Проклятие Белого зала (гет)

На Астрономической башне было пугающе тихо. Ведьма видела перед собой молодую женщину. У нее были зеленые глаза и темные кудрявые волосы. Сибилла Ванденберг уже видела ее раньше, но только на старых колдографиях. Женщина перед ней стояла в свадебном платье. В том самом, в котором позировала с мужем в их особенный день. Девушка это знала — она смотрела на это платье уже долгие годы.

— Мама, — сорвалось с уст ведьмы.

На секунду она уже поверила в чудо, но снова взглянула на платье женщины, которая по-прежнему молчала. Она выглядела в точности, как на старом портрете, а значило это только одно.

— Это все не по-настоящему, ты не она, ты из моей головы, — словно в бреду говорила девушка, пятившись назад.

На лице зеленоглазой женщины появилась злость. Казалось, что она вот-вот закричит, но этого не произошло. Вмиг она исчезла, но на ее месте появилась другая.

— Бабушка, — Сибилла с ужасом заметила, что у женщины почти все тело было в крови.

Ведьма видела, как из женщины уходила жизнь. Горячие слезы обжигали щеки девушки. Она закрыла глаза, а когда снова открыла их — увидела, что на Астрономической башне она была совершенно одна. Ведьма уже готова была вздохнуть с облегчением, когда услышала, как сотни голосов кричали в ее голове:

— Мертвые должны оставаться мертвыми!

Она обессиленно рухнула на пол, тяжело дышав. Сибилла чувствовала, что все это не просто безумие. Это предупреждение. Но она и так знала, что за все нужно платить. Природа ищет баланс.

Она осталась на Астрономической башне в полном одиночестве, не отрывая взгляд от места, где совсем недавно она видела призрачный образ матери.

* * *

Северус Снейп уже которую ночь не спал. Его терзали странные мысли. Всего несколько дней назад он встречался с Сарой, пожилой ведьмой, протянувшей ему руку помощи много лет назад.

— За что я люблю магловские кофейни, так это за то, что здесь я могу отвлечься и ни о чем не волноваться, — женщина с удовольствием сделала глоток горячего кофе, — а если говорить о моей внучке… Мне есть о чем волноваться, Северус?

Именно она когда-то поверила ему, раскаявшемуся грешнику, и уговорила Альбуса Дамблдора простить ему все проступки из уважения к его матери. Именно она врала ради него в Министерстве магии, когда на допросе бывший Пожиратель смерти Игорь Каркаров назвал его имя. Имел ли право врать ей он?

— Поводов для переживания нет. Разве что, — тогда он впервые ощутил сомнения, но быстро передумал, — вам стоило бы воспитывать девочку не такой упертой лентяйкой.

Его ученица была слишком слаба, чтобы уже сейчас сделать все, что так хотела, — исправить несколько событий, чтобы спасти одну или даже несколько жизней. Спасение — это подвиг, но не в этом случае. Зельевар одно знал точно: никогда нельзя вмешиваться в ход истории, а иначе — последствия могут быть необратимыми.

Эта девчонка порой раздражала его больше остальных. Возомнила из себя особенную. Придумала себе, что всех трагедий можно избежать. На деле особенной она не была: испуганный котенок, пытающийся казаться большим и грозным львом. Но он не мог ее винить.

Профессор Хогвартса достал из небольшого шкафчика колдографию, с которой ему улыбалась рыжеволосая девушка с бездонными зелеными глазами.

Если бы и у него был крошечный шанс, он бы попытался все исправить. Даже с риском, что все покатится к чертям.

* * *

Джинни Уизли читала «Ежедневный пророк» в гостиной Гриффиндора. После каждого прочитанного слова она то закатывала глаза, то тяжело вздыхала. В своем интервью Долорес Амбридж рассказывала о том, что в Школе чародейства и волшебства Хогвартс все нестабильно. Женщина в розовом жаловалась журналистам, что не так давно на нее пыталась напасть ученица. И хоть никаких физических увечий Амбридж не получила, она отмечала, что это «ранило ее душу». Не могла забыть она и о Гарри Поттере. Мальчика-который-выжил в беседе с прессой Амбридж назвала провокатором, который пытается унизить Министерство магии своими заявлениями о возвращении Темного лорда.

Долорес Амбридж назначили генеральным инспектором.

— Я думала, что хуже уже не будет, — сказала Джинни, когда ее приобнял старший брат.

— Каждый год по чудищу, сестренка, — ответил ей Джордж, — василиск, драконы, теперь жаба в розовом, — он улыбнулся, заметив ее ухмылку, — не переживай, мы с Дредом не дадим тебя в обиду.

Они заметили, как в гостиную вошла Сибилла Ванденберг. Студенты уже успели посетить несколько занятий, а эта девушка даже не сменила пижаму на школьную форму. Ее волосы были растрепаны, а сама она дрожала от холода.

— Надо поговорить с ней о том, что случилось вчера. Я и не думала, что у нее на самом деле есть какие-то…

— Нет, — прервал Джордж, наблюдая за тем, как ведьма быстро скрывается за поворотом, где была спальня девочек, — не нужно об этом ни с кем разговаривать, Джинни.

— Но я тебе клянусь, что никогда не видела, чтобы она так плакала. Обычно Сибилла более сдержана. Значит, что-то случилось. Я же хочу просто быть хорошим другом…

— Сестренка, — Уизли прижал к себе младшую и стал говорить тише, — иногда быть хорошим другом — значит, промолчать, — она подняла на него лукавый взгляд, и он понял, что волновало Джинни не только само состояние ее подруги, а амурные дела, которые никогда не оставляли рыжую равнодушной, — послушай, помнишь, как на каникулах после первого курса ты разрыдалась, когда Рон обыграл тебя в шахматы?

Она вспомнила тот самый день. Джинни Уизли не любила проигрывать, но даже в детстве умела это делать. Еще в раннем возрасте она услышала от своего старшего брата Чарли, что умение признавать поражение — это тоже победа. Что же тогда довело ее до слез в тот самый день? Точно не шах и мат от Рона.

— Просто я была в каком-то странном состоянии, — пожала она плечами, — первый год в школе казался мне таким волшебным, а в итоге все окончилось Тайной комнатой. И тогда я думала, что если бы Гарри не успел появиться в нужном месте в нужное время, то я бы не играла с Роном в шахматы. Не знаю, как объяснить. Просто тогда все так навалилось…

— Ты можешь не продолжать, — кивнул ей старший брат, — я прекрасно все понимаю. Хотелось, чтобы поняла ты.

До нее вдруг дошла мысль, которую пытался донести до нее Джордж: порой мы не сдерживаем эмоции из-за мелочей, потому что и так держим слишком тяжелый груз. Это не слабость, это не сила, это данность.

— Думаешь, это то же самое?

— Именно, Джинни. Поэтому, если уж тебе скучно, — на его лице появилась широкая улыбка, — можешь присоединиться к нам с Ли. Мы будем играть в «Плюй камни». Там логика не так важна, как в шахматах, и у тебя даже будет шанс на победу.

— Иди ты, — она рассмеялась и снова обняла старшего брата.

Тем временем в Хогвартсе все начало меняться. Генеральный инспектор Долорес Амбридж посещала занятия своих коллег, оценивая их педагогическую компетентность. Женщина в розовом быстро стала кошмаром уже не только для учеников, но и для преподавательского состава.

И все становилось только хуже.

* * *

Сибилла Ванденберг постепенно приходила в себя и старалась не обращать внимания на то, что все студенты обходят ее стороной и говорят за ее спиной. В статье министерской газеты о ней было сказано лишь несколько слов, а все остальное интервью Амбридж посвятила Мальчику-который-выжил. Однако и пары фраз хватило, чтобы ее не просто считали странной, а называли неуравновешенной.

Держать себя в руках было сложнее, когда Ли, Джинни и близнецы практически перестали проводить с ней время. На вопросы друзья не отвечали, и ведьма уже было решила, что и они считают ее ненормальной. Успокаивало только то, что Ли по-прежнему ходил с ней в Хогсмид, а Джинни — делилась последними сплетнями. Хотя бы что-то было так, как и всегда.

Напрягало только поведение Долорес Амбридж. Сибилле казалось странным то, что эта женщина никак не наказала ее. Однако Минерва Макгонагалл порой просила студентку не ввязываться в неприятности таким тоном, что Ванденберг ощущала, будто это затишье перед бурей.

В один день все встало на свои места. Все утро ведьма снова начала в подземельях. Северус Снейп большую часть их занятия только и продолжал твердить, насколько она слабая.

— Как вы можете победить свой разум, если не можете управлять магией, как следует? — порой он даже срывался на крик, что было для него не очень свойственно.

— Я могу, — подавленно отвечала она.

— Правда? Хорошо, Ванденберг, — он поднялся с места, — давайте. Ваша задача обезоружить меня. Сделайте это.

— С радостью, — прошипела она.

Из ее рук начал вырываться огонь. Еще мгновение и, как она думала, пламя близко подберется к профессору. Она понимала, что он сможет защитить себя, но ей хотелось хотя бы показать, что она на что-то способна. Вот только не успел огонь толком вырваться, как он тут же погас.

— Агуаменти, — ведьма растерялась, когда учитель нанес ответный удар.

Снейп быстро взмахнул палочкой в ее сторону, и она буквально впечаталась в стену. Девушка только чуть простонала от сильного удара. Она подняла глаза и увидела его торжествующий взгляд.

— Теперь вы понимаете, Ванденберг? Магия соперников может быть разной, но победит тот, кто лучше ею владеет. У вас нет навыков. Только импульсивность, — на последнем слове он поморщился.

Она и не нашла, что ответить. Ведьма понимала, что ее наставник был совершенно прав. Она изучила почти все, что было написано в ее гримуаре, но толком ничего не испытала.

— Я буду практиковаться, — кивнула она профессору, который уже даже не смотрел в ее сторону.

— Вот и займитесь этим, Ванденберг, — он был спокоен, но она была уверена, что сильно раздражала его.

После этого занятия с профессором ведьма решила серьезно взяться за практику. Ей было не по себе от мысли, что в критический момент она не сможет себя защитить. К тому же, постоять за себя однажды придется, была уверена девушка.

Вскоре, когда Сибилла старалась найти Джинни, то она увидела подругу в неожиданной компании. Рыжеволосая шла вместе со своими старшими братьями, рядом ведьма заметила Гарри Поттера, Гермиону Грейнджер, Невилла Лонгботтома и других студентов из разных факультетов, за исключением Слизерина. Неожиданной такую компанию Сибилла посчитала потому, что впереди она увидела Драко Малфоя с его товарищами и Долорес Амбридж. Все они направлялись к кабинету директора Хогвартса. Ведьма ступила за ними.

Войти она не смогла, но надеялась, что когда выйдет Джинни — она сможет все разузнать, и помочь, если это нужно. На удивление это произошло довольно быстро. Ребята выходили из кабинета Дамблдора в расстроенных чувствах. Ли Джордан даже не заметил стоявшую рядом подругу, как и Джинни Уизли. Девушка уже хотела отправиться к друзьям, когда ее окликнула декан факультета.

— Мисс Ванденберг, — в глазах профессора промелькнуло сочувствие, — я пыталась вам помочь, но… Вас вызывает директор.

Сибилла вздохнула и пошла вслед за деканом Гриффиндора. Уже в кабинете Альбуса Дамблдора она не увидела. За его столом восседала Долорес Амбридж и хищно улыбалась.

— Мне сказали, что меня вызывал директор, — на последнем слове Сибилла сделала особый акцент.

— Верно, — этот сладкий голосок прорезал тишину, — видите ли, мисс Ванденберг. Я заняла пост директора Хогвартса. И теперь буду наводить здесь порядок. Сначала я разобралась с незаконными формированиями, а теперь, — Амбридж сделала небольшую паузу, — сделаю то, от чего так отказывался Дамблдор.

— Хотите отправить меня в Азкабан? Ожидаемо, — ведьма была готова к худшему, а потому и озвучила именно такой вариант.

— Что вы, милочка, — женщина встала и подошла ближе к студентке, — я не буду такой жестокой. Однако меры принять нужно. Дисциплина важнее всего, — она коснулась плеча девушки.

В этот момент перед глазами Сибиллы все помутнело.

— Дисциплина важнее всего, — это говорил уже мужчина невысокого роста с крючковатым носом и впалыми щеками.

Ведьма стала оглядываться и с ужасом заметила, что она находится в старом, но уютном доме, а не в замке. Мужчина обращался девочке лет 12 на вид: она сидела в большом кресле в своей пушистой розовой кофточке.

— Я не хотела драться, — с чувством стыда говорила она, — но они обижали моих друзей. Называли их грязнокровками. Разве можно унижать людей из-за их происхождения?

— Нельзя, Долорес, — согласился с ней отец, — но все же не стоит опускаться до их уровня. Обещаешь больше такого не делать?

— Обещаю, папа, — она обняла его так крепко, как это только было возможно.

Картинка рассеялась. Девочка в розовом превратилась в 15-летнюю юную особу, но на ней по-прежнему был наряд такого же яркого цвета. Теперь она сидела за столом со своей семьей.

— Долорес, зачем ты толкнула брата? — молодая женщина с длинными темными волосами отчитывала дочь прямо во время ужина.

— Эллен, не стоит так заводиться, они же всего лишь дети, и они уже помирились...

— Орфорд, прекрати выгораживать свою дочь!

— Долорес и твоя дочь, Эллен, — крикнул мужчина, отчего вздрогнули и его дети.

Рядом с Долорес сидел мальчик, чуть младше ее. Оба ребенка не выглядели удивленными, наблюдая ссору родителей. По их лицам было заметно, что скандалы в их доме — частое явление.

— Она твоя дочь, Орфорд, — отчеканила брюнетка, — она занимается всеми этими странностями, ездит куда-то почти на весь год, когда мой Малоун даже не имеет возможности нормально общаться со старшей сестрой.

— Не странностями, а волшебством. И не куда-то, а в Хогвартс, — поправил ее супруг, — Долорес не виновата, что Малоун сквиб. И это не делает его плохим.

— Она виновата! Вы оба виноваты, — ведьма услышала этот крик и все снова исчезло.

Теперь Сибилла заметила, что девочка в розовом плакала, сидя на ступеньках. Рядом с ней присел отец, чуть приобняв ее за плечи.

— Когда мама приедет? И Малоун, — она была подавлена.

— Боюсь, что никогда, Долорес, — ответил ей мужчина, на что его дочь горько зарыдала, — ничего, детка, мы есть друг у друга. Больше никаких маглов в нашей жизни.

Место резко сменилось. Ведьма поняла, что она находится все в том же доме, но это уже была чья-то спальня. Молодая полуобнаженная девушка улыбалась, лежа в постели, пока ее возлюбленный надевал рубашку. Его платиновые волосы и голубые глаза тут же породили мысли, что это может быть…

— Люциус, может, ты еще задержишься? — девушка мечтательно улыбнулась, но ее кавалер явно не был настроен на милости.

— Нет, — отчеканил он, — и я больше не приду, Долорес. Я женюсь.

— Что? Но как же мы, — она не могла в это поверить, — ты же говорил, что тебе хорошо со мной.

— Было, — ответил он ей холодным тоном, — но мне пора жениться. Нарцисса Блэк будет хорошей кандидатурой.

— Но почему твоей женой не могу стать я? — по щекам Долорес скатилась слеза, которая не передавала всю ее безграничную боль.

— Нарцисса из чистокровной семьи, а у тебя один из родителей — магл. Я не могу позорить семью, — и он покинул ее комнату, пока она рыдала, судорожно сжимая белые простыни.

Долго она проливала слезы. Отчего так плакала Долорес? Сначала ее мать, которая сама была маглом, презирала ее за волшебство; после — издевки в школе на факультете Слизерин, где она явно выделялась из толпы чистокровных детишек; брат-сквиб, который, как и мать, не хочет поддерживать общение. И наконец — любимый мужчина бросил ее из-за ее грязной крови.

Она наспех надела розовое платьице и побежала в кабинет отца. Орфорд сидел со старой книгой в руках, и не ожидал, что к нему ворвется дочь.

— Милая, что-то случилось? — он обратил внимание на ее красные от слез глаза.

— Нет, отец. Ты кажется говорил, что в Министерстве магии ищут новых работников? Я пойду с утра с тобой, — казалось, она настроена решительно.

— Но ты ведь сама говорила, что тебя не привлекает работа там. Что изменилось?

— Ничего, — она отвела взгляд в сторону, — просто я решила, что раз уж я не чистокровна волшебница, то хотя бы могу внести свой вклад в борьбу с магловскими выродками.

Сибилла закрыла глаза. Ей казалось, что с ней снова происходит что-то безумное, как в прошлый раз на Астрономической башне. Сумасшествие. Не больше и не меньше, посчитала ведьма. Впервые в жизни она обрадовалась, когда увидела Долорес Амбридж в привычном ей облике.

— Вы меня услышали, мисс? — женщина продолжала довольно ухмыляться.

— Простите?

— Вы исключены из Школы чародейства и волшебства Хогвартс, — счастливым тоном заявила Долорес, — прошу вас собрать вещи и покинуть замок. Немедленно.

* * *

Она выходила из Хогвартса с большим чемоданом. Девушка не решилась поговорить со своими друзьями. К тому же, это ведь не прощание. Они увидятся. Просто она уже больше не сможет ужинать с ними в Большом зале или гулять возле Черного озера. Она не понимала точно, что ощущает, но часть ее подсказывала, что в этом есть что-то правильное.

— Билет до Лондона, пожалуйста, — проговорила она на старенькой кассе возле станции, где всегда останавливался «Хогвартс-экспресс».

Сибилла Ванденберг была настроена не грустить, а заниматься самостоятельно, чтобы стать сильнее. И доказать, что она на что-то способна, она хотела не только Северусу Снейпу, но и самой себе.

* * *

19 июня 1996 год

Она чувствовала крепкие объятья, но остановиться не могла. Ведьма безудержно рыдала, заливая слезами рубашку парню. Фред прижимал ее к себе, но не с нежностью, а с жалостью — по крайней мере, так посчитала девушка.

— Эй, Ванденберг…

Она горько усмехнулась. Даже сейчас он не называл ее по имени. Сердце сжалось то ли от этого, то ли от ноток сочувствия в его голосе. Она постаралась не слушать, чтобы до ее ушей не донеслось брошенное им «мне жаль».

— Ты не понимаешь, — она отстранилась от него, — это я виновата!

— Что ты такое говоришь, ты же старалась сделать все, что только могла, чтобы спасти…

— Но не спасла, — крикнула она ему в ответ, когда он снова притянул ее к себе.

Это был один из худших дней в ее жизни. Но до этого момента она еще не была сломлена. Она еще думала, что у нее есть шанс.

Примечания:

Какой-то вот такой переход к началу войны.

P.S. Имя Малоун выбрано для брата Амбридж не просто так. Значение у этого имени — "обычный". Решила, что подходит для сквиба с сестрой-волшебницей. Нигде в оригинале или на поттермор его имя не уточнялось.