Цунами (гет)

Говорят, в мире каждый день происходит что-то интересное. Однако это точно не касалось Уинчелси в Юго-Восточной Англии.

Сириус аккуратно поспрашивал местных, пытаясь узнать, не приключилось ли в их городке чего необычного. И те наперебой принимались рассказывать о неистовом шторме, потрясшем их край, о том, как ревела земля, как жадные волны уносили дома с жильцами в море, оставляя на месте фундамента лишь песок да гальку на илистой отмели, как линия берега изменилась за один Судный день. А случился сей памятный катаклизм аж в тринадцатом веке.

Владелец гостиницы с родимым пятном на пол-лица божился, что под его крышей останавливался знаменитый английский писатель, чьё имя Сириусу ни о чём не говорило, и с гордостью показывал Бродяге обломок деревяшки в рамке на стене — якобы часть мачты корабля Эдуарда Чёрного Принца, разгромившего проклятых кастильцев в морской битве при Уинчелси. А вот про проклятых бледных и костлявых праздношатающихся вампиров хозяин подворья ничего не слыхал.

Однако Сириус не терял надежды выйти на след Шотта и ему наконец улыбнулась удача. Почтальон, которому Блэк помог вытащить мопед из грязевой ловушки, подсказал, где дважды видел субъекта со странными жёлтыми глазами.

У Бродяги был большой опыт слежки, но холодная земля и колючая трава не располагали к долгому сидению в засаде. Душу грело одно — антиблошиный шампунь, подаренный Адрианой, действовал без нареканий.

Сириус переходил от дома к дому, периодически делая подкопы под заборами для сокращения пути на случай погони за Шоттом, но урод всё не объявлялся. Вампир ничем не пах. На его след нельзя выйти. Быть может, он закончил свои кровососные дела в Уинчелси, и хлопоты Бродяги напрасны. Он даже всерьёз подумывал заглянуть в гости к Гриндевальду. Как вариант — послать на разведку Джеймса. Появление оленя в лесополосе владений «герра Эйгенграу» вряд ли вызовет подозрения даже у тёмного колдуна.

Но это потом. Терпит.

Бродяга забрался на капот припаркованного маггловского грузовика, а оттуда запрыгнул на крышу кабины. Его взору открылась лента реки и разбросанные вдоль загородной дороги коттеджи.

Фонарь неподалёку замигал при включении. В конце улицы раздалась трель велосипеда — мистер Милли торопился домой к ужину. Из окон миссис Лайнс потянуло подгоревшей курочкой. Где-то вдали от скуки завыл сторожевой пёс.

В анимагической форме Сириус с лёгкостью понимал речь некоторых животных и сумел сдружиться с местными хвостатыми. Заработала его личная сеть осведомителей. Увы, осведомляли его пока только о свалках мясных отходов, которые мутные личности под покровом ночи вывозили с комбината, расположенного в шести милях к востоку от Гастингса.

Сириус лёг, пристроив голову на скрещенные лапы.

Из Ордена давно не было вестей. Казалось, ничего не происходило, но ощущение было, конечно, обманчивым. В Магической Британии бурлила жизнь. Волшебники, как скрытые глазу обитатели глубин океана, безжалостно сжирали друг дружку. Вот и Флетчер с Дирборном сгинули с концами, пока Дамблдор отсиживался в Хогвартсе, как краб-отшельник — в раковине.

Сириус повёл ушами, различив слабый лай со стороны мельничной сторожки. Слишком далеко, чтобы разобрать, но желудок неожиданно свело, а под боком, будто мышь, зашуршал комок тревоги. Сообщение разносилось по поселению, подхватываемое всё новыми голосами местных барбосов.

— Чужак!

— Посторонний! — летело вслед первому гласу по цепочке.

Сириус неохотно поднялся на лапы. У белой суки, живущей на мельнице, чужаком мог прослыть любой забредший на её территорию кошак, так что...

— Глаза! — принесло собачье эхо, будоража воздух сгущающихся сумерек. — Глаза!

— Да, да! Глаза!

— Горят глаза!

Сириус не медлил ни минуты. Он соскочил с машины и припустил к тайнику, в котором держал связку чеснока, осиновый кол и серебряную цепь, которую планировал использовать в качестве лассо для поимки Шотта. Сириус всегда был оптимистом. Он не собирался убивать вампира сразу. Сначала он планировал получить от него ответы. Ремус назвал его арсенал «базовым набором Ван Хельсинга» и то ли в шутку, то ли на полном серьёзе посоветовал взять бутылёк святой воды. Тем не менее Сириус наведался в церковь в Годриковой Впадине тем же вечером, благо священник его уже знал и даже не удивился, когда Блэк спросил, сработает ли святая вода против вампира.

— Должна, — спокойно ответил святой отец, словно каждый божий день отвечал на подобные вопросы.

— А тварь будет сильно корёжить?

— Молодой человек, вы же понимаете, что мы говорим о выдуманных созданиях?

Сириус немного смутился.

— Само собой! Так что? Корёжить будет?

— Вероятно, с молитвами вашими вы поборете всякое зло, но не забывайте о прощении. Будьте милосердны, как и Отец наш милосерден.

— Ага.

Уж он-то покажет Шотту своё «милосердие», когда повтыкает в него осиновые щепки.

Став человеком, Сириус вооружился всем необходимым и аппарировал к мельнице — каменной заброшке с прогнившими лопастями, существующей разве что для красочных фото туристов.

Бланка выскочила навстречу, прижав уши к башке. Упустила. Шотт ушёл — и след его простыл.

— Ладно, не вини себя, малышка, — подбодрил собаку Сириус. — Это я долго собирался. Главное — мы знаем, что гад тут временами появляется. Он вернётся, а мы будем начеку.

Бланка воодушевлённо гавкнула.

Сириус осмотрел тёмные силуэты ближайших домов. Их бы проверить, заглянуть в окна… Конечно, в человеческом виде этого делать не стоит. Его наверняка примут за вора или извращугу, которому место в каталажке. Справиться о жителях можно и у четвероногих обитателей окраины Уинчелси.

Этим он и занялся на следующий день, слоняясь по участкам и собирая сведения. Едва ли у Шотта имелась экзальтированная возлюбленная, к которой тот периодически наведывался из гроба, но чем чёрт не шутит.

И всё же одиноких девиц с платками на искусанных шеях Сириус не нашёл. Люди жили здесь простые и добродушные. Многие уже выставили на подоконниках электрические подсвечники и заранее повесили венки на парадных дверях. Шла подготовка к Рождеству.

Бродягу то и дело привечали гостинцем. Он нравился магглам. Они нравились ему.

Ночевать Блэк намеревался на мельнице, в которой с помощью магии привёл в порядок кладовую. Он притащил с собой плеер и любимую подушку. Пожалуй, Регулус пришёл бы в ужас от здешних условий, но Сириус не привередничал.

Два часа сна, час дежурства.

Разве что ночь в этот раз выдалась холодная. Сириус вышел на воздух, ступая лапами по накрахмаленной морозцем траве. Небо было ясным, звёздным — всё в колючках.

Лай, внезапно донёсшийся до ушей Бродяги, был хриплым и надрывным. Его соглядатай был напуган.

— Чужак!

— Чужак! — подхватила Бланка, заскулив из сторожки.

Сириус перемахнул через сухую изгородь и кинулся вверх по холму. Он догонит Шотта, вцепится в него зубами, если потребуется, повалит и растерзает.

— Глаза!

— Глаза, глаза, глаза!

— От чужака разит магией!

— Он идёт!

— Идёт!

Собачий брёх стоял в дребезжащем воздухе и направлял к веренице аккуратных домиков, огороженных штакетником. Бродяга обогнул дом семьи Гриллишей, у которых жил вредный пудель, отказавшийся с ним сотрудничать.

Нет! Невозможно!

Сириус резко затормозил, едва не ткнувшись носом в землю, запутался в четырёх лапах.

— Какого чёрта?

Фонарь едва озарял пространство между домами, но его света хватило, чтобы выхватить из темноты фигуру волшебника, чьё имя боялись произносить во всех магических кварталах. Волдеморт двигался быстро и решительно, приближаясь к коттеджу с пёстрым флюгером-петушком.

Калитка распахнулась по мановению руки.

Сириус попятился.

Волдеморт в одночасье преодолел расстояние до крыльца. Вспышка. Щелчок замка. Дверь открылась, приглашая убийцу войти. Порыв ветра развернул петушка на крыше дома.

— Кто вы такой? — послышалось из дома. — Что вы делаете? Боже праведный…

— Где мальчик?

— Мальчик? Анна! Запри дверь спальни и вызови полицию!

— Авада Кедавра!

«Убегай!» — шепнул внутренний голос оцепеневшему Сириусу. Волдеморт пришёл убивать. В следующий раз он может нагрянуть к Поттерам. Неужели ничего нельзя сделать? Сегодня. Сейчас.

Сириус бросился к дому, когда засёк едва уловимое движение справа. Кто-то ворвался в прихожую, опередив его, и накинулся на Волдеморта у лестницы, словно гигантская летучая мышь. Риддлу понадобилось немало сил, чтобы отшвырнуть от себя напавшего. Тот рухнул на кофейный столик, сшиб с него тарелку с печеньем и тотчас вновь взвился на ноги. Сириус увидел его лицо в полоске света заклинания — лицо с пылающими золотом глазами и широким ртом, наполненным острыми зубами.

Шотт.

Вампир нырнул под выпущенный Волдемортом луч проклятья и попытался сделать подсечку. За миг до удара Том превратился в дым и взлетел к потолку. Цепочка люстры звякнула, плафоны качнулись.

— Я ждал, что кто-то явится, — зазвучал бестелесный голос. — Надеялся, что кто-то приставлен охранять мальчишку.

Шотт вскинул руку, защитив голову и приняв упавший плафон локтем. Осколки мазнули по плащу, доходящему до верха тяжёлых военных сапог, и со звоном усеяли пол. Волдеморт материализовался на вершине лестницы и тут же выпустил в вампира цепочку проклятий. Почти все нашли цель, но не причинили Шотту вреда.

— Полуживая погань! — прошипел Волдеморт. — Считаешь себя неуязвимым в броне из драконьей кожи?

Шотт схватил подвернувшийся под руку электрический подсвечник и запустил в волшебника. Прибор оплавился в полёте вместе со шнуром, вонючим комом шмякнувшись на пол возле бездыханного тела маггла. Вампир в два прыжка достиг лестницы и вскарабкался по перилам, словно дрессированная обезьянка, очутившись на втором этаже, минуя противника.

Сириус никогда не видел, чтобы кто-то двигался быстрее.

Риддл обернулся, когда в него уже летела массивная тумбочка, отправленная Шоттом с поразительной лёгкостью.

— Редукто! — воскликнул Волдеморт.

Тумба взорвалась фейерверком щепок, но часть из них достигла Тома, войдя в его тело, точно дробь разорвавшегося снаряда. Риддл сделал два шага назад, вцепился рукой в перила и яростно вскрикнул. Палочка в его ладони замелькала, сея вокруг хаос. Дом разрушался изнутри. Шотт куда-то пропал, скрылся в комнатах, ломающихся под натиском Волдеморта одна за другой.

Сириус больше не испытывал иллюзий насчёт того, что сможет сразиться на равных хоть с кем-то из них.

На площадке второго этажа погас свет, но разноцветные всполохи озаряли стены. Раздался женский вопль. Один-единственный. Жуткий. Это привело Сириуса в чувства. В доме остались магглы. Бродяга побежал наверх и столкнулся в коридоре с женщиной, прижимающей к себе безвольно качающего ногами ребёнка. Ей было тяжело его нести — мальчишке было лет семь. Он не кричал и не плакал. Может, уже и не дышал… Его голова была накрыта отрезом плюшевой ткани.

— Он сказал защищать его любой ценой, — бормотала маггла с безумным блуждающим взглядом. Сириус отпрянул от неё, но ей было плевать. Чёрный пёс в родном доме нисколько не смутил женщину.

Волдеморт появился за её спиной. Ещё одна Авада, и мёртвая маггла покатилась вниз по ступенькам вместе со своей драгоценной ношей.

Сердце грохотало за рёбрами забившегося под сервант Сириуса, готовое выпрыгнуть на язык в любой момент, огласив весь дом своим боем. Блэк слился с тенями, не сводя глаз с ног прошагавшего мимо Волдеморта. Тот выбрал одну из комнат и остановился в дверном проёме. Его голос, обращённый к существу внутри, был почти ласков.

— Похвальная преданность для такой твари. Моим союзникам её недостаёт. Ты не расскажешь мне ничего, что я ещё не знаю, верно? Какая жалость. Какая непозволительная трата моего времени. Люмос Солем!

Ярчайшее зарево наполнило комнату, будто в её стенах родилось второе солнце. Свет ненадолго поглотил даже тень Волдеморта, падающую в коридор.

— И вас называют бессмертными? — скучающе произнёс Риддл и аппарировал.

Сириус шевельнулся, выполз из укрытия на животе и принял человеческий облик, когда запах гари стал невыносим для собачьего нюха. Пахло передержанным на сковороде прогорклым маргарином. В комнате разливалось зарево, язычки пламени бегали по полу, лизали ножки кровати… Шотта было не узнать. Он превратился в обугленные кости в центре спальни, верхняя часть его туловища ещё тлела. Кожа с шипением исчезала в огне.

— Мальчик, — прошелестел вампир, не выказав никаких признаков испытываемой боли.

— Он не мог выжить после падения с лестницы, — ответил Сириус.

— Нет, это кукла. Я внушил маггле, чтобы она защищала куклу. Ребёнок прячется.

Пламя быстро пожирало вампира. Допрашивать его дальше или искать перепуганного ребёнка? Выбор очевиден.

— Гоменум Ревелио.

Волшебная нить затрепетала в ногах, убегая из комнаты. Сириус поспешил по магическому следу, держа палочку перед собой.

Ребёнок нашёлся в шкафу — в том месте, где обычно сидят боггарты, но у этого мальчишки боггарты таились в глазах.

— О Мерлин, пацан, да ты поседел от страха, — прошептал Сириус, будучи уверенным, что сам найдёт россыпь белых волосков на родной макушке.

Мальчик принялся брыкаться, попытался укусить его за руку. Он смотрел на огонь, как на подкрадывающегося голодного зверя, и всё время тряс головой.

Сириус боялся притронуться к нему.

Придётся действовать иначе!

Он перекинулся в пса, приветливо гавкнул и потянул мальца за рукав детской пижамы. И мальчик пошёл с ним. Вцепился ручонками в загривок. До боли. До рези в глазах Сириуса.

«Ничего, ничего…»

Они вместе добрались до лестницы, быстрым шагом проскочив мимо охваченной пламенем спальни. На верхней ступеньке Сириус обратился человеком и мигом подхватил своего крохотного спутника на руки, прижав его голову к плечу. Мальчик беззвучно плакал.

Он не увидел тела взрослых на первом этаже, как и переломанную пузатую куклу Санты в красном плюшевом колпаке. Не увидел мигалки маггловских машин, мчащихся со стороны города. Не увидел горящую крышу под безразличными звёздами.

Сириус бездумно гладил ребёнка по волосам, унося его всё дальше и дальше. Он не знал ни его имени, ни прошлого, не понимал, почему вампир боролся ради него не на жизнь, а на смерть с самим Волдемортом. Главное, это был маленький спасённый Сириусом Блэком человек.

* * *

Фонарь вспыхнул. Дверь открылась.

Хозяин дома вышел на крыльцо, не удосужившись достать палочку, как было заведено, и с открытым ртом уставился на лучшего друга, держащего за руку светловолосого мальчика.

— Привет, Сохатый. — Сириус вымученно улыбнулся. — Прости, что без предупреждения воспользовался привилегией Хранителя и привёл к тебе кое-кого. У меня к вам с Лили маленькая просьба.