Некромант Белого Альянса (джен)

Завтрак классу бессильных подали через четверть часа, как ушел ректор. Парой минут раньше за стол села Стота. Прикинув расстояние от конюшен до Академии, Эсон удивился, когда Кармел успел узнать о планах класса посетить подземелье, и еще раз прокрутил в голове последний разговор с ректором, убедившись, что Кармел не просто забавный толстяк с высоким статусом.

Молодой профессор опустил наиболее яркие детали ситуации и предложил внучке Ферира спуститься с ними в подземелье в качестве наемника. Стота без тени сомнений согласилась на участие в очистке тренировочной локации. Так что после завтрака пять учеников, два профессора и наемник отправились на кухню, откуда слуга проводил их к подвалу, где начинается подземелье.

Тонкая паутинка разломов тускло мерцала бледным холодным светом, перекрывая собой спуск вниз. Отдельные трещины в пространстве расширялись, пропуская через себя тусклое белое свечение, затем вновь сужались, скрываясь от взгляда. Подземелье словно дышало, вдыхая магию из окружающего пространства и выдыхая нечто неуловимое и непонятное. Где-то внутри себя оно преобразовывало растворенную в воздухе ману, смешивало ее с энергией из другого измерения и порождало внутри себя чуждых обоим мирам тварей.

Когда люди впервые встретились с разломами, ведущими в подземелья, они испугались. Из разрастающегося подземелья наружу вырывались ужасные смертоносные твари, лишь отдаленно похожие на местную флору и фауну. Но шли века, магия развивалась, появлялись одаренные люди, способные очищать и даже захватывать подземелья.

Но нападение на мир демонов и следом некромантов откинуло развитие на сотни лет назад. Лучшие маги и воины отдали жизнь за победу в этих двух чудовищных войнах. Города были разрушены, ученые и исследователи убиты, и у выжившей горстки счастливчиков остались лишь воспоминания и сказки о том, какой может быть магия.

И все же одно знание не было утеряно. Маги Академии активно практиковали и развивали навык создания собственных подземелий. Используя огромное количество маны и артефакты, разрывающие пространство, они создавали разломы, ведущие в места, где можно смело использовать самую разрушительную, самую ужасающую магию без риска уничтожить академию.

При должном обращении такие подземелья существовали всего несколько часов, реже — дней. Они быстро истощали магию в своем ядре и схлопывались. Бывали случаи, когда они схлопывались вместе с учениками, и пропавших находили в других подземельях. Но если вливать в разлом энергию, он будет впитывать ее подобно губке, расти и учиться черпать магию из мира самостоятельно, разрастаясь все больше и больше. Постепенно энергии в разломе становится настолько много, что она разрывает пространство и соединяет реальный мир и подземелье. И тогда начинаются основные проблемы — из разлома наружу вырываются толпы монстров, сметающих все на своем пути.

В случае со столовой ситуация долгое время казалась не требующей вмешательства. Появившееся три месяца назад подземелье было настолько крошечным, что ни у кого не было сомнений в скором исчезновении разлома. Но оно оказалось стабильным и медленно расширяло свои владения. До определенного момента сил подземелья не хватало для создания монстров, и даже слуги не поднимали особого шума из-за такой мелочи — подземелья слишком часто создавались для тренировок в самых разных частях Академии.

— Буквально неделю назад казавшееся безвредным подземелье начало стремительный рост. Первыми забили тревогу работники кухни, затем новость дошла и до корпусов магов и воинов. Но вместо того, чтобы поскорее закрыть подземелье, они начали выяснять, кто же ответственен за его появление. И до сих пор не пришли к решению, кто же должен справиться с проблемой, — с разочарованием рассказал управляющий кухней. — Мы, конечно, успели поднять часть продуктов наверх, но внутри еще осталось достаточно много запасов.

Эсон еще раз взглянул на ветвящиеся трещины возле лестницы, уходящие вниз, в подвал. К счастью молодого профессора подземелье не успело разрастись и сменить цвет на зеленый. В зависимости от количества впитанной энергии подземелье может пульсировать пятью разными цветами, и белый означает минимальное количество магии и, как следствие, низкий уровень опасности.

— Ладно, заходим, — скомандовал Эсон и первый шагнул на ведущую в подвал лестницу.

В столовой свет проходил через широкие окна с тонким стеклом. Даже в коридоре, где начинался спуск в подвал, был витраж, через которое в помещение проникало солнце. Пол из белого мореного дерева и такая же перегородка, разделяющая столовую и кухню, всегда были освещены. В подвал же света проникало меньше, там всюду были расставлены лампы со светящимися камнями, укутывающими каменные стены нежным теплом своего тусклого желтоватого сияния.

Интерьер, образовавшегося подземелья, заметно отличался. Каменные стены-границы были покрыты оранжевыми с красноватым отливом трещинами, через которые в помещение разлома прорывался густой тяжелый свет демонического мира. Потолок же размывался в густой темноте из-за которой было сложно разглядеть опорные балки и перекрытия. Местами из темноты вниз свисали густые пряди едко-зеленого мха. Неизменным остался каменный пол, твердый и холодный, на котором валялись мелкие камни.

Осмотрев длинный прямой коридор, Эсон убедился, что в нем нет никаких опасных тварей, и обернулся к вошедшим следом ученикам:

— Аспир, ты первый, создай перед собой щит из маны в два, а лучше, в три слоя и поддерживай его, чтобы не случилось. Сумле, ты идешь следом, если что поможешь со щитом, но тебе придется отбиваться от местных обитателей. Елима и Нат, на вас дальние атаки. Терна, ты будешь осматривать убитых и практиковать на них лечение. Банья, ты пойдешь рядом со мной. И, Стота, на тебе защита со спины.

В проходе легко помещалось три человека, но Эсон настоял, чтобы все двигались друг за другом с небольшим смещением в стороны. Так у каждого будет возможность отступить или выйти вперед.

Широкий коридор закончился дверью, за которой группу ждала крыса. В отличие от обычных крыс, этот обитатель подземелья оказался в высоту около метра и больше двух в длину, если не считать хвоста. Монстр заметил вторгшихся людей сразу, как только Аспир открыл дверь.

Парень не запаниковал, выставил вперед щит и влил в него ману, сразу же собирая перед собой четыре слоя защитного барьера. Крыса врезалась в деревянный овал щита и ошеломленная замерла на мгновение. Этого хватило, чтобы Сумле зашел сбоку и рубанул мечом. Удар оказался недостаточно сильным, но все же задел монстра. С другой стороны в крысу прилетела стрела от Ната, который подловил момент и выстрелил, когда тварь отшатнулась от удара Сумле.

Все это время Аспир пытался прийти в себя после того, как в него врезалась крыса. Высокий и худощавый, он меньше всего подходил под образ закованного в латы воина со щитом, который несся бы впереди армии и защищал ее от вражеских ударов. И все же за время тренировок его тонкие руки, в которых, казалось, не было ничего кроме костей и кожи, обросли мышцами. Аспир уверенно держал щит и крепко стоял на ногах. Эсон не мог не отметить, что тяжеленная крыса заставила юношу присесть и напрячь ноги, чтобы не упасть. Но Аспир выдержал столкновение, растерявшись лишь на мгновение.

Как только тварь получила стрелу в лапу, юноша оттолкнулся ногой, словно хотел побежать вперед, и наотмашь ударил крысу щитом.

— С дороги! — прокричала со спины Елима, заставляя парней расступиться.

Девушка со всей силы кинула в обитателя подземелья горсть камней, зачарованных магией огня. Пролетев по прямой, снаряды врезались в морду крысы и один за другим взорвались, подпалив шерсть и заставив монстра отпрыгнуть назад.

Сумле вырвался вперед, замахнулся мечом, пропитывая его маной, и ударил по лбу твари. Лезвие в руках неопытного бойца не имело возможности пробить толстый череп, но заставило крысу завизжать и подняться на задние лапы. В ее мягкое, беззащитное пузо тут же прилела стрела Ната и очередная картечь от Елимы.

Аспир сделал еще один рывок, уперся в монстра щитом, стараясь не позволить твари опуститься. И в этот момент Сумле и Стота пронзили обитателя подземелья своими клинками. Втроем они опрокинули уже мертвую крысу на спину.

— Терна, попробуй подлатать дыры на шкуре и аккуратно срезать ее, — скомандовал Эсон.

— А это обязательно? — робко спросила девушка.

— Понимаю, тебе не очень хочется прикасаться к этой твари, — мягко ответил Эсон. — Но если ты хочешь стать хорошим лекарем, тебе придется лечить серьезные раны. И это почти никогда не бывает приятно. Но чтобы правильно соединить кости или мясо на живом человеке, тебе придется сначала в совершенстве овладеть этим навыком, работая с мертвецами. И монстры — лучший вариант для обучения, хотя и неприятный. Я верю, что у тебя все получится.

Терна робко подошла к неподвижному телу огромной крысы и медленно положила на еще теплую шкуру ладони. Девушка закрыла глаза. На ее чуть пухлом овальном лице читалось отвращение. Крохотный, словно игрушечный, носик чуть поднялся вверх, собирая кожу в морщинки, веки плотно сжались, а всегда крупные яркие губы превратились в тонкую бледную полоску.

Побороть отвращение и сосредоточиться на своей задаче Терна смогла не сразу. Когда мана из ее рук коснулась кожи убитого монстра, девушка дернулась, словно хотела отпрыгнуть назад, но сдержалась. Первые мгновения она с трудом заставляла себя вливать магию в чудовище. Но постепенно делать это становилось все проще, и когда мана добралась до первого разреза на коже, Терна уже неплохо ощущала структуру покрова. Ниточка за ниточкой, она соединяла края, словно сшивала их нитью из маны, начиная от самых узких мест и постепенно продвигаясь к середине разреза, делая его все меньше.

Когда с первой раной было покончено, Тенра все еще брезгливо, но куда более уверенно положила руки возле второго отверстия и за считанные секунды соединила края кожи. После третьей раны дело пошло медленнее — гигантская крыса лежала на поврежденных участках, и переворачивать ее раньше времени не стоило. Справившись с задачей, Терна недовольно отряхнула руки:

— Это ужасно.

— Теперь тебе еще предстоит отделить шкуру от мяса, — напомнил Эсон.

— Нет, пожалуйста, профессор, — взмолилась девушка, протестующе замотав головой так, что ее черные длинные волосы закрыли лицо.

— При одном условии, — согласился профессор, — до конца подземелья будешь латать все шкуры.

— Л-ладно, — через полминуты раздумий согласилась бессильная целительница.

Эсон обратился к Банье и несколько минут они тихо обсуждали возможности использования имеющейся туши. Они слили кровь монстра, и девушка-алхимик превратила растекшуюся по полу лужу в горсть кровавых кристаллов. Ужать же шкуру до состояния, когда она сможет поместиться в карман формы, не получилось. Потому Эсон аккуратно свернул ее, устроив у себя на спине. На все профессорам потребовалось почти два часа времени, так что ученики успели отдохнуть, и группа продолжила изучать подземелье.

Комната с крысой вела в три коридора. Правый оказался совсем коротким, он заканчивался небольшой и относительно светлой комнатой, внутри которой размещались ящики и бочки с продовольствием. Все они оказались нетронуты. Центральный коридор имел десяток дверей, но все они оказались лишь границами подземелья. За левой дверью оказалась еще одна небольшая комната со шкафами и полками, на которых лежали мешки. Пол склада был заставлен огромными вазами, между которыми с трудом мог пройти один человек.

Протискиваясь по заставленной комнате, группа наткнулась на мелких крыс, которые были мгновенно истреблены. Для Терны кучка обожженных, разрезанных и проткнутых насквозь животных обернулась получасовой тренировкой по восстановлению тонких мелких шкурок. Но девушка не жаловалась, лишь недовольно фыркала, когда брала в руки очередную тушку, и брезгливо выкидывала тела с восстановленными шкурами в угол.

Склад закончился очередной дверью, за которой оказалась очередная комната. Небольшое тусклое помещение с пульсирующими красно-оранжевыми прожилками на стенах было практически пустым. Лишь в его центре стоял небольшой столик, на котором лежали кинжал и книга. Кинжал источал едва уловимую зеленоватую ауру, которая в десятке сантиметров от лезвия растворялась в окружающем пространстве. Книга же не представляла никакого интереса. Это была обычная книжка, вроде тех, которые стоят на полках в классе бессильных. Именно эта называлась «Аврора. Рассвет и надежда Альянса» и представляла собой популярную историю об одном из героев войны с некромантами.

— Итак, — заключил Эсон, — кто скажет, как закрыть это подземелье?

— Заблокировать магию кинжала, — одновременно ответили Елима и Нат.

— Кто хочет это сделать? — спросил довольный предыдущим ответом профессор.

— Можно я? — подала голос Терна.

Запечатать кинжал оказалось несложно. Привыкшая к тонкой работе, девушка в считанные секунды обернула кинжал плотным слоем маны.

На этапе формирования всякое подземелье собирает энергию в артефактах. Они одновременно являются источником энергии и главной причиной, из-за которой разлом впитывает в себя окружающую магию. После определенного момента артефакт начинает производить ману самостоятельно и подпитывать подземелье, насыщая его изнутри. Но и подземелье не перестает поглощать магию, что порождает новых монстров и заставляет разлом расширяться.

Как только артефакт оказывается изолирован от подземелья, разлом начинает пытаться создать новый, пуская туда все свои силы. Крупные подземелья сами превращаются в артефакт и становятся постоянными источниками все новых предметов. Небольшие же разрушаются, не сразу, но постепенно.

Выбравшись наружу с продуктами, Эсон позвал управляющего кухней и потребовал помочь достать все припасы из разлома. Поскольку подземелье находится не в реальном мире, а создается по его подобию, все предметы из погреба столовой остались там же, где и стояли. Но внутри разлома появилась их копия, которую также можно использовать.

Сразу после открытия этого эффекта маги решили, что смогут бесконечно копировать свои самые ценные вещи или хотя бы расходные материалы. Изучение этого вопроса показало, что для полноценного копирования даже самых простых предметов требуется целый ряд условий, на создание которых уходит слишком много сил и времени. С тех пор появление заполненного подземелья стало считаться редкой удачей.

Не меньшей удаче можно считать и то, что разлом в подвале столовой даже после исчезновения питающего его артефакта сумел продержаться до самого вечера. За это время ученики и слуги сумели вытащить оттуда все, что могло представлять интерес. Ценного оказалось немного — большая часть сундуков, ваз и мешков была заполнена песком, грязью или мутной водой. И все же из подземелья удалось вытащить запас продуктов, которого хватит на неделю для всей Академии. Кроме того, глиняные вазы и ящики даже в отсутствии полезного содержимого представляли собой емкости, от которых не стал отказываться управляющий столовой.