Проклятие Белого зала (гет)

«В день священной тайны, когда раскроет свое сердце сама тишина, удача воедино сольется со смертью. И тогда явится само Прорицание из плоти. И две крови сольются в одном теле, даруя нашему роду шанс на возмездие»

07. 07 1978

В больнице слышались женские крики. Вот только к несчастью это не имело отношения. Патрик улыбался, потому что знал, что совсем скоро он увидит не только Джулию, но и их малыша. Мужчина старался быть собранным и спокойным. Правда, ему было довольно сложно, когда его мать открыла окно в узком коридоре и выглянула наружу: прямо в окно заглядывали три кошки. Их шерсть была настолько темного окраса, будто это сама ночь. Патрик чуть сморщился, когда они начали громко мяукать.

— Мам, пожалуйста, прикрой окно, они дико раздражают, — все же обратился он к темноволосой женщине.

Она же будто и не слышала его. Вдруг она обратила внимание на трех воронов. Птицы громко каркали и кружили вокруг едва распустившихся роз. В один момент вороны умолкли и приземлились прямо возле черных кошек. Женщина странно улыбнулась, ощущая и гордость, и смятение одновременно.

— Кажется, у тебя родилась дочь, Патрик, — обернулась она к сыну.

Мужчина с удивлением посмотрел на мать. Однако так и оказалось: уже спустя некоторое время он увидел свою супругу Джулию и их маленькую дочь. Даже через несколько дней пара не могла решить, как назвать девочку. По этой причине бабушка настояла на своем варианте — Сибилла, что значит «провидица». Подходящее имя для этой волшебницы, подумалось Саре, матери счастливого молодого отца.

01. 09. 1989

Прошли годы, за которые весь магический мир пережил немало бед. Армия темного волшебника Волдеморта рушила дома, убивала маглорожденных и пытала самых смелых, кто решался выступить против. Любой, кто решился назвать его имя, попадал в «лапы» Пожирателей смерти, верных приспешников мага. Однако прошли годы, и Тот-кого-нельзя-называть отступил, не сумев сразить маленького мальчика Гарри Поттера. С тех пор Волдеморт исчез, но оставил после себя потери.

Семья Ванденберг ощутила войну сполна. Горечь сразила молодого отца Патрика, когда его супруга Джулия была убита Беллатрисой Лестрейндж, Пожирательницей смерти, верно служившей Темному лорду. Провинилась Джулия перед армией мага в том, что не была рождена волшебницей. Ее тело муж нашел прямо в их спальне, когда их дочь, слава Мерлину, была у его матери. До сих пор он помнит умиротворенное лицо своей жены: она лежала так, будто просто уснула, а ему в памяти отпечаталось все — ее каштановые кудрявые волосы, легкая усмешка, карие глаза и правая рука, на которой красным виднелась надпись «Предатели крови». Теперь он смотрит на то, как она похожа на нее. Его дочь.

Девочка с чуть кудрявыми волосами стояла возле поезда, который уже скоро должен был в первый раз увезти ее в Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Патрик ободряюще положил руку на ее плечо, когда вдруг она спросила:

— Пап, ты же заберешь меня на Рождество? Ты обещал, — произнесла она, посмотрев на отца глазами своей матери.

— Конечно, а пока что, — указал он на вагон, — тебе пора познакомиться с такими же волшебниками, как и ты.

— Не такими же, — девочка обратила внимание на свою бабушку, которая тоже пришла провести ее, — помни, что ты немного отличаешься от них. В тебе другая кровь, Сибилла, наших предков. Но это не делает тебя хуже. Ты должна черпать из этого силу.

— Мама, прекрати, — почти что прикрикнул Патрик.

Его раздражало, когда всякий раз его мать начинала рассказывать девочке о каких-то предках и их величайшем наследии. Она же еще ребенок, черт возьми. Да, и все это сказки, как думал он всю свою жизнь. Вот только Сара считала иначе. Пока мать и сын обменивались недобрыми взглядами, девочка вздохнула и сказала:

—Мне пора, ведь так? — когда ее отец кивнул, она вошла в вагон «Хогвартс-экспресса» в первый раз.

Патрик Ванденберг все еще неодобряюще смотрел на мать. Женщина не обижалась. Ведь главное, что она знает правду. И ее внучка тоже узнает все сполна, когда станет немного старше. До сих пор на столе женщины в ее старом кабинете лежал пергамент не первой свежести, на котором была вся истина. Просто еще рано. Слишком рано.

* * *

Сибилла тогда не знала, что навсегда запомнит момент, когда впервые войдет в этот замок. Такой большой и величественный. Внутри ее, как и всех первокурсников, ожидала шляпа. Как оказалось, именно шляпа решала, на какой факультет поступит ребенок. На деле все было довольно просто: в Гриффиндор попадали храбрецы, в Хаффлпафф — трудолюбивые и честные, в Рейвенкло — умные и мудрые, а в Слизерин — решительные хитрецы.

Девочка отвлеклась от своих мыслей, когда профессор Минерва Макгонагалл назвала ее имя. Юная волшебница несмело села на стул, когда на ее голове появилась та самая шляпа, от которой она совсем скоро услышала:

«Удивительно трудно, — голос шляпы звучал неуверенно, — есть правда, сила, желание быть храброй, но нет готовности пожертвовать собой ради любого живого человека. У вас необычное будущее, мисс, а пока что, пусть будет так. Гриффиндор!»

Сиббила и опомниться не успела, как ее проводили за большой стол, где сидели ученики ее факультета. Все ребята, которые уже прошли распределение, начали общаться, а ей почему-то стало немного не по себе. Она уже думала, что и не найдет себе друга, когда рядом появился улыбчивый парень, уже вовсю уплетающий пудинг.

— Эй, привет, — он резко обратился к ней, — меня зовут Ли Джордан, а тебя?

Сиббила назвала свое имя с чувством пришедшего к ней спокойствия. Теперь она знала, что все будет хорошо. Уже в ту самую минуту она ощутила, что у нее появился друг. Только после этого ей все же захотелось попробовать тот самый пудинг. Почему бы и не начать историю с пудинга, подумалось ей.

* * *

Первые три года в Хогвартсе прошли для Сибиллы довольно быстро. Девочка даже полюбила учебу там. Вот только если, например, с Зельеварением у нее все удавалось прекрасно (пусть и профессор Северус Снейп был скуп на похвалы), то с Заклинаниями было довольно сложно. У ее друга Ли Джордана все получалось намного быстрее, из-за чего он порой смеялся над ней, хоть и не со зла, конечно.

На втором году обучения Ли все же согласился помочь подруге с некоторыми заклинаниями, но уже после Рождества таких посиделок становилось все меньше и меньше. К концу года мальчик предпочитал бросать навозные бомбы в кабинет завхоза Филча вместе с близнецами Уизли, их однокурсниками, вместо того, чтобы уделить внимание ей. Тогда, когда ничего их шалостей Уизли и Джордана не планировалось, тоже нередко их встречи откладывались. Причина у Ли была серьезная: отработки в кабинетах замка за уже проделанные глупости.

Нет, Сибилла не обижалась на друга. Они по-прежнему общались, но все же ему стали ближе их однокурсники-близнецы. Сначала ей было немного грустно, но позже девочка расслабилась и решила попробовать больше пообщаться с соседками по комнате. В девичьей компании ей оказались рады, так что одиночества она не ощущала.

Вот третий год в школе запомнился Сиббиле больше всего. Наверное, по причине того, что на ее факультет поступил Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. Именно он, будучи совсем ребенком, смог избежать смерти от рук Волдеморта. Как ни странно, именно в этом году начало происходить что-то странное: то в замке появляется тролль, то начинаются разговоры о том, что, мол, учитель Защиты от темных искусств был на стороне Того-Кого-Нельзя-Называть, то ведьме приходилось ходить месяц в разноцветными волосами.

Последнее никак не связано с поступлением Гарри Поттера в Хогвартс. Это все проделки Фреда и Джорджа, которые по просьбе Ли угостили ее безобидной конфеткой. Безобидной, но с сюрпризом. Хвала Мерлину, спустя месяц чары рассеялись, и она снова была похожа на себя.

И именно после третьего курса по возвращению домой она услышала странный разговор бабушки и отца. Чуть прислушавшись, она поняла, о чем они говорят. У нее прошла дрожь по всему телу, но она решила не уходить.

— Патрик, отпусти это, — говорила бабушка Сибиллы, — прошло столько лет.

— Посмотри на нее, она же копия Джулии, — вздохнул он, — иногда я думаю, что бы она написала ей в первом письме в Хогвартс, как бы приободрила в грустные моменты. Но я не узнаю этого. И Сибилл не узнает. Потому что Лестрейндж отняла ее у нас. Отняла, — шептал мужчина, сев в кресло у окна.

— Оттого, что ты добьешься «поцелуя дементора» для нее, твоя жена не вернется, сынок. Беллу приговорили к пожизненному заключению. Она уже получила свое, — женщина тут же решила перевести тему, — тем более что у тебя подрастает дочь. Ты ведь помнишь, что я тебе говорила о нашей родовой силе? Помяни мое слово, все так и будет.

— Она просто ребенок, мам, — выкрикнул Патрик, — если у нее не клеится с заклинаниями, если она случайно сожгла мебель в три года, или вдруг разорвала все свои игрушки одним только взглядом, когда обиделась на тебя за замечание много лет назад, — его голос начал слегка дрожать, — то это не значит, что она какая-то ведьма из рода, описанного в твоих сказках.

Сибилла глубоко вздохнула и вышла на улицу. Она решила немного пройтись от дома подальше, чтобы «переварить» все, что услышала. Ее расстраивает то, что отец все еще боится признать правду. Да, она верила бабушке. Не во всем, черты сказок она находила в ее рассказах. По крайней мере, она так считала сама. Однако отец не хочет верить в принципе, хотя все предельно ясно: для колдовства ей не была нужна волшебная палочка никогда ранее, саму палочку ей делали на заказ (причем трижды), потому что ни одна из большущей лавки Оливандера, местного мастера, не подходила ей. Умение управлять огнем, водой, черт, да даже людьми, как бы жутко это не звучало. Последнего она никогда не пробовала, но что-то внутри подсказывало, что она способна на это. Все предельно ясно: она ведьма — да, но не волшебница в чистом виде.

— Почему ты сидишь здесь? — рядом показалась рыжая девочка, на вид младше Сибилл точно на пару лет.

— Мне грустно, — пожала плечами шатенка, — а почему ты не в доме? Миссис Уизли обычно в это время уже готовит пирог.

Да, она хорошо знала эту семью, пусть и не слишком тесно была знакома с детьми, которых, к слову, было семеро. Мистер и миссис Уизли довольно часто говорили с ее отцом. У нее даже есть свитер, который Молли связала для нее. Правда, это было пару лет назад и на нее уже не налезает такая одежда. Эту девочку звали Джинни. Сиббил точно помнила это из рассказов отца.

— Она ругает братьев, им пришло плохое письмо из школы, — пожала плечами она.

— Почему им пришло такое письмо?

— Ты ведь учишься с ними, — удивилась Джинни, — за их «торжественные шалости», конечно.

Тут удивление Сибиллы прошло, и она поняла, что Джинни говорит не о Перси Уизли, который был одним из лучших учеников факультета и старостой школы. Речь идет о братьях-близнецах, которые то и дело нарушают покой всех и вся.

— А ты все же почему здесь? Почему тебе грустно? — девочка перевела тему, когда сама на вопрос вполне ответила.

— Бабушка считает, что я ведьма из древнего рода, а не волшебница, — Сибилл решилась открыться хотя бы кому-то за последнее время, — и это так. Я чувствую столько всего, что иногда не могу справиться сама. Но я не могу обратиться к бабушке или папе. Он переживает из-за смерти мамы, сколько его помню. И он боится за меня, я понимаю. Поэтому он пытается уберечь меня от всех рассказов бабушки. Скорее, он сам убеждает себя в этом, а не нас. В том, что все это сказки.

— Но почему ты не можешь к нему обратиться за помощью? — не понимала Джинни, — ты ведь сама говоришь, что он заботится о тебе.

— Он ссорится с бабушкой из-за этих ведьминских штучек, — вздохнула Сибилл, — и мне не хочется сделать только хуже.

Так, они проговорили еще довольно долго. Причем от жизненных трудностей девочки мигом перешли к другим вопросам. Особенно Джинни спрашивала разные вещи про Хогвартс. Она наверняка уже слышала от братьев много, но интерес не пропадал, ведь она уже через пару месяцев отправится на первый курс. Несмотря на разницу в возрасте, пусть и небольшую, Сибилл было сейчас комфортней с Джинни, чем со многими своими ровесницами.

—Джинни, — из дома Уизли вышла рыжеволосая женщина небольшого роста, увидев Сибилл рядом с дочерью, она улыбнулась и прибавила, — девочки, может, вместе войдете в дом? Пирог уже готов.

— Я же говорила, пирог, — шепнула Сибилл, и они с Джинни рассмеялись.

С тех пор они стали почти неразлучны. Во время обучения Джинни на первом курсе именно Сибилл защищала ее от насмешек ребят с факультета Слизерин, заплетала ее рыжие локоны в аккуратные косы перед занятиями, и поддерживала в моменты, когда первокурснице казалось, что у нее что-то не выходит. Все это должны были делать Фред и Джордж, ее старшие братья. Нет, Сиббил не считала, что они плохо относятся к сестре, но в тот период они больше интересовались тем же Филчем и его кошкой Миссис Норрис, а после появления у них какой-то странной карты, о которой они ничего не говорили никому, они и вовсе были «на своей волне».

Ситуация изменилась, когда в школе заговорили об открытии Тайной комнаты. Считалось, что когда-то давно там жил большой василиск, который убивал студентов. Смертей не было, но несколько учеников окаменели. Однако самое страшное для Сибилл и братьев-близнецов, что Джинни успела пострадать. Как оказалось, ее заманило чудище в Тайную комнату. Спас девочку Гарри Поттер, который уже слишком часто, по мнению Сибилл, стал попадать в подобные ситуации.

Прошло еще несколько лет, когда Сибилл увидела, что из маленькой рыжеволосой Джинни вырастает довольно симпатичная девушка. Они все еще проводили слишком много времени вместе. Перед своим третьим курсом Джиневра надеялась, что Сибилл пробудет хотя бы несколько недель лета у нее (хоть они и жили поблизости, для рыжей был важен именно такой расклад). Ведьма не хотела соглашаться. В чем смысл, если между их домами расстояние в 15 минут ходьбы? Однако желанию Джинни было суждено сбыться, хоть и по довольно неприятным причинам.

* * *

Джинни и Сибилл сидели в Норе, пока Молли уговаривала Фреда с Джорджем перестать пугать их младшего брата Рональда Уизли пауками. Подруги весело смеялись, наблюдая за происходящим. Неожиданно в дом вошел Патрик Ванденберг, отец юной ведьмы.

—Молли, я всего на несколько слов, — обратился он тут же к матери семейства, когда близнецы все же решили замолчать и прекратить терроризировать брата.

—Конечно, Артур тоже с тобой? — спросила Молли о супруге, зная, что мужчины вместе работают в Секторе по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов.

—Нет, он будет несколько позже, — мужчина чуть поджал губы, видно, что ему было неловко, — мне нужно кое-куда отправиться вместе с нашими товарищами, — при этом он чуть приподнял одну бровь, мол, Молли все понимает, — и мать нужно отправить в более безопасное место.

—Я все поняла, Патрик, не заморачивайся, — Молли заметила, что дети вовсю подслушивают и решила облегчить ему задачу, — вы с Артуром, наверное, договорились, что в это время Сибилл побудет у нас. Мы не против, Джинни будет только счастлива.

Джиневра и правда улыбалась и была довольной, услышав это. Однако у Сибилл осталось неприятное предчувствие. Ее отец точно что-то недоговаривал. Это было слишком очевидно. Об этом она продолжила думать и вечером, когда в комнату к ним с Джинни залетели счастливые Фред и Джордж.

—Вы просто не представляете, — крикнул Фред.

— Куда мы отправимся уже через месяц все вместе, — поддержал брата Джордж.

— И куда же? — Джинни прищурилась, ожидая подвоха от братьев-шутников.

— Подсказываем. Большие трибуны, — Фред говорил уже тише, правда, Джинни все еще не догадывалась.

— Полеты на метле, — протянул Джордж, но когда Джинни и на это молчала, его брат не выдержал.

—Золотой снитч, сестренка…

— О боги, Сибилл, — Джинни набросилась на подругу так резко, что та чуть не поперхнулась чаем, — мы попадем на Чемпионат мира по Квиддичу.

Сибилл запомнит этот день надолго. Хотя бы потому, что тогда она еще не догадывалась, чем окончится чемпионат, и какая сила в ней проснется после ужасных событий. Да, тогда был, по сути, последний день их детства. Наступала война, хотя в тот момент они даже не могли об этом догадываться.

---

Примечания:

Благодарю, если дошли до конца введения. Если у вас есть желание — оставьте отзыв, чтобы было понимание, есть ли смысл переходить к основной части в принципе.

«Мы не будем бороться сейчас. Ведь лучше разных жизней может быть только одна разделенная смерть. Но возмездие наступит. Когда нас унесет огонь, пламя погаснет, но вновь зажжется через столетия. И острая боль повергнет палача невинных, и пеплом прольется его кровь. Тогда сила наша снова восстанет»

* * *

Чемпионат мира по квиддичу был одним из самых значимых событий волшебного мира. Хотя бы по той причине, что редко случалось так, что сотни волшебников собирались в одном месте. Министерства магии разных наций всегда относились к спортивной игре слишком насторожено. На то у них была причина — уж слишком много волшебства было сосредоточено в одном месте, слишком много угрозы для «Статута о секретности», который подразумевает, что маглы не должны знать ничего о волшебстве. Даже их министр поддерживал именно эту позицию.

Семейство Уизли в полном составе прибыли на финальный матч и уже ставили свою палатку. Вместе с Молли и Артуром были и Гарри Поттер с Гермионой Грейнджер, которых пригласил с собой их сын Рональд. Учитывая, что семья и без того была многодетной, Молли нисколько не смущало такое количество людей. Даже в момент, когда к ее младшей дочери присоединилась Сибилл, девочка, жившая практически по соседству, женщина против не была. К игре в квиддич и Молли, и Артур относились довольно нейтрально. Здесь же главное, чтобы детям было весело вместе, только и всего.

Их палатка снаружи выглядела обычно. Такие есть у каждого второго магла. Вот только стоило войти внутрь, как все схожести между походными атрибутами маглов и волшебников тут же исчезали. Внутри это была не палатка, а практически небольшой дом. Конечно, здесь не было лестницы на второй этаж или отдельной комнаты для каждого, но на всех места хватало вдоволь.

Пока миссис Уизли уже думала над тем, чем бы покормить всех присутствующих, ее дети уже начали раскладывать вещи. Сибилла с Джинни тоже увлеклись сумками, когда они поняли, что интересней наблюдать за Рональдом, над которым посмеивались уже даже его друзья Грейнджер и Поттер.

Как оказалось, расстроило мальчика то, что его старшие братья Фред и Джордж, готовясь к походу на матч, надели шарфики в цвета сборной Ирландии, когда сам Рон болел всей душой за их соперника — болгарскую сборную.

— Вы не видели то, как играет Виктор Крам, их ловец, — закричал Рон, — да, от ирландцев и пустого места не останется.

— Виктор Крам, значит, — протянул Фред, — и давно ты влюблен в него?

— О, Виктор! — восклицал Джордж, поддерживая издевки над младшим братом.

Девочки молча наблюдали за этим и продолжали хихикать. Может, близнецы где-то и перегибали палку, но уж слишком забавно Рон надувал губы и срывался на крик, когда его щеки просто пылали от обиды. Так могло бы продолжаться вечность, если бы миссис Уизли не позвала всех перекусить.

Во время их небольшого обеда Сибилла обратила внимание на Поттера. Какой-то странный он был в этот раз. Однако ведьма решила даже не думать об этом. Она же практически не общается с ним, откуда ей знать, может, он часто таким бывает. Тем более что все остальные были в полном порядке. На первый взгляд, точно.

Когда все семейство было уже на стадионе в поисках своих мест на трибунах, недалеко от них, где была VIP-ложа, проходила семья Малфоев: отец семейства Люциус, его супруга Нарцисса и сын Драко, который был всего на год старше Джинни. Сибилл помнила его смутно. Однако всякий раз, когда ей приходилось его видеть, он был в компании своих нескольких друзей и задирал Гарри, Рона и Гермиону.

Сибилл считала, что он так вел себя из-за отвращения к своему собственному кругу. Возможно, парнишке было обидно, что те, с кем бы он хотел подружиться, были холодны к нему. Видимо, с каким-то воспитанием его не научили, что иногда люди сами отталкивают окружающих, и порой стоит извиняться за свои не лучшие поступки. Это было будто «выше его». Поэтому Драко, как думала ведьма, предпочитал казаться хладнокровным, никого не щадящим, похожим на своего отца. Вот только иногда его выдавал страх в глазах. Страх — это как раз эмоция, которая никак не может жить одновременно с хладнокровностью.

— Артур, — вдруг обратился высокий мужчина с длинными платиновыми локонами, — вижу, ты смог собрать деньги хотя бы на такие места для своих детей. Если хотите, можем потом рассказать, какой вид был на трибуне, где сидит министр магии.

Артур решил не отвечать Люциусу. Они с супругой лишь одарили Малфоев недобрыми взглядами и продолжили идти дальше. Вот только взгляд отца Драко задержался на Гарри. Это заметили все, кто хоть немного дольше продолжал смотреть в сторону этих аристократов. Малфой-младший не упустил момента что-то сказать Поттеру напоследок, но этого девочки уже не слышали, так как поспешили занять свои места.

Джинни с радостью смотрела на шоу, которое в начале игры устроили обе сборные. Сибилл не слишком любила квиддич, но сейчас ей не хотелось спорить, что это весело. Правда, больше ее смешили крики Рона, который продолжал обижаться на своих братьев, восклицающих, что победа за ирландцами.

Виктор Крам, любимый ловец Рона, держался на поле неплохо, подчеркнула себе Сиббил. Однако больше голов забивала именно Ирландия. Когда Виктор Крам все же поймал Золотой снитч, подарив своей сборной 150 очков, Рон Уизли подскочил с места от радости, но его счастье испарилось, когда он посмотрел на табло.

«170:160 в пользу сборной Ирландии», — гласила надпись на таблице результатов финального матча Чемпионата мира.

В тот день произошло то, что навсегда изменило историю квиддича: впервые за долгие годы ловцу удалось поймать снитч, но это не дало его команде победить. Правда, Чемпионат 1994 года вошел в историю не только по этой причине. Было еще кое-что, что на несколько лет вперед обозначило судьбу британского волшебного общества. В самом жутком смысле.

* * *

В палатке Уизли творился настоящий хаос. Все собрали вещи, готовясь к отъезду, но близнецы не спешили. Бедный Рональд раздраженно огрызался на насмешки старших братьев, Джинни то и дело подбрасывала шуточки, а Гарри с Гермионой недоуменно смотрели на происходящее. Миссис Уизли уже даже не старалась успокоить детей спустя полчаса попыток это сделать. Теперь она просто тяжело вздыхала и ждала, когда Фред с Джорджем переключатся на что-то другое. Это был хаос, но в хорошем понимании.

Внезапно все замолкли, так как на улице что-то произошло. Это было ясно из-за того, что были слышны крики. Особенно громко звучали голоса испуганных женщин и детей. Мистер Уизли жестом показал детям оставаться на местах.

— Сначала я сам проверю, — мужчина быстро вышел из палатки, а его супруга обеспокоенно глядела вслед.

Вернулся глава семейства довольно быстро. По его лицу было сложно понять, насколько все ужасно, однако тот факт, что все плохо, явно читался в его глазах. Он посмотрел на свою жену Молли и тут же обратился ко всем детям.

— Вы помните, откуда мы пришли, — начал он, — теперь быстро берите вещи, и мы убираемся отсюда. Все держимся вместе, если вы отстанете от нас, то не оставайтесь одни, мы должны быть рядом, — тут он опешил, понимая, что, скорее всего, все действительно могут разделиться, когда Гарри, Рон и Гермиона уже были на улице и он их совершенно не видел.

Мистер Уизли тяжело вздохнул, надеясь, что дети не станут вести себя безрассудно. Тем более что он будет поблизости даже в случае, если их разделит толпа. Мужчина сжал руку Молли, когда увидел впереди Джинни и Сибиллу. Нет, двух девочек он не мог отпустить в дорогу одних ни при каких обстоятельствах, чтобы ни случилось.

— Фред, Джордж, — обернулся он к старшим сыновьям и кивнул на слегка испуганных девочек, которые шли впереди.

— Мы поняли, пап, — ответили близнецы в один голос и ускорили шаг, чтобы догнать младшую сестру и их однокурсницу.

Ребята отправились вслед и довольно быстро догнали девочек. На всей улице происходило нечто жуткое: волшебники разбегались в разные стороны, иногда даже сталкивая друг друга с ног. Сибилла взяла Джинни за руку и решительно отправилась вперед. Внезапно девушка заметила людей в черных капюшонах и слегка опешила.

— Не останавливайтесь, живо, уходим, — кричал сзади Фред или Джордж, сейчас она не оборачивалась, чтобы не терять ни секунды.

Ребята шли еще минут десять мимо испуганных жителей и гостей Чемпионата, слышали крики детей и возгласы спортивных фанатов, которые уже подавали друг другу руки и спешили на помощь, неважно, кто за какую команду болел.

— Мы почти на месте, — прошептал Джордж, когда они добрались до территории, где уже не было толп людей.

Внезапно они услышали чьи-то голоса. Однако слов было не разобрать — слишком уж далеко были источники звуков. Как вдруг на небе появилась Черная метка. Знак Того-кого-нельзя-называть. Знак Лорда Волдеморта. Голоса стали чуть громче. Неожиданно Джинни вскрикнула:

— Гарри, там может быть Гарри, — прокричала она и бросилась в сторону, где и разразилась Черная метка.

— Несносная девчонка, — прошипела Сибилла и, не думая решила действовать.

Девушка оттолкнула от себя одного из братьев Уизли так сильно, что тот просто упал на второго. Ребята оглянулись всего через секунду, однако ни сестры, ни ее подруги уже не видели.

— Черт бы их побрал, — сказал Фред, вставая на ноги, — бежим за ними, Джордж.

Однако пока близнецы неслись прямо по дороге, в сторону пугающей отметины в небе, Сибилла уже успела догнать Джинни. Как ей это удалось, она и сама не понимала. Видимо, чувство страха взяло верх, и она действовала уже только на инстинктах.

— Здесь нет Поттера, глупая, нам нужно идти, — бросила ведьма, заметив Джинни, которая, кажется, споткнулась, и упала на землю.

Вот только через мгновение до Ванденберг дошло, что на земле ее подруга оказалась не просто так. Рыжеволосая испуганно кивнула в сторону, и Сибилла заметила человека в черном плаще. Она не видела его лица из-за маски, в глаза бросились только рыжие локоны, которые едва выглядывали из-под капюшона.

— Предатели крови, — прошипел он в сторону Джинни, которая пыталась встать с земли, и поднял волшебную палочку вверх.

Сибилла бросилась к подруге и заслонила ее собой, случайно оттолкнув ее в сторону дерева, о которое Джинни довольно сильно ударилась. Ведьма посмотрела на лицо своего врага, скрытое под жуткой маской, и в ней разгорелся огонь. Она чувствовала в себе пламя. Горячее и неприступное. Пожиратель смерти долго не тянул.

— Авада Кеда…

Исполнить смертельное заклинание он так и не успел. Неизвестный мужчина в маске резко начал кричать. Его тело покрыли языки пламени. Огонь имел странный цвет — одновременно и синий, и красный и даже черный.

— Остановись, — на последнем вздохе молил ее враг, но ведьма не останавливалась.

Сибилла продолжала шептать заклинание, которое должно с ним расправиться. Она смотрела на огонь, поедающий ее врага, уже не карими, а черными глазами. Внутри происходило что-то необъяснимое: она не хотела останавливаться, не могла, он должен поплатиться за все, что делал и сам, и со своими «напарниками». Он должен заплатить.

— Вы куда исчезли? — ее отвлек чей-то голос, и она обернулась, когда «черная кровь» из ее глаз начала отступать, — вы совсем что ли? — ведьма рассмотрела говорящего и поняла, что это Фред.

— Нельзя так поступать, — поддержал близнеца Джордж.

Сибилла закатила глаза, дав понять, что сейчас не время. Она кивнула в сторону, где лежала Джинни. Братья тут же ринулись к своей сестре. Сначала они пытались просто звать ее по имени, но, осознав, что она «в отключке», парни поняли, что это бесполезно. Джордж направил на сестру волшебную палочку, прошептав нужное заклинание, когда рыжая уже открыла глаза.

— Тише, все нормально, идти можешь? — говорил уже Фред так спокойно, как только мог.

— На меня напали, — произнесла Джинни, будучи еще в состоянии шока.

— Кто? Где он? — Фред уже обратился к Сибилле, которая ошарашено посмотрела в сторону.

В том месте, где совсем недавно стоял Пожиратель смерти, ведьма уже никого не видела. Пристально приглядевшись, она заметила на земле большую кучку черного пепла. Он мертв, а она даже толком не помнит, что конкретно делала.

— Все хорошо, Джинни, — она старалась не выдать эмоций и держать себя в руках, — он сбежал. Видимо, испугался.

Близнецы одарили ведьму благодарными взглядами, как и сама Джинни. Все поняли, что это она спасла подругу. Вот только они могли бы перестать видеть в ней некую героиню, если бы знали, что произошло, сразу подумала Сибилла. Братья взяли Джинни за руки, и все вместе они отправились туда, где их уже давно дожидались мистер и миссис Уизли с остальными. Если бы они знали, продолжало вертеться в ее голове.

* * *

В Норе было довольно тихо. Мистер и миссис Уизли развели детей по комнатам, а сами закрылись на кухне, что-то обсуждая. Разумеется, что говорили они точно о Пожирателях смерти, которые осмелились появиться во время массового мероприятия, где было достаточно много волшебников. Происходящее точно взбудоражило всех без исключения.

Фред и Джордж Уизли были в комнате младшей сестры. Конечно, они испугались до чертиков за Джинни. Однако, слава Мерлину, с ней все в порядке. Благодаря ее подруге. Вот только Сибилла выглядела странно. Нет, она не была напугана, но случившееся явно пошатнуло ее привычную уверенность в своих силах.

— Джинни, хватит дрожать, лучше выпей чаю, — довольно ласково произнес Джордж.

— Хочешь, мы подарим тебе кучу приворотного зелья? — умоляюще протянул Фред, обращаясь тоже к младшей сестре.

— Напоишь всех парней Хогвартса и будешь почти так же популярна, как мы, — на эти слова Джорджа Джинни все-таки улыбнулась, но перевела взгляд на подругу.

Сибилла просто наблюдала за ними и молчала. Она медленно прокручивала в голове все, что она сделала буквально полчаса назад. Обычно она была убеждена, что и сама может справиться со всем этим, но кажется, что теперь ей действительно нужна помощь. Только не отец, нет. Он не поймет, решила девушка.

— Сибилл, — Джиневра чуть коснулась ее руки, — спасибо, что спасла меня. Если бы не ты, то...

Младшая Уизли не захотела не только договаривать предложение, но и даже предполагать, что могли с ней сделать. Шатенка подняла глаза и заметила благодарные взгляды не только подруги, но и ее братьев. Сибилла мысленно умоляла, чтобы Джинни не стала...

— Вот только я почти ничего не помню. Как ты смогла одолеть того Пожирателя?

Черт. Она все же задала вопрос. Фред и Джордж решили даже не шутить, а заинтересовано приготовились слушать. Правда, их не ждала никакая история.

— Прекрати, Джинни, — бросила ведьма, — это не так важно.

— Важно, ты поступила так храбро, — рыжеволосая продолжала настаивать.

— Я сказала прекратить, — резко крикнула Сибилла.

Девушка заметила, что все трое Уизли чуть пошатнулись назад и смотрели на нее уже слегка насторожено. Сиббила посмотрела украдкой в зеркало, которое стояло на небольшом шкафчике в комнате, и ужаснулась: ее глаза снова налились черным цветом, будто они из смолы. Горячей и густой смолы. Она напомнила себе чудовище. На лице ведьмы появилось отвращение. Кажется, к самой себе. Все случилось в одно мгновение: зеркало внезапно разбилась вдребезги, а Сибилла буквально испарилась из комнаты.

Девушка вышла на улицу и присела прямо на холодную траву. Ей казалось, что голова сейчас взорвется от напряжения. Ее терзали сразу две эмоции: злость, от того, что ей явно хочется оторвать головы всем, кто носит черные капюшоны и прислуживает Ему, и страх от того, что сила в ней продолжает расти настолько быстро, что она не успевает ориентироваться. Что дальше делать и как поступать — вопросы на миллион галеонов.

— Думаю, тебе нужно просто рассказать, что там случилось, — рядом уселся Фред и выжидающе смотрел на нее, — я даже пообещаю, что Джинни не узнает.

— Дело не в Джинни, Уизли, а во мне, — она обернулась к нему и поняла, что в ее глазах стоят слезы.

Девушка быстро избавилась от каждого намека на рыдания. Она надеялась, что ему станет скучно, и он уйдет. Правда, не тут-то было.

— Эй, расскажи мне все, — чуть тише сказал парень, — я не стану тебя осуждать, правда.

Эта фраза сбила ее с ног. Слишком часто многие говорят «я не стану тебя осуждать», но после того момента, когда они узнают все, они осуждают. Это не вранье, нет. Это наивность, что всегда все не так плохо, как может показаться на первый взгляд, и это ее безумно раздражало.

— Ты так хочешь услышать все? Да, Уизли? Хорошо, слушай, — ее голос звучал с легкими нотками злобы и отчаянья одновременно, — когда на нас напали, когда я заметила, что Джинни потеряла сознание, я не просто атаковала его, Уизли. Я убила его.

На последней фразе она все же заглянула в его глаза. Фред все-таки не смотрел с осуждением. Скорее, с непониманием. Ведь речь идет о Пожирателе смерти. Он сам мог убить девчонок. Так что Сибилла, по сути, сделала то же самое, но быстрее его. Парень не до конца понимал, что беспокоит ее. Однако задавать вопрос ему не пришлось. Она и сама все поняла и решила расставить все точки над «i».

— Я не переживаю из-за того, что убила одного из Его тварей. Просто, — она сжала ладони в кулаки, чтобы перевести дух, — на тот момент я и не думала убивать его. Он застал нас врасплох, я была шокирована, мне хотелось только защитить нас. Но в одно мгновение мне показалось, что я будто отключилась, понимаешь? — она впервые заговорила с кем-то таким голосом, слабым и сломленным, — все, что я чувствовала в тот момент, — это только ярость. Такая сильная, что она сама решала, какой шаг сделать дальше. И я боюсь, что в какой-то момент она может сработать, когда рядом будут не Пожиратели смерти.

Она будто на одном дыхании выпалила все, что было внутри. Слез в глазах не было, однако ее щеки пылали от смущения. Ей было немного стыдно, ведь раньше она никогда не позволяла себе раскисать. По крайней мере, не в момент, когда кто-то рядом.

— Ты просто не думала о ситуации с другой стороны, кудрявая, — с грустью во взгляде, но ободряюще начал Фред, — может, в тебе проснулось такое зло от того, что кто-то хотел навредить близкому тебе человеку. Может, это была не ярость, а готовность пойти на все, чтобы защитить друга.

— Почему всегда нужно находить только хорошие стороны? — сразу выпалила она.

— Потому что в них и есть сила, Сибилл. Твой пессимизм может тебя только сломить, — он щелкнул ее по носу, когда по ее телу прошла едва заметная дрожь.

— Именно по этой причине вы с братом постоянно придумываете новые способы, как поставить на уши всех вокруг? — теперь ведьма все-таки улыбнулась.

— Да, именно по этой причине, — сказал он с серьезным выражением лица, — видишь, мы — не клоуны, как ты говорила на третьем курсе, когда твои волосы были цвета радуги. Мы — настоящие мудрецы. И где-то в глубине души ты должна понимать, что мы намного лучше, чем ты сама.

Последние слова Фреда заставили ее обижено надуть губы. Нарцисс, не иначе. Девушка резко толкнула его, и он упал прямо на землю. Парень решил не мстить ведьме, встал и даже протянул ей руку. Сибилла усмехнулась и протянула ему ладонь, вставая с холодной травы. Теперь ей стало немного лучше. Они вернулись в комнату Джинни. Ни она, ни Джордж не стали задавать вопросов. Сибиллу почему-то встревожило только то, что она все еще держала Фреда за руку. Ведьма резко отошла от него и принялась читать журнал «Придира» вместе с подругой, стараясь все же найти ту самую хорошую сторону.

* * *

Все оставшееся время до учебы она продолжала находиться в гостях у подруги. Это не было плохо. Ведьма успела минимум сотню раз подшутить над влюбленностью Джинни в Гарри, научиться у близнецов (один из которых открылся для нее с другой стороны) нормально летать на метле, и даже обсудить быт маглов с мистером Уизли. Вот только кое-что ее беспокоило больше, чем общение с друзьями, старыми и, можно сказать, новыми.

Ее отец с бабушкой так и не вернулись, что будило в ней неприятные ощущения. И настал день, когда ей пришлось оказаться возле «Хогвартс-экспресса» одной, без отца и бабушки. Такое было в первый раз. В тот самый чертов день.

---

Примечания:

Собственно, начало основных событий.

«После инцидента на Чемпионате мира по Квиддичу стало известно о бегстве заключенных из Азкабана, которые были приговорены к пожизненному лишению свободы»

— Лучше не читай дальше, — прошептала Джинни Уизли, — там имена, не стоит тебе сейчас думать об этом.

Сибилла тяжело вздохнула и взглянула на подругу. Ее все еще удивляет такая чрезмерная забота Джинни, однако с чего она взяла, что напечатанное имя в газете сможет ее расстроить? В конце концов, это просто статья. Вот только кое-что все же заставило Сиббилу зло усмехнуться.

— Беллатриса Лестрейндж. Разумеется, как же без нее, — буквально прошипела девушка.

Убийца ее матери на свободе. Сибиллу тут же посетила мысль о том, что каждый год «Хогвартс-экспресс» отвозит ее в совершенно разные школы. Если на первом курсе ее волновало, на каком факультете она будет учиться, то теперь вопрос состоит в том, обойдется ли в этот раз все без смертей. Она посмотрела на Джиневру и кивнула, поджав губы, пытаясь без слов показать, что переживать за нее не стоит. Правда, уже в следующую секунду ведьма решила бросить «Ежедневный пророк» в сторону, дабы эти новости волшебного мира даже не попадались ей на глаза.

— Черт, это не гостеприимно, — буквально из ниоткуда показался Фред, прямо в голову которого и попала мерзкая газета.

Позади парня стоял его брат-близнец. Джордж уже хотел подшутить, однако он перевел взгляд на газету и понял, что, видимо, не стоит. Ребята сели напротив младшей сестры и однокурсницы, когда Фред все же решился узнать, за что ему прилетело.

— Милые дамы, может, поясните, за что мне только что нанесли удар по самому красивому лицу Хогвартса? — Фред хитро прищурился и ждал ответа, хоть сестра уже пыталась жестами показать ему, что не время для шуток.

—Братец Фодж, матушка бы отметила, что лица у нас одинаковые, — Джордж обижено надул губы.

— Может и одинаковые, Дред, но в тебе нет шарма, — старший из братьев сказал это с серьезным лицом, а уже через миг они оба рассмеялись, и Фред решил напомнить свой вопрос, — и мне бы хотелось получить ответ, Сибилла, а иначе я буду ждать тебя в суде.

Джинни не решалась заговорить и просто надеялась, что ее подруга не взорвет поезд со студентами из-за негодования в связи с неуместными попытками Фреда быть смешным.

— Мне сейчас, правда, не до забав, Уизли, — резко бросила Сибилла, но тут же прибавила чуть потише, — простите. Просто... Я не понимаю, как охраняют Азкабан, если все твари выбираются наружу, когда им захочется?

Близнецы непонимающе переглянулись и посмотрели на Джинни. Младшая сестра решила напомнить им последние события:

— После Чемпионата из Азкабана выбрались бывшие Пожиратели смерти. И Беллатриса Лестрейндж среди них. Та самая, которая пытала родителей Невилла и убила...

Тут рыжая резко замолчала, видимо, подумав, что ее пояснение еще куда более неуместные, чем фразы Фреда про его «красивое лицо».

—Мою мать. Она убила мою мать, — бросила Сибилла, — об этом можно говорить Джинни. Это просто факты.

Фред снова хотел что-то сказать, но поймал умоляющий взгляд сестры и передумал. Джордж в свою очередь решил немного разрядить обстановку:

— Может, не будем об этом сейчас? Мы пришли рассказать о другом. Мы решили угостить Крэба и Гойла нашими сладостями.

— Случайно? — Джинни закатила глаза, но на ее лице все же появилась улыбка.

— За несколько минут на платформе они успели обидеть вас, — начал Джордж.

— Оскорбить заучку Грейнджер...

— И довести первокурсников до истерики.

— И мы решили, что за каждое их грешение, — подытожил Фред, — их языки должны увеличиться, как минимум, на фут.

Девушки полминуты молча смотрели на близнецов, после чего рассмеялись. Сибилла бросила на них благодарный взгляд. Они казались ей лучше, чем она сама. Она хотела бы изувечить лица подручным Малфоя, чтобы почувствовать облегчение. Близнецы же добились этого эффекта при помощи «Гиперязычков» и без применения темной магии. В отношении Крэба и Гойла — это даже слишком благородно.

Они казались ей лучше, чем она сама...

* * *

Перед первым застольем в Хогвартсе у студентов было некоторое время, чтобы побыть на свежем воздухе. После долгой поездки им это действительно было нужно. Сибилла и Джинни расположились недалеко от входа в замок, откуда было видно Черное озеро.

—Я, конечно, рада возвращению сюда, но к урокам точно не готова, — жалобно протянула Уизли.

— Третий курс, девушка, — рассмеялась Сибилл, — у тебя впереди СОВ. Я не зануда, чтобы вещать тебе про должную подготовку. Однако поверь моему опыту. Лучше заранее начать повторять все предметы.

— А если не хочу? — хитро прищурилась Джинни.

—Если не хочешь, — ведьма задумалась и добавила, — тогда не готовься. Будешь похожей на меня, когда из-за экзаменов я спала буквально по несколько часов. Хотя у тебя есть и второй вариант: можешь сдать хорошо только несколько предметов и получить десятки подзатыльников от миссис Уизли. Пример у тебя есть.

— Не хочу пойти по стопам Фреда и Джорджа, — рассмеялась Джинни, — они тогда даже прятались от мамы. Спас их, наверное, только хороший бал по Зельеварению. Да, и то ненадолго. Она же потом узнала, что они учат этот предмет для своего магазина приколов, о котором так мечтают.

Девушки снова рассмеялись, представляя, с какими глазами миссис Уизли отчитывала своих сыновей. Как вдруг они заметили, что десятки учеников выбежали на улицу. Спустя миг они заметили в небе большие кареты. Особенно привлекли внимание золотистые лошади с белыми крыльями. Животные, которые доставили к замку еще неизвестных ученикам гостей, были очаровательными.

— И кого к нам принесло? — задумчиво шепнула на ухо Джинни Сибилл.

Вот только Уизли не спешила отвечать. Она лишь кивнула в сторону, дав ведьме понять, что на одних только каретах это зрелище не заканчивается. В Черном озере, будто из ниоткуда, появился большой корабль. Он явно отличался от тех, на которых передвигаются по морям и океанам маглы. Палубы были непривычно вытянутыми, хотя сам корабль был немал по размеру. Также выделялись яркие флаги, которых Сибилл насчитала примерно десять. На всех них виднелись надписи, которых издалека ведьма не разобрала, а также большой герб.

Однако ученикам не удалось дольше разглядывать транспорт незнакомых гостей. На улицу выскочил завхоз Аргус Филч, который закричал о том, что все должны быть в Большом зале. Никто из студентов не сопротивлялся, так как все знали, что скоро должно начаться распределение первокурсников. Правда, Сибилл с большим восторгом ожидала ужина.

* * *

После того, как все первокурсники были распределены по факультетам, директор школы Альбус Дамблдор огласил, что в этом году Хогвартс будет принимать гостей из Шармбатона и Дурмстранга. Причина была довольно знаменательной — известный Турнир трех волшебников. Подать заявку на участие могли студенты, которым исполнилось 17 лет.

— Но нам уже почти 17, — проворчал Фред Уизли.

— Это несправедливо, — поддержал его брат-близнец.

Недовольными оказались не только они. Сибилла оглянулась вокруг и увидела, как сотни студентов разных факультетов продолжают кричать о том, что это нечестно. Девушка закатила глаза и уткнулась в свою еще пустую тарелку. Уж что ее интересует сейчас, так это точно не Турнир трех волшебников. Внезапно ее отвлекли крики мальчишек. В этот раз они уже были отчего-то слишком восторженными.

Девушка подняла взгляд и поняла, что в большой зал Хогвартса вошли ученицы Шармбатона. Они точно имеют что-то схожее с вейлами, сразу подметила ведьма. Иначе как объяснить, что абсолютно все парни смотрели только на них и с такими взглядами, будто их мир перевернулся? На девушек в голубых мантиях глядели, разинув рты, и Джордж с Фредом. Взглянув на них, Сибилла рассмеялась, достаточно забавно они сейчас выглядели.

Удивила школьников и директор Шармбатона. Ее Альбус Дамблдор тут же представил ученикам. Французскую Академию магии возглавляла Олимпия Максим. Полувеликанша шла за своими студентками с легкой улыбкой. Девушки смотрели на нее с восхищением и уважением. Видимо, она действительно заслужила такое отношение.

Когда в Большой зал вошли ученики Дурмстранга ведьма немного напряглась. Нельзя говорить о том, что все студенты выглядели заключенными, но не могло не привлечь внимания то, как они шли за своим директором Игорем Каркаровым: одной цельной колонной, шаг в шаг. Сибилл не удивилась бы, если бы кто-то сказал, что и дышат они одинаково. Со стороны они напоминали ей не учеников школы, а целое войско под руководством человека с далеко не лучшей репутацией.

Все знали, что Игорь Каркаров был Пожирателем смерти. После первой войны с Темным Лордом так называли многих, но этот человек был одним из тех, кто даже не пытался опровергать такую информацию. Воспринималось это двояко: с одной стороны он не придавал значения слухам, но с другой — будто прямо говорил, что при любой возможности снова стал бы на темную сторону. Для Сибилл все стало ясно, когда Каркаров и директор Хогвартса приветствовали друг друга. Это выглядело достаточно сдержано, а в глазах Дамблдора можно было прочесть даже легкую недоверчивость. Видимо, для этого были причины.

«Возможно, нужно просто дождаться ужина, а не строить теории в своей голове», — пронеслось в голове шатенки, когда в ее животе уже даже что-то сжалось от чувства голода, но директор снова начал говорить.

— Выбирать чемпиона от каждой школы по традиции будет кубок, — обратился ко всем Альбус Дамблдор, — в ближайшее время все ученики, возраст которых подходит по требованиям, смогут бросить в кубок свое имя. После этого он выберет только трех, кто будет достойным представителем.

— Я слышал, что ты была на Чемпионате мира, — раздался рядом голос Ли Джордана, — расскажешь?

Сибилл отрицательно покачала головой. К ее счастью, Ли — не Джинни, что значит, спорить он не собирался. Может, именно из-за этого качества они все еще дружили.

— Все так хотят стать тем, кого выберет кубок, — Ли кивнул в сторону учеников, которые уже бурно обсуждали грядущий турнир.

— А ты разве нет? — она посмотрела на него с легким недоверием.

— Я же не дурак, — чуть обижено сказал Джордан, — я читал про историю этого турнира. Испытания слишком жестоки даже для многих опытных волшебников. Побежишь за славой и не заметишь, как умрешь.

В этот раз спорить уже не собралась Ванденберг. Она разделяла такую позицию. Ей в принципе казалось странным, что Министерство, которое не одобряет волшебство несовершеннолетних вне школы, может поддерживать такие мероприятия. Как-то не вяжется это с заботой о молодом поколении. Этот тот случай, когда тысяча галеонов — недостаточный приз, учитывая, что это может стать ценой чьей-то жизни.

— Значит, мы с тобой будем помогать этому миру окончательно не сойти с ума, — она подняла стакан с соком, будто проговаривая тост.

Парень рассмеялся, после чего они принялись за ужин, попутно рассказывая истории про лето. У Ли все было намного интересней: он решил постепенно отходить от роли комментатора квиддича и обратился к директору с просьбой о создании школьного радио. Девушка же обошлась только несколькими фразами про прогулки с Джинни и шутки ее старших братьев. О семье говорить не хотелось. Не тогда, когда прошло столько времени, а ей даже никто письма не написал. Ни строчки.

Дверь в большой зал резко открылась. Перед учениками стоял мужчина. Многие знали его имя. В руках он держал трость, помогающую ему нормально передвигаться, когда вместо одной ноги был виден протез. На лице было множество шрамов, полученных в боях. Однако то, от чего многие не могли и взгляд отвести, — это его глаза, один из которых был искусственным. Поговаривают, что это помогало ему видеть врага, стоя к нему спиной, и замечать даже мантию-невидимку.

— Аластор, — вскрикнул Дамблдор, направившись к нему, — ты опоздал.

—Прошу прощения, директор, — ответил он Альбусу, когда его глаз продолжал вертеться из стороны в сторону, изучая пространство.

— Минутку внимания, — крикнул директор школы, — хочу познакомить вас с Аластором Грюмом. Я безумно рад, что он согласился преподавать Защиту от темных искусств.

— Ничего себе, — где-то Сибилл услышала голос Рона, — папа говорил, что почти все Пожиратели смерти сидят в Азкабане, тюрьме волшебной Британии, из-за Грюма.

Ведьма удивленно вскинула брови. Она догадывалась, что аврор в отставке имел дело с Пожирателями смерти, но чтоб настолько. Это вызвало в ней уважение. Правда, продлилось такое почтение в отношении нового профессора не так долго, как ей бы хотелось.

* * *

Студенты шестого курса факультетов Гриффиндор и Слизерин уже ожидали новоиспеченного профессора. Он вошел в кабинет, слегка прихрамывая и попивая что-то из своей железной фляги.

— Приветствую, — кратко бросил он, когда встал перед учениками, — не будем тянуть время.

На доске он написал то, что заставило даже многих слизеринцев испуганно вздрогнуть: "Непростительные заклинания". Профессор Грюм перевел взгляд на студентов и продолжил:

— Кто-то скажет, почему эти заклинания так называют? Мистер...

— Джордан, — сказал Ли, заметив на себе его взгляд, — эти заклинания нарушают права человека, что считается преступлением. За это можно попасть в Азкабан.

— Права человека, — задумчиво повторил за ним профессор, — так пишут в ваших учебниках, которые учат тому, что волшебникам надо скрываться от маглов, что у нас с маглами есть некоторые общие принципы и законы. Хотите услышать мое мнение?

Студенты молчали. Никто не хотел ни спорить, ни согласно кивать. Мужчина заметил это и недовольно хмыкнул, но продолжил свою речь.

— Я думаю, что единственное, чего всегда боятся правители, — это захвата власти. Такие заклинания позволят вам захватить власть. Считайте это жестоким, но это так. Правда, будьте готовы, что испуганное общество может быть страшнее и опасней, чем Авада-Кедавра. Проще говоря — это заклинания, которые могут наделить вас всем, чего вы желаете. Хоть и цена будет высока.

Сибилла вздрогнула. Он ведь несерьезно, так? Говорить ученикам, что Непростительные заклинания могут помочь достичь власти? Теперь он был похож на сумасшедшего. Профессор подошел к своему столу, где его уже ждал жгутоногий паук.

— Чем отличается Авада-Кедавра от Круцио? — теперь он перевел взгляд Сибиллу.

— Смерть от Авада-Кедавры быстрая. А Круцио, — она остановилась, вспоминая фото своей матери, — это ужасная пытка. Это смерть от адской боли.

— Не обязательно смерть, — не согласился профессор, — все зависит от времени, которое мучается жертва, и от силы человека, в частности. Сойти с ума или умереть — риск почти что один. Круцио, — крикнул Грюм, направляя палочку на жгутоногого паука.

Ученики замерли. Несчастное насекомое более минуты извивалось от дикой боли. После этого тело паука обмякло. Профессор снова недовольно хмыкнул.

— Кажется, для урока четвертого курса придется брать уже другого паука, — только и бросил бывший мракоборец.

Сибилла опустила взгляд, не желая смотреть на мертвое насекомое. Она знала, что много лет назад Беллатриса Лестрейндж использовала это заклинание против ее матери, обычной маглы, даже не способной оказать сопротивление. По ее коже прошли мурашки от ужаса, который она испытала.

— Мисс, — снова обратился к ней Грюм, — вы даже посмотреть не можете? — его голос звучал насмешливо, — Директор школы предупреждал меня о вас. Ведьминская сила — большая редкость в наше время. Тем более, если речь идет об Уайтхолльском роде.

Ведьма усмехнулась. Видимо, Дамблдор и этот странный профессор верили в рассказы ее бабушки. Может, и ей пора поверить полностью.

— Вот только я рассчитывал, что у вас будет потенциал, а вы, как мне кажется, даже слабее остальных волшебников, — с той же насмешкой в голосе произнес Грюм.

— Я не слабее, — почти прошипела она, когда он сел прямо напротив нее, согнав одного из студентов со своего места.

— Допустим. Не будем устраивать схватку. Просто скажите мне, в теории, что вы способны сделать, если я захочу применить против вас Круциатус, — он выжидающе смотрел на нее.

— Я могу свернуть вам шею, просто кокетливо подмигнув.

Она слышала, как студенты ахнули от удивления. Как можно было сказать такое преподавателю? Если он решил говорить с ней так, то значит, что и она имеет на это право, отметила про себя ведьма.

— Неплохо, — с легким удивлением пролепетал он, — я всегда считал, что на убийство не способны только слабые люди, каким бы это не было ужасным на деле.

Теперь он отвлекся от нее, продолжая лекцию. Уже без волшебных палочек, что было легче перенести. Однако при виде Грюма Сибилла ощущала, что ее сердце сжималось — то ли от разочарования, то ли от жгучей ненависти.

* * *

На уроке Зельеварения уже расположились студенты шестого курса факультетов Гриффиндор и Равенкло. Профессор Северус Снейп начал первую в этом году встречу с учениками не с приветствия, а с требования разделиться по парам и обустроить рабочие места. Пока что это значило лишь то, что нужно взять котел.

— Напиток Живой смерти, — начал Северус Снейп, — только капля может заставить человека уснуть, и ничто не в силах его пробудить, кроме Рябинового отвара. Одна ошибка в приготовлении — верная смерть.

Студенты открыли учебник, на страницах которого был рецепт зелья. Потребуется корень валерианы, настойка из полыни, свежевыжатый сок из дремоносных бобов, также корень асфоделя. Однако кроме прочтения рецепта, Сибилл не выполнила ни одного действия.

Пока Ли, с которым девушка встала в пару, уже начинал подбирать ингредиенты, Сиббила буквально застыла. В голове она прокручивала фразу Грюма о том, что только слабый человек не способен убить другого. Ведьме было трудно найти абсолютно правильный ответ: либо она сильная духом, либо новый учитель действительно сумасшедший.

Вдруг ведьма почувствовала, что от ее головы до кончиков пальцев проходила расплавленная сталь. На коже начал выступать холодный пот, а руки понемногу дрожали. Нужно было срочно найти что-то, чтобы отвлечь свое внимание.

— Мисс Ванденберг, — услышала она голос профессора Снейпа, — если вы действительно хотите найти что-то полезное, чтобы отвлечься, то советую помочь своему другу.

Она обернулась и заметила Джордана, который почти заканчивал с приготовления зелья. Черт побери, сколько она стоит на одном месте?

— Вы стоите, ничего не делая, достаточно, чтобы я отнял у Гриффиндора 10 очков, — все таким же спокойным тоном произнес профессор.

Большинство учеников посмотрели в ее сторону с негодованием. Первый день и уже потеря очков для всего факультета. Она даже несколько растерялась из-за такого возмущения в ее адрес и девчонок, которые начинали шептаться за ее спиной. По телу все еще разливалась сталь.

— Простите, профессор, — пробормотала девушка и выбежала из кабинета.

Фред и Джордж Уизли недоуменно посмотрели на Ли Джордана. Все трое предположили, что это из-за урока Грюма. Однако это было только частью всех причин такого странного поведения ведьмы, которая обычно была даже слишком сдержанной и, как порой казалось, эгоистичной.

Пока ее однокурсники злились из-за потерянных балов на втором же занятии, Сибилла стояла у окна в большом коридоре, недалеко от гостиной факультета. Ее голова словно бурлила от накала эмоций, которые накрывали ее новой и новой волной.

— Эй, — сзади подошел Ли и взял ее за руку, — тебе нужно пойти с нами.

Ведьма увидела, что он стоит со своими друзьями, Фредом и Джорджем. Ей даже не хотелось отвечать. Не было, когда Джордан уже вел ее за близнецами. Вдруг на восьмом этаже замка они остановились и стали оглядываться. Лишь убедившись, что поблизости никого нет, они двинулись дальше, пока не вошли в большую комнату.

Здесь было достаточно просторно, отметила про себя ведьма. Ее удивило, что Уизли и Джордан начали осматриваться, будто не были здесь никогда. Это было странно, учитывая, что они же и привели ее сюда.

— Разве вы здесь никогда не были? Вы рассматриваете все так, как будто это незнакомое для вас место, — она пожала плечами, усевшись на большое кресло.

— И да, и нет, — ответил Ли.

Она посмотрела на друга недоверчивым взглядом. Либо они что-то задумали, либо им отшибло память. Верилось больше в первое.

— Это Выручай-комната, и она появляется только тогда, — начали близнецы.

— Когда в ней кто-то нуждается. Не узнаем мы здесь все потому....

— Что она всякий раз подстраивается под желания присутствующих, — Уизли договорили, и Сибилл поняла, почему это кресло кажется ей таким удобным.

Ли Джордан увидел, что рядом с ее подругой появился столик с пустыми стаканами. Он вздохнул и решил сразу пояснить подруге принцип работы такого чуда в Школе чародейства и волшебства.

— Здесь может появиться все, кроме еды, выпивки или зелий, — пояснил он.

Ведьма слегка расстроилась. Выпить ей сейчас точно не помешало бы. Тут она заметила близнецов, которые мигом поставили на столик «Огневиски». Ли уже хотел открыть рот, когда его друзья произнесли свою почти что коронную фразу:

— Меньше будешь спрашивать...

— Меньше вранья услышишь, — они повернулись, чтобы разлить алкоголь по стаканам, когда заметили, что Ванденберг в этом точно не нуждается.

Девушка взяла одну из бутылок и стала пить прямо из нее. Алкоголь — не лучший способ решения проблем, но сейчас с каждым глотком она ощущала внутри себя целый океан, который смог затушить неприступное пламя.

— Ты никогда не пила раньше, — подметил Ли, но тут же решил себя поправить, — по крайней мере, при мне. Может, расскажешь, что с тобой происходит?

Она резко оглянулась на близнецов. Они даже не торопились уйти, чтобы оставить ее с Ли тет-а-тет. Самую малость, но ее это напрягло.

— Да, ладно тебе, Ванденберг, ты жила в нашем доме, а еще мы видели тебя в той дурацкой пижаме, — Фред пытался показать, что ей нечего стесняться, но делал он это немного не так, как нужно было.

— Серьезно, ты можешь просить нас о помощи, если это нужно, — Джордж немного смягчил неуместный юмор брата.

Сибилла посмотрела на них и стала оглядываться. Увидев подушку, она тут же взяла ее в руки и бросила в сторону близнецов. К счастью, ей удалось попасть прямо в нужную цель.

— За что? — Фред возмутился, пока его брат с другом слегка хихикнули.

— У меня не дурацкая пижама, Фред, — она сказала это и отвернулась.

Почему-то всегда слезы выступают в самый неподходящий момент. Алкоголь уже немного обосновался в ее организме, придавая и едва ощутимое опьянение, и невозможность контролировать свои эмоции на все сто процентов.

— Просто объясни, что с тобой происходит, — на ее плечо легла рука Ли, который уже сидел перед ней, утирая слезы с ее щек.

— Я не знаю, — честно призналась она, — после Чемпионата мира что-то изменилось. Я и до этого не ощущала, что похожа на всех остальных волшебников, но такого раньше никогда не чувствовала. Будто все эмоции усилились, понимаешь? И находят они все одной волной так, что голова разрывается. И я перестала обижаться или чего-то бояться, — она остановилась и снова всхлипнула, — вместо этого приходит такая злость, что мне кажется, будто я хочу кого-то прикончить.

— Может, ты все же поговоришь со своей бабушкой? Она ведь всегда говорила тебе о твоих силах. Даже мне удавалось послушать от нее несколько легенд, — Джордан говорил так тихо, словно боялся ее спугнуть.

— В этом и проблема, — вздохнула девушка, — сейчас мне не легенды нужны, а помощь от кого-то, кто хоть представить может, что со мной происходит.

— В чем проблема? В школе десятки учителей, — пожал плечами Джордж.

— Мне немного неловко, — призналась она, стыдливо опуская глаза.

— Значит, тебе не настолько плохо, — резко ответил Фред.

Она усмехнулась, и признала про себя, что он сказал все по справедливости. Гордость вряд ли ей поможет. Только не сейчас.

В тот день она пообещала им, что последует совету. Вот только не стала говорить им, кто именно пришел ей на ум. Не хотелось слушать их шутки про профессоров, когда они начали распивать «Огневиски» (в чем она точно не признается бабушке) и говорить на разные темы, что на самом деле отвлекало. В тот день, когда она вернулась в комнату с чувством легкого опьянения, усталости и опустошенности.

* * *

Прошла первая неделя учебы, но Сибилл пока не вспоминала о своей проблеме с ведьминскими силами. Не из-за безответственности, а из-за того, что все вернулось на свои места: Ли пропадал с близнецами, а она помогала Джинни не сойти с ума от скуки. Правда, продлилась такая идиллия не слишком долго.

Началось все снова во время ужина в Большом зале. Уже по традиции совы приносили письма всем ученикам. Она заметила, что в ее окружении все читали послания из дома: капитан команды по квиддичу Анджелина Джонсон, ее соседка по комнате Алисия Спиннет, Ли Джордан, который по привычке изучал свое письмо, бормоча что-то под нос. Однако большую тоску на нее навеяли именно Уизли.

Перед ней сидели Джинни и Фред с Джорджем. У каждого было по письму. В этот раз миссис Уизли что-то написала близнецам отдельно, что было редкостью. Однако Сибилла в семье одна. Ей не нужно было трех писем. Хотя бы одно.

Теперь эмоции подходили к ней плавно. Сначала, когда она еще была в Большом зале, ей стало одиноко. Не только потому, что ей не прислали ничего из дома, а и потому, что с ней родственники не выходили на связь достаточно давно. После этого, когда ведьма уже сидела в гостиной факультета, она почувствовала ярость: как так, неужели отцу плевать, хорошо ли она начала учебу, как она, в конце концов, доехала до школы — ничего из этого?

Ей хотелось закричать. Причин, чтобы чувствовать себя настолько ужасно, не было. Да, можно было бы обидеться, но не сжимать ладони в кулаки так сильно, чтобы на коже выступала кровь. Не ощущать, как по венам будто бежит свинец, обжигая каждую клетку тела. С ней что-то не так.

Только теперь она поняла, что хватит искать отговорки, лишь бы не гробить остатки гордости. Шатенка вскочила с места и отправилась в нужный ей кабинет. По пути она замечала, как на нее смотрят ученики. Еще бы, вид у нее был не как у принцессы из магловской сказки про чудовище.

Она открыла дверь, даже не постучав. В кабинете она увидела близнецов, которые уже десятки раз успели провиниться только за этот день. Дураку ясно, что они были на отработке. Но где он?

— Мисс Ванденберг, вы решили помочь своим однокурсникам вычистить все котлы? — услышала она надменный голос профессора.

— Могу ли я поговорить с вами, профессор? — проронила она, довольно умело закрывая почти все свое лицо кудрявыми волосами.

— Разумеется, — кивнул Снейп, — во время урока вы сможете задать все интересующие вас вопросы.

— Мне нужна ваша помощь, — крикнула она, показав свой нынешний облик.

Близнецы Уизли шокировано разинули рты, а профессор Снейп, кажется, почти не удивился. Сибилл смотрела на них черными глазами. По ее припухшим губам можно было решить, что она плакала. Только слез на лице не было. Из глаз стекали мелкие капли крови.

— За мной, — проговорил Снейп, направляясь в личный кабинет.

Она молча пошла за профессором. Больше ничего не оставалось.

Она смотрела на профессора своими темными глазами. Девушка не решалась нарушить тишину. Еще во время уроков Зельеварения она заметила, что он прекрасно умеет проникать в сознание человека. Она не доверяла зельевару, однако с его способностями вероятность, что он может ей помочь, достаточно велика.

— Может, вы поторопитесь объяснить что-то, мисс Ванденберг, пока ваши однокурсники не разгромили класс в мое отсутствие? — Северус Снейп говорил это с коронным безразличием в глазах.

— Я не знаю, как верно сказать, профессор, — ее голос слегка дрогнул, — этим летом кое-что случилось, из-за чего я, вероятно, потеряла возможность контролировать силы. Когда мои чувства что-то оскорбляет, хочется испепелить все, понимаете? И мои глаза, они...

— Прекратите лепет, Ванденберг, — перебил ее профессор, — если вы хотите попросить помощи в проблеме с силами и самоконтролем, то это не значит, что мы будем говорить о ваших подростковых эмоциях.

Она вновь сжала ладони в кулаки. Из небольших ран, которые она сама себе причинила довольно острыми ногтями, начала сочиться кровь. Ее глаза стали еще темнее. Профессор вздохнул и подошел к книжной полке, стоявшей недалеко от его стола.

— Глава тринадцатая. Прочесть. Полностью. В начале следующей недели у нас будет урок, после которого вы задержитесь, — резко сказал он, протянув ей потрепанный учебник, — когда будете знать больше, тогда и объясните мне все нормальным языком. Я помогу вам, Ванденберг, — ей показалось, что она услышала даже нотку доброты, но профессор решил это исправить, — хоть и без особого удовольствия.

Ее руки все еще дрожали, но разговор был окончен, а поэтому уже стоит уходить. Однако перед тем как она подошла к двери, профессор Зельеварения протянул ей небольшой пузырек.

— Это всего лишь успокаивающий отвар. Выпейте, если не хотите напугать окружающих своим дьявольским видом, — протянул Снейп вместо прощания.

Дверь в кабинет декана Слизерина закрылась. Она поспешно выпила отвар и посмотрела в зеркало. Внешний вид уже не намекал на какие-то проблемы, что уже радовало. При этом изнутри она ощущала внезапное умиротворение. Теперь казалось, что ничего ее не сможет потревожить.

— Из всех профессоров Хогвартса ты выбрала декана «змей», — сразу заявил ей Фред Уизли, который вместе с братом еще был в кабинете.

— Это мое дело, Фред, — довольно спокойно ответила девушка, направившись к выходу из класса.

Внезапно ее окликнул второй брат. Ведьма вздохнула, но все же остановилась и обернулась к близнецам. Джордж задал вопрос, который волновал его с самого начала лета:

— Ванденберг, как ты нас различаешь? Даже мама нас путает между собой, — его голос звучал даже немного обижено, будто она рассекретила их самый главный розыгрыш.

— Может, кудрявая влюбилась, — протянул уже Фред, когда на его лице появилась ухмылка.

Девушка громко рассмеялась. Ее всегда удивляло, насколько они в себе самоуверенны. Разумеется, что у нее не было других дел, кроме романтических чувств к кому-либо, по мнению близнецов. Сибилл решила ответить им честно.

— Различать вас просто, — улыбнулась она ребятам, — учитывая, что с прической вы немного не угадали. Фред, у тебя волосы чуть длиннее.

Ухмылка с его лица пропала. Теперь он направился к большому зеркалу вместе с братом. Внимательно посмотрев на свои волосы и прическу Джорджа, Фред недовольно вскрикнул:

— Мама, — бросил он, — она это специально сделала. Фодж, надо исправить ситуацию.

Сибилла снова рассмеялась и направилась в гостиную своего факультета. В ее руках была та самая потрепанная книга, которую ей дал Снейп. Кажется, этой ночью она не будет спать.

* * *

Ведьма молча сидела в своей комнате, дожидаясь, пока голоса в гостиной стихнут, а ее соседка по комнате уснет. Когда Алисия все же закрыла глаза и наверняка попала в царство Морфея, Сибилла тихо вышла в гостиную факультета Гриффиндор. Она села у камина, который хоть немного освещал комнату, и открыла тринадцатую главу книги, что совсем недавно отдал ей Северус Снейп.

— «История магии». Серьезно? Хорошо, что хотя бы нужно не все, — пробормотала она, отметив, что такой литературы точно не было в библиотеке Хогвартса.

«Великий Лондонский пожар» — именно так назывался раздел, с которым рекомендовал ей ознакомиться профессор. Сибилла вздохнула, морально настраиваясь на отсутствие сна, и принялась читать учебник.

«Шел 1666 год. Маглы сражались в англо-голландской войне из-за конфликтов касательно международной торговли. В то же время в Лондоне уже скрывались волшебники, многие из которых относились к современным семьям магической Британии. Тогда ходили слухи, что есть и другой вид магов, непохожий на этот.

В уцелевших дневниках волшебников, живших в тот период, нет множества точных доказательств. Одни считали, что они единственные люди, обладающие магическими способностями. Другие же описывали различные инциденты, когда приезжие в Англию девушки излечивали детей от чумы без магловских способов и без волшебных палочек. Это вызвало панику среди волшебного мира.

В дневнике волшебницы Анны Блеквуд, которая жила при королевском дворе магловских монархов, историки обнаружили сведения о том, что ее пятилетние дочери заболели неизвестным недугом. При своем мастерстве и магических способностях женщине не удавалось их излечить. Дети же сообщили, что им стало плохо после общения с двумя служанками. Об этом Анна Блеквуд писала так:

«Мы заметили их в Уайтхолльском дворце. Две служанки, согласно слухам, прибыли из Голландии. Для нас оставалось загадкой, как магловские монархи могли принять в слуги девушек из вражеской страны, с которой они как раз вели войну. Мне удалось узнать о том, что этим двум неизвестным голландкам позволили остаться после того, как они спасли королевских детей от тяжелой болезни», — 15 августа 1666 год.

«Голландки были пойманы нами на волшебстве. Они развлекали наших детей при помощи магии. Однако в руках они не имели палочек. При этом от вопросов служанки умело уходили, пытаясь скрыть свои способности. Мы наблюдали за ними сутками. Их способности были ужасающими — все стихии поддавались их рукам. Сомнений в том, что это они прокляли наших детей, больше не было», — 27 августа 1666 год.

2 сентября 1666 года на улице Паддинг-лейн в магловской пекарне разгорелся пожар. В своих письмах представители волшебного сообщества не отрицают, что именно они стали инициаторами этого инцидента. Однако они не рассчитывали на смерти маглов, целью были голландские ведьмы, которые находились неподалеку. Когда подозрительные служанки оказались в Уайтхолльском дворце, огонь направился туда. Магловские монархи посчитали, что именно они сами виноваты в случившемся, и подозрений у них не возникало.

Когда Уайтхолльский дворец сгорел практически дотла, тел голландских служанок не обнаружили. Однако нашли волшебники горсти пепла белого цвета. Предполагают, что именно это оставили после себя колдуньи.

Великий Лондонский пожар унес жизни тысяч маглов, хотя их правители говорили только о нескольких людях. 13 500 домов, 87 храмов и десятки других зданий, а также сотни невинных жизней — столько унес огонь волшебников, защищающих своих детей. Именно с Великого Лондонского пожара историки все чаще находили подтверждения тому, что Уайтхолльские ведьмы действительно существовали. Предположительно, в огне погибли последние представительницы этого рода».

Сибилла заметила, что ее коже стала проходить дрожь. Ее род точно не погиб, а иначе — ее бы самой не существовало. Теперь она перестала медленно и вдумчиво читать. Девушка бегло стала «пробегать» глазами по страницам.

— Способности, владение стихиями, адское пламя, приспешники дьявола, олицетворение темной магии, — проговаривала она вслух детали, которые цепляли ее больше всего из написанного.

Теперь ей стало окончательно ясно. Она чувствовала то же самое, о чем писали в это странной книге. Она другая. Бабушка говорила праву. Все время это было правдой.

* * *

На следующий день во время завтрака в Большом зале Хогвартса все ученики весело обсуждали предстоящий Турнир трех волшебников. Близнецы Уизли на пару с другом Ли Джорданом рассуждали, можно ли как-то обмануть кубок, выбирающий участников. Остальные мальчишки, включая Рона Уизли и его знаменитого друга Гарри Поттера, заглядывались на девушек из Шармбатона, думая, что это вовсе незаметно.

— Что у тебя за книга? Я не видела такой в библиотеке, — задумчиво обратилась к Сибилле Гермиона Грейнджер, однокурсница Рона Уизли.

— Возможно, ее там и нет, — пробормотала ведьма, после чего вдруг подняла взгляд, поняв, кто перед ней сидит, — прости, Грейнджер, но мне кажется, что это не твое дело.

Сибилла старалась сказать это так, чтобы гриффиндорская отличница не обиделась, но Гермиона все же фыркнула и отвернулась. Видимо, без грубости в голосе не вышло. Ванденберг вздохнула и спрятала книгу, когда рядом с ней очутился Ли Джордан в компании своих друзей.

— Эй, не пойдешь с нами в Хогсмид? Мы хотели заскочить в «Зонко», — довольно бодро проговорил Ли.

Ведьма тяжело вздохнула. В эти выходные она хотела только выспаться после бессонной ночи. Она подняла свои уставшие глаза на однокурсников, и словила себя на мысли, что они ее слегка раздражают — улыбающиеся, довольные и такие выспавшиеся.

— Не будь занудой, — воскликнул один из близнецов.

Тут же он улыбнулся еще шире, когда заметил, как взгляд девушки метается из стороны в сторону. Она внимательно осматривала близнецов Уизли, стараясь их различить. Кажется, они исправили недочет в прическах, который так выручал ее еще с самого начала летних каникул.

— Я Джордж, — протянул он, — или Фред. Угадаешь?

— Ты же так отлично это делала раньше, — подхватил второй брат.

— Так кто же я? — задорно спросил первый брат, стоявший к ней немного ближе.

Возможно, ей бы и удалось заметить разницу, вот только она ранее не обращала на них особого внимания настолько, чтобы знать каждую черту их лиц. Сибилла встала со скамьи и уверенно посмотрела на Уизли, который к ней обращался.

— Я прекрасно знаю, кто ты, — сказала она, — ты — идиот, и это не зависит от твоего имени.

Она слегка подняла подбородок, видимо, чтобы выглядеть еще более гордой и независимой, когда направилась в сторону выхода из Большого зала. Близнецы Уизли захохотали, так как были весьма довольны тем, что она снова не может их различить. Теперь их главный розыгрыш срабатывает на все сто процентов.

— Кажется, в Хогсмид мне придется идти только с вами двумя, — чуть огорченно проговорил Ли Джордан.

* * *

Она вошла в Выручай-комнату. Перед ней внезапно оказалась большая ванна, наполненная водой. Шатенка усмехнулась и подняла глаза вверх, будто обращаясь к самому волшебству этого места:

— Прости, но я не стану здесь купаться, — однако тут же она внимательно стала смотреть на воду.

«Стихии. Огонь, земля, воздух и вода», — пронеслось в голове девушки. Она подошла ближе и протянула руки вперед. Сибилла закрыла глаза и думала лишь о море или бездонном океане, который управляет каждой своей каплей, иногда спасая, а иногда и убивая людей своей огромной силой. Внутри тела будто разливались непокорные волны, морская пена, всплески соленой воды о высокие скалы.

Она открыла глаза и затаила дыхание. Вода перед ней будто превратилась в настоящую крепость, которую ничем не сломить. Однако теперь ей казалось, что это похоже на зеркало: она четко видела свое отражение, а особенно глаза — хрустальные, словно льдины. Правда, девушка уже не была напугана, по ее венам разливалось спокойствие, а вода все еще была крепостью.

— Ничего себе, — услышала она чей-то голос.

Рядом с ней встал один из близнецов Уизли, который с восторгом смотрел на то, что делает ведьма. В его присутствии ей почему-то не удавалось так же концентрироваться, а поэтому она выдохнула и медленно опустила руки вниз, позволяя своей крепости разбиться на мелкие капли.

— Невербальные заклинания? — спросил парень, все еще с удивлением смотревший на нее.

— Не совсем, — она улыбнулась, поняв, что даже не может подобрать слова, — я узнала о способностях, которыми, кажется, обладали мои предки. Решила попробовать хоть что-то.

— Это потрясающе, — воскликнул он, заметив, что она стала внимательно рассматривать его лицо, — Джордж сейчас в Хогсмиде, так что у тебя немного вариантов на счет того, кто я.

— И даже не пошутишь? — прищурилась она, явно ожидая подвоха.

— Я же не хочу, чтоб ты меня утопила, а ты, видимо, можешь, — подмигнул он, сев прямо на пол возле небольшого шкафчика.

Девушка опустилась на пол и мечтательно улыбнулась. Она ощущала такое впервые. Ее силы могут быть не только смертоносным адским пламенем, о котором писалось в книге по истории магии, но и настоящим чудом. Она не могла понять, что именно чувствовала сейчас. Это было что-то необъятное и невесомое.

— Прости, но мы с Джорджем рассказали Ли, что видели тебя вчера, — сказал Фред и, не заметив в ее глазах обиды, продолжил, — мне все же интересно. Почему Снейп?

— Ты никогда не замечал, что он отвечает на твой вопрос еще до того, как успеешь что-то сказать?

— Это же очевидно, — пожал плечами парень, — давно поговаривают, что он прекрасно владеет легилименцией.

— Это правда, это заметно, — проговорила Сибилл, — отец говорил мне, что такой навык способен развить далеко не каждый волшебник. Видимо, он очень силен. Это можно засчитать аргументом?

Она обернулась и внимательно смотрела на однокурсника, будто выжидая, что он бросит какую-то шутку. Однако выглядел он задумчиво, будто пытался понять то, что только что услышал.

— Конечно, он не какой-то посредственный волшебник, — кивнул Уизли, — но это же Снейп. Сам ужас во плоти, — он сказал это почти шепотом, словно рассказывал страшную историю на ночь, но не скрывал улыбки.

— Если он заставил вас мыть котлы без применения магии, то это не значит, что он «сам ужас во плоти», — поспорила девушка, — к тому же, вы заслужили.

Парень широко раскрыл глаза от удивления и положил руку на сердце, давая понять, что это самое печальное, что ему приходилось слышать. Ведьма тихо рассмеялась, понимая, что он все же дурачится.

— К слову, теперь ты можешь поразить учителей, затмив саму Грейнджер, — подмигнул Фред, — покажешь, что ты можешь, и «Превосходно» по Заклинаниям тебе точно обеспечено.

— Я не стану показывать свою магию при остальных, — она опустила голову и почему-то решила прибавить, — вы же знаете, что меня и так с первого курса все считают белой вороной.

— А кто сказал, что это некрасивая птица? — успокаивающим голосом произнес он, накрывая ее ладонь своей.

Этот жест был знаком поддержки. Намеком на то, что она может к нему обратиться, если будет нуждаться в этом. Однако по телу все же пробежала едва уловимая дрожь. Ей казалось, что через ее руку, к которой он прикасался, прошел небольшой разряд молнии.

Она резко отпрянула от него и направилась к выходу. Вдруг она остановилась, вспомнив, что так и не задала вопрос, который интересовал ее несколько минут назад.

— А почему ты не пошел в Хогсмид?

— Джорджа снова отшила Анджелина Джонсон, а теперь они с Ли думают, чем ее покорить. А мне так больно смотреть на то, как братец страдает от неразделенной любви, — он смахнул со щеки несуществующую слезу.

Снова дурачится. Сибилла улыбнулась и все же вышла в коридор восьмого этажа. Она решила вернуться в комнату, когда ощутила, что едва уловимый разряд молнии еще чувствуется в ее ладони.

Сибилла Ванденберг впервые за все годы пропустила в Школе чародейства и волшебства и ужин, и сон, и завтрак. В эти выходные она лишила себя отдыха из-за того, что перечитывала тринадцатую главу потрепанного учебника по истории магии.

На этих страницах уже не появится ничего нового, но она открывала книгу снова и снова, будто пыталась найти еще что-то между строк. Стоит сказать, что ей действительно это удалось.

— Стоп, — пробормотала она, сидя в коридоре Хогвартса, — кажется, мне нужно поспать.

— Что там такого интересного? — задала вопрос Джинни Уизли, которая уже полчаса пыталась обратить на себя внимание подруги.

Третьекурсницу волновало, что ее собеседница почти ничего ей не говорила, а порой даже не пыталась хотя бы сделать вид, что слушает ее. Причина была видна невооруженным взглядом — книга, с которой Сибилл носилась так, словно она — отличница Гермиона Грейнджер.

— Джинни, — ведьма протянула ей книгу, — докажи, что у меня все хорошо со зрением. Какая это страница? — шатенка открыла учебник на середине главы, которую ей рекомендовал прочесть профессор Зельеварения.

— Сто пятьдесят седьмая, — сходу ответила Уизли.

— А следующая? — выпалила Сибилл, уже начиная надеяться на свою ошибку.

— Сто пятьдесят девятая, — слова Джинни убедили Сиббил, что она не сошла с ума.

Ведьма резким движением забрала учебник в свои руки, и стала судорожно осматривать эти страницы. Джинни решила присоединиться, так как не понимала, что в этом такого странного, ведь могла произойти обычная ошибка.

— Последнее предложение не прерывается, а дальше просто начинается другой раздел, — шептала Сибилла, — я не понимаю.

— Разрешишь? — услышала она знакомый голос.

Рядом с ней села Гермиона Грейнджер. Сибилла даже слегка испугалась, так как не видела ее в поле зрения. Однако заметив, что Джинни совершенно не удивлена, до ведьмы дошло, что она, кажется, слишком увлеклась учебником. Нерешительно кивнув, Ванденберг протянула отличнице учебник.

Гермиона молча осматривала все — и обложку книги, и содержание, и первые страницы с информацией об издании. Вдруг она нахмурились, и подняла на девочек удивленный взгляд.

— Лучше нам пойти в гостиную, там сейчас пусто, — Грейнджер решила не дожидаться ответа и направилась в комнату факультета.

В гостиной Гриффиндора действительно было пусто. Это неудивительно, поскольку в выходные дни студенты гуляли в Хогсмидте, если не летали на метлах, или не находили еще какое развлечение.

— Как это у тебя оказалось? — Гермиона видела, что в комнате их только трое, но говорила почти шепотом.

— Я не хочу сейчас об этом говорить, просто покажи, что тебя насторожило, — поторопила ее Сибилл.

— Сначала я увидела, что обложка очень похожа на книгу из библиотеки, но, — вздохнула Гермиона, — еще в Большом зале вчера я заметила, что название учебника здесь написано другим цветом. Тебе повезло, что этого не заметили преподаватели, когда ты везде носилась с этой книгой. Ты ее полностью читала?

— Только некоторые фрагменты, — шатенка решила не вдаваться в подробности, — просто объясни.

Гермиона открыла первую же страницу книги. Все выглядело обычно: название издания, авторы, количество страниц. Ванденберг пожала плечами, ничего и не заметив.

— Как это возможно? Сибилла, посмотри на это, — Джинни указала на яркую печать красного цвета в углу страницы.

Надпись гласила следующее: «Запрещено распространять, согласно указу Министерства магии». Обычный учебник и запрещено? Это ведьме показалось странным.

—Как тогда эта книга могла оказаться где-то вне Министерства? Это какая-то ошибка, — Сибилла начала сомневаться.

— Может, и не ошибка, — начала Джинни, — папа как-то говорил маме, что в Министерстве для чего-то хранят учебники, другие книги или газеты, которые не прошли проверку. Вот только их почти не охраняют, так как считают хламом. Правда, пройти в отделы могут только сотрудники. Но если представить, что взял эту книгу именно работник Министерства, то все логично.

— Но смысл такое запрещать? Это обычное издание для школьников, ведь так?

— Не совсем, Сибилла, — не согласилась Гермиона, — посмотри в содержание и убедишься в этом. В наших книгах, которые одобрены Министерством магии, нет ничего о применении черной магии. Здесь, судя по оглавлениям, как раз описаны противоречивые события из истории о первой войне, поселениях темных магов. Вполне вероятно, что в руководстве хотели скрыть такое от детей.

— Может, тебе следует ее вернуть? — невзначай добавила Джинни.

— Я просто узнаю все об этом, — кивнула Ванденберг.

С тех пор вопросов к профессору Зельеварения у юной ведьмы стало еще больше.

* * *

Гермиона Грейнджер отошла к Рону Уизли и Гарри Поттеру. На расстоянии было невозможно услышать разговор ребят, но лица у них были слегка обеспокоенными. Изредка, возможно и не осознанно, но Мальчик-который-выжил касался своего шрама на лбу, который ему оставил Волдеморт много лет назад.

«Не удивлюсь, если и в этом году в школе появится огромный василиск», — подумала Сибилла и усмехнулась. Слишком уж часто эти ребята попадали в ситуации, в которых можно было бы запросто умереть.

— Она меня раздражает, — с ноткой злобы в голосе прошептала Джинни.

Ванденберг обернулась и заметила, что недалеко от них с некоторыми гриффиндорцами общалась ученица Когтеврана Чжоу Чанг. Девушка была вполне симпатичной: тонкая талия, милое личико, густые и длинные локоны темного цвета.

— И когда ты успела с ней повздорить? — Сибилла не понимала такого отношения Джинни, пока не увидела причину своими глазами.

Гарри Поттер не сводил с когтевранки глаз. Причем стоит отметить, что он за это поплатился. Гермиона, которая что-то рассказывала ему, пока он пялился на брюнетку, заметила, что он ее не слушает. Уже через миг знаменитый студент Гриффиндора получил сильный удар немаленьким учебником по плечу. Сибилл рассмеялась.

— Не ревнуй своего героя, Джинни, — обняла она подругу, — как видишь, Гермиона уже наказала его сполна.

Уизли все-таки улыбнулась, но не сводила глаз с Чжоу Чанг. Ванденберг находила это даже немного смешным. У нее было два варианта касательно будущего Джинни: либо она все-таки станет миссис Поттер, либо найдет себе красавчика из какой-нибудь команды по квиддичу, а потом будет и сама смеяться над своей школьной любовью. Обе версии были далеки от трагедии. Сибилла взяла подругу за руку, и ее бросило в жар.

«В Хогвартсе был настоящий хаос. И профессора, и студенты защищали родные стены от убийц в черных капюшонах. Ведьма бросилась к Джинни, отталкивая от нее сильной волной пламени Пожирателя смерти.

— Смотри в оба, Джинни, — чуть раздраженно крикнула Ванденберг, подавая ей руку, — если решила геройствовать, то хотя бы не будь легкой добычей.

— Сибилла, — Джинни со злобой кивнула в сторону.

Ведьма услышала смех. Не радостный, нет. Скорее, безумный. Такие звуки издавала только она».

— Эй, Ванденберг, посмотри на меня, — девушка открыла глаза и увидела Ли Джордана.

Парень слегка касался ее лица, внимательно смотрев в ее глаза. Сибилла оглянулась и поняла, что сидит на скамье. Позади Ли, который заметил ее ошарашенный взгляд, взяв ее за руку, она увидела Джинни, Фреда и Джоржа.

— Я что упала в обморок? — она невольно сморщилась, представляя, как жалко выглядела.

— Нет, — ответил Ли, все еще сжимая ее ладонь, — мы с ребятами возвращались с поля, а Джинни нас позвала.

Ведьма перевела взгляд на близнецов Уизли, заметив в их руках метлы. Джинни же выглядела довольно напугано.

— Ты начала так сильно дрожать, будто у тебя был какой-то мандраж, — начала Джинни, — я увидела ребят, а потом мы усадили тебя сюда. Ты минут пять не разговаривала. Я испугалась, — признала Джинни.

— Все хорошо, — сразу же успокоила Сибилла подругу, — мне кажется, я слишком давно не спала, вот и все. Так что, пожалуй, пойду и прилягу в кровать.

Когда Сибилла была уже в Выручай-комнате, туда вошли близнецы Уизли и Ли Джордан. Ее друг слегка удивился, застав ее здесь.

— Маленькая врушка, — бросил один из близнецов, который уже вытаскивал из шкафа большой котел.

— Мне просто захотелось побыть здесь, — кивнула девушка, — и я никому не стану говорить, что вы делаете свои приколы прямо в школе, — кивнула она на котел и ингредиенты для зелий.

Близнецов Уизли это устроило, и они начали общаться между собой, параллельно занимаясь своим зельем и бросая шуточки в адрес Ли. Девушка в разговор не вмешивалась. Она молча смотрела на большую свечу, стоявшую неподалеку, и думала о том, что она увидела, когда коснулась Джинни. Может, ей действительно нужно поспать?

Свеча неожиданно загорелась. Девушка обернулась и убедилась, что никто не пользовался магией. На ее губах появился намек на улыбку. По крайней мере, от этого ее пламени никто не умер.

— Теперь ты и свечи взглядом зажигаешь? А меня можешь? — лукаво обратился один из близнецов.

— Невербальные заклинания? — предположил второй Уизли.

— И давно ты так умеешь? — обиженно проговорил Ли, так как ему она никогда подобного не показывала.

— Это еще что, — произнес снова один из близнецов, — когда вы были в Хогсмиде, я решил закончить работу над своей идеей для наших товаров, а тут она — владыка морей и океанов, — рассмеялся он, — я серьезно, она буквально управляла водой.

«Значит, это Фред», пронеслось в ее голове. Она улыбалась им, слишком уж забавно выглядело то, как парень рассказывал брату и другу, что видел. В один момент к ней обернулся Ли Джордан.

— Покажешь что-то такое? Пожалуйста!

Он был в предвкушении, когда его лучшая подруга на миг задумалась, после чего спросила:

— Напомните, когда у нас урок Зельеварения?

* * *

Джордан уже решил пойти на ужин, но близнецы не стали идти с ним. Слишком уж они были увлечены своим новым изобретением. Сибилла решила остаться с ними. Ей всегда казалось, что они занимаются чем-то глупым, но сейчас ее мнение изменилось. С ними было весело и так легко, будто никаких помутнений рассудка сегодня и не было.

— Дред, как считаешь, не струсит ли дама принять от нас угощение? — ухмыльнулся Джордж.

— Конечно, струсит, Фодж, — однако Фред все же протянул ей конфету, — не будь занудой, Ванденберг, смелее.

— Я, пожалуй, откажусь, — захохотала она, зная, что из рук близнецов Уизли лучше ничего не брать.

— А ведь тебе могли бы пойти светлые волосы, — задумчиво пробормотал Фред, — сошла бы за Малфоя. Чисто теоретически.

— За такие шутки могу тебя сжечь, — ответила девушка, подойдя к нему чуть ближе, — тоже чисто теоретически.

Джордж негромко рассмеялся, когда его брат свой смех даже не пытался сдерживать — хохот Фреда будто заполнил всю комнату. Тогда-то она впервые заметила, что их отличают не только имена. Улыбка Джоржа была более теплой, сдержанной, а глаза — выражали спокойствие, несмотря на его характер весельчака. Фред показался ей другим. Чуть более свободолюбивей, он был действительно открытым и слегка безбашеным. Еще несколько таких моментов и она научится их различать.

— Нужно подбросить «Навозную бомбу» в корабль Думстранга, — внезапно вскрикнул Фред, будто это самая гениальная идея, — они же даже ночуют там. Мы можем разрядить обстановку.

— Не думаю, — не согласился Джордж, — это корабль их школы, Каркарова. Вряд ли там нет мощных защитных чар. Только наши запасы потратим.

— И то верно, — кивнул Фред, — тогда классика? Порадуем на ночь миссис Норрис?

Сибилла улыбнулась, но даже с какой-то легкой горечью. На миг ей стало жалко животное. Однако она понимала парней: эта несчастная на вид кошка все время «сдавала» студентов завхозу. Обычным питомцем такого хвостатого охранника не назвать.

— Ты с нами? — вдруг Джордж обратился к однокурснице.

— А можно? — она даже обрадовалась в ожидании веселья.

Ребята решили ей не отвечать, а просто улыбнулись и указали на дверь. В коридорах Хогвартса уже никого не было. Через несколько минут отбой и нормальные студенты готовились ко сну. Ненормальные — вылавливали кошку завхоза.

— Вот она, — прошептал Джордж, увидев питомца Аргуса Филча.

— Приготовьтесь, — торжественно проговорил Фред, после чего бросил «Навозную бомбу» в сторону миссис Норрис.

«Снаряд» из магазина «Зонко» тут же взорвался, залив половину коридора и несчастную кошку драконьими фекалиями. Послышались шаги, когда близнецы скрылись за поворотом. Сибилл отчего-то застыла на месте.

— Эй, — Фред притянул ее за руку в свою сторону, и коснулся пальцем ее губ, так как она хотела что-то сказать, — тише, ведьма, Филч здесь.

— Миссис Норрис, — послышался голос завхоза и громкое мяуканье кошки, — проклятые дети, проклятые дети, ненавижу их. Миссис Норрис, сейчас мы вас отмоем.

Пока близнецы пытались не рассмеяться, Сибилла рассматривала его лицо: Фред впервые был настолько близко. Она никогда раньше не замечала, что в его глазах при всяких шалостях будто сверкали фейерверки. На секунду ее это даже заворожило. Но стоять так больше было нельзя — шаги начали приближаться.

— Бежим, — шепнул Джордж, и все вместе они почти что рванули к гостиной Гриффиндора.

Полная дама, живой портрет на их двери, к их счастью, не начала кричать и задавать вопросы. Когда Джордж произнес пароль, она их тут же впустила, что не могло не обрадовать ребят.

— Шалость удалась, — проговорил Фред, обнимая брата за плечи.

— Перед выпуском из школы мы должны будем сделать колдографию миссис Норрис в результатах «Навозной бомбы», на память, — усмехнулся Джордж.

Девушка с улыбкой смотрела на ребят. Ей даже показалось, что она завидует им. Всегда она думала, что не может радоваться чему-то так, как это было в детстве. Они же напоминали сейчас как раз детей, примерно лет пяти.

— А ты не такая уж и зануда, Ванденберг, — Фред неожиданно обратился к ней, прибавив, — чисто теоретически.

— А ты не такой уж и идиот, — ответила она.

— Тоже чисто теоретически?

— Именно, Уизли, — улыбнулась она, направившись в свою комнату.

* * *

— Тебе пришло письмо, — чуть сонным голосом пробормотала Алисия Спиннет при виде Сибиллы, — тебя не было на ужине, а я решила принести его сюда.

Сиббила увидела на своей кровати конверт. Она взглянула на третью кровать. Ее однокурсница Кэти Белл уже крепко спала.

— Если не терпится, то можешь прочесть сейчас, — кивнула Алисия на Кэти, — ты же знаешь, что ее ничего не разбудит. Только быстрее, я спать хочу.

— Спасибо, — шепнула Сибилла и присела на кровать, — посмотрим, что там. Люмос!

Небольшой свет озарил комнату. Она открыла письмо. Этот почерк Ванденберг узнает из тысячи. Ей написала бабушка.

«Не стану извиняться за то, что мы с отцом долго тебе не писали. Лучше, если ты услышишь все, когда мы встретимся на твоих рождественских каникулах. Отец передает тебе «привет». Я же хочу воспользоваться моментом, когда он не подглядывает, что я тебе пишу», — Сибилла улыбнулась, но усмешка тут же спала с ее лица, — «я знаю, что с тобой происходит, внучка. Ты правильно поступила, что обратилась за помощью. Видимо, время пришло. Не буду расспрашивать тебя в письме, но, судя по твоим пробудившимся с новой силой способностям, смею предположить, что тебе тоже есть, что мне рассказать при встрече. Я знаю, что у всего есть причины, а сила просто так не является целой бурей. Профессор Снейп покажет тебе все, что нужно знать. Слушай его, тренируй сознание, а когда вернешься домой — прочтешь страницу сто пятьдесят восемь. С любовью, лучшая бабушка на весь магический мир».

«У всего есть причины», — повторила про себя девушка, когда свет в комнате погас. В письме могла идти речь о чем угодно, но ее мысли снова вернулись к Чемпионату мира по квиддичу и человеку в черном капюшоне, которого она превратила в кучку пепла.

Хогвартс не был похож на Хогвартс. Студенты, профессора и даже домовые эльфы, работавшие на школьной кухне, защищали родной замок. Однако Сибилл неслась через весь Большой зал только для того, чтобы увидеть его. Этот человек был совсем близко: еще издалека она заметила его спину. Когда она была ближе, то увидела и его соперника: высокий, бледный мужчина с густой бородой, и с Черной меткой на запястье.

Один. Враг наносил удар за ударом, из его палочки вырывались непростительные заклинания. Два. Победа над соперником и задорный смех, заполнивший все ее сердце. Три. Человек с Черной меткой открыл глаза и поднял волшебную палочку. Четыре. Один из защитников Хогвартса произнес заклинание, но враг оказался хитрее. Пять. Истошный крик.

Ей не хватило пяти секунд.

— Сибилл, — знакомый голос добрался до ее подсознания.

Ведьма открыла глаза, заметив, что на ее кровати сидит Анджелина Джонсон. Шатенка посмотрела на однокурсницу с непониманием: девушка явно была чем-то обеспокоена. Кроме того, что Сибилл наверняка чуть не проспала лекцию по Зельеварению.

— Я пыталась будить тебя почти полчаса, — пробормотала Джонсон, — ты даже кричала во сне. С тобой все нормально? Может, я скажу Снейпу, что ты в Больничном крыле?

Ванденберг вздохнула, постаравшись быстро привести свои мысли в полный порядок. Она находится в спальне Гриффиндора, ее разбудила однокурсница, пора идти на учебу. Никаких Черных меток. Никаких Пожирателей смерти. Никаких смертей. Ничего из этого. Просто обычное утро в Школе чародейства и волшебства.

— Спасибо, Анджелина, — поспешила ответить Сибилл, — не волнуйся, я быстро оденусь и мы пойдем на Зельеварение. Больничное крыло мне точно не нужно.

Джонсон посмотрела на девушку с недоверием. Однако спрашивать ничего она не стала. За это Ванденберг и любила ее: никогда не задавала лишних вопросов. Идеальное качество, когда тебе и говорить ничего не хочется. Теперь Сибилл поспешно надела мантию, взяла необходимые принадлежности и направилась в подземелье на урок, который она довольно долго ждала.

* * *

В такие моменты студентов Гриффиндора и Слизерина что-то объединяет: все они тяжко вздохнули, когда профессор Северус Снейп всего лишь на второй неделе учебы уже задал им большое эссе. Сибилла ожидала окончания лекции сильнее остальных. Когда ее однокурсники стали расходиться, она выжидающе смотрела на профессора.

— Вам нужно особое приглашение, Ванденберг? Пройдите в кабинет, — сказал мужчина спокойным голосом, но снова решил добавить, — живее, я не собираюсь вечность с вами возиться.

В его кабинете все было не так, как в прошлый раз. Девушка заметила, что теперь здесь стало немного просторней. Она села в кресло напротив стола преподавателя. Вот только ждать она больше не хотела. Нужно было узнать прямо сейчас.

— Зачем вы рассказали бабушке? Что вас объединяет? Почему она сказала слушать вас? Как это...

— Вы собираетесь озвучить миллион вопросов за раз, Сибилла? Так или иначе, я не обязан отвечать, — он сел напротив нее и продолжил, — вы знаете, что такое окклюменция?

По коже пробежала дрожь. Почему-то она вспомнила своего отца. Он всегда говорил, что всему свое время. Также он твердил, что не стоит забивать голову его дочери вещами, которые нисколько не соответствуют ее возрасту. Он считал, что это ненормально. Однако разве сновиденья о смерти — это нормально?

— Мне всего шестнадцать, сэр. Я не думаю, что мне стоит.… К этому нужно быть готовым, а мне и обычные заклинания даются с трудом, — пожала плечами девушка.

—Я не спрашивал вас, что стоит или не стоит делать, — прервал ее профессор, — ваши всплески магии напрямую связаны с эмоциями. Пока что это не очень сильно проявляется, но будьте уверены, Ванденберг, что вы не успеете опомниться, когда будете мечтать о самоконтроле. Окклюменция в этом вопросе полезна. Это помогает научиться вовремя очистить разум, сохранять хладнокровие, что вам, трудным подросткам, сложно понять.

—Когда мы можем начать? — вдруг в девушке проснулась решительность.

— Не так быстро, — тут же ответил Снейп, — для начала вы должны понять вашу природу. Вы и половины не знаете об Уайтхолльских ведьмах. Мне же нужно, чтобы вы наконец-то поняли, с чем имеете дело. Считайте это домашним заданием, Ванденберг.

Сибилла внезапно вспомнила о книге, которую ей давал Снейп. Учебник был не одобрен Министерством магии. Это значит, что информацию в школьной библиотеке она вряд ли найдет. Теперь ей казалось, что профессор просто старается избавиться таким образом от нее.

— Та книга, которую вы мне давали, — начала она, — на ней есть печать о запрете от Министерства магии. И как, по-вашему, я найду нужную информацию, находясь в замке?

— Запросто, — отчеканил Снейп, — не стоит искать в серьезной литературе. Ваше направление — мифы и легенды. Все, что принято считать сказками, пригодится вам на практике. После следующего занятия вы расскажете мне все, что узнали.

— Но вы же, судя по всему, и так знаете. Так зачем мне...

— Затем, чтобы вы могли проанализировать, сравнить с собой, понять каждую мелочь. А теперь, — он сделал небольшую паузу, — не смею вас больше задерживать.

Девушка недовольно хмыкнула и направилась к двери. Конечно, она догадывалась, что Снейп не станет хотя бы стараться быть более снисходительным. Задавать ему вопрос — значит, самой искать ответы. Вдруг в ее голове всплыли фрагменты ее сна. Боль, смерть и люди с Черными метками.

— Профессор, — обернулась она, — мне важно знать сейчас. Странные видения тоже входят в то, что вы назвали моей природой?

— Вы даже видения о будущем называете странными, — подметил Снейп, — это еще одно доказательно того, что вам нужно многое изучить, а не изводить меня вопросами.

— О будущем? Я не слышала от бабушки о таком даре…

— Это не дар, Ванденберг, — чуть повысил голос профессор Зельеварения, кивнув ей в сторону двери, и прибавил, — но не думайте, что вам не нужно делать эссе.

На лице Сибилла появилась ухмылка, и она покинула кабинет Северуса Снейпа. Уже сейчас она понимала, что не будет присутствовать на Травологии и Защите от темных искусств. Правда, кроме задания от Снейпа нужно решить еще одну проблему: придумать отговорку соседкам по комнате, которым точно не стоит знать о том, почему она решила прогуливать.

* * *

Мадам Пинс наслаждалась тем, что в ее библиотеке не было ни души. Когда маленькие вандалы, как она их называла, находятся на учебе, то все ее книги в полной безопасности. Вот только в этот раз случилось что-то иначе. В библиотеку вошла старшекурсница, стараясь идти как можно тише. По выражению лица мадам Пинс Сиббила уже могла предположить, что быть бесшумной у нее не выходит.

— Сейчас у всех уроки, мисс, — прошептала студентке библиотекарь так, как будто в помещение есть кто-то еще.

— Я отпрашивалась, — соврала Сибилл, — неужели вы думаете, что прогуливать идут в библиотеку? Глупость ведь.

Мадам Пинс недоверчиво оглядела студентку Гриффиндора и решила не продолжать разговор. Ванденберг старалась вести себя максимально подходяще под требования библиотекаря: тихо, спокойно и с трепетом по отношению к книгам. Она довольно долго осматривала полку с мифами магического мира, пока не нашла то, что было нужно.

— Белые ведьмы, — шепнула Сибилл.

— Чшшшшшш, — услышала она раздраженную мадам Пинс.

Ванденберг аккуратно взяла учебник. «Сказ о Белых ведьмах», — гласила надпись на обложке. Само оформление было довольно детским, будто подталкивало читателя к тому, что это все выдумки и не более. Уже на первой странице Сиббил увидела изображение Уайтхолльского дворца. Вот только нарисован он был, скорее, как замок из магловских сказок.

«Тоже уловка», — подумала Сиббил, вспомнив фразу о запрете Министерством магии в книге, которая ей досталась от Снейпа.

«Их называли Белыми ведьмами, хоть и душа у них была Темная. Все началось тогда, когда юная волшебница Амайя встретила в лесу раненое животное. Дева была слишком юной, чтобы сотворить чудо, но сама Природа и ее Духи открыли ей силу, чтобы она смогла спасти невинную жизнь.

Сила та росла и дальше, но еще больше был соблазн власти. Девочка, которую Природа выбрала своей защитницей, пошла против нее. Стихии, которые Амайя должна была остерегать, она стала себе подчинять. Грешников, которых судили после Смерти, Амайя стала наказывать сама. Тогда Духи решили отплатить непослушной ведьме. К волшебнице приходили видения будущего, чтобы она увидела своими глазами, как ее жажда силы может разрушить баланс. Она сходила с ума, пытаясь бороться с Духами. Пока однажды к Амайе не пришла сила более мощная — Любовь.

Природа расплатилась с непослушной ведьмой сполна: сердце любимого перестало биться, а ведьму прокляли больше никогда не познать это чувство. Тогда Амайя разозлилась на Духов еще больше. Она обратилась к Темным силам, чтобы вернуть свою единственную любовь. Вот только Природа всегда сильнее.

В миг, когда сердце ее возлюбленного начинало биться, из нее понемногу выходила жизнь. Кровь за кровь. Плоть за плоть. Ибо Природа — баланс между живыми и мертвыми».

Сказка не была похожа на детскую. Хотя что еще можно было ожидать от мира, где детей отправляют на турнир, который может их погубить? Сиббила вздохнула и принялась делать то, на чем настаивал Снейп. Анализировать.

Баланс между живыми и мертвыми. Ведьме подумалось, что это похоже не на способность, а на определенный ритуал. Видения из будущего описаны так, будто это наказание от Природы. Что если это и правда наказание? Вот только за что?

— За смерть, — будто осенило Сибилл.

— Чшшшшшш, — снова раздался голос Мадам Пинс.

Ведьма прикрыла книгу. С нее на сегодня хватит. Девушка вышла из библиотеки, ощущая на себе неодобряющий взгляд женщины, любящей тишину. Она отправилась на Астрономическую башню. Идея сидеть на лекциях и выслушивать расспросы Ли не казалась ей тем, что нужно. В голове было только одно слово. Смерть.

Ванденберг присела на холодный пол, достала потрепанный блокнот из сумки и начала делать самые ужасающие ее заметки: баланс между живыми и мертвыми, Темные силы, кровь за кровь, плоть за плоть, наказание Духов. Выходит, что силы Уайтхолльских ведьм — дар Природы. Вот только видения, поглощение сознания Темной магией и всплески этой мощи начинаются в тот миг, когда…

—Когда ведьма отнимает жизнь, пользуясь дарами Природы, — горько усмехнулась Сибилл, — выходит, что Духи — настолько самолюбивы, что считают, будто только они должны решать, кому жить, а кому — умирать. Кажется, — подняла девушка голову в небо, — вы немного зазнаетесь.

Теперь она словила себя на мысли, что разговаривает с самой собой. Хотя разве это может пугать, когда ты узнаешь, что разозлил незримых Духов, которые теперь явно прокляли твое существование. Она снова вспомнила тот вечер: Джинни Уизли, человек в черном капюшоне. Разве можно наказывать за смерть, которая спасла другую жизнь?

— Вероятно, сама природа меня «кинула», — шепнула она в тишину.

Над замком прогремела гроза.

* * *

Гриффиндорцы начали собираться в своей комнате после занятий. Однако внимание девушки вдруг приковали к себе Гарри Поттер, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Избранный держал в руках старый выпуск Ежедневного пророка. Сибилла сразу поняла, что они все еще обсуждают случившееся на Чемпионате мира.

— Привет, — услышала она голос Джинни, которая обняла ее за плечи, — сегодня был такой сумасшедший день.

— Ты даже не представляешь, насколько ты права, Уизли, — кивнула Ванденберг и вымученно улыбнулась.

— Все только и обсуждают то, что новый профессор по Защите от темных искусств показывает ученикам непростительные заклинания. Интересно, что думает на этот счет Дамблдор? Хотя он, вероятно, знает, иначе бы не нанял его на должность, — задумчиво пробормотала рыжеволосая, — а ты ничего не хочешь мне рассказать?

Сибилл подняла взгляд на Джинни. Она была ей близка. Однако все же считала почти что сестрой. Младшей сестрой, которую нужно утешать из-за безответной любви или проблемах с девочками. Пугающее будущее и Темные силы — не совсем та тема, которую сейчас Ванденберг была готова поднимать в разговоре с Джинни.

— Нет, ничего, — кивнула Ванденберг, — обычный день. Совсем ничего примечательного.

— Ладно, — в глазах Уизли промелькнула обида, — тогда расскажешь после того, как сходишь к профессору Макгонагалл. Она вызывала тебя к себе. Наверное, из-за того, что ты пропустила все уроки и ужин. Вернее, все, кроме лекции Снейпа.

Джинни резко поднялась и ушла в сторону спален для девочек. Сибилла вздохнула. Она знала, что ее рыжая подруга не любит, когда ей что-то не рассказывают. Вот только сейчас это казалось ведьме не самой большой проблемой.

* * *

В классе, где проходили занятия по Трансфигурации, было несколько человек: профессор Макгонагалл, близнецы Уизли и Ли Джордан. Сибилла закатила глаза. Только вторая неделя учебы, а они снова на отработке. Правда, декан Гриффиндора смотрела на девушку так, будто она не лучше своих однокурсников.

— Добрый вечер, профессор Макгонагалл, — обратилась Ванденберг к декану, — вы меня вызывали.

— Конечно, мисс, — строго начала профессор, — не расскажите мне, какую тему сегодня ваша группа изучала на Трансфигурации? Может, подскажите мне, — декан сделала паузу, после чего продолжила, заметив растерянный взгляд студентки, — разумеется, вы не знаете. Причина в том, что вы отсутствовали.

— Профессор…

— Ни слова больше, — чуть повысила голос Минерва Макгонагалл, — знаете, мисс Ванденберг, вы не входите в список самых лучших учеников, но ответственность вы проявляли. Я удивлена, что на шестом курсе вы решили, что можно начать прогуливать. Особенно смущает, что профессора Снейпа вы все же порадовали своим присутствием.

Сибилла заметила на себе непонимающий взгляд Ли. Она знала, что ее лучший друг не одобряет то, что она обратилась за помощью именно к профессору Зельеварения. Правда, теперь претензии ей высказывает не он, а декан факультета.

—Вы считаете, что вам нужно изучать только Зельеварение? — тем же тоном спросила профессор.

—Нет, профессор, — девушка решила не спорить в такой ситуации.

— Мисс Анджелина Джонсон, ваша однокурсница, сказала, что вы плохо себя чувствовали утром. Однако у мадам Помфри в Больничном крыле вы не были. Следовательно, уважительных причин у вас тоже нет. Так что можете присоединиться к своим друзьям и помочь им с уборкой класса.

Замечательно, еще и отработка. Хорошо, что это не знает ее бабушка. Сибилл сразу же кивнула декану и приступила к своему наказанию, когда ее однокурсники сделали то же самое, пытаясь притвориться, что все это время даже не обращали внимания на чужие разговоры. Профессор Макгонагалл остановилась перед выходом.

—Мисс Ванденберг, — ее голос стал все же мягче, — я просто хочу сказать вам, что если у вас появляются проблемы, которые вам не решить походом в Больничное крыло, в стенах школы, то вы можете обратиться к своему декану, а не прятаться по коридорам и прогуливать.

— Я поняла, профессор, спасибо, — кивнула Ванденберг, когда декан уже вышла из класса.

Девушка посмотрела вокруг и, кажется, только сейчас она заметила, что случилось в классе Трансфигурации. Ведьма перевела укоризненный взгляд на своих однокурсников. Ее друг Ли Джордан лишь виновато пожал плечами.

— Это вышло случайно, — без малейшего чувства стыда сказал он.

— Вы использовали на уроке у Макгонагалл «навозную бомбу»? Идиоты, — пробормотала Сибилл.

— И поплатились за это, — начал Фред.

— Тем, что не сможем сегодня попасть к старине Снейпу, — подытожил Джордж.

— Тсссс, не говори это при ней, — то ли в шутку, то ли в серьез сказал Фред, — она же теперь только на Зельеварение ходит. Завтра же нас сдаст.

— Ваши проделки меня не интересуют. Совершенно.

— Сказать секрет? У нас есть план, — лукаво улыбнулся Фред, — и мы обязательно выиграем Турнир трех волшебников.

Вдруг ведьма захохотала. Сибилл смеялась так сильно, что даже не могла остановиться. На ее глазах выступили слезы. Девушка вздохнула, успокоилась и посмотрела на однокурсников. Ребята веселье Ванденберг не разделили.

—Вы слышали про возрастные ограничения, — ухмыляясь, отметила она, — когда начнут принимать заявки, то ваше имя в Кубок не попадет. Вы ведь слышали, что победителей выбирает Кубок? Так вот держу пари, что он будет заколдован. Как никак, в Школе чародейства и волшебства учимся.

— Но у нас действительно хорошая идея, — поспорил Джордан.

— Стоп, — девушка сделала короткую паузу, — а ты здесь причем?

— Ли будет нам помогать. И чем больше заявок от нашей доблестной команды, тем больше шанс, что именно кто-то из нас проснется знаменитым, — пролепетал Джордж с широкой улыбкой на лице.

Однако Сибилл было не смешно. Она сразу же вспомнила первый учебный день их шестого курса в Хогвартсе. Тогда все буквально визжали от одной только мысли о Турнире. Все, кроме ее лучшего друга Ли Джордана.

— А как же твои рассказы, что это опасно? А, Ли? Как же слишком малое вознаграждение за угрозу жизни? Это ты говорил, — и в ее венах начала кипеть кровь.

—Я передумал, — заявил парень, — это ведь и правда возможность. Денежный приз, серьезная репутация.

— Да, если хоть один из вас туда попадет, то вас убьют и глазом не моргнут, — закричала девушка, — все с тобой ясно. Тебе ведь не интересно мое мнение, так? Главное, что подумают твои рыжие друзья. Они же для тебя важнее меня. Даже умереть пытаешься.

— Хватит считать, что ты мне не важна, ясно? Это мое решение. И отчитываться перед тобой я точно не стану, — тоже повысил голос Джордан, когда оба близнеца уже положили руки ему на плечи, намекая, что парню стоит успокоиться.

— Твое решение? Правда? Это не похоже на твое решение, Джордан. Ты не посмеешь этого делать, а иначе — не подходи ко мне, — внезапно сказала девушка, — я уже смирилась, что ты всюду ходишь за ними собачонкой, но рисковать жизнью вот так — перебор.

— Собачонкой? Я просто дружу с людьми, — снова повысил голос парень, — ты так себя ведешь, потому что у тебя больше никого особо и нет. Над тобой же весь Хогвартс насмехается за твоей же спиной. Может, ты попробовала бы найти кого-то другого и поучать его?

— Ли, заткнись, — прошипел Фред.

Уизли встрял в перепалку друзей не просто так. И он, и его брат уже заметили темные глаза ведьмы. Джордан будто пришел в себя и нервно отошел от подруги подальше. В его взгляде Ванденберг заметила… Страх?

— Твои руки, — едва пробормотал Джордан, отходя от нее еще дальше.

В ее руках словно переливались яркие синие языки пламени. Губы ведьмы дрогнули, когда она почувствовала и гнев, и отчаянье одновременно. Она могла бы закрыть глаза и успокоиться, но ее волновало то, что ее лучший друг попятился назад при одном ее виде.

— Ты что боишься меня, Ли? — несмотря на довольно устрашающий вид, девушка сказала это тихим и непривычно печальным голосом, — Ты боишься меня?

Ли ничего не ответил. Ей этого и не нужно было. На своем плече она почувствовала чью-то руку. Это был Фред. Его выдавала вязаная кофта с первой буквой его имени. Парень внимательно посмотрел в ее лицо и шепнул:

— Закрой глаза, слышишь? Закрой глаза, — он говорил ей, пока его брат Джордж удерживал Ли на месте, — просто вздохни, расслабься. Ты же не хочешь его на самом деле убить? — зачем-то спросил он, взяв ее за руки.

Сквозь ее пальцы словно прошел разряд молнии. Такое уже случалось однажды. Когда она признавалась в убийстве Пожирателя смерти. Тогда он говорил, что нужно искать хорошее. Она попробует найти это.

Сердце будто обдало ледяной водой. Пожар в ее теле начал стихать. Она открыла глаза и встретилась с обеспокоенным взглядом брата лучшей подруги. Заметив, что он держит ее за руки, она отошла от него, обернувшись к Ли. Сам Джордан, увидев Ванденберг, даже вздохнул с облегчением.

— Ты действительно меня боишься, — уже спокойно подытожила она.

— Сибилл, послушай…

— С меня хватит, Ли, — она поспешно выбежала из класса.

Все трое ребят молчали, смотря на дверь, через которую она вышла. Теперь Фред начинал понимать, как эта хрупкая девушка могла уложить Пожирателя смерти. Кажется, ей это стоило нескольких секунд. Внезапно тишину нарушил Джордж:

— Я так понимаю, что она не будет помогать с уборкой?

Нелепее вопроса и не придумаешь.

Выручай-комната была пуста, так как единственные люди, которые кроме Сибилл знали об ее существовании, убирали класс Трансфигурации. Ведьма присела на холодный пол, а в ее голове вертелась только одна мысль: ее лучший друг, которого она знала с самого детства, теперь боится ее. Имеет ли право он на это? Несомненно. Именно это и злило ее больше всего.

Она перевела взгляд на большое зеркало, которое стояло прямо в центре помещения. Ведьма подошла ближе, всматриваясь в свое лицо. Однако через мгновение произошло что-то странное. Ее отражение стало меняться: кудрявые русые волосы стали короче, на лице откуда-то появились ссадины. Позади нее уже была не Выручай-комната, а Большой зал Хогвартса.

— Ты заплатишь за это, — чьи-то голоса звучали так громко, что ведьме стало не по себе.

— Заплачу, — прохрипела девушка, до безумия похожая на Ванденберг, — но я всегда беру, что хочу.

Зеркало заполыхало синим огнем, языки которого вмиг поглотили девушку с короткими волосами и ссадинами на лице. Сибилл перехватило дыхание. Она взглянула на свои руки и истошно закричала: на коже стали появляться ожоги.

— Нет, нет, нет, — шептала девушка, будто в каком-то дурмане.

Боль стала настолько сильной, что она закричала. Однако все закончилось быстро: зеркало разбилось, а ожоги исчезли, словно их никогда не было. По щекам катились горячие слезы. Все, о чем могла думать девушка, — это то, что ей больше не хочется испытывать такого. От эмоций появляются только проблемы.

Сибилл перевела взгляд на большой осколок от разбитого зеркала, который лежал у ее ног. Теперь в отражении она видела только свои зеленые глаза, но теперь они были другими. Не такими, как несколько минут назад. Правда, не только взгляд изменился, но и она сама. Именно в этот момент девушка ощутила себя хрупкой, способной разорваться на части от чувств и ощущений.

С этого момента Сибилла Ванденберг решила принять то, кем она является. Не бежать от правды. Она все равно догонит. Не скрывать истинное обличие, даже если кто-то ее станет бояться. Их страх — доказательство ее силы. Не пытаться убедить себя, что она обычная волшебница, и главное — не идти на поводу у своих эмоций.

— Я больше никогда не буду слабой, — прошептала она, все еще чувствуя ожоги на своем теле.

* * *

Еще несколько лет назад ее радовал тот факт, что разговоры некоторых профессоров о ее ведьминской крови сверстники называли бредом сумасшедшего. Разумеется, ведь для большинства студентов Хогвартса правдой было только то, что говорят в Министерстве магии. Что до директора Альбуса Дамблдора, то его уважали, однако нередко называли чудаком.

Люди редко верят во что-то, что никак не вяжется с их восприятием о мире. По этой причине в моменты, когда профессора говорили об ее корнях прямо при однокурсниках, ребята лишь смеялись над девочкой. На это и рассчитывал Альбус Дамблдор: правду удобней держать у всех под носом. Сибилл это понимала, стараясь как можно дольше быть белой вороной, лишь бы оставаться такой же, как и все другие. Однако теперь наступил момент, когда ей не хочется прятаться.

— Добрый вечер, профессор, — проговорила девушка, открыв дверь в кабинет, даже не постучавшись.

Декан факультета Слизерин удивленно поднял на нее глаза. Северус Снейп, кажется, был готов к визиту ведьмы. Вот только даже зельевар не полагал, что это случится настолько быстро. Теперь он лишь указал Сибилле на большое кресло, без слов приглашая ее присесть и начать говорить.

— Я готова, — с уверенностью в голосе начала она, — когда мы можем приступить?

— Кажется, вы говорили мне о том, что для овладения окклюменцией нужны большие навыки. К слову, я с этим согласен, — начал отвечать Северус Снейп, — с чего же вы решили, Ванденберг, что только за день у вас появились прекрасные умения в области магии?

— Не появились, — пожала она плечами, — но я готова о скалы разбиться ради того, чтобы получить желаемое.

— И чего же вы желаете, позвольте спросить? — в голосе профессора даже промелькнула усмешка над юной студенткой, которая возомнила из себя сильного волшебника всего за сутки.

— Я желаю овладеть контролем над собой. Не моя магия должна управлять мной. Это я стану использовать ее, чтобы получать все, что мне нужно, — сразу же ответила она, — так, когда же мы можем начать?

Профессор Зельеварения лишь встал со своего места, подошел к двери и запер ее на замок. Мужчина обернулся к студентке шестого курса. На миг ей показалось, что он смотрел на нее с уважением. Правда, зная своего профессора, Сибилл не могла сказать, что она была права.

— Прямо сейчас, — все же ответил он на ее вопрос.

* * *

С того дня прошло всего несколько месяцев, но Сибилл уже ощущала то, как на нее смотрят однокурсники. Даже Джинни, которая всегда была на ее стороне, не понимала, почему Ванденберг часами пропадает на дополнительных занятиях с деканом Слизерина. Вот только самой ведьме на непонимание окружающих было глубоко плевать.

Теперь же в Школе чародейства и волшебства Хогвартс наступил момент, которого ждали студенты: в холле разместили Кубок огня, в который желающие стать участниками Турнира трех волшебников должны были бросить свое имя на клочке бумаги. Сибилла вместе с Гермионой Грейнджер и Джинни Уизли лишь наблюдали за тем, как представители Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга пытались стать избранными.

— Почему они так радуются? Не понимаю, — шепнула подругам Гермиона Грейнджер, кивнув в сторону нескольких учеников Хаффлпаффа, бросивших имена в Кубок.

— Потому что они — недоумки и неудачники, которые мечтают стать чем-то большим, чем кучкой дерьма, — ответила Сибилла, хоть и понимала, что вопрос гриффиндорки был риторическим.

Гермиона лишь сдержано кивнула. Она не могла так грубо высказываться о людях, но и сама уже испытывала раздражение из-за Турнира трех волшебников. Грейнджер сутками слушала от своего друга Рона Уизли о том, как же здорово будет тому, кто станет Чемпионом от их школы. Вот только Джинни Уизли посмотрела на ведьму с легким укором во взгляде. Она уже хотела что-то сказать подруге, когда внимание всех переключилось на нечто неожиданное. Удивлением это было для всех, кроме Ванденберг.

— Вы готовы увидеть настоящий триумф? Сейчас на ваших глазах мы бросим свои имена в Кубок, — весело прокричал Ли Джордан, которого не так давно Сибилл с уверенностью могла назвать лучшим другом.

— Ничего у вас не получится, — проговорила Гермиона, заметив в руках у близнецов Уизли и их товарища зелья.

— Почему же это, Грейнджер? — с задором в голосе спросил Фред Уизли, подойдя ближе к гриффиндоркам.

— Это же Зелье старение, так? — усмехнулась девушка.

— Допустим, — кивнул Джордж, — думаешь, это слишком гениально?

— Думаю, что это глупая затея, — улыбнулась Гермиона, — посмотрите внимательней на границы вокруг Кубка. Это возрастная черта. Дамблдор позаботился о том, чтобы никто не нарушил правила. Те, кому нет семнадцати, не смогут принять участие в Турнире.

— Да, ладно тебе, Грейнджер, — пролепетала Сибилл, положив руку на ее плечо, — давай просто посмотрим на их провал и хорошенько повеселимся. Удачно вам опозориться, мальчики, — подмигнула ведьма, кивнув в сторону Кубка.

— А ты ядовитая змея, Ванденберг, — прищурил взгляд Фред, — когда кто-то из нас станет Чемпионом, ты будешь молить о прощении.

Девушка лишь громко рассмеялась, демонстрируя свою уверенность в том, что у них ничего не получится. Ли Джордан остался стоять рядом с однокурсницами, предоставляя близнецам Уизли первыми бросить свои имена в Кубок. Рыжеволосые парни под радостные возгласы толпы выпили Зелье старения, после чего спокойно перешагнули возрастную черту.

— Вот так становятся Чемпионами, — в один голос прокричали Фред и Джордж Уизли.

Вот только их радость не была долгой: Кубок огня не принял их имена. Уже в следующее мгновение близнецов отбросило в стену. Парни лишь что-то прохрипели, почувствовав неслабую боль от удара. Однако все присутствующие студенты громко захохотали при виде лиц главных шутников школы: теперь у Фреда и Джорджа были седые волосы, бороды и даже немного морщин.

— Это все ты виноват, — крикнул кто-то из них.

— Нет, это ты, — прозвучала фраза, прежде чем двое братьев неожиданно ввязались в драку между собой под смех толпы.

Сибилл громко смеялась, когда ее бывший друг Ли Джордан разнимал близнецов Уизли. Гермиона лишь неодобряюще посмотрела на происходящее, а Джинни прошептала ведьме на ухо:

— Даже не представляю, что скажет мама, когда до нее дойдет информация об их очередной проделке, — на ее лице появилась легкая улыбка, хоть обычно она всегда старалась поддерживать старших братьев.

— Думаю, им точно придется не сладко, — вспомнила Сибилл про то, какой миссис Уизли бывает в порыве сильного гнева.

* * *

Сибилла Ванденберг изучала различные заклинания, которые ранее ей не давались. Профессор Зельеварения посчитал, что это будет хорошим началом для того, чтобы его студентка развивала способности. Всего за несколько месяцев ей удалось достичь намного большего, чем раньше. Причина была на поверхности: теперь она не подавляла свои истинные способности, а напротив — усиливала при помощи них свое волшебство.

— Мне кажется, что с навыками у вас все достаточно хорошо, — проговорил Снейп в один вечер, — я этому удивлен, но, видимо, ваша проблема, Ванденберг, была только в неумении пользоваться своими силами. Вернее, эта проблема еще остается, но мы движемся в верном направлении.

— Значит, мне уже можно отложить палочку? — девушка была более нетерпеливой, чем даже несколько недель назад.

— Это значит, что теперь вы можете отдохнуть несколько дней. Заодно и мне дайте время побыть не в вашей компании, — с легким раздражением проговорил профессор, — но перед паузой в наших занятиях я хотел бы задать вам вопрос. Скажите, Ванденберг, что вы видели в своих видениях?

-С чего вы взяли, что это что-то важное? — пожала плечами Сибилл, но, заметив строгий взгляд профессора, продолжила, — это может быть полезно в моем обучении… Да, я понимаю, но я действительно не знаю, что сказать. Те несколько раз, когда я что-то видела, видения были совершенно непонятными. Даже не слишком связанными между собой.

— Конкретней, — поторопил ее Зельевар, всем своим видом показывая, будто у него нет больше ни одной свободной минуты.

— Чаще всего это чья-то гибель, — довольно хладнокровно сказала девушка, — Хогвартс, Пожиратели смерти в замке. На худой конец я сама. Правда, меня почему-то всякий раз сносит сильной волной огня. Если кратко, то логика в моих видениях точно отсутствует.

— Ясно, — кратко ответил Снейп, — вы свободны.

За период их индивидуальных занятий ведьма изучила профессора лучше. Теперь она точно знала, что если он говорит, что она свободна, то это значит — он больше не хочет видеть ее в своем кабинете. Раньше она могла поспорить, но сейчас уже точно понимала, что делать это с Северусом Снейпом бесполезно.

Выйдя из кабинета профессора, Сибилл увидела Джинни. Младшая из Уизли, кажется, только спустилась в подземелье. На ее лице, как и всегда, были видны все ее эмоции: и раздраженность, и обида, и разочарование.

— Джинни, — кивнула Ванденберг.

— Я бы сказала, что ты пропустила нашу с тобой прогулку, о которой мы договаривались, но я уже вижу, где ты была, — Джинни не скрывала своей обиды, — так что считай, что я просто пришла, чтобы сказать, что тебе пора спешить на ужин. Дамблдор объявил его начало раньше из-за каких-то вопросов по Турниру трех волшебников.

— Хорошо, пойдем, — пожала плечами ведьма.

— Нет, нет. Идешь. Мне нужно еще подойти к Невиллу. Да, и можешь больше не притворяться, что ты все еще мне доверяешь, — Джинни развернулась и ускорила шаг.

Ванденберг не могла поверить в то, что слышит. Каждый ее день за последние месяцы был настоящим испытанием, а теперь близкий ей человек высказывает за это претензии. Подобное чувство у Сибилл возникло, когда Ли Джордан начал ее бояться. Когда девушки подошли к Большому залу, то они увидели впереди Невилла, однокурсника Гарри Поттера. Однако подойти к нему сразу Джинни не смогла, так как ведьма слегка взяла ее за руку.

— Постой, — вздохнула Сибилл, — ты ведь не серьезно, да?

— Я вполне серьезно, — Джинни с вызовом в глазах посмотрела на подругу, — меня начинает раздражать, что ты все ставишь выше наших отношений. Мы с тобой договаривались. Где была ты? Ах, да. Очередная незапланированная встреча со Снейпом.

Младшая Уизли стала говорить довольно громко. Сибилл оглянулась и вздохнула с облегчением: все студенты уже были в Большом зале, а рядом с ними оказались лишь Фред, Джордж и ничего не понимающий Невилл.

— Ты хоть представляешь, что со мной происходит? Нет? О, я могу объяснить, малышка Джинни. Мне буквально крышу сносит из-за моих же сил. Я постоянно вижу чьи-то смерти и другие непонятные вещи. Ты думаешь, что мне легко и я просто так пропускала наши встречи? — Сибилл невольно сжала ладони.

— А откуда я знаю? Как будто ты что-то мне рассказываешь, — фыркнула Джинни.

— Потому и не рассказываю, что все началось с момента, когда я спасла тебя, — крикнула ведьма.

Девушка осеклась. Быть сильнее — это одно, но говорить лишнее — совсем другое. Ей не было стыдно, но появилось ощущение, что лучше бы она сейчас промолчала. Даже Невилл, который до сих пор стоял с близнецами, подслушивая разговор гриффиндорок, окинул ее слегка презрительным взглядом.

— То есть, ты жалеешь об этом? — неожиданно спросила Джинни.

— Если это значит, что я смогу стать еще сильнее и наконец-то понять, кто я, то нет, — пожала плечами Ванденберг.

— Значит, главное сила, а не человеческая жизнь? Я тебя не узнаю, — в голосе Уизли снова появилось разочарование.

— Взрослей, малышка Джинни, — хмыкнула ведьма, — человеческая жизнь в принципе ничего и никогда не значит.

— Кажется, вы уже успели наговорить друг другу, чего не стоило, — встрял в их беседу Фред, — нам лучше бы поспешить в Большой зал. Там что-то начинается.

Девушки синхронно кивнули и отправились вслед за ребятами. Правда, в этот раз они уже сидели не рядом. Такое было впервые с момента, когда Джинни Уизли впервые переступила порог Хогвартса. У Сибилл появился вопрос к самой себе: разве нормально, что она потеряла уже второго друга, а при этом совершенно ничего не чувствует?

— Плевать, — шепнула она, усевшись рядом с Анджелиной Джонсон, листавшей «Ежедневный пророк».

---

Примечания:

Спасибо всем, кто уделяет время моей работе. Однако все же хотелось бы услышать мнение, так как уже со следующей главы начинаются основные действия и уже придется выбирать один из нескольких планов повествования (да, автор зануда и все расписано наперед).

— Прошу вашего внимания, — довольно громко произнес директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор, — сегодня у нас гость. Думаю, многие из вас его знают. Поприветствуйте мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества.

Перед студентами в Большом зале показался пожилой человек. По нему сразу было видно, что он работает в Министерстве магии: казалось бы, никто не имеет настолько идеально ровных усов, свежего костюма и туфлей, которые буквально сияли от чистоты. Однако большее внимание юных волшебников привлек стоявший перед ними Кубок огня.

-Мне приятно находится здесь, а тем более — по такому прекрасному поводу, — начал говорить Крауч, — не хочется долго говорить. Предлагаю уже узнать имена наших Чемпионов, которые будут состязаться в Турнире трех волшебников. Сейчас Кубок даст нам имена тех, у кого появится шанс получить вечную славу.

Директор Альбус Дамблдор подошел ближе к Кубку, в котором загорелось синее пламя. Прямо из огня в руки волшебнику попал небольшой клочок бумаги. Мужчина прочел содержимое и обернулся к Игорю Каркарову, директору школы Дурмстранг.

— Вот и имя вашего Чемпиона, Игорь, — кивнул Дамблдор, — итак, представлять школу Дурмстранг на Турнире трех волшебников будет Виктор Крам.

Все в Большом зале начали аплодировать при имени известного ловца болгарской сборной. Сибилла Ванденберг оглянулась и заметила, что никто из ее однокурсников удивленным не был. Кажется, теперь она понимала слова Джинни о том, что ничего вокруг себя она не видит: уже почти месяц в ее школе учится известный ловец, а она об этом даже не знает. Нет, ей было все равно, однако об этом наверняка говорили все, а она, видимо, будто и не слышала окружающего мира.

— Чемпион Шармбатона, — продолжил Дамблдор, — Флер Делакур.

Ведьма перевела взгляд на студенток французской академии. К Олимпии Максим, которая возглавляла это учебное заведение, подошла юная девушка удивительной красоты. Сибилла про себя отметила, что в отличии от Виктора Крама эта волшебница радости и гордости от своих подруг не получила: ученицы Шармбатона даже не скрывали свое недовольство. Некоторые из девушек не сдерживали слез из-за того, что Кубок выбрал не их.

— Чемпион Хогвартса, — вдруг сказал Дамблдор, после чего весь Большой зал взволновано затих, — Седрик Диггори.

Весь стол факультета Хаффлпафф почти взорвался аплодисментами и радостными криками. К остальным Чемпионам вышел их однокурсник — юноша по имени Седрик Диггори, который с самого первого дня в Хогвартсе очаровал и студентов, и профессоров. Сибилла смотрела на него почти как на незнакомца: она только слышала о нем, что талантами, смелостью и упорностью он не обделен. Видимо, этого и ждал Кубок огня.

— Теперь, когда мы знаем имена всех Чемпионов школы, то мы можем…

Речь Альбуса Дамблдора прервал Кубок. Неожиданно для всех, включая директоров школ, он преподнес им еще одно имя. Мужчина старался выглядеть спокойным, но удивление на его лице невозможно было скрыть. Тогда Альбус Дамблдор произнес то, что навсегда изменило историю Турнира Трех волшебников:

— Еще один Чемпион Хогвартса, — он снова взглянул на листок бумаги, и, словно убеждая сам себя в том, что видит, продолжил, — Гарри Поттер.

В Большом зале Хогвартса стало шумно. Студенты и профессора стали перешептываться. Все недоброжелательные взгляды были направлены только на него — на мальчика, которому едва исполнилось четырнадцать. Ведьма невольно взглянула на Гарри Поттера и почувствовала его животный страх.

— Гарри Поттер, — снова крикнул профессор Дамблдор.

— Гарри, иди, — шепнула ему Гермиона Грейнджер, пока его лучший друг Рон Уизли смотрел на него с недоверием.

Студент четвертого курса Гриффиндора сейчас не излучал храбрость. Парень несмело поднялся с места и направился к директору Хогвартса. В этот момент что-то заставило Сибиллу обернуться в сторону Джинни Уизли.

Рыжеволосая девчушка побледнела. Невооруженным глазом было видно, как дрожат ее руки. Джинни была юна, но не глупа, чтобы не понять, в какую большую опасность снова попал ее предмет обожания. Сейчас хотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Правда, сделать этого теперь Сибилла права не имела. По крайней мере, так казалось ей. От этого что-то внутри неприятно сжалось.

Эмоции снова накрыли ведьму с головой. Перед глазами стали калейдоскопом проноситься ее жуткие видения. В глазах потемнело, в венах будто застыла кровь.

—Черт, только не сейчас, — чуть слышно прошептала она, но ничего не прекращалось.

Девушка резко встала и выбежала из Большого зала. Голова шла кругом. Ноги словно сами отвели ее в место, где в последнее время она бывала чаще, чем в гостиной своего факультета.

Выручай-комната была пуста, как и ожидалось. Девушка прижалась к стене и прикрыла глаза. Всего два вдоха, казалось ей, и все пройдет. Она открыла глаза и опешила.

Ведьма снова оказалась в Большом зале Хогвартса. В воздухе витала смерть. Она была повсюду: в глазах живых и в телах мертвых. Внезапно она заметила такие грустные, но очень знакомые глаза.

—Джинни, — Сибилла бросилась в объятья подруги, но даже прикоснуться у нее не вышло, — какого Мерлина, Уизли?

Ведьму осенило, когда рыжеволосая девушка прошла буквально сквозь нее. Теперь Ванденберг понимала: ее здесь нет. Вот только следующее, что она заметила, заставило ее почувствовать дрожь на коже.

Все, что окружало ее, уже было в ее голове. Вот только она не могла вспомнить, в какой момент. Однако проследив за Джинни, ведьма все поняла: были слышны рыдания, а в материнских объятиях был тот, кого она не успела спасти тогда. Теперь у нее был шанс подойти поближе и увидеть его лицо. Узнать, кто этот человек.

— Не может этого быть, — прошептала она, обхватив голову руками, — нет, нет, нет.... Не может этого быть. Не может...

— Сибилла, — она закрыла глаза, услышав чей-то громкий крик, — посмотри на меня, Мерлин тебя побери.

Девушка постаралась сфокусировать взгляд, но удалось ей это не сразу. Перед собой она заметила его лицо. Сердце пропустило удар.

— Нет, нет, убери руки. Как ты здесь? Как это могло случиться? Что происходит? — по ее щекам горячими каплями бежали соленые слезы.

— Это ты мне скажи, — его голос звучал мягко и успокаивающе, — Сибилл, ты меня слышишь?

Ведьма почувствовала то, как снова начало звучать ее сердце: тихо и равномерно. Девушка оглянулась и поняла, что она стоит прямо посреди Выручай-комнаты. Никаких мертвых тел тут нет. Однако при виде на юношу, который привел ее в чувство, она нервно вздохнула.

— Фред, ты в порядке?

— Я — Джордж, ведьма. Но будь уверена, что и мой братец в полном здравии, — он попытался улыбнуться, но выглядело это немного не убедительно.

Сибилла на миг снова закрыла глаза и вздохнула. Благодаря тому, что профессор Снейп немного успел ее научить самоконтролю, ей это удавалось уже лучше, чем раньше. До идеала было далеко, но в этот раз девушке хватило всего несколько секунд, чтобы почувствовать спокойствие и посмотреть на собеседника так, словно ничего не произошло.

— Ты этого не видел, — сдержанно сказала она, смерив его чуть строгим взглядом.

— Это не самая лучшая тема для флирта с девчонками, — выпалил он, но уже через миг он добавил, — я никому не собирался говорить. Просто, почему ты сама не поднимешь эту тему? В разговоре, например, с Джинни.

—Брось, — ведьма закатила глаза, — твоя сестра в обиде на меня. Думаешь, я хочу ей что-то рассказывать? Тем более, что у меня такого желания не было несколько месяцев. Не лучший повод, чтобы помириться.

— Ладно, — кивнул Джордж, — а как же Ли? Ванденберг, он с ума сходит. Все уши нам с Фредом прожужжал. Вы же всегда были друзьями. Он мучается из-за того, что ты не позволяешь ему тебя поддержать. Подумай об этом.

— Обязательно подумаю, — произнесла она, всем видом показывая, что прислушиваться к совету ни за что не собирается.

Ведьма уже решила, что их разговор окончен. Однако Уизли присел рядом с ней, демонстрируя, что пока что точно не собирается уходить. Недалеко она заметила «Обморочные батончики». Девушка усмехнулась. Теперь стало ясно, зачем он пришел в Выручай-комнату.

— Почему ты спросила, в порядке ли Фред? У тебя было что-то вроде видения, как у старушки Треллони? Тогда странно, что ты увидела именно Фреда. Без обид, но мы не так близки, чтобы…

— Чтобы мы в принципе друг о друге часто думали. Да, Джордж, в этом нет ничего такого, — кивнула она, — это ведь не мысли. После Чемпионата мира у меня начались проблемы не только с силами. Начали приходить какие-то видения. Все такое реальное, понимаешь? Я видела такие ужасные вещи, что хочется верить, что у меня дара не больше, чем у той же Треллони, — горько усмехнулась она.

— Почему назвала имя моего брата, не скажешь, так? Хотелось бы услышать, — Уизли интересовало это сильнее остального, — не пойми меня неправильно. Я не верил никогда в разные видения или что-то в этом духе. Наверное, уроки Прорицания эту веру уничтожили из-за постоянных пророчеств Треллони, — улыбнулся он всего на миг, — просто ты выглядела довольно жутко. Настолько жутко, что я даже поверил, что ты где-то не здесь.

— Я и была не здесь, — неожиданно для себя самой сказала Сибилла, — в этот раз все было иначе. Я не просто что-то видела. Я присутствовала. Не хочу об этом говорить, Джордж. Просто потому, что еще сама в этом не разобралась. Незачем переживать из-за чего-то, что может оказаться плодом воображения, — сказала она, словив его понимающий взгляд, — все, что я вижу, — ужасно. Если это и правда такое будущее, то я не хочу в нем быть. Ты ведь понимаешь, почему я тебе это говорю?

— Потому что я такой очаровательный, что тебе захотелось довериться, — своей попыткой пошутить Джордж заменил слово «нет».

— Я говорю это для того, чтобы ты понимал, почему я стала отталкивать вашу сестру, — вздохнула девушка, — пока я не разберусь до конца, что мне делать и как поступать с моими силами, я бы не хотела втягивать в это Джинни.

— Ты говоришь бред, Ванденберг. Я думал, что ты умнее, а в тебе наивности больше, чем в моем старшем брате Перси, влюбленном в своего начальника, — изумленно произнес парень, — втягивать Джинни — это водить ее на встречи со Снейпом или показывать все умения расправляться с людьми одним взглядом. Она и не просила этого. Ей просто нужно, чтобы ты доверилась. И давай не будем врать — тебе и самой хочется, чтобы был хоть кто-то, с кем ты могла бы поделиться.

Вот теперь разговор был окончен. Парень поднялся на ноги и направился к выходу, прихватив очередную партию «Ужастиков Уизли». Сибилла только снова отметила про себя, что как бы он ни был прав, следовать его совету пока что просто нет желания. Намного проще совсем никому не доверять.

* * *

После ужина в Большом зале большинство учеников разошлись по своим комнатам. Все, кроме одного. В гостиной Гриффиндора Сибилла заметила предмет воздыхания своей рыжей подруги. Мальчик-который-выжил, как его называли уже много лет, сидел возле камина в полном одиночестве. Рядом с ним, к удивлению ведьмы, не было его лучших друзей.

— Дай угадаю, — Ванденберг присела рядом с юношей, — твой товарищ по имени Рон Уизли считает, что ты обманул Кубок, а Гермиона старается его образумить?

—Зачем спрашиваешь, если и сама догадалась? Не только Рон не верит мне, — чуть усмехнулся Поттер, — почти все сказали, что я — мошенник и лгун.

— Да, ладно тебе, Поттер, — подмигнула девушка, — ты слишком наивный, чтобы быть мошенником. Видимо, ты просто проклят на то, чтобы не провести ни одного спокойного года в этом замке. Я удивлена, что в Хогвартсе снова не появился василиск.

—Ты необычно поддерживаешь людей, Сибилла, — в этот раз он уже немного улыбнулся, — даже не знаю, был бы ли василиск хуже этого.

— Слушай, но ведь тебе только четырнадцать лет. Ты ведь можешь отозвать свое участие. Тем более, что представители других школ точно будут «за». У них ведь по одному Чемпиону. С их стороны это может выглядеть провокацией.

— Да, это так и выглядит. Вот только отменить ничего нельзя. Наши профессора пытались это узнать сразу же. Так что мне придется участвовать, — парень вздохнул и повернулся к собеседнице, — почему ты так уверена, что я не бросал свое имя в Кубок?

—Эй, — девушка коснулась его плеча, — я назвала тебя наивным, но не дураком. Если бы ты так хотел умереть, то в этом замке ты бы точно нашел такую возможность намного раньше. Но нет, ты смог дожить до четвертого курса. И как ты делаешь это, Поттер?

— Ума не приложу, — тихо рассмеялся юноша.

* * *

Профессор Северус Снейп сидел в своем кабинете, думая о словах директора. Альбус Дамблдор убежден, что 14-летний мальчик оказался на Турнире трех волшебников не просто так. Вот только, если все старались помешать этой затее, то директор Хогвартса неустанно повторял, что все должно идти своим чередом.

—Профессор, — дверь в кабинет открылась, — уже поздно, вы звали меня?

Девушка неуверенно сделала шаг вперед, закрыв за собой дверь. Профессор Зельеварения даже не взглянул на нее, будто продолжал находиться где-то далеко в своих мыслях. Однако его лицо по-прежнему не выдавало ни одной эмоции.

— Садитесь, Ванденберг, — лишь сказал он.

Мужчина поднялся со своего места и задумчиво посмотрел на студентку. Он до сих пор не понимает, зачем Альбус Дамблдор дает такие поручения, когда в замке явно начинает происходить нечто странное. Однако с директором лучше не спорить, считал Северус.

— Когда к вам приходят ваши видения, — начал Снейп, — что вы испытываете?

— Я не могу пока что это контролировать, — призналась Сибилл, — это приходит, когда я ощущаю сильные эмоции. В основном это негатив. Обида, боль, одиночество. Зачем вам это нужно?

—Не мне, а вам, Ванденберг, — чуть повысил голос Снейп, — думаю, самое время начать вам учиться контролировать эти вещи.

— А как же окклюменция?

— Сначала вы должны контролировать свой разум, — профессор был непреклонен, — и начнем мы прямо сейчас.

Сибилла подумала о том, что уже все студенты готовятся ко сну. Она перевела взгляд на часы в кабинете, но тут же отвела глаза и вздохнула. Спорить со Снейпом нельзя, вспомнила девушка. Она посмотрела на профессора и попыталась более уверенно сказать:

— Как скажете. Что мне нужно делать?

---

Примечания:

Переходная глава и начало самой сути. Со следующей части в полной мере стартует и любовная линия, и сюжет. Так что если есть какие-то пожелания, то принимаются они только сейчас. Дальше — автор не сможет соскользнуть с выбранной дорожки).

— Озвучивайте каждое движение, Ванденберг, это поможет вам сохранять спокойствие, — слышала она отчетливо его голос.

— Я в небольшом магазинчике. Кажется, это Косой переулок, — говорила она и огладывалась по сторонам, — я вижу маленьких детей. Их четверо, они без взрослых. Они одни и очень сильно напуганы.

Девушка сделала несколько шагов вперед. Теперь она узнала это место. Именно здесь она всегда покупала учебники в школу. Только книг на прилавках не было. Были лишь дрожащие от страха дети: три мальчика и одна девочка. На вид им было примерно по пять лет, хотя девчушка выглядела еще младше. Дверь открылась.

— Это они. Это Пожиратели смерти, — она внимательно осматривала лица врагов, — их, по меньшей мере, десять.

Высокий мужчина в темной мантии подошел к детям. Мальчишки заплакали, а девочка просто вжалась в стену от страха. Приспешник Волдеморта взял в руки палочку и поднес ее прямо к горлу одного из мальчиков.

— Ваши родители даже не додумались спрятать вас в более надежном месте, — на его лице появилась хищная ухмылка, — посмотрим, кто тут у нас.

— Дайте развлечься мне, — ведьма услышала женский голос и ее ладони сжались в кулаки, — мерзкие отродья, которые своим существованием оскверняют чистоту крови.

— Здесь она, — сорвался с уст шепот, — Беллатриса Лестрейндж. Она подошла к детям. Боже, нет, нет, нет.

— Круцио!

— Достаточно, — прикрикнул Северус Снейп, и Сибилла увидела его лицо вместо Пожирательницы смерти, пытающей детей в Косом переулке.

Девушке казалось, что она чувствует себя неправильно. Любой человек сейчас был бы напуган из-за невинных детишек, но в ней только копилась злость. В ее голове снова всплывало лицо волшебницы, которая отняла жизнь ее матери.

— У вас только началось получаться, но вы не стараетесь лучше, — профессор Зельеварения не скрывал своего недовольства.

— Это нелегко, — вскрикнула Сибилла, — я не могу ничего не чувствовать, когда вижу перед собой такое.

— Но вы и не должны чувствовать. Ванденберг, вам нужно другое: хладнокровие, спокойствие, рациональное мышление. Оставьте свои эмоции на второй план, — строго говорил Снейп, — на сегодня все. Вы можете идти, — он перевел взгляд на часы, — скоро Поттер будет выходить на первое испытание. Если вы желаете это видеть.

Сибилла кивнула и поспешно покинула кабинет. Она вышла на улицу, прямо на ходу застегивая пальто. Заканчивался ноябрь. Прошло еще несколько месяцев в Хогвартсе. Этот период дал свои плоды: ведьма училась брать силы под контроль, но самое важное для нее — она сумела преодолеть страх и погружаться в видения. Она гордилась этим, хоть и Северус Снейп каждый день твердил, что она не старается.

С большого поля она уже слышала крики. Среди толпы ведьма нашла Джинни Уизли. Девочки не разговаривали уже два месяца. Однако сейчас Сибилле захотелось сесть именно рядом с ней. Джинни заметила ее сразу же, и ее глаза выдали удивление.

— Гарри уже прошел испытание? Я боялась пропустить его выход, — эти слова Сибилла произнесла достаточно громко, чтобы рыжеволосая смогла ее услышать на фоне криков толпы.

— Нет, он должен выйти как раз сейчас. Были только Крам, Делакур и Диггори, — все же ответила Джинни, и отвернулась обратно.

На губах Сибилл появилась легкая улыбка. Она впервые услышала голос подруги за долгое время. Может, Джордж тогда был прав, и ей нужно уметь доверять? Правда, сейчас это было неважно. На стадионе появился Мальчик-который-выжил. Прямо перед собой Гарри увидел золотое яйцо. На его лице появилась ухмылка, и он тут же отправился за «призом».

— Хватит быть наивным, Поттер, — прошептала Сибилл, когда прямо возле юноши на землю упал тяжелый хвост огромного дракона.

С трибун послышались встревоженные возгласы. Казалось, что сейчас Поттер просто погибнет. Однако Сибилл в это не верила. Если этот мальчик пережил василиска в Тайной комнате, то и с драконом он просто обязан справиться.

— Акцио метла, — прокричал Гарри, но ничего не произошло.

Юноша спрятался за большим камнем. Дракон подходил все ближе, оставляя на земле следы от своих огромных лап. Из его пасти вырвалось пламя. Сибилла неожиданно для себя сжала руку Джинни, которая слегка дрожала и старалась не смотреть на происходящее. В небе уже виднелась метла, вот только дракону нужна была лишь секунда, чтобы расправиться с гриффиндорским чемпионом. Джинни прикрыла глаза руками. Внезапно трибуны разразились восторженными криками.

— Что произошло? — младшая Уизли открыла глаза, не понимая, что она пропустила.

— Твой ловец решил сыграть в квиддич с драконом, — рассмеялась Сибилл, обняв девушку за плечи.

В этот день все присутствующие своими глазами увидели, как Гарри Поттер, самый младший из Чемпионов, одолел дракона и получил свое золотое яйцо. В момент его триумфа Ванденберг будто сама почувствовала, как у ее подруги сердце начало биться более ровно и умиротворенно.

* * *

Гриффиндорцы долго праздновали победу своего представителя. После того, как каждый успел похвалить Гарри Поттера, в гостиной факультета осталось немного людей: сам Чемпион, Рон Уизли, Гермиона Грейнджер, а также Фред и Джордж Уизли со своей младшей сестрой Джинни. При виде последней Сибилл снова ощутила небольшое волнение.

— Предлагаем в честь победы нашего Чемпиона, — начал Фред.

— Выпить по стакану сока, — продолжил его мысль Джордж.

Когда все были готовы поднять стаканы, Сибилл увидела, что Чемпион протягивает сок и ей. Девушка улыбнулась юноше, решив даже сказать для него тост. Сегодня, думалось ей, ему нужно успокоиться после такого адреналина.

— Предлагаю выпить за Гарри Поттера, — вскрикнула ведьма, — за то, что Мальчик-который-выжил умудрился снова не умереть.

Гарри внезапно рассмеялся, взглянув на Ванденберг с благодарностью. Он уже успел помириться с Роном Уизли, но он прекрасно помнил, что Сибилл входила в небольшой круг людей, которые верили ему с самого начала, когда Кубок огня назвал его Чемпионом.

Спать было еще слишком рано, так что Рон, Гарри и Гермиона решили отправиться в другое место, чтобы попробовать изучить золотое яйцо. Оказалось, что оно должно нести послание о втором задании Турнира трех волшебников. Вот только издавало оно звуки, совершенно непохожие на живую речь.

Сибилла украдкой посмотрела Джинни, снова испытав чувство стыда. Девушка вздохнула и уже направилась в свою комнату, когда услышала голоса близнецов:

— Черное озеро ждет, — крикнули они хором.

— Эй, Сибилл, — девушка вздрогнула, услышав свое имя с уст подруги, — не хочешь с нами? Мы хотим прогуляться, чтобы не сидеть в замке до самого ужина.

— Да, конечно, — Ванденберг сказала это слишком быстро, из-за чего братья Джинни тут же улыбнулись.

Было очень заметно, что Сибилл сама ждала возможности поговорить с Джинни. Однако после их последнего разговора, который обернулся ссорой, она не могла решиться. Слишком много плохих эмоций. Намного легче, когда важный шаг все же сделали за нее.

* * *

Приближался вечер, а поэтому возле Черного озера было слегка прохладно. Пока близнецы Уизли обсуждали свои планы на будущие проделки в замке, Сибилл смотрела в воду, пытаясь придумать, с чего бы начать разговор с подругой.

— Я не жалею, что спасла тебя, — все же решилась она произнести хоть несколько слов.

— Я знаю, — кивнула младшая Уизли и слегка улыбнулась, — я понимала это и в момент нашей ссоры. Просто стало обидно, что ты отдалилась. Ты же ничего мне не рассказываешь. Я не такая маленькая, как тебе кажется.

— Я знаю, Джинни, — согласилась ведьма, обернувшись к третьекурснице.

— Не повторяй за мной, лучше расскажи, что с тобой происходит, — Уизли взяла девушку за руку, — знаешь, над тобой обычно смеялись. Думали, что все твои силы — выдумка Дамблдора. Но в последнее время люди просто шептались о том, что ты странная. Эти разговоры начались после твоих занятий со Снейпом. Зачем ты проводишь с ним время? Все настолько ужасно?

— Да, Джи, все настолько ужасно, — кивнула Ванденберг, — мой рассудок будто отключался. Хотелось выплеснуть из себя всю силу и только разрушать. Потом стали приходить какие-то видения. Снейп учит меня контролировать способности и направлять их поток в правильном направлении. Даже не спрашивай, почему я обратилась к нему. Он действительно мне помогает.

— Верю, — шепнула Уизли, — просто пообещай, что будешь мне все рассказывать. Как раньше, помнишь?

Неожиданно в девушек влетели рыбки. Это были действительно рыбы, только сделаны они были из обычной бумаги. Сибилл и Джинни рассмеялись, обернувшись на близнецов, поймав в руки созданные ими «создания».

— Знаете, что мы делаем, когда нам грустно? — подошел к ним Фред.

— Берем этих ненастоящих рыбок, — поддержал брата Джордж.

— И отпускаем в настоящее озеро, — закончил Фред.

— Вам когда-то бывает грустно? — недоверчиво посмотрела на них Сибилл.

— Мы, по-твоему, не люди, что ли? Конечно, — протянул Фред, — иногда Филч наказывает нас не так эмоционально, как хотелось бы. А мы ведь в наше дело душу вкладываем.

Сибилл закатила глаза, поняв, что они сейчас не станут говорить серьезно. Джинни же улыбалась, неожиданно поддержав затею своих братьев.

— Мы еще в детстве так делали, — сказала она, — волшебство — всегда эмоции. Они бывают нехорошими. Просто возьми их и отпусти.

— Хорошо, Джинни, — сдалась Ванденберг, — эмоции. Пусть Черное озеро заберет их.

И бумажные рыбки вырвались из их рук, через миг растворяясь в воде. Сибилла взяла подругу за руку, почувствовал спокойствие. Так она не ощущала себя уже несколько месяцев. Был лишь страх, одиночество и сомнения. Пусть Черное озеро заберет и их.

* * *

Прошло немало времени с первого испытания Турнира трех волшебников. В выходной день профессор Макгонагалл решила не отпускать студентов своего факультета в Хогсмид. Не стоит говорить о том, что гриффиндорцы были этим крайне недовольны. Вместо прогулки их ожидало нечто другое.

В большом помещении собрались все студенты Гриффиндора, которые учились на четвертых курсах и старше. Профессор Макгонагалл и Аргус Филч строго смотрели на подростков, пока те наконец не замолчали, прервав свои возмущения по поводу отмены Хогсмида.

— Соблюдаем тишину, гриффиндорцы, — прикрикнула декан факультета, — я собрала вас здесь по причине того, что уже скоро состоится Святочный бал. Это один из атрибутов Турнира трех волшебников. Все вы должны будете прийти с парами и демонстрировать хорошие манеры, как и подобает воспитанным молодым людям.

Студенты стали слушать декана с большим интересом. Вот только следующая фраза профессора разделила их на недовольных парней и счастливых девушек:

— Конечно же, на балу нужно танцевать. Многие годы наш факультет показывал себя с прекрасной стороны, а поэтому я не позволю вам опорочить его репутацию. В ближайшее время вы пройдете несколько занятий, чтобы научиться вальсировать, как следует, — она замолчала, разглядывая мальчиков, — девочки почувствуют себя легкими и нежными, а мальчики — сильными мужчинами. Мистер Уизли, подойдите ко мне.

Рон встал со своего места, уже слыша позади смешки старших братьев. Он несмело подошел к декану факультета. Профессор Макгонагалл слегка улыбнулась и встала еще ближе к юноше:

— Теперь положите руку мне на талию, — произнесла она, заставляя Рона смущенно краснеть.

— Куда? — Уизли растерялся, пока большая часть гриффиндорцев заливалась хохотом.

— На талию, — строго повторила профессор, взяв его руку и сделав все сама, — теперь повторяйте движения. Раз-два-три, раз-два-три.

Рон Уизли вальсировал с профессором Макгонагалл, а остальные ученики продолжали смеяться. Гарри Поттер, лучший друг танцора, обернулся к близнецам Уизли, жестом подзывая ребят к себе поближе.

— Он не сможет забыть этот танец, — с улыбкой сказал им Поттер.

— Никогда, — хором ответили ему близнецы, еще громче рассмеявшись.

Вот только просто сидеть и хохотать над несчастным Роном долго не удалось. Декан буквально приказала всем подняться и присоединиться к танцу, параллельно озвучивая некоторые советы ребятам. Сибилла осталась сидеть на месте, не желая присоединяться к однокурсникам.

— Мисс Ванденберг, вы чувствуете себя особенной? Присоединяйтесь, живо, — услышала девушка крик профессора, направленный в ее сторону.

— Да, ладно, Сибилл, не зли Макгонагалл, — услышала ведьма рядом голос Ли Джордана, который уже протягивал ей свою руку.

Девушка вздохнула и все же протянула ему ладонь в ответ, понимая, что выбора у нее практически нет. Вот только парень настолько неумело двигался, что ведьма уже через несколько минут не могла сдерживаться от крика.

— Джордан, если ты решил помириться со мной во время танца, то отдавить мне ноги — не самая лучшая из всех твоих идей, — почти прошипела она ему.

— Не позорь нас, Ли, — возник будто из ниоткуда Фред Уизли, — позволь продемонстрировать тебе настоящий мастер-класс по очарованию прекрасного пола.

Ли Джордан разочаровано уступил свою пару, с которой надеялся поговорить побольше. Сибилл лишь хмыкнула и все же не стала отказываться от танца с Уизли. Учитывая, что ей в принципе приходится танцевать, то хуже уже не будет.

Вот только хуже все же стало, как подумала тут же девушка. Фред ловко двигался под музыку, бросая шуточки в адрес друга, который с этой задачей явно не справлялся. Ведьме же захотелось провалиться сквозь землю из-за непонятных ей ощущений: она даже не слышала ничего вокруг, только рассматривала внимательней его лицо, глаза, улыбку. Когда парень прижал ее чуть ближе к себе, ведьма почувствовала едва уловимую дрожь. Все было таким странным, но почему-то ей не хотелось, чтобы он выпускал ее из рук.

— Давай, Ли, не подведи своего учителя, — подмигнул Фред другу, отправившись к брату, уступая место Джордану.

— Ты, вероятно, и видеть меня не хочешь, — шепнул ей на ухо Ли, пытаясь делать что-то, отдалено похожее на танец.

— Я помирилась с Джинни, — ответила девушка, — и с тобой мне снова хотелось бы общаться. Мне не хватает тебя, Ли. Только пообещай, что не будешь смотреть на меня, как на монстра.

— Ты самый прекрасный монстр из всех, — произнес он с улыбкой, тут же почувствовав боль от сильного удара в плечо, — понял, прости. Не буду, обещаю.

Сибилл стало невероятно легко от понимания, что ее лучший друг снова вернулся в ее жизнь. Было бы еще лучше, если бы он все же не наступал ей на ноги при любой возможности. Однако не все сразу, верно? Она вдруг перевела взгляд в сторону. Недалеко она заметила Фреда, который кружил в танце с Алисией Спинет. В это мгновение Сибилла почувствовала себя еще более необычно. Такого с ней раньше не было. Хотелось, чтобы рядом с ним там была она, а не ее однокурсница.

Ведьма решила, что это какое-то помутнение рассудка. Когда Фред слегка коснулся губами щеки Алисии, Ванденберг не выдержала. Девушка внезапно отошла от Ли, давая ему понять, что танец окончен.

— Прости, мне что-то не по себе, — едва слышно сказала она.

— Что с тобой? — Ли обеспокоенно посмотрел на подругу, пока ее взгляд был направлен в другую сторону.

— Понятия не имею, — честно призналась она Джордану, стараясь взять себя в руки.

«Хладнокровие, спокойствие, рациональное мышление», — проносились в ее голове слова Северуса Снейпа. Вот только она не понимала, как можно просто включить это в себе, чтобы не испытывать чего-то незнакомого и поистине странного.

---

Примечания:

Пейринг: Пора уже!

Автор: Думаешь?

Пейринг: Поехали!

Она закрыла глаза и шептала что-то, отдаленно похожее на латынь или какой-то другой язык. На расстоянии было сложно понять каждое слово. Лицо девушки было спокойным, но из глаз медленно скатывались капли крови. На коленях у ведьмы лежала большая ветхая книга с загадочными символами. Сибилл подошла ближе, постаравшись прочесть хоть что-то на тех нескольких страницах, но тщетно.

-Я не знаю, что здесь написано, — недовольно сказала она, — единственное, что мне ясно, так это то, что прическа у меня будет не из лучших. Зачем мне стричь волосы?

Через мгновение все рассеялось, и гриффиндорка увидела явно разозленного профессора Зельеварения. Уже несколько недель после того, как ей впервые пришло это видение, он пытался заставить ее внимательно изучить детали. Снейп полагал, что это поможет развить способности. Однако Сибилл признавала, что у нее точно пока что ничего толком не выходит.

-Когда увидите свою бабушку, скажите ей, что вы безнадежны, Ванденберг, — спокойно ответил ей Снейп, указав на дверь, — и приходите только после каникул.

Именно так заканчивались абсолютно все их занятия. Не было даже установленного времени уроков. Сибилл уже поняла, что их встреча подходит к концу не через час или два, а просто тогда, когда она уже настолько раздражает своего наставника, что он не хочет даже смотреть на нее. Тогда он указывает на дверь, а она — выходит, не проронив ни слова.

В коридорах школы перед каникулами становилось все громче и громче. Дело было даже не в том, что скоро все смогут отправиться домой и отдохнуть: близился Рождественский бал. Все девушки только и говорили о платьях и прическах. У Сибилл и раньше особо не было близких подруг, а теперь, когда она не могла поддержать подобные разговоры, шансов подружиться с кем-то из однокурсниц был ничтожно мал.

-Что я пропустила? — сходу спросила она, усаживаясь за стол в Большом зале.

-Рону прислали платье на Рождественский бал, — ответила ей Джинни, когда почти весь стол факультета залился смехом, а лицо несчастного Рона покраснело.

Ванденберг даже стало жалко парня, ведь даже его лучший друг посмеивался рядом с остальными. Ведьма на секунду представила Рона в длинном наряде с кружевами, и все же не смогла сдержаться.

-Ничего такого в платьях нет. Правда, профессора могут отругать, если оно будет слишком откровенным, — она обернулась к Рону с таким серьезным выражением лица, на которое только была способна, — там ведь нет больших вырезов или декольте?

-Идите вы все, — засмущался Рональд, складывая свой наряд в большую коробку.

Глядя на покрасневшего Уизли, Ванденберг вспомнила о бале. Возможно, она хотела бы пойти. Правда, есть одно «но». На этот бал все должны приходить парами, а ведьму никто не пригласил. Вот только она и не расстраивалась, ведь, в крайнем случае, Сибилл сможет провести время с Джинни.

-Я вот уже тоже почти готова к балу, — неожиданно пролепетала Уизли.

-Что? — ведьма слегка удивилась, — ты же только на третьем курсе, а туда идут студенты постарше.

-Да, но меня пригласил Невилл, — просияла младшая Уизли, — так что я смогу пойти.

В крайнем случае, Сибилл сможет провести время... с собой?

* * *

— Культура жертвоприношений в идеологии Белых ведьм? Сибилл, серьезно? — шепнула Джинни Уизли, не скрывая своего раздражения.

Ванденберг нахмурилась. Только вчера младшая Уизли сказала ей, что будет поддерживать ее, а сейчас уже выражает свое негодование. Однако ведьма тут же осознала, в чем причина злости ее подруги: девушка оглянулась и поняла, что они все еще находятся в магазине вечерних нарядов. Возможно, это действительно не лучшее место, чтобы читать старинную книгу о смертоносных ритуалах.

— Где ты ее взяла? — гриффиндорки уже вышли на улицу с купленным нарядом, но Джинни не давала покоя странная книга, которая для ее подруги казалась интересней Святочного бала.

— В Запретной секции, — спокойно ответила Ванденберг, — попросила о помощи твоих братьев. И не нужно так на меня смотреть! Снейп сказал, что нам стоит сделать паузу, но не могу же я просто остановиться?

— Ты ведь понимаешь, что даже Снейпа уже достала?

Шестикурсница ухмыльнулась и довольно кивнула, будто надоесть профессору Зельеварения — это огромное достижение. По дороге к замку ведьма видела так много девушек с платьями, что ей начало казаться, будто предстоящий бал — это что-то страшнее эпидемии. Даже перед сном она не могла забыть о танцах, ведь Анджелина и Кэти только о них и болтали.

— Кстати, с кем ты пойдешь? — глаза Джинни словно загорелись от интереса.

— Серьезно, Уизли? Я и танцы? Мне кажется, ты очень хорошо меня знаешь, чтобы не верить в эту фантастику.

— Ведьму никто не приглашает? — девушка закатила глаза, когда услышала голоса близнецов.

Рядом с ними шел Ли Джордан, который лишь кивнул девочкам в знак приветствия. Парень не решился начинать разговаривать о вальсе, платьях и музыке, когда у Сибилл на лице не было ни капли радости.

—А что если я не хочу туда идти? Это нормальное желание — стала возмущаться Ванденберг, — в чем смысл этих танцев?

— Тебя просто не пригласил тот, кого бы ты хотела видеть с собой, — Фред сказал эту фразу с таким видом, что даже Джордж посмотрел на него с удивлением, — не расстраивайся, у тебя точно будет кавалер. Я даже ему завидую.

Эти слова парня не оставили ее до самого вечера. Да, он это сказал, чтобы подбодрить ее, но она на секунду представила бал с ним. А что такого? Ей же понравилось танцевать с ним на репетиции. Только вальс и не более того. Никаких обязательств.

— Все еще читаешь ее? Это же больше похоже на мифы, — подметил Ли, обратив внимание на книгу в руках подруги.

— Снейп сказал, что в легендах есть доля правды. Нужно просто все взвесить и отделить то, что точно похоже на вымысел, от того, что могло бы произойти. Это даже интересно, — улыбнулась девушка.

— Да, возможно, — он сделал небольшую паузу и сменил тему, — а ты действительно не хочешь пойти на бал?

— Не знаю, просто не думала об этом, — честно ответила девушка, — просто все вокруг так носятся с платьями потому, что им хочется кого-то впечатлить. У меня нет желания очаровать кого-то конкретного. Может, однажды. Лет в 60.

Парень тихо засмеялся и отправился в сторону Большого зала. Она даже и не заметила, как они дошли до замка. Вероятно, ей на самом деле нужно учиться видеть дальше своего носа, как однажды говорила ей Джинни.

В Большом зале все студенты стали болтать еще более оживленно, когда появились совы. Сибилл снова ждала посылка. Только в этот раз уже от отца, а не от бабушки. Девушка с интересом открыла коробку и увидела небольшую записку: «Она мечтала передать тебе это». Почерк отца ни с чем не перепутать.

Внутри оказалось вечернее платье. Она тут же вспомнила, где видела его раньше: на фотографии мамы и папы. Наряд был сшит из шелковой ткани красного цвета. Бюстье усыпано камнями, а подол платья украшен полупрозрачными кружевами.

— Все еще не хочешь пойти? — лукаво шепнула ей Джинни, заметив, с каким восторгом Сибилл рассматривает наряд своей мамы.

— Если бы и хотела, все равно нет ни одного человека, с кем бы я рискнула пойти на эту авантюру.

Джинни только закатила глаза. Рыжеволосая заставила подругу обернуться и посмотреть на весь стол факультета. Это мог бы никто и не заметить, если бы третьекурсница обошлась без жеста «выбирай, кого хочешь». Сиббил казалось, что она почти что впервые в жизни почувствовала себя неловко. Тут она обратила внимание на Фреда. Он подшучивал над Роном и хохотал, не обращая внимания ни на что вокруг. А что бы если....

— Эй, это мой брат, — запротестовала Джинни, проследив за взглядом подруги.

— Да, я просто посмотрела.

Вышло не очень убедительно. Младшая Уизли недоверчиво взглянула на подругу и лишь покачала головой. Если забыть о легком чувстве стыда, то этот день в Хогвартсе Ванденберг добавила бы в список самых спокойных. Хотя, конечно, после белой полосы всегда идет... Не очень белая?

* * *

Несмотря на то, что в воздухе уже витал праздник, от занятий студентов никто не освобождал. Уже с самого утра вместо урока по Защите от Темных искусств студентов шестого курса внезапно отправили в зал, где когда-то проводили дуэли. Это удивило и гриффиндорцев, и слизеринцев, ведь Клуб дуэлянтов был закрыт несколько лет назад. Никто понятия не имел, к чему сбор в этом месте, пока не явился профессор Грюм.

-Можете не говорить о том, что дуэли здесь уже не проводятся, однако я за такой подход, — начал он, — профессор Дамблдор одобрил ваши занятия в таком ключе. Разумеется, под моим чутким руководством.

-Очень чутким, — не промолчали близнецы Уизли, когда Грюм окинул их строгим взглядом.

-Вы будете выходить по очереди — по одному с каждого факультета. Мне нужно увидеть, на что вы способны, так что не советую сдерживать себя, — сказал он, пригласив на дуэль первых участников.

Гриффиндорка Кэти Белл и слизеринка Люси Булстроуд поклонились друг другу. Девушки не спешили начинать дуэль. Первой все-таки начала Кэти:

-Эверте Статум, — крикнула она, но соперница вовремя отреагировала.

-Протего, — ответила слизеринка, — остолбеней!

Белл резко упала, выпустив палочку из рук. Булстроуд подошла к ней и протянула руку. Когда обе соперницы уже стояли рядом, профессор громко рассмеялся. Студенты разных факультетов посмотрели на него с удивлением.

— Это вы называете боевыми заклинаниями? — с явным сарказмом спрашивал он.

— Этого достаточно, чтобы защитить себя в опасной ситуации, — смело ответила ему Люси.

— Мне казалось, что на Слизерине студенты умнее, — закатил глаза Грюм, — вероятно, есть неприятные исключения.

Многие из студентов «зеленого» факультета рассмеялись над своей однокурсницей. Девушки разошлись, но дуэли, судя по всему, заканчиваться еще не должны были. Профессор осмотрел всех присутствующих.

— Наверное, будете выходить по одному, — задумался он, — а соперником для вас буду я.

— Он просто сумасшедший, — шепнул Ли своим друзьям, однако лучше бы он этого не делал.

— Мистер Джордан, я полагаю? Выходите и покажите свою дерзость в дуэли!

Ли не ослушался профессора. Сибилла невольно сжала пальцы в кулак. Она заметила рядом Джонсон. Если обычно девушка старается всех подбодрить, то сейчас она была не менее обеспокоена. Что уж там, даже слизеринцы не испытывали радости — хотя бы потому, что могли оказаться следующими. В итоге Ли даже не успел поклониться сопернику.

-Левикорпус, — взмахнул палочкой Грюм, — важный урок. В реальной жизни не ожидайте, пока ваш враг сделает поклон. Что же теперь делать с вами, Джордан? Может, использовать Круциатус?

-Отпустите его, живо, — Сибилл все-таки не выдержала.

Аластор Грюм усмехнулся, а Ли просто упал на пол. Профессор обернулся на студентку Гриффиндора с явной насмешкой в глазах.

-Ванденберг? Вы следующая, раз уж так хотите, — проговорил мужчина, когда девушка уже стояла на месте Ли, — я даже дам вам поблажку. Начинайте первая. Если не сможете выстоять, я все же использовал бы Круциатус.

Она просто смотрела на него и ощущала, как в ней кипит жгучая злость. Внезапно из ее рук прямо к профессору стала литься вода. Словно небольшой ручей она окружила мужчину. Тут он снова рассмеялся ей в лицо.

— Что это? Решили меня напоить?

— Определенно, — кивнула девушка, а вода стала быстро превращаться в огонь.

Кто-то из студентов вскрикнул, а профессор Защиты от темных искусств даже опешил. Он со страхом смотрел на огонь, который становился все ближе к нему. Особенно жутко стало Грюму, когда он почувствовал сильный жар.

-Агуаменти, — пламя погасло, — Ванденберг, в мой кабинет.

Она обернулась и заметила декана Слизерина, который был явно не в самом хорошем настроении. Девушка молча отправилась вслед за Снейпом, даже не рискнув посмотреть в глаза хотя бы кому-то из своих однокурсников.

* * *

Всю дорогу Снейп не сказал ни слова, пока и он, и его студентка не оказались в его кабинете. Профессор плотно запер дверь, после чего обернулся на девушку. Мужчина по-прежнему молчал, что начало раздражать Сибилл.

-Этот разговор должна начать я? — решила уточнить она, чисто на всякий случай.

-Вы сошли с ума, — почти что по слогам сказал Северус Снейп и перешел на крик, — вы хоть представляете, в какое положение себя поставили? Чуть не убить человека….

-Да, не убила бы я его!

-На глазах двух факультетов, — продолжил зельевар, будто и не слышал студентку.

-То есть проблема в том, что это было на глазах у других учеников? — она неожиданно для самой себя улыбнулась.

-Не время язвить, Ванденберг, — профессор открыл дверь, намекая, чтобы ведьма исчезла с его глаз, но перед этим добавил, — я передам профессору Макгонагалл о вашем поступке, вас отстранят от занятий до следующего семестра. Молитесь, чтобы Грюм ничего не предпринял. Все свободное время вы будете здесь, учиться.

-Да, профессор, — покорно сказала Сибилл и удалилась.

Почему-то сейчас ей не хотелось идти в гостиную своего факультета. И настроение было весьма паршивым, и не было желания выслушивать критику от других. Хотя сейчас девушка словила себя на мысли, что пусть и немного, но все же собой гордится.

-Какие люди, — протянул Фред, заметив гостью в Выручай-комнате.

Сибилла неловко улыбнулась и присела прямо на пол. Девушка на секунду прикрыла глаза, постаравшись успокоиться. Вдруг она заметила старшего брата Джинни, который смотрел на нее с любопытством.

-Скажи честно, — начала она, — меня уже прозвали чудовищем?

-Нет, — пожал он плечами, — но только потому, что всем страшно тебя обзывать.

-Не смешно, — бросила она в ответ Фреду.

Парень присел рядом и с нескрываемым любопытством изучал ее лицо. Такое ощущение, будто он старался прочитать ее мысли. К сожалению Уизли, такого навыка в его арсенале не было — пришлось спрашивать все самому.

-На самом деле не все поверили в теорию о чудовище, скажи спасибо Ли, — улыбнулся он, — Джордан старался всем доказать, что ты хороша в невербальной магии. Но ты же понимаешь, что это для некоторых на правду совсем не похоже. Кстати, — он посмотрел ей прямо в глаза и чуть слышно прошептал, — это было круто.

Девушка внезапно рассмеялась. Она придумала себе все ужасные слова, которые будет слышать от однокурсников. Вот только такого она точно не ожидала. Хотя, это же Уизли, верно? Она с благодарностью посмотрела на него. Удивительно, как ему удается поднять ей настроение буквально одной улыбкой и несколькими словами.

-Никогда бы не подумала, что буду спокойно сидеть рядом с тобой и не хотеть уничтожить тебя из-за ваших шуточек, — все-таки признала девушка.

-Поверь, если бы мы с Дредом знали бы, что ты умеешь, то ты бы нас никогда не видела, — он подмигнул, и девушка покраснела.

Она чувствовала, что смущена. Возможно, не из-за компании этого парня рядом, но и от того, что после такого дня ей легко с кем-то говорить. Хотя всего несколько минут назад ей казалось, что разговаривать сегодня ей уже ни с кем не захочется. Теперь они просто молчали, и она порой просто поглядывала на него, словно пыталась увидеть что-то, чего не замечала раньше.

-А вот и пропажа, — весело объявил Джордж, когда ни с Ли вошли в Выручай-комнату.

Джордан улыбнулся подруге. Фред после непонятного для Сибилл взгляда от брата поднялся и отошел в другой угол комнаты вместе с ним. Когда лучший друг еще не начал разговор, Ванденберг ожидала от него услышать, что угодно, ни никак не это.

-Слушай, я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но я слишком долго пытался решиться, — он сделал паузу, будто пытался подобрать слова, — Сибилл, может, сходим вместе на бал?

Она внезапно посмотрела в дальний угол комнаты, где были близнецы. Это было глупо, но она уже думала, что пойдет с Фредом — настолько неожиданно было для нее то, как они разговаривали в последнее время, как она ощущала себя рядом с ним. Как будто что-то изменилось, но она понимала, что это, вероятно, просто фантазии. Девушка перевела взгляд на лучшего друга.

-Ли, — с его лица уже спала улыбка, когда она произнесла его имя с ноткой жалости, — мне очень стыдно, но… Я, скорее всего, совсем не пойду на бал. Прости. Все эти танцы и разговоры о платьях немного не вписываются, учитывая…

-Я понимаю, — постарался улыбнуться парень, хотя было видно, что улыбаться ему не хотелось.

Близнецы, вероятно, все-таки подслушав разговор, громко вздохнули. Казалось, что они совсем не ожидали, что их друга отошьет девушка, с которой он так близок. Она и сама не понимала, чего она хочет, кого она хочет. Проще снова читать книгу о жертвоприношениях.

---

Примечания:

Забыть пароль от профиля? Легко. Спустя год найти его? Еще проще. Автор торжественно клянется, что никогда больше не покинет эту работу. (Даже график себе сделала, так чтоооооо))))

Когда смотришь на Гремучую иву издалека даже в голову не придет, что это несчастное дерево может тебя прикончить. Все это обман первого впечатления, отметила про себя ведьма. Почти все утро она провела на улице, так как находиться в спальне было сложно: соседки не стремились разговаривать с ней после вчерашнего. Конечно, они и раньше не болтали с ней без умолку, однако не делали вид, будто ее в принципе нет. Шесть лет все считали, что профессора называли ее особенной, чтобы она не расстраивалась из-за того, что с заклинаниями у нее все оставляет желать лучшего. Просто жалость к ребенку, не так ли? Теперь, когда они увидели, что домыслы могут быть правдой, объект для насмешек утратил свой смысл, как посчитала ведьма.

Наступило 25 декабря. Это значит, что совсем скоро она сможет отправиться домой. Правда, в этой дате есть существенный минус — сегодня Святочный бал. Когда девушка заметила, что к ней подходит подруга в компании братьев и Гермионы, она поняла, что от вопросов ей не уйти.

— Ты пропустила завтрак, но не волнуйся, я ведь знаю, что это не из-за желания прекратить питаться, — пролепетала Джинни, протягивая Сибилл еще теплый сендвич.

Ведьма лишь кивнула, тут же приняв съедобную помощь. Никто и слова сказать не успел, как она уже почти расправилась с угощением.

— Это точно ты? Похожа на нашего Рони, — она понятия не имела, почему, но она точно знала, что это сказал Джордж.

— Очень смешно, — девушке казалось, что она все произнесла внятно, но ребята услышали только набор звуков и громкое чавканье.

Она заметила, какое недовольное лицо было у Гермионы. Наверное, Грейнджер сложно реагировать на людей, которые относятся к еде в точности как Рон. Может, это такая аллергия, подумалось Сибилл.

— Почему вы еще не собираетесь на бал? Кэти с Анджелиной начали делать это еще до завтрака, — Ванденберг постаралась хотя бы изобразить интерес.

— У меня уже все подготовлено, пока что можно и расслабиться, — улыбалась Джинни, — а парни точно не будут делать больше, чем просто переодеться.

— Мы и так очаровательны, — бросил Фред.

— Это несправедливо, — возмущалась Гермиона, — почему мужчинам не нужно прилагать больше усилий?

— А ты разве идешь? — лицо Грейнджер стало настолько красным от злости, что Джордж пожалел о своем вопросе.

— Сибилл, а ты? Может, передумаешь?

Джинни до последнего надеялась убедить подругу. Не столько из-за самого бала, сколько из-за желания разделить эти эмоции вместе. Однако Ванденберг только засмеялась.

— Конечно, Джи. Сейчас же пойду собираться, — только ее подруга начала радоваться, когда она добавила, — в замке же наверняка сотни идиотов, которые не додумались пригласить кого-то до самого дня X.

Неожиданно для ведьмы теперь смеялись все, включая Гермиону. Правда, Фред успокоился быстрее остальных. С серьезным выражением лица он заявил:

— Не идиоты, а люди, которые достаточно уверены в себе.

— Серьезно? Ты никого не пригласил? Но почему? Видимо, хочешь, чтобы половина Хогвартса передралась за такую честь, — Сибилл пыталась вложить в слова как можно больше сарказма.

— Почему же сразу так? Я не такой жестокий, — он на секунду задумался, — хотя то, что ты считаешь, что девчонки бы дрались за меня, весьма повышает настроение.

Ведьма уже готовилась ответить, но почему-то не смогла сказать ни слова, когда встретилась с ним взглядом. Девушка лишь мило улыбалась, пока ее не толкнула Джинни.

— Нам пора идти, есть еще планы на Филча, — пояснил Джордж.

Джинни тоже собиралась идти обратно в замок вместе с братьями, но она немного задержалась и красноречиво взглянула на подругу.

— Я просто хочу напомнить. На всякий случай. Это все еще мой брат, — не дождавшись ответа, младшая Уизли все же ушла.

— Что она хотела этим сказать? — не понимала Гермиона.

— Понятия не имею, — пожала плечами ведьма, — в последнее время люди вокруг говорят столько бреда.

Грейнджер кивнула в знак согласия. Сибилла заметила, что настроение у девушки заметно ухудшилось. Ведьма тут же вспомнила о том, как Ли учил ее манерам. В такой ситуации положено спрашивать, что расстроило твоего собеседника.

— Тебя кто-то обидел? Может, я могу чем-то помочь...

— Скажи, я действительно не похожа на ту, кого кто-то захочет пригласить на бал?

— Если ты и входишь в этот список, то не переживай, я займу там первое место.

— Я серьезно, — продолжила Гермиона, — сначала Рон, теперь близнецы. Все не верят, что меня кто-то позвал.

— А кто тебя позвал? — Сибилл думала, что ответ будет не очень интересным, но она ошибалась.

— Виктор Крам.

— Кто?

— Тише, — Гермиона смутилась, когда мимо них проходили студентки Хаффлпаффа.

— Ты просто не представляешь, какое лицо будет у Рона, — улыбнулась Сибилл, — он посчитал тебя менее достойной, чем остальные девчонки, а теперь ты будешь танцевать с его любимым ловцом. Ты же его просто разобъешь.

— Думаешь?

— Определено, — кивнула Ванденберг, — и знаешь... У тебя нет причин для низкой самооценки. Тебя пригласил парень, о котором мечтает весь почти что весь замок. Даже включая вейл из Шармбатона.

Ведьма была рада, что ей удалось подбодрить Грейнджер. Вот только ее не пригласил никто. Разве что Ли, но почему-то этот вариант она даже не учитывала. Теперь она словила себя на мысли, что отнеслась к другу не лучше, чем Рон к Гермионе. Но трагедии в этом нет. Она ведь сможет извиниться в поезде.

* * *

Спальни девочек превратились в настоящее сумасшествие. Ведьма пыталась спокойно доделать эссе о самых редких зельях, но сосредоточиться не могла. Это сложно сделать, когда Кэти и Анджелина успокаивали плачущую Алисию.

— Он пригласит тебя, я уверена, — до последнего старалась Джонсон успокоить подругу.

Однако Сибилл понимала чувства Алисии. Все уже были в платьях, до бала оставалось не больше часа. Правда, слушать этот плач она просто не могла. Девушка только вышла из комнаты, как столкнулась с Фредом.

— Хочешь жить в комнате для девочек?

— Заманчивое предложение, — не растерялся парень, — но уже скоро бал, так что....

Она почему-то раскраснелась. На мгновение ей показалось, что у нее все-таки будет повод надеть мамино платье.

— Сибилл, — он широко улыбнулся, — ты не могла бы позвать Алисию?

Она только кивнула и тут же пошла выполнять его просьбу. И о чем она только думала? Хотя в том, что он пригласил Алисию был большой плюс: теперь она в комнате была одна и могла спокойно работать над эссе. Жаль, что эта тишина не продлилась дольше пяти минут.

— Би, — она увидела перед собой Джинни, — мы были правы, это платье точно для меня.

Сибилл уже хотела сделать комплимент подруге, когда заметила рядом Грейнджер.

— Мерлин, — вздохнула Ванденберг, — Гермиона, ты просто....

— Да, я ей это уже говорила, но она все еще не верит мне, — отметила Джинни, усаживаясь на кровать подруги.

— Раз считаешь, что не достойна своего партнера, то тогда приглашу тебя я, — заявила Сибилл, и Гермиона раскраснелась.

— Пожалуй, я выберу Виктора.

— Так всегда, — неожиданно загрустила Ванденберг, — меня никто не выбирает.

— Ты это из-за меня? Сибилл, — решила Гермиона, — слушай, просто я только дружу с девочками. Ты очень красивая, добрая....

Джинни и Сибилл молча смотрели на Гермиону, которая все еще старательно подбирала комплименты. Они пытались продержаться дольше, но не выдержали и громко рассмеялись. Когда Грейнджер поняла причину их веселья, они услышали и ее смех.

— Простите, я так волнуюсь, что все очень странно воспринимаю. Ах, да. Мы же пришли помочь тебе собраться.

— Вы что похитили для меня какого-то парня? Девочки, не стоило. Но спасибо. Где он?

— Прекрати, — Уизли уже достала платье подруги, — только что мы видели как минимум дюжину девушек, которых пригласили в последний момент. Таких идиотов, как ты их называла, оказалось достаточно много.

— А если тебе не нужны идиоты, — начала Гермиона, — то тогда сделай это для себя. Разве нужен мужчина, чтобы женщина надела красивое платье?

Эта фраза Ванденберг убедила. Действительно, она ведь хотела увидеть себя в мамином наряде. Почему на это должен влиять партнер по танцам? Тем более, что его нет.

Времени было мало даже для волшебниц. Поэтому девочки решили не экспериментировать с прическами: Гермиона лишь сделала кудри Сибилл прямыми. Даже такая простая прическа хорошо смотрелась с вечерним платьем и легким макияжем. Девушка тут же вспомнила слова своего отца: да, она точно похожа на свою маму.

— Вам разве не пора искать своих партнеров? — Сибилл опомнилась, когда взглянула на часы.

— Да-да, мы и правда пойдем. Но ты помнишь? Ты обещала, — Джинни обернулась к подруге, — ты должна там быть, даже если в считанные минуты никто не соизволит подойти. Живем моментом!

Когда Грейнджер и Уизли вышли, Сибилла снова посмотрела на себя в зеркало. Ее зеленые глаза сейчас казались еще более яркими. Она никогда не казалась себе одной из самых красивых девушек, но, пожалуй, она все-таки была симпатичной. Значит, не приглашали ее на бал явно не из-за внешности, а из-за того, что она сама по себе странная. Всюду слишком не такая, как другие, слишком...

— Неуместная, — все же сказала она вслух.

Она вспомнила, что обещала Джинни, и вышла из комнаты. Девушка уже была на полпути к Большому залу, но резко остановилась: вокруг одни парочки, а среди них и знакомые лица — Джордж и Анджелина, Фред и Алисия, Ли и Люси со Слизерина. Ванденберг вздохнула.

— Прости, Джи, это слишком даже для меня, — шепнула она.

Однако и в спальне сидеть теперь совершенно не хотелось. Ведьма лишь забрала оттуда все необходимое и направилась в другое место. Сменить обстановку и больше не видеть себя в зеркале.

* * *

Было уже довольно поздно, но в Большом зале все еще танцевали. Сибилл же была счастлива хотя бы тому, что закрыты были только кабинеты профессоров, а не классы, где проводились занятия и хранилась полезная литература.

— Ванденберг? — Снейп даже был немного удивлен.

Она обернулась и увидела зельевара. Девушка лишь кивнула, вернула книгу обратно на полку небольшого шкафчика. Снейп не проронил ни слова, пока она не подошла к нему и не протянула свое эссе:

— Я его закончила, — пожала плечами ведьма.

Он взял работу студентки в руку, но по-прежнему изучал ее взглядом. Спустя минуту молчания, которая казалась целой вечностью, декан Слизерина произнес:

— Полагаю, работа должна быть безупречной, раз уж вы так празднично ее сдаете, — он кивнул на ее наряд.

Какой стыд.... Она ведь так и не переоделась. Сибилл даже немного улыбнулась. Наверное, Снейп никогда не видел учеников, которые делают эссе в вечерних платьях.

— Прошу прощения, — ответила Ванденберг, — из головы вылетело, что в кабинете Зельеварения можно выглядеть и попроще.

Она говорила достаточно быстро, и таким же шагом отправилась на выход. Однако неожиданно услышала снова голос профессора:

— Я должен вам передать, — начал он, — я был в Лондоне и видел вашу бабушку.

Ведьма замерла. Она так скучала по родным, что была бы рада получить неожиданно письмо. Однако к ее удивлению это была небольшая коробочка. Внутри она увидела кулон в форме маленького цветка. Выглядел он прекрасно, но сильнее удивляло, что он....

— Из дерева, вы правы, — кивнул Снейп, — Дикке Бум, если быть точнее. Объяснять не нужно.

Ведьма прекрасно знала, что это за дерево, так что она и не нуждалась в пояснениях профессора. Бросив краткое «Спасибо», она снова отправилась к выходу.

— И Ванденберг, — сам того не ожидая сказал профессор, — у вас очень странные мысли. Вы не будете всю жизнь одиноки, если пропустили школьную попойку.

Она улыбнулась от того, как он назвал Рождественский бал с вальсом и юными парочками. Ей и самой было непривычно от того, что она начала задумываться о том, в чем постоянно себе отказывает: свидания в Хогсмиде, первая любовь...

— Настоящую любовь находят не только в вычурных нарядах, — теперь он даже не смотрел на нее, — а чаще всего такие чувства могут только причинить боль. Не стоит на этом зацикливаться.

— Вы хоть сами в это верите?

— Возможно.

На этом их странный диалог подошел к концу. В гостиной Гриффиндора было пусто. Скорее всего, часть студентов уже спит, а другие — гуляют по замку. Она присела у камина и достала кулон из маленькой коробочки. Дикке Бум. Она улыбнулась. Бабушка рассказывала ей легенду о большом дереве, в котором много лет назад поселились феи. И маглы, и волшебники верили в его мощь: приносили раненых физически и душевно, а огромный дуб исцелял всех.

— Я думала, что ты уснула, — это была Джинни, которая не очень и устала от бесконечных танцев.

— Нет, я закончила эссе для Снейпа и сэкономила себе время на каникулах, — кивнула ведьма.

Младшая Уизли обратила внимание на платье. Да, Ванденберг так и не переоделась.

— Раз уж ты в таком наряде, то это не должно быть просто так, — рыжая галантно протянула руку, из-за чего ее подруга рассмеялась.

— Серьезно, Уизли? Приглашаешь меня на танец? Ладно, вызов принят, — Сибилла даже отвлеклась от своих странных мыслей, — а ты неплохо ведешь, красотка.

— Я ради тебя репетировала, — подмигнула Джинни лучшей подруге, кружа ее в танце.

Возможно, не все так плохо в ее жизни, подумала Ванденберг. К чему грустить из-за отсутствия первых свиданий и поцелуев в коридоре, когда тебя кружит в танце веселая соседка из дома поблизости. Может, настоящая дружба даже важнее вальса и Святочного бала. К тому же, сейчас ей было так весело, что казалось, будто именно для этого она надела мамино платье, в котором так сильно была на нее похожа. Такие воспоминания очень важны в темные времена, которые уже не за горами.

---

Примечания:

Может показаться, что эта маленькая глава ни о чем, но торжественно клянусь, что все детали очень важны).

Это было пустое поле. Ни деревьев, ни людей. Только сильный ветер. Прямо перед собой она увидела девушку с темными волосами. Лица рассмотреть не удалось: незнакомка шла, не останавливаясь, словно увлекая за собой. Ведьма направилась вслед за ней, пока земля под ее ногами не начала исчезать.

— Пробудись, — услышала она голос, когда в легких оставалось все меньше воздуха.

— Сибилл!

Девушка открыла глаза и увидела перед собой Джинни. «Хогвартс-экспресс» был в пути, а в купе кроме Уизли и Ванденберг были близнецы, Ли Джордан и Анджелина Джонсон. Самая младшая из присутствующих одарила ведьму недовольным взглядом.

— Сама захотела, чтобы мы ехали вместе, и проспала почти весь путь. Хотя, я не удивлена, — все-таки улыбнулась она подруге, при этом сама не сдержавшись от зевка.

— Я бы и сам поспал, но мы уже приехали, — кивнул Ли, — почти.

Сибилл заметила, что Джордж и Анджелина держались за руки. Она невольно улыбнулась. Все-таки ему удалось добиться большего, чем просто вечер танцев. Ванденберг была рада за парня. Они хоть и не были близкими друзьями, но его взгляды на Джонсон замечали даже профессора.

Когда ребята вышли из поезда и стали прощаться, Сибилл решила поговорить с лучшим другом наедине. До сих пор ее не отпускала ситуация со Святочным балом, хоть и парень вел себя привычно.

— Я просто должна убедиться, ты на меня точно не обижаешься? Мне только нужно знать, что у нас все как прежде, — девушка с надеждой смотрела ему в глаза.

— Эй, то, что ты не любишь танцы — это не значит, что я тебя брошу, — Ли даже удивился от слов подруги, — кто же будет учить тебя тому, как общаться с людьми?

Они рассмеялись и обняли друг друга на прощание. Всего несколько недель каникул, но одного семестра было достаточно, чтобы привыкнуть, что он снова всегда поблизости. Первой разомкнула объятия Сибилл.

— Пиши мне, ладно? Хотя бы когда будет скучно, — подмигнул юноша.

Девушка лишь улыбнулась и отправилась с чемоданом искать родных. Среди толпы студентов и их близких она искала лица бабушки и отца. Вот только их все не было. Когда Ванденберг уже сделала круг, она остановилась и тяжело вздохнула. Не хотелось, чтобы отец надолго опаздывал.

— Сибилл, — услышала она взволнованный крик.

Это был голос Молли Уизли, которая уже собрала всех своих детей. Девушка поспешила к рыжему семейству, ничего не понимая. Судя по выражению лица Джинни, Сибилл явно не услышит ничего хорошего.

— У твоего отца дела, он не смог приехать, — пояснил Артур, — Сара вместе с ним. Ты побудешь у нас до завтра.

— Опять? — разочарованно воскликнула Сибилл, но заметив миссис Уизли, она добавила, — не в том смысле. Просто я так давно их не видела…

— Я понимаю, детка, — Молли улыбнулась так тепло, что Сибилл на минуту успокоилась.

Однако тревожные мысли появились очень быстро. За весь семестр она получила только одно письмо от бабушки и мамино платье от отца. Больше с ней никто не связывался, пока ее однокурсники почти что каждую неделю отвечали своим семьям. Она снова чувствовала себя до жути одиноко. «Если бы они только рассказали, в чем дело», — думала девушка, по дороге в Нору.

* * *

Миссис Уизли накрыла на стол так быстро, что Сибилл в очередной раз удивилась активности этой женщины. Молли казалась милой до тех пор, пока перед ней не появлялась задача всех покормить — тогда она становилась такой настойчивой, что всем оставалось тихо лакомиться домашними блюдами.

Однако Ванденберг не могла спокойно сидеть и наслаждаться теплым чаем. Она поглядывала на Артура Уизли, и что-то ей подсказывало, что он прекрасно знает все, что скрывают от нее.

— Мистер Уизли, так мой отец вернется утром?

— Да, Сибилл, вместе с твоей бабушкой, — теплая улыбка не сходила с лица мужчины, пока ведьма не задала следующий вопрос.

— Вы ведь знаете, где они пропадают. Что это за внезапные дела? Как и после чемпионата, — она видела, что он вот-вот и сам все расскажет, но у Артура была «сторона защиты».

— Так, не время вопросов, — резко вмешалась миссис Уизли, — живо пить чай, пока пирог не остыл.

В этот момент Сибилла поняла, что она права. Тем более, что и долго гадать не пришлось. Уже совсем скоро к семье присоединился Перси. Молодой человек довольно долго рассказывал, как он восхищается своим начальником, пока не обратил внимания на Ванденберг.

— Сибилл, надеюсь, ты не сильно переживаешь по поводу отца? Можешь, не волноваться. Ходит много разговоров, но я думаю, что он не стал бы идти против Министерства магии, — вполне спокойно произнес он, отрезая кусочек яблочного пирога.

— Перси, — в один голос выкрикнули мистер и миссис Уизли.

— Не знаем, о чем речь, но ты, Перси, точно что-то растрепал, — довольно заявил Фред, насмехаясь над братом.

— Определенно, — добавил Джордж, не отрывая взгляда от бывшего старосты Гриффиндора.

— Не время вопросов, — с недовольством Ванденберг повторила слова миссис Уизли, — давайте сменим тему, если только никто не хочет ничего объяснить.

— Прекрасная идея, — как ни в чем не бывало произнес отец семейства, — Перси, лучше расскажи, как у тебя с той девушкой? Мелисса, кажется?

Бывший староста Гриффиндора раскраснелся. Несмотря на то, что Перси решил жить в отдельной квартире, он все еще рассказывает родителям все о своей жизни. Даже проболтался, что ему приглянулась девушка из его отдела. От вопроса отца молодой человек так покраснел, что близнецы стали с интересом наблюдать за ситуацией.

— Тут не о чем говорить, мы мало общаемся, — все-таки ответил Перси, продолжая смущаться от таких разговоров.

— Глупости, — миссис Уизли улыбалась так, словно ее сын уже женится, — твой отец рассказал мне о своей симпатии почти сразу же, как только до него это дошло.

— Должен признаться, я тоже переживал…

— Поэтому решил написать мне все в письме, — продолжила Моли, словно и, не замечая, что ее супруг что-то говорил, — ох, как это было мило. Перси, напиши ей послание!

— Думаете, это хорошая идея? Пригласить ее куда-то в письме? — молодой человек явно сомневался.

— Думаем, что это, — неожиданно воскликнул Фред, — просто шикарная идея.

— Сейчас же пойди и напиши письмо, — поддержал близнеца Джордж, — мы будем писать письмо Ли, можем и твое отправить.

Перси мгновенно перестал краснеть. Теперь он не смущался, теперь он что-то подозревал. Парень переводил взгляд с одного близнеца на другого, пытаясь учуять подвох.

— Вы ничего не задумали?

— Мы любим шутить, — признал Джордж.

— Но даже у нас есть границы, — добавил Фред, у которого, как подумала тут же Сибилл, как раз никаких границ нет.

Когда с легким завтраком и чаем было покончено, Перси начал писать письмо коллеге, а близнецы слишком активно ему помогали. Причем и Джинни, и Сибилл удивляло, как это Перси быстро доверился этим шутникам. Возможно, он доверял им больше, чем кажется, а возможно — на самом деле переживал, и поэтому не замечал ничего очевидного.

Сибилл, когда Джинни отошла к миссис Уизли, тихо взяла чемодан и направилась к выходу. Хорошо, что ее вещи еще не успели поднять в спальню подруги.

— Би, ты решила пойти домой? — Джинни подошла к Сибилле, перед этим прикрыв дверь комнаты, где были остальные Уизли.

— Да, прости, мне очень хочется наконец-то побыть в своей спальне. Я ведь не была там дольше, чем длился наш семестр, — Сибилл старалась объясниться так, чтобы подруга не держала на нее обиды.

— Эй, — Джинни взяла ее за руку и улыбнулась, — все хорошо. Ты ведь не в Хогвартс возвращаешься, мы совсем близко, если что. Маме я сама лучше все поясню. Ты ведь ее знаешь, она не поверит, что ты уже взрослая.

Ванденберг тихо хихикнула, кивнув подруге. По дороге домой у нее было странное чувство. Пока что она не могла разобраться, радость это или тревога. Однако, когда она оказалась на своей кровати, она поняла — это все таки радость. Было приятно оказаться именно у себя дома, пусть и никто из родных еще не вернулся. Убеждая себя, что усталости еще нет, ведьма быстро уснула, почувствовав спокойствие и уют.

* * *

2 мая 1998 год

Большой зал Хогвартса был совсем другим. Не таким, каким она его помнила. Вместо громкого смеха были крики горя. Вместо радостных первокурсников — раненные и убитые. Сибилл шокировала война, но не из-за кровавых битв насмерть. Пугало ее только то, что она все это уже видела. Кажется, это называют дежавю?

Ведьма почувствовала, как холод пробегает по ее коже. Как бы она ни ненавидела Снейпа, он был прав. Она все время видела не фантазии, не игры собственного подсознания, а видения. Они сбылись: во всех взглядах, во всех звуках и запахах, во всех лицах тех, кто больше никогда не проснется.

Она продолжала идти, уже предчувствуя, что теперь ее ожидает. Все было как в тумане: Джинни теперь выглядела сломленной, как и вся ее семья. Сибилл подошла еще ближе. Она смотрела на него так, будто еще надеялась, что сейчас он откроет глаза. Девушка почувствовала, как из ее глаз по щекам и губам скатывались соленые капли воды. Это были слезы, но они бесполезны. Она поклялась, что не будет плакать. Поклялась еще два года назад. Вспомнив это, она провела рукой по своему лицу столько раз, сколько потребовалось, чтобы избавиться от каждого следа слабости.

Теперь она стала похожа на ту, кого сама когда-то «слепила» из своей «прошлой версии». На ее лице больше не было эмоций. Ведьма отошла в сторону и вынула из кармана острый нож. Подарок отца оказался не просто вещью на память, а полезным инструментом. Она должна попытаться.

Не раздумывая, девушка стала резать кожу так, что на ее белое платье тут же стала сочиться кровь.

— Сибилл, — Джинни не могла кричать от ужаса, который охватил ее, когда она увидела подругу, — что ты делаешь?

Ванденберг заметила, что рыжая уже направилась к ней, и тут же исправила ситуацию. Всего одна секунда потребовалась ведьме на то, чтобы Джинни Уизли оказалась достаточно далеко, чтобы не помешать ей. Хорошо, что остальные ничего не поняли.

Прикрыв глаза, девушка начала читать заклинание. Пока с ее губ слетали слова из старого гримуара, думала она о другом: лишь бы начать все сначала.

* * *

Она проснулась от странного чувства. Девушка оглянулась: ни отца, ни бабушки все еще не было. Даже Джинни, видимо, решила оставить ее наедине с собой, как она и просила. Значит, показалось.

Уже через мгновение она ощутила сильную боль. Стиснув зубы, девушка лишь старалась понять, где источник ее страданий. Когда она увидела свою руку — весь дом пронзил испуганный крик.

Она быстро дотянулась до своей волшебной палочки. Ни одного заклинания, чтобы заживить раны, она не знала. Все, что могла сделать ведьма, — остановить кровь. Этого хватило, чтобы понять, что ее не изувечили. Ей передали послание.

«Бурлящая кровь. Харлинген».

Не успела девушка опомниться, как услышала чьи-то шаги…

---

Примечания:

Ну понеслась жара по сюжету что ли. Пора же когда-то ГГ узнать, кого она должна спасти и почему. Прошу прощения, если тянется с пейрингом, но хочется все максимально по полочкам).

Девушка взяла свою волшебную палочку. Она стала медленно и бесшумно спускаться на первый этаж дома, откуда доносился шум. Ведьма сохраняла спокойствие до тех пор, пока одна ступенька предательски не заскрипела. Через миг она увидела перед собой человека.

— Не приближайся, — она направила на него волшебную палочку, но тут же ее опустила, когда поняла, на кого она могла напасть, — ты серьезно? Какого черта?

— Дверь была открыта, прости, — парень пожал плечами, — я не думал, что напугаю тебя.

Перси и сам выглядел довольно напуганным, но его можно было понять. Вряд ли он рассчитывал на подобное гостеприимство. Ванденберг молча продолжала смотреть на него, ожидая, когда он все-таки скажет то, зачем пришел.

— Ах да, — молодой человек и сам понял, что чуть не забыл о причинах своего визита, — Гарри и Рон вернулись, они выполняли мамино поручение. И сейчас из «их поручения» она уже сделала ужин. Просила привести тебя.

Можно было подумать, что он перепутал слова «привести» и «предложить». Но Сибилл прекрасно знала миссис Уизли — Перси все сказал именно так, как это и было.

— Эй, а с тобой все в порядке?

Этот вопрос Перси застал ее врасплох. Сначала она лишь удивленно на него взглянула, пока не вспомнила, что на ней сейчас только футболка. Тут же шатенка заметила, что парень смотрел на ее руку.

— Оу, ты об этом. Просто поранилась, пока раскладывала вещи, — никто бы в это не поверил, но она помнила характер Перси.

— Будь осторожна, — произнес он будто не с сочувствием, а с долгом наставления.

Ванденберг указала ему на диван в гостиной, намекая, что там он может ее подождать. Среди своих вещей она искала что-то не слишком теплое, так как помнила, что у семьи Уизли камин прекрасно обогревает кухню. Однако теперь у нее было и другое требование к одежде: нужно скрыть раненую руку. На глаза Сибилл попался тонкий свитер голубого цвета, который идеально ей подойдет. Она уже начала одеваться, но бросилась к тумбочке: из верхнего ящика она взяла мазь и нанесла ее на порезы. Быстро не поможет, но лучше, чем ничего.

В доме Уизли на рождественский ужин собралась вся семья, за исключением старших сыновей Молли и Артура, которые работали далеко от дома. Когда Сибилл и Перси вошли на кухню, миссис Уизли как раз с улыбкой читала поздравительные письма от Чарли и Билла. Джинни улыбнулась подруге и жестом пригласила ее занять место рядом.

— Ты даже не представляешь, что сделали Фред и Джордж, — шепнула рыжая, сдерживаясь от хохота, но заметив поблизости Перси, она добавила, — потом расскажу.

— У меня есть для тебя подарок, — вспомнила ведьма, доставая маленькую коробочку из своего кармана.

Джинни не скрывала восторга. Ее ожидал браслет с небольшим компасом. Украшение тут же оказалось на ее руке.

— Это не просто для красоты, — Сибилл показала подруге свое кольцо с небольшим камешком, — мне это когда-то подарила бабушка. Они связаны. Если я тебе буду нужна, — она взяла руку Джинни и аккуратно притронулись к ее браслету, — тебе нужно только перевести стрелку на север. Мое кольцо укажет мне дорогу.

Джинни лишь кивнула и крепко обняла девушку в знак благодарности. Сибилл сказала правду о своем подарке. Смолчала лишь о причине. После того, как она стала видеть жуткие сны, она порой думала, что она не сможет защитить Джинни. Теперь на фоне Турнира трех волшебников ей все чаще казалось, что близятся темные времена. На опасные для жизни испытания выбирают 14-летнего мальчишку, профессор показывает непростительные заклинания перед студентами, жуткие сны о смерти, которые Снейп называет видениями. Все это вместе не было похоже на совпадение.

Удивлял и сегодняшний день. Это Рождество отличалось от всех других. Во-первых, Сибилл не была с семьей. Во-вторых, главной темой за столом был не столько праздник, сколько участие Гарри Поттера в Турнире трех волшебников. Хоть ведьма хорошо относилась к мальчишке, эти разговоры о нем начали раздражать. Однако уже очень скоро она уже мечтала, чтобы все снова говорили о Мальчике-который-выжил.

—Как прошел бал, ребята? Это, должно быть, волшебно? — заинтересовано стал расспрашивать мистер Уизли.

Как хорошо, что Джинни любила болтать. Одна самостоятельно справилась с задачей рассказать родителям, кто и с кем танцевал. Гарри в свою очередь помог Рону помолчать, когда Молли заявила, что с таким красивым платьем, как она прислала, от ее младшего сына никто не отводил взгляды.

— А ты, милая? — Сибилла хотела провалиться сквозь землю, когда миссис Уизли обратилась к ней.

Ванденберг немного смутилась, что для нее было не слишком свойственно, и слегка замешкалась. Она не могла понять, что ей нужно ответить, чтобы избежать жалостливых взглядов.

— Ей прислали платье ее мамы, — вдруг подала голос Джинни, — она была такой красивой.

— Как это мило, — миссис Уизли на удивление была удовлетворена таким ответом, и отправилась в другую комнату.

— Спасибо, — шепнула Сибилл подруге, которая только что спасла ее от любопытства миссис Уизли.

* * *

В этой семье праздники проходили весело. Не было ощущения одиночества. Его и не будет, когда в одном доме собирается столько людей. Тогда еще никто не знал, что это Рождество будет последним в Норе. По крайней мере, на несколько лет точно. Когда не знаешь, что тебя ждет впереди, проще радоваться здесь и сейчас. К несчастью, Сибилл не имела шансов не знать ничего о будущем.

— В этом году у нас не только свитер, но и шарфы, — показывал Фред всем подарки, которые вручила им с Джорджем Молли, — спасибо, мам.

Ребята были счастливы, но Ванденберг заметила Рона, которому было явно трудно изображать радость. Однако винить его было нельзя хотя бы потому, что он не показывал открыто свое недовольство и не обижал миссис Уизли. Недостаток денег — единственная проблема этой семьи, подумала Сибилл, ведь остальное у них есть. Чего не скажешь о ней. Девушка улыбалась, наблюдая за тем, как Молли обнимает Джинни, и думала лишь о том, как было бы здорово, если бы здесь была и ее мама. Внезапно она встретилась глазами с таким же чуть тоскливым взглядом Гарри. Они слегка улыбнулись друг другу. Они понимали это чувство.

— Скучаешь по ней? — услышала девушка чей-то голос.

Это был Фред, который заметил, с какой тоской девушка наблюдает за милым общением матери и дочери. Конечно, это не была сильная зависть, однако ее зачатки виднелись где-то в самой глубине ее зрачков.

— Я пыталась научиться жить без нее, но у меня не очень хорошо получается, — все-таки ответила она, кивнув парню.

— Не вини себя в этом, это нормально ощущать такое, — Уизли протянул ей стакан с вишневым соком и продолжил, — вряд ли она хотела бы, чтобы ты грустила.

— На самом деле, чем я становлюсь старше, тем понимаю, как ее смерть меня изменила, — неожиданно для самой себя ведьма решилась на откровения, — я стала больше бояться.

— Одиночества? — предположил парень, устремив на нее свои голубые глаза.

— Потери, — пояснила Ванденберг, — я готова на что угодно, но никого больше не потеряю. Я этого не вынесу, — этот разговор был уже явно не праздничным, поэтому она решила перевести тему, — а сок довольно вкусный.

— Конечно, — кивнул ей Фред, — в нем ведь тайный ингредиент.

Грусть мгновенно исчезла с лица девушки. Она вскочила и стала искать зеркало в доме Уизли. Когда она нашла его, то тут же закричала.

— Я убью тебя, рыжий кретин!

Молли вздрогнула от внезапного крика Сибилл. В то время, как девушка с яркими синими волосами носилась с одного этажа на другой, миссис Уизли посмотрела на свою дочь.

— Это она о ком?

— Судя по ее волосам, мам, у нас только два варианта, — задумалась Джинни и перевела взгляд на Джорджа, — а судя по тому, что Джо здесь, наш круг сужается.

Все присутствующие громко рассмеялись, когда где-то наверху Ванденберг начала выкрикивать новые оскорбления своему обидчику. Ведьма уже добралась до его комнаты, когда успешно упала на пол.

— Простейшее заклинание, — с насмешкой говорил парень, — пол скользкий, а враги — повержены.

— Тебе не жить, — только и ответила она, когда поднялась на ноги.

— Эй, если ты убьешь меня, то не получишь свои подарки, — обозначил Фред, уже разыскивая что-то в небольшом шкафчике, — нашел!

Подарок был не один. Девушка тут же рассмотрела большую книгу. Она выглядела очень старой, но при этом не потрепанной. Не верилось, что ей подарили такое близнецы.

— Это от твоей бабушки, — поспешил объясниться Фред, — она ведь знала, что праздник вы вместе не встретите. Мама просила положить под елку, но я забыл.

— Ничего, — прошептала девушка, рассматривая странную обложку книги.

Ведьма слегка касалась деревянного корешка, на котором были выгравированы неизвестные для нее символы. Она открыла книгу и внутри заметила сложенный пополам лист бумаги. Страница сто пятьдесят восьмая. Ванденберг вздохнула и отложила подарок бабушки на не застеленную кровать, которая была к ней ближе всего.

— А это передал Ли, — улыбнулся Уизли, предавая девушке аккуратно упакованную коробочку, — кстати, если он говорил, что не расстроился, то он расстроился.

— Ты о чем? — девушка удивленно посмотрела на однокурсника, параллельно стараясь расправиться с атласной ленточкой.

— Я про бал, — объяснил парень, — ты же знаешь, что нравишься ему. Отказ он расценил...

— Что ты сказал?

Сибилл стало безумно стыдно. Если Фред был прав, то она очень плохо поступала с лучшим другом. Разумеется, она не стала бы врать ему, но постоянно отказываться от встреч и отвергать, когда дело касается всего лишь школьного бала, — это казалось ей перебором. Последнее, чего бы она хотела, — обидеть Ли.

— Только не говори, что не замечала, — в глазах парня появилась заметная усмешка, — а он, вот только честно, ни капли тебе не нравится?

— Ты решил попробовать себя в образовании любовных парочек? — теперь насмехалась она, заметив, что начала улыбаться.

— Мне просто любопытно, — пожал плечами ее собеседник, — мне казалось, вы очень близки.

— Да, но не так. Он мой лучший друг. Конечно, мы близки, но...

— Но он тебе не снится по ночам, я понял, расслабься, — он даже слегка рассмеялся, когда увидел ее растерянное выражение лица.

Она все-таки смогла открыть коробочку, и заметила в ней небольшой кулон в форме сердца. Внезапно девушка рассмеялась, но совсем не из-за подарка. Кулон был замечательный, но ситуация казалась странной.

— Если бы я и сейчас ничего не поняла, — показала ведьма украшение в виде сердечка.

— Я бы начал сомневаться в твоих умственных способностях, точно тебе говорю, — весело проговорил Уизли.

Девушка уже взяла в руки и бабушкину книгу, собравшись покидать комнату близнецов. Вот только через мгновение Фред снова привлек ее внимание:

— Эй, это еще не все!

У нее в руках была огромная книга, поэтому она просто не могла ничего взять. Парень лишь положил сверху на подарок ее бабушки огромный блокнот.

— Это что личный дневник? — она приподняла одну бровь, с интересом ожидая ответа.

— Это идея Джорджа, — кивнул Уизли, — он сказал, что тебе нужно хоть где-то полностью выговариваться. Кстати, эта штука будет открываться только тому, кто напишет первое слово. Так что твои тайны защищены.

Девушка вспомнила один из дней в Хогвартсе. Тогда она сорвалась и забрела в Выручай-комнату. Там и случился странный диалог с Джорджем. Сибилла припоминала, что в тот день она уже ссорилась с Джинни, а ее старший брат старался доказать ей, что нельзя все держать в себе.

— Спасибо, — едва успела сказать ведьма, когда в комнате появилась младшая Уизли.

— Джордж уже заждался, пора запускать фейерверки, — Джинни нетерпеливо повела старшего брата за руку вниз.

Ванденберг весело рассмеялась. Это оказалось далеко не самое худшее Рождество.

* * *

Уже второе утро она встречала в своем доме. От этого становилось так уютно, что пока что ей не хотелось знакомиться с подарком бабушки. Почему-то Сибилл желала как можно дольше оставить настроение Рождества, и не погружаться в мифы и родовую магию. Правда, едва заметная боль на левой руке не давала ей расслабиться полностью. Когда она услышала, как кто-то открывал дверь, первым делом ведьма надела кофту с длинным рукавом.

— Наконец-то вы вернулись, — улыбалась девушка, глядя на отца и бабушку.

Вот только если на лице Сары читалась радость от встречи с внучкой, то Патрик явно не был готов к объятьям. Мужчина спокойно поставил большой чемодан у двери и сбросил с плеч свое пальто.

— Пап, — протянула Сибилл, — мы уже встретились. Можно даже разговаривать.

— Конечно, мы обязательно поговорим, — недовольно бросил мужчина.

— Патрик, — ведьма видела, как ее бабушка заметно напряглась и старалась оттянуть беседу отца и дочери.

Девушка продолжала наблюдать за отцом, стоя на лестнице, но он так и не собирался с ней разговаривать. Когда мужчина уже налил себе ром и присел на диван в гостиной, Сибилл не выдержала и решила сама начать беседу.

— Я соскучилась, мы давно не виделись, и ты серьезно хочешь играть в молчанку? Это не совсем по-взрослому, пап…

— Не по-взрослому, — медленно повторил он слова дочери, — наверное, по-взрослому это нападать на своего учителя.

Сибилл словно оцепенела. Она ни на кого не нападала в стенах Хогвартса. То, что говорил ее отец, казалось ей полным бредом. Тут она вспомнила момент на уроке по Защите от темных искусств, и в ее мыслях сложились все пазлы.

— Если ты про Грюма, то я на него не нападала, — запротестовала она, — он сам устраивал нам дуэли, а потом даже грозился применить непростительные заклинания.

— Он бы все равно так не поступил, он уважаемый аврор, — перебил Патрик свою дочь, — профессор всегда будет стараться разными способами мотивировать ученика. Все знают, что Грюм не блещет характером. Но пытаться сжечь человека…

— Кто вам это вообще сказал?!

— Северус, — в разговор вмешалась Сара, которая до этого предпочитала молчать.

Сибилла усмехнулась, и обернулась на бабушку. Сейчас ей хотелось буквально кричать на двух самых близких людей в ее жизни. Она так ждала этой встречи, и все, что получила — упреки.

— Знаете, я бы совсем не против получить наказание, если бы вы хоть что-то мне рассказывали, — начала повышать голос девушка, — вы сами где пропадали? Дайте угадаю… Секрет? Так же как и то, как ты, бабушка, связана со Снейпом? Почему он меня учит?

Сара побледнела. Она явно не ожидала, что ее внучка сейчас это скажет. Однако тайное всегда становится явным. Сибилл заметила, как на лице ее отца появляется ярость.

— Мама, не хочешь ли мне пояснить, чему Северус учит мою дочь? Значит, это все твоя вина?

— Ей нужно контролировать себя, в ней огромная сила. Или ты хочешь, чтобы она действительно кого-то сожгла? — Сара была вне себя от злости.

— Правда? Она обычная девочка, как и остальные дети. Другие же никого не сжигают.

— Она — не другие, — крикнула Сара, когда оба услышали, как захлопнулась дверь.

* * *

Она быстрым шагом дошла до небольшого поля, которое было недалеко от дома, и присела на скамью под маленьким навесом, который спасал от ее снега. Ведьма смотрела куда-то в небо и замечала каждую снежинку, которая падала на землю. Сейчас ей казалось, что она хотела бы тоже делать так же: быстро падать и растворяться. Что угодно, лишь бы не слышать больше, как ее семья ссориться из-за нее. Возможно, в ней проблема? Девушка прикрыла глаза руками и дала волю слезам.

— Эй, ты когда-нибудь улыбаешься? — вскоре она услышала этот недовольный голос.

— Что ты здесь делаешь?

Фред не стал отвечать, а лишь кивнул куда-то в сторону. Когда Ванденберг оглянулась, то она увидела, что недалеко Джинни с Гарри и братьями веселятся на улице. Видимо, Фред был единственным, кто заметил ее здесь. Или же, по крайней мере, не рассказал Джинни. Уже за это девушка была немного благодарна. Она никогда не рыдала при рыжей малышке, и предпочитала этого не делать.

— Что на этот раз? Твой отец вернулся, нам папа рассказывал, — задумчиво говорил Уизли, будто сам пытался разгадать причину ее расстройства.

— Они только приехали. И опять ругаются. И опять из-за меня, — она говорила уже так спокойно, как только могла, но на щеках еще оставались заметные дорожки слез, — ты же не станешь читать мне лекции о том, что не нужно расстраиваться.

— С этой задачей, насколько я знаю, всегда справлялся Ли, — тихо рассмеялся парень, — но я могу предложить что-то получше. Но сначала нужно убрать все лишнее.

Она почувствовала, как его рука касается ее щеки, утирая слезы. В этот момент Сибилл показалось, что ее сердце вот-вот вырвется наружу. Наверное, это из-за того, что на улице было холодно, а его руки — горячие, подумала девушка, уверенная в своей правоте. Она совершенно растерялась, когда его пальцы сплелись с ее, а до самых пяток прокатилась дрожь.

— Я могу тебя отвлечь, рассказать кое-что занимательное, — начал он, не выпуская ее руку, — мы с Дредом отправили письмо Перси…

— Дай угадаю, совершенно не той девушке?

— Совершенно не девушке, — поправил Фред свою собеседницу, — сегодня братцу пришел ответ. Если кратко, то письмо заканчивалось так: «Надеюсь, не расстроил вас своим отказом от встречи, Корнелиус Фадж».

— Черт, Перси отшил министр, — теперь ее слезы были уже не из-за грусти, она громко рассмеялась, — вы хоть понимаете, что для него это хуже отказа девчонки?

— Несомненно, — Уизли был доволен, что их с братом шутку оценили по достоинству, — когда ты не плачешь, то выглядишь намного лучше. Думаю, можем присоединиться к ребятам. Мы хотели закопать Рона в снегу.

Ванденберг с радостью согласилась на это предложение. Ей не хотелось отрывать от парня взгляд. Почему — на этот раз у нее вариантов не было. Возможно, резкая смена настроения, продолжала она придумывать разные теории в своей голове. Нужно ведь было пояснить себе свое же странное чувство.

— Фред, — окликнула она его, когда они уже приближались к ребятам, — спасибо.

— Не за что, — подмигнул он, — мы ведь друзья.

С этой минуты день для нее проходил намного быстрее. Она снова провела большую часть времени с Джинни, а домой вернулась только поздно вечером. Девушка заметила, что и бабушка, и отец спят, а поэтому она постаралась максимально бесшумно добраться до своей спальни.

Ее повышенное настроение теперь переросло в какое-то странное упорство. Сибилл решила: у нее не должно быть секретов о самой себе. Она открыла старинный гримуар, который ей достался на Рождество, и принялась внимательно читать. Этой ночью ей предстояло узнать то, что навсегда перевернет ее представление о своей жизни.

Порезы на руке продолжали отзываться болью, словно напоминая о чем-то важном.

Бурлящая кровь, Пожиратели смерти, глубокие порезы, книга заклинаний древнего ведьминского рода. Слишком много запутанных мыслей волновали Сибилл с самого утра. Она так и не засыпала, что было заметно по ее лицу: чуть красные глаза, усталый вид и веки, которые казалось вот-вот опустятся.

Гримуар был написан на нидерландском языке. Это девушка поняла почти сразу же, когда только начала изучать свой рождественский подарок. Книга хранила в себе сотни или даже тысячи заклинаний. Некоторые из них Ванденберг знала: в детстве она часто могла услышать нечто похожее от бабушки, которая, разумеется, изучала это увлекательное чтиво. Теперь ведьма понимала, откуда ее подсознание порой могло напоминать что-то такое, после чего происходило нечто странное: в голове всплыл Чемпионат мира по квиддичу, приспешники Волдеморта, яркое пламя, пепел.

— Уже не спишь?

— Не спала, — тихо шепнула Сибилла.

Сара Ванденберг тихо закрыла дверь, и присела на кровать внучки. Женщина старалась сдерживать свое волнение, однако удавалось ей это нелегко. К тому же девушка заметила, как ее бабушка то и дело переводит взгляд с нее на старинный гримуар, едва слышно вздыхая.

— Ты можешь спрашивать меня обо всем, детка, — Сара взяла внучку за руку, — я многое знаю о твоей магии…

— Погоди, — Сибилла прервала бабушку, — о своей магии, — она особенно выделила второе слово, — я и так немало знаю. Спасибо за книгу. Если мне что-то понадобится, то я и сама найду способ узнать, что нужно.

— Прекрасно, но я бы попросила тебя сменить тон, милочка.

В глазах бабушки Ванденберг вдруг заметила появившуюся строгость. Теперь девушка поняла, что действительно была чуть эмоциональней, чем стоило бы быть.

— Прости, — кивнула она, признавая свою неправоту, — просто… Слушай, я понимаю, что взрослые часто не договаривают детям. Даже не стану спорить, что я — не ребенок. Для вас я всегда им буду. Но, может, стоит мне объяснять хотя бы то, что напрямую связано со мной?

— Я полностью с тобой согласна. Только эту книгу я решила отдать тебе как раз потому, что не считаю тебя ребенком, — чуть улыбнулась женщина, на что ее внучка удивленно вскинула брови.

— Тогда давай поговорим честно и по-взрослому?

Сара ожидала, что ее внучка начнет интересоваться тем, где она была с сыном, или же просто будет злиться из-за многих лет, когда с ней не разговаривали откровенно. Вот только оказалось, что ее интересовало нечто другое.

— Почему Снейп? Я сама обратилась именно к нему за помощью просто потому, что считаю его сильным волшебником. Со своеобразным характером, но все же, — здесь Сибилла не удержалась от легкой ухмылки, — но я и не думала, что у вас с ним есть какая-то связь. Почему Снейп знает о моей магии больше, чем я?

— Тебе может казаться это несправедливым, — Сара понимала, на что обижается ее внучка, — но пока что я не могу с тобой говорить о том, почему он это знает. Поверь, дело в не в секретах. Просто это не так важно, как ты думаешь. Намного важнее… Почему твои силы пробудились в полной мере? Для этого ведь нужна…

— Смерть, — впервые за эти полгода девушка говорила это спокойно, будто принимая этот факт.

Ведьма слишком долго ждала этого разговора. Она уже многое узнала из книг, старого гримуара и рассказов профессора Зельеварения. Однако она словила себя на мысли, что нуждается услышать все это уже от бабушки. Ведь порой человеку важна не сама правда, а уверенность, что ее не скрывают.

* * *

Патрик и Артур наслаждались горячим чаем на кухне в Норе только после того, как вся семья Уизли уже позавтракала. Ванденберг выглядел настолько обеспокоенным, что даже Молли решила не ввязываться в их разговоры, и оставила мужчин наедине.

— Сомневаюсь, что у нас есть поводы для волнения, — вдруг проговорил Артур, — если в Министерстве магии и подозревают нас всех, то вряд ли это как-то скажется на наших детях.

— Ты всегда меня восхищал своим оптимизмом, Артур, но я не верю, что Фадж и приближенные к нему люди видят границы, когда дело касается власти. Мы с матерью нашли ту стаю оборотней, о которой говорил Дамблдор. Пока что все довольно тихо, но некоторые из них уже верят, что скоро им придется выбирать между двумя сторонами. Не думаю, что это связано только с нападением Пожирателей смерти на Чемпионате мира. Тут есть что-то еще, но, разумеется, даже те, кто уважает Альбуса, молчат.

Еще в начале лета в узких кругах появились странные слухи, отчего директор Школы чародейства и волшебства решил, что нужно быть в курсе. Альбус Дамблдор редко ошибался. Уже после того самого появления приспешников Темного Лорда на спортивном соревновании Орден Феникса, который не собирался много лет, снова начал совместную работу. Авроры понимали, что после стольких лет тишины Пожиратели смерти вряд ли проявили себя просто, чтобы повеселиться. Особенно, если учесть, что всего несколько лет назад в Тайной комнате Волдеморт пытался вернуться. Наивно было бы полагать, что эта ситуация не может повториться вновь.

— Этого и стоило ожидать, но теперь мы хотя бы понимаем, что им есть, что скрывать. Кажется, сам Дамблдор это чувствовал еще до того, как вы отправились к волкам. Не зря же он назначил профессором Грюма. К слову, именно это и успокаивает меня, когда я думаю о детях. Если рядом такой аврор, то нельзя сомневаться, что в Хогвартсе безопасно, — при этом в голосе Артура Уизли сомнения все же читались, — слушай, тебя ведь беспокоит не только это, вижу. Что-то с дочерью?

— Ты ведь знаешь, как я отношусь к тому, что говорит моя мать и Альбус, — Патрик тяжело вздохнул, когда разговор коснулся сложной для него темы, — сложно не думать об этом, когда они оба так открыто говорят о силе Сибиллы. Я всегда полагал, что это только навредит ей. Хотя и соглашусь с Дамблдором, что лучший способ одурачить людей — не скрывать от них правды.

— Человек никогда не поверит во что-либо, пока не увидит своими глазами, — кивнул Артур.

Ванденберг переживал за свою семью, чего даже не старался скрыть. Особенно перед своим коллегой и близким другом. Но Уизли видел, что его товарищу трудно говорить об этом даже сейчас.

— Вот только проблема в том, что все уже что-то увидели, — голос у волшебника немного вздрогнул, — моя дочь словно изменилась этим летом. Она не была самой прилежной студенткой, но никогда за шесть лет я не получал жалоб. И вот, что мне говорят? Напала на профессора? Мне было сложно в это поверить. Хорошо, что Аластор просто передал это мне, а не решил написать об этом куда-то в Министерство магии.

— Он бы так не поступил, — согласился Артур, внимательно слушая каждое слово друга.

— Но моя мать… Она передает Сибилле гримуары со старинными заклинаниями, рассказывает бесконечные легенды. Они считают, что я не вижу этого, но я прекрасно все понимаю и замечаю. Разумеется, я всегда осознавал, что когда-то эта девочка узнает все о своей природе. Но если что-то темное действительно назревает… Ты ведь и сам знаешь, как его приспешники боятся сильных волшебников, ставших на сторону Дамблдора? Лонгботтомы, Поттеры, десятки наших людей…

— И ты боишься, что если Сибилла проявит себя, то может оказаться в зоне риска, — Уизли понимал, почему переживает Ванденберг, — знаешь, я не сильно разбираюсь в истории магии, мифах и преданиях. Но одно по своему опыту могу сказать точно. Не стоит волноваться за наших детей настолько, чтобы скрывать от них причины переживаний. Нам будет всегда казаться, что им нужна наша защита. Так и есть, но как бы сильно мы их не опекали, они найдут способ вырваться и научиться на своих же ошибках, — Артур сделал небольшую паузу, словно подбирал слова, — Сибилла всегда была смышленой девочкой. Она не стала бы бездумно бросаться в бой лишь бы показать тебе, насколько она взрослая. Мне кажется, что в этой ситуации, если ты хочешь, чтобы она тебя слышала, тебе стоит слышать ее. Можно ли надеяться на откровенность, не давая ее самому?

— Ты хороший отец, Артур, — почему-то Патрику захотелось сказать это вслух.

— У меня было целых семь уроков родительства, — ответил Артур, и мужчины рассмеялась, словно на секунду забыв обо всех переживаниях.

* * *

Целую неделю Сибилла почти не выходила из дома. Просто потому, что ей этого не хотелось. Атмосфера будто стала не такой накаленной, как была. Бабушка перестала говорить мифами, и начала спокойно объяснять внучке каждую деталь о родовой магии, которая ей не была ясна. Особенно удивляло ведьму то, что ее отец уже не спорил, а в такие моменты молча оставлял свою мать наедине с дочерью. Было видно, что сам он не готов пока что участвовать в таких разговорах, но теперь он перестал и препятствовать.

«Прости, что не ответила тебе на письмо, Ли. Знай, что причина не в том, что я забыла о тебе. Просто дома, на удивление, стало спокойно. Бабушка передавала тебе привет. Кстати, оказалось, что она все эти годы знала, что это мы с тобой испортили ее чизкейк на каникулах перед вторым курсом. Не беспокойся, кажется, зла она не держит.

В остальном мои каникулы выдались довольно скучными, чему я, если быть откровенной, запредельно рада. Сегодня отец решил устроить ужин с танцами и веселыми историями. Это я его процитировала. К нам придут Уизли. Правда, не в полном составе: Перси заявил, что взрослые слишком много времени уделяют веселью, а у него важные дела. Ты ведь уже знаешь, как его разыграли близнецы? Думаю, ты в курсе.

Жду нашей встречи, желаю хорошо провести последние дни каникул. Твоя Би».

Девушка отправила сову с письмом, тут же посмотрев на свою руку. От глубоких порезов, появившихся странным образом, почти ничего не осталось. Кроме небольшого шрама, который теперь всякий раз напоминает ей о том ужасном пробуждении. Но говорить о случившемся она никому не хотела. Ведьма была решительно настроена думать о проблемах по мере их поступления, стараясь самостоятельно разбираться в своих силах. Теперь она поняла, насколько глупым было ничего не делать, требуя, чтобы остальные разложили ей все по полочкам. Поэтому каждый вечер она неустанно изучала свой гримуар, разыскивая в нем что-то, где хоть как-то говорится о какой-то Бурлящей крови. Однако пока что ей этого не удавалось.

На просторной кухне семьи Ванденберг уже были гости. Все болтали и шутили, кроме миссис Уизли. Даже не в своем доме она не могла себе позволить не готовить. То и дело Молли интересовалась у Сары, чем можно помочь, и заставляла сыновей помогать накрывать на стол. Этой участи не избежал даже Гарри Поттер, которому и без того было немного неловко в кругу сразу двух семей. Хотя Сибилле показалось, что как раз сервировка стола отвлекла его от подобных мыслей.

В момент, когда Джинни отвлеклась на шутки братьев-близнецов в сторону Рона, ведьма заметила, что Поттер рассматривает колдофотографии на небольшой книжной полочке в гостиной.

— Это моя мама, — чуть слышно сказала мальчику Сибилла, указывая на фото своих родителей.

— Вы очень похожи, — Гарри постарался улыбнуться, но уже в его глазах девушка заметила немой вопрос.

— Я была очень маленькой, когда ее не стало, — все же решила рассказать ведьма, — была война с Волдемортом. Пожиратели смерти не жаловали нечистокровных волшебников, а поэтому моя семья входила в круг тех, кто был в риске. Мама не была волшебницей. Отец нормально относился к бракам с маглами, так что, когда он влюбился, ему было неважно, кто она. Мне бабушка рассказывала, что он был так счастлив, что предложил руку и сердце уже после недели знакомства. А потом еще расстраивался, что мама посчитала это уж слишком быстрым развитием событий, и предложила немного подождать.

Гарри и Сибилл рассмеялись. Гриффиндорец посмотрел на колдофотографию еще раз и про себя отметил, что на снимке мистер Ванденберг выглядел очень счастливым. Таким он замечал мужчину лишь иногда, когда он смотрел на дочь. Пусть Поттер редко видел Патрика, но он был уверен, что смерть любимой жены сильно подкосила волшебника, что было вполне понятным.

— Ее не стало в ночь, когда Пожиратели смерти атаковали не чистокровные семьи и тех, кого они называли предателями крови. Мой папа тогда отвез меня к бабушке, и должен был вернуться домой после этого. Но когда он вошел сюда — ее уже не стало. Вскоре пострадали и родители Невилла. Эту историю ты наверняка знаешь, — девушка опустила голову, — это может быть странным, ведь я не помню свою маму, только какие-то редкие образы. Но я так сильно скучаю. Даже от желания узнать ее получше, что уже никогда не смогу сделать.

— Это не странно, — кивнул Поттер, — я тоже часто думаю о родителях. Мне немало рассказывали о них, но слышать истории — это ведь совершенно другое.

Ведьма взяла его за руку, чтобы показать поддержку, но не говорить ничего. Они уже все сказали друг другу. Ванденберг понимала мальчишку, потому что чувствовала то же самое. Вот только ей повезло больше, как она считала. Все-таки у нее остался отец и бабушка.

— Вы бы видели себя со стороны, — ребята обернулись на недовольный голос Джинни, — стоят тут, почти рыдают. Время же для веселья.

Рыжеволосая улыбнулась и взяла подругу за руку, чтобы увести ее на кухню. Там уже все не ограничивалось только вкусными блюдами и шутками. Большой деревянный радиоприемник играл композиции Селестины Уорбек, любимой певицы Молли Уизли и Патрика Ванденберга. Артур же в этот момент был счастлив, что его друг разделяет вкусы его супруги, так как сам мог не танцевать под песни о любви.

— Вспомни Святочный бал, — весело проговорила Джинни, положив руку на талию подруги, — ты, наверное, и мечтать не могла, что я снова с тобой станцую.

— Да, Джи, ты просто кавалер мечты, — с явным сарказмом ответила Сибилла, весело рассмеявшись во время их немного странного танца.

— Сибилла, — к ним подошел Джордж, — уступишь мне сестру?

Девушка улыбнулась и без слов отошла от младшей Уизли. Джордж тут же начал танцевать с сестрой, попутно рассказывая ей о чем-то. Даже не слушая их разговор ведьма догадывалась, что близнец просто рассказывал Джинни о каком-то их новом розыгрыше, который, непременно, связан с Перси. Младшая Уизли почти всегда разделяла веселье старших братьев, из-за чего, как казалось Ванденберг, она была их любимицей в семье.

— Так и быть, — ведьма заметила перед собой Фреда, — могу позволить тебе насладиться танцем со мной.

— Я буду безгранично благодарна за такую возможность, мистер Уизли. Каждая девочка Хогвартса спит и видит, чтобы оказаться на моем месте.

— Ты бы не ерничала, если бы признала, что это так и есть, — ухмыльнулся Фред, танцуя со своей однокурсницей, — вижу, ты решила не рассказывать о своих печальных деньках Ли, — он заметил ее удивленный взгляд, — не надо так на меня смотреть. Конечно, он обсуждает тебя с нами, — добавил он, словно не видел в этом ничего зазорного, — наш с тобой общий товарищ был обеспокоен, что ты ему не пишешь.

— Я уже ответила ему на письмо, — девушка положила голову на плечо парню, — спасибо, что так волнуешься за меня и мои отношения с людьми.

— В тебе слишком много сарказма, колючка, — он притворно улыбнулся, когда увидел, что к ним подходят Джордж с Джинни, — наверное, стоит отпустить тебя к твоей даме.

В момент, когда парень выпускал ее из своих рук, перед глазами Сибилл появилась какая-то пелена. Она лишь застыла на месте ненадолго, после чего подняла глаза на улыбающегося Фреда. Это заставило ее с ужасом вскрикнуть: всего на мгновение его улыбка сменилась легкой усмешкой, глаза были закрыты, кожа стала бледной, сердце словно прекратило стучаться.

— Фред, нет, — прошептала ведьма, — какого черта? Нет-нет, — ее голос звучал так, словно она в каком-то трансе.

— Что нет? Не хочешь, чтоб я отпускал тебя, сладкая? — она снова открыла глаза и заметила, что Фред все еще был Фредом, с которым она танцевала всего секунду назад.

— Сибилл, все хорошо? — подруга слегка коснулась ее плеча.

— Да, я просто задумалась, извините, — тут же опомнилась ведьма, почувствовав на себе встревоженный взгляд Джорджа.

Однако уже через мгновение ведьма почувствовала еще кое-что странное. Фред уступил свое место Джинни, которая была настроена и дальше веселиться и танцевать с лучшей подругой. Но Ванденберг ощутила дежавю. Тут же в ее голове всплыла репетиция перед Святочным балом. Тогда ей не хотелось заканчивать танец с Фредом, но в тот момент у нее была причина в виде ее ног, которые изрядно пострадали от Ли Джордана. Сейчас этого не было. Почему ей не хотелось отпускать его — ведьма понятия не имела. Она отчаянно искала для себя разные отговорки, не придумав ничего лучше, кроме плохого настроения.

Весь оставшийся вечер она практически не сводила глаз с Фреда. Ведьма поняла, что именно ей померещилось. Она видела его смерть. Так отчетливо, что всякий раз, когда он громко хохотал или рассказывал о своих мечтах, ей хотелось выть подобно раненому волку. Теперь ей нужно понять две вещи: как это исправить, и какого черта по коже пробегает дрожь от короткой встречи глазами.

Уже ночью она снова не смогла уснуть. В последний день перед отъездом в замок ей не давали покоя мысли о ее рыжем однокурснике. Слишком много странного происходило в ее жизни, чтобы она занимала свою голову и им, но правды от себя не скроешь: она что-то видела, и это было жутким. То, что она стала заливаться краской, ощущая на себе его совсем мимолетный взгляд, только пугало ее сильнее. Так хотелось выговориться, но делать этого нельзя, тут же решила она. Вдруг на глаза ей попалась большая тетрадь в кожаной обложке, которую ей подарил Джордж. Девушка усмехнулась, не настолько же она в отчаянье. Но уже совсем скоро она впервые открыла эти страницы и начала писать все, что в ней накопилось.

«Дорогой дневник, я сумасшедшая», — тут же словно вырвалось у ведьмы, когда перед глазами снова появилось его лицо. Его бледное и безжизненное лицо.

---

Примечания:

Да, некоторые имена и названия я все же решила писать по-другому. Параллельно редактирую прошлые главы.

Отправляться в Хогвартс сейчас было легче, чем в прошлый раз. Сибилла чувствовала это благодаря тому, что за руку ее держала бабушка, а рядом стоял отец. Ощущение одиночества, которое жило в ней весь первый семестр, отступило. Вдруг она заметила Гарри Поттера, который уже заходил в поезд со своими друзьями. Девушка обернулась на отца и едва слышно прошептала:

— Что-то ведь происходит, да? 14-летний мальчик, которого выбирает Кубок огня после нападения на чемпионате. Пап, — она заметила, что мужчина стал отводить взгляд, словно не хотел отвечать на вопросы дочери, — просто скажи, есть ли подозрения, что...

— Никто ничего точно не знает, Сибилла, — он произнес это так, что ведьма тут же поняла, что ее тревоги имеют почву.

— Тебе стоит пока что сосредоточиться только на себе, детка, — улыбнулась ей бабушка с заметной грустью во взгляде.

Уже в купе «Хогвартс-экспресса» девушка словила себя на мысли, что в этот раз прощаться с родными было как-то тревожно. Появилось чувство, словно в следующую их встречу что-то изменится. Будто уже не будет танцев и веселья на их кухне. Близится что-то темное.

— С задумчивым выражением лица она смотрела в окно поезда и искала смысл жизни, — девушка увидела, что к ней уже вошел Ли.

— Очень смешно, — в ответ она скорчила такую гримасу, что продолжить шутить он просто не рискнул.

Парень присел к подруге и слегка приобнял ее за плечи. Ванденберг думала лишь о том, как она скучала по его поддержке. Хотя, признавала она себе, теперь ей хотелось не искать в ком-то опоры. В этот раз она ехала в Школу чародейства и волшебства с желанием стать сильнее, а не постоянно жаловаться на то, как ей сложно. Именно это, как теперь считала девушка, она и делала весь прошлый семестр. Мало того что так и не смогла хоть немного обуздать свои силы, так еще и чуть не потеряла сразу двух близких друзей. Правда, теперь их четверо. Она вспомнила, как Фред и Джордж говорили ей о том, что они тоже ее друзья, и улыбка на ее лице появилась сама собой.

— Чем занимался во время каникул? — Сибилл чуть отодвинулась от парня.

— Придумывал, чем бы разнообразить наше школьное радио, — его глаза словно заблестели, когда он заговорил о своем любимом деле, — раз уж в этом году квиддича не будет, то я решил, что стоит хотя бы о мировом спорте рассказывать, а то из-за этого Турнира трех волшебников даже Поттер может забыть, что такое золотой снитч.

— Думаешь, в следующем году Гарри отобьет его, словно это какой-то бладжер? Какой ужас, — засмеялась Ванденберг, представляя себе эту картину, — тогда, конечно, веди свою спортивную программу, спасай спорт в стенах замка.

— Ты бы так не бросалась бы своим сарказмом, если бы знала, что несколько идей ему подкинули мы, — заявил Фред, когда они с братом вошли в купе.

— Да, может, в качестве благодарности ведущий пригласит самых лучших загонщиков на интервью? — Джордж посмотрел на Ли с таким хитрым взглядом, что сразу было ясно — есть подвох.

— Ни за что, — тут же запротестовал Джордан, — вы о квиддиче скажете два слова и будете рекламировать на всю школу свои приколы. Нет, я не хочу, чтобы Макгонагалл меня убила.

— Что? Какая реклама приколов? Мы ведь серьезно. Искренне хотели тебе помочь, ты ведь наш лучший друг…

— Заканчивай, Фодж, он нас раскусил, — прервал брата Джордж, заметив недоверчивый взгляд Джордана, который даже уже не слишком-то и слушал, какую лапшу ему стараются как можно изысканней навешать на уши.

Вдруг Ванденберг заливисто рассмеялась. Она хохотала так, что все трое парней устремили на нее свои удивленные взгляды. Особенно был шокирован Ли. Конечно, их диалог был забавным, но никто не ожидал такой реакции от этой особы.

— Что с тобой случилось на каникулах, Би?

Вопрос Ли заставил Сибилл резко успокоиться. Девушка посмотрела на Джордана, всем видом демонстрируя, что его вопрос ей совершенно непонятен.

— Я серьезно. Ты какая-то… Счастливая?

— Что? Серьезно, Ли? Я, по-твоему, не могу быть счастливой? — ее даже стала раздражать эта тема разговора, которая еще даже не успела зайти особенно далеко.

— Нет, — в один голос заявили близнецы Уизли.

— Спасибо, это было очень прямолинейно, — криво улыбнулась им в ответ девушка, проигнорировав их вопрос.

Уже скоро парни стали обсуждать свои розыгрыши, спорт и другие вещи, которые мало ее волновали. Сибилла спокойно достала из сумки свой гримуар и увлекалась чтением. Волноваться из-за того, что она не одна в купе, смысла не было хотя бы потому, что ее однокурсников точно не волновало, чем она сейчас занята.

«‎Een bericht op de botten»‎, или как это тут же перевела себе ведьма «‎Послание на костях». От плоти к плоти в любой временной промежуток. Для этого нужно лишь верное заклинание и кровь того, кто должен получить известие. Ванденберг искала нечто другое, но и это было важным для нее. Теперь она начинала понимать то, что увидела не так давно в своем сновидении. Вернее, это был не сон. В другой временной точке она отправила подсказку самой себе. Это казалось бы бредом, если бы не шрам на ее руке.

За короткое время каникул она изучила немало любопытных вещей. Теперь девушка хотя бы понимала, что есть определенные заклинания, и все можно контролировать. Необязательно полагаться на вспышки гнева, если можно управлять холодным разумом. Ведьма слегка улыбнулась, осознав, что примерно то же самое ей не так давно говорил зельевар в Хогвартсе.

— Ты меня игнорируешь? — почти что над ухом раздался крик Ли.

Сибилла состроила такую гримасу, что Джордан тут же пожалел, что приблизился к ней сейчас. Выглядела она не совсем довольной, но кому понравится, когда кто-то кричит прямо возле твоего лица? Не самый приятный звук.

— Я, конечно, все понимаю, но нам пора переодеваться, — совершенно не тонко намекнул Ли, кивнув в сторону окна.

Ванденберг увидела, что «‎Хогвартс-экспресс» уже приближался к Хогсмиду. Она и не заметила этого. Девушка кратко кивнула другу, отправила гримуар обратно в сумку и пошла надевать школьную форму. Как только она вышла из купе, то сразу же с кем-то столкнулась. Когда ведьма подняла глаза, то увидела перед собой Анджелину Джонсон.

— Оу, — тут же вырвалось из ее уст, — прости, Анджелина.

Вот только Джонсон лишь фыркнула и быстро ушла прочь. Ванденберг лишь вздохнула, осознав, что за время каникул никто не забыл об инциденте на уроке по Защите от темных искусств. Более того, если даже Анджелина, которая обычно была со многими мила, так к ней отнеслась, то страшно подумать, что будет с остальными. Хотя, если бы ведьма уже сейчас была откровенна с собой, то признала бы, что ее это совершенно не заботит.

Ли сказал, что она выглядела счастливой. Вероятно, это отчасти правда. Вот только на самом же деле в ней просто прибавилось уверенности. Это чувство многие недооценивают, оно действительно может менять людей за одно мгновение. У нее же было на это целых 336 часов. Вполне достаточно, чтобы освежить мысли.

— Все нормально? Ты задумалась, — подметил Джордан, когда они уже ехали на карете в сторону замка.

— Я встретила Анджелину, — она вложила как можно больше безразличия в свои слова, — и, кажется, она не была рада видеть меня.

— Значит, никто не забыл, — вздохнул парень, — послушай, я могу поговорить с ними. Со всеми. Они так себя ведут из-за того, что ты тогда всех шокировала. Я могу доказать им, что не нужно тебя бояться.

— Не нужно ни с кем разговаривать, — перебила его подруга, — если они меня боятся, то они все правильно делают.

В ее голосе было столько холода, что по его коже пробежала едва заметная дрожь. Она была все той же. Но в то же время что-то изменилось. Он думал, что ему показалось, но он даже представить не мог, насколько он прав.

* * *

В первый день после каникул никаких занятий не проводилось. Это делается для того, чтобы студенты успели разложить вещи и подготовиться к предстоящей учебы. Так и поступили студенты Рэйвенкло, но Гриффиндор — совершенно другая история. В гостиной факультета собралось большинство ребят, начиная с четвертого и заканчивая седьмым курсом. Гриффиндорцы помладше все же занялись уроками, за исключением Джинни Уизли. У нее же был не лучший пример для подражания: Джордж отговорил ее раскладывать учебники, доказывая, что намного веселее поиграть в «‎Плюй камни».

— Спасибо за книгу о лучших спортивных комментаторах, — улыбнулся Джордан подруге, — я ее уже начал перечитывать по второму кругу.

— Думаешь, в будущем туда добавят твое имя? — лукаво ухмыльнулась Сибилла.

— А ты сомневаешься? Меня уже можно добавлять в этот список, — воскликнул Ли.

Ванденберг рассмеялась, когда вдруг она вспомнила и о его подарке на Рождество. То, что говорил ей Фред, было чистой правдой. Она не хотела давать напрасные надежды, а потом причинить боль. Правду нужно говорить сразу.

— И тебе спасибо за подарок, — она уже заметила, что он был немного смущен, — но, кажется, нам нужно поговорить.

Она уже начинала прокручивать в мыслях все фразы, которые бы идеально подходили бы в этой ситуации. Вот только ни одну из них произнести не вышло. Причиной этому стал ее новоиспеченный друг с огненно-рыжими волосами.

— Эй, Ли, тебя зовет Джордж, — словно из ниоткуда появился Фред, и почти что силой отвел друга к своему близнецу.

Сибилла почувствовала сильное раздражение. Она не понимала, почему этот рыжий идиот не дал ей поговорить с ее другом. К слову, долго размышлять на этот счет ей не пришлось: Фред вернулся к ней со стаканом «‎Огневиски». К его удивлению она молча сделала довольно большой глоток.

— Даже не будешь спрашивать, откуда у меня алкоголь?

— Даже не будешь объяснять, какого Мерлина ты делаешь?

— Вы посмотрите, какая озлобленная, — с насмешкой проговорил он, — хорошо, обижайся. Но скажи, сколько вариантов вашего душещипательно диалога ты продумала?

— Семнадцать, — честно выпалила ведьма.

— И сколько из них с большей вероятностью окончатся безобидно для нашего общего товарища?

Ванденберг даже не знала, что ответить. Он снова был прав. Ей так и не удалось придумать, как поговорить с Ли таким образом, чтобы его сердце не было разбито вдребезги. Если у него на самом деле были чувства к ней, то меньшее, чего бы она хотела, обидеть его настолько сильно, чтобы потерять.

— Послушай, — Фред стал более спокойным, — ему при любом раскладе будет больно. Но если все хорошенько обдумать, то можно сделать так, чтобы он пришел в себя максимум за неделю. А можно…

— Я поняла, поняла, — прервала его девушка, — немного повременю с этим.

— Могу провести тебе курс «‎Как не разбить сердце», — он сказал это с таким выражением лица, словно вообразил из себя настоящего эксперта в этой области.

Сибилла широко улыбнулась, уж слишком забавно он сейчас выглядел. Внезапно перед ее глазами появилась все та же до жути знакомая ей картина: разрушенный замок, крики матерей, его мертвое тело. Даже намек на улыбку спал с ее лица.

— Каким ты видишь свое будущее?

— Мисс Ванденберг, вы хотите пофилософствовать на такие глубокие темы? — он снова сказал это с небольшой насмешкой в голосе, без которой словно и не мог разговаривать подолгу.

— Я серьезно, — чуть возмутилась девушка, — в следующем году мы должны выпуститься. И я не говорю о профессии или большой семье. Я говорю о счастье. Что ты хочешь видеть спустя год? После того как мы покинем этот замок.

— Дай подумать, — обманул, так как думать ему долго не пришлось, — наш с Джорджем магазин, куда будут приходить все студенты и не только. Уютная квартирка, где я смогу хранить несколько бутылок «‎Огневиски», не боясь гнева матушки. Наверное, полеты на метле с Джинни и Роном каждые выходные. А если еще дальше, то об этом рано думать. Предпочитаю плыть по течению. А ты?

А она… А что она? Сибилла лишь завороженно слушала каждое ее слово, попутно прокручивая в голове те страшные видения об этом рыжем парне. Она еще до конца не верила, что все это может быть правдой, но уже сейчас понимала, что ей не хочется, чтобы так и было. Она желала, чтобы он смог прочувствовать все те мелочи, о которых говорил ей, попивая алкогольный напиток.

Он все еще дожидался ее ответа, когда она просто резко обняла его. Ведьма и сама не понимала, зачем, но где-то нутром ощущала, что ей это сейчас нужно.

— Эй, я тебя чем-то расстроил, или ты просто захотела насладиться моими объятьями? — снова легкая насмешка была в его словах, но он все же обнял ее в ответ.

Ее снова пронзило то самое незнакомое для нее чувство. Казалось, что весь мир застыл, хотя это точно было не так. Ведь иначе она бы не слышала, как Джинни смеется над очередной шуткой Джорджа, или как Анджелина над чем-то громко хихикает со своими подругами. Но почему-то ей было плевать. Хотелось простоять так еще дольше, вдыхая приятный аромат, который исходил то ли от него, то ли от его мягкого свитера.

— Би, — подошла Джинни, и объятья пришлось немедленно разорвать, — Луна Лавгуд из Рэйвенкло просила передать, что тебя ищет Снейп.

Сибилла кивнула, и тут же отправилась к зельевару, ощущая на себе удивленный взгляд не только Фреда, но и его младшей сестры. Коридоры замка были практически пусты. Изредка на глаза попадались ребята с младших курсов, радостно щебечущие друг с другом. Двери во все классы и кабинеты учителей были закрыты. Кроме одного, который находился в подземелье.

— Профессор, — кратко поприветствовала Ванденберг Северуса Снейпа.

Одним только жестом он указал ей на дверь. Закрыв кабинет, девушка присела напротив своего преподавателя. Было странно разговаривать с кем-то из профессоров до начала учебы, но теперь у нее со Снейпом намного больше занятий, чем у других студентов.

— Вы быстро вернетесь к попойке со своим факультетом, я лишь хотел обсудить некоторые наши планы, — начал он, обойдясь без какого-либо приветствия, — уже через неделю состоится второй этап Турнира трех волшебников, и я буду занят некоторыми делами с другими преподавателями. Поэтому на этой неделе мы должны поработать вдвойне.

— Мне снова придется отказаться от каких-то занятий? — она уже начинала понимать, к чему клонит Снейп.

— Я уже поговорил с профессором Трелони, она не возражает, если вы не посетите несколько раз Прорицания. Вы же все равно выбрали этот предмет на шестом курсе, чтобы не занимать свой мозг чем-то более сложным, — зельевар явно недооценивал предмет Трелони, но Сибилла не спорила с тем, что он сказал о ее методике выбора дисциплин.

Снейп замолчал, словно уже сказал все, что хотел. Но Сибилла продолжала сидеть напротив профессора, явно о чем-то задумавшись.

— Я уже закончил, Ванденберг, или вы что-то хотели?

— Да, — все же решилась девушка, — я снова видела странные сны. Все казалось таким бессмысленным. Мне нужно увидеть это все снова. Все и сразу, чтобы сложить пазл воедино. И я думала, что вы могли бы помочь мне в этом разобраться.

— И что же я, по-вашему, должен сделать? — невозмутимо поинтересовался профессор.

— Проникнуть в мою голову, — сказала она, отчего даже в глазах Снейпа появилось легкое удивление, — не так, чтобы увидеть вечеринку в гостиной Гриффиндора. Глубже. Чтобы добраться до подсознания. Пожалуйста.

Снейп лишь глубоко вздохнул и поднялся с кресла. Ванденберг даже не ожидала, что ей не придется долго его уговаривать. Вдруг она ощутила его холодные пальцы на своих висках. Голову пронзила сильная боль.

«— Смотри в оба, Джинни, — чуть раздраженно крикнула Ванденберг, подавая руку своей подруге, — если решила геройствовать, то хотя бы не будь легкой добычей»

«Были слышны рыдания, а в материнских объятиях был тот, кого она не успела спасти тогда. Теперь у нее был шанс подойти поближе и увидеть его лицо. Узнать, кто этот человек.

— Не может этого быть, — прошептала она, обхватив голову руками, — нет, нет, нет.... Не может этого быть. Не может...»

«Девушка стала резать кожу так, что на ее белое платье тут же стала сочиться кровь»

«Бурлящая кровь. Харлинген»

Боль прекратилась, и ведьма заметила ошарашенный взгляд Северуса Снейпа. Мужчина резко приподнял рукав ее свитера так, чтобы увидеть шрам от глубоких порезов.

— Мне же больно, — буквально прошипела она, и он тут же отпустил ее руку.

— Полагаю, вам есть, что мне рассказать, мисс Ванденберг, — его взгляд снова не выражал никаких эмоций.

— Разумеется, — она уже осознала, что именно пыталась подсказать себе из другой временной точки, — во время каникул я изучала гримуар своей родословной. Думаю, некоторые заклинания уже удаются на славу.

— Например?

— Vergetelheid, — произнесла ведьма, когда глаза профессора резко закрылись, — простите, но вам не нужно этого помнить.

Когда он открыл глаза, то первой мыслью было то, что он, вероятно, слишком устал. Он и забыл, как его студентка после короткого разговора вышла из кабинета, когда из коридора еще были слышны ее шаги.

* * *

В гостиной Гриффиндора осталось не так много людей. Сибилла первым делом обратила внимание на Фреда Уизли. Сейчас он прижимал к себе Алисию Спиннет. Они стояли там же, где всего некоторое время назад ведьма сама наслаждалась его объятьями. Она ту же ощутила, что внутри появилось какое-то неприятное ощущение. Ее печальный взгляд, брошенный на старшего близнеца, заметила и Джинни, которая последовала за Сибиллой в ее комнату.

— Просто решила уснуть до того, как вернутся Джонсон и Белл, — пояснила Ванденберг, словив на себе взгляд младшей Уизли.

Рыжеволосая лишь уселась рядом с подругой на кровать, и положила голову на ее плечо. Она понимала, что Сибилл не станет говорить откровенно. Иногда казалось, что открываться — это такая же фобия для ведьмы, как пауки для Рона Уизли. Ей нужно было слишком много времени на это, но Джинни хотела начать разговор уже сейчас.

— Что это за взгляды на моего брата, Би? Они ведь начались еще во время каникул, я все замечаю, — говорила Джинни тихим и даже успокаивающим голосом.

— Ты еще во время подготовки к балу говорила что-то об этом, хотя нет ничего подобного, — Ванденберг с интересом взглянула на подругу, — ты что, так оберегаешь своих братьев?

— Я оберегаю тебя, — пояснила Джинни, — слушай, я не буду задавать вопросов, на которые ты, видимо, еще сама не знаешь ответ. Но я всегда замечаю что-то такое. И в этом случае лучше прекратить чувства в их самом начале, — Ванденберг почему-то даже не перебивала рыжеволосую, что ту сильно удивило, — послушай, Фред — прекрасный парень. Это правда. С ним весело, он всегда поддержит, подберет правильные слова, развеселит даже в самые сложные моменты. Но вместе с тем он импульсивен, непредсказуем. Лица его девушек сменяются со скоростью света. Сейчас он стоит с Алисией, через день будет мило улыбаться другим девчонкам. И не потому что он плохой. Просто сейчас он так себя ощущает. Я просто не хочу, чтобы ты обожглась.

— Успокойся, Джинни, — все же прервала ее Сибилла, — я и не планировала обжигаться.

Она сжала руку младшей Уизли, понимая, что, вероятно, обжигаться она уже начала. Она ведь уже на многое готова, чтобы спасти его жизнь. Если это ничего не значит, тогда что?

---

Примечания:

По поводу пейринга. Да, 15 глава и только симпатия. Ну а как мы хотели? Ничего не случается по одному взмаху волшебной палочки. Хотя, учитывая, какой фандом, заявлять об этом с уверенностью нельзя))))

Когда весь Хогвартс стал готовиться ко второму этапу Турнира трех волшебников, Сибилла Ванденберг вздохнула с облегчением. Во время недели усиленной учебы со Снейпом она как минимум несколько раз чувствовала, что не сдержит своих мыслей: ей не хотелось снова играть с воспоминаниями профессора, а поэтому лучше было бы, чтобы он не узнал об этом случае никогда. Учитывая, как легко он может проникать в мысли, сдержать секрет не так уж и просто, но Сибилла Ванденберг смогла это сделать. Теперь она заслуживала на небольшой отдых в гостиной своего факультета.

— Как круто, когда здесь пусто, — протянула Джинни, которая улеглась на колени подруги, пока та спокойно поглаживала ее волосы.

— Даже не волнуешься за своего Избранного, Джи? — в этот раз Ванденберг не подшучивала, а говорила это с едва уловимой заботой.

— Гермиона перерывает всю библиотеку, чтобы разобраться в загадке из золотого яйца дракона, — улыбнулась Уизли, — с такой всезнайкой в команде Гарри не может проиграть.

— Всезнайкой? Ты набралась словечек от своих братьев, Джинни, мне это не нравится, — конечно, рыжеволосая уловила сарказм ведьмы и лишь ухмыльнулась в ответ на ее фразу.

— Слишком часто ты стала говорить о моих братьях, Би. Вернее, о брате, да?

Этого ведьма стерпеть уже не могла, а поэтому во мгновение ока Джинни начала громко смеяться, когда ее подруга нанесла несильный, но ощутимый удар подушкой. Все время после прошлого разговора о братьях Джинни (вернее, о брате, да?) ведьма старалась выбросить из головы все сценарии будущего. Ей хотелось действительно стать не хуже Северуса Снейпа в сдерживании эмоций. Она и сама понимала, что если поддаваться истерикам, то ничего исправить не выйдет. Если, конечно, есть что исправлять. Девушка по-прежнему не до конца верила в то, что ей снилось долгое время.

Подруги смеялись, но вдруг замолчали, когда в гостиную Гриффиндора вошли Анджелина и Алисия. Однокурсницы Сибиллы лишь косо взглянули в ее сторону, а после — молча прошли в комнаты девочек. Ванденберг только закатила глаза.

— Никогда они раньше меня не раздражали, но теперь не могу даже смотреть на них, — Джинни вздохнула, и снова прилегла на колени Ванденберг.

— Не обращай внимания, — тихо ответила ей Сибилла, — тебе же они ничего не сделали. И мне тоже, если так подумать. А то, как они ко мне относятся, мне до фейерверков.

— Оу, мы снова о моем брате? — Уизли лукаво улыбнулась, и тут же стала уклоняться от ударов подушкой.

Сейчас Сибилла ощущала себя счастливой. Она в школе с друзьями, в семье все наладилось, а подкалывает ее девочка, которая стала для нее практически младшей сестрой. Счастье помогает найти равновесие. Так говорила ей бабушка. И Сара Ванденберг почти всегда была права.

* * *

Прорицания на шестом курсе выбирало не так много студентов. Сибилла же сделала такой выбор, чтобы не ходить на Нумерологию. Вероятно, это пошло ей на пользу, ведь если к такой сложной для нее дисциплине прибавились бы ее личные занятия со Снейпом, то вполне возможно, что она просто сошла бы с ума.

— Карты Таро, — начала взволнованно профессор Трелони, — могут не просто показать человеческие мысли, но и указать путь, по которому вы будете идти. В книге вы найдете значения каждой карты. Давайте попробуем что-то предсказать друг другу.

Студенты Гриффиндора и Хаффлпаффа начали хихикать, как и всегда на занятиях по Прорицанию. Сибилла лишь протянула колоду Ли.

— Я готова указать твое будущее, — подмигнула девушка.

— Жду с нетерпением, — парень рассмеялся, и взял из колоды ровно две карты, как и говорилось на открытой странице учебника.

— Очень интересно!

Ванденберг и Ли на секунду подскочили с места от неожиданности. Рядом уже сидела профессор Трелони, изучая карты, которые достались Джордану. Женщина с любопытством посмотрела на ведьму.

— Влюбленная пара и Король пентаклей. Скажете своему другу, что это означает?

Шатенка вздохнула. Она уже давно не открывала учебник по Прорицанию, а после занятий со Снейпом ей хотелось только спать. Впервые она не была готова к занятиям по этой дисциплине.

— Любовь? — она была не очень уверена.

— Верно, но какая?

— Сильная? Не знаю, — пожала плечами девушка и обернулась к другу, который уже хихикал, — твоя любовь, Джордан, ты и расскажи.

— Вы правильно начали, милочка, но пошли не той дорогой, — начала пояснять Трелони, — мистер Джордан, — профессор обратилась к юноше, — эти карты говорят о том, что у вас есть любовь, на которую вы не получите ответ. Это значит, что все ваши надежды напрасны.

Трелони говорила это все с такой улыбкой, что если бы Сибилла не знала эту женщину, то она бы решила, что профессор просто смеется над парнем. Правда, от сказанного учителем Ванденберг хотелось провалиться сквозь землю. Когда профессор отошла к другим студентам, Ли тихонько захихикал.

-Любовь, говорит, — он едва сдерживался, чтобы не рассмеяться, — сильная, значит?

— На которую ты не получишь ответа, — напомнила Ванденберг, — лучше бы не меня обижал, а о себе подумал.

— Не волнуйся, монстр, я не буду плакать из-за плохого гадания, — он ехидно улыбнулся и стал дальше читать учебник.

Монстр. Именно так парень стал называть подругу после ссоры в прошлом семестре. Сначала ее это обижало, но потом Сибилла даже гордилась, что ее называют именно так. Джинни Уизли до сих пор не поняла, чем именно здесь можно гордиться, но с монстрами лучше не шутить.

Пока Сибилла надеялась, что гадания с другом уже закончились, профессор Трелони снова вернулась к ним. До конца занятия оставалось всего несколько минут, но ведьме не удалось избежать толкования карт.

— Ваша очередь, мистер Джордан, — довольно улыбалась Трелони.

С Ли профессор была более снисходительна, чем с остальными, потому как юноше удавалось хорошо запоминать и толковать все, что когда-либо показывала Трелони. Если и у нее и был любимчик, то это был именно он. Ванденберг вынула две карты из колоды.

— Суд и Башня, — сказала Трелони, — пожалуйста, Ли.

— Это значит, что человеку дали шанс исправить ошибки, — предположил парень, пока ведьма почувствовала холод, пробежавший по ее коже.

— Любопытно, — кажется, профессор не совсем была согласна со студентом, — это шанс исправить судьбу. Редко такое видела. Это значит, что вселенная подает человеку подсказки, которые помогут ему избежать горя. Сметь, война, наказание за грехи. Милочка, — ведьма поморщилась, так как ее всегда чуть раздражало прозвище от Трелони, — попробуйте снова.

Сибилле уже казалось, что она стала единственной в группе, кто перестал считать Трелони сумасшедшей. От всего, что говорила эта женщина, сейчас шатенка хотела просто сбежать. Девушка кивнула, и снова вынула две карты.

— Влюбленная пара и Суд, — задумчиво проговорила профессор, — мистер Джордан?

— Это сильные чувства, которые неожиданно появились, — ответил Ли с уверенностью в голосе, так как совсем недавно прочитал это в своем учебнике.

— Верно, — кивнула Трелони, — а если конкретнее, милочка, — женщина взглянула на ведьму, — то это неожиданная любовь, от которой вы стараетесь спрятать свое сердце. Знаете, иногда лучше позволить ранить душу, чем не раскрыть ее.

Занятие подошло к концу. Ванденберг резко вскочила со своего места и поспешила к Большому залу, где она договаривалась встретиться с Джинни. В голове не было ни одной здравой мысли. Ведьме показалось, что это не Трелони все точно предсказала, а сама Сибилла настолько встревожена, что ищет какие-то знаки во всем, что только увидит.

За столом факультета все говорили только о предстоящем втором этапе Турнира трех волшебников. Эта тема определенно будет у студентов Хогвартса на первом месте до тех пор, пока наконец-то не назовут имя чемпиона. У некоторых Ванденберг заметила странные значки на мантиях. Это был потрет Поттера, а над ним красовалась надпись “Мошенник”. Ведьма решила присесть рядом с Гарри.

— Эй, постарайся не обращать на них внимания, — с заметным сочувствием шепнула она ему, — они все того не стоят.

— Спасибо, — юноша благодарно кивнул, но было заметно, его сейчас вряд ли что-то утешит.

Джинни Уизли сидела напротив, разговаривая с однокурсницами. Судя по тому, что все они то и дело густо краснели, говорили они на любимую тему девушек-подростков — о мальчиках. Сибилла лишь наблюдала за ними и невольно улыбнулась.

— Ванденберг, за что ты так ненавидишь Ли?

Она обернулась и заметила Джорджа, который уже готовился подшучивать. Девушка лишь закатила глаза, так как изначально понимала, что Джордан обязательно расскажет все, что случилось на Прорицаниях. Это неудивительно, так как для парня это все было очень забавным.

— Это не я, это все карты, — она чуть усмехнулась и показала Ли язык.

— А что сказала вам Трелони? — Гарри, видимо, захотел отвлечься и из всех разговоров вокруг выбрал именно этот.

— Джордану разобьют сердечко, — спокойно оповестила Поттера девушка, — точно тебе говорю, это она про Мелиссу с первого курса, — прибавила ведьма, и все рассмеялись, кроме Ли.

Джордан лишь засмущался. Дело в том, что с самого начала учебного года за ним увязалась милая девочка с первого курса. Еще в первый день парень защитил ее от слизеринцев, которые пытались забрать ее учебники. Для 11-летней девчушки комментатор матчей по квиддичу стал настоящим принцем. Это было очень мило, но, конечно, его друзья просто не могли не подшучивать по этому поводу.

— А сама? У тебя гадание было не лучше, — Ли с вызовом посмотрел на Сибиллу.

— И что же там было интересного? — ухмыльнулся Фред, уже наверняка продумывая шутки в своей голове.

— Вас накроют сильные и неожиданные чувства, откройте свое сердце, — Джордан так умело повторил интонации Трелони, что вся компания снова рассмеялась.

— Это даже мило, — задумчиво проговорил Гарри.

— Все, Поттер, на одного болельщика у тебя меньше, — фыркнула Ванденберг, когда парень ей улыбнулся, заметив ее явное смущение, — в этом году не Прорицания, а сплошной День святого Валентина.

Выражением лица ведьма так и демонстрировала свое недовольство, чем явно повеселила друзей. Вдруг на ее плечи упала чья-то рука. Ванденберг увидела, кто присел с ней рядом, и внезапно улыбнулась.

— У тебя какие-то проблемы с темой сердечек, цветов и поцелуев под омелой? Если тебе нужен совет по поводу личной жизни, Сибилла, я весь твой, — сказал Фред и шепнул ей на ушко, — только не нужно гадать мне неудачи на картах Таро.

Шатенка взяла парня за руку и прикрыла глаза. Словно в трансе она издавала какие-то непонятные звуки, после чего резко заявила:

— Духи сказали мне, что ты идиот, -на ее лице появилась ухмылка.

— Очень слабая шутка, — тут же последовал ответ, когда девушка уже положила голову на его плечо и заметно расслабилась.

К ее удивлению, Уизли не стал уходить, а спокойно предоставил свое тело в качестве подушки. Парень лишь приобнял ее, и как ни в чем не бывало продолжил общаться с друзьями. Сибилла же почувствовала себя… В безопасности? Другого подходящего слова она не находила. Все вокруг казалось таким бессмысленным, когда она касалась его руки или слышала его голос совсем близко. Для него же этот жест не имел особого смысла, но сейчас ей было на это плевать.

— Би, — услышала она голос Джинни, — ты все же пойдешь помогать мне с Трансфигурацией, или хочешь и дальше наслаждаться объятьями моего непутевого братца?

Впервые Уизли подшутила над подругой подобным образом не тет-а-тет, а в компании друзей. Ванденберг понадобилась лишь секунда, чтобы осмотреться и увидеть реакцию гриффиндорцев: на лице ее рыжей «подушки» появилась ухмылка, Гарри и Джордж только улыбнулись, а Ли… Джордан почему-то совсем не выражал эмоций.

— Эм, — девушка все же немного смутилась, — да, я уже иду. Гарри, — вдруг вспомнила она, — Гермиона хотела взять у меня книгу, говорила о срочности. Где она?

— Без понятия, — пожал плечами Поттер, — их с Роном вызвала Макгонагалл. Еще несколько часов назад. Так и не вернулись.

— Ладно, — вздохнула ведьма, — значит, нет никакой срочности.

Она быстро схватила свою сумку и направилась в сторону библиотеки вместе с подругой. Джинни выглядела слишком довольной, что не осталось незамеченным.

— Что ты так ухмыляешься?

— Когда ты назвала моего брата идиотом, у тебя глаза были ярче саламандры, — тут же выпалила Джинни, — я, конечно, все еще беспокоюсь за тебя. Но признаю, что ты очень забавная, когда влюбляешься.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, — недовольно пробормотала ведьма, решив не спорить, а атаковать в ответ, — у меня, кстати есть очень мудрый совет для тебя.

— Опасаться за свою жизнь из-за шуток в твою сторону?

— Хм, и это тоже, — чуть призадумалась Сибилл, — но я о другом, — она подошла к подруге так, чтобы едва слышно прошептать, — когда обсуждаешь с подружками амурные дела, меньше поглядывай на своего чемпиона Хогвартса. Гарри, разумеется, слепой, но остальные — нет.

— Я учту, — почти прошипела Джинни, выбирая нужную книгу с полки, — лучше помоги мне с домашним заданием.

— Конечно, — Сибилла с довольной улыбкой смотрела на раздраженную подругу, которая пыталась сосредоточиться на учебе после упоминания о ее предмете воздыхания.

* * *

Она проснулась в холодном поту. Сибилла увидела перед собой раздраженную Анджелину Джонсон. Не успела ведьма сказать ни слова, когда ее однокурсница поспешила направиться к выходу.

— Твои крики во сне мешают спать, Ванденберг, — лишь бросила брюнетка перед тем, как скрыться из виду.

Девушка нахмурилась и тяжело вздохнула. Она не могла вспомнить, что именно видела во сне, но как только начала думать об этом, то в ее голове стали всплывать странные образы. Вот она, полуразрушенный Хогвартс, тела друзей, кровь и он. Что она только ни делала, а он умирал на ее глазах снова и снова. Появилось чувство, будто она слышала десятки раз, как его сердце прекращает биться. Но одно Сибилла почему-то знала точно: в этот раз это действительно был только сон.

Когда Ванденберг перевела взгляд на часы, она снова тяжело вздохнула. В очередной раз ведьма пропустила завтрак. Лениво поднявшись с кровати, она подошла к зеркалу. На ее лице читалось то, что сказала Анджелина: слишком бледная кожа, синяки под глазами, растрепанные волосы. Одежда и расческа не особо спасли ситуацию, так как первым, что услышала Сибилл от Джинни было:

— Ты спала? Выглядишь странно, — рыжеволосая взяла подругу за руку, показывая все свое беспокойство.

— Просто не выспалась, — отмахнулась ведьма, не желая продолжать разговор в этом ключе, — Гарри уже готов? Как он?

— Гарри всегда готов, — с какой-то гордостью проговорила Уизли по дороге на Черное озеро.

Обычно в этом месте студенты Хогвартса наслаждались отдыхом, читали книги или даже целовались под Луной. В этот раз было все иначе: вокруг озера появились огромные трибуны, и было настолько шумно, что казалось, словно все волшебное сообщество собралось в одном месте. Уже приближаясь к своим местам, девушки заметили Фреда и Джорджа. Ли Джордана с ними не было, так как парень был занят важными делами: ему доверили комментировать второй этап Турнира трех волшебников. Его лучшие друзья в это время принимали ставки от студентов.

— Как вам не стыдно? Все профессора поблизости, — покачала головой Джинни.

— Поэтому, сестренка, — начал Фред.

— Мы решили спрятаться, — Джордж приобнял Джинни.

— Прямо у них под носом!

Сибилла заметила, что недалеко от них стоял Перси Уизли. Рядом с ним — Барти Крауч, который по какой-то причине не приезжал долгое время. Старший брат Джинни с гордым видом говорил о том, что мистер Крауч поручал ему важное задание во время его отсутствия, но вся ситуация была для многих странной. Ванденберг помнила, что говорили мистер Уизли и ее отец про Крауча: даже тяжелая болезнь не была для него причиной, чтобы не появиться на работе. Если бы ведьма не хотела отвлечься от негатива, то сейчас с удовольствием или без него выстроила бы целую теорию заговора.

Сибилла и Джинни решили не занимать мест и просто остались стоять рядом с Фредом и Джорджем. Шум возле Черного озера прекратился, когда директор Школы чародейства и волшебства Альбус Дамблдор начал свою речь. Ведьма даже не слышала, что говорил директор, когда перед ее глазами появилась какая-то пелена.

— Ванденберг, ты издеваешься? — услышала она чей-то недовольный голос.

Пелена исчезла и Сибилла поняла, что чуть не упала, задев Алисию Спиннет. Ведьма почувствовала, как Джинни взяла ее за руку. Однако Алисия не спешила уходить.

— Прости, я не хотела, — ведьма была немного растеряна, но извинилась она действительно искренне, на что ее однокурснице, похоже, было плевать.

— Ты даже за пределами спальни находишь способы меня раздражать, — Спиннет и не думала останавливаться.

— Алисия, — вмешался Фред, — перед тобой уже извинились, — он кивнул в сторону Анджелины, — присоединяйся к подруге и смотри Турнир трех волшебников.

— Защищаешь ее? Неудивительно, — она рассмотрела первую букву имени на его свитере, который выглядывал из-под распахнутого пальто, — эта сумасшедшая почти всю ночь кричала твое имя. Надо бы как-то выспаться, — только после этого Алисия все же отправилась к своим подругам.

Теперь ведьма чувствовала на себе сразу три удивленных взгляда. Фред и Джордж словно ожидали, когда их младшая сестра задаст вопрос, на который они так хотели получить ответ.

— Би, — Джинни слегка коснулась ее плеча, — я бы уже сказала десятки шуток, но твой вид меня пугает, — рыжеволосая обеспокоенно смотрела на дрожащие руки ее подруги и то, как кожа ведьмы словно стала еще бледнее.

— Не сейчас, Джин, пожалуйста, — Ванденберг старалась просто побороть непонятный для нее прилив паники.

Раздался выстрел. Четверо участников турнира прыгнули в Черное озеро. Все студенты завороженно наблюдали за действом, гадая, кто же первый справится с заданием. Комментировал все Ли Джордан, который то и дело разбавлял обстановку своими шутками, за которые декан Гриффиндора порой отвешивала ему подзатыльники.

Сибилла старалась успокоиться, не понимая, что с ней происходит. Вдруг она почувствовала сильную боль в руке. «Бурлящая кровь. Харлинген», — тут же вспомнила девушка, ощутив, как шрам от порезов снова напомнил о себе. Пока на трибунах студенты и профессора наблюдали за озером, дожидавшись чемпионов, ведьма еще долго смотрела в никуда.

— И первым приходит чемпион Хогвартса Седрик Диггори с его прекрасной Чжоу Чанг, — объявил Ли Джордан, — ох кто бы не стал спасать такую красотку! Ауч, — комментатор резко прервался, — мне же больно, профессор Макгонагалл!

Ванденберг была удивлена. Вот, что должны были найти чемпионы под водой. Своих близких. На секунду ведьме стало любопытно, не решили ли судьи ужесточить задание для Гарри Поттера. Ведь в Черном озере, выходит, было сразу два его друга. Но вопрос испарился, когда Ли прокричал в микрофон:

— Вторым финиширует чемпион Дурмстранга Виктор Крам с нашей отличницей Гермионой Грейнджер! Спасибо, Виктор, студенты четвертого курса смогут и дальше списывать, — он снова резко прервал свой монолог, когда все на трибунах услышали, — я понял, профессор, больше так не буду.

Это было последнее, что слышала Сибилл перед тем, как перед ее глазами снова появилась пелена. Теперь она увидела его лицо. Снова. И смерть. Она снова чувствовала, как старший брат ее подруги погибает раз за разом, а она ничего не могла с этим поделать. Кто-то коснулся холодной рукой ее щеки, по которой уже скатилась слеза. Девушка вернулась к реальности.

— С тобой все нормально? Скажи, чем тебе помочь, — Фред говорил успокаивающе, словно боялся ее спугнуть и привлечь внимание Джинни, которая не заметила ничего странного и вглядывалась в Черное озеро в ожидании Гарии Поттера.

Ведьма вымучено улыбнулась и резко обняла парня. Она прижалась к нему так сильно, что даже через теплый свитер и шарф слышала, как стучит его сердце. Этот звук сейчас был для нее умиротворяющим бальзамом.

— Прости, — пробормотала она, все еще прижимаясь к нему, — мне это нужно.

Она почувствовала сильные руки, которые обнимали ее, и облегченно вздохнула. Казалось, что паника отступила, когда она снова увидела темноту. Девушка лишь ощущала, как аккуратно парень усадил ее на скамью.

— Профессор, — крикнул он, и тихо прибавил, — я сейчас вернусь, ведьма. Джордж!

Фред кивнул брату, после чего скрылся в неизвестном направлении. Она открыла глаза и увидела перед собой Джорджа. Сибилла заметила, насколько ее новоиспеченный друг был обеспокоен. Пока на трибунах все кричали от радости, когда из воды появился Поттер, Джордж не сводил глаз с однокурсницы.

— Куда делся Фред? — это было первое, что она спросила.

— Он уже возвращается, Сибилл, — Джордж мельком взглянул в другую сторону, — не двигайся так резко.

— Держи, — Ванденберг уже скоро увидела Фреда, который протягивал ей успокаивающий отвар.

Она узнала этот напиток тут же, даже по внешнему виду. Уже не раз Северус Снейп давал ей это зелье, чтобы она пришла в себя. Почему-то девушка не спешила выпивать отвар.

— Пей, Би, это отдал мне Снейп. Понятия не имею, почему он носит такое с собой, но не нам жаловаться, — проговаривал парень, помогая ей выпить зелье.

Когда девушка почувствовала, как отвар обжигает ее горло, все вокруг словно прояснилось: цвета стали ярче, голоса еще громче. Би. Впервые он так назвал ее. Когда она поняла это, то на ее щеках выступил румянец.

— Все хорошо, спасибо, мне действительно стало лучше, — девушка почувствовала неловкость от того, как обеспокоились эти двое, — я пойду к Джинни.

Она пошла в сторону подруги так быстро, как только могла, лишь бы не видеть на себе их удивленные взгляды. Больше всего ведьма боялась, что ей будут задавать вопросы. Она взяла подругу за руку, и снова почувствовала жгучую боль. «Бурлящая кровь. Харлинген». Игнорировать послание точно нельзя.

* * *

Второй этап Турнира трех волшебников окончился очередным триумфом для Гарри Поттера. Мальчика-который-выжил отметили за храбрость и даже дали первое место, которое он разделил с Седриком Диггори, вторым чемпионом Хогвартса. Когда Сибилла вернулась из больничного крыла, куда ее отправляла Джинни, она застала очередное празднование победы Избранного.

— Эй, Сибилл, — уже почти возле спальни девушка услышала, как ее окликнул парень.

Она обернулась и заметила Джорджа. Ведьма остановилась и кивнула ему. Когда он подошел чуть ближе, ведьма подметила, что изначально узнала его. Правда, думать об этом сейчас ей особо не хотелось.

— Что сказала мадам Помфри? Мы столкнулись со Снейпом. Это странно, но он даже переживает. Мне так показалось, — пожал плечами Уизли.

— Все нормально, — Ванденберг говорила чистую правду, — как оказалось, у меня нет никакой волшебной проблемы. Мадам Помфри сказала, что это панические атаки. Мне прописали отдых и умиротворяющий бальзам. Много бальзама, — повторила она и чуть усмехнулась.

— Слушай, то, что сказала Алисия, — начал он, — в прошлый раз в Выручай-комнате ты говорила, что мне не о чем волноваться. Но что за интерес к моему брату, Ванденберг? Умоляю, скажи, что ты просто влюбилась и ничего ужасного твое ведьмовское нутро не предчувствует, — наверное, впервые гриффиндорка видела едва заметный страх в глазах парня.

— Хорошо, — на ее лице появилась легкая улыбка, — я просто влюбилась, Джордж. Допрос окончен?

— Если шутишь, то точно ничем не больна, — вздохнул парень, — ты ведь знаешь, что мы друзья? Не только Джинни и Ли, мы с Фредом тоже, — он замолчал, пока не увидел ее кивок, — пообещай, что я дам тебе отдохнуть, а ты поговоришь со мной. Завтра. Обо всем. Так же честно, как писала в своем дневнике, — вдруг серьезность с его лица исчезла, — про красивые глаза и теплые руки моего брата можешь тоже смело говорить.

Девушка словно оцепенела. Она действительно стала вести дневник. Дневник, который подарил ей Джордж. Она и подумать не могла, что…

— У тебя есть копия, так? Все проявляется в твоем дубликате? Издеваешься, Уизли, — но в глазах у нее была не злость, а усталость, — обещаю, что мы поговорим, когда ты дашь мне отдохнуть. И я убью тебя.

Джордж едва слышно рассмеялся и галантно открыл дверь в спальни девочек. Дальше парень пройти не мог, так что он быстро исчез с ее поля зрения. Сибилла Ванденберг не спешила отдыхать. Она достала из большого чемодана гримуар, и стала снова настойчиво искать, что ей нужно.

— Боже, — прошептала она спустя несколько часов, когда ей удалось найти в книге то, что не так давно было вырезано ножом на ее руке.

Теперь пазл складывался. Девушка взяла себя в руки в один момент, и принялась читать то, что так долго не давало ей покоя.

— Вот оно как, geleend leven, — снова шепнула она в пустоту, — жизнь взаймы.

В этот момент все кошмары, что не так давно перемешивались в ее голове, стали обретать смысл.

За окном темнело. В небе виднелась полная Луна.

---

Примечания:

Странная глава получилась, но и без нее никуда. Зато приблизились к "эпицентру" приключений нашей ведьмы за пределами Британии (да, чуток спойлерну).

Geleend leven. Такой простой фразой Белые ведьмы называли один из самых сложных ритуалов. Никого нельзя вернуть после смерти. Природа всегда ищет баланс. Но можно произвести обмен: жизнь за жизнь. Если один выживает, другой — должен умереть. Таковы правила, и с ними еще никому и никогда не удавалось поспорить. Сибилла все еще не понимала, почему этих ведьм называли Белыми, когда их магия сгодилась бы разве что для Запретной секции.

«‎Теперь я начала понимать немного больше, но все еще кажется, словно упускается важная деталь. Насколько важная? Ума не приложу. Ли всегда говорил, что проблемы нужно решать по мере их поступления. Вот бы еще заранее знать, когда именно они поступают. Возможно, это происходит, когда твой профессор, неспособный на проявление эмоций, отчитывает тебя и говорит, что очень волновался. Напоследок хочется только сказать, что Джордж Уизли — идиот», — она не понимала, зачем она написала последнюю фразу, но уже скоро была счастлива, что сделала это.

— Могла бы обойтись и без оскорблений, — в Выручай-комнате появился Джордж с точной копией дневника Сибиллы, — я хотел отдать тебе это. Но теперь думаю, что не стоит. Хотелось бы знать, как ты будешь меня обижать в будущем.

— Отдай, — с легким раздражением она выхватила дубликат своего блокнота из его рук.

— Теперь мы будем разговаривать? Ты обещала, — он словно не напоминал, а ставил ее перед фактом, устраиваясь поудобней прямо на полу, — только без вранья.

— Мерлин, Джордж, ты бы еще «‎Сыворотку правды» сюда принес, — воскликнула девушка, когда вдруг заметила очень странный взгляд Джорджа, — ты точно шутишь…

Из кармана парень достал небольшой пузырек. Такие хранились в кладовке у Северуса Снейпа. Уже почти весь Хогвартс, включая самого зельевара, догадывался, что близнецы Уизли частенько туда заглядывают. Сибилла вздохнула и на секунду прикрыла глаза.

— Только не убивай его, Сибилла, не убивай, он того не стоит, — сама себя уговаривала девушка, — хорошо, Джордж. Если это поможет закончить мои мучения, — она резко выпила содержимое пузырька.

Уизли сильно удивился, так как решил, что она все же не станет на это соглашаться. Однако единственное, в чем он оказался прав, так это то, что в восторге ведьма не будет. Пока он думал, с чего бы начать разговор, она буквально прожигала его взглядом.

— Что за книга, которую ты читала в поезде? Заметил ее и здесь, в замке, — теперь удивил ее он, — да, я чертовски внимателен.

— И надоедлив, — прибавила девушка, — это гримуар моего рода. Я начала изучать свою культуру. Заклинания, ритуалы, — она хитро взглянула на него, — и даже жертвоприношения.

— Ты не убьешь меня, Ванденберг, — слишком уж уверенно, как подумала ведьма, он это сказал, — жертвоприношения, говорит… Не будем о гипотетической возможности моей погибели. Что с тобой происходит?

— Я сижу на холодном полу и надеюсь, что не простужусь до конца зимы. Если не будешь спрашивать конкретно, то можешь считать, что зря воровал из запасов Снейпа.

— Ты выпендриваешься почти как Перси!

— Фу, — на ее лице появилась гримаса недовольства, и всю Выручай-комнату наполнил их смех.

Она словила себя на мысли, что действительно ни за что не убила бы его. Даже за «‎Сыворотку правды» и дубликат ее личного дневника. Хотя бы в благодарность за то, что сейчас ей было весело, при том что она уже и не надеялась на такое чувство. Внезапно парень все же стал серьезным: очень внимательно он изучал копию ее блокнота, когда указал на нужную ему страницу.

— Я говорю об этом. Что это значит?

Его вопрос касался ее самой странной записи в дневнике. Ванденберг прекрасно помнила те несколько дней. Она поругалась с отцом сразу же по его приезду, начала изучать гримуар, помирилась с семьей и наконец-то снова увидела жуткий сон. Правда, еще больше текста она написала о своем танце с Фредом на семейном празднике.

— Я уже говорила тебе, что иногда вижу что-то странное. То ли сон, то ли видение. Чаще всего одно и то же. Там умирает мой друг, — она старалась максимально обходить сыворотку, которая заставляла ее быть честной, но без острых углов не вышло.

-Ты говоришь о моем брате?

— Да, — и в Выручай-комнате повисла пугающая тишина.

Никто из них не знал, что нужно сказать. Она боялась напугать парня еще больше. Он же не хотел верить в том, что услышал. Сибилла все еще хотела завершить этот разговор как можно быстрее. Поэтому она решилась на неожиданные для самой себя меры.

— Я кое-чему научилась, — несмело начала она, — могу показать.

— Что? — только и успел проронить рыжеволосый юноша.

— Ziedaar, — она резко взяла его за руку.

Перед глазами Джорджа словно вихрем пронеслись все кошмары ведьмы. Вот его семья рыдает над телом его старшего близнеца. Вот он сам не может поверить в свое горе. Вот его старший брат Перси, который никогда не проливал слез, утирает красные глаза. Вот безжизненное лицо его близнеца.

— Думаю, наш разговор стоит окончить, — бросил Джордж, вырвавшись из сознания Ванденберг.

— Я обидела тебя? — внезапно она задала самый глупый вопрос в жизни.

— Нет, просто мне хочется побыть наедине с собой, — признался он, направляясь к выходу в школьный коридор, — это останется между нами. Клянусь.

Его шаги уже были не слышны, а Сибилла снова рухнула на холодный пол словно тряпичная кукла, которой она любила играть в детстве. Она не знала, правильно ли она поступила, показав другу смерть его брата. Одно она понимала точно: дальше проще не будет.

* * *

Уже через неделю, казалось, что и Сибилла, и Джордж забыли о случившемся в Выручай-комнате. Они по-прежнему обменивались шутками в коридорах и в стенах Большого зала, что никто бы и думать не стал, что у них есть секреты. При этом оба понимали, что ничего не забыли. Просто хотят забыть.

Перед занятием по Трансфигурации студенты шестого курса дожидались профессора Макгонагалл в коридоре. Никого даже не смущало, что до учебы еще немало времени: причина была в том, что все увлеченно слушали школьное радио. Ли Джордан, который им занимался, рассказывал новости мирового спорта. Гриффиндорцы так соскучились по квиддичу, что с большим удовольствием оставались в коридоре, с интересом слушая Ли. Парень теперь прогуливал лекции декана с чистой душой: его отпускали, чтобы он готовил интервью участников Турнира трех волшебников.

— У него действительно неплохо получается, — рядом Сибилла заметила Анджелину.

— Да, неплохо, — ведьма ответила достаточно холодно, чтобы Джонсон поняла, что на диалог она не настроена.

— Послушай, — гриффиндорка старалась привлечь внимание однокурсницы, — Джордж говорил, что у тебя нелегкие времена, и это на самом деле видно. Мы вроде неплохо общались раньше. Я просто хотела извиниться, если чем-то обидела тебя.

— Оу, нет, — воскликнула Ванденберг, — Анджелина, ты ничего мне не должна. И я не обижалась, если честно. Вернее, не на тебя.

— Алисия, — тут же поняла Джонсон, — она очень эмоциональная. У нее непростая ситуация. Ее родители, когда узнали о Турнире трех волшебников, разозлились, что их дочь не постаралась стать чемпионом школы, представляешь? Еще и трудности с Фредом. Она просто вымещала все на окружающих. Но она точно не злодейка, Сибилл.

— У всех есть трудности, — Ванденберг не спешила соглашаться, — но это не значит, что нужно срываться на всех.

— А как бы отреагировала ты, когда твоя соседка по комнате кричит имя твоего парня во сне почти что каждую ночь? — Джонсон даже лукаво улыбнулась, намекая, что ситуация неоднозначная.

— Эм, — Ванденберг резко рассмеялась, — я бы устроила взбучку. Пожалуй, ты в чем-то права, — заметив улыбку Джонсон, Сибилла поспешила добавить, — но она все равно меня бесит.

— Как скажешь, Ванденберг, — хохотнула Анджелина, когда заметила, что к ним уже приближается Джордж.

Брата рядом с ним не было. Сибилла с недовольством отметила про себя, что Фред наверняка где-то зажимается со Спиннет. Девушка была же уверена, что это для нее неприятно только потому, что ее раздражает Алисия. Других причин же быть не может, разве нет?

Не успел Джордж и слова сказать девушкам, как все же появилась профессор Макгонагалл. Студенты Гриффиндора и Хаффлпаффа молча прошли в класс и заняли свои места. Минерва написала на доске лишь два слова: «‎Маховик времени».

— Кто расскажет, что это такое? — тут же обратилась профессор с вопросом к студентам.

— Это мощный артефакт, который позволяет волшебнику вернуться в прошлое, — тут же ответила девушка, которая сидела ближе всего к декану Гриффиндорцев.

— Верно, мисс Андерсон, 5 баллов Хаффлпафф, — кивнула профессор, — добавлю еще 10, если расскажете, как пользоваться Маховиком времени.

— Нужно лишь провернуть песочные часы столько раз, на сколько часов назад необходимо вернуться. В путешествие можно взять до трех человек. Но у срока есть свой предел, — смело продолжила студентка.

— Достаточно, — прервала ее профессор, — Хаффлпаффу обещанные 10 баллов.

Сибилла заворожено разглядывала изображение Маховика времени в учебнике. Было удивительно, что такая маленькая вещь способна ломать целые цепочки событий. Хотя и на самом деле могущественного артефакта, который мог бы изменить ход истории, даже в волшебном мире не существовало.

— Маховик времени не зря находится под запретом распространения. Эта вещица опасна в использовании. Если волшебник в прошлом встречал свой прототип, то последствия могли быть неизбежными и порой трагичными, — рассказывала преподаватель ученикам, но вдруг ее перебили.

— Мой брат — точно мой прототип, наша встреча будет иметь последствия? Джордж, нам нужно расстаться, — прозвучал веселый голос Фреда Уизли, который стоял у открытой двери вместе с Алисией Спиннет.

— Мистер Уизли и мисс Спиннет, — недовольно начала Минерва, — если вам кажется забавным то, что вы опаздываете на лекцию, то хочу вас разочаровать. Сомневаюсь, что вы с таким подходом успешно сдадите выпускные экзамены в следующем году. Живо займите свои места, — тут же декан Гриффиндора перешла на более спокойный тон, — кто расскажет о других опасных последствиях от Маховика времени? Мисс Ванденберг? — профессор вызвала Сибилл, так как та явно витала в облаках.

-Да, я отвечу, — ведьма взяла себя в руки и продолжила, — дело в том, что Маховик времени, как и сказала мисс Андерсон, имеет ограничение. Безопасный срок, который был установлен в ходе экспериментов составил только пять часов. Когда волшебники старались попасть намного дальше, то не выживали.

— Приведите пример, — тут же потребовала профессор.

— Работник Министерства магии Элоиз Минтамбл участвовала в подобном эксперименте еще в 1899 году. Тогда ее отправили в конец 15 века на пять дней. По возвращению в свое время она состарилась на пять столетий. Целители в Больнице святого Мунго не смогли спасти ей жизнь.

— 10 баллов Гриффиндору, — Минерва слегка улыбнулась ученице, словно радуясь, что та взяла себя в руки после прошлого прогула, — продолжим.

— Эй, Ванденберг, — услышала ведьма рядом шепот Фреда, — так ты не только на картах гадаешь, но и о прошлом знаешь. Может, мне будущее предскажешь?

Девушка только фыркнула, после чего услышала тихий смешок Алисии. Ему казалось это смешным, но Сибилл увидела, как хоть и всего на долю секунды, но напрягся Джордж. Кажется, он тоже не мог забыть тот день в Выручай-комнате.

* * *

Время. Оно шло стремительно быстро. У Сибилл даже было ощущение, что все происходит в каком-то ускоренном темпе. Однако при этом сохранялось чувство, что эти незначительные моменты они все еще будут вспоминать с грустью. И то, как Ли пытался расспросить у Гарри на интервью, что тот думает о фигуре прекрасной Флер Делакур. И то, как близнецы подговорили полтергейста Пивза поиздеваться над студентами Дурмстранга, а потом почти месяц скрывались от этих грозных парней. И то, как Джинни на зло Гермионе всякий раз уговаривала портрет Полной Дамы спеть песню. И то, как Сибилл стала видеть в профессоре Зельеварения наставника.

Теперь занятия с ним не казались для ведьмы утомляющими, как это было раньше. Хоть и сам Снейп вел себя по-прежнему, холодно и отстраненно, она замечала, что и он тоже чуть привязался к ней. Хотя бы потому, что оскорбления в ее адрес стали, скорее, сарказмом и не более того. Он словно больше не хотел обижать эту «несносную девчонку, которая позорит бабушку своей нескончаемой ленью‎».

— Профессор, — вдруг чуть слышно произнесла она после окончания их очередного занятия, — Белые ведьмы всегда считались темными волшебницами. А что, если и я буду темной?

— Темная магия — не значит злая, Ванденберг, — отрезал зельевар, — все зависит от того, с какой целью вы к ней прибегаете.

— Да, конечно, но я не об этом, — девушка сделала небольшую паузу, — я читала, что многие из Белых ведьм убивали невинных. Что, если и мне суждено стать убийцей?

— Дайте свою палочку, Ванденберг, — зачем-то попросил профессор, а когда он получил желаемое в свои руки, чуть строгим голосом продолжил, — дерево липы всегда подходило для талантливых провидиц. А сердцевина… Соколиное перо. Своенравность, скромность и чистая душа. Такая палочка никогда бы не выбрала темного волшебника. Таких случаев не было. Не сомневайтесь, вы не особенная.

— Не знала, что вы разбираетесь в волшебных палочках, — шепнула ведьма, забирая свою вещь обратно.

— Не думайте, что я буду душевно рассказывать вам о своих увлечениях. На сегодня все, вы свободны. Скоро третий этап Турнира трех волшебников, — он снова указал ей на дверь в своей манере.

Сибилла выходила из кабинета зельевара в смешанных чувствах. Она готова была поклясться, что он улыбнулся ей, точно как Макгонагалл на втором курсе, когда ведьме все же удалось превратить крысу в бокал. Но говорить об этом ведьма никому не могла: зная характер декана Слизерина, ей бы просто никто не поверил.

Вместе с Джинни и Анджелиной ведьма разглядывала большой лабиринт, который возвели на бывшей площадке для квиддича специально для Турнира трех волшебников. Участники выйдут совсем нескоро, но все гости уже начали собираться. Семья Уизли прибыла поддержать Поттера почти в полном составе: был даже старший брат Джинни Билл. Единственный, кому не удалось быть тут — это Чарли Уизли, который, по словам близнецов, занимается драконами далеко в Румынии.

— Эй, Ванденберг, — окликнул ее Фред, когда Джордж уже обнимал Анджелину, — Ли просил передать, чтобы ты, пока он будет комментировать все происходящее, восхищалась его талантом.

— В своем репертуаре, — усмехнулась ведьма, — и буду засекать минуты пока его имя не впишут в список самых выдающихся комментаторов.

— Об этом он тоже упоминал, — кивнул Фред, обратив внимание на своего близнеца, — вот бы и мы оказались внутри того лабиринта.

— Да, — протянул Джордж, — говорят, там будут разные фантастические звери. Может, даже монстры.

— Оу, монстры? Сибилла, ты тоже пойдешь внутрь? Интересно, — раздался голос Алисии.

Улыбка с лица ведьмы исчезла. Она внимательно посмотрела на Спиннет, которая лишь довольно ухмылялась. Анджелина положила руку на плечо Ванденберг, словно успокаивая и показывая, что не стоит реагировать. Но это не сработало.

— Hou je mond, — спокойно сказала ведьма, и случилось то, чего никто не ожидал.

Алисия стала испуганно открывать рот, но никаких звуков она не издавала. Казалось, что девушка неспособна говорить. Сейчас на ее лице было словно написано, что она кричит, что все было по-прежнему тихо.

— Ты что творишь?!

Она перевела взгляд на Фреда. Он был взбешен. Сибилла буквально прочувствовала всю злость, которую он испытывал по отношению к ней. Раньше такого ей ощущать не доводилось. Где-то внутри что-то неприятно сжалось.

— Верни ей ее голос, и пусть уйдет, — шепнул ей Джордж.

— Нет, — Сибилла до последнего упрямилась, с удовольствием наблюдая за тем, как Алисия пыталась кричать.

— Исправь. Немедленно, — теперь вступил Фред, но сделал он это с явным презрением в голосе, — сейчас же!

— Ладно, — Ванденберг подошла к нему почти вплотную и выкрикнула ему это прямо в лицо.

Девушка только взмахнула рукой, когда сразу же услышала всхлип Алисии. Спиннет лишь со злостью посмотрела на ведьму, фыркнула и убралась как можно дальше. Напоследок она взглянула на Анджелину, но Джонсон осталась с Джорджем и за подругой не отправилась.

-Может, ты на самом деле монстр? — голос Фреда сейчас для нее был ядом.

Когда его уже не было рядом, Сибилла почувствовала, что может расплакаться в любой момент. Но она умело себя сдерживала. Хотя по ее глазам Анджелина с Джорджем видели, что она явно осталась расстроенной.

— Она заслужила, — только и сказала девушка своим друзьям.

— Да, как скажешь, — отозвалась Джонсон, — но не бери в голову слова Фреда. А монстром тебя в шутку и Ли называл, не так ли?

— Но не он, — вырвалось у Ванденберг, когда она заметила на себе сочувствующий взгляд Джорджа.

Ей казалось, что Джордж за эти несколько месяцев научился понимать ее больше, чем она сама. Сибилла весь год упрямо бросалась отрицаниями на все шутки Джинни о своей влюбленности, но Джордж видел, что если Ванденберг сейчас ничего не чувствовала к его брату, то это лишь вопрос времени. Никто и никогда не мог ее так сильно задеть — он смог. Никто ее так просто не успокаивал — у него это выходило. Из-за кошмаров ведьма переживала так, словно видела в них не просто чью-то смерть, а гибель самого дорого в ее жизни. Джордж видел это, но не решался поднимать эту непростую тему.

Чемпионы вошли в лабиринт.

* * *

Когда над лабиринтом все увидели красный свет, Джинни Уизли испуганно посмотрела на свою подругу. Все друзья Гарри Поттера надеялись на то, что это не ему понадобилась помощь, или же, что он хотя бы не пострадал. Все вздохнули с облегчением, когда из лабиринта вывели чемпионку Шармбатона Флер Делакур. Тем более, что девушка выглядела усталой и напуганной, но не пострадавшей. Уже скоро из игры вышел и Виктор Крам, представитель Дурмстранга.

— Чемпионы Хогвартса Седрик Диггори и Гарри Поттер уже приблизились к кубку, — раздался голос Ли Джордана, место которого разместили настолько высоко, что он наблюдал за всем действом, — кто же станет победителем Турнира трех волшебников? Делаем ставки, — внезапно парень издал какой-то непонятный звук то ли от удивления, то ли от шока, — погодите, кажется, наши чемпионы исчезли из виду. Что же они задумали? Разделить победу?

На трибунах послышались тысячи голосов. Все с интересом ожидали, когда же появится тот, кто смог стать победителем. Однако прошло немало времени, но чемпионов никто не видел. Сибилла подошла к Джинни, прижавшись к ней. Она чувствовала, как ее подруга немного дрожала от страха за Мальчика-который-выжил.

— А вот и победители, — радостно воскликнул Джордан, когда перед всеми явились Гарри Поттер и Седрик Диггори.

— Что происходит? Гарри, Седрик, — к ним поспешила Макгонагалл, которая успела подойти к ребятам даже быстрее директоров других школ, — о Мерлин… Мой мальчик…

Вдруг раздался крик француженки Флер Делакур. Девушка в миг сильно побледнела, и едва держалась на ногах. Когда все, кто только мог, стали подходить ближе, то они заметили, что Гарри Поттер не радовался, а рыдал над своим товарищем Сердриком. Над телом своего товарища Седрика.

— Он мертв, — сочувственно произнес Альбус Дамблдор Минерве Макгонагалл, когда к ним уже подошел Амос Диггори.

Этот мужчина всегда гордился своим сыном. Сибилла видела его всего лишь несколько раз, но в каждую их встречу он с упоением говорил о своем Седрике.

— Мой мальчик, — его крик пронзил все поле, — это мой мальчик!

Амос бросился к своему мертвому сыну, пока все присутствующие заливались слезами. Директор Хогвартса отвел Гарри Поттера, чтобы тот не мешал Диггори прощаться. Но тот словно был в истерике.

— Это все сделал он, профессор, он вернулся, он вернулся, — говорил он так, будто был в каком-то трансе.

— Гарри, Гарри, скажи спокойней, кто это сделал? Ты видел его? — спросил Дамблдор, пока парнишка собирался с мыслями.

— Да, Волдеморт вернулся, он вернулся, сэр, — на глазах Поттера все еще были видны слезы, — Волдеморт вернулся!

На трибунах стало тихо. Словно все не имели никаких слов. Сибилла еще крепче прижала к себе Джинни. Если Темный лорд на самом деле вернулся к жизни, то ее предчувствие было верным. Грядут темные времена, а Седрик — первая жертва войны.

— Куда делся Поттер? Он же только что был здесь, — Ванденберг заметила рядом профессора Снейпа.

— Кажется, он с Грюмом, — кивнула девушка в сторону, где еще были видны Гарии с профессором по Защите от темных искусств.

— Профессор Дамблдор, — громко обратился Снейп к директору, — у меня есть важный разговор. И кажется, что это не терпит отлагательств.

Сибилла нашла Джорджа с Анджелиной, и все вместе они увели Джинни к Черному озеру. Пусть она была ненамного младше, но для нее то, что ей довелось увидеть, было большим шоком.

— Знаешь, это странно, но я почувствовал облегчение, — сказал Джордж, заметив на себе удивленный взгляд Сибилл, — нет, я могу объяснить. Мне жаль Седрика. Просто… Даже Трелони говорила о том, что зачастую видения не буквальны, ведь так?

— И к чему ты клонишь? — ведьма до последнего не понимала, что он говорит.

— Ты, вероятно, предвидела смерть Диггори. Ты просто увидела смерть. Она и случилась. Это печально, но это же значит, что это не касается моего брата? Я прав?

Сибилла ответила не сразу. Она задумалась. Уже на предстоящие каникулы у нее есть большие планы. Нужна ли ей в этом помощь? Нужна. Но хочет ли она причинить еще большую боль Джорджу, если ничего не получится? Нет. Сегодня она поняла, что все, что она видела, может быть настоящим будущим. Но разделить это с ним она не хотела.

— Да, ты прав, Джордж, — сказала она и соврала в каждом слове.

---

Примечания:

Наконец-то Кубок огня позади и приступаем к самому интересному. Автор потирает ручки)))))

Учебный год, который начался с праздника, завершился трагедией. Еще неделю до момента, когда все покинут Школу чародейства и волшебства, все присутствующие в замке скорбели по юному Седрику Диггори, погибшему во время Турнира трех волшебников. Победителем стал гриффиндорец Гарри Поттер, но парнишка по понятным на то причинам своему триумфу не радовался. К слову, и приз в тысячу галеонов министр магии Корнелиус Фадж отдал ему чуть ли не приватно, чтобы никто не мог этого видеть.

Именно в день визита министра директор Хогвартса Альбус Дамблдор публично заявил, что 17-летнего Седрика Диггори убил Волдеморт. Корнелиус Фадж на высказывание не отреагировал, но все чувствовали, что в Министерстве магии этого так просто не оставят. Уж слишком недовольным выглядел его глава.

Студенты Хогвартса впервые возвращались домой такими подавленными. Даже тем, кто уже отошел от шока, нужно было отдохнуть. Сибилла Ванденберг исключением не была. Слишком многое случилось для нее за эти два семестра. В этот раз она возвращалась с друзьями в Лондон отдельно от других учеников: близкие товарищи Гарри Поттера решили поддержать его и задержаться на недельку, пока тот находился в Больничном крыле после третьего испытания турнира. Практически на неделю Сибилла выпала из реальности, стараясь отдаваться моменту. Однако именно из-за этого ее и застали врасплох ужасные события.

Она как никогда спешила домой. Вот только с порога она услышала злой крик бабушки:

— Что вам еще нужно? Вам мало моего сына? — женщина была раздражена, но на ее глазах были слезы, она заметила внучку и ее голос стал тише, — Сибилла… Я и забыла, что ты возвращаешься именно сегодня.

Девушка никогда не видела бабушку такой. Казалось, что за эти полгода женщина постарела на много лет. Причина была не в возрасте, а в том отчаянье, которое читалось в ее глазах. Сибилла оглянулась и поняла, что в доме явно был кто-то посторонний: все шкафчики в гостиной на первом этаже были буквально перевернуты, а вокруг, просто на полу, были разбросаны вещи. Вопрос будто сам слетел с уст ведьмы:

— Что здесь случилось?

— Ох, милая, — Сара старалась взять себя в руки, — неужели последние несколько выпусков «Ежедневного пророка» прошли мимо тебя? Ох, — тут же опомнилась женщина, — тебе, наверное, было не до этого. Я знаю, что случилось с мальчиком Диггори. Ужасная трагедия.

— Да, трагедия, — кивнула девушка, — но что случилось здесь?‎

Вот только женщина отвечать не спешила. Она лишь быстро ринулась на второй этаж дома. Сибилла только вздохнула. Ей казалось, что она наконец-то вернулась в уют и спокойствие после такого сумасшедшего года, однако, вероятно, это совсем не так. Бабушка спустилась в гостиную уже совсем скоро, а с собой у нее был еще один чемодан.

— Держи, — тут же воскликнула Сара, — здесь твои летние вещи, некоторые книги. Еще найдешь там достаточно денег, чтобы не ходила в Грингроттс без особой надобности, — она перевела взгляд на часы, — осталось всего полчаса. Нужно поторопиться.

— Может, ты сначала объяснишь? Ты меня уже пугаешь, — пыталась говорить девушка, пока бабушка отправляла ее с чемоданами прямо в камин, — что случилось?

— Мы поговорим, милая, но не сейчас, — Сара с сожалением посмотрела на внучку, бросив в камин летучий порох.

Такого Ванденберг не могла и ожидать. Она надеялась, что сначала бабушка хотя бы скажет ей, куда она ее отправляет, но вместо этого — настолько резкое перемещение, что она просто не устояла на ногах.

— Черт, — слетело с ее уст, когда она заметила прямо перед собой чьи-то ботинки.

Девушка подняла голову, стараясь разглядеть того, кто уже протягивал ей руку. Это оказался Артур Уизли. Казалось, что мужчина кого-то ждал, но явно не эту девушку. Когда ведьма поднялась на ноги, то тут же спросила:

— Где мы? — ее голос звучал очень тихо, пока она оглядывалась по сторонам.

Девушка сразу поняла, что это комната отеля. Вот только выглядело это место точно не слишком пафосно: старая кровать с уже пожелтевшими простынями, кресло с зелеными пятнами и запах табачного дыма, который пропитал здесь все от скрипучего пола до потолка, который почти весь был покрыт паутиной. Не лучшее местечко для отдыха.

— Это гостиница моего старого знакомого, — пояснил мистер Уизли, — здесь всегда безопасно и тихо, — он тут же растерянно посмотрел на Сибиллу, как будто что-то вспомнил, — а где твоя бабушка? Я ждал именно ее.

— Она ничего мне не объяснила, без разговоров отправила сюда. Что-то случилось с отцом. Вы знаете, где мой папа?

Ванденберг вспомнила поникший взгляд своей бабушки, и ей стало не по себе. Она волновалась, чтобы с отцом ничего не случилось. Уж слишком расстроенной и даже немного напуганной выглядела Сара.

— Мерлин, — вздохнул Артур, — похоже, я не успел поговорить с ней, и уже поздно. Что ж, — мужчина снова поднял взгляд на девушку, — тогда, полагаю, мне лучше отвести тебя к остальным, и выяснить, как обстоят дела.

Сибилла не хотела задавать все волнующие ее вопросы именно сейчас. Она понимала, что Артур, судя по всему, и сам был в растерянности. Все, чего ей хотелось, это наконец-то переодеться, выпить чашку горячего чая и увидеть отца. Главное, чтобы с ним все было хорошо.

Когда они спустились на первый этаж старого отеля, то Сибилла заметила, что несколько волшебников сидело за столиками, а в руках у них были газеты. Свежий выпуск «Ежедневного пророка». Ведьма смогла рассмотреть всего несколько заголовков, но они уже знатно встревожили ее. «Альбус Дамблдор сошел с ума», — интервью министра Корнелиуса Фаджа на первой полосе проминистерской газеты. Портрет Гарри Поттера, над которым виднелась надпись «Мальчик-который-лжет». Всего два заголовка, но они уже давали понять, что в обществе волшебного мира Великобритании назревает что-то ужасное. Люди словно помешались.

Артур Уизли уже на улице взял один из чемоданов Сибилл, чтобы помочь ей, когда она все же решилась узнать у него хоть бы что-то.

— Фадж настроен против Дамблдора? Они и раньше не выглядели лучшими друзьями, но такие публичные высказывания…

— Фадж боится потерять власть, — ответил мистер Уизли, когда они свернули на пустой переулок, где не было ни души, — заявление Гарри о возвращении Того-кого-нельзя-называть сильно напугало Министерство магии. Многие считают, что мальчик выдумал это все, или еще хуже — Дамблдор надоумил его соврать, чтобы занять место Корнелиуса.

— Что за бред? В этом же даже нет никакого здравого смысла, — Ванденберг на самом деле не понимала, почему в Министерстве магии началось такое сумасшествие.

— Там, где есть огромная власть, обычно и нет здравого смысла, — кивнул мужчина.

В ее голове пролетало сотни мыслей, и за каждую она старалась ухватиться. Внутри разрасталась какая-то странная тревога, что все становится хуже и хуже.

* * *

Сибилла следила за каждым жестом мистера Уизли, пытаясь понять, где они находятся. Старое поместье явно давно не было населено жителями. Об этом тут говорило все, включая пыльные шкафчики в прихожей и грязные зеркала, в которых было невозможно увидеть отражение.

— Не люблю повторяться, но где мы? — все же решила спросить Ванденберг, когда Артур обернулся к ней.

— Тайное укрытие, здесь безопасно, — он перевел взгляд на лестницу, — пройди на второй этаж, там комната Джинни. Можешь разместиться у нее.

Ведьма не стала продолжать разговор и отправилась наверх. Каждая ступенька ужасно скрипела, когда девушка делала шаг. Она обратила внимание на то, что на стенах были развешены жуткие портреты. Возможно, на них были те, кто когда-то жил здесь, тут же подумала шатенка. В длинном коридоре она увидела одну дверь, которая была приоткрыта. На лице девушки на миг появилась тень улыбки. Джинни Уизли сидела в старом кресле, листая журнал «Придира».

— Сибилла, — шепнула девушка и бросилась обнимать подругу, но не успела и подойти, как чуть не упала.

— Осторожно, Джин, я с огромными чемоданами, — Ванденберг улыбнулась, занося свои вещи в большую, но довольно мрачную комнату, — а теперь, расскажи, что происходит. И почему вы отправились сразу сюда? Я думала, вы будете в Норе. Это, — Сибилла осмотрела старые книжные полки и закрытые окна, — не похоже на отпуск.

— Когда мы вернулись, папа уже собрал вещи и привел нас сюда, — пояснила младшая Уизли, — всего за неделю после Турнира трех волшебников началось безумие. В Министерстве магии считают, что Гарри и Дамблдор затевают заговор против Фаджа. Многих работников допрашивают.

— Это мне уже рассказал ваш отец, — кивнула Ванденберг, — а где мы находимся? Площадь Гриммо 12. Я не знала, что здесь есть дома волшебников.

— Это штаб Ордена Феникса, он находится под прикрытием, — Джинни ответила на вопрос, но вызвала еще больше непонимания со стороны подруги.

— Штаб Ордена…

— Штаб Ордена Феникса. Да, Вандебнерг, она сказала именно это. Тебя не подводит твой слух, который явно подпортился с возрастом, — в комнату к младшей сестре зашли близнецы.

— Нет настроения на твои попытки меня задеть, Фред, — она понимала, что именно он будет так с ней говорить, но никак не его брат, — с каких пор Орден Феникса восстановлен? Папа ничего не говорил об этом…

— На самом деле еще с прошлого года, — подметил Джордж, расположившись на большой кровати, — мы и сами только узнали. Оказалось, что сразу после случая на Чемпионате мира по квиддичу члены Ордена решили снова начать работу. И твой отец, который ничего не говорил тебе, кстати, входит в этот круг.

Она почувствовала, как по телу прошли мурашки. Ее отец явно попал в какую-то неприятность, а мистер Уизли за их короткую встречу сказал слово «безопасность» столько раз, что теперь ей было не по себе. Если это как-то связано с деятельностью Ордена Феникса, то дела могут быть чрезвычайно плохи.

— Так странно. Кто бы мог подумать, что мир может настолько измениться за считанные секунды, — только и проронила Сибилла.

— Пойдем на кухню, — предложила Джинни, — я не могу продолжать такой разговор без чая с ромашкой.

Кухня в этом доме оказалась намного светлее, чем другие комнаты. Возможно, весь секрет был в открытых окнах, через которые пробивались солнечные лучи. Девушки спустились вниз первыми. Вдруг послышались чьи-то шаги. Сибилла лишь закатила глаза, подумав, что это Фред, но все оказалось не так, как она себе представляла: она увидела его лицо.

— Джинни, — вскрикнула ведьма и услышала крик мужчины, которого тут же отбросило в стену.

Младшая Уизли обернулась на шум и сама не сдержалась, удивленно вскрикнув. Рыжеволосая тут же оставила в покое старый чайник и резко подошла к подруге, пока та явно была занята чем-то другим.

— Сибилла, это не то, что ты думаешь, — вмешалась Уизли, — давай успокоимся.

— Что ты делаешь здесь? Отвечай честно, а иначе я все равно все выбью из тебя. Но будет больнее, — почти шипела ведьма, когда мужчина ощутил, как его легкие словно начинали медленно наполняться водой.

— Это же мой дом, леди, — он не мог и пошевелиться, он чувствовал, как его руки будто скованы незримой для него силой, — может, сначала познакомимся?

Не услышав ничего, во что можно было бы поверить, Сибилла только усилила свое заклинание, и он начал медленно, но верно задыхаться. Девушка не испытывала жалости: перед ней был Сириус Блэк. Убийца, сбежавший из Азкабана несколько лет назад. Его так и не нашли, и его лицо было почти что на всех плакатах о розыске. Особо опасен — так о нем говорили.

— Сибилла, пожалуйста, — Джинни видела, что Сириусу становится все хуже, — он не преступник. Гарри… Гарри сможет объяснить. Это осталось в тайне… Остановись…

Когда ведьма услышала имя Поттера, то она тут же прекратила издеваться над явно потрепанным Блэком. Сибилла все еще ничего не понимала, но две вещи ей были ясны: Джинни точно не впервые видела Сириуса, а Мальчик-который-выжил спокойно мог вляпаться в какую-то историю.

— Вот это первая встреча, — мужчина встал на ноги и тут же достал с полки бутылку с ромом, — буйная девушка, — на его лице появилась ухмылка.

— А теперь снова рассказывай, — Сибилла посмотрела на Джинни, ощущая сильное раздражение, — слишком уж много открытий мне для одного дня. Сбежавший преступник, штаб Ордена Феникса…

-Который находится в моем доме, — прибавил Блэк, — я не врал. Это действительно дом моей семьи.

— Послушай, — начала Джинни, — Гарри расскажет больше, но если кратко… Сириус никого не убивал. Его подставили. Он был в Азкабане столько лет, а сейчас нет ничего, что могло бы доказать его невиновность. Поэтому все решили оставить это в тайне.

— Мой дом — моя же тюрьма, — он сделал большой глоток прямо из бутылки, — Гарри — мой крестник. И я не хотел навредить этой рыжей девчушке. Она делает безумно вкусный чай.

— Черт, слишком много информации. И мне, — она протянула руку и Сириус спокойно отдал ей ром, девушка смело сделала глоток, — здесь просто невозможно разобраться во всем без алкоголя.

Девушка заметила на себе странный взгляд Сириуса. Мужчина словно смотрел в глаза кому-то знакомому. Это начало ее напрягать.

— Что еще? — она не скрывала своего раздражения.

— Черт, — повторил он за ней, — не Мерлинова борода или какие-то ругательства с упоминаниями несчастных пикси, — он довольно улыбнулся, — и эти кудри, и выражение лица в ярости. Полагаю, Ванденберг?

Джинни Уизли старалась максимально незаметно убрать со стола все острые предметы, а после — словно ничего и не было продолжила заваривать чай. Однако и Сириус, и Сибилла заметили это странное поведение девушки.

— Не бойся, Джин, я спокойна, — убедительно сказала ведьма, — меня нисколько не смущает, что сбежавший из Азкабана Преступник-который-не-преступник знал мою маму, и явно знаком с отцом. Это вполне нормально.

— Язвишь? — Блэк забрал свою бутылку рома.

— Конечно, — она пожала плечами и села за стол, когда там появились чашки с ароматным чаем.

— Это ее любимое занятие, — возле девушки резко появились близнецы.

Она явно не ожидала, что они додумаются трансгрессировать прямо в доме. От неожиданности она все же пролила горячий чай на Фреда. Парень смирил ее недовольным взглядом и закатил глаза, но от комментариев на удивление воздержался.

— Сириус, а где наш папа? — спросил Джордж у Блэка, который снова увлекся ромом.

— Он только привел Сибиллу и отправился за вашей мамой, но, — Блэк обратил внимание на Сибиллу, — сначала он зайдет в Министерство магии, чтобы узнать, что там с твоим отцом.

Сердце пропустило удар. Вандеберг помнила, как все родители не очень хотели отвечать на ее вопросы. Особенно миссис Уизли. Та просто пыталась все разговоры перевести на пироги и чай. Но ей просто нужно было знать.

— Ты в курсе, что там происходит?

— Да, — Сириус и не думал уходить от такой беседы, — в Министерстве начали допрашивать многие работников, которых считают приближенными к Дамблдору. Конечно, и Артур, и Патрик, и некоторые другие входят в это число из-за прошлого. Фаджу не нужно знать про Орден Феникса, чтобы догадаться, на чьей стороне эти люди.

— Нашего отца тоже допрашивали? — перебил хозяина дома Фред, когда на него тут же недовольно посмотрела ведьма.

— Да, но Артур, как и остальные, постарался обойтись без лишних конфликтов, — кивнул Блэк, — а вот твой отец, Сибилл… Что ни говори, а такая горячая кровь у тебя точно от него. Насколько мне передал Артур, Патрик особо не подбирал выражения, когда открыто защищал Гарри и Дамблдора. Сегодня с утра министерские проныры собирались провести обыск у вас дома. А сейчас, как думает Артур, твоего отца могли уже задержать.

— Они не собирались проводить обыск, — пазлы начали складываться, Сибилла все поняла, — они уже его провели. Когда я заходила домой, я видела, что почти все было вверх дном… Вот почему бабушка была такой взволнованной.

— Мне жаль, — шепнула Джинни подруге и взяла ее за руку, — но я думаю, что все образуется. Так ведь?

— Да, конечно, — ведьма улыбнулась, но сделать это было довольно сложно, — я бы хотела отдохнуть.

Девушка увидела понимающий взгляд подруги и снова отправилась наверх в ту большую, но мрачную комнату.

* * *

Не успела она присесть на кровать, как вспомнила про вещи. Как только ведьма открыла чемодан, который вручила ей бабушка, то тут же увидела письмо. Возможно, женщина написала его прямо перед тем, как отправить внучку к Артуру Уизли, чтобы не терять время, как подумала Сибилла. Она заинтересовано открыла конверт и стала читать, что ей передала бабушка.

Вот только никаких особых писем не оказалось. Только перечень адресов. Сначала Сибилла растерянно рассматривала каждый из них, а потом поняла, что это значит: в списке были перечислены дома дальних родственников и друзей. Большинство из них девушка в жизни не видела, но такое письмо пугало ее. Это было похоже на то, что Сара решила, что Сибилла может остаться одна и ей нужен будет кров и безопасность. Неужели все так ужасно? Вдруг девушка ощутила дрожь, когда заметила один из адресов. Единственный, в котором был указан город вне Великобритании:

— Харлинген, — прошептала Ванденберг, — как я могла забыть…

Небольшой городок в нидерландской провинции. Оттуда была родом ее бабушка. Ей самой так и не удалось побывать там, но Сара все время обещала внучке, что однажды они найдут время на такую поездку. Времени так и не нашлось.

— Значит, пора бы отправиться в небольшое путешествие, — сказала девушка, словно говорит с кем-то, тут же поспешив сделать заметку в ее дневнике.

Огромный блокнот, который подарил ей Джордж, за небольшое время уже стал полон таких записей, что любой бы лекарь из Больницы Святого Мунго предложил бы ведьме курс лечения. Помогало одно: хотя бы она сама верила, что она не сумасшедшая.

— Эй, Ванденберг, — так к ней обращался в последнее время только один человек, и она бы угадала, кто это, даже с закрытыми глазами.

— Можешь заходить, Фред, со мной безопасно находиться в одной комнате, — сказала она и резко отбросила огромную книгу прямо на кровать.

— Сомневаюсь, что безопасно, — заметив ее раздраженный взгляд, он перестал ухмыляться, — Джордж подметил, что я был не очень вежлив сегодня. Ты не обижайся, если что.

— Лучше попроси прощения. Ты не обижайся, — повторила она за Уизли, — это звучит как приказ.

— Пожалуйста? — казалось, он совсем не понял ее претензий.

— Да, только прекрати этот разговор. Что-то еще? — Сибилла тут же отметила про себя, что Фред не был похож на себя обычного, слишком уж редко он улыбался и почти не шутил, — может, что-то случилось? Ты странный. Или мне показалось?

— Нет, не показалось, — пожал плечами гриффиндорец, — это из-за Перси. Он дико взбесил меня утром. Как думаешь, почему его здесь нет?

— Но здесь нет и Рона, — ведьма не понимала, к чему он клонит.

Фред снова закатил глаза. Уже в который раз за день, и в который раз именно из-за нее. Парень присел достаточно близко, чтобы его присутствие начало понемногу смущать девушку, и спокойно начал рассказывать.

— Рон вместе с мамой отправился в гости к тетушке Мюриэль, если ты такая зануда и прикапываешься к деталям, — он все равно не упустил возможность снова так назвать ее, — Джинни просто смогла уговорить маму. У этой девочки талант. А вот мы с Джорджем…

— Можешь не продолжать, — тут же прервала его девушка, — не знаю я вашу тетушку Мюриэль, но догадываюсь, что вы явно далеко не ее любимчики. Разыгрывали старушку?

— Пару раз подбрасывали в ее постель наш чудо-порошок. Ничего с ней не случилось страшного, кстати, — возмутился Фред, — но она так испугалась своих волдырей, что вычеркнула нас из завещания.

— Мне уже нравится эта женщина, — призналась Сибилла, снова словив на себе его недовольные взгляд, — так что с Перси? Кроме того, что он может разговаривать только про свою важную должность, важную только для него.

— В Министерстве магии и речь, — кивнул Фред, — когда там начались допросы и слухи о заговоре Дамблдора против Фаджа, отец и не думал. Он тут же встал на сторону Гарри. Перси же заявил, что если ему придется, то он лично сможет провести допрос отцу.

— Болван, — она сказала это не со злостью, а, скорее, так, словно и поверить не могла в услышанное.

— Да, — продолжил Фред, — он так помешался на преданности Фаджу, что совсем не верит Гарри или даже отцу. Обидел маму. Папа говорил, что она почти всю ночь проплакала. Когда Джордж сказал Перси, чтобы тот извинился, самолюбивый идиот заявил, что ему ни за что не стыдно.

— Бедная миссис Уизли, — только и сказала Сибилла, — и теперь ей нужно скрывать от сына местонахождение, потому что…

— Потому что он с радостью раскрыл бы штаб министерским крысам. Именно так, — юноша вздохнул, — а ты? Держишься на фоне этого безумия?

Она опешила. Конечно, ей казалось, что они даже подружились в прошлом учебном году. Если это можно так назвать. Но она бы точно не подумала, что его будет волновать, как у нее дела. Это стало даже приятно, отчего на ее лице все же появилась легкая улыбка.

— Наши отцы столько лет проработали вместе в этом рассаднике идиотов, что мне хочется верить, что все образуется так быстро, что не успеем и глазом моргнуть. Но это же мой папа… Немного строгий, порой веселый, но я никогда не видела в нем бойца.

— Потому что ты видела его дома, а не на поле боя, — поспорил с девушкой Уизли, — наш отец тоже может казаться забавным добряком. Но поверь. То, что они были в Ордене Феникса, когда мы не были способны и разговаривать, уже говорит о многом. И они выжили.

— Не все, — девушка вспомнила о своей маме и о десятках друзей отца, которых он часто вспоминал, — это ведь жутко, да? Нам сейчас примерно столько же, сколько было многим из них тогда. А что если будет война?

— Будет, — он был уверен в своих словах, — но нам ведь есть с кого брать пример.

Каждый разговор с ним в последнее время был для Сибиллы особенным. Фред словно за секунду мог развеять все сомнения, которые были у нее в голове. Когда он замолчал, девушка лишь взглянула в его глаза. Янтарные со странным огоньком, который всегда напоминал ей фейерверк. Подобно тем, что они с братом использовали для веселья в Школе чародейства и волшебства.

— Собралась утонуть в моих глазах, Ванденберг? — он не мог не заметить то, как она вглядывалась в каждую черту его лица.

— Я не умею плавать, — тут же сказала она и мысленно отвесила себе подзатыльник.

Парень рассмеялся и ушел из комнаты, ничего не сказав в ответ. Сибилла почувствовала, как ее щеки горели от стыда. Всегда она находила удачные отговорки, а сейчас почему-то не смогла быстро сообразить.

— Плавать она не умеет, — передразнила себя же девушка, — черт, какой же позор!

Уже совсем скоро стыд прошел, когда в ее голове снова вспыли его глаза. Янтарные со странным огоньком. Не зря ее бабушка всегда говорила простую истину: то, в чем тонет человек, всегда потушит то, в чем он горит. Очередная фраза этой женщины стала казаться Сибилле не такой уж глупостью, если только задуматься.

Внизу раздался громкий звук. В дом кто-то вошел.

* * *

Пока Сибилл сменила одежду, внизу стало еще громче. Она спустилась на кухню, чтобы понять, что было причиной громкого смеха Джинни и близнецов. Внезапно и сама Ванденберг еле сдержалась, чтобы не рассмеяться: Рон, который уже явно наслаждался выпечкой, испуганно ходил из стороны в сторону, стараясь найти хоть одно место без паутины и пауков.

— Рональд, не убегай ты так от них, — кричал ему Джордж.

— Да, ты вот кушаешь пирог тетушки Мюриэль, а они хотят съесть тебя, — прибавил Фред, когда глаза Рона округлились от ужаса.

— Прекратите издеваться над братом, — строго сказала Молли Уизли, — здесь действительно нужно прибраться. Начнем сегодня же. Сириус, — она посмотрела на Блэка, — и ты будешь тоже убирать. Видимо, впервые за все время, проведенное тут.

Мужчина стыдливо опустил глаза, и Сибилла рассмеялась. На ее смех и обернулся Сириус Блэк. Он лишь подмигнул ей, и решил рассказать Артуру о том, как прошло их знакомство на этой же кухне.

— Какой ужас! Сибилла, ты напала на него? — все вздыхала миссис Уизли.

— Простите, меня не предупреждали, что он не преступник и живет здесь, — тут же ответила Ванденберг, — мне казалось, что я спасаю Джинни.

— Но можно было бы проявить смекалку, подумать и догадаться, что нет смысла в такой агрессии, — со слишком умным лицом отметил один из близнецов, сарказм в его голосе легко читался.

— Молодец, Джордж, — Молли была довольна словами сына.

— Но я же Фред, — воскликнул он, — почему никто не верит, что я мудрый, понимающий, вежливый?

— Потому что это не так, — с ним поспорил его же близнец, — ты даже в этот мир меня первым не пропустил.

— Я точно куда-то торопился, — отмахнулся Фред, уже стараясь успеть схватить хотя бы один кусочек пирога, пока Рон не уничтожит всю выпечку полностью на пару с младшей сестрой.

Сибилла заметила, что Сириус подошел к ней, пока она еще стояла вдалеке от всех, прямо возле двери. Блэк с улыбкой наблюдал за семьей Уизли, но в его глазах все же была грусть. Возможно, потому что в этом доме давно не было семьи, а возможно — потому что этого здесь не было никогда.

— Веселые ребята, — кивнул он в сторону близнецов, — мы с друзьями в школе были такими же. Только нас хотя бы можно было бы отличить, — хихикнул он, отмечая явное преимущества близнецов в их шалостях.

— Их тоже можно отличить. Даже у Филча вышло бы. Нужно просто обращать внимание на детали, — подметила девушка.

— На детали не обращают внимания, когда плевать, — в глазах Сириуса появилась заинтересованность, и он лукаво взглянул на ведьму.

— Эй, не нужно так на меня смотреть. Уже натерпелась от Джинни, — она указала на рыжую, которая вместе со старшими братьями подшучивала над Роном, — я получила навык различать близнецов, наверное, только в конце прошлого года. Так что…

— Так что? Научи старика, в чем отличие этих рыжих сорванцов?

— Я замечаю это по одному взгляду. У Джорджа он более спокойный, а Фред — совершенно не такой. Больше эмоций, больше накала. Шутки тоже. Джордж может остановиться, если зайдет далеко, у Фреда нет тормозов. А еще…

— Все-все, я понял, — тихо засмеялся Блэк, — даже не буду ничего говорить. Потом сама все поймешь, — он подмигнул ей, и добавил, — я и не сомневался, что у Джулии будет именно такая дочь.

Улыбка с ее лица пропала. Сибилла не знала, стоит ли ей что-то спрашивать о маме. Такие разговоры обычно ее расстраивали. Но и упустить такую возможность она просто не могла.

— Ты был знаком с ней? Ведь так?

— Был, — кивнул мужчина, проведя рукой по своим довольно длинным волосам, — мы с Патриком не были близкими друзьями, но мы хорошо знали друг друга. Порой даже выпивали в Дырявом котле. И всякий раз, когда я был в гостях у твоей бабушки, а там была Джулия, я то и дело подшучивал над ней.

— Что? Как?

— До их свадьбы никто не имел права рассказывать ей о волшебстве, чем я умело пользовался, — признался Сириус, — но вот уже после того, как она вышла за твоего отца… Каждая наша встреча в вашем доме начиналась с того, что я должен был отдать ей свою палочку. Эта ярость в глазах у тебя от нее. Она точно могла меня убедить, что лучше будет так, как хочет она. Не завидую я твоему будущему мужу, девочка. Ты точно в мать, — Сибилла словила себя на мысли, что от такого разговора о маме ей все же не захотелось взгрустнуть.

— Ей просто нужен кто-то вроде нашего Перси, — рядом оказался Фред, — этот слизняк заслужил, чтобы ему подожгли зад. А она может.

— Не нужно говорить о Перси, — Сибилла одним только взглядом дала понять, что она имела в виду миссис Уизли, — здесь все так спокойно. Кстати, — девушка снова обратилась к Сириусу, — что с отцом?

Блэк помрачнел. Одним жестом и без лишних слов он предложил продолжить этот разговор в коридоре. Сибилла заметила, что и Фред вышел вместе с ними, хотя особо против она не была. Главным было узнать, что с ее папой.

— Его задержали, а уже через полтора месяца будет заседание, — Блэк с сочувствием глянул на девушку, — шансы на победу крайне малы.

— И чего ни добиваются?

— Мальчик мой, здесь все просто, — пожал плечами Сириус, — заключение в Азкабане. За предательство Министерства магии могут упечь туда минимум лет на пять.

Пять лет. Сибилла почувствовала огромную ярость. Пять лет из-за того, что мнение человека отличалось от точки зрения министра. Она только на миг представила себе грядущие годы без отца и ей стало не по себе. Не о таком лете она мечтала. Девушка почувствовала, как Уизли положил руку на ее плечо, что повлекло небольшую волну спокойствия.

— И мы ничего не можем сделать? — в ее голосе было столько надежды, сколько она только могла в него вложить.

Сириус задумался. Он посмотрел на дверь, за которой Артур и Молли Уизли весело общались со своими детьми, и даже не знал, стоит ли брать инициативу в свои руки. Однако у него была веская причина, чтобы рискнуть. Перед ним стояла девушка, мать которой была убита его кузиной. Он не должен был отвечать за грехи Беллатрисы Лестрейндж, но когда он смотрел на эту кудрявую девчонку с глазами той невинной девушки из его прошлого, его одолевало чувство вины.

— Думаю, мы можем что-то сделать, — он решился на поступок, за который точно получит подзатыльник от Молли Уизли, — Сибилла… Я слышал, что ты уже осваиваешь свою магию, — заметив ее странный взгляд, он решил прояснить ситуацию, — ваш невыносимый профессор с зельями входит в Орден. Скажи, трансгрессия уже удается?

— Я могу трансгрессировать, — подал голос Фред.

— Нет, нет, — запротестовал Блэк, — это не то. Такое волшебство, особенно в стенах Министерства магии, заметят легко. Нужна магия, которая ими неизученная. От которой у них нет защиты. Для того чтобы остаться незамеченными.

— Моя магия, — кивнула Сибилла, — но есть проблема. Перемещения уайтхолльских ведьм еще сложнее, чем трансгрессия. Мне необходимо максимально четко представить место, куда нужно добраться. А нужно, я так понимаю, явно не к главному входу.

— Именно, — подтвердил Блэк, — нужен кабинет Артура. В его сейфе есть документы, которые нам помог найти старый приятель еще давно, как он рассказывал на собраниях. На крайний случай. Они доказывают, что один из работников Министерства магии был на стороне Сами-знаете-кого, хотя этот человек не хочет такого пятна в репутации. Наше преимущество будет в том, что этот мерзавец будет возглавлять группу присяжных.

— Можно надавить. Прекрасно. Почему мистер Уизли не заберет это сам?

— Сибилла, я понимаю, что ты здесь только день, но попробуй вникнуть в ситуацию: их сын Перси явно пойдет против семьи. Не сегодня, так завтра. Конечно, Орден Феникса оставили для него тайной. Просто так покидать Нору? Разумеется, нет. Артур и Молли сослались на то, что будут гостить у старшего сына Чарли в Румынии с остальными детьми. И отправились они якобы после последнего визита Артура сегодня утром. Он не может просто так появиться там.

— Тогда можем мы, — предложил Фред, когда словил на себе разъяренный взгляд ведьмы.

— С ума сошел? За спиной у Ордена? Ты хоть представляешь, что сделает с нами твоя мать? — девушка не могла подобрать слов, которые бы описали ее удивление тому, что она услышала.

— Именно это, если быть откровенным, я и хотел предложить, — выпалил Сириус, — Сибилл, Фред знает кабинет отца, — Сириус произнес имя близнеца так, словно пытался угадать, кто перед ним, но Уизли только кратко кивнул, — а ты можешь безопасно и незаметно доставить вас в нужное место. Следует только слегка постараться. Неужели дочь Патрика Ванденберга не любит рисковать?

— Если честно, то предпочитаю обдуманные планы, — она на миг опустила глаза, — ладно. Что нужно делать?

— Сейф отца открывается без замков и паролей. Защита в том, что открыть его может только он или член семьи, как и дверь в кабинет. Будет весьма полезно забрать оттуда все, пока не добрался слизняк Перси, — на имени брата Фред чуть поморщился, — я с радостью помогу.

— Тогда отправляйтесь, пока Молли не заметила, что ее детей явно стало на одного меньше.

— Ох, Сириус, — улыбнулся Фред, — с таким количеством удивлен, что она знает, как нас зовут.

Девушка ощутимо толкнула парня, чтобы тот прекратил подшучивать над собственной матерью. Когда Сириус скрылся за дверью, она несмело взяла Фреда за руки. В своих силах сейчас ведьма была максимально неуверенна.

— Это не так неприятно как трансгрессия. Мы почти не почувствуем. И происходит это быстро, и безопасно, — Ванденберг говорила так, словно старалась успокоить сама себя.

— Тебе же можно доверять? Ты ведь уже пробовала перемещаться?

— Только из спален девочек в туалет Плаксы Миртл в школе, за день до отъезда, — в ее голосе появился едва уловимый страх, что все может покатиться к чертям.

— Прекрасно, твой опыт меня поражает, — такие его слова явно не успокаивали, — если я представлю кабинет отца, а не ты… Это же сработает?

— Мой опыт же тебя поразил, — почти прошипела она, — мог и сам догадаться, что я не знаю. Пробуем? Сконцентрируйся, — она как можно крепче взяла его за руки, — in beweging.

Все действительно случилось быстро и безболезненно. Ведьма боялась открыть глаза. Вдруг ничего не вышло? Или что-то пошло не так? Она только вцепилась в руку парня, когда услышала его недовольный тон.

— Мерлин, ведьма, — когда она открыла глаза, то заметила, что табличка с именем Артура Уизли на самом деле была недалеко, но вот оказались ребята в коридоре, а не прямо там, где надеялись, — нам повезло, что именно здесь никого не оказалось.

Вдруг мимо нужной им двери стали активно проходить работники Министерства магии. Сибилла словно застыла на месте, когда парень резко оттолкнул ее за угол и прижал к стене. Всего на секунду она густо покраснела, словно и забыла, где они и зачем. Из кармана он вынул конфету. Сладость оказалась явно из запасов близнецов. Девушка поняла это, когда рыжие волосы Фреда стали каштановыми.

— Я не считаю, что Уизли — единственные рыжие люди, но так на меня хотя бы не обратят внимания, — пожал он плечами, давая ведьме возможность отойти от стены, — возможно.

Фред оказался прав. Когда они прошли в кабинет Артура, который парень с легкостью смог открыть, на них никто и не взглянул. Сибилла отметила, что им чертовски повезло не встретить никого знакомого. Вот тогда беды было бы не избежать, учитывая, что ее отец находится под стражей.

— А вот и то, зачем мы явились, — парень уже нашел сейф, когда они услышали шаги и заметили, что в кабинет кто-то входит.

— Фред, — только шепнула Сибилл.

— Нет, ведьма, прятаться нам нет смысла, — сказал он, когда в кабинет уже вошел тот, кого он и ожидал увидеть, — сюда может войти только один работник, кроме отца.

— Что вы здесь делаете?

На лице Перси Уизли читалась злость. Он перевел взгляд на заколдованный сейф, который Фред уже готовился забрать с собой целиком и полностью.

— Вот как, — молодой человек перевел взгляд на Сибиллу, — не думал, что ты или твоя бабушка опуститесь до такого. Я даже сам лично уговаривал оставить твоего отца под стражей здесь. Хотя еще на допросе он показал себя во всей красе, — выпалил Перси.

— Ты, — глаза Сибилл стали чернее ночи, — проводил допрос моему отцу? Кем ты себя возомнил?

— Тише, ведьма, — Фред поспешил взять ее за руку, — и не тебе читать нам нотации, Перси. Ты ведь тоже зачем-то пришел? Обыскать кабинет отца, мерзавец?

— Будешь упрекать темой семьи, Фред? Явно не время, — Перси с легкостью узнал, кто из близнецов перед ним, когда услышал столько неприязни в голосе брата, — в Министерстве и так неспокойно из-за Поттера и Дамблдора. Еще и предатели…

— Это ты о моем отце? — Сибилла все же не смогла сдержаться.

Перси пытался что-то ответить, но вместо этого стал кашлять. Когда он увидел на своих руках собственную кровь, в его глазах появился ужас.

— Больно? Вот как чувствуют себя настоящие предатели, — она снова почувствовала на плече руку Фреда, но тут же его оттолкнула, — отстань!

— Ванденберг, давай просто уйдем! Он и сказать ничего не посмеет, — Фред обернулся на Перси, который начинал стонать от боли, которая пронзила его тело, — кишка тонка.

— Ладно, — сдалась ведьма, но уже решила попрощаться с Перси так, как ей того хотелось, — in beweging.

Парень отпустил ее руки и заметил, что они находились недалеко от поместья Блэков. Тот самый безлюдный переулок, который хорошо запомнила Сибилла: именно здесь она была с мистером Уизли. Вдруг Фред понял, что за миг до их перемещения он точно услышал крик Перси.

— Что ты сделала с ним? Клянусь, я слышал какой-то странный звук, — ему стало даже не по себе, хоть и злость на старшего брата он еще ощущал.

— Он жив, успокойся, — бросила ведьма, когда они уже направлялись к дому, — это были его кости. Я всего лишь сломала ему руку.

— Заслужил, — хмыкнул Фред, и ее губы расплылись в довольной улыбке.

— А Снейп бы сказал мне, что излишняя агрессия — это глупость, — подметила она.

— Снейп и шампунь считает глупостью, — он снова взял ее за руку, к чему она начинала невольно привыкать, — пойдем, пока нас не засекли. Хотя мы справились довольно быстро.

— Тебе не тяжело нести сейф одной рукой? — удивилась девушка, покосившись на их находку.

— Брось, я же загонщик, — но словив недоверчивый взгляд ведьмы, парень все же прибавил, — ладно, он просто не такой уж и тяжелый.

Когда они вошли в поместье, то тут же увидели, то дверь в кухню была открыта. Уже у двери стояла разгневанная миссис Уизли. За столом были лишь Артур, Сириус и Джордж, который явно попал под раздачу из-за брата.

— Вздор, — крикнула Молли, — с ума сошли! Что вы устроили? Не для того есть безопасное место, чтобы его покидать!

Фред молча поставил на стол то, зачем они с ведьмой ходили в Министерство магии. Сейф на самом деле отличался от тех, которыми пользовались маглы, отметила про себя Сибилла. Это была небольшая вещь, похожая на шкатулку. Только вот сделана она была из явно прочного металла. Зачем нужно было делать подобную вещь из такого материала в мире волшебства — для Сибиллы всегда оставалось загадкой. Так или иначе, а все, что хранил там Артур Уизли, все же оказалось в штабе Ордена Феникса.

— Мы все сделали правильно, — Фред и не думал не спорить с матерью, — Сириусу нужно спасибо сказать за идею. Между прочим, твой любимый сынок уже хотел обыскать кабинет отца.

— Что? Мерлин, — голос Молли дрожал, — вы видели Перси? Как он?

— Нормально, — отмахнулся Фред, — пару царапин.

— Пару царапин? Ты что напал на собственного брата? — миссис Уизли стала кричать так, что и Артур с Сириусом и Джорджем встревожено переглянулись.

— Это сделала я, — выпалила ведьма, подойдя к миссис Уизли чуть ближе.

— Что ты сказала? Повтори, — женщина явно была вне себя от ярости, и ей было сложно сдержаться.

— Он лично проводил допрос моего отца. Он не имел никакого права. Я просто его проучила, — теперь все мужчины тихо наблюдали за назревающим скандалом двух разъяренных женщин, и никто не посмел вмешаться.

— Что ты с ним сделала? Отвечай!

— Сломала пару костей. С одной рукой ему будет сложнее обыскивать кабинет родного отца, — со злостью заявила Сибилла, — не волнуйтесь, он быстро поправится. Ему досталось меньше, чем он заслужил.

— Пошла вон, — Молли все же смогла умерить свой пыл, но отвернулась от девушки, чтобы даже не смотреть ей в глаза, — наверх, Сибилл. Живо! А ты, Фред… С тобой тоже не хочу разговаривать. Пошли вон! Все!

На кухне осталось только двое людей. Артур Уизли старался успокоить свою жену. Молли, как только дверь за всеми остальными закрылась, присела и обессиленно заплакала. Она не знала, злится ли она на подростков, ослушавшихся взрослых, или же на Сириуса, который так беспечно себя повел. Она лишь ощущала, что ее семья, которая всегда была центром ее жизни, начала раскалываться.

Артур молча обнял жену, не проронив ни слова.

* * *

— Я шокирован, — только и сказал Джордж, когда герои этого дня старались успокоиться после эмоциональной встречи с миссис Уизли, — а ты, братец, не только пошел на шалость без меня, но еще и сменил имидж.

— Мои волосы снова будут рыжими уже через час, не волнуйся, — Фред улыбнулся близнецу, после чего взглянул на девушку, которая сидела рядом с ним и молчала, — эй, Ванденберг, чего раскисла? Не переживай, наша матушка бывает страшна в гневе, но она отходчива.

— Это правда, — подтвердил Джордж, — иначе нас бы с Фредом уже на свете не было.

Сибилла посмотрела на старшего близнеца с чувством благодарности. Она понимала, что если бы не его умение делать рискованные вещи быстро и без лишних раздумий, она бы растерялась в Министерстве магии миллион раз, не меньше. Все, что она сделала, — просто перенесла их. Остальное взял на себя он.

— Фред, — несмело шепнула она, — надеюсь, то, что мы сделали, поможет папе, и… Спасибо тебе. Я бы не справилась с этим без тебя.

— Конечно, попала бы в плен кровожадного Перси, — даже в такой момент он старался шутить, но вдруг заметил, как она снова засмотрелась в его глаза, — научилась плавать, Ванденберг?

В его голосе была такая насмешка, что Джордж лукаво взглянул на ведьму, только гадая, что имел в виду его брат. Ведьма залилась краской. Она опять не могла быстро придумать удачный ответ.

— Я просто устала, — выпалила она, — пойду к Джинни.

— Не утони по дороге, — крикнул он ей вслед.

Она поспешила как можно скорее покинуть комнату близнецов и вбежала к Джинни настолько быстро, что та вскочила с кресла. Младшая Уизли не спешила задавать вопросов. Она сразу поняла, что день у ведьмы выдался занятным.

— Черт, — вскрикнула Сибилла и упала на кровать, которая предназначалась ей.

— Что с тобой?

— Даже не спрашивай, Джин, — почти простонала Сибилла, стараясь забыть хотя бы что-то из ее странного приключения.

Первый день в доме по адресу Площадь Гриммо, 12 выдался сумасшедшим.

---

Примечания:

Вот как-то так, собственно, мы пошли. Знаю, наверное, все слишком быстро. Но ничего не могла с собой поделать. Эта глава должна была быть такой (в моей голове так точно)

Здесь не было ничего. Одна пустота, которая давила сильнее четырех стен. Не было ни света, ни темноты. Не было ничего. Ведьма испуганно оглядывалась по сторонам. Хотелось позвать на помощь хоть кого-нибудь, но страх словно сковывал ее связки. Не было ничего, кроме его тела, которое истекало кровью.

Она бросилась к нему так быстро, что рухнула на колени. Тело пронзила страшная боль, пока она отчаянно пыталась нащупать его пульс. Пульса не было. Ничего не было. Каждой клеткой она хотела закричать его имя, когда ее сердце сжалось, будто в последний раз.

— Би, эй, — чей-то голос медленно возвращал ее к реальности.

Джинни Уизли еще в пижаме и со слегка растрепанными волосами. За окном уже виднелось солнце: было раннее утро. Рыжеволосая девушка коснулась лба подруги свой холодной рукой.

— У тебя жар, — обеспокоенно говорила она, — ты здорова?

— Да, — вдруг ответила ведьма, уверенная в своих словах, — мне просто приснился кошмар.

— Уже второй за эту неделю, — младшая Уизли неодобрительно покачала головой, — я заварю нам чай, а ты… Потом поговорим, мне есть, что у тебя спросить.

Ведьма только едва слышно простонала и снова уткнулась подушку. За все время после того, как на ее руке появилось кровавое послание, она нашла темный ритуал в своем гримуаре, а после — даже узнала, куда ей нужно отправиться за ответами. Пусть и случайно. Что еще нужно сделать, чтобы не видеть его смерть в постоянных кошмарах?

Она с трудом нашла в себе силы подняться с постели. Прошла всего неделя после ее вылазки в Министерство магии, и все это время было наполнено не самыми приятными эмоциями: об отце не было никаких вестей, а миссис Уизли по-прежнему не разговаривала с ней. Конечно, Сибилла знала причину: кем бы ни был Перси, он оставался сыном для этой женщины. Ведьма осознавала, что она, возможно, перегнула палку, но и извиняться она не спешила. По этой причине девушка порой даже старалась избегать Молли: из-за этого она не решилась спускаться на кухню, выбрав другое место.

В библиотеке поместья Блэк она увидела Сириуса вместе с близнецами. Мужчина заинтересованно рассматривал их изобретения, а они то и дело хвастались своей находчивостью.

— А если бы сюда вошла не я, а ваша мама? — с порога спросила Сибилла, зная, что Молли не приветствует шалости своих сыновей.

— Тогда мы бы все спихнули на Сириуса, — подметил Фред, на что его брат кивнул, подтверждая тактику, озвученную его братом.

— А я думал, что мы подружились, — Блэк наигранно вздохнул, стараясь изобразить огромное разочарование.

Девушка подошла к огромным стеллажам, где хранилось немало старых книг, покрытых пылью. Внезапно она бросила свой взгляд в сторону мужчин, которые продолжали обсуждать розыгрыши подобно малым детям. На ее лице появилась легкая улыбка: лучи солнца уже освещали комнату настолько, что рыжие волосы Фреда были похожи не на яркое пламя, как обычно, а, скорее, на сладкий мед.

— Я знала, что ты не спустишься, пока там мама, — послышался голос Джинни, — возьми, — девушка протянула подруге чашку с ароматным чаем, — я добавила несколько капель успокаивающего отвара, — добавила Джинни и вздохнула, когда заметила, куда устремился взгляд Сибиллы.

Джинни внимательно рассматривала каждую черту лица ведьмы, отмечая про себя, что та выглядит довольно бледной,

— Ладно, я не буду докапываться до тебя, пока твоя кожа снова не приобретет естественный оттенок.

Джинни лишь натянуто улыбнулась и все же покинула библиотеку поместья Блэков. Теперь здесь снова было лишь четверо людей: вспоминающий молодость мужчина, мечтавшие о счастливом будущем парни, и она, которая по-прежнему старалась выбросить из головы все кошмары. Но ничего не помогало. Даже этот проклятый чай с успокаивающим отваром.

* * *

Туристы в центре Лондона внимательно слушали экскурсовода. Молодые студенты, которые приехали издалека, с восторгом разглядывали каждое здание столицы Великобритании. Так было бы и дальше, если бы не резкие звуки, напоминающие раскаты грома.

— Вероятно, будет дождь, — озвучил свою догадку местный гид, — предлагаю всем вместе отправиться в кофейню неподалеку и передохнуть.

Небольшая группа людей направилась в сторону популярного лондонского кафе, не догадываясь, что здание обрушиться подобно хрупким спичечным коробкам. В газетах будут писать только об этом: загадочное происшествие поставило правоохранительные органы в тупик, виновники не были найдены. Студенты, которые приехали издалека, больше не вернутся домой.

* * *

Рональд Уизли всей душой любил волшебные шахматы. Его отец любил проигрывать своему сыну. Артуру доставляло удовольствие то, что он даже не поддавался: его мальчик был на шаг впереди просто потому, что четко знал, что нужно делать. Кто угодно мог подшучивать над Роном практически на любую тему, но о шахматах все молчали: он был в этом слишком хорош.

— Шах и мат, — довольно крикнул Рональд, уплетая сэндвич с тунцом, приготовленный его мамой.

— Однажды ты будешь обязан научить старика этому, чтобы я хоть иногда не позорился в таких поединках, — Артур признал поражение, когда никто в гостиной не удивился такому исходу их баталии.

Сибилла заметила, что Джинни все же прихватила какую-то книгу из библиотеки. Почти никогда она не видела подругу такой увлеченной. Разве что в моменты, когда дело касалось квиддича. Когда девушка рассмотрела обложку книги, то все встало на свои места: «‎Лучшие игроки квиддича за последние 100 лет». Правда, книга выглядела так, словно то столетие, о котором в ней шла речь, прошло минимум несколько веков назад.

— Такая депрессивная, — услышала девушка прямо над ухом и невольно вскрикнула.

— Фред, — рядом с ним стоял и Джордж, которому девушка тут же нанесла ощутимый удар в плечо, — вы, идиоты, находите это забавным? Трансгрессировать в доме?

— Ты просто завидуешь, что сама провалила экзамен, — подметил Джордж, когда его брат довольно смотрел на однокурсницу.

— Как ты нас называла? Шутами? Эти шуты уже могут трансгрессировать, — парень поднял голову от переполненной гордости так высоко, как только мог.

— Конечно, из спальни на кухню. Вот это расстояние, — она тут же вспомнила недавно сказанную им фразу и не могла упустить возможности, — твой опыт меня поражает.

— Мерлин, Джордж! Эта девушка запоминает каждое слово, которое я произносил! Сибилла, — его лицо стало серьезным, — когда мы с братом откроем магазин и станем популярными, я лично до‎верю тебе наш фан-клуб.

— Очень смешно, — сейчас он раздражал ее больше, чем крики мандрагоры, но улыбку она скрыть не смогла.

— Скорее, твой фан-клуб, — невзначай шепнул Джордж своему близнецу, когда девушка была достаточно далеко, чтобы этого не услышать.

Уже совсем скоро в гостиную вошла миссис Уизли. Она шепнула что-то на ухо Артуру, когда тот жестом указал Сириусу на дверь. Трое вышли из комнаты, оставив там только подростков.

— Путь на кухню закрыт на ближайшие несколько часов, — вздохнул Джордж, положив руку на плечо Рональду, — и как же ты, братец, столько проживешь без еды?

— В крайнем случае мы сможем накормить тебя пауками, здесь точно найдется парочка, — добавил Фред, из-за чего на лице Рона появилось раздражение.

— Иди ты, — только и проворчал рыжий, обиженно отвернувшись от старших братьев.

— Почему это путь на кухню закрыт? — Ванденберг еще не до конца понимала ситуацию.

За последнюю неделю она задала мальчишкам столько вопросов, что даже Джинни порой не сдерживалась, чтобы закатить глаза. В этот раз, когда ведьма снова что-то спросила, закатил глаза и Фред. Его брат-близнец лишь вздохнул, поняв, что в этот раз его черед отвечать на все ее вопросы. Джордж и Сибилла даже присели на диван, который находился так далеко от остальных, что и слышать их разговор никто не смог. Кроме того, никому это и не было интересным.

— Они проводят собрание Ордена феникса, — начал Джордж, — туда входит и твоя бабушка, и твой отец, и наши родители. Насколько мы знаем, на собраниях постоянно присутствуют даже бывшие профессора — Римус Люпин, Аластор Грюм… Хотя вряд ли можно сказать, что последний нас учил.

Сибилла кивнула, вспомнив события прошлого учебного года. По словам Гарри Поттера, тот человек, который скрывался за личиной Грюма, оказался Барти Краучем-младшим. Пожиратель смерти ловко обманывал всех при помощи оборотного зелья, заманил Мальчика-который-выжил на кладбище, где и вернулся Волдеморт, и даже убил родного отца. Ведьма до сих пор не могла поверить, что Хогвартс все еще считали самым безопасным местом, как бы она ни любила этот замок.

— В Орден входят даже некоторые работники министерства. Которые на светлой стороне, естественно, и не готовы целовать ботинки Фаджу как Перси. Оу, и чуть не забыл, — парень словно оживился, — мрачный зельевар тоже в Ордене.

— Снейп? Я не удивлена. А вас что-то смущает? Все логично, он ведь тоже преподаватель, — пожала плечами девушка, заметив, что Джордж слегка поморщился.

— Слушай, я понимаю, что ты его считаешь своим наставником, но о нем ходили дурные слухи. Говорят, были даже доказательства, что он служил Тому-кого-нельзя-называть.

— А если я скажу, что ты — преступник, это будет значить, что это так?

— Ведьма, — голос Джорджа все же смягчился, — у всякой сказки есть вымысел, но есть и доля истины. Такие слухи просто так не появляются. Но это и неважно, — вдруг отмахнулся Джордж, — так или иначе, ему доверяет Дамблдор, а значит — и Орден феникса.

— А что они обсуждают? На собраниях. Неужели уже готовятся к битве? У меня плохие предчувствия, — она тяжело вздохнула, стараясь не вспоминать грустные глаза бабушки.

— Думаешь, нам кто-то об этом говорит? Мы с Фредом то и дело стараемся что-то узнать от отца. Всякий раз либо он переводит тему, либо мы получаем подзатыльники от мамы. Больше скажу. Отсюда ведь нельзя отправлять письма, а следовательно — Рону запретили писать Гарри о происходящем, — он с сожалением кивнул в сторону младшего брата, — думаю, ему тяжело. Его друг пережил нечто ужасное, а он не может даже поддерживать связь и хотя бы держать в курсе событий. Нам очень жаль его, ему нелегко.

— И вы с Фредом решили, что ему станет легче от ваших шуток про пауков? — она слегка приподняла брови, максимально демонстрируя свой скептицизм.

— Прошу прощения, но я о пауках почти и не заикался, — Джордж даже возмутился.

— Прости, это делал твой брат, — хихикнула девушка, — но что-то я не видела, чтобы ты защищал несчастного Рональда.

— А я раньше не видел, чтобы так беспокоилась о моем брате, ведьма, — на его лице появилась ухмылка, но девушка не поняла намека.

— Просто мы с Роном не так близки...

Разговор подошел к концу, а ее взгляд снова устремился туда, куда ей не стоило даже смотреть. Она услышала, как ее друг тяжело вздохнул, и почувствовала его объятия. Ведьма прижалась к нему, стараясь не смотреть в сторону его брата.

Хорошо, что здесь был Джордж. Хорошо, что рядом была Джинни. И так плохо, что она не могла обнять родного отца или написать письмо Ли. Каждый вечер стены начинали давить еще больше, а в голове кричали сотни испуганных голосов. Сибилла Ванденберг плохо спала ночами, записывая все в свой личный дневник.

* * *

«‎Безопасное место медленно превратилось в клетку. Словно загнанный зверь ты сидишь за решеткой, ожидая, что тебе откроют ответы на все вопросы. Правда в том, что искать ответы приходится самому. Что я чувствую? Страх, отчаянье, непонятное притяжение и смятение одновременно. Бабушка говорила, что самое страшное — это остаться одному. Я с ней не согласна. Страшнее чувствовать себя одиноким, когда ты вовсе не один. Когда внутри разрастается боль, которой ты ни с кем не можешь поделиться.

Но каждый раз, когда я вырываюсь из этих кошмаров, я вижу его глаза. Такие живые и яркие, что можно ослепнуть. Почему-то это помогает не сойти с ума и отделить самый страшный сон от реальной жизни», — она отложила свой блокнот в сторону, и выпила остатки рома из большого стакана.

В поместье Блэков появилась еще одна гостья. Гермиона Грейнджер стала тем, что порой помогало Сибилле избежать разговоров с Джинни, когда та явно намекала, что понимает больше, чем кажется.

Она сделала еще один глоток.

* * *

Дни пролетали быстро. Эти каникулы были не похожи на летние: никакого солнца, никаких прогулок теплыми вечерами. Выходить запрещалось. Можно было только сидеть в четырех стенах и ждать, когда хоть кто-то расскажет, что происходит вне этого дома. В один из таких дней в штабе Ордена феникса появился Гарри Поттер. С его появления, отмечала про себя Сибилла, все взрослые стали вести себя так странно, как только могли.

— В Министерстве магии так и не захотели признавать, что это они сами отправили дементоров в магловский городок, — рассказывал Артур Уизли всем присутствующим во время обеда, — они не просто хотели исключить Гарри из Хогвартса. Им было нужно показать общественности, что он не так уж и чист. Твоя победа на заседании, мальчик мой, — обратился мистер Уизли к Поттеру, — стала для них неожиданностью.

— Еще бы, — подал голос Сириус Блэк, — поэтому они и пытаются любыми способами контролировать ситуацию, — мужчина перевел взгляд на Сибиллу и тяжело вздохнул.

Девушка уже долгое время не слышала ничего ни от отца, ни от бабушки, которая уехала куда-то далеко и даже ничего не сказала. Ей только хотелось узнать, что уже скоро все будет хорошо, и ее родные вместе отвезут ее на вокзал в этом году.

— Сибилла, только не волнуйся, но…

— Мистер Уизли, вы говорите так, что волноваться просто невозможно, — подметила девушка, — где мой отец?

— Его согласились отпустить только через два месяца, — поведал Артур, и заметил, как ее ладонь сжалась в кулак, она едва сдерживала себя, — этот срок дается следователям, чтобы найти доказательства. Если же они не найдут никаких подтверждений, что Патрик сделал что-то большее, чем просто на словах не согласился с министром, то его тут же отпустят.

— Здорово, — кивнула Ванденберг и продолжила пытаться доесть куриный суп.

Ничего не здорово. Она понимала это. Второй год подряд она не может провести все время каникул с семьей. Порой ей ничего не хотелось. Только бы услышать голос папы и почувствовать объятия бабушки. Она не была одна, но жгучее ощущение одиночества терзало каждую клетку ее тела.

* * *

В Министерстве магии было неспокойно. На каждом шагу рождались новые слухи. Кто-то всей душой верил министру Корнелиусу Фаджу, а кто-то — целиком и полностью был на стороне Мальчика-который-выжил. Отличие вторых от первых было в том, что они просто не решались сказать об этом вслух.

В темной комнате, где все чаще проводили допросы, было двое работников Министерства магии. Вот только один из них представлял следствие, а другой — был вынужден отвечать на вопросы некогда товарища и коллеги.

— Ты всегда был честным и принципиальным, друг мой, — начал высокий мужчина, стоявший у окна, за которым все было так мирно, что это напоминало затишье перед бурей, — мы можем больше не возвращаться к этому разговору, если ты будешь откровенен. Тебе известно что-то из планов Альбуса Дамблдора? Считаешь ли ты, что есть основания сомневаться в министре?

— Мне ничего неизвестно, сэр, — тут же ответил его собеседник.

— И ты говоришь это, понимая, что у тебя есть семья? — он говорил спокойным тоном, но человек, сидевший на старом кресле, спокойно мог распознать угрозы и явный шантаж в его адрес.

— Целиком и полностью, сэр, — ни единой дрожи в голосе, ни единой эмоции, — если я что-то узнаю, то министр непременно будет предупрежден.

— Мне хочется верить, ты же знаешь, — ложь была на поверхности, и читалась в каждом произнесенном слове.

— Знаю, сэр, — ложь скрывалась под личиной спокойствия.

Единственное, что знал тот, кто оказался на допросе, так это то, что ему нельзя ничего знать.

* * *

Однажды Сибиллу Ванденберг, которая снова пила алкоголь в одиночестве, застали на кухне среди ночи. Это была миссис Уизли. Женщина выглядела уставшей и подавленной. Она молча присела рядом с девушкой и вместо того, чтобы накричать на нее из-за выпитого рома, сама налила себе и молча сделала глоток.

— Простите меня, — шепнула Сибилла, но тут же почувствовала, как женщина взяла ее за руку.

— Я понимаю твои чувства, — кивнула Молли, делая еще один глоток, — и если ты искренне просишь прощения, то я не стану обижаться. В таком сумасшествии самое глупое — перегрызать глотки друг другу.

— Никогда не видела вас с алкоголем, — призналась Сибилла, наблюдая за каждым действием миссис Уизли.

Молли только допила все содержимое своего стакана настолько быстро, насколько могла, и глубоко вздохнула. По ее щекам не бежали слезы, но красные глаза выдавали ее — она все же плакала этой ночью.

— Лучше выпить, если хочется, — тихо ответила Молли, отводя взгляд куда-то в сторону, — это так странно и так больно наблюдать, что все, за что ты борешься, рассыпается еще до самой борьбы. Семья не должна быть по разные стороны сражений. Это никогда не заканчивалось хорошо. Лучше выпить, если хочется, — миссис Уизли снова повторила эту фразу и налила еще алкоголя в свой опустевший стакан.

Молли Уизли сделала глоток и почувствовала облегчение. То ли от алкоголя, то ли оттого, что поделилась своей болью с кем-то, кроме своего супруга, который так боится расстроить ее, что даже порой не отвечает на ее слова. Тревога не исчезла, но стала значительно меньше.

— А ты? С тобой что-то не так, — Молли перевела взгляд на 17-летнюю девушку, которая выпила не меньше, чем она, — и это не только из-за отца, ведь так, милая? Проблемы с мальчиками?

— Почему сразу проблемы с мальчиками? Я совершенно об этом не думаю, — она старалась быть убедительной, но словила на себе недоверчивый взгляд женщины, — правда в том, что я не понимаю, что у меня внутри. И поэтому я просто не могу ответить.

— Нас двое, на улице темная ночь и я делю алкоголь с подростком. Мы можем говорить, что захочется. Утром сами в это не поверим, — легкая улыбка появилась на лице рыжеволосой женщины, — так о чем ты думаешь, юная леди? Неужели первая любовь? У меня это случилось в твоем возрасте. Даже немного раньше.

— Первая любовь, — Сибилла произнесла последнее слово так, словно пробовала его на вкус, — а откуда мне это знать?

— Нужно не знать, — поспорила миссис Уизли, — нужно чувствовать. Расскажи, что ты чувствуешь? Рядом с этим человеком естественно, а не с чуть выпившей женщиной на ночной кухне.

— Не знаю, это странно. Безопасность, всепоглощающая свобода. Когда я смотрю в его глаза, то мне кажется, что в любой битве за них стоит сражаться. И что все возможно, — она говорила словно на одном дыхании, а после — словила себя на мысли, которую явно навеял алкоголь, — миссис Уизли… Как думаете, что она сказала бы, если была бы жива?

Молли Уизли посмотрела на девушку с сочувствием. Она понимала, что та спрашивает ее о матери. Именно мама нужна рядом в момент, когда ты впервые чувствуешь что-то незнакомое. Тебе страшно, и тебе нужно, чтобы кто-то убедил тебя в обратном.

— Я думаю, — женщина взглянула в глаза Сибиллы и улыбнулась, — она бы сказала, что у нее уже такая взрослая, красивая, сильная и смелая дочь. Она бы сказала, что не нужно бежать от всего, что может напугать. Послушай, — она слегка приобняла девушку и едва слышно прошептала, — с любым чувством, будь то любовь или ненависть, лучший способ понять — принять его, а не стараться убежать как от самого жуткого сна.

— Спасибо, — проронила девушка и ее взгляд устремился в окна, за которыми еще была беспросветная темнота.

Принять чувства — значит, быть слабой? Девичье сердце терзали сомнения на этот счет. Тем более, что ее страх касался не только любви, а и ощущения тотального одиночества. И это все было так странно и так неправильно, что было сложно удерживать все внутри. Она боялась, что в один день не сможет сдержать тот огонь, который разливается в ее венах всякий раз, когда она просто старается не сойти с ума.

Уже завтра она снова сядет в «‎Хогвартс-экспресс» и уедет отсюда подальше. Но поможет ли это выбросить все страхи из головы?

Этой ночью ее ожидал очередной кошмар.

* * *

Она снова проснулась в холодном поту и с чувством страха, который мог медленно пожирать ее изнутри. Ведьма осмотрела комнату: Джинни Уизли и Гермиона Грейнджер спали и выглядели умиротворенными. За окном была ночь.

На небольшом столике возле своей кровати девушка заметила конверт. На нем аккуратным почерком было написано ее имя. Тихо, постаравшись никого не разбудить, она вынула письмо, адресованное ей.

«‎Когда близятся темные времена, важно сохранять рассудок. Вы способны сделать это, Ванденберг, если прекратите строить из себя страдалицу», — с первых слов она поняла, кто именно оставил ей послание, — «никто не обещал вам, что будет легко.

Несколько недель меня не будет в Хогвартсе. К письму я прилагаю информацию о том, что вам поможет, чтобы разобраться с вашими кошмарами и видениями. Как только прибудете в замок — советую не тратить время попусту, заглядываясь на мальчишку. Пора повзрослеть, Ванденберг, и начинать действовать, если вы на самом деле не хотите превратить кошмары в реальность. Напоследок дам вам еще одну рекомендацию — перед тем, как используете заклинание, убедитесь, что оно точно подействует. Северус Снейп».

По коже пробежала дрожь.

---

Примечания:

Разделила большую главу на две части, чтобы все же не перегружать любимых читателей. Глава 20 выйдет максимально скоро, так как она просто ждет своего часа. Надеюсь, к чему готовиться, из этой главы ясно. Автор переживает из-за того, что может неправильно передавать мысли. И да, наша ведьмочка находится на волоске, чтобы не сорваться.

Вода не могла поглощать огонь. Она могла лишь загасить непослушное пламя. Но когда его языки разрастались сильным пожаром — будет ли достаточно воды, чтобы справиться с бедствием? Вода могла загасить непослушное пламя, но и огонь был способен одержать победу в поединке с вечным врагом.

Сибилла Ванденберг ощущала в себе и то, и другое: и безумное пламя, обжигающее ее вены, и ледяную воду, которая разливалась от самой макушки и до пяток. «‎Хогвартс-экспресс» уже совсем скоро будет возле Хогсмида. ‎

— Чую, что этот год будет не менее сумасшедшим, — бросил во время разговора с друзьями Ли Джордан, рассматривая упаковку «Шоколадной лягушки» с портретом известного алхимика Николаса Фламеля.

— Главное, чтобы мы все смогли нормально выпуститься и забыть обо всем этом, — вздохнула Анджелина.

Фред и Джордж лишь закатили глаза, когда услышали, что их друзья начали говорить об учебе. У них на этот год были явно другие планы: вместо двух чемоданов у них было три, так как лишний пригодился для перевозки их шалостей. Миссис Уизли настолько устала на фоне происходящих событий в волшебном мире, что даже не стала интересоваться, зачем им лишняя поклажа.

— Сибилл, а ты что думаешь? — обратился к ней Ли, когда заметил, что подруга даже не смотрела в его сторону.

Нельзя было даже сказать, что она наблюдала за тем, как за окном сменялись пейзажи. Ее взгляд словно был устремлен в никуда. Девушка обернулась к парню и испуганно прошептала:

— Вы тоже слышите эти голоса? — ее голос немного дрогнул, но она старалась сказать все максимально четко, выделяя практически каждую букву.

— Да, Ванденберг. Дело в том, что Ли с тобой разговаривает. И это слышим мы все, — насмешливо оповестил ее Фред.

Анджелина напряглась, когда увидела, что на попытку задеть ее ведьма даже не отреагировала. Раньше именно на его шутки или сарказм вперемешку с издевками ведьма отвечала так эмоционально, как никому другому. Но в этот раз она просто молчала и медленно переводила взгляд с одного Уизли на другого, а после изучала каждую черточку лица Анджелины и Ли, словно старалась ухватиться хоть за какую-то деталь.

— Ты в каких облаках летаешь? — Джонсон обратила внимание на ладони девушки, которые та сжимала что есть силы.

Отвечать девушке не пришлось. Как только в ним в купе вошел староста факультета, оповестив, что нужно надевать формы, она поспешила последовать его совету, пока ее твое однокурсников растерянно смотрели вслед.

* * *

В Большом зале Школы чародейства и волшебства после традиционного распределения первокурсников Альбус Дамблдор поприветствовал всех студентов. В конце своей речи директор решил обратиться отдельно к старшим курсам.

— В этом году вы не только прощаетесь с этим замком, но и сдаете выпускные экзамены. Будьте терпеливы и трудолюбивы. Знания — великая сила. Используйте каждый момент, — волшебник снова обернулся в сторону преподавательского стола, — и будьте внимательны на лекциях своих профессоров, — выдержав небольшую паузу он прибавил, — поприветствуйте нового преподавателя по Защите от темных искусств Долорес Амбридж.

Студенты обратили внимание на женщину, сидевшую рядом с Минервой Макгонагалл. Не успел директор продолжить говорить, как она прервала его и заняла место рядом с ним.

Это была далеко не пожилая женщина, но возраста ей прибавлял наряд, который явно был ей не к лицу. Деловое платье в клетку сидело не по фигуре, а в довесок к этому было таким ярким, что многим студентам уже весь Большой зал казался тусклым. Вся ее одежда розового цвета словно кричала, что она врежется в память всем и каждому.

— Я очень рада, что мне посчастливилось оказаться здесь, и поделиться с вами своим опытом и знаниями, — ее тоненькому головку могли позавидовать сами мандрагоры, — и я надеюсь, что наше знакомство обернется чем-то прекрасным. Я смотрю на ваши юные и улыбчивые лица, и с нетерпением жду возможности познакомиться с каждым как можно ближе. Обещаю, мы непременно подружимся.

— Это вряд ли, — в унисон заявили близнецы, и по всему столу Гриффиндора разошлись тихие смешки.

— Я уже видел ее, — рассказывал Гарри Поттер, когда в Большом зале стало достаточно шумно, чтобы его слышали лишь те, кто был рядом, — она была на заседании. Работает на Фаджа.

— Тогда что она здесь делает? В Министерстве магии такая шумиха, — Рон Уизли поддерживал диалог, параллельно наслаждаясь вкусом жареной курицы.

— Это же очевидно, — Гермиона, вероятно, впервые была не рада своей правоте, — Министерство магии хочет контролировать Хогвартс.

— Нас контролировать не получится, — отмахнулся Джордж.

— Даже у нашей матушки с трудом получается, — добавил Фред.

Сибилла услышала его голос и словно вернулась в реальную жизнь. Последний час в ее голове проносились тысячи мыслей одновременно, и каждая из них откликалась разными эмоциями: радость, грусть, сострадание, запредельное счастье и безудержный гнев. Все это она ощущала одновременно.

— Ты в гостиную? — Джинни успела окликнуть подругу, пока та уже стремительно покидала Большой зал.

Джинни Уизли не дождалась ответа.

* * *

Голова разрывалась от голосов. Что они говорили — было совершенно непонятно. Но они все не умолкали. Девушка присела у камина и сделала глубокий вдох. Из сумки она достала небольшой лист с указаниями профессора Снейпа, который он вложил в конверт со своим письмом еще в поместье семьи Блэк.

«Видения Белых ведьм появляются не просто так. У них есть причины. Законы Природы гласят, что нельзя вмешиваться ни в прошлое, ни в будущее. Если ведьма нарушала это правило, ее начинали преследовать кошмары. От страшных снов до жутких галлюцинаций. Верный путь к сумасшествию. Если бы вы потрудились изучить все подробней, Ванденберг, то, возможно, не имели бы шрама на своей руке. Видимо, и в параллельной временной петле вы нисколько не умнее», — Ванденберг усмехнулась, представляя себе выражение лица профессора, — «к счастью, мы не в живем не в X столетии и выход есть.

Профессор Макгонагалл передаст вам зелье. Оно готовится на основе сока Беладонны и листьев Ядовитой тентакулы. Три капли в чай или воду один раз в день. Важно не переборщить с количеством. Это поможет прийти в себя и даже поспать. Не смешивать с соком или алкоголем. И не старайтесь приготовить такой отвар самостоятельно. Само название Ядовитой тентакулы должно о многом вам сказать, если вы умеете не только читать, но и понимать написанное».

Она только устало вздохнула, и отправилась на поиски декана. Последний учебный год в Школе чародейства и волшебства начался не с лучшей ноты. Голоса продолжали кричать в голове и никуда не исчезали. Три капли в чай или воду и все пройдет.

* * *

Профессор Долорес Амбридж уже в первую неделю работы успела впечатлить студентов Хогвартса настолько, что у близнецов Уизли становилось все больше и больше клиентов. Те, кому уже посчастливилось побывать на Защите от темных искусств, скупали «‎Обморочные батончики» в огромных количествах. ‎

— Она не разрешает пользоваться палочками, — прямо посреди обеда возмущалась пятикурсница Гермиона Грейнджер, — какой тогда смысл изучать заклинания, если не учиться их применять на практике?

— Гляжу, вы в восторге от нового профессора, — с сарказмом подметила Анджелина Джонсон, — и насколько же все плохо? Нам нужно явно подготовиться к такой незабываемой встрече.

— У меня уже назначено наказание, — вздохнул Поттер, на что близнецы Уизли присвистнули.

— Ты побил наш рекорд, — в один голос заявили братья, на самом деле немного приврав для своей шутки, ведь они оказались на отработке еще в первый день учебного года.

Сибилла не хотела присоединяться к такому разговору. В последние несколько дней она чувствовала себя прекрасно. Впервые за долгое время она могла выспаться, а Джинни Уизли не смотрела на нее как на пациентку Больницы Святого Мунго. Сейчас рыжеволосая только подшучивала над мальчишками со своего потока. Три капли в чай и все будет и дальше таким же спокойным.

— Кхм, прошу прощения, — ведьма услышала голосок подобный крикам испуганных пикси, — что вы добавляете в свой чай, мисс…

— Ванденберг, — девушка подняла глаза на Долорес Амбридж и произнесла свою фамилию почти что сквозь зубы.

Студенты Гриффиндора стали с интересом наблюдать за ситуацией. Некоторые из них уже с раздражением смотрели на профессора: по таким взглядам можно было легко вычислить тех, кто уже успел побывать на ее лекциях.

— Акцио, — с натянутой улыбкой произнесла Амбридж, и в ее руках оказался пузырек с зельем ведьмы, женщина тут же принялась рассматривать отвар и даже изучать его запах, — повторю свой вопрос. Что вы добавляете в свой чай, мисс Ванденберг?

Сибилла даже пожалела, что назвала свою фамилию этой женщине, так как из ее уст она звучала максимально омерзительно. Так словно Долорес старалась сделать почти каждое произнесенное слово пыткой для ушей окружающих.

— Успокаивающий отвар, — Ванденберг уже старалась всеми силами сдержать себя в руках, когда почувствовала на колене чью-то руку, это была уже обеспокоенная Джинни.

— Вранье, — Амбридж сказала это так будто радовалась лжи студентки, — я ни с чем не спутаю этот запах. Что же… Не хотелось бы портить наше знакомство, мисс. Поэтому я прощу вам эту ужасную оплошность. Обойдемся наказанием в моем кабинете, сегодня после занятий, — она победно улыбнулась, когда к ним подошла декан факультета, — как здорово, что вы подошли, профессор Макгонагалл. Мне казалось, что вы внимательно присматриваете за своими учениками. Но если это было бы так, то они не добавляли бы себе в напитки зелья с Ядовитой тентакулой. Что думаете на этот счет?

Уже не только студенты Гриффиндора, но и других факультетов стали подходить ближе, чтобы расслышать все из спора двух профессоров. Каждый заметил, что Минерва Макгонагалл была готова разорвать эту женщину на кусочки, но самообладание у декана Гриффиндора всегда было в приоритете.

— Думаю, что вам, Долорес, лучше заняться своим обедом, а не заглядывать в стаканы и тарелки моих студентов, — спокойным тоном ответила Минерва, слегка улыбнувшись, услышав как некоторые ученики не сдержали свои смешки.

— Не волнуйтесь насчет моего обеда, лучше бы беспокоились о школе, — сладким голосом пролепетала Амбридж.

Перед тем, как уйти к преподавательскому столу, она бросила мимолетный взгляд на Сибиллу. В ту же секунду пузырек с зельем оказался на полу, а после — раздался хруст стекла под толстым каблуком женщины в безвкусном розовом наряде. Ведьме оставалось лишь смотреть на то, как зелье, что стало ее спасением от кошмаров, превращалось в зеленое пятно на полу Большого зала.

— Мисс Ванденберг, — обратилась к ней профессор Макгонагалл, — если вам потребуется помощь, вы знаете, где мой кабинет, — ушла декан только после того, как дождалась утвердительного кивка студентки.

Сибилла слышала, как практически все за столом ее факультета стали шептаться о ней. Ее и раньше называли странной, а теперь, когда все услышали, что она хотела добавить в чай зелье из Ядовитой тентакулы, она понимала, что еще больше насмешек будет слышать за спиной.

— Сибилла, — раздался голос Гермионы, — но она ведь отчасти права. Ядовитая тентакула запрещена Министерством магии для свободной продажи. Ту контрабанду, которую распространяют, часто используют для ядов или… Наркотических средств. Зачем тебе это было нужно?

— Не твое дело, Грейнджер, — только и ответила ведьма, готовясь покинуть стол.

— Но это может быть опасно для здоровья. В Больнице Святого Мунго сотни людей, пострадавших от таких зелий, — продолжала гриффиндорка, — и все только из-за неправильного применения.

— Не твое дело, Грейнджер, — уже грубее бросила ей Ванденберг, и покинула Большой зал.

Джинни Уизли заметила на себе взгляд Ли Джордана. Парень уже хотел спросить, что произошло на самом деле, но младшая Уизли лишь пожала плечами, показывая, что и сама находится в полном недоумении.

Слухи среди студентов начали разлетаться быстрее обычного.

* * *

Каждый день становился все безумней. На лекциях ведьма пыталась притворяться, что слушает преподавателей. На прогулках у Черного озера — приходилось улыбаться Джинни и Ли так, чтобы не смотрели на нее недоверчивым взглядом. Тяжелее всего приходилось на Защите от темных искусств: Минерва Макгонагалл всеми силами уберегла студентку от наказания коллеги, уговорив новоиспеченного профессора, что она сама хочет наказать ученицу. Но это значило, что теперь на лекциях Долорес Амбридж ведьма должна была быть тихой и незаметной.

Однажды ночью она снова очнулась в неизвестном месте. Вместо солнца — кромешная тьма, вместо стен — разбитые зеркала, вместо рек и озер — застывшая кровь. Девушка ступала вперед уже зная, что увидит его израненное тело. И все словно впервые: голоса в голове кричат, неведомая сила не позволяет ей приблизиться. И она будто отчетливо слышит, как его сердце издает последний удар. Дальше только темнота. Дальше только невыносимая тишина.

— Мерлин, — раздался чей-то крик, — Анджелина, не приближайся к ней!

Но Анджелина приблизилась. Сибилла открыла глаза и в ужасе вскрикнула: одеяло, под которым она согревалась, начинало гореть. Джонсон вовремя успела потушить огонь, благодаря чему пожара в девичьей спальне удалось избежать. Ведьма тут же вскочила с кровати, чувствуя, как колотилось ее сердце.

— Я отказываюсь здесь находиться, — бросила Алисия Спиннет, забирая с собой подушку и плед, — еще убьет нас во сне. С меня хватит!

Когда дверь за блондинкой захлопнулась, Анджелина тут же открыла окно. Свежий воздух был необходим, так как в спальне уже был неприятный запах от почти сгоревшего одеяла. Джонсон заметила, что ведьма присела на пол. Полураздетая она вздрагивала всякий раз, когда ее тело обдувал холодный ветер. За окном начинался дождь.

— Хочешь поговорить об этом? — Анджелина присела рядом со все еще дрожавшей девушкой, но ответа она так и не дождалась, — хорошо. Тогда просто помолчим, — Джонсон укрыла ведьму теплым пледом.

До самого утра в спальне никто не проронил ни слова.

* * *

На всех лекциях Сибилла Ванденберг почти всегда молчала. Даже во время лекций или ужинов в Большом зале она частенько лишь кивала друзьям, показывая, что прекрасно слышит их. Но все изменилось одним вечером, когда она заметила плачущих первокурсников в коридоре, где она должна была встретиться с Джинни.

Это были мальчишки. Рядом с ними сидели близнецы, которые всеми силами старались развеселить младших. Подойдя поближе ведьма заметила, что у детей на руках были открытые раны.

— Что это?

— Эй, Ванденберг, — уже традиционно приветствовал девушку Фред, заметив, что она подошла к ним, — это Амбридж наказывает детей за нарушение правил. Мальчишки просто бегали по лестницам, — она присмотрелась к рукам первокурсников, заметив «Я не должен нарушать правила», написанное кровью. ‎

— Ничего, — улыбался расстроенным мальчикам Джордж, нанося им на руки специальную мазь, — это наша новая разработка. Вот увидите, все заживет еще до завтрака.

Когда раны были обработаны, а дети все же начали улыбаться в ответ на шутки старшекурсников, Фред и Джордж отпустили их. Сибилла же заметила Джинни, которая даже немного опоздала на их встречу. Рыжеволосая была подавлена и зла одновременно.

— Снейп возвращается уже завтра, но почему-то именно сегодня должно было быть Зельеварение, — тут же воскликнула младшая Уизли, после чего, заметил весьма заинтригованные лица подруги и старших братьев добавила, — Амбридж вышла на замену. Конечно, у меня наказание. Завтрашний вечер просто под корень мандрагоре.

Сибилла резко оживилась. Нет, она не позволит, чтобы этой рыжей веселой девочке кто-то наносил раны и бросал оскорбления. Тем более, министерская крыса в розовом мешке, как порой про себя ведьма стала называть ненавистного профессора.

Она и не думала, что так скоро воспользуется своим маленьким секретом, который она так умело скрывала от подруги. Время раскрывать карты.

«‎Вы способны сделать это, если прекратите строить из себя страдалицу», — вспомнила она слова своего наставника.

И он был прав.

* * *

— Обманщица, обманщица, обманщица, — низкий женский голос неустанно шептал.

Ведьма сидела в гостиной своего факультета возле камина, пока остальные гриффиндорцы наслаждались прогулками. Она же только вспоминала его окровавленное тело. Теперь, после кошмара, в котором его сердце прекращало биться, пугал ее больше всего на свете не шум, а тишина.

— Обманщица, обманщица, обманщица, — голова раскалывалась от этого жуткого голоса.

— Заткнись, — вскрикнула ведьма, и огонь в камине вспыхнул еще сильнее.

— Это ты кому? — в гостиной показались Ли Джордан с близнецами и Анджелиной.

Джонсон все еще встревоженно бросала взгляды на соседку по комнате, а Ли уже долгое время пытался поговорить с ней, учитывая, что Алисия Спиннет потребовала от декана переезда в другую комнату.

— Я… Просто, — она пыталась найти логичное объяснение, но тут же словила себя на мысли, что его не существует, — все хорошо. Устала.

— А где Джинни? Мы хотели спрятать ее от чудовища в розовом, — интересовался Джордж.

Сибилла уже целый час ощущала сильную боль. По этой причине она точно знала, что ответь Джорджу. Она прекрасно понимала, где сейчас находится младшая Уизли.

— Она на наказании у Амбридж. Поэтому я и жду ее здесь…

— Что? Ванденберг, — прошипел Фред, — мы не успели, но ведь ты… Как ты могла ее отпустить туда? Ты же видела, что Амбридж делает на своих отработках? Представляешь, как Джинни должно быть больно?

— Я прекрасно представляю, Фред, — она повысила на него голос, но в глазах читалась явная обида на парня, — как ты только подумать мог, что я бы не защитила Джин?

— А что ты сделала? Наблюдала за тем, как она идет на пытку?

— Фред, — Джордж старался прекратить эту ссору брата с его подругой, пока Ли с Анджелиной решили уйти и даже не стараться вмешиваться.

Но на Джорджа никто и не взглянул. Эти двое продолжали обмениваться взглядами: он — смотрел на нее с осуждением, она — с обидой и разочарованием, что он мог подумать о ней так плохо. Уже скоро осуждение в его глазах сменилось на стыд: он заметил, как из-под рукава ее гольфа сочилась кровь.

— Это то, о чем я думаю? — теперь и Джордж заметил, что алая жидкость сочилась из раны девушки.

Сибилла вздохнула и показала свое украшение — кольцо с небольшим камешком зеленого цвета. Его давно подарила ей бабушка, и даже не скрывала его предназначение.

— Прошлым Рождеством парный браслет я подарила Джин, и она носит его каждый день, — вздохнула она, — так что не волнуйся, Фред. Ваша сестра, конечно, вероятно, в ужасе от своей раны, но боли она не чувствует. Ощущения — только на мою сторону, — сказала она и чуть поморщилась, когда снова почувствовала жжение на запястье.

— Я…. Принесу мазь, она здесь пригодится, — только и смог произнести Джордж перед тем, как быстрым шагом направиться в свою спальню.

Ведьма снова сидела у камина, молча ожидая, что боль прекратится. Это было бы проще, если бы не голоса в ее голове. Они не давали сосредоточиться. Фред ничего не говорил, лишь молча взял ее руку и задумчиво смотрел на рану. «‎Я не буду перечить» — именно это должна была написать заколдованным пером Джинни Уизли в кабинете профессора по Защите от темных искусств. Боль все отступала — Джинни Уизли покинула кабинет Долорес Амбридж.

Он не выпускал ее руку, а она ощущала едва уловимую дрожь.

— Это поможет, — Джордж вернулся достаточно быстро, а с собой он принес заживляющую мазь, которую ведьма уже хотела взять, но ей не позволили.

— Эй, Ванденберг, — с легкой строгостью в голосе произнес старший близнец, — я сам.

— Я пойду к Анджелине, — Джордж решил, что здесь справятся без него, — и, Сибилл… Спасибо.

Девушка улыбнулась ему вслед. Она не думала, что Джордж или кто-либо еще должен благодарить ее за это. Но ее посетила мысль, что это было приятно услышать. Еще приятней ей было чувствовать, с какой заботой Фред обрабатывал ее рану, периодически поднимая на нее взгляд, чтобы убедиться, что ей не слишком больно. Она ощутила себя в безопасности. Такой, о которой совсем недавно рассказывала миссис Уизли в штабе Ордена феникса.

Голоса в голове стихли.

* * *

Тем утром она проснулась с улыбкой на лице. Это было довольно странно, учитывая все безумие, что с ней происходило. Но вчера ей показалось, что он смотрел на нее по-особенному. Это стоило того, чтобы получить раны из-за заколдованного пера ненавистного профессора. Сегодня будет хороший день — она твердо это решила.

После лекций по Траснфигурации и Прорицаниям Сибилла столкнулась в коридоре с Джинни. Они так и не встретились вчера. Ванденберг на миг растерялась, так как даже понятия не имела, как начать разговор. Но говорить ничего не пришлось — она почувствовала крепкие объятия.

— Спасибо, Би, — шепнула ей Джинни, уже отстраняясь, — Джордж сказал, что они с Фредом дали тебе мазь. Ничего не болит?

— Уже нет, Джин, — девушка улыбнулась так широко, что рыжеволосая даже удивилась такому счастью на лице подруги.

В шумном коридоре Джиневра с удовольствием стала делиться последними сплетнями. Она то и дело подшучивала над своими однокурсницами, что заставляло Сибиллу громко хохотать. Но внезапно ей расхотелось улыбаться.

Среди толпы гриффиндорцев она заметила Алисию Спиннет. Девушка с довольной ухмылкой прижималась к своему парню, пока ведьма снова ощутила все эмоции разом. Голоса возвращались. Когда Фред потянулся за поцелуем гриффиндорки, Сибилла тут же отвела взгляд в сторону.

— Ты меня не слушаешь? — заметила Джинни явную перемену настроения подруги.

Ей действительно показалось, что он смотрел на нее по-особенному. Ей просто показалось. Ведьма невольно снова устремила взгляд на целующуюся пару и почувствовала, словно каждая кость в ее теле вот-вот надломится. Это было так странно. Она не имела права. Не могла.

— Эй, — младшая Уизли увидела одинокую слезу, которая скатилась по щеке девушки, и проследила за ее взглядом, — я все-таки была права. Давно?

— Я не знаю, — прошептала Ванденберг, снова оказавшись в объятиях рыжей.

Джинни словила себя на мысли, что впервые Сибилла не сдерживала рыданий. Она начала всхлипывать, пока подруга поглаживала ее по волосам. Когда младшая Уизли заметила Джорджа, удивленно смотревшего в их сторону, она лишь кивнула ему в сторону его близнеца. Оба обреченно вздохнули. Оба это предчувствовали.

* * *

Галлюцинации могли наступить из-за сильных эмоций. Она понимала это, и старалась держать себя в руках. Делать это без чуда-снадобья, которое отобрала Амбридж, было сложновато. Но ведьме казалось, что она хороша в самоконтроле уже только потому, что не убила эту дамочку в розовом. Особенно после того, как прорыдала не менее часа из-за… Она просто хотела успокоиться.

На занятии по Защите от темных искусств все шло привычным чередом. Долорес Амбридж своим высоким голоском пересказывала министерский учебник, а студенты мечтали, чтобы она поскорее закрыла свой рот и не издавала никаких звуков. Даже некоторые слизеринцы перед лекцией у жабы, как ласково прозвали ее близнецы, выпивали отвар, который хоть как-то защищал их от головной боли.

Все шло привычным чередом, пока профессор не решила затронуть опасную тему.

— По всей школе ходят слухи, что якобы вы все недовольны мнением Министерства магии о вашей программе, — она наигранно вздохнула, — что же… Я в последний раз объясню вам причины таких изменений. То, что вас так нагружали практикой на Защите от темных искусств, только усложняет сдачу экзаменов. Не проще ли справиться с ними, если учебная программа станет меньше?

— А как тогда справиться, если кто-то нападет на нас? Сразить врага теорией или конспектом? — заявила слизеринка, сидевшая к Амбридж ближе остальных.

— Мисс Булстроуд, — профессор улыбалась так, что создавалось впечатление, что для нее это самая сложная задача, — ваш отец на хорошем счету в Министерстве магии. Не стоит уподобляться хулиганам.

— Вы не имеете права оскорблять родителей своих студентов или угрожать, — девушка с волосами клубничного цвета не собиралась отступать, только сильнее разозлив преподавателя.

— Вы же не хотите, чтобы и ваши родители были задержаны, как отец мисс Ванденберг?

— Ведьма, — Джордж Уизли уже хотел быстро успокоить свою подругу, догадываясь о ее реакции, но девушка уже встала с места и грозно смотрела на преподавателя.

— Мой отец невиновен, и он уже совсем скоро будет на свободе, — отчеканила она.

В ответ женщина лишь заливисто рассмеялась, а вместе с ней и некоторые студенты факультета Слизерин. Амбридж подошла немного ближе и все с той же слащавой улыбкой на лице невинно пролепетала:

— Такой омерзительный характер у вас в мать, мисс Ванденберг? Насколько я знаю, она не была волшебницей.

— Вам волшебство не мешает быть омерзительной, профессор, — лучше бы она промолчала.

— Как вы смеете? Оскорблять преподавателя! Оскорблять работника Министерства магии, — лицо Долорес покраснело от злости.

Студенты резко покинули свои места. Некоторые тут же направились к выходу, некоторые — убежали только, когда глаза ведьмы налились черной смолой, а в ее руках загорелись яркие языки пламени. Она пожирала взглядом женщину, которая только что бесцеремонно оскорбила ее мертвую мать. После последних дней это уже было слишком, чтобы сдерживаться. Девушка лишь взмахнула рукой, и в сторону преподавателя направился сильный огонь. Но испуганная Амбридж пострадать не успела.

— Агуаменти, — сильная волна вмиг потушило огонь, — эй, Ванденберг, — она почувствовала руку Фреда на своем плече.

— Отстань, — злость, боль и все тысяча состояний она вложила в свой крик.

— Я доложу министру Фаджу, я доложу министру Фаджу, — испуганно повторяла Амбридж, которая убегала из кабинета, как и ее студенты до этого.

Ведьма не могла остановиться. Она пыталась всеми силами погасить то пламя, которое, то и дело вырывалось из ее рук, но тщетно. Фред ничего не мог сделать. Он только наблюдал, как девушка с черными как ночь глазами уже сама пугалась собственного огня. Она не могла это прекратить.

Джордж Уизли вернулся в кабинет не один.

— Что делать? Она не может остановиться, — обратился к кому-то Фред.

Кто-то направил на нее волшебную палочку. Перед ее глазами все начало расплываться, пока она не упала в чьи-то холодные руки.

* * *

Она очнулась в Больничном крыле, когда целительница мадам Помфри с кем-то едва слышно разговаривала. Когда Сибилла открыла глаза, она увидела профессора Северуса Снейпа. Декан Слизерина заговорил со студенткой только тогда, когда медсестра оставила их наедине.

— Меня не было чуть больше недели, Ванденберг, — он не удержался, чтобы не закатить глаза.

— И я рада вас видеть, профессор, — ответила она весьма саркастическим тоном.

— Все, что вам нужно было делать, — это не привлекать к себе внимания. Мне начинает казаться, что вам нужен не учитель, а нянька…

— Я старалась сдерживаться, — вдруг вскрикнула она, — вы не представляете, какого это, слышать чьи-то голоса, путать ночные кошмары с реальностью. Я старалась, — ведьма была совершенно не настроена слушать, как он снова ее отчитывал.

— Если бы вы, — он в отличие от студентки голоса не повысил, — додумались выпивать свое зелье где-нибудь в укромном месте, а не маячили с ним в Большом зале, ничего бы не случилось, — он заметил ее вопросительный взгляд, — профессор Макгонагалл уже рассказала о ваших взаимоотношениях с Амбридж. Я и сам увидел это во всей красе. В такие времена с такими проблемами и ввязываться в споры с кем-то из Министерства магии. Вы и здесь молодец, Ванденберг. Жаль, не могу за это снять баллы с вашего факультета.

Она лишь стыдливо опустила глаза. Он был во многом прав. Она на самом деле не задумывалась о каждой детали. Все это время она только не могла успокоиться из-за того, что ее отец находится под стражей, и шла на поводу эмоций. Это сыграло злую шутку.

— Профессор, — вдруг слетело с ее уст, — это больше не повторится. Я не буду срываться. Обещаю.

— Обещайте это самой себе, Ванденберг, — кратко кивнул он, направившись к выходу, но она снова его окликнула.

— Профессор, — ведьма будто начала приходить в себя, — вы на самом деле меня усыпили? Это грубо.

— А вы пытались играть с моими воспоминаниями, Ванденберг, за что, кстати, вы еще даже не…

— Хорошо, — перебила она мужчину, — я поняла. Счет 1:1?

— Именно, — холодным тоном произнес профессор, но в его глазах она заметила насмешку, направленную точно в ее адрес, — и можете позже вернуться в свою постель. Мадам Помфри сказала, что жить будете.

Она буквально рухнула обратно на подушку. В голове больше не было голосов. Только странные мысли, которые все никак не давали покоя. Она сорвалась. Это было дико страшно, но в этой агонии она начала понимать, зачем видела все те ужасы в своих снах, зачем должна научиться усмирять свою магию, зачем должна бороться, и почему она должна сделать все, чтобы спасти героя ее видений.

Он был важен. Он был нужен. Но от этого почему-то было только больнее.

Уже на следующее утро в «‎Ежедневном пророке» было ее фото с интервью Долорес Амбридж. Студенты Хогвартса обходили ведьму стороной.

Пора расплачиваться за ошибки.

* * *

Харлинген, провинция Фрисландия, Нидерланды. 1666 год.

Когда наступила темная ночь, а местные жители спешили закрыть свои дома, три женщины в белых мантиях вышли на берег небольшой реки, что протекала недалеко от леса. Пожилая ведьма подняла глаза на звездное небо, а после — развеяла пепел из старой урны. Две женщины, наблюдавшие за действом, встали на колени, когда река начала окрашиваться алым цветом подобно кровь.

— Ступайте в объятья предков, славные сестры, — молвила пожилая женщина, наблюдая как пепел в реке медленно растворялся.

Луна освещала лица последних Белых ведьм.

* * *

— Обманщица, обманщица, обманщица, — ведьма открыла глаза и стала судорожно оглядываться.

Дверь в комнату девочек оказалась открытой. Знакомый силуэт женщины стоял у порога. Незнакомка медленно стала уходить прочь.

— Постой, — шепнула девушка, поспешив догнать незваную гостью.

Она бежала за ней босая, пока не оказалась на Астрономической башне. При виде знакомого лица гриффиндорка замерла от страха.

---

Примечания:

Начинаем оправдывать слово "проклятие" в названии. И нет, автор писал эту главу не в палате Больницы Святого Мунго))).

На Астрономической башне было пугающе тихо. Ведьма видела перед собой молодую женщину. У нее были зеленые глаза и темные кудрявые волосы. Сибилла Ванденберг уже видела ее раньше, но только на старых колдографиях. Женщина перед ней стояла в свадебном платье. В том самом, в котором позировала с мужем в их особенный день. Девушка это знала — она смотрела на это платье уже долгие годы.

— Мама, — сорвалось с уст ведьмы.

На секунду она уже поверила в чудо, но снова взглянула на платье женщины, которая по-прежнему молчала. Она выглядела в точности, как на старом портрете, а значило это только одно.

— Это все не по-настоящему, ты не она, ты из моей головы, — словно в бреду говорила девушка, пятившись назад.

На лице зеленоглазой женщины появилась злость. Казалось, что она вот-вот закричит, но этого не произошло. Вмиг она исчезла, но на ее месте появилась другая.

— Бабушка, — Сибилла с ужасом заметила, что у женщины почти все тело было в крови.

Ведьма видела, как из женщины уходила жизнь. Горячие слезы обжигали щеки девушки. Она закрыла глаза, а когда снова открыла их — увидела, что на Астрономической башне она была совершенно одна. Ведьма уже готова была вздохнуть с облегчением, когда услышала, как сотни голосов кричали в ее голове:

— Мертвые должны оставаться мертвыми!

Она обессиленно рухнула на пол, тяжело дышав. Сибилла чувствовала, что все это не просто безумие. Это предупреждение. Но она и так знала, что за все нужно платить. Природа ищет баланс.

Она осталась на Астрономической башне в полном одиночестве, не отрывая взгляд от места, где совсем недавно она видела призрачный образ матери.

* * *

Северус Снейп уже которую ночь не спал. Его терзали странные мысли. Всего несколько дней назад он встречался с Сарой, пожилой ведьмой, протянувшей ему руку помощи много лет назад.

— За что я люблю магловские кофейни, так это за то, что здесь я могу отвлечься и ни о чем не волноваться, — женщина с удовольствием сделала глоток горячего кофе, — а если говорить о моей внучке… Мне есть о чем волноваться, Северус?

Именно она когда-то поверила ему, раскаявшемуся грешнику, и уговорила Альбуса Дамблдора простить ему все проступки из уважения к его матери. Именно она врала ради него в Министерстве магии, когда на допросе бывший Пожиратель смерти Игорь Каркаров назвал его имя. Имел ли право врать ей он?

— Поводов для переживания нет. Разве что, — тогда он впервые ощутил сомнения, но быстро передумал, — вам стоило бы воспитывать девочку не такой упертой лентяйкой.

Его ученица была слишком слаба, чтобы уже сейчас сделать все, что так хотела, — исправить несколько событий, чтобы спасти одну или даже несколько жизней. Спасение — это подвиг, но не в этом случае. Зельевар одно знал точно: никогда нельзя вмешиваться в ход истории, а иначе — последствия могут быть необратимыми.

Эта девчонка порой раздражала его больше остальных. Возомнила из себя особенную. Придумала себе, что всех трагедий можно избежать. На деле особенной она не была: испуганный котенок, пытающийся казаться большим и грозным львом. Но он не мог ее винить.

Профессор Хогвартса достал из небольшого шкафчика колдографию, с которой ему улыбалась рыжеволосая девушка с бездонными зелеными глазами.

Если бы и у него был крошечный шанс, он бы попытался все исправить. Даже с риском, что все покатится к чертям.

* * *

Джинни Уизли читала «Ежедневный пророк» в гостиной Гриффиндора. После каждого прочитанного слова она то закатывала глаза, то тяжело вздыхала. В своем интервью Долорес Амбридж рассказывала о том, что в Школе чародейства и волшебства Хогвартс все нестабильно. Женщина в розовом жаловалась журналистам, что не так давно на нее пыталась напасть ученица. И хоть никаких физических увечий Амбридж не получила, она отмечала, что это «ранило ее душу». Не могла забыть она и о Гарри Поттере. Мальчика-который-выжил в беседе с прессой Амбридж назвала провокатором, который пытается унизить Министерство магии своими заявлениями о возвращении Темного лорда.

Долорес Амбридж назначили генеральным инспектором.

— Я думала, что хуже уже не будет, — сказала Джинни, когда ее приобнял старший брат.

— Каждый год по чудищу, сестренка, — ответил ей Джордж, — василиск, драконы, теперь жаба в розовом, — он улыбнулся, заметив ее ухмылку, — не переживай, мы с Дредом не дадим тебя в обиду.

Они заметили, как в гостиную вошла Сибилла Ванденберг. Студенты уже успели посетить несколько занятий, а эта девушка даже не сменила пижаму на школьную форму. Ее волосы были растрепаны, а сама она дрожала от холода.

— Надо поговорить с ней о том, что случилось вчера. Я и не думала, что у нее на самом деле есть какие-то…

— Нет, — прервал Джордж, наблюдая за тем, как ведьма быстро скрывается за поворотом, где была спальня девочек, — не нужно об этом ни с кем разговаривать, Джинни.

— Но я тебе клянусь, что никогда не видела, чтобы она так плакала. Обычно Сибилла более сдержана. Значит, что-то случилось. Я же хочу просто быть хорошим другом…

— Сестренка, — Уизли прижал к себе младшую и стал говорить тише, — иногда быть хорошим другом — значит, промолчать, — она подняла на него лукавый взгляд, и он понял, что волновало Джинни не только само состояние ее подруги, а амурные дела, которые никогда не оставляли рыжую равнодушной, — послушай, помнишь, как на каникулах после первого курса ты разрыдалась, когда Рон обыграл тебя в шахматы?

Она вспомнила тот самый день. Джинни Уизли не любила проигрывать, но даже в детстве умела это делать. Еще в раннем возрасте она услышала от своего старшего брата Чарли, что умение признавать поражение — это тоже победа. Что же тогда довело ее до слез в тот самый день? Точно не шах и мат от Рона.

— Просто я была в каком-то странном состоянии, — пожала она плечами, — первый год в школе казался мне таким волшебным, а в итоге все окончилось Тайной комнатой. И тогда я думала, что если бы Гарри не успел появиться в нужном месте в нужное время, то я бы не играла с Роном в шахматы. Не знаю, как объяснить. Просто тогда все так навалилось…

— Ты можешь не продолжать, — кивнул ей старший брат, — я прекрасно все понимаю. Хотелось, чтобы поняла ты.

До нее вдруг дошла мысль, которую пытался донести до нее Джордж: порой мы не сдерживаем эмоции из-за мелочей, потому что и так держим слишком тяжелый груз. Это не слабость, это не сила, это данность.

— Думаешь, это то же самое?

— Именно, Джинни. Поэтому, если уж тебе скучно, — на его лице появилась широкая улыбка, — можешь присоединиться к нам с Ли. Мы будем играть в «Плюй камни». Там логика не так важна, как в шахматах, и у тебя даже будет шанс на победу.

— Иди ты, — она рассмеялась и снова обняла старшего брата.

Тем временем в Хогвартсе все начало меняться. Генеральный инспектор Долорес Амбридж посещала занятия своих коллег, оценивая их педагогическую компетентность. Женщина в розовом быстро стала кошмаром уже не только для учеников, но и для преподавательского состава.

И все становилось только хуже.

* * *

Сибилла Ванденберг постепенно приходила в себя и старалась не обращать внимания на то, что все студенты обходят ее стороной и говорят за ее спиной. В статье министерской газеты о ней было сказано лишь несколько слов, а все остальное интервью Амбридж посвятила Мальчику-который-выжил. Однако и пары фраз хватило, чтобы ее не просто считали странной, а называли неуравновешенной.

Держать себя в руках было сложнее, когда Ли, Джинни и близнецы практически перестали проводить с ней время. На вопросы друзья не отвечали, и ведьма уже было решила, что и они считают ее ненормальной. Успокаивало только то, что Ли по-прежнему ходил с ней в Хогсмид, а Джинни — делилась последними сплетнями. Хотя бы что-то было так, как и всегда.

Напрягало только поведение Долорес Амбридж. Сибилле казалось странным то, что эта женщина никак не наказала ее. Однако Минерва Макгонагалл порой просила студентку не ввязываться в неприятности таким тоном, что Ванденберг ощущала, будто это затишье перед бурей.

В один день все встало на свои места. Все утро ведьма снова начала в подземельях. Северус Снейп большую часть их занятия только и продолжал твердить, насколько она слабая.

— Как вы можете победить свой разум, если не можете управлять магией, как следует? — порой он даже срывался на крик, что было для него не очень свойственно.

— Я могу, — подавленно отвечала она.

— Правда? Хорошо, Ванденберг, — он поднялся с места, — давайте. Ваша задача обезоружить меня. Сделайте это.

— С радостью, — прошипела она.

Из ее рук начал вырываться огонь. Еще мгновение и, как она думала, пламя близко подберется к профессору. Она понимала, что он сможет защитить себя, но ей хотелось хотя бы показать, что она на что-то способна. Вот только не успел огонь толком вырваться, как он тут же погас.

— Агуаменти, — ведьма растерялась, когда учитель нанес ответный удар.

Снейп быстро взмахнул палочкой в ее сторону, и она буквально впечаталась в стену. Девушка только чуть простонала от сильного удара. Она подняла глаза и увидела его торжествующий взгляд.

— Теперь вы понимаете, Ванденберг? Магия соперников может быть разной, но победит тот, кто лучше ею владеет. У вас нет навыков. Только импульсивность, — на последнем слове он поморщился.

Она и не нашла, что ответить. Ведьма понимала, что ее наставник был совершенно прав. Она изучила почти все, что было написано в ее гримуаре, но толком ничего не испытала.

— Я буду практиковаться, — кивнула она профессору, который уже даже не смотрел в ее сторону.

— Вот и займитесь этим, Ванденберг, — он был спокоен, но она была уверена, что сильно раздражала его.

После этого занятия с профессором ведьма решила серьезно взяться за практику. Ей было не по себе от мысли, что в критический момент она не сможет себя защитить. К тому же, постоять за себя однажды придется, была уверена девушка.

Вскоре, когда Сибилла старалась найти Джинни, то она увидела подругу в неожиданной компании. Рыжеволосая шла вместе со своими старшими братьями, рядом ведьма заметила Гарри Поттера, Гермиону Грейнджер, Невилла Лонгботтома и других студентов из разных факультетов, за исключением Слизерина. Неожиданной такую компанию Сибилла посчитала потому, что впереди она увидела Драко Малфоя с его товарищами и Долорес Амбридж. Все они направлялись к кабинету директора Хогвартса. Ведьма ступила за ними.

Войти она не смогла, но надеялась, что когда выйдет Джинни — она сможет все разузнать, и помочь, если это нужно. На удивление это произошло довольно быстро. Ребята выходили из кабинета Дамблдора в расстроенных чувствах. Ли Джордан даже не заметил стоявшую рядом подругу, как и Джинни Уизли. Девушка уже хотела отправиться к друзьям, когда ее окликнула декан факультета.

— Мисс Ванденберг, — в глазах профессора промелькнуло сочувствие, — я пыталась вам помочь, но… Вас вызывает директор.

Сибилла вздохнула и пошла вслед за деканом Гриффиндора. Уже в кабинете Альбуса Дамблдора она не увидела. За его столом восседала Долорес Амбридж и хищно улыбалась.

— Мне сказали, что меня вызывал директор, — на последнем слове Сибилла сделала особый акцент.

— Верно, — этот сладкий голосок прорезал тишину, — видите ли, мисс Ванденберг. Я заняла пост директора Хогвартса. И теперь буду наводить здесь порядок. Сначала я разобралась с незаконными формированиями, а теперь, — Амбридж сделала небольшую паузу, — сделаю то, от чего так отказывался Дамблдор.

— Хотите отправить меня в Азкабан? Ожидаемо, — ведьма была готова к худшему, а потому и озвучила именно такой вариант.

— Что вы, милочка, — женщина встала и подошла ближе к студентке, — я не буду такой жестокой. Однако меры принять нужно. Дисциплина важнее всего, — она коснулась плеча девушки.

В этот момент перед глазами Сибиллы все помутнело.

— Дисциплина важнее всего, — это говорил уже мужчина невысокого роста с крючковатым носом и впалыми щеками.

Ведьма стала оглядываться и с ужасом заметила, что она находится в старом, но уютном доме, а не в замке. Мужчина обращался девочке лет 12 на вид: она сидела в большом кресле в своей пушистой розовой кофточке.

— Я не хотела драться, — с чувством стыда говорила она, — но они обижали моих друзей. Называли их грязнокровками. Разве можно унижать людей из-за их происхождения?

— Нельзя, Долорес, — согласился с ней отец, — но все же не стоит опускаться до их уровня. Обещаешь больше такого не делать?

— Обещаю, папа, — она обняла его так крепко, как это только было возможно.

Картинка рассеялась. Девочка в розовом превратилась в 15-летнюю юную особу, но на ней по-прежнему был наряд такого же яркого цвета. Теперь она сидела за столом со своей семьей.

— Долорес, зачем ты толкнула брата? — молодая женщина с длинными темными волосами отчитывала дочь прямо во время ужина.

— Эллен, не стоит так заводиться, они же всего лишь дети, и они уже помирились...

— Орфорд, прекрати выгораживать свою дочь!

— Долорес и твоя дочь, Эллен, — крикнул мужчина, отчего вздрогнули и его дети.

Рядом с Долорес сидел мальчик, чуть младше ее. Оба ребенка не выглядели удивленными, наблюдая ссору родителей. По их лицам было заметно, что скандалы в их доме — частое явление.

— Она твоя дочь, Орфорд, — отчеканила брюнетка, — она занимается всеми этими странностями, ездит куда-то почти на весь год, когда мой Малоун даже не имеет возможности нормально общаться со старшей сестрой.

— Не странностями, а волшебством. И не куда-то, а в Хогвартс, — поправил ее супруг, — Долорес не виновата, что Малоун сквиб. И это не делает его плохим.

— Она виновата! Вы оба виноваты, — ведьма услышала этот крик и все снова исчезло.

Теперь Сибилла заметила, что девочка в розовом плакала, сидя на ступеньках. Рядом с ней присел отец, чуть приобняв ее за плечи.

— Когда мама приедет? И Малоун, — она была подавлена.

— Боюсь, что никогда, Долорес, — ответил ей мужчина, на что его дочь горько зарыдала, — ничего, детка, мы есть друг у друга. Больше никаких маглов в нашей жизни.

Место резко сменилось. Ведьма поняла, что она находится все в том же доме, но это уже была чья-то спальня. Молодая полуобнаженная девушка улыбалась, лежа в постели, пока ее возлюбленный надевал рубашку. Его платиновые волосы и голубые глаза тут же породили мысли, что это может быть…

— Люциус, может, ты еще задержишься? — девушка мечтательно улыбнулась, но ее кавалер явно не был настроен на милости.

— Нет, — отчеканил он, — и я больше не приду, Долорес. Я женюсь.

— Что? Но как же мы, — она не могла в это поверить, — ты же говорил, что тебе хорошо со мной.

— Было, — ответил он ей холодным тоном, — но мне пора жениться. Нарцисса Блэк будет хорошей кандидатурой.

— Но почему твоей женой не могу стать я? — по щекам Долорес скатилась слеза, которая не передавала всю ее безграничную боль.

— Нарцисса из чистокровной семьи, а у тебя один из родителей — магл. Я не могу позорить семью, — и он покинул ее комнату, пока она рыдала, судорожно сжимая белые простыни.

Долго она проливала слезы. Отчего так плакала Долорес? Сначала ее мать, которая сама была маглом, презирала ее за волшебство; после — издевки в школе на факультете Слизерин, где она явно выделялась из толпы чистокровных детишек; брат-сквиб, который, как и мать, не хочет поддерживать общение. И наконец — любимый мужчина бросил ее из-за ее грязной крови.

Она наспех надела розовое платьице и побежала в кабинет отца. Орфорд сидел со старой книгой в руках, и не ожидал, что к нему ворвется дочь.

— Милая, что-то случилось? — он обратил внимание на ее красные от слез глаза.

— Нет, отец. Ты кажется говорил, что в Министерстве магии ищут новых работников? Я пойду с утра с тобой, — казалось, она настроена решительно.

— Но ты ведь сама говорила, что тебя не привлекает работа там. Что изменилось?

— Ничего, — она отвела взгляд в сторону, — просто я решила, что раз уж я не чистокровна волшебница, то хотя бы могу внести свой вклад в борьбу с магловскими выродками.

Сибилла закрыла глаза. Ей казалось, что с ней снова происходит что-то безумное, как в прошлый раз на Астрономической башне. Сумасшествие. Не больше и не меньше, посчитала ведьма. Впервые в жизни она обрадовалась, когда увидела Долорес Амбридж в привычном ей облике.

— Вы меня услышали, мисс? — женщина продолжала довольно ухмыляться.

— Простите?

— Вы исключены из Школы чародейства и волшебства Хогвартс, — счастливым тоном заявила Долорес, — прошу вас собрать вещи и покинуть замок. Немедленно.

* * *

Она выходила из Хогвартса с большим чемоданом. Девушка не решилась поговорить со своими друзьями. К тому же, это ведь не прощание. Они увидятся. Просто она уже больше не сможет ужинать с ними в Большом зале или гулять возле Черного озера. Она не понимала точно, что ощущает, но часть ее подсказывала, что в этом есть что-то правильное.

— Билет до Лондона, пожалуйста, — проговорила она на старенькой кассе возле станции, где всегда останавливался «Хогвартс-экспресс».

Сибилла Ванденберг была настроена не грустить, а заниматься самостоятельно, чтобы стать сильнее. И доказать, что она на что-то способна, она хотела не только Северусу Снейпу, но и самой себе.

* * *

19 июня 1996 год

Она чувствовала крепкие объятья, но остановиться не могла. Ведьма безудержно рыдала, заливая слезами рубашку парню. Фред прижимал ее к себе, но не с нежностью, а с жалостью — по крайней мере, так посчитала девушка.

— Эй, Ванденберг…

Она горько усмехнулась. Даже сейчас он не называл ее по имени. Сердце сжалось то ли от этого, то ли от ноток сочувствия в его голосе. Она постаралась не слушать, чтобы до ее ушей не донеслось брошенное им «мне жаль».

— Ты не понимаешь, — она отстранилась от него, — это я виновата!

— Что ты такое говоришь, ты же старалась сделать все, что только могла, чтобы спасти…

— Но не спасла, — крикнула она ему в ответ, когда он снова притянул ее к себе.

Это был один из худших дней в ее жизни. Но до этого момента она еще не была сломлена. Она еще думала, что у нее есть шанс.

---

Примечания:

Какой-то вот такой переход к началу войны.

P.S. Имя Малоун выбрано для брата Амбридж не просто так. Значение у этого имени — "обычный". Решила, что подходит для сквиба с сестрой-волшебницей. Нигде в оригинале или на поттермор его имя не уточнялось.

Что люди имеют в виду, когда говорят о боли? Той, что растет изнутри. Унижение или стыд, сожаление или грусть… Все не то. Раньше она думала, что это огромная печаль, которую человек носит грузом до тех пор, пока ноющее чувство не исчезнет само собой. Теперь она ощущала боль по-новому. Как-то иначе.

Раны на самом деле не лежат на душе. Разве есть четкие доказательства, что душа в принципе есть? Нет. Зато точно есть тело, и его достаточно, чтобы понять, что такое боль от разбитого сердца, разлуки или… Потери. Это когда каждая кость словно вот-вот переломится пополам. Это когда в легких появляется незримый камень, с трудом пропускающий кислород. Это когда вся энергия уходит только на то, чтобы не забывать дышать. Чтобы помнить, что твое сердце еще бьется, даже если в этот момент хотелось бы, чтобы оно не издавало ни звука.

Боль можно измерить. Но Сибилла Ванденберг была слаба в точных расчетах. Все теоремы и формулы она сводила только к одному: она сама виновата в своей потере. И это константа.

Сейчас, когда она сжимала его футболку, уже влажную от горячих слез, она больше всего на свете боялась признать только одно: все голоса в ее голове говорили правду. Обманщица, слабая, а мертвые… Должны оставаться мертвыми.

Она уснула в крепких объятьях, не боясь ночных кошмаров. Просто потому, что наяву было страшнее.

* * *

Двумя неделями ранее

В Министерстве магии по-прежнему было неспокойно. На каждом шагу задерживали сотрудников и их родственников из-за подозрений. Все волшебное общество Великобритании сходило с ума: директор Школы чародейства и Волшебства Хогвартс Альбус Дамблдор сбежал. Его место заняла Долорес Амбридж, некогда работавшая генеральным инспектором.

Дамблдор был в бегах. Именно так предпочитали говорить в Министерстве магии. Волшебное ведомство также в открытую заявляло, что причиной всему стало желание бывшего директора школы устроить переворот при помощи тайной организации из учеников. Имен студентов не называли в «‎Ежедневном пророке», однако все и без того понимали, что в число «помощников Альбуса‎» входит Гарри Поттер. Мальчик-который-выжил долгие годы восхвалялся в прессе, но стоило министру испугаться за свою должность — юный волшебник стал сумасшедшим лгуном. В возвращение Темного Лорда по-прежнему никто не верил.

Молодой человек стоял в коридоре возле своего кабинета и наблюдал за всеми работниками. Все они старались быть спокойными, но на лице каждого было заметно волнение. Внезапно он заметил мужчину, который отличался от остальных. На его лице переживаний не было, только злость. Когда работник министерства заметил его взгляд, полный раздражения, на себе, то он лишь сдержано кивнул. Пусть его ненавидят, но так было нужно.

Он вернулся в свой кабинет. На столе была колдография, где он счастливо позировал со своей семьей. Хотелось бы на миг вернуться туда, но время устроено не так.

Он глубоко вздохнул и снова погрузился в рабочие дела. Колдография была убрана в шкафчик и больше не попадалась на глаза.

* * *

Это было хорошее утро. Приятно проснуться в своей постели, не думать о предстоящих экзаменах или своих видениях. Сибилла улыбнулась солнцу, которое пробивалось в ее окно. Это утро просто обязано быть хорошим: возвращался ее отец.

На кухне дома Ванденберг был настоящий праздник: Сара, которая не очень-то и любила готовить, уже заканчивала с мясом. При виде внучки она счастливо улыбнулась, жестом указывая на посуду. Девушка молча стала помогать накрывать на стол.

— Не говори отцу про отчисление, лучше доверь это мне, — подмигнула женщина, выкладывая мясо на тарелку, — я прикончу вас, если вы снова начнете конфликтовать.

— Думаешь, отец не будет счастлив?

— Отчислению? Вряд ли, — сказала Сара с таким тоном, чтобы дать понять внучке, что та говорит вполне очевидные вещи, — но не волнуйся. Он прекрасно знает, кто такая Амбридж, так что никто не станет тебя ругать. Ты ведь не одна такая, я слышала, что десятки других студентов тоже были отчислены из-за этой стервы.

— Бабушка, — расплылась Сибилла в улыбке, — что это за слова? От тебя нечасто услышишь грубости.

— Только если люди не заслуживают, — она не успела договорить, как обе они обернулись в сторону двери.

В дом вошел мужчина, в котором Сибилла с трудом бы узнала отца. Густая щетина, усталый вид. Длинное пальто в такое жаркое время года выдавало то, что пробыл в Министерстве магии он намного дольше, чем ожидалось. Чиновники до последнего продлевали сроки расследований по делам касательно их работников. Но в итоге все невиновные оказались на свободе: Корнелиус Фадж переключился на Альбуса Дамблдора.

— И как ты не сошел с ума от жары, — воскликнула Сара, — говорила же, что нужно прийти к тебе пораньше и принести подходящую одежду.

— Я же трансгрессировал, мама, это занимает всего несколько секунд, — он тут же обнял ее, улыбнувшись тому, что сразу с порога она начала его отчитывать, словно ничего и не произошло.

Сибилла лишь стояла на месте и улыбалась. Ее семья снова в полном составе. Это безумно радовало, учитывая все события. Когда она словила на себе непонимающий взгляд отца, то только пролепетала:

— Ты что не рад меня видеть?

— Рад, — на его лице промелькнула улыбка, — просто… Почему ты здесь? Отпросилась из школы, чтобы встретить меня? Милая, я бы подождал. Не стоит отвлекаться, у тебя ведь уже экзамены совсем скоро.

— Экзамены скоро, — кивнула девушка, посмотрев на бабушку так, что в ее глазах читалась ясная и четкая просьба о помощи.

— Патрик, твоя дочь отчислена, — как только он округлил глаза от удивления и уже хотел что-то сказать, его мать тут же продолжила, — не по ее вине. Ты ведь слышал об Альбусе? Его место заняла Долорес.

— Министерства ей мало, она решила и Хогвартс изгадить, — он снял пальто, — я, пожалуй, сменю одежду и спущусь. Уж очень вкусно у вас все пахнет.

Ведьма не могла перестать улыбаться. Казалось, что все налаживалось. Она провела целый день в окружении родных. Ее отец почти как раньше шутил и рассказывал забавные истории из своей юности, пока бабушка усердно старалась накормить его как можно больше. В этом доме давно не было столько смеха, и этот день настал.

Но никто не говорил о ночи.

Каждый день перед сном она читала свой гримуар, стараясь запомнить как можно больше заклинаний. В этот раз она решила просто отдохнуть, но не вышло. Постель снова стала домом кошмаров. Но в этот раз то, что нарушило сон ведьмы, отличалось от всего, что ей доводилось видеть раньше.

Яркая вспышка. Люди. Она не могла увидеть их лица, перед глазами появилась странная пелена. Но она четко видела там себя. Она держала за руку бабушку. Картина резко сменилась и все оказались в другом месте. Ведьма вздрогнула, а на теле ее бабушки начали появляться раны. Она истекала кровью, как и тогда, в странном видении на Астрономической башне.

Ведьма бежала со всех сил, но помочь она не могла. Чем ближе она была к женщине, тем быстрее из той выходила жизнь.

Ее глаза резко открылись.

— Бабушка, — шепнула Сибилла в темноту.

По телу пробежала сильная дрожь.

Она не могла позволить этому случиться. Все нужно изменить.

В дверь кто-то постучал. Отец. Девушка вздохнула и нашла в себе силы подняться с кровати. Нужно было вести себя нормально. Так словно ее ничего не беспокоит.

* * *

Один летний день сильно отличался от предыдущих. В «‎Ежедневном пророке» сообщили о побеге Пожирателей смерти. Теперь на свободе были все, кого задержали много лет назад. Конечно, в Ордене Феникса все понимали, что за этим стоит Беллатриса Лестрейндж и другие сторонники Темного лорда. Но в проминистерской газете писали о другом виновнике — они называли имя Сириуса Блэка.

Сибилла только закатила глаза и отложила газету в сторону, продолжая наслаждаться горячим расслабляющим чаем. Вдруг она задумалась: разве все, кто верит этой газете, полные идиоты? Раньше она так и считала. Но ведь и она была среди тех, кто считал Блэка преступником. Если бы не дни, проведенные в штабе Ордена, если бы не рассказа Джинни… Она бы тоже была бы полной идиоткой? Нельзя требовать от людей здравомыслия, лишая их правды.

В этот день ведьма вместе с бабушкой и отцом отправилась в штаб Ордена. У них было собрание, но ее туда никто не планировал пускать. Именно это напрягло ее еще больше: значит, ее просто никто не хочет оставлять дома одну. Видимо, темные времена, о которых многие волшебники говорили последние годы, уже настали. И от этого было не по себе.

Когда бабушка с отцом скрылись на кухне в поместье Блэков, она решила подняться в ту комнату, в которой провела почти все лето. Девушка внезапно заметила какой-то шорох: это был домовой Эльф. Не успела она и поприветствовать его, как он просто смерил ее полным презрения взглядом и убрался прочь.

— Какой-то ты не слишком дружелюбный, — буркнула Сибилла.

— Как и ты, Ванденберг, — услышала она и подскочила на месте от испуга.

Близнецы Уизли не упускали ни единого шанса воспользоваться трансгрессией. В этот раз они переместились на второй этаж прямо с кухни, откуда их выпроводила мать. Хоть они и не ожидали, что они кого-то напугают, они были рады такой возможности: это было заметно по их довольным ухмылкам.

— Не думал, что мы такие страшные, — тепло улыбнулся Джордж вместо обычного приветствия.

— Отвечай за себя, — фыркнул его брат, — я не могу быть страшным.

Ведьма смотрела на них, ничего не произносив. Когда вдруг ей захотелось сделать то, что она и сделала: девушка резко обняла ребят и засмеялась. После вернувшихся ночных кошмаров ей хотелось увидеть кого-то из друзей.

— Но что вы тут делаете? — все же спросила девушка, когда они расположились в одной из пустых спален.

— Отчислили тебя, отчислили еще десятки студентов выпускных курсов, — Фред загибал пальцы, будто считал все причины, — потом Амбридж продолжила издеваться над младшими. И мы с Джорджем решили, что академические успехи точно не для нас.

— Ты пропустила великое событие, — просиял Джордж, — мы потратили почти все запасы наших фейерверков, но оно того стоило.

— Амбридж даже испугалась и немного подгорела, — как только Фред сказал это, Сибилла снова громко рассмеялась, пытаясь в точности представить себе все то, что говорили ей парни.

Ведьма продолжала смотреть на Фреда и весело смеяться, когда он в мельчайших подробностях рассказывал ей об их грандиозном побеге из школы. Джордж сначала добавлял несколько фраз, но в итоге решил, что ему здесь говорить нечего. Он задумчиво наблюдал за тем, насколько счастливой была эта девушка, что ему и не верилось. Ему казалось, что практически никогда он не видел ее такой. Источник ее хорошего настроения все же закончил хвастаться своими последними шалостями в Хогвартсе, и решил спросить:

— А как ты? Наверное, сильно досталось от отца, — пожал плечами парень.

— На удивление нет, — начала рассказывать девушка, — он даже особо не отреагировал на это. Мне это сначала показалось странным, но потом я поняла: он ведь столько времени пробыл под стражей.

— Не хотел тратить время на пустяки, — понимающе кивнул Джордж, — главное, что он вернулся, как и остальные, кого Фадж решил допрашивать.

— Давайте еще поплачем, — Фред никогда не был в восторге от моментов, когда все грустят без особых причин, — эй, Ванденберг, можем показать тебе нашу новую разработку для будущего магазина.

Джордж только хихикнул, уже догадываясь, о чем именно говорил его брат. Из большого чемодана Фред достал игрушку. Сначала ведьма не поняла, что это, но уже после того, как парень вручил их новинку прямо ей в руки, комната наполнилась ее смехом.

— Серьезно? Ваша муза — Долорес Амбридж? — на ее глазах уже появлялись слезы, так как остановиться от хохота она не могла.

В руках она держала любопытную игрушку: деревянная фигурка женщины с короткими ножками и в розовом платьице. Причем кукла, похожая на нынешнего директора Хогвартса, повисла на небольшом канате, и к ней же был прикреплен мотоцикл довольно небольшого размера.

— Это ты еще не знаешь, что она умеет, — подмигнул Джордж, когда ведьма тут же начала задумчиво рассматривать игрушку, не понимая, где в ней секрет.

— Дай сюда, — Фред взял деревянную фигурку в руки, пока Сибилла по-прежнему крепко ее держала.

Парень лишь наклонил небольшой рычажок на спине «‎деревянного директора» и снова отошел к брату. Мимолетное прикосновение: он его не и не заметил, она — в ту же секунду залилась краской и стала как-то нервно улыбаться. Неловкую тишину нарушил знакомый мерзкий голосок:

— Я наведу здесь порядок! Ненавижу детей, — кричала игрушка голосом Долорес Амбридж, а девушка впервые улыбнулась, когда до ее ушей донесся этот звук.

— Это гениально, — кивнула она ребятам, отдавая игрушку, — но вам не кажется, что Долорес однажды исчезнет на радость всем нам, и такой товар будет не очень уж и актуальным?

— Шутишь? Ее никто никогда не забудет, — Джордж был не согласен с прогнозом подруги.

— И ты тоже! Вот, держи, — Фред протянул ей фигурку обратно, — пусть будет тебе нашим подарком в честь твоего отчисления.

— В честь отчисления? Обычно такое осуждают, а не празднуют, — подметила девушка.

— Только не мы, — заявили в один голос близнецы.

Они просидели так довольно долго, пока к ним не поднялся Сириус Блэк. Мужчина пригласил близнецов присоединиться к остальным на кухне. Сибиллу это очень удивило. Она понимала, что к чему, а поэтому без особых вопросов поплелась вслед за ребятами.

— Сибилла, — улыбнулся ей Патрик, — побудь здесь еще немного, — мужчина уже готовился закрыть перед ней дверь, но девушка не дала ему этого сделать, — мы звали только Фреда и Джорджа, — он вышел к ней в коридор, чтобы не устраивать семейных драм перед членами Ордена.

— Они мои сверстники и вы готовы принять их в свои ряды? Не ты ли мне говорил, что я еще очень юная? А вот Фред с Джорджем уже взрослые? Вы все так считаете?

— Если тебе станет легче, то не все, — в его голосе уже проскальзывало раздражение, — Молли еще не один день придется успокаивать.

— Теперь мне стало легче, — язвительно протянула она, — почему я не могу стоять рядом с тобой на поле боя?

— Потому что грядет полномасштабная война, Сибилла!

— Правда? А я думала, что Орден Феникса собирается, чтобы обсудить все новинки из мира литературы и потанцевать под романсы, — она закатила глаза, и не собиралась отступать.

— Хочешь правды? Слушай, — он стал говорить тише, но с большей злостью, чем до этого, — ребята более умелы в магии, чем ты. С трансгрессией у них тоже все хорошо. И мыслить неординарно и быстро они умеют. Тебе нельзя на миссии Ордена.

— Ох, вот как. То есть, моя магия не в счет? Я тренируюсь, пап, я могу принести пользу, — она все же сорвалась на крик, когда вдруг повысил голос и ее отец.

— Я потерял беременную жену из-за войны, — буквально прорычал он, — я не собираюсь терять еще и дочь. Пошла вон, — она опешила и застыла на месте, — пошла вон, Сибилла.

— Ванденберг, — дверь приоткрылась, и она увидела Северуса Снейпа.

— Профессор, — кивнула девушка.

По лицам присутствующих было ясно, что последнюю фразу Патрика слышали все. Сибилла заметила на себе немного жалостливый взгляд Джорджа. Мистер Ванденберг только смерил зельевара недобрым взглядом и вернулся на собрание, пока Снейп отвел девушку в другую комнату.

— Вы тоже скажете мне, что я не готова?

— Бросьте, Ванденберг, — даже чуть поморщился Снейп, — мне нет дела до вашего отсутствующего инстинкта самосохранения.

Она усмехнулась. Конечно, она и не думала, что услышит от своего наставника что-то, кроме колкостей. Но даже по этому она…скучала. Да, именно так. За все время их занятий ведьма даже привыкла к его сарказму.

— Тогда зачем мы говорим наедине?

— Я принес вам вот это, — в его руках она вдруг заметила небольшую коробочку, а внутри оказалась небольшая бутылочка с зельем, — тот самый отвар, который вы додумались отдать Амбридж. Я сделал еще. Если станет плохо, видения вернутся, кошмары, бессонница, то вы все помните. Несколько капель в чай или воду.

— Спасибо, — только и сказала она, когда вдруг вспомнила слова отца, — профессор?

— Да, Ванденберг?

— Вы ведь знали моего отца раньше, — она дождалась, пока он кивнет, и продолжила, — он правду сказал? Мама была беременна?

— Если вы думаете, мисс, что о таком врут, то мой ответ вам не поможет, — в своем репертуаре ответил Снейп, но вдруг его взгляд смягчился, — насколько я знаю, это правда. Многие тогда потеряли тех, кем дорожили, — ей даже показалось, что его голос всего на миг, но дрогнул, — война — это не то место, куда нужно так рваться, Сибилла, — тихо добавил он и покинул ее.

Сибилла. Без фамилии. Без презрения в голосе. На ее лице появилась улыбка. Ему было дело до ее отсутствующего инстинкта самосохранения. Ему не все равно.

* * *

Спустя несколько дней все члены Ордена Феникса снова собрались в поместье Блэков. Все было так же, как и в прошлый раз. Разница лишь в том, что в этот раз не пустили на собрание лишь Сибиллу: Фред и Джордж впервые присутствовали здесь в качестве членов организации. Миссис Уизли была этим очень недовольна, и при любой возможности она это демонстрировала.

Несколько часов все обсуждали лишь то, что несколько стай оборотней отказываются выходить на связь с Дамблдором. Римус Люпин, который и сам обращался в волка каждое полнолуние, тоже старался достичь компромисса, но тщетно: ни один альфа не захотел вмешиваться в войну волшебников. Это было опасно по одной простой причине: всегда был риск, что Волдеморт их уговорить сможет.

— То же самое и с великанами, — недовольно добавил Аластор Грюм, — некоторые не верят в возвращения Того-кого-нельзя-называть, некоторые же просто не хотят общаться с волшебниками.

— А почему не отправят Хагрида? У него больше шансов, — подал голос Фред, когда на него все удивленно взглянули, — Что? Вы же сами сказали, что они не хотят говорить с волшебниками, а он практически один из них.

— Это не значит, что нужно подвергать его жизнь опасности, — Молли неодобрительно покачала головой.

— Все мы в опасности каждую минуту, Молли, — прервал ее Грюм, — малец верно говорит. Нужно постараться связаться с Дамблдором. Отправим Хагрида на переговоры. И раз мы уже все обсудили, — Грюм перевел взгляд на Патрика, — в следующий раз приводи дочь. Я так понял, она не хочет сидеть, сложа руки.

— Она еще ребенок, — мужчина тут же запротестовал.

— Как они что ли? Я вижу совершеннолетних молодых людей. Насколько я помню, во время Первой магической войны на врага шли и помладше. Нам нужно как можно больше людей. Я все сказал, Патрик, — Грюм всегда оставляет последнее слово за собой.

Аврор в отставке покинул поместье Блэков вместе с Римусом Люпином и своей подопечной Нимфрадорой Тонкс. Кроме четы Уизли на кухне остались лишь Сириус Блэк и Северус Снейп.

— Я не стану разрешать Сибилле это, — тихо произнес Патрик, когда Молли Уизли уже готовила чай для всех присутствующих.

— Ты слышал Грюма. Он главный после Дамблдора. Если он так сказал, то стоит просто послушать, — ответил ему Снейп, при этом даже не посмотрев в его сторону.

— Она не готова. Ей столько еще предстоит изучить в себе, это то же самое, что отправлять на войну первокурсника!

— Прошу прощения, Патрик, но я занимался долго с твоей дочерью. И продолжу еще. Она уже более подготовлена за время занятий со мной, чем за всю жизнь под твоей крышей, — мистер Ванденберг услышал эту фразу Снейпа и недовольно на него посмотрел.

— Посмотрите, Нюниус — учитель. Кто бы мог подумать?

— Прекрати, Сириус, — вдруг крикнула Молли Уизли, — все прекратите. Давайте просто выпьем чай и не будем продолжать говорить о плохих вещах. Слишком их много. Кстати, о Сибилле, — вдруг опомнилась женщина, — она до сих пор наверху? Позовите ее на чай.

— Я позову, — Патрик уже готовился встать с места, когда заметил, что его дочь уже стоит возле открытой двери.

Было заметно, что она явно подслушала часть разговора. Однако ни она, ни ее отец ничего не сказали. Она лишь молча присела рядом с близнецами и кивнула Молли Уизли, когда та поставила и перед ней чашку с ароматным чаем.

— Ребята, — обернулся Артур к сыновьям, желая разбавить обстановку, — может, расскажите, что вы готовите для своего магазина? Есть что-то новенькое?

— Если и есть что-то новенькое, — начал Джордж.

— То мы тебе не расскажем, — закончил Фред.

— Но почему? — Артуру все не терпелось узнать, что же в этот раз придумали его сыновья, мужчина демонстрировал и заинтересованность, и гордость одновременно, пока миссис Уизли обреченно вздыхала.

— Напомним тебе, что в прошлый раз ты рассказал об этом своим друзьям в Министерстве магии!

— Да, и мы уже не сможем выпустить тот товар. Потому что его уже продают те, с кем ты поделился нашей информацией, — поддержал Фред своего брата, но тут же решил утешить отца, — не волнуйся, пап, ты будешь первым, кто испытает все наши вредилки.

— Вредилки? — ухмыльнулся Сириус.

— Да, мы решили назвать так наш магазин, — гордо подметил Фред.

— Весьма символично, ведь именно этим вы, господа, занимались все годы в Хогвартсе, — раздался голос Северуса, когда Сибилла не сдержала смешок и Фред смерил ее каким-то строгим взглядом, — спасибо за чай, Молли. Мне пора возвращаться в Хогвартс, пока нынешний директор не объявила меня в розыск.

Снейп медленно поднялся с места и направился к выходу. Зельевар еще не успел покинуть помещение, как Сибиллу окликнул Блэк:

— Детка, он действительно нормальный преподаватель?

— Один из лучших, — ей не хотелось разделять с Сириусом насмешки над ее же наставником.

Чаепитие продолжалось, и никто не заметил, как на лице уже уходящего Северуса Снейпа появилась улыбка.

* * *

18 июня 1996 год

Сириус Блэк понимал, что Орден Феникса собирался не веселиться. Но все же каждое собрание доставляло ему радость: в доме собиралось немало людей. Мужчина устал от одиночества так сильно, что уже не знал, где тюрьма хуже — на Площади Гриммо, 12 или же в Азкабане.

В этот раз дело дошло до глубокой ночи — уже скоро начинался новый день. Когда все решили прерваться, Артур и Молли Уизли о чем-то беседовали с Римусом Люпином и Нимфадорой Тонкс, которая внимательно слушала каждое слово своего наставника. Аластор Грюм даже во время перерыва продолжал говорить о войне. По этой причине самые юные решили отойти в другую комнату, чтобы отвлечься.

— Снова рассказываете о своих шутках? Поделитесь со стариком, — Блэк присел рядом с близнецами Уизли и Сибиллой Ванденберг, а в руках он держал небольшую бутылку виски, — у меня последний шанс выпить, пока в эту комнату не вошла ваша мама, парни.

Близнецы только ухмыльнулись и кивнули, понимая, о чем говорит Сириус. Молли не жила в этом поместье и появлялась так же, как и другие члены организации, но даже за их редкие встречи она умудрилась заставить Сириуса все-таки прибраться на всех этажах. Более того, половину запаса алкоголя женщина благополучно уничтожила. Сириусу на миг казалось, что в нем она увидела своего восьмого ребенка.

— Мы просто вспоминаем, как Снейп застукал нас в своем кабинете, — начал делиться с Сириусом Джордж, — мы же всегда брали у него ингредиенты для наших делишек, а он все время старался поймать нас на горячем. И вот на третьем курсе у него впервые это получилось.

— Драили котлы без магии, — кивнул Фред.

— Как же вы могли ему попасться?

— Знаешь, Сириус, на третьем курсе мы еще были молоды и не знали, что с Пивзом лучше дружить, — пояснил Джордж, — этот полтергейст тогда сводил нас с ума. Зато теперь он нас уважает.

— Вот это правда достижение, — хохотал Сириус, вспоминая скверный характер этого призрака в Хогвартсе.

Близнецы продолжили рассказывать Блэку о своих шалостях в Хогвартсе, пока Сибилла только молчала и густо краснела, когда Фред то и дело приобнимал ее или брал за руку. Для него это был лишь дружеский жест, который давал понять, что она сейчас часть компании. Но Джордж заметил, насколько нервной была ее улыбка всякий раз, когда его брат касался к ней. Она лишь смотрела на Фреда, когда он неустанно шутил.

— Сибилла? — вдруг окликнул ее Сириус.

— Да? — она растерялась, когда поняла, что мужчина называл ее имя уже второй или даже третий раз.

— Говорю, твой отец в школе был как ты. Никогда к нам не присоединялся, чтобы подшутить над кем-то, но всегда смеялся, — мужчина лукаво улыбнулся, когда она кивнула, думая, что никто и не заметил, куда она смотрела все это время.

Однако шутки подошли к концу, когда в комнату все же вошла миссис Уизли. Женщина была настолько чем-то встревожена, что даже и не стала обращать внимания на алкоголь в руках Сириуса.

— Сириус, живо спускайся, — крикнула она и скрылась.

Близнецы и ведьма лишь переглянулись и направились за Блэком. На первом этаже поместья Молли Уизли ходила из стороны в сторону, не зная, куда себя девать. Аластор Грюм при виде Сириуса заговорил:

— Гарри и его друзья отправились в Министерство магии, об этом нам сообщил наш источник, — в его голосе совершенно не проскакивало ни одной эмоции, мужчина был очень сдержан, — мальчик сбежал, чтобы спасти тебя, Сириус.

— Но я ведь здесь, почему же он…

— Не время рассуждать, Блэк. Это связано с Тем-кого-нельзя-называть, не иначе. Немедленно нам нужно отправиться туда, чтобы дети были в безопасности, — прервал его Грюм.

Молли Уизли от переживаний сходила с ума. Она уже знала, что с Мальчиком-который-выжил и ее дочь Джинни и сын Рон. Артур лишь обнимал жену, чтобы хоть немного ее успокоить, но на нее ничего не действовало: все, что ей было нужно, — это обнять дочь.

— Патрик уже почти на месте. Нам не нужны все, — раздался голос Сары Ванденберг, когда Сибилла обратила внимание на бабушку, которая выглядела не менее сдержанно, чем Грюм, — Молли, Сибилла, Фред, Джордж, вы остаетесь. Мы справимся и сами.

— Именно, — кивнул Грюм, — трансгрессировать нельзя. Люди Фаджа нам сейчас только помешают. Есть идеи? Быстро.

Пожиратели смерти. Они могли быть там. Гарри Поттер всегда находился там, где происходило что-то жуткое. Сибилла смотрела на бабушку, вспоминая свой страшный сон. Она не могла позволить. Нужно что-то изменить.

— Я могу вас переместить, моя магия другая, ее не отслеживают, — вызвалась ведьма.

— Отлично, живее, — приказал Аластор, когда все взялись за руки, — перемещаешь нас и возвращаешься.

— Побудь здесь, — ведьма решила не допустить своего кошмара и резко отпустила руку бабушки.

Когда шесть человек исчезли из комнаты, близнецы лишь стали успокаивать маму. Сами парни были напуганы за младших брата и сестру не меньше. Им оставалось лишь ждать. Сара Ванденберг не знала, что и думать. Ее внучка попросту… Попросту что? Женщина до конца не понимала, что произошло, пока смотрела на обеспокоенную Молли Уизли.

Все были на нервах.

* * *

Члены Ордена Феникса уже приблизились к Отделу Тайн. Сибилла Ванденберг все еще шла вместе с ними, хоть ей и было приказано этого не делать. Вот только времени не было. Грюм лишь несколько раз смерил ее грозным взглядом, но не сказал ни слова.

— Что ты делаешь здесь? — впереди показался Патрик, с ужасом смотревший на дочь.

— Не время для воспитания, — крикнул Грюм, и все вместе они ворвались в Отдел Тайн.

От увиденного в Сибилле закипела злость. Гарри Поттер был окружен Пожирателями Смерти, Джинни Уизли и остальные его друзья старались отбиваться от остальных. Среди приспешников Волдеморта был и Люциус Малфой, который даже не скрывал лицо за маской, а таких было немного.

Вспышки разных цветов полетели из стороны в сторону, Пожиратели отвлеклись от детей и стали сражаться с Орденом Феникса. Сибилла Ванденберг то и дело выпускала огненные и ледяные волны из своих рук. Этого не хватало, чтобы сразить врага насмерть, но оглушить их ведьма могла. Внезапно она услышала крик: Невилл Лонгботтом упал возле нее. Парень явно ушибся, но он тут же встал и взял палочку в руки, когда услышал безумный смех.

— Она моя, Невилл, — прошипела Сибилла, закрыв его за собой.

Беллатриса Лестрейндж тут же отбила заклинание ведьмы. Из палочки Пожирательницы вылетела яркая вспышка красного цвета. Сибилла отскочила. Невилл успел скрыться за большой стеной. Беллатриса продолжала наносить удары. Еще одна вспышка, еще несколько: ведьма поняла, что ей не удавалось напасть, она только едва могла защищаться. Лестрейндж не была слабой. Вдруг Беллатриса захохотала и почему-то переключила внимание в другую сторону.

Ведьма удивленно вскинула брови. Она не понимала, что за смена настроения была у ее врага. Вдруг она услышала крик. Это был Гарри. Сибилла оглянулась и заметила, что Сириус Блэк замер перед крестником. Вдруг тело Блэка резко изогнулось и он исчез в загадочной арке, откуда слышались жуткие голоса.

— Нет, Сириус, Сириус, — кричал Гарри, когда его всеми силами прижимал к себе Римус Люпин.

Услышав смех Лестрейндж, Гарри вырвался из хватки бывшего профессора и убежал вслед за ней. Ведьма отлетела в стену. Она почувствовала сильную боль. Что-то заставило ее встать на ноги и она заметила прямо перед собой Пожирателя Смерти. Девушка взмахнула рукой в его сторону, но мужчина в маске с легкостью отбил ее удар: она была ослаблена из-за его заклинания и реагировала не так быстро.

— Сибилла, — она услышала, как ее отец кричал ее имя, уже атакуя Пожирателя Смерти, который всего за секунду смог бы ее прикончить.

Лишь на миг она растерялась в таком безумии. У нее перехватило дыхание. Джинни Уизли, как и остальные ее друзья, все еще сражалась и едва успевала отбиваться от приспешников Волдеморта: на нее набросилось сразу несколько человек. Ей на помощь бросился отец, но и вдвоем они еле защищали друг друга — Пожирателей было слишком много.

— Уходи, — кричал ей отец, но она смотрела лишь на Джинни, которая нуждалась в помощи, хоть и мужественно сражалась.

— Нет, — девушка закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться, и начала читать нужное ей заклинание.

Яркие вспышки снова летели из стороны в сторону. Ведьма заметила, что рядом с ней на пол упал волшебный глаз Аластора Грюма. Сам аврор лежал на полу в крови, стонав от жуткой боли, пронзившей его тело.

Когда Сибилла снова посмотрела на подругу, рыжая была в полном порядке, чего не скажешь о Пожирателях, которым сломали почти каждую конечность. Девушка улыбнулась своему триумфу, вот только радоваться было рано: закрывать глаза на поле боя было не лучшей идеей, даже если речь идет о паре секунд. Она увидела как человек в маске направил на нее волшебную палочку и уже успел произнести то самое заклятие.

— Авада Кедавра!

Все происходило словно в тумане. Всего лишь несколько мгновений, а множество событий перемешались в них. Сибилла рухнула на пол, когда ее кто-то оттолкнул. Патрик успел уберечь дочь от смертельного заклятья. Ведьма ощутила прилив адреналина, только это и помогло ей с бешеной скоростью взмахнуть рукой в сторону Пожирателя смерти и вызвать свое заклинание.

Незримый щит отделял Патрика Ванденберга от гибели, которая уже была прямо перед его глазами. Мужчина шокировано взглянул на дочь. Впервые он сам увидел ее способности именно так. Несмотря на то, что они были на поле боя и времени не было, он нашел в себе силы улыбнуться и сказать ей:

— Я горжусь тобой, — донеслось до нее, когда она и сама была полна гордости за себя.

Но и гордиться было слишком рано. Пока Патрик недолго смотрел на дочь, ее щит стал мгновенно разрушаться. Заклинание должно было действовать не так. Она допустила ошибку. Она не успела улыбнуться отцу в ответ, когда его тело пронзил зеленый луч света.

— Папа!

Девушка бросилась к телу отца, когда Пожиратель направил палочку и на нее. Но вдруг враг испуганно убежал, не закончив начатое. Сбегать стали и другие его соратники. Причина была в его появлении: Альбус Дамблдор появился в Отделе тайн. Некоторые сторонники Темного Лорда успели сбежать, а некоторые тут же были задержаны: они были растеряны и напуганы.

Сумасшедшие крики задержанных Пожирателей смерти, серьезные травмы авроров, оглушающе мерзкое ощущение невыносимого горя. Ведьма стояла, не находя сил даже пошевелить рукой. Все тело оцепенело. Это война. Девушка слышала ее голос в стонах раненых, ощущала ее запах и даже металлический привкус где-то на кончике языка.

Она чувствовала чьи-то холодные руки. Артур увел дочь погибшего друга к тем, кто готовился возвращаться в штаб Ордена Феникса.

* * *

В поместье Блэков вернулись не все.

— Джинни, — рыжеволосая девочка вздрогнула, когда ее резко обняли близнецы, — ты напугала нас, сестренка, — проговорил Фред, пока Джордж уже прижимал ее к себе, — где Рональд?

— Рон вместе с остальными ребятами, они решили сопроводить Невилла в Больницу Святого Мунго, у него сильная травма, — ответила она, когда ее мама облегченно вздохнула.

-Сибилла Эбилейль Ванденберг! То, что ты сделала… Это самое глупое, что только можно вообразить! У нас состоится серьезный разговор, милочка, — Сара кричала на внучку, пока не заметила сочувствующий взгляд Нимфадоры Тонкс и разбитую девушку, в которой она с трудом узнавала дочь своего сына, — что-то не так? Объясните, — ее голос стал спокойней, и она внимательно осмотрела всех присутствующих, — где мой сын? Он с Аластором?

Пожилая волшебница нахмурилась так сильно, что можно было рассмотреть каждую ее морщинку. Она заметила, что и Аластора Грюма в поместье Блэков не было. Первой ее мыслью было то, что ее сын вместе с мракоборцем еще был чем-то занят. Сбивала с толку ее лишь внучка, которая дрожала то ли от страха, то ли от огромного потрясения, пока ее обнимал Артур Уизли. Он и решился на тяжкую роль — сказать Саре то, что больше никто не решался.

— Аластор сейчас в Больнице Святого Мунго, — мужчина еще сильнее прижал к себе дочь друга, — а Патрик…

Все словно замерли в ожидании. Молли Уизли вздрогнула, заметив, как ее мужу сложно сказать то, что он собирался. Фред и Джордж лишь бросили непонимающий взгляд на Джинни. Все, кто был в Отделе тайн, только опустили головы.

— Он мертв, Сара, — каждое слово Артуру давалось тяжело, — мне очень жаль. Мы потеряли и Сириуса, и его.

Женщина пошатнулась, когда ее тут же обняла Молли Уизли. Сибилла хотела бы заткнуть уши, чтобы не слышать то, как плачет ее бабушка. Это было невыносимо. Когда девушка увидела, что близнецы и Джинни смотрят на нее с огромным сожалением, по ее щекам снова побежали слезы — она уже не могла сдерживаться.

— Сибилла, — вдруг сказала Сара, ее голос был очень нежным, но с нотками боли, — девочка…

Но на бабушку девушка так и не взглянула. Она лишь окончательно вырвалась из объятий мистера Уизли и скрылась в чьей-то спальне на втором этаже. Ей было стыдно посмотреть в глаза бабушке, потому что вся вина за смерть отца была полностью на ней. Именно так считала ведьма. Когда она заметила в большом зеркале свое отражение, ей было омерзительно от одного только своего вида: заплаканная, обессиленная, слабая.

— Мертвые должны оставаться мертвыми, — услышала она голоса в своей голове, — за плоть платят плотью.

— Замолчите!

Война не терпит ошибок. Это говорил ей Снейп. И он был снова чертовски прав. Ведьма ринулась разбивать зеркало голыми руками, лишь бы не видеть в нем себя саму. Она наносила удар за ударом, пока мелкие осколки стекла впивались в ее кожу. На пол падали капли крови. Она все не могла остановиться, чувствуя, что вся боль внутри нее сменяется яростью.

— Джинни, — раздался чей-то голос, — не нужно. Я сам.

Джордж лишь приобнял сестру, уводя ее подальше, чтобы его брат попытался успокоить ведьму, пока она не уничтожила все поместье. Джорджу казалось это правильным. Отчего-то знал: его она послушает.

Сибилла почувствовала, как кто-то взял ее за руки. Свежие раны начинали сильно жечь. ​​Она замерла. Не от смущения. От отчаяния.

Она чувствовала крепкие объятья, но остановиться не могла. Ведьма безудержно рыдала, заливая слезами рубашку парню. Фред прижимал ее к себе, но не с нежностью, а с жалостью — по крайней мере, так посчитала девушка.

— Эй, Ванденберг…

Она горько усмехнулась. Даже сейчас он не называл ее по имени. Сердце сжалось то ли от этого, то ли от ноток сочувствия в его голосе. Она постаралась не слушать, чтобы до ее ушей не донеслось брошенное им «мне жаль».

— Ты не понимаешь, — она отстранилась от него, — это я виновата!

— Что ты такое говоришь, ты же старалась сделать все, что только могла, чтобы спасти…

— Но не спасла, — крикнула она ему в ответ, когда он снова притянул ее к себе, — и тебя там не было! Откуда ты знаешь, что я сделала достаточно? Потому что я не сделала… Все испортила.

Парень ничего не ответил. Лишь взял в руки палочку и стал тихо произносить нужные заклинания. Ведьма поморщилась от боли: из ее ран выходили осколки разбитого зеркала. Пока он обрабатывал ее руки, она внимательно рассматривала каждую черточку его лица.

Она ошиблась и потеряла папу. И теперь, когда она смотрела на Фреда, она четко понимала, что была не права: она не должна спасать его, потому что это он. Она должна спасать его, потому что он жив. Человеческая жизнь — вот, что на самом деле имеет значение. И Сибилла Ванденберг поняла это за одну ночь.

— Я впервые услышал твое полное имя, — шепнул ей парень, заботливо укладывая в постель, — так звали давнюю подругу нашей мамы. Однажды матушка говорила, что ей нравится это имя из-за того, что оно значит.

— И что же оно значит? — безжизненно отозвалась Сибилла.

— Радость отца, — ответил он, уже готовясь покинуть комнату, когда заметил то, как сильно она сжимала его руку.

Он лишь вздохнул и прилег рядом, позволяя ей уткнуться в его плечо и тихо заплакать. Парень едва коснулся губами ее макушки, после чего она подняла на него свой взгляд. Она поняла, что он не собирался уходить.

— Спасибо, — сорвалось с ее уст.

— Не за что…

Она уже знала, что не будет времени на грусть. Только слышала стук его сердца. Человеческая жизнь — ценная, но очень хрупкая вещь. Ведьма знала, куда ей нужно отправиться. Но не сейчас. Сейчас ее глаза медленно закрываются, а все мысли рассеивает сон.

Сегодня у нее не будет кошмаров.

---

Примечания:

Вот такая странная-странная глава. Не люблю я спойлерить, но теперь дружно готовимся к путешествию и новой линии с дружбой (надеюсь, неожиданной дружбой))).

Где-то на севере Нидерландов в одном из мрачных на вид домов было неспокойно. Старушка в длинной мантии всю ночь наблюдала за картой не первой свежести. Вдруг три черные кошки вскочили на стол и громко замяукали. Окна резко оказались распахнуты из-за сильного ветра. На карте появилась кровь. Она медленно двигалась, словно прокладывая маршрут.

Ведьма задула свечи и взглянула на дверь.

Она готова к гостям.

* * *

Сибилла Ванденберг проснулась ранним утром. Девушка внимательно осмотрела спальню, и поняла, что Джинни здесь нет. Фред по-прежнему держал ее за руку: парень уснул на ее кровати и казалось, что разбудить его ничто не в силах. Сибилла не отпускала его руки, лишь задумчиво разглядывала его лицо.

Всего за одну ночь все ее мысли перевернулись. Совсем недавно ей казалось, что она должна спасти его, потому что это он. Теперь, когда она своими глазами увидела, что может делать война, ведьма осознала, что причина совсем не в ее юношеской влюбленности. Дело не в его огненных волосах, улыбке, которая не исчезала даже во сне, не в дрожи, которая пробирает ее тело от одного прикосновения.

Она смотрела на него, а голова ее разрывалась от такого свежего воспоминания душераздирающего горя. Сибилла Ванденберг никогда бы не подумала, что повзрослеет всего за одну ночь. Теперь, когда она держала за руку его, такого расслабленного и спящего, она поняла: дело не в юношеской влюбленности. Дело в человеческой жизни. Вот что по-настоящему имеет значение.

Перед глазами все еще был образ отца. Он гордился ею. Это было последнее, что он сказал. Она больше не сможет услышать его голос, и от этого в грудной клетке что-то сжималось так, что было трудно дышать.

Она тяжело вздохнула и опустила голову на спящего парня. Его сердце: оно еще билось, а значит — пока что не все потеряно. В этот раз она не позволит себе ошибиться.

Человеческая жизнь. Какова ее цена?

Ведьма снова уснула, так и не заметив, что ее рука опять начала кровоточить. Она должна собраться и вспомнить, с чего все началось. Тело напоминало болью.

* * *

Сара во время собрания Ордена Феникса молчала. Пожилая ведьма лишь кивала, когда с чем-то была согласна, и никак не реагировала на то, что считала полным бредом. Хотя если она будет откровенна с собой, то признает, что практически никого не слушала. Прошлой ночью погиб ее сын, а все уже как ни в чем не бывало обсуждают политическую ситуацию. И ее это раздражало.

Никто не обращал внимания на состояние Сары, потому как все ее понимали. Вернее, им так думалось. На самом же деле понимала ее только Молли Уизли, которая то и дело брала ее за руку, когда замечала, что терпения у ведьмы становится все меньше. У Молли было семеро детей и одна только мыль о потере одного из них заставляла ее почувствовать такую боль, что живой человек не выдержит. А Сара Ванденберг старалась это сделать.

— Если Сибилла соизволит поговорить со мной, — вдруг заговорила с миссис Уизли Сара, — то передайте ей, что я собираюсь ехать на кладбище. Если она желает, то могла бы и присоединиться ко мне сейчас.

В голосе женщины была заметна обида. Она ни в чем никого не обвиняла, но ее внучке отчего-то было стыдно взглянуть ей в глаза. В итоге девушка избегала бабушку, которая нуждалась именно в ее поддержке, а не в пряниках и чае с ромашкой от миссис Уизли.

Пока внучка спала, она успела пройти к ней в комнату. Девушка уже была одна, без утешающего ее друга. На лице можно было заметить дорожки высохших слез. Сара неторопливо взяла книгу о белых ведьмах из сумки внучки. Она и не сомневалась, что такие книги Сиби, как в детстве называла ее бабушка, любит носить с собой.

Страница сто пятьдесят восьмая. Сара усмехнулась: эта девочка действительно поверила, что там не было ничего важного. Волшебная палочка коснулась книги, текст на той самой странице изменился уже навсегда.

* * *

— Эй, Ванденберг, — она еще не открыла глаза, но прекрасно понимала, кто старается ее разбудить.

Фред уже успел проснуться, надеть домашнюю футболку и даже принести ведьме чашку чая с травами. Рядом на небольшом столике уже стояла небольшая тарелка с кусочком пирога. Когда девушка увидела выпечку, то в ее голове тут же возник образ миссис Уизли.

— Я долго спала? — спросила она, даже не желая получить ответ.

— Достаточно, — кивнул парень, — уже полдень, — после этого он немного замялся, — твоя бабушка собирается ехать на кладбище, чтобы готовиться к...

— Похоронам, да. Это обычное слово, Фред, — но от этого слова ее словно окатило водой.

Вот теперь, когда она услышала эту фразу, она действительно проснулась. Вот только ехать никуда не хотелось. Ей было сложно представить то, как она посмотрит в глаза бабушке, или же будет стоять над могилой отца. Столько чувств перемешалось в ее голове: скорбь, печаль и стыд. Последнее, казалось, давило еще сильнее.

— Я могу сказать, что тебе нездоровится, — он все еще стоял здесь и внимательно смотрел на то, как девушка меняется в лице, — если ты не хочешь сразу же погружаться во все это... Я мог бы поговорить с твоей бабушкой. Сейчас члены Ордена будут расходиться.

— Стой, — она вмиг оживилась, — было собрание? Погоди, — она тут же взмахнула палочкой, чтобы не терять времени на поиски своей сумки, — вот, — ведьма мигом вручила свою вещь Фреду, — я попрошу тебя сделать кое-что еще. Передай это Снейпу. Он поймет.

— Ладно, — кивнул и не стал задавать лишних вопросов.

Такое спокойное поведение было не очень похоже на Фреда Уизли. У Сибиллы было два варианта: либо она пока не слишком хорошо его знает, либо он испытывал жалость.

Взгляд ее устремился на тарелку с яблочным пирогом. И в ее голове уже появилось четкое понимание ситуации: хоть сегодня и планировалось, что все временно покинут поместье Блэков, но в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс она больше не вернется.

* * *

Спустя неделю

В Норе все постепенно возвращалось на круги своя. За семейный стол Уизли вернулся Перси. Молли была так рада видеть своего сына, что даже не выслушала его извинений, тут же бросившись обнимать его. Все отреагировали на возвращение молодого человека по-разному: Джинни предпочитала делать вид, словно ничего и не было; Рональд и Джордж протянули ему руку в знак примирения. Что до Фреда, то он оставался единственным в семье, кто до сих пор не сказал Перси ни слова. Как бы Артур не старался помирить сыновей — тщетно: как только Перси старался заговорить с братом, старший близнец тут же покидал комнату. Даже если это его собственная спальня.

Однако все возвращалось на круги своя. В самом деле. Это утро для Молли Уизли было привычным. Вот только отвлек ее сильный грохот, который раздался со стороны ее милого сада. Артур уже догадывался, в чем причина такого шума, а поэтому взял это на себя.

— Сибилла, — негромко обратился он к девушке.

Юная ведьма каждое утро пропускала завтрак, отправлявшись в сад, чтобы тренироваться. Деревья миссис Уизли восстанавливали столько раз при помощи разных заклинаний, что ей лучше и не догадываться.

— Мистер Уизли? — девушка бросила на мужчину непонимающий взгляд.

Он лишь вздохнул и взмахнул палочкой в сторону упавшего дерева. Ванденберг лишь заворожено смотрела на то, как корни снова соединяются с землей, а ветки прирастают к кроне. Когда все было сделано, рыжеволосый мужчина снова обратил внимание на дочь своего погибшего товарища.

— Ты же обещала, что не будешь испытывать ничего сильного, — в его голосе проскользнула нотка возмущения, — эти деревья не получится бесконечно восстанавливать. Рано или поздно им придет конец, а вместе с этим и нам с тобой.

— Я не хотела, — она слегка опустила голову, — просто напутала заклинание. Больше не повторится.

Она подняла с небольшой скамьи свой гримуар и присела возле дерева, которое сама чуть не прикончила несколько минут назад. Артур смотрел на нее, старавшись делать это без жалости. Он видел, как она менялась в поведении всякий раз, замечая сочувствие в его глазах. Он присел рядом, пока она делала вид, что погрузилась в чтение.

— Твоя бабушка уехала на неделю к старой знакомой, — словно невзначай произнес он.

— Знаю, — сухо ответила девушка, — миссис Уизли передавала записку.

— Слушай, — уже громче начал Артур, когда ведьма все-таки обернулась к нему и отложила гримуар в сторону, — Сара хотела побыть одна, и поэтому ты здесь. Но почему ты так и не сходила на кладбище, Сибилла? Ей было бы легче, если бы там ты была рядом.

— Знаю, — повторила она, — но я просто не могу.

Он не стал спорить. Только молча обнял ее. Сибилла, которая все время казалась сдержанной, прижалась к нему. На миг ей показалось, что это не мистер Уизли. Это ее папа, и он жив. Но уже открыв глаза и отстранившись от мужчины, она снова вспомнила, что ее отца больше нет, и это только...

— Это не твоя вина, — словно прочитав мысли, шепнул ей Артур, и оставил наедине с собой.

Девушка в сотый раз за день проверила свой блокнот. Она ожидала, что там появится ответ на трепещущий вопрос. Однако ничего так и не появлялось. Ведьма вздохнула, понимая, что ей придется только ждать.

* * *

Джинни Уизли сидела со своими старшими братьями. Пока Фред и Джордж придумывали, как будет выглядеть их будущий магазин, она читала письма от своих сокурсниц. С каждым прочитанным посланием на ее лице появлялась все большая печаль.

— Что-то стряслось, сестренка? — Джордж первым заметил, что их сестра уже долго молчит.

— Думаешь, как отказать назойливым кавалерам? — Фред надеялся разрядить обстановку, но Джинни даже не улыбнулась.

— Мне писали девочки из школы и... Словно мир изменился. Навсегда, — она отвела взгляд и продолжила, — у всех родители по-разному реагируют на события. Теперь у одних семьи не верят в возвращение Того-кого-нельзя-называть даже после того, что случилось, а у других — верят, и поэтому не хотят отпускать детей в Хогвартс.

— Это было ожидаемо, общество в панике, — пожал плечами Джордж.

Фред задумчиво смотрел на Джинни. Возле нее лежали белые листы бумаги. Она хотела ответить хоть кому-то, но не написала ни строчки. Старший близнец закатил глаза, поняв в чем дело. Парень взял сестру за руку, привлекая ее внимание.

— Ты ведь грустишь не из-за того, что кто-то не приедет в школу. Тебя спрашивают, что же думаешь о возвращении Того-кого-не-называть ты, веришь ли в Министерство магии, а ты не знаешь, что ответить. Почему?

Он на самом деле не понимал, почему. С самого детства он всегда говорил о своей позиции четко и громко, даже если кто-то не примет этого. Ему было важно оставаться собой. Джинни была немного другая. Она задумывалась о том, как бы не обидеть других, как бы не потерять тех, кто ей дорог.

— А если кто-то из них меня не поймет?

— Эй, — улыбнулся ей Джордж, — зато ты будешь честной. И к тому же... Мы всегда тебя поймем.

Она тут же оказалась в крепких объятиях и даже снова начала улыбаться. Уже скоро Джинни Уизли уверенно ответила школьным подругам, совершенно не боявшись, что о ней подумают. Она не верит в Министерство магии, она верит в Гарри Поттера.

* * *

Прошло еще несколько дней и Сибилла впервые захотела улыбнуться. Она вошла в спальню Джинни и увидела, как Фред заплетал косы своей сестренке. Правда, получалось у него явно не очень хорошо, отчего младшая Уизли сурово сводила брови на переносице. Джордж лишь подшучивал над попытками Джинни прекратить издевательство над ее волосами.

— А по-моему это очень мило, — рыжая услышала подругу и лишь недовольно что-то проворчала.

— Спасибо за поддержку, Вандендебрг, — довольно протянул Фред.

— Конечно, ты поддержала именно его, — вскрикнула Джинни, — даже когда мои волосы встали дыбом от этого ужаса.

Ведьма густо покраснела, заметив, что на лице Фреда снова появилась довольная ухмылка. Но взгляд она не отводила. Даже когда их глаза встретились. Джордж с интересом смотрел на этих двоих. Такие разные взгляды: ее — со смущением, его — с каплей хитрости и бесконечным самолюбованием. Эти моменты стали происходить так часто, что Джорджу не хотелось комментировать. Ему лишь было любопытно, перерастет ли это во что-то другое, появится ли во взгляде его брата что-то еще.

— Ладно, дружба превыше всего, — девушка присела рядом с Джинни, — давай я помогу все исправить, пока твой брат не сделал тебя похожей на чудище.

— Эй, я думал, что ты на моей стороне, — поспорил Фред, но все же уже отказался от идеи сделать Джинни смешную прическу.

Теперь довольная ухмылка появилась на лице Сибиллы. Она чуть приблизилась к нему и прошептала на ухо:

— Так и есть, просто она убьет меня, если я не спасу ее гриву.

— Я все слышу, — звонкий голос Джинни заставил Джорджа захохотать.

— Не серчай, сестренка, — младший близнец щелкнул ее по носу, — просто наш Фредди всегда мечтал стать парикмахером.

— Без меня ты шутишь не очень, — Фред и не думал не отвечать брату на его колкости.

Близнецы вдруг переключились друг на друга и подтрунивали уже не над Джинни. Сибилла и младшая Уизли не могли успокоиться и смеялись, что есть силы, когда в голове ведьмы проскочила мысль о том, что это лучший ее вечер за последнее время.

В открытое окно влетела птица. Все заметили, что птица бросила на кровать Сибиллы еще одно письмо. Еще одно потому, что там уже их было не меньше дюжины. Джинни уже хотела спросить, кто пишет ее подруге, когда у Джорджа нашелся вопрос интересней.

— Всегда хотел у тебя спросить… Почему не сова? Это серая ворона. Нет, я не против, просто… Почему не сова?

— Не считай меня странной, но, — она немного засмущалась, уже готовившись к насмешкам, — у меня фобия. Что-то вроде того. Жутко боюсь сов. Я могу смотреть на них, но приблизиться… Ни за что.

Она внимательно смотрела на лицо друга, которое оставалось спокойным. Джинни тоже молчала, хотя она и всегда знала об этом секрете подруги, а Фред… Ему просто не было до этого дела. Молчали все и Сибилла уже подумала, что все хорошо. Никто не станет над ней подшучивать.

— Теперь я знаю, что подарить тебе на Рождество в этом году, — задумчиво заговорил Фред, и комнату заполнил смех Джорджа и Джинни.

Ведьма только широко улыбнулась ему. Она знала, что он не хочет обидеть ее. И понимала, что это всего лишь шутка. Хотя… Зная Фреда Уизли… Девушка решила подстраховаться.

— Даже не смей дарить мне сову, — предупредила она, положив голову на колени Джинни.

Это действительно был один из самых лучших вечеров за последнее время. Сибилла чувствовала, что это было ей нужно. Когда в спальне Джинни остались лишь они вдвоем, ведьма решила снова проверить свой дневник. В этот раз она получила то, чего ожидала.

«Оставляю вам ее имя, Ванденберг, и точный адрес. Постарайтесь вернуться невредимой. Северус Снейп», — прочла про себя девушка, заметив, что профессор на самом деле оставил не только нужный адрес, а и указания, как туда попасть.

У нее была с этим одна проблема, но тут же у девушки появилась идея. В это же время она услышала, как внизу, на кухне семейства Уизли снова началась ругань.

— Мама только уснула, — уже устало говорил Перси, — если ты сейчас разбудишь ее, нам не поздоровится.

— Тогда не нужно со мной разговаривать, — Фред осушил стакан с прохладной водой и уже направился к выходу, но старший брат снова окликнул его.

— Слушай, я просто хочу прекратить эти конфликты…

— Нужно было просто до них не доводить. Знаешь, ты просто кусок…

— Эй, — Сибилле пришлось сказать это достаточно громко, чтобы ее услышали, парни удивленно посмотрели на нее, — я не собираюсь вам мирить, но один из вас мне нужен. Так что подеретесь в следующий раз.

Девушка тут же схватила нужного ей брата за руку и повела его на верхние этажи. Парень был настолько шокирован, что не произнес ни слова.

— Куда ты меня ведешь?

— В твою спальню, — спокойно ответила она, когда на его лице появилось еще больше изумления, чем секунду назад.

— Признаюсь, не думаю, что наши отношения уже дошли до этой стадии, — вдруг он усмехнулся, когда они уже были в его спальне.

Девушка услышала его голос и удивленно вскинула брови. Такого она никогда не ожидала услышать. Ей даже подумалось, что это сон.

— Мне показалось? Перси Уизли шутит?

— Да, но теперь мне не смешно. Что ты делаешь?

Она уже активно собирала его вещи в огромный чемодан. Свою нужную одежду она подготовила еще неделю назад, но тогда она почему-то не думала, что ей понадобится спутник. Хотя если бы она додумалась до этого раньше, все равно не предупредила бы любителя котлов.

— Ты ведь еще не уволился из Министерства магии, верно?

— И не собираюсь, — ответил он, но тут же опомнился, — а что? И зачем ты собираешь мои вещи?

— Работников Министерства магии и их спутников пропускают к порталам в другие страны без дополнительного разрешения, — ее голос был спокойным настолько, что ему показалось, будто она говорит сама с собой, — поэтому выбора у тебя нет, — она взмахнула рукой и его чемодан закрылся, — ты везешь в меня в Европу.

— Сначала спальня, теперь Европа, — подытожил он, — и ты не расскажешь, в чем дело? И при этом у меня нет выбора?

— Совершенно нет, — когда она постаралась мило улыбнуться, ему тут же подумалось, что он влип в то еще приключение.

И Перси Уизли на самом деле редко ошибался.

* * *

Они шли пешком так долго, что ведьме казалось словно она скоро лишится ног. Никто из них не заговорил. Лишь изредка Перси поглядывал на часы и оповещал девушку о времени. Когда они наконец дошли до нужного места, Уизли снова посмотрел на циферблат.

— Мы пришли быстрее, чем я думал, — он остановился и поставил свой чемодан, — здесь есть небольшая гостиница. Не самое лучшее место, но для отдыха на несколько часов подойдет.

— Не думаю, что мы сможем этим воспользоваться, — замешкалась ведьма, — я взяла с собой все, но не подумала о деньгах.

— Не беспокойся, — он взял и свой, и ее чемоданы и направился в сторону здания неподалеку.

Когда они вошли внутрь, Сибилла словила себя на мысли, что никогда бы не назвала это отелем. Обшарпанные стены вряд ли привлекали туристов, как и грязные окна через которые даже ничего не было видно. Вдруг они услышали скрип. Это был звук от старой лестницы, по которой спускался седой старик.

— Какой вам номер молодые люди? — из кармана мужчина тут же достал связку ключей, и подошел ближе к Перси.

— С двумя кроватями, мы всего на несколько часов, сэр…

— Но платить нужно минимум за сутки, — довольно улыбнулся старик, и протянул ключ Уизли, — с вас 3 галеона.

Пока Перси расплачивался, Сибилла обратила внимание на столик возле пыльного книжного шкафа. Там лежал портрет Корнелиуса Фаджа. Видимо, его сняли после отставки министра. Тем временем на стене уже появилась картина с изображением Руфуса Скримджера. В обществе волшебников его уважали: бывший аврор, карьерист, выступает за равноправие, независимо от чистоты крови. Во всем Сибилла, скорее, согласна с ним, но портрет мужчины все же вызвал у нее негативную реакцию. И дело не в Фадже или Скримджере. Дело в людях, которым все равно, чей портрет вешать, лишь бы быть на хорошем счету.

Номер, который стоил 3 галеона за сутки, оказался еще хуже, чем думала девушка. Тумба, которая предназначалась для вещей туристов, была сломана, а на стенах были странные пятна. Перси тут же открыл окно в надежде, что это поможет избавиться от жуткого запаха. Ведьма устроилась в старом кресле. Она снова внимательно читала страницу в блокноте, где было послание от Снейпа. Хорошо, что она догадалась воспользоваться изобретением близнецов для переписки с наставником. Так ей было спокойней.

— Нам явно придется не спать еще сутки, — пробубнила она, вчитываясь в указания по их маршруту.

— Куда мы должны попасть? Теперь рассказывай, — она подняла на него холодный взгляд, — слушай, я не задавал вопросов раньше, потому что мне казалось, что у тебя какие-то проблемы. Но хотелось бы знать подробней.

— Нет никаких проблем, — резко ответила она, но заметила лишь его недоверчивый взгляд, — нам нужно попасть в Нидерланды. Харлинген, если точнее.

— Шрам на твоей руке, — кивнул он, — это из-за него?

Сибилла закрыла дневник и молча положила его в чемодан. Вопрос Перси застал ее врасплох. В прошлый раз, когда он спрашивал о ее руке, ей удалось ответить какой-то глупостью. Но сейчас она заметила, что он говорил уверенно.

— Я заметил его еще несколько дней назад, когда мы завтракали. Я обращаю внимание на детали, — пожал плечами парень, — так это из-за него?

— Слушай, из-за тебя мой отец сидел за решеткой. Ты его допрашивал. А сейчас хочешь, чтобы я была с тобой откровенна? Знаешь, ты действительно кусок…

— Ну уж нет, — неожиданно он повысил голос, даже не дав ей договорить все оскорбления, которые вертелись в ее голове.

Молодой человек достал свою палочку и произнес заклинание, которое станет гарантией того, что их никто не услышит. Это удивило ведьму, так как она и понятия не имела, зачем нужно так заморачиваться. Однако Перси вел себя так, словно он собрался поведать ей страшную тайну.

— Это останется только между нами, — в его голосе были и злость, и обида, и даже немного отчаянья, — но раз уж нам придется провести как минимум сутки вместе, я не потерплю ни одного упрека в свой адрес. Если тебе так интересно знать, то Фадж собирался усадить твоего отца и других, кто выступил против министра, в Азкабан. Думаешь, там было бы лучше камеры в Министерстве магии?

— Погоди… Ты хочешь сказать, что…

— Да, это я лично уговорил министра. Убедил Фаджа, что если в министерстве для всех все должно казаться спокойным, то сотрудники в Азкабане — явно не плюс репутации. Думаешь, только тебе сейчас плохо? Мне жаль твоего отца. Правда. Я понимаю тебя. Но и ты пойми меня. Знаешь, какого это, не общаться с семьей, чтобы никто не заподозрил тебя? Говорить матери такие вещи, от которых самому гадко?

— Ты мог бы просто не делать этого, — фыркнула ведьма.

— Правда? И оставить Орден Феникса без информатора, который знает все почти о каждом шаге министра? Браво, Ванденберг. Ты такая эгоистка. Считаешь, что сама отвечать на вопросы не должна, но лучше бы и сама потрудилась что-то спросить, прежде чем смотреть на меня так, будто я предатель.

Сибиллу словно окатило холодной водой. Она снова посмотрела на Перси, но уже не со злостью, а с чувством стыда. Пазлы в ее голове начали складываться и она наконец-то поняла все, о чем он говорил.

— Ты никого не предавал, — прошептала она, — ты помогал Дамблдору. Все это время. Но почему ты никому не сказал? Твоя мама…

— Лучше уж было обидеть ее и всех остальных, чем подвергать их опасности. Дамблдор говорил мне об этом, и я с ним согласен.

— Ты должен сказать Фреду. Он же может тебя не простить, — почему-то ей тут же вспомнилась ссора, которую она прервала на кухне Уизли, — он будет на тебя в обиде, пока ты не расскажешь ему все.

— Я расскажу, — кивнул Перси, — но только после того, как все это закончится.

В комнате стало тихо. Девушка словила себя на мысли, что у нее вмиг появилось большое уважение к Уизли. Она не представляла себе, как сложно притворяться изо дня в день, и при этом быть одиноким: играть роль предателя, чтобы спасти тех, кто в тебе разочарован. Смотреть в глаза плачущей матери и не иметь права ее утешить. На это нужно больше храбрости, чем может показаться. Быть любимым легко, а вот попробуй стать врагом — сразу поймешь, насколько одиночество может сделать живого мертвым.

— Теперь твоя очередь, — прошептал он, переводя взгляд на ее руку, — из-за чего тебе нужно туда?

— Понятия не имею, — пожала плечами она.

— Ты можешь не знать нужный исход, но ты не можешь не знать о причинах, — он сел напротив нее, — заметь, я был честен.

Она на миг закрыла глаза. В последнее время столько всего случилось в ее жизни, что ей действительно хотелось с кем-то поговорить. Однако до этого момента ей казалось, что говорить о своих проблемах — это слабость. Но и сильной она себя сейчас совершенно не чувствовала. Он уже подумал, что она не станет говорить. Вздохнул и отвернулся в сторону окна, когда вдруг услышал ее голос.

— Это случилось после Чемпионата мира по квиддичу, — начала говорить ведьма тихим голосом, — ты ведь знаешь, что там произошло?

— Джинни говорила, что ты спасла ее…

— И убила человека, — прошептала она, — там был Пожиратель смерти. И мне стало так страшно. Не за себя. За Джин. И я потеряла контроль. Даже не помню, как это случилось, но он сгорел на моих глазах. Знаю, это ужасно, но…

— У тебя не было выбора, — перебил ее Перси, — ты спасла вас.

— После этого стало происходить что-то странное. Мои силы вдруг стали расти. Но это совсем не круто. Мне казалось, что я сумасшедшая. И появились видения, — тут она сделала паузу и взглянула в его глаза, — в моих снах умирает человек.

— Близкий человек?

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос, — призналась ведьма, — близость люди определяют вдвоем, а не по одиночке, — Перси уже был готов поспорить, когда она добавила, — но мне кажется… Возможно, я влюблена. Но это не так важно, — она тут же опомнилась, когда поняла, что именно из нее вырвалось, — важнее, что это чья-то жизнь и если я как-то могу помочь…

Она так и не договорила. Она заметила, как Перси поменялся в лице. Ей казалось, что таким обеспокоенным она никогда его не видела. Всегда он был сдержанным, а сейчас все его эмоции читались на лице.

— В твоих видениях умирает мой брат?

— Я этого не говорила, — поспорила девушка, старавшись перевести тему.

— Я же сказал, что обращаю внимание на детали, Сибилла, и не время смущаться как перед девочками-первокурсницами. Я не стану смеяться над тобой. Просто пытаюсь понять. Это ведь Фред, я прав? Он умирает в твоих видениях.

— Снова и снова…

— Харлинген. Это связано с ним?

— Я не знаю, — она говорила чистую правду, — просто… Не так давно я узнала, что там проживает Белая ведьма. Их не так много, а поэтому я решила не упускать возможности. Я просто хочу узнать у нее, что делать с этими видениями, можно ли им верить. Или же я сумасшедшая.

— Хотелось бы поверить в твое сумасшествие, — признался Перси.

— Если честно, то я с тобой солидарна.

Они говорили еще очень долго. Сибилла чувствовала словно с ее души спал огромный груз. Наконец-то она может кому-то рассказать обо всем, что накопилось в ней. С Перси происходило то же самое: было приятно, когда на тебя не смотрят как на предателя, которым ты не являлся.

Несколько часов прошли словно пять минут. Они собрали свои вещи и направились в сторону магического портала. Они держат путь в Нидерланды.

* * *

Харлинген. Нидерланды.

Пока Сибилла то и дело заглядывала в свой блокнот, Перси внимательно осматривал все, что есть вокруг. Они прошли от города в глубь густого леса, который располагался недалеко от порта. Парень уже был рад тому, что додумался оставить их вещи в старом мотеле поблизости с порталом назад, так как он слишком долго ждал, пока ведьма наконец-то скажет:

— Кажется, мы пришли, — ее голос звучал крайне неуверенно.

Перси взглянул на дом, который выглядел довольно одиноко среди деревьев. Ни единой души вокруг, решетки на окнах. Дом был старым и казалось, что здесь совершенно никого нет: слишком уж все было запущено.

— Наверное, здесь никого нет, — вздохнула Ванденберг, — видимо, она переехала или же...

— Не торопись с выводами, — перебил ее Уизли, — посмотри внимательно.

Он указал девушке на небольшую клумбу возле лестницы, которой явно не доставало ступеней. Цветы были такими яркими, аккуратно распределены. Перси действительно замечает детали, что тут же подметила себе ведьма.

— За этими цветами явно кто-то ухаживает, а значит — там кто-то живет. Пойдем, — он взял ее за руку, чтобы наконец-то отвлечь от разглядываний красных роз с огромными на вид шипами, и смело направился к двери.

Парень постучал в дверь, но за ней не раздалось ни звука. Оба стали прислушиваться, надеясь услышать хотя бы какой-то шаг, но тщетно. Сибилла уже хотела обреченно вздохнуть, когда дверь перед ними открылась: случилось это так резко, что девушка еще сильнее сжала руку Уизли.

Перед ними стояла старушка в длинной мантии красного цвета. Ее лицо было усыпано морщинами, а зеленые глаза отражали только холод, от которого юная ведьма почувствовала мурашки по коже.

— ​​Мейер ван Дейк? Меня зовут Сибилла. Я хотела бы поговорить с вами, — начала Ванденберг, но ее резко прервали.

— Входи, но без волшебника, — старушка окинула презрительным взглядом Перси.

— Мы войдем вдвоем, или же можем поговорить на свежем воздухе, — отпускать девушку одну в дом незнакомой ведьмы Перси не считал лучшей идеей, однако на его слова женщина лишь усмехнулась, давая понять, что ее слово будет последним.

— Перси, — Сибилла обернулась к нему, — все хорошо. Я пойду одна, а ты можешь дождаться меня в мотеле…

— Ну уж нет, Ванденберг, я за тебя отвечаю, — Уизли, казалось, даже включил режим старосты в этот момент.

— Все будет нормально, — девушка постаралась ему улыбнуться и несмело ступила внутрь.

Когда двери за Перси закрылись, Ванденберг стала с ужасом осматривать комнату, которая, судя по всему, когда-то была гостиной. Дом внутри оказался таким же, как и снаружи: заброшенным и мрачным. Старушка не произнесла ни слова, лишь встала у окна, дожидаясь, когда ее гостья наконец-то прекратит все рассматривать.

— Откуда вы узнали, что я… Такая же, как вы… То есть…

— Из рода Белых ведьм, — кивнула женщина, поправляя свою мантию, — проживешь столько лет и не такое чувствовать будешь.

— А почему вы не разрешили войти ему? — Сибилла задала этот вопрос, надеясь, что так успокоит свой страх, который все-таки разрастался внутри нее.

— Волшебники никогда не были нам друзьями, — прошипела пожилая ведьма, — все они так презирали своего преступника, этого Гриндевальда, который убил десятки наших женщин и мужчин. Зато когда он оказался пойман, они расправлялись с нами еще хуже.

— Никогда не слышала о таком, — призналась Сибилла, всматриваясь в лицо женщины, на котором по-прежнему не было ни единой эмоции.

— Не удивлена, об этом не принято говорить. Как они пытали наших девушек в своих проклятых министерствах, разделяли матерей и детей, запрещали обучать магии, а потом и вовсе заявили, что Белые ведьмы — сказка. Красивый миф. Словно нас никогда и не было. Они просто боялись чужой силы, власти. Боялись, что мы можем быть на одном уровне с ними. Они все одинаковые: и Гриндевальд, и те, кто презирает его.

И теперь Ванденберг наконец-то услышала хотя бы одну эмоцию в голосе старушки: злость. Жгучая ненависть читалась в каждом ее слове. Она действительно ненавидела волшебников. Сибилла не собиралась спорить. Судя по всему, у Мейер были свои воспоминания, своя правда, которую никто другой понять не сможет.

— Что тебя привело ко мне, ведьмочка?

Этот вопрос заставил Ванденберг словно проснуться. Она так давно представляла себе этот разговор, но даже не знала, с чего ей начать.

— Мне начали приходить видения. Жуткие кошмары, если честно. И мне хотелось понять, значит ли это, что я сошла с ума? У Белых ведьм есть какие-то болезни?

Внезапно старушка громко рассмеялась. Ее хохот заставил Сибиллу снова ощутить мороз по коже. Ей уже определенно не нравилась ее затея, но уходить она не собиралась. Не без ответов.

— Видения, — усмехнулась ведьма, — это не какие-то пророчества, милочка. Это проклятие, — она почти прошипела последнее слово, и стала подходить все ближе и ближе к девушке, — ты уже слышишь их?

— Что? — Ванденберг опешила.

— Голоса. Слышишь их? Предки кричат в агонии. Они пытаются погубить тебя за то, что ты предала их.

— Я ничего не делала.

— Врешь, — крикнула Мейер, — видения — это не просто пророчество. Это один из самых ужасных дней в жизни, который транслируется в голове снова и снова, пока ты не сойдешь с ума. Пока до тебя не дойдет, что нельзя вмешиваться. Пока ты не избавишься от всего, что может сделать тебя слабой. Уязвимой.

Ван Дейк говорила так, что Сибилла уже поверила в то, что эта старушка может быть сумасшедшей. Девушка сделала несколько шагов назад, чтобы быть подальше от этой женщины. Вдруг она что-то задела. Ведьма удивилась: это была старая детская кроватка.

— У вас был ребенок? — она уже мечтала перевести тему хотя бы на миг, чтобы старушка успокоилась и не была такой пугающей.

— Почему же был? Есть, — прошептала Ван Дейк и взмахнула рукой, когда рванное одеяло цвета ее мантии испарилось прочь.

Сибилла громко вскрикнула от ужаса.

— Какого черта? — девушка не могла поверить в то, что она видела.

В кроватке, которая предназначалась для маленького ребенка, лежали человеческие кости. Эта жуткая женщина долгие годы хранила останки малыша. Ванденберг перевела на нее взгляд.

— Я должна была это сделать, — крикнула старушка, — голоса в моей голове… Они требовали. Они истязали меня. Я должна была убить его.

Сибилла сделала еще один шаг назад, но женщина двинулась ей навстречу.

— Так зачем ты на самом деле пришла сюда? Давай. Скажи это вслух.

— Мне пора, простите…

— Ты никуда не пойдешь, — эхо разнесло ее голос по всему дому, а у Сибиллы сердце сжалось от ужаса, когда она поняла, что не в силах открыть дверь.

— Просто скажи. Вслух. Я знаю, что в твоей голове. Но ты должна это признать. Давай, — теперь Мейер говорила тихо, что звучало для юной ведьмы еще ужасней.

— Бурлящая кровь, — прошептала она, — мне нужно узнать, что это. И для чего это нужно.

— Пойти против природы. Предать духов, — словно в бреду шептала старуха.

Сибилла ничего не успела сделать, как оказалась вжата в стену. Мейер уже читала неизвестное ей заклинание. Сердце юной ведьмы билось все сильнее.

Ей было страшно. Впервые она испытывала страх за свою жизнь. Но поделать ничего не могла. Руки были связаны неизвестным ей растением. Его иглы впивались в кожу так, что сочилась кровь и все тело ломило от боли.

— Я не собиралась вам вредить, — ее скулы сжимались, а в голосе появилась едва уловимая хрипотца.

Теперь пожилая ведьма снова обернулась к девушке. Сибилла видела, как лицо Мейер ван Дейк исказилось в животной ярости. Женщина резко подскочила к волшебнице и почти прорычала:

— Мертвые должны должны оставаться мертвыми!

В глазах тут же потемнело. Ведьма чувствовала словно из нее выходит жизнь. Тело ослабло. Звон в ушах сменился тишиной.

Питерборо, графство Кембриджшир

— Министерство просит соблюдать спокойствие, — пробубнил мужчина с густыми усами, сидя в кресле возле огромной книжной полки, — что-то не верится, что все так гладко, как они пишут.

«‎Ежедневному пророку» мало кто доверял. В основном это были работники министерства, или же пожилые волшебники, которые общаются только с газетами. Впрочем, Мейсон, который однажды уже работал в этой редакции, прекрасно знает, как умело там могут врать и сколько галеонов за это согласны доплачивать.

— Я уже собрала наши вещи, на всякий случай, — раздался звонкий голос его жены, — если что-то назревает, то мы сразу сможем отправиться куда-то в безопасное место.

— Уж не к твоей ли родне во Францию, Элла? Уж лучше пережить Круциатус, чем снова выслушивать бредни твоей сестры о всех ее бывших мужьях, — он слегка усмехнулся, и принялся снова читать газету.

Элла только покачала головой, но ничего ему не ответила. Она понимала, что если на самом деле начнется война, ее муж поддержит ее. Только на словах он казался беспечным, но если все станет слишком серьезно, он выберет безопасность. Это успокаивало ее и сейчас, когда на их кухне уже витал аромат завтрака: яичница с беконом для Ли.

Юноша спустился на завтрак, поцеловал маму и кивнул отцу. При этом парниша не сказал ни слова. Из-за этого Мейсон и Элла переглянулись: их сын не был похож на себя. Тут же женщина громко вздохнула, заметив большой чемодан в гостиной.

— Ли, ты куда-то собрался?

От возгласа женщины Мейсон вздрогнул. Мужчина отложил газету в сторону, и тут же перевел взгляд на сына. Юноша замялся.

— Вы же ведь читали о том, что случилось недавно в Министерстве магии? Я должен поехать к друзьям, — судя по его тону, он даже не спрашивал, а ставил перед фактом, — отец моей подруги погиб, еще один парень в Больнице святого Мунго.

— Да, конечно, сынок, — понимающе ответил ему отец, — но постарайся написать по прибытию.

— Что? Мейсон, — Элла грозно взглянула на супруга, — что ты несешь? Ли, не смей, — она указала пальцем на чемодан, — спрячь свои вещи подальше и не выдумывай. Если такое случилось в Министерстве, то сейчас на улицах опасно.

— Мам, я буду трансгрессировать...

— Только в свою спальню, — женщина была непреклонна.

Она тут же покинула комнату, громко захлопнув дверь. Ли перевел взгляд на отца. Уже по его взгляду он понимал, что его не отпустят до тех пор, пока ему не удастся убедить маму.

— И насколько это будет сложно?

— Она готова отвезти нас во Францию к твоей чокнутой тетушке, — поморщился мужчина.

— Сутки, — вздохнул Ли, — не меньше.

Парень выглянул в окно. Обычно утром на улице собирались дети. Здесь проживало много волшебников. Вот только в последнее время, когда Ли смотрел на улицу, там никого не было. Новости о возвращении Лорда Волдеморта сеяли панику. Никто не хотел признавать страха, но тем ни менее большинство людей просто закрылось в своих домах. То же самое происходило и с его матерью: «‎если начнется война» — эту фразу за последние сутки парень услышал далеко не раз.

Вот только не «‎если начнется война», всегда проносилось в его голове, а «‎когда».

Ли писал очередное письмо друзьям, на которое никто не ответит.

* * *

Лондон, Бонд-стрит. 27 июня 1996 год

С самого утра туристы заполонили местные магазины. Кто-то просто рассматривал архитектуру, искал сувениры родным, но она искала нечто особенное. Молодая женщина уже немало времени рассматривала несколько платьев. Этот наряд должен быть особенным: у нее десятая годовщина свадьбы. Прогадать нельзя. Когда она в очередной раз вышла из примерочной, то ее с улыбкой встретила ее «‎маленькая копия». Девочка лет шести заворожено рассматривала маму.

— Ты настоящая принцесса, — огласила она свой вердикт, когда щеки ее мамы покраснели от смущения.

— Значит, возьмем это. Папе понравится? — спросила женщина, а после улыбнулась, когда дождалась от дочери утвердительный кивка.

Блондинка снова скрылась в примерочной. В это время девчушка с удовольствием рассматривала разных девушек, которые выбирали себе наряды, а также мило улыбалась продавцу. Она ждала маму.

Внезапно все окна разбились вдребезги. Посетители, которые не успели уйти вглубь магазина, отскочили по разные стороны. Охранник, низкорослый мужчина в черной рубашке, быстро осмотрел всех и облегченно вздохнул: никто не ранен.

— Какие идиоты снова бросают в окна всякую мерзость? Уже не в первый раз такое, — ворчал он.

— Но, сэр, — возразила ему старушка в цветастом сарафане, — здесь ничего нет. Никто ничего не бросал.

Мужчина нахмурился. Пока он внимательно рассматривал помещение, покупатели уже забыли, что что-то случилось. Все столпились у примерочных, дожидаясь своей очереди. Однако никто из тех, кто занял их, не спешили выходить. Старушка в цветастом сарафане терпения в запасе не имела: пожилая женщина сорвала шторку с одной из примерочных, приговаривая:

— Сколько можно надевать одно несчастное платье? — ее голос звучал раздраженно.

— О господи, — раздался крик сразу нескольких женщин, которые от страха выпустили из рук свои брендовые вещи.

В помещении стало шумно. Кто-то всхлипывал, кто-то кричал от ужаса. Охранник вышел на улицу, заприметив там правоохранителей: эти ребята оказались тут очень вовремя.

— Сэр? — спросил один из них, когда к ним подошел мужчина в униформе.

— У меня в бутике труп женщины, — он кивнул в сторону магазина с разбитыми окнами.

Двое полицейских тут же отправились на место трагедии. В одной из примерочных они увидели тело молодой женщины. На вид ей было примерно 30-35 лет. Ее глаза еще были открыты, и в них можно было увидеть застывший ужас. На первый взгляд могло показаться, что никаких особых отметин на ее теле не было, но на одной руке жертвы отсутсвовал палец. Вдруг внимание правоохранителей привлекло и вырезанное слово на запястье.

— Что такое «‎грязнокровка»? Чушь какая-то...

— Понятия не имею, — пожал плечами защитник порядка на вопрос своего коллеги.

Вдруг мужчина перевел взгляд на небольшое кресло, недалеко от кассы. Там сидела маленькая девочка. В ее волосы были вплетены яркие ленты, а сама она была одета в желтое платьице. Она выглядела так, словно у нее был праздник. Но праздника не случилось: она не сводила взгляд с тела убитой женщины на Бонд-стрит.

Она ждала маму.

* * *

Ли Джордан шел по пустой улице, на которой так давно не был. С прошлого его визита прошло не меньше трех лет. Тот день он помнил так, словно это было вчера. Тогда ему было всего 14 и он наслаждался вкусным завтраком, заботливо приготовленным Сарой Ванденберг. Эта женщина готовила настолько хорошо, что он не хотел есть торопливо, наслаждаясь вкусом. В то же время напротив сидела его подруга, которая заливисто смеялась над его реакцией.

— Ли, я тебя могу удивить, но это всего лишь еда, — хихикала Сибилла, рассматривая довольное лицо товарища.

— Мерлинова борода, не смейся надо мной, я счастлив, — отвечал он, попутно запивая все сладким чаем.

Тогда в доме Ванденбергов царил покой. Патрик возвращался с работы вечером, рассказывал разные байки дочери и ее другу. Уже когда мужчина отправлялся отдыхать в свою спальню, по мнению Ли, начиналось самое интересное: Сара Ванденберг рассказывала детям легенды о Белых ведьмах.

— В 12 веке на севере современных Нидерландов проживал шабаш сильных ведьм. Среди них были как молодые мужчины и женщины, так и дети, которых растили в строгости и беспрекословном соблюдении всех традиций, — начала однажды Сара поздним вечером.

— Каких традиций? Они кого-то проклинали?

— Ли, — Сибилла закатила глаза, — ты путаешь бабушкины сказки с ужастиками.

Сара, услышав от внучки о сказках, немного напряглась, но все же выдавила из себя улыбку и продолжила. Джордан слушал женщину, стараясь запомнить каждое ее слово. Настолько мальчишке было интересно все, что ему ранее известно не было.

— Им запрещалось показывать свою магию посторонним, а молодые девушки не могли рожать детей от тех, кто магией не обладает. Вот только однажды юная ведьма Иса, гуляя по лесу, встретила чужака. Девушка была очарована этим юношей, и их встречам не было конца. Однако в момент, когда главы шабаша узнали об этом, то тут же решили искоренить проблему, — женщина медленно подошла к окну, устремив свой взор на небо, на котором уже начинали появляться звезды.

— Они посадили девочку под домашний арест? — не понимала Сибилла, но в этот раз рассмеялся уже ее друг.

— Это же было давно, глупая. Тогда не было домашних арестов. Наверное, они кого-то убили, — мальчишка уже начинал живо представлять себе все возможные варианты.

— Белые ведьмы боялись, что правда о них раскроется. Поэтому молодого человека, который не был магом, было решено убить. Его сердце пронзили мечом прямо на глазах у юной Исы, которая посмела влюбиться в того, в кого не следовало. Шабаш одним ударом и устранил риск раскрытия, и наказал девушку, которая нарушила правила. Но Иса так разозлилась, что и думать не могла о том, чтобы смириться со своей потерей.

Тогда ведьма забрала тело возлюбленного и отправилась далеко от дома. Дни и ночи она шла с телом юноши, пока не увидела реку. Красная, словно омытая чьей-то кровью вода. Иса знала, что здесь покоятся души ее предков. Ведьма решила обратиться к ним, чтобы они вернули ее любовь. Когда духи умерших явились пред ней, они огласили цену.

— Цену? — переспросил Ли.

— Именно. Природа всегда ищет баланс. Если хочешь получить от нее что-то дорогое тебе, ты должен отдать что-то взамен. Одно из приведений указало на яркий зеленый кулон юной ведьмы. Из этого камня она черпала еще больше силы, и без него осталась бы совершенно слаба. Иса отвернулась от приведений и подняла с земли небольшой камень. Ей подумалось, что она может выйти из ситуации иначе: девушка превратила неказистый камушек с дороги в зеленый кулон, который был схож с ее украшением, обернулась и протянула его духам. Однако они сразу же распознали ее обман и только разозлились.

Они исчезли и не стали помогать девушке. Тогда она разозлилась и решила справиться без них. Долго Иса читала заклинание, призывая душу возлюбленного в его тело. И уже вскоре у нее получилось вернуть его. Вот только когда его сердце начинало биться, ее постепенно умолкало.

— Ее убили духи? Они очень мстительные, — прокомментировала услышанное Сибилла.

— Ее убили не духи, а собственная гордыня, — пояснила Сара, — природа всегда берет свою цену за жизнь. У Исы был шанс пожертвовать чем-то, но она захотела взять, но не отдать. В итоге природа приняла решение сама: жизнь за жизнь. Выживает один — умирает другой.

— Все равно я не понимаю, — недовольно отзывалась Сибилла, — почему эта Иса не могла просто попрощаться с этим парнем, а потом уйти из шабаша и жить счастливо?

— В некоторых легендах сказано, что этот юноша был ее якорем. Такой человек есть у каждой Белой ведьмы. Тот, который способен вернуть ее рассудок даже в порывах сумасшествия, и без которого рассудок теряется.

— Фу, — поморщилась Сибилла, — любовь, — она протянула это слово так, словно съела что-то невкусное.

— Это же романтично, — воскликнул Ли, на что Сара лишь рассмеялась.

— На самом деле речь не только о влюбленности. Якорь — не обязательно муж или жена, или первая роковая любовь. В жизни есть что-то такое же важное. У кого-то это долгожданный ребенок, у кого-то — родитель, а у кого-то — верный друг.

Сара почти каждый вечер рассказывала детям такие легенды. Потому Ли очень нравилось гостить у подруги. Сейчас, когда он смотрел на такой знакомый дом, уже были ощущения, что в этот раз не время детских сказок. Он несмело постучал в дверь. Открыла ему Сара. Ему показалось, что женщина сильно постарела, хоть и видел он ее не так давно.

— Здравствуй, Ли, — она улыбалась, но в глазах ее была заметна глубочайшая скорбь, — проходи.

В гостиной Ванденбергов было необычно пусто. Ли сразу же бросилось в глаза то, что у камина, где раньше было немало фотографий семьи, теперь не было ничего. Сара убрала все напоминания о своем погибшем сыне на время, чтобы справится со своими эмоциями как можно скорее.

— А Сибилла сейчас....

— Сибиллы нет, — холодно ответила Сара, — она уехала куда-то несколько дней назад. Оставила мне письмо. Писала, что поехала к тебе. Но раз уж ты здесь — она соврала.

— Это на нее непохоже, — Ли уже начинал нервничать, в его голове уже появлялись нехорошие мысли.

— Как знать, — кратко ответила волшебница, — утраивайся в ее спальне. Если она решит вернуться домой, сможешь ее застать.

Джордан только кивнул и не решился продолжать разговор с женщиной. В спальне Сибиллы оказалось не так уютно, как он предполагал. Если гостиная опустела, то здесь царил хаос: на подоконнике стояла чашка с недопитым чаем, шкаф покрылся пылью, а на кровати было разбросано столько книг, что и присесть было некуда.

— Где же ты сейчас?

Парень вздохнул и взглянул в окно. Он чувствовал что-то неладное. Освободив место для сна, он заметил на прикроватной тумбе милый кулон в форме сердца.

Его подарок.

На его лице появилась едва уловимая улыбка.

* * *

В поместье Блэков не было пусто только изредка, когда члены Ордена Феникса собирались на очередное собрание. В этот раз пришли абсолютно все, включая Альбуса Дамблдора, за исключением Сары Ванденберг, которая еще оплакивала сына. Тема для обсуждения была важная: Корнелиус Фадж подал в отставку, его место занял бывший аврор Руфус Скримджер. Казалось бы, можно было радоваться, но все видели лишь причины для беспокойства.

— Скримджер, вероятно, принесет проблем больше Фаджа, — вынес свой вердикт Северус Снейп.

— Не будь так категоричен, Северус. Возможно, есть надежда на лучшее, — Молли Уизли словно старалась убедить саму себя, но по ее выражению лица было заметно, что и она сама не верит в сказанное.

— Соглашусь с Северусом, — Артур Уизли кивнул в сторону Снейпа, — Руфус неплохой человек, он всегда был за равенство в обществе, поддерживал тех, кто нуждался в этом. Но он не лидер, который сейчас так нужен.

Все замолчали и перевели взгляд на Альбуса Дамблдора. Директор Хогвартса и глава Ордена Феникса за все собрание не сказал ни слова, лишь внимательно слушая каждого присутствующего. Сейчас от него ждали указаний, советов, чего угодно.

— Дай мне рецепт этих прекрасных рулетов, Молли, — улыбнулся мужчина, откусив кусочек выпечки и улыбнулся так, что очки даже слегка приподнялись над его крючковатым носом.

Молли кивнула. Никто не был удивлен. Это Дамблдор. Если он о чем-то думает, то не станет говорить, пока мысль не соберется в единую картину.

— На самом деле у нас есть тема для обсуждения, которая будет важнее политических разногласий, — все же начал говорить директор Хогвартса уже по делу, — правительство маглов обеспокоено загадочными убийствами. Пожиратели смерти убивают маглорожденных волшебников по всему Лондону и его пригородах. Один случай еще можно как-то загладить, но десятки и сотни — вызывают подозрения у людей.

— Они хотят спровоцировать маглов, — кивнул Фред Уизли, взглянув на брата-близнеца

— Сеять панику, чтобы отвлечь авроров, — договорил Джордж, слегка опустив голову.

— Именно. До недавнего времени послы справлялись, но сегодня утром министру прислали необычную посылку, — Дамблдор сделал паузу, а далее его голос стал чрезвычайно тихим, — там был палец. На нем же было кольцо жены одного из заместителей Руфуса.

— Какой ужас, — вздохнула миссис Уизли.

— Сейчас, — продолжил Альбус, — Скримджер не решается на усиление защиты Министерства магии. Все, что он сделал, это назначил Кингсли Бруствера охранником премьер-министра маглов.

— Весьма глупо, — протянул Снейп, — Бруствер всегда был одним из самых сильных авроров и теперь он занимается тем, что бегает на побегушках у маглов. Палец — это единственное, что было в послании министру?

— Там было письмо, — Дамблдор был спокоен и говорил так, словно он рассказывает далеко не про убийство невинных, — приспешники Того-кого-нельзя-называть были кратки.

— Что же они написали? — снова подала голос Молли.

— Настало время грязнокровок...

Все члены Ордена Феникса даже не стали отвечать Дамблдору. Некоторые лишь переглядывались, а в их глазах появлялся страх. Не за себя, за друзей, родных. Была еще одна эмоция — злость.

— Пожиратели начинают набирать обороты, они уже нападают в открытую, — подытожил Люпин, — я попробую снова договориться с оборотнями. Возможно, сейчас некоторые из них передумают и встанут на нашу сторону.

— Прекрасно, — на лице Дамблдора появилась странная улыбка, — я же пока отлучусь на некоторое время. Нужно пригласить в Хогварст весьма полезного человека. Времени не так много.

На последней фразе Дамблдора Снейп взглянул на него с каким-то разочарованием. Из всех присутствующих только он знал правду — времени действительно не так много.

— Я хотел бы попросить доставить эти чемоданы по этому адресу, — Перси Уизли вручил вручил записку с адресом Норы высокому мужчине в униформе.

— Конечно, сэр, — услышал в ответ молодой человек, и поспешил выйти из старенького отеля для местных волшебников.

На свежем воздухе парень чувствовал себя так, словно его заперли в четырех стенах. Отчего-то ему было неспокойно. Ни на секунду не мог выбросить из головы упрямую ведьму, которая сейчас была далеко отсюда, в доме подозрительной старухи.

— Дай Мерлин, чтобы ты никуда не вляпалась, — шепнул Перси, все-таки не выдержав и отправившись обратно.

* * *

Патрик Ванденберг смотрел на дочь обеспокоенно. Казалось, никогда она не видела его таким взволнованным.

— Папа, — она кричала, но он долго молчал в ответ, пока вдруг она не услышала его голос.

— Очнись!

Сибилла открыла глаза и поняла, что она все еще связана дикими растениями в доме старой ведьмы. Мейер ван Дейк стояла возле небольшого столика и делала странный отвар: из котла исходил жуткий запах и зеленый дым. Когда женщина добавляла в зелье красную жидкость, она четко проговорила:

— Бурлящая кровь...

— Что такое Бурлящая кровь?

Ван Дейк услышала хриплый голос молодой ведьмы и расплылась в безумной улыбке. Она подошла к девушке почти вплотную так, что та видела каждую морщинку на ее лице.

— Воды из реки, омытой кровью наших предков. Это в конце леса, — она смотрела в глаза девушке так, будто пыталась что-то в них отыскать, — но ты ведь и так это знаешь, дитя.

— Нет, не знаю, — едва слышно шепнула Сибилла, — если вы решили меня убить, то постарайтесь быстрее. Не хочется просто скучать на стене этого дома.

— Убить? Я не собираюсь тебя убивать, — сказала Мейер так, словно в ее действиях и не было ничего пугающего, — я просто избавлю тебя от магии. Ты не заслуживаешь ее нести.

— Это все равно невозможно, — шептала Ванденберг, — я такой родилась.

Ван Дейк отошла от девушки и громко рассмеялась. Ее истеричный хохот эхом отзывался в каждом уголке мрачного дома. Сибилла нахмурилась, не понимая, что смешного она сказала.

— После «чистки», которую устроили Гриндевальд и чиновники в модных мантиях, в мире осталось только 67 семей Белых ведьм. Наши предки не просто так были за чистую кровь, — почти кричала женщина, — наша сила ослабевала. Женщин отдавали силой замуж за волшебников. Кто рождался? Такие же, как и они. Тогда Белые ведьмы решили найти выход: свои силы они передавали из поколения в поколение.

— У меня в семье больше нет Белых ведьм...

— И не было ли? Ты, — вдруг на лице старой ведьмы появился звериный оскал, — даже не знаешь о культуре наших предков, а уже спешишь предать их, поганая полукровка.

— Я никого не собираюсь предавать…

— Ты врешь, — старуха сжала ее руку, на которой еще виднелся шрам с посланием, — я чувствую эту магию. Нарушать поток времени в своих интересах, — она сжала руку еще сильнее так, что девушка застонала от боли, и резко отошла, — даже если ты ничего не сделала, то сделаешь.

— Просто расскажите мне все, — в голосе девушки появилась мольба, но Мейер было совершенно плевать.

— Ты отвлекаешь меня, — прошипела старуха и взмахнула рукой.

Сибилла почувствовала, как растения, которые держали ее, снова выпустили свои шипы — острые, словно подточенные ножи. Девушка чувствовала адскую боль в низу живота, откуда уже сочилась алая жидкость. Ей хотелось кричать, но она не могла. Ее глаза снова закрывались и она опять видела только темноту, ощущая, как тело словно рассыпается на мелкие кусочки.

* * *

Альбус Дамблдор задумчиво смотрел на Северуса Снейпа, который уже и не был рад, что зашел к директору. Проклятие, которое досталось директору Хогвартса от темного артефакта Волдеморта, зельевар излечить не мог. И от этого ему становилось невыносимо больно.

— Драко не сможет меня убить, он не убийца, всего лишь запутавшийся мальчишка, — медленно, растягивая каждое слово говорил директор, — это должен сделать ты. Должен спасти его душу.

— А как на счет моей? Что будет с моей душой, Дамблдор? — зельевар нечасто проявлял эмоции в открытую, но теперь их сдержать было сложно.

— Ты ведь знаешь, что это правильно, — вдруг Альбус заметил, что Северус не решает уходить, а словно сомневается, думая, стоит ли ему продолжать разговор, — ты хотел спросить о чем-то еще, Северус?

— Белые ведьмы, — решил все же говорить зельевар, — когда они отправляют послания в уже прошедшие временные точки… Как это возможно исправить? Устранить нарушение временного потока.

— Ох, Северус, — легкая улыбка появилась на лице Альбуса, — совершенно никак. Если мисс Ванденберг что-то в будущем исправила в настоящем времени, то петля уже изменилась, — директор сразу же понял, о ком вдруг стал беспокоится Снейп.

— Дело в том, что я внимательно изучил ситуацию, и у меня есть неприятное предположение, — зельевар сделал паузу и четко проговорил, — думаю, временная петля была изменена не один раз. И если это так, то что будет, если какая-то точка будет нарушена?

— Ничего хорошего, Северус, — кивнул старый волшебник, — сложно предугадать, какие пророчества сбудутся или изменятся. Одно можно сказать точно — ведьмы редко выживали после такого. А если у них и удавалось это сделать, то они теряли рассудок. А что же… Есть переживания на счет юной ведьмы?

— Нет, — отрезал Снейп, — мне плевать. Я удовлетворяю свое любопытство.

— Как знать…

* * *

Ведьма резко распахнула свои глаза, когда почувствовала раскаленный металл у своей шеи. У Сибиллы перехватило дыхание от ужаса, когда перед собой она увидела безумную улыбку Мейер ван Дейк.

— Пожалуйста, прекратите, — срывалось с губ девушки, но старая ведьма не останавливалась, а боль разрасталась еще больше.

Глаза Ванденберг снова закрылись, Вдруг боль резко исчезла. Девушка вздохнула с облегчением, а когда ее взор обратился туда, где только что была ведьма, никого не было. Посмотрев вниз, Сибилла поняла, что Мейер просто упала, словно ее околдовали. Когда женщина окончательно потеряла возможность управлять магией, дикие растения, сдерживающие девушку, ослабились. Шатенка упала на пол, не в силах держаться на ногах.

— Сибилла, — знакомый голос звал ее, и она обернулась в сторону двери.

Там стоял Перси. Вот только входить он почему-то не спешил. Парень обеспокоенно смотрел на девушку.

— Я не могу войти, здесь какие-то чары, — крикнул он ей, когда она стала пытаться самостоятельно подойти к нему.

Ноги словно отказывались ее держать. Девушка держалась одной рукой за свою рану, а другой — опиралась о стены. Когда она дошла до выхода, то просто упала в руки парни, обессилев.

— Эй, — Перси подхватил ведьму и достал свою волшебную палочку, — будет немного больно, — он коснулся раны на ее животе и она громко вскрикнула, — зато мы остановим кровь, Сибилла, — теперь он обратил внимание на ее ожоги в области шеи, — Мерлин…

Она снова стонала от боли, пока Перси старался убрать следы от раскаленного металла. Когда боль отступила, то с помощью парня она уже смогла подняться на ноги, хотя это и удавалось ей с трудом.

— Пойдем отсюда, — он придерживал ее, уводя подальше от этого места, — я оглушил ее, но это не продлится целую вечность. Что она сделала с тобой?

— Она, — голос девушки звучал приглушенно, будто ей приходилось вкладывать все силы в каждое слово, — сказала, что хотела лишить меня сил. Что я предала духов и все такое.

— А ты предавала? Стой, — вдруг понял свою ошибку Перси, — не говори, если тебе это тяжело. Сейчас мы доберемся до портала, и все будет хорошо.

— Нет, — она вдруг вырвалась из его, — Перси, мы должны найти реку. Она сказала, что здесь есть красная река в лесу.

— Она рядом, — кивнул парень, — я видел такую, когда возвращался. Жуткое местечко. Зачем нам туда?

— Просто отведи меня туда, — она снова почувствовала, как он подхватил ее, чтобы она не рухнула на землю.

Постепенно идти становилось легче. Вот только боль из незажившей раны продолжала напоминать о себе, когда девушка делала каждый шаг. То и дело Перси подхватывал ее, чтобы она не упала. Сибилла словила себя на мысли, что ей впервые было сложно управлять собственным телом.

— Это здесь, — сказал Перси, и она увидела перед собой то, к чему так долго шла.

Бурлящая кровь. После слов Мейер Сибилла вспоминала сказку, которую ей рассказывала бабушка в детстве: была река, омытая кровью Белых ведьм, которые когда-то были убиты чужаками. И будучи призраками, духами или какой-то неведомой силой они помогали тем, что будет говорить с ними на равных. Теперь Ванденберг уверена: это миф именно об этой реке.

Вода действительно была красного цвета, однако все же было заметно, что это не кровь: когда Перси подвел ведьму ближе, то и сам увидел, что все настолько чистое, что при желании можно рассмотреть дно. Вдруг девушка начала снимать одежду.

— Что ты делаешь? — не понимал Перси, смотрев на то, как девушка бросает прямо на землю свою футболку.

А она и сказать ничего не могла. Только слышала приятный шепот в голове. Она прекрасно понимала, что ей нужно делать, хоть и не осознавала, откуда у нее появилось это знание.

— Мне нужно в воду, — кивнула девушка и Перси тут же отвернулся, когда она уже обнаженная сходила с суши.

— И что ты хочешь там найти? — спросил Уизли, увидев, что девушка уже зашла достаточно далеко, а вода покрывала ее грудь.

— Понятия не имею…

Внезапно она ощутила легкое покалывание в ладонях, которое тут же разошлось от головы до пят. Перси опешил, когда увидел, что тело девушки поднялось над водой и изогнулось, а ее глаза стали черными словно смерть. Через мгновение она тут же упала в воду.

Ведьма ощутила страх. Она снова увидела перед собой Хогвартс. Битва с Пожирателями смерти, запах мертвых тел, крики. И знакомые лица, возле которых плакали семьи. Она знала их всех. Но одно из них увидеть не ожидала: это было настолько больно, что она была готова кричать, но с ее уст не слетело ни звука.

Вспышка. Все тот же замок. Ее белое платье испачкано ее же или чужой кровью. Она рыдает, пытаясь дотронутся до рыжих волос. Вспышка. Ее бабушка горела в синем пламени, а она не могла ей помочь. Последняя вспышка оказалась еще страшнее: здесь умирала она сама, когда ее пожирал огонь.

— Сибилла, — услышала девушка крик Перси, который уже вынес ее сушу.

Ванденберг еще не успела понять, что прошло на самом деле далеко не несколько секунд. Парень увидел, что ее затащило под воду и бросился спасать ее, пока она не утонула в этой жуткой реке. Что бы это ни было, оно могло ее убить.

— Ты как? Что там произошло? — говорил он, уже бесстыдно осматривая ее тело, чтобы убедиться, что никаких новых увечий он не получила.

— Я теперь все поняла, Перси, — она внезапно просияла, хоть каждой клеточкой чувствовала боль, — я теперь все знаю, — вдруг на лице появились слезы, эмоции сменялись резко.

— Эй, — парень прижал ее к себе, — послушай. Мы во всем разберемся, ладно? Но сейчас нам нужно уходить отсюда.

Она утвердительно кивнула, позволяя ему помочь ей одеться.

Теперь она все знает.

* * *

В «Ежедневном пророке» после того, как Волдеморт в открытую проявил себя, в каждом выпуске были сенсационные новости. Разумеется, что о Том-кого-нельзя-называть авторы проминистерской газеты если и писали, то так, словно это не стоит всеобщего внимания. В свежем выпуске, который Артур держал в руках, писали о Сириусе Блэке. С него все же сняли все обвинения после того, как во время одного из нападений на маглов был замечен Питер Петтигрю. Тот самый, которого считали убитым.

Вот только от такого снятия обвинений никому из тех, кто знал Сириуса, легче не становилось. Виной всему было лишь одно слово — «посмертно».

Артур отложил газету в сторону и сделал глоток горячего кофе. Мужчина прислушался к голосам из гостиной: между собой спорили его сыновья. Он знал, что сейчас Молли нуждается в его поддержке, но мыслями он был не здесь. Пока Артур сидел на кухне и пытался сосредоточиться на «Ежедневном пророке», перед глазами возникал образ его друга.

Патрик всегда был рядом. Первые должности в Министерстве магии. Свадьба с Молли. Рождение сыновей. Появление на свет их дочерей. Все события смешались в одно и стали чем-то необъятным — скорбью. Его смерть случилась так быстро, что никто не успел этого осознать. Когда кто-то находится рядом всегда, будь то друг или продавец из магазина напротив, а потом он исчезает, появляется страшное чувство: страх неизвестности. Кого еще нужно потерять?

Война никогда не дает ответов раньше времени.

В гостиной Норы средь бела дня появились два чемодана, но никто даже и не заметил. На кухне семейства Уизли разгорелся серьезный спор. Близнецы даже на секунду пожалели, что они решили наведаться в гости к матери вместо того, чтобы обустраивать свое новое жилье и магазин мечты. Молли неустанно пыталась доказать дочери, что в этом году ей не стоит ехать в Хогвартс.

— Я поеду, мам. Гарри же едет. То есть… Рон тоже, — тут же поправила себя Джинни, — ничего страшного не случится. Ты ведь сама говорила, что пока там Дамблдор — это самое безопасное место в мире.

— Самое безопасное, — кивнула миссис Уизли, — но только после родного дома.

— Помнится, когда мы с Джорджем превратили игрушку Рональда в паука, ты отлупила нас так, что это не было похоже на безопасность…

— Замолчи, Фред, — резко ответила Молли, после чего задержала взгляд на сыне, словно ей было нужно убедиться, что она не ошиблась, — сделаем так… Пусть ваш отец скажет, что думает, — Артур, услышав это от жены, удивленно вскинул брови.

— Но ты ведь все равно с ним не соглашаешься, — Джинни словила на себе грозный взгляд матери, — как скажешь.

Молли уже хотела что-то сказать, но в дверь громко постучали. Женщина нахмурилась: они никого и не ждали. Она быстро открыла дверь и с ужасом вздохнула.

— Мерлин, Перси, что случилось? Почему не через камин? — второй вопрос, казалось, интересовал женщину не меньше первого.

— Би, — Джинни вскочила к старшему брату, и только теперь все обратили внимание на то, что он был не один.

Сибилла Ванденберг едва держалась на ногах. Казалось, если Перси отпустит ее, то она тут же рухнет на пол. Если перед отъездом она выглядела грустной, но собранной, то сейчас полностью разбитой: ее глаза словно смотрели в никуда, губа была разбита, а кроме того — девушка явно прихрамывала. В голове Фреда пронеслась мысль о том, что если бы сейчас ей дали бы волшебный глаз, то она с легкостью сошла бы за Грюма, однако в такой момент и при своей матери он шутить не стал.

— Думаю, Саре лучше сейчас не видеть ее такой, — проговорил Перси, уложив девушку на диван, — поэтому я решил, что сначала ее нужно немного подлатать. Мам, — он обратился к обеспокоенной миссис Уизли и чуть приподнял рубашку ведьмы, открывая жуткую рану, — я остановил кровь и мы смогли нормально пройти через портал и дойти сюда, но большего я не умею.

Молли только кивнула и отправилась к полочкам со снадобьями, уже четко понимая, что ей было нужно. Джинни сжимала руку подруги, всматриваясь в ее лицо.

— Где же ты пропадала?

— Я искала ответы, малышка Джин, — тихим и слегка охрипшим голосом ответила ей Сибилла, а после закрыла глаза, — у всего есть цена. Все заканчивается смертью.

— Кажется, она в бреду, — донеслось от нее таким знакомым голосом, после чего на лице ведьмы появилась легкая ухмылка.

— Больше нет, Фред. Больше нет, — и она снова видела темноту.

Джордж решился первым подойти к Перси. На допрос с пристрастиями он не рассчитывал, однако он находил странным, что Сибилла Ванденберг, которую он знал, в чем-то доверилась его старшему брату. Вернее, зная ведьму, Джорджа удивило то, что она в принципе доверилась кому-то больше обычного.

— Не расскажешь? — тихо обратился Джордж к старшему брату, который сейчас выглядел еще более задумчивым, чем раньше.

— Не думаю, что имею право, — тут же ответил Перси, с чем младший близнец спорить не стал, — но признаюсь, эта девчонка за несколько дней умудрилась меня вымотать.

— Верю, — кивнул Джордж и достал с одной из полок бутылку с алкоголем, — тогда думаю, нам не помешает выпить.

— Не помешает…

— Даже не боишься, что тебя сейчас увидит мама? — Джордж слегка ухмыльнулся, подмечая про себя, что давно вот так просто не общался с Перси.

— Сейчас такие времена, что наша мама в гневе — это далеко не самое опасное, с чем можно столкнуться, — ответил ему Перси, уже разливая напиток по бокалам.

Тем временем миссис Уизли уже заканчивала обрабатывать рану ведьмы. Та в свою очередь не произнесла ни слова, Джинни бы решила, что ее подруга уснула, если бы та не сжимала ее руку.

— Фред, — вдруг громко сказала Молли, — отнеси пока что вещи Сибиллы в комнату Джинни.

Парень лишь кивнул и послушал мать. В комнате младшей Уизли было на удивление чисто: если обычно здесь то и дело разбросаны девичьи вещи, то в этот раз все было на своих местах. Фред не очень уж и аккуратно бросил чемодан ведьмы прямо на пол. Он уже был готов уйти, когда услышал приглушенный мерзкий голос.

— Я наведу здесь порядок! Ненавижу детей, — раздавалось прямо из чемодана.

Парень взмахнул волшебной палочкой и к нему в руки попал тот предмет, который и стал шуметь из-за сильного падения. На лице Фреда появилась легкая улыбка: эта была игрушка, которую он подарил ей. Немного покрутив в руках свое изобретение, Уизли вернул деревянную Амбридж в чемодан.

— Носи и дальше с собой, Ванденберг, — шепнул он и покинул комнату сестры.

* * *

Когда Сибилла Ванденберг открыла глаза, было ранее утро. Все ее тело еще болело, однако теперь она спокойно могла присесть и даже встать с кровати. Джинни еще спала, а сама ведьма вдруг нахмурилась, задумавшись над тем, кто же…

— Это я тебя перенес сюда, Би, — в дверном проеме появился Перси с чашкой кофе.

Она на секунду опешила. Девушка уже хотела отблагодарить его за заботу, однако ее удивило то, как он ее назвал. Би. Так говорили лишь Ли и Джинни — ее друзья. Значит, что и Перси теперь… Она улыбнулась и кивнула ему. Прихватив свой чемодан, ведьма закрыла дверь в комнату Джинни так осторожно, чтобы не разбудить подругу громким скрипом.

— Как ты? — тут же поспешил спросить Перси, когда они спускались на кухню.

— Паршиво, если честно, но, — она на мгновение остановилась и снова улыбнулась ему, — я как минимум жива. И за это спасибо тебе.

— Не за что. Я ведь ответственный и…

— И с тобой намного приятнее, когда ты не корчишь из себя лучшего старосту Гриффиндора, — она скорчила такую гримасу, что он тут же рассмеялся.

— Да, ты считаешь меня занудой, — кивнул парень, — я об этом помню, и необязательно напоминать мне об этом каждую секунду.

— Правильно, это наша с Фредом работа, — весело проговорил Джордж, который уже сидел на столом семьи Уизли с журналом «Придира» в руках.

Миссис Уизли уже готовилась прощаться с мужем и старшим сыном, когда те отправлялись на работу в Министерство магии. Сибилла словила себя на мысли, что теперь, когда она проснулась в Норе после ужасных приключений, она почувствовала себя… Счастливо? Девушка не успела опомниться, когда почувствовала чьи-то крепкие объятья.

— Береги себя, ладно? Ты до жути меня напугала, — говорил Перси, когда она уже обнимала его в ответ, — и если что-то будет не так, ты всегда можешь ко мне обратиться, — последнюю фразу он уже снова говорил так, словно это было серьезное наставление.

— Спасибо, Перси, ты можешь идти и спасать мир своими котлами, — ухмыльнулась девушка, заметив, как он закатил глаза перед тем, как покинуть дом.

Молли оставила на столе свежую выпечку, а сама отправилась в любимый сад. Даже в темные времена эта женщина следила за тем, чтобы каждый цветок и каждое дерево были в целости и сохранности. Всякий раз, когда Артур говорил ей о том, что сейчас это последнее, что имеет значения, Молли твердила одно: в период, когда все так хрупко, хотя бы что-то должно быть стабильным, а иначе — можно просто сойти с ума.

Когда Сибилла и Джордж остались на кухне наедине, девушка тут же схватила теплую булочку с огромной тарелки. Она была так голодна, что и не заметила, что практически не жевала пищу.

— Ты случайно не наша потерянная сестра? Раскрой секрет, — ухмыльнулся Джордж, когда заметил непонимающий взгляд Сибиллы и пояснил, — ты набрасываешься на еду точно как Рон.

— Очень смешно, — девушка сделала глоток горячего чая, — я не ела уже целую вечность. К слову… А где твой брат?

— Билл и Чарли живут далеко, и ты об этом знаешь, — загибал пальцы Джордж, — я сижу прямо перед тобой, Перси только ушел, а Джинни — девчонка. Оу, Ванденберг, — наигранно удивился он, — неужели тебя интересует Рональд?

-Меня интересует Фред, — отрезала девушка, тут же поняв, что выразилась не совсем так, как собиралась, — то есть… Спросила я о нем.

Джордж не спешил отвечать, а с ухмылкой наслаждался реакцией девушки на собственную оговорку. Ее щеки стали пунцовыми, глаза бегали из стороны в сторону, а кроме того ведьма как-то нервно теребила длинную прядь волос. Ее друга до жути это забавляло, а поэтому он решил не останавливаться.

— Фред еще спит, а после — мы втроем идем к тебе домой. К слову, — парень поднялся со своего места и прошептал ей на ухо, — можешь подняться к нему в спальню и разбудить его.

Джордж действительно думал, что она и теперь раскраснеется похуже злого Перси, вот только лимит уже был исчерпан. За свою попытку поиздеваться младший близнец получил ощутимый удар в плечо. Парень наигранно простонал, изображая сильную боль.

— Ты хочешь меня изуродовать, чтобы я не был таким красивым?

— Все и так знают, что красота досталась мне, — они обернулись и увидели Фреда.

Парень уже был одет, что весьма удивило его брата. Обычно Фред мог спать дольше всех членов семьи. Учитывая то, насколько большая у него семья, он действительно не любил просыпаться рано. Однако сегодня все было иначе.

— Нам нужно поторопиться, если перед магазином хотим успеть увидеться с…

— С твоей бабушкой, Сибилла, — прервал брата Джордж и смирил его странным взглядом, — мы решили, что отведем тебя.

— Что за бред? Я и сама дойду, — Ванденберг заподозрила что-то неладное, — а что за магазин?

— Тебе что, из-за внезапной дружбы с Перси голову отшибло? Наш магазин, — последние слова Фред сказал с особой гордостью, — мы так долго разрабатывали идеи по поводу дизайна, и вот — уже пришла сова с письмом от рабочих. Все сделано и мы можем на днях открываться.

— Это же здорово! Почему ты ничего не сказал мне, Джордж? — девушка тут же нахмурилась и обернулась к младшему близнецу.

— Потому что сначала ты была в отключке, — начал парень, уже взяв ее за руку, заставляя ее подняться на ноги, — потом ты спала и у нас бы не случилось диалога, — он взял ее чемодан, — а сейчас нам уже пора идти к тебе, — теперь оба брата практически выталкивали ее из Норы.

Сибилла и сказать ничего не успела, как оказалась на улице. Ее сопровождающие были слишком подозрительными. Их хитрые лица пугали ведьму настолько, что вступить на порог родного дома было немного страшно.

— Сибилла, — увидела она перед собой бабушку.

— Доброе утро, — в один голос сказали близнецы Саре, однако женщина не сводила глаз с внучки.

Волшебница ожидала увидеть во взгляде девушки хотя бы нотку стыда, однако этого не было. Сибилле действительно было стыдно несколько дней назад, но сейчас она с нетерпением ждала момента, когда они с Сарой останутся наедине. Шатенка смотрела на бабушку, а в ее голове уже были тысячи вопросов, которые она собирается ей задать.

— Ничего не хочешь мне сказать? — в голосе Сары уже проскальзывало удивление.

— Я вернулась, — только и бросила девушка, после чего она выхватила свой чемодан у Джорджа и стала подниматься в свою комнату.

Поднявшись на второй этаж, ведьма резко остановилась. Она взглянула на дверь, расположенную не так далеко от ее комнаты. Кабинет отца. Сердце тут же сжалось от того, что его там больше не будет. Дверь была чуть приоткрыта так, словно Патрик Ванденберг прямо сейчас сидел там и читал утреннюю газету. Он никогда не любил закрываться на замок.

— Эй, Ванденберг, — раздался голос Фреда, — заходи в свою спальню немедленно.

Девушка будто очнулась и быстро кивнула парню. Она несмело вошла в свою комнату и ее взгляд тут же переменился: с пустого и опечаленного на счастливый. Ведьма тут же бросилась в объятья к своему другу.

— Ли, — вскрикнула она, — ты что здесь делаешь? Я так рада тебя видеть, — она тут же отстранилась и увидела, как широко улыбался ей Джордан.

— Я то решил навестить тебя. И навестил, еще несколько дней назад. И какой же сюрприз был для меня, когда я узнал у твоей бабушки, что ты поехала ко мне, — он говорил все с той же улыбкой, но Ванденберг отвела глаза.

— Прости, я не хотела вмешивать тебя в какое-то вранье. Просто… Так было нужно, понимаешь?

— Я не хочу ничего понимать, — он перевел взгляд на близнецов, — давайте просто отвлечемся от всего этого дерьма и немного поболтаем о чем-то хорошем?

Эта идея понравилась абсолютно всем. Ребята с удовольствием вспоминали то, как близнецы подшучивали над Филчем, или как Ли делал комплименты девушкам прямо во время комментирования матчей по квиддичу. Сибилла же решила рассказать, что с удивлением недавно узнала, что Перси умеет шутить. Вот только, конечно же, никто не поверил.

— Наши любовные напитки безопасны, Ли! У них не такое долгое действие, чтобы кто-то успел силой женить кого-нибудь на себе, — когда разговор коснулся магазина близнецов, Джорджу пришлось отстаивать перед Ли некоторые их изобретения.

— Прямо совсем безопасно? Хорошо, — прищурился Джордан, — и сколько же длится эффект?

— Зависит от веса мальчика и степени привлекательности девочки, — подметил Фред, и комнату снова наполнил смех.

Вдруг Сибилла услышала шаги. Ее бабушка направлялась в кабинет отца. Девушка же решила оставить ребят и не упустить возможности поговорить. Она тихо вошла в комнату, где когда-то любил сидеть с документами Патрик. Сара Ванденберг сидела в кресле, в котором немало времени провел ее сын.

— Нам действительно нужно поговорить, — тут же начала Сибилла.

Сара подняла на ее строгий взгляд. Не так много времени прошло со смерти ее сына, однако никакой поддержки со стороны внучки она не получила. Ей казалось, что они должны пережить это вместе, а в итоге эта девчушка возомнила, что ей нужно отдалиться.

— Ты оставила меня одну, Сибилла. Не съездила на похороны, не разговаривала сутками, а теперь еще и пропала на несколько дней. Что с тобой происходит? Если именно так ты показываешь свои переживания, то давай поговорим, — она внезапно смягчилась, — мне ведь тоже сложно. И нам было бы лучше держаться вместе. Как семья.

— Как семья, — повторила девушка за ней и на миг ухмыльнулась, — а в семье врут друг другу? Если так, то мы действительно хорошая семья.

— Снова хочешь меня в чем-то обвинить? Я рассказываю тебе все, — Сара отвела взгляд, уже приготовившись к истерикам внучки, однако девушка продолжала говорить с ней совершенно спокойным тоном, словно уже не раз прокручивала этот разговор в своей голове.

— Для начала я просто скажу тебе, куда же именно я отправилась. Знаешь, я познакомилась с Мейер ван Дейк…

Сибилла увидела, как лицо ее бабушки побледнело за мгновение. Женщина встревожено взглянула на внучку, надеясь, что та решила пошутить. Однако никто никого не разыгрывал.

— Ты была одна в ее доме? Я верно поняла? Хм, — Сара перевела взгляд на футболку девушки, из-под которой выглядывали бинты от миссис Уизли, — это ведь она тебе и оставила, — волшебница не спрашивала, а говорила уже как факт.

— Неважно, — отмахнулась ведьма, — мне интересно другое. Эта сумасшедшая старуха поведала мне любопытную вещь, — в голосе Сибиллы появилось сильное раздражение, — оказывается, после войны с Гриндевальдом чистых Белых ведьм не осталось. Для того чтобы род не прерывался, родители передавали свои силы детям, и так продолжались целые цепочки.

Сара стала еще бледнее, понимая, к чему клонит девушка. Сибилла смотрела на бабушку в надежде, что та сейчас скажет, что все это ложь, что ее догадки нисколько не верны. Вот только Сара продолжала молчать.

— И во сколько же лет, — тихо спрашивала ведьма, — во сколько лет ты решила, что мне нужно передать твои силы?

— В три года, — совершенно спокойно ответила Сара, даже не замешкавшись.

— В три года? — Сибилла уже сорвалась на крик. — Ты хоть понимаешь, что ты… Когда я сжигала игрушки и жутко боялась засыпать одна? А потом школа… Ты хоть представляешь, как на меня все смотрели? Тыкали пальцем, смеялись, когда Дамблдор рассказывал о легендах про Белых ведьм. Никто не верит в это, и все просто считали меня сумасшедшей.

— Сибилла, так было нужно, — Сара стояла на своем.

— У меня почти не было друзей. Со мной многие не хотели разговаривать, а я считала себя чудовищем. И после того, как мои силы увеличились после Чемпионата мира по квиддичу… Ты ведь не рассказала мне правду. Ты просто отправила меня к Снейпу. А я… Все это время я считала, что я монстр. Что из этого было нужно?

Сара не нашла, что ответить. В ее голове всплыли те самые воспоминания. Были темные времена, ее сын потерял жену. Друзья и недруги погибали каждый день. И в один прекрасный вечер Саре подумалось, что если бы даже в маленькой девочке уже росла большая сила, она бы точно смогла себя защитить. Вот только так ли это оказалось? Была ли логика в этом поступке? Скорее всего, нет. Однако эта женщина не привыкла волноваться из-за таких вещей: если ты уже совершил ошибку, то можно просто научиться жить с ней.

— Возьми, — женщина протянула ведьме старую книгу, — здесь есть биографии некоторых Белых ведьм. Найди Мейер ван Дейк. Возможно, поймешь, что порой нужно утихомирить свою гордость и обратиться за помощью, а не рваться в опасность одной. Если, конечно, хочешь жить.

— Спасибо, — сухо ответила ведьма, выхватила книгу из рук бабушки, и подошла к журнальному столику, взяв небольшой ключ, — я хочу пока что побыть в старой квартире папы.

— Хорошо, — Сара не собиралась переубедить девушку, — ты ведь все равно сделаешь так, как сама захочешь.

Дыхание перехватило. Сибилла вспоминала все сумасшедшие моменты последних двух лет: убийство Пожирателя смерти, страшные сны и видения, вспышки гнева, а также и то, как она была на волоске от своей погибели. Пришлось ли бы ей это пережить, если бы в три года она не получила силы от бабушки? Этот вопрос волновал ее так сильно, что было уже сложно сосредоточиться.

— Эй, Ванденберг, — подмигнул ей Фред, когда она вернулась в спальню, — у тебя ведь был день рождения в мае.

— Да, но было не до празднований, — сказала она, на что Джордж и Ли понимающе кивнули.

— Дело не в празднованиях, — Фред подошел к девушке и достал из кармана небольшую коробочку, — держи. Случайно увидел его на прилавке в Косом переулке и вспомнил про твою странную фобию.

Ведьма не понимала, о чем он говорит, пока не увидела серебристый кулон в форме… Совы. На ее лице появилась широкая улыбка.

— Серьезно?

— Скажи спасибо, что он не живую купил, — добавил Джордж, — к слову, это я его отговорил.

— Поможешь? — она неловко протянула Фреду тонкую цепочку.

Фред подошел к ней сзади и аккуратно убрал кудрявые локоны, обнажая ее шею. Когда она почувствовала мимолетное прикосновение, то невольно вздрогнула. Хоть ведьма и не видела его лица, но она догадывалась, что он почувствовал это. Так и было: парень самодовольно ухмыльнулся.

— Спасибо, — поспешила поблагодарить его девушка, на что он только подмигнул и вернулся к брату.

Все это время Ли не сводил с нее глаз. Ему казалось, что он никогда не видел ее такой. Расслабленной и… Смущенной? Нет же. Ему точно показалось. Она не могла. Это было бы странно. Или же нет? Парень перевел взгляд на прикроватную тумбу, где был его подарок. Кулон в форме сердца был здесь, а не на ее шее вместо серебристой совы. У Джордана было лишь два варианта: либо он не угадал с ее вкусами, либо причина в том, что это был подарок от него.

Джордж заметил печальный взгляд Ли и вздохнул. Парень всего минуту назад был радостным и рассказывал забавные истории, а теперь его словно подменили. Младший близнец понимал причину: он и сам будто ощутил напряжение ведьмы, когда та стояла так близко с его братом. Вероятно, то же почувствовал и Ли.

— Я решила переехать. Возможно, только на время, — Сибилла ничего не замечала и спокойно разговаривала с Фредом.

— И куда же? Не верю, что бабушка тебя так просто отпустит. Еще и после такого, — парень кивнул на перебинтованную рану.

— Не верь, но она не против, — коротко ответила она, — так что теперь я буду жителем Косого переулка. Вернее, в паре минут ходьбы от него.

— Сможешь наведываться в наш магазин, — гордо заявил Фред, — правда, там будет столько народу, что придется записываться в очередь. И когда ты будешь отправляться?

— Хоть сейчас, — резко ответила ведьма.

Джордж все еще наблюдал за Ли. Пока те двое так беззаботно разговаривали, Джордан и вовсе поник. Уизли решил, что он должен немного помочь другу разобраться во всем, потому как во время войны не будет времени отвлекаться на лишние школьные драмы.

— Фред, — обратился он к брату, — может, тогда отправимся в Косой переулок вместе? Можем пока забрать свои вещи и принести сюда. Сара даст воспользоваться их камином.

Фред уже хотел поспорить и объяснить, что они все вместе могут сразу пойти в Нору, и камин там тоже присутствует. Но заметив то, как Джордж кивнул в сторону Ли, тот понимающе направился к выходу. Теперь Сибилл осталась с другом наедине.

Парень присел на кровать рядом и перевел взгляд на ее рану.

— Я ведь даже не спросил, откуда это у тебя…

— Поверь, я даже рада этому, — любой намек на улыбку вдруг испарился с ее лица, — мне и не хочется об этом говорить. Знаешь, здорово, что мы посидели здесь так просто, без всяких разговоров на сложные темы, — она взглянула ему в глаза и шепнула, — я очень рада, что удалось увидеть тебя.

— Да, я тоже рад. Знаешь, я переживал… Когда узнал, что ты вот так пропала и никому ничего не стала особо объяснять. Если бы с тобой что-то случилось, — он не договорил и вдруг перевел взгляд на ее… губы.

Ведьма почувствовала себя неловко. Сразу же появилась мысль, что ей это померещилось, но она понимала, что не ошиблась, когда заметила, что Ли неуверенно сокращает расстояние между ними. Девушка резко отвернулась в сторону и опустила глаза.

— Ли, я хотела об этом поговорить, но все как-то не удавалось… Ты один из самых близких людей для меня. У нас столько детских воспоминаний и…

— Прекрати, — оборвал ее Джордан, — я все понял. Не нужно тратить время на плохие разговоры.

Плохие разговоры. Он уже понимал, что именно она собирается сказать. У него никогда не было шансов. Ни единого. Но всякий раз, когда он видел, что она улыбается ему в поезде, или смеется над его шутками в Большом зале, ему казалось, что надежда есть всегда.

— Слушай, я не хочу тебя терять. Это правда, — она уже хотела взять его за руку, но он тут же встал с кровати, не дав ей этого сделать.

Даже не хотел, чтобы она к нему прикасалась. Так будет еще хуже. Он и не знал, что чувствовал: ему хотелось обнять ее и убежать от нее одновременно. Вдруг на него накатило чувство стыда: не стоило было открываться.

— Все нормально, — быстро сказал он и схватил свой чемодан, — пойдем к камину. Мне на самом деле тоже пора домой.

— Я думала, что ты захочешь ко мне в гости… В старую квартиру папы. Помнишь, мы там играли в шахматы в детстве? Ты постоянно выигрывал, — ей так хотелось, чтобы он хотя бы на секунду улыбнулся.

— А теперь проиграл, — подытожил он и вышел из комнаты.

Не улыбнулся. Она лишь коснулась серебристой совы на шее и глубоко вздохнула. На мгновение стало легче.

— Мы готовы отправляться, — уже совсем скоро в дом Ванденбергов снова вошли близнецы, но уже со своими вещами.

Джордж с сочувствием взглянул на Ли, когда заметил, что тот явно не в настроении. Этого Уизли и ожидал, но ему было безумно жаль этого доброго паренька. Сара Ванденберг протянула Джордану порох.

— Не забудь написать мне, — успела сказать ему Сибилла, на что он только кивнул и не сказал ни слова.

Когда Ли уже не было в доме, ведьма обернулась к бабушке. Ей стало немного стыдно, так как она понимала, что тоже была не права. Она действительно оставила Сару одну, и повторяет это сейчас.

— Я ведь буду ждать тебя в гости, — сказала девушка и обняла женщину, тут же почувствовав, как теплые руки прижимают ее к себе, — мне просто нужно сменить обстановку, многое обдумать. Но я тебя не бросаю.

— Только попробуй, — улыбнулась ей женщина.

— Косой переулок, — крикнули трое в камине Ванденбергов.

Сара улыбнулась и подошла к небольшому шкафчику. Женщина перевернула рамку с колдографией так, чтобы снова видеть там улыбающегося сына.

— Ты даже не представляешь, насколько она в тебя, Патрик, — женщина вздохнула и снова отправилась в кабинет сына, чтобы снова сесть в кресло, где так любил находиться он.

* * *

Сибилла распрощалась с близнецами довольно быстро. Когда она подошла к дому, где находилась старая квартира ее отца, ей стало немного не по себе. Всегда она помнила это место иначе. Теперь здесь уже не было ярких цветочных клумб, гуляющих детей. ворчливых старушек. Было пусто: в воздухе был запах войны.

Девушка торопливо открыла дверь в теперь уже свою квартиру. Здесь давно никого не было. Это было заметно по тому, сколько были накопилось на всем, чем только можно. Зато у окна все еще стоял шахматный столик, а прямо перед входом в гостиную — огромный книжный шкаф.

Ведьма тут же достала из чемодана свой блокнот и написала туда свой новый адрес. Она ведь переехала не для смены обстановки, а для того, чтобы не беспокоить бабушку своими занятиями с зельеваром. Уже совсем скоро она увидела знакомый почерк:

«Полезно вернуться к началу», — Снейп явно намекнул, что по этому адресу ему доводилось бывать, — «Буду завтра. Приготовьте полынь и листья беладонны».

Теперь, когда она осталась наедине с собой, в голове снова появлялись те жуткие картины, которые она видела, находившись в красной воде. Война, крики, смерть. Это все было так реально, что было сложно дышать. Однако ведьма не жалела ни о чем.

— Теперь я точно знаю, что нужно делать, — шепнула она так, словно ее кто-то мог услышать.

‎‎

Шрам на ее руке уже не напоминал о себе.

---

Примечания:

Переходная, но очень важная глава. Дальше начинаем распутывать клубочки. Спасибо всем, кто читает!