Некромант Белого Альянса (джен)

Весь путь от внешнего кольца до Белой Академии Эсон рассказывал ректору, как именно он собирается тренировать бессильных детей. Разумеется, молодой некромант опускал некоторые нюансы, поскольку и сам не был уверен, насколько хорошо сработает известный ему способ. Но ректор Кармел, казалось, нисколько не сомневался в способностях нового профессора. Толстяк довольно улыбался и кивал головой, лишь изредка задавая вопросы и уточняя детали.

— Знаете, Эсон? — не доходя сотни метров до ворот академии обратился к парню Кармел. — Сегодня неплохая погода, так что я, пожалуй, загляну в ресторан «Заоблачный вид». Там подают... Хотя, если хотите узнать, насколько великолепны их блюда, можете составить мне компанию.

— Прошу прощения, ректор Кармел, — улыбнулся Эсон, — но вынужден отказаться. Поскольку теперь я профессор, у меня появилась масса дел.

— Интересно, — пожал плечами толстяк, развернулся и направился куда-то в сторону замка, добавив напоследок, — хорошо, завтра утром вы отправитесь в «Конюшни Мирлена», я решу вопрос с этим.

Приглашение ректора несколько удивило молодого некроманта. Но это удивление быстро уступило место радости. Сейчас, когда уже стемнело, но до полуночи еще было далеко, у Эсона появилась возможность, ради которой он направлялся в столицу. И упускать такой шанс парень не имел никакого права.

Чуть ускорившись, молодой некромант вошел на территорию академии и добрался до своей комнаты. Внимательно осмотрев комнату и потратив десяток минут на сканирование помещения магией, профессор переоделся и, насколько позволяли его навыки, незаметно покинул главный корпус. Уже добравшись до стены, отделяющей кольцо аристократов от торговой зоны, некромант накинул плащ с капюшоном и активировал [Ускорение.].

Использовать навыки [некроманта] на территории Белой Академии он не мог. Любой намек на запрещенную магию мог стать причиной самых непредвиденных и ужасных последствий. Но в городе шанс встретить мага, который сумеет ощутить в воздухе следы магии и осознать, какому именно классу она принадлежит, крайне низок, тем более, что [Ускорение.] не оставляет ярко выраженного следа некромантии.

Едва различимым силуэтом Эсон мчался по улицам столицы, выбирая темные закоулки и безлюдные улочки. С чего начать парень знал. Пока он выискивал подходящее для тренировок класса место, молодой некромант наткнулся на полуразрушенный дом, где, почти наверняка, жил лекарь или алхимик. В двухэтажном доме с упавшей стеной и огромными дырами в полу была комната со столами и шкафами, где помимо всяких склянок и инструментов стояли книги и хранились записи.

По толстому слою пыли на полу и полках было очевидно, что домом никто не интересовался долгое время, а потому был шанс найти там записи владельца дома. Не могло и речи идти о том, что в этих записях найдется хоть какая-то информация о родителях Эсона. Но если там остались хоть какие-то упоминания о событиях шестилетней давности, то у молодого некроманта появится хотя бы примерное понимание, куда можно отправиться на поиски.

За несколько минут Эсон добежал до внешнего кольца и нашел примеченный ранее двухэтажный дом с разрушенной стеной. В тусклом свете луны, медленно продирающейся сквозь редкие облака, заброшенное здание выглядело похожим на выросшую посреди города каменную скалу, скрывающую в себе черный провал в неизведанные людьми глубины. Обломанные деревянные балки острыми клыками пронзали пространство, превращая разрушенную часть стены в подобие пасти, образ которой довершали невысокие зубья острых обломков камня, расположившиеся между двумя балками.

Поправив капюшон и немного сгорбившись, чтобы наверняка скрыть лицо и фигуру, Эсон вытянул вперед руку, формируя в ней тусклую искру пламени. Конечно, блуждающий по заброшенному дому огонек может привлечь внимание, и парень это понимал, но лучшего источника освещения у него сейчас не было. А без света молодой некромант не сможет прочитать или даже найти записи прежнего обитателя заброшенного дома.

Аккуратно выбирая коридоры и комнаты, в которые нельзя было бы заглянуть с улицы, парень уверенно продвигался по дому. Он запомнил, где располагается комната с книгами, и шел именно туда. Найдя нужный поворот в запутанных узких коридорах Эсон обнаружил на полу собственные следы, оставленные на толстом слое пыли в первое посещение, и немного расслабился — не похоже, что кто-либо интересовался этим строением.

Комната начиналась сразу за поворотом коридора, уходя куда-то вглубь дома. Здесь не было окон, и частично по этой причине Эсон решился на позднюю вылазку. Окутав искру в руке потоками воздуха, чтобы они сдерживали жар пламени, парень усилил огонь и осмотрелся. Не слишком большая комната, не более четырех метров в длину и ширину, была заставлена шкафами, а в дальней ее части располагался широкий стол, за которым находился обращенный к двери стул. Бывший владелец дома определенно хотел видеть входящих к нему в кабинет.

Бегло осмотрев книги в шкафах, молодой профессор убедился, что многие из них были научными трудами, посвященными магии исцеления и алхимии. Сейчас эти работы его не интересовали. Эсон обошел стол, проверил на прочность потемневший от времени стул и сел на него.

За широким столом, определенно, часто работал владелец этого дома. На толстой плотной столешнице даже под слоем пыли угадывались следы неудачных экспериментов с едкими зельями, капли которых оставили неглубокие воронки в деревянном массиве. Отблески пламени выдавали места, отполированные до блеска руками владельца кабинета, по которым стекал жир, необходимый для приготовления восстанавливающих эликсиров. Тонкие круглые углубления по центру стола выдавали места расположения алхимических инструментов, которые со временем пропитывались отдельными составляющими снадобий и буквально вплавлялись в столешницу.

Интереснее было содержимое ящиков. В каждом из шести, три слева и столько же справа от стула, Эсон нашел записи. Научные исследования прежнего владельца мало волновали парня, хотя молодой профессор не удержался и забрал с собой его труды, чтобы прочитать их чуть позже, но, подумав, решил, что стоит вернуть бумаги обратно.

Больше любопытства он проявил к найденному дневнику. Последняя запись в нем была четырехлетней давности, первая — сделана семь лет назад. Аккуратно спрятав бумаги, в небольшой рюкзак под плащом, Эсон уменьшил яркость пламени и направился по запутанным коридорам прочь из дома.

Когда до разрушенной стены, над которой угадывалось ночное небо, оставалось не больше десятка метров, на матовых камнях появился желтый с оранжевыми полосками отблеск, чуть мерцающий от легких порывов ветра.

Мгновенно потушив собственное пламя, некромант нырнул в первый попавшийся дверной проем, прижался к стене и замер, вслушиваясь в каждый звук. Отблеска факела он больше не мог видеть, но неуверенные шаги кого-то легкого и медлительного выдавали присутствие человека.

— Ну хватит уже! — недовольный хриплый голос, какой бывает у стариков, разнесся по заброшенным руинам, заставив Эсона напрячься. — Нет здесь ничего, не придумывай лишнего.

— Но я видела здесь какой-то свет, — второй голос был заметно моложе, а его источник — ближе.

— Тебе вечно мерещатся призраки, — в хриплом голосе угадывалось раздражение, — стража уже сегодня нас отчитала, что ты гоняешься за призраками. Прекращай уже!

— Да нет же! Я видела!

— Возвращайся, немедленно!

Голоса начали удаляться, что-то обсуждая, шаги становились тише, а затем вновь наступила тишина. Выждав четверть часа, Эсон неспешно выбрался из разрушенного дома, постоянно осматриваясь, и, сделав крюк по кольцу бедняков, вернулся в свою комнату в главном корпусе академии.

До полуночи было еще далеко. Найдя утром цель своей вылазки, молодой некромант потратил не больше двух часов, чтобы забрать записи и вернуться. Убедившись, что в комнате никого нет, профессор позволил себе не откладывать изучение найденного дневника. Закрыв окно покрывалом кофейного цвета, Эсон активировал светящийся камень на полную мощность. В ярких лучах магического светильника найденный парнем дневник выглядел жалко. Кожаная обложка была разодрана в десятках мест, а толстые бумажные страницы кое-где оказались прожжены или вовсе превратились в тонкие полоски с обуглившимися краями.

«Этот дневник повидал многое!» — отметил в мыслях Эсон, разглядывая страницы. Первые несколько десятков листов содержали подробный график своего владельца. С рассветом солнца он поднимался с кровати и выпивал приготовленное вечером зелье. Чаще всего зелье повышало его тонус, но иногда напиток приносил сонливость, тошноту или головную боль. Затем владелец дневника завтракал. Самые частые продукты утреннего рациона — сухари с вяленым мясом и пивом. Пару раз ему готовила знакомая, и тогда утренний прием пищи содержал вареные яйца и кашу на воде. Следом автор дневника отправлялся в свой рабочий кабинет и проводил исследования. Многие записи в дневнике ссылались на книги или говорили, где лежит отчет по очередному эксперименту. После работы шел обед и вновь эксперименты в кабинете, подготовка зелья к следующему пробуждению и сон. Раз в неделю мужчина уходил на рынок купить продукты и продать свои зелья.

Он не был лекарем или алхимиком, из записей оказалось сложно понять, но Эсон предположил, что у этого человека вовсе не было класса. Однако владелец дневника довольно хорошо разбирался в лечении и часто исследовал зелья. Пролистав примерно год жизни автора, молодой профессор наткнулся на несколько записей, выбивающихся из размеренного существования этого чудаковатого затворника.

Первым событием семь лет назад стало регулярное обращение его знакомой. Из описаний в дневнике Эсон составил примерную картину.

Знакомая владельца дневника была лекарем с соответствующим классом, но имела слабый запас магических сил и не могла справиться с некоторыми болезнями. Семь лет назад, перед началом сезона сбора урожая, к ней стали часто обращаться крестьяне. Большая часть бедняков жаловалась на укусы каменных змей, и женщина просила владельца дневника изготовить подходящее зелье, чтобы не извлекать яд рептилий собственной магией. Следом за змеями появились больные редкой и смертельно опасной болезнью, которая практически перестала встречаться, после победы Альянса над некромантами. В дневнике мужчина довольно подробно описал, как можно приготовить зелье исцеления и несколько раз отметил, что два десятка больных за три недели — слишком большое число заболевших, чтобы считать простым совпадением.

Это событие завершилось спустя пять недель размышлениями автора. В ней владелец дневника удивлялся, что созданная некромантами болезнь, [Болотная сыпь.], исчезла также внезапно, как и появилась.

Второе происшествие уместилось в единственной записи и датировалось серединой холодного сезона. По слухам на рынке заметно снизилось число краж. И причиной стало заметное снижение числа беспризорных детей. Мужчина радовался, что стражи столицы наконец стали больше внимания уделять малолетним ворам.

Третья деталь появилась в дневнике за пару недель до того, как Эсон шесть лет назад потерял свою семью. История вновь была рассказана знакомой автора дневника. Она переживала, что не сумела вылечить мужчину, на котором каменные змеи не оставили живого места. До самой своей смерти бедняга мямлил что-то про нападение некромантов и поиски героя-некроманта.

Эсон закрыл дневник и медленно провел по разорванной шершавой обложке из грубой кожи. Он пытался понять, могут ли эти события хоть как-то помочь ему в поисках семьи. Все прочитанные записи не имели никакого отношения к родителям Эсона. Да и доверия отдельные истории не вызывали. Они больше походили на страшилки для маленьких детей. «Массовое нападение змей? Внезапное возвращение болотной сыпи?» — размышлял Эсон, убирая дневник в свой рюкзак.

Отключив магический светильник и сняв с окна покрывало, молодой профессор лег на кровать, укрывшись теплой тяжелой подстилкой и раскинув руки в стороны. В голове вертелись воспоминания смерти любимого пса, которого убила каменная змея. «Ну и как это может быть связано? Совпадение, и только! А что за некромант-герой?» — мелькнули в сознании последние осознанные мысли, за которой длинной несвязной вереницей потянулись мучительно длинные образы бесчисленных кошмаров.