Тёмная сторона луны (джен)

На побережье моросило. Причард с Долишем ждали Поттера в палатке, внешне очень неказистой, а внутри весьма похожей на квартиру Причарда: просторной, удобной и вполне уютной.

— Ну ты как? — спросил Поттер Долиша после взаимных приветствий. Выглядел тот неплохо — разве что осунулся и немного побледнел, но, в целом, по нему нельзя было сказать, что он провёл в тюрьме две полноценные недели.

— Думал, будет хуже, — признал Долиш. — Посидел, подумал… у меня, по сути, никогда на это не было времени.

— То есть ты рекомендуешь такой отпуск всем? — пошутил Причард.

— Знаешь — может быть, — вполне серьёзно сказал Долиш. — Иногда полезно остановится и подумать.

— Подашь эту идею мадам Уизли — я тебя лично задушу, — пообещал Причард. — Даже палочка не пригодится.

— Не подам, — скупо улыбнулся Долиш. — Я не думаю, что это сработает в принудительном порядке.

— Выглядишь неплохо, — сменил тему Поттер, — но на человека, вышедшего из отпуска, не похож. Тебе надо загореть, — решил он. — И каким-то образом приобрести так называемый свежий вид. Причём сделать это быстро.

— Заклинания есть, — подсказал Причард — и в ответ на удивлённо-вопросительные взгляды пояснил: — Да, я в курсе. Мой отец — аптекарь, у меня есть младшая сестра, и я люблю женщин — я знаю много косметических заклятий.

— Да мы все умеем менять цвет лица, — засмеялся Поттер. — Проблема со свежим видом.

— Я же говорю: есть заклинание, — терпеливо повторил Причард. — Для свежести лица. И если бы только лица… — протянул он, вызвав этим общий смех. — Но вообще в понедельник всем вообще будет не до Джона, во вторник — тоже, вне зависимости от того, чем кончится процесс — останется ещё три дня, а со следующей недели эффект от отпуска уже имеет право испариться.

— Мне нужны твои воспоминания, — сказал Поттер Долишу. — За все эти дни. За исключением, — он поглядел на Причарда, — одной сцены.

— Есть, куда сложить? — спросил Долиш — и, получив флакон, молча приступил к делу. Поттер же тем временем вкратце пересказал Причарду новости про Бирна и, изложив собственные соображения на эту тему, поинтересовался:

— Что ты думаешь?

— Что ты мог бы принести нам что-нибудь пожрать, — буркнул Причард. — А вообще похоже на правду. Потому что это в самом деле странно — убивать-то их зачем? Эта баба вообще была чуть ли не правой рукой той… Харпер, и я бы на месте её соратничков понадеялся, что кто-нибудь излишне гуманный — вроде, например, тебя — пожалеет её и лет через десять устроит им со Спуком амнистию. Или уж позволил бы ей самой распорядиться своей жизнью.

— Про пожрать согласен, — покаянно признал Поттер. — Я идиот. В остальном — я очень надеюсь, что наши люди что-нибудь найдут при обыске. Или наши чары вовремя сработают. Хотя… — он покачал головой.

— Это дело — классическая яма, — сказал Поттер. — Чем дальше копаешь — тем больше находишь, и тем больше оно становится. У меня такое ощущение, что однажды выяснится, что в нём замешана половина Визенгамота и моя собственная семья.

— Ну, учитывая размер твоей семьи, — тихо засмеялся Причард, — это не так уж удивительно…

— Удушу, — предупредил Поттер. — Скажи мне лучше, что ты думаешь о детекторах?

— Мордред знает, — пожал он плечами. — С одной стороны, делать что-то надо — но с другой, и Робардс прав: мы рехнёмся от их постоянного гудения. Я бы тут, скорее, поставил на что-то маггловское — у нас есть любители, вот их и озадачить бы… хотя работали же раньше, — добавил он беспечно.

— Ретроград, — укоризненно проговорил Поттер. — Завтра в полдень собираемся и обсуждаем предстоящий суд — а сегодня на ближайший час ты свободен. После встретимся здесь же — и дай мне свой волос.

— О, отлично, — обрадовался Причард. — Надо к Вейси заглянуть — вроде Уильямсон с ним собирался на неделе встретиться, — добавил он невинно.

— Он его берёт, — скучным голосом сообщил Поттер.

— Он сказал тебе? — оживлённо спросил Причард.

— Сказал, в некотором роде, — ответил Поттер. — Официально запросил характеристику — я как раз сегодня отправил. И надеюсь, что никто из нас не пожалеет об этом решении, — добавил он, отвечая на невысказанный вопрос.

— Готово, — Долиш подошёл к ним и отдал Поттеру флакон с клубком серебристых нитей. — Если я сейчас не нужен, я хотел бы отдохнуть и дочь увидеть.

— Да, конечно, — кивнул Поттер. — Проводить тебя?

— Не стоит, — отказался тот — и, попрощавшись, аппарировал. Следом то же сделал Причард, а затем и Поттер, отправившийся в Малфой-мэнор, где его должны были, как он надеялся, ждать хозяин дома и Мальсибер.

Они вправду ждали — и первым делом Малфой пригласил Поттера за стол.

— Пока Ойген будет изучать воспоминания, вы успеете поужинать, — сказал Люциус, ведя Гарри в столовую.

— Я обедал, — попытался возразить тот — правда, не особенно настойчиво, потому что есть действительно хотелось.

— Это прекрасно, — улыбнулся Малфой. — Но не очень ясно, как это соотносится с моим приглашением. Мы с вами вдвоём сегодня: вся моя семья на море, — Люциус слегка вздохнул. — Лето…

— Море — это правильно, — сказал Гарри, садясь за, как и всегда, идеально накрытый стол.

— Я могу помочь вам чем-нибудь? — мягко спросил Люциус, садясь напротив.

— Я не думал, что скажу это когда-нибудь, но как жаль, что вы не член Визенгамота, — ответил Гарри, беря сэндвич с говядиной. — И никогда им не были. Почему, кстати? — спросил он с любопытством. — Ваш прадед точно был — мне попалось как-то его имя.

— Даже отец был, — сказал Люциус. — Но когда узнал, что я принял метку, передал это место другому человеку.

— Почему? — очень удивился Гарри. — Разве он сам Волдеморта не поддерживал?

— Поддерживал, конечно, — кивнул Люциус. Вилка в его руке замерла над тарелкой, так её и не коснувшись. — Но одно дело — поддерживать перспективного, как ему тогда казалось, политика, и совсем другое — человека, поставившего клеймо твоему сыну. В тот день, когда Лорд это сделал, полагаю, он потерял поддержку моего отца… но ему это тогда вряд ли было важно.

— Но ведь ваш отец, по сути, наказал вас, а не Волдеморта, — сказал Гарри. — Он на вас так злился?

— Злился, — кивнул Люциус. — Но дело не в этом. Отец не считал возможным передать место в Визенгамоте чьему-либо рабу. Я был страшно оскорблён, когда он мне сказал об этом — но теперь могу его понять.

— Вы бы поступили так же? — спросил Гарри.

— Я? — Малфой задумался. — Смотря когда… сейчас, пожалуй, я бы стал искать способ уничтожить Лорда. Но для этого мне нужно было прожить ту жизнь, что я прожил… что я сделал бы на месте моего отца — не знаю. Но это всё лирика, — он слегка улыбнулся. — Для чего вам моё членство в Визенгамоте?

— Я бы мог вас допросить, к примеру, — сказал Гарри. — Или просто побеседовать…

— Есть Гринграсс, — сказал Люциус, подумав. — Он не подойдёт вам?

— Я его не знаю, — покачал головой Гарри.

— Вы ему не доверяете? — удивлённо спросил Малфой.

— Я его почти не знаю, — повторил Поттер. — Как ни странно, в данном случае вам я доверяю больше. Хоть и слышал о мистере Гринграссе только хорошее.

— Заинтриговали, — признался Люциус, даже отложив приборы. — Что у вас случилось?

— У нас скоро суд, — ответил Поттер — и умолк, поражённый внезапной мыслью. А что, если это Моран? Она точно знает об аресте — и ей, безусловно, хватило бы и ума, и смелости. Да, мотива он не видит — но ведь это же не означает, что его нет.

— Гарри? — осторожно окликнул его Малфой.

— Я задумался, — ответил тот. — Пытаюсь спрогнозировать исход суда.

— Мне кажется, у вас хорошие шансы, — сказал Малфой. — Ойген умеет быть убедительным — а сама ситуация довольно нестандартна. В таких случаях люди часто голосуют искренне, забывая про лоббирование. У мистера Винда есть, конечно, недоброжелатели — но, в целом, я не думаю, что вы проиграете.

— Ну, посмотрим, — нет, пожалуй, Гарри всё же не был готов обсуждать с Малфоем сложившуюся ситуацию. Тот, конечно, многих знает, но он слишком далёк от Визенгамота — а Гринграсс… У Поттера не было ни единой причины в чём-либо его подозревать, но, с другой стороны, сколько раз оказывалось, что под безупречной репутацией скрывалась тайна, для защиты которой хороши оказывались любые средства! Гарри сам себя в такие моменты почти ненавидел, так же, как свою работу — но и ошибиться он сейчас права не имел.

Малфой промолчал, и по его лицу было невозможно распознать его мысли или чувства. Он заговорил о Скорпиусе, и остаток ужина они проговорили о вещах куда более приятных, нежели поиски возможного заговорщика. Передышка была кстати, хоть и оказалась слишком коротка — впрочем, скоро всё закончится, так или иначе.

— Я готов, — сказал Мальсибер, входя в столовую. — В ближайшее время мистера Винда ждут не самые интересные сновидения, — заметил он. — Большей частью ему будет невероятно скучно.

— Скучно? — переспросил Поттер.

— В целом, да, — кивнул Мальсибер. — Дементоров там нет… четыре стены да окошко. И кусочек коридора. Я попробую на это наложить какие-то воспоминания самого Винда. Впрочем, вряд ли кто-то будет всё это смотреть — зачем?

— Всякое может случиться, — коротко ответил Поттер.

Сейчас Мальсибер раздражал его сильней обычного — в том числе и тем, чем должен был бы вызывать признательность. Через пару дней он явится в Визенгамот и будет там свидетельствовать, ни секунды не сомневаясь в том, что обведёт всех вокруг пальца. А ведь там вполне могут быть те, кто с ним знаком, и плюс колдографии в газетах — но он не боится! Даже и не сомневается, что выйдет из воды сухим. Интересно, что же он так злится, вдруг подумал Гарри. В сущности, ведь тот же Малфой заплатил за все свои грехи, пожалуй, куда меньше, чем Мальсибер: тот, по крайней мере, оставил в Азкабане свою молодость. Да и четырнадцать лет заключения против одного… и всё же Малфой никаких недобрых чувств в Поттере давным-давно не вызывал, а Мальсибер раздражал его безмерно. Надо будет разобраться в этом — позже.

…В «маленький летний домик» Мальсиберов, где под присмотром эльфа ждал их Скабиор, они аппарировали уже затемно. Скабиор и вправду ждал их — почему-то в темноте. Мальсибер зажёг лампы, и они все вчетвером поднялись в спальню, отведённую Скабиору.

— Как всё это будет выглядеть? — нервно спросил тот.

— Вы сначала вытащите все воспоминания, — сказал Мальсибер. — Сложите сюда, — он протянул ему большой хрустальный флакон, — и отдадите мистеру Поттеру. Пока вы будете этим заниматься, я трансфигурирую эту комнату в азкабанскую камеру. Когда вы закончите, вы выпьете вот это, — он протянул ему другой флакон, простого тёмного стекла, и пояснил: — Здесь снотворное. Потом я сотру то, что останется — в частности, вот этот разговор — и вы уснёте. Вам приснится сон… очень длинный сон и очень реалистичный, настолько, что его легко будет перепутать с явью. Когда вы проснётесь, вас отсюда заберут — и я надеюсь, что мистер Малфой за это время сможет придать этому месту сходство с Азкабаном.

— Долго он будет спать? — спросил Поттер.

— Нет — я думаю, что часа вполне хватит, — успокаивающе проговорил Мальсибер, и Гарри внутренне поморщился.

— Две недели за час? — недоверчиво спросил Скабиор.

— Это сон, — сказал Мальсибер. — И память. Время там течёт иначе. Я тренировался — не однажды. Всё получится.

— Надеюсь, — буркнул Скабиор — и, приставив к виску палочку, аккуратно потянул оттуда тонкую серебряную нить.