Die Sonne (гет)

Прошла еще одна неделя. Жизнь Доджсон стала почти такой же, как раньше.

Она снова сидела одна за партой. Грин пересел к Чжоу Чанг, и теперь, кажется, чувствовал себя в своей тарелке. Он получил возможность болтать, сколько его душе влезет, к тому же Чанг отчаянно строила ему глазки, дабы вызвать ревность Поттера – что, впрочем, не удавалось.

Доджсон отметила про себя, что Поттер вообще сильно изменился за прошедший год. Дело было даже не во внешних изменениях. Казалось, вместо одного года он повзрослел лет на восемь. А если еще учесть, что мистер Поттер очень тесно связан с Волан-де-Мортом… получается, что пора готовить гроб и белые тапочки…

Такие мысли обитали в голове Доджсон, пока она крутила между пальцами перо, задумчиво глядя в потолок.

— Мисс Доджсон? – окликнула ее профессор Стебль. И, не получив никакого ответа, повторила попытку вернуть слизеринку на землю. – Мисс Доджсон!

— Да? – спохватилась Мэри-Сью.

— Не будете ли вы так любезны пройти к доске и продемонстрировать всем правила пересадки Силков Дьявола?

— Э-э… Силки Дьявола? Конечно, — девушка поспешно поднялась с места.

Ее тяжелые ботинки размеренно стучали по деревянному полу теплицы, пока она шла к доске, на ходу вспоминая заклинания и приемы, необходимые для выполнения задания.

И вдруг мир резко качнулся, и пол оранжереи стал гораздо ближе, чем должен быть. Инстинкт игрока в квиддич вновь взял свое: встреча носа с досками была предотвращена. Зато ушибленные коленки нещадно болели, да и ладони саднили.

— Вы в порядке, мисс Доджсон? – спросила профессор Стебль. – Может быть, вам нужно в больничное крыло?

— Нет, все в порядке, — ответила слизеринка, стиснув зубы и немедленно поднявшись.

Первое, что бросилось в глаза – встревоженное лицо профессора Стебль. Второе – хихикающие однокурсники.

Однако, встречая ее взгляд, улыбки пропадали одна за другой.

— Ну, и кто же это сделал? – тихо, но ядовито спросила Доджсон. И в ее голосе слышалась такая злая решимость, что было ясно – оппоненту не уцелеть. В лучшем случае – перелом ноги и разбитый нос.

В оранжерее воцарилась тишина. Напряженная, давящая. Глубоко вдохнув, чтобы не сорваться на крик, Доджсон вновь спросила:

— Кто это сделал?

И, дабы развеять малейшую неясность, девушка указала на одну из досок пола, выпирающую из общей массы. Доджсон могла поклясться, что когда она вставала с места, доска была абсолютно нормальной. А теперь…

— Не хватает смелости, да? – подняв бровь, поинтересовалась слизеринка. И, скривив губы, продолжила, – Гриффиндорцам не хватает смелости. Куда катится мир? Хорошо, что мы не на трансфигурации, иначе у вашего декана горели бы уши. Если кто-то из вас все же решится взять на себя ответственность – я к вашим услугам.

И, одарив гриффиндорскую часть аудитории презрительным взглядом, Доджсон повернулась и направилась к доске.

— Главная сложность пересадки Дьявольских Силков состоит в том…

Пока Мэри-Сью Доджсон продолжала прерванный путь к доске, Драко Малфой вопросительно поднял брови, глядя на Блейза Заббини. Темноволосый юноша ответил кивком.

На лице Малфоя, повернувшегося к Доджсон, появилась недобрая ухмылка.

Вечер этого понедельника выдался невеселым для Доджсон. Она сидела на кровати в своей комнате и рисовала йодные сеточки на своих коленках.

«Вполне неформальный видок, — подумала она про себя. – Осталось начертить такие же на всем теле, и Ларс будет мною гордиться».

От воспоминаний о Ларсене стало немного теплее. Интересно, как он сейчас, на родине? И как устроились ребята, Джереми и Эдриан?

Подув на колени, слизеринка закрутила пробкой йод и взмахом волшебной палочки отправила коричневую стеклянную бутылочку на полку.

Оглядев свои ладони, Доджсон досадливо поморщилась. Мало того, что опухли, так еще и болят. Это ж надо было так неудачно упасть! Чайник!

Пробормотав под нос заклинание, снимающее опухоль, Доджсон вновь критически осмотрела свои ладони и, видимо, оставшись довольной результатом своей деятельности, убрала палочку в карман джинсов.

В дверь негромко постучали.

— Войдите, — без всякого энтузиазма ответила Доджсон.

Интересно, кто это пришел на этот раз? Снова Заббини, ищущий Спирит, или на этот раз ее соседка понадобилась Малфою?

Впрочем, тот, кто вошел в комнату, не был в ней частым гостем.

Деймон Салливан собственной персоной.

— Спирит в библиотеке, — опередив дежурный вопрос, ответила Доджсон.

— В данный момент меня не интересует Спирит, — ответил Деймон, подходя ближе.

— А тебя что, иногда интересует кто-то, кроме тебя самого?

— О, да. Ты даже не поверишь, насколько часто, — сказал Салливан, усмехнувшись.

— Что ж, чужая душа – потемки.

— Особенно такая душа, как у нас.

— У нас что, общая душа? – Доджсон подняла брови.

— Нет. Но некоторые характерные особенности совпадают.

— Например?

— Неприятие к напускному великодушию.

— Сильно сказано.

— Еще бы! Я писал текст весь вечер.

Доджсон слабо улыбнулась.

— А если серьезно, Салливан? Ты ведь пришел не для того, чтобы толковать мне о тайнах души?

— Верно. Я пришел, чтобы спросить, как ты себя чувствуешь.

— Превосходно, а что, есть какие-то причины для беспокойства?

— Да брось ты, Додж! Я знаю, что случилось сегодня на травологии.

Усталость навалилась на плечи Доджсон, словно тяжелый рюкзак.

— И кто еще знает?

— Проще сказать, кто не знает.

— И кто же не знает?

— Боюсь, что таковых нет.

— Патил?

— Скорее всего.

— Гриффиндорская сорока! – Доджсон с досадой стукнула кулаком по своей ноге.

— Кстати о гриффиндорцах… Ты не знаешь, кто бы это мог быть? – внимательно сощурился Салливан.

— Вообще-то, у меня есть парочка вариантов.

Доджсон достала список шестикурсников и показала на два имени, обведенные в кружок.

Деймон поднял брови:

— «Я мстю, и мстя моя страшна»? Вижу, Додж, ты уже точишь колья?

— Нет. Дело не в мести. Просто хочу понять, для чего кому-то нужно меня унижать.

— Ну, для этого есть не одна причина. Во-первых, личные счеты. За время учебы в Хогвартсе ты успела наподдать нескольким десяткам человек. Во-вторых, самовыражение. Сделать пакость грозе школы опасно, но, черт побери, очень заманчиво. В-третьих, психологическая атака. Таким образом кто-то мечтает сломить дух слизеринцев.

— Господи, Салливан, тебя уносит в военно-патриотический кювет!

— И при этом я абсолютно серьезен.

— Да уж. Слишком серьезен. Думаю, первый вариант – самый вероятный.

— Я тоже так думаю. Но остальные два тоже не стоит сбрасывать со счетов.

— Знаешь, теперь, когда мы так разложили все по полочкам, желание немедленно действовать пропало.

— Тогда пойдем прогуляемся?

Доджсон подняла бровь.

Определенно, Салливан что-то не договаривает. Он не из тех людей, которые просто так зовут кого-то на прогулку.

— У тебя какие-то проблемы? – спросила Доджсон напрямую.

— Нет. Просто нужно кое-что тебе сказать.

— Вот как? А почему не здесь?

— Не та атмосфера, — небрежно ответил он.

Доджсон усмехнулась и накинула осенний плащ.

— Ну, пойдем, стратег, — сказала она, открывая дверь. – Поговорим.

Лиона Спирит и Блейз Заббини тем временем сидели на подоконнике у входа в библиотеку. Лиона прижалась спиной к стеклу, на которое были наложены особые согревающие чары, а Блейз влез на подоконник с ногами.

— М-м, у мистера Заббини новый имидж? – усмехнулась Лиона, которую слегка клонило в сон.

— Ты о кедах? – спросил Блейз, усмехнувшись. – Вполне милые, правда?

— Да. Только слишком уж белые для тебя.

— Согласен. Покупка этих кедов – не моя инициатива. Это постаралась миссис Заббини. Да еще и наложила на них какие-то странные чары. Если я не надеваю эти кеды хотя бы на час в день, они начинают жутко орать: «Блейз Заббини, неблагодарный отпрыск славного семейства! Как ты смеешь пренебрегать вниманием матери!».

Лиона рассмеялась:

— Этим летом Адам подарил Хью очень занятную безделушку – кулон в форме дракона. Хью, конечно же, был на седьмом небе от счастья. Но только до следующего утра. Потому что утром кулон вдруг заговорил. И рассказал всей семье о снах, которые видел наш мистер сопляк. Достаточно сказать, что миссис Гамильтон поперхнулась своим кофе, мистер Гамильтон выпучил глаза, Кэтрин глупо захихикала, а Хью отчаянно покраснел и попытался утопить кулон в тарелке с кукурузными хлопьями.

Блейз усмехнулся:

— Это он так мстил за очередной выпад Хью против тебя?

— Да.

— И что было в тот раз?

— Ничего особенного. Хью просто пожелал мне скорейшего возвращения в школу. «Отправляйся в свое паршивое болото, приблудыш!»

— Вот * * *

! – не выдержал Блейз.

Лиона лишь кивнула, улыбнувшись краешками губ:

— Именно так я его за это и назвала.

— Нет, Лиона, это нельзя так оставлять! Какого черта ты терпишь?! Давно пора перебираться от этих старых козлов куда подальше!

— Куда мне сейчас? Вот закончу школу, найду работу, тогда и уеду.

— А почему бы не сейчас? Ведь есть же Драко! Он тебе не меньший родственник, чем эти Гамильтоны.

— Да, но ты же знаешь, что у Драко и так проблемы с отцом. Еще один подросток в их доме ни к чему.

— Тогда поехали ко мне! Я уверен, мои предки примут тебя, как дочь родную!

— И отправят чистить загоны авгуров, — улыбнулась Лиона. – Нет, Блейз, я не хочу никому мешать.

— Да кому ты помешаешь?! – махнул рукой Блейз. – Ты ведь не дитя малое, чтобы за тобой ежеминутно ухаживать!

— Но все равно, я буду мешать.

— Лио, ты что, боишься? – поднял брови Блейз.

— Кого? То есть, чего?

— Кого, кого. Меня. Не бойтесь, мисс Спирит, я насильник только в моральном плане.

— Шутишь? Конечно, я тебя не боюсь!

— Боишься.

— Не боюсь!

— Боишься.

— Не боюсь!

— Боишься.

— Не боюсь, черт возьми! Я поеду к тебе, чтобы ты лично убедился в том, что я тебя не боюсь!

— Вот и славно, — улыбнулся Блейз. – Значит, я скажу предкам, что у них в семье ожидается прибавление.

— Заббини, тебя задушить мало. И почему ты постоянно выигрываешь в наших спорах?!

— Потому что ты знаешь, что я прав.

— Кхм… Пропустим данное замечание мимо ушей. Родителям, кстати, рановато говорить. До лета еще почти год.

— А как же рождественские каникулы?

— Ты что, чокнулся? Какие рождественские каникулы?

— Милочка, если вы не знали, спешу вам сообщить: в учебных заведениях в конце декабря обычно бывают рождественские каникулы!

— Но я никуда не поеду на рождественские каникулы!

— А вот и поедешь!

— Нет!

— Да!

— Но как же…

— Значит, ты все-таки боишься?

— Не дождешься!

— Значит, заметано. Рождество в доме Заббини. Обязательно надо сообщить Марку, что у него появилась сестра.

— Заббини, иногда мне хочется ударить тебя по голове отбойным молотком.

— А вот этого не надо. Жестокое обращение с детьми – это статья.

Лиона фыркнула:

— Да уж! Ты – настоящий ребенок!

— Точно. Избалованный и капризный. И тебе придется менять мне памперсы все каникулы.

— А вот теперь я тебя боюсь…

Несмотря на то, что сентябрь только-только подполз к своей середине, вечера были холодными.

Дыхание вырывалось изо рта и носа паром, а руки без перчаток быстро начинали мерзнуть.

Доджсон поправила капюшон своего плаща и повернулась к Деймону.

— Ну что, мистер Салливан, выкладывайте.

— Подожди. Нужно отойти подальше от замка.

— Что за шифровка, Деймон? Ты что, собрался вербовать меня в Пожиратели?

— Нет уж! Среди Пожирателей тебе делать нечего. Если, конечно, Темный Лорд не хочет развалить свою империю. Это, кстати, комплимент.

— Спасибо, — отозвалась Доджсон.

Они прошли еще метров двести, и тогда Деймон заговорил:

— Додж, как твой отец относится к Пожирателям Смерти?

— Он предпочитает держаться от них как можно дальше. Особенно после того инцидента с судом, — ответила девушка, не понимая, к чему этот вопрос.

— Дело в том, что есть еще один вариант, еще один мотив к тому, что случилось сегодня на травологии.

— Неужели ты думаешь, что Темный Лорд подослал своего слугу, чтобы тот унизил наследницу семейства, отказавшего ему в содействии?

— Нет, у меня все-таки есть мозги. И весьма неплохие, должен сказать. Я думаю, что кто-то из детей Пожирателей мог таким образом предупредить тебя об опасности.

— Странный вывод. Какая тут связь?

— А такая. Ты не заметила, что наш мистер Поттер в последнее время стал особенно сосредоточенным? А ведь он – непосредственная шкала величия Лорда. Так что вполне возможно, что Лорд собирает армию для того, чтобы пойти войной на Хогвартс. А всякий, кто отказывает ему в содействии, будет жестоко караться.

Доджсон уставилась на свои ботинки. А ведь он прав! Ее семье вполне может грозить опасность. Но кому нужно было таким странным образом предупреждать ее?

— И ты думаешь, что кто-то из наших решил дать мне знак?

— Именно так я и думаю. А теперь тебе нужно решить, как действовать дальше. Найти того, кто подал тебе знак, и расспросить его хорошенько или же сразу сообщить родителям. Ведь я мог ошибиться, ты и сама понимаешь, что связь здесь еле прослеживается.

— Я уже решила. Если до завтрашнего обеда я не найду того, кто сделал мне эту пакость, то просто напишу родителям, чтобы они были осторожны. Если же я найду нашего «сигнальщика», я расспрошу его подробнее.

— Нет необходимости искать меня, — раздался за ее спиной холодный голос.

Доджсон обернулась, уже зная, кто стоит за ее спиной. Такой же высокий худощавый юноша с чуть серебристыми волосами, как и Деймон. Только глаза еще более холодные, и черты лица немного другие.

— Малфой? Так это ты? – тихо произнесла Доджсон, растягивая слова. – Таинственный благодетель?

— Да, — блондин слегка сощурился. – Деймон?

— Я, пожалуй, оставлю вас наедине, — кивнул Салливан и, взглянув на Доджсон, пошел к замку.

— И о чем же ты хочешь мне сказать? – спросила Доджсон, скрестив руки на груди.

— Я скажу, если ты перестанешь вести себя так, словно это нужно мне, — пожал плечами Малфой. – Заинтересованное лицо здесь ты.

— Хорошо, Малфой. Я внимательно слушаю.

Слизеринец помедлил несколько секунд, а потом заговорил:

— Что ты знаешь о связи твоих родителей с Темным Лордом?

Деймон Салливан поднялся по ступенькам Хогвартса и вошел в замок, притворив за собой тяжелую дубовую дверь. Свернув налево, юноша начал спускаться по крутой каменной лестнице.

Ему всегда казалось, что путь к слизеринской гостиной нарочно сделали таким небезопасным – чтобы как можно больше слизеринцев сломали себе шеи.

Преодолев последнюю ступеньку, Салливан вновь повернул налево – в каменный коридор. Но едва он зашел за поворот, как его плечо стиснула чья-то рука. Успокоив сбившееся было дыхание, Деймон повернулся лицом к хозяину этой руки.

— Ну, как? – спросил Блейз Заббини, чуть мотнув головой.

— Оставил их наедине. Это и вправду сделал он?

— Нет, я. Просто мы решили, что Драко сможет объяснить все лучше. Интересно, как она воспримет информацию.

— Зная Доджсон, могу уверенно сказать: Драко вернется в замок невредимым. А вот за нее стоит побеспокоиться.

— Да брось ты! Доджсон никогда не отличалась особенной ранимостью!

— Внешне – да. Но чужая душа – потемки.

— Ну, не думаешь же ты, что она станет бросаться из окна?

— Нет, этого не будет, — покачал головой Деймон.

— Вот и отлично! Сейчас Драко выложит ей все начистоту, а мне останется только завершить задуманное нами.

— Что именно?

— Зачем тебе знать? – поднял брови Блейз.

— Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. Даже идея падения была далеко не блестящей.

— Ну, извини! Лучше я придумать не мог!

Деймон пожал плечами и зашагал вперед по коридору.

— Стой, — окликнул его Блейз. – С чего такая забота о Доджсон? Она ведь тебе даже не родственница.

— Она помогла мне в одном деле. Две недели назад. Избавила от общества Грина.

— И как же? Замутила с ним?

— Нет. Это были только глупые слухи. В общем, Блейз, не перестарайся. Я не хочу отскребать ее мозги от ковра общей гостиной.

— Ладно, Деймон. Старостам нужно подчиняться.

— Почаще бы так, — усмехнулся Салливан и продолжил свой путь в гостиную.

Заббини посмотрел ему вслед, скрестив руки на груди.

«Кажется, не все дело в Грине», — подумал он и, повернувшись на каблуках своих ботинок, зашагал к выходу из подземелий.

— Мой дед, как ты, наверное, знаешь, изобрел несколько заклятий, которые Темный Лорд до сих пор применяет в качестве пыточных. Исходя из этого, Лорд решил, что мой отец пойдет по стопам своего отца. Станет служить ему. Против воли отца на его предплечье выжгли Черную Метку. Но это не сделало его слугой. Лорду так и не удалось добиться от него поддержки. Поле «падения Темного Лорда» отца, как и других носителей Знака, судили, но оправдали. С тех пор мы не имеем ничего общего с Лордом.

Малфой усмехнулся, водя носком своего черного блестящего ботинка по осенней листве, ковром покрывшей замерзшую землю:

— История в духе Годрика Гриффиндора. Благороднейшие из нас борются со злом и побеждают. Ничтожнейшие – падают ниц перед ним.

— Нет, я не хотела, чтобы ты воспринял мои слова именно так. Я не считаю ничтожными слуг Темного Лорда. Они просто слишком любят легкую добычу.

— Значит, ты считаешь их стервятниками?

— Если ты хочешь радикальных формулировок… Значит, да. Они – стервятники. Слуги, но не соратники.

— Ясно, — Малфой снова усмехнулся.

Доджсон знала, что отец Драко – Пожиратель. И все же не могла не высказать своего мнения. Она не считала, что быть слугой – призвание настоящего человека.

— Но дело не в этом, — Малфой тряхнул головой. Доджсон заметила, что его серебристые пряди, растрепавшиеся было, вновь сложились в идеальную прическу.

«Заклятье, — с видом знатока подумала слизеринка. – Только вот какое?».

— Я хочу рассказать тебе настоящую историю о твоем отце, Темном Лорде и еще парочке личностей. Но для этого нужно бы присесть – разговор не короткий.

— Присядем, — кивнула Доджсон. – Здесь неподалеку есть сваленное дерево.

И, не дождавшись ответа, она свернула направо и зашагала к гладкому стволу упавшего в прошлом году тополя.

Малфой одарил ее спину испепеляющим взглядом и пошел следом.