Свет в окне напротив (гет)

Машина прогрелась на солнце так, что сидения стали горячими. Воздух был сухим и пыльным. Он обжигал лёгкие, и от него слезились глаза. Я закрыла их и незаметно задремала.

Сон был странным и рваным, как цепочка стоп-кадров. Мама смеялась, протягивая руки к незнакомой маленькой девочке со светлыми волосами. Джейн ровным голосом произносила обвинительную речь в каком-то суде. Рон сидел на стопке книг и читал «Тайны зельеварения». Папа наряжал ёлку белыми пластиковыми шарами… Эта последняя картинка была настолько возмутительно неправдоподобна, что я попыталась проснуться. И в последнее мгновение исчезающего сна увидела Снейпа.

— Вы совершили массу ошибок, Грейнджер, — холодно сообщил он. — И продолжаете их совершать. Используйте всё, что узнали.

— Катитесь со своими внушениями, профессор, — отозвалась я, испытывая мелочное мстительное удовольствие от собственного нахальства.

— Меня ещё никто не называл профессором, — ответил он. — Просыпайся, мы приехали.

Пелена сна неохотно расползлась, и я увидела над собой лицо Рона.

— Давно разговариваешь во сне?

— Понятия не имею, — я потянулась, разминая затёкшие ноги и шею. — Где мы?

— Кажется, на ферме. Там у дороги целое море овец. Смешные такие, с чёрными мордами. Пошли?

Я вздохнула. Идти никуда не хотелось. Хотелось спать. И не вспоминать про все глупости, которые успела натворить за сегодня. Что там говорил Снейп во сне? «Используйте всё, что узнали?» Отличный совет. Если кто-то и узнал сегодня что-то полезное, то его точно зовут не Гермиона Грейнджер.

С трудом выкарабкавшись из машины, я осмотрелась.

Автомобиль Берта стоял под лёгким навесом рядом с большим деревянным домом. Чуть дальше виднелись длинные низкие постройки. Всё остальное пространство вплоть до горизонта занимала монотонная желто-бурая равнина.

Хозяином фермы оказался маленький круглый человек — тот самый Никас Папандопулос. Забавный акцент и оживленная жестикуляция делали его облик карикатурно мультяшным. Сияя улыбкой, он провёл нас в дом:

— На первом этаже небольшая семейная гостиница. Вам повезло: случайно оказалась свободная комната. Чувствуйте себя абсолютно свободно. Малышка Джейн примчалась и сказала, что вам надо отдохнуть, а потом вы отправитесь в Мельбурн, но если захотите, я могу выделить любой другой ключ. Золотой берег? Манли-бич? Всё здесь!

Он повёл рукой вдоль длинного коридора, по которому мы только что прошли. Казалось, что его стены состоят из одних дверей. Я прикоснулась к ближайшему косяку и почувствовала покалывание в кончиках пальцев. От догадки у меня перехватило дыхание.

— Это порталы?

Никас довольно кивнул.

— Все крупные города на континенте, популярные места и немного личных дверей…

— Фантастика! Но рядом с такой концентрацией магии не будут работать даже часы на батарейках!

— Я старомоден, — Никас снисходительно улыбнулся. — Мои предки жили на Кипре и обходились без электричества, телефона и всех этих новомодных штуковин. Вот мы и пришли. Заходите, посмотрите как уютно!

Он распахнул дверь, на этот раз обычную, и я почувствовала, что краснею: в центре комнаты стояла двуспальная кровать.

— Ладно, ребята, — Берт, всё это время молча слушавший Никаса, наконец заговорил. — Поеду домой. У Джейн возникли дела, но к вечеру она освободится. Дождитесь её. Отдохните, особенно ты, Рон.

Он посмотрел на меня и добавил:

— Удачи, Гермиона.

И ушёл, не оглядываясь.

Никас ещё долго хлопотал, не забывая постоянно прибавлять, как удивительно нам повезло и как мы будем довольны, но и его энергия, наконец, истощилась, и мы остались одни.

— Круто, — резюмировал Рон. — Так. Тебе — кровать, мне — диван. В душ иди первая, ты спишь на ходу.

— Где ты научился командовать? — вяло возмутилась я, пытаясь нашарить в сумке полотенце и зубную щетку.

— У тебя, у Джинни, у мамы, — отозвался он. — Доми… доминирование женщин в семье приводит к печальным последствиям, и мужчина должен научиться преодолевать недостатки женского воспитания.

От неожиданности я остановилась.

— Это из тех книжек по психологии?

— Да. А что тебе не нравится? — Рон убедительно изобразил обиду, но в его глазах пряталась улыбка. — Впрочем, если ты будешь настаивать, могу уступить тебе диван.

Я запустила в него скомканным полотенцем и отправилась изучать австралийский магический душ.

* * *

Четырех часов сна оказалось на удивление достаточно. Я лежала в удобной мягкой постели, а вспоминала палатку Перкинса, липкий страх, отчаяние, которое приходилось скрывать от ребят…

— Ты уже не спишь? — почти неслышно пробормотал Рон. — Он сидел на диване и читал книгу в ярко-синей обложке. Я сумела разглядеть часть заголовка: «Как перестать…»

— Не сплю.

— Какие планы?

Я посмотрела на двери и вытащила из-под подушки палочку, но Рон опередил меня. Заглушающие чары были совсем не лишней предосторожностью.

— Странно, правда? — голос Рона прозвучал неуверенно. — Мы используем заклинание Снейпа…

— И оно не может дать стопроцентной защиты, — напомнила я.

Говорить не хотелось. Дело было даже не в конспирации. Какие у меня могли быть планы? Мельбурн, родители, зелье. Разобраться бы ещё, что на самом деле задумала Джейн и смогу ли я колдовать палочкой Рона. Ведь Берт почти напрямую сказал, что моя палочка под надзором…

— Я и не собирался раскрывать вселенские тайны, — отмахнулся Рон. — Слушай, про Снейпа… ты ведь тоже узнала только вчера? Про то, что Гарри спас ему жизнь?

Ещё одна отличная тема. Обсуждать, как лучший друг три месяца строил планы по моему спасению у меня за спиной со своим кровным должником? Нет уж, спасибо. Прошлое в прошлом.

— Не удивилась бы, если бы он и Волдеморту жизнь спас, — пробормотала я. — А что? Взял бы с него непреложный обет и отпустил творить добро…

Рон помолчал, а потом тихо спросил:

— Ты на него сердишься?

— На Волдеморта?

— На Гарри.

— Немного… Давай пока не будем об этом. Лучше решим, что мы будем делать, если Джейн сегодня так и не появится?

— Завтра мы все равно будем в Мельбурне, — уверенно сказал Рон. — Давай для начала прогуляемся. Хотя бы выясним, гости мы здесь или пленники.

* * *

В полутёмном коридоре каждый шаг разносился эхом. Рон остановился у первой двери-портала и озадаченно посмотрел на меня.

— А как определить, какая из них ведёт куда нужно?

— Никак, — голос раздался неожиданно, и мы оба вздрогнули. В конце коридора показался знакомый силуэт. Джейн щёлкнула пальцами, и стало светло. — Надо было просто послушаться дядюшку Берта и дождаться меня. Так вы уже готовы или мне ещё пару часов подождать?

— Мы готовы, — быстро отозвался Рон. — Идём?

Джейн фыркнула.

— Не раньше, чем выслушаете инструкцию. Это, — она постучала ногтём по косяку двери, — стационарный двусторонний порт-шлюз. Относится к классу объектов, защищённых Статутом. За случайное или намеренное разглашение сведений немагическому населению пользователи несут ответственность в соответствии с законами.

Рон шумно зевнул. Джейн метнула в него грозный взгляд, способный испепелить парочку более впечатлительных волшебников.

— Прошу прощения, — Рон примирительно улыбнулся. — Это у меня со школы. Но я слушаю очень внимательно.

— Хорошо, Ронни, — неожиданно смягчилась Джейн. — Специально для тебя — покороче. Проход активируется поворотом ключа. Для поддержания связи ключ должен попадать под действие шлюза хотя бы раз в сутки. Кстати, напоминаю, что дальняя аппарация на территории Австралии запрещена.

Она подошла к одной из дверей, повернула ключ и махнула нам рукой.

— Добро пожаловать в Королевские ботанические сады Мельбурна!

Проход через портал оказался почти незаметным. Ни тошноты, ни головокружения, ни внешних спецэффектов. Мы просто вышли из коридора в густые влажные заросли. Я уже собиралась выразить свой восторг, но вовремя вспомнила, что в ответ получу порцию снисходительной критики в адрес английских волшебников, неспособных создать удобный транспорт.

Дверь за спиной захлопнулась. Я оглянулась. Несмотря на все различия, принципы маскировки у оззи и помов оказались схожими. С этой стороны дверь принадлежала обшарпанному строению, на котором висела кривая табличка: «Здание на реконструкции. Извините».

Джейн молча отдала мне ключ и быстро пошла вперед, не останавливаясь на развилках. Было видно, что путь хорошо ей знаком. Заросли сменились берегом небольшого водоёма. Я остановилась.

— Подожди, Джейн. Ты можешь, наконец, объяснить, что собираешься делать?

— Я? — Джейн повернулась и пожала плечами. — Выведу вас на центральную аллею и отправлюсь по своим делам. Надеюсь, у тебя есть карта Мельбурна. И план. И мозги. К Никасу можно возвращаться в любое время, но парк ночью закрыт…

Рон снисходительно хмыкнул. Джейн устало посмотрела на него.

— Ты мне нравишься, Ронни. Но не злоупотребляй этим. Просто поверь. В Австралии. Нельзя. Нарушать. Законы.

Рон откашлялся, скрывая смущение.

— Я понял, понял… Слушай, Джейн, если родители Гермионы тебя хорошо знают, то может быть именно ты…

— Знают. И это не лучшее знакомство в их жизни, — Джейн поморщилась. — Так что трогательную встречу разыгрывайте без меня.

— Подожди, Джейн. Ты не объяснила почему…

— И не собираюсь. Кстати, ты везучая, Гермиона…

Она махнула рукой куда-то в просвет между деревьями, и в тот же миг исчезла.

— Совсем чокнутая, — вздохнул Рон. — А утром показалась мне мировой тёткой.

Я не успела ответить, потому что увидела, на кого именно указывала Джейн. По соседней аллее шли два пожилых человека. Усталых и серьёзных. Они держались за руки, но не разговаривали и не смотрели друг на друга. По соседней аллее шли мои мама и папа.

* * *

— Так, слушай! — я развернула к себе Рона. — Все что ты рассказывал Джейн про океанариум, сейчас будет актуально как никогда.

Он кивнул.

— Ладно. Как тебя зовут?

— Миа.

— Кхм. Допустим. Я тебе кто?

— Друг.

— Хорошо. Напрашиваемся в гости?

— Да. Лучше, чтобы они нас первыми заметили и заговорили.

— Ждать некогда, они уходят.

И мы побежали. К счастью, в парке водились не только аллеи, но и тропинки. Я порезалась какой-то острой сухой травой, и от души понадеялась, что та не ядовитая. У выхода мы свернули за угол и перевели дыхание.

Родители разговаривали у сторожки со служителем парка.

— Похоже, они тут часто бывают, — заметил Рон.

— И, похоже, Джейн об этом знала, — согласилась я.

— Пора! — скомандовал Рон и вытолкнул меня из-за живой изгороди.

Стараясь не смотреть на маму и папу, я громко позвала:

— Рон, не отставай! Уже почти вечер, а мы и половины запланированного не посмотрели.

— Я устал, Миа, давай отложим на завтра, — уныло отозвался Рон.

— Хорошо, только сфотографируем мемориал. Смотри, его отсюда уже видно.

Я потянула Рона за руку и затараторила, указывая в противоположную от родителей сторону:

— Это один из крупнейших военных мемориалов в Австралии. Первоначально был посвящен жителям Виктории, которые служили в армии во время Первой мировой войны, однако вскоре стал рассматриваться как мемориал, посвящённый памяти…

— Миа, девочка, это ты?

Я повернулась, изображая удивление. Но горло перехватило, и я только прошептала:

— М-миссис Уилкинс?

Мама всплеснула руками и тронула за рукав папу.

— Смотри, Венделл, разве ты не узнаёшь? Это же Миа, из Англии. Та, которая помогала нам с переездом.

— Да, конечно… Добрый вечер, — папа слегка склонил голову. — Какими удивительными судьбами вы здесь оказались?

— Здравствуйте, мистер Уилкинс, — сердце у меня заныло. Я хорошо помнила папино «какими удивительными судьбами» — подобного приветствия обычно удостаивались неприятные ему люди. — Это Рон Уизли. Рон, это мистер и миссис Уилкинс… Мы решили потратить отпуск на знакомство с континентом антиподов.

Папа часто называл так Австралию, и я надеялась, что он оценит цитату. Но он лишь кивнул и посмотрел на часы.

Мама бросила на него негодующий взгляд.

— Я очень рада тебя видеть, Миа. Твои открытки так много значили для меня… для нас. Невероятно, что в этом огромном городе нам удалось встретиться… Мы живём здесь неподалеку… Ах, да. Ты же знаешь адрес.

Она виновато улыбнулась.

Надо было весело отвечать и напрашиваться на приглашение, но я не могла отвести взгляд от маминых морщин и небрежно закрашенной седины. Как в вязком сне, когда нужно бежать, но не можешь сделать и шага.

— Вам здесь нравится? — выдавила я.

Мама чуть помедлила, прежде чем кивнуть.

— Чудо, что нам удалось купить дом в таком районе. Рядом набережная и этот сад… И с работой вышло куда легче, чем нас пугали. А ещё здесь много молодежи, студентов. Это… тонизирует.

Мама посмотрела на папу и замолчала.

— Мы вас задерживаем, — папа ещё раз посмотрел на часы. — Молодым людям неинтересно болтать со стариками.

— Ну что вы, — с жаром возразила я. — Наоборот.

— Спасибо, вы очень любезны, — кивнул папа и настойчиво продолжил: — Рады были встрече. Желаем вам хорошего отпуска и ярких впечатлений.

Я застыла, не веря собственным ушам. Папа еще раз склонил голову, теперь прощаясь, и взял маму за локоть.

Она грустно вздохнула.

— До свидания, Миа. Рада знакомству, мистер Уизли.

«Земля уходит из-под ног» — теперь я во всей полноте осознала смысл этого выражения.

Что же сделать? Нельзя же просто смотреть, как они снова исчезнут? Но в голове было пусто.

Вдруг Рон нелепо взмахнул руками, покачнулся и рухнул на асфальт.

В следующую секунду мамины руки оттеснили меня в сторону, и родители склонились над Роном.

— Обморок, — констатировал папа, выпрямляясь. — Гуляли весь день по жаре? Когда он последний раз пил воду?

— Не знаю, — пробормотала я. В первые секунды мне показалось, что Рон притворяется. Но теперь я уже всерьёз испугалась.

— Миа, у него есть какие-нибудь заболевания? — мама проверила пульс и осторожно повернула голову Рона набок.

Пришлось признаться:

— Не знаю про болезни, но сегодня с утра он жаловался на головную боль и слабость. Думаете, это тепловой удар?

Рон застонал и попытался подняться, но мама ему не позволила. А к нам уже бежал мужчина в униформе из сада.

— Кажется, все в порядке, Редж, — отмахнулся папа. — Но налей воды, будь другом. И пузырь со льдом? Или найди что-нибудь в морозильнике. Лежите смирно, молодой человек.

— Я принесу, — вызвалась я, мысленно проклиная Статут, мешавший всё это просто наколдовать, собственный эгоизм и австралийскую погоду. Конечно, Рону и так было плохо, а наша пробежка по жаре его доконала.

В сторожке нашлась бутылка холодной воды, а из морозильника извлекли пакет замороженой кукурузы. С этой добычей я вернулась назад.

Рон уже не лежал, а сидел на скамейке и что-то говорил родителям. Выглядел он вполне нормально. Когда я подошла ближе, наступила неловкая тишина. Пакет поместили Рону на затылок, воду приказали пить мелкими глотками. Я ждала, что папа сейчас снова начнет прощаться, но заговорила мама:

— Миа, я подумала, что случайные встречи не бывают случайны. Может быть, вы не откажетесь прийти к нам завтра вечером? Часикам к семи? Устроим австралийское барбекю?

— Мы… с удовольствием, — облегченно выдохнула я.

Папа посмотрел на меня с неожиданным сочувствием и подтвердил:

— Обязательно приходите. А на сегодня хватит с вас прогулок. Сразу отправляйтесь в гостиницу.

Еще пару минут родители по очереди давали советы по поводу австралийского солнца вообще и восстановлению водно-солевого обмена Рона в частности. А потом ушли. Через несколько метров папа снова взял маму за руку, а она погладила его по локтю свободной рукой.

Я смотрела вслед, пока они не исчезли на другой стороне улицы за потоком машин. Когда я отвела взгляд, мне показалось, что у перекрестка стоит Джейн. Но когда я посмотрела вновь, там никого не было.