Их секрет (гет)

В поместье Лестрейнджей было тихо. Драко вышел из зала, тяжело дыша, и, как только за ним закрылась дверь, со стоном схватился за левую руку. Боль от ожога была просто непереносимой, он стиснул зубы, глубоко вдохнул и снова выдохнул через нос, но это никоим образом не повлияло на его ощущения. Если раньше он мечтал о том дне, когда Волан-де-Морт подарит ему метку, то сейчас предпочел бы оставить все как раньше. Так больно ему еще никогда не было.

Он бегло взглянул на свою руку и опустил рукав рубашки. Череп со змеями, выползающими изо рта, вызывал легкое отвращение. Ему точно нужно время, чтобы привыкнуть к нему. Но пока успокаивало одно — этот знак сделал его Избранным. Носить его действительно очень опасно, но по крайней мере это доказывает доверие Темного лорда. Это делает его особенным.

Драко почувствовал, что эта мысль действительно немного его успокоила, и направился к комнате тети Беллы, чтобы воспользоваться там камином. Он шел прямо по коридору, в который раз отмечая, насколько ему не по себе от этой тишины. С момента появления здесь Темного лорда поместье словно стало мертвым.

Отвратительно…

Он поморщился и ускорил шаги. Как вдруг услышал, что к звукам его собственных примешиваются еще чьи-то. Драко нервно сглотнул и остановился. Действительно, впереди появилась чья-то хрупкая фигура. И от осознания того, кто это, Драко мгновенно пробрало так, как будто ему влепили по лицу со всей силы. Неприязнь смешалась с досадой, он сам не заметил, как искривилось его лицо. Потому что это была Гермиона Грейнджер. Конечно, сейчас она выглядела совсем не так, как в школе. Она сильно похудела; лицо стало осунувшимся, заостренным.

Драко знал о том, что она здесь. И, наблюдая за реакцией Поттера в школе, ощущал какое-то смутное удовлетворение оттого, что они смогли все-таки задеть его за живое. Но сейчас, глядя на грязнокровку, испытывал не торжество, а полнейшее раздражение.

Гермиона тоже заметила его. Она замерла на секунду, но потом продолжила идти, никак не выдав своего волнения, только ускорив шаг. Но Драко не собирался просто так ее отпустить. Ему хотелось сделать так, чтобы она боялась его.

Он подбежал к ней и заслонил собой дверь, лишив возможности пройти в свою комнату.

— Не так быстро, грязнокровка!

Гермиона напряженно взглянула на него и на дверь, но больше ничего не предприняла. Драко ожидал увидеть в ее глазах страх, может, даже панику, но нет, в них была лишь бесстрастная сосредоточенность. И когда она заговорила, ее голос звучал уверенно и тихо:

— Отойди от двери, Малфой.

Он приподнял одну бровь и скрестил на груди руки.

— Тебе совсем не интересно, как закончился учебный год в школе? Чем занимался Поттер?

Что-то во взгляде Гермионы изменилось при упоминании его имени, и Драко тут же это почувствовал. Он ухмыльнулся.

— Пытался придумать, как спасти тебя! Вот только думать надо было раньше. Я имею в виду, перед тем, как вламываться в министерство!

— Вот это да, Малфой… — процедила Гермиона. — Преподнесешь еще парочку очевидных новостей или дашь все-таки пройти?

Драко продолжил нагло смотреть на нее, не двигаясь с места, и тогда Гермиона схватилась за ручку двери, с силой потянув на себя. И как только Драко увидел ее предплечье, улыбка сползла с его лица. Не помня себя, он схватил ее руку и грубо вывернул, не обращая внимания на стон Гермионы, не в силах поверить в то, что это правда. Но это действительно было так — на ее руке красовалась темная метка, точно такая же, как и у него!

Драко сдавил пальцами это место, чувствуя, как внутри все перевернулось. Разочарование, смешанное с невероятной досадой, полностью его захлестнуло. Он перевел горящий взгляд на Гермиону и прошипел, еще сильнее сдавив кожу:

— Что это?!

— Ты же видишь! — прошипела она. То ли Драко был в таком шоке, что утратил всякий контроль, то ли адреналин придал Гермионе сил, но ей все-таки удалось вырвать руку и отступить назад на пару шагов.

— Когда?.. — прошептал Драко.

— Пару дней назад!

Драко даже не мог говорить, тупо уставившись в пол. Он так поддерживал себя мыслью об Избранности, но с этой минуты ее больше не существовало. Она была полностью обесценена.

— Ты… — он с ужасом обнаружил, что его голос дрожит, и попытался взять себя в руки. — Ты наверняка стыдишься этого, да?

Гермиона настороженно смотрела на него, потирая левую руку.

— Ты… хоть знаешь, что это, Грейнджер? Это знак Избранности! Моя семья столько всего сделала, стольким пожертвовала, чтобы заслужить его! А что сделала ты, ну что? Просто вечно носилась с Поттером…

Гермиона покачала головой. На ее бледном лице промелькнуло выражение, которое раньше появлялось очень редко: холодное и полное презрение.

— Какой же ты глупый! — бросила она. — Тебя так злит, что эта метка сравняла тебя со мной? — она передернула плечами. — О какой Избранности ты говоришь? При помощи метки Темный лорд просто контролирует нас. Это способ подчинить своей воле. Метка не сделает тебя Избранным, Малфой. У нас уже есть Избранный, и это не ты!

Малфой резко выдохнул, чуть не задохнувшись от возмущения.

— Кто сказал, что Поттер Избранный? По-моему, об этом говорит только Дамблдор, и он сам! Как он может быть Избранным, если не в состоянии справиться даже с элементарными заклинаниями!

— Не трогай Гарри, — голос Гермионы звучал тихо, но угрожающе. — Хоть на миг забудь о своей ничем не обоснованной ненависти, и…

— Ничем не обоснованной? — вкрадчиво переспросил Малфой. — Ничем не обоснованной?! Мой отец гниет в тюрьме из-за него! Из-за него и Дамблдора. Мой дом напоминает невесть что из-за обыска министерства! Моя мать не в себе! Моя семья разрушена!

Драко замолчал, пытаясь успокоиться, и посмотрел на Гермиону. Он не знал, зачем говорил все это. По правде говоря, она не заслуживает откровений. Гермиона смотрела на него прямо и без всякого сочувствия.

— И когда я сказал об этом Поттеру, — с расстановкой продолжил Малфой, — он рассмеялся мне в лицо!

— Даже если это так, я могу понять, почему Гарри так себя вел, — терпеливо сказала Гермиона после некоторой паузы. — Твоя тетка убила Сириуса — его единственного родного человека!

— Мой отец мне тоже, вроде как, родной человек. И он сейчас в тюрьме!

— Но не из-за Гарри, — упрямо продолжила Гермиона. — Если ему и винить в этом кого-то, то разве что себя!

Драко почувствовал, что больше не может этого выносить. Гермиона всегда раздражала его своей невыносимой манерой умничать, а сейчас особенно. Но если в школе он никак не мог наказать ее, то теперь она полностью в его власти. И ему ничего за это не будет.

Он усмехнулся и достал палочку из кармана мантии. Гермиона проследила за его движением и отступила на шаг, глядя на него с испугом. Драко стало забавно от осознания того, насколько глупы все ее действия. У него есть палочка, у нее нет. Никаких шансов.

Он уже собрался произнести заклинание, как вдруг чей-то голос окликнул его:

— Драко!

Он обернулся и увидел Снейпа, приближающегося с другого конца коридора. Его мантия развевалась от быстрой ходьбы, было видно, что он спешит. Малфой услышал облегченный вздох Гермионы за спиной и подумал, что это, наверное, первый раз, когда она рада приходу Снейпа, а он нет. Драко скривил губы и спрятал палочку.

Когда Снейп подошел к ним, Драко кивнул, пытаясь скрыть досаду.

— Здравствуйте, профессор…

Снейп бегло взглянул на Гермиону и обратился к Драко:

— Беллатриса ждет тебя. Чем ты здесь, позволь спросить, занимаешься?!

— Уже ничем.

— Не заставляй ее ждать, — предостерегающе произнес Снейп.

Драко передернул плечами, но спорить не стал и направился в сторону покоев Беллатрисы. Он был уверен, что ему еще представится подходящая возможность, и вот тогда он покажет грязнокровке ее место.

* * *

— Спасибо вам, — прошептала Гермиона.

Снейп ничего не ответил, просто продолжил зло смотреть на нее.

— Вам следовало бы остаться в комнате, — заметил он с раздражением. — У вас даже нет палочки! Не слишком умно разгуливать по поместью, зная, что в случае чего вы не сможете себя защитить!

Гермиона вздохнула, даже не пытаясь оправдаться. Она прекрасно понимала, что это было очень рискованно, но ей хотелось немного разведать обстановку — понять, если ли какие-то места, через которые можно сбежать. Поэтому слова Снейпа о грозившей ей опасности не произвели на нее особого впечатления.

— Заходите в комнату, — скомандовал Снейп, и кивком головы указал на дверь.

Гермиона приблизилась к двери и открыла ее. Снейп вошел следом за ней.

Оказавшись в комнате, Гермиона присела на кровать, чувствуя себя неловко. Так случалось всегда, когда он приходил. Но сегодня к этому чувству примешивалось любопытство. Снейп явно хотел сообщить ей что-то важное. Он остановился у двери и прислонился к ней, спрятав руки за спину.

Пару минут они оба молчали. Гермиона напряженно смотрела на профессора, но не решалась спросить его о причине визита. В его темных глазах сквозила бешеная усталость.

— Пару дней назад Темный лорд собрал нас для того, чтобы сообщить о новом задании, — с усилием начал Снейп. — Задание связано с человеком, которого вы знаете. С Игорем Каркаровым.

Гермиона нахмурилась. Конечно, она хорошо помнила директора школы Дурмстранг. Помнила, как злилась на него, когда он подсуживал Виктору и занижал баллы Гарри на Турнире. Но больше ей ничего о нем известно не было.

— Он бывший Пожиратель смерти, — бросил Снейп, как будто бы угадав ее мысли. — Сначала он был верным сторонником Темного лорда, но потом, когда тот исчез, быстро забыл о своей преданности. Он предоставил судьям имена своих бывших друзей… и благодаря этому избежал заключения в Азкабане.

Гермиона напряженно молчала, ожидая, что он скажет дальше. Снейп смотрел куда-то в сторону, отдавшись воспоминаниям.

— Конечно, Темный лорд не прощает такого, — мрачно заметил он. — И Каркаров прекрасно это понимал. Как только он узнал о его возвращении, то сразу же пустился в бега. Пожиратели смерти уже около года пытались его найти. Это не просто — Каркаров достаточно изворотлив и хитер, если того требуют обстоятельства… Но неделю назад Долохов все-таки нашел его, — Снейп перевел дыхание и поморщился. — Теперь он обречен. Каркаров всегда был довольно посредственным волшебником, а после такой длительной изоляции и вовсе не представляет угрозы.

Какую-то минуту в комнате царила полная тишина, нарушаемая лишь треском камина. Гермиона смотрела в пол.

— Долохов нашел его в Осло, — продолжил Снейп. — Он прячется в какой-то хижине на окраине, и практически никогда не покидает ее. Дом окружен различными защитными заклинаниями, так что к нему просто так не подобраться. Долохов стерег его уже несколько дней, и выяснил, что каждый день в одно и то же время кто-то приносит ему еду, и в этот момент он вынужден снять заклинания, чтобы забрать ее. Тогда-то и можно нанести удар.

— И кому же Темный лорд поручил это? — спросила Гермиона.

Она посмотрела в глаза Снейпу, вопреки логике надеясь, что это как-то обойдет ее стороной. Но нет. Он ответил бесстрастно:

— Беллатрисе Лестрейндж, Драко и… вам. Завтра же трансгрессируете по указанному адресу.

— Но…

— Таков приказ. Более подробный план узнаете позже.

Гермиона невольно выпрямилась и нервно сжала руками колени.

— Это просто бессмысленно, — пробормотала она. — Я ничего не понимаю в таких делах...

Снейп раздраженно вскинул брови.

— Да, только это не помешало вам с Поттером пробраться в Отдел тайн!

— Мне не нравилась эта идея, — Гермиона поморщилась. — Но тогда бы он пошел один, а это еще хуже!

— Послушайте, — оборвал ее Снейп, показывая тем самым, что его это совершенно не интересует. — Ваше мнение ничего не изменит. Приказы Темного лорда не обсуждаются, и вы в любом случае будете участвовать. А от того, как вы проявите себя, зависит очень многое. Тот, кто убьет Каркарова, получит награду… И Драко это прекрасно знает. Беллатриса сделает все, чтобы из вас двоих именно Драко убил его. После того, как Люциус провалил операцию в Отделе тайн, это единственный способ хоть как-то реабилитироваться…

Гермиона пораженно смотрела на Снейпа. Она просто не могла в это поверить. О чем он вообще говорит? Она только что кое-как переварила новость о том, что ей надо принимать во всем этом участие, а теперь он еще и об убийстве говорит! Убедившись, что Снейп все-таки не шутит, Гермиона сказала:

— Мне все равно. Я никогда этого не делала и делать не собираюсь! Даже если мне придется в этом участвовать, я не буду применять Аваду Кедавру!

Она перевела на Снейпа пронзительный взгляд. На какое-то мгновение воцарилась полная тишина, прежде чем он нарушил молчание:

— Что ж… — Снейп разочарованно поджал губы. — Мое дело предупредить. Каркаров все равно не жилец, а вас это избавило бы от многих… неприятностей.

— Зачем вы мне все это говорите? — устало поинтересовалась Гермиона. — Разве вы не должны быть на стороне Драко?

Снейп смерил ее долгим, пронизывающим взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Потом достал палочку из кармана мантии и, показав Гермионе, положил на стол:

— Для завтрашней миссии. А теперь мне пора, — и удалился.

Гермиона закрыла за ним дверь, а потом вернулась на свое место. Она вдруг поняла, что просто не может думать о том, что произойдет завтра. У нее нет опыта участия в подобных операциях. Если раньше она и решалась на что-то такое, то только потому, что рядом был Гарри. Если бы его не было с ней в Отделе тайн, если бы он не направлял ее действия, она бы вообще ничего не смогла сделать. Гарри она доверяла. Она знала его уже так давно, что могла предугадать его действия, и понимать по одному только взгляду.

Но то, о чем говорил Снейп, было просто за гранью. Речь шла об убийстве. И даже упоминание о награде ее не особо заинтересовало.

И вдруг Гермиону осенило. Завтра они окажутся там, где Волан-де-Морт не сможет ее достать. И у нее есть палочка.

Она выпрямилась, и неосознанно сжала ее в руках. Плевать на задание. Завтра она может сбежать.

* * *

Утром следующего дня Гермиона стояла у окна, скрестив на груди руки, и ждала. Беллатриса должна была подойти с минуты на минуту. Гермиона чувствовала лихорадочную дрожь во всем теле. Она не могла думать об операции, и о том, что там от нее потребуется. Вместо этого она думала лишь о том, как сбежать.

Она напряженно ждала, не отводя взгляд от окна. За замысловатой железной рамой открывался прекрасный вид. Вокруг поместья росла живая изгородь, на идеально стриженном газоне возвышались мраморные статуи, а в центре ярким пятном выделялась клумба из красных и белых цветов.

Гермиона вздрогнула, когда дверь все-таки открылась, и Беллатриса, устремив на нее убийственный взгляд, жестом приказала следовать за ней.

— Если ты только попытаешься сбежать, клянусь, я убью тебя, — процедила она, как только Гермиона вышла из комнаты.

Но сейчас ее угрозы уже не производили того эффекта, как в первый раз.

— И в мыслях не было, — пробормотала Гермиона в ответ.

Они миновали коридор, спустились по лестнице и оказались у выхода. Беллатриса произнесла какое-то заклинание, и могучая железная дверь медленно отворилась.

Что-то затрепетало в груди Гермионы, как только они оказались на улице. Она так долго находилась взаперти, что уже одна только возможность оказаться за пределами поместья внушала невероятный оптимизм. Она с наслаждением вдохнула свежий аромат цветов и листвы. Несмотря на то, что сейчас было лето, на улице ощущалась прохлада. Дождь лил всю ночь, и хоть сейчас прекратился, трава все еще была мокрая, а на листьях растений держались капли.

Драко Малфой стоял возле ворот, лениво их ожидая. Когда они подошли ближе, Гермиона отметила его помятый вид: он явно был недоволен, взволнован, и раздражен. Он покосился на нее в ответ, но ничего не сказал.

— Значит так, — властно начала Беллатриса, — сейчас мы трансгрессируем, скрываем себя с помощью дезиллюминационных чар и выжидаем. — Она посмотрела на Драко, дождавшись его кивка, затем на Гермиону, и ядовито добавила: — Только посмей сделать что-то не так, и Круциатус покажется тебе детской забавой по сравнению с тем, что я с тобой сделаю!

Гермиона ничего не ответила, просто взглянула на нее с вялым отвращением. После этого пламенного предостережения Беллатриса протянула одну руку Драко и, дождавшись, пока он возьмет ее, протянула вторую Гермионе. Но Гермиона никак на это не отреагировала, продолжив стоять на месте.

Беллатриса, недовольно взглянув на Гермиону, схватила ее за руку, и уже через секунду они с громким хлопком растворились в воздухе.

Гермиона даже не успела ничего осознать. Просто в какой-то момент все исчезло, а потом ее ноги коснулись земли. В нос тут же ударил оглушительный запах хвои и сырости. Гермиона выпрямилась и огляделась: они перенеслись в лес. Сосны были настолько высокими, что их верхушки уходили далеко в небо, и его почти не было видно. Именно здесь, по словам Снейпа, должна была находиться хижина, в которой скрывается Каркаров.

Не успела Гермиона окончательно прийти в себя, как Беллатриса уже наставила на нее палочку, кивком головы указывая, чтобы она шла вперед.

— Давай быстрее! У нас не так много времени, — прошипела она сквозь зубы.

Гермиона вздрогнула, и, споткнувшись, двинулась вперед. Когда она раздумывала о побеге у себя в комнате, все казалось гораздо легче, чем сейчас, когда наступила решающая минута. Она понимала, что нужно попытаться трансгрессировать, но пока не знала, когда именно. Она еще не слишком хорошо владела этим навыком. И, кроме того, для удачной трансгрессии требовалась максимальная сосредоточенность, но как она может сосредоточиться, если Беллатриса не отводит от нее палочки?

Гермиона резко выдохнула. Они шли в полной тишине, нарушаемой лишь треском веток под ногами. Нужно было выждать время. Дождаться, когда Беллатриса отвлечется на Каркарова, и вот тогда уже попытаться трансгрессировать. Потому что — Гермиона понимала это — попытка будет всего одна. И если у нее не получится… Гермиона даже не хотела думать о том, что будет в таком случае.

Наконец они остановились возле небольшой поляны. Хижина должна была находиться где-то здесь, но из-за заклинаний, наложенных Каркаровым, они никак не могли ее видеть. Все втроем они скрылись в тени деревьев.

— Используйте дезиллюминационные чары, — коротко скомандовала Беллатриса, метнув взгляд в сторону поляны. — Не хватало еще, чтобы этот параноик увидел нас через окно!

Гермиона взмахнула палочкой, произнеся заклинание. Эффект действительно впечатлял: ее тело стало совсем прозрачным, и полностью слилось с растительностью. Малфой провозился немного дольше, но в конце концов тоже наложил на себя чары.

— С минуты на минуту сюда должна явиться женщина, — прошептала Беллатриса с придыханием. Она все время поглядывала расширившимися глазами в сторону поляны, и от этого Гермионе становилось не по себе — там ведь совсем ничего не было. — И тогда Каркаров снимет свои заклинания! Я разберусь с этой дамочкой, грязнокровка пусть обезоружит Каркарова, а ты, Драко, попытайся его убить!

Договорив, Беллатриса снова повернула голову в сторону поляны. Гермиона ничего не ответила. Внутри нее закипала холодная решимость. Она не собиралась выполнять ее приказы. Пусть что угодно с ней делает, но она не будет нападать вот так — из засады, пользуясь своим преимуществом.

Малфой в ответ на слова Беллатрисы лишь кивнул. Конечно, она и сама прекрасно смогла бы убить Каркарова. И, что-то подсказывало Гермионе, сделала бы это с большим удовольствием. Но Беллатриса, зная о проверке, хотела предоставить шанс Драко выслужиться перед Темным лордом.

Гермиону невольно передернуло от этих мыслей. Нет, нужно сбежать, иначе ничто уже тогда не имеет смысла.

И вдруг раздался хлопок, и на поляне появилась женщина. Она опасливо оглянулась, но их, судя по всему, не заметила. Гермиона замерла, почти не дыша, и напряженно за ней наблюдала. До этой секунды ей не верилось, что все действительно будет происходить так, как предупреждала Беллатриса.

Спустя минуту до Гермионы начало доноситься едва слышное бормотание. Она поняла, что это Каркаров отменяет свои заклинания. И действительно, перед ними начала медленно проявляться небольшая деревянная хижина.

Беллатриса, до этого наблюдавшая за ними, вдруг развернулась, взмахнула палочкой, и пробормотала что-то неразборчиво.

— Чуть не забыла! — раздраженно прошептала она и, закончив, снова обернулась к Каркарову.

— Что вы сделали? — спросил Малфой натянутым голосом.

— Я наложила антитрансгрессионный барьер, — ответила Беллатриса со злорадством. — Теперь этот жалкий предатель точно не сбежит.

Гермионе стоило больших трудов не измениться в лице. Она сжала губы, чувствуя нарастающее внутри отчаяние, но тут же в голову ей пришла успокаивающая мысль: где-то же этот барьер должен заканчиваться! А значит, нужно просто вырваться вперед, пересечь его, и затем уже попытаться трансгрессировать. Не все еще потеряно…

Гермиона, не отрываясь, смотрела на хижину. И наконец, дверь открылась, и в ее проеме показалась высокая мужская фигура. Гермиона почувствовала, как ее колотит от нервного возбуждения, и сильнее сжала в руках палочку, игнорируя дрожь в пальцах.

— Вот сейчас, — тихо предупредила Беллатриса, и вдруг закричала не своим голосом, выбросив вперед руку: — Авада кедавра!

Глаза Гермионы расширились от шока. Женщина, в которую целилась пожирательница, подкосилась и упала. Каркаров, опомнившись, выбежал из дому, и попытался трансгрессировать, но это ему не удалось. Тогда он, словно подорванный, кинулся в прямо противоположную от них сторону. Драко послал ему вслед убивающее заклятие, но промахнулся.

— За ним! Быстро! — завопила Беллатриса.

Гермиона, сбросив с себя оцепенение, выбежала из укрытия, и рванулась вслед за Каркаровым. Малфой и Беллатриса остались позади. Она понимала, что Каркаров, догадавшись о барьере, преследует теперь ту же цель, что и она: хочет выбежать за его пределы и трансгрессировать.

Каркаров бежал с совершенно невероятной скоростью, и при этом еще успевал оборачиваться, чтобы посылать вслед заклятия. Но из-за чар ему всё не удавалось попасть: он мог целиться только в голову, так как остальное тело сливалось с землей.

Гермиона никогда еще в своей жизни не бежала так быстро. Впервые за последнее время у нее появилось невероятное ощущение свободы. Гермиона уже чувствовала боль в груди, но и не думала останавливаться. Обернувшись, она заметила, что Беллатриса догоняет ее, и постаралась ускориться.

Она могла бы двигаться еще быстрее, если бы ей не приходилось все время уворачиваться от летящих в нее заклятий. Каркаров ее пугал. Он казался совершенно неуправляемым.

И в какой-то момент, отвлекшись на то, чтобы отбить очередное заклинание, Гермиона зацепилась ногой за ветку, и со всей силы рухнула на землю. Она больно ударилась коленями; ладони были в крови, но сейчас Гермиона не чувствовала боли. Она быстро вскочила на ноги.

Правда, теперь, из-за вынужденной остановки, она почувствовала, как нелегко ей дается эта пробежка. Сердце просто выскакивало из груди, а легкие разрывало от боли.

Гермиона развернулась, и увидела Беллатрису. Она летела вперед, каким-то чудом только не путаясь в складках своей черной мантии.

Быстро поравнявшись с Гермионой, она начала посылать заклятия Каркарову в спину. И он тут же почувствовал изменения — если до этого нападал только он, то теперь нападать начали и на него. Гермиона поняла, что так больше продолжаться не может — рано или поздно заклятие его настигнет. И, действительно, в какой-то момент он вдруг рухнул на землю. Заклятие оцепенения все-таки угодило в него.

Беллатриса, вскрикнув от удовольствия, еще быстрее устремилась к своей жертве. Да уж, предыдущий случай с женщиной должен был доказать, что в ее меткости не стоит сомневаться.

Тело Каркарова было все ближе. Гермиона невольно замедлила шаг, не решаясь приблизиться, а Беллатриса, наслаждаясь своим триумфом, подошла к нему почти вплотную. Она наклонилась, собираясь перевернуть его на спину.

Гермиона наблюдала за этим, напряженно застыв. Она понимала, что не может продолжить путь к барьеру — Беллатриса остановит ее.

— Ну здравствуй, Игорь, — пропела она, явно наслаждаясь его беспомощностью. — Тебе еще не надоело бегать от нас? Ты же знаешь, Темный лорд все равно достал бы тебя, куда бы ты ни спрятался…

Беллатриса дернулась и засмеялась. Она явно получала удовольствие от этой погони.

— Ты мог бы попытаться заслужить Его расположение, а ты просто сбежал, — протянула она ласковым голосом.

Гермиона подошла еще ближе. Слова Беллатрисы доносились до нее словно бы издалека, потому что она вдруг заметила, как рука Каркарова дернулась. Гермиона пораженно застыла на месте — ей не могло показаться. А значит, заклятие не подействовало.

Не успела Гермиона ничего предпринять, как он тут же вскочил, и, вытащив нож из-под куртки, со всей силы всадил его пожирательнице в плечо. Гермиона открыла рот, но оттуда не донеслось ни звука: крик застрял в горле. Беллатриса взвыла от боли и начала медленно оседать на пол. Гермиона поняла, что если бы Беллатриса не увернулась, нож был бы в ее шее.

Очевидно, Каркаров просто решил приманить их к себе таким образом и, воспользовавшись эффектом неожиданности, избавиться от погони.

— Эвартестатум! — выкрикнул Каркаров в ее сторону, но Гермиона резким движением отбила заклинание.

Каркаров уже собрался наслать на нее еще одно заклятие, но вдруг взгляд его устремился за спину Гермионы. Она тоже невольно обернулась — к ним приближался Малфой. Тогда Каркаров, решив не терять времени, развернулся и снова принялся бежать.

Беллатриса издавала воющие звуки, раскачиваясь на полу.

— Беги же за ним, дрянь! — выплюнула она в отчаянии. — Не стой, или я прокляну тебя!

Не раздумывая больше, Гермиона снова побежала. Это было просто ужасно, она уже не могла это выносить! Единственная мысль, которая поддерживала ее — это мысль о побеге. Только бы все получилось!

Но Драко был уже близко. Он практически догнал ее, и Гермиона поняла: вот оно — препятствие. Беллатриса уже не сможет остановить ее. Но Драко — да. Он не позволит ей уйти.

Каркаров все еще посылал в них заклятия, но не одно из них ни попадало в Драко — он был слишком далеко. И тогда Гермиона, развернувшись на секунду, произнесла почти невербально:

— Остолбеней.

Это подействовало. Тело Драко оцепенело. И Гермиона начала бежать еще быстрее, потому что невдалеке уже показался барьер. Он представлял из себя сверкающий белоснежный луч, обвивший деревья. Вокруг него образовалась белая дымка.

Гермиона взглянула на него, и перед глазами тут же потемнело от яркого света, который он излучал. Этот свет ослепил ее. Она остановилась, и простояла так несколько секунд, опустив голову. А когда выпрямилась, то обнаружила, что Каркарова нет. Гермионе показалось это странным, не мог же он так быстро пересечь барьер…

Тем не менее, это заставило ее двигаться осторожнее. Из-за белой дымки, застилающей землю, она не видела своих ног. Но Гермиона продолжала идти.

И вдруг, сделав очередной шаг, Гермиона почувствовала, как ее нога проходит сквозь почву. И не останавливается. Опоры под ногами не было. Только рывок в области живота, и чувство невесомости. Гермиона лишь коротко вскрикнула от неожиданности, и опомнилась уже тогда, когда больно ударилась о землю.

Провал. Откуда он здесь взялся? Она обнаружила себя на дне какой-то ямы. Внизу была мокрая, вязкая земля. Это немного смягчило падение, но Гермиона все равно чувствовала дикую боль в районе копчика и особенно в ноге. Она неловко подвернула ее под себя, когда приземлялась, и теперь стопа просто разрывалась от боли.

В глазах у Гермионы начало жечь, но слез не было. Она задыхалась от боли и шока. Превозмогая головокружение, даже не думая о том, чтобы встать, Гермиона посмотрела наверх — яма была не слишком глубокой, и все равно ей не выбраться из нее без посторонней помощи. Вот только Беллатриса далеко, а Драко она сама недавно оглушила заклятием…

Гермиона зажмурилась от досады, и вдруг заметила шевеление напротив себя, и поняла, что это Каркаров. Он тоже упал сюда. Из-за практически полной темноты Гермиона не могла рассмотреть, что он делает, но догадывалась, что он пытается подняться.

Боль в стопе тем временем нарастала. Гермиона попыталась кое-как подняться, но как только ее нога коснулась земли, то сразу же вспыхнула острой болью. Гермиона взвыла и снова упала на колени.

Нет, о том, чтобы встать на ноги, не может быть и речи.

И вдруг произошло то, что заставило Гермиону похолодеть. На лбу выступила испарина, и она почти физически ощутила, как эта мысль причиняет ей боль: она поняла, что у нее нет палочки. Ее палочка пропала. Может, она и лежит где-то рядом, но разве можно что-то рассмотреть в такой темноте?

Гермиона, стоя на коленях, принялась лихорадочно шарить руками вокруг себя, как вдруг заметила боковым зрением, что Каркаров поднимается.

— Это что, какая-то очередная ваша ловушка? Ты всерьез думаешь, что можешь тягаться со мной? — выкрикнул он. А потом раздался его возглас: — Редукто!

Гермиона отскочила в сторону и пригнулась. Заклятие попало в землю. Гермиона почувствовала, как земля ударила ей в лицо, и осыпалась на волосы. Она вздохнула и тут же сильно закашлялась. Теперь она чувствовала себя полностью дезориентированной — в ушах все еще звенело, она ничего уже не понимала. А в глазах чувствовалась сильная резь.

Гермиона судорожно соображала, как остановить Каркарова. Ловушка… О чем он вообще говорит? Наверняка думает, что таким образом они пытаются его задержать, и скоро придут остальные…

— Я не хочу с вами драться, — выкрикнула Гермиона. — Я не…

Но Каркаров уже не слушал ее. Он снова использовал оглушающее заклятие. Оно пронеслось в каком-то сантиметре от ее лица, и только чудом не угодило в нее. Гермиона всхлипнула. Ее колотило такой дрожью, которую уже нельзя было контролировать. Потому что Гермиона вдруг поняла — то, что заклятие не попало в нее сейчас — чистая случайность. Но так не может продолжаться вечно. Каркаров явно пережил падение лучше, чем она.

— Можешь уворачиваться сколько угодно, это все равно не спасет тебя, — презрительно выплюнул Каркаров. — Я уничтожу вас всех!

Гермиона уже в полном отчаянии обвела взглядом пространство вокруг себя, стараясь не обращать внимания на угрозы Каркарова, и вдруг заметила свою палочку. Она слегка наклонилась вперед, приглядываясь. Может, ей это только кажется… Но по очертаниям это действительно могла быть она.

Палочка была недалеко. Гермиона начала ползти, как вдруг заметила боковым зрением резкое движение Каркарова. Она повернула голову в его сторону, и тут же застыла. Время для нее словно бы остановилось. Потому что она поняла, что за заклятие шепчут его губы.

— Авада Кедавра.

Она слабо выдохнула, и вдруг поняла, что больше не может дышать — как будто бы невидимые тиски сдавили горло и грудь.

Чувствуя прилив лихорадочного возбуждения, Гермиона протянула руку вперед, чтобы дотянуться до своей палочки.

Но зеленый луч был быстрее. Он уже практически коснулся ее.

И тогда Гермиона зажмурилась, выставив вперед руки. Грудь сдавило от боли. Она уже ни на что не надеялась, просто чувствовала, что не хочет умирать. Что хочет жить — безумно сильно…

И вдруг она ощутила легкую, покалывающую вибрацию в пальцах. Как будто бы в ладонях сосредоточился энергетический поток. Ее окутало теплой, приятной волной, которая вдруг рванула вперед.

А потом все прекратилось. Гермиона открыла глаза, медленно отходя от шока. Все ее тело мелко подрагивало. Но она была жива…

Гермиона опустила голову и оперлась руками о мокрую землю. Из ее груди вырвался нервный всхлип. Только что у нее получилось отразить Аваду.

Каркаров лежал в стороне, не подавая признаков жизни. Гермиона подползла к нему и прикоснулась к его руке, чтобы нащупать пульс. Потом она нервно перевела дыхание.

Каркаров был мертв.

Гермиона продолжала сидеть рядом, не в силах пошевелиться. Нужно было взять палочку и послать какой-то сигнал наверх, чтобы ее могли найти и вытащить отсюда. Но она не могла.

* * *

В зале, где восседал Волан-де-Морт, было холодно и сыро. Горело всего два канделябра, стоящих по разные стороны от его кресла, поэтому остальная часть зала была практически полностью погружена в темноту. У его ног извивалась огромная змея. Он не спешил нарушать молчания, поглаживая ее неторопливыми, машинальными движениями.

Гермиона стояла перед ним, держась из последних сил. Ее знобило, и в тоже время бросало в жар, тело била дрожь, голова просто раскалывалась. Гермиона все равно не могла опираться на больную ногу.

Малфой стоял рядом, неестественно бледный, с проступившей испариной на лбу. Беллатрисы не было, поскольку она все еще не пришла в себя. Нож Каркарова оказался пропитан ядом.

— Ну и чего вы молчите? — сипло произнес Волан-де-Морт. — Вам есть, что сказать мне?

— Д-да, мой лорд, — дрожащим голосом ответил Драко. — Задание выполнено. Каркаров, — он запнулся, и, глубоко вздохнув, продолжил: — он мертв.

После небольшой паузы, Волан-де-Морт произнес:

— Что ж, хорошо. Было бы странно, если б этот никчемный трус смог от вас уйти. — Он убрал руки от змеи, позволив ей скользнуть по направлению к Малфою и Гермионе. — Это ты убил его?

Драко замялся, готовый сказать что-то в свою защиту, но потом ограничился кратким:

— Нет. Грязнокровка.

— Ты?.. — протянул Темный лорд, оборачиваясь к ней. — Очень интересно... Ты использовала раньше убивающее заклятие?

— Нет, мой лорд, — ответила Гермиона, борясь с отвращением. Она не знала, от чего ее воротит больше: от разговора об Аваде кедавре или же от необходимости обращаться к этому чудовищу «мой лорд».

— В самом деле? — недоверчиво переспросил он.

— В этом не было необходимости, — отчеканила она.

— Тогда как же тебе удалось убить его? — задумчиво поинтересовался Темный лорд.

— Каркаров напал на меня. Он использовал Аваду кедавру. И я… не знаю, это было похоже на стихийный выброс магии. Заклятие срикошетило.

Волан-де-Морт приподнял брови, но никак это не прокомментировал. Он повернулся к Малфою и выразительно посмотрел на него.

— Ну что же, в любом случае, теперь я вижу, кому действительно дорого мое расположение, а кому — нет.

Тот, в свою очередь, резко вскинул голову.

— Мой лорд, это просто стечение обстоятельств!

— Вот как? — еле слышно переспросил Темный лорд. И вдруг, совершенно неожиданно, закричал на весь зал: — Ты еще смеешь оправдываться?! Вы, Малфои, настолько же трусливы, насколько и бесполезны!

Малфой сжал губы, вне себя от злости и унижения. Гермиона, наблюдавшая за ним боковым зрением, вся похолодела.

— Что же касается тебя, — обратился он к ней, снова переходя на нормальный тон, — ты заслужила награду.

Гермиона молча подняла на него взгляд.

— Но какую, узнаешь позже. А пока можешь идти, — бросил он, кивнув в сторону выхода, и сразу же отвернулся от нее, переместив свой взгляд на Драко.

Гермиона, чувствуя невероятное облегчение, развернулась и направилась к выходу так быстро, как только могла. Уже в коридоре она услышала возглас "Круцио", и попыталась ускорить шаги. На боль в ноге она уже не обращала никакого внимания. Сейчас ей просто хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Через пару минут Гермиона вошла в комнату, запечатала дверь заклинанием, опустилась на колени и закрыла руками лицо. Ею всю трясло.

Когда же это кончится?

Она изо всех сил сжала руки, впиваясь ногтями в ладони. Перед глазами все еще стояло мертвое лицо Каркарова. Гермиона не могла избавиться от этого видения.

«Я убила его! — в ужасе подумала Гермиона. — Конечно… он теперь все время будет преследовать меня…»

Рыдания подступили к горлу и она, зажмурившись, зажала рот рукой. Она сейчас не выдержит, она сейчас заревет, как ребенок.

Мысли в ее голове крутились так быстро, что она даже не успевала их осознать: лес... яма... боль в ноге… Беллатриса, извивающаяся на земле… зеленый луч... мертвый Каркаров… И вдруг, словно вспышка в ее голове: Гарри.

Она оперлась руками о пол, и, опустив голову, зашептала, не понимая, что произносит:

— Гарри… я прошу тебя… помоги мне... забери меня отсюда… Я знаю, что ты слышишь меня… — шептала она, задыхаясь. — Гарри…

И вдруг, она замолчала. Перед глазами возникла другая картинка. Как будто бы она вдруг оказалась в другой реальности. Она видела лицо Гарри перед собой, как если бы он был здесь. Это было настолько реалистично, что выбило из головы все остальные мысли и образы. Видение продлилось всего несколько секунд, но ощущение реальности происходящего никуда не делось. У Гермионы даже было чувство, словно она только что отчетливо слышала его голос.

Она поднялась с пола и глубоко вздохнула, успокаиваясь. Она не могла объяснить себе причины, но паника действительно в какой-то мере отступила, вернув ей решимость.

«Все будет хорошо, — мысленно сказала она себе. — Я выберусь отсюда. Скоро Гарри узнает, что я здесь. И он придёт за мной».