Некромант Белого Альянса (джен)

Тренировочные поля Академии находились в стороне от зданий, где жили и учились дети. Сразу за столовой начинался невысокий деревянный ангар. Его стены были собраны из толстой светлой древесины, и на каждой отдельной доске была вырезана защитная руна. Колоссальный труд для обычного ангара! Но в нем хранился инвентарь Академии, учебное оружие, доспехи и множество различных материалов, а совсем рядом находилось стрельбище для лучников, так что подобная предосторожность была вполне оправдана. Кроме этого в ангаре располагались ряды защитных пластин, которые блокировали магию учеников, не позволяя той добраться до стен корпуса и инвентаря.

Следом за полем с ангаром располагалась круглая арена, где сейчас столпилось множество учеников, среди которых легко угадывались костюмы профессоров. Эсон подметил эту деталь еще во время завтрака, — одежда каждого профессора была уникальной, хотя и выполнена в единой фиолетово-белой палитре. Одни предпочитали носить робу и платья, другие брюки или даже шорты. Рубахи, жилеты, куртки — одинаковой одежды молодой некромант не заметил ни на ком из присутствующих, даже когда прошел через всю толпу к круглой арене.

Как и все остальные поля для тренировок, арена была окружена невысоким деревянным забором, состоящим из редких вертикальных опор, на которых висели два ряда тонких бревен.

— Дамы и господа! Ученики и профессора! — над ареной прогремел голос Кармела. — Сегодня я представляю вам нового профессора нашей Белой Академии! Профессора Эсона! Как вы все знаете, некоторый из моих учеников требовали специального преподавателя, который будет в состоянии обучить детей не получивших [класс]. И вряд ли нашелся бы более подходящий кандидат, чем профессор лишенный [класса].

По арене разнесся недовольный гомон сотен голосов.

— Вы действительно притащили сюда бессильного? — выкрикнул кто-то из толпы. — Не верю!

— Сегодня мы здесь собрались, чтобы вы сами убедились в компетентности вашего нового коллеги! — радостно ответил Кармел, который, казалось, только и ждал этого вопроса.

Толстый ректор нашел в толпе Эсона и вместе с новым профессором вышел на арену. За Кармелом проследовал еще один мужчина, высокий худой в длинной серой робе он держал в руках небольшой белесый шар, внутри которого медленно пульсировали сотни желтых искр.

— Профессор Эсон, — вежливо обратился к некроманту Кармел, — будьте добры подтвердить ваш класс при всех.

Растерявшийся на мгновение парень недовольно вздохнул и положил руку на белесый шар.

Когда на деревню опустились холода, прошло уже четыре месяца со дня пропажи родителей Эсона. Мальчик все еще горевал, но уже отчетливо осознавал, что до момента встречи с ними, ему предстоит следить за домом, а впереди предстояла длинная зима, которую он, как и некоторые обитатели деревни в прошлые годы, мог не пережить.

Даже если надеяться, что запасов еды хватит на зиму, без дров Эсон попросту замерзнет насмерть. Благо, деревню со всех сторон окружали вековые деревья, а в глубине густого хвойного леса всегда можно найти валежник. В лес вело лишь две дороги, одна шла к главному пути и позволяла добраться до столицы. Именно по ней, казалось, вечность назад, уехали родители Эсона. Даже смотреть в сторону главного пути мальчик не мог, — боль и ужас захлестывали его волной всякий раз, когда Эсон даже случайно смотрел в ту сторону.

С противоположной стороны прямо посреди густого мрачного леса, куда даже зимой не попадал ни один лучик света, начинались невысокие горы, а возле них располагалась заброшенная угольная шахта. Поколения назад первые рабочие предпочли поселиться немного дальше от шахты, на случай, если в ней появятся монстры, потому им потребовалась узкая петляющая в темноте леса дорожка. Сейчас в шахте не было угля, и дорога к ней заросла высокими травами и молодыми деревцами. Поговаривали, что в один момент там появились ужасные монстры. Эсон никогда не слышал от своего отца о работе на шахте, а деда и вовсе не знал — сколько он себя помнил, мама и папа были его единственными родственниками. Потому все, что он знал о шахте, строилось на слухах и историях его знакомых. Единственное, на чем сходились все — сейчас шахта была мертва, и туда никто не ходил.

Путь к шахте шел через действительно густые дебри, пройдя всего сотню шагов, Эсон понял, что едва в состоянии определить направление, по которому ему нужно возвращаться в деревню. Пройдя около часа и лениво собирая некрупные сухие ветки, Эсон оказался в самой глубине мрачного темного лесу, где было сложно разглядеть даже силуэты деревьев дальше вытянутой руки. Дальше идти было нельзя — даже просто разобрать, где находишься, было сложно. Смирившись, что ни одного поваленного дерева он так и не встретил, мальчик развернулся и побрел ровно той же дорогой, которой оказался здесь. Но светлее не стало ни спустя пятнадцать минут, ни через тридцать, ни даже через час. Холодок пробежал по спине — паника медленно поднималась из глубин сознания, окутывая разум чувством одиночества и безысходности. Эсон обернулся, пытаясь увидеть хоть одно светлое пятнышко, повернулся снова, но перед глазами стояла густая, почти осязаемая серая мгла, в которой растворился весь мир. Чувство ужаса росло, неизбежно приближая момент отчаяния, за которым последует истерика. «Восстановление разума», — прошептал Эсон.

[Восстановление разума. Уровень 2. Ближайшие 15 минут вы способны трезво мыслить.] Оповещение отобразилось в сознании, отвоевывая разум ребенка у страха.

«Остается лишь иди вперед, лес небольшой, закончится», — появилась в голове мысль. Сопротивляться здравому решению не было смысла, и мальчик сделал шаг вперед. На уровне земли нога не нашла опоры, и Эсон кубарем полетел вниз. Мозг требовал от тела сгруппироваться, но без подготовки, оно лишь махало руками, раскидывая собранные палки и стараясь уцепиться хоть за что-нибудь, но пальцы раз за разом натыкались все на те же сухие, обламывающиеся острыми щепками сухие ветви. Сильный удар, и потерявшее понимание, где верх, а где низ, тело подлетело в воздух. Вместе с этим тьма начала редеть, пошла огромными седыми, хлопьями, а в глаза ударил нестерпимо яркий свет. Перед тем, как в глазах появилась ослепляющая вспышка, Эсон увидел, что сжимает в руке острый обломок ветки и летит куда вниз к пяти странным вытянутым овалам. Через мгновение с глаз слетели последние хлопья тьмы, и от яркого солнечного света в глазах появились слезы — увидеть, что происходило дальше он не мог. Зато почувствовал, как врезался во что-то твердое, и по руке и лицу потекла теплая густая жидкость.

[Кровавая жертва. Уровень 1.]

Высветилось сообщение.

«Это моя кровь?» — Эсон хотел запаниковать, но [восстановление разума] еще действовало. Под его руководством, теряющий сознание и почти лишенный чувств, мальчик нащупал рукой рану и прошептал: «Восстановление плоти».

[Восстановление плоти. Уровень 2. Восстановление невозможно.]

Оповестило сообщение.

«Нет, нет, нет! Я не могу умереть сейчас!» — накатившая паника оказалась сильнее заклинания, — «Живи!» — проорал Эсон.

[Получен новый навык...]

Дочитать сообщение мальчик уже не мог, сознание потухло, отправив Эсона в темную пустую комнату, где не было ничего кроме холодного твердого пола, да и тот угадывался в кромешной тьме лишь из-за того, что босые ноги упирались в его твердую поверхность, отдавая свое тепло. Хотя, какое тепло здесь может быть, когда образ комнаты и темноты существует лишь в голове потерявшего сознание ребенка? Шли минуты, медленно превращаясь в часы, но холодный твердый пол в кромешной тьме оставался единственным местом, доступным для осознания мыслью. Потеряв счет времени, Эсон заскучал и, вместе с этим, осознал, что может не только бесцельно ходить по этому непонятному пространству, но и думать, и даже... «Неужели?» — мальчик постарался подавить накатывающее чувство восторга, чтобы не разочароваться, если его предположение окажется ошибкой, и медленно проговорил: «Навыки».

Перед ним открылось стандартное для каждого имеющего класс человека окно с навыками. Но если обычно оно всплывает в сознании, не мешая смотреть, и скорее напоминает нос, который люди всегда видят, но старательно игнорируют его, то сейчас окно появилось в четкой рамке, до него можно было дотянуться и даже потрогать — не замечать его было невозможно. Эсон с любопытством потянулся рукой к окошку. Под заголовком «Навыки» расположились четыре навыка. Три из них Эсон получил практически одновременно с проклятым классом некроманта. А четвертый вызвал у мальчика недоумение. Когда он упал, то был уверен, что несколько раз использовал «восстановление плоти». Но почему тогда появилось оповещение о новом навыке? И что вообще делает [Передача жизни]? Эсон нажал на плашку с названием нового навыка:

[Передача жизни. Уровень 1. Передает жизненные силы некроманта. Получатель жизненной силы становится немертвым, и не может умереть от потери жизненной силы следующие 5 минут.]

Эсон прочитал описание навыка, перечитал его несколько раз, но так и не нашел объяснения тому, как могла появиться эта способность. Но сейчас у мальчика был более серьезный вопрос, почему он никак не может прийти в сознание, хотя, вроде бы, вполне способен думать.

«Навыки», — без какого особого смысла подумал Эсон. Окно навыков тут же скрылось, испугав мальчика резким щелчком. «Эй, где вы?» — удивился ребенок, пытаясь понять, куда пропал единственный ориентир в этом темном пустом месте. «Особенности, способности, заклинания?» — Эсон попытался вызвать окно с навыками, но оно не появлялось. Мальчик пытался вспомнить название окна, но оно постоянно ускользало. Вокруг не осталось никого. Тьма, непроглядная и бесконечная тьма. Прекратив попытки, мальчик лег на холодный пол своей тюрьмы — чувство одиночества и отчаяния, ослабевшие не так давно, вновь накрывали его с каждым мгновением все сильнее и сильнее, не оставляя ни сил, ни желаний что-либо делать. Эсон закрыл глаза, он старался не думать о том, что вновь оказался один на один со своими несчастьями, гнал прочь мысли о том, что он вновь остался один. Перед тем, как тьма выдуманной и бесконечной комнаты превратилась в сон, в голове ребенка проскользнула едва ощутимая нестройная мысль: «В темноте неважно, закрыты ли глаза, ты все равно ничего не видишь, но почему я вижу эту тьму?»

Треск костра и запах жареного мяса коснулся носа мальчика. Следом он почувствовал мягкую теплую ладонь, которая гладила его по волосам.

— Ты вернулась, мама, — Эсон улыбнулся, наслаждаясь нежными приятными прикосновениями и, спустя мгновение, заорал.

Как бы сильно ему не хотелось возвращения родителей, как бы ярко он не представлял день, когда увидит их снова, Эсон понимал, что последнее его воспоминание — полет в пропасть, после того, как он потерялся в лесу: в лесу, где водятся жуткие монстры и неведомые твари, в лесу, в который не возвращаются даже старожилы деревни, в лесу, где черная мгла сбивает с пути и рассыпается неестественными огромными хлопьями, словно перьями птиц. Что могло схватить его, пока он беспомощно лежал не способный даже двинуться?

Ведомое ужасом неизвестного, тело сжалось, согнулось пополам, стараясь понять, где верх, где низ, дрожащие от страха ноги едва нашли опору. Махая руками и ногами, Эсон с воплем вскочил, побежал вперед, совершенно не глядя, куда именно, но ноги предательски подкосились, не сделав и пару шагов, уронив мальчика на сухую пыльную землю. Эсон попытался подняться на руках, но и они тряслись от страха, не позволяя надежно опереться. Только теперь Эсон увидел небольшой тлеющий костерок, высокого мужчину, который, словно и не заметив криков, сидел к Эсону спиной и ел что-то откусывая с палки кусок за куском, хрупкую невысокую женщину, стоящую возле толстого поваленного ствола и с испугом смотрящую то на мальчика, то на своего равнодушного спутника. Никто не гнался за ребенком, вокруг не было чудовищ, монстры не пытались съесть его.

[Восстановление разума. Уровень 2]

Паника испарилась, оставив после себя следы легкого испуга и непонимание происходящего.

Увидев, что мальчик перестал кричать, женщина сделала шаг в его сторону и тихо сказала:

— Не бойся, мы тебя не обидим.

Эсон все еще упирался локтями в землю, он не мог заставить себя выдавить хоть слово, сердце бешено колотилось, а в голове была пустота.

— Не бойся, все хорошо, — вновь тихо проговорила женщина, делая медленный плавный шаг вперед и повторяя, — теперь все хорошо, не бойся.

Она присела, протянув тонкую изящную руку к замолчавшему мальчику, легко улыбнулась:

— Ну же, все хорошо.

Эсон неуверенно протянул ей свою руку и, неожиданно для себя, чуть покачиваясь, оказался на ногах. Он даже не заметил, как легко и быстро она подняла его и крепко обняла, прижимая к себе, повторяя:

— Теперь все хорошо.

В нежном тепле объятий, так напоминавших материнские, Эсон почувствовал облегчение, словно до этого на нем лежала скала, но сейчас она становилась легче, таяла и пропадала. Слезы сами выступили на глазах, и спустя мгновение он рыдал. Печаль из-за родителей и чувство облегчения, что он не один, смешались в единую эмоцию, которая вырывалась из глаз крупными слезами и криком боли разносилась по пещере. Он так и стоял, рыдая, не в силах заставить себя успокоиться. Но тепло объятий и нежно гладящая по волосам рука отгоняли печаль, принося успокоение.

— Отпусти уже ребенка, задушишь его, — низким, чуть хриплым голосом сказал мужчина.

— Да, прости, — женщина отпустила Эсона и нежно, но настойчиво потянула его на поваленное дерево, куда уселась сама, — я просто рада, что он наконец очнулся.

— Какая неожиданность, он выжил, — с неприкрытым сарказмом ответил ей спутник.

— Что произошло? — сквозь слезы спросил Эсон.

— У тебя была истерика, — недовольно отрезал мужчина.

— Он же не в курсе! — возмутилась женщина, жестом заставив своего спутника замолчать и начала рассказывать Эсону.

Она, Ферса, и ее напарник, Ригал, искали в этих местах преступников, и наткнулись на шайку бандитов, которая скрывалась в этих лесах под защитой сильного заклинания «Покрывало тьмы». Они не ожидали, что мальчишка случайно пройдет сквозь это заклинание и свалится, словно снег на голову, так что сильно растерялись. Эсон же потерял сознание, когда Ригал поймал его.

— И что вы теперь будете делать? — мальчика беспокоило, может ли он рассчитывать на помощь в возвращении домой.

— Останемся тут ненадолго, — пожала плечами Ферса и подмигнула своему спутнику. — Нам еще надо кое с чем закончить.

Воспоминание первой встречи с Ригалом и Ферсой пролетело в голове молодого профессора за считанные мгновения, пока он подносил руку к белесому шару, артефакту, определяющему класс.

«Ложь все равно остается ложью», — подумал Эсон смотря на короткое оповещение в красной рамке, медленно пульсирующее внутри шара-артефакта: «Класс отсутствует».

Ученики и профессора начали перешептываться, удивляясь, гомон их голосов рос, переходя в неразборчивый оглушающий шум.

— Тишина! — проорал ректор, явно используя заклинание ветра для усиления голоса и продолжил. — Это определенно нестандартная ситуация. Но профессор Эсон блестяще прошел испытание по защите учеников. А потому я от лица всего совета ректоров признаю этого юношу профессором нашего особого класса.

Среди наблюдавших вновь начался говор.

— Немыслимо! — с криком негодования через забор перепрыгнул мужчина. — Чтобы бессильный стал профессором? Академия не примет этого без более весомых доказательств.

— Да! Да! — завопила толпа. — Докажи боем!

Крики негодующих учеников и профессоров становились все громче, превращаясь в одновременное повторение всего одного слова.

— Профессор Эсон, — хитро улыбнулся Кармел, который явно знал, чем закончится представление нового профессора, — не могли бы вы продемонстрировать свои навыки в небольшом спарринге?