Боже, только не снова! (джен)

Следующие дни прошли под эгидой возрождения значков «Поддержи Седрика Диггори, НАСТОЯЩЕГО хогвартского чемпиона». Однако в отличие от прошлой жизни сейчас их выпускал сам Гарри, чтобы постараться избежать путаницы насчёт действительного количества чемпионов от Хогвартса. Разумеется, для того чтобы продавать значки хаффлпаффцам, приходилось в качестве посредника использовать Колина, так как прошло слишком мало времени, чтобы те, заговорив с Гарри, не попытались бы наложить на него какое-нибудь проклятье. Драко с превеликим удовольствием принялся доказывать, что всё это время Гарри на самом деле был ведьмой, ссылаясь на постеры, на которых тот был запечатлён в женской одежде, — их продажи стремительно взлетели. Это заставило Гарри задуматься, чем дружба с Драко так уж отличалась от вражды, но потом он пришёл к выводу, что, если рассуждать по справедливости, он сам задал тон их отношениям три года назад, когда запустил тот получивший столь широкое распространение слух.

— Гарри, ты уже поставил в известность своего директора? — с серьёзным видом спросила его Луна.

— Моего директора? Нет, а что, я разве должен был что-то сообщить Дамблдору? — удивился он, отчаянно стараясь вспомнить.

— Нет-нет. Директора — или, скорее всего, директрису — Салемской Академии Ведьм, — пояснила она. — Тебя ведь тоже кто-то должен представлять на турнире.

— Салемская школа вообще существует? — усомнился Гарри.

— Конечно же, — ответила Луна. — Я так понимаю, что ответ на мой вопрос отрицателен.

— Даже не представляю, кто там главный, — подтвердил он её догадку.

— Не возражаешь, если я напишу им? — спросила она. — Всё-таки нужно об этом сообщить.

— Пусть я и не учусь там?

— Пусть даже ты там и не учишься. Потому что участие в турнире так и так делает тебя почётным учеником.

— Валяй, — соблаговолил Гарри.

— Спасибо, — Луна просияла. — А ты видел, что турнир освещают и в «Придире»? И тоже на второй странице!

— Не видел, — признался он. — Ты написала?

— Само собой, — Луна протянула ему свежий выпуск отцовского журнала. — Я же очевидец.

Турнир Трёх Волшебников прекращает своё существование из-за Гарри Поттера

Автор статьи: Луна Лавгуд

Ранее известный под названием Турнир Трёх Волшебников (в настоящее время — Пятимагические Вышибалы), в котором Виктор Крам не понимает, что происходит, Флёр Делакур выходит из себя, Седрика Диггори всё устраивает, Фредерик «Фордж» Уизли круче всех, а Гарри Поттер меняет пол, хотя в прошлом году это планировалось сделать с Рональдом Уизли (младшим братом Фредерика).

В других новостях: Сириуса Блэка временно заключили под стражу за то, что он «бросил на произвол судьбы [своего крестника Гарри Поттера], большую часть [его] жизни отрываясь на Майорке». Ожидается, что его отпустят до возвращения его крестника из школы-интерната; закон обязал его каждые две недели посещать встречи, на которых обсуждаются «побочные стороны жестокого обращения с детьми».

Подробности на странице 6. Там же вы найдёте 27 применений желе, которые никогда не могли себе представить (29 — для апельсина).

— Любопытное название, — отметил Гарри. — Хотя и не очень-то лестное.

— Ну, несмотря на то, что ты не бросал своё имя от Салемской Академии Ведьм, из-за того, что ты добавил в число участников Фреда, этот турнир уже никак не мог называться Турниром Трёх Волшебников, — объяснила она.

— Твоя правда, — признал он. — Пятимагические Вышибалы… Мне нравится.

— Хорошо, потому что я подала петицию об официальном переименовании турнира.

— И тебе это удалось?

— Нужно одобрение Фаджа, — ответила Луна. — Сегодня после обеда у меня с ним назначена встреча.

— А что насчёт Сириуса в тюрьме? — спросил Гарри. — Не припомню, чтобы такое случалось…

— Я не раз слышала, что школу называют тюрьмой, а он пробудет здесь до самых каникул, — пояснила она. — Кроме того, нельзя же спустить ему с рук то, что он бросил тебя на произвол судьбы, правда?

— Ты ведь отдаёшь себе отчёт, что он вообще-то в то время был в Азкабане?

— Официально не был, — возразила Луна. — Тому нет ни бумажных, ни магических доказательств, так что нам приходится полагаться исключительно на его честное слово. И вообще, зачем ему скрывать такое ужасное-преужасное происшествие?

— И действительно — зачем? — задумчиво пробормотал Гарри.

* * *

Конечно же, друзья поддерживали его каждый по-своему.

Рона подбешивало, что выбрали не его, но, к счастью, в этот раз он мог завидовать Фреду. Джорджа тоже сначала немного разозлило, что он не прошёл отбор, однако потом он осознал, что выбрать всё равно могли только кого-то одного, поэтому близнецы вплотную занялись обдумыванием идей, которые позволили бы им обойти эту формальность. Гермиона с полнейшим равнодушием отнеслась к затруднительному положению Гарри, который внезапно оказался американской девчонкой, потому что, по её словам, «так ему и надо» и он по заслугам получил за то, что без спроса создал и включил в турнир собственную школу. Невилл проявлял чудеса смирения, правда Гарри казалось, что тот всё-таки не верит, что его подставили. Седрик, заранее зная, что Гарри обязательно будет участвовать и обязательно победит, был рад хотя бы тому, что ему выпал шанс посоревноваться, однако для него стало шоком, насколько возросла его и без того внушительная популярность, так что он, присоединившись к Краму, стал посещать импровизированные занятия Локхарта, где тот учил их справляться со славой. Что касается Драко, что ж…

— Как думаешь, сколько ты протянешь, Поттер? Готов поспорить, что не больше десяти минут, — доверительно сообщил ему Драко, пока они ожидали начала занятия по уходу за магическими существами.

— Десяти минут, говоришь? — переспросил Гарри. — А это не так уж плохо. Конечно, я надеялся управиться раньше, но неожиданные задержки никто не отменял. К тому же, за меня, скорее всего, будут сильнее болеть, если я чуть-чуть покопаюсь.

— Я не это имел в виду, Гарри, и тебе это прекрасно известно! — возмутился Драко.

— Ничего подобного, — возразил тот.

Гарри удалось избежать дальнейших попыток Драко его переубедить — Хагрид начал урок со словами «выгуливайте соплохвостов». Само собой разумеется, Гарри заявил, что у него на них аллергия, и вместо этого решил поговорить с Хагридом.

— Значит, будешь участвовать, Гарри. В вышибалах. Чемпион от школы, — с серьёзным видом начал Хагрид.

Хм, кажется, Луна всё-таки добилась одобрения Фаджа.

— Ага. Меня, в общем-то, беспокоят не столько сами соревнования, сколько школа, — Гарри тяжело вздохнул. — Клянусь, мне это будут припоминать до гроба.

— Не знаешь, кто это тебя туда, а, Гарри? — с нотками беспокойства в голосе спросил полувеликан.

— Понятия не имею, честно, — признался тот. — Мой главный подозреваемый — это Барти Крауч-младший, только я не представляю, как он мог бы это провернуть…

— Он разве не умер? — в замешательстве моргнул Хагрид.

— Да кто ж его знает, — риторически ответил Гарри.

* * *

В ночь перед проверкой палочек Гарри отдал свою Добби и велел тому не щадить сил. И хотя он сомневался, что было законно поручать это домовику, тот отполировал её гораздо лучше, чем это сделал бы Гарри, а он не хотел вновь ставить себя в дурацкое положение.

— Ты опоздал, — заметил Седрик, когда Гарри наконец почтил их своим присутствием.

— Прошу прощения, Снейп пытался отравить меня, — отозвался Гарри без доли искреннего сожаления.

— Да ладно? — Фред, казалось, был впечатлён.

— Он не пытался отравить нас до пятого курса, — добавил Джордж.

— Ну, мы должны были изучать противоядия, и я снова ввернул безоар, — пожал плечами Гарри. — Дороговато, но выражение его лица и осознание, что он не может завалить меня, потому что задание заключалось в том, чтобы найти лекарство от разных ядов, того стоит.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Крам, с подозрением глядя на Фреда.

— Я чемпион, — ответил тот. — Возможно, ты упустил это в ходе всего того хэллоуинского безумия, но оно, вообще-то, было вызвано тем, что наши с Гарри имена вылетели из кубка.

— Тогда что здесь делаешь ты? — обратилась Флёр к Джорджу.

— Присутствую в качестве моральной поддержки, — невозмутимо пояснил он.

— Не говоря уже о том, что он не отойдёт от меня ни на шаг до тех пор, пока наша мать не пришлёт громовещатель, — добавил Фред. — Уверен, что не можешь нам просто сказать, как тебе удалось обойти защиту, Гарри?

— Мне жаль, — извинился он, — но это старинный семейный секрет. Я бы сказал, если б мог, уж поверь.

— Но ты же единственный член своей семьи! — указал на очевидное Фред.

— Правда, однако за мной закреплено место в Визенгамоте, которое я, возможно, однажды всё-таки займу, и, будучи последним представителем чистокровной династии, я обладаю определёнными привилегиями, — пояснил Гарри. — По странному совпадению, именно это спасло меня от необходимости объясняться, как мне удалось включить свою школу в число участников турнира.

Гарри не стал жаловаться, когда Рита Скитер затащила его в чулан для мётел, и доблестно воздерживался от всякого рода комментариев касательно её утверждений, что он был чуточку маловат для участия в таких серьёзных испытаниях. Лучше ведь не злить Риту, когда она собирается писать статью, правда же?

— Гарри, ты не против Прытко Пишущего Пера? Так я смогу говорить с тобой более естественно, — спросила у него Рита.

— Совершенно не против, — заверил её он, доставая собственное. — Полагаю, вы не станете возражать, если я тоже буду пользоваться таким? Всего лишь мера предосторожности — ну, знаете, на случай если статья окажется клеветой и мне придётся подавать в суд.

Рита слегка побледнела. Гарри мог только догадываться, что наметки для её статьи претерпевали стремительные изменения.

— Итак, Гарри… Что побудило тебя принять участие в Пятимагических Вышибалах?

— Вообще-то, меня подставили, — объяснил он. — Вы, разумеется, не думаете, что я добровольно стал бы участвовать в качестве чемпиона женского пола? Я мальчик-подросток, и я слышал, что это значит, что сейчас моя самооценка особенно нестабильна, а такое ей на пользу явно не пойдёт.

— Значит, ты отрицаешь, что был в этом замешан? — В голосе Риты сквозило неверие.

— Этого я не говорил, — возразил Гарри. — Я действительно бросил своё имя, но от своей собственной школы — Школы Крутости имени Гарри Поттера, — но меня обошёл Фред Уизли.

— Никогда не слышала о Школе Крутости имени Гарри Поттера, — заявила Рита.

— Ну, это новая школа, — признался Гарри. — За подробностями вам лучше обратиться к директору Локхарту.

— О, поверь, я так и поступлю, — произнесла она, очевидно, невероятно довольная. Локхарт никогда не отказывался от интервью, но ей приходилось быть осторожной, потому что его интересы представляли одни из самых лучших адвокатов.

— Кстати, — заметил Гарри, бросив взгляд в её заметки, — я бы предпочёл, чтобы мой шрам называли «эффектным», а не «уродливым».

— Хорошо, — согласилась Рита, и перо заменило соответствующее слово, зачеркнув предыдущий вариант. — А теперь… Почему ты всё-таки решил участвовать?

— Я хотел бросить вызов самому себе, — ответил Гарри. — Мир опасен, и создаётся впечатление, что проблемы сами находят меня. У меня было подозрение, что мне так и так придётся участвовать, так что я решил бросить своё имя сам, чтобы исключить стороннее вмешательство. Очевидно, мне это не удалось.

— Итог ведь всё равно один, — заметила Рита. — Как ты относишься к предстоящим испытаниям?

— Спокойно. Я свято верю в систему образования Хогвартса, — произнёс Гарри, ничуть не изменившись в лице. — Вообще-то, куда больше меня волнует, почему, ради всего святого, раз уж испытания растянуты на весь год, нельзя было провести Кубок квиддича. Глупость какая-то.

— Что такое? Неужели попахивает скандалом? — воодушевилась Рита.

— Вполне возможно, — спокойно ответил Гарри. — Вам стоит в этом разобраться.

— В прошлом чемпионы погибали. — Рита перешла к следующему вопросу. — Ты когда-нибудь думал об этом?

— Немного, — соврал он. Чёрт, да он предупреждал об этом Седрика практически каждый раз, когда его видел. — Но также в людей и раньше попадали убивающие проклятья, а я отделался лишь шрамом в виде молнии. Могло быть и хуже. Вообще, думаю, что у меня иммунитет против смерти.

— Иммунитет против смерти? — переспросила Рита, не веря своим ушам.

— Ну, я до сих пор жив, не так ли? — риторически отозвался Гарри. — Невзирая на титанические усилия со стороны половины моих знакомых.

— Как, по-твоему, на тебя повлияло то, что ты находился на волосок от смерти?

— Ну, думаю, у большинства людей, произойди с ними хотя бы половина того, что происходило со мной, случился бы нервный срыв, — поделился своими соображениями Гарри. — Я бы сказал, что мне это приелось. Когда постоянно находишься на волосок от смерти, перестаёшь так сильно переживать, что умрёшь.

— Как считаешь, может быть, что пережитая тобой в прошлом психологическая травма повлияла на то, что теперь ты стремишься доказать, кто ты есть на самом деле? Оправдать ожидания? Может, ты захотел участвовать в Пятимагических Вышибалах, потому что…

— Нет, не думаю, — не дал ей договорить Гарри. — Более того, мне, по большому счёту, плевать, что думает обо мне магическое сообщество, так что я сделал это ради своего же блага.

— Ты помнишь своих родителей? — продолжала давить на него Рита.

— Вы ведь сознаёте, что мне был всего год и три месяца, когда они погибли?

— Так, значит, нет?

— Разумеется нет, — ответил Гарри. — И прежде чем вы спросите: думаю, отец бы мной гордился, а мать убила бы за то, что я решился на такую глупость. На этом интервью закончено.

С этими словами Гарри распахнул дверь чулана для мётел — как раз в тот момент, когда её собирался открыть Дамблдор.

— Эй, мистер Олливандер? — обратился к старому волшебнику Гарри, после того как тот проверил палочки Флёр, Фреда и Крама. — Как вам удаётся колдовать с помощью всех этих палочек? Стоило мне только коснуться других в вашем магазине, как они принимались крушить всё вокруг.

— Подозреваю, дело в том, что вы — угроза общественному спокойствию, — рассеянно пробормотал тот. — Мистер Диггори, вашу палочку, пожалуйста.

Гарри открыл было рот, чтобы запротестовать, но снова закрыл его, когда понял, что Олливандер прав.

— Она в хорошем состоянии, — произнёс он, возвращая палочку Седрику. — Регулярно её чистите?

— Полировал вчера вечером, — улыбнулся Седрик.

Переглянувшись, близнецы и Гарри расхохотались. Седрик озадаченно смотрел на них, прежде чем до него дошло, в чём дело. Он закатил глаза.

— Нельзя ли чемпионам Пятимагических Вышибал вести себя чуть более зрело?

— Эй, мне всего четырнадцать, — заявил Гарри в свою защиту. Ну, по крайней мере, физически.

— Твоя правда, — признал Седрик. — А у них какое оправдание?

— Это Фред и Джордж, — произнёс Гарри, словно констатируя очевидное. — Им не нужны оправдания.