Другая история компании с Большой Спасской — 2 (джен)

Утром вся компания встретилась на крыльце и, после участия в обоих штурмах, смогла поговорить. Школьникова уже выглядела как обычно: оранжевая обтягивающая юбка, желтые колготки, серебряные сапоги, ядовито-фиолетовая курточка из нубука, зеленая блузка и в качестве завершающей детали — пестрый шелковый шарф, на самом видном месте которого красовалось клеймо «Версаче».

— Видела утром Андрея, — заметила Василиса, окинув ехидным взглядом наряд Моей Длины. — Когда рассказывать ему будем?

— Опять ты за своё! — яростно процедила сквозь зубы Школьникова.

— Не опять, а снова, — невинным голоском поправила её Белоярски.

Лёшка тем временем протолкался к Олегу.

— Мы с Сашком вчера один планчик хитрый наметили, — заявил он. — Если сработает, все ваши вещи, Машка, вернут.

— Да ну? — заинтересовалась Моя Длина. — Какой план?

— Сейчас уже не успею рассказать, — посмотрел на часы Лёшка. — Потом.

Детективы зашли в класс. Не успели они расположиться за партами, как прозвенел звонок. К учительскому столу, чеканя шаг, подошёл заместитель директора школы по хозяйственной части Арсений Владимирович. Вообще-то Андрей Станиславович действительно вернулся, но ему потребовалось время для подготовки к уроку. А у Арсения Владимировича как раз были свободные сорок пять минут до совещания с директором, и он согласился провести ОБЖ раньше.

— Встать! Смирно! Равнение налево! — звонким голосом отдавал приказы Арсений Владимирович.

Девятый «В» поднялся с мест и, вытянув руки по швам, замер.

— Вольно! — последовала новая команда.

Класс сел. Во время уроков по ОБЖ Арсений Владимирович преображался. Обычно озабоченный множеством насущных проблем, спешного разрешения которых требовало обветшалое хозяйство две тысячи первой школы, он словно бы черпал энергию в занятиях с учениками. Едва он переступал порог класса, к нему возвращалась командирская удаль.

— Тетради на стол! Приготовить ручки!

Девятый «В» исполнил и это требование.

— Тема сегодняшнего урока формулируется следующим образом, — сказал учитель.

Подойдя к доске, Арсений Владимирович крупным почерком вывел: «Произведение необходимых защитных действий субъекта подросткового возраста в случае его становления объектом преступных действий похитителя с целью наживы».

— Записывайте, — с удовольствием поглядел на доску Арсений Владимирович.

Он вчера часа два работал над формулировкой, пока она не приобрела настоящей военной чёткости и законченности.

Тёмыч, старательно занеся название темы в тетрадь, повернулся к Женьке.

— Ты что-нибудь понял?

— Нет. Но какая разница?

— Разница как раз есть. Я не могу заниматься, когда тема урока не ясна.

— Мартынов! — не укрылось их перешёптывание от учителя. — Если вопросы есть, встань и скажи. Я вроде пока не кусаюсь.

— Есть вопрос, — поднялся из-за парты Тёма. — Мне не понятно, почему у Вас сначала написано «субъект», а потом «объект»?

— Вопрос хороший. Ответ на него будет такой. Пока ты, Мартынов, просто себе живёшь, на переменках бегаешь, куришь где-нибудь в туалете…

— Я не курю! — кинул Тёмыч суровый взгляд на преподавателя.

— Молодец! Это я тебя с Пашковым спутал. Все стены в туалетах у нас закоптил.

Класс грохнул.

— Пашков перед выпускным обещал лично туалеты в школе отремонтировать! — раздался голос Марата.

— Заткнись, недоумок! — испуганно прошептал Лёшка. — А то Арсений действительно меня заставит.

— Это кто недоумок? — поигрывая накачанными мышцами, вскочил на ноги Марат.

— Не ты, не ты, — поспешил разуверить его Пашков.

Марат снова уселся за парту.

— Разговорчики! — прикрикнул на них Арсений Владимирович.

Дождавшись полной тишины, он вновь обратился к Тёме:

— В общем, Мартынов, пока ты живешь просто так, ты являешься субъектом. А вот когда на тебя напали, чтобы похитить и потребовать за твою голову выкуп у родственников, ты уже объект похищения. Теперь ясно?

— Ясно, — уселся за парту Тёмыч.

Арсений Владимирович быстро продиктовал несколько важных положений, суть которых сводилась к тому, что в последнее время участились случаи похищений подростков в корыстных целях, а значит, ни в коем случае не следует заводить на улицах разговоры с незнакомыми людьми, держаться рядом с автомобилями или откликаться на приглашение зайти в ресторан или подворотню. Далее Арсений Владимирович показал с помощью Бори и Марата несколько приемов, которыми можно воздействовать на болевые точки противника в случае нападения последнего.

— У меня вопрос, — обратился к учителю Марат.

— Задавай, — разрешил Арсений Владимирович.

— Вот мы, кто поздоровее, положим, отобьёмся, — расправил мощные плечи Ахметов. — С Васькой тоже связываться опасно. А вот если Тёмка или Пашков?

— Пашков точно не отобьется! — захохотала Моя Длина. — Он хилый!

— Это я-то не отобьюсь? — взвился на ноги Лёшка.

Он полез в рюкзак и достал оттуда самые настоящие наручники.

— Ты, конечно, Марат, будешь с похитителями драться! — задиристо воскликнул он. — А я их вот этими браслетиками — и порядок.

Вообще-то наручники, которые недавно выменял у приятеля его младший братан Сашок, Лёшка захватил совсем для других целей. Они были ему нужны для воплощения плана поимки преступника. Однако, похоже, они и сейчас ему помогут.

Одноклассники зашептались. Настоящие наручники!

— Всем тихо! — грянул Арсений Владимирович.

Класс затих.

— А ты молодец, парень, — одобрительно посмотрел на Лёшку учитель. — Очень нужная вещь для самообороны. Тебя, например, хотят затащить в машину. А ты — щёлк нападающего за запястье, а другой стороной наручник к рулю или к дверце, и делаешь ноги. Подойди сюда, покажу, как ими грамотно пользоваться.

— Ну, ребёнок, ты даёшь! — одобрительно посмотрела Моя Длина на Пашкова.

Тот, сияя от гордости, подбежал к учительскому столу и подал наручники Арсению Владимировичу. Учитель поднялся на ноги и, поставив между собой и Лёшкой стул, принялся обрисовывать ситуацию.

— Вот, предположим, я нападаю. Ты стоишь. А стул у нас будет моей машиной, в которую я тебя хочу затащить. А ты действуешь так.

Арсений Владимирович молниеносно продел наручники между сиденьем и спинкой стула, защелкнул браслет на своем запястье и почти тут же другой — на Лёшкином.

— Ну и что? — спросил Пашков.

— Действительно, не получилось, — критически оглядел результаты собственного труда Арсений Владимирович. — Давай ключ. Сейчас откроем, и я тебе правильно покажу.

— Ключ у меня в рюкзаке, — ответил Лёшка.

— Передайте кто-нибудь его рюкзак, — распорядился Арсений Владимирович, которому совершенно не улыбалось тащиться вдоль всего прохода вместе с Пашковым и стулом.

— Вот! — принес рюкзак Мишка Сидоров.

Лёшка принялся рыться в нём свободной рукой. Но ключа почему-то не было на месте.

— По-моему, он дома, — растерянно заметил Пашков.

Пилить наручники, сделанные из легированной стали, было долго, да ещё и чужая собственность. Выход оставался один. Идти к Лёшке домой, за ключом. Но и тут проблема. Пашков не помнил, где этот самый ключ лежит. Только он сам мог его найти. А значит, идти туда пришлось бы и Арсению Владимировичу со стулом.

Компания с Большой Спасской вызвалась идти с ними.

— Класс, сидите тихо до нашего возвращения. Если какая проверка, скажете, что я их… — кивнул он в сторону прикованного к нему Пашкова и компании друзей. — В общем, скажете, что мы пошли согласно теме урока в учебную разведку.

И они медленно двинулись в сторону раздевалки.

— Куртку надевать не буду, — сказал Пашков.

— Ты что? Умереть хочешь? — возмутился Арсений Владимирович. — Мороз двадцать градусов!

— А как мы со стулом оденемся? — спросил Пашков.

— Что-нибудь придумаем, — заверила Катя.

Тут их заметила гардеробщица.

— Ты чегой-то, Владимирыч? — она уставилась на него с изумлением.

— Тревога в учебных целях, — промямлил он.

— Мебель, что ли, выносишь? — не отставала Кондратьевна — Опять эвакуация?

— Нет, — покачал головой Арсений Владимирович. — Репетиция партизанской борьбы.

— А я? — заволновалась гардеробщица.

— Ты пока свободна, — махнул свободной рукой учитель. — Вернее, пальто мне подай, будь любезна. А то я с этими в учительский отсек не пройду.

Гардеробщица поспешно исполнила его просьбу. Катя в это время достала из раздевалки куртку Пашкова. Арсению Владимировичу помогли надеть пальто на левое плечо. Пашкова облачили в куртку справа. Спереди пальто и куртку наискось застегнули на несколько пуговиц, прикрыв таким образом учителя, Пашкова и стул.

Потом гардеробщица принесла английские булавки. Ими скрепили сзади куртку и пальто. Затем обвязали героев двумя разноцветными шарфами, один из которых, в зелено-красно-желтую шотландку, принадлежал Арсению Владимировичу, а другой, синий, — Пашкову.

— Вот, — протянула гардеробщица оренбургский платок. — Грудь надо как следует укутать. Иначе они со своей партизанской вылазкой совсем окочурятся.

Катя послушно выполнила указание. Глянув на результат, друзья охнули. Перед ними стояло жуткое чудище с двумя головами, четырьмя ногами и огромным животом, который образовал закрытый верхней одеждой и шарфами стул.

— Напоминает бомжа-мутанта, — сказал Тёма.

— Ну, вам в такой амуниции только в стан врага. Всех распугаете, — добавила гардеробщица.

Компания друзей тоже резво оделась, и все вышли на улицу, едва не застряв при этом в дверях.

— Теперь лучше дворами, — заметил Пашков. — Там сейчас всё перекопано. Трубы какие-то меняют. Ни один нормальный человек туда не сунется, а на Садовой толпа.

Все согласно кивнули, и друзья попробовали окружить двуглавого монстра, но выяснилось, что таким образом Лёшка и завхоз не могут попасть в ворота. Наконец, они выбрались со школьного двора.

Перед их взором расстилался двор, изрытый глубокими траншеями, через которые рабочие проложили металлические мостики со ступеньками. Перед заморозками несколько дней шел дождь, из-за чего ступеньки покрывала ледяная корка. Преодолев с грехом пополам первый мостик, Арсений Владимирович подумал, что рано демобилизовался. Ибо с этого часа он точно знал, как сделать универсального солдата. Для этого достаточно сковать их попарно наручниками, не забыв при этом пропустить цепь сквозь какую-нибудь некрупную мебель, типа стула или кухонной табуретки. Часок-другой бега в таком виде, и бойцов не устрашат никакие трудности.

Подумав об этом, Арсений Владимирович ступил на последний мостик.

— Ну, Пашков вроде дошли, а? — повернулся он к Лёшке.

Тут нога у него заскользила, и вниз они с Пашковым и стулом спустились кубарем.

— Эй! Вы там живы? — полюбопытствовал Женька.

— Лучше бы помогли, — раздалось снизу кряхтенье.

Ребята поспешили на помощь. Вскоре чудище уже входило в Лешкин подъезд. Арсений Владимирович полагая, что страдания позади, нажал кнопку вызова лифта. Но не тут-то было.

— Опять лифты не ходят, — жизнерадостно изрек Пашков. — Придётся пешком.

— Высоко? — обреченно спросил Арсений Владимирович.

— Да нет, — отозвался Лешка. — Всего на восьмой этаж.

— Веди!

Лёшка повел. Лестница оказалась узкой. Скованные одной цепью пленники шли, цепляясь за всё, что только попадалось на их пути. Военная смётка и тут не подвела Арсения Владимировича. Он велел шестерым друзьям избавить их с Лёшкой от верхней одежды, платков и шарфов. После этого двигаться стало несколько легче.

Однако на четвертом этаже они столкнулись с новым испытанием. Прямо на них по лестнице двигалась бабушка с сумкой на колесиках, в которой гремели бутылки.

— Этот объект движением не предусмотрен, — устало произнес Арсений Владимирович.

— Мне без разницы, что там у вас предусмотрено, а что нет, — заверещала бабушка. — Ишь, проход весь перегородили! Старому человеку уступить не могут!

— He можем, — подтвердил Пашков.

— У нас технические трудности, — постарался как можно вежливее объяснить Арсений Владимирович. — Видите стул?

— Подумаешь, стул! — кипела бабушка. — Два бугая здоровенных один стул несут! Срамота! Вот мы в ваши годы…

— Послушайте, они этот стул не могут отпустить, они закованы в наручники, — объяснила ситуацию Василиса. — Вот, видите?

— Ну так и быть, поверю.

Она чуть посторонилась, и пленники стула кое-как протиснулись мимо неё. До квартиры добрались без дальнейших приключений. Ключ лежал у Пашкова на столе. Как только Арсений Владимирович обрёл свободу, он заспешил обратно.

— Стул унесёте в школу. Следующего урока у вас нет, учитель химии всё ещё болеет, — сказал он, прежде чем выйти за дверь.

Но до возвращения Пашков изложил друзьям план. Они, все вместе, должны были пойти к председателю, и пока друзья пудрили ему мозги, Лёшка застегнул бы на нём наручники. А потом председатель бы и сам раскололся. Но этот план был отвергнут, как непригодный.

— Презумпция невиновности, — хором ответили Пашкову друзья. — Пока не доказана вина, никто не имеет права арестовывать человека.

К тому времени свободный урок почти закончился, и друзья поспешили в школу. По дороге они пару раз едва не навернулись в траншею, а один раз уронили туда стул. Извлекать его оказалось сложно и опасно. Так что в школу друзья пришли весьма уставшими.

В классе их встречали героями, и совсем бы засыпали вопросами, если бы к ним не заглянул физик Герман Васильевич.

— Вам что, особое приглашение нужно?

Ребята, похватав рюкзаки и сумки, поспешили на второй этаж. Раздражать физика было опасно, Герман мог спокойно наставить всему классу двоек, а этого никому не хотелось. Как-никак приближается конец первого полугодия.

Но физик сегодня был во вполне благодушном настроении. Объясняя новую тему, он назвал формулу криволинейного движения «два пи ню эр» «двумя пеньюарами» и этим немало развлек девятый «В». Марат немедленно заявил, что два пеньюара равны одной Школьниковой, после чего Женьке и Мишке Сидорову пришлось совместными усилиями удерживать её на месте. В противном случае драка была гарантирована. И двойки её зачинщикам.

Уняв класс, Герман Васильевич сумел до звонка продолжить новую тему. Затем девятый «В» устремился в буфет, куда пробиться во время большой перемены было делом не менее сложным, чем после уроков попасть в раздевалку.

— Стоп, — затормозила Василиса. — Пошли к Андрею.

— Ты надоела! — завелась с пол-оборота Школьникова.

— Пошли, поговорим, — поманил всех в сторону пустого класса Олег.

Подождав, когда все зайдут, Олег закрыл дверь. И только после этого заговорил.

— Вась. Он нам запрещает вести дела.

— Потому что боится, что мы погибнем! Если мы будем предупреждать куда и зачем мы залезем, он во-первых, будет знать, что нам может понадобиться помощь. А во-вторых, может помочь советом, — Василиса устроилась на парте.

— Да он сразу в милицию дело передаст.

— Ты серьёзно? Ты не доверяешь Андрею?

— Он — взрослый.

— Ха! Ты не забывай, мой отец тоже взрослый. А он чего-то не побежал никому рассказывать о нашем прошлом расследовании. Хотя мог.

— Олег, мы действительно обещали Андрею, — тихо заметила Таня.

— Тань, ты права. Но где гарантия, что нам не запретят расследовать?

— А где гарантия, что нас не убьют? — взвилась Василиса. — В конце-концов, это нечестно по отношению к Андрею!

— Ждём истории, — миролюбиво заметил Олег. — И смотрим по обстоятельствам. Может быть, времени не останется.

— Понятно, ищешь отмазку. В таком случае, я с вами расследовать не буду!

И, схватив дипломат, Василиса выскочила за дверь, только белые косы мелькнули.