Тёмная сторона луны (джен)

Кайла, Дэглан и Дейдре сидели за столом в небольшой комнате, вероятно, предназначенной для официальных встреч: в ней не было ничего, кроме этого стола и стоящих вокруг стульев. МакМоахиры сидели рядом, то ли взявшись за руки, то ли просто положив их на колени — Поттер этого не видел — и смотрели очень… вежливо. Гарри вспомнил «будьте с ними искренни» — и, поздоровавшись и сев напротив, сказал:

— Я не стану лгать и говорить, что я вас ни в чём не подозреваю. Нет — я допускаю, что вы можете иметь к случившемуся с мистером Виндом самое прямое отношение. Так же, как и то, что вы ни в чём не виноваты и ничего не знаете. Прежде, чем продолжить, я прошу пообещать сохранить нашу беседу в тайне ото всех — кроме, если пожелаете, мадам Коттон. Хотя бы до окончания процесса над мистером Виндом.

— Что произойдёт, если мы откажемся? — спросила Кайла.

— Я с вами попрощаюсь и уйду, — ответил Поттер. — Вам это, конечно, не грозит ничем — но осложнит для нас расследование.

МакМоахиры переглянулись, и Кайла сказала:

— Мы обещаем.

— Благодарю, — слегка опустил голову Поттер. — Вы кому-нибудь из посторонних что-нибудь рассказывали о мистере Винде?

Они вновь переглянулись — и опять заговорила Кайла. Старшая.

— Да.

— Я так понимаю, бессмысленно просить вас сказать, кому именно? — всё же спросил Поттер — и, не получив ответа, продолжал: — Тогда я задам другой вопрос. Почему? Что вам сделал мистер Винд? Я бы понял, если бы вы мстили мне или же кому-то из ваших бывших пленников — но что вам сделал он?

— А я скажу! — вдруг выдохнула Дейдре и ожгла брата и сестру яростным взглядом. — Мы на самом деле мстили вам, — она и на Поттера теперь глядела почти с ненавистью — и он очень бы хотел знать величину этого «почти». — И не думали, что произойдёт такое.

— Нам солгали, — глуховато сказал Дэглан.

— Вовсе нет, — возразила Кайла. — Нам никто не обещал, что Винду ничего не будет — мы это вообще не обсуждали. Это всё должно было ударить по вам, — сказала она Поттеру.

— Но, как видите, ударило по Винду, — констатировал очевидное Поттер. — Мне досталось тоже, — продолжал он, — и ещё достанется, конечно: всем известно, что я активно участвовал в создании и Фонда, и «Яблоневого леса». Так же, как и то, что я один из тех, кто отстаивает равенство волшебников и оборотней. Но последствия всё равно несопоставимы: я в самом худшем случае просто лишусь должности, но всё равно останусь аврором, а он сядет в Азкабан. Навечно. К тому же, — продолжал он, — теперь я не возьмусь предположить будущее «Леса» да и фонда в целом. Кто же станет жертвовать после такого? Волшебники только начали привыкать к мысли о том, что оборотни, в сущности, ничем от них не отличаются — и получили доказательство обратного. Так что тот, кто сделал это, мне, конечно, навредил — но сделал куда хуже Винду да и оборотням в целом, отобрав у них шанс стать, наконец, равными волшебникам. Всё, что мы несколько лет строили, разрушено одним ударом.

Он умолк, давая время им подумать. МакМоахиры переглядывались, но молчали, а потом Кайла сказала:

— Нам нужно подумать. И поговорить.

— Я не в силах вас заставить — да и не хочу, — ответил Поттер. — Думайте — но времени немного. Честно говоря, его почти нет: меня торопят. Если не найти причин отсрочить суд, он будет очень скоро, и Винд отправится в тюрьму. А причин пока что нет, — он встал.

— Подождите полчаса — мы решим и вам ответим, — попросила Кайла.

Поттер кивнул и вышел — и увидел Эбигейл, стоящую в нескольких шагах от двери.

— Меня просили подождать, — сообщил он ей.

— Я мешаю вам подслушать? — спросила она прямо — и он, не став врать, кивнул, а она сказала: — Я должна защищать их — дайте слово, что не станете использовать против них то, что сейчас услышите.

— Я могу соврать, — предупредил он.

— Конечно, — кивнула Эбигейл, и Поттер предложил:

— Обещать я это не могу — вам придётся выбрать: Винд или ваши подопечные. Но я обещаю, что, если это будет в моих силах, обвинение я выдвигать не буду.

Эбигейл на сей раз не сказала ничего — просто кивнула, и Поттер тут же сделал стену прозрачной, а затем провёл по ней волшебной палочкой. Зазвучали голоса — вот только МакМоахиры говорили по-ирландски. Губы Эбигейл тронула улыбка, в ответ на которую Поттер несколько картинно вынул из кармана старую невзрачную ракушку и поднёс её к своему уху.

— …нельзя сравнивать! — горячо говорил Дэглан. — Они нам чужие — все!

Эбигейл подошла поближе — и Поттер слегка отодвинул раковину от уха, давая и ей возможность слушать. Потому что видел в ней союзницу, которая знала эту троицу куда лучше него.

— Но они солгали нам! — возразила Дейдре.

— Винд не делал нам дурного, — поддержала сестру Кайла, — и нас и вправду обманули. С другой стороны, иногда для достижения цели приходится чем-то жертвовать.

— В конце концов, мы ему ничем не обязаны! — воскликнул Дэглан. — Он просто исполнял свою работу — и на нашем месте сделал бы то же самое!

— Я вот не уверена, — Дейдре возмущённо скрестила руки на груди.

— В чём? — насмешливо спросил Дэглан.

— Ни в чём! — вспыхнула она. — Он вполне мог нас не брать!

— И что теперь? — тоже вспылил Дэглан. — Мы должны предать своих и спасать его?

Эбигейл вдруг негромко проговорила:

— Я поговорю с ними. Но отдайте это мне, — она протянула руку. — Этот разговор к делу отношения иметь не будет — и он не для вас.

— Я не стану слушать, — Поттер чуть заметно качнул головой. — Даю слово.

— Хорошо, — она помедлила с секунду — а потом открыла дверь и вошла к МакМоахирам.

Поттер же на мгновение задумался, а потом вернул стене её обычный вид и убрал ракушку. В некоторых случаях играть стоит только честно — это он давно усвоил. Потому что порой ложь позже оборачивалась совершенно неожиданной и непредсказуемой бедой — и интуиция ему шептала, что это как раз тот самый случай.

Эбигейл не было довольно долго — Поттер походил немного, а затем наколдовал себе стул и, достав блокнот, погрузился в размышления. Даже если МакМоахиры и откажутся сотрудничать, того, что он услышал, уже хватит для подтверждения их версии. Надо будет последить за ними — может быть, конечно, они будут осторожны и слежка ничего не даст, но вдруг повезёт?

— Заходите, — Эбигейл распахнула дверь, приглашая Поттера. — Я останусь, — сообщила она, впуская его в комнату.

На сей раз МакМоахиры не молчали, однако же узнал Поттер немного: только то, что некоторое количество воспитанников Билле Мёдба до сих пор живут в Британии, никем не узнанные, и они вовсе не забыли о разгроме их дома. И что вместе с ними с МакМоахирами беседовал ещё один волшебник — вернее, не совсем волшебник.

Оборотень.

Больше ничего особо нового они не рассказали — о том, что они помогли кому-то подобраться к Винду, Поттер знал и так. Просьба же помочь ему найти того, кто это сделал, вызвала у них глухой отказ — вполне ожидаемый, конечно, но всё-таки досадный.

— Вам сейчас непросто, — сказал Поттер. — Ощущать себя предателем никто не любит — к несчастью для вас, так сложилось, что кого-нибудь вы предаёте всё равно. Вопрос в том, кого: или тех, с кем выросли в одном и том же месте, или человека, давшего вам шанс не потерять друг друга навсегда и остаться в Британии. Сохраняя тайну первых, вы губите второго — или же наоборот. Страшный выбор, — закончил он, пристально разглядывая их. — Я не стану вас просить помочь мистеру Винду — но хочу, чтобы вы чётко понимали, что вы делаете при любой из выбранных стратегий поведения.

— То есть мы предатели в любом случае? — усмехнулся Дэглан.

— В некотором смысле да, — ответил Поттер. — Если это называть предательством, конечно. Те, кто к вам пришёл за помощью, точно знали, перед каким выбором вас ставят — но их это не смутило, — медленно проговорил он. — Если вы решите помочь Винду — напишите мне, — он встал, — сами или через мадам Коттон. Я приду — в любое время. Теперь мне пора. Спасибо за разговор. Мадам, — он коротко склонил голову в сторону тоже поднявшейся со своего места Эбигейл.

— Я вас провожу, — она кивнула МакМоахирам и вышла вслед за Поттером.

По пути к камину они не разговаривали — и лишь когда Поттер уже потянулся за чашей с порохом, Эбигейл сказала:

— Если я смогу помочь Кристиану чем-нибудь — я это сделаю.

— Спасибо, — искренне поблагодарил он — и швырнул горсть пороха в камин.

…Рассказ об этой встрече занял у Поттера всего несколько минут.

— Исходя из узнанного, всех их можно допросить, — жёстко сказал Причард. — Без всякого опекунского согласия — хотя я удивлюсь, если та же Спраут нам откажет. И не думаю, что они смогут долго сопротивляться нашим менталистам.

— Кто их знает, — возразил Робардс. — Хотя я согласен — попытаться стоит.

— Я бы подождал немного, — сказал Поттер. — А пока что последил за ними.

— Ты следящие поставил? — понимающе спросила Фоссет.

— Поставил — хотя это и было непросто, — кивнул Поттер. — Я почти уверен, что они попытаются вновь связаться со своими — и, возможно, тогда нам повезёт успеть.

— А они там не повесятся? — спросил Кут.

— Все скопом? — хмыкнул Причард. — Ни за что! Вот кому другому глотку перегрызть — это пожалуйста. А вешаться… с чего бы?

— Я так понимаю, что для них предательство неприемлемо, — пояснил Кут. — А ты, — он глянул на Поттера, — им объяснил, что они уже предатели — неважно, станут они помогать нам или нет. Плюс они подростки… в общем, я бы не был так уверен.

— Мадам Коттон это слышала, — напомнил Поттер. — Она знает МакМоахиров намного лучше нас — если ты и прав, я думаю, она такого не допустит.

— Я бы даже пожалел их, — неожиданно заявил Причард, — если б не был так пристрастен. Я не верю, что они помогут — но как знать, чего не знаешь. Мне вот интересно, что там был ещё за оборотень.

— Мне вот тоже, — поддержала его Фоссет. — Странно это.

— Как раз нет, — возразил Поттер. — Это вполне мог быть кто-то ещё из сторонников Грейбека — их не всех же уничтожили. Вот как раз им вполне логично мстить Винду: полагаю, что с их точки зрения он предатель. И это только один вариант — ещё это может быть кто-то, кому в Фонде отказали в помощи.

— Или тот, кому вообще не нравится сама идея фонда, — заметил Робардс.

— Да с чего бы оборотню возмущаться фондом? — скептически поинтересовалась Фоссет. — Тут скорее был бы кто-нибудь из тех, кто оборотней ненавидит.

— Может, ему нравится считать себя особенным, — предположил Робардс. — Чего только ни бывает. Хотя версия с бывшим приверженцем Грейбека кажется мне состоятельнее. Зря ты всё же Винда в Азкабан отправил, — упрекнул он Поттера. — Вызвали бы сейчас да спросили — а теперь десять раз подумаешь, прежде чем задать вопрос.

— Надо будет — я туда слетаю, — сказал Гарри. — Хотя что он может нам сказать? "Да, такое вероятно?"

— Интереснее другое, — Причард вынул из кармана серебряный тампер в виде гончей и начал крутить его в пальцах. — Два вопроса. Каким образом этот грейбековский последыш отыскал ирландцев? И с какой стати они стали с ним работать?