Взгляд Майкрофта (гет)

Гермиона вошла в отдельный кабинет на втором этаже ресторана, когда Майкрофт заканчивал беседу с Элис. И он не стал прерывать её, несмотря на то, что голову сжало в тиски очень ощутимого неудовольствия, которое распространяла Гермиона вокруг себя. Дав ещё несколько указаний, он сбросил вызов, обернулся и внимательно оглядел Гермиону.

Такой он её ещё не видел. Даже на фотографиях в досье ничего подобного не было. Она выбрала чёрное простое платье ниже колена, старомодное, но не лишённое элегантности. И Майкрофт видел макияж, хотя и по мелким деталям предполагал, что нанесён он был магическим способом.

— Вам идёт, — произнёс он.

— Благодарю, — очень холодно бросила Гермиона и добавила: — Неожиданные декорации для встречи.

— Не люблю быть должником, — отозвался Майкрофт.

По крайней мере, они оба понимали, что это приемлемый предлог для встречи в ресторане.

— Вашим сотрудникам не позавидуешь, — сказала Гермиона, отводя взгляд. Майкрофт махнул на головную боль рукой. Пока они не закончат эту неприятную, болезненную тему, он будет чувствовать давление. И повезёт, если Гермиона не сорвётся и не вторгнется в его сознание, как уже делала до этого. Правда, Майкрофт считал вероятность такого развития событий если не нулевой, то крайне невысокой.

— У моего ассистента много обязанностей, — ответил он спокойно.

— Включая сопровождение гостей?

— Разумеется, а также включая доставку одежды в прачечную, покупку продуктов и слежку за премьер-министром. Она выполняет разного рода поручения, собственно, в этом смысл ее работы.

И это даже было правдой, которую, очевидно, Гермиона не хотела воспринимать. Она сказала явно быстрее, чем успела подумать:

— Секс тоже входит в её обязанности? — и закаменела, как будто не могла поверить, что действительно это произнесла.

— Если это потребуется — безусловно, — ответил Майкрофт ровно, но позволил неудовольствию отразиться во взгляде и в выражении лица.

В молчании они дождались официанта, Майкрофт сделал заказ за двоих, а Гермиона смотрела перед собой, держа спину неестественно прямо. Принесли сыры и паштеты, разлили воду. Майкрофт не спешил нарушать установившуюся тишину — она была благодатной. Понемногу Гермиона переставала злиться, и головная боль отступала, хотя и не исчезала до конца. Только вот на смену злобе пришло волнение, наложившееся на сильнейший длительный стресс. Гермиону начало знобить, затряслись руки.

— Простите за бестактность — сказала она, едва попробовав индейку, которую поставили перед ней.

Майкрофт подлил им обоим ещё воды и ответил:

— Вы очень похожи на моего брата, вероятно, я уже об этом говорил.

— Да, тогда вы назвали меня… «травмированной».

Соединив ладони перед собой, он встретился с Гермионой взглядом, точно зная, чем это обернётся, и проигнорировал впившиеся в виски шурупы.

— У вас много общего, — сказал он тихо. — Вас объединяет также склад ума, безусловно, научный, склонность к самокритике там, где она не нужна, и решительная слепота к реальным своим недостаткам, излишняя эмоциональность и стратегия поведения в конфликтных ситуациях. Иными словами, если бы Шерлок желал меня оскорбить, как этого желали вы, он выбрал бы аналогичный способ сделать это.

Майкрофт улыбнулся. В некотором роде, общение с Шерлоком (и ещё с дядей Руди) дало ему отличное подспорье для политической карьеры — никто из противников никогда не смог бы подобрать слова так остро и так точно, как он. Правда, в какой-то момент Шерлок потерял хватку, перестал чувствовать болевые точки. И очень похожее обвинение действительно однажды звучало из его уст.

— Я не желала вас оскорбить, — дрогнувшим голосом ответила Гермиона, и Майкрофт заметил, как она судорожно дёрнула рукой в сторону бокала, но не довела движение до конца.

— Разве? — благожелательно уточнил он, приподняв бровь, и добавил: — От Шерлока вас отличает значительно более развитая эмпатия. И вы меня не оскорбили.

* * *

Обед шёл неспешно. Как на Рождество и как в том волшебном ресторане, разговор не был конкретным или действительно осмысленным, но Майкрофт получал от него определённое удовольствие. Гермиона расслаблялась, улыбалась чаще. Головная боль прошла полностью, и Майкрофт мог отвечать на её улыбку вполне искренне.

Ему было даже жаль, что пришлось вернуться к делам.

— Это пройдёт, — сказал он, взглядом указывая на её дрожащую руку, удерживающую бокал с водой, — тремор.

— Зелья и здоровый сон. Волшебники это лечат легко, — кивнула Гермиона.

— Легко… Магия решает много проблем, — заметил он и добавил тихо, отводя взгляд в сторону, чтобы слова не показались покровительственными или надменными: — Я рад, что это происшествие не нанесло вам… неизлечимых травм.

Боль появилась резко, вспышкой, почти ослепившей. Майкрофт проигнорировал её, снова посмотрев на Гермиону. Раньше он не был уверен в том, осознаёт ли она, какое воздействие производит её ментальная магия, но теперь убедился: не имеет ни малейшего понятия. Она пыталась овладеть собой, боролась со сложными мыслями и эмоциями, но не подозревала, что в то же время пытает своего собеседника.

Закрыть мысленную дверь. Запереть замок. Опустить решётку. Это помогало, хотя и не до конца. Гермиона встретилась с Майкрофтом взглядом, и ему показалось, что вот-вот она окажется внутри его головы, причём без заклинания. Её взгляд не был жарким или злым, он был тяжёлым, проникающим. Майкрофт сглотнул вязкую слюну, подумав, что готов почти на всё ради сигареты. Гермиона не моргала. Майкрофт не мог угадать точно, о чём она думает. И практически не мог думать сам, загипнотизированный силой её взгляда. И вдруг эта магия исчезла. Гермиона вздрогнула, едва не выронив бокал, разорвала зрительный контакт. Майкрофт заговорил о своём отъезде.

— Надеюсь, что в ваше отсутствие здесь не возникнет чрезвычайных ситуаций, — обтекаемо заметила Гермиона.

О, напротив, он был уверен, что произойдут. Они происходили всякий раз, когда он отлучался из страны. Как минимум, об одной он знал точно:

— Мистер Малфой продолжит игру, — и вызвал официанта, чтобы им принесли десерт.

За чашкой чая Гермиона спросила об очевидном:

— Вы знаете, каким будет его следующий ход?

— Он привлечёт прессу. Простите, — произнёс Майкрофт. Ему действительно это было неприятно. Гермиона зажмурилась, явно желая отгородиться от неизбежного, и наконец решительно произнесла, распахнув глаза:

— Меня это не затронет.

— Разумеется, затронет, — отозвался Майкрофт и снова столкнулся с ней взглядом. Ей будет очень непросто. Он видел снимки. Даже его такая публикация задела бы, причём не только репутационно, но и эмоционально.

— Я — преступница по законам нашего мира, меня судили собранием самых влиятельных волшебников, меня не затронет грязная статейка, — отмахнулась Гермиона.

— У грязных статеек есть свойство порождать сплетни, в которые люди любят верить, — вздохнув, отозвался Майкрофт.

— Я знаю, — сказала Гермиона, и это прозвучало так, что он понял точно: действительно знала, на своём опыте.

Они ели десерт молча. На разговор не тянуло, и Майкрофт решил, что в этой ситуации тишина более предпочтительна.

— Спасибо за гостеприимство вчера. Вам… — начала Гермиона и осеклась. Майкрофт чуть улыбнулся. Да, он понял, что именно она хотела, но не осмелилась сказать.

— В случае необходимости, спальня по-прежнему в вашем распоряжении, — заметил он ровно и прибавил: — Уже поздно.

Гермиона встала, и Майкрофт, тоже поднявшись, обошёл стол и приблизился к ней, на добрый фут сокращая допустимое расстояние. Гермиона подняла голову, чтобы поймать его взгляд, и Майкрофт не отказал себе в удовольствии пристально рассмотреть её лицо в мягком приглушённом свете. Если честно, он так и не определился, некрасива она или привлекательна. Два раза созданное первое впечатление создавало диссонанс.

Скорее, не то и не другое, наконец, решил он, и это решение отозвалось чем-то приятным в груди. В сущности, это не имело значения, особенно сейчас, когда её тёплые карие глаза, смотрящие с заметным смущением, снова начали бурить его мозг.

— Удачной поездки, — сказала она чуть хрипловато и протянула руку. Майкрофт коснулся её пальцев и с долей удивления понял, что этот физический контакт ему почти приятен. Её горячая рука согревала. А головная боль трансформировалась в мягкое, настойчивое давление.

— Благодарю, — ответил Майкрофт негромко, и первым разжал пальцы. — Доброй ночи, Гермиона.

С громким хлопком она исчезла из ресторана.