Die Sonne (гет)

Доджсон невольно задержала дыхание.

Джон Вэнс был похож на ангела смерти. Черная мантия, скроенная как раз по его фигуре. Волосы иссиня-черного цвета, чуть длиннее, чем тогда, в Ирландии. Темные глаза, в которых под действием света медленно сужался черный зрачок. В свете факела он казался более высоким и даже грозным.

— Профессор Вэнс, — пробурчал Филч с неопределенной интонацией.

— Да, — легким кивком подтвердил Вэнс. — Это я попросил мисс Доджсон сходить в больничное крыло, чтобы она могла написать выпускное сочинение на тему «Последствия заклятий Пожирателей Смерти».

— Думаю, профессор, мисс Доджсон справилась бы с этим сочинением и без посещения мистера Малфоя, — противно усмехнулся Филч. — Ей ли не знать о заклинаниях Пожирателей и их последствиях…

Глаза Доджсон сузились, а руки сами собой сжались в кулаки.

— Если вы, мистер Филч, — начала она, но Вэнс положил руку ей на плечо, заставив умолкнуть.

— Спасибо за комментарий, мистер Филч, — мягким голосом, в котором все же скользили стальные нити, обратился Джон к завхозу. — Думаю, инцидент сам собой исчерпан. Могу я проводить мисс Доджсон в ее гостиную или вы хотите сделать это сами?

— Ну что вы, профессор, — покачал головой Филч. — Я доверяю вам целиком и полностью. В конце концов, это часть моей работы — доверять профессорам…

И он скрылся за поворотом, откуда еще некоторое время доносилось удаляющееся шарканье ног.

— Что ж, мисс Доджсон, — произнес Вэнс, оборачиваясь к слизеринке. — Думаю, теперь Вам не отвертеться от внепланового сочинения.

— Без проблем, — опустив голову, проговорила Доджсон. — Филч прав. Я справлюсь с этим сочинением без малейших трудностей. Когда мне сдать его?

— Об этом мы поговорим позже, — участливо сказал Вэнс. — Как и о многом другом. А теперь тебе пора идти в свою комнату.

Доджсон подняла на него глаза. Джон внутренне содрогнулся: такая в них застыла тоска и безысходность.

— Ты что, как-то связана с Пожирателями и их заклятьями? — спросил он, уже предугадывая ответ.

— Неужели ты никогда не слышал о моем деде, Аврааме Лет-Мортенссен-Доджсоне? — осведомилась слизеринка непривычно глухим голосом.

— Нет, — ответил Вэнс. — Я ведь не из того волшебного мира, к которому ты привыкла. Я учился в Ирландии, у одной волшебницы. В так называемой частной школе.

— Никогда о таких не слышала, — подняла брови Доджсон.

— А я никогда не слышал о твоем деде. Так что нам будет о чем поговорить в ближайшее время, ведь так?

— Так, — кивнула Доджсон и улыбнулась.

— Пойдем, я провожу тебя в гостиную, — Джон махнул рукой, и они направились в сторону подземелий. — И больше не высовывайся оттуда, когда не положено. Иначе лично выловлю и сдам Филчу.

— Безоговорочно верю тебе, — подняв глаза к потолку, пробормотала Доджсон. — В конце концов, доверять преподавателям — это часть и моей работы.

На следующее утро, семнадцатого декабря, пробыв без сознания пятнадцать часов, открыл глаза Драко Малфой.

Голова раскалывалась на тысячу мелких частей. И тут же поток света, льющийся из окна, больно резанул глаза.

Слизеринец глухо и почти неслышно застонал сквозь зубы — Малфоям не пристало показывать слабость. Если бы отец Драко узнал об этом стоне, юноше бы не поздоровилось.

— О, Драко! — раздался голос Блейза Заббини из дальнего угла комнаты. — Добро пожаловать в мир живых.

Малфой медленно повернул голову вправо — все кости болели так, словно по его телу полдня топтались громамонты.

На рядом стоящей кровати лежал бледный как полотно Деймон. Что-то ледяное и острое кольнуло Драко в сердце, когда он вспомнил, что Салливан здесь по его вине.

У следующей кровати стояла тумбочка, скрывавшая лицо больного. А вот у стены сидел на своей кровати ухмыляющийся Заббини.

— Как ты? — спросил Драко.

— Почти в порядке. Ты как?

Драко немного подумал, подбирая нужное слово, а затем ответил:

— Растоптанно.

Заббини хмыкнул:

— Знакомо. Скоро пройдет.

— Давно я здесь?

— Со вчерашнего вечера.

— А что было вчера? Какое число?

— Второе января, — не моргнув, соврал Блейз.

— Не делай из меня осла, Заббини, — усмехнулся Драко.

— Ладно, ладно. Вчера было шестнадцатое декабря, вторник.

— Значит, как забрали, так и вернули, — пробормотал Драко и закашлялся.

От этого боль в груди возросла в несколько раз. Перед глазами поплыли красные и черные круги, голова взорвалась ответной болью, впивающейся в мозг острыми стальными осколками. Легкие судорожно сжимались, и, казалось, вот-вот выскочат наружу. Еще раз кашлянув, Драко Малфой вновь потерял сознание.

— Простите, профессор Вэнс, но я не смогу быть сегодня на вашем уроке, — говорила Доджсон молодому преподавателю, отмечая про себя то, что ей трудно говорить с ним так серьезно. — Профессор Дамблдор разрешил мне отправиться в Косой переулок, чтобы… чтобы забрать… моих родителей.

— Да, конечно, — кивнул Джон, на миг опустив глаза. — Можешь идти.

— Удачи, Вэнс… профессор Вэнс.

— Тебе тоже, Доджсон, — сказал он и осекся, поняв, как глупо звучат эти слова в сложившейся ситуации.

— Все нормально, — отмахнулась Доджсон. — До послезавтра. Я вернусь в пятницу.

— А почему так поздно?

— Я должна похоронить их.

— Да, конечно, — кивнул Джон, вновь чувствуя себя идиотом.

— Пока.

— Пока, — произнес Джон Вэнс, а когда девушка отошла на несколько шагов, окликнул ее. — Доджсон?

— Да? — ее брови вопросительно взлетели вверх.

— Как тебя зовут?

Она то ли улыбнулась, то ли поморщилась, а затем ответила:

— Просто Доджсон.

— Хорошо, — улыбнулся Джон. — До пятницы.

— До пятницы.

И девушка зашагала к входной двери.

— Эй, Доджсон, — раздался за ее спиной насмешливый голос. — Я слышал, ты уже мостишь дорогу к Гарри?

Девушка медленно обернулась и взглянула на источник этих слов из-под полуопущенных ресниц.

— А ты, Уизли, умеешь говорить? — сладким голоском произнесла она. — Я думала, ты только строишь рожи — одна страшнее другой.

Кое-кто неподалеку начал старательно прятать усмешки.

— Заткнулась бы ты, пока не поздно, — выдвинув челюсть, произнес рыжеволосый гриффиндорец. — Что, после смерти родителей в тебе проснулась любовь к хорошим парням?

— Рон! — предостерегающим тоном начала было стоящая рядом Гермиона, но Уизли отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.

— Только знай, — продолжил он, — Гарри на тебя и не посмотрит. Так что переключи свое внимание на Малфоя. Вы с ним составите милую Пожирательскую парочку.

Гермиона бросила гневный взгляд на друга и собиралась вновь что-то сказать ему, но тут лицо Рона пропало из ее поля зрения, и вместо него перед гриффиндоркой оказался кулак Доджсон. Он исчез через секунду, но Гермиона все же успела заметить на правом запястье слизеринки черный витой шнурок, на который были нанизаны черные и белые бусины.

Рон неловко упал на холодный пол холла и проехал по нему несколько сантиметров. В наступившей тишине раздался его слабый стон.

Через несколько секунд рядом с гриффиндорцем присела на корточки Мисс Стальной Кулак.

— Уясни для себя несколько вещей, Уизли, — спокойно, даже несколько лениво произнесла она. — Во-первых, смерть чьих-то близких людей не должна являться причиной для издевки. Во-вторых, мои жизненные принципы — только мое дело, и выслушивать критику от кого-либо я не намерена. В-третьих, если я захочу посвятить кого-то в тайны своей личной жизни, ты явно не будешь этим человеком. В-четвертых, если ты так волнуешься за своего Поттера, повесь на него табличку «Не влезай. Убью». И, наконец, пятый пункт, — здесь она понизила голос и сказала еще более вкрадчиво. — Если ты думаешь, что можешь диктовать слизеринцам свои правила, ты еще больший кретин, чем я думала.

Глаза Доджсон и Уизли встретились, и в них читалась такая взаимная неприязнь, что, казалось, сейчас произойдет взрыв, и крыша Хогвартса обвалится. Однако же, Доджсон неспешно поднялась и вновь направилась к главному входу.

Когда она открыла дверь, поток встречного ветра раздул полы ее черного плаща. Все студенты, присутствующие в холле, задержали дыхание. В этот миг в облике Доджсон появилось что-то жутковатое.

Они поняли, что эта слизеринка — не просто гроза Хогвартса, способная намять бока кому угодно.

Она еще и кто-то другой.

Кто-то, заставляющий задуматься о своих поступках и…

Пугающий…

— Как ты? — склонилась над другом Гермиона.

— Как я? — садясь на полу, переспросил Рон. — А как я могу себя чувствовать? Какая-то чертова слизеринка дала мне в челюсть, читала нотации, а потом еще и удалилась восвояси! Как я должен себя чувствовать?!

— Виноватым, по меньшей мере, — скрестив руки на груди, сказала Гермиона.

— Виноватым?! Герм, ты в своем уме? Я виноват перед этой чокнутой выскочкой?!

— Она не чокнутая выскочка. У нее было полное право врезать тебе.

— Что?! Герм, ты что, поддерживаешь ее?

— Нет, я поддерживаю тебя. Но в этом случае она права. Тебе нужно извиниться.

— Да пошла ты!

— О… Прекрасно. Так я и сделаю.

И, развернувшись на каблуках, девушка зашагала к лестнице.

— Герм, — несчастным голосом позвал Рон. — Ну, прости меня, Герм.

Однако девушка даже не обратила на него внимания.

«Пусть одумается», — решила Гермиона. А она редко ошибалась.

Драко Малфой с трудом разлепил веки. Какая-то дурнотная слабость накатила на него, не давая опомниться. Прокляв про себя всех Пожирателей смерти, а заодно и Патил с Браун, из-за которых он сейчас находился в таком состоянии, слизеринец сделал глубокий вдох.

Легкие отозвались очередным уколом боли. Но терпеть было можно.

Внезапно взгляд слизеринца наткнулся на клочок пергамента, лежащий рядом с его лицом, на одеяле. На пергаменте красовались изумрудно-зеленые буквы.

Драко сразу же узнал небрежный почерк Заббини.

# С пробуждением тебя, эгоистичное чудовище! Как ты посмел отрубиться тогда, когда мы так мило беседовали? Я страшно обижен на тебя и не знаю, смогу ли однажды простить. Черкни мне пару строк. Твоя палочка лежит на тумбочке. Используй ее вместо пера. #

Драко, поморщившись от боли, дотянулся до палочки и сжал ее в правой руке. Буквы выводились неохотно, рука подрагивала.

«Давно я отключился?»

Через секунду слова исчезли с пергамента, а через несколько мгновений на их месте проступил ответ.

# Боже мой, Драко! Ты можешь думать о чем-либо, кроме времени?! Ладно, примерно час назад. #

«Хм… удивительно, как это ты до сих пор не убил меня бесплодными попытками привести в сознание?»

# Я пытался. Но мадам Помфри оттащила нас с Поттером именно тогда, когда мы засовывали пауков тебе в нос. #

«Поттер? Он что, был здесь?! И что это за скобочки после предложения?»

# Драко, Драко… Как можно быть таким непросвещенным в конце двадцатого века! Это не скобочки, это улыбочки. А Поттер здесь не только был, но и есть, и будет есть! #

«Что, наша национальная гордость прищемила пальчик?»

# Да. А заодно и все тело. #

«Хотел бы я на это посмотреть. Коврообразный Гарри Поттер… »

#Да смотри, сколько хочешь! Меняйся со мной кроватями и любуйся! Я не против. #

«Зато Я против. »

# Ваше высочество не желает лицезреть простых смертных? #

«Не всех. Тебя видеть я даже рад.»

# Так ведь я не простой смертный. Я теперь полуволк. #

Иногда хладнокровность Блейза Заббини поражала. И сейчас был именно такой случай. Малфой облизал пересохшие губы и написал.

«Так ты знаешь?»

# Конечно. Я догадался еще вчера, когда пришел в себя. А потом мои подозрения подтвердились — Доджсон не сказала, что со мной, предоставив это право мадам Помфри. Обычно она сама говорит, о чем бы то ни было. #

«Доджсон тоже была здесь?»

#Да. Дважды. В первый раз прикладывала губку ко лбу Поттера, а потом, уже ночью, пришла снова и говорила с ним о смерти своих родителей. Причем разговаривали они вполне дружелюбно. По крайней мере, тогда, когда я проснулся. А потом посмотрела на тебя, на Деймона, и прошептала ему, что должна сказать кое-что, когда он очнется. #

«Деймону?»

# Именно. Так что я подозреваю, что не все между ними так… безразлично. #

Эти слова Блейза что-то задели в глубине сознания Драко. Но слизеринец не обратил на эту мысль внимания и спросил о том, что не давало ему покоя.

«Блейз, что ты сделал с этим пергаментом?»

# Что, впечатляет? Несколько заклинаний, и межмагический чат готов! У Лионы научился. #

«Что такое чат?»

# Я повторюсь. Для этого века ты слишком темен, друг мой. Одного магла не так давно посетила идея создать такое средство общения, при котором несколько человек могут видеть то, что пишет один из них. я понятно объясняю?#

«Да. Я не темен. Просто я не нюхаюсь с маглами.»

# … и чрезвычайно горд этим фактом. Я тоже с маглами НЕ НЮХАЮСЬ. И о чатах я узнал от своего брата. Тоже, между прочим, чистокровного мага. Так что смотрите и учитесь, мистер Малфой. #

«Избавь.»

# Избавляю. #

И через секунду, рассыпавшись мелкой фиолетовой пылью, пергамент исчез. А мгновением позже пропала и пыль.

«Вот черт», — мысленно выругался Малфой. — «Иногда Заббини бывают слишком обидчивыми».