Тёмная сторона луны (джен)

Неожиданная встреча с Сириусом Гарри взбудоражила, полностью прогнав сон. Он был рад тому, что они поговорили, наконец, почти по-настоящему, и мучился от понимания того, что будет, когда Сириус узнает имя автора портрета. Впрочем, где-то в глубине души он уже смирился с тем, что они с Сириусом больше никогда не будут близки. Это было больно, но не в силах Гарри было это изменить, и боль эта ничего не значила рядом с тем, что Сириус вообще был жив. Жив, здоров и здесь — а остальное… В конце концов, любить его Гарри ничего не помешает — и лучше любить живого, пусть даже и на расстоянии, чем мёртвого.

Однако, чтобы познакомить его с Рабастаном, как Гарри и пообещал, нужно было получить согласие Лестрейнджей — причём для начала старшего. И Гарри подозревал, что сделать это будет совсем не просто. Впрочем, отступать ему было некуда, так что он написал Родольфусу письмо, прося о встрече — и, сходив домой переодеться, вернулся в аврорат, где сразу же столкнулся с Фоссет.

— Я отправил тебя спать, — посмеиваясь, сказал Поттер. — Приказал фактически. И что ты тут делаешь?

— Так ты тоже спать ушёл, — возразила она без тени смущения. — Тебя тут вообще не должно было быть до обеда. Ты и не узнал бы.

— Грэхем тоже здесь? — спросил Поттер безнадёжно.

— Грэхем в Азкабане, — улыбнулась Фоссет. — Ну, вернее, на пути туда пока что… или, может, долетел уже.

— Зачем? — онемевшими губами еле выговорил Поттер.

— Решил спросить Винда о чём-то важном, — пожала она плечами и добавила заботливо: — Знаешь, ты, по-моему, напрасно спать не лёг. Выглядишь паршиво.

— Да, наверное, — механически ответил Гарри, пытаясь лихорадочно сообразить, что теперь делать, и в отчаянии понимая, что сделать ничего уже не сможет. — Он давно отправился? — спросил он с отчаянной надеждой, которую Фоссет тут же и прикончила:

— Да сразу, как мы разошлись. Он уже, наверное, на месте.

— Да, пожалуй, — Поттер потёр лоб. — Ладно — ты иди работай… у меня дела, — он заставил себя улыбнуться, а затем ретировался в кабинет — где, заперев дверь, обессиленно упал на кресло и глухо застонал, а потом и выругался.

Нет, конечно, Причард их сознательно не выдаст — в этом Гарри был вполне уверен. Так же, как и в том, что, даже если Долиш успеет выпить оборотное, поняв, что к нему идут — чары же должны сработать! — Причард его запросто раскроет. И тогда… Тогда всё зависит от того, успеет он сообразить, что в этом может быть замешан Поттер — и тогда просто подождёт, пока действие зелья закончится само — или нет, и тогда потребует у коменданта антидот. И вот в этом случае они пропали… да, такого вот эпичного конца карьеры, вероятно, не было ещё ни у кого.

Но, даже если обойдётся — что он скажет Причарду? Нет, конечно, придётся сказать правду — но… ах, как же неудобно, что нельзя связаться с комендантом! Или с самим Причардом. Но лучше бы с обоими… ну вот что за глупость! Магглы уже могут делать это без труда — на любые расстояния в любой момент! А они… Нет, с этим срочно нужно что-то делать — так нельзя!

Мерлин, вот о чём он думает? Хотя, с другой стороны, что ему ещё осталось? Только ждать — и, наверное, молиться. Надо было всё-таки поставить Причарда в известность — но он не хотел впутывать в эту авантюру больше никого, кроме тех, без кого было не обойтись. Чтобы, если всё раскроется, не утянуть их за собой.

А в итоге сам себя подставил. И ладно бы себя — но чем это кончится для Долишей? А для самого Винда? Только бы Причард решил сам дождаться превращения — и только б Джон ему всё рассказал. Он ведь знает Причарда — он должен понимать, когда не стоит упираться. Пусть бы даже и соврал, что сам, один всё это задумал — главное, чтоб Причард потом сразу же пришёл к нему, к Гарри, а не сунулся ещё куда-то.

Как же глупо вышло!

Но что он мог сделать? Теперь — только ждать. Он и ждал, занимаясь текущими делами и стараясь никуда не выходить из кабинета. И, когда дверь распахнулась и на пороге возник Причард, первым чувством Гарри было облегчение.

— Закрой дверь, — сказал он. — И садись — поговорим.

— Да, хотелось бы, — Причард плотно прикрыл за собой дверь, а затем запечатал её ещё и заклинанием, а затем, подойдя к столу, опустил на него ладони, оперся на них и, нависнув так над Поттером, очень тихо и отчётливо сказал: — Я слушаю.

— Сядь, а? — попросил тот. — Самому противно. Грэм, пожалуйста.

Причард молча и по-прежнему бесшумно придвинул себе стул и опустился на него, продолжая пристально смотреть на Поттера — и тот со вздохом принялся за то, что с грустной иронией определил про себя как покаяние.

На сей раз он всё рассказал, как есть, и единственным, что Гарри утаил от Причарда, были настоящие имена Мальсибера и, конечно, Снейпа. В остальном же он признался — и закончил объяснением:

— Грэм, я представляю, как ты злишься. Но я не хотел вас подставлять — никого из вас. Если всё раскроется, я бы сам ответил — я и только я. Сказал бы, что отдал приказ Долишу, ничего не объясняя. Но с тобой бы это не прошло.

— Ну спасибо, — Причард зло сощурился. — За заботу. И за то, что выставил меня кретином, заодно продемонстрировав, как ты мне доверяешь.

— Грэм, дело вовсе не в доверии! — горячо воскликнул Поттер. — Я тебе верю, как себе — но сам бы ты на моём месте сделал что?

— Дать бы тебе в морду, — медленно проговорил Причард. — От души. По-маггловски.

— Ну если тебе это поможет, — усмехнулся Поттер, — то давай. Хочешь — даже подерёмся.

— Должен будешь, — буркнул Причард. — Ну какая же ты всё же сволочь, Поттер, а! — воскликнул он, и Гарри наконец расслабился. Раз Причард наконец ругается, значит, понял и простил. Хотя поминать, конечно, будет долго.

— А ты как хотел, — хмыкнул Гарри, доставая из стола бутылку огневиски и пару стаканов. — Не знал, что ли, с кем связался? Ты зачем к нему летал-то? — спросил он, замораживая стаканы и разливая виски — по чуть-чуть. В конце концов, они ещё собирались поработать.

— Поболтать хотел, — Причард взял стакан. — Но теперь иди и делай это сам, — он понюхал виски и, отставив стакан в сторону, предложил: — Пошли лучше обедать. Или ты меня представишь этому Мальсиберу?

— Лучше пусть поменьше народу будет в курсе, что ты тоже в курсе… тьфу, — Поттер отставил нетронутый стакан и встал. — Да, идём обедать. Я поговорю с Виндом — скажи, что ты хотел узнать.

— Может, хватит, а? — скривился Причард, поднимаясь. — Что это за допрос такой: спроси его то, не знаю, что. Всё уже, я вляпался — если что, пойдём под суд вдвоём. Втроём, — поправился он тут же. — Ну Джон даёт! — Причард потряс головой. — Вот от кого-кого, а от него я никак не ожидал. Только вот не надо мне тут говорить, что ты отдал приказ, а он просто подчинился, хорошо?

— Не буду, — вздохнул, вставая, Поттер.

…— Так ты что хотел от Винда? — спросил Поттер, когда они с Причардом уселись за столик небольшого маггловского кафе и заказали по бифштексу.

— Вот смотри, — ответил Причард. — В воспоминаниях мы видели и эту Хадрат, и секретаря, и эту бабу дракклову такими, как они есть — но ведь вряд ли это было в школе. Разве что они бы где-то спрятались и в процессе встречи выпили бы антидот — но это попросту опасно да и незачем.

— Ну, пожалуй, — согласился Гарри.

— Значит, вероятно, МакМоахиры выходили — так? — продолжил Причард.

— Так, — кивнул Гарри.

— Я поговорил с миссис Долиш и с парочкой других преподавателей, — продолжил Причард. — И они сказали, что МакМоахиры в последнее время сошлись с парочкой ребят из тех, кто готовится сдавать ТРИТОНы, потому что в своё время ушли из школы раньше. И я решил поискать в их окружении — вряд ли, разумеется, Хадрат прячут прямо там, но кто знает… и я полетел к Винду — он отлично знает Лютный, — он хмыкнул.

— Да, разумно, — согласился Поттер. — Джон-то тебе чем-нибудь помог?

— Ну… помог немного, — Причард засмеялся. — Когда мы с ним отошли от шока. Признаю: он сделал это первым. Как я обалдел — не передать словами. Но он толком в Лютном никого не знает — он же не работал там уже давно.

— А поговори с ребятами из контрабанды и из краж, — предложил Поттер. — Они многих знают.

— Да поговорю, конечно, — Причард придвинул к себе принесённую тарелку. — Но от Винда толку было бы побольше.

— Не уверен, — возразил Поттер, тоже принимаясь за еду. — Он уже давно не завсегдатай там. Но я спрошу, — повторил он и пообещал: — В выходные, — сам пока не зная, когда сможет выкроить на это время.

Потому что кроме праздничного обеда, который должен был занять всю вторую часть субботы, ему нужно было сделать в эти выходные очень много — а сегодня к запланированному должна была добавиться ещё одна встреча — если Лестрейнджи, конечно, согласятся. Родольфус на его письмо прислал ответ уже к полудню, приглашая его заходить «в любое удобное вам время» — и Гарри очень надеялся успеть к ним этим вечером.

Но сначала его ждало ещё одно дело — и на эту встречу Гарри собирался с трепетом, какого не испытывал уже давно.

Переодеваясь дома в штатское, он долго выбирал рубашку, сам же над собой смеясь: крутится у зеркала, словно пятикурсник перед первым свиданием. Но ему хотелось произвести определённое впечатление на собеседника — и, кто бы что ни говорил, Поттер знал, как важен в таких случаях внешний вид. Наконец он выбрал синюю рубашку и прицепил к карману крохотный значок с золотым снитчем.

— Ну, удачи, — сказал он собственному отражению — и, подмигнув ему, аппарировал.