Мой домашний ягуар. Игра в танец (гет)

Когда-то давно, когда лорд Рал был маленьким мальчиком, его садист-отец сунул его лицом в огонь. Паниз Рал был недоволен тем, что сын растет слабым, тихим, к тому же не проявляющим ни лидерских качеств, ни способностей к магии. Для старшего Рала было важно, чтобы династия крепла и ширилась, и он презирал своего сына, проявляя к нему особую жестокость. Паниз Рал всеми возможными способами желал заменить сына. Он брал наложниц одну за другой, но из этих союзов происходили только дети без магических способностей. Такие дому Ралов были не просто не нужны — они позорили весь древний род, потому от них избавлялись в первые же часы после рождения. Сам Паниз Рал, как Локи и вычитал в книге, также родился без должных способностей, но так как других детей его отец не нажил, все силы были потрачены на то, чтобы выучить мальчика из ничего. Волшебник Зорандер был направлен во дворец для этих целей, он обучил молодого лорда и стал его хорошим другом. А потом родился Даркен Рал, который в отличие от отца вовсе не хотел обучаться. Паниза это невероятно злило, и мой бедный господин постоянно страдал от этого, пока в свои семнадцать не всадил нож в отцовскую спину, после чего началось его блистательное восхождение. Без принуждения он быстрее обучился всевозможным магическим хитростям, к тому же сумел показать себя справедливым правителем. Он не повторял ошибок отца, он стал выше и величественнее. Но все равно у него остались некоторые страхи.

Я поняла это в первую ночь, когда он взял меня для обучения искусству любви. Мне было четырнадцать, ему — двадцать девять, но, несмотря на эту разницу, я видела перед собой не грозного правителя, а мужчину, который вздрагивал от того, что пламя в камине выбрасывало снопы искр.

— Что с тобой, мой лорд? — спросила я тогда, сидя рядом с креслом, в котором он о чем-то размышлял.

Вместо ответа он поднял меня с колен и остаток ночи был нежен со мной. Мое обучение прошло аккуратно и ласково. Денна рассказывала, что когда она впервые пришла к лорду, он был в плохом расположении духа. Он много использовал эйджил, после чего Денна осталась бесплодна. Я не могу поверить в ее очевидную ложь — я видела совсем другое.

— Всё проклятый огонь, — рассказал лорд Рал, согревая меня в объятьях. — Я не могу находиться рядом с ним. Это… Как тебе объяснить… Как крысы для тебя.

Я кивнула. Я понимала.

— Но я больше не боюсь крыс, — ответила я, и он сильнее обнял меня.

— Я не знаю, смогу ли и я сказать однажды подобное.

В его голосе было столько печали и боли, что именно в тот момент я поняла, как сильно я хочу его защищать.

Сейчас, удерживая в вытянутой руке горящее полотно, лорд Рал заметно нервничает. Его губы плотно сжаты, а глаза, наоборот, расширены. Волшебник Зорандер тогда исцелил его обгоревшее лицо, восстановил его полностью, но я вижу — ожоги остались под кожей. Они никогда не уходили, как и шрамы от крысиных укусов на моей с виду гладкой коже.

— Мой лорд, — я подхожу ближе и кладу ладонь на его плечо. — Хотите, я подержу?

Он отвечает мне благодарной улыбкой, но отвергает мое предложение. Далия позади нас ерзает, напоминая, что она также здесь, и что она достойна быть рядом с господином не меньше меня. Или со мной. С Далией никогда не знаешь наверняка.

Как бы то ни было, к ней лорд Рал не оборачивается, а мое присутствие не отвергает. Со своего места я могу наблюдать за тем, как жаркое пламя пожирает траву и деревья. Оно все ближе к людям, изображенным по центру. Искатель, исповедница, женщина с ребенком, художник у мольберта, а позади них всех библиотека с Книгой Сочтенных Теней внутри, и все это очень скоро исчезнет без следа. Мой господин победит, и ничто больше не будет беспокоить его сон.

— Что ты ощущаешь, милая? — спрашивает он, приподнимая полотно так, чтобы пламя скорее объяло его полностью. Пальцы милорда сжимают картину сильнее, чем следовало бы, а вытянутая рука немного дрожит. Я кладу свою ладонь поверх его, и тотчас она становится жестче, дрожь уходит.

Лорд Рал знает, что я помню причины. Не каждая морд-сит в курсе этой истории из его кошмарного прошлого. Я думаю, что эта наша общая тайна и делает нас такими близкими друг другу.

Художника на картине пожирает огонь, а вслед за ним в красных языках пламени исчезают и мальчишка с женщиной.

— Я ощущаю радость, мой лорд, — отвечаю я. — Для вас — это хороший день.

— Ты права, — лорд Рал мягко улыбается в тот момент, когда платье исповедницы истлевает вместе с полотном. — Это хороший день.

Фигура Искателя, этого невыносимого подстрекателя, чернеет и морщится. Это триумф, хоть и омраченный горечью утраты. Книга Сочтенных Теней пригодилась бы моему господину, но он выбрал верное решение — пусть лучше книги не будет вообще, чем Искатель заполучит ее.

Огонь приносил много бед господину, но сейчас именно он оказывается спасением, лучшим помощником. Хочешь что-то сделать — сделай это сам. Я не раз убеждалась в правдивости этой поговорки. Я никогда ни на кого не надеюсь, и лорд Рал, я знаю, не любит зависеть ни от кого. Другое дело, что ему приходится это делать, так как правитель должен заниматься правлением, а не бегать по горам в поисках Искателя.

Пламя добирается до библиотеки, погребает её купола, небо над ней, витражные окна и массивные двери. Все кончено, и лорд Рал бросает оставшийся кусок полотна на поднос, догорать.

— Это лучший день, Кара, — милорд поощряет меня поцелуем.

Это и вправду лучший день. Господин доволен, война закончена, Локи ждёт освобождение.

Громкие выкрики доносятся из окна под потолком. Свист, хлопки, ахи.

Лорд Рал, расталкивая солдат, взбегает по лестнице, я оказываюсь на улице на миг позже Далии. Мы видим то, от чего сердце замирает и болезненно сжимается. Библиотека сверкает на солнце с высоты своего холма. Она снова там, откуда исчезла. Не сгорела.

— Живее туда! — кричит лорд Рал, напрягшись всем телом. Приказ касается д’харианцев, но я не могу допустить, чтобы они снова прошляпили Искателя. Если он вернулся из картины так же, как и библиотека, упустить его нельзя. Поэтому я бегу в сторону холма, готовясь встретить бой.

* * *

Зеддикусу не в первой было шпионить. С сетью волшебника на плечах он мог пройти куда угодно, мимо любых преград. Пробраться мимо д’харианского дозора оказалось не труднее, чем просто прогуляться по рынку. Помогало также то, что Зедд уже бывал здесь и знал, куда лучше свернуть, чтобы не нарваться на препятствие. Невидимый, он не был бесплотным, так что узкий коридор мог сыграть с ним злую шутку. По счастью, д’харианцев было не так много, всего семь или восемь человек, и держаться от них подальше получалось вполне неплохо. Едва войдя в библиотеку, волшебник сразу смекнул, что к чему — д’харианцы занимались тем же делом, за которое планировал взяться и он. Они искали Книгу Сочтенных Теней, сомнений в этом не оставалось.

Зедд свернул влево, туда, куда брат Товас провёл их в первый их приход.

Все содержимое шкафов было вывернуто самым кощунственным образом. Многие древние свитки, на которые и дышать-то лишний раз не стоило, валялись примятые, рваные, со следами башмаков и грязи. Зеддикус поморщился, большую часть можно было восстановить с помощью магии, но все равно такого отношения к реликвиям он не мог принять. Однако с этими свитками разбираться времени не было, книгу необходимо было найти раньше, чем это сделает вражеская сторона.

Волшебник, аккуратно переступая через бумаги, двинулся дальше. Впереди копошились два солдата, но ни один из них пока вроде бы не собирался отходить от стоек. Прошмыгнуть между ними при должной сноровке было не очень трудно.

Зедд подобрался. Выпрямил спину, втянул живот. Шаг за шагом дошел до д’харианцев, остановился.

— Как война закончится, вернусь в деревню и женюсь на Ивейн, она красавица, — один из солдат перебросил свиток другому, тот пробежал его глазами и отшвырнул.

— Не то. Скажи, как ты умудряешься служить в армии и при том не уметь читать? А письма от красотки Ивейн ты как читаешь?

Первый д’арианец развернул очередной свиток, хотя явно ничего не мог там разобрать.

— Ивейн тоже читать не умеет. Она шлет мне картинки. Розы.

Второй усмехнулся, сплюнул на пол, на лежащие там свитки, перешел у другой стойке. Расстояние между ним и сослуживцем увеличилось, так что Зедд смело шагнул в образовавшийся проход, благодаря добрых духов, что были к нему милостивы. В этот-то миг он и ощутил клинок у своего горла.

Все произошло так неожиданно, что волшебник даже не понял, что к чему. Первым вопросом стало — как его вообще могли обнаружить? Но затем он осознал, что видит себя. Каким-то непонятным образом чары спали.

Зедд проговорил слова заклинания, пробуя снова накинуть на себя сеть волшебника, но ничего не произошло.

— Что ты там лепечешь? — меч плотнее прижался к горлу волшебника.

— Молюсь добрым духам, — солгал Зедд. — Я больной старик, и меня очень пугает ваше оружие.

Говоря это, Зеддикус практически не лгал. Он не был из пуганых, и не раз попадал в ситуации и похуже, но все равно ему было несколько не по себе, хотя бы потому, что он ума не мог приложить, куда делся весь его хан.

— Шевелись, дедуган. Сказки будешь командиру рассказывать.

Зедда вытолкали в читальную залу, где рыцарь в доспехах Корпуса Дракона перерывал свитки в ящике столешницы одного из столов. Тот солдат, что говорил о возлюбленной, подошел к командиру и что-то тихо ему рассказал. Зедду не было нужды прислушиваться, он и так понимал, что речь сейчас ведется о его триумфальном появлении.

Командир развернулся к нему, подошел, грузно опуская на пол ноги, схватил за грудки и швырнул на ближайшую стойку. У старика сперло дыхание от подобной встряски, и он принялся ловить ртом воздух, подобно рыбешке, выброшенной на сушу.

— Мои люди сказали, что ты появился из ниоткуда, — голос командира сочился опасностью. — Что за магию ты использовал?

Зедд в отчаянной попытке выбросил руку вперед, но огонь волшебника также оказался ему недоступен. За этот выпад от получил кулаком в грудь, что заставило его согнуться пополам.

— Отвечай! — потребовал командир, встряхивая его.

И Зеддикус был уже готов солгать во второй раз, как вдруг входные двери открылись, запуская смеющуюся женщину с ребенком. Ни мать, ни сын не заметили присутствующей угрозы, пока не добрались до читальной залы. Зедд понял, что это Ливия, но понимал, что ничем помочь ей сейчас не в состоянии. Предупредить, разве что. Он стукнул каблуком, и Ливия, подняв глаза, наконец увидела их: троих д’харианцев и волшебника, которого явно здесь не хурмой потчевали. Женщина наверняка связала эти события с Книгой Сочтенных Теней, так как глаза ее наполнились ужасом, она, не глядя, схватила мальчика за руку и попробовала утащить его обратно у выходу, но там дорогу им перегородили еще двое д’харианцев, вышедших на шум, и не успели Ливия с Эйданом опомниться, как их разделили, заломив обоим руки, и снова втолкнули в читальную залу, где их уже нетерпеливо ждали.

— Кто такие? — командир подошел ближе, в угрожающем жесте опустив ладонь на рукоять меча.

Зедд встретился с затравленным взглядом библиотекаря. Д’харианцам ни в коем случае нельзя было знать о том, кто перед ними, и, не уверенный, что Ливия сообразит, что говорить, Зедд сказал все за нее.

— Разве не видите — мать привела своего сына в библиотеку почитать книги, — и не в силах сдержать раздражение, добавил: — Хотя вам, наверное, очень сложно это понять.

Командир не казался сколь-нибудь убежденным.

— Как вы прошли мимо моих солдат у дверей? — сощурившись, спросил он.

На это, Зедд не сомневался, Ливия нашла бы что ответить, и она явно собиралась это сделать, но ее сын совершил глупость. Он выдернулся из хватки солдата, который, очевидно, был так уверен в своем устрашающем виде, что даже не ожидал, что малец попробует устроить побег. Впрочем, Эйдан не бежал. По крайней мере, не прочь из библиотеки. Он бросился на командира, размахивая своими маленькими кулачками. Мальчонке на вид было не больше десяти, но отваги было в избытке.

— Д’харианская мразь! Вы убили моего отца! — кричал мальчик, отчаянно ударяя по облаченной в доспех груди.

— Эйдан, нет! — вскрикнула Ливия на секунду раньше, чем это хотел сделать Зедд, но было поздно — командир, вдоволь натешившись, заломил мальчику руку и, развернув его к себе спиной, приставил к его горлу кинжал, выхваченный из-за пояса так быстро, что Зеддикус даже не успел этого заметить.

— Не трогайте его! — Ливия кинулась вперед, отчего сердце волшебника защемило. Он вдруг вспомнил собственную дочь, утраченную до болезненного недавно. Таралин наверняка бы так же смело бросилась на спасение Ричарда.

— Говори, кто ты, или воссоединю твоего сына с почившим отцом. — Кинжал командира еще сильнее уперся в грудь мальчика, Ливия всхлипнула.

— Я… — она взглянула на Зедда, но он поборол желание покачать головой. Жизнь мальчика стоила дороже Книги Сочтенных Теней.

В молчании волшебника женщина, вероятно, углядела поощрение ее решений, так что, переведя глаза на д’харианского командира, она сказала как есть:

— Работаю здесь. Я библиотекарь.

Довольная ухмылка пробежала по лицу командира, затерявшись где-то в кромке его усов.

— Где Книга Сочтенных Теней? — начал он без предисловий. — Рука, облаченная в металл, все еще держала мальчика за руки, поднятые над головой, чтобы открыть доступ к его горлу, у которого послушно ждал приказа кинжал.

— Я точно не знаю, — призналась Ливия, но это не имело для командира никакого значения.

— Ты найдешь её мне, — рука сильнее натянула запястья ребенка. — В противном случае…

Кинжал метнулся к лицу, Ливия вздрогнула, ее сын вскрикнул.

— Не мучай мальчика, этим ты не ускоришь поиски желаемого! — попытался вступиться Зедд, но его слова были проигнорированы.

— Я сделаю все, что скажете, не трогайте моего сына! Прошу!

Ливия явно была на грани истерики, и Зеддикус не сомневался — она камня на камне здесь не оставит, но книгу найдет. Материнская любовь творит невообразимые вещи.

Однако Эйдан, которого Ливия в свое время описала, как бойкого мальчика, способного за себя постоять, оказался еще более безрассудным, чем волшебник полагал.

— Ты хоть соображаешь, какой ты дурак? — в голосе мальчонки, обращенном к командиру, слышалась насмешка.

— Эйдан! — паника, жившая на лице Ливии последние несколько минут, сменилась гневом, Зедд также напрягся. Вспыльчивый командир мог запросто перерезать ребенку горло за одно только кривое слово.

— Искать книгу бесполезно, — вопреки упреку матери продолжил мальчик. — Даже если ты ее найдешь, отдать Ралу не сможешь.

Командир ослабил хватку, заинтересованный словами ребенка.

— Ты хоть понимаешь, где ты? На улицу смотрел? Ты уже не в Срединных Землях.

Посомневавшись секунду, командир подхватил Эйдана под локоть и потащил к окну. Раскрыв ставни, он выглянул наружу. Зедд, вытянув шею, попытался понять, о чем мальчик говорит. Он увидел бескрайнее голубое небо и кромку деревьев, до слуха донеслось щебетанье птиц.

Это все было похоже на Браймонт, но волшебник отчего-то знал — они не там. И не из-за слов мальчика, просто это небо и эти деревья были какими-то другими. Будто миру добавили красок.

— Должно быть, волшебник создал этот мираж, — выплюнул командир противным голосом. Тотчас пара мечей переместились в сторону Зеддикуса.

Командир, продолжая держать Эйдана одной рукой, вернулся к стойке и ткнул в старика пальцем.

— Ты взялся из ниоткуда, тебе должно быть что-то известно.

Его голос был таким уверенным, что Зедд невольно усмехнулся.

— Мне? — он издал смешок. — У меня нет магии. — Последнее слово было нарочно выделено из прочих, дабы показать всю глупость этого предположения. — Если бы была, думаешь, смогли бы вы меня схватить?

Солдаты несколько напряглись, что, определенно, играло Зеддикусу на руку. Припугнуть таких легче простого, поэтому он опустил голос до полушепота и зловеще произнес:

— Но если здесь не обошлось без магии… если всё здание переместилось в некое загадочное место… кто знает, какие еще опасности таятся здесь.

Он перевел взгляд на командира, который был ниже волшебника на целую голову, а сейчас казался еще меньшим, чем был на самом деле. Должного эффекта Зедд, определенно, добился.

— Будь я тобой, — его шепот и вовсе стал похож на замогильный стон, — я бы бежал отсюда со всех своих ног.

Командир стиснул зубы.

— Заткните ему рот, — скомандовал он, отходя, после чего обе меча с двух сторон приблизились еще ближе.

Командир, между тем, отдавал уже новый приказ.

— Соберите квод и разведайте эту местность, выясните, кто сотворил это колдовство!

Мальчика он все так же не выпускал из хватки, за него-то волшебник и боялся больше всего.

Ливию усадили за стол, бросив перед ней её записи, Эйдана отвели в сторону, толкнули на край лавки.

— Не тяни время, — поторопил командир, библиотекарь отняла глаза от раскрытых дневников.

— Нет, я билась над этим текстом много недель, — голос ее звучал жалобно, но Зедд, которого пристроили напротив нее, не мог ничем помочь. Как волшебник, который любые трудности привык решать одним коротким заклинанием, сейчас он ощущал себя особенно ужасно.

— Думаю, тебе не хватает стимула, — прошипел д’харианский командир, подавая знак своим солдатам одним коротким кивком.

Тотчас Эйдана подхватили с лавки и, припечатав к стене грубым ударом, приставили меч к груди.

— Пожалуйста! — выкрикнула Ливия, но волшебник понимал, что одной этой просьбы будет недостаточно, чтобы остановить безжалостного д’харианского солдата от рокового удара.

Казалось, надежды нет, но в тот самый миг обе створки двери отлетели в стороны, а на пороге, в лучах света, появилась фигура с обнаженным мечом. Зедд прищурился, стараясь понять, кто пришел им на выручку, и возликовал, узнав своего внука.

— Отпусти его! — крикнул Ричард, который всегда отличался своей способностью моментально оценивать обстановку.

Трое д’харинцев, оставшиеся с командиром в библиотеке, бросились на него, но Искатель не был бы собой, если бы не сразил их быстро и точно, всех троих, оставив командира в полном одиночестве. Что-то подсказывало Зедду, что квод, отправленный на разведку, тоже разбит, и такое же сомнение волшебник прочел в глазах последнего выжившего врага.

Один из д'харианцев прилетел на стол перед Зеддом и осел на пол, больше противников не оставалось, и юноша бросился к командиру, но тот, вытянув Ливию из-за стола, воспользовался своим привычным кинжалом, приставляя его к шее женщины. Слишком часто за последние полчаса кому-то пытались что-то перерезать, более терпеть этого волшебник не собирался. И пока д’харианец велел Ричарду бросить меч, угрожая расправой над женщиной, волшебник медленно переползал в конец своей лавки, надеясь застичь командира со спины.

— Если она умрет, Рал не получит свою книгу, — напомнил Ричард. — Он сам тебя убьет.

И в этот миг стул опустился на голову д’харианца, разлетевшись от удара на щепки. Голова командира на щепки не разлетелась, но сам он очень красиво упал на шахматный пол.

Ливия, наконец, смогла обнять Эйдана, а Зедд и Ричард обменялись кивками.

— Не так эффективно, как огонь волшебника… — Зеддикус пожал плечами и широко улыбнулся. — Но иногда приходится импровизировать.

Старик перевел взгляд на библиотекаря и ее сына, они, казалось, ничего более не замечали в этом мире, кроме друг друга.

— Джеймс обещал вытащить нас отсюда, — Ричард вернул меч Истины в ножны и подошел к Ливии. Женщина подняла на него глаза, собираясь что-то сказать. Видимо, слова благодарности. Однако Ричард перебил ее.

— Но сначала нужно найти книгу.

Ливия качнула головой и оглянулась на Зедда, тот прочитал в ее глазах панику.

— Я не лгала этому д’харианцу, — сказала она, продолжала мотать головой из стороны в сторону. — Я не знаю, смогу ли я решить последнюю загадку…

Зеддикус нахмурился. Он понимал, что Книга Сочтенных Теней наверняка спрятана очень искусно, но любую загадку все же составлял человек. Составлял для того, чтобы однажды книга была найдена. А если это так, то найти ее вполне реально.

— Может, мы с Ричардом поможем? — спросил он, видя, как изменился взгляд женщины, как мелькнул в ее глазах проблеск надежды, как разгладились морщины на ее лбу.

— Да, — она оживленно закивала и бросилась к столу, подхватила свои записи и лихорадочно принялась перебирать их. Наконец, найдя какой-то пожелтевший лист, она любовно разгладила его и поднесла к волшебнику. — Я пыталась перевести это, но язык, должно быть, очень древний, я никогда с таким не встречалась.

Зедд нахмурил брови. Он узнал эти буквы, и хоть они для него представляли лишь неясный набор символов, волшебник знал, кто может справиться с текстом, играючи. В этом дар Искателя — разуметь тексты Книги Сочтенных Теней, а это, без сомнения, был язык Книги.

— Ричард, — Зедд взял из рук Ливии листок и протянул его внуку. — Взгляни-ка.

— Это язык Книги Сочтенных Теней… — Ричард казался немного потрясенным, но, определенно, в положительном смысле.

— Древняя запись, которую может прочесть лишь Искатель, — объяснил волшебник. Эйдан подошел ближе и привстал на цыпочки. Пытливому мальчонке захотелось оказаться в первых рядах, поэтому Зеддикус отошел на шаг назад.

Ричард поднял текст повыше, чтобы настенный факел осветил буквы, и прочел:

— Искомая книга спрятана в укромном месте, между миром Подземным и сводом Небесным.

— Это может быть где угодно, — разочарованно протянул Эйдан, но лицо Ливии озарилось.

— Нет, — она подняла взгляд на Ричарда. — Это здесь, в библиотеке.

Она схватила Искателя за руку и потащила за собой, Зедд лишь благодаря своим длинным ногам поспевал за нами. Миновав несколько коридоров, они вышли к стеллажам, доверху набитым свитками. Д’харианцы не успели добраться сюда, все было сложено аккуратно, что, без сомнения, должно было ускорить поиск.

— Это наше астрологическое собрание, — Ливия сделала жест рукой, указав направо.

— Свод небесный… — проговорил Зеддикус, начиная понимать, к чему она клонит.

— А это о Хранителе и Подземном мире, — взмах влево.

Да, все было именно так, как волшебник и подумал.

— Подземный мир…

Книга, без сомнения, находилась где-то здесь. Зедд вытащил ближайшие астрологические свитки, но тексты не несли сколь-нибудь важной информации. Движение звезд, затмения, астрологические планы. Волшебник хмыкнул и потянулся за новым свитком, но голос Ричарда опередил его намерения.

— Сюда!

Он медленно, но верно двинулся в сторону стены в конце стоек, и Зедд, привлеченный этим движением, решил взглянуть, что же заинтересовало его внука.

Ричард явно смотрел на гобелен, висящий на стене. Серый, невзрачный, растрепанный. Он наверняка провисел здесь больше полувека, и теперь рука Искателя приподнимала его. Аккуратно, с благоговением.

Стена под гобеленом оказалась неровной, словно бы этот участок покрывали грунтовкой позже остальных. Он был рыхлый, шершавый и даже слегка отличался по цвету.

Зедд забрал у внука конец гобелена и шире отвернул его, в то время как Ричард опустил ладонь на странное пятно. Лоб его прорезали морщины, когда он, выхватив из-за пояса свой старенький охотничий нож, ковырнул им податливую стену. Куски штукатурки посыпались к их ногам, не тверже застывшего воска. Как никто до сих пор не обнаружил этот тайник, оставалось загадкой. Никак Создатель схоронила это место под своим белым плащом из света и любви. Лишь ее вмешательство, не иначе, защитило Книгу Сочтенных Теней от рук зла. Страшно представить, что было бы, если бы гобелен захотели сменить.

Зедд посмотрел на куски грунтовки под своими ногами. Впрочем, они не столь сильно отличались по цвету и фактуре. Вероятно, они заметили разницу только потому, что ожидали здесь что-то найти, а для человека несведущего стена осталась бы просто стеной.

Нож Ричарда справлялся с делом легко и ловко, а штукатурка сама подавалась навстречу, осыпаясь от одной лишь вибрации. Вскоре на этом месте не осталось ничего, кроме квадратного камня, который Ричард, недолго думая, подцепил ножом. Камень оказался на слишком широким вглубь, выскочил от первого же движения ножа. Зедд забрал камень из рук внука и откинул к дальней стене, Ричард же в этот час просунул руку внутрь образовавшейся ниши и победно улыбнулся.

— Там что-то есть.

«Что-то» еще было не столь конкретно, но все же волшебник ощутил радость.

Это была она, точно она. Когда Ричард выудил из отверстия тоненький дневник, Зедд уже знал это наверняка. Книга отличалась от оригинала, который был заключен в пафос позолоты и узоров. Она была совершенно обычная, кожаная, завязанная сбоку. И очень пыльная.

С последним фактом Ричард очень быстро справился, сдув многовековые осадки на пол. Когда он развязывал завязки, руки его дрожали, а Зеддикус уже не мог скрыть улыбки.

На поверку обложка оказалась лишь чехлом, внутри которого хранилась книжечка поменьше. На ней тоже не оказалось опознавательных знаков, но Ричард рассеял все сомнения просто развернув ее. Зедд увидел те же письмена, которыми пестрила прежняя Книга Сочтенных Теней.

— Только с помощью исповедницы можно узнать истинный смысл Книги Сочтенных Теней, — прочитал Ричард такие знакомые слова. Выражение полного триумфа озарило его лицо, а Ливия радостно ахнула. Волшебник и сам не смог сдержать вздоха облегчения.

— Мой муж потратил годы на поиски этой книги, — Ливия протянула руку, и Ричард вложил в нее находку. — И все это время она была здесь.

— То, что мы ценим больше всего, часто оказывается ближе, чем мы думаем, — ввернул очередную мудрость Зедд, не забывая поражаться самому себе, как в его голове рождаются такие поучительные фразы.

— Пора уходить! — слова Ричарда вернули всех с небес на землю. Все верно, там, в мире за картиной, люди Рала шныряли по городу, нельзя было допустить, чтобы картина досталась им прежде, чем все ее обитатели покинули полотно.

Путь наружу был свободен, не осталось ни одного д’харианца, который мог бы им помешать, а единственный выживший лежал без сознания под обломками стула.

Оказавшись на свежем воздухе, Зедд вдохнул полной грудью, ощущая, что все теперь будет хорошо. Однако все не было хорошо, так как у подножия холма, рядом с мольбертом художника, стояла недоумевающая Кэлен, и, судя по тому, как ошалело она оглядывалась, прибыла она сюда только что.

— Кэлен! — Ричард ускорил шаг. — Что ты тут делаешь?

Девушка словно бы не слышала его, она продолжала осматриваться, а рот ее был раскрыт от удивления.

— Не знаю, — наконец сказала она, и в тот же миг возле мольберта в золотом сиянии появился человек, которого Зедд видел впервые. Судя по кисти в его руке, это и был тот самый художник, о котором Ричард успел поведать на пути из библиотеки.

Он отложил кисть и сделал шаг к группе собравшихся.

— Ливия, хвала духам, ты жива.

— Что такое, почему Кэлен здесь? — Ричард выступил вперед, вид у него был недовольный. Зеддикус не знал всех тонкостей их плана, но понимал, что прибытие исповедницы в картину явно не было частью общего замысла.

— Я отправил ее сюда, чтобы защитить, — ответил художник, которого, если Зедду не изменяла память, что было почти невозможно, звали Джеймсом.

— Мы нашли что искали, пора уходить.

Слова Ричарда художник встретил непониманием.

— Уходить? — он любовно оглядел мир вокруг. — Разве можно захотеть покинуть такое место? Посмотрите на мир, что я создал — это просто рай! Здесь мы все будем в безопасности. Мы будем счастливы. Мы все. Я велел брату Товасу закопать картину в лесу, и ничто больше не сможет причинить нам вреда.

Эти речи не внушали Зедду никакого доверия. Утопическая идея творца была явно несовершенна.

Ричард не собирался молчать, он сделал еще несколько шагов в сторону художника.

— Джеймс, если ты хочешь остаться — это твой выбор. — Голос Искателя звучал спокойно и аккуратно. — Но мы должны выполнить свою миссию.

Художник выглядел расстроенным. Когда он заговорил, в голосе его ощущалась тревога.

— Ваша цель — победить Даркена Рала, — сказал он. — Но что, если Рал одержит победу? Он заполучит эту книгу и поработит весь мир!

Джеймс говорил с жаром, и Зедд понимал его опасения.

— Всем будет лучше, если книга останется здесь.

Вот с этим уже хотелось поспорить, что и сделала Кэлен.

— Я приказываю, как исповедница, освободить нас отсюда.

Таким приказным тоном она не пользовалась в повседневной жизни, но этот тон всегда играл на руку в переговорах с кем-либо.

Художник же, вопреки ее резкости, лишь шире расправил плечи.

— Здесь у тебя нет власти. Нет магии. Здесь мы все равны.

Очевидно, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет, Ливия решила взять ситуацию в свои руки.

— Ты был мне хорошим другом, с тех пор, как умер мой муж, — она вышла вперед, одной рукой обнимая сына. — Я благодарна, но здесь не останусь.

Джеймс опешил. Явно не этого он ждал от нее.

— Почему ты хочешь назад? — его вопрос звучал, как обличение в предательстве, немного обвиняюще и лишь капельку заботливо. — Там д’харианцы. Быть может — те же, что убили твоего мужа, — художник обвел мир рукой. — А здесь всё, что ты любишь. Твой сын, твои книги.

Ливия отрезала все его убеждения, едва заметно качнув головой.

— А что насчет Искателя и его друзей? — она оглянулась назад и встретилась с Зеддом глазами. Он различил тревогу на ее лице. — Нельзя держать их здесь.

Она пыталась быть убедительной, но художник и слышать ничего не хотел. Он знал свою, только ему понятную истину, и отступать не планировал.

— Эйдана должны окружать люди, способные оказать хорошее влияние, — возразил он. — Отца у него нет, и кто-то должен научить его отличать хорошее от плохого. А разве можно найти лучшего учителя, чем Искатель?

Ричард явно был растерян, что его имя прозвучало здесь, как довод. Повел он себя дипломатически мудро.

— Ты прав — согласился он, и его согласие должно было хоть ненамного усыпить бдительность Джеймса. — Мальчику нужен наставник, и может быть я им стану, — а теперь следовало поставить свои условия: — Но не здесь.

Слова, которые призваны были успокоить художника, опять не возымели никакого эффекта. Напротив, он сам готов был вечность оспаривать необходимость покидать это место.

— Вы двое, — Он взглянул на Кэлен, а после вернул взгляд на Ричарда. — Я слышал, что вы говорили в моей мастерской. Я видел, как вы глядели друг на друга. Вы оба хотели попасть сюда.

Кэлен едва заметно покраснела, но не смолчала.

— Не как твои пленники.

Джеймс покачал головой.

— Но в реальном мире магия — ваша тюрьма. Она встает между людьми. — Он ткнул пальцем в исповедницу. — Это твои слова.

Кэлен потупила взгляд и покраснела еще сильнее. Зедд знал о тайных желаниях своих спутников, и он сам был бы рад, если бы все препятствия, наконец, спали с их пути, но он знал что быть здесь — не вариант. Лишь красивая иллюзия безопасности и счастья. Впрочем, давить в этой ситуации он не хотел и позволил своим товарищам самим вершить свою судьбу.

— Снаружи твоя любовь уничтожила бы его, но здесь вы можете быть вместе, — продолжал между тем художник, но у Ричарда, наконец, лопнуло терпение.

— Хватит! — вскричал он, обнажая меч.

Художник спокойно отреагировал и на это.

— Что? Что ты сделаешь? Зарубишь меня? — он усмехнулся. — Даже если убьешь меня, вы останетесь здесь. — Его лицо снова приобрело серьезный, даже хмурый оттенок. — Со временем вы сможете это принять. Здесь нам всем правда будет лучше.

Не слушая больше никаких возражений, он вернулся к холсту, и, обильно смочив кисть белой краской, принялся закрашивать изображение.

Зедд отвел товарищей в сторону. Ситуация совершенно не нравилась ему, нужно было немедленно брать ее в свои руки.

 — Если его магия — единственное, что здесь работает, — он бросил взгляд на Джеймса, который был так увлечен процессом, что и не замечал их, — мы должны найти способ воссоздать ее.

Кэлен оживилась. Схватив Зедда под локоть, она оттащила его подальше.

— Джеймс обучился этой магии по книгам, в библиотеке, — припомнила она. — Если найти книги, мы сможем сделать то же самое.

Ричард, однако, покачал головой.

— Джеймс сказал, что овладеть ею может только художник, как он.

— То есть, без таланта это может не сработать? — голос Кэлен звучал разочарованно, но не было такой преграды, которая способна была напугать волшебника Первого Ранга.

— Нужно попытаться, — сказал Зедд бодро. — Помогите мне найти эти книги.

— Идемте, я постараюсь вам помочь, — Ливия, держа сына за руку, устремилась обратно к библиотеке. Зедд отметил, с какой тоской Джеймс проводил ее. Догадка пронзила волшебника остро и точно — не только любовь Ричарда и Кэлен была на кону, сам Джеймс также совершенно точно питал нежные чувства к молодой вдове. Зеддикусу даже стало жаль парня, ведь он собирался лишить того возможности построить свое счастье в этом утопичном краю.

Ливия шагала уверенно, по ней было видно, что она хочет сбежать из этого места не меньше Зедда.

— Джеймс хочет остаться здесь ради тебя, — волшебник ещё раз оглянулся на художника, чтобы удостовериться — тот все ещё смотрит им вслед.

— Я знаю, — отозвалась женщина, преодолевая последние метры до библиотеки. — Но я говорила ему и не раз — я вижу в нём друга, не более.

Зеддикус кивнул, против велений сердца не попрешь. Нельзя заставить кого-то любить себя. Именно поэтому им и стоило покинуть этот нереальный мир, чтобы дать сердцу шанс где-нибудь там, в обычной жизни, найти успокоение.

— Что это?! — крик Эйдана встряхнул волшебника от его мыслей. Он оглянулся в том направлении, которое указал мальчик, и волосы у него на затылке встали от ужаса. Дальние поля охватило пламя, оно перекидывалось с куста на куст, с дерева на дерево, быстро и беспощадно.

— Что происходит? — голос Ливии донесся будто со стороны, из-за толщи мыслей и тревог.

— Картина горит, — сказал Зеддикус с уверенностью. — Нужно убираться отсюда как можно скорее.

— А брат Товас? Картина же у него! — в голосе женщины ещё была надежда, но волшебник лишь покачал головой.

— Полагаю, дитя, что он мёртв, а книга в плохих руках. В очень-очень плохих руках.

Ливия, не долго думая, бросилась по склону вниз, но Ричард, бегущий навстречу, перехватил её и, упирающуюся, потащил к библиотеке.

— Внутрь! — крикнула поспевающая за ним Кэлен.

Огонь был уже близко, возле мольберта, возле художника, который размашистыми движениями выводил что-то на холсте.

Зедд смекнул, что к чему — не успевая нарисовать всех, Джеймс велел всем собраться в одном месте — в библиотеке, и её он сейчас рисовал. Рисовал их, обрекая себя на погибель. Ошибался или нет, в последний миг он принял поистине героическое решение.

Времени было очень мало, поэтому волшебник подхватил мальчика на руки и преодолел последнюю дистанцию, оказавшись в надёжных с виду стенах библиотеки. Зедд понимал, что даже сложенная из крепкого камня, на картине она сгорит столь же легко, как и всё остальное, и теперь лишь от Джеймса зависела их жизнь.

Ричард втянул в здание вырывающуюся Ливию, Кэлен вбежала следом, и Зеддикус запер двойные двери. В последний миг он разглядел художника, которого уже объял огонь.

Бесконечно долгие секунды, за которые не было ясно, спаслись они или нет, Зеддикус провёл, прислонившись к дверям лбом, и наконец голос Эйдана прорезал тишину.

— У него получилось, Джеймс спас нас!

Мальчик глядел в окно, и Зедд, наконец, оторвал голову от деревянной рамы, чтобы сделать то же самое.

Они действительно снова были возле Браймонта, огонь исчез.

— Нужно уходить. — Ричард как всегда думал на много ходов вперёд. — Д’харианцы явятся сюда.

Никто не стал спорить. Они долго бежали по подлеску, запутывая следы, пока Ричард не разрешил остановиться.

Зедд с шумом отдышался, все было кончено.

Кэлен же в утешительном жесте обняла Ливию, и они простояли так некоторое время, пока исповедница не отстранилась.

— Вам нельзя оставаться в Браймонте, — Кэлен оглянулась на товарищей, ожидая подтверждения своих слов, Зедд кивнул, и девушка вновь обернулась к Ливии. — Это опасно для тех, кто помогал Искателю.

Ливия казалась растерянной.

— Но куда нам идти?

Конечно же, проведя всю жизнь в этом городе и в этой библиотеке, она не могла представить себе другой жизни, но Зедд всегда готов был предложить варианты, при том, далеко не самые худшие.

— Поместье епископа в двух днях ходьбы, — успокоил он. — Сопротивление поможет вам. Я отведу.

Ливия благодарно сжала его ладонь в своей и протянула Ричарду свёрток, который прижимала к груди все это время.

— Думаю, она тебе нужнее.

Ричард взял свёрток бережно и аккуратно, извлёк из него Книгу Сочтенных Теней, провёл ладонью по чёрной обложке.

— Не знаю, как благодарить, — он отнял от книги взгляд и встретился глазами с женщиной. — Быть может, ты помогла закончить эту войну.

Ливия улыбнулась по-особому печально.

— В сердце Джеймс был хорошим человеком, — сказала она с грустью. — Пожалуйста, сделайте так, чтобы его жертва не была напрасной.

А затем, взяв сына за руку, она повела его прочь, не оглядываясь. Зедду было жаль её. Ей потребовалось потерять, чтобы понять, что действительно было важно. Джеймс поступил как герой, и это, определённо, не будет напрасно.

— Скоро увидимся, — волшебник кивнул своим спутникам и двинулся следом за Ливией и Эйданом. Их ждала новая жизнь, а теперь, когда Книга Сочтенных Теней попала в руки Искателя, эта жизнь обещала стать ещё и свободной.

* * *

Каждый раз, когда Искатель встаёт на пути моего господина, жизнь того становится только хуже. Хранитель бы побрал этого идеалиста с его извращенным пониманием лучшего будущего. С ним давно уже нужно покончить, а тем более сейчас, когда он успевает скрыться вместе с библиотекарем и, я так полагаю, с Книгой Сочтенных Теней прямо из-под моего носа. Самое обидное, что волшебника и исповедницу также не удаётся достать, нет рычагов давления на мальчишку Сайфера. Впрочем, судя по тому, что из Браймонта валит густой чёрный дым, какое-никакое возмездие мой господин получил. Это будет ложка дёгтя в огромную бочку мёда Искателя, но, уверена, что даже этот ложки хватит, чтобы он ощутил горчинку.

— Попадись он мне, я живьём с него шкуру сдеру! — Далия со злостью бьёт по входным дверям библиотеки носком сапога. — Ну ничего, у нас есть трикстер, он порвет Искателя на тряпочки.

Порвал бы, если бы мы дали ему это сделать, а не цепляли на него дурацкий ошейник. Сейчас же времени у нас не так много. У мальчишки Сайфера есть Книга Сочтенных Теней, и хоть лорд Рал прознал, что шкатулки Одена тот разделил, ничто не мешает ему снова достать их и объединить. Жизнь и свобода моего господина в опасности.

Мы возвращаемся в город, где от дома художника не осталось и щепки, а соседние домишки медленно тлеют. Горький дым проникает в лёгкие, режет горло и глаза, а посреди этого пепелища стоит лорд Рал, раскинув руки в стороны. Вся южная сторона Браймонта стёрта с лица земли, скоро огонь перекинется на другие дома, и никто не посмеет гасить его. Но я знаю, что господину мало этого. Он не выглядит раздосадованным, но я-то понимаю, что в случившемся радости нет. Искатель снова обошёл нас на один огромный шаг, так ещё и пришлось в который раз проучивать глупых мятежников, которые его покрывали.

— Мой лорд, — откашлявшись, я подхожу к нему. Дым, кажется, не доставляет ему неприятностей, у него даже глаза не слезятся.

— Милая, — голос чист, словно лёгкие не наполнены гарью. — Иди сюда.

Прикосновение его губ приносит очищение. Ощущение, что я оказываюсь под надёжным куполом, куда не проникает едкий дым. В следующую секунду лорд Рал одаривает своим даром и Далию, так что теперь мы можем спокойно находиться здесь и лицезреть падение Браймонта.

— Я получил известие от Джиллера, — рассказывает лорд. — Очень кстати он разыскал две из трёх шкатулок Одена, и я хочу, чтобы вы обе отправились туда. Берите всех людей капитана Дукана, ему они уже точно не нужны.

Я бросаю взгляд за спину господина, где у дома художника чернеет истлевшее скрюченное тело. Судя по остаткам брони, это капитан Дукан, и я нисколько не удивлена — из-за него мы потеряли сегодня Книгу Сочтенных Теней. Его нерасторопность стоила господину очень многого.

— Мы вернем вам шкатулки, мой лорд, — обещает Далия, склонив голову в поклоне.

— Девчонку-хранительницу убейте. — Лорд Рал соединяет ладони и касается ими губ. — Она самое страшное существо в Срединных Землях. И пусть её невинный облик не вводит вас в заблуждение — она опаснее большинства живущих, ваши эйджилы против неё бессильны.

— Девчонка умрёт, — обещаю я, лорд Рал кивает и делает отпускающий жест.

— Эйджилы на неё не действуют, — Далия бросает в меня насмешливым взглядом. — Она прямо как твой трикстер.

Я отвечаю ей сдержанной улыбкой. Сестре по эйджилу не ведомо — Локи умеет терпеть боль, но это не значит, что он не ощущает её, и это меня очень беспокоит. Что ж, надеюсь, он продержится до моего возвращения.