Кот-который-выжил (джен)

Один. Он остался в Мэноре совершенно один. И у него был карт-бланш заходить куда угодно…

На лице Гарри появилась хитрая усмешка, и в следующий миг чёрный кот бесшумно пробежал по лестнице, ведущей из лаборатории.

Никаких тайных комнат, никаких запрещённых территорий. Он ведь заранее спросил, Северусу не на что будет пожаловаться! В худшем случае он сделает невинное лицо, мол, просто хотел погулять по дому, профессор же сам разрешил! Ну, а если дверь заперта… Останется только открыть её, чего проще? Почему бы и нет, если Снейпу нечего прятать!

Подгоняемый любопытством, кот тенью проскочил ещё несколько пролётов. Ему прекрасно удавалось двигаться бесшумно, бархатные лапки, амортизирующие подушечки, мягкие прыжки — находиться в теле кота определённо давало некоторые преимущества!

Лестница впечатляла, и коридор нужного этажа тоже был красив. Всё казалось новым, нетронутым. В сотый раз в голову мальчишке пришел вопрос: зачем Снейп купил этот дом? Такой огромный и такой пустой? В коридор, в котором он оказался, выходило множество дверей, большей частью закрытых.

Если он правильно рассчитал, то зелёная комната должна быть слева. Первая дверь к его удивлению сразу поддалась, ему даже не пришлось превращаться в человека, чтобы войти.

Ставни на окне были открыты, позволяя свету просачиваться через щель между тяжёлыми зелёными шторами. Пол из тёмного дерева, оклеенные обоями стены — комната казалась довольно весёленькой. Несколько натянутое веселье, пожалуй… В центре комнаты стоял большой бильярдный стол, на который Шэди не преминул с лёгкостью запрыгнуть.

Игровой зал! Вот он какой! Рядом с окном нашлась шахматная доска, про которую упоминал Северус, фигуры были расставлены, словно ожидали игроков… Очень давно ждали, судя по всему. Ещё тут был дартс и много новых нетронутых деревянных ящичков, аккуратно сложенных на этажерке, а также множество других неизвестных ему предметов.

Ничего особенного, но бильярд — это здорово. Нужно будет попросить Северуса научить его играть, у него гораздо больше шансов выиграть в эту игру, чем в шахматы, если они как-нибудь заглянут сюда.

Да, Гарри очень привлекала мысль, что они сюда заглянут… Занятия, приготовление зелий — всё это, конечно, прекрасно, но ему хотелось, чтобы у них с профессором было и ещё что-нибудь общее. Просто провести вместе время. Вдвоём.

Но до этого их ждёт важный РАЗГОВОР…

Шэди встряхнулся. Да, РАЗГОВОР, это обязательно, но перед этим — исследование! Он уже достаточно рассмотрел эту комнату, можно было переходить к следующей.

Неохотно приняв человеческую форму, Гарри открыл первую дверь справа. Маленькая гостиная с книжным шкафом, удобными креслами… Эта комната была гораздо меньше гостиной залы на первом этаже, и он сделал мысленную пометку вернуться сюда позже. Место казалось очень славным и уютным.

Вторая дверь слева вела в какую-то кладовку, и Гарри двинулся дальше, неожиданно начиная нервничать. Если его расчеты были верны… Ручка двери опустилась, но дверь не открылась. Сердце мальчишки забилось быстрее. Вот оно!

Он нашарил в мантии свою палочку и указал ею на замочную скважину, прошептав:

— Alohomora!

Раздался тихий щелчок. Неужели так просто? Он неуверенно толкнул дверь, и она открылась без какой-либо задержки. Глубоко вздохнув, Гарри шагнул внутрь и прищурился.

Комната тонула в полумраке, поэтому он направился к занавескам и резким жестом отдёрнул их. Обернувшись и окинув взглядом залитую светом комнату, он просто онемел.

Зелёная комната… Она так сильно отличалась от других помещений в доме. Вокруг стояла старинная мебель, которой долго пользовались. Определённо тут кто-то жил… и этот кто-то, скорее всего, была женщина. Оставалось узнать, кто именно.

Он медленно подошел к кровати. Зелёная, как ковёр и как занавеси на окне. Он прикоснулся кончиками пальцев к старому покрывалу, сшитому из квадратиков. В этом было что-то… личное, что-то, отличающееся от ледяной бездушности большей части Мэнора. Сама кровать тоже была довольно простой. Удобной и чем-то знакомой.

С любопытством он продолжил осмотр. Вот столик с зеркалом, который он видел с улицы из-за окна! Красивая мебель, на этот раз сильно отличающаяся от всего остального в комнате, но, тем не менее, выглядящая вполне гармонично. Расчёска по-прежнему лежала на столике, а с ней и лента для волос, опять же, зелёная. Несколько разбросанных предметов… Складывалось такое впечатление, что та, кто жила здесь, вышла только на минутку и в любой момент может вернуться за расчёской, войти с улыбкой в дверь, нежная, воздушная… Ну, по крайней мере, такой её представлял Гарри.

А почему нет? На прикроватном столике лежала книга. Гарри подошел, чтобы прочесть название: «Волшебная любовь». Он улыбнулся. Романтичная особа… Интересно, она была влюблена в Снейпа? Похоже на то, иначе что бы она делала в этом доме?

Он машинально подошёл к шкафу и открыл дверцы. Его обдало лёгким ароматом духов, напоминающим о луговых цветах… Запах был очень слабый, но такой нежный, что ему захотелось уткнуться в платья и продолжать вдыхать его. Неизвестно от чего, его сердце сжалось, и нахлынула печаль. Что он делает в гардеробной умершей женщины? Этот запах напоминал ему что-то из прошлого, вызывая слёзы… Все эти простые цветастые платья говорили о потерянном, но не забытом счастье…

С затуманившимся взглядом он отступил и закрыл шкаф. Мерлин, это сумасшествие… Ему не стоило сюда заходить. Такая милая комната и такой печальный аромат…

Ему следовало немедленно уйти, но он не мог. Вместо этого он пробежал глазами названия книг в библиотеке, ведя пальцем по корешкам. Шекспир, Милтон. Любовные романы, учебники магии. Книги по зельям. На губах сама собой появилась улыбка — Северус нашёл женщину, которая любила зелья, так же как он? А вон там, на этажерке, это случайно не… Он подошел ближе. Да, он был прав, на полке стояла маленькая фарфоровая пастушка, которую он уже видел в воспоминаниях Снейпа, единственная вещь, которую тот взял, уходя из дома.

Мерлин, как же грустно! Картины на стене, пейзаж в нежных тонах… Моне, вспомнил Гарри. Карандашные рисунки, фотографии людей, которых он никогда не видел, но которые казались до странного знакомыми, как и всё в этой комнате.

Старый проигрыватель и стопка пластинок рядом на столе. Он снова не смог удержаться и дрожащей рукой перебрал конверты. «Генезис». «Лед Зеппелин». Нил Янг. «Супертрамп».

«Супретрамп». Ему тоже нравилась эта группа. Тяжесть в груди удвоилась, аккуратная стопка рассыпалась от неловкого движения. Так, ему нужно взять себя в руки, это же идиотизм, ну да, обитательница комнаты слушала тех же музыкантов что и он, ну и что? Это место вызывало сильные эмоции, но не только из-за царящей тут атмосферы. У него было столько вопросов, что теперь каждая мелочь казалась слишком важной. Может быть та, что жила здесь, вовсе даже и не умерла, возможно, это просто любовница Снейпа, которая не появляется здесь с тех пор, как некий Гарри Поттер полностью завладел его вниманием.

Как бы то ни было, ему нельзя было заходить сюда и шарить в вещах, это невежливо и нездорово. Гарри начал собирать по столу диски и складывать их, как было, точно решившись уйти, но тут пальцы случайно наткнулись на какую-то неровность на крышке стола. Не слишком заметную, и всё же странную.

Он наклонился рассмотреть поближе и не смог сдержать улыбки. Живущая в этой комнате должно быть была совсем юной девушкой… и влюблённой. На дереве вокруг пары инициалов неровной рукой было выцарапано сердечко. Первые буквы разгадать было несложно, «С.С.» — это Северус Снейп, а вот другие…

Его пронзила догадка. Задохнувшись, он опустился на стул, не в силах оторвать взгляд от надписи на столе. «Л.Э.»

Это же очевидно, так очевидно, что непонятно, как он сразу не догадался.

Лили Эванс. Эта комната принадлежала его матери. До того как…

Мерлин, но это невозможно, совершенно невозможно, Северус сказал ему…

На подгибающихся ногах он снова подошел к туалетному столику и взял расчёску, замечая то, что пропустил в первый раз. На ней остались рыжие волосы. Зелёная лента, как и покрывала на кровати, была такого же зелёного цвета, как глаза Лили…

Её пластинки. Её книги. Её одежда. Её духи. До того, как он понял что делает, он снова открыл дверцы шкафа и уткнулся лицом в ближайшее платье, глубоко вдыхая забытый запах. Несколько секунд ему казалось, что он сейчас задохнётся, то ли от попыток сдержать слёзы, то ли от них самих.

Где-то позади скрипнула половица, и он вскочил, в отчаянии оглядывая комнату.

— Мама?

Молчание, ставшее ответом, произвело на него эффект холодного душа. Сразу стало очевидно, насколько нелепо он выглядит, один посреди пустой, наполненной призраками комнаты. Призраками воспоминаний, невыносимой тоски… Снейп приходил сюда? И он тоже вдыхал пьянящий аромат шарфов Лили, листал её книги, слушал её пластинки? Звал ли её?

Не в состоянии оставаться здесь больше ни секунды, Гарри сбежал, осторожно закрыв за собой дверь. Но стоило ему сделать пару шагов по коридору, как страшно захотелось вернуться назад в комнату, прилечь на кровать, попробовать вернуть… Что? Или, вернее, кого? Он пошёл дальше, запретив себе оглядываться. Лили мертва, мертва уже пятнадцать лет, и ничто её не вернет, ни это место, ни Северус.

Снейп… Пока мальчишка спускался по лестнице, его охватил гнев. Почему профессор скрыл это? Какое он имел право хранить всё это только для себя? Вещи принадлежали его матери, они его по праву! Снейп думал отделаться от него, отдав деревянную шкатулку?

Ну, так он просчитался, сильно просчитался!

Да, им придётся поговорить, в этом не было никаких сомнений.

В мрачном настроении он вернулся в свою спальню и упал на кровать, разрываемый гневом и волнением. Когда именно Лили жила здесь? И почему? Почему Снейп лгал ему? С тяжёлым сердцем он взял маленькую деревянную шкатулку, которую держал на прикроватном столике, рядом с фотографией, сделанной МакГонагалл.

Одного взгляда на картинку хватило, чтобы гнев утих. Ему следовало больше доверять Северусу. Значит, у того были причины. Без сомнения он бы рассказал — в подходящий момент. Но что именно рассказал?

Мальчишка застонал. Ему захотелось поговорить со Снейпом немедленно. Почему он так рано отправился к Альбусу? Очень нужно, чтобы он вернулся – прямо сейчас, немедленно!

Звук хлопнувшей двери заставил мальчишку вздрогнуть. Быть не может… На лестнице послышались шаги, и Гарри схватился за палочку, чувствуя, как бьётся в груди сердце. Это же профессор, чего он так испугался? Его словно электричеством пронизало… В дверь сухо постучали, и Гарри попытался расслабиться.

— Войдите.

Дверь медленно открылась, и в комнату вошёл Северус.

— Гарри, у тебя всё в порядке?

Он не ждал вопроса и на секунду замер с открытым ртом, пытаясь придумать ответ. Снейпу хватило этого, чтобы подойти и сесть рядом в кресло у стола.

Он выглядел напряжённым. Что бы там ни случилось у Дамблдора, профессора это не порадовало. Или это из-за него? Северус знает, что он сделал?

— Гарри, дыши, — тихо сказал Снейп.

Только глубоко вдохнув, Гарри осознал, что задерживал дыхание с той самой секунды, как профессор вошел в комнату. Мерлин, да что же с ним такое?! Это же Северус, только Северус… Волшебник хотел что-то сказать, но он, не думая, выпалил первым.

— Значит, вы помирились с Дамблдором?

Глупее вопроса было не придумать, но главное, ему удалось не дать Северусу заговорить о своём. Профессор нахмурился.

— Можно и так сказать, да, — ответил он.

— Он на самом деле не желала вам зла, вы же понимаете. Но у директора привычка всегда всё знать и контролировать, так что, мне кажется, он даже не заметил, как перешёл границу. И он уже такой старенький…

Гарри замолчал, понимая, что бормочет ерунду. Северус кинул на него озабоченный и удивлённый взгляд.

— Гарри всё в порядке. Мы вернёмся в Хогвартс завтра, или даже сегодня вечером, если ты пожелаешь. Мы с Альбусом объяснились, хоть я и не в восторге от его вмешательства.

— Это… хорошо, — растерянно сказал Гарри. Что, и это всё? — Вы не злитесь? Ну, в смысле… Вчера вечером вы были в бешенстве…

Он опустил взгляд на сложенные на коленях руки, не в состоянии выносить изучающий взгляд профессора. Краем глаза он заметил, что Снейп удобнее уселся в кресле, словно готовясь к долгому разговору.

— Вчера я наговорил много такого, чего не стоило бы. Но кое-что всё равно остаётся правдой.

При этих словах мальчишка напрягся. Северус собирается вышвырнуть его?

— Ты многообещающий волшебник, Гарри, с большим будущим, — начал Снейп. — И речь не только о твоём будущем… То, что тебе довелось вынести до этого момента, сильно выделяет тебя среди других волшебников твоего возраста. Сейчас у тебя один из сильнейших магических потенциалов в стране, а может, и самый сильный. Но при этом, несмотря на твои благие намерения и храбрость…

Покалывание в шее заставило Гарри поднять голову. Что бы Северус ни собирался сказать, нужно встретить его слова, глядя ему прямо в лицо. Профессор продолжал с удовлетворённым видом.

— Несмотря на всё, что от тебя ждут, на предсказание, что легло грузом на твои плечи, ты всего лишь шестнадцатилетний мальчишка, не слишком опытный, импульсивный, не владеющий полностью своими силами. Ты не можешь, и я на этом настаиваю, — ты не можешь решить каждую опасную задачу, с которой столкнёшься, пытаясь спасти мир. Это просто нереально. Ничего удивительного, что я так долго думал, будто у тебя проблемы с самомнением… Теперь я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, что дело не в этом, но тебе придётся избавиться от отвратительной привычки так безобразно относиться к собственной безопасности.

— Я… я уже всё понял вчера, профессор, — выдавил Гарри. — Просто мне казалось, что так правильно. Я не хотел, чтобы с вами что-нибудь случилось.

— Я тоже не хочу, что бы с тобой что-нибудь случилось, да ещё и по моей вине! Я взрослый, Гарри, ты можешь это понять? — спросил Северус, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

— Я понимаю, правда, — ответил мальчишка, чувствуя, как перехватывает горло. – Просто… Этого лета мне, конечно, хватило, но сейчас… Я не хочу, чтобы вы исчезли, это глупо, понимаю, но мне это нужно, вы мне нужны… И если вы можете меня простить за… ну вы знаете…

— Глупый ребёнок, — тихо произнёс Северус. — Я никуда не собираюсь пропадать, как ты говоришь… Что же до прощения, кроме этой твоей дурной привычки рисковать своей жизнью и моим рассудком, мне нечего тебе прощать.

— Вчера вы сказали… — настаивал Гарри, чувствуя себя не в своей тарелке. — О том, что я видел… ваши воспоминания.

Лицо Снейпа застыло, но он попытался расслабиться.

— Это не просто принять, не так ли? — прошептал он. — Я знаю, что ты не пытался лезть, куда не надо. На самом деле я удивлён тем, что ты не осыпал меня упрёками.

Гарри уставился на него с недоумением. По лицу Северуса трудно было что-то понять, но мальчишка догадывался, что момент очень напряжённый.

— Упрёки? С чего бы?

— Для начала за то, что я стал служить Волдеморту. Что принял метку. За всё, что последовало за этим…

Гарри пожал плечами.

— Но я уже знал об этом. Вы изменились, и вы больше не на его стороне. Я просто… мне было жаль, — закончил он.

Между ними повисло молчание, и время словно остановилось. Гарри даже начал думать, не случилось ли что со Снейпом… Мальчишка неловко поёрзал на кровати, это вывело профессора из задумчивости, он провёл ладонью по лицу, на секунду закрыв глаза.

— Полагаю, что жалость — не то чувство, которое мы хотим вызвать у наших детей, — глухо произнёс он.

Гарри уставился на него, широко распахнув глаза. Он имеет в виду… Но… Нет, он же не может думать… это же неправда!

— Нет, я не это хотел сказать, — торопливо выпалил он. — Я уважаю вас, честно, вы человек, который… То есть, вы замечательный учитель и я… э…

Мерлин, дурацкое начало. К его щекам прилила кровь, и он замолчал под язвительным взглядом Снейпа, приподнявшего брови.

— Прекрасный учитель? Не ожидал от вас такой откровенной лести, мистер Поттер.

Гарри покраснел ещё сильнее.

— Ну ладно, учитель из вас никакой, — признал он, не смея поднять взгляд. — Но в остальном… Я не шучу, я, правда, уважаю вас. И не только, я… я хотел поговорить с вами, но… Пока вы спали, кое-что случилось… Или вернее, я кое-что узнал…

С глухим стоном он сжал голову руками. С чего начать? Он хотел рассказать про Ремуса, но боялся, что Северус его отвергнет, хотел поговорить про зелёную комнату и про Лили, — он должен знать! — но не хотел, чтобы Северус подумал, будто он в нём сомневается… На плечо мальчишки легла рука, и он поднял взгляд. Северус протягивал ему флакон с зельем и смотрел сочувственно.

— Выпей.

Он послушался без возражений.

— Успокаивающее зелье, — объяснил Снейп. — Тебе нужно ещё что-нибудь? Ты завтракал?

Мальчишка покачал головой.

— Нет, мне ничего не нужно. Просто… Слишком многое случилось, пока вас не было.

— Это я уже понял, — с горечью заметил Северус. — Я тебя слушаю.

Но слова странным образом не желали выходить наружу.

— Вы знали про Ремуса?

Снейп приподнял брови.

— А точнее?

Гарри прикусил губу.

— У него есть сын, — произнёс он.

На этот раз профессор тяжело вздохнул.

— Гарри, могу я тебя спросить, как ты узнал?

— Подслушал, — небрежно бросил мальчишка.

Снейп помолчал секунду.

— Ну да, конечно. Ещё один урок, который тебе стоит усвоить, да?

— В смысле, — смущённо продолжал Гарри, — это слишком просто сделать, когда ты кот…

Северус покачал головой.

— Не имеет значения. Что касается ответа на твой вопрос, да, я знал.

Гарри почувствовал как сердце забилось быстрее. Снейп знал. Знал, что Ремус его отец и, несмотря на это, не прогнал его… Можно было успокоиться или наоборот начать волноваться?

— И… вам всё равно? — спросил он.

— Я этого не говорил, нет, — ответил профессор. — Это сильно усложнило ситуацию. И для Ремуса, и для тебя в особенности, как я понимаю.

— Это точно, — прошептал Гари. — Но это не меняет … остального. Я хочу сказать, что не изменил своего мнения. Даже если Ремус… скажем так, технически…

«Технически говоря, спал с моей мамой», — подумал Гарри. Раньше это как-то не приходило ему в голову. «Мерлин, он спал с моей мамой». Он поднял на Снейпа потрясённый взгляд.

— Вы, наверное, ненавидите его, — выдохнул он.

Профессор поморщился.

— Ненависть — слишком сильное слово. На самом деле это, скорее, сожаление… В каком-то смысле я причастен к тому, что он стал отцом. И, честно сказать, моя роль не слишком приглядна.

Прежде чем Гарри смог сдержаться, слова уже сорвались с языка.

— Зелёная комната…

Как он ни вглядывался, но не увидел ничего, кроме нахмуренных бровей Снейпа.

— Ты о чём?

Гарри нехотя повторил:

— Зелёная комната. Она имеет к этому отношение? — похоже, для Снейпа в этом не было смысла, однако… Он должен был быть. Все детали должны были сойтись, так или иначе.

— Кажется, я не понимаю тебя, — произнес Северус. — О какой комнате идёт речь?

Мальчишка колебался. В какую игру играет Снейп?

— Я про комнату наверху, ту самую с зелёными занавесками и покрывалом на кровати. Ну, вы же понимаете…

Но профессор продолжал смотреть на него с удивлением.

— Не помню, чтобы у меня была комната, декорированная зелёным, но даже если так, какая тут связь?

— Вы прекрасно знаете, какая! — воскликнул Гарри, теряя терпение. — Старая комната. Комната моей мамы.

На этот раз Снейп выглядел просто поражённым.

— Что… — его взгляд затуманился, он поднялся. — Покажи мне, — сухо приказал он.

Ни о чём больше не спрашивая, Гарри тоже встал и вышел из комнаты, Северус вышел следом.

Ну, и что это значит? Почему казалось, что профессор не знает, о чём идёт речь? Гарри покачал головой. Они уже были у нужной двери, а взгляд Снейпа по-прежнему оставался пустым.

— Я знаю, что мне не стоило заходить туда, — попытался извиниться Гарри, — но вы сказали, что я могу ходить, где хочу…

Снейп молча толкнул дверь, вошёл внутрь и замер посередине комнаты. Гарри неохотно проскользнул следом. Что происходит? Снейп разглядывал комнату с таким видом, словно никогда в ней не был! Даже хуже, у него было лицо глубоко потрясённого человека. Он подошел к туалетному столику, но отдернул руку, не посмев коснуться. Гарри не удержался от вопроса.

— Это же комната моей мамы?

И он пожалел, что спросил, когда Снейп повернулся к нему с ошарашенным видом.

— Но это невозможно, — сдавленным голосом произнес он. — Я же не…

Резким движением он повернулся к книжному шкафу и принялся сбрасывать с полок книги, видимо совершенно забыв о присутствии Гарри. В следующую секунду из недр шкафа появился овальный предмет.

Омут памяти, догадался Гарри, заинтригованный ещё сильнее. Не обращая внимания на мальчишку, Северус направил палочку на чашу и, выловив несколько серебристых нитей, поднес их к своему виску.

Мгновение спустя он тяжело опустился на кровать, словно у него подкосились ноги. Когда он, на этот раз уже без удивления, вновь обвёл взглядом комнату, на его лице отразились усталость и смирение.

— Профессор? — неуверенно позвал Гарри.

Казалось, Снейп только сейчас заметил его присутствие и, похлопав рукой по покрывалу, пригласил присесть на кровать. Мальчишка сел рядом, не в состоянии решить, следует ли ему волноваться, или можно успокоиться.

Он подумал, что в этой комнате тишина приобретает какое-то совсем другое значение. Было в ней что-то успокаивающее и одновременно гнетущее. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем Северус вновь заговорил:

— Ты прав, Гарри, это была комната твоей матери, — сказал он. — Всё, что ты здесь видишь, принадлежало ей.

— Не понимаю, — тихо проговорил подросток, — вы же говорили, что она никогда не приходила сюда?

— Не помню, чтобы я это говорил, но это так, Лили никогда не была в Мэноре. Ни единого раза.

— Но тогда как…

— Это её мебель, Гарри, — перебил его Снейп. — Всего-навсего её мебель. Та, что была у неё дома, когда она ещё жила с родителями.

— А тогда что она делает здесь? — продолжал выпытывать мальчишка.

Северус немного помедлил с ответом, словно перебирал воспоминания.

— Она попросила меня сохранить это для неё. Это случилось после гибели её родителей… Петуния собиралась выйти замуж, и ей понадобились деньги, поэтому она решила продать дом. Лили скрепя сердце согласилась… Ей негде было оставить свои вещи и она, зная, что я не собирался продавать дом своих родителей, попросила меня сохранить их для неё. Мы тогда были очень близки… Но недолго. Как бы то ни было, она так никогда и не пожелала забрать их. Точнее, мы больше никогда об этом не говорили.

— Однако, — Гарри обвёл комнату рукой, — всё выглядит таким… настоящим. Живым. Как будто она действительно жила здесь.

Снейп тихо застонал.

— Боюсь, что я был… слишком оптимистично настроен, когда переправлял эти вещи сюда. Мне хотелось, чтобы у неё было всё, чего она лишилась, если она когда-нибудь решит… но, конечно, это было глупо.

Остаться жить в Мэноре. Гарри был уверен, что Северус хотел сказать именно это. Он надеялся, но она так никогда и не вернулась. Напротив, она вышла замуж за Джеймса и, по всей видимости, спала с Ремусом. А комната в Снейп-мэноре так и осталась нетронутой.

Он оказался прав, было в этой комнате что-то щемяще нежное и ностальгическое, из-за чего хотелось плакать. Он, конечно, сдержался, и вместо этого прилёг на кровать, положив голову Северусу на колени.

Он всё понимал и знал, что Снейп тоже всё понимает. И в остальном он тоже был прав — они нужны друг другу. Снейп положил руку на его голову, слегка потрепав волосы.

— Всё, что здесь есть, твоё, Гарри. Можешь делать с этим всё, что пожелаешь. Я показал бы тебе эту комнату, если бы помнил о ней, — тихо сказал Северус.

— Как вы могли забыть о ней? — прошептал Гарри. Но, конечно, он уже знал ответ.

— Потому что хотел забыть, — сказал Снейп, — поместив это воспоминание в Омут Памяти целиком, а не только эмоции. После смерти Лили… я почти всё время проводил здесь.

Гарри легко мог себе это представить. Его взгляд остановился на старых пластинках.

— Вам нравились эти песни?

— Мне нравилось слушать их вместе с ней, — ответил Снейп. Он улыбнулся своим воспоминаниям. Лили танцевала рок… Ох, сколько же дней и ночей они танцевали? — Но через какое-то время, — продолжал он, — эта комната превратилась в отраву. Я предпочёл забыть о её существовании.

Если бы ему пришлось в тысячный раз услышать «Лестницу в небо», он сошёл бы с ума, в этом он был абсолютно уверен. Оттого, что после смерти Лили он часто прослушивал эту пластинку, та вся покрылась царапинами, и он сам, слушая эту музыку, чувствовал себя таким же истертым и опустошённым.

— Я понимаю, — прошептал Гарри. — Я тоже скучаю по ней, хоть никогда и не знал её. Я вспомнил её запах, представляете? Когда открыл шкаф, — её платья.

О, да, Северус представлял. Именно запах духов Лили преследовал его в этой комнате. Было невозможно осознать, что её уже нет, когда весь воздух был напоён её запахом…

— Даже не думал, что что-то помню о ней, — продолжал Гарри. — Кроме того, когда я слышу её крик, ну, вы знаете.

Рука Северуса, лежавшая на его голове, заметно напряглась.

— Когда ты слышишь её крик? — повторил он

— Да, когда приближаются дементоры… я слышу, как она кричит – как в тот вечер, когда её убили. Есть какая-то ирония в том, что именно дементорам удалось вызвать единственное воспоминание о моей матери, вам не кажется? Ну, и теперь ещё этот запах…

— Гарри, мне очень жаль, — прошептал Снейп.

— Мне тоже, — кивнул мальчишка. — Я не хотел смотреть ваши воспоминания, но я рад, что так получилось. Потому что, — он выпрямился, чтобы иметь возможность смотреть Северусу прямо в глаза, — так легче понять. А мне необходимо понять.

Северус неохотно и вместе с тем понимающе кивнул головой. Потрепав мальчишку по плечу, он поднялся.

— Думаю, бокал огневиски мне бы сейчас не повредил. Возможно, даже два. А что ты скажешь о сливочном пиве?

Широко улыбнувшись, Гарри встал.

— Тогда мне тоже два, если вы не против.

Обняв мальчишку за плечи ставшим уже таким до странности знакомым жестом, Снейп вместе с ним вышел из комнаты и закрыл дверь.

«Покойся в мире, Лили, — произнёс он про себя. — И, если можно, не в этой комнате. В Мэноре уже достаточно привидений…"

Уйдя с этажа и оставив позади зелёную комнату, они испытали настоящее облегчение. Никогда ещё кресла в гостиной не казались такими удобными и гостеприимными, и Гарри с удовольствием бросился в одно их них.

Мерлин, он чувствовал себя буквально опустошённым! И этот огонь в камине, несмотря на время года, был таким замечательным, что просто хотелось тихо замурлыкать и… Ох, несомненно, это был не самый подходящий момент, чтобы превращаться в кота. Хотя, в сущности…

Одним прыжком он вспрыгнул на колени Снейпа и позволил себе осторожно потереться о мантию волшебника. Вот так, просто здорово, совсем как тогда, когда он был ещё просто Шэди и ни о чём не беспокоился…

— Бесстыжий кот, — прошептал Северус, но тон, которым были произнесены эти слова, опровергали их значение, а пальцы начали поглаживать чёрный мех.

Шэди подумал, что в кошачьем виде всё как всегда начинало казаться проще.

— Нужно перестать всё время о чём-то беспокоиться, Шэди Снейп. Мир не рухнет, если ты немного отдохнёшь. Научись доверять взрослым.

Закрыв глаза, кот вытянул лапу. Сейчас было так просто согласиться с этими словами…

— В одном Альбус прав, — продолжал Снейп, — сейчас, после того, что произошло с министром, тебе нельзя чересчур долго оставаться вне Хогвартса. Это слишком рискованно. Вечером мы вернёмся.

От его слов Шэди моментально пришёл в себя и вернулся в кресло, чтобы принять человеческую форму.

— Профессор, в этом нет необходимости, я сказал Дамблдору, что дам ему мой ответ завтра вечером.

— Было бы неразумно тянуть. Если какой-нибудь аврор заявится в Хогвартс, чтобы проверить, на месте ли ты и вдруг обнаружит, что тебя нет, временная опека над тобой может вновь вернуться к министру. Кроме того… должен признаться, что перспектива провести этот вечер в Мэноре как-то не очень меня радует.

С этим Гарри был согласен. Зелёная комната произвела на него довольно-таки сильное впечатление, так что смена обстановки была бы сейчас просто идеальной.

— Вы не будете против, если я вернусь туда… потом? Я хочу сказать, в ту комнату?

— Нет, конечно, нет. И не мне тебя упрекать за это желание… Кстати, не говорили ли мы с тобой об огневиски и сливочном пиве? — спросил Северус, вставая, чтобы достать бутылки.

Гарри подумал, что сливочное пиво действительно будет прекрасным завершением столь бурного дня.

— Спасибо, профессор, — сказал он, забирая бутылку. — А разве речь шла не о двух?

Снейп мягко улыбнулся и протянул ему вторую бутылку.

— Ты сказал «профессор»? Мы вновь вернулись к прежнему?

— Нет! — с удивлением воскликнул Гарри. — Я даже не обратил на это внимания. Зато… — он оборвал себя на полуслове, не решаясь продолжить.

— Уж говори, что хотел, — проворчал Северус.

— Ну, вы снова начали называть его Тёмным Лордом. Вместо Волдеморта. В последнее время.

Снейп задумчиво постучал пальцами по своему бокалу.

— В самом деле, вполне возможно. Надо будет обратить внимание на будущее.

— Вас ведь это не беспокоит, называть его по имени? Прежде вам это не нравилось…

— Произносить имя Тёмного Лорда… Волдеморта, когда ты в полной его власти, довольно-таки плохая идея. В этом сквозит явное отсутствие уважения, за что следует неотвратимое наказание.

— Он… у него есть возможность узнавать о таких вещах?

— Конечно, — с горечью ответил Северус.

— Но с тех пор, как вы перестали на него шпионить, это не создавало для вас проблем, так почему же теперь?

— Думаю, это просто сила привычки. Конечно, этот человек больше мне не господин, тёмный он там, или ещё какой. Это просто имя, которое он себе присвоил, столь же отвратительное, сколько пафосное. Но те несколько часов, что мне пришлось провести в аду, снова заставили вспомнить кое-какие вещи.

— Он всё ещё ваш хозяин, да, несмотря ни на что? Это всё из-за метки? — спросил Гарри. Он заметил, что Снейп заметно напрягся.

— Тебе не стоит беспокоиться из-за этого. Это была всего лишь досадная оговорка с моей стороны, не более того. Надеюсь также, что ты сможешь изменить своё отношение к вопросу о моём имени.

— Извините, Северус, — улыбнулся Гарри. — Думаю, это тоже просто сила привычки, — он залпом допил вторую бутылку. — И, возможно, также страх перед тем, что вы можете выставить меня отсюда, — быстро добавил он.

— Гарри! — Снейп внезапно встревожился. — Об этом не может быть и речи! Я понимаю, что последние дни были не самыми лёгкими, но могу заверить тебя, что… — «что у меня никогда не было намерения выгнать тебя за дверь»? Нет, это не совсем так, но Гарри не обязательно об этом знать, — что я не собираюсь забирать свои слова назад. Это твой дом, и он будет твоим столько, сколько ты сам этого захочешь.

— Даже если мой отец… — мальчишка не смог удержаться от того, чтобы не скривиться. Не так-то просто было говорить о Ремусе. Мерлин, всё звучало так фальшиво…

— Это не касается ни твоего отца, ни твоей матери, ни всех остальных, что бы кто ни думал о наших соглашениях, — сухо заметил Северус. — Ты — мой кот, вот и всё. Ну, как, молодой человек, в вашей голове прояснилось?

— Кажется, да, — ответил Гарри, широко улыбаясь. — А вы — мой Человек в Чёрном.

— Вот как? — Северус вскинул бровь.

Мальчишка засмеялся, хоть и несколько принуждённо.

— Так я вас называл, когда, ну, когда был просто котом. Это показалось тогда наиболее подходящим.

— В самом деле, вполне подходяще, — прошептал Северус.

— А знаете, вам здорово идёт зелёный. В ваших воспоминаниях, я хотел сказать. В общем, очень жаль, что… что… — взгляд профессора потемнел, и Гарри почувствовал, что ступил на скользкую почву.

— Пожалуй, второй бокал огневиски не помешает, — глухо заметил Снейп.

— А, кхм, а можно мне тоже?

— В твоём-то возрасте? — с подозрением спросил Снейп.

— Так ведь я уже пробовал, вы же знаете. К тому же, кажется, это как раз то, что мне сейчас нужно.

— То, что нужно, чтобы ноги не держали? Ладно, на этот раз можно, — Снейп придвинул ему бокал, — но только чтобы это не переросло в привычку.

— Ну, это вряд ли, — пробормотал Гарри. — Мне никогда не нравились пьяные.

— Плохие воспоминания? — спросил Снейп.

— Вроде того, — нехотя откликнулся Гарри.

— Дядя, полагаю?

— Ну, — уклончиво ответил молодой человек. Дерсли никогда не были любимой темой его разговоров, а уж Вернон и вовсе стоял в конце этого списка, как раз после статей в «Пророке» и известий о последних любовных победах Драко Малфоя. Тут он заметил мрачный и задумчивый взгляд Северуса, и понял, о чём он сейчас думает. Гарри вздрогнул, вспомнив то, что видел в детских воспоминаниях Мастера Зелий… так что не имело никакого смысла молчать дальше. Отхлебнув пива, он начал:

— Не то чтобы он был жестоким, — объяснял Гарри, — ну да, конечно, но не как… хм. В любом случае ему никогда не удавалось поймать меня, когда он был пьян. Просто у него была манера колотить по стенам и орать на всех… говорить довольно-таки, ну… ужасные вещи о моих родителях, вы знаете, что я ничтожество и всё такое. А ещё его голос, у меня было впечатление, что он такой огромный … нет, на самом деле он был вполне нормальным, но тогда дядя казался мне одним из тех чудовищ, что живут в чулане и пожирают детей. За исключением того, что это я жил в чулане, и это меня они считали чудовищем, — заметил он с принуждённой улыбкой.

Снейп покачал головой.

— А чулан был не очень надёжным убежищем от подобных людоедов.

— Да, не очень, — прошептал Гарри. — Но когда меня не было видно, они большей частью просто забывали обо мне. Вот только Дадли… когда он пугался отца, то напоминал ему обо мне.

— Вернон и на сына набрасывался? — удивился Снейп.

— Нет, конечно. Но он разносил всё, что только попадало ему под руку, и орал во всю глотку. Однажды он сломал телевизор Дадли, это было ужасно… — Гарри скривился. — Когда я был маленький, это меня здорово пугало. Глупо, конечно, потому что трезвым он был гораздо опаснее, — мальчишка вздрогнул. — Сейчас это уже не важно. Он мёртв, не стоит плохо говорить о нём…

— Смерть не может всё оправдать, — возразил Снейп, — Оттого, что его больше нет, твоё прошлое не изменилось. Просто со временем эти воспоминания стали менее болезненными… Однако твой страх перед алкоголем вполне оправдан.

Гарри на секунду задумался.

— Знаете, а ведь ужасно странно думать, что я доверяю именно вам, несмотря на то, что вы больше всех кричали на меня с тех пор, как я оказался в Хогвартсе. Думаете, я пытаюсь воспроизвести привычную обстановку?

Он заметил, как профессор вздрогнул.

— Надеюсь, что нет, — глухо отозвался тот. — Надеюсь, ты понимаешь, что я не хотел причинить тебе зла ни своими словами, ни поступками. Не могло быть и речи о том, чтобы я поднял на тебя руку! Что до крика… не могу ничего обещать, особенно учитывая мой, да и твой темперамент, но очень хотел бы ограничиться в этом рамками строгой необходимости. Мои взгляды на воспитание детей не имеют ничего общего с воззрениями твоих родственников или моих собственных родителей, если это тебя беспокоит.

— Ничуть не беспокоит, — возразил Гарри. — Мне всё это известно. Уж если вам удалось не разорвать меня на части и не размазать по стенке в ту пору, когда вы меня терпеть не могли, то сейчас вы точно не сделаете ничего такого, уверен в этом. И потом, вы всегда защищали меня…

— По крайней мере, пытался. Что не мешало назначать тебе отработки или читать нотации, если я считал это необходимым. Это входит в обязанности родителей, и я не собираюсь от этого отказываться. Надеюсь, это ясно нам обоим?

— Вполне, если только ремень не станет одним из ваших аргументов, — прошептал мальчишка.

При этих словах Северус встал и шагнул к нему.

— Иди ко мне, — сказал он тихо.

Гарри, не раздумывая, прижался к нему, зарывшись лицом в чёрную мантию. Как же это здорово… даже ещё лучше, чем когда он был Шэди. И как только это может казаться ему таким естественным, тогда как обычно… Он не мог вспомнить, чтобы кто-нибудь обращался с ним подобным образом, когда он был ещё ребёнком.

— Знаете, я даже рад, что он так обошёлся со мной, — пробормотал Гарри, уткнувшись в плечо профессора. — Иначе я никогда бы не попал сюда. А вы никогда бы… не стали относиться ко мне по-другому.

— Глупый ребёнок, — прошептал профессор. — Но я тоже рад, что эта трагическая история закончилась подобным образом. Что касается того, что тебе пришлось испытать из-за этого маггла… Никогда не перестану сожалеть о том, что мне не представится случай заняться им как следует.

— А я нет, — сказал Гарри. — Рад, что вы не имели с ним дела, а то министр мог бы и не согласиться, чтобы я остался с вами. И потом, я не хотел бы отвечать ещё за чью-нибудь смерть. Вы же знаете, именно из-за этого он не захотел, чтобы я оставался у них. Из-за Мардж.

При этих словах Снейп осторожно взял подростка за плечи и слегка отодвинул его от себя, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

— Ты же понимаешь, что не имеешь к её смерти никакого отношения?

— Я… надеюсь.

— Гарри.

— Я не знаю, понимаете, это возможно, ведь я ненавидел её. Вечно случались какие-то вещи, которые я не мог контролировать, ну, словно Шэди…

— Глупости, — мягко сказал Снейп. — Эта женщина попала в аварию. Твоему дяде просто нужен был повод, чтобы дать выход своей злости, каким бы невероятным он ни был.

— Той ночью он не пил, — заметил Гарри. — Обычно он мог сказать такое, только когда был пьян.

— А когда он говорил, что твои родители погибли в автокатастрофе, или называл тебя ненормальным, или когда вбивал в твою голову все эти глупости, он тоже был пьян?

— Нет, но понимаете, это же было вполне логично… с его точки зрения. Просто он говорил все эти гадости только когда напивался, но когда он начинал впадать в ярость, будучи трезвым… Это было ещё хуже, и если он наказывал меня, то только за то, что случалось на самом деле. Ну, большей частью. Я понимал, что это несправедливо, но не мог ничего сделать, а для него это было логично. Так что Мардж…

— Мардж погибла в результате обычной аварии, — сказал Снейп. — Дамблдор уверен в этом. Никто не виноват, ни Волдеморт, ни ты. Просто несчастный случай.

— Правда?

В глазах мальчишки светилось такое облегчение, что Северус обругал себя за то, что не додумался поговорить с ним об этом раньше.

— Правда, — Снейп кивнул головой. — И если только это может хоть как-то убедить тебя, лично я пью крайне редко. При этом, как и большинство зельеваров, я не восприимчив даже к большим дозам алкоголя.

— А вот я нет, но сегодня это даже к лучшему, — пробормотал Гарри. — У меня такое чувство, словно я попал под асфальтовый каток… или под стадо гиппогрифов, если вам так больше нравится.

— Я знаю, что такое асфальтовый каток, — заметил Снейп. — Кстати, ты еще не начал упаковывать свои вещи, чтобы отправиться в Хогвартс? Мы вернёмся туда к ужину, если ты не против. У меня нет настроения готовить, подозреваю, что и у тебя тоже.

— А мне нравится готовить здесь, — сказал мальчишка, — правда, сегодня меня больше устроит ужин, приготовленный эльфами. Просто мне нужно кое-что прихватить с собой, так что я займусь этим прямо сейчас.

— Давай, — согласился Северус, — и отправимся прямо в Хогвартс. Думаю, твои друзья обрадуются, что ты вернулся. Кажется, им вовсе не хочется вновь потерять своего капитана по квиддичу… И ещё: Альбус что-то говорил о несчастном случае на уроке зельеварения?

«Ох, Мерлин».

— Это… я… на самом деле, это не совсем так, просто оказалось…

— Да? — в голосе Северуса прозвучала весёлая нотка.

— Ну, похоже, кошачья шерсть не очень-то годится для зелий. Во всяком случае, для того, которое пытался сварить Рон.

— Понятно, — вздохнул профессор. — И каковы же последствия этого небольшого эксперимента?

— На самом деле, ничего страшного, — поспешно ответил Гарри, — и ничего непоправимого. Ничего такого уж драматического, правда.

— Ничего, что стоило бы тебе отработки, окажись там я? — лукаво поинтересовался Снейп.

— Это не считается, вы всегда назначаете мне отработки…

— Ещё одна вещь, полагаю, которую следовало бы изменить, — сказал профессор. — Однако не надейтесь на поблажки в классе, мистер Поттер. Я ожидаю от вас подлинного прилежания на занятиях и не прощу ошибок, которые позволял совершать до этого.

— Да я и не рассчитывал… — скривился Гарри, залпом осушив порцию огневиски. Мерлин, действительно крепкий… — можете третировать меня как любого вашего слизеринца.

Закашлявшись от обжигающего горло напитка, он услышал, что Северус тихо рассмеялся.

— Иди, собери свои вещи, Салазар, и подходи ко мне в лабораторию. Я предупрежу Альбуса о нашем возвращении.

Прежде, чем Гарри успел возмутиться, профессор вышел из комнаты, оставив его одного посреди гостиной. Мерлин, до чего же унизительно, ведь он уже пил огневиски… Мальчишка мрачно посмотрел на бутылку. В конце концов, это всего лишь вопрос опыта. Ловко наполнив ещё бокал, он медленно выпил его.

Ну, вот, нужно просто привыкнуть. Он медленно смаковал виски… Теперь он чувствовал себя совершенно готовым к возвращению в Хогвартс. Со своим Человеком в Чёрном. И пусть только кто-нибудь попробует хоть что-то сказать, потому что Снейп — очень хороший, и только он может дать ему это ощущение беззащитности и одновременно безопасности.

Постой-ка… это ему показалось, или он и правда замурлыкал, будучи в человеческой форме?

Через несколько минут Гарри спустился в подземелье, неся с собой те вещи, которые не смог забрать раньше. Какие-то туалетные принадлежности, книгу и… фотографию, подаренную МакГонагалл, тщательно спрятанную в кармане мантии. Теперь он готов, совершенно готов.

Северус ждал его у камина, чьё зелёное пламя было готово перенести их к месту назначения.

— Всё нормально? — спросил он, увидев мальчишку.

— Мне не очень-то нравится каминный порошок, но я должен справиться, — ответил Гарри.

Снейп с подозрением взглянул на него, хотел было что-то сказать, но потом передумал. Положив руку на плечо парня, он вместе с ним шагнул в камин.

Перемещаться с помощью камина в присутствии Мастера Зелий оказалось гораздо удобнее, и Гарри шагнул в кабинет директора на своих двоих, всего лишь слегка споткнувшись.

Хм, несмотря ни на что, голова всё-таки кружилась, этот чёртов камин решительно имел на него зуб… и, Мерлин, до чего же здесь жарко. Однако было здорово вернуться сюда вместе с Северусом, так быстро после их эффектного ухода. Дамблдор был у себя, словно ожидал их, и приветствовал гостей со своей вечной лёгкой улыбкой. Но директор был не один… МакГонагалл тоже была там, и Гарри почувствовал внезапный прилив нежности к волшебнице, подарившей ему ту фотографию. Надо будет как-нибудь рассказать Северусу о том, что она ему говорила, это наверняка доставит ему удовольствие… Гарри широко улыбнулся деканше, пока Снейп, отойдя в сторонку, стряхивал порошок со своей мантии.

— Добро пожаловать домой, дети мои, — радостно сказал директор.

— Дом, это в Мэноре, — самым серьёзным тоном ответствовал Гарри, однако его голос прозвучал гораздо менее достойно, чем ему хотелось бы. В углу комнаты кто-то кашлянул, и Гарри прищурился, чтобы разглядеть, кто это был. Но этим вечером его взгляд как-то странно расплывался; он поднял руку, чтобы проверить, на месте ли его очки, но ему вряд ли удалось бы забыть их. Кашлявший сделал несколько шагов вперёд, и Гарри узнал Ремуса, тот слегка улыбался.

— А, это вы, — проворчал мальчишка.

— Надеюсь, я не помешал? Я хотел бы поговорить с профессором Снейпом, — тихо сказал Люпин.

— Ну, уж нет, нечего начинать всё сначала! — воскликнул Гарри. Он услышал, как Снейп за его спиной подошёл к нему ближе, и почувствовал внутреннюю уверенность. На этот раз Северус не даст ему упасть.

— Извини, Гарри, боюсь, я не совсем понял, — сказал оборотень.

— Вы опять собираетесь говорить обо мне за моей спиной, а я не согласен. В любом случае, всё уже решено. Я говорил с Северусом, и он на моей стороне, так что не стоит! — решительно заявил мальчишка. Лица присутствующих становились всё более и более озадаченными, начиная с этого, с его отца…

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, просто я хотел обсудить с профессором Снейпом новый состав противооборотневого зелья…

— Ну, да, валите всё на зелье! — воскликнул мальчишка несколько громче, чем собирался. — Вы меня что, дураком считаете?

— Мистер Поттер, — раздался за его спиной ледяной голос, — вынужден ещё раз напомнить, что вы отнюдь не являетесь центром вселенной.

— Вы, вы же на моей стороне, вы что, забыли? — не оборачиваясь резко сказал Гарри. Что-то подсказывало ему, что если он только попытается повернуться, это самым печальным образом скажется на его равновесии. — В любом случае, Ремус никогда не заботился обо мне!

Его надутый тон заставил улыбнуться декана Гриффиндора, но Ремус только ещё больше побледнел.

— Гарри, мне, правда, ужасно жаль, если ты считаешь, что я бросил тебя без помощи этим летом, как я тебе уже говорил, у меня просто не было выбора, но сейчас, когда я вернулся…

— Сейчас уже слишком поздно. Надо было быть со мной, когда я был маленьким. Вы просто жалкий тип, — кричал Гарри, пытаясь взять себя в руки. Неужели это он только что сказал всё это? Но, в конце концов, Ремус получил по заслугам! — По каким таким причинам вы бросили меня, когда я был ребёнком? Тоже из-за зелья, да?

Если хорошенько подумать, в его словах, пожалуй, было мало смысла… Но он решительно не собирался думать. Весь его гнев, все накопившиеся обиды обрушились сейчас на Ремуса, и он не собирался сдерживать их.

— Бога ради, Гарри, у меня никогда не было ни малейшего шанса стать твоим опекуном, я думал, ты понимаешь это… У оборотней нет легального статуса, подумай о той опасности, которую я мог для тебя представлять… — пытался оправдаться профессор Люпин, явно ошеломлённый услышанным.

— А мне всё равно! — уже вопил Гарри. — Не надо было оставлять меня у этих ужасных людей! Вы должны были проверить! Должны были найти какой-нибудь способ! Северус же смог!

Ему показалось, или Снейп тихо хмыкнул?

— Гарри, думаю, будет лучше, если мы всё обсудим на свежую голову, но в одном ты можешь быть уверен: мне очень жаль, что всё так получилось, гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Если бы ты согласился дать мне ещё один шанс, чтобы…

— Нет, — глухо ответил мальчишка, — теперь слишком поздно, вы мне больше не отец.

Тишина, повисшая в кабинете, показалась ему такой же плотной и холодной, как зимний туман.

— Я… нет, на самом деле, боюсь, я никогда и не был им, — выговорил, наконец, Ремус.

— Вот именно, — подчеркнул Гарри, — а Северус был со мной ради меня, и он защищал меня, и даже пел мне колыбельную, и заходил проведать меня, его-то я и выбрал.

За его спиной раздался какой-то приглушённый звук, словно испуганный смешок застрял у кого-то в горле.

— Похоже, если всё взвесить, идея с огневиски была не самой удачной, — пробормотал Снейп, который, кажется, так и не решил, что ему делать, — смеяться или приходить в ужас.

— Вы напоили его? — задохнулась от возмущения МакГонагалл.

— Ошибочное решение после трудного дня. Однако подозреваю, что после моего ухода наш дорогой гриффиндорец опрокинул ещё стаканчик для храбрости, — с достоинством ответил Северус.

— Гарри, — вмешался Ремус, — с тобой всё в порядке?

— Лучше не бывает, — ответил мальчишка, — сожалею, если причинил тебе боль, но нам нужно было объясниться, не так ли?

— Верно, верно, вот только я не вполне понимаю… — продолжал профессор Люпин.

— А вот мне как раз всё очень даже хорошо понятно, только не благодаря вам! Я сам всё разведал! Только, на самом деле, я не специально, — сказал Гарри, бросая виноватый взгляд на Снейпа. — Я бродил по коридорам в своей кошачьей форме, и там было что-то, что преследовало меня… и я забежал в кабинет… в общем, по правде говоря, я забежал сюда. Вот. И я спрятался, и услышал, как вы разговаривали. Ну, и вы, как обычно, говорили обо мне, и из ваших слов я понял, что я ваш сын. Но, откровенно говоря, всё это ничего не стоит, — закончил он, с упрёком взглянув на Ремуса.

С той стороны кабинета, где находилась МакГонагалл, донёсся лёгкий вскрик, за спиной Гарри глухо застонал Снейп, а директор мгновенно наколдовал два кресла, как раз позади Гарри и Ремуса, который застыл с открытым ртом, глядя на мальчишку округлившимися глазами.

В следующее мгновение профессор Люпин тяжело опустился в заботливо подставленное кресло, а Гарри, которому всё труднее удавалось поддерживать равновесие, воспользовался своим, устроившись в нём со всеми удобствами. Он скорее почувствовал, чем услышал, как Северус встал рядом с ним, чуть-чуть сзади. Гарри не мог его видеть, но, тем не менее, готов был поклясться, что понимал, что испытывал сейчас профессор… Гнев, смешанный со смехом, но эти чувства не были направлены против него… И всё это перекрывала волна беспокойства, насторожившая Гарри. Господи, у него же нет никакого повода беспокоиться…

— Северус согласен, чтобы я остался с ним, — заявил Гарри, — и я больше не желаю ни к кому идти. Я понимаю, что уже слишком большой, чтобы хотеть жить с родителями, но Снейп прекрасно подходит для этого… Странно, да? Я и сам бы ни за что не поверил. Но он уже не испытывает ко мне отвращения, во всяком случае, большей частью, и я его кот, а он — мой Человек в Чёрном, так что всё очень просто. Это он мой отец, и я действительно люблю его.

И вновь он, не оборачиваясь, почувствовал шквал эмоций, затопивших Мастера Зелий. Тот слегка сжал его плечо, и мальчишка улыбнулся. И почему он думал, что будет так трудно выговорить это простое слово? Просто нужно было как следует разобраться со своими чувствами и оказалось, что произнести это слово так же легко, как поздороваться!

— Гарри, боюсь, здесь не всё понятно, — тихо сказал Ремус, прерывая его размышления.

— Только не мне, — ответил мальчишка, не желая отвлекаться от своих мыслей. — К тому же есть какое-то свидетельство о… хм, какое-то там, для Шэди. А ещё у меня даже есть к нему медальон, вот, видите?! — сказал он, с гордостью показав браслет и широко улыбнувшись Дамблдору. Тот кивнул ему в ответ. При этом выражение лица директора, которого вся эта ситуация явно забавляла, резко контрастировало с потрясённым видом стоявшей рядом с ним МакГонагалл.

— Гарри, — вновь начал Ремус, на этот раз более уверенным тоном, — я не твой отец, клянусь Мерлиновой бородой!

— Вы… что? — переспросил мальчишка. Люпин изъяснялся слишком сложно, Гарри не удавалось следить за его мыслью.

— Я не твой отец, Гарри. Что, в конце концов, заставило тебя так думать? Ты же вылитый Джеймс! — воскликнул профессор Люпин.

— Ну, это не совсем так, ведь я похож и на маму тоже, а она вполне могла, ну, не знаю, использовать какое-нибудь заклинание… и вообще, некрасиво было спать с ней, Ремус! Если честно, о чём ты только думал?

— Мерлин, ты можешь меня услышать? — чуть не взвыл оборотень, которому, казалось, было всё труднее сохранять спокойствие. — Я-НЕ-ТВОЙ-ОТЕЦ и никогда им не был, твой биологический отец, вне всякого сомнения, — Джеймс Поттер, и что бы я там ни думал о Северусе, как о приёмном отце, я прекрасно понимаю, что никогда не смогу претендовать на эту роль, так как не внушаю доверия!

Очень много слов. Слишком много. Но всё же…

— Он хочет сказать, что... — пролепетал Гарри, обращаясь к Северусу, который, устало улыбаясь, присел рядом с ним.

— Нет, Гарри, ты не являешься сыном Ремуса Люпина, — заверил он мальчишку. — Глупый ребёнок, и как только такое могло прийти тебе в голову?

— Но… но… вы же сами говорили мне, только что… — его голова вдруг отяжелела и он уронил её на руки, очки соскользнули на нос. Северус осторожно снял их и положил в его карман. — Я уже ничего не понимаю, — тихо пробормотал, наконец, мальчишка.

— Вот что приключается с чересчур любопытными кошками, — в тон ему ответил Снейп, — а также с эгоцентричными юношами. Думаю, пора отправляться в мои комнаты и хорошенько поужинать. Позднее мы всё обсудим.

— Ремус мне не отец, это вы отец, да? — жалобно спросил Гарри.

— Главную мысль ты ухватил, — согласился Северус, слегка улыбнувшись.

— Мерлин, чем вы его напоили? — воскликнула МакГонагалл из противоположного конца кабинета.

— Два сливочных пива и полбокала огневиски, что, безусловно, не следовало смешивать с успокаивающим зельем. Если, конечно, он не выпил ещё перед возвращением сюда, — ответил Мастер Зелий.

— Просто ещё один бокал, на всякий случай, — пробормотал Гарри. В отдалении он услышал знакомый смех директора.

— Может быть, стоит попробовать противопохмельное зелье, Северус, — предложил Дамблдор.

— Нет, не думаю, — с долей иронии отозвался профессор. — Кое-кто получит хороший урок о воздействии алкоголя.

— Полагаю, наш юный друг сможет по достоинству оценить его, когда придёт в себя, — усмехнулся Дамблдор.

— О, думаю, это будет незабываемо, — прошептал, выпрямляясь, Снейп. — Люпин, последнее слово для потомков?

— Я… — тяжело вздохнув, Ремус тоже поднялся и сделал несколько шагов по направлению к сникшему подростку. — Гарри, что бы ты обо мне ни думал, знай, что я всегда старался сделать, как лучше, и дальше тоже буду стараться. Мы обсудим всё потом, когда тебе станет лучше… И я помню, о чём мы с тобой говорили, и ты тоже не забудь: приходи ко мне, не раздумывая. Понятно?

Отчаявшись решить эту головоломку, Гарри кивнул, ободряюще улыбнувшись.

— Договорились, Ремус. В любом случае, ничего страшного. У меня есть Северус.

— Да я уже понял это, — рявкнул оборотень, но на этот раз в его голосе уже не чувствовалось враждебности.

— Очень хорошо, молодой человек, — сказал Снейп, кладя руку на его плечо. — Отправляемся в подземелья.

— Я… не уверен, что это хорошая идея. Может, лучше вернёмся в Мэнор? — с трудом, одними губами, выговорил Гарри.

— Ах, подземелья, далёкая, враждебная страна… — протянул Снейп. — Давай, превращайся, царь бродячих кошек, я не собираюсь выставлять тебя в таком виде перед всем замком. Мерлин, какое прекрасное знакомство с предметной областью…

Благодарно кивнув, подросток превратился в кота и, позволив хозяину взять себя на руки, прижался к его мантии. Решительно, Снейп был самым удобным видом транспорта, какой он только знал. Шэди расслабился и, впившись когтями в чёрную ткань, слегка покачивался в такт мягким, упругим шагам профессора.

Проваливаясь в пушистый туман, который вот уже несколько минут грозил полностью окутать его, он услышал донёсшийся издалека женский голос:

— Ущипните меня, Северус… Я грежу, или он слюнявит вашу мантию?

— Лично мне было бы гораздо интереснее узнать, что случилось с его хвостом… Альбус, есть какие-нибудь идеи на этот счёт?

Ох, Мерлин. Опять неприятности.