Взгляд Майкрофта (гет)

Голосование в Палате общин за принятие закона об однополых браках не улучшило положение премьер-министра и стабильность внутри правящей партии. Но даже эта ситуация доставляла куда меньше неудобств, чем международный терроризм и волнения в Египте. Снова. Предсказуемо, и тем не менее, выматывающе.

Майкрофт работал параллельно с несколькими крупными темами, по каждой из которых требовался подробный анализ и, главное, сценарии развития событий.

Кроме того, был ещё один вопрос, требовавший внимания. О нём пока не говорили вслух и открыто, но Майкрофт отлично знал, о чём шепчутся в кулуарах и какие темы звучат во время партий в гольф — завёрнутый, слава Богу, два года назад референдум о выходе из Евросоюза снова начал казаться некоторым весьма влиятельным людям отличной перспективой. К сожалению, это были не те люди, которых легко переубедить. Хотя разумеется, Майкрофт планировал работать в этом направлении. С политической точки зрения он лично, возможно, и поддержал бы сепаратистские настроения — особенно учитывая то, как развивается ситуация на ближнем востоке. Но он слишком хорошо понимал, что отделение обернётся экономической катастрофой.

Майкрофт дописал предложение в анализе, и тут получил сообщение: «Тепловизор засёк активность в вашем кабинете, сэр». Майкрофт подозревал, что это произойдёт. И всё же он испытал прилив малодушного волнения. Он не видел своего визитёра, не знал точно, когда тот вошёл, но, пожалуй, мог сделать предположение о его личности, причём с высокой долей уверенности.

— Пожалуйста, снимите невидимость, — сказал он, не поднимая головы от экрана ноутбука, — техника плохо реагирует на магию. Я давно хотел встретиться с вами, мистер Лонгботтом.

Воздух в районе жаропрочного сейфа задрожал, и в кабинете возник высокий плечистый мужчина с широким румяным лицом и круглыми глазами. Майкрофт смерил его внимательным взглядом, получая куда больше информации, чем даже мог надеяться. Невилл Лонгботтом не был политиком. Он не был сложным человеком. Он даже не был умён. Что, разумеется, делало его крайне опасным. Опыт Майкрофта показывал, что зачастую фанатик куда более разрушителен и смертоносен чем любой умник.

— Откуда вы меня знаете? — спросил мистер Лонгботтом.

— Наслышан, — Майкрофт сделал паузу. Мистер Лонгботтом чем-то напоминал мистера Поттера — вероятно, парадоксальным сочетанием громадной силы и беспомощности. — Полагаю, — продолжил Майкрофт, — вас интересует моё знакомство с мистером Малфоем? Я передал все воспоминания и документы. Пока нам больше нечего обсуждать, поэтому рекомендую вам покинуть мой кабинет… тем же путём, которым вы воспользовались, чтобы в него проникнуть.

Они ещё поговорят позднее.

А пока мистер Лонгботтом слегка покраснел и исчез с громким хлопком. Майкрофт задумчиво погладил ободок кольца и вернулся к бумагам.

* * *

Они снова встретились с мистером Лонгботтомом почти через месяц. Чтобы связаться с ним, пришлось снова вызвать на встречу мистера Поттера — тот отправил письмо специфическим волшебным методом, привязав прямо на глазах Майкрофта к лапе бурой ушастой совы.

— Отнеси это Невиллу, — сказал мистер Поттер сове и выпустил её в окно. Майкрофт предпочёл от комментариев воздержаться. К сожалению, в Британии только лебеди принадлежат короне. Даже если он поставит это своей целью, едва ли найдётся департамент, который согласится окольцевать и пересчитать всех сов на острове. Поэтому он просто проводил взглядом улетающую птицу и предложил мистеру Поттеру чаю. Тот согласился, закинул ногу на ногу, почесал в затылке и заметил:

— Я рад, что вы о ней заботитесь.

Майкрофт приподнял одну бровь, мистер Поттер несерьёзно фыркнул, встал и добавил неожиданно серьёзным тоном:

— Не следите за мной больше, мистер Холмс. Я от вас устал. Надо будет связаться, позвоните. Думаю, вы можете найти мой новый телефон.

И он исчез. Майкрофт на мгновение зажмурился. Ему не очень понравился тон мистера Поттера и его взгляд. И разумеется, он не собирался снимать наблюдение.

Мистер Лонгботтом явился в назначенное время. Он задавал предсказуемые вопросы, получал предсказуемые ответы, а когда он исчез, Майкрофт написал Элис, чтобы его не беспокоили, отправился домой и сделал то, что позволял себе нечасто — от души плеснул бренди, взял книгу на фарси, которую Гермиона так и не забрала у него, открыл на середине и почти бездумно заскользил взглядом по строчкам. Он перечитал эту книгу уже больше десяти раз. Четырнадцать, если быть точным. Но снова вернулся к ней, смакуя слова, для него совершенно бесполезные.

Когда бренди закончился, он закурил и подумал, что если бы догадался прихватить с собой печенье, то ощутил бы постыдное удовольствие в полной мере.

Через два дня, вечером, Гермиона появилась в его рабочем кабинете. Она выглядела вымотанной и сбитой с толку, но держалась превосходно. Только допив чай, она решилась сказать о том, о чём действительно хотела:

— Вы ведь знаете, что я никогда не хотела заниматься политикой. Это… вам подходит. Не мне. Я ученый, а не… — она оборвала сама себя, и Майкрофт подошёл к её креслу. Присел, чтобы смотреть ей прямо в глаза, как делал много лет назад с Шерлоком, и произнёс искренне:

— Боже правый, иногда ваше сходство с Шерлоком просто пугает.

Двадцать четвёртое мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года он последний раз говорил с кем-то настолько сбитым с толку из такой… неудобной позиции. Тогда Шерлок закатил безобразную сцену из-за поступления в Кембридж, а потом ворвался к Майкрофту в кабинет, перевернул его чуть ли не вверх дном, упал в кресло и объявил, что он не потянет.

— Слава Богу, что вы менее… несдержанны, чем он, — добавил Майкрофт с улыбкой.

— Шерлок сейчас пошел бы за наркотиками, я подозреваю, — предположила Гермиона, но ошиблась. Именно в тот вечер наркотиков не было. Зато Шерлок заставил Майкрофта играть с ним в шашки. Два часа.

— Он вел себя точно так же, когда узнал, что поступил в Кембридж, хотя не подавал туда документов, — произнёс Майкрофт.

А когда отошёл от кресла Гермионы, добавил:

— Думаю, вы можете отказаться.

Нет, разумеется. Он прекрасно знал, что отказ для неё — вариант, который даже не рассматривается. Стремление к чрезмерной ответственности лежало в основе её личности, было базисом.

— Если я откажусь, то кто… — очень предсказуемо прошептала она, опуская голову.

Очень осторожно Майкрофт провёл ладонью по её коротким жёстким волосам и отошёл подальше, не позволяя руке даже задержаться на кармашке с сигаретой. Если бы сейчас Гермиона внезапно пошла против самой себя и сказала, что выходит из игры… Майкрофт не был уверен, что испытал бы разочарование.

* * *

Майкрофт застал Шерлока на диване в гостиной — то есть ровно там, где и планировал застать. Было бы наивно думать, будто он так просто вернётся на Бейкер-стрит под надёжное наблюдение Джона Ватсона, а теперь ещё и его невесты, подобранной Элис со всей тщательностью. Нет, конечно, Шерлок желал закончить начатый разговор. Тем более, что момент он считал подходящим — как раз после триумфа, одержанного в новом деле.

— Ты поправился и отупел, дорогой братец, — возвестил Шерлок, даже не думая убрать ноги с подлокотника, — сытость и любовная связь — вот два самых страшных убийцы интеллекта. Бомба под Парламентом в Ночь костров! Не думал, что тебе пора на пенсию? И кстати… — он свёл брови, — коротко стриженная женщина, связанная с политикой? И конечно, вы не живёте вместе, кто же тебя выдержит, только встречаетесь время от времени. Ты жалок, дорогой брат.

Майкрофт молчал, позволяя Шерлоку произносить очередной длинный монолог.

— У Джона тоже коротко стриженная невеста. Надеюсь, ты хотя бы не с Мэри спишь?

— Зачем ты пришёл? — спросил Майкрофт холодно, когда Шерлок слегка (пусть и явно не до конца) выдохся.

— За ответом, — зло выплюнул он. — Сербия. Тебе понравилось смотреть, как меня избивают? Получил удовольствие?

Майкрофт мог ответить ему просто «нет». Это было бы честно. Вот только Шерлок отличался от Гермионы тем, что языка честности не понимал. Выдержав паузу, Майкрофт проговорил:

— Мне чужды сантименты, дорогой братец, поэтому я позволил избивать тебя ровно столько, сколько требовалось, чтобы не разрушать мою легенду. Ты отделался очень легко благодаря… особым обстоятельствам. Поэтому я не видел смысла рисковать. Что касается бомбы под Парламентом… — он улыбнулся, постаравшись, чтобы улыбка вышла крайне неприятной, — ты действительно полагаешь, что я не умею считать вагоны? Или что член Палаты лордов может выйти на связь с террористической ячейкой так, что я не узнаю об этом?

Долгих десять секунд Майкрофт мог наслаждаться выражением обиды на лице Шерлока. Упоительно.

Подскочив с дивана, Шерлок рявкнул:

— Ты знал про Морана с самого начала!

— Видишь ли… — Майкрофт пожал плечами, — мне очень важно было принятие антитеррористического законопроекта. Твои интересы едва ли простираются так далеко, чтобы обращать внимание на международную обстановку, но…

— Бомба под Парламентом, — произнёс Шерлок с отвращением.

— Бомба под Парламентом, — наклонил голову Майкрофт. — Триумфальное возвращение знаменитого детектива, который снова героически спасает всех нас от неведомой угрозы. Честное слово, ты мог бы догадаться… дорогой брат. И да, — Майкрофт нажал на кнопку селектора, чтобы Элис пришла и забрала Шерлока из кабинета, — с нашей прошлой встречи я действительно прибавил шесть фунтов. Возраст, знаешь ли.

Шерлок, лишённый возможности бросить эти самые шесть фунтов ему в лицо, ушёл в крайне скверном расположении духа, а Майкрофт покачал головой и негромко рассмеялся. Может, действительно возраст. Но он был рад, что Шерлок снова дома, даже при том, что осознавал, насколько это пустые и бесполезные сантименты.

Зажмурившись, он вдруг вспомнил эпизод, который было не так-то приятно, но в то же время крайне… занятно хранить в памяти.

Это произошло сразу после возвращения из Сербии. Шерлок остался на диване, приходить в себя под действием зелий. Майкрофт поднялся в спальню, только краем сознания отмечая, что Гермиона пошла за ним. Сцены сербской тюрьмы мелькали перед глазами. И то и дело, как на повторе, виделся бритый здоровяк, который раз за разом наносил Шерлоку один и тот же удар в живот. Очень хотелось закурить, не ту дрянь, которую он выбрал в качестве маскировки, а нормальную, свою сигарету. Только её не было. Пиджак остался в гостиной. Задумчиво касаясь пустого кармашка, он услышал за спиной тихие шаги и почувствовал, как Гермиона обнимает его за плечи. Горячий лоб ткнулся между лопатками. Майкрофт зажмурился. Ему не нужно было утешение.

Но, в сущности, Гермиона и не пыталась утешать его. Она была. Этого хватало.

Только спустя несколько минут Майкрофт разорвал странные объятия, вернул магическое удостоверение, пытался выбрать нейтральную тему для беседы. Гермиона прервала его на полуслове, достала палочку и произнесла, удивительно точно угадав его мысли, не читая их:

— Акцио, сигареты Майкрофта.

Под дверь влетела его же пачка сигарет. Гермиона ловко поймала её на лету и протянула Майкрофту. Он закурил и заметил задумчиво:

— Некоторое время назад я полагал, что вас с Шерлоком связывают некие…

— Отношения?

Майкрофт промолчал.

* * *

— Прочитайте про себя, — произнесла Гермиона, протягивая ему узкую полоску бумаги. Майкрофт послушно прочитал: «Пемброк-гарденс, 18А».

Стоило ему дочитать последнюю букву, как на его глазах два дома под номерами семнадцать и девятнадцать пришли в движение и поехали в стороны, освобождая место для ещё одного дома, расположившегося прямо между ними. Он расталкивал их как… Майкрофт поморщился от неожиданной ассоциации, но по факту, это было похоже на то, как лезет неправильный лишний зуб, сдвигая соседние.

Никто вокруг не замечал появившегося из ниоткуда дома: ни прохожие, ни жители домов номер семнадцать и девятнадцать.

Гермиона взяла Майкрофта за руку, и они вместе вошли в дом. Это был дорогой безвкусно обставленный особняк девятнадцатого века, безупречно чистый и очень светлый.

— Занятная маскировка, — проговорил Майкрофт. Ему было не по себе. За столько лет… смешно, но он так и не привык к магии. Она вызывала дискомфорт.

— Это моя собственная разработка, — рассеянно ответила Гермиона, взмахом палочки призывая чай, — по механике похожа на заклятие доверия, «Фиделиус», но проще в исполнении. Впрочем… суть остаётся та же. Я, хранитель тайны, доверила эту тайну вам, и теперь вы можете заходить в мой дом. Желаете осмотреться?

Гермиона чувствовала себя неловко, и это было забавно. Майкрофт даже не сразу понял, что она никогда в жизни не владела чем-то действительно дорогим, и покупка этого дома, отвечавшего новому статусу министра магии, казалась ей неразумной.

— Я не могу быть уверен, что ваше заклятие надёжно закрывает от видеонаблюдения. Если вас не затруднит… повесьте шторы в спальне. Мне не хотелось бы выключать две видеокамеры в этом районе, — произнёс он лёгким тоном, и Гермиона рассмеялась. Движение палочки — и плотные кремовые шторы закрыли высокое окно.

— У вас тонкий вкус, Гермиона, — улыбнулся Майкрофт. — Полагаю, это кресло осталось здесь от прошлых хозяев?

Смех стал громче, и Майкрофт поддержал его. Кресло было чудовищным.

В голову воткнулись привычные тонкие иголочки. Он выдохнул, расслабляясь и избавляясь от всех посторонних мыслей, и дотронулся до руки Гермионы, как всегда горячей.

Заклятие доверия, значит. Ему было ответить нечем.