Разбитые души (гет)

Люмин, почувствовав, как рука парня задрожала, взглянула на него: лицо сильно побледнело, в уголках губ появились еле заметные пятнышки крови. Он выглядел очень плохо. Не говоря ни слова, девушка посильнее сжала руку Мичайо и, обогнав Паймон, зашагала к номеру. Мичайо молча следовал, не в силах собрать мысли в одну кучу.

Как только они пересекли порог номера, девушка повела парня в ванную, крикнув Паймон лишь:

— Принеси мой синий мешочек, пожалуйста!

Мичайо, как только оказался в ванной комнате, выплюнул всю кровь в раковину, теперь то не предпринимая какие-либо попытки в том, чтобы скрыть своё состояние. Понял: и так всё видно. Схватил первое попавшееся полотенце, намочил холодной водой и приложил к шее. Небольшое облегчение наступило сразу же, но, к сожалению, ненадолго.

Тем временем Люмин приняла мешочек из рук Паймон и отправила ту спать. Маленькая подружка, ничего не понимая, последовала просьбе подруги и вернулась в комнату. Девушка закрыла ванную, повернулась спиной к двери и открыла мешочек, в котором хранились разные травы и прочие ингредиенты.

— Что там? — охрипшим голосом спросил парень, однако ответа не последовало. Люмин сосредоточенно что-то искала, а когда нашла, было ясно по лицу, без каких-либо проблем забрала полотенце у Мичайо и втёрла какое-то светло-голубое желе в ткань.

— Держи.

Парень принял полотенце обратно и приложил к шее. Эффект от этого желе оказался сильнее, чем от простой воды, и жжение теперь притупилось окончательно.

— Спасибо, — выдохнув и присев на пол, поблагодарил Мичайо. Теперь, когда боль перестала заглушать мысли, он понял, что это было за желе. Слизь крио-слайма.

Люмин вновь промолчала, занявшись промыванием раковины от крови парня, которая, к слову, была совершенно обычной. Девушка вдруг вспомнила слова Мичайо о том, что он кукла и ему всё равно на всё, и тяжело вздохнула:

— Если тебе больно, то говори. Не надо про это молчать.

— Люмин…

— Мичи, пожалуйста, — она не поворачивалась к нему лицом, однако было хорошо слышно: голос дрожит. — Сколько раз ты мне помогал? Сколько раз выручал? Я же тоже волнуюсь, ведь… — Люмин запнулась. "Ведь я люблю тебя…" — хотела сказать девушка, но резко оборвала себя. Сейчас не время.

— Прости.

Путешественница, закончив с раковиной, сама умылась и только после развернулась к Мичайо. Парень же всё это время молча сидел и думал. Ему не давало покоя этот момент с незнакомцем и метка, что так "вовремя" стала жечь.

— Сейчас ты как? Только честно, — вырвала его Люмин из мыслей, присев напротив.

— Лучше, правда, — улыбнулся Мичайо. — Люмин, что это за мужчина такой?

— Ты про Серафина? — парень кивнул. — Не знаю. Вчера вечером в холле встретились, сказал путешественник из Фонтейна. Всё.

— Он мне кажется подозрительным, — теперь кивнула Люмин. — Ого, а я думал, что ты так не думаешь.

Люмин легонько ударила парня в плечо, тот, естественно, показательно ойкнул, мол как же больно.

— Да, с Тартальей тогда я слишком расслабилась. Такого впредь не повторится. К тому же, я потом тоже прочитала список гостей, и там есть гость из Фонтейна как Серафин Мэл.

— Верно, а смысл скрывать, что приглашён на такое мероприятие?

— Не знаю, — честно ответила Люмин. — Но будем внимательны завтра.

— Вот и отдохнули, — усмехнулся Мичайо, оттягивая момент, чтобы сказать девушке про метку. Хотя, он не сомневался, она и так это поняла.

— Я подготовлю на завтра какую-нибудь повязку со слизью крио слайма, мало ли, — девушка на секунду задумалась. — И думаю сделаю одну сейчас, чтобы ты смог отдохнуть.

Мичайо возражать не стал. Он был не в том положении, чтобы спорить с Люмин: помочь ей или отказаться от помощи, мол в этом нет необходимости. Да и парень видел настрой девушки — не уступит.

Люмин встала первой и помогла подняться Мичайо, которого, как оказалось, не держали ноги: они дрожали и были будто ватными. "Да что со мной?!" — не понимал парень, да и, кажется, девушка задавалась тем же вопросом.

— Я выгляжу смешно, — с усмешкой признал Мичайо, однако Люмин на его слова печально покачала головой.

Когда они зашли в комнату, где провели прошлую ночь, девушка закрыла за собой дверь, а затем посадила парня на кровать. Тот не убирал полотенце от своей шеи, боясь вновь испытать ту боль. Он сидел на краю кровати, опустив голову. Одна рука держала полотенце, вторая сжимала простынь: мысли ходили кругом, продолжая пожирать изнутри. То из-за собственной слабости, то из-за метки, то из-за этой подозрительной личности — Серафина, то… Внезапно на его руку легла рука поменьше, и парень, вздрогнув, напрягся на мгновенье.

— Выдохни, — спокойно проговорила Люмин. — Чтобы наложить нормально повязку, нужно оголить шею.

— Хорошо, подожди пару секунд.

Мичайо встал, еле держась на ногах, подвинул какой-то табурет и сел на него, и только потом стянул кофту и майку, оголяя вверх. Люмин стояла и смотрела, не зная, то ли ужаснуться, то ли удивится. На спине парня красовалось около пяти круглых шрамов, которые, несомненно, остались от Сёки но Ками. Они давно посветлели, но при этом никуда не делись. А вверху, чуть ниже шеи, находилась метка. Она светилась фиолетовым, и свет этот пульсировал. Люмин встряхнула головой и, взяв бинты, пропитанные слизью, подошла к Мичайо.

— Сильно больно? — спросила, казалось, девушка про саму метку, однако на тот момент скорее она подумала о этих злосчастных трубках.

— Уже не болит, — усмехнулся Мичайо, а затем слегла зашипел. Слизь крио-слайма коснулась кожи. — Тогда мне было плевать на боль. Не то, что сейчас.

"Тогда… сейчас…" — в голове Люмин эхом раздались слова парня. Она не выдавала этого, но была рада, что для Мичайо теперь меньше безразлична собственная боль, а значит — и сам для себя.

Девушка быстро закончила с повязкой, помогла Страннику вернуться в кровать и просидела с ним рядом, пока он не провалился в сон. А всё это время они разговаривали о разных мелочах: какие места посетили за свою жизнь, что видели, что нравится и прочее. И когда парень уснул, Люмин тихо встала и покинула комнату, ведь обещала сделать повязку на завтра. Сейчас, конечно, не важно — видна ли она или нет, но вот завтра другое дело. Всё же показывать слабость близким людям и чужим — две разные вещи.

* * *

На дворе была уже глубокая ночь, звёзды вновь украшали тёмно-синее небо, улочки Мондштадта освещались мягко жёлтым светом, когда на втором этаже отеля в одном номере мужчина рассматривал автограф, полученный вчера днём от великой и смелой путешественницы. Стена же напротив была увешана большим количеством её фотографий и мест, где она уже успела побывать, и куда, предположительно, отправится. На них же были записи очевидцев о событиях, которые они застали с её участием. И всё это соединяли красные ниточки, ведущие в Мондштадт.

— Господин Мэл, — обратилась девушка, что совершала доклад каких-то пару часов назад.

— Чего тебе? — не отрывая взгляда от подписи, спросил мужчина с крайнем раздражением.

— Мы выяснили то, что вы просили.

— И?

— С ней тот самый парень, что был и в Ли Юэ. Зовут Мичайо, фамилия неизвестна. Предположительно он инадзумец. Глаз бога — анемо.

— Хааааа… — Серафин поднял взгляд на девушку, которая находилась в его подчинении. — Какие же вы бесполезные.

— Простите?

— Этой же информацией поделился и Чайлд, её же я узнал и лично сегодня, вы ничего нового не узнали. Сколько лет? Кто родители? Почему он путешествует с ними? С каких пор? Неужели это так трудно узнать? — в ответ последовала тишина, что невероятно сильно разозлило мужчину. Он поднялся с кресла, бросив блокнот на столик рядом, и подошёл к девушке. — Вы бесполезный мусор, что отдали мне в подчинение. Мусор, от которого стоит избавится.

— Но, господин, он замечен в Сумеру...

— А до этого в Инадзуме! А до неё — в Ли Юэ! И это только то, что было замечено!

Атмосфера накалялась с каждым его произнесённым словом. Серафин Мэл с недавних пор входил в чисто Предвестников Фатуи, занимая шестое место. Кто он, откуда, какими силами обладает, насколько силён — никто не знал. И самое удивительное, никто даже не мог точно вспомнить как давно он в числе Фатуи... Однако Серафин успешно прославился своим двуличием среди коллег. С одними он добрый и будто бы самая невинная овечка со всего Тейвата, но с другими… Для других он являлся бедствием, с которым не стоило встречаться. Ходящий маньяк, который не прочь причинить себе вред, лишь бы получить удовольствие. Не прочь же пустить кровь и другим, однако это всего лишь являлось слухом, которому верили. Да и Серафин был не против, считая — бояться, значит уважают.

Среди девушек, не знающих его, он тоже был весьма популярен. Высокий рост, крепкое телосложение, платиновые длинные волосы с чёрными прядями, часто собранные в небрежный хвост, и стиль одежды, делающие его не менее сексуальным. Белая рубашка, которая часто скрывалась за длинным кардиганом, кожаные сапоги чуть ниже колена, заправленные в них брюки. И всё же, не смотря на популярность среди девушек, сам он не проявлял симпатию ни к одной. Ведь его интересовала только Путешественница, о которой он услышал после её пребывания в Инадзуме. И с тех пор он стал ей одержим.

— Господин Мэл, но о нём больше нет никакой информации. Будто до недавнего времени его вообще не существовало!

— Не существовало, говоришь? Можешь быть свободна.

И Цицин маг, не теряя и секунды, скрылась. Мужчина же вернулся к доске, что всё также висела перед ним, но теперь у него появилась новая догадка, которую он решил обязательно проверить. И эта самая догадка, удивительным образом пересекалась с тем, что произошло этим вечером. Его магия сработала, а значит в парнишке что-то запечатано.

— Интересно, — протягивая гласные, проговорил Серафин. Он снял с доски фотографии Электро Архонта, а рядом с ними — записи, что ему удалось добить и в Инадзуме, и в архиве Фатуи. — Очень интересно.

* * *

Люмин, сама того не заметив, уснула на диване в гостиной комнате. Она несколько часов пыталась сделать повязку, чтобы эффект от слизи крио-слайма быстро не спал, да и было её не видно. И ей это удалось, правда в одном экземпляре. С облегчением выдохнув, девушка села на диван и в одно мгновение провалилась в сон.

Утром Люмин проснулась от тихой ругани. И ругань правда была тихой. Кто-то, но мы то знаем кто, шёпотом ругал другого, а этот другой наезжал на первого. Видимо, работать в мире Мичайо и Паймон было не суждено, но оба не хотели будить Люмин, поэтому старались быть тихими. Девушка не спешила вставать, продолжала лежать с закрытыми глазами и слегка улыбалась, слушая их споры:

— Мы же хотели яичницу, Грибная Шляпка!

— Просто яичница не сытно! — шикнул на неё Мичайо, кладя на сковородку ломтики бекона.

— Паймон знает лучше, как вкусно! — парень ничего не ответил, только хмыкнул. — Вот, Паймон права!

— Да ну? Тогда готовь ты, — и он протянул лопатку и нож, которым резал бекон, маленькой подружке, но та мгновенно замахала руками.

— Я же не умею!

— Тогда и не лезь, — весьма грубо шепнул Мичайо, однако для него это было свойственно. С Люмин он спокойный и открытый, а с другими — язвительный, скрытный, молчаливый, ибо для него они ничего не значат. Такой уж Мичайо.

И Люмин привыкла. Да, парень делал успехи, но тем не менее он — это он и этого не изменить. И тем более за маленький промежуток времени, когда ранее человек жил так около пятиста лет.

— Паймон, неси хлеб.

— Зачем? — с нескрываемым удивлением спросила летающая подружка.

— Я его тебе скормлю, — ответил Мичайо, только чтобы позлить Паймон. И это вновь сработало: она мигом побелела и хотела перейти на крик, но вовремя вспомнила про спящую Люмин и закрыла рот. — Шучу-шучу, для завтрака, конечно.

— Вот сам и неси!

— С удовольствием, но как-то не хочется ни Люмин давать есть угли, ни себе.

— А как же Паймон?

— Точно! Только ты способна будешь их съесть, — Люмин еле сдерживала смех, чтобы не выдать себя.

— Грибная Шляпка! — однако Мичайо не среагировал. — Грибная! Шляпка!

— О, ты мне?

Теперь то Люмин не сдержала смеха и расхохоталась, выдав себя. Она не видела до этого что происходило, но прекрасно слышала. Иногда их беспочвенные ссоры девушка прерывала, либо не обращала внимание, а иногда, как сейчас, она начинала хохотать. И кто знает: усталость сказывалась или комичность ситуаций, ибо, открыв глаза, она увидела Паймон, что вновь в этом для неё огромном фартуке, с чем-то в волосах, с белым порошком, видимо мукой, на щеках и на её фоне совершенно чистый Мичайо, по которому и не скажешь, что что-то там готовили. А наготовили они много чего: на столе лежала в небольшой корзинке буханка хлеба, от которой шёл небольшой пар, чуть правее пирог, а на плите в самом процессе была яичница с беконом. И это если не обращать на тарелку нарезанных фруктов. Удивительно, что столько ароматов рядом, а Люмин ничего не почувствовала. Дело рук Странника? Возможно.

— Доброе утро, звёздочка, — улыбнулся Мичайо Люмин, но всего на мгновенье: внезапно в его сторону полетела другая буханка хлеба. Он вовремя среагировал и схватил хлеб, крикнув Паймон. — Ты чего едой бросаешься?! Любишь её, а так кидаешься! Точно одни угольки оставлю тебе!

— А нечего отвлекаться! У тебя яичница сгорит!

Люмин молча покачала головой, поднимаясь с дивана. Смех смехом, но они так и едой друг друга убить успеют, поэтому пора было вмешаться. Девушка встала между Мичайо и Паймон, и стала оценивать еду.

— Хмммм, ну сойдёт, — ответила Люмин, оценив яичницу.

На лицах парня и маленькой подружки застыло удивление, а в горле вопрос: "В смысле сойдёт?" Люмин посмотрела на их похожие лица и рассмеялась пуще прежнего.

— Шучу, шучу, — сквозь смех сказала девушка, доставая тарелки. — Давайте есть.

Мичайо и Паймон переглянулись с почти схожими выражениями лица, а затем поспешили за Люмин накладывать завтрак.

За столом спутники обговорили планы на день, ибо необходимо сделать много дел до вечернего бала, где их ожидала встреча со старым знакомым и новым. Всё время за завтраком Люмин поглядывала на Мичайо, пытаясь визуально оценить его состояние: менее бледный, более бодрый. Но это визуально, а что на счёт физического…? Парень заметил взгляд девушки и тихо ответил:

— Благодаря тебе я в порядке. Спасибо большое, звёздочка.

Девушка с небольшим облегчением выдохнула: "Хорошо бы, если плохо вновь не стало…" От Паймон, однако, переглядывание парня с девушкой из вида не скрылось, поэтому теперь пришлось всё рассказать. В конце концов, не обманывать свою подругу вновь?