Боже, только не снова! (джен)

Гарри праздно летал над квиддичным полем за день до матча, когда заметил внизу Седрика Диггори, который наблюдал за ним с метлой в руках.

— Шпионишь за мной? — приземляясь, спросил Гарри.

Седрик покачал головой.

— Едва ли. И я уже видел, как ты играешь. Забыл?

— Ты ходишь на матчи, в которых не участвуешь? — удивленно спросил Гарри.

Седрик уставился на него.

— Конечно, это помогает понять, как летают другие команды. Хочешь сказать, что ты — нет?

Гарри печально помотал головой.

— Ну, я бы ходил, но меня всегда так раздражает, когда я вижу снитч, а ловцы его не замечают. Это правда не очень хорошо для моего давления.

— Ты всегда можешь посмотреть на других игроков, — предложил Седрик.

— Мог бы, но, если только одна команда не забьет на пятнадцать голов больше другой, остальные игроки не играют большой роли в исходе матча, так что я никогда не видел в этом смысла, — сообщил Гарри.

— Предвзятость ловцов, — засмеялся Седрик. — Прекрасно понимаю.

— Отлично, — сказал Гарри с облегчением. — Все остальные думают, что я сумасшедший.

— Исходя из того, что я слышал, так и есть. Но мы даже как следует не знакомы, так? Я Седрик Диггори, — произнес он, протягивая руку.

— Гарри Поттер, — ответил Гарри, пожимая его руку. — Сначала Тонкс, теперь ты… Здесь все считают меня психом?

— В большинстве, — весело произнес Седрик. — Но это не всегда плохо. Хогвартс и магический мир в целом поддерживали статус-кво слишком долго, и сейчас самое время немного встряхнуться, хотя я и уверен, что твои мотивы далеко не благородные.

— Так все же почему ты здесь? — спросил Гарри. — Хочешь еще раз потренироваться перед завтрашним матчем?

— Вроде того. Это мой первый год в команде, а ты — сам Гарри Поттер, безумно хорош в полетах и не прочь спрыгнуть с метлы, чтобы поймать снитч, так что я просто не уверен, что моя психика повредится достаточно, чтобы я мог позволить себе выполнить те трюки, на которые, вероятно, пойдешь ты, чтобы выиграть. Нимфадоре в конце концов так надоело смотреть, как я вышагиваю по комнате, что она выгнала меня из гостиной.

— Ого, — произнес Гарри, его глаза были размером с блюдце.

— Что? — спросил Седрик.

— Как она разрешила тебе звать ее Нимфадора? Я пытался неделями и не достиг никакого успеха, — скорее даже годами, но нет нужды сообщать ему об этом.

Седрик засмеялся.

— Она проспорила в прошлом году. И прежде чем у тебя появятся какие-то идеи — она поклялась никогда больше не спорить на разрешение звать ее по имени.

— Потому что проиграла однажды? — заныл Гарри. — Это нечестно.

— Дважды, вообще-то. Как оказалось, Чарли Уизли выиграл у нее пари четыре года назад и потребовал того же.

— Черт. Так вот откуда пошел этот план…

* * *

На следующий день Рон, Гермиона и Невилл пожелали Гарри удачи около раздевалки, задаваясь вопросом, переживет ли он этот матч.

— Расслабьтесь, ребята. Не только Снейп не собирается убивать меня и находится поблизости, чтобы убедиться, что ничего не случится, но, учитывая, что было в прошлый раз, здесь, вероятно, так же будет еще и профессор Дамблдор. Все со мной будет в порядке, — убеждал их Гарри.

— Ты думал то же самое и в прошлый раз, а закончилось все спрыгиванием с метлы, — заметил Невилл.

— И что? Мы выиграли, — сказали Рон и Гарри одновременно.

Гермиона закатила глаза.

— Просто… постарайся быть осторожнее, ладно?

— Я всегда осторожен, — заверил ее Гарри, направляясь в раздевалку.

— Я боялась, что он скажет это… — произнесла Гермиона, беспокойно глядя ему вслед.

* * *

К несчастью для Гарри, он не нашел снитч так же быстро, как в прошлый раз, когда играл этот матч. Он полагал, что это было логично: найти снитч за пять минут было редкостью и для одного раза — повторить это в том же матче двенадцать лет спустя (ну, для него, по крайней мере) было совершенно невозможно.

Он оглянулся на трибуны и увидел Рона и Невилла, спорящих с Драко, Крэббом и Гойлом, и задумался, о чем они могли говорить. Оливер пропустил только три мяча, в то время как гриффиндорцы забили восемь. Около сорока минут спустя после начала игры Гарри заметил снитч около своего уха. Чувствуя легкое разочарование, он потянулся и выхватил его из воздуха. Игра была закончена.

* * *

За прошедшие недели Гермиона стала одержима экзаменами, до которых все еще оставалось два с половиной месяца. Она пыталась заставить Рона, Невилла и Гарри следовать расписанию, которое она для них составила, но, даже несмотря на то, что Невилл находил ее методы довольно полезными, Гарри безапелляционно отказался. Совершенно независимо от своего двенадцатилетнего преимущества, которое привело его на вершину успеха, никто никогда на самом деле не проваливался на первом курсе, и, зная некоторых старших студентов Хогвартса, это о многом говорило. По правде, Гарри действительно не думал, что вообще возможно провалить что-либо до пятого курса (и он, по факту, даже не сдавал экзамены на четвертом курсе, так что они не могли быть настолько важными). Не стоит и говорить, что Гермиона была совсем не рада выслушивать это, но она и вправду ничего не могла сделать, чтобы заставить Гарри учиться, так что она вцепилась в Рона с удвоенной силой.

Все же, так как его друзья постоянно делали домашние задания, а все в замке, казалось, готовились к экзаменам, Гарри приходилось проводить в библиотеке намного больше времени, чем ему хотелось. В один из таких дней он лениво перелистывал «Квиддич сквозь века», когда услышал, как Рон закричал:

— Хагрид! Что ты делаешь в библиотеке?

— Ищет книгу почитать? — предположил Гарри. — Я имею в виду, что еще он может делать здесь, строить глазки мадам Пинс?

— Просто смотрю, — подтвердил Хагрид.

— Если я ничего не путаю, ты только что вышел из секции о драконах, — будничным тоном произнес Гарри. — И даже не смотрите на меня так, ребята! Я торчу здесь дольше, чем сплю, мне нужно как-то убивать время!

— Ты мог бы попробовать заниматься, — предложила Гермиона, но Гарри проигнорировал ее замечание.

— Ты же не изучал, как вырастить дракона, да? — с невинным видом спросил Гарри.

— Подожди, у тебя же на самом деле нет дракона, правда? — тихо спросил Невилл. — В смысле, это бы объяснило, почему ты держишь все окна закрытыми и топишь камин, несмотря на то, что сейчас весна.

— Как ты узнал об этом? Мы не ходили проведать Хагрида уже пару недель, — заметил Рон.

— О, ну, я помогал профессору Спраут в теплицах и всегда здоровался с Хагридом, когда был там. Но вот последние четыре дня… — Невилл замолк. — Так что?

— Может быть… — признался Хагрид.

— Разве это не нелегально уже, сколько, двести лет? — спросил Гарри.

— Фактически…

— Решено, — сказала Гермиона, собирая свои книжки в сумку. — Нам нужно на это посмотреть.

Даже несмотря на то, что Рон не очень-то хотел идти смотреть на яйцо в пламени, его весьма радовала мысль заняться чем-нибудь другим, кроме как учебой, и он быстро собрал все остальные вещи.

* * *

— Не могу поверить… Я просто не могу поверить… — бубнила Гермиона всю дорогу, когда они следовали за Гарри обратно в замок. — Как он может быть таким безответственным? Он живет в маленькой деревянной хижине и не имеет никаких средств, чтобы обеспечить безопасные пригодные условия обитания для детеныша дракона, не говоря уже о том, что это незаконно…

— Куда мы идем? — перебил ее Рон.

— Не знаю, как вы, а я иду к профессору Дамблдору, — сказал Гарри.

— Ты собираешься рассказать ему про Хагрида? — спросил Невилл. Когда Гарри кивнул, он продолжил: — Но разве ему не влетит за это?

— Возможно, — признал Гарри. — Но Дамблдор всегда преуспевал в сокрытии того, что происходит в школе, и я уверен, что он сможет предоставить абсолютно разумное объяснение тому, каким образом у нас на руках появился детеныш дракона.

— Но Хагрид полагается на нас! — запротестовал Рон.

— Справедливо, — кивнул Гарри. — Но с другой стороны, у Хагрида, как бы сильно я его ни любил, практически полностью отсутствует здравый смысл, и, я думаю, мы все можем согласиться, что от дракона нужно избавиться. Мы — четверо одиннадцатилеток; это явно не в нашей компетенции. Лучшее, что можно сделать в этой ситуации, — передать это дело в руки ответственных взрослых, которым и следует разбираться с подобными происшествиями, а это означает пойти к профессору Дамблдору. Всевкусные бобы Берти Боттс. Ничего себе, с первой попытки, — отметил он, когда горгулья, охраняющая кабинет директора, отъехала в сторону.

— Гарри? — удивленно оглянулся профессор Дамблдор, когда в его кабинет вторглись четверо первокурсников. — Мисс Грейнджер, мистер Уизли, мистер Лонгботтом? Что вы здесь делаете?

Гарри заметил, что, несмотря на тот факт, что они никогда по-настоящему не разговаривали в этом временном пространстве (большей частью потому, что у первокурсников обычно нет причин для общения с беспредельно могущественным Альбусом Дамблдором, но частично и потому, что Гарри не был достаточно уверен, что сказать этому человеку даже сейчас, через семь лет после его смерти. Или за пять лет до, в зависимости от того, как на это посмотреть), Дамблдор назвал его по имени. Интересно.

— Эм, в общем, профессор Дамблдор, сэр, Гарри тут хотел бы узнать, могли бы вы, эм, помочь нам с одной проблемой... мы обнаружили… — Гермиона очевидно была слишком взволнована тем, что в первый раз говорит с директором Хогвартса и главой Визенгамота.

Гарри решил прийти ей на помощь.

— Хагрид нашел драконье яйцо, и, кажется, он не понимает, что растить дракона незаконно и небезопасно для него, особенно в школе. Мы надеемся, что вы сможете позаботиться об этом, так как нам по одиннадцать лет, а вы все-таки ответственный взрослый.

Дамблдор посмотрел на него поверх своих очков-полумесяцев.

— Вы в этом уверены?

Гарри проглотил остроумный комментарий. Ему действительно не хотелось бы разбираться с этим самому, так что придется сделать усилие, чтобы быть почтительным.

— Да, сэр.

— Понятно. Что ж, я должен похвалить вас за то, что вы пришли с этим прямо ко мне. Большинство учеников, как я обнаружил, стремятся в одиночку разобраться с такого рода ситуациями, что может закончиться весьма трагично. Пять очков Гриффиндору каждому из вас за вашу мудрость в привлечении учителя к решению проблем.

Как только они вернулись в коридор, Гарри застонал:

— О, великолепно, такими темпами мы никогда не проиграем Кубок Школы.

— Большинство людей не увидело бы в этом проблему, Гарри, — озадаченно сказала Гермиона.

— Но я вижу, потому что это Кубок Подлиз, помнишь? — когда Гермиона покачала головой, Гарри продолжил: — О, точно, тебя там не было. Так или иначе, я считаю, что Кубок Школы — это общешкольный заговор с целью воспитать как можно больше учительских подлиз и поощрить подхалимское поведение всех учеников. Мы со Снейпом делаем все возможное, но мы не можем проиграть гриффиндорский Кубок Школы в одиночку!

Гермиона изумленно уставилась на него:

— У тебя проблемы.

* * *

Экзамены были, естественно, до смешного простыми. Флитвик требовал заставить ананас отбивать чечётку на парте, и Гарри сделал так, что тот плясал не только на парте, но и на полу, вверх по стене и на потолке тоже. МакГонагалл дала им задание превратить мышь в табакерку, и (после своего обычного нытья о том, как это антигуманно превращать живые существа в неодушевленные предметы) его была инкрустирована драгоценными камнями. Снейп хотел, чтобы они сварили зелье Забвения без каких-либо инструкций, и Гарри приготовил его буквально с закрытыми глазами. Не говоря уже о том, как он отличился на письменных работах. Серьезно, экзамены в конце первого курса явно написаны не для двадцатитрехлетних волшебников, независимо от того, как мало внимания они обращали на происходящее в классе.

Вечером после последнего экзамена трио плюс Невилл (Гарри никогда особо не нравился термин «квартет», он всегда почему-то напоминал ему об оркестре) сидели в гостиной, наслаждаясь тем, что экзамены закончились.

Все же, события продолжали развиваться своим чередом, и Гарри был вынужден нарушить спокойствие.

— Итак, — будничным тоном начал Гарри. — Мой шрам сообщил мне, что профессор Дамблдор сейчас в Лондоне, и Квиррелл, пользуясь его отсутствием, отправился за философским камнем.

— Что? — задремавший Рон тут же вскочил, внезапно проснувшись.

— Философский камень? В Хогвартсе хранится философский камень? — спросила Гермиона, повышая голос.

— Ну да. В смысле, а что еще вы думали находится в этом коридоре на третьем этаже, куда нам запрещено ходить под страхом мучительной смерти? — задал риторический вопрос Гарри.

— Зачем кому-то прятать что-то такое в школе, полной детей? — разумно заметил Невилл.

Гарри засмеялся.

— Это чертовски хороший вопрос. Однако факт остается фактом, и я понимаю, что, вероятно, должен был упомянуть об этом раньше, но я собираюсь пойти вслед за Квирреллом, и вы не можете сделать ничего, чтобы меня остановить, так что я всего лишь интересуюсь, хотите ли вы пойти со мной или остаться здесь и надеяться, что меня не убьют.

Двадцать минут спустя, после того, как Гермиона испробовала всевозможные способы, которые смогла придумать, чтобы убедить его остаться или, по крайней мере, высказать лучшую причину того, почему он должен идти, они вчетвером выходили через портретный проем.

— Куда это вы направляетесь? — требовательно спросил Перси. — Разве вы не знаете, что уже был отбой.

Гарри весело улыбнулся.

— О, я знаю. Просто мне плевать.

— Нас точно выгонят за это, — проворчала Гермиона, когда они направились в сторону коридора на третьем этаже.

— Нет, не выгонят, — не согласился Гарри. — Мы нарушили всего только одно маленькое правило. В смысле, мы можем умереть, но они не могут исключить нас за то, что сами достаточно глупы, чтобы думать, что поместить приманку для темного волшебника в школе, полной детей, — хорошая идея. Серьезно.

* * *

— Кто здесь? — спросил Пивз, появляясь из-за угла. — Я знаю, что ты там, даже если я не могу увидеть тебя. Ты дух, привидение или, может быть, ученик? Надо позвать Филча, мне нужно позвать Филча, если кто-то невидимый шляется по замку.

— Привет, Пивз, — бодро произнес Гарри, снимая с себя мантию-невидимку, но так, чтобы она скрывала остальных.

— Потти? — спросил Пивз. — Что это ты делаешь?

— Создаю хаос и разрушения, — ответил Гарри. — Подвергаю опасности себя и трех других учеников, пробираясь в коридор на третьем этаже. Это достаточно безответственный поступок, чтобы ты отпустил нас на все четыре стороны?

Пивз задумался.

— Это тот самый коридор, про который Дамблдор сказал, что если вы подойдете к нему, то умрете?

— Ага, — подтвердил Гарри.

— Ну, тогда хорошо, — согласился Пивз. — На-ка в нос! — прокричал он, прежде чем исчезнуть.

— Ой… — проговорил Гарри, потирая свой нос. — И даже не смейтесь, ребята.

Когда они достигли двери, ведущей в коридор на третьем этаже, она была уже открыта. Гарри был удивлен: они вышли на час или около того раньше, чем в прошлый раз, во сколько же тогда вышел Квиррелл? Да фиг с ним.

— А сейчас без паники и вообще, но там внутри гигантская трехголовая псина, — радостно сообщил Гарри.

— Ч… что? — переспросил Рон, явно начиная паниковать.

— О, не волнуйся, — ответил Гарри. — Она засыпает, как только слышит музыку, а я принес флейту, которую мне подарил Хагрид.

Гарри зашел в комнату, его друзья неохотно плелись за ним. Он играл на флейте и смотрел, как сначала Невилл, потом Рон и, наконец, Гермиона запрыгнули в люк. Затем запрыгнул и он сам, все еще играя, мимолетно задумавшись о том, как, ради всего святого, они собираются подняться наверх. А, плевать, это была не его проблема, а Рона с Гермионой.

К тому времени, как он приземлился, оказалось, что Невилл уже освободился от дьявольских силков. Гарри подумал, что иметь с собой настоящего знатока гербологии на этот раз не помешало. В конце концов, весьма неловко, когда растение пытается тебя убить.

Они перешли в следующую комнату, где обнаружили сотни летающих ключей и несколько стареньких метел.

— Да, вот с этим я справлюсь, — сказал Гарри, вытаскивая свой Нимбус 2000 из кармана и увеличивая его.

— Ты что, повсюду таскаешь с собой это? — скептически спросила его Гермиона.

— Ага, — кивнул Гарри.

— Мальчишки…— пробормотала она, посылая ему возмущенный взгляд.

Гарри взлетел, а две минуты спустя схватил ключ и приземлился. Он впихнул его в замочную скважину, полностью игнорируя благоговейную тишину позади себя. Ну и что с того, что он, весьма вероятно, был лучшим ловцом в Британии. У него были годы практики, так что это был не целиком природный талант (не то чтобы они знали об этом).

А затем они достигли шахматной доски. Гарри застонал. Он ненавидел шахматы. К тому же он еще и невероятно ужасно играл в них, возможно, даже хуже, чем одиннадцатилетний Рон, так что делать было нечего — только сидеть и ждать, пока игра закончится. Когда все завершилось и Рон снова рухнул на пол и отключился (серьезно, кажется, будто Рон — мазохист или типа того), Гермиона, Невилл и Гарри поторопились отправиться в следующую комнату, стараясь не думать лишний раз о том, что из головы Рона течет кровь.

«В прошлый раз с ним все было хорошо — с ним будет все хорошо и сейчас», — пытался заверить себя Гарри. Это не очень-то успокаивало.

Они прошли через комнату с уже оглушенным троллем и дошли до задачи с зельями от Снейпа. Они втроем прочитали загадку Снейпа (хотя, сказать по правде, разве не было бы разумнее для Снейпа просто сказать профессору Дамблдору, в какой из бутылочек какое зелье и больше не говорить никому вообще ничего?), и Гермиона начала ходить вдоль прохода, постукивая по пузырькам и бормоча что-то себе под нос. Гарри с удовольствием отметил, что отгадал, в каком пузырьке какое зелье на добрых три минуты раньше Гермионы. Двенадцатилетнее преимущество иногда действительно играет на руку, особенно когда вы имеете дело с кем-то таким же гениальным, как Гермиона.

— Итак, эм… верно. Этого будет достаточно для двоих, чтобы пройти к Квирреллу, но определенно не хватит на троих. Я, разумеется, иду и полагаю, что вы не отпустите меня в одиночку, так что предлагаю “камень, ножницы, бумага”.

Попытавшись объяснить Невиллу, как играть, Гермиона выбрала ножницы, а Невилл (не особо ухватив суть) — камень. Гермиона, как всегда перемудрив, решила, что Невилл не станет второй раз подряд выбирать камень и поэтому снова выбрала ножницы. К сожалению, Невилл, напротив, вновь избрал камень, и Гермиону отправили назад разбираться с Роном и Дамблдором.

— Даже хотя я и выиграл, Гермиона была бы полезнее, — проворчал Невилл.

— О, не кисни, это будет весело, — ответил Гарри Невиллу, отливая ему половину пузырька.

— Весело? Весело? Противостояние злому учителю — твое понятие веселья?

— Ага, — кивнул Гарри.

— Гермиона права: у тебя точно проблемы.

Гарри просиял, прежде чем выпить остаток бутылочки.