Мыс альбатросов (гет)

Тепло камина и треск поленьев действовали усыпляюще, но Гарри пока держался. Он снял очки и протёр слипающиеся глаза, сверился с часами, подаренными миссис Уизли. По циферблату вместо стрелок медленно ползли звезды.

Через двадцать минут зелье необходимо помешать.

То Оборотное, что было при Гарри в день свадьбы, быстро закончилось, хотя несказанно помогло при наблюдении за входом в Министерство магии.

Так Рон подслушал, что Амбридж обосновалась на первом уровне — самом охраняемом во всём здании. На другой день уже сам Гарри мельком углядел странные золотые кругляши в руке спешащего на работу волшебника. Рассмотреть их получше не хватило времени. Это стоило Поттеру последней капли зелья, и едва ли его действие протянуло ещё час.

Гарри трезво оценивал свои навыки в зельеварении. Без учебника Принца шедевр ему не сварить, но деваться было некуда.

Едва вспомнив о Снейпе, Поттер с силой сжал кулаки. Ненависть хлестнула кнутом.

Ходили слухи, что Снейп получил должность директора Хогвартса.

Снейп в кабинете Дамблдора. Снейп за его столом. Снейп за кафедрой в Большом зале. Думать об этом было невыносимо, но и не думать Гарри не мог.

Одно хорошо: сон как рукой сняло.

Жизнь в доме Батильды текла размеренно, но Поттер не обольщался. Магическая Британия пала ниц перед Волдемортом. Во главе Министерства магии стояла его марионетка — Пий. Грозный Глаз оказался прав на его счёт, прав во всём. Вестей о нём самом не было. Об остальных Уизли и Гермионе — тоже.

Гарри тяжко вздохнул. Как же ему не хватало её нерушимой веры, что они справятся со всем на свете. Сам он потерял эту веру где-то по пути.

— Она не пропадёт, — сказала Джинни, когда они прибыли в Годрикову Впадину, и Гарри всё оглядывался, надеясь выцепить знакомый силуэт между домами. — Уж Гермиона точно что-нибудь придумает, задаст жару любому Пожирателю, вставшему на её пути.

— Может, Крам догадался уволочь её из шатра, — тихо обронил Рон. — Забрал её в свою хвалёную Болгарию. Там для неё безопаснее…

Гарри снова посмотрел на часы.

Сейчас нигде не было безопасно.

Удивительно, но хозяйка дома ни разу не поинтересовалась, что они задумали, зачем поставили котёл в гостиной, как долго собирались у неё жить. Всё-таки жизнь в её коттедже в Годриковой Впадине лучше голодных блужданий по всей Британии.

Миссис Бэгшот казалась Гарри древней, как стены Хогвартса. Иногда она что-то делала по дому, пекла или убиралась, а вечером неизменно вязала, сидя в кресле у камина. Батильда не пользовалась магией, а ловко орудовала спицами сама. В такие минуты Гарри вспоминал «Нору»: громыхание зачарованной посуды в мойке, чудодейственные метёлки и самовяжущие спицы. Батильда походила на обычную старушку-магглу, обвязавшую ноющую поясницу шерстяным платком. Даже небольшой пирог ко дню рождения Джинни, напоминающий кляксу из теста, Батильда испекла собственными руками.

— Уменьши пламя, мальчик, — булькнула она, глянув на Гарри. — Оборотное не любит спешки.

Поттер взмахнул палочкой, с подозрением покосившись на миссис Бэгшот. Она снова увлеклась вязанием.

Откуда ей было знать, что именно они варят? Почему она всегда обращалась к нему «мальчик», но никогда не звала по имени? Потом он вспомнил, что сам просил у неё кое-какие ингредиенты. Опытному волшебнику не составит труда догадаться, для чего нужны шкурки бумсланга и сушёные златоглазки.

Отвар из них настаивался несколько дней. Ещё сутки Гарри дожидался полнолуния, чтобы достать свежие водоросли.

Невозможно долго! Амбридж, забравшая у Флетчера медальон Слизерина, сотню раз могла избавиться от крестража.

План Гарри был прост и одновременно невероятно сложен. Он прекрасно понимал, что проникнуть в Министерство магии — только полдела. Им предстояло выискать там Амбридж, которая, если верить газетам, получила высокий пост в Комиссии по учёту маггловских выродков. Найти и отнять у неё медальон.

Батильда прекратила цокать спицами, распустила вязание и взялась за работу заново.

— Я хорошо знала твою мать.

— Правда? — удивился Гарри, мысленно отвесив себе подзатыльник.

Конечно, они были знакомы. Отсюда до коттеджа Поттеров рукой подать. Он даже ходил смотреть на развалины. Среди гниющих досок, ржавчины и вымахавшей ему по пояс сорной травы его встретила только памятная вывеска.

— Да, да, — продолжила Батильда. — Я частенько захаживала к вам по соседству…

Скучный вечер преобразился. Гарри слушал миссис Бэгшот, затаив дыхание. Она с любовью вспоминала визиты к Поттерам, с теплотой отзывалась о Лили. Его мать познакомила её с телевизором. У Лили была аллергия на пыльцу фей. Она отменно готовила фруктовый крамбл. Оказывается, у Поттеров была кошка… После трагедии Батильда забрала её себе, но животное лишь немного пережило первых хозяев.

Гарри почувствовал, как к глазам подступили слёзы. Он взял черпак, чтобы чем-то занять руки.

Было странно вести беседу с человеком, который знал его родителей такими: домашними, семейными людьми.

Этот разговор был куда приятнее того, что ему довелось пережить по прибытии в Годрикову Впадину, когда Аберфорт привёл их на порог дома пожилой волшебницы. Тогда речь зашла о Дамблдорах, и Гарри не хотел вспоминать услышанное. Ему легче было списать всё на полуобморочное состояние. В ту ночь ему сильно досталось при аппарации, он долго лежал в Запретном лесу, то отключаясь, то вновь приходя в себя. Джинни от него не отходила. Страшно подумать, чем всё могло закончиться, не приведи Рон Аберфорта им на выручку.

— Твои родители были очень смелыми! — с гордостью произнесла Батильда. — Истинные гриффиндорцы. Я отвела им целую главу в «Истории магии», но редактор посчитал, что сантименты в учебнике ни к чему.

Стыдно признаться, но книгу миссис Бэгшот Поттер открывал редко и далеко не по назначению. Впервые — чтобы засушить листья болиголова, а в следующий раз — расправить пергамент по нумерологии, на который по неосторожности плюхнулся Невилл.

Гарри несколько раз потёр лоб. Шрам начало покалывать.

— Я рассказывала, как Лили показала мне маггловский ящик с картинками? — причмокнув губами, спросила Батильда.

— Э-э-э… да, кажется, да, — промямлил Гарри.

Ему стало жалко её. Сколько лет она прожила здесь в одиночестве? Навещала ли Батильду хоть одна живая душа? Не считая продажную душонку Риты Скитер…

Пушистые седые брови старухи взлетели вверх.

— Разве? — она почесала нос, оставив на нём следы. — Ах! Точно-точно…

— Если вам что-то понадобится, обращайтесь, — горячо сказал Гарри. Он чувствовал себя обязанным Батильде, давшей им приют. — Мы будем рады помочь вам по дому или в саду: подстричь газон, разобрать книги или протереть пыль. У вас столько наград и кубков, плохо, если они потемнеют.

— Этой посуде место на чердаке, — бросила Батильда.

— Да что вы?! Давайте я их почищу!

— Ничего им не будет, мальчик. Большинство из них я получила от Миллисенты Багнолд — тогда Министерство магии не экономило каждый кнат и всерьёз заботилось об образовании юных волшебников и чародеек. Эти кубки и статуэтки из гоблинского серебра. Сам материал отталкивает грязь и принимает в себя лишь то, что его закаляет. Однажды я пролила на Орден Мерлина умиротворяющий бальзам. Видишь его на полке рядом с вредноскопом? Так теперь при мигрени прикладываю эту блямбу на лоб, — совершенно по-девчоночьи хихикнула Батильда. — Увидит кто со стороны, стыда не оберёшься.

Гарри молча кивнул. В другой раз он бы посмеялся, но шрам заныл сильнее.

Миссис Бэгшот с любовью посмотрела на полки, но её внимание было приковано не к наградам, а к когорте фотографий в одинаковых рамках. Если бы Гарри не знал наверняка, то ни за что бы не заподозрил в молодых людях на колдоснимках знаменитых волшебников прошлого. Гриндевальд несколько лет терроризировал Европу, а сейчас отбывал наказание в Нурменгарде. Дамблдор… Мысли о нём приносили Гарри боль.

Что ж такое? Он снова потёр лоб.

Голос Батильды отошёл на второй план, стал тихим, словно потусторонним.

Пространство гостиной расширилось, потемнело и рассеялось.

Теперь Гарри шёл по сумеречной улице. По обеим сторонам тянулись дома с деревянными фронтонами. Он приблизился к одному из них, увидел, как его белая рука с длинными пальцами постучала в дверь.

«Осталось совсем чуть-чуть».

Дверь отворилась, на пороге появилась женщина. Она взглянула в лицо Гарри и ахнула.

— Грегорович? — произнёс он высоким, холодным голосом.

Женщина рьяно покачала головой, попыталась закрыть дверь, но тщетно.

«Нет, так всё не закончится». Он так устал, пока добирался сюда. Вымотался.

— Мне нужен Грегорович.

Вспышка. Зелёный свет, и…

Гарри очнулся, когда Рон плеснул ему что-то в лицо. Поттер нащупал упавшие на грудь очки и водрузил их на мокрый нос.

Джинни тоже была рядом, тёрла босые ноги одна о другую. Батильда, белая как полотно, сжимала в узловатых пальцах стакан воды.

Гарри проглотил ком в горле.

— Идите спать, миссис Бэгшот, — предложила Джинни. — Спасибо, что позвали.

Батильда кивнула. Вид у неё был перепуганный, но старушка прониклась симпатией к младшей Уизли и послушалась её беспрекословно.

Гарри проследил за её удаляющейся фигурой, и только когда Бэгшот скрылась в тени лестницы, он хрипло прошептал:

— Я его видел.

— Серьёзно? — нервно спросил Рон.

— Думаешь, я шучу такими вещами? Он не в Британии, — просипел Гарри. — Всё ещё ищет Грегоровича.

— Не дай ему заморочить тебя, — сказала Джинни. — Риддл умеет мастерски запудривать мозги.

Гарри покачал головой.

— Нет, — он дотронулся до покалывающего шрама. Лоб был липким от выступившего пота. — Он слишком занят поисками. Я буквально почувствовал его волнение, когда дверь открылась. Там была женщина, сейчас она мертва.

Уизли переглянулись.

— Пока он за границей, надо действовать, — Гарри старался говорить с воодушевлением, но после пережитого собственный голос показался ему жалким. Сложно выглядеть решительным, сидя в кресле с обивкой в цветочек. — Всё самое важное мы знаем. Чем дольше будем откладывать вылазку, тем дальше может уйти медальон. Не исключено, что Амбридж его уже выбросила. Завтра вечером, если мы всё сделаем правильно, у нас будет приличное Оборотное зелье, а послезавтра предлагаю отправиться в Министерство магии.

Рон поскреб затылок.

— Я вообще не уверен, что тебе надо идти, — медленно сказал Уизли, ковыряя ворс ковра носком ботинка. — Я сам смогу справиться с Амбридж, подкараулю её в лифте, ничего сложного.

Джинни толкнула брата в плечо.

— Не неси чепуху! Мы пойдём втроём! Верно? — она требовательно уставилась на Гарри.

Его застали врасплох. Ему не хотелось брать Джинни с собой, но это не её голову оценили в десять тысяч галлеонов. И не у неё случались «припадки».

— Верно, — нехотя пробормотал Поттер.

— Пройдёмся по всему плану завтра, — объявила Джинни.

— Жду не дождусь, — мрачно отозвался Рон, скрестив руки на груди, всем своим видом излучая недовольство.

— Знаете, ребята, — неуверенно произнёс Гарри. — По-моему, Риддл болен.

— Да ну? Чем же — воспалением злобности?

Сил на дальнейшие препирательства ни у кого не осталось. Джинни порывалась занять наблюдательный пост у котла, но Гарри был непреклонен.

— Ты точно чувствуешь себя хорошо?

— Умоляю, не надо ходить вокруг меня на цыпочках.

Джинни пришлось сдать позиции и уйти наверх. Рон протопал следом.

Гарри трансфигурировал кресло в небольшой диванчик и притащил плед.

Варево было необходимо помешать ещё дважды, потом дать отдохнуть.

В другом месте, у тех же Дурслей, Гарри включил бы телевизор и тупо уставился в экран, завидуя детям, которые пугались выдуманной жути. Тот же Дадли, вдоволь насмотревшись ужастиков, спал с одеялом на голове, а утром его будила мать, сунув под нос тарелку с блинчиками, плавающими в море клубничного джема.

Миссис Уизли как-то сказала, что вкусная еда может исправить даже дурного человека. О, как она заблуждалась…

Гарри лёг, сцепив руки под затылком. Нахлынули усталость и безнадёжность.

Последнее видение было слишком ярким и оставило после себя кучу вопросов. Как долго Грегоровичу удастся скрываться от Волдеморта? Зачем тот его ищет? Кем была та женщина? Гарри не знал, сколько времени прошло, прежде чем он снова увидел её лицо и услышал, как кто-то сказал: «Проклятье!» Лишь момент спустя сообразил, что голос принадлежал ему самому. Это он стоял в тускло освещённой комнате, и тело убитой им ведьмы лежало у его ног.

«Стерва! Она подняла крик, и Грегорович успел скрыться».

Столько сил потрачено зря, чтобы добраться сюда, а теперь он вынужден вернуться в исходную точку. Но что это? Гарри увидел на собственном запястье надорванный клочок кожи, пергаментной и сухой, потянул за него. Кожа отслоилась от руки сплошным лоскутом и оборвалась в районе плеча. Его тело зудело так, словно по нему ползали муравьи. Тысячи мелких букашек — и все они вонзали в него зубы, кусали, стараясь пробраться поглубже. Перед глазами поплыло, поле зрения заволокло пеленой.

Гарри очнулся, с остервенением стряхивая с рук невидимых насекомых. Его колотило — да он попросту захлёбывался воздухом от страха.

Поттер перевернул ладони, задрал рукава и осмотрел предплечья.

Ничего. Он снова опустился в кресло, но одно знал точно: уснуть не удастся.

В мешочке, подарке Хагрида на день рождения, до сих пор хранились две половинки волшебного камня, который Поттер искренне считал волшебным камнем из сказки.

Гарри достал их, соединил, смежил веки.

«Мама», — мысленно воззвал он, поворачивая камень. — «Папа».

Глаза открывать не хотелось.

До рассвета оставалось несколько часов. На лестнице послышались робкие шаги. Гарри пребывал в тревожной полудрёме, когда Джинни скользнула под плед и прильнула к нему.

Пламя в камине едва виднелось, но его света хватило, чтобы Гарри смог рассмотреть блестящие глаза девушки. Уж не плакала ли она там наверху? Ему хотелось прикоснуться к ней, запустить пальцы в её длинные рыжие волосы, самые прекрасные на свете… Однако позволить себе подобное проявление ласки в данную минуту — не лучшее решение в его жизни. Он занёс ладонь над её головой, но, вспомнив недавний кошмар — слезшую с руки кожу, резко передумал.

Джинни как будто разочарованно вздохнула.

Гарри пообещал себе, что обязательно обнимет её позже, прижмёт к себе, поцелует, скажет, как она ему дорога. Позже. Когда война закончится.

«А вдруг на борьбу с Волдемортом уйдут годы?»

Гарри прикусил щёку. Нет, только не сейчас! Этому чудовищу не место в его голове.

— Пришла удостовериться, что я не уснул? — он пошевелился, чтобы выбраться из-под пледа.

— Наоборот, — прошептала Джинни, положив руку ему на грудь, тем самым пресекая попытку сдвинуться с места. — Убедиться, что ты хоть немного поспишь. Не бойся, я не стану к тебе приставать.

От её ладони исходило слабое тепло. От волос пахло земляничным мылом и степными травами.

Гарри редко чувствовал себя настолько безмятежно. Он словно проглотил волшебную пилюлю, приносящую мир и покой.

Поттер закрыл глаза и вскоре провалился в глубокий сон.

Ему снился Дамблдор, натирающий меч Гриффиндора умиротворяющим бальзамом.