Кот-который-выжил (джен)

Предупреждение: глава содержит сцены жестокости

— Что вы сделали? — прошептал Гарри, всматриваясь в искажённое лицо Северуса. — Что вы с ним сделали?

Дамблдор покачал головой.

— Дело не в заклинании, которое я применил, Гарри. Оно было выполнено правильно, но что-то вмешалось в тот сон, в который я погрузил профессора Снейпа, и боюсь, это не самая хорошая новость, — мрачно произнёс директор.

Гарри вздрогнул. «Он мой». Красные глаза. Волдеморт…

Словно автомат, он направился к кровати, на которой лежал Снейп, схватил его за левую руку и отодвинул рукав. Метка выглядела просто чудовищно: перепутанная, размытая, болезненная, какая-то особенно красная и пульсирующая.

Мальчишка поднёс руку к своему шраму… да, Волдеморт пытался заполучить своего Пожирателя Смерти, или, как минимум, покарать его и разлучить с Гарри. Ну, нет, этому не бывать, этот психопат жестоко ошибается, — Северус принадлежит ему и больше никому! Он накрыл рукой метку, потом повернулся к Дамблдору.

— Я займусь этим. Оставьте нас.

Его тон был таким холодным и отстранённым, что все три волшебника на какое-то мгновение замерли. Поппи среагировала первой.

— Займётесь чем, мистер Поттер? Об этом не может быть и речи!

Гарри с досадой взглянул на неё.

— Я могу вернуться туда, чтобы найти его. Волдеморт не получит его.

На этот раз он ясно заметил, как вздрогнули мадам Помфри и МакГонагалл.

— В его сон, ты это хочешь сказать, Гарри? — осторожно спросил Дамблдор.

Мальчишка кивнул.

— Не думаю, что это так уж благоразумно, — продолжал директор.

— Не думаю, что у вас есть выбор, — ответил Гарри. — Если только вы не собираетесь позволить Волдеморту убить его.

— О чем вы, мистер Поттер, — возмутилась медсестра. — В данном случае речь идёт всего лишь о беспокойном сне, из которого не удаётся вывести профессора Снейпа. Ничего такого уж драматического.

— Сон, беспокойный по вине Волдеморта, вы не находите таким уж драматическим? — Гарри начал медленно закипать от злости. Когда только они все перестанут вмешиваться в то, в чём ничего не понимают? Если бы, для начала, Дамблдор не произнёс своё дурацкое заклинание, они не попали бы в эту ситуацию!

— Есть и другие способы, Гарри, я поищу, — попытался успокоить его Дамблдор. — Мы не бросим Северуса.

— Вот-вот, — ответил Гарри таким презрительным тоном, какого и сам от себя не ожидал. — Ищите свои способы. А я, я буду искать его.

— Мистер Поттер, — сухо заметила МакГонагалл, — вам уже пора что-то делать с этой навязчивой идеей спасти весь мир, которая, похоже, просто засела в вас. Вам следует понять, что решение сложных проблем, начиная с этой, следует предоставить взрослым… Никто не просит тебя спасать всех, Гарри, — закончила она гораздо более мягким тоном.

Мальчишка медленно повернулся к ней.

— Мне очень жаль, профессор, но раз вы просите меня победить Волдеморта, значит, вы просите меня спасти всех. Что бы вы там ни думали, сейчас Северусу нужен я. Я и никто другой. Не знаю, может, профессор Дамблдор и мог что-то сделать в самом начале… — с сомнением сказал он, — но сейчас уже поздно, после всего, что произошло.

Обернувшись к директору, он добавил:

— Я знаю, что делаю, профессор. Мне нужно просто уснуть здесь. Вы можете произнести заклинание, только более лёгкое, чем то, что вы применили к Снейпу?

Дамблдор посерьёзнел.

— Что, на твой взгляд, ты можешь сделать, Гарри?

— То, что я уже сделал этой ночью. Разыскать Северуса в его сновидениях и вызволить его из опасности. За исключением того, что на этот раз… я попытаюсь вытащить его оттуда. Вы должны помочь мне, думаю, вам надо произнести заклинание или что-то в этом роде, — он взглянул директору прямо в глаза. — У нас нет выбора, вы же знаете.

Глаза Дамблдора блеснули, и он медленно кивнул головой.

— Хорошо.

— Альбус! — возмущённо воскликнули за его спиной обе дамы.

— Минерва, боюсь, Гарри прав. Есть какая-то особая связь, соединяющая его с Северусом… и с Волдемортом.

— Но мы даже не уверены, что причиной этой проблемы является именно Сами-Знаете-Кто! — не унималась мадам Помфри.

— Это он, — уверенно сказал Гарри. — Этой ночью я видел его во сне. Он хочет заставить профессора Снейпа заплатить за то, что он его предал.

— Мистер Поттер, — голос Минервы дрожал от негодования, — повторяю: вы не обязаны спасать весь мир, профессор Дамблдор прекрасно может…

— Минерва, — перебил её директор, поднимая руку, — Гарри абсолютно прав. Северус больше не доверяет мне и не позволит помочь ему, к тому же я не связан с Волдемортом так, как Гарри. Конечно, следует быть очень осторожным, но это — единственный шанс, который есть у профессора Снейпа.

— Альбус, он же ребёнок! — воскликнула Минерва.

— Его ребёнок, — тихо сказал Гарри. Повисла мёртвая тишина, только биение сердца отдавалось в ушах. Он что, правда сказал это вслух? При всех? Мерлин.

— Минерва, Поппи, не могли бы вы подождать меня в гостиной? Я позову вас, если будет нужно.

После минутного замешательства раздались шаги удалявшихся волшебниц. Дверь закрылась, и Гарри остался наедине с Дамблдором… и Северусом.

— Как вы думаете, мне следует превратиться в кота? — спросил он, не поднимая глаз. — Именно так я отыскал его этой ночью.

— Поступай, как считаешь нужным, мой мальчик, — спокойно отозвался Дамблдор. — Только не рискуй понапрасну. Так или иначе, профессор Снейп и сам найдёт способ, как выбраться оттуда, уверен в этом.

Гарри покачал головой.

— Нужно, чтобы я пошёл туда. Вы поможете?

Скорее почувствовав, чем услышав согласие Дамблдора, Гарри не раздумывая вскочил на кровать в кошачьей форме. Едва он успел устроиться на груди профессора, как услышал произнесённое шёпотом заклинание и почувствовал, как расслабляется его тело.

Он стал медленно погружаться в сон… или, вернее, в кошмар.

Буря, вновь свирепствовала буря. Сильный, порывистый ветер, бушевавший вокруг, отбрасывал его назад, завывая так, что барабанные перепонки готовы были лопнуть. Прижав уши, кот ползком продвигался вперёд в поисках глаза бури.

Северус. Северус. Человек в Чёрном. Профессор Снейп. Где вы?

Откуда-то издали, словно стон, донёсся ответ.

Вперёд, он должен двигаться вперёд. Казалось, ветер сосредоточил на нём всю свою мощь, хлеща по бокам, и в этом непрекращающемся свисте ему померещился голос:

— Он мой. Ты заплатишь. Мои магические силы. Тебе не уйти от меня. Я их всех убью…

Подстёгиваемый гневом, Шэди удвоил свои усилия. Красные глаза неотступно следили за ним сквозь пелену тумана, но он чувствовал, что уже близок к цели… Там, прямо перед собой, ему удалось различить расплывчатый силуэт человека с запрокинутой назад головой и развевавшимися на ветру чёрными волосами. Кот пытался различить его лицо, но оно выглядело каким-то слишком гладким, слишком застывшим, словно… маска! Жуткая белая маска закрывала лицо профессора, маска Пожирателя Смерти, сообразил Гарри… Сквозь неё были видны лишь два тёмных тоннеля глаз, — лихорадочных, затуманенных, невидящих.

Собрав все свои силы, Гарри приблизился к ногам человека, чья фигура словно разрушалась от ветра. Вдруг оказалось, что он стоит уже не на четырёх лапах, а на двух ногах, и прямо над его лицом возвышается покрытое маской лицо Снейпа. Подросток опустил взгляд на свои руки, — у него не было палочки… но ведь она ему и не нужна, здесь, во сне, разве не так?

Подняв руки, он схватил маску и попытался сдвинуть её. — Безуспешно. Холодная, гладкая маска, казалось, приросла к голове волшебника, словно была с ней одним целым… Гарри положил руки на плечи Снейпа, но тот, глубоко погружённый в транс, никак не отреагировал на прикосновение.

Унять ветер, сначала нужно унять ветер… но как, если Северус даже не смотрит на него? И этот свистящий голос, непрестанно шепчущий угрозы, выносящий смертный приговор, всё более и более усиливающий чувство охватившего его отчаяния.

Поддавшись на какое-то время унынию, Гарри приник к размытой фигуре профессора, уткнувшись головой в его грудь.

Ему даже показалось, что он чувствует его характерный запах, эту смесь зелий и пряностей… и тут его вдруг словно всосала в себя какая-то тьма, а когда краски вернулись, обстановка вокруг совершенно изменилась.

Омут памяти, подумалось ему сначала… Но нет, не похоже. Это было что-то более подвижное, более реалистичное… Тем не менее, это были воспоминания. Воспоминания профессора. С некоторой долей вины Гарри подумал, что ему, безусловно, не следует здесь оставаться, но было уже слишком поздно. Сухой щелчок заставил его вздрогнуть… Дверь, захлопнулась дверь, и он в который уже раз оказался в воспоминаниях Северуса.

Тёмные глаза с ненавистью наблюдали за находившимся в кроватке ребёнком. Глаза женщины…

— Если бы только тебя не было. Всё из-за тебя… Это всё по твоей вине!

Мальчик, почти ещё совсем малыш, отшатнулся назад, обиженный и испуганный. Стиснув зубы, женщина резко шагнула к нему, потом остановилась, развернулась и вновь исчезла, оставив маленького Северуса в горькой растерянности.

Это было довольно-таки плохим вступлением, подумалось Гарри… Но прежде чем он успел оценить развернувшуюся перед ним сцену, поле зрения опять заволокла тьма.

— Crucio!

— Господин! Я не солгал! Я к вашим услугам… всегда!

— Недостаточно! Этого не достаточно! Crucio!

Боль была такой сильной, что Гарри захотелось броситься на землю и сжаться в комок… но в этом видении у него не было собственного тела, — это ещё совсем молодой Северус корчился от боли, испытывая одновременно и горечь, и смирение, затаив протест в самой глубине души.

И вновь тьма уступает место новому видению, ещё более раннему по времени.

«Северус, совсем маленький… лет семи, или около того», — подумал Гарри. Возможно, сцена могла показаться забавной, если бы она не была такой страшной. Забившись в угол какой-то комнаты, с лицом, залитым слезами, мальчик смотрел на нависший над ним массивный силуэт, казавшийся ещё огромнее в глазах испуганного ребёнка.

Человек, как решил Гарри, не производил бы такого впечатления, если бы не был пьян. Обезумев от гнева, он размахивал над своей головой хлыстом и орал:

— Я покажу тебе, кто здесь главный! Я научу тебя слушаться!

Человек был слишком пьян, чтобы бить точно, но это не мешало узкому ремню хлыста с сухими хлопками достигать своей цели, вырывая у ребёнка пронзительные крики.

Напуганный сам, Гарри пытался найти способ, чтобы приблизиться к затерроризированному мальчишке с искажённым от боли лицом, пытавшемуся как можно сильнее сжаться в комок. Нужно что-то сделать, чтобы защитить его, прежде чем этот человек, бывший, конечно же, его отцом, не набросился на него снова.

— И хватит реветь! Ты ни на что не годишься! — вопил, пошатываясь, человек с мутным взглядом. — Когда ты только научишься не путаться у меня под ногами, а? Думаешь, тебя спасёт твоя магия? Считаешь, что ты лучше меня, крысёныш?

Мальчишка горячо замотал головой, при этом явно ни на что не надеясь.

— Видишь это? — кричал человек, потрясая хлыстом. — Вот, это стоит всей твоей магии, чтобы заставить уважать себя!

Вновь покачнувшись на ногах, он, зловеще улыбаясь, приблизился к мальчишке. Тот ещё сильнее сжался в своём углу, его сердце так колотилось, что, казалось, готово было разорваться. Гарри мог ощущать страх, источаемый каждой клеточкой его тела, и тут массивная фигура нависла над ним в таком мягком, таком знакомом движении. Человек медленно поднёс хлыст к самому лицу ребёнка, обдавая его перегаром.

— Покажи, что ты понял, Северус, покажи, что запомнил урок. Поцелуй его. Ну!

На какую-то секунду расширившиеся глаза мальчишки встретились взглядом с глазами животного, которое было его отцом. Гарри заметил в глазах пьяного нездоровый блеск, жестокость, желание властвовать… Мгновение спустя он ощутил, как перед лицом этого нового унижения в мальчишке пробудилась жестокость, слишком сильная для его возраста, как царивший в нём ужас сменился яростным протестом, — он не покорится, нет, только не так, не этому человеку!

Через мгновение Тобиас Снейп вместе со своим хлыстом пролетел через всю комнату и под горящим взглядом мальчишки со всего размаха ударился о противоположную стену. Перед тем, как потерять сознание, отец успел бросить на сына скорее удивлённый, чем злобный взгляд. Северус, пошатываясь в свою очередь, поднялся, испытывая боль от этой маленькой победы. Никогда ещё он не испытывал такого отчаяния, сам не понимая, почему…

И снова темнота…

— Где он? Где он, Северус?

— Не знаю, господин, но я на верном пути, чтобы…

— Crucio!

И вновь непереносимая боль.

— Где Поттер, Северус?

Поттер? Гарри вздрогнул. Он что, говорит о нём? Но Северус в этом видении выглядит намного моложе… Шпион хотел защитить его отца? Впившись взглядом в Волдеморта, Гарри пытался сквозь толщу времён установить с ним контакт. Но сейчас перед его глазами был совсем другой Том Риддл, и между ними не существовало никакой связи… никакой возможности отвлечь мага от того, что произошло много лет назад.

— Дамблдор прячет его, — стоя на коленях, Снейп тяжело дышал. — Он не до конца доверяет мне… но я узнаю… я найду его, господин.

— Для тебя же будет лучше. И поскорее.

— Да, господин. Простите, господин.

Злоба, горечь. И вновь повиновение, несмотря ни на что… пламя, скрытое в глубине души, но на коленях, всегда…

И вновь сцена изменилась, унося с собой растерявшегося Гарри. С какого же конца взяться за это дело? Это ведь не сон, а воспоминания, он ничего не может в них изменить…

На этот раз возник парк. Две маленькие девочки, одна из них рыженькая, качаются на качелях, вторая, должно быть, её сестра. Они напоминают ему кого-то, хотя он и не может понять, кого. Северус, едва ли старше, чем в предпоследнем видении, оживлённо разговаривает с обеими девочками, видимо, сёстрами. Есть в них что-то знакомое, но Гарри так и не может решить, что…

Совершенно очевидно, что старшей вряд ли нравится Северус. В ярости, с заплаканными глазами, она поворачивается к нему своим раскрасневшимся лицом.

— Ты что, надел сегодня одежду своей матери?

Теперь настал черёд краснеть мальчишке. Его взгляд останавливается на ветке, что находится как раз над девчонкой, и на его лице появляется опасная улыбка. Весь накопившийся в нём гнев высвобождается, и ветка дерева с оглушительным треском ломается.

Девчонка кричит, когда ветка обрушивается на неё, но к Северусу оборачивается её сестра, та, рыженькая, с зелёными глазами.

— Сев! Это гадко!

Северус выглядит виноватым, его гнев вдруг куда-то улетучивается. Он не хотел, чтобы Лили так думала о нём…

— Это не я! — пытается обмануть он, но Лили не даёт себя провести.

— Идём, Туни, пошли домой.

Обе девочки поворачиваются к нему спиной и уходят, оставляя его одного в полной растерянности. Что он сделал такого плохого? Он просто защищался. Петуния вечно нападает на него, ревнуя к нему сестру, к тому же она всего-навсего маггл, как Тобиас…

Ему вовсе не хотелось, чтобы Лили рассердилась на него из-за этого происшествия! Она — единственная волшебница во всей округе, к тому же его единственная подруга… Он будет осторожнее, раз ей так хочется. Всё что угодно, лишь бы не потерять её уважение и её дружбу…

Лили, улыбнулся Гарри. Ну, конечно же. Так вот какой была его мать в детстве… и тётя Петуния! У неё уже тогда был этот высокомерно-чопорный вид, который так хорошо был ему знаком… Но не успел он обдумать увиденное, как его вновь унёс поток воспоминаний.

— Ты принадлежишь мне, Северус, неужели ты забыл об этом? — раздался зловещий шёпот, и высокий тёмный силуэт навис над фигурой Снейпа, вновь стоявшего на коленях.

— Нет, господин, — прошептал он прерывающимся голосом. — Я принадлежу вам душой и телом.

— И кое-чем ещё, — ответил Волдеморт. — Ты что, забыл, кому служишь, Пожиратель Смерти? Или твоя преданность поколебалась?

— Никогда, господин, — устало ответил Северус, словно он уже так много раз пережил эту ситуацию, что знал неизбежную развязку.

— Ну, так докажи это. Завтра же принеси мне то зелье, жду тебя в первом часу.

Северус чуть было не начал возражать. Ведь это невозможно, у него совсем нет времени, — на приготовление зелья требуется неделя… Он склонил голову. У него нет выбора. Он должен найти какой-нибудь способ, или ответить за невыполнение приказа. И второй вариант был более вероятен.

— Да, господин.

— Отважный малыш, — сказал Волдеморт, тихо рассмеявшись и потрепав Мастера Зелий по голове. — Не заставляй меня вновь усомниться в тебе, Северус, не вынуждай меня наказывать тебя.

— Нет, господин, — ответил Снейп, стараясь не стискивать зубы. Отвращение грозило взять верх над смирением.

— Что ж, ну, тогда просто так, на всякий случай… Crucio!

Северус рухнул на пыльную землю, и вновь наступила темнота.

Гарри чувствовал, что, несмотря на отсутствие тела, его бьёт дрожь… О чём только думают все эти волшебники, стремящиеся стать Пожирателями Смерти? Осознают ли они, что их ожидает? Рабство, истязания… и, получается, на самом деле Снейп уже давно не был одним из них. Как же он только смог… Но у него нет времени на выяснение подобных вопросов. Он должен найти какой-нибудь способ, чтобы вытащить отсюда Северуса, пока образы и переживания, непрестанно мелькавшие в его голове, не разрушили его окончательно, будучи для него, вне всякого сомнения, гораздо более болезненными, чем для Гарри. Нужно найти что-то такое, что позволило бы ему войти в воспоминание… ближайшее, надо как-то постараться. Собравшись с мыслями, он приготовился сделать это, чтобы вызволить Снейпа из его воспоминаний.

Темнота сменилась слабым светом, и Гарри шагнул вперёд, чтобы было лучше видно, невольно опасаясь того, что может произойти на этот раз.

Звуки шагов, приоткрытая дверь… Северус тихонько подкрадывается к ней, чтобы разглядеть, что происходит в гостиной, откуда льётся этот зеленоватый свет.

Каминный порошок, вспышка зелёного пламени, камин, на котором стоит маленькая фарфоровая пастушка, — единственное, что сохранилось у Эйлин от её семьи… Мать вновь разговаривает с Принцем. Сердце мальчишки начинает бешено колотиться.

— Отец, я ошиблась, — Эйлин Снейп наклонилась к камину, её голос звучит умоляюще. — Мне нужно было послушаться вас, не надо было выходить замуж за маггла. Мне очень жаль…

— Рад слышать это, — ответил из камина глубокий мужской голос. — Но сейчас уже слишком поздно, Эйлин.

— Нет, позвольте мне вернуться! Я поняла все свои ошибки и хочу вернуться в Мэнор, в нашу семью! — в отчаянии сказала Эйлин. — Я больше не разочарую вас!

— Брак с магглом всегда можно расторгнуть, хотя подобное предательство этим не изгладить, — возразил дедушка Северуса, — но вернуться с этим ребёнком, этим полукровкой? Слишком поздно, Эйлин. Ни один нечистокровный никогда не войдёт в семью Принцев.

— Я могу оставить его, — с жаром предложила молодая женщина, — я оставлю его здесь, с Тобиасом, никто никогда ничего не узнает!

Сердце Северуса болезненно сжалось, но он не ушёл. Он хотел услышать продолжение. Он хотел знать.

— Он маг, хочешь ты того, или нет. Он существует, и это нельзя игнорировать. Всё, Эйлин, ты сама выбрала свою жизнь и свой брак. Постарайся найти в этом что-то хорошее. Ты больше не принадлежишь к нашей семье.

С этими словами наполовину высунувшаяся из камина фигура бородатого мужчины исчезла, и молодая женщина попыталась броситься вслед за ней в зелёное пламя.

— Нет, отец, подождите!

Но защитные чары, охранявшие камин со стороны Принцев, оттолкнули Эйлин назад, в маленькую гостиную дома в Паучьем тупике. От отчаяния она застонала. Ей потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя. Всё ещё дрожа, она тяжёлыми шагами направилась к двери, за которой прятался Северус. Испугавшись, мальчишка отпрянул, бросился назад и быстро уселся на свою кровать, открыв на коленях какую-то книгу.

Дверь медленно отворилась, пропуская в комнату женщину с такими же тёмными волосами и глазами, как у Северуса. Черты её лица были искажены яростью. Не говоря ни слова, она приблизилась к сыну, и Гарри заметил в её руке палочку.

— Если бы тебя не было… если бы только тебя не было… – прошипела она, стиснув зубы.

Не сводя с матери глаз, мальчишка обречённо сжался в комок. Он не отвёл взгляд даже тогда, когда она направила на него палочку.

— Без тебя они бы позволили мне вернуться.

Похолодев, Северус ничего не ответил, казалось, что-то разъедало его изнутри… отчаяние, быть может.

Глядя прямо на него, волшебница подняла палочку и слегка взмахнула ею.

— Avada…

Гарри хотел было рвануться вперёд, но отсутствие тела вынуждало его ограничиваться ролью зрителя. Но ведь Снейп выжил, напомнил он себе, он вырос и стал профессором, значит, Эйлин не убила своего сына… Мерлин, что же ему сделать, чтобы вытащить его отсюда!

На конце палочки появился зелёный свет. Северус не двигался, не дрожал, казалось, он даже не дышал… Через время, показавшееся целой вечностью, рука, державшая палочку, медленно опустилась, так и оставив заклятие наполовину незавершённым. Незавершённым навсегда, подумалось Гарри, пока Эйлин Снейп, некогда Эйлин Принц, молча выходила из комнаты.

Дверь захлопнулась, и Северус, наконец, закрыл глаза. Никогда ещё он не чувствовал себя таким опустошённым. И таким одиноким. Она всё-таки не сделала этого, конечно… Ему хотелось поверить, хотя бы на секунду, что она достаточно сильно любила его, чтобы не совершить такое. Но на самом деле это было не так. Он видел её, прочёл её мысли, пока она держала его на прицеле своей палочки, проник в её разум… Она боялась. Боялась, что её родители придут в ужас. Боялась, что вместо того, чтобы позволить ей вернуться домой, они отправят её в Азкабан. Боялась, что ей придётся ответить за убийство сына.

Ему не хотелось открывать глаза. Вообще, никогда. Он не злился, даже не расстроился, нет, просто чувствовал себя абсолютно опустошённым, более опустошённым, чем это можно было себе представить… Медленно откинувшись на кровать, он безнадёжно пытался хоть чем-то заполнить эту пустоту, которая, казалось, заполонила собой всё на свете. И тут он рассмеялся, — фигурка маленькой девочки… Лили. Да, у него всегда есть Лили. Даже когда больше никого нет.

Больше никого.

Замерев, Гарри отрешённо смотрел в пустоту, даже не заметив, как сцену вновь заволокло мраком. Как она могла? Как эта женщина могла сделать такое? Со своим сыном? Мерлин, а он ещё считал чудовищем Петунию… думал, что понимает, каково это — быть отвергнутым своей семьёй! А оказалось, что в этом вопросе Северус ещё мог дать ему сто очков вперёд…

Гарри вздрогнул, когда темноту вновь прорезал голос Волдеморта, и осознал, что вновь упустил шанс. Действие всё время разворачивалось по, казалось, отработанной схеме… Видения были чёткими, мучительными, и не только в физическом плане, а гораздо хуже… Он догадался, что это были ключевые моменты жизни Северуса, сделавшие его таким, каким он стал. Его выбор, его решения, всё то, что изменило его взгляд на вещи, превратив в того желчного профессора, каким Гарри его знал. Оставалось только понять, до каких разумных пределов стоит смотреть этот «фильм» и как вырвать Северуса из этого адского круга воспоминаний. Это было похоже на то, что ему самому довелось испытать в Малфой-Мэноре… за исключением того, что воспоминания профессора были вполне реальными. Слишком реальными.

— … большая ошибка, Северус! Слишком большая, чтобы остаться безнаказанной!

— Господин, я считал, что поступил правильно…

— Убив другого Пожирателя Смерти? — холодно осведомился Волдеморт.

— Он поставил под угрозу всю операцию! Не выполнял ваши приказы, господин, это было неизбежно! — возразил Северус.

— Полагаю, настолько же неизбежно, как и твоё наказание, — процедил Тёмный Лорд.

Северус тяжело вздохнул, ясно понимая, что он ничего не сможет изменить.

— Да, господин.

— Люциус, какое заклинание он применил к Тревису?

— Сектумсемпра, господин, — приторным тоном откликнулся Малфой.

Мозг Гарри заработал. Сектумсемпра, заклинание, которому его научил Северус? Помня, что оно сотворило с деревом, мальчишке совсем не хотелось увидеть, какое действие оно окажет на человека.

— Прекрасно, значит, вы знаете, что вам остаётся делать. Вы, все, — бросил Волдеморт, обращаясь к образовавшим круг Пожирателям, — займитесь им. Смотрите, чтобы он хорошенько запомнил урок… только оставьте его достаточно дееспособным, чтобы завтра вечером он смог принести мне зелья. Понятно?

— С удовольствием, господин, — откликнулись Пожиратели Смерти.

Глядя на то, с каким вожделением они направились к Северусу, Гарри подумал, что они действительно получат от этого удовольствие. Малфой первым вытащил палочку, за его сектумсемпрой быстро последовали заклинания остальных Пожирателей. Через несколько минут на теле Северуса не осталось живого места, казалось, не было ни единого сантиметра кожи, на котором бы не было пореза.

Он не умрёт, Северус знал, что Волдеморт не позволит этого, его талант Мастера Зелий дорогого стоит… только, Мерлин, насколько же легче было бы умереть…

С трудом сдерживая подкатившую тошноту, Гарри подумал то же самое. Нужно положить всему этому конец, и поскорее… пока он сам, как и Северус, не потерял рассудок.

Если бы только ему удалось нащупать нить, найти способ, как вывести Снейпа из этого транса…

Тем временем возникла новая сцена. На этот раз Гарри узнал жилище семьи Снейпов: скудная обстановка, общее впечатление холода и запустения… На этот раз Северус выглядел старше, и Гарри подумал, что ему, пожалуй, почти столько же лет, сколько сейчас ему самому.

С бьющимся сердцем Снейп открыл входную дверь, рука сжимала палочку, от волнения перехватывало горло. И не без причины, заметил Гарри.

Там, в маленькой гостиной, что была свидетельницей стольких семейных драм, лежали два тела, разделённые в смерти так же, как и в жизни. Сперва Северус подошёл к лежавшему возле книжного шкафа Тобиасу. Старый пьяница пытался дотянуться до выдвижного ящика, чтобы вытащить свой револьвер… слишком поздно. Его широко распахнутые, опустевшие глаза, смотрели теперь в потолок, а на лице застыло так хорошо знакомое Северусу выражение ярости.

Слишком поздно, отец. Как всегда, слишком поздно.

Он медленно направился к другому телу, лежавшему на ковре, рядом валялась светлая палочка. «Тоже слишком поздно», — подумал подросток. Тёмные бездонные глаза Эйлин Принц больше ничего не выражали, — ни сожаления, ни всегда отражавшейся в них горечи.

Северус подумал, что под конец она всё-таки оказалась права: всё это произошло по его вине. Он оттолкнул ногой палочку… ещё один шанс упущен, мама. Ещё один скверный выбор. Жаль. Жаль, что я не испытываю сожаления.

Наверное, ему следовало бы закрыть им глаза, или перенести их на кровати, придать пристойный вид… только зачем? С ними покончено. Покончено с этим домом. Покончено с этой жизнью. С их отношениям с Лили, конечно, тоже… теперь у него больше нет выбора, не так ли? Через несколько минут она перешагнёт порог своего дома и обнаружит там точно такую же картину. Две Авады Кедавра, два тела, два предупреждения. Не для неё, разумеется…

Бросив последний взгляд на гостиную — боже, а ведь когда-то она казалась ему такой большой — Северус направился к двери, оставив позади тела своих родителей. После некоторого колебания он всё-таки свернул к камину, чтобы захватить с собой маленькую фарфоровую пастушку, единственную ценную вещь в покидаемом доме, которая устояла перед Тобиасом Снейпом, равно как и единственный магический предмет. Единственный предмет, которым на его памяти дорожила Эйлин Снейп, урождённая Эйлин Принц.

Не оглядываясь назад, Северус положил статуэтку в карман и тихо закрыл за собой дверь. Навсегда.

Только один раз, уже на крыльце, он тяжело вздохнул, устремив взгляд в конец Паучьего тупика. Жизнь — не более чем огромный тупик, подумалось ему… что бы ни происходило, у него всегда был всего лишь один путь: тот, который он должен был выбрать. Тобиас и Эйлин теперь мертвы, и он не будет тратить время на сожаления. В доме, находившемся через пару улиц отсюда, единственные взрослые люди, которые были добры к нему на протяжении его детства, точно так же лежали мёртвыми на полу своего жилища, и все четверо делали его дальнейший путь совершенно четким.

Завтра или через неделю он порвёт с Лили. Любой ценой он должен защитить её как от себя, так и от Волдеморта. И когда учебный год подойдёт к концу, он примет Тёмную Метку и пойдёт той дорогой, которая ему суждена.

Изо всех сил он старался убедить себя, что всё это не имеет никакого значения. Что всё к лучшему. Во всяком случае, что это — наименьшее из зол. Это было единственное, на что он мог надеяться.

И вновь темнота.

Ошеломлённый тем, что он только что пережил, Гарри на какое-то время утратил способность соображать. Как можно было впасть в такой фатализм? Прийти в такое отчаяние? Нет, поправился он, это не отчаяние, а полное отсутствие надежды, ощущение абсолютной пустоты.

Крики, прорезавшие темноту, заставили его вздрогнуть. Заклинания раздавались вперемешку с ругательствами, слышался характерный шум драки… нет, не драки, а сражения, поправился Гарри. Тёмные силуэты в масках вели бой с другими волшебниками, для которых он, казалось, был проигран с самого начала.

— Убейте их, — безжалостно бросил Волдеморт.

Вокруг вспыхнуло множество зелёных лучей, и несколько тел упало на землю, оставив лицом к лицу с Пожирателями Смерти лишь небольшую горстку безоружных волшебников.

— Все грязнокровки, — властно прошипел Тёмный Лорд. — Все они не достойны своего дара магии. Можете поразвлечься, Пожиратели, заставьте их заплатить за их предательство…

Не заставив себя упрашивать, волшебники, чьи лица были скрыты масками, наметили себе жертвы среди безоружных людей, устроив целое состязание в заклинаниях, одно изощрённее другого. Один лишь Северус стоял позади, наблюдая разыгравшийся спектакль, но не участвуя в нём, что не преминул заметить Волдеморт.

— Северус, а ты чего ждёшь? — прошептал он. — Вон стоит одна дамочка, никто пока ею не занялся… ты же не заставишь её ждать, правда? Уж мне-то как никому другому известна твоя изобретательность в заклинаниях.

— Благодарю вас, господин, но боюсь, что такого рода занятия могут испортить некоторые зелья, для приготовления которых требуется, чтобы на руках того, кто их варит, не было крови, — возразил Снейп.

— Вздор. На твоих руках не будет никакой крови. Это всего лишь небольшое развлечение… можешь оставить последний удар Люциусу, он как раз большой любитель этого. Давай, Северус, — добавил он, медленно выговаривая каждое слово, — ты же не хочешь разочаровать меня?

Гарри почувствовал, как Снейп стиснул под маской зубы. Хитрость не удалась.

— Нет, господин, конечно, нет. Crucio!

Волшебница, в которую он направил заклинание, рухнула на землю, крича от боли, тогда как он старался использовать все свои способности в окклюменции, чтобы закрыть свой разум. Притворяться. Не выдать себя. Скрываться за маской и угождать Волдеморту…

Женщина потеряла сознание, и костлявая рука сжала его плечо.

— Я знал, что эти заклинания станут настоящим подарком для тебя, Северус. Надо будет не забыть взять тебя с собой в следующий рейд против магглов… твоя помощь просто бесценна.

С губ Волдеморта сорвался лёгкий смешок, и он направился к другим Пожирателям, занятым тем, чтобы продемонстрировать свои умения.

Смех всё ещё был слышен, когда в глазах Северуса потемнело. Отчаянно цепляясь за пустоту, за свои защитные барьеры, он изо всех сил старался, чтобы его не стошнило прямо там, рядом с безжизненным телом его жертвы…

«Действовать, нужно действовать», — приказал себе Гарри. Прямо здесь, сейчас же, пока не возникло новое воспоминание, отыскать какой-нибудь способ… внедрить какое-нибудь своё воспоминание в воспоминания Северуса, найти какую-нибудь лазейку, что-нибудь, за что можно было бы зацепиться.

Но было уже слишком поздно, перед его глазами разворачивалась новая сцена, не слишком, правда, отличавшаяся от предыдущей…

Вновь круг Пожирателей Смерти и Северус — в его центре, с обнажённой левой рукой. К нему торжественно приближался Волдеморт.

— Северус Снейп, — начал он звучным голосом, — сегодня ты убивал и истязал во славу моего имени. Готов ли ты вступить в ряды моих приверженцев, подчиниться моей власти?

Гарри била дрожь, но Северус был спокоен.

— Готов, — твёрдо ответил он, и Гарри обнаружил, что это действительно так, — в разуме Мастера Зелий не было ни колебаний, ни сомнений. Укрывшись где-то там, в самой глубине своей души, за выставленными барьерами, подавив в себе все чувства, какие в нём только были, он был подобен глыбе льда.

— Посредством этой Метки ты будешь моим слугой во всём и всегда. Пусть она станет знаком того, что ты принадлежишь мне, знаком твоих убеждений, станет хранительницей твоей преданности и твоей верности тем обязательствам, которые ты на себя принял. Пусть эта Метка соединит тебя с твоим господином и с другими Пожирателями Смерти. Да будет она орудием славы и орудием кары, и пусть ничто не сможет стереть её. Сегодня ты вступаешь в ряды моих слуг и отказываешься от привязанности, преданности и служения кому бы то ни было, кроме меня.

Северус молча склонил голову и протянул руку. Волдеморт медленно, со всей торжественностью, подобающей церемонии, взял его руку и накрыл её с внутренней стороны, выше кисти, своей ладонью. От руки сразу же пошёл черноватый дымок.

Гарри почувствовал острую боль и сильное жжение, пронзившее молодого человека. Северус стоял, выпрямившись, в недвижном молчании и только напряжённое выражение лица и покрывшийся испариной лоб выдавали его страдания. Казалось, пытка длилась бесконечно, пока он, выбившись под конец из сил, не упал на колени.

Волдеморт с явным удовлетворением убрал, наконец, свою руку, оставив после прикосновения широкий отпечаток характерного красного цвета. Гарри вновь затрясло. Череп, змея… На руке Северуса теперь красовалась Тёмная метка.

— Пожиратель Смерти, — продолжал Волдеморт, — пусть твоё послушание будет безупречным, пусть твоя преданность никогда не поколеблется. Всё, что у тебя есть, принадлежит мне, и всё, чем ты дорожишь, будет уничтожено, если ты меня разочаруешь. Старайся угодить мне, и ты будешь вознаграждён сверх всяких ожиданий. Следуй за мной без колебаний до самой победы и ты, наконец, будешь признан по заслугам. Встань, Северус. Займи место в своей новой семье.

Собрав все свои силы, Снейп, пошатываясь, поднялся, сдерживая желание прижать руку к чудовищному шраму, чтобы хоть немного унять боль.

Его ментальные барьеры, как отметил Гарри, были как всегда на месте, тем не менее, ему удалось распознать чувства Северуса. Волдеморт тщательно подбирал слова: слава, известность, семья, которая всегда поддержит, — всё то, о чём мечтает каждый подросток. Но когда Снейп шагнул назад, чтобы занять своё место в кругу Пожирателей Смерти, Гарри почувствовал, как испарилась последняя надежда Северуса. Он не хотел принадлежать этому маньяку, убившему его родителей и родителей Лили Эванс. Не хотел получить известность, благодаря преступлениям Пожирателя Смерти. Не хотел такой славы. Не хотел иметь такую семью.

Ему нужна Лили, он хотел снова бродить с ней по полям, хотел создать дом, смеяться вместе с ней, обрести покой, возможно, просто чувствовать себя счастливым…

Только уже поздно. Слишком поздно. Он сделал свой выбор, забрёл в тупик, прошагал по нему и теперь оказался в ловушке…

Вот и всё.

Не имея возможности вырваться из переживаний Северуса, Гарри попытался собраться с мыслями, метавшимися в хаотическом беспорядке. Как профессор мог одновременно испытывать столько чувств? Мерлин, как он вообще смог выдержать такой груз и не рухнуть под его тяжестью, не заорать, не взбунтоваться, не разнести всё, что только было вокруг? Почему не понял этого раньше, почему сразу же не вырвался из этого мрачного маскарада? Какая-то безжалостная обречённость… Гарри бы взорвался, или взорвал что-нибудь, кабинет Дамблдора, например… Дамблдор, почему Северус не обратился к Дамблдору?

Словно отвечая на его вопрос, темноту сменила новая сцена… Альбус! Какой-то обрывистый склон, Дамблдор и обезумевший Северус, бросившийся к его ногам. От взгляда, которым посмотрел на него директор, у Гарри по спине пробежал холодок.

— Не убивайте меня!

— Я и не собираюсь.

Кажется, Северус был уверен в этом не больше, чем Гарри, и на то была веская причина… Он пришёл, чтобы предать своего господина, понял Гарри. Пришёл сдаться на милость Дамблдору, но тот, казалось, вовсе не был готов встретить его с распростёртыми объятиями.

— Вы мне отвратительны.

И слова, и тон, которыми Альбус произнёс их, — всё это резануло Снейпа. А чего он, собственно, ожидал? Презрение следовало за ним по пятам, куда бы он ни пошёл, что бы ни сделал, какой бы путь ни выбрал. Всегда было слишком поздно…

Но Дамблдор не позволил ему ни предаваться горьким размышлениям, ни впадать в панику. За несколько минут он вытянул из него всю необходимую информацию и обнадёжил, что обеспечит защиту Лили. За эти же несколько минут он посулил ему некое подобие убежища, а затем со всей неумолимостью отправил его назад, к своему господину.

Северус с трудом проглотил застрявший в горле ком. Шпионить, теперь ещё и на Дамблдора. Шпионить против Волдеморта, самого большого психопата, какого только носила земля. Каждую секунду рисковать своей жизнью, и даже сверх того. Ради Лили. И ради её спасения, если только оно ещё возможно…

Ледяной, лишённый всякого сострадания взгляд Альбуса Дамблдора завершил эти воспоминания, сменившиеся благословенной темнотой…

Никогда ещё Гарри не видел такого выражения в глазах директора. Суровость — да, боль — иногда, но подобная жестокость? Он не мог не знать о той глубокой дружбе, что связывала сейчас директора и Мастера Зелий… Что же могло произойти за эти годы? Хотя, Северусу в той сцене вряд ли больше двадцати, столько воды утекло с тех пор… и всё же. Испытав всю остроту чувств, которые пережил Северус за время этой встречи, Гарри было трудно понять, как профессор смог так сблизиться с Дамблдором… Ему самому было бы трудно забыть этот взгляд. И то, что директор отправил его почти на верную смерть.

Он заметил, что отвлёкся, так как с трудом осознал, что перед его глазами разворачивается уже совсем другая сцена. Вновь сражение. Только на этот раз не против обычных волшебников… Воспоминания Северуса, похоже, следовали, отвечая на вопросы Гарри, так как теперь он присутствовал при столкновении между Пожирателями Смерти и Орденом Феникса. Он смог без труда узнать многих его членов, но, тем не менее, к своему огромному облегчению — и Северуса тоже — не увидел в толпе лиц своих родителей.

Ордену, несомненно, было известно о той двойной роли, которую играл Снейп. Многие не очень-то в это верили, однако им было достаточно свидетельства Дамблдора. Но приказ, касавшийся его, был таким же, как и в отношении других пожирателей: Снейпа не щадить, просто убедиться в том, что он жив… по возможности.

Ни друг, ни враг для обоих лагерей. Пожиратели с подозрением относились к нему после того, как он начал преподавать в Хогвартсе зелья, а члены Ордена явно не были готовы принять ту лёгкость, с которой он перешёл на другую сторону. Волдеморт держал его на коротком поводке, Дамблдор не спускал с него глаз.

И вновь Северус Снейп мог рассчитывать только на себя. Единственная мысль — спасти Лили — позволяла ему затаить эту лёгкую усмешку превосходства в уголках губ, что одинаково раздражала и Пожирателей, и членов Ордена, усмешку, от которой инстинктивно сжимались все ученики, независимо от их возраста.

Однако этого было не достаточно, чтобы избежать ранений, констатировал он, когда заклинание пронзило его плечо. Он был готов поклясться, что оно было брошено Пожирателем Смерти. «Впрочем, какая разница?» — устало подумал он, делая вид, что с удвоенным пылом продолжает сражаться против Ордена.

Завтра ему придётся вести занятия и готовить зелья для своего хозяина. Точнее, для своих хозяев. И ни один из них уж точно не примет ранение в качестве оправдания. В конце концов, он — Мастер Зелий, как сухо заметила в последний раз МакГонагалл, когда он вернулся в Хогвартс в пропитанной кровью зелёной мантии.

С тех самых пор он и решил, что будет носить только чёрное. По крайней мере, это избавило его от дополнительных мелких унижений.

«Безжалостно», — подумал Гарри, найдя нужное слово. Жизнь обошлась со Снейпом абсолютно безжалостно. Неужели никто никогда даже не пытался дать ему шанс?

И вновь, словно отвечая на его вопрос, видение безо всякого перехода сменилось новым, и мальчишка почувствовал, как при виде развернувшейся перед его глазами картины его сердце почти остановилось, и не только из-за Снейпа.

Мама. Лили. Такая красивая… и смеющаяся, положила руку на плечо молодого темноволосого человека в очках с квадратными стёклами, который просто пожирал её глазами. Северуса охватила ревность, она пылала точно так же, как Метка.

— Лили?

Девушка с удивлением обернулась. В её глазах мелькнуло огорчение, когда она увидела своего собеседника.

— Могу я поговорить с тобой? — как можно тише спросил Северус.

Гарри заметил, что сейчас он выглядел ещё моложе… получается, они вернулись в более ранний период.

После некоторого колебания, Лили обернулась к Джеймсу, что-то прошептала ему, и тот с угрюмым видом отошёл в сторону.

— Что тебе нужно? — холодно спросила она, и Северус вздрогнул под её ледяным взглядом.

— Поговорить с тобой, — тихо ответил он.

— Ну, я здесь.

— В самом деле? — так же тихо спросил он.

— Чего ты хочешь, — нетерпеливо спросила Лили. — Меня ждёт Джеймс.

Скверно, подумал Гарри. В самом деле, скверно. Гораздо хуже, чем мог себе представить Северус.

— Лили, всё изменилось...

— Вот как? И каким же образом? — сухо спросила она.

— Моё положение изменилось, я больше не боюсь… того, что могло случиться, — сказал он с исказившимся лицом. — Я стал очень нужен Тёмному Лорду и…

Лили принуждённо рассмеялась.

— Нужен ты, Сев? Волдеморту? Ты что, действительно искренне веришь в эту ерунду?

— Ты не понимаешь, — Северус начал терять терпение, его щёки внезапно покраснели. — Скоро я стану самым молодым Мастером Зелий в Великобритании, он знает, что у меня незаурядные способности, и теперь он больше ничего не имеет против меня или моих близких… я могу… мы можем… — смутившись, он замолчал.

Лили в явном замешательстве покачала головой.

— Северус Снейп, ты собираешься предложить мне возобновить наши отношения?

— Я… да, Лили. Я знаю, что всё непросто, но ты нужна мне, всё, что произошло…

— Да как ты смеешь! — крикнула, краснея в свой черёд, только от возмущения, девушка. — После всего, что ты мне сказал? После того, каким образом ты меня бросил? Ты хоть представляешь, что я пережила, ты хоть на минуту можешь представить, сколько зла ты мне причинил?

Северус побледнел.

— Прости, Лили… Я должен был так поступить, у меня не было выбора…

— Выбор есть всегда, — сухо сказала Лили, откидывая назад волосы.

— Я сделал то, что было нужно, чтобы защитить тебя, — помрачнев, ответил Северус. — Я сделал это ради тебя!

Не стоило так говорить, подумал Гарри в тот же момент, что и Северус. Стиснув зубы, Лили отступила на шаг, словно намереваясь уйти, потом вновь подошла к Северусу и схватила его за левую руку. Не успел он возмутиться, как она закатала ему рукав и показала Метку, а затем с отвращением оттолкнула его руку. В её глазах читались презрение и боль.

— Не обвиняй в этом меня, Северус Снейп, — спокойно сказала Лили. Слишком спокойно. — Не советую тебе когда бы то ни было оправдывать свои поступки, прикрываясь моим именем. Ты сделал свой выбор… Ты выбрал сторону тех, кто убил моих родителей, и твоих, кстати, тоже. Я даже не понимаю, как… но это то, чего ты хочешь. А я — всего лишь грязнокровка, не так ли?

— Нет, Лили, — прошептал Северус.

Но на этот раз он был прав, сказал себе Гарри. Теперь уже слишком поздно.

— Хватит, — твёрдо сказала Лили, возможно, немного резко. — Я больше не хочу с тобой разговаривать. Даже близко не подходи ко мне. И никогда не заговаривай со мной. С этого дня между нами нет ничего общего.

Северус стиснул зубы, на этот раз даже не пытаясь скрыть пронзившую его боль. Сектумсемпра… только ещё хуже.

— Ты его любишь, да? Поттера?

Взгляд Лили стал жёстким.

— Это тебя не касается. Хотя, да. И держись от нас подальше, Северус, это единственный совет, который я могу тебе дать… счастливо оставаться.

С этими словами Лили Эванс развернулась и быстро побежала к человеку, ждавшему её неподалёку, — вечно растрёпанному Джеймсу Поттеру. Находясь на грани слёз, девушка бросилась в его объятия. Бросив убийственный взгляд на Северуса, Джеймс увлёк Лили на тропинку, ведшую за деревья, за стены Хогвартса… и они исчезли из виду. Северус остался один, и ветер трепал его волосы, бросая их ему в лицо.

Один. Один, со своей последней надеждой, со своими последними иллюзиями, растоптанными Лили и Джеймсом Поттером.

И надежды, и иллюзии вместе с опавшими листьями унёс ветер, в каждом порыве которого ему слышался тот надоевший припев, который вновь и вновь повторялся с самого его детства: по твоей вине; ошибочный выбор; всё из-за тебя… Полукровка, чёртов ублюдок, не нужный ни тем, ни этим, никому.

Один, один против всех.

«Нечего и сомневаться, что у него больше никогда не было возможности помириться с Лили», — с горечью подумал Гарри. В любом случае, ничто не смогло уничтожить ту бездну отчаяния, в которую она его бросила.

Медленно, словно в фильме с замедленной съёмкой, сцена вновь изменилась, принеся с собой столько боли и отчаяния, столько какой-то мучительной агонии, что Гарри собрал все свои силы, чтобы хоть как-то отбросить от себя эти ощущения. Да, он хотел управлять потоком воспоминаний, но только не таким образом!

— Вы же должны были защитить её! — с искажённым от гнева и боли лицом кричал Северус Дамблдору. — Ведь вы обещали!

— Их предали, — спокойно сказал Альбус, явно нисколько не сопереживая молодому человеку. — Но Гарри выжил, а Волдеморт побеждён.

— Какая разница, — простонал учитель зелий, сжимая голову руками. — Как бы я хотел умереть…

И он сказал правду, Гарри это ясно чувствовал. Погружённый в этот момент в переживания профессора, он и сам хотел того же… К тому же на него нахлынули его собственные чувства, — бесконечные сожаления о том, что он, как и Северус, безвозвратно упустил, о том, что у него, как и у Северуса, могло бы быть, о том, что он хотел бы сказать, изменить, исправить…

Только уже слишком поздно, — эхом донеслось из самых глубин памяти Снейпа.

Всегда было слишком поздно, с тех самых пор, как он родился.

На какое-то время Гарри позволил чувству подавленности взять верх над собой, но довольно-таки быстро встряхнулся. Нет. Нет, ещё не поздно, во всяком случае, не во всём, не в отношении того, что ещё может произойти… Возможно, именно в той связи, что существовала сейчас между ним и Снейпом, и скрывался ключ к решению проблемы.

— Северус? — прошептал он и почувствовал, как тот слегка вздрогнул.

— Гарри… — отозвался профессор из глубины своего транса. — Я сдержал слово. Я защищал тебя. Ради неё, все эти годы…

— Но ведь не только ради неё, правда же, Северус? — с надеждой спросил Гарри. Он должен ответить ему. Должен вызвать на поверхность счастливые воспоминания нескольких последних месяцев. Если это необходимо, он вызовет свои собственные. Приложив все усилия, чтобы выйти из переживаний Снейпа, Гарри вспомнил первое, что пришло ему на ум.

Кресло, Северус, мурлыкающий Шэди. Чудесное ощущение того, что у тебя есть дом, есть кто-то, о ком ты можешь заботиться, и кто-то, кто заботится о тебе.

Медленно, с огромным трудом, представленная сцена материализовалась перед его глазами, и Гарри чуть не завопил от восторга, — получилось! Он смог это сделать!

Он почувствовал присутствие Снейпа, оторопело, словно пьяный, смотревшего на эту сцену со своей стороны. Да, один из приятных моментов в лаборатории… и не он один. Всё это были лучшие мгновения и в его человеческой жизни. В тот раз, в парке, когда Северус приобнял его за плечи, та гордость, которую он испытал, тепло от прикосновения, понимание того, что он больше не одинок… а потом тот разговор у окна, ночью, когда Северус предложил ему жить вместе, словно они одна семья, и сказал, что живёт ради него.

Всё это было совершенно реально… и для Северуса тоже, он почувствовал это. Мастер Зелий пытался выбраться на поверхность, старался вырваться из того дьявольского вихря воспоминаний, который вызвал в нём Волдеморт. Воспрянув духом, Гарри вновь обратился к своим воспоминаниям, точнее, к своим ощущениям…

Рука, лежащая на его голове, это чувство нежности, понимание, что кто-то заботится о тебе… Теперь на поверхности появились воспоминания Снейпа, но это были уже совсем другие воспоминания. О той ночи, когда Гарри приснился кошмар, и Северус пришёл к нему в комнату, чтобы, не разбудив, успокоить его, легонько поправил волосы, прошептал ласковые слова.

Гарри почувствовал, что против своей воли улыбается. Так вот когда оно появилось, это чувство защищённости, даже во сне… и не только это.

Protego. Северус тогда принёс себя в жертву, чтобы защитить его. Вот откуда пришло это понимание, что Снейп, Человек в Чёрном, единственный из всех людей, кто готов ради него на такое…

Ответ Северуса не заставил себя ждать, эхом отозвавшись в его воспоминаниях. Защитить Гарри, да, любой ценой, потому что он действительно много значит, и не только для дела… потому что он переживает за него больше, чем за себя самого. Чувство привязанности, смешанное с желанием защитить, сделать его счастливым… и да, отеческая любовь, — всё это почувствовал и Гарри, окутанный теплом заботы со стороны другого человека. И это стало для них обоих укрытием от завывавшего вокруг ветра.

Как тогда, когда он был Шэди, а Снейп взял его на руки. Когда он путешествовал, восседая на его плече, гордый, словно царь зверей. И Северус тоже, Гарри чувствовал это, гордился тем, что этот кот сидит у него на плече. Его кот. До сих пор Гарри даже не представлял, насколько собственническим было отношение к нему Мастера Зелий… и насколько же он боялся его потерять.

Только этому не бывать, убеждал себя Гарри. Ему нужен Северус. Почувствовав что-то тёплое рядом с собой, подросток открыл глаза… Он стоял там, перед ним, его голова по-прежнему утыкалась в грудь профессора, чьи очертания теперь стали более чёткими. Его лицо всё ещё было покрыто маской, отметил Гарри, но глаза уже смотрели прямо на него, и он положил руки на его плечи.

— Я не брошу вас. Пожалуйста, вы нужны мне… вы же обещали!

Снейп медленно кивнул головой, его взгляд был полон сожаления. Он борется, понял Гарри, борется ради него… но он в ловушке, он — пленник Волдеморта. Гарри вновь поднял руки к зловещей белой маске. Он должен это сделать, немедленно, вырваться вдвоём с профессором из этого ада…

Северус опустил голову и посмотрел прямо в глаза Гарри. Ему бы так хотелось… но он должен дать понять мальчишке, что не может пойти с ним, он во власти Волдеморта и с этим ничего нельзя поделать. Много лет назад он поклялся, что будет верен ему…

— Уходи, Гарри, не надо оставаться здесь, это опасно.

— Без вас я не уйду. Вам нужно проснуться, ну пожалуйста…

— Это невозможно. Он не отпустит меня. Возвращайся, Гарри, побыстрее, Волдеморт не должен почувствовать твоё присутствие.

— Он знает, что я здесь, и он знает, что я не оставлю вас ему. Пожалуйста, ведь вы нужны мне… позвольте мне попытаться!

Скорее почувствовав, чем увидев, что Снейп кивнул ему, Гарри машинально принялся снимать с него маску. Ничего не вышло, но он отказывался отпустить Снейпа… воспоминания, нужны ещё воспоминания!

Нет, возразил он сам себе, не воспоминания. Не это сейчас нужно… Сконцентрировавшись, он начал вызывать в воображении образ Мэнора, зимы, которая вскоре наступит, огня в камине, кота… долгие прогулки с Северусом под падающим снегом, смех, уверенность в том, что есть на свете место, куда можно пойти, есть кто-то, у кого можно найти пристанище.

Он представлял себе, как будет в мирной обстановке лаборатории помогать Снейпу с зельями. Как будет поздно ночью, тайком, с помощью мантии-невидимки приходить к нему в Хогвартс за советом.

— Вы нужны мне. Пожалуйста.

Он почувствовал, как медленно, дюйм за дюймом, маска начала отклеиваться, высвобождая лицо Северуса. Собрав все свои силы, Гарри продолжал.

Сидя на плече профессора, он путешествует по коридорам Хогвартса. Царапает гобелен перед входом в гостиную Слизерина, видит, как ученики ходят с жалобами к декану факультета, потому что его кот пытается метить территорию в подземельях. И даже, может быть, кто знает, напрудит в дорогущие ботинки Малфоя.

— Ну, пожалуйста, — мысленно прошептал он. — Вы же мой Человек в Чёрном. Не бросайте меня, только не после всего того, что произошло, только не сейчас!

И вдруг он снял её, — он держал в своих руках эту жуткую маску в виде застывшего черепа, жёсткую, пустую. Не долго думая, он отшвырнул её как можно дальше и с тревогой взглянул на Северуса. Силуэт волшебника больше не трепетал от ветра и стал чётко очерченным, а его бледное усталое лицо было обращено к Гарри.

Медленно подняв руки, он положил их на плечи подростка, который сразу же ухватился за них. На этот раз Волдеморт не смог победить, больше он не отнимет у него никого из тех, кто ему дорог!

— Нет, он не победит. Я не оставлю тебя, — просто сказал Северус, окружив Гарри защитной аурой, которая вновь отбросила ветер, оставив их в центре ослабевающей бури. По причине, которой Северус не понимал, нашедший его мальчишка переживал за него. Несмотря на всё то, что он сделал ему за эти пять лет, он пришёл, чтобы найти его и вернуть себе…

Возможно, впервые в его жизни кто-то пришёл ему на помощь. И также впервые он оказался кому-то нужен. Он, Северус Снейп, и не только в качестве Мастера Зелий или шпиона… мальчишке было нужно, чтобы рядом с ним был кто-то, кто помог бы ему вырасти или просто выжить в этом мире, куда его забросила судьба, кто-то, на кого можно было бы положиться, кто отвечал бы за него. Кто-то, кто жил бы только для него одного.

Северус даже представить себе не мог, что когда-нибудь наступит такой день… После детских лет, проведённых под гнётом Тобиаса Снейпа, когда он почти сразу же попал в подчинение Тёмного Лорда, после службы двум господам, когда он возненавидел само чувство зависимости от другого человека… после того, как он отказался от семьи и друзей, не позволяя себе сближаться с кем бы то ни было в течение почти двух десятков лет, — да, несмотря на всё это Северус Снейп действительно был почти готов впустить в свою жизнь Гарри Поттера. Стать тем взрослым человеком, который принял бы на себя ответственность за мальчишку, посвятил ему себя целиком, что бы ни случилось, человеком, которого Гарри так безнадёжно искал.

Связать с мальчишкой свою судьбу, свою жизнь, свою душу.

Пока Северус пристально смотрел в глаза Гарри, чтобы тот смог прочитать в его взгляде принятое им решение, ему показалось, что их окутало непроницаемым зелёным светом, рассеявшим остатки бури. В следующую же секунду в него ударил ослепительный свет, грубо отбросив назад, и всё его тело, несмотря на то, что это был сон, пронзила сильная боль. Его последней мыслью, перед тем как вновь потерять сознание, была мысль о Гарри… чтобы эта вспышка света не задела его, ведь, как говорят, молния не попадает дважды в одно и то же место…

Через какое-то мгновение (или, может быть, через неделю, Северус не был в этом точно уверен), он с трудом открыл глаза. На этот раз, свои собственные глаза, осознал он, чувствуя, какой болью отзывается каждый мускул его тела. Мерлин, стареть и в самом деле не такая уж приятная вещь…

Ему понадобилось меньше минуты, чтобы восстановить всю цепь событий.

Кабинет директора. Заклинание. Дамблдор, этот старый дурак, этот предатель… Его охватил гнев. Как он только мог? После стольких лет…

Он наконец-то сфокусировал зрение и первое, что он увидел, был тревожный взгляд Гарри, присевшего рядом с ним. Это что же, всё это время мальчишка сидел на его кровати? Но Северус не мог на него сердиться. Не сейчас, не после того, что только что случилось…

Мерлин, что здесь произошло? Сколько времени он провёл в этой рукотворной преисподней?

От новой вспышки ярости сдавило сердце. Он быстро обвёл взглядом помещение, в котором находился. Хогвартс. Его спальня. Но он в ней не один, и если он не возражал против присутствия мальчишки, то что делала в его комнатах, в его спальне МакГонагалл, да ещё с таким смущенным и взволнованным видом? Это уж слишком! Он прищурился, чтобы разглядеть остальных. Поппи Помфри. Медсестра слишком часто лечила его, чтобы он сердился на неё за это вторжение…

А вот последний из присутствующих… высокий рост, шляпа, фиолетовая мантия, длинная седая борода и этот ореол могущества могли принадлежать только одному человеку, последнему из тех, кого он хотел бы сейчас видеть.

Весь напрягшись от гнева, который он не испытывал уже много лет, Северус вскочил на ноги и сжав кулаки двинулся на него.

— Как вы могли?

Его голос звучал хрипло, но это было даже хорошо, потому что только так и можно было выговорить все эти слова… Обе волшебницы пронзительно вскрикнули за его спиной, но он даже не заметил этого, точно так же, как не заметил, что Гарри, сидевший на кровати, превратился в кота и теперь подошёл к нему ближе. Слегка взмахнув палочкой, МакГонагалл прошептала заклинание, и чёрная пижама Северуса вновь превратилась в мантию, но он, казалось, не заметил и этого…

— Северус, мальчик мой, — прошептал Дамблдор… Его голос звучал одновременно и успокаивающе, и немного жалобно, но это никак не могло умерить гнев, испытываемый сейчас Мастером Зелий.

— Нет.

На этот раз его голос прозвучал звонко, но было в нём что-то такое категорическое, что заставило всех присутствующих похолодеть.

— После стольких лет, Альбус? Я не заслужил этого. Нет, не заслужил.

Не сводя с директора глаз, он отступил назад.

— Северус…

— Даже близко не подходите ко мне больше…

Взгляд тёмных глаз на секунду задержался на коте, который смотрел на него, словно загипнотизированный. Северус хотел было что-то добавить, потом передумал.

— До свидания, Альбус.

Повернувшись на каблуках, он решительно направился в гостиную, где находился камин, и только мантия зловеще билась за его спиной.

Оцепенев на какое-то мгновение при виде разыгравшейся перед ним драмы, Шэди вдруг осознал, — Снейп уходит. И если верить тому, что он только что сказал, уходит навсегда. Вот сейчас он шагнёт в камин и, охваченный зелёным пламенем, исчезнет из его жизни…

Кот быстро посмотрел по сторонам. Поппи Помфри с полуоткрытым ртом смотрела, как удаляется её пациент, не в силах вернуть его назад. МакГонагалл, постаревшая, казалось, лет на двадцать, смотрела то на кота, то на Мастера Зелий, оценивая ситуацию. Что касается Дамблдора, тот смотрел на него своим вечно доброжелательным взглядом, на этот раз полным печали. Не говоря ни слова, директор слегка указал подбородком в сторону Шэди.

Но это было лишним. Не теряя времени, кот бросился вслед за Человеком в Чёрном, и когда тот уже бросил в камин горсть пороха, вскочил ему на плечо.

Снейп даже не вздрогнул и не оглядываясь назад произнёс:

— Снейп-Мэнор.

С этими словами он бросился в камин, оставив позади и Хогвартс, и трёх беспомощных волшебников.

Однако Шэди, не сдержавшись, оглянулся и то, что он увидел на лицах профессоров и медсестры, заставило его подумать, что Северус был неправ.

Один раз в своей жизни Северусу Снейпу стоило оглянуться назад.