Черный Принц. Наперекор судьбе (джен)

Аппарировав по указанным в приглашении координатам, я огляделся: как и следовало ожидать, ничто не изменилось здесь с момента моего последнего посещения, хотя с тех пор и прошло более семи лет. Белоснежный особняк Малфой-мэнор на фоне темного зимнего неба казался невесомой иллюзией. Он царил над зимним парком, гостеприимно раскрыв свои парадные двери и сияя ярко освещенными окнами. И был прекрасен и в то же время неприступен, как последний оплот чистокровных традиций. Ничего не изменилось...

Я тряхнул головой, стараясь стряхнуть снежинки с волос, а заодно избавиться от воспоминаний. О да, тогда тоже был званый ужин, правда, менее торжественный, и я был принят под этим кровом не по приглашению хозяина, а исключительно как один из сопровождающих Темного лорда. Да и разве могло быть иначе? Безродному мальчишке не стоило и мечтать ступить на порог этой колыбели древнего клана. Разве что в роли слуги...

Надо же, столько лет я не вспоминал об этом, но оказалось, что события и ощущения того вечера прочно врезались в память, как будто это было вчера. Странно, наверное, но меня, семнадцатилетнего нищего полукровку, поразила тогда не невиданная роскошь, которую я, по правде говоря, видел впервые в жизни, нет, главной была Магия, которую я ощутил в первую же минуту, едва ступив на этот порог. Это было настолько невероятным, что я соляным столбом застыл у крыльца, не в силах тронуться с места. И лишь настойчивый толчок в спину смог разрушить волшебство момента, и я поспешил вслед за Хозяином. Моя реакция не осталась незамеченной:

— Нравится, Северус? — усмехнулся тогда Лорд, небрежно сбрасывая дорожную мантию на руки подоспевшего домовика. — Служи мне, и очень скоро и у тебя будет подобный дом. Верность дорого стоит.

Разумеется, он лгал. Впрочем, как и всегда. Невозможно ни за какие деньги купить то, что надежно скрывалось за яркой оболочкой блистательного фасада, но было несравненно более важным в этом месте. Силу древнего Рода. Хотя сейчас я подозреваю, что Лорд даже не понял, что меня так поразило в Малфой-мэноре, ошибочно рассудив, что нищий мальчишка раскрыв рот рассматривает мраморные ступени недоступного ему дворца. Лишь много позже до меня дошло, что Повелитель вполне мог просто не заметить поразившую меня в самое сердце Магию мэнора. Чужую для меня, но от того не менее притягательную. Мощь самого Лорда была велика, что ни говори, но к Родовой Магии он оставался слеп и глух, как и большинство полукровок. Должно быть, милосердная природа просто не позволяет людям — неважно, магам или маглам, — видеть то, что никогда не будет им доступно. За редким исключением. Я разобрался в этом далеко не сразу и не знал, считать способность чувствовать Магию чистокровных счастливым даром или проклятием. Иногда мне становилось просто невыносимо видеть и ощущать чужую мощь. Теперь мне кажется, что это была своеобразная тоска по своему Дому. Со временем я смирился и долгое время считал себя просто вот таким досадным исключением из правил, не подозревая о правде. Но в тот день я не слишком задумывался о причинах и почти не замечал сияния богатства, слишком поглощенный своими ощущениями. Это было мое первое прикосновение к чужой Силе. Возможно, поэтому оно и запомнилось так ярко.

Как бы там ни было, но восторженность юности на этот раз сыграла мне на руку. Не будь этих воспоминаний, я вряд ли смог бы распознать признаки незримого присутствия Темной магии, еще стоя на пороге. Она была так надежно замаскирована, что чувствовать ее могли лишь законные владельцы мэнора, да и то приложив к этому значительные усилия, но никак не посторонние. Но я был абсолютно уверен, что не ошибся: несмотря на роскошь, выставленное напоказ благополучие и магию, по-прежнему струившуюся в каменной кладке белоснежного особняка, здесь поселилась беда. Что-то незримое, темное подтачивало мэнор изнутри. Черные нити глубоко проникли в плетение чар, как раковая опухоль. Нет, Малфой-мэнор был все еще прочной цитаделью, укрывающей Род, как и все столетия, что провели его представители за этими стенами, но уже не был прочным монолитом, так поразившим меня в юности. Сила из этих стен ускользала как песок сквозь пальцы. Медленно, но неотвратимо.

— Добро пожаловать, профессор Снейп! Я очень рад, что вы почтили нас своим присутствием!

Глубокий, чуть насмешливый голос отвлек меня от наблюдений. Посреди холла стоял Люциус Малфой и радушно улыбался. Блистательный лорд, воплощение всех чистокровных традиций, одетый в них, как в броню. Или кандалы...

— Здравствуйте, лорд Малфой, как я мог не ответить на ваше приглашение? Рад возобновить наше знакомство. — Отвесил я церемонный поклон и посмотрел Люцу прямо в глаза. На краткое мгновение в них блеснула искра веселья и скрылась под толщей непроницаемого льда.

— Можно просто Люциус, профессор Снейп. Мы ведь с вами не первый день знакомы.

— Тогда и вам прекрасно известно мое имя, достопочтенный лорд, — улыбнулся я в ответ и пожал протянутую руку.

— Рад тебя видеть, приятель, — окинув взглядом пустой холл и убедившись, что мы совершенно одни, Люциус слегка оттаял и панибратски хлопнул меня по плечу. — Что ты носа не кажешь? Окопался у Принца и зазнался?

Я лишь пожал плечами. Мы никогда не были особенно дружны с Люцем, да и сложно ожидать этого от людей столь разного происхождения, но и неприязни я к нему не испытывал. Так, приятель, с которым можно при случае перекинуться парой слов. А за прошедшие годы я и вовсе редко вспоминал о его существовании. В прошлом году, узнав о смерти лорда Абрахсакса Малфоя, мы с отцом ограничились письмом с соболезнованиями. Но судя по стилю приглашения и вообще по поведению Малфоя, он был настроен если не на дружбу, то хотя бы на более близкое общение. А это могло означать только одно — ему было что-то от меня нужно. Учитывая же, что его сыну исполнилось только шесть лет, это вряд ли было связано с моей должностью декана Слизерина.

— Честно говоря, не думал, что ты особенно нуждаешься в обществе моей скромной персоны, — предельно честно ответил я. Иногда напускная прямота гораздо эффективнее любых самых искусных манипуляций, особенно в общении с субъектом, подобным моему старому приятелю. — Что-то случилось, Малфой?

— Значит, в мою бескорыстную дружбу ты не веришь? — оскалился в приветливой улыбке хозяин мэнора. — Обидно, знаешь ли.

— Дай подумать, — я нахмурил брови и изобразил на лице напряженную работу мысли. — Точно! Я верю в этой жизни всего в несколько вещей, но твоей бескорыстной дружбы в этом списке, извини, не значится.

— Откровенно, ничего не скажешь, — рассмеялся Люц, он хотел уже продолжить, но тут домовик тоненьким писклявым голоском возвестил:

— Лорд Флоренс Розье с внуком!

— Поговорим позже, Сев. Ты прав — у меня есть к тебе кое-какое предложение, думаю, оно может тебя заинтересовать, — уже совсем другим тоном прошептал Малфой и обернулся к двери, в которой уже появился Флоренс с Феликсом.

Пройдя вглубь парадного зала, я взял с подноса фужер с шампанским и, слегка пригубив его, огляделся. Бал у Малфоев, как всегда, поражал своим великолепием. Освещенный огромными хрустальными люстрами в тысячи свечей, зал был буквально пронизан ярким золотистым светом, наполнен благоуханием сотен роз, в изобилии украшавших напольные вазы несмотря на зиму, царствующую за окнами. Хотя бал и имел статус рождественского торжества, никаких намеков на елку или другие атрибуты этого праздника я не заметил. Должно быть, они считались слишком плебейскими для изящного вкуса высшего света, или что-то в этом роде, я слабо разбирался в этом вопросе. По белому, сверкающему, как ледяная гладь, мрамору скользили вальсирующие пары. В соседнем зале, за увитой зеленью аркой, сидели за столами игроки в бридж, у стен вели неспешную беседу группы разряженных в пух и прах аристократов. Повсюду ловко скользили домовики с огромными подносами, заполненными фужерами.

Отойдя чуть в сторону от общества, я огляделся в поисках укрытия. Изящные колонны, украшенные тонким кружевом барельефов, образовывали уютные альковы, в одном из которых я и поспешил укрыться от всеобщего внимания. Излишнего внимания, я бы сказал.

То, что мое появление не останется не замеченным, я вполне предполагал, так что взгляды, бросаемые на меня со всех сторон, не были такой уж неожиданностью, но приятными от этого не стали. К тому же у меня появилась веская причина исчезнуть, хоть ненадолго, из-под прицела.

Почему он вернулся так рано? По договоренности, лорд Розье должен был покинуть Европу только в конце рождественских каникул. Сегодня же только двадцать третье декабря. Только вчера он прислал мне Патронус с приглашением встретиться на следующий день. Еле сдержав порыв броситься к нему немедленно, я согласился. Как назло, на этот вечер я и был приглашен в Малфой-мэнор и отменить встречу никак не мог — Дамблдор возлагал на него слишком большие надежды, не стоило злить его понапрасну — о чем и сообщил лорду Флоренсу. По-видимому, он тоже не смог утерпеть и решил воспользоваться приглашением Люциуса в свою очередь.

Окинув зал взглядом, я заметил, что лорд Розье беседует с несколькими пожилыми господами в противоположном от меня углу. Подойти прямо к нему не было никакой возможности, так что мне оставалось только ждать. Наконец он раскланялся со своими собеседниками и неспешным шагом направился к моему укрытию, то и дело останавливаясь, чтобы обменяться приветствиями с все прибывающими гостями. Только спустя десять минут он наконец поравнялся с моим альковом и непринужденно подошел ко мне и уселся в соседнее кресло.

— Как поживаете, профессор Снейп? Давно не виделись.

— Все прекрасно, достопочтенный лорд. А как прошло ваше путешествие?

Он неопределенно пожал плечами и устало откинулся на спинку кресла.

— Ужасно, профессор, просто ужасно. По правде говоря, я едва унес оттуда ноги.

— Проблемы с законом? — я никак не предполагал, что у почтенного пожилого джентльмена могут возникнуть неприятности с местными служителями правопорядка, но чем черт не шутит?

— Хуже, намного хуже. Меня чуть не женили там, можете себе представить, профессор? В мои-то годы! — с ходу отмел мои предположения вредный старик и расхохотался. Лорд Флоренс был в своем репертуаре.

— Кузина совершенно выжила из ума, это, к сожалению, часто бывает с чопорными блюстительницами нравов. Зачастую их бросает из крайности в крайность, уж простите меня за откровенность. Она, из жалости к моему одинокому положению, разумеется, стала навязывать мне всех своих престарелых подружек, а под конец дала понять, что и сама не прочь переехать в Англию в качестве моей законной супруги. Вот я и решил не затягивать свой визит и поспешил откланяться подобру-поздорову.

— А как прошли ваши поиски, сэр? — послушать про его любовные приключения было бы, конечно, забавно, но я буквально сгорал от нетерпения узнать о главной цели поездки.

Лорд Розье вздохнул и развел руками:

— К сожалению, ничем конкретным порадовать не могу. Мэнор Гелларта сгорел дотла, его главные сторонники — кто погиб, кто пребывает в местах не столь отдаленных. Рэф был во многом прав. Но все же я не напрасно съездил, — скорее всего, заметив печать разочарования на моем лице, добавил он и взял меня за руку. — Кое-что мне удалось раздобыть.

— И что это? Прошу вас, лорд Флоренс, не томите!

— Так не терпится? Что ж, могу вас понять. Это небольшой сундук. Все, что осталось от архивов Гриндевальда. Моя кузина, хоть и пребывает в некотором помрачении рассудка, все же смогла вспомнить про тайник своего давно почившего родителя. А он был почетным камердинером или кем-то в этом роде у самого Геллерта. Причем был настолько предан Гриндевальду, что скончался от сердечного приступа, узнав о заключении своего хозяина на пожизненный срок. По словам кузины, перед смертью ее папаша что-то бормотал про тайну заброшенного колодца в саду. Что именно он хотел сказать, она так и не поняла, но на всякий случай завалила его камнями, да еще и беседку сверху соорудила.

— И она вам просто так это рассказала, сэр? — с изумлением переспросил я. На моей памяти редко кто-то выбалтывал подобные тайны даже ближайшим родственникам.

— Ну почему просто так? — старый сатир плотоядно усмехнулся. — Страсть еще не такое с девушками творит. Даже семидесятилетними. К тому же я теперь жених, мне можно.

— Вы женитесь, лорд Флоренс?! Все-таки решились?

Лорд Розье посмотрел на меня с явным сожалением, как на умственно неполноценного:

— Я же сказал — жених, а не муж. Помолвка может длиться долго. Очень долго. В этом случае — пару десятков лет, не меньше. Надо же узнать друг друга получше.

О да, конечно. А семидесяти предшествующих помолвке лет им не хватило. К тому же "узнавать друг друга", находясь на расстоянии в тысячу километров, было, на мой взгляд, несколько проблематично. Но это было уж точно не мое дело.

— И что в сундуке, вы смогли его открыть? — этот вопрос меня интересовал куда больше, чем матримониальные планы лорда Розье.

— Да, открыть я смог, и даже бегло осмотрел содержимое. Сундук был наполнен массой свитков, поврежденных водой, к сожалению. При жизни дяди колодец был, скорее всего, пуст, но со временем наполнился водой, а сестрица не потрудилась проверить его сохранность. Но не в свитках дело, хотя и они не лишены интереса. Среди прочего там была шкатулка. С очень интригующей надписью — Ларец предков. Я почему-то уверен — там может лежать что-то проливающее свет на эту историю. Ларец запечатан. Очень сильными чарами. Но думаю, мы что-нибудь придумаем. Времени возиться с ним на месте у меня не было — кузина уже фату примеряла, так что я отложил это до лучших времен.

— Вы привезли сундук с собой, сэр? Я могу его увидеть?

— Нет. — Лорд Флоренс покачал головой. — К сожалению, я не самая благонадежная персона в этой стране, так что мой багаж после прибытия из-за границы подлежал строгой проверке. Я же, как вам известно, — невыездной, и путешествовал с разрешения Министерства на их условиях. Так что прихватить с собой реликвии Гриндевальда было бы верхом легкомыслия.

— Как же мы их получим? Ваша кузина привезет? — наивно поинтересовался я. На что лорд Флоренс закатил глаза и расхохотался:

— Я, по-вашему, полный идиот? Если она сюда приедет, то покинет меня, только когда отправится на свидание к ангелам. А я хочу пожить в тишине и покое те годы, что мне остались. Нет. Я отправил сундук багажом.

— Чем? Простите, сэр, я не совсем понял? — я не поверил собственным ушам.

— Багажом. Магловский способ транспортировки. Ты не знал? Медленно — зато надежно.

— Вот уж никак не предполагал, что вам о нем известно, достопочтенный лорд, — невольно улыбнулся я.

— Вот именно, профессор. В Министерстве вряд ли кому-то в голову придет, что я способен на подобный фортель. На это и расчет, — он достал из кармана толстую сигару, прикурил ее от палочки и выпустил колечко ароматного дыма. — Одно плохо — с этими праздниками ехать наш сундук будет не меньше недели, а то и больше. Но ничего. Время терпит. Главное — надежность.

Насчет полной надежности транспортных перевозок маглов у меня были сомнения, но я не стал их озвучивать. Зачем расстраивать старика раньше времени? Ведь все могло закончиться вполне благополучно.

Долго сидеть наедине было слишком подозрительно, и я с сожалением покинул уютный альков и добрых полчаса слонялся среди все прибывающих гостей. Наконец, посчитав, что я достаточно засветился в избранном обществе, я стал медленно пробираться к выходу. Торчать здесь до полуночи не входило в мои планы. Оставалось проститься с хозяевами и откланяться. К счастью, Малфой очень выделялся среди гостей, как павлин-альбинос среди рядовых собратьев, так что искать его не пришлось. Мне показалось, что он с трудом скрывает досаду от моего раннего ухода. Уже у самых дверей Люциус вполголоса попросил встретиться с ним в начале марта — чета Малфоев отправлялась до конца зимы во Францию, и раньше встретиться было невозможно. Я охотно согласился и, выйдя на площадку, аппарировал домой.

* * *

В отличие от великолепного приема блистательных Малфоев, мы отпраздновали Рождество тихо. По-семейному. Хотя моя семья теперь выглядела удивительно странно: беглый преступник, оборотень, Азарика и куча домашних эльфов. Мы традиционно разместились за одним столом и невольно посмотрели на пустующее место хозяина дома. Повисло молчание. Нужно было разжечь камин, в который было помещено Рождественское полено, но я просто не мог собраться с силами и взять эту обязанность на себя. Наши гости деликатно не задавали вопросов о причинах этой паузы. Наконец Азарика вскочила со своего места:

— Я сейчас приду, подождете?

И, не дождавшись ответа, убежала. Ее не было минут пять, наконец она появилась, бережно прижимая к груди какой-то сверток. Лишь когда она подошла к столу и стала развешивать темную ткань на спинке стула Главы Рода, я узнал парадную мантию отца. Аккуратно водрузив рукава по обеим сторонам тарелки, Азарика удовлетворенно вздохнула и повернулась ко мне:

— Дедушка с нами. Он разрешает.

Что ж, где бы он ни был, не думаю, чтобы отец был бы против, здесь Азарика была абсолютно права. Поднявшись с места, я направил палочку на камин, и секунду спустя там уже весело полыхал огонь.

— За благополучие этого дома и его обитателей! — Сириус поднялся с места и поднял свой бокал с пуншем.

— За исполнение всех желаний! — Люпин присоединился к нему.

— Аминь! — усмехнулся я и залпом выпил. Дай Бог, их пожелания исполнятся в полной мере.

Словом, Рождество прошло весело.