Их секрет (гет)

Время на каникулах пролетело быстро. Гермиона провела в Норе еще неделю, а потом уехала домой. Конечно, она соскучилась по родителям, но теперь общаться с ними стало тяжело. Она привыкла многим делиться с ними, но о том, что действительно ее беспокоило, рассказать не могла. Поначалу это очень ее мучило, но спустя время она привыкла.

Скрывать было легко еще и потому, что метка практически не болела. Это обнадеживало. И поэтому дома, занимаясь обычными делами, Гермиона чувствовала себя почти нормальным человеком. Как будто бы никакой катастрофы не произошло. Гермиона понимала, что это всего лишь иллюзия, но нарушать ее не хотелось.

Спустя два месяца наступил день отъезда в Хогвартс. На этот раз Гермиона прощалась с родителями дольше обычного. Жизнь совсем изменилась — невозможно было предсказать, что будет завтра, и потому каждый момент, пусть и незначительный, неожиданно приобрел ценность. Чувство тревоги теперь навсегда было с ней. Впрочем, оно значительно приглушилось, стоило ей встретиться с Гарри. Его решимость передавалась и ей — рядом с ним она ничего не боялась.

Дорога до Хогвартса прошла без особых происшествий. Гарри с Джинни успели побывать на импровизированном ужине профессора Слизнорта. Особой радости им это не доставило — просто скучные посиделки. Рон же, несколько оскорбленный тем, что его не пригласили, ретировался из их купе в соседнее, где были Лаванда и Парвати. Джинни тоже вскоре ушла к Дину Томасу.

Гермиона заметила, что отношение Джинни к ней изменилось. Если раньше они общались, как подруги, то теперь Джинни вела себя холодно и отстраненно. Гермиона это заметила, но не стала придавать этому особенного значения.

Сейчас они остались с Гарри одни в купе. Гермиона наслаждалась этим моментом. Она лежала, согнув ноги в коленях, Гарри обнимал ее со спины, сомкнув руки на ее груди. Они только что обсуждали пророчество. Гарри пересказал ей то, что узнал от Дамблдора — согласно этому пророчеству, он — единственный, кто сможет убить Волан-де-Морта.

— Так значит, Дамблдор назначил тебе индивидуальные занятия? — спросила Гермиона, возобновляя беседу.

— Да, — ответил Гарри. — Интересно, что мы будем учить…

— Наверняка какую-то сложную защитную магию, — предположила Гермиона с энтузиазмом. — Маскирующие чары, контрзаклятия… Ты же расскажешь мне потом? — она приподнялась и развернулась, чтобы видеть его лицо.

Гарри усмехнулся.

— Конечно, расскажу.

Какую-то секунду они смотрели друг на друга, а потом Гарри потянулся к ней, и легко поцеловал в приоткрытые от улыбки губы. Гермиона с готовностью ответила, как вдруг шум, раздавшийся из коридора, заставил ее замереть. Гарри, не обратив на это внимания, снова потянулся к ней, но Гермиона сжала руку на его плече, останавливая. Он разочарованно застыл на месте.

— Что такое?..

— Мне же нужно следить за порядком... А я патрулировала коридор только в самом начале… Надо пойти проверить!

Гарри хмыкнул. Она видела, что он не хотел ее отпускать, но не стал спорить.

— Хорошо, — он опустил руки, позволяя Гермионе встать.

Гермиона улыбнулась и выскользнула в коридор. На самом деле, обязанности старосты не доставляли ей неудобств, наоборот, ей нравилось все контролировать. Это придавало уверенности и успокаивало ее. Гермиона терпеть не могла, когда что-то шло не так, как она планировала.

В коридоре практически никого не было. Гермиона заглядывала в каждое купе, напоминая всем, чтобы переодевались. Наконец, осталось проверить последний вагон — Слизерина. Там стояла полная тишина. Из-за позднего времени царил полумрак. Но Гермиона сразу же заметила чьи-то фигуры в конце поезда. Присмотревшись, она поняла, что это Теодор Нотт, который, наклонившись к первокурснику и взяв того за ворот рубашки, что-то цедил сквозь зубы.

Он был невысокого роста, но на контрасте с первокурсником все равно имел устрашающий вид. Его тело было сухощавым и жилистым, и в руках чувствовалась сила. Коротко стриженные русые волосы торчали ежиком во все стороны.

Гермиона тут же ускорила шаг, вынула палочку и произнесла заклинание. Нотт мгновенно разжал пальцы и отшатнулся от мальчишки, в недоумении оглядываясь назад. Первокурсник же, воспользовавшись ситуацией, убежал.

Гермиона никогда раньше особо не общалась с Ноттом, но видела его отца — тогда, в министерстве. Он напал на них вместе с остальными Пожирателями, был схвачен и сейчас отбывал наказание в Азкабане. Гермиона знала, что больше у Нотта никого нет, поэтому оставалось только гадать, кто теперь занимается его воспитанием.

— Грейнджер, ты совсем спятила?! — тут же накинулся он на нее, стоило ей подойти ближе. Его серые, мутные глаза источали злобу. — Почему ты вообще вмешиваешься?!

Гермиона скрестила руки на груди, многозначительно на него глядя. Только теперь Нотт обратил внимание на значок. На его лице отразилась досада, смешанная с недоумением.

— Почему я вмешиваюсь? Ну, наверное, потому, что ты запугиваешь первокурсников, — невозмутимо сказала Гермиона. Она смотрела на него уверенно и без всякого страха. Одна рука на поясе, другая слегка опущена вместе с зажатой в ней палочкой. — Очень смелый поступок!

Нотт издал возмущенный вздох. Его взгляд бегло скользнул по ней. Это длилось не более пары секунд, и все равно выглядело почти неприлично.

— Первокурсников? — насмешливо переспросил он. — У тебя в глазах что ли двоится?

Гермиона вздохнула и возвела глаза к потолку.

— Если я еще раз замечу подобное, то обо всем доложу профессору Снейпу!

Нотт нервно рассмеялся и склонил голову.

— Удачи! Будь ты хоть трижды старостой, он скорее поверит ученику со своего факультета, чем тебе!

Гермиона передернула плечами, показывая, что ее это совершенно не интересует.

— Еще раз, Нотт, и мы это проверим! — договорив, она развернулась и быстро зашагала прочь, не дожидаясь ответа.

* * *

Нотт, возмущенно хмыкнув, кинул убийственный взгляд Гермионе в спину, и открыл дверь купе.

— Где ты был? — лениво поинтересовался Малфой. Он расположился сразу на двух сиденьях, положив голову Пэнси на колени. Кроме них, в купе еще был Блейз Забини.

Нотт отмахнулся от этого вопроса и тяжело опустился на сиденье.

— Знаете, кого назначили старостой школы? — спросил он, неосознанно повысив голос. Все тут же уставились на него. Он выждал паузу и произнес: — Грейнджер!

Пэнси фыркнула, Малфой со стоном закрыл руками лицо, Блейза, похоже, не особо впечатлила эта новость. Он равнодушно смотрел в окно.

— Грязнокровки теперь повсюду, — зло пробормотал Нотт. — Явились к нам, как к себе домой, еще и смеют командовать!

— Что уж теперь с этим сделаешь, — пробормотал Забини.

При этих словах Нотт оживился.

— Разве мы не можем ничего сделать? Надо просто заявить о себе!

— Ты совсем с ума сошел? — Пэнси скептически на него посмотрела. — Мы все, конечно, поддерживаем Темного лорда, но заявлять об этом…

— Он все равно скоро придет к власти, — вдруг задумчиво отозвался Малфой. — И вот тогда будет смотреть, кто как ему служил, и насколько был предан…

— А что, только Поттеру заявлять о своей Избранности? — подхватил Нотт. — Естественно, мы не будем кричать об этом на каждом шагу. Но мы ведь можем собираться тайно.

— Как Поттер, со своей Армией Дамблдора? — недоверчиво хмыкнул Забини.

— Да, как Поттер, если тебе так больше нравится, — проговорил Нотт, скривившись. — Мой отец в тюрьме из-за него, а он преспокойненько разгуливает на свободе!

При этих словах Малфой тяжело вздохнул. Нотт понял, что он вспомнил о своем отце, и тоже ощутил это тягостное чувство.

— Темный лорд прав! Если грязнокровок не остановить, они заберут то, что должно принадлежать нам. Всегда принадлежало… — пробормотал он.

На самом деле теперь, когда у него появилась метка, Нотту хотелось сотворить нечто грандиозное, чтобы Темный лорд выделил его среди остальных. Можно сколько угодно рассуждать о силе слова, убеждения и моральных принципах, но, в конце концов, не силой ли держится любая идеология? В этом мире достичь своей цели может лишь тот, кто не боится действовать жестко. По-другому тебя просто не будут воспринимать всерьез.

* * *

Хогвартс-экспресс остановился на платформе, где их уже поджидал Хагрид. Он занялся первокурсниками, все же остальные студенты направились к каретам, которые везли фестралы. Уже у самой кареты Гарри с Гермионой нагнал Рон — он был радостный, взволнованный, и с безнадежно растрепанными волосами. Гермиона заметила отпечаток помады у него на щеке и, усмехнувшись, убрала его заклинанием.

Атмосфера в Большом зале была наполнена торжественностью и праздничным настроением. Все делились новостями, накопившимися за каникулы, кругом стоял звон посуды. В конце ужина Дамблдор представил нового преподавателя по зельям — Горация Слизнорта, о котором Гарри уже успел рассказать Гермионе и Рону. Снейп же стал новым преподавателем по защите от темных искусств.

Гермиона была в прекрасном настроении — давно уже она не чувствовала себя так спокойно и хорошо. И так бы продолжалось и дальше, если б не одно происшествие. В конце ужина, когда старосты факультетов уже повели первокурсников в гостиные, Снейп перехватил Гермиону в коридоре и сказал, чтобы она зашла к нему в кабинет. Улыбка тут же сползла с ее лица — вряд ли Снейп пригласил ее для милой беседы. А значит, произошло что-то плохое.

После этого Гермиона уже не могла отделаться от тревожного чувства. После ужина она направилась к МакГонагалл и выслушала от нее инструктаж. Особое внимание декан просила уделить слизеринцам, пространно намекая о том, что от них сейчас можно ожидать всего, чего угодно. Гермиона и сама это понимала.

Было уже одиннадцать часов вечера, когда Гермиона закончила патрулирование и постучалась в кабинет Снейпа. Сегодняшний день был волнительным, и сейчас она чувствовала себя крайне уставшей. Она ждала, когда ей откроют дверь, в изнеможении прикрыв глаза. Скорей бы.

Но Снейп не спешил. У Гермионы даже закралась мысль, что, возможно, он уже и не ждет ее, и сейчас преспокойненько готовится ко сну, учитывая то, сколько сейчас времени. Гермиона призналась себе, что ей хотелось бы, чтобы это было так. Она уже отступила на шаг, собираясь уйти, как вдруг дверь перед ней резко распахнулась.

— Вы, — резко проговорил Снейп, поджимая губы.

— Я, — тихо сказала Гермиона, не зная, как еще на это реагировать.

Снейп смотрел холодно. Судя по всему, он был до крайности раздражен, как это часто с ним и бывало. Наконец, он все же открыл дверь шире, показывая, что она может войти. Сам же он развернулся и устремился вглубь кабинета.

Гермиона, перебарывая желание оказаться как можно дальше отсюда, все-таки вошла вслед за ним, и сразу же поняла: ошибочно было думать, что Снейп готовится ко сну. Нет, в кабинете кипела работа. Рядом со столом стоял огромный котел, в котором варилось какое-то зелье. Снейп уже подошел к нему и стоял, слегка наклонившись, не обращая на нее никакого внимания.

Гермиона, чувствуя странную скованность, так и осталась стоять у входа в кабинет. Она прищурилась, пытаясь рассмотреть со своего места содержимое котла, но Снейп загородил весь обзор, а спросить или подойти она не решалась. На самом деле, ей безумно хотелось задать вопрос, но она, чувствуя настроение Снейпа, решила, что пока благоразумнее молчать. Он явно не был расположен к беседе.

— Так и будете там стоять? — Снейп наконец развернулся к ней и кивком головы указал на кресло. — Сядьте, мисс Грейнджер.

Гермиона подчинилась и, подойдя к креслу, опустилась на него. Она чувствовала себя такой уставшей, что, казалось, смогла бы уснуть прямо здесь. Скорей бы он отпустил ее! Но Снейп все продолжал колдовать над своим зельем. Гермиона напряженно за ним наблюдала.

У него были красивые руки. Тонкие, длинные пальцы, светлая кожа. Его руки будто порхали над столом, и в движениях — ничего лишнего. Он настолько хорошо знал, что нужно делать, что даже не задумывался об этом, его руки делали все машинально, даже небрежно.

Наконец, он остановился. Снова замер над котлом, не двигаясь. Гермиона догадалась, что наверняка результат оказался не тем, на который он рассчитывал. Тем не менее, ее это не касалось, да и сидеть здесь она больше не могла.

— Профессор Снейп, — произнесла она, стараясь не показывать раздражения. Он даже не обернулся. — Зачем вы меня позвали?

Снейп тяжело вздохнул, и все-таки развернулся к ней.

— Ах да, вы же здесь, — пробормотал он, криво усмехнувшись. Гермиона почувствовала, как вспыхнуло от возмущения ее лицо.

Снейп, игнорируя ее взгляд, отошел от котла и присел на стол напротив, развернувшись к ней полу боком.

— Извините, а что за зелье вы варили? — спросила Гермиона, снова пытаясь рассмотреть содержание котла. Но то, что она в нем увидела, не соответствовало ни одному известному ей рецепту. Ее охватило легкое разочарование.

Снейп наконец перестал делать вид, что ее не существует, и посмотрел на нее в задумчивости.

— Недавно Темный лорд вызвал меня к себе, чтобы сообщить о вашем задании, — медленно проговорил он.

Гермиона нахмурилась. Усталость мгновенно прошла, сменив место тревоге.

— Темный лорд хочет, чтобы вы дали кое-что Поттеру. Он раздобыл одно средство, — туманно начал Снейп. — Где и, в особенности, как ему это удалось, я даже предполагать не хочу. Оно относится к темным искусствам.

Гермиона почувствовала, что слабеет. Ей стало нечем дышать, и она стиснула руки в замок, борясь с ощущением невыносимой паники. Сказав это, Снейп тут же лишил ее внутреннего равновесия, которого ей с таким трудом удалось достигнуть после пребывания в поместье Лестрейнджей.

— Что еще за средство? — еле выдавила она.

— Темный лорд был не особенно щедр на информацию. Но это средство… напоминает пыльцу. У меня пока ее нет, и я не могу досконально ее изучить Но, насколько мне известно в целом, эта пыльца негативно воздействует на магические способности волшебника. Тот, кто окажется под ее влиянием, лишится магии навсегда.

Гермиона в ужасе смотрела на Снейпа. Совершенно очевидно, что она ни при каких обстоятельствах не сможет дать это Гарри. Не хватало еще, чтобы он лишился своих способностей!

— И что мне делать? — спросила она, пытаясь справиться с потрясением.

— Что вам делать… — в задумчивости повторил Снейп, разглядывая свои руки. И вдруг перевел на нее бесстрастный взгляд: — Я понятия не имею, что вам делать, мисс Грейнджер.

Вот теперь Гермиона почувствовала себя совсем беспомощной. Она резко выдохнула через нос, и еще сильнее стиснула подлокотники кресла. Тем не менее, когда она снова заговорила, в ее голосе звучал вызов:

— Нет, Темный лорд не заставит меня это сделать!

Снейп посмотрел на нее, и его глаза еще больше ожесточились.

— О, вы и вправду так думаете? — прерывисто произнес он. — Вам, разве, еще не довелось испытывать боль в предплечье, которую он может причинять?

Гермиона тяжело сглотнула. К горлу подкатила тошнота от одних лишь воспоминаний.

— Да... это было несколько раз.

Снейп мрачно кивнул.

— Могу себе представить... Только вот та боль не будет идти ни в какое сравнение с той болью, которую он будет причинять вам, пока вы не выполните задание.

— Но каким образом?..

— Видите ли, перед тем, как отпустить вас, Темный лорд наложил одно очень сильное проклятие. Благодаря ему металлические кольца будут сдавливать ваше тело до тех пор, пока вы не выполните задание. Как только пыльца попадет в организм Поттера, боль снимет, как рукой. Но до тех пор... от нее не помогают никакие лекарства. Испытывая такого рода боль, человек, можно сказать, перестает осознавать себя человеком — он готов на все, что угодно, лишь бы прекратить ее...

Гермиона ничего не ответила. Мысли в панике метались в голове. В первую секунду она подумала, что Дамблдор мог бы помочь ей, но потом слова Волан-де-Морта, произносящего проклятие, всплыли в памяти:

Если Поттер или Дамблдор узнают, что ты служишь мне, ты умрешь.

Она подняла на Снейпа затуманенный взгляд.

— Вы намерены сообщить Дамблдору правду обо мне?

Глубоко внутри ей казалось, что это неизбежно. И даже правильно. Лучше умереть, чем причинить вред человеку, который доверяет тебе, а значит, особенно уязвим.

Снейп посмотрел на нее с едва заметным удивлением, а потом пробормотал устало:

— За все это время у меня было тысячи возможностей сказать ему правду о вас. Но, как видите, вы не умерли, а все еще живы, более того, разгуливаете по школе и светите своим значком старосты…

Гермиона снова ощутила волнение. Конечно, она понимала, что сказать правду ему было бы намного выгоднее — это избавило бы его от многих проблем. Волан-де-Морт даже и не узнал бы, что это сделал он — Снейп мог бы спихнуть все на нее, мол, она сама сказала правду Поттеру, не желая причинять ему вред. Но, тем не менее, он решил значительно усложнить себе жизнь, чтобы спасти ее.

— Я все равно не смогу подсыпать пыльцу Гарри, — тихо сказала Гермиона. — Этого просто нельзя делать.

— Я и не ждал от вас ничего другого, — произнес Снейп, и Гермиона почувствовала смутное презрение в его голосе. — Все понятно, гриффиндорская самоотверженность… Только это вы сейчас так говорите. А когда он начнет пытать вас, вы будете на что угодно согласны. К сожалению, тот, кто причиняет боль, может подчинить себе кого угодно…

Гермиона и сама понимала, что риск велик. В конце концов, эта боль может попросту затуманить ей рассудок. Она может совершить что-то, сама того не желая. Или организм не выдержит, и эта боль попросту ее убьет.

— Может быть, — напряженно начала Гермиона, — от этой пыльцы существует антидот? Тогда я бы выполнила задание, а действие пыльцы мы бы нейтрализовали...

Снейп пожал плечами. На его лице появилось такое выражение, как будто бы она сказала что-то глупое.

— От пыльцы нет антидота.

Гермиона издала бессильный вздох.

— Во всяком случае, нет выверенного рецепта, — уточнил Снейп. — Но я… мог бы попробовать создать его.

Повисла пауза. Гермиона смотрела на Снейпа, затаив дыхание. Он действительно был непревзойденным специалистом в области зельеварения. Гермиона знала, что без его помощи все было бы кончено. Максимум, на что она была способна — это приготовить зелье по рецепту. И то не всегда у нее все получалось идеально. О том, чтобы изобрести нечто совершенно новое, даже речи не шло.

— А вы занимались раньше чем-нибудь подобным?

— Бывало, — ответил он коротко.

— И что для этого нужно?

— Большинство ингредиентов, которые мы будем использовать, являются базовыми. Я легко смогу их достать. Они необходимы для приготовления, но сработают только в совокупности с основным ингредиентом. Его-то нам и нужно найти.

— А что это за ингредиент?

— Пока не знаю. Но, как вы понимаете, он из категории “с”, проще говоря, запрещенных для продажи.

— Скажите, что мне нужно сделать, — произнесла Гермиона. Она уже мысленно прикинула, какие книги надо будет взять завтра в библиотеке. Ей не хотелось думать о том, что у них может не получиться.

Снейп пренебрежительно хмыкнул.

— Это, конечно, очень мило с вашей стороны — предлагать мне помощь, — но потом выражение его лица стало более серьезным: — Ищите информацию об ингредиенте, который смог бы нейтрализовать действие пыльцы. Темный лорд еще не отдавал точных распоряжений, когда именно это нужно будет сделать. Но, в любом случае, я попытаюсь до последнего тянуть время, чтобы успеть приготовить антидот.

Убедить Темного лорда отсрочить задание — это надо еще постараться. Гермиона понятия не имела, как Снейп будет это делать. Но все-таки ей стало легче — не все еще потеряно.

Она смотрела на Снейпа и почти физически ощущала его усталость и напряжение. Поколебавшись, все-таки встала и подошла к нему.

— Профессор Снейп…

Она хотела что-то сказать, но не могла подобрать слов. Снейп между тем выпрямился и колко посмотрел на нее.

— Не думайте о себе слишком много, — произнес он ледяным тоном. — Не сказав Дамблдору правду о вас, я взял на себя ответственность, и теперь просто делаю то, что должен. И в вашей поддержке не нуждаюсь. Так что… можете быть свободны.

Гермиона грустно усмехнулась, пытаясь игнорировать ту боль, которую причиняли его слова.

— Спокойной ночи, профессор, — сказала она и, не дожидаясь ответа, направилась к двери.

Выйдя из лаборатории, Гермиона, не сделав и пары шагов, оперлась рукой о стену. Она вдруг поняла, что не может сдвинуться с места. Голова кружилась, и что-то больно сдавило грудь, затрудняя дыхание.

Гермиона так и стояла, вцепившись рукой в каменный выступ.

«А что, если у них не получится приготовить антидот?» — застонало у нее в голове.

Гермиона глубоко вздохнула и отошла от стены. Она поняла, что, если задержится здесь хоть на минуту, эти мысли её прикончат.