Секрет И (гет)

Осень 1997 год. Трое в лесу

Лес. Трио переговаривается около палатки внутри защитного круга. Снейп аппарирует неподалёку, прикрывается маскирующими чарами, ждёт. Гермиона выходит наружу с книжкой, садится около дерева. Снейп бросает в неё усыпляющие чары, подходит, через ухо вживляет маячок. Девушке больно, она беспокойно мотает головой, тянется рукой к уху. Северус берёт её за руки, удерживает, просит потерпеть, гладит по волосам, по плечам, нежно покрывает поцелуями лицо, обнимает. Девушка в его руках сразу успокаивается. Потом боль проходит, Снейп отходит в сторону, снимает с неё чары и исчезает.

Несколько сцен в разных местах, происходит одно и то же

Снейп появляется невдалеке от палатки, прикрывается чарами, садится и ждёт, когда Гермиона выйдет за защитный круг почитать. Он ничего не предпринимает, просто сидит, прислонившись к дереву, и смотрит на неё, пока она читает. Потом она возвращается в палатку, он обходит защитную зону по периметру, проверяет чары и аппарирует прочь.

Новая сцена в лесу

Снейп идёт следом за тремя егерями. Те гогочут, расписывая свои сексуальные фантазии «Вот поймаем троицу, Поттера с рыжим Лорду отдадим, а уж с грязнокровкой-то мы наиграетмся». Снейп догоняет их на поляне, расшвыривает заклинаниями в разные стороны, проводит разъяснительную работу на тему «не сметь трогать никого из Золотого Трио, если поймаете — всех Лорду передать в целости и сохранности». Чтобы объяснение лучше дошло, наносит егерям травмы различной степени тяжести. Под конец приказывает им сообщить всем остальным егерям, чтобы даже думать не смели ни о чём таком, иначе!.. Побитые егеря быстро кивают: «да-да-да, мы всё поняли, и вообще мы просто мечтали и шутили».

2 мая 1998 года, ночь битвы за Хогвартс

Снейп приходит в сознание в Визжащей хижине, рядом хлопочет Кингсли:

— Ну, что, шпион, очнулся? Всё, кончился Лорд наш красноглазый, теперь уже с концами. Здорово тебя змеюка порвала! Молчи, у тебя же горло! Идти можешь? Давай выбираться, я тебя в наш конспиративный госпиталь пока отправлю, на долечивание, там домовики умелые, всё сделают. А мне возвращаться надо, приказы с совами и патронусами по всей стране рассылать, и вообще, проверить, кто жив, кто нет, целителей из Мунго вызывать, и вообще… Давай, шевелись!

Они выбираются из Хижины, Снейп с трудом стоит на ногах. Кингсли хочет вызвать домовика, чтобы тот помог раненому шпиону аппарировать, но тот жестом останавливает его, достаёт из кармана какую-то мелкую блестящую штуковину, сжимает её пальцами, и в его ухе раздаются восторженный голос Рона Уизли:

— Мерлин, не может быть, Герми, всё кончилось, мы живы! Ты теперь выйдешь за меня замуж?

Небольшая пауза, потом ровный бесцветный голос Гермионы произносит:

— Конечно, Рон. Я выйду за тебя.

Треск в ухе и тишина. Подсаженный полгода назад в голову Гермионе жучок сдох.

Лицо Снейпа похоже на застывшую маску. Он на секунду прикрывает глаза, потом резко взмахивает палочкой и посылает невербальное заклинание и Адское пламя охватывает Визжащую хижину. Кингсли в шоке шарахается в сторону, Снейп стоит неподвижно, лицо его озарено пламенем и перекошено от боли и ярости, настоящий Чёрный Колдун во всём своём великолепии. Через минуту пламя вырывается из подземного хода и поджигает Дракучую Иву. Он яростно шевелит губами, невозможно понять, что он произносит, но пламя с каждой секундой разрастается, как будто сейчас захватит всё пространство. Сквозь шум пламени доносится рёв Кингсли: «Ты что творишь?!!» Снейп с усилием берёт себя в руки, делает пассы палочкой и пламя постепенно уменьшается, ограничивается только Хижиной и Ивой. Ещё несколько секунд колдун контролирует пламя, убеждается, что дальше оно не пойдёт, а затем закрывает глаза и падает на землю, как подкошенный. Последнее, что он слышит, это голос Кингсли: «Ой, дураааак!»

Три недели спустя

Снейп сидит в постели, опираясь на гору подушек, напротив на стуле сидит Кинглси, сообщает новости. Погибшие защитники Хогвартса, убитые, пойманные и пустившиеся в бега пожиратели. Судебное заседание по делу Снейпа, Поттер, ворвавшийся на заседание, его пламенная речь о героическом шпионе и его Величайшей Любви Всех Времён и Народов. Журналисты, вцепившиеся в сенсацию, публика в экстазе, ему теперь и на улицу не выйти. И почему-то ни слова о том, что все думают, будто бы Снейп мёртв.

Снейп молчит, потом заявляет: «хочу уехать, отдохнуть и вообще, лет на семь, и чтобы никто не знал. «Что? Дом с садом и лабораторией в Провансе? И кто там ещё из министерских будет торчать? Только ты наездами? Какой ещё французский маг с семьёй? А, отдельный флигель с лабораторией будет лично мой? Отлично. Давай завтра. Нет, не хочу тут больше валяться, там и долечусь, и отосплюсь наконец».

Франция, несколько сценок в гостиной Снейпа

Начало июня 1998 года

Снейп сидит в кресле, закутавшись в плед, шторы закрыты, рядом на столике небольшая батарея флаконов с зельями. Лицо бледное, осунувшееся, измученное. Он неподвижно смотрит в пустой камин. Появляется эльфийка, специально выделенная Министерством магии для обслуживания проживающих на казённой вилле.

— Сэр Северус должен выпить бульон, иначе Присси будет плохим эльфом и снова разобьёт себе лицо об каминную решётку. А сэру Северусу придётся снова Присси лечить.

— Шантажистка ты. — голос усталый и блеклый. — Ладно, давай сюда свой бульон и уходи.

— Нет, у меня приказ сэра Кингсли следить, чтобы сэр Северус ел, а иначе он подарит Присси носок, а Присси не хочет, чтобы её выгнали.

Снейп молча протягивает руку берёт у эльфийки чашку с бульоном.

Середина июля 1998 г.

В гостиной к обеду накрыт стол для одного человека. Ничего особенного: мясо, гренки, овощи, бульон, полбокала сухого белого вина.

Снейп заходит в комнату. На нём надеты потёртые джинсы и футболка, чистые волосы перетянуты шнурком, движется он медленно, совсем не так, как раньше, но держится прямо, ногами не шаркает. Посмотрев на накрытый стол, он негромко хмыкает. Через десять минут появляется Присси, довольно улыбается и собирает со стола опустевшую посуду.

— Присси рада, что хозяину Северусу понравился обед. Хозяин пойдёт отдыхать?

— Да нет, пожалуй, не хочу. Посижу здесь, почитаю. Приоткрой окно. Нет, спасибо, плед мне не нужен.

Конец августа, вечер.

За столом в гостиной кипит работа, Снейп заглядывает то в одну, то в другую, то в третью книгу на столе, и что-то увлечённо пишет и чертит на пергаменте. Ещё два раскрытых фолианта подвешены в воздухе заклинанием, и периодически маг заглядывает и туда, чтобы что-то уточнить. Дописав очередную ценную мысль, он, потягиваясь, встаёт из-за стола и зовёт эльфийку:

— Присси, пора ужинать. Не трогай тут ничего, ты накрой мне сегодня на лоджии. Жара уже немного спала, посижу на воздухе.

Закончив ужин, он заявляет:

— А пойду-ка я пройдусь. Аппарировать мне ещё нельзя, но ходить-то можно. Хватит уже взаперти сидеть.

Через несколько часов он возвращается. Присси выходит его встречать и, всплеснув руками, начинает причитать,:

— Хозяин Северус остриг волосы, зачем он это сделал? Он на себя теперь совсем не похож!

— Так это же прекрасно! — хмыкнул Северус. — Давно хотел сделать это.

Он прошёл на лоджию, довольно развалился в кресле, вытянув ноги. Немного погодя, он вытащил из кармана новую пачку сигарет и закурил. Первый раз после укуса Нагайны.

Вот какого лысого Мерлина он тут три месяца не выходил на воздух, даже в небольшой сад около дома не спускался? Он во Франции, в Провансе, сейчас лето, пусть даже днём слишком жарко, но ночью-то можно было выходить наружу. Всё лето на небе сияли звёзды, в саду стоял одуряющий запах цветов, стрекотали цикады, а он в это время сидел, как сыч, в своей спальне, закрыв окна и подправляя чары, поддерживающие в комнате комфортную температуру.

Хватит сидеть взаперти, как замшелый пень и пережёвывать в уме последние годы. Не для того он выжил, чтобы два года неподвижно сидеть в кресле-качалке, а потом начать раскачиваться. Он сделал всё, что мог для своего волшебного мира вообще, и для многих конкретных людей в частности. И ни один из них не навестил его, даже записки не передал, когда он после битвы три недели без сознания валялся. Ни орденцы, ни коллеги бывшие. Даже Поттер сподобился только в суде выступить, а лично увидеться и не попытался. А Грейнджер… От неё он такого не ожидал. Ну, и ладно! К чёрту Хогвартс, к чёрту Грейнджер. Пусть за рыжего своего выходит, мисс «помогу-всем-бедным-несчастным-а-противный-Снейп-пускай-кровью-истечёт-я-даже-не-наклонюсь», пусть живёт, как хочет, пусть даже не вспоминает его. Наплевать! Он тоже будет жить, и жить во всех смыслах этого слова, а не только чахнуть над книгами и котлами, в свободное время разыскивая, кого бы ещё спасти.

Он достал маггловский мобильник, нашёл в записной книжке телефон и набрал номер:

— Селина? Это Северус. Ты сейчас в Париже? Я буду там на днях. Помнишь, ты обещала мне помочь подобрать актуальный гардероб? Обещание ещё в силе? Отлично, завтра вечером тебе перезвоню, договоримся.

Вот и славно! Новую жизнь начинать надо с нового образа. От него не укрылось, какие заинтересованные взгляды на него бросали женщины, когда он вышел с модной стрижкой. И это он был ещё в старых джинсах и разношенной футболке, он же перебрался во Францию, считай, без вещей и до сегодняшнего дня никуда не выходил. Ничего, скоро он приоденется, и тогда... Берегитесь, маггловские красотки! Нет, Селину он пожалеет, хорошая девушка, пусть нормального партнёра себе найдёт.

Северус хищно улыбнулся и ушёл к себе в спальню. Уже проваливаясь в сон, он успел подумать: «О! И спортзал себе тут сделаю».

7 июля 1999 года. снова гостиная Снейпа

Напротив открытой балконной двери сидят Снейп и Кингсли по обе стороны от столика, заставленного бутылками и закусками. Оба уже «в кондиции», Снейп дымит сигаретой, около него стоит пепельница, заполненная окурками.

— Да, весело у вас в Министерстве стало! И кто додумался перевести Амбридж в отдел изучения маггловских… чего там?

— Культурных и полити…ческих традиций 20-го века в странах юго-восточной Азии. О как!

— И где она их изучает?

— А вот там и изучает, по месту их расположения. Мы там подумали, куда бы деть особо отличившихся при Волдеморте, ну, тех, которые до Азкабана не дотягивают. Выгонишь их в шею — ещё в новую оппозицию объединятся. А так — из Министерства их не попёрли, разослали по разным концам света, пускай там нудной работой занимаются.

— И все согласились?

— Ну, почти все. А Амбридж, после того, как по рукам пошла книжка «Приключения девицы-красавицы среди кентавров»... Ей вообще было на улицу не выйти, да и на работу тоже: все, как видели её, сразу пополам от хохота сгибались. Она бы в джунгли поехала пигмеев изучать, лишь бы сбежать.

— А книжка-то с картинками?

— А то!

Мужчины захохотали и Кингсли добавил:

— Возвращайся! Возглавишь у нас отдел креативного разрешения послевоенных конфликтов, будешь там коварные планы типа этого придумывать и продвигать. Ты же такой ядовитый тип, до сих пор не пойму, как Нагайна до встречи с Лонгботтомом дожила, об тебя не отравилась. Ты ж такими идеями фонтанировать будешь!

— Ага, использование боевого яда в мирных целях. — Снейп разлил остатки виски из очередной бутылки и отсалютовал собеседнику бокалом. — Да не оскудеет талантами наше Министерство магии!

Они выпили, лениво зажевали виски ветками базилика — есть уже не хотелось.

— Ладно, хватит о Министерстве, ты-то тут как? Не соскучился?

— Скажешь тоже! Вот уж, что нет — то нет.

— А-а, ну да. Не нагулялся ещё? Я и не знал, что ты такой казанова.

— Навёрстываю. А то, как Поттер в Хогвартс поступил, так и конец моей личной жизни пришёл — ни тебе выходных, ни тебе каникул, разве летом слегка развеяться мог. А когда Тёмный Лорд возродился — так вообще ни до чего стало.

— Жениться не надумал?

— Вот ещё. Предпочитаю радости жизни на свободе, не хватало в новый капкан залезать. Сразу закругляюсь, как только начинаются разговоры про «хотелось бы видеться почаще, хотелось бы узнать тебя получше, расскажи, что у тебя на душе»… Бр-р-р.

— Так, что, ты каждые пару месяцев новую подругу себе ищешь? Это же утомишься — всё время с начала начинать! А в промежутке что?

— В каком ещё промежутке? Я как в той сказке — одну беру, на другую смотрю, третью примечаю, четвёртая мерещится. Тут же курорт рядом, то по набережной прогуляюсь, то на пляже поваляюсь, то в ресторан зайду… Всё время кого-то подцепить можно.

— Ну ты и козёл!

— Но-но! А ты не завидуй. Я ж не каждый день развлекаюсь. Зато, между прочим, каждый день в лаборатории торчу.

— Зачем?

— Всё, тебе больше не наливаю. Ты хоть помнишь ещё, что я зельевар? У меня гипотез непроверенных за последние годы туева хуча накопилась, всё времени не было. А теперь могу себе позволить. Уже несколько зелий в Европе запатентовал. И тренируюсь каждый день, мало ли что, вдруг какой недобитый поклонник Лорда встретится. — Снейп нахмурился. — Некогда мне тут романы с любовями и истериками разводить.

— И кого ты цепляешь? Маггловских девиц, или волшебниц?

— Маггловских, конечно. Не хватало ещё, чтобы обо мне среди волшебников ещё и ТАКИЕ слухи разлетались.

— А чего ты куришь-то как дымоход? Ладно, раньше были Лорд, Поттер, Альбус, нервы-стресс. Сейчас-то мог бы уже и бросить эту маггловскую дрянь.

— Ты решил моей мамочкой поработать? — Снейп лениво затушил сигарету и почти сразу зажёг следующую.

— Ладно, ладно, не шуми, — министр магии примирительно похлопал по руке бывшего тройного агента. — Просто после войны вся молодёжь дымить начала, теперь в Министерстве курилки приходится выделять, а то или в туалетах дымят, или вечно на улицу да на крышу бегают, бесит уже.

— Ну, что ж, сочувствую. — Снейп затянулся с довольным видом и выпустил дым в потолок. Вообще-то я в промежутке между двумя Лордами курил по четыре штуки в день, редко, когда больше. Зато когда красавец наш красноглазый возродился, я быстро до пачки в день дошёл. А уж последний год я даже и считать не пытался, только смотрел, чтобы запас был достаточный. Когда я здесь поселился, да подлечился, хотел не начинать снова, а потом передумал, вернулся к старой норме, пачки дней на 5 хватает. Сегодня уж так, исключение, не могу не курить, когда пью.

— И часто ты тут пьёшь?

— Да нет, иногда на ужин бокал вина, а так я это не особо люблю. А, чтобы как сегодня — второй раз за последний год. Первый был, когда Андре, сосед мой, пришёл знакомиться. А то, говорит, четыре месяца в одном доме живём и ничего друг о друге не знаем, неуютно ему, видите ли. Хорошо посидели, да, — хмыкнул Северус. — Правда, никто ничего про себя толком не рассказал, но теперь хоть общаемся, аппарируем иногда куда-нибудь в пределах Европы, города разные изучаем, а то я ж почти и не был нигде, всё был в трудах, да в трудах, аки пчела.

— Так ты теперь у нас турист?

— Ага, маго туристо, облико аморале.

— Гы. Ладно, Север, мне пора, завтра с французским и бельгийским министрами магии встреча, надо в норму прийти.

— Куда? Ты ж пьяный, расщепишься к дракклам, а обвинят, как обычно, меня.

— Да кто тебя обвинит, никто ж не знает, что ты жи… Ну, живёшь здесь. И не боись, у меня порт-ключ, не расщеплюсь.

— Ну, как знаешь. Бывай.

Кингсли прощается и исчезает.

Снейп гасит сигарету, медленно встаёт, направляется к выходу из гостиной, но замечает, что после гостя осталась свёрнутая в трубочку газета. Он явно колеблется, посмотреть или сразу уничтожить от греха подальше. Всё время, пока он находился во Франции он намеренно избегал получать любые вести с родины. Любопытство побеждает, он берёт газету в руки, медленно разворачивает, а там...

На первом развороте во всей красе свадебная фотография Гарри Поттера и Джинни Уизли и кричащий заголовок «Сенсация! Самый завидный жених магической Британии связал себя узами брака! Подробности на страницах 2-5».

Уже не в силах удержаться, Снейп переворачивает страницу и замирает…

«Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер объявили, что готовятся к свадьбе!» И фотография — та самая, на выходе со свадьбы Гарри и Джинни. Рон уверенно обнимает Гермиону и целует её в щёку, она вскидывает глаза на камеру и смущённо улыбается.

Лицо Снейпа медленно каменеет, как тогда, перед поджогом Визжащей хижины. Постепенно глаза наливаются бешенством, он тяжело дышит, пытаясь совладать с собой, а потом срывается. Волшебная палочка скользит ему в ладонь из рукава.

Во все стороны летят заклятья, мелкими брызгами и щепками разлетается мебель и стекло, чёрный колдун рычит, будто раненый зверь. Гостиная разгромлена в пыль, летает пепел от сожжённой газеты. Снейп на секунду приходит в себя, оставляет палочку под окном и выходит из дома.