Тёмная сторона луны (джен)

«Старинным товарищем» Мальсибера оказался Люциус Малфой, и это показалось Скабиору невероятно забавным. Судьба, видимо, такая у этого павлина, сталкиваться с оборотнями. Поразительно всё-таки, как некоторые люди не меняются! Как был выпендрёжным фатом, так им и остался. И ведь ничего же не берёт! Он ведь даже после войны не сел — вот как, как ему это удалось?

— Представь себя усреднённым членом Визенгамота, — сказал Малфою Мальсибер, когда они втроём расположились в гостиной. — Будем доводить до идеала мою речь.

— Усреднённых членов Визегнамота не бывает, — возразил Малфой. — Бывает правое и левое крыло, центр и те, кому, в целом, всё равно. Однако начинай — и я буду комментировать по ходу.

— Одну вещь я сейчас сделать не смогу, — предупредил Мальсибер. — У мистера Винда часть памяти спрятана за миной — как ты понимаешь, снимать её сейчас нельзя. А вот что за ней — знает только Мордред.

— При всём уважении, — заметил Малфой, — Мордреду навряд ли это интересно. К сожалению, в отличие от глубокоуважаемого Визенгамота, — иронично улыбнулся он. — Начинай.

Мальсибер выставил на невысокий столик красивый Омут памяти, вырезанный из какого-то полупрозрачного зеленоватого камня. Нефрит?

— Будет неприятно, — предупредил он Скабиора. — Но не больно.

Да, он не соврал — больно Скабиору не было. Хотя лучше было бы — потому что Скабиор уже слегка успел забыть о том, какое отвращение совсем недавно ощущал и к самому себе, и к магглам. Его чувства разворачивались в обратном порядке: сперва ужас, и отчаяние, и непонимание того, что он наделал, затем — сильная, глухая ярость, медленно сменившаяся неприязнью, а после — раздражением. Его словно быстро протащили через весь последний месяц, а потом Мальсибер вытащил из его памяти и историю их знакомства, правда, умудрившись обойтись только второй частью — той, где он вложил в сознание Скабиора дементоров.

— Первая часть никому не интересна, — сказал Мальсибер. — На суде вы скажете, что залезли в комнату что-нибудь украсть — это и достаточно неприятно и, в то же время, не вызывает обычно сильного отторжения.

— Обойтись без этого нельзя? — хмуро спросил Скабиор, у которого перед глазами всё ещё мелькали образы, выплывавшие только что над Омутом памяти.

— Нет — потому что именно эту цепочку и воспроизвели, просто заменив меня на магглов, — вроде бы даже с сожалением проговорил Мальсибер. — Я бы тоже предпочёл обойтись без данного эпизода, как вы понимаете — но не выйдет.

— Ну почему не выйдет, — задумчиво проговорил Малфой. — Я верно понимаю, что всё дело в ненависти к чистокровным и богатым волшебникам? — уточнил он примерно с тем же выражением, с которым торговцы вроде Горбина обговаривали условия сделки.

— В целом, верно, — Мальсибер вопросительно приподнял брови.

— Ну так быть не может, чтобы она не проявилась ярко ещё где-то, — сказал Малфой уверенно. — Я так понимаю, вы оба не желаете показывать, что у вас там было — так найди что-нибудь другое. Может, мистер Винд подскажет? — осведомился он любезно.

— Никогда вас, волшебников, не любил, — дерзко ответил он. — Даже и не знаю, что припомнить.

— Понимаешь, — сказал с досадой Мальсибер, обращаясь к Малфою, — штурм школы по понятным соображениям отпадает, егерство — тоже… а нужно что-то яркое и впечатляющее. Бастет знает, что там спрятано за миной — нужен эпизод, который, если что, сможет хоть отчасти сгладить впечатление.

— Я бы выбрал драку, — предложил Малфой, подумав. — Что-нибудь эпичное и броское. Но не связанное с егерством. Должно же что-то быть… или, может, в самом деле, кражу — слушайте, — он с азартом глянул на Скабиора, — а вы ничего у нас из дома не позаимствовали?

— Вам хотелось бы? — ухмыльнулся Скабиор.

— Это было бы невероятно к месту, — уклончиво сказал Малфой.

— А вы что, не в курсе, пропадало у вас что-то ценное или нет? — Скабиор склонил голову на бок, изучающе его разглядывая.

— Тогда много что пропало, — Малфой пожал плечами. — Если б что-нибудь из этого взяли вы, это было бы отлично. Кража у Малфоя будет вам, скорее, в плюс: меня не то чтобы не любят, но позлорадствуют охотно.

— Вроде нет, — пожал плечами Скабиор. И не удержался, чтобы не добавить: — Но вообще не помню. Может быть, и было что.

— Слушайте, — глаза Мальсибера сверкнули, — но ведь вы же были вором?

— Был, — подтвердил Скабиор. — Но если вы полагаете, что я крал исключительно у богатых чистокровных — то вы ошибаетесь: я не Робин Гуд.

— Это жаль, конечно — но не важно, — с азартом продолжал Мальсибер. — Ведь наверняка же вы крали у таких. Ну быть не может, чтобы нет!

— Конечно, крал, — осторожно подтвердил Скабиор. — И я совершенно не готов отправляться в Азкабан за это! — добавил он на всякий случай.

— Нам нужна история какой-нибудь опасной кражи у чистокровного… у очень чистокровного волшебника, — настойчиво сказал Мальсибер. — Я уверен, мистер Поттер сможет с ним договориться — вряд ли вы смогли бы украсть какой-нибудь по-настоящему ценный семейный артефакт. Вспоминайте!

— Да зачем?! — вспылил Скабиор.

— Чтобы показать, что та история, которую мы пока не знаем, повлияла на вас тогда настолько сильно, что вы утратили обычно свойственную вам осмотрительность, — пояснил Мальсибер. — И ведь так и было! Разве будь вы чуть спокойней, мы бы с вами встретились тогда?

— Ну нет, пожалуй, — вынужден был признать Скабиор. — Я тогда был очень зол. В принципе, — добавил он неохотно, раздражённо глянув на Малфоя и гадая, знает ли он, что тогда произошло, или же Мальсибер не поставил его, всё-таки, в известность, — я обычно не делаю таких вещей.

— Это-то и нужно показать, — сказал Мальсибер. — Они отыскали цепочку, которая привела вас к нетипичному и неосторожному поступку — и воспроизвели её, усилив и придав ей нужную направленность. Нужно найти что-нибудь похожее — и продемонстрировать. Кража в настоящем волшебном доме — глупость настолько очевидная, что сыграет в плюс вам. Станет очевидно, что вы сорвались тогда — и будет просто показать механизм, который запустили в вашей голове. Драка тоже подошла бы — но с таким же чистокровным.

— Да не обязательно, — возразил Малфой. — Довольно драки с кем-то заведомо превосходящим вас по силе. Причём спровоцированной вами. Идеально бы с Грейбеком — но я сомневаюсь, что такое было.

— Я б сейчас тут не сидел, — фыркнул Скабиор. — Если б было. Но вообще… мне нужно подумать. Драка быть могла…

— Подумайте, — кивнул Мальсибер. — А ты пока прокомментируй то, что слышал, — попросил он у Малфоя.

— Ты… — тот задумался, подбирая слова и предложил: — Давай выпьем чаю? А мистер Винд пока подумает. Не будем мешать ему вспоминать.

— Говори, как есть, — Мальсибер улыбнулся. — Его это касается больше, чем меня.

— Не буду вас смущать, — насмешливо проговорил Скабиор, вставая. — Пойду наверх — подумаю пока.

Ему было, конечно, любопытно услышать комментарии Малфоя — но и одолжения, сделанного только что Мальсибером, он не хотел. И потом, будет натуральнее, если он не будет знать речь досконально — должен же он будет удивиться или ещё как-нибудь естественно отреагировать? Нет, сыграть, конечно, можно, но его ведь буду там допрашивать отнюдь не идиоты. И учитывая, сколько вранья в принципе будет в его показаниях…

…Когда Скабиор ушёл, Малфой наложил на гостиную заглушающие чары, а затем сказал:

— Ты забыл, что такое Визенгамот.

— Да я никогда не знал, — возразил Мальсибер. — А что такое?

— Во-первых, членов Визенгамота не избирают, — сказал Малфой. — Ну, по крайней мере, не так, как у вас здесь. Состав Визенгамота уже давно не изменялся — сейчас это, по большей части, собрание весьма традиционно настроенных волшебников. Таковы не все, конечно — но их большинство.

— Традиционно — это консервативно? — уточнил Мальсибер.

— Нет, — возразил Малфой. — Это традиционно, — он заулыбался. — То есть там не так уж мало волшебников довольно либеральных взглядов, но почти для всех оборотень — это всё равно… человек, конечно, но не до конца. Отребье. Грязь. И многим, очень многим не нравится то, что мистера Винда вдруг ввели почти в их круг. Это следует учитывать. Потому что они, конечно же, проголосовали, например, за то, чтобы оборотни могли обучаться в Хогвартсе — но это же уже другие оборотни. А вот эта шваль… Поттер дёрнул тигра за усы — а ты взялся этого тигра успокоить. Поэтому я и сказал, что драка лучше кражи.

— Лучше, — согласился с ним Мальсибер. — Но уж что найдётся. Тигр, говоришь? — спросил он задумчиво.

— Говорю, — кивнул Малфой. — И тигр злой. Я, конечно, помогу вам, чем сумею — но, сказать по правде, у меня там нет влияния. Разве что с Гринграссом я могу поговорить — но с этим Причард лучше справится. А больше… — он покачал головой.

— А что может успокоить тигра, которого кто-то дёрнул за усы? — спросил Мальсибер, и его губы сложились в хитрую улыбку.

— Авада может, — очень серьёзно ответил Малфой. — И хорошее ружьё.

— Ну, ружья у меня нет, — засмеялся Мальсибер. — А Авад на всех не хватит. А ещё?

— Снотворное? — в глазах Малфоя промелькнуло любопытство.

— Котёнок же, — не выдержал Мальсибер. — Если тигр поймёт, что это был котёнок, он не будет его трогать.

— Так котёнок — это «кто»! — упрекнул его Малфой. — Ты неверно сформулировал вопрос.

— Это мелочи, — Мальсибер отмахнулся. — Главное — котёнок должен быть живым и, желательно, того же вида.

— Я не понял, — со вздохом признал Малфой. — Ты придумал что-то?

— Да, придумал, — кивнул Мальсибер. — Как там было в этой маггловской сказке? «Мы с тобою одной крови», — процитировал он — и подмигнул озадаченно глядящему на него Малфою. — Это я им и продемонстрирую.