Гарри Поттер и законы крови (гет)

Один ребёнок в семье — мало,

два — гораздо больше, чем нужно.

«Аксиома О'Тула»

…— Авада Кедавра! — прогремел над улицей чей-то голос.

Джеймс едва успел увернуться. Позади, коротко вскрикнув, упал один из Пожирателей. *А ведь совсем ещё мальчишка,* — с горечью подумал Джеймс. Полчаса назад Пожиратели Смерти устроили новую первоклассную бойню, на сей раз в Косом переулке. Альбус Дамблдор не замедлил послать на место происшествия добрую половину Ордена Феникса. И в том числе — Поттеров…

— Джеймс, сзади! — раздался женский голос. Лили.

Мужчина инстинктивно пригнулся. Над его головой просвистел неопознанный луч синего цвета. *Она не может погибнуть,* — мелькнуло в голове Поттера.

В это неспокойное время в одиночку нигде находиться было нельзя, тем более на поле боя. Так что, когда Дамблдор призывал резервы Ордена, они предпочитали работать вшестером: Джеймс и Лили Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин, Питер Петтигрю и Эрик Крокер. Помогая и прикрывая друг друга, юноши, не сговариваясь, пытались уберечь упрямую Лили, которая упорно раз за разом, в любое время дня и ночи, рвалась в бой несмотря на все предостережения, даже ценой собственного здоровья. Но сегодня… Сириусу Дамблдор выдал какое-то жутко ответственное поручение, так что его не было не только в Лондоне, но и даже, кажется, в стране. Питер смылся неизвестно когда, неизвестно куда и неизвестно зачем. Римус оправлялся от вчерашнего полнолуния. Эрик не вылезал из своего кабинета в Отделе Тайн почти неделю. То есть вообще не вылезал, даже на ночь. *Похоже, у него началась хочумания,* — мысленно отметил Джеймс, вырубая Сногсшибателем сразу двоих. Злые языки шутили, что это профессиональное заболевание всех молодых учёных, стоящих на пороге своего первого личного открытия, при котором юношеский максимализм типа «Хочу-всё-сразу-и-побольше» вступал в симбиоз с истинно исследовательским любопытством и густо приправлялся азартом. Вся эта гремучая смесь вот уже многие поколения заставляла чересчур интеллектуально одарённых юношей и девушек неделями просиживать в лабораториях и библиотеках, так сказать, без отрыва от производства в поисках очередного гомункула. Эта болезнь, правда, настигала, как краснуха, только один раз за всю жизнь (точнее карьеру) и длилась до первого разочарования, но перспектива отсутствия в будущем возможности рецидива у молодого учёного сейчас Джеймса Уоррена Поттера совершенно не радовала. Сейчас Джеймс был один, наедине с толпой Пожирателей, и до следующей спецоперации Ордена он может просто не дожить. Попытки мысленно себя подбодрить и увериться в том, что всё, собственно, должно быть хорошо, разлетелись в пух и прах. Где-то в глубине души юношу мучило ощущение, что ничего хорошего как раз-таки не будет…

Лили постоянно оттесняли от мужа, что последнего также не устраивало. Много проку от его ордена за военные заслуги, если он собственную жену защитить не может! Джеймс усердно прокладывал себе дорогу к отчаянной гриффиндорке, но всё действо происходило будто во сне: казалось, чем ближе Поттер подходил к желанной цели, тем дальше она становилась. Это было невыносимо. *Чёрт, Сириус, где же ты сейчас…* — с какой-то тоской подумал Джеймс, усердно пригибаясь: над головой снова просвистела какая-то дрянь. Он просто ненавидел быть один.

Откуда-то слева раздался душераздирающий крик, и Джеймса словно обдало огнём: кричала явно Лили. Ноги будто сами понесли мужчину туда, где без его помощи было никак не обойтись.

На секунду Джеймс словно прирос от ужаса к мостовой. Над Лили грозно навис Рудольфус Лестрейндж, посылая в молодую женщину Круциатусы. Учитывая, что, по слухам, Лестрейндж владел Пыточными проклятиями чуть ли не лучше самого Волдеморта, положение было, мягко говоря, не из приятных.

Джеймс, не жалея сил, ринулся к супруге, усердно прокладывая себе дорогу в толпе. Но вот спешка-то его и подвела. Непонятно откуда в Джеймса ударило заклинание Ватных ног, буквально приклеивая стопы колдуна к земле, и тот, по инерции дёрнувшись вперёд, потерял равновесие и упал, ударяясь виском об удачно лежавший посреди мостовой средних размеров булыжник.

Джеймс уже не видел, как кто-то ударил Лестрейнджа в спину чем-то, плохо сказывающимся на здоровье…

* * *

…Пробуждение было внезапным и полным. Голова болела нещадно, впрочем, по сравнению с тем, что могло бы быть, это ещё вполне нормально.

Джеймс с величайшим трудом разлепил глаза и обнаружил себя лежащим на кровати, расположенной непонятно где. По крайней мере, сам Джеймс никак не мог припомнить хоть какое-нибудь условно знакомое место, где были бы такого странного сине-зелёного цвета стены, такие тяжёлые бархатные шторы, закрывавшие большую часть огромного, почти во всю стену, окна…

Мужчина тряхнул головой, пытаясь выгнать из неё посторонние шумы. Это оказалось делом крайне непростым, так что ещё какое-то время Поттер просто пытался усилием воли привести себя в надлежащее состояние. Решение проблем касательно собственного местонахождения и тому подобных он решил оставить до лучших времён.

Наконец, самочувствие молодого графа было оценено им же самим как удовлетворительное, так что пострадавший позволил себе всё-таки оторвать голову от подушки и принять более-менее сидячее положение. И чуть не свалился с кровати от удивления. Почти прямо напротив него, по-хозяйски расположившись в огромном кресле и задумчиво рассматривая лепнину на потолке, сидел человек, которого Джеймс Уоррен Поттер не видел уже лет пять и не ждал увидеть по меньшей мере ещё два-три десятилетия. Этим человеком был Северус Снейп.

Некоторое время Джеймс, вскинув брови до невиданных прежде высот, внимательно изучал бывшего однокурсника. Ну, он всё-таки немного покривил душой, вычисляя дату своей последней встречи со слизеринцем. Во-первых, с их общего выпускного прошло несколько меньше пяти лет, и кроме того, где-то год назад или чуть больше Снейп явился народу в виде шафера Люциуса Малфоя. Джеймс Поттер, будучи наследником известного рода, не мог не посетить поистине знаменательную церемонию бракосочетания последнего отпрыска Малфоев с благородной Нарциссой Блэк. Раскланиваясь с Люциусом, мрачный Поттер, сопровождаемый не более довольной жизнью Лили (в ту пору ещё Эванс) и уж вовсе угрюмым Сириусом, заметил краем глаза бывшего однокурсника, но поскольку гриффиндорцы покинули праздник довольно быстро, не обменявшись с Северусом, как, впрочем, и с доброй половиной гостей даже взглядом, эту встречу можно было не брать в расчёт. Так что, можно сказать, отношения между Джеймсом Поттером и Северусом Снейпом застыли в той стадии, в которой они находились на момент того самого пресловутого выпускного, в стиле «Я-тебя-не-вижу-ты-меня-тоже». В последний учебный год на Джеймса столько всего свалилось: трагическая гибель родителей от рук одного красноглазого маньяка, появившиеся вместе с этим проблемы касательно кое-каких вопросов унаследованного имущества (раньше их решал отец — теперь решать было некому), отношения с Лили, вышедшие на качественно новый уровень, очередная грандиозная затея (которая плавно вытекала из гибели родителей), занявшая всё свободное время и потеснившая даже квиддич и полуночные прогулки, может быть, однажды она будет стоить ему головы… Вся эта гремучая смесь была густо приправлена неумолимо надвигающимися экзаменами. Несложно сообразить, что Джеймсу было совершенно не до Снейпа. Да и у слизеринца, кажется, хватало забот, чтобы ещё надоедать любимым сокурсникам. Но что его заставило сейчас вытащить Джеймса с поля боя? И как он там, кстати, оказался?

— А я уж думал, ты никогда не проснёшься. Уже начал прикидывать, куда девать труп, — иронично хмыкнул Снейп, наконец заметив воскресшего из мёртвых гостя. Фраза прозвучала насмешливо, но не оскорбительно, что было по меньшей мере неожиданно. Кажется, Снейп не имел намерения ссориться, по крайней мере ближайшие минут пять точно. *Отлично, нас это тоже устраивает, — решил Джеймс, — в конце концов, пока не вполне понятно, где я нахожусь, и как отсюда…*

— Где Лили? — внезапно выпалил Поттер: память, очевидно, только сейчас соизволила пробудиться ото сна. В самом деле, в последнем запомнившемся Джеймсу эпизоде девушка находилась буквально на волосок от гибели.

— Не стоит благодарности, Поттер, мне не сложно было спасти твою жалкую душонку, — Снейп даже не шевельнулся.

Джеймс быстро прикинул: Северус Снейп не числился в аврорате и среди членов Ордена Феникса его тоже не было. В это время суток в Косом переулке было не так уж много народу, да и в любом случае все гражданские, те, что не были убиты в первые минуты битвы, были в срочном порядке эвакуированы в больницу святого Мунго или в Министерство. Значит…

— Где Лили? — мужчина напрягся, несколько готовый защищаться.

— Должно быть, потерялась по дороге… — невозмутимо хмыкнул Снейп, — Да не дёргайся ты. Она отсыпается в соседней комнате. Я дал ей пару зелий, нейтрализующих постэффект Круциатуса. И, как ни странно, яда среди них не было.

Джеймс в секунду вскочил с кровати и стремительным шагом направился к двери, на которую кивнул гипотетический Пожиратель Смерти. Он ждал, что последний выстрелит ему в спину, что за дверью сидит пятнадцать маньяков-убийц в чёрных балахонах и масках, жаждущих крови, даже того, что ручка двери окажется под напряжением, и из него, Джеймса, получится очаровательное жаркое а-ля «Оленина в собственном соку». В конце концов, это же Снейп! Но за дверью в смежной комнате, как ни странно, обнаружилась небольшая спальня, почти полная копия той, в которой довелось проснуться Джеймсу. На кровати мирно спала Лили, чуть бледная, с лёгкой тенью под глазами, но живая и невредимая. Мужчина почему-то сразу поверил, что это на самом деле его жена, а не переодетая Пожирательница.

— Не нервничай, здесь ни за каким углом Тёмный лорд не прячется. Это мой дом, и, будь уверен, кроме нас и пары домовиков здесь никого нет, — донёсся тихий, но отчётливый голос из соседней комнаты.

Джеймс выглянул из временной спальни Лили. Северус так и не пошевелился с той самой секунды, как впервые с ним заговорил. Ну, не считая того, что переместил взгляд со складок шторы непосредственно на дорогого гостя. Несомненно, сейчас он ожидал конкретной реакции. Джеймс немедленно сообразил, что просто сказать «Спасибо» и немедленно отсюда свалить ему не удастся.

— Что тебе от меня нужно? — *Снейп — слизеринец, он так просто ничего не делает,* — поспешил напомнить себе Джеймс.

— Что за меркантильные наклонности? Разве я не могу кому-то помочь просто так, по доброте душевной? — Северус, казалось, обиделся.

— Наверно, можешь, — не стал спорить Джеймс, — но не мне. Что тебе надо?

— Чтобы ты сел и успокоился. В таком тоне я с тобой разговаривать не буду.

— А мне нужно, чтобы ты со мной разговаривал? — невинно поинтересовался Поттер.

— Мне нужно с тобой разговаривать, причём по довольно серьёзному поводу, — пояснил Снейп, — Если я не решу вопрос сейчас, я буду вынужден искать тебя снова и снова, но когда-нибудь всё выясню.

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

— Я ещё сам не вполне понимаю. Но думаю объяснить всё, по крайней мере себе, в процессе беседы. Так что, ты откажешь в маленькой услуге человеку, вытащившему тебя и твою очаровательную супругу из больших неприятностей? Твоя большая гриффиндорская совесть это выдержит?

— Со своей большой гриффиндорской совестью я как-нибудь без тебя договорюсь, — Джеймс внимательно изучал оппонента. Тот был настроен довольно миролюбиво, видимо, и в самом деле крайне нуждался в решении какой-то ему одному ведомой проблемы.

Джеймс на некоторое время застыл в боевой стойке, быстро решая, что ему делать. Северус несколько секунд молчал, а затем вызвал домового эльфа с подносом, на котором разместились две чашки кофе.

— Не отравлен, как ни странно, — пояснил Снейп, взяв себе чашку.

Этот жест оказался последним фактором, повлиявшим на выбор Джеймса. Мужчина сел в соседнее кресло, взял милостиво предложенный напиток и сделал пару глотков. В нос ударил знакомый дурманящий запах.

— Чуть-чуть переборщил с ликёром, на мой вкус, — бросил собеседнику Джеймс.

— Для твоего состояния как раз, — невозмутимо откликнулся Северус.

Поттер сделал ещё глоток, мысленно вздохнул и призвал всё своё хорошее воспитание, которое только у него было. Этот разговор потребует от него некоторой выдержки.

— Что с Лили? — единственный относительно нейтральный вопрос, который пришёл ему в голову. В самом деле, не о погоде же разговаривать!

— Ей, похоже, не очень понравился Круциатус… Впрочем, она потеряла сознание почти сразу и меня не видела, так что при желании ты можешь придумать всё, что угодно. Я дал ей пару зелий, это я уже говорил, так что через полчаса хорошего здорового сна ничто не будет напоминать ей о Пыточном проклятии. Ну, возможно, кроме воспоминаний. Несколько царапин на лице и руках я тоже залечил. Во всём остальном она в полном порядке, — предоставил полный отчёт Северус.

— Спасибо, — Джеймс не нашёл для ответа ничего лучше.

— Не за что.

Лет пять назад Поттер обязательно бы откомментировал последнюю реплику Снейпа, но сейчас отчего-то не стал. Может, он повзрослел?

С минуту бывшие однокурсники молчали. Джеймс задумчиво изучал орнамент на чашке. Почему молчал Снейп, он не знал. Наконец, когда сквозь остатки кофе можно было уже запросто разглядеть белый фарфор, бывший гриффиндорец решился прервать затянувшееся молчание.

— Так о чём ты хотел поговорить?

Снейп одним глотком допил кофе.

— Видишь ли… — медленно начал он, — Месяц назад умерла моя мать. Она была серьёзно больна, последние несколько лет практически не могла ходить, но всё-таки это оказалось для меня неожиданностью.

— Я должен тебе посочувствовать?

— О, о таком счастье я даже не мечтаю.

— Тогда зачем ты это рассказываешь?

— Если ты перестанешь меня перебивать и дослушаешь до конца, то может быть даже узнаешь, зачем, — недовольно поморщился Снейп, — Так вот, после смерти матери я принялся перебирать старые бумаги, просто так, чтобы быть в курсе, если вдруг пожалуют кредиторы или что-то вроде. Среди старой переписки я нашёл в том числе несколько писем на валлийском языке.

Поттеры испокон веков жили в Уэльсе. Там родились первые отпрыски этого благородного рода, там находилась большая часть имущества, да и просто приятно осознавать, что ты — не британский граф, коих хватает (те же зазнайские Малфои), а валлийский. Так что изучение родного языка входило в обязательную программу воспитания каждого истинного Поттера. Этот факт не был известен только ленивому. Так что Джеймс хорошо понял, при чём здесь он. По крайней мере, он так думал.

— Так тебе нужны услуги переводчика? — хмыкнул Поттер, — Дружеский совет: кроме меня в этой стране есть ещё колдуны, знающие валлийский, и чтобы получить от них качественный перевод, вовсе необязательно рисковать жизнью и вытаскивать их с поля боя.

— Мне нужны не только, даже не столько, услуги переводчика, и насмешки здесь неуместны. Проблема в том, что кроме писем у мамы в бюро я нашёл и старые документы, а там катастрофически не совпадают даты. Например, даты знакомства моих родителей, их свадьба и дата моего рождения — совершенно не становятся в стройный ряд.

— Так, я не понял, ты на что намекаешь?

— Пока ещё я ни на что не намекаю, я хочу понять, почему между первым свиданием Эйлис Принц и Тобиаса Снейпа и моим днём рождения перерыв в семь месяцев. Эти письма — единственное, что я ещё по понятной причине не изучил, — Снейп медленно заводился.

— Всё ещё не понимаю, почему я должен работать твоим карманным переводчиком.

— Потому что все остальные переводчики неминуемо узнают содержание этих писем, — пояснил очевидное Снейп, странно усмехнувшись, — А если какая-нибудь информация случайно просочится в газеты, ты можешь обидеться. Хотя это только мои подозрения, я ничего не утверждаю.

И Северус достал из кармана пачку писем, перетянутых чёрной лентой, и бросил их «своему карманному переводчику».

— Всё ещё не понима… — счёл нужным довести до сведения слизеринца Джеймс, развязывая ленточку, как вдруг запнулся на полуслове. Писем было всего два или три, и на всех стояла печать Поттеров. Но откуда…

Джеймс развернул один из пергаментов и пробежал глазами по строчкам, написанным знакомым подчерком на знакомом языке.

*Ну, папа, ты даже не представляешь, насколько тебе повезло, что ты уже умер. Я бы тебе сейчас с удовольствием задал пару вопросов, в первую очередь касательно уважительного отношения к женщинам, о котором ты столько твердил…*

— Я-то думаю, что у меня дебет с кредитом не сходится! — вслух откомментировал молодой Поттер.

— А теперь вслух, пожалуйста…

* * *

…— Нет, серьёзно, я не понимаю. Альбус как взбесился! Не ходи туда, не делай того. Я не знаю, это все деды на старости лет впадают в маразм, или только мне так не повезло? Ты что-нибудь знаешь?

— Про старческий маразм?

— Нет, про то, почему он бесится.

— Должно быть, его кто-нибудь покусал.

— Это сейчас на что был намёк?

— Везде-то тебе видятся намёки. У тебя паранойя?

— Слушай, ты меня достал!

— Абсолютно взаимно.

Джеймс уставился на Северуса, так что тот даже на секунду испугался, что гриффиндорец его собирается съесть, причём без хлеба и соли. Несколько минут молодые люди молча переглядывались. Что за чувства в них сейчас бурлили, оставалось загадкой.

— Так что там насчёт маразма? — наконец продолжил беседу Северус.

— В общем, вчера он даже советовал нам с Лили уехать куда-нибудь из страны. Ну сам посуди, куда я во время войны должен уехать?..

Джеймсу и Северусу понадобилось некоторое время, чтобы переварить совершенно недвусмысленное содержание писем, выуженных из письменного стола госпожи Эйлис Принц. Джеймс уже смутно помнил, кто из них предложил сделать проверку крови, да это не особо важно. Результаты показали совпадение процентов на семьдесят пять, что указывало на подопытных как на сводных братьев.

Молодые люди не особенно афишировали результаты опыта, по крайней мере, Джеймс не сказал о них вообще никому, тем более, что Снейп на свои полцарства не посягал. Но молодой Поттер считал для себя нужным и полезным время от времени захаживать в Найтхауз, где, собственно, проживал новообретённый родственник, особенно когда бывала нужда в информации с того края фронта, то бишь из стана Пожирателей. Северус тоже пока не высказывал желания пригласить надоедливого братца в гости к Тёмному лорду без права отказа. Пока что взаимоотношения молодых людей зависли в этой неопределённой промежуточной стадии временного перемирия между аврором и Пожирателем смерти, пока что она устраивала обоих.

— …не имею понятия, но в словаре Тёмного лорда, например, «Поттер» — ругательное слово, причём давно.

— Ага, достали-таки!

— Достали! Хочешь дружеский совет? Выпендривайтесь с Блэком поменьше, пока ещё живы. Я тебя вытаскивать из неприятностей не нанимался.

— Это мои методы ведения войны, а тебе если что-то не нравится — заткни уши!

— Обязательно, когда в следующий раз наткнусь на вашу шайку садистов, непременно последую твоему совету!

В беседе снова наступил минутный перерыв, который был бездарно потрачен на сверление друг друга возмущёнными взглядами.

— Ладно, я не про это. Вот скажи честно, куда я должен уехать, да ещё с беременной Лили? Она же меня первая убьёт, заикнись я о бегстве. О чём только Дамблдор думает?

— Разве Лили беременна?

— Я тебе не рассказывал? Уже пятый месяц. Она обследовалась у магловских врачей, нашим она почему-то не доверяет. А я слышал, что маглы часто ошибаются, когда ставят сроки или ещё что. Представляешь, могут поставить дату родов на один день, а на самом деле всё случится только через две недели. С ума сойти можно! Так вот, магловские целители… представляешь, у них такие штуки есть интересные: водишь каким-то прибором по человеку, а все его внутренние органы показывают в таком… не знаю, ящик такой со стеклом. Лили его ещё как-то интересно назвала… не помню. Ну не суть важно, — взахлёб рассказывал Джеймс, — В общем, маглы чего-то там рассмотрели в этом ящике и сказали, что у нас будет двойня, представляешь?

— Мне тебя поздравить или посочувствовать?

— Ты идиот?

— Если я скажу «нет», ты же мне вряд ли поверишь… Постой-ка, — Северус вдруг выпрямился в своём кресле, — Какой, ты сказал, срок?

— Пять месяцев, а что?

Северус чуть нахмурился, словно пытаясь что-то быстро сообразить.

— Пожалуйста, скажи, что это шутка, — вдруг попросил он.

— Это шутка, — охотно сказал Джеймс, ещё не совсем понимая, что к чему.

— Правда?

— Ты сам попросил… А что тебе не нравится, я понять не могу? Пять месяцев, маглы поставили срок где-то на конец июля. Что не так?

Северус бледнея смотрел на Джеймса. Тот начал волноваться.

— Мерлин, что я наделал! — тихо пробормотал Северус, пряча лицо в ладонях…

* * *

…— Северус, я всё придумал, но мне нужна твоя помощь.

— Что? — устало поинтересовался мужчина: эта история с пророчеством порядком измотала его.

Но ведь он же не знал! Если он, Пожиратель, случайно подслушал пророчество, которое непосредственно касается Тёмного лорда, почему он не должен был его пересказать Волдеморту! Но теперь этот его поступок не казался Северусу таким уж правильным. Откуда он мог знать, что под ударом окажется его брат. Ну и что, что он, Снейп, отчаянно не желал мириться с этим родством, ну и что, что общаясь с Джеймсом он чувствовал себя не в своей тарелке и лучше бы предпочёл, как раньше, не знать этого факта собственной биографии. Ещё его смущало то, что после каждой такой вот беседы с новоявленным братиком желание числиться Пожирателем смерти становилось всё меньше, и Северус никак не мог себе объяснить, почему. Но сложно противиться законам крови: сейчас он чувствовал себя виноватым. Он подставил собственного брата.

— Ну давай же, говори. Впрочем, если этот план не сильно отличается от твоих обычных доморощенных идей, вроде тех, что приходили в твою голову в школьные годы, я вряд ли хочу его знать.

— Нет, это на самом деле может помочь, — Джеймса уже охватил бешеный энтузиазм. Северус понял, что если его что-то не устроит, разубедить Поттера будет задачей не из лёгких, — То, что нам придётся с Лили скрываться, это уже понятно.

— Не факт, — счёл за благо вклиниться Снейп, — никто не сказал, что в этом долбанном пророчестве идёт речь о твоих детях. Может, всё ещё обойдётся.

— Но мы будем исходить из предположения, что не обойдётся, — поспешил оборвать его Джеймс, — Тот факт, что нас будет четверо, становится проблемой.

— С каких пор дети для тебя — проблема?

— Не передёргивай. Я имел в виду, что вчетвером прятаться будет проблематично. И втроём будет нелегко…

— И вдвоём, кстати, тоже. Так что лучше всего будет бросить семью и прятаться одному, по крайней мере, с гарантией.

— Слушай, задрал! — возмутился Джеймс, — Вообще, не перебивай меня, у меня всего десять минут… Так вот, смотри, какой план. Детей спрячешь у себя ты, тайком, чтобы вообще никто не знал. Мы с Лили пока найдём…

— ЧТО-О-О?!? — взревел Снейп, — Ты что, с ума сошёл?!?!

— Почему? Ты же сам сказал, что о твоём доме никто не знает, в том числе Волдеморт, — Северуса передёрнуло, — Их здесь никто не найдёт. Вообще, я же не навсегда тебя прошу их забрать! Мы найдём место понадёжнее и сразу заберём своих карапузов обратно.

— А с чего мне такая честь? Почему не Блэку, например? — невинно поинтересовался Снейп.

— У него, в случае чего, у первого будут искать малышей, это слишком очевидно.

— Хорошо, а как ты общественности объяснишь, куда детей дел? Вот была Лили беременна, причём сразу двумя. Родила — и в результате ни одного. Куда наследники подевались?

Джеймс задумчиво закусил губу.

— Ну хорошо, — «смилостивился» он наконец, — ты спрячешь у себя одного. Второго мы сами защитим. Это будет чуть сложнее, но ладно, справимся.

— С каких пор гриффиндорцы выбирают самый простой путь из имеющихся? Разве это не ваш девиз: «Мы не боимся неприятностей. Там, где их нет, мы себе сами их создадим»?

— Очевидно, у меня где-то засел шальной слизеринский ген. И перестань уже меня перебивать! Так вот, один останется у меня, и я… скажу, что магловские целители опять напутали, сказали, что будет двое, а на самом деле…

— Врачебная ошибка? Но когда-нибудь эта «врачебная ошибка» явится народу в лице твоего второго ребёнка, ты это как объяснишь?

— Ну это уже мелочи, потом придумаю, — нервно отмахнулся Джеймс, — Какая разница, в конце концов! Кого должно это касаться? Мои дети, что хочу, то и делаю.

Северус хмыкнул:

— А как благородная Лили Эванс откликнулась на идею отказаться от родных детей ради спасения собственной шкуры?

— Я ни от кого не отказываюсь — я пытаюсь спасти им жизнь! — вспыхнул Джеймс.

— Что?! Она не в курсе? Ещё веселее, — Снейп нервно хохотнул, — А матери ты как объяснишь, куда делись её дети… хорошо, один ребёнок? Память сотрёшь? Гриффиндорец хренов… То есть твоей супруге вообще слова не давали… Нет, я такого ещё не видел! Джеймс Поттер, ты самый большой оригинал на этом свете, и я вовсе не уверен, что это хорошо.

— Как-нибудь разберусь на месте.

— Поттер, ты серьёзно болен, у тебя с психикой не всё в порядке? Не хочешь пройти курс шоковой терапии в святом Мунго? У меня там есть пара знакомых, могу похлопотать, и тебе даже выделят одиночную палату, — но никакие насмешки Северуса Снейпа, казалось, не могли поколебать главу благородного рода Поттеров, — Нет уж, я в эти игры не играю. В конце концов, ребёнку будет нужен уход. Я этими навыками не владею и учиться не собираюсь.

— Вот это, по-моему, никогда и ни у кого проблемой не было, — пожал плечами Джеймс, — Запряги домовика.

— Нет, ни за что, ни за какие коврижки. Это просто отвратительно!

— А между прочим, ты мне должен, — это прозвучало как-то… угрожающе.

— Это с каких же это пор? Если ты про ту идиотскую историю с Гремучей ивой, то я, если ты забыл…

— Причём здесь это? Я про пророчество. Если бы ты не сообщил о нём Волдеморту, нам бы прятаться не пришлось.

— Пришлось бы, ты всё равно его достал, он бы открыл охоту.

— Ты это точно знаешь?

— Я предполагаю, и мои предположения обычно недалеки от истины.

— Вот-вот, обычно. Согласись, Северус, ты нас в это дело впихнул, тебе и вытаскивать.

— Чёрт…

* * *

— О, мамочка, как больно! — простонала Лили, покрепче хватаясь за руку Джеймса. Тот про себя отметил, что перелома ему, очевидно, не избежать.

— Похоже, придётся делать кесарево, — поцокав языком, констатировала врач, миссис Доусон, — Иначе роды могут быть очень тяжёлыми, возможно, даже смертельными.

— Нет, пожалуйста, я не хочу, — Лили залилась слезами, в самом деле чуть не сломав мужу руку, — не надо операцию!

— Извините, сэр, в ваших интересах уговорить вашу супругу, — прошептала Джеймсу на ухо акушерка, — ребёнок лёг неправильно — ей просто не родить самой.

Внутри у Джеймса возмутился каждый орган, каждая клеточка тела. Резать! Он слышал о таких методах лечения, но никогда не верил, что маглы в самом деле такие варвары, чтобы ими пользоваться. *Какой только чёрт нас дёрнул идти в магловскую клинику! В святом Мунго обошлось бы без этого!* — скрипнул зубами Джеймс, уже понимая, что роды в святом Мунго доставили бы только лишних проблем. Во-первых, целителям не доверяла маглорожденная Лили, во-вторых, среди них могли оказаться люди Волдеморта, в-третьих, колдунов не обвести вокруг пальца так, как это хотел сделать Джеймс здесь и сейчас.

— А ей… ей ведь не будет больно? — нервно поинтересовался он.

— Нет, мы дадим леди наркоз, она ничего не почувствует, — поспешила утешить мужчину добрая старушка, — Операция абсолютно безопасна, уверяю вас. Мы сделаем всё в лучшем виде.

Это была частная клиника, так что сказать по-другому женщина просто не могла. Но Джеймс в самом деле чувствовал, что она может и хочет помочь Лили. Скрепя сердце, он решился. В конце концов, может, оно и к лучшему…

Следующие полчаса или около того Джеймс провёл в коридоре, нервно шагая туда-сюда. Из операционной не доносилось ни звука. *Что они, звуконепроницаемые щиты там поставили?* — с какой-то злостью подумал мужчина, ненароком забыв, что находится у маглов, которые ни о каких щитах слыхом не слыхивали, тем более не могли их поставить.

Неожиданно посреди почти что гробовой тишины (совсем недавно пробило полночь, и вся больница давно спала) раздался резкий детский плач. Джеймс вздрогнул и развернулся на каблуках. *Мерлин, кто сюда детей пустил?.. Стоп. Это…* К одному детскому голоску, обладатель которого, кажется, никак не желал успокаиваться, добавился второй, ещё громче, как показалось Джеймсу. Сердце мародёра забилось чаще. Звуки раздавались из-за дверей той самой операционной, куда давным-давно, сорок минут назад, увезли Лили. Нестройный дуэт громко заявлял миру о своём недовольстве жизнью. Кажется, врачам будет стоить большого труда их успокоить.

Дверь палаты распахнулась, и оттуда вышли акушеры. Миссис Доусон взяла курс на новоявленного папашу. Следом за ней шла медсестра, нёсшая в руках два поскуливающих свёртка.

— Примите, мистер, — тепло улыбнулась врач, — бесстрашный сэр и прекрасная леди. Ваша супруга спит, с ней всё в порядке.

Медсестра взгромоздила на Поттера оба свёртка. Тот, что миссис Доусон обозвала «прекрасной леди», прекратил своё поскуливание практически сразу же, как оказался на руках у папы, и теперь внимательно рассматривал родителя огромными, как у него самого, доверчивыми карими глазами. Свёрток с рабочим названием «бесстрашный сэр» ещё некоторое время всхлипывал, недовольно морща фамильный поттеровский носик, но вскоре тоже успокоился. У Джеймса перехватило дыхание. С его стороны это выглядело как предательство, отдавать такое маленько существо непонятно куда, тогда как младенцу нужна забота и любовь родителей. Он чуть было не отказался от своей затеи, но… Цена могла быть слишком высока…

— А кто из них старше? — поинтересовался Джеймс, внимательно рассматривая обоих малышей и чувствуя, как на губах у него расцветает счастливая улыбка.

— Вам это так важно? — усмехнулась врач.

О да, для него это было принципиально.

— Мальчик немножко старше.

— Кажется, он тоже это понимает, — откликнулся Джеймс, глядя, как его новорожденный сын возится в своём одеяле (достойная мародёрская смена!). Девчушка была не в пример спокойнее и, кажется, уже начала засыпать.

— Вы сможете ещё побыть с ними, в любой момент, но сейчас, если вы позволите, нам нужно провести медосмотр, проверить, нет ли каких патологий, — сочла нужным сообщить миссис Доусон. Всё, конец…

Джеймс был природный лекарь, он уже сейчас лучше всех знал, что с его малышами всё в порядке, но свёрток протянул. Один. Миссис Доусон передала ребёнка стоявшей рядом медсестре и принялась терпеливо дожидаться, пока мужчина вдоволь налюбуется на дочку…

— Obliviate…

* * *

…Скрытый мантией-невидимкой, Джеймс Уоррен Поттер с законной наследницей на руках пробирался к выходу с территории больницы. Где-то там, чуть в стороне, его должен ждать Северус. На одеяло Джеймс не забыл наложить согревающее заклятие. Технически, был ещё июль, пусть и тридцать первое, но осень в этом году решила заявить свои права на месяц раньше. Девочка уже пригрелась и заснула, и теперь Джеймс старался всеми силами её не разбудить.

Северус Октавиус Снейп обнаружился под большим раскидистым дубом. Он стоял к нему (в смысле, к дубу) спиной и методично стучал затылком о ствол несчастного растения. Подойдя чуть ближе, Джеймс понял, что сие действо Пожиратель совершает под звуки собственного голоса, методично повторяя: «Я — дурак. Я — дурак…»

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — добродушно усмехнулся Поттер, скидывая мантию: сегодня ему совсем не хотелось никому грубить, тем более дорогому брату.

— Не обольщайся, Поттер, ты тоже дурак, — обречённо вздохнул Северус, ударившись последний раз о ствол дерева и поворачиваясь к новоприбывшему, — Мы с тобой два дурака. И ещё неизвестно, кто из нас больший. Попомни мои слова: когда-нибудь ты об этом пожалеешь.

— Обязательно, — кивнул Джеймс, протягивая Северусу спящего младенца, — смотри, какая лапа, правда?

— В темноте не видно.

— Слушай, можешь ты всё-таки всё испортить!

— Да ладно-ладно, не кипятись. Девочка?

Джеймс кивнул.

— А второй?

— Мальчик.

— Что ж, теперь я понял смысл фразы «Разделить по-братски», — усмехнулся Снейп, но ребёнка взял, — И мне всё ещё не нравится эта затея.

— Учту, когда буду составлять завещание.

Северус немного помолчал, вглядываясь в лицо малышки.

— На Лили похожа. А как её зовут?

— Ну… Лил говорила, что если у нас будет девочка, её обязательно надо звать Джессикой.

— А фамилия?

— Не понял.

Северус смерил брата странным взглядом.

— Как ты, интересно знать, её прятать собираешься, если она будет носить твою фамилию? Среди волшебников не так уж много Поттеров, а если ещё дату рождения проверить… Или ты предложишь мне дать ей свою?

Джеймс задумчиво потёр подбородок: он об этом как-то не подумал.

— А как тебе Дарк, а? По-моему, забавно. Девочка с тёмным прошлым.

— И с не менее тёмным будущим. Очень смешно! Когда-нибудь твоя очередная гениальная идея сведёт тебя в могилу.

— Спасибо на добром слове. Так как тебе?

— Мерлин, мне какая разница! Твоя дочь, издевайся как хочешь — я-то причём? — недовольно прошипел Снейп, поудобнее перехватывая девчушку.

— Ну решено. Значит, я к тебе утром зайду, проверю, как дела.

— А Лили?

— Скажу то же, что и всем: врачебная ошибка. Она всё равно была под наркозом, она не может помнить…

— Она — мать.

— Разберёмся, — махнул рукой Джеймс, — ладно, мне пора. Давай…

Поттер хлопнул Северуса по плечу, легонько ущипнул новорожденную Джессику Дарк за носик и растворился во тьме. Дядюшка Северус ещё раз внимательно смерил оставленного ему на попечение ребёнка взглядом:

— Джессика! Ну хоть не Августина или чего похуже. Тоже мне, придумали имя, дураки. Она же маленькая!.. Энни, вылитая. Точно…

* * *

…— Милорд, вы просили доложить… Я изучила все картотеки. В конце июля в Британии родилось всего два младенца. Сын Лонгботтомов и сын Поттеров, — фигура в чёрном балахоне почтительно склонилась перед своим господином.

— Замечательно, Вилма, — Волдеморт довольно усмехнулся, — Но, кажется, у Поттеров должно быть двое.

— Эти идиоты обследовались у маглов. А те как всегда напортачили. Это была ошибка, ребёнок только один, — презрительно бросила Пожирательница.

— Тем лучше, — хмыкнул Тёмный лорд и сделал соответствующий жест. Вилма заняла своё место в кругу, — Установите наблюдение за Поттерами. Обо всех их передвижениях немедленно сообщать мне…

Кнут — пряник — кнут. О маленьком Гарри Лорду всё-таки доложили, причём в паре ещё с одним ребёнком, об Энни Волдеморт не знает и, возможно, никогда не узнает, но он всё-таки выбрал Поттеров. Северус почувствовал, что по спине его течёт холодный пот. Неужели Тёмного лорда настолько достали издевательские насмешки Джеймса, что он больше ничего уже не желает и слышать. Он же не думал ни секунды…

—…ясно? Идите, — Волдеморт небрежно махнул рукой, и Пожиратели один за другим устремились к выходу из Тронного зала, — Что ещё?

Северус оглянулся и понял, что он остался один на один с хозяином. Что ж, стоит попробовать. Это очень некрасиво, но он — слизеринец, ему можно.

— Милорд, прошу прощения за наглость, но позвольте, я скажу… — пробормотал он, склоняясь в полупоклоне.

— Говори, — положительно, Волдеморт был в отличном настроении.

— Я не понимаю… Почему Поттер? Неужели мальчишка настолько опасен? Лонгботтомы — чистокровные, а он…

— Аристократ, — закончил Тёмный лорд, — У аристократов настолько безупречная кровь, что небольшое смешение с маглами не имеет никакого значения с магической точки зрения. Социуму же всё равно, род Поттеров обладает слишком большим влиянием, чтобы на такие мелочи публично обращалось внимание.

*Да, слабенький аргумент,* — мысленно отругал себя Северус, пытаясь параллельно придумать, что бы такое ещё возразить полоумному маньяку.

— Ты не видишь тонких отличий, — продолжал, между тем, Волдеморт, — Исключения нужны, просто необходимы, чтобы подтвердить правило. Когда ты научишься это понимать, возможно, ты станешь великим волшебником, — тёмный маг как бы сочувственно покачал головой, но Северуса на это больше не купить.

Вот почему он пошёл тогда в Пожиратели: Волдеморт был первым, кто уверился в то, что Снейп может стать великим волшебником, что у него есть потенциал… Вот только теперь Северус понимал, даже слишком хорошо: чтобы быть великим, убивать людей вовсе необязательно. И тем более собственного племянника…

— Я понял, милорд, простите мою глупость, — почти прошептал мужчина, рассматривая каменный пол у себя под ногами.

Волдеморт снисходительно хмыкнул:

— Ты хорошо послужил мне раньше… Можешь идти.

Он даже не наказал его за попытку оспорить его решение! Он и в самом деле был до невозможности доволен.

Северус поклонился и вышел. Почти на автомате он пересёк практически весь замок и вбежал в ту комнату, которую милостиво выделили ему. Закрыл дверь. Машинально наложил чёртову кучу звуконепроницаемых и иных щитов, стащил с себя маску и тяжело дыша, утирая пот со лба, почувствовал, как его охватывает паника. Что он наделал! И, самое главное, выхода не было.

Вдруг Северуса осенило. Он не может ничего поправить, но может помочь. Он может рассказать Дамблдору. А если тот ему не поверит, то… Да, очень может быть, что совсем скоро на земле появится третий человек, осведомлённый о любовных интрижках Уоррена Поттера…

* * *

…— С ума сойти можно! Я знала, что ухаживать за ребёнком — это очень утомительно, но что настолько! — Лили устало плюхнулась на диван.

— Что такое, дорогая? — лениво поинтересовался Джеймс, занятый крайне важным делом: он усиленно отдыхал после очередного сверхсложного трудового дня. Как всегда, Пожиратели свободного времени аврорам не оставляли: только за сегодняшнее дежурство Джеймс побывал на трёх выездах, где был легко ранен в руку, и составил четыре рапорта за вчерашний день. Сказать, что он чертовски устал, значило промолчать.

— Понимаешь, я иногда думаю, что мои научные занятия мне только мешают, — недоумённо пожала плечами молодая женщина, — Вот если бы я не изучала Магию Крови, может быть, я так бы не дёргалась. Ну вот хотя бы… все книги наперебой твердят, что в первые пару лет связь между матерью и ребёнком настолько сильная, что женщина чувствует абсолютно всё, что происходит с её малышом, начиная от… я не знаю… от ночных кошмаров до рези в животике. Абсолютно! Но то ли я — счастливое исключение, то ли просто сама себя накрутила, но я совсем сбилась с толку. Я не чувствую Гарри, я не знаю, что и когда с ним происходит.

— В смысле?

— Ну вот допустим час назад. Я была совершенно уверена, что он голоден. Разумеется, поднимаюсь наверх, и что бы ты думал? Гарри преспокойно сопит в кроватке. Ещё бы по ночам так же спокойно спал, был бы просто золотым ребёнком. Я скоро с ума сойду! И так каждый день, круглыми сутками, я чувствую не то, что есть на самом деле. У меня что-то с материнским инстинктом. Я, наверно, никудышная мать…

— Ну почему сразу никудышная? По-моему, очень даже кудышная, ещё кудышнее многих.

Лили невесело рассмеялась. Джеймс почувствовал, как где-то глубоко внутри просыпается спрятанная доселе совесть. Он так и не рассказал Лили про Джессику. Всякий раз, когда он думал, что наступил подходящий момент, что-нибудь случалось. То Крокер отравится какой-то гадостью, и Лили от волнения не спит сутками, то снова каким-то непостижимым образом на них выйдут Пожиратели, то убили мистера и миссис Эванс, а это нападение двухмесячной давности! Джеймс только-только почувствовал, что снова начинает жить, а ведь он думал, что после того ада, который ему довелось увидеть, он уже никогда не оправится. Сириус, так тот даже шутить перестал…

Но теперь они в полной безопасности. Заклятие Доверия их защищает со всех сторон. Поместье Поттеров в Годриковой Лощине — это просто красочная иллюстрация фразы «Мой дом — моя крепость». Джеймс долгое время не был там, где были убиты Уоррен и Синтия Поттер. Просто, боялся. Мужчина предпочитал жить в своём лондонском доме. Но сейчас он вернулся в те края, где прошло его детство, и был так счастлив, абсолютно уверенный, что и он, и его семья недосягаемы для врагов…

— Лили, я должен тебе кое-что сказать… Обещай, что ты меня не убьёшь, ладно?

— Обещаю, — задорно усмехнулась женщина.

— Помнишь твоего врача, миссис Доусон?

— Разумеется, а что? — Лили, похоже, уже почувствовала неладное.

— В общем… Ну, она очень хороший врач, хоть и магла… Она всё правильно сказала…

— Не понимаю…

— Ну, помнишь, когда осматривала тебя тогда, в первый раз…

Лили всё поняла чересчур быстро и чересчур хорошо.

— Что… что ты сделал? Я знала, что этого не может… Где мой ребёнок?! Девочка, да? Я чувствовала… Где моя дочь, ты, мерзавец?

— Лили, спокойно, всё хорошо, — быстро затараторил Джеймс, пытаясь успокоить разъярённую женщину. Она и в самом деле была готова убивать, — Она у моего брата…

— У тебя нет брата!

— Есть, оказывается, есть, сводный, папа постарался. Я недавно узнал… Поверь, она в полной безопасности.

— Это что, шутка такая была, да? Так вот, чтобы ты знал, мне не смешно! — лицо миссис Поттер странно перекосилось. Джеймс ухитрился как-то её обнять. Женщина попыталась вырваться, но у неё это не получилось.

— Лили, всё хорошо, ты не волнуйся, я просто сделал так, чтобы наша дочь осталась цела и невредима, чтобы она была в безопасности. С ней всё замечательно, — повторял он, всеми силами пытаясь успокоить рассерженную супругу.

— Я тебя убью! — горячо поклялась Лили, — Нет, сначала ты вернёшь мне мою дочь обратно, а потом уже я тебя убью.

— Договорились.

— Ты идёшь и сейчас же возвращаешь мне её обратно. Сию секунду!

— Обязательно.

И Джеймс продолжить обнимать женщину, дожидаясь, пока она успокоится. Наконец Лили глубоко вздохнула:

— Ну, чего ты стоишь? Иди уже, — её лицо приняло обычное сосредоточенное выражение, которое появлялось всегда, когда требовалось решить важную, не терпящую отлагательств проблему.

Джеймс кивнул и виновато улыбнулся, мол, извини, ошибся, с кем не бывает… И вдруг мужчина услышал звук, которого здесь и сейчас быть не должно…

Джеймс осторожно выглянул в холл и прислушался…

— Лили, хватай Гарри и беги! Это он! Беги! Быстрее! Я задержу его…

Краем сознания мужчина отметил, как Лили вскрикнула и бросилась наверх. Он же отправился вперёд, встретить врага.

— Джеймс Уоррен Поттер, — раздался неприятный визгливый голос, и в дом вошёл Тёмный лорд Волдеморт, — Вот мы и встретились. Снова. Признайся, проснувшись сегодня утром, ты не ждал такого поворота.

Джеймс молча снял с шеи фамильный медальон Поттеров. Это мощнейшее оружие в руках главы рода — пожалуй, единственное, что могло защитить его и его семью в эту минуту. Питер, жалкий крысёныш, предал его, но Джеймс старался об этом не думать. В конце концов, может и не предал, может, его пытали. Но это было маловероятно: чтобы кого-то пытать, нужно для начала знать, кого именно стоит пытать.

— Старые трюки, Джеймс, это я уже видел, — хохотнул Волдеморт, — У Давенпортов, у Блэков, у Малфоев, у Прюиттов. Твой отец тоже пытался провернуть эту шутку, но у него мало что получилось. Уинстон Давенпорт вас всех предупреждал, и правильно делал. Он всё правильно понял. И Джонатан правильно понял. И его сын тоже в своё время всё правильно поймёт, если повзрослеет. У них это в крови, у Давенпортов. Когда речь заходит о власти, они удивительно быстро схватывают… основные настроения… Медальон не поможет тебе, Джеймс. Чтобы со мной сладить, нужна большая мощь, нужна подпитка большого Совета, а у вас её нет. Ваша главная ошибка в том, что вы отказались от своего единственного шанса тогда, в самом начале, когда Уинстон пытался созвать Совет. И проиграли.

— Пошёл вон, — тихо проговорил Джеймс, холодея: Волдеморт был прав.

— Подожди, Джеймс, не так скоро. Для начала я хочу предложить тебе небольшую сделку. Я всё время хотел это сделать, но ты постоянно убегал и принимался вопить свои идиотские песенки. Кстати, как тебе моё представление двухмесячной давности?

— Сногсшибательно, — съязвил Джеймс, мысленно прикидывая, как можно отступить, и молясь, чтобы Лили успела сбежать.

— Я знал, что тебе понравится… — плотоядно ухмыльнулся Волдеморт, — Но мы отвлеклись. Я сделаю тебе маленькое предложение. Если ты согласишься, то останешься жив, и ты, и вся твоя семья.

— А если нет?

— Вы все умрёте.

— Я так понимаю, я не первый, кому ты делал своё предложение, — Джеймс был сегодня необычайно проницателен, — И похоже, все отказываются? Почему же должен я соглашаться?

— У тебя маленький сын, — просто ответил Волдеморт…

* * *

…Лили, задыхаясь, со всех ног бежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Да будут прокляты все эти поместья в три этажа и те, кто придумал располагать спальни на последнем. Гарри спал в детской, и Лили бежала туда.

Наконец на горизонте показались двери её с Джеймсом спальни. Как вихрь, Лили влетела в комнату и ринулась к дверям, за которыми скрывалась детская. В секунду женщина преодолела расстояние от дверей до кроватки Гарри, показавшееся ей катастрофичным. Малыш уже не спал: видимо, и он что-то почувствовал. Лили споткнулась об огромного плюшевого медведя, с которым так любил играть Гарри, и чуть не потеряла равновесие. К счастью, с координацией было всё в полном порядке, и женщина умудрилась удержаться на ногах. Практически машинально она схватила сына на руки, чувствуя, как её наполняет паника, схватила специально сшитый собственноручно карман, как она про себя его называла, посадила в него Гарри и надела его на спину. Мальчик уже достаточно вырос, и Лили почувствовала, как у неё оттягивает плечи, но сейчас это была жизненно неважная мелочь. Аккуратно закрепив карман на спине, чтобы он не вздумал никуда съезжать, женщина открыла окно и посмотрела вниз. Третий этаж — не слишком безопасно. Но будем надеяться, что кошки и в самом деле всегда падают на четыре лапы… Женщина закрыла глаза, задержала дыхание, преобразовалась и прыгнула.

Немногие знали, что милашка Лили Поттер — анимаг, и совсем уж мало народу было в курсе, что превращаться ей довелось в средних размеров тигрицу. Джеймс всегда любил шутить по этому поводу… Лили почувствовала, что её позвоночник хрустнул, но слава богу, всё обошлось. В самом деле, прыгать с третьего этажа с ребёнком на спине — задача не из лёгких. Но выбора у неё не было. Путь к обоим выходам, и к парадному, и к чёрному, лежал через холл, где, по расчётам женщины, как раз находился Волдеморт. Лили со всех ног (или лап?) бросилась бежать. Её целью была ограда. Если удастся через неё перепрыгнуть, то можно будет преобразоваться и трансгрессировать. Куда угодно…

Тигры, как известно, могут развивать просто ужасающую скорость. Лили временами даже не могла понять, бежит она всё ещё или уже летит. Забор стремительно приближался, до него осталось всего каких-то несколько десятков метров…

И тут женщину настигли чары Помех. Тигрица перекувырнулась через голову и упала на землю. На крыльце стоял Волдеморт и с отвратительной улыбкой смотрел вслед удирающей добыче. Лили с лёгким хлопком преобразовалась и попыталась дотянуться до палочки. Тёмный лорд быстро приближался к ней. *Джеймс… Нет…*

Гарри громко заплакал, и Лили, с усилием преодолевая чары Помех, обняла сына. Она поняла что сбежать уже не успеет.

— Только не Гарри! — взвизгнула она, когда Волдеморт подошёл почти вплотную: у неё больше не было шанса, — Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно…

— Отойди, — лениво отмахнулся Волдеморт, — Отойди, глупая девчонка.

— Нет, только не Гарри! Убей меня, — Лили даже не пыталась убежать: Авада всё равно летит быстрее.

— Отойди…

— Нет!

— Avada Kedavra.

Лили коротко вскрикнула и упала замертво. Гарри громко плакал.

Волдеморт бешено захохотал. Наконец он достигнет своей цели…

— Avada Kedavra…

* * *

…— Скажите, что это неправда, — Северус опёрся руками на стол и вглядывался в лицо Альбуса Дамблдора, будто пытаясь найти там секрет философского камня.

— Боюсь, всё-таки это правда. Джеймс и Лили погибли этой ночью от руки лорда Волдеморта.

Северус тяжело опустился в кресло, стоявшее рядом с директорским столом. Слова Дамблдора падали на него, как камни при обвале.

— Волдеморт исчез, как ты, наверняка, уже заметил по своей Метке. Но я сомневаюсь, что он погиб, — продолжал говорить Альбус, — Да, вот, возьми. Полагаю, теперь это твоё.

Директор положил на стол медальон и перстень рода Поттеров — имущество главы рода, — так, чтобы драгоценности непременно попали в поле зрения Северуса Снейпа.

— Мне не надо, — покачал головой мужчина, — Я не достоин… Я ни на что не претендую. Это всё не имеет значения. Себя я защищу сам.

— А племянника? Или ты предпочтёшь, чтобы ребёнок выпутывался сам? Что-то мне подсказывает, что до его совершеннолетия, до того дня, когда он сможет сам за себя постоять, с ним может многое произойти…

Северус нервно поднял голову. Что старик имеет в виду? Ведь Энни… Откуда он может знать — Северус никому не рассказывал про девочку, даже Альбусу, он обещал… Стоп, но он, кажется, говорит о мальчике. Как…

— Гарри, Северус, — Дамблдор правильно растолковал замешательство своего двойного агента, — Гарри Поттер, сын Джеймса. Он жив и здоров. Я не знаю, что произошло в Годриковой Лощине в эту ночь, но… Думаю, что-то в Гарри сломало Волдеморта, он не только не смог убить его, но и лишился сил сам.

— Но… ребёнок… Он же стольких убил и не справился с ребёнком? — у Северуса просто в голове не укладывалось.

— Мальчик будет жить у Петунии, это сестра Лили…

— Почему? — чуть хмыкнув, поинтересовался Снейп.

— Лили погибла, защищая сына, — просто ответил Альбус.

— Ну да, разумеется, а Джеймс, очевидно, погиб, защищая кого-то другого. Соседей, должно быть, — тихо пробормотал Северус.

— Ты немного не понял, Северус.

— Конечно, куда уж мне, — на душе было очень неприятно, и Северус и сам не мог себе объяснить, почему.

— Здесь замешана магия Крови. Это сложно объяснить и ещё сложней понять, просто скажу, что Лили своей смертью дала Гарри более сильную защиту, чем Джеймс. Он защищал дом, род, это понятие довольно абстрактное и обширное, а Лили — конкретного человека. Ты обиделся?

— С чего бы это?

— Тебя тоже много чего может ждать, Северус. Я не уверен, что Волдеморт исчез навсегда. Когда он вернётся, ты не сможешь ему объяснить, что мальчик делает у тебя, — как всегда просто и доходчиво объяснил Дамблдор: похоже, он и в самом деле до сих пор не знал о маленькой тайне Джеймса Поттера, — Но я хочу попросить тебя защищать Гарри, так скажем, снаружи, пока Петуния защищает его изнутри.

Северус медленно пододвинул к себе перстень и медальон. Пожалуй, он слишком рано решил сложить с себя полномочия графского сына. Ведь, как известно, титул (и не только), он по мужской линии передаётся.

Альбус поднялся с кресла и прошёлся по кабинету.

— Да, кстати, Северус, как ты смотришь на то, чтобы завтра совершить небольшую прогулку в Министерство? Тебе нужно бы дать несколько пояснений касательно твоей службы у Волдеморта. Я помогу тебе.

— Я готов, — медленно кивнул Северус. По его щеке скатилась одна-единственная слеза…

* * *

…Серые тени перед глазами, завораживающие, сводящие с ума…Снова, снова они…Будто зовут куда-то, будто что-то хотят…сказать…или нет…

…Гарри дёрнулся и проснулся…