Гости из зазеркалья (гет)

— Тут кто-нибудь сидит? — спросила Кассиопея у Луны, читавшей в одиночестве журнал за партой.

— Можешь садиться, тут совсем нет нарглов, — ответила Луна равнодушным тоном и вернулась к журналу. Касси стала готовиться к уроку — достала весы, ножи, ступку, установила котел и тому подобное.

Расставив вещи, Кассиопея села за парту и принялась с нетерпением ждать Снейпа. Она открыла учебник, пролистала его и закрыла. Текст не шел, от волнения трудно было сосредоточиться на чем-то. Как же не волноваться, когда урок будет вести сам Северус Снейп, выдающийся зельевар! Касси не раз встречала его фамилию в научных журналах. Правда, столь известен он был в её мире, в этом же Снейп мог похвастаться всего двумя небольшими статьями, датированные далеким 1979 годом. Вероятно, обучение учеников отнимало у него все время и силы — в мире Кассиопеи он был уволен из Хогвартса в 1992 и мог посвятить себя любимой науке.

Первая первая встреча со Снейпом прошла не очень удачно — попытка легиллименции, путешествие в Антарктиду... Но, несмотря на многочисленные рассказы о сложном характере Снейпа, Касси почти не переживала из-за того инцидента. Снейп в первую очередь ученый и исследователь, он умный человек и способен забыть об этом, когда увидит, что она тоже искренне и глубоко любит зелья. Тем более что он сам был виноват, полез без разрешения в чужие мысли! И если кому-то тут и мстить, так ей! Но она же закрыла глаза на прошлое? Снейп тем более закроет.

Снейп вошел в класс с ударом колокола. Выглядел он, как и раньше, откровенно неважно — немытая голова, бледное лицо, желтоватые зубы... Но черная мантия, развевающаяся за спиной, пока он шел к кафедре, смотрелась очень величественно и стильно, а уж когда он остановился и мантия обвила его ноги...

Профессор коротко рассказал, чем они будут заниматься в этом году, какие будут контрольные, устроил перекличку, а затем, как и ждала Кассиопея, устроил опрос, желая узнать её уровень знаний.

— Что входит в напиток живой смерти, мисс Тонкс?

— Вода, корень валерианы, сок дремоносных бобов... — Кассиопея быстро отбарабанила все ингредиенты и улыбнулась профессору. Снейп нахмурился.

— Так-так... Третий закон Голпалотта?

— Противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов.

— Вижу, ваш друг вам все рассказал. Но меня этим не проведешь! Состав оборотного зелья!

— Вода, шелкокрылые мухи, пиявки, водоросли, собранные во время прилива, спорыш, златоглазки, кусочек шкурки бумсланга... — Касси уверенно перечислила все компоненты. — И, конечно же, частица того, в кого волшебник собирается превратиться. Это классический рецепт. Есть еще...

— Довольно! Назовите мне все свойства Лунного камня!

Не сразу, но Касси вспомнила их, затем ей пришлось припомнить двенадцать применений драконьей крови, открытых Дамблдором и двенадцать, известных до него, три главных принципа помешивания зелий, остальные два закона Голпалотта... Кассиопея не раз тихо про себя радовалась тому, что всю ночь читала учебники, освежая знания.

Снейп разошелся не на шутку, все спрашивая её и спрашивая. Касси отвечала, стараясь говорить как можно подробнее, вкладывая в ответ все свои знания и всю любовь к зельям. Иногда она ошибалась — невозможно знать все идеально, иногда запиналась, и в эти моменты Снейп улыбался самыми кончиками губ. Чем дальше, те больше становилось вопросов без ответов, словно профессор нащупал то, что Касси не знает и спрашивал только по этой области.

— А что такое состав Давенпорта, мисс Тонкс? — спросил Снейп, и на этот вопрос Кассиопея опять промолчала, как и на многие предыдущие.

— Вижу, ваши знания оставляют желать лучшего... Садитесь, мисс Тонкс, десять баллов с Хафлпаффа за незнание элементарнейших вещей!

Кипя от гнева, Кассиопея села на свое место. Она же ответила на столько вопросов! Ответила! Профессор что, считает, что она должна знать все зелья наизусть?!

— Теперь, когда мы убедились в неважных знаниях нашей гости из Австралии, перейдем к теме сегодняшнего урока. У вас еще сорок минут, чтобы выполнить работу.

Кассиопея бросила на необычайно довольного профессора полный гнева взгляд и пошла к шкафу за ингредиентами. Снейп задал весьма сложное зелье для четвертого курса, оно требовало большой аккуратности в работе.

Касси видела несколько мест, где рецепт можно было упростить — чуть-чуть изменить схему помешивания, греть медленнее, но дольше... Экспериментировать или нет? Что она умеет варить зелья, профессор знает. На Гриммо, в её лаборатории, периодически чуть-чуть убывало зелье в котлах, словно кто-то брал пробы, чтобы понять, что там готовят. Наверняка это дело рук Снейпа! Профессора надо удивить, продемонстрировать максимум знаний! Следовать рецепту может и обезьяна, а вот упростить его — под силу не каждому!

Кассиопея представила, как выдающийся зельевар хвалит её за отличную работу, улыбнулась и быстро стала набрасывать на пергаменте новый рецепт.

— Так... это можно растолочь получше, совсем в пыль, здесь помешаем в разные стороны... — тихо шептала она себе под нос. Быстренько состряпав новый рецепт, Касси внимательно просмотрела его и приступила к варке.

На десятой минуте образец Кассиопеи приобрел неожиданный желтый цвет и консистенцию киселя, хотя на этой стадии должен быть зеленым и жидким, как вода.

— У тебя много мозгошмыгов, — прокомментировала Луна работу Касси. — Может, вернешься к рецепту из учебника?

— Нет! — Касси вычеркнула два пункта из своей инструкции, решив довольствоваться в этом месте стандартным рецептом, затем быстро очистила котел «Эванеско», пока профессор не видит, и начала заново.

Ровно со звонком она поставила колбу на стол Снейпу. У зелья получился немного не тот оттенок, в нем бродили пузырьки, а на дне — какой-то серый осадок, но в целом оно вышло похожим на должный результат. Лучше, чем у других — только один парень с Равенкло мог похвастаться идеальным результатом, а еще у пары учеников вышли зелья с недочетами, но пострашнее, чем у Касси. Остальные же в лучшем случае тянули на «удовлетворительно».

— Так-так, — Снейп поднял колбу и посмотрел её на просвет. Сердце Кассиопеи замерло. — Мисс Тонкс, почему вы не следовали моему рецепту?!

— Сэр, я решила, что так будет быстрее и лучше.

— Это вы называете лучше? — Снейп поднял одну бровь и скептически посмотрел на колбу с зельем.

— Скорее всего, я добавила слишком много златоглазок — я использовала стандартные пропорции, а тут надо было...

— Я вижу, что вы добавили. Вы зря перевели ингредиенты, варя зелья дважды, затем отступились от рецепта, ударившись в глупую самодеятельность, затем допустили позорнейшую ошибку... Мисс Тонкс, чтобы быть хорошим зельеваром, недостаточно прочитать несколько книг и содрать оттуда пару хитростей. Ваше зелье никуда не годиться! — произнес Снейп и вылил содержимое колбы в раковину на глазах у потрясенной Кассиопеи. — Ноль баллов.

— Но... Но это же можно было исправить, добавив валерианы и подогрев... — тихо произнесла девушка и бросилась к котлу. — Я сейчас!

— Эванеско! — из котла испарилось зелье. — Ноль баллов, мисс Тонкс.

— Профессор! Неужели мои зелья хуже их?! — воскликнула Кассиопея, указывая на стройный ряд колбочек на столе Снейпа. Почти все они были совсем иного окраса, в некоторых зелье напоминало больше цемент, чем «полупрозрачную жидкость бирюзового отлива», как положено по рецепту, а в одной колбе вещество старательно разъедало стекло.

— У них хотя бы хватает мозгов следовать рецепту! Вы надергали рецептов и идей из разных книг, сварили полную бурду и ждете, что мы падем ниц перед вашими знаниями?! Вы лезете в те материи, в которых у вас не хватает ума разобраться! Двадцать баллов с Хаффлпаффа, за то, что там учиться самонадеянная невежда!

Мир померк перед Кассиопеей, все заслонила какая-то багровая пелена. Хотелось наброситься на профессора и заставить его замолчать, забить ему слова обратно в глотку вместе с зубами! Невежда? Она — невежда?! По зельям?!

Она же сделала все, почти сварила зелье! Она же знает предмет лучше остальных! Она знает, знает зелья, единственный практический предмет, что может полноценно изучать! Слагхорн просто обожал её!.. а этот... Да... да как этот сальноволосый недолюбленный хмырь смеет говорить, что она не знает зелья?! Как он смеет оскорблять её, Кассиопею Меланию Блэк?!

Кассиопея с колоссальным трудом овладела собой, пелена отступила, как и желание подраться с профессором. Касси разжала кулаки — на ладонях остались глубокие отпечатки от ногтей.

Она побросала вещи в сумку и, гордо выпрямившись, посмотрела в лицо Снейпу.

— Я считала вас отличным преподавателем и хорошим человеком. Похоже, я ошибалась! — произнесла Кассиопея и вышла из кабинета, с трудом борясь с желанием одеть на голову Снейпу котел. Вслед ей донесся голос Снейпа — сколько-то там баллов с Хафлпаффа за оскорбление преподавателей и неделя отработок. Но она не обратила внимание.

— Ну как? — спросил кто-то знакомый. Касси обернулась — рядом стоял Гарольд, поджидавший её после урока. — Как все про... — мальчик осекся, увидев её лицо.

— Я этого так не оставлю!!! — прошипела Кассиопея, топнув ногой.

— Что, все настолько плохо...

— Да, — Кассиопея еще раз топнула ногой и вдруг усмехнулась. — Сколько дают за убийство?

— С отягчающими — с особой жестокостью и предварительными пытками? Лет двадцать...

— Много! Так, Гарольд, мне нужна твоя помощь.

— Прятать труп?

— Нет! Как легиллимента. Мне нужен точный список вопросов Снейпа. И точная последовательность моих действий на уроке.

— Зачем?

— Пока не знаю!

* * *

По пустому коридору шла девочка в аккуратном симпатичном платьице с символикой Слизерина. Она выглядела младше любой первокурсницы — ей можно было дать от силы десять лет, не больше.

Девочка шла, постоянно вертя по сторонам головой, отчего две косички регулярно били её по спине. Она крепко сжимала в руках волшебную палочку, порой выпуская из неё заклинания. Совершенно недетские заклинания. Скрывающие шум шагов. Усыпляющие портреты. Чары, отвлекающие внимание, чары, заставляющие вспомнить о том, что есть важные дела, развернуться и идти другой дорогой... и — снимающие, обходящие защиту Хогвартса. Очень не детские заклинания...

Был поздний вечер и поэтому коридоры замка пустовали. На пути девочке встретился только Снейп, на которого, видимо, не подействовали её чары. Декан Слизерина прочитал ей целую лекцию о безобразном поведении, назначил неделю отработок и послал обратно в гостиную. Впрочем, девочка лишь сделала вид, что послушала Снейпа и вскоре вернулась на прежний путь.

Вторым и последним, кого она повстречала в Хогвартсе, был Пивз. Полтергейст не успел вылететь из стены, как в него попал багровый луч, выпущенный девочкой. Пивз почувствовал сильный порыв ветра и с удивлением обнаружил, что парит над бескрайним простором океана — на полтергейста, в отличие от призрака, не действуют заклятья, отводящие взгляд, но зато работают многие другие чары.

— Здесь! — сказала девочка, поднявшись на восьмой этаж и подойдя к портрету, на котором спал здоровый мужик с палкой и три огромных побитых тролля в костюмах балерин. Она проверила все стены какими-то заклинаниями, затем начертала на них пару рун и стала ходить взад и вперед по коридору.

Когда в стене неожиданно показалась дверь, юная волшебница ничуть не удивилась, а спокойно вошла. Внутри была небольшая пустынная комната, в центре которой на каменном полу покоилась диадема.

Девочка двигалась осторожно, проверяя каждый квадратный дюйм пола заклинанием. Затем — проверила и саму диадему.

— Хм... — она почесала подбородок, разглядывая артефакт. — Том решил не накладывать защитных чар? Боялся, что их засекут? Возможно...

Девочка достала мел, и начертила по полу большой круг, заключив в него и себя, и диадему. Затем разделила круг на несколько частей прямыми линиями и в каждую часть вписала полдюжины рун. Не простые руны, а весьма сложные комбинации, которые не проходят даже на седьмом курсе Хогвартса, и описание которых можно найти только в спецсекции библиотеки аврората.

Закончив работу, девочка оттряхнула от мела руки и принялась колдовать над каждой руной. Короткое заклинание — и начертанная мелом закорючка наливается серебристым светом. Не прошло и десяти минут, как все руны сияли. Девочка улыбнулась и произнесла нараспев фразу, состоящую из пяти-шести непонятных слов. Руны вспыхнули и диадема, волшебница и все, что было в круге, оказалось заключено в полупрозрачный купол. И не просто купол — внутри него можно было творить любые чары, совершенно любые и их не засекла бы даже защита Хогвартса, не говоря уж об следящих артефактах министерства магии.

Девочка указала волшебной палочкой на диадему, нехорошо улыбнулась и произнесла:

— Авада Кедавра!

Зеленый луч ударил прямо в артефакт, она задрожала и раскололась на две части. Над диадемой проступил черный дымок. Наложив на обломки пару диагностических чар, девочка довольно произнесла:

— Третий! Третий!

Девочка надела перчатки из драконьей кожи, взяла длинные серебряные щипцы и положила осколки в специальный мешочек, тоже из драконьей кожи, которая, как известно, очень плохо пропускает магию. Этот мешочек — в еще один мешочек, потом в еще один, потом — в шкатулку гоблинской работы, очень непростую шкатулку, а её в маленькую сумочку, на которую, очевидно, было наложено заклятье незримого расширения.

— На поиски ушла всего неделя! А Альбус еще не верил мне! Эх, Альбус, Альбус! Вечно ты витаешь в каких-то высоких материях, не замечаешь, что у тебя под носом делается! — девочка тяжело вздохнула. — То Волдеморт в учителях, то Упивающийся смертью, крестраж полтора десятка лет пролежал... Бдительности тебе не хватает! Сколько раз твержу — постоянная бдительность, а толку нет. Стареешь, Альбус, теряешь хватку. Альбус уже не тот, Орден тоже не тот — больше говорим, чем делаем... Эх, мир изменился. Я чувствую это во всем. Даже огневиски не такое, как прежде, — девочка вытащила из сумочки серебряную флягу и сделала из неё глоток. Её передернуло от отвращения. — Только оборотка такая же гадкая, как и прежде. Неужели нельзя добавить что-нибудь для вкуса? Чем эти зельевары вообще занимаются?

Девочка посмотрела в зеркальце, поправила галстучек и косички. Потом хмыкнула.

— Увидел бы кто меня сейчас, ржал бы как ненормальный. Но конспирация требует жертв! Даже таких! Третий крестраж! Вернусь домой, стану самим собой и к Альбусу, обрадую его... Будет опять ругаться — почему без его разрешения и тому подобное... как будто у него легко получить это разрешение! Эх, как бы теперь пробраться в Гринготтс? Гоблины упрямые, ни за что не пропустят по-хорошему в сейфы упиванцев. Но мы найдем способ, обязательно найдем!

Девочка сняла купол, стерла руны и, весело напевая что-то себе под нос и прыгая на одной ножке, побежала вниз по лестнице.

Не прошло и часа с её исчезновения, как в коридоре появилась огромная змея, скрытая чарами невидимости и принялась ползать туда и обратно, тихо шепча:

— Кролика, жирного кролика! И дюжину мышек. И диадему для повелителя. И вкусную, жирную сову! И десять жирных кроликов! И диадему для повелителя! И хорошего, пушистого, толстенького кролика... дюжину кроликов! И диадему! Зачем повелителю диадема? Она же невкусная! Или вкусная? Надо попробовать!

В стене появилась дверь. Змея озадачено посмотрела на ручку двери, попыталась подцепить её хвостом, а потом и пастью. Ничего не вышло — дверь не открывалась, не хватало сил.

— Мангуст тебя раздери! — прошипела змея и вновь стала ползать мимо входа в Выручай-комнату и бормотать. Но дверь не менялась. Змея несколько раз стукнула по ней головой и, обиженная, отползла в сторону, громка сетуя на несправедливость мира.

Спустя два часа из заброшенного туалета на третьем этаже вышла невысокая маленькая девочка с двумя косичками. В отличие от первой, она была темноволосой и носила гриффиндорские цвета. Но двигалась эта «гриффиндорка» точно так же, как и «слизеринка», постоянно проверяя свой путь чарами, усыпляя портреты и отгоняя призраков. Несчастный Пивз, только-только добравшийся до Хогвартса, вновь проглотил бордовый луч и снова оказался над океаном.

Снейпа по пути девочка не встретила, зато попалась профессору МакГонагалл. Та сняла с девочки три десятка баллов, назначала неделю отработок и погнала её спать.

— Тридцать баллов с Гриффиндора! С меня! — захихикала девочка, когда отошла от профессора. — Минни такая же строгая, как и в юности! Ничто не изменилось! И фамилию мою не узнала! Хотя должна была помнить, как-никак учились почти на одном курсе!

Девочка добралась до восьмого этажа и осмотрелась по сторонам.

— Нагайна!

— Кто ты, говорящая?

— Я твой господин!

— Мой господин самец, он длиннее и толще тебя! — с нескрываемой гордостью произнесла невидимая Нагайна, подползая ближе. — Он очень длинный самец! И очень толстый! Он хороший охотник!

— И он может менять облик. Вот тебе еще зелья, — девочка вытащила из кармана мешочек с чем-то, судя по звукам, стеклянным внутри.

— Зачем хозяину становиться маленькой самкой? — удивилась змея, обнюхивая мешок. — Он хочет отложить яйцо?

— Нет, Нагайна! Он не хочет, чтобы его обнаружили враги...

— Плохая маскировка, хозяин! Ты меньше и тоньше, враги могут победить тебя! А если победят, то спарятся с тобой и заставят отложить им кладку! Хозяин будет ухаживать за яйцами, и у него не будет времени и добычи, чтобы кормить Нагайну!

— Я сильнее всех в любом облике, — ответила девочка, рассмеявшись. Затем прошлась по коридору, дожидаясь появления двери в Выручай-комнату.

— НЕТ!!! ДИАДЕМА!!! НЕТ!!!

— КРОЛИКИ?! ГДЕ КРОЛИКИ?!

В башне Гриффиндора Гарри Поттер проснулся. Ему снился нелепый кошмар — первокурсница-гриффиндорка громко кричала, злясь на пропажу какой-то диадемы, и швыряла во все стороны заклятья, а рядом почему-то по потолку улепетывала от неё огромная змея. Девочка поведением напоминала Волдеморта в последнем видении, когда он разгромил пещеру.

— Надо записать в дневник сновидений! — решил Гарри. — Интересно, как кошмар истолкует профессор Трелони?