Гости из зазеркалья (гет)

За месяц до рассматриваемых событий.

В небольшой, плохо освещенной комнате на окраине Лондона сидели три волшебника. Они были известными персонами, все трое нередко появлялись на публичных мероприятиях, а их лица частенько мелькали на страницах газет. Но сегодня их не узнали бы даже родные — из-за специальных маскировочных заклинаний, меняющих не только черты лица, но и даже рост и голос. Некоторые вопросы лучше обсуждать так, чтобы потом тебя не могли опознать случайные свидетели и собеседники.

— Блэк зашел слишком далеко, — подвел итог первый волшебник. — Его политика угрожает всем нам. Его надо убрать.

— Уже пробовали. И воздействовали на него, и через родственников пытались достать... Тогда нас было пятеро, помните? — все непроизвольно посмотрели на два пустых кресла. — Мальчишке словно сам Мерлин ворожит... Мистика.

— Мистика? — третий покачал головой. — Нет никакой мистики. Хорошая подготовка. Он из старинного рода с богатыми традициями, а это немало значит... Как и два года в Ордене Феникса... И регулярные тренировки с аврорами.

— Говорят, он служил Сами-Знаете-Кому... — осторожно заметил первый.

— Пару месяцев, а потом разочаровался в Темном Лорде и побежал к Дамблдору, — сообщил третий. — К сожалению, у нас нет доказательств этому, кроме слов... Еще Блэк много времени посвятил исследованию жизни Темного Лорда, в восьмидесятых облазил все Балканы... Он мог там многое почерпнуть.

— Хочет занять место...

— Вряд ли...

— Может, попробовать это использовать? — предложил второй. — Интерес к темной магии, к биографии Сами-Знаете-Кого, путешествия по местам его славы, служба ему, древний чистокровный род с нехорошей славой... Перемешаем ложь и правду, и раздуем скандал до небес. Ведь необязательно убивать мальчишку, достаточно смешать с грязью его репутацию.

— Нет, — после некоторых раздумий произнес первый. — Его позиции слишком сильны... Будет, как в прошлом году. Полумеры не пройдут, Блэка надо убрать с дороги. Пока он жив — он будет стремиться к посту министра. Надеюсь, с ним произойдет несчастный случай на тренировке — когда мимо летают боевые заклятья, одно может случайно и попасть, а защита не сработать.

— У нас нет людей в аврорате, — напомнил второй. — И в ближайшее время не будет. Этот вариант не подходит. Нужно иное решение.

— Я ничего не обещаю, — предупредил третий, — но я попробую найти исполнителей, у меня есть выход на...

— Не стоит. Убрать можно по-разному, — улыбнулся второй. — Недавно я наткнулся на один любопытный ритуал... Он позволит решить проблему очень изящным образом.

Дом спал. Спали портреты, волшебные зеркала, дремал в своей каморке старый домовик. Ничто не нарушало их покой. Когда-то здесь жило множество людей, но уже много лет сюда не ступала нога человека. Дом ветшал, покрывался пылью, с каждым днем его сон становился все глубже...

Волна странной, необычной магии прокатилась по старому дому, но даже это не сбросило с него оцепенения, лишь защитные чары ожили на несколько мгновений, гася волну и осторожно, чтобы министерство ничего не засекло, рассеивая всплеск магии в пространстве.

Солнечный лучик проник сквозь грязное окно и коснулся век девушки. Кассиопея нехотя открыла глаза и стала думать, как подняться, чтобы не потревожить юношу, на чьих коленях она задремала, и чья рука покоилась... Мерлин, какая наглость! Вдруг ее взгляд упал на часы, и Кассиопея подпрыгнула, словно ужаленная.

— Гарри, вставай! Быстро! — зашептала она.

— Касси... что... где?!

— Живо беги к себе! Или ты хочешь объяснять маме, почему ты ночевал в моей комнате? А братья? Что они скажут?

Гарри смутился, накинул мантию-невидимку, на цыпочках вышел из комнаты и, стараясь не скрипеть ступенями лестницы, побрел к себе. Кассиопея проводила его взглядом и решила привести себя в порядок. Неожиданно она заметила, что зеркало и туалетный столик покрыты толстым слоем пыли. Косметика на столике... была не её!

Кассиопея внимательно огляделась по сторонам, подмечая каждую деталь. Она одновременно узнавала и не узнавала комнату. Все было покрыто пылью, словно здесь многие годы никто не жил и никто не убирался. Куда-то пропали все фотографии со стен, и очень давно — иначе бы остались светлые прямоугольники на обоях, позади фотографий не садится пыль, обои не пачкаются и не выцветают... Обои... более темный оттенок, в некоторых местах они отстают от стены. Обивка мебели точно такая же, как в её комнате, но более старая. Металл люстры потускнел.

Может, они вчера зашли в одну из заброшенных комнат? Нет, Касси точно помнила, что они вечером читали с Гарри книгу в её спальне. Шутка братьев или дядюшки?

— Касси! — размышление прервал голос Гарри, раздавшийся откуда-то сверху. Она высунулась из комнаты и показала ему кулак.

— Что кричишь?! — почти прошипела Кассиопея. — Дом разбудишь!

— Касси.... Тут никого нет, — произнес растерянный Гарри. — Всюду пыль, в шторах докси, как будто давно никто не живет... Мерлин, куда все подевались?!

Не ответив, Кассиопея забежала в комнату напротив, где должен был жить её брат. Но там царило запустение. И, самое главное, комната раньше принадлежала женщине. Большое зеркало, застарелая косметика, пара платьев в шкафу... Или не женщине? На столе валялось пособие по защитной магии, пустой пузырек от кровеостанавливающего... И фотография неправильной формы, словно кто-то отрезал треть. Две девушки на фоне озера Хогвартса. В одной Кассиопея узнала молодую Нарциссу Малфой, а вторая очень походила на Андромеду Тонкс. Только Касси никогда не видела у тети Андромеды столь надменного выражения лица, столь тяжелого взгляда...

Внезапно Кассиопея поняла, кто именно ей надменно улыбается с фотографии и чья это спальня. Все верно, Кикимер как-то рассказывал, что раньше комната Сириуса-младшего принадлежала Беллатрикс...

Но что же тут произошло?!

— Касси! Срочно сюда!

Кассиопея быстро взбежала по лестнице на самый последний этаж, где располагалась спальня её родителей. Дверь была закрыта и на ней почему-то красовалась аккуратная надпись: «Не входить! Без особого разрешения Регулуса Арктуруса Блэка».

— Раньше не было таблички! Заперто, — Гарри подергал ручку. Касси положила ладонь на дверь, закрыла глаза и что-то зашептала. Потом еще раз и еще. Замок вдруг щелкнул и дверь приоткрылась. Кассиопея смахнула с лица выступившую капельку пота.

— Тяжело... очень... Дом почти не слушается. Ты что, не в курсе? — спросила она, увидев изумленную физиономию Гарри. — Разве ты не видел, как я открываю дверь? На всех старых особняках лежат чары, которые позволяют...

Кассиопея замолчала, увидев комнату. Она была совсем другой, не той, в которой жили родители. Односпальная кровать, маленький шкаф, коллаж из газетных вырезок на стене. И здесь тоже давно не появлялись люди...

Она села на постель, отчего в воздух поднялось облачко пыли.

— Гарри, ты что-нибудь понимаешь?!

— Нет... Близнецы не смогли бы поменять все за одну ночь... Нет, это не их рук дело... А может, мы перенеслись во времени? Близнецы могли незаметно нам подсунуть что-то вроде хроноворота... И отправили нас в будущее... или в прошлое. Помнишь, мы на днях смотрели маггловский фильм? Где главный герой чуть не расстроил свадьбу родителей?

— Нет, — Кассиопея покачала головой. — Не прошлое. Этот дом никогда не пустовал надолго. Тут всегда было полно народу...

— Ты уверена? — Гарри подошел к стене с вырезками из газеты. — Смотри! Тут все про Волдеморта. Последняя... июнь семьдесят девятого. Точно! Сейчас лето семьдесят девятого! В августе твой отец перейдет на нашу сторону! Он, наверное, первым делом содрал этот коллаж... А значит... Касси, я увижу родителей! (1)

— Сейчас выясним год... Кикимер! Кикимер? — Кассиопея несколько раз позвала домовика, но он не явился. — Странно... И дом почти не слушается. Словно я не член семьи. Прошлое, будущее или... Так, Гарри, пошли в гостиную, мне надо взглянуть на гобелен. Стой, — она ухватила Гарри за руку. — Куда?! Шагай за мной, след в след. Не забывай, ты в заброшенном доме далеко не самого светлого семейства.

— Что может случиться?

— Все, что угодно. В моём роду было много... странных людей. А ты Блэк лишь на четверть.

— Касси, я только что без тебя ходил!

— Ловушки обычно ставят на нижних этажах! И вообще, ты джентльмен или нет? Женщин положено пропускать вперед!

Медленно, проверяя каждую ступеньку, они спустились в гостиную. Несколько раз Кассиопея заставляла Гарри перешагивать через что-то невидимое или же аккуратно прокрадываться вдоль стены или перил. У входа в гостиную она внезапно обернулась и упала на пол, ухватив с собой Гарри. Над головой пролетел темно-синий луч, растворившийся в стене.

— Сириус прав, — прокомментировал Гарри произошедшее, поднимаясь на ноги. — У нас в семье все немного... того...

— Кроме тебя.

— Я?! Я не попадаюсь, только и всего!

Кассиопея подошла к старинному гобелену, занимавшему целую стену. На нем были имена всех представителей древнего рода Блэков. Касси наклонилась, взглянула на самый низ, где должны быть последние поколения и вдруг осела на пол, закрыв лицо руками.

— Не может быть! Не может быть!!! Что ты видишь, Гарри?..

Юноша взглянул на гобелен, на то место, куда Кассиопея ткнула пальцем. Там был золотой кружок с именем и две даты:

Регулус.

1961-1979.

И больше ничего. Ни жены, ни двоих детей... Рядом, где должно было быть имя Сириуса, выжжена дыра. И тоже нет семьи.

— Тебя нет.

— Что, Мордред подери, произошло?! Дом пуст! Отец на гобелене мертв! Меня нет! Сириуса нет! Дяди Сириуса нет! Его детей тоже нет!

— Малфой есть, — заметил Гарри.

— Малфой? Некоторые вещи не исчезают. И не тонут... — Касси убрала руки от лица и поднялась с пола. Сейчас она была абсолютно спокойна, словно и не было только что всплеска эмоций.

— Где мы и когда? За окном лето, и у нас было лето. Крайняя дата на гобелене девяносто второй год, это совсем недавно. Скорее всего, это не прошлое, это что-то иное. Может, какой-то урод попробовал с помощью хроноворота изменить историю... Гарри, помнишь, мы недавно читали рассказ... там еще к родичам драконов путешествовали?

— Это где много миллионов лет назад раздавили бабочку и в результате выбрали другого президента? (2)

— Да, то самое! Может, это не путешественник постарался, может, какое-то природное явление... а может, где-то по-прежнему есть... место, где мы жили до сегодняшнего дня, а нас почему-то занесло в другое... место. Да, так и есть, я уверена в этом, а значит, нам есть куда возвращаться и мы вернемся! ...Так! Смотри, — Кассиопея ткнула в кружочек с именем отца. — Отец погиб в семьдесят девятом. Наверняка, когда пытался достать медальон Слизерина. У нас дедушка умер в восемьдесят третьем, а тут в том же году, что и папа. У него было слабое сердце, очевидно, не вынес гибели сына. Бабушка, потеряв в один год мужа и сына, тоже умерла раньше времени. Но перед этим внесла на гобелен Малфоя. Логично — он единственный ребенок в новом поколении...

— А почему Малфоя, а не, допустим, меня или Невилла? Тоже родня, пусть и дальняя.

— Слишком дальняя — ты на четверть Блэк, Невилл и того меньше. Малфой — Блэк наполовину. Хотя по нему не скажешь, что он вообще наш родственник. А если взять происхождение...

— Постой, а Тонкс? — спросил Гарри, и Кассиопея на него посмотрела таким взглядом, словно он сказал какую-то несусветную глупость.

— Когда я предложила вернуть на гобелен Андромеду... не полукровку-Тонкс, а лишь её мать, бабушка приказала меня выпороть и посадила на три дня в чулан на хлеб и воду. Я бы просидела и дольше, если бы родители не вернулись из Франции. Отец очень рассердился на бабушку...

— Я еще не мог понять, почему Сириус сбежал...

— Бабушка была неплохим человеком, — отрезала Кассиопея. — Просто характер тяжелый... Гарри, с чего предлагаешь начать? Куда пойдем?

— Поищем в этом доме какие-нибудь деньги и съездим в Косой переулок. В «Дырявом котле» или у Фортескью позавтракаем и в библиотеку — посмотрим что-нибудь о перемещении в пространстве и времени. Может, найдем заклинание или зелье...

— Тут есть пара тайников с деньгами, но мне их не открыть. Дом меня не признает... — взгляд Кассиопеи остановился на стоящем в углу стеклянном шкафчике, в котором лежало несколько кинжалов. — А это мысль!

— Что ты хочешь сделать?

— Предъявить свои права! — Кассиопея подергала ручку шкафчика, но дверца была заперта. Она попробовала открыть её так же, как дверь в комнату отца, но ничего не вышло. Тогда Гарри достал палочку, жестом попросил Касси отойти в сторону и швырнул заклинание:

— Редукто!

Грохнул взрыв, осколки стекла и обломки шкафчика полетели во все стороны.

— Ты бы еще Бомбарда тоталум применил, — фыркнула Кассиопея, выискивая в груде мусора кинжалы.

— Тогда бы у нас не было никаких проблем с домом.

— Максимум — снес бы стену, — возмутилась Касси. — Дом не так просто разрушить. Этот подойдет... отойди к стене, — указала она на противоположную от гобелена стену и подошла к фамильному древу с кинжалом в руке.

— Ты решила вырезать свое имя? — предположил Гарри, за что Кассиопея наградила его таким взглядом, что юноше захотелось спрятаться на чердаке.

— Нет. Фамильный гобелен — это не просто ткань. На него замкнуты чары управления домом, эльфами, чары наследования и многое другое. Чтобы добавить кого-то на древо надо... Так, если это родившийся ребенок, надо, чтобы кровь его просто коснулась ткани, и кто-то произнес девиз рода, «всегда чисты» — Касси, чуть поморщившись, порезала себе ножом палец, приложила его к гобелену и сказала девиз, но ничего не произошло.

— Ты на младенца не очень-то похожа, — сообщил Гарри.

— Да, чуть постарше. Но что же тогда? Меня не изгоняли из рода, и я не бастард...

— Кто?

— Ребенок не от супруги или супруга. Так... Что еще рассказывал прадедушка? Вспомнила! — Касси порезала другой палец, положила ладонь на гобелен и изрекла:

— Я, Кассиопея Мелани Блэк, законная дочь Регулуса Арктуруса Блэка, наследую этот дом по праву родства!

На мгновение золотые нити, которыми было вышито фамильное древо, ярко засияли, да так, что на них стало больно смотреть. Когда свечение померкло, рядом с именем Регулуса возник переплетенный с ним пустой кружок, а ниже него — еще один. В нем была надпись «Кассиопея» с датой «1981-».

— В нашем роду были разные случаи, но еще никто не заводил дочь через два года после своей смерти, — сказала Касси, осмотрев гобелен. — Дом давно заброшен... Эту странность никто не увидит.

— Теперь пойдем в Косой переулок? Я готов съесть гиппогрифа!

— Зачем куда-то идти? — Кассиопея щелкнула пальцами, и перед ней возник старый, сгорбленный эльф в грязной набедренной повязке. Домовик с изумлением посмотрел на Кассиопею и низко поклонился.

— Госпожа позвала Кикимера, и он явился. Но Кикимер не знает имени молодой госпожи...

— Я Кассиопея, дочь Регулуса Блэка и чистокровной волшебницы.

— Дочь хозяина Регулуса?! — глаза Кикимера расширились от удивления и на них проступили слезы. Он поклонился еще ниже и выпрямился. Морщины на лице разгладились, казалось, что домовик помолодел лет на десять. — О, если бы моя хозяйка это узнала! О, как бы она была счастлива! А что за молодой господин стоит рядом с хозяйкой Кассиопеей?

— Это мой друг, Гарри Поттер, — домовик поклонился и ему, приведя Кассиопею в изумление.

— Кикимер счастлив видеть друга молодой хозяйки. Мальчик, который одолел Темного Лорда! О, Кикимер многое слышал о нем.

— Что ты слышал? — поинтересовался Гарри. Домовик опять поклонился, подумал немного, подбирая слова, и ответил:

— Многое. И хорошее, и плохое, но все одинаково уважительно...

— Мы сегодня еще не завтракали...

— Что желает госпожа?

— Жареного гиппогрифа, — усмехнулся Гарри. Домовик растерянно посмотрел на него и вдруг ударился головой об пол:

— В доме нет вертела нужной длины...

— Он шутит, Кикимер, — успокоила домовика Касси. — Не надо никаких гиппогрифов. Возьми деньги и сходи куда-нибудь за завтраком. Например, в Дырявый котел.

— Кикимер исполнит пожелание молодой госпожи! — счастливый домовик исчез с громким хлопком.

— Зачем ты его послала в Дырявый котел? Он же прекрасно умеет готовить!

— Пока сбегает за продуктами, пока приготовит... я умру от голода. Пойдем на кухню?

— Надеюсь, там на нас не набросятся вилки и ложки.

— Нет, дом теперь подчиняется мне и все ловушки — тоже.

— Хорошо, а то мне хватило спуска по лестнице... Касси, а почему дом стоит пустой? Почему на него не предъявила права... например, Нарцисса Малфой?

— Я думаю, потому, что еще остался кто-то из Блэков, — Кассиопея внимательно осмотрела фамильное древо. — Возможно, Сириус жив. Законы наследования довольно сложные... Наверное, обойти последнего мужчину в роду нельзя, даже если его выжгли с гобелена.

— Но ты же обошла?

— Нет! Этот дом Сириуса или кого-то еще. Я могу тут многое, но не все.

— Откуда ты столько знаешь?

— Учили родственники, сама читала книги... Ты же знаешь наизусть все шестьсот способов нарушить правила в квиддиче.

— Семьсот!

На кухне царило запустение, как и во всем доме. Но Кикимер уже успел накрыть стол белоснежной скатертью и стряхнуть пыль со стульев. Через некоторое время он аппарировал на кухню с огромным подносом. Еды там было минимум на шестерых.

— Моя госпожа, — домовик ухитрился поклониться, держа в руках поднос и начал сервировать стол. — В «Дырявом котле» полно всякого отребья, а их повар плохо готовит. Кикимер взял завтрак в «Полной чаше»...

Кассиопея забрала счет, поблагодарила эльфа, и они с Гарри набросились на еду. Домовик стоял рядом и любовался хозяйкой, что-то бормоча себе под нос.

— Кикимер, а какое сегодня число?

Гарри снова поставил домовика в тупик. Он выпучил глаза и ударился головой об угол стола.

— Кикимер не знает... Он не следил за временем. Без хозяев дни были одинаково пусты и бессмысленны.

— Достань сегодняшнюю газету, — поручила ему Кассиопея, — и наведи порядок в спальне Андромеды.

— Давно пора очистить дом от вещей предательницы крови! — сказал обрадованный домовик и исчез. Через минуту он положил на стол Ежедневный пророк и, вооружившись тряпкой и щеткой, отправился наверх.

— Сегодня первое июля... 1995 года!

— Как?! — Гарри выхватил у Кассиопеи газету и тоже уставился на дату.

— Значит, мы переместились еще и во времени, на год назад. Дай пару листов, — разделив пополам газету, они начали её внимательно изучать, ища различия со своим миром.

— Чемпионат Англии по квиддичу идет как у нас, — сказал Гарри, добравшись до турнирной таблицы. — Смотри, Пушки Педдл проиграли Гарпиям 180:60. Я точно помню, у нас был такой же счет. Я в прошлом году заключил пари с Роном на три щелбана...

— Министр Фадж и при нем вьется Малфой, привычная картина. — Касси достались передние и последний лист газеты, со статьями про министерство и объявления. — Фирмы знакомые, цены тоже...

— Что?! — вдруг закричал Гарри и скомкал газету. — Да как они смеют!!!

— Что случилось?!

— Смотри, — он кинул Кассиопее газету. — Лгун-Который-Выжил! Они называют меня лгуном!

— Главное, что не желтым земляным червем, — пошутила Кассиопея, вспомнив книгу Киплинга. Девушка расправила газету и пробежалась глазами по заметке, в которой ругали Ксенофилиуса Лавгуда, а в конце сравнивали его с Гарри Поттером. — Ну... это лучше, чем статья об очередном романе. И автор не Скитер.

— Спасибо и на этом! Но почему они пишут обо мне так... Походя. Словно я — дежурная шутка.

— Не о тебе. Вспомни, где мы.

— Ты хочешь сказать, что здесь тоже... есть Гарри Поттер?! — Гарри отобрал газету и еще раз прочитал заметку. — Надо будет обязательно встретиться! Я с ним поговорю, спрошу, почему журналисты такое сочиняют...

— Скорее всего, ты... то есть он совсем не при чём. В газетах вечно всякую ерунду пишут, — Кассиопея потерла виски. — У меня сейчас разболится голова от избытка новостей. Давай в Косой переулок пойдем ближе к вечеру? А сейчас... сейчас стоит поспать. Вдруг мы окажемся дома?

Они поднялись в ту же спальню, в которой оказались утром. Кикимер там уже частично навел порядок, вытер пыль, сменил постель и шторы. Выдав домовику целый перечень поручений, они устроились на диванчике в той же позе, в которой проснулись и задремали.

(1) Фильм «Назад в будущее».

(2) Речь идет о рассказе Рея Брэдбери «И грянул гром». Путешествовали во времена динозавров.

Летучего пороха в доме не оказалось. «Ночным рыцарем» они решили не пользоваться — Кассиопею жутко укачивало в автобусе. Поэтому пришлось просить о помощи Кикимера. Но домовик не знал, где находится библиотека, и Гарри с Кассиопей велели перенести их в Косой переулок. Оказавшись там, они отослали эльфа приводить в порядок дом идвинулись к портальной станции.

Было бы невероятно дорого строить в Косом переулке здание для библиотеки. Но её создатели нашли простой выход. Они купили совсем маленький магазинчик, провели в него дополнительные камины и посадили в него человека, выдающего всем желающим портал непосредственно в здание библиотеки, расположенное на другом конце Лондона.

К удивлению Гарри и Кассиопеи, там, где располагалась портальная станция, была лишь лавка «Волшебная посуда для волшебной еды».

— Наверное, тут в библиотеку попадают через Дырявый котел, — предположил Гарри. Кассиопея вдруг хлопнула себя ладонью по лбу.

— Как же я сразу не подумала об этом... Кто организовал публичную библиотеку?

— Твой отец... Понятно... А какие еще есть библиотеки в стране?

— Министерства, но нас туда не пустят, как и в центр подготовки Авроров...

— А Хогвартс? Можно пробраться по тоннелю из «Сладкого королевства». Мантия-невидимка у нас есть.

— Не летом. Мадам Пинс наверняка наложила не один слой защитных чар.

— Наверняка — от пожара, от воров... Постой, у тебя в доме есть же библиотека!

— Точно! — воскликнула Касси. — Как мы сразу не сообразили!

— Идем домой?

— Мы же договорились зайти в Гринготтс!.. И... — взгляд Касси остановился на ближайшей вывеске. — Давай заглянем во «Флориш и Боттс». Надо кое-что приобрести.

Магазин был совершено таким же, как и в их мире. На витрине была выставлена клетка с табличкой «Скидка тридцать процентов». Внутри клетки дрались «Чудовищные книги о чудовищах». Гарри шепнул подруге:

— А Хагрид учитель и здесь...

— Как ты думаешь, кто тут ему помог с гиппогрифом?

— Разумеется, местный Гарри. Чтоб я, да не спас птичку?

— В одиночку ты бы не справился.

— Почему в одиночку... пригласил бы... близнецов. Не наших, а Уизли, они-то тут точно есть. Или еще кого-нибудь.

— Молодые люди, вам что-нибудь подсказать? — спросил скучающий продавец. Кассиопея протянула список, он осмотрел его и ушел к стеллажам выбирать книги.

— Смотри! «Правдивая история Гарри Поттера». Такая есть и у нас. — Гарри взял со стеллажа, где продавались книги со скидкой, тоненький томик со своим портретом на обложке. — Свежая, 1995 год.

— Берем.

Гарри погрузился в чтение книги. Вскоре вернулся продавец. Он положил на прилавок три огромных фолианта и прочитал названия.

— «Природная знать: родословная волшебников», «Кто есть кто в магической Британии», «Справочник адресов каминной сети». Все самое последнее издание.

— А «История современной магии»?

— Всю разобрали — зайдите в середине следующей недели.

— Хорошо. Еще нам нужны подшивки газет.

— Никогда таким не торговал, — продавец задумался и посоветовал: — Обратитесь в редакцию, там наверняка есть. Или дождитесь учебного года и поройтесь в библиотеке Хогвартса.

— Спасибо за совет. И мы возьмем еще это, — Кассиопея указала на книгу в руках Гарри. — Сколько с нас?

— Девяносто галлеонов.

— Сколько?!

— Вы выбрали довольно дорогие книги. А это подарочное издание — пергамент высшего сорта, красивые иллюстрации... — объяснил продавец. — Впрочем, если у вас недостаточно денег, могу посовето...

— У меня есть деньги, — произнесла Кассиопея надменным тоном, вытащила из сумочки мешочек, где было около сотни галлеонов, и кинула его продавцу. — Сдачи не надо.

— Касси, зачем сорить деньгами? К чему это? — упрекнул ее Гарри, когда они вышли из магазина. Кассиопея только махнула рукой. Вскоре они подошли к последней цели своего визита в Косой переулок, банку Гринготтс.

У самого входа в банк Гарри достал палочку, наставил её на свое лицо и прошептал «Фините», снимая косметические чары. Перед выходом на улицу Кассиопея посоветовала изменить внешность и подсказала заклинания. Зеленые глаза стали синими, волосы посветлели и удлинились, скрывая знаменитый шрам. Теперь Гарри вернул свой истинный облик — как-никак, он шел в собственный сейф.

В банке они разошлись — Кассиопея отправилась к управляющему счетами Блэков, а Гарри направился к стойке для посетителей. Поттеры были не настолько богатыми, чтобы иметь своего собственного управляющего.

За стойкой несколько гоблинов обслуживали клиентов, но самый старый из них и, судя по виду, главный в смене, был свободен.

— Здравствуйте. Я хочу узнать о состоянии своего счета.

— Ваш ключ, сэр.

— У меня его с собой нет, но я могу подтвердить свою личность, — Гарри указал пальцем на свой шрам. Гоблин внимательно рассмотрел его и вышел из-за стойки.

— Идемте за мной, сэр.

Гарри проследовал за гоблином в небольшую комнату. Из мебели в ней было только стол, несколько грубо сколоченных стульев и две короткие трубы, торчащие из пола. Одна в диаметре два-три дюйма, а другая гораздо шире, в ней мог бы поместиться сам Гарри. Гоблин указал Гарри на стул. Сам он подошел к маленькой трубе и сказал в неё что-то на своем языке. Единственное слово, которое Гарри понял, было «Поттер».

Через несколько секунд из большой трубы вылетел медный цилиндр. Гоблин его подхватил и водрузил на стол. Он коснулся крышки, и верхушка цилиндра раскрылась, словно цветок. Внутри было очень тонкое лезвие, торчащее, словно шпиль.

— Что это, мистер...

— Богрод, — представился гоблин. — Шрам можно подделать, но не кровь. Порежьте руку. Если вы на самом деле Гарри Поттер, мы об этом узнаем.

Гарри кивнул и осторожно коснулся лезвия. Оно было острее бритвы, но странное дело, боли юноша не почувствовал. Рана моментально затянулась. Тем временем лезвие втянулось внутрь устройства, и через несколько напряженных секунд над ним появилась красная надпись: «Поттер, Гарри Джеймс». Юноша облегченно вздохнул.

Богрод закрыл цилиндр, сбросил его в широкую трубу и опять что-то сказал в малую. На этот раз ему подали снизу огромную толстую книгу с надписью «Поттеры» на обложке. Гоблин раскрыл её на первой странице и положил перед Гарри.

Форма отчетности была очень примитивной. Самая обычная таблица. Дата, имя посетителя, сумма, снятая или положенная в сейф, остаток на счете, имя гоблина, обслужившего клиента и почти всегда пустое поля для комментариев.

Гарри пролистал книгу в самый конец, к последним записям. На Хеллоуин 1981 года в сейфе лежало пять тысяч галлеонов. Дальше шел комментарий, что счет перешел в распоряжение Гарри Джеймса Поттера и его опекуна Сириуса Ориона Блэка. Но буквально на следующий день место опекуна занял какой-то Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор... Юноша задумался, вспоминая, где же он слышал это необычное имя. Или оно было гораздо короче? Наконец, Гарри сообразил, что это же тот самый Дамблдор, который руководил Орденом Феникса в войну и с чьим портретом он несколько раз разговаривал в кабинете директора.

Пятого ноября 1981 года Министерство Магии внесло в сейф Поттеров тысячу галлеонов, и еще столько же перевел «Фонд помощи жертвам войны с Волдемортом имени Л.А.Малфоя». Это было последнее пополнение счета. Дальше деньги только убывали. Ежегодно за пользование сейфом снимали двадцать галлеонов. Местный Гарри приходил в банк несколько раз, судя по дате и снятой сумме — брал деньги для покупки школьных принадлежностей. Увидев последнюю строчку, датированную сегодняшним числом, изумленный Гарри посмотрел на гоблина.

— Плата за ритуал идентификации, — пояснил Богрод, хищно улыбнувшись. Гарри только чудом удержал на языке несколько ругательств.

Итого в сейфе оставалось почти пять тысячь галлеонов. На несколько лет хватит... Гарри забрал новый ключ, попрощался с гоблином и вышел из банка.

Ожидая Касси в кафе у Фортескью, он принялся обдумывать новую информацию. По-видимому, местный Гарри живет не с Сириусом, а с Дамблдором. Расходует он деньги экономно. Пожалуй, больше ничего о нем нельзя сказать. Стоп! А этот Гарри почему-то не играет в квиддич — метлу не покупал. Гарри попытался представить себя, не любящего квиддич... и не вышло. Разве что он инвалид...

Спустя час пришла Кассиопея, совершенно зеленая после путешествий на гоблиновских тележках. Она села на стул рядом с Гарри и выложила перед ним мешочек.

— Тысяча галлеонов, — произнесла она, стараясь говорить как можно тише. Гарри скептически посмотрел на маленький мешочек.

— Заклятие незримого расширения и уменьшения веса, — объяснила девушка и еще раз повторила то, из-за чего они чуть не поссорились перед походом в Косой переулок. — Блэки не обеднеют, а твой счет пригодиться местному Гарри.

— Пусть будет у тебя, — предложил юноша, но Касси чуть покачала головой и показала глазами на свою сумочку. Гарри вздохнул и все же спрятал в карман мешочек.

— У меня все нормально, опекун не ворует, никаких подозрительных артефактов, брачных контрактов... Что ты выяснила?

— Моему роду принадлежало много сейфов, потому что все хотели быть самостоятельными друг от друга. Прямых наследников почти ни у кого не было. Некоторые завещали своё состояние Нарциссе Малфой или другим дальним родственникам. Но большинство просто распорядились запечатать хранилища — не захотели отдавать золото Блэков в чужие руки. Все сейфы может открыть только мужчина из нашего рода. Кроме хранилища бабушки Кассиопеи и бабушки Лукреции...

— Короче говоря, деньги у тебя есть.

— У нас есть деньги, — возразила девушка. — У нас. Я забрала все деньги из сейфа Кассиопеи, у Лукреции лежит еще столько же. Нам хватит надолго. По мороженому?

Насладившись мороженым Флориана Фортескью, они вышли из Косого переулка, вызвали Кикимера и аппарировали в особняк на площади Гриммо. Эльф сумел за несколько часов придать дому жилой вид. В коридоре стало гораздо меньше пыли, появился свежий воздух... По портретам, пустовавшим до этого момента, бродили люди, с любопытством разглядывающие новых жильцов дома.

— Именем рода Блэк, я запрещаю портретам сообщать кому бы то ни было, кроме меня, о происходящем в доме, — произнесла Кассиопея, и пламя газовых ламп на стенах дернулось, словно по дому пошел мощный порыв ветра.

— Правильно, чем меньше о нас знают, тем лучше, — поддержал ее Гарри. — В этом мире может происходить все, что угодно...

— Кто здесь? Кто посетил дом древнейшего и благороднейшего семейства Блэков?! — вдруг со стороны входа раздался чей-то громкий голос. Подростки, выхватив палочки, поспешили вниз. Но говорил не человек, а старуха с огромного портрета. При её виде Касси на мгновение отступила на шаг назад, а потом, словно устыдившись слабости, решительно вышла вперед.

— Разрешите представиться, я Кассиопея Мелания Блэк, законная дочь Регулуса Блэка и Элизабет Найтелл, — старуха окинула взглядом Касси и улыбнулась.

— Я счастлива, что у меня есть внучка. Но почему ты раньше не приходила в наш дом?

— Я жила далеко отсюда...

— А кто это с тобой, Кассиопея? Представь мне своего гостя.

— Это... — девушка замялась, не решаясь сказать правду, но Гарри вышел вперед и представился.

— Я Гарри Джеймс Поттер.

— Полукровка?! — вдруг завопил портрет. — Мерзость! Грязь! Предатели крови! Убирайся из моего дома!!!

Старуха трясла маленькими кулачками, казалось, что она сейчас выпрыгнет из рамы. Её глаза закатились, с губ начала капать слюна, вопли перешли в сплошной нечленораздельный вой. Гарри резким усилием задернул шторы, закрывая портрет. Когда он обернулся, Касси рядом не было. Она заперлась в ванной, включив воду.

Кассиопея вышла оттуда только через два часа и молча села рядом с Гарри, читавшим книгу про самого себя. Касси выглядела настолько идеально, что Гарри, считавший, что она плакала в ванной, уверился в обратном.

— Я хорошо помню бабушку, — тихо сказала Кассиопея, уставившись в огонь, плясавший в камине. — Она не была такой. Не была... Она умерла всего в шестьдесят, но портрет выглядит в два раза старше. В этом мире бабушка потеряла в один год любимого сына и мужа.... Это стало для неё слишком тяжелым ударом...

Гарри ничего не ответил, лишь молча взял ее за руку. Больше за вечер Кассиопея не проронила ни слова. Она допоздна сочиняла кому-то письма, а Гарри не решился её тревожить.

Когда часы пробили два часа ночи, Касси щелкнула пальцами, вызывая Кикимера.

— Постели мне в спальне Андромеды. И... застели в ней диван для Гарри.

— Касси, я могу...

— Гарри... Этот дом опасен, лучше тебе быть поближе ко мне, — соврала Кассиопея. Гарри молча кивнул, не став спорить.

* * *

Тем временем в Хогвартсе в кабинете директора проходило внеочередное заседание Ордена Феникса. На повестке дня стоял вопрос о визите Гарри Поттера в Косой переулок.

За мальчиком постоянно присматривали заслуживающие доверия члены Ордена, они уверяли, что Гарри не покидал Тисовую улицу. Это подтверждали и приборы директора, настроенные на месторасположение мальчика. Но с другой стороны, многие не менее заслуживающие доверия люди видели его в Лондоне!

— Я могу сходить в Косой переулок, — предложил Сириус. — Запах не так-то просто подделать, даже оборотное зелье не помогает.

— Нет, это слишком опасно, — ответил Дамблдор после некоторых колебаний. — Тебя могут увидеть.

Вдруг пламя в камине полыхнуло зеленым, и оттуда вышел Аластор Грюм. Он поздоровался со всеми и выложил на стол карту Косого переулка, на которой была прочерчена линия, вначале тонкая, а потом жирная.

— Итак. Выглядит он как Гарри, только чуть старше. Палочка средней длины, носит в кобуре на левой руке. Примерно в 18:15 он появился у Флориана со стороны Гринготтса, сел за столик лицом к банку. Заказал полноценный обед, вот чек. Либо дилетант — на зелья пищу не проверял, либо профи и сделал это незаметно. Читал книгу «Правдивая история Гарри Поттера» и постоянно смотрел на часы. Ничего не пил из своей посуды, так что вариант с оборотным зельем исключен. В 19:20-19:25 со стороны Гринготтса пришла девушка. На вид лет пятнадцать. Очень похожа на Сириуса. У тебя могут быть дети?

— Нет, я бы знал.

— Все равно, проверь всех бывших подружек. Всякое может быть... На Беллатрикс она тоже похожа, особенно волосами. Но черт Лестрейнджей в ней нет. Что еще? Палочка средней длины, тоже в наручной кобуре.

— Ты взял воспоминания?

— Да, Альбус, — Грюм достал из кармана несколько пузырьков с серебряной жидкостью внутри. К каждому была приклеена этикетка с именем донора, датой и временем. — Потом посмотрим. Девушка вела себя нервно, постоянно оглядывалась. Сам «Гарри» за окружающим пространством не следил или делал вид, что не следит. Девушка бросила на столик заглушку. Заклинание неплохое, а исполнение дилетантское. Но «ушам» Флориана и этого хватило. Сколько раз говорил ему, поставь нормальную прослушку на столики... Так вот, девушка передала «Гарри» мешочек и отчиталась перед ним. Они съели мороженое, и в 19:50 ушли через Дырявый котел. Дальше их след теряется.

— Ты был в банке?

— Был, — Грюм сплюнул. — Гоблины, Мордред их...

— Аластор! — оборвал его директор. Волшебный глаз аврора провернулся в глазнице, осматривая всех собравшихся, и Грюм извинился перед порозовевшими женщинами.

— Гоблины по натуре очень скрытные, — поддержал его Билл Уизли. — Мне не удалось ничего узнать про Гарри Поттера. Но я слышал, сегодня вечером на нижние уровни возили какую-то девушку. Её сопровождающий в красках рассказывал, как клиентку тошнило в вагонетке.

— Жаль, что серокожие твари не хотят сотрудничать... Я прошелся по переулку. В районе четырех-пяти, точнее установить невозможно, они купили книги во «Флориш и Боттс». Положили их в сумку, на ней заклятье незримого расширения. Вот копия чека. Обратите внимание на пункт номер один: «Природная знать». Книга для чистокровных. Еще интересно последнее — «Правдивая история». Её потом юноша читал у Флориана. Остальное обычная справочная литература, взята для отвода глаз. Еще они хотели приобрести подшивки старых газет, продавец посоветовал обратиться в издательство.

— За какой год?

— Не сказали. Самое главное. Девушка была та же самая, а у «Гарри» голубые глаза, длинные волосы и немного иные черты лица. Полагаю, это его настоящая внешность. Рекомендую посмотреть воспоминания продавца, там есть любопытные детали. В другие магазины эта парочка не заходила, откуда пришли, неизвестно. Каминной сетью не пользовались.

— Хорошо, Аластор. Что скажете?

— Я проверю всех метаморфов в стране, — предложила Тонкс. Она только-только вступила в Орден и потому горела энтузиазмом.

— Это будет неплохо, — одобрительно кивнул Дамблдор и повернулся к Флетчеру. — Наземникус, послушай, что говорят в Лютном.

— Хорошо, — согласился жулик и отодвинулся в тень. Ему было явно тяжело находиться в окружении трех авроров. — Вполне возможно, что работают карманники. «Гарри» отвлекает внимание, девушка шарит по карманам.

— Маскировка под Мальчика-Который-Выжил — отличный ход, — согласился Кингсли. — «Гарри» не только привлекает внимание, он все еще пользуется авторитетом и может заступиться за девушку.

— Но зачем они покупали книги? — удивилась Тонкс.

— Для взятки кому-либо или в подарок, — предположил Кингсли.

— Это что-то вроде пароля для группы поддержки, — выдвинул теорию Грюм. — Пароль или знак. Они подозрительно вели себя, особенно девушка. В её словах есть какой-то скрытый смысл. Продавец точно не при чем, я проверял, а вот другие посетители... В это время в магазине много народу. Я думаю, там готовится какое-то преступление. Рекомендую усилить наблюдение за этой частью Косого переулка и повысить бдительность.

— У нас есть свои люди в редакции Пророка? — поинтересовался Кингсли. Дамблдор кивнул. — Пусть немедленно сообщат, если кто-то попросит подшивки газет.

— Гарри надо перевести в другое место, — вмешался Сириус. — Возможно, это был он. Ушел из дома под мантией-невидимкой...

— Нет, — отрезал Дамблдор. — В доме своих дяди и тети он в большей безопасности, чем где-либо еще.

Сириус глубоко задумался, перебирая варианты. Купить дом и навесить Фиделиус? Или... нет, не стоит, туда лучше не соваться. Мать наверняка завещала дом «дорогой Цисси» и её мужу. Или нет? Законы наследования очень запутаны. Пожалуй, стоит обратиться к книгам... Только где их достать? На самом деле не проблема...

Когда Гарри проснулся, Кассиопея уже встала. Она сидела за столом и строчила письма. Рядом лежала целая стопочка исписанных листков пергамента.

— Доброе утро, — поздоровался Гарри и спросил с надеждой. — Мы дома или...

— Или. Разве не видно? Пойдем завтракать. Кикимер! — прямо перед ними возник домовик. За ночь в нем произошли решительные перемены. Он помолодел, гораздо меньше горбился и переоделся в белоснежное полотенце.

— Госпожа звала Кикимера, и он явился. Что будет угодно госпоже?

— Накрывай на стол.

— Что это? — Гарри заметил, что левая рука подруги забинтована. — Больно?

— Уже не болит, Кикимер принес из аптеки противоожоговое средство. В библиотеке стояли на редкость мерзкие чары, не подконтрольные дому...

— Огненные чары? В библиотеке?! — Гарри не поверил своим ушам.

— Это специально. Никто не будет ожидать таких чар.

Они спустились на первый этаж и, аккуратно ступая, дабы не потревожить протрет Вальбурги Блэк, пробрались на кухню. Домовик уже выставил на стол завтрак. Кассиопея посмотрела на огромные блюда, вздохнула и предположила:

— Наверное, Кикимер хочет, чтобы я растолстела.

Завтрак оказался довольно вкусным, старый домовик умел готовить. Эльф искренне огорчился, когда увидел, что хозяйка и её гость не все съели, и даже начал биться головой об стол, но Кассиопея остановила его и терпеливо разъяснила, какие должны быть порции.

— Рассказывай, что вчера удалось узнать о мире, — сказала Касси, когда они расположились в гостиной.

— История Гарри Поттера очень напоминает мою, только мой опекун не Сириус, а Дамблдор. Он еще Орден Феникса возглавлял в годы войны.

— А разве не Грюм?

— Нет, Дамблдор — мне об этом Сириус рассказывал. Именно ему принадлежал феникс, в честь которого назвали орден.

— Дамблдор... — Кассиопея задумалась, вспоминая рассказы родственников. — Я слышала про него. Прадедушка очень любил его ругать. В основном за бездействие. Мол, в войну с Гриндевальдом он вступил под самый конец, когда все уже было решено и без него... И с Волдемортом долго выжидал... Но это не показатель, прадедушка всех ругал. Бабушка и остальные звали Дамблдора магглолюбцем и предателем крови. Отец о нем почти не упоминал... Но почему Дамблдор жив? У нас он умер сразу после войны от проклятья Волдеморта. Есть еще что-нибудь о нем?

— Дамблдор отдал меня на воспитание любящим родственникам. Но кому, не сказано. Родственникам — значит, не к Сириусу, иначе бы сказали, что он крестный и друг семьи. Надеюсь, этот Гарри рос не у Малфоев.

— Почему сразу Малфои? — Касси улыбнулась. — У нас есть в родне много не менее достойных семейств. Лестрейнджи, Розье, Крэббы, Булстроуды, Флинты ... Представь — жил бы ты у Булстроудов и называл Миллисенту любимой сестрой, — при этих словах Гарри изобразил, что его вот-вот вырвет.

— Думаю, либо Тонксы, либо Уизли, — предположил он.

— Уизли? — Касси презрительно сморщилась.

— Что так? Ты же к ним нормально относишься.

— Не ко всем... Но почему тебя не отдали Сириусу? Кикимер! Принеси купленные вчера книги! — приказала она домовику. Когда он вернулся, Касси взяла одну из книг и принялась её листать. — Что еще ты узнал?

— На первом курсе я стал ловцом. На Хэллоуин победил тролля. Про историю с Квирреллом почему-то ни слова. Про второй курс как-то все скомкано, получил с Роном награду за заслуги перед школой, но за что именно — не сказано... Еще в тот год почему-то отменили финальный матч по квиддичу. В конце третьего курса я создал Патронуса и разогнал толпу дементоров...

— Зачем ты ездил в Азкабан?!

— Нет, дементоры были около Хогвартса, — уточнил Гарри. У Кассиопеи глаза округлились от удивления:

— Откуда?

— Понятия не имею. Может, Хагрид завел — он же любит всяких монстров. Или Филч взял ассистентов. Мол, в одиночку трудно следить за учениками. На следующем курсе я пролез в Турнир Трех Волшебников четвертым участником. Этот Гарри не промах...

— Некому было удержать вас от авантюры.

— Зря мы тогда послушались вас с Лили! Надо было идти на турнир! Первые два тура я прошел великолепно, ничего страшного не случилось. Про третий в книге ничего нет, она издана перед ним. Кстати, хочешь посмеяться?

— Скитер что-то придумала?

— Угадала! Меня бросила Гермиона. Ради Крама! — Касси захихикала, представив Гермиону, способную на такое. — А на Рождественский бал я пришел с...

— Паркинсон?

— Нет, Мерлин! С Парвати Патил, — у Кассиопеи отвисла челюсть. Потом она произнесла жалостливым тоном:

— Бедный мальчик. Тяжело ему без меня... Не волнуйся, в Мунго лечат и не такие случаи... — Гарри рассмеялся. Кассиопея вернулась к книге, которую быстро листала, что-то разыскивая. Перевернув очередную страницу, она вдруг вздрогнула.

— Гарри, Сириус!

— Он жив?! — Гарри вскочил со своего места и подбежал к Касси.

— Да. Но... — она ткнула пальцем в самые нижние строчки биографии Сириуса Блэка.

— Второго ноября 1981 года заключен в Азкабан за пособничество Тому-Кого-Нельзя-Называть, массовое убийство магглов и Питера Петтигрю ... — прочитал он. — Что за бред?!

— Читай дальше! Пятого июля 1993 года совершил первый в истории побег из Азкабана.

— Я в дяде не сомневался, — ответил Гарри после некоторой паузы. — Но откуда такие бредовые обвинения?

— Дальше тоже странно. Дважды проникал в Хогвартс с целью тебя убить.

— Чушь! — возмутился Гарри и вырвал из рук Касси книгу.

— На самом деле, это не наш мир, тут может быть все, что угодно.

— Нет, не может. Сириусу хватило бы одной попытки, если бы он захотел меня убить... — возразил Гарри и углубился в чтение. — Его заочно приговорили к Поцелую! В июне поймали, Снейп постарался, но Сириус тут же сбежал, прихватив с собой гиппогрифа. Ничего не понимаю... За что его сажать в Азкабан?

— Если бы речь шла о нашем Сириусе, я бы сказала, что его подставили, — решила Кассиопея. — Но в этом мире может быть все, что угодно. Сириус-предатель, преисполненный любви и добра Волдеморт, известный танцор Грюм...

— Хватит чушь пороть! Не мог Сириус никого предать! Не верю!

— А в то, что меня нет, ты веришь?! — вспылила Касси. — В то, что мои родители погибли за пару лет до моего рождения, веришь?!

Разозлившись, Кассиопея выбежала из гостиной, захлопнув за собой дверь. Гарри бросился за ней, но дверь не открывалась. Подождав немного и успокоившись, он вернулся к справочнику «Природная знать: родословная волшебников». Книга была не простая, на неё наложили что-то вроде чар незримого расширения. Внутри она раз в десять толще, чем кажется снаружи.

Прочитав несколько раз о Сириусе — биография до 1981 года полностью совпадала с тем, что он знал о своем Сириусе, Гарри принялся искать статьи про других знакомых людей. Мать Касси погибла в 1981 году, во время налета Упивающихся смертью на Косой переулок...

Питера Петтигрю в книге не было, наверное, он полукровка. Зато Уизли присутствовали, хотя их и пометили как «злостных предателей крови и магглолюбцев». Гарри Поттера на воспитание они не брали.

Из Тонксов упоминалась лишь Андромеда, и то большую часть статьи занимало её грехопадение, первые признаки которого были видны еще во время беременности Друэллы Блэк, и нравоучительные выводы. Про семью ни слова. Но Гарри Андромеда не воспитывала, об этом обязательно бы написали.

С некоторой опаской Поттер открыл статью про Малфоев. Каждого из них восхваляли минимум на пяти страницах! Взгляд Гарри упал на стоящие на камине письменные принадлежности. По-видимому, чернильница была зачарована, чтобы содержимое не портилось со временем. Пририсовав возмущающемуся портрету Люциуса павлиний хвост, Гарри решил, что так он выглядит гораздо лучше.

К счастью, и Малфои не усыновляли Мальчика-Который-Выжил. Но кто? В статье про Гарри написано было скупо — отдан любящим родственникам, совсем как в «Правдивой истории». В книге было генеалогическое древо Поттеров. Вооружившись им, Гарри проверил всю свою родню на пять поколений назад. Никого. Никто не брал к себе Мальчика-Который-Выжил... Вдруг в его мозгу что-то щелкнуло, и он вспомнил об еще одной кандидатуре.

— Любящие родственники? Да я скорей поверю в то, что Снейп — мой отец! — сказал он, вспомнив свой старый сон, навеянный просмотром Звездных войн. Там Гарри фехтовал на метлах с бывшим преподавателем зельеварения, забравшись на вершину Астрономической башни. Когда Снейп признался в отцовстве, Гарри проснулся от ужаса.

Из комнаты Гарри все-таки вышел, воспользовавшись помощью Кикимера. Эльф слушался Гарри, словно тот был хозяином дома, возможно, из почтения к «молодой госпоже».

Кассиопея стояла в коридоре, беседуя с одним из портретов. Гарри извинился перед ней, вспомнил совет, когда-то услышанный от Сириуса: «Если что-то случилось — попроси у женщины прощения. Даже если ты не понимаешь, в чем дело или если виновата она».

— Ничего, Гарри... Я не особо верю, что Сириус перешел на другую сторону. Но нельзя сбрасывать со счетов эту возможность.

— Знаешь, я, кажется, нашел «любящих родственников». Дурсли, больше некому.

— Дурсли? — Касси наморщила лоб. — Не слышала о такой семье... Они из Европы?

— Они магглы, родственники моей мамы.

— Кто в здравом уме отдаст Мальчика-Который-Выжил магглам?!

— А кто отдаст Сириуса дементорам? — возразил Гарри. Кассиопея замолчала и ответила через некоторое время:

— Гарри, я уверена, что все эти аномалии связанны друг с другом. Гибель моего отца. Арест Сириуса. Передача тебя Дурслям или кому-то еще. Выживание Дамблдора... Надо посмотреть подшивки старых газет...

— Касси, а что за письма ты писала?

— Вспоминала все важное, что знаю. Про крестражи Волдеморта и многое другое. Если с нами что-то произойдет, например, мы вернемся назад, Кикимер отправит письма. Вдруг здесь это пригодиться?

— Логично. Ты хорошо придумала. Здесь твой отец и Сириус не искали крестражи, а, значит, местные могут ни о чем не знать... Ладно, пойдем собираться в редакцию «Пророка». Надеюсь, ты знаешь адрес?

— Primo, мы купили справочник каминных адресов. Secundo (1) — адрес редакции напечатан в самом низу последней страницы каждого выпуска.

— Хорошо, только камином лучше не пользоваться. Если Сириус в этом мире в бегах, то за домом следят.

— Ты прав, не хватало еще объясняться с аврорами, кто мы такие. Отдел Тайн — интересное место, но не хотелось бы оказаться там в качестве экспоната.

— Меня как-то не прельщает карьера чучела.

* * *

В редакцию «Ежедневного пророка» вошла обворожительная длинноногая голубоглазая блондинка. Взоры всех мужчин тотчас же обратились на практически ничего не скрывающее декольте и юбку, невероятно короткую для волшебницы — лишь немногим ниже колена. Мило улыбаясь, она подошла к стойке для посетителей и облокотилась на нее. Затем кашлянула, привлекая внимание чуть дремлющего клерка.

— Скажите, а где я могу почитать старые газеты?.. Не за сегодня, а за прошлые года. Понимаете, я учусь на третьем курсе Академии финансов и права и мне наша преподавательница, миссис Смит, поручила сделать доклад про... — девушка наклонилась прямо к клерку, смотрящему на неё затуманенными глазами и прошептала, — про Хэллоуин восьмидесятого... Ну, когда Мальчик-Который-Выжил... Выжил... Вы мне поможете, мистер... — девушка посмотрела на значок на груди клерка и не без усилия прочитала фамилию. — Тейлор?

— Что?.. Конечно, помогу. Простите, а что вы хотите?

— Мне нужны старые газеты, про Мальчика-Который-Выжил. Понимаете, миссис Смит такая строгая...

Глупо улыбаясь, клерк зарегистрировал посетительницу, представившуюся как мисс Бомс, и вызвал на свое место помощника. По пути в архив Тейлор узнал все о преподавателях Академии права, о её студентах и студентках, множество деталей биографии мисс Бомс... Вскоре Тейлору удалось то, что никогда не удавалось на уроках окклюменции. Разум очистился от всяческих мыслей... Ну, кроме связанных непосредственно с мисс Бомс.

Архив был очень похож на небольшую библиотеку. Точно такие же ряды книжных шкафов и множество однотипных томиков на полках.

— Здесь у нас хранятся все выпуски «Пророка» начиная с 1785 года, — с гордостью произнес клерк, немного придя в себя в привычной обстановке. — В следующем зале у нас архив «Утреннего пророка» с 1853 года.

— Ого! Неужели все-все газеты умещаются на этих полочках? — изумилась мисс Бомс. — Тут, наверное, очень сложные чары... Это вы их накладывали?

— Нет, это сделали немного раньше, в восемнадцатом веке. Я регулярно подновляю чары, — соврал клерк. — Очень сложная работа... Газеты хранятся в уменьшенном виде. Вам какие нужны номера?

— За Хеллоуин восьмидесятого. Ну, когда погибли Поттеры. Мне нужно сделать к завтрашнему числу доклад о Мальчике-Который-Выжил.

— А... пойдемте сюда. Видите, на каждом шкафу цифра? Это годы, за которые здесь лежат газеты. Тут все по десятилетиям.

— Ага... — девушка глубоко задумалась. — То есть нам нужен шкаф с цифрой «80»?

— Верно. Вот, кстати, и он. Вы... не совсем правы, Поттеры погибли в 1981 году. Вот здесь выпуски нужного нам года.

— Но здесь какие-то книги! Мне нужны газеты! — возмутилась посетительница.

— Это газеты, просто они под специальными чарами. Книги приятнее смотрятся на полке... — Тейлор озадачено посмотрел на пустое место между томиками. — А за конец октября и начало ноября газет нет...

— Нет?! — Бомс побледнела, и клерку показалась, что она вот-вот расплачется. — Я так рассчитывала на вас...

— Не волнуйтесь! Наверное, их кто-то взял. Незадолго до вас в архив заходили посетители. Видите, тут многих томов не хватает. Пойдемте, они, наверное в читальном зале. Но даже если номера пропали, их можно восстановить — тут лежат лишь копии, настоящий архив этажом ниже.

Читальный зал представлял собой небольшую комнату с тремя громадными окнами, несколькими столиками и странной машиной у входа. За одним из столов сидела девушка с аристократичными чертами лица и парень, очень похожий на Гарри Поттера, только синеглазый и с длинными светлыми волосами. Они обложились кипами газет и раскладывали их в разные стопочки. Оба не издавали ни звука — очевидно, кто-то наложил заглушающее заклятье.

— Здравствуйте, вы брали газеты за конец октября-начало ноября 1891... в смысле 1981 года? А то мне надо до завтра сделать доклад, а миссис Смит, наша руководительница... — затараторила мисс Бомс. Юноша на мгновение оторвался от газеты за 31 июля 1982 года, не глядя протянул ей пару томиков и вернулся к статье о Гарри Поттере. Девушка с нескрываемым презрением оглядела наряд Бомс, но ничего не сказала.

Никто не заметил, как Бомс легонько стукнула друг об друга каблуками, и от каждой из туфель отделилось по маленькому черному шарику, похожему на комочек грязи. Шарики выпустили тоненькие ножки, словно паучки и забежали под стол. Один прицепился к краю мантии парня, второй подпрыгнул высоко вверх, ухватился за нижнюю сторону крышки стола и замер.

Далеко-далеко отсюда в своем доме Аластор Грюм устроился поудобнее в мягком кресле, включил что-то, очень напоминающее граммофон и принялся слушать.

«Все-таки они явились!» — подумал старый аврор. — «Эх, если бы они подождали хоть полдня, в читальном зале уже стояло бы столько средств наблюдения... Эти времени не теряют — профессионалы...»

Бомс с томиками устроилась за соседним столиком, причем села так, что могла видеть парня и девушку, и озадачено повертела в руках томик.

— А что с ним надо делать? Как открыть?

— Очень просто, — Тейлор стукнул по книге волшебной палочкой, и она превратилась в огромную папку, внутри которой лежала стопочка газет. Девушка бросила на него полный восхищения взгляд.

Один из видов маскировки — не скрываться, а наоборот, шуметь как можно больше. Поэтому Бомс, более известная как Нимфадора Тонкс, вела себя очень заметно. Она заигрывала с Тейлором, уговорила его помочь с докладом, изображала из себя не умную, даже карикатурную девицу и много, очень много болтала на все возможные темы.

Тем временем за соседним столиком кипела работа. Парень с девушкой просматривали многие газеты, некоторые откладывали в отдельную стопку, а потом относили её к машине. Агрегат выглядел как шкаф, только металлический и с рычагом сбоку. У машины было два выдвигающихся ящика. В один клали газеты, закрывали, дергали за рычаг и... в нижнем ящике появлялась точная копия содержимого верхнего. Разумеется, если в машине еще не закончился рулон газетной бумаги и магические чернила.

— Думаю, глубже копать не имеет смысла, — предположила девушка, захлопнув очередную папку, тут же превратившуюся обратно в книгу.

— В семидесятые лезть не будем?

— Все, что надо мы уже узнали.

— А... семьдесят девятый? — осторожно поинтересовался юноша.

— Я скопировала два номера, но там нет ничего важного. Только короткие заметки.

— Хорошо. За новой партией не пойдем, покончим с этим — и все. Мне, честно говоря, это уже надоело.

Через полчаса они распихали газеты по папкам, положили все копии в сумку девушки и направились к выходу. Поравнявшись с машиной, «Гарри» оглянулся, чтобы проверить, не забыл ли он ничего на столе. Заметив мисс Бомс, он вытаращил глаза на её откровенный наряд и улыбнулся девушке.

Тем временем спутница «Гарри», внимательно изучив табличку «помещать в копировальный аппарат деньги строго запрещено», открыла верхний ящик машины, бросила в неё золотой галлеон, закрыла и дернула за рычаг. Аппарат честно попытался скопировать монету, и его чары вступили в конфликт с защитными чарами галлеона. Магия гоблинов и людей вообще мало совместима, а уж что говорить про чары защиты от копирования и чары дупликации...

Машина зарычала, словно голодный дракон, треснула, испустила густые клубы сиреневого дыма и вспыхнула. Тейлор завопил от ужаса и взмахом палочки активировал пожарную сигнализацию. Дым и пламя куда-то мгновенно всосало, но машина была безнадежно испорчена. Виновники происшествия скрылись с места преступления — сразу после аварии был слышен двойной хлопок аппарации. А еще через несколько секунд в зал аппарировали несколько членов Ордена Феникса — Тонкс на всякий случай вызвала подмогу.

Аластор Грюм подошел к карте, на которой должно было отобразиться местоположение паучка, залезшего в сумку к девушке, а, следовательно, и самой девушки. Через пару мгновений старый аврор произнес длинную фразу, единственным цензурным словом в которой было «профессионал».

(1) Primo — первое, во-первых (лат), Secundo — второе, во-вторых (лат).

Оркестр заиграл какую-то красивую мелодию. Гарри увидел взгляд Касси, обращенный на танцующие пары и встал из-за стола, протягивая девушке руку. Миновав Невилла и его девушку, они вышли на свободное пространство и закружились в танце.

Слева раздавались вспышки колдокамеры. Колин Криви, проникший на Святочный бал с помощью Гарри, щелкал новые кадры со скоростью пулемета. Рядом, в каком-то футе от них, пронеслись Хагрид и мадам Максим, не замечавшие ничего вокруг. Неподалеку директор Хогвартса танцевала с Каркаровым, всем своим видом показывая, что делает это только из вежливости.

Мелодия сменилась на более медленную. Касси тесно прижалась к Гарри и смотрела прямо на него озорными глазами. Гарри наклонился к её манящим губам и...

Сон сменился. Он стал очень четким, неотличимым от яви. И — совершенно иным, чужим, холодным. Гарри шел по длинным пустым коридорам, безуспешно пытался открыть запертые двери и шел дальше.

С каждым мгновением Гарри погружался в сон все глубже. Чужие эмоции захлестывали. Страх. Снова все потерять, лишиться всего, как уже было когда-то и, забившись в нору, ждать милостей судьбы... Безысходность. Казалось, что он бьется над множеством сложнейших задач и никак не может найти их решения... Злость. По отношению к тем трусливым червям, что ползают у его ног, что бросили его при первой же возможности...

Гарри дернулся и сосредоточился, попытавшись выбраться оттуда. Он представил, как он выходит из коридора и запирает за собой дверь. Запирает на ключ, а потом на засовы гигантскую дверь, прилегающую к стене так, что нет ни единой щели. Дверь надежно отрезала его от того, что за ней. Оно надежно заперто — за огромной каменной стеной, в которой есть монолитная дверь... Далеко-далеко отсюда, за огромной каменной стеной... Ничего нет... Только пустота и на самом краю горизонта несколько дверей. Нечетких, бледных, ускользающих от взгляда. Но три — ясные, яркие. Из одной он только что вышел. Вторая... стоило только задержать на ней взгляд, как дверь открылась, приблизилась к Гарри и поглотила его.

Сон сменился на кошмар. Гарри узнал место — это было кладбище, на котором похоронен отец Волдеморта. Гарри лишь однажды видел это место наяву и много раз — в самых страшных снах. Но этот сон был необычным... В нем не было ни огромного котла, ни свертка, брошенного внутрь... ни яростного боя, когда братья Блэк на равных бились с Квирреллом, которому его хозяин словно передал часть своих сил. Не было луча Авады, пролетевшего в доле дюйма от головы Сириуса...

Нет, Гарри увидел иное. Он был в центре круга из людей в черных балахонах и масках. Прямо перед ним стоял кто-то со страшным, нечеловеческим лицом. Бледная кожа, обтягивающая лысый череп, какие-то щелочки вместо носа, полыхающие алым глаза. Монстр поднял палочку и произнес:

— Круцио!

Страшная боль пронзила все тело Гарри. Словно тысячи иголок впились в его кожу, словно раскаленный металл вместо крови потек по венам. Гарри закричал и... проснулся.

— Гарри! — раздался испуганный голос Касси, и от сильной пощечины его голова мотнулась в сторону. — Гарри! Очнись! Гарри!

Гарри перехватил руку Касси, собиравшейся нанести еще один удар. Бледная, как смерть, она облегченно вздохнула.

— Что с тобой произошло? Ты забился во сне, задергался... Я пыталась тебя разбудить, но не получалась. Я перепробовала все, все, Агуаменти, Эннервейт, Гальванос, Инсендио...

— Инсендио? — переспросил изумленный Гарри, и тут же почувствовал витавший в воздухе запах горелой плоти и легкую боль в левой руке, слабее комариного укуса.

— Я... — Касси смутилась и потупила взгляд. Гарри повернул голову, чтобы рассмотреть обгорелую руку, но Касси тут же наколдовала повязки, скрыв от него раны. — Не волнуйся, я наложила обезболивающее заклятье. Если натирать специальной мазью, за пару дней пройдет. Может быть... Просто я плохо разбираюсь в ожогах...

— Надеюсь, в следующий раз ты вместо будильника не кинешь Аваду...

— Круцио эффективнее, — возразила Касси, и Гарри вздрогнул, вспомнив видение. — Интересно, поможет ли Империо... Так что тебе снилось?

— Понимаешь... — Гарри отвел глаза и сжался, ожидая реакции Кассиопеи. — Я решил попробовать связаться с Гарри и перед сном снял все щиты с сознания...

— Идиот!!! — Касси вскочила с кровати. С её палочки сорвалось что-то вроде молнии, к счастью, ударившей лишь в её кровать. Раздался грохот, старинная кровать развалилась и вспыхнула. Через несколько минут, затушив пожар с помощью Агуаменти и убрав воду с пола, хмурая Касси повернулась к Гарри и спросила:

— А тебе не приходило в голову, что ты можешь связаться не с другим Гарри?!

— Нет. Риск исключен, я уже делал так в прошлом году. Мы с твоим отцом пробовали нащупать ниточки к другим крестражам... Крестражи не нашли, но и с Лордом не столкнулись...

— Это — другой мир. Тут может быть все, что угодно! Запомни это, заруби себе на носу! Ну и что ты увидел? Что пошло не так?

— Вначале был мой сон, самый обычный сон, — Гарри слегка порозовел и отодвинулся в тень, чтобы Кассиопея не заметила этого. — Потом внезапно провалился в чужой сон. Я решил... углубиться в сознание и пошел дальше. Это оказался сон Волдеморта, — пальцы Кассиопеи, сжимающие волшебную палочку, побелели. Гарри заметил, как напряглась Касси и... чуть сместилась в сторону. Чтобы держать его на прицеле палочки.

— В какой цвет близнецы Уизли покрасили миссис Норрис на Хэллоуин в девяносто четвертом году?

— В розовый. И не близнецы Уизли, а близнецы Блэк, — Гарри улыбнулся, вспоминая, как Джеймс и Ремус чуть не вылетели из школы. Просто они за два месяца не удосужились запомнить, как выглядит кошка Филча и немного перепутали... — Не миссис Норрис, а профессора МакГонагалл, и это было на следующий день после Хеллоуина девяносто третьего.

— Похоже, ты — это ты, — Кассиопея чуть расслабилась, когда Гарри правильно ответил на её вопрос, но палочку не убрала. — Никогда, слышишь меня, никогда больше так не делай! Ты можешь привлечь Его внимание, и он попытается завладеть тобой, можешь разбудить крестраж в себе, или же еще что-нибудь...

-Слушаюсь и повинуюсь, миледи, — Гарри отдал честь и изобразил самое подобострастное выражение лица, какое только смог. — Вернемся к нашим баранам. В смысле лордам. Волдеморт очень зол на своих слуг, он не может чего-то достичь, бьется над какой-то проблемой...

— Он пытается вернуться, — предположила Кассиопея. — А что было потом? Ты кричал, словно тебя пытают...

— Потом я оттуда вышел... Когда я погружался вместе с твоим отцом, передо мной было несколько... дверей. Нечетких, словно между нами туман. Я даже не смог сосчитать их.

— Крестражи?

— Наверное. Тут точно так же, но три двери словно подсвечены изнутри. Из одной я вышел. Вторая открылась... Я оказался во сне другого Гарри. Наверное. Мы были на кладбище, том самом кладбище, куда меня на первом курсе утащил Квиррелл. Но Квиррелла как раз не было, зато меня окружили Упивающиеся. Все в масках, кроме одного, у которого совершенно нечеловеческое лицо. Он наложил Круциатус и... ты меня разбудила.

— Может это был он? — спросила Кассиопея. — Темный Лорд?

— Вряд ли... Сон Лорда слишком странный, не похоже, что он возродился. Слишком много безысходности...

— Вероятно, Темный Лорд вернулся, но был тут же развоплощен. Три двери... странно. Другой живой крестраж? Или это твое сознание... Но почему двери четкие? Либо тут почему-то между вами немного иная связь, либо что-то другое... — Кассиопея вскочила с кровати и выбежала из комнаты. Впрочем, она тут же вернулась.

— Что случилось?

— Пошла в библиотеку, но наткнулась на часы. Оказывается, сейчас пять часов утра только, а светло как днем... Предлагаю еще поспать часиков шесть.

— Это можно... — Гарри зевнул. Кассиопея вызвала Кикимера и велела ему отремонтировать кровать и перестелить постель, с чем он справился за считанные минуты — магия домовиков ничуть не уступает человеческой. Гарри уже собирался было заснуть, как вспомнил, что видел ночью.

— Касс... ты спишь? — прошептал он.

— Нет.

— Помнишь святочный бал? Скажи... а если бы я тебя тогда пригласил, ты бы...

— Гарри... Я подошла к Невиллу только когда увидела, как ты приглашаешь Мишель... — тихо ответила Касси и отрезала. — Все. Я сплю.

* * *

— Она, несомненно, Блэк, — озвучила общее мнение Тонкс, когда все вынырнули из Омута памяти. Дамблдор кивнул и перелил воспоминания обратно в пузырек, который тут же спрятал в шкафчик. — По возрасту подходят Сириус и Беллатрикс.

— Хороший из тебя отец, Блэк, — выплюнул Снейп. — Даже не знаешь, что у тебя дочь растет. А крестный ты, как и отец...

Но вопреки ожиданию, Сириус ничего не ответил старому врагу. Он смотрел куда-то перед собой и молчал.

— Рег... Она держит палочку, как Регулус, — наконец произнес Сириус. — Сидит, как он... В ней много черт...

— Вполне возможно, что это его дочь. Регулус пропал летом 1979 года, а девушке на вид лет пятнадцать, — заключил Дамблдор. — Северус, ты не знаешь, ухаживал ли Регулус за кем-нибудь?

— Я никогда не общался с Блэком, — сказал Снейп таким тоном, будто его заподозрили в чем-то непристойном. — Но знаю, что Регулус принял метку вместе с учившейся со мной на одном курсе Ирмой Флинт, — при звуках этого имени Кингсли и Дамблдор помрачнели. Директор приставил к виску волшебную палочку, вытягивая из головы серебряные нити воспоминания, и опустил их в Омут. Над его гладью встала полупрозрачная фигурка миловидной темноволосой девушки со слизеринским значком. Она что-то жаром доказывала:

— Профессор, это несправедливо! Почему профессор МакГонагалл сняла с нас больше баллов, чем с гриффиндорцев? И это уже не первый раз!

Дамблдор взмахнул палочкой, и Ирма неподвижно застыла. Еще взмах и рядом с ней появился худощавый юноша, очень похожий на Сириуса, но не такой красивый и немного ниже его ростом. Третьей возникла неизвестная из Косого переулка. Повинуясь воле директора, изображения увеличились.

— Вылитый Регулус. На Ирму совсем не похожа, — заключила Тонкс, лучше всех разбирающаяся в чьей-либо внешности. — Но это ничего не значит. А где сейчас мисс Флинт?

— Умерла на допросе, — отрезал Кингсли, и Нимфадора вздрогнула. — При Крауче такое... бывало.

Дамблдор задумался, а потом добавил в Омут памяти еще одно воспоминание. Теперь рядом с неизвестной и Регулусом возникла фигурка ученицы Равенкло. Девушка расспрашивала директора о разведении фениксов.

— Элизабет Ральфс, выпуск 1980 года, — представил Дамблдор новую кандидатуру. — Регулус танцевал с ней на выпускном балу. Погибла во время налета Упивающихся смертью на Косой переулок в конце войны.

— Что-то общее есть... Но я не уверена... — нерешительно пробормотала Тонкс и глубоко задумалась. — Сириус, а у твоего брата могло что-нибудь быть с Беллатрикс? Я понимаю, это нелепо... Просто девочка довольно похожа на неё...

Сириус лишь пожал плечами. Если бы не Снейп, он бы сказал, что в благородном и гадливейшем семействе Блэков могло быть что угодно. Его родители, бывшие троюродными братом и сестрой, тому пример. Или Финеас, второй сын Финеаса Найджелуса, которого выжгли с семейного древа якобы за магглолюбские взгляды... Магглов-то он действительно любил в прямом смысле этого слова, но если б только это...

Со стороны окна раздался стук, как будто сова просила её впустить внутрь. Но там никого не было. Дамблдор чуть улыбнулся и взмахнул палочкой, снимая чары невидимости. На карнизе сидела миниатюрная птица. Сова склонила голову, недовольно посмотрела на собравшихся в кабинете и снова постучала клювом. Директор открыл окно и забрал у птицы письмо. Сняв пять хитроумных заклятий, он распечатал конверт.

— Аластор пишет, что Лжегарри и его подруга снова появились в Косом переулке. Теперь у них обоих замотана рука, но не в том месте, где метка Волдеморта, — при этом слове почти все собравшиеся, кроме Дамблдора и Сириуса, вздрогнули. — Аластор склонен искать в этом какой-нибудь тайный смысл... Потом они купили сову, пообедали в «Полной чаше» и заглянули в Лютный переулок.

— Зачем? — изумилась Тонкс.

— Они посетили «Горбин и Бэрк» и приобрели три книги о хроноворотах. Следящие чары слетели сразу после аппарации.

— Переместились на защищенную территорию, — высказала очевидное Тонкс. — Фиделиус, сильные родовые или защитные чары. Это проще, чем специально снимать с себя паучков.

— Лжегарри с подругой не стали аппарировать самостоятельно, а воспользовались домовиком...

— Зачем? — удивилась Тонкс. Похоже, она уже успела кое-что подзабыть из программы, хотя после окончания академии Авроров прошло чуть меньше года.

— Магию эльфов очень трудно отследить, — объяснил Кингсли молодой коллеге. — След от аппарации развеивается меньше чем за минуту... Возможно, Аластор прав, это профессионалы. Но пока не вижу смысла в их поступках.

— Машину восстановить не удалось, — прочитал Дамблдор в письме. — Противник очень надежно замел следы, теперь невозможно узнать, какие именно номера газет они копировали. Впрочем, одну ошибку они допустили. Их домовик очень старый, обычно эльфов усыпляют в более молодом возрасте. Его легко узнать на улице. Аластор установил, что этот домовик два дня назад заходил в «Полную чашу», брал завтрак. В последнее время он зачастил в продуктовые лавки. Судя по объему покупок, эльф кормит группу из четырех-шести человек

— Что он предлагает? — поинтересовался Сириус. — В следующий раз я могу проследить за ними. Псу это легче, чем человеку. Для безопасности можно изменить облик...

— Нет, Сириус. Это слишком рискованно. Аластор планирует отследить этого домовика и навесить на него мощные следящие чары. Захватывать и допрашивать эльфа, по его мнению, пока нецелесообразно.

* * *

— Северус-с-с... — прошипел Волдеморт, — останься.

— Да, мой Лорд, — чуть поклонился Снейп. Остальные Упивающиеся смертью встали из-за стола и покинули помещение. Кто-то торопился оказаться как можно дальше от горячо обожаемого господина, другие же задержались у дверей, чтобы послушать, что собирается сказать Темный Лорд этому выскочке.

— Северус, в Хогвартсе проходят балы? — задал неожиданный вопрос Волдеморт. Впрочем, Упивающимся смертью было не привыкать к странным словам и поступкам своего господина. Сам Волдеморт порой кощунственно заявлял, что «пути его неисповедимы». Но среди его слуг лишь единицы могли узнать цитату.

— Нет, мой Лорд. Ранее проводились выпускные балы, но в 1985 году Министерство урезало бюджет Хогвартса и от них пришлось отказаться.

— Святочный бал и Самайн тоже ушли в прошлое? Как некогда День Основателей?

— Да, мой Лорд. Еще когда я учился, в эти дни было только праздничное застолье. После 1985 года прошел только один бал, — при этих словах глаза Темного Лорда вдруг ярко блеснули, словно он увидел какую-то цель. — В честь Турнира Трех Волшебников.

— Воспоминания, — Волдеморт сотворил из воздуха колбу и протянул её Снейпу. Пока шпион извлекал серебристые нити воспоминаний, Темный Лорд призвал из своих покоев Омут памяти и установил его на стол.

— Ты первый, Северус-с... — приказал Волдеморт Снейпу, перелив внутрь Омута воспоминания и потом последовав за ним.

Они оказались посреди Большого зала Хогвартса, украшенного множеством гирлянд и фонариков. Стены казались сделанными из чистого серебра из-за инея, красиво покрывшего их. Длинные факультетские столы были убраны, вместо них поставили много маленьких.

Темный Лорд и Снейп проходили мимо учеников. Волдеморт смотрел по сторонам, тщательно вглядывался в лица. Пару раз он уточнял имена некоторых детей. Наконец ему это надоело, Темный лорд как-то по-особому взмахнул палочкой и сотворил невербальное заклятье. Время вокруг ускорило свой ход. Люди забегали с невероятной скоростью, расселись по столам, поели, встали, столы вдруг метнулись к стенам, освобождая место для танцев и... время замедлилось. Впрочем, уже через минуту Волдеморт опять ускорил просмотр воспоминания, но ненамного. Единственное что страдало от этого — музыка, превратившаяся в сплошной визг.

Темный Лорд снова прошелся по залу. Снейп заметил, что Волдеморт, хоть и постоянно оглядывает зал, внимательно следит за Поттером. При виде парадной мантии Рона Уизли губы Темного Лорда ненадолго расплылись в улыбке, как и при бешеном танце Хагрида и мадам Максим. Но вскоре улыбка исчезла. Лицо величайшего темного волшебника столетия приняло крайне задумчивый вид. Чем дальше, тем больше он хмурил лоб...

Наконец, просмотр воспоминаний завершился. Темный Лорд и его слуга вынырнули из Омута памяти. Волдеморт прошелся несколько раз из одного конца зала в другой и снова удивил Снейпа неожиданным вопросом:

— Почему никто не снимал бал?

— Мой лорд, Дамблдор не любит репортеров...

— Неужели ни у кого из учеников нет камеры? Барти просил разрешения устроить несчастный случай одному гриффиндорцу, гонявшемуся за ним с колдокамерой.

— Колин Криви, — всем своим видом Снейп изображал полное презрение ко всему роду Криви в частности и факультету Гриффиндор в целом, — не был на балу, он слишком юн. Он на третьем курсе, а пускали, начиная с четвертого. Вы, должно быть, не заметили, мой Лорд, но колдокамеры были как минимум у пяти учеников.

— Криви? Грязнокровка, пострадавший от Чудовища Слизерина? — переспросил Волдеморт и уставился своими глазами прямо на Снейпа. — Покажи его! Легилименс!

Снейп услужливо продемонстрировал Волдеморту несколько воспоминаний с участием Криви. Темный Лорд кивнул своим мыслям и изрек:

— Ничего особенного. Обычная посредственность...

— Вы правы, мой лорд.

— Я вижу, Хогвартс деградирует. Если раньше он был домом волшебников, объединял их во многом благодаря праздникам, то теперь он становится просто школой. В угоду грязнокровкам и напыщенным министерским бюрократам хоронятся старые волшебные традиции. Искусство танцев забыто новыми поколениями, еще немного, и волшебники, словно магглы, начнут нелепо дергаться под грубое подобие музыки. Мы забываем наши праздники, сводим их к банальным застольям, забываем нашу историю, теряем наши корни. Теряем корни, и теряем творческий потенциал. Яркий пример этому — то жалкое подобие праздника, которое попытался организовать Дамблдор. Когда я приду к власти, я наведу порядок в Хогвартсе, очищу замок от недостойных носить волшебную палочку и возрожу старые традиции... — Волдеморт еще около получаса засыпал Снейпа своими грандиозными планами по переустройству Хогвартса, Англии и всего мира. Потом он, наконец, отпустил своего слугу, на прощанье приказав узнать как можно подробнее о визите Гарри Поттера в Косой переулок и о том, кто был с ним.

Когда за Снейпом закрылась дверь, Волдеморт вернулся к позабытому на столе Омуту памяти, извлек из головы несколько воспоминаний и погрузился в них. Закончив просмотр, Темный лорд глубоко задумался. Ночью ему приснился странный сон, и чем больше он его пытался понять, тем больше возникало вопросов.

— Спасибо, Кикимер, — поблагодарил домовика Гарри. Касси молча кивнула и показала, куда следует поставить поднос с булочками.

— Кикимер счастлив служить молодой госпоже и её юному другу, — произнес эльф дежурную фразу, поклонился и исчез, отправившись приводить в порядок дом. Кассиопея отбросила в сторону еще один старинный фолиант и взяла из стопки новый.

— Третий день ищем, а толку нет, — пробурчал Гарри и с тоской оглядел заставленный книгами стол. Им очень помог каталог — если бы не это, то пришлось бы перебирать все книги, а так они лишь отобрали все, что имеет отношение к пространству и времени. Но и таких томов было очень, очень много.

Гарри открыл очередную книгу, наткнулся на картинку, и его передернуло от отвращения.

— Я, конечно, знал, что у вас хранятся не самые светлые книги, но чтоб такое...

— Это? — Касси вгляделась в рисунок. — Какая же это темная магия? Читай внимательно. Неудачная парная аппарация. Темные искусства это совсем иное.

— Да, вот это, — Гарри кинул подруге небольшой томик. — «Сто способов избавиться от врагов». Милая книжка, что стоит только одно проклятие гниения. Или потери времени...

— Это не настоящие темные искусства, — возразила Кассиопея. — Это так, самый поверхностный слой. Обычные заклинания, которые может сделать даже самый светлый маг. Кстати, проклятие гниения изначально разрабатывали против инферналов.

— Да, а Авада против комаров...

— Нет, это совсем иное. Это уже следующий слой тьмы. Акцио «Три шага в бездну», — от этого невинного заклинания на пол слетело с десяток книг, а в шкафу что-то хрустнуло, но нужный томик прилетел в руки Касси. Точнее, целился он прямиком в голову, но Касси ухитрилась его поймать. — Вот хорошая книга, «Три шага в бездну». В меру философии, много интересных примеров...

— Почитаю как-нибудь, — зевнул Гарри. — Когда заснуть не смогу...

— В Дурмстранге она, между прочим, входит в программу.

— Все равно, не понимаю, зачем держать в доме столько книг с этой дрянью... Шагов, конечно, три, но все они — в бездну.

— Темные искусства надо изучать, чтобы бороться с ними. Мой отец узнал о крестражах в одной из этих книг, и... — Кассиопея вдруг замолчала и погрустнела, вспомним разговор с Кикимером, когда она вытянула из домовика правду о гибели Регулуса...

— Предлагаю сходить, развеяться, — Гарри перевел разговор на другую тему. — Например, погуляем по Хогсмиду или навестим Дурслей. Очень хочу посмотреть на любящую семью.

— Пожалуй, стоит, — заключила Кассиопея, подбросив в воздухе монетку. — Я уже думала об этом. Понимаешь, нам, скорее всего, потребуется консультация у знающего человека. Макгонагалл, Слизнорт, быть может Дамблдор...

— Но тогда придется рассказать все, а это опасно.

— За помощь мы им заплатим, деньгами или информацией. Но для начала надо разобраться, что тут происходит, к кому стоит обратиться за помощью, а кого лучше опасаться, как огня...

— И ты предлагаешь, — Гарри наконец уловил ход мыслей Касси, — узнать все у меня?

— Правильно! Все-таки почти знакомый человек. Ты знаешь адрес Дурслей?

— А зачем? Пошлем сову — хорошо, что мы её купили, договоримся о встрече...

— Ты забыл про защиту от поклонников?

— Написать мне может лишь тот, кому я дал адрес, — вспомнил Гарри и лишь пожал плечами. — Не вижу проблемы. Бери перо.

— Этот Гарри не давал адрес мне, и для защиты меня не существует. Как не существовало для дома.

— Тогда... — Поттер взлохматил волосы... — Тогда я сам себе отправлю письмо!

— Возможно, поможет, — Кассиопея призвала пергамент с чернильницей. — Но что напишем? Здравствуй, Гарри Поттер, это тебе пишет Гарри Поттер из другого мира? Я бы не поверила... А если... нет, не годится...

— Можно включить в письмо что-то, о чем знаю лишь я сам.

— Не годится. Я бы заподозрила, что кто-то залез ко мне в голову.

— Я же изучал окклюменцию, — возмутился Гарри. — Никто незаметно не сумеет забраться в мои мысли.

— Как любит повторять отец, ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. И еще, ты забываешь, что это другой мир и немного другой Гарри. У него могут быть иные тайны... Убеждать надо при личной встрече.

— Предлагаю рискнуть... Или написать письмо от кого-нибудь другого. Почерк подделаем, есть же какие-то специальные заклинания?

— Точно были.

— Отлично. Допустим, Рон хочет приехать ко мне на выходные и просит уточнить адрес. Вставим побольше рассуждений о квиддиче, новой модели метел... Конечно, может случиться так, что Рон прислал в этот же день другое письмо или что я с ним не общаюсь, но рискнем.

— Неплохой вариант, — Касси задумалась и провела кончиком пера по губам. — Но все равно он мне чем-то не нравится... Слишком все ненадежно. Постой! А если написать не тебе, а Дурслям?

— От имени Рона? — предположил Гарри. — Он планирует приехать к другу и просит разрешение, а заодно уточняет дорогу.

— Да причем тут Рон? От имени Министерства магии! Сочиним что-нибудь... Главное, чтобы Дурслям надо было заполнить анкету. Один из пунктов — адрес.

— Касс, ты гений! — Гарри с восхищением посмотрел на нее. Она чуть-чуть, самую малость порозовела.

— А ты в этом сомневался? Как департамент назовем? — спросила Кассиопея, окуная перо в чернильницу и выводя на пергаменте первые буквы. — Социальных исследований? Статистики? Магической семьи и материнства?

— Лучше департамент финансов. И еще что-нибудь про деньги вставим — чтобы Дурсли меньше думали и быстрее анкету заполняли.

— Ты прав, деньги любят все, — сказала Кассиопея и зачеркнула что-то в листке. — А как зовут твоих родственников?

— Петунья и... по-моему, Вернон. — Ответил Гарри после некоторых колебаний. — Моего кузена вроде Дадли... Я у них был всего два раза и то давно...

— Отлично!

Через полчаса Касси составила черновик письма Дурслям от некой Мелании Браун, второй заместительницы начальника Департамента Финансов, и набросок анкеты из более чем пятидесяти пунктов.

— В связи с разработкой закона о материальном обеспечении детей-сирот... — прочитал Гарри одну из строчек. — Касси, где ты научилась так писать? Случайно нашла сборник законов?

— Родственники учили — каждый представитель благородного и древнейшего дома Блэков обязан уметь разбираться в делах. И... да, случайно нашла. Меня как-то заперли в комнате, где не было ни одной книги, только куча старых газет и папины бумаги.

— А анкета?

— Их мама любит составлять. Так... конверты мы купим в Косом переулке, сову найдем там же.

— Зачем тебе несколько конвертов?

— Куда, по-твоему, твоя тетка пошлет ответ?

— В министерство, — предположил Гарри. — Там, полагаю, сильно удивятся. Хочешь их предупредить и попросить переслать нам? Они перешлют. В аврорат. Надо попросить Петунью оправить письмо сюда. Но она может знать настоящий адрес министерства.

— Я тоже об этом подумала. В письмо Дурслям мы вложим конверт для их ответа. С адресом — «Лондон, площадь Гриммо, 12».

— Отличная идея! Знаешь, это еще и прибавит солидности посланию. Мол, Министерство заботится о том, чтобы люди не несли дополнительных расходов... Может, и не задумается, почему по такому странному адресу расположен департамент финансов.

Гарри внес в пару мест исправления, а Кассиопея тщательно проверила черновик с помощью орфографического словаря и переписала все набело. Потом они разыскали в одной из книг чары изменения почерка и копирования печатей. К счастью, Кассиопея догадалась вначале потренироваться на черновике. Пергамент не выдержал издевательств и пожелтел, а потом и вовсе сгорел... Заклинания, в итоге, освоил только Гарри и то далеко не сразу.

— Полагаю, сегодня вечером или завтра утром нам ответят, — произнесла Касси, провожая взглядом улетевшую сову с письмом, привязанным к лапке.

— Чем займемся? — поинтересовался Гарри, с тоской взглянув в сторону библиотеки. — Мне надоело уже сидеть дома, зарывшись в книги. Давай прогуляемся!

— Вечно ты не можешь усидеть на месте! Опять в Косой переулок?

— Что я там не видел? Я бы предпочел покататься на мотоцикле. Тут неподалеку есть место, где их можно арендовать...

— На мотоцикле? — Кассиопея принялась взвешивать все за и против. Дома Гарри часто гонял по улицам на подарке Сириуса. Он любил своего двухколесного друга почти так же, как метлу... Возможно, в этом что-то есть. Конечно, родители были бы против того, что она сейчас сделает, но почему бы и нет? — Только с одним условием.

— Все, что угодно, миледи.

— Научи меня!

* * *

Сириус Блэк стоял перед домом, в котором он некогда жил с родителями и братом. С семьей, которую он отверг, с семьей, которою он ненавидел... Когда-то давно ненавидел. Сейчас, спустя годы, Сириусу очень хотелось увидеть хоть кого-то из родных. Сказать им всем... что-то важное, что-то, что он сам еще не понимал до конца. Он не знал, что сказал бы матери и отцу, слишком сложные у них были отношения, слишком многое легло между ними. Но брата он бы попытался предостеречь от гибельного пути, остановить, убедить... и — попросить прощения, что не был рядом...

Но дом давно был пуст. Все, кто могли бы ждать там Сириуса, уже давным-давно покинули этот мир. Родители упокоились в фамильной усыпальнице, а где и как умер брат, так и осталось тайной.

Последний из рода Блэк подошел к дому. Ему очень не хотелось возвращаться туда, в дом-склеп, который, казалось, высасывал из него жизнь. Но приходится. Дом может послужить Ордену. И когда у Сириуса, наконец появиться надежное убежище, он сможет забрать в него Гарри...

Сириус еще раз осмотрел площадь, дом и дверь на предмет различных заклятий. Все было в порядке, никто его не ждал. Да, авроры сразу после побега навесили на площадь следящие чары, но их можно обойти, вдобавок Кингсли немного «усовершенствовал» заклинания.

Проверив все, Сириус коснулся облупившейся двери. Через несколько секунд она, словно подумав, стоит ли пускать гостя в дом, со скрипом отворилась. Запустив вперед несколько диагностирующих заклинаний, Сириус замер. Но, вопреки его ожиданиям, впереди не было никаких чар, которые должны были помочь незваному гостю отправиться в лучший мир. Лишь сложный барьер, пропускающих только членов рода и их гостей. Что будет с остальными, ему не хотелось думать.

Сириус осторожно метнул вперед заранее приготовленный пузырек со своей кровью. Ничего не произошло, значит, можно идти. Дом его пропустит.

Как только Блэк перешел через порог, дверь за ним закрылась. Стоило только щелкнуть пальцами, подумав «Свет», как в холле, повинуясь воле хозяина, вспыхнули газовые лампы.

Холл ничуть не изменился, все было точно так же, как и в тот день, когда он покинул дом. Разве что на одной из стен появились огромные ставни, пахнущие свежей краской. Сириус насторожился. Вопреки ожиданию, дом был чист, убран, лишь многие вещи потемнели, словно их давно никто не чистил уже много лет. Но и то не все, люстра просто сияла, как и канделябр. В доме кто-то поселился, и совсем недавно. Малфои?

«Гоменум Ревелио!» — мысленно произнес Сириус. Но заклинание ничего не показало, дом был пуст. Еще несколько диагностических заклинаний. Нигде нет опасных чар. Но можно было обнаружить их следы, если внимательно приглядеться, — заклинания были, но их сняли совсем недавно и как-то странно, грубо, пользуясь магией дома.

— Кикимер! — позвал эльфа Сириус. Кто же еще может убираться в особняке? Через несколько секунд перед ним нехотя возник домовик в белоснежном одеянии. Эльф склонил голову и пробормотал:

— Предатель крови явился в дом благороднейшего и древнейшего семейства. О, если бы это видела моя госпожа!

— Кикимер, кто живет в доме?

— Благородные люди, чтящие традиции, — громко произнес домовик и пробормотал: «Скоро вернется молодая госпожа и изгонит грязного выродка...»

— Кикимер, назови мне имена!

— Чьи имена, хозяин? — последнее слово эльф словно выплюнул.

— Живущих в этом доме! Немедленно! — Сириус уже начал терять терпение. Кикимер усмехнулся.

— Кикимер, верный слуга рода Блэков. Множество безымянных тварей — докси, боггарты...

— Людей! Назови имена людей, живущих в этом доме. — Домовик с презрение посмотрел на Сириуса, гордо выпрямился и отчеканил:

— Благородная Кассиопея Мелания Блэк, достойная дочь семейства Блэков, в отличие от предателя крови, разбившего сердце моей госпожи, и её друг Гарри Джеймс Поттер, не менее достойный юноша, не смотря на не совсем чистую кровь. Очень скоро они вернутся и вышвырнут из дома недостойных...

Но Сириус это уже не слышал. Он приказал домовику никому не сообщать о себе, отправил с Патронусом сообщение Дамблдору и устремился наверх, к гобелену. В последние сто лет в семье Блэков была только одна Кассиопея, сестра его деда, но её второе имя было... было... не то Элладора, не то Виолетта. А может и Мелания. Но он же смотрел в справочнике, Кассиопея умерла в 1992 году, когда он еще был в Азкабане!

Обнаружив еще одну Кассиопею на фамильном древе, Сириус впал в ступор. Да, это многое объясняло, но... как такое может быть? Год рождения — 1981?! А Регулус погиб в 1979. Гобелен ошибается? Или имел место какой-то обряд, приравнивающий стороннего человека к членам рода?

С улицы раздался треск мотоцикла, тут же напомнивший Сириусу времена его молодости, когда он рассекал по улице на своем железном коне... Мотоцикл тем временем остановился, хлопнула входная дверь, и снизу послышались голоса.

Сириус насторожился и аккуратно вышел на лестничную площадку. Внизу что-то упало с оглушительным грохотом.

— Репаро! Хм... Репаро! Ерунда эта «Вингардиум Левиоса», — раздался тонкий девичий голос, — Мобиликорпус! — внизу опять что-то грохнуло. — Да чтоб... Репаро!

— Репаро! — какой-то юноша повторил ремонтирующее заклинание. — Вингардиум Левиоса!

— Моя госпожа! — пронзительно завопил домовик. — Кикимер хотел предупредить вас, но ему запретили говорить!

Сириус разозлился на хитрого эльфа, сумевшего обмануть хозяина. В следующий раз надо запретить говорить не только о чем-то важном, но и о самом факте запрета!

— Кикимер, я отменяю приказ, кем бы он ни был отдан. Рассказывай.

— Моя госпожа! Дом благороднейшего и древнейшего семейства Блэков осквернен! В нем появился мерзкий, грязный предатель крови! Убийца! Выродок! Бежал из Азкабана и вернулся в дом, откуда был изгнан! Пришел и распоряжается как хозяин, приказывает бедному Кикимеру! Кикимер хотел бы умереть, но не служить осквернителю рода!

— Ты говоришь о Сириусе? — это был голос Гарри, и в нем чувствовалась злость.

— Да, друг молодой хозяйки. О, если бы это видела моя госпожа...

— Когда он пришел? — девушка оборвала стоны эльфа.

— Меньше, чем полчаса назад.

— Он здесь?

— Да, госпожа Кассиопея.

— Кто еще с ним?

— К счастью, никого, дом Блэков и без того осквер...

— Отлично. Кикимер, накрой на кухне стол на троих и достань что-нибудь выпить.

— Но моя госпожа, не слишком ли вы юны для крепких напитков? — робко спросил домовик. — Прошу простить меня за дерзость, но...

— Ничего, Кикимер. Алкоголь не для нас, а для Сириуса. Мы с тобой о нем обязательно поговорим, но сейчас знай — так надо. Пока надо относиться к нему вежливо.

Домовик с громким хлопком исчез и послышался голос Гарри, полный негодования:

— Как смеет эта тварь оскорблять крестного! Зачем ты меня сдерживала?

— Для него Сириус — враг. Но я его смогу переубедить, дай только время. Я знаю, как Кикимер мыслит и на какие точки надо нажимать.

— Надеюсь. Я не намерен терпеть такое в доме.

— Это мой дом и мой слуга, — в голосе Кассиопеи звякнул металл. — И я решаю...

— Ах так...

— Кто здесь? — громко спросил Сириус, прерывая разгорающуюся ссору. Внизу тотчас же воцарилась тишина. Через несколько мгновений Гарри спросил:

— Что идет после «клянемся, что замышляем шалость, только шалость и ничего кроме шалости»?

— Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост представляют Карту мародеров, — ответил Сириус и начал спускаться по лестнице.

— Какая половица в гостиной отличается от других? — быстро спросила девушка.

— Третья от окна. Под ней тайник, который уже семьдесят лет не могут открыть.

Сириус вошел в холл. Центр его занимал большой повидавший жизнь мотоцикл, а у противоположных стен с палочками наизготовку стояли двое подростков. Те самые, за кем пытался следить Орден. Парень выглядел точь-в-точь, как Гарри, только старше и с длинными, до плеч волосами. В девушке же были ярко видны фамильные черты Блэков.

— Лорд Блэк, разрешите представиться, Кассиопея Мелания Блэк, дочь Регулуса Блэка, а это Гарри Джеймс Поттер.

— Гарри, как ты здесь оказался? — спросил Сириус. — Почему ты покинул дом дяди и тети? Это может быть опасно! Волдеморт только и ждет, что ты останешься без защиты! — Гарри и Касси вздрогнули и быстро обменялись взглядами.

— Сэр, я предлагаю пройти на кухню и поговорить. Нам надо многое обсудить.

— Называй меня Сириусом. Терпеть не могу, когда обращаются так официально, чувствую себя стариком, — при этих словах подростки расслабились и опустили палочку. Похоже, Сириус прошел последнюю проверку.

Сириус лишь хмыкнул при виде накрытого Кикимером стола. Две тарелки ломились от еды, а в третьей, у которой стояла бутылка огневиски, был лишь дохлый таракан. Впрочем, на кухне нашлось достаточно пищи для всех.

— Рассказывайте, — приказал Сириус, когда все уселись за стол.

— Что ты знаешь о других мирах? — спросила Кассиопея.

— Немного, я не привидение. Но и они побывали лишь на пороге.

— Нет, Сириус, я не о загробном мире. Существует еще как минимум один мир, очень похожий на этот. Мир, где тоже живут люди, где есть Гарри Поттер и Сириус Блэк... Только там история сложилась немного иначе. Там мой отец не погиб, а до сих пор жив... Я понимаю, трудно поверить, но...

— Короче говоря, мы из другого мира. Я не тот Гарри Поттер, которого ты знаешь, а Касси тут вовсе нет. Не родилась.

Сириус задумался. Слова детей были настолько фантастичны, настолько невероятны, что... он в них поверил. В эту версию прекрасно ложилось все — и присутствие Гарри в двух местах одновременно, и его странный внешний вид, и неточности с фамильным древом, и многое другое...

— Мы можем показать ряд воспоминаний о том мире. Сколь бы мы не были талантливы, но создать целую ложную жизнь нам не под силу.

— Я верю, — ответил Сириус, и опрокинул в себя рюмку огневиски. — Зачем вы сюда прибыли?

— Понятия не имею. Легли спать в нашем мире, проснулись здесь. Мы рассчитываем на помощь вашей организации в возвращении.

— Что вы имеете в виду?

— Орден Феникса, — пожал плечами Гарри. — Надеюсь, он в этом мире существует?

— Откуда вы знаете? — увидев изумленный взгляд Сириуса, Кассиопея усмехнулась:

— В самом деле, откуда детям членов Ордена Феникса знать о нем?

— Не знаю, как в вашем мире, но в моем Регулус числился в другой организации, — Сириус тяжело вздохнул. — Мальчишка... Наслушался бредней про чистоту крови... Потом понял, во что ввязался, и решил соскочить с поезда. Но Волдеморту не подашь прошение об отставке. Он убил Рега. Или скорее кто-то из слуг.

— У тебя неверные сведения, — сказала Кассиопея и принялась накладывать в чай сахар. Остановилась она лишь тогда, когда насыпала в чашку восемь ложек и еще столько же мимо неё. — Ты не прав, Сириус, сильно не прав. Он умер не убегая от охотников, а погиб, пытаясь ослабить врага. Отец раскаялся в том, что стал Упивающимся смертью. Ему стало известно, где Волдеморт прячет один... артефакт. Уничтожение этой вещи могло сильно навредить Темному Лорду. Отец решил её достать. В нашем мире ему удалось, потом он вступил в Орден и воевал до самой победы, а потом пошел в политику. Здесь отцу не повезло. Его убила одна из систем защиты артефакта. В этом корень различий между нашими мирами.

— Ты расслабься и не волнуйся. Ничего страшного не произойдет. Я все сделаю нежно и аккуратно, ты ничего не почувствуешь...

— Ты, главное, сам не испугайся! — резко возразила Касси. — Приступай, я готова.

— Хорошо! — Гарри наставил на девушку волшебную палочку, мысленно прошептал «Легилименс!» и скользнул внутрь разума подруги. Кассиопея никогда не была сильна в окклюменции, пробиться через её щиты смог бы даже он, пусть и не сразу. Но сейчас обошлось без борьбы, Касси сама пустила его внутрь и показывала определенные воспоминания. Гарри шел и тщательно стирал их одно за другим. Точнее — блокировал, ибо полностью уничтожить воспоминания невозможно. Блок можно снять, либо сказав пароль, либо взломав его. Впрочем, цена за взлом обычно слишком велика — необратимое разрушение разума.

— Все, — облегченно вздохнул Гарри и утер пот со лба. Кассиопея закрыла глаза.

— Знаешь, так странно, — ответила она через несколько минут. — Я лишилась части воспоминаний, части самой себя. И совершенно ничего не чувствую... Все по прежнему, ничего не изменилось.

— Ты помнишь?

— Нет, не помню. Просто... ничего не изменилось... Ладно. Кто будет вести переговоры с Орденом?

— Давай я, — недолго думая, предложил Гарри. — У меня богатый опыт в объяснениях с директором и учителями.

— Хорошо. План разговора помнишь, как и клятвы?

— Помню-помню. Наизусть выучил, пока составляли. Ты не забудь держать руку на портключе. Если что...

— Орден уже тут, — вдруг сказала Кассиопея, к чему-то прислушавшись. — Двое... Нет, трое. С Сириусом четверо.

— Э.. Дом сообщил? — предположил Гарри.

— Конечно. Если в нем появляются чужаки, то он говорит об этом хозяевам.

— Когда стану жить отдельно, обязательно построю такой дом. Знаешь, а Орден нам поверил — нас не считают врагами. Иначе прислали бы побольше народу.

— Для нас хватит и одного взрослого мага, — Кассиопея прислонила руку к стене и закрыла глаза. — Двое стариков, это, наверное, Дамблдор и Грюм. Третий немолод, лет сорок. И он довольно далеко ушел во тьму.

— Темный маг? — изумился Гарри и проверил в кармане наличие портключа. — В Ордене?

— Старый принцип, лечить подобное подобным... Победить Тьму, не зная её, не понимая, чего можно ждать, невозможно.

— Но не обязательно становиться темным волшебником! Можно изучать только теорию. Ты же прекрасно разбираешься в Темных искусствах, но не практикуешь их!

— Льстец! — Кассиопея порозовела. — Я лишь прочитала несколько книг... Прошлась по берегу моря, рассматривая волны. Пойдем вниз, нас уже ждут.

— Портключи на месте? — спросил Гарри, проверяя все потайные места, куда он спрятал портключи. — А у тебя?

— Конечно.

На кухне их ждало четверо, как и сообщила Касси. Аластор Грюм, ничуть не отличавшийся от Грюма из их мира, сидел между Сириусом и мужчиной с черными сальными волосами, в котором Гарри не без труда узнал своего первого преподавателя зельварения. Около камина стоял высокий длиннобородый старец, несомненно, это был Альбус Дамблдор, нынешней директор Хогвартса, глава Ордена Феникса, председатель Визенгамота и прочая, прочая, прочая...

— Здравствуйте, мисс Блэк и мистер Поттер, — сказал Дамблдор, радушно улыбнувшись. — Думаю, все собравшиеся здесь вам знакомы.

— Да, — ответил, не подумав, Гарри, за что получил толчок в бок от Касси, которая ни разу в жизни не видела Снейпа. Это, разумеется, не осталось незамеченным для членов Ордена.

— Можете обращаться к нам по именам, незачем тратить время на церемонии, — произнесла Касси, усаживаясь за стол. — Сириус уже рассказал вам нашу историю?

— Конечно. Вы не возражаете против небольшой проверки? — спросил директор и указал на два изящных серебряных прибора, стоящих перед ним на столе.

— Что это? — полюбопытствовал Гарри.

— Это устройство определит, родственники ли вы Гарри и Сириусу, а так же проверит вас на простейшие способы изменения внешности. Оборотное зелье, косметические чары, метаморфизм...

— Как у гоблинов.

— Верно, как у гоблинов. Как вы знаете, есть много способов приобрести чужую внешность, тело или заставить кровь иного человека бежать в своих жилах. Второй прибор покажет, одинаков ли дух в обоих Гарри, — Гарри и Касси обменялись быстрыми взглядами, Гарри засунул руку в карман. Члены Ордена насторожились, приготовившись к схватке.

— Мы согласны пройти обследование, — решительно заявила Кассиопея, и все немного расслабились. — Что нужно делать? Порезать палец?

— Необязательно, вы же не в Гринготтсе. — ответил Дамблдор и стукнул палочкой по прибору. Из него в противоположные стороны выехали две очень тонкие серебряные спицы. Профессор переставил прибор так, чтобы одна спица указывала на Сириуса, а другая на Кассиопею. — Возьмитесь за спицы. Не беспокойтесь, они достаточно прочные.

Сириус и Касси выполнили его указание. Дамблдор немного поколдовал над прибором, и он испустил струйку розового дыма.

— Все верно, близкое родство, но не по прямой линии. Теперь твоя очередь, Гарри. Нашего Гарри заменит его кровь, — сказал профессор, достал пузырек с темно-красной жидкостью и капнул из него на вторую спицу. Потом Дамблдор повторил манипуляции. На этот раз из прибора показался ярко-алый дым.

— Такое показывают только у близнецов, — пояснил профессор и убрал устройство. — Дальше от вас ничего не требуется, для второго прибора тактильный контакт не нужен, достаточно просто стоять рядом.

Аппарат, повинуясь воле Дамблдора, ожил. В нем что-то начало позвякивать, маленькое колесико на боку быстро завертелось, один из клапанов стал со щелчком открываться и закрываться. Потом из трубочки наверху стал подниматься дым серо-зеленого цвета.

— Модель паровой машины, — не выдержала Кассиопея.

Гарри и Сириус улыбнулись, Снейп грозно сверкнул глазами на Касси. Дамблдор ничего не замечал, он внимательно вглядывался в клубы дыма. Струйка становилась все толще и вилась кольцами, словно змея. На конце появилась голова, отдаленно похожая на человеческую. Вдруг струйка дыма разделилась на две, начавшие переплетаться, словно желая слиться обратно воедино.

— Любопытно, любопытно... — произнес Дамблдор с удовлетворенным выражением лица и постучал по прибору. Колесико стало вращаться все медленнее и наконец остановилось. Потихоньку устройство замерло, дым исчез.

— Вы говорили правду, вы Кассиопея Блэк и Гарри Поттер, — заключил директор. Грюм помрачнел, словно только что рухнула какая-то заботливо выстроенная теория.

— Для начала — мы, как и вы, враги Волдеморта, — произнес Гарри, оторвав взгляд от приборов Дамблдора. — Если хотите, можем подтвердить это под сывороткой правды.

— В этом нет нужды, я вам верю, — улыбнулся директор, хотя Грюм всем своим видом демонстрировал крайний скепсис.

— Спасибо. В нашем мире мы знали многих из вас, но в этом мире все может быть по-другому. Прошу прощение, но мы вам не доверяем и поэтому подстраховались, — Гарри говорил вежливо и спокойно, глядя куда-то перед собой. Кассиопея кивала в такт его словам. — Если с нами что-нибудь случится, то определенные люди узнают о кое-каких страницах биографии некоторых из вас, — мальчик улыбнулся, а затем многозначительно посмотрел на взрослых по очереди, от Дамблдора до Снейпа.

— В нашем мире это общеизвестные факты, а здесь пока нет, — поддержала его Касси. — И это не единственная наша страховка, у нас есть козыри и повесомее.

— Далеко пойдете, — одобрительно кивнул Грюм. Ему начали нравиться эти дети... Хотя в глубине души он еще сомневался, что это дети.

Тем временем Гарри возводил один мысленный щит за другим, скрывая свои мысли. Касси было легче, она просто не помнила, как они отчаянно искали способ застраховаться от Ордена. Идея с информацией была хорошая, но они не смогли вспомнить ничего компрометирующего про сильных мира сего. Дома их не интересовала биография умершего много лет назад Дамблдора, не интересовал и Снейп, а про Грюма и Сириуса они не знали ничего плохого. Поэтому пришлось блефовать, как в картах. Ну и что, что они не знают о чужих скелетах в шкафах? Они там должны быть!

— Спасибо, — вежливо ответила Кассиопея.

— Спасибо, — кивнул Гарри. — Больше всего мы хотим вернуться домой. Предлагаю сотрудничество. В обмен на помощь Ордена мы передадим информацию, полезную для борьбы с Волдемортом, и просто расскажем о своем мире.

— Вашу информацию мы обсудим чуть позже, — неожиданно предложил Дамблдор, чем крайне изумил Гарри и Касси. Они-то думали, что члены Ордена сходу засыплют их вопросами. — Сейчас предлагаю...

— Как... — Кассиопея вдруг осеклась, резко вскочила со стула, повернулась в сторону Снейпа и заорала. — Мразь! Подонок! Да как ты смеешь!!!! Убирайся из моего дома!!! Ублюдок! Вон!!!

Гарри в ужасе отшатнулся от своей подруги. Он и не знал, что Касси способна на такое. Ее лицо перекосилось от ярости, трясущейся от гнева рукой она указывала на камин, другая цепко сжимала волшебную палочку. От крика Кассиопеи проснулся портрет её бабушки. Вальпурга Блэк сумела как-то открыть дверцу, которой её прикрыли, и присоединилась к внучке.

Снейп побледнел от ярости и пошел пятнами. Он стал медленно вставать со своего места и... тут появился Кикимер с огромным половником.

— Моя госпожа...

— Подонок! Мразь! Кикимер, вышвырни его отсюда! Подальше! На Южный полюс!

Никто не успел ничего сделать, как Кикимер и Снейп исчезли. Кассиопея наколдовала себе стакан воды и залпом его выпила, успокаиваясь. Сириус ненадолго выбежал из комнаты, успокаивать портрет Вальпурги.

— Он попытался меня пролегилиментить, — пояснила Касси.

— Не стоит судить опрометчиво, Кассиопея, он не желал зла, — осторожно начал Дамблдор. — Профессор Снейп просто засомневался в правдивости твоих слов. Он не пошел бы глубоко в твои воспоминания.

— Профессор Дамблдор, очевидно, мы воспитаны в разных традициях. Я воспринимаю любую попытку проникнуть в мой разум так же, как попытку меня обесчестить. И если бы не мистер Грюм, державший меня под прицелом с самого начала инцидента, — старый аврор уважительно хмыкнул, но палочку не убрал, — я бы познакомила Снейпа со всеми известными мне заклятиями.

— Северус рос среди магглов, и он не в курсе многих традиций нашего мира, — объяснил Дамблдор.— Я уверен, ему стыдно, и он извинится перед тобой за свою ошибку. Но и ты должна извиниться перед ним за грубость.

— Не собираюсь. Я готова принять его извинения и не собираюсь подавать жалобу в аврорат или требовать его голову на блюде. Большего — не могу.

— Хорошо, мы поговорим об этом позже. Какого рода информацию о Волдеморте вы можете предоставить?

— О его сторонниках и о его бессмертии.

— Но нам нужны гарантии, — сказала Кассиопея. — Непреложный обет.

— Какую формулировку вы предлагаете? — Дамблдор внимательно посмотрел на подростков поверх очков. Кассиопея тут же опустила взгляд и принялась рыться в кармане, в поисках бумажки с проектом клятвы, над которым она с Гарри трудилась полночи. Гарри же, не отличавшийся осторожностью, некоторое время поиграл в гляделки с сильнейшим легилиментом. Впрочем, к ментальной магии Дамблдор не прибегал.

— Клянусь не причинять зла Гарри Поттеру и Кассиопее Блэк и по мере своих сил не давать этого делать другим, — прочитала Касси с бумажки составленную вчера клятву. — Клянусь приложить все усилия, чтобы найти способ, как Гарри Поттеру и Кассиопеи Блэк вернуться в их мир и, если он будет найден, немедленно помочь им вернуться домой, если это будет в моих силах.

— Хорошая клятва... Не причинять зла, — улыбнулся Дамблдор и подошел чуть ближе. — Очаровательная формулировка, моя девочка. Вся беда подобных клятв в том, что лишь магия решает, какой смысл вложен в слова. То, что мыслит неизвестным нам способом, опасно. Отправить на отработку за плохое поведение — это зло?

— Нет, профессор.

— Но у тебя же были планы на этот вечер? Ты же хотела провести его иначе, гораздо лучше и веселее? А тут появляется какой-то старый чудак, который говорит — нет, ты плохо вела себя, и должна пойти в холодное подземелье и чистить котлы. Это зло?

— Это слишком мало для зла, профессор.

— Может быть... А может и нет. Именно поэтому Непреложный обет опасен, никогда не знаешь, когда именно и на каких условиях он сработает. Советую им впредь не злоупотреблять. Но твоя формулировка удачна, я её произнесу, но с небольшими исправлениями. В первой части вставим про самозащиту. — Гарри и Кассиопея облегченно вздохнули и расслабились. Дамблдор улыбнулся им еще шире и вдруг произнес: — А какую клятву произнесете вы?

Подростки растерянно переглянулись. Вчера, когда они готовились к переговорам с Орденом, такой ход не пришел к ним в голову, хотя должен был и теперь они попали впросак.

— Это справедливо, — медленно произнес Гарри, словно вытягивая время на размышление.

— Да, обет должны давать обе стороны, — кивнула Кассиопея. — Предлагаю такую формулу: «Клянемся рассказывать правду о тайнах Темного Лорда...»

— Известную вам правду, — поправил Сириус. — Или то, что на наш взгляд, правда.

— Да, так лучше, — согласилась Кассиопея. — Правда — сложное понятие...

— Тогда и не Темного Лорда, а Волдеморта, так конкретнее, — сказал после некоторых раздумий Гарри. — Темных Лордов было много... Я штук пять легко вспомню.

— Я семь! — улыбнулась Касси.

— Темных лордов много, а Волдеморт пока один. Правильно, — поддержал Гарри Дамблдор, — вы ухватили самую суть. Клятва должна быть как можно более точной. Но порой важные сведения можно почерпнуть из самых обычных сведений. Мне хотелось бы узнать как можно больше о вашем мире, возможно, это принесет пользу.

— Клянусь рассказывать только то, что считаю правдой о тайнах Темного Лорда и об обстановке в моем мире, — предложил Гарри конечный вариант и оглядел собравшихся. — Сириус, скрепишь обет?

— Конечно, — отозвался Блэк и достал палочку. — Кто первый?

— Я! — хором ответили Гарри и Кассиопея, одновременно повернулись друг к другу и рассмеялись длинным нервным смехом.

Со стороны в произнесении Непреложного обета нет ничего выдающегося. Просто сжатые руки и светящиеся веревки, обвивающие их. Но это только если смотреть со стороны. Если ты стоишь на коленях, пронося слова клятвы, то через тебя буквально хлещут потоки энергии. Магия наполняет тебе, проникает внутрь, в каждую клеточку тела, в глубины разума... Тот, кто скрепляет обет, чувствует иное. Он ощущает, как бьется об хлипкие стены могучий поток...

Когда Гарри произносил обет, Сириус с горечью вспомнил день, когда Лили и Джеймс накладывали заклятье Фиделиус. Если бы он тогда догадался связать Питера Нерушимым обетом! Но вдруг с очередной волной магии откуда-то к нему пришло знание, что клятву можно разрушить, есть способы, просто цена очень велика. Но Петтигрю и его хозяин не погнушались бы заплатить.

Обряд завершился, палочки спрятали. Кассиопея щелкнула пальцами, вызывая домовика, и потребовала у него воды и огневиски. Вскоре Кикимер появился, и недовольно бурча что-то себе под нос, расставил стаканы с заботливо разложенными тараканами внутри. Ему очень не нравилось наличие в доме «магглолюбцев и предателей крови».

— Профессор, вы можете нам помочь? — задал Гарри волнующий его вопрос.

— Это крайне малоизученная область магии, — спокойно и с некоторым участием в голосе ответил Дамблдор. — Мне встречались упоминания о путешественниках между мирами. Легенды, слухи, гипотезы. Я разыщу все, что мне известно об иных мирах, быть может, мы найдем какую-нибудь подсказку.

— Отлично, — Кассиопея обрадовалась и такому неконкретному ответу. — Больше всего я хочу вернуться домой, к семье.

— Я постараюсь отправить вас назад, как только смогу, — ласково улыбнулся Дамблдор. — Какую же тайну лорда Волдеморта вы хотели мне раскрыть?

— Я узнала это от... отца, Гарри от Сириуса, а он опять же от отца. Боясь смерти, Темный Лорд изготовил несколько крестражей, — услышав это слово, Дамблдор встрепенулся и весь обратился в слух, а Грюм от изумления выронил стакан с огневиски.

— Несколько? Несколько крестражей?! — старый аврор ухватил самую суть. — Он сошел с ума!

— Что это такое, крестражи? — спросил Сириус, оказавшийся единственным в этой комнате, который не знал этот термин. Грюм и Дамблдор переглянулись — и промолчали. Им было интересно, что скажут дети, что они знают о запретных материях.

— Это предмет, в который заключена частичка души волшебника, — объяснил Гарри. — Он, словно якорь, удерживает волшебника в этом мире, даже если с телом что-то произойдет.

— Крестраж чрезвычайно опасен, — добавила Кассиопея. — Он способен воздействовать на находящихся рядом людей, иногда даже высасывать их жизненные силы, используя их для возрождения волшебника. — Уничтожить его можно с помощью всеразрушающих субстанций. Адское пламя, яд василиска, думаю, подойдет дыхание нунды...

— Ты забыла «Аваду Кедавру», — дополнил Гарри. — А василиски в наших краях вымерли, так что их можно вычеркнуть. И нунд тоже.

— Я еще не дошла до этого. Возможно, поможет поцелуй дементора, — выдвинула новое предположение Касси. Глаза у нее горели, она оседлала свой любимый конек. — Он же высасывает душу из людей, почему бы не высосать её из предмета? Я бы попробовала поместить крестраж в эпицентр термоядерного взрыва. Температура в миллионы градусов испарит любой предмет. Еще неплохие кандидаты — яд акромантула и желчь нунды. Субстанции сильные, но уступают яду василиска. Кровь нунды...

— Пятьдесят баллов Равенкло! — прервал её рассуждения Сириус.

— Касс без ума от кошек, — засмеялся Гарри. Кассиопея обиженно сверкнула глазами и отвернулась. Она уже устала повторять, что нунда не кошка, она её очень дальний родственник. — Она постоянно сводит на них разговор.

— И что вам известно о крестражах Волдеморта? — Грюм вернул разговор в прежнее русло. Кассиопея встала из-за стола, открыла один из ящиков буфета и вытащила оттуда большую металлическую коробку. В таких лет сто назад продавали мыло.

— Точное их число, увы, неизвестно. Первый крестраж отец добыл в 1979 году, это был медальон Слизерина, — при этом слове Дамблдор чуть заметно кивнул. — В нашем мире он его уничтожил. Чтобы найти остальные, ушли годы. Один, по мнению отца, находится в сейфе Беллатрикс Лестрейндж. Она еще жива?

— Беллатрикс в Азкабане, — ответил Грюм. — И она, и Рудольфус живы, и поэтому сейф недоступен.

— Как и в нашем мире. Дядя Регулус пытался получить разрешение у гоблинов извлечь крестраж, но они отказались, — вздохнул Гарри. — Еще один крестраж — дневник. Тонкая пустая тетрадь в черной кожаной обложке. На нем есть надпись, что-то вроде «дневник Тома Реддла». Если надо, я могу извлечь воспоминания.

— Это настоящее имя Волдеморта, — пояснила Кассиопея Сириусу, опять единственному, не знавшему это имя. Дамблдор, бывший профессором трансфигурации во времена юности Темного Лорда, разумеется, был в курсе, как и Грюм, учившийся в те годы в Хогвартсе и не раз общавшийся с молодым Волдемортом.

— Хорошо. Где в вашем мире располагался дневник? — поинтересовался Дамблдор.

— Не знаю, откуда его взял дядя, он всегда молчал на эту тему. Говорил, что ему помогла одна хорошая знакомая — и ни словом больше.

— Очевидно, у вас дневник так же хранился в семье Малфоев, — объяснил Дамблдор. — Вероятно, Нарцисса Малфой выкрала его у мужа... В нашем мире он оказался три года назад в Хогвартсе и был уничтожен клыком василиска.

— Так вот как Волдеморт тогда проник в школу! — Грюм стукнул кулаком по столу. — Ну, Малфой! Этот павлин-альбинос у меня еще получит! Альбус, ты мог бы и...

— Постойте! Василиск?! — переспросил изумленный Гарри. — Вы сказали василиск?! Откуда он в школе?!

— Хагрид постарался, не иначе, — предположила Касси. — Куры у него есть, жабу поймал или взял у Невилла...

— Нет, — Дамблдор рассмеялся. — Рубеус тут не причем. Василиска привел в замок еще Слизерин. Это он был ужасом, таящимся в Тайной комнате. Чудовище уже убили, не волнуйтесь.

— Она существует! — глаза Касси округлились. — Ничего себе...

— И дома в нем по-прежнему спит василиск... — Гарри тяжело вздохнул. — Что-то я уже меньше хочу на родину...

— Да ну, это же столько ценных ингредиентов! — сказала Кассиопея и мечтательно зажала в руке столовый нож. Сириус поперхнулся, представив себе юную девушку, крадущуюся к спящему гигантскому змею с кухонным ножом в одной руке и склянкой в другой и с совершенно безумными глазами.

— Вернемся к крестражам, — проявил настойчивость Грюм. — О зельеварении поговорите со Снейпом, когда он вернется. Что-то он задерживается... Забыл, как аппарировать?

— Все крестражи, кроме дневника, это известные предметы, с многовековой историей, — подвела итог Кассиопея. — Медальон Слизерина, возможно Чаша Хаффлпафф, Диадема Равенкло.

— Диадема? — переспросил Дамблдор. — Она утрачена еще во времена Ровены. Никто из ныне живущих её не видел.

— Темный Лорд разыскал её и спрятал в Хогвартсе, — услышав это, Грюм твердо решил разобрать замок по камушку. И приставить к нему наблюдателей, а то черт-те что творится — василиски ползают, Волдеморт крестражи прячет. Стареет Альбус, стареет.

— Дядя Регулус нашел её перед тем, как Касси пошла в школу, — вспомнил Гарри. — Где именно, не знаю.

— Хорошо, а что еще вы знаете об крестражах?

— Многое, — уклончиво ответила Касси. — Но сейчас предлагаю перейти от слов к делу. Кто-нибудь из вас создаст «Аваду»?

— Я, — ответил после некоторой паузы Грюм. — Хочешь сказать, что уже нашла крестраж?

— Отец нашел, — грустно вздохнула Касси и открыла металлическую коробочку. — Только осторожно, это бесценная историческая реликвия! Ему больше тысячи лет! Медальон принадлежал самому Салазару Слизерину!

Северус Снейп грязно выругался. Будь рядом с ним волшебник, он бы не понял и половины слов, а иная маггла свалилась бы в обморок. Снейп рос не в лучшем районе города и поэтому отлично разбирался в маггловской ругани.

Вокруг царила непроглядная тьма, лишь незнакомые звезды, половинка Луны и всполохи полярного сияния освещали небо. Антарктида была во власти полярной ночи и страшного холода. К счастью, профессор сразу же после перемещения наложил на себя согревающие заклятья и поэтому неплохо себя чувствовал. Чтобы не обжигать легкие ледяным воздухом, Снейп наколдовал заклинание головного пузыря.

Вопреки ожиданию профессора, снега вокруг было немного. Просто он находился в центре континента, в тысячах километрах от моря. Как и в обычной пустыне, осадков тут выпадало очень мало, считанные миллиметры в год, и за многие годы снег постепенно слеживался, превращался в лед.

Снейп пригляделся и в одной из сторон увидел лучик света. Профессор поспешил туда, думая, что кто-то из Ордена отправился на его поиски. В темноте профессор налетел на какую-то штуковину и снова выругался. Он осветил палочкой этот предмет. Кто-то установил в снег большой металлический шар, и вокруг него были... человеческие следы!

— Люмос максима! — произнес разозленный профессор и осмотрел следы. Они были вроде бы свежие. Раньше эта штука стояла неподалеку, потом люди её зачем-то притащили сюда и несколько раз обошли по кругу. Странные эти магглы.

Снейп не знал, что этим металлическим шаром полярники отмечают южный полюс и регулярно её передвигают. Земная ось из-за влияния Луны и Солнца немного колеблется, и полюса чуть-чуть смещаются.

— Гоменум ревелио! — как ни странно, люди были поблизости, там, откуда показался свет. Снейп удивился, неужели на южном полюсе кто-то живет? Немного подумав, он поспешил туда.

Это было явно жилье магглов. Огромный металлический купол, вокруг скопище домиков, где-то тарахтела какая-то машина. Вдруг дверь одного домика распахнулась, оттуда вышел очень тепло одетый человек с маской на лице. Маггл заметил профессора зельеварения и... фонарь упал из его рук. Полярник отступил на шаг, увидев человека во всем черном с непропорционально большой головой из-за заклинания головного пузыря, и перекрестился.

— Где я? — задал волнующий его вопрос Снейп. Маггл перекрестился еще раз и дрожащим голосом ответил:

— Южный полюс, полярная станция Соединенных Штатов Америки Амундсен-Скотт. Э... рад приветствовать вас на планете Земля.

— Обливейт! Конфундо! — Снейп наложил заклинания, стирающие память и запутывающие человека. — Ты увидел всего лишь белого медведя. Он убежал. Иди в дом и отдыхай.

Снейп определил с помощью одного сложного заклинания направление на Лондон и аппарировал на предельную дальность, предварительно наложив на себя чары непромокаемости. К удивлению зельевара, он оказался по-прежнему на ледяном континенте. Новый прыжок — и снова лед. Оказалось, Антарктида несколько больше, чем он рассчитывал. Лишь в третий раз Снейп плюхнулся в ледяное море, и тут же взмыл в небо.

К исходу следующего вечера изнеможенный профессор, которого не раз пыталось сбить маггловское ПВО и пытались задержать волшебники двух десятков разных стран, упал на побережье Англии. Снейп коснулся родной земли и поцеловал её... Он не заметил, как рядом аппарировало несколько волшебников.

— Аврорат Англии! Бросьте свою палочку. Вы задержаны за нелегальное пересечение границы. Вы предстанете перед Визенгамотом. Ряд зарубежных министерств магии уже направило запрос о вашей экстрадиции.

Снейп улыбнулся и мысленно сосредоточился на Темной метке. Он нашел тянущуюся от неё к Темному Лорду нить, ухватился за неё и аппарировал в резиденцию повелителя.

Авроры разразились ругательствами, увидев, как преступник исчез. Тут же брошенные диагностические заклятья почему-то не показали направление аппарации. Старший патруля быстро принял решение:

— Преступник при нашем появлении аппарировал в... центр Северного моря. Всем все ясно?!

А что касается полярника, подвернувшегося под руку Снейпу... Он выполнил приказ волшебника — достал спрятанную в домике бутылку и принялся отдыхать. Так что когда его нашли товарищи, им было совершенно ясно, откуда в Антарктиде взялся белый медведь, который вообще-то встречается только в Арктике.

* * *

Кассиопея лежала на диване с какой-то старинной книгой, отдыхая после переговоров с Орденом. Гарри тем временем считал проходящих за окном прохожих и спасал свою подругу от излишнего веса, уплетая одну за другой булочки.

Все прошло немного не так, как он надеялся, но в целом успешно. Их не арестовали, не попытались выбить все тайны. Впрочем, не факт, что это бы удалось, они на протяжении всех переговоров держали наготове порталы. А роль резерва играл Кикимер.

Но кое-что Гарри никак не мог понять. Он считал, что неплохо знал свою подругу, и её нападение на Снейпа никак не укладывалось у него в голове. Касси могла вести себя по-разному, но ни в коем случае не как Вальпурга Блэк. Или она просто не попадала в такие ситуации? Нет, Кассиопея скорее бы сдержала себя, ограничилась бы грубыми и резкими комментариями происходящего. Слишком уж наряженная обстановка для столь резких действий. Им повезло, будь нервы у Грюму чуть-чуть менее крепкими, он бы пустил заклятье и все, отношения с Орденом меняются... Или это он, Гарри, слишком мнительный?

— Касс, а зачем ты напала на Снейпа? — поинтересовался Гарри.

— Так, экспромт, — она перевернулась на бок и продемонстрировала очаровательную улыбку. — Primo (1). Ордену незачем знать наши истинные лица. Я хотела выставить себя как глупая неуравновешенная истеричка.

— Это тебе удалось, — сказал Гарри с нескрываемым сарказмом. — Куда там тебя определил дядя Сириус? Не в Равенкло ли?

— Обширные знания и житейский ум вещи разные... Но ладно, уговорил. Буду просто истеричкой. Надо еще научиться зловеще хохотать.

— А вторая причина?

— Secundo (1)... Ты заметил, что со Снейпом Дамблдор не хотел слушать о тайнах Лорда, а без него сам стал расспрашивать?

— Может, просто решил ковать железо, пока горячо?

— Дом сообщил мне о Снейпе кое-что важное. На нем следы очень мощной темной магии, — сказала Кассиопея почему-то почти шепотом. — На отце такой же след, только более тусклый. И на Люциусе Малфое, он однажды был на приеме у нас в доме. И на старшем Нотте, он как-то заходил к отцу. Что между ними общего?

— Все... когда-то служили Волдеморту! Но зачем ему оставлять следы на своих слугах?

— Может, это какое-то средство связи или знак отличия, чтобы в бою не перепутали, — предположила Касси. — Или это осталось от каких-то особых ритуалов, усиливающих волшебника.

— Касс, это же Лорд. Он это... иррационален, — вспомнил Гарри слово из лекции Регулуса Блэка. — Волдеморт просто тешит свое самолюбие. Он, выросший в приюте, в нищете, помечает, словно скот, гордых аристократов...

— Логично. Так вот, вернемся к Снейпу. Смотри. Темный маг, — Кассиопея загнула палец, — на нем такой же след, как и на слугах Волдеморта. При нем Дамблдор не хочет говорить о тайнах Лорда. Вывод: это либо перебежчик из лагеря Темного лорда, либо, скорее всего, двойной агент. Двойным агентам доверять нельзя, следовательно, его нужно попросить уйти. Вежливо — слишком подозрительно.

— Но в тот ты момент ты не знала, что Дамблдор без него...

— Мне и первых двух доводов было достаточно.

— Но может, он работает на наших? — предположил Гарри. — Может, он наш двойной агент. Зря ты так с ним...

— Наши могут ошибаться. Secundo (1), враг может взломать защиту агента. Tetro (1)... что такое двойной агент?

— Человек, который шпионит на одну сторону, и притворяется, что шпионит на другую.

— Нет. Двойной агент — это лишь сова, с помощью которой общаются его хозяева. Они пытаются ввести друг друга в заблуждение, чтобы получить преимущество в войне, — объяснила Кассиопея. Гарри представил себе Снейпа, летающего по ночам от Хогвартса до резиденции Волдеморта с письмом в зубах и его передернуло. — Но одновременно надо давать и правдивую информацию, чтобы интерес к переписке не иссяк.

— Слизерин, — на лице Гарри проступило отвращение. — Не люблю я слизеринские интриги. Нет, чтобы все было в гриффиндорском духе. Свои здесь, враг там. Бери палочку и вперед.

— Гарри, а этот Снейп он что, родственник тому Снейпу, который у тебя вел зелья на первом курсе?

— Родственник? Это он и есть.

— Сам Северус Снейп?! — глаза Кассиопеи округлились от удивления. — Великий зельевар?.. Я его представляла иначе. Да, порой у гениев сложный характер.

— Сволочь он, — возразил Гарри. — Ты у него не училась, а я целый год ходил на уроки. До сих пор радуюсь, что Сириус с твоим отцом... убедили Снейпа сменить место работы.

— К нему просто нужен свой подход. Я уверена, мы найдем общий язык!

— После того, как ты отправила Снейпа в Антарктиду, он возненавидит тебя, — предупредил Гарри. — Будь с ним осторожна.

— Не волнуйся, я отлично полажу со Снейпом, — легкомысленно ответила девушка. — Он оценит мое рвение в зельеварении. Гарри, а как тебе Дамблдор?

— Вроде бы обычный мирный старичок, по нему и не скажешь, что он победил Гриндевальда, а Волдеморт его боялся.

— Сила порой незаметна, — сказала Кассиопея и польстила Гарри. — Трудно поверить, что ты можешь победить всех семикурсников.

— Ты преувеличиваешь, далеко не всех, — смутился Гарри. — А опытного бойца можно опознать. По тому, как он двигается, как заходит в помещение, как держит палочку. Дамблдор... Если не вглядываться, то простой старик. Но стоит посмотреть чуть внимательнее... не хотел бы я встретиться с ним в бою. Не успеешь и слова сказать, как размажет по стенке.

— Согласна, нам сегодня очень повезло, что переговоры прошли удачно. А как тебе его характер?

— Характер? — Гарри задумался. — Он цепкий, свое не упустит. И какой-то странный, непонятный...

— Непонятный, да, — сказала Кассиопея с нескрываемой злостью. — Дамблдор был избран председателем Визенгамота после смещения Крауча. Он не сделал ничего, чтобы разобраться в деле Сириуса. Сюзерен, не желающий защищать своих вассалов, не достоин именоваться сюзереном, — отчеканила она. — Человек, из-за чьей лени другой человек оказался в Азкабане, недостоин именоваться человеком.

— Касс, я уверен, у Дамблдора были на то веские причины.

— Причины? Какие причины?

— Хочешь, я спрошу Дамблдора? Или Сириуса? Крестный простил профессора, хотя пострадал именно он.

— Не стоит, ничего толком тебе не скажут, — ответила Касси и раскрыла книгу, показывая тем самым, что разговор окончен.

Гарри тем временем снова анализировал разговор. Касси явно настроена против Дамблдора и уже давно, еще до переговоров. Как же иначе объяснить, что она попросила заблокировать в её памяти информацию о том, как Дамблдор умер и вообще о кольце Гонтов? Слизеринские интриги, чтоб их... Конечно, благодаря этой интриге у них есть неплохое оружие против сильнейшего волшебника современности... но уж очень все отвратительно пахнет.

Гарри подошел к окну и посмотрел вниз. Сириус и Люпин рисовали на крыльце и на стенах какие-то руны. Подготовка к ритуалу Хранителя шла полным ходом. Если Сириуса разыскивает аврорат, а по стране бродит Волдеморт с шайкой, то такая предосторожность не будет излишней. Интересно, почему никто раньше не установил Фиделиус над особняком? И почему его ставят только в исключительных случаях? Выходит, не все так просто с этим заклинанием. Надо расспросить Касси, она должна знать.

— Моя госпожа, — Кикимер робко открыл дверь комнаты и вошел внутрь. — Недостойные дышать с вами одним воздухом сказали Кикимеру, чтобы он передал вам: пора начинать ритуал. Моя госпожа, будьте с ними осторожны! Магглолюбцы могут испортить любое заклинание!

— Не бойся, Кикимер, я присмотрю за ними, — ответила Кассиопея, засовывая ноги в туфли и поспешила вниз. Там их уже ждали Сириус, Люпин и Дамблдор.

— Сейчас всем нужно покинуть дом вплоть до конца ритуала, — объяснил Дамблдор и обратился к Касси. — Кассиопея, не могли бы вы приказать домовику выйти из особняка и не входить внутрь?

— Я уже ввела его в курс дела. Кикимер! — Касси что-то шепнула домовику, он кивнул и исчез.

— А кто накладывал заклятье на дом моих родителей? — поинтересовался Гарри. Сириус помрачнел.

— Джеймс, Лили, я и... он, — Сириус стиснул кулаки.

— Профессор Дамблдор, можно вопрос?

— Конечно.

— Вы ведь председатель Визенгамота с 1982 года? — спросил Гарри и, дождавшись кивка директора Хогвартса, продолжил. — Тогда почему вы не разобрались в деле Сириуса? Почему не проверили все улики? Почему не допросили его?

— Мой мальчик, — Дамблдор сгорбился и, казалось, постарел на много лет. — Я был абсолютно уверен, что это Сириус предал твоих родителей. Все факты указывали против него. Если бы у меня была хоть тень сомнения, хоть что-то, что указывало на обратное... С тех пор, как я узнал правду, не было ни дня, чтобы я не раскаивался в прежней слепоте. Знаешь, Гарри...

Возможно, Гарри поверил бы словам Дамблдора. Только он уже бывал в суде, в прошлом году. Он видел, как судили подонков, похитивших Касси. Двоим влиятельным волшебникам сильно мешал её отец, и они решили таким образом надавить на Регулуса...

Гарри видел, как работает судебная машина, как она безжалостно и справедливо взвешивает и оценивает все факты, как авроры показываю по минутам реконструированную картину произошедшего... Он видел достаточно, чтобы понимать, как должен работать суд, чтобы понять, что не должно быть так, как случилось с Сириусом.

На том же суде Гарри столкнулся с дементорами. Он сидел среди зрителей, подбадривал Касси, а эти монстры ввели в зал подсудимых. До дементоров было очень далеко, но до сих пор само воспоминание о них вызвало дрожь. Слушал Гарри и рассказы крестного и дяди об Азкабане, видел, каким Регулус возвращается оттуда после очередного допроса преступника... Гарри и вообразить не мог, какого это — прожить двенадцать лет бок о бок с дементорами. Каково это, пройти все муки ада просто потому, что кто-то не удосужился нормально рассмотреть дело?

Гарри было что сказать, но он молчал, как и Касси. Конфликт им не нужен. На лице Кассиопеи промелькнула целая гамма чувств... Усилием воли она овладела собой и совершенно вежливым тоном поинтересовалась:

— Не пора ли начинать?

— Пойдемте, — сказал Дамблдор и первым вышел из дома.

— Мы обязательно обсудим это, Гарри, — тихо пообещал мальчику Сириус. — Не вини его, Альбусу и так тяжело пришлось.

— Хорошо, дядя, — ответил мальчик. Ему даже на какое-то мгновение стало стыдно. Сириус, человек, прошедший ад, на своей шкуре испытавший прелести Азкабана... Тот, кто в полном праве обвинять и требовать объяснений, молчит, никого не осуждает, ничего не делает. А он и Касси куда-то лезут...

Тем временем все покинули особняк Блэков. Сириус наставил волшебную палочку на дом и начал произносить какие-то незнакомые заклинания.

— Чтобы наложить на дом какие-нибудь чары, например Фиделиус, нужно вначале чуть приглушить прежнюю систему защиты, — пояснил он удивленным Гарри и Касси, закончив колдовать. — Иначе старые чары решат, что кто-то пытается напасть на дом, и начнут сопротивляться.

— Логично... Ты будешь Хранителем? — спросила Кассиопея. Гарри удивился нелепости вопроса. Кто же еще, если не Сириус?

— Мы решили, что с этим лучше справится профессор Дамблдор.

— Что? — у Гарри от изумления отвисла челюсть. — Но это же твой дом, крестный!

— Я предложил его Ордену Феникса как штаб-квартиру, — объяснил Сириус, на всякий случай наложив заглушающие чары. — В Хогвартсе мало места, и туда неудобно добираться. Хранитель тайны может экстренно понадобиться, в жизни всякое случается. Я же считаюсь беглым преступником, меня ищет весь аврорат. Я не могу выйти из дома по первой надобности.

— Сириус, Гарри, пора начинать, — сказал Дамблдор. Гарри и Кассиопея отошли подальше от дома. Сириус и Дамблдор принялись выписывать волшебными палочками в воздухе сложные фигуры и начали читать заклинания на незнакомом языке. В их словах чувствовался ритм, некоторые строки повторялись, и на самом краю слышимости звучала торжественная и величественная мелодия.

Символы, нанесенные на дом, зажглись мягким бирюзовым светом, и с каждым мгновением становились все ярче. Ритм заклинания ускорился, вокруг дома возник прозрачный, еле-ели видимый купол, постепенно приобретавший более четкие очертания. Вдруг Сириус резко возвысил голос, шагнул вперед, коснулся палочкой купола и указал ею на Дамблдора. Тотчас же из купола вырвалась молочно-белая нить и вошла прямо в сердце старого волшебника. Дамблдор пошатнулся. Символы на доме ярко вспыхнули, заставив всех закрыть глаза и отвернуться... И все прекратилось.

— Никогда не видела ничего подобного! — Кассиопея была поражена до глубины души. — Обычные чары ставятся совсем иначе... И заклинания звучали не на латыни. Это, наверное, что-то из древних восточных чар? Египет, Междуречье... Или из еще более далеких стран?

— Родина заклинания доверия гораздо ближе, чем ты думаешь, — произнес Дамблдор менторским тоном. — Это частое заблуждение, что-то неведомое и могущественное принимают за порождение магии далеких стран и исчезнувших народов.

— Но что это за язык и почему заклинание накладывается так долго?

— Это гэльский, — сказал Сириус и, заметив, что дети ничего не поняли, пояснил: — Язык Шотландии.

— Чары Доверия это не одно заклинание, а целый комплекс, — объяснил Дамблдор. — Поэтому нужно некоторое время, чтобы их создать.

— Кстати, а на что вы их накладывали? — спросил Гарри, оглядевшись по сторонам. Обычная площадь в полупустом маггловском квартале. Что они тут делают?

— На особняк Блэков,— уверенно ответила Кассиопея и вдруг засомневалась. — Он вроде бы был где-то здесь... Или не здесь...

— На вашем примере хорошо видно, как действуют чары, — сказал Дамблдор. менторским тоном. — Гарри, живший в доме совсем немного, почти забыл о нем. Кассиопея же, для которой этот дом много значил, которая, вероятно, росла в нем, помнит о Блэк-Холле, но не уверена в его точном месторасположении. Попробуйте вспомнить, где вы сегодня проснулись.

— В доме, — ответил Гарри после долгих мучительных раздумий. — Я могу рассказать, как он выглядит изнутри и снаружи, я знаю, где он находится, но... не могу это сказать.

— Знаешь? — заинтересовался профессор.

— Да... то есть, нет. Знаю, но не могу назвать!

— Я чувствую тоже самое, — растерянно произнесла Кассиопея. — Адрес ускользает, словно прошедший сон по утру... Так и должно быть?

— Если заклинание наложено правильно, — Дамблдор что-то шепнул Сириусу. Блэк посмотрел куда-то между домами 11 и 13, сделал шаг вперед и... исчез.

— Штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу Лондон, площадь Гриммо, 12, — сообщил профессор тихим голосом, подойдя поближе к детям.

— Гриммо 12... — повторил Гарри. И вдруг, словно раздвинув соседние здания, перед ним появился дом Блэков.

(1) primo, secundo, tetro — первое, второе, третье (во-первых, во-вторых, в-третьих). (лат.)

Лучи заклятий мелькали с невероятной быстротой. От большинства из них Кассиопея уворачивалась, и они выбивали из стены каменную крошку, иногда парировала различными контразклятьями, а порой выгадывала пару мгновений, чтобы запустить что-либо в ответ. Чем дальше, тем было труднее — она уставала и становилась все менее внимательной, чары у неё получались все хуже. В платье уже в паре мест появились прорехи, а на руках порезы. Касси отступала к стене, а противник все наседал. Еще несколько секунд и она не сумела увернуться от обычного «Экспеллиармуса». Палочка отлетела в сторону, Касси бросилась за ней, но...

— Инкарцеро! — наколдовав веревки, Гарри поставил точку в схватке. — Неплохо. Атакуешь лучше, чем в прошлый раз. Фините!

Веревки слетели. Кассиопея спрыгнула с дуэльного помоста и подобрала волшебную палочку.

— Извини, Касси, — виновато произнес Гарри, рассматривая два длинных пореза на ее руке. — Я...

— Не извиняйся! Я сама велела тренироваться как дома!

— Отныне тренировки только в присутствии взрослых. Заклятье могло угодить в жизненно важное место, — произнес Гарри и, взяв Касси за руку, принялся невербальными чарами залечивать порезы и штопать костюм. — Заметь, обе раны ты получила, когда пыталась прикрыться «протего». Ты же понимаешь, что оно у тебя получается неважным! Сколько тебе говорить, твоя тактика — уворачиваться от заклятий и колдовать, а не....

— Я знаю! Знаю! Просто было неудобно отходить в сторону, я была на краю площадки...

— Конечно, — вздохнул Гарри. — Ты неплохо справляешься, но меньше полагайся на «протего». Защитные чары — не твое.

— Понимаю, — Касси вздохнула. — Теоретические знания это далеко не все... Дерись я получше, будь я нормальной волшебницей, я бы решила, что нас направили в этот мир какие-нибудь Высшие силы для борьбы с Волдемортом.

— Может, так и есть? Вдруг он умрет со смеху, глядя на нас?

— Разве что это... — Касси улыбнулась и взглянула на часы. — На сегодня все, скоро придут гости, а мне еще надо привести себя в порядок.

— И охота тебе изображать из себя хозяйку дома...

— Я не позволю, чтобы в доме Блэков распоряжались чужаки! — глаза Кассиопеи опасно сверкнули. — Особенно такие! Я сама могу присмотреть за своим домом.

— Что-то ты раньше не говорила, что тебя как «представительницу благороднейшего семейства специально обучали вести домашнее хозяйство». Насколько я знаю дядю Регулуса, он бы погнал лишний раз в тренировочный зал.

— Ну, кое-что мне мама показывала. Остальное мне вчера объяснил Кикимер.

Гарри подумал и не стал ее разубеждать. Он решил поступить так же мудро, как спартанцы в ответ на приказ Александра Македонского считать его божеством. Если царь хочет быть богом, пусть будет, а мы понаблюдаем. Интересно, Сириус разрешил племяннице руководить в доме по той же причине?

Спустя полчаса Гарри и Сириус собрались внизу, на кухне, где стали ожидать прибытие гостей и Кассиопеи, что-то задержавшейся в своей комнате. Вначале появился Кикимер. Домовик, гордо выпятив грудь с недавно вышитым гербом Блэков на одежде, чинно шествовал впереди хозяйки. В руках у него была связка длинных прутьев, напомнивших Сириусу не самые светлые моменты из его детства. Из пучка прутьев торчал топорик, которым отрубали головы домовым эльфам в награду за верную службу.

За Кикимером шла Кассиопея. Гарри ожидал, что она наденет лучшее платье и лучшие украшения, но он ошибся. Девушка выбрала иной наряд. Ботинки с толстой подошвой, штаны, вместо приличествующей чистокровной волшебнице юбки, рубашка. Никаких украшений, лишь на груди висит кулон, распознающий некоторые яды. На поясе несколько мешочков, в которых, очевидно, были пузырьки с целебными зельями и прочие необходимые в бою мелочи. Единственное, что было лишнем в этом наряде — плащ, но его можно легко снять, и огромные ключи, висящие на боку. Отличительный знак хозяйки дома.

Гарри не скрывая восхищения рассматривал подругу, наряд ей очень шел, особенно обтягивающая тело рубашка... Сириус же почему-то поздоровался на латыни:

— Salve! Или лучше сказать, Ave Caesar?

— Vale! «Ave» пока не стоит, — ответила Касси. — А там видно будет.

— Касс, а... что ты сделала с Кикимером? — полюбопытствовал Гарри. — Что у него за веник?

— Я его нарядила под... э-э...

— Ликтора, — напомнил Сириус термин и пояснил для Гарри. — Ликторы сопровождали важных персон в древнем Риме и по их приказу могли либо высечь провинившегося, либо казнить. Надеюсь, ты никому не собираешься рубить головы?

— Нет, конечно.

— А против прутьев возражений нет? — поинтересовался Гарри, и все засмеялись.

— Ликтор получился хороший. А авроры одевались не так, — сказал, отсмеявшись, Сириус. — У Летучего отряда было нечто подобное, но все же немного иначе.

— Не угадал, — улыбнулась Касси. — Это обмундирование времен войны с Гриндевальдом. Подразделения S сил самообороны Англии — защита правительственных объектов. В нем сражался прапрадедушка Сигнус.

— Когда-то я все это знал, но уже подзабыл... Ты в детстве часто гостила у Арктуруса Блэка? — предположил Сириус. Касси кивнула. — Вижу, он не изменяет своим привычкам, и еще тебя заразил. Небось, ты наизусть знаешь его рассказы про войну с Гриндевальдом?

— И не только про неё. Кстати, дядя Сириус, вы знаете, что в одежду бойцов сил самообороны вплетали защитные чары?

— Да, но к концу войны перестали. Из-за трех «не». Ненадежно, неэффективно, недешево.

— Дядя Сириус, а вы умеете их накладывать? — спросила Кассиопея и состроила такую жалобную физиономию, что Сириус не выдержал и расхохотался.

— Хорошо, помогу, чем смогу.

— Спасибо! — она бросилась на шею дяде. Тем временем огонь в камине позеленел. Кассиопея поправила свой наряд и вышла вперед.

— Что-то тяжелое идет, не сразу переносится, — предположил Гарри.

В камине на мгновение взметнулось пламя, и из него буквально высыпалась туча пепла, груда чемоданов, близнецы Уизли и их отец. Гарри с Сириусом подняли багаж в воздух и отлевитировали его к противоположной стене, не дожидаясь, пока это сделает Касси. В самом конце Гарри не выдержал и уронил пару чемоданов, отчего в одном что-то звякнуло. Но если бы за дело взялась Кассиопея, пришлось бы ремонтировать кухню, а то и спасать чью-то жизнь.

Тем временем из камина вывалилось еще пара чемоданов и остальные гости. Касси вытянулась и отчеканила ледяным голосом:

— Я приветствую вас в доме Благороднейшего и древнейшего семейства Блэк, — при этих словах Сириус, стоявший позади девушки, изобразил, будто его тошнит. Гости еле подавили смех, а Кикимер, заметивший это, злобно сверкнул глазами и с нежностью погладил топорик. — Это Лорд Блэк, наследный владелец сего особняка и его крестник, Гарри Джеймс Поттер... старший. Я Кассиопея Мелания Блэк, хозяйка дома, третья после Бога и Лорда Блэка в этих стенах.

Речь Касси прервал жуткий крик «Кикимер плохой!». Все обернулись в сторону домовика и застыли на месте от изумления. Эльф с остервенением бился лбом об обух топора.

— Стой! — одновременно приказали Кикимеру Гермиона и Кассиопея. Домовик замер, как вкопанный.

— Забавный чудик, — прокомментировал то ли Фред, то ли Джордж.

— Что случилось? — ласково поинтересовалась Касси, аккуратно вытаскивая из лап домовика топор.

— Кикимер плохой! Какой позор! Кикимер не напомнил молодой хозяйке про правила этикета! Кикимер забыл рассказать, как надо приветствовать гостей! Из-за Кикимера род Блэков опозорен перед предателями крови!

— Касс, извини, но это я приказал ему прочитать про этикет, — ответил на безмолвный вопрос Гарри.

— Нет, Кикимер, ты сделал все правильно. Те правила для других волшебников, но не для Блэков, — терпеливо разъяснила Кассиопея. — Блэки стоят выше правил, и чего бы то ни было. В моих действиях нет позора.

— Да, госпожа! — сказал домовик, облегченно вздохнул и вдруг выпучил глаза и ударился головой об стену. — Кикимер испортил встречу гостей! Кикимер...

— Хватит! Я прощаю тебя, ибо ты действовал из лучших побуждений. Лучше вернись к уборке.

— Да, госпожа.

Домовик исчез, низко поклонившись хозяйке. Тем временем Гарри, сделав каменное выражение лица, подошел к Рону, протянул ему руку и поздоровался:

— Гарри Поттер. Надо же с чего-то начинать знакомство?

Потом он подошел к Гермионе, Джинни, близнецам... Мужчинам он пожимал руку, женщинам её целовал, отчего некоторые зарделись.

— Разбирайте чемоданы и поднимайтесь в свои комнаты, — тем временем распорядилась Кассиопея. — Мистер и миссис Уизли, ваша комната на втором этаже. Господа Дред и Фордж, ваша на четвертом. Постарайтесь ничего не взорвать — все-таки это не ваш дом. Джинни и Гермиона, вам на пятый. Там же живет профессор Люпин и спальня для случайных гостей. Не волнуйтесь, дверь очень надежная.

— А я? — спросил Рон.

— Как ты относишься к Нарциссе Малфой?

— К матери этого заносчивого хорька?!

— Рон! — возмутилась миссис Уизли.

— Негативно. Отлично. Значит ты, Гарри, будешь жить в комнате Нарциссы, а ты, Рон... справа от неё, — сказала Кассиопея с нескрываемой улыбкой. Из всех присутствующих только Сириус сообразил, что Рона только что определили в бывшую спальню Беллатрикс. — Надеюсь, тебе не приснится её хозяйка. Я буду напротив, в комнате Андромеды.

— Здесь есть спальня Нарциссы Малфой?! — изумился Рон. — Я думал, это ваш дом...

— Вижу, генеалогию не знает не только твой двойник, но и ты, — уши у Рона заалели. — Нарцисса урожденная Блэк... Между прочим, она твоя четвероюродная сестра.

— Ничего себе!..

— А Малфой твой племенник, — обрадовал его Гарри.

— Да, четвероюродный племянник. А через Прюэттов троюродный брат. Рон, запомни, ты на правах старшего должен присматривать за Малфоем, наставлять на путь истинный, поучать, — сказала Кассиопея, многозначительно показывая на связку прутьев, оставленную Кикимером. Все засмеялись.

— Кассиопея, а не лучше ли будет поселить вас втроем? Вместе же веселей! — предложила миссис Уизли.

— Меня, Гарри и Рона? Боюсь, это бросит пятно на их репутацию, — усмехнулась Касси.

— Тебя, Джинни и Гермиону.

— Нет! — резко возразила Касси. Судя по её лицу, даже такая мысль казалась ей абсурдом. — Я предпочитаю отдельную комнату.

— Тогда пусть Гарри и Рон живут вместе. Потом к ним присоединиться еще и наш Гарри. Я уверена, они все подружатся.

— Спасибо миссис Уизли, но я привык жить один, — вежливо, но твердо ответил Гарри. — Хотя я не прочь переехать к близнецам...

— Только через мой труп! — Кассиопея возмутилась настолько искренне, что Фред и Джордж твердо решили поближе познакомиться с этим Гарри. — Дом этого не переживет!

— Лучше будет поменять местами нас и девочек, — вмешался Артур Уизли. — Мы сможем за себя постоять, если что-то произойдет с Люпином...

— Ремус пьет специальное зелье, — вступился за друга Сириус. — Оно позволяет сохранять разум в полнолуние. Но если что-то случится, то ничего страшного, тут надежные стены и запоры, и я дополнительно зачаровал их.

— Спасибо, Сириус, — улыбнулся Артур. — Но нам всем будет спокойнее, если Люпин и девочки останутся на разных этажах.

— Если хотите, можете поменяться, — решила Кассиопея. Сириус, внимательно наблюдавший за тем, как она расселяла гостей, улыбнулся, ласково потрепал её волосы и ушел к себе.

Гарри с недоумением смотрел на то, как гости разбирают чемоданы. Все бы ничего, но Рон, Гермиона и Джинни похоже почему-то решили тащить чемоданы в руках, не пользуясь палочками. Другие, как и положено, левитировали наверх вещи.

— Локомотор вещи, — произнес заклинание Гарри, наставив палочку на багаж девушек. Чемоданы вырвались из рук хозяек и повисли в воздухе в полутора метрах над полом. — Гермиона, ты волшебница или нет?

— Гарри?! — девушка резко обернулась. На лице её застыл несравненный ужас. — Что ты делаешь?! Тебя исключат!!!

— За что? — изумился Гарри. — Я же...

— Может быть, у вас по-другому, но нашем мире колдовать на каникулах запрещено!

— Нас неоткуда исключать, — возразила Кассиопея. — Мы не учимся в Хогвартсе. Нас вообще официально не существует.

— Да даже если бы мы учились, в доме полно взрослых, не отследят, — Гарри взмахнул палочкой и отправил чемоданы наверх.

— Что значит «не отследят»? — заинтересовалась Гермиона.

— Для начала это дом Блэков и здесь наверняка стоит специальная защита.

— Конечно, — поддержала его Кассиопея. — Мы не считаем нужным соблюдать глупые постановления министерства. Secundo, магию несовершеннолетних отслеживают с помощью чар Надзора.

— А их можно обойти, — усмехнулся Гарри.

— Надзор регистрирует любое заклинание, произнесенное рядом с нами. Не только наши чары, а все заклинания. Представь, сколько бы сов прислало министерство, загляни школьник в Косой переулок! Поэтому надзор отключается, когда рядом появляется взрослый волшебник.

— То есть дома можно колдовать?! — на лице Рона было написано неподдельное изумление и огорчение. — Почему об этом не говорят?!

— Некоторые родители говорят, некоторые нет, — ответила Кассиопея. — Подумай, чтобы стало с Норой, если бы близнецы колдовали летом.

— Но это неправильно! — Гермиона искренне возмутилась. — Вы фактически нарушаете закон!

— Ну и что? — пожал плечами Гарри.

— А кому от этого хуже? — прищурилась Кассиопея. — Кому? Законы бывают разные. Одни правильные, хорошие. Их надо соблюдать. Другие откровенно глупые и на них незачем оглядываться.

— Но закон... он всегда закон! Их пишут не просто так!

— Dura lex — sed lex (1), знаю. На третьем курсе ты спасла человека, приговоренного к Поцелую. В глазах закона, ты помогла сбежать преступнику и помогаешь его укрывать.

— Сириус невиновен! — возмутился Рон.

— Да. Но в глазах закона — он преступник. А вы помогли ему бежать от кары, положенной по закону. При этом нарушили закон об использовании маховиков времени и спасли от казни гиппографа.

— По закону за это грозит Азкабан, — поддержал подругу Гарри. Гермиона, собравшаяся было что-то возразить, вздрогнула, услышав о возможной каре и закрыла рот. — Надолго.

— Закон велит добропорядочным гражданам сдать вас в Аврорат. Закон велит скормить Сириуса дементорам. Ты еще хочешь соблюдать все законы?! Нельзя слепо следовать установленным кем-то правилам. Надо думать головой и спрашивать совета у своего сердца. И то, и то у тебя есть.

— Брось, Гермиона. Если можно колдовать, то почему бы и нет? — сказал Рон, левитируя свой чемодан.

Гермиона смутилась, опустила взор и задумалась. Появился Кикимер с метлой и совком. Ворча себе под нос про «предателей крови», он принялся сметать с пола золу из камина. Увидев домовика, Гермиона встрепенулась, в её глазах зажегся огонек.

— Кассиопея...

— Можно просто Касси.

— Спасибо. Разве это нормально, эксплуатировать рабский труд? Угнетать целый вид разумных существ? — услышав это, Гарри изобразил на лице крайний ужас и тихо, на цыпочках двинулся в сторону лестницы, жестом указав Джинни следовать за собой.

— Гермиона, неужели тебе не жалко домовиков? — в глазах Кассиопеи тоже загорелся какой-то огонек.

— Мне их жаль! Именно поэтому я основала Гражданскую Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов, сокращенно Г.А.В.Н.Э!

— Неужели ты настолько ненавидишь эльфов, что желаешь их освободить? Неужели тебе их не жаль? Только представь, что с ними будет без хозяев! — спросила Кассиопея и подошла ближе к Гермионе. Тем временем, аккуратно ступая, Гарри и Джинни поднялись наверх, оставив спорщиц наедине.

— Это надолго, — сказал Гарри, остановившись на площадке второго этажа. — И у этой Гермионы бзик на домашних эльфах. У нас они постоянно спорят.

— А почему Касси против? — полюбопытствовала Джинни. — Ей не только название не нравится?

— Она просто лучше разбирается в домовиках. Если тебе дорога жизнь и рассудок, не спрашивай об этом Касси! — совершенно искреннее посоветовал Гарри, позаимствовав оборот у Конана Дойля, любимого автора Сириуса-младшего.

Немного побеседовав с Джинни, Гарри удалился в свою комнату. Там его с утра ждало нераспечатанное письмо от тетки. Конверт доставила... Букля. В обоих мирах Гарри Поттеру принадлежала одна и та же птица. Но почему письмо задержалось? Скорее всего, Букля летала на охоту или к кому-то с письмами, или же Гарри не сразу согласился дать тетке сову.

Гарри разорвал конверт и достал аккуратно сложенный листок бумаги. Петунья клюнула на удочки и заполнила анкету, и даже больше, приложила жалобное послание. Адрес был! Но не это привлекло его внимание. Тетка, похоже, пыталась разжалобить «министерство магии». Она не раз подчеркивала свое плачевное финансовое положение, неудобства, которые приходиться терпеть из-за присутствия в доме волшебника... Петунья в красках описывала, как ей было тяжело воспитывать сразу двоих детей, и морально, и физически, и финансово. И что на Гарри ей не выделили ни цента с того дня, как она нашла малыша на пороге дома.

— Тетя совсем завралась, — решил Гарри. — Кто, будучи в своем уме бросит ребенка у порога в ноябре? Ночью? Дамблдор ей просто отдал меня ...

Письмо как письмо, он ожидал нечто подобное. Но что-то в нем Гарри не нравилось, что-то казалось странным. Быть может, двойное применение стихийной магии на гостях Дурслей? Перед вторым и третьим курсом? Или общий тон? Или что-то другое?

А еще Гарри не нравилось, что Дамблдор отложил переезд его двойника на Гриммо. Мол, мальчику надо побольше побыть с семьей, его обязательно привезут, но позже. Неужели Дурсли любят племянника? Поверить в это было сложно, даже сложнее, чем в то, что он и Касси оказались в другом мире.

— Интересно, что скажет Касси? — спросил сам у себя Гарри. Потом снял очки, пригладил в волосы, чуть надул щеки и сел на кресло так, словно это был трон.

— Дамблдор врет, — произнес он, попытавшись скопировать голос подруги. — Гарри не у Дурслей. Скорее всего, его целыми днями учат драться. Быть может, он сам сбежал или его похитили, а Орден не хочет пока предавать делу огласку. Или его похитил Орден, чтобы использовать в каком-нибудь темном ритуале. Я недавно прочла интересную книгу, там как раз описывается пара подходящих заклинаний.

Чем больше Гарри размышлял о своем двойнике, тем больше хотелось с ним встретиться. Адрес он знает, можно отправиться к Дурслям. Касси надо взять с собой... Только потом как объяснить Ордену, почему они нарушили запрет? Хотя... выход есть. Но придется организовать целый заговор.

(1) Dura lex — sed lex — Суров закон, но это закон (лат).

Сириус наложил на себя заклинание головного пузыря и осторожно ступил на кухню. Маленькое помещение полностью заволокло клубами дыма, но установленное на входе заклятье не давало распространиться гари на весь дом.

— Молли? Что произо... — Сириус лишь в последний момент успел увернуться от пролетавшей на уровне его головы кастрюли. Кикимер упал на колени и дрожащей рукой указал на женщину, священнодействующую у плиты. — Эванеско Аэро!

Раздался сильный порыв ветра, и весь дым втянуло в палочку Сириуса. Тут Блэк заметил, что на кухне была не Молли, а его племянница.

— Доброе утро, Сириус!

— Доброе утро. Решила блеснуть кулинарным мастерством?

— Да. Но это не так просто...errare humanum est (1), — Касси грустно улыбнулась и указала на стоящие на полу огромные кастрюли. — Картошка горелая, картошка жареная...

— А кидать-то зачем?

— Извини, чуть-чуть с «акцио» не рассчитала силы.

— Постой, ты же как-то хвалилась, что хорошо знаешь зелья?

— Лучше всех на своем курсе! Но зельями я занимаюсь давно, а этим — впервые. Наверное, не стоило пытаться внести в рецепт магию... А еще у нас крайне дурацкое устройство плиты. Крутишь влево — огонь прибывает, крутишь вправо — тоже прибывает... Пока разобралась, что надо на специальный рычажок нажать... Что за идиоты сделали плиту?!

— Гоблиновская работа, XIX век, — вспомнил Сириус.

— Могла бы и догадаться... Вечно эти серокожие пытаются нам осложнить жизнь. Чем будешь завтракать?

— У тебя есть что-нибудь съедобное?

— Сейчас, — Кассиопея подняла крышку одной из кастрюлек, где что-то варилось и потыкала её содержимое вилкой. — Наверное, готово. Кикимер, слей воду... и отправляйся в магазин за продуктами. Сириус, у меня есть вареная картошка.... Жареная тоже есть. Сейчас доделаю салат, и скоро испечется пирог.

— А это... — Сириус указал на огромный противень, который покрывало что-то черное.

— Это предыдущее издание пирога. Печь тут как-то странно работает. И я пыталась ускорить процесс приготовления магией. Зря, конечно, не стоило браться за такие сложные чары...

— Накладывай. Но если со мной что-нибудь случится, это будет на твоей совести.

— Хорошо, дядя. — Кассиопея забрала у Кикимера кастрюльку, достала из одного из шкафчиков тарелку и насыпала в неё вареную картошку. Потом посыпала сверху нарезанной зеленью и бросила кусок масла. — Как, съедобно?

Сириус наколол вилкой один кусочек, подул на него, осмотрел со всех сторон, отправил в рот, прожевал, проглотил... вдруг его лицо исказилось, на нем проступила гримаса ужаса, он ухватился руками за горло и упал на пол.

— Дядя! Хватит шутить! Дядя?.. — Кассиопея бросилась к нему. — Апанео! Апанео! Эннервейт! Гальван... А-а-а-а! — завопила она, когда что-то схватило её за ногу. Сириус рассмеялся и поднялся.

— Сириус, нельзя же так... Я же могла случайно уронить тебе кастрюльку на голову! Два раза.

— Картошка отличная. Что ты говорила о салате?

— Сейчас! — чуть порозовевшая Касси взяла в руки нож и принялась с энтузиазмом нарезать огурцы. — Тебе и в правду нравится?

— Конечно, Касси! Превосходная картошка!

— Спасибо! Тогда, пожалуйста, не говори Гарри об... этом, — она указала рукой на результаты своих кулинарных экспериментов.

— Хорошо, — Блэк пожал плечами. — Но тебе стоит побыстрее прибраться, скоро проснется Молли.

— Не скоро. Они проспят до обеда. Ей и Артуру кто-то пролил в чай по паре капель сонного зелья, — Касси чуть улыбнулась — Вначале злоумышленник хотел капнуть другого зелья, но решил, что кое-какими чарами Уизли так и не овладели, а семь детей им достаточно.

— Кхе... — Сириус чуть не подавился чаем и отставил в сторону кружку. — С тобой опасно иметь дело.

— У тебя в чае ничего нет, кроме сахара и лимона, — успокоила его Кассиопея.

— Надеюсь. Касси, а почему ты режешь все руками? В библиотеке должна быть литература о кулинарных чарах. Посмотри, одно заклятье и нож сам...

— Я знаю, Сириус. Но мне так проще. Понимаешь...— ответила Касси каким-то холодным голосом. — Да, ты должен знать... Я слабая волшебница. Нестабильная магия. Сложные заклятья у меня редко получаются как надо. Высшие чары, почти вся трансфигурация, почему-то ментальные науки... Простые чары то выходят, то нет... Но зато я лучше всех знаю теорию и зелья! — в ее глазах словно зажегся какой-то огонек. — Мне нет равных! Я читала о таких чарах, о которых не слышали даже авроры! Слизнорт говорит — я лучшая ученица за последние пятнадцать лет! Лучшая!

— Извини, Касси...

— Ничего, я привыкла.

— Внизу есть лаборатория. Если обещаешь не варить ничего опасного — я дам тебе ключ.

— Правда? — девушка недоверчиво посмотрела на Сириуса и вдруг повисла на его шее. — Спасибо, дядя!

Сириус задумался, с чего бы такая бурная радость? Неужели она и вправду настолько соскучилась по котлам? Или дело не только в этом...

— Касси, а тебе родители разрешали ей пользоваться?

— Да, конечно, — Кассиопея посмотрела на дядю абсолютно честными глазами. Вдруг до Сириуса дошло, в чем подвох.

— И не надейся, что я пущу тебя в хранилище особо опасных ингредиентов!

* * *

— Привет! — дверь в комнату близнецов приоткрылась и в неё просунулась голова Гарри. — К вам можно?

— Привет, Гарри!

— Заходи!

— Что варите? — поинтересовался Гарри, взглянув на небольшой котелок с темно-фиолетовым зельем, булькающим на огне.

— Оно должно вызывать прыщи.

— Откуда рецепт? Сами составили?

— Да. Взяли зелье убирающее прыщи...

— И изменили рецепт...

— От дяди Фабиана нам досталась...

— Хорошая книга. — Фред взял со стола толстенный талмуд «Теоретические основы зельеварения. Том I». Рядом лежало еще пять томов. Гарри задумался, вспоминая, что говорила об этой книге Кассиопея. Вроде хорошо отзывалась.

— Советую заглянуть в библиотеку Блэков. Там много интересной литературы...

— Где она?

— Мы вчера обошли весь дом, и не нашли.

— На самом деле, в этом доме на один этаж больше, — улыбнулся Гарри. — Если Касси разрешит, я вас туда проведу. Кстати, она очень хорошо знает зелья. Лучше половины семикурсников!

— Гарри, а она если...

— ... потребуется, нам поможет?

— Да. Но только не шутите над ней! — предостерег их на всякий случай Гарри, вспомнив, как его подруга всегда реагировала на шутки близнецов Уизли и близнецов Блэк. Мальчик тяжело вздохнул, вспомнив друзей. Джеймс и Ремус... Как они там без него? А маленькая Лили? А Сириус и Сара? Как им сейчас тяжело... как они ищут его по всей стране... А родители Касси? Гарри вспомнил, какой была мать Кассиопеи, когда его подругу похитили, и его сердце сжалось от жалости.

— Гарри!

— Ты с нами?

— Да, я тут, — Гарри вынырнул из воспоминаний и сосредоточился на близнецах. — Рассказывайте, какие планы у вас насчет магазина?

— Мы ведем переговоры о помещении...

— В Косом переулке. У нас есть каталог товаров из семидесяти пунктов!

— Отлично! Вам Сириус дал деньги?

— Нет, — близнецы Уизли переглянулись и замолчали.

— Вы ограбили и убили Малфоя?

— В следующий раз, — пообещал Джордж и кровожадно улыбнулся. — Спасибо за идею.

— Не спрашивай, откуда деньги, если не хочешь получить уклончивых ответов.

— Понимаю. В моем времени вас проспонсировал Сириус — дал пятьсот галлеонов. Потом дядя Регулус вложил в ваш магазин десять тысяч.

— Десять тысяч?! — хором произнесли близнецы. — Круто!

— Так у нас есть...

— Свой магазин?

— Да, в Косом переулке, девяносто какой-то дом. И отделение в Хогсмиде, вы купили Зонко.

— Круто.

— А ты не заливаешь? Когда это мы успели?

— Я? Вру? Вспомните! У меня дома 1996 год. Мы пришли не просто из другого мира, а еще и со сдвигом во времени! И в моем мире близнецы Уизли придумали много интересных вещей. Начнем, пожалуй, с исчезающих шляп...

Гарри принялся рассказывать про изобретения близнецов Уизли. Фред и Джордж тщательно записывали его слова, засыпали мальчика вопросами и, не переставая, восхищались своей гениальностью, умом и талантом.

— Это же... Джордж, я не представляю, как сделать и половину этих вещей!

— Фред, если бы мне сказал кто другой, я бы не поверил, что-то вообще возможно.

— Я думаю, разберетесь. У вас впереди год. Кстати, в моем мире вы постоянно обращались за консультациями к специалистам. Например, к Слагхорну.

— Кто это?

— Он у нас преподает зельеварение. Классный мужик. Напишите ему, пошлите в подарок засахаренный ананас... Поможет. Он в зельях и заклинаниях отличный спец.

— Спасибо. Постой, значит, старина Снейпи...

— Больше не преподает в Хогвартсе?

— Как же зовут того героя, который...

— Избавил Хогвартс от Чудовища Слизерина?

— Не ты ли это, Гарри?

— Я вижу мужество в твоих глазах и готовность...

— Совершить этот подвиг во имя человечества!

— Дважды!

— Нет! — Гарри чуть улыбнулся. — Со всем справились Сириус и Регулус.

— Друг, а кто это — Регулус?

— Что он классный мужик...

— Мы уже поняли. Но кто он?

— Он? Отец Касси. Младший брат Сириуса. В этом мире он погиб в семьдесят девятом... У нас он член Визенгамота, почти председатель, еще чего-то член... Кандидат на пост министра.

— Стойте! Идут! — услышал скрип шагов Фред, и близнецы мигом наложили заклинания невидимости на котелок с зельем, книги и какие-то коробки под столом. В дверь раздался робкий стук.

— Есть тут кто-нибудь? — спросила Гермиона.

— Заходи!

— Гарри, Фред, Джордж, вы спускались вниз?

— Нет, а что? — удивился Гарри. — Я как проснулся, сразу сюда.

— Я не могу пройти на первый этаж... словно упираюсь в какую-то стену.

— Значит, кто-то из хозяев дома не хочет, чтобы ты спускалась.

— Не хочет?

— Герм, ты...

— Не называй меня так! — вспылила девушка. — Не люблю, когда сокращают мое имя!

— Извини. Выходит, вы не так уж и отличаетесь — наша Гермиона тоже не любит, когда её сокращают. Так вот, ты в доме волшебной семьи. Старом доме, очень старом...

— Но я была в Норе...

— Нора построена недавно, — произнес Фред и нахмурился.

— Нет, тут дело не в том, когда построили дом, и сколько денег было у его владельцев. Просто Блэки... очень своеобразное семейство. На дом наложена уйма чар... При желании хозяин может сделать с гостем все, что угодно. Запереть в комнате, придавить упавшим шкафом, просто выставить за дверь и запретить приходить... И для этого хозяину не нужна даже волшебная палочка.

— Круто! — выдохнули близнецы. — А ты не знаешь, что это за чары?

— Нет. Это тайна... Зато знаю, как они действуют. Расспросите Сириуса, Касси, Кикимера или один из портретов. Они вам с радостью поведают, как в 1890 году в этот дом залезла шайка грабителей... Или как Альтаира Блэка арестовывали авроры.

— Судя по тону, это плохо закончилось...

— Фред, у меня потрясающая идея! Я знаю, как нам защитить наши...

— Чем это пахнет? — сморщила нос Гермиона, и на лицах близнецов проступил ужас. Они забыли о варящемся зелье... — Словно кто-то жжет автомобильные покрышки.

— Пойдем, Гермиона! — Гарри вскочил с места, схватил ее за локоть и вывел её из комнаты.

— Гарри!

— Поверь, есть вещи... которые лучше не знать. Так ты хотела спуститься вниз?

— Да. Гарри, близнецы снова заняты над «Ужастиками Умников Уизли»?

— Я этого не говорил. Так зачем ты хотела вниз?

— Я вспомнила одну вещь и решила найти вас. Тебя в спальне нет, Кассиопеи тоже. Пошла на кухню, там этот барьер. Потом вспомнила, что ты вечером сказал, что хотел бы жить с близнецами, и решила проверить их комнату.

— Ты такая же умная, как и наша Гермиона, — улыбнулся мальчик. — Некоторые вещи совсем не меняются. Пойдем в гостиную. Так зачем ты нас искала?

— Гарри, я поняла, что с вами! Помнишь, в середине четвертого курса профессор Бинс рассказывал о Конраде Железном и Рагнороке Гнилозубом?

— Э... Гермиона! Может, у вас в мире Бинс нормально читает лекции, но в нашем я на его уроках сплю!

— И ты?.. Ничего не меняется, — вздохнула девушка и уселась на одно из кресел в гостиной. Гарри устроился рядом. — Так вот. Победив всех врагов, отомстив за гибель родственников, Конрад решил, что ему нет больше места в этом мире. Он разыскал ритуал Великой цели и применил его.

— Что это?

— Никто точно не знает. Конрад исчез, но вернулся через год. Он рассказал, что был в мире, где он не рождался, где многие мертвые были живы, а живые мертвы. Он подавил там восстание гоблинов и тотчас же вернулся назад.

— Спасибо, Гермиона, — Гарри побледнел и откинулся назад. — Спасибо...

— Что с тобой, Гарри?

— А как ты думаешь? Конрад вернулся обратно, когда победил врагов? Когда исполнил свою «Великую цель»?

— Да...

— А как ты думаешь, какая Великая цель перед нами? — Гермиона вскрикнула и зажала рот кулаком. — Вот именно... А окончательно победить его невозможно. Если только...

— Гарри! Профессор Дамблдор что-нибудь придумает! Он сильный волшебник, он единственный, кого боится...

— Доброе утро! Уже не спите? — в гостиную вошла чуть растрепанная Кассиопея. — Я уже приготовила вам завтрак и испытала его на Сириусе. Он пока жив. Спускайтесь вниз!

— Касси... Гермиона нашла.

— Что?!

Гермиона быстро изложила все, что она вспомнила о приключениях Конрада Железного. Кассиопея сбегала в библиотеку, принесла несколько книг по истории магии, и они отыскали в них легенду. История была всюду одинаковая, разве что с разными незначительными подробностями.

— Гарри... — Кассиопея села на подлокотник его кресла. — Нам не надо убивать Волдеморта. Конрад повторил свой подвиг, он сделал тоже, что уже однажды совершил. Нам надо... Развоплотить Волдеморта.

— Как? Подставить лоб под его Аваду? Извини, мне неохота.

— Или нам надо, — девушка покосилась на Гермиону и перешла на тихий шепот. — Найти и уничтожить сам-знаешь-что. Чем не великий подвиг?

— Особенно последний! — вздохнул Гарри. — Его тоже?

— Нет! Не смей об этом думать! В нашем мире ты жив! Тут с тобой ничего не случится!

— О чем вы говорите? — полюбопытствовала Гермиона. Кассиопея смерила её холодным взглядом и отчеканила:

— Некоторые тайны могут стоить жизни.

— Причем не только твоей, — мрачно произнес Гарри.

— Но я должна знать... — Касси не обратила на неё внимание. Она встала и взяла Гарри за руку, поднимая его с кресла:

— Пойдем Гарри, я приготовила тебе завтрак. Пойдем. Ничего плохого с тобой не случится, я в этом уверена.

— Посмотрим... — нахмурился Гарри. — Гермиона, спасибо за помощь. И ты ничего не слышала.

— Но...

— Ты. Ничего. Не. Слышала! — отчеканил Гарри. — Совсем. Запомни!

* * *

Собрание уже подходило к концу. Упивающиеся смертью выслушали пламенную речь своего господина, пообедали, потом снова выслушали его речь, обсудили ситуацию в министерстве, абсолютно добровольно пожертвовали некоторую сумму на общее дело и принялись расходиться. Остались лишь двое, и то по повелению Темного лорда.

— Северус... В Ордене Феникса известно что-нибудь о Рите Скитер?

— Нет, мой Лорд, — шпион почтительно склонил голову. — Её имя ни разу не упоминалось за последний месяц. Орден не интересуется прессой.

— Люди глупы и слишком легко верят написанному. Орден пренебрегает таким оружием, как газеты... В этом его слабость... Яксли, Скитер по-прежнему не идет на контакт?

— Да, мой Лорд. Скитер отказывается работать с нами. Она даже решила сменить сферу работы. Она переключилась на внешнюю политику, не смотря на то, что за это мало платят.

— Почуяла, где можно подпалить крылышки и решила улететь подальше, — на лице Волдеморта появилось что-то вроде улыбки. — Она об этом пожалеет. Не сегодня и не завтра, но пожалеет. Яксли, можешь идти. Ты — останься.

— Да, мой Лорд! — хором ответили Упивающиеся смертью. В дверях Яксли столкнулся с Нагайной, вползающей в зал. Огромная змея проскользнула мимо Снейпа и замерла у ног своего хозяина.

— Повелитель! — прошипела змея. — Отдай мне его! Его кожа пахнет кровью мышей, мясом кроликов, гнездом птицы, в котором лежат яйца...

— Не сейчас, Нагайна. Он мне еще полезен, — ответил змее Волдеморт и перешел на человеческий язык. — С-с-северус-с-с, какое зелье ты варил, перед тем, как прийти ко мне?

— Амортенцию, мой Лорд. Для Мунго. Они используют её для...

— Нагайна! Похоже, ты больше всего любишь еду! — рассмеялся Волдеморт и обратился к Снейпу. — Пары от зелья остались на твоей коже. Ты очень нравишься Нагайне... В следующий раз приходи, помывшись, иначе я за неё не ручаюсь.

— Да, мой Лорд...

— Рассказывай, Северус! Как дела в Хогвартсе? Кто в этом году попытается преподавать защиту от Темных искусств?

— Дамблдор пока никого не нашел, мой лорд.

— Я думал, желающие кончатся еще двадцать лет назад, — Волдеморт ласково провел рукой по чешуе Нагайны. — Но люди упрямы и надеются на чудо, надеются побороть проклятье... Значит, Грюма он решил оставить следить за авроратом... Блэк? Он не повторит подвиг Барти?

— Этот пес сидит в своем доме и боится высунуть нос, мой лорд! Министерство ввело обязательную проверку всех учителей на оборотное зелье, косметические чары и одержимость...

— Я помню... Тебе Дамблдор отказал?

— Да, мой лорд. Он не настолько доверят мне.

— Он никогда не доверял слизеринцам... Северус, не бери этот пост, — произнес Темный лорд, заглянув в глаза змее. — Ты мне пока нужен в Хогвартсе.

— Да, мой Лорд.

— Северус, чего же ты ждешь? — вдруг спросил Волдеморт. — Я же вижу, ты что-то хочешь сказать. Ты припас напоследок самое важное. Говори!

— Мой Лорд! У меня очень важные сведения о Поттере...

(1) errare humanum est — человеку свойственно ошибаться (лат.)

— Жарко, — тяжело вздохнула Кассиопея и лизнула мороженое. — Как же жарко... Надо было идти еще позже.

— Ночью? — Гарри посмотрел на безоблачное небо. — Вряд ли мои родственники обрадуются. Неужели ты не знаешь никаких охлаждающих чар?

— Есть парочка.... Но колдовать нельзя. У этого Гарри могут быть неприятности... Сомневаюсь, что в этом городке есть еще волшебники. — Касси достала из сумочки какой-то журнал и принялась им обмахиваться. — Не представляю, как люди живут в жарких странах. А как воевали крестоносцы? Представь, полдень, сидишь, одетый в теплый поддоспешник, а сверху железный доспех, и жаришься на нем, как на противне. Да, наши предки были истинными героями.

— Блэки участвовали в крестовых походах?

— Конечно. Неужели ты думаешь, что они могли пропустить такую заварушку?

— Стой! — Гарри внезапно ухватил подругу за руку и оттащил в тень дерева. По аллее парка шла компания громко переговаривающихся молодых людей. Каждое третье слово было непристойным, по пути один из них разнес урну, а остальные смеялись над этим. — Видишь, впереди идет... жирный?

— Ты его знаешь?

— Это Дадли.

— Твой... кузен? — глаза Кассиопеи распахнулись от изумления. — Я думала, хуже Малфоя кузена быть не может...

— Может, — мрачно буркнул Гарри. — Знаешь... пойдем отсюда, пока они нас не видят. С такой оравой без магии не справиться.

— Пошли... — Касси было сделала несколько шагов, но вдруг застыла и обернулась в сторону компании Дадли. — Смотри!

Мальчишка, на вид лет двенадцати-тринадцати, зачем-то гулял один в парке. Он не догадался обойти стороной Дадли с друзьями и теперь его окружали со всех сторон... В воздухе запахло дракой. Нет, не дракой, избиением.

— Что будем делать? — спросил Гарри. — Колдовать нельзя.

— Колдовать нельзя... — повторила Касси. Её зрачки сузились от ярости. — Так! остаешься тут. Если что пойдет не так — Ступефай каждому.

— Что ты задумала?

— Подхожу. Здороваюсь. Приставляю к Дадли вот это, — Касси вытащила из невидимых ножен короткий серебряный кинжал. — Пускаю кровь, чтоб поверили. Чуть-чуть. Уговариваю разойтись по домам.

— Ты с ума сошла! — Гарри вцепился ей в плечи, не пуская её вперед. Такого он не ожидал.

— Твой план?

— На магию домовика Надзор реагирует? — ляпнул он первое пришедшее в голову.

— Нет, если он не захочет! Ты гений! — Касси подпрыгнула на месте и чмокнула зардевшегося Гарри в щеку. — Кикимер!

— Да, моя госпожа! — тут же появившийся эльф склонился перед ними в привычном поклоне. — Кикимера позвали, и он прибыл.

— Этих магглов забрось на другой конец парка. Кроме жирного и мальчишки. Тебя не должны видеть. Сможешь?

— Да, госпожа!

— Вреда не причинять! — добавил Гарри. Домовик недовольно посмотрел на мальчика и перевел взгляд на Кассиопею. Она легко кивнула и Кикимер почтительно склонился.

— Да, друг госпожи.

Тем временем Дадли и его банда уже устали издеваться над мальчиком лишь в словесной форме и почти перешли к кулакам, но раздался очень громкий сдвоенный хлопок и... на аллее остался только кузен Гарри и его жертва.

— Что за...? — Дадли с ужасом огляделся по сторонам и почему-то прикрыл ладонями зад. Гарри и Кассиопея вышли на аллею, демонстративно достав палочки.

— Тебе никто не говорил, что нападать на слабых — нехорошо? — Касси нехорошо усмехнулась и наставила на Дадли волшебную палочку.

— Вам нельзя! Нельзя! — громко произнес Дурсль, еще сильнее закрывая зад ладонями. — А то исключат из вашей уродской школы!

— Бегом домой, — приказал Гарри пареньку, чуть не ставшему жертвой банды.

— Хорошо, что я там не учусь, — Касси облизнула губы и многообещающе посмотрела на Дадли. — А я как раз прочитала про пару интересных проклятий...

— П... Поттер! — Дадли в ужасе отступил на пару шагов и с отчаянием во взгляде посмотрел на кузена.

— Кас, хватит! — возмутился Гарри. — Не опускайся до его уровня.

— Если ты просишь... Хотя... Кикимер! — увидев появившегося домовика, Дадли завопил и побежал. — Знаешь пустой дом на нашей улице? Обездвижь этого маггла и перенеси туда.

— Благородная госпожа хочет поупражняться в заклинаниях на грязном маггле? — обрадовался Кикимер и щелкнул пальцами. Дадли упал как подкошенный. Потом домовик схватил его за руку и исчез.

— Зачем?! — изумился Гарри. — Что ты хочешь с ним сделать?

— Нам же нужна информация? Пролегимилентим его. Он это заслужил. Кикимер!

Домовик перенес Гарри и Кассиопею к заброшенному дому. Он утопал в пыли, как и особняк Блэков полторы недели назад. Но время оказалось безжалостней к этому дому. Часть окон разбилось, мебель вынесли, оставив лишь самые неподъемные вещи.

Войдя в гостиную, они замерли от изумления и ужаса, увидев, что сделал за какие-то пару минут Кикимер. От ног Дадли шла короткая веревка, вторым концом привязанная к батарее. Руки были связаны другой веревкой, её Кикимер прикрепил к массивному шкафу, пропустив через крюк, к которому когда-то цепляли люстру, тем самым растянув Дадли по диагонали. Пленник жалобно мычал — сказать что-то членораздельное ему не давал кляп во рту.

— Что это?! — хором спросили Гарри и Касси.

— Дыба, моя госпожа. Кикимер видел картинки, Кикимер знает — так грязные магглы пытали волшебников, и так они пытали друг друга. Если дернуть за веревку, то магглу станет больно, и он все расскажет! Если наложить Круцио, то маггл станет дергаться, и ему будет еще больней! Кикимер счастлив, что наконец-то может воплотить свою мечту!

— Э... Молодец, Кикимер, — выдавила из себя позеленевшая Кассиопея. Впрочем, она почти мгновенно овладела собой. — Это... неожиданная идея, но как-нибудь в другой раз. Сейчас Гарри хотел на нем поупражняться в легимиленции. Отвяжи-ка маггла.

Явно огорченный домовик неохотно снял с импровизированной дыбы Дадли, где-то разыскал почти целый стул, примотал к нему пленника и, подчинившись приказу хозяйки, удалился.

— Он ненормальный! — наконец пришел в себя Гарри. — Совершенно ненормальный!

— Я раньше не могла понять, почему во всех книгах не советуют домовиков учить читать... — пробормотала Кассиопея. — Мол, они могут сделать самые неожиданные выводы...

— Я слышал байку про домовика, который начитался религиозной литературы...

— И стал всех досрочно отправлять в рай?

— Да, — кивнул Гарри. — Перебил население целого города...

— Я читала про это, — вспомнила Кассиопея. — На самом деле он всего лишь отравил своих хозяев... Надо будет эту историю рассказать Гермионе. Знаешь, местная Гермиона еще упрямее нашей!

— Дадли! — Гарри сел перед кузеном на корточки. — Как ты понял, я не твой кузен. Волшебники прекрасно умеют менять облик... Смотри мне в глаза!

— Петрификус тоталус! — Кассиопея швырнула заклинание, и парализованный пленник застыл. — Нечего его уговаривать...

— Дадли, не вращай глазами!

— Петрификус... октос? — попробовала девушка, но ничего не произошло. — Петрификус октос! — в этот раз одновременно с Касси послал невербальное заклинание Гарри, и глазные мышцы Дадли парализовало. Гарри одобрительно кивнул Касси, направил волшебную палочку на кузена, посмотрел прямо в его глаза, расширившиеся от нескрываемого ужаса, и произнес:

— Легилеменс!

Перед его взором замелькали картинки. Неподготовленный человек просто утонул бы в ворохе воспоминаний, никогда не найдя нужного, но Гарри умел искать. Он обратился к сегодняшним событиям. Нащупал свой образ и принялся разматывать все картинки, связанные с Гарри. Их было много, очень много. Каждый день, каждая минута, проведенная вместе... Гарри скользнул в самые яркие, самые эмоционально окрашенные воспоминания.

Ужас, стыд... Он увидел, как Дурсли остановились ночевать в какой-то хижине, и все из-за странных писем, присланных «уроду». Как вломился Хагрид, напугав всех, как он наколдовал Дадли поросячий хвост...

Страх. Гарри увидел, как Дадли боялся, когда его кузен первый раз приехал с каникул. Как он боялся, когда узнал, что Гарри-волшебник.

Гнев. «Урода» переселяют во вторую спальню Дадли. Переселяют из... чулана! От удивления Гарри чуть не выронил палочку.

Торжество. «Урода» запирают в комнату с решетками на окнах, и мать просовывает ему еду сквозь кошачью дверцу...

Веселье. Дадли с дружками гонится за улепетывающем мальчишкой...

Гарри прервал мысленный контакт и по-новому посмотрел на кузена. Откуда-то из глубины поднималась темная волна гнева. Перед глазами словно возникла багровая пелена. Ему нестерпимо хотелось наказать тех, кто так обращался с его отраженьем. Те, кто издевался над ним и те, кто бы равнодушны... они заплатят! Заплатят! Он отомстит, он заставит грязных магглов просить прощенье! Они будут валяться в ногах, орать от нестерпимой боли, молить о смерти... Они заплатят за то, как обращались с самим Наследником Слизерина!

— Круц...

— Нет! — закричала Кассиопея, выбивая у него из руки палочку. — Нет! Петрификус тоталус!

Парализованный Гарри упал на пол. Девушка словно обезумела, она с нескрываемым ужасом и отчаянием трясла друга и почти молила его:

— Нет! Гарри! Гарри... Умоляю, вернись! Я знаю, ты где-то тут, тут! Вернись! Ты уже однажды победил эту мразь, победи снова! Ты сильнее, его, я верю! Вернись, Гарри! Пожалуйста, умоляю тебя, вернись! Я сделаю все, что угодно, что угодно!..

Гнев неожиданно схлынул. Гарри с ужасом понял, что он чуть не наделал, и что сейчас произошло. Касси, увидев какие-то изменения в нем, сняла чары с головы, чтобы Гарри мог говорить.

— Гарри, это... ты? — спросила он дрожащим голосом.

— Я... Это был не он, Кас... Это проснулось то, что во мне... При легилеменции свои щиты ослабляются...

— Но раньше такого не было! Ты же раньше пользовался легилеменцией!

— Да, но... Крестраж увидел нечто близкое ему. У Волдеморта было тяжелое детство... На мгновение я видел, как он потом расправился со всеми обидчиками...

— Больше никаких легилименций! Всегда держи свои мысли под замком! Отец же говорил, что для тебя снять с разума щит и затянуть на шее петлю — синонимы!

— Он говорил «пустить редукто в висок», — поправил Гарри, сообразивший, что ему устроили проверку. Кассиопея вдруг крепко стиснула его в объятьях и прошептала:

— Это ты... Как же я счастлива... Если бы ты знал...

— А я как счастлив... Может, в честь этого снимешь Петрификус?

— Конечно! — девушка отстранилась и взмахнула палочкой. — Фините! Хм... Фините! Но это-то у меня всегда выходило! Ну... почти всегда. Фините! ФИНИТЕ! — Гарри понял, что наконец-то может пошевелиться, и облегченно вздохнул.

— Спасибо, Касси! Как хорошо, что ты меня остановила! Я рад, что ты со мной...

Кассиопея чуть покраснела и протянула Гарри поднятую с пола палочку.

— Держи!

— Спасибо! Обливиэйт! Конфундо! — Гарри стер помять Дадли за прошедший час и наложил помутняющее разум заклятье, чтобы он не понял, что с ним сейчас произойдет. — Кикимер, отнеси его назад.

Домовик, явившийся по зову «друга молодой госпожи», отвязал Дадли от стула, пару раз ударил его длинной палкой и аппарировал.

— С Гарри плохо обращаются? — вдруг спросила Кассиопея.

— До одиннадцати лет он жил в чулане под лестницей и не знал, кто он такой! Носит обноски Дадли...

— Дурсли так бедно живут или... — глаза Касси опасно сверкнули.

— Нет. Они ненавидят магию и племянника. После второго курса его заперли в комнате, окна завесили решетками и выпускали только в туалет...

— Мрази, — припечатала Кассиопея и крепко стиснула волшебную палочку. — Так обращаться с племянником... Редкостные мрази. Как и Дамблдор...

— А он-то причем?! — искренне изумился Гарри. — Он же ничего не делал...

— Вот именно! Он отдал ребенка Дурслям и не проследил, как они с ним обращаются, не проверил... Ничего не сделал! И с тобой, и с Сириусом... Мне это очень не нравится!

— Может, он просто впал в маразм?

— Надеюсь... Что будем делать?

— Заберем мою копию, — решительно произнес Гарри. — В дом лучше проникнуть под видом министерских. Немного старящего зелья, чуток косметических чар и мы играем роль...

— Инспекторов по делам несовершеннолетних, — предложила Касси. — У магглов такие есть, я видела в кино. Старящее зелье в аптеке можно достать.

— Отлично! Укажем Дурслям на их место.

— Жаль, нельзя колдовать...

— Жаль... Но, думаю, если достаточно громко орать, нам поверят.

* * *

— Все, можно начинать, — произнес Сириус, приложив руку к стене и отдав несколько мысленных команд дому. — Нас никто не побеспокоит.

— Кассиопея не сможет нас подслушать? — поинтересовался Дамблдор. — Родовые чары...

— Нет. Выбирая между её командой и моей, дом выберет мою. У меня больше прав.

— Хорошая защита, — похвалил Грюм, повертев волшебным глазом в разные стороны. — Сквозь стены ничего не видно. А где дети? Что-то их не слышно.

— Они в подземельях, решили попрактиковаться в зельеварении, — объяснила миссис Уизли. — Кассиопея милая девочка, стремиться к знаниям почти как Гермиона. Но она слишком груба и невоспитанна.

— Она абсолютно невоспитанная, заносчивая, высокомерная, дерзкая посредственность, мнящая о себе невесть что, — выплюнул Снейп. — Её не помешало бы хорошенько выпороть, как и её дружка!

— Снейп! — рявкнул Сириус. — Еще одно слово о моей племяннице и ты...

— Что?

— Хватит! — Грюм стукнул ладонью по столу. — Ссориться можете только в свободное время. Поговорим о детях. Это именно дети, а жаль, такая была красивая теория... Из них через несколько лет выйдет толк... Противоречий в их словах не вижу, но они о многом умалчивают. Мне кажется странным, что дети знают об очень опасных вещах, — слово «крестражи» старый аврор не произнес, ибо из собравшихся на кухне не все были посвящены в эту тайну.

— Я уверен, у них есть на то веская причина, — уклончиво произнес Дамблдор. Он даже предполагал, какая. Только одно могло заставить Регулуса и Сириуса рассказать детям о крестражах... — Северус, тебе удалось проникнуть в разум Кассиопеи?

— У неё некуда проникать, — усмехнулся Снейп. Сириус хотел вступиться за племянницу, но поймал предостерегающий взгляд Дамблдора и промолчал. — Девчонку учил окклюменции хороший специалист, она пыталась применить очень изощренные способы... Но у неё не хватило мозгов хорошо освоить науку. Её защиту пробьет почти любой желающий.

— Поэтому она опускает глаза, — сделал вывод Грюм и пояснил остальным: — Это немного снижает эффективность легилименции.

— А еще ей недавно подчистили память, — вдруг сказал Снейп. — Ей стерли некоторые фрагменты. Недавно, меньше недели назад. И это не первый раз — девушке уже чистили память чуть больше года назад, и более основательно, убирали целые недели...

— Мне это не нравится, — нахмурился старый аврор. — Им нельзя доверять. Кто угодно мог копаться в их разуме. Возможно, все, что они нам рассказали, это искусная ложь. Все может быть подделкой.

— Северус, ты проверял защиту мальчика? — полюбопытствовал Дамблдор.

— Нет, не успел.

— Жаль... Он не опускал глаза и вообще вел себя очень уверенно. Полагаю, Гарри неплохо владеет окклюменцией и именно он подчистил память мисс Блэк, чтобы скрыть что-то, что мы, по их мнению, не должны видеть.

— Профессор, вы так говорите, будто они слизеринцы или равенкловцы, — вмешалась в разговор Тонкс.

— Кассиопея однозначно с Равенкло, в ней сильно стремление к чистым знаниям, — ответил Дамблдор и после небольшой паузы добавил. — Гарри гриффиндорец.

— Кассиопея... чтит многие традиции Блэков. Гриффиндор для неё неприемлем, а вот Равенкло... почему бы и нет? — поддержал директора Сириус. Вдруг со стороны окна раздался стук. — Что это?

По подоконнику долбила клювом большая белоснежная сова, которую все тут же узнали. Букля. Сириус открыл окно и, поймав сову, отцепил от её лапки письмо.

— От Гарри, — объяснил Блэк, разрывая конверт, и погрузился в чтение. Вдруг он побледнел, и передал письмо Дамблдору. — На днях к Дурслям пришло письмо из департамента финансов министерства по поводу Гарри. Петунья заполняла какую-то анкету.

— Но в Министерстве нет такого департамента! — изумилась Тонкс. Дамблдор и Грюм вскочили с места.

— Надо проверить мальчишку! Нимфадора, с нами, — скомандовал Дамблдор. — Северус, отправляйся... может, что узнаешь. Сириус, оставайся тут!

— Но!..

— Оставайся! — повторил Дамблдор, и схватив за руки Тонкс и Грюма, аппарировал прямо из кухни.

— Счастливо оставаться, — попрощался Снейп и тоже исчез. Сириус от ярости и безнадежности швырнул об стену табурет. Ну почему, почему Дамблдор не дает ему ни в чем участвовать? Он же может принести много пользы Ордену! Риск минимален! Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать!

Вдруг он схватил письмо Гарри. Что-то показалось в нем странным. Сириус внимательно вчитался в строчку «от главы департамента финансов Мелании Браун». Мелания Браун... Какие же они наглые!

Сириус выскочил из комнаты и поспешил в подвал. Дверь была заперта, даже Алохомора не помогала. Недолго думая, Сириус её вышиб ударом ноги. Внутри небольшой комнаты стояло четыре котла, рядом с которыми сидело четверо подростков, напуганных его появлением. Рон, Гермиона и Гарри с Кассиопей!

— Гарри, Касси, это вы отправляли письмо Гарри? — сразу спросил Сириус. Подростки переглянулись.

— Нет... А что?

Сириуса прошиб холодный пот, и он прислонился к стене. Его догадка оказалась неверна... Значит, письмо присылали не они... Но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что тут что-то не так...

— Постойте, а где Фред и Джордж? Я думал, они с вами! — спросил Сириус, Гарри с Кассиопей смутились и опустили глаза.

— Они...

— На чердаке.

— Да, они хотели что-то сделать...

— С Клювокрылом.

— Да, с ним. А что?

Сириус положил ладонь на стену и спросил у Дома, сколько в нем человек. Он тут же получил ответ, расставивший все на свои места: «Пятеро»

— Кто вам дал оборотное зелье?

— Лети, Букля! — Гарри открыл окно, выпуская птицу. Сова потопталась на месте и взмыла вверх, очень скоро превратившись в маленькую точку в небе. Гарри проводил Буклю взглядом и запер окно. Ему казалось, что воздух на улице горячее, чем у него в комнате. Иногда он с тоской вспоминал чулан под лестницей, на втором этаже было гораздо жарче — лучи солнца нагревали крышу и, соответственно, его комнату.

Гарри несколько раз бесцельно прошелся по комнате из угла в угол и рухнул на кровать. Он был готов лезть на стенку об безделья и отчаяния. Уже две недели он был заперт в доме своих родственников. Рон и Гермиона, судя по последнему письму, были где-то вместе и отнюдь не желали ему ничего говорить. «У нас много происходит, но нам запретили писать...» «Мы встретимся, и ты все узнаешь. Письма могут перехватить...». Письма Сириуса были не лучше. «Будь осторожен Гарри... не отходи далеко от дома... носи с собой волшебную палочку... не рискуй...».

Волдеморт вернулся, он был этому свидетелем, он рассказал всем, и какова награда? Что он получил? Опять ссылку на Тисовую улицу? Другие действуют, воюют, а он бесцельно бродит по Литтл-Уингингу...

Внизу раздалась трель звонка, видимо, кто-то пришел к Дурслям. Через несколько минут Гарри услышал крик Петуньи, призывающей его спуститься вниз. Неожиданная догадка осенила Гарри. Может, это к нему? Кто-то из друзей навестил его? Или Сириус?

Гарри быстро сбежал по лестнице. В коридоре стояла бледная, как мел Петунья, и двое незнакомцев в хороших маггловских костюмах. Молодой парень, чем-то похожий на него, и женщина. Когда она обернулась, Гарри застыл на месте. Он уже видел это лицо. В омуте памяти Дамблдора. Когда судили тех, кто пытал родителей Невилла.

Волшебница, с густыми блестящими черными волосами, восседающая на кресле в зале суда, словно на троне...

— Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями!..

Гарри сделал шаг назад, потянулся к палочке и с ужасом осознал, что оставил её в комнате. Вдруг женщина искренне улыбнулась, и Гарри понял, что не так уж она и похожа на ту соратницу Волдеморта. Да, у них абсолютно одинаковые волосы, но у посетившей дом Дурслей более мягкий взгляд, немного иные черты лица, чуть полноватая фигура... А еще она чем-то походила на Сириуса.

— Привет, Гарри. Я Мелания Браун из департамента финансов Министерства Магии, а это мой сопровождающий, Джеймс Ральфс, старший аврор, — представилась женщина и пояснила изумленной Петунье: — Аврор... это что-то вроде полицейского. Мы пришли обсудить условия проживания вашего племянника. Ваш муж дома?

— Нет, он на работе.

— Хорошо, мы поговорим с ним позднее.

— Куда можно пройти? — поинтересовался Джеймс. — Нам предстоит долгий разговор.

— Пойдемте в... гостиную! — быстро предложила Петунья, в душе которой боролась нелюбовь к волшебникам и страх перед полицией.

По пути в гостиную Джеймс подошел к настороженному Гарри и тихо шепнул ему на ухо:

— Бродяга просил передать привет!

Гарри тут же расслабился. Это не враги. Усевшись на диван, мисс Браун начала задавать тете Петунье разные вопросы и что-то записывать в блокнот. Вопросы были самые разные, от «во что был одет Гарри, когда вы его нашли, и какая погода была в ту ночь», до цен на продукты питания. Мистер Ральфс тоже задавал вопросы. Гарри пытался следить за ходом беседы, но ему быстро стало скучно и он начал зевать.

— Я все поняла, миссис Дурсль, — после получасового допроса с лица мисс Браун слетела улыбка, и она стала похожа на хищника, увидевшего добычу. — А теперь покажите чулан, в котором вы поселили своего племянника.

— Но я...

— Не лгите, миссис Дурсль! — вмешался аврор. — Дача ложных показаний это серьезное преступление. До пяти лет Азкабана при отягчающих обстоятельствах.

Петунья кое-как встала и на негнущихся ногах двинулась к чулану под лестницей. Ключ никак не хотел попадать в замок, но все же она отперла дверь. Мистер Ральфс просунул внутрь голову, чихнул и сказал такую фразу про Мерлина и Моргану, от которой все покраснели.

— Сомневаюсь, что такое возможно... — прокомментировала его высказывание мисс Браун. — Это противоречит законам природы. Итак. Осмотр дома Дурслей подтвердил выявленные нами факты многолетнего жестокого обращения с ребенком. Рекомендую допросить семью Дурслей и их соседей с помощью сыворотки правды и передать дело в суд.

— Полностью согласен с вами, коллега! — важно кивнул Ральфс. — Так как подозреваемые могут скрыться, до суда предлагаю избрать в качестве меры пресечения арест. Думаю, начальник департамента меня поддержит.

— Что?! — Петунья еще больше побледнела и, чтобы не упасть, оперлась на стену.

— Я думаю, вам дадут семь-восемь лет Азкабана, — пообещал аврор. — Если не всплывут новые факты. Миссис Дурсль, где мы можем найти вашего мужа?

— Вернон на переговорах... Пожалуйста, не забирайте нас!! — вдруг завопила Петунья и обратилась к племяннику. — Гарри... скажи, что мы к тебе хорошо относились! Мы же тебя любили! Мы же отдали тебе комнату Дадли! Он живет там, не в чулане! Гарри!

— Джеймс, Гарри, идите наверх, соберите вещи, — распорядилась мисс Браун и аккуратно, под локоток взяла тетю Петунью. — Миссис Дурсль, пройдемте в гостиную. Думаю, нам есть о чем поговорить. Мы можем более внимательно рассмотреть сложившуюся ситуацию...

— А её... действительно могут отправить в Азкабан? — спросил у аврора Гарри, поднявшись в свою комнату.

— К сожалению, нет, — вздохнул Джеймс. — Вообще-то мы за тобой, но решили совместить приятное с полезным, и попугать Дурслей. Надеюсь, ты не против?

— Нет, конечно, — улыбнулся Гарри. — То есть вы её не арестуете?

— Увы, нет. Напугаем и вытребуем взятку. Пусть сделает доброе дело, переведет пару тысяч фунтов на счет Мунго. Заодно будет повод посадить Дадли на диету. Собирай вещи, мы скоро уходим.

— Куда? — поинтересовался Гарри.

— В надежное место. Только... надо убедиться, на самом ли деле ты Гарри Поттер. Не хотелось бы привести вместо тебя Волдеморта, выпившего оборотное зелье. Что бы такое у тебя спросить? Торжественно клянусь, что замышляю... Что?

— Только шалость!

— Отлично! Ты — это ты! — обрадовался мистер Ральфс. Гарри заметил, что с самого появления аврор пристально смотрит на него с нескрываемым любопытством и чем-то еще во взгляде. Словно Ральфс изучал его, сравнивал.

— А теперь докажите, что вы... это вы!

— Молодец! — похвалил его аврор. — Как говорит мой наставник, постоянная бдительность! Если хочешь, я могу назвать имена создателей Карты Мародеров, и их... иной облик.

— Нет, не надо, достаточно, — Гарри заметно расслабился. — Так мы уезжаем? В Нору?

— Нет, это слишком опасно, враг может напасть на Нору. Мы перевезем тебя в более защищенное место. В дом Сириуса.

Гарри принялся с энтузиазмом собирать вещи. Последние пару дней он совсем не убирался, книги и одежда были разбросаны по полу, а клетка Букли уже начала благоухать.

— Слушайте, а что происходит? Мне никто ничего не пишет, мне ничего не говорят! Что делает Волдеморт? Какие у него планы?

— Ну... Нам тоже ни Волдеморт, ни его слуги не пишут и не говорят о своих планах, — пошутил Джеймс, и Гарри чуть улыбнулся. — Но кое-какие догадки у нас есть. Только здесь обсуждать слишком рискованно... Подожди до штаба!

— Штаба?

— Потом, потом! — замахал руками аврор. Гарри собрал чемодан и с помощью Джеймса спустил его вниз, где их уже ждала мисс Браун, чья широчайшая улыбка наводила на мысль о её родстве с Локонсом.

— Мы отправимся через камин? — поинтересовался Гарри.

— Нет. Кикимер! — произнесла мисс Браун, и с громким хлопком перед Гарри возник пожилой домовик. Петунья взвизгнула от ужаса.

— Это же... это... — она ткнула трясущейся рукой в домовика. — Это черт!

— Это мой слуга! — усмехнулась мисс Браун. — А настоящего черта вы непременно увидите — издевательства над ребенком вам зачтутся на том свете. Вы гноили в чулане ребенка, издевались над ним. Однажды вы за это ответите. Кикимер, доставь нас в Годрикову Лощину!

— Гарри, дай руку! — скомандовал Ральфс. Мальчик протянул ему руку, они вместе схватились за домовика и... вдруг Гарри почувствовал, как его словно сжало со всех сторон и куда-то потянуло. Несколько мгновений и полет прервался. Они оказались в роще на окраине крупной деревушки.

— Что это?

— Никогда не аппарировал с эльфом? Заметь, ощущения гораздо приятнее, чем при простой аппарации. Механизм перемещения немного разный... — Мисс Браун принялась читать лекцию о различных видах магического транспорта, но Гарри перебил её, задав вопрос, настолько изумивший женщину, что она даже замолчала:

— Что такое аппарация?

— Это вид магического транспорта. Мгновенное перемещение, — объяснил аврор, первый пришедший в себя после демонстрации Гарри таких богатых знаний о магическом мире. — Пойдем вперед, нечего тут ждать.

— А где Сириус?

— Сириус ждет нас в Лондоне.

— Но что мы здесь делаем? — Гарри отступил на шаг и коснулся волшебной палочки. — Что это за место?

Инспектора переглянулись. Наконец аврор произнес «Это Годрикова Лощина», таким тоном, будто это все объясняло.

— Зачем вы привели меня сюда?!

— Ты что, не знаешь?! — аврор посмотрел на Гарри, как на умалишенного. — Ты здесь ни разу не был?! Неужели ты ни разу не навестил их?!

— Кого?!

— Могилу твоих родителей, Гарри! — разозлилась мисс Браун. — Неужели тебе...

— Касс! — прикрикнул Ральфс, и Мисс Браун осеклась. — Я очень разочарован в тебе, Гарри. У меня... тоже погибли родители, защищая меня. И я никогда их не забываю... Навещаю могилу, внимательно слушаю рассказы о них... Пойдем.

— Тогда — через центр, — вмешалась мисс Браун. — Надо взглянуть и на дом.

Гарри пошел за инспекторами. Он был подавлен, его терзал жгучий стыд. Он не мог понять, почему он забыл о родителях. О тех, кто подарил ему жизнь. О тех, кто умер, защищая его. Он часами смотрел в зеркало Енилаеж на их призраки, он подолгу рассматривал фотографии в альбоме... Но ни разу не вспомнил об их могиле. Ни разу... Он вообще не интересовался родителями, почти никого о них не расспрашивал. Все, что он знал, это только случайные, обрывистые рассказы Хагрида, Люпина... Как он мог забыть о родителях?

Гарри так терзался муками совести, что не заметил, как мисс Браун подала своему напарнику знак, и они вынули из кармана мантии по пузырьку и, скривившись, сделали небольшой глоток. Внезапно они остановились.

— Гарри... — прошептала мисс Браун и взяла напарника за руку.

— Смотри, Гарри, это твой дом, — произнес Ральфс.

Юноша поднял глаза. Слева и справа были обычные дома. А между ними... Между ними, почти скрытый разросшейся живой изгородью был полуразрушенный дом. Место, где все произошло...

Хеллоуин 1981 оставил незаживающие раны даже на доме. Один угол был разрушен взрывом. Там была детская. Там смертельное проклятье отразилось в Волдеморта. Там... там погибла Лили Поттер... его мать. Сердце Гарри болезненно сжалось.

А ведь он могу жить тут, в этом доме, обвитым зеленым плющом. Жить с родителями, у него могли бы быть братья и сестры... Он жил бы здесь, в этом месте. Мама будила бы его каждый день, по праздникам готовила бы пирог... Ждала бы на каникулы из школы. Мама и папа... Если бы не Волдеморт...

— Пойдем, Гарри, — аврор бережно взял его за руку, и они потихоньку пошли через село.

Если бы не Волдеморт... И не предатель Петтигрю. Если бы...

В центре деревни, на площади, был памятник. Ему и его родителям. Гарри отвернулся — у него не было сил смотреть.

— Гарри... Если хочешь, мы зайдем к ним завтра, — мягко предложил мистер Ральфс. Гарри мотнул головой.

— Нет. Сегодня.

Кладбище располагалось прямо за церковью. Аврор, видимо, бывал тут раньше — он решительно вел Гарри между рядами могил. Мисс Браун чуть отстала, она читала надписи на надгробиях, один раз даже присела на корточки, что-то разглядывая на одном древнем, уже давно заросшим мхом камне. Но на это Гарри не обратил внимание.

— Здесь, — мистер Ральфс остановился и снял шляпу.

Общее, двойное надгробие из белого мрамора. Скупые надписи. И ничего больше. Ничего не было. Лишь каменное надгробье, а под ним прах Лили и Джеймса Поттера. А их нет. И больше никогда не будет. Никогда...

Гарри повернулся и уткнулся в грудь аврора, и по его щекам потекли слезы. Ральфс что-то говорил ему, но Гарри ничего не слышал. Потом их обоих обняла и с силой сжала Мелания. Её щеки тоже были мокры от слез.

Аврор высвободил руку с волшебной палочкой, наколдовал себе и Гарри по огромному букету роз, и они возложили цветы на могилу. Мисс Браун сотворила два букета тюльпанов. Один она оставила здесь, а второй положила на другое надгробие, в соседнем ряду. Она нежно провела рукой по могильному камню, по надписи «Элизабет Ральфс. 12 апреля 1962 — 20 августа 1981» и снова уткнулась в плечо аврору.

— Не плачь, Касс... ты же знаешь, она жива, — прошептал ей аврор.

— Там жива, а здесь... И она, и отец... Их нет, брата нет... Никого нет. Лишь Сириус, но он иной, не такой как наш... И ты. Пообещай, что не оставишь меня. Ты единственный, кто мне близок...

— Обещаю Касс, обещаю... И в горе и в радости я буду с тобой. И лишь...

— Не говори так... Это не просто слова, — сказала Мелания и чуть улыбнулась. — Пойдем, Гарри... нам пора, нас уже ищут, — прошептала мисс Браун, и они молча вышли с кладбища.

Регулус приоткрыл дверь в комнату. На кровати сидела худая женщина с потухшим, мертвым взором. Она склонилась над альбом с фотографиями и медленно переворачивала страницы. Регулус тихо подошел к жене, сел рядом и взял за руку.

— Лиз...

— Она такая счастливая, Рег... Такая счастливая, — женщина несколько раз перелистнула страницы. С каждой фотографии им улыбалась и махала руками Касси.

— Лиз... есть новости.

— Говори! — Элизабет с силой вцепилась в руку Регулусу. — Говори!

— Невыразимцы закончили исследование. Это было заклинание Великой Цели. Оно отправляет человека в другой мир... в мир, где он нужнее всего. Во вселенной много миров, похожих на наш. Касси и Гарри вернутся, когда выполнят свою миссию. Они вернутся, Лиз! Мы нашли способ призвать их раньше. Но требуется сделать много расчетов, нужно собрать и настроить артефакты... В марте, быть может, в феврале мы проведем ритуал и выдернем их назад...

— Так долго...

— Прости, Лиз... Раньше невозможно... Никак... Но мы их вытащим, обязательно вытащим!

— Не надо было позволять Касси заходить в запретный раздел библиотеки! Это я виновата, я была слишком мягка с ней, разрешала ей все. Надо было смотреть, что она читает!..

— Нет, Лиз. Колдовала не она. Заклинание пустили снаружи дома. Это все из-за меня... — казалось, что Регулус постарел на много лет. — Я всего лишь хотел создать лучший мир для нас всех... Для наших детей. Они целились в меня, они хотели убрать меня накануне выборов, но... Целились в меня, а попали в Касси... Уже второй раз... Лиз, я знаю, кто это сделал. Клянусь, я сгною этих мразей в Азкабане, в самой страшной камере!

— Мир, где она нужнее всего... — женщина нежно провела пальцем по фотографии, на которой Кассиопея с одухотворенным выражением лица что-то перемешивала в котле на уроке зельеваренья. — Я боюсь за неё, Рег...

— Лиз... Касси сильная, она сможет о себе позаботиться. И она там не одна, а с Гарри. Он хороший, надежный парень... Он её защитит.

— Знаешь, прорицательница сказала, что она в серьезной опасности, а в декабре её ждут серьезные испытания. И Гарри тоже.

— Предсказания редко сбываются... Лиз, пойдем вниз. Ты опять пропустила завтрак.

— Я не хочу есть...

— Пойдем! — Регулус поднял жену на руки и вышел из комнаты. — Касси вернется, клянусь тебе. Пусть даже потребуется перерыть все миры до единого!

— Спит, — Гарри посмотрел на внезапно обмякшего на стуле мальчика, выглядевшего почти как он. — Пара часов у нас есть.

— Сонные чары? — поинтересовалась Кассиопея.

— Да, — Гарри вытащил из-под стола руку с волшебной палочкой и наколдовал чары, защищающие их от подслушивания. — Теперь можно говорить, только веди себя естественно, не забывай что мы в ресторане...

— Ты меня еще зелья варить поучи, — фыркнула Кассиопея.

— Непременно, — усмехнулся Гарри, и тут же его лицо приобрело необычайно серьезное выражение. — Касси, нам надо поговорить.

— Об этом мире?

— Да. Тут творится что-то странное. Смотри. Сириус был в Азкабане, и его никто не попытался вытащить. Гарри жил у Дурслей, где обращались с ним ужасно. Он вырос малообразованным, ничего не знает и...

— Не стремится знать, что гораздо хуже.

— Верно. Мог бы и поинтересоваться, где жили родители... Он не стремится знать — но и его не стремятся просвещать. Все это так странно... Этот мир словно кривое отражение нашего.

— Кривое отражение... И мне оно очень не нравится, Гарри, — в глазах Касси что-то сверкнуло. — Все это слишком ненормально!

— Я не понимаю, почему все так? Почему тот же Дамблдор не вмешался?! Почему не добился справедливого суда над Сириусом? Почему не пришел к Дурслям и не потребовал нормально относиться к племяннику... или просто отдал бы Гарри в другую семью! Что это? Равнодушие? Какие-то непонятные интриги?! И что нам с этим делать? Знаешь... я шел и думал обо всем, что тут творится... и даже о том, куда нам сбежать! Я не хочу быть пешкой в чьих-то играх!

— Мы сможем сбежать? — Кассиопея внимательно посмотрела на друга. — Ты уверен?

— Да. Меня учили, я умею накладывать чары, защищающие от поиска, да и ты подскажешь какие-нибудь заклятья.

— Мы сможем сбежать от сильнейшего волшебника современности, — Кассиопея сжала кулак, затем отогнула один палец, а потом начала отгибать следующие. — От лучшего аврора современности... и от кучи других магов? А за нами может гнаться еще величайший темный маг со сворой. Мы можем скрыться?

— Да, Касси, — ответил после некоторых колебаний Гарри. — Сириус меня учил. И твой отец. У них большой опыт. Поверь, прятаться не так сложно — иначе бы преступников не было бы вовсе. Вспомни, последних сторонников Гриндевальда поймали...

— В конце пятидесятых, я читала. Но мы уступаем им в знаниях.

— А оборотней превосходим. Беглые оборотни скрываются от авроров десятилетиями, вспомни Фенрира. Все необходимое у нас есть. Я знаю один тайник Ордена Феникса, созданный еще в первую войну. Там можно взять запасные палочки, палатку, продукты и немного денег.

— Охотничий домик Блэков, — вспомнила Касси. — Если перенастроить защитные чары на меня и дополнить твоими, чтобы не проник Сириус, то можно отсидеться.

— Касси, домик не подходит. Я не могу сделать невзламываемые чары, — Гарри развел руками. — Дамблдор великий волшебник, мне нечего ему противопоставить. В моих силах только сделать так, чтобы нас не нашли — если не будут знать, где искать. Если будут догадываться, где мы, хотя бы примерно — лес, гряда холмов, улица...

— То найдут, понимаю. Домик однозначно проверят, — кивнула Кассиопея. — Не подходит, согласна. Жаль, что нам не по зубам Фиделиус. Я видела его описание — слишком сложно, нам такое не наколдовать. Тогда заберем все ценное и...

— На Корноулл, например. Помнишь, где мы были прошлым летом? Места там красивые и глухие.

— Места хорошие, — чуть улыбнулась Кассиопея. — И никто в этом мире не знает, что мы когда-либо были на Корноулле. И значит, не будут нас там искать.

— Видишь, мы можем сбежать. Сами, или взяв с собой мою копию....

— Втроем? — Касси задумалась и посмотрела на спящего Гарри. — Интересная мысль... А что потом?

— Вот в том-то и беда. Бегство — тупик. Ты же понимаешь, что мы можем бегать по лесам до старости. Обороняясь или избегая схватки, войну не выиграть.

— Понимаю, — Касси вздохнула и стала что-то чертить вилкой на скатерти. — Смотри. Мы можем вернуться в родной мир в трех случаях. Если за нами придут. Если мы или наши союзники найдем способ вернуться. И если мы достигнем той самой «великой цели». Конрад Железный перебил всех гоблинов и вернулся Бегство в леса...

— Оставляет нам только одно — ждать Сириуса...

— И отца.

— Если они вообще придут за нами. Если они поймут, что с нами случилось, где мы. Может, они думают, что нас похитили...

— Надеюсь, что отец и Сириус ищут в нужном направлении. Но раз нас еще не нашли — видимо, это процесс не быстрый... Мало понять, куда мы пропали — нужно отыскать способ пойти вслед за нами. Заклятье великой цели не подойдет, у них может быть своя великая цель, их может закинуть в совсем другой мир! — Касси потерла виски. — Теоретически, можно прорубить дверь между мирами. И даже в нужный мир — наверняка дома остались какие-то следы магии... Невыразимцы их проанализируют и найдут способ нас вытащить.

— Крестражи уже семнадцать лет ищут, — горько усмехнулся Гарри. — До сих пор не все найдены. Если мы хотим вернуться назад — мы не должны сидеть, сложа руки, и ждать помощи из дома. Бегство не подходит.

— Да, надо полагаться на самих себя... — Кассиопея прикрыла глаза. — И на союзников. Ими могут быть...

— Орден Феникса. Только вот что-то странное творится в Ордене. Дамблдор ведет себя очень странно.

— А остальные почему-то не возмущаются. Ни Грюм, ни Сириус...

— Я и говорю, что-то странное творится.

— Давай рассмотрим все варианты, — Кассиопея нырнула рукой в сумочку, достала перо и пергамент. — Так... Primo, Орден Феникса. Уже обговорили. Secundo, Министерство магии...

— Оно впало в маразм, — отмахнулся Гарри. — Не подходит.

— Tertio, Упивающиеся смертью.

— Неудачная шутка, — заявил Гарри, взглянув на нее исподлобья. — И не смешная.

— Quarto, иные центры силы внутри страны. Часть министерства, аврорат или Департамент правопорядка...

— Где имеет огромный вес Грюм, а еще есть Тонкс и Кингсли... Проще сдаться сразу Ордену. И в этих организациях тоже хватает маразма.

— Какие-нибудь влиятельные нейтральные чистокровные кланы... — продолжила Кассиопея и сама же привела контраргумент. — Которым мы совсем не нужны. Выжмут информацию...

— И выбросят.

— Согласна. Кто еще у нас в стране представляет силу? — Кассиопея, задумавшись, закусила кончик пера — Хм... только Гринготтс!

— Гоблины?! — Гарри рассмеялся. — Гоблины? Касс, тебе не помешало бы посетить семью Уизли.

— По-моему, они не гоблины, — удивилась Касси. — Ни в нашем мире, не в этом. Даже Молли. Или я плохо их знаю?

— Билл, старший брат Рона — самый старший, работает в Гринготтсе и иногда рассказывает байки о них. Знаешь, что будет? Гоблины вытрясут из нас всю информацию, и мы просто исчезнем.

— Я много читала и слышала порядочно семейных преданий, чтобы знать, кто такие гоблины! — возмутилась Кассиопея. — И ты не прав. Простое исчезновение невыгодно! Из нас выжмут информацию, потом самое важное сотрут из памяти, а затем гоблины выставят нас на аукцион!

— Аукцион? Касс, у них нет рабства. Уже давно.

— Официально нет. Но ходят разные слухи. Прадед рассказывал, что в войну с Гриндевальдом наши освободили немало рабов в Европе. Гоблины утверждают, что такие порядки ввел Гриндевальд, но сам он отрицает. Кому верить, неясно, и те и те прославились отнюдь не кристальной честностью и правдивостью... Но не важно, — Касси махнула рукой. — Аукцион устроят. И нас продадут тому, кто больше заплатит. Орден, Упивающиеся, Министерство...

— Ты права, это вполне в духе гоблинов. Зарабатывать деньги на всем. Они потом еще могут продать другим информацию, кому именно нас продали и тому подобное.

— Quinto(1), зарубежные министерства магии и зарубежные структуры. Которым мы не нужны, и которым нам нечего предложить. Только информация... о других мирах и крестражах...

— Касси, это может причинить вред Англии, — возразил Гарри и твердо произнес. — Нет!

— Да, ты прав. Homo homini lupus est (2), а что уж говорить про государства. И не только Англии, но и нам. Неизвестно, как решат воспользоваться этой информацией. Может, зарубежным министерствам выгоден именно Волдеморт у власти? Может, нас просто преподнесут ему на блюде?

— В ту войну у Волдеморта была сильная поддержка с Континента...

— И из-за Атлантики. Не только европейцы. Говорят, его финансировали...

— Определенные круги в совете магов Соединенных штатов. Я знаю, Касс. В этом мире может быть все иначе, но мы и в своей политике разобраться не можем, куда нам в чужую лезть.

— Пять вариантов, — задумалась Кассиопея, положив в центр стола лист пергамента. — Из них реален только один... Гарри, нам не к кому идти, кроме Ордена Феникса. Остальные еще хуже.

— Может, только Сириус? Но... он на стороне Дамблдора.

— Все упирается в Дамблдора, — Касси снова потерла виски. — Жаль, что я почти ничего не знаю о нем. Только общие слова. Великий волшебник. Победитель Гриндевальда. Автор двенадцати способов применения драконьей крови и еще ряда работ в области зелий, алхимии, трансфигурации...

— Это можно найти даже на карточке из шоколадной лягушки, — махнул рукой Гарри. — Я тоже почти ничего не помню про Дамблдора, и крестный, и твой отец о нем мало что рассказывали!

— Что уже наводит на мысли. Не хотели вспоминать? — Касси вывела на салфетке большой знак вопроса. — И, Гарри, они рассказывали нам не про этого Дамблдора, а про нашего Дамблдора! Мы в другом мире, не надо это забывать, тут все отличается....

— Все ли? Касси, ты постоянно говоришь, тут другой мир, тут все иначе. Но это не так. Тут желтое солнце, бутерброд падает маслом вниз...

— Я говорю про характеры и биографии людей! — вспылила Кассиопея. — Как ты не понимаешь?! Да, мировые константы те же, но люди другие! Тут мой отец погиб! Мать тоже! Зато какой-то Дамблдор жив! Сириус был в Азкабане. Вместо тебя — он! — она махнула в сторону спящего Гарри. — Тут все иначе!

— Не все, — улыбнулся Гарри. — Посмотри внимательнее! Многие люди те же, что и у нас. Абсолютно! Или с незначительными изменениями. Близнецы Уизли никогда не проказничали совместно со мной, но это те же близнецы Уизли. Грюм тот же самый... и многие, многие другие. Ты уставилась на различия, но не видишь сходства. Обрати внимание, что до 1979 между нашими мирами нет вообще никаких различий!

— Я поняла, — Кассиопея кивнула и замолчала. — Да, различий нет... И после все различия связанны только с одним... Хм...

Она задумалась, а затем, придвинув чашку с остывшим чаем, вынула из неё пакетик. Потом переставила к себе вторую и взяла кусок лимона.

— Я, кажется, поняла, как все устроено.

— Я очень рад, но отдай мой чай!

— Смотри, Гарри. Это наши миры, — Кассиопея указала на абсолютно одинаковые чашки с крепким черным чаем. — У них одинаковые законы природы... в данном случае форма. Семьдесят девятый год. В одном мой отец погиб, — она ткнула в левую чашку. — В другом же ему повезло и он выжил.

Кассиопея поднесла лимон к правой чашке и сдавила его в руке, выжав несколько капель. Лимонный сок, попав в чай, стал осветлять его. Но не сразу — вначале в том месте, где он капнул, потом по чашке пошли будто бы клубы дыма — чай менял цвет неравномерно.

— Видишь? Мир стал меняться. Не сразу и не полностью. Где-то он такой же, как прежде. И чем дальше от... места изменения, тем больше он похож на прежний. И чем больше проходит времени, тем больше меняется мир... Если, конечно, первоначальное изменение достаточно велико. Одна капля сока не сильно осветлит чай...

— У тебя талант, Касси — объяснять простые вещи сложным образом, — улыбнулся Гарри и забрал свою кружку. — Короче, все отличия между мирами восходят к твоему отцу и его спасению — или смерти. И тот Дамблдор, под началом которого служили мои родители, Сириус, твой отец — это тот же человек, что и местный Дамблдор...

— Только чуть моложе! Но характер вряд ли переменился... Дамблдор уже старик, ему сто тринадцать лет, он уже давно сложившийся человек и вряд ли за последние годы сильно изменился... Да, между ними можно поставить знак равно. Приближенное равно.

— Вот! Согласись, Касси, наши родители не стали бы работать с очень плохим человеком. Твой отец...

— Ушел от Волдеморта, когда разочаровалься в нем... Так что, возможно, этот Дамблдор не так плох, как кажется...

— Ну да, по крайней мере дядя Регулус не нашел у него крестражей и не сменил сторону. Дамблдор не злодей. Возможно, он просто ленив или безразличен — это объясняет произошедшие с Сириусом или с моим двойником.

— Возможно, он просто политик... — задумалась Кассиопея. — Возможно... Возможно, ему было выгодно держать Сириуса в Азкабане, а Гарри у Дурслей...

— Зачем, Касси?

— Не представляю... — она пожала плечами. — Не вижу ни одной причины.

— Я тоже. Так вот, Дамблдор — не Темный лорд. Я думаю, с ним можно работать. Наши родители работали.

— Да... Верно, Гарри. Можно работать. Мне кажется, он не будет делать зло ради зла. Только ради высших целей...

— Или из-за лени. Просто бездействуя.

— Бездействие — худшее из преступлений! С Дабмлдором надо быть осторожным, но он наш единственный союзник. И с ним мы уже повязаны клятвами...

— И мы уже тут десять дней и не видели от него ничего плохого. Я думаю, нам надо продолжать работать с Орденом.

— Да, продолжим, — кивнула Кассиопея и вдруг улыбнулась. — Опасность еще меньше, чем ты думаешь. Знаешь, даже если бы Дамблдор мог и хотел причинить нам зло, он бы поостерегся это делать.

— Почему?

— За нами могут прийти. И лучше всего, если мы будем живы, здоровы и уважительно настроены к Дамблдору.

— Хм... Логично, Касси. Сейчас Дамблдор воюет с Министерством и Волдемортом — и ссориться еще и с другим миром ему не надо. Он нас скорее обложит со всех сторон ватой и будет оберегать.

— Не забывай о пророчестве, Гарри. Его можно отнести и к тебе. И значит, ты нужен Дамблдору.

— Пожалуй... Да. Можно и ко мне... Тогда... я думаю, самое страшное, что может случиться, если мы вернемся на Гриммо — это пару часов ора в исполнении Молли. И какое-нибудь наказание. Запрет на прогулки или на сладкое.

— На сладкое?! — с ужасом произнесла Кассиопея. — Гарри, надо срочно бежать! Нас никто не должен найти!

— Кхе... Я пошутил. План действий такой. Возвращаемся на Гриммо, получаем выговор за плохое поведение и слушаемся старших.

— И постараемся разобраться, что тут происходит. Может, мы найдем простое объяснение всему. Или поищем союзников. Вдруг Сириус или кто-то другой встанет на нашу сторону... Не знаю, почему он предан Дамблдору.

— Поживем-увидим.

— Гарри, а что будем делать с ним? — спросила Кассиопея, — взглянув на спящего мальчика.

— Знаешь, Касс... — Гарри задумался. — Знаешь... возможно, это недальновидно, возможно, мы испортим какие-то планы Дамблдора и отношения с ним — но я хочу рассказать ему все.

— От пророчества до... — Касси прочертила пальцем на своем лбу молнию.

— Да.

— Неразумно. Ордену Феникса неизвестно, что мы знаем о... твоих особенностях. Не надо их разубеждать.

— И ясно, как у моего двойника с окклюменцией. Не удивлюсь, если он её знает на «удовлетворительно». Пожалуй, об наших особенностях поговорим потом.

— Пророчество, шрам, мы... слишком много новостей для одного дня.

— Поэтому про особенности... и особые предметы говорить не будем. Но пророчество я ему скажу.

— Общеизвестную часть.

— Конечно, только её.

— Говорить будешь ты?

— Да, я. Но ты вмешивайся, я не против.

— Хорошо, — Кассиопея посмотрела на пустую тарелку. — Я, пожалуй, закажу еще одну пиццу, а ты начинай вещать о тайнах вселенной.

— Эннервейт!

(1) Primo, Secundo, Tertio, Quarto, Quinto— первое, второе, третье, четвертое, пятое (во-первых, во-вторых, в-третьих, в-четвертых, в-пятых) (лат.)

(2) Homo homini lupus est — человек человеку волк (лат.)

Петунья Дурсль искренне ненавидела магию и все что с ней связанно — от своего племянника до самого слова «волшебство». По иронии судьбы именно её кухня стала импровизированным полевым штабом Ордена Феникса.

Если бы Петунья увидела, что сделали с её чистой, вылизанной до блеска кухней волшебники, её возмущенные вопли услышал бы весь Литтл-Уингинг. Мало того, что маги сидели на кухне и колдовали! Тот, что был с палкой и деревянной ногой, регулярно аппарировал в дом и не переобувался, неся с собой пыль! А Дамблдор поставил на любимую скатерть Петуньи свои серебристые приборы, которые, казалось, не протирал уже лет сто! Но самой худшей из гостей была молодая волшебница. Во-первых, она носила волосы ярко-розового цвета — что-то более ненормальное трудно представить! Во-вторых, эта девица ухитрилась расколотить пару чашек, а потом применила к ним магию! Магию к чашкам Петуньи! И, в-третьих, что самое страшное, она была очень симпатичной и имела наглость попасться на глаза Дадлику! Не иначе она хотела соблазнить милого Дадлипусечка!

К счастью для нервов Петуньи — и для нервов волшебников, она всего этого не видела. Устав слушать претензии и оскорбления, Грюм погрузил женщину в сон и аппарировал, оставив Дамблдора и Тонкс наедине с грудой странных серебряных деталей, принесенных Фоуксом.

— В отличие от Аластора я уверен, что Гарри находится сейчас в обществе другого Гарри и Кассиопеи. Скорее всего, в ближайшее время они постучатся в дом на площади Гриммо. Но на всякий случай приготовимся к их розыскам с помощью магии. Я думаю, ты знаешь немало способов, — произнес Дамблдор, раскладывая на столе детали от прибора. — Есть специальные зелья, чары, артефакты... Волшебники веками изобретали новые и новые способы найти нужного им человека...

— Да, профессор, — кивнула Тонкс. — Но, к сожалению, преступники изобретают и способы остаться незаметным.

— Не только преступники, но и добропорядочные люди. В войну с Гриндевальдом я опубликовал пару небезынтересных статей о сокрытии от магического поиска.

— Простите профессор, — Тонкс покраснела, словно спелый помидор. — Я не знала...

— Ничего удивительного, Нимфадора.

— Я просила не называть меня Нимфадорой!

— Не стоит стыдиться своего имени. Что касается моих статей — Отдел тайн до сих пор не снял с них секретность. Просто на будущее — не спеши приклеивать ярлыки и осуждать, мир гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, — голос Дамблдора, казалось, был наполнен теплом и добродушием. — И поверь, моя девочка, если ты однажды решила, что знаешь все о мире — то это значит, что тебе неизвестно ровным счетом ничего.

— Дедушка говорил тоже самое, — фыркнула Тонкс.

— Карл, отец Теодора? О, я помню его, он был довольно умным человеком, — чуть улыбнулся Дамблдор.

— Вы его знали?! — глаза Тонкс широко распахнулись, казалось, они даже увеличились в размерах. — Откуда?

— К магглорожденным ученикам приходит работник Хогвартса, чтобы ввести их в волшебный мир, — усмехнулся в бороду Дамблдор. — Так вот, вернемся к нашей задаче. Самым эффективным методом поиска в нашей ситуации является поиск по вещи, благо вещей, принадлежавших Гарри Поттеру, в нашем распоряжении достаточно много. Этот способ дает приемлемую точность. Или поиск по родной крови, её образец сейчас спит наверху.

— Тогда чего же мы ждем? — удивилась Тонкс. — Давайте...

— Не торопись, Нимфадора, — волосы девушки приобрели багровый окрас при звуках этого имени. Дамблдор, казалось, не заметил этого. Он спокойно выложил перед собой четыре металлических шара со множеством отверстий, раскрыл один из них и вставил в специальный держатель маленькую колбочку с чем-то красным, а потом перешел к следующему шару. — Я не без основания опасался, что отыскать Гарри Поттера может захотеть кто-то еще и приложил все свои силы, чтобы уберечь мальчика от магического поиска.

— А это средство, чтобы обойти вашу защиту? — Тонкс указала на стол.

— Совершенно верно. Это мое изобретение, — Дамблдор с гордостью посмотрел на разложенные на кухонном столе детали. — Ты ведь знаешь, что можно попытаться найти человека, который произносит какое-то слово?

— Да, конечно. Тот-кого-нельзя-называть использовал такие чары в прошлую войну. Но, профессор, в Англии живут тысячи Гарри и тысячи Поттеров... Мы не можем проверить все места!

— Верно, — обрадовался чему-то Дамблдор. — Верно! Но есть изящный способ сузить число подозреваемых. Например, искать одновременно по слову «Гарри» и по слову «Поттер». Или использовать поиск по крови. Он не укажет точно на Гарри благодаря моим чарам — но даст круг радиусом полтора десятка миль. И тех, кто произносит слово «Гарри» в нем уже значительно меньше, чем во всей Англии...

— Если это не Лондон...

— Да, в Лондоне живет слишком много людей. Но в моем приборе есть немало способов сократить круг подозреваемых. Но, как и у всякой сложной конструкции, у него есть недостатки. Прибор должен быть установлен в доме разыскиваемого человека. Второй недостаток — сложность сборки. Артефакторика всегда была трудоемкой и непростой дисциплиной. Надеюсь, ты не откажешься мне помочь.

— Что надо делать? — Тонкс с готовностью осмотрела несколько аккуратных кучек с деталями. — Похоже на конструктор.

— Конструктор... Хм, неплохое сравнение. Все очень просто. Берешь спицу, — Дамблдор взял в руки тонкую спицу длиной примерно с ладонь. — Накладываешь заклинание, я тебе его покажу. Вкручиваешь в шар — тут много отверстий. Потом накладываешь другое заклинание и берешь новую спицу. Остальное я сделаю сам.

— И сколько же их? — спросила Тонкс, с тоской осматривая четыре шара в которых были, казалось, больше сотни отверстий.

— Не всегда знания приносят радость, Нимфадора, — волосы Тонкс снова побагровели, но Дамблдор лишь добродушно улыбнулся и указал на стол. — За два часа ты справишься.

— Профессор, а нельзя ли позвать еще волшебников?

— Каждая спица должна быть зачарована одним и тем же человеком, иначе понижается точность обнаружения. Ты ведь знаешь, что все мы колдуем чуть-чуть по-разному?

— Показывайте заклинание, профессор, — со вздохом произнесла Тонкс, доставая волшебную палочку.

Следующие два часа прошли так, как и обещал Дамблдор. Тонкс колдовала и вкручивала спицы, которые успела несколько раз мысленно проклясть, Дамблдор собирал иные детали — устанавливал странные светящиеся камни в держатели, зеркала, подставки, разместил большую карту Англии под чем-то вроде маятника, приготовил стопку крупномасштабных карт...

Когда уже в коробке со спицами показалось дно, раздался громкий хлопок и на кухне появился Грюм. Выглядел он несколько необычно — справа на голове у него было что-то вроде небольшой серебряной чашки, одетой прямо на ухо.

— Я нашел его, Альбус, — отрапортовал старый аврор. — Ты был прав, Поттера увели другой Поттер и девчонка Блэк

— Значит, ты отверг гипотезу о замаскированных Упивающихся смертью? — усмехнулся Дамблдор, вспомнив, как ни воспоминания Петуньи, ни патронус от Сириуса не смогли убедить Грюма, что Гарри Поттера похитили сбежавшие с Гриммо дети.

— Да. Я проверил их — это они.

— Ты уверен? — с нескрываемой иронией спросил Дамблдор.

— Да. Содержание и манера разговора, мимика и жесты, а так же проба крови показали — это они.

— Вы взяли пробу крови?! — удивилась Тонкс. — И они не заметили?

— Замаскировал под укус комара! — объяснил Грюм и добавил нравоучительным тоном. — Аврор должен уметь не только орать «Аврорат! Всем лежать!» и швырять Ступефай во все, что движется! Незаметное наблюдение. Внедрение следящих средств. Взятие материалов для изучения — от крови до документов. А вот уже потом — Ступефай и «Всем лежать»!

— И где же Гарри Поттеры и Кассиопея Блэк сейчас? — поинтересовался Дамблдор. Ты их привел на Гриммо? Или принес?

— Они посетили Годрикову лощину, а сейчас в Лондоне, сидят в маггловском кафе. За ними присматривает Кингсли.

— Как ты их нашел?

— На них были мои следящие чары. Я провел ритуал поиска и...

— Но, сэр, я сама видела, как Гарри Поттер проверяет себя на такие чары! — удивилась Тонкс. — И себя, и одежду...

— Да, он проверяет себя и подругу ежедневно, — кивнул Грюм и вдруг стукнул палкой по полу. — Но Поттер проверяет себя в доме — а на улицу он пошел в уличной обуви! Запомни, Тонкс! Чтобы быть хорошим бойцом, недостаточно постоянной бдительности, нужна еще скрупулезность, тщательность, методичность и внимание к мельчайшим деталям!

— Так точно, сэр! — громко гаркнула Тонкс, вытянувшись по струнке.

— Берешь что-то в руки — проверяй на следящие чары. Надеваешь — проверяй. Ничего не берешь и не надеваешь? Все равно проверяй себя! Не реже раза в час! Враг не дремлет, в любую минуту на тебя могут наложить следящие или подслушивающие заклятья! Должна быть постоянная бдительность!

— Ты хорошо поработал, Аластор, — произнес Дамблдор и спросил с небольшой толикой удивления. — Но где ты был эти два часа? И почему дети все еще в ресторане? Их нужно немедленно отвести в штаб-квартиру!

— Они сами вернутся. Я наблюдал за ними, а сейчас слушаю их разговор, — Грюм указал на конструкцию, прикрепленную к уху. Затем старый аврор отстегнул от пояса флягу, открутил колпачок, сделал большой глоток и как-то странно посмотрел на Дамблдора. — Пойдем, Альбус, я тебе кое-что покажу.

— Секунду. Нимфадора, будь добра, разбери аппарат. Чары снимаются простым «Фините», а потом спицы просто выкручиваются.

— Будет сделано, профессор! — Тонкс вздохнула, закатила глаза, а её волосы приобрели грязно-серый окрас. Стоило два часа собирать прибор, чтобы потом разобрать его!

Тем временем Аластор Грюм и следовавший за ним Дамблдор вышли из кухни и зачем-то остановились у двери чулана под лестницей. Грюм отпер её и магией выбросил в коридор хранившиеся там вещи — швабры, ведро, моющие средства. Затем запечатал дверь на кухню и наложил на неё чары, блокирующие прослушивание.

— Исследуя память миссис Дурсль, я наткнулся на некоторые факты... Скажи мне, Альбус, ты бы хотел жить в этом чулане? — спросил Грюм, пристально глядя на Дамблдора.

— Нет. Это скорее жилье для домовика, чем для человека. Я не понимаю, Аластор, к чему эти странные вопросы?

— К тому, что в этом чулане Гарри Поттер жил до одиннадцатилетия.

— Здесь? — на лице директора Хогвартса проступили искреннее удивление. Он засунул голову в чулан, осмотрел по сторонам и громко чихнул.

— Да, — старый аврор стукнул палкой по полу. — Здесь, в этом чулане! Десять лет! Скажи, друг мой, почему это так вышло?!

— Аластор, Гарри живет наверху! Ты же сам осматривал комнату!

— Дурсли его переселили, когда получили первое письмо из Хогвартса. Письмо, адресованное в чулан под лестницей.

— Адрес возникает сам, древние чары... — растерянно пробормотал Дамблдор.

— Я уже узнал у Минервы. Потому с тобой и разговариваю.

— Может, ты что-то перепутал? Может мальчика просто запирали тут в наказание? Так иногда делают. Меня самого запирал отец.

— Нет, Альбус, — Грюм яростно стукнул палкой по полу. — Я еще не выжил из ума. Поттер жил тут. Но запирали его тоже тут. Проверь сам, если не веришь!

Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, произнес длинную формулу заклинания и стены чулана засветились мягким бежевым светом. В одном углу свет был ярче и гуще, образуя вытянутое пятно. Глаза Дамблдора широко распахнулись от удивления.

— Там он спал, — Грюм ткнул клюкой в сторону пятна. — Память миссис Дурсль и результаты твоих чар совпадают.

— Но... Не понимаю, у Дурслей же четыре спальни... И их живет четверо в доме!

— Они не любили мальчика.

— Да, я знаю. Но... не могу поверить, что эта нелюбовь приняла такие уродливые формы!

— Садись, Альбус, — Грюм сделал сложный жест палочкой, и позади Дамблдора появилось кресло. Еще один жест, и старый аврор опустился в другое кресло. — Гарри Поттер жил, словно домовик в плохой семье. В семье, в которую его отдал ты, Альбус. Друг мой, почему так вышло?

— Аластор... Я знал, что Петунья недолюбливает свою сестру, — казалось, слова давались Дамблдору тяжело. — Я знал, что Гарри не получит в её доме той любви, что он заслуживает, что его ждут тяжелые, трудные годы. Но я помыслить не мог, что мистер и миссис Дурсль будут обращаться с мальчиком так... Тогда, в ноябре восемьдесят первого, оставить его тут казалось лучшим решением. Я опасался, что оставшиеся на свободе Упивающиеся смертью могут навредить мальчику, что Волдеморт вернется в ближайшее время... и иных факторов. Я решил положиться на защиту крови — это было самым лучшим решением. Я подробно объяснил ситуацию Петунье в письмах, уговорил миссис Фигг переселиться на Тисовую улицу...

— Из неё наблюдатель — как из меня балерина, — буркнул Грюм.

— Она мне...

— Я её уже пролегилиментил и знаю все, что она тебе докладывала, Альбус. Только наружное наблюдение в исполнении непрофессионала... нерегулярное... — Грюм махнул рукой. — Доверять исключительно ей было ошибкой. Где был ты, Альбус?

— Да, Аластор, я ошибся. Надо было мне самому иногда навещать Тисовую улицу. Но Петунья требовала, чтобы волшебники не приближались к её дому...

— И ты её послушался. И ничего не сделал. В деле Блэка тоже ничего не предпринял...

— Как и ты.

— Как и я, — кивнул Грюм. — Я был занят отловом остатков упиванцев, потом лежал в Мунго, — старый аврор коснулся шрама на лице и волшебного глаза. — Ты чистил Министерство, ссылал Крауча в департамент международных связей... Мы оба были заняты. Но это нас не оправдывает.

— Мы совершили ужасную ошибку, Аластор.

— Да. Мы оба, — Грюм наклонил голову. — Я всегда говорил, что надо быть бдительным и проверять всех и вся... Всегда следует проверять.

— Ты прав, друг мой. Но проверять всех и все невозможно.

— Надо стараться! Альбус, я на твоей стороне, ты сделал очень многое для всех нас и больше для победы над Волдемортом, чем кто-либо еще. Но мне не нравится многое в твоих действиях. Ты стал часто ошибаться. Знаешь, как это смотрится со стороны? Поттер и Блэк говорили о побеге. Так ты напугал их.

— О побеге? — удивился Дамблдор. — Куда они собрались бежать?

— В леса. План не глупый, стряхни они мою следилку, они бы могли скрыться. Но они проявили благоразумие и собираются вернуться на Гриммо, — Грюм наклонил голову, прислушиваясь к чему-то, доносящемуся из чашечки, и кивнул своим мыслям. — Так же мне не нравится твой подход к секретности.

— Аластор, каждый должен знать ровно то, что необходимо для общей цели.

— Да, Альбус, каждый должен ЗНАТЬ то, что необходимо, — сказал Грюм, выделив слово «знать» голосом и ударом палкой по полу. — Гарри Поттер не знает слишком многого. Например, пророчества.

— А ты бы сообщил мальчику, что он может убить Волдеморта? Что он обречен выйти на бой?

— Да, — твердо произнес Грюм.

— Когда? В пять лет? В одиннадцать? В двенадцать?

— В одиннадцать. После того, что случилось с Квиреллом. Или после василиска и крестража. Но пророчество — мелочь по сравнению с действительно важными вещами. Защита от темных искусств. Боевая подготовка. Окклюменция. И многое другое.

— Гарри победит Волдеморта не силой оружия, — спокойно произнес Дамблдор. — Нет нужды излишне нагружать мальчика.

— Как он победит, ты, конечно же, не скажешь.

— Нет. Но я готов поклясться тебе, что победит.

— Хорошо, Альбус. Но на пути Гарри может встретиться не только Волдеморт...

— По пророчеству Гарри Поттер и Волдеморт столкнутся друг с другом.

— Я тебя понял, — Грюм махнул рукой и замолчал, о чем-то напряженно размышляя и смотря прямо на Дамблдора обоими глазами, и настоящим и волшебным. Молчал и Дамблдор. Потом Грюм прислушался к чашке на ухе и кивнул своим мыслям. — Они скоро вернутся.

— Они умные дети, я верил, что благоразумие у них возобладает.

— Сколько Поттеру необходимо прожить тут для возобновления кровной защиты?

— Месяц.

— Он прошел, — кивнул Грюм. — Вот как мы поступим, Альбус. В следующем году Поттер вернется сюда, и в следующем. Она ведь действует до совершеннолетия?

— Да, ты прав, только до совершеннолетия. Рад, что ты не против его возвращения.

— Я еще не выжил из ума, Альбус. Кровная защита мальчику нужна. Но мы проведем работу с Дурслями, чтобы они пылинки стряхивали с Поттера, — произнес Грюм и вдруг усмехнулся. — Главное не переборщить, а то откормят как своего сына.

— Этого мы не допустим, — улыбнулся Дамблдор. — Работу с Дурслями я и так собирался провести — после всего, что увидел. Небольшая встряска пойдет им во благо.

— Теперь об остальном. Я не буду мешать тебя, Альбус, но учти, я буду делать то, что считаю нужным.

— Ты и так делал это, Аластор.

— Теперь я буду делать больше. Эх, будь я лет на десять моложе... — вздохнул Грюм. — Теперь о детях. Мое мнение — Поттера и Блэк следует примерно наказать за самоуправство. Но слишком давить нельзя, они поступили правильно.

— Из нас двоих я директор школы и поверь, у меня большой опыт в разборе поступков и наказаний.

— А я учил авроров. Это те же школьники, только масштаб шуток и глупостей больше. Не дави на них, Альбус.

— Это не мой метод, Аластор. Или ты забыл, как оставался у меня после уроков?

— Не забыл. Будь готов объяснить им, почему Поттер рос у Дурслей. И ему самому про пророчество.

— Мерлин! — Дамблдор вздрогнул. — Они рассказали...

— Лишь о пророчестве, общеизвестный текст и о себе. Про сам-знаешь-что они молчат.

— Только о пророчестве? — Дамблдор облегченно вздохнул. — Очень хорошо. Гарри пока не следует знать об особых предметах.

— Согласен, — кивнул Грюм и встал с кресла. — Альбус, я шел за тобой в ту войну, и буду идти в эту. Буду идти до конца. Но не обижайся, если я буду критиковать тебя или действовать, как считаю нужным.

— Не буду, Аластор. Если ты, конечно, не испортишь все мои планы или не пригласишь меня на похороны Волдеморта.

— Договорились. С меня два билета в первый ряд.

— Вы все поняли? — грозно спросил уставший Сириус.

— Да, дядя, — спокойно произнес Гарри.

— Да, сэр — голос Кассиопеи был очень холоден.

— А теперь немедленно спать! — скомандовала миссис Уизли. — В постель и никаких разговоров!

— Спокойной ночи, — Гарри и Кассиопея попрощались и пошли к выходу с кухни.

— Вы ничего не забыли?! — остановил их Сириус. Они вздохнули и выложили на стол волшебные палочки.

— И ту, что на ноге! — рыкнул Грюм, Гарри снова вздохнул и достал из кобуры на правой голени вторую волшебную палочку. Потом заметил, как пристально на него смотрит Грюм и вытащил тщательно сложенную мантию-невидимку. — Вот так-то. Парень, меня не проведешь!

— Живо в постель! — сказала миссис Уизли и выпроводила детей с кухни. На лестнице Кассиопея вдруг обернулась и произнесла ледяным тоном.

— Спасибо, миссис Уизли, но свою комнату в СВОЕМ доме я найду без посторонней помощи.

— Я должна знать, что вы легли спать!

— Хорошо... — они успели подняться еще на несколько ступенек, как Кассиопея коснулась перил, и по дому пробежал почти незаметный магический импульс. Ставни, загораживающие портрет Вальбурги Блэк распахнулись, и старуха заорала «Ублюдки! Предатели крови! Прочь из моего дома!».

— Родственники нужны, чтобы помогать друг другу! — усмехнулась Касси, когда Молли Уизли тут же бросилась закрывать портрет. — Иногда я понимаю бабушку...

— Касс, ты же разбудишь весь дом! — возмутился Гарри, подымаясь по лестнице вслед за ней.

— Думаешь, тут кто-то спит?.. Ненавижу! — прошептала Кассиопея и стукнула в стену кулаком. — Меня отчитали, словно глупую сопливую девчонку! Мне уже пятнадцатый год идет! За кого меня принимают!

— Знаешь... мне стало стыдно. Наверное, они в чем-то правы... Мы нарушили все их планы, подвергли себя нешуточной опасности...

— А мне ничуть не стыдно! — Касси отвела глаза в сторону.— Не стыдно. Primo. никакой опасности не было. Не больше, чем у Гарри, гуляющего по Литтл-Уингингу. Secundo, своего мы добились, твоя копия теперь будет тут, а не в компании с уродами Дурслями! Такие дурацкие планы никому не нужны, это terto. Терпеть не могу сидеть, сложа руки!

— Но теперь нам как раз и придется это делать! Без волшебных палочек, Кикимера, под домашним арестом... разве что будем обучать моего двойника.

— Уже что-то. Поучим остальных, они поучат нас... А без магии прожить можно, поверь мне... Гарри, я уверена, мы придумаем, найдем способ поучаствовать в этой войне! Мы не останемся в стороне, что бы не произошло!

— Только не варить микстуры, — произнес Гарри, и был тут же стиснут в объятьях.

— Ты гений, Гарри! Только не микстуры, а...

— ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! — миссис Уизли как раз выбрала этот момент, чтобы подняться на лестничную площадку второго этажа и увидеть Касси, обнимающую Гарри. — Вы еще несовершеннолетние! Какой позор!

— Позор — это орать в чужом доме на хозяев. Позор — это отчитывать за невинные объятья, когда сама залетела еще в Хогвартсе! — прошипела Кассиопея и захлопнула дверь в свою комнату прямо перед носом разгневанной миссис Уизли.

— КАССИОПЕЯ БЛЭК! НЕМЕДЛЕННО ОТКРОЙ ДВЕРЬ, КОГДА С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮТ ВЗРОСЛЫЕ!

— ПРЕДАТЕЛЬНИЦА КРОВИ! — вставила свое слово Вальпурга Блэк, которую разбудил крик Молли. — КАК ТЫ СМЕЕШЬ РАСКРЫВАТЬ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ У МЕНЯ В ДОМЕ!

— ЗАМОЛКНИ! — рявкнул Сириус, выбежав из кухни и закрывая ставни. Гарри поспешил скрыться в своей комнате.

— Молли! — раздался снизу голос Дамблдора, и женщина отправилась на кухню, чтобы высказать директору все, что думает о непослушных детях.

— Гарри, что случилось? — двойник Гарри не спал и даже не ложился.

— Называй меня Гарольд, мы же договорились. Мне надо привыкать к новому имени...

— Хорошо, Гарольд, — согласился младший Гарри. — Так что случилось?

— Опять мисс «выше меня только звезды» и миссис «я главная в этом Ордене» поругались.

— Опять? — удивился Гарри. — Что случилось?

— Сейчас Касси меня обняла... просто так обняла, а Молли вообразила невесть что, — Гарольд тяжело вздохнул и возвел глаза к небу. — Когда они скандалят, мне хочется куда-нибудь спрятаться. Переехать, что ли, в свой сейф в Гринготтсе? Или... как ты думаешь, Волдеморт пустит к себе до конца каникул?

— Конечно, у него огромный пустой дом, места — завались.

— В крайнем случае, можно попросить его послать "Аваду" в лишних соседей!

— Так это уже не первый раз? Почему они ругаются?

— Да. Уизли сюда позавчера перебрались, и вот — за три дня три ссоры. Когда одна считает другую «глупой девочкой, лезущей в дела взрослых», а та её «тупой кухаркой, пытающейся командовать воинами»... — Гарольд махнул рукой.

— Миссис Уизли замечательная женщина! — вступился за неё Гарри. — Она заботливая, вкусно готовит. Я жил у них перед вторым курсом!

— Знаешь, а Касси тоже самое про свою бабушку говорит... Она хорошая, но только когда не пытается командовать или поучать.

— Бабушку?

— Портрет внизу, — лаконично объяснил Гарри. — Эх... поставить их друг напротив друга и пусть кричат. А между ними — Волдеморта. Он тут же все свои секреты выдаст и заавадит сам себя.

— Вас сильно ругали?

— Даже сильнее, чем когда я устроил пожар в Хогвартсе... Гарри, а ты как думаешь? — прищурился Гарольд. — Мы правильно сделали, что забрали тебя от Дурслей и рассказали правду о пророчестве? Или надо было оставить тебя скучать на Тисовой?

— Вы... вы были правы. Не знаю, почему другие этого не понимают...

— Сириус рад, что ты приехал.

— Не похоже...

— Поверь, очень рад. Да, он не прыгает до потолка от счастья, но это не в его характере. Я его лучше знаю... Мы с ним живем вместе лет четырнадцать.

— В твоем мире Сириус не сидел в Азкабане?! — Гарри подскочило на месте. — Почему? Петтигрю поймали?

— Нет, крысу отловили только года три назад. Тоже у Рона, кстати. У нас за Сириуса вступился брат. Регулус пришел к Дамблдору и потребовал пересмотра дела. А тут... целая организация, столько народу... и всем все равно. Им наплевать на то, что их соратник сидит с дементорами. Наплевать, что сын их соратников растет в чулане! Я скорее создам свой Орден, чем вступлю в этот.

— Свой?! — Гарри представил себя во главе большого отряда волшебников в белоснежных мантиях. — Почему бы и нет? Только что будем делать?

— Есть пара идей... Осторожно! — Гарольд заслышал шум шагов и, не раздеваясь, нырнул под одеяло. Миссис Уизли походила некоторое время под дверью, прислушиваясь, не разговаривают ли они, что-то пробормотала и поднялась наверх.

— Гарри, а как тебе пророчество? — поинтересовался Гарольд, когда стукнула дверь в комнату миссис Уизли. — Честно говоря, когда я узнал, то пару дней ходил как бладжером ушибленный.

— Есть немного, — Гарри на мгновение чуть улыбнулся, а потом нахмурился. — Понимаешь... Я не знаю, как сказать друзьям, что я должен погибнуть или стать убийцей... Что я могу победить Волдеморта...

— Я тоже не знал... Но потом сказал и они поняли. Настоящие друзья поймут. Если нет — то какие они друзья?!

— Но как мне убить Волдеморта?! Я закончил всего четыре курса! Он опытный маг, я с ним не так давно дрался... Да я больше убегал, чем дрался. Не представляю, как победить его!

— Учись. Время есть, схватка произойдет не сегодня и не завтра... Ройся в книгах, попроси помощи у Касси и Гермионы, они тебе посоветуют множество полезных заклятий. Если хочешь — я тебя буду учить. Я же на год старше и знаю чуть больше...

— Спасибо, Гарольд! Я буду рад... только...

— Учись у всех. Сириус сильный и опытный волшебник, попроси его позаниматься с тобой. Он не откажет. Ремус тоже неплох. Обратись к Грюму, у него, конечно, своеобразные методы... но оно того стоит. В школе — Дамблдор, говорят, его боялся даже Сам-Знаешь-Кто, а еще Флитвик, он был чемпионом на каком-то соревновании... Проси, чтобы тебя учили, и учись сам. Не стесняйся просить помощи, Гарри!

— Ты напоминаешь Гермиону.

— Может быть. Я повторяю то, что мне когда-то говорили. Готовься к бою, не унывай! Не обязательно ты должен лично убить Волдеморта. В пророчестве об этом прямо не сказано! Может, его завтра развоплотит Дамблдор, а ты лет через сорок откроешь секрет бессмертия красноглазого и изгонишь призрачный дух прямо в ад.

— Хорошо бы! Жаль, что мы не знаем целиком пророчество...

— Жаль... — Гарольд как-то странно посмотрел на свою копию. — Я у тебя раньше хотел спросить, но не успел... Почему у тебя такая плохая защита разума? Кто тебя учит окклюменции?

— Чему?!

— Искусству защиты своих мыслей... Тебя что, этому не учат?!

— Нет. В Хогвартсе нет такого предмета, у нас из дополнительных только прорицания, уход, руны, магглове...

— С ума, что ли, сошли... Постой! — Гарольд запустил руку в волосы, изрядно взъерошив их. — А если... У тебя бывают видения? Что-то, связанное с Волдемортом?

— Да, у меня болит шрам, и я иногда вижу, что он делает...

— Тебе нужно изучить окклюменцию! — решительно произнес Гарольд. — Вопрос жизни и смерти! Ты должен оградить твой разум!

— Но...

— Понимаешь, в любую замочную скважину можно смотреть с двух сторон! — Гарри побледнел. — Не бойся, вряд ли Волдеморт догадывается об этой связи, иначе он бы закрывался от тебя. Но все равно, нужно учить окклюменцию! Как хорошо, что мы тебе не расска... — Гарольд вдруг осекся и накрылся одеялом. — Тише, идут!

По лестнице поднялось несколько человек, ненадолго остановившись у спален детей. Шаги стихли, и Гарольд вылез из-под одеяла.

— Так... судя по звуку, это Сириус и... шел наверх, значит, Артур. Люпин на дежурстве... Все, больше никого не будет, — сделал вывод Гарольд. — Можно еще немного поговорить. Гарри, а ты с кем дружишь?

— С Роном и Гермионой.

— Да? А еще?

— Все. Ну, иногда общаюсь с Невиллом, Дином, Симусом... А ты?

— Касси, Джеймс, Ремус, Невилл, Фред с Джорджем... И еще человек десять-пятнадцать со всех факультетов. Это без малышей. Гермиона к нам недавно присоединилась. С Роном тоже дружу, но в последнее время мы как-то меньше общаемся... Это пройдет.

— Джеймс и Ремус...

— Сыновья Сириуса.

— А что случилось с Роном?

— На первых двух курсах мы были не разлей вода. А с третьего постоянно ссоримся. То он мне указывает, с кем не следует общаться... вроде все объяснили, но на четвертом опять принялся возмущаться! А еще я имел наглость пригласить на бал красивую девушку, тогда как он пошел с Патил. На пятом я не выбрал его вратарем — я виноват, что Невилл лучший игрок?! Ничего, помиримся.

— Невилл играет в квиддич?! — Гарри не поверил своим ушам. — Он же на метле еле сидит!

— Странно, он немногим хуже меня летает, мы вместе учились... А... нас же Сириус учил... Ничего, научим! Он у нас еще возьмет все голы!

— А что за... — Гарри чуть покраснел и смутился. — Кого ты...

— Кого я пригласил на бал? Одну девушку с Шамбартона, ты её вряд ли знаешь...

— Я только с Флер и Габриэль знаком.

— Мишель, конечно, не вейла... Но тоже выдающаяся личность, — Гарри чуть покраснел, когда Гарольд продемонстрировал жестами, что он имел ввиду. Впрочем, тот несколько преувеличил — если бы Мишель была именно такой, какой её изобразил Гарри, она постоянно падала бы лицом на землю лицом вперед из-за неправильно расположенного центра масс. — К сожалению, она после Рождества чем-то заболела и уехала во Францию...

— Гарольд, а как ты её пригласил?

— Сириус и дядя Регулус советами забросали. Главное, нужно быть опрятным и уверенным в себе. Для начала нужно помыться... впрочем, ты не Снейп, проблем с этим нет. Дальше оденься во все чистое...

— Это я тоже знаю!

— И носки сменить не забудь! Тебе нужна живая девушка, а не призрак. Что дальше? Аккуратно, как получится, причесался... Дальше спину прямо, подбородок вверх, и идешь строевым шагом к выбранной девушке. Говорить четко, внятно и коротко: «Господин аврор, я требую своего адвоката согласно статье...»

— Именно это говорить?

— Ну... Понимаешь, мне дяди рассказывали не только как к девушкам подходить... Я в первый раз переволновался и ляпнул именно это... — оба рассмеялись. — Да, и глотнуть огневиски для храбрости не лучшая идея. В общем, подходишь, приглашаешь, получаешь от ворот поворот, идешь к следующий. Мишель оказалась пятой...

— Спасибо за совет!

— Обращайся еще. У меня в этой области обширные знания. Увы, только теоретические, — Гарольд тяжело вздохнул и изобразил на лице невыносимые страдания. — Фантастически не везет. Только складывается с Мишель — Мишель заболела, уехала. Подбиваю клинья к Астории, почти уговорил её пойти в Хогсмид, но она почему-то внезапно прекратила со мной общаться. У Ли и Трейси оказывается, есть парни вне Хогвартса... Не везет...

Гарольд встал с кровати и быстро сложил одеяло так, чтобы казалось, что на кровати кто-то лежит.

— Не одолжишь мантию-невидимку? Мою отобрали, чтобы я не лез во всякие приключения.

— Ты куда собрался?! — удивился Гарри. — Нам же запретили выходить из дома! И уже ночь!

— В соседнюю комнату... — сказал Гарольд и, увидев, как порозовело его «отражение», поспешил объяснить. — Нет, ты не так понял. Мы с ней друзья, не больше. Просто... Касси не любит быть одна, она не может спать в пустой комнате. Я сплю на диване, составляю компанию.

— Почему? — спросил Гарри, копаясь в чемодане.

— Есть причины. Захочет — расскажет... — произнес Гарольд таким тоном, что Гарри резко расхотелось расспрашивать кого-либо об этом. — Пожалуйста, не обращай внимания на её мелкие странности. Каждый имеет право на причуды. Другая причина — мы перенеслись сюда ночью, когда были рядом. Быть может, нам повезет. Вряд ли, конечно... но надо использовать все шансы.

— Держи, вот она, — Гарри отдал «отражению» мантию.

— Спасибо. Это на всякий случай. Мало ли что — вдруг с утра к ней придет Молли. Не хотелось бы разбудить весь дом.

Гарольд открыл засов на двери, подергал ручку, убедился, что их заперли и пробормотал:

— Блюстители нравственности, Мордред их подери... А в туалет как? В окно? Как это сочетается со статутом о секретности? Там же магглы ходят! Палочку одолжи, у тебя, надеюсь, не отобрали?

— Нет. Алохо...

— Стой! — Гарольд буквально выхватил из рук Гарри волшебную палочку. — Хочешь, чтобы весь дом сбежался? Там наверняка сигналка!

— Что за сигналка?

— Чары такие. Применишь отпирающее заклятье, и они сообщают, куда не надо. Умные люди еще сигналку не на открывающее, а на детекторное заклятье ставят. Это которое определяет, какие чары на предмете...

— Откуда ты это знаешь?

— Есть такой тип... Наземникус Флетчер. Друг Сириуса. Возможно, увидишь его, он тоже должен быть в Ордене. Если налить огневиски, то он столько интересных вещей расскажет... Например, чары можно не на дверь наложить, а на коврик перед ней. Наступил — и все. Или нитку одним концом к косяку прикрепить, другим к двери. Она маленькая, тонкая, сигналка на ней незаметная. Представь — с двери все чары снял, обрадовался, распахнул дверь... Нитка порвалась и все, слева аппарировал авро... противник, справа аппарировал противник...

— И что в таких случаях делают?

— По-разному... Иногда проще новую дверь в стене прорубить, чем эту открыть. Но зачаровывал не Грюм, так что рискнем! — Гарольд обвел палочкой по контуру двери и на ней вспыхнула золотистая паутинка. — Видишь? Сигналка, довольно грубая и примитивная. Реагирует на любое открытие — что магией, что отмычкой. Вот, смотри — наверх тянется тонкая ниточка... Это к палочке владельца. Миссис Уизли ведь наверху спит, верно?

— По-моему, на пятом этаже... И как снять чары?

— Подожди, вспомню... Понимаешь, Флетчер сначала про защиту рассказывает. Когда доходит дело до взлома, он обычно уже под стол валится от огневиски... Ага... это зараза односторонняя. То есть если с одной стороны откроют, то запищит, а с другой — нет. Не знаю, где какая сторона... но скорее всего, безопасная — снаружи, если миссис Уизли не ошиблась.

— Что будем делать?

— Смотри, какая щель под дверью! Сюда можно руку просунуть. Понятно, откуда тут такие сквозняки. — Гарольд лег перед дверью и после некоторой несколько минут возни произнес. — Модред их в... не пролазит рука, запястье застревает. Но если зажать палочку кончиками пальцев... Алохомора! Нет результата... Алохомора! Алохомора! Неудобно как... Так... Алохомора!.. Мордред, выронил!.. Алохомора!

— Может, придумаешь другой способ? — спросил Гарри через пять минут, когда Гарольду уже успел потратить половину своего запаса ругательств.

— Если б я его еще вспомнил. Есть замораживающие сигналку чары, но я совсем не помню их формулу... Алохомора! Заклинания, растягивающие нити... Алохомора! Не помню, да и помогут ли тут они... Алохомора! Открылось! — Гарольд чуть ли не подскочил на месте. Гарри скептически посмотрел ничуть не изменившуюся дверь и покачал головой.

— Ты уверен?

Вдруг в коридоре раздались шаги, кто-то подошел к двери, и до них донесся тихий шепот Кассиопеи:

— Какие чары на двери?

— Желтая паутинка, односторонняя. Как снимают?

— Ты открыл её дверь? — спросил Гарри.

— Мерцает?

— Конечно, она же напротив. Чтоб в свою дверь палочку направить, да еще правильно взмахнуть, я пальцы никогда не выверну... Нет, Касс, не мерцает, ровно светится.

— Отлично! Я читала об этом! Могу предложить двенадцать обычных заклятий и еще пять тем... малоупотребительных. Есть много зелий, примерно...

— Равенкло нокс, — не выдержал Гарольд. — Давай вначале снимем, а потом поговорим. Это же волшебный дом, тут должно быть все под твоим контролем!

— Сириус. Задействую магию дома, он узнает... Обезболивающие заклинания помнишь?

— Да.

— Наложи любое. Оно не даст появиться импульсу или пойти ему к Посудомойке.

— А почему бы тебе самой не открыть? — спросил Гарри, когда дверь отворилась. Кассиопея нахмурилась и ответила невеселым голосом:

— Меня не каждая палочка примет... нужно специально, под заказ делать... Спокойной ночи, Гарри. Торжественно обещаю, что честь Гарольда не пострадает!

— Постойте, а как он вернется назад?

— Возьму до утра твою палочку, она тебе все равно не нужна... Или... Касс, сколько держатся обезболивающие чары? На человеке пару часов, а тут...

— Понятия не имею... Есть специальные методики расчета взаимодействия заклинаний, но я ими не интересовалась.

— Хотя бы приблизительно можешь сказать?

— До утра должно хватить... может быть, даже до послезавтрашнего...

— Главное, что не вчерашнего. Ясно. Утром верну палочку.

— Продержится, не волнуйся. Спокойной ночи, Гарри! Если хочешь, позовем тебе Молли или бабушку. Они хором споют тебе и всему дому колыбельную.

— Нет, спасибо!

— Привет, Ремус! — поздоровался Гарольд с Люпином, стоявшим у запертой двери в кухню. — Как дежурство?

— Без происшествий. Не заходи туда.

— Что случилось?

— Там Сириус мирит Молли и Кассиопею.

— Что-то я не слышу криков и бьющейся посуды, — Гарольд покосился на дверь. — Они там живы?

— Там заглушающие чары, — чуть улыбнувшись, сообщил Люпин. — Не волнуйся, когда я вышел, твоя подруга собиралась извиняться перед Молли.

— Э... — Гарольд открыл от изумления рот. Потом закрыл и озадачено посмотрел на Люпина. — Что с Касси стало? Чем дядя ей пригрозил?

— Он с ней просто поговорил по душам... Об уважении к старшим... и ты прав, Сириус пригрозил лишить её доступа в лабораторию и в библиотеку.

— Пожалуй, это единственное, чем её можно пронять... А Молли? Она извинилась?

— Извинилась, — кивнул Люпин. — Они обе извинились. Понимаешь, Гарольд, Молли замечательная женщина, она искренне любит своих детей и Гарри. Иногда мне кажется, что она видит детей и в нас... Но миссис Уизли привыкла повелевать. Когда дома шестеро мальчиков, иначе нельзя, особенно если есть такие непоседливые, как Фред и Джордж. Впрочем, Билл и Чарли в свое время тоже доставляли немало проблем. А Кассиопея слишком гордая, чтобы подчиняться, идти на компромиссы или просто промолчать...

— Дома она всегда слушалась свою мать и Сару... А Молли...

— Ей чужая, и распоряжается в её доме. Но как тут не распоряжаться? Кассиопея старается, но ей не хватает сил и опыта, чтобы вести хозяйство. Понимаешь, Гарольд, они обе привыкли к другим порядкам, им не хватает чуточку терпения, такта, понимания... Братья Молли погибли в войне с Сам-Знаешь-Кем, и она очень боится за детей и поэтому пытается отгородить их от войны. Их и Гарри, а теперь еще и тебя с Кассиопеей.

— Она напоминает тетю Элизабет. Это жена Регулуса. Когда дяди начинали заниматься со мной, она все время пыталась выгнать Касси и близнецов, говоря что не надо маленьким детям слушать страшные истории про войну, рано им пока колдовать... А Сириус и Регулус ей возражали, говорили, что...

— Доброе утро! — дверь распахнулась, из неё вышла немного бледная Кассиопея.

— А все-таки она вертится! (1) — шепнула она, проходя мимо Гарольда, и поднялась наверх. На кухне осталась Молли, священнодействовавшая около плиты и Сириус с кружкой кофе.

— Доброе утро, Гарольд. Молли сейчас приготовит завтрак, подожди немного.

— Крестный, я хотел бы поговорить...

— Хорошо, секунду, — Сириус быстро допил кофе и встал из-за стола.

— Помни, что сказал Дамблдор! — вмешалась миссис Уизли. — Он не должен знать больше, чем...

— Я помню, Молли! Пойдем в гостиную. Рем, подожди немного.

— Ты хотел поговорить о Касси? — спросил Сириус, когда они расположились в гостиной. — Не волнуйся, все обошлось. Они помирились... Кассиопея даже уступила Молли право готовить завтрак.

— Империо и зелье подчинения незаконно, — напомнил Гарольд и, чуть улыбаясь, предположил: — Мощный Конфудус?

— Просто разговор по душам.

— Сириус, я хотел поговорить о другом. В школе вечная чехарда с преподавателями защиты. Чего один Локхарт стоит! Думаю, стоило бы немного подучить всех драться. У тебя большой опыт, ты можешь многое рассказать и показать. Если нет времени — могу я. Меня учил ты и Регулус, Флитвик и Грюм давали частные уроки. И пользу получим, и дом уцелеет. Мы скоро от скуки начнем на стену лезть...

— Отличная мысль, Гарольд, — Сириус потрепал его по голове. — Я поучаствую в этом, но чуть позже. Начни ты, мне интересно посмотреть, как ты поведешь занятия.

— А...

— Я дам тебе свою волшебную палочку. Но только на время занятий. После них будешь её возвращать, — произнес Сириус строгим голосом и погрозил пальцем. — Тебе все понятно?

— Да, крестный... А где моя?

— Она тут, не волнуйся, с ней ничего не стало. Но у Гарри точно такая же. Я не хочу рисковать и пытаться узнать, что будет, если в поединке волшебная палочка столкнется с самой собой.

— Да, такими вещами лучше не рисковать.

— Если увижу с палочкой вне тренировочного зала — будешь до первого сентября помогать Кикимеру вычищать дом. Третий уровень подвалов! Там последний раз убирались при моем прапрадеде.

— Понял. Думаю, такую раритетную грязь грех трогать. Сто лет копилась и пусть еще столько же копится.

— То же относится к Касси. Кстати, ты вовремя предложил начать учебу. Молли, чтоб вы не скучали, хотела вас всех заставить убираться... Кикимер старается, но пыли еще хватает...

— Надеюсь, Касси не узнает об этой идее.

— Я тоже надеюсь, мне надоели скандалы. Если бы не твоя подруга, я бы уже выкинул весь хлам отсюда. Тут слишком много мусора и в нем теряются действительно нужные вещи.

— Дядя, есть еще кое-что... У Гарри бывают видения из-за связи с Волдемортом. Его надо научить окклюменции.

— Про него я знаю. А у тебя тоже бывают? — насторожился Сириус. — Было что-нибудь дома или тут?

— Дома ничего. Тут... пару раз ощущал что-то смутное на краю сознания.

— А должен полностью экранировать. Возможно, эта связь имеет немного иную природу, это не простое считывание мыслей и чувств — хотя бы потому, что вас разделяют многие мили. Может быть, это что-то вроде пророчества, предвидения... — произнес Сириус и отметил про себя, что Гарри нахмурился. — Окклюменция тут мало поможет.

— Но научить не помешает. Я не понимаю, почему раньше никто не озаботился?..

— Я в прошлом году говорил на эту тему с Дамблдором, но он сказал, что окклюменция может быть вредной для детской психики, особенно для такой, как у Гарри. Что лучше подождать до шестнадцати-семнадцати лет...

— Я слышал о чем-то таком. Но, по-моему, это из разряда «вредно до одиннадцати давать палочку в руки»... или про шерсть на ладонях.

— Может быть, — вздохнул Сириус. — Но разум — это не та область, где хочется ставить эксперименты. В большинстве семей, где учат окклюменции, начинают с шестнадцати лет. Думаю, ты знаешь, что многие традиции возникли не просто так. Но это все пустое. У нас есть ты. Живой пример, что Гарри может выучить окклюменцию без вреда и что она частично помогает. Ты со скольких лет занимаешься?

— С двенадцати. Но перед этим я несколько раз видел сцены из жизни Волдеморта, и еще у меня при его виде болел шрам. Дядей это очень взволновало, и они решили не откладывать в долгий ящик.

— Разумно. Я позанимаюсь с Гарри.

— Могу и я...

— Нет! Гарольд, вашим разумам лучше не сталкиваться! Неизвестно, что будет! Ты слишком беспечен, Гарри. Ты постоянно забываешь, что мы ничего не знаем о законах взаимодействия миров и последствия могут быть самыми ужасными! Я бы на твоем месте не стал рисковать и даже не приближался бы к Гарри! — выпалил Сириус и, чуть успокоившись, добавил. — Хотя удержаться от соблазна взглянуть на другого себя было бы невероятно сложно.

— Но мы...

— Вы попробовали, пошли на огромный риск. К счастью, все обошлось, физический контакт для вас безопасен. Но разум — более тонкая материя. Тем более что у вас у обоих непонятная связь с Волдемортом.

— Я осторожно прощупывал его...

— И все! — отрезал Сириус. — Хватит, больше не надо. Лучше не рисковать по пустякам.

— Думаю, ты прав. Надо быть осторожнее с двойником.

— Осторожность не повредит... Предлагаю сейчас пойти на кухню, Молли уже должна была приготовить завтрак. А потом... ты составишь мне компанию в тренировочном зале? — Сириус задорно улыбнулся. — На пощаду не надейся!

— Конечно!

* * *

Большинство сочли бы новое тело Темного Лорда слишком пугающим и отвратительным, но сам Волдеморт, будь у него выбор между теперешним обликом и тем утонченным красавцем-аристократом, которым он когда-то был, не колебался бы ни секунду. Дело даже не в том, что прежнее тело напоминало ненавистного отца-магла. Просто новое было гораздо удобнее. Да, оно хуже переносит высокие и низкие температуры, практически отсутствует обоняние, глаза чувствительны к яркому солнцу... Зато новое тело сильнее старого, оно не знает усталости и способно довольствоваться лишь часом сна в сутки...

Пока из всех свойств своей оболочки Волдеморт больше всего ценил способность работать двадцать три часа в сутки. Его организация, на создание которой он положил столько сил, была разгромлена четырнадцать лет назад. Бывшие лучшие слуги в Азкабане или ненадежны. Счета заблокированы, конфискованы или исчезли в неизвестном направлении, почти все хранилища артефактов, зелий и ингредиентов для них найдены авроратом — слуги откупались от Азкабана всем, чем только могли... От разведывательной сети в Министерстве, аврорате и Гринготтсе остались куцые обрывки...

Многое, очень многое утрачено или пришло в упадок и теперь это приходится восстанавливать, собирать по кусочкам. И на все нужно время и силы. А ведь еще есть много текущей работы, нужно планировать новые операции, войну. А еще иногда судьба подбрасывает сюрпризы. Как, например, этот.

Волдеморт коснулся палочкой Омута памяти и из него выплыли полупризрачные фигуры юношей в очках и с непокорными волосами, похожих, словно близнецы. Только один был чуть-чуть старше и крупнее.

— Кто из вас? — спросил Волдеморт у призраков. — Мало мне одного Поттера, теперь их двое... Старый или новый?

С одной стороны, старый Гарри Поттер причинил ему немало неприятностей. Из-за него Темный лорд потерял тело, потом этот мальчишка встал между ним и философским камнем, а совсем недавно он ухитрился не дать убить себя и сообщил Дамблдору о возрождении Волдеморта. А еще мальчишка уничтожил один крестраж с бесценным кусочком его, Темного лорда, души! Ничего, придет время и Поттер за все заплатит... И Люциус заплатит за то, что не сберег дневник. Но это потом, позже...

Но с другой стороны, второй Гарри Поттер был темной лошадкой. И, надо сказать, обученной лошадкой. По словам Снейпа, он знал окклюменцию и наверняка разбирался и в иных науках.

— Может быть, второй Поттер знает еще какие-нибудь заклинания, кроме «Экспеллиармуса», — произнес Волдеморт. — Неужели этот глупец считает, что может победит меня обезоруживающим заклятьем?

— Хозяин, ты больше его и тяжелее, — осторожно заметила Нагайна. — Ты победишь детеныша и без оружия... А потом ты отдашь мне его тело или съешь сам?

— Отдам, — пообещал Лорд, чуть поморщившись. Несмотря на ненависть к Поттеру, идея съесть мальчишку не вызывала в нем восторга. — Второй Поттер... Как боец он должен быть посильнее первого... но тоже он ничто по сравнению со мной! Ничто. Ни знания глубин магии, не десятков лет тренировок...

— Да, хозяин, — согласилась змея. Единственная, кто осмеливалась шутить с Волдемортом и обращаться с ним почти на равных. — Ты сильнее хотя бы потому, что у тебя есть я...

— Ты не подозреваешь, насколько права, — улыбнулся Волдеморт. — Я оставил четкие указания слугам. В этот раз не потребуется годами скитаться бесплотным духом... Как ты думаешь, Нагайна, о ком из них пророчество?

— Пророчество? Зачем тебе эти сказки, Повелитель? Лучше я расскажу, где много сочных, вкусных мышей...

— Это не сказки!.. Придет тот, в чьих силах победить темного Лорда, — повторил про себя Волдеморт первую строчку рокового пророчества. — Придет... Не пришел ли он только что? Дата рождения и родители те же... Как мало информации! А ведь Орден выставил наблюдательный пост у Отдела Тайн. Его мы заметили случайно и то по наводке Снейпа. Орденцы регулярно дежурят у входа под мантией-невидимкой... Значит, в пророчестве есть что-то важное?

Нагайна забралась на трон, прислушиваясь к словам повелителя. Что-то важное должно быть и вкусным? Впрочем, люди странные существа, они ценят столько мертвых, несъедобных вещей...

— Решено! Мы раздобудем пророчество, Нагайна. И только тогда начнем действовать против Поттеров. Младшего я убью. Может быть медленно и мучительно, но убью.

— И съешь его, хозяин, — посоветовала змея. — Лучше глотать целиком, но потом трудно ползать... Если хочешь, я помогу, Повелитель, вместо тебя съем детеныша.

— Спасибо, Нагайна! — рассмеялся Волдеморт. — Я очень ценю твои советы и твою помощь.

— Я рада служить моему хозяину!

— Одна ты мне верна во всем... Ты и заточенные в Азкабане. Как мне их не хватает. Скоро я переманю дементоров на свою сторону, и стены неприступной тюрьмы падут предо мной! Из старшего Поттера я вытяну все, что он знает о своем мире и тоже убью, как и девчонку. Нет, её ненадолго отдам Макнейру, он любит это дело и хорошо потрудился для меня в Министерстве.

— Ты мудр, хозяин, — заметила Нагайна. — Незачем выбирать одну из жирных вкусных мышей, нужно есть обоих.

— Всех трех! Потом я убью Лонгботтома. Будет забавно, если он окажется тем, о ком говорится в пророчестве.

— Убей их всех, повелитель! Вонзи клыки в их горло!

— Убью, не беспокойся. Меня тревожит другое. Что это за мир, откуда пришел второй Гарри Поттер и его подружка. Единственная зацепка — в том мире почему-то жив и здравствует Регулус Блэк... — Волдеморт задумался, вспоминания тот бой, когда он потерял молодого, но многообещающего слугу. Сам он не присутствовал там, но Треверс в свое время поделился со своим господином воспоминаниями. Нелепая стычка, мальчишка, горя энтузиазмом полез куда не следует и попал под «Бомбардо Тоталус» от своих же. Не нашли ничего, ни одного клочка...

— Почти как от Питера Петтигрю! — произнес пораженный Темный лорд.

— Мерзкая облезлая крыса! — охарактеризовала Хвоста Нагайна. — Его даже есть противно! Только и ждет момента, чтобы сбежать от моего Повелителя...

Волдеморт быстро перелил воспоминания в Омут памяти и принялся тщательно его просматривать. Теперь он знал, на что обращать внимание. С пятого раза Темный лорд все-таки разглядел, что за мгновение до взрыва Блэк аппарировал. А еще Волдеморт заметил безвольные глаза того слуги, что кинул усиленную «Бомбарду», избыточную и ненужную в данном случае.

Значит, Блэк наложил Империо, заставил запустить взрывное заклятье и под его прикрытием сбежал. Инсценировал свою смерть. Но тем же вечером все ритуалы поиска показали, что он мертв! Даже на гобелене появилась дата смерти — Белла лично проверяла, ей можно верить, а гобелен так просто не обманешь.

Где этот предатель мог погибнуть? Прирезали какие-нибудь бандиты, у которых он попытался достать нелегальный портключ за границу? Ошибся в расчетах, аппарировал в море и не смог повторно аппарировать? Можно гадать вечно... Но узнать правду необходимо.

— Если я выясню, почему Блэк погиб, то пойму, как он мог в другом мире выжить и чем миры отличаются! А поняв это, я узнаю, чего ждать от второго Поттера!

— Ты говоришь непонятные и мудрые слова, хозяин, — польстила ему Нагайна.

— Но куда мальчишка мог направиться? В Министерство? В Хогвартс? За границу? Для начала стоит выяснить, почему он предал. Блэк был верен мне, с радостью принял метку. Что случилось? Следует узнать все о его последних днях, месяцах... последних операциях, поручениях... Хвост!

— Да, мой лорд, — Петтигрю отворил дверь и согнулся в низком поклоне.

— Позови ко мне... Малфоя, Эйвери и Нота. По очереди, — приказал Темный лорд и вернулся на змеиный язык. — А для тебя, Нагайна, будет особое задание...

* * *

Кассиопея мечтательно улыбнулась, вписывая последний ингредиент в длинный список, и закрыла ветхую книгу.

— Не лезь не в свое дело, не суди о чем не понимаешь... Болваны! Они думают, что заперли меня здесь и что я ничего не смогу сделать? Нет! Меня не удержат никакие запреты!

Она огляделась по сторонам, схватила со стола чистый свиток пергамента и принялась с остервенением рвать на мелкие кусочки. Потом Кассиопея рассыпала получившийся мусор по комнате и хлопнула в ладоши:

— Кикимер! — перед ней явился домовик. Эльф ударил головой в пол и произнес:

— Моя госпожа! Недостойный жить с вами в одном доме приказал Кикимеру докладывать обо всем, что вы ему поручите. Он мужчина из рода Блэк и его приказ важнее вашего! Моя госпожа! Простите старого верного Кикимера!.. Ему придется рассказать обо всем!

— Кикимер, я на тебя не сержусь, — улыбнулась ему Кассиопея. — Ты хороший эльф и ты выполняешь все приказы хозяев, даже если они тебе неприятны. Встань, не валяйся на полу. Я уверена, Сириус скоро смягчится и простит меня. Не сердись на него, он в чем-то прав.

— Как будет угодно юной госпоже.

— У тебя хорошо получаются пирожки с яблоками. Испеки их для меня и для обоих Гарри.

— Да, госпожа! Кикимер испечет ваши любимые пирожки!

— А пока приберись тут. Можешь не торопиться.

— Да, госпожа, — Кикимер смерил её взглядом и начал одну за другой поднимать бумажки с пола.

— Мы с Гарри навестили Дурслей, это его родственники. Они магглы и живут в небольшом городке Литтл Уингинг, мы там с тобой были с тобой вчера днем. На Тисовой улице, дом четыре, — произнесла Кассиопея, глядя куда-то в стену. — Боюсь, Орден Феникса может передумать и вернуть Гарри его родственникам. Дурсли ужасно обращались с ним. Плохо кормили, из одежды лишь обноски кузена. Жил он в чулане. В чулане под лестницей!

— Магглы всегда были злыми и глупыми животными, госпожа.

— Знаешь, я верю в справедливость, в то, что зло рано или поздно будет наказано. Было бы справедливо, если бы дом, в котором юный волшебник работал, как домовой эльф, внезапно сгорел. Надеюсь, что Дурсли успеют выбраться — я не хочу их смерти... Если волшебник или кто-нибудь еще пойдет вершить справедливость, ему лучше не колдовать около дома — авроры найдут его магический след. Нет, безопасней и символичнее было бы сжечь маггловский дом маггловскими средствами. Одними спичками поджечь дом непросто, но у Дурслей в гараже есть машина, а в ней — наверняка канистра с бензином Бензин... это почти тоже, что и керосин. Ты ведь заправлял керосиновые лампы и знаешь, что с горючими жидкостями следует соблюдать большую осторожность, не так ли?

— Да, госпожа, — произнес Кикимер и уставился на не неё, словно пытаясь что-либо понять. Вдруг его лицо озарилось, морщины разгладились, и домовой эльф гордо выпрямился. — Кикимер постарается.

— Кикимер, я верю, что справедливость скоро восторжествует. Сегодня темная ночь... Кикимер, ты все понял?

— Да, госпожа. Кикимер все понял, Кикимер сделает все, как вы велели, сделает все, что хочет благороднейшая госпожа. Он не разочарует госпожу.

— Я рада, что ты такой хороший и понятливый слуга, — Кассиопея ласково улыбнулась домовику и положила на стол мешочек с деньгами и лист пергамента. — Мне бы очень хотелось купить эти ингредиенты в аптеке, но, к сожалению, я не могу в неё сходить и не хочу тебе приказывать — Сириусу не стоит знать, что я варю.

— Кикимер сделает все, что хочет благородная и мудрая госпожа, истинная наследница благороднейшего и древнейшего дома Блэков!

— Что я тебе приказала?

— Убраться в комнате и приготовить пирожки. Это прямые приказы. Еще встать с пола.

— Ты хороший слуга, Кикимер. Надеюсь, ты не сделаешь ничего, за что тебе надо будет себя наказывать?

— Нет, госпожа. Кикимер не нарушит ни одного приказа, выполняя ваши пожелания. Если бы моя хозяйка была жива... Она гордилась бы вами, госпожа!

(1) А все-таки она вертится! — по легенде, привлеченный к суду за приверженность к учению Коперника о движении Земли, Галилео Галилей отрекся от своих взглядов, но потом сказал «А все-таки она вертится!».

— Добро пожаловать в ваш новый дом! — произнес Гарольд, распахивая двери в тренировочный зал. — Отныне здесь вы будете проводить времени больше, чем где-либо! — он зловеще захохотал, будто кинематографический злодей.

Гарри увидел огромное помещение, почти такое же большое, как спортивный зал в школе, которую он посещал до Хогвартса. Повсюду в доме Блэков висели газовые лампы, а тут на каждой стене горели странным белым пламенем факелы, укрытые специальными решетками. Небольшое, в полтора-два фута, возвышение делило зал на две половины. Правая часть была посвящена холодному оружию. На специальных стойках выставлены десятки шпаг, сабель, копья, какие-то доспехи, несколько луков. Слева зал пустовал, только вдоль дальней стены стоял ряд мишеней. На некоторых виднелись подпалины от заклинаний, одна была утыкана кинжалами.

— Круто, — оценили близнецы. — Хороший чуланчик.

— В центре возвышение для магических поединков, на нем специальные чары, защищающие зрителей, — объяснила Кассиопея.

— Помост наш, все остальное не трогать, особенно оружие! — предупредил Гарольд и внимательно посмотрел на близнецов. — Когда я говорю не трогать — значит НЕ ТРОГАТЬ!

— Зачем это? — спросил Гарри, показав на выставку холодного оружия. — Мы будем этим драться?

— Нет. Мы маги, наше главное оружие — палочки, а не стальные зубочистки, — фыркнул Гарольд. — Если фехтовальщик нападает не со спины и не из-за угла, то у него нет шансов против мага.

— Откуда это все? — спросила Гермиона.

— Пережиток прошлого. Еще лет сто назад у нас в роду была традиция обучать волшебника фехтованию... Некоторые и сейчас считают, что каждый уважающий себя аристократ должен фехтовать, скакать на лошади, знать назубок разные правила этикета и с пренебрежением относятся к тем, кто этого не умеет и не знает. Как будто этикет и верховая езда делает человека лучше... — голос Касси был полон презрения. — В ряде семей до сих пор учат, как сесть, как встать, каким ножичком свинину резать, каким баранину, какую из пятнадцати ложечек взять для какого блюда...

— И ты это изучала? — посочувствовала Гермиона.

— К счастью, меня эта ерунда не коснулась. Я занималась полезными вещами. Чары, зель... СТОЙ! — закричала Кассиопея, увидев, что Рон тянется за шпагой.

— Что? — спросил он, отдернув руку.

— ОТОЙДИ! — Касси в мгновение ока окащалась рядам с Роном, схватила его за запястье и потащила в сторону. — И не подходи больше, если нет лишних конечностей! На каждом из них мерзкое заклятье от чужаков...

— Я не...

— Оно и видно! Если вам дороги жизнь и здоровье, держитесь подальше от незнакомых предметов! Или спрашивайте у кого-нибудь, можно ли их брать.

— Ладно, дамы и господа. Не будем ругаться. Мы пришли сюда не для этого, — Гарольд поднялся на помост, крутанулся на месте, отчего полы его мантии картинно взвились за спиной, и начал свою речь. — Мы пришли сюда, чтобы изучать тонкую и сложную науку магических дуэлей. На моих занятиях не будет помешивания вонючих зелий и пересадок рассады. Вряд ли вы оцените по достоинству красоту медленно летящего к противнику заклятья, изящество щитовых чар, силу проклятий, порабощающих разум и плоть... Я научу вас готовить победу, использовать храбрость и достигать триумфа... Если, конечно, вы отличаетесь от болванов вроде Кребба и Гойла!

— Ты прямо как Снейп! — произнес Рон и все расхохотались, кроме сдержанно улыбнувшейся Гермионы и Кассиопеи, оставшейся в недоумении. Когда она пошла в Хогвартс, Снейп уже уволился.

— Пятьсот миллионов баллов с Гриффиндора, — прошипел Гарольд. — За то, что осмелились дышать в моем присутствии, мистер Поттер! Вы такой же невоспитанный, как и ваш отец! Вы должны целовать мне ботинки, за то, что я, величайший Северус Снейп, удостоил вас своим взглядом... А вы, мистеры Уизли? Кто из вас облил валерианой мой плащ?! За мной уже третий день бегает МакГонагалл!

— Это не мы, профессор, — заявили хором Фред и Джордж.

— Ладно! — Гарольд хлопнул в ладоши, и с его лица слетело всякое веселье. — Посмеялись и хватит. А теперь серьезно. Преподавание защиты у вас сами знаете, какое благодаря Сами-Знаете-Кому. Половина учителей никуда не годятся. А сейчас вот-вот начнется война. Потому надо самим учиться защищать себя и тех, кто нам дорог. В этом зале мы будем разучивать полезные заклинания, тренироваться драться, уворачиваться от проклятий и попадать по врагу. Если найдем Омут памяти, то посмотрим несколько боев Первой войны и войны с Гриндевальдом.

— Откуда у тебя эти воспоминания? — на лице Гермионы проступило удивление. — Ты же...

— Залез как-то раз в омут с коллекцией дяди Регулуса, — Гарольда передернуло, словно он вспомнил что-то очень нехорошее. — У него большая коллекция.

— Предлагаю выбрать руководителя, — громко сказала Гермиона. — И еще у нас должно быть название, для укрепления командного духа и чувства единства.

— И нарисуем эмблему, — поддержала её Кассиопея.

— Дуэльный клуб, — предложил Гарри. — Назовем дуэльный клуб.

— Нет, лучше Крыло Феникса, мы же связаны с Орденом, — неожиданно серьезно сказал Джордж. — Или перо.

— Или еще какая часть тела, — прошептал Фред, за что получил легкий подзатыльник от сестры.

— Армия Гриффиндора! — не осталась в стороне Джинни. — Мы же все гриффиндорцы...

— Не все, — поморщилась Кассиопея. — Армия Хогвартса.

— Армия Хогвартса! — громко произнес Гарольд. — Голосуем. Кто за это название? Все? Символ... Что тут думать? Герб Хогвартса.

— Гарольд, его трудно рисовать, — Гермиона покачала головой. — Щит, четверо животных... Символ должен быть простым, как, например, крест, полумесяц, пятиконечная или шестиконечная звезда, свастика...

— Звезда будет красиво, — согласилась Джинни. — А какая разница, сколько концов?

— Хм... очень большая, — Гарольд усмехнулся каким-то своим мыслям.

— Что такое свастика? — спросил Рон, почесав в затылке.

— Знак сложения, но концы загнуты в одну сторону, — пояснил Гарольд и добавил. — Но это нехороший символ. Аналог Темной метки у магглов.

— Что спорить? Две буквы «А.Х.» — решил Фред. — И все.

— Да, мы ведь «Армия Хогвартса», — поддержал его брат-близнец. — И звучит отлично!

— Или просто «Х», — посоветовала Кассиопея.

Гарольд достала из кармана палочку, взмахнул ею, и в воздухе возникла огненная буква «Х». Своим видом она до жути напомнила Гарри письмена, начертанные Томом Реддлом в Тайной комнате.

— Гарри, откуда у тебя палочка? — ахнула Гермиона. — Тебе же запретили ей пользоваться! Ты нарушил приказ профессора Дамблдора?

— Во-первых, я не Гарри, а Гарольд. Во-вторых, Сириус дал мне свою на время тренировки. Учить других дуэлям без палочки немного затруднительно, не так ли?

— А почему не твою?

— Чтобы можно было драться с Гарри. Если уж с разными перьями от одной птицы разные необычные эффекты возникают, то что будет, когда скрестятся две одинаковые палочки с одним и тем же пером внутри?!

— На роль главы «Армию Хогвартса» предлагаю Гарольда Поттера, — торжественно произнесла Кассиопея. — Кто за это, поднимите руки.

— Единогласно! — подсчитав голоса, Гарольд улыбнулся и засучил рукава. — Предлагаю начать с дуэлей. Я должен знать, на что вы способны... Кто первый? Рон, вижу, ты хочешь.

— Я — нет...

— Давай! — Гарольд подал ему руку, помогая вскарабкаться на возвышение. — Правила просты. Использовать любые заклинания, кроме смертельных. Взрывные, режущие можете смело кидать. Тут хорошие чары, они защитят нас, если мы все-таки достанем друг друга опасным проклятьем. И еще они мало что выпустят наружу — зрители в безопасности.

— Еще эти чары не дадут свалиться с помоста, — сообщила Касси. Близнецы переглянулись:

— Что это за заклинания?

— Что-то из области рун, поищите в библиотеке. По-моему, они сильно ослабляют применяемую на помосте магию, начиная с определенного уровня. И сложная пространственная магия, чтобы ничего не долетело до зрителей... Как-то так.

— Все понял? — спросил Гарольд и, дождавшись кивка Рона, продолжил. — Расходимся в разные стороны, становимся на темные круги и на счет три начинаем. Касс?

Кассиопея кивнула и достала из кармана платок зеленого цвета с вышитой в углу черной буквой «Б». Гарри с Роном заняли места и поклонились друг другу.

— Раз, — скомандовала Касси, и дуэлянты подняли палочки.

— Два... — Рон изрядно волновался, конец его палочки нервно дергался, в то время как Гарольд был абсолютно спокоен и расслаблен, палочка направлена в пол. Стоял он как-то странно — не лицом, как встал бы сам Гарри, а правым боком к противнику.

— Три! — Касси резко взмахнула платком, подавая сигнал.

— Экспеллиармус! — закричал Рон на весь зал, но красный луч разбился об возникшую вокруг Гарри полупрозрачную сферу. Ответное заклинание просвистело у самого лица Рона.

— Таранталлегра! Ступефай! Петрификус Тоталус!

Первое и второе заклинание Гарольд отбил в пол разными щитами, а от третьего просто уклонился. А потом... он вслух повторил серию заклинаний Рона, только наоборот. От парализующего и оглушающего Рон уклонился, а Тарантеллегра ударила прямо в его грудь. Затем из-за пляшущих ног он пропустил обезоруживающее, и его палочка улетела с помоста.

— Диффиндо! — произнес Гарольд, указав на горло Рона рукой без волшебной палочки. — Или Авада Кедавра, но это дело вкуса. Убит. Дрался неплохо, поздравляю.

— Гарольд, ты колдуешь невербально?! — Гермиона была изумлена. — Ты молча создал ту сферу...

— Конечно. Так быстрее и противнику сложнее.

— Но это проходят на шестом курсе!

— Я учу невербалку третий год. Джинни, твой черед.

Джинни заменила расстроенного брата. Продержалась она ровно столько же, и её место заняла Гермиона.

—... Три!

— Экспеллиармус! Импидемента! Таранталлегра! Риктумсемпра! — Гермиона атаковала быстро, используя множество заклинаний. Гарри заметил, что его двойник почему-то ни разу не уклонялся от заклятий, а предпочитал отражать их щитом.

— Тотало Дезорионтус! — это заклятье Гарольд отбил с явным трудом и перешел в контратаку.

— Экспеллиармус! Ступефай! Экспеллиармус! Экспеллиармус! — Гермиона тщательно отбила все обезоруживающие, но последние чары поставили её в тупик. Простое Силенцио и девушка застыла, беспомощно раскрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег.

— Авада Кедавра! — Гарольд ткнул пальцем в сторону Гермионы. — Отлично! Знаешь щиты, вышла за пределы своего курса! — похвалил он и поклонился поверженной сопернице. — Даже есть намек на тактику. Гермиона заметила, что я хорошо умею уклоняться, и использовала только заклинания, бьющие по площади. Реакция так себе, но натренируешь. И пора переходить к невербальным чарам. Мы обязательно разучим пару невербальных заклятий, хотя бы Фините, — пообещал Гарольд и осмотрел оставшихся. — Нехорошо разлучать близнецов! Фред и Джордж, прошу!

Дуэль началась. К своему удивлению, Гарри не узнал почти ничего из тех заклятий, которыми они забрасывали Гарольда. Но потом по формуле чар и движениям палочек он понял, что Джордж применяет заклятья, меняющие облик, а Фред и вовсе что-то из области трансфигурации. Гарольд отвечал им тем же, все трое сопровождали каждое новое заклятье веселым смехом.

— Что они делают? — спросил Гарри у Гермионы.

— Ослиные уши, удлинение бровей, выращивание хвоста и тому подобное, — ответила она. Кассиопея улыбнулась краешком губ.

— Близнецы в своем репертуаре... Жалко, нет Джеймса и Ремуса, дуэль близнецов Блэк и близнецов Уизли — это нечто непередаваемое!

— Акцио ботинки! — Фред и Джордж упали на спину от мощного рывка, Гарольд тут же обезоружил их и опять «наколдовал» пустой рукой два Диффиндо. — Молодцы! Как говорит Сириус, в бою главное — фантазия. Что же, Гарри, твоя очередь. Драться с самим собой... что за извращение!

Гарри встал в круги, на всякий случай, скопировав стойку своего отражения.

— Не стоит, — возразил Гарольд. — Мысль верная, но лучше драться, как ты привык, как тебе удобнее. Как правильно — научимся потом.

— Спасибо, — Гарри задумался. Как ему достать непобедимого противника? Большую часть того, что он знал, испытали до него. Жаль, он никогда не пробовал Тотало Дезорионтус, вряд ли оно получится. Что еще? Гарольд вначале что-то говорил про взрывные чары...

— ТРИ!

— Редукто! — заорал Гарри, резко ткнув палочкой в сторону противника. — Экспеллиармус! Акцио штаны! Таранталлегра! Бомбарда!

Гарольд еле успел выставить щит, поглотивший взрывное заклятье. Обезоруживающее он отбил, Акцио опрокинуло его на пол, а Тарантеллега, по-видимому, прошла выше него. Бомбарду Гарольд уже встретил, вскакивая с пола. Щит оказался недостаточно надежным, и Гарольда отбросило на несколько шагов назад.

— Редукто! Ступефай! Акцио...

— Ступефай! — соперник перешел в контратаку, и уже Гарри пришлось уклоняться от чужих заклятий. Каждое новый удар противника заставлял его отступать, пока за спиной не оказалась стена. Гарольд торжествующе улыбнулся, взмахнул палочкой и...

— Антакцио, — Гарри применил отбрасывающие чары, полностью противоположные по действию «Акцио». Гарольд пролетел через половину помоста и рухнул на середине, но тут же вскочил на ноги.

Резкий косой взмах и грозный крик «Диффиндо». Гарри еле успел пригнуться, сверху что-то пролетело, взъерошив волосы, словно бладжер. Внезапно его начал распирать смех. Фините сняло веселящие чары, и Гарри послал Ступефай в ответ. Гарольд уклонился, но Редукто заставило противника сделать шаг назад. Пару Экспеллиармусов он отбил. Вдруг из палочки Гарольда вылетает множество длинных, темных веревок... Фините — и они исчезают!

Гарольд не растерялся и сам швырнул Экспеллиармус. Но не зря перед последним туром турнира Гермиона нашла и научила друга блокирующему заклинанию. Обезоруживающее отбито. Скакать по помосту Гарри надоело, и очередной Ступефай он принял на Протего.

— Молодец! — вдруг произнес Гарольд, отбивая ответный Ступефай Гарри. — Неплохо. Но хватит уже! Редукто!

Специального щита от взрывных заклятий Гарри не знал, а Протего мало помогло. В грудь словно бладжер ударил, вдобавок еще от удара об стену искры из глаз посыпались. Вышибло дыханье, несколько секунд Гарри не мог вдохнуть.

— Экспеллиармус! — волшебную палочку вырвало из руки Гарри, и она прилетела к сопернику.

— В настоящем бою, не на помосте, после Редукто в грудь от тебя бы остались только голова, ноги и куча ошметков! — громко, чтобы все слышали, произнес Гарольд. — Никогда не применяйте взрывные заклятья вне дуэльного помоста! Разумеется, если перед вами не враг. Гарри, ты дрался очень хорошо! Я приятно удивлен! Молодец! Итак, все мы поучаствовали в дуэли...

— А Кассиопея? — Джинни указала на стоявшую особняком Касси. — Она не дралась.

— Во-первых, я её уровень знаю. Во-вторых, ей не...

— Джинни! — Кассиопея мгновенно вскочила на помост и заняла место. — Предлагаю потанцевать. Ты бросаешь только Ступефаи, я уклоняюсь.

— Как долго?

— Три минуты, — скомандовал Гарри и посмотрел на часы.

— Я согласна.

— Отлично. Приготовились... Один, два... ТРИ!

Пожалуй, это действительно можно было назвать танцем. Кассиопея с какой-то легкостью и изяществом двигалась, пропуская мимо себя лучи заклятий, которые пускала раскрасневшаяся от ярости Джинни. Пару раз казалось, что еще чуть-чуть и все, но Касси уходила из-под луча, ухитряясь даже посылать воздушные поцелуи зрителям и ехидно комментировать меткость соперницы.

— Время! Стоп! Спешу обрадовать, этому мы тоже будем учиться! Итак, у нас еще есть время до обеда... который нам, надеюсь, кто-нибудь приготовит.

— Гермиона, может, организуем движение за освобождение женщин от кухонного рабства? — пошутила Кассиопея и быстро покинула зал.

— У вас есть какие-нибудь вопросы? — Гарольд окинул взором веселых близнецов, задумавшихся Гарри и Гермиону, расстроенного Рона, все еще злую на Касси Джинни...

— Зачем ты в конце всегда говорил Диффиндо или Авада Кедавра? — поинтересовалась Гермиона.

— Чтобы вы знали, чем это может закончиться. И потому, что если я окажусь в реальном бою, я буду это делать.

— Гарольд! Ты собираешься использовать Аваду Кедавра?! — взвизгнула Гермиона. — Это же темная магия! Это же непростительное проклятье!

— Нет, Авада у меня вряд ли получится. Но Диффиндо в горло или что-то из группы «Секо» мне по силам.

— Но... это же нельзя! Нельзя убивать людей!

— Людей — нет. Врагов — да.

— И чем мы тогда будем отличаться от Упивающихся смертью?! — возмутился Гарри. — Поверить не могу, что я из другого мира могу стать убийцей!

— Терпеть не могу лицемерие! Кто-то забыл, как сжег заживо Квирелла?

— Квирелл... — Гарри вздрогнул и побледнел. — Он сам напал... Я защищался!

— Ну и что? Он умер от твоих рук. И поверь, в бою на тебя тоже будут «сами нападать».

— Это не повод, чтобы опускаться до уровня Упивающихся смертью!

Гарольд рывком преодолел разделяющее его и Гарри расстояние и схватил свою копию за мантию.

— Откуда это глупая жалость к врагам?! Или ты забыл, как пожалел Петтигрю и что из этого вышло?!

— Он сбежал... — просипел Гарри.

— Гарольд, отпусти его!

— Был бы мертв, не сбежал бы! И что он сделал потом? Вспоминай! Воскресил Лорда, да? А еще убил Седрика Диггори! А Лорд — еще пару человек! А все из-за того, что кто-то пожалел кусок дерьма! Ты понимаешь, Гарри, что все это из-за тебя? Умри Петтигрю, они были бы живы! Во всем, что отныне совершат Петтигрю и Волдеморт, есть твоя вина! Ты это понимаешь?!

— Гарольд! — возмутилась Джинни. Гермиона взмахнула волшебной палочкой, и обоих Поттеров отбросило друг от друга.

— Гарольд, успокойся!

— Извините, сорвался... Просто вы должны понять, что каждый Упивающейся смертью, которого вы отпустили, может убить близкого вам человека. Родственника, друга... Возможно, их будут долго пытать, пока они не сойдут с ума. Враг, которого вы пощадили, может надругаться над вашей девушкой, сестрой, матерью перед тем, как убить её!

— Но...

— Никаких но! Убейте врага, чтобы он не убил того, кто вам дорог! Сколько раз увидите — столько и убейте! — почти прокричал Гарольд и вдруг схватился за лоб.

Внезапно резкая боль пронзила голову Гарри, он тоже схватился за лоб, зал закружился вокруг него...

— Гарри! — откуда-то издалека раздался крик Гермионы.

— Держись, братишка, держись! — кто-то ухватил его, не дав упасть. — Держи щиты, очисти разум...

Крохотный островок посреди темного озера...

Постамент с огромной чашей на ней, у подножия труп маггла, выпившего зелье...

В руке хрустит сминаемый фальшивый медальон...

— Сосредоточься на чем-нибудь хорошем!

Драгоценный кусочек его души, якорь, дарующий ему бессмертие, утрачен...

Крик, полный ярости, ненависти отражается от стен пещеры...

— Больно... Держись! Отгородись от него!

— Акцио! — бледная, тонкая рука взмахивает волшебной палочкой и из вод озера вылетает скелет...

Пара заклинаний и поверх оскаленного черепа проступает призрачное лицо человека, похожего на Сириуса...

С кончика волшебной палочки срывается зеленый луч, бьющий в того, кто уже давным-давно мертв...

Небывалый гнев застилает глаза, не дает дышать. Гнев и страх. Заклинания выбивают из потолка пещеры огромные глыбы, опрокинутая чаша пролетает несколько метров и падает в воду...

— Гарри! Очнись! ГАРОЛЬД?!

Сиреневое пламя пожирает скелет, не оставляя даже мельчайшей частички от предателя...

Он поднимается вверх и летит к выходу. Надо проверить другие места... Дети рассказали Дамблдору о медальоне, наверняка он догадался о сути дневника... значит, старик будет искать другие сокровища...

Дамблдор... Он знает имя его отца, знает, где был проведен ритуал... Кольцо надо забрать... Гринготтс... Нет, там крестраж в безопасности. Хогвартс... Нет, Дамблдору неоткуда знать о его тайнике. Диадема спрятана безо всякой магии, её не найдешь по защитным чарам...