Don't look back in Anger/Оглянись не во гневе (гет)

Гермиона обхватила обеими руками шею крупного пса, сдерживая его изо всех сил. А её слезы впитывались в чёрную шерсть. И только крепкая хватка не давала собаке наброситься на выбранную цель. Тем не менее, она недвусмысленно заявляла о своих намерениях — по комнате разносился гулкий лай и яростное рычание.

Когда дверь наконец-то закрылась, девушка и собака повалились на пол, а ярость ушла, словно вода в песок. И если пёс только скулил, то Гермиона была убита горем. Она безудержно рыдала, а собака пыталась хоть немного её утешить.

— Ох, Бродяга, что же я наделала?! Это я во всём виновата!

Сириус просто не мог это так оставить. И теперь самый разыскиваемый преступник Британии сидел на полу Хогвартского лазарета, пытаясь успокоить обезумевшую ведьмочку.

— Гермиона, за сегодняшний вечер вины на всех хватит. Ты ни в чём не виновата.

— Если бы я научилась держать рот на замке, этого бы не случилось.

*ранее*

Гермиона весь день нервничала, а тут ещё неприязненные взгляды миссис Уизли, которая верила писанине Риты Скитер. Но сегодня последнее испытание, и она жутко переживала за Гарри. Он каким-то образом пережил первые два, но сегодня всё совсем по-другому. И Гермиона никак не могла избавиться от ощущения, что случится что-то плохое.

Пока зрители сидели и смотрели на эти скучные живые изгороди, она изгрызла себе все ногти. Флер, а затем и Виктор, которых вывели из лабиринта ранеными, ничуть не улучшили ей настроения. Гермиону совершенно не волновало, кто победит в этом дурацком турнире, — она просто хотела, чтобы Гарри остался жив.

Напряжение неуклонно росло — все чувствовали, что испытание слишком затянулось. Толпа зрителей начала по-настоящему волноваться, но тут кубок-порт-ключ доставил избитого и истекающего кровью Гарри. Аплодисменты закончились, не успев по-настоящему начаться — вместе с Гарри появился мёртвый Седрик.

Когда профессор Грюм, в конце концов, помог Гарри выбраться из этого безумия, Гермиона поняла, что на самом деле есть только одно место, где может оказаться её лучший друг. В тамошнем больничном крыле Гарри Поттер частый гость — и не надо быть гением, чтобы догадаться, что сегодня вечером ему снова понадобится помощь мадам Помфри. Схватив Рона за рукав мантии, Гермиона потащила его к замку. Миссис Уизли и Билл последовали за ними в лазарет. И пока они ждали Гарри, Гермиону не интересовали никакие предположения или светская беседа. Все своё внимание она сосредоточила на входной двери.

Когда они, наконец, появились, профессор Люпин практически нёс Гарри на руках, а Бродяга трусил рядом. И тут директор зачем-то сказал, что у Гарри выдалась тяжёлая ночь, и не стоит приставать к нему с расспросами. Неужели и так непонятно? Когда Дамблдор ушёл утешать скорбящих родителей, мадам Помфри приступила к своим обязанностям. Обработав раны, она дала Гарри зелье сна без сновидений, и его глаза медленно закрылись. А Гермиона сидела на краю кровати, держа Гарри за руку, и чувствовала, как его трясёт. Ну да, последствия пыточного проклятья Волдеморта. А пока Гарри спал, профессор Люпин спокойно объяснил окружающим, что именно самый юный чемпион недавно перенёс.

Однако вскоре их тихую беседу заглушил громкий спор. И голоса, похоже, приближались. Ширмы, в настоящее время закрывающие кровать Гарри, мешали видеть спорщиков, но все узнали голоса профессоров Снейпа и МакГонагалл. И не было никаких сомнений, что они довольно громко спорили с министром магии Корнелиусом Фаджем.

Как только Дамблдор вернулся в лазарет, ширмы раздвинулись, и он принялся бранить министра за необдуманный приказ дементору поцеловать Барти Крауча-младшего. Несмотря на все доказательства, министр просто отказывался верить, что Волдеморт мог вернуться. Даже профессор Снейп, показавший ему теперь яркую Тёмную метку на руке, не сумел убедить Корнелиуса в обратном.

Вот тогда-то Гарри и заговорил, причём никто даже не заметил, когда он проснулся.

— Это правда, господин министр. Он вернулся.

Изначально министр сочувствовал Гарри, однако это сочувствие было сильно приправлено снисходительностью. Фадж довольно презрительно отозвался о том, что сегодня ночью выпало на долю мальчика, полагая, что такая странная и возмутительная история не может быть правдой. Но когда Гарри начал называть имена Пожирателей смерти, которых Волдеморт вызвал на кладбище, всё изменилось.

Для Фаджа все эти маги были добропорядочными гражданами и служащими Министерства, а некоторые — даже близкими друзьями. Он практически назвал Гарри в лицо лжецом, утверждая, что всё это — некий грандиозный заговор, который выдумал Дамблдор, чтобы дискредитировать Министерство. Он же министр магии, и его уж точно не одурачить этой чепухой. Бросив эту убийственную фразу, Фадж отправился восвояси.

И уже почти дошёл до двери, но вдруг развернулся, сделал несколько шагов и остановился у кровати Гарри.

— Ваш выигрыш, — коротко бросил он, доставая из кармана солидный мешок и швыряя его на прикроватный столик. — Тысяча галлеонов. Должна была состояться церемония награждения, но при данных обстоятельствах…

Нахлобучив на голову котелок, он снова направился к выходу.

Вот тогда-то Гермиона наконец огрызнулась. С самого Хэллоуина едва ли не все называли Гарри лжецом и мошенником. Поначалу даже Рон «отличился»! И вот теперь к ним присоединился министр магии собственной персоной. И уже вскоре его мнение опубликует «Ежедневный пророк». Все прочтут, а затем возьмут с него пример.

— Вы называете Гарри лжецом, но тут же вручаете ему тысячу галлеонов за победу в турнире? Утверждаете, что Волдеморт не может вернуться? Тогда кто, по-вашему, убил Барти Крауча и Седрика? Как ваши теории заговора это объясняют, министр Фадж?

Корнелиус замер как вкопанный. Однако, когда обернулся, хитрая ухмылка на его лице не предвещала ничего хорошего . Но никто и понятия не имел, насколько всё будет плохо.

Подозвав стоявших за дверью авроров, Корнелиус повернулся к директору.

— Конечно, юная леди права. У меня здесь два мёртвых волшебника, и Министерство просто обязано что-то предпринять. Авроры, арестуйте мистера Поттера! По его собственному признанию, он причастен к смерти этих волшебников. Скоро мы доберёмся до сути и покончим с этой чепухой о возвращении Сами-Знаете-Кого раз и навсегда.

Гермиона была потрясена, но когда Бродяга кинулся на министра, действовала без раздумий. Обхватив обеими руками его за шею, она беспомощно наблюдала, как Фадж отказывается слушать любые доводы — и авроры практически вытащили Гарри из постели. И когда дверь лазарета за ним закрылась, разрыдавшаяся девушка рухнула на пол.

*настоящее время*

Гермиона рыдала так горько, что пропустила всю суматоху, которую вызвал принявший собственный облик Сириус. После того, как Дамблдор немного успокоил взрослых, сообщив, что Сириус невиновен по всем пунктам обвинений, пришло время приступить к делу.

— Северус, ты знаешь, о чём я должен тебя попросить? — Профессор, о котором шла речь, торжественно кивнул и, всё ещё глядя на Блэка, вышел из лазарета.

— Молли, я надеюсь, могу рассчитывать на поддержку твоей семьи? — Получив ещё один кивок, Дамблдор переключился на Билла: — Может быть, расскажешь отцу, что здесь произошло? Поскольку Корнелиус отказывается видеть правду, нам нужно реформировать старую гвардию. Артур знает, что нужно делать.

Когда Билл ушёл, настала очередь Сириуса получать инструкции.

— Думаю, Фадж будет следить за Хогвартсом, поэтому нам придётся встретиться в другом месте. Сириус, мы можем использовать для этого твой семейный особняк?

— Нет.

— Что, прости?

— Я же сказал — нет, Альбус.

— Сириус, я знаю, сегодняшний вечер — самый настоящий шок. Мы обязательно вернём Гарри. Но нам нужно сосредоточиться на Волдеморте...

— В задницу Волдеморта и гиппогрифа, на котором он прилетел! Ты сможешь войти в мой дом только вместе с Гарри, не раньше. Если тебе так нужен мой дом, может быть, шевельнёшь хотя бы пальцем и наконец-то почешешься.

Гермиона уже поднималась с пола — ей надоело плакать. Теперь Гермиона Грейнджер была злющей ведьмой. Ведьмой, которая только что целиком и полностью утратила уважение к авторитетам. Она считала, если министр магии вытащил её раненого и невиновного лучшего друга из больничной койки по сфабрикованному обвинению в убийстве, он может сделать это снова.

— Не трать силы, Сириус, Дамблдор никогда ничего не делает.

— Мисс Грейнджер, проявите немного уважения. Понимаю, вы расстроены, но за эту вспышку гнева полагается извиниться перед директором. — Однако глава Гриффиндора внезапно обнаружила, что имеет дело с совершенно иной Гермионой Грейнджер.

— И не жди никакой помощи от МакГонагалл. Мы ещё на первом курсе обнаружили, что в основном сами по себе. Вы могли заметить, профессор, что с тех пор мы ни разу не обратились к вам за помощью.

Возможно, она добавила немного сарказма к титулу "профессор", однако настоящий гнев приберегла для директора.

— На втором курсе вы позволили этому недалёкому человеку засадить Хагрида в Азкабан, хотя прекрасно знали, что Хагрид никакого отношения к нападениям не имеет. На третьем курсе тот же самый человек расставил дементоров вокруг вашей чёртовой школы! Вы собирались позволить Фаджу организовать поцелуй дементора для человека, про которого точно знали, что он невиновен. Это нам с Гарри пришлось спасать Сириуса в вашей собственной школе! А сегодня вечером Седрик мёртв, а Гарри утащили Мерлин знает куда — и это ваша вина! Начиная с Хэллоуина вы все знали, что этот турнир был ловушкой для Гарри, но Хогвартс должен играть по правилам.

Когда Гермиона попыталась закончить, слёзы снова навернулись на глаза.

— Самый могущественный волшебник в стране позволил этому говнюку-министру утащить отсюда Гарри, потому что Альбус Дамблдор играет по каким-то своим правилам. Но когда другая сторона те же правила не соблюдает, это приводит к тому, что сейчас произошло. Вы подвели нас. Как всегда.

Прежде чем декан успела её прервать, Гермиона развернулась обратно и выбила почву из-под МакГонагалл:

— Забудьте про свои отработки и снятые баллы — больше они меня не волнуют. Теперь, когда его драгоценный Тёмный лорд возродился, отец Малфоя снова к нему вернётся. Гарри арестован Министерством, а это значит, Малфой и его дружки совсем распоясаются. За последние четыре года мы не раз убедились на собственном опыте, что ни вы, ни директор не защитите нас, так что в конце семестра я покину Хогвартс.

Выходя из лазарета, Гермиона старалась держать голову высоко поднятой, но все видели, как её тело по-прежнему сотрясают беззвучные рыдания.

Видя, что Сириус ожесточился, Дамблдор в поисках поддержки посмотрел на Ремуса, но там его поджидало неожиданное разочарование.

— Я согласен с каждым словом Гермионы. Сегодня ты легко мог остановить Фаджа, но решил этого не делать. Ты играешь в свои игры, Альбус, а люди продолжают умирать.

— Думаешь, это игра? — Дамблдор выказал разочарование, однако Мародёров не впечатлил и уж тем более не напугал. Ему ответил Сириус:

— Мы знаем, что это не игра. Это же наши друзья и семья погибают. Пошли, Ремус, пора выгулять собаку. — Но прежде чем уйти, у него ещё нашлось, что сказать: — Забери Гарри у Фаджа, а потом мы поговорим. Думаю, Гермиона правильно поняла, что нам всем надо убираться из Британии. После такого эту страну не стоит даже пытаться спасти. Фадж ушёл отсюда с единственным человеком в этом мире, на которого мне не наплевать, так что лучше верни его обратно.

Сириус обернулся Бродягой, и они с Ремусом покинули замок. Теперь, когда Питер вернулся к Волдеморту, скоро о его анимагической форме узнают неправильные люди. Придётся остаться на Гриммо и носа оттуда не казать.

* * *

Гарри проснулся и обнаружил, что это вовсе не ночной кошмар — он действительно в министерской камере. Осмотр не занял много времени: самоочищающееся ведро — единственный предмет в его крошечном новом жилище.

Хотя не совсем так. Гарри взглянул на то, что заставило его проснуться. Через люк в двери просунули поднос с завтраком и экземпляр сегодняшнего «Пророка». «Мальчик-которого-арестовали-за-убийство» — главный заголовок на первой полосе так называемой газеты. Проигнорировав и его, и поднос с едой, Гарри оценил своё положение.

Поскольку он вырос в чулане под лестницей, где его чаще всего и запирали, эта камера не внушала никакого страха. Кровать самая обычная, но всё-таки гораздо удобней, чем та, на которой приходилось спать в доме на Тисовой. Ему даже не придётся умолять, чтобы выпустили в туалет — в камере есть собственный. В конце концов, лето после первого курса он провёл взаперти в почти такой же маленькой комнате, с решётками на окнах и скудным пайком, который просовывали через недавно вырезанную кошачью дверцу.

На этот раз он, по крайней мере, знал, что Хедвиг будет под присмотром. Гермиона или Хагрид наверняка позаботятся о его фамильяре. И ему не нужно беспокоиться, что Дадли плюнет в его еду или воду. Хотя Гарри не стал бы утверждать, что Министерство не добавило туда что-нибудь ещё. Вот так позавтракаешь, а к обеду объявишь Фаджа величайшим министром магии в истории Британии. Гарри понимал, что, вероятно, можно поступить именно так, и все его проблемы исчезнут, но этого не будет никогда. Он слишком гриффиндорец, чтобы преподнести Фаджу лёгкую победу.

Газета тоже была уловкой, к которой Гарри давно привык. Долгие годы его тётя и дядя оставляли буклеты из цирка, нового парка аттракционов или последнюю праздничную брошюру там, где он не мог их не заметить. И тогда они с огромным удовольствием сообщали, что, конечно же, берут туда только Дадли, а уроды вроде него остаются с миссис Фигг. Он рано понял, что если игнорировать эти моральные пытки, лишит Вернона и Петунию удовольствия тыкать его носом, что он не получает всего, что они придумали для своего избалованного сынка. В жизни с Дурслями такие маленькие победы на самом деле позволяли ему верить в себя.

Фадж понятия не имел, с кем имеет дело. Если бы в подобной ситуации оказался избалованный принц вроде Драко Малфоя, сломался бы от одиночества и недостатка жизненных удобств. Гарри же почёл это за счастье — никаких Дурслей, никакой работы по дому, Хедвиг в безопасности, и его, по-видимому, не собирались морить голодом.

Осматривая новые шрамы на руке и ноге, Гарри знал, что придётся переждать это время. Для него невозможно целовать задницу Фаджу наедине или публично, а это значит, что единственный выход из этой камеры — если эту дверь заставит открыться давление извне. Проблема, которую он видел в этом сценарии, заключалась в том, что «Пророк» эффективно уничтожал его репутацию весь год, начиная с момента, когда Скитер затащила его в тот чулан для мётел ради эксклюзивного интервью. Её сфабрикованные "ядовитые" статьи привели к тому, что магическое сообщество в основном считало его сумасшедшим. Да не простым, а неспособным жить без внимания. И пока «Пророк» является рупором Фаджа, дверь его камеры не откроется. Во всяком случае, не в ближайшее время.

Проигнорировав предложенный поднос, Гарри взамен лежал и думал, что будет делать, когда и если отсюда выберется. Он отчетливо помнил, как Гермиона держала его крёстного-пса, а Ремус, в конце концов, кинулся ей помогать. Рон стоял совершенно ошарашенный, но Гарри ничуть его не винил. Миссис Уизли, профессора МакГонагалл и Дамблдор — все выступили в его защиту, однако Фадж попросту упёрся и сделал именно то, что хотел. Теперь Гарри Поттер присоединился к Сириусу и Хагриду в ряду тех, кого бросили в тюрьму просто потому, что этого пожелали влиятельные политики.

Это не та страна, в которой Гарри хотел прожить всю свою жизнь и даже надеялся когда-нибудь создать семью. Надо принимать решение, и только он один может это сделать. Гарри Поттер, который покинет эту камеру, будет совсем другим. И он понятия не имел, насколько верной оказалась эта мысль.

* * *

Если уж на то пошло, у Гермионы выдалась ночь похуже Гарриной. Сон не шёл, пока она мысленно терзала себя, снова и снова прокручивая в голове свои поступки. И последнее, что ей понадобится утром, так это стычка с Малфоем и его прихвостнями. Хотя, скорее всего, этого не избежать. Драко и его вассалы явно ждали её перед завтраком, поскольку даже не позволили войти в Большой зал.

— Эй, Грейнджер, похоже, твой чокнутый дружок наконец-то попался. Два убийства! После такого даже Дамблдор не спасёт своего драгоценного золотого мальчика.

Не отвечая и не реагируя, Гермиона протиснулась мимо слизеринцев. Драко это явно не понравилось. — Эй, Грейнджер, я с тобой разговариваю!

Гермиона не слушала и не останавливалась, пока разъярённый Малфой не бросился за ней и не схватил за плечо. Впрочем, она ожидала чего-то подобного, поэтому палочка скользнула к ней в руку. Помощь Гарри в подготовке к турниру положительно сказалась на её навыках, не говоря уже об уверенности.

Она резко обернулась, и её палочка уткнулась Драко точно в пах. Его дружки не могли видеть, что происходит, а Гермиона шептала так, чтобы они не услышали:

— Слушай, червяк, мне уже хватило этого дерьма на всю оставшуюся жизнь. В конце семестра я ухожу из Хогвартса, и это единственная причина, почему я предлагаю эту сделку. Итак, ты обещаешь оставить меня в покое, а я не стану накладывать режущее проклятье. Мы договорились?

Драко смотрел ей в глаза с нескольких дюймов. И смесь отвращения и решимости, которые наблюдал, не оставляли никаких сомнений, что она исполнит свою угрозу. Нервно сглотнув, он таки сумел вернуть сбежавшее куда-то в пятки сердце на место, прежде чем согласиться.

Палочка Гермионы влетела ей в рукав, и она ушла, оставив потрясенного Малфоя отвечать на вопросы ревнивой Панси.

— Дрей, чего хотела эта тварь?

Размышляя на ходу, тот вскоре состряпал подходящее издевательство.

— О, она скучает по своему дружку и ищет ему замену. Но я сказал ей, что не стану тыкать своей метлой в грязнокровку. — Увидев потрясённую Панси, Драко привычно ухмыльнулся — к обеду эта история разлетится по всему замку. Возможно, он и будет держаться от Грейнджер подальше, но это не значит, что не сумеет превратить её последние восемь дней в Хогвартсе в настоящий ад.

Гермиона едва успела положить себе еды, как Дамблдор встал и заговорил. Она понятия не имела, что он откладывал эту речь до её появления.

— Студенты Хогвартса и наши зарубежные друзья. Прошлой ночью мы потеряли одного из учеников. — Взмахом руки директор заставил хогвартские знамёна почернеть.

— Вокруг того, что случилось вчера, ходит много домыслов, но я хочу сказать вам правду — даже если некоторые не хотят, чтобы вы её услышали. Гарри и Седрик добрались до кубка одновременно. Каждый был готов уступить победу, поэтому они решили её разделить, коснувшись кубка вместе. -

Альбус Дамблдор был искусным оратором и сейчас рассказывал о том, что касалось всех в зале. Неудивительно, что аудитория ловила каждое слово.

— К несчастью, кубок оказался ловушкой. Их перенесло за сотни миль на кладбище, где готовился тёмный ритуал. Седрика Диггори убили почти сразу, в то время как Гарри привязали к надгробию и насильственно взяли кровь, чтобы использовать в рамках этого ритуала. Ритуал прошел успешно — лорд Волдеморт вернулся.

По залу разнеслись вскрики, многие заплакали, а несколько студентов вообще упали в обморок. Прошло несколько минут, прежде чем Альбус смог продолжать:

— После возрождения Тёмный лорд призвал своих верных последователей, а затем начал пытать Гарри. Но благодаря мужеству, отваге и немалому мастерству, Гарри удалось сбежать. Заодно, рискуя жизнью, он сумел вернуть нам тело своего коллеги-чемпиона.

Держа в руках экземпляр сегодняшнего «Пророка», Альбус закончил:

— Есть те, кто не желает, чтобы люди знали правду. И они пойдут на всё, чтобы правда не вышла наружу. Гарри Поттер отказался лгать о событиях прошлой ночи и был арестован, чтобы люди его не услышали и не поверили ему. Вскоре все мы столкнёмся с трудным выбором. И как педагог, я отчасти обязан снабдить вас необходимыми знаниями, чтобы принять эти трудные решения. Именно это я сейчас и делаю. Иногда мы должны делать то, что правильно, а не то, что легко.

Гермиона не могла не заметить, что, произнося последнюю фразу, Дамблдор пристально смотрел на неё, но ей было всё равно. Всё равно сразу после завтрака она собиралась поговорить с мадам Максим. А ещё её гораздо сильнее интересовала девушка, вставшая за столом Равенкло.

Вскоре тишина стала полной — все хотели услышать, что скажет Чжоу Чанг.

— Гарри подошёл к Седрику как раз перед первым заданием и сказал ему, что им придётся столкнуться с драконами. А единственная причина — все остальные чемпионы, по-видимому, уже об этом знали. Затем Седрик отплатил ему тем же, подсказав, как разгадать загадку яйца. Гарри первым добрался до заложников в озере, однако отказался оставить кого-либо из них на дне, и потому финишировал последним.

Чжоу окружали друзья, и именно их поддержка позволила ей закончить то, что она хотела — нет, то что она обязана сказать!

— Думаю, они могли разделить победу, взявшись за кубок вместе, но не вижу никакой причины, чтобы Гарри преднамеренно убил Седрика. Поговорив вчера вечером с родителями Седрика, я знаю, что они думают то же самое. Эти двое, скорее, помогли бы друг другу, чем навредили... — заплаканная Чжоу снова села, больше не в силах вымолвить ни слова. Воцарившееся в Большом зале почтительное молчание пришлось нарушить Дамблдору:

— Я тоже долго беседовал с Амосом и Табитой Диггори и могу подтвердить, что предположения мисс Чанг абсолютно точны. А теперь попрошу всех встать и отдать дань памяти отличному студенту, чемпиону и выдающемуся молодому волшебнику Седрику Диггори.

Даже слизеринцы встали, ведь Седрик был чемпионом Хогвартса — и чистокровным.

Теперь взгляд Гермионы приковала иная цель, которую трудно не заметить. Когда мадам Максим собралась уходить, Гермиона забыла о недоеденном завтраке и погналась за ведьмой, которая, как она надеялась, в сентябре станет её новой директрисой.

* * *

Лорд Волдеморт проводил время гораздо приятней, чем ожидалось. Когда прошлой ночью Поттер от него сбежал, он бушевал несколько часов. Однако вскоре один из вернувшихся Пожирателей принёс чудесную новость — Поттер арестован.

Оправдание Снейпа, что Дамблдор слишком пристально за ним наблюдал, чтобы ускользнуть, едва не стоило мастеру зелий жизни, пока Северус не поделился этим невероятно лакомым кусочком. Тёмный лорд потерял одного из своих самых верных последователей — это тоже удар, но Гарри Поттер в тюрьме — это бесценно.

— Ну что ж, Хвост, похоже, ты выстрелил дуплетом. Сначала Блэк, а теперь Поттер, и обоих посадили за твои преступления. Люциус, я хочу, чтобы ты изо всех сил тешил самолюбие Фаджа. Скажи ему, что это потрясающее решение. Обещай всё что угодно, только бы он продолжал гноить Поттера в тюрьме. Когда мы будем готовы захватить власть, нам не придется его искать. Фадж делает за нас нашу работу, и я даже могу сохранить ему жизнь, когда захвачу Министерство. Такой великолепный поступок заслуживает награды, даже если это всего лишь жизнь в бывшей камере Поттера.

Эта новость, которую чуть позже подтвердил «Пророк», несомненно, скрасила день Тёмного лорда, наслаждавшегося роскошью Малфой-мэнора.

* * *

Теперь день Гермионы выглядел посветлее — всё утро и большую часть дня она беседовала с мадам Максим по поводу перехода в её школу, едва не улыбаясь в ответ. Директриса Шармбатона тоже не верила, что Гарри виновен, и Гермиона поклялась его убедить тоже покинуть Хогвартс.

Однако стоило ей войти в общую гостиную Гриффиндора, как неплохое настроение моментально испарилось. Воцарилось молчание, и вскоре она обнаружила, что все взгляды скрестились на ней. И пока шла к лестнице, Кормак МакЛагген смело шагнул вперёд, заступив ей дорогу.

— Грейнджер, если тебе нужна компания взамен Гарри, нет никакой необходимости обращаться к «змеям». Мы, «львы», гордимся тем, что заботимся о своих. Думаю, ты поймешь, что я больше подхожу для этой работы...

Теперь он вторгся в её личное пространство, и хотя боковым зрением она заметила трёх спешивших на помощь рыжих, сама справилась с этим шутом. Когда тот протянул к ней руки, её Petrificus Totalus заставил Кормака застыть, словно доска. Лёгкий толчок, и он опрокинулся назад, ударившись о каменный пол. Впрочем, с этим придурком она ещё не закончила.

В свою очередь шагнув вперёд, Гермиона аккуратно поставила ногу ему на горло. Честно говоря, сейчас её больше беспокоило, что этот ублюдок может заглянуть ей под мантию, чем если ему будет больно. — Слушай внимательно, МакЛагген, и это твоё единственное предупреждение. В зависимости от того, какую версию событий ты считаешь верной, Гарри либо совершил убийство, либо сразился с Волдемортом вничью, прежде чем сбежать. Ты действительно считаешь, что когда-нибудь способен такое повторить?

Кормак мог двигать только глазами, но и этого оказалось достаточно, чтобы Гермиона, чья палочка «смотрела» ему прямо между глаз, увидела, что он напуган.

— Я не знаю, кто и что слышал, но Гарри просто незаменим. Попробуй ещё раз протянуть ко мне свои лапы, и я не буду столь снисходительна. И даже позволю Уизли протянуть свои руки к тебе.

— И мне тоже. Он и близко к тебе не подойдёт.

— Спасибо, Невилл. Никогда тебя не видела среди этих идиотов.

Затем Гермиона обратилась ко всей гостиной:

— Гарри арестовали у меня на глазах. Так вот, это был настоящий позор. Фадж вручил Гарри денежный приз, одновременно назвав его лжецом. Я назвала Фаджа идиотом, а потом он арестовал Гарри, чтобы доказать мне свою правоту. Гарри многих простил, кто в этом году считал его обманщиком и лжецом, но я бы не рассчитывала на его великодушие в отношении тех, кто обвиняет его в убийстве.

С этими словами она развернулась и вышла из гостиной.

Примерно через пятнадцать минут Рон нашёл её в библиотеке. И заметил, что, несмотря на невозмутимый вид, подруга близка к срыву.

— Эй, давай поговорим о Гарри. Вот увидишь, с ним всё будет в порядке. Ты же не виновата, что Фадж идиот. — На губах у Гермионы заиграла слабая улыбка, и Рон продолжил в том же духе: — Это же Министерство! Им придётся соблюдать собственные правила. Ну что они с ним сделают? Несколько раз допросят? Больше-то ничего. Ты была его другом четыре года и знаешь, что он легко справится.

Однако стоило Рону спросить, как она себя чувствует, как на глаза у Гермионы навернулись слёзы.

— Я ужасно переживаю за Гарри! Сегодня мне пришлось угрожать палочкой двум волшебникам, и я говорила с мадам Максим о переходе в её школу. Обычный день Гермионы Грейнджер в Хогвартсе.

— Ты правда нас бросаешь?

— Да. И сделаю всё возможное, чтобы убедить Гарри уйти со мной. Кое-кто в нашей гостиной знает меня уже четыре года, но всё равно с готовностью поверил в последние слухи о Гермионе Грейнджер. Продозреваю, всё это начал Малфой.

— Так это ему ты угрожала палочкой?

— Да. И пригрозила лишить его потомства при помощи режущего проклятья.

— Ого, а я всё пропустил! До сих пор не могу решить, какое из моих воспоминаний о Хогвартсе самое лучшее. То ли невероятный прыгающий хорёк, то ли как ты его свалила одним ударом на третьем курсе. Думаю, третий курс лидирует, потому что я видел его рожу, когда ты ему врезала. — Лёгкая улыбка Гермионы бесконечно порадовала Рона. Когда в этом году Гарри действительно понадобилась помощь, он его бросил. И такое не повторится! Он знал, что Гермиона будет винить себя за сцену в больничном крыле, и только освобождение Гарри и его оправдание облегчит эту боль. А его задача — держаться к подруге поближе и стараться не дать ей впасть в отчаяние.

— Рон, тебе нужно поработать над более приятными воспоминаниями — предпочтительно такими, где участвовал ты сам.

Но тут Рон внезапно сменил тему:

— Ребята, вы что, от меня что-то скрываете? Когда это ты стала его девушкой? — теперь настала его очередь улыбнуться, когда он заставил Гермиону покраснеть.

— Ты же знаешь, что нет. Все просто это предполагают. А когда я отрицаю — вот прямо как сейчас, — это выглядит так, будто я бросаю Гарри. Ты же знаешь — я никогда так не поступлю. Просто в этом году мы провели много времени вместе и стали ещё ближе. Наверняка люди заметили. Честно говоря, я слишком беспокоилась, что Гарри не выживет в этом проклятом турнире, чтобы думать о чём-то ещё.

Что ж, для Рона это не секрет. А ещё он знал, что после турнира его друзья могли вернуться к этому вопросу, но Фадж и тут нагадил. Ну нет Гарри покоя!

— Даже не знаю, что буду делать в Хогвартсе без вас. Джинни тоже будет убита горем.

Проигнорировав замечание о Джинни, Гермиона сосредоточилась на том, что ещё сказал Рон.

— Ты правда думаешь, что Гарри уйдёт из Хогвартса?

— Иногда ты такая недогадливая! Сама же сказала, что никогда не бросишь Гарри. И я знаю, что это правда. Так неужели думаешь, что этот самый Гарри отпустит тебя одну во Францию?

Гермиона не могла не улыбнуться своему зачастую невежественному другу. Оставалось надеяться, насчёт Гарри он прав.

— Кстати, ты знаешь, что Шармбатон ближе к Лондону, чем Хогвартс?

— Ох, этого просто не может быть...

* * *

Альбус прибыл в Министерство, пытаясь заручиться поддержкой, чтобы освободить Гарри. Но пока ему не очень-то везло. Корнелиус запретил Альбусу встречаться с мальчиком, поэтому пришлось использовать другие методы.

— Амелия, ты точно против?

— Конечно. Но ни мне, ни моему департаменту не позволено вмешиваться и даже приближаться к мальчику. Используя министерский декрет, Корнелиус фактически блокировал любое вмешательство.

— Но Гарри несовершеннолетний, этого нельзя допустить.

Однако у главы ДМП нашлись для директора очень плохие новости.

— Они тоже об этом подумали. И поскольку Гарри разрешили участвовать в турнире только для совершеннолетних, Фадж использовал это, протолкнув ложь, что Гарри эмансипирован Министерством. В нашем сообществе Гарри Джеймс Поттер объявлен совершеннолетним, поэтому любые обвинения Фадж ему предъявит как взрослому волшебнику.

Потрясённое молчание Дамблдора она восприняла как намёк продолжать разговор.

— Фадж держит Гарри под охраной в одиночной камере. Никаких посетителей. Я слышала о возвращении Волдеморта, но мне запретили расспросить единственного человека, который может об этом рассказать. Мне мешают делать мою работу, и я считаю — преднамеренно. Если Волдеморт вернулся, мы должны готовиться и кое-что предпринять уже сейчас. Однако Фадж просто наотрез отказывается рассматривать возможность возвращения Волдеморта. А те, кого он слушает, безусловно, это одобряют.

Сидя и размышляя, чем это грозит, Альбус, казалось, постарел на десятилетия. Протянув руку, он взял со стола маленькую фотографию племянницы Амелии, Сьюзен Боунс, в серебряной рамке и наложил на нее заклинание Портус.

— Боюсь, нас ждут тёмные времена. Волдеморт спокойно соберёт тех, кто всегда его поддержит, прежде чем начнёт устранять всех, кто стоит у него на пути. И я прекрасно понимаю, что ты непременно попадаешь в последнюю категорию. Это только вопрос времени, прежде чем тебе нанесут визит. Этот аварийный порт-ключ доставит тебя и всех, кто его коснется, прямо в мой кабинет в Хогвартсе. Надеюсь, ты не дашь ему попасть не в те руки.

Амелия с благодарностью приняла подарок — больше ради девушки на фотографии, чем ради себя самой. И отныне будет гораздо крепче спать по ночам, зная, что теперь может обеспечить безопасность Сьюзен.

* * *

Гермиона не пришла в восторг, однако знала, что придётся это сделать. Собрав всё своё мужество, она постучала в дверь МакГонагалл и вошла, когда её пригласили.

— Чем могу помочь, мисс Грейнджер? — поинтересовалась Минерва ледяным тоном, увидев, кто её навестил.

— Я хочу получить документ, необходимый для перевода в другую школу. И надеюсь, его составят и заверят до того, как уедут студенты Шармбатона. Тогда мадам Максим сможет получить его лично.

— Значит, вы действительно твёрдо решили покинуть Хогвартс?

— Да, профессор. И можно попросить такой же для Гарри? Я намерена сделать всё возможное, чтобы убедить его перевестись в другую школу. По очевидным причинам понятия не имею, когда увижу его в следующий раз. Но имея на руках этот документ, буду, по крайней мере, готова, когда с ним встречусь.

Минерва взмахнула палочкой, и пара бланков перелетела от шкафа к её столу.

— Сомневаюсь, что для этой формы достаточно подписи известного вам крёстного отца. Нет, это должны быть опекуны Гарри. Ещё стоит вопрос оплаты за обучение. Родители Гарри открыли счёт, чтобы оплатить его обучение в Хогвартсе, однако я сильно сомневаюсь, что Дурслям позволят изменить договор с Гринготтсом.

Обе ведьмы настолько увлеклись, сверля друг друга взглядами, что не заметили, как вошёл Дамблдор.

— Минерва, больше это не проблема. Благодаря участию в турнире Министерство объявило Гарри совершеннолетним.

— Это значит, Гарри теперь отвечает сам за себя... — но стоило Гермионе сообразить, что у медали есть и вторая сторона, как её ликование мгновенно испарилось. — ...но это же значит, что Министерство может предъявить ему обвинение как взрослому. Я читала, что несовершеннолетнего нельзя отправить в Азкабан, но Гарри теперь взрослый волшебник. Вы же знаете, как на него действуют дементоры, так неужели ничего не можете сделать?

— Мне очень жаль, мисс Грейнджер. Министр магии постановил, что Гарри не имеет права ни принимать посетителей, ни отправлять письма. Решение о его совершеннолетии тоже изменить невозможно — магия не позволит отступить. Даже если Гарри сам захочет.

— И в этом снова виноваты вы. Вы заставили четырнадцатилетнего мальчика участвовать в этом турнире, а теперь Гарри может оказаться в Азкабане. А вы стоите здесь и утверждаете, что ничего не можете поделать. Если и когда я снова увижу Гарри, даже не сомневайтесь — сделаю всё возможное, чтобы он покинул Британию вместе со мной. По крайней мере, ему не придётся возвращаться к Дурслям.

Дамблдор повесил голову.

— В любом случае, дом Дурслей для него теперь небезопасен. Как только Гарри объявили совершеннолетним, защита, которую я наложил на этот дом, рухнула. А с возвращением Волдеморта эта семья в опасности. Надо будет навестить их и рассказать об этом. Дурсли больше не могут оставаться на Тисовой улице.

Прежде чем найти в себе силы заговорить, какое-то время Гермиона потрясённо глядела на Дамблдора.

— Гарри рассказывал, родственники часто его обвиняли, что им не предоставили выбора — воспитывать его или нет. Его просто оставили у них на пороге с письмом. А теперь благодаря этому они потеряют свой дом. Кто дал вам право решать за других, директор?

Больше МакГонагалл терпеть не собиралась.

— Мисс Грейнджер, достаточно...

Однако та ничуть не испугалась.

— Нет, чёрт побери, этого даже близко не достаточно! Когда это его устраивает, директор играет жизнью людей, словно какой-то бог. А когда нет, стоит в сторонке, сунув руки в карманы, и заявляет, что ничего не может поделать. А Гарри тем временем вытаскивают из постели в лазарете и отправляют в тюрьму. Спрашиваю ещё раз, директор: кто дал вам право решать за других?

— Увы, мисс Грейнджер, в данный момент я не могу ответить на этот вопрос.

— Иного я и не ожидала. Просто не решайте ничего за меня. Вы уже сообщили Сириусу эту новость? — Чтобы понять, что ответ отрицательный, понадобился всего один взгляд. — Когда Хедвиг доставит этот документ ко мне домой, чтобы его подписали мои родители, попрошу её отнести записку, — с этими словами Гермиона вышла из кабинета .

— Альбус, если мисс Грейнджер попросит, мистер Поттер последует за ней хоть на край света. Что бы ни случилось сейчас, мы потеряем обоих.

— Я знаю, как сильно привязан Гарри к мисс Грейнджер. А ещё — как в защиту мистера Поттера она только что устроила выволочку своему декану и директору. На самом деле, я пришёл спросить, не проводишь ли ты меня к Дурслям? И это будет ещё неприятнее, ведь мисс Грейнджер снова права — в вопросе с их племянником я не оставил им выбора.

Достав дорожную мантию, Минерва с трудом удержалась, чтобы не заявить, что он и Гарри выбора не оставил. Тем более, подумала о другом.

— Похоже, мисс Грейнджер способна проникнуть в самую суть дела.

— Так оно и есть. Если потеряем её и Гарри, для страны это станет настоящей катастрофой. И в настоящее время я понятия не имею, как её предотвратить.

С этими словами они отправились в Литтл-Уингинг на очередную неприятную встречу.

* * *

Гарри пролежал на койке несколько часов. Он почти не двигался и уж точно не прикасался ни к чему, что проталкивали через дверь. И всё это время вспоминал свою жизнь — событие за событием. И его категорически не устраивали выводы. После Хэллоуина взгляды на учёбу пришлось радикально переосмыслить. Когда ты учишься не ради экзаменов, а чтобы банально выжить, это серьёзно мотивирует.

Не отвлекаясь на Рона или квиддич, Гарри обнаружил, что ему нравится учиться вровень с Гермионой. Он как раз думал о подруге, когда дверь начала открываться. Конечно, он знал, что скоро кто-то должен прийти. Ночь и день в камере должны были сделать его податливей, но не на того нарвались.

Поэтому он по-прежнему лежал на кровати, уставившись в потолок и не обращая никакого внимания на посетителей.

— Кхе-кхе. Прояви немного уважения, мальчишка. Когда министр магии входит в камеру, ты должен встать.

Позволив этому замечанию на мгновение повиснуть в воздухе, Гарри всё-таки удостоил его ответом:

— Уважение заслуживают, вот почему никакого уважения к Фаджу я не испытываю. На самом деле, я не испытываю к нему ничего, кроме презрения. В основном потому, что его поступки заслуживают только презрения.

Это сразу же задело за живое ту, кого Фадж привёл с собой.

— Вы ничем себе не помогаете, мистер Поттер. Ваша судьба в руках министра.

— Послушайте, я не знаю, кто вы такая, но вы явно целуете задницу Фаджу. А вот я не собираюсь.

— Я мадам Долорес Амбридж, старший заместитель министра магии! — взорвалась низенькая полная ведьма.

— Ладно, извините. Значит, когда надо целовать задницу Фаджу, вы главная?

Министр пытался вмешаться до начала свары. Кроме того, крайне неприятно видеть этого молодого волшебника, который лежит так, будто нет у него никаких забот. Тем не менее, он не стал повышать голос — даже когда узник так жестоко окоротил Долорес.

— Гарри, мой мальчик, я не думаю, что ты понимаешь всю серьёзность своего положения.

— Во-первых, я никогда не был и не буду вашим мальчиком. Во-вторых, я считаю, именно вы сильно недооцениваете ситуацию, в которую угодили.

Долорес не сумела сдержаться:

— О, так ты знаешь больше министра магии? Ты прав, Корнелиус, мальчишка бредит.

Даже её попытка его уколоть не поколебала безразличия Гарри. Взамен он спокойно объяснил, на что именно министр и его жабоподобная помощница так старательно не обращали внимания. Ведь Волдеморт потратил массу времени и сил, чтобы возродиться, совсем не ради того, чтобы затем отправиться в отпуск на Багамы.

Позволив министру и его заму высказаться (впрочем, эти вопли и протесты не мешали думать), он продолжил:

— Заявление, что он не может вернуться, не делает это правдой — хотя я бы с удовольствием. Но вот в чём дело: рано или поздно Волдеморт сделает свой ход. И в этот момент вся страна узнает, что я был прав, а их министр магии — лживый ублюдок, который запер четырнадцатилетнего подростка, чтобы прикрыть собственную задницу. И как только это случится, вас и всех, кто с вами связан, вышвырнут из Министерства.

Пока Фадж и Амбридж стояли, разинув рты, Гарри спокойно закончил:

— Все, что мне нужно делать, — лежать здесь и ждать, пока вы совершите политическое самоубийство. Каждая статья в «Пророке», всякий раз, когда вы отрицаете возвращение Волдеморта, очередной день, пока вы держите меня здесь — всё это гвозди в ваших политических гробах.

Желая убедиться, что не возникнет никаких недоразумений и его правильно поймут, он медленно сел на кровати.

— Если я выйду из этой камеры вместе с вами, мы пожмём друг другу руки и назовём всё это ужасной ошибкой. Но предлагаю только один раз. И как только за вами закроется дверь, предложение снимается. А дальше я лично позабочусь, чтобы вся страна точно знала, что вы бросили Мальчика-Который-Выжил в тюрьму исключительно ради того, чтобы помешать британскому магическому сообществу узнать правду.

Он видел, что Фадж колеблется. Мысль, что можно оставить всё это позади, назвать недоразумением и ради рекламы сфотографироваться с Мальчиком-Который-Выжил выглядела весьма соблазнительной. Однако у его заместителя нашлись иные соображения:

— Не неси чушь! Сам-Знаешь-Кто не вернулся, так почему мы должны тебя освободить?

Гарри снова лёг и уставился в потолок, но всё равно ответил:

— Потому что заместитель министра магии и сам министр магии не могут даже произнести имя Волдеморта. А я дрался с ним уже четырежды — и ни разу не проиграл. Лорд Волдеморт — всего лишь анаграмма, его настоящее имя — Том Марволо Риддл. Он сам мне сказал, когда я учился на втором курсе. Как раз прежде чем снова его победил. — Заканчивал он в абсолютной тишине: — О, я даже помогу Министерству немного сэкономить, так что перестаньте совать «Ежедневный пророк» мне под дверь. Я просто отказываюсь читать эту пародию на газету. И пожалуйста, когда будете уходить, закройте дверь — здесь сквозит.

Он знал, что затеял азартную игру с небольшими шансами на успех. Теперь придётся выжидать. Оставалось надеяться, если Волдеморт нападёт на Министерство, ему, по крайней мере, позволят с ним сразиться.

* * *

Фадж сидел у себя в кабинете, нервно прихлебывая изысканный односолодовый виски, пока Долорес пила свой обычный тошнотворно-сладкий херес.

— Мне необходимо сломать мальчишку. Сломать и подчинить моей воле. Моей — не Дамблдора. Очевидно, в камере он блефовал, но я просто не понимаю, как добиться нужного результата, пока он там сидит.

Будучи свидетелем громкого заявления Поттера, Долорес пришлось согласиться:

— Дамблдор убедил мальчишку, что Сам-Знаешь-Кто вернулся. При таких обстоятельствах он может оказаться прав. Если Ты-Знаешь-Кого когда-нибудь заметят, всё так и случится. Надо убрать влияние Дамблдора, но если мы будем держать его в этой камере, этого не произойдёт.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю предоставить это мне. Вот увидишь — я его сломаю.

Корнелиусу только что вручили голубую мечту политика — решение проблемы безо всякой ответственности.

— Ладно, Долорес, он весь твой. Меня не интересуют подробности — просто сообщи, когда получишь желаемый результат.

Пусть на губах Амбридж заиграла жестокая улыбка, она так и не достигла глаз. Ничего, за слова о поцелуях в задницу она ещё заставит этого мелкого ублюдка молить о пощаде. Теперь осталось только выиграть время.

— Но это случится нескоро, Корнелиус. Дамблдор годами работал над мальчишкой.

— Ты получишь столько времени, сколько потребуется. Я буду продолжать кормить «Пророк» историями о Поттере и Дамблдоре, которые пресекут все попытки его освободить. Мы используем Поттера, чтобы свергнуть Дамблдора, и это положит конец попыткам старого дурака убрать меня с поста министра. Я покажу, кто на самом деле управляет волшебной Британией! И это не Альбус Дамблдор!

* * *

Спустя несколько дней Гарри стало скучно просто так лежать на кровати. Он никогда не думал, что ему будет не хватать сарая дяди Вернона, который нужно покрасить, или роз тёти Петунии, которые следует прополоть. В камере не было естественного света, а еду приносили через неравные промежутки времени. Так что он уже сбился, какое сегодня число, и даже день сейчас или ночь.

На самом деле, было уже три часа ночи, когда дверь его камеры открылась, и на пороге снова появилась похожая на жабу женщина. Министра что-то незаметно, и вскоре стало совершенно очевидно, почему. Конечно, Фадж не захочет иметь к этому никакого отношения.

— Поттер, похоже, тебе здесь слишком уютно. Так что давай-ка сменим камеру. Там ты даже сможешь принимать посетителей. Мне сказали, дементоры в Азкабане любят навещать специально приглашённых министерских гостей как можно чаще.

Альбус держал стакан виски, налитый Минервой, но был слишком потрясён, чтобы выпить.

— Как я мог так ошибиться? Дурсли с радостью услышали, что Гарри арестован. А узнав, что он не вернется, чуть ли не праздновать собирались.

— По крайней мере, они собираются переехать с Тисовой улицы.

— О, они ждут не дождутся. Даже утверждали, будто это я виноват, что они до сих пор оттуда не уехали. Но эту защиту легко перенести на новый дом. Чтобы укрепить защиту, Гарри должен оставаться в доме своей семьи, но это не обязательно дом на Тисовой.

Минерва чувствовала, что задаёт риторический вопрос, но не могла не спросить:

— Альбус, а ты нашёл время объяснить это Дурслям?

Оба знали ответ. Альбус потягивал односолодовый виски, однако его мысли блуждали где-то далеко.

— Гневные слова мисс Грейнджер возвращаются ко мне всё чаще и чаще. И вспоминается фраза, которую я однажды слышал, будучи моложе: "Благими намерениями вымощена дорога в ад". Намерения у меня самые лучшие, но либо не выходит довести дело до конца, либо я с самого начала ошибался. Я определённо подвел и Гарри, и мисс Грейнджер.

— И что мы можем сделать?

— На данный момент — очень мало. Пожалуйста, приглядывай за мисс Грейнджер. Легко заметить — в том, что случилось с её лучшим другом, она до сих пор винит себя. Чтобы пережить последние дни в Хогвартсе, ей понадобится поддержка.

* * *

Минерва поняла, насколько точным оказался прогноз Альбуса, через пару дней, когда Гермиона появилась в её кабинете. Юная ведьма выглядела так, словно на её плечи легла вся тяжесть мира.

— Профессор, вот подписанные документы на перевод. Хедвиг вернулась с ними сегодня утром и принесла письмо от Ремуса. Известный вам крупный чёрный пес собирался ворваться в Министерство и лично вырвать Фаджу глотку. Есть какие-нибудь новости?

Принимая документы, Минерва ничем не могла утешить девушку.

— Увы, мисс Грейнджер, по поводу Гарри из Министерства не просочилось ни малейшего слуха. Мне очень жаль, что вы покидаете Хогвартс.

— Профессор МакГонагалл, самый страшный террорист, которого знала эта страна за последние пятьдесят лет, только что воскрес из мёртвых, а глава правительства бросил четырнадцатилетнего волшебника в тюрьму, чтобы скрыть этот факт. Какой у меня выбор?

Чтобы успокоиться и продолжить, Гермионе потребовалась пара глубоких вдохов:

— Мои родители — маглы, поэтому прежде чем начнутся убийства, мне необходимо вывезти их из страны. Малфой прекрасно знает про мои отношения с Гарри — они обязательно нападут на меня и мою семью. И ни вы, ни магическое правительство не сумеете нас защитить. Правительство даже не признает, что проблема существует. Что мне остаётся делать?

Минерва снова обнаружила, что ей нечего ответить одной из лучших студенток за всю её карьеру преподавателя. А факт, что студентка ещё и одна из её «львят», только усугублял эту боль.

— Я лично передам ваши документы мадам Максим. И обещаю сообщить, если услышу что-нибудь новенькое о мистере Поттере.

— Благодарю вас, профессор. Мне тоже жаль, что до этого дошло, но я просто не вижу альтернативы. Пока Фадж прячет голову в песок, Волдеморт не будет сидеть, сложа руки. Я читала, что в прошлую войну Пожиратели охотились за магглорождёнными. Я обязана защитить родителей! Мои мама и папа даже мухи не обидят, а Пожиратели запытают и убьют их только потому, что я их дочь. Я не могу этого допустить. Директор был прав, сказав то, что сказал, но мне интересно, многие ли его услышали? — мрачно закончила Гермиона и вышла, оставив своего декана столь же расстроенной. И Минерва не могла придраться ни к логическим выводам девушки, ни к её желанию защитить тех, кого любит. И то, что ей совершенно нечего предложить, действительно причиняло боль.

Придётся поговорить с Альбусом. Не предупредив магглорождённых и их семьи, они здорово подведут своих учеников. А поскольку это вызовет конфронтацию Хогвартса и Министерства, такое решение может принять только директор.

* * *

На Гарри напялили мантию, по меньшей мере, на три размера больше, чем следует (сразу вспомнились обноски Дадли), а дальше Амбридж с силой натянула ему на голову капюшон. Очевидно, не желала, чтобы его узнали. Однако Министерство словно вымерло, поэтому мантия оказалась ненужной предосторожностью — как и наручники, в которые его заковали. Рядом с Амбридж стояли два аврора, так что заломленные локти, тычки и наручники явно призваны его запугать, а не с целью предотвратить побег. Впрочем, он отказался доставить удовольствие этой сучке и просто проигнорировал и её, и наручники. И только когда они вышли из здания Министерства, Гарри разглядел, что уже глубокая ночь. И уже вскоре они появились рядом с крошечной пристанью.

Увидев явно поджидавшую их маленькую лодку, он вспомнил свою первую морскую прогулку. Тогда дядя Вернон притащил всех в заброшенный домик на скале, а в полночь Хагрид выбил дверь. И стал первым человеком, кто поздравил его с днём рождения. Правда, Гарри не думал, что его большой друг спасёт его на этот раз — помнил он ужас Хагрида при одном только упоминании Азкабана.

Однако равнодушие Гарри привлекло внимание Амбридж. И когда маленькое судёнышко покинуло причал, она усилила нажим, пытаясь его растормошить.

— Азкабан — ужасное место, а дементоры — одни из самых мерзких существ на планете. Они высасывают все хорошие мысли…

— Я так понимаю, на вас они не действуют? — этот вопрос заставил обоих авроров и лодочника расхохотаться, и Амбридж по-настоящему завелась:

— Ты отправишься в крыло строгого режима, где содержат худших преступников. Оно расположено посреди Азкабана, и дементоров там больше всего. Посмотрим, останешься ли ты таким же самоуверенным, и как скоро запоёшь совсем по-другому.

— Думаю, вашу руку стоит проверить на Тёмную метку. Вы притворяетесь одним из хороших парней, но даже не пытаетесь скрыть восторг от перспективы мучений невинного четырнадцатилетнего ребёнка. Волдеморт может в любое время войти в Министерство и стать там желанным гостем — там же столько родственных душ. — Он говорил тихим спокойным голосом, поэтому слова возымели гораздо больший эффект. После паузы Гарри продолжил: — Неудивительно, что в прошлый раз вас понадобилось спасать. А теперь угадайте, что? На этот раз можете отвалить! Пара авроров и министерский чиновник участвуют в заговоре, который организовал министр собственной персоной, а это значит, я и пальцем не пошевелю, чтобы вам помочь. Ведь Волдеморт всё-таки вернулся.

Фадж и Амбридж могли сколько угодно называть его лжецом, однако остальные трое в лодке наверняка услышали каждое слово. Наблюдая за лодочником и парой авроров, Гарри мысленно радовался накинутому капюшону — разъярённая розовая жаба вовсю брызгала слюной, а до него ни капли не долетело.

Очевидно, в волшебной Британии найдутся люди, которые поверят Мальчику-Который-Выжил, а не прогнившему политику. И особенно — Корнелиусу Фаджу. Вот почему Гарри Поттера отправили в Азкабан. Решив, что ему нечего терять, Гарри обратился непосредственно к трем остальным попутчикам:

— Фадж посылает меня в Азкабан, чтобы скрыть правду. А ещё пытается изгнать Дамблдора — единственного волшебника, которого боялся Волдеморт...

Больше он не сказал ни слова, ибо Амбридж приложила его Силенцио.

— Мы не можем допустить распространения твоей лжи, мальчишка! Посмотрим, станешь ли ты и дальше нести этот бред, посидев в Азкабане.

Гарри молча ухмылялся. Применив заглушающие чары, женщина-жаба сама убедила остальных в его правоте.

Через пару часов лодка достигла острова Азкабан. И впервые с тех пор, как застрял в тюремной камере, Гарри наслаждался прогулкой. Он сидел и смотрел на поднимающееся из моря солнце, не имея понятия, когда снова увидит рассвет. Группа направилась к крепости-тюрьме, однако теперь авроры обращались с пленником гораздо мягче. Предоставив им самим топать в грозную крепость, лодочник благоразумно остался на причале.

На дворе июнь, но в Азкабане, похоже, собственное время года — зима, зима и снова зима. Чёрный гранитный замок почти незаметно вырастал из скалы. Казалось, он высасывает тепло и счастье из любого, кого постигло несчастье пройти через здешние врата. Два тюремных охранника поджидали их в своего рода приёмной. Гарри откинул капюшон, позаботившись, чтобы его знаменитый шрам увидели. Он ненавидел свою славу, но намеревался её использовать, чтобы бороться с несправедливостью. На данный момент это его единственный козырь, зато сработало — охранники узнали его сразу.

— Это же Гарри Поттер... в наручниках? Что он тут делает?

Старший охранник уставился прямо на Амбридж.

— Я читал в этой пародии на газету, что его арестовали, но там ничего не было ни про суд, ни про то, что его признали виновным. Да что вообще происходит? Мальчик-Который-Выжил слишком молод, чтобы попасть в Азкабан.

Однако Долорес не собиралась пререкаться с простым охранником.

— Всё, что вам нужно знать, — приказ подписан министром магии. А теперь делайте работу, за которую вам платят!

Джок выхватил бумаги из рук Амбридж. Один взгляд — и он пришёл в ярость.

— Ты отправляешь этого парня в крыло строгого режима к Лестрейнджам и прочим мерзавцам?!

— Если тебя что-то не устраивает, скажи прямо сейчас. Мы легко найдём новых охранников, а твоя карьера на этом закончится. — Долорес ничуть не сомневалась, что привычной угрозы достаточно, чтобы приказ выполнили. Но теперь она имела дело совсем с другими людьми.

— Это не карьера, а самая дерьмовая работа на свете! Так что можешь забрать её и засунуть туда, где солнце не светит. — Тут Джок повернулся к Гарри. — Когда ты его победил, я пил три дня — вот какой был праздник. Жаль, не смогу тебе помочь.

— Он вернулся, вот почему Фадж так поступил... — Долорес приложила Гарри ещё одним заглушающим, поскольку прежнее, очевидно, «выдохлось». Однако Джок явно ему поверил, так что поздно.

— Фаджа никогда серьёзно не поддерживали — уж я-то точно не голосовал за этого дурака. Дерек, ты со мной?

Казалось, его коллегу рвало на части.

— Я бы с радостью, но у меня семья…

— Включая дочь в Хогвартсе, у которой вся спальня увешана фотографиями Гарри Поттера. И что она подумает об отце, который запер её героя в Азкабане?

Джок знал, что Дерек до безумия любит свою Эби, беспрестанно твердя, как ею гордится. Это оказались правильные слова, чтобы Дерек заявил о своей немедленной отставке.

Когда скованный и молчавший Гарри Поттер вызвал на лице теперь уже бывших охранников улыбку, в знак благодарности пожав им руки, Долорес чуть не взорвалась от ярости и поклялась отомстить. Теперь оставалось только войти внутрь и наконец-то показать, кто тут главный. Несомненно, это окончательно испортит её и без того ужасное настроение. Конечно же, она понятия не имела, что последствия сегодняшних событий ухудшат его ещё раз этак в сто.

Джок пытался поторопить Дерека, однако молодого человека терзали сомнения: правильно ли они поступают?

— К чему такая спешка? Нам в любом случае придётся сидеть в лодке и ждать.

— Когда я поговорю с Солти, мы отправимся, как только сядем в лодку. И чем скорее, тем лучше.

Дереку понравилась идея не плыть вместе с Амбридж, но всё-таки он беспокоился.

— А у него не будет неприятностей, потому что оставил их здесь? Даже если сразу же вернётся — это пять часов туда и обратно.

— Нет, он просто всё свалит на меня. Что-нибудь придумает, а я и так уже без работы, так что мне до Люмоса. Надо шевелиться, а потом ты напишешь письмо.

* * *

Гермиона знала, что, сидя в одиночестве и уставившись на свой обед, напоминает голодного тигра. И когда маленькая первокурсница-хаффлпаффка подошла к ней со слезами на глазах, решила, что несколько переборщила. Но не она оказалась причиной этих слёз.

— Мисс Грейнджер, мой отец работает в Азкабане. Они только что посадили туда Гарри. Как они могли так с ним поступить? — тут девочка всё-таки расплакалась, и Гермиона успокаивающе обняла расстроенную ведьмочку.

— Они посадили его в так называемое крыло строгого режима. Не очень хорошее название. — Но тут плечи девушки расправились, и Гермиона не могла не заметить гордости в её голосе: — Мой отец отказался держать Гарри в тюрьме, бросил работу и написал мне. Как мы можем помочь Гарри?

От одной только мысли о Гарри у Гермионы внутри всё сжалось, но ради этой храброй девочки она постаралась держать себя в руках.

— Как тебя зовут?

— Эбигайл. Эбигайл Хендри, но мои друзья зовут меня Эби.

— Эби, любой друг Гарри — мой друг. Зови меня Гермионой.

— Но я не друг Гарри...

Гермиона заставила себя улыбнуться.

— Теперь ты наш друг. Пойдём, надо сообщить директору.

Взяв нервничающую девочку за руку, Гермиона направилась к учительскому столу.

Несколько пар глаз наблюдали за разворачивающейся драмой, немедленно заинтересовавшей всех в Большом зале, стоило Дамблдору гневно рявкнуть. В огненном шаре появился феникс, а затем ещё одна вспышка, и они с директором исчезли. А те немногие, кто слышал разговор Гермионы и Эби, вскоре разнесли эту новость по всему залу.

Одного взгляда в сторону слизеринского стола оказалось достаточно, чтобы Гермиона решила провести остаток дня в библиотеке. Одна реплика Малфоя, и начнётся война, а она не в настроении брать пленных.

* * *

Альбус обрушился на Министерство, словно ураган, и не собирался утаивать, по какой причине. У Фаджа душа ушла в пятки, но он сумел устоять. Люциус предупреждал, что столкновение неизбежно. Но, что гораздо важнее, пообещал подавить любые протесты, если дело дойдёт до Визенгамота. Зная о влиянии и поддержке Люциуса, Корнелиус набрался смелости высказаться:

— Ты сам объявил мальчика взрослым, когда заставил его участвовать в турнире. У нас есть мёртвые волшебники, и мы пока не знаем, отчего они умерли. А Гарри Поттер — главный подозреваемый. Закон гласит, что пока продолжается расследование, мы имеем право задержать его на девяносто дней. А после этого либо привлечь подозреваемого к суду, либо освободить.

— Но Амелия Боунс ничего об этом не знает. Как ты можешь утверждать, что идёт расследование?

— Этим делом занимается мой заместитель, мадам Долорес Амбридж. И я твёрдо намерен докопаться до сути. Твоя позиция нам известна, так что держись от этого расследования подальше, иначе тебя арестуют за попытку помешать следствию.

— Корнелиус, ты ведёшь опасную игру, которая может разрушить нашу страну...

— Не смеши меня. Закон превыше Гарри Поттера, закон превыше всего! Правосудие должно быть справедливым и проходить согласно установленным процедурам.

— Это касается всех? Включая магов, которых даже не допрашивали в связи с некоторыми событиями? Просто потому, что ты так решил?

— Довольно, Дамблдор. Я министр магии, и очень занят. Хватит с меня твоих разглагольствований! А теперь тебе пора уходить.

Но прежде чем уйти, Альбус пристально посмотрел на Корнелиуса.

— Именно этот момент определил, останешься ли ты на посту министра магии. Ты ведёшь страну в пропасть. И если удастся её оттуда вытащить, это будет заслугой Гарри Поттера и моей. Как думаешь, мы изобразим твою роль в этом фиаско? С тобой покончено, Корнелиус. Я только надеюсь, что сумею помешать тебе утянуть за собой всю Британию.

Он вышел из кабинета министра и обнаружил, что его уже ждёт Амелия.

— Неужели этот идиот действительно отправил мальчика в Азкабан и поручил расследование Амбридж? — Кивка Дамблдора оказалось достаточно, чтобы она немедленно ворвалась в кабинет Фаджа.

Амелия не считала, что в сравнении с Альбусом добьётся большего, но твёрдо решила выразить протест. Чтобы засадить Гарри Поттера в Азкабан, министр использовал уголовное право, однако не допустил ДМП к расследованию. Фадж утверждал, что министерский декрет даёт ему такое право, но она хотела услышать это от него лично, прежде чем публично вывести на чистую воду.

Чтобы развеять любые слухи, гулявшие по стране, она намеревалась обратиться в «Пророк» с официальным заявлением. И уже завтра все ведьмы и колдуны Британии узнают, что случилось с Гарри Поттером — и кто несёт за это ответственность. Вряд ли это сильно поможет Гарри, но больше на данный момент она сделать не в состоянии.

* * *

Арест и заключение Гарри Поттера, которого вели по коридорам Азкабана, стали невероятным событием для остальных здешних обитателей. Новость быстро передавали из камеры в камеру. И к тому времени, как они добрались до его нового обиталища, это известие уже дошло до его соседей.

— Маленький Потти совсем один среди нас. Не волнуйтесь, мы хорошо о нём позаботимся. Когда наш Лорд придёт, чтобы освободить нас (а он скоро придёт — обещаю), Поттер умрёт, моля о пощаде.

Бред Беллатрикс заставил пару авроров заколебаться, однако Амбридж шагнула вперёд и втолкнула Гарри в открытую дверь камеры. И даже не позволила снять наручники, сразу же захлопнув дверь, стоило ему переступить порог.

— Заприте его и удвойте количество дементоров в этом крыле.

Начальник тюрьмы взглянул сначала на неё, а затем на бумаги в своей руке.

— Здесь об этом ничего не сказано.

— Я приказываю тебе! Ты знаешь, кто я?

— Нет бумаги — нет дела. Приказ в письменной форме за вашей подписью, и всё будет выполнено. В противном случае это только слова.

Долорес пришлось согласиться, хотя очень не хотелось. Пришлось идти в кабинет этого кретина, чтобы отдать письменные распоряжения. Поттера нужно обязательно сломать!

Гарри упал на колени, едва не врезавшись в дальнюю стенку камеры, куда его втолкнули. Да уж, по сравнению с министерскими «апартаментами» это явно ступенька вниз.

Тёмно-коричневая облупившаяся краска на стенах. Кровать ещё хуже, чем его койка на Тисовой. И насмешки со стороны сокамерников тоже совершенно иного рода — Дурслям такие и не снились. Так что если тебя всего лишь называют уродом — оказывается, это не так уж плохо. Он охотно признавал свою сексуальную неопытность, но всё равно посчитал, что два последних пожелания физически невозможны. Разве что ведьмы и колдуны и тут отличались от обычных людей. Само собой, просветить его никто не удосужился.

Резкое похолодание означало, что прибыли «специальные» охранники. Насмешки быстро прекратились, но теперь бы Гарри их приветствовал. К сожалению, от дементоров никуда не деться, и он уже слышал крики матери, умолявшей пощадить её сына. А без палочки бороться с этими монстрами бесполезно. По крайней мере, утешало, что её не забрали в Министерство. Когда его вытащили из лазарета, она так и осталась под подушкой. И Гарри не сомневался, что Гермиона заберет её и сохранит.

Эта мысль произвела странный эффект — Гарри вдруг заметил, что вспоминание о Гермионе ослабило влияние дементоров. И вспомнил, как Сириус говорил, что мысль о невиновности помогает бороться с отчаянием, которым так щедро «делятся» эти твари. А он не только невиновен — его бросили сюда исключительно ради того, чтобы эта сука Амбридж сломала его на потеху министру магии. И факт, что лучшая подруга пыталась защитить его даже здесь, едва не превратил гримасу в ухмылку. Без своей волшебной палочки он не мог вызвать Сохатого, чтобы отгонять дементоров, но Гермиона, похоже, стала его личным Патронусом. И пускай она не сумеет их прогнать, но любую защиту от этого ужаса можно только приветствовать.

Гарри не потребовалось много времени, чтобы понять простую вещь: чем больше он думал о Гермионе, тем меньше дементоры на него влияли. А поскольку думать о своей лучшей подруге совсем несложно, именно этим он и занялся. И начал с их самой первой встречи в Хогвартс-экспрессе, стычки с троллем и прогулки в запретный коридор на третьем этаже. А объятия Гермионы, когда она заявила, что он великий волшебник, — лучшее воспоминание за тот год. На самом деле — лучшее воспоминание по сегодняшний день.

Окаменевшая Гермиона — худшее, что случилось на втором курсе. А потом он лежал в Тайной комнате, умирая от яда василиска. Зато знал, что она будет в безопасности, и это помогало смотреть в лицо вечности. Затем Фоукс залечил его рану, и Гермиона, наконец, вбежала в Большой зал, практически прыгнув в его объятия.

На третьем курсе, хоть они и поссорились из-за дурацкой метлы, она всё время была рядом. Гарри хорошо помнил, как Гермиона заслонила его собой, когда они столкнулись с Сириусом Блэком. А затем, несмотря на страх высоты, села у него за спиной, и они взлетели на Клювокрыле, чтобы спасти его крёстного отца. Крепко обнимавшая его Гермиона стала хоть какой-то компенсацией за то, что пришлось снова вернуться в Литтл-Уингинг.

А этот год стал полнейшей катастрофой. Они, конечно, провели немало времени вместе, однако единственное хорошее воспоминание — насколько потрясающе Гермиона выглядела на балу. Искрившиеся весельем глаза (особенно когда она увидела его потрясённую физиономию), укрощённые обычно непокорные волосы, обрамлявшие прекрасное лицо… Именно тогда до него дошло, что он по уши влюблён в свою лучшую подругу.

Эта мысль настолько его согрела, что дементоров он теперь почти не чувствовал. И чем дольше размышлял над этой ситуацией, тем больше понимал, что любит свою лучшую подругу. Оставалось надеяться, что она испытывает к нему те же чувства. Он часами лежал, вспоминая последние четыре года вместе, и приятные воспоминания отражали большинство изнурительных атак дементоров.

Но внезапно что-то изменилось. Воспоминания, ещё несколько мгновений назад приносившие утешение, теперь искажались и менялись, вызывая ужас и жуткую боль. Вбежав в туалет, он обнаружил, что опоздал, и тролль оставил изломанную умиравшую Гермиону лежать в луже крови. А Гарри сидел, устроив её разбитую голову у себя на коленях, и рыдал как никогда раньше. На втором курсе василиск убил Гермиону, а не временно обратил в камень. Поэтому в Большом зале не было её чудесных объятий. На третьем курсе дементоры убили Гермиону и Сириуса прямо у него на глазах. А Патронусу удалось защитить только его самого, как бы он ни старался. На четвёртом Гермиона утонула в Чёрном озере во время второго испытания — несмотря на его отчаянные попытки её спасти…

…а ужас никак не кончался. Особенно больно было наблюдать, как Гермиона целует Крама на балу и соглашается стать его подружкой... по крайней мере, она осталась в живых. Все приятные воспоминания о Гермионе превратились в натуральный фильм ужасов, да настолько реалистичный, что Гарри практически ощущал вкус крови.

Он не мог понять, что изменилось. Воспоминания, которые совсем недавно дарили утешение, теперь мучили так, что дементорам и не снилось. Как будто разум застрял в какой-то садистской петле, снова и снова заставляя испытывать дикий ужас. И как бы он ни пытался убедить себя, что Гермиона жива и здорова, беспомощно наблюдать, как она умирает снова и снова… да кто же такое выдержит? Пытаясь сдержать громкий крик, Гарри прокусил нижнюю губу, и по подбородку потекла кровь.

С таким влиянием дементоров он пока ещё не сталкивался. Определённо что-то новенькое. От этой садистской пытки нет ни защиты, ни спасения. И для него эта пытка гораздо болезненней и безжалостней Круциатуса Волдеморта.

Он уже собирался врезаться головой в стену, полагая, что обморок спасёт от боли, когда произошло нечто странное. Голова метнулась к стене камеры... и прошла прямо сквозь непроницаемый гранит. Затем он вернулся в «родную» камеру, и перед глазами предстало престранное зрелище: Гарри Джеймс Поттер лежал ничком на кровати. Но если всего лишь несколько секунд назад он бился в агонии, теперь от неё остались лишь небольшие судороги да гримаса на лице.

Гарри понятия не имел, что натворил и кем теперь стал. Не было ни призрачных рук, ни видимого тела, однако он чувствовал, будто смотрит своими собственными глазами… только вот глаза закрыты и никуда не делись с тела на кровати. Однако все эти странности с запасом перекрывал один несомненный плюс — никакие ужасные воспоминания больше его не мучили. Больше того — он теперь и дементоров не ощущал. Никак. В общем, что бы это ни было, Гарри совершенно не собирался с этим бороться.

Будучи запертым в камере и не понимая, сколько времени прошло с тех пор, как его бесцеремонно сюда втолкнули, он начал задаваться вопросом, стоит ли ему здесь оставаться — рядом со своей физической сущностью. Ведь кем бы он ни стал, его голова легко проскользнула сквозь стену. Интересно, теперь он и впрямь способен отсюда выбраться?

Быстрый эксперимент показал, что можно пройти сквозь стену целиком — он оказался в соседней камере, однако её обитатель его не заметил. Впрочем, это ещё ничего не значило, поскольку заключённый лежал на кровати, натянув на голову одеяло. Удвоение числа дементоров, очевидно, сказалось и на постоянных обитателях особо охраняемого крыла. Он продолжал переходить из камеры в камеру, не имея ни малейшего желания выходить в коридор и сталкиваться с «охраной». И, в конце концов, выбрался наружу — за внешнюю стену. И теперь любовался закатом. Всё, он свободен!

Гарри по-прежнему не понимал, что с ним происходит и как такое вообще возможно. И есть только одно место, где можно найти ответы. Место, которое он считал своим домом последние четыре года — Хогвартс.

Казалось, он инстинктивно знал, в каком направлении находится замок. И стоило ему пожалеть об отсутствии верной «Молнии», как он уже мчался через Северное море безо всякой метлы, оставляя былые ужасы далеко позади. Ему захотелось двигаться быстрее, и у него получилось! Море внизу давало хоть какое-то представление, с какой скоростью он на самом деле путешествовал. Нет, даже из самой скоростной метлы такое не выжмешь. А без бьющего в лицо ветра он вообще не чувствовал, что летит. Солнце едва успело сесть, когда Гарри достиг берега, вскоре оставив побережье далеко позади.

Огни замка Хогвартс были подобны маякам, которые приветствовали его возвращение. И Гарри точно знал, куда хочет направиться. Пройдя сквозь каменную стену, он оказался в гриффиндорской башне — в спальне мальчиков четвёртого курса, где собрались его друзья. И сейчас Симус и Дин приводили в чувство Рона.

— Всё ещё болит?

— Интересно, а до утра отпечаток руки сойдёт?

— Я только сказал, что на каникулах Гарри не понадобится «Молния», а я смогу о ней позаботиться. И чего сразу бить? Вот чокнутая!

Услышав это, Гарри прошёл сквозь дверь. Он надеялся, что Рон изменился… видимо, нет. В общей гостиной Гермионы не оказалось. Впрочем, там вообще мало кто остался — слишком уж поздно. И Гарри не собирался лезть в спальни девочек — мало ли, что там увидит. Пора отправляться в кабинет Дамблдора.

Если бы он хоть немного задержался в «родной» спальне, услышал бы продолжение драмы.

— Рон, уж кому-кому, а тебе следовало знать её получше. Гермиона страдает, потому что Гарри застрял в Азкабане.

— Невилл, я просто пытался пошутить. Хотел посмотреть, сумею ли её развеселить. Но либо это была не слишком удачная шутка, либо у Гермионы совсем нет чувства юмора. Но у неё определенно классный удар с правой. То-то Малфой держится от неё подальше. Завтра нужно извиниться. Я хотел заставить ее улыбаться, а не плакать.

Гарри просто прошёл сквозь горгулью, охранявшую лестницу в кабинет Дамблдора, но остановился перед дверью, прислушиваясь к громким голосам изнутри. И один из них точно принадлежал Макгонагалл:

— Альбус, мы не можем оставить Гарри в этом ужасном месте. Мы просто обязаны хоть что-то предпринять!

— У меня нет выбора. У Фаджа все козыри на руках, так что придётся Гарри пока остаться там.

Опять-таки жаль, что путешественник не стал слушать, как Дамблдор разъяснял эти выводы своему обеспокоенному заму:

— Люциус Малфой и его подельники говорят Фаджу, что это замечательная идея, а этот дурак и рад развесить уши. Выносить этот вопрос на заседание Визенгамота? Во-первых, у Малфоя там полно сторонников; во-вторых, кому-то можно угрожать; а в-третьих, золота у них полно, поэтому сомневающихся можно элементарно подкупить. Ну и какой толк? А демонстративная публичная победа тёмных не поможет ни Гарри, ни тем, кто называет себя светлыми.

— Неужели мы ничего не можем сделать?

— Фадж просто ждёт, пока я нарушу закон — например, попытаюсь вытащить Гарри из тюрьмы. И тогда наш доблестный министр магии с огромным удовольствием предъявит мне обвинение, я ударюсь в бега, ну а Люциус Малфой при помощи своего золота назначит следующего директора Хогвартса. Я должен защищать всех детей, а не только Гарри Поттера!

— Мы знаем, что он силён, но дементоры влияют на него слишком сильно. Я очень переживаю за Гарри.

Альбус считал, что знает, почему мальчик так привлекает дементоров. Конечно, он тоже переживал.

Давно уже прошёл отбой, а безутешный Гарри бесцельно брёл по какому-то тёмному коридору. Услышанные сегодня разговоры, безусловно, только укрепили желание покинуть Хогвартс и вообще уехать из Британии, если он хочет жить нормальной жизнью.

Голос из темноты заставил его вздрогнуть:

— Гарри Поттер? А разве ты не должен быть в Азкабане?

Было уже слишком темно, чтобы тот разглядел нечто большее, чем человеческий силуэт. И принадлежал он явно студенту. Больше того — Гарри ничуть не сомневался, что это девушка. Наколдовав Люмос, говорившая подтвердила его выводы, позволив ему разглядеть маленькую белокурую ведьмочку в мантии Равенкло.

— Я Луна, Луна Лавгуд. Вот уж не знала, что твой дух умеет бродить. Мой папа говорит, это бывает очень редко.

— Ты можешь меня видеть? И слышать?

Луна нетерпеливо кивнула.

— Я вижу твой дух. И слышу своим разумом, а не только ушами. Я ведь тоже могу бродить. О боже, это ведь у тебя впервые, да?

— Да. Раньше я никогда даже не слышал о таком.

Услышав это признание, Луна шагнула навстречу и поцеловала его. Это оказалось самое странное чувство, какое только Гарри испытывал в жизни — как будто его пропустили сквозь бутылочное горлышко. И странные ощущения только усилились, хотя, по-видимому, сейчас он смотрел на мир другими глазами. Теперь палочку держала его рука, хотя эта рука явно была женской.

— Луна, что сейчас произошло?

— Я тебя пригласила. Если не знать, что делаешь, духовные скитания невероятно опасны. А ты явно не знал.

— Хочешь сказать, я внутри твоего тела?

— Ну да. Когда мой дух бродил первый раз, это случилось из-за тяжёлой утраты. Тогда у меня на глазах умерла моя мама, и больше всего на свете я хотела пойти за ней. К счастью, мой папа нашёл меня и сделал то же самое, что я только что сделала с тобой. Твой дух может войти в кого-то через поцелуй и уйти таким же образом. Вот почему дементор должен поцеловать жертву. Поцеловав меня в губы, мой папа сумел вернуть мой дух в моё тело. А следующие несколько лет наставлял меня, как делать это правильно. Сам он так не может, но многому научился у моей мамы — этот дар я унаследовала от неё.

Обдумывая своё положение, Гарри увидел воспоминания Луны о том событии, которое она сейчас описала.

— У меня вышло точно так же — мне просто понадобилось уйти.

Как только Гарри подумал о том, что произошло в камере, Луна тоже это увидела.

— У нас проблема. Не думаю, что меня пустят в Азкабан, чтобы поцеловать тебя, поэтому придётся вести тебя обратно.

— Я не хочу туда возвращаться.

— Но ты должен! Тело, лежащее в камере, и есть настоящий ты. И если что-то случится с настоящим тобой, твой дух тоже умрёт! Тебе нужно вернуться — хотя бы ради того, чтобы поесть и попить. Ты должен заботиться в своём теле, и тогда сможешь уйти снова.

Что ж, смысл в её объяснениях есть. Но, как оказалось, проблема не только у него.

— Когда я пойду с тобой, за моим телом должен кто-то присматривать. А в Хогвартсе я не доверяю никому.

Но как только одно имя всплыло прямо у неё в голове, она улыбнулась. Этому человеку Гарри явно доверял их жизни.

— Ладно, мы поговорим с Гермионой утром.

Увидев, почему Луна бродила по коридорам после отбоя, Гарри начал закипать. Хулиганы с Равенкло выгнали её из общежития. Оказывается, над этой девушкой издевались с её первых же дней в замке, и с каждым годом становилось только хуже.

— Гарри, всё в порядке…

— Нет, нисколько. Никто не имеет права забирать твои вещи или выгонять тебя из кровати. Я могу провести нас в башню Гриффиндора, но чем это поможет? А искать Гермиону посреди ночи совсем не хочу.

— Я уже привыкла. По крайней мере, сейчас лето.

Увидев, как Луна дрожала в одиночестве в холоднющем замке, Гарри буквально взорвался от гнева. Он только что с ней познакомился, но не чувствовал ничего, кроме доброты и тепла. Над ней не должны так издеваться! И вот тут он вспомнил ещё об одном обитателе замка, который может им помочь. И на него можно не только положиться — он всё сделает незаметно.

— Луна, позови эльфа по имени Добби.

— Не думаю, что замковый эльф нам поможет.

— Добби — свободный эльф, он просто здесь работает. Главное — не забудь сказать моё имя.

Луна исполнила просьбу, и перед ней предстал эльф с заплаканными глазами.

— Почему мисс зовёт Добби? — Тут он замер, протёр глаза и внезапно обнял девушку за ногу. — Гарри Поттер, сэр сбежал из этого ужасного места! Добби всегда знал, что Гарри Поттер, сэр великий волшебник!

— Ты видишь, что Гарри со мной?

— О да, мисс. Добби узнает Гарри Поттера где угодно.

— Меня зовут Луна. Гарри попросил меня позвать тебя и узнать, не поможешь ли ты нам. Гарри, может, будет проще, если я на минутку передам тебе контроль?

— Ты можешь это сделать? — ответил он сам, услышав собственные слова из уст Луны. А затем напрямую обратился к своему маленькому другу: — Добби, Луну не пускают в общежитие. Ты не знаешь, где нам можно переночевать? Желательно там, где нас не найдут и не потревожат.

— Добби знает такое место, Гарри Поттер, сэр. Это комната Так-и-Сяк. Луна Гарри Поттера может сделать комнату такой, какой захочет. И только те, кому разрешат, смогут её найти. Добби отведёт вас туда.

И пока Добби вёл Луну за руку, чтобы показать им эту комнату, Гарри озвучил ещё одну просьбу, прежде чем передать контроль:

— Добби, соседки Луны продолжают воровать и прятать её вещи. Сможешь их найти?

— Добби всё сделает. Люди не будут красть у Луны Гарри Поттера, Добби присмотрит за вещами мисс.

— Спасибо, ты самый лучший!

Луна вернула контроль и болтала с домовиком, пока они поднимались на седьмой этаж. Она видела в воспоминаниях Гарри их предыдущие встречи, включая освобождение Добби от Малфоя, и теперь понимала, почему малыш так любил Гарри.

Они добрались до пустого коридора, и Добби велел Луне трижды пройти туда-сюда, представляя нужную комнату. У Гарри возникло странное ощущение — когда она открыла дверь, как будто по его щекам потекли слёзы Луны.

— В чём дело? Не сработало?

— О, сработало идеально. Это моя домашняя спальня — я так по ней скучала!

Она скинула туфли, с удовольствием прогулявшись босиком по светло-голубому ковру. А Гарри заметил, что туфли у неё непарные. Правда, они тут же появились в изножье кровати с подходящей парой. Значит, Добби не дремлет!

Широко раскинув руки, Луна плюхнулась на кровать и удовлетворенно вздохнула, когда матрас спружинил.

— Это не только выглядит как моя комната дома — ощущения те же. И даже запах!

Теперь она смотрела на свою любимую фотографию на прикроватном столике — маленькую Луну на руках у матери.

— Я привезла эту фотографию в Хогвартс ещё на первом курсе, но она пропала. А снова появилась только за день до отъезда на летние каникулы. Больше я её сюда не брала и очень по ней скучала. Я думала, придётся ждать ещё пять дней, прежде чем увижу её снова. Как замечательно!

Гнев Гарри на мгновение вспыхнул, однако его быстро вытеснило беспокойство. Дело в том, что Луна встала и начала снимать мантию.

— Что ты делаешь?

— Готовлюсь ко сну. Ну, ты знаешь: раздеться, почистить зубы, надеть ночную рубашку, а потом лечь в постель. Разве ты так не делаешь? Кроме ночной рубашки, конечно — тебе-то она зачем?

— Ты права, именно этим и занимаюсь. А то, что я внутри тебя, вижу, слышу и чувствую всё, что ты делаешь, тебя не смущает?

— Ну, я же не могу ходить с закрытыми глазами. Ты просто увидишь то, что увидишь.

— У меня такое чувство, будто я за тобой подглядываю.

— Понимаю. Но пустив тебя внутрь себя, я уже могу сказать, что ты хороший человек. Конечно, я не Гермиона, но нам обоим просто придётся извлечь из этой ситуации максимум пользы. Я почти чувствую, что у меня есть друг.

— Что бы ни случилось, теперь ты точно мой друг.

Чуть позже, когда Луна уже лежала в идеальной копии собственной кровати, её новый друг снова с ней заговорил:

— Знаешь, пока я здесь с тобой, легко сказать, что ты красивая. И снаружи так же красива, как и внутри.

— Спасибо, Гарри, это очень много для меня значит. — Впервые за три года в Хогвартсе Луна Лавгуд заснула с широкой улыбкой на лице.

* * *

Для Гермионы ничего не изменилось — этой ночью она опять почти не спала. Готовясь к последнему заданию и переживая за Гарри, она изо всех сил старалась выкроить на сон больше пары часов в сутки, но теперь даже жалкая пара часов казалась раем.

Этим утром Гермиона напоминала зомби, но ей на всё наплевать. В том числе и на блондинку с Равенкло, которая скользнула на свободное место рядом с ней. А поскольку все были слишком заняты, читая откровения в «Пророке», кто именно отправил Гарри в Азкабан, на Гермиону никто не обращал ни малейшего внимания. Правда, до сего момента.

Очевидно, безразличие не сработало, поскольку девушка с ней заговорила:

— Гермиона, я Луна Лавгуд. Нам надо поговорить. Гарри нужна наша помощь.

Это же та самая ведьма, которую вся школа называла Чокнутой! Но сегодня Гермиона вполне могла обойтись и без неё.

— Прости, но я понятия не имею, чем помочь Гарри.

— О, всё в порядке, зато я знаю. Что? Ты уверен? Ладно, я попробую.

Гермиона впала в ступор — эта странная девушка разговаривала сама с собой! Неужели это утро станет ещё хуже? Однако после следующих слов у неё кровь застыла в жилах.

— Я? Ум и книги. Но есть вещи поважнее — дружба, храбрость и...

— О-откуда ты это знаешь?

— Ты правда не хотела отпускать его одного. — Казалось, Луна на мгновение уставилась в пространство, а потом по её щекам потекли слёзы. — Он и в самом деле мог это сделать… Пусть Гарри как-нибудь расскажет. Но предупреждаю — он не захочет... и это довольно ужасно. Оборотень, дементоры и Маховик времени? О боже! Неудивительно, что твоё имя пришло ему в голову первым, ведь он доверяет тебе свою жизнь.

— Луна, о чём ты говоришь? Как ты можешь это знать?

— Только не здесь. На кону стоит жизнь, и это жизнь Гарри. Нам нужно поговорить наедине, и я всё объясню.

Тут уж Гермиона схватила Луну за руку и практически выволокла из Большого зала. Для начала они зашли в первый же пустой класс, а дальше Гермиона заколдовала дверь, чтобы их не потревожили… ну, или не подслушали.

— Я считаю, ты должна рассказать мне всё.

— Наверно, проще будет просто показать.

Гермиона думала, что готова ко всему, пока Луна не притянула её к себе и не поцеловала в губы. Что её первый взрослый поцелуй будет с Луной Лавгуд, Гермионе даже в кошмаре бы не привиделось. Она уже собиралась выйти из себя, когда возникло странное ощущение. Это напоминало пробежавший по спине лёгкий прохладный ветерок.

Луна прервала поцелуй, и Гермиона уже собиралась высказать ей всё, что думает, но всё изменилось, стоило ей обнаружить в собственном сознании незваного гостя. И этот голос она узнает где угодно — даже в своей голове!

— Привет, Гермиона. Не сердись на Луну — ей пришлось так поступить.

На глазах у Луны ярость Гермионы мгновенно испарилась, а глаза чуть не выскочили из орбит.

— Гарри!

И тут же те самые глаза закатились, и гриффиндорка упала в обморок.

Успев её поймать, Луна высказала кое-какие соображения:

— Может, стоило для начала её предупредить?

Гермиона ясно чувствовала беспокойство Гарри, поинтересовавшегося её здоровьем. И от его голоса в животе щекотно запорхали бабочки.

— Я в порядке, просто плохо сплю. — Она открыла глаза и не увидела его завораживающих зелёных глаз, обнаружив, что её голова лежит на коленях Луны Лавгуд.

— Наверное, мне следовало сначала предупредить тебя. Впрочем, ты бы всё равно не поверила.

Случившееся промелькнуло в голове, и Гермиона резко её подняла.

— Гарри?

- Я здесь, с тобой.

Оглядывая комнату в поисках своего лучшего друга, Гермиона потянулась за палочкой.

— Как это возможно?

Луна подняла руку и мягко её остановила:

— Гарри, позволь мне объяснить. Ты можешь показать Гермионе всё, и она поймёт. Так вот, Гарри — дух-бродяга. Как и я.

— Гарри стал собакой?

— Нет, это не имеет никакого отношения к его крёстному отцу — да, я знаю про Сириуса. Кроме того, как и я, Гарри не знал, что он Скиталец, пока не стал им. Навык Скитальца позволяет духу (или, как говорят некоторые — душе) покинуть тело и отправиться в странствие. Прошлой ночью я нашла Гарри бродящим по здешним коридорам и пригласила в себя. Ночь он провёл со мной.

Просмотреть воспоминания Гарри оказалось гораздо быстрее, чем слушать объяснения Луны. Гермиона видела его путешествие в Азкабан и обратно, а также две неудачные попытки установить контакт в замке. Она уже собиралась просветить его по нескольким вопросам, когда последняя фраза Луны попала точно в цель.

— Ты провёл ночь с Луной... — к её тираде добавились новые воспоминания. — ...и сегодня утром тоже принимал с ней душ?

Луна решила немедленно положить этому конец.

— А ты сама принимала душ сегодня утром?

— Конечно, но какое это имеет отношение к делу?

— Ну, ты только что об этом подумала — и Гарри увидел это в твоей памяти. Так что теперь мы квиты. — Вздрогнувшая Гермиона густо покраснела, однако Луна не унималась:

— Ты была последней, о ком думал твой парень, когда я засыпала, и первой, о ком он подумал утром, когда я проснулась. Он очень тебя любит. Гарри стал моим единственным другом, и я более чем довольна.

Луна видела, как Гермиона разговаривает с Гарри, и даже слышала её неоднократные извинения, но ей хотелось, чтобы пара побыстрее перескочила эту ступеньку.

— Гермиона, прежде всего нам нужно помочь Гарри — его жизни угрожает очень серьёзная опасность. Надеюсь, ты согласна, что спасение Гарри — самое важное. Возможно, тебе придётся передать его обратно мне, чтобы ты могла связно мыслить.

С тех пор, как Гермиона на первом курсе подожгла мантию Снейпа, спасение Гарри навсегда стало для неё самым важным делом. Она скорее почувствовала, чем услышала смешок, когда Гарри мысленно заговорил:

- С удовольствием просмотрел это воспоминание — ещё раз спасибо, Гермиона. Ты же знаешь — я о том, где ты подожгла Снейпа? Но у меня просто нет слов, чтобы описать красоту другого воспоминания, которое я только что видел!

Гермиона хоть и покраснела, тем не менее, широко улыбнулась. А Гарри обнаружил, что может показать ей воспоминания Луны. Увидев, как маленькую блондинку зимой выгоняли из общежития на холод, Гермиона поняла, что всегда ей поможет. Правда, до сих пор сидела на полу, глядя на несколько странную девушку.

— Возможно, ты и права. Мне нравится, что Гарри здесь, во мне, но я совершенно не в силах одновременно общаться с ним и трезво мыслить. И как это сделать? А позже я смогу его вернуть?

Такой искренней улыбки Гермиона ещё никогда не видела. У неё уже сложилось впечатление, что у Луны в замке было не так уж много поводов улыбнуться. Наклонившись, Луна её поцеловала, и гриффиндорка сразу же ощутила потерю.

— О! Не могу поверить, как быстро я привыкла, что Гарри со мной. И как сильно по нему скучала, пока его не было. Возможно, нам придётся делить его до конца семестра. И главное — нужен план, как доставить его в Азкабан и обратно.

Чтобы вернуться к проблеме, о которой уже рассказал Гарри, Гермионе пришлось отвесить себе мысленного пинка.

— Луна, теперь у тебя два друга. И я с радостью присмотрю за твоим телом, когда вы отправитесь в Азкабан. Однако это вызывает много вопросов. Как часто Гарри нужно возвращаться в своё тело? И что будет, начиная с субботы, когда мы все разъедемся по домам?

— В идеале Гарри должен возвращаться каждую ночь. А как только закрепит навык, сможет найти нас, когда захочет.

И тут у Гермионы появилась идея.

— А как ты смотришь на то, чтобы провести часть каникул со мной? Я должна помочь родителям с отъездом из Британии, а ещё хочу, чтобы Гарри всегда мог меня найти.

— Гарри сумел найти дорогу сюда, поскольку думал о Хогвартсе как о доме. А теперь, когда побывал в нас, найдет нас, где бы мы ни были. Но я всё равно хочу погостить у тебя. Давай вечером напишу отцу. — И девочки, и Гарри пришли в восторг. И тут Луна заметила:

— Знаешь, Гермиона, ты хорошо восприняла новости. А то Гарри волновался, что ты захочешь сразу бежать к Дамблдору.

Гриффиндорка снова покраснела.

— Это был мой первый порыв, но Гарри быстро меня переубедил. Он простил меня за свой арест, и я выполню любые его пожелания. Но Гарри, насчёт Рона ты не прав — он здорово меня поддерживал. Он пытался пошутить, а я чуть не сломала ему челюсть. Честно говоря, я ужасно расстроилась. Дамблдор тоже пытается помочь, но я чувствую, у него есть собственные мотивы.

— Гарри согласен с этим и надеется, что ты никогда на него не рассердишься. Ещё он считает, что пришло время покинуть страну. А можно мне с вами?

Увидев широкую улыбку Луны, Гермиона взяла её за руку.

— Конечно можно. Полагаю, Гарри только что повторил?

Луна кивнула, а в её глазах стояли слёзы счастья — она не привыкла, что людям нравится её общество. Прежде чем изложить свой план, Гермиона сжала её ладошку.

— Если оставишь Гарри до обеда, а потом передашь мне, у меня будет время привыкнуть к нему в своей голове. Я схожу с ним на ужин, а потом мы отправимся в комнату, которую вам с Гарри показал Добби. А там всё приготовим, чтобы Гарри спокойно вернулся в Азкабан.

Поскольку остальные согласились, настало время действовать. Может, потому, что Гарри был с Луной, Гермиона, прежде чем они расстались, просто не могла не обнять маленькую блондинку.

— Увидимся за обедом, — пропела она, и равенкловка радостно попрыгала на первый урок. А Гермиона решила, что учиться в Хогвартсе закончила, поэтому до субботы может заниматься в библиотеке самостоятельно. Внезапно оказалось, что до отъезда на каникулы нужно сделать очень многое. Она написала родителям и попросила Хедвиг отнести письмо, надеясь, что умная сова успеет вернуться до завтра.

* * *

Гермиона направлялась на обед, переживая, что Луна и Гарри уже её ждут. Она собиралась провести остаток дня с Гарри, простившим её за необдуманные слова в Больничном крыле. А ещё он, похоже, хотел, чтобы она стала его девушкой. Хотя… это же Гарри! Скорее придётся проявить инициативу самой, позволив увидеть некоторые воспоминания, и дать понять, что она никогда не скажет "нет".

Но тут путь ей преградила группа слизеринок во главе с Панси Паркинсон. Похоже, её ждёт серьёзное испытание. И если Дэвис и Гринграсс, казалось, предпочли бы оказаться отсюда подальше, то Буллстроуд явно рвалась в бой.

— Грейнджер, если думаешь, что ты особенная, мы тебе покажем, что бывает с много возомнившими о себе грязнокровками.

— Буллстроуд, эту речь кто-то для тебя написал? Я почти вижу, как Драко дёргает за ниточки, открывая тебе рот.

— Оставь моего Драко в покое, сука! Он не запятнал бы себя такой как ты! — Панси так разозлилась, что практически выплюнула эти слова.

У единственной в коридоре гриффиндорки это вызвало саркастический смех.

— Видишь ли, Панси, я дотронулась до твоего парня всего лишь раз — в прошлом году, когда врезала ему по морде. Ты подходишь этому мелкому говнюку гораздо больше, а мне он отвратителен!

Когда казалось, драки не избежать, за спиной у слизеринок раздался голос:

— Гермиона, я тебя прикрою.

«Змейки» быстро обернулись и увидели Луну Лавгуд с палочкой в руке. Впрочем, это их ничуть не напугало.

— Чокнутая, это не твоё дело. Отвали! — рыкнула Миллисент и снова повернулась к Гермионе. Только вот Луна и не думала отступать.

— Если свяжешься с Гермионой, придётся иметь дело со мной. Она моя подруга.

— Ну, если ты так хочешь…- Миллисент бросилась на равенкловку, но успела сделать всего-то пару шагов.

За Petrificus Totalus последовали Expelliarmus и Incarcerous. Заклинания с невероятной скоростью слетели с палочки Луны и нашли цель. Сначала Миллисент полностью обездвижили, потом лишили палочки, а «на закуску» её спеленали волшебные верёвки. Миг, и она грохнулась на пол, словно подрубленное дерево.

Ловко выхватив палочку Буллстрод прямо из воздуха, Луна заткнула её за ухо прежде, чем крупная слизеринка с неприятным хрустом врезалась в каменный пол. А палочка Луны по-прежнему указывала на трёх слизеринок, не успевших даже «а» сказать.

— Кто-нибудь ещё хочет попробовать?

Луна действовала чисто в стиле Гарри — уж его-то «почерк» Гермиона сразу узнала. И теперь, с поддержкой Гарри-и-Луны, была готова ко всему.

— В чём дело, Паркинсон? Шансы уже не в твою пользу? Я предпочитаю двое против троих, а не четверо на одного. Это же тактика Пожирателей смерти, верно? Они ведь не сражаются, а просто сбиваются в стаю и наваливаются все на одного. Вы решили взять с них пример? Ну, кто хочет первым поставить грязнокровку на место? Гринграсс? Дэвис?

Те не решились не то что ответить, но даже взглянуть на гриффиндорку.

— Похоже, Паркинсон ты осталась в одиночестве. Ну что, готова?

— Успокойся, Грейнджер.

Теперь Гермиона стояла с ней лицом к лицу.

— Тогда зачем ты устроила засаду? Так вот, пристанешь ко мне ещё раз, узнаешь на собственной шкуре, чему я научилась за год тренировок с Гарри. Он сразился с Волдемортом вничью и сбежал. А если вы мне не верите, посмотрите в глаза своим отцам и спросите. В конце концов, едва ли не все они были на том кладбище.

Панси шевелила губами, но так и не издала ни звука. Ну а Гермиона выдала напоследок:

— После субботы ты меня больше никогда не увидишь. Так что держись от меня подальше — этого дерьма мне хватило за глаза.

Гермиона и Луна направились дальше по коридору, оставив троих слизеринок приводить в чувство распростёртую на полу Буллстроуд.

— Это было круто! — выпалила Луна.

— У меня возникли проблемы, но ты была великолепна!

— А это не я. Просто я позволила Гарри взять всё в свои руки. Честно говоря, не думаю, что могла его остановить, когда он увидел, что творится. — Казалось, Луна с кем-то спорила, и Гермиона точно знала, что происходит, — Гарри извинялся.

— Ты всё сделал правильно... Нет, всё хорошо... Думаю, теперь моя очередь помешивать зелье. С удовольствием за тобой наблюдала, но надо учиться самой.

Войдя в Большой зал, Луна попросила Гермиону придержать ей место, а сама направилась к преподавательскому столу. Ей нужна МакГонагалл.

— Да, мисс Лавгуд, чем могу помочь?

— Я хочу получить бланк заявления о переводе из Хогвартса. Я устала от издевательств — пришло время попробовать учиться где-то ещё. — Тут она небрежно вынула из-за уха палочку Миллисент и положила на стол. — Это палочка мисс Буллстроуд — она и ещё трое слизеринок решили устроить в коридоре засаду на мою подругу.

— Пятьдесят баллов с Равенкло и отработки со мной до конца недели!

Борясь с возмущением Гарри, Луна взглянула прямо на Снейпа.

— Ни на какие отработки я ходить не собираюсь. Хотите — исключайте. А что касается баллов… Равенкло меня не принял, так с чего мне переживать?

МакГонагалл попыталась взять ситуацию под контроль, ведь в зале присутствовали студенты Дурмстранга и Шармбатона. Негоже, чтобы они покидали Хогвартс с очень плохим впечатлением.

— Мисс Лавгуд, если у вас возникли проблемы, следовало обратиться за помощью к кому-нибудь из персонала.

— Ага, как вы помогли Гарри Поттеру, отправив его прямиком в Азкабан. Нет, спасибо, профессор, я просто уйду из Хогвартса. Мне ясно дали понять, что я тут лишняя, так какой смысл оставаться? И я советую всем, кто оказался в подобной ситуации, получить документы на перевод. Волдеморт вернулся, а Фадж — идиот, поэтому уже скоро всё пойдёт наперекосяк.

С этими словами Луна отошла от стола преподавателей и села рядом с Гермионой. Дамблдора в зале не оказалось, поэтому сдерживать Снейпа пришлось МакГонагалл. Когда баллы и отработки для студента пустой звук, у персонала действительно не оставалось никаких рычагов. А исключать того, кто в любом случае уедет через четыре дня, — пустая трата времени и сил. Кроме того, это ещё и очередное пятно на репутации Хогвартса, в котором школа точно не нуждалась.

Не прошло и минуты, как в Большой зал ворвалась разъярённая Миллисент Буллстроуд. Остальные девушки оказались явно не в состоянии сбить массивную слизеринку с избранного курса, и уж тем более — удержать.

Заметив светлые волосы, та направилась прямиком к гриффиндорскому столу.

— Чокнутая, у тебя есть кое-что моё. Отдавай, пока я руки-ноги тебе не переломала!

— Буллстроуд, да ты и с палочкой не справилась, так чего мне бояться сейчас?

— Потому что я тебя недооценила. Но в следующий раз не дам тебе ни шанса.

МакГонагалл встала из-за стола ещё в тот момент, когда чётверка слизеринок появилась в зале, и теперь привлекла их внимание:

— Следующего раза не будет, мисс Буллстроуд. Отработка со мной каждый вечер до конца семестра. И по пятьдесят баллов с каждой участницы этого нападения.

Две сотни рухнувших вниз изумрудов ещё сильнее взбесили Миллисент.

— Эта мелкая сучка забрала мою палочку! Я хочу её вернуть!

— Мисс Буллстроуд, ваша палочка останется у меня. Если она понадобится на занятиях, я передам её преподавателям. Но в конце урока они её заберут. Ещё пятьдесят баллов со Слизерина. И пока вы не вернётесь к своему столу, я так и буду снимать баллы.

Миллисент неохотно двинулась с места, но гнев заставил её резко возразить:

— Наслаждайтесь своей властью, пока можете. Только это ненадолго.

Эта вспышка стоила Слизерину ещё сотни баллов. А дальше МакГонагалл повернулась к Луне.

— Зайдите ко мне в кабинет после обеда, и я предоставлю нужные документы. — Только от её «львят» поступило уже три аналогичных запроса, а значит, придётся подключать Альбуса.

Поскольку благодаря Луне Равенкло потерял пятьдесят баллов, а далее Слизерин рухнул с первого места на последнее, в лидеры вышел Гриффиндор. Только вот её детеныши, похоже, не обратили на это ни малейшего внимания, что изрядно беспокоило Минерву. Кажется, до первого сентября Хогвартс может потерять немало учеников. Не помогало репутации лучшей школы Британии и то, что свидетелями этого безобразия стали студенты Дурмстранга и Шармбатона.

* * *

Рон нашёл Гермиону в библиотеке. Ей удалось-таки беседовать с Гарри мысленно, но она пока не понимала, что выражение её лица менялось, будто она с кем-то разговаривает. Неудивительно, что Рон встревожился.

— Эй, Гермиона, ты в порядке?

— Я в порядке, успокойся. И извини за вчерашнее. Обещаю больше никогда так не делать и готова искупить вину.

— Ну, это было чертовски больно. Но автограф Виктора Крама наверняка поможет.

Гермиона фыркнула.

— Держу пари — так и есть. Но, к сожалению, ничем не могу помочь. Понимаешь, на последнем задании Виктор попал под Империо, потом напал на Флер, а затем и на Седрика — пока его не оглушил Гарри. Мы-то знаем, что он за себя не отвечал, но сейчас он не может даже смотреть ни на меня, ни на Чжоу, ни на Флер. Поэтому его гораздо меньше смутит, если ты сам подойдёшь и попросишь.

— Но не для меня, — Гермиона снова фыркнула, что удивило Рона и побудило его задать следующий вопрос: — Значит, никакого Крама? — Рон уже собирался поспешно ретироваться, но улыбка подруги совершенно его обезоружила.

— Всё это заставило меня понять, что я — девушка Гарри. Пожалуй, и была давным-давно. Так что теперь просто осталось добраться до него и объяснить. — Подтвердив, что ждёт с нетерпением, Гарри заставил её улыбнуться ещё шире.

Рон тоже улыбнулся.

— С первой частью будут трудности, но я уверен, со второй вы легко справитесь. Да, а с Чокнутой вы когда успели подружиться?

— Вообще-то её зовут Луна, и она пытается помочь мне вытащить Гарри из Азкабана. А когда слизеринки загнали меня в угол, она прикрыла мне спину.

— Её отец владелец «Придиры», но там такое печатают! Никто не верит ни единому слову.

Выяснение отношений так увлекло Гермиону и Гарри, что до планов руки у них пока не дошли. Но теперь пора браться за дело.

— А поверят, если «Придира» напечатает письмо Гарри?

— Но это невозможно! Не забывай — он же в Азкабане. А если ты умудришься получить оттуда письмо, гораздо лучше отправить его мадам Боунс. Она возглавляет ДМП, и мой папа говорит, с ней никто не захочет связываться. Это она опубликовала заявление про Фаджа и его кто-она-там.

— Ладно, значит, понадобится два письма. Спасибо за помощь, Рон.

Такая решимость заставила его рассмеяться. Однако заявление, что это невозможно, похоже, Гермиону ничуть не беспокоило.

— Знаешь, что ты ненормальная? Гарри сидит в самой охраняемой тюрьме на свете, а ты хочешь получать оттуда письма? Это безумие!

— Не безумие, а просто сложно. Будь это легко, все бы так и делали. Кстати, можешь спросить Колина, найдётся ли у него фотография Гарри, которую можно использовать? Желательно недавняя, которую никто не видел. И обязательно скажи ему, что этим он поможет Гарри. Это точно его расшевелит.

Сейчас Гермиона выглядела лучше, чем в последние несколько недель, а в глазах появилась прежняя решимость. Поэтому Рон ничуть не удивится, если подруга справится. В конце концов, им троим с первого курса удавалось невозможное. И Рон отправился выполнять поручение

- Почему ты не рассказала ему обо мне? - Гарри ясно увидел ответ в разуме Гермионы и почувствовал, как она покраснела. - Ты совершенно права. Он бы не поверил, пока бы я не перелез в его голову, а с ним ты целоваться не хочешь. А чем это отличается от поцелуя с Луной?

- Луна — наш друг. Рон, конечно, тоже, но она понимает разницу между переходом и поцелуем. А вот Рон… вряд ли бы сумел или захотел. И вообще: теперь я твоя девушка, поэтому целовать другого парня не собираюсь. — Почувствовав, что последним признанием Гарри очень доволен, Гермиона продолжила:

- Чтобы уложить Буллстроуд в том коридоре, ты взял под контроль Луну. А можешь взять под контроль меня, чтобы написать письмо?

— Блестящая идея! Оно будет написано моим почерком, и ты поможешь подобрать нужные слова.

Они как раз заканчивали, когда появилась Луна. Но вместо того, чтобы попытаться всё объяснить, Гермиона просто «передала» Гарри, убедившись, что никто не видит. Спустя несколько мгновений у равенкловки загорелись глаза.

— Ох, это фантастическая идея! Но мы должны держать это в секрете, иначе Министерство попытается помешать папе напечатать письмо. Отправишь свой экземпляр мадам Боунс прямо сейчас или подождёшь, пока мы с Гарри напишем для «Придиры»?

— Думаю, мы подождём, и сова полетит сразу к обоим. А перед ужином надо отловить Колина. И ты права — надо держать это в секрете, только вот Рона я предупредить забыла.

— Давай просто пропустим ужин и попросим Добби принести что-нибудь в Комнату. Так мы отправим письма быстрее и будем готовы к тому, что предстоит сделать вечером.

* * *

Альбус беспомощно наблюдал, как в его кабинете два декана ведут словесную баталию.

— Нелепость! Ты сняла столько баллов, а даже не знаешь, что произошло.

— Но это не помешало тебе снять пятьдесят баллов с мисс Лавгуд.

— У девушки подходящее имя — Полумна. Наверно, они просто болтали, а она напала. Мисс Буллстроуд имела полное право сердиться, что у неё забрали палочку.

— Мисс Буллстроуд практически угрожала мне Тёмным лордом на глазах у всей школы. Что мне оставалось делать? Я не буду целовать подол мантии этого ублюдка! И целовать задницы его прихвостней тоже не собираюсь!

— Минерва, Северус, хватит! Северус, если не обуздаешь слизеринцев, неизвестно, сколько учеников покинут Хогвартс.

— И что тут плохого? — и Дамблдор, и Макгонагалл уставились на него как на сумасшедшего, вынуждая объяснить:

— Мисс Грейнджер, высказавшись в своём собственном приводящем в бешенство стиле, на самом деле права. Судя по тому, как обстоят дела на данный момент, ради её собственной безопасности у неё действительно нет иного выбора, кроме как покинуть и Хогвартс, и страну. Но сколько ещё народу в нашей школе находятся в такой же ситуации? Так разве не лучше, чтобы они увидели это уже сейчас, и за летние каникулы приняли хоть какие-то меры?

Это заявление ошеломило Минерву и заинтриговало Альбуса. Северус действительно олицетворял главные качества собственного факультета, и директор хотел услышать подробности.

— Я поговорю со слизеринцами и посоветую вести себя потише. И особо подчеркну, что если по их вине студенты других факультетов окажутся в Больничном крыле, они будут наказаны… если их поймают, конечно. Это позволит свести агрессию к словесным перепалкам. Тем не менее, я намерен снимать баллы с остальных факультетов, награждая моих подопечных даже за знание собственных имён, и это не обсуждается. Для Крэбба и Гойла это действительно достижение.

Видя, что Минерва не оценила юмора, Северус продолжил:

— Всё это должно донести до тех, кто после возвращения Тёмного лорда окажется в серьёзной опасности, что британское волшебное общество далеко не справедливо. Томящийся в Азкабане Поттер, безусловно, придаст этому факту правдоподобия. Мы знаем, что Тёмный лорд вернулся, а Министерство с подачи Фаджа его и пальцем не тронет. Так пусть уж лучше эти дети под нашим контролем получат представление о том, чем это может обернуться, а не Аваду в лоб в один прекрасный день.

— Северус, это просто блестяще! Минерва, ты согласна?

Не успела та ответить, как снова вмешался декан Слизерина:

— Минерва, я хочу, чтобы на людях ты делала вид, будто здорово на меня злишься. Мол, видишь, что творится в Хогвартсе, но бессильна это остановить. А чтобы это подтвердить, Слизерин должен получить Кубок школы. Заодно это укрепит мой авторитет среди детей Пожирателей смерти. Драко с огромным удовольствием расскажет отцу, каким образом выиграл Слизерин, и что профессор Макгонагалл пришла в ярость.

Директор согласился с такой тактикой.

— Вдобавок это подтвердит, что мы бессильны помочь. Как красноречиво и в то же время убедительно заметила мисс Грейнджер, Гарри кое с чем, к сожалению, знаком не понаслышке.

Это шло вразрез со всем, во что верила Минерва Макгонагалл, это противоречило основополагающим ценностям Гриффиндора, но всё-таки ей пришлось согласиться. Как заместитель директора школы-интерната, в первую очередь она отвечает за безопасность своих подопечных. А учитывая, что Фадж придерживается позиции "он не вернулся", покинуть Хогвартс — лучший способ обеспечить безопасность некоторых студентов. Ей даже не придётся притворяться, что она в ярости. Нет, она буквально кипит от гнева!

А ещё Альбуса и Минерву буквально поразило, насколько на самом деле они беспомощны в собственной школе.

* * *

Гермиона наблюдала, как Луна-и-Гарри сидит за столом и работает над письмом для «Придиры». Взамен более достоверной версии, которая вскоре дойдёт до мадам Боунс, они хотели, чтобы их работа напоминала газетную статью. А тут Луне и карты в руки.

Гермиона же сосредоточилась на фотографиях, которые они получили от Колина. У этого мальчика и правда настоящий талант. Снимок, который они выбрали для письма, Колин сделал сразу после первого задания. Гарри, всё ещё в порванной турнирной мантии, входит в гостиную Гриффиндора, где уже готовы приветствовать героя. Кадр самый подходящий — «Молния» в одной руке и золотое яйцо под мышкой другой. Весь исцарапанный и в синяках, но на лице сияет искренняя улыбка. И лишь немногие близкие друзья понимали, что это улыбка больше облегчения, чем счастья.

Однако больше всего ей нравилась фотография, на которой они с Гарри сидели на полу гостиной, склонившись над книгой. А у них за спиной на диване маячил Рон, однако гораздо больше интересовался закусками, чем какой-то там книгой. Гермиону настолько восхитила фотография Луны и её покойной матери, стоявшая у кровати Луны, что в Комнате появилась ещё одна серебряная рамка. Вставив туда снимок, она поставила её рядом с фотографией подруги.

Оглянувшись, Гермиона поняла, что Гарри контролирует тело Луны. Она узнала эту сосредоточенность на её лице, пока он-в-ней писал. Да и небрежный жест, чтобы скрыть свой знаменитый шрам, тоже хорошо ей знаком. И неважно, что шрам сейчас совсем на другом лбу. Луна с манерами Гарри прежде могла вывести Гермиону из себя, но после сегодняшнего дня для этого потребуется что-нибудь посерьёзней.

Она провела с Гарри более четырёх часов, и это вышли как совершенно замечательные, так и мучительно смущающие часы. Но после короткого утреннего опыта она хотя бы имела представление, чего ожидать.

В сознании каждого человека есть мысли и переживания, которыми он никогда не захочет делиться ни с кем другим. Но если ты делишь ментальное пространство с кем-то ещё, всё кардинально меняется. Желание "Я не хочу, чтобы он/а это видел/а" сразу же выводит скрываемую мысль на передний план, делая её доступной для «соседа». И уединиться никак не выйдет — ни она, ни Гарри понятия не имели, как защищать свои мысли. Вот почему оба испытывали мучительное смущение.

С другой стороны, они с Гарри теперь знали друг о друге больше, чем многие пары, живущие вместе десятилетиями. И, с точки зрения Гермионы, их дружба стала гораздо крепче. А ещё оба весьма заинтересованы сделать в отношениях следующий шаг, как только Гарри физически выйдет из Азкабана. Правда, их история как пары скоро начнётся и станет развиваться вдали от Хогвартса.

Одно можно сказать точно: Луна останется с ними. Эта малышка с Равенкло произвела на Гарри неизгладимое впечатление, и Гермиона, просмотрев его воспоминания, с ним согласилась. По их общему мнению, после смерти матери Луне выпала тяжкая доля. Отец явно её любил, но даже если оставить в стороне безутешную печаль в связи с потерей жены, Ксено Лавгуд оказался плохо приспособлен самостоятельно воспитывать дочь.

А издевательства над Луной в Хогвартсе оказались гораздо хуже Гермиониных. Да, наверно, даже хуже всего, что испытал Гарри в начальной школе! Однако Гарри по-хорошему потрясло, что Луна, похоже, ничуть не ожесточилась. Нет, она не оглядывалась в гневе, а с надеждой смотрела вперёд. А для Гарри, у которого так мало поводов для надежды, это не просто совершенно иное отношение к жизни — это откровение!

Оторвав её от размышлений, Луна села на кровать и «передала» ей Гарри.

— Так быстрее, чем объяснять, что мы написали. Заодно у вас будет время побыть вместе, прежде чем мы с Гарри отправимся в Азкабан.

— Луна, Гарри говорит, ты переживаешь по этому поводу?

— Пройти больше двухсот миль в своё первое путешествие — это неслыханно! А большая часть над морем — ещё сложнее.

— После первого в жизни полёта на метле МакГонагалл сделала Гарри ловцом Гриффиндора. Теперь он обгоняет драконов. Это же просто Гарри! Оставаясь с ним надолго, быстро привыкнешь.

— Сегодня нам предстоит путешествовать туда и обратно, а это около пятисот миль. До этого моя самая дальняя прогулка была около десяти.

Гарри сообщил Гермионе, как сильно нервничает Луна. А ещё она не привыкла, когда кто-то от неё зависит. Поэтому пока девушки собирались в совятню, Гермиона обняла младшую подругу.

— Всё будет хорошо. Просто доверься Гарри. И я верю, ты для него сделаешь всё, что в твоих силах. Ты замечательная, и ни Гарри, ни я без тебя не справимся. Завтра я надеюсь получить ответ от родителей, и тогда мы сможем подумать о лете вместе.

Поэтому, выходя из Комнаты, Луна чувствовала себя гораздо счастливей.

* * *

Страх Луны пропал ещё до того, как они пересекли Чёрное озеро. Раньше она никогда не бродила с кем-то ещё, а с Гарри оказалось очень весело. Тот летел со скоростью, о которой она даже не подозревала, и с энтузиазмом вёл её за собой. Даже полёт над Северным морем не вызвал никакого страха. Луна знала — пока она с Гарри, всё будет хорошо.

Она даже обрадовалась, что к тому моменту, как они добрались до Азкабана, зашло солнце. И поняла, что их путешествие заканчивается, когда Гарри начал сбрасывать скорость. Кроме того, чем ближе становилась тюрьма, тем сильнее угасал его энтузиазм. Казалось, угольно-чёрные стены Азкабана сами источали тьму, и даже свет не мог вырваться из их цепких лап.

Проходя сквозь стены камер, Луна увидела вблизи настоящее отчаяние. Пленникам нет ни спасения, ни передышки от безжалостного ужаса, внушаемого вездесущими дементорами. Большинство несчастных свернулись калачиком и стонали от боли. А когда Луна увидела, что Министерство осмелилось сотворить с Гарри, её ярости не было предела.

Вскоре парочка оказалась в камере, где лежало физическое тело Гарри. Точно так же, как научила его «переходить» от неё к Гермионе, теперь Луна помогла Гарри вернуться в собственное тело. И увидела, как гримаса боли исказила его лицо. Гарри и впрямь почувствовал себя ужасно: сведённые судорогой от длительной неподвижности мышцы, эффект дементоров плюс необходимость срочно воспользоваться ведром.

К счастью, ему удалось встать с кровати и избавиться от главной проблемы. Однако его дико смущало то, что Луна считала совершенно нормальными физиологическими функциями. Конечно, если она разделит с ним тело, пока он писает в ведро, его смущение будет зашкаливать. Покончив с этим, он снова плюхнулся на кровать. А потом минут десять разминал мышцы, чтобы суметь передвигаться по камере и отведать «деликатесы», которые здесь почему-то считались едой и питьем.

В деревянной миске оказалась какая-то жижа, а в другой такой же, видимо, питьевая вода. Жестоко обращаясь с Гарри, его мучители действительно не жалели сил. Увидев собственными глазами, как далеко готовы зайти эти монстры, чтобы сломить волю её друга, Луна едва не заплакала. Нет, не сейчас, а вот позже... Тут она заметила, что Гарри начал расслабляться, а через мгновение пригласил её присоединиться.

И она сразу же обратила внимание, что для борьбы с эффектом дементоров Гарри использует счастливые воспоминания. И обязательно расскажет Гермионе, что момент, когда он увидел её в душе, в самом деле помог её молодому человеку в трудную минуту. Она уже собиралась мягко подразнить Гарри по этому поводу, когда почувствовала ещё одно присутствие — и это не дементор. И что бы это ни было, его намерения — причинить Гарри как можно больше вреда. Щупальца чернейшего зла тянулись к его воспоминаниям и пытались извратить их в нечто ужасное.

Вместо того, чтобы помочь Гарри отбить эту атаку, Луна попыталась проследить эти щупальца до источника. И нашла место в сознании, напоминавшее какой-то кристалл (честно говоря, другого слова она подобрать не сумела). Однако настоящий шок испытала, когда заметила внутри этого мерзкого кристалла движение. Злобные красные глаза словно застывшего в янтаре существа сосредоточились на счастливых воспоминаниях Гарри о Гермионе.

Луна никогда в жизни не видела такого зла, поэтому далеко не сразу сообразила, что раздавшийся вопль ужаса — её собственный.

Гермиона лежала в постели рядом с белокурой равенкловкой, которая быстро стала одной из её лучших подруг. А факт, что Луна готова отправиться в Азкабан и помочь Гарри, стремительно продвигал её вверх по не слишком длинному списку друзей Гермионы. На их собственном факультете есть люди, знавшие обоих уже четыре года, но, тем не менее, готовые поверить в любую чушь о Гарри Поттере или Гермионе Грейнджер.

Луна познакомилась с Гарри вчера вечером, с Гермионой — только сегодня утром, но увидев настоящую Луну, не так уж сложно стать ей хорошим другом. И Гермиона уже чувствовала своеобразное родство с чудной равенкловкой. Луну довольно легко полюбить, да и столь высокое мнение Гарри помогало. Глядя на тело Луны, ни на что не реагирующее и совершенно беззащитное, Гермиона прекрасно понимала настойчивое требование девушки, чтобы за ней присматривал тот, кому она доверяет.Зная в этой школе некоторых мерзавцев, Гермиона содрогнулась от ужаса при мысли, что может случиться, если кто-нибудь найдет Луну в таком состоянии.

Гермиона понимала, что ей тоже стоит поспать. Только вот, не имея понятия, как долго друзья будут отсутствовать, она просто не могла. Да, немного задремала, поджидая Луну и Гарри, но уснув, пропустит их возвращение. Нет, так совершенно не годится. Зная, что благополучное возвращение Гарри позволит ей отоспаться за все последние недели, Гермиона не могла заснуть, пока Гарри и Луна не вернулись.

Внезапно распахнувшиеся глаза Луны заставили Гермиону испуганно отпрянуть, но когда та громко зарыдала, гриффиндорка притянула её в объятия, чувствуя, как Гарри вошел в её тело и разум. Как и Луна утром, Гермиона понятия не имела, сумела бы остановить Гарри, взявшего контроль над её телом. Впрочем, зная, что Гарри хочет помочь их новой подруге, она даже не пыталась.

Гермиона смотрела воспоминания Гарри о сегодняшнем вечере, пока он управлял её телом, чтобы говорить с Луной. И быстро обнаружила, что Гарри тоже не в курсе, что случилось с равенкловкой.

— Луна, это Гарри. Пожалуйста, поговори со мной. Скажи, что случилось, чего ты так испугалась.

Девочки обнимались, и Луна прижималась к Гермионе, пытаясь получить от этого прикосновения как можно больше тепла.

— Ох, Гарри, мне так жаль! Это было действительно ужасно. Понятия не имею, что делать!

— Это же дементоры. Не стоило брать тебя с собой.

— Это были не дементоры — там был кое-кто ещё. Я узнала эти жуткие красные глаза из твоих воспоминаний о кладбище. В твоей голове заперт Волдеморт, это он искажал твои воспоминания о Гермионе, пока ты боролся с дементорами!

Теперь, когда Гарри снова оказался в опасности, Гермиона обрела контроль над телом. А Гарри в её голове в данный момент был слишком ошарашен, чтобы что-то предпринять.

— Луна, это ерунда какая-то...

— Гермиона, на этот раз я и в самом деле хочу сойти с ума. Я видела Волдеморта, но он меня не видел. И даже не знал, что я там была. А я не хотела, чтобы он узнал. Гарри, вот почему я не отвечала на твои вопросы.

— Гарри говорит, ему очень помогло ощущение, что ты рядом. Как ты понимаешь, сейчас он немного потрясён.

— Потрясён — это еще мягко сказано. Я бы трусики намочила, если бы мой дух их носил. А знаешь, что самое ужасное? Я могу видеть мысли Волан-де-Морта точно так же, как мы видим мысли Гарри. Это и в самом деле было мерзко, но нам надо выяснить, как помочь Гарри. Вот почему я так долго копалась. Он желает причинить Гарри как можно больше боли, и пока он этим занимался, в его мыслях можно отыскать что-нибудь полезное. Я знаю, что это за штука в голове у Гарри, но не знаю, как её оттуда вытащить.

Почувствовав, как подруга пытается прижаться ещё крепче, Гермиона обняла её ещё сильнее. Чтобы помочь Гарри, эта девочка отважилась изучать воспоминания Волдеморта! Честно говоря, это само по себе — один из самых храбрых поступков, о которых ей приходилось слышать. И Гарри мгновенно согласился с этой оценкой.

Теперь Луна едва ли не шептала. Но поскольку лицом уткнулась в шею Гермионы, они с Гарри отчётливо слышали каждое слово.

— Эта штука в Гарри — крестраж. Я понятия не имела, что это значит, пока не увидела объяснение в памяти Волдеморта. Так вот — это часть его души.

Гермиона постаралась заполнить тишину, которая повисла вслед за ужасающе отвратительным откровением Луны:

— Ты могла бы намочить трусики, а Гарри сейчас едва ли не рвёт у меня в голове. Честно говоря, меня тоже тошнит. И как давно эта штука в Гарри?

— С самого детства. После того, как Волдеморт коснулся шрама на этом кладбище, он как-то на него повлиял. А теперь Гарри окружён дементорами и меньше сопротивляется. Вот почему у Гарри кошмары с Волдемортом — оригинал неосознанно посылал видения через крестраж прямо ему в голову.

Всё ещё потрясённая Луна вздрагивала, словно от холода.

— Это был незапланированный крестраж. И когда на прошлой неделе Волдеморт прикоснулся к Гарри, он понятия об этом не имел. Волдеморт хочет убить Гарри, не понимая, что заодно убьёт часть себя. И это заставило частичку души запаниковать.

Пытаясь утешить Гарри, тем не менее, Гермиона понимала, что им необходимо услышать всё, что удалось раздобыть Луне. Оказалось, выяснить ей удалось довольно много.

— Ты хоть представляешь, как эта штука попала в малыша Гарри?

— Самое худшее в создании крестража — нужно совершить убийство, чтобы расколоть и затем освободить часть души. И если затем завершить ритуал, конечный результат и есть якорь души. В ту ночь, когда убил Гаррину семью, он явно намеревался его создать, но этот кусочек застрял в Гарри чисто случайно. Убийство матери Гарри оставило часть его души готовой к внедрению, но отразившееся проклятье его развоплотило. А это означало, что фрагменту было некуда деваться. Вот почему шрам от проклятья никак не заживает. Вот почему Гарри больно, когда он находится рядом с Волдемортом. И до тех пор, пока у Волдеморта остался хоть один якорь души, окончательно его не убить. Вот каким образом он обманул смерть!

— Я сказала Гарри, что нам нужна помощь, так он просто взорвался. Он считает, что Дамблдор давно об этом знает. Новость, что Волдеморт использовал кровь Гарри, чтобы получить новое тело, очень взволновала старого пердуна.

— Директор просто обязан о них знать. Ведь Гарри положил один из них прямо ему на стол. Дневник, захвативший разум Джинни, был крестражем. В то время как Гарри, безусловно, оказался несчастным случаем, раньше Волдеморт сознательно создал ещё несколько. Я кое-что выяснила и, возможно, завтра удастся узнать больше.

— Гарри только что крикнул, что в Азкабан ты не вернёшься. Безусловно, я согласна...

— ...и вы оба ошибаетесь. Нам непременно нужно выяснить, как вытащить из Гарри эту дрянь. А у кого? Конечно же у того, кто её создал!

— Гарри предлагает связаться с Ремусом и Сириусом. Мы можем доверять обоим, а библиотека Блэков — отличное место для поисков.

— Это блестящая идея! Мой отец тоже может здорово помочь. Благодаря журналу связи у него обширные, а ещё он знает о Скитальцах. Но я всё равно вернусь в Азкабан с Гарри. Мало того, что это наш лучший шанс всё выяснить, так моё присутствие помогает Гарри бороться с этим засранцем.

Выдавая эту тираду, Луна отодвинулась подальше, чтобы видеть лицо Гермионы. Стало заметно, что та обсуждает это с Гарри, и уже ясно, каким будет ответ.

— Нам это не нравится, но мы понимаем, что ты права.

На губах у Луны заиграла слабая улыбка. А учитывая, что именно она испытала не так давно, это почти чудо.

— Мы, равенкловцы, как правило, выигрываем споры. В конце концов, против фактов и логики не возразишь. Но я хочу попросить об одолжении — может Гарри остаться со мной на ночь? Если он будет со мной и прижмётся к тебе, возможно, я сумею уснуть.

Настала очередь Гермионы улыбнуться. Быстро пожелав Гарри спокойной ночи, она наклонилась вперёд и «передала» его подруге. А когда они прижались друг к другу, успокоила себя, что крепко обнимающие её руки на самом деле принадлежат Гарри.

* * *

Гермиона сидела в библиотеке, безуспешно пытаясь скрыть свой ужас, пока Гарри передавал ей воспоминания Луны о прошлой ночи. Перед ней лежала открытая книга, но в голове осталась только одна мысль и только один человек. И она совсем не завидовала, что эту ночь Гарри провёл с Луной. Увидев, чему та стала свидетелем, они с Гарри заранее решили, что после следующего визита в Азкабан он снова останется с ней. То, что ей удалось выяснить, — совершенно невероятно! Представляете, самые тёмные секреты Волдеморта раскрыла четырнадцатилетняя девочка! К счастью, тот ничего об этом не знал.

Утром вернулась Хедвиг, очень порадовав всех троих разрешением Луне провести часть каникул в Кроули. И теперь Гермиона суетилась вокруг примерявшейся к большому куску бекона белоснежной совы, шёпотом уговаривая её доставить важное письмо Сириусу. Подкрепившись, Хедвиг выпятила грудь, объявив миру, что всегда готова.

Сегодня четверг, Хогвартс-экспресс отправится в субботу, и они пытались договориться о встрече у Грейнджеров в воскресенье, куда пригласили отца Луны. Гермиона не знала, как её родители отреагируют на новости, но нужно хотя бы заставить их задуматься об отъезде за границу.

Они с Гарри обменивались идеями с частотой, присущей, скорее, настольному теннису, чем Уимблдону. Правда, их беседу прервал не дождь, а профессор МакГонагалл:

— Мисс Грейнджер, пожалуйста, пройдите со мной в кабинет директора.

Передав приглашение, декан Гриффиндора повернулась и направилась к выходу из библиотеки. У Гермионы не осталось иного выбора, кроме как пойти следом. А по дороге она спорила с Гарри, из-за чего у неё могут возникнуть неприятности. Самое очевидное — ночевала она явно не в своей спальне. И если прокололась именно на этом, сегодня Луна пробёрется туда под мантией-невидимкой.

Войдя в кабинет Дамблдора, они обнаружили там гостью.

— А вот и мисс Грейнджер. Это мадам Боунс, глава департамента магического правопорядка.

Пока им с Минервой предложили сесть, Гарри и Гермиона мысленно ругали себя за то, что не предвидели такую возможность. Поэтому Гермиона собиралась прикинуться дурочкой, а обычно это у неё выходило не слишком хорошо.

— Рада с вами познакомиться, мадам Боунс. Со мной на курсе учится Сьюзен Боунс — она, случайно, не ваша родственница?

— Да, мисс Грейнджер, она моя племянница. А ещё я её опекун.

Комментарий Гарри вызвал у Гермионы улыбку. Правда, ему тут же велели заткнуться, а ей пришлось объяснять эту реакцию взрослым:

— Простите, мадам Боунс, меня только что посетила забавная мысль. При малейшей провокации Драко Малфой угрожает миру и его окрестностям своим отцом. Между тем у Сьюзен есть опекун, обладающий реальной властью, но, насколько мне известно, за все четыре года нашего знакомства она ни разу об этом не упоминала. Это всего лишь наблюдение, подтверждающее мою теорию, что хвастовство отнюдь не характерно для элиты, а Малфой — всего лишь мелкое дерьмо.

В то время как Дамблдор улыбнулся, а гостья едва не рассмеялась, МакГонагалл это явно не понравилось.

— Мисс Грейнджер, нельзя так говорить об однокласснике.

Та лишь пожала плечами.

— На следующее утро после того, как министр забрал отсюда Гарри, мне пришлось угрожать ему палочкой. Малфой попытался распустить руки, а я объяснила ему пару фактов из жизни. /* Прим. перев.: политику партии, хе-хе. */ А именно: если он снова ко мне прикоснётся, я ампутирую его мужское достоинство режущим проклятием. В отместку он заставил свою подружку устроить засаду в коридоре.

Увидев вызванный этими откровениями шок, Гермиона решилась на большее:

— Директор сидит за этой горгульей, а ученики боятся ходить по коридорам его школы в одиночку. Вы здесь поэтому, мадам Боунс? Полагаю, Драко побежал жаловаться папочке, пытаясь втянуть меня в неприятности, прежде чем я уйду отсюда.

— Вы уходите из Хогвартса?

— Да, мэм, завтра мой последний день. И до отъезда я просто пытаюсь не высовываться и держаться подальше от неприятностей. Вы здесь разве не за этим?

— Нет, мисс Грейнджер, не за этим. Хотя обязательно поговорю об этом с директором и профессором МакГонагалл, когда мы закончим. В конце концов, моя племянница — одна из тех студенток, которым приходится ходить по этим коридорам.

— О, хаффы никогда не ходят группами меньше трёх человек, так что со Сьюзен всё должно быть в порядке.

Конечно, Дамблдор попытался пресечь эту дискуссию в зародыше:

— Мадам Боунс действительно здесь по другому поводу. Дело в том, что сегодня утром она получила очень тревожное письмо. Не могли бы вы на него взглянуть?

Пока они сообщали то, что и так ей прекрасно известно, брови Гермионы ползли вверх.

— Автор якобы мистер Поттер.

Амелия передала письмо, и Гермиона сделала вид, будто читает его впервые. А затем МакГонагалл наконец-то объяснила, зачем её вызвали в кабинет директора:

— Мы с директором считаем, что это действительно почерк Гарри. Да и описанные факты совпадают с тем, что нам известно. Нас интересует ваше мнение.

— О, это определённо писал Гарри. За эти годы я проверила достаточно его эссе, чтобы узнать эту манеру где угодно. Эти каракули, которые Гарри называет почерком, и впрямь уникальны. И лично я считаю, подделать их кому бы то ни было почти невозможно.

Амелия только кивнула — Дамблдор и МакГонагалл фактически сообщили то же самое.

— Поскольку я уверена, что вам известно его нынешнее местоположение, возможно, вы поймёте, почему мы находим это тревожным.

— Вообще-то нет.

— Мисс Грейнджер, Азкабан — тюрьма строгого режима, особенно та часть, где содержат Гарри…

Гермиону просто вынудили перебить мадам Боунс, указав на очевидные факты:

— ...незаконно задержанный некомпетентным министром и его жабой!

Мадам Боунс поспешила задать вопрос, за ответом на который и пришла сюда:

— Кроме того, мы считаем крайне маловероятным, что четырнадцатилетний волшебник сумел обойти нашу систему безопасности, чтобы написать это письмо — и уж тем более передать его мне. Поэтому нас интересует, можете ли вы пролить свет на эту ситуацию?

На этот раз Гермиона улыбнулась сама себе.

— Мадам Боунс, неужели вы думаете, что одиннадцатилетний волшебник, знающий о магии всего лишь два месяца, сможет справиться с взрослым горным троллем? А Гарри справился, иначе я бы погибла.

Эта новость явно потрясла главу ДМП, однако Гермиона только начала входить во вкус. Интересно, удастся ли добиться, чтобы монокль мадам Боунс выпал из глаза? Гриффиндорка определённо собиралась попробовать.

— В том же году Гарри победил Волдеморта, и в этой битве погиб одержимый преподаватель Защиты — профессор Квиррелл. А как насчёт в одиночку победить шестидесятифутового василиска всего лишь на втором курсе? Другой преподаватель защиты — профессор Локхарт, лишился памяти, а Волдеморт снова не сумел вернуться. В тот раз я лежала окаменевшей в больничном крыле, а Гарри спас жизнь Джинни Уизли. На третьем курсе его телесный Патронус прогнал всех дементоров, посланных Министерством в Хогвартс, и он снова спас мне жизнь. То, что вы считаете крайне маловероятным, для меня просто мой парень — Гарри Поттер.

Изображая группу поддержки в её голове, Гарри придавал Гермионе уверенности, что она справится с чем угодно. В оглушительной тишине, наступившей вслед за этими откровениями, Гермиона ещё и подлила масла в огонь:

— Поэтому я ничуть не удивлюсь, если письмо об уходе Гарри из Хогвартса вскоре окажется на столе у директора. Министр магии незаконно бросил Гарри в Азкабан, и лично мне кажется, это веская причина, чтобы покинуть Хогвартс и Британию. На сентябрь я уже забронировала себе билет во Францию, а мадам Максим ясно дала понять, что в Шармбатоне найдется место и для Гарри. В её школе явно не бывает гигантских трёхголовых собак, троллей, дементоров, василисков, драконов или акромантулов. И никто из сотрудников не пытается убить учеников. Честно говоря, просто пикник!

У взрослых мелькнула одна и та же мысль: этой девушке явно известно, каким образом это письмо покинуло Азкабан. Однако Амелия сейчас сверлила недовольным взглядом Дамблдора и МакГонагалл, намереваясь получить кое-какие объяснения. А когда её монокль таки закачался на удерживающем его шнурке, Гарри поздравил Гермиону.

Правда, МакГонагалл попыталась вернуться к главной теме разговора:

— Мисс Грейнджер, вы же видите, что мы все пытаемся помочь мистеру Поттеру. Поэтому если знаете хоть что-нибудь, чем ему можно помочь в этой ситуации…

Однако Гермиона не купилась:

— В этом кабинете находятся глава департамента магического правопорядка и Верховный Чародей Визенгамота. Оба знают, что Гарри невиновен, но он до сих пор в Азкабане. И как же вы намерены помочь, профессор?

Альбусу нужно было непременно выяснить, каким образом Гарри удалось совершить столь впечатляющий подвиг. И он не сомневался, что мисс Грейнджер это известно. Только вот метод, посредством которого директор собирался это узнать, весьма опасен, особенно в присутствии Амелии и Минервы. Однако желание Альбуса разгадать этот ребус перевесило осторожность, и он пошёл на огромный риск.

Гарри по-прежнему подбадривал Гермиону, когда заметил незваного гостя. Дамблдор вторгся в сознание подруги, и Гарри взорвался от гнева. Гарри хотел быстрее пересечь море, и сделал это, он хотел врезать Дамблдору по морде — и это тоже получилось.

Все разговоры прекратились, когда голова Дамблдора, небрежно опиравшегося на стол и пытавшегося выглядеть расслабленным и внушающим доверие, внезапно откинулась назад. А чтобы удержаться на ногах, ему пришлось ухватиться за край стола.

А как только Гарри поделился с Гермионой, что именно произошло в её голове, та нанесла Дамблдору словесный удар, который оказался для его гордости столь же болезненным:

— Вы притащили меня сюда под предлогом, что хотите помочь Гарри, а потом попытались проникнуть в мои мысли? Неудивительно, что страна в таком плачевном состоянии, если и вы, и Фадж считаете, что закон вам не писан. Как только Гарри освободят, мы вместе покинем Британию, и виноваты будут министр магии и Альбус Дамблдор. Почему уезжаю я, никого волновать не станет, но все мы знаем, что Гарри — совсем другое дело. Вы сами во всём виноваты, профессор Дамблдор. Изнасилование моего разума ничем не оправдать — даже помощью Гарри! И если вы, похоже, этого не понимаете, это прекрасная демонстрация, что именно не так с волшебной Британией. И почему мы оба покинем страну. Не посылайте за мной снова — прежде чем покинуть Хогвартс, никого из вас даже видеть не желаю! И неважно, какое оправдание вы придумаете!

Гермиона разъярённой фурией вылетела из кабинета, оставив Дамблдора лицом к лицу с двумя ведьмами, которых он сам же и разозлил.

— Альбус Дамблдор, скажи, что ты не пытался использовать легилименцию на своей ученице. Которая, на минуточку, по закону всё ещё ребёнок. — Амелия считала, что пришла в ярость, но только до того момента, пока не услышала ответ:

— Она не должна была так реагировать. Я просто собирался взглянуть на её поверхностные мысли...

— ...и это, как только что справедливо заметила мисс Грейнджер, незаконно. Это ты должен сидеть в Азкабане, а не Гарри Поттер! А ещё меня сильно интересуют кое-какие вещи, о которых рассказала мисс Грейнджер. И если не удовлетворишь моё любопытство, я арестую тебя на месте. Это же школа, Альбус, и здесь учится моя племянница! И если я выясню, что ей приходится ходить по коридорам под охраной, мисс Грейнджер будет не единственной ученицей, кто в сентябре отправится во Францию.

Тем временем Гарри и Гермиона обсуждали трюк, который только что выкинул Дамблдор.

— Гарри, а он тебя видел?

— Нет. Думаю, это как Волдеморт не видит Луну.

— Похоже, так и есть. Ты не можешь видеть Волдеморта, а я никогда не замечала Дамблдора. Ты действительно его ударил?

— Очень хотел. Но у меня нет тела, поэтому не совсем понятно, что именно я сделал. Мы же оба знаем, как неловко делиться мыслями. И как смеет Дамблдор считать, что может запросто копаться в твоих воспоминаниях?

— Мой герой, защищающий даже мои воспоминания!

— Когда я в Азкабане, только мысли о тебе не дают мне сойти с ума. Я просто возвращаю долг.

— О. Ты только что заработал ещё один «штрафной» поцелуй.

— И сколько у меня уже? А то я со счёта сбился.

Ответ заставил Гермиону громко рассмеяться, хотя с Гарри она разговаривала мысленно.

— Не беспокойтесь, мистер Поттер, я считаю.

Рассказав Луне о случившемся, они пришли к очевидному решению.

— Гарри должен оставаться с тобой весь день. Пока есть шанс, что Дамблдор попытается снова, тебе нужна защита, а Гарри её тебе даст.

— Спасибо, Луна. Можешь «забрать» его после ужина, когда мы пойдём в Комнату. И ночь он тоже провёдет с тобой.

Девочкам план понравился, да и Гарри не жаловался.

* * *

В этот раз Гермиону ничуть не удивило возвращение Луны, да и та сегодня не так страдала, как прошлой ночью. Правда, она снова цеплялась за Гермиону, и Гарри присоединился к своей девушке, чтобы пожелать спокойной ночи, прежде чем вернуться к Луне.

Как только Луна успокоилась (объятия подруги снова помогли), сразу же начала рассказывать, что удалось выяснить на этот раз:

— В этой самой комнате лежит одна из этих отвратительных вещей. Вернее, в другой версии Комнаты. Ещё есть кольцо, спрятанное в полуразрушенной хижине, где выросла мать Волдеморта. И медальон, спрятанный в пещере с озером, набитом инферналами в качестве охраны. Один он отдал на хранение Беллатрикс Лейстрейндж — это золотой кубок, а ещё один — отцу Драко Малфоя. Да, этот тот самый дневник, который завладел Джинни, и Гарри его уничтожил.

— Гарри интересуется, если яд василиска уничтожил крестраж в дневнике, почему цел тот, который в его голове? Ведь тот же самый клык василиска ранил его в руку. Честно говоря, пока в голову ничего не приходит.

— Этот кристалл, в котором находится Волдеморт, кажется треснувшим или поцарапанным. Может, это как раз из-за того, что василиск укусил Гарри? На самом деле, я просто не знаю. Если бы Гарри умер, уверена, крестраж тоже бы исчез. Может, это моё воображение, но сегодня вечером в этом кристалле появилось ещё несколько трещин.

Никто из них даже думать не хотел, что это могло означать. Тем временем Гермиона рассказала про ещё одну проблему, которую непременно нужно решить:

— Гарри не знает, сможет ли говорить на парселтанге, контролируя одну из нас. А без этого мы не сумеем проникнуть в Тайную Комнату.

Хоть Луна и устала, но если подготовить план на завтра, все они будут спать гораздо крепче. Выпустив Гермиону из её успокаивающих объятий, она взяла палочку с прикроватной тумбочки. И уже вскоре по одеялу ползал безобидный маленький ужик, и Гарри, контролируя Гермиону, удалось с ним поговорить.

Развеяв наколдованную змейку, Луна порадовалась, что теперь хотя бы одной проблемой меньше.

— Ладно, теперь мы знаем, что сможем туда попасть.

— Луна, Гарри пока не знает, как оттуда выбраться. В принципе, раз Джинни несколько месяцев шастала туда-сюда, должен быть какой-то выход, только вот Гарри о нём не слышал. Когда он победил василиска, их оттуда вытащил Фоукс.

— А если кто-нибудь вытащит оттуда нас? Я тут подумала, может, позвать Добби?

Стоило прозвучать этим слова, как рядом возник нетерпеливый малыш.

— Мисс звала Добби?

— Ох, Добби, мы не хотели тебя будить.

— Добби не спал, Добби ждал. Добби надеялся, что снова понадобится подругам Гарри Поттера, сэра. Чем Добби может помочь?

— Мы надеемся проникнуть в Тайную Комнату, чтобы достать клыки василиска. Есть ещё несколько злых вещей — таких как тот дневник. Нужно найти их и уничтожить клыком василиска.

— Луна, тут Гарри кое-что придумал. Если уничтожить тот, что в Хогвартсе, можно его оставить у Дамблдора на столе. И записку, где искать другие, с клыком василиска для каждого. Дамблдор обязательно их найдёт и уничтожит. А если написано будет почерком Гарри, Дамблдор голову сломает, пытаясь понять, как это вышло и откуда Гарри всё это знает.

Луна посчитала это отличной идеей. Тем более, тот, кто способен им помочь, стоял прямо перед ними.

— Добби, ты сможешь оставить посылку на директорском столе? Только очень важно, чтобы он не знал, откуда она взялась и как туда попала.

Вместо того, чтобы подпрыгивать от восторга, домовик уставился в пол, нервно переминаясь с ноги на ногу. А эти поникшие уши — явный признак, что всё не так просто.

— Добби может, но он работает в Хогвартсе. Если директор задаст Добби правильный вопрос, Добби придётся сказать правду.

— Мы не можем допустить, чтобы из-за этого ты потерял работу.

— О, мисс Грэнджи, Добби не будет возражать. Добби знает, куда едет Грейнджи Гарри Поттера, сэра, а за ней последует и сам Гарри Поттер, сэр. Добби нравится работать в Хогвартсе только потому, что здесь Гарри Поттер, сэр.

Луне показалось, она поняла, куда клонит домовик.

— То есть, ты предпочитаешь работать на Гарри?

— Добби мечтает работать на великого Гарри Поттера, сэра. Если бы Гарри Поттер, сэр захотел нанять Добби, Добби даже отказался бы от зарплаты.

Гарри и Гермиона принялись яростно спорить, и последняя, наконец, смягчилась, поинтересовавшись у Добби, сколько ему сейчас платят.

— Добби получает один галлеон в месяц, но чтобы работать на своего друга Гарри Поттера, сэра, Добби будет счастлив получать гораздо меньше.

Гарри тут же попытался переубедить вспыхнувшую от возмущения Гермиону:

— Дело ведь не в сумме. Понимаешь, это символ такой. Добби получает зарплату, поэтому он свободный эльф. Знаю, что в моём хранилище хватит золота, чтобы платить ему долгие годы, но нам обоим хорошо известно, как сделать Добби по-настоящему счастливым. Кроме того, завтра — точнее, уже сегодня — наш последний день в Хогвартсе. И как мы справимся без помощи Добби? Если у тебя есть идея получше, я с удовольствием её выслушаю.

Идей у Гермионы не нашлось, поэтому она не сопротивлялась, когда Гарри снова мягко взял контроль в свои руки.

— Добби, а хочешь поработать на меня? — Больше он ничего сказать не успел, поскольку теперь малыш подпрыгивал вверх-вниз на кровати, обнимая Гермиону-и-Гарри.

Но тут домовика явно посетила какая-то важная мысль.

— А Гарри Поттеру, сэру понравятся два эльфа? Друг Добби Винки не очень хорошо себя чувствует. С тех пор, как её бывший молодой хозяин убил своего отца, а затем дементор забрал его душу, Добби думает, что Винки больше не хочет жить. Добби боится, что желание Винки скоро исполнится. А вот если Винки станет эльфом Гарри Поттера, сэра, она спасётся. Только великий Гарри Поттер может спасти подругу Добби!

— Добби, приведи сюда Винки, и мы всё обсудим... — не успел он закончить, как Добби и след простыл.

Гарри ожидал взрыва, но его так и не последовало.

— Гермиона?

— Гарри, твой синдром спасения людей уже не раз тебе помогал. Давай просто подождём и посмотрим.

По воспоминаниям, которыми Гермиона делилась с Гарри, Луна знала о её отношении к домовикам. Оставалось только догадываться, что они с Гарри сейчас обсуждают. Но когда Добби явился со своей подругой, она просто не могла не попросить:

— Гермиона, пожалуйста?

Добби буквально принёс Винки на руках, поскольку самостоятельно она стоять явно не могла. А слёзы, текущие по его щекам, тоже свидетельствовали, насколько скверной была ситуация. Конечно, никто из подростков не сомневался в словах Добби, что Винки потеряла волю к жизни — доказательства налицо.

Теперь то ли Гермиона, то ли Гарри (сейчас это не имело никакого значения) тоже плакал/а.

— Гермиона?

— Ох, Гарри, помоги ей всем, чем сможешь. Для неё всё что угодно будет лучше, чем сейчас!

— Винки, ты меня слышишь?

Маленькая эльфийка едва сумела поднять голову. А уж о том, чтобы понять, что происходит, речи вообще не шло.

— Ты мерзкая ведьма, которая даёт эльфам одежду. Но ещё я вижу Гарри Поттера…

— Это Гарри говорит с тобой. Добби согласился стать моим эльфом, но у меня есть место для ещё одного. Добби сказал, что его подруга Винки хороший эльф. Ты хочешь стать моим эльфом?

Эльфийка молчала, и Добби заговорил с ней, не ставя на пол.

— Винки, великий Гарри Поттер хочет, чтобы ты присоединилась к его семье.

— Винки не может, Винки плохой эльф. Оба старых хозяина Винки пытались навредить Гарри Поттеру, Винки не может не быть плохим эльфом.

— Мой прежний хозяин тоже пытался убить великого Гарри Поттера, но теперь Добби эльф Поттеров. Как и твои старые хозяева, мой старый хозяин тоже не смог убить великого Гарри Поттера. Добби хочет, чтобы Винки была эльфом Поттеров. Скажи Гарри Поттеру сэру, что Винки тоже этого хочет.

— Винки хочет, но Винки плохой эльф…

— Винки, Добби говорит, что ты хороший эльф. Этого мне вполне достаточно. Ты хочешь стать моим эльфом?

Винки кивнула, и Добби поднёс её поближе к кровати. Гермиона-и-Гарри положили руку на голову эльфийки, а Добби объяснил, что говорить.

— Винки, я беру тебя своим эльфом. — Их окутал мягкий свет, и все увидели, как в больших и выразительных глазах, которые только что казались мертвыми, загорелась искра жизни.

— Добби, присмотри за Винки, пока ей не станет лучше.

— Винки скоро почувствует себя гораздо лучше. Гарри Поттер, сэр и его Грейнджи сильные волшебники. Это поможет Винки больше всего на свете, — всё ещё держа подругу на руках, Добби с хлопком исчез.

— Гермиона, ты не против?

— Если ты пригласил в свою семью Добби, сделать то же самое для Винки в десять раз лучше. Бедная эльфийка наверняка не продержалась бы и до выходных. Ты только что спас ей жизнь, как я могу возражать?

Пожелав Гермионе спокойной ночи, Гарри «перешел» к Луне. Девушки очень хотели выспаться — завтра будет напряжённый день.

* * *

Луна и Гермиона завтракали за столом Гриффиндора, когда к ним присоединился Рон. А поскольку не сразу принялся за еду, его подруга сразу поняла — что-то не так.

— Гермиона, можно тебя на минутку? Наедине?

Теперь он выразительно смотрел на Луну, однако Гермиона, взяв её за руку, остановила равенкловку.

— Всё, что хочешь сказать мне, можешь сказать и при Луне. Она знает обо всём, что произошло со мной, тобой и Гарри за последние четыре года.

Рон покраснел так, что румянец «захватил» шею, и вспыхнули даже кончики ушей.

— Это и Луны касается, но не думаю, что смогу говорить об этом перед девушкой, которую толком не знаю.

— Тебе потребовалось три с половиной года, чтобы понять, что на самом деле я девушка. Извини, у нас нет времени ждать, пока ты как следует познакомишься с Луной. Завтра мы уезжаем из Хогвартса, так что выкладывай.

Глубоко вздохнув, Рон так и поступил:

— Девчонки заметили, что последние несколько ночей тебя не было в спальне. А сестра Парвати с Равенкло выяснила, что Луны тоже не было в башне Равенкло. Последние слухи сводят эти два факта вместе и делают вас... ну, ты знаешь…

У Рона никогда бы язык не повернулся, поэтому Гермиона избавила его лишнего смущения и немного помогла:

— Подружки-любовницы? Лесбиянки? — Рон кивнул и с удивлением увидел, что Гермиона улыбается. — Ну, две последние ночи мы и впрямь провели вместе.

Челюсть Рона едва не сломала стол, что заставило Гермиону и Луну рассмеяться. Но первая быстро стала серьёзной.

— А сестра Парвати случайно не упоминала, что Луна часто ночует за пределами башни Равенкло? И в основном потому, что эти сварливые стервы выгоняют её из собственной спальни? Так вот, мы нашли безопасное место и вместе пытаемся помочь Гарри. Луна — моя подруга, а я уже тебе говорила, что я — девушка Гарри.

Рона это явно утешило, поскольку он сразу потянулся к еде и начал наполнять свою тарелку. Гермиона, как обычно, права, а он просто привык считать её правильной ведьмой. Рон был достаточно честен, чтобы признаться самому себе, что понятия не имеет, как справится с ситуацией, если бы Гермионе нравились девочки, а не мальчики.

— Ну и как, получается у вас помочь Гарри? А я могу помочь?

— Прости, пожалуйста. Мало того, что помочь ты не сможешь, я даже рассказать тебе ничего не могу. — На сей раз Рон покраснел не от смущения — сказался широко известный характер Уизли, которым он обладал в избытке. Распознав признаки неминуемого взрыва, Гермиона попыталась предотвратить эту катастрофу:

— Это не значит, что я тебе не доверяю. Я знаю — чтобы помочь Гарри, ты сделаешь что угодно. На самом деле, ты уже помогаешь. — Это успокоило друга, и Гермиона рассказала всё, что могла: — Мы получили письмо от Гарри к мадам Боунс. Кстати, помнишь, это ведь была твоя идея? Вчера она была здесь, желая выяснить, как нам это удалось. А пока мы беседовали, Дамблдор решил покопаться у меня в голове и таким образом всё узнать. Я это обнаружила и вышвырнула его вон. Сомневаюсь, что он попытается снова. По крайней мере, не со мной. Ты же, с другой стороны…

Быстро сообразив, о чём речь Рон, закончил за неё:

— ...скорее всего, Дамблдор сможет прочитать меня как открытую книгу. Ты ничего не можешь мне рассказать, иначе он скоро об этом узнает. А как же Луна?

— Эй, это же ты лучший друг Гарри, а я просто чокнутая Лавгуд. Они же не в курсе, что я в этом замешана. И кто будет тратить время, пытаясь прочитать мои мысли? Мне всего-то один день нужно не попадаться директору на глаза, прежде чем мы отсюда уедем. А сегодня нас никто не найдёт.

— Значит, где ты будешь сегодня, тоже секрет?

Это заставило Гермиону снова улыбнуться, но тут отличилась Луна:

— Знаешь, Рональд, с твоей стороны это весьма проницательно. Ты уверен, что не должен быть на Равенкло?

Вопрос заставил Рона остановить полную ложку на полпути ко рту — верный признак, что Луна задела его за живое. Гарри рассмеялся у неё в голове, да и Гермиона тоже расхохоталась

Усмехнувшись, Рон продолжал наслаждаться завтраком. Он волновался, когда садился за стол, но этот смех окончательно его успокоил. Гермиона явно сумела связаться с Гарри, иначе зачем бы Дамблдору пытаться прочесть её мысли? А если директор попытается проделать то же самое с ним … нет, лучше ему не знать, что происходит. Хранить секреты он мог едва ли лучше Хагрида, причём безо всякой легилименции. Он точно не раскроет того, чего не знает, а значит, не сможет предать своих лучших друзей. То есть, всё хорошо.

Никто не обратил внимания на двух девушек, входивших в женский туалет. Хотя обычно туда заглядывали разве что по отчаянной нужде. Тем более, одна из этих двоих — чокнутая Лавгуд, и этого достаточно.

Им повезло — видимо, Миртл рыдала где-то ещё, и Гермиона без лишних свидетелей пошипела на нужную раковину. Несмотря на память Гарри об этом событии, девушки слегка удивились, глядя, как та проваливается в пол.

Заглянув в тёмный провал, Луна тяжко вздохнула:

— Жаль, что у нас нет профессора, которого можно сбросить туда первым. У меня есть несколько подходящих кандидатур.

— Гарри предлагает министра магии, а затем закрыть раковину. С этим трудно спорить. Тем более, нам предстоит скатиться туда на заднице. Ну ладно, нет смысла тут стоять и расстраиваться. Итак нетрудно догадаться, что всё плохо. Гарри сказал "там грязно", но мальчики понимают это слово по-своему. — Пытаясь хоть как-то защитить волосы, Гермиона натянула капюшон мантии, прыгнула в дыру и с протяжным воплем полетела вниз. Затем наступила тишина. Луна надеялась, что подруга благополучно достигла дна. К счастью, вскоре снизу отчётливо долетел её голос:

— Поттер, кажется, ты плохо на меня влияешь. Мне бы понравилась эта горка, будь она почище. Луна, спускайся! — Гермиона и Гарри молча посмеивались над ссылкой на маггловскую телепередачу, о которой Луна понятия не имела.

Взяв пример с подруги, Луна спрятала волосы под капюшон и прыгнула вниз. Только вот приземление на кучу мелких костей ей совершенно не понравилось.

Гермиона зажгла Люмос и решила: прежде, чем углубляться в туннель, надо проверить, сумеют ли они вернуться, как запланировали.

Буквально через несколько мгновений после того, как его позвали, с хлопком появился Добби.

— Молодец, Добби! Мы сомневались, что ты найдёшь нас здесь, но теперь можем быть спокойны.

— А мисс Грейнджи не хочет, чтобы Добби пошел с ними? Добби не нравится оставлять в этом месте подруг Гарри Поттера, сэра одних.

— Молодчина! Рядом с тобой я точно буду чувствовать себя гораздо увереннее. Как дела у Винки? — тут же вмешалась Луна.

— Винки гораздо лучше, мисс. Просто знать, что она снова нужна, очень помогает Винки. Сильная магия её хозяев тоже. Винки говорит, что готова приступить к работе уже сегодня, но Добби посоветовал Винки отдохнуть до завтра. Добби не знал, надо ли сначала спросить разрешения у Гарри Поттера, сэра, прежде чем сказать Винки…

На этот раз в разговор вмешалась Гермиона:

— Гарри просил тебя присмотреть за Винки, и ты это сделал. Гарри очень тобой доволен.

Только на этот раз малыш не больно-то её слушал. Просто они дошли до сброшенной шкуры василиска, и большие глаза Добби едва не вылезли из орбит. Когда они подошли к завалу, домовик, щёлкнув пальцами, моментально расчистил проход.

— Добби, вот почему это блестящая идея — пойти с нами. Мы с Гермионой потратили бы уйму времени, пытаясь пробить дыру, чтобы пролезть вдвоём.

Затем Добби обратил внимание на состояние их мантий. Ещё один щелчок его волшебных пальцев — и всё чисто.

— Знаешь, Гарри, я могу привыкнуть к эльфам. Добби, ты самый лучший!

Это заставило домовика покраснеть. Работая на Малфоев, он не привык слышать похвалу.

Массивная круглая дверь, закрывавшая вход в саму Тайную Комнату, открылась после ещё одного приказа на парселтанге. Но вместо того, чтобы войти внутрь, Гермиона и Луна застыли, желая оказаться отсюда как можно дальше. Невероятная вонь заставила задыхаться, а глаза так сильно слезились, что они почти ничего не видели.

Гермиона изо всех сил старалась наложить на себя чары головного пузыря. Только вот это и так довольно сложное заклинание, а уж если ты ещё и задыхаешься... Поэтому когда Гарри напомнил попросить о помощи Добби, Гермиона быстро последовала его совету.

— Добби, можешь что-нибудь сделать с этим мерзким запахом?

Ещё один щелчок пальцев, и она снова может нормально дышать.

— Кажется, теперь я знаю, зачем волшебники привязывают к себе эльфов. Наверняка они одни из самых могущественных магических существ на планете.

Гарри полностью согласился с этим выводом, а затем показал Гермионе воспоминание, как Добби отшвырнул Люциуса Малфоя, словно тряпичную куклу.

Пока они шли к василиску, маленький эльф расстроился до слез. Он же видел Гарри Поттера, сэра сразу после того, как тот победил это существо. Однако Добби никогда и в голову не приходило, что оно такого размера. И в тот же самый день Гарри Поттер, сэр сумел освободить Добби. А это значит, он ещё более великий волшебник, чем считал Добби!

Мысль о том, что в поклонении своему герою малыш может зайти ещё дальше, изрядно нервировала Гарри. А тут ещё и Гермиона дразнилась, что Добби прав. Вот и жди от неё помощи!

Луна в смятении смотрела на разлагавшееся существо.

— Гермиона, чтобы вырубить эти клыки, нам понадобится что-то вроде топора. Только я не вижу, что можно превратить в нужные инструменты.

Гермиона испытывала отвращение к предстоявшей работе. И хотя Добби очистил воздух, источник зловония никуда не делся.

Шкура василиска казалась неповрежденной, но под ней угадывалось лёгкое движение. То ли это благодаря медленному разложению, то ли там действительно кто-то ползал, пожирая гигантскую змею изнутри, — Гермиона выяснять не собиралась. С её точки зрения, того, кто способен съесть василиска, следовало избегать любой ценой. Громкий влажный чавкающий звук встревожил девочек, но обернувшись, они увидели, как один из самых крупных клыков вырвался из пасти гигантской мёртвой змеи и поплыл к ним. За ним последовал ещё один, и вскоре Добби сложил перед подругами небольшую кучку смертоносных клыков.

Когда их набралось с полдюжины, Гермиона остановила домовика. Ведь даже мёртвый василиск невероятно устойчив к магии. А они с Луной видели, каких усилий стоило Добби вырывать эти клыки магией.

Гермиона позволила Гарри «перехватить» над собой контроль, чтобы лично поблагодарить Добби за тяжёлую работу. Луна же, надев перчатки из драконьей кожи, тщательно завернула клыки, чтобы они не представляли опасности, пока не потребуются.

Только вернувшись в туннель и закрыв за собой толстенную круглую дверь, они вздохнули с облегчением.

— Это было невероятно отвратительно! Жду не дождусь принять душ. Чур, я первая!

— Гермиона, я просто не способна сидеть и слушать, как ты там плещешься. И точно захочу запрыгнуть туда же. Ждать своей очереди не желаю, поэтому Гарри придётся закрыть глаза. Тем более, в этом душе хватит места для двоих.

Это заставило Гермиону рассмеяться.

— Кажется, ты потрясла Гарри до глубины души. Он может столкнуться с этим чудовищем только с мечом, но одна только мысль о нас двоих в одном душе вгоняет его в ступор. Добби, можешь нас отсюда вытащить?

Через несколько мгновений все трое очутились в туалете Миртл. И первым делом девушки опустились на колени, обнимая и целуя эльфа в покрасневшие щёки. Именно благодаря ему отвратительная, трудная и даже опасная задача превратилась в относительно простую. Довольный Добби отправился проведать Винки, а Гермиона и Луна собрались немедленно уничтожить крестраж.

Зная, что у подруги в присутствии Гарри гораздо больше шансов разобраться с этой мерзостью, Гермиона предложила:

— Луна, о Волдеморте ты знаешь больше меня. Думаю, Гарри должен быть с тобой, а я вас прикрою.

Гарри «перешёл» к равенкловке, и они поднялись на седьмой этаж. Появившаяся на этот раз дверь отличалась от той, что вела в привычную спальню.

Оглядев огромное помещение, буквально набитое всевозможными магическими безделушками, Луна схватила ошарашенную Гермиону за руку.

— Нам надо держаться вместе. Тут и без крестража, который мы ищем, наверняка полно очень опасных вещей.

Воспоминания Волдеморта привели их прямо к диадеме Равенкло. Но стоило им подойти поближе, как Гермиона кинулась вперёд.

— Ох, какая прелесть!

— Petrificus Totalus! — не дав подруге упасть, Луна её подхватила и прислонила к ближайшему шкафу.

— На диадеме мощные чары принуждения, заставляющие взять её в руки. Джинни тоже попала под их влияние и не могла не писать в дневнике. Меня же от них защищает Гарри. Прости, но пока не разберусь, придётся тебе постоять.

Прежде чем взять диадему и положить её на пол, Луна надела перчатки из драконьей кожи. А затем развернула один из клыков василиска. И без малейшего колебания ткнула клыком в крупный драгоценный камень в центре ободка.

Сначала она подумала, что ничего не вышло, но вскоре из трещины в камне повалил зелёный дым. И быстро начал принимать очертания человеческой фигуры. Луна тут бросилась к Гермионе, отменяя чары. И теперь они, буквально вцепившись друг в друга и не в силах пошевелиться, с ужасом глядели на призрачного Волдеморта. А затем сотканный из дыма Тёмный лорд испустил жуткий вопль, заставив девушек вскрикнуть.

Гермиона тут же вспомнила «Волшебник из Страны Оз», а именно тот момент, когда злой волшебник "растаял". Дело в том, что дым, казалось, втянулся сам в себя и осел на пол, оставив рядом с диадемой маслянистую чёрную кляксу.

Когда всё закончилось, Гермионе быстро удалось взять себя в руки, а вот Луна чувствовала себя совсем разбитой. И прижавшись к подруге, бурно разрыдалась.

— Луна, всё в порядке, всё кончено.

— Нет, не кончено. В голове у Гарри сидит такая же мерзость, а мы не знаем, как её оттуда вытащить. Остальные меня не волнуют! Всё, чего я хочу — вытащить это из Гарри, и чтобы после этого он остался жив. Министерство швырнуло его в Азкабан, Дамблдор пытался проникнуть в твой разум — да к чёрту их всех! Я просто хочу исцелить Гарри, а потом мы уедем из страны. И пусть они тут бултыхаются в собственном дерьме!

— Знаешь, на тебя это непохоже.

Луне это помогло справиться с рыданиями и даже вызвало безрадостную улыбку.

— Гарри сейчас сказал то же самое. Вы двое настолько на одной волне, что иногда это пугает. В ту ночь, когда я встретила Гарри, а затем и тебя, Гермиона, моя жизнь изменилась. И я не хочу возвращаться! Не хочу, чтобы всё было как раньше. Только не сейчас, когда я поняла, как это здорово, если у тебя есть друзья! Это будет слишком жестоко.

— Я никуда без тебя не уйду. И готова поспорить, Гарри только что повторил. Ты сказала, эта штука сидит в нём уже очень давно. Ничего же не случится, пока мы поймём, как её убрать.

Луна сквозь слёзы с отчаянием взглянула на подругу.

— Не думаю, что у нас много времени. Эту тварь разбудили на кладбище, и, похоже, чем дольше Гарри в Азкабане, тем сильнее она становится. Поэтому надо её вытащить как можно быстрее. Знаешь, мне кажется, надо заставить поработать над этой проблемой тех, кто знает гораздо больше нас.

Крепко обняв плачущую подругу, Гермиона попыталась успокоить её и Гарри:

— Завтра мы отсюда уедем, а в воскресенье увидимся с лучшим профессором Защиты за время нашей учёбы, бывшим аврором, да и твоего отца добавим в команду. А пока не вернём Гарри домой, попытаемся выманить что-нибудь полезное у Волдеморта. Мы обязательно справимся — ты просто должна верить!

— Ты не представляешь, как я хочу верить! Но понимаешь, не думаю, что крестраж в Гарри знает, как оттуда выбраться. Если он не скажет, то кто?

— Несомненно, Волдеморт был очень умным магом, но никто не может знать всего. Дамблдор зачастую об этом забывает. Мы обязательно найдём ключ к разгадке! Я точно знаю. Давай выйдем отсюда и превратим Комнату обратно в твою спальню. После всего этого я ещё сильнее хочу в душ. И не вижу смысла ждать друг друга — Гарри всё равно увидит наши воспоминания. Возможно, побывав в душе с нами обеими, он поборется с дементорами на равных.

Убирая диадему, Луна улыбнулась и хитро взглянула на Гермиону.

— Гарри только что смирился с этой мыслью. Говорит, увидев нас обеих в душе, сумеет сразиться не только с дементорами, но и с самим Волдемортом.

* * *

Дамблдор ввязался в борьбу против трёх факультетов разом, и этот поединок ему точно не выиграть. После пира ему пришлось встать и объявить обладателя школьного кубка. Обычно это объявление сопровождали бурные аплодисменты победителей и вежливые хлопки остальных. Но сегодня объявление Слизерина победителем Гриффиндор, Равенкло и даже Хаффлпафф встретили насмешками и громким свистом. Краем глаза директор заметил, как Минерва, Филиус и Помона с отвращением на лицах покидают зал. Это послужило сигналом — три факультета тоже встали и ушли, и только самодовольные слизеринцы остались на своих местах.

Альбус понятия не имел, скольких учеников благодаря этому трюку не досчитается Хогвартс. Но ради общего блага школе придётся с этим смириться. И если в результате хоть одна семья покинет Британию ради собственной безопасности, значит, оно того стоило. В конце концов, что такое выигравший кубок Слизерин по сравнению со спасёнными детскими жизнями?

Пока Фадж не вытащит голову из задницы Малфоя, светлая сторона мало что может сделать. На завтра он уже назначил собрание реформированного Ордена Феникса. И пока дети едут в Лондон, встреча состоится в «Кабаньей голове». Альбус пока не решил, что именно скажет своим соратникам, хотя одно знал наверняка: он не станет упоминать, что человек, которому предсказано победить Тёмного лорда, в настоящее время заперт в Азкабане. И как только выйдет из тюрьмы, наверняка сразу же покинет страну.

Конечно же, он заметил, что мисс Грейнджер не украсила сегодняшний пир своим присутствием, хотя иного и не ожидал. Попавшись на том, что заглянул в её разум, он совершил серьёзную ошибку. Хотя до сих считал себя правым, ведь девушка определённо знала что-то такое, в чём он отчаянно нуждался. Жаль только, его тогда поймали.

Правда, ни Минерва, ни Амелия не разделяли этой точки зрения и не постеснялись его в этом убедить. Особенно постаралась последняя, когда громогласно выразила своё мнение. Конечно, она прекрасно понимала, что мисс Грейнджер знает больше, чем говорит, но теперь благодаря Альбусу Дамблдору узнать от неё что-то полезное крайне маловероятно, если вообще возможно. Очевидно, и до этого инцидента мисс Грейнджер не шибко-то доверяла персоналу Хогвартса, и Альбус не мог не согласиться, что его поведение только усугубило ситуацию.

Как и все остальные сотрудники (хотя Северус наверняка никогда в этом не признается), Альбус знал, что мисс Грейнджер — исключительно одарённая молодая ведьма. Однако даже его озадачило, каким образом ей удалось провернуть трюк с письмом Гарри из Азкабана. Они даже наложили чары на почерк, сравнив его с парочкой эссе по Трансфигурации. Но высокий процент совпадений не оставил места для сомнений — письмо действительно написано рукой Гарри Поттера. Эти заклинания разработали, дабы помешать студентам списывать на экзаменах. А чтобы предприимчивая молодёжь не изобрела, как их преодолеть, держали в строгом секрете. Мисс Грейнджер попросту негде о них прочитать, не говоря уже о том, чтобы преодолеть такую могущественную магию.

Придётся ждать, пока Фадж выпустит Гарри из Азкабана. И только тогда попытаться повлиять на тех, кто близок к мальчику. И таким образом вновь хоть как-то повлиять на него самого. А в данный момент единственные, к кому он прислушивается (и одновременно они всё ещё разговаривают с Альбусом Дамблдором), это Уизли. По сравнению с Сириусом, Ремусом и мисс Грейнджер это словно линия пешек (ну, Рональд в лучшем случае конь) против ферзя и двух ладей.

И чем дольше Гарри сидит в Азкабане, тем радикальнее становятся его ближайшие друзья. Поэтому Альбус хотел, чтобы мальчик убрался оттуда как можно быстрее. Однако есть серьёзная проблема: Фадж играл — если это можно назвать игрой — мастерски. И только резко упавший рейтинг общественного мнения может заставить министра сменить курс. Возможно, заявление Амелии «Пророку» и вызовет некоторый резонанс, но, контролируя эту газету, Министерство не допустит ничего подобного. А сам Альбус, Гарри, да и ведьмы и колдуны Британии нуждались в большем, и немедленно.

Он понятия не имел, что вскоре его желание исполнится. Ксено Лавгуд собирался выпустить джинна из бутылки самым драматичным образом.

* * *

Четыре года принимая душ в компании соседок по общежитию, Гермиона давно привыкла к зрелищу и звукам, сопровождавшим совместное купание. Но сегодня всё было иначе. Всякий раз, когда Луна бросала взгляд в её сторону, Гарри видел ровно то же самое. Честно говоря, такие водные процедуры попахивали развратом.

Впрочем, поначалу их с Луной гораздо больше беспокоила сегодняшняя грязь, реальная и воображаемая. Однако в третий раз намылив голову, Гермиона наконец-то призналась сама себе, что испытывает немалое постыдное удовольствие, зная, что Гарри смотрит на неё глазами Луны. И такая честность необходима, поскольку присоединившийся к ней Гарри наверняка узнает правду.

Она знала, что у Луны никаких проблем, если Гарри видел и испытывал то, что она считала естественными физиологическими функциями. И, похоже, начинала понимать, хотя и не до конца, чего добивалась подруга. А ёе собственное оправдание этого маленького шоу гораздо проще. Если, подсмотрев за ней в душе, Гарри будет гораздо легче в Азкабане — да не вопрос, пускай смотрит.

В конце концов, чтобы помочь Гарри справиться с ужасами, с которыми ему пришлось столкнуться, Гермиона Грейнджер готова зайти гораздо дальше, чем показать, как принимает душ. Особенно если это ему поможет. А окончательно решит, когда спросит Гарри, действительно ли ему помогло. Или это не более чем маленькое запретное удовольствие для них обоих.

Единственное, в чём она с ним согласна — между ними не должно быть никаких секретов, и уж точно никакой лжи.

Выйдя из душевой, девушки обнаружили пушистые белые полотенца и домашние халаты. А когда вытерлись и оделись, появились два кресла и столик с едой. Похоже, Добби и Винки решили их избаловать.

Поскольку именно Луна хранила воспоминания Волдеморта, она позволит Гарри взять её под контроль, пока они напишут Дамблдору. А потом вместе просмотрят эти воспоминания, чтобы не пропустить какую-нибудь мелочь. Так что пока Луна «передала» Гарри подруге, чтобы пара насладилась совместным ужином.

И теперь с удовольствием любовалась покрасневшей Гермионой. Похоже, они с Гарри обсуждают недавние водные процедуры. Из воспоминаний Гарри девушки уже знали, что вплоть до этого момента он вообще не знал любви. И даже единственное воспоминание о родителях вызвано дементором и вызывало исключительно ужас. Луна на себе прочувствовала, какой прилив уверенности испытал Гарри, когда Гермиона открыто продемонстрировала ему свою любовь.

Для Гарри поступки всегда важнее слов, и поступки Гермионы привели Луну в восторг. В их отношениях именно Гермиона станет брать на себя инициативу. У Гарри ведь ни капли опыта нормальной жизни, так откуда ему знать, как должны развиваться и крепнуть близкие отношения? Эти его отвратительные родственники — точно не пример. Можно заявить смело — вплоть до недавнего совместного душа утверждение Гермионы, что ему больше никогда не придётся возвращаться на Тисовую, стало для него самым ярким моментом в жизни.

Они чудесно поужинали вместе, прежде чем Луна-и-Гарри сели составлять заметки для директора. Кстати, там следовало оставить место, если сегодня Луна обнаружит ещё что-нибудь интересное.

* * *

Глаза Луны распахнулись, и Гермиона увидела совершенно иную Луну Лавгуд. Та была совершенно вне себя от ярости. И теперь Гарри вместе с Гермионой ждали, что же именно так разозлило их обычно спокойную подругу.

— Гермиона, Дамблдор нам не друг, и уж тем более ему нельзя доверять. Гарри — дитя пророчества, а я точно знаю, что Дамблдор никогда об этом даже не заикался.

— Ни я, ни Гарри понятия не имеем, о чём ты.

— Ещё до рождения Гарри Трелони изрекла пророчество. Причём на глазах у Дамблдора. Его подслушал Снейп, а затем передал Волдеморту. Вот почему Поттеры прятались, вот почему Волдеморт продолжает преследовать Гарри! Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... /* Прим. перев.: из ru.harrypotter.wikia.com */

— Вот дерьмо! Знаешь, Гарри разозлился ещё пуще тебя. Он же спросил у Дамблдора в конце первого курса, почему Волдеморт за ним охотится, но директор отказался отвечать. Нет, он не солгал, а просто отказался рассказать то, что Гарри имел полное право знать. А Дамблдор знает, что Снейп подслушал пророчество и передал его Волдеморту?

— Да. Услышав это, Волдеморт послал Снейпа шпионить за Дамблдором. Кстати, Снейп умолял хозяина сохранить Лили жизнь, поэтому Волдеморт попросил её отойти в сторону.

— Что?! Снейп правда думал, что мать Гарри просто отойдёт в сторонку и позволит Волдеморту убить её ребенка? Да стоило Гарри поступить в Хогвартс, как эта больная сальноволосая свинья превратила его жизнь в самый настоящий ад! И он же в первую очередь виноват, что Гарри остался сиротой.

Попытавшись успокоиться, Гермиона заставила себя сделать пару глубоких вдохов. А ведь это непросто — Гарри в её голове серьёзно разбушевался.

— Эта новость здорово всё усложняет. Пожалуй, нам такое уже не по зубам. Надо как можно скорее поговорить с Сириусом, Ремусом и твоим отцом. Как насчёт заметок и клыков василиска — всё равно оставляем их Дамблдору?

Прежде чем ответить, Луна на мгновение задумалась:

— Хотя Дамблдор нам не друг, он определённо враг Волдеморта. Думаю, можно ему доверять сделать всё необходимое, чтобы прикончить Волдеморта.

Гермиона в ответ кивнула.

— Гарри согласился, хотя и неохотно. Вы узнали что-нибудь ещё про крестражи?

— Пещера на побережье неподалёку от места, куда детей из приюта возили на прогулки. А поскольку именно Дамблдор принёс Тому письмо из Хогвартса в этот самый приют, ему и карты в руки. Хижину Гонтов он тоже легко найдёт — в Министерстве наверняка есть адрес.

Разговор с Луной позволил Гермионе немного остыть. А чтобы окончательно успокоиться, она сменила тему:

— Как Гарри справился с дементорами и Волдемортом на этот раз?

— О, это просто фантастика! Я видела, как Волдеморт пытался изменить счастливые воспоминания Гарри, но потерпел полный крах. Мало того, чувства Гарри к тебе серьёзно ранили Волдеморта. В нём столько ненависти, что для него любовь Гарри к тебе, словно солнечный луч для вампира. А когда первые атаки провалились, Волдеморт забился поглубже. Ты для Гарри — самое мощное оружие! И именно с его помощью можно уничтожить этот огрызок. Вот почему я так разозлилась.

— Луна, извини, но ты опять сбила нас с толку.

— Если любовь Гарри к тебе настолько опасна для этого кусочка Волдеморта, значит, у нас появилась зацепка. И теперь можно искать способ, как его оттуда вытащить. Есть ритуалы, основанные на любви, причём они так же сильны, как и тёмные, которые Волдеморт проводил над собой. Эти он, конечно же, в расчёт не принимал. А поскольку вы оба девственники, сила этих ритуалов значительно возрастёт.

Конечно, Гермиона знала, что взгляды Луны на подобные вещи гораздо либеральнее, чем у неё или Гарри, однако это уже слишком. Поэтому, как ни старалась, не сумела сдержать потрясенного вздоха:

— Луна!

А подруга продолжала, как ни в чём ни бывало:

— Я-то думала, мы вытащим эту штуку из Гарри, а потом все трое уедем из Британии, оставив все проблемы позади. Но теперь, с этим глупым пророчеством, Волдеморт от нас не отвяжется. Вот почему я по-прежнему считаю, что надо оставить Дамблдору клыки василиска и наши заметки. Мы позаботимся о крестраже в Гарри, а директор — об остальных. А когда закончим, вот тогда и посмотрим, что будет дальше.

И только теперь она заметила явное потрясение Гермионы.

— Ну что опять?

— Хочешь сказать, чтобы вытащить эту штуку из Гарриной головы, мы с ним должны заняться сексом?

— Нет. — Впрочем, облегчение подруги оказалось недолгим. — Я говорю, что в качестве ритуала, который должен избавить Гарри от этой мерзости, вы с ним обязаны заняться любовью. Знала бы, что это спасёт ему жизнь, отдалась бы Гарри мгновенно, но со мной не сработает. Я ему нравлюсь, но знаю, кого он действительно любит. Надеюсь, именно любовь вышвырнет Волдеморта из Гарриной головы. А просто секс тут не поможет.

Увидев, что от шока у Гермионы язык отнялся, Луна сообщила друзьям несколько прописных истин:

— В следующем месяце Гарри стукнет пятнадцать лет, а примерно через шесть недель тебе исполнится шестнадцать. Мой день рождения тоже в сентябре, и мне, как и Гарри, будет пятнадцать. Разумеется, я задумывалась о сексе, и мы обе знаем, что Гарри тоже. И я сильно сомневаюсь, что тебя подобные мысли не посещали. И потом — это же просто вариант. А прежде чем хотя бы задуматься о чём-то таком, надо вытащить Гарри из Азкабана. Ведь до того, как мы узнали, что любовь к тебе может навредить Волдеморту, у нас вообще ничего не было. Так, на ночь Гарри оставишь себе. Мы уже кое-что нашли, завтра отсюда уедем, часть лета я проведу с друзьями, поэтому мне достаточно просто прижаться к тебе.

Так она и поступила, и Гермиона с удовольствием приняла её в объятия. Однако всё внимание обратила внутрь себя. Очень уж хотела знать, что по поводу этой идеи думает Гарри.

Чувствуя, что её неуверенность снова возвращается, тот сделал всё возможное, чтобы успокоить любимую.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя и считаю очень красивой. Так что ни на секунду не сомневайся, что я хочу тебя.

— Но как насчёт предложения Луны? Ты ей веришь?

— Я доверяю Луне свою жизнь, а она точно в это верит. Думаю, надо сделать так, как она предложила... подождать, пока я выберусь из Азкабана, и только потом обсуждать.

Намеренная пауза в его размышлениях заставила Гермиону затаить дыхание. Что ж, он не стал испытывать её терпение:

— Ты сделал это нарочно, но всё-таки прав. — слышать смех Гарри у себя в голове — это замечательно, но Гермиона захотела слегка отомстить.

— Но помни — рассказывать моим родителям о любовном ритуале будешь ты.

Теперь настала очередь Гарри потрясённо замолчать. А Гермиона усмехнулась и покрепче прижалась к Луне. Завтра будет долгий день. Правда, они пока не представляли, насколько.

* * *

Утром Гермиона с Луной спустились на завтрак пораньше, и в Большом зале сразу появилась Хедвиг с посылкой для равенкловки от её отца. Это оказался последний выпуск «Придиры» с весьма взрывоопасным содержанием. Если «Пророк» просто сообщал ведьмам и колдунам Британии новости о Гарри Поттере, то «Придира» затрагивал темы, о которых его конкурент даже заикнуться не посмеет. В частности, в этом номере журнал информировал читателей о причинах, по которым Гарри Поттера бросили в Азкабан.

Гермиона передала Гарри контроль, и тот тайком подписал пару экземпляров прямо у неё на коленях. Но подписал так, чтобы руки скрывал стол. Затем Луна позаботилась, чтобы на столе у каждого факультета лежали как минимум два экземпляра «Придиры». И даже передала ещё один профессору МакГонагалл, чтобы на преподавательском столе тоже появился свой экземпляр. И только потом вернулась к Гермионе.

Рон устроился напротив, и заранее подготовленные вопросы попросту застряли у него в глотке, стоило Гермионе небрежно подвинуть ему журнал. Да уж, заголовок говорил сам за себя:

Гарри Поттер — собственными словами.

Рон только тихо присвистнул — ну дают девчата! И тут к ним подошёл взволнованный Колин.

— Представляете, мою фотографию опубликовали! Вот уж не ожидал. Луна, поблагодари, пожалуйста, своего отца.

Однако у Гермионы нашлось кое-что, что порадовало Колина ещё сильнее. Она протянула мальчику его собственный персональный экземпляр. Когда Колин увидел автограф, его глаза едва не выскочили из орбит.

— Как ему это удалось?

— Это же Гарри. Он действительно ценит твою помощь.

Гарри мог выбраться из Азкабана только в том случае, если магическая общественность заявит протест и потребует у Фаджа выпустить его на свободу. Донести до людей, что Волдеморт вернулся, это только первая фаза этого плана. Вторая фаза — заставить ведьм и колдунов Британии считать, что Гарри гораздо сильнее, чем они думали. И вот тогда они сами придут к выводу, что только Гарри Поттер способен справиться с недавно воскресшим бандитом-Волдемортом. А всё, что сегодня узнают студенты, станет известно родителям, как только их сыновья и дочери сойдут с поезда в Лондоне. Тем более, Гермиона ничуть не сомневалась, что Колин обязательно покажет всем желающим, что именно она ему вручила.

Колин снова взглянул на свою главную драгоценность. Номер национального журнала с его фотографией на первой странице теперь гораздо уникальнее, поскольку внизу красовалась надпись: "Моему другу Колину", за подписью Гарри Поттера.

Затем к ним в компании нескольких друзей (не иначе как для моральной поддержки) подошла первокурсница с Хаффлпаффа.

— Гермиона, в журнале Гарри благодарит моего отца. А откуда он знает его имя?

— Эби, Гарри может посылать письма из Азкабана, так неужели ты думаешь, он не сумеет выяснить имя твоего отца? — Тут Гермиона протянула ещё один подписанный экземпляр «Придиры». — Гарри знает и о фотографиях на стене твоей комнаты — вот тебе ещё одна.

Увидев, что там написано, и прочитав это своим друзьям, девочка едва могла дышать.

— "Для моего друга Эби. Спасибо за помощь. С любовью, Гарри". Неужели он действительно это написал?

Отчаянно нуждаясь в неопровержимых доказательствах, девочка протянула журнал Гермионе, но вместо неё ответил Рон:

— Это и в самом деле почерк Гарри — его просто невозможно подделать.

Услышав такое от лучшего друга Гарри Поттера (а девушка Гарри ещё и одобрительно кивнула), Эби прижала драгоценный журнал к груди и вернулась за стол Хаффлпаффа вместе с не менее удивлёнными друзьями.

Впрочем, преподаватели большую часть этой драмы пропустили, поскольку оказались слишком заняты — они собрались вокруг экземпляра «Придиры», который Луна выдала Минерве. И даже зная о возвращении Волдеморта, их изрядно удивило чёткое изложение событий того вечера. Рассказ был точен до деталей, и читателя ничего не отвлекало от основной темы. Кстати, Гарри не называл никаких имён: ни Петтигрю, ни кого-либо из Пожирателей смерти, которых позже вызвали на кладбище. А того же Петтигрю просто назвал известным Пожирателем, который убил Седрика и сыграл решающую роль в возвращении своего хозяина.

Выводы в конце статьи потрясли персонал Хогвартса. Что ж, похоже, реакция любого прочитавшего будет аналогичной.

"Я не по своей воле участвовал в Турнире Трёх Волшебников. Но один министерский чиновник заявил, что я обязан участвовать в состязаниях, иначе потеряю магию. И какой у меня был выбор? Я не убивал Седрика Диггори, однако лично министр магии приказал меня арестовать. Мне всего четырнадцать, но меня поместили в крыло строгого режима Азкабана. Больше того, заместитель министра приказала начальнику тюрьмы удвоить число дементоров в этом крыле. Законы нашей страны проигнорировали либо прямо нарушили, пытаясь заставить меня поддержать позицию министра Фаджа в отношении Волдеморта, чего я никогда не сделаю.

С возвращением Волдеморта (а наш министр магии слишком напуган, чтобы даже признать этот факт) волшебная Британия больше небезопасна для ряда своих подданных. Мой совет — поступите так же, как намереваюсь поступить я: уезжайте из страны при первой же возможности. Поскольку министр оказался столь любезен, объявив меня совершеннолетним по закону и перед лицом магии, чего нельзя изменить или отменить, в Хогвартс я не вернусь. И как только они одумаются и освободят меня из Азкабана, немедленно покину Британию".

И хотя персонал не обратил внимания, как Колин и Эби получили подписанные экземпляры «Придиры», громкую ссору, вспыхнувшую за столом Гриффиндора не заметить уже невозможно. Впрочем, когда в дело вступал темперамент Уизли, крики становились нормой.

Краем глаза Гермиона заметила длинные рыжие волосы. Эх, а ведь именно этого она надеялась избежать. К сожалению, Джинни выглядела ещё злее, чем полагал Рон, и была одержима желанием растерзать источник своего гнева.

— Ты забираешь нашего Гарри! — громко обвинила она Гермиону.

— Насколько я помню, забрать Гарри министр магии приказал паре авроров. И поскольку я там была, а ты нет, не понимаю, с чего ты так решила.

— Грейнджер, ты знаешь, с чего. Если бы ты не решила уехать в Шармбатон, Гарри никогда бы не ушёл из Хогвартса. Он дважды терпел бойкот, сражался с василиском, спас меня и перехитрил дракона — и всё равно не хотел покидать Хогвартс. Вообще-то мы обрадовались, когда ты решила свалить во Францию — у Гарри появился бы шанс с кем-то встречаться без твоего постоянного присмотра. Однако Гермиона Грейнджер такого не потерпит, не так ли? Нет, она настолько эгоистка, что хочет отнять у нас нашего Гарри!

Джинни стояла, стиснув кулаки от ярости, и Гермиона поднялась навстречу. Гарри никак не мог понять, что происходит, но Гермиона знала точно — Джинни ревнует. Оставалось спросить у Гарри, как он относится к тому, что она собиралась сказать. Тот не возражал.

— Хорошо, давай посмотрим. Итак, министр магии швырнул Гарри в Азкабан за то, что он сказал правду, и этого не изменить. Если волшебная Британия не приструнит коррумпированных чиновников, которым закон не писан, страна находится на пути к гибели. Да, Гарри сражался с василиском, чтобы спасти тебя, но он сражался бы с ним даже чтобы спасти Миллисент Булстроуд. В конце концов, это же Гарри! Так что не ищи здесь большего — на твоём месте могла оказаться любая.

Это вызвало несколько смешков, которые заглушили крики: "Оставь Булстроуд внизу". Однако Гермиона сосредоточилась исключительно на рыжеволосой оппонентке.

— Где были эти люди, когда все считали, что он наследник Слизерина? Или мошенник, который сам пролез в турнир? Нет никакого «нашего Гарри» — он попросил стать его девушкой меня, а не кого-то ещё. А ты — надоедливая младшая сестрёнка его лучшего друга, строящая ему глазки, краснеющая и убегающая, стоит только Гарри взглянуть в твою сторону. А хвататься за палочку — ещё одна плохая идея, Джиневра.

Фред и Джордж были того же мнения, особенно в свете неотвратимо надвигавшейся МакГонагалл. Поэтому, подхватив свою сестру под локотки, быстро потащили её прочь. Джинни отчаянно сопротивлялась, пока не заметила декана. Вспомнив девиз близнецов: "Не попадайся", она уступила. Но это ещё не конец — до Лондона надо ещё доехать.

Увидев, что одно её появление положило конец ссоре, Минерва обратилась к Гермионе:

— Мисс Грейнджер, могу я предположить, что вы откажетесь сообщить, каким образом мистер Поттер переслал это письмо?

Естественно, Гермиона не собиралась отступать ни на дюйм:

— А могу я предположить, что директор школы не попытается снова проникнуть в мой разум, чтобы найти ответ на этот вопрос? — потрясённые вздохи по всему Большому залу подтвердили то, что они с Гарри и так уже знали — к этой беседе прислушивались абсолютно все. Значит, надо это использовать в своих интересах.

— Профессор, есть довольно известная цитата одного ирландского маггла. И лично мне кажется, сейчас она прозвучит весьма уместно: "Всё, что необходимо для торжества зла — чтобы хорошие люди ничего не делали". И пока невиновный Гарри — тот самый, кто всех вас спас, находится в Азкабане, вся магическая Британия ничего не делает. Вот почему мы с Гарри покинем страну, кто бы что ни утверждал.

Гермиона повернулась и пошла прочь, оставив ошеломлённую МакГонагалл. Луна и Рон быстро последовали за ней. Последний явно собирался что-то сказать, но равенкловка его опередила:

— Гермиона, вспомни, что случилось, когда мадам Боунс получила своё письмо. Думаю, сегодня ещё кому-то придётся принимать посетителей.

— О чёрт, а ты права. Рон, в поезде мне понадобится твоя помощь. Поскольку мы покидаем Хогвартс, смогу кое-что объяснить. И извини за Джинни — она сама искала ссору и нашла её.

Рон молча согласно кивнул. Держать язык за зубами, а темперамент Уизли — в узде, это правильно. По крайней мере, позже он выяснит, что происходит.

* * *

А вот Амелии не пришлось становиться гением, чтобы понять, что именно происходит. Её вызвали в кабинет министра, и первым делом она увидела Амбридж с сегодняшним номером «Придиры» в руке.

— Мадам Боунс, я требую, чтобы вы взяли отряд авроров и немедленно закрыли это издание. Мы не можем позволить людям выдумывать и печатать всякую чушь, выдавая это за правду.

— Простите, господин министр, но я не могу этого сделать. — Прежде чем Долорес успела вмешаться, Амелия выбила почву у неё из-под ног: — Я уже изучила эту публикацию. Так вот, Ксено Лавгуд просто-напросто напечатал письмо, которое получил от Гарри Поттера.

— Невозможно! Поттер в Азкабане...

И снова Амелия прервала её, на сей раз предъявив собственное письмо от Гарри.

— Когда я получила вот это от мистера Поттера, он ведь тоже был в Азкабане. Я отнесла письмо в Хогвартс, и мне подтвердили: почерк подлинный, и информация — тоже.

Корнелиус в шоке уставился на письмо, ведь там поимённо перечислялись все Пожиратели смерти, якобы ответившие на вызов Тёмного лорда на кладбище.

— Но как это возможно?

— Не знаю. Я же не могу побеседовать с мистером Поттером, так что и выяснить не могу. Письмо, отправленное в «Придиру», подлинное, и мистер Поттер настаивал, чтобы там не изменили ни единого слова. Вот почему Ксено использовал имя Тёмного лорда, а не "Сами-Знаете-Кто". «Придира» утверждает, что это собственные слова мистера Поттера, и у них есть все доказательства. Мне абсолютно нечего им предъявить.

Амелию отпустили, и она с улыбкой покинула кабинет министра. И трудно не заметить, что и Фадж, и Амбридж выглядели так, словно пытались отложить яйца размером со страусиное.

Едва за главой ДМП закрылась дверь, как Фадж запаниковал:

— Долорес, ты должна немедленно отправиться в Азкабан и выяснить, что там происходит. Он делает из нас посмешище! Мы поместили его в самый охраняемый объект, но Поттер, похоже, нашёл способ обойти охрану. Выясни, как он этого добился и положи этому конец! Нам надо разобраться с этим прежде, чем начнут прибывать совы. От нас потребуют ответов!

Амбридж вылетела из кабинета, пробормотав себе под нос, что надо непременно заткнуть Поттера. И если понадобится — навсегда.

Луна практически тащила Гермиону на поезд.

— Нам надо торопиться — он сейчас очень уязвим.

— Так же, как и ты...

— ...но у меня есть ты, чтобы за мной присматривать.

— Только когда отправится поезд. Придётся подождать, пока он хотя бы покинет станцию, иначе это слишком опасно.

Луна смирилась, и они нашли пустую карету. Правда, к ним присоединился полный решимости услышать объяснения Рон.

Поезд едва успел тронуться, как Луна растянулась на диване, положив голову Гермионе на колени и закрыв глаза. Та провела пальцами по светлым волосам, одновременно заговорив с Роном:

— Какое-то время мы тут будем одни — Луна сейчас не здесь.

— То, что Луна не от мира сего — вряд ли удивительно.

— Я этого не говорила.

Их спор закончился, не успев начаться — в купе ворвалась Джинни с палочкой наголо.

— Грейнджер, мы с тобой ещё не закончили. Что ты сделала с Луной?!

Рон встал, чтобы перехватить сестру, прежде чем начнётся драка. Воспользовавшись моментом, Гермиона бросила мимо него Ступефай. Но когда поймала оглушённую Джинни Левикорпусом и уложила её на противоположный диван, Рон взорвался:

— Ты что творишь?! Это же моя сестра!

— Я знаю, что она твоя сестра. А заодно единственный знакомый мне человек с характером хуже твоего. Я же тебе сказала — Луны здесь нет, и я должна её защищать. Поэтому не могу позволить Джинни швыряться заклинаниями, пока Луна не может защищаться сама. Будь добр, сделай так, чтобы казалось, будто Джинни спит. А потом я всё объясню.

Усадив Джинни у окна напротив Гермионы и устроив так, словно она и впрямь заснула, Рон снова «переключился» на подругу:

— Хорошо, а теперь рассказывай. И надеюсь, мне понравится то, что я услышу.

— Когда я сказала, что Луна сейчас не с нами, я имела в виду, что она в другом месте. Так вот, Луна может оставлять своё тело и бродить в виде духа, где захочет. Сейчас она отправилась в Азкабан, чтобы посмотреть, как отреагирует Министерство на эту статью в «Придире». Ну и с Гарри связаться, само собой.

— Ты хоть понимаешь, как безумно это звучит?

— Знаешь, я тоже сначала не поверила, но Луна рассказала мне то, что знал только Гарри. Готова своей магией поклясться, что Луна направляется в Азкабан, чтобы ему помочь! И не позволю ничему и никому ей помешать — даже если фамилия этого человека Уизли!

— Ты правда веришь Луне?

— Я провела последние ночи, оберегая её тело, пока она путешествовала в Азкабан. Она помогает Гарри бороться с влиянием дементоров, а заодно рассказывает мне, как он там. Думаешь, как нам удалось всё это провернуть?

Гермиона вовремя прикусила язык, всё-таки не проболтавшись, что Гарри тоже так умеет. Пока они никому не собирались раскрывать этот секрет.

Рон понимал, что ему рассказывают далеко не всё, но снова решил, что не сможет выдать того, чего не знает. И не думал, что у Луны хватит мозгов дурачить Гермиону... да и не только у неё.

— Рон, мне нужна твоя помощь. Как видишь, когда Луна навещает Гарри, она попросту беззащитна. Если Малфой и его головорезы заявятся со своим обычным визитом, мы должны её защитить. — Она знала, что в этом вопросе Рон всегда её поддержит. Хотя у него нашёлся ещё один:

— А как насчёт Джинни?

— У меня нет времени разбираться с её ревностью. Моя семья вынуждена покинуть Британию, потому что для нас здесь теперь опасно. Гарри вынуждают сделать то же самое. Волдеморт вернулся, а Хогвартс вместе с Министерством не слишком хорошо себя зарекомендовали, даже не пытаясь его защитить. А всё, что видит Джинни — её исчезающие шансы встречаться с Мальчиком-Который-Выжил. А вот опасности, которая угрожает Гарри, если он здесь останется, она в упор не замечает. И это её проблема, а не моя. Сегодня утром она подошла ко мне, желая затеять ссору, а потом зашла в наше купе, собираясь затеять драку — палочка-то уже в руке была. Так что извини, но у меня есть дела поважнее, чем ревность твоей младшей сестры. Гарри и Луна на меня рассчитывают, и я ни за что их не подведу!

После той ночи в лазарете, когда Гермиона схлестнулась с Дамблдором и МакГонагалл, Рон мог понять, почему Джинни — не более чем досадная помеха. Когда дело касалось защиты Гарри, Гермиона перешагнёт даже труп Рональда Уизли. Потом, скорее всего, пожалеет об этом, но колебаться не станет. Глядя на лежавшую Джинни, Рон подумал, что, наверно, лучше не будить сестру. Гермиона и Джинни как пить дать проклянут друг друга, и это плохо кончится.

— Итак, я тебя вижу в последний раз?

После такой резкой смены темы на глаза у Гермионы навернулись слёзы.

— Надеюсь, мы ещё увидимся. Мы с Гарри обязательно напишем. Просто не знаем, что нас ждёт.

Рон усмехнулся.

— Да мы никогда и не знали — просто шли вперёд, что бы ни случилось. Теперь ты едешь во Францию, а Гарри всё ещё торчит в Азкабане. Я вернусь в «Нору»… вроде, как обычно, но мы-то знаем, что нет. Всё меняется, и я не знаю, что с этим поделать.

Проходившие мимо и заглядывавшие в купе студенты видели, что Гермиона и Рон сидят и болтают, а на двух спящих девушек не обращали внимания. Спящие в Хогвартс-экспрессе — не такое уж редкое явление. Вот отсутствие Малфоя — это необычно.

А ларчик открывался просто: поскольку остальные факультеты Слизерин ненавидели, а Снейп их здесь не защитит, «змеи» держались тише воды ниже травы. Тем более, не только Луна с Гермионой в сентябре не собирались возвращаться в школу — за последнюю неделю немало студентов получили представление, насколько отвратительно обстоят дела в Хогвартсе. Поэтому в случае конфликта им ничего не грозило, а вот те, кто над ними насмехался, рисковали нарваться на нежелательный ответный удар — нежелательный для любого в слизеринской мантии.

* * *

Долорес появилась в Азкабане уже основательно взвинченной. Но то, что она там увидела, завело её ещё сильнее.

— Я же сказал — да, он просто лежит весь день в каком-то трансе. Но наверняка просыпается по ночам, поскольку утром еда и вода исчезают.

Сказать, что Долорес восприняла эту новость не слишком хорошо, — огромное преуменьшение. Поттеру уже полагалось превратиться в дрожащую развалину, а не спать, будто у него нет никаких забот. Всё это задумывалось как суровое наказание, но он, похоже, ничего вокруг не замечал. Ну и как, во имя Мерлина, его теперь сломать?

— Почему ты не рассказал? Какой смысл удваивать число дементоров, если он их просто игнорирует?

— Моя работа — держать его здесь, и ничего больше. Он здесь, не так ли? Хотел бы я, чтобы таких заключённых было побольше, — тихих, спокойных и без единой жалобы.

— Ты идиот, я как раз хочу, чтобы он жаловался! Чтобы двадцать четыре часа в сутки орал, зовя свою сдохшую мать, а он спит. Разбудите его!

Комендант покачал головой.

— Когда он впервые заснул, мы попытались. У нас ничего не вышло. Убедившись, что он жив и здоров, мы проверяли его каждые два часа. И видели, как он ел и пил. А после просто оставили его в покое.

— Я пришла сюда не для того, чтобы любоваться, как этот маленький говнюк дрыхнет. Либо ты его разбудишь, либо я.

— Вы так шумите, что и мёртвого разбудите. Можно поспокойней? А то некоторые тут поспать пытаются. Интересно, я-то думал, мне запрещено принимать посетителей. Знал бы, что вы придёте, так хотя бы в камере немного прибрался. — Гарри не открывал глаз и не повышал голоса, но результат вышел ошеломляющим.

Оба «гостя» вздрогнули, но Долорес пришла в себя первой:

— Проснулся, значит? Так вот, я хочу знать, как тебе удалось передать отсюда эту ложь.

— А я хочу знать, как человек вроде вас оказался у вершины власти. А то вы даже с людьми разговаривать не умеете. А ещё я хочу сейчас ехать на поезде с друзьями, но из-за вас и этого лишился. Знаете, я рано понял, что мы редко получаем то, чего хотим. И моё заключение здесь это только подтверждает. Так почему у вас всё должно быть по-другому?

Гарри по-прежнему лежал с закрытыми глазами, поэтому пропустил решительный ненавидящий взгляд Амбридж. И, конечно же, не заметил, как она достала из кармана маленькую бутылочку.

— О, ты расскажешь мне всё, что я хочу знать. Даже не сомневайся.

Её прервал комендант:

— Если собираетесь использовать сыворотку правды, мне понадобится письменный приказ. А ещё вам нужен целитель. Неспроста же применение веритасерума строго контролируют — им нельзя напоить просто так, по желанию.

Долорес пригвоздила его одним лишь пристальным взглядом глаз-бусинок.

— Министр магии поручил это расследование мне, а не тебе. А это значит, Поттер мой, и я могу с ним делать всё что заблагорассудится. Может, тебе вернуться в свой кабинет? Я уверена — у тебя есть неотложные дела, вот и займись ими. А не стой у меня над душой!

Гарри открыл глаза и увидел на лице коменданта жалость. Ему явно не хотелось уходить, но что тут поделаешь? А на прощание ему ещё и выдали пару ласковых. Или это была угроза?

— Да, если я обнаружу, что кто-то в Азкабане помог Поттеру передать эти письма, ты вместе с ними будешь долго и внимательно изучать одну из соседних камер изнутри.

— С тех пор, как вы бросили парня сюда, сегодня к нему впервые кто-то заглянул. Никто из моих людей не помогал ему рассказать правду всей стране. Чтобы запереть его здесь, вы на пару с министром так постарались, и ни хрена не вышло. Какая жалость! — с этими словами комендант развернулся и ушёл.

А разъярённая Амбридж сосредоточилась на лежавшем на кровати подростке.

— Ну, Поттер, теперь ты мой.

Petrificus Totalus позволил ей влить нужное количество сыворотки правды.

— Сейчас ты расскажешь мне всё, что вы задумали с Дамблдором. И про ложь, что Сам-Знаешь-Кто вернулся, тоже. Зачем-то вы это выдумали, верно? Вот сейчас и выясним.

* * *

Дамблдор понятия не имел, что делать, когда вошёл в свой кабинет и обнаружил на столе самый настоящий клад. Теперь он сидел за этим самым столом, окруженный "подарками", которые каким-то образом здесь появились. И конечно, это случилось уже после того, как Хогвартс-экспресс покинул Хогсмид.

Он вызвал Серую Леди, и та со слезами на глазах подтвердила, что это действительно диадема её матери. Только теперь на ней нет и следа отвратительной магии, которую наложил на неё Том Риддл. В итоге у Альбуса не осталось иного выбора, кроме как поверить остальным заметкам. А клыки василиска лучше почерка подтвердили, что Гарри просто не мог в этом не участвовать. Ведь кроме него больше никто не мог войти в Тайную Комнату и достать их.

Завтра он обыщет старую хижину Гонтов — безусловно, до этого крестража добраться легче всего. И если всё подтвердится, это, вне всякого сомнения, докажет правоту не такого уж анонимного источника. А поскольку это прекрасно вписывалось в его собственные теории о Волдеморте, Альбус уже не сомневался, что это правда.

Но его здорово смущало, каким образом Гарри заполучил эти знания. И как всё это оказалась у него на столе — мальчик ведь в Азкабане заперт. От страха по спине словно табун ледяных мурашек пробежал. Если Гарри всё это знал, что ещё ему известно? Мисс Грейнджер, Сириус и Ремус уже ему не доверяют. И если Гарри станут известны ещё какие-то секреты Альбуса Дамблдора, мальчик наверняка присоединится к этим троим.

Ладно, он подумает об этом позже, а сейчас на повестке дня встреча в заведении родного брата. Только вот до сих пор непонятно, что сказать собравшимся членам ордена. Молли наверняка его отчитает за то, что Гарри до сих пор в Азкабане. Можно подумать, он не пытается его оттуда вытащить. Да ему даже приближаться к мальчику запретили! Тем не менее, каким-то образом Гарри с ним связался, причём из Азкабана попал прямиком в кабинет директора, да ещё и Тайную Комнату по дороге посетив. Честно говоря, ситуация из почти невозможной становилась нереальной.

* * *

Глубоко вздохнув, Луна поднялась с колен Гермионы, практически до смерти напугав Рона. А увидев подругу в слезах, Гермиона сама чуть не расплакалась, но тут почувствовала, как в неё «вошёл» Гарри. Поэтому быстро обняла рыдавшую и дрожавшую Луну.

— Это было ужасно! Та ведьма, Амбридж, наверняка Пожиратель. Она наложила на Гарри Crucio!

Поскольку сейчас Гермиона слушала рассказ Гарри, равенкловку прервал Рон:

— Что?! Ты уверена?

Гермионе пришлось вмешаться, объяснив Луне, что именно она уже рассказала Рону:

— Рон знает, что ты можешь покидать своё тело. И что навещала Гарри в Азкабане.

Пытаясь прийти в себя, Луна цеплялась за Гермиону, словно за спасательный круг. Однако настолько переживала за Гарри, что больше ничего не замечала. Да, его дух сейчас внутри Гермионы, но если тело в Азкабане убьют, Гарри попросту исчезнет!

— Я появилась вовремя — Амбридж как раз выставила всех охранников, а затем дала Гарри сыворотку правды. И стала задавать ему нелепые вопросы про Дамблдора и какие-то заговоры. А ещё изо всех сил старалась выяснить, как Гарри передавал письма из Азкабана. Я помогла ему бороться с зельем, и он просто повторял, что Волдеморт вернулся. А когда он спросил, почему она ему не верит, ведь сама же дала сыворотку правды, Амбридж окончательно вышла из себя.

Сейчас Гермиона просматривала воспоминание Гарри, как Амбридж пришла к выводу, что цель оправдывает средства. Мол, она обязана всё выяснить, и Поттер ей поможет. Блеск удовлетворения в её глазах действительно пугал. Честно говоря, когда Амбридж вытащила палочку, создалось впечатление, будто она рада получить предлог помучить Гарри.

— Гермиона, после Круциатуса трещины становились шире.

Рон воспринял последнее замечание как очередную странность Луны, а вот Гарри и Гермиону эта новость встревожила. До Лондона примерно час езды, так что придётся ждать до вечера, чтобы вернуться и проверить тело Гарри.

Тем временем Луна всё-таки начала приходить в себя и просто не могла не спросить:

— Гермиона, а почему Джинни спит в углу?

* * *

Волдеморт не чувствовал себя счастливым, и кто-то за это заплатит. Он не сомневался, что его возрождение останется тайной, а тут этот журнальчик расписал его во всей красе, со всеми подробностями и до неловкости точно.

Люциуса срочно отправили выяснять, что именно творится в Министерстве, поскольку в статье оно тоже выглядело глупо, Волдеморт желал знать, какие меры они намерены предпринять, прежде чем принимать собственные. Увидев, что слуга вернулся и встал перед ним на колени, он нетерпеливо махнул рукой, разрешая Люциусу говорить.

— Господин, Поттер каким-то образом передал письмо из Азкабана. И зная, что «Пророку» такое напечатать не позволят, послал его редактору «Придиры». Ещё ему удалось отправить письмо Боунс. И там он перечислил всех ваших последователей, которые откликнулись на призыв.

— И как же Поттеру это удалось?

— Пока никто не знает. Фадж запаниковал и отправил Амбридж в Азкабан, чтобы допросить сопляка. Когда она вернётся, мы надеемся узнать больше.

Волдеморт погрузился в размышления, обдумывая свой следующий шаг. А что молчание действует на нервы его последователям? Неплохой бонус — пусть подёргаются.

— Люциус, иди и встреть своего сына. Оцени, как эту новость воспримут на вокзале, а позже я с ним поговорю. Мне не терпится услышать, как на это отреагировали в Хогвартсе, и соответствует ли версия Драко рассказу Северуса.

Люциус поднялся и покинул зал настолько быстро, насколько позволяли приличия. Если доставишь Тёмному лорду плохие новости, редко удаётся избежать его гнева. Поэтому уйти, не будучи проклятым, — неожиданная удача. Честно говоря, такого приятного сюрприза старший Малфой не ожидал.

* * *

Когда Хогвартс-экспресс достиг Кингс-Кросс, плачущая Гермиона крепко обняла Рона. Друзья решили попрощаться здесь, а не на платформе. Тем более, Рон собирался дождаться, пока Гермиона и Луна уйдут, и только потом приводить в чувство Джинни. Ведь если его сестра-сумасбродка затеет драку на платформе на глазах у родителей, ей несдобровать.

Кстати, он тоже пытался сдержать слёзы. Рон словно навсегда прощался с той, кто за последние четыре года стал для него практически семьёй. Будь здесь Гарри, наверняка все трое рыдали бы в три ручья. Правда, на прощание подруга попыталась его приободрить:

— Рон, мы же не прощаемся, словно никогда больше не увидимся. Мы обязательно будем на связи. И кто знает, может, скоро ты приедешь к нам в гости во Францию. По крайней мере, сможешь провести с нами часть каникул, как мы с Гарри когда-то в «Норе». Я не желаю терять одного из своих лучших друзей, а тебе ли не знать, какая я упертая, если что-то решила?

Рон таки сумел усмехнуться, но тут Гермиона поцеловала его в щёку. Его лицо вспыхнуло, цветом напоминая волосы, и Рон едва смог пробормотать "пока".

Девушки покинули вагон, и Гарри подтвердил, что Гермиона, как всегда, оказалась права.

— От поцелуя в щеку Рон чуть в обморок не упал. А если бы ты поцеловала его в губы, чтобы «передать» меня, у него бы мозги закипели. И он бы никогда не смирился, что после этого вы будете просто друзьями.

— Знаю, и чувствую себя просто ужасно... не из-за поцелуев — их я сохраню для тебя. Больше от того, что Рон знает — я не говорю ему всего, я просто не могу! Молли просто на него посмотрит и вытащит всё что угодно, не заглядывая в мысли.

— Надеюсь, она здесь, и быстро доберётся до Джинни. А то если несовершеннолетний попытается колдовать, Министерство будет цепляться ко всем. И плевать им, что на платформе защита стоит!

— Всё будет хорошо. — Гермиона сообразила, что произнесла это вслух, только когда рука Луны скользнула в её ладонь.

— Кого ты пытаешься успокоить — меня, себя или Гарри?

— Всех троих. Вот дерьмо! Глянь, кто стоит рядом с мамой и папой.

— Никогда не встречала твоих родителей, но предполагаю, ты про пару, разговаривающую с Дамблдором?

— Да. И это последний чёртов человек, которого я хочу видеть рядом с ними. Поттер, ты плохо на меня влияешь — раньше за такие слова я постоянно ругала вас с Роном.

Оба — и Гарри в её голове, и державшая за руку Луна, тут же сообразили, что последние слова — неудачная попытка пошутить, чтобы не потерять самообладания после очередного вмешательства Дамблдора. Пытаясь защитить своих родителей, Гермиона покидала Великобританию и Хогвартс, поэтому Альбус Дамблдор в их компании — не слишком приятное зрелище.

Впрочем, директора быстро заслонила бросившаяся к ней мать. И когда добралась до дочери, последовало «фирменное» объятие Грейнджеров.

— Боже, Гермиона, как ты выросла! Знаешь, профессор Дамблдор был так любезен, что проводил нас на платформу, поскольку это твоя последняя поездка на Хогвартс-экспрессе.

— Мам, поверь, профессор Дамблдор вовсе не любезен. Так он поступает только когда ему выгодно. Потратив время, он наверняка выкачал из вас всё что можно, а заодно навязал свою точку зрения. Ну что, профессор, вы заглядывали в мысли моих родителей? Или приберегаете эту «честь» для студентов предположительно под вашей опекой?

Привычно изобразив заботливого дедушку, Альбус легко прикинулся обиженным:

— Мисс Грейнджер, неужели вы настолько мне не доверяете, что можете так обо мне думать? Я просто хотел убедиться, чтобы ваши родители узнали, что Гарри заперли в Азкабане несправедливо. Не желаю, чтобы они считали вашего молодого человека убийцей.

Похоже, отец Гермионы только этого и ждал:

— И почему это о том, что у нашей дочери появился молодой человек, мы узнаём от директора школы? И это даже не тот мальчик, с которым ты ходила на рождественский бал. Гермиона, что происходит?

— Папа, Гарри мой лучший друг с первого курса. Мы собирались стать парой сразу после заключительного испытания турнира. Но даже поговорить об этом не успели, поскольку лично министр магии арестовал его, вытащив прямо из постели в лазарете. А Дамблдор стоял рядом, сунув руки в карманы. Поверь, если бы не это, вы бы с мамой уже многое услышали о моём замечательном Гарри. Мы даже поцеловаться впервые не успели, как его утащили!

Последняя фраза успокоила Дэна Грейнджера, и теперь он в свою очередь обнял дочь. Ну а Дамблдор сменил «мишень»:

— Мисс Лавгуд, а я и не знал, что вы с мисс Грейнджер так близки.

Впрочем, ещё одна бывшая студентка Хогвартса ничуть не смутилась:

— Я три года училась в вашей школе, и вы впервые со мной заговорили. Поэтому ничего удивительного, что вы не знали, что Гермиона и Гарри — мои лучшие друзья.

— Так вы и с Гарри дружите? И хорошо его знаете?

— Достаточно, чтобы понять, что он очень на вас зол. Ещё в конце первого курса Гарри задал вам вопрос, а вы отказались отвечать. Так стоила ли защита профессора Снейпа потери Дитя пророчества?

Альбус появился здесь в надежде получить кое-какие ответы, однако мисс Лавгуд только что подтвердила его худшие опасения. Хотя он до сих пор не имел ни малейшего представления, где Гарри это раскопал, и уж тем более — каким образом узнал о пророчестве за стенами Азкабана. Но больше никаких сомнений — мальчик не только об этом знал, но и, по примеру Волдеморта, обнаружил кое-какие детали.

Пока мисс Грейнджер знакомила подругу с родителями, Альбус никак не мог взять в толк, как поступить дальше. Во-первых, Гарри имел полное право злиться на него за скрытность. А во-вторых, не прибавит доверия и отговорка, что он слишком молод. А единственное утешение — Гарри всё-таки доверил ему разбираться с крестражами Волдеморта. Конечно, это не так много (особенно по сравнению с тем, что Гарри покинет Британию), но в данный момент больше Альбусу похвастать нечем.

От раздумий директора оторвал раздавшийся рядом насмешливый голос:

— Дамблдор, ты серьёзно? Маглы на платформе девять и три четверти? Знаешь, это слишком даже для тебя. Нечего делать этой грязи в нашем мире!

Увидев, насколько потрясло Гермиону гнусное оскорбление Люциуса Малфоя её родителей, Луна моментально парировала:

— Ты ведь уже пытался очистить Хогвартс от грязи при помощи уловки с василиском, но Гарри тебя остановил. Кстати, ты уже рассказал своему хозяину, что случилось с его дневником? Ведь Гарри Поттер проткнул его клыком только что убитого василиска. Ох и разозлится Волдеморт! Не хотела бы я оказаться на твоём месте.

Альбус Дамблдор на платформе девять и три четверти всегда привлечёт массу внимания. Вот Люциус и решил на этом сыграть, довольно громко издеваясь над старым дураком. Теперь же внимания со стороны родителей и учеников не просто стало больше — оно решительно нежелательное. Люциуса настолько потрясли эти разоблачения, что он даже ответить не сумел наглой девчонке. На самом деле, сейчас он слишком занят — оглядывался вокруг в поисках тех, кто может передать эти новости хозяину. Подставить другого Пожирателя, чтобы самому продвинуться наверх — это часть игры, и сам Люциус так поступал довольно часто.

Драко уже собирался высказаться в защиту отца, когда Гермиона нанесла упреждающий удар:

— Эй, хорек, кажется, тебе понравилось в штанах Крэбба? Ничего не хочешь рассказать?

Раздавшиеся вокруг смешки и хихиканье заставили обоих Малфоев покраснеть. Впрочем, и у Луны нашлось, что сказать по этому поводу:

— Наверно, неприятно, что именно Пожиратель смерти не дал тебе проклясть Гарри в спину. А в Азкабан Гарри бросило Министерство. И это меня называют чокнутой!

Дамблдор с восхищением наблюдал, как две юные ведьмы публично уничтожили Малфоев — главу семьи и наследника. Жаль, конечно, видеть обеих в последний раз. Но вот что Гарри Поттер наверняка последует за ними — самая настоящая катастрофа. И в настоящее время директор понятия не имел, каким образом её предотвратить.

Когда Малфои сбежали, поджав хвосты, к Грейнджерам подошла Амелия Боунс.

— Очень хорошо сработано, девушки. Слишком на многих влияет богатство Малфоя, поэтому ему позволяют делать всё, что угодно. Мисс Грейнджер, я знаю, вы твёрдо решили нас покинуть, но моё предложение помощи всё ещё остаётся в силе.

— Гермиона? — мольба в голосе Луны — ничто по сравнению с той, которая читалась в её глазах. Зная, что самостоятельно они справятся далеко не со всем, Гермиона кивнула подруге.

— Мама, папа, это мадам Боунс. Она глава департамента магического правопорядка Министерства магии. Не возражаете, если я поговорю с ней пару минут наедине? — Не оставалось никаких сомнений, что последнее слово адресовалось Дамблдору.

Её родители были умными людьми и прекрасно понимали, что в этой ситуации тоже не всесильны. На самом деле, они едва узнавали собственную дочь — оказывается, та выросла не только физически. Гермиона только что публично развенчала директора школы и человека, которого в последний раз они видели дерущимся с Артуром Уизли. Поэтому разрешили, но при условии, что беседа состоится на их глазах.

Отойдя в сторонку, Амелия едва успела наколдовать заглушающие чары, как первые же слова молодой ведьмы потрясли её до глубины души:

— Мадам Боунс, Амбридж сейчас в Азкабане пытает Гарри! Когда она не узнала ничего полезного, используя веритасерум, стала пытать его Круциатусом. Пожалуйста, Гарри никогда не хотел быть ребенком пророчества! Ему нужна помощь, а нам больше не к кому обратиться!

Собравшись с мыслями, Амелия задала вопрос, который так и вертелся у неё на языке. Да, после откровений из письма она поверила этой девушке. Тем не менее, есть более насущный вопрос, чем тот, как они связываются с человеком, запертым в крыле строгого режима Азкабана.

— Можете объяснить, почему не доверяете Дамблдору?

— Мы можем стоять здесь весь день, а у Гарри столько времени наверняка нет. Эта женщина, Амбридж — настоящая психопатка. Понимаете, Дамблдор знал, что пророчество о Волдеморте касается Гарри. Вот почему на него напали в младенчестве. Директор двигает Гарри, словно шахматную фигуру. И даже использовал его как приманку на этом турнире! А попутно утаивает жизненно важные вещи. Вот вы знали, что Волдеморт наделал крестражей? Вот почему он не умер. И Дамблдор это подозревал аж с Хэллоуина, когда погибли Поттеры. Так вы поможете Гарри? Поможете нам?

Глубоко вздохнув, чтобы хоть немного прийти в себя после таких откровений, глава ДМП решилась:

— Хорошо, я помогу мистеру Поттеру. Но взамен хочу точно знать, что происходит. — Амелия буквально кожей ощутила облегчение этой храброй девочки. А ведь та ещё и слёзы сдерживала изо всех сил.

— Мадам Боунс, помогите Гарри выбраться из этого страшного места, и мы ответим на любые вопросы. Но вам придётся поторопиться, иначе Амбридж попросту убьёт Гарри. И кошмары её мучить не будут.

Будучи не слишком высокого мнения о Долорес, Амелия прекрасно знала, что та обладала порочной чертой мстить всем, кто ей противоречит. Надо отправить Сьюзен домой, а потом действовать.

К тому моменту, как Гермиона вернулась к родителям, Дамблдор уже извинился и ушёл, поэтому все четверо направились в сторону выхода с платформы.

— Мама, папа, я знаю, у вас наверняка масса вопросов. И спасибо, что не требуете ответов прямо сейчас. Обещаю — мы сядем и всё обсудим.

Эмма видела, что и дочь, и её подругу явно что-то беспокоит. Можно даже сказать — девушки напуганы.

— Могу я хотя бы спросить, где Живоглот и чемоданы?

— А, их потом наш друг принесёт.

— Гермиона, Дамблдор ушёл слишком легко. Он столько времени потратил, а выяснил только, что я знаю о пророчестве. Должно быть что-то ещё — мы явно что-то упускаем.

— Согласна, но что именно?

— Ну, твой адрес он уже знает...

— ...но не куда мы едем, поскольку мы сами пока не знаем.

— Папа, это может показаться странным, но ты можешь поехать наугад? А потом где-нибудь остановиться, где нам не помешают?

— Надо просто посадить за руль твою маму — у неё это выходит совершенно естественно. Это называется заблудиться.

Садясь в любимый Range Rover отца, Гермиона почти улыбалась — все Грейнджеры знали, что за руль этого автомобиля он не пустит никого.

Вместо того, чтобы обижаться на семейную шутку, Эмма наблюдала, как Гермиона рассказывает Луне про ремни безопасности. И только потом задала следующий вопрос:

— Как считаешь, дорогая, нас могут преследовать?

— Вряд ли какой-то волшебник прыгнет в такси и закричит "Езжай за этим Рейндж Ровером!" Но есть и другие способы нас выследить.

Дэну это явно не понравилось, поэтому пришлось вмешаться:

— Гермиона, если мы в опасности, поговорить надо немедленно.

— Папа, я скажу, когда остановиться. И сделаю всё, чтобы защитить вас с мамой!

Взрослые взволнованно переглянулись, и Дэн попытался пошутить:

— Эмма, я-то думал, это мы должны защищать девочек?

Впрочем, Гермиона ответила совершенно серьёзно:

— Только не сейчас. Вы ведь даже не знаете, от чего нужно защищаться.

Они едва успели покинуть вокзал, как Дэн заехал на небольшую пустую парковку закрытого магазина.

— Ладно, дочь, рассказывай.

Та немедленно вышла из машины.

— Сначала надо позвать друга. Добби!

С хлопком появился маленький эльф.

— Грейнджи Гарри Поттера позвала Добби? Но Добби не думает, что она хочет, чтобы её вещи принесли сюда.

Надеясь, что родители не устроят немедленный допрос по поводу "Грэнджи Гарри Поттера" (но они наверняка ничего не упустили), Гермиона объяснила Добби, зачем позвала:

— Можешь проверить, следят ли за нами?

Эльф взмахнул ручкой, и на всех четверых вспыхнули шарики света. Дэн и Эмма вообще светились, словно рождественская ёлка!

— На всех следящие чары. Может Добби их убрать?

Услышав это, Дэн вышел из машины.

— Следящие чары? Как прослушка, что ли?

Домовик понятия не имел, о чём речь, но Гермиона подтвердила, что так и есть. А заодно представила Добби своим родителям.

Малыш поклонился.

— Вы — семья Добби. Добби и Винки гордятся, что служат такой замечательной семье!

Взглянув на отца, Гермиона покачала головой, предотвращая лишние вопросы — пока, во всяком случае. Тем более, у него появилась идея: указав на проезжавшие мимо машины и автобусы, Дэн поинтересовался:

— А можно не просто снять эти чары, а поместить их куда-нибудь ещё?

Кудахтающий хохот маленького эльфа легко подошёл бы какому-нибудь киношному злодею. И если бы Добби ещё и руки потирал или крутил нафабренные усы, поколения кинозрителей сразу бы узнали персонажа. А поскольку Добби, безусловно, хороший парень, это ещё сильнее подчеркивало, насколько в волшебном мире всё запутано.

— Добби нравится эта идея, Добби нравится его подлая новая семья!

Одно за другим заклинания оставляли помеченных и «приклеивались» к проезжающим машинам. Девушки видели крошечные шарики света, вылетающие из Range Rover и закреплявшиеся на автомобилях и автобусах, которые могли направляться в любую точку страны.

— Кажется, тут постарались и Пожиратели смерти, и Дамблдор. Но если они готовы наложить столько следящих чар на всех четверых, всё ещё смогут найти ваш адрес. Ехать туда небезопасно.

Гермиона согласилась с Гарри, и у неё появилась идея:

— Папа, ты ещё не продал бабушкин дом?

— Пока нет, но мы там не были давным-давно. Хотели продать его до переезда во Францию, только вот земля, наверно, стоит больше самого дома. Хочешь сказать, нам нельзя возвращаться домой?

— Думаю, и впрямь не стоит. Малфой не задумываясь заявится в гости со своими дружками-Пожирателями и убьет нас всех. И Луна, мама и я будем умирать долго. А тебя наверняка заставят смотреть. С точки зрения чистокровных фанатиков мы не имеем права жить. Луна чистокровная, но её объявят предателем крови и всё равно убьют. Малфой благодаря своим деньгам контролирует министра, так что от властей никакой помощи не жди. Мы должны уехать просто чтобы выжить!

Для Эммы это стало сигналом, что пора вмешаться:

— Если всё так плохо, предлагаю забыть про Ньюхейвен и ехать прямиком в Дувр...

— ...без багажа и, что ещё важнее — без паспортов? Нам нужно вернуться домой, чтобы хотя бы вещи собрать.

— Нет, папа, Добби и Винки обо всём позаботятся. И самое главное — если на дом нападут, они легко уйдут. — Чтобы поговорить с маленьким эльфом, Гермиона опустилась на колени. — Добби, можешь найти старый дом моей бабушки?

— Добби может найти все дома своей семьи.

Гермиона почувствовала, что Гарри взял инициативу на себя, чтобы тихо поговорить с эльфом.

— Заберите всё, что понадобится Грейнджерам, из их дома в Кроули. Возьмите столько, сколько нужно из моего хранилища, но дом нужно привести в порядок. И про защиту не забудьте. Когда мы туда доберёмся, всё должно быть готово.

— Добби и Винки приберут дом и приготовят ужин своей семье.

— Ребята, вы лучшие. Скоро увидимся.

Добби тут же исчез, а родители уставились на дочь.

— Пора уже кое-что выяснить. Можете начинать — похоже, впереди долгая дорога.

Желая успеть первой, снова вмешалась Эмма:

— А что это за маленький человечек? И когда он успел стать членом нашей семьи?

Устроившись рядом с Луной, Гермиона не могла не подумать, что это будет долгое путешествие.

* * *

Долорес ненавидела эти долгие лодочные «прогулки». Однако, в целях безопасности, это единственный путь в Азкабан и обратно. Мощная защита направляла прочь от скалистого острова все суда, кроме этой маленькой скорлупки. Возможно, она и не выяснила того, ради чего посетила Азкабан, зато утешала себя, что Гарри Поттер перестал быть проблемой.

После того, как сопляку каким-то образом удалось справиться с сывороткой правды, она применила иной метод. Его вопли стали музыкой для её ушей, но, к сожалению, «симфония» вышла невероятно короткой. Буквально через несколько мгновений он снова впал в транс. Это значительно снизило эффект Круцио, но Долорес была очень настойчива. И проклинала Поттера до тех пор, пока его глаза не вспыхнули красным. И бросила его беспомощно валяться на кровати. А уходя, оставила дверь камеры открытой. И как только в крыло строгого режима снова впустят дементоров, те быстренько это обнаружат.

Путешествие на лодке здорово утомляет, но, по крайней мере, она увозит несколько приятных воспоминаний. Однако прыгнувшие на борт четверо авроров, целитель и Амелия Боунс, едва судёнышко коснулось причала, и пять палочек, направленных ей в лицо, означали, что у Долорес появились причины для беспокойства.

— Что всё это значит?

— Амбридж, я забираю твою палочку...

— ...я а твой значок, Боунс. Министр лично послал меня в Азкабан с поручением — ты не имеешь никакого права вмешиваться!

Бросив разоружающее, Амелия ловко поймала палочку Амбридж.

— Считай, твоя карьера закончилась, — Долорес была сама уверенность.

Тем временем глава ДМП наколдовала Priori Incantatem. И обнаружила, что последнее заклинание — Непростительное.

— А это означает, ты останешься в лодке. Мы возвращаемся в Азкабан, и ты, возможно, останешься там навсегда.

— Я первый заместитель министра магии! По какому праву ты мне угрожаешь?

— По праву главы департамента магического правопорядка. Я стою на страже закона, который ты явно нарушила. Ты пытала этим проклятьем четырнадцатилетнего мальчика, следовательно, обеспечила себе билет в Азкабан в один конец.

— Корнелиус никогда этого не допустит — он дал мне карт-бланш.

— Это просто значит, Фадж умнее тебя. У него есть на кого свалить вину, а у тебя нет. Пометьте эту палочку как улику и наденьте на неё наручники. Извини, Солти, нам нужно обратно на остров.

Когда они отчаливали, лодочник довольно улыбался. Наконец-то эта сука получит своё! Конечно, он знал, кто сейчас единственный четырнадцатилетний мальчик в Азкабане. Этот кусок дерьма пытала Гарри Поттера Круцио?! Значит, покинет тюрьму только вплавь. Пусть его хоть уволят, но как только он доставит Амбридж обратно в Азкабан, ноги её в этой лодке больше не будет!

Конечно, они не собирались всю дорогу слушать разглагольствования Амбридж, чем им это грозит и какую страшную ошибку они совершают. Пять минут бреда — и её заставили замолчать. Приближаясь к крошечному островному причалу, они заметили коменданта, практически бегущего вниз по тропинке, чтобы встретить лодку. В ушах Амелии зазвонили тревожные колокольчики.

— Мадам Боунс, очень рад вас видеть. В тюрьме случилась беда, и это она виновата! — Его палец указывал прямо на Амбридж. А услышав следующую фразу, все понадеялись, что слух их обманул. — Гарри Поттера поцеловал дементор!

Всех милых дам — с праздником Весны!

* * *

Гермиона понимала, что её родители изо всех сил стараются проявить терпение. Да, они расстраивались всё сильнее, но у неё просто нет нужных ответов!

— Мам, я вовсе не виляю. Просто я столько не знаю о домашних эльфах, чтобы ответить на все вопросы.

Впрочем, Дэн до конца не купился.

— А как насчёт того, что ты Грейнджи Гарри Поттера? Интересно, что это значит?

Увидев, что подругу снова загнали в угол, Луна попыталась помочь:

— Вы должны понять, что поклонение герою даже близко не стоит с чувствами Добби в отношении Гарри. Когда-то Добби был слугой Малфоев. Как нетрудно представить, обращались с ним плохо. Гарри освободил Добби, и Люциус Малфой попытался за это убить Гарри. А свободный Добби помешал. Но если спросить Добби, какой самый счастливый день в его жизни, уверена, он скажет — это не тот день, когда его освободили, а тот, когда он стал работать на Гарри.

Эмма развернулась, насколько позволял ремень безопасности, а Дэн продолжал поглядывать на девочек в зеркало, пока вёл машину. Родители Гермионы действительно пытались понять, что за зверь такой — домашний эльф. Глядя на эту пару, Луна подумала, что Гермиона невероятно похожа на свою мать, за исключением глаз. Ну да — у подруги карие глаза её отца. Вышло зеркальное отражение ситуации с её парнем: Гарри же всегда твердили, что он копия отца, за исключением глаз его матери.

Дальнейшие объяснения Луны очень помогли родителям Гермионы:

— Для Добби Гарри Поттер — центр его Вселенной. Всё остальное просто вращается вокруг этого факта. А Гермиона — подруга Гарри, следовательно, Грейнджи Гарри Поттера. С точки зрения Добби это делает Гермиону семьёй, и, соответственно, вас обоих тоже. Знаете, пытаться следовать логике Добби, а затем сравнить с привычной — верный способ свести себя с ума. Эльфы просто видят мир по-другому.

Луна намеренно не упомянула, что Добби легко видит, как близки эти двое. И в один прекрасный день Гермиона наверняка сменит фамилию на Поттер. Приняв в себя Гарри и зная, как тот относится к Гермионе, она согласилась с Добби, что в будущем это наиболее вероятный исход.

Девушки видели, как старшие Грейнджеры пытаются это осмыслить. После небольшой паузы Дэн таки попробовал облечь свои мысли в слова:

— Давайте посмотрим, правильно ли я понял. Только потому, что Гермиона — подруга Гарри, эти два малыша считают нас семьей? И теперь будут у нас прибираться?

У Гермионы это вызвало кривую усмешку.

— Почти верно, пап. Домашние эльфы по-настоящему счастливы, когда они заняты, помогая своей семье. А ещё они очень сильны магически. Так что к тому времени, как мы доберемся до бабушкиного дома, там не останется ни пылинки, постели будут застелены, и нас ждёт вкусный горячий ужин. Мам, они даже посуду потом вымоют!

Эмма и впрямь это оценила, ведь посудомоечной машины там нет. Однако её беспокоило не только это.

— И Гарри за всё это платит? Гермиона, не думаю, что мы можем себе это позволить.

— Гарри считает, это именно из-за него мы вынуждены покинуть страну. Конечно, это не совсем так — Пожиратели смерти в любом случае держали бы Грейнджеров под прицелом. Последние четыре года я была лучшей на курсе, а я ведь магглорождённая. А это значит, всё их дерьмо о превосходстве чистокровных можно смело отправлять в ближайший унитаз.

— Гермиона, не ругайся!

— Прости, мам, просто это был очень, очень тяжёлый год. В любом случае, когда мы вытащим Гарри из Азкабана, в следующем году он будет учиться со мной и Луной в Шармбатоне. И надеюсь, Грейнджеры сумеют оказать гостеприимство Гарри и Луне, по крайней мере, на время каникул.

Дэн попытался сыграть роль голоса разума:

— А что скажут его опекуны?

— Ничего, поскольку теперь он не имеет к ним никакого отношения. Чтобы бросить его во взрослую тюрьму, министр магии сделал Гарри взрослым в магическом мире. И это решение магическое — его нельзя отменить, когда оно перестанет кого-то устраивать. Заодно это позволит Гарри избавиться от надзора Дурслей, Дамблдора и Министерства.

— Чем больше я слышу, тем больше мне не терпится вывезти тебя и твою маму из этой страны. Ладно, давай договоримся. Мы встречались с этим мальчиком всего лишь раз пару лет назад, и я не готов взять на себя обязательство, что Гарри останется у нас надолго. Знаю — это не то, что ты хотела услышать, но это не значит "нет". Думаю, прежде чем что-то решать по поводу молодого человека нашей дочери, для начала нам с твоей мамой нужно с ним познакомиться. Справедливо?

И Дэн, и Эмма изрядно удивились, увидев на лице Гермионы широкую улыбку.

— Это замечательно! Вот увидишь — как только познакомишься с Гарри, полюбишь его не меньше меня.

Дэн пока сильно сомневался, но сейчас придётся сосредоточиться на дороге. Да, давненько он тут не ездил. Просто когда умер отец Эммы, её мать продала всё и купила небольшой дом на побережье.

Тогда они с женой посчитали, что с горя её мать совершает ошибку, однако последние годы своей жизни та была очень счастлива, ухаживая за садом. И особенно любила, когда они приезжали на выходные, ведь Гермиона и её бабушка прекрасно ладили. Так что с этим домиком связано немало счастливых воспоминаний, и сентиментальность до сих пор мешала Эмме и Дэну его продать. Хотя сейчас, когда тёща отошла в мир иной, и дом ощущался совсем по-другому. Вот почему уже несколько лет они сюда не возвращались.

Завтра они ждут гостей, и Гермиона пообещала всё рассказать. Мол, проще подождать, пока соберутся все. И это будет настоящий семейный совет — с отцом Луны, крёстным отцом Гарри и бывшим профессором Хогвартса, который был близким другом Поттеров. Честно говоря, Дэн ждал этой встречи с нетерпением. И есть у него ощущение, что после неё надолго в Британии Грейнджеры не задержатся. Кроме того, Гермиона явно опасалась реакции родителей.

Но тут они наконец-то приехали. Один лишь взгляд на старый дом заставил Дэна моментально забыть обо всём. И хотя сад сейчас далеко не таком безупречном состоянии, как при тёще, но и далеко не в плачевном, как он запомнил по последнему визиту. Тогда подъездная дорожка мало чем отличалась от окружающего леса.

Но именно дом привлёк внимание Дэна. Во время их последнего визита они с Эммой плакали, закрывая входную дверь. Теперь та стояла распахнутой, а сам дом сверкал как новенький и вообще выглядел очень гостеприимно. Честно говоря, в самый раз после долгого и напряжённого дня.

Остановив машину, Дэн просто уставился на это неожиданное зрелище. Да и не он один. Правда, первой дар речи обрела как раз таки Эмма:

— Как такое возможно?

— Магия, мам. А ещё пара очень преданных эльфов, которые любят работать.

* * *

Амелия одновременно хотела завыть от отчаяния и изо всех сил пнуть кого-нибудь в морду. Как же она разозлилась! И в то же время испытывала физическую боль от вины и стыда. Однако ни единая эмоция не отразилась на её лице, пока она стоически смотрела на завернутого в одеяло подростка. Подростка, который несколько раз сталкивался с Волдемортом и выжил, чтобы в итоге встретить свой конец от рук коррумпированного Министерства магии. Честно говоря, очень хотелось плакать.

Они специально поместили Амбридж в ту же камеру, где ещё совсем недавно сидел Гарри.

— Ты не имеешь права! — надрывалась Долорес, когда они уходили. Впрочем, последнее слово осталось за главой ДМП. Ну, сейчас эта сука получит!

— Ты сотворила это с Гарри Поттером, вот теперь и пробуй на вкус собственное лекарство. Останешься здесь до тех пор, пока я не устрою суд. По крайней мере, мы позаботимся, чтобы дверь твоей камеры осталась заперта. И если я добьюсь своего, эта дверь никогда больше не откроется. Комендант, полагаю, письменный приказ, что количество дементоров в этом крыле следует удвоить, никуда не делся?

Впрочем, даже эта новость не омрачила настроение остальных тамошних сидельцев. Почти тринадцать лет ни капли радости, а сегодня Пожиратели смерти праздновали кончину человека, изгнавшего их господина.

— Эй, Боунс, а Поттера станут называть Мальчиком-Которого-Поцеловало-Министерство?

— Пожалуйста, передайте министру Фаджу нашу бесконечную благодарность. Безусловно, мы поддержим его кандидатуру на следующих выборах.

Вскоре грустная процессия вернулась к причалу. И Амелия заявила, что сразу по прибытию они отправятся прямиком в Мунго. Солти сразу же поинтересовался, нельзя ли к ним присоединиться. Правда, скорее, ради бесплатной поездки в Лондон, чем из желания посетить больницу. На самом деле, его намерения очень просты — направиться прямиком в «Дырявый котёл» и напиться до бесчувствия.

Зная, что эта новость и так скоро разлетится по всей стране, Амелия не видела смысла просить Солти держать язык за зубами. Впрочем, давать министру шанс вывернуться и свалить вину на других она тоже не собиралась. Поэтому намеревалась сначала доставить Гарри в Мунго и выставить перед его палатой охрану, и только потом вернуться в Министерство. Как раз правда выйдет наружу. Эта новость скоро будет у всех на устах, и глава ДМП просто горела желанием наказать виновных — в том числе некоего Корнелиуса Фаджа.

Солти наблюдал, как левитировали тело парнишки, и очень хотел выпить. И он точно знал, в чьей компании. Когда старина Том узнал, что Джок и молодой Дерек покинули Азкабан, отказавшись держать в этой адской дыре Гарри Поттера, он предложил им работу в «Дырявом котле».

Похоже, однажды летом Гарри там останавливался, чертовски впечатлив Тома своим дружелюбным отношением и желанием, чтобы к нему относились как ко всем остальным. С тех пор хозяин «Котла» был большим поклонником парнишки, и его часто можно было увидеть рвущим в клочья «Пророк» с очередной «правдивой» статьёй о Гарри Поттере.

Конечно, лодочник не мог не задаться вопросом, как Том, Джок и Дерек отреагируют на эту новость. Особенно после того, как Гарри публично поблагодарил бывших охранников в последнем номере «Придиры». Получается, Джеймс и Лили Поттер погибли, защищая сына, только для того, чтобы коррумпированное Министерство сотворило то, чего не сумел добиться Сами-Знаете-Кто. На самом деле, это просто отвратительно! Вот почему Солти (да и не только он) мог поспорить, что сегодня вечером утопит свою печаль в огневиски.

* * *

Ухоженный парк Малфой-мэнора давно привык к жалобным крикам белых павлинов, которых владелец поместья считал символом статуса — якобы они доказывали власть и богатство Малфоев. Но теперь мерзкие крики выпендрёжных птиц заглушали вопли ещё одного белого «павлина» — их выпендрёжника-хозяина. И, чтобы облегчить боль, Люциусу Малфою понадобится что-то посильнее огневиски, ведь его хозяин явно не собирался заканчивать наказывать своего слугу.

Как и опасался Люциус, чужие уши не пропустили сказанное на платформе. Само собой, новость быстро передали хозяину.

И теперь разъярённый Тёмный лорд изливал гнев и разочарование на несчастного слугу, вызвавшего эти эмоции.

— Я отдал тебе одно из моих величайших сокровищ! И поручил простую задачу — позаботиться о нём и сохранить. И что ты с ним сделал? Отдал мой дневник мелкой девке! Сrucio! Мало того, ты позволил мальчишке Поттеру его уничтожить, да ещё и вместе с василиском Салазара Слизерина! Crucio!

Распахнувшиеся двери заставили свидетелей экзекуции нервно сглотнуть — прерывать хозяина в такой момент смерти подобно.

Пронзив вошедшего Пожирателя злобным взглядом красных глаз, Волдеморт холодно к нему обратился:

— Макнейр, я всё-таки выслушаю, зачем ты меня побеспокоил. И если мне не понравится, ты быстро почувствуешь моё неудовольствие и присоединишься к Люциусу.

Уолден почтительно опустился на одно колено, но даже склонив голову, не сумел скрыть ликования. Нет, после ТАКИХ новостей его точно не накажут.

— Господин, в «Дырявом котле» судачат, что в Азкабане Гарри Поттера поцеловал дементор.

— Ты побеспокоил меня из-за слухов? — Гневный вопрос заставил Уолдена поторопиться с ответом:

— Нет, господин. Это сообщил азкабанский лодочник. Боунс только что привезла с острова тело Поттера. Она доставила его в Мунго, но все знают, что если кто-то лишился души, лечить бесполезно. Конечно, настроение в «Котле» было подавленным. Ещё говорят, Долорес Амбридж пытала Поттера Круциатусом, а когда уходила, намеренно оставила дверь камеры открытой. Все работники Министерства быстро вымелись из «Котла», пока на них не набросилась разъярённая толпа.

Осмысливая эту невероятную новость, Тёмный лорд выдержал паузу.

— Эта ведьма Амбридж заслужила мою метку. Малфой, немедленно отправляйся в Министерство за подтверждением. Уолден, подготовь команду, чтобы вытащить тело Поттера из Мунго, как только мы получим подтверждение от Малфоя. Надо решить, что лучше — продемонстрировать поцелованную тушку Поттера или его труп.

Макнейр низко поклонился, уже размышляя, кого прихватить с собой. И Люциуса Малфоя среди них не было. Уолден даже порадовался, увидев, как надменный говнюк ползёт на четвереньках по собственному особняку. А по подбородку стекает кровь пополам со слюной — видимо, Люциус таки прикусил свой отнюдь не сладкий язык.

Тем временем Волдеморт изо всех сил старался не пуститься в пляс. Когда дело касалось поттеровского отродья, его уже не раз постигало разочарование. Поэтому праздник придётся отложить, пока Макнейр не вернётся с останками мальчишки. Однако торжества не затянутся — это же идеальный момент отомстить, а не праздновать!

Факт, что Министерство несёт полную ответственность за гибель народного героя, вызовет серьёзный общественный резонанс. Так что чинушам придётся несладко. Потом несколько выверенных точечных ударов по ключевым фигурам, и можно маршировать в Министерство, левитируя труп Гарри Поттера, а позади выстроятся его верные Пожиратели. Несогласным предоставят выбор: либо преклонить колени перед новым правителем — Тёмным лордом Волдемортом, либо разделить судьбу Поттера.

* * *

В конце концов, эта новость дошла до Хогвартса, и Дамблдор сразу же рванул в Министерство. И успел перехватать вымотанную Амелию Боунс уже по дороге домой. Предвосхищая вопрос директора, та ответила прежде, чем он открыл рот:

— Да, Альбус, это правда. Благодаря дементору больше мистера Поттера с нами нет.

Казалось, Дамблдор постарел прямо на глазах.

— Как это произошло?

— Мисс Грейнджер меня предупредила, что в Азкабане Амбридж пытает мистера Поттера Круциатусом. Но пока я туда добралась, было уже слишком поздно. Закончив пытать мальчика, Амбридж специально оставила дверь камеры открытой, запустив дементоров. Я заперла её в той же камере. А министр буквально лезет из кожи вон, лишь бы не оказаться в соседней или чтобы его не линчевала разъярённая толпа. Так или иначе, как только обо всём этом стало известно, дни Фаджа на посту министра были сочтены.

Подтвердившиеся худшие опасения потрясли Альбуса до глубины души. А ведь он столько лет верил в пророчество, что только Волдеморт может убить Гарри. И что теперь? Но его серьёзно беспокоило кое-что ещё.

— Но почему мисс Грейнджер не сказала об этом мне? С Фоуксом я бы успел добраться туда вовремя.

— Вообще-то я у неё поинтересовалась, почему она рассказала мне, а не тебе. Оказалось, всё просто: мисс Грейнджер тебе не доверяет. И дала понять, что и мистер Поттер тоже. Мы оба не сомневались, что она каким-то образом связывалась с мистером Поттером, но именно ты пытался вторгнуться в её разум — и попался. Кто знает, если бы ты так не поступил, всё могло выйти совсем иначе. Да, ещё она упомянула о крестражах.

Сама мысль, что его действия и бездействие привели к гибели Гарри, оказалась подобна кинжалу, пронзившему сердце Альбуса. И снова фраза мисс Грейнджер, как он стоял, сунув руки в карманы, когда по приказу министра Гарри утащили, преследовала старого волшебника. Тем не менее, кое-что он сделать может. Нет, просто обязан!

— Давай не здесь. Мне оставили массу интересного об этой мерзости. А заодно — чем их уничтожить. Я даже покажу тебе записи, которые мне оставили, но сначала хочу увидеть Гарри собственными глазами.

Несмотря на усталость, Амелия согласилась проводить директора в отдельную палату в Мунго, где лежал мальчик. Впрочем, эту усталость пришлось отбросить, словно изношенную мантию, стоило им аппарировать в госпиталь — там царили хаос и разрушение.

— Здесь Пожиратели! — с явным облегчением воскликнула ведьма-регистратор, как только их увидела.

Амелия больше не слушала и бросилась вслед за Дамблдором. И по дороге они постоянно натыкались на следы сражения. А это значит, Пожирателям точно известно, куда идти. Вывод отсюда только один.

— Единственный человек, которому я рассказала, где оставила мальчика — это министр.

Альбус понял её с полуслова.

— Хочешь пари, что нашего уважаемого министра уже навестил его дорогой друг Люциус Малфой? — Оба знали, что пари заведомо проиграно. И конечно же, они прекрасно понимали, зачем Волдеморту выкрадывать Гарри. Надо же похвастаться перед своими прихвостнями, да и всем остальным продемонстрировать мёртвого мальчика. Да что же это такое — даже после поцелуя дементора Волдеморт никак не отвяжется от Гарри! Честно говоря, давно уже Альбус Дамблдор так не сердился. Даже не вспомнить, когда такое случилось в последний раз. Нет, сегодня никаких рук в карманах!

Уолден Макнейр был опытным Пожирателем смерти и своё дело знал туго. Поэтому пока шестеро из его команды сражались с парой охранявших заветную дверь авроров, двое оставшихся прикрывали тылы. Конечно, эти двое никак не ровня разъярённым Амелии Боунс и Альбусу Дамблдору. Да таких вообще раз-два и обчёлся!

Спасатели уложили обоих, даже не сбившись с шага, и вскоре наткнулись на остальные полдюжины. Казалось, шестеро против четверых — это всего лишь уравняет шансы, но только не когда один из этой четвёрки — злющий Альбус Дамблдор. Такое ощущение, будто он просто игнорировал чужие проклятья, отмахнувшись от них, словно от назойливой мухи. А потом вступил в бой сам. В итоге несколько мгновений спустя пятеро Пожирателей лежали на полу, а Макнейр сбежал при помощи порт-ключа. Но прежде режущее проклятье Амелии лишило его правой ноги чуть ниже колена.

Первым делом глава ДМП вызвала целителей для своих храбрых авроров, а вот семеро недобитых Пожирателей пусть хоть в аду сгорят. Альбус же ворвался в палату, которую пара авроров так мужественно защищала, но быстро вернулся.

— Где Гарри? Там пусто.

Оба аврора тут же поклялись, что мимо них никто не проходил. А поскольку, защищая единственный вход, они были готовы пожертвовать собой, Альбус с Амелией им поверили. Безусловно, авроры считали, что Гарри Поттер до сих пор внутри.

Но если он не у Пожирателей, тогда где же?

* * *

Эмма сердилась на мужа — как сейчас можно спать?!

Да, уже прилично за полночь, и они лежали в постели. Только вот глубокое ритмичное дыхание, которое обычно манило Эмму прижаться к супругу и действовало усыпляюще, сегодня несколько иррационально раздражало. И хотя тело, безусловно, приветствовало отдых, однако разум слишком взбудоражен, чтобы даже думать о сне.

Они вчетвером едва успели выйти из машины, как к Гермионе неторопливо подошёл Живоглот в сопровождении великолепной полярной совы, спикировавшей ей на плечо. А войдя в дом, они обнаружили, что дочь ничуть не преувеличивала, рассказывая о привычках и навыках эльфов. Дом словно вылизали сверху донизу, а ужин оказался абсолютно восхитительным.

А сейчас она лежала в любимой ночной рубашке, в ногах кровати стояли её любимые тапочки, а на туалетном столике даже красовалась ваза с цветами. Но не это причина её сегодняшней бессонницы — просто дочь вела себя несколько странно. И как же не хотелось ждать аж до утра!

Луна им с Дэном показалась очаровательной девушкой, и они с удовольствием узнали, что их дочь нашла себе друга не по имени Рон или Гарри. Однако впервые о ней услышали, только когда Гермиона поинтересовалась, может ли Луна остаться на каникулы. А учитывая, насколько они близки, это весьма странно.

Эмма понимала, что девочки захотят жить в одной комнате, хотя третья спальня пустовала. Правда, её напугал мельком увиденный поцелуй, прежде чем Гермиона пошла в душ. Целовались-то они не в щёку! Очевидно, пока им объяснили далеко не всё. А учитывая, насколько серьёзно то, что им уже рассказали, Эмма здорово переживала.

Решив, раз уснуть всё равно не может, она встала и пошла на кухню. Чашка чая всегда помогала разобраться в ситуации, а сейчас как раз такой момент. Проходя мимо комнаты девочек, она туда заглянула с целью убедиться, что с ними всё в порядке. Однако увидев, что там происходит, она вошла внутрь и села на кровать рядом с дочерью.

— Хочешь об этом поговорить?

Гермиона сидела на кровати, а рядом лежала спящая Луна. Дочь нежно пропускала сквозь пальцы светлые волосы подруги и даже не пыталась смахнуть слёзы, медленно катившиеся по щекам.

— Ох, мам, я так переживаю!

Эмма ожидала, что Гермиона что-нибудь промямлит по поводу своей нетрадиционной сексуальной ориентации, но услышала совсем не то. Иногда легко забыть, что её дочь — ведьма.

— Пока мы ехали на поезде, Луна навещала Гарри. Так вот, его прямо в камере пытала министерская чиновница. И пока они не вернутся, я не узнаю, что с ним. Ну почему на него все шишки валятся?

Теперь она окончательно расплакалась, поэтому Эмма её обняла. Утешить единственную дочь гораздо важнее, чем сообщить, что она не поняла ни слова.

Цепляясь за маму, Гермиона набралась храбрости и решила раскрыть кое-какие секреты. Всё равно спустя несколько часов о них станет известно.

— Душа Луны может покидать тело, и сейчас она навещает Гарри. И пока не вернётся, мне нужно за ней присматривать.

Переваривая это открытие, Эмма посчитала такое в рамках человеческих возможностей. Она же читала о людях, способных к астральной проекции, и предположила, что речь идёт о чём-то подобном. Однако её беспокоило кое-что ещё.

— Ты сказала, они вернутся. Что ты имела в виду?

Всё ещё прижимаясь к маме, Гермиона призналась:

— Гарри тоже так может. И таким образом покидал Азкабан. Днём он остаётся либо с Луной, либо со мной, а ночью Луна возвращается с ним в тюрьму. Ну а я за ней присматриваю. Телу Гарри нужно есть, пить и пользоваться туалетом — у него в камере ведро. А ещё хотя бы немного походить, чтобы мышцы не затекали. Пока они там, Луна остаётся с ним, а потом они возвращаются. Поэтому пока они не вернутся, я не узнаю, как себя чувствует Гарри после пыток.

Материнские инстинкты моментально отреагировали на одну важную деталь.

— А как Гарри остаётся с тобой?

— Это же его дух. Можно даже сказать — душа. Дементор удаляет душу, вытягивая её изо рта...

Эмма испытала вспышку вдохновения, и несколько кусочков паззла встали на место.

— ...и вот почему вы с Луной целовались?

— Да, мам. Когда Гарри внутри нас, он слышит, видит и чувствует всё, что бы мы ни делали...

— ...и ты передала Гарри Луне, прежде чем пойти в душ. — Выяснив, что до сих пор узнаёт собственную дочь, Эмма испытала немалое облегчение. Однако её сразу же поджидал сюрприз.

— Мы ведь разделяем не только физические ощущения. Когда я принимаю Гарри, он буквально у меня в голове. И видит меня такой, какая я есть на самом деле, включая мысли и воспоминания. Поэтому теперь меня знает не хуже меня самой. А когда знаешь, что кто-то любит тебя именно такой, какая ты есть — это замечательный подарок для нас обоих. А вот другая сторона медали — жуткий кошмар. Я ведь не просто знаю, что Гарри в Азкабане, я это чувствую! Чувствую буквально всё, что с ним происходит. А магическое правительство намеренно и незаконно пытается сломать моего парня, используя абсолютно любые методы. Это отвратительно, аморально, и я могу припомнить массу других слов. Да, мы пытаемся их остановить, но тут с ума сойдёшь. Мы знаем, что нам нужна помощь, и люди, которым можно доверять, появятся здесь завтра. Хедвиг уже улетела, чтобы передать Сириусу и отцу Луны наш новый адрес

От одной только мысли, с чем пытаются справиться эти трое, у Эммы голова пошла кругом. И хотя понимала, что они с мужем могут поддержать исключительно морально, её очень порадовало, что дети признали помощь необходимой и приняли меры, чтобы получить её как можно скорее. А пока она обнимала дочь, её взгляд был прикован к неестественно неподвижной Луне.

— А как сюда вписывается Луна? И почему ты раньше о ней не рассказывала?

Высвободившись из материнских объятий, Гермиона в свою очередь взглянула на подругу.

— Если бы не Луна, кто знает, что случилось бы с Гарри? Мы с ней знакомы от силы неделю, но она уже моя лучшая подруга. А деля между собой Гарри, заодно мы делимся самыми сокровенными воспоминаниями. Поэтому даже за такое короткое время я узнала Луну гораздо лучше тех, с кем четыре года делила в школе одну спальню. Поверь, она замечательный человек. И как только познакомишься с ней поближе, обязательно полюбишь... — вскрик Гермионы резко оборвал разговор по душам, а заодно разбудил её отца.

Увидев, что жены нет, Дэн вскочил с постели и буквально вылетел из спальни. И ворвался в комнату девочек, готовый ко всему — по крайней мере, так ему казалось. Однако быстро сообразил, что жестоко ошибался, — столкнуться с такой ситуацией он точно не ожидал. Гермиона рыдала в три ручья, только это однозначно слёзы счастья. А заодно буквально вцепилась в полузнакомого мальчика, покрывая его лицо страстными поцелуями. Вот и главная подсказка: нет, его маленькая принцесса не расстроена, она в восторге! Правда, Гермиона стояла в одной ночнушке, и руки этого мальчика обнимали её столь же крепко. Кстати, он тоже едва одет — напоминает больничный халат.

Его жена (и тоже в слезах) сидела на кровати в роли наблюдателя, а Луна лежала рядом, словно не от мира сего. А учитывая вопль Гермионы минуту назад, Дэн просто добавил этот факт к общей странности сцены, которую застал. Понимая, что непосредственная опасность его семье не грозит, он очень гордился, что сумел сдержаться и не стал выкрикивать банальности. А взамен довольно спокойно поинтересовался:

— Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Парочка слегка отстранилась, однако Гермиона по-прежнему прижималась к мальчику. И, похоже, в ближайшее время отпускать его не собиралась. Так что именно последнему пришлось представиться и объяснить:

— Здравствуйте, мистер и миссис Грейнджер. Наверняка вы меня не помните, но я Гарри — Гарри Поттер. Извините, что так сюда ворвался — просто не знал, куда ещё пойти.

— Если бы ты пошёл куда-то ещё, я бы тебе врезала от всей души. Правда, сначала бы поцеловала тебя, идиота. Думаю, Луна тоже нам нужна. — Гермиона сдвинулась ровно настолько, чтобы Гарри сумел наклониться и поцеловать спящую блондинку.

Когда руки Луны обвились вокруг шеи мальчика, только хватка жены на его собственной руке остановила Дэна.

Луна, такая мирная и безмятежная во сне, внезапно всхлипнула и возбуждённо затараторила:

— Ох, Гермиона, эта сука устроила Гарри поцелуй дементора! Нам не пришлось лететь в Азкабан — они переправили Гарри в Мунго. Потом его притянуло в собственное тело, а я просто последовала за ним. За дверью стояли охранники, и мы слышали, как люди спрашивали, что стряслось — и они ничего не утаивали. А как только Гарри достаточно исцелился, чтобы встать, мы позвали Добби, чтобы он вытащил нас оттуда. И Добби перенёс нас прямо сюда. Гермиона, его нет! Волдеморта в голове у Гарри больше нет!

Эмоции Гарри и Гермионы теперь зашкаливали не меньше, чем у Луны. Спустя мгновение Гермиона практически рухнула на кровать, и все трое расплакались, цепляясь друг за друга.

— Ты уверена? — выдавил Гарри, слегка успокоившись.

— Я искала везде. Даже говорить не хотела, пока не убедилась, что от него не осталось и следа. Кстати, твой шрам поблёк.

Теперь старшие Грейнджеры любовались, как подростки плакали, смеялись и обнимались едва ли не в экстазе. Правда, Эмма решила вмешаться, а то эти трое весь остаток ночи друг друга не отпустят.

— Прежде чем всё началось, я как раз собиралась выпить чашку чая. Думаю, нам всем сейчас не помешает.

В комнате моментально возник Добби.

— Винки готовит на кухне чай и ужин для хозяина Гарри. Добби уже перенёс вещи хозяина Гарри в свободную комнату.

Малыш внезапно обнаружил, что его обнимают две благодарные ведьмочки. Ну а Гарри тем временем заметил свою палочку, лежавшую рядом с палочкой Гермионы на её прикроватной тумбочке. Взяв её, он почувствовал, как по руке прокатилась волна магии. А дальше случилось настоящее световое шоу.

— Ух ты! Помню что-то подобное, когда впервые взял палочку. Но почему снова?

Луна сообразила первой:

— С исчезновением кусочка Волдеморта твоя магия должна измениться. Твоя палочка просто восстановила связь.

— Ладно, чай и объяснение — немедленно.

— Миссис Грейнджер, не возражаете, если я быстренько приму душ и переоденусь? Гермиона и Луна знают не меньше меня, поэтому смогут ответить на ваши вопросы. А потом хотелось бы поесть, а то с обеда перед третьим заданием приличной еды не видел. Почти две недели прошло.

Правда, Гарри пошатывало, и он казался таким тощим, что Дэн даже поинтересовался, способен ли он самостоятельно принять душ.

— Это последствия пыточного проклятья, мистер Грейнджер. В Мунго в меня влили нужные зелья, но на исцеление понадобится время. Тем более, неизвестно, как долго Амбридж пытала моё тело, когда мы с Луной уже ушли. К счастью, она гораздо слабее Волдеморта.

Пока он объяснял, Гермиона с Луной успели накинуть домашние халаты, чтобы пойти на кухню. И последняя снова вмешалась:

— Мне и этого хватило. Знаешь, было чертовски больно. И даже не вздумай извиняться!

Гарри умудрился улыбнуться.

— Теперь целых две ведьмы знают меня не хуже меня самого. От них больше ничего не скрыть.

И заработал целомудренный поцелуй в щёку от Гермионы.

— Ты совершенно прав. И я считаю, что душ — очень правильная идея. Добби, можешь присмотреть за Гарри? А то он еле на ногах стоит.

Это был один из тех приказов, который Добби выполнит с гарантией. А остальные четверо отправятся на кухню, где их уже ждут чай и печенье.

Покуда история разворачивалась, Дэн с облегчением узнал, что Гарри оставался с девочками только ментально. Но когда кто-то постучал в парадную дверь, облегчение как ветром сдуло. Гадая, не местная ли это полиция, проверяющая, кто появился в доме, который пустовал уже несколько лет, Дэн открыл дверь. Девушки встали у него за спиной.

Впрочем, крик Гермионы "Сириус!" быстро развеял опасения. Тем более, дочь бросилась в объятия этого человека. Значит, эти два джентльмена — те самые друзья. В ответ Сириус крепко обнял Гермиону, но не сумел сдержать слёз.

— Лунатик, они не знают. А я не могу им сказать.

Плохую новость Ремус сообщил, только когда Гермиона привела их на кухню.

— Это не так просто. Понимаете… Гарри поцеловали.

— Знаю, мы там были. — Гости уставились на Дэна, словно на сумасшедшего, а улыбка Гермионы стала ещё шире.

— Папа прав, это я его поцеловала.

И тут, вытирая волосы полотенцем, на кухню вошёл Гарри. Не веря своим глазам, Сириус рухнул на колени. Да и у Ремуса ноги подкосились, но его «спасла» стена. Тем временем Гарри бросился в объятия крёстного, а тот от облегчения аж прослезился.

Наблюдая за этой трогательной сценой, одновременно Ремус вопросительно взглянул на Гермиону.

— Просто когда дементор поцеловал Гарри, в его теле не было души. Когда речь о Гарри Поттере, всё чертовски непросто.

Вместо выговора по поводу ругательства Дэн ворчливо подтвердил:

— Мы уже и сами начинаем понимать.

* * *

Неудачная попытка забрать тело Поттера из Мунго взбесила Тёмного лорда, однако наказывать Макнейра он не собирался. Хватит уже, что без ноги остался. А вот вознаграждать за провал новенькой серебряной конечностью и не подумает. Правда, стоило в больнице появиться Дамблдору, как миссия уже была обречена на провал. Только он сам мог противостоять старому дураку. Теперь Дамблдор утащит Поттера в местечко побезопасней, ну а он потом вызовет Северуса и выяснит подробности.

В конечном счёте, это не имело особого значения. Поттер теперь вне игры, и скоро вся волшебная Британия услышит эту новость. А пока надо спланировать свой следующий шаг, чтобы воспользоваться подарком, который любезно преподнесло Министерство.

Северус оказался зажат между пресловутыми молотом и наковальней. Безутешный Альбус только что подтвердил — Гарри Поттера поцеловал дементор. Мало того — лишённое души тело пропало из Мунго. Директор не думал, что Поттера забрал Тёмный лорд, но где мальчик сейчас, мог только догадываться.

И что Северуса быстро вызвали к повелителю — тоже нехороший знак. После проваленного налёта на Мунго Тёмный лорд будет очень зол. Наверняка он предположит, что Дамблдор хорошо спрятал Поттера. Ну а дальше потребует от своего шпиона обнаружить это место. И отсутствие результатов, которых ожидал и требовал Волдеморт, может стоить его последователям жизни. Северусу оставалось только надеяться, что его план на случай непредвиденных обстоятельств достаточно хорош, чтобы покинуть эту встречу живым и невредимым.

* * *

Пока Гарри наслаждался тушёным мясом, восхитительно приготовленным Винки (а если макать домашний хлеб в подливу, это придаёт блюду особый вкус), девочки рассказывали взрослым о своих приключениях. И пока Дэн громче всех выражал скептицизм по поводу Скитальцев, Сириус тихо сидел и просто наблюдал, как крестник наслаждается едой.

В отличие от остальной компании, он слишком хорошо знаком с тем местом, откуда Гарри только что сбежал. Но ради побега дать себя поцеловать? Нет, на такое способен только его крестник. Прислушиваясь к разговорам, Сириус сосредоточился на Гарри, о котором мог думать только как о воскресшем. Внезапно непривычный вид крестника его насторожил.

— Гарри, а где твои очки?

— О, министерские явно считали, что больше они мне не понадобятся. Добби говорит, в палате их не было. Видимо, валяются где-то в Азкабане. Я вроде вижу немного лучше, но при первой же возможности нужно сходить к окулисту.

Затем он повернулся к своей белокурой подруге.

— Луна, спор можно разрешить быстрой демонстрацией. Миссис Грейнджер, не возражаете, если Луна зайдёт на минутку в ваш разум?

Разговор замер.

— А у неё получится? Я же не волшебница.

— По идее, это не имеет значения. Гарри, а ты можешь посетить Сириуса. Это разрешило бы все сомнения раз и навсегда. — Гермиона выбрала Сириуса, поскольку предложить своему парню войти в разум её отца наверняка не самая лучшая идея. На самом деле, это настолько плохая идея, что хуже за всю её жизнь просто не бывало. Отдав распоряжения, Гермиона устроилась на полу, а Гарри и Луна легли по обе стороны, положив головы ей на колени.

— Когда Гарри впервые вошёл в мое сознание, я испытала такой шок, что упала в обморок. А вот вы, по крайней мере, знаете, чего ожидать. Но на всякий случай — сядьте поудобнее. Да, духов вы не увидите. Луна сказала, только её мать, посещая её отца, в конце концов научила его видеть духов. Да и то только спустя несколько лет. Они войдут через поцелуй и уйдут точно так же. Поверьте, для обеих сторон гораздо проще передавать их поцелуем.

Эмма почувствовала, как что-то холодное пронеслось над её головой, а затем услышала голос Луны:

— Здравствуйте, миссис Грейнджер. Я тут подумала, вы обязательно захотите увидеть Хогвартс.

Разнообразие выражений, появившихся на лице Эммы, выглядело комичным — настолько часто менялись её чувства. Дэн сидел рядом с женой, держа её за руку. Вдруг та, испуганно вскрикнув, едва не сломала ему пальцы.

— Они заставили Гарри сражаться с этой гигантской огнедышащей тварью? Они что, спятили?

Затем она сосредоточилась на дочери, и по её щекам потекли слёзы.

— Ох, Гермиона, на балу ты была такая красавица! О, Луна говорит, это было воспоминание Гарри. Ты знаешь, он действительно тебя любит.

— Знаю, мам. Когда Гарри со мной, между нами нет никаких секретов...

Тут её перебил Сириус:

— Лунатик, Гермиона не шутит — у них вообще нет ментальных щитов. Гарри, до моих воспоминаний никто не доберётся... Ну, извини — безопасней камер Азкабана я ничего не придумал. Вот наглый засранец! О, он говорит, возможно, мне придётся всё поменять, ведь оттуда сбежали уже трое. Ух ты, я ему показываю, как настраивал защиту мыслей. Чёрт, месяцы работы, а он всё выяснил за считанные минуты! Я правда вижу, как он выстраивает... нет, твоя лучше... а, вижу — отличная идея. Венгерская хвосторога... которая будет их защищать.

Гермиона уже смеялась.

— Луна, неужели и я так странно выглядела, когда ты впервые передала мне Гарри?

Эмма тоже присоединилась к веселью:

— Луна только что показала мне это воспоминание. И да, это очень смешно. — Затем она наклонилась и поцеловала Луну, возвращая дух её в тело. А заодно поцеловала Гермиону в щёку. — Теперь я понимаю, насколько это потрясающе. В любое время Луна и Гарри будут у нас желанными гостями...

— Это чертовски несправедливо! — возглас Сириуса заставил всех обернуться в его сторону. — У меня на это целая вечность ушла. Ты хочешь узнать, как мы стали анимагами? Почему бы тебе тогда не вытащить из моей памяти курс подготовки авроров? Эй, я просто пошутил! О, чёрт, мы создали монстра.

— Сириус, когда слышишь только одну сторону разговора, это чертовски раздражает. Что происходит?

— Извини, Лунатик. Ты же знаешь, все мои воспоминания распределены в ментальном пространстве. Так Гарри сейчас прорывается через них, словно Гермиона через библиотеку. Поглотив эти воспоминания, он уже начал создавать собственное ментальное пространство. А теперь хочет выяснить, как Мародёры стали анимагами. Гарри, если это сработает, можешь вернуться в любое время. Гермиона, сейчас он перейдёт к тебе. — Гарри не хотел, чтобы Сириус целовал Гермиону, поэтому просто «оттолкнулся», как учила Луна.

Сириус тряхнул головой, словно желал вытряхнуть оттуда всё лишнее.

— Вау! Это одно из самых странных и в то же время замечательных впечатлений за всю мою жизнь. И скажу честно — так близко к моему крестнику я ещё никогда не был. И даже помочь ему сумел! По-моему, вот это круче всего.

Голова Гарри до сих пор лежала на коленях у Гермионы, да и голова Луны никуда не делась. Да, она вернулась в своё тело, но здесь так удобно! Гермиона «приняла» Гарри и была потрясена переменами — повсюду носились какие-то странные конструкции и воспоминания.

— Гарри, что ты делаешь?

— Сортирую воспоминания. Только вместо камер, как у Сириуса, у меня хранилища Гринготтса.

— А венгерская хвосторога?

— Она охраняет мои воспоминания о тебе. Я вроде как догадался — вот почему ты не стала предлагать мне «посетить» своего отца. Но не волнуйся — ты увидишь всё что захочешь. Ну, разве что кроме сюрприза, который я тебе приготовил.

Гермиона с благоговейным трепетом наблюдала, насколько быстро он организует своё ментальное пространство. И, как оказалось, это ещё не всё.

— Как только здесь закончу, покажу тебе, как это сделать. И тогда, если кто-то надумает шпионить, до наших важных воспоминаний никогда не доберётся.

Пока Гарри строил и заполнял одно хранилище за другим, Гермиона обнаружила дверь, напоминавшую вход в Тайную комнату. Как оказалось, туда отправились Гаррины детские воспоминания о жизни с Дурслями. Впрочем, увидев, сколько их, Гермиона ничуть его не винила.

— А когда я тебе всё покажу, сможешь научить Луну?

Гермиона сразу сообразила, где проблема.

— Лучше это сделаешь ты. Честное слово — ничуть не возражаю, если ради этого вам придётся поцеловаться. К ней ревновать не буду.

— Рона ты целовать отказывалась…

— Здесь совсем другая ситуация. Да, в какой-то момент я собираюсь пригласить Луну, но лучше, если в этом деле ей поможешь ты. Конечно, когда научишь меня организовать собственное ментальное пространство.

Гарри продемонстрировал Гермионе основы, а потом она с любовью вернула его в собственное тело, заодно позволив почувствовать разницу между «передачей» и настоящим поцелуем.

Дэн тоже заметил разницу и откашлялся, чтобы привлечь всеобщее внимание.

— История, которую мы услышали — это хорошо. Но на самом деле меня интересует, что делать дальше? С рассветом мы направляемся прямиком в Дувр?

Подростки сидели на ковре, прислонившись к стене, причём Гарри посередине. На самом деле, так далеко они не заглядывали, поэтому огонь на себя вызвал Гарри:

— Думаю, пока лучше не высовываться. Предлагаю подождать несколько дней. Посмотрим, что произойдёт. И вряд ли теперь я смогу первого сентября появиться в Шармбатоне и заявить: «Сюрприз!». А прямо сейчас наша первая и единственная забота — безопасность всех присутствующих, включая отца Луны. Гермиона сказала, этот дом принадлежал её бабушке Уотсон, так что с Грейнджерами его ничего не связывает. Во всяком случае, ни один волшебник эту связь не обнаружит.

Предложив никуда не торопиться, Сириус поддержал эту идею:

— У меня есть особняк в Лондоне. И если не скажу адрес, его даже увидеть невозможно. Правда, присматривающий за ним домовик работает спустя рукава…

В этот момент в комнате проявилась пара домашних эльфов.

— Добби и Винки позаботятся о своей семье. Если лорд Блэк захочет, Добби и Винки приведут дом в порядок. И тогда их семья сможет там жить.

Винки, хоть и опустила голову (до сих пор не привыкла, что больше она не плохой эльф), зато с энтузиазмом закивала.

Почувствовав, что на его вопрос так и не ответили, Дэн решил спросить в лоб. Ситуация-то требует!

— А что нам мешает уехать прямо сейчас? Не хочу, чтобы моя семья оставалась в стране, где ей грозит опасность. Тем более, есть возможность уехать прямо сегодня.

Конечно, Гермиона понимала, что рано или поздно это выйдет наружу. Похоже, пришло время объяснить родителям, насколько Гарри известен в британском магическом сообществе. Да, они знали, что благодаря чему-то Гарри прославился ещё ребёнком, но как объяснить феномен Мальчика-Который-Выжил паре магглов? Тем более, когда он сам этого не понимает?

— Пап, ты даже не представляешь, насколько популярен Гарри в нашем обществе. Министр магии лично его арестовал, а затем использовал министерский декрет, чтобы запереть в Азкабане. И теперь магическое сообщество считает Гарри мёртвым. Скорее всего, из-за этого Министерство падёт. Здорово, конечно, но с другой стороны…

Её прервал Ремус:

— О, я думаю, можно обойтись без "скорее всего". Сириус настоял, чтобы я заглянул в «Дырявый котёл» и выяснил, правдива ли история про Гарри. Блохастый никак не хотел в это верить. Так вот, тамошние завсегдатаи были готовы голыми руками разнести Министерство по камушку, а на руины водрузить отрубленную голову Фаджа. Ему ещё повезет, если жив останется. Но скорее в аду пойдёт снег, чем он останется министром.

— За то, что он пытался сотворить с моим крестником, я бы сам с удовольствием его туда засунул. Но нам сейчас нужно подумать, как на новости про Гарри отреагирует Волдеморт. Сейчас, когда у магов совсем опустились руки, и они неспособны сопротивляться, а Министерство вот-вот рухнет, для него самое подходящее время действовать. Получается, Мальчик-Который-Выжил ушёл, в то время как Сами-Знаете-Кто восстал из мёртвых. А это значит, он одним махом подавит любое сопротивление.

Дэн и Эмма уставились на подростка, зажатого между двумя девочками. Это что, действительно о нём? Явно смущённый Гарри попытался ответить на невысказанный вопрос:

— Мистер и миссис Грейнджер, я никогда об этом не просил. Вы даже не представляете, как трудно войти в совершенно новый мир и обнаружить, что тебя уже все знают. Ну, или думают, что знают. По-видимому, про меня написали то ли шесть, то ли семь книг, только это полная и абсолютная фантастика. Но люди считают это правдой. И девочки, никогда не встречавшие Гарри Поттера, умудряются в него влюбляться. Вон, младшая сестра Рона до сих пор не может находиться со мной в одной комнате, не краснея как помидор. А знаете, почему? Да потому, что выросла на этих историях и верила каждому слову.

— Ты спас её от неминуемой гибели, а шестидесятифутовый василиск точно не помог ей преодолеть детскую влюблённость.

— Гермиона, вот и жди от тебя помощи. — Луна не считала, что поможет сама, но это необходимо сказать: — Ты должен рассказать всё до конца. Не забывай, мы с Гермионой знаем тебя не хуже тебя самого. Конечно, Гарри Поттер может заявить, что покидает Великобританию, имея на это причины, и счастливо жить во Франции. Только вот Гарри Поттер, которого знаем мы, не станет убегать, заставляя всех считать себя мёртвым.

— Ты же не позволишь оплакивать себя Рону, Фреду и Джорджу. А миссис Уизли зальёт свою кухню слезами, — Гермиона таки решила помочь подруге вытащить всё наружу. А уж как действовать дальше, они обсудят позже.

Тем временем Луна продолжала наступать:

— Малышка Эби так гордилась, когда её отец уволился, не желая держать тебя в Азкабане! Хочешь поспорить, что фотография, которую ты подписал, уже занимает почётное место на стене её спальни? Как думаешь, что она скажет, когда услышит эту новость?

— А как же Невилл, Колин... — Гермиона умолкла, поскольку дальше можно не говорить — в знак капитуляции Гарри поднял руки.

А затем эти же руки обняли обеих подруг, и он попытался пошутить:

— Вот она — оборотная сторона того, что эти девушки слишком хорошо меня знают. Мистер и миссис Грейнджер, Луна сказала, пришло время для всей правды. Так вот — это она.

Дэн и Эмма сразу сообразили, что именно этого разговора так боялась их дочь. И пока Гермиона и Луна прижались к Гарри в поисках утешения, постарались подготовиться к худшему.

— Оставаться в Британии Грейнджерам опасно. И мы все с этим согласны. Но достаточно переехать во Францию, и всё в порядке. Да, этим выродкам нужна Гермиона, но не настолько, чтобы искать её за Каналом. А вот я — совсем другое дело. Услышанное вчера пророчество изменило всё — Волдеморт последует за мной хоть на край света!

Эмме это легко объяснило ужас Гермионы. Даже за то короткое время, пока Луна была в её разуме, она поняла, насколько близки Гарри и её дочь.

— Гарри, но если этот Волдеморт считает тебя мёртвым, зачем ему тебя искать?

— Миссис Грейнджер, девочки и Сириус правы. Если британские маги посчитают меня мёртвым, можно сказать, Волдеморт и его Пожиратели уже победили. А Гермиона и Луна знают, что я так не могу. А если выяснится, что я всё-таки жив, это серьёзно коснётся вас. Ведь добраться до меня проще всего именно через Гермиону. Скорее всего, она знает, где меня искать, а они в курсе, что ради её защиты я сделаю всё возможное. Так что появляться во Франции и Шармбатоне Грейнджерам опасно.

Дэн видел логику в этих рассуждениях, но хотел знать, куда они ведут.

— Что ты предлагаешь?

— Сэр, предложений у меня нет. Единственное — нам нужна помощь. Сначала мы собирались вместе со всеми вами и папой Луны сесть и попытаться обсудить наше будущее. Но пророчество и происшествие в Азкабане настолько всё изменили, что мы просто не знаем, с чего начать.

Быстрого обмена взглядами с супругой оказалось достаточно, чтобы Дэн почувствовал уверенность:

— Гарри, мы ценим вашу честность. Вы трое поняли, что нуждаетесь в помощи, — это тоже хорошо. При условии, что это безопасно, мы согласны потратить время на эту встречу. Возможно, примем какие-то важные для всех нас решения.

Увидев, что у подростков сразу поднялось настроение, Сириус попытался помочь:

— По крайней мере, в ближайшую пару дней здесь вам точно ничего не грозит. А дальше? Безусловно, мой дом — лучший вариант. Во-первых, там гораздо безопасней, а во-вторых — будет пара палочек на крайний случай. А за это время Добби и Винки успеют переправить вас куда-нибудь ещё. Да, я с радостью приму их предложение о помощи — пусть сделают дом на Гриммо лучшим жилищем для моего крестника и его друзей. Только остерегайтесь тамошнего домовика.

Добби гордо выпрямился.

— Мы — эльфы рода Поттер, а ещё наш хозяин — крестник и наследник рода Блэк. Добби и Винки приберут дом для своей семьи. И если ленивому эльфу это не понравится, он узнает, насколько сильны наши хозяин и хозяйка. — Даже Винки кивнула в знак согласия. Для домового эльфа нет худшего оскорбления, чем назвать другого эльфа ленивым. Пренебречь своим долгом перед семьёй означало мгновенно потерять уважение сородичей.

Согласовав планы на завтра (по крайней мере, приблизительно), Дэн собирался всем предложить немного поспать, когда стук в окно заставил всех обернуться.

— Это Сычик, сова Рона. Наверно, он услышал про Гарри и пытается со мной связаться. — Добби щёлкнул пальцами, позволив крошечной сове проникнуть в дом, и та помчалась прямиком к Гермионе, уронив письмо ей в руки.

Читая, та объясняла:

— Я права. Мистер Уизли побывал у нас дома, но обнаружил его пустым. Рон явно не хочет сообщать о случившемся в письме и хочет встретиться как можно скорее. Что будем делать?

Гермиона взглянула на Гарри — это только ему решать. А Гарри подумал, что на самом деле ничего решать не нужно.

* * *

Северус оказался прав — узнав, что Поттер не у Дамблдора, Тёмный лорд не был доволен. И ещё хуже воспринял подозрения Альбуса, что могло случиться с мальчишкой.

— Как недоучившаяся ведьма-грязнокровка может вытащить Поттера из Мунго, прежде чем появятся мои Пожиратели смерти? Неужели он думает, я ему поверю? Или старый дурак окончательно спятил?

— Мой лорд, эта ведьма не только обладает незаурядным умом и магической силой, но и каким-то образом умудрилась передавать из Азкабана письма Поттера — главе ДМП и в этот журнал.

— Опять же — как? Конечно, старый дурак знает — он наверняка заглянул ей в голову.

— Дамблдор попытался, мой лорд. Но она выкинула его из головы прямо в его собственном кабинете, да ещё и на глазах у Боунс. Ещё Грейнджер сумела получить заявление Поттера, что он покидает Хогвартс. А появилось оно прямо у Дамблдора на столе, когда поезд уже покинул Хогсмид. Надеясь выяснить, как ей это удалось, он отправился на Кингс-Кросс, но там опять столкнулся с Боунс. И решил не рисковать.

— Думаю, пора поговорить с этой ведьмой... — когда Северус вытащил из кармана клочок пергамента, Волдеморт замолчал.

— Я предвидел вашу просьбу, мой лорд. Вот адрес грязнокровки.

Люциус был вне себя от ярости. Он считал, у него появится возможность восстановить доверие хозяина, ведь ему удалось пометить следящими чарами и сучку Грейнджер, и её семейку. Люциус как раз собирался рассказать об этом хозяину, когда Снейп его опередил. Ну ничего, придёт и его час! А пока, похоже, грядёт интересная ночь.

— Я уже решил, что сегодня вечером в небо взлетит Тёмная метка. А это значит, в моём списке только что появилась ещё одна цель. Северус, возьми четырех Пожирателей смерти и сожги дом этой грязнокровки дотла. Но я хочу, чтобы девчонка осталась жива.

У Северуса не было иного выбора, кроме как поклониться и подчиниться. Однако его хозяин пока не закончил:

— Люциус, возьми Хвоста и ещё четверых Пожирателей и сделай то же самое с лачугой Уизли. Они известные друзья Поттера — убейте всех, кого сможете. А я поведу остальных к Боунс. Её смерть позволит одному из моих последователей стать министром магии, когда вышвырнут Фаджа.

Бальный зал в поместье Малфоев был полон — Волдеморт призвал всех Пожирателей смерти. В воздухе витали волнение и предвкушение. И Тёмный лорд намеревался использовать эти эмоции, чтобы нанести последний удар. Да, именно сегодня!

— Эти атаки заставят Министерство бегать, словно кучка перепуганных детишек. А главный удар мы нанесём на восходе солнца. Мои самые верные слуги достаточно страдали в Азкабане! И с рассветом нового дня мы их освободим. Дементоры тоже восстанут и присоединятся к нам, как и каждый узник Азкабана… или дементоров ждёт роскошный пир.

Это заявление вызвало громкое ликование — сегодня вечером они начнут восстанавливать чистокровное наследие. И ещё до конца лета будут править Британией — теперь их некому остановить!

* * *

Дом в Кроули оказался не просто пуст — все вещи тоже исчезли.

— Как же так? Будто знали, что мы придём.

Впрочем, Северус уже знал, что здесь никого — Альбус проверил дом, когда искал Грейнджер.

— Девчонка знала, что она и её семья станут мишенью. И уже договорилась о переводе в Шармбатон. Могу только предположить, что они с родителями уехали во Францию прямо со станции.

— Что же делать?

— Выполняем приказ: сжигаем всё дотла, запускаем метку господина и уходим. Вечером нас ждёт ещё один рейд.

Когда дом загорелся, Северус бросил Морсмордре и аппарировал обратно в поместье Малфоев. К сожалению, предупредить Альбуса он не успел. Оставалось надеяться, что другие «цели» подготовились не хуже мисс Грейнджер.

* * *

Тем временем в «Норе» царил хаос. Прижимая свои драгоценные часы к пышной груди, Молли иногда на них поглядывала. Стрелка Рона показывала «В гостях» — он ушёл с этой маленькой домовушкой каких-то десять минут назад, чтобы сообщить плохие новости Гермионе. А вот стрелки её, Артура, близнецов и Джинни показывали "В смертельной опасности". В результате внезапного нападения защита дома рухнула, и Молли снова благодарила Гарри Поттера за спасение своей семьи. Даже покинув этот мир, мальчик остался их ангелом-хранителем.

Почему? Просто сейчас они обсуждали, что с ним стряслось, и сидели на кухне и разговаривали, а не лежали в постелях. Правда, за исключением Джинни. Узнав, какая участь постигла Гарри, она буквально обезумела от горя. И уже несколько часов плакала у себя в спальне. Артур уже убежал за ней наверх, и именно на лестнице сейчас сосредоточились Молли, Фред и Джордж.

Взрывы вокруг «Норы» не позволяли слышать Артура, пока он тащил дочь вниз по лестнице. Поэтому когда они с Джинни ворвались в кухню, застали остальных врасплох. Но Молли и близнецы удивились ещё сильнее, когда сорвавшееся с палочки Артура заклинание полетело прямо в них. На самом деле, луч прошёл над правым плечом Молли и угодил точно в цель.

Чтобы его услышали, Артуру пришлось кричать — с таким грохотом рушились стены. Судя по всему, кухня не продержится и нескольких секунд.

— Фред, Джордж, хватайте его — забираем с собой!

Близнецы обернулись и увидели лысеющего мужчину с палочкой в серебряной руке. Фред предусмотрительно сунул эту палочку в карман, и они с братом схватили оглушённого незнакомца.

Убедившись, что все коснулись семейных часов, Артур активировал их. Как и обещал Альбус, часы-порт-ключ доставили Уизли вместе с пленником в кабинет директора Хогвартса — и в самый последний момент.

* * *

Амелии Боунс тоже не хватало времени. Волдеморт лично появился возле её дома, и закалённая в боях ведьма не питала иллюзий относительно своей судьбы. А жива она только потому, что Волдеморт решил не убивать её сразу. Похоже, он разрешил своим прихвостням немного повеселиться, пока те пытались её схватить.

Но каждая секунда, покуда она оставалась в живых, дарила Сьюзен лишнее мгновение, чтобы сбежать. Это придавало сил и заставляло сражаться до конца. Конечно, эти ублюдки знали про Сьюзен, и с похабными шуточками теснили Амелию вверх по лестнице, пока она пыталась держать их подальше от племянницы. А вот чего они не знали — зачарованный Дамблдором порт-ключ, который доставит её в безопасное место, лежал у Сьюзен на прикроватной тумбочке. Амелия надеялась, что продержится достаточно, чтобы увидеть их рожи, когда предполагаемый «приз» ускользнёт.

И такой исход становился всё реальнее, поскольку летящие в неё проклятья предназначены не для убийства, а чтобы вывести противника из строя, причинив как можно больше боли. Она уже подумала, что всё кончено, но тут чья-то рука вцепилась ей в запястье и с силой втащила в комнату. И тут же знакомый рывок порт-ключа, и вот уже они со Сьюзен рухнули на пол кабинета Дамблдора. А что руки-ноги вперемешку — да плевать!

— По-моему, я велела тебе убираться, если на дом нападут!

— Я не собиралась уходить без тебя. Я — вся твоя семья, но и ты всё, что у меня есть. И я тебя не брошу!

Теперь они со слезами на глазах буквально вцепились друг в друга. Сьюзен перепугалась до смерти, но так и не сбежала. Ведь именно ей тётя доверила их единственное средство спасения. Использовать его в одиночку и обречь единственного родного человека на смерть? Да ни в жизнь!

Чьи-то руки уже помогали им подняться, когда Амелия заметила, что у Альбуса гости. И не только Уизли — её взгляд приковал человек, привязанный к стулу.

— Привет, Артур. Полагаю, к тебе тоже заглянули?

— Да, и пленных брать не собирались. «Нору» взорвали прямо у нас над головой. А эта тварь прокралась внутрь и как раз собиралась проклясть Молли в спину, когда я её остановил. Он жил с нами много лет как домашняя крыса — это Питер Петтигрю! Рон сказал, именно из-за него Сириуса Блэка отправили в Азкабан — это он предал Поттеров.

По привычке Амелия тщательно осмотрелась. И заметила, что младший Уизли отсутствует, а Молли не сводит глаз с часов у себя в руках.

— А где Рональд?

— Пошёл рассказать Гермионе про Гарри. Артур уже ходил к Грейнджерам, но их не оказалось дома. И вообще всё выглядело так, будто они переехали. Рон сообщил Гермионе, что им нужно увидеться, и Гермиона послала своего домовика забрать Рона. Я не знаю, где он, но, по крайней мере, с ним всё в порядке, — ответила Молли.

Амелия попыталась успокоить взволнованную мать:

— На самом деле, я ожидала, что та же мисс Грейнджер может уйти в подполье. Поэтому на вокзале наложила на неё следящие чары. Если понадобится, мы сумеем её найти.

Услышав это, Альбус довольно нервно кашлянул.

— Я бросил следящие чары на всю семью, только бесполезно.

— Хочешь сказать, она нашла их и сняла?

Директор покачал головой, а восхищение в его голосе услышали все:

— Всё гораздо хуже — она перенесла их на другие движущиеся объекты. Иногда эта девушка слишком умна, ради её же блага. А вот что у неё есть эльф, это, конечно, сюрприз. Теперь понятно, каким образом кое-что появились в моём кабинете прямо на столе. А заодно дарит надежду, что ей и в самом деле удалось добраться до Гарри раньше Пожирателей смерти.

Джинни ненадолго перестала упиваться жалостью к себе.

— Гарри с Грейнджер?

Как и восхищение Альбуса, ревность в её голосе стала очевидной для всех — только вот не столь приятна.

— Мы можем только на это надеяться. Сегодня Пожиратели смерти атаковали Мунго, и их целью явно был Гарри. К счастью, мы с мадам Боунс прибыли вовремя, а то пара авроров долго бы не продержалась. А войдя в палату, обнаружили, что Гарри исчез. У нас его нет, да и Пожирателям он не достался. Гарри, о котором заботится мисс Грейнджер, — это лучшее, на что можно надеяться.

Джинни с директором не согласилась, но промолчала. А её мать по-прежнему смотрела на семейные часы.

— Где бы ни была Гермиона, кажется, им есть о чём поговорить. И чем дольше Рон остаётся там, тем лучше для него. Пожиратели смерти уже должны покинуть «Нору», так что Рон просто вернётся к Гермионе и свяжется с нами. Вот тогда мы точно выясним, что произошло.

Все присутствующие ждали этого с нетерпением. Ну, возможно, за исключением так пока и не очнувшегося Петтигрю.

* * *

Винки перенесла Рона в гостиную. И хотя он мельком увидел, что в доме есть другие люди, понятия не имел, кто они такие. Тем более, его вниманием целиком завладела Гермиона. Она улыбалась и явно выглядела довольной. И он заранее ненавидел себя, поскольку сообщит ужасную новость.

— Гермиона... — Рон поперхнулся и больше не сумел вымолвить ни слова, а по его щекам покатились крупные слёзы. Подруга бросилась к нему и немедленно заключила в объятия. Наверно, она обняла его слишком крепко, и это повлияло на слух — он готов поклясться, что слышит насмешливый голос Гарри!

— Эй, Уизли, найди уже собственную подружку. А прекрасная мисс Грейнджер уже занята — я её спросил, и она сказала "Да".

Хихиканье Гермионы поразило Рона немногим меньше голоса друга. А он и не знал, что она умеет хихикать. И тут он заметил улыбавшегося Гарри.

А поддразнивание в голосе Гермионы только усилило потрясение.

— Рональд Уизли, только не вздумай падать в обморок. Как я удержу такого здоровяка?

— Моя девушка иногда забывает, что она ведьма, и при желании сможет приклеить тебя к потолку.

Тут Рон на подгибавшихся ногах заковылял к Гарри.

— Это правда ты? Мы все думали, тебя... ну, знаешь?

— Только не надо о поцелуях. А то отец Гермионы только начинает привыкать, что у неё есть парень.

Казалось, раздавшийся громкий смех снял с Рона какие-то чары. Сграбастав Гарри в объятия, он поднял его в воздух, а громкий восторженный рёв наверняка бы разбудил соседей — будь они здесь.

— Это действительно ты?

— Рон, мы познакомились в Хогвартс-экспрессе, и ты попросил показать шрам. "Жирная глупая крыса, перекрасься в жёлтый цвет, стань такой же как масло, как яркий солнечный свет". Ничего не напоминает? Мы ведь не знали, что крыса уже была лживым трусливым дерьмом…

— Гарри, не ругайся! — хором упрекнула прекрасная часть семейства Грейнджер, и это окончательно «добило» Луну. А поскольку смех у неё на редкость заразительный, вскоре к ней присоединились даже эти строгие леди.

Рон до сих пор обнимал друга за плечи. Надо же убедиться, что это реально!

— Знаю, в прошлом у нас бывало не всё гладко, но как тебе это удалось?

— Спасибо, что не стал огрызаться на девушку, которая не могла рассказать тебе всё...

— Только не проси меня вернуться домой и промолчать. Они обязаны узнать, что ты жив! Я просто не смогу. Мама рыдает в три ручья, близнецов я никогда не видел такими расстроенными, а Джинни... ладно, не будем об этом.

— Я бы никогда тебя об этом не попросил. Мы как раз обсуждали, как связаться с Уизли, когда Сычик принёс твою записку. Как обычно, всё придумываем по ходу дела. Но на этот раз всё по-другому — у нас есть помощники, и нас теперь четверо. — С тех пор, как появился Рон, Луна держалась в сторонке, но теперь Гарри вывел её на авансцену. И когда рука Гермионы обняла её за плечи, Луна не сумела сдержать улыбки. Друзья — это замечательно!

А Гарри ещё не закончил. Зная склонность Рона заводиться с пол-оборота, он хотел, чтобы здесь не осталось места недоразумениям.

— Я не знаю, где бы очутился без помощи Луны — умер или бы меня поцеловали… но уж точно не стоял бы здесь.

— Твою ж мать! — Рон таки взорвался, но не по той причине, которой опасался Гарри. — Так вот как ты это сделал! Ты можешь как Луна, а они просто подумали, что тебя поцеловали?

— ...и именно поэтому, Рональд Уизли, я постоянно к тебе придираюсь по поводу учёбы. Ты достаточно умён, чтобы учиться лучше, но тебя сдерживает чистая лень.

Вместо того, чтобы обидеться на замечание Гермионы, Рон воспринял это как комплимент — и подтверждение своей догадки. Но потом забеспокоился, как бы ни выдать секрет друга:

— Ох, Гарри, мне очень жаль! Я просто вспомнил, как Луна вела себя в поезде, а потом всё это просто сошлось у меня в голове…

— Всё в порядке, дружище. Это довольно близко к истине, и не раскроет все наши секреты. Но нам действительно придётся что-то придумать для общественности. В любом случае, я отказываюсь прятаться и не позволю людям считать, что Волдеморт уже победил. Я помню, как обещал Люциусу Малфою на втором курсе, что Гарри Поттер всегда будет рядом, чтобы спасти мир. А тебе ли не знать, что свои обещания я предпочитаю выполнять?

Немного подумав, Луна выдала идею:

— А зачем рассказывать, как тебе это удалось? Если честно, никто до сих пор не знает, как ты пережил тот Хэллоуин, когда был малышом. Чтобы вытащить тебя из Азкабана, Гермиона упорно работала над мифом о Мальчике-Который-Выжил. А продолжение мифа окажет британским магам серьёзную моральную поддержку. А Волдеморт с ума сойдёт, пытаясь выяснить, как ты это проделал.

Первым воцарившееся молчание нарушил Рон. И благоговейный трепет не заметил бы разве что глухой:

— Это чертовски блестяще! Да я ещё и понял каждое слово. Гарри, мы можем оставить её себе?

Луна хоть и покраснела, но на её лице сияла широкая улыбка. Ну как же — можно завести ещё одного друга. Когда Рона должным образом представили родителям Гермионы, вся компания в самых общих чертах обсудила следующие шаги. Правда, никакие планы не стали утверждать, пока не появится отец Луны.

Чувствуя себя в миллион раз лучше (ведь его лучший друг всё ещё с ними!), Рон позволил Винки перенести его домой — чтобы вернуться через несколько мгновений. Он был в шоке и, казалось, онемел, поэтому Винки пришлось объяснить:

— Его дом разрушен, а над ним висит противная метка. Поэтому Винки вернула его в безопасное место. Винки поступила неправильно?

— Ты поступила совершенно правильно. Спасибо, что так хорошо позаботилась о моём друге. — Заметив, что Ремус и Сириус готовятся отправиться в «Нору», Гарри захотел выяснить побольше. — Рон, поговори с нами. Возможно, твоя семья успела сбежать.

Казалось, у Рона в мозгу вспыхнула лампочка.

— Порт-ключ! Дамблдор превратил мамины часы в порт-ключ. Он должен доставить их в Хогвартс...

Услышав это, Гарри выбежал из комнаты и через минуту вернулся с куском пергамента, который узнали большинство присутствующих. Облегчение, написанное на его на лице, тоже трудно не заметить.

— Они там. Все в кабинете Дамблдора. Твои мама, папа, близнецы и Джинни...

Рон уставился на своего лучшего друга, недоумевая, почему тот остановился. Однако сейчас Гарри смотрел на Сириуса.

— Мадам Боунс тоже там. А вот тут интересное имя — Питер Петтигрю.

Ухмылки, которыми обменялись Мародеры, иначе как предвкушающими не назовёшь.

Рон хотел как можно скорее отправиться в Хогвартс, но Гермиона его отговорила:

— У твоей матери есть часы, поэтому она знает, что ты в безопасности. Они в кабинете Дамблдора, но без мадам Помфри. А это значит, с ними всё в порядке. Мне кажется, я знаю, где Гарри объявит о своём возвращении, но мы должны дождаться отца Луны... — она взглянула на Гарри, ожидая подтверждения, но тот стоял на коленях, а Добби что-то шептал ему на ухо. Похоже, разговор серьёзный, и ей не пришлось долго ждать, чтобы выяснить, о чём шла речь. Поднявшись, первым делом Гарри её обнял, и в голове у Гермионы тут же зазвенели тревожные колокольчики.

— Мистер и миссис Грейнджер, у меня для вас плохие новости. Увидев Сьюзен Боунс в кабинете Дамблдора, я подумал, что на её дом тоже могли напасть. И задался вопросом, а на кого ещё? И Добби проверил мою догадку. К сожалению, я оказался прав. Ваш дом сожгли дотла, и над пеплом висит Тёмная метка.

Он почувствовал, как Гермиона крепко прижалась к нему и заплакала.

— Прости, милая...

Его прервали нежным поцелуем.

— Ты ни в чём не виноват. Они бы всё равно за мной пришли — мы оба это знаем. Я просто рада, что в доме не было никого.

Дэн обнимал плачущую Эмму, а Винки появилась с коробкой салфеток. Для Грейнджеров война только что стала реальностью.

— Принцесса, только потому, что послушались тебя, мы до сих пор живы. Я просто жалею, что мы не успели вынести из дома кое-какие личные вещи. Страховка покроет стоимость дома, но есть вещи по-настоящему бесценные и незаменимые. Вот как заменить фотографии людей, которых с нами больше нет?

Гарри откашлялся.

— Кстати об этом, мистер Грейнджер. У меня для вас неожиданная новость. Впрочем, для меня она тоже неожиданная.

Теперь все смотрели исключительно на него.

— Наши друзья-эльфы просто замечательные, и эти двое — вообще лучшие. Только надо быть осторожнее, поскольку наши просьбы они могут воспринимать слишком буквально. Когда я попросил Добби забрать из вашего дома всё что нужно, я имел в виду вещи, которые могут понадобиться здесь. Но наши замечательные эльфы восприняли это как "абсолютно всё". Так вот, сегодня вечером сгорели лишь стены и крыша, а все ваши вещи лежат в моём хранилище в Гринготтсе, где до них никто не доберётся. Они даже холодильник забрали, наколдовав чары стазиса, чтобы еда не испортилась.

Переводя взгляд с жены, которая выглядела так, словно ей только что завещали драгоценности короны, на застенчивое маленькое существо, благодаря которому это случилось, Дэн временно потерял дар речи. Но увидев дочь в объятиях этого мальчика, всё-таки решился:

— Гарри, зови меня просто Дэн. А то с этим дерьмом «мистер Грейнджер» чувствую себя стариком.

Лорд Волдеморт со злобной ухмылкой наблюдал, как первые лучи восходящего солнца коснулись колоссальных чёрных стен Азкабана. Всё, теперь крепость в его власти! Несмотря на почти нулевые результаты предыдущих налётов (никого не убили, а идиот Хвост пропал без вести), те всё же послужили своей цели. И пока министерские авроры гонялись за тенью, главный план сработал без сучка и задоринки.

По его приказу дементоры перецеловали охранников, оставив в живых только коменданта — с условием, что он немедленно снимет щиты. И теперь тюрьму защищали лишь антимаггловские чары на буйках вокруг острова. Конечно, для Тёмного лорда это не имело никакого значения. А распростёртый перед Волдемортом комендант стал ещё одним подтверждением необычной ситуации.

— Я задам лишь один вопрос. И только от твоего ответа зависит, останешься ты в живых или умрёшь. Итак, пока здесь был Гарри Поттер, его действительно поцеловал дементор?

Перепуганному магу только с третьей попытки удалось выдавить "да".

Тёмный лорд взмахом палочки поднял его в воздух и приклеил к тюремной стене футах в двадцати над зёмлей. Когда в Министерстве узнают, что произошло, обязательно сюда прибегут. Так что пусть комендант повисит, дожидаясь спасателей. Тем временем Пожиратели разбежались по всей тюрьме, делая заключённым предложение, от которого невозможно отказаться — присоединиться к ним или умереть.

Ну а лорд Волдеморт направился в особо охраняемое крыло, дабы лично освободить своих самых верных последователей. И когда двери камер распахнулись, и теперь уже свободные Пожиратели смерти снова опустились на колени перед хозяином, он заметил заключённого, который скромно держался позади.

— Белла, дорогая моя, это ведь та самая ведьма, которая избавила нас от сопляка Поттера?

— Да, мой лорд. Сначала она пытала его Круцио, пока он не перестал кричать, а затем оставила дверь камеры открытой и впустила дементоров. Боунс лично заперла её в камере — той самой, где держали Поттера.

Затем Тёмный лорд обратился непосредственно к явно испуганной ведьме:

— Ты оказала лорду Волдеморту великую услугу, так подойди и прими награду! Я не только оставлю тебя в живых, но и удостою чести носить мою метку. Ты станешь одной из моих слуг, избавляя мир от тех, кто оскверняет наши традиции своей грязной кровью и новыми идеями.

Долорес надеялась, Корнелиус всё-таки поспешит ей на выручку, однако слова сучки Боунс задели её за живое. Итак, в отчаянной попытке спасти собственную задницу министр вывалит на неё как можно больше дерьма. С другой стороны, это предложение явно одноразовое, и отказ, несомненно, станет смертным приговором. Шагая к Тёмному лорду, Долорес старалась собрать в кулак всё своё мужество. Беллатрикс Лестрейндж приказала ей опуститься на колени, и Амбридж с радостью подчинилась — у неё подкашивались ноги.

— Обычно я требую, чтобы мои слуги доказали, что достойны получить мою метку и присоединиться к Пожирателям смерти. Однако избавившись от Поттера на глазах самых верных моих последователей, ты уже доказала свою полезность.

Затем Беллатрикс разорвала ей рукав, и палочка Волдеморта заставила руку Долорес гореть от боли. Честно говоря, таких мучительных страданий она ещё не испытывала — казалось, что-то проникает в самую душу. Её крики разносились по всей тюрьме и, казалось, приводили в восторг всех, кто наблюдал за работой своего хозяина. Но вот боль ушла. Тяжело дыша, бывшая заместитель министра зачарованно уставилась на свою руку с выползающей из черепа змеей — Долорес Амбридж стала меченым Пожирателем смерти и отныне принадлежала новому хозяину.

— Давайте покинем это место и позавтракаем в более подходящей обстановке.

С этими словами Волдеморт вывел своих последователей из так называемого крыла строгого режима. И уже вскоре они завтракали в столовой Малфой-мэнора. А пока суд да дело, там же в поместье остальные Пожиратели занимались новобранцами из других частей тюрьмы.

Некоторые из освобождённых пленников станут преданными Пожирателями смерти, некоторые умрут во время учебных рейдов, а некоторые даже попытаются сбежать. Что ж, у лорда Волдеморта появится шанс убедиться, что за десять с лишним лет в Азкабане его маленькая Белла не растеряла своих навыков. А крики первых потенциальных дезертиров, безусловно, заставят как следует задуматься всех, кто лелеял подобные планы.

* * *

Услышав, что Гарри Поттера поцеловал дементор, Ксено Лавгуд прибыл в бывший домик бабушки Уотсон в час, едва ли подходящий для беседы — почти сразу как полярная сова доставила ему адрес. Однако обнаружил, что жильцы, включая самого Гарри Поттера, уже на ногах. На самом деле, большинство из них вообще не ложились.

Рон ушёл с Гарри в комнату, которая по умолчанию стала его спальней, чтобы подготовить свою часть плана. Это позволило Луне ввести отца в курс дела и рассказать, что именно происходит. Отправленная за ребятами Гермиона сообщила Рону, что пора возвращаться. А когда тот вышел, воспользовалась возможностью обнять Гарри — надо же убедиться, что он и в самом деле снова с ней!

Сообразив, что с ней творится, Гарри прижал её к себе покрепче.

— Эй, всё в порядке. Мы обязательно справимся!

— Я так рада, что мадам Боунс отправила тебя в Мунго! А то Добби не сумел бы тебя вытащить из Министерства или Азкабана.

— А уж я как рад, что мне не придётся обсуждать с твоими родителями те любовные ритуалы, которые упоминала Луна. Не то чтобы я возражал, но предпочитаю, чтобы никто, кроме нас, об этом не знал.

Покраснев, Гермиона таки улыбнулась и потащила Гарри в гостиную, прежде чем её родители отправятся их искать.

Ксено очень быстро и безоговорочно одобрил их план, хотя и добавил кое-что от себя.

Вот почему Рон с Луной оказались в Хогсмиде — в «Сладком Королевстве». Им выдали одно задание на двоих.

По плану они должны войти в магазин и громко обсудить, что именно нужно купить и почему. Рона так увлёк спор, что он почти забыл, зачем они здесь. «Сладкое Королевство» открылось всего-то минут пять назад, поэтому они оказались единственными покупателями. Так что вскоре оба продавца подошли посмотреть, не помогут ли молодой паре с выбором.

После добрых десяти минут оживлённой дискуссии Рон и Луна покинули магазин с большим пакетом разнообразных сладостей. Быстро и незаметно пройдя мимо нескольких магазинов, они нырнули в переулок и позвали Добби.

— Хозяин Гарри ждёт вас, — не слишком одобрительно заявил домовик, как будто заставлять великого Гарри Поттера ждать — настоящее преступление. Впрочем, для Добби наверняка так оно и есть. Пара мгновений, и малыш перенёс их прямо к Гарри.

— Проблем не было?

— Ох, не знаю, Рон. Когда Луна сказала, что перечные чёртики распугали бундящих шиц, я чуть не расхохотался. Представь себе хохочущего взломщика под мантией-невидимкой. И только когда Добби нашел меня в тоннеле, вздохнул с облегчением. Иначе не представляю, как бы выбирался из «Сладкого Королевства». Добби, вам с Винки пора привести остальных.

Добби вернулся через несколько минут с Грейнджерами, и Гермиона с облегчением скользнула в объятия Гарри — родители не отпустили её в одиночку. Винки появилась следом вместе с Ремусом, Сириусом и Ксено.

Увидев подземный ход, освещённый только волшебными палочками, Эмма вцепилась в Дэна.

— Гарри, я уже говорила, что ненавижу пауков? Здесь ведь нет никаких пауков?

— Не волнуйся, мам, Рон тоже их боится. И поэтому они с Гарри как-то влезли в гнездо акромантулов.

— Даже спросить боюсь, кто это такие.

— Представь паука размером с папин драгоценный "Рейндж Ровер", и ты окажешься недалеко от истины. К счастью, они живут только в Запретном лесу. Наверно, поэтому он так и называется.

— Эй, мы не виноваты! Это Хагрид сказал нам с Гарри "Следуйте за пауками". А тебя не было рядом, чтобы нас отговорить.

Та ночь и Гарри запомнилась.

— Они даже хотели, чтобы мы остались на ужин. Только вот ужином должны были стать мы сами. А Хагрид до сих пор считает, что безобидных маленьких зверушек неправильно понимают.

— Но в ту ночь мы всё поняли правильно. И вообще еле живыми оттуда выбрались.

Пока они шли. Эмма жадно ловила каждое слово. Поэтому изрядно удивилась, когда Гарри сообщил, что они на месте. Сверившись с Картой Мародёров, он убедился, что путь свободен. Все собрались в Большом зале, видимо, на поздний завтрак. Значит, пора выбираться из подземного хода и присоединиться к ним.

* * *

Открывшиеся двери Большого зала изрядно удивили Альбуса — щиты не предупреждали о посетителях. Впрочем, увидев, кто вошёл в эти двери, он напрочь об этом забыл. Правда, первой опомнилась Молли: вскрикнув, она поразила всех, демонстрируя скорость и ловкость, которых обычно не ждёшь от женщины невысокого роста и внушительных габаритов.

Как только Гарри, Гермиона, Рон и Луна завели в зал четверых взрослых и крупную чёрную собаку, Молли устремилась к ним, словно шар для боулинга. Рон приготовился принимать удар на себя, но быстро сообразил, что целью избрали вовсе не его. Так что спустя пару мгновений Гарри оказался прижат к пышной груди всхлипывавшей от избытка чувств миссис Уизли.

— Ах, Гарри, это просто чудо! А мы уже думали, ты ушёл навсегда.

У того в лёгких таки осталось немного воздуха, чтобы ответить плачущей женщине:

— Спасибо, миссис Уизли. Но если бы не девочки, я бы уже наверняка был покойником.

Это заставило Молли переключиться на другие цели, и теперь «досталось» Луне с Гермионой.

— Спасибо! Не знаю, как вы это сделали, и даже знать не хочу — просто спасибо вам за всё!

— Эй, это у меня рыжие волосы! Помнишь меня — своего младшего сына?

Отпустив девочек, Молли повернулась к Рону.

— Мои часы показывали, что ты в гостях. И я знаю, что Гермиона о тебе позаботится... — но затем широко улыбнулась и заключила младшего сына в объятия.

Тем временем близнецы поздравляли «воскресшего», а Артур жал ему руку. Заплаканная Джинни попыталась броситься к Гарри, но тот вскинул руку в отстраняющем жесте.

— Джиневра, ты направила палочку на мою девушку, а в это время Гермиона и Луна спасали мне жизнь. Друзья так не поступают, Джиневра Молли Уизли!

Джинни почувствовала себя униженной. Вся семья видела, как Гарри не только отказался её обнять, но и публично обвинил в нападении на Гермиону. А полное имя особенно обидно!

— Не знаю, что тебе наговорила Гермиона...

— Гермиона ничего мне не говорила, да и Рон тоже. — Гарри видел, как взгляд Джинни тут же метнулся к брату, а тому точно не нужны такие неприятности. А сам он увидел эту сцену в воспоминаниях Гермионы.

— Если я сумел передать письма из Азкабана и пережить поцелуй дементора, думаешь, не узнаю, кто и что сделал с моей девушкой, пока меня не было? — с этими словами Гарри впился взглядом в Дамблдора, а затем переключился на Амелию Боунс, с приоткрытым ртом стоявшую рядом с директором.

— Мадам Боунс, приятно познакомиться. И ещё приятнее знать, что предатель семьи Поттеров и убийца Седрика надёжно спрятан в кабинете директора. Петтигрю под охраной, не так ли? А то эта крыса уже не раз ускользала от правосудия.

— Мистер Поттер, конечно, я очень рада и удивлена, что вы до сих пор с нами. Но вынуждена спросить, откуда вам это известно? Ведь никто из персонала не в курсе.

— Мадам Боунс, это единственная причина, почему я сегодня здесь. Все считали меня мёртвым, Гермиона и Луна покинули бы страну, и никто бы ничего не узнал. Но я хочу справедливости для моего крёстного, и тут полагаюсь на вас. Что же касается вопроса "как", полагаю, вам обещали всё объяснить. А я всегда держу обещания. Только вот директора на эту встречу не приглашаю.

Альбус не сумел скрыть обиды:

— Гарри, у нас бывали разногласия, но надеюсь, мы сможем о них забыть…

— Оставьте, профессор. Вы позволили Снейпу отравлять мне жизнь последние четыре года, хотя прекрасно знали, что именно он отвечает за нападение на Поттеров. И этого я не могу простить ни вам, ни ему! Мы будем работать исключительно с мадам Боунс, так что любой секрет, которые сочтёте нужным открыть, откроете ей. В вашем случае мы ей доверяем сделать то же самое.

Персонал так уставился на Гарри, словно у него выросли рога. И тут он заметил, что Снейпа нет. Однако отсутствовал ещё один человек, и это заставило Гарри обратиться к своему бывшему декану с просьбой:

— Профессор МакГонагалл, не могли бы вы сообщить Хагриду, что я в порядке? Представить себе не могу, как он воспринял известие, что меня поцеловал дементор. Хагрид ненавидит этих тварей, ведь тот же самый министр магии и его когда-то бросил в Азкабан.

— Так и сделаю, мистер Поттер. И я очень рада, что вы вернулись.

— А я не вернулся, профессор. Мы трое уже покинули Хогвартс. Наши переговоры с мадам Боунс будут исключительно о том, как уничтожить Волдеморта, чтобы мы могли спокойно учиться в Шармбатоне. В противном случае — новые личности, переезд за границу и поиск репетиторов. Волдеморт — не моя проблема, как бы директор ни пытался доказать обратное. Я дам знать ведьмам и колдунам Британии, что остался жив, а затем сделаю именно как сказал — уеду и оставлю их разбираться с этой проблемой самостоятельно.

— Гарри Поттер, которого я знаю, никогда бы так не поступил. — Едва Дамблдор успел закончить эту фразу, как на него напустились две очень сердитые ведьмочки. И действовали настолько синхронно, что Фреду с Джорджем осталось только смотреть и благоговеть.

— Гарри Поттер, которого вы вроде как знаете, — не более чем результат манипуляций одного старика.

Луна тут же подхватила за лучшей подругой:

— А в то время как девочки вроде Джинни читали о замечательных приключениях Гарри Поттера, настоящий Гарри Поттер жил в чулане и с ним обращались хуже, чем Малфои со своими домовиками…

— ...и это вы его там оставили, директор. И не только не проверяли, как жилось маленькому Гарри, но и каждое лето отправляли его обратно на Тисовую. — Гермиона изо всех сил старалась не терять самообладания, иначе, в конце концов, не миновать Дамблдору пощечины.

— А после встречи с Волдемортом в конце первого курса опять-таки вы отправили его обратно. А они поставили на его окно решётки и передавали скудные объедки через специально вырезанную кошачью дверцу. Хорошо, что близнецы и Рон спасли его из этого ада, куда его послали вы.

Слушая Луну, Молли оказалась не единственной Уизли в слезах — теперь плакала вся семья. Впрочем, в их защиту можно сказать, что последние несколько часов выдались для них весьма эмоциональными.

— Мы-то думали, близнецы всё это выдумали, чтобы их не ругали за угнанную машину.

Впрочем, Гермионе быстро удалось утешить Молли:

— Миссис Уизли, с тех пор, как вы познакомились с Гарри на вокзале, ваша семья проявляла к нему только доброту. А вот директор, похоже, решительно настроен превратить Гарри Поттера в человека, каким, с его точки зрения, Гарри просто обязан стать. И не делится ни с кем, зачем ему это нужно. Возможно, теперь вы понимаете, почему, когда речь заходит о Гарри, никто из нас директору не верит.

Гарри обнял обеих девушек за плечи, прерывая их совместную тираду, хотя обе до сих пор не прочь броситься на старика.

— Подозреваю, никто из вас не спал прошлой ночью. Впрочем, мы тоже. Ночью дом Грейнджеров уничтожили, и полагаю, Пожиратели атаковали и других?

— Тёмный лорд лично привёл свой сброд в поместье Боунс. И только порт-ключ, зачарованный профессором Дамблдором, позволил нам со Сьюзен убраться оттуда живыми. И точно так же профессор помог семье Уизли.

— Мадам, несомненно, директор на нашей стороне — мы просто не доверяем ему настолько, чтобы работать с ним. Бродяга, ты же знаешь, нам нужно хоть кому-то доверять. И тебе больше никогда не представится такой замечательный шанс.

Амелия считала, что утренние потрясения закончились, но увидеть, как крупный чёрный пёс превращается в Сириуса Блэка, — это уже чересчур. Только факт, что Питер Петтигрю заперт в кабинете директора, а Гарри, очевидно, с Блэком в хороших отношениях, остановил её руку, сразу же потянувшуюся за палочкой.

— Амелия, рад снова тебя видеть. Мой крестник тебе доверяет, а у него хороший вкус, — Бродяга «включил» своё обаяние на полную.

— Сириус Блэк, забудь про флирт, пока мы не докажем твою невиновность и не восстановим твоё честное имя.

Согласно кивнув, Сириус сразу же перешёл к делу:

— Мой крестник знает про комнату, которую даже Мародёры не сумели найти, а нам нужно многое обсудить. Однако заруби себе на носу: безопасность этих подростков — единственная забота трёх родителей, крёстного и одного приёмного дяди. Министерство заперло меня и моего крестника в Азкабане без суда и следствия, а Грейнджеры только что лишились дома. Так что перед тобой люди, которые ни хрена не должны британскому магическому сообществу — и ровно столько же они от нас и получат!

Когда компания отправилась на выход, Молли заметила, что Рон к ним не присоединился.

— Разве ты не пойдёшь с друзьями?

Рон спокойно покачал головой.

— Чего я не знаю, того директор не найдёт, покопавшись у меня голове. Так им будет безопасней.

А вот Джинни так не считала. Сначала болезненная и неловкая сцена, а теперь Гарри уходит, обнимая сразу обеих девушек? Больше всего она сейчас хотела добраться до палочки.

— Ты оставляешь Гарри с этими двумя девками?

С Молли было достаточно, и она сердито поволокла дочку прочь. И тихим разговором дело явно не ограничится.

— Мистер Уизли, вы действительно считаете, что я так поступлю?

Пожав плечами, Рон ответил что думал:

— Вы уже поступили так с Гермионой, а чем я хуже?

Правда, тут его отвлекли Артур и близнецы, желавшие знать, осталось ли что-нибудь от «Норы», прежде чем туда вернуться. Ответ Рона не оказался неожиданным, но менее удручающим от этого не стал.

Опустошение — вот что чувствовал Альбус. В Хогвартсе вот-вот состоится жизненно важная для исхода войны встреча, а его не только не пригласили, но и прямо запретили присутствовать.

Чтобы ему снова доверяли, надо обязательно хоть что-то предпринять. Похоже, в тот момент, когда Амелия подтвердила слух о поцелуе Гарри Поттера, что-то в директоре изменилось. И нет ни малейшего сомнения, что он подвёл сына Джеймса и Лили. Но когда мальчик вошёл в Большой зал, Альбус получил второй шанс. И на сей раз он не посмеет подвести Гарри!

— Мистер Поттер, — эти слова остановили всю компанию прямо на пороге. Воспользовавшись моментом, Альбус решительно направился к ним.

— Вы принимаете решения, основанные на неполных знаниях. И я прекрасно понимаю, что несу за это ответственность. И предлагаю немедленно это исправить. Я хочу присутствовать на собрании, рассказать всё, что знаю, и ответить на любые вопросы. А затем решайте, должен ли я уйти, прежде чем вы всё расскажете мадам Боунс. Я понимаю ваше недоверие ко мне, как и понимаю, что это нелегко исправить. Но даже если вы попросите меня покинуть собрание, я очень рад, что вы нашли человека, на которого можно положиться. И вдвойне замечательно, что это Амелия Боунс. На самом деле, вы при всём желании не могли подобрать более подходящую кандидатуру.

Гарри взглянул на остальных, но, похоже, тут никто не увидел подвоха. Но не успел он решиться, как в Большой зал влетела пара сов, спикировав к директору и мадам Боунс.

Оба гневно отреагировали на послание, и последняя сообщила новость, которая позже разлетится по всей стране:

— На рассвете Волдеморт атаковал остров Азкабан. Дементоры убили всех охранников, за исключением коменданта, а Пожиратели освободили заключённых. Это же куча новобранцев! Ещё к нему присоединились дементоры, а самые страшные Пожиратели теперь на свободе. Волдеморт только что заполучил себе армию!

Альбуса так же взбесило это известие — он ведь предупреждал Корнелиуса о возможных последствиях бездействия!

— На полдень назначено экстренное заседание Визенгамота. С Фаджем покончено, но взамен нам нужен не сторонник Тома, а человек, который действительно сразится с Волдемортом.

Внезапно Гермиону озарило, и она моментально поддалась порыву. Тем более, двигало ею исключительно желание, чтобы воевал кто-то другой, а не её Гарри. И один волшебник буквально создан для этой работы!

— Сэр, каковы бы ни были наши разногласия, мы знаем, что здесь все на одной стороне. Да, Волдеморт одержал несколько побед, но мне кажется, я знаю, что ему противопоставить. Ведьмы и колдуны Британии придут в ужас и запаникуют, на что Волдеморт явно рассчитывает. Но что произойдёт, если на сегодняшнем заседании Визенгамота Петтигрю предстанет перед судом за убийство Седрика и соучастие в убийстве Поттеров, Сириус Блэк будет оправдан, Гарри Поттер восстанет из мёртвых, а Альбус Дамблдор станет следующим министром магии?

Единственные, кто сейчас не вытаращился на Гермиону, — это Молли и Джинни. Очевидно, воспитывая дочь, первая бросила заглушающие чары, поэтому они всё пропустили.

— Мисс Грейнджер, я с самого первого Хэллоуина знал, что вы исключительная ведьма. В ту ночь вы пережили довольно серьёзное потрясение, но всё-таки сумели солгать директору и своему декану, чтобы защитить двух мальчиков, которые вас спасли. И с тех пор ни один ваш поступок ничуть не повлиял на моё очень высокое мнение о вас. Но понимание ситуации, которое вы только что продемонстрировали, поднимает это мнение на более высокую ступень. Хотя лично мне кажется, Амелия стала бы лучшим кандидатом на пост министра магии.

Сразу сообразив, куда клонит Гермиона, Гарри прервал славословия Дамблдора:

— А я не согласен! Мы только что узнали, что у Волдеморта появилась армия. Так теперь она и нам нужна. Не обижайтесь, мадам Боунс, но армия во главе с Альбусом Дамблдором соберёт гораздо больше бойцов и напугает больше противников, чем та, которую возглавит любой другой маг. Похоже, время разговоров закончилось, и настало время армии Дамблдора. Вы настаиваете на доверии, но всё ещё не готовы предпринять шаги, необходимые для победы над Волдемортом и его прихвостнями. Уверен, вы понимаете, что одно без другого невозможно.

Чувствуя, что Дамблдор колеблется, Гарри решил надавить сильнее:

— Прошлой ночью Волдеморт и его Пожиратели пытались убить Грейнджеров, Уизли и Боунсов. И все мы знаем, что это только начало. Чтобы иметь хоть какой-то шанс выиграть эту войну, нужно дать им бой — и дать его должны вы!

Оправившись от явной дерзости мисс Грейнджер, Амелия принялась изучать её предложение со всех сторон. И ей оно нравилось ей всё больше и больше!

— Альбус, это же гениально! Пытаясь любыми средствами обеспечить победу своего кандидата, Тёмный лорд отправит на заседание Визенгамота кого только сможет. Благодаря Петтигрю можно выгнать Фаджа, а затем он ткнёт пальцем в Пожирателей смерти прямо в зале. Мы очистим Визенгамот — арестуем их прямо на месте, изберём министром тебя, устроим суд над Сириусом, а затем пригласим Гарри. Таким образом, мы нанесём Волдеморту такой удар, от которого он, надеюсь, ещё долго не оправится. По крайней мере, это поставит его в невыгодное положение. А заодно воспользуемся поводом избавить Министерство от его меченых слуг.

— Не знаю, получим ли мы поддержку, чтобы всё это проделать...

В ответ на такую нерешительность Гермиона буквально взорвалась:

— Поддержка? Да в задницу поддержку! Фаджу что, понадобилась поддержка, чтобы бросить Гарри в Азкабан? Это война, а на войне нет правил. С мадам Боунс и аврорами за спиной — какая еще поддержка вам нужна? Ни законы, ни правила Волдеморту не указ, так что никакая поддержка ему не понадобится. И наша сторона должна действовать столь же безжалостно — или проиграть!

Амелия согласилась с каждым словом молодой ведьмы, но и проблему Дамблдора понимала.

— Альбус, это нужно сделать, и сделать это можешь только ты. Знаю, ты никогда не хотел власти, которой обладает министр магии, но иногда нам приходится делать то, чего не хотим. Когда победим Волдеморта, если захочешь, можешь хоть сразу уйти на пенсию. Вот дерьмо, да после победы я сама могу подать в отставку!

Следующим заговорил Артур Уизли. Кажется, ему тоже понравилась идея Гермионы.

— Альбус, это было просто чудо, что мы победили его в прошлый раз. А потом Уизли, как и всей стране, пришлось наблюдать, как те, у кого хватало золота, откупились от Азкабана. И все мы знаем, что те же самые люди вчера напали на «Нору», пытаясь убить мою семью. И пусть «Нора» — далеко не дворец, но нашей семье хватало. Это был наш дом, а теперь его нет! И хотя мы невероятно признательны за порт-ключ, который всех нас оттуда вытащил, у моей семьи осталась только одежда на плечах. И главным образом потому, что в прошлый раз проблему не решили.

Прежде чем продолжить, Артуру потребовалось время собраться с мыслями.

— Я не ищу сочувствия, но все мы хотим и нуждаемся в справедливости. Да, Орден Феникса делал всё что мог, но в прошлый раз этих усилий оказалось явно недостаточно. И если ты станешь министром магии — это лучший шанс для нашей страны выиграть эту войну. И наконец-то справедливость восторжествует! Ты наш лучший, наш единственный шанс дождаться этого момента, ведь для Министерства это редкость. И каждый из нас может с печалью это засвидетельствовать.

Дэну нравились Уизли. Они радушно приняли его дочь у себя в доме — том самом доме, который потеряли вчера ночью. Настало время оказать ответную услугу и поддержать их.

— Артур, моя семья ночевала в доме, который нам больше не понадобится, когда мы покинем страну. Это не волшебный дом, так что ни ваше министерство, ни эти убийцы ничего о нём не знают. Семья Уизли может пользоваться им столько, сколько нужно.

Подтверждая, что это блестящая идея, Гермиона сразу обняла отца.

— О, мистер Уизли, соглашайтесь! Правда, возможно, Рону придётся делить комнату с близнецами или спать на диване…

Рон быстро «застолбил» за собой диван, а Гермиона продолжала, переключившись на другую цель:

— ...и профессор Дамблдор — мы до сих пор ждём от вас того же ответа.

Не имея иных вариантов, оба волшебника в итоге согласились. Ну а Гарри подал сигнал Рону.

— Можешь пойти с нами. Мы ведь не можем допустить, чтобы новый министр магии не знал, что происходит. Давайте сделаем то, зачем сюда пришли, а то, похоже, в полдень нам придётся быть уже не здесь.

* * *

Люциус чувствовал себя чужаком в собственном доме. Ну да, теперь здесь жила его сумасшедшая невестка. Кажется, почти полтора десятка лет в Азкабане ничуть не улучшили характер Беллы. И впервые за столько лет взяв в руку волшебную палочку, она отчаянно хотела ею воспользоваться.

Кроме того, надо внимательно следить за Долорес Амбридж, ведь новая Пожирательница смерти в глазах Тёмного лорда сейчас выше Люциуса Малфоя. А тот не мог себе этого позволить, зато знал, как всё вернуть на круги своя.

Теперь он очень доволен, что не рассказал про следящие чары на сучке Грейнджер. И не без оснований полагал, что для захвата девчонки помощь ему не понадобится. Оглушить грязнокровку, убить остальных, попутно насладившись криками её родителей-магглов, и, наконец, положить конец их страданиям. А затем Грейнджер вернёт ему расположение хозяина. А если действительно повезёт, возможно, даже удастся наткнуться на Поттера.

Решившись, Люциус взял палочку наизготовку и аппарировал туда, куда указывали следящие чары — то есть к Грейнджер. Скоро, скоро он уже снискает заслуженную славу.

Но вместо того, чтобы очутиться в каком-нибудь маггловском жилище, Пожиратель смерти в маске оказался посреди лондонской улицы. А там, даже несмотря на воскресное утро, было довольно оживлённо. Последняя мысль Люциуса: как эта штука могла предсказать конец света? А затем здоровенный красный лондонский автобус, на который Добби перенёс следящие чары, врезался прямиком в Люциуса Малфоя — растерянный водитель даже не успел нажать на тормоза.

Рейс номер три два восемь, направлявшийся в район Челси и названный в честь паба "Конец света", сегодня пришлось задержать. К месту аварии уже мчалась машина «Скорой помощи», но спешка оказалась напрасной. Странно одетый мужчина с длинными светлыми волосами был мёртв, а его скрюченное искалеченное тело застряло под десятитонным автобусом. Правда, помощь понадобится водителю автобуса, который постоянно твердил: "Он появился из ниоткуда". И неважно, слушали его или нет.

Что ж, одно желание Люциуса всё-таки исполнилось — из-за него магглы действительно кричали от ужаса. Однако никакой славы он не снискал — это были крики людей, видевших кровавый конец незнакомца. За год около семидесяти пешеходов встречают свой конец под колёсами лондонских автобусов, и только одежда и отсутствие любых документов отличали Люциуса Малфоя от остальных несчастных. Вот так гордый чистокровный залил асфальт этой драгоценной жидкостью, встретив свой конец под колёсами лондонского автобуса. Совсем не славная смерть.

* * *

Рон наблюдал, как две ведьмочки прижимались к Гарри, однако ничуть не ревновал. На самом деле, всё совсем наоборот. Как и остальные подростки в этой удивительной комнате, Рон сосредоточился только на одном.

"...И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой..."

Независимо от того, как он понимал эту фразу, вывод однозначен — его лучшему другу только что вынесли смертный приговор. И все остальные с ним согласились.

Крестник Сириуса только что восстал из мёртвых, и он не собирался снова терять Гарри из-за какой-то проклятой тарабарщины. Поэтому сосредоточился на другой части пророчества.

"...Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы..."

— Альбус, у тебя было больше десяти лет. Так что это за сила?

— Ну, сила, о которой Тёмный лорд ничего не знает — это любовь. Вот почему бедный Квиринус не мог прикоснуться к Гарри на первом курсе — любовь Лили по-прежнему защищала её сына.

Настроение Луны заметно улучшилось.

— А любовь Гарри к Гермионе защитила его от крестража. Волдеморт пытался изменить воспоминания Гарри, чтобы причинить ему боль, но любовь Гарри к Гермионе причиняла боль самому крестражу. Вот почему он спрятался. Хотя не знаю, как Гарри сможет использовать это в бою...

Альбус, Амелия и даже Рон уставились на девушку так, словно она заявила, что Луна сделана из сыра. А вот Сириус и остальные точно знали, о чём речь, но обеспокоенный крёстный хотел сосредоточиться на другом.

— Я не могу спорить с выводами Луны. И мне тоже особенно интересно, как Гарри использовать для победы над Тёмным лордом силу любви. Если верить пророчеству, Гарри равен Волдеморту — по крайней мере, в магии, которую каждый из них может призвать. Но я считаю, у Гарри есть ещё одна сила, и о ней я точно никогда не слышал. Амелия, сможешь мне помочь? Я хочу, чтобы ты подумала о самом сложном для тебя заклинании. И готов поспорить, Гарри его освоит ещё до нашего визита в Министерство. Так что сейчас ты получишь своё объяснение — и гостя!

Сообразив, куда клонит Сириус, трое подростков обрели надежду. Рон пока не до конца в курсе дела, поэтому и он сейчас узнает кое-что новое. Луна встала, чтобы позволить Гарри вытянуться на диване, положив голову Гермионе на колени. А сама равенкловка подошла к Амелии и принялась объяснять, что сейчас произойдёт:

— Гарри вас навестит, и вы сможете показать ему всё что угодно — прямо у себя в голове.

По крайней мере, Рон уже видел в таком состоянии Луну, а вот Амелия и Альбус смотрели на Гарри с недоверием. Глава ДМП уже собиралась задать вопрос, когда почувствовала холодок в своей голове. А Луна взяла её за руку и посоветовала расслабиться.

Когда ментальное пространство Амелии отреагировало на вторжение, Гарри обнаружил, что стоит лицом к лицу с армией авроров.

— Э-э-э, мадам Боунс, я пришёл с миром. И точно не хочу видеть ничего, что вы не хотите мне показать.

Из-за строя авроров появился аватар Амелии.

— Мистер Поттер, как это возможно?

Пока Ксено объяснял Альбусу и Рону, что именно представляет собой странствующий дух, Амелия в считанные мгновения успела просмотреть нужные воспоминания. Заодно Гарри позволил ей «увидеть» возвращение Волдеморта и познакомиться с ментальным пространством Сириуса, которое он уже скопировал. Конечно, мадам Боунс быстро поняла, что имел в виду Блэк. По крайней мере, его теорию можно проверить.

К тому моменту, как Ксено и Гермиона ответили на все вопросы Дамблдора, а Луна подробно рассказала о своих встречах с крестражем, Амелия уже мотала головой, пытаясь привести мысли в порядок после «ухода» Гарри.

— Это просто в голове не укладывается! Гарри изучил заклинание невероятно быстро, и теперь мы просто обязаны увидеть, сумеет ли он его наколдовать.

А тот поднялся и направился в другой конец комнаты. Подчиняясь его желаниям, помещение расширилось, а у дальней стены появились три манекена в мантиях и масках Пожирателей. Достав палочку, Гарри поднял её над головой. Хлёсткий взмах, выпад, и из палочки вырвалась длинная огненная плеть. А затем, подчиняясь движению запястья, тонкий язык пламени буквально обтёк пару манекенов, испепелив их в считанные мгновения.

Когда Гарри отменил чары, первым отмер Сириус. И хотя это была его идея, результат потрясал.

— Гарри, это было великолепно...

— Нет, я хотел уничтожить все три. Надо потренироваться. Моя магия кажется чище и острее, и теперь её легче сфокусировать. Наверно, потому что избавился от этой дряни в голове.

Теперь он с удовольствием обнимал любимую ведьмочку. Как и Сириус, Гермиона только что вернула Гарри — и не собиралась терять его снова. Всё это дарило надежду, что Гарри, если нужно, сумеет победить Волдеморта. Однако у него появилась другая идея, и, взяв пример с Гермионы, он не стал её откладывать в долгий ящик. Поэтому, не выпуская и объятий, шепнул ей на ушко:

— Вряд ли я такой уж уникальный. Поможешь мне это доказать? Как и что делать, ты знаешь. Сумеешь вызвать Патронуса, или тебе помочь?

— Думаю, лучше, если в первый раз ты немного поможешь.

Все смотрели, как они возвращаются на диван. Гарри лёг, Гермиона его поцеловала, а затем вернулась в часть комнаты с манекенами. А счастливые воспоминания? Конечно, объятия Гарри сегодня утром!

Вскоре в воздухе весело кувыркалась серебряная выдра. У Рона вырвался смешок.

— Выдра, да? Всё с вами ясно. Гарри, как назовёшь?

Для Луны это стало последней каплей:

— Гарри Оттер! — она перестала хохотать только когда Гермиона её поцеловала, «передавая» Гарри. /* Прим. перев.: Otter — выдра. Какие ещё нужны доказательства, что канонный пейринг — чушь собачья? */ Что ж, пришёл её черёд. Находясь в компании отца и своих лучших друзей, Луна быстро обрела собственного Патронуса. Странное серебряное существо напоминало помесь горной козы и одной из тех маленьких бесшёрстных собачек, которых некоторые владельцы с удовольствием наряжают, словно четвероногих кукол. Луна беззаботно улыбалась, а глаза Ксено сияли гордостью и счастьем. Не выдержав, он зааплодировал. Прежде чем его обнять, Луна поцеловала Гарри.

Тот сел и тут же столкнулся с сердитым Роном.

— Эй, а разве меня нельзя так научить?

— Рон, если я войду в твой разум, увижу все твои мысли и воспоминания. Мне откроется абсолютно всё. В том числе такое, чего ты никогда не захочешь показать ни единой живой душе. Мы с девочками понятия не имели, что мысли можно защищать, поэтому нам пришлось делиться буквально всем. Думаю, они со мной согласятся, что это было мучительно неловко. Но если ты готов — пожалуйста. Я даже без поцелуев обойдусь.

Лицо Рона вспыхнуло, словно ярко-красный фонарь. Тем временем Гермиона устроилась на диване рядом с Гарри.

— Ты ведь сейчас как раз думаешь о том, чего не хочешь показывать Гарри. То есть, ты об этом вспоминаешь. Следовательно, Гарри это обязательно увидит. Никаких тайн и секретов не останется — он увидит всё!

Тут Рон громко сглотнул.

— Всё? — Его друзья твёрдо кивнули, и Луна первая поняла, что он решил. Тем более, цвет лица ни на йоту не изменился.

— Пожалуй, тогда я в пролёте.

А его сейчас преследовало особенно неловкое воспоминание. Ну и как лучшие друзья на него отреагируют? А дело в том, что пока Гермиона варила в туалете Миртл оборотное зелье, он частенько заглядывал ей под юбку, когда она сидела на полу, скрестив ноги. /* Прим. перев.: хихикс, https://www.imageleech.net/wp-сontent/uploads/sites/49/2014/04/1149397376070.jpg — известная картинка, но фейк. */

Да, тогда ему было всего лишь двенадцать, это было простое любопытство, и ничего более. Только вот сейчас вряд ли его это спасёт. Теперь-то он вырос, поэтому прекрасно понимает, что побьёт любого, кто попытается провернуть подобный трюк с Джинни. Поэтому когда разъярённый Дэн Грейнджер повысил голос, душа Рона ушла в пятки. К счастью, он вовремя сообразил, что сердятся не на него.

— Да что вообще происходит?! Говорю прямо, чтобы не осталось места кривотолкам: мне всё равно, какие заклинания выучит Гермиона. Нашей дочери даже шестнадцати нет, поэтому ни в какой войне она участвовать не будет!

Понимая, что в такой компании Дэн и Эмма действительно чувствуют себя не в своей тарелке, Сириус сделал всё возможное, чтобы их успокоить:

— Дэн, заклинание, которым только что овладели девушки, носит чисто оборонительный характер. В частности, Патронус защищает от дементоров — и это невероятно трудные чары! Поэтому лично я очень рад, что у Гермионы и Луны получилось.

Меньше всего Гарри хотел разозлить родителей Гермионы, а потому он тоже попытался их успокоить:

— Дэн, наши краткосрочные планы изменились, так мы же их не в камне высекали. Если Сириуса оправдают, все узнают, что я жив, а директора изберут министром магии — для нас это огромный плюс. И как только мы всё это провернём, сядем и обсудим, когда уезжать. Возможно, придётся подождать несколько дней, пока всё уляжется, но мы по-прежнему настроены покинуть Хогвартс и Великобританию.

Услышав подтверждение и увидев, что все причастные согласны, Грейнджеры несколько успокоились. А вот Амелия, похоже, стала единственной, кто обратил внимание на одну важную деталь: Альбус не дал никаких гарантий, что Гарри сможет покинуть страну. Ладно, сейчас не об этом — пора отправляться в Министерство.

Шло чрезвычайное заседание Визенгамота. Корнелиус Фадж сидел в кресле министра магии и размышлял, надолго ли в нём задержится. Место рядом пустовало, и он не находил слов, насколько об этом жалел. Сиди там Долорес, он бы обеими руками пожал горло этой жирной дуре. Крепко бы так пожал — аж до смерти. Что, во имя Мерлина, творилось у неё в голове, когда она убивала Гарри Поттера? Или там овсянка вместо мозгов? Да можно ли вообще так назвать эту субстанцию?

Тут его внимание привлекли текущие события. А вот это уже интересно. Может, ещё не всё потеряно? И есть шанс спастись?

Комендант Азкабана уже заканчивал доклад, но тут его прервал министр собственной персоной:

— Вы сказали, Долорес Амбридж ушла с Сами-Знаете-Кем и его Пожирателями смерти?

— Да, господин министр. И у неё была Тёмная метка. Рукав мантии был порван, поэтому я хорошо её разглядел.

Корнелиус почувствовал, как зарождается надежда. Надо представить этот инцидент как заговор Сами-Знаете-Кого против Мальчика-Который-Выжил. А верный слуга Тёмного Лорда Долорес Амбридж воспользовалась ситуацией, чтобы убить Гарри Поттера. Теперь он снова взглянул на ещё одно пустое кресло. А вот это и в самом деле тревожно. Присутствуй Люциус в зале, возможно, удалось бы спасти ситуацию. А без поддержки его выживание в качестве министра в лучшем случае пятьдесят на пятьдесят. Где же Люциус?

Когда комендант покинул зал, слово взяла Амелия Боунс. Она прекрасно понимала, что Фадж попытается замолчать факты. Или, скорее всего, истолковать их по-своему. Однако Волдеморт, захватив Азкабан и забрав оттуда всех кого только можно, поставил на этой затее жирный крест. А заодно вынудил созвать чрезвычайную сессию Визенгамота. И глава ДМП намеревалась раскрыть всё «от» и «до». А активное участие Фаджа в этих событиях означает, что из Министерства он вылетит... если вообще в камеру не загремит.

— Мы только что слышали, как утром Тёмный лорд лично возглавил атаку на Азкабан. Но, возможно, вы не знаете, что и ночь у него выдалась напряжённая. Дело в том, что он возглавлял атаку и на мой дом. И только порт-ключ, зачарованный Верховным Чародеем Альбусом Дамблдором, вывел из-под удара меня и мою племянницу. В противном случае Боунсов уничтожили бы под корень.

Чтобы успокоиться, Амелия глотнула воды. Только она знала, насколько близко её семья подошла к краю пропасти. Если бы Пожиратели с ней справились... она сильно сомневалась, что даже в таком случае Сьюзен воспользовалась бы порт-ключом. Но теперь пришло время для ответного удара, да и момент идеальный.

— Ещё вчера вечером Пожиратели Смерти напали на Мунго. А их целью стало тело Гарри Поттера. Два аврора, которых я оставила для охраны, сдерживали восьмерых Пожирателей смерти. Однако мы с Верховным Чародеем как раз оказались в больнице и отбили нападение. В итоге только один Пожиратель смерти сбежал, оставив там кусок своего тела.

Амелия заставляла коллег вздрагивать едва ли не от каждого слова. А ведь это только начало.

— Маггловский дом мисс Грейнджер, девушки мистера Поттера, тоже атаковали и сожгли дотла. К счастью, мисс Грейнджер — очень умная ведьма и предвидела это. Её семьи не оказалось дома — скорее всего, они скрываются в неизвестном месте. Дом семьи Уизли также подвергся нападению и был уничтожен. Однако Артур Уизли не только сумел вывести семью из горящего дома целой и невредимой, но и захватил одного из нападавших. А поскольку Пожиратели смерти, атаковавшие Мунго, в данный момент не могут предстать перед судом (а двое вообще мертвы), мы будем судить Пожирателя смерти, которого захватил Артур.

Известие, что двух Пожирателей во время нападения убили, едва не спровоцировало свару по поводу "чрезмерного применения силы". Избежать её удалось исключительно благодаря появлению Питера Петтигрю в наручниках. Его провели к креслу обвиняемого, и это послужило поводом войти в зал верным Амелии аврорам.

Фадж тут вскочил, требуя объяснений:

— Мадам Боунс, что это значит?

Однако та была более чем готова к вмешательству. И она не в настроении терпеть это безобразие. Нет, сегодня её ничто не остановит!

— Вы использовали министерский декрет, чтобы бросить четырнадцатилетнего мальчика в Азкабан. И помешали мне исполнять мои прямые обязанности — расследовать убийство двух волшебников должно ДМП. Но теперь никто и ничто не помешает мне делать работу, за которую мне платят. В этом зале свершится правосудие, и все присутствующие в этом убедятся. Вам ещё год назад сообщили, что этот волшебник был Пожирателем смерти, и он жив, но Гарри Поттеру вы тогда не поверили. И не поверили мистеру Поттеру снова, когда он сообщил, что Волдеморт вернулся благодаря своему верному Пожирателю смерти Питеру Петтигрю. Интересно, теперь кто-нибудь в этом сомневается?

После таких веских доказательств её слова встретили гробовым молчанием.

— Сегодня мы не станем ничего скрывать. Вы все услышите правду, а потом мы решим судьбу страны.

Заключённому дали сыворотку правды, и первым делом глава ДМП установила личность Питера Петтигрю. А затем допросила его по поводу гибели Поттеров, и каким образом несколько дней спустя он инсценировал собственную смерть.

Обратившись к залу, Амелия не оставила места для кривотолков, обрисовав полную картину:

— Причина, по которой это несоответствие не обнаружили на суде над Сириусом Блэком, очень проста — суда не было. Используя чрезвычайные полномочия, введённые во время прошлой войны, Сириуса Блэка пожизненно отправили в Азкабан. А в настоящее время над главой семьи Блэк висит смертный приговор, вынесенным министром Фаджем. Однако, выслушав доказательства, я немедленно отменяю этот приговор. Остаётся надеяться, что когда-нибудь лорд Блэк всё-таки войдёт в этот зал, и мы сможем официально перед ним извиниться за вопиющую несправедливость в его отношении со стороны Министерства магии. А поскольку он крёстный отец Гарри Поттера, сомневаюсь, что одних извинений будет достаточно.

Ошеломлённое молчание, которое вызвала эта речь, позволило Амелии допросить Петтигрю по поводу планов Волдеморта в отношении Гарри Поттера. И особенно — каким образом он добился, чтобы молодой человек стал участником турнира. Когда Питер признался, что убил Седрика Диггори, тем самым он приготовил Фаджа, словно рождественскую индейку. А когда начал перечислять имена «коллег»-Пожирателей, откликнувшихся на зов хозяина той ночью на кладбище, Фаджа разрезали на кусочки и подали на серебряном блюде. Тем более, что первым убийца и предатель назвал Люциуса Малфоя.

Как только Петтигрю начал перечислять Пожирателей, присутствующих в зале, авроры среагировали моментально. Амелия же не только видела воспоминания Гарри, когда тот её «навестил», но и знала все имена из его письма. Так что цели отряды авроров распределили ещё до входа в зал. Да и маги эти, услышав свои имена из уст Петтигрю, чувствовали себя ошеломлёнными и растерянными.

Однако когда Питер издал пронзительный крик, допрос прервался сам собой. Его серебряная кисть отчаянно изгибалась и пыталась вырваться, но цепи, надёжно приковавшие руки к тяжелому креслу, легко ей мешали. Наконец она с мерзким хрустом оторвалась от запястья. А освободившись, этот безумный, но решительный пятилапый серебряный паук, перебирая пальцами, быстро вскарабкался по груди Питера, сомкнувшись на горле. Сильные металлические пальцы перекрыли Петтигрю кислород, и крики мгновенно смолкли.

Из изувеченной руки вовсю хлестала кровь, а с душащей арестованного серебряной кисти свисали куски плоти. Это кровавое и жуткое зрелище заворожило буквально всех… точнее, почти всех.

Томас Эйвери уже оценил, как расположились авроры. В том числе и те двое, что стояли рядом. Эта крыса Петтигрю пока не произнёс его имени, но вряд ли такая мелочь остановит Боунс. Все Пожиратели понимали, что с Фаджем покончено, и рассчитывали сами выбрать нового министра. А поскольку Малфой пропал, Тёмный лорд возложил эту миссию на него. Но даже дураку ясно, что теперь это невозможно. А он далеко не дурак.

Сегодня он ни за что не покинет этот зал свободным, а значит, застрянет в тюремной камере. Только и останется ждать, пока хозяин спасёт. А поскольку Лорд не любил неудачников, Эйвери решил предложить ему стимул вытащить его побыстрее. Мгновенно выхватив палочку (опыт — великое дело), он швырнул смертельное проклятье прямиком в Амелию Боунс.

Искусственная кисть, оторвавшаяся от «родной» руки и напавшая на своего бывшего владельца — невероятное зрелище. И даже глава ДМП, хоть и опытный боец, застыла на несколько секунд. А увидев, что слева к ней приближается страшный зелёный луч, подумала, что это её последние секунды на этом свете. К счастью, нашёлся в зале человек, который в подобных странных и опасных ситуациях бывал неоднократно и чувствовал себя в них как рыба в воде.

Стол, где лежали старые тома с законами, протоколами предыдущих заседаний и прочими записями (якобы важными, чтобы управлять страной), никогда ещё не приносил столько пользы. Палочка Альбуса Дамблдора заставила его пронестись через весь зал и вовремя перехватить проклятье, готовое убить Амелию Боунс. И пока обгоревшие куски пергамента, словно конфетти, порхали по залу, разъярённые авроры вязали оставшихся неназванных Пожирателей, прежде чем кто-нибудь ещё попытается убить их босса.

К сожалению, когда в зале восстановили порядок, для Петигрю было уже слишком поздно. Кисть не поддавалась никакой магии, и только после смерти Питера растеклась лужицей инертного металла.

Кивнув Дамблдору в знак благодарности, Амелия повернулась к остальным. И, указывая на оглушённых магов, в том числе на собственного несостоявшегося убийцу, решила воспользоваться этой ситуацией по полной. Особенно пока адреналин бушует в крови.

— Вот прекрасный пример, в кого мы превратились и с чем сталкиваемся. — Тем более, труп Питера подтвердил её точку зрения лучше любых слов. — Если страна не очнётся и не встретит эту угрозу лицом к лицу, сколько из нас умрут от рук этого безумца и его бешеных прихвостней? Бросить самого храброго молодого волшебника, которого я когда-либо встречала, в Азкабан, поскольку он говорил правду — это не путь к победе в гражданской войне. Так что не ошибитесь, ведь именно это и грозит магической Британии. И вряд ли нынешний министр магии способен справиться с этой задачей. Поэтому я объявляю Корнелиусу Фаджу вотум недоверия!

Когда это предложение вынесли на голосование, заседатели дождаться не могли, чтобы отдать свои голоса "за". Коллеги, сидевшие среди них всего лишь несколько минут назад, а теперь оглушённые и связанные валявшиеся на полу в ожидании суда — хороший стимул для верного решения.

А поскольку сам Фадж в данном случае голосовать не имел права, за его отставку высказались единогласно. Когда теперь уже бывший министр поднялся, чтобы покинуть зал, мадам Боунс решила его предостеречь:

— Корнелиус, если бы я считала, что ты по доброй воле вступил в сговор с Пожирателями смерти, ты бы отсюда не вышел. Ты слабый маленький человек, позволивший богатству Малфоя ударить в голову и подпитывать твою некомпетентность. А он, как и лежащий здесь мусор, обязательно предстанет перед министерским правосудием. И если я выясню, что ты причастен к их преступлениям, вернёшься сюда гораздо раньше, чем думаешь.

Надеясь, что он тут действительно в последний раз, Корнелиус Фадж вышел из зала. Ведь если вернётся, займёт уже совсем другое кресло. Чувствовал он себя разбитым и сломленным, а его репутация лежала в руинах.

Переведя дыхание, Амелия приступила к следующей части плана.

— В час нужды стране нужен сильный лидер. Тот, кто не побоится выступить против сил зла. Тех самых сил, которые хотят разрушить и окутать мраком всё, что нам дорого. Поэтому на пост министра магии я выдвигаю кандидатуру Альбуса Дамблдора.

Все взгляды скрестились на старом волшебнике, побуждая его встать. Для начала он взмахнул рукой, и обрывки пергамента мягко закружились по залу, снова превратившись в книги, которые разорвало проклятие Эйвери. Стол тоже восстановился и вскоре вернулся на прежнее место, готовый и дальше хранить знакомые книги. И хотя Альбус выглядел спокойным и собранным, внутри у него всё кипело. Эскапада Эйвери только что лишила его выбора. Впрочем… зная, кто за ним наблюдает, и о чём ему придётся их попросить… Всё-таки он оставался Альбусом Дамблдором и легко мог извлечь пользу даже из текущей ситуации — каким бы неприятным не вышел для него итог. Когда последний восстановленный фолиант вернулся на прежнее место, Альбус был готов обратиться к залу:

— Эти ведьмы и колдуны не уважают ни наших законов, ни нашей жизни, ни наших обычаев — они исполняют только пожелания своего сумасшедшего повелителя. Одна очень умная молодая ведьма, никак не связанная с Пожирателями смерти, недавно довольно убедительно доказала, что мы не выиграем этот бой, соблюдая правила, которые наши противники в лучшем случае игнорируют. Или хуже того — используют против нас. У вас на глазах Томас Эйвери изо всех сил старался убить мадам Боунс в самом сердце нашей страны. А почему? А потому что знал — мы заключим его в тюрьму, а хозяин быстро его освободит. Но так не может продолжаться! Уверен, мисс Грейнджер с радостью услышит, что наши законы сегодня в буквальном смысле спасли мадам Боунс. Однако те же самые законы должны нам помочь справиться с этой проблемой. К сожалению, навести порядок у нас в стране будет далеко не так просто, как починить эти книги. Нет, это потребует от всех нас трудного выбора. Но если моя страна нуждается во мне, конечно же, я готов ей служить.

Поскольку Альбус Дамблдор только что сотворил такое, о чём большинству присутствующих можно только мечтать, все близко к сердцу восприняли его замечание по поводу порядка. А после того, как Августа Лонгботтом первой поддержала предложение Амелии, результат не вызывал никаких сомнений. Ещё одно единогласное решение, и Альбус Дамблдор стал новым министром магии.

Он же всегда утверждал, что не хочет занимать этот пост. Однако сейчас пришло время действовать.

— Моя первая задача как министра магии — назначить нового главу Визенгамота. И я собирался выдвинуть кандидатуру мадам Боунс. Правда, пока временно. Причина проста: нам только что продемонстрировали — встанешь на пути Пожирателей Смерти, станешь целью проклятья убийства. А мадам Боунс уже является такой целью в качестве главы ДМП. Так что это выведет из-под удара того, кто может занять этот высокий и ответственный пост.

Факт, что его первое предложение в качестве министра магии не слишком одобрили, бесконечно порадовал Альбуса. Некоторые члены Визенггамота вообще потребовали избрать постоянного Верховного Чародея, утверждая, что в противном случае это будет высшая степень трусости. И уже через десять минут Верховной Ведьмой избрали донельзя разгневанную и бескомпромиссную Августу Лонгботтом. Узнав, что уничтожившие её семью снова на свободе, она желала изо всех сил, чтобы справедливость наконец-то восторжествовала.

Далее вновь избранный министр магии снова взял бразды правления в свои руки и продолжал действовать по плану, который они с Амелией обсудили заранее.

— Думаю, прежде чем заняться обвиняемыми, в настоящее время лежащими на полу, сначала нужно закрыть кое-какие старые дела. Поэтому я приглашаю в этот зал лорда Сириуса Ориона Блэка.

Появление Сириуса вызвало минутное замешательство.

— Лорд Блэк наблюдал за сегодняшним заседанием из соседней комнаты. И в том числе — за судьбой своего бывшего друга. — Пока Дамблдор говорил, кресло, к которому приковали тело Питера, убрали. Порядок восстановили, а обвиняемых членов Визенгамота рассадили в шесть новых кресел, приставив охрану. Затем Альбус обратился непосредственно к Сириусу:

— Лорд Блэк, сегодня все мы слышали свидетельства, доказывающие, что вас отправили в Азкабан несправедливо. От имени Министерства магии приношу вам официальные извинения. Знайте, сегодня вы покинете этот зал свободным волшебником без единого пятна на репутации. А мадам Боунс возглавит расследование с целью выяснить, как допустили эту пародию на правосудие. И справедливая компенсация за несправедливость в отношении вашей персоны будет частью этого расследования.

Крики "Верно! Правильно!" показали, что шаг оказался популярным. И тут Альбус решил несколько отклониться от ранее согласованных планов.

— А теперь я хочу пригласить сюда крестника лорда Блэка. Это ещё один волшебник, которого наше Министерство серьёзно обидело — мистер Гарри Джеймс Поттер!

Теперь члены Визенгамота смотрели на нового министра и гадали, не ошиблись ли. Ведь у него явно что-то не в порядке с головой. И только Амелия с Сириусом знали, что Дамблдор по-настоящему сумасшедший — как и всякий гений.

Гарри вошёл в зал в полной тишине, но это явно ненадолго. Словно плотина рухнула, и первый вскрик сменил неистовый рёв. Понимая, что людям необходимо выпустить пар, Альбус позволил им накричаться всласть. И только спустя несколько минут принялся наводить порядок:

— Друзья мои, юный волшебник, который стоит перед нами, тоже пострадал от рук Министерства. И сегодня мы должны это исправить. Однако бывший обитатель министерского кресла обременил нас совершенно уникальной проблемой. Благодаря участию мистера Поттера в Турнире Трёх Волшебников бывший министр Фадж злоупотребил своими полномочиями, объявив его совершеннолетним. И это решение подтвердила магия, заодно подтвердившая статус главы рода Поттер. А совершеннолетие мистера Поттера использовали как предлог, чтобы отправить его в Азкабан. Кстати, это тоже подпадает под расследование мадам Боунс. Все мы слышали, как Петтигрю признался в убийстве Седрика Диггори. Ещё я и несколько моих сотрудников стали свидетелями, как Барти Крауч-младший признался в убийстве собственного отца, прежде чем бывший министр Фадж приказал дементору поцеловать сбежавшего преступника.

Затем Дамблдор обратился непосредственно к Гарри:

— Мистер Поттер, от лица Министерства приношу вам официальные извинения. Как и ваш крёстный отец, сегодня вы выйдете из этого зала свободным волшебником без единого пятнышка на репутации.

Потеряв самообладание, Августа выпалила вопрос, на который все жаждали услышать ответ. И очевидно, она пребывала в шоке.

— Но Альбус, комендант тюрьмы сказал, что Гарри поцеловали. Да им пришлось выгонять дементора из его камеры! Как это возможно?

С кривой усмешкой Дамблдор дал заранее согласованный ответ:

— Госпожа Верховная Ведьма, уважаемый Визенгамот, почти четырнадцать лет назад тот же самый юный волшебник пережил смертельное проклятье лорда Волдеморта, попутно его изгнав. Мы не знали, как он выжил — магическая Британия просто радовалась. И я определённо снова испытал это чувство, когда обнаружил, что Гарри опять обманул смерть.

Пока зал переваривал и принимал точку зрения "просто будь счастлив, что Гарри Поттер с нами", глаза Альбуса замерцали, поскольку был запущен следующий этап его плана.

— Мистер Поттер, учитывая то, что сегодня уже произошло, не согласитесь ли вы поделиться с нами своими воспоминаниями о возвращении Тома Риддла? Это поможет членам Визенгамота, которым вскоре предстоит судить обвиняемых Пожирателей смерти, сделать правильный выбор.

С такой формулировкой Гарри не мог отказать. Однако Альбус ещё не закончил:

— Думаю, мы должны пригласить и остальных ваших друзей. Я считаю, чем больше народу это увидит, тем лучше.

Обращаясь к остальным заседателям, Дамблдор быстро ввёл их в курс дела:

— Теперь очевидно, что я заранее знал о событиях, предшествовавших сегодняшней сессии. Так вот, понимая, что известие о Мальчике-Который-Выжил, погибшем от рук Министерства, нанесёт непоправимый урон нашей борьбе с тёмными силами, сегодня утром мистер Поттер и его друзья прибыли в Хогвартс, чтобы попытаться это предотвратить. За сегодняшним заседанием они наблюдали из соседней комнаты. Не сомневайтесь — мистер Поттер легко мог увезти своих друзей из нашей страны. Той самой страны, которая бросила его и его крёстного в Азкабан. А поскольку мы считали его мёртвым, никому бы даже в голову не пришло его искать. И я, например, буду вечно признателен, что этот молодой волшебник, с присущим ему благородством, не выбрал этот вариант, дав нам возможность показать нашу благодарность за его преданность.

Тем временем Грейнджерам, Лавгудам и Ремусу показали их места в зале. А Дэну и Эмме выдали мантии, чтобы в них не распознали магглов. А когда Гарри поместил воспоминание в Омут Памяти, они с Сириусом присоединились к друзьям. К счастью, Гермиона и Луна точно знали, что увидят, поэтому помогут своим семьям пережить то, за чем невероятно тяжело наблюдать.

И стоило мадам Боунс запустить воспоминание, как Гермионе пришлось действовать немедленно. Дело в том, что всё началось с заключительных минут третьего испытания. И нападение акромантула на Гарри заставило Эмму вскрикнуть и прикрыть глаза ладонью.

— Мам, не забывай — с Гарри всё в порядке. Он сидит рядом с тобой!

Опустив руку, Эмма обняла ею дочь, а другой рукой — Гарри. Он ведь уже пережил это, а ей предстоит только наблюдать. Нет, ради этой молодой пары она постарается быть сильной. Дэн же сидел между Гермионой и Луной, тоже желая прикрыть глаза. Тем более, Луна ничем не могла его утешить. Скорее — наоборот.

— Дальше будет гораздо хуже. — Ксено сидел по другую сторону от дочери, и его рука скользнула в её ладошку. Луна с благодарностью сжала руку отца, а ужасное воспоминание шло своим чередом.

Почти случайное убийство Седрика вызвало в зале всхлипы и рыдания. Не будь Петтигрю уже мёртв, Визенгамот наверняка бы проголосовал за смертный приговор. А его участие в ритуале воскрешения Тёмного лорда только укрепило мнение зрителей.

Тем временем Волдеморт призвал своих последователей, и вот тогда стало ясно, откуда Амелия точно знала, кого нужно арестовать. А после насмешек Тёмного лорда и последующих пыток Гарри из их компании только у троих подростков на глаза не навернулись слёзы. Но когда призрак Седрика попросил Гарри вернуть его тело родителям, влагу со щёк стало смахивать большинство зрителей.

Эмма чувствовала себя разбитой. И цеплялась за Гарри с Гермионой так, словно отпустив их, изменит исход этого воспоминания. Сириус и Ремус сидели по другую сторону от Гарри. А увидев, как призраки убитых Волдемортом начали покидать его палочку, оба сразу сообразили, чем это закончится. Однако к явлению ободряющих сына Джеймса и Лили всё равно оказались не готовы. И хотя Эмма довольно крепко обняла Гарри, Сириус таки сумел найти правую руку крестника и вцепился в неё как клещ. А по его щекам всё катились и катились крупные слёзы.

Воспоминание закончилось, когда ободранный, избитый и окровавленный Гарри вернулся в Хогвартс, рухнув на траву. Одной рукой он крепко обнимал мёртвого Седрика Диггори, а другой сжимал запястье Альбуса Дамблдора. Вот тогда-то и прозвучало грозное предупреждение:

— Он вернулся. Волдеморт вернулся!

В потрясённой тишине, воцарившейся в зале, эти произнесённые шёпотом слова прозвучали раскатом грома. То есть, этот юный волшебник рисковал жизнью, чтобы вернуть тело друга его родителям, а глава Министерства арестовал его якобы за убийство этого самого друга? Мда, от такого позора будет трудно отмыться.

Просматривая это воспоминание, зрители испытали всю гамму эмоций: ужас, гнев, облегчение и даже радость. Радость, поскольку молодой волшебник вышел победителем в ситуации, где мало кто ещё остался бы в живых. Да уж, после такого пережить поцелуй дементора казалось не таким уж и сложным делом.

В конце концов, радость победила, и один из присутствующих встал и начал аплодировать Гарри. Такие подвиги меньшего не заслуживают! Вскоре поднялся весь зал, люди захлопали, послышались одобрительные возгласы, и аплодисменты переросли в овацию. /* Прим. перев.: Долгие, несмолкающие аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают... не, это не отсюда.  */ Донельзя смущённому Гарри пришлось смириться даже со вставшей и захлопавшей Эммой, однако Гермиона сумела это компенсировать, протиснувшись мимо матери и утешив его самым лучшим с её точки зрения способом — поцелуем. И смущения как ни бывало! Аплодисменты стали ещё громче, но парочка не жаловалась — сейчас им всё равно.

Точно зная, что именно вызвало этот взрыв эмоций, Альбус снова не стал препятствовать. Эти люди прибыли сюда, считая, что Волдеморт почти выиграл бушевавшую в их стране гражданскую войну. Однако живой Гарри Поттер подарил им надежду. А уж когда они стали свидетелями, как тот противостоял Волдеморту и его последователям, эта надежда многократно укрепилась. Их спаситель оказался не только жив, но и явно готов снова их спасти. И если Гарри покинет страну, большая часть этой надежды уйдёт вместе с ним. Поэтому Альбус не мог позволить такому произойти. Однако после Фаджа новому министру придётся подойти к этой проблеме совсем по- иному.

Гарри Поттера нельзя вынудить остаться в Британии. Нет, его нужно заманить, чтобы он сам не захотел уезжать. И, глядя на компанию вокруг молодого человека, Дамблдор сообразил, что их это тоже касается. Всем, кто там сидел, есть чего опасаться. И надо непременно их успокоить. Да, это делало его задачу гораздо сложнее, однако невыполнимой её всё-таки не назовёшь.

Когда аплодисменты стали стихать, Альбус решил, что сейчас самое подходящее время начинать следующий этап плана «Задержи Гарри в Британии».

— Совсем недавно мадам Боунс назвала мистера Поттера самым храбрым молодым волшебником, которого она когда-либо встречала. И это ещё до того, как посмотрела это воспоминание вместе с нами. Есть здесь хоть один человек, кто сомневается в её словах?

Снова воцарилась тишина. Да и у кого язык повернётся сказать «нет»?

— Столкнувшись тогда с Волдемортом и его последователями и появившись на сегодняшней сессии Визенгамота, мистер Поттер уже нанёс тёмным силам массированный удар. Министерство уже принесло извинения мистеру Поттеру и его крёстному, однако лично я считаю, что пришло время показать мистеру Поттеру нашу признательность за всё, что он для нас сделал. Итак, за выдающуюся храбрость перед лицом превосходящего противника предлагаю наградить Гарри Джеймса Поттера орденом Мерлина первой степени!

На сей раз люди едва не пришли в экстаз. Одобрительные выкрики слились в громоподобную волну, которая катилась по залу, поглощая всех. Увидев, как восхищённая мисс Грейнджер попыталась обнять виновника торжества, а Сириус и Ремус начали хлопать его по спине, Альбус снова улыбнулся. А в это время Лавгуды объясняли чете Грейнджеров, что именно это означает. А дальше вчетвером присоединились к поздравлениям. И все сомнения Дамблдора касательно заявления мисс Лавгуд, что Гарри — один из её лучших друзей, моментально исчезли, когда они обнялись на глазах у сиявшей мисс Грейнджер.

На самом деле, если быть честным, Гарри заслужил эту награду ещё после битвы с Томом и василиском на втором курсе. Это бы изменило его статус ещё тогда, только вот ребёнка нельзя наградить орденом Мерлина. Однако в то время совершеннолетний Гарри Поттер стал бы катастрофой для светлой стороны. А поскольку идиот Фадж уже изменил статус Гарри, Альбус ничего не терял. Наоборот — надеялся кое-что приобрести. Итак, настало время для второго этапа.

Он попросил тишины и, в конце концов, дождался её.

— Официально задокументировано, что мистер Поттер намерен покинуть Великобританию. В качестве директора Хогвартса, в настоящее время у меня на руках документы от сидящих вон там подростков на отчисление из моей школы и перевод в Шармбатон. И кто может их винить?

Судя по пристальным взглядам членов Визенгамота, кое-кто из них определённо мог. Однако Дамблдор вовремя напомнил известные факты:

— Именно министерский чиновник вынудил мистера Поттера участвовать в турнире, который организовало и спонсировало опять-таки Министерство. И на первом же испытании ему предстояло столкнуться с венгерской хвосторогой, тогда как его сверстники выступали исключительно в роли зрителей. На втором одного из его лучших друзей взяли в заложники и отправили на дно Чёрного озера. И в то же время его самого и его нынешнюю девушку, мисс Грейнджер, публично порочили в самой популярной газете нашей страны. И вряд ли нужно напоминать, что произошло на последнем испытании — мы все это недавно видели. А вот чего мы не видели, так это как раненого Гарри вытащили из больничного крыла Хогвартса и бросили в министерскую камеру. А теперь добавьте, что дальше его перевели в Азкабан, пытали Непростительным проклятьем, а затем в его камеру впустили дементоров. И всё по вине Министерства Магии!

После этих комментариев дурно стало всем, кроме гостей. А у них в ушах зазвонили тревожные колокольчики — слишком уж точно и эффектно новый министр магии обрисовал, почему они хотели покинуть Британию. И теперь они, скорее, озадачены, чем встревожены. Интересно, куда ведёт Дамблдор? Впрочем, долго ждать не пришлось.

— Чтобы остался хоть какой-то шанс убедить этих молодых людей не уезжать, мы должны продемонстрировать, что теперь это совсем другое Министерство. Совсем не то, с которым они привыкли иметь дело. Министерство, которое не боится встретиться лицом к лицу со злом, пытающимся уничтожить нашу страну. Прошлой ночью я видел двух храбрых авроров, готовых отдать жизнь, защищая больничную палату мистера Поттера. Вот так и должно быть! Мы не должны ждать, что за нас станут сражаться дети. Наоборот, у нас хватит мужества твёрдо посмотреть злу в глаза и заявить — придёт и ваш черёд! Вы избрали меня своим руководителем, и именно в этом направлении я намерен вас вести. И начнём мы здесь и прямо сейчас с подозреваемых Пожирателей смерти, сидящих перед нами. Мы обязаны решить эту проблему раз и навсегда, иначе обречём наших детей на мрачное и унылое будущее!

Гермиона буквально кожей чувствовала силу и харизму нового министра магии. И вспомнила, что предсказывал Гарри. Армия Дамблдора на марше, и новый министр явно собирался их завербовать. И, если честно, пока она согласна с каждым словом Дамблдора. Подача сейчас на его стороне, однако уже вскоре мяч полетит к ним. Взгляды Гарри и Луны подтвердили, что они тоже это понимают. Впрочем, она не слишком переживала — любой шаг должен развеять опасения пятерых взрослых, решивших их защитить. А убедить одновременно её маму, папу, Сириуса, Ремуса и Ксено — та ещё задачка.

Томас Эйвери очнулся и обнаружил, что прикован к креслу подозреваемых в зале заседаний Визенгамота. А его левый рукав уже отрезан, демонстрируя Тёмную метку во всей красе. Бросив взгляд вдоль ряда таких же кресел, он понял, что Боунс достала всех. Но настоящим шоком стал сидящий в кресле министра Дамблдор. Как, чёрт возьми, это произошло?

Амелия не теряла времени даром. Весь зал видел, как Эйвери пытался убить её непростительным смертельным проклятьем. Что ж, сейчас он получит по заслугам. И его пример станет наукой для остальных пятерых.

— Томас Эйвери, ваша Тёмная метка и ваши поступки делают вас врагом этой страны. Вам есть, что сказать в свою защиту?

— Боунс, наслаждайся властью, пока можешь. Наш хозяин приговорил тебя к смерти, и после этого никто долго не живёт.

— Простите, но вы несёте полную чушь!

Голова Эйвери оказалась не единственной, которая резко дёрнулась при звуках этого голоса. Как ни странно, все они принадлежали людям, прикованным к своим местам. Цепи сильно сковывали движение, однако краем глаза Эйвери таки заметил говорящего.

— Поттер?! Не может быть!

— А почему бы и нет? Ведь твой хозяин хочет моей смерти, не так ли? И несколько шансов у него уже было — последний случай ты даже видел. Тем не менее, я всё ещё жив. И не собираюсь потакать его желаниям!

Такой поворот событий явно потряс шестёрку арестованных. И Амелия готова поклясться, что в их глазах поселился страх. Значит, пусть боятся ещё сильнее!

— Томас Эйвери, по вашим собственным словам, вы признаёте, что были и являетесь Пожирателем смерти. Это полностью развенчает ложь, согласно которой во время последнего конфликта вы были под Империусом. А ваше сегодняшнее поведение демонстрируют полное пренебрежение как к нашим законам, так и к любой жизни, кроме вашей собственной. Предлагаю признать его виновным и не тратить на него время.

— Боунс, ты уже мертва! Так что давай закончим этот фарс.

Даже когда Эйвери единогласно признали виновным, ухмылка так и не сошла с его лица. Другого-то вердикта и быть не могло. А вот после выступления Альбуса Дамблдора эту ухмылку как ветром сдуло:

— Томас Эйвери, вы признаны виновным в нескольких очень серьёзных преступлениях. А поскольку лишать свободы пойманных Пожирателей смерти бессмысленно, а вы ясно продемонстрировали, что являетесь хладнокровным убийцей, у нас остаётся только один вариант. Итак, сегодня в полночь вас отведут в Комнату Смерти и отправят в Арку. А до тех пор вас будут содержать в одиночной камере. Это ваша последняя возможность вспомнить тех, кого вы убили во славу Тёмного лорда, и раскаяться.

Эйвери был настолько потрясён, что потерял дар речи. И только когда его кресло стало уходить под пол, начал бороться за свою жизнь:

— Вы не имеете права! Я чистокровный! Я член Визенгамота! Я требую меня отпустить... — тут над его головой закрылся люк, и все причитания как отрезало. Однако эффект, который столь суровый приговор оказал на остальную пятёрку обвиняемых, никуда не делся. Их мужество и уверенность «затонули» вместе с Эйвери, и перепуганные маги начали кричать наперебой, умоляя сохранить им жизнь.

И вот теперь, когда от их мужества и бравады и следа не осталось, Амелия взялась за них всерьёз. Четыре заглушающих заклинания, несколько капель veritaserum, и все услышали, какие ужасы творили эти выродки. Изнасилования, пытки, убийства, поджоги — и всё это в кровавых подробностях. А попутно имена всех Пожирателей смерти, которых знал каждый обвиняемый.

Одного за другим их приговорили к Арке. Последние двое умоляли сохранить им жизнь, стоило с них снять заглушающие чары, чтобы начать допрос. Имена, золото, семью чуть ли не в рабство — всё и вся в качестве оплаты, только бы избежать наказания! Однако снова сыворотка правды, и более чем оправданный смертный приговор. И только когда последний осуждённый Пожиратель опустился в люк, Верховная Ведьма закончила одну из самых тяжёлых сессий в истории Визенгамота.

Как и ожидалось, Дамблдор попросил разрешения встретиться с ребятами и их родственниками в кабинете министра. Гермиона сразу же поинтересовалась, можно ли пригласить мадам Боунс и Лонгботтом, и Дамблдор мгновенно согласился. После этого напряжение среди приглашённых заметно спало.

* * *

Кабинет министра оказался ничуть не меньше директорского в Хогвартсе, хоть и не такой странный и загадочный. Палочка Альбуса быстро обеспечила местами всех желающих, а затем подали чай и кофе. И только тогда Дамблдор перешёл непосредственно к причине, почему пригласил всех сюда:

— То, что вы сейчас видели, — не более чем первый акт. Теперь Амелия поручит своему департаменту арестовать всех, чьи имена сегодня прозвучали. И они тоже предстанут перед судом, где их допросят с сывороткой правды.

Зубы Эммы стучали о край чашки, пока она пыталась влить в себя драгоценную жидкость. Услышав, какие зверства творили эти нелюди, она была потрясена и возмущена. Она никогда не являлась сторонницей смертной казни, но считала, что за такие ужасные преступления каждый из них заслуживает лишиться жизни.

Не успел Дамблдор объяснить, как его опередил Ксено:

— Мы знаем, что они прячутся в Малфой-мэноре. Так почему не напасть на них?

Увидев, что остальные тоже заинтересовались, ответила глава ДМП:

— Малфой-мэнор укрыт мощными щитами — тут Люциус не поскупился. Да и сам особняк весьма крепок и сильно защищён. Добавьте рекрутов из Азкабана и дементоров. Да и сражаться придётся на чужой территории. Не сомневайтесь — битва выйдет ожесточенная, и у нас немало шансов проиграть. И тогда магическая Британия быстро падёт к ногам Тёмного лорда. В первую очередь надо лишить его поддержки — пусть ведьмы и колдуны знают, что ждёт захваченных Пожирателей смерти. Безусловно, нужно дать по рукам его вербовщикам. Так что будем справляться с Волдемортом шаг за шагом — кусочек здесь, кусочек там.

Вспомнив о крестражах, ребята поняли, что с этой мерзостью нужно разобраться в первую очередь.

Затем Альбус сосредоточился на своих главных целях. Гарри останется в Британии только в том случае, если никуда не уедет мисс Грейнджер. Следовательно, придётся убеждать её родителей.

— Мистер и миссис Грейнджер, вы даже не представляете, насколько важные события произошли сегодня в том зале.

Ксено быстро подтвердил слова нового министра магии:

— Даже в разгар прошлой войны подавляющее большинство членов Визенгамота слишком боялись Волдеморта, чтобы хоть что-то предпринять.

Кивнув в знак благодарности, Альбус продолжил свою речь:

— Я уверен, Гарри уже вам объяснил — чтобы добраться до него, Волдеморт придёт за вашей дочерью. Я помню одиннадцатилетнего мальчика, который прыгнул на спину двенадцатифутового горного тролля, чтобы защитить вашу дочь. И с того Хэллоуина они становились только ближе. Я слышал, вы говорили о фальшивых удостоверениях личности и желании уехать за границу. Что ж, этот вариант может сработать. Однако имейте в виду: чтобы получить надлежащие документы, легенды и всё такое прочее, вероятно, вам придётся иметь дело с людьми из самых низов общества.

Когда Дамблдор продолжил, абсолютно все уловили неподдельную печаль:

— Это именно те люди, с которыми обычно имеют дело Пожиратели смерти. И если за ваши головы назначат серьёзную награду, жизненно важная информация может попасть в неправильные руки. В своё время родители Гарри тоже пытались спрятаться и доверили свою тайну человеку, которого считали близким другом. Чем это закончилось, мы услышали сегодня. Запомните: Пожиратели смерти никого не предупреждают. И если вас найдут, всё кончено.

Впрочем, Дэна это ничуть не напугало. А после допросов этих тварей он ещё сильнее преисполнился решимости защитить свою семью. А обращение с магглами и "грязнокровками" как с людьми третьего сорта, которых можно использовать по своему усмотрению, вызывало у него стойкое отвращение. Поэтому сейчас желанию схватить семью в охапку и свалить из Британии подальше препятствовало только одно: он знал, что далеко не все ведьмы и колдуны такие.

— Судя по всему, вы собираетесь сделать нам более выгодное предложение.

Альбус даже улыбнулся.

— Мое предложение состоит в том, чтобы по-настоящему защитить этих троих. И в то же время продолжать сражаться за то, чтобы сделать нашу страну более безопасным местом для всех. У Сириуса есть дом, который могут найти только те, кому он сообщит адрес. Лично я даже не знаю, в каком городе он находится. Можно даже организовать группу авроров для круглосуточной охраны.

Уловив пристальные взгляды Амелии и Августы, он пояснил:

— У министра есть своя охрана, и сейчас она ожидает нового назначения. Сами понимаете — новому министру охрана не нужна. И для них можно найти задание получше — например, защищать этих троих. И ответьте, пожалуйста, на такой вопрос: как можно оценить новость, что Гарри Поттер останется в Британии, с точки зрения морального духа наших соотечественников? В двадцать авроров? В пятьдесят? Лично я не думаю, что можно переоценить эффект.

Ни глава ДМП, ни Верховная Ведьма с этим не спорили. Когда общественность узнает, что Гарри Поттер жив, но всё-таки покинет Великобританию, это серьёзно повлияет на моральный дух. И уже неважно, насколько позитивный импульс породила сегодняшняя сессия Визенгамота.

Очевидный вопрос задал как раз таки Гарри:

— А зачем мне оставаться в Британии?

— Потому что мы намерены сделать Британию страной, где тебе, Гермионе, Луне и вашим семьям ничего не будет угрожать. Гарри, как ты видел на примере Корнелиуса, у министра магии практически неограниченная власть. Так вот, я обещаю при свидетелях, что не собираюсь применять эту власть, чтобы заставить вас остаться. Лучше я её использую, чтобы все в этой комнате настолько оставались в безопасности, насколько это вообще возможно. Всё, чего я прошу — это немного времени. И надеюсь, сегодня мы сделаем первые шаги, чтобы впредь доверять друг другу.

Сириусу кое-что не давало покоя, поэтому он сразу же вмешался:

— Альбус, а что конкретно тебе нужно от Гарри?

— Для начала — чтобы он не покинул Британию в ближайшие дни. А со временем надеюсь доказать, что этим троим гораздо безопаснее здесь, чем прикидываясь Брюсом, Шейлой и Матильдой где-нибудь в Австралии. А в ближайшие недели я рассчитываю, что Гарри настолько одобрит наши усилия, чтобы публично их поддержать. А в конечном счёте мне бы очень хотелось, чтобы в сентябре эти трое прибыли совсем в другой Хогвартс. Понимаю, сейчас до этого очень далеко, так и сентябрь не завтра. И в любой момент любой из вас или все вместе имеете полное право заявить "нет" и покинуть Великобританию. Конечно, в таком случае я постараюсь убедить вас передумать, но снова обещаю, что не буду пытаться вас остановить.

И пока все размышляли над этим предложением, Дамблдору оставалось сказать только одно:

— Гарри, и от себя лично я от всей души поздравляю тебя с этой высокой наградой. И каждый здесь присутствующий, включая меня, непременно считает, что ты её заслужил.

Он протянул руку, и Гарри без колебаний её пожал. Это рукопожатие означало ещё один маленький шаг, чтобы восстановить их отношения. Но для самого Альбуса это сильнейший импульс. Теперь он уверен, что выбрал правильный курс. Да, нападение Эйвери вынудило его занять в отношении Пожирателей смерти максимально жёсткую позицию, но это не значило, что он не собирался выжать из ситуации всё возможное.

Он ведь не шутил, когда утверждал, что у министра магии масса возможностей. Можно легко придумать, по меньшей мере, полдюжины способов заставить Гарри или Гермиону остаться в Британии. Но это означало бы, что он уже проиграл. На самом деле, большую часть столетия Альбус Дамблдор постоянно боролся с самим собой, чтобы не злоупотреблять своей огромной силой. И хотя иногда возникали неоднозначные ситуации, он никогда не шёл до конца. И нет никакого резона скрывать, что, к примеру, приказ о зачислении Гарри Поттера в аврорат заставил бы его пересечь эту тонкую грань. И это несмотря на то, что как министр он легко мог такое организовать. На самом деле, в том числе по этой причине в прошлом он постоянно отказывался от этой должности.

Слушая рассказ Гермионы о библиотеке Блэков и истории Луны о прогулках по Косой аллее, Альбус ещё сильнее надеялся, что у него всё получится. И всё-таки решил добавить небольшую нотку осторожности:

— Гарри, я знаю, ты с удовольствием проведёшь лето со своей девушкой, а не с Дурслями. Надеюсь, мне не придётся напоминать тебе о необходимых мерах предосторожности?

Увидев, что её отец вот-вот взорвётся, враз покрасневшая Гермиона поспешила вмешаться:

— Папа, министр имеет в виду меры предосторожности против нападений Пожирателей смерти.

Последние двадцать четыре часа выдались для Сириуса очень тяжёлыми, так что хорошенько посмеяться не помешает. Тем более, густо покрасневшие Грейнджеры и его крестник подарили неплохой предлог. Ремус явно считал так же, а вскоре к ним присоединились остальные.

Хотя подшутили отчасти и над ним, Альбус тоже с удовольствием посмеялся. Ведь вместо того, чтобы выбежать из кабинета, громко хлопнув дверью, его гости смеются. А значит, есть неплохой повод отпраздновать. А от души посмеяться никогда не лишнее!

Эмма скользнула обратно в постель и прижалась к спине мужа. Как оказалось, тот не спал.

— Девочки в порядке?

— Ммм... Просто я постоянно просыпаюсь. А после всех ужасов, о которых мы слышали, не могу заснуть, пока не проверю, что им ничего не угрожает.

Вернувшись домой и сытно поужинав, все рано легли спать — сказались прошлая бессонная ночь и тяжёлый день. Сириус, Ремус и Ксено превратили два кресла и диван в три удобных кровати и теперь сопели в гостиной. Вскоре вся честная компания оказалась в царстве Морфея, однако Эмма просыпалась уже в третий раз — и снова проверила, как там девочки. /* Прим. перев.: the land of Nod. Морфей нам более понятен. */

Впрочем, кое-что беспокоило Дэна гораздо сильнее, чем политический кризис волшебной Британии.

— Не могу поверить, что эти трое так близки. — Хихиканья жены в ответ он никак не ожидал.

— Зато я могу. Я была с Луной очень недолго, но это одно из моих самых замечательных переживаний. Можно описать это только как взгляд прямо сквозь человека — в его сущность, в саму его душу. Знаешь, одно из самых счастливых воспоминаний Луны — первая ночь, когда её «навестил» Гарри. Он тогда сказал, что она красива внутри и снаружи. А пока Гарри был внутри её разума, Луна знала, что именно так он и думал — лгать в такой ситуации просто невозможно! И я с ним согласна — она действительно красива.

Чтобы видеть лицо супруги, Дэн повернулся на другой бок.

— Ты только что призналась, что парень нашей дочери целует её лучшую подругу, считает её красивой, и тебя это ничуть не беспокоит? Наша Гермиона явно влюблена в этого мальчика, и мне бы очень не хотелось увидеть её с разбитым сердцем. — И снова улыбка жены поставила его в тупик.

— Милый, этого никогда не случится. Понимаешь, пока я «навещала» Луну, видела кое-какие воспоминания Гарри. Он и в самом деле любит Гермиону и однажды станет нашим зятем.

— А Луна?

— Ну, она тоже может стать нашей невесткой...

— Что?!

— Тише, дорогой. Этого может и не случиться. А если случится, то только потому, что так захочет наша дочь.

— Ты даже не заикнулась бы об этом, если бы не рассматривала всерьёз.

Эмма попыталась объяснить мужу, что именно увидела мельком:

— Гермиона и Гарри давно влюблены друг в друга. Гарри воспитывали не лучшим образом, поэтому ему трудно разобраться в собственных чувствах. Даже просто сообразить, что происходит. Но эти визиты в разумы девочек здорово ему помогли, да и им тоже. Ты когда-нибудь видел Гермиону такой уверенной в себе и своих поступках? А такой счастливой?

У Дэна не нашлось ответа, а жена продолжала настаивать на своём, раскрывая подробности:

— Чувства между ними троими пока новые — Луну они знают меньше недели, но из-за эффекта Скитальцев эти чувства невероятно сильны. Останется ли Луна лучшим другом или станет кем-то большим, решится, скорее всего, в ближайшие несколько месяцев. Но всё случится так, как захочет Гермиона. Ни Гарри, ни Луна никогда не обидят нашу дочь. И каждому, кто захочет навредить любой из девушек, сначала придётся убить Гарри. А как мы сегодня видели, сделать это не так-то просто. — Выговорившись, Эмма растаяла, черпая утешение в привычных крепких объятиях мужа.

А тот изо всех сил пытался справиться с эмоциями. Вот не понимает он!

— Я видел невероятно худого ребёнка в больничной пижаме, обнимавшего нашу Гермиону. Он же едва на ногах держался! Казалось, дунь ветер посильнее, и его просто снесёт. А потом мы увидели, с чем столкнулся этот тощий пацан на кладбище, и это потрясло меня до глубины души.

— А Луна мне показала, как он сражался с драконом. Знаешь, тоже не пикник. Но он выглядит таким хрупким, только пока не увидишь его с палочкой в руке. Очевидно, он очень могущественный волшебник. Лично я в это верю. Да, я тут к нему заглянула.

— И что же?

— Он выглядел таким умиротворённым. Наверно, проводит ночь где-то ещё.

Дэн застонал.

— А это значит, они станут ещё ближе. — Тихое хихиканье супруги ничуть его не успокоило. Мальчик мог провести ночь с его дочерью, а он абсолютно ничего не мог поделать!

* * *

Вернувшись в Хогвартс, Альбус вызвал в свой старый кабинет Северуса и Минерву. Случившиеся вчера изменения станут достоянием общественности, когда до читателей дойдёт свежий номер «Пророка», но он хотел, чтобы эти двое знали, что произошло за кулисами. Тем более, Северус отчаянно нуждался в новостях.

— Ничего не узнав о сессии Визенгамота, вечером Тёмный лорд созвал совещание. Ведь ни один из тех, кого он отправил в Министерство, так и не явился. Как нетрудно представить, он был весьма недоволен. Я уж не говорю о слухах, что Поттер снова обманул смерть. Что, во имя Мерлина, произошло?

После ответа Дамблдора у его подчинённых едва не подкосились ноги:

— Членов Визенгамота — Пожирателей смерти заковали в цепи и допросили под веритасерумом. Все признаны виновными в совершенно отвратительных преступлениях и в полночь поголовно отправились Арку Смерти. Сотрудников Министерства, имена которых прозвучали в ходе допросов, также арестовали, и уже сегодня они предстанут перед судом. А тех, кто в Министерстве не работает, утром стуком в дверь разбудят авроры.

Северус Снейп с отвисшей челюстью — необычайное зрелище. Первой дар речи обрела Минерва:

— Предполагаю, у нас теперь новый министр магии?

— Вы на него смотрите, мадам директриса.

— Что? Нет!

— Считаете, что из меня получится плохой министр магии, госпожа директор?

— Я считаю, ты станешь великим министром магии! И долгие годы тебе об этом твердила. Но категорически не согласна, что на меня взвалили обязанности директора Хогвартса.

Когда Дамблдор раскрыл ещё одну деталь своего плана, его глаза знакомо замерцали.

— А если предположить, что ты сможешь управлять школой так, как тебе захочется?

— Но Министерство никогда не согласится... — и тут до Минервы окончательно дошло, что появился новый министр.

— Я прошу тебя о двух одолжениях. Во-первых, я хочу, чтобы с каждым студентом, подписавшим отказ, связались ещё до того, как тот покинет Хогвартс. Мы совершили большую ошибку, и должны это признать. Моя работа — сделать так, чтобы их семьям в нашей стране ничего не угрожало. А твоя — защищать детей, пока они в замке. По крайней мере, их родителей следует проинформировать до того, как они окончательно решат, какое будущее выбрать для своих детей. И не сомневайся — я окажу полную поддержку. Чтобы обуздать малейшее преследование этих студентов, пока они остаются в Хогвартсе, можешь предпринимать любые меры.

От внезапно нахлынувших чувств у Минервы перехватило дыхание. Похоже, ещё чуть-чуть, и её репутация строгой и суровой ведьмы разлетится в клочья. Ведь каждое заявление о переводе она расценила как личную неудачу. И ничуть не помогало, что она была бессильна это изменить. На самом деле становилось только больнее.

— А вторая просьба?

Теперь уже бывший директор школы улыбнулся.

— Когда всё закончится, я собираюсь покинуть пост министра магии. И надеюсь, моя дорогая старая подруга найдет мне работу в Хогвартсе. Думаю, мне будет приятно провести последние годы, пытаясь передать знания юным умам.

— А как же я?

— Северус, конечно, в Министерстве я тебя прикрою. Не беспокойся, друг мой, за тобой авроры не придут.

— И спасибо тебе за это. Но меня больше беспокоит мой здешний статус.

Его прервала таки справившаяся с эмоциями коллега:

— Тебе определённо придётся обуздать своих слизеринцев. Поведения, которому потакал Альбус, я не потерплю.

— Это как раз понятно. Но мне кажется, вы оба упускаете мою мысль. Я имел в виду, как эти изменения отразятся на моём положении в замке. Ведь если ни Альбуса, ни Поттера в Хогвартсе не будет, Тёмному лорду я стану не особенно полезен. И он может просто приказать мне подать в отставку. Сами понимаете — хорошего тут мало. Не оставшись в замке, я ничего не смогу вам передавать. Возможно даже, окажусь в такой ситуации, когда придётся открыто заявить о своём выступлении на стороне Света.

Однако у Альбуса нашлись соображения, которые, как он рассчитывал, помогут справиться с этой проблемой.

— Я всё ещё надеюсь, что в сентябре Гарри приедет в Хогвартс. Сейчас я пытаюсь убедить Гарри и его близких, что в этой стране может многое измениться. Что здесь станет гораздо безопасней. Да, это будет нелегко, но ведь пока они не уехали. Минерва, а если и в Хогвартсе многое изменится к лучшему, это тоже нам поможет. Кстати, госпожа директор, может, проще найти нового профессора Зельеварения, чем искать очередного преподавателя ЗоТИ?

— Ты позволишь мне преподавать Защиту?

— Нет, Северус, а вот Минерва — вполне. Вернись сюда Гарри, да с такой твоей работой… нет, Том не станет убирать тебя из замка. А Минерва сможет это представить как попытку обуздать самых агрессивных слизеринцев. По крайней мере, так ты сможешь объяснить Тому.

От такой дерзости Снейп с МакГонагалл снова лишились дара речи. Как оказалось, Дамблдор ещё не закончил:

— Госпожа директор, сегодня мне нужно забрать из этого кабинета кое-какие вещи. А остальное можно оставить на хранение, пока не разберусь с текущими делами. Мы часто обсуждали, что именно ты желаешь изменить в Хогвартсе, и вот твой час пробил. Пожалуйста, действуй настолько радикально, насколько нужно. Я поддержу любые твои начинания.

Сегодня Дамблдору предстоит наблюдать за судебными процессами министерских чиновников, а потом они с Амелией отправятся в Литтл-Хэнглтон. Ну да — на «свидание» с крестражем. Оба ведь знали, что это нельзя откладывать, как бы они ни были заняты.

Попутно Альбус ломал голову, пытаясь понять, каким образом Гарри, избавившись от крестража в своём шраме, повлиял на пророчество. Ясно, что "ни один из них не может жить спокойно, пока жив другой" больше не работает. Но значит ли это, что Гарри не должен убивать Тёмного лорда? Безусловно, мальчик "побеждал" Тома достаточно, чтобы исполнить пророчество, но может ли последняя победа означать, что его роль в этом пророчестве завершена?

И пока не доказано обратное, он намеревался рассматривать ситуацию абстрактно. Если Гарри должен протолкнуть связанного Тома сквозь Арку, так тому и быть. А вот взваливать на его молодые плечи заботу об уничтожении Волдеморта Альбус не собирался. Он получил второй шанс — шанс всё исправить, и на сей раз над Гарри не висит смертельный приговор. А посему министр намеревался ухватиться за предоставленную возможность обеими руками. Пожирателям смерти давали массу шансов исправиться, а те всё разбазарили. А уж после вчерашних ужасных откровений из их собственных уст у Министерства попросту не осталось выбора.

* * *

Не один только Альбус Дамблдор пытался ухватиться за второй шанс и помочь заставить Пожирателей смерти заплатить за свои преступления. Наряду с Министерством магии, с отрицательной реакцией потрясённой британской волшебной общественности столкнулась кампания «Ежедневного пророка» против Гарри Поттера. Вчерашний номер содержал лишь отрывочные сведения о судьбе Мальчика-Который-Выжил, а том, что Сами-Знаете-Кто действительно вернулся, не напечатали почти ни слова. Этого оказалось достаточно, чтобы подписка моментально упала почти на сорок процентов, а рекламодатели уходили толпами. Поэтому редакция просто обязана взять на себя хотя бы часть вины за то, как судьбу Гарри Поттера восприняла публика.

И хотя вчерашняя сессия Визенгамота проходила за закрытыми дверьми, газете представили полный отчёт о том, что происходило в ходе этой исторической сессии. А заодно предложили направить своих сотрудников, чтобы наблюдали, как в полночь правосудие свершится.

Сегодняшний номер был бесплатным, и его разослали даже тем, кто недавно отменил подписку — очевидно, в надежде, что специальный выпуск заставит их передумать.

И заголовок на первой полосе, безусловно, поможет.

"Мальчик-Который-Выжил — снова живёт!"

Правда, не было никакого объяснения феномену Гарри Поттера, который снова сотворил невероятное. Скорее — просто дикий восторг, что он это сделал. А дальше довольно унизительные извинения перед Гарри, его подругой Гермионой /* Прим. перев.: girlfriend, не забываем */ и всеми остальными, кто пострадал от лжи, которую печатали благодаря кое-кому из Министерства магии. А украшала первую полосу фотография Колина из "Придиры", причём заплатили за неё как журналу-конкуренту, так и самому фотографу. Ну а заголовок под ней, очевидно, призвали подарить читателям дополнительный заряд позитива.

"Чемпион Турнира Трёх Волшебников награждён орденом Мерлина I степени"

Автор статьи описывал обстоятельства, благодаря которым Гарри заслужил самую престижную магическую награду. Сражаясь на кладбище с воскресшим Волдемортом и более чем двумя десятками его ближайших последователей после того, как его заманили в смертельную ловушку, он всё-таки сумел спастись. Мало того — умудрился вернуть семье тело своего погибшего друга.

А развернув газету, читатель видел другие невероятные заголовки.

"Дамблдор — новый министр магии!", "Предатель Поттеров найден — Сириус Блэк невиновен!" и "Пожирателей смерти отправили в Арку Смерти" оказались, пожалуй, самыми провокационными. В итоге новость, что Волдеморт вернулся и напал на Азкабан, чтобы освободить своих последователей, буквально погребли положительные заголовки.

Но особое внимание привлекало по-настоящему культовое фото, которое навсегда изменит магическую Британию. Пожиратели смерти, которые в любой момент могут заявиться к вам домой, в своё время стали настоящим пугалом. И вот этих страшилищ разоблачили, обезоружили, заковали в цепи и столкнули лицом к лицу с ужасом неминуемой казни. И когда собственная неминуемая смерть посмотрела им в лицо, эти несущие смерть и страдания чудовища явно перепугались до обморока и дико запаниковали. Фото наглядно продемонстрировало, что эти террористы не являлись непобедимой силой. А на самом деле их сила — всего лишь образ, подкреплённый анонимностью. Но теперь ауру непобедимости сорвали вместе с масками. Заодно эта фотография служила своевременным предупреждением о последствиях, с которыми может столкнуться любой, кто подумывает вступить в ряды Пожирателей смерти по собственной воле.

Скорее всего, этот номер «Ежедневного пророка» стал самым шокирующим за всю историю газеты и гарантированно находился в центре внимания в каждом доме, куда его доставили. Экземпляр Ремуса сова принесла в домик.

Однако Дэн смотрел на всё это совершенно под другим углом.

— Вчера вашего премьер-министра фактически изгнали за некомпетентность. Затем полдюжины членов вашего правительства разоблачили как террористов, предали суду и приговорили к смертной казни. Ещё один террорист сам себя задушил, в то время как другой пытался убить директора вашего правоохранительного департамента. И всё это творилось в самом сердце вашей администрации. Тем не менее, на первую полосу вашей газеты угодил Гарри. Может кто-нибудь объяснить этот факт двум невежественным дантистам?

Никого из подростков не тянуло отвечать. Прикинувшись ветошью, они уделили заслуженное внимание восхитительному завтраку «за авторством» Винки. А из оставшихся сидевших за столом взрослых удовлетворить любопытство Грейнджеров сумел только Ксено:

— Вчера вы слышали о зверствах, которые творили Пожиратели. А ведь эти шестеро не одни такие. Вот с такой судьбой столкнулась наша страна в восемьдесят первом году, вот такого сорта люди её контролировали. Нет — контролировали нас. Тогда от подобной участи нас спасло только чудо, и это чудо сейчас сидит между нашими дочерьми.

Когда его назвали чудом, Гарри покраснел, но большинство сидевших за столом слишком интересовал рассказ Ксено, чтобы это заметить.

— Трудно объяснить отношение наших магов к Мальчику-Который-Выжил кому-то, кто не застал те времена. А любому, кто помнит, не нужны никакие объяснения. После первого же всплеска случайной магии у Гермионы эти твари появились бы у вас на пороге, и вовсе не затем, чтобы пригласить её в Хогвартс. Все сидящие за этим столом сегодня живы только потому, что в тот Хэллоуин Гарри Поттер остановил Волдеморта. Умножьте это на количество британских магических семей, оказавшихся в той же ситуации, и тогда поймёте, почему Гарри Поттер, просто находясь среди нас, достоин первой полосы.

Заметив, как всё это смущает Гарри, Эмма слегка сменила тему:

— Верим ли мы обещанию Дамблдора, что он не помешает нам уехать?

Единодушный хор отрицательных ответов порадовал старших Грейнджеров, которые разделяли эту точку зрения.

Гермиона была более чем счастлива высказаться по этому поводу:

— Думаю, наш новый министр магии действительно хочет верить собственному обещанию. Но когда дойдёт до дела — не думаю, что он просто так отпустит Гарри. Поэтому нам обязательно нужен план Б. Боунсов и Уизли от Волдеморта спасли порт-ключи. Интересно, можно ли раздобыть несколько таких же, чтобы покинуть страну, если нас найдут Пожиратели? Или Дамблдор решит, что мы обязаны остаться?

Ремус раньше учил Гермиону, и потому знал, насколько она умна, а вот Сириус чем больше её узнавал, тем сильнее впечатление та на него производила.

— Это превосходная идея, и я знаю, где их достать. Порт-ключами нас снабдят гоблины — за определённую плату, конечно. Нам с Гарри всё равно нужно в Гринготтс, чтобы уладить кое-какие дела. Я ведь теперь свободен, а он совершеннолетний. Можем заодно договориться о порт-ключах.

Затем, повернувшись к Дэну и Эмме, он им кое-что предложил:

— Можете пойти с нами. Думаю, вам следует собственными глазами увидеть реакцию людей на Гарри на Косой аллее.

Последний горестно застонал ещё до того, как по этому поводу высказался Ремус:

— Альбус что-то говорил про охрану. Думаю, надо её вызвать.

Внезапно появившийся Добби положил конец этой дискуссии. А точнее — как он выглядел. На лбу у него красовались глубокие царапины, а одно ухо выглядело так, словно его кто-то жевал. Он нетвёрдо держался на ногах, поэтому Гарри протянул руку, чтобы поддержать малыша.

— Хозяин Гарри, Добби кое-что нашел, а Кричер напал на Добби. Кричер больше не будет ни на кого нападать. Это такое же зло, как в дневнике, поэтому Добби принес его сюда.

Луна первой узнала медальон, который Добби держал за цепочку, и попросила положить его на стол. Затем Гарри позвал Винки и велел ей присмотреть за Добби, а Гермиона увела остальных, и в первую очередь — своих родителей. Когда Винки забрала Добби, Гарри и Луна присоединились к взрослым магам и принялись обсуждать, что делать.

Первым своё мнение высказал Ремус:

— Если это то, о чём я думаю, мы должны передать его Дамблдору. Пусть сам разбирается.

— Не совсем так. Чтобы открыть этот медальон, требуется змееуст, а это я. У Луны есть знания Волдеморта, и один мы уже уничтожили. Так что мы двое — уже команда, и с медальоном справимся.

Сириус с Ремусом дружно вызвались заменить Луну, но их отговорил Ксено:

— Долго деля разумы, эти двое знают, чего ждать друг от друга. По уровню командной работы с ними можно сравнить только Гермиону, но знания Волдеморта есть только у Луны.

Эмма тут же пожелала выяснить, не опасно ли это, и не следует ли покинуть дом.

— Как я уже говорил — один мы уже уничтожили. Вряд с этим будет сложнее.

Луна согласилась с Гарри и начала собираться. Дамблдору они оставили по клыку на каждый из трех оставшихся крестражей — чашу, медальон и кольцо. А поскольку один клык «потратили» на диадему, сохранили оставшиеся два (их у василиска вырвал Добби — на случай чрезвычайной ситуации). А эту ситуацию, безусловно, можно считать чрезвычайной. /* Прим. перев.: автор серьёзно считает, что клык — девайс одноразовый? хихикс */

Луна в мантии и перчатках из драконьей кожи вошла в комнату и поцеловала лежавшего на кровати Гарри. Поцеловав их обоих на счастье, Гермиона покинула кухню, оставив там подругу, но остановилась сразу за порогом. А остальные столпились у неё за спиной, решив посмотреть, что произойдёт. Дэн взял дочь за руку, но не только ради поддержки — это ещё и страховка, чтобы она не бросилась на помощь, если что-то пойдёт не так. А на этот случай наготове стояли Ксено, Ремус и Сириус. Нечего лезть взрослым под руку!

Глядя глазами Луны, Гарри снова увидел источаемую крестражем тьму.

— Неужели и я так выглядел с подобной штукой в голове?

— Нет, твоя собственная аура легко его одолела. И только когда твою ауру повредили дементоры, он сумел на тебя повлиять.

Чувствуя себя гораздо лучше, оба сосредоточились на задаче. Медальон лежал там же, где его уронил Добби, и никто из них не хотел прикасаться к этой мерзости. Следуя той же логике, Луна начала отодвигать тарелки и чашки, чтобы освободить место на столе. А затем развернула клык и теперь держала его наготове. На мгновение перехватив контроль, Гарри прошипел "Откройся" на парселтанге.

Медальон распахнулся, заставив Луну потрясённо охнуть, когда на неё уставилась пара знакомых красных глаз. И если Дамблдор, вторгаясь в сознание Гермионы, попытался сделать это незаметно, то крестраж выбрал совершенно иной подход и просто вломился в разум Луны. Гарри всё-таки сумел его вытолкнуть, но, очевидно, эта тварь обнаружила искомое.

Из медальона повалил туман, из которого соткались узнаваемые фигуры Гарри и Гермионы. Парочка обнялась и поцеловалась, а затем они с презрением уставились на Луну. Призрачный Гарри заговорил, и его слова ранили сильнее любого оружия:

— Неужели ты и в самом деле думала, что мы захотим иметь дело с чокнутой Лавгуд?

Фигуры разразились леденящим душу хохотом, однако настоящая Гермиона сумела закричать громче своей злобной «копии»:

— Луна, это не мы! Ты ведь знаешь, что это не мы! Послушай Гарри, он никогда тебе не солжёт! Слушай его, верь в него, покончи с этим монстром!

Осознав новую угрозу, картинка сменилась, и теперь Гарри из крестража держал в объятиях Луну, и новая пара насмехалась над Гермионой:

— Грязнокровка, что ты знаешь о нашем мире? Возвращайся туда, откуда пришла. Ты не одна из нас, ты не нужна нам…

Услышав эти слова из уст призрачного Гарри, Гермиона обнаружила, что изо всех сил пытается последовать собственному совету. Вот только у неё в голове не оказалось Гарри, чтобы утешить. Однако Луна сумела сосредоточиться, а несчастное лицо подруги, ставшей мишенью крестража, здорово подстегнуло обоих обитателей её тела. Потом можно долго спорить, кто тогда его контролировал, но это не имело значения — важен результат. Клык взлетел и с силой вонзился в медальон, поразив красный глаз прямо в зрачок.

К сожалению, в отличие от диадемы, этот крестраж отправил прощальный «привет»: мощный магический импульс отбросил Луну-и-Гарри в стену, а Гермиону — назад. А поскольку отец по-прежнему крепко держал её за руку, их отшвырнуло вместе, и они повалили остальных. Вдобавок на кухне вышибло окна, и там не уцелело ни одной посудины.

Первой выбравшись из клубка тел на полу, Гермиона буквально на четвереньках поползла на кухню, торопясь добраться до Луны-и-Гарри. И уже вскоре обнимала ошарашенную подругу.

— Луна Лавгуд, ты меня до смерти напугала! Ты же знаешь, как мы с Гарри к тебе относимся! Никогда не слушай других! Держу пари, Гарри сейчас говорит то же самое!

Вцепившись в Гермиону, Луна напрочь игнорировала палочки, которые в данный момент проверяли их на предмет повреждений. И только когда Ремус и Ксено заявили, что всё чисто, Эмма шагнула вперёд и помогла девушкам подняться на ноги. И это оказалось не так просто, поскольку они до сих пор цеплялись друг за дружку.

Поначалу их собирались усадить, однако Луна решительно направилась в комнату Гарри, прихватив с собой Гермиону и её маму. И первым делом склонилась над ним, чтобы вернуть в собственное тело. Но как только Гарри пришёл в себя, его рука тут же взвилась вверх и притянула Луну к груди. Не прекращая поцелуй, другую руку он протянул Гермионе. Луна теперь лежала рядом с ним, а Гермиона скользнула под руку и заняла место с другого бока.

В этой новой путанице конечностей Гермиона снова отреагировала первой:

— Луна, Гарри показал тебе, что ты для него значишь. Пришло время навестить меня и узнать правду. Мы не можем позволить, чтобы нашу сильную сторону превратили в слабость и использовали против нас. — Перегнувшись через Гарри, она поцеловала Луну, а тот придержал обмякшее тело, когда равенкловка «перешла» к подруге.

Наблюдая, как эта троица утешает друг друга, Эмма почувствовала себя лишней. Пожалуй, стоит вернуться на кухню и хотя бы попытаться навести там порядок. Тем более, Гарри так обнимал девочек, словно никогда не отпустит, а Гермиона и Луна явно вели важный разговор. По очереди поцеловав всех троих в лоб, она заметила:

— Как следует разберитесь тут. А пока не вернётесь, мы постараемся отремонтировать кухню.

У Гарри это вызвало слабую улыбку.

— Винки уже работает. Я только надеюсь, Добби не слишком сильно пострадал.

Тут в спальне с хлопком появилась эльфийка.

— К вечеру Добби будет в порядке. Винки заставила его лечь отдохнуть. Винки принесёт чай примерно через пятнадцать минут — Винки понадобится время, чтобы убрать беспорядок и починить посуду.

Она явно переживала, что для хозяина это слишком долго, но его искренняя улыбка её приободрила.

— Это будет просто здорово! Вы с Добби и впрямь самые лучшие!

Эмма вышла, изо всех сил стараясь сообразить, каким образом самую натуральную зону боевых действий, в которую превратилась кухня, можно привести в порядок за пятнадцать минут. А войдя в гостиную, увидела мужа, разливавшего бренди из запасов её матери. Да уж, немного спиртного точно не помешает. Ладно, пятнадцать минут она подождёт, а пока выпьет бренди по рецепту мамы — немного плеснув в чай.

— Луна сейчас с Гермионой. А чтобы оторвать от них Гарри, нам наверняка понадобится лом. Похоже, не все крестражи одинаковы.

Сделав глоток столь необходимого алкоголя, Дэн не нашёл ничего плохого, что Гарри сейчас так близок к девочкам.

— Когда эта тварь переключилась на Гермиону, я буквально почувствовал, как от неё исходит зло. Знаешь, Ксено, теперь я тебя понимаю гораздо лучше. Больше всего на свете эта мерзость хотела увидеть, как мы все умрём — желательно медленно и мучительно.

Никто с ним не спорил, однако у Сириуса нашлось что добавить:

— Это был огрызок существа, которое убило молодую пару, чтобы потом убить их годовалого сына. Если это не зло, тогда я вообще не знаю, что такое зло. Вся моя семья сплошь тёмные маги, но я представить не могу, чтобы нечто подобное Волдеморт отдал на хранение Блэкам. Кстати, а разве эта штука не должна валяться в какой-то пещере?

Ремус утвердительно кивнул. Впрочем, по поводу крестражей и у него нашлись кое-какие соображения:

— Очевидно, эти твари могут себя защитить. Надо убедить ребят, что это работа для взрослых. А если случайно наткнемся на ещё один, пускай с ним Дамблдор разбирается.

Конечно же, Дэн за это выпьет, а Эмма к нему присоединится, поскольку Винки только что принесла столь необходимый чай.

Когда Гермиона «вернула» Луну в собственное тело, обе просто потеснее прижались к Гарри. А тот явно не собирался жаловаться.

— Извините, ребята, но я должна была это сделать. — Больше Луна ничего не сказала, поскольку Гарри и Гермиона ещё крепче обняли её за плечи.

— Мы вели себя слишком самоуверенно, вот и поплатились. А при Эмме и Дэне даже пробовать не стоило. Ни в коем случае не надо было так глупо рисковать. А с остальными пусть Дамблдор разбирается. Согласны? — Девочки с готовностью согласились с Гарри — крестражей им на всю оставшуюся жизнь хватило.

Винки появилась с чаем и помогла им сесть, не размыкая объятий. Нет, после столкновения с этой мерзостью они не расстанутся до самого вечера. А Гарри не торопился узнавать, о чем беседовали девушки. Зачем? Всё равно выяснит, когда «навестит».

* * *

В отличие от Гарри, Волдеморту требовались ответы, причём немедленно. К несчастью для его перепуганных последователей, сказать им было нечего. В итоге все, кого он вытащил из крыла строгого режима в Азкабане, сейчас стояли перед ним на коленях. Плюс его шпион Северус Снейп.

Когда хозяин рассмотрел тюремный инцидент с Поттером её глазами, Белла обрадовалась. Ведь её лорд пришёл к тому же выводу, что и его самая верная последовательница — сначала Гарри Поттера замучила Амбридж, а затем поцеловал дементор. И не было никаких сомнений, что Боунс и комендант считали точно так же — достаточно вспомнить их рожи, когда авроры выносили тушку Поттера из камеры.

Не в настроении для тонкостей, Волдеморт вломился в разум своего нового слуги, обнаружив новые доказательства. Амбридж определённо планировала поцелуй Поттера и ничуть не сомневалась, что добилась своего. И только одна небольшая аномалия беспокоила Волдеморта в её воспоминаниях, ведь такого он никогда раньше не видел. Он же один из ведущих мировых авторитетов в области применения пыточного проклятья! Однако за все годы, пока использовал Круциатус, ни разу не видел, чтобы глаза жертвы покраснели.

Так и не найдя веских причин в чём-то обвинить своих последователей, он обратил внимание на Снейпа. Но его шпион — мастер окклюменции. А это значит, чтобы выяснить, скрывает ли тот что-нибудь, придётся как следует покопаться в его разуме. Впрочем, не стоит — пускай пока держит свои мысли при себе. И вовсе не из сострадания — просто в данный момент его разодранный в клочья разум станет пустой тратой ценного ресурса.

— Итак, мой скользкий друг, /* Прим. перев.: кто из них запутался — автор или волдик? */ почему я узнаю обо всём этом из «Ежедневного Пророка»? Ведь если этот голос министерской пропаганды информирован лучше моего шпиона, это заставляет задуматься, а так ли он мне полезен?

Северус был очень доволен, что внешне никак не отреагировал на пробежавшую по спине дрожь страха.

— Простите, господин. Дамблдор вернулся в замок только сегодня утром, и только тогда я услышал новости. А потом он срочно собрал деканов. И пока я сумел выбраться, «Пророк» уже обо всём сообщил.

— Предполагаю, он созвал вас, чтобы попрощаться? Ведь министру магии запрещено занимать другие серьёзные посты. Но опять же — без Дамблдора и Поттера в замке я начинаю сомневаться, что ты мне там полезен.

— Я живу, чтобы служить вам, милорд. И конечно же, исполню любой ваш приказ. Однако Поттер до сих пор в стране, и Дамблдор полон решимости удержать его здесь. Вот почему сопляку вручили эту нелепую награду — Министерство пытается его подкупить, чтобы он остался. Но даже если эта уловка не сработает, уверен, Дамблдор прибегнет к другим мерам. А если Поттер таки останется в Британии, ему всё равно придётся посещать школу.

— Тут согласен — Дамблдор не захочет потерять контроль над своим золотым мальчиком. Подозреваю, новой директрисой станет МакГонагалл, а ты её заместителем?

— Не уверен, господин. Мне кажется, она выберет либо Флитвика, либо Спраут. Я же надеюсь убедить её позволить мне занять вакантную должность преподавателя Защиты от Тёмных искусств.

У Тёмного лорда вырвался саркастический смешок. На самом деле — ужасающий звук для его последователей, которые до сих пор стояли на коленях, в любой момент ожидая наказания.

— То есть, второй год подряд один из моих слуг будет учить драгоценного мальчика Защите — и снова у всех под носом. Такая ирония судьбы радует меня. Что ж, пока подождём и посмотрим, как это будет выглядеть. Заодно у меня появится время подумать по поводу твоей позиции. Но я по-прежнему желаю знать, как мальчишка пережил поцелуй дементора. И, скорее всего, именно у тебя наилучшие шансы добыть эти сведения.

Их прервала явно обезумевшая от горя хозяйка дома. Пошатываясь, Нарцисса Малфой подошла к своему хозяину и, беря пример с остальных Пожирателей, опустилась на колени.

— Простите, господин, мне только что сообщили очень тревожные новости.

— Ты так и не нашла своего никчёмного мужа? После того, как я простил Люциусу последний провал, у него должна быть веская причина для очередного фиаско.

— Господин, я понятия не имею, где он. Однако кое-что выяснить всё-таки удалось. Я была в Гринготтсе и не смогла попасть в хранилище Малфоев. А гоблины сообщили, что в сложившихся обстоятельствах я вообще потеряла право вмешиваться в дела рода Малфой.

Волдеморт сразу же заинтересовался — неужели Люциус забрал деньги и сбежал?

— И что же это за обстоятельства?

— Это могло произойти только в том случае, если Люциус умер, господин.

Впрочем, для Тёмного лорда это не такая уж страшная весть. Жаль только, что его кто-то опередил. Ну что ж, есть неплохой способ одним махом решить все проблемы рода Малфой, а заодно заполучить его состояние.

— Если юному Драко до совершеннолетия нужен тот, кто займётся делами рода Малфой, предлагаю себя.

Вот тут Нарциссу затрясло по-настоящему.

— Простите, господин, но это невозможно. Когда начались переговоры о моём брачном контракте, Абраксас Малфой сумел настоять на пункте, согласно которому, если род Блэк лишится главы, его дела будут вести Малфои. И так до тех пор, пока не появится новый глава Блэков. Однако взамен Арктурус Блэк потребовал включить ответную оговорку для рода Малфоев. И когда Арктурус Блэк умер, Люциус пришёл в ярость, поскольку не получил состояние Блэков — контракт признал главой рода Сириуса Блэка. К сожалению, это означает, что теперь именно Сириус Блэк контролирует состояние и дела семьи Малфой.

Лорд Волдеморт уже взбесился, поскольку Люциус, похоже, мёртв. А он так хотел убить этого идиота лично! Разумеется, медленно и болезненно. Мало того, что тот позволил уничтожить один из драгоценных крестражей, так теперь нешуточная опасность грозит ещё одному. Тому самому, который спрятала его вернейшая сторонница. Чуть подумав, он обратился к другому Пожирателю смерти:

— Рудольфус, когда ты женился на Беллатрисе, заключался ли подобный договор?

— Не уверен, господин. Переговоры вёл мой отец, и пока Белла не стала моей женой, детали меня не интересовали.

Арктурус Блэк был одним из самых коварных людей, с которыми сталкивался лорд Волдеморт. Следовало полагать, аналогичный пункт есть и в контракте с Лейстрейнджами. Эти дураки не видят ничего, кроме богатств Блэков и портрета на гобелене. Неужели они не понимают, что Арктурус никогда бы не позволил даже прикоснуться к богатствам своего рода? Итак, держать чашу в хранилище Беллы теперь небезопасно. Значит, надо найти способ аккуратно её оттуда вытащить.

Да и материалы в сегодняшнем «Пророке» — тоже проблема. Не ответить — значит признать полное поражение. Тем более, новобранцев всё равно нужно повязать кровью, а дементоры нагонят ужаса и обеспечат нужное количество трупов. Отличный отвлекающий манёвр, который позволит Белле незаметно проникнуть в хранилище.

Заодно незначительная угроза якорю его души укрепила планы создать ещё один. Его любимая Нагини послужит хозяину, серьёзно усилив их и так сильную связь. А продолжительность её жизни приблизится к его собственной. Конечно, использовать живой носитель гораздо опаснее, однако Нагини всегда держится поблизости, поэтому любому, кто захочет ей навредить, сначала придётся иметь дело с ним. Лорд Волдеморт намеревался править вечно, и долгие века Нагини будет рядом.

Глядя на своих коленопреклонённых слуг, Волдеморт быстро решил, кому именно выпадет честь помочь ему создать этот крестраж. Нарцисса Малфой стала практически бесполезной. У неё нет ни денег, ни власти, ни навыков, которые помогут ему победить. Правда, придётся покинуть Малфой-мэнор, поскольку защиту она тоже не контролировала. Что ж, сегодня вечером Нарцисса умрёт во время ритуала, и Нагини сможет полакомиться её телом, усиливая связь с крестражем. Ладно, пора раздавать приказы.

— Нарцисса, я хочу, чтобы ты нашла все бумаги по этому вопросу. Встретимся вечером и обсудим сложившуюся ситуацию. — Та не сумела скрыть облегчения. Тёмный лорд тоже был доволен — это ведь никакая не жалость. Сегодня ночью Нарцисса Малфой умрёт, так пусть наслаждается последними часами жизни, с радостью исполняя бессмысленное поручение хозяина.

Когда обречённая ведьма покинула комнату, настала очередь Снейпа.

— Северус, я хочу, чтобы ты вернулся в Хогвартс. Сделай всё возможное, чтобы выяснить, как Поттеру удалось провернуть этот трюк. Это отродье уже пережило смертельное проклятье и поцелуй дементора. Мне нужно знать, как его убить — обезглавить, выпотрошить, что угодно! Я должен это выяснить! Не подведи меня.

Когда Снейп откланялся, настало время планировать следующую атаку Пожирателей смерти. Вот с теми, кто до сих пор стоял перед ним на коленях, он этим и займётся.

* * *

Альбус никогда не переставал удивляться, как быстро может измениться судьба человека. Крайне неприятно слушать о зверствах Пожирателей смерти: одно дело за другим, и все оправдывались какими-то непонятными идеалами чистокровных. Во второй день слушаний тоже не оказалось ни единой ведьмы или колдуна, достойных помилования. Следовательно, вечером все они отправятся в Арку.

И Дамблдор никак не мог избавиться от ощущения, что это он подвёл этих людей. Тем неожиданней оказался переход от крайнего угнетения к полному восторгу. А причину этого восторга министр держал у себя в руках. Сколько десятилетий он искал этот артефакт! Осталось только надеть его, и он сможет поговорить со своей любимой сестрой.

Из задумчивости его вывела неожиданная боль. В себя он пришёл быстро, и пока Амелия извинялась, потирал челюсть.

— Прости, Альбус, но мне показалось, будто ты в другом мире. На одно ужасное мгновение мне почудилось, что ты и в самом деле собираешься надеть кольцо. Ты меня явно не слышал, а колдовать рядом с этой штукой я побоялась. Вот и пришлось тебя ударить. /* Прим. перев.: бедный Альбус, второй раз по морде получает */

— И я очень этому рад. Крестраж я уничтожу, а сохранить кольцо попрошу тебя. Точнее, держи его подальше от меня и Гарри.

Впрочем, на такую странную просьбу Амелия даже внимания не обратила. Ведь когда спутник поцарапал кольцо клыком василиска, и то издало леденящий кровь вопль, её месть частично свершилась.

Тем более, уже вторую ночь подряд Пожирателей отправляют в Арку. А их многочисленные преступные деяния целиком и полностью оправдывают столь суровое наказание. Вдобавок ещё один осколок души их Тёмного лорда только что отправился в небытие. Что ж, когда Ксено Лавгуд свяжется с ними по поводу одного уничтоженного медальона, глава ДМП почувствует себя ещё лучше.

Ньюхейвен — прибрежный город с населением более десяти тысяч человек, расположенный в устье реки Уз на побережье Восточного Сассекса. В порту можно сесть на регулярный паром до Дьеппа. А от Дьеппа сто с лишним миль по побережью до Кале — главного порта для пересекавших Ла-Манш. Конечно, есть шанс, что за портами Дувра и Кале будут наблюдать, но вряд ли кто будет следить за паромом между Ньюхейвеном и Дьеппом. Вот почему именно этот путь они, скорее всего, и предпочтут.

Но сегодня они здесь не по этой причине. Просто в Ньюхейвене их никто искать не будет, а это значит, можно показать Гарри окулисту. Заодно дети смогут немного отдохнуть после утренних неурядиц.

От домика до центра Ньюхейвена каких-то пара миль, и Дэн их проехал с довольной ухмылкой на лице. А Эмма изо всех сил старалась её игнорировать. Она ведь неоднократно возражала против дополнительных расходов, когда они выбирали автомобиль. Вот зачем нужна семиместная машина, когда их всего трое? Однако муж настоял на своём. Ну да, повод для гордости и всё такое. Но сегодня, когда у них за спиной сидели трое подростков, а в третьем ряду — Сириус и Ремус, Дэн чувствовал, что оказался прав. И его ухмылка явно на это намекала. Однако супруга не поддавалась на провокацию и даже не язвила.

Если Сириус и Ремус легко могли сойти за магглов, то Ксено Лавгуд выделялся даже среди магов. Поэтому именно его отправили к Дамблдору передать уничтоженный медальон и организовать охрану для запланированного на завтра визита на Косую аллею.

У окулиста они появились задолго до назначенного времени, поэтому дамы успели вволю прикинуть на Гарри разнообразные оправы. Веселье прервала врач, пригласив пациента на приём. Впрочем, старания Эммы, Гермионы и Луны оказались напрасны — рецепт новых очков Гарри не выписали. Заметив некоторые аномалии в тонометрических показаниях, врач поинтересовалась, не получал ли он недавно сильного удара по голове. Может, в аварию попал? И Гарри подтвердил, что действительно попал в аварию и сильно стукнулся головой, сломав старые очки. На этом осмотр закончился.

Затем специалист поговорила с Сириусом, который заверил, что после аварии Гарри уже побывал в больнице, и в остальном полностью здоров. В итоге им предложили вернуться примерно через неделю для ещё одного обследования — чтобы очевидные побочные эффекты несчастного случая полностью исчезли, понадобится время. А поскольку врач оказалась высокой красивой брюнеткой чуть старше двадцати, Сириус немедленно согласился ещё раз с ней встретиться и даже пообещал захватить с собой крестника.

План снабдить Гарри новыми очками провалился, поэтому Гермиона объявила, что они просто обязаны пройтись по магазинам, чтобы купить ему новую одежду. Увидев, как загорелись глаза у Луны, Гарри решил не возражать.

От Ньюхейвена до Лондона всего лишь пятьдесят миль, поэтому магазинов, где можно купить одежду для подростка, здесь хватало. Итак, вещей у Гарри почти не было, подходящих магазинов полно, так что повседневной одеждой на каникулы — рубашками, футболками, джинсами, шортами и кроссовками, снабдили его быстро. Только вот каким-то образом у Луны с Гермионой пакетов с новыми нарядами оказалось немногим меньше. Хотя чему тут удивляться, если Сириус был готов покупать всё, на что дети посмотрят дважды?

Дело в том, что на случай, если снова придётся удариться в бега, он запасся не только магическими, но и маггловскими деньгами. И все искренне похвалили его за предусмотрительность. Впрочем, щедрость ему быстро аукнулась, и уже вскоре его как следует нагрузили покупками, а рядом шёл точно так же навьюченный Дэн. А Гарри шёл впереди с пустыми руками. Хотя не совсем — ими «завладели» Гермиона и Луна. И Сириус не мог не заметить, как пристально Дэн разглядывает это трио. А ведь крестник сказал, что однажды этот человек станет его семьёй. Значит, надо ему помочь.

— Гермиона когда-нибудь рассказывала, как мы с ней познакомились? — Дэн покачал головой, и Сириус в красках описал одну из худших и в тоже время лучших ночей в своей жизни. Хотя отцу настолько же трудно слушать об опасностях, с которыми столкнулась его дочь, как и Сириусу об этом рассказывать. Дэн просто не мог смириться, насколько жесток новый мир Гермионы.

На то, чтобы рассказать эту душераздирающую историю, много времени не потребовалось, и вскоре Сириус достиг кульминации:

— Я пытался собраться с духом, чтобы достойно встретить ужасную смерть, а Гарри и Гермиона подчинили само время, чтобы меня спасти. Мои чувства напоминали те, что в ту ночь, когда я считал, что потерял Гарри. И тут он вошёл в комнату и обнял меня. Они уже дважды спасли мне жизнь, я теперь свободен — и опять-таки благодаря им. Эти двое — просто потрясающая команда, и Луна пришлась им точно по мерке. На самом деле, я пытаюсь сказать, что тебе никогда не придётся беспокоиться, что мой крестник навредит Гермионе. Они так близки, что Гарри, скорее, вырвет из груди собственное сердце!

У Дэна это вызвало кривую улыбку.

— В сущности, Эмма сказала то же самое. Просто они ещё так молоды. Всё-таки если пара в составе трио — почти всегда кто-то страдает. /* Прим. перев.: как всегда у Робста — отсылка к малоизвестному фильму. В данном случае — Three into Two Won't Go */

— Гарри был у меня в голове, но понятия не имел, как защитить свои мысли. Поэтому я увидел всё. И теперь я настолько сблизился с крестником, что это кажется невозможным. Поверь — более чем возможно, что эти трое никогда не станут двумя. Да мне кажется, они пока и сами этого не знают.

На сей раз улыбка Дэна больше напоминала гримасу.

— И снова Эмма с этим согласна. А в вашем обществе вообще такое возможно?

Не в силах удержаться, Сириус рассмеялся.

— Визенгамот ты вчера видел. Да они с Дамблдором дадут моему крестнику всё, что попросит — лишь бы остался в Британии!

С этим просто невозможно спорить — после вчерашнего совершенно очевидно, что в Министерстве магии Гарри получит всё, что пожелает.

— И как ты к этому относишься?

Стараясь не идти на поводу у эмоций, Сириус попытался ответить максимально честно:

— Ремус мне как брат, а Гарри — сын по всему, кроме крови. И пока людям, которых мы считаем семьёй, ничего не угрожает, все остальные могут хоть сами себя трахнуть — мы ничего им не должны!

На сей раз Дэн улыбнулся искренне, а Сириус продолжил:

— Я могу дать Дамблдору немного времени, чтобы разобраться в этом бардаке. Тем более, Гарри публично заявил, что Министерство находится на правильном пути. Тут я его поддержу. Однако не собираюсь отступать и не позволю Дамблдору эмоционально шантажировать детей, чтобы удержать их в Британии. Особенно если им будет лучше уехать. До авантюры Фаджа Гарри ещё мог смотреть на манипуляции Дамблдора сквозь пальцы, но если любой из девочек будет угрожать хоть малейшая опасность, терпеть не станет. Лично я считаю, мы должны всё решить примерно ко дню рождения Гарри. Столько я готов подождать, но только при условии, что этим троим ничего не грозит. Любая угроза, и мы уезжаем. Можно уже хоть завтра — сразу после визита в Гринготтс.

На самом деле, Дэна интересовало, что Сириус думает о своём крестнике в качестве части трио, но в любом случае ответ его удовлетворил. Он ясно видел, что именно замышляет Дамблдор, поэтому они с супругой не испытывали к этому человеку ни малейшего почтения. Взгляды Сириуса полностью совпадали с его собственными, разве что Британию не худо бы покинуть немного раньше. Он ведь отец, поэтому переживает.

Всё это время Эмма и Ремус шли сзади и, очевидно, прислушивались к разговору. А когда тот прекратился, рука жены ободряюще легла Дэну на плечо. Конечно, она знала, что именно он хотел выяснить у Сириуса, поэтому ответила собственным вопросом:

— Ты когда-нибудь видел нашу девочку счастливее?

Тут даже слова не нужны — ответ прямо перед глазами: три подростка отлично проводили время, гуляя и держась за руки. Ходить по магазинам для двоих из них оказалось в новинку, а заодно Гермиона с удовольствием показывала Гарри и Луне город, где в детстве не раз проводила замечательные каникулы. При этом девочки явно дразнили Гарри, однако веселились все трое.

Добравшись до машины, вся компания отправилась домой. Всё равно останавливаться где-то на ужин никакого смысла — когда они вернутся, Винки так их попотчует, что любой ресторан обзавидуется.

* * *

А вот Рону было далеко не так весело, как его друзьям. И если Гарри вчера столкнулся с Визенгамотом, то семья Уизли — с новой реальностью: они стали бездомными. С пепелища, которое когда-то было их домом, спасать оказалось нечего. Всё, что у них осталось — это одежда на плечах да семейные часы. Чарли и Билл сразу же поспешили в Англию на помощь, а вот мерзавец Перси даже не появился.

Изначально его мать была против, чтобы снять дом родителей Гермионы, однако увидев пепелище, быстро передумала. А уж когда Рон описал небольшой уютный коттедж, сомнений совсем не осталось. Хотя сейчас у их семьи не так много других вариантов.

Сидя на школьной метле, Рон расслаблено летал вокруг квиддичного поля, когда услышал своё имя. Увидев машущую рукой Джинни (мол, приземляйся), он застонал.

Едва его ноги коснулись земли, как Джинни буквально выплюнула инструкции, развернулась и направилась обратно в замок.

— Отец созвал семейный совет. Меня послали за тобой.

Глядя, как сердитая сестра уходит, Рон не спешил её догонять. Та злилась со вчерашнего дня, когда мать устроила ей самый настоящий разнос. Спорить с Джинни не хотелось, но когда та остановилась и решила его дождаться, выбора не осталось.

— Неужели правда так ужасно, что мы с Гарри будем вместе?

Широко шагая справа от сестры, Рон покачал головой. Чтобы не отстать от брата, ей приходилось практически бежать.

— Ты допускаешь две огромные ошибки. Во-первых, Гарри видит в тебе только мою надоедливую младшую сестру — и уж точно не девушку, с которой можно встречаться. Во-вторых, он сейчас с Гермионой, и вряд ли они расстанутся. Поверь, Малфой неспроста держится от Гермионы подальше — если захочет, она очень опасная ведьма.

— С Грейнджер я разберусь. Возможно, тогда Гарри обратит на меня внимание.

Рон остановился и повернулся к глупой мелкой девчонке. К сожалению, это его родная сестра.

— Джинни, я знаю их лучше всех. Пожалуйста, поверь — в честном бою с Гермионой у тебя никаких шансов. А если ты каким-то образом её убьешь, конечно, Гарри обратит на тебя внимание — только не такое, о каком ты мечтаешь.

Он двинулся дальше, довольный уже тем, что в голосе Джинни прорезались хотя бы нотки сомнения:

— Гарри никогда меня не обидит.

— Послушай, мне ты явно не веришь, так что сделай одолжение — спроси Фреда или Джорджа, что Гарри сотворит с тем, кто намеренно сделает Гермионе больно. Кстати, ещё спроси, сумеют ли они в одиночку или даже вдвоём помешать Гарри добраться до человека, который такое сотворит. Уверен, что знаю ответы на оба вопроса. — Оставалось надеяться, молчание Джинни означает, что до неё наконец-то дошло.

Поскольку Билл и Чарли остались в Хогвартсе, в настоящее время семья Уизли жила в очень знакомой обстановке гриффиндорского общежития. Увидев, что все ждали только младших, Рон плюхнулся в любимое кресло и стал ждать, что скажет отец.

Долго ждать не пришлось, поскольку Артуру не терпелось сообщить хорошие новости. Тем более, их в последнее время его семье здорово недоставало.

— У меня новая работа. Перед вами старший заместитель министра магии.

Настроение присутствующих мгновенно скакнуло на отметку «отличное». А уж после второй новости вообще взлетело до небес.

— А поскольку Альбус привык, что жилые помещения находятся рядом с рабочим кабинетом, он хочет, чтобы в Министерстве было так же. Так что кабинет министра будут переделывать. То есть, официальная резиденция министра магии останется свободной, и до конца недели мы вместе с Амелией и Сьюзен Боунс туда переедем.

У Рона это вызвало особый интерес — лето в одном доме с красавицей Сьюзен Боунс пройдёт гораздо интереснее. А вот у Джинни на уме явно только одно, поэтому её интересовало то, о чём никто другой даже не подумал:

— Если у нас снова будет дом, значит, Гарри проведёт часть лета с нами?

Подробно обсудив с Молли зацикленность их дочери на Гарри Поттере, Артур ответил максимально жёстко:

— Гарри проведёт лето с Гермионой, Луной и их семьями. Альбус отчаянно пытается убедить его не покидать Британию, но в лучшем случае шансы пятьдесят на пятьдесят. По крайней мере, Гарри нас не забыл. И когда Альбус попытался вручить ему приз как победителю Турнира Трёх Волшебников, Гарри отказался, настояв, чтобы золото поместили в наше хранилище в Гринготтсе.

Пытаясь понять, не обманул ли их слух, остальные удивлённо переглянулись. Подтвердив, что так оно и есть, Артур продолжал сообщать хорошие новости:

— С тысячей галлеонов в хранилище и моим новым жалованьем гоблины наверняка дадут ссуду на восстановление дома. Возможно, до нового учебного года мы не успеем, но на Рождество вы вернётесь домой.

Лето в официальной резиденции министра магии и новый дом к Рождеству? Это непременно стоит отпраздновать! Так за чем же дело стало?

* * *

А вот Драко не праздновал. Тем более, причин для радости у него не осталось. Вся его жизнь превратилась в дерьмо — а ведь лето так хорошо началось!

Поттера поцеловал дементор, у грязнокровки Грейнджер и предателя крови Уизли сожгли дома… да о таком можно только мечтать! К сожалению, нашлись вполне реальные кошмары, с которыми приходилось бороться.

Тёмный лорд живёт у них, и это большая честь. Во всяком случае, отец так сказал. Оставалось только гадать, в чём же эта честь, когда его крики разносились по всем уголкам поместья? Как ни старался, Драко так и не увидел никакой чести, если тебя замучает в собственном доме приглашенный гость… даже если этот гость Тёмный лорд.

Чести не хватало и Пожирателям смерти, проживавшим в его доме. Он ведь Драко Малфой, это его дом! Одно это требовало от гостей уважения к наследнику… только он его не видел.

Сумасшедшая тётка Беллатрикс пугала до чёртиков. То она сюсюкала с ним как с трехлёткой, а уже в следующую минуту спрашивала, не пора ли ему принять метку господина, чтобы убивать во славу Тёмного лорда. Казалось, в ней живут не меньше шести разных личностей, и все пытаются говорить одновременно. И все страшнее дементора.

А тут ещё везучий сукин сын Поттер невероятным образом пережил поцелуй дементора, добавив головной боли. Это ведь невозможно! Однако пришлось признать, что выжить после смертельного проклятья тоже невозможно, однако Поттеру и это удалось.

А теперь мать сказала, что отец каким-то образом умер. И хотя клялась, что Тёмный лорд к его смерти непричастен, Драко не мог не подумать, что, вернувшись, тот лишил его отца. А увидев фотографию шестерых ожидавших казни Пожирателей, среди которых и отец Панси, он испытал облегчение, что его отец избежал этой участи. Столько лет он считал, что его отец слишком умён, чтобы Министерство схватило его за руку, и что? Оказалось, он жил в мире иллюзии. По какой бы причине отец не пропустил это заседание, конечный результат тот же — Люциус Малфой мёртв.

А впереди ждали невзгоды посерьёзней. Лорд Блэк, крёстный отец Поттера, теперь отвечает за дела Малфоев. А без его разрешения он даже в Хогвартс не вернётся!

Лето, начинавшееся так многообещающе, быстро катилось под откос. А единственное утешение — хуже быть уже не может. Только Драко понятия не имел, насколько сильно ошибался.

* * *

Фрэнк Спенсер был сквибом, который зарабатывал себе на жизнь, работая полицейским фотографом в Лондоне. Но иногда натыкался на такое, чем мог без опаски заработать несколько лишних фунтов, продав свои фотографии волшебной прессе. Всё равно его боссы в Мет /* Прим. перев.: Служба столичной полиции — сленг. */ никогда их не увидят.

Направляясь в «Дырявый котёл» на встречу со знакомым, он считал, что в кармане у него материал на первую полосу. Следовательно, гораздо дороже обычного. В нормальных условиях он оказался бы прав, но только не сегодня. Его связной задержался и, оправдываясь за опоздание и объясняя, почему не даст запрошенную цену, показал сегодняшний «Пророк».

Фрэнк просто не мог не согласиться, что сейчас его история на первую полосу не попадёт. Последовали новые переговоры, и в конечном счёте стороны остановились на цене вчетверо выше, чем Фрэнк получал обычно. Его связной так же остался доволен. Это неплохой завершающий аккорд, а тут ещё и акценты можно расставить как угодно. То есть, завтрашний номер обещает стать не менее взрывоопасным, число подписчиков наверняка возрастёт, премии гарантированы. А это значит, дела у «Ежедневного пророка» идут отлично.

* * *

Нарцисса постучала в дверь комнаты своего хозяина и, получив разрешение, вошла. И обнаружила его голым, стоявшим на коленях внутри пентаграммы, вырезанной на полу и окружённой рунами. Его тело тоже покрывали руны.

— Господин, простите за вторжение. Я могу вернуться позже…

— Нет, дорогая, ты как всегда вовремя. Когда ты постучала, я как раз заканчивал.

Когда он поднялся с пола и потянулся за мантией, Нарцисса почувствовала, как её захлестнула волна облегчения. Белла с радостью доставила бы удовольствие их хозяину, но у неё такого желания нет. Впрочем, облегчение оказалось недолгим — ей приказали раздеться. Положив папку, которую она захватила, Нарцисса выполнила приказ, и красные глаза следили за каждым её движением.

Она постаралась гордо выпрямиться, и господин явно это оценил:

— Моя дорогая Нарцисса, прежде всего хочу поблагодарить тебя за жизненно важную помощь. Поверь, для меня это действительно очень важно. И пожалуйста, не беспокойся понапрасну. Ты действительно очень красивая женщина, но сегодня я не нуждаюсь в такого рода услугах. Кроме очевидного удовольствия, я хотел видеть твою прекрасную обнажённую фигуру во всем великолепии по другой причине. Понимаешь, Нагини ненавидит пуговицы, пряжки и молнии — они так мешают пищеварению. Ты была хорошей и верной слугой, и я сожалею о том, что сейчас произойдёт. Однако благодаря Люциусу ты оказалась именно в такой ситуации. Засим прощай, Нарцисса. Авада Кедавра!

Когда убийство удивлённой Нарциссы запустило ритуал, который разделит остатки его души, Волдеморт почувствовал магический откат. Руны на его коже засияли, и Тёмный лорд закричал от боли и наслаждения. Такой боли, как при расщеплении души, он никогда не испытывал, но и удовольствие выходило неизмеримым. Он в принципе не мог вообразить ничего приятнее, чем понимать, что побеждает саму смерть.

Он проводил этот ритуал далеко не впервые и потому знал, что теперь есть двадцать четыре часа, чтобы отделить осколок и закрепить его там, где намеревался. Ведь если отложить первую стадию, осколки души начнут притягиваться друг к другу, поэтому медлить не стоит.

Осторожно действуя палочкой, он переместил оторванную часть души через комнату к своему любимому фамильяру.

— Откройся, моя драгоценная, и прими дар своего благодарного господина. Потом можешь пообедать, а я немного вздремну. А уже вечером мы будем далеко отсюда. Приятного аппетита.

Когда огромная змея без особых усилий поглотила кусочек души, она обратила внимание на ещё тёплое тело, ожидавшее своего часа.

* * *

Драко проснулся в тихом и, как оказалось позже, пустом доме. Он тщетно искал хоть кого-то, и прежде всего свою мать. И наконец, набравшись храбрости, в комнате, которую занимал Тёмный лорд, нашёл первую зацепку. И хотя там тоже никого не оказалось, на полу валялась одежда его матери.

Это ничего не доказывало, но Драко почувствовал тошноту. Так что сова, доставившая сегодняшний «Пророк», осталась недовольной, ведь газету у неё буквально вырвали. Драко отчаянно нуждался в любых новостях — даже плохих.

Первую полосу занимал материал о последнем судебном заседании по делу Пожирателей смерти, однако внимание Драко привлекла третья. Фотография не двигалась, но и его отец больше никогда не сдвинется с места. А лежавшее под массивной металлической штуковиной тело покойного Люциуса Малфоя можно отчётливо различить вместе с валявшейся рядом искорёженной маской Пожирателя смерти.

Для Драко это фото стало последней каплей. Никакой ошибки при опознании или чудесного спасения в стиле Поттера не случится — его отец ушёл навсегда. По щекам потекли слёзы. И он никак не мог избавиться от ощущения, что и мать ушла, оставив его сиротой.

* * *

Для Дэна и Эммы вход в «Дырявый котёл» в компании Гарри только усилил ощущение, что они попадают в другой мир. И дело тут не только в магии. Они уже привыкли к скромному молодому человеку, но здесь к нему относились как к какой-то спортивной или рок-звезде. Встретившей их тройке авроров тут же пришлось останавливать толпу доброжелателей.

И хотя Гарри вёл себя вежливо и пожимал руки всем, кто хотел его поздравить, он неуклонно пробивался к стойке бара к Джоку, Дереку и Тому. А когда благодарил их за поддержку, в паб ворвались репортёр и фотограф «Ежедневного пророка». Известие о предстоящем визите Гарри Поттера на Косую аллею распространялось со скоростью лесного пожара, привлекая к нему массу внимания.

Давать интервью Гарри отказался наотрез и даже разговаривать с репортёром не стал. Однако разрешил сфотографировать себя вместе с Джоком, Дереком и Томом. Принимая этот компромисс, от радости журналисты едва не пали ниц. Кто же упустит шанс получить доказательство, что их спаситель жив, здоров и до сих пор в Британии? Гарри понимал, что эта фотография спишет любые грехи бывших тюремщиков, и, возможно, им даже поступит несколько предложений о работе. А само фото наверняка займёт почётное место на стене над стойкой бара. Впрочем, его это целиком и полностью устраивало.

А вот появление профессора МакГонагалл явно попахивало подставой. Очевидно, чтобы обеспечить охрану, Дамблдор знал их расписание на сегодня, но так же очевидно, что сообщил об этом в Хогвартс. Однако профессор захватила с собой Хагрида, поэтому закатывать скандал Гарри не стал. А после того, как его самый большой друг едва не заобнимал его до смерти, само собой, потом долго сморкался в носовой платок размером со скатерть, который носил в одном из многочисленных карманов.

Это позволило старшим Грейнджерам заметить разницу между фанатами Гарри и теми, кто искренне его любил. Мальчик явно чувствовал себя гораздо комфортнее в компании трёх мужчин за стойкой, а уж тёплых отношений между ним и добродушным полувеликаном не заметил бы только слепой.

Минерве пришлось прервать эту трогательную сцену. В конце концов, она здесь по иной причине.

— Мистер Поттер, мы можем поговорить? Меня устроит любое время. Я связываюсь со всеми студентами, подавшими документы на перевод из Хогвартса, чтобы сообщить об изменениях, которые намерена осуществить. И только тогда пусть окончательно решают. Просто не знаю, как ещё связаться с вами, мисс Грейнджер или мисс Лавгуд, и потому я здесь.

Девушки, да и вся остальная компания только плечами пожали. Чего-то подобного они ожидали и с удовольствием позволили Гарри с этим разобраться.

— Профессор, мы здесь сегодня по делам и, честно говоря, больше ничего не планировали. Но если сумеем снять здесь номер, вы с Хагридом сможете вместе с нами пообедать.

Том быстро подтвердил, что номер и обед будут, а Минерва с Хагридом согласились, что пообедать вместе — это прекрасно. А когда Гарри заговорил с другим мужчиной за стойкой, Дэн и Эмма увидели его с новой стороны.

— Дерек, я очень ценю помощь твоей Эби, когда она узнала, что со мной сотворили Фадж и Амбридж. И, чтобы выразить мою благодарность, подписанной фотографии никак не достаточно. Как считаешь, Эби захочет вместе с нами пообедать?

Вставленная в рамку подписанная обложка «Придиры» висела на почётном месте на стене в спальне его дочери и являлась предметом зависти всех её друзей. Конечно, для неё такой благодарности более чем достаточно. Но обед с Гарри Поттером был для его маленькой девочки мечтой, ставшей реальностью. И молодой человек определённо это знал.

Уволиться из Азкабана — самое лучшее решение за всю его жизнь. Тем более, когда Сами-Знаете-Кто освобождал своих прихвостней, они с Джоком как раз должны были дежурить. И оба не питали никаких иллюзий. Нет, их судьба ничуть бы не отличалась от судьбы остальных охранников, убитых в тот ужасный день.

Уже услышав просьбу юного героя называть его по имени, взволнованный отец дал ответ, после которого Рождество для его маленькой девочки наступит на полгода раньше:

— Я сейчас же её позову. Огромное спасибо, что вспомнил о ней!

Гарри покачал головой.

— Гермиона сказала Эби, что она наша подруга, а о друзьях мы заботимся. По себе знаю, сколько надо мужества, чтобы пересечь Большой зал и поговорить со студентом другого факультета. Тем более — незнакомым. А затем Эби поддержала Гермиону, пока та беседовала с Дамблдором и остальными. Вы должны гордиться своей дочерью! А мы с гордостью называем её нашим другом.

Донельзя счастливый Дерек ушёл к камину, чтобы позвать Эби, а наша компания готовилась выйти на Косую аллею. Уверяя, что он молодец и в вопросе с Эби поступил правильно, Луна и Гермиона взяли Гарри за руки. Ну а сам он с нетерпением ждал встречи с ней. А ещё не повредит, если профессор МакГонагалл увидит, что обед с Эби для них не менее важен, чем рассказ о грядущих переменах в Хогвартсе. Пытаясь держать Гарри Поттера на коротком поводке, Дамблдор любил играть в свои игры, но это не значит, что они не могут поиграть с ним и его посланцами в те же самые игры.

Сразу после выхода на Косую аллею стало ясно, что с покупками сегодня вряд ли получится. Народу полно — похоже, новость о появлении Гарри уже разлетелась. В итоге трое авроров прокладывали дорогу, а Ремус, Сириус и Ксено прикрывали тылы. Только так они могли защитить Дэна, Эмму и детей по дороге к Гринготтсу.

* * *

Волдеморту пришлось вернуться в поместье Риддлов, так что чувствовал он себя глубоко несчастным Тёмным лордом. Наложив сильную защиту, он спрятал старый маггловский дом чарами собственного изобретения. Те, кто достаточно привилегирован, чтобы носить его метку, видели их новый штаб, а вот необстрелянные новобранцы без метки — пока нет. Но только пока — сегодня же он намеревался это исправить.

Когда он собрал свою армию прямо на кладбище, магглоотталкивающие чары обязаны были отпугнуть непрошеных гостей.

— Министерство сознательно выступило против нас. Нет — против наших магических традиций и самого образа жизни! В последние две ночи гордые чистокровные были преданы смерти. И убило их наше собственное Министерство, столкнувшее их в Арку в комнате Смерти. А в настоящее время — и даже прямо сейчас, то же самое Министерство проводит очередной фиктивный судебный процесс. Кто-нибудь здесь сомневается, что судьба жертв будет иной? Сегодняшние казни нельзя допустить — наши действия положат этому конец!

Это заявление вызвало аплодисменты, хотя кое-кто явно занервничал. Однако Волдеморт знал, что Министерство магии будет сильно защищено, ведь там ждут его нападения в попытке спасти своих последователей. Впрочем, в его планы это не входило, а сейчас вообще невозможно — по крайней мере, пока он не поправится. То ли новое тело виновато, то ли душу больше делить не стоило, но ритуал подготовки крестража и его дальнейшее создание обернулись дикой слабостью. После установки щитов на новом месте ему едва хватило сил, чтобы сплотить Пожирателей смерти. Тем не менее, планы уже разработаны. А сроки проведения других этапов диктовали, что это нужно сделать сегодня.

Конечно, если у него хватит ума бросить в бой необстрелянных новобранцев против Министерства на их территории, несомненно, тех уничтожат подчистую. Тем более, сам он участвовать в нападении пока неспособен. Нет, для «посвящения» он выбрал гораздо более лёгкую цель.

— Я посылаю наше обещание и нашу священную клятву в «Ежедневный пророк». Пусть колдуны и ведьмы Британии узнают, что на самом деле происходит в их стране! Я, Лорд Волдеморт, клянусь, что за каждого убитого мы отомстим десятикратно. После злодеяний последних двух ночей они уже задолжали нам больше сотни трупов. И сегодня мы начинаем выравнивать счёт!

На этот раз аплодисменты оказались громче. А узнав предполагаемую цель, рекруты довольно зашумели. Лорд Волдеморт пообещал, что тем, кто сегодня будет хорошо сражаться, окажут честь носить его метку. И большинство просто счастливы, что шансы выжить в этой атаке только что серьёзно возросли.

Далее их поделили на отряды, и в каждый обязательно вошли один или два опытных Пожирателя. Заодно это поможет решить, кто и в самом деле сражался настолько хорошо, чтобы заслужить Тёмную метку. А поскольку в атаке обязательно поучаствуют дементоры, даже Дамблдор больше не осмелится казнить его последователей — цена слишком высока.

Тем более, учитывая, что до золота Малфоя ему не добраться, казнив тех, кого сегодня собирались предать суду, Министерство почти уничтожит его финансово. А зная, кого из Пожирателей смерти будут сегодня допрашивать, нет ни малейших сомнений, что приговор останется тем же. Поэтому суды нужно срочно останавливать. Или, по крайней мере, на время отложить. Тогда он успеет вернуться в полную силу и спасти своих верных слуг.

* * *

Дэн и Эмма покидали Гринготтс в гораздо лучшем настроении, чем когда туда входили. Они ведь всерьёз восприняли предупреждения Дамблдора по поводу рисков, связанных с получением фальшивых документов. Само собой, тот и пальцем не пошевелит, чтобы помочь им покинуть страну, так что со стороны Министерства магии никаких бумаг им не светит. Однако за каких-то пару часов все их проблемы решились, словно по волшебству.

Они выходили из Гринготтса с новыми удостоверениями личности и всеми официальными документами, которые когда-либо понадобятся. Дэн не знал, сумеет ли когда-нибудь считать себя Венделлом, но Эмма в качестве миссис Моники Уилкинс пообещала над этим поработать. Гермиона теперь Джейн, а Луну тоже сделали их дочерью — Патрисией Уилкинс. Это ещё один уровень защиты, чтобы сбить с толку любого преследователя: у Грейнджеров ведь одна дочь, а у Уилкинсов — две. Ксено стал Лео Уотсоном — братом Эммы и дядей девочек. Сириус и Ремус также стали братьями — Леонардом и Гэри Ньюманами. Ну а Гарри — сыном Леонарда по имени Альфи.

Теперь у них есть порт-ключи, которые перенесут всю компанию в отель в Париже, где Сириус только что снял номер на всё лето. И распорядился, чтобы там их ждали одежда и деньги. Следовательно, это позволит им в любой момент покинуть Британию и использовать Париж в качестве своеобразной стартовой площадки. А оттуда они двинутся дальше — куда пожелают. Дэн уже начал привыкать к тому, чего можно достичь при помощи магии, и к Сириусу у него остался всего один вопрос:

— Можно ли доверять гоблинам, что они никому не расскажут о наших новых личностях?

— Гоблинам можно доверять, пока за свои услуги они могут из тебя выжать как можно больше золота. Просто весь их бизнес построен на конфиденциальности. В конце концов, они позволили самому разыскиваемому человеку в Британии попасть в собственное хранилище, чтобы купить крестнику рождественский подарок. Нет, сведения о наших новых личностях никому другому они не продадут. Можешь себе представить, что произойдёт, если Гарри заявит на первой полосе «Пророка», что гоблины не заслуживают доверия? Начнётся натуральный погром, который погубит Гринготтс, а с гоблинами в Британии будет покончено. Конечно, они сообщат в ближайший от нас филиал Гринготтса, но дальше гоблинов эти сведения не уйдут.

Дэн Грейнджер с удовольствием шёл под руку с женой по Косой аллее. И даже изрядно увеличившаяся толпа не могла испортить его хорошего настроения. Внезапно он почувствовал, что больше никогда не будет счастлив, а температура упала минимум градусов на двадцать. Они с Эммой понятия не имели, что происходит, но тут Гермиона воскликнула:

— Вот дерьмо!

Значит, всё плохо. А потом начались крики...

Члены Визенгамота начинали думать, что слышали уже про все возможные зверства. Однако оказалось, они всё ещё способны испытывать отвращение к глубинам порока, куда погрузились эти якобы респектабельные волшебники. Правда, те утверждали, что хозяин заставлял их изобретать всё новые и новые пытки и изощряться в изнасилованиях и убийствах. Очевидно, Тёмный лорд — больной сукин сын, и таким образом развлекался. Однако эта отговорка не вызывала никакого сочувствия.

Но прежде чем Визенгамот вынес смертный приговор последнему признанному виновным прихвостню этого полного психа, в зал ворвался аврор.

Сразу же его узнав и помня, где он должен сейчас находиться, Амелия безжалостно подавила тошноту и громко приказала:

— Аврор Долиш, доложить обстановку!

— Мадам Боунс, Косую аллею атаковали дементоры — похоже, их там сотни!

— Перед отходом вы доставили в безопасное место группу мистера Поттера?

— Нет, мэм. Поттер отказался уходить и приказал нам помочь защитить людей. Но я подумал, что лучший способ помочь — как можно скорее вызвать подмогу. На аллее полно народу и…

Новость вызвала всеобщее возмущение, и Амелия даже не пыталась сдержать гнев. Правда, разозлилась она в основном на стоявшего перед ней аврора.

— ...и ты бросил их там?! У тебя задание охранять их. А значит, ты должен быть готов заслонить этих людей собой от любых проклятий. Ты оставил свой пост, пренебрёг своим долгом...

— Я думал…

— Ты думал, пора оттуда вытаскивать свою драгоценную задницу. Это Фадж держал тебя в своей команде, несмотря на мои возражения. Но больше он не сможет тебя защитить. Аврор Долиш, вы отстранены до тех пор, пока служебное расследование не определит вашу дальнейшую судьбу. В трудную минуту ты бросил своих подопечных и товарищей-авроров на произвол судьбы. Да меня тошнит от одного твоего вида! Альбус…

Но Дамблдор уже и так понял, куда следует отправиться. Вызвав Фоукса, он исчез во вспышке пламени.

Амелия же помчалась к ближайшему камину, на бегу приказывая каждому сотруднику Министерства, способному наколдовать Патронуса, следовать за ней. К счастью, на её глазах авроры уже выдвигались на Косую аллею — очевидно, в Министерство поступил призыв о помощи.

Она корила себя, что не заменила Джона Долиша в группе охраны. Ну да, считала, что им придётся только толпу доброжелателей сдерживать, чтобы Гарри и его спутников не затоптали. С этой задачей Долиш бы справился. Однако у неё не было уверенности, что в трудной ситуации он прикроет её или чью-то спину. И последние события только что это подтвердили.

После короткой встречи с Гарри она выжала из Сьюзен всё, что той известно об этом молодом человеке. Поэтому ничуть не сомневалась, что Гарри Поттер никогда не сбежит и не бросит ведьм и колдунов в Косой аллее на произвол судьбы. Тем более, он способен вызвать Патронуса, а половина людей оказалась там только благодаря слухам о Мальчике-Который-Выжил.

* * *

Предположения Амелии оказались верны. Гарри просто не мог бросить всех этих людей на произвол судьбы — только не тогда, когда мог помочь! Вылетевший из его палочки Сохатый, по крайней мере, заставил замолчать аврора, пытавшегося увести их в безопасное место. Вскоре к Сохатому присоединились Гарри Оттер и Снорки, оттеснив рой дементоров и подарив людям драгоценную передышку. За эти несколько мгновений те успели скрыться в окрестных домах. Не идеальная защита, но хотя бы такая. А у трёх Патронусов быстро появилась компания — Рем и оставшиеся авроры бросили в бой собственных серебряных заступников. Сириус и Ксено тоже не сидели сложа руки. Сначала они втащили Дэна и Эмму в магазинчик «Всё для квиддича», а потом Сириус попытался загнать туда всех кого только можно. А видимые поодаль Патронусы дарили надежду, что дементоров можно удержать, пока не подоспеет подмога. И тут случилось невозможное.

Сохатый и Гарри Оттер Гермионы одновременно напали на одного и того же дементора, и по аллее прокатился жуткий вопль, заглушив звуки битвы. Тут Луна направила туда Снорки, и высасывающий души демон просто рассыпался. Когда останки уничтоженного дементора начали осыпаться чёрным пеплом, казалось, мир замер на несколько мгновений, пытаясь осознать случившееся. Остальные дементоры, только что нападавшие на всех без разбора, внезапно остановились — такое на их памяти произошло впервые. Однако три Патронуса не останавливались и теперь охотились словно львиный прайд, стремясь захватить как можно больше добычи. Роли полностью поменялись, и «охотники» Азкабана внезапно превратились в дичь.

И когда трио серебряных «воинов» уничтожили второго монстра, мерзкие твари решили, что с них хватит. Они начали покидать аллею настолько быстро, насколько могли, двинувшись туда, где не маячили страшные серебряные убийцы. Но прежде чем орда в ужасе покинула аллею, погибли ещё двое, поэтому отступление быстро превратилось в бегство. Воистину чёрный день для дементоров!

Видя, как люди сражаются, и сообразив, что возглавляет их никто иной, как Гарри Поттер, по всей аллее вспыхнули очаги сопротивления. И когда дементоры сбежали, послышались победные возгласы… но тут на защитников обрушились проклятья Пожирателей смерти.

Долорес чуть не обделалась от страха. Она ведь не боец. Вот ударить исподтишка, ничем не рискуя, — совсем другое дело. Тем не менее, сейчас она возглавляла боевую пятёрку. Её новый хозяин заявил, что это шанс доказать, заслуживает ли она чести носить его метку. И обострённый инстинкт самосохранения подсказывал Долорес проявить мудрость и не спорить.

Но пришлось признать, что план хозяина сработал блестяще. Дементоры устроили самый настоящий погром, ворвавшись в толпу, словно лиса в курятник. А когда паника достигнет апогея, поступит сигнал сбросить дезиллюминационные чары и убить как можно больше этих идиотов.

Но поскольку сопротивление дементорам нарастало неожиданно быстро, оставалось только гадать, что же делать дальше. Ведь маги, способные отбиться от дементоров, не задумываясь откроют ответный «огонь» по Пожирателям смерти, как только их увидят. Но тут она заметила, кто возглавлял защитников, и гнев моментально затмил голос разума. Нет, мелкий говнюк Поттер просто обязан сдохнуть!

— Выбирайте цели и делайте как я — Авада К.....

Три оглушителя ударили Амбридж в спину, а четвёртый мелькнул мимо её жабьей тушки и свалил Пожирателя по соседству. А вот остальные четверо из её отряда оказались обычными преступниками, отбывавшими срок в Азкабане. И не желали иметь ничего общего с дементорами и уродами, убивавшими женщин и детей. А тут такая удача — Ступефаи накрыли тех, кого нужно. Заклеймёнными сумасшедшим и приговорёнными к смертной казни, если их захватит Министерство, они тоже стать не хотели, да и возвращаться в Азкабан никто из них не желал. Так что все четверо махом покинули Косую аллею, предоставив так называемого товарища по оружию и командира отряда своей судьбе.

Прячась в странном магазине, Эмма в ужасе изо всех сил цеплялась за мужа. Гермиона была от них меньше чем в десяти ярдах, но с таким же успехом она могла находиться за несколько миль — насколько беспомощными чувствовали себя её родители. Гермиона применяла магию, которую они даже видеть не могли, сражаясь с монстрами, которых обычному человеку тоже не увидеть. Поэтому оставалось только гадать, как разыгрывалась битва, и какой опасности на самом деле подвергались подростки.

Гарри сражался рядом с Гермионой, авроры прикрывали им спину, а по другую руку стояла Луна. Ремус пристально за ней наблюдал, пока Сириус занял позицию по другую сторону улицы. Ксено же взял на себя двойную обязанность — позаботиться о старших Грейнджерах, и в то же время не спускать глаз со своей сражавшейся дочери.

Понимая, что ни Дэн, ни Эмма ничего не способны увидеть, Ксено начал описывать битву:

— У этих троих одни из самых сильных Патронусов, которые я когда-либо видел. Это очень сложные чары, и лично я не могу их наколдовать. Вот почему им позволяют сражаться против дементоров — сейчас они спасают десятки жизней... Мерлин — я не верю своим глазам!

— Ксено, что случилось? Ты нас убиваешь!

— Извини, Эмма, я только что увидел то, что считал невозможным. Эти трое сработали вместе и прикончили одного из этих монстров... а теперь второго! — Конечно, никто из Грейнджеров не видел, что происходит, однако парализующее чувство страха явно стало отступать. А тут ещё Ксено настолько возбуждён… словно Добби после похвалы Гарри.

Гордость за подростков крепла в его голосе с каждым словом:

— Это удивительно! Это... я не думал, что такое возможно! Дементоры уходят — Патронусы наших детей фактически выгоняют их отсюда. А теперь нужно остерегаться нападения Пожирателей смерти. — Прежде чем Дэн или Эмма успели высказаться по поводу этого ужасного сценария, «комментатор» продолжил:

— Как только полетят проклятья, я затащу Гермиону сюда к нам — тут она будет в безопасности. Ремус приведёт мою Луну, а авроры — Гарри.

Когда появились замаскированные Пожиратели и действительно начали сыпать проклятьями, Ксено начал действовать.

Тем временем Беллатрикс успешно завершила свою миссию — чаша господина надёжно спрятана во внутреннем кармане мантии. Однако не сумела удержаться, чтобы не взглянуть бойню… и вот тут всё пошло не по плану. Сначала она заметила трёх сильных Патронусов, а затем — тех, кто их наколдовал.

Осторожно пробираясь по самой стенке, она рассчитывала проклясть Поттера. Беллатрикс Лейстрейндж покажет этой выскочке Амбридж, как надо убивать. На этот раз сопляк точно сдохнет! Правда, прежде чем она успела занять идеальную позицию, полетели проклятья. Зато она сумела как следует прицелиться в подружку-грязнокровку Поттера. Услышав от своего племянника, насколько близки эти двое, Белла решила пожертвовать невидимостью, чтобы бросить Аваду. Без сомнения, убийство его грязнокровной девки станет для этого отродья страшным ударом. Никакой Круциатус не сравнится — от этой боли нет лекарства. Смертельное проклятье летело с убийственной точностью, и грязнокровку ждала верная смерть, но тут кто-то выскочил из магазина и, специально или нет, перекрыл роковой луч.

Ремус торопил Луну к квиддичному магазинчику, но тут у них на глазах разыгралась душераздирающая сцена. Всё разворачивалось словно в замедленной съёмке. Они не успевали даже предупредить Гермиону — страшный зелёный луч летел ей прямо ей в спину, но тут, откуда ни возьмись, на пути проклятья возник Ксено.

Душераздирающий крик Луны "Папочка!" предупредил Гарри, что случилось страшное. Охватив одним взглядом поле битвы, он увидел рванувшую к неподвижно лежащему на земле отцу Луну и рухнувшую рядом с ними на колени невредимую, но шокированную Гермиону. Но тут его внимание привлёк маниакальный смех. А вот и убийца!

— Итак, крошка Поттер, за тебя умер ещё один взрослый. Настал и твой черёд. Авада Кедавра!

Гарри начал двигаться ещё до того, как проклятье слетело с палочки сумасшедшей ведьмы, да и его собственная палочка тоже не дремала. Когда смертоносный зелёный луч просвистел мимо его плеча, к изумлённой Беллатрикс Лейстрейндж метнулся огненный хлыст. Она тоже увернулась, но поскольку шнур пламени так и не «расстался» с палочкой, Гарри мог направить проклятье именно туда, куда хотел. Огненный хлыст обернулся вокруг её колен и, извиваясь и становясь всё толще, неукротимо начал подниматься вверх. И когда на ней вспыхнула одежда, а яростное пламя стало вгрызаться в беззащитную плоть, Беллатрикс завопила от мучительной боли. А дальше рухнула на землю, лишившись пальцев в отчаянной, но тщетной попытке сорвать пылающий шнур.

Её вопли оказались настолько громкими, что привлекли внимание всех Пожирателей. Так что Сириусу и обоим аврорам пришлось срочно прикрывать Гарри, на которого так и посыпались проклятья. Ремус защищал девочек, но вот Гарри заметил летевший в их сторону луч и буквально взорвался.

Его огненный хлыст покинул обгоревший без минуты труп Беллатрикс и начал искать новую цель. Предпочтительно тех, кто осмелился напасть на Гермиону и Луну. Он летел с невероятной скоростью, и двух стоявших бок о бок Пожирателей внезапно притиснуло друг к другу. Столкнув их едва ли не носами, смертоносный огненный шнур быстро завершив свою убийственную работу.

Более опытный Пожиратель спрятался за углом. Время от времени высовываясь наружу, он бросал несколько проклятий, а потом скрывался за каменной стеной. Однако когда Гарри направил свой хлыст за угол, этот умник с криком вылетел на середину аллеи. А обвившийся вокруг его груди хлыст быстро обеспечил раны несовместимые с жизнью.

После того, как сначала Гарри уничтожил Беллатрикс Лейстрейндж, а затем наглядно продемонстрировал, что от его смертоносных атак не спрятаться, до остальных Пожирателей дошло, что пора сматывать удочки. Ведь ещё немного, и тут появятся люди из Министерства. И они побежали.

Впрочем, ни один из защитников не закричал "Ура!". Косая аллея была разорена, усеяна телами и горела в нескольких местах — ну и чему тут радоваться?

Сириус подошёл к крестнику и обнял его. Гарри дрожал, словно лист на ветру — то ли сообразил, что убил как минимум четверых, то ли догадывался, что их ожидает, когда они присоединятся к остальным. Да какая разница? Наверняка он и сам не знал.

Ксено лежал там же, где упал, а его обнимала обезумевшая Луна. А донельзя потрясённая Гермиона отчаянно пыталась её утешить. Рядом с ноги на ногу переминалась Эмма, не совсем понимая, как поступить в такой ситуации. Гарри опустился рядом с ними на колени, но, как и Эмма, понятия не имел, что делать. В бою принимать решения оказалось гораздо легче.

Людям понадобилась помощь — он мог её оказать. Чего тут рассуждать? Да, он изо всех сил старался защитить «своих», особенно Гермиону с Луной. Когда на них напали, опять-таки не пришлось ничего решать. Возможно, ярость заставила его отреагировать сильнее обычного, но тем, кто пытался навредить дорогим ему людям, он всегда отвечал по справедливости.

Но теперь, столкнувшись с реальностью и последствиями тех якобы лёгких решений, он срочно переоценивал свои сегодняшние поступки. Может, тот аврор был прав? Может, им следовало отсюда бежать, бросив остальных на произвол судьбы? Вывод неизбежен: поступи они именно так, отец Луны остался бы жив.

Извещая, что ситуация стала ещё хуже, Гермиона громко вскрикнула:

— Луна, не уходи! Останься с нами! Вернись!

Устроив голову безжизненной Луны у себя на коленях, Гермиона повернулась к Гарри. Лицо заливали слёзы, а глаза молили о помощи.

— Гарри, она ушла! Совсем как когда умерла её мать. Иди за ней, верни её!

Больше ей не пришлось ничего говорить — Гарри сразу же «ушёл». Хорошо хоть Сириус вовремя поддержал крестника за плечи, позволяя ему аккуратно опуститься на землю. И в этот момент в огненной вспышке появился Альбус Дамблдор.

Оба аврора начали паниковать. Они изо всех сил защищали своего подопечного, но именно сейчас Гарри рухнул на землю. Однако новый министр магии быстро сумел развеять их опасения:

— Господа авроры, вы отлично поработали. В настоящее время мистер Поттер вне опасности. — Быстрый взгляд вокруг позволил Альбусу оценить последствия краткой, но титанической битвы. Как обычно, объяснение появилось моментально: — Наверняка эти двое сражались до изнеможения, а горе нанесло последний удар. Не могли бы вы проводить всех в более безопасное место? Им надо прийти в себя, а заниматься этим посреди улицы не стоит. К сожалению, смириться с потерей близкого человека поможет только время.

— Господин министр, они забронировали номер в «Дырявом котле». Если вы уверены, что с детьми всё в порядке, мы можем отвести всех туда.

Альбус посчитал это прекрасным предложением. Тем более, к ним уже присоединилась компания из «Дырявого котла», которой тоже пришлось отражать нападение. Кстати, в неё вошли Минерва и Хагрид.

Услышав слова аврора, Хагрид очень осторожно поднял Гарри и Луну на руки и начал потихоньку пробираться к «Дырявому котлу», неся обоих, словно младенцев. А рыдавшая в объятиях матери Гермиона шла рядом.

Зная, что Хагрид — хороший друг Гарри, авроры ничуть не возражали. И теперь шли впереди с палочками наголо. Поэтому первыми увидели своего босса, ворвавшегося на аллею во главе остальных авроров. Как и Альбус, Амелия с первого взгляда оценила последствия битвы. Состояние Гарри и Луны тоже сомнений не вызывало, но надо поговорить с подчинёнными и выяснить причину.

— Беллатрикс Лейстрейндж пыталась убить мисс Грейнджер, а мистер Лавгуд налетел прямо на смертельное проклятье. Даже не знаю, видел ли он его, пока пытался увести девушку в безопасное место. Затем мистер Поттер позаботился, чтобы Беллатрикс Лейстрейндж больше никому не навредила. Ещё эти трое прогнали дементоров и, кажется, четверых уничтожили. Затем мистер Поттер при помощи заклинания огненного хлыста прикончил примерно столько же Пожирателей смерти.

— Молодцы, что поддержали его. Вы в состоянии и дальше исполнять свои обязанности, или вас сменить?

Услышав вопрос, оба аврора попытались гордо выпрямиться — сменяться ни один не захотел.

— Босс, пока мы дышим, ему ничего не грозит.

— Знаю и хочу, чтобы вы оставались с ним, пока я лично вас не сменю. А когда как следует разберёмся, что тут произошло, пришлю кого-нибудь, чтобы группа снова была в полном составе.

В ответ раздалось синхронное рычание:

— Только не Долиш!

Узнав, что того уже отстранили, оба кивнули и быстро догнали Хагрида. Дэн, Ремус и Сириус следовали за ним по пятам.

Альбус сделал тело Ксено невидимым, чтобы оставить его на месте до тех пор, пока следователь ДМП не займётся расследованием. Вокруг тела возникла белая линия, на которой появилось имя жертвы. Это позволяло следственной группе выяснить, чьё это тело и где оно лежит, не уничтожая улик. А заодно останавливало зевак, позволяя сохранить покойному хоть какое-то достоинство.

— С мистером Поттером и мисс Лавгуд действительно всё в порядке?

— Физически они не пострадали, Минерва. Хотя сомневаюсь, что их состояние можно классифицировать как хорошее. Мисс Лавгуд потеряла отца, а мистеру Поттеру пришлось отнимать жизни. Да и в смерти Ксено он наверняка винит себя.

Оглядев аллею, Альбус пришёл к выводу, которым сразу же поделился с Минервой и Амелией:

— Для Волдеморта это страшный удар. Он сделал очень высокую ставку и крупно проиграл. Дементоров изгнали с поля боя, а несколько лучших его людей мертвы или ранены. И хотя мы тоже, безусловно, несём потери, чувствую я, смерть Ксено аукнется нам сильнее всего. Удержать Мальчика-Который-Выжил в Британии и до этого было трудно, но теперь, боюсь, это попросту невозможно.

И хотя обе ведьмы промолчали, в глубине души согласились.

* * *

После того, как они часто «бродили» вместе, и столько времени провели, делясь мыслями, Гарри довольно легко обнаружил следы Луны. Он всегда чувствовал, где находятся девочки, это чувство и привело его к Луне. Тем более, ушла она недалеко.

Гарри заметил её свернувшейся калачиком у стены. То, что стена принадлежала Северной башне Тауэрского моста, а пол — переход верхнего пролёта, абсолютно неважно. Луне сейчас очень больно, поэтому Гарри устроился рядом, но даже шум уличного движения внизу не мог заглушить её рыданий. Она знала, что он здесь, поэтому Гарри просто сидел рядом, пытаясь понять, что собирается сказать страдающей девушке. Ведь всё нужно сделать правильно.

В конце концов, Луна показала, что заметила его:

— Я не собираюсь возвращаться. Я просто не могу вернуться! Мне больше не к кому возвращаться! — Ожидая спора, Луна была поражена, услышав ответ:

— Я знаю. И пойду с тобой.

Луна молча смотрела на него, ожидая пояснений. И Гарри не подкачал:

— Я не знаю, как всё это работает. Ты видела мои воспоминания о людях, которые меня вырастили. Дурсли посещали церковь и считались нормальными людьми. Только вот я в церкви в их компании — совсем нежеланный гость. Думаешь, если уйдёшь, присоединишься к своим маме и папе? Так я мечтал об этом всю свою жизнь! Но если вдруг не сработает, ты можешь остаться одна, а я ни за что не позволю этому случиться! Независимо от того, что мы сейчас решим, обещаю... нет — клянусь, что больше ты никогда не будешь одинока!

Луна всё ещё плакала, но Гарри явно сумел привлечь её внимание.

— А как же Гермиона?

Ответить он сумел только через несколько минут, и теперь тоже плакал:

— Знаю, если мы... уйдём, это разобьёт ей сердце. — Гарри чуть не сказал "умрем", но остановился в последнюю секунду. Впрочем, Луна и так его поняла. — Если бы ушёл один из нас, ей стало бы так же плохо, так что моё возвращение без тебя не избавит её от боли. А ещё она мне голову оторвёт, если вернусь без тебя. Не забывай — ты обнималась с ней гораздо чаще меня.

— Это потому, что ты был в одной из нас, а другая просто считала, что обнимает тебя.

— Тогда тебя ждёт серьёзное разочарование. Тебе же ни за что не будет так приятно обниматься со мной, как мне обнимать тебя или Гермиону.

Заговорив снова, Луна затронула ещё одну больную тему:

— Я ведь теперь сирота. И что со мной будет, если я вернусь?

Гарри ответил моментально, заодно постаравшись её утешить:

— Ты часть моей семьи, да и Гермиона считает тебя семьей. И однажды эта семья может даже вырасти.

— Я помню, как мне было больно, когда умерла моя мама...

— Клянусь, ты не будешь бороться с этим в одиночку! Мы с Гермионой будем рядом каждый миг — столько, сколько нужно.

— Вы оба будете нужны мне очень долго.

— Знаешь, время, когда я делил разум с тобой и Гермионой — самое счастливое в моей жизни. Так почему мне не пожелать и дальше так жить? Мы трое — одиночки, которые вместе нашли что-то особенное, даже волшебное! Мы уже планировали наше совместное будущее, каким бы я хотел его видеть. Но если ты не сможешь принять это сейчас, я пойму.

Некоторое время они сидели молча, и Гарри ждал, когда Луна примет решение. В конце концов, та начала размышлять вслух:

— Если я уйду, это разобьёт сердце Гермионы. А если мы уйдём оба, она погибнет. Я не могу этого допустить — она мне слишком дорога. С того самого утра, когда мы познакомились, Гермиона чудесно ко мне относилась, и мы очень сблизились. Я попыталась представить, чего для меня хотят мои мама и папа, но в голову приходит только одно — они хотят, чтобы я была счастлива. А такой счастливой, как после знакомства с тобой и Гермионой, я не была никогда.

Похоже, эти рассуждения только укрепили её решение.

— Думаю, нам пора домой — наверняка Гермиона здорово переживает.

Когда они слетели с моста и направились к ожидающим их телам, Луна поблагодарила спутника:

— Спасибо, что пришёл за мной.

— Я всегда шёл за тобой. Да и Гермиона попросила тебя вернуть. Ты же знаешь, как я ненавижу вас разочаровывать.

— Думаю, нам нужно уложить тебя посередине — надо же проверить твою теорию, что обнимать тебя не так приятно как нас.

— Звучит замечательно, но я считаю, в первую очередь посередине ляжет Гермиона. Вряд ли в ближайшие дни она позволит кому-то из нас снова куда-то уйти.

* * *

Гермиона уже обнимала их обоих. Она лежала на кровати в комнате в «Дырявом котле» с Гарри и Луной по бокам. Четверо взрослых рассредоточились по комнате, а двое авроров-охранников стояли за дверью. Почувствовав, как её крепко обняли с обеих сторон, она расплакалась ещё сильнее, чем совсем недавно.

— Я уж думала, что потеряла вас обоих. Луна, мне так жаль! Я даже не видела эту Пожирательницу!

— Мой отец тоже её не видел. Он просто пошёл за тобой и попал под проклятье. Мы с Ремусом это видели, но всё случилось так быстро, что мы даже предупредить не успели.

Троим оплакивающим погибшего подросткам сейчас как никогда нужны объятия и поцелуи. И одновременно в том, что случилось с Ксено, каждый мысленно винил себя. А попутно был абсолютно убеждён, что двое других невиновны. В конце концов, они придут к правильному выводу, что виноваты только Волдеморт и его Пожиратели, однако на это потребуется время.

Убедившись, что все трое физически в порядке, Эмма прогнала из комнаты крутившихся поблизости мужчин. Она понимала, что потерять отца или мать всегда больно, а Луна потеряла уже обоих, да ещё в таком возрасте. А с этим крайне тяжело мириться.

Зная, что сейчас именно Гарри и Гермиона — лучшая компания для Луны, Эмма пыталась дать им время разобраться. Гермиона сказала, что Луна обнаружила своё умение только после смерти матери, когда оставила собственное тело и захотела пойти за ней. Несомненно, в тот день Ксено спас ей жизнь — точно так же, как в Хогвартсе Луна спасла Гарри.

Хагрид и Минерва сразу же подошли к четверым взрослым, спускавшимся по лестнице. Альбус и Амелия тоже прервали разговор, чтобы выяснить, есть ли новости.

Сириус не заставил их долго ждать:

— Все трое пытаются собраться с мыслями. Сегодняшний день выдался жутким во всех отношениях, а они оказались в самой гуще событий. После битвы всегда приходится бороться с эмоциями, а убийство Ксено в сто крат усугубило последствия.

Зная, какой ущерб нанесла этим людям магическая Британия, Альбус немедленно приступил к «ремонтным работам». И уже вскоре все семеро сидели в отдельной кабинке, а мощная фигура Хагрида занимала торец стола и отпугивала любого, кто к ним приближался. Том притащил поднос с напитками, а на его искренний вопрос о состоянии подростков Эмма ответила слабой улыбкой.

— Думаю, с ними всё будет в порядке — просто понадобится время.

Кивнув, бармен решил высказаться:

— Когда произошло нападение, я был наверху — готовил комнату. Это было ужасно! А потом посреди аллеи увидел Гарри и двух дерзких ведьм рядом с ним. Самое смелое и прекрасное зрелище за всю мою жизнь! Воспользовавшись силой любви, они заставили этих тварей обгадиться и слинять. И наверняка спасли сотни невинных жизней. Пожалуйста, передайте мисс Лавгуд наши искренние соболезнования. Храбрость, которую она проявила сегодня, точно не заслужила такой «награды». Я так скажу: после того как Гарри завалил эту суку Лейстрейндж, сегодня в его честь здесь поднимут много бокалов. Думаю, не я один боялся её почти так же сильно, как её хозяина. Крайне неприятная дама, встретившая заслуженный конец.

Как только Том ушёл, Альбус начал разговор:

— Мистер и миссис Грейнджер, просто невозможно переоценить, насколько важными сегодня оказались поступки детей. Волдеморт прислал письмо в «Ежедневный пророк», где пообещал убить, по меньшей мере, десять человек за каждого Пожирателя смерти, которого мы казнили. Во время сегодняшнего нападения предполагалось лишить жизни более сотни невинных людей, и главным образом благодаря этим троим эти планы были сорваны.

Заметив, что Амелия и Минерва согласно кивают, Дамблдор продолжил:

— Знаю, что для вас спасение всех этих невинных жизней несопоставимо с потерей Ксено, однако сомневаюсь, что эти трое наверху согласятся на такой размен. Но спросите себя, станет любой из вас колебаться, если понадобится закрыть собой Гермиону, Гарри или Луну? Зная Ксено — он бы точно не стал.

Вспоминая последние мгновения битвы, Эмма рассказала, что произошло:

— Он чуть не лопался от гордости, когда видел, что творили эти трое. И даже пытался объяснить, что происходит, поскольку ни я, ни Дэн ничего не видели. И предвидел, что дементоры там не одни, поэтому был готов вытащить Гермиону, как только появятся Пожиратели.

И хотя по её щекам покатились слёзы, голос не дрогнул:

— Ксено погиб, спасая жизнь нашей дочери. И я обещаю здесь и сейчас: чтобы позаботиться о Луне, мы сделаем всё возможное. Она уже заняла особое место в наших сердцах, и для неё всегда найдётся место в любом нашем доме. Пока мы с Дэном живы, у этой девушки всегда будет любящая семья! — Рука мужа, обнимавшая её за плечи, сжалась немного сильнее, выказывая одобрение.

Сириус так же это одобрил, но изложил по-другому. На глазах министра магии и директора ДМП надо пользоваться шансом сообщить, что будет дальше, прежде чем у них появятся собственные идеи. Этой храброй юной ведьме и так придётся несладко, но она ни за что не станет пешкой, которую можно использовать в министерской игре «Задержи Гарри в Британии».

— У Луны есть масса вариантов. Она может стать Грейнджер, Блэк, а Гарри сразу же примет её в свою семью. В конце концов, она может остаться Лавгуд и просто жить с нами. Все мы здесь сидящие и мой крестник наверху уверены, что выбор только за ней. И она получит всё, что захочет. Прошу простить мою наглость, но у людей, сидящих по другую сторону этого стола, не самый лучший послужной список, когда надо отыскать сироте любящую семью.

После намёка Сириуса на своего крестника Альбус, Минерва и Хагрид смущённо потупились, и от незначительного успеха, которого достиг Дамблдор, не осталось и следа. Поэтому Амелия взяла инициативу в свои руки:

— Кажется, на данном этапе расследования ясно, что к нападению Волдеморта ваш визит сюда никакого отношения не имеет. Их цель — убить как можно больше невинных, чтобы нам пришлось отложить казни, запланированные на сегодняшнюю ночь. Однако приговоры всё равно приведут в исполнение. Кроме того, похоже, Беллатрикс использовала атаку в качестве прикрытия, чтобы забрать некий предмет из своего хранилища. Этот предмет сейчас у нас, и в ближайшее время мы его внимательно изучим.

У тех, кто знал, в чём дело, это заявление вызвало усмешки. Только Минерва и Хагрид понятия не имели, о чём речь.

— Расследование пока продолжается, но у нас есть ещё несколько хороших новостей. В ходе нападения захвачена Долорес Амбридж, и уже вскоре она предстанет перед судом. В настоящее время она рассказывает всё, что знает о Волдеморте. Кстати, утверждает, что её заставили принять Тёмную метку. Возможно, она действительно говорит правду, но рыльце у неё точно в пушку. Так что запрём её надолго.

Сириус отплатил той же монетой, в свою очередь поделившись хорошими новостями:

— Как я выяснил сегодня в Гринготтсе, поскольку Люциус Малфой умер, до совершеннолетия Драко за семейные дела Малфоев отвечаю я. И первое, что сделаю — разрешу Министерству прислать людей в поместье Малфоев. Обыщите особняк сверху донизу, да хоть снесите его — мне всё равно!

Широкую улыбку Амелии сменил хмурый взгляд, поскольку Альбус не сумел удержать рот на замке:

— А как же юный Драко?

— А что с ним?

— Ты же отвечаешь за его семью. Значит, должен о нём позаботиться...

— Не лезь в это, Дамблдор, а то я могу внимательно изучить, как ты заботился о моём крестнике. Меня останавливает только то, что Гарри смотрит вперёд, а не назад. Образование Драко оплачено, и он будет получать ежемесячное пособие. Я отдал распоряжение, когда был в Гринготтсе. А остальное меня не касается.

Альбус явно собирался сказать что-то ещё, однако Сириус снова его опередил:

— К деньгам Малфоев я не прикоснусь — они наверняка грязные. Однако так скажу: если когда Драко станет совершеннолетним, Волдеморт ещё не сдохнет, он не унаследует ни кната. Я лучше отдам всё на благотворительность, чем позволю Волдеморту наложить лапы на это золото.

Амелия тут же согласилась, предупредив очередную попытку Дамблдора вмешаться. Но прежде чем кто-то ещё успел высказаться, их беседу прервал аврор:

— Простите, «Пророк» только что прислал специальный выпуск. Я подумал, вы сразу захотите его увидеть.

На столе неподалёку ещё осталось несколько экземпляров, а заголовок на первой полосе иначе как победной реляцией и не назвать:

Дерзкие заступники побеждают дементоров

Конечно, Эмма и Дэн не могли видеть дементоров или патронусов «вживую», зато теперь могли спокойно рассмотреть их на движущейся фотографии. Хотя какое тут спокойно?! Они были потрясены сильнее тех, кого утром здесь не было!

Трое подростков, оба аврора и Ремус перекрыли аллею, командуя какими-то призрачными существами, чтобы сдержать самый натуральный чёрный вал смерти. Дайте дементору косу, и получите мгновенно узнаваемый образ воплощённой смерти. А ведь их там был целый рой.

Амелия переводила взгляд с невероятной фотографии на Ремуса, а затем обратно на газету. И, в конце концов, таки снова обрела дар речи:

— И ты это выдержал?

Ремус это пережил, но, тем не менее, фото и его потрясло до глубины души. Поэтому он прекрасно понял реакцию собеседницы.

— Думаю, будет справедливо признать — это Гарри выдержал, а мы его поддержали. Знаете, чем я горжусь едва ли больше всего? Тем, что научил Гарри вызывать Патронуса. А он, конечно же, научил девочек. Когда сражаешься, ты слишком занят — тут бы в живых остаться. Некогда отступать, чтобы увидеть полную картину боя. Но в этой фотографии действительно что-то есть.

Тут он точно оказался мастером преуменьшения. Весь паб погрузился в молчание — посетители просто уставились на фото на первой полосе. Кажется, вот так и рождаются легенды.

Покачав головой, Дэн решил высказаться за себя и за супругу — Эмма временно потеряла дар речи:

— Вообще-то я рад, что мы не волшебники. Я бы просто не смог на это смотреть. Вот гляжу на эту фотографию, и мне становится дурно.

Комментариев он не ждал, да их и не последовало.

* * *

А трое юных героев до сих пор цеплялись друг за дружку. В конце концов, Луна задала очень важный для себя вопрос:

— А что будет с моим папой? Надо же что-то сделать...

Первой отреагировала Гермиона:

— А что вы делали для твоей мамы?

— О, её похоронили в саду возле нашего дома. Я прихожу к ней, приношу её любимые цветы... Думаю, папа хотел бы лежать рядом.

Нежно поцеловав Луну, Гарри ответил на её первоначальный вопрос:

— Сириус за всем проследит. И всё сделает так, как ты захочешь.

После такого эмоционально и магически истощающего дня нет ничего удивительного, что вскоре все трое задремали. Так, спящими друг у друга в объятиях, и обнаружила их Эмма, когда пришла проверить, как они тут справляются.

Поражённые Драко и Северус внезапно столкнулись, по меньшей мере, с дюжиной палочек. И ничуть не успокоило, что люди, державшие эти палочки, одеты в мантии авроров. Эта толпа только что вторглась в поместье Малфоев с неизвестными намерениями.

— Я требую объяснить, что означает это вторжение!

Вперёд вышла Амелия Боунс.

— А я хочу знать, что здесь делаете вы, профессор Снейп?

— Навещаю крестника. Я и не знал, что теперь для этого требуется министерское разрешение. — Впрочем, когда объявился Дамблдор, Северус успокоился.

— А-а-а, Северус. Может, скажешь, есть ли в поместье кто-нибудь ещё, кроме тебя и юного Драко?

— Насколько нам известно, нет, господин министр. Мать Драко пропала без вести, и он связался со мной. Мы как раз обсуждали, не следует ли ему переехать ко мне, пока нас так грубо не прервали.

Заступничество крёстного отчасти вернуло Драко показную храбрость.

— Я заметил, вы не ответили на вопрос моего крёстного, мадам Боунс. Почему сотрудники Министерства врываются в мой дом без приглашения?

Признав вопрос законным, Амелия ответила:

— Ваших мать и отца заподозрили в том, что они Пожиратели смерти. Мы должны арестовать вашу мать и обыскать поместье. Доступ сюда нам дал лорд Блэк. Полагаю, вам известно, что теперь он отвечает за все дела рода Малфой?

Драко промолчал, а вот Северус сообщил нечто интересное:

— Министр, в доме есть комната, где, похоже, состоялся тёмный ритуал. Мы подозреваем, именно там и исчезла миссис Малфой. Я бы предложил не пускать туда посторонних, пока там должным образом всё не исследуют.

Это моментально встревожило Дамблдора.

— Амелия, Северус проводит меня в эту комнату. Пожалуйста, присоединяйся, как только распределишь поисковые группы.

Пока они поднимались по широкой лестнице, Альбус успел поговорить с Северусом без свидетелей.

— Сегодня Волдеморт совершил налёт на Косую аллею. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— Нет. Дав задание выяснить, как Поттер пережил поцелуй дементора, Тёмный лорд меня отпустил. Могу только предположить, что там была бойня.

— К счастью, в это время там находились Гарри со спутниками. Они сумели отогнать дементоров.

Брови Снейпа устремились вверх.

— Сколько дементоров послал Тёмный лорд?

— Судя по рассказам и фотографиям — всех до единого.

Северус явно не верил своим ушам, а Альбус тем временем продолжал изумлять своего шпиона:

— Гарри, мисс Грейнджер и мисс Лавгуд сумели уничтожить четырёх тварей, и дементоры в ужасе бежали. Затем напали Пожиратели смерти, и Гарри покончил с Беллатрикс и Рабастаном Лейстрейндж вместе с парой рекрутов. Пытаясь убить мисс Грейнджер, Беллатрикс случайно попала в Ксено Лавгуда. Разгневанный Гарри очень силен — он уничтожил Пожирателей проклятьем огненного хлыста.

Зная, насколько это серьёзная магия (а ведь среди убитых — самые опасные Пожиратели!), Северус не сумел скрыть удивления:

— Какой идиот научил мальчишку этому проклятью? Погодите — наверняка Блэк!

Дамблдор не сумел удержаться от лёгкой ухмылки, ответив совершенно неожиданно:

— Я видел, как этому проклятью его учила Амелия Боунс, но никто из нас не предполагал, что он им воспользуется, да ещё и с таким ужасающим и смертоносным эффектом.

Стоило войти в нужную комнату, как Альбус сразу же ощутил "вонь" наитемнейшей магии. А пол, который он внимательно изучал несколько минут, только подтвердил его худшие опасения.

— Либо Волдеморт намеренно оставил эти улики, либо очень спешил отсюда убраться.

— Он узнал, что защиту поместья теперь контролирует Блэк, и договорился в тот вечер встретиться с Нарциссой, чтобы обсудить ситуацию. Только непохоже, что обсуждение затянулось.

— Если я прав, а я уверен, что прав, Волдеморт убил Нарциссу, таким образом завершив темнейший ритуал. Интересно, а что он сделал с телом?

— Для Нагини это не проблема. На кладбище та же судьба поджидала Диггори, но Поттер умыкнул тело...

Женский кашель заставил их обернуться — в дверях стояли Амелия и Драко.

— Я не знала, где эта комната, и Драко любезно согласился меня проводить.

Больше она не произнесла ни слова, поскольку слышавший абсолютно всё Драко взорвался праведным гневом:

— Этот больной ублюдок в нашем собственном доме убил мою мать, а потом скормил своей змее?!

— Мы не знаем наверняка... — Северуса потрясла свирепая отповедь крестника:

— Можете не знать наверняка, но оба считаете, что так и было! Из-за него мои отец и мать мертвы, и всё-таки ты до сих пор поддерживаешь Тёмного лорда!

Понимая, что ответ имеет решающее значение, Северус сообщил Драко чистую правду:

— Много лет назад Тёмный лорд угрожал, а затем убил очень дорогого для меня человека. С тех пор я работаю против него, делая всё возможное, чтобы положить ему конец. А теперь ты проведёшь лето со мной, поскольку, если этот факт выплывет наружу, я тоже умру. Мне придётся научить тебя скрывать свои мысли, а заодно держать подальше от Тёмного лорда.

— А как же моя тётка? Разве она не заявит права на меня?

Зная, что эта весть и так очень скоро разлетится по всей Британии, Амелия поделилась свежими новостями:

— Сегодня на Косой аллее произошло нападение Пожирателей смерти. В результате Беллатрикс Лейстрейндж погибла. — Увидев на лице Драко неприкрытое облегчение, Амелия решила рассказать всё до конца. Парень крепкий — выдержит.

— Её убил Гарри Поттер. Она пыталась убить мисс Грейнджер, а вместо этого убила мистера Лавгуда. А вашу ситуацию мы уже обсудили с лордом Блэком. Правда, ещё не зная, что ваша мать тоже пропала. Ваше обучение в Хогвартсе оплачено, и вам назначено пособие. Но к состоянию Малфоев он прикасаться не желает. А единственное условие — его не должен заполучить Волдеморт. Лорд Блэк даже пригрозил отдать на благотворительность всё до последнего кната, если к моменту вашего совершеннолетия Волдеморт будет жив. А учитывая нынешние обстоятельства, полагаю, можно достичь и иного соглашения.

Драко на такое даже не надеялся.

— Этот ублюдок Волдеморт и пальцем не коснётся золота Малфоев! А перед Поттером я теперь в долгу. Да лучше спать на мостовой в Лютном, чем жить с этой сумасшедшей стервой!

Альбус порадовался, что из этого вышло хоть что-то путное. По крайней мере, юный Драко больше не на пути к тёмной стороне. Однако нужно обязательно уничтожить следы, оставленные Волдемортом.

— Амелия, похоже, он сделал ещё один, и ради этого использовал убийство матери Драко. И я собираюсь уничтожить все улики. Мы не смеем рисковать, чтобы в чьи-либо руки попали даже крохи знаний, как создать эту мерзость. Если ты настаиваешь, я готов закрепить это министерским декретом.

— Последнее, что нам нужно — ещё несколько волшебников, пытающихся совершить этот отвратительный ритуал. Я полностью согласна — уничтожь здесь всё!

Драко совершенно не желал оставаться в доме, где его мать встретила столь ужасный конец. Тем более, теперь тут хозяйничает Министерство. Поэтому спокойно ушёл со своим крёстным. По сути, с этого момента для осиротевшего Драко Малфоя началась новая жизнь.

* * *

Специальный выпуск "Пророка" серьёзно повлиял на жизнь магической Британии. И дело не только в фото на первой полосе, которое быстро стало культовым.

В Лонгботтом-мэноре Августа и Невилл держали в руках бокалы с огневиски. Правда, внуку налили гораздо меньше, чем бабушке.

— Сегодня твой друг Гарри оказал роду Лонгботтомов огромную услугу. Двое из тех, кто навредил нашей семье, встретили быструю и мучительную смерть от его палочки. А ещё одного в конце турнира поцеловал дементор. Остался только один человек, однако сегодня Родольфус Лейстрейндж потерял жену и брата. Надеюсь, прежде чем сдохнет, он достаточно настрадается — примерно как от его рук страдала наша семья. Я предлагаю тост — за Гарри Поттера, друга нашей семьи!

Если Гарри мог противостоять этим ужасным монстрам и сражаться с Пожирателями смерти, Невилл полагал, что сможет, по крайней мере, выпить огненную жидкость, не закашлявшись. И никак не мог взять в толк, как ЭТО может нравиться бабушке? Лично он считал этот напиток отвратительным, и в обозримом будущем решил не изменять тыквенному соку.

* * *

Джинни Уизли не могла оторвать взгляд от фотографии, а вернее — от центральной фигуры. Этот Гарри гораздо лучше любой детской книжки — настоящий живой герой, награждённый орденом Мерлина первой степени ещё до последних приключений и смелых поступков.

Вот доказательство, что она права, а вся её семья — нет. Откровенно говоря, Джинни сравнивала каждого знакомого мальчика с Гарри, и все они до него не дотягивали. Гарри Поттер просто лучший, а для неё — вообще единственный! И никакая замена Джинни Уизли не устроит.

Она спокойно игнорировала двух девушек на фотографии, пока наклонившийся Рон не прошептал ей на ухо:

— Все ещё думаешь, что сможешь убрать Гермиону? А ведь ещё и Луна есть. Я неплохо знаю Гарри. Так вот, единственное, что он действительно ценит — преданность. Эти девушки были рядом с Гарри, когда ему больше всего понадобилась помощь. И теперь ради их защиты он схлестнётся хоть с самим Волдемортом.

Вместо того, чтобы разозлиться, заплакавшая Джинни повернулась к нему лицом.

— Почему ты нарочно пытаешься меня расстроить?

— Потому что хочу спасти тебя от проблем. Единственный способ сблизиться с Гарри — переступить через этих девушек. Только они не будут стоять в сторонке, позволяя кому-то пытаться с ним сойтись. Да и сам Гарри не потерпит ничего подобного, зная, что девочкам будет больно.

— Но Луна только недавно с ними познакомилась!

— Оба они очень близки с Луной, а она только что потеряла отца. А поскольку Гарри совершеннолетний, думаю, скоро она станет Луной Поттер.

Рон имел в виду, что Гарри введёт Луну в род, однако для Джинни «Луна Поттер» имело совершенно иное значение. О том, чтобы сменить фамилию на Поттер, маленькая мисс Уизли мечтала много лет. И вот теперь, похоже, её подруга детства собиралась заполучить главный трофей. Позабыв про газету, Джинни выбежала из гриффиндорской гостиной, направляясь в спальню, которая на время летних каникул стала её личной.

Пришлось бороться со слезами разочарования и гнева — ну почему всё идёт не так, как она хотела? Однако сейчас уже нельзя терять времени — чтобы спланировать следующий шаг и, в конце концов, сделать Гарри своим, маленькой Джинни Уизли понадобится холодная голова. Джинни Поттер звучит гораздо лучше Луны Поттер. А о шансах Гермионы когда-нибудь заполучить заветную фамилию она даже думать не собиралась.

* * *

По иронии судьбы Волдеморт оказался в таком же положении, как и ведьмочка, которую когда-то подчинил его дневник. Да, сейчас он тоже отчаянно пытался не позволить разочарованию и гневу взять верх. А ещё Тёмному лорду надо немедленно спланировать следующий шаг. И, конечно же, он тоже отчаянно желал добраться до Гарри Поттера, только вот, само собой, совершенно по иным причинам.

Его планы захватить власть накрылись медным котлом, и помешал ему снова Гарри Поттер. Долгие годы ему ничего не оставалось делать, кроме как разрабатывать успешную стратегию, как занять законное место в качестве правителя и наслаждаться, властвуя над всеми. И тщательно выверенные планы постепенно реализовывались. Да, побег Поттера с кладбища оказался ударом, но не слишком серьёзным. Он так и так планировал залечь на дно, наращивая силы, пока не настанет момент, когда никто не сможет помешать ему захватить власть в стране. И когда Министерство публично объявило Поттера лжецом, это стало серьёзным подспорьем.

Правдивый рассказ Поттера о его возрождении, появившийся в газете, стал ещё одним ударом, но опять-таки не фатальным. Однако, услышав о смерти Поттера, он был просто обязан действовать — слишком уж ситуация подвернулась удачная. В тех обстоятельствах захват Азкабана оказался и правильным поступком, и главным свидетельством его возвращения. А вот потом всё пошло наперекосяк.

Обнаружив, что Поттер выжил, Волдеморт не сомневался, что Дамблдор сделает всё возможное, чтобы сохранить контроль над своим золотым мальчиком. Это объясняло, почему старик стал министром магии — должность, от которой он ранее неоднократно отказывался. А с двумя «ястребами» — Боунс и Лонгботтом — у него за спиной, бывшему «голубю» Дамблдору таки пришлось принимать серьёзные и решительные меры. И как только Пожирателей смерти, на которых указал Хвост, допросили с сывороткой правды, смертная казнь стала единственной мерой, которую мог применить Визенгамот.

Вышел тройной удар по его амбициям. И не только лишил его большинства самых опытных последователей, но и богатств, которые те приносили его делу. Кроме того, фотографии схваченных, осуждённых и ожидающих казни Пожирателей смерти напрочь лишили даже малейшего шанса вербовать новых сторонников.

Тёмный лорд понимал, что сегодняшнее нападение оказалось поспешным на каждом этапе — от планирования до исполнения. В том числе благодаря независящим от него обстоятельствам, которые буквально толкали под руку. Да, он предвидел некоторые потери среди рекрутов, но всё-таки ожидал ошеломляющего успеха. Однако никто не мог предвидеть появления Поттера и как мальчишка повлияет на ситуацию.

Изгнать дементоров — это настоящий подвиг, на который способен разве что Дамблдор. А дальше его поджидал ещё один серьёзный удар: жертв нападения оказалось столько же, сколько убитых и захваченных в плен Пожирателей смерти. Но главный ущерб — потеря Беллы. А точнее — предмета, который она несла.

Оглядываясь назад, было наивно ожидать, что Белла не ввяжется в драку. Нет, просто он никак не ожидал, что битва обернётся разгромом его Пожирателей смерти. В итоге Белла фактически подарила Министерству одно из его самых ценных сокровищ. И это после того, как осёл Малфой позволил уничтожить ещё одно, хотя был обязан его сохранить. И нет ни единого шанса, что Дамблдор не сообразил, чем была эта чаша. Только не после того, как заполучил уничтоженный Поттером дневник и услышал его историю.

Сегодня в полночь, пока Министерство будет казнить последнюю группу осуждённых Пожирателей смерти, он отправится в лачугу Гонтов и забёрет оттуда сокровище, которое спрятал там десятки лет назад. Одно он уже точно потерял, и всё выглядело так, что и остальным может угрожать опасность. А чтобы подстраховаться, придётся забрать ещё одно из пещеры с инферналами.

Шла ли речь о власти, богатстве или о чём-то ещё, что люди находили ценным, однако для лорда Волдеморта нет ничего важнее якорей его души.

Ему таки удалось до некоторой степени обуздать свой гнев — Родольфус пробыл под Круцио всего-то с минуту. И дело тут отнюдь не в заботе, что пытаемый только что потерял жену и брата. Нет, по-настоящему серьёзную роль в этом относительно мягком наказании сыграл тот факт, что Тёмный лорд до сих пор чувствовал слабость после ритуала создания крестража. И будь у лорда Волдеморта более многочисленные и компетентные последователи, род Лейстрейнджей прервался бы прямо сегодня.

И за сегодняшнюю неудачу своей жены Родольфус умирал бы медленно, вопя от боли. Но, к сожалению, у лорда Волдеморта не осталось Пожирателя смерти старше и способнее последнего Лейстрейнджа.

* * *

Стоило троим подросткам выйти из комнаты, как Луна обнаружила, что её взяли в своеобразную «коробочку». Гарри и Гермиона шли по бокам, Дэн — впереди, а Эмма прикрывала тылы. А перед ними шагали Сириус, Ремус и авроры. Да и Хагрид оказался наготове, расчищая путь в толпе. Поэтому пока они выбирались из паба, Луну никто не побеспокоил.

И уже вскоре все семеро садились в «Рейндж Ровер» Дэна на глазах у Дамблдора и мадам Боунс. И первый с чувством глубокого сожаления произнёс то, чего никогда даже не думал говорить:

— Боюсь, мы их видим в последний раз. Теперь наша страна станет гораздо слабее.

Не соглашаясь, Амелия выдала единственно возможный ответ:

— Всё, что мы можем сделать — продолжать намеченный путь. И если сумеем сделать нашу страну лучшим и более безопасным местом для каждого, выполним свой долг. Останется или вёрнется потом мистер Поттер, не имеет значения — мы должны позаботиться обо всех.

— Знаю. Но ты ведь не можешь отрицать, что эти самые "все" станут гораздо счастливее, если с нами постоянно будет Гарри Поттер.

Тут министр прав — это невозможно отрицать.

* * *

— Дэн, ты не туда едешь!

Конечно, Сириус прав, однако у водителя оказались свои соображения:

— Я точно знаю, куда еду. — Заехав на ту же самую маленькую и снова пустынную парковку, где они останавливались после того, как забрали девочек с Кингс-Кросс, Дэн жестом попросил Гарри вызвать их маленького друга.

Вскоре Добби убедился, что ни за ними, ни за "Рейндж Ровером" никто не следит.

— Дом готов для всех, и Винки ждёт на ужин свою семью. Добби и Винки очень жаль, мисс Луна! Нам очень понравился ваш отец.

На губах у Луны заиграла слабая улыбка.

— Спасибо, Добби. Вы оба папе тоже понравились. Он был очень доволен, что я нашла таких хороших друзей и такую замечательную семью.

Малыш поклонился скорбящей девочке.

— Для Добби и Винки честь называть мисс Луну семьёй!

С этими словами домовик исчез из машины, и Дэн повел её в сторону площади Гриммо. Когда они подъехали к дому Сириуса, сидевшая за спиной у отца Гермиона положила руку ему на плечо. Отнюдь не лишняя мера предосторожности, ведь хотя Сириус сообщил всем адрес, Гермиона решила лично проследить, чтобы антимаггловский барьер не заставил папу свернуть в последнюю минуту.

Бывший каретный сарай превратился в гараж, и домовики уже открывали ворота, чтобы Дэн мог загнать автомобиль прямо внутрь. А затем по винтовой лестнице вся компания поднялась в дом. Старый особняк выглядел безупречно, и кремовые стены в каждом помещении это только подчёркивали. Только вот запах краски пока не успел выветриться.

— Гарри, твои эльфы — настоящие чудотворцы! Этот дом никогда не выглядел так хорошо.

Когда Добби забрал верхнюю одежду, и все вошли на кухню, Сириус снова рассыпался в похвалах двум самым маленьким членам их семьи. Конечно, там оказалось безупречно чисто, но, тем не менее, тепло и гостеприимно. А аромат восхитительной кулинарии Винки легко перебивал любые запахи, указывающие на то, что и здесь недавно красили.

Сидя между Гарри и Гермионой, Луна изо всех сил старалась съесть то, что ей положили. Ведь поскольку все трое применяли серьёзные чары, их телам понадобится «топливо». Надо же восстановить силы, которые они потратили, поддерживая Патронусов против целой армии дементоров.

Вскоре Луна извинилась и отправилась спать. Гермиона тут же заявила, что и ей пора на боковую. Эмма и Гарри поцеловали обеих на ночь, и Добби увёл девочек в приготовленную для них комнату.

Дождавшись, пока они отойдут подальше, Гарри обратился с просьбой к своему крестному отцу:

— Сириус, можешь заняться похоронами Ксено? Луна сказала, её мать похоронили в саду рядом с их домом, и она думает, что её отец хотел бы лежать рядом с женой. Когда побуду с ней сегодня, узнаю больше, и утром расскажу. Надеюсь, мы избавим Луну от лишних хлопот и переживаний. Одно я знаю точно — это будет тихая церемония. Последнее, что нужно Луне, — устроить потеху для толпы.

Сириус быстро согласился, чем явно успокоил Гарри. А его следующее предложение (на сей раз — всем четверым), показало, что он уже думает наперёд:

— Вы же понимаете, что это всё меняет? — Четыре кивка в ответ, и Гарри тоже поднялся, чтобы отправиться спать. Эмма обняла его и поцеловала, а появившийся Добби проводил.

* * *

И ещё один молодой волшебник размышлял о своём будущем в совершенно непривычной обстановке. Драко лежал в маггловской спальне, которая наверняка меньше чулана для мётел в Малфой-мэноре, и был полон решимости принять эту новую жизнь. Пусть дом его крёстного отца в Паучьем тупике целиком маггловский, да ещё и крошечный, зато в расширенном магией подвале нашлась великолепно оборудованная лаборатория.

Он собирался провести остаток лета, оттачивая навыки зельеварения и одновременно работая над защитой разума. И уже попросил мадам Боунс закрыть особняк Малфоев, когда там закончится обыск. Нет, Драко Малфой вернётся в дом предков только отомстив за смерть матери!

И пока специальный выпуск "Пророка" справедливо восхвалял Поттера за успешную борьбу против Тёмного лорда, Драко начал планировать собственную месть. Только здесь будет гораздо больше хитрого Слизерина, чем дерзкого Гриффиндора. Да, он признавал, что до ТАКОГО Поттера ему далеко, но это не значит, что у него нет навыков, которых не хватает его сопернику-гриффиндорцу.

Драко Малфой — чистокровный до мозга костей, и именно таких, якобы, защищал Тёмный лорд. Однако юный Драко на собственном горьком опыте убедился, что есть только один волшебник, которого действительно защищает Тёмный лорд — это он сам. Тот проповедовал сохранить старые традиции, но при этом откровенно игнорировал и нарушал их всякий раз, когда они ему мешали.

Так, одна из старейших магических традиций — это гостеприимство. Но приглашение в дом другого чистокровного регулировал строгий кодекс, уходящий в глубину веков. Пытать хозяина на глазах у других гостей — это уже довольно серьёзное нарушение старых обычаев, и такому гостю в приличной компании делать нечего. А убийства хозяйки более чем достаточно, чтобы чистокровное сообщество потребовало голову Тёмного лорда на пике.

Однако речь идёт о лорде Волдеморте, а это значит, его поведение неподсудно. Конечно же, Драко не настолько глуп, чтобы атаковать Тёмного лорда в лоб — пусть этим займутся Дамблдор, Боунс и Поттер. Однако он мог, к примеру, подорвать поддержку Тёмного Лорда среди сверстников в Хогвартсе. После того, как Министерство арестовало и отправило в Арку смерти массу Пожирателей, на Слизерине и Равенкло будет полно разгневанных подростков. И его задача — направить этот гнев туда, куда и положено. То есть — на Тёмного лорда. Это ведь не Министерство убило их родителей. Нет, это сделал тот, кому они доверяли и приглашали погостить.

Неплохо усваивая уроки своего отца, Драко понимал, что теперь Тёмный лорд стеснён в средствах. Поэтому его новая миссия — добиться, чтобы наследникам этих богатств и в голову не пришло отдать их этому выродку. Иначе их запросто могут убить прямо под крышей собственного дома. Возможно, в сравнении с Поттером для борьбы с Тёмным лордом это не слишком прямолинейный метод, однако иллюзий Драко не питал. Нет, избранный им путь не менее опасен, чем у золотого мальчика Гриффиндора. Он ещё покажет всем, почему Сортировочная шляпа не могла распределить его никуда, кроме Слизерина!

* * *

Сердце лорда Волдеморта стиснула холодная рука страха, и с каждой минутой эта хватка становилась всё крепче. Он был в самом настоящем шоке — как такое вообще возможно?

Навестив старую хижину своей матери, он не мог поверить своим глазам — его кольцо-крестраж пропало! И немедленно аппарировал на побережье. Что ж, с тех пор, как он запечатал вход в пещеру, туда никто не проходил. Это несколько утешало. Однако несколько минут спустя всё рухнуло под тяжестью реальности. Одного взгляда в чашу оказалось достаточно, чтобы определить: этот медальон — не крестраж! Он его никак не ощущал, да и не должен — это явная подделка!

Таким перепуганным он себя не чувствовал с тех самых пор, как одиннадцатилетним покинул приют, начиная новую жизнь в Хогвартсе. И если тот, кто разыскивал его крестражи (а это может быть только Дамблдор), уже нашёл кольцо и медальон, можно предположить, что и спрятанная в Хогвартсе диадема обнаружена.

Только теперь Волдеморт начал понимать, насколько серьёзную ошибку допустил, сделав из Нагини крестраж. Ведь, скорее всего, тот остался единственным. А спрятать фамильяра так, чтобы её никто не нашёл, не выйдет — кто-то должен за ней присматривать. А поскольку Министерство фактически объявило сезон охоты на него и его последователей, оставшаяся рядом Нагини может угодить в самое пекло. Поэтому в любой битве между его людьми и Министерством, когда на всех обрушится шквал смертоносных проклятий, его любимую змею легко могут убить.

И мало того, что в таком случае он снова станет смертным. Если последний крестраж и впрямь уничтожат во время сражения, эффект выйдет как от серьёзного ранения. Ведь изнуряющий страх смерти он преодолевал и держал в узде именно благодаря защите, которую обеспечивали крестражи. Ну и благодаря личности лорда Волдеморта. Однако теперь некогда побеждённый страх вернулся и мстил перепуганному Тому. А тот даже решить не способен, что же делать дальше.

Тем не менее, он давно уже не Том. Нет, он — лорд Волдеморт, самый могущественный британский волшебник, и у него до сих пор хватает верных последователей. Только вот нет ни малейшего представления, как бороться дальше. Например, нападения на Боунсов и Уизли состоялись благодаря его людям в Министерстве, которые сумели отключить нужные дома от каминной сети. Но поскольку этих людей больше нет, при атаке на любой дом жильцы просто воспользуются камином и быстро скроются.

А тут ещё и дементоры к нему не вернулись. Испытав натуральный ужас, что несколько «братьев» уничтожены, эти твари разлетелись на все четыре стороны. И он сильно сомневался, что когда-нибудь они снова захотят ему подчиняться. Тёмный лорд мог всего лишь предложить им сколько угодно душ, тогда как Поттер доказал, что способен покончить с самим их существованием. Он вообще сомневался, что теперь дементоры на кого-то нападут. Знают ведь, какую цену могут заплатить. А если будут вести себя разумно, небольшие группы смогут легко выжить, облетая густонаселённые маггловские районы. И пока никого не лишат души, Министерство, скорее всего, махнёт на них рукой, сосредоточившись на его последователях.

Однако лорд Волдеморт не мог себе позволить сидеть сложа руки. Да и улизнуть и спрятаться тоже не мог. Он просто обязан ответить! И если желает и впредь оставаться реальной угрозой в глазах магической Британии, его ответ должны заметить. Решено: он нападёт на маггловский город. Организовать убийства, хаос и разрушения, а затем отступить с победой. И пусть Министерство само разгребает этот бардак!

Итак, краткосрочный план есть. Но прежде чем решиться на что-то ещё, необходима информация. Во-первых, Поттер. Ни один волшебник в этом возрасте не способен такое повторить. Первая мысль — мать мальчишки воззвала к какой-то древней магии, сознательно пожертвовав собой, чтобы спасти сына. Однако теперь он далеко не так сильно в этом уверен. На кладбище он ведь почувствовал силу мальчишки, когда их палочки соединились. А дальше Поттер снова сотворил невозможное, пережив поцелуй дементора. А теперь вообще уничтожил несколько этих тварей во время атаки на Косую аллею.

Тёмному лорду жизненно необходима информация о Поттере, Дамблдоре и особенно — об этом трижды проклятом пророчестве. Нельзя действовать дальше, не зная точно, с чем столкнёшься. И здесь сможет помочь Северус. Что ж, время он ему даст, но в случае чего установит жёсткий лимит. Таким образом, так или иначе, Тёмный лорд получит, что ему нужно… или дни Северуса Снейпа будут сочтены. От его разума даже ошмётков не останется, зато все секреты будут как на ладони. Этот скользкий тип ничего от него не скроет! Ну и подумаешь, что после этой процедуры Северус будет не умнее флоббер-червя.

Наметив планы и немного придя в себя, Волдеморт вернулся в маленькую лодку. Прежде чем аппарировать обратно в поместье Риддлов, нужно покинуть пещеру. Тем более, у него ещё осталось одно дело.

* * *

В смерти Ксенофилиуса Лавгуда не оказалось никаких «подводных камней». Его убийство засвидетельствовали два аврора, как и смерть человека, который его убил. Это позволило быстро передать тело Ксено его семье для погребения. И вот сейчас все причастные стояли неподалёку от странного дома в окрестностях Оттери-Сент-Кэтчпоул, купаясь в летнем солнечном свете. Для траурной церемонии погода совсем неподходящая и ничуть не отражала их настроения — скорбного и удручённого.

Сириус всё устроил именно так, как Луна передала через Гарри. А единственными посторонними оказались ближайшие соседи Лавгудов — семья Уизли.

Похороны состоялись на небольшой красивой поляне, а сквозь деревья виднелся дом Лавгудов. Однако в ту сторону никто не смотрел — все взгляды приковал гроб, который покоился рядом с глубокой ямой в земле.

Гермиона даже подумала, что, если бы не скорбная церемония, здесь идеальное место для пикника и спокойного послеполуденной беседы с Гарри и Луной. Только каким приятным мечтам можно предаваться, если сейчас они с Гарри обнимают плачущую Луну? Да и у самих глаза на мокром месте.

Рон сидел рядом с Гермионой, а её родители, Сириус и Ремус — у них за спиной. Остальные Уизли устроились позади них, за исключением Артура — тот вышел вперёд, чтобы сказать несколько слов.

— Не так давно я стоял здесь и вспоминал Майю, а Ксено сидел вон там с любимой дочерью на руках. И у меня просто нет слов, чтобы выразить, как мне жаль, что я снова здесь по тому же поводу! Хотя несколько утешительно видеть Луну в объятиях тех, кого она любит. Мне сказали, в последние минуты жизни Ксено с гордостью любовался, как Луна и её друзья спасают десятки жизней, когда дементоры атаковали Косую аллею. Никто точно не знает, видел ли Ксено проклятье, которое забрало его у нас, но не думаю, что это имеет значение. Зная его как я, Ксено в любом случае выбрал бы спасти юную ведьму, которую все мы считаем семьёй. А то, что о Луне будут заботиться, пока он отдыхает рядом с ведьмой, которая была любовью всей его жизни, означает, что отдых будет мирным.

Слова Артура окончательно подкосили троих подростков, и Рон в знак поддержки положил руку Гермионе на плечо. Но тут все изрядно удивились — чтобы сказать несколько слов, рядом с гробом встал Дэн.

— Как отец, я просто не могу найти слов, чтобы выразить благодарность человеку, который спас жизнь моей дочери. Но именно как отец даю это обещание рядом с последним пристанищем Ксено и Майи. Ваша дочь быстро стала нам родной, и моя семья будет счастлива сделать это официально — конечно, если Луна этого захочет. Но независимо от того, что она выберет, обещаю: в любом доме Грейнджеров она всегда будет желанной гостьей! Мы с Эммой будем любить её как дочь, и неважно, какую фамилию она выберет.

Тут к Дэну присоединился Ремус. Взмах палочки, и гроб опустился в приготовленную могилу. Сириус и Эмма помогли четырем подросткам выйти вперёд, чтобы отдать последние почести. И каждому из них Сириус вручил по розе, чтобы бросить на гроб. Вот тут Луна совсем сломалась, и Гарри с Роном пришлось уводить девочек. Вряд ли Луна или Гермиона захотят увидеть, как Ремус и Сириус магией засыпают могилу землёй под дезиллюминационными чарами.

Молли обняла их всех, и потом свои соболезнования выразили Фред и Джордж. Поблагодарив Рона за неоценимую помощь, Гарри позвал Добби, и тот перенёс всех троих домой на площадь Гриммо. Ремус и Сириус отправятся следом, прихватив Дэна и Эмму. Стоявшая перед ними ужасная задача выполнена настолько хорошо, насколько это вообще возможно. К сожалению, похороны — такое мероприятие, которое нужно просто пережить.

Джинни застряла рядом с матерью, но не по своей воле. Ей разрешили присутствовать на церемонии только при условии, что сегодня она не станет даже приближаться к Гарри. А поскольку это условие выдвинул её отец, ей оставалось только подчиниться. Но это вовсе не значило, что подобная ситуация её устраивала. Нет, та ей категорически не нравилась!

* * *

Газеты обоих миров пестрели сообщениями о нападении Волдеморта. С другой стороны, когда одному из самых крупных и знаменитых готических соборов Европы нанесён ущерб в десятки миллионов фунтов стерлингов, несколько Обливиэйтов всё равно не помогут. А уж восемьдесят девять жертв, в том числе женщин и детей, погибших в Йорке от рук Тёмного лорда и распоясавшихся Пожирателей смерти, магическое сообщество не сумеет скрыть при всём желании. Эта история быстро разлетелась по всему миру, поэтому фотографии и даже видео странно одетых террористов появились во всех средствах массовой информации. Теперь британскому Министерству магии есть, чем заняться, дабы урегулировать ситуацию. А это значит, остальное их интересовало мало.

Поэтому для наших героев настал идеальный момент осуществить задуманное. Правда, в итоге Сириус держал в руке листок бумаги, переживая настоящий эмоциональный шторм. Вот за что Судьба его так не любит? Неужели ей так нравится над ним потешаться?

Когда Гарри вернулся на очередной осмотр, Сириус подумал, что окулистка оказалась ещё красивей, чем ему показалось при первой встрече. Да и к его флирту отнеслась гораздо благосклоннее. Теперь он знал, что её зовут Клэр, и она не замужем. Само собой, Ремус и Дэн тут же начали над ним подтрунивать. Ну а сама Клэр в это время повторно проверяла зрение Гарри.

Из кабинета они вышли с улыбками, и Клэр направилась прямиком к Сириусу.

— Не знаю, что это был за несчастный случай, но, похоже, на зрение Гарри он повлиял положительно. Пока его зрение не идеально, но я считаю, будет преступлением прятать такие красивые зелёные глаза за очками. Следующую проверку стоит провести примерно через полгода. Вот тогда и посмотрим, насколько восстановилось его зрение.

Затем она передала рецепт, почему-то покраснев.

— Можете привести его снова сюда. Но если захотите позвонить мне, необязательно ждать полгода. Я приложила к его рецепту номер своего телефона.

Девушка явно ждала ответа, а Сириус словно язык проглотил. И, в конце концов, просто выпалил правду. Во всяком случае, это честно.

— Отсюда мы едем прямо в порт, садимся на паром и уплываем. И не знаем, когда вернёмся в Британию, да и вернёмся ли вообще.

На лице Клэр ясно читалось разочарование и даже немалая досада, но сказала она только "О". Но прежде, чем она решит, что от неё отмахиваются, вмешалась Эмма и постаралась объяснить. Эта девушка ничуть не напоминала человека, который регулярно даёт номер своего телефона незнакомцам, а Сириус определённо ею заинтересовался. Кроме того, Эмме нравилось играть роль свахи.

— Сегодня мы действительно отправляемся в небольшое путешествие, но это не значит, что Сириус не сможет с вами связаться, пока мы не осядем где-нибудь в Европе. Если вы договоритесь, он легко сможет заскочить в Британию на денёк-другой.

Конечно, Сириус понимал, что подразумевала Эмма под "заскочить", но Клэр-то нет.

— Ты бы преодолел такой путь, только чтобы увидеть меня?

— Я преодолею столько, сколько нужно... — похоже, сегодня его язык живёт исключительно собственной жизнью — Сириус даже подумать ничего не успел! Но поскольку Клэр теперь снова улыбалась, не возражал против такого «предательства». Пообещав срочно купить мобильный телефон и дать ей номер, Сириус покинул салон оптики пружинистой походкой, стараясь не обращать внимания на понимающие ухмылки трёх подростков.

Уже вскоре довольная компания въехала на паром и отправилась в Дьепп. Стоя на палубе, Гарри, Гермиона и Луна наблюдали, как за кормой остаются родные берега. Волновавший всех вопрос задала Гермиона:

— Как думаете, мы когда-нибудь вернёмся?

Прижавшись к вставшему посередине Гарри, Луна высказала собственное мнение:

— Все, кто мне дорог, сейчас на пароме. И пока мы вместе, остальное неважно.

Гарри же перед ответом ненадолго задумался.

— Я хочу, чтобы тем, кто мне дорог, ничего не угрожало, но в Британии сейчас это просто невозможно. Но надеюсь, однажды мы сможем вернуться — хотя бы ради того, чтобы увидеть друзей.

— Сириус-то наверняка вернется в Ньюхейвен — вон как строил глазки твоему окулисту.

Шутка Гермионы вызвала больше стонов, чем смеха. Хотя все трое будут только рады, если Сириус найдёт хоть немного счастья. Вызвав интерес красивой женщины, он опредёленно казался гораздо счастливее. И кто знает, что ждёт эту парочку в будущем? На самом деле — каждого из них.

Конец части 1

Рон завтракал в Большом зале Хогвартса, когда его коллега-префект с пятого курса Гриффиндора нарушила этот приятный процесс, буквально облепив его своим телом, словно дешёвая мантия.

— О, Бон-Бон, когда же ты дашь мне шанс? Нам было бы так хорошо вместе!

Впрочем, обладательница голоса, раздавшегося за спиной у Лаванды, этого мнения явно не разделяла:

— Браун, сколько раз тебе повторять?! Держись от моего парня подальше, ясно? Или мне опять достать палочку?

Вместо ответа Лаванда не только отскочила от Рона, но и вообще вылетела из Большого зала, позволив Сьюзен занять законное место рядом со своим парнем и поцеловать его в щёку.

Чтобы не оставить места любым недоразумениям, Рон тут же извинился. Тем более, он считал свою девушку лучшим, что с ним случилось за всю жизнь.

— Прости, милая, я собирался попросить её отвалить как только проглочу. Знаю же, как тебе не нравится, когда говорю с набитым ртом.

— Для Лаванды Браун можно сделать исключение из этого правила. Может, если на её лице и волосах окажется наполовину пережёванная колбаса и яичница-болтунья, она наконец-то перестанет к тебе лезть?

Рон усмехнулся.

— Сомневаюсь. Она и Невилла-то перестала преследовать только потому, что он начал встречаться с Парвати. Похоже, у ведьм на Гриффиндоре есть правило — не отбивать друг у друга парней. Но если ведьма с другого факультета, оно не действует.

— Знаешь, не собираюсь менять Хаффлпафф только ради того, чтобы остановить похотливую гриффиндорскую сучку, которая преследует моего парня. Поэтому просто придётся проклинать Лаванду, пока до неё наконец-то не дойдёт. Кстати, я нашла новое проклятье, которое склеивает губы.

— Какая ты жестокая! Как же она сплетничать будет, если не сможет говорить?

Этим Рон заработал ещё один поцелуй. Со Сьюзен они вместе весь учебный год, и это несмотря на постоянные попытки флиртовать потрясающе толстокожей Лаванды Браун. Видимо, это и есть та самая пресловутая ложка дёгтя в бочке меда. Сьюзен уже собиралась сообщить ему кое-какие интересные новости, когда заметила, что он отвлёкся.

— Это же Хедвиг! Но что она тут делает? Гарри ведь никогда не просит её носить письма в Хогвартс, а с последнего ещё и двух недель не прошло.

Сьюзен на это только улыбнулась — есть у неё кое-какие предположения, какие вести могла принести белоснежная сова. И пока Рон, чьё волнение отметили абсолютно все, читал письмо, девушка накормила Хедвиг беконом.

— Они вернутся в Британию! Гарри пишет, что скоро с нами увидится.

Сьюзен кивнула.

— Утром я получила письмо от тётушки. Он наконец-то согласился получить свой орден Мерлина первой степени. После нападения на Йорк Волдеморт залёг на дно, поэтому они посчитали, что тут достаточно безопасно, чтобы приехать.

— А обо мне Гарри упоминал? — В конце концов, все знали, чья эта красавица-сова, и Джинни не могла больше ждать. Ну и подумаешь, что вмешалась в чужой разговор! Она просто обязана это выяснить!

Надоедливой сестре ответил расстроенный Рон:

— А зачем Гарри писать о тебе?

— Он прислал мне подарок на Рождество.

— Наверняка в записке стояло — «От Луны, Гарри и Гермионы». По крайней мере, во всех остальных было так. И уже пять месяцев прошло. Я же видел, что именно тебе прислали, поэтому уверен — выбирала кто-то из девушек. Джинни, я ведь тебе уже говорил — между тобой и Гарри ничего нет. Смирись уже!

Когда рассерженная Джинни пересела на другой конец стола, Рон снова обратил внимание на Сьюзен.

— Они ведь и слышать не хотели о возвращении. Даже на Рождество не приехали! Интересно, что изменилось?

*ранее*

Сириус лежал в постели с красивой молодой женщиной. Конечно, такое с ним случилось не впервые, но вот желание просыпаться рядом с этой конкретной женщиной каждый день всю оставшуюся жизнь, безусловно, для самозваного Лотарио Мародеров в новинку. Однако Клэр спала не настолько крепко, как он считал, поэтому поймала его пристальный взгляд.

— Видишь что-то, что тебе нравится?

— Если скажу — всё, точно не солгу.

— После прекрасного дня, который ты подарил мне вчера, больше не стоит меня умасливать. Замечательный шопинг, роскошный ужин, чудесное шоу, затем ночуем в «Ритце»… знаешь ли, такое любой девушке вскружит голову.

— Я на это надеялся, поскольку собирался сказать тебе кое-что важное. Вот и хотел, чтобы твоё настроение было самым радужным.

— Вот чёрт! Ты женат, да? Я так и знала! Эх, лучшие заняты…

Это заставило Мародёра улыбнуться, хотя и несколько нервно.

— Ты уже знакома с тремя самыми важными женщинами в моей жизни, и ни на одной из них я не женат.

— Ты рассказывал, что родителей Гарри убили, и ты из-за этого оказался в тюрьме. Неужели есть ещё что-то похуже этого кошмара? Или ты мне соврал?

— Нет. К сожалению, всё это правда. Думаю, будет гораздо проще показать. Давай оденемся, и я отведу тебя на завтрак в одно особенное место. И там обещаю ответить на любые вопросы.

Кивнув в знак согласия, Клэр задала вопрос, ответ на который хотела услышать немедленно:

— И насколько же это место особенное? В смысле, как одеваться?

— Для меня это самое особенное место на свете. А надень то, в чём удобно. Я буду в том, что купил вчера. Так что нас всё устраивает.

— Нас?

— Увидишь. — После сладкого утреннего поцелуя Сириус встал и начал одеваться.

Рассудив, что если достаточно доверяет Сириусу, позволяя ночевать в её квартире в Ньюхейвене, то можно довериться ему и сейчас. Поэтому Клэр быстро натянула джинсы и свободный топ. Простой, но стильный наряд завершили сандалии. Она уже собиралась спросить, не понадобится ли куртка, когда Сириус обнял её сзади за талию. И почему-то запел кантри:

— Сельская дорога, приведи меня домой...

После этих слов у Клэр возникло ощущение, будто гигантский крюк подцепил её за диафрагму, зашвырнув куда-то в космос. Закружилась голова, она попыталась закричать — и всё внезапно кончилось. И обнаружила себя сидящей на прохладном мраморном полу рядом с Сириусом. И только его она и узнала — похоже, они уже не в «Ритце», да и вообще не в Лондоне.

— Клэр Манро, я лорд Сириус Орион Блэк, и я волшебник. И уже несколько месяцев безумно в тебя влюблён.

Тут начали подходить люди, и женщина, которую Клэр знала как Эмму, точно не выглядела довольной.

— Сириус, ты что натворил?

Ошарашенная Клэр почувствовала, что теряет сознание. А в следующее мгновение очнулась на диване с мокрой тряпкой на лбу.

— Клэр, тебе лучше? Клянусь, Сириус — пацан, застрявший в двенадцатилетнем возрасте. Чем он только думал, так тебя напугав?

— Где он?

— О, сейчас Гарри и девочки рвут его на клочки. Эти трое — единственные, кого он слушает… кроме тебя, конечно. Всё, что мы слышали от Сириуса в последних месяцев восемь — Клэр то да Клэр сё. Да, все мы предлагали сказать тебе правду — ты определённо этого заслуживаешь, только вот его методы нас категорически не устраивают.

— То есть, он действительно...

Видя, что Клэр никак не может заставить себя произнести нужное слово, Эмма пришла на помощь:

— Волшебник? Да.

— А ты?

— Дантист, как и Дэн. Наша Гермиона и Луна — ведьмы, а Гарри — тоже волшебник. Пока всё это не завертелось, у нас с Дэном был собственный стоматологический кабинет, но сейчас нашу жизнь я бы ни на что не променяла. Здесь мы очень счастливы.

Оглядевшись вокруг, Клэр закономерно поинтересовалась:

— А здесь — это где?

— Если посмотришь в окно, увидишь Везувий во всей красе. Ты в Южной Италии.

Появившийся рядом с Эммой столик с чайным сервизом стал ещё одним доказательством, что магия действительно существует.

— Спасибо, Добби. С ним и Винки познакомим тебя позже. У наших эльфов гораздо больше здравого смысла, чем у Сириуса. — Клэр тем временем поставила галочку напротив ещё одного вопроса. А когда Эмма помогла ей сесть и налила чаю, в комнату робко вошёл Сириус в сопровождении трех подростков.

— Привет, любовь моя. Я по уши в неприятностях или пока не совсем?

— Ну, за этот трюк несколько ночей точно будешь ночевать в собачьей будке... — тут остальные едва не зарыдали от смеха, и Клэр оставалось только гадать, что же их так насмешило.

Тем временем Гарри смаковал смущение крёстного. Сириус частенько над ним шутил, так что теперь они частично квиты.

— Иди, Бродяга, можешь показать ей всё. По крайней мере, на этот раз Клэр уже сидит.

Мысль, что окулист, пытающийся изо всех сил поверить своим глазам — это плохой каламбур, не только не желала уходить, но и спасла Клэр от повторного обморока. Мужчина, которого она так любила, превратился в крупного чёрного пса. Улыбнувшись, когда тот попытался уткнуться носом в её колени, Клэр не сумела удержаться от остроты:

— Ну почему рядом никогда нет скатанной газеты, когда она так нужна?

Гермиона, Гарри и Луна мгновенно выхватили палочки, и рядом с Клэр появились три скатанные в аккуратные трубочки газеты.

Увидев, как она рассмеялась, Бродяга снова стал Сириусом, хотя до сих пор пытался к ней прижаться.

— Значит, я прощён?

— Даже близко нет! Ты обещал ответить на все вопросы, а список растёт с каждой минутой. Вот справишься, тогда и посмотрим, что там с прощением. — Осматривая богато отделанную комнату, Клэр по-хорошему поразилась. — А я-то думала, это в «Ритце» красиво.

По крайней мере, Эмма успокоилась — Клэр хорошо восприняла новости.

— Спасибо. Нам нравится считать это место домом… домом, где тебе всегда рады.

Эмма и девочки повели Клэр показывать виллу, оставив Сириуса поболтать с крестником.

— Ты всё-таки справился.

— Если она согласится, больше ни на кого даже не взгляну. А ты уже в таком возрасте, когда крёстный тебе не нужен. Может, пришло время тут топать кому-нибудь помоложе?

— Сириус, ты всегда будешь мне нужен. Ты столько рассказывал о Клэр, что мы уже давно поняли — скоро это случится. Она не убежала отсюда с криками — это хороший знак, но её ещё нужно познакомить с Лунатиком, — последнее замечание Гарри добавил, когда Ремус вошёл в комнату в компании Дэна.

— Эй, я тут ни причём! Сириус, а что ты здесь делаешь? Ты же вроде как собирался провести выходные с Клэр?

— Я думаю, это и был план Бродяги. Он просто воспользовался порт-ключом, чтобы привести сюда Клэр. Бедная девушка ничего не знала о магии, и вот уже сидит у нас на полу, хотя только что была в Лондоне. Но должен сказать, она хорошо это восприняла.

У Дэна и Ремуса вошли в привычку прогулки после завтрака, поэтому, быстренько высказав Сириусу всё, что думали по поводу его поведения, эти двое немедленно отправились под столь необходимый душ. Обычно на вилле не бывало гостей, а впечатление надо произвести хорошее.

Сириус ещё кое-что хотел сказать Гарри, пока они остались вдвоём.

— Если всё пойдет так, как надеюсь, попрошу Клэр выйти за меня замуж. А это значит, больше не смогу быть главой семьи Блэк — только не после женитьбы на маггле! И это ставит тебя в весьма щекотливое положение.

— Причём тут я?

— Ну, для начала тебе придётся жениться на чистокровной — или лордом Блэком станет Драко. Хорошо, что мы знаем молодую чистокровную ведьму, которая с радостью возьмётся за эту работу. И конечно, как у главы рода Поттер, у тебя остаётся «вакансия» миссис Поттер. И вот тут уже статус крови совершенно неважен. Опять же, мы знаем выдающуюся кандидатку, которая прямо-таки просится на это место.

Благодаря за такую новость, Гарри от всего сердца обнял крёстного. Только что мечты и чаяния трио обрели чёткие очертания. Да, они стали настолько близки, что всегда будут вместе, но теперь появился законный повод, да ещё и не лишённый респектабельности.

Снова появилась Клэр, теперь уже одетая в позаимствованные шорты и топ без рукавов — взяла пример с остальных дам. А дальше Гарри представил её ещё двум членам их семьи — Добби и Винки. Они и так всегда исполняли его просьбы, но раз уж Гарри представил их как двух лучших эльфов в мире, это означало, что ранний обед на террасе будет накрыт в мгновение ока.

Тем временем подошли Дэн и Ремус, и все устроились за столом. Завязалась общая беседа, хотя в первую очередь собравшиеся старались поддразнить или смутить Сириуса. А поскольку все понимали, что одна псина отчаянно хотела, чтобы Клэр стала частью их растущей семьи, решение ничего не утаивать стало единогласным. Знакомство Клэр с магией вполне могло оказаться порт-ключом в неизвестность, но чтобы девушка осталась, она просто обязана знать, во что ввязывается.

День постепенно переходил в вечер, а истории становились всё мрачнее. Неудивительно — к концу войны убийства и увечья стали почти обычным делом. А упоминание о нападении на Йорк окончательно убедило Клэр, насколько опасен этот мир. В конце концов, эта трагедия потрясла всю страну.

— Значит, правительство тоже в этом замешано?

— У Министерства магии не осталось иного выбора, кроме как рассказать правду. Но нашлись и смягчающие обстоятельства: Дамблдор и недели не занимал пост министра, а Министерство уже казнило каждого виновного Пожирателя смерти, до которого дотянулось. Так что у Министерства появилось время и некоторая свобода действий. Тем более, чтобы помочь восстановить Йоркский собор, они наняли лучших каменщиков в мире, а заодно внесли крупный вклад в фонд жертв. Я читал, что люди просто в восторге от скорости и качества ремонтных работ. Мне вот интересно, что бы они сказали, обнаружив, что в основном там работают гоблины? — Сириус переживал всё сильнее — похоже, Клэр разочаровывалась всё больше и больше. Хотя у кого повернётся язык её винить?

— Сириус, я люблю тебя, но… просто не уверена, что смогу всё это выдержать.

Пока тот барахтался, ему на помощь пришла Эмма:

— Мы не собираемся во всё это влезать, поэтому и живём сейчас на этой прекрасной вилле. Когда мы расставались с тобой в Ньюхейвене, действительно не имели ни малейшего представления, куда направляемся, кроме как на паром...

— ...и туда, где я смогу купить телефон, чтобы тебе позвонить, — по крайней мере, после вмешательства Сириуса Клэр снова улыбнулась. — Мы напоминали кочевников, путешествующих туда, куда Дэн направлял свой чудесный экипаж.

Эмма и Гермиона не сумели удержаться от смеха, в то время как Дэн притворился рассерженным. Пришлось Гарри объяснять их реакцию в очередной раз озадаченной Клэр:

— Застряв на несколько часов на заднем сидении, Сириус и Ремус были сыты по горло. Поэтому магией расширили салон любимого авто Дэна. Мне кажется, теперь там вполне можно танцевать.

Теперь и Луна захихикала.

— Только Эмма и Гермиона сумели его убедить, что машина не развалится. Так что теперь он владеет самым эксклюзивным Range Rover в мире. Но всё висело на волоске — Ремус и Сириус едва не отправились через всю Европу пешком.

Решив проигнорировать очередную подколку, Сириус сосредоточился на главном:

— Надолго мы задержались на одном месте один-единственный раз — когда я навещал тебя. И только вернувшись, сообразил, что дольше мы не пробыли нигде. А затем мы начали искать дом, где и впрямь можно жить. Вот с тех пор мы здесь. И пока в Британии эта проблема не рассосётся, никто из нас туда ни ногой. И мы надеемся, ты к нам присоединишься, причём навсегда.

— Ты просишь слишком много. Моя работа, мама…

— Твоя мама всегда будет здесь желанной гостьей. И, как ты уже выяснила сегодня утром, навестить её в любое время точно не проблема. А что касается работы, всё свободное время мы обучаем ребят. У них есть пара наставников по магическим дисциплинам, где нам с Ремусом не хватает навыков преподавать. А Эмма и Дэн дают им уроки по предметам, которые не преподают в магических школах.

Гораздо лучше понимая сомнения Клэр, Эмма снова попыталась помочь Сириусу:

— Мы с Дэном по-прежнему профессиональные стоматологи, поэтому считаем всё это академическим отпуском. Мы ведь понятия не имеем, сколько времени потребуется, чтобы исправить нынешнюю ситуацию в волшебной Британии. Да и случится ли это? И если проведём здесь ещё пару лет, пока наши дети не станут взрослыми, разве это ужасно? Луна — самая младшая, ей исполнится семнадцать в следующем сентябре. До этого момента мы намерены защищать их изо всех сил, после чего сядем и как следует обсудим ситуацию. Это будет семейная дискуссия, и все мы надеемся, что ты тоже примешь участие.

Развернувшись, Клэр заглянула в глаза, в которые так сильно влюбилась.

— Всё, что могу сейчас сказать, — безусловно, я серьёзно обдумаю твоё предложение. — По террасе разнеслись стоны, однако Сириус стал гордым обладателем широкой улыбки.

*настоящее время*

В Большом зале воцарилась тишина, позволив всем, кто ещё не стоял лицом к входной двери с отвисшей челюстью, услышать комментарий Малфоя:

— Итак, Поттер, наконец-то ты решил почтить нас своим присутствием?

Рон развернулся настолько быстро, что рисковал заполучить смещение позвонков. Да и не он один. Все взгляды приковала троица, которая только что вошла в зал. Оделись они элегантно, но неброско. И, конечно же, по маггловски. Казалось, тёмно-синие брюки Гарри и его бледно-зелёная рубашка только подчёркивали красоту небесно-голубого платья Гермионы и жёлтого сарафана Луны. А учитывая, что все остальные надели чёрные мантии, это красочное явление говорило только об одном — они другие.

От столкновения с Малфоем и его дружками всё равно никуда не деться — просто не повезло наткнуться на них прямо с порога. Впрочем, зная, что встреча неизбежна, Гарри к ней подготовился:

— Мистер Малфой, примите мои запоздалые соболезнования в связи с вашей утратой. Теперь у нас есть кое-что общее — Тёмный Лорд нас обоих сделал сиротами. И, к сожалению, не только нас постигла такая судьба.

Обняв обеих девушек за талию, он притянул Луну немного ближе, одарив коротким, но нежным поцелуем. И только потом вновь обратил внимание на Драко:

— Знаю — мы никогда не были друзьями, но надеюсь, в этой ситуации такая общность, по крайней мере, позволит нам работать вместе.

Драко решил проявить осторожность:

— И что же это за ситуация?

— Сириус сейчас в Британии, и в эти выходные женится. Однако из-за статуса крови его невесты ему пришлось сложить с себя полномочия главы рода Блэк. Поэтому сегодня утром в Гринготтсе меня, как его назначенного наследника, утвердили в качестве нового лорда Блэка. Я знаю, о чём вы с Сириусом договорились, и не вижу причин что-то менять. Так что если соглашение в силе, предлагаю его подтвердить. — Убрав правую руку с талии Гермионы, Гарри Поттер при всём честном народе протянул её Драко Малфою.

Уставившись на протянутую руку, слизеринец вспомнил их первую встречу в Хогвартс-экспрессе. Интересно, насколько бы всё изменилось, если бы тогда Поттер не стал кривиться? В глубине души хотелось припомнить Поттеру этот инцидент и посоветовать, куда запихать эту руку, но… так бы поступил старый Драко. А новый прекрасно понимал, в чьих руках его судьба. И отказаться пожать руку этому человеку — поступок капризного ребёнка. А ему пришлось срочно вырасти. А прочно встать на ноги он сумеет в одном-единственном случае — если возьмёт под контроль состояние Малфоев. А управляет этим состоянием тот, кто только что протянул ему руку.

В итоге весь Большой зал стал свидетелем, как Драко Малфой пожал руку Гарри Поттеру.

— Думаю, с тех пор, как попытались это сделать в прошлый раз, мы оба здорово изменились. Я так точно. Вряд ли наши взгляды на магическое сообщество когда-либо совпадут, но я согласен не устраивать из-за этого войну.

Гарри ответил на крепкое рукопожатие.

— С радостью принимаю. В конце концов, у нас есть правительство и законы. А на тот случай, если британские маги захотят внести изменения в нашу жизнь, существуют установленные процедуры. И эти изменения никогда не стоит вносить при помощи палочки. И неважно, в чьих руках эта палочка, и о каких изменениях идёт речь.

Кивнув в знак согласия, Драко, Панси, Грег и Винс оправились на выход. Это стало сигналом для остальных. Казалось, гостей вот-вот затопчут, но Гарри успел вытянуть руку ладонью вперёд.

— Ребята, подождите минутку. Сначала нам нужно кое-что сделать, — и они направились к учительскому столу. — Директриса, надеемся, министр предупредил о нашем приезде?

— Да, мистер Поттер, он сообщил сегодня утром. И мне очень приятно видеть вас троих в Хогвартсе. Хорошо выглядите!

— Спасибо, директриса, наша новая жизнь нас полностью устраивает. Позвольте представиться: лорд Гарри Поттер-Блэк, а также Гермиона Грейнджер и Луна Поттер. — Девушки утвердительно кивнули. И только теперь все трое сумели присоединиться к своим удивлённым и встревоженным друзьям. Да и не только к ним.

Выдержав явно не одну сотню приветствий, они наконец-то устроились за гриффиндорским столом. Всех любопытных опередил Рон:

— Хоть я и рад вас видеть, но что вы тут делаете?

— Ну, как я уже сказал Малфою, в субботу Сириус женится. И нам довольно легко удалось устроить, чтобы дата свадьбы совпала с экзаменами СОВ. Моим девочкам нравится сдавать экзамены, поэтому мы здесь.

— Вы проехали полмира, чтобы сдать экзамены? Чёртовы психи!

Поскольку Гермиона знала, что Рон считает тот же Париж другим концом света, она не стала его поправлять. А вот что ему сойдёт с рук эта шутка по поводу экзаменов — без шансов.

— Нам очень важно сдать экзамены, ведь мы на домашнем обучении. Поэтому просто обязаны знать, на каком уровне находимся...

Гарри её перебил:

— ...а заодно избавляемся от приготовлений к свадьбе. Поверь — уж лучше экзамены.

С тех пор, как Гарри вошёл в Большой зал, Джинни не могла отвести от него глаз (справедливости ради — далеко не только она). И хотя и раньше считала его красавчиком, но, глядя на эту «версию», просто слюнки роняла. Великолепные тёмные волосы стали длиннее и теперь касались плеч. Сами плечи стали шире, а обтянувшая их зелёная шёлковая рубашка практически не оставляла простора воображению. Эти брюки тоже надо объявить вне закона — похоже, ноги просто окунули в краску и дали высохнуть. Без очков, с едва заметным знаменитым шрамом, а красивый загар только завершал «пакет». И вот такой пакет Джинни бы с удовольствием развернула, никуда не торопясь. Хотя бы ради того, чтобы выяснить, насколько загорело это великолепное тело.

А внимательно выслушав беседу Гарри с Малфоем, Джинни подумала, что у неё и впрямь появился шанс. И решила сделать ставку, прежде чем ещё кто-то догадается:

— Гарри, если тебе нужна чистокровная ведьма на роль леди Блэк, я готова. — Стукнувшего головой о стол Рона она проигнорировала.

Теперь и Лаванда пожирала взглядом Поттера, не обращая никакого внимания парочку красивых ведьм, сидевших у него по бокам. Ну да, известие о его возвращении быстро заставило её вернуться в Большой зал.

— Я тоже чистокровная. И если тебе понадоблюсь... — про леди Блэк она говорить не стала, оставив предложение открытым. Правда, сама подставилась под возможные проклятья парочки ведьм.

Однако Гарри смотрел только на девушек, сидевших с ним бок о бок.

— Простите, дамы, но эта вакансия уже занята. Мисс Луна Поттер оказала мне честь, согласившись стать леди Блэк сразу после своего семнадцатилетия.

И пока он нежно целовал будущую леди Блэк, у Рона возник весьма неловкий вопрос. Впрочем, когда он увидел улыбавшуюся Гермиону, это придало ему смелости.

— И ты не против? Я-то думал, Гарри твой парень?

Одарив и его улыбкой, Гермиона удовлетворила любопытство Рона. Хотя знала, что сейчас многих смутит.

— Всё, чего я желала — стать миссис Поттер. Гарри сделал мне предложение и, конечно же, я согласилась. Мы поженимся в сентябре, когда мне исполнится семнадцать. Этот идиот Фадж сделал Гарри взрослым, поэтому своего совершеннолетия моему будущему супругу ждать не придётся.

К полному изумлению присутствующих, теперь Гарри поцеловал Гермиону. Да, это был всего лишь краткий поцелуй, но тем не менее. И только потом он обратился к остальным:

— По крайней мере, Амбридж позаботилась, чтобы Фадж получил по заслугам. Надеюсь, теперь они делят одну камеру. Эта парочка точно заслужила остаток жизни провести вместе. Кстати, Рон, в сентябре мне понадобится шафер. Дружище, ты готов?

Увидев, как многочисленные челюсти едва не отправились на «свидание» со столом, Луна не смогла удержаться от смеха. И почему бы не повысить ставки?

— Рон, ты уж постарайся, и тогда, возможно, ещё через год тебя пригласят на вторую свадьбу.

Увидев сплошь растерянные физиономии, теперь рассмеялись все трое.

— Две жены?!

— Да, Джинни. И мы уже твёрдо решили — третьей не будет! У меня уже есть две замечательные ведьмы, и я до сих пор не могу поверить, что они согласились выйти за меня замуж. Извини, но твоё мнение нас не интересует. Ну что, приятель, готов поработать шафером?

Всё ещё потрясённый Рон только и сумел, что кивнуть. Перегнувшись через стол, Гарри пожал ему руку, а Гермиона в это время занялась следующим пунктом их плана:

— Сьюзен, а мне нравится, как ты на него влияешь. Мы всегда знали, что в глубине души он хороший человек. Но чтобы его оттуда вытащить, понадобится правильная ведьма. Он же у нас вратарь, вот и защищал кольца изо всех сил.

Только теперь Рон обрёл дар речи:

— Ладно, это уже слишком. Луна сдает СОВ на год раньше, Гарри женится сразу на двух ведьмах и, что самое странное, Гермиона Грейнджер только что отколола шутку про квиддич! Кто вы такие и что сотворили с моими лучшими друзьями?

Все рассмеялись, а Гермиона заметила:

— Рон, спасибо за поддержку. Кстати, прежде чем меня так грубо прервали, я собиралась спросить, желает ли Сьюзен стать одной из подружек невесты. Луна вторая.

Удивлённая и обрадованная Сьюзен тут же согласилась, и теперь настала очередь Гарри:

— Тогда мне не хватает только свидетеля. Невилл, поможешь?

Если Сьюзен всего лишь удивилась, то Невилл чуть со скамейки не упал.

— Я?! Ты уверен?

— Конечно.

Широкая улыбка Невилла ответила за него. Буквально раздавленной Джинни пришлось отступить, однако её мучило любопытство. К счастью, нашёлся человек, у которого хватило ума поинтересоваться. Понимая, что бывшая соседка по спальне ответит разве что под Crucio, Лаванда решила как следует надавить на блондинку. А что, она ведь не с Гриффиндора, верно? Значит, всё честно.

— Луна, а чем ты будешь заниматься по ночам, когда эти двое поженятся?

Вопрос невероятно грубый, поэтому неудивительно, что по всему залу разнеслись потрясённые охи и вздохи. Но если Лаванда решила, что выбрала самое слабое звено, её поджидало глубокое разочарование. Ведьмы, которую когда-то знали как чокнутую Лавгуд, не существовало с того момента, как она подружилась с Гарри и Гермионой. И Хогвартс вот-вот это обнаружит.

Луна попросту пронзила взглядом чересчур любопытную гриффиндорку.

— Мисс Браун, насколько мне известно, за три года в Хогвартсе вы ни разу со мной не заговорили. Так с чего решили, что имеете право задавать мне очень личный вопрос, причём не наедине, а публично?

Казалось, Гермиона готова снять с Лаванды скальп. Наткнувшись на массу враждебных взглядов, та сдала назад:

— Эй, я просто хотела узнать...

— А я хотела узнать, что будет на экзамене по Чарам, который нам скоро сдавать. Но считаю, будет крайне невежливо с моей стороны задать этот вопрос профессору Флитвику или экзаменаторам, не так ли?

— Луна, да у неё просто мозги не работают. И даже «крайне невежливо» — это явное преуменьшение. Знаешь, сколько раз я ей объясняла, что Рон — мой парень? Младенец бы уже сообразил! А до неё никак не дойдёт. Даже палочку пришлось достать, чтобы она наконец-то поняла, что пересекла черту. Правда, я уверена, о существовании этой самой черты она даже не подозревает.

Никто не заметил, каким образом палочка Луны оказалась у неё в руке.

— Легко могу устроить. С нами живут два Мародёра, поэтому я освоила несколько просто замечательных проклятий. В сравнении с Бродягой и Лунатиком близнецы Уизли просто дилетанты.

Теперь, когда палочка бывшей равенкловки «смотрела» Лаванде прямо между глаз, а товарищи по факультету и не думали помогать, та снова поступила мудро и быстренько сбежала. Её бегство встретили смехом и даже аплодисментами. Сидевшая рядом с Невиллом Парвати только головой покачала — в последнее время её подруга совсем чокнулась.

— До сих пор ушам своим не верю. Это же надо — такое ляпнуть! Извините ребята. Кстати, Гермиона — выглядишь потрясающе! Луна, ты тоже, но тебя я знаю не так хорошо. Гарри, что бы ты с ними ни сделал — всё сработало. И хотя ты горячая штучка, свой шанс уже упустил — я теперь с Невиллом.

Тирада Парвати словно прорвала плотину, и на троицу обрушился поток шуток и подколок. Впрочем, они легко отшучивались. В глубине души Гарри до сих пор сомневался, правильно ли поступил, лишив своих девочек такого удовольствия. Из писем Рона и малышки Эби они знали, сколько положительных изменений претерпела школа под руководством МакГонагалл. Да они сами буквально с порога ощутили совсем иную атмосферу! Тут его внимание привлекла Гермиона, подтолкнув в бок.

— Всё это, конечно, мило, но мы предпочитаем оставить тебя нам.

Конечно, Луна не могла не заметить:

— Ты же знаешь, что она права. Да она всегда права. Так что придётся нам с Гермионой каждый день при помощи палочек отгонять ведьм, пожирающих тебя взглядами.

— А мне кажется, тут больше волшебников, чем ведьм, которые сейчас слюни подбирают. И вряд ли из-за меня. Как только вы вдвоём сюда вошли, буквально осветили зал. С другой стороны, мою жизнь вы освещаете каждый день.

Конечно, слушала его не только Парвати, но первой высказалась именно она:

— Как это мило! Невилл, Рон, надеюсь, вы записываете?

— Да будет тебе известно, вчера Сьюзен заставила меня придумывать комплименты вплоть до самого отбоя.

Гермионе шутка явно пришлась по вкусу.

— По крайней мере, она заставила тебя учиться. А вот у меня так и вышло.

— Просто Сьюзен умеет убеждать. А вот ты такие методы никогда не пробовала.

— Это на тебе она их никогда не пробовала, но это не значит, что Гермиона не владеет полным набором самых замечательных методов убеждать. И её методы настолько хороши, что в конце недели я сдаю Древние Руны и Нумерологию.

— Повторяю ещё раз: кто ты такой и что сотворил с моим лучшим другом?

В итоге Большой зал покинула несколько удивлённая, но весьма счастливая и довольная компания пятикурсников. Их ждал первый экзамен СОВ — Чары.

Конечно, троица передала Эби, что за обедом они увидятся. Кроме того, девочку и её семью пригласят на свадьбу Поттеров. Парвати тоже попала в этот эксклюзивный список, а вот Лаванда пролетела. Оставалось решить вопрос с Джинни, ведь остальных Уизли пригласят (за исключением Перси, разумеется). Что ж, у них как минимум экзаменационная неделя — есть время подождать и посмотреть. Правда, ночевать они будут не в замке, а на Гриммо.

* * *

Сидя в туалете, Джинни рыдала навзрыд. Все надежды и мечты, которые она лелеяла с детских лет, только что окончательно рухнули, похоронив её под обломками. Даже когда выяснилось, что Гарри может взять двух жён, всё равно она не станет ни одной из них. Это слишком жестоко! Но самое жестокое — одной из жён станет Луна.

Как, во имя Мерлина, ей удалось? Она же настолько странная, что её избегала вся школа. И вдруг — свадьба с Героем, да в придачу ещё и леди станет. Просто невероятно! Видеть, как Гарри целует Луну, всё равно что сыпать соль на открытую рану её разбитого сердца.

Рыдания Джинни прервал раздавшийся из-за двери в кабинку голос. Хотя кто её сейчас поддержит? Однако у обладательницы голоса совершенно иные планы.

— Так-так, отважная гриффиндорка докатилась до рыданий в женском туалете из-за какой-то чокнутой. Какая жалость! Ходили слухи, именно так Грейнджер подружилась с Поттером — он спас её в туалете от тролля. Только вот не думаю, что он вмешается, чтобы исцелить разбитое сердце малышки Уизли. Все видели, как он с улыбкой покинул Большой в компании двух девушек.

Узнав голос, Джинни не могла не подумать, что история вполне может повториться. Во всяком случае, все нужные элементы на месте — Миллисент Буллстроуд прозвали троллем отнюдь не за красоту и изящество.

— Тебе-то что за дело? И разве ты не должна сидеть на экзамене?

— Есть дела поважнее экзаменов, да и всё равно провалюсь. Тем более, после смерти отца не смогу себе позволить вернуться сюда ради ЖАБА. Но прежде чем уйти, я хочу хоть немного отомстить. И ты мне сможешь помочь.

— Я никому не стану помогать навредить моему Гарри!

— В том-то и проблема, верно? Он ведь не твой Гарри. И никогда не будет твоим, особенно пока рядом Лавгуд.

— А Грейнджер?

— Пожалуйста, напряги уже остатки мозгов. Даже на Слизерине давным-давно поняли, что эти двое всегда будут вместе. Но убери Грейнджер, и он просто женится на сумасшедшей. Ведь чтобы стать лордом Блэком, он должен жениться на чистокровной. Грейнджер тут никакой угрозы не представляет — это чокнутая Лавгуд мешает тебе осуществить мечту выйти замуж за Гарри Поттера. Будет каждое утро просыпаться рядом со своим принцем, ещё и леди станет...

Плач по ту сторону двери постепенно стихал, поэтому Миллисент устремилась прямо к цели:

— Ну что, Уизли, интересно? Или оставить тебя и дальше рыдать?

— Гарри не пострадает?

— Побоями я обязана белобрысой сучке Лавгуд. А на твоего золотого Мальчика-Который-Выжил мне насрать! Это она выставила меня дурой перед всей школой, а такого Миллисент Буллстроуд никому не прощает.

— Что я должна сделать?

Хорошо, что их по-прежнему разделяла дверь, — даже Джинни пришла бы к верному выводу, увидев злобное ликование на лице слизеринки. Драко мог сколько угодно распинаться, что многие лишились семьи исключительно благодаря Тёмному лорду, однако бросить её отца в Арку смерти приказал Дамблдор. А так она разом отомстит Дамблдору, его любимому Мальчику-Который-Выжил и Лавгуд. А эта глупая рыжая сучка всё устроит. Она ещё всем покажет, кто такие настоящие слизеринцы, и Тёмный лорд обязательно её вознаградит!

— Для начала хватит реветь. И тащи уже сюда свою тощую веснушчатую задницу. У нас есть дело.

Пообедав в компании Эби, троица получила возможность пообщаться с теми, у кого сейчас нет занятий. Ведь их имена добавили в список экзаменуемых с опозданием, поэтому все трое оказались в самом конце. А вот Сьюзен Боунс стала одной из первых. Поцелуй на удачу от Рона, и она отправилась к экзаменаторам. А Рон начал дразнить Гермиону — отчасти ради того, чтобы самому отвлечься от предстоящего экзамена:

— Вот доказательство, что ты не та Гермиона Грейнджер, которую я знаю. Где разбор всех вопросов в последний момент? Куда подевалось беспокойство, что ты можешь допустить крошечную ошибку? Почему не тащишь нас в последнюю минуту отрабатывать чары перед практической частью экзамена?

Гермиона на это только улыбалась, и Рон сообразил, что теперь имеет дело с совершенно иной ведьмой.

— Тот день на Косой аллее всех нас изменил. Сейчас для меня важны только Гарри, Луна, моя семья и мои друзья. И если получу девяносто восемь баллов вместо ста, они всё равно будут меня любить. Конечно, готовилась я как следует, и рассчитываю на «превосходно», но Луна и Гарри внимательно за мной следили и вовремя одёргивали.

— Конечно, с этими вашими штучками с обменом сдавать экзамены очень удобно.

— Рон, я не буду тебя целовать! Что подумает Сьюзен?

— Вот именно. Гарри, дружище, зачем ты хочешь поцеловать противного Ронничку...

— …особенно когда рядом с тобой две прекрасные дамы?

— А ещё мы обратили внимание, что одна красавица-блондинка упомянула, что живёт рядом с парой человек...

— …с которыми мы с Дредом действительно хотим познакомиться.

Впрочем, понимая, что близнецы так и так об этом узнают, троица подготовилась заранее.

— Я тоже рад вас видеть. Ведите себя прилично, и мы вас познакомим. Кстати, в сентябре оба, безусловно, будут на нашей с Гермионой свадьбе. Хотите верьте, хотите нет, но мы действительно собирались вас пригласить.

— Гарри женится на своей возлюбленной? Я поражён в самое сердце...

— …и мы познакомимся с двумя Мародёрами.

— Вы правда собирались нас пригласить…

— …и познакомить с двумя Мародёрами?

— Гарри, даже не знаю. Думаешь, этим двоим можно доверять? А не превратится ли наша свадьба в хаос?

Луна рассмеялась.

— Думаешь, они смогут превзойти Бродягу и Лунатика?

— Мама проследит, чтобы эти два больших ребёнка ничего не натворили...

— ... а Винки и Добби позаботятся, чтобы наш самый знаменательный день прошёл как надо. Кто захочет с ними связываться? — конечно, Гарри абсолютно прав, и девушки улыбнулись. Да, преданные эльфы разберутся с любыми неприятностями.

Улыбавшийся и расслабленный Рон отправился на экзамен, а трио и близнецы так и остались поддразнивать друг друга. Да, его друзья здорово изменились, но так и остались его лучшими друзьями. А для Рона этого более чем достаточно.

Практический экзамен наше трио сдало на «превосходно». Кроме того, экзаменаторы не собирались их отпускать, пока не увидят трёх самых известных Патронусов в стране. И буквально поразились, насколько Сохатый, Гарри Оттер и Снорки стали сильнее с того судьбоносного дня на Косой аллее. Хотя чему тут удивляться, если подростки теперь почти на год старше и стали гораздо ближе друг к другу? Так что им не приходится долго искать счастливые воспоминания — достаточно просто подумать о любимых.

Троица шла по крытому мостику к границе хогвартских щитов, где собиралась позвать Добби и Винки, чтобы отправиться домой на Гриммо. Их провожали Рон, Сьюзен, Невилл, Парвати, Эби и близнецы Уизли, но тут позади раздался знакомый голос. Рон даже застонал, когда к ним подбежала Джинни.

— Спасибо, что подождали. Извините за то, что было раньше — я немного растерялась и забыла вас поздравить. — По очереди обняв Луну и Гермиону, она протянула руку Гарри.

Не желая поощрять её объятиями, тот ответил на рукопожатие и принял поздравление.

— Спасибо, Гарри. Увидимся завтра на трансфигурации, да? — Получив в ответ несколько кивков, Джинни повернулась и направилась обратно в замок. Ошеломленное молчание нарушил Рон:

— Наверно, я скоро проснусь, и окажется, что всё это только сон. Сегодняшний день слишком странный, чтобы быть реальным.

У Джорджа это вызвало усмешку.

— У вас троих бывали гораздо более странные дни. Гигантские шахматы и Тайная комната — и это только первое, что приходит на ум.

Конечно же, Фред его поддержал:

— Рон, ты просто отошёл в сторонку. Знаешь, с тех пор, как эти трое ушли из Хогвартса, здесь стало скучно. Хотя Снейп по-прежнему мерзавец!

Гриффиндорцы дружно закивали, и первым высказался Невилл:

— Мы надеемся, что проклятье на должности преподавателя Защиты на самом деле существует. А то как представлю, что ещё два года страдать, и сразу хочется отказаться от ЗоТИ.

Парвати посмотрела на это с другой стороны:

— По крайней мере, зельям теперь учат гораздо лучше.

* * *

Нашим героям пришлось приспосабливать учёбу к новым обстоятельствам. Во-первых, в их новом доме Гербологией и УзМС не займёшься. Во-вторых, курс британской истории магии — это натуральный фарс, поэтому на него махнули рукой безо всяких угрызений совести. И в-третьих, про Прорицание даже речи не зашло, да и Астрономия не представляла особого интереса. Таким образом, изучали они только шесть магических дисциплин: Чары, Трансфигурацию, ЗоТИ, Руны, Нумерологию и Зелья.

Луна в шутку предложила заняться маггловскими предметами, но остальные двое её не поддержали. Так что этим летом они планировали сдать шесть СОВ, а через год — ТРИТОН по тем же самым предметам. А если учесть, что пришлось срочно изучать итальянский язык, а впереди маячили сразу две свадьбы, даже Гермиона согласилась, что немагические предметы они не потянут.

Таким образом, расписание экзаменов вышло укороченным, поэтому после Трансфигурации во вторник в среду получился выходной. И именно в этот день Гарри собирался посетить Министерство, чтобы забрать орден Мерлина. Вся семья считала, что они просто навестят министра, который и передаст награду, однако им следовало лучше знать Дамблдора.

В Министерство они прибыли в назначенное время ввосьмером. Их встретила пара авроров и почему-то препроводила в зал заседаний Визенгамота. Кстати, Клэр на территорию британского магического сообщества вступила впервые. Неудивительно, что она крепко держала Сириуса за руку и вовсю крутила головой. В Италии никто из них мантии не носил, и ради сегодняшнего события решили эту традицию не поддерживать. Тем более, смысла никакого. Однако вскоре выяснилось, что краткий визит Дамблдор превратил в натуральное публичное шоу.

Когда их привели в главный бастион тамошних магических традиций, одетая в повседневную маггловскую одежду компания почувствовала себя христианами, угодившими на арену древнеримского Колизея. Оставалось надеяться, что их не собираются скормить львам. Галерея для публики и места для прессы оказались забиты до отказа, и в первую очередь все уставились на Мальчика-Который-Покинул-Страну.

— Рад вас снова видеть, мистер Поттер.

— Благодарю, министр, но на самом деле лорд Блэк. Знаете, у меня сложилось впечатление, что сегодняшняя встреча будет неформальной, отсюда и наша одежда. Уверен, этот важный факт специально оговорили при согласовании сегодняшнего визита.

— На самом деле, для награждения орденом Мерлина первой степени это ещё очень скромно. Обычно в честь кавалера устраивали бал, и церемония была лишь частью вечера. Но поскольку вы больше не живёте в Британии и оставили без ответа наши неоднократные просьбы, не говоря уже о возвращении ради этой церемонии, нашему сообществу пришлось довольствоваться малым.

Улыбка Дамблдора только сильнее разозлила Гарри. Похоже, министр решил хоть так отомстить за то, что сначала они ускользнули из страны без его ведома, а затем неоднократно отказывались иметь с ним дело. Кажется, сегодняшний спектакль задуман с единственной целью — поставить Гарри в неловкое положение. И тот определённо намеревался отплатить тем же.

— А почему о церемонии награждения я слышу впервые? В ваших письмах не было даже намёков.

— Я предполагал, что вы внимательно изучите протокол. В конце концов, получить такую награду — большая честь. От вас потребуется немногое, да и слишком много времени это не займёт. Уверен, подходящие мантии можно найти...

— Нет.

— Простите?

— Я сказал — нет! Я не собираюсь вам подыгрывать, что бы вы не задумали. И кстати, о присутствии прессы в нашей переписке тоже не было ни слова. А на случай, если вы забыли — Волдеморт всё ещё жив, и до сих пор меня преследует. А моей семье ничего не угрожало только потому, что никто не знает, где нас искать. Таким образом, сегодня вы сознательно подвергли их опасности, преследуя собственные цели. И если вручение этой награды обставлено такими условиями, я ведь могу и передумать. А рекламным мальчиком министра становиться не намерен!

Уже в тот момент, когда они вошли в зал, одетые неуважительно по-маггловски, раздалось неодобрительное ворчание. А теперь оно стало громче и гораздо враждебнее. Кроме того, Визенгамот явно не привык, чтобы ему говорили "нет". Однако Верховная Ведьма решила кое-что уточнить:

— Лорд Блэк, так вы отказываетесь от награды?

— Мадам Лонгботтом, я по доброй воле заключил соглашение с министром Дамблдором, что сегодня приду в Министерство и заберу свою награду. В обмен на это нам разрешили сдать в Хогвартсе экзамены СОВ. Но теперь условия этого соглашения не просто нарушены — их порвали на мелкие клочки! И какими бы ни были мотивы министра, лично мне кажется, это сделано намеренно. По крайней мере, меня обязаны были предупредить, какие процедуры и протоколы разработаны для сегодняшней церемонии.

Несколько человек закивали в знак согласия, поэтому Гарри развил тему:

— Я уехал из Британии, чтобы помешать Альбусу Дамблдору и дальше дёргать меня за верёвочки. Он ведь занимался этим с тех пор, как я был младенцем, и оставлять меня в покое явно не собирался. Так вот, посадить себя на поводок больше я ему не позволю! Не хочу, чтобы собравшиеся посчитали это неуважением в свой адрес, но сегодня получать награду я не стану. Если впоследствии меня её лишат, буду разочарован, но пойму. А теперь извините, мы пойдём.

Однако быстро выяснилось, что двери закрыты, и перед ними на страже стоят два аврора. Возникло мимолётное замешательство, но тут вперёд выступил Сириус и обратился к залу:

— У меня сложилось впечатление, что нас сюда пригласили. Интересно, с каких это пор британское гостеприимство граничит с оскорблением?

Поднялась смущённая Амелия Боунс.

— Авроры, открыть двери! Сопровождайте этих людей, куда бы они ни пошли. Это приказ!

— Спасибо, мадам Боунс, но мы отправляемся домой. — Не оставалось ни малейших сомнений, о чём идёт речь. Тем не менее, Амелия поинтересовалась:

— Разве вы не останетесь в Хогвартсе до конца СОВ? Оттуда до меня доходили только хорошие вести, да и ваши друзья очень рады вас видеть.

— Мы с удовольствием вернулись в Хогвартс, но шансы на вмешательство Министерства слишком высоки, чтобы оправдать риск. Теперь я глава двух родов, и их безопасность — моя главная забота.

Зная, что если Гарри покинет страну, есть немалый шанс, что больше он никогда сюда не вернется, Альбус не мог этого допустить. Значит, надо действовать немедленно. Он надеялся вернуть Гарри благодаря старомодному помпезному церемониалу, где молодой человек оказался бы в центре всеобщего внимания. Однако понял, что план обречён на провал, стоило этой компании появиться в дверях.

Этот Гарри мало чем напоминал мальчика, который четыре года посещал Хогвартс. Новая версия уверенно вошла в несколько враждебный зал с двумя ведьмами под руку в окружении семьи. Даже факт, что на них качественная маггловская одежда, ясно показывал, что манипуляции не сработают. Похоже, все они, так сказать, омагглились, а Блэк даже женится на самой настоящей маггле! Поэтому волшебная Британия и Альбус Дамблдор мало что могут предложить.

Он и согласился-то на эту чёртову должность только ради того, чтобы удержать Гарри в Британии. Но пока Министерство разбиралось с ситуацией в Йорке, они ускользнули. В итоге Альбус угодил в ловушку, согласившись на работу, которую ненавидел. И сидеть ему в этой самой ловушке, пока не уничтожат Волдеморта. Но есть проблема: тот залёг на дно, исчезнув эффективно не хуже Гарри. И только человек, стоявший сейчас перед Альбусом, способен вытащить Тёмного лорда из подполья и дать Министерству шанс покончить с ним раз и навсегда.

— Приношу свои извинения. Такого не должно было случиться, хотя у меня и в мыслях не было намеренно вводить кого-то в заблуждение. Просто я допустил несколько предположений, которые и стали причиной этого недоразумения. За что безоговорочно извиняюсь перед вами, вашей семьей и этим залом. И публично гарантирую, что пока вы в Хогвартсе, никакого вмешательства со стороны Министерства не будет. Разве что пожелаю вам троим удачно сдать СОВ.

Его извинения приняли. Правда, тут же выяснилось, что Дамблдор замахнулся на большее.

— Найдётся у вас свободное время, куда можно перенести церемонию? Со своей стороны гарантирую, что протокол надлежащей процедуры будет передан директрисе Макгонагал, чтобы вы могли с ним ознакомиться.

— Жду с нетерпением. Решение сообщу письмом, которое передам через неё же, — с этими словами Гарри увёл свою семью, оставив позади зал, до сих пор не понимающий, что сейчас произошло. Хотя Амелия с Августой наверняка попытаются насесть на министра.

Когда наша компания покидала Министерство, Сириус немного утешил невесту:

— Вот почему больше мы не будем жить в Британии.

— Это был настолько напряжённый момент, что я почувствовала себя героиней вестерна. Не хватало только Клинта Иствуда.

У Гарри вырвался громкий стон.

— О, здорово! Гермиона — хорошая, Луна любит играть за плохих, а мне остаётся только злой.

Смех позволил сбросить напряжение, которое они испытали в зале.

— Извините, ребята, но я не собираюсь прыгать через обручи, которые расставил для меня Дамблдор.

Все согласились и молча покинули Министерство. И как только Добби и Винки проверили их на отслеживающие чары, отправились на Гриммо, где ждал обед. Обсуждение начала Гермиона:

— Поверим ему насчёт Хогвартса или сразу после свадьбы домой?

Гарри раздумывал над этим вопросом с тех пор, как Дамблдор публично пообещал не вмешиваться.

— Там была пресса, полный зал публики и весь Визенгамот. Если Дамблдор откажется от своего слова, серьёзно подорвёт свой авторитет. Думаю, нам ничего не грозит, но предлагаю подождать прессу. Посмотрим, что об этом бардаке напишет «Пророк», и только потом Добби переправит нас в Хогвартс.

— Я тоже пойду!

— Ремус?

— Сириус не может — ему ещё к свадьбе готовиться, так что остаюсь только я. Хотя бы на всякий случай. А то вдруг Дамблдор решит, что больше мы ему не доверяем, и выкинет какой-нибудь фортель? Он ведь не прочь, чтобы грязную работу делали за него другие. Отведу вас туда утром, поболтаюсь в библиотеке, а ближе к концу дня провожу обратно. Если понадобится помощь, шлите Патронус — буду рядом через несколько секунд.

Не возражая, Гарри просто поблагодарил и поставил на обсуждение следующий вопрос:

— Итак, мы идём на эту церемонию награждения? Или, как и собирались, в понедельник вечером отправляемся домой?

По этому поводу вдумчиво высказалась Луна:

— Если отправимся домой, не забрав твою награду, отныне дорога в Британию для нас фактически закрыта. Нас даже в гости не пустят, не говоря уже о ТРИТОНах следующим летом.

Убедившись, что в Хогвартс вместе с детьми отправится Ремус (отличная идея, кстати), Эмма вставила свои пару пенсов:

— А почему бы для начала не посмотреть, что это за церемония такая? И только потом решать? Мы ведь легко можем по ней пройтись частым гребнем. Надо же как следует убедиться, что Гарри всё устраивает.

Гермионе это предложение пришлось по душе.

— МакГонагалл сможет что-то передать не раньше завтрашнего дня, и вечером мы прочтём. А любые вопросы или просьбы о разъяснении передадим обратно в Хогвартс в пятницу. И если Дамблдор не добьётся, чтобы всё действительно стало простым и прозрачным, легко сможем затянуть переписку до тех пор, пока не настанет время уезжать.

Луна пришла в восторг.

— И тогда они не смогут обвинить Гарри. Блестяще! Дамблдор наверняка оставит себе место для манёвра, намеренно о чём-то умолчав. Мы попросим отдельно разъяснить каждый пункт, а его собственная система доставки сработает против него.

Девочки обнялись со счастливым Гарри.

— МакГонагалл наши вопросы отдадим в пятницу, Дамблдор должен ответить на них к понедельнику. Не ответит — в понедельник вечером возвращаемся домой. Устраивает.

Оставалось только дождаться, каким образом сегодняшнее происшествие в зале Визенгамота изобразит «Пророк». Конечно, в первую очередь это будет мнение министерской верхушки, поэтому им, возможно, даже не придётся беспокоиться ни о какой церемонии или возвращении в Хогвартс. Поэтому отменивший награду и ополчившийся на Гарри Визенгамот сразу после субботней свадьбы Клэр и Сириуса обнаружит их уже в Италии.

* * *

Недоразумение в министерстве: хаос на церемонии вручения ордена Мерлина.

Этот заголовок снял напряжение. Сначала прессу не подпустили достаточно близко, чтобы сделать более-менее чёткие фотографии, а потом виновники торжества покинули зал, прежде чем фотографы успели их поймать. Им обещали фотографии нового кавалера ордена Мерлина, а взамен пришлось довольствоваться рассыпавшимся в извинениях Дамблдором.

Его извинения и обещание не вмешиваться в их дела напечатали на первой полосе. Кроме того, Дамблдор через «Пророк» обратился с просьбой договориться и перенести церемонию.

Прочитав это за завтраком на Гриммо, четверо направились в Хогвартс.

Поскольку было уже довольно поздно, своих друзей они встретили на выходе из Большого зала — те направлялись на экзамен. Уже увидев «Пророк», общее мнение в нескольких словах выразил Рон:

— Только ты, Гарри, только ты...

Тем временем покинувший подопечных Ремус направился к учительскому столу — ему понадобится разрешение МакГонагалл воспользоваться библиотекой. Разрешение он получил быстро, а заодно и письмо от Дамблдора. Но прежде чем взять его в руки, наложил на конверт четыре распознающих заклинания. И едва его не лишился.

— Это действительно необходимо? Неужели ты считаешь, что Альбус на такое способен?

— Директриса, лично я считаю, что министр Дамблдор способен и не на такое. — Положив нераспечатанное письмо в карман, Ремус направился в библиотеку.

Обед для троицы снова затянулся, ведь их имена опять добавили в список экзаменуемых в последний момент. Поэтому МакГонагалл успела к ним подойти.

— Лорд Блэк, вам хватило времени ознакомиться с регламентом церемонии награждения?

Даже не отрываясь от книги, Ремус разобрался с профессором прежде, чем Гарри успел ответить:

— Директриса Макгонагал, вы меня удивляете! Письмо лежит у меня в кармане. Там оно и останется, пока мы не покинем Хогвартс. Эти трое должны сосредоточиться на предстоящем экзамене, а не отвлекаться на то, что можно и нужно было сделать ещё неделю назад. Мы прочтём его сегодня вечером, хотя завтра у детей напряжённый экзаменационный день. Тем более, любые дискуссии по этому поводу не укладываются в график подготовки, который составила Гермиона.

МакГонагалл вряд ли могла придраться к студентам, которые готовятся к экзаменам. Однако все четверо знали, что с министром она свяжется непременно.

Хихикающая Луна просто не могла не прокомментировать:

— Лунатик, ты самый лучший!

Понимая, что слух скоро дойдёт до Фреда с Джорджем, Гарри и Гермиона посмеялись, и все трое отправились на экзамен. Сириус позволил Гарри поделиться с девочками воспоминаниями о тренировках авроров, а затем они с Ремусом как следует их погоняли. Так что все трое были уверены как никогда. В конце концов, в практике ЗоТИ они уже далеко за пределами уровня ТРИТОН.

* * *

В пятницу они прибыли в замок в обычное время, поэтому до первого экзамена успели пообщаться с друзьями.

Рон бурно радовался выходному, в то время как трио ждал самый напряжённый день — Руны и Нумерология. Однако Гарри тут же поддразнил его в ответ:

— В понедельник мы сдаём последний экзамен, а у тебя останется ещё три. Закончишь только в четверг, когда сдашь Историю магии. К тому времени я уже буду лежать у бассейна в компании пары прекрасных ведьмочек.

Ответ вышел настолько удачным, что ошеломлённый Рон так и сел, вызвав за столом взрыв смеха.

— Кажется, ты его уел, — в игру вступила Гермиона. — Но если он не может даже подумать об этом, что же будет делать, увидев свою девушку в бикини, когда приедет на нашу свадьбу?

Открывая и закрывая рот, Рон так и не издал ни звука. Зато широко улыбался. А Сьюзен ещё и шепнула ему на ухо, что им, возможно, придётся над этим поработать. Так что в ближайшее время улыбка точно никуда не денется. Эх, иногда хорошо быть Роном Уизли!

Однако Невилл тут же обратился к Гарри:

— То есть, после заключительного экзамена вы сразу же отправитесь домой? В смысле, ты не останешься в Британии, чтобы получить орден Мерлина?

— Честно говоря — не знаю. Мы запросили у Дамблдора подробное описания церемонии, а получили что угодно, но только не это. А записав возникшие вопросы и перечислив пункты, которые хотели уточнить, получили свиток в три раза длиннее оригинала. И пока я точно не выясню, во что ввязываюсь, никакой церемонии не будет. Прошлой среды нам хватило — во второй раз такого не допущу.

Друзья были полностью с ними солидарны. Поэтому наше трио ничуть не сомневалось, что уже скоро Сьюзен и Невилл отправят письма, сообщая точку зрения Гарри своим опекунам.

Довольные Гарри, Гермиона и Луна приступили к экзамену по Древним рунам, а Ремус направился к МакГонагалл, чтобы передать ответ. И ещё до того, как покинут Хогвартс, они рассчитывали получить разъяснения Дамблдора. В общем, если не считать неудачной среды, эта неделя прошла гораздо лучше, чем ожидалось. Хогвартс сильно изменился, особенно с их точки зрения.

Никаких наездов со стороны слизеринцев, Снейп держался тише воды ниже травы — на самом деле, с тех пор, как он сидел за столом преподавателей на их первом завтраке, они его даже не видели, и даже Джинни, похоже, взялась за ум. Правда, до сих пор бросала на Гарри странные взгляды, но в основном прилипла к Луне как клей. В общем, вела себя гораздо лучше и, кажется, вполне заслужила приглашения на свадьбу Гарри и Гермионы вместе с остальными Уизли.

* * *

Когда Сириус в десятый раз поинтересовался, не потерял ли он кольцо, Ремус невольно усмехнулся.

— Да у меня оно — никуда не денется.

— Знаешь, я ещё никогда в жизни так сильно чего-то не хотел. Без Клэр я теперь никуда. К счастью, с ней Гарри. Надеюсь, он привезёт её сюда, прежде чем она передумает в последнюю минуту.

Появившийся церковный служитель сообщил, что невеста прибыла, и пора начинать, чем положил конец беспокойству Сириуса. Поэтому вышел тот из комнаты вслед за Ремусом, тоже широко улыбаясь.

Клэр потеряла отца, будучи подростком, так что с Луной у них немало общего. Она действительно очень хорошо поладила с обеими девочками, а Эмма так вообще приняла её в их несколько странной семье с распростёртыми объятиями. А тут ещё узнавшая о магии мать невесты почти беспечно отмахнулась. Да разве ж это проблема? Её дочь полюбила волшебника, Сириус по уши в неё влюблён, так что Карен ничуть не беспокоило, что её будущий зять умел колдовать. Для Карен Манро видеть свою дочь частью этой семью — сбывшаяся мечта. А то, что там приняли ещё и её — просто замечательно! Она быстро привязалась к трём подросткам и сейчас сидела рядом с Гермионой и Луной, пока Гарри вёл Клэр к алтарю.

И Сириус, и Гарри, безусловно, оценили юмор ситуации: нынешний лорд Блэк вёл маггловскую невесту к алтарю в маггловской церкви к насквозь чистокровному члену рода Блэк, который вот-вот станет её мужем.

Поскольку её отец умер больше десяти лет назад, а Манро — семейство небольшое, Клэр предпочла выбирать между Дэном и Гарри. Однако Дэну вскоре предстоит вести к алтарю Гермиону, а затем ещё и Луну, поэтому она попросила Гарри. И эта честь доставляла ему огромное удовольствие. Неудивительно, что, передавая Клэр Сириусу и занимая место рядом с Карен и своими девочками, он улыбался едва ли не шире крёстного.

Конечно, все трое ожидали, что во время службы Карен будет здорово переживать, но, похоже, Гермиона с Луной представляли свои собственные свадьбы. Так что Гарри пришлось утешать сразу трёх плачущих женщин. Без сомнения, это были слёзы счастья, и он с улыбкой раздавал носовые платки. А попутно понимающе переглянулся с Дэном, который сидел у них за спиной и успокаивал взволнованную Эмму.

Однако когда священник произнёс бессмертную фразу: «Объявляю вас мужем и женой!», слёз уже не было ни у кого, включая невесту и жениха.

На самом деле, церемония выдалась довольно скромной. Сириус пригласил только Тонксов, Клэр — около дюжины своих друзей (причём со спутниками или супругами пришли единицы), зато когда им представили новоявленных мистера и миссис Блэк, аплодировали они, не жалея ладоней.

Когда инициативу в свои руки взял приглашённый фотограф, Клэр снова попыталась выяснить, что именно Сириус от неё скрывал:

— Ладно, роль таинственного жениха ты сыграл превосходно. Но как новая миссис Блэк я заслуживаю, по крайней мере, знать, где пройдёт наш свадебный приём. Ты даже не представляешь, как по этому поводу меня дразнили мои друзья — они ведь до сих пор понятия не имеют, где проведут сегодняшний вечер!

Чтобы стереть с лица Сириуса довольную ухмылку, пришлось бы сломать ему челюсть. А факт, что эту загадку по-прежнему никто не разгадал, сделал её только шире.

— Дорогая миссис Блэк, скоро всё откроется. Уверен, всем понравится. Вы же особенная леди, а потому заслуживаете только самого лучшего. К счастью для меня, именно это вы и получите. На самом деле, здесь мой шанс это показать. И точно знаю, что вам понравится. Я и впрямь решил не мелочиться.

После того, как обязательная фотосессия на фоне церкви закончилась, Клэр и Сириус направились к лимузину. И только водители лимузина и микроавтобусов для гостей знали, куда они направляются. А на очередной вопрос новоиспечённый муж только загадочно улыбнулся — мол, скоро сами всё увидите.

Будучи местной, Клэр быстро догадалась, куда они едут.

— Сириус, для парома мы одеты совсем неподходяще. Тем более, до него ещё несколько часов.

— Надеюсь, до этого мы успеем.

Вскоре лимузину пришлось пробираться сквозь толпу зевак из числа местных жителей, однако интересовал их отнюдь не свадебный кортеж. И далеко не сразу Клэр увидела, на что они так уставились. А уж когда увидела… Там, где обычно стоял паром, пришвартовалась океанская яхта. Только вот место швартовки — единственное, что их объединяло. Элегантный трёхпалубный сияющий белизной шедевр морского кораблестроения длиной в сто шесть футов /* Прим. перев.: 35 с копейками метров */, сверкавший в лучах июньского солнца. Даже у прожившей едва ли не всю жизнь рядом с портом Клэр перехватило дыхание от такой красоты и элегантности.

— Мы подумывали о каких-нибудь флагах или гирляндах, но я решил, что это лишнее. Однако стоит моей прекрасной жене только пожелать, и команда справится меньше чем за полчаса. Во всяком случае, капитан меня заверил.

— Ох, Сириус, это просто замечательно! Но разве сюда скоро не придёт паром?

— Конечно, придёт. Поэтому, как только все окажутся на борту, капитан отчалит, и во время свадебного ужина корабль будет курсировать вдоль побережья. А вернёмся мы после того, как уйдёт последний паром.

Неудивительно, что Сириуса наградили страстным поцелуем прямо на заднем сидении. Впрочем, шофёр вежливо подождал, пока они закончат, прежде чем открыть дверь. И очень счастливый муж предложил руку своей молодой жене.

— Думаю, сейчас самое время сообщить, что весь следующий месяц мы будем жить на борту. Будем курсировать по Средиземному морю и, конечно же, вернёмся в Сорренто, а это всего лишь несколько минут езды от дома. Начнём в среду с Гибралтара, а дальше всё зависит от того, что захотим увидеть и куда пожелаем зайти.

Глаза Клэр радостно заблестели, однако она уловила один нюанс:

— А почему Гибралтар именно в среду? Я уверена — эта яхта может идти гораздо быстрее.

— Пока вся семья не соберётся дома, не хочу уезжать далеко.

Сразу же сообразив, что к чему, Клэр всё-таки решила проверить свою догадку:

— Ты не хочешь уходить далеко от Британии, пока Гарри, Гермиона и Луна в понедельник не покинут Хогвартс и благополучно не вернутся домой.

— Мы женаты всего лишь несколько минут, а ты уже читаешь меня, словно книгу.

— Просто я знаю, насколько дороги тебе эти дети, и полностью одобряю. Думаю, это показывает, каким замечательным отцом ты станешь. — Похвалу она подчеркнула нежным поцелуем, и толпа разразилась аплодисментами.

Кое-кто из зевак узнал Клэр, и быстро разнёсся слух, что она местная. Тем временем толпа спустилась в гавань, чтобы полюбоваться прекрасным кораблём. Тамошняя пресса тоже присутствовала, и когда фотограф «Ньюхейвен Индепендент» выяснил, что новоиспечённая миссис Блэк — местная, моментально сообразил, что эта история украсит первую полосу. И даже едва не отпихнул локтем официального свадебного фотографа, чтобы сфотографировать Сириуса и Клэр на трапе.

Подружкой невесты Клэр выбрала свою лучшую подругу, и та сейчас шла под руку с Ремусом.

— Конечно, Клэр говорила, что её будущий муж богат, но это?!

Ремус не сумел сдержать смешок.

— Сириус всегда обожал театральные эффекты, особенно на публике. Но вынужден признать — на этот раз он превзошёл самого себя. С другой стороны, женишься только раз.

— Он ведь действительно её любит? А то мы немного переживали за Клэр, услышав про таинственного незнакомца, с которым она познакомилась в клинике. А потом оказалось, что высокий, смуглый и красивый мужчина путешествовал через пол-Европы только ради того, чтобы провести с ней несколько дней. Звучит как сказка, но обращается он с ней как с принцессой. Я так за нее рада!

— Клэр делает его очень счастливым, да и нас всех мгновенно очаровала.

— Кстати, Клэр и Карен говорили, что живёте вы все на прекрасной вилле...

Понимая, на что ему намекают, тем не менее, Ремус не поддался. Нет, приглашать посторонних они пока не собираются.

— Для нас это просто дом.

Ведя своих девочек к великолепному кораблю, Гарри аж присвистнул от восхищения.

— Да, Бродяга, ну ты и задрал планку!

— Гарри, нам не нужна такая показуха. Гораздо важнее, что мы вместе. И беседа нового лорда Блэка с моими родителями гораздо важнее любого круиза. Луна, мы ведь уже это обсуждали — ты знаешь, что случится.

— Знаю, просто кажется, что вам двоим я только помешаю...

— Нет никаких двоих — теперь нас трое! И я согласен с Гермионой на все сто — мы не будем ни от кого скрываться. Это ведь на всю оставшуюся жизнь, и нам с самого начала нужно установить, как мы её проживём. Новая жизнь начнётся в сентябре, и до этого мы обязательно со всем разберёмся.

Привлекая внимание красавицы блондинки, Гермиона с жаром заговорила:

— Милая, ты же знаешь, как мы к тебе относимся. Ну а мы знаем, что ты желаешь этого всем сердцем. Без тебя нам с Гарри словно не хватает части души. И мы не готовы такое терпеть даже год, пока ты не станешь леди Блэк. Сентябрь — день нашей свадьбы, и я этот день очень жду.

— Я правда пристрастилась к нашим ночным объятиям. И вряд ли сумею от них отказаться.

— Так тебе и не придётся. Я обещаю позаботиться об обеих своих жёнах. А теперь давайте просто наслаждаться сегодняшним днём. А с Эммой и Дэном поговорим, когда вернёмся домой. Я до сих пор считаю, что так гораздо безопасней, чем обсуждать с ними любовный ритуал с Гермионой, чтобы избавить меня от огрызка Волдеморта.

Теперь он вёл под руки парочку хихикавших девушек. И ничуть не сомневался, что хихикают именно над ним. В курсе ведь, что приближавшаяся «очная ставка» с Эммой и Дэном здорово его пугает. Но зная, что ждёт их в ближайшем будущем, тем не менее, сегодня все трое собирались праздновать от всей души. Тактика затягивать время работала как часы, поэтому, скорее всего, в понедельник они вернутся в Италию сразу после заключительного экзамена. И тогда разговор во вторник станет гораздо важнее любой церемонии награждения.

Конечно же, гости Клэр, в основном, тоже жили в Ньюхейвене, и сейчас стояли на верхней палубе и махали толпе, пока яхта выходила из гавани. Затем все спустились в огромную столовую, украшенную полотнищами из белого атласа, идеально сочетавшегося с платьем невесты. Один стол отвели главным действующим лицам, а остальным предложили выбирать место по вкусу. Столы накрыли на шесть персон, и наше трио устроилось рядом с Дэном и Эммой. А ошеломлённая Карен присоединилась к дочери и зятю за главным столом. Клэр говорила, что Сириус относится к ней как к принцессе, и доказательство увидели все.

Любуясь широко улыбавшейся женой, Сириус понимал, что сегодня сделал всё правильно. А теперь их ждёт сказочный ужин. Разве что по поводу речи Лунатика стоит переживать.

* * *

После того, как в понедельник утром трио отправилось на экзамен по Зельям, Ремус передал МакГонагалл заключительный список вопросов. Однако когда к обеду не получил ответа, серьёзно забеспокоился. А уж когда дети собирались покинуть Хогвартс, а ответа всё не было, вообще пришёл в полную боевую готовность.

По дороге Гарри болтал с Роном, Невиллом и близнецами Уизли. Готовый в любую секунду пустить в ход палочку Ремус шёл рядом. У них за спиной Гермиона обещала Сьюзен прислать несколько фотографий платьев подружек невесты. Так же приглашённая Парвати ловила каждое слово.

Беседовавшие Луна и Джинни уже по традиции шли замыкающими.

Когда вся компания пересекла внутренний двор и стала подниматься на крытый мостик через глубокий овраг, Ремус начал успокаиваться. Ведь за мостом заканчивались хогвартские щиты, и это позволит Добби забрать детей.

Однако донёсшийся сзади глухой стук и стон положили конец всякому спокойствию. Любой, кто играл в квиддич, моментально узнает этот специфический звук — удар битой по телу вместо бладжера ни с чем не спутаешь. Гермиона вскрикнула от ужаса, остальные оказались рядом с ней буквально через несколько секунд, но было уже поздно: на земле растянулась Джинни, а зарыдавшая Гермиона опустила палочку. Тем не менее, объяснить сумела:

— Их было как минимум двое. На мётлах, под чарами невидимости. Они забрали Луну — я не успела развеять чары. Кажется, её оглушили. Через несколько секунд они уже будут за пределами Хогвартса, и тогда смогут перенести её куда угодно!

Клэр не знала, поздний ли это обед или ранний ужин — новобрачные не придерживались какого-то расписания. Круиз вдоль побережья Девона — это замечательно, а с мужем — просто идеально. Но внезапно идеальный мир рухнул.

Сириус замолчал на полуслове, а на его лице появилось выражение ужаса.

Обеспокоенная Клэр задала очевидный вопрос:

— В чём дело?

— Прости, любовь моя, я забыл, что ты не видишь и не слышишь заклинания. Ремус только что передал, что Луну похитили из Хогвартса — выхватили прямо у них из-под носа. Надо добраться до нашей каюты, запереться и отправляться на Гриммо. Это может плохо кончиться: Гарри пойдёт за ней, Гермиона ужасно расстроится, да и Эмме будет не намного лучше.

Клэр сразу же вскочила, и они с Сириусом практически помчались обратно в свои апартаменты. Возможно, это и вызвало у экипажа несколько смешков, однако Блэки ничуть не беспокоились — их семья в смертельной опасности!

* * *

Джинни помогли подняться на ноги, и сейчас она рассказывала братьям собственную версию случившегося:

— Они появились из ниоткуда, я даже не успела позвать на помощь... — однако увидев, как расстроенная Гермиона сидела на земле, баюкая безжизненную голову Гарри у себя на коленях, будто язык проглотила. Слова словно замерли на языке. Мысль, что всё было напрасно, заставила Джинни броситься лежавшему на земле любимому.

— Что случилось? Гарри не должен был пострадать... — внезапно она сообразила, что сказала слишком много. И «смотревшая» ей в лицо палочка Гермионы стала первой подсказкой.

— Что ты натворила?!

Глядя в эти выразительные и полные ужаса карие глаза, Джинни показалось, что за ними скрывается море едва сдерживаемой ярости.

— Ничего, я...

— Джинни, я люблю Гарри и Луну всем своим существом. А на тебя мне плевать! Пожалуйста, поверь, чтобы спасти этих двоих, я с тобой разберусь по полной. И если придётся сделать больно — тебе не повезло. Тут тебе никто не поможет. А единственный способ меня остановить — рассказать всё, что знаешь. Как видишь, я не в лучшем настроении, поэтому советую, сука, поторопиться! — если начинала Гермиона почти спокойно, то к концу тирады буквально орала на рыжую дуру.

Ремус немедленно отправил сообщение Сириусу, затем пару минут разбирался в ситуации, прежде чем связаться с МакГонагалл.

Оглядываясь вокруг в поисках поддержки, Джинни поняла, что ей некуда деваться. Братья смотрели на неё, словно на незнакомку, а их друзья даже не скрывали отвращения. Но именно из-за Гарри она решилась. И не потому, что на этот раз он не сможет её спасти, а потому, что ей обещали, что он не пострадает. Правда, к тому моменту, как Джинни начала отвечать, кончик палочки Гермионы опасно засиял.

— Это всё Буллстроуд. Она хотела отомстить Луне, но Гарри не должен был пострадать...

Когда Джинни начала рассказывать свою печальную историю, Рон попросту отшатнулся, и его вырвало. Сразу же рядом с ним появилась Сьюзен, гладя по спине и всячески поддерживая. Как и всех остальных, история её потрясла.

— Не могу поверить, что Джинни настолько глупа. Конечно же, целясь в Луну, они пытались побольнее ударить Гарри. Но я не видела, что они с ним сделали — внезапно он просто упал!

Прополоскав рот при помощи Агуаменти, перепуганный Рон выдал Сьюзен часть секрета:

— Гарри они не трогали — он Луну отправился искать. И если они что-то с ней сделали...

Сьюзен не видела, смотрел ли он на своих лучших друзей или на сестру, но дрожь ужаса почувствовала. И пока обдумывала его слова, Джинни закончила свой горестный рассказ. Затем Гермиона оглушила и связала глупую мелкую сучку, а Ремус отправил сообщение МакГонагалл.

Теперь Сьюзен разделяла страх своего парня. И хотя судьба Луны могла висеть на волоске, Джинни Уизли в любом случае полностью в пролёте.

* * *

Все случилось так быстро, что Луна не успела отреагировать. После удара битой по скуле её вздёрнули в воздух и сразу же переместили порт-ключом. Так что теперь она была полностью дезориентирована. А учитывая, что похитители быстро отменили дезиллюминационные чары, они уверены, что переместили её именно туда, куда хотели. И Буллстроуд просто не могла удержаться, чтобы не похвастаться:

— Неужели ты думала, что тебе сойдёт с рук выставлять меня дурой? Я всегда бью в ответ. Тео, забери у этой сучки палочку!

Луна почувствовала, как её начал лапать Теодор Нотт, но прежде чем успела хоть что-то сделать, Миллисент сильно ударила её по лицу. Из носа потекла кровь, а после ещё одного удара увесистым кулаком во рту появился её привкус.

— Знаешь, Чокнутая, я могу так весь день развлекаться. Очень уж мне нравится, что можно попортить тебе личико. А Тео ещё сильнее нравится искать у тебя палочку. Так что либо отдашь её сама, либо мы продолжим в том же духе.

Когда рука Тео скользнула вверх по платью, палочка Луны прыгнула ей в руку, но ублюдок сразу же её перехватил. Она уже собиралась врезать им так, что навсегда запомнят, однако ненавистный голос зарубил эту отчаянную идею на корню:

— Проблемы?

— Никаких, профессор Снейп. Глупая шлюха Уизли отлично сыграла свою роль.

— Хорошо. Тогда веди её — хозяин ждёт. Вы заслужили свои Тёмные метки.

Из воспоминаний Гарри Луна точно знала, куда её привели. Они оказались на том самом кладбище, где походя убили Седрика, а затем возродили Волдеморта. И даже с тремя нацеленными на неё палочками, одна из которых у Снейпа, Луна размышляла, не стоит ли обернуться и позволить Мунлайт разобраться.

Но тут к ней ракетой метнулся Гарри, и она слабо усмехнулась разбитыми губами. Только отсутствие массы предотвратило звуковой удар, поскольку он наверняка летел быстрее звука. Так что на подходе к усадьбе Риддлов Луна оказалась уже не в одиночестве.

Они настолько привыкли друг к другу, что уже через несколько секунд Гарри точно знал, что с ней случилось.

— Любимая, ты ни в чём не виновата! Чтобы обратиться, надо сосредоточиться, а когда бьют битой или кулаком в лицо, это невозможно. Снейп — ублюдок, но он опасный ублюдок. Так что до поры придержи Мунлайт. А вот когда настанет нужный момент... Мы справимся — вот увидишь! И не забывай — дома нас ждёт Гермиона.

Появление ещё парочки Пожирателей не оставило иного выбора, кроме как идти туда, куда ведут. С «подачи» Снейпа Луну на кладбище явно ждали. И в самом деле опасный ублюдок.

Дом Риддлов явно строили магглы — во всяком случае, никакие эксцентричные маги этих стен точно не касались. Никаких странных форм или деталей, торчащих под невообразимыми углами — простое солидное кирпичное здание подходящих роскоши и размера для сельского сквайра.

Луну повели вверх по тропинке, и у входной двери к их процессии присоединились ещё два охранника. Чтобы поддержать Луну, Гарри пошутил, что семерых с палочками маловато против пятнадцатилетней девочки. Впрочем, беду они недооценивать не собирались.

Остановившись у двустворчатой двери в конце вестибюля, Снейп почтительно постучал. Дождавшись приглашения войти, он открыл двери и повёл всех внутрь.

Когда-то элегантный бальный зал за эти годы здорово пострадал и теперь пребывал в упадке и запустении. Помещение оказалось пустым, за исключением помоста напротив входа, где стояло большое кресло. И в нём красноглазой рептилией восседал самопровозглашённый лорд Волдеморт.

Остановившись шагах в пяти от помоста, Снейп опустился на одно колено, почтительно склонив голову. Шестеро последовали его примеру, оставив Луну стоять в одиночестве.

Тёмный лорд не мог не прокомментировать:

— Обычно перед сильнейшим склоняются, особенно в его доме. Или в наши дни молодёжь ничему не учат?

Взглянув на обручальное кольцо, Луна посмотрела прямо в красные глаза Волдеморта.

— Волшебник, который подарил мне это кольцо, никогда перед тобой не склонится. И чтобы быть достойной своего будущего мужа, я не могу поступить иначе.

В ответ на этот выпад разъярённый Тео Нотт вскочил и схватил Луну, собираясь заставить её поклониться. Однако на сей раз он имел дело с Луной, которую никто не оглушал и не застал врасплох. Крутанувшись на левой ноге и как следует «разогнав» правое колено, она врезала им Нотту прямиком в пах. А пальцы правой руки молниеносно сжались в кулак, который ударил похитителя точнёхонько в горло. Никто даже дёрнуться не успел, а Теодор уже рухнул на пол. А освободившаяся Луна снова вызывающе взглянула на Тёмного лорда.

Смех у Волдеморта оказался просто ужасным — в нём не было ни капли радости.

— О, а ты сильна, девочка — отдам тебе должное. Смело глядишь, лицо в крови, знаешь, что тебя ждёт в ближайшем будущем — и всё-таки борешься. С другой стороны, будь иначе, Поттер бы тобой не заинтересовался. Пожалуй, можно отослать ему твою руку с кольцом на пальце… конечно, когда мои слуги с тобой закончат. Поверь, после того, как мои Пожиратели смерти повеселятся, Поттер на тебя даже не взглянет. А про леди Блэк я вообще молчу.

Ненадолго оставив девушку в покое — пусть подумает, он обратил внимание на своих последователей:

— Северус, исцели своего ученика. И пусть Нотт запомнит: если в следующий раз попробует действовать без приказа в моем присутствии, я позволю ему умереть — или убью сам.

Кивнув и вытащив палочку, Северус начал накладывать чары, исцеляя трахею Нотта. Очевидно, Лавгуд полностью осознавала серьёзность своего положения и не скрывала этого. Вон стоит, вызывающе глядя на Тёмного лорда, в то время как Теодор умирает у её ног.

Затянувшееся молчание ничуть не повлияло на Луну, ведь с ней Гарри. Он её поддерживал, пока оба пытались найти выход. Вспышка любви и гордости, которую ощутила Луна, когда ответила Тёмному лорду, заставила её высоко поднять голову. А утверждение Гарри, что он этого недостоин, осталось без ответа.

Обратив, наконец, внимание на вызывающе ведущую себя девушку, Волдеморт начал терять остатки терпения.

— Так вот, девочка, мы пошли на все эти хлопоты совсем не ради того, чтобы немного развлечь моих последователей. Мой шпион Северус обнаружил, что Поттер может заставить свою душу покинуть тело. То есть, тайна, каким образом он пережил моё смертельное проклятье, а затем и поцелуй дементора, раскрыта. Так вот: ты мне расскажешь, как он это делает, и как можно с этим бороться. Уничтожит ли убийство тела его душу? Или надо выполнить какой-то ритуал, чтобы, наконец, заставить это надоедливое отродье сдохнуть?

Луну и Гарри потрясла новость, что об этом стало известно. И не слишком сложно сообразить, как Волдеморт узнал — сам же подсказал. Ведь есть только один человек, который об этом знал и мог сообщить Снейпу — Альбус Дамблдор.

* * *

Возвращение на Гриммо Клэр и Сириуса стало сюрпризом, а вот причина вызвала шок. Дэн безуспешно пытался утешить обезумевшую жену, хотя и сам был в слезах. Однако Сириус не собирался здесь задерживаться.

— Все мы знаем, как поступит Гарри. Мне нужно обязательно попасть в Хогвартс и посмотреть, чем могу помочь.

— Ты не можешь нас здесь оставить — да мы с ума сойдём!

— Дэн, магглы даже не видят Хогвартс... — Внезапно сообразив, что Грейнджеры там уже бывали, Сириус позвал домовиков.

* * *

А в кабинете директрисы ничего не изменилось: Гарри лежал на диване рядом с Гермионой, а Джинни — до сих пор оглушённой и связанной. Все возражения МакГонагалл закончились, стоило Гермионе заявить, что одно неверное слово этой твари, и она сдохнет. И никто из присутствующих не сомневался, что она непременно выполнит свою угрозу, так что рисковать не стоило. А в настоящее время МакГонагалл связывалась с Министерством через камин.

Патронус-собака, направившийся прямиком к Ремусу, передал сообщение, которое заставило его выбежать из кабинета, а Гермиону — снова заплакать.

— Как и в прошлый раз, наши маленькие друзья доставили в Хогвартс Блэков и Грейнджеров. Встреть нас как можно скорее, чтобы мы добрались до Гермионы и Гарри.

Компания вновь прибывших поспешно вошла в кабинет ровно в тот момент, когда Альбус и Амелия вышли из камина. Гермиона тут же оказалась в объятиях родителей, а Сириус опустился на колени рядом с Гарри. Клэр стояла рядом с мужем, пока Ремус рассказывал, что произошло.

Как обычно, Дамблдор попытался взять инициативу в свои руки:

— Мы не можем допустить, чтобы мисс Уизли осталась лежать вот так. Да, похоже, она совершила глупую ошибку, но это уже чересчур.

Гермиона тут же вмешалась:

— Она точно знала, что творит. Джинни хотела убрать с дороги Луну, чтобы стать следующей леди Блэк. Мадам Боунс, все же знали, что Луна станет леди Блэк — она носила кольцо. Интересно, сколько законов нарушила Джинни, помогая её похитить, чтобы занять её место?

— Немало, мисс Грейнджер. И некоторые из них предусматривают весьма суровые наказания.

— Как невеста Гарри, я хочу выдвинуть все возможные обвинения против Джиневры Уизли за её роль в похищении Луны Поттер.

Забыв, что Луна теперь Поттер, а помолвка даёт мисс Грейнджер законное право, Альбус попытался вмешаться прежде, чем всё зайдёт слишком далеко:

— Думаю, надо подождать, пока вернётся Гарри. Позволим ему решать. Амелия, а ещё я считаю, лучше тебе готовить крупный отряд авроров к нападению на Волдеморта. Как только Гарри вернётся, он сможет сообщить нам местонахождение Тёмного лорда.

Однако Гермиона была непреклонна:

— Мадам Боунс, я настаиваю на обвинениях. И если необходимо, готова подтвердить это письменно, благо свидетелей хватает. Это никто не сметёт под ковер как какой-то проступок, который для Джинни закончится отработками, а Гриффиндор потеряет баллы.

Затем её нарастающий гнев обрушился на Дамблдора:

— Без Луны Гарри сюда не вернется. Он никогда её не бросит!

Собрав всё возможное сочувствие, Альбус попытался мягко урезонить явно обезумевшую ведьмочку:

— Я знаю, что мистер Поттер — очень преданный человек, но Волдеморт может не оставить ему выбора.

Со слезами на глазах Гермиона показала великому Альбусу Дамблдору, где он неправ:

— Выбор есть всегда. И вся наша семья знает, какой выбор сделает Гарри. Он не оставит Луну.

Эмма обняла её покрепче, а в это время Амелия пыталась осмыслить последнее утверждение.

— Вы хоть понимаете, что говорите?

— Я точно знаю, о чём говорю. Гарри не оставит Луну в одиночестве. Если Волдеморт убьёт Луну, Гарри уйдет вслед за ней. Фактически Волдеморт убьёт их обоих, и я хочу, чтобы эту мелкую суку обвинили в пособничестве!

— Но ведь Гарри не станет так поступать? — выдавил потрясённый Дамблдор, не в силах поверить собственным ушам.

— Вы можете сколько угодно считать, что знаете Гарри, но на самом деле его знает только семья. Спросите Ремуса или Сириуса — посмотрим, что они скажут. Лично я уверена, с кем они согласятся.

Как ни странно, ответил Рон:

— Если бы Волдеморт похитил Гермиону, я точно знаю — Гарри никогда бы её не бросил. А к Луне он относится точно так же. Поэтому ответ тот же. А то, что в похищении замешана моя сестра, спасая которую Гарри едва не погиб, вызывает у меня стыд и заставляет чувствовать себя грязным.

Шагнув вперёд, Гермиона крепко обняла друга. У Сьюзен это вызвало улыбку. Она ведь знала, что эти двое — лучшие друзья, и друг друга станут защищать до последнего.

А поскольку все смотрели на обнимавшихся друзей, Амелия подумала, что, возможно, только она заметила, что Альбусу пришлось сесть. Что-то в откровениях Гермионы его потрясло.

* * *

Наблюдая, как Волдеморт поднялся из своего кресла и медленно подошёл к ней, Луна ничуть не сомневалась: если бы не Гарри, она бы уже хныкала на полу.

— Я никуда не уйду, любовь моя. И не забывай — именно этого он от тебя и ждёт. Волдеморт — эксперт по запугиванию, и каждый день оттачивает эти навыки на своих сбрендивших прихвостнях. Посмотри на них — они в ужасе падают на колени, а моя прекрасная Луна гордо выпрямилась во весь рост. Я горжусь тобой! А теперь нам нужно попытаться сбить его с привычного пути — точно так же, как в интеллектуальных играх против Ремуса и Сириуса.

— У них нет красных глаз и есть носы. О, и это отвратительное дыхание! Дэн и Эмма наверняка устроили бы ему разнос за такую кошмарную гигиену полости рта.

Однако их мысленную беседу грубо прервал тамошний хозяин.

Тёмного лорда поразило самообладание, которое демонстрировала эта молодая ведьма. Да, она напугана, но, в конце концов, у неё хватало ума сообразить, что её положение безнадежно. Однако она не позволяла страху взять верх. Это почти как снова столкнуться с Поттером. Тогда на кладбище он ведь тоже не сумел запугать сопляка. Однако теперь пылал решимостью сломать ведьму Поттера — сначала морально, а затем и физически.

— Похоже, Поттеру нравятся умные ведьмы. Что ж, сегодня мы немного поработаем. Очевидно, ты не собираешься добровольно рассказать о том, что меня интересует. Поэтому я просто вытащу эти знания прямо из твоей головы. Конечно, после этого от тебя останется только слюнявая оболочка. — И он провёл холодными костлявыми пальцами по гладкой девичьей щеке — той, по которой не била Буллстроуд.

— А вот мои последователи не слишком разборчивы. И их не волнует интеллект женщины, которую они насилуют. Да и на твои слюни им плевать. Возможно, через пару недель я даже отправлю тебя обратно к Поттеру. Понимаешь, моим людям нравится веселиться, но новизна к тому времени уже иссякнет. Впрочем, всего этого пока можно избежать.

Теперь он стоял прямо перед ней, да ещё и немного наклонился, будто собираясь поцеловать. И у Луны возникла идея.

— Я думала об этом, но не вижу смысла. Чесать тебе яйца? На самом деле — пустая трата времени. Гарри же видел тебя голым на кладбище, а потом рассказал, что яиц у тебя нет. Ну и каково это — заполучить тело без яиц, сделанное из куска твоего маггловского отца и обрубка Хвоста? Думаю, лучше быть слюнявым идиотом, чем жить рядом с теми, кто об этом знает.

Волна резких вздохов его коленопреклонённых последователей только раздула пламя гнева Волдеморта. Итак, время для тонкостей миновало, и он просто вырвет из разума этой белокурой сучки всё что нужно.

— Ligilimens, — и Тёмный лорд нырнул прямиком в сознание Луны.

И обнаружил, что стоит на красивом и пышном зелёном холме. Высокая зелёная трава и россыпь полевых цветов скрывали входы в кроличьи норы, которые пронизывали склон холма. Оправившись от шока, вызванного открытием, что у такой юной ведьмы есть полный ментальный ландшафт, он правильно предположил, что её воспоминания хранятся под землёй.

Но прежде чем успел проверить это предположение, его атаковали пчелиные рои, скрывавшиеся в тысячах цветов. И каждая пробившаяся сквозь защиту пчела умудрялась его ужалить, выпуская воспоминания. На самом деле — его собственные воспоминания, отчего великий и ужасный лорд Волдеморт впал в самый натуральный ступор. Ведь этим он никогда не делился ни с одной живой душой, а теперь всё это выставлено напоказ прямо перед ним. Но как это возможно?

Бомбардировка Тёмного лорда его же собственными воспоминаниями оказалась настолько эффективной, что он даже не увидел, кто или что, в конце концов, его поразило. Но одно знал точно — ещё никогда в жизни его не били сильнее.

Северус с изумлением наблюдал, как заклинание Тёмного лорда словно отскочило от девушки обратно в заклинателя, швырнув его тело в воздух. Тёмный лорд летел как тряпичная кукла, выброшенная из детской кроватки. Этот жуткий полёт сумело остановить только кресло — раздался тяжкий удар. Услышав треск, Пожиратели смерти понадеялись, что пострадал исключительно деревянный трон.

Луна тяжёло дышала, но все ещё стояла, гордо выпрямившись и вызывающе глядя на поверженного врага. И прежде чем кто-то решит приложить её чем-нибудь посильнее, Северус оглушил девушку.

— Джекобсон, покажешь Буллстроуд и Нотту подвал. Я хочу, чтобы эту суку заперли там, а эти двое пусть охраняют двери. И она должна остаться целой и невредимой. Наш хозяин сам захочет отомстить за это оскорбление. И горе тому, кто откажет ему в этой мести! А остальные пусть подождут, пока я не выясню, что с нашим Лордом. Возможно, мне придётся вернуться в Хогвартс за зельями, которые понадобятся, чтобы его исцелить.

К радости Северуса, приказы оспаривать никто не стал. Хорошо, что пока его слушаются.

* * *

Предложив Минерве «очистить» кабинет от студентов, Альбус снова попытался взять ситуацию под контроль. Гермиона тут же возразила, поинтересовавшись, могут ли остаться их друзья.

Дамблдор привычно изобразил снисходительного доброго дедушку:

— Я так понимаю, только Рональд останется. Ведь вы трое столько лет очень близки.

Впрочем, на Гермиону эти игры никакого впечатления не произвели.

— Рон и Невилл — шаферы Гарри на нашей свадьбе, а Сьюзен будет одной из моих подружек невесты. С Парвати мы четыре года делили спальню, а Фред и Джордж были нашими друзьями с тех пор, как мы впервые попали в замок. И каждый из них стал свидетелем всего, что произошло. Поэтому я не вижу никакого смысла их выдворять. Их присутствие и поддержка помогают мне оставаться в здравом уме. Я бы хотела, чтобы им позволили остаться — конечно, если они сами хотят.

На сей раз первым откликнулся Невилл:

— Если хочешь, чтобы мы остались, значит, останемся.

Молодёжь была с ним полностью солидарна и, что гораздо важнее, к ним присоединилась МакГонагалл собственной персоной.

Поскольку Гермиона твёрдо стояла на своём, у Амелии не осталось выбора кроме как отправить Джинни в Министерство. А чуть позже она вернулась с Августой Лонгботтом и обеспокоенным Артуром Уизли.

Тот даже на своих сыновей смотреть не стал, а взамен попытался извиниться перед Гермионой:

— Прежде чем поверить, что кто-то из Уизли может так поступить, я был просто обязан услышать это от Джинни. Выразить не могу, как нам жаль! Вся семья знала, что она втрескалась в Гарри, но мы-то думали, это всего лишь безобидная влюблённость. Если семья Уизли может чем-то помочь Гарри и Луне, тебе даже просить не нужно!

— Мистер Уизли, вся школа, включая нас, знала, что Джинни влюблена. Мы тоже никогда не думали, что она способна сотворить подобное. И её поступок нельзя оправдать никакой любовью.

— Да её поступок вообще никак нельзя оправдать! — Всякий раз, когда Рон смотрел на своего лучшего друга, сталкивался с весьма реальной перспективой, что Гарри может никогда не вернуться. И факт, что этому поспособствовала его сестра, приводил в ярость, которую он с трудом сдерживал. Конечно, он мог понять желание Гермионы проклясть Джинни. Чёрт, да он и сам не против! А ведь ещё вчера ему такое и в голову бы не пришло.

Явно отражавшее общее настроение мнение Рона отрицательно повлияло на решимость его отца. В итоге он нашёл место в углу и присоединился к почти безмолвному бдению в ожидании хоть каких-то новостей.

Альбус бессильно наблюдал, как все его планы накрываются медным тазом. Дело в том, что он втайне прочил Артура своим преемником на посту министра магии. И собирался передать ему бразды правления, когда, наконец, Волдеморт будет повержен. Артур ведь не слишком уверенный человек, и частенько станет обращаться к своему наставнику за советом, позволяя Альбусу, даже уйдя в отставку, держать руку на пульсе волшебной Британии. Однако обвинения мисс Грейнджер против младшей дочери Артура уничтожат того не только эмоционально, но и политически. Особенно если поступок Джинни приведёт к гибели Гарри Поттера.

Да и любой причастный просто так не отделается, и это серьёзно беспокоило министра. И то, что у него и впрямь есть повод для беспокойства, вскоре подтвердилось, когда в кабинет ворвался разъяренный Снейп.

И первым, кого он увидел, оказался Ремус Люпин. Что ж, на ловца и зверь бежит.

— Какого чёрта ты позволил этим болванам её забрать?!

Последние несколько часов Ремус размышлял примерно о том же, поэтому нашёл единственное объяснение:

— Я был слишком занят охраной Гарри. Нам даже в голову не пришло, что девочки в опасности. Они застали нас врасплох.

— Но почему ты охранял Поттера? Я же говорил... — тут Северус смолк, но его пристальный взгляд в адрес Альбуса сказал гораздо больше слов.

Сириус мгновенно подскочил к Дамблдору.

— Ты знал?!

Не давая тому ни шанса выдумать какие-то оправдания, Снейп в гневе выплеснул всё наружу:

— Конечно, он знал. Я же рассказал ему, кто в этом замешан, за кем они охотятся и как собираются поступить. Дамблдор придумал сложный план: в среду как следует смутить Поттера в Министерстве, заставив его покинуть Британию, прежде чем это случится. А затем, кажется, передумал. Я думал, Люпина сюда направили, чтобы предотвратить похищение девочки. Дамблдор вообще тебя не предупредил, верно?

Необходимость просто сидеть здесь и представлять, что может случиться с людьми, которых Дэн определённо считал своей семьёй, поставила его на грань. А услышав, что этот ублюдок знал о похищении Луны, но даже не почесался, вспыхнул как порох. И прыгнул на Дамблдора, собираясь врезать ему по физиономии.

Однако его дочь оказалась проворнее, бросив в отца Petrificus Totalus.

— Прости, папа. Маггл, ударивший министра магии, наживёт себе массу проблем. И неважно, насколько министр это заслужил. Дамблдор сможет использовать это как рычаг, чтобы заставить нас плясать под свою дудку.

В любом случае, Дэн возразить не мог. К счастью, Ремус избавил его от болезненного падения, успев поймать. А заодно полюбовался на прекрасный хук гораздо более разъярённого Артура, который угодил Дамблдору точно в челюсть.

— Ты больной ублюдок! Ты знал, что моя дочь готова совершить ошибку, которая разрушит и её жизнь, и нашу семью. Знал, но ничего не сделал! Я требую ответа, Альбус. И считаю, что имею на это полное право!

Похоже, гнев — штука заразительная. Во всяком случае, Северус никак не успокаивался, и Альбус переживал, как бы его терпение окончательно не лопнуло.

— Всякий раз, оказываясь рядом с Тёмным лордом, я серьёзно рискую жизнью. И ради чего? Сегодняшнее похищение легко можно было предотвратить, но ты сознательно решил этого не делать. Я рискую жизнью ради информации, а ты её не используешь.

Тем временем Рон и близнецы оттащили отца от Дамблдора. Как бы ни было приятно как следует врезать старику, на кону стоят гораздо более важные вещи. Министр магии знал, что Джинни собирается нарушить закон, и намеренно ей позволил. В результате благодаря Дамблдору люди могли лишиться жизни, поэтому сейчас у него серьёзные неприятности. Тем более, три высших должностных лица Министерства могут засвидетельствовать случившееся, так что замолчать этот инцидент уже невозможно.

Поднявшись на ноги, Альбус попытался объяснить своё поведение:

— Северус, на самом деле я использовал твою информацию, чтобы закончить войну. Чары Волдеморта не дают тебе раскрыть, где он прячется, и мы так и не выяснили, как их обойти. Но после похищения девочки Гарри должен был отправиться за ней, а потом привести туда нас. Я планировал всеми силами ударить по логову Волдеморта, положить конец войне и надеялся спасти девочку. А решимость Гарри не бросать её только мешает.

Для подтверждения Северус повернулся к единственному человеку, который знал наверняка.

— Значит, Поттер с ней? Он и душу перемещать может?

Заметив намёк на понимание в его глазах, Гермиона ответила, хотя у неё самой накопились весьма важные вопросы.

— Да, Гарри с ней. Вы видели Луну? Как она там?

— Это кое-что объясняет. Да, я её видел. И когда уходил, она была жива. Буллстроуд ударила её кулаком в лицо, но больше никаких травм. А потом она вывела из строя Тёмного лорда...

Пытаясь сдерживать отвращение к Дамблдору, Амелия уже пообещала себе вытащить его на суд Визенгамота. Однако последние слова Снейпа изменили её приоритеты.

— Луна сделала что?

— Тёмный лорд хотел знать, как душа Поттера может покидать его тело, но девушка просто ему отказала. И теперь в её поступках я ясно вижу наглость Поттера. Когда Тёмный лорд применил легилименцию, чтобы заполучить эти знания, на несколько мгновений его глаза округлились от страха, а потом его швырнуло через полкомнаты. В настоящее время он без сознания с массой переломов и внутренними повреждениями. Ещё у него текла кровь из ушей, носа и рта. Так что вряд в течение ближайших двадцати четырех часов он придёт в сознание.

Гермиона почти боялась спрашивать, но это необходимо.

— А Луна?

— Прежде, чем кто-то успел сотворить с ней какую-нибудь пакость, я её оглушил. И приказал запереть, приставив Буллстроуд и Нотта в качестве охранников. Это может подарить ей шанс... — впрочем, у самого Северуса никаких шансов не осталось. Всех поджидало зрелище, которое мало кто мог себе представить — Гермиона Грейнджер с облегчением обняла Северуса Снейпа.

— Спасибо, профессор! Вы не только подарили им шанс — вы дали нам надежду. Мадам Боунс, пожалуйста, скажите, есть обвинения, которые можно выдвинуть против Дамблдора?

— Поскольку он действующий министр магии, в данной ситуации у него законный иммунитет. И хотя его решения вызывают у меня отвращение, и я надеюсь, министром он быть перестанет, у кого-нибудь есть сомнения, что Дамблдор оправдает свои поступки государственными интересами? Кстати, Гермиона, в случае с твоим отцом ты абсолютно права — ты действительно хорошо знаешь Дамблдора.

Освобождённый Дэн тоже так считал. Только семья знала все возможности троих подростков, и теперь у них действительно появилась надежда.

Альбус по-прежнему пытался оправдаться, ссылаясь на высшее благо. Что значит рисковать всего одной жизнью, если можно положить конец войне? Он ведь никогда не был родителем и не создавал эмоциональную связь со своими детьми. Потому и не понимал, что каждый родитель в этой комнате скорее умрёт сам, чем увидит, как умирает его ребёнок.

Минерва не замедлила высказать ему своё мнение:

— Альбус, когда Министерство тебя уволит, не приходи ко мне в поисках работы. Тот, кто может решиться на такое, не имеет права работать с детьми.

Северус до сих пор настолько злился, что сейчас рассказывал всё ему известное мадам Боунс. Скоро ему придётся решать, стоит ли возвращаться в логово Тёмного Лорда и попытаться помочь этой парочке бежать. В любом случае, его шпионская деятельность закончилась. А разговор с Грейнджер позволит реально оценить шансы Лавгуд и Поттера на самостоятельный побег. И, судя по тому, как их отношения улучшились буквально на глазах, шансы определённо есть.

* * *

Луна сидела, прислонившись спиной к стене камеры, в которой не оказалось ничего, что помогло бы им сбежать. Есть только один вход или выход — толстая дверь, которую в данный момент охраняют снаружи. Очевидно, камеру приспособили для пыток — на полу и стенах имелись проушины для цепей. Возможно, что-то есть на потолке, но тот слишком высок, чтобы дотянуться, а света здесь нет.

Наотрез отказавшись её оставить и пойти за помощью, Гарри бродил около минуты, чтобы точно выяснить, что за дверью. Если они хотят отсюда выбраться, нужно знать планировку дома. Гарри быстро вернулся, и они использовали «разведданные», чтобы разработать возможный маршрут побега. Если представится возможность, надо быть готовыми.

Передавая дежурство Теодору, Буллстроуд злилась. Злило это дерьмовое дежурство, но она абсолютно уверена в своей правоте. А вот Тео её уверенности не разделял. У него хватило честности признаться самому себе, что Чокнутая его сделала. Причём выбрала способ, от которого у него нет защиты. А ещё ясно, что она вполне готова позволить ему умереть. Поэтому он считал себя вправе потерять толику уверенности. Но по-настоящему напугало, как она столкнулась лицом к лицу с самим Тёмным лордом, а затем швырнула его через всю комнату. И проделала это едва ли не с презрением!

Если Чокнутая настолько сильна, он знать не желает, на что способен Поттер. И что этот самый Поттер сотворит с теми, кто похитил его невесту. Профессор Снейп не сможет скрыть тот факт, что они пропали из школы, поэтому скоро все узнают, что они с Буллстроуд поучаствовали в этом инциденте. И теперь, понаблюдав за Тёмным лордом, которого оказалось так легко одолеть, тот факт, что Поттер и все остальные знали, кто похитил Чокнутую, по-настоящему беспокоил Нотта.

Он открыл маленький смотровой люк на двери, и светловолосая ведьма тут же вошла в прямоугольник света. Она явно стёрла подолом платья большую часть крови с покрытого синяками опухшего лица. Тео уже закрывал лючок, когда она заговорила, хотя больше это напоминало мольбу:

— Нет, погоди. Пожалуйста, не закрывай.

— Что, боишься темноты? — Тео посмеивался над собственным остроумием, так что едва расслышал шёпот:

— Да.

— Издеваешься? Думаешь, после того, что ты тут устроила, я поверю, что ты боишься темноты?

— Не могу с этим справиться с тех пор, как была маленькой. Дома могу бороться, каждую ночь обнимая Гермиону, но здесь её нет. Пожалуйста, просто оставь его немного открытым. Пока есть хоть немного света, я справлюсь.

— После того, что ты со мной сделала, ещё и помощи ждёшь? Тебя правильно прозвали Чокнутой.

— Эй, это ты меня похитил, да ещё и лапал, а троллиха Буллстроуд сделала из меня боксерскую грушу. Всё честно.

Тео уже закрывал люк, когда до него кое-что дошло. Широко распахнув люк, он уставился на пленницу. Если не обращать внимания на попорченное Буллстроуд личико, Чокнутая выглядела просто потрясающе. В голове Тео — или несколько ниже — начал формироваться план.

— Меня можно убедить оставить это открытым, если будет на что посмотреть.

— Не понимаю, о чём ты?

— Ты же с Равенкло. Уверен — всё поймёшь, — медленно и почти издевательски он начал закрывать люк.

— Подожди. Пожалуйста, не заставляй меня это делать!

— Эй, я и не заставляю. Если люк открыт, мне нужно стоять здесь. Хочешь, чтобы я стоял здесь, предложи мне что-то такое, на что стоит полюбоваться.

— Люк всего в пару дюймов шириной — никто из него не выберется.

— Здесь не я устанавливаю правила. Так закрыть?

Опустив взгляд, в знак покорности Луна безнадёжно покачала головой. Потом завела руки за спину и медленно расстегнула молнию, а затем неохотно сбросила платье с плеч.

Когда платье скользнуло вниз по великолепному телу, показывая, что скрывало, Нотт застыл как вкопанный. Тёмный Лорд обещал превратить Чокнутую в слюнявую идиотку, но именно у Тео сейчас текла слюна по подбородку.

Опыта у него, конечно, немного, но он мог уверенно утверждать, что такого прекрасного тела ещё не видел. Светло-зелёный лифчик и такие же трусики были изысканным примером красоты. Лучше только то, что они дразняще скрывают. Их явно покупали не в волшебном мире, и даже в Playwizard не нашлось ничего прекраснее.

Он понятия не имел, как долго простоял, словно приклеенный. Хотя какое-то время явно прошло. Это всё, конечно, чудесно, но ему захотелось большего.

— Очень мило, а теперь посмотрим остальное.

Луна вскинула голову.

— Что? Нет, я не могу! Даже Гарри меня не видел...

Одна лишь мысль увидеть то, в чём Поттеру до сих пор отказывали, подняла возбуждение Тео на совершенно иной уровень. Ему просто необходимо самому увидеть эти скрытые прелести, и он сменил тактику. И хотя его успехи в избавлении ведьм от трусиков пока довольно удручающие, обстоятельства придавали уверенности в достижении цели.

— Хочешь снова посидеть в темноте? В любом случае, я только смотрю. Между мной и тобой чертовски толстая дверь, так что тебе ничего не грозит. Давай, я оставлю люк открытым, и поговорим. Это же лучше, чем снова оказаться в темноте?

Когда она снова опустила голову, Теодор подумал, что победил. Её руки потянулись назад, чтобы расстегнуть лифчик, и он понял, что всё получилось. И тут его постигло разочарование — девушка вышла из прямоугольника света.

— Эй!

— Извини, мне неудобно перед кем-то раздеваться, — её рука появилась из тени и уронила лифчик на освещённый участок пола.

Когда рука появилась снова и на этот раз уронила на пол восхитительные трусики, у Нотта закружилась голова. Он ждал, ждал и снова ждал, но всё-таки не выдержал:

— Выйди, чтобы я тебя увидел.

— Я... я не могу, я никогда этого не делала...

Однако он не собирался отказываться от такого зрелища.

— Выйди на свет, или я его уберу.

— Я просто не могу!

Тео захлопнул люк, решив досчитать до ста, и только потом снова открыть. Пускай эта сучка поймёт, что он не шутит. Однако досчитал только до двадцати трёх, не выдержал и заглянул внутрь. На кучке одежды по-прежнему дразняще лежали трусики.

Он было подумал осветить камеру lumos'ом, но лючок оказался настолько мал, что не выходило светить и смотреть одновременно. Снова его захлопнув, Тео принялся расхаживать взад и вперёд. Это бесполезно, но он просто обязан её увидеть! Только на этот раз палочка будет у него в руке. Да и не собирался он подпускать её поближе — вдруг опять чего-нибудь натворит?

Опять открыв люк, он попытался добиться, чтобы девчонка вышла на свет. Правда, успеха не ожидал, а скорее хотел выяснить, где именно та находится. А услышав голос, доносившийся из самого дальнего и тёмного угла, всё-таки решился. Открыв дверь, Нотт быстро проскользнул внутрь. И первым делом наколдовал lumos, однако самого дальнего угла камеры свет не достиг.

Правда, отразился в серебристо-серых глазах, и их расположение придало Теодору уверенности. Значит, голая Чокнутая сидит, съежившись в углу.

Эта уверенность и побудила Тео отойти от двери.

— Эй, я не собираюсь причинять тебе боль. Я только хочу посмотреть.

Но когда заклинание наконец-то осветило угол камеры, у Нотта перехватило дыхание. Он ожидал увидеть красивую обнажённую ведьму, которой больше некуда деваться. А взамен узрел Мунлайт — серебристо-серого ужасного волка*, который более чем готов станцевать хоть с самим дьяволом.

* Ужа́сный волк — вид вымерших млекопитающих из рода волков, существовавший в эпоху плейстоцена на территории Северной Америки. Особи этого вида, вымершего около 16 тыс. лет назад, являются вторыми по размерам из всего семейства псовых, поэтому вид прозвали «ужасным».

Лето 1995 года

Пока вся компания медленно блуждала по Европе в поисках места, где осесть, наша троица не могла по-настоящему учиться магии. Оставалось только анимагию тренировать. Луна очень хотела научиться, так что именно этим они и занялись. И уже спустя неделю после похорон Ксено Гарри проинспектировал воспоминания Сириуса на эту тему.

Для подростков это оказалась одна из самых странных забав во время длинного автомобильного путешествия. И если они не «навещали» друг друга, делясь информацией, то медитировали, пытаясь найти своего зверя. Луна первой обнаружила, что она волчица, тут же поделившись новостью с остальными.

В тот вечер вся компания праздновала открытие, что все трое превратятся в волков. Правда, научиться этому ещё предстоит. Дэн тогда только головой качал. Ну да — просто ещё одна веха в их странной жизни. Впрочем, видя, как счастливы Гермиона и даже Эмма, он ни о чём не жалел. И вообще: что сделано, то сделано. А искренняя улыбка на лице Луны впервые с момента гибели отца — несомненно, достойный повод для праздника.

Однако попытки превратиться оказались почти столь же бесплодны, как и их поиски во время одиссеи по Европе. Именно тогда у Гарри возникла безумная идея «навестить» Сириуса, когда он преображается в Бродягу. И это предложение они несколько раз серьёзно обсудили на семейном собрании. Кстати, так возникла традиция всё решать сообща, если речь о важных вещах, затрагивающих всю семью. Правда, пока никто даже понятия не имел, возможно ли такое вообще. В конечном счетё сошлись на том, что вряд это опасно для Гарри или Сириуса. Поэтому они попробовали.

И это обернулось огромным прорывом: Гарри ощутил не только сам процесс трансформации, но и каково это — жить в теле, у которого четыре лапы и хвост. И уже меньше чем через час сумел изменить кисти рук. Ремуса и Сириуса размеры этих лап буквально потрясли. Правда, вскоре выяснилось, что тренироваться во время езды всё-таки не стоило.

В какой-то момент взглянув в зеркало заднего вида, Дэн увидел здоровенного полуволка и едва не устроил аварию. Поэтому отныне анимагией занимались исключительно на стоянках. И только через два дня Гарри удалось обратиться полностью. А пока женщины окружили превратившегося Гарри, как будто он милый щенок, которого непременно нужно потискать, Дэн задавался вопросом, кажется ли эта псина такой огромной только в тесноте гостиничного номера. Но один взгляд на Сириуса и Ремуса, и всё стало ясно — у обоих отвисли челюсти. Конечно же, Ремус узнал в Гарри ужасного волка.

Гарри преобразился обратно, и обе девочки сразу подтвердили, что их формы точно такие же. А затем Ремус объяснил, кто такой на самом деле ужасный волк. Дэн-то принял его за обыкновенного волка, только более крупный и сильный подвид, который считался вымершим за пределами волшебных лесов. А оказалось…

С их общими способностями (а Гарри всегда проводил ночи с девочками) Гермиона и Луна превратились уже на следующий день. Приближалось полнолуние, и все трое пожелали побегать с Ремусом и Сириусом. Правда, Эмма сомневалась, не опасно ли это, на что Дэн только расхохотался.

— Лучше отойди и хорошенько взгляни на них. Только в обычном обличье не представляй. Здесь нет диких животных, которые осмелятся хотя бы приблизиться к этим троим. Про попытку напасть я уже молчу. А не лезть слишком близко к населённой местности мозгов у них хватит.

Сириус аппарировал в магический квартал Рима и купил для Рема порцию аконитового зелья, а Добби и Винки доставили всю пятёрку на опушку леса на горе Везувий за час до восхода Луны.

И эта ночь здорово повлияла на всех пятерых. Так, Ремус снова обрёл стаю. Однако, даже будучи оборотнем, не стал альфой. Эта честь выпала массивному чёрному ужасному волку, в которого превратился Гарри. Теперь его знаменитый шрам был уже не так заметен, но всё-таки перешёл в анимагическую форму. Тонкая неровная полоска седой шерсти на лбу принесла ему мародёрское прозвище — Гром.

А вот для Гермионы и Луны после превращения всё оказалось гораздо проще: Гарри — их альфа, их пара. Все трое входили в одну стаю, и даже когда принимали привычный облик, эти эмоции никуда не девались. Ночь в облике ужасных волков окончательно развеяла сомнения, что их отношения — правильные.

Имя Луны и мех серебристого цвета, и «на свет» появилась Мунлайт. Что же касается Гермионы, её мех оказался того же цвета, что и собственные выгоревшие на солнце каштановые волосы. Впрочем, на выбор её мародерского имени это ничуть не повлияло. Сириус заявил, что рядом с его крестником всегда должна быть леди. А поскольку Луна станет леди Блэк, Гермиона будет просто Леди. А тут ещё и Дэн добавил, что в облике волчицы она определённо выглядит царственно, вот имя и прижилось.

А Бродяга быстро обнаружил, что в этой стае даже со своими немалыми размерами низведён до положения карлика. И остальные четверо с огромным удовольствием мягко его поддразнивали. И, несмотря на то, что ему нравилось бегать с семейной стаей, мысли Сириуса постоянно возвращались совсем к другой семье. И только в компании Лунатика, Грома, Леди и Мунлайт до него наконец-то дошло, что он хочет завести собственную семью.

И, возможно, впервые в жизни Сириус начал понимать, что нашёл человека, с которым хочет создать такую семью. И всю ночь предвкушал, как завтра покинет Италию и встретится с Клэр, как только у неё закончится рабочий день. И хотя не был волком, одна только мысль провести несколько дней вместе с Клэр вызывала горячее желание с восторгом повыть на Луну.

* * *

Настоящее время. 15 июня 1996 года. Поздний вечер.

А вот Тео не выл и уж точно не пребывал в восторге. Теодор Нотт лежал мёртвым. Чтобы напасть, Мунлайт хватило мгновения. И вот уже мощные челюсти сомкнулись на горле перепуганного слизеринца, не успел тот издать хотя бы звук. Двести с лишним фунтов живого веса, помноженные на скорость, и этот таран ударил с такой силой, что у Нотта не осталось ни малейшего шанса. В итоге Мунлайт сломала ему шею и стискивала челюсти, пока не задушила.

Выпустив жертву, волчица сделала пару шагов назад и обернулась Луной, но тут её вырвало. Оказывается, у крови ужасный вкус. Впрочем, Гарри не переставал уверять, насколько ею гордится. Заодно предложил воспользоваться палочкой Нотта и наколдовать немного воды. Луна так и поступила. И не могла поверить своей удаче, когда у него в заднем кармане обнаружила собственную палочку. Сунув её в невидимую кобуру на руке, а палочку Нотта заткнув за ухо, Луна быстро оделась.

— Когда вернёмся, сожгу это бельё. Этот жуткий ублюдок видел меня в нём!

— Моё самое заветное желание — купить моим девочкам новое бельё. Как только вернёмся домой, обещаю вам с Гермионой самый лучший поход по магазинам.

— Когда оправимся в Неаполь, не забудь бумажник.

Довольная, что одета и снова держит палочку в руке, Луна перешагнула через мертвеца и выскользнула за дверь, которую по глупости открыл Нотт. Она шла по коридору, когда странный голос предупредил их, что они не одни.

— Я чувствую запах свежей крови. Мой хозяин отдыхает, но он захочет, чтобы я проверила.

Да, они столкнулись с Нагини. А чтобы добраться до лестницы, придётся как-то разминуться с этой огромной змеюкой. И пока Луна пыталась рассуждать, Гарри перехватил контроль над её телом и заговорил на парселтанге:

— В конце коридора ждёт прекрасная еда. Давай отправимся в дорогу — ты на ужин, а я по своим делам. Нам нет нужды нападать друг на друга.

— Ничтожный говорящий, ты не сможешь мне навредить! Мой хозяин хорошо защитил своего фамильяра. Ты умрёшь прежде, чем поднимешь свою палку. Я не позволю тебе пройти!

Змея — это очень плохо. Когда Гарри «ходил» на разведку, её-то он и не учёл.

— Никто не знает, какие защитные чары или даже ритуалы использовал Волдеморт на своей змее. А если бросать серьёзные проклятья, сюда сбежится весь дом. Убежать не успеем.

— Мунлайт справится со змеёй.

— Жаль, здесь нет Грома и Леди. Они бы тебе здорово помогли.

— Да мы втроём разнесли бы этот домишко на мелкие кусочки!

Оба понимали, что Луна пытается придать себе уверенности, ведь Мунлайт всё-таки придётся сразиться со змеёй. Мысленный разговор занял мгновения, однако змея уже поднялась на хвосте и готовилась нанести удар.

Но появившийся на месте девушки массивный волк остановил атаку двенадцатифутовой змеи. И у Нагини хватило мозгов сообразить, что теперь она столкнулась с гораздо более смертоносным врагом.

Увидев замершую змею, Мунлайт заметно приободрилась и атаковала сама.

Нагини была быстра как молния, но теснота нивелировала скорость и ограничивала манёвр. Узкий коридор сильно её стеснял, а волчица, казалось, перекрыла его полностью. Нагини попыталась перепрыгнуть через врага и напасть сзади, но ей просто не хватало места.

В свою очередь Мунлайт попыталась схватить змею чуть ниже головы, но та успела увернуться. В результате челюсти сомкнулись на теле змеи, и Нагини, сумев изогнуться, вонзила клыки волчице в бок. Боль была невероятной, но это только окончательно взбесило Мунлайт, и её крупные клыки и острые когти стали рвать змею на куски. Тут уж никакая рептилия не устоит — даже со всей защитой Волдеморта!

Так в итоге и вышло. И тут выяснилось, почему Нагини казалась такой неуязвимой — Луне ли и Гарри не знать, что это за чёрный сгусток вылетел из змеи? К сожалению, заодно эта мерзость испустила вопль, от которого наверняка задребезжали оконные стёкла. Теперь весь дом встанет на уши, поэтому скорость гораздо важнее скрытности. К сожалению, Мунлайт сильно пострадала от змеиного яда.

Левая задняя лапа уже онемела, однако волчица таки взметнулась вверх по ступенькам настолько быстро, насколько смогла. Как же здорово, что они с Гарри заранее разведали маршрут побега! Повернув налево, Мунлайт изо всех сил рванула по коридору.

Буллстроуд вышла из комнаты с палочкой в руке, но даже поднять её не успела — передние лапы Мунлайт ударили её в грудь, и волчица буквально прошла сквозь слизеринку, словно сквозь пустое место.

Миллисент так и осталась лежать, терзаемая ужасной болью, с глубокими порезами и, по меньшей мере, парой сломанных ребёр — такой силы оказался удар. Да, она осталась жива, но вряд ли бы на это поставила, заранее увидев, что её поджидает. Мунлайт сама по себе внушала ужас, а если ещё и покрыта кровью Нагини и несётся прямо на тебя — это самый настоящий кошмар. Впрочем, Миллисент пока не знала, что кошмары её больше не будут мучить никогда.

Первоначально план состоял в том, что Луна откроет одну из дверей и выскользнет незамеченной, но теперь она решила выйти через окно. А ещё у неё возникла весьма опасная идея. Гарри отчаянно пытался её отговорить, однако Луна твёрдо стояла на своём:

— Гарри, у меня есть шанс с этим покончить. Ты бы отказался? — На этом спор закончился. Нельзя по-настоящему спорить с тем, кто точно знает, как ты поступишь в любой ситуации.

Оттолкнувшись изо всех сил, Мунлайт прыгнула в окно. Щепки и осколки стекла так и брызнули. Однако, как и опасался Гарри, волчица слишком пострадала. Он отчаянно убеждал её бежать за щиты, откуда Добби заберёт их в считанные мгновения, но Луна снова отказалась.

Проковыляв несколько шагов, Мунлайт обратилась в Луну. Только вот девушка даже встать не смогла. Впрочем, для того, что она задумала, стоять совсем не обязательно. Родная палочка скользнула в руку, и Луна выпустила на волю адское пламя. Это проклятье считают сложным не потому, что его трудно наколдовать, а потому, что его тяжело держать под контролем. Хотя как раз таки по этому поводу Луна не переживала. Наоборот — она хотела сжечь всё дотла. Тем более, это единственное здание на полмили в округе. Огромный огненный волк влетел в окно, через которое столь эффектно выскочила Мунлайт.

Когда дом вспыхнул, чтобы выбраться за пределы щитов, Луне пришлось отползать на локтях. Змеиный яд продолжал свою страшную работу, вызывая жуткую слабость. Но главное — девушка никак не могла обратиться. Гарри пообещал лично высосать яд, как только они доберутся до дома, и Луна немного поднажала — очень уж ей понравилась мысль, как Гарри целует её в попку.

Но потом пришлось сосредоточиться исключительно на том, как бы побыстрее выползти за пределы защиты. Доползти, позвать Добби, а затем отползти ещё немного, пока не появится их маленький друг. Все мысли были только об одном, поэтому они не имели ни малейшего представления, что творится вокруг. Вот почему Снейп сумел застать их врасплох. Гарри и Луна сразу же начали извиняться друг перед другом, готовясь к неизбежному, однако Снейп до смерти их удивил:

— Поттер, если ты меня слышишь, я забираю её обратно в Хогвартс. Мисс Грейнджер с нетерпением ждёт вашего возвращения. — Сработавший порт-ключ подарил надежду, что хотя бы частично это правда.

* * *

Когда Гарри внезапно вскочил с дивана, на котором пролежал несколько часов, кабинет директрисы едва не погрузился в полнейший хаос. Но на это не было времени — да его вообще уже ни на что нет! Схватив Гермиону за руку, Гарри уже на бегу крикнул через плечо:

— Снейп несёт Луну в замок! Она сильно пострадала!

Миновав горгулью, Гром и Леди со всех лап устремились в замковый двор. Гарри покинул Луну, только когда Снейп перенёс их в Хогвартс. Он понятия не имел, что стряслось с бывшим профессором, но к Луне хотел вернуться как можно скорее.

Северус уже выходил с крытого моста, когда заметил пару огромных волков. Но прежде чем успел отреагировать, те превратились в Поттера и Грейнджер. Взволнованный жених тут же выхватил у зельевара драгоценную ношу.

— Профессор, я никогда не смогу полностью вас отблагодарить! Сегодня она была такая храбрая, но не знаю, успели бы мы выйти за щиты, чтобы её спасти. Луну укусила змея Волдеморта. Вы не знаете, есть у мадам Помфри противоядие? Или нам нужно в Мунго?

— Несите её в больничное крыло. Я подберу подходящее противоядие из своих запасов и буду как можно скорее.

Гарри ещё раз поблагодарил его через плечо, торопясь доставить Луну к Помфри. Увидев, в каком состоянии Луна, шагавшая рядом Гермиона не нашла в себе сил вымолвить ни слова. После побоев Буллстроуд лицо Луны распухло и покрылось синяками, а прыжок через окно добавил несколько глубоких порезов.

Неглубокое дыхание и мертвенная бледность — признаки отравления змеиным ядом, а вот с остальными ранами тамошняя целительница справится без особого труда.

Остальные направились из кабинета МакГонагалл прямиком в лазарет, однако троица всё равно их опередила. Палочка Поппи уже порхала над Луной, а Гарри лежал на кровати рядом с ней.

Целующая Гарри Гермиона, пока мадам Помфри лечила Луну, может, и казалась дико неуместной, но семья точно знала, что происходит. Поэтому они постарались как можно быстрее просветить Луну и Гарри, что происходило в их отсутствие. Последний сразу же сел, собираясь разорвать Дамблдора на куски, однако тут появился профессор Снейп. А исцелить Луну гораздо важнее.

Как только Поппи споила Луне какое-то прозрачное зелье, Северус всех успокоил. В конце концов, в своих талантах он уверен.

— Вообще-то я доил Нагини ради зелья, которое понадобилось Тёмному лорду. Но на случай, если когда-нибудь ему придёт в голову натравить её на меня, приготовил противоядие.

— Профессор, об этом вам больше не придётся беспокоиться. Сегодня змея встретилась с Мунлайт, и Луна порвала её на куски.

Это сразу же серьёзно заинтересовало Дамблдора.

— Гарри, ты уверен? Это очень важно...

Отчаянно пытаясь держать себя в руках, Гарри оборвал старика:

— Даже не обращайся ко мне — между нами всё кончено! /* Прим. перев.: развод и девичья фамилия, хихикс */ Больше мне нечего тебе сказать. Но если мы потеряем Луну, обещаю при свидетелях — я не успокоюсь, пока не заставлю Альбуса Дамблдора заплатить.

Хриплый голос Луны наверняка предотвратил начинавшуюся схватку:

— Никуда я не денусь. Тем более, Гарри обещал поцеловать меня в попку.

Добравшись до Луны раньше Гарри, Гермиона обняла её и прошептала на ухо:

— Тогда я поцелую тебя с другой стороны.

— Обещаешь?

— Обещаю, любимая.

— Гарри, я хочу домой! Поцеловала бы тебя, но сначала надо почистить зубы. Знаешь, эта змея совсем не курица.

Гарри медленно погладил её по спутанным волосам.

— Заберём тебя домой как только сможем. Мадам Помфри?

— В идеале ей не худо бы переночевать здесь...

— Невозможно!

— Так я и думала. Через час проверю, как подействовало противоядие, но первые результаты обнадёживают. А дальше это просто вопрос ухода за рваными ранами. Хотя не думаю, что поцелуи помогут.

— Я думаю! — щебет Луны ничуть не смутил её партнёров — они просто радовались, что она вернулась.

— Благодарю вас, мадам Помфри. Вы лучшая!

Затем Гарри «переключился» на Амелию — пора переходить к делу:

— Мадам Боунс, через час мы покинем Британию и никогда не вернёмся. Вы и только вы можете нас сопровождать, и я отвечу на любые вопросы. Больше ни с одним представителем Министерства встречаться и разговаривать мы не собираемся. Отныне наша семья разрывает все связи с британским магическим сообществом.

Игнорируя попытки Дамблдора его прервать, Гарри почтительно поклонился Северусу.

— Профессор Снейп, роды Поттер и Блэк перед вами в неоплатном долгу. Можете обращаться к нам в любое время по любому поводу.

— Благодарю вас, мистер Поттер. И считаю, что тоже обязан извиниться, поскольку выдал Тёмному лорду ваш секрет. Конечно, самостоятельно на такой шаг я бы никогда не пошёл. Но дело в том, что рассказы Драко на Слизерине, что именно Тёмный лорд сделал его сиротой, моего бывшего хозяина категорически не устраивали. В итоге мне поставили ультиматум: либо убить моего крестника, либо выяснить, каким образом вы пережили поцелуй дементора. Я уже хотел заявить о переходе на сторону Света, но меня переубедили. Думаю, вы легко догадаетесь, кто меня уговаривал и предоставил сведения.

— Верно — можно даже не спрашивать. Ведь Дамблдор всё вам рассказал при Гермионе, а это значит, я тоже всё знаю. Мы оба оказались между Дамблдором и Волдемортом, словно между молотом и наковальней, но с этим покончено. Теперь я намерен жить дальше до конца своих дней — и подальше отсюда. — Довольно неожиданно они пожали друг другу руки. А вот улыбка Северуса Снейпа — это вообще бесценно!

Решив сегодня же закончить все семейные дела, Гарри обратился к Артуру. К сожалению, эта задача далеко не так приятна как предыдущая.

— Мистер Уизли, мне известно всё, что видит Гермиона. Сегодня вечером Луне не только пришлось неоднократно бороться за свою жизнь, но и отнимать её. И во многом это случилось благодаря вашей дочери. Поэтому к физическому насилию, которому она подверглась, добавились душевные страдания после предательства подруги. Джинни притворилась, будто снова дружит с Луной, с единственной целью — выдать её Булстроуд в тщетной надежде заменить нашу чудесную Луну.

Обернувшись, Гарри увидел Гермиону и Эмму по обе стороны кровати Луны. И их любовь к пострадавшей можно увидеть невооружённым глазом.

— Для меня и всей семьи Луна просто незаменима! В то время, как мадам Помфри проделала прекрасную работу, исцеляя физические травмы, чтобы оправиться от ран предательства, времени потребуется гораздо больше. Поэтому я подтверждаю то, что уже сказала Гермиона — мы будем настаивать на всех возможных обвинениях.

Артур оставалось только кивнуть в знак согласия, что категорически не устроило Дамблдора. Устав, что его игнорируют, министр магии попытался показать, кто в доме хозяин:

— Поскольку, похоже, вы твёрдо решили меня не прощать, у меня нет другого выбора, кроме как ответить взаимностью. Мадам Боунс, вынужден обратить ваше внимание, что в этой комнате находятся три незарегистрированных анимага. И если они настаивают на соблюдении буквы закона, таким образом не оставляют нам никакого выбора, кроме как сделать то же самое.

Дэн усмехнулся и, подойдя к Гарри, обнял его за плечи.

— Он просто не знает, когда надо остановиться, верно? Кстати, все заметили, что он никогда ни в чём не виноват? Нет, это ты его вынудил. Формально у Сириуса ещё медовый месяц, так может, Ремусу связаться с министром магии? Уверен, он ОЧЕНЬ заинтересуется.

— Мистер Грейнджер, я министр магии.

— Нет, мистер Дамблдор, вы британский министр магии. Только мир не заканчивается у берегов Британии, как бы там не считали некоторые ведьмы и колдуны. Я говорю о министре Росси — итальянском министре магии. Уверен, он заинтересуется, что его британский коллега пытался шантажировать одного из его волшебников. А уж если этот волшебник Гарри Поттер... мне продолжать? Вы наверняка получите официальный протест итальянского министерства, поскольку намеренно подвергли смертельной опасности гражданина Италии. Знаете, министру Росси очень нравится будущая леди Блэк. Использовать несовершеннолетнюю итальянскую ведьму в качестве приманки, чтобы поймать вашего Тёмного Лорда? Несомненно, это вызовет грандиозный международный скандал. Тем более, если она невеста Мальчика-Который-Выжил.

После этой бомбы первой дар речи обрела МакГонагалл:

— Вы больше не британцы?

Гермиона сразу же встала рядом с главными мужчинами своей жизни.

— Не будь у нас итальянского гражданства, мы бы никогда и близко не подошли к Дамблдору. У мамы и папы даже итальянская лицензия есть, чтобы и дальше заниматься стоматологией. Мы и вернулись-то в Британию только на свадьбу Клэр и Сириуса, но так совпало, что начинались экзамены СОВ. Надеюсь, за год мы прилично подтянем наш итальянский, чтобы сдать ТРИТОН. Поэтому прощайте.

Дамблдора и это категорически не устраивало.

— Мы должны выяснить, что случилось с Волдемортом...

— Он мёртв! — после такого категоричного заявления все уставились на Северуса. — Тёмный лорд прятался в старом особняке Риддлов в Литтл-Хэнглтоне. Останься он в живых, я бы не смог этого произнести. А Фиделиус мог пасть только после его смерти. Я оставил Тёмного лорда без сознания в его покоях совсем в другом крыле. Полагаю, все побежали туда, откуда вы вышли.

Гарри кивнул в знак согласия.

— Чёртов крестраж наделал столько шума, что мог разбудить мёртвых на кладбище. Нам пришлось быстро оттуда выбираться. Но вместо того, чтобы бежать за щиты, Луна обратилась и подожгла дом. Похоже, она уничтожила последний крестраж, а заодно и Волдеморта. Сегодня Луна была великолепна!

Последнее заявление ни у кого не вызвало возражений. Понимая, что тогда подростки сосредоточились исключительно на побеге, Северус просветил всех, что они сотворили:

— Мадам Боунс, вашим аврорам там нечего делать. Пока я туда добрался, дом уже начал рушиться. И только хорошо освещавший окрестности сильнейший пожар позволил заметить ползущую в траве девушку. А поскольку крестраж заставил всех сбежаться в другое крыло дома, не осталось никого, кто сумел бы вытащить Тёмного лорда, пока огонь не добрался до его комнаты. Всё-таки Пожиратели смерти не из тех, кто бросается в горящий дом, чтобы кого-то спасти.

Амелия почувствовала, как с её плеч сваливается тяжкий груз. Значит, Волдеморт действительно уничтожен.

— Судя по тому, что я сейчас услышала, нет никаких сомнений, что мисс Поттер заслужила орден Мерлина.

У Луны это вызвало вспышку возмущения:

— Засуньте его Дамблдору в задницу!

Согнувшись едва ли не пополам от смеха, Гермиона почувствовала на талию руку Гарри.

— Это мои девочки! Луна, как себя чувствуешь?

— Теперь, когда в глазах не двоится, гораздо лучше. И про любую награду я серьёзно, хоть и насмешила Гермиону.

Рон попытался изобразить улыбку, но вышло так себе.

— Теперь я понимаю, почему она так сильно изменилась. А мне нравится такая Гермиона! Луна, за Джинни могу только извиниться.

— Не нужно. На наше отношение к тебе это никак не повлияет.

Тон беседе снова задала Гермиона. И теперь, когда её партнёры знали, что происходит, каждый мог заметить разницу.

— Рон, а вы со Сьюзен хотите провести с нами часть каникул? Тогда все увидят, что с остальными Уизли мы не ссоримся. Это только Джинни пыталась нам нагадить.

Сьюзен сжала его руку (мол, соглашайся), но Рон уже всё решил:

— Здорово бы, Гермиона... или Луна?

— О, я всегда Гермиона. И неважно, делю ли Гарри или Луну. Просто она показала характер, прежде я успела вмешаться и смягчить формулировку. Это теперь она знает, что именно задумал Волдеморт. А Дамблдор был в курсе до последней детали ещё до того, как это случилось, но ему снова стало выгодно постоять в сторонке, сунув руки в карманы. Так что сердиться на Дамблдора Луна имеет полное право. Невилл, Парвати, а вы хотите тоже у нас погостить?

— Мисс Грейнджер, мне нужно, чтобы мисс Поттер вернулась в своё тело, чтобы я её обследовала. Вы же хотите, чтобы я опустила её сегодня?

По просьбе мадам Помфри Луна быстро вернулась в своё тело, а пара гриффиндорцев сразу же сообщила Гарри, что с удовольствием погостят вместе с Роном и Сьюзен.

Эмма на радостях обняла Гарри, а Сириус шагнул вперёд и протянул руку Северусу. Если кто и мог оценить заботу о крестнике, так это бывший Мародёр. И, похоже, это по-настоящему историческое рукопожатие закрыло всё мрачные страницы их жизни.

Сириус теперь женатый человек, а проклятье на должности преподавателя ЗоТИ снова сработало, поэтому больше учить тупиц Северусу Снейпу не придётся. Таким образом, смерть Тёмного лорда позволила обоим сосредоточиться на собственной жизни. Фактически, Северус согласился с Гарри, и остаток жизни также собрался провести за пределами Британии. После ТРИТОН в среду он намеревался покинуть Хогвартс, как только последний студент сдаст экзамен.

А вот Альбусу никто не протянул руку дружбы и уж тем более не обнял. И министр магии обнаружил, что сидит в одиночестве. Да, он только что достиг своей цели, к которой стремился более двух десятилетий — Волдеморта больше нет. Тогда почему же чувствовал себя так дерьмово?

Конечно, палочка быстро избавила его от боли после удара Артура в челюсть. Однако невозможно быстро устранить боль, когда один из твоих преданнейших сторонников так публично и громко от тебя отворачивается. А учитывая, что в вопросе наказания Джинни все твёрдо стояли на своем, мнение Артура об Альбусе Дамблдоре в ближайшее время не изменится. То есть, встреча с Молли окажется лишь одной из многих неприятных встреч, которые поджидали министра в ближайшем будущем.

Сегодняшнее поведение Северуса тоже напоминало предательство. Обнародовать все секреты Альбуса Дамблдора? Как-то не похоже на волшебника, которого он считал своим другом. А теперь, когда Волдеморт ушёл, клятв Северуса Альбусу и Тёмному лорду больше не существует. Значит, мастер зелий и боевой маг покинет Британию в течение недели.

Амелию, Августу, а так же гнев итальянского Министерства можно легко нейтрализовать, подав в отставку с поста министра магии. Да с огромным удовольствием! Причём хоть в тот самый момент, когда официально подтвердится, что Волдеморт действительно ушёл. А Гарри, Гермиона и Луна, уничтожившие дневник, диадему и медальон, едва ли не больше всех разбираются в крестражах. Поэтому если они утверждают, что ещё один — в фамильяре Волдеморта — постигла судьба «коллег», значит, так оно и есть.

А после того, как мисс Грейнджер вышвырнула его из своего разума, когда он всего лишь провёл поверхностное сканирование, нетрудно поверить, что поджидало Волдеморта, когда тот попытался в лобовую атаковать разум мисс Поттер.

Замечание Минервы, что в Хогвартсе у него будущего тоже нет, это ещё один ужасный удар. Впрочем, с точки зрения директрисы вполне понятный. Двое её студентов — мистер Нотт и мисс Буллстроуд — наверняка мертвы. Третью держали в тюремной камере, в то время как двое бывших студентов едва спаслись.

Джинни Уизли, как минимум, исключат из школы, сломают палочку и свяжут магию. А Рональд в качестве шафера Гарри на его свадьбе с мисс Грейнджер, возможно, единственное, что спасёт семью Уизли от общественного взрыва, который мог последовать за этим инцидентом. Нет, у этого взрыва будет иная цель.

Ведь у Альбуса такого «щита» нет. И вместо того, чтобы запомнить его как министра, который избавил страну от Пожирателей смерти и Лорда Волдеморта, он останется в памяти как министр, который изгнал из Британии Гарри Поттера. Да и от ордена Мерлина Гарри тоже откажется — тут к Сибилле не ходи. Никого из присутствующих даже спрашивать не нужно. Очень не хотелось слышать, куда Гарри посоветует ему засунуть эту награду — будущая леди Блэк уже высказалась по этому поводу.

Публика будет жаждать его крови, и простая отставка ничуть эту жажду не утолит. Поэтому даже без её предыдущего заявления Минерва в любом случае не смогла бы предложить ему работу в Хогвартсе. Значит, с Британией придётся покончить, но само по себе это не так уж и больно. Дело в том, что с уходом Тёмного лорда магическая Британия не просто освободилась — она оказалась на критическом перепутье. Поэтому на самом деле больно оттого, что ведьмы и колдуны, выбирающие, куда вести страну, не дадут Альбусу Дамблдору ни шанса повлиять на этот выбор.

В тысяча девятьсот тридцать восьмом году он возобновил знакомство с Хогвартсом в качестве профессора Трансфигурации. И даже на этой позиции мог влиять на юные умы. А уж после того, как победил Геллерта и получил за это орден Мерлина первой степени, студенты Хогвартса вообще стали смотреть на него как на героя и преклоняться перед ним. И это преклонение не ограничивалось только студентами Хогвартса. Последние десять лет Альбус Дамблдор был директором школы, Верховным Чародеем Визенгамота и представителем магической Британии в МКМ. И не просто представителем — он её возглавлял! В час нужды для страны такого волшебника нельзя выбросить, словно использованный клочок туалетной бумаги. Тем не менее, сейчас именно это и происходило.

Альбус оглядел помещение, где находились сразу трое, кто мог сменить его на посту министра магии. Однако Артур из этой борьбы уже выбыл, особенно когда общественность узнает, что натворила его дочь. Правда, оставшийся лучшим другом Гарри Поттера младший сын, несомненно, поможет. Проведя каникулы в Италии и став шафером Гарри на его свадьбе с мисс Грейнджер, Рональд вполне мог спасти не только семью Уизли, но и карьеру Артура. И у умницы мисс Грейнджер хватило проницательности это понять, приглашая Рональда в Италию.

Гарри Поттер сыграл немалую роль в поимке Барти Крауча-младшего, лично уничтожил Беллатрикс и Рабастана Лейстрейндж, а сегодня, скорее всего, и Родольфуса прикончил. Когда последний потерял жену и брата (а тут ещё и хозяин на дно залёг), здорово налёг на огневиски. Северус докладывал, что Родольфус напивался едва ли не каждый вечер, поэтому почти наверняка тоже погиб в огне.

С таким послужным списком, да ещё и с приглашением внука на свадьбу шафером, Августа Лонгботтом практически боготворила землю, по которой ступал Гарри Поттер. А поскольку Гарри заявил, что обе его семьи покидают Британию, ссылаясь на Альбуса Дамблдора в качестве причины, от Лонгботтомов, и особенно от Августы, Альбус не дождётся ни помощи, ни сочувствия. Тот факт, что Августе известно — если бы это вписывалось в его планы, он бы не задумывался дважды, используя Невилла в схеме, подобной сегодняшней, мнящий себя гением Альбус удобно упустил.

А вот Амелия — это реальная опасность. Амелия Боунс могла повести магическую Британию в таком направлении, которое изменит страну навсегда. А учитывая роман Сьюзен и Рональда, могла поддержать Артура, попутно приобретя верного сторонника. Плюс Амелия единственный представитель британского Министерства, с которым согласен общаться Гарри Поттер. А если она станет претендовать на высший пост, Августа наверняка её поддержит. Ещё и преемника на посту главы ДМП может назначить, заполучив очередного союзника на высоком посту. Визенгамот? Брошенное вскользь: «Я обсуждала это с Гарри» позволит протолкнуть ей едва ли не любой закон.

Затем его старые усталые глаза остановились на причине всей этой суматохи — Гарри Джеймсе Поттере. На самом деле, Альбусу никогда не нравились эти выдуманные и записанные через дефис «титулы», хотя Гарри легко можно называть Мальчик-У-Которого-Есть-Всё. Настоящий герой, удостоенный высшей награды страны за храбрость. Снова победитель Тёмного лорда, и одна из его невест заслужила точно такую же награду. Глава двух старинных родов, и всё-таки сам выбирал невест для обоих. И эти невесты, вне всякого сомнения, в будущем помогут ему в любых начинаниях. К тридцати годам он вполне мог стать министром магии. А пока, чтобы ситуация успокоилась, пускай Артур Уизли займёт этот пост на несколько сроков.

С Гарри Поттером во главе магическая Британия точно процветала бы. И Альбус Дамблдор мог находиться поблизости, потихоньку советуя «из-за кулис». А взамен этого светлого будущего Гарри возрождает семейные традиции, уходящие вглубь веков. И всё это во имя защиты тех самых семей, на чьи традиции наплевал.

Напоминает избалованного ребёнка, который больше не хочет играть, забирает свой набор для квиддича и уходит. Вот почему Гарри не может понять, что в жизни есть только игра? И если бы он научился играть — это самый лучший способ защитить тех, кого якобы любит. Само собой разумеется, лучший способ научиться — обратиться к признанному мастеру своего дела. И Альбус с нетерпением ждал возможности учить мальчика.

Тем более, недавно выяснилось, что ради победы Гарри не нужно умирать. Только какой смысл, если он всё равно что мёртв? Если отказался даже смотреть в сторону того, кто мог помочь? Когда ты затеял Великую игру, иногда ради победы приходится жертвовать даже королевой. А Гарри ещё и повезло разжиться запасным пистолетом. Мальчик просто ещё слишком мал, чтобы это понять, и вот почему Альбус никогда бы не сделал его совершеннолетним... от размышлений его отвлекли громкие голоса уходящих:

— Мы тоже возвращаемся. Утром Добби может переправить нас с Клэр обратно в каюту. Не успокоюсь, пока не увижу всех дома, и моя супруга со мной согласна. — Поцеловав Сириуса в щёку, Клэр это подтвердила.

Молодёжь тоже успела договориться.

— Хогвартс-экспресс отправляется в субботу. Можно заказать порт-ключ, который доставит вас из «Кабаней Головы» прямиком в наш дом в Италии. Сможете провести с нами первые две недели каникул.

Идея Гарри Гермионе понравилась.

— Заодно сможем заняться свадебными нарядами. А если к сентябрю понадобится что-то подогнать, Винки поможет. А то Рон к тому времени наверняка вымахает ещё на пару дюймов.

Трое родителей/опекунов сразу же согласились, и только Парвати придётся написать домой. Правда, она не считала, что столкнётся с проблемой.

Несмотря на нерешительные возражения, что она и сама способна идти, Гарри подхватил Луну на руки, и они покинули лазарет. А за воротами Хогвартса два замечательных домовика переправят всех на площадь Гриммо. Далее международный порт-ключ, и они дома.

Амелию пригласили, и она тоже отправится с ними. Воспользовавшись камином, глава ДМП уже позаботилась, чтобы авроры как следует прочесали руины старого особняка Риддлов в Литтл-Хэнглтоне. Осталось выяснить, в результате каких событий дом оказался сожжён дотла.

Конечно, она понимала, что придётся допрашивать итальянских граждан на итальянской земле, где у неё вообще никаких прав. Что творилось в том особняке — большой вопрос, но Гарри уже убедительно доказал простую вещь: если ей не понравится его рассказ, всё равно она ничего не сможет поделать. А уж после того, как Дамблдор попытался привлечь их к ответственности, это невероятно умный шаг. Впрочем, эти дети избавили страну от Волдеморта, поэтому заслужили все возможные послабления.

Поцеловав обеих девочек на ночь, Гарри покинул спальню. Конечно, Гермиона пока слишком взвинчена, чтобы уснуть, а вот Луна вымоталась до предела. Сумела лишь принять столь необходимую ванну и тщательно почистить зубы. Ни Гермиона, ни Гарри не хотели, чтобы она оставалась одна, поэтому Гермиона осталась, а Гарри обещал подойти позже. Прижавшись к Гермионе и зная, что Гарри неподалёку, измученная Луна наконец-то погрузилась в сон.

Направляясь к террасе, Гарри уже чувствовал себя лучше. Он дома, а девочки благополучно лежат в постели. Да и трудно злиться рядом с мерцающей лёгкой красотой Неаполитанского залива.

Вилла находилась достаточно высоко на склоне вулкана, обеспечивая необходимое уединение. Тем не менее, до Сорренто меньше пятнадцати минут езды. А Добби и Винки в любой момент могли доставить их в Неаполь, так что лучшего трудно и пожелать. Из-за разницы во времени между Шотландией и Италией здесь уже наступило раннее утро вторника, и погода радовала освежающей прохладой. Как обычно, семья собралась там, где привыкла решать общие вопросы — на террасе, которую заколдовали, чтобы отпугивать насекомых.

Пока все терпеливо ждали Гарри, Амелии выделили небольшой стол и письменные принадлежности. Впрочем, долго ждать не пришлось.

Желая с самого начала задать беседе спокойный тон, мадам Боунс объяснила, какой целью задаётся:

— Я намерена записать только основные моменты. А когда вы всё прочтёте, попрошу вас подписать, тем самым подтвердив, что факты изложены правдиво.

Согласившись, Гарри начал рассказывать. Уже зная от Гермионы, что история похищения Луны всем довольно хорошо известна, он начал знакомить присутствующих с последующими событиями.

В своё время Гермиона вышвырнула Дамблдора из своего разума на глазах у Амелии, поэтому она легко представила, как то же самое проделала Луна с Волдемортом. Однако глава ДМП с трудом верила в мужество девушки, бросившей вызов Тёмному лорду в его собственном логове.

Когда Гарри заговорил о побеге Луны, Эмме пришлось его обнять. И только тогда он сумел заставить себя рассказать эту часть истории:

— Убить кого-то при помощи палочки тяжело, но ещё куда ни шло. А вот ухватить врага за горло и сжимать челюсти, пока он не умрёт, когда рот наполняется кровью — в сто раз тяжелее. Луна знала, что ей придётся это сделать, и Мунлайт справилась. Нотт — наш ровесник, но он сделал свой выбор, никаких других вариантов нам не оставив. Я так горжусь Луной! Сегодня она проявила удивительную храбрость. Правда, переживала, что семья её осудит, поэтому Гермиона «навестила» её ещё в Хогвартсе и успокоила. Луна точно знает, что мы с Гермионой сейчас о ней думаем. Честно говоря, любить её сильнее просто невозможно!

За всех высказался Дэн:

— Они легко могли похитить Гермиону, но от того, что это оказалась Луна, лично мне ничуть не легче. Обе они — наши с Эммой дочери. И для нас совершенно неважно, что именно пришлось сделать Луне, чтобы выжить. Мы любим их обеих, как и нашего сына. И более чем признательны, что все трое вернулись домой. Через пару месяцев ваши отношения станут официальными, но сыном и дочерью мы вас с Луной считаем уже сейчас. — Крепче обнимая Гарри, Эмма подтвердила, что готова подписаться под каждым словом мужа.

Клэр в качестве «новичка» решила вставить свои пару пенсов:

— Конечно, то, с чем столкнулась Луна, это ужасно, но справилась она просто великолепно! Я уже знаю, что мой муж любит всех троих, и уверена, что после вчерашнего ничего не изменится.

— Не знаю, не знаю, милая. Я уж думал, больше ими гордиться невозможно, а они берут и доказывают, что я ошибаюсь. Да, это мы с Ремусом научили их чему только смогли, но в такой ситуации даже нам пришлось бы туго.

Люпин попытался разрядить обстановку:

— Представляете, Буллстроуд открывает дверь камеры и видит Сириуса в нижнем белье? — Увидев улыбку Гарри, он посчитал попытку удачной. Впрочем, улыбка вышла мимолётной, и рассказ о побеге продолжился:

— Не знаю, то ли превращение в крестраж так подействовало на эту змею, то ли Волдеморт с ней ещё что-то сотворил... одно я знаю точно — это был настоящий монстр-убийца. Умная, сильная, быстрая как молния и злобная, как её хозяин. Эта тварь едва нас не погубила!

Далее он описал, как они снова столкнулись с Булстроуд, попутно сбив её с ног, прежде чем раненая Мунлайт выбросилась в окно. Услышав, как Луна обратилась и наколдовала Адское Пламя, Амелия прервала запись. Впрочем, ослеплённый слезами Гарри ничего не замечал — слишком уж остро переживал вчерашние события и возможные последствия.

— Луна изо всех оставшихся сил старалась вытащить нас за щиты. Яд здорово её ослабил, ноги не слушались, и я ничем не мог помочь. А потом появился профессор Снейп. Мы с Луной уже смирились, что никогда не увидим Гермиону, никогда не увидим вас, ребята...

Чтобы взять себя в руки, Гарри потребовалось несколько минут. Да и не он один нуждался в передышке. Объятия Эммы до крайности напомнили Гермионины, помогая сдерживать грозившие вырваться из-под контроля чувства.

— Мадам Боунс, если собираетесь раздавать награды, мы голосуем за Северуса Снейпа. Сначала он доставил нас в Хогвартс, а затем обеспечил противоядием, спасшим жизнь Луне. А если и этого недостаточно, Гермиона нам рассказала, что он специально оглушил Луну и оставил в качестве охранников двух самых молодых и неопытных Пожирателей. Без него мы бы наверняка не добрались до дома, да и проблема с Тёмным лордом никуда бы не делась.

Гарри изложил это таким образом, что идея наградить Северуса Снейпа орденом Мерлина внезапно перестала казаться такой уж нелепой. Ведь после той кучи дерьма, которую вывалил на них Альбус, у Министерства появится шанс чествовать хоть какого-то героя. Одно упоминание, что именно благодарный Гарри Поттер предложил вручить награду Северусу, и Визенгамот даже не пикнет!

Шок после манипулятора Дамблдора и покидающего Великобританию Гарри Поттера можно несколько приглушить новостью о падении Волдеморта, а затем представить публике героя. Ближайшие недели превратятся в самый натуральный ад, и очень хорошо, что Сьюзен окажется в Италии — подальше от всего этого.

Перечитывая записи, Амелия видела единственную деталь, за которую кто-то может зацепиться — мисс Поттер применила довольно тёмные чары Адского Пламени. Но поскольку именно они прикончили Тёмного лорда, не будет ни единого голоса «против». Глава ДМП передала записи Гарри, а Сириус внёс предложение, от которого она не собиралась отказываться:

— Почему бы тебе не поспать несколько часов? А утром сможешь вернуться в Великобританию вместе со мной и Клэр. Так что следующие несколько безумных дней будешь свежа и бодра. Ну, по крайней мере, завтра.

— Августа собиралась созывать на десять утра экстренное совещание Визенгамота...

— Вот и отлично! Завтрак в восемь, а потом выигрываешь час на разнице во времени. Можно полюбоваться заливом, наслаждаясь сказочным завтраком от Винки, а уже к восьми будешь у себя в кабинете.

Тем временем Гарри подписал показания, и это стало сигналом отправляться спать. Тут же появился Добби и повёл Амелию в приготовленную спальню.

Едва голова Гарри коснулась подушки, как он «отправился» к Гермионе. Они с Луной прекрасно понимали, что Гермионе пришлось хуже всех. По крайней мере, они-то были вместе, а вот Гермиона осталась одна. И не имела ни малейшего понятия, вернутся ли они к ней. Поэтому надо сделать всё возможное, чтобы ей помочь, ведь они оба очень её любят. Так что в ближайшие несколько дней они вряд ли от неё отойдут. Может, хоть тогда всё вернется на круги своя.

* * *

Благодаря весьма скудным новостям мельница слухов в Хогвартсе распространяла сплетню за сплетней, и каждая последующая нелепее предыдущей. А поскольку всё случилось слишком поздно, до завтрашнего «Пророка» это безобразие не прекратится. Рон пытался насладиться сытным завтраком, только вот сердце было не на месте. И предстоявший после завтрака экзамен по УзМС ничуть его не волновал. А тут ещё раздавшийся за спиной ненавистный голос мгновенно уничтожил остатки аппетита:

— Уизли, мой крёстный рассказал, что случилось вчера.

Рон обернулся, уже готовый противостоять известному белобрысому придурку.

— Насколько я понимаю, ты собираешься навестить их на каникулах?

Рон в ответ лишь настороженно кивнул.

— Сможешь передать сообщение? Так вот, будущая леди Блэк оказала большую услугу роду Малфой, когда позаботилась об этой змее. Я ненавидел эту грёбаную рептилию почти так же сильно, как Тёмного лорда!

Рон привык наблюдать, как Драко тщетно пытается держать себя в узде, но никогда не видел ничего подобного. Ведь он явно злился не на Рональда Уизли, и уж точно не на Гарри, Гермиону или Луну.

Вернув самообладание, Драко сумел продолжить:

— А затем будущая леди Блэк избавила нас от Тёмного лорда. А это значит, лично я перед ней снова в долгу, поскольку больше нет препятствий через год вступить в наследство. И если ты передашь мою благодарность, нет — мою сердечную благодарность, буду очень признателен.

И снова Рон сумел лишь потрясённо кивнуть.

— И пожалуйста, заодно передай лорду Блэку, что когда я стану главой рода Малфой, предложение любого союза между нашими семьями будет принято благосклонно.

Сьюзен оставалось лишь заверить Драко, что его послание передадут дословно. Проглотивший язык Рон снова кивнул, и даже ответная понимающая ухмылка Малфоя не заставила его издать хотя бы звук.

И прежде чем снова обрести дар речи, он пару минут бездумно пялился на свой завтрак.

— Знал же, что не надо было есть эти жареные грибы — в них точно что-то подозрительное. Или так, или придётся признать, что я схожу с ума. Это правда сейчас случилось?

— Да, милый, случилось. И это со стороны Драко самый умный поступок — тут он пошёл в мать. — Таки умудрившись выдавить "ха", Рон вопросительно взглянул на свою девушку. Та не замедлила с объяснениями:

— Если посмотреть на это со стороны, всё выглядит вполне логично. Семьи Поттер и Блэк только что покончили с Тёмным лордом и навсегда покинули Британию. А затем Гермиона нанесла мастерский удар, пригласив в гости Лонгботтома, Боунс, Уизли и Патил.

— Мы же друзья...

— Знаю. Но помни — это взгляд со стороны. А с этой точки зрения, похоже, Гарри приобретает союзников среди влиятельных семей. А Малфой как раз хочет вернуть себе влияние. Поэтому лучший способ — объединиться с Гарри. И я уверена — Тьму он теперь ненавидит искренне. Помнишь, что сказал профессор Снейп? Волдеморт же хотел убить Драко! Тьма его больше не прельщает, и если он перейдёт на сторону Света, сможет спасти род Малфоев.

Опустив голову, Рон признался, что сообразил и кое-что ещё:

— Точно так же, как моя поездка в Италию может спасти род Уизли. Да, они мои лучшие друзья, но эти игры я ненавижу!

— И Гарри тоже, но дело-то не в этом. Вот скажи: твоя мать пригласила Гарри в «Нору» потому что он Гарри Поттер? Или потому что он был твоим другом?

— Моим другом...

— Вот именно. И именно в качестве его друга тебя пригласили в Италию. И если это поможет семье, которая когда-то помогла ему, — это беспроигрышная ситуация. И Гермиона сообразила моментально. Да, мы оба знаем, что Джинни должна заплатить за свои поступки...

— Вот уж точно! Ты видела Луну? Джинни здорово повезло, что твоя тётя её уже арестовала. Она бы не выжила! Увидев Луну в таком состоянии, Гермиона бы её растерзала, если бы Гарри не успел первым. Я почти всю ночь не спал — всё пытался понять, что бы мог сделать, чтобы помешать Джинни...

Сьюзен взяла его за руку.

— У неё хватило ума это сделать, но не хватило понять, что поступает неправильно.

— У Джинни была идея фикс, она и слышать ничего не желала! И была готова буквально на всё, чтобы встречаться с Гарри. Да, я боялся, что она может выкинуть какую-нибудь глупость, но больше думал о зелье. А чем сильнее её убеждал, что они с Гарри никогда не будут вместе, тем решительней она становилась.

На плечо Рона опустилась дружеская рука.

— По крайней мере, ты хотя бы пытался. А мы с Фредом просто поддразнивали Джинни. Только вот теперь нам совсем не смешно.

Устроившийся рядом Фред согласился:

— Мне неприятно думать, что случилось бы с Джинни, не найдись у старины Снейпа противоядия. Луне без него стало бы совсем худо. Когда-то Гарри спас нашей сестре жизнь, а недавно подарил нашей семье свой турнирный выигрыш. И эта тысяча галлеонов — одна из причин, почему у Уизли до сих пор есть крыша над головой. Мы с Джорджем обсуждали это всю ночь, но так и не поняли, зачем Джинни на это пошла. Какой смысл?

Сидевшие напротив Невилл и Парвати давно прислушиваясь к разговору, поэтому Невилл тоже решил высказаться:

— Иногда смысл есть только для того, кто это сделал. Просто потому, что так хотел! А Дамблдор разве лучше? Он ведь точно знал, что делает, да и Джинни наверняка. Рон верно сказал: чтобы встречаться с Гарри, она была готова на всё.

Парвати решила добавить свои пару кнатов, ведь в предрассветные часы они с Невиллом тоже это обсуждали. Сомневалась она, что прошлой ночью хоть один из них сомкнул глаза.

— Мы все знали, что Джинни влюблена в Гарри. Только это не влюблённость, а нечто большее. Нет, это слепое увлечение и глубокая одержимость. Поэтому стоило Буллстроуд заявить, что она поможет Джинни добиться Гарри, и всё! Ведь тогда Джинни сделает всё, что ни попроси.

Все понимали, что это правда. Однако Невилл посчитал, что и Сьюзен чуть раньше была права:

— Хотя мы знаем, что именно благодаря дружбе нас пригласили в Италию, Сьюзен тоже права — для постороннего наблюдателя это ясный и чёткий сигнал. Теперь, когда Гарри стал лордом Блэком, Сириус уверен, что его крестник знает всё, чему его самого научили, пока он рос в чистокровной семье. А благодаря их связи...

За него закончил Рон:

— Всё, что знает Гарри, знают и Гермиона с Луной. Нашу семью такое никогда не заботило, а вот Гермиона точно знала, как использовать эти знания.

— Наверняка здорово так учиться...

Услышав такое от своей девушки, Рон аж подпрыгнул:

— Черт возьми, да ни за что! — Когда остальные пятеро удивлённо на него уставились, пришлось рассказать о недостатках:

— Я просил Гарри поделиться, и он даже согласился. Причём безо всяких поцелуев! Но за это нужно заплатить, и цену я счёл слишком высокой. Дело в том, что с другим человеком ты обмениваешься буквально всем. Гарри объяснил, что мысль, которой я не хочу делиться, вызовет именно те воспоминания, которые хочется спрятать. Не думаю, что меня это устраивает. Да и знать о ком-то ещё абсолютно всё тоже не слишком хочется. Вот почему эти трое так близки, и можно говорить за всех троих.

Общие чувства по этому поводу прекрасно подытожила Парвати:

— Падма — моя сестра-близнец, но даже с ней я не хочу делиться настолько личным.

Когда все четверо наконец-то отправились на экзамен, разница в настроении по сравнению со вчерашним утром была разительной. Но опять-таки, тогда рядом были друзья, да и Джинни ещё не преступила черту.

* * *

Едва Августа открыла чрезвычайное заседание Визенгамота, как поднялся министр магии. Пока кто-нибудь не успел замутить воду, Альбус решил первым изложить собственную версию событий:

— Уважаемый Визенгамот, я желаю выступить с заявлением.

В конце концов, министр магии имеет на это полное право — такова традиция. И пока он не закончит, его не имеют права прерывать. Нет, Альбус не собирался ничего замалчивать — скорее, просто представить факты в наиболее выгодном для себя свете.

— Почти ровно год назад я занял пост министра магии. В час нужды для страны меня убедили сесть в это кресло. Я согласился, чётко понимая, что благодаря этой должности мне выпадет шанс положить конец смертельной угрозе, которую Волдеморт и его Пожиратели смерти представляли для нашего сообщества. Теперь я могу заявить твёрдо — цель достигнута. Прошлой ночью Волдеморт встретил свой конец!

Слухи на эту тему распространялись по Министерству как лесной пожар, но все ждали официального подтверждения, прежде чем даже думать праздновать. Теперь это подтверждение есть, и все словно с ума сошли.

Дав время порадоваться, Альбус призвал всех к порядку:

— Мне не нужно никому напоминать, насколько смертоносным и безжалостным мог быть Волдеморт. Чтобы это выяснить, мы похоронили достаточно родных и близких. Но как лидер, иногда ты оказываешься в ситуации, где просто нет лёгкого выбора. Это собрание избрало меня, чтобы принимать трудные и подчас ужасные решения, что я и делал.

Дамблдор превосходный оратор, и весь зал ловил буквально каждое слово.

— У меня нет намерения принимать похвалу, которую заслуживают настоящие герои этой драмы, но если бы этот план провалился, я бы принял на себя немалую вину. К сожалению, в результате событий, которым я намеренно позволил случиться, могли пострадать невинные люди. Пожалуйста, имейте в виду — я позволил этому произойти исключительно в надежде покончить с угрозой Волдеморта. Конечно же, сам я их не устраивал.

Оглядывая зал, Альбус постарался встретиться взглядом с каждым из присутствовавших.

— В этом самом зале мы стояли плечом к плечу и вершили правосудие над теми, кто этого заслуживал. Всё, о чём я прошу сейчас — в этот победный час проявить хоть каплю сострадания к тем, кого втянули в эту историю против их воли. Я говорю это вам, поскольку это последний раз, когда обращаюсь к вам как министр магии. Я сделал всё необходимое, чтобы избавить нас от Волдеморта, и теперь ухожу в отставку, не оставив на «мундире» министра магии никаких пятен. Друзья мои, прощайте! — Склонив голову в сторону зала, Альбус Дамблдор удалился в полной тишине. И никто не понимал, как реагировать на такое заявление… за исключением Амелии Боунс.

В свою очередь она поднялась и взяла слово:

— Хочу поблагодарить бывшего министра Альбуса Дамблдора за то, что он поступил благородно и сам подал в отставку. Поступай он так же благородно вчера, скорее всего, мы не собрались бы здесь сегодня. Британская волшебная общественность должна решить, был ли он прав, принимая определённые решения. К сожалению, на действующего министра магии распространяется иммунитет, а это значит, мы всего лишь могли попросить его подать в отставку с этого поста, и ничего более.

Галереи для публики и прессы были забиты до отказа, поскольку до них тоже дошли слухи о причине сегодняшнего экстренного заседания. И уже услышанного хватило для поголовного изумления, поэтому представители прессы в ожидании точили перья. И их не разочаровали.

— С тех пор, как впервые с гордостью получила комплект ученических мантий аврората, я понимала и принимала риски, связанные с этой профессией. По мере развития карьеры мне приходилось принимать решения, которые подвергали опасности и меня, и моих товарищей-авроров. Однако они не хуже меня знали о рисках и исполняли приказы, поскольку верили — их навыки и поддержка коллег, всегда готовых подставить плечо, снова помогут им благополучно вернуться домой. На самом деле, в нашей профессии это испытанный и надёжный метод — так поступают во всём мире. Однако у Альбуса Дамблдора есть свои методы, и я нахожу их отвратительными! Он намеренно заставил ничего не подозревающих и лишённых поддержки детей столкнуться с лордом Волдемортом в его собственном тайном логове. В итоге благодаря преднамеренному бездействию Альбуса Дамблдора два студента Хогвартса мертвы!

В зале воцарился хаос — все пытались перекричать соседей. Нашлись как те, кто слепо поддерживал Дамблдора, так и те, кто требовал притащить его обратно в зал и заставить ответить за свои преступления. Но всех их объединяло горячее желание узнать больше. И глава ДМП явно могла им в этом помочь.

Этим утром за завтраком она уже обсудила с немного успокоившейся троицей, какую именно часть их тайны можно раскрыть. Ведь если не знать, что Гарри всегда может найти Луну, манипуляции Дамблдора не имеют смысла. В конце концов, они договорились, и сейчас об этом узнает публика.

— Гарри Поттер обладает способностью найти обеих своих невест и остаться с ними. Именно это позволяло ему оставаться в здравом уме, пока его держали в Азкабане, и заодно защищаться от дементоров. Он доверил эту тайну мне и Альбусу Дамблдору, однако Дамблдор затем использовал эти знания против Гарри. Дамблдор заставил Северуса Снейпа частично раскрыть эту тайну лорду Волдеморту, а все мы знаем, насколько тот был одержим Мальчиком-Который-Выжил. В результате Тёмный лорд установил ловушку, и вчера она сработала. Ведьму, ныне известную как Луна Поттер — будущую леди Блэк, когда достигнет брачного возраста — вчера похитили из Хогвартса меченые Пожиратели смерти.

Амелия тоже оратор не из последних, поэтому весь зал снова внимал каждому слову, с восхищением слушая захватывающий рассказ.

— Северус Снейп в качестве шпиона светлой стороны предупредил Дамблдора. Таким образом, Альбус Дамблдор знал, кто здесь замешан, что они собираются делать и даже когда это случится… однако ничего не сделал, чтобы это предотвратить. Мало того — он даже никого не предупредил. Его план состоял в том, чтобы Луну схватили, Гарри её нашел и затем доложил Альбусу, где скрывался Волдеморт.

Выдержав паузу, Амелия недоверчиво покачало головой, словно не веря в эту глупость.

— Если бы Дамблдор рассказал всё Гарри, у него появился бы шанс на успех. Однако он этого не сделал, и едва не произошла катастрофа. При всём своём тщательном планировании Дамблдор упустил важную одну деталь: Гарри любит своих девушек и никогда не бросит ни одну из них на произвол судьбы. Это и стало роковой ошибкой. В итоге план, который Дамблдор считал хорошим, едва не обернулся смертью Луны и Гарри Поттеров.

Затем глава ДМП зачитала записанные ею вчера показания, и теперь её мнение о Дамблдоре разделяли все присутствующие. А когда закончила, передала подписанный документ секретарю для регистрации.

Услышав, какой подвиг совершила Луна, все едва ли не хором стали умолять Амелию наградить её орденом Мерлина. Пусть храбрая ведьмочка будет на одной доске со своим будущим мужем! Однако саркастический смех Августы Лонгботтом заставил весь зал вопросительно уставиться на Верховную Ведьму. И та не разочаровала.

— Я смеялась не потому, что не согласна с этим предложением, а потому, что вчера слышала разговор Луны и Амелии по этому поводу. Весьма забавный, надо сказать. Знаете, что предложила эта храбрая юная леди? Чтобы любой орден запихали Альбусу Дамблдору прямиком в задницу! И мне кажется, орден Гарри Поттера окажется точно там же.

Затем ей пришлось объяснить, по какой причине престижные награды собирались отправить по столь «выдающемуся» адресу:

— Когда наши герои отказались иметь дело с теперь уже бывшим министром, заявив, что единственным министерским чиновником, с которым они будут говорить, остаётся Амелия Боунс, Дамблдор попытался привлечь всех троих к ответственности, обвинив в незарегистрированной анимагии. После чего Гарри заявил, что Поттеры и Блэки покидают Британию, отказываясь от британского гражданства в пользу итальянского, которое уже получили. И после таких фокусов Дамблдора лично я ничуть их не виню. Как известно любому главе рода, его первоочередная задача — защита своей семьи. Именно этим и занимается Гарри. А поскольку британскому министерству магии больше доверять не может, удаляет семью из-под нашей юрисдикции.

Не желая, чтобы после такой новости Визенгамот ополчился на Гарри, Амелия тут же за него вступилась:

— Давайте вспомним, что именно наше Министерство и Хогвартс заставили Гарри участвовать в смертельно опасном турнире, который его совершенно не касался. Именно бывший министр Фадж в конце того турнира арестовал Гарри по подозрению в убийствах, которые он не совершал. Далее старший заместитель министра Амбридж отправила Гарри в Азкабан, позже пытала его Круцио, а потом оставила дверь его камеры открытой для дементоров. Затем ему пришлось вести смертельное сражение посреди Косой аллеи, и прямо у него на глазах убили волшебника, который собирался стать его тестем. Поэтому вчерашнее открытие, что манипуляции ещё одного министра магии едва не стоили жизни самому Гарри и его невесте, стали для этого выдающегося молодого человека последней каплей. Поэтому, беря пример с Верховной Ведьмы, я понимаю и поддерживаю его решение. Вот скажите, какой выбор у него был? Какой выбор мы ему оставили?

В неподвижную тишину после этого заявления Августа бросила камешек знания, волна от которого прокатилась по всему залу:

— Хоть Гарри и отвернулся от нашего Министерства, от Британии он не отворачивается. На этих выходных мой внук и его девушка уедут в Италию, чтобы отдохнуть со своими друзьями. Кроме того, в сентябре этого года Невилл будет одним из шаферов Гарри на его свадьбе. Младший сын Артура Уизли и его девушка Сьюзен Боунс тоже будут там отдыхать. И оба — второй шафер и подружка невесты на той же свадьбе.

Артур ещё до заседания подал Амелии прошение об отставке, а с Дамблдором даже разговаривать отказался. Однако та отклонила его прошение, заявив, что он останется старшим заместителем министра, если только Визенгамот или новый министр магии не станут возражать. Поэтому когда Августа объявила, что следует избрать нового министра, а затем выдвинула кандидатуру Амелии, Артур не стал голосовать. Нет, не потому, что считал Амелию не лучшим кандидатом, а скорее потому, что не хотел уменьшить её шансы на победу. Впрочем, беспокоиться ему не стоило — кандидатуру тут же поддержали. А поскольку других фигур такого калибра попросту не оказалось, вскоре её привели к присяге в качестве нового министра магии.

И первым указом Амелии Боунс на посту министра магии стало награждение Северуса Снейпа Орденом Мерлина первой степени.

* * *

А в Италии состоялся разговор, который для нашей троицы значил гораздо больше. Когда Дэн и Ремус отправились на обычную утреннюю прогулку, Гермиона предложила поинтересоваться по поводу одной задумки мнением мамы. Гарри за это предложение ухватился, словно утопающий за спасательный круг. Девушки, хоть и с трудом, но ухитрились сдержать ухмылки.

Установив мольберт на террасе, сегодня Эмма работала над горным пейзажем. И тоже ухитрилась сдержать ухмылку, когда к ней подошли эти трое.

— Мам, можно с тобой поговорить?

— Конечно, дорогая. Можно и дальше рисовать или стоит сесть?

— Э-э-э, думаю, лучше сесть.

— Ясно. Хотите сказать, что после свадьбы собираетесь жить, как будто женаты втроём? — Больше она не могла сдерживать ухмылку, которая так и просилась при взгляде на три ошарашенные физиономии. Отложив палитру, она повела детей к столику, где Добби уже выставил напитки.

Первым в себя пришёл Гарри.

— Откуда ты знаешь?

— Это не так уж сложно. В конце концов, ты живешь с нами уже целый год. И за всё это время я ни разу не видела, чтобы к Гермионе и Луне ты относился по-разному. Вы даже не осознаёте, что каждый из вас присматривает за остальными. Поэтому даже мысль, что вы с Гермионой отправитесь в свадебное путешествие и оставите Луну одну, настолько абсурдна, что просто не приходит в голову. А чтобы добиться, чего хочешь, ты точно не станешь от нас прятаться. Конечно, все мы знали, что этот миг приближается, и ничуть не против. Хотите всё изменить? Да на здоровье! А свадьба сразу после дня рождения Луны — ещё одна серьёзная подсказка. Она же войдёт в возраст согласия, хотя по закону ещё год не сможет выйти замуж. Ну и насколько я права?

Луна села к ней на колени, и они с удовольствием обнялись. На лице девушки сих пор сохранились следы синяков, но слёзы оказались счастливыми.

— Огромное спасибо, что поняла! Быть вдали от них? Меня бы это убило.

— Да ни за что! — хором практически выкрикнули Гарри и Гермиона, и это заставило Луну с Эммой дружно хихикнуть.

— Мы и так знали, что не сумеем вас разлучить. Просто подошли бы да поделились.

Вздрогнувшая Луна предупредила Эмму, что она сказала что-то не то.

— Я ничего такого не имела в виду...

Впрочем, её искренняя забота уже вскоре снова вызвала у Луны улыбку. Нет, не только в компании Гермионы они с Гарри смотрели на Эмму как на маму. Просто она очень хороший человек! Никогда не заставляет тебя испытывать неловкость, всегда рядом, если нужно поговорить… О чём? Да о чём угодно! Прямо как сейчас.

— Когда мы поняли, что нам предстоит выстраивать необычные отношения, каждый остался непреклонен в одном: когда эти отношения выйдут за рамки поцелуев и объятий, все должны быть в своих телах. Да, мне приятно по ночам обнимать Гермиону и знать, что Гарри тоже там, но все мы с нетерпением ждём возможности провести ночь вместе.

Остальные двое согласно закивали, а Гермиона решила высказаться:

— Благодаря слиянию наши отношения сильно отличаются от обычных, но в такой момент каждый из нас хочет быть самим собой. Конечно, позже мы поделимся воспоминаниями, но во время — никогда! Нам это просто кажется неправильным.

Затем Эмма выслушала Гарри:

— Наше слияние — это особая форма близости. На самом деле, той ночью в домике ты видела лишь слабый пример. Осознавать Гермиону и Луну — это нечто необычайное! И по-настоящему чистое. Поэтому в такой интимный момент использовать слияние — это словно испортить прекраснейшую вещь. И однажды испорченная, она уже никогда не будет прежней. Слишком велика ценность, чтобы рисковать ею только ради быстрого возбуждения.

За такую речь он заработал поцелуй от Гермионы.

— Милый, я не сказала бы лучше! Для нас троих это действительно очень ценный дар, и надо хранить его всю жизнь. Теперь можно начинать строить дальнейшие планы, но вот это ни один из нас менять точно не захочет.

Эмма улыбнулась дочери.

— Это главная причина, почему никто из взрослых ничуть не расстроен. Слишком рано вы повзрослели — вон как справились. Вся семья вами гордится и всегда поддержит.

Поцеловав Эмму в щёку, Луна вытянулась на коленях у Гарри и Гермионы, которые устроились на плетёном двухместном диване. И все трое чувствовали себя очень довольными.

— Так какие у вас планы?

Вне себя от волнения, Гермиона не могла дождаться, чтобы рассказать:

— Далеко мы пока не заглядывали. Мы трое будем вместе, а значит, свадьба выйдет вдвойне особенной. Медовый месяц будет недолгим — нам ведь ещё учиться и учиться. Так что — не больше недели. Нам всем понравилась Венеция — мне вообще кажется, именно там родилась идея поселиться в Италии. Папа повернул на юг, всем нравилось всё сильнее и сильнее — и мы оказались здесь. Так что неделя в Венеции — лучший медовый месяц. А вот после свадьбы Луны можно уехать куда-нибудь подальше и пробыть там подольше.

Теперь волнение передалось и Луне с Гарри.

— К тому времени мы уже сдадим все экзамены. Может, стоит забраться в какое-нибудь тихое местечко? И там как следует подумать, чем хотим заниматься остаток жизни? — предложила первая.

— Честно говоря, о безопасности семьи я не слишком задумывался. Волдеморта больше нет, поэтому можно смело смотреть в будущее.

Однако практичная Эмма подняла вопрос, о котором никто из них пока не задумывался:

— С субботы у нас гостят ваши друзья. Мне кажется, в первую очередь нужно подумать об этом.

Гермиона тут же начала фонтанировать идеями. В конце концов, Гарри пришлось заткнуть ей рот поцелуем.

— В основном хорошо, но поболтать и подурачиться тоже нужно. Знаете, чего мне больше всего не хватает после Хогвартса? Там можно было просто посидеть и поговорить ни о чём.

У Луны появилась идея, которая наверняка придётся по вкусу и Гарри, и Гермионе:

— А что, если планировать через день? Так можно болтать у бассейна, гулять, и вообще делать всё, что захотим!

Предложение одобрили все, включая Эмму:

— Заодно мы с Дэном познакомимся с вашими друзьями поближе.

Гермионе оставалось только решить, какие идеи, что спонтанно пришли в голову, отложить на потом. Их же так много!

* * *

Альбус поднял свой саквояж, зачарованный внутри и снаружи. Внутри — чары расширения пространства и облегчения веса; а снаружи материал менял цвет и рисунок, чтобы соответствовать одежде, которую в тот день носил владелец. Полностью собравшись, Альбус довольно долго не решался покинуть место, которое целый год называл домом. И дело тут совсем не в любви к министерским апартаментам. Нет, он просто не знал, куда теперь идти.

Вот и финал. Спасибо всем, кто был с нами. И до встречи на страницах следующих переводов!

Искренне ваши, Zombie777 и Greykot

Волдеморт низвержен

Дамблдор низложен

Поттер ушёл

Сегодня Рону не требовалось «Превосходно» по Прорицанию, чтобы предсказать фурор, который произведут заголовки в «Пророке». В Большом зале повисла настороженная тишина — студенты толпились вокруг тех, кто получил сегодняшний номер. Помимо весьма туманных намёков, что Гарри и Луна делились мыслями, всё остальное изложили с точностью до деталей. Героизм Луны, обман Дамблдора, гибель Волдеморта и оставшихся Пожирателей смерти вместе с предательством Джинни описали с душераздирающей точностью.

Конечно, Рон переживал за сестру, совершенно не представляя, как она сумеет вернуться в Хогвартс. Да после такого Джинни наверняка даже по Косой аллее прогуляться не сможет! На самом деле, опубликованное далеко не на первой полосе «дело» сестры выглядело ещё хуже. «Пророк» опубликовал уже знакомую фотографию троицы во время сражения с дементорами на Косой аллее, однако на сей раз с другим заголовком — "Преданные герои". Журналисты блестяще описали ситуацию, обрекая предательницу в Британии на ад кромешный.

Когда Драко внезапно встал и начал аплодировать, повернувшись в сторону преподавательского стола, Рон как раз просматривал нужную страницу. И внизу обнаружил, что профессор Снейп награждён орденом Мерлина первой степени. И хотя предложение поступило от нового министра магии, мадам Амелии Боунс, та ясно дала понять, что эта идея принадлежит Гарри Поттеру. Так что положительный результат голосования Визенгамота практически гарантирован.

В свою очередь поднявшись, Рон присоединился к аплодисментам, и его поддержала большая часть Гриффиндора. Близнецы тоже хлопали, и все трое думали об одном и том же: без помощи профессора Снейпа Гарри и Луна наверняка бы погибли. А любой шанс Джинни избежать смертной казни исчез бы вместе с ними. Так что уже вскоре её желание быть с Гарри исполнилось бы — она бы тоже умерла. Поэтому никто из братьев не сомневался, что в ту ночь Снейп заодно спас жизнь их сестре.

Когда поднялся весь Большой зал, включая персонал, Северусу не оставалось ничего другого, как встать и поклониться. А достигшее предела ликование едва не заставило его покраснеть. Он всё ещё намеревался сообщить Минерве, что в сентябре ей понадобится новый профессор Защиты, но теперь останется в Хогвартсе, по крайней мере, до конца недели. В любом случае придётся подождать, пока Министерство с ним свяжется.

Наряду с его квалификацией, наличие ордена Мерлина первой степени гарантировало, что проблем с поиском новой работы не будет абсолютно никаких. В его жизни определённо произошел поворот к лучшему.

* * *

А вот Альбус Дамблдор такого сказать о себе не мог. Как раз наоборот — взгляды, которые он ловил сегодня утром, были почти враждебными. И тут его заметил Том. Что ж, эмоции владельца «Дырявого котла» он угадал безошибочно — это гораздо серьёзнее, чем простая вспышка гнева в его адрес.

— Собирай вещи и уматывай отсюда! Тебе здесь не рады!

— Но я заплатил за комнату и завтрак…

— Получишь свои деньги обратно — мне они не нужны. Я видел, как эта храбрая девушка потеряла отца и сражалась как тигрица вместе с Гарри и Гермионой. Какое ты имел право посылать её к этому тёмному ублюдку? Бороться с подобными тварями — это твоё дело. Твоё, а не её! Забирай свои вещи и убирайся! Пока я тут хозяин, ноги твоей здесь не будет!

Оглядев паб, Альбус не мог не заметить одобрительных кивков других посетителей. А заодно — большую фотографию Гарри и Тома на стене над стойкой. А учитывая специфику здешней клиентуры, возможно, он только что заполучил ещё один «титул» — «Первый человек, которому запретили входить в «Дырявый котёл»».

С тяжёлым сердцем Альбус направился в свою комнату собирать вещи. Прожив в Хогвартсе пятьдесят шесть лет и собираясь туда вернуться, он не позаботился о доме, который мог назвать своим. Конечно, в его хранилищах достаточно золота, чтобы купить жильё, но на это потребуется время. А пока нужно найти место, где повесить шляпу. Только вот с чего начать?

* * *

Сидевшие в небольшом зале суда по делам несовершеннолетних трое Уизли тоже испытывали тяжесть на сердце. Не в силах поверить, что Уизли, а уж тем более — его младшая сестра, может быть замешана в чём-то подобном, Билл срочно вернулся в Британию. И хотя новость сообщил отец, Билл всё ещё хотел услышать это из уст Джинни. И только потом попытается признать, что всё это — не какая-то колоссальная ошибка.

Поскольку Луне и Гарри удалось сбежать, а затем относительно быстро исцелиться, Амелия сумела добиться, чтобы Джинни судили как несовершеннолетнюю. Для её семьи это стало немалым облегчением — хотя наказание всё равно могло оказаться весьма суровым, в Арку смерти Джинни точно не отправят. В противном случае ей пришлось бы предстать перед Визенгамотом в полном составе, который сейчас не в настроении прощать.

Вошли три члена Визенгамота, и Артур ничуть не удивился, что никого из них почти не знал. Значит, Амелия играла по правилам. Эти трое выслушают, затем вынесут приговор — и он будет справедливым.

Вскоре привели Джинни, и когда Билл увидел сестрёнку в тюремной робе, его сердце замерло. Она сидела перед ними, опустив голову, а рядом стоял представитель Министерства. Первый вопрос задал один из судей:

— Мисс Уизли, мы много слышали о том, что случилось в понедельник. Сегодня мы собрались здесь, чтобы выяснить, какую роль в этой истории сыграли вы. Пожалуйста, расскажите, что произошло. Расскажите с самого начала. Должен подчеркнуть, что ваши родители уже дали разрешение на допрос с сывороткой правды, если мы сочтём это необходимым. И учтите: если солжёте во время суда, наказание станет гораздо суровее.

Сидя с опущенной головой, так что длинные рыжие волосы закрывали лицо, Джинни начала говорить. На самом деле, к ней и обратились-то в первую очередь ради того, чтобы немного успокоить и поощрить высказаться.

— Я уже много лет влюблена в Гарри Поттера — как и многие мои ровесницы. Разница в том, что они как-то поутру у себя дома не выходили к завтраку — а он сидит за столом. Я и не знала, что можно одновременно переволноваться, испугаться и влюбиться по уши. Он оставался с нами четыре недели, и это были лучшие дни в моей жизни. Но я никак не могла с ним поговорить — да и вообще не могла ни с кем поговорить! И тогда я познакомилась с Томом...

Артур поинтересовался, может ли разъяснить суду этот эпизод. А получив разрешение, сообщил, кто такой Том и каким образом Тёмный лорд завладел его дочерью. Подробный рассказ закончился душераздирающей сценой в кабинете МакГонагалл, где они с Молли ждали хоть каких-то вестей о предположительно пропавших без вести своих младших детях. И даже сейчас у него не хватило слов, чтобы описать их чувства, когда Гарри Поттер привёл Рона и Джинни в тот самый кабинет.

Далее инициативу в свои руки снова взяла Джинни:

— Гарри пришёл за мной. Мало того — он победил громадного василиска, а затем уничтожил Тома, чтобы меня спасти… и сам едва не погиб. Вот я и подумала: неужели он действительно меня любит? А потом он обнял Гермиону на глазах у всего Большого зала. Я была опустошена. Тем летом мы поехали в Египет, так что я вообще не смогла увидеть Гарри. А в Хогвартсе он меня почти не замечал. Зато Гермиона всегда была рядом с ним.

Джинни продолжала в том же духе, и все словно воочию наблюдали, как обычная влюблённость постепенно перерастала в нездоровую одержимость. И как эта одержимость подчинила себе подсудимую. Слушать, как она собиралась напасть на Гермиону, поскольку та забирала ЕЁ Гарри из Хогвартса (а заодно отнимала его у Джинни) — просто невероятно! Все же видели знаменитую фотографию, где Гермиона сражалась с дементорами рядом с Гарри. Однако эта девчонка вбила себе в голову, что может одолеть эту потрясающую ведьму, и в качестве победительницы заполучить Гарри Поттера. Совсем с ума сошла!

Конечно, её горе, когда она считала, что Гарри поцеловал дементор, было искренним. Впрочем, как и радость, когда выяснилось, что он остался жив. Только вот затем её Гарри публично отверг Джиневру Уизли. Но это горе быстро сменил гнев, когда Гарри ушел не только с Гермионой, но и с Луной. Как так? Она годами пыталась заставить её заметить, а он снова не с ней. И с кем?! С Луной!

В конце концов, Джинни заявила, что считает убийство Ксено наказанием Луны за попытку украсть её Гарри. После такого заявления Молли зарыдала, а Артур с Биллом уставились на подсудимую, словно на незнакомку. Когда спустя год Гарри вернулся в Хогвартс, Джинни была на небесах. Ну и подумаешь, что Гермиона и Луна никуда не делись! Ведь Гарри в качестве лорда Блэк должен жениться на чистокровной, а значит, её заветная мечта сбывается. Она таки получит своего принца и любовь всей своей жизни, и в придачу станет леди Блэк.

Конечно, она тут же предложила свою кандидатуру, однако Гарри снова публично её отверг. Оказывается, он собирался жениться на Луне и Гермионе. Две жены, и Джинни не станет хотя бы одной из них! Дальше она мало что помнила, пока Буллстроуд не поймала её в туалете.

Даже у Артура с Биллом слёзы навернулись на глаза. Как дочь и сестра обо всём этом рассказывала… честно говоря, напоминало отчёт сотрудника, который то ли взял дополнительную работу на дом, то ли искал случайную подработку, откладывая золото на новую метлу. Убрать из расклада Луну выглядело рутиной, ну а Гарри — это «Молния». И то, что речь идёт о самом настоящем убийстве, Джинни ничуть не беспокоило. Или так, или ей просто всё равно. Холодная и бессердечная исповедь юной ведьмы вызывала ужас. А они-то думали, что хорошо её знают.

Когда рассказ подошёл к концу, один из судей поинтересовался, не желает ли высказаться семья Уизли. Кивнув, встал явно потрясённый Артур.

— Конечно, мы знали, что наша дочь влюблена в Гарри Поттера. Но опять-таки, разве есть в Британии хоть одна юная ведьма, о которой этого не скажешь? Теперь ясно — это вышло далеко за рамки влюблённости. Честно говоря, я не узнаю эту девушку. Гарри — выдающийся молодой волшебник, и мы считаем его семьёй. Гермиону мы тоже очень хорошо знаем, и она всегда желанный гость в нашем доме. А когда Пожиратели смерти его сожгли, благодаря её отцу моя семья не осталась без крыши над головой. Так что Уизли считают Грейнджеров хорошими друзьями.

В этот момент Артур почувствовал, как в его ладонь скользнула рука Молли, придавая сил.

— Когда-то я сказал несколько слов на похоронах Майи Лавгуд, пока Ксено баюкал их дочь. И вот в прошлом году мы туда вернулись, чтобы похоронить уже самого Ксено. На самом деле, это одна из самых печальных страниц в моей жизни. Думаю, Ксено умер счастливым, зная, что оставляет Луну с людьми, любящими её не меньше его самого. Я пытаюсь сказать, что все причастные очень нам дороги. Я сейчас внимательно слушал собственную дочь, но до сих пор не могу понять, как это случилось. Оправдывать Джинни я не собираюсь, поскольку её поведение непростительно. Всё, что у меня осталось — это отцовская любовь к маленькой девочке, бывшей зеницей моих очей с момента своего рождения. И если мне мешали розовые очки, не дававшие разглядеть, что происходит на самом деле, могу только извиниться.

Когда Артур сел, Молли буквально в него вцепилась. А Билл положил руку ему на плечо, стараясь хоть немного утешить. Что же касается Джинни, та до сих пор сидела с опущенной головой, будто ожидая, когда её назовут плохой девочкой и отправят в свою комнату.

От обычного этот суд отличался разительно. Судьи не стали удаляться на совещание, а взамен наколдовали заглушающие чары и стали обсуждать заметки, которые делал каждый из них. Чтобы вынести приговор, им потребовалось всего-то минут двадцать, но пока заглушающие чары удалили, трое старших Уизли извелись до крайности.

— Мисс Джиневра Уизли, сегодня мы услышали абсолютно ужасную историю. И здесь нет никого, кто считает вас невиновной, включая вашу собственную семью. Обычно в подобных случаях изгоняют из Хогвартса, ломают волшебную палочку и связывают магию. И только от вашей семьи зависит, сохранят ли они опеку над вами. В противном случае вам полностью сотрут память, и в маггловском мире появится ещё одна девушка, страдающая амнезией.

У Молли вырвался вопль отчаяния, и она лишилась чувств. И только крепкая хватка Артура помешала ей рухнуть со стула.

— Мы понимаем, что приговор может показаться жестоким, однако последствия ваших действий привели к гибели людей. А тот факт, что вы, похоже, не испытываете угрызений совести по этому поводу, не оставляет нам выбора. Однако нас беспокоит, что всего лишь в одиннадцатилетнем возрасте вы были одержимы Тёмным лордом. И именно поэтому мы так долго принимали решение. Таким образом, прежде чем приговорить юную ведьму к такому суровому наказанию, мы желаем убедиться, что поступаем правильно. Поэтому прежде чем приговор приведут в исполнение, Джиневру Уизли осмотрят лучшие целители разума, которыми располагает госпиталь Святого Мунго. Их выводы и определят, приведут ли приговор в исполнение, либо в вашем деле появятся новые обстоятельства, позволяющие его пересмотреть.

Бережно устроив так и не очнувшуюся супругу, Артур снова поднялся и обратился к судьям:

— Благодарю вас от всего сердца! Человек, которому мы доверяли, заявил, что с нашей дочерью всё в порядке, а на самом деле мне следовало самому о ней позаботиться. Но даже если вина Джинни подтвердится, конечно же, я всё равно буду считать её своей дочерью. Тем более, наш дом находится в довольно отдалённом месте. Там она может быть счастлива и больше никому не доставит никаких неприятностей. /* Прим. перев.: ага, а потом повторится история Меропы*/

Похоже, судьи остались довольны. Кивнув присутствующим, они встали и удалились. Джинни вывели следом, и она так ни разу и не подняла головы, чтобы взглянуть на свою семью. Тем временем Артур и Билл привели в чувство Молли и сообщили ей неплохие новости. И в её душе забрезжила надежда.

* * *

Любой проблеск надежды Альбуса умер в тот момент, когда его брат заговорил:

— Итак, наконец-то ты испил чашу до дна. Том вышвырнул тебя за ухо, а Розмерта вообще на порог не пустила. А все эти друзья, которых ты взрастил, наконец-то увидели тебя настоящего. Забавно, теперь все они думают как я. У тебя было почти столетие, но ты до сих пор этого не понял, не так ли? Так позволь мне кое-что объяснить. На самом деле, я об этом знал, будучи ещё студентом Хогвартса, о уважаемый брат мой. Так вот, жертвовать юной девушкой, которой ещё и шестнадцати не исполнилось — далеко не та цена, которую стоит платить. Даже ради твоего распроклятого высшего блага! Ариана бы тобой точно разочаровалась.

Тут великий Альбус Дамблдор плюхнулся на стул в таверне "Кабанья голова", обхватив голову руками. Аб абсолютно прав — перед ним целый день хлопали дверьми. Даже Минерва запретила остаться с Хагридом, пока в Хогвартсе есть ученики. И если удастся снять жильё до субботы, по крайней мере, будет, где провести лето. Однако намёком на любимую сестру Аб поразил его в самое сердце. Неужели он действительно снова наступил на те же грабли? Когда по бороде потекли слёзы, на столе возникли бутылка огневиски и два стакана. Он поднял голову ровно в тот момент, когда Аб устроился рядом.

— А как же твои клиенты?

— Какие ещё клиенты? Стоило тебе войти в дверь, как они тут же свалили. А поскольку они ушли, можешь здесь переночевать. Однако утром ты уйдёшь, братец. К сожалению, моему бизнесу ты вредишь.

— Спасибо, я обязательно заплачу.

— Чертовски верно! Заплатишь — и за огневиски тоже. На самом деле, ты всю страну едва не заставил платить за свои ошибки.

— Но я не понимаю! Надо было избавиться от Волдеморта…

— Тёмный лорд уже был всё равно что мёртв. У него осталось мало последователей, крохи золота и никакой политической власти. Его падение оставалось только вопросом времени. А ты своим вмешательством едва не обрёк страну на гораздо худшую судьбу.

Непонимающий взгляд брата заставил Аберфорта покачать головой.

— И тебя ещё считают самым умным из нас двоих. Знаешь, у владельца паба есть свои преимущества. И одно из них — я слышал то, что ты, возможно, хотел сохранить в тайне. Так вот, я слушал истории о Гарри Поттере с тех пор, как мальчик впервые появился в замке. И, фильтруя всё лишнее, понял одну вещь: Гарри Поттер — чрезвычайно могущественный волшебник. Возможно, даже сильнее тебя и этого засранца Риддла. И вот этого волшебника ты мог заставить обернуться против нас.

— О чём ты говоришь? Гарри Поттер никогда не станет тёмным…

— ...пока рядом с ним эти его девушки. И именно ты чуть не отнял у него одну из тех, кого он любит. В итоге Гарри Поттер восстал бы против всего, во что ты якобы веришь. А уж при поддержке этой Грейнджер мог бы уничтожить наш мир. И речь не о сожжённых домах и тёмных метках в небе.

Альбус с облегчением вздохнул, но, как оказалось, рано.

— У него без меры магических сил, плюс престиж и золото Поттеров и Блэков. Он настоящий живой герой, его обожает публика, и у них с будущей миссис Поттер хватило ума обмануть всё Министерство вместе с тобой. Даже когда его заперли в Азкабане!

Не в состоянии ничего опровергнуть, Альбус задался вопросом, к чему именно ведёт брат. Что ж, долго ждать ему не пришлось — Аберфорт сердито ткнул его носом в очевидное. Похоже, очевидное для всех, кроме него.

— Посмотри, какой ущерб нанесли нашему сообществу Малфой и его золото. А затем умножь этот эффект, по меньшей мере, на сто. Поттер легко бы мог взять магическое сообщество за горло и трясти, как терьер крысу, пока оно не взмолится о пощаде. А затем перестроил бы его как хотел. Конечно, его модель отличалась бы от модели Риддла, но я сильно сомневаюсь, что через несколько лет хоть один из нас узнал бы нашу страну. Правда, при условии, что пережил бы его гнев.

Потягивая огневиски, Альбусу пришлось признать, что если бы мисс Лавгуд не выжила, молодой человек пришёл бы по его душу. И врезал бы от всей души.

— Теперь понимаешь? Парень потерял семью ещё ребёнком. Разве не видишь, что теперь, когда у него снова появилась семья, он её будет защищать ещё яростней? Помнишь, что он сотворил с Беллатрикс Лейстрейндж? А ведь её считали самой могущественной ведьмой в стране. Да и Волдеморт заплатил за похищение одной из его девушек. И в итоге его стёрли с лица Земли вместе с оставшимися Пожирателями смерти. И вот эту силищу ты едва не обрушил на Британию. Лично я рад, что он с девушками поселился в Италии. Всё, безумие закончилось, и это позволит Боунс вернуть страну на правильный курс.

Плеснув ещё каждому, Аберфорт высказался предельно откровенно:

— Теперь, когда Риддл мёртв, а Поттер покинул Британию, тебе тоже пора уходить. Страна без тебя справится — Амелия будет жить собственным умом. Купи волшебную палатку и отправляйся повидать мир. Сейчас самое время увидеть всё, что ты когда-либо хотел. А если найдёшь место, которое тебе действительно понравится, купи маленький паб и остепенись. Это не такая уж плохая жизнь, и уж точно никогда не надоест. Возможно, тебе даже понравится передавать накопленную мудрость людям, которые действительно захотят её услышать. Пьяные клиенты — отличные слушатели, особенно когда наливаешь за счёт заведения. — От души рассмеявшись над собственной остротой, Аб снова потянулся за бутылкой.

Когда солнце опустилось ниже, а уровень жидкости в бутылке взял с него пример, Альбус начал думать, что его младший брат прав. Сегодня он снова и снова убеждался, что в Британии для него места не осталось. Возможно, дальняя дорога — это именно то, что доктор прописал.

* * *

Порт-ключ перенёс четырёх студентов Хогвартса туда же, где Клэр впервые обнаружила, что магия реальна. Разумеется, эти четверо о магии знали, и сейчас полностью сосредоточились, чтобы как следует поприветствовать своих друзей. Пока Добби уносил школьные сундуки, Гермиона и Луна повели всех на террасу, где Винки уже приготовила лёгкий обед. Однако Гарри насторожило поведение Рона: тот не крутил головой, как остальные трое, и намеренно держался в тени. Его лучшего друга явно что-то беспокоит.

— Гарри, у меня есть новости о Джинни…

— Поделишься с остальными, или это личное? Ты же знаешь — от Гермионы и Луны у меня секретов нет.

— Это не совсем личное, но не уверен, стоит ли об этом рассказывать при Луне.

— Мы считаем, лучше говорить в открытую. Полагаю, Сьюзен ты и так расскажешь. А как насчёт Невилла и Парвати?

Кивнув, Рон таки решился:

— Думаю, лучше рассказать один раз. Может, всем вместе будет проще.

Ободряюще положив руку ему на плечо, Гарри повёл друга на террасу. Присев и отхлебнув восхитительного сока, Рон решил покончить со всем разом:

— Пока я добирался до Хогсмида, меня поймал мой отец. Ну и рассказал про Джинни… наверно, про то, что я обязан знать. Так вот, последние два дня Джинни провела в Мунго. Целители разума искали, может, дело в одержимости этим проклятым дневником? И кажется, что-то нашли.

Тут Луна внезапно разрыдалась, и Гарри с Гермионой сразу же начали её утешать. Не сразу, но получилось. Рон попытался извиниться, но Луна только отмахнулась:

— Я всё голову ломала, что такого плохого сделала Джинни, что она так со мной поступила? Но когда услышала, что она, возможно, больна, мне стало гораздо легче. Понимаешь?

Рон кивнул.

— Она моя сестра, но даже мне стало легче. В противном случае даже думать не хочется. Это же ужас какой-то! Мы знаем, что Волдеморт единственный, кто был одержим Гарри сильнее Джинни, и похоже, не только убедил её, что она права, но и привил свою мораль. Поэтому когда речь о Гарри, у Джинни срывает все моральные тормоза. Она должна его заполучить, и точка! Поэтому пойдёт на всё что угодно и даже не заметит, что поступает неправильно. Папа употребил какое-то умное слово, которое я никогда раньше не слышал и не могу вспомнить. Что-то связанное с проблемами с разумом… словно в Джинни как бы два разных человека.

Гермиона попыталась угадать:

— Шизофрения? — Рон кивнул, и она продолжила: — Сейчас это называется немного по-другому. Чаще всего — расстройством множественной личности.

Поскольку тёмную сторону Джинни видели все, слова Рона и Гермионы оказалось трудно опровергнуть. Однако у Гарри возник вопрос:

— И что с ней будет?

— Ну, из Хогвартса она всё ещё исключена, и Министерство забрало её палочку. Магию пока не связывали, но только до тех пор, пока целители не поставят точный диагноз. И тогда дело рассмотрят ещё раз. Ей придётся посещать Мунго каждую неделю, и через шесть месяцев запланирован пересмотр дела. Да, её опять будут судить как несовершеннолетнюю. И целители разума уже сказали маме с папой, что это будет долгий процесс.

Рон опустил голову — его до сих пор мучила совесть, что подвёл сестру, когда она училась на первом курсе.

— Джинни писала в этом дневнике чуть ли не целый год, а потом ещё три года не лечилась. Целители считают, на полное выздоровление уйдёт примерно столько же времени. Суд по делам несовершеннолетних собирается дать ей необходимое время, но будет постоянно за ней следить. Пока Джинни заперли в «Норе». Мама перекрыла для неё камин и наложила чары привязи…

Луна захихикала, смутив Гарри и Гермиону. А те тщетно пытались вспомнить, как именно действуют эти чары. Пришлось объяснять:

— Чары привязи накладывают родители на малышей. Это напоминает поводок. Если Джинни отойдёт слишком далеко от места привязки, прозвучит сигнал тревоги. Так что в обозримом будущем она будет привязана к фартуку Молли. Вот увидите — Джинни это возненавидит.

Услышав, как разрыдалась Луна, Эмма моментально встревожилась. Но добралась до террасы как раз в тот момент, когда Луна начала хихикать. А увидев рядом с ней Гермиону и Гарри, пришла в восторг — отношения этой троицы складываются просто восхитительно!

После всего, что выпало на долю Луны, Эмма и Дэн готовились к ночным кошмарам, перепадам настроения, а то и к чему похуже, поскольку их вторая дочь с трудом справлялась со своими страхами. И даже собирались предложить лечиться — примерно как сейчас Джинни. А взамен пришлось признать, что лучшим лекарством для Луны оказалась компания Гарри и Гермионы.

Казалось, старая пословица, что разделённое горе меньше вдвое, в их случае применима вдвойне. Причём проблема уменьшалась не вдвое, а делилась на всех троих. Плюс Луна точно знала, что остальные ничуть не стали думать о ней хуже, и справлялась с ситуацией гораздо лучше, чем ожидалось.

Видя, что их отношения уже прошли проверку смертью Ксено и последствиями прошлогодней битвы в Косой аллее, взрослые согласились, что это прочная основа для брачных уз. Тем более, трио желало этого всем сердцем.

Эмма уже познакомилась с четвёркой друзей в Хогвартсе, но теперь ей выпал шанс узнать их получше. Её пригласили поучаствовать в беседе с ними, поскольку волнение Гермионы вскоре вылилось в обсуждение планов, которые они строили на друзей. И это волнение вскоре передалось Сьюзен и Парвати, особенно когда речь зашла о предстоящем походе по магазинам ради выбора свадебных нарядов. Раньше никто из этой четвёрки не ходил за покупками в маггловском мире, так что этого мероприятия они ждали с нетерпением.

У семи юных ведьм и колдунов выдалась довольно тяжёлая неделя. Сегодня походить по магазинам, завтра побездельничать у бассейна, а в понедельник осмотреть достопримечательности Венеции — хороший способ начинать приходить в себя. Во всяком случае — не хуже любого другого.

* * *

Одетая в свадебное платье Гермиона любовалась собой в ростовом зеркале. А отражения матери, Луны и Сьюзен по соседству вернули юную невесту в тот день, когда она выбрала платье, которым они сейчас дружно восхищались.

* * *

Теперь Луна лучше представляла, каково это для Сьюзен и Парвати — оказаться словно совершенно в ином мире. В конце концов, она взяла обеих под руки, и Эмма с Гермионой повели их мимо бесконечного ряда маггловских магазинов, заполненных невероятными чудесами. И уже вскоре мать и дочь привели маленькую компанию прямо в салон для новобрачных, который выбрали заранее. Луне пришлось напомнить двум ученицам Хогвартса, что в Италии они пробудут ещё две недели, и, безусловно, в эти прекрасные магазины обязательно заглянут. Новость девушки оценили широкими ухмылками.

В силу своего характера Гермиона уже знала, что искала, не переставая радовать продавщицу. Так что всего лишь через час всё свелось к выбору между двумя платьями. Чего она действительно желает, Гермиона представляла, но не знала, хватит ли у нее мужества и уверенности настоять на своём.

Луна сразу же догадалась, где зарыт гиппогриф.

— Думаю, вот в этом ты совершенно ошеломительна! И не сомневаюсь — наш будущий муж скажет то же самое. Можешь спросить у него вечером — всё равно сохранить это в тайне не получится.

Платье без бретелек из чистого белого шёлка облегало тело, словно перчатка (впрочем, никаких сексуальных ассоциаций не вызывая). Расширяться оно начинало только от середины бедра, где и красовалась крупная застёжка-брошь из белого золота со сверкавшим бриллиантом. Пояс из того же материала стягивал изящную талию девушки.

Её мать, Сьюзен и Парвати дружно согласились, что в этом платье Гермиона выглядит просто потрясающе, но мнение Луны оказалось решающим. Итак, выбор сделан, и теперь можно заняться платьями подружек невесты.

Поскольку тон задавал наряд Гермионы, Луна и Сьюзен выбрали платья похожего кроя, только попроще. Продавщица заметила, что бледно-персиковый цвет прекрасно подойдёт обеим. Примерив пару платьев этого цвета, девушки с ней согласились. Правда, им понравились аксессуары с пары разных платьев, однако продавщица сообщила, что их легко можно объединить. Так что подобрали наряды довольно легко. Оставалось надеяться, что мужчины тоже справятся быстро. Тем более, Гермиона уже решила, что они наденут традиционные чёрные смокинги, с которыми наверняка не возникнет никаких проблем.

Пока Луна помогала Эмме выбрать наряд матери невесты, Гермиона тихо переговорила с Парвати:

— Мы хотим, чтобы ты выбрала наряды себе и Падме. Её ведь тоже пригласили. Мы подумывали ещё и Драко пригласить, но посчитали, что пока слишком рано. Хотя в следующем сентябре на свадьбе лорда Блэка он наверняка будет.

Поблагодарив её, Парвати увела Сьюзен выбирать платья себе и сестре. Ну а Гермиона поспешила на помощь Луне.

Для семёрки друзей эти две недели стали лучшими каникулами в жизни. И это не только укрепило дружбу между ними, но и здорово сблизило две гостящие пары. Причём Рон и Невилл думали не только о недавно купленных Сьюзен и Парвати бикини. Нет, чем больше времени они проводили вместе вне Хогвартса, тем глубже становились их отношения. И одновременно нельзя не заметить, насколько близки трио их друзей, и как они счастливы вместе.

Хотя ни у одной пары не было никакого желания добавлять третьего, все четверо уже убедились, что отношения можно развивать не только в школе. Каждая парочка хотела продолжения, и собиралась их развивать. Поэтому есть серьёзный шанс, что всё у них получится.

Когда прибыли следующие гости из Британии, пролилось немало слёз (впрочем, как и в тот вечер, когда им пришлось возвращаться). Гости остались на выходные, и вилла буквально трещала по швам. Рон и Невилл расположились в комнате Гарри, оставив «свою» близнецам Уизли, а Падма ночевала с Парвати и Сьюзен. Молли и Артур попытались передать извинения, что не сумели выбраться, однако Рон быстро связался с Биллом. И тот вернулся в «Нору» присматривать за Джинни, позволив родителям присутствовать на свадьбе, куда их, безусловно, пригласили.

Сразу два министра магии и Верховная Ведьма Британии… так что потребовалось немало усилий, чтобы довольно скромная семейная свадьба не превратилась в натуральное шоу. Конечно, помогло, что жених с невестой не объявили дату заранее. За исключением их друзей, которые поклялись молчать, точную дату знала только директриса МакГонагалл. Всё держали в секрете, пока их друзья не покинули Хогвартс в пятницу после занятий, задействовав порт-ключ в Италию.

Приглашение Амелии, Артура, Молли и Августы заодно подчёркивало, что пусть Поттеры и Блэки и собирались жить в Италии, своих британских друзей они не забыли. И даже собирались поделиться с Эудженом и Амелией свадебными фотографиями для печати в итальянской и британской магической прессе. /* Прим. перев.: Eugene — очевидно, итальянский министр */

* * *

Снова взглянув в зеркало, Гермиона заметила, как в уголках маминых глаз собираются слёзы.

— Мам, не стоит плакать, пока папа не поведёт меня к алтарю.

— Знаю, милая, но ты выглядишь такой красивой! Я просто хотела, чтобы те девочки, которые доставали тебя в начальной школе, увидели тебя сейчас. Но это место я бы не променяла даже на нашу церковь в Кроули. А сюда мы их никогда не пригласим.

— Мам, ты просто не подумала. Я точно помню, как ты каждую неделю получала «Кроули Обсервер» и рассматривала там свадебные фотографии. Уверена, они и нашу напечатают. Хотя бы ради того, чтобы читатели знали, что Грейнджеры теперь дантисты в Сорренто.

— Красавица и умница! Нет, у Гарри даже шанса не было. Но опять-таки, в отношении моих обеих девочек я предвзята.

— Спасибо, мам. Гермиона и впрямь прекрасна. На будущий год мне придётся не отставать.

В ответ Гермиона обняла Луну — знала же, что «сестрёнка» пошутила.

— Волшебник, который будет ждать нас у алтаря, считает нас красавицами. А остальное неважно!

— Хотя моё мнение, кажется, не в счёт, лично я считаю обеих моих девочек очень красивыми. И тебя тоже, дорогая. О, а Сьюзен выглядит так, что Рону придётся снова прыгнуть в бассейн, чтобы остыть. Видите, о чём я? Четыре потрясающе красивые женщины, и начинаю бормотать, словно подросток, который двух слов связать не может. — В ответ на бред Дэна девушки дружно рассмеялись.

А тот поцеловал жену в щёку.

— Серьёзно, любовь моя, тебе пора пойти и занять место. А я скоро приду — только вот избавлюсь от этих двоих. — Всё ещё пытаясь шутить, Дэн едва не задыхался от волнения.

Напоследок ещё раз проверив макияж и причёски, Эмма поцеловала трёх ведьмочек в щёку, прежде чем занять своё законное место в первом ряду. У всех в волосах красовались цветы, однако Гермиона и Луна настояли, что сегодня никаких тиар. Испоганенная диадема Ровены Равенкло на всю жизнь отвратила их от подобных украшений.

Время пришло, и Дэн предложил руку Гермионе. А затем удивил всех, протянув другую руку Луне.

— Ты тоже моя дочь, и тоже пойдёшь к своему будущему мужу. А моя работа — отвести туда вас обеих.

— Но сегодня день Гермионы.…

Посчитав, что папина идея превосходна, Гермиона не замедлила одобрить:

— День, который с тобой станет ещё лучше. Ведь я буду стоять рядом с Гарри вместе с тобой. Знаешь, у меня на такое фантазии не хватило. Вот теперь мой день будет просто идеальным! Это ведь традиция для отца — передать дочь избранному ею супругу. Вот папа так и поступит — только с нами обеими. Знаю, ты ведь тоже будешь шептать брачные клятвы. И нам ли с тобой не знать, что Гарри наверняка будет вполголоса на них отвечать?

Улыбка Луны стала ярче солнца. Она скучала по своим родителям, но верила, что сегодня они оба на неё смотрят. Гарри и Гермиона надеялись, что она права, ведь это означает, что и Джеймс с Лили Поттер тоже увидят, как их сын женится. Она с благодарностью взглянула на того, кто стал отцом для всех троих.

— Сегодня мы можем начать нашу собственную традицию. И на будущий год, когда я стану леди Блэк, поменяемся местами.

Договорившись, улыбающийся Дэн обратил внимание на другую подружку невесты:

— Сьюзен, ты не против?

— Я тоже считаю, что это замечательная идея. Заодно чуть подольше не попадусь на глаза Молли Уизли, а то вряд ли она одобрит девушку Рона в таком наряде.

Дэн улыбнулся ещё шире.

— Тогда могу тебя удивить. Я тут слышал, как она вчера вечером говорила Амелии, что ты — лучшее в жизни Рона. А после всех неприятностей с Джинни сильно сомневаюсь, что Молли будет хоть кого-то осуждать. И уж точно не здесь и сейчас! Так может, пора начинать шоу? А то не хочется заставлять ваших джентльменов ждать.

Поскольку секретность этого события стояла на первом месте, Джордж и Фред не знали, когда состоится свадьба. Зато теперь щеголяли в смокингах, которые специально для них заказал Гарри. Оба считали, что выглядят шикарно, а их мать то ли не могла, то ли не хотела спускать с них глаз. Заиграла музыка, и Дэн повёл Гермиону и Луну по узкому коридору. Сьюзен шла за ними. Переглянувшись, близнецы дружно выпалили:

— Нам не хватит плёнки для камеры!

— Джорджи, это неважно. Всё равно никто не поверит этим картинкам.

— Ага. Наверняка подумают, что это мы с ними пошаманили. Но ты ведь скажешь, если я начну пускать слюни?

— Извини, сам не могу оторвать глаз от трёх самых красивых девушек, которых когда-либо видел.

— Я-то думал, итальянцы знают толк в одежде, но эти платья — просто нечто!

Тут в разговор мудро вмешался их отец:

— Дело не в платьях, а в чудесных ведьмах, которые их носят. Гарри и нашему Рону здорово повезло!

Сидевшая перед ними Амелия была готова подписаться под каждым словом Артура. Лично она очень довольна, как развивались отношения Сьюзен с младшим Уизли. Августа сидела рядом с ней, а перед ними — Парвати и Падма. Мадам Лонгботтом считала, что в компании друзей её внук выглядит потрясающе. И как же замечательно, что Парвати с ней согласна! Как и Амелия, она искренне одобряла выбор своего подопечного. А увидев двух прекрасных ведьмочек, которых вели к алтарю, не могла не подумать, как спустя несколько лет и Невилл будет вот так же стоять и ждать невесту.

Надувшийся от гордости Сириус сидел рядом с женой и тёщей. В какого же потрясающего мага превратился его крестник! Если кто и заслуживал счастья, так это Гарри Джеймс Поттер. И одного взгляда в его сторону оказалось достаточно, чтобы понять одну простую вещь: сейчас он чрезвычайно счастлив. Всё, что осталось, чтобы сделать этот день идеальным, — выяснить побольше о той девушке, которую пригласил на свадьбу Ремус. Правда, супруга, тёща и Эмма в один голос предупреждали, чтобы он вёл себя прилично. Да уж, надо соблюдать осторожность. Ну, это просто, ведь осторожность — его второе имя. Или всё-таки Орион?

Магически расширенная терраса виллы выходила к бассейну, а гости сидели рядами по бокам цветочных арок, образовавших коридор, по которому Дэн вёл Гермиону и Луну.

Памятуя, что рядом с ними высший чиновник итальянского министерства, которого специально пригласили провести сегодняшнюю церемонию, Рон постарался не выражаться, заявляя совершенно очевидное:

— Гарри, дружище, нас двое — прости, трое счастливчиков!

Впрочем, ни Невилл, ни Гарри не собирались с ним спорить.

Хотя Гарри всё равно не сумел бы ответить. Стоило ему увидеть Гермиону и Луну, как у него на время перехватило дыхание. И дело даже не в платьях — их он уже видел во всех деталях, когда они «навещали» друг друга.

Он действительно не мог понять, откуда взялись такие сильные эмоции. Хотя… замечательное событие, и происходит в их доме под средиземноморским солнцем; их пришли поддержать все, кого он считал семьёй; забота Дэна в отношении Луны и его прекрасный жест... А может, всё вместе? Или же он внезапно сообразил, насколько далеко позади остались тёмные дни, когда его бросили в Азкабан? Впрочем, они с девочками старались не оглядываться назад и уж точно не жаловали игру "А что, если?". Да и их анимагические формы сильно помогали, поскольку инстинкты Грома полностью сосредоточились на настоящем и будущем.

А по мере того, как будущее Гарри приближалось к нему шаг за шагом, сквозь туман в глазах он разглядел беспокойство на лицах девушек. Поэтому шагнул вперёд и «принял» их руки у Дэна, заложив ещё одну традицию — нежно поцеловав Луну, а затем и Гермиону.

— С тобой всё в порядке? — тревога Гермионы ушла вместе с поцелуем.

— Теперь да. И пока вы со мной, так будет всегда.

Встав рядом с Гермионой, Луна шепнула достаточно громко, чтобы слышали оба:

— Тогда у тебя будет всё в порядке до конца твоей жизни. И у нас тоже.

Что ж, настало время сделать то, ради чего они здесь собрались — пожениться.

Finite incantatem