу. Я уверен, что ещё день-два — и мы сможем его изолировать и уничтожить.

— Во-первых, не сможете, — спокойно сказал я. — А во-вторых, мне было бы легче, если бы вы даже не пытались.

Павел ощутимо напрягся, переводя взгляд с меня на Игоря. Мне были понятны его метания между верностью дружбе и верностью долгу, и я поспешил прекратить неловкую паузу:

— Игорь, это я притащил Зерно Мира в Барлиону, — сказал я.

— Ты имеешь в виду, создал этот кусок кода, — поправил меня Игорь.

Я покачал головой и посмотрел на Павла.

— Способности Махана действуют в реале, — сказал он.

Игорь весело рассмеялся над удачной шуткой, а я достал из сумки Малый Флакон Исцеления, в котором бултыхалась прозрачная жидкость идеально красного цвета, и поставил на стол. Игорь вытаращил глаза и помотал головой.

— Не хочешь продемонстрировать? — спросил я Павла.

Тот достал откуда-то аккуратный ножик для перерезания горла, чиркнул им по ладони и сразу сжал её, не давая крови обрызгать всё вокруг. Сидящая с другого конца стола Алина затаила дыхание. Я дал ему полотенце, на которое он положил руку. Павел взял другой рукой колбу со здоровьем, зубами выдрал пробку и запрокинул голову, глотая зелье. При этом он одновременно разжал руку, и стало видно, как очень быстро кровь останавливается, а потом рана зарастает, словно её и не было. Когда всё закончилось, Павел стал внимательно разглядывать обе руки.

— Что там? — спросил я.

— Да вот, старые шрамы исчезли, — пожаловался он. — И что теперь делать?

— Перестать пить всякую дрянь, — посоветовал я.

Игорь глядел куда-то сквозь тающий в воздухе пустой Малый Флакон.

— Какая расточительность, — наконец, сказал он.

— Ты про что? — не понял я.

— Да про стеклотару, — пояснил он. — Нужно прописать код, чтобы пустые флаконы сохранялись, и можно было бы их сдавать обратно Алхимикам. Сколько денег мимо пролетает!

— Игорь, сосредоточься, — попросил я.

— А? — встрепенулся он. — Ах да, троян…

— Твои программисты сейчас напрасно теряют время, — сказал я. — Всё, чем закончится их деятельность — мне придётся безвылазно сидеть в игре, чтобы срывать их попытки…

Павел открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом нахмурился и промолчал.

— Можно закрыть тебе доступ в игру, — озвучил Игорь то, что просилось на язык Павлу. — Можно вообще удалить твоего перса.

— Я сомневаюсь, что у тебя получится удалить Махана, закрыть ему доступ в Барлиону, посадить Диму в тюрьму или нейтрализовать его каким-то другим способом, — мрачно сказал Павел. — Ситуация такова, что он завершит задуманное независимо от твоей помощи или противодействия, вся разница будет лишь в том, насколько он будет зол в конце.

— Про «зол» — это ты зря, — миролюбиво сказал я. — Скорее, устану сильнее… А если война?

— Хорошо, — задумчиво сказал Игорь. — Я подумаю, как это провернуть. Сам понимаешь, я не могу просто так перестать исполнять свои обязанности по работе. Мой начальство этого, мягко говоря, не поймёт.

— Я посмотрю, что можно сделать с твоим начальством, — кивнул я. — Но ты для начала хотя бы не так сильно рой землю копытом…

Павел по-прежнему играл желваками — ему не нравилась ситуация, когда сотрудник службы безопасности уговаривает на эту самую безопасность наплевать. Поскольку по итогам нашего разговора стороны остались не вполне довольны друг другом, то дальше разговор не клеился. Игорь с Павлом попрощались и отправились зализывать душевные раны, а я решил зайти в Барлиону, чтобы всё-таки своими глазами обозреть фронт работ.

— А куда это ты без меня?.. — удивлённо спросила Алёна. Ева скорчила ей выразительную гримасу, и она поправилась: — Без нас?

— Да я только одним глазком, — попытался я избежать втягивания в поход группы сопровождения, но мои потуги были проигнорированы, и в сопровождении двух Шаманок, Паладина и Разбойницы я появился у Дерева Мира.

Дерево уже доставало мне до груди — и это всего-то за три дня, — но росло пока ещё исключительно вверх, и на нём не было пока ни одной веточки, лишь верхушка с семью крупными плоскими, как у магнолии, листами. Рядом сидела незнакомая мне Друидка-Эльф из клана «Божья коровка». Девушку звали Капустница Садовая. Хорошая такая бабочка, особенно с её 273-м уровнем. Когда я сел рядом, чтобы поглядеть, что она делает, она лишь мельком на меня взглянула и улыбнулась, поставив ушки торчком. При этом она не переставала творить свою друидскую магию, и тому имелись причины. Прямо на моих глазах земля вспучилась, и оттуда показалась какая-то колючка, которая быстро росла по направлению к тонкому стволу. Капустница махнула своим секатором, обрезая побег, но он продолжал расти из-под земли и тянуться к Дереву. Тогда она достала небольшой совочек, которым начала ловко окапывать сорняк в попытке обнаружить и извлечь его корни. Один из шипов больно уколол её в палец, снимая хиты и нанося дебаф Отравление, и Флейта автоматически отлечила Капустницу, послав Малого Духа Исцеления.

Корень не поддавался и Капустница, натянув на тонкую ручку очень плотную перчатку, намотала на неё побег и с силой потянула. Безрезультатно. То есть, опять укололась — на этот раз значительно сильнее — потеряла хитов, и Флейта её снова отлечила. Открылся портал, и из него вышел седобородый Друид 303-го уровня со звучным ником Шелкопряд. Тутовый, естественно. И всё из того же клана «Божья коровка». Он уселся на колени рядом с Капустницей, и они на пару принялись работать. Она подкапывала корень и отсекала, а он использовал какое-то классовое умение, заставлявшее колючку расти медленнее.

— И долго так? — спросил я, когда Шелкопряд в очередной раз использовал умение и стал дожидаться конца отката.

— Иногда по несколько часов, — пожал тот плечами. — Никогда ещё не видел такой концентрации высокоуровневых сорняков на квадратном метре поверхности. У нас не так уж много Друидов уровня от 250 и выше, а у менее прокачанных эта колючка снимает всё здоровье за несколько уколов. Скоро она ослабнет, и мы сможем её извлечь, но завтра появится что-нибудь другое…

— Интересно… — пробормотал я.

Слово «колючка» вдруг навело меня на мысль об уже применённой мною Гномьей Колючке. А что, если сделать слот прямо на вредоносном растении? Правда, я не совсем представлял, что я в него вставлю… Может, вставить человека? Игрока? Надо попросить Плинто поймать мне кого-нибудь. На опыты. Я посмотрел на Друида, который снова жахнул сорняк своей абилкой.

— У меня появилась идея, но для осуществления мне нужно устроить объединение с Друидом, — сказал я ему. — Если ты согласишься…

— Я согласна, — моментально отозвалась Капустница, отсекая очередной побег.

Я удивлённо посмотрел на Друидку, а Шелкопряд только покачал головой:

— Вот сделает он из тебя сейчас сексуальную рабыню…

Шилопопая с Эвелиной весело рассмеялись. Друид озадаченно посмотрел на них и перевёл взгляд на Флейту. У всех троих в открытых статах теперь значилось «Спутница Махана».

— Именно, — констатировала Капустница. — Куда ему ещё? С тремя бы управиться!

Эх, деточка, да ты же в самый корень зришь! Вот именно, куда ещё-то?

Собственно, слияние мне нужно было, чтобы затащить в Конструктор агрессивное растение, а дальше-то я бы уже сам смог. Вызвав Духа Водного Объединения, я оказался в отделанном цветами и побегами лиан Конструкторе, до того девчачье-друидском, что аж в глазах больно стало. Капустница, как я и планировал, доставила на рабочий стол побег и сделала на нём небольшой надрез наискосок. Я такое где-то видел — так вроде бы яблони прививают, чтобы вывести новые сорта пшеницы.

Я достал Гномью Колючку и осторожно вставил её в разрез. Та часть меня, что была Капустницей, только ахнула, наблюдая, как растение пустило корень в стебель. Почти сразу надрез закрылся, Гномья Колючка распустила бутон и с неё начали падать лепестки. Ещё через несколько минут на этом месте остался лишь слот. В сумке нашёлся ещё один крастил, неведомо как там завалявшийся — мне казалось, что я их выгреб Злобному Гнуму подчистую — и я совершенно по наитию вставил его в гнездо. Всё вокруг утонуло в ослепительном сиянии, и режим объединения прекратился.

Вы создали уникальное растение: Плющ Ревнивый

Уровень растения: 403

Расположившись вокруг предмета своего обожания, Плющ Ревнивый пресекает любую попутку причинить тому вред, моментально уничтожая злоумышленников как по одиночке, так и скопом. Плющ Ревнивый отличает тех, кто относится к его подзащитному с заботой, и не атакует.

Получено новое пассивное умение Мичуринец

Текущий уровень достижения Мичуринец: 1

Вероятность создания уникального растения +2.5%

Получены улучшения навыков:

+25 навыка специальности Садовник. Итого: 30

Вы создали уникальное растение. Ваша репутация со всеми ранее встреченными фракциями увеличивается на 500.

Получен новый уровень

Получен новый уровень

Рядом, завороженно читая каскад системных сообщений, стояла Капустница Садовая. Сорняк продолжал ползти из земли, и Друидка не решалась до него даже дотронуться — при такой разнице в уровнях растение пришибло бы её за один укол, а секатор не смог бы даже поцарапать кожицу гибкой лозы. Однако Плющ Ревнивый не спешил набрасываться на Дерево — он сматывался в бухту вокруг него, словно кобра, которая скручивается перед броском. Я протянул руку, погладил ствол Дерева Мира и вызвал Духа Воды, который полил землю вокруг. Плющ, как и было обещано в описании, даже не дёрнулся, совершенно правильно приняв меня за благодетеля.

— Чёрт меня задери, — сокрушённо пробормотал Шелкопряд, с которым Капустница с восторгом делилась новыми статами. — Это же надо так лохануться.

Что бы ты ещё знал, братец, что значит по-настоящему Лохануться! Услышав это слово, Флейта мне подмигнула, и я окинул её плотоядным взглядом. Может, это не я лоханулся. Точнее, точно знаю — не я. Мне случившийся размен фигур вполне по нраву. Надо как-нибудь Насте цветов послать. И какое-нибудь злобно-жестокое послание. Мол, люблю по-прежнему и страдаю безмерно, но видать не судьба! Му-ха-ха! Да я злодей почище Гераники!

Эвелина с Шилопопой помахали мне ручками, и пока я удивлялся, Флейта незаметно подошла сзади и взяла меня под локоть.

— Жми скорее на кнопку, — шепнула она мне на ухо. — Я по тебе уже две недели скучаю!

Я взглянул в её манящие голубые озёра и поспешно вышел из игры.

* * *

Чем ближе подходило время назначенной мною встречи, тем сильнее я нервничал. У меня не было проблем с тем, чтобы вылечить девочку — я мог бы это сделать и сам, но я был жизненно заинтересован в том, чтобы это прошло без моего участия. Как я смогу убедить Елену в том, что именно она должна найти способ? От мрачных мыслей за завтраком меня отвлекла Алёна.

— Многобабство — зло, — жаловалась она Элуне. — Всё приходится делать по расписанию, а то Их Величество шахиншах могут внезапно обнаружиться в соседних покоях.

— Я не виновата, — оправдывалась Ева. — Мы вернулись совершенно бесшумно…

— И даже воду в душе не включали? — подпустила сарказма в голос Алина.

Я удивлённо вылупился на неё. А она-то что встревает?

— А по-моему, всё исключительно удачно получилось, — жмурясь от удовольствия, потянулась Натали. — Особенно когда ты пришла его искать…

— Что? — сочувственно посмотрела на меня Элуна. — Укатали-таки Сивку крутые горки?

— И всё-таки мне кажется, что вчетвером — это уже перебор, — заключила Ева.

— А может, вам его клонировать? — задумчиво произнесла Алина, думая о чём-то своём.

Вот что ей неймётся? Сидела бы тихонько, радовалась бы халявному завтраку — так нет, обязательно какую-нибудь гадость сказать! Как я теперь ночью засну? Ответ — а никак! Не дадут мне теперь ночью заснуть. Правда, можно и по другому поступить. Ведь как учит классика? Алёне говорю, что иду к Еве, Еве говорю, что иду к Натали, Натали говорю, что иду к Алёне, а сам в капсулу — играть, играть, играть!

— Это что — в клинику на опыты? — возмутилась Элуна. — Не дам! Он ещё так молод и так много успел бы успеть!

— Или так многих, — зачем-то добавила Алина.

— Пусть сначала имеющееся богатство освоит! — заявила Натали. — А то к восьми утра уже вырываться начал. Спать ему, видите ли, хочется!

— Не сбежал бы от меня — глядишь, и поспал бы немного, — мстительно добавила Алёна. — А так — пусть пеняет на себя!

Интересно, а я им для поддержания разговора вообще нужен, или можно потихоньку смотаться в постельку? Я глянул на часы. Без трёх минут. Павел мне пообещал, что будет всё время находиться рядом с Еленой, а я дал ему маячок. Проблесковый. На голову. СБ он, в конце концов, или погулять вышел? Я поцеловал Еву с Натали, приложился к щёчке пискнувшей от неожиданности Алины и обнял Элуну, прижавшись лбом к её лбу.

— Я в тебя верю, Махан, — тихонько сказала она мне. — Что бы ни случилось, я всегда в тебя верю.

Она истаяла в воздухе, а я взял Алёну за руку.

— Постой! — воскликнула вдруг Алина. — Я с вами хочу.

Я пожал плечами, а Алёна взяла её за руку. Я скользнул в Астрал и стал искать проблесковый маячок, благо примерно его расположение мне и так было известно. Найдя цель, я приблизил картину мира по максимуму, чтобы ни в кого не врезаться, вывалившись в реал, и мы появились в главном здании Корпорации в зале для приёмов Очень Важных Персон. Елена с дочерями, открыв рот, смотрела на меня, Алёну и восторженно прыгающую вокруг Алину. Алёна дёрнула было сестру за рукав, но та сразу затараторила:

— Алёнка, это же круть какая! Раз — и здесь, я даже испугаться не успела! — завидев Иванова, она подскочила к тому и напрочь игнорируя правила поведения, словно маленькая девочка схватила за руку, скача от возбуждения. — Папка, представляешь, только что были у Димы с девчонками…

— Линка! — возмущённо воскликнула Алёна, но было поздно — нас уже попалили.

Алина озадаченно открыла рот, а Иванов устало прикрыл лицо рукой, качая при этом головой. Пора применять тяжёлую артиллерию, иначе он Алёну со мной больше не отпустит. Конечно, она его даже не подумает спрашивать, но скандала в практически семье мне всё же не хотелось.

— Сергей Петрович, — позвал я, отпуская руку Алёны. Любимая сразу подошла к не отошедшей от шока Елене, которая машинально её обняла. — Можно вас на минуту?

— Если только на минуту, — недовольно ответил Иванов, отрывая руку от лица. — И потом нам с вами предстоит ещё разговор.

— Потом, — легкомысленно согласился я. — А сейчас мне нужно, чтобы вы отдали распоряжение Игорю согласиться с моим вчерашним запросом.

— Даже так? — приподнял он бровь. — Я, заметьте, по странной иронии тоже хотел с вами это обсудить.

— Замечательно, — миролюбиво согласился я. — Так вы согласны с моей позицией?

— Нет, — отрезал он. — Более того…

— Простите, — перебил я его. — Не могли бы вы просмотреть список крупнейших акционеров Корпорации?

— Это ещё зачем? — напрягся он.

Возникшая ниоткуда Тамара подала ему какой-то листок, одновременно с безнадёжной тоской и поволокой глядя на меня. Да, такой вот ласковый кусочек мимо пролетел!

— Так, — сказал он, мельком глянув на список. Удар, надо сказать, он держал отлично — лишь вызванный заранее Дух, которого я к нему запустил, смог показать мне, что сердцебиение с шестидесяти ударов участилось до ста. — Тридцать процентов ещё ничего не решают. Вам придётся собрать акционеров и проголосовать всем собранием…

Ах, конечно, как же я не подумал о такой несущественной детали? Тамара подала ему ещё три листка. Мне показалось, или его левый глаз действительно дёрнулся?

— Я не знал, что у вас контрольные пакеты в… — спокойно сказал он. — Я полагаю, что семидесяти трёх процентов вполне достаточно.

— Для меня этот вопрос очень важен, — сказал я. — Для меня и для Элуны.

— Я отдам распоряжение, — кивнул он. — Но всё равно нам стоит поговорить позже, особенно…

Особенно в свете открывшихся обстоятельств. Одно дело, когда к твоей дочери пристаёт непонятного вида ловелас, пусть даже и с весьма впечатляющими талантами, и совсем другое дело, когда этот ловелас фактически владеет Корпорацией — мало ли, какие у богатых причуды, главное, что девочка его любит. Ещё и вторую мне официально вручит. Сбагрит. Умоет руки, в общем.

— Разумеется, — улыбнулся я.

Наконец, удалось добраться до Елены, Светы и Тани. Женщина меня обняла, как родного. Девочки подождали, пока я её отпущу и по очереди, привстав на цыпочки, меня поцеловали. Мне было отчётливо видно, что они готовы запрыгнуть мне на шею от радости встречи, но официальная обстановка добавила им торжественности, и вели они себя, как чопорные барышни на приёме у английской королевы. Я взял руки Светланы в свои, и она стеснительно отвела взгляд.

Хорошие протезы, практически идеальные — похоже, родители неплохо зарабатывают и не поскупились на последнюю модель. С виду так совсем не отличишь, и на ощупь тоже трудно — правая рука была почти такой же температуры, как левая, да и ощущалась, как живая. Лишь едва слышный шелест миниатюрных приводов говорил о том, что это — механическое устройство. К сожалению, работы по созданию материалов, меняющих коэффициент упругости при прохождении электрического тока, пока застопорились, да и надёжность в условиях внешнего воздействия была низкой, поэтому протезы были на миниатюрных электромоторах, которые, как ни старайся, шум всё равно издают…

— Ты знаешь, в реале ты мне ещё больше нравишься, — сказал я ей.

— Ты мне тоже, — серьёзно ответила Светлана, глядя на меня своими синими глазищами.

— У меня для вас с Таней кое-что есть, — заговорщицки произнёс я, делая вид, что достаю что-то из кармана.

Сёстры подтянулись ближе, а позади них, заглядывая через головы, встала Алина, у которой поход через Астрал снёс-таки крышу, и теперь она бродила счастливая, как ребёнок в ожидании дня рождения. Я достал наконец большую коробку с печеньем, которое с утра специально по случаю испекла Богиня, и раскрыл, предлагая девочкам. Алина протянула руку первой, и я погрозил ей пальцем:

— А ты свою порцию уже сегодня получила.

— Ну Дима, ну ещё кусочек, — стала канючить она. — Вкусно же!

Услышав слово «вкусно» девочки, не сговариваясь, схватили по печенью и откусили. Три блаженно жующих божественные плюшки мордашки наполнили меня небывалым умилением.

— Мам! — воскликнула Таня, выхватывая ещё одно печенье. — Попробуй какое чудо!

Печенье она протянула Елене, та откусила и замерла с выражением крайнего изумления на лице. Тем временем Тамара привела какого-то мужика в годах, который о чём-то негромко переговаривался с Ивановым. Елена проглотила последний кусочек печенья и с минуту жмурилась от удовольствия, совершенно забыв, где находится. Мужик кашлянул, выводя её из транса, она встрепенулась и увидела его.

— Виталий Геннадьевич! — воскликнула она, протягивая ему руки, которые тот с теплотой пожал. — Какими судьбами?

— Здравствуйте, Елена Михайловна, — сказал он. — Меня пригласил Сергей Петрович на консультацию.

Я вручил Алине коробку, и девочки дружно развернулись к ней, образовав кружок по интересам, а сам подставил Алёне локоть и подвёл к остальной компании.

— Дмитрий, познакомьтесь, — поспешила представить мужика Елена. — Это Виталий Геннадьевич Скворцов, замечательный хирург и просто хороший человек. Виталий Геннадьевич, это Дмитрий…

— Дмитрий, — улыбнулся я.

— Тоже очень хороший человек, — сказала Елена. — И…

— Алёна Сергеевна, моя дочь, — представил Алёну Иванов.

— Очень приятно, — кивнул Виталий Геннадьевич, протягивая мне руку. — Только я не понимаю…

— Вы не могли бы прокомментировать Елене Михайловне историю болезни пациентов вашего учителя? — попросил Иванов.

Тамара подала Виталию Геннадьевичу две папки, и тот раскрыл первую.

— Вот, посмотрите, — сказал он, показывая ей распечатанную на бумаге копию рентгеновского снимка . — Пулевое ранение со стороны спины. Пуля полностью разрушила седьмой и восьмой позвонки и уничтожила кусок спинного мозга. Прогноз — пожизненная инвалидность, паралич нижних конечностей и внутренних органов, искусственное поддержание жизни. Пациент был помещён в специальную капсулу с полным циклом жизнеобеспечения и подключением к виртуальной реальности. Три месяца назад произошёл необъяснимый прогресс, он вышел из капсулы на курс реабилитации и ещё через месяц покинул больницу Корпорации на своих двоих совершенно здоровым человеком. Теперь пациент номер два — молодая женщина. Ожоги восьмидесяти процентов тела , существенную часть повреждений не смогли исправить пластическими операциями. Результат — затворничество, жизнь в виртуале. Два месяца назад произошло полное излечение и восстановление всех повреждённых участков. Мой профессор, которого я искренне уважаю, и которому обязан своей квалификацией, уверил меня, что в обоих случаях медицина к излечению не имела ровным счётом никакого отношения.

Елена растерянно разглядывала рентгеновские снимки. Виталий Геннадьевич вопросительно посмотрел на Иванова, а тот кивнул ему в ответ.

— Надеюсь, что смог хоть чем-то помочь, — склонил голову Виталий Геннадьевич. — Был рад с вами увидеться.

Елена машинально подставила ему щёку, о чём-то напряжённо размышляя. Он вышел, а Тамара аккуратно собрала продемонстрированные бумаги обратно в папки.

— Я тоже, пожалуй, откланяюсь, — сказал Иванов. — Елена Михайловна, несмотря на клоунаду, которую Дмитрий устроил своим появлением, отнеситесь к его словам со всей возможной серьёзностью.

Он вышел в сопровождении идущей на полшага впереди Тамары, а Елена внимательно посмотрела на меня. Я указал ей на невысокий столик в окружении нескольких кресел и пары диванов, и мы прошли туда. Елена села в кресло, мы с Алёной уселись на диванчик для двоих, а девочки — все трое, поскольку Алина в данный момент очевидно могла поспорить по части интеллекта с любой из них — вместе с печеньем заняли диван. Некоторое время мы молчали под сосредоточенный хруст печенья, поскольку я не знал, как именно мне стоит начать разговор. Елена, которая всё это время нервно крутила крепко сцепленные кисти рук, невольно мне помогла.

— Действительно, что это за фокусы, Дмитрий? — упрекнула она.

— Дима, — поправил я её.

— Хорошо, но тогда — Лена, и на «ты», — предложила она.

— Согласен, — кивнул я. — Как ты себе представляешь, что такое чудо?

— Ты называешь этот трюк с появлением из воздуха чудом? — иронично спросила она.

— О, нет, это просто способ передвижения, — покачал я головой. — Чудо — это совсем другое.

— Я как-то не ожидала, что после той накачки, что устроил мне Виталий Геннадьевич, мы вдруг начнём рассказывать друг другу сказки, — заявила она.

— Я не стал бы затевать этот разговор, если бы это не было важно, — пожал я плечами. — Я твой друг, Лена. Расслабься.

— Расслабься… — она поджала губы. — Человек, которого я до этого дня считала практически богом, вдруг говорит мне, что он — простой шарлатан, и при этом мне показывают на тебя, ожидая, что ты дашь мне ответ на все вопросы. Я просто боюсь, Дима! — она поёжилась, обнимая себя за плечи.

Таня, увидев настроение матери, покинула своё место, уселась на подлокотник кресла и обняла. Вот это сила воли! Мне ещё ни разу не удалось покинуть божественные плюшки, пока все не были съедены! Елена благодарно погладила дочь по руке, обвивающей шею.

— Чудеса случаются, — сказал я. — Уверен, и в твоей жизни было что-то, что ты называешь чудом, но при этом оно не было ни в коей мере сверхъестественным…

— Было, и не раз, — согласилась она.

— Так что же это? — снова спросил я.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Для меня чудо — это когда уже нет надежды, но что-то хорошее всё равно случается.

— А для меня чудо — это что-то хорошее и совершенно неожиданное, чем я могу поделиться с другим, — сказал я. — Вот, понимаешь, мгновенно переместиться на несколько километров — это не чудо.

— Моя подруга мне рассказала, что когда Дима встречал её с монорельса, он отдал цветы какой-то незнакомой девице просто чтобы поднять той настроение, — с улыбкой вставила Алёна.

— Что ты мне хочешь сказать, Дима? — спросила Елена.

— Что ты слышала про культ Элуны? — сменил я тему.

Она скривилась.

— Ты — про эти секты, где заигравшиеся в Барлиону переносят почитание Элуны в реал? — спросила она и презрительно усмехнулась: — Скоморохи!

— А что ты знаешь про Элуну? — спросил я.

— НПС, Богиня, — недоумённо ответила Елена. — Но…

— Но чем-то она отличается от других богов? — перебил её я.

— Элуна награждает за Добро, — с горящими глазами сказала Таня.

— Награждает? — переспросил я. — Деньгами, предметами?

— Не деньгами точно, — помотала головой девочка. — Если предметами, то такими, что тебе лично не пригодятся. А обычно — бафами, умением, Благословением…

— Однажды я попал в такую ситуацию, — сказал я, глядя Елене в глаза, — когда только чудо могло спасти дорогого мне человека. И чудо произошло — за гранью объяснимого современной наукой.

— Ты, правда, сам чуть не умер в процессе, — сказала Алёна, глядя на меня потемневшими от боли глазами.

— Прости, родная, — склонил я голову.

— Так первый пациент… — спросила Елена, не решаясь указать на Алёну.

— Нет, — покачал я головой. — Уже после… А потом тот самый «первый пациент» настолько поверил в чудо, что попросил Элуну дать ему возможность исцелить любимую…

— Чушь, — покачала головой Елена. — Это всё чушь и шарлатанство. И клоунада. Я не знаю, что я здесь делаю…

Рядом с нами открылся божественный портал, и оттуда вышла Элуна, зависнув в полуметре над полом на небольшом облачке. С трудом оторвав от неё взгляд, я наконец обратил внимание на Таню, которая сидела, зажмурившись и сцепив руки на груди, и что-то тихо шептала себе под нос, не обращая внимание на слёзы, которые катились из глаз. Алёна уткнулась носом мне в плечо и шмыгнула носом, а Алина со Светой обнялись, забыв про печенье. Элуна спустилась на пол, подошла к Тане и присела перед ней на колени, практически глядя на ней снизу вверх.

— Не плачь, дитя, — тихо сказала она, погладив девочку по головке, достала из воздуха платок, вытерла ей слёзы и вложила в руку. — Ты меня позвала, и я здесь.

— Элуна? — недоверчиво спросила Таня, приоткрыв один глаз. — Это правда ты?

— Правда… — замялась она.

— Таня, — шёпотом подсказал я.

— Правда, Таня, — подтвердила Элуна.

— Ты поможешь моей сестрёнке? — сквозь слёзы улыбнулась девочка.

— Нет, — покачала головой Элуна и тут же поспешила продолжить: — Ты сама ей поможешь.

— Я не умею, — пожаловалась Таня.

— Протяни мне свои руки, — попросила Элуна.

Елена гневно смотрела на меня, уже предвкушая, как она будет мне отрезать причиндалы ржавым лобзиком, когда этот спектакль закончится. Девочка послушно подставила Богине руки, и та поднесла к ним сверху свои сложенные ковшиком ладони. В руках начал разгораться голубой огонёк, который рос, превращаясь в шар голубого огня диаметром сантиметров двадцать. Елена дёрнулась было вперёд, чтобы остановить, но я перехватил её руку и крепко сжал.

— Ещё чуть-чуть, — попросил я одними губами.

Я думаю, что не моя просьба, а скорее крепкая хватка заставила её сидеть смирно. Элуна разжала руки, и голубой шар плавно опустился в ладони Тане. Он сплющился и растёкся вокруг кистей, запястий и предплечий, а потом словно впитался в руки, которые сами начали светиться голубоватым светом.

— Лена, ты знаешь, как снимаются протезы? — спросил я. — Лена!

Она молча поднялась, подошла к Свете, встала перед ней на колени и стала что-то делать.

— Прости, дорогая, — сказала она дочери, которая её совершенно не слушала, а глядела на Элуну и сестру. На Элуну — с восхищением, а на сестру — с обожанием.

Судя по всему, Елена нажала на какую-то кнопочку, поскольку правая кисть Светы сама зашевелилась, в ней что-то заурчало, и потекла тоненькая струйка крови. Насколько я знал, протезы при установке самостоятельно подключались к кровеносной и нервной системе за источником питания и управляющих сигналов, и для этого нужны были катетеры, протыкавшие культю. Таня была тут как тут. Она подставила ладонь под руку сестры, которая действительно была ампутирована у самого запястья, и кровотечение сразу остановилось. Елена продолжила снимать небольшой протез с левой руки — там не хватало большого, указательного и среднего пальцев — и Таня сразу же взяла и вторую руку сестры в свою.

Мать гневно сверкнула на меня глазами — смотри, мол, что ты наделал — и отвернулась, пряча слёзы. Оттого она пропустила, как тем временем, словно на дрожжах, руки Светы начали меняться. Лучше дело обстояло с левой, поскольку там и регенерировать нужно было меньше, но и правая тоже проявлялась, будто при ускоренной в миллион раз перемотке. Новые пальцы были бледные и тощие, да и сама Света бледнела на глазах. Алина вышла из транса и вложила во рты девочкам по божественной плюшке. Это по-видимому помогло обеим, поскольку к Свете снова вернулся румянец, а процесс восстановления пошёл быстрее. Когда они прожевали, Алина немедля добавила ещё.

Елена обернулась и с трудом подавила возглас, зажав рот рукой. Теперь уже она плакала, не скрываясь, а Таня с выражением азарта и счастья на лице держала сестру за руки, которые уже почти совсем регенерировали. Следующие пятнадцать минут прошли в полнейшем молчании, лишь хруст печенья на зубах девочек нарушал тишину. Когда процесс подошёл к концу, и Таня с усталым, но довольным видом отпустила руки сестры, их тут же захватила Елена, которая сначала недоверчиво ощупала их, а потом прижала к щекам и стала покрывать поцелуями.

— Мам, ну мам! — смущенно повторяла радостная Света. — Ну, пусти же скорей!

Наконец, Елена смогла выпустить её руки из своих, и радостная девочка сразу бросилась ко мне.

— Вот, — показывала она мне свои пальчики. — Вот, смотри, что скажешь?

— Я скажу, что пальцев красивее я ещё не видел, — улыбнулся я. — У тебя самая замечательная на свете сестра!

— Танька! — Света с воплем прыгнула на сестру, крепко её обнимая. — До чего же я тебя люблю, сестрёнка!

Елена посмотрела на буквально излучающую вокруг себя счастье Элуну и опустилась перед ней на колени.

— Что ты делаешь? — возмутилась та. — Поднимись сейчас же.

Елена немедленно послушалась.

— Прости, Луноликая, — взмолилась она. — Прости мне мои сомнения. Если бы не дочь…

— Это я должна была её благодарить, — покачала головой Богиня. — Если бы ты не поверила, то Растилану всё равно бы излечил Махан — вот уж кто любит творить чудеса. Твоя дочь помогла в первую очередь мне.

— Спасибо, Махан! — повернулась ко мне Елена.

— Да не за что, — я потянул за руку Алёну. — Нам, пожалуй, пора, а то тут через десять минут будет толпа народу. Ты с нами? — позвал я Алину. Та вскочила и пошла было ко мне, но на полпути я напомнил ей: — Там в коробке ещё несколько печенек осталось.

Она замерла, как вкопанная, а потом сделала шаг назад. Снова остановилась и — шаг к нам. Опять встала и — шаг назад.

— Ди-има-а-а! — всплеснула она руками. — Ну что же ты за гад такой?!!

Выходить решили без спецэффектов, да и «тестю» я обещал выделить пару минут. За дверью меня ждала преданная Тамара, которая сразу повела меня в кабинет к шефу. В приёмной Алёна развернула меня к себе, расправила пиджак на груди, сдула несуществующие пылинки и похлопала по плечу:

— Ну, ты уже большой мальчик, сам знаешь, что говорить.

— Что говорить? — вдруг встревожилась Алина.

— Папка с Димы за тебя калым будет требовать, — пояснила Алёна и снова повернулась ко мне: — Дорогой, помни, восемнадцать баранов — и ни головой больше!

— Да какой восемнадцать? — возмутилась Алина.

— Двадцать — максимум, — не обращая внимания, продолжала Алёна. — Нам самим не вдосталь!

— Алёнка! — обречённым голосом прошептала Алина.

— Так, всё, — рассердилась Алёна и подошла к ней в упор. — Считаю по пяти. Раз… Два… Три…

— Я согласна! — сказала Алина.

— Клонировать никого не будем, — предупредила Алёна. Алина кивнула.

— А меня, что ли, никто спрашивать не намерен? — возмутился я.

Сёстры переглянулись, фыркнули и звонко расхохотались.

* * *

Иванов усадил меня в своё кресло, а сам нервно ходил вдоль окна. Периодически он останавливался, подпирал кулаком подбородок, мрачно глядя на меня, тяжело вздыхал и продолжал движение. Судя по всему, он тоже мне собирался сделать предложение. Я стал тихонько катить кресло в направлении выхода.

— Сегодня, — вдруг заговорил он, когда я незаметно проехал уже почти полметра, — я узнал, что, оказывается, все те непристойные слухи, которые до меня доносились в отношении избранника моей дочери, оказались правдой.

— Вы имеете… — предположил я.

— Да, я имею в виду, что моя несмышлёная дочь попалась в лапы владельцу средневекового гарема, — сердито сказал он.

— Понятно, — тихо сказал я и стал сползать в кресле, намереваясь постепенно перетечь под стол.

— …И я очень разозлился, — продолжил он. — А потом я узнал, что этот же человек владеет неимоверным количеством активов — помимо того, что вы мне любезно предоставили, аналитический отдел на скорую руку провёл разведку… И я решил — а почему бы и нет? Если человек может себе это позволить…

О, похоже, я оказался прав. Железобетонный аргумент сработал, как часы.

— И тогда мне вдруг стало стыдно, — вдруг сказал он, полностью разрушая мою стройную теорию.

Он уселся на стул для посетителей, глядя на стол перед собой.

— Сергей Петрович, — сказал я.

— Давайте уж просто — Сергей, — сказал он.

— Хорошо, пусть будет Сергей, — согласился я. — Но на «ты» я вас называть не буду, как ни просите. Сергей, давайте для начала поменяемся местами. Вы сядете в своё кресло, к которому привыкли, а я — на стул, хорошо?

— Хорошо, — согласился он, и мы пересели.

Вот, значительно лучше — пару метров дистанции до двери я уже ловко отыграл. Он попался в расставленные мною сети, даже не подозревая, что угодил в дьявольскую ловушку.

— Давайте я вам кое-что расскажу, — предложил я. — Той ночью, помните? — он кивнул. Конечно, он помнит ту ночь. — Ничего бы не получилось, если бы я её не любил. Точнее, если бы я её не любил настолько сильно. Вот оно, настоящее чудо. Я не способен никак её обидеть.

— Вы правы, — согласился он. — И мне это часто приходит в голову, когда я начинаю злиться на весь этот бардак.

— Вот и договорились, — хлопнул я по столу, поднялся и сделал шаг на выход.

— А Алина? — остановил он меня.

— Алина? — переспросил я, разворачиваясь к нему.

— Вы её любите? — спросил он.

— Нет, — честно ответил я. — Она мне нравится, но и только.

— Так почему… — начал он.

— Она просто живёт у меня в доме, — перебил я его. — И всё. Потому что Алёне так захотелось.

— Но вы… — сделал он ещё одну попытку.

— Не знаю, — развёл я руками.

Он коротко кивнул и сделал вид, что что-то читает на экране компьютера. Я пожал плечами и вышел.

* * *

Когда мы вернулись домой, там никого не было — Ева с Натали отправились прокачивать Паладина. Почти сразу появилась Элуна и собралась было на кухню… Всё-таки, она идеальна — мужик в дом, она — на кухню. В общем, Алёна с Алиной мягко оттёрли её от плиты. Когда я рванулся им помочь, Элуна придержала меня за руку, и я сел рядом с ней. Она сразу прислонилась ко мне спиной, позволяя мне обнять её и прижать к себе.

— Ты почему дрожишь? — тихо спросил я.

Хоть она и пожала неопределённо плечами, Алёна всё-таки услышала мой вопрос. Она обернулась, внимательно поглядела на Элуну, а потом дёрнула Алину за руку:

— Линка, чёрт с ним, с обедом, в игре поедим!

«В игре поедим» — значит, она вставит им в капсулы пищевые картриджи, а перекусить они могут и на замковой кухне, где уже образовалось несколько высокоуровневых кулинаров, и в «Подкове». Если уж совсем припрёт — всегда можно напроситься на обед к Наатхи или тому же Грыгзу, поскольку Репутация Флейты ей позволяла ещё и не такое.

— А почему это? — хлопая ресницами, спросила Алина.

— Пойдём, пойдём, — потащила её Алина.

Когда шум в кабинете, где стояли капсулы, стих, я поднял Богиню на руки и понёс в спальню. Ещё в пути она впилась в меня влажным поцелуем, и я чуть не впечатался в дверной косяк. Я уложил на кровать и принялся раздеваться, просто раскидывая одежду куда попало. Элуна, тяжело дыша, дожидалась, пока я сам её раздену.

— Милый, — шепнула она, когда я потянул за ремешок на её плотном эльфийском одеянии, и оно практически само сползло, давая мне доступ к мягкой шелковистой коже, — ты, главное, помни, что ты у меня — первый.

Меня словно громом поразило.

— Э-э-э… В каком смысле? — пробормотал я.

Она рассмеялась.

— Я только сейчас поняла, насколько сильно кровь отливает от головы у возбуждённого мужчины, — сказала она, а потом пояснила: — Ты же меня сам создал, любимый, ну сам подумай!

Думать моя голова и вправду отказывалась. Я прижал к себе её горячее тело, осыпая поцелуями.

— Не тяни, милый, — попросила она. — Я так долго этого ждала!