Цунами (гет)

Регулус не представлял, что так проголодался, пока не увидел забытую эльфом в коридоре тарелку с закусками. Внешний вид блюда шокировал: оливки-скарабеи, сырная паутина, глаза с красными сосудами — обёрнутые вокруг чёрных горошин креветки, мётлы из соломки… Хэллоуинское ассорти. Праздник для живота любого, кого не смутит вид угощения. Впрочем, ничто не могло быть лучше вкуса губ и кожи Гермионы Грейнджер, с которым Регулус пока не желал расставаться. Всё, чего он хотел — целовать её до умопомрачения. И не только целовать.

Регулус был доволен собой донельзя. Разве что собственный рваный выдох, вылетевший из лёгких, когда девушка прижалась к нему так, что потемнело в глазах, напомнил ему хрип придушенного опоссума. Хотя её ничего не смутило. Сердце у Гермионы так и стучало. Стучало из-за него. Подумав об этом, Регулус снова расплылся в плутовской улыбке.

— А у кого-то лицо сейчас треснет… — пропел Сириус, подкравшись слева и забрав с тарелки последние «глазные яблоки». Одно тут же отправилось в причмокнувший рот.

Регулус резко прекратил улыбаться.

В целом, старший брат придерживался всех норм этикета, и только ел он обычно так, словно дворняга из голодного края.

— Это ты меня искал и ломился в комнату?

— Не-а. А что? Ты был внутри и не открывал? Я видел Гермиону, когда она спустилась, — продолжил Сириус, проглотив закуску с такой скоростью, будто бы и не жевал. — Вид у неё был, как после хорошего… квиддичного матча. Ну что, братец, квоффл залетел в кольцо? Или тебя посадили на скамейку запасных полировать метлу?

— В доме есть только один квоффл, — оскорблённо заметил Регулус, — им заканчивается твоя шея!

— Брось! Я вернулся в лоно семьи и проявляю вполне естественный братский интерес, раз дело касается продолжения нашего рода.

— А не пойти ли тебе в это самое «лоно»? Почему-то я не проявляю интерес, хоть и мог бы. Например, когда увидел у тебя в квартире ошейник…

— Он собачий! — ощетинился Сириус.

Регулус сделал большие глаза.

— Да неужели?!

— Ах ты поганка!

Стоило брату это сказать, как перед его носом с хлопком возникла миниатюрная фарфоровая свинка с крыльями — копилка, которую бабушка зачаровала несколько лет тому назад, дабы отучить Сириуса ругаться.

— Ну, не-ет! — возмутился тот, отмахнувшись от копилки, как от назойливой мухи. — Я уже не тот семилетний шкет, чтобы бросать внутрь кнат за каждое непечатное словцо. Пошла прочь!

Свинка агрессивно хрюкнула и снова налетела на него, звеня розовым брюхом.

— Ты проштрафился, — ядовито протянул Регулус. — Деньги на бочку, а то ведь не отстанет, сам знаешь.

— Конечно, я знаю! Наша бабушка — рэкетир! — Брат с кислой миной похлопал себя по полам пиджака. — Одолжи пару монет, богатенький мальчик.

Регулус сунул руку в карман брюк и не без удовольствия достал оттуда ровно ничего, показав неприличный жест.

— Вот же сучонок! — вскричал Сириус, подавшись вперёд.

Копилка зазвенела ещё яростнее. Регулус засмеялся.

— Так, да? Так?! — обратился к свинье брат, выплёскивая возмущение. — Ему, значит, можно пальцами… тыкать, а мне и слова нельзя поперёк сказать?!

— Это магия, Сири. Смирись и раскошеливайся.

Сириус всё же выгреб горсть монет из кармана и начал запихивать их в щель на фарфоровой спине копилки.

— На! На! Смотри не лопни, хрюшка! Это тебе с авансом!

— Идите сюда оба! — гаркнул отец, высунувшись из комнаты. — Сейчас же!

Папа очень редко повышал голос. О-о-чень редко.

Братья опасливо переглянулись, после чего Сириус бросил в копилку ещё кнат — на всякий случай.

Регулус чувствовал, что добром дело не кончится. Отец был разгневан не на шутку. Он велел сыновьям сесть, а сам остался на ногах, меряя комнату шагами. Трость бесперебойно стучала по полу.

— Итак, — выдохнул Орион, — я хочу знать, что здесь делали оборотни?

Отец посмотрел на Регулуса в упор. Без сомнения, он прекрасно знал, с кого вести спрос. Сириус же отвёл глаза в сторону и принял максимально отстранённый вид, изображая то ли глухого, то ли скудоумного.

— Почему твой брат уверен, что наши ночные гости из банды Грейбека? И почему они пришли из-за тебя, Регулус?

— Язык без костей, — не удержался тот, пихнув Сириуса под рёбра.

— А что я такого сказал? — возмутился брат. — Это правда! Так выглядеть могут только шавки из стаи Фенрира! Я знаю, потому что они что-то принимают, чтобы больше походить на зверьё. Несколько лет назад Фенрир забрался в дом к Люпинам и укусил Ремуса! А что до их цели сегодня… — Сириус примолк и повернулся к Регулусу. — Пора всё рассказать. Это больше не наше дело, раз вся семья под угрозой.

Это так. Скверно это констатировать, но Сириус для разнообразия был прав.

— Я получил задание от Рудольфуса, — произнёс Регулус, сцепив руки в замок перед собой. — Оно касалось учёного по имени Дамокл Белби. Его надо было убить, чтобы оборотни, которые тяготятся своим проклятием, не получили помощь. Фенрир был вместе со мной. Он хотел прикончить Белби лично, но кое-что пошло не по плану. Я втайне спас учёного… Фенриру это не понравилось. Мы слегка повздорили.

— Где сейчас этот учёный? — холодно спросил отец.

— В моей квартире в Лондоне, — подал голос Сириус. — Об этом больше никто не знает, ни одна живая душа.

Регулус шумно выдохнул через нос.

— Папа… Это ты убил их, убил оборотней?

— А у меня был выбор? Первая тварь пыталась напасть на Аурелиуса — выпрыгнула из засады… Счёт шёл на секунды. Второго полузверя пришлось заавадить перед появлением авроров, когда Сириус сказал, что ты можешь быть с этим связан. Не хватало, чтобы оборотень начал давать показания и разоблачил тебя, Пожирателя смерти. Я перестраховался и, как вижу, не зря. Авроры приняли версию с самообороной. Кажется, им самим глубоко противны оборотни.

Сириус громко хмыкнул.

Регулус слышал, как стражи порядка допрашивали Люпина на предмет случившегося — словно тот и сам был членом стаи Грейбека. Повезло, что Ремус был зарегистрирован честь по чести, иначе показания Пинки, выболтавшего аврорам всё, что видел и слышал в саду, могли доставить другу Сириуса неприятности.

— Теперь у Грейбека стало на два повода больше ненавидеть нашу семью, — заключил Орион. — Это проблема.

У Регулуса было её решение:

— Надо выследить его и прикончить!

Сириус кивнул.

— Я согласен!

— Я надеюсь, что это наш первый и последний разговор в таком ключе, — мрачно произнёс отец. — Вы оба уже взрослые и должны понимать, что ваши решения отражаются на всех нас. Я расстроен, Регулус. Расстроен не из-за того, что ты спас Белби. Меня неприятно поразило твоё легкомыслие. О садистских наклонностях Фенрира не слышал только Мерлин, спящий где-то в холмах. На что ты рассчитывал? Это бомба замедленного действия! Дочь Андромеды могла пострадать, ты мог пострадать…

Регулус понурил голову.

Бомб, подобной этой, у него в арсенале было столько, что Пивз обзавидуется.

— Больше никаких тайн, — предупредил отец.

Сириус вернул тычок. Ясно, на что намекал. Крестражи.

Регулус проявил слабость, разболтав о бессмертии Лорда брату. Он пожалел об этом в тот же день, в тот же вечер, но сказанного уже не вернуть. Они с Сириусом так долго были порознь, бодались друг с другом по любому поводу, а тут вроде общий секрет… Это как с Белби — тайна учёного сблизила братьев. Регулус пощипал переносицу. Надо решаться.

— Не так давно я спрашивал тебя о средстве, способном растворить зачарованный предмет, отец…

Орион вздохнул.

— Я так и знал, что это не к добру. Говори.

— Дело в том, что Тёмный Лорд…

И Регулус рассказал отцу всё то, что было известно дедушке. Сириус тоже в кои-то веки слушал внимательно.

— Вы ищете неизвестно что неизвестно где, — наконец произнёс Орион, — и неизвестно в каком количестве. Все предметы в вашем списке — лишь догадки: кольцо, чаша, медальон… Что ещё? Сколько их?

— Может, дед что-то разузнал! — Сириус не желал терять воодушевление. — Пойдёмте к нему и спросим!

Орион смерил Регулуса тяжёлым взглядом.

— Он за этим ездил на континент?

— Скорее всего. Дедушка загорелся идеей отыскать хотя бы один крестраж и шантажировать его сохранностью Тёмного Лорда…

Отец глухо застонал.

— Лучше бы Сигнус затащил его в свою секту, строили бы себе тихо-мирно алтари в подвале дома и мазали бы их кровью… Кровопускание в почтенном возрасте даже полезно, но это… Я удивляюсь, как Тёмный Лорд ещё не прилетел сюда расшвыривать Авады. Идём к вашему деду.

Далеко ходить не пришлось. Арктурус Блэк, облачившийся в любимый домашний халат, дымил трубкой в кабинете. Окна закрыты. Дышать было нечем. По возвращении в страну и без того вспыльчивый мужчина сделался ещё раздражительнее.

Орион первым делом распахнул окна. В рассеивающемся дыму показался лежащий на столе перед дедом план сада. Еловые деревья были перечёркнуты, а ведь Регулус предупреждал, что защита с восточной стороны ненадёжна.

— Сопит, как мопс-астматик, — шёпотом поделился Сириус, кивнув на деда, — опять чем-то недоволен… Бумажки вон перебирает…

— Наверное, албанские мракоборцы отказались возвращать старый протез после ареста, — предположил Регулус.

Брат поражённо уставился на него.

Орион придвинул свободное кресло так, чтобы сесть напротив Арктуруса, который насторожённо покосился на него в ответ поверх развёрнутого письма.

— Важная почта? — спросил Орион.

Дедушка пыхнул трубкой и смерил всю троицу подозрительным взглядом.

— Гоблинская писулька. Счетоводы из «Гринготтса» намекают на то, что наши защитные чары в их конторе вовсе не так надёжны, как мы заверяли, поэтому нам должно вернуть банку переплаченные за наши услуги средства. Переплаченные аж три века назад! Мне так и хочется спросить, почему Волдеморт тратит время на ерунду, а не занимается этими наглыми коротышками?! Они прислали скреплённый кровью нашего предка договор, в котором есть гарантия нерушимости чар на пять веков вперёд!

— Это из-за Гриндевальда? — как можно нейтральнее уточнил Регулус.

— Из-за него, проклятого! — закипел Арктурус, смяв письмо из банка. — Я был там! Только что был в Нурменгарде! Да, Гриндевальд сбежал, но наше заклятие не сломано. Он просто исчез из камеры. Не обошлось без сообщников, недобитых аколитов… Они подменили Гриндевальда на упыря! Немыслимая наглость!

— Это похоже на гриффиндорский розыгрыш, — заметил Сириус.

— Как это вскрылось? — спросил Регулус.

— Чтобы добраться до Нурменгарда, требуется непоколебимая сила воли, внук. Замок заколдован уже очень давно. Поначалу туда стекались родственники жертв, пострадавших во время войны. Периодически нет-нет да и кто-то особо упёртый добирался до тюрьмы, поднимался наверх и встречался с Гриндевальдом, после чего уходил от него в ужасе. Не знаю, что он там делал или говорил, но постепенно тропа к нему заросла. А недавно какой-то волшебник из Болгарии сумел войти в Нурменгард, хотел поквитаться с Гриндевальдом лично. Он увидел его в камере, попытался заговорить, а тот молчит. Вот у волшебника нервы-то и сдали. Пульнул он в него Авадой, а тот взял и не помер, завыл… Оказалось, что в камере сидел обыкновенный загримированный магией упырь!

— Это происшествие меня тревожит, — сказал Орион. — Мы должны усилить охранные чары поместья и дома на площади Гриммо.

Дедушка закивал, достав пропахший табаком кисет.

— Вместо елей посадим деревья, хорошо проводящие магию… Дело идёт к зиме. Надо подумать, что быстро приживётся…

Регулус стиснул палочку.

— Вы оба думаете, что Гриндевальд настолько для нас опасен?

— Гриндевальд — угроза посерьёзнее Волдеморта, — с непривычной тревогой в голосе отозвался Арктурус Блэк и в рассеянности просыпал содержимое развязанного кисета. — Волдеморт растерзал свою душу и лишился способности понимать простые житейские радости и горести. Гриндевальд же всегда прекрасно разбирался в человеческих слабостях и откровенно ими пользовался, играя на чужих привязанностях. Волшебники идут не столько за Волдемортом, сколько за его идеями. В случае с Гриндевальдом всё ровно наоборот. Последователи этого человека растворялись в его личности, они были готовы умереть ради своего лидера. Когда он развязал во Франции магическую войну, мартинисты⁽¹⁾ пошли за ним. Это позже они развалились на три части, и Гриндевальд начал чистку рядов. Когда он объявил, что еврейские маги снова практикуют ритуальные убийства⁽²⁾ в Европе, ему поверили. Когда он стал подминать под себя тайные оккультные общества в Германии — что-то вроде Туле⁽³⁾, созданного сквибом-дурошлёпом, даже магглы кинулись изучать руны⁽⁴⁾ и искать дорогу к закрытой для них от рождения магической силе… Он сеял хаос, разрушал мир по кирпичику и вместе с тем строил лестницу, по которой взбирался наверх.

— В итоге эта лестница привела его в камеру на вершине Нурменгарда, — произнёс Регулус, заставив Арктуруса растерянно заморгать, как будто его вырвали из тяжёлого сна и он пока не понимал, где находился.

— В камеру, которую запер твой дедушка, — напомнил Орион. — Одно дело, если на нас точит зуб какой-то вшивый оборотень, другое дело — обозлённый беглец из Нурменгарда. Он никогда этого не забудет.

Сириус неожиданно хлопнул себя по коленям. Все остальные Блэки в комнате вздрогнули.

— Предлагаю засадить всю восточную часть парка кричащей крапивой — незамеченным никто не пройдёт!

— Авроров уже спровадили? — поинтересовался дедушка.

— Все ушли.

— Хорошо. Я и раньше их не любил, а сейчас тем более, но наши хоть к честным людям не пристают.

— Дедушка, — вмешался Регулус, обрадовавшись возможности сменить тему. — Папа рассказал, что в Албании тебя арестовали. Ты там почти месяц провёл в заключении! Как же это случилось?

Арктурус стряхнул излишки пепла в пепельницу.

— В общем, повязали меня на кладбище, — нехотя проскрипел он. — Браслеты с рисунками сразу нацепили, чтобы не чудил, значит. Доставили в осуждёнку, подсадили к какому-то бандёру. Тьфу! Всё добро отобрали, а взамен выдали чешую да вшивогонку. Я хотел её заговорить, чтобы хоть подкоп соорудить, а сосед оказался крякушником. М-да… Вшивогонку тоже забрали. Во двор не пускали, прессовали, мол, кровососа из ящика поднимал.

Регулус обменялся одинаково обескураженными взглядами с отцом, зато Сириус заметно повеселел, когда на столе материализовалась хорошо знакомая трезвонящая копилка.

— А ты что? — спросил он деда. — В несознанку?

— Конечно! — усмехнулся Арктурус. — Не было такого! Так и сидел на фонаре молча, глядел в амбразуру, пока врач не появился.

Сириус повернулся к брату.

— Короче, дедушку арестовали на кладбище. Надели наручники, расписанные рунами для блокировки магии, потом поместили в камеру временного заключения. Посадили к какому-то держателю притона, изъяли личные вещи, выдали бельё и расчёску. Дедушка хотел с её помощью подкоп сделать, а сокамерник его выдал. Расчёску отобрали. Прогулки не разрешали, оказывали давление, заставляли взять вину за поднятие вампира из гроба. Дедушка вину не признавал, ждал и смотрел в окошко камеры, пока не пришёл общественный защитник.

— Это Аурелиус, — пробормотал отец, выйдя из ступора. — Когда мы с ним прибыли в изолятор, то выслушали обвинения. В устах мракоборцев всё было не так… красочно, но суть та же.

— Тогда что ты на самом деле делал на кладбище? — оправившись от шока, спросил Регулус.

— А это секретное дело.

— Наше секретное дело? — напирал Регулус.

Арктурус медленно кивнул.

— В таком случае нам стоит его обсудить прямо сейчас.

— А этих тогда зачем привёл?

— Под «этими» ты подразумеваешь меня и старшего внука, папа? — Орион посуровел. — Я уже знаю о вашей авантюре с поиском крестражей.

Дедушка свёл брови и волком глянул на Регулуса.

— Всё рассказал?

— Всё.

Арктурус раздосадованно закряхтел и смахнул копилку в ящик стола, чтобы не дребезжала от готовых сорваться с его языка ругательств.

— Я отправился в Юго-Восточную Европу прямехонько по следам твоего Лорда, а наследил он там в семидесятых прилично. В Кремницких горах при его пособничестве духи шахт украли десять младенцев, в Суботице с подачи Риддла восстали навки, в Варне два месяца разгуливал поднятый им гуль, а в Албании на совести Риддла разорённое поселение стригоев⁽⁵⁾, расположенное недалеко от маггловской деревушки. Тома там хорошо помнят. Я прибыл туда и порасспрашивал магглов. Ну-у, как порасспрашивал… По доброй воле говорить они со мной не хотели. Оказалось, Риддл помог местным избавиться от клыкастых соседей. Один крестьянин в благодарность согласился отвести спасителя в лес, где тот искал какое-то дерево. В деревне о нём знали, больно уж видное оно, особенное — рядом с ним забываешь обо всём на свете. Магглоотталкивающие чары во всей красе. Больше Риддл в деревне не показывался, как и его провожатый. Дерево то погибло, а в его корнях нашли тело крестьянина. Мне показалось это чрезвычайно любопытным. Я узнал, где упокоили того маггла, и пришёл на кладбище. Нашёл могилу, посыпал, чем надо, свечки расставил, вызвал дух усопшего… Ритуальчик простенький, даже сквибы некоторые с ним слаживают. Баловство, а не магия.

— А что же тогда тёмная магия? — вполголоса вопросил Сириус.

— Маггл мой объявился, — продолжал тем временем дедушка. — Порешил его Риддл, а до этого вытащил из дупла чудо-дерева свёрток. Развернул он его, а там корона. Вся переливается, и орёл на ней среди голубых камней сверкает. Риддл очень обрадовался, а потом избавился от свидетеля и на месте провёл ритуал. Он использовал убийство для создания крестража — это я сразу понял. Остальное вам уже известно: появились мракоборцы и прервали мой спиритический сеанс.

— Он нашёл пропавшую много лет тому назад диадему Равены Равенкло, — выдохнул Орион.

— Где же она сейчас? — взволнованно спросил Регулус.

— А чёрт его знает.

Отец нахмурился и отодвинул пепельницу, когда дедушка собирался опустошить в неё трубку.

— И ты хочешь найти её и заставить Волдеморта плясать под твою дудку?

— Почему бы и нет…

— У Тёмного Лорда несколько крестражей, не один. Я уверен в этом, — сказал Регулус. — Одного крестража мало, чтобы как-то повлиять на него, ты и сам уже это понял, дедушка.

Арктурус хотел погладить бороду, но на её месте была коротенькая косичка. Он сердито подёргал её за кончик. Признавать ошибки было неприятно.

— Эта ноша не для нас, — заключил Орион. — Найти все крестражи за короткий срок — непосильная задача.

Регулус не смел подать голос. Похоже, даже Гриндевальд не ведал, где и как искать перстень Гонтов. Какая-то тетрадь, по версии Грейнджер, хранилась у Малфоев. И ещё один крестраж оставался тайной, покрытой мраком. Речь о диадеме. Холодный анализ отца будто открыл Регулусу глаза — а ведь они и правда в паршивом положении. Всё слишком зыбко. Гермиона каким-то чудом располагала сведениями об этих проклятых предметах благодаря загадочному другу, способному проникать в разум Волдеморта. Как такое возможно? И почему тогда список известных крестражей не был полон? Она недоговаривала, Регулус это чувствовал. Или откровенно лгала. Как в деле с Руквудом… В Ордене не знали имя шпиона Волдеморта в Отделе тайн, а Гермиона утверждала обратное.

Регулус искоса взглянул на брата. Как много человек в курсе, что Сириус анимаг? Тот бы не стал трепаться об этом направо и налево. Регулус и сам узнал о способности брата перекидываться в пса чисто случайно пару лет назад, но для Гермионы это не было секретом. Почему её мантия-невидимка похожа на мантию Поттеров? Кто такой этот Гарри? Что стало с её родителями?

«Кто ты, Гермиона Грейнджер?»

— И что теперь?! — Сириус подскочил как ужаленный. — Оставим всё как есть? Регулус не должен служить этому гаду! И скрыться от него из-за метки тоже, как я понял, нельзя! Подумайте об этом, если на всех остальных вам плевать!

— Сядь! — Строгости отцу было не занимать. — Мы не будем рисковать и лезть на рожон, но это не означает бездействие. Ты состоишь в Ордене феникса, Сириус. Дамблдору известно о крестражах? Он хоть раз упоминал о них?

— Ни фига!

«Грейнджер обмолвилась, что Дамблдор был в курсе. Неужели снова лгала?»

— Даже если он догадался, что Тёмный Лорд обрёл бессмертие, — проговорил Регулус, — то ничего не предпринимает. Либо он не знает, что представляют из себя крестражи, либо на что-то надеется…

— Любимая тактика Альбуса — сидеть на берегу и ждать, когда по реке проплывёт труп врага, — пророкотал Арктурус, притопнув деревяшкой.

— Я могу передать всю информацию о диадеме в Орден! Чтоб наверняка! — Сириус, казалось, излучал нездоровый энтузиазм, но Регулус был слишком тронут его заботой, чтобы как-то одёрнуть брата.

— И как ты объяснишь, где ты её раздобыл? — хмыкнул дедушка. — Я не собираюсь отчитываться перед Альбусом!

— В Орден могут быть внедрены люди Тёмного Лорда, — увещевающим тоном втолковал старшему сыну отец. — Если он узнает о предательстве Регулуса…

— Прости, пап. Я не подумал.

— Однако сам Дамблдор может быть нам полезен в решении вопроса с диадемой Равенкло. Нельзя отрицать, что он сильный волшебник и знает о тёмной магии побольше нашего. Пусть эти двое — Дамблдор и Волдеморт — бьются друг с другом сами. Мы немного уравняем шансы. Осталось придумать, как сообщить о диадеме Дамблдору…

— Пф-ф! — Сириус тряхнул волосами. — Чего проще-то? Отправим ему анонимное письмо — всего и делов!

* * *

Регулус ощущал себя не в своей тарелке. Он не хотел подключать к делу Дамблдора, но его возражения казались семье недостойными внимания. Ситуация вышла из-под контроля.

«Надо предупредить Гриндевальда, связаться с Гермионой…»

Сомнения заставили Регулуса остановиться посреди коридора, так и не достав сквозное зеркало. Он решил ничего не предпринимать, пока Сириус не отправит директору сову. Пусть так. От Гриндевальда можно ожидать чего угодно, и жизнями Блэков австриец явно не дорожил.

Всё было бы куда проще без Винды Розье, но прошлое уже не изменить.

Регулус успокаивал себя тем, что никто не знает, где искать диадему Равенкло. Письмо Дамблдору ничего толком не изменит.

Да и какая разница, кто из стариков доберётся до крестража первым?

Он дошёл до своей комнаты и толкнул дверь. Лампа больше не горела, и Регулусу пришлось привыкать к темноте. Он потёр ладонями лицо. Почему на душе будто кошки скребли? Эта ночь длилась вечность.

Что-то шевельнулось в углу спальни. Всхлипнуло.

— Люмос! — выкрикнул Регулус.

Свет залил комнату, обрисовав знакомые контуры. Сгорбленный человек сидел на полу возле кровати. Он поднял лицо и взглянул на Регулуса, напугав того покрасневшими глазами.

— Басти?

Друг скрючился ещё сильнее, когда Регулус приблизился. Блэк положил палочку на покрывало и присел рядом с Лестрейнджем.

— В чём дело?

— Я искал тебя, — сказал Рабастан осипшим голосом.

— Вот он я. Не пугай меня. Что случилось?

Регулус попытался дотронуться до друга, но тот отодвинулся дальше и схватил сам себя за локти.

— Метка?

— Нет, — чуть ли не взвыв, отозвался Басти, и что-то в нём дрогнуло, надломилось, потому как по щекам побежали дорожки слёз. — Ох! Я не хочу становиться чудовищем. Не хочу! Руди отвернётся от меня. Он ненавидит этих тварей, Реджи. Ненавидит. Я не хотел, чтобы кто-то знал, увидел… Здесь были авроры. Посмотри… Ты мой друг. Помоги мне… Сделай что-нибудь!

Он выпростал руку из-под плаща и вытянул вперёд.

Рукав рубашки Лестрейнджа пропитался кровью, на плече выше локтя он был прорван до кожи, до мяса. Чёрная жижа вытекала из раны. Регулус заметил следы зубов. Клыков?..

— Что это? — Блэк вскинул на друга глаза. Желудок скрутило узлом. — Тебя укусили?

— Оборотень выпрыгнул на меня из-за дерева, оттолкнул твоего дядю и наскочил… Я не ожидал, если бы я знал… Реджи, он хотел меня укусить! Хотел! А потом я почувствовал боль. Ты это видишь?! Она же чёрная… моя кровь! Она теперь грязная! Хуже, чем у грязнокровок! Он заразил меня!

— Послушай…

— Ты был внизу, когда авроры допрашивали Люпина? — лихорадочно зашептал Басти, облизав губы. — Они спросили у него регистрационный номер. Они смотрели на него, как на фестралово дерьмо. И так же будут смотреть на меня, если узнают!

Регулус сжал его голову в ладонях.

— Остановись, Басти. Остановись.

Слёзы лились градом. Лестрейндж вырвался и вскочил на ноги.

— Я теперь превращусь, да? Это не лечится.

— Сегодня нет полнолуния.

— Тогда почему рана почернела?

— Я не знаю, — сказал Регулус, растерявшись, но логика неумолимо нашёптывала, что ответ им обоим ясен.

Изо рта Басти вырвался дикий, скрежещущий звук.

Было мучительно больно видеть друга таким. Рабастана будто что-то разъедало изнутри, потусторонняя сила, вызывающая странные судороги, разгоняющая волчий яд по венам.

— Ты отравлен, надо показать плечо колдоме…

— Нет! Ни за что! — вскричал Рабастан. — Они поставят меня на учёт!

Он отвернулся к окну, уперев руки в подоконник. Его тело сотрясалось в рыданиях.

Регулус встал и с горечью посмотрел на свой брошенный неподалёку плащ — такой же, как у Рабастана. В глазах защипало. Не Басти был целью оборотней, нет.

— У меня есть знакомый колдомедик, — сказал Регулус, стараясь скопировать хладнокровные интонации отца. — Хорошая женщина, умеющая держать язык за зубами. Дай ей себя осмотреть. Может, всё ещё обойдётся.

— Ты так думаешь? — слабо отозвался Басти.

— Я надеюсь, — прошептал Регулус. — Ты мой друг, что бы ни случилось. Но ты должен бороться. Покажись целительнице. Я бы на твоём месте так и сделал.

Рабастан с обречённым видом обернулся.

— Не хотел бы я быть на своём месте.

— Рудольфус не отвернётся от тебя в любом случае, слышишь? Он твой брат! Не убьёт же он тебя, в конце-то концов.

Рабастан нервно оскалился, пытаясь выдавить улыбку. В лице его не было ни кровинки.

— Говорят, на нашей семье лежит проклятие. Почти все Лестрейнджи умерли, потому что их убил другой Лестрейндж.

— Ты в это веришь?

— Это не вопрос веры. Это статистика. Уж я в этом разбираюсь. У нас в поместье полно призраков. Почти вся моя родня.

— По статистике только каждый тридцатый укус оборотня приводит к заражению.

Луна вышла из облака, озарив лицо Рабастана, и Регулус увидел, что глаза его друга изменились: кто-то насыпал на радужку кучу искристых блёсток. Это был взгляд Ремуса Люпина. Блэк невольно сделал шаг назад.

— Спасибо, — сказал Рабастан. Если он и заметил реакцию Регулуса, то не подал вида. — Спасибо.

* * *

Регулус появился в Лестрейндж-парке через два дня. Всё это время Басти молчал — ни единой весточки после осмотра фрау Уолды. И та действительно хранила тайну пациента.

Эльфы по-прежнему благодушно проводили гостя в дом. Кенни доложил, что мастер Басти захворал, подцепил какую-то заразную болячку и никого потому не принимает. Ни один домовик не мог бы так складно врать о выросшем у него на глазах хозяине, поэтому Регулус почувствовал хлипкое облегчение. Рабастан не наделал глупостей, не сбежал из дома на край света и не пустил Аваду в лоб. Вот бы ещё поговорить с ним, а потом насесть на Белби.

Луна шла на убыль. До полнолуния ещё двадцать дней. Неужели друг собирался выжидать до следующей убывающей луны, чтобы проверить всё наверняка? Бред какой-то. Зачем? Может, подослать к нему Эвана? Этот хитрец в любую дыру залезет без мыла — хоть немного расшевелит Басти.

— Регулус! — звонкий голос Беллы разнёсся под сводами холла эхом.

Кузина чеканила шаг в сапогах до колена. Брюки и рубашка пришли на смену платьям в готическом стиле. Она вся была в чёрном, лицо, наоборот, — болезненно белое, и только её рот — ярко-красное пятно.

— Иди за мной, — приказала Беллатриса, и Регулус последовал за ней.

Сестра нервничала. И ведь допытываться, в чём дело, бесполезно — всё равно не скажет, пока не захочет.

Они прошли в кабинет. Рудольфуса там не было, и Регулус гадал — хороший это знак или плохой.

Белла налила себе виски и приблизилась к креслу, в котором на прошлом собрании грел задницу сам Волдеморт. Однако она не села, а принялась расхаживать взад-вперёд.

— Случилось кое-что серьёзное, Реджи, — сказала кузина, выдержав театральную паузу. — Среди нас появился предатель.

Сердце пропустило удар. Регулус сперва ничего не ответил, переведя взгляд за окно. Небо отливало серебристо-голубым холодным ноябрьским светом. Было бы обидно не дожить три недели до дня рождения.

Мысль казалась дурацкой, и Регулус заставил себя сосредоточиться на кузине.

— Рано или поздно это должно было случиться.

— Да! — Белла отрывисто мотнула головой. — На больших кораблях всегда заводятся крысы. Кто-то работает на Орден.

— Откуда такая уверенность?

— В прошлом месяце Люциус подготовил покушение на грязнокровку, возомнившего себя великим «плантатором». На него напали, накинули верёвку на шею, но тут появился паршивец Пруэтт и помешал довести начатое до конца! Он караулил, ждал, когда мы нападём! Орден как-то пронюхал о нашем плане!

Регулус занял кресло, в которое так и не решилась сесть кузина. Неудобное. Борода Мерлина. Теперь понятно, почему у Повелителя был такой кислый вид.

— Появление Пруэтта могло быть случайностью.

— Могло, — согласилась Беллатриса. — Но потом пришли известия о Яксли, который собирался пополнить наши ряды. Селвин пел ему оды, ты должен помнить. Яксли перевели в отдел магических происшествий и катастроф, и на первом же задании его напарник из комитета по выработке объяснений для магглов случайно стёр ему память. Стёр начисто! — Белла больше не сдерживалась, перешла на крик. — Это был Стерджис Подмор. Повелителю доподлинно известно, что этот предатель крови состоит в Ордене феникса!

— Вы уже разобрались с ним?

— Ещё нет, — сердито буркнула Беллатриса. — Мы знаем, что он живёт в Клэпхеме, но в последнее время Дамблдоровы птенчики взяли моду прятаться под Фиделиусом.

— Два совпадения, — флегматично произнёс Регулус.

— Верно, и такое бывает. Однако сегодня утром в Министерстве магии случилось ещё кое-что немаловажное. Овода раскрыли.

Регулус встрепенулся.

— Овод был человеком Повелителя в Отделе тайн.

— Даже я не знала, кто скрывается под маской, — смущённо прошептала Беллатриса. — Оказалось, это некий Август Руквуд. Ему удалось отбиться от авроров, попытавшихся задержать его в Атриуме. Он сбежал. Рудольфус занимается проблемой. Ты снова сошлёшься на совпадение, Реджи?

— Нет, это похоже на цепочку целенаправленных ударов, — признал он. — Предателя нашли? Тёмный Лорд не будет с ним церемониться.

— О нет! Нет, конечно! — с жаром откликнулась Белла. — Он воздаст ему по заслугам, как только мы удостоверимся, что вычислили крысу! Крэбб сказал, что на последней попойке с друзьями только один человек проявлял излишний интерес к личности Овода.

Кузина одним глотком осушила стакан и побренчала кубиками льда, оставшимися на дне. Белла нехорошо заулыбалась.

— С Ноттами столько хлопот, Реджи, столько хлопот…

1) Мартинизм — одна из ветвей эзотерической духовной традиции, сформировавшаяся во второй половине XVIII века во Франции. После окончания Первой мировой войны Орден мартинистов разделился на две ветви. В 1931 году появилась третья.

Вернуться к тексту

2) Кровавый навет на евреев — обвинение евреев в убийстве людей других вероисповеданий для использования их крови в ритуальных целях.

Вернуться к тексту

3) О́бщество Ту́ле — немецкое оккультное и политическое общество в рамках немецкого расистского националистического движения фёлькише, появившееся в Мюнхене в 1918 году.

Вернуться к тексту

4) В рамках программы «Аненербе» — «Общества по изучению и распространению культурного наследия предков» — в конце 40х был учреждён Институт рунического письма.

Вернуться к тексту

5) Стригои — «нечистая сила», которая пьёт кровь у людей.

Вернуться к тексту