Взаимовыгодное предложение (гет)

Пробуждение было тем горше, когда Гермиона задела грелку и проснулась. В холодном утреннем свете миссис Снейп смогла разглядеть довольно скромную обстановку в гостевой спальне. Добротная кровать, платяной шкаф, столик у окна и кресло в ореховом гарнитуре. Скромно и просто. Гермиона вспомнила свою спальню, где все было составлено соответственно ее вкусу и желаниям, и сочла миссис Люпин натурой несколько сумбурной, но довольно практичной хозяйкой.

К завтраку семейство Люпина спускалось к девяти. Закончив с приготовлениями, миссис Снейп вышла из своей комнаты в сопровождении Мэри, которая была бледна и пыталась скрыть свою тревогу. В гостиной их уже ожидала Дора, держа на руках маленького Тедди. Гермиона невольно залюбовалась этой картиной, словно сошедшей с рафаэлевских полотен. Даже пестрое платье миссис Люпин ничуть не портило художественного впечатления.

— Доброе утро, Гермиона! — от улыбки Доры внутри у миссис Снейп все потеплело, и она улыбнулась в ответ. — Как вам спалось?

— Довольно крепко, — любезно ответила Гермиона, сев рядом и невольно глядя на забавлявшегося с ниткой бус Тедди. — Вы не представите мне этого славного молодого человека?

— О… — рассмеялась миссис Люпин. — Это мистер Эдвард Римус Люпин. Для друзей и близких Тедди.

Она пощекотала мальчика, и тот счастливо засмеялся, потянувшись к лицу матери.

— Очень приятно, — Гермиона невольно любовалась милым ребенком в светлом чепчике и пыталась подавить в себе завистливые нотки. Молодая женщина протянула палец ребенку, который тут же очень крепко ухватили и никак не хотели отпускать, покуда не появился хозяин дома и не помог вызволить миссис Снейп из столь затруднительного положения.

— Тедди у нас хваткий малый, — пошутил мистер Люпин, выходя из гостиной и пропуская гостью вперед.

— Вы ему понравились, — улыбнулась миссис Люпин Гермионе. — Боюсь, как бы он потом не начал капризничать после вашего отъезда.

— Не думаю, что это случится так скоро, — миссис Снейп разом поникла. — Мистер Снейп может вернуться только завтра утром.

— Или сегодня вечером, — Римус заметил ее растерянный вид. — Поезда ходят достаточно часто, миссис Снейп.

Весь завтрак Гермиона то и дело настороженно смотрела на двери столовой, оформленной в голубых тонах, что невольно услаждало взгляд тонкой натуры. Тедди был предметом всеобщего внимания и умиления, а также беспокойства — малыш весьма своенравно относился к каше, которой терпеливо кормила его бонна. При виде слуги Люпинов миссис Снейп вся встрепенулась, но оказалось, что записка была адресована хозяину дома. Римус наскоро промокнул губы салфеткой, вежливо попрощался с гостьей, поцеловал на прощание супругу и сына и был таков. Дамы остались наедине.

Миссис Люпин не торопила гостью, не инспектировала манер новой знакомой, которую уже считала подругой, а наоборот, предлагала то отведать яблочного джема, то чудесные воздушные пироги с абрикосом, не забывая подлить чаю в чашку гостьи. Из-за стола Люпинов миссис Снейп вышла несколько пресыщенной, но вполне успокоенной — муж может приехать за ней вечером и без предупреждения…

Перебравшись в гостиную, дамы решили развлечься сперва обсуждением погоды за окном, коя благоприятствовала недолгой беседе о непостоянстве стихии — всю ночь шел снег, теперь в окна струится ясный солнечный свет, а сугробы уже грозятся в скором времени поглотить крестьянские дома. С миссис Люпин было легко вести беседу, и вскоре они дамы решили обсудить любимые романы. Миссис Снейп была приятно удивлена совпадением вкусов и новой бездонной темой для разговоров, но встревоженное настроение не давало получить удовольствие от беседы со славной миссис Люпин.

Утомленный женской болтовней и вполне сытый утренней кашей, Тедди Люпин уснул прямо на руках у матери, и его бережно передали на руки бонне. Миссис Снейп поймала себя на мысли, что любуется этим милым щекастым личиком, так трогательно посапывающем и шевелящим губами, и даже не скрыла умиленной улыбки. Даже спящим, Тедди был вылитый отец, несмотря на темный пушок, выбивавшийся из-под чепчика. После того, как ребенка унесли в детскую, миссис Люпин предложила гостье ознакомиться с домом, приглашение было благосклонно принято, и женщины начали неспешную прогулку по комнатам небольшого, добротного дома.

Миссис Снейп слушала миссис Люпин без всякого интереса, погруженная в тревожное ожидание. Экскурсия по дому заняла время до обеда, и Гермиона успела убедиться, сколь различается внешний вид хозяйки и ее предпочтения в интерьере. Она ожидала увидеть кричащие, несочетаемые обои и мебель с вычурными коврами, а вместо этого увидела вполне чистые комнаты со скромной, но добротной мебелью. Безусловно, она не шла ни в какое сравнение со старинными гарнитурами миссис Шоу эпохи романтизма или же с мрачноватыми изделиями красного дерева в доме мужа, но вызывала невольное одобрение своей изысканной простотой.

— Мистер Люпин должен вернуться к вечеру, — миссис Люпин остановилась у окна библиотеки, которой они завершили свою маленькую экскурсию. — Возможно, они пересекутся с вашим супругом в дороге.

Гермиона метнула на нее быстрый взгляд и вздохнула:

— Наверное.

— Вам нехорошо? — участливо поинтересовалась Нимфадора, повернувшись к ней.

Миссис Снейп замешкала с ответом:

— Нет, просто… не знаю, как выразить…

— Кошки скребут на душе? — со знанием дела уточнила миссис Люпин.

Гермиона бессильно вздохнула и обреченно кивнула.

— Я не знаю, как объяснить это чувство… Разум понимает, что ничего страшного нет и что обстоятельства всегда выше действий самого человека, но… это ожидание, это бездействие… они убивают.

Миссис Снейп упрямо сжала вновь задрожавшие губы. Перед глазами снова всплыла та картина в гостиной, когда они только вошли; вспомнился и взгляд Снейпа, черный, разом опустошенный, растерянный; и стало тоскливо без ободряющего прикосновения к плечу.

— Я понимаю вас, Гермиона, — Дора мягко тронула ее за руку. — Это тяжело переварить в такой короткий срок, но… время лечит, и все забывается…

Гермиона кивнула, не говоря, что ее больше беспокоит собственная целостность и сохранность, которые напрямую зависят от супруга, от коего до сих пор не было вестей. Видимо, перемена мыслей отразилась на ее лице, что миссис Люпин предложила сойти в гостиную и выпить чаю, пока слуги будут накрывать на стол. Миссис Снейп согласно кивнула и последовала за хозяйкой. Расположившись в креслах, женщины снова попробовали вернуться к разговору о романах, как миссис Люпин чуть не подпрыгнула на месте:

— Батюшки! У меня же есть альбом с фотографиями! Не хотите взглянуть?

Миссис Снейп ничего не успела ответить, как Нимфадора уже сбегала в библиотеку, попутно задев носками своих домашних туфель все неровности ковра и прочие незаметные углы, затем вернулась с увесистым альбомом. Сев рядом, она улыбнулась Гермионе и раскрыла его.

Взору миссис Снейп предстали ранние фотографии родственников как самого мистера Люпина, так и миссис Люпин. В чопорной даме, походившей чем-то на Нарциссу Малфой, Гермиона не без удивления увидела мать Нимфадоры, Андромеду Тонкс, урожденную Блэк.

— А, так вы знакомы с леди Малфой? — уточнила Нимфадора, глянув на Гермиону своими светлыми глазами.

— Да, — ответила миссис Снейп. — Мистер Малфой и мой супруг старинные друзья. Они были у нас под Рождество.

— В таком случае вы понимаете, что графиня Малфой является моей тетушкой, — усмехнулась миссис Люпин, и было что-то в ее усмешке неприятное. — А это другая моя тетушка, Беллатриса Лестрейндж, — она показала фото красивой темноволосой женщины в тугом платье с презрительным взглядом и ухмылкой.

Гермиона внимательно рассматривала фотографии, невольно дивясь сходству всех трех сестер. Чувствовалась порода, умение держать себя, исчислявшееся веками и достойнейшими союзами с представителями высшего общества. Взгляд ее упал на фото молодого мужчины с байроновски вьющимися волосами, расстегнутым воротником белоснежной рубашки, смелым и открытым взглядом. В отличие от других на его губах сквозила искренняя улыбка.

— Кто это?

— А… это мой кузен Сириус Блэк! — тон Нимфадоры заметно потеплел. — Он искатель приключений, знаете ли. Буйный дух не дает ему покоя, и все его тянет куда-то в неизвестные дали! То он служил в Индии, вот, кстати, фотография его со службы…

Гермиона внимательно всматривалась в лица молодых офицеров, пытаясь понять, кто есть кто. Сириус Блэк сразу был узнаваем в форме пехоты, буйными кудрями и молодецкими усами, да и Люциус Малфой не требовал пояснений в своем удивительно чистом мундире, сидевшем на нем, как парадный костюм. Сам Ремус Люпин стоял рядом с затмевавшим всех Блэком в белом одеянии врача, видимо, его позвали прямиком из полевого госпиталя. Взгляд любознательной миссис Снейп скользнул дальше в сторону Малфоя, и она невольно замерла, признав в молодом человеке с тяжелым взглядом темных глаз и в черной форме своего мужа. По сравнению с другими он выглядел черным пятном на светлом фоне, в то время как Люпин почти сливался с окружением из-за своего балахона. Гермиона внимательно всматривалась в черты лица Снейпа, гадая, когда же он стал таким? Когда в его взгляде обосновалась эта всезнающая, неподъемная тяжесть? Неужели всему виной служба?

Расположение фигур наводило на определенные мысли: и Блэк, и Малфой находились рядом лишь потому, что считались родственниками, но никакой привязанности меж ними не прослеживалось. И они, как центр привлекали к себе каждый своего знакомца: Блэк — Люпина, Малфой — Снейпа. Гермионе невольно показалось, что фотография четко делится на два лагеря, непримиримых и противоборствующих. Но свои мысли она решила оставить при себе, как и то, что признала в снимке и Снейпа. Миссис Люпин была настолько увлечена рассказами о любимом кузене, что ничего не заметила.

— А это он в Африке…

Перед взглядом Гермионы проплывали другие фото и их неизменный участник: Сириус Блэк.

— А это в Америке…

— А это… Австралия! — Нимфадора с удивлением повертела карточку в руках, разглядывая надпись на обороте. — Надо же… я думала, что это Индия все еще… Как видите, мой кузен не любит цивилизацию и вечно его тянет в какие-то джунгли!

Гермиона лишь усмехнулась про себя, когда оказалось, что мистер Блэк приобрел себе яхту и теперь вовсю осваивает морские просторы. На деликатный вопрос о семье, миссис Люпин вздохнула:

— Увы, из детей у него только крестник.

Миссис Снейп не успела подробнее расспросить о крестнике Блэка, который, по мимолетному замечанию Доры был очень именитой фигурой в высшем обществе Великобритании, как в комнату зашла горничная Люпинов и сообщила, что приехал хозяин с неким господином Снейпом. У Гермионы мгновенно отлегло от сердца, а Дора просияла:

— Я же говорила, что все будет хорошо!

Когда они вошли, джентльмены уже ожидали их в гостиной. Мистер Снейп приветствовал супругу мягкой улыбкой и кивком головы, но в глаза миссис Снейп бросались тени под глазами и несколько утомленный вид супруга. Но все это не могло омрачить ее радости — все прошло вполне благополучно!

— Мы едем домой? — спросила она, подразумевая поместье Снейпа в Визардшире.

— Да, миссис Снейп, — кивнул Северус. — Можете собирать вещи, Шелдон будет с минуты на минуту. Пока же я переговорю с доктором.

В ожидании мужа Гермиона не заметила, как пролетело время, и начали сгущаться сумерки. Мистер Снейп вышел из кабинета доктора в крайне задумчивом настроении, когда Шелдон погрузил последний чемодан миссис Снейп в коляску. На все радушные просьбы остаться Снейпы вежливо ответили благодарностями и мягкими отказами, мол, темнеет и не хотелось бы злоупотреблять гостеприимством и прочая, прочая. Уже в коляске Гермиона позволила себе улыбнуться супругу, показывая свою радость и облегчение.

— Вам уже легче, миссис Снейп? — спросил нейтральным тоном мистер Снейп.

— Да, — кивнула она, крайне довольная тем, что едет домой подальше от этих мест.

— Я рад, — Северус был удовлетворен таким ответом. Какое-то время он молчал, потом все же проговорил, взвешивая каждое слово. — Я должен попросить у вас прощения, миссис Снейп.

— За что?

— Во-первых, я оставил в такую трудную минуту вас одну, — Снейп смотрел прямо ей в глаза. — Во-вторых… — тяжкий вздох, — я имел неосторожность намедни выругаться при вас.

Миссис Снейп справилась с первым недоумением и поспешила заверить супруга, что не в обиде на него, прекрасно осознает важность его поступков и совершенно не помнит тот инцидент, да и к чему пенять, если и он был в расстроенных чувствах и не мог себя контролировать. Следующим пунктом примирения стали горячий поцелуй ее ладони и взгляд с оттенком благодарности. Миссис Снейп уже подумывала одарить супруга поцелуем наедине, но весь порыв улетучился, когда коляска остановилась, мистер Снейп помог ей выбраться, и перед Гермионой предстал злополучный дом миссис Шоу.

— Добро пожаловать домой, миссис Снейп.