Пути исправления (гет)

Косой переулок снова открыл свои магазины для всех желающих сделать покупки. После войны прошло два года, для большинства волшебников жизнь практически вернулась к своему обычному распорядку. Операции по поимке беглых Пожирателей смерти, обыски домов магов, причастных к деяниям Волдеморта, и прочие действия касались лишь аврората и людей, занятых в этих рейдах. На столе Кингсли Бруствера, исполняющего обязанности министра магии, каждую неделю появлялись отчёты от авроров об очередной зачистке и поимке тех или иных сторонников Волдеморта. Борьба с преступностью уже особо не касалась мирных жителей, поэтому помощники самопровозглашённого министра напомнили ему о необходимости проведения законных выборов. Ведь тогда после войны он возглавил магический мир без всяких документов, просто потому, что никто больше не находил в себе сил для этого, а управлять разбитой системой было нужно. Многие выразили доверие Брустверу, и он начал давать распоряжения, контролировать различные сферы жизни общества, восстанавливать то, что было разрушено. Теперь же, когда жизнь практически вошла в своё привычное русло, возникла необходимость выборов. Штаб министра считал, что ему требуется предвыборная программа, пусть даже если у него и нет конкурентов. Помощники разработали специальную концепцию, у которой было множество направлений, в том числе и реабилитация в обществе раскаявшихся Пожирателей смерти и членов их семей.

Суть курса реабилитации заключалась в трудоустройстве провинившихся в различные сферы жизни, чтобы ускорить принятие их обществом и окончательно стереть грань между кем-либо. «В новом послевоенном мире все волшебники будут равны» — таков был лозунг предвыборной программы единственного баллотирующегося кандидата в министры магии.

«Раскаявшихся» пристраивали во все важные госструктуры, не исключением стал и аврорат. Некоторым сотрудникам были назначены подопечные, так называемые стажёры, которые должны были отработать свои дисциплинарные взыскания в виде общественных работ.

Глава аврората Бартоломью Гиббс собрал в своём кабинете всех тех коллег, к которым было решено приставить стажёров. Помимо четверых сотрудников с немалым опытом работы, здесь были и Гарри, Рон и Гермиона, ставшие аврорами на следующий день после войны. Каждый из них считал своим долгом покончить со всеми разгуливавшими на свободе Пожирателями, а уж потом подумать о смене рода деятельности. Точнее об этом думала лишь Гермиона, Гарри и Рон были на своём месте.

С другими четырьмя аврорами Гиббс очень быстро решил все дела, попросив оставить его наедине с героями войны.

— Поттер, Уизли, Грейнджер, — Гиббс не любил длинные обращения и зачастую обходился только фамилиями. Его взгляд блуждал по лицам подчинённых, и те заподозрили неладное. Обычно их босс был само хладнокровие и легко мог выиграть чемпионат по покеру из-за самого невозмутимого лица в мире. Однако что-то странное было сегодня в его голосе и это не сулило ничего хорошего. — Для вас, как вы уже, вероятно, поняли, тоже есть стажёры. Спешу сообщить, что это личная просьба министра, так как вы слывёте самыми перспективными молодыми сотрудниками, и он хочет использовать ваши достижения в своих целях.

На лицах троих друзей появился немой вопрос. Гиббс вздохнул:

— Да, он именно так и просил вам передать. Дословно.

Рон посмотрел на Гарри исподлобья, Гермиона буравила взглядом начальника, словно хотела проделать дыру в его голове, чтобы раньше остальных узнать имя своего стажёра. Зная о программе министра, она понимала, что совместная работа будет не из лёгких, ведь она маглорождённая, а стажёр наверняка из чистокровных, а значит, конфликт интересов неизбежен.

— Итак, не будем тянуть моё время, и узнаем имена своих подопечных, — прокашлявшись, громко сказал Гиббс. Взяв первый свиток пергамента, где содержалась вся необходимая информация о стажёре, он бросил короткий взгляд на Гарри. Этого хватило, чтобы Поттер догадался, что первым запрягут его. — Мистер Грегори Гойл.

Услышав имя, Гарри замер с каменным лицом, забыв выдохнуть и моргнуть. Рон, с присущей только ему мимикой лица, выразил всю степень дна, на которое только что опустили его друга. Гермиона отчего-то чуть не засмеялась в голос, но сдержалась, видя, что остальным совсем не до шуток. А между тем распределение продолжалось...

— Мистер Рональд Билиус Уизли, — проговорил главный аврор, который отчего-то перешёл на официальный тон. Рон вжал голову в плечи, его уши тут же заалели. — Вам поручается шефство над мисс Пэнси Элоизой Паркинсон.

Гиббс назвал дату рождения и какие-то ещё факты биографии вышеназванной особы, но Рон его даже не слушал. Перед глазами возник образ Паркинсон школьных времён, к горлу тут же подступила тошнота, а лицо позеленело, и он на всякий случай прикрыл рот рукой. От весёлости Гермионы не осталось и следа, так как она поняла, что Рон вряд ли справится со стажёркой, не используя непростительных. Она ещё не знала, кого назначили ей, но и без этого догадалась, что вряд ли легко отделается.

— Мисс Грейнджер, — медленно проговорил начальник. — Боюсь, я вынужден огорчить и вас. Правда, надеюсь, вы сумеете справиться с собой в отличие от Уизли.

— Я постараюсь, сэр, — тихо пискнула Гермиона, косясь на Рона, который был словно в астрале. Она перевела взгляд на Гиббса. Его глаза смотрели так пронзительно, что ей показалось, будто она на каком-то важном экзамене, а билет не выучила. В кабинете стояла мёртвая тишина. Друзья словно окаменели и бледнели с каждой секундой, норовя превратиться в приведения.

— Итак, ваш подопечный Дра... — Глава аврората только произнёс первый слог, а Гермиону уже бросило в жар, рядом крякнул Рон, от нервов Гарри лопнула ваза с цветами, стоявшая на подоконнике. Гиббс быстро оглядел троицу и замолчал. Сейчас перед ним сидели люди, не похожие на авроров, но имеющие поразительное сходство с теми, кого он навещал в Азкабане ради новых признаний. Взгляды сотрудников были устремлены на него, каждый пытался найти в его глазах хотя бы намёк на то, что это просто шутка. Но на календаре было совсем не первое апреля, да и Гиббс никогда не демонстрировал своё чувство юмора.

— На вас возложена большая ответственность, — как будто прочитав их мысли, хотя лица говорили сами за себя, сказал главный аврор. — Мы с министром считаем, что работа с этими конкретными представителями семей, попавших в опалу, будет чрезвычайно благородна. Вы научите их тому, что сами умеете, а главное — заставите взглянуть на всё содеянное вашими глазами и, возможно, это возымеет успех, и они действительно раскаются и станут другими людьми.

— Вы хотите нашей смерти? — осторожно спросила Гермиона.

— Или их? — продолжил Рон.

— Министр считает, что ваше знакомство и стычки прошлых лет с данными субъектами, — речь аврора стала быстрой, как будто он хотел убедить и себя тоже в том, что затея не бредовая. — Останутся в прошлом, а вы, как никто, сможете оказать на них воздействие. К тому же они лишены палочек на время стажировки. Министр верит в вас, не подведите его, ну и меня, разумеется. Стажёры ждут вас в ваших кабинетах. Желаю удачи.

Первой встала Гермиона и выбежала из кабинета, следом выскочил Рон, затем вышел Гарри, одарив Гиббса тяжёлым взглядом.

В коридоре они остановились и молча посмотрели друг на друга. Слов не было, взгляды выражали все эмоции и были понятны без озвучивания. Гермиона мотала головой, смотря куда-то мимо друзей. Рон поджимал губы и громко вздыхал. Гарри так яростно тёр переносицу, что переломил дужку очков на носу. Гермиона машинально, не произнося вслух заклинания, починила поломку взмахом палочки.

— Ладно, — наконец сказал Гарри. — Задание есть задание. Мы не должны с ними церемониться, а только наставлять, поэтому максимально дистанцируемся.

— Хорошо, — тут же ответила Гермиона.

— Что?! — возмутился Рон, раз уж молчание было нарушено. — Дистанцируемся?! Убиваем при необходимости — вот главный принцип!

— Я за, — поднял руку Гарри.

— Я тоже, — поддержала Гермиона и расправила плечи. — За дело!

Друзья одновременно кивнули и направились к своим подопечным. Три последних двери в коридоре принадлежали их кабинетам. Первым друзей покинул Гарри, потом Рон, бросив на Гермиону тревожный взгляд. Она кивнула ему и твёрдым шагом пошла к своему кабинету.

Друзьям предстояло встретиться с призраками прошлого в лице троих представителей ненавистного факультета, отпрысков семей, которые приложили руку ко многим преступлениям. И хоть школьная вражда была в прошлом, ненависть оставалась в крови.

Гарри — Грегори

Гарри решительно распахнул дверь и вошёл в кабинет. Гойла он увидел сразу, тот сидел на диванчике сбоку и что-то жевал.

— Гойл, — вместо приветствия сказал Гарри суровым голосом.

— Поттер, — в тон ему проговорил Грегори, сохраняя своё невозмутимо-тупое выражение лица. — На столе лежала коробка конфет. Тебя не было слишком долго...

Гарри подошёл к столу. От подаренной Джинни накануне коробки конфет ни осталось ничего кроме самой коробки.

— Тебя не учили, что брать чужое не хорошо? — сдерживаясь, как мог, спросил Гарри. — Или среди твоих инстинктов преобладает лишь обжорство и Пожирателем ты хотел стать, думая, что будешь жрать в прямом смысле слова?

От столь пламенной речи, кажется, обалдели оба. Потому что Гарри тут же уткнулся в какие-то бумаги, а Грегори сел ровнее.

— Будешь гонять меня, да? — поинтересовался он вкрадчивым голосом. — Припоминая, как я в школе над тобой измывался.

— Измывался? Ты-то? — Гарри искренне рассмеялся. — Вряд ли я сейчас припомню хоть один подкол, сказанный тобой. Честно говоря, до этого самого момента я и не знал, что ты вообще разговариваешь.

— Ой, давай, трави свои остроты, Поттер, — закатил глаза Гойл. — Мы оба знаем, что нормальной стажировки не получится, поэтому не будем разыгрывать добрососедские отношения.

— Никто и не собирался, — буркнул Гарри. — Со мной тебе вряд ли светит положительный отзыв.

— Мне плевать, Поттер, — устало ответил Гойл. — Я здесь лишь потому, что меня включили в эту программу.

— Ну а аврорат кто тебе выбрал? — Гарри не мог унять своё негодование. — Как по мне, так ты прекрасно бы смотрелся в отделе чистки унитазов или совятников.

— Но я тут, Поттер, — подытожил Гойл. — Хотя меня и тянет выблевать все съеденные конфеты от одной только мысли об этом.

— А ты не стесняйся, — тут же сказал Гарри. — Глядишь и захлебнёшься сразу. Признаю, меня замучают отчётами, но уверяю тебя, ещё никогда я не писал бы их с большей радостью.

— И это самый-благородный-мальчик-на-свете, — всплеснул руками Гойл, некоторые пальцы были вымазаны шоколадом. Затем он закатил глаза к небу. — Хорошо, что ты не слышишь этого, Винс.

Гарри тут же взглянул на Гойла. Его вид всё также бесил, но пререкаться почему-то расхотелось. Перед глазами появилась картинка: адское пламя, пожирающее Винсента Крэбба. Очевидно, Гарри ошибался, решив, что только он потерял на этой войне близких людей.

— И зови меня Грег, — через пару минут тишины раздался голос Гойла.

— Почему? — читая пергамент с информацией о стажёре, спросил Гарри.

— Меня так зовут, — был ответ.

Рон — Пэнси

Когда Рон вошёл в комнату, Пэнси встретила его в полной боевой готовности. Она стояла лицом к двери и посылала лучи ненависти едва вошедшему наставнику. Свитки на столе были перевёрнуты, цветы на подоконнике вырваны из горшков и разбросаны по полу. У Рона просто отвисла челюсть. Он, конечно, не ждал радушной встречи, но и на такие пакости не рассчитывал.

— Совсем из ума выжила, курица? — воскликнул он, едва придя в себя. Он обошёл всю комнату, оценивая масштаб ущерба.

— Закрой рот, нищеброд! — тут же отозвалась Пэнси своим визгливым голосом.

— Сама закрой, идиотка, — буркнул Рон, восстанавливая поломки. — Ты в кабинете аврора, который, между прочим, должен написать тебе рекомендацию!

— Можешь засунуть её себе сам знаешь куда, Уизел! — воскликнула Пэнси, ходя за Роном по пятам. — Меня припахали к этой стажировке, даже не спросив мнения!

— Оно никому не интересно, Паркинсон! — Рон был заведён до предела и от нервов расшвыривал только что сложенные свитки и перья.

— Как и твоё, раз ты всё же стал моим наставником, — в тон Рону говорила Пэнси. — Поверить не могу: Уизел — мой наставник!

— Придётся, — Рон посмотрел на неё самым презрительным взглядом, которым мог. — И я обещаю, что спущу с тебя три шкуры, прежде чем напишу хоть что-то в твою защиту!

— Я ненавижу тебя, предатель крови! — выплюнула Пэнси, плюхаясь на стул по другую сторону стола.

— Это взаимно, можешь быть уверена, — уже тише, но с не меньшей злостью проговорил Рон, углубляясь в чтение досье своей стажёрки. Врага надо было изучить.

— Не жди, что я буду сотрудничать! — выкрикнула Пэнси, сложив руки на груди и буравя Рона взглядом.

— Не жду, — ответил он ей злым взглядом поверх пергамента. — Но только о сотрудничестве не было и речи. Подчинение, Паркинсон, полное и беспрекословное, иначе Гиббс и Бруствер получат отчёт о том, что ты безнадёжна и тебя отправят к более сговорчивому наставнику... В Азкабан.

Услышав упоминание о тюрьме, Пэнси заметно присмирела, но продолжала раздувать ноздри от негодования.

— И я тебе не курица! — вдруг выкрикнула она.

— Курица, — ответил Рон и продолжил чтение.

Гермиона/Драко

Прежде чем войти в свой кабинет, Гермиона глубоко вздохнула, чтобы собраться с духом, потому что знала, чем может обернуться первая встреча со стажёром. Она уже заранее понимала, что легко не будет, что это Малфой, а значит её ждут множественные сарказмы уже с первых минут сотрудничества, если таковое, конечно, будет. Она знала, чего ожидать от Гойла или Паркинсон, обоих она заткнула бы за пояс без труда, но Малфой всегда преподносил что-то новое, но одинаково неприятное. Она не знала, как работает его голова, что за мысли в ней, это и пугало. Она привыкла всё контролировать или хотя бы просчитывать процентов на девяносто, но с Малфоем всегда была абсолютная невесомость. Он умел удивлять всё новыми гранями своего мерзкого характера. Вот и сейчас он не стал отступать от своего вечного принципа: «достань грязнокровку». Стажёр встретил наставницу полностью расслабленным видом, восседая в её кресле, бесцеремонно просматривая пергаменты на столе.

— Грейнджер в конец отупела, — проговорил он как будто самому себе, размахивая каким-то пергаментом. — Корень первоцвета как орудие убийства? Что за бред ты пишешь в своих отчётах?

— Не трогай мои вещи! — воскликнула Гермиона, подлетая к Малфою и выдирая у него листки из рук. Затем она выбросила его из кресла, нагнув спинку стула.

— С ума сошла?! — возмутился Драко, чуть не упав на пол, но успев удержаться на ногах. — Где твои манеры?

— Там же, где и твой страх! — зло проговорила она. — Совсем его потерял, да? Давно не получал что ли?

— Ты что так разоралась?! — сделав изумлённый вид, Драко уселся на диван и закинул ногу на ногу. — Ведёшь себя так, будто бы я напросился тебе в напарники.

— В стажёры, Малфой, — поправила Гермиона. — Я должна буду дать тебе рекомендацию, не забыл?

— Как можно забыть такой позор, — закатил глаза Драко. — Министр посчитал, что мне мало досталось, и поступил таким образом.

— Да тебе вообще не досталось, — Гермиона трясла свитком, как указкой. — Но с моей помощью справедливость восторжествует. Ты либо станешь нормальным человеком, что вряд ли, либо отправишься в Азкабан, что более вероятно.

— Не гони лошадей, Грейнджер, — возмутился Малфой. Упоминание тюрьмы убило остатки настроения. — Может я смогу быть полезным.

— Сам-то в это веришь? — Гермиона подняла бровь.

— Посмотрим, — тут же сказал он. — Ты напишешь мне хорошую рекомендацию, вот увидишь.

— Разве только под империусом, Малфой, — в тон ему ответила Гермиона. — Я не зациклена на прошлом, но я ничего не забыла.

— К чему это ты? — не понял Драко, посмотрев на неё.

— Чтоб ты знал, — ответила Гермиона, разворачивая пергамент. — Нянчиться с тобой тут никто не будет.

— Пф-ф, — вздохнула Драко. — Тоже мне новость.

— Помолчи, я занята, — грубо отрезала Гермиона.

— Сама помолчи, — ответил Драко, чтобы последнее слово было за ним. Гермиона ничего не сказала, только скорчила недовольную рожицу. «Совсем как в школе, — мелькнуло в головах у обоих. — Только этого не хватало!».

Q.V. Делала всё через телефон, поэтому прошу прощения за опечатки. Потом вычитаю с компа^__~

Остаток времени до обеда прошёл в постоянных перепалках, где каждый тянул одеяло на себя в вопросе обозначения границ и приоритетов. Никто не желал соглашаться, щепки летели во все стороны, в случае Рона и Пэнси в прямом смысле слова. Она бросалась в него предметами со стола, он сначала просто отмахивался, но потом ему это надоело, и вещи полетели обратно. В итоге в обед в столовой друзья встретились совершенно измождёнными.

— Это просто кошмар, — вздохнула Гермиона, отпивая горячий чай и обжигая язык. — Только несколько часов работы с этим стажёром, а я уже восемь раз хотела его прикончить!

— Всего восемь?! — изумился Рон, закидывая в рот гренку и хлебая суп. — Я почти придушил её без всякой магии! Она мне чуть голову не разбила чернильницей, представляете?!

Рон показал шишку на макушке, друзья сочувственно поморщились.

— Ну в отличие от вас, — спокойнее остальных сказал Гарри. — Я опасался только того, что меня съедят.

— Повезло тебе с Гойлом, — заключил Рон. — У этого придурка явно не хватит мозгов, чтобы пререкаться.

— Да, — протянул Гарри. — До этих двоих ему далеко.

— Гермиона, — обратился Рон к подруге. — Ты как? Справишься? Может попросить Гиббса поменять тебе стажёра?

— Ты что?! — воскликнула девушка, отбросив ложку. Вокруг волшебники искоса на неё посматривали. — Показать Гиббсу, что я отступаю? Никогда! Уверяю тебя, Рон, я в состоянии справиться с этим хорьком! Кстати, где Паркинсон?

— Закрыл её в кабинете, — с улыбкой ответил Рон. Гермиона всё же посмотрела на него с укоризной. — А что? Она меня достала.

Малфой и Гойл сидели за другим столом и жевали, абсолютно не чувствуя вкуса. Точнее жевал Грегори, Драко уже давно понял, что в горло кусок не лезет стоит представить, в какую переделку он угодил.

— Это полный пипец, Грег, — медленно проговорил он, исподлобья наблюдая за ненавистными наставниками. Гойл уплетал за обе щёки, но успевал поддакивать. — Я сначала подумал, что министр совсем добряк, позволяя нам так скоро реабилитироваться, но теперь вижу, что недооценил степень дебильности этого клоуна. Мало того, что мы стажёры, без палочек, что само по себе унизительно, так мы ещё должны работать под руководством этих придурков!

— Да, — прочавкал Гойл. — Хуже не придумаешь.

— Не слышу реальной досады в голосе, — тут же ощетинился Драко. — Святой Поттер не гоняет тебя? И где вообще Пэнси?!

— Ты же слышал её крики и шум из-за стенки, — сказал Грег, громко отхлёбывая тыквенный сок, не забыв, впрочем, добавить туда немного огневиски из-за пазухи. — Ты будешь?

— Нет, — отказался Драко, да и к еде он больше не притронулся. — В сложившейся ситуации нужно сохранять трезвый рассудок, Грег. Чёртова Грейнджер заставляет меня перекладывать свитки по алфавиту!

— Неужели они не лежали так изначально? — удивился Гойл беспорядку в делах Грейнджер.

— С конца, Грег! — чуть не прокричал Драко. — С конца и до буквы А! Можешь себе это представить?! Это работа эльфов или маглов, но никак не Малфоя!

— Но ты её сделал, — поджав губы заметил Гойл.

— Дошёл лишь до "О", — нервно теребя салфетку, проворчал Драко. — Видно же, что издевается, но вечно угрожает этой бумажкой, где написано, что за неповиновение она имеет право выставлять штрафные баллы.

— Да забей, Драко, — Гойл довольно поглаживал живот.

— Не могу, — вздохнул Малфой. — Моей семье это нужно.

— Моей не особо, — ответил Грег. — Отец ведь в Азкабане.

— А мать? — спросил Драко.

— Жалеет только, что выходы в свет ей заказаны, — сказал Гойл, разминая шею. — Уверен, что и Пэнси скоро лишится очков.

— Да, Уизел убьёт её, — согласился Малфой. — Стены ходуном ходили, у меня даже свитки попадали с трёх полок, пришлось заново складывать.

— Не верю, что это говоришь ты, Драко, — удивлённо проговорил Грег, откидываясь на спинку стула.

— Я сам не верю, — сказал Малфой, буравя Грейнджер взглядом.

Узнать, что она его наставник, было неожиданно и неприятно. Он рассчитывал на более опытного и вместе с тем менее проблемного куратора, а не на грязнокровку. Идя утром в аврорат, он нервничал, но думал, что это обычное волнение от неизвестности, сейчас же он понимал, что это было предвестие. Предвестие полного кошмара его жизни.

С обеда он ушёл раньше, позволив Гойлу доесть его порцию. Проходя мимо кабинета Рона, Драко задержался и постучал. Ответом была тишина.

— Эй, Пэнс, ты жива? — громко спросил он.

— Лучше бы умерла, — послышалось из-за двери. — Я убью этого отморозка!

— Осторожно, Паркинсон, — предостерёг Драко, чтобы девушка не наделала глупостей. — Ты не думай, я воспринимаю твоё желание убивать с большой симпатией, но сделай это после того, как Уизел напишет тебе рекомендацию. Как не прискорбно мне это признавать, но мы зависим от этих идиотов. Пока что...

— Я ничего не обещаю, Драко, — голос за дверью немного успокоился. — К тому же я без палочки. Но помяни моё слово, я отомщу им всем, а Уизли в первую очередь!

— Я тебя предупредил, Пэнси, — напоследок сказал Драко и отправился в кабинет ненавистной наставницы. Слова Пэнси практически полностью выражали всё то, что он хотел бы проделать с Поттером, Уизли, Грейнджер, Гиббсом и министром магии. Но всему своё время, необходимо сперва разработать план.

Ровно в 14:00 наставники вернулись к своим подопечным.

Гарри — Грег

— Наверно с церемонией знакомства покончено, и я могу дать тебе первое задание, — скорее для себя самого сказал Гарри. Грег никак не отреагировал на эти слова, заняв ещё хранящее вмятину от прошлого сидения место на диване. Тем временем Гарри обошёл стол по кругу, остановился перед ним и привалился. — Я даже не знаю, что тебе можно доверить.

— Съесть гостинцы от фанатов? — предложил Гойл, поглядывая на реальную корзину со сладостями, присланными поклонниками Мальчика-который-выжил версии 2.0.

— Ты же сейчас слопал обед Малфоя помимо своего двойного! — Гарри искренне удивился степени обжорства своего стажёра.

— Следил во все четыре глаза, — усмехнулся Грег, получив гневный взгляд. — Ой, прости, Потти, не отнимай только баллы.

Гарри шумно вздохнул, обошёл стол, сел на стул и лишь только потом выдохнул. На глаза очень кстати попался толстенный свиток с отчётом столетней давности, который он всё не решался переписать. В первую очередь из-за габаритов. Но, видимо, пришёл его звёздный час!

— Гойл, — громко сказал Гарри, вытаскивая свиток из-под стола и беря такой же чистый. Грег поднял на него усталый взгляд и замер.

— Ты хочешь подраться свитками? — кажется сам не веря своим словам, произнёс Гойл. У Гарри буквально отвисла челюсть, а из ушей чуть не повалил дым.

— Это самое тупое, что я слышал в жизни, Грег, — сказал Гарри, молясь про себя всем богам и Мерлину заодно, чтоб те послали ему терпения. — Ты должен переписать отчёт из одного свитка в другой.

— Это не моя работа, — тут же бросил Гойл.

— Да что ты? — терпение Гарри потихоньку осыпалось. — Тебе напомнить, что ты стажёр? Хотя как по мне, так ты бесполезная обуза. А в обязанности стажёра входит изучение работы, в данном случае работы аврора. Отчёты, — Гарри потряс свитками, — один из важных аспектов нашей деятельности. Так что будь добр, Гойл, выполни поручение, иначе изумрудов в твоих часах изрядно поубавится.

— Ты дышать-то не забывал, пока нёс всю эту дребедень? — только и сказал Грег, впрочем, протянув руку к Гарри. — Давай свои рулоны.

Ноздри Поттера затрепетали, а губы сжались. Он швырнул свитки на журнальный столик перед диваном. Один упал на пол. Гойл смерил Гарри злым взглядом.

— К сожалению, Гойл, задницу всё же придётся поднять.

Рон Х Пэнси

Уизли открывал дверь в свой кабинет с опаской и палочкой в руке, готовый в любой момент выкрикнуть Остолбеней. Распахнув дверь, Рон помедлил, прежде чем войти, и был абсоютно прав в этом решении, так как в месте, куда бы он наступил, пролетела какая-то доска. Через мгновение высунулась голова Пэнси, с досадно поджатыми губами, потому что удар не достиг адресата.

— Совсем озверела?! — гневно воскликнул Рон, залетая в кабинет с палочкой, наставленной на Пэнси.

— Ты сам виноват, Уизел! — прокричала Паркинсон, отходя в окну. — Запирать меня здесь, не дав сходить поесть, мог только умалишённый изверг! Что скажет твой начальник, когда узнает?

— Я встретил его по дороге сюда, — сообщил Рон, подходя к рабочему столу и соблюдая дистанцию со стажёркой. — И сказал ему, что ты так увлечена работой, что даже на обед идти отказалась.

— Придурок! — выпалила Пэнси, испепелив Рона взглядом и со всей дури ударила рукой по стеклу. Руку вмиг обожгла боль. Она сжалась от ощущений и посмотрела на Рона. Тот сделал было шаг в её сторону, но вовремя опомнился и остановился.

— В следующий раз бейся головой, чтоб наверняка, — посоветовал он ей. Пэнси фыркнула и села на диван, потирая ушибленное место. Видимо, удар она действительно не рассчитала, и теперь рука болела.

— Мне нужен колдомедик, — глухо сказала она.

— А мне анестетик, — ответил Рон ей в рифму. Он как-то слышал это слово от Гермионы. Пэнси уничтожила его взглядом. — Я, кстати, придумал тебе занятие.

При этих словах он достал стопку пергаментов из тумбочки и отлевитировал их на журнальный столик у дивана. Затем отправил туда же листовку с объявлением для жителей магических районов Лондона, что комендантский час отменяется. Пэнси непонимающе уставилась на Рона, он молчал.

— И что мне делать с этим, Уизел?! — наконец спросила она, уставившись ему в лицо.

— Переписать, — ответил Рон с едва скрываемой усмешкой.

— Но это можно размножить магией, — медленно проговорила Пэнси, перестав тереть руку.

— Я знаю, — усмешку Рон уже не скрывал. — Но вот незадача — у тебя нет палочки.

— Как насчёт сделать это самому? — зло предложила Пэнси, вертя листовку в руке.

— Никак, Паркинсон, — беззаботно ответил Рон, чувствуя душевный подъём. — У меня итак полно дел, а ты должна чем-то заниматься.

— Я не могу, у меня рука больная, — девушка попыталась надавить на жалость, даже её губы задёргались.

— Но ты же живёшь как-то с больной головой, — парировал Рон. Глаза Пэнси сузились. — Давай, за дело.

Она шумно втянула воздух и взяла перо в руку. Злясь и ругая Рона на чём свет стоит, она переписала текст первый раз. Почерк вышел корявый, но она и не старалась.

— Так сойдёт? — спросила она, впервые за пять минут подняв глаза на наставника. Он сидел, откинувшись на стуле, и бросал скомканные пергаменты в корзину.

— Что ты делаешь? Ты же сказал, что у тебя полно работы! — воскликнула Пэнси.

— Я думаю, — важно ответил Рон. — А это большая работа.

— Для тебя так конечно, — тут же съязвила Пэнси.

— Пиши давай, — громко сказал Рон, комкая очередной лист пергамента. — А то получишь штрафной балл.

— Идиот, — выплюнула Пэнси, но к своему занятию вернулась. Рон усмехнулся, довольный собой, и отправил ком точно в корзину.

Гермиона/Драко

— Я закончил, — этим словами Драко встретил Гермиону, едва она вошла. Девушка остановилась у двери и посмотрела на шкаф.

— Хорошо, — сказала она и прошла к своему столу.

— Даже не проверишь? — подняв бровь, спросил Драко.

— В этом нет необходимости, Малфой, — ответила Гермиона, усаживаясь и задвигая стул. — Они автоматически меняют текст, если лежат не на той полке.

— То есть как? — не понял Драко.

— То есть как бы ты их не положил, они всё равно будут по алфавиту, — сообщила Гермиона, открывая свиток со списком дел. Малфой тут же схватил первый свиток. После перекладываний он должен был быть на букву «Z», но он был на «А». Драко проверил следующий для верности, постом последний. Гнев закипел в нём сразу в сто градусов.

— Какого чёрта ты тогда заставила меня их перекладывать?! — кипя от злости, прошипел Малфой.

— Я не знала, что ты мой стажёр, — пожала плечами девушка. — Поэтому не успела придумать для тебя задание под стать твоей персоне.

— Например? — спросил Драко, испепеляя Гермиону взглядом.

— У меня важные улики по одному делу испачканы какой-то слизью, — сказала она. — Надо бы с ними разобраться.

— Но я без палочки, Грейнджер, — нервно промолвил Драко, поморщившись при одной только мысли о копании в какой-то жиже.

— Именно, — кивнула головой девушка. — В работе с уликами ведь что главное — тщательно их изучить, желательно без воздействия посторонней магии.

— Это ты сама выдумала? — спросил Малфой, до конца не веря, что Грейнджер не шутит.

— Разумеется, нет, — ответила она, смерив его взглядом, как будто он полный неуч. — В руководстве аврора этому посвящена целая глава. Могу дать почитать на досуге.

— Обойдусь, Грейнджер, — процедил сквозь зубы Драко, тяжело дыша.

— А я не обойдусь, — выпятив подбородок, сказала Гермиона. — Без улик. Поэтому вон тот шкаф, верхний ящик слева.

Малфой подошёл к указанному месту и выдвинул ящик. В нос тут же ударила невообразимая вонь, глаза сразу заслезились. Драко обернулся на Гермиону, зажав нос рукой, ища хотя бы намёк на сочувствие в её взгляде. Но она доброжелательно улыбалась, наколдовав себе что-то наподобие скафандра с — можно не сомневаться — свежим воздухом. Малфой выругался.

— Предлагаешь мне лезть в это руками? — спосил он, кривя рот.

— Она не ядовитая, — заверила Гермиона самым милым голосом. — Я сдавала слизь в лабораторию. Она безвредна на ощупь. Так что вперёд, Малфой, засучи рукава!

— Я не стану, Грейнджер, — зло выплюнул он. — Я ещё не выжил из ума.

— Хорошо, — улыбнулась Гермиона, взяв перо в руку и поднеся к пергаменту. — Драко Малфой. Отчёт за первый день стажировки. Вышеуказанный субъект отказался выполнять задание. Вследствие чего были назначены штрафные баллы в количестве...

— Стой! — выкрикнул Драко. — Я сделаю это, но сначала скажу кое-что.

— Мне по барабану, — вздохнула девушка. — Но я полагаю, ты всё равно скажешь.

— Я пройду эту стажировку без единого штрафного балла, — медленно, растягивая каждое слово, говорил Драко, параллельно засучивая рукава рубашки. — А потом, когда моё имя восстановят, я найду тебя и окуну головой в эту жижу!

Гермиона внимательно выслушала Драко, смотря ему прямо в лицо. Он мог поклясться, что в эту секунду в её глазах заплясали черти.

— Штрафной балл, — медленно проговорила она, ставя пометку на пергаменте. Глаза Малфоя чуть не вылезли из орбит. — За угрозы в сторону работника аврората.

— Поганая гряз... — раздувая ноздри, процедил Драко.

— Штрафной балл, — сказала Гермиона тут же. Лицо Малфоя стало бледнее, чем у Водеморта в его лучшие дни. — Слово «грязнокровка» входит в число запрещённых с августа позапрошлого года.

— Я его даже не произнёс, Грейнджер! — воскликнул Малфой. Голова пульсировала от давления, казалось, что она сейчас лопнет, и слизи в ящике прибавится.

— Но ведь собирался, — беззаботно сказала Гермиона. — Займись делом, а то нахватаешь штрафов.

— Я ненавижу тебя, — выплюнул он. — Это штрафом не облагается?

— Не облагается, Малфой, — улыбнулась Гермиона. Драко нервно повернулся к злосчастному ящику и оглядел фронт работ. — Но за это я сниму ограничитель вони, который справлялся лишь наполовину.

Она махнула палочкой, и в ту же секунду Драко зажал рот рукой, чтобы не выплюнуть свои кишки в этот ящик. Слёзы полились из глаз, превращая их в узкие щёлки, воздуха не хватало.

— Чёртова дура! — процедил он сквозь зубы, запуская пальцы в ящик.

— Пожалуй сниму и ограничитель количества, — сказала она. Слизи в ящике тут же стало вдвое больше, и она поглотила руки Драко до середины предплечий. Посыпались новые ругательства, но уже в голове. Он знал, что она не умеет читать мысли и разошёлся в них по полной, ставя зарубки на косяке памяти в графе «Месть», потому что Малфои не прощают издевательств, особенно от грязнокровок.

Q.V. Глава вышла коротенькой, но скоро будет следующая^^

В течение недели суперпарочки издевались друг над другом каждый день. Вопреки всеобщим ожиданиям именно Рон был первым, кто обратился с просьбой о замене или вовсе отказе от стажёра.

— Мистер Гиббс, — истерично вопя, Рон втолкнул в кабинет начальника ругающуюся Пэнси. — Эта психопатка хочет сжить меня со свету!

— В чём дело, Уизли? — спросил босс, оглядывая визитёров серьёзным лицом, так как его оторвали от работы.

— Паркинсон подлила мне в чай яд! — взревел Рон, потрясая пустой чашкой в руке. Пэнси закатывала глаза и отворачивалась. — Я чуть не выплюнул все кишки, пока нашёл безоар в ящике!

— Это правда, мисс Паркинсон? — став ещё суровее, переспросил Гиббс.

— А если и так, — взвизгнула Пэнси. — Он заставляет меня с утра до ночи переписывать различные тексты. Я что, в школе?!

— Вы на стажировке, — твёрдо ответил Гиббс. — Но вы правы, заниматься переписыванием скучно и вряд ли научит вас чему-нибудь, разве что мозоли на руках появятся, — Пэнси самодовольно посмотрела на Рона и хмыкнула. Гиббс продолжал. — Поэтому, Уизли, возьмите её завтра на задание.

— Какое, сэр? — Рону идея понравилась.

— То, о проклятой кошке, — напомнил шеф. Рон еле сдержал смех. Дело было в том, что старая ведьма из одной деревушки в Сассексе обратилась в аврорат с просьбой защитить её от кошки, чей хвост несёт смерть всему живому. Звучало бредово, бредом и было, но аврорат был обязан реагировать на любые заявки о проклятиях и тёмной магии. Дело лежало на дальней полке, но поскольку стажёрка повела себя недопустимо, то её нужно было проучить. — Пусть мисс Паркинсон возьмёт показания у заявительницы, вы же, мистер Уизли, проконтролируйте. И не вздумайте делать что-то за стажёра, я всё равно узнаю.

— Конечно, сэр, — кивнул Рон, еле скрывая восторг. — Пошли.

— Жду ваш первый отчёт, мисс Паркинсон, — добавил Гиббс и вернулся к своей работе. Пэнси, уничтожив взглядом всё в этой комнате, зашагала прочь.

— Чтоб тебя, Уизли! — процедила она сквозь зубы, проходя мимо него. — Я сделаю эту работу в разы лучше тебя!

— Даже не сомневаюсь, — кивнул Рон, пряча улыбку до времени очной ставки с заявителем — помешанной на теории заговора старухой.

* * *

Спокойнее всех стажировка проходила у Гарри и Грегори, не считая тех моментов, что теперь почту от фанатов со сладостями нужно было прятать сразу при получении, потому что в противном случае, если что-то лежало на столе, то оно лежало там не долго, крайне не долго. Поначалу Гарри не реагировал, но потом это начало раздражать — что за поведение без грамма страха. Зная, что в кабинетах друзей что ни день, то поле боя, ему тоже захотелось обозначить свой авторитет — Гойл итак слишком расслаблен. В итоге когда сова принесла ему посылку от Джорджа с блевальными батончиками, его лицо озарила улыбка заговорщика. Среди прочих сладостей Гарри запрятал коробочку с батончиками, преобразовав их в упаковку шоколадных лягушек. Когда Гойл без единой запинки подошёл к полке со сладостями, сердце Гарри учащённо забилось. Он затаил дыхание и медленно выводил буквы отчёта. Первой Гойл съел нормальную коробку конфет. Когда треснула пломба на поддельной упаковке, Гарри бросил быстрый взгляд на стажёра, который отправил в рот сразу пол пачки лжелягушек. Казалось, Гарри проследил за каждым движением зубов Грегори. Секунды, прошедшие после того, как батончики начали действовать, показались ему вечностью. Гойл вдруг перестал жевать и замер, тишину кабинета огласил звук кишечных колик. И если Гарри решил, что проучит Гойла, избавится от него на весь день, пока тот будет обнимать унитаз, то он сильно ошибался. Грегори даже не подумал подорваться с места, чтобы хотя бы добежать до окна, цветочного горшка, любой дрогой тары. Вместо этого он посмотрел на Гарри глазами размером с квоффл и выплюнул наружу всё содержимое своего желудка. Бесперебойный поток лился около полминуты, постепенно сокращаясь. Когда всё содержимое, не менее, чем трёхдневной давности, так во всяком случае показалось Гарри, было на полу, столе, диване, Гойле — везде, рвота наконец прекратилась. Гарри с ужасом смотрел на стажёра, забыв закрыть рот от шока и перевести дыхание.

Гойл громко икнул и пролепетал:

— Кажется, я переел, — после чего упал в обморок прямо в лужу собственной рвотной массы. Гарри еле сдержался, чтобы не добавить остатки своего завтрака в общую кучу, зажав нос и рот рукой и отвернувшись к стене. Идея, казавшаяся такой забавной минутами ранее, на деле оказалась полным кошмаром. Гойл издал булькающий звук, Гарри закатил глаза. В кабинет коротко постучали. Он не успел выкрикнуть предостережение, а Гиббс уже вошёл, и его ботинок коснулось озеро имени Грегори Гойла. Гарри с ужасом смотрел на начальника, у того дёргалась бровь и на лице застыл немой вопрос, где-то между хрюкал Гойл.

— Я всё объясню, — тихо сказал Гарри.

— Да уж потрудитесь, Поттер, — зажав нос рукой, прогнусавил Гиббс, посылая в Гойла чары оживления.

— У него несварение, — сообщил Гарри, очищая комнату заклинанием и параллельно уничтожая пакет с логотипом «Всевозможных волшебных вредилок». Сам Гойл уже очнулся, перевалился на спину и приходил в себя.

— Я принёс вам задание, — начальник помахал свитком. Гарри кивнул. — Я оставлю его здесь.

Гиббс положил свиток на ближайший стеллаж. Гойл продолжал пялиться в потолок.

— Вставай, Грегори, — сурово сказал Гарри. — У нас задание.

— Ты видел, какой я пустил фонтан! — восхищаясь собой, проговорил Гойл. Наверно в себя он так и не пришёл. Гарри с опаской взглянул на начальника, у того нервно дёрнулся уголок рта.

— Я разберусь, сэр, — только и вымолвил Гарри, на что Гиббс коротко кивнул и покинул кабинет. Поттер впервые видел своего начальника таким немногословным, хотя в данной ситуации оно и понятно. Что тут скажешь: Гойл.

* * *

После того раза с ящиком слизи Драко с Гермионой не разговаривал. Демонстративно игнорируя все её обращения, он приучил её доносить мысль в письменной форме. Но если он думал, что может диктовать условия, то сильно ошибался, ибо мисс Грейнджер совершенно не собиралась идти на поводу у стажёра.

Ей доставляло особое удовольствие подчёркивать дистанцию между ними, она упивалась своим превосходством, но больше тем, как бесила подопечного. Уже ради этих дней унижения и подколов Малфоя она могла поблагодарить министра за эту затею с реабилитацией бывших Пожирателей, но особого гран мерси заслуживало разрешение ставить штрафные баллы.

Учитывая то, что Драко дал обет молчания, а Гермиона не стала спорить, он думал, что всё же может на что-то влиять. Однако всё было не так просто и первая записка от Гермионы, а точнее громовещатель, преобразованный магией до жуткого голоса, развеял все надежды Драко на спокойную стажировку.

«Малфой, по делу Уоллеса не хватает двух снимков. Где они?»

«Без понятия», — слова были начертаны в воздухе.

«Мне казалось, что ты вчера проявлял плёнку», — громовещатель пародировал голос гоблина из Гринготтса.

«Я просто забрал колдографии, Грейнджер, в отделе... соседнем».

«Каком?», — голос МакГонагалл.

«Я не знаю точного названия».

«Штрафной балл за незнание отделов аврората!»

Малфой уставился на Гермиону, открыв рот. Его просто обескуражила эта выходка. Внутри всё закипело, потому что он знал — она это специально делает, а он ничего не может. Бессилие раздражало и путало мысли, а слова выходили корявыми.

«Писать разучился?» — очередной громовещатель добил окончательно.

— Пошла ты! — проговорил он в голос. Глаза Гермионы расширились, а рот открылся, но Драко её опередил. — Штрафной балл?! Я в курсе, Грейнджер! И отнимай ещё один за это — ты невообразимо мерзопакостная стерва! И я иду к Гиббсу просить себе другого наставника!

После этих слов Малфой развернулся и зашагал вон из кабинета. Гермиона так и стояла, раскрыв рот, переваривая услышанное. Когда она пришла в себя и вылетела в коридор, Малфой уже почти его покинул. Выходка стажёра разозлила, но больше всего то, что он направился к начальнику просить кого-то другого, а значит — она не справилась.

— Малфой, стой! — на крик обернулись несколько человек, идущих по коридору, кроме Драко, который показал ей средний палец, даже не обернувшись и не сбавляя шага. Гермиона негодовала и поспешила следом. Малфой тоже ускорился, услышав за спиной громкое дыхание. Он в два приёма добежал до кабинета главы аврората, обернулся и увидел приближающуюся Грейнджер. Её глаза излучали злость, волосы наэлектризовались.

— Не смей, Малфой! — процедила она сквозь зубы.

— А ты останови меня, — сказал Драко, сузив глаза. Через мгновение он постучал и тут же прошмыгнул в кабинет. Дверь почти закрылась, когда в щель просунулась рука Гермионы.

— Мистер Малфой... Грейнджер, — Гиббс снова что-то читал, заваленный свитками со всех сторон. По его лицу тяжело было отгадать его настроение, так как если руководствоваться чисто внешними признаками, то можно было подумать, что он вечно недоволен, хотя если поразмыслить, то во всём аврорате вряд ли найдётся хоть кто-то, кто видел улыбку шефа, ну или хотя бы не нахмуренные брови.

Сейчас у него было много работы: появилась неприятная информация, её нужно было срочно перепроверить, а вместо этого он молча взирает на свою подопечную и её стажёра, смотрящих на него и явно чего-то ждущих.

— В чём дело? — наконец спросил он, чтобы дело сдвинулось. Гермиона хотела что-то сказать, но Малфой перебил её.

— Я прошу другого наставника, мистер Гиббс, — выпалил Драко. Гермиона раскрыла рот от удивления, как будто до конца не верила, что Малфой это скажет.

— Могу я узнать причину? — брови Гиббса сдвинулись ещё сильнее. Меньше всего на свете ему сейчас хотелось разбираться с этими двумя. К тому же он был уверен в благоразумии Гермионы и считал, что она уж точно не доставит ему хлопот, но, видимо, он ошибался, полагая, что прошлые стычки между этими сотрудниками и стажёрами больше не диктуют их взаимоотношения. В случае с Роном, Пэнси, Гарри и Гойлом он уже убедился, теперь, видимо, настал черёд Гермионы.

— Грейнджер некомпетентна, — коротко заявил Драко.

— Мисс Грейнджер? — Гиббс вопросительно поднял бровь.

— Это неправда, — отчеканила Гермиона, выпятив подбородок.

— Малфой, вы не правы, — тут же сказал Гиббс, и Драко чуть не задохнулся от негодования. — Пересмотрите своё поведение. Спасибо, что навестили.

В ту же секунду Гиббс опустил глаза в свитки и вернулся к работе.

— И это что, всё? — обескураженно вымолвил Драко.

— Ты видишь, что мистер Гиббс занят, — проворчала Гермиона в полголоса, затем громче произнесла: — Извините за беспокойство, — и снова тихо: — На выход, Малфой!

— Но, простите, сэр, — Драко не мог так просто уйти. Гиббс буквально пристрелил его взглядом.

— Значит так, мисс Грейнджер, — тон был суровым. Гермиона проклинала Малфоя на чём свет стоит. — Ещё одна подобная выходка вашего стажёра и вы вместе с ним отправитесь...

— Хм, — Драко не смог сдержать усмешки в адрес Грейнджер, но, видимо, она стала для Гиббса последней каплей в этот неспокойный день.

— В Азкабан! Оба! — прокричал начальник. Гермиона и Драко застыли с открытыми ртами, не веря своим ушам. — Отдел контроля погибших заключённых. Переписать все данные за 10 лет! И никаких палочек!

— Мистер Гиббс, — чуть не плача проговорила Гермиона. По долгу службы она всего один раз была в Азкабане, брала показания у одного из Пожирателей. Встреча длилась не дольше пятнадцати минут, и хоть дементоров там не было, место внушало панический ужас. Гермионе потом две недели снились кошмары. И вот теперь Гиббс решил заслать их в Отдел контроля погибших заключённых. Гермиона знала, что архив находится на самом верхнем этаже тюрьмы и чтобы попасть туда, надо пройти мимо всех камер, так как лифт находился посредине зала.

— Палочку, мисс Грейнджер, — громко ворвался в её мысли Гиббс. — Мне на стол. Отправляйтесь немедленно. И чтобы на глаза мне не попадались, пока не закончите дело! Свободны!

Драко так и стоял, пока Гермиона, очнувшись первой, легонько не толкнула его в плечо. Он перевёл на неё отстранённый взгляд, она, резко мотнув головой, указала ему на дверь. Он, не говоря ни слова, вышел из кабинета. Гермиона задержалась на мгновение, желая поймать взгляд Гиббса, но тот и не думал смотреть на неё. Вместо этого он произнёс:

— Отправка через пять минут, кабинет № 48, я уже распорядился.

С его палочки сорвался жёлтый луч, превратившийся в записку, которая молнией пролетела мимо Гермионы и исчезла в стене.

Девушка не говоря больше ни слова, положила палочку на стол начальника и покинула кабинет. Идя по коридору, она ничего вокруг не слышала, как будто все звуки мигом исчезли или она оглохла. Впереди с опущенными плечами шёл Малфой. Несколько человек в коридоре, очевидно слышавшие разнос, смотрели вслед двум провинившимся, которые казались двумя заключёнными, приговорёнными к казни и идущими на эшафот.

Рон — Пэнси. Дело о проклятой кошке

Аврор и его стажёрка прибыли ранним утром в пригород Эдинбурга к дому той самой ведьмы, которая утверждала, что её кошка подверглась атаке тёмной магии и теперь сеет смерть по всей округе. У соседей гибнут животные, её курятник полностью разорён. А поскольку всеми предполагаемыми последствиями тёмной магии занимался аврорат, то и это заявление попало на стол Гиббса. Он, как водится в подобных случаях, отложил его на дальнюю полку, где хранились дела не первостепенной важности. В тот момент, когда Уизли обратился с просьбой урезонить стажёрку, Гиббсу в голову пришла идея, как убить двух зайцев — решить дело и поручить стажёру работу. В итоге ранним утром Рон и Пэнси оказались в затуманенном дворике старой ведьмы, где каждый куст кричал о том, что хозяйка дома не дружит с головой. Пэнси смотрела на Рона исподлобья, костеря его последними словами за то, что он притащил её в такую глушь.

— Ну и что мы тут делаем? — спросила Пэнси, оглядывая двор.

— Ты слышала Гиббса, — буркнул Рон, предвкушая «интересный» день. — Твоё первое задание. Вперёд к хозяйке!

Пэнси смерила его тяжёлым взглядом и поднялась на крыльцо. Дверь была древняя, опутанная паутиной. Пэнси постучала, но никто не открыл.

— Ты уверен, что адрес верный, Уизел? — презрительно глядя на Рона, спросила Пэнси.

— Громче стучи, она же старая, — закатив глаза, ответил Рон. Но второго стука не потребовалось. За дверью послышалось шарканье, копошение, затем она приоткрылась.

— Кто вы? Зачем пожаловали? — вещала хозяйка загробным голосом.

— Мисс Паддифут, меня зовут Рональд Уизли, я — сотрудник аврората, а это мой стажёр, — протараторил Рон. — Мы пришли по поводу вашего обращения.

— О, наконец-то эти вечно занятые шишки прислали кого-то, чтобы помочь спасти мою бедную Китти, — запричитала старушка, открывая дверь гостям. — Проходите.

Пэнси первой ступила в дом и замерла на пороге, следом вошёл Рон и тоже остановился. В лицо пахнуло застоявшимся запахом кошачьей мочи.

— Проходите скорее, — поторопила старуха, выглядывая из комнаты. — Китти может пробраться в дом.

После её слов дверь за гостями захлопнулась. Пэнси была в ужасе от антисанитарии, Рон брал показания и в местах похуже, поэтому лишь усмехнулся, глядя на стажёрку.

— Если не сменишь характер, тебя ждёт такое же будущее, — заметил он вскользь, проходя мимо неё дальше в дом.

— Заткнись! — был ответ леди. Она расправила плечи и пошла в комнату, стараясь не дышать.

В гостиной её ждало второе потрясение: около двух дюжин кошек. Глаза Рона заслезились, а Пэнси впервые за всё время жалобно посмотрела на него. Сама же хозяйка чувствовала себя превосходно, сидя в окружении домашних питомцев и грызла печенье, взятое с тарелки, по которой мгновение назад прошёл один из котов.

— Присаживайтесь, — предложила она. Рон глянул на диван, тот был занят кошками. — Сгоните их и садитесь.

Рон замахал руками, но кошки и не думали сдвигаться с мест. Он взглянул на Пэнси.

— Давай постоим, — тихо прохныкала она. Рон кивнул, удивившись её тону, но ликуя в душе, что она получила такой урок. Он глазами указал ей на блокнот, куда вчера она записала надиктованные им вопросы для потерпевшей.

— Итак, миссис Паддифут, — начала Пэнси сдавленным голосом, ибо чтоб произнести хоть слово, необходимо было вдохнуть воздух.

— Мисс, — поправила женщина. Рон хмыкнул, Пэнси закатила глаза.

— Мисс, Паддифут, — попытка номер два. — Расскажите, что произошло?

Старуха как будто сорвалась с цепи, принялась без умолку рассказывать всё о своей жизни, о том, как у неё появилась Китти и далее по списку, не давая Пэнси и слова вставить. Рон всё это время ходил по комнате и следил за стажёркой, которая делала пометки в блокноте. Кошки обтирали ей ноги, она дёргалась и была готова убить их всех голыми руками. Поначалу ситуация забавляла Рона, но когда прошёл час, а хозяйка так и не добралась до сути, начал нервничать и он.

— Паркинсон, ты закончила? — спросил он, как будто не слушал.

— Последний вопрос, — тут же сказала она, опуская глаза в самый конец списка. — Мисс Паддифут, кто, по-вашему, мог заклясть Китти?

Лучше бы она сказала, что вопросов больше нет! Ибо глаза старухи расширились, она вся затряслась и поведала такую историю вселенского заговора, по сравнению с которой все интриги Волдеморта были просто детскими шалостями без грамма непредсказуемости.

Наконец, часа через три, показания были записаны, а Рон и Пэнси покинули дом, пообещав во всём разобраться.

Едва дверь за ними закрылась, они припустили с этого двор наперегонки. Лишь убежав на приличное расстояние, они остановились.

— Это был просто кошмар! Мои волосы навеки пропитались запахом кошек! — первой воскликнула Пэнси. — Бабка просто рехнулась!

— Ладно бабка, — сказал Рон, восстанавливая дыхание. — Кошки эти, вонища! Если не найдёшь себе мужика, то можешь занять этот дом после её смерти.

— Очень смешно, Уизел, — скривилась Пэнси. — Ты там не очень морщился от запаха. Дышал полной грудью. Буду спорить, что в твоём нищенском доме такая же вонь.

— Лишнего не болтай! — сурово сказал Рон. — У меня дома нет животных, во-первых, и уборка проводится каждый день, во-вторых, ну а в-третьих, моя мама отличная хозяйка!

— Мне это неизвестно! — возразила Пэнси, встав перед Роном. — Не знаю, как живут предатели крови!

— Мы лишь по твоему мнению предатели, — ответил Рон, глядя ей в глаза. — Но оно, к счастью, никого не волнует.

— Я бы никогда не стала с тобой общаться, если бы не стажировка, Уизел, — ворчала Пэнси, стоя с ним лицом к лицу. — По мне, так ты не лучше Грейнджер.

— Я и не спорю, Паркинсон, — тут же сказал Рон. — На свете мало людей лучше Гермионы, но вот, что я скажу: нравится тебе или нет, но кровь моя так же чиста, как и твоя. Ты можешь называть меня как хочешь, но это не изменит факта, что по крови мы равны.

— Я никогда этого не признаю! — громче сказала девушка, делая шаг назад. Они итак стояли слишком близко и его голос странно на неё действовал.

— Меня это ни капли не заботит, — легко проговорил Рон, пожав плечами. — Сейчас ты не лучше магла, у тебя нет палочки. Отчёт придётся писать вручную.

— У меня уже мозоли от пера, — захныкала Пэнси, направляясь вслед за Роном к порталу на холме.

* * *

Гарри — Грег. Дело о мёртвом почтальоне

Гарри и его подопечный прибыли в деревушку близ Кардиффа после полудня. Поливал нещадный дождь, настроения не было вовсе. Зонт был всего один, уместиться под ним вдвоём из-за габаритов Гойла не представлялось возможным. Район был наполовину заселён маглами, поэтому использовать заклинания запрещалось. Портал привёл их на задний двор небольшого трактира. Они обошли его и остановились перед входом. Внешне заведение напоминало «Кабанью голову». Гарри надеялся, что здешний владелец не такой угрюмый, как Аберфорт Дамблдор.

Увидев трактир и проведя аналогию с едой, Гойл обрадовался, поэтому вошёл первым. То, что это было зря, Грег понял слишком поздно. А именно в тот момент, когда оказался подвешенным вниз головой к большой люстре.

Гарри закатил глаза и с порога крикнул:

— Добрый день, мы из аврората.

Из-за стойки показался мужчина с бородой и палочкой в руке. Подслеповатыми глазами он сначала посмотрел на «повешенного», затем на второго юношу.

— Мерлин! — воскликнул мужчина. — Зрение меня подводит так, что я порой не могу отличить сиклей от кнатов, но даже я узнал вас, мистер Поттер. Я Джон, Джон О’Грейди.

— Рад знакомству, сэр, — улыбнулся Гарри.

— Сейчас я освобожу вашего приятеля, — засуетился мужчина и занёс палочку.

— Это необязательно, — тут же сказал Гарри, опуская руку О’Грейди. — Моему стажёру будет полезно поработать в таком положении. Новая методика — взгляд со стороны.

— Ну, если угодно, мистер Поттер, — старик не стал спорить, бросив на Гойла тревожный взгляд. Грег как раз начал возмущаться, но Силенцио быстро решило и эту проблему.

— Итак, мистер О’Грейди, — бодро сказал Гарри, раскрывая блокнот. — Что произошло с вашим почтальоном?

— Я знаю Джима всю жизнь, — начал рассказа мужчина, указывая жестом в сторону стойки, чтоб присесть. Гарри покорно принял предложение, бросив взгляд на стажёра, который болтался под потолком, напоминая тётушку Мардж, в тот день, когда она в последний раз приезжала в их дом на Тисовой улице. Хозяин таверны рассказал, что почтальон Джим пользовался уважением в деревне, жители часто приглашали его в дом, когда он приносил письма.

— Постойте, — перебил Гарри, соображая. — Почтальон был маглом?

— Нет, ему просто нравилась эта работа, — ответил старик. — В этой деревне большая часть семей — маглы. Мы с ними ладим и живём в согласии. Никто из них за столько лет так и не узнал, что мы волшебники.

— А ваша ловушка? — спросил Гарри.

— Действует лишь на волшебников, — ответил мужчина.

— Слышал, Гойл, — громко хохотнул Гарри, снимая заклятие немоты. — Ты оказывается не сквиб, раз ловушка сработала.

— Я доберусь до тебя, Поттер! — сдавленно проговорил Грег и попытался подтянуться к верёвке, но это было за гранью его возможностей.

— Может снять парня, а? — спросил Джон.

— Я сам, — взмахнул палочкой Гарри, Гойл брякнулся на пол со всего размаху и заскулил. — Так, мистер О’Грейди, почему вы обратились в аврорат из-за смерти всеми любимого почтальона?

— Это была не просто смерть от приступа или вроде того, — мужчина понизил голос. — Это была авада.

— Вы уверены? — спросил Гарри, нахмурив брови. Гойл уже поднялся с пола и подошёл к Гарри, открывая рот, чтобы что-то сказать, но был остановлен жестом.

— Уж я чувствую тёмную магию, поверь мне, — тихо проговорил О'Грейди, посматривая на Гойла. — Паренёк вот тоже чувствует.

Гарри догадался, что речь о тёмной магии, свидетелем применения которой Гойл был неоднократно. Он бросил быстрый взгляд на стажёра, тот опустил голову.

— Ладно, сэр, — громко сказал Гарри. — Где тело?

Как оказалось, почтальона уже похоронили. Посещение могилы ничего не дало. Когда Гарри вернулся в трактир О'Грейди, там уже были люди. Мужчина шепнул оглушающее и посмотрел на Гарри.

— Да, — сказал он тут же. — С похоронами поторопились, ну да ладно. Вы видели кого-то подозрительного на этой неделе?

— Боюсь, что нет, — ответил хозяин трактира. — Хотя Мелисса, местная сплетница, говорила, что видела двух незнакомцев. Они якобы обосновались в сарае на отшибе, но я туда сам не ходил, так что утверждать не берусь.

Гарри с Гойлом распрощались с трактирщиком и отправились к сараю. Его осмотр был также безрезультатен, как и визит на могилу. Визуально всё было нормально, поэтому Гарри решил всё же наведаться к местной сплетнице. По дороге он рассуждал вслух, это всегда помогало думать яснее:

— Убийство авадой старого почтальона, это всё, что мы имеем. Сарай и тот пуст.

— Но ты же не мог не заметить, что там творили волшебство, — сказал Гойл.

— Разумеется, я заметил, — ответил Гарри, удивившись, что он не один. Про стажёра он и думать позабыл. — Но что это за магия?

— Поттер, включай голову, — сказал Грег, оглядывая Гарри с превосходством. — Поверь мне, что сарай, что могила — просто кишат остаточной магией и она совершенно точно тёмная.

— Откуда ты знаешь? — спросил Гарри с интересом.

— Я видел тёмную магию, Поттер, творил её сам, — Грег понизил голос и вмиг стал серьёзным. — Возможно, ты не помнишь ощущений, когда при тебе укокошили Диггори, но как ты в рейдах участвовал?

— Я не расследовал, — даже не подумав огрызнуться, сказал Гарри. — Меня привлекали к сражениям и поимке преступников. Так говоришь, почтальона, действительно, убили авадой?

— Без сомнения, — сказал Грег, отчего-то чувствуя подъём сил. Чуть позже он понял почему: его мнение кому-то интересно. И в тот же момент ненависть к Поттеру пропала. Он даже улыбнулся. — Идём к сплетнице?

— Не диктуй мне, что делать! — для проформы бросил Гарри, думая о словах Гойла. Отправляясь с ним на это задание, он и не предполагал, что тот может быть полезен. Гарри зашагал в сторону деревни.

— Куда идём? — спросил Гойл, еле поспевая за Гарри.

— К сплетнице, — ответил наставник ровным голосом.

— Как я и говорил, — сам себе сказал Грег и прибавил шагу.

— Помолчи, — ответил Гарри абсолютно беззлобно, а через некоторое время слегка улыбнулся. Всё же он был неисправимым альтруистом и всегда верил в лучшее в людях.

* * *

Гермиона/Драко. Азкабан

Выйдя от Гиббса, Драко и Гермиона походкой висельников вернулись в кабинет Грейнджер. Осознание понемногу накрывало обоих. Первой пришла в себя Гермиона.

— Ох если бы ты знал, как я ненавижу тебя! — выкрикнула она, подходя к Драко и тыкая того в плечо. Малфой бросил на неё злой взгляд. — Как, скажи мне, можно быть таким идиотом?!

— За языком следи, Грейнджер, — Малфой испепелял девушку взглядом. — Если бы ты меня не доставала, то ничего подобного не случилось бы!

— Слушай, — глаза Гермионы сузились, она выпятила подбородок. — Припомни-ка, как мы оказались в кабинете Гиббса, умник?!

— Ты меня достала! — выкрикнул Драко. — Но я не знал, что за моё недовольство тобой он отправит нас в Азкабан!

— Неужели ты не понял, что глава аврората не из тех людей, с кем проходят подобные номера? — Гермиона выкрикивала каждое слово в лицо Драко. Он даже не думал отойти, как ни странно. — Ты что, по его лицу не понял, что он очень занят, и беспокоить его не стоит?! Честное слово, Малфой, я была о тебе лучшего мнения! В определённом смысле, конечно.

— А ты?! Неужели не могла меня остановить, если так хорошо читаешь по лицам! — упрекнул Драко. Гермиона так и замерла, раскрыв рот.

— Я же останавливала, — воскликнула она. — И до того, как ты вошёл, и даже внутри! Всё из-за твоей тупой упёртости!

— Иди ты! — сказал Малфой, потому что больше нечего было возразить. — Ты за меня отвечаешь, так что вина полностью твоя.

— Долго думал? — спросила Гермиона, поднимая бровь. В душе бушевал гнев на нерадивого стажёра, который её элементарно подставил. В этот момент в комнату влетел самолётик, в котором значилось, что всё готово к отправке, и они должны явиться в назначенное место. Гермиона без слов пихнула записку Драко, тот прочёл текст и, скомкав листок, выбросил его в мусорную корзину. Далее в гробовом молчании два горе-волшебника отправились в кабинет № 48.

На пристани стоял небольшой лодочный сарай. Сюда прибывали волшебники, если были без заключённых. Малфой и Грейнджер огляделись на местности. Шум океана за стенами сарая совсем не успокаивал, наоборот распалял нервы. Ветер дул холодный, хотелось кого-то убить. Оба без труда нашли бы жертву. Гермиона ещё раз бросила злой взгляд на стажёра, который его не видел, потому что смотрел на заросшие плесенью и мхом стены и морщился. Они без слов покинули сарай и отправились к самому зданию тюрьмы. На улице поливал проливной дождь, а Гермиона была без палочки, что, безусловно, радости не прибавляло.

— Ненавижу это место, — процедил сквозь зубы Драко.

— Я думала, оно тебе как дом родной, — не удержалась от комментария Гермиона, проклиная того, по чьей вине она тут без палочки.

— Заткнись, Грейнджер, бесишь! — зло выплюнул Малфой, преграждая путь и сверля глазами.

— Уйди с дороги, а то физиономию расцарапаю, — пригрозила Гермиона, возвращая злой взгляд. Она обошла Драко и пошла дальше.

В двух шагах от ворот она остановилась. Впрочем, они тут же открылись. Проштрафившиеся товарищи вошли. Внутри их встретил волшебник средних лет, но очень могучего телосложения. Такой, который и без палочки способен усмирить заключённого.

— Добрый день, мисс Грейнджер, — поприветствовал он. — Я Амос Филлинс, главный надзиратель.

— Приятно познакомиться, мистер Филлинс, — ответила Гермиона с улыбкой, принимая протянутое полотенце. От дождя и злости она вся продрогла. Хорошо, что надзиратель предложил большое тёплое полотенце. — Меня вы уже знаете, а это мой стажёр — Малфой. Драко Малфой.

Лицо надзирателя вмиг ожесточилось, он тут же опустил руку с полотенцем, которое мгновение назад протягивал Малфою. Драко мысленно обрадовался, что не успел протянуть руку, а то это было бы то ещё позорище. Гермиона поспешила сгладить нервную обстановку. Она впервые видела этого надзирателя, но это и неудивительно. Тот единственный её визит имел место год назад, а от других авроров она знала, что никто долго на этой должности не задерживается. Многие просят перевод, а тех, что не просят, меняют всё равно через год-два, чтобы они сохранили свой моральный облик. Место было жутким, даже без дементоров.

— Вам сообщили, какого рода работу мы будем выполнять? — спросила Гермиона, заполняя паузу, возникшую из-за неприязни надзирателя к её стажёру, которую он даже не потрудился скрыть.

— Да, — коротко кивнул мужчина. — Я провожу вас в архив. Гиббс вас не щадит.

— Он просто ответственный начальник, — вступилась Гермиона, когда они с Малфоем шли вслед за Филлинсом ко вторым дверям.

— Не защищайте его, юная леди, — хохотнул надзиратель. — Мы вместе учились на Когтевране, и уже тогда он был суров сверх меры.

— Вы однокурсники?! — искренне удивилась Гермиона. Узнать, что её босс был когда-то студентом, стало неожиданностью. Ей казалось, что он всегда был таким взрослым и серьёзным. — Это интересно.

— Вы забавная, мисс Грейнджер, — сказал Филлинс, останавливаясь перед дверями. — Он заслал вас сюда без палочки, в компании этого стажёра, поручил муторную работу, а вы всё равно отзываетесь о нём с теплотой.

— Я просто уважаю его, — беззаботно ответила Гермиона. — А для стажёра это полезная практика.

— С этим не поспоришь, — ответил мужчина. Драко фыркнул, отвернувшись. — Сейчас быстрым шагом идём в центр зала, никого не слушайте и не вступайте в беседы.

Гермиона кивнула, Малфой насторожился. Двери открылись. Троица пошла. Едва они прошли мимо первых камер, пространство огласили крики:

— Эй, народ, вы только поглядите, кто к нам пожаловал! Это же сынок Люциуса!

Драко перестал дышать, слыша оклики со всех сторон. Голоса множились, заполняя собой всё вокруг. Гермиона бросила на него быстрый взгляд и успела заметить беспокойство в глазах, которое через секунду сменилось привычной надменной маской. Осанка стала ровнее, он гордо пошёл к лифту. Голоса кричали, словно чайки за стенами. Эти звуки сильно били по мозгам и нервировали. Пока они шли, пока поднимались в лифте, истеричные вопли не прекращались:

— Малфой, как там папочка?

— Как мило, что ты пришёл, Драко!

— Твой отец трусливый пёс!

— Снюхался с аврорами, предатель!

— Неверный! В точности как твой мерзкий отец!

— Сын труса — сам трус!

— Сдохни ты и вся твоя семейка!

Чем выше поднимался лифт, тем больше было криков. Они складывались в единый гомон и сводили с ума. У Гермионы сразу разболелась голова, Драко же смотрел перед собой стеклянными глазами.

— Вы можете что-нибудь сделать? — обратилась Гермиона к надзирателю.

— Уже приехали, — констатировал тот. На последних двух этажах располагались комнаты сотрудников, различные кабинеты, архив, поэтому гул голосов заключённых постепенно стихал. Когда лифт остановился и все вышли, то криков не было слышно вовсе.

— Здесь звукоизоляционные чары, — пояснил Филлинс. — Пройдёмте сюда.

Он сопроводил их до двери с надписью «Архив».

— Необходимые вам данные лежат на столе, письменные принадлежности там же, — инструктировал мужчина, поворачивая ключ в замке. — Я делаю обход каждые два часа, поэтому буду навещать вас не чаще. Если что-то понадобится, то пишите записки и отправляйте пневмопочтой, раз вы без палочек. Обеды, ужины по расписанию.

Надзиратель открыл дверь. Гермиона и Драко вошли в помещение с тусклым освещением, столом по центру, парой стульев и бесконечными рядами полок, уходящими вглубь комнаты. На столе возвышалось десять стопок пергаментов.

— Располагайтесь, — ободряюще сказал Филлинс. — Я бы прислал вам кого-нибудь на подмогу, но Гиббс, тот самый, которого вы защищали, в своём письме заверил, что будет проверять почерки, так что извините. Желаю удачи.

Гермиона кивнула надзирателю. Он удалился, закрыв дверь. Она оглядела комнату и остановилась взглядом на стажёре. На Драко не было лица, хоть он и старался не подавать виду. Из-за того, что полотенце ему никто не дал, волосы всё ещё были мокрыми и слипшимися как сосульки. Гермионе вдруг стало жаль его, он она тут же одёрнула себя, списав всё на своё природное милосердие, а не на сочувствие Малфою. «Все эти крики он заслужил», решила Гермиона и громко прокашлялась, садясь за стол. Малфой никак не отреагировал. Гермиона поджала губы и, вздохнув про себя, заговорила:

— Надеюсь, ты не расстроился из-за криков?

— Нет, — ответил Драко через мгновение. — Я привык к подобной реакции. Удивлён, что ты не вторила им в унисон.

— За кого ты меня принимаешь, Малфой! — воскликнула Гермиона, жалея, что начала этот разговор. — Просто твоё лицо как автобусом переехало, вот я и спросила.

— Не прикидывайся злюкой, Грейнджер, — устало бросил Малфой, занимая стул на противоположной стороне стола. — Я вижу по твоим глазам, что тебе жаль меня.

— Вовсе нет, — нервно дёрнула плечами девушка. — С чего мне жалеть тебя?

— Потому что ты гуманистка, — ответил Драко, тяжело вздыхая. — Ты хочешь меня ненавидеть, но когда видишь, как мне желают смерти десятки людей, то сопереживаешь.

— Не заметила, что тебя задели их крики, — проворчала Гермиона, пододвигая к себе стопку пергаментов. — И полотенцем делиться не стану!

— О, это уж точно лишнее, — ответил Малфой, беря вторую стопку. Гермиона принялась нервно строчить, а Драко задержал на ней взгляд, пытаясь представить себя на её месте. Если каждый заключённый кричал бы: «Сдохни, грязнокровка!», то смог бы он, как она, сопереживать ей? «Не смог», ответил бы он час назад, но сейчас он уже не был так уверен в этом ответе.

В течение двух часов тишину комнаты нарушал лишь скрежет перьев по пергаменту. Когда пришёл Филлинс и принёс кофе, Гермиона едва закончила переписывать первую стопку. Через мгновение закончил и Малфой.

— Принёс вам кофе и булочки, мисс Грейнджер, — с улыбкой сказал Филлинс, оглядывая масштаб проделанной работы. — Вижу вы тут надолго.

— Ничего страшного, сэр, — отмахнулась Гермиона. — Работа довольно-таки занимательная.

— Говори за себя, — тут же вставил своё слово Драко. Филлинс смерил его быстрым взглядом.

— Если вам скучно, — добрым голосом сказал надзиратель. — Я могу устроить вам экскурсию по тюрьме. Тут сплошь и рядом ваши знакомые.

Малфой сверкнул глазами, Гермиона подавила усмешку, когда Филлинс ей моргнул. Затем он ушёл, пообещав в следующий раз принести что-нибудь посытнее.

— Завела себе поклонника, Грейнджер, — едва дверь за надзирателем закрылась, проговорил Драко. — Как по мне, то он староват.

— Для тебя может быть, — ответила Гермиона, закатив глаза. — На мой взгляд, мужчина интересный.

— Фу, — скривился Драко. — Уизел в курсе, что ты предпочитаешь старичков?

— А причём тут Рон? — не поняла Гермиона.

— А не он разве твой женишок? — сдвинув брови, спросил Драко. — Или ты всё же выбрала очкарика?

— О, Малфой, кого я выбрала, пусть тебя не касается, — громко ответила Гермиона. — В одном можешь быть уверен, кем бы он ни был, ему не кричать вслед «трус», «предатель», что там ещё было?

— Как же ты бесишь, Грейнджер! — задрав голову к потолку, проговорил Драко. — Лучше бы меня припахали к уборке территорий, чем к стажировке под твоим руководством.

— Когда вернёмся, можешь подать официальное прошение на имя министра с просьбой о пересмотре назначения, — на одном дыхании произнесла Гермиона.

— Вот бы ты задохнулась и лопнула, — проворчал Драко.

— Ни за что не доставлю тебе такой радости, — парировала девушка без капли злости. С всклокоченными волосами, без привычного лоска Малфой выглядел таким приземлённым, что Гермиона улыбнулась. Но через секунду она снова стала серьёзной, взглянув на Малфоя широко распахнутыми глазами. К счастью, он строчил текст, не поднимая головы и её улыбку не видел. Гермиона вздохнула с облегчением, её минутную слабость не заметили.

Прошло больше шести часов. «Писари» ориентировались лишь по визитам Филлинса. Всякий раз это были короткие разговоры, как будто он просто проверял, живы ли они. В последний свой визит он предложил им прерваться, но оба единогласно отказались возвращаться в это место снова, решив сидеть до победного. Надзирателю было всё равно, он не стал спорить.

Ещё через час сон сморил обоих. Они почти одновременно склонили головы на стол и уснули прямо поверх пергаментов.

— Просыпайтесь, мисс Грейнджер, — услышала Гермиона. Голос, казалось, доносился из другого измерения. С трудом разлепив веки, она увидела перед собой лицо Филлинса. Он был серьёзен и немного взволнован, поэтому Гермиона сразу села прямо. Голова болела, шея затекла, но это всё было несущественно. Малфой всё ещё спал крепким сном, разлив чернила и извозив в них волосы.

— Что случилось, мистер Филлинс? — спросила девушка, еле ворочая языком. — Который час?

— Половина девятого, — ответил тот. — Гиббс прислал патронуса, срочно вас вызывает. Будите стажёра, жду вас у лифта.

Надзиратель поспешно вышел. Гермиона нахмурилась. Во-первых, от того, сколько она проспала, во-вторых, что же случилось в аврорате, если Гиббс срочно вызывает из ссылки, в которую сам же отправил и велел не появляться, пока задание не будет выполнено.

В любом случае надо было будить Драко, а это не самое приятное занятие. Гермиона взглянула на спящего стажёра. Волосы в чернилах точно выведут его из себя, а поскольку она без палочки, то это снимает с неё всякую ответственность. Гермиона встала, подошла к Драко и наклонилась к его уху, прокричав, что есть силы:

— Гарри Поттер поймал снитч!

Почему она выбрала именно эту фразу, Гермиона не объяснила бы никогда, но за то, чтобы увидеть, как подскочил Малфой, она прокричала бы и не такую глупость.

— Какого чёрта, Грейнджер?! — Драко вытаращил на неё глаза не в силах сфокусироваться.

— Поднимайся, Гиббс вызывает, — отчеканила она, направляясь к двери.

— Который час? — спросил насильно пробуждённый, натирая глаза.

— Ты видишь на мне часы или я похожа на Биг Бен? — огрызнулась Гермиона, потому что Малфой тянул время. — Пошевеливайся, Гиббс просил прибыть срочно. Филлинс ждёт у лифта.

Малфой поднялся и пошёл к двери, на ходу заправляя рубашку в брюки и надевая так и не высохший пиджак.

— Как я хоть выгляжу? — спросил он, вздохнув.

— Превосходно, — отозвалась Гермиона, даже не взглянув на Малфоя. Направляясь к Филлинсу, она приложила палец к губам, чтобы он не вздумал сказать Драко о его истинном внешнем виде.

Пока лифт спускался вниз, пока они шли по залу, Драко снова сопровождали крики заключённых, ставшие ещё более унизительными. При выкрике «Трубочист» Малфой нахмурился и посмотрел на Грейнджер, но та была в своих мыслях и не обратила на него никакого внимания. У ворот Филлинс тепло распрощался с Гермионой, сухо кивнул Драко и, поджав губы, закрыл двери. Дождь прекратился, но тучи давили на мозг, поэтому Гермиона и Драко добрались до ледяного сарая в два приёма, даже не сговариваясь.

Когда они очутились в кабинете № 48, то помимо волшебника, отправлявшего их, там присутствовали ещё Гарри и Рон.

— Какой приём! — не удержался от сарказма Драко.

— Что с тобой, Малфой? — спросил Гарри, сдерживая улыбку. — Убегал из Азкабана через дымоход?

— Абсолютно тупые шутки, Поттер, — в своей обычной манере превосходства над всем сущим проворчал Драко. Впрочем, он заметил, что троица друзей-которые-жутко-достали переглядываются между собой и ухмыляются. — Что скалишься, Уизел?

— Ты на себя в зеркало смотрел, пугало? — тут же спросил Рон. Вся троица рассмеялась в голос.

Ноздри Малфоя затрепетали от гнева, он сверкнул глазами на Гермиону, которая поджимала губы, пытаясь успокоить смех.

— Кстати, — вдруг вспомнила она. — Что за срочный вызов?

— Нам ничего не известно, — сказал Гарри. — Гиббс велел приходить втроём.

Гермиона кивнула, и все направились к двери.

— А мне что делать? — спросил нервно Драко.

— Сначала умойся, позорище! — самодовольно выкрикнул Рон. Малфой сжал руку в кулак.

— Жди в кабинете, — спокойно ответила Гермиона, сглаживая конфликт. Малфой разжал кулак. — Но сначала умойся, позорище.

Вся троица снова звучно рассмеялась и удалилась. Малфоя от гнева забила дрожь. Волшебник предпочёл отвернуться к окну, чтобы не попасть под горячую руку.

— Так в чём всё-таки дело? — снова став серьёзной, спросила Гермиона, когда они все трое шли по коридору.

— Мы знаем не больше твоего, — ответил Рон. — Я отбывал с Пэнси свой срок, когда пришло сообщение от Гиббса.

— Аналогично, — поддакнул Гарри. — Мне лишь было сказано ещё, чтоб я пришёл с вами двумя.

— Надеюсь, ничего из ряда вон выходящего, а просто срочное задание, — сказала Гермиона беспокойным голосом, когда друзья подошли к кабинету Гиббса. Гарри постучал. Они вошли.

— Наконец-то, — громко сказал Гиббс. — Остальных я уже выпроводил. Присаживайтесь, я введу вас в курс дела.

Впервые начальник выглядел растерянно, тяжело дышал, то и дело тёр глаза.

— Что случилось, сэр? — в очередной раз спросила Гермиона.

— Пару дней назад я получил тревожную информацию, а сегодня утром она подтвердилась, — голос Гиббса был ровным, а каждое слово взвешенным. — Не хочу сгущать краски, но дела, действительно, плохи. Мы не станем делать из этого никакой шумихи, работаем как будто в обычном режиме, со стажёрами, чтобы со стороны всё выглядело как обычно.

— Простите, сэр, — Гарри не улавливал посыла речи, пока не знал, о чём вообще разговор. — Но что конкретно произошло?

— Ах, да, — тряхнул головой Гиббс, окинув взглядом троих подчинённых. — Утром найдено тело Горация Слизнорта.

— Что?! — в один голос воскликнули трое.

— Что слышали, — сурово ответил глава. — Пропал несколько дней назад, лишь сегодня утром удалось обнаружить его тело, так как защита, возведённая им на дом, в котором он проживал, спала.

— Но кто мог убить профессора? — спросил Рон. — Кому это нужно?

— Если бы я знал, Уизли, то обязательно вам рассказал бы! — проворчал Гиббс. Уши Рона по обыкновению заалели.

— Обстоятельства смерти? — спросил Гарри.

— Авада, — коротко ответил Гиббс.

— В его доме что-то пропало? — спросила Гермиона следом.

— Да, — ответил Гиббс, беспокойно на неё посмотрев. — Книга его рецептов, кое-какие ингредиенты и зелья. Но я думаю, что взглянув на всё своими глазами, вы сможете восполнить пробелы. Поэтому возьмите с собой мистера Малфоя, я читал в его досье, что он преуспевал в зельеварении в Хогвартсе, и отправляйтесь в дом Слизнорта. Только по возможности раскрывайте ему как можно меньше деталей дела.

— Какие детали? Ничего же не известно, — сказала Гермиона и получила злой взгляд.

— Не умничайте, Грейнджер, вы меня поняли, — голос не предвещал ничего хорошего, Гермиона закусила губу, устыдившись за свои слова, которые могла бы оставить и при себе. — Отправляйтесь, я пока разберусь с Поттером и Уизли. Вот документы, ваша палочка, отчёты в виде патронуса по факту обнаружения чего-то стоящего. Вы меня поняли?

— Да, сэр, — кивнула девушка, выхватила свиток и палочку и поспешила ретироваться. Получать нагоняи и выслушивать подобный тон она не любила, поэтому в глазах сразу защипало. Она глубоко вздохнула, беря себя в руки, и пошла в свой кабинет, попутно разворачивая свиток.

— Уизли, — обратился к подчинённому Гиббс, едва дверь за Гермионой закрылась. Рон подскочил на месте и во все глаза уставился на начальника. — Вы с мисс Паркинсон посетите Косой и Лютный переулки, покрутитесь там, послушаете разговоры, узнаете, не вербуют ли на улицах новых преступников.

Рон кивнул и поднялся со стула. Начальник тут же перевёл взгляд на Гарри, поэтому Рон покинул кабинет молча.

— Гарри, — Гиббс обратился по имени, когда они остались одни. — От тебя мне нужно кое-что деликатное и поэтому может быть опасное.

— Я готов, сэр, — тут же ответил Гарри.

— Я соврал, когда сказал, что мы не знаем, кто за этим стоит, — голос Гиббса стал тише, поэтому Гарри подался вперёд. — Точнее у нас есть пара зацепок, которые необходимо проверить. Как ты знаешь, некоторым Пожирателям смерти удалось избежать или получить не очень суровое наказание. Похищение зелий и библиотеки Слизнорта — дело серьёзное. Мне кажется, планируется нечто грандиозное. И это может быть делом рук только беглых Пожирателей, но гарантий, что им не помогают оправданные нет. В твоём свитке список фамилий тех, за кем необходимо проследить. Стажёра можешь не брать.

— Думаю, Гойл может быть полезен, сэр, — сказал Гарри совершенно серьёзно, брови Гиббса поползли вверх. — Он неплохо показал себя в деле о почтальоне, к тому же он как-то чувствует тёмную магию.

— Под твою ответственность, Поттер, — тон снова стал официальным. — Может этот парень и не безнадёжен. Отправляйся, отчёт после каждого визита. Удачи.

— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри, взяв свой свиток. Через мгновение он покинул кабинет, думая лишь о том, что старик Слизнорт всё-таки не смог избежать злой участи и попал в лапы врагов. Стали понятны все его перемещения. Ведь даже после падения Волдеморта, казалось бы, опасность миновала, но он всё равно менял жилища с постоянной частотой, не задерживаясь нигде дольше месяца.

Гермиона вошла в свой кабинет, когда Драко только вернулся из уборной.

— Отпусти меня на полчаса домой, Грейнджер, — строго сказал Драко, едва её увидел. — Мне надо переодеться, я выгляжу как пугало.

— Не хуже, чем обычно, — отрезала Гермиона. — У нас дел полно. К тому же там, где мы будем, на тебя некому смотреть, кроме меня.

— О чём ты? — сдвинул брови Драко.

— У нас новое задание, — ответила Гермиона, собирая со стола необходимые для работы вещи.

— А та перепись, на которую мы убухали весь вчерашний день? — спросил Драко, уперев руки в бока.

— Видимо, она больше не нужна, Малфой, — нервно сказала Гермиона. — В цвете последних событий есть более важные вещи.

— Не хочешь рассказать подробнее? — спросил Малфой.

— Не хочу, — проговорила Гермиона, оглядев всё вокруг. — Вроде ничего не забыла, за остальным вернусь если что. Пошли.

— Пока не объяснишь, в чём дело, я отсюда ни ногой, — твёрдо сказал Малфой и сложил руки на груди. Гермиона встала перед ним и смерила взглядом. Противостояние продолжалось какое-то время. Никто не желал отступать первым. Гермиона понимала, что в деле, которым им предстоит заниматься, ей понадобится помощь Малфоя. Она может сколько угодно ненавидеть его и презирать, но отрицать его способности в зельеварении было бы самообманом. Если на деле, действительно, похищено много рецептов зелий, то ей в одиночку точно не справиться, а Малфоя можно даже не перепроверять. Поэтому один-единственный раз она решила задвинуть свою гордость подальше здравого смысла.

— Хорошо, — наконец сказала она, всплеснув руками. — Дело серьёзное, задание сложное. Профессор Слизнорт убит, зелья из его коллекции похищены, как и книга с рецептами. Мы отправляемся в его дом, чтобы...

— Стоп, стоп, стоп, — выставив руки вперёд, Драко перебил Гермиону. — Убит Слизнорт? Мой декан? Как это произошло?

— Авада, Малфой, — ответила Гермиона, поворачиваясь к двери. — Тебе ли не знать методы бывших товарищей.

— Грейнджер, — прошипел Драко, обгоняя её и преграждая путь. — Не смей говорить со мной в таком...

— Малфой, — устало проговорила Гермиона. — Убит уважаемый волшебник, судя по почерку кем-то из беглых Пожирателей с такой вот, — она схватила Малфоя за руку и бесцеремонно задрала рукав рубашки. Его кожа была холодной. Впрочем, её холоднее. — Меткой, как у тебя. Поэтому теоретически это может быть любой из вас, в том числе и ты.

— Зачем я тогда хожу сюда, Грейнджер?! — Малфой был зол, его достали эти сравнения с горсткой обезумевших маньяков. Он резко выдернул руку из цепких пальцев Гермионы и опустил рукав. — Я раскаявшийся, помнишь? Поэтому больше не смей ровнять меня с ними!

— Хорошо, — на удивление спокойно сказала Гермиона. Драко даже растерялся, так как готовил очередной аргумент в случае нового наезда. Но Гермиона его удивила, не став спорить. Она же решила, что он заслуживает шанса, если сам признаёт, что ошибался. Даже суд лоялен к тем, кто осознал свою вину, а она не член Визенгамота, чтобы выносить вердикты. В любом случае сейчас существовали вещи поважнее, чем пререкания и ссоры. Быстрее докопаться до истины можно было лишь общими усилиями, поэтому Гермиона была готова совместно поработать. Разумеется, временно.

Гарри дочитал свиток ещё в коридоре, застыв перед входной дверью в свой кабинет. Дело приняло дурной оборот, если кто-то убил волшебника такого уровня и репутации. Данное преступление выглядело как вызов аврорам и не могло не задевать своей дерзостью. В списке, данном Гиббсом, в графе «Особый контроль» была и семья Гойла, а также Малфоя и Паркинсон. Очевидно, министр руководствовался принципом «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе», назначая им стажировку в аврорате. Теперь все эти семьи нужно было проверить, навестив в рамках ежемесячного кураторства. Оставалось придумать, как преподнести это Гойлу, а ещё лучше убедить его позадавать вопросы самому, навестив своих знакомых. Как это сделать, Гарри не представлял, поэтому вошёл в кабинет молча. Гойл сидел на своё привычном месте на диване и листал газету. Гарри прошёл к столу, сел и посмотрел на стажёра.

— Что-то случилось? — спросил Грег, бросая взгляд на нервного Гарри. Тот поджимал губы и молчал.

— Да так, — вдруг сказал он, когда Гойл уже дочитал статью. От неожиданности он вздрогнул. — Мне поручили одно задание, не особо интересное, но делать надо.

— Помощь нужна? — спросил Грег и тут же прикусил язык. Он был уверен, что кто-то заставил его произнести эти слова. Сам-то он никогда не сказал бы подобное Поттеру.

— Нужна, — Гарри только этого и ждал и мысленно радовался, что не ошибся в суждениях о стажёре, который после совместного задания доказал, что немного соображает. — Мне надо, чтобы ты какое-то время побыл двойным агентом.

— О чём ты, Поттер? — спросил Грег, глядя исподлобья.

— Понимаешь, — Гарри придумал убедительную ложь. — Все семьи, которые курирует аврорат, уже долгое время под наблюдением и не вызывают никаких опасений, но всё равно надзор не снимают.

— Я в курсе, — вставил слово Гойл. — Моя семья тоже регулярно отчитывается перед авроратом.

— Тем более, — сказал Гарри. — Мы подумываем заворачивать уже эту слежку, но есть ряд условий.

— Каких? — выпалил Гойл, а сам тут же сконфузился, понимая, что выдал свою заинтересованность. На вопросительно поднятую бровь своего наставника он ответил. — Матери не разрешают посещать светские мероприятия, у неё депрессия из-за этого, из-за отца, а на оплату различных мозгоправов уходят почти все сбережения.

Гарри понимал, что поступает подло, играя на желании сына помочь матери, но это, правда, была помощь, и если она окажется полезной, то Гарри сам лично допишет просьбу о снятии надзора в рекомендации для Гойла.

— Тем более тебе выгодно в этом поучаствовать, — убедительно говорил Гарри. — Возможно, у кого-то из семей твоих товарищей тоже не осталось скелетов в шкафу, ведь только полное раскаяние принесёт им долгожданное освобождение от надзора.

— Что я должен сделать? — спросил Грег, и Гарри в очередной раз убедился, что он не безнадёжен.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Гарри, пытаясь выглядеть беззаботным. — Походишь со мной по гостям, я поболтаю, ты посмотришь, врут они или нет. Если что-то увидишь, то убедишь их рассказать то, что скрывают.

— Это прибавит шансов моей матери? — спросил Гойл, надув щёки.

— Естественно, — уверенно кивнул Гарри, ругая себя за эту манипуляцию. По сути, его обещание написано вилами на воде, ведь гарантий он не имел. Но в момент угрызений совести вспомнился Слизнорт. Сомнений не осталось. — Выведешь кого-нибудь на чистую воду, и твоей семье это зачтётся, даю слово.

Рон шёл в кабинет и придумывал легенду, в которую могла бы поверить его стажёрка. Врать он умел плохо, точнее вообще не умел, поэтому понимал, что в данном случае ложь должна быть полуправдой.

Пэнси ждала его в кабинете, стоя у окна. Когда он вошёл, она тут же обернулась.

— Уизел, скажи на милость, — ворчливо начала она. — Почему у всех в коридоре такие мерзкие лица, словно что-то произошло?!

— Тебе показалось, — ответил Рон, но уши покраснели.

— Я тебе не верю! — воскликнула Пэнси и подошла к нему. — В чём дело?

— Ни в чём, Паркинсон, — бросил он ей в глаза. — В любом случае тебя не касается. У тебя есть своё дело.

— Очередная вздорная старуха? — надув губы, спросила Пэнси.

— Нет, — ответил Рон, обходя девушку и идя к столу. — Нам надо прогуляться по Косому переулку.

— Зачем? — её голос слегка дрогнул. — Моё новое задание — прогулка?

— Конечно! Совсем не соображаешь?! — покрутил у виска рыжий. — Хоть внешне всё спокойно, мы всё равно контролируем обстановку и совершаем обходы мест большого скопления волшебников. Сегодня как раз моя очередь, а ты как стажёр...

— Вынуждена идти с тобой, — закончила Пэнси фразу. — Ну хоть к Малкин можно будет зайти?

— Ни шагу в сторону, иначе штраф, Паркинсон! — грозно проговорил Рон, направляясь к двери. — За мной, мой наглый эльф!

— О Мерлин! — закатила глаза девушка. — Пусть этого идиота поразит молния!

— Закрой рот и прибавь шагу, — бросил Рон через плечо, оглядывая коридор. У многих работников вид и правда был озабоченный, сразу бросались в глаза их сосредоточенность и сдвинутые брови. Зная правду, Рон чувствовал, как сгущаются тучи, настроение покидало, мрачность одолевала. Сегодня впервые за год он снова почувствовал ту хандру неопределённости, что сковывала во времена самых отчаянных и опасных рейдов. Состояние было паршивое, но тогда он работал с друзьями, сейчас же каждый сам за себя, да ещё стажёрка треплет нервы. Визит в Косой переулок обещал стать проблемой, ведь можно было представить, как будет вести себя Пэнси, чтобы позлить наставника.

Гарри и Грег стояли перед домом, принадлежавшим семейству Гойлов. Отчего-то у обоих было лёгкое волнение. Гарри оглядывал огромный величественный особняк, покрытый персиковой краской по современной моде, и думал лишь о том, как ему, не выдав себя, узнать интересующую информацию, ведь допрос, порученный Гойлу, всего лишь отвлекающий манёвр, пока он сам будет стараться прочесть правду по лицам и поведению. Гарри был не особо хорошим психологом, да и допросы раньше проходили проще. Вызвал волшебника в аврорат, допросил с сывороткой и дело сделано, сейчас же действовать требовалось деликатно, потому что выяснить нужно не имена, явки, пароли любого причастного лица, но информацию о готовящейся диверсии, сведения столь секретные и опасные, что даже обещанные привилегии не заставят открыть рот. Информация, несущая угрозу для всех, поэтому придётся подмечать детали. Лучше всех это всегда удавалось Гермионе, но никто, естественно, не пошлёт её с визитом по всем чистокровным семьям, ввиду того, что никто из них не станет откровенничать с маглорождённой волшебницей. Хотя Гарри сомневался, что и его ждут признания, но всё же семьи бывших Пожирателей благоговели перед ним, испытывали трепет, ведь именно он был тем волшебником, который победил их господина. Его ненавидели, его боялись, но его и уважали, пусть и скрепя сердце. Гермиона называла это чувством авторитета, Рон — синдромом Слизеринского идиотизма.

— Мать сейчас в саду, — донеслось до Гарри сбоку. — Если хочешь, можешь сам с ней поговорить. С тех пор как отец в Азкабане, она его больше не прикрывает.

— Нет, Грег, — возразил Гарри, поправляя очки. — Я дал тебе список вопросов — это раз, мать охотнее расскажет всё тебе — это два. Я подожду тебя здесь.

— Ты не пойдёшь вообще? — нахмурился Грег.

— Нет, — ответил Гарри, помотав головой. — Проверю твою готовность помогать матери и аврорату.

— Ещё скажи, что ты мне доверяешь, — усмехнулся Грег.

— Много не болтай, — проворчал Гарри и подтолкнул стажёра в спину. Впрочем, при его габаритах это имело минимальное действие. Грегори глубоко вздохнул и пошёл в дом. Гарри про себя усмехнулся и присел на скамью. Доверяет Гойлу — как же. Заклинание записи разговора на пергаменте с вопросами. Но где-то в глубине души Гарри хотел верить Грегу хотя бы потому, что если его семья не причастна, значит всё-таки политика аврората и Министерства верна, общество можно исправить и, может, в скором времени необходимость рисковать жизнью исчезнет. О своей участи Гарри не особо переживал, он же Мальчик-который-всегда-выживает, а вот его друзья, близкие, другие волшебники не имели такой славы, ввиду чего находились под угрозой. Мирные граждане уже вернулись к прежнему образу жизни, но вот его знакомые — никто из них так ещё и не зажил в полную силу, не расслабился, не опасаясь новых угроз. И, как видно, не зря. Слизнорт мёртв. Гарри надеялся, что Гермиона сумеет найти похищенные зелья, а Рон — зачатки нового бандформирования. Сам же Гарри приложит все усилия, чтобы выяснить, замешан ли кто-то из оправданных волшебников в этом. Ошибся ли аврорат?

* * *

Рон и Пэнси пришли в Косой переулок под видом обычных посетителей через таверну «Дырявый котёл». Тома не очень удивило то, что Уизли и Паркинсон идут рядом, так как он не вмешивался в дела Министерства и не знал в лицо детей многих семей, подвергшихся осуждению.

— О, мистер Уизли, — тем не менее прогнусавил Том, не дав Рону проскользнуть незаметно. — Вижу, вы с девушкой решили прогуляться...

— Она не... — начал было Рон.

— Что, не девушка?! — сверкнула глазами Пэнси и обратилась к Тому. — Погода хорошая, сэр. Не дело сидеть дома.

— Что правда, то правда, юная леди, — оскалился Том, Рон был сбит с толку. — Удачной прогулки.

— Спасибо, — ответила Пэнси и пошла вперёд. Рон, озадаченный, потопал следом, ловя игривый взгляд Тома.

— Что это ты удумала, Паркинсон? — схватив девушку за локоть, когда вокруг никого не было, спросил Рон.

— Эй, полегче, Уизел! — воскликнула Пэнси. — Во-первых, я всё-таки девушка, имей уважение, а во-вторых, подумала, что если буду вести себя нормально, то ты позволишь забежать к Малкин.

— И не мечтай! — бросил Рон и постучал по нужным кирпичикам.

— Ты упрямый осёл! — взвизгнула рядом Пэнси.

— От ослицы слышу, — ответил Рон, переваривая слова стажёрки. Может быть действительно, если её поведение будет нормальным, то он сможет давать ей какие-то послабления. Тем более пока она будет у Малкин, он смог бы в одиночку пройтись по Лютному переулку.

* * *

Гермиона и Драко трансгрессировали к дому Слизнорта уже десять минут назад, но почему-то не решались туда войти. Драко, наконец, сделал два шага вперёд, призывая Гермиону к движению, но она не двигалась с места. Малфой развернулся к ней и закатил глаза. Она стояла чуть не плача.

— Грейнджер, в самом деле, хватит ломать комедию, — ворчливо проговорил Драко. — Ты думаешь, его тело до сих пор там лежит?

Гермиона тут же тряхнула головой и насупилась.

— Какой же ты циник! — выпалила она и зашагала вперёд. — Это, между прочим, наш учитель, Малфой!

— Он был нашим преподом всего год, не драматизируй, — продолжал пререкаться Малфой, пока они шли к двери.

— Да, как раз в тот самый год, когда ты строил козни против Дамблдора, — поддалась на провокацию девушка. После сказанного она прикусила язык, но было уже поздно забирать слова назад. Драко преградил ей путь, став перед дверью.

— Теперь так будет всегда, да?! — строго спросил он, прищурившись словно сыщик.

— Не понимаю тебя, — нервно отмахнулась она, пробуя через него открыть дверь. Он сделал шаг в бок. Гермиона метнула на него злой взгляд. — Это препятствие следствию, Малфой. Знаешь, сколько за это полагается штрафных баллов?

— Мне начхать, Грейнджер! — произнёс Малфой, не сводя глаз с её лица. — Всё равно там уже набралось столько, что мне даже Тролль не светит, поэтому теперь я буду говорить всё, что захочу!

— А разве раньше ты руководствовался не этим же принципом? — в тон ему спросила Гермиона.

— Не умничай, Грейнджер, — проговорил Драко. — Я вроде как помогать должен, а пока что все твои подколы не располагают к сотрудничеству. Во всяком случае...

— О Мерлин! — громко вздохнула Гермиона. — Никогда бы не подумала, что ты такой болтун, Малфой! Нам надо работать, пропусти.

— О! Нам? — передразнил Драко. — Мисс белые ручки и ужас аврората должны совместно работать.

— Я не ужас аврората, — медленно проговорила Гермиона, нахмурившись.

— Я вообще-то о себе, — сдвинул брови Малфой.

— Я думала, мисс белые ручки о тебе, — невинно проворковала девушка, произнося заклинание и сдвигая Драко в бок. Под его гневные комментарии она вошла в дом убитого профессора.

* * *

— Что она сказала? — спросил Гарри, когда Гойл вышел на улицу из дома.

— Мама в депрессии, — сообщил Грег. — Была утром у отца, тот сходит с ума. Просил её сходить в Министерство и попросить досрочного освобождения.

— В обмен на..? — нахмурился тут же Гарри.

— В том-то и дело, что нет у него никакой информации, — говорил Гойл, а Гарри следил за выражением его лица. Грегори не лгал. — Мать расстроилась сильнее и теперь сидит и смотрит старые колдографии, где она устраивала приёмы в нашем доме. У тебя есть хороший мозгоправ?

— О чём ты? — спросил Гарри, взглянув Гойлу в глаза. — Ты же говорил, она наблюдается у специалистов.

— Мне кажется, они просто деньги выкачивают, — ответил Гойл, опустив голову. — Я подумал, вдруг в аврорате есть психологи сильнее, эффективнее. Если уж платить деньги, то за реальный результат.

— Я спрошу, — отчего-то вырвалось у Гарри. Он поймал себя на мысли, что действительно готов спросить. Внутренний голос глубоко вздохнул, напоминая, что именно из-за этой доверчивости, он помог Волдеморту воскреснуть. — Пора в Малфой-мэнор, Гойл. Приготовься к визиту в дом к твоим лучшим друзьям.

— Моя бы воля, — сказал Грег. — Я бы постоял на улице. Не можешь в мэноре сам всё сделать?

— Войдём вместе, — ответил Гарри. — Но спрашивать буду я, так уж и быть.

* * *

Обход Косого переулка прошёл быстро и без эксцессов. Места, вызывавшие когда-то сомнения, были закрыты или перестроены. Люди вокруг сновали мирные, добропорядочные. Если не знать о том, что кто-то снова начинает мутить воду, то можно было почувствовать себя как в те времена, когда сюда ходили с родителями развлекаться.

Исследование публики Лютного переулка могло дать что-то более весомое, но необходимо было избавиться от Пэнси.

— Ну что, стажёр, — высокопарно заявил Рон. — Хоть ты и не отличаешься примерным поведением, всё же я решил быть добрее к тебе. Разрешаю сходить к Малкин.

— Серьёзно?! — Пэнси не поверила ушам и широко распахнула глаза. Рон кивнул. Она еле сдерживала улыбку. — Не думай, что я...

— Не думаю, Паркинсон, — махнул рукой Рон. — Не заставляй меня менять решение.

— Ни за что! — воскликнула девушка, не в силах уже скрыть свою радость. — Сколько у меня времени?

— Мне нужно по одному делу, — задумался Рон. — Так что около часа.

— Отлично! — просияла Пэнси и умчалась в магазин. Рон хмыкнул, всё-таки девчонки такие девчонки. Оглядевшись по сторонам, Рон направился в Лютный переулок.

Пэнси тем временем влетела в магазин и почти сразу наткнулась на свою школьную подругу Милисенту Булстроуд.

— Это был Уизел с тобой? — спросила она, провожая Рона взглядом через витрину.

— Ну кто же ещё?! — чопорно ответила Пэнси. — Я писала тебе, что он мой наставник.

— Кошмар! — воскликнула Милисента. — Тебе надо отвлечься от этого позора. Пошли мерить наряды, как раз новую коллекцию завезли.

— Я знала, что ты моя подруга, Мили, — прощебетала Пэнси. Девушки тут же поспешили в отдел эксклюзивных нарядов.

* * *

Гермиона и Драко уже час сидели в доме Слизнорта и рассматривали стеллаж с пропавшими зельями. В книге личных записей профессора не хватало страниц, как будто похититель издевался над аврорами, как бы говоря: «Мне не нужны все рецепты, а только некоторые».

— Аврорат знает, кто это сделал? — спросил Малфой, стоя рядом с Грейнджер перед стеллажом со свитками, коих было превеликое множество.

— Это закрытая информация, Малфой, — отчеканила Гермиона, погруженная в свои мысли так глубоко, что даже не заметила, что стоит с Малфоем плечом к плечу.

— Значит, нет, — заключил Драко. — Дружкам наверно поручили что-то рисковое, а тебе как всегда головой работать.

— Зря стараешься, Малфой, — ответила Гермиона, глядя перед собой как и прежде. — Тебе не вытянуть из меня информацию.

— Если бы она была, — в тон ей договорил Драко, она хмыкнула. — Ну ладно, как будем делить фронт работ?

— Верхние полки твои, нижние — мои, — сказала Гермиона. — Изучаем свитки, пытаемся найти что-то важное.

— Думаешь, тут что-то есть? — спросил Драко.

— Зная профессора, безусловно, — заявила Гермиона. — Нельзя забывать, что он был мастером скрывать очевидное на поверхности.

— Я учту, — сказал Драко. Гермиона повернула на него голову. Их взгляды встретились, потом плавно спустились на линию соприкосновения. Через секунду оба нервно отпрыгнули друг от друга и ринулись к своим полкам, то и дело натыкаясь друг на друга и снова отпрыгивая.

К концу дня они перелопатили весь стеллаж, но ничего особенного не нашли. В этого времени они не разговаривали, лишь изредка гневно сопели, если натыкались друг на друга.

— Ерунда какая-то, — наконец не выдержала Гермиона. — Зелья простецкие, рецепты лёгкие. Зачем их раскладывать так разрозненно?

— У меня та же история, — ответил Драко. — Всё вперемежку, но зелья простые.

Они посмотрели друг на друга внимательно, как будто хотели прочесть мысли. Малфой щурил глаза, Гермиона наоборот распахнула. Наконец, оба глубоко вздохнули.

— Если ты что-то понял, говори, — в её голосе была усталость.

— Хотелось бы ткнуть тебя носом в решение, — сообщил Драко. — Но вынужден признать, что я его пока не нашёл.

— Давай-ка на сегодня всё, — заключила Гермиона, на ходу создавая патронуса Гиббсу. — Мы уже второй день на ногах, не удивительно, что котелок не варит.

— Думаю, взгляд замылился, — согласился Драко. — Продолжим завтра.

— В 8.00 здесь же! — строго сказала Гермиона.

Драко так давно мечтал попасть домой и принять душ, что даже не стал спорить из-за приказного тона. Он молча кивнул и пошёл на выход. Через пару секунд Гермиона услышала хлопок аппарации. Оглядев комнату, её убранство в последний раз на этот день, она вышла на улицу и быстренько произнесла пару защитных заклинаний. Лишь после этого она спокойно смогла покинуть дом профессора. Произошедшее ей не нравилось, безумно было жаль Слизнорта, а также его знания. Светоч науки погас, рецепты украдены. Она решила, что приложит все силы, чтобы докопаться до правды.

* * *

Рон обошёл весь Лютный переулок, заглянул в несколько злачных мест, но ничего примечательного не заметил, точнее в этом и была вся соль: отсутствие каких-либо нарушений выглядело очень подозрительно. Рон решил вернуться сюда через пару дней, а пока расставил по углам чары слежения.

Он уже собирался возвращаться в Косой переулок, когда встретил Наземникуса Флетчера. Тот выглядел ещё хуже, чем раньше. Видимо, бизнес совсем не шёл. Заметив Рона, Наземникус поспешил прикинуться растением, но было уже поздно, его заметили.

— Увидел привидение? — спросил Рон, изучая лицо старого знакомого.

— О Рон, какими судьбами? — всплеснул руками Флетчер. — Аврор и в таком месте.

— Дела, Назем, — ответил Рон и закатил глаза, делая вид, что чего-то не договаривает.

— Если ты по мою душу, то я завязал, — тут же пробормотал Наземникус, озираясь по сторонам.

— Очень жаль, — поджал губы Рон. — Я ищу кое-что редкое, думал, поможешь.

— Извини, браток, — замотал головой Назем, но не смог перебороть своё любопытство. — А что это за диковинка такая?

— Некое зелье, — проговорил Рон, а потом понизил голос до шёпота. — Тёмное.

— Зачем? Тебе по работе или как? — затараторил мужчина, поправляя спутанные волосы.

— Или как, — серьёзно ответил Рон. — Только никому ни слова. Мне для личного дела нужно, поэтому я готов выложить за него кругленькую сумму. Но только это должно остаться тайной, иначе не сносить головы ни тебе, ни мне.

— Конечно, Рон, — закивал Назем. — Если хочешь, я разузнаю для тебя, у кого можно достать подобное в эти времена.

— Я в долгу не останусь, Назем, — заверил Рон. — За победу в войне я получил приличное вознаграждение, так что могу позволить себе большие траты. Только, повторю, всё должно быть тихо. Продавец не захочет сотрудничать, если узнает, что покупатель аврор.

— Не беспокойся, Рон, — заверил мужчина. — Всё будет шито-крыто, выясню кто, что, договоримся, потом и сведу вас для дельца.

— Учти без шумихи, — пригрозил Рон. — А то получишь.

— Я понял, за дурака не держи, — выставил руки в виноватом жесте Наземникус. — На какое число встречу забьём?

— Я сам найду тебя, — сказал Рон. — Ищи информацию.

Сказав это, он развернулся и ушёл. Конечно, он не поверил в затишье в преступном мире Лютного переулка, а Наземникус появился как нельзя кстати. Пусть наведёт шороху, глядишь, и выплывет что-нибудь интересное.

У магазина мадам Малкин его уже ждала Пэнси, в её руках было несколько пакетов.

— Затарилась, — констатировал Рон.

— У меня такое хорошее настроение, что я даже спорить не буду, — сказала Пэнси расслабленным голосом. Рон где-то слышал, что шопинг действует на девушек, как зелье эйфории, теперь он в этом убедился. — Какие планы?

— Нужно вернуться в аврорат, — сказал Рон. — Хочу проверить кое-какие документы.

— А разве сейчас не обеденное время? — спросила Пэнси, распахнув глаза

— Обеденное, — стоило Рону это произнести, как сразу заурчало в животе.

— Тогда предлагаю пообедать в «Пурпурном пламени», — весело заявила Пэнси. — Мили рассказала, что в этом новом ресторанчике отменные рёбрышки.

— Кто такая Мили? — переспросил Рон, а перед глазами уже возникли свежеприготовленные рёбрышки.

— Моя однокурсница Милисента, — пояснила Пэнси. — Мы встретились у Малкин, она рассказала о ресторанчике. Ну что, пойдём? Я умираю с голоду. Только не отказывайся, Рон!

— Рон? — удивился он. — Рон?! Не Уизел, не нищеброд, не предатель крови?

— Рон, — уверенно сказала Пэнси. — Ты отпустил меня за нарядами. Это было мне необходимо. Поэтому я готова зарыть топор войны ради этого.

— Надолго? — спросил Рон, смотря на Пэнси и не понимая, играет она или нет.

— Пока не начнёшь снова бесить меня, — заявила девушка и улыбнулась. Рон окончательно смутился. Он никогда не видел Пэнси улыбающейся, да и сейчас без привычной злой гримасы она выглядела по-другому. Рон был удивлён.

— Тогда я просто снова отпущу тебя по магазинам, — сказал он и слегка улыбнулся в ответ.

— Тогда мне придётся открыто признать, что ты не безнадёжен, — сказала Пэнси, увлекая Рона движением головы. — Идём скорее, а то самое вкусное без нас съедят.

Рон почесал затылок и пошёл за Пэнси.

* * *

Малфой мэнор встретил серыми мрачными стенами, наглухо зашторенными окнами, кустами, поросшими колючками.

— Надо же как всё запущено, — вздохнул Гарри.

— Их счета заморожены, — объяснил Гойл. — Раньше они приглашали садовника из Франции.

— Буржуи, — беззлобно буркнул Гарри. — Идём.

Они с Гойлом приблизились к входной двери. Гарри постучал. Дверь открыли не сразу. Это был старый сморщенный эльф, которому Гарри сообщил своё имя. Нарцисса вышла в коридор через мгновение.

— Добрый день, Гарри, — поприветствовала она. Её глаза беспокойно оглядели его, затем Грегори. Увидев последнего, она не удивилась. Видимо, Малфой рассказал, что они стажёры. Сам Гарри смотрел на миссис Малфой и чувствовал необъяснимое тепло внутри. Несомненно, между ними была связь, с того самого дня, когда он понял, что она мать, а не Пожиратель.

— Миссис Малфой, — кивнул Гарри. — Грег мой стажёр. Мы к вам с ежемесячным кураторским визитом.

— О, в этот раз прислали вас, — проговорила она. — Идёмте в гостиную, мой муж как раз там.

Гарри и Грег прошли по указанному направлению. В большом кресле с книгой в руках восседал Люциус Малфой.

— Дорогой, тут Гарри и Грегори, — объявила женщина и Люциус тут же оторвал глаза от книги.

— Мистер Поттер, какой приятный сюрприз, — слово «приятный» вышло каким-то корявым, но оно и понятно. Ни тот, ни другой не были в восторге от этой встречи. — Проходите, присаживайтесь. Как дела, Грегори?

— Всё нормально, мистер Малфой, — голос Грега был тихим, словно ему было стыдно. — Спасибо.

— Мистер Малфой, — Гарри решил прервать неловкий диалог, окинув взглядом комнату. Нарцисса села в соседнее от мужа кресло. — Миссис Малфой, как вы знаете, ежемесячное кураторство необходимо для того, чтобы проследить динамику... Слишком сложные слова.

— Да, Гарри, — вдруг сказала Нарцисса. — Можешь сразу задавать вопросы.

— Спасибо, — кивнул ей Гарри, заметив, как Люциус закатил глаза. — Поддерживаете ли вы контакт с Пожирателями, которых ещё не поймали?

Вопрос в лоб застал врасплох обоих. Чета Малфоев застыла, потом Люциус глубоко вздохнул.

— Нет, — короткий ответ не очень вязался с реакцией.

— Нет и всё? — спросил Гарри. — Тогда, что вас так удивило?

— Сам вопрос, мистер Поттер, не более, — ответил Люциус.

— Прошлые кураторы не спрашивали подобное, — пояснила Нарцисса. Люциус бросил на неё быстрый взгляд.

— У каждого свои вопросы, — ответил Гарри, рассматривая собеседников. — То есть никто из списка опасных преступников не выходил с вами на связь?

— Нет, — ответил Люциус снова. — Мы ни с кем не держим связи, даже с теми, кого полностью оправдали.

— Таких не много, — сказал Гарри. — Я имею в виду тех, кто был особо приближен к Волдеморту.

Люциус и Нарцисса вздрогнули. Прошло два года, а его имя всё ещё вызывает бурную реакцию.

— Мы этим не гордимся, мистер Поттер, — процедил сквозь зубы Люциус, хотя Гарри был почти уверен, что про себя тот посылает в него проклятия за подобный тон в сторону Господина. — С тех пор как нас оправдали, никто из моих бывших...коллег больше не желает меня знать.

— Надеюсь, вы не сильно расстроены, — Гарри не смог сдержать сарказма. Люциус дёрнулся, Нарцисса схватила его за руку. — И я надеюсь также, что если кто-то придёт к вам, то вы сразу сообщите в аврорат.

— Непременно, мистер Поттер, — прошипел Люциус.

— За полезную информацию надзор могут снять раньше времени, мистер Малфой, — Гарри решил сказать и это.

— Торгуетесь со мной, мистер Поттер? — Люциус прекрасно понимал намёки.

— Всего лишь объясняю, — сказал Гарри. — Ну и напоминаю, что сотрудничество с Пожирателями смерти грозит Азкабаном, это в лучшем случае. В худшем же лично вам оно грозит смертью. Те, кто ещё на свободе, ненавидят вас так же, как и меня, поэтому будьте бдительны, ну и о сыне помните.

— А причём тут Драко? — спросил Люциус, сдвинув брови.

— У него есть реальный шанс реабилитировать вашу фамилию, — спокойно ответил Гарри, поднимаясь с дивана. — Не отнимайте у него возможность стать достойным членом общества. Пошли, Грег.

— До свидания, мистер и миссис Малфой, — промычал Гойл, направляясь за Гарри.

— Если вы что-то узнаете, услышите или к вам кто-то придёт, сообщите в аврорат, — сказал напоследок Гарри. — Это может спасти чьи-то жизни, в том числе и ваши.

Гарри и Грегори ушли, оставив чету Малфоев в глубоком замешательстве.

— Говорил с нами так, как будто в чём-то подозревает! — спустя пару минут выпалил Люциус.

— Он просто предупредил, дорогой, — сказала Нарцисса. — И он прав. Мы не должны вредить Драко.

— Да мы никому не нужны, Нарцисса, — вздохнул Малфой. — Никто из беглых не станет приходить ко мне за советом.

— Совет — это полбеды, дорогой, — тяжело вздохнула женщина. — Главное, чтобы никто не пришёл за твоей головой.

Люциус посмотрел на жену и опустил голову.

— Думаешь, это был плановый кураторский визит? — спросила Нарцисса.

— Конечно, нет, — тут же ответил Люциус. — Надо спросить у Драко.

— Он со вчерашнего дня на стажировке, — сказала Нарцисса. — Домой не приходил.

— Кто его наставник? — спросил Люциус.

— Гермиона Грейнджер, — ответила Нарцисса.

— Да... — протянул Малфой. — Сына мы увидим не скоро.

P.S. Читателей вроде много, но почти никто не пишет комменты. Автор в печали ТТ Не поймёшь, интересно или нет...

Драко вернулся домой после двух дней отсутствия. Родители встретили его в гостиной, находясь на тех же местах, где и были после ухода Гарри и Грега.

— Добрый вечер, — сказал Драко, останавливаясь перед диваном. Больше всего на свете хотелось в душ и спать, но пройти мимо, не обмолвившись приветствиями, не позволяло воспитание. — Я был на стажировке. Дел полно.

— Мы в курсе, — отозвался Люциус. — Поттер приходил.

— Зачем? — удивился Драко и посмотрел на мать, та молчала.

— Сказал, что в рамках кураторского визита, — закатил глаза отец. — Кого хотел обмануть, не знаю. Что происходит, сын?

— В каком смысле? — переспросил Драко, прекрасно поняв вопрос. Просто ввиду известных ему обстоятельств, он знал, что болтать об этом не стоит даже с родителями.

— Поттер говорил так, словно со мной мог связаться кто-то из беглых, — голос Люциуса стал громче. — Словно нас опять подозревают в чём-то. Что случилось?

— Я не знаю, — ответил Драко, немного помедлив. — Но если кто-то свяжется с тобой, отец, то лучше сразу сообщи аврорам. Я к себе.

Драко поспешил покинуть гостиную, чтобы ненароком не выболтать лишнего. Грейнджер явно не обрадуется, если узнает, что он рассказал обо всём дома, да и родителям будет спокойнее, если пока они побудут в неведении. Сейчас важным было то, что его семья не причём. Что бы там не думал Поттер, Грейнджер, аврорат, его семья встала на светлую сторону и не собиралась с неё сходить.

Однако визит Поттера немного разозлил. Если Аврорат не доверяет Малфоям, тогда зачем взяли его на стажировку? Стоя под обжигающими струями воды, он думал лишь о том, что происходящее взаимосвязано и имеет серьёзную основу. Убийство Слизнорта, похищение его рецептов, среди которых наверняка были особо опасные зелья, визит Поттера, завуалированный под плановый обход, — авроры на чеку, и ему тоже следует быть внимательнее. Драко Малфой не из тех, кто может оставаться в неведении, выполняя только свою работу. И хоть он знал, что Грейнджер всеми силами будет скрывать от него информацию, всё же был намерен выяснить подробности. Начал он свой план сразу после выхода из душа. Драко написал письма Пэнси и Грегу, чтобы узнать, как проходит их стажировка. Естественно, не интереса ради, а чтобы быть осведомлённым по всем фронтам.

Впрочем, ни Грег, ни Пэнси не рассказали ему ничего стоящего. О визите к его родителям он знал и так, а Пэнси мало того, что ответила не сразу, так ещё и сообщила с самодовольством, что Уизли делал всё сам, а она с Милисентой закупалась у Малкин. Тяжело вздохнув от того, что его план по сбору информации провалился, Драко отправился спать.

На другой день утром Гарри, Рон и Гермиона отчитались о проделанной работе. Получив новые распоряжения, каждый вернулся к своему стажёру.

— На повестке дня 4 визита, Гойл, — сообщил Гарри, заходя в свой кабинет. — Семья Паркинсон, Крэбб...

— У Винса одна мать, — вступил Грег. — Она дружит с моей, там та же история.

— Неважно, — ответил Гарри. — Я должен поговорить со всеми.

— Это ведь не просто кураторские визиты, ведь так? — спросил Грег, посмотрев на Гарри. Тот отвернулся.

— С чего ты взял? — проговорил Гарри, смотря вдаль.

— Вопросы, которые ты вчера задавал мистеру Малфою, — пояснил Гойл. — Они отличались от опросника, да и я почувствовал, что ты что-то скрываешь.

— Я думал, твоё чутьё направленно только на тёмную магию, — Гарри решил перевести всё в шутку. — А ты оказывается многогранная личность...

— О, началось! — вздохнул Грег, махая рукой на Гарри. — Больше ничего не буду спрашивать.

— Отлично! — хлопнул в ладоши наставник. — Подожди здесь, я возьму кое-какие документы в архиве.

* * *

— Паркинсон, сегодня работа по твою душу, — провозгласил Рон, войдя в кабинет. Она обернулась и посмотрела на него.

— Поведёшь меня в очередное злачное место? — уточнила она.

— Ты такая догадливая! — усмехнулся он. — Хотя сегодня именно так и будет. Нам в Лютный переулок, в «Горбин и Берк».

— Зачем? — спросила Пэнси, распахнув глаза. — Там же всякие опасные штуки продают.

— Вот мы и проверим их склад, — ответил Рон. — Гиббс, наконец, получил санкцию на обыск.

— Разве это не мужская работа? — надула губы Пэнси.

— У остальных свои дела, — сказал Рон. — К тому же если найдёшь там запрещённое ожерелье, то можешь взять себе.

— Оно же наверняка будет проклято, — сдвинув брови, сказал она.

— Сто процентов, — кивнул Рон с улыбкой.

— Дурак, — отмахнулась Пэнси, а потом сама улыбнулась. — Так и знала, что желаешь мне смерти.

— Не смерти, Паркинсон, — поправил Рон, подойдя к ней. — Адских мучений.

Она надула губы, смотря на него. Он же еле сдерживал смех.

— Пошли уже! — проворчала она.

— Пойдём, когда я скажу, — твёрдо произнёс Рон. Пэнси нахмурилась. — Шучу, пошли.

Несмотря на серьёзность ситуации у Рона было хорошее настроение. Конечно, он понимал, что смерть Слизнорта, затишье в Лютном переулке, всё это — звенья одной цепи, но пока та сторона не сделала следующего шага, все нервы, суета — лишняя трата концентрации. Нужно было делать всё, что в его силах, а противодействие злу будет тогда, когда оно себя проявит. Сейчас у Рона было задание, поэтому он и стажёрка отправились в «Горбин и Берк».

* * *

Гермиона прибыла к дому Слизнорта с опозданием, о чём ей тут же напомнил стажёр, дожидавшийся её уже некоторое время.

— Потеряла часы? — спросил Малфой, вставая со скамьи. — Я уже час здесь штаны протираю!

— Мог бы и делом заняться! — заражаясь его нервами, сказала Гермиона. — В доме работы непочатый край!

— Интересно как, Грейнджер! — прошипел Драко. — Мне почему-то отказано в доступе в дом!

— Не заслужил, значит! — заявила Гермиона, снимая охранные чары. — Входи.

Драко фыркнул и направился в дом, Гермиона, оглядевшись, пошла следом.

* * *

— Мать Крэбба в ужасном моральном состоянии, — констатировал Гарри, когда они с Гойлом покинули дом Крэббов.

— Ты хотел сказать, рехнулась? — уточнил Грег. — Сейчас ещё нормально. Сразу после смерти Винса она вообще разговаривала сама с собой.

— Кошмар, — вздохнул Гарри. — Это ужасно, хоть Крэбб и сам виноват.

— Поттер, — голос Грегори стал жёстким. — Он был моим другом.

— Даже не начинай, Грег! — Гарри тоже стал суровее. — Он чуть не угробил нас всех, тебя в том числе, поэтому я вправе говорить то, что считаю нужным.

Гойл больше ничего не сказал, он опустил голову, обдумывая слова наставника.

— На очереди Паркинсон и Булстроуд, — сказал Гарри, чтобы обозначить направление. — Хоть они не Пожиратели, но разделяли идеи Волдеморта.

— Это будет тот ещё визит, — вздохнул Гойл. — Мамаша Пэнси настоящая психопатка.

— Дочь вся в мать, — заявил Гарри.

— Нет, — покачал головой Грег. — Она — вылитый отец.

Гарри с удивлением взглянул на Грега, предвкушая занимательнейшее времяпрепровождение. Он мог бы и пропустить эти семьи, ведь они всего лишь морально поддерживали заветы Волдеморта, но сами не участвовали ни в каких нападениях. Однако зацепки могут быть, где угодно, а беглые Пожиратели станут вербовать в первую очередь тех, кто был с ними общих взглядов, но из-за трусости не пошёл под знамёна Волдеморта в прошлый раз. Хотя Гарри с трудом представлял, кто может быть новым главарём их шайки, способным пообещать им что-то такое, ради чего в этот раз они бы пошли за ним.

— Дом Пэнси всегда был таким ужасным? — спросил Гарри, когда они с Гойлом оказались перед замком столь дремучим, словно он сошёл со страниц страшных сказок.

— Ты ещё внутри не был, — «успокоил» Гойл.

Когда домовой эльф впустил их в дом, то Гарри понял, о чём говорил стажёр. Каменные горгульи, гобелены с ужасного вида предками, пустые рыцарские доспехи — всё это присутствовало в большом количестве и выглядело жутко.

— Ты тоже это слышишь? — спросил Гарри вполголоса.

— Шёпот «Беги!»? — уточнил Гойл. — Всякий раз, как прихожу сюда.

Гарри огляделся по сторонам. Через мгновение пришли Паркинсоны. Точнее возникли, словно из ниоткуда, оба в чёрных шёлковых плащах с красной подкладкой. Никто из них не предложил переместиться в гостиную, так как авроры не считались в их доме желанными гостями. Впрочем, Грегу они предложили пройти в зал, попить там чаю, пока они тут поговорят с Гарри. Наставник поднял бровь и посмотрел на стажёра, тот решил остаться.

— Хорошо, мистер и миссис Паркинсон, — приступил к делу Гарри. — С кем из Пожирателей смерти вы поддерживаете связь?

— Что? О чём вы? — громко возмутился мужчина.

— С бывшими, беглыми, с теми, у кого есть метка, — пояснил Гарри. Отступать или перефразировать он не стал.

— Я веду переписку и иногда встречаюсь за ужином с моими приятельницами — Малфой, Гойл, Гринграсс и Булстроуд.

— А с членами семей тех, кто в бегах? — продолжил допрос Гарри.

— За кого вы нас принимаете?! — возмутилась женщина.

— Они считают нас предателями, — вмешался отец визгливым голосом. — Маглы им друзья, осквернители крови — тоже, а мы нет. Враги, маньяки...

Гарри искоса взглянул на Грега, тот пожал плечами.

— Я бы хотел получить имена всех, с кем вы вели переписку в течение последних двух месяцев, — сказал Гарри, закрывая блокнот.

— Зачем? — спросил отец Пэнси.

— Грегори, что происходит? Нас в чём-то подозревают? — не унималась женщина.

— Делайте так, как он говорит, — тихо сказал Гойл. — Не усложняйте ваше положение, а главное — положение Пэнси.

— Кошмар! Ты слышала?! — воскликнул мистер Паркинсон, скривившись в точности, как Пэнси. Гарри указал Гойлу на дверь.

— Жду список адресов завтра или приду с ордером на арест корреспонденции, — строго сказал Гарри и пошёл к двери, сопровождаемый криками и проклятиями со стороны отца семейства.

Когда они выбежали за ворота, то лишь тогда стало тихо. Гарри понял, что в такой семье Пэнси не могла вырасти адекватной. Также он представил, как каждый месяц проходят реальные кураторские визиты и искренне посочувствовал куратору этой семьи.

— Надеюсь, Булстроуд не такие психи? — спросил Гарри.

— Не такие, — заверил Грег. — Они менее помешаны на чистоте своей крови, а Милли вообще пофигистка. Ей лишь бы дорого-богато, а происхождение не особо важно.

— С чего ты взял? — спросил, нахмурившись, Гарри.

— Ещё в школе она встречалась с богатеями, — рассказал Грег. — И они были с разных факультетов, даже с вашего.

— Ого, — удивился Гарри, с трудом представляя представителя Гриффиндора в каких-либо отношениях со студентом из Слизерина. Через мгновение в голове появились картинки из воспоминаний Снейпа: его дружба с матерью, разрушенная им по глупости. Но, несмотря на это, все остальные сценарии казались неправильными. Дружба Снейпа и Лили была уникальной, выше всех сравнений и обсуждений.

— Да, — вздохнул Грег. — Мало кто в здравом уме будет дружить с гриффиндорцем.

— Конечно, — поддержал Гарри. — Побрататься со слизеринцем? Для этого надо напрочь лишиться мозгов.

Гойл улыбнулся и пошёл вдоль дома Паркинсонов по тротуару.

— Куда ты? — спросил Гарри.

— Мили живёт через улицу, — ответил Грег. Гарри не стал спорить и последовал за ним, думая лишь о том, что будет чертовски весело, если к концу стажировки они с Гойлом станут приятелями. В случае же с Роном, Гермионой и их стажёрами Гарри был уверен, что если кто-то потеряет контроль, то другого будут собирать по частям со всех концов Англии.

* * *

— Только руками ничего не трогай! — предостерёг Рон, когда всё же удалось пробиться в подвал магазина. Хозяин кривил лицо, но ничего не смог возразить против ордера. Пэнси как раз протянула руку к огромному самоцвету, когда Рон предупредил её.

— Сама знаю! — огрызнулась она, но руку отдёрнула.

— Вообще ничего не трогай, ладно, — попросил Рон.

— Волнуешься за меня что ли? — недоверчиво спросила Пэнси.

— Ни капли, — ответил Рон честно. — Просто если ты помрёшь, то мне придётся писать миллион отчётов.

— Каков наглец! — воскликнула Пэнси и отвернулась. Рон усмехнулся и подошёл к полкам.

— Так что говорите, — обратился он к хозяину лавки. — У вас есть разрешение на все товары?

— Да, — ответил мужчина дрогнувшим голосом.

— Тогда несите бумаги, — приказал Рон, а потом обратился к Пэнси. — А ты приготовься к описи товара.

— Опять писать?! — воскликнула девушка. — У меня руки уже болят! Ты издеваешься надо мной!

— Не ной, Паркинсон! — чрезвычайно довольный собой сказал Рон. — Лучше ищи несовпадения или поддельные документы. Будешь хорошо работать, попрошу Гиббса вернуть тебе палочку.

Глаза Пэнси тут же расширились, и она раскрыла блокнот. Возможный возврат палочки мотивировал и диктовал новую манеру поведения.

— Хорошо, Рон, — сказал Пэнси. Он поджал губы, услышав своё имя. Она придуривается или серьёзно? Неважно, главное, чтобы работать не мешала.

* * *

Уже два часа Малфой изучал большой гримуар Слизнорта, который Гермиона отыскала на какой-то скрытой полке. Он был исписан вдоль и поперёк и казался чем-то вроде черновика, поэтому был практически не доступным для чтения. Сама Гермиона составляла опись ингредиентов зелий в хранилище Слизнорта, надеясь получить полный список веществ в его коллекции. Некоторые вещества не соответствовали надписям на коробках, и Гермиона понимала почему: они были куплены на чёрном рынке.

— У старика чёрт ногу сломит в записях! — проворчал Малфой, листая страницы. — Кошмар, а не почерк!

— Он был гением, Малфой, — возразила Гермиона. — Поэтому сиди и не болтай.

— Знаешь что, — голос стал громче и твёрже. — Никто и не говорит, что он идиот. Тут вон сказано, как варить зелье просветления. Давай замутим для Уизли.

— Я не буду с тобой мутить, — тут же сказал Гермиона и лишь потом до неё дошёл смысл слов Драко. Она осторожно выглянула из-за полки и посмотрела на него, надеясь, что он её не слышал. Но Драко не только слышал, но и буравил её взглядом, стоя прямо перед ней с гримуаром в руках. Его лицо было непроницаемо, а глаза вглядывались в девушку.

— Ты про зелье, — сказала она неловким голосом. Он кивнул. — Я так и поняла. Мы не будем его мутить.

— Ничего ты не поняла, — сказал медленно Драко. — Меня поражает то, что ты могла подумать, будто я способен...

— Ой, закрой рот, Малфой! — нервно проворчала Гермиона. — И иди к чёрту! Совсем работать мне не даёшь!

— Я придушу тебя, Грейнджер! — прошипел Малфой и захлопнул гримуар. Гермиона широко распахнула глаза. Он подошёл к ней и проговорил сквозь зубы. — Меня просто бесит сидеть тут с тобой! Я боюсь, что сойду с ума и тогда я за себя не ручаюсь!

— Я не боюсь тебя, Малфой! — сказала Гермиона ему в лицо. — И лучше займись делом, потому что мне кажется, что в его записях можно найти что-то важное.

— Не уходи от темы, Грейнджер, — прошипел Драко.

— Не развивай её, Малфой, — возразила Гермиона. Он хотел что-то сказать, но его взгляд упал на полку позади неё. Он внимательно вгляделся. Гермиона проследила за его взглядом.

— Все ингредиенты лежат хаотично? — спросил он.

— Да, — ответила Гермиона, развернувшись. Они снова стояли плечом к плечу. — Кроме этих на второй полке.

Драко раскрыл гримуар Слизнорта и, пихнув его в руки Гермионы, начал быстро листать.

— Смотри, — сказал он, найдя нужный текст. — Список ингредиентов.

Гермиона окинула взглядом строчки и хоть последовательность была нарушена (как они оба поняли, специально), всё равно было ясно, что всё необходимое для зелья ночного видения лежало рядом. По просветлению на её лице Малфой понял, что она догадалась. Гермиона тут же подняла голову на полки и оглядела содержимое.

— Я выпишу всё, что лежит вместе и ты сверишь это с записями Слизнорта, — решительно сказала она. — Возможно, методом исключения мы найдём рецепты украденных зелий.

— Или хотя бы поймём, что старик вообще был способен сварить, — согласился Малфой. — Записи старые, украли скорее всего чистовик.

— Если у нас черновик, то он практически идентичен, — сказала Гермиона. — С небольшими несоответствиями. Мы должны узнать, из-за чего его убили.

— Почему его просто не оглушили, не стёрли память? — спросил вслух Драко.

— Он был слишком подозрительным, — ответила Гермиона. — Не удивлюсь, если он принимал зелья, чтобы ничего подобного не подействовало. Что же до воспоминаний, то он умел их перестраивать, как душе угодно.

— Откуда ты столько о нём знаешь? — не удержался от вопроса Драко. Их глаза встретились, он тут же отвёл их.

— Слышал о крестражах? — спросила Гермиона. Малфой нахмурился и кивнул. — Так вот Слизнорт владел информацией по их созданию и поделился ею с одним человеком, что вышло в итоге, ты и сам знаешь. Но когда Дамблдор пытался выяснить подробности, Слизнорт подправил свои воспоминания так, что они казались единственно верными.

— Зачем он рассказал ему? — сдвинув брови, спросил Драко. Слова Гермионы его заинтересовали.

— Не ждал подвоха, — ответила девушка, пожав плечами. — Доверился любимому ученику, решил, что тому просто любопытно. Я не знаю, Драко...

Глаза обоих расширились. Гермиона хотела провалиться сквозь землю, потому что не пойми с чего вдруг назвала его по имени. Он тоже был обескуражен так, что даже раскрыл рот, но слова не шли. Услышать своё имя от человека, который никогда его не произносил, было необычно и как-то странно, словно так быть не должно, как будто сказано непростительное. Гермиона выглядела сбитой с толку. В этом долгом противостоянии она впервые проиграла, но ещё сама не знала об этом. Малфоя ситуация позабавила, он решил подлить масла в огонь:

— Не ждать подвоха, доверять, идти на поводу у любопытства, — медленно перечислял он, и Гермиона отчего-то внимала каждому его слову. — Это так глупо.

— Глупый ты, если так думаешь, — наконец появился голос. — Эти качества делают тебя человеком, Малфой.

— Больше не Драко? — спросил он, подняв бровь.

— Никогда больше, — ответила Гермиона, выпятив подбородок. Повисло молчание, которое нарушил патронус Гарри:

— В кабинет Гиббса срочно. Оставь стажёра там, запечатай дом.

Гермиона встрепенулась, вручила Малфою обратно гримуар и засуетилась, собирая бумаги.

— Сможешь без меня начать вычислять зелья? — спросила она, направляясь к двери. Драко громко цыкнул и закатил глаза. Гермиона вздохнула и покинула дом Слизнорта, запечатав его снаружи.

* * *

В кабинет Гиббса Гермиона и Рон вошли вместе. Встретились в коридоре. Там их уже ждал Гарри.

— Наконец-то, вздохнул Гиббс, хотя между патронусом и появлением в кабинете прошло не больше пяти минут. — Гарри, рассказывай.

— Мы посещали дома оправданных Пожирателей, вы знаете, — начал он торопливо. Друзья прислушались. — Были у Малфоев, Гойлов, Крэббов, Паркинсон. Сейчас я из дома Булстроуд. Их дочь пропала.

— Милисента? — уточнил Рон, припоминая разговор с Пэнси.

— Да, — кивнул Гарри, глянув на Рона удивлённо. — Откуда ты знаешь её имя?

— Вчера мы с Паркинсон были в Косом, — рассказал Рон. — Пока я отлучался в Лютный переулок, Паркинсон зашла к Малкин...

— Ты что, оставлял её одну?! — укорила Гермиона.

— Ну да, — ответил Рон, не понимая суть претензии. — Она в Лютном бы только мешала — раз, и сейчас стажёров мы все оставили одними — два.

— Так, Гарри, — перебил рассказ Рона Гиббс. — Рассказывай дальше.

— Родители Милисенты сказали, что вчера она вернулась с покупками, поднялась в свою комнату, а оттуда больше не спускалась, — продолжил Гарри. — Через пару часов после её возвращения мать поднялась к ней, но комната оказалась пуста. Дочери нигде не было, а все вещи лежали на месте.

— Какие у неё отношения с семьёй? — спросила Гермиона.

— Нормальные, — ответил Гарри. — Взаимопонимание.

— Уверены, что она просто не сбежала? — спросил Рон.

— Да, — ответил Гарри. — Всех друзей и различные места проверили, её нигде не было.

— Подождём пару дней, — сказал Гиббс. — Может быть вернётся, но за стажёрами следите.

— Хорошо, сэр, — кивнули трое и вернулись к своим делам.

Рон поспешил вернуться в «Горбин и Берк», чтобы Пэнси ненароком не пропустила что-то важное. Она сидела на каком-то ящике, заваленная свитками.

— Рон, наконец-то ты тут! — воскликнула она уставшим голосом и посмотрела на наставника, который выглядел хмуро и избегал прямого взгляда. Пэнси поняла, что он что-то скрывает, но вникать в это у неё не было никакого желания. Однако голос её всё же стал тише, и она спросила: — В чём дело?

— Как продвигается работа? — Рон проигнорировал её вопрос, главным образом потому, что находился в своих мыслях, из которых его вывел голос стажёрки, а уж прислушиваться к её словам он не стал.

— Да никак, — вздохнула Пэнси, теряясь в пергаментах. — Всё соответствует описаниям, но я-то знаю, что это ложь.

— О чём ты? — спросил Рон, поднимая с пола свиток.

— Ну, взять, например, Руку славы, — сказала Пэнси, указывая на текст в пергаменте. — Она записана как предмет для повышения самооценки и мотивации на подвиги. Ни слова о том, что она подчиняет разум и заставляет творить хаос.

— То есть тёмные предметы записаны как добрые и безвредные артефакты, — заключил Рон. — Отлично. Надо переговорить с хозяином.

— Слушай, — подала голос Пэнси. — Можно мне уйти на обед чуть раньше?

— С чего вдруг? — спросил Рон, думая, о том, что если все товары имеют такие завуалированные описания, то придётся устраивать экспертизу, искать пострадавших, а это та ещё волокита.

— Помнишь, вчера я говорила, что встретила Мили, — сказала Пэнси, смотря на Рона. — Мы договорились вместе пообедать.

— Когда? — тут же спросил он, сдвинув брови.

— Что когда? — спросила Пэнси с недоумением. — Вчера у Малкин договорились, сегодня в 12.00 обедаем в «Пурпурном пламени».

— Вечером вы не уточняли насчёт обеда? — спросил Рон, с трудом скрывая волнение. Запланированная встреча полностью опровергала побег из дома. Это было настоящее похищение.

— Нет, — ответила девушка в непонимании. — В чём дело, Уизли?

— Ни в чём, — на миг задумавшись, сказал он. — Иди обедай.

Пэнси встала с ящика и свитки посыпались на пол. Лицо Рона было безучастным, словно он не здесь, а за сотни километров. Пройдя мимо него, Пэнси шепнула:

— Я немного задержусь.

Рон не ответил, Пэнси расценила это как одобрение и довольная пошла прочь из магазина. В переулке было страшно ходить одной, поэтому она ускорила шаг. До «Пурпурного пламени» пешим ходом можно было дойти минут за пятнадцать. Пэнси поняла, что немного опоздает. Но у неё на этот случай была отговорка: «Уизел задержал». Тут же вспомнилось его озадаченное лицо. В чём там было дело, она узнает потом, сейчас же её ждала подруга и женские разговоры. Мысли о стажировке вылетели из головы, пуская туда сплетни светской жизни и новшества в мире моды.

Рон выждал около получаса и пошёл следом в то же кафе. Если верить последней информации, то подруга Пэнси не явится на встречу, и та будет сидеть в одиночестве. Если это похищение, то, возможно, и Пэнси под угрозой. Именно поэтому Рон решил проконтролировать обеденный перерыв своей стажёрки.

* * *

Гарри и Грег отправились к Булстроудам, чтобы собрать больше информации о пропавшей девушке, но ничего нового не узнали, поэтому ни с чем, заверив, что аврорат ищет их дочь, они наведались к оставшимся в списке семьям.

Теодор Нотт младший встретил визитёров у ворот собственного дома. Получив оповещение из аврората о предстоящей проверке, он решил проявить максимум дружелюбия. Родители были в бегах, он на свободе. Тео не хотелось, чтобы его в чём-то обвинили, поэтому он жил достаточно открыто, стараясь проводить много времени на публике и всячески сотрудничать с аврорами и Министерством.

— Добрый день, Поттер, Гойл, — сказал он, когда ворота открылись. Последнему даже пожал руку. — Проходите, я очень вам рад.

— Он всегда такой вежливый? — спросил растерянный Гарри, Грег закатил глаза и громко вздохнул.

Тео сопроводил гостей в дом, попутно рассказывая историю поместья. Гарри и Грег шли молча, потому что вставить хоть слово было невозможно. Тео привёл их в гостиную. Как бы Гарри не был удивлён гостеприимством хозяина, всё же он успел разглядеть дом, который, по его мнению, был довольно-таки приличным, без вычурности, мрачности и излишеств. Гарри даже поймал себя на мысли, что в таком мог бы жить и он сам. Дом на Гриммо ему тоже нравился, но скорее не своим видом, а духом людей, которые проводили в нём время. И сколько бы его друзья не старались как-то преобразить этот дом, он всё равно оставался мрачным, как будто архитектор подмешал в цементный раствор унцию печали.

— Кофе, чай, тыквенный сок? — спросил тем временем Теодор, без слов протянув Гойлу тарелку с кексами. Тот исподлобья посмотрел на Гарри и взял угощение.

— Нотт, у меня пара вопросов, — начал Гарри, сев на предложенное место. — Ты поддерживаешь связь с отцом?

— Нет, — ответил Тео, не моргнув. — Честно говоря, не ожидал, что ты спросишь это в лоб.

— Я не умею лить воду, — проговорил Гарри, Нотт усмехнулся. — Не вижу смысла ходить вокруг да около, когда и так ясно, зачем я здесь.

— Я сам такой же, — улыбнулся Тео. Гарри внимательно на него посмотрел. — О, не такой же, как ты, разумеется. Я не избранный, не Мальчик-в-которого-реинкарнировал-Мерлин.

— На вопрос отвечай, — сказал Гарри, впрочем, усмехнувшись про себя. Тео не вызывал у него негатива, к тому же он толком не знал его ни в школе, ни потом, так что мог воспринимать без предвзятости.

— Не видел и не слышал отца уже два года, — Тео тут же вернулся к основной теме. — Мать писала пару раз сразу после побега, но когда авроры взяли сов и камины под контроль, всё прекратилось.

— Хочешь сказать, что ничего не знаешь о родителях уже столько времени? — прищурившись и внимательно изучая лицо собеседника, спросил Гарри.

— Абсолютно ничего, — пожал плечами Тео. Он опустил голову, вздохнул и посмотрел на Гарри. — Они меня бросили, Поттер. Исчезли, и разбирайся тут сам. Даже с собой не позвали.

— А ты бы пошёл? — спросил Гарри, внимательно глядя на Тео.

— Я бы уговорил их остаться и сдаться, — ответил Нотт, смотря Гарри точно в глаза. — Так бы у нашей семьи был бы шанс. Взять тех же Драко, Пэнси — для них всё ведь обошлось, их семья вместе. У Грега тоже относительно нормально. Забини вообще процветают.

— Они повели себя правильно в отличие от твоих родителей, — вздохнул Гарри.

— Я знаю, — ответил Тео. — Поэтому я охотно сотрудничаю со следствием.

— И ты не против, если я посмотрю твою почту? — спросил Гарри. Гойл дожёвывал четвёртый кекс и сидел весь в крошках. — Просто посмотрю, без разрешения аврората.

— Не против, — ответил Тео. — Я отчитываюсь перед авроратом обо всех своих перемещениях. Выезд из страны мне запрещён.

— Ладно, пришли мне все адреса, с кем ты ведёшь переписку, — Гарри не заметил, чтобы Нотт лукавил, поэтому дальнейший допрос не имел особого смысла. В любом случае своими визитами Гарри навёл шороху во всех чистокровных семьях. Будучи довольно-таки беспристрастным в допросах, он всё же намекнул, что аврорат на чеку. Он надеялся, что зная это, семьи не сойдут с хрупкого моста искупления, на котором стоят, не сделают шаг в пользу вновь проснувшегося зла. — Грег, если тарелку ты есть не будешь, то пошли.

Грег тут же вскочил, виновато смотря на Гарри и Теодора.

— А что, если они вкусные, — попытался оправдаться Гойл.

— Так спроси рецепт, — усмехнулся Гарри. — На выход.

— Подумать только, — воскликнул Тео в спины Гарри и Грега. — Стажёр у Поттера! Это ж надо!

— Повезло больше всех, — отозвался Гойл. — Драко вообще в паре с Грейнджер.

— Вот это номер! — рассмеялся Тео. — А кому из наших повезло с Уизли?

— Твоей любимице, — хохотнул Грег, вспоминая, как в школе Пэнси и Нотт часто ругались.

— О Мерлин Великий! — воскликнул Тео, всплеснув руками. — Не думал, что когда-то буду сочувствовать рыжему неудачнику.

— Заткнуться не хотите?! — напомнил о своём присутствии Гарри. — Отчёты, Нотт. Вон дверь, Гойл.

— Суровый Поттер, — донёсся до Гарри голос Тео. — Мальчик-который-напрочь-лишён-чувства-юмора.

Гарри не ответил, они с Гойлом покинули владения Ноттов.

* * *

Когда Гермиона вернулась от Гиббса, она застала Драко спящим на диване с гримуаром на груди, вокруг лежали свитки. Она поймала себя на мысли, что уже второй раз видит, как он спит. Она подняла свиток, лежавший возле дивана, прочитала. За время её отсутствия Драко удалось опознать четыре зелья и, судя по названию, они далеко не безобидные. Гермиона не знала ни способа их приготовления, ни действия, а значит, вряд ли найдёт информацию о них в общедоступных источниках.

Гермиона не стала будить Драко, а пошла к стеллажам, оставив на столе пакет с едой, которую купила по дороге. Полки были завалены ингредиентами, а опознать удалось лишь четыре зелья. Сколько же всего знал и хранил Слизнорт? Объём работ предстоял ещё огромный. Пока она разглядывала полки, на диване послышалось копошение. Проснулся Драко.

— Давно вернулась? — спросил он, потирая глаза.

— Только что, — ответила Гермиона.

— Что в пакете? — спросил Драко, заметив свёрток на столе.

— Еда, — ответы Гермионы были пустыми, без каких-либо эмоций. Убийство Слизнорта, пропажа Милисенты, дёрганные оправданные Пожиратели. Слух о зарождении новой угрозы уже перестал быть просто слухом. Она чувствовала волнение, которое не могла объяснить. Внутренний голос ещё ни разу её не подводил, поэтому сейчас необходимо было всё обдумать, не делая поспешных выводов. Малфой же не должен был почувствовать её внутреннего состояния, но и общаться подозрительно с ним тоже не стоило. Лишнее внимание к неизвестной проблеме ни к чему.

— Что хотел Гиббс? — спросил Драко, открывая пакет одним пальцем. Есть очень хотелось, но не еду, которую принесла Грейнджер.

— Это дело аврората, — ответила она. — Ты хорошо поработал.

Малфой взглянул на Грейнджер, которая держала в руках его записи.

— Всего четыре зелья из сотни, — сказал Драко.

— Лучше чем ничего, — парировала Гермиона. — Я их впервые вижу.

— Я тоже, — согласился Драко. — Но думаю, что из запрещённых ингредиентов варят не менее запрещённые зелья.

— Это понятно, — на очевидное замечание Гермиона вздохнула, Драко поджал губы. — Дело в том, зачем он держал у себя подобные составляющие.

— Это же редкие и опасные зелья, — вступился Малфой. — Посмотри на названия. Они говорят сами за себя. И тому, кто их похитил, нужно явно не школьный экзамен сдать на хорошую оценку.

— Но кто их похитил? — спросила Гермиона, вглядываясь в Драко.

— А я откуда знаю, — удивился он, поймав взгляд девушки. — Ты в чём-то меня подозреваешь?

— А должна? — в тон ему заявила Гермиона.

— Что происходит? — спросил Драко с вызовом, подойдя к ней. Она серьёзно на него смотрела и не торопилась отвечать. — Я же вижу, что что-то не так. Что тебе сказал Гиббс?

— Ничего, — ответила Гермиона, опустив глаза. Такими разговорами она ничего не добьётся. — Надо работать.

— Вот, значит, как? — занервничал Драко.

— Поешь, — сказала через мгновение Гермиона, чем окончательно его добила. Он не терпел лжи, тем более такой плохо скрываемой.

— Не умеешь врать — не берись! — воскликнул он. — И не держи меня за дурака, иначе я помогать не буду!

Гермиона закатила глаза и отвернулась к полкам. Ей нужна была его помощь, но если он как-то замешан в происходящем, то она будет последней дурой, если не заметит чего-то подозрительного в его поведении. Внутренний голос относительно Малфоя молчал, поэтому она решила выждать. О пропаже Милисенты она ещё успеет рассказать, их работа важнее.

* * *

— Встреча не состоялась? — спросил Рон, плюхаясь на стул в кафе напротив стажёрки.

— Что ты здесь делаешь? — воскликнула нервно Пэнси.

— Пришёл проверить кое-что, — ответил Рон, оглядывая остальных посетителей, коих было чуть больше дюжины: три парочки и две шумные компашки.

— Не доверяешь мне? — Пэнси так поняла своего наставника. — Пришёл проверить, действительно ли я на обед ушла?! Ты просто ненормальный! Я похожа на обманщицу?!

— Не кричи, — спокойно сказал Рон. Пэнси насупилась. — Я не поэтому здесь. Где твоя подруга?

— Мили так сильно опаздывает, — запричитала Пэнси, посмотрев на часы над входной дверью. — Знает же, что ждать не люблю!

— Она обычно опаздывает? — спросил Рон, глядя на Пэнси.

— Да, — кивнула она. — Стандартные десять минут, куда бы мы ни ходили. Ровно десять минут, но сегодня я сама опоздала, а её всё нет.

— Стало быть, её действительно похитили, — вздохнул Рон.

— Что? — тут же спросила Пэнси, уставившись на него.

— В аврорат вызывали, потому что стало известно, что Милисента пропала, — сообщил Рон, глаза Пэнси полезли на лоб.

— То есть как это? — она нахмурилась. — Мы же договаривались.

— В её словах или поведении было что-то странное? — пользуясь смятением стажёрки, Рон решил её расспросить.

— Нет, — мотала головой Пэнси. — Вела себя как обычно, рассказала последние сплетни, позвала на обед сегодня, потому что завтра собиралась весь день провести у бассейна в обществе кузенов из Франции.

— То есть уезжать не собиралась? — уточнил Рон.

— Нет, — покачала головой Пэнси. — Она так любит свой дом, что её и в гости не дозовёшься. К тому же если приезжают кузены, она даже за покупками не пойдёт. Как она пропала?

— Из дома, — сообщил Рон. — Из комнаты, сразу после того, как вернулась из Косого переулка.

— Кошмар! — воскликнула Пэнси, что люди с соседних столиков обернулись. Однако ей сейчас было всё равно. Она приложила руки к щекам, громко вздохнула и начала причитать. — Мы дружили с детства, для меня это шок. Кто мог похитить её? Зачем? Ради выкупа?

— Этого мы не знаем, похититель на связь не выходил, — сказал Рон, рассматривая меню. Пэнси есть отказалась, и пока Рон жевал, она всё вздыхала.

После обеда они вернулись в «Горбин и Бэрк», но работа у Пэнси не шла. Она постоянно высказывалась вслух о том, что Милисента никому не была врагом, что у неё ни с кем не было конфликтов, а её похитители — самые бесчестные люди на свете. Рон видел, что Пэнси под сильным впечатлением и толку от её работы нет, поэтому, промаявшись с ней ещё около часа, спровадил её домой, наказав, чтоб к завтрашнему утру она взяла себя в руки и смогла нормально работать. Когда Пэнси уходила, то уже накрутила себя так, что на ней не было лица, а голова болела.

* * *

— Что же вас так много! — возмутился Гарри, когда они с Гойлом покинули очередную семью из списка. — Остались Гринграссы, а на часах уже восемь вечера. Давай ты домой, Грег, а я там побыстрому.

— Уверен? — спросил Гойл, не став напрашиваться. Не терпелось попасть домой, чтобы, наконец, поесть. В животе урчало на пол округи.

— Уверен, — подтвердил Гарри. — А то от песен твоего желудка я скоро оглохну. К тому же Гринграссы наименее проблемное семейство из всех чистокровных.

— Ну ладно, — махнул рукой Гойл. — Если только не дашь штрафные баллы.

— Я же тебя сам отпускаю, Грег, — вздохнул устало Гарри. — Не порть впечатление о твоей адекватности.

— Всё, я ушёл, — выставил руки вперёд Гойл. — До завтра.

Стажёр трансгрессировал, через мгновение исчез и Гарри. Оказавшись близ дома Гринграссов, Гарри подумал, что пришёл не вовремя. Во дворе было много народу, они шумели. «Неужели приём?» — поджал губы Гарри. Праздник как таковой его не смущал, всегда можно отозвал хозяев в сторону и поговорить, но он Гарри Поттер — белая ворона в любом скоплении людей. Особо не повезёт, если в доме будут репортёры.

Но он ошибся, в доме был совсем не праздник. Подойдя ближе, он увидел нескольких сотрудников аврората. Пообщавшись с ними, он узнал, что сегодня днём Астория Гринграсс пропала. Сёстры сидели в беседке в саду всё утро, домашние о них и думать забыли. Но ближе к обеду Дафна запачкала юбку и пошла в дом переодеться. Вернувшись, она не обнаружила сестры. В беседке пусто, но вещи были разложены, как если бы она просто встала и ушла. Прошло больше пяти часов, а её так и не нашли, поэтому родители заявили о похищении. А поскольку это второе исчезновение за сутки, то оповестили авроров. Гарри пришёл позже и слушал уже их отчёт. Пообщаться с родителями ему не удалось. Во-первых, их уже допрашивали, а во-вторых, они были в панике, поэтому их опоили успокоительным зельем.

Гарри вернулся в аврорат. Гиббса на месте не оказалось, и он ушёл домой.

Ранним утром Гиббс вызвал всех к себе и сообщил о похищении Астории Гринграсс. Не заметить было нельзя — пропадают чистокровные волшебники, поэтому Гиббс приказал находиться со стажёрами 24 часа в сутки.

— Чего?! — не удержался Рон. — Мы им не няньки!

— Уизли! — сурово сказал Гиббс. — Не забывайся. Даже ваши друзья, и те молчат.

— На самом деле, сэр, это сомнительная авантюра, — сказала Гермиона осторожным голосом. — Мы кое-как пытаемся ладить с ними в рабочие часы, но быть рядом сутки напролёт — это слишком.

— Грейнджер, — голос начальника немного успокоился. — Я вас прекрасно понимаю, тебя в особенности, но пока мы не разберёмся с похищениями, я решения не изменю.

— Думаете, эти похищения не ради выкупа? — спросил Гарри.

— Эта версия так и не получила подтверждения, — устало вздохнул Гиббс. — Похищено два человека, похитители на связь не вышли, выкупа не потребовали, к тому же всем известно, что счета подконтрольных семей заморожены.

— Я не выдержу, — честно признался Рон.

— Я тоже, — согласилась Гермиона.

— Я солидарен с друзьями, хоть мне и легче всех, — озвучил свою позицию и Гарри.

— Ценю ваше единство, господа Золотое трио, герои войны, дети-которых-все-должны-целовать-в-одно-место, — провозгласил Гиббс, друзья застыли. Такое обращение явно не предвещало ничего хорошего. — Если вы такие глупые, что не можете отличить работу от школьных времён, то вы сильно ошиблись с выбором профессии. В аврорате не держат тех, кто пасует перед трудностями, здесь родство не помеха, если правосудие требует взять под стражу брата! На вас всё магическое сообщество возлагает большие надежды, сейчас от вас требуется справиться с временными неудобствами, пока не выяснятся новые обстоятельства, а вы тут комедию ломаете. Вы либо выполняете приказ, либо больше тут не работаете.

Гиббс не повысил тон ни на йоту, наоборот голос его был настолько спокойным, что друзьям вмиг стало стыдно. Они опустили головы. Напроситься на такую речь было не очень приятно, поэтому от досады хотелось зарыться головой в песок.

— Вы авроры или дети малые? — спросил Гиббс через минуту тишины

— Авроры, — глухо ответили трое.

— Если авроры, то встали и пошли работать, — твёрдо сказал Гиббс. — От стажёров ни на шаг.

Они кивнули и поднялись с мест. Покинув кабинет начальника, все трое направились в ближайшее пустое помещение, чтобы поговорить. Когда они оказались в кабинете Гарри, то Рон сразу плюхнулся на диван, Гермиона села на стул. Гарри подошёл к окну.

— Как всё это бесит! — начал первым Рон. — Не скрою, у нас с Паркинсон появилось что-то вроде взаимопонимания, мы почти не ссоримся, но, думаю, потому что оба знаем, что кончится рабочий день и мы разбежимся.

— Больше не разбежимся, — вздохнул Гарри. — Теперь Гойл точно сожрёт меня с голодухи.

— А Малфой меня замучает подозрениями, — в тон им добавила Гермиона. — Он умный, обманывать не всегда получается.

— Малфой умный? — скривился Рон. — Не верю!

— Вообще-то он по успеваемости в школе шёл за Гермионой, — напомнил Гарри, посмотрев на подругу. — Сильно достаёт?

— Не сильно, — ответила та. — Но будет за 24 часа-то!

— Эх, — вздохнул Гарри. — Предлагаю просто не терять их из виду, а за недовольство штрафовать, если откажутся понимать наше положение.

— Хорошо, — согласились Рон и Гермиона.

— И нам сейчас, видимо, нужно отправиться за ними, — не веря своим словам, сказал Гарри. Все с ужасом переглянулись.

Гарри прибыл к дому Гойла, когда тот уже выходил за ворота. Увидев своего наставника, он опешил.

— Вчера пропала Астория Гринграсс, — с порога заявил Гарри. — Приказ Гиббса.

— Ясно, — только и сказал Гойл. — Я потенциальная жертва или похититель?

— Думаю, это мы как раз и выясняем, — честно признался Гарри.

— Ладно, — пожал плечами Грег. — Двадцать четыре часа с Золотым мальчиком. Что может быть лучше...

В голосе энтузиазма не было и быть не могло. Гарри вздохнул в знак полной солидарности. Затем они отправились по делам.

* * *

Рон прождал Пэнси более получаса. Едва узнав, что он пришёл, она специально решила потянуть время: вытащила из шкафа новые наряды и медленно и с чувством принялась выбирать, что надеть.

— Если ты решила, что я буду нервничать, то ты ошиблась, — сходу заявил Рон, едва Пэнси вышла за ворота.

— В чём дело? Зачем ты пришёл сюда? — возмутилась девушка. — Позорить меня перед соседями?!

— Слушай, Паркинсон, — Рон решил не темнить, а сыграть на её страхе. — Вчера ты узнала о похищении Булстроуд, расстроилась, но дела за последние сутки стали ещё хуже.

— Пропал ещё кто-то? — тут же догадалась Пэнси и забыла про своё недовольство от присутствия наставника.

— Да, — кивнул Рон. — одна из сестёр Гринграсс. Астория.

— О Мерлин! — воскликнула она. — Это уже становится серией!

— Мы тоже так думаем, — согласился Рон.

— Не иначе какой-то маньяк ворует хорошеньких чистокровных волшебниц, — продолжила причитать она, Рон закатил глаза, чуть не рассмеявшись. Он поторопился, решив, что Пэнси вникла в ситуацию.

— Если бы ты была права, — сказал он, отойдя на пару шагов. — То меня бы здесь не было, так как твоей безопасности ничто бы не угрожало.

— Придурок! — тут же воскликнула Пэнси и замахнулась на него. Он уже не сдерживал смех. — Меня могут похитить! Ты должен охранять, а не подкалывать!

— Я ничего не должен, — проговорил Рон, хватая ртом воздух. От смеха сводило живот. — Ты мой стажёр и отныне будешь свидетелем всех моих дел. Может быть, я даже отведу тебя к себе домой.

— Уж лучше дай меня похитить, — Пэнси тут же отвергла идею Рона. Однако перспектива быть привязанной к своему наставнику уже не так пугала, скорее было всё равно, а может даже немного интересно.

* * *

Гермиона вошла в открытые ворота Малфой-мэнора и направилась к дому. Драко увидел её в окно и вышел на балкон.

— Что ты здесь делаешь? — крикнул он сверху. Гермиона остановилась и подняла голову.

— Есть разговор, — коротко ответила она. — Спускайся.

— Можем поговорить и так, — предложил он с усмешкой.

— Это не шутки, Малфой, — Гермиона не реагировала на его тон. — Да и я не Ромео. Спускайся.

— Сейчас, — ответил Драко и медленно пошёл в комнату. Гермиона ждала его там же, где остановилась. Когда он вышел, первый её вопрос был:

— Почему на доме нет защиты?

— У Министерства спроси, — фыркнул Драко, подходя к ней. — Мало того, что на наших палочках стоит ограничитель, так ещё пользоваться ими вне дома нельзя. Мы живём, как маглы!

— Только не плачь, — проговорила Гермиона ему. — Надо сказать Гиббсу о возврате защиты на дом.

— Неужели появилась реальная угроза? — спросил Драко, подняв бровь.

— С чего ты взял? — в её голосе проскальзывали нервные нотки.

— Брось, Грейнджер, ты совсем не умеешь врать, — протянул Малфой. — Все эти дни ты странная, сегодня даже за мной примчалась.

— Это всего лишь...

— Мисс Грейнджер, — послышался голос с крыльца. Они оба обернулись. Люциус Малфой смотрел на неё привычным взглядом: как будто мимо. — Приятно было узнать, что вы наставница моего сына.

— Меня эта новость не так сильно порадовала, — не стала лукавить Гермиона, важно выпятив подбородок.

— Не угодно ли вам будет пройти в дом? — спросил он медовым голосом.

— Нет, спасибо, — ответила Гермиона, её голос стал резче. Драко сразу уловил эту перемену в тоне. — Ещё свежи воспоминания с моего прошлого визита.

— Полно вам, мисс Грейнджер, — прищурившись, проворковал Люциус. — Кто старое помянет...

— Отец, мы пойдём, — решил вмешаться Драко. Люциус сверкнул на него взглядом. Гермиона собрала выдержку в кулак.

— Вы уж будьте с моим сыном построже, — сказал напоследок Малфой старший. — Уверен, вы многому можете его научить.

— До свидания, мистер Малфой, — сказала Гермиона и зашагала быстрым шагом подальше от этого дома и его «приветливого, лучащегося позитивом» хозяина.

Дом Слизнорта встретил их пустынными комнатами. Это хранилище трав и прочих составляющих зелий выглядело как склеп или уголок таксидермиста. Гермиона устала от этого, поэтому при помощи магии прибралась и облагородила комнату, в которой они работали.

— Ого, Грейнджер, — воскликнул Малфой. — Тут теперь можно находиться и без рвотных позывов.

— Если тебя и раньше бесила эта обстановка, то мог просто сказать, — проворчала Гермиона.

— Да мне всё равно было, как, впрочем, и сейчас, — заявил Драко.

— А зря, — тут же сказала девушка. — По распоряжению Гиббса, мы теперь вместе двадцать четыре часа в сутки, поэтому я стараюсь как-то уменьшить моральный ущерб моей персоне.

— Двадцать четыре часа в сутки? — переспросил Драко. — Почему?

— Похищения чистокровных, — ответила Гермиона, в этот раз не став таиться. — Правда, пока исчезли девушки, но лучше перестраховаться.

— Кого похитили? — нахмурился Драко.

— Твоих подружек: Булстроуд и младшую из сестёр Гринграсс, — сообщила Гермиона.

— Астория, — вырвалось имя. Гермиона прищурилась.

— Неужели я угадала про подружек? — спросила она.

— Её прочили мне в невесты, — рассказал Драко. — Хотели поженить нас через год-другой.

— О, сочувствую, — искренне сказала Гермиона, слегка удивившись.

— Да мне всё равно, Грейнджер, — сказал тут же Малфой. — Я женился бы и на чёрте лысом, если бы отец велел.

— Кошмар! — воскликнула Гермиона.

— Такой закон, — важно проговорил Драко.

— Прям на лысом чёрте? — переспросила Гермиона. — Могли бы уж хоть волосы сделать обязательным условием.

— О, юмор от Грейнджер, — закатил глаза Драко, а Гермиона начала смеяться в голос. Её смех был таким заразительным, что уголки губ Драко предательски задёргались. Не желая выдать себя, он даже схватил щёки, чтоб не рассмеяться. А Гермиона всё хохотала, особенно после выходки Малфоя. — И вовсе не смешно!

— А по-моему очень, — ответила Гермиона, успокаиваясь. — В любом случае эти похищения, убийство — пахнут дурно, поэтому нам надо работать с удвоенной силой. А поскольку мы должны двадцать четыре часа находиться вместе, то будем проводить их здесь за работой. Может быть сообща мы найдём что-то важное.

— Или я просто сойду с ума, — закончил её монолог Драко. — Но, полагаю, тебя устроит и этот вариант.

— Устроит любой, где ты будешь страдать, — парировала Гермиона.

— Ни капли сочувствия, — вздохнул Драко и направился к диванчику. — Я буду в своём офисе.

Гермиона усмехнулась и пошла к стеллажам, чтобы составлять списки ингредиентов дальше.

* * *

В течение двух дней стажёры и наставники были как единое целое. Гарри и Гойл отправились на север страны, чтобы проверить одно сомнительное место. Рон и Пэнси закончили с артефактами, отыскав-таки несоответствие в накладных и товарах. По документам отсутствовала целая коллекция ритуальных клинков, а хозяин магазинчика не мог дать этому вразумительного объяснения. Рону пришлось оформлять официальную экспертизу, вызывать специалистов, волокиты было море. Всё это время Пэнси носилась за ним как хвост, а в конце уже даже начала помогать, чтобы уже скорее освободиться от этого гнетущего склада с артефактами. Когда экспертиза была окончена, а продавца вызвали на допрос в спецотдел аврората, Рон, наконец, смог ненадолго вздохнуть. Появилась пара свободных часов вечером в субботу. Ему ничего не оставалось делать, как потащить Пэнси к себе домой.

— И где мы на этот раз? — спросила она, оглядывая местность. — Опять придётся брать показания?

— Почти, — уклончиво ответил Рон, представляя встречу Пэнси и своей родни. Ужин в субботу был семейной традицией, которую по возможности соблюдали все, где бы ни находились.

— Этот дом уж точно лучше, чем владения Паддифут, — продолжала говорить Пэнси, идя через сад к крыльцу.

— Я тебе говорил, — сказал Рон и остановился у двери. — Веди себя прилично.

— Что? Почему? Где мы? — посыпались вопросы, а он уже открыл дверь. На стене напротив висела семейная колдография. Пэнси всё поняла. Её глаза расширились, и она резко сделала шаг назад. Рон обернулся и посмотрел на неё, но в ту же секунду его сжали в объятиях. Из-за постоянной работы Молли так редко видела сыновей, что готова была раздавить их в объятиях при каждой встрече. Вот и сейчас, лишь когда женщина отступила, то увидела, что сын пришёл не один.

— Сынок, кто эта юная леди? — спросила Молли, добродушно поглядывая на девушку и подмигивая глазом.

— Моя стажёрка, — ответил Рон медленно. — Пэнси.

— Приятно познакомиться, — заверещала женщина, хватая девушку за руку и затаскивая в дом. Пэсни была смущена, но не последовать за хозяйкой дома было невозможно. — Ужин уже на столе. Сейчас дождёмся Джорджа и Джинни и будем садиться. А пока живо мыть руки!

Пэнси не проронила ни слова, пока Рон не увёл её от матери. Около ванной комнаты он остановился и указал жестом на дверь. Пэнси растерянно на него посмотрела.

— Извини, — выдохнул он. — Я должен был предупредить.

Пэнси ничего не сказала, вошла в ванную комнату и громко захлопнула дверь перед носом Рона. Он опустил голову и пошёл в гостиную поздороваться с отцом.

Пэнси села на бортик ванны и тяжело вздохнула. Чёртов Уизел притащил её в свой нищенский вонючий дом! Пэнси подошла к раковине и посмотрела на себя в зеркало. Ей показалось, что это не она, а кто-то другой, злой, безобразный. Её отражение ей не понравилось. Она задумалась: дом был приличный, не богатый, но и не нищенский, насколько она успела заметить. Да и вони она не уловила, а только аромат чего-то вкусного. Вода в кране зашумела, Пэнси помыла руки с мылом, которое пахло мёдом, затем ополоснула лицо. Настроение немного улучшилось, да и отражение в зеркале больше не раздражало. Она вытерлась пушистым полотенцем, висевшим на крючке, над которым значилось имя «Рон». Напоследок взглянув на себя в зеркало, она пригладила и без того ровные волосы.

Когда она вышла из ванны, то нос к носу столкнулась с Роном. Оба замерли.

— Ты там не утонула? — спросил он почти шёпотом.

— Как видишь, — её голос сел, она еле выговорила фразу и покраснела.

— Очень жаль, — усмехнулся Рон. — Придётся накрывать ещё на одну персону.

Не дав девушке возразить, он обошёл её, зашёл в ванну и закрыл дверь. Пэнси смотрела перед собой широко распахнутыми глазами, как будто Рон всё ещё стоит на том же месте. Ей показалось или он с ней флиртует? Тряхнув головой, она пошла в гостиную. Там уже были все члены семьи кроме Перси, который как всегда прикрывался работой. Едва Джинни увидела гостью, сразу изменилась в лице.

— Пэнси, проходи, — заголосила миссис Уизли, подталкивая окаменевшую девушку в комнату.

— Что она здесь делает, Рон? — спросила Джинни, вернувшегося тут же Рона. Все замолчали, так как услышали нотки гнева в голосе младшей дочери. Мистер и миссис Уизли переглянулись, Джордж поджал губы, Чарли, Билл и Флёр непонимающе следили за ситуацией.

— Она мой стажёр, — медленно проговорил Рон.

— Я знаю, Гарри говорил, — сурово продолжала Джинни. — Но что она делает в нашем доме?

— Поручение начальства, — Рон прищурил глаза, глядя на сестру. — Поэтому без вопросов.

— Поручение начальства тащить в дом тех, кто презирает нас? — не унималась Джинни.

— В чём дело? — вмешалась миссис Уизли, которая ненавидела пребывать в неведении.

— Моя фамилия Паркинсон, мэм, — подала голос Пэнси. Реакция на фамилию последовала незамедлительно. — И я ухожу.

Она развернулась и пошла прочь под гробовую тишину. Стоило ей скрыться из виду, как поднялся гул. Все корили Джинни за бестактность. Но Пэнси этого не слышала, она уже вышла на улицу. Вечерний воздух пахнул в лицо и немного взбодрил. Они ведь правы, она презирала их семью, а теперь они зовут её на ужин. И словно в подтверждение мыслей из дома вышел Рон.

— Джинни всегда говорит, что думает, — сказал он ей, подходя ближе.

— Она права, — ответила Пэнси, поворачиваясь к Рону. На её лице отражалось беспокойство, Рона это удивило. — Это неприятно.

— Что именно? — спросил он, засунув руки в брюки. — Правда?

— Презрение, — сказала Пэнси. — Правда. Нахождение в доме своих врагов.

— Мы тебе не враги, — тут же возразил Рон.

— Я знаю! — прокричала Пэнси, голос её сорвался. — Мне тяжело осознавать, что вы нормальные люди, хоть я это и вижу!

— Истеричка, — фыркнул Рон. Она смерила его злым взглядом. — Пошли в дом, я есть хочу.

— И как ты себе представляешь моё возвращение? — воскликнула Пэнси. — Они меня ненавидят.

— Это глупость, Паркинсон, — вздохнул Рон. — Уизли по определению не умеют ненавидеть, хотя насчёт Джинни я не уверен.

— Может она не Уизли? — предположила Пэнси в шутку.

— Уизли, — сказал Рон. — Стопроцентная.

Дверь дома открылась и на улицу вышла Джинни.

— Пэнси, я погорячилась, — сказала она. По её тону было совершенно ясно, что её заставили, а она сама ни капли не раскаивается. — Идём в дом.

Пэнси взглянула на Рон.

— Может быть, отпустишь меня домой, а Гиббсу ничего не скажем? — попросила она тихо.

— Я не буду рисковать, пока мы не поймём мотива похищений, — ответил Рон. — Идём.

Пэнси вздохнула и пошла. В другой ситуации она бы фыркнула и ретировалась, но что-то необъяснимо влекло её в этот дом, к этим людям. Гостеприимство и простота семьи Уизли подкупали, Пэнси стало стыдно за все оскорбления в адрес этой семьи.

* * *

В один из дней своей стажировки, пока Гермиона отлучалась в аврорат, Драко получил письмо от отца, в котором Люциус в двух словах сообщал, что к нему приходили несколько человек, когда Нарциссы не было дома. Во главе пришедших был Теодор Нотт-старший, беглый Пожиратель. Они пробрались в мэнор тайком, чтобы просить Люциуса примкнуть к ним. Они говорили, что у них есть план по возрождению былого могущества, где уже они сами, а не Тёмный Лорд будут вершителями судеб. На размышление дали пару дней. Отец спрашивал совета у сына. Драко прочитал письмо с волнением. Если верить отцу, то это могут быть именно те люди, кто повинен в смерти Слизнорта. Однако оставался открытым вопрос, зачем они похищали чистокровных волшебников.

В середине размышлений Малфой внутренним чутьём почувствовал приближение Грейнджер, поэтому наскоро написав отцу: «Ничего не отвечай им, пока не поговорим», отправил письмо с совой, ждавшей ответа. Едва он закрыл окно, Грейнджер вошла в дом.

— Ничего нового, — сказала она с порога. — Зато я принесла еды.

Малфой принял невозмутимый вид и безучастно на неё посмотрел, тем не менее через мгновение всё же запустив руку в бумажный пакет, оставленный на столе.

— Грейнджер, — сказал он немного позже. — Мне можно отлучиться домой?

— Нельзя, Малфой, — ответила Гермиона. — Пока не поймём, кто за всем этим стоит.

— А есть зацепки, подозреваемые? — спросил он тут же.

— Нет, — не стала врать Гермиона. — Аврорат работает над этим.

— Хорошо, — сказал он, тяжело вздохнув. — А если мой визит домой будет очень коротким?

— Зачем тебе домой? — спросила Гермиона.

— Поговорить с отцом, — честно признался Малфой.

— Посмотрим, — ответила Гермиона. — Но, честно говоря, пока защиту на дом не восстановят, мне лучше сопровождать тебя.

— Хорошо, — согласился он. — Постоишь на улице.

Гермиона закатила глаза и вернулась к работе. Малфой так же углубился в чтение, он как раз что-то нащупал, когда пришло письмо от отца. Сейчас оно жгло карман. Драко сознательно не стал говорить о нём Грейнджер, хотел сначала сам переговорить с отцом. Он надеялся, что этот вопрос можно будет решить без привлечения авроров, потому что в таком деле не хотелось быть ни свидетелями, ни стукачами.

Через час Драко обнаружил опасное совпадение списка ингредиентов, который дала ему Гермиона некоторое время назад.

— Грейнджер, на два слова, — позвал он. Гермиона подошла и посмотрела сверху. Список лежал на странице, шрифт был мелким, ей пришлось сесть. Малфой окинул её быстрым взглядом. — Если твой список дополнить крыльями златоглазок, то получится зелье сна без сновидений, но если корень аконита и волос гриндилоу, то...

— Зелье адских мук! — громко вздохнула Гермиона. Драко перевёл на неё удивлённый взгляд.

— Ты знаешь о нём? — спросил он, внимательно глядя на неё.

— Читала однажды, — ответила Гермиона. — В сборнике опасных ядов, запрещённых Министерством.

— Я его тоже читал, но... — припомнил Драко.

— Но не полную версию, — договорила Гермиона и заметила, как в глазах Малфоя мелькнуло удивление. Она заметила, что он оценил её осведомлённость и поэтому молчал и ждал дальнейших слов. — А ты откуда о нём слышал?

— С чего ты взяла, что я о нём слышал? — переспросил Драко, смотря ей в глаза.

— Брось, Малфой, — прищурилась Гермиона. — Я же вижу, что ты не удивлён. Взволнован — да, но не удивлён.

— Вообще-то, мисс психолог, — заговорил Драко обычным тоном. — Если уж быть совсем точным, то я и удивлён тоже. Это зелье настолько редкое, что о нём почти нет информации даже в библиотеке мэнора.

— Тогда откуда ты о нём знаешь? — не отступала Гермиона.

— Однажды читал о нём в заметках Снейпа, — признался Драко. — Когда был в его доме летом, после смерти Дамблдора. Мне нужно было чем-то себя занять.

— Я не думала, что Снейп знал рецепт, — задумалась Гермиона, совершенно не отреагировав на слова о смерти директора Хогвартса.

— Он его и не знал, — ответил Драко. — Я встречал лишь упоминание. Всего один раз.

Гермиона перечитала рецепт ещё пару раз. Все ингредиенты, необходимые для зелья, пропали с полок, в том числе и корень аконита, собранный в определённую фазу Луны. Если противник сварит это зелье, то его жертвам не поздоровится, так как оно убивает изнутри, причиняя отравленному поистине адские страдания. Человек как бы сгорает изнутри, его лёгкие плавятся и лопаются, а гортань покрывается огнём, пока человек не начнёт выхаркивать пламя.

На другой день работа по опознаванию зелий продолжилась. Драко засучил рукава и делал какие-то заметки на пергаменте. Гермиона принялась составлять новые комбинации из ингредиентов.

— Я уверен, что вкалываю больше Пэнси и Грега, — заметил вслух Драко. — Это распоряжение Гиббса или твоя личная прихоть?

— Моей прихотью было бы не видеть тебя и не знать, — тут же ответила Гермиона, дописывая список и неся его Драко. — Да и ты не такой особенный, чтобы Гиббс давал какие-то конкретные распоряжения относительно тебя.

— Ну конечно, — закатил глаза Драко. — Ни дня без фирменного сарказма Грейнджер. Вообще ни дня без Грейнджер. Что за карма у меня такая?

— О Малфой, — воскликнула Гермиона. — Не забывай, что это я вынуждена работать с тобой. Работать несмотря ни на что.

— Ты про ненависть, вредительство и прочее? — уточнил Драко.

— Именно, — подтвердила Гермиона. — А также за неописуемо яркие впечатления о знакомства с твоей роднёй.

Драко бросил быстрый взгляд на Гермиону. Она говорила без злобы, но слова всё равно вышли резкими.

— Шрам остался? — вдруг спросил он, вспомнив тот день, когда тётка Бэлла издевалась над Грейнджер.

— Сам же знаешь, — ответила Гермиона, протягивая ему пергамент. Его взгляд остановился на рукаве её блузки, как раз там, где был шрам. Ему вдруг захотелось посмотреть на него, дотронуться. Дурацкая идея, но пальцы зазудели. Гермиона проследила за этим взглядом и нахмурилась. Момент был странным, повисла пауза. Он перевёл взгляд на её лицо, и их глаза встретились. Они молча смотрели друг на друга и дышали медленно. В головах у обоих практически не было мыслей, просто какая-то пустота и этот взгляд, одновременно спрашивающий и всё понимающий. Гермиона медленно сглотнула, Драко встал с дивана...

В этот момент в комнату ворвался серебристый олень.

— Гермиона, срочный разговор. Оставь Малфоя, защити дом и пулей в аврорат.

Гермиона и Драко переглянулись. Момент внезапного единения был прерван.

— В чём дело? — спросил Драко. — Голос святоши был нервным.

— Если ты заметил, то я ещё тут, — проворчала Гермиона, закрутившись по комнате, складывая свои пергаменты. — А, следовательно, не знаю, что случилось!

— Мерлин! — вздохнул Малфой. — Сколько экспрессии!

Гермиона смерила его строгим взглядом и понеслась к входной двери.

— Так когда мы пойдём к отцу? — напомнил Драко.

— Когда вернусь, — бросила на ходу Гермиона, вылетая из дома и шепча охранные и запирающие чары.

Прибыв в аврорат, она столкнулась с Роном, который встречал её, чтобы вместе пойти к Гиббсу. Там уже было несколько авроров, в том числе и Гарри. Гермиона и Рон поздоровались со всеми, Гиббс заговорил:

— Коллеги, в нашем деле появился новый ужасный виток. Утром найден мёртвым Люциус Малфой.

Услышав известие о смерти Малфоя-старшего, Гермиона забыла, как дышать. Дальнейшие слова Гиббса об обстоятельствах обнаружения тела она слушала вполуха. Тут до неё донёсся обрывок фразы:

— Вы должны взглянуть на место преступления. Может быть, у вас будут какие-то соображения.

Гарри и Рон смотрели на Гермиону. На девушке не было лица. Новость подействовала на неё оглушающе, в особенности потому, что послушай она Драко и отправься с ним в мэнор, возможно, смогла бы предотвратить гибель Люциуса. То, что убийство произошло ночью, Гермиону никак не успокаивало.

— Сэр, — обратилась она к Гиббсу, когда остальные направились к двери. — А моё прошение о восстановлении защиты Малфой-мэнора было одобрено?

— Нет, — коротко ответил Гиббс. Глаза девушки расширились, да и взгляд начальника поменялся. — Мне очень жаль, мисс Грейнджер.

Все авроры покинули кабинет и отправились в родовое имение Малфоев. Когда авроры прошли вперёд к дому, а Гарри и Рон подходили к дверям, Гермиона вдруг остановилась. Друзья обернулись.

— Ты не пойдёшь? — спросил Рон. Гермиона тяжело дышала, собираясь с духом. Дом навевал болезненные воспоминания, но яснее всех она видела сцену из самого недавнего прошлого: Люциус Малфой приглашает её войти в дом. Прошение о защите отклонили, она не дала Драко увидеться с отцом. Мрачные мысли терзали её голову. Откуда-то появилось чувство вины, хотя её тут и быть не должно. Наконец, собравшись с духом, она вошла в дом. Особняк встретил их серыми стенами, несмотря на обилие развешанных картин. Повсюду сновали авроры, колдомедики. Вновь прибывшие прошли в зал, в центре которого лежало тело хозяина поместья, накрытое тканью. Друзья подошли к нему. Криминалист-колдомедик делал там какие-то пометки в свой блокнот.

— Добрый день, — сказал Гарри. Специалист оторвал взгляд от записей и замер.

— Мистер Поттер, сэр, рад знакомству, я Уилкинс, — на одном дыхании пролепетал он. — Сэм Уилкинс.

— Очень приятно, Уилкинс, — Гарри пожал ему руку. — Какова причина смерти? Авада?

— Нет, сэр, — ответил Сэм. Гермиона и Рон тут же возникли рядом с Гарри. — Его отравили каким-то зельем.

— Что значит каким-то? — переспросил Рон.

— Мы пока не знаем, — ответил Уилкинс. — Я впервые сталкиваюсь с таким на практике. У меня есть догадки, но без экспертизы я не могу сказать наверняка.

— Можно взглянуть на тело? — попросил Гарри. Сэм кивнул и откинул ткань. Вид Люциуса заставил сморщиться всех, Рон прикрыл рот рукой, сдерживая рвотные позывы. Лицо трупа было искажено, словно перед смертью его мучили, а горло было раскурочено, словно ножом. Кровавое месиво выглядело жутко, вокруг рта были множественные кровоподтёки. Гермиона задержала дыхание, глядя на тело Люциуса. В голове отчего-то пронеслись обрывки фраз: волос гриндилоу, корень аконита, листья крапивы...

— Это зелье адских мук, Уилкинс, — проговорила Гермиона, в горле запершило. Она прокашлялась, отворачиваясь. Молодой криминалист-колдомедик распахнул глаза и застрочил в блокноте. Гарри и Рон переглянулись и посмотрели на Гермиону в ожидании объяснений. — Рецепт и ингредиенты пропали из дома Слизнорта. Действие зелья адских мук имеет такое описание. Оно входит в список запрещённых особо опасных зелий. Это чистый яд.

— О нём даже в Академии целителей не всем говорят, — поддакнул Уилкинс. Под строгим взглядом Гермионы он пояснил. — Моя специализация — редкие яды, но признаюсь, что даже я слышу об этом зелье второй раз в жизни.

— Это уже кое-что, — вдруг сказал Рон. — Наш новый преступник объявил охоту на чистокровных. Одних похищает, других убивает зельем из заначки Слизнорта.

— Если насчёт охоты ты прав, то надзор за чистокровными надо усилить, — сказал Гарри и вскинул голову, как будто что-то вспомнив. — Где Нарцисса Малфой?

— Её отправили в Мунго, — сообщил Уилкинс. — Нервный срыв. Она корит себя за случившееся. Как я понял, она вчера допоздна была в гостях и по возвращении обнаружила муж уже мёртвым.

— Спасибо, — сказал Гарри, отходя от трупа и уводя друзей. Уилкинс светился от гордости, что оказал содействие самому Гарри Поттеру. — Нужно найти этого преступника как можно скорее. Гойл в аврорате. Пэнси?

— Тоже, — ответил Рон. — Мы прибыли с ней вместе, я оставил её в кабинете.

— Что значит вместе? Откуда? — спросила Гермиона.

— Вчера некуда было деваться, поэтому я отвёл её домой, — рассказал Рон, глаза Гарри и Гермионы стали в два раз больше. — Не беспокойтесь, обошлось без жертв.

— Джинни не спустила её с лестницы? — уточнил Гарри, всё ещё не веря услышанному.

— Она была на грани, — улыбнулся Рон. — Но все остальные задавили её численным преимуществом. Уизли ведь гостеприимная семья.

— Понятно, — усмехнулся в ответ Гарри, впрочем, быстро становясь серьёзным снова. — Пусть стажёры посидят пока в аврорате. Я поговорю с миссис Малфой, а ты, Рон, отправляйся с Уилкинсом за результатами экспертизы. Гермиона...

Девушка подняла взгляд на друзей, догадываясь, что предстоит сделать ей. В эту минуту явился Гиббс. Выслушав рапорт Гарри, он одобрил все его решения.

— Мисс Грейнджер, — сказал глава не громко. — Вы должны сообщить мистеру Малфою печальное известие. Я уверен, что вы подберёте нужные слова.

— Сэр, тут не может быть нужных слов, — со всей серьёзностью заявила Гермиона. Она была не готова сообщать подобное известие Малфою. — Я могу привести его в аврорат, где кто-нибудь...

— Пора взрослеть, мисс Грейнджер! — прикрикнул Гиббс. Всё вокруг на миг замерло. — Я убеждён, что вы правильно расцениваете серьёзность ситуации. Вы сообщите Драко Малфою о смерти отца и задержите его в доме до тех пор, пока не появятся все сведения. Не относитесь к этому, как к чему-то личному. Вы на работе, Грейнджер. Также к делу не надо привлекать прессу, похороны должны пройти как можно тише, но лишь после всех необходимых процедур. До тех пор вы ни ногой из дома Слизнорта. Я запечатаю там Малфоя вместе с вами, палочку прошу отдать мне. На время.

— За что вы так со мной, сэр? — Гермиона поджала губы, еле сдерживая непрошеные слёзы. Сообщить Малфою плохую новость — это полбеды, сидеть с ним в одном помещении, запечатанном снаружи, — вот катастрофа.

— Никто лучше вас не справится, — попытался успокоить девушку Гиббс, но это было слабое утешение. — Вам ещё повезло, что вы работаете не в те времена, когда новости о смерти приходилось сообщать родственникам каждый день, зачастую родственникам своих друзей и знакомых.

Гермиона тихо всхлипнула и умчалась на улицу. Рон зло смотрел на Гиббса, Гарри укоризненно. Всё же ему казалось, что начальник излишне суров с его подругой.

— Времена требуют отчаянных мер, джентльмены, — словно прочитав их мысли, сказал Гиббс. — У вас же что-то запланировано... Так отправляйтесь! Я сопровожу мисс Грейнджер.

Гиббс развернулся и ушёл. Рон громко фыркнул ему в спину. Возможно, он даже услышал, но виду не подал. Гарри тяжело вздохнул.

— Она сильная, — сказал он. — Она не даст Малфою наделать глупостей.

— Гиббс перегибает, Гарри, — заявил в свою очередь Рон. — Сообщить дурные вести ему могли и в письме.

— Его ещё и защищать надо, Рон, — напомнил Гарри. — Он чистокровный, к тому же её стажёр. И пока дом Слизнорта будет запечатан, за его безопасность можно не беспокоиться.

— Я и не думал даже, — буркнул Рон. — Запирать с ним Гермиону — вот варварство.

— Согласен, — ответил Гарри. — Но Гиббс знает, что делает. Да и нам не стоит терять время. За дело!

* * *

Аппарация привела их точно к дому Слизнорта. Гермиона молчала и Гиббс заговорил:

— Я, возможно, излишне суров, Грейнджер, но эта работа не терпит мягкотелых. Когда ты пришла к нам два года назад, в твоих глазах я видел столько решимости, что ты дала бы фору многим аврорам со стажем. Ты превосходный сотрудник, я доверяю тебе всецело, но сейчас я уже не вижу прежнего огня.

Гермиона слушала всё с опущенной головой, не пытаясь даже возражать. Она пришла в аврорат, чтобы отловить всех последователей Волдеморта, и преуспела в этом. Теперь пришло время двигаться дальше, но появилось новое зло, разобравшись с которым, она уже решила, всерьёз займётся поиском работы по душе.

— Когда мы поймаем преступников, — опять угадав мысли, сказал Гиббс. — Я с удовольствием напишу тебе отличную рекомендацию для новой работы, а пока ты ещё аврор, поэтому выполняй мой приказ.

Гермиона так же молча отдала Гиббсу палочку и пошла в дом, чувствуя, как стихают окружающие звуки из-за возводимого защитного барьера. Перед входной дверью она обернулась, Гиббс стоял далеко и коротко ей кивнул. Она глубоко вздохнула, надев на лицо маску беззаботности. Решив, что не расскажет Малфою правду как можно дольше, она вошла в дом и без слов прошла мимо него в уборную. Он проводил её удивлённым взглядом и вернулся к работе, думая о предстоящей встрече с отцом и разговоре с ним. Если отец вздумает вновь взяться за старое, то Драко будут нужны серьёзные аргументы, над которыми он и размышлял всё это время в отсутствии Гермионы.

Девушка вошла в ванную комнату, включила воду и умылась. Дышать стало немного легче. Взглянув на себя в зеркало, она поняла, что маска беззаботности треснула, потому что по глазам без труда читалось, что произошло нечто плохое. Хорошей актрисой она не была, поэтому скрыть эмоции не получалось. Перед возвращением в общую комнату она ещё раз глубоко вздохнула, пытаясь сконцентрироваться на чём-то нейтральном.

— Что там случилось? — тут же спросил Драко, едва Гермиона появилась в поле зрения.

— Неважно, — отмахнулась она, избегая прямого взгляда. Малфой пожал плечами: не хочет говорить — это её дело. Гермионе это и было нужно, поэтому она поспешила скрыться за толстой книгой, найденной утром перед отбытием в аврорат. Очередное оригинальное собрание сочинений известных в истории зельеваров, написанное ими лично, с пометками каждого последующего автора на полях. Чтиво было поистине увлекательным, но мысли Гермионы в данную минуту были забиты совсем другим. Поверх корешка книги она украдкой бросала взгляды на Драко и с ужасом представляла ту минуту, когда придётся рассказать ему горькую правду.

— О, Грейнджер, — отложив книгу, сказал Драко, решив, что достаточно ждал. Они сидели друг напротив друга на диванах вокруг журнального столика. — Ты обещала визит к отцу, как вернёшься.

Гермиона замерла на полувдохе. Неужели момент настал? Так, спокойно.

— А ты уже расшифровал все зелья по ингредиентам, что я написала в списке? — спросила она, медленно сглатывая.

— Нет, — досадливо проговорил он. Гермиона развела руками, не глядя на него. — Осталось четыре. Сделаю их и вперёд, да?

— Посмотрим, — серьёзно сказала она и скрылась за книгой.

Драко затих на целый час, по прошествии которого победно заявил:

— Я закончил. У последнего списка ингредиентов я вывел аж целых двенадцать комбинаций!

Гермиона по-прежнему скрывала лицо за книгой и не могла собраться с духом.

— Я сейчас ещё подготовлю список.

— Издеваешься что ли? — Драко занервничал. Мало того, что он терял время в этом доме, пока отец отбивался от вербовщика Нотта, так ещё и Грейнджер хочет нарушить данное ею же слово. — Уходя, ты сказала, дождаться возвращения. Ты здесь, я закончил сверять списки, у последнего вышло аж двенадцать комбинаций! А ты мне говоришь, поработай ещё? Так не честно, Грейнджер!

— Малфой, — строго сказала Гермиона, всё так же смотря мимо него. — У нас важная работа. Чем быстрее мы её выполним, тем лучше.

— Ты мне зубы не заговаривай, — буркнул Малфой, подходя к ней и выхватывая книгу из рук. — Ты обещала мне, так что пошли.

Она упрямо на него смотрела, поэтому он схватил её за руку и буквально выдернул с дивана, потащив к двери. Он рванул входную дверь, но выйти не смог, остановленный невидимым барьером. Несколько попыток не дали результата.

— Что происходит?! — нервно спросил он, натыкаясь рукой на барьер. — Нас что, заперли?

— Да, — тихо сказала Гермиона, пытаясь освободить руку из цепких пальцев Малфоя. Он непонимания ситуации Драко отпустил её сам. Гермиона тут же отошла на несколько шагов и отвернулась.

— Что всё это значит? — голос был твёрд, глаза холодны. — Я ни за что не поверю, что ты запечатала дом, лишь бы не дать мне встретиться с отцом. Ты не до такой степени пакостная...

— Видимо, до такой, — медленно проговорила Гермиона, борясь с тысячей чувств, не решаясь повернуться к Драко, который из-за непонимания происходящего злился сильнее.

— Зачем тебя вызывали в аврорат, Грейнджер? — процедил сквозь зубы Малфой. Голова становилась тяжёлой. Гермиона не оборачивалась и молчала. Драко чуть не лопнул от злости. Он в два приёма обошёл её и врос перед ней. Она стояла с опущенной головой и больше всего на свете мечтала быть где угодно, только не здесь. Сам Драко был ей безразличен, как и его чувства — так ей всегда казалось. Но с недавних пор она перестала на него злиться, и отношение к нему изменилось. Это произошло тогда в Азкабане, а теперь ей безумно жаль его. Жаль не как Драко Малфоя, а как человека, который потерял отца, своего кумира, но ещё не знает об этом. И это осознание, что именно она станет источником дурной вести, убивало, резало на тысячи кусков. Она не знала, как он отреагирует, но, видимо, запертый дом покажет ей всю величину его скорби. Гермиона подняла взгляд на Драко, который стоял перед ней и раздувал ноздри. Увидев в её глазах грусть и застывшие слёзы, он смутился. Гермиона вздохнула и произнесла глядя ему точно в глаза:

— Твой отец мёртв.

* * *

Гарри прибыл в Мунго в большой задумчивости и беспокойстве. Всё-таки посылать Гермиону к Драко, да ещё и закрывать их на некоторое время больше не казалось ему такой уж хорошей идеей.

Палата, где находилась Нарцисса, располагалась на самом верхнем этаже в конце коридора и была защищена дюжиной заклинаний, хотя колдомедики и утверждали, что Мунго — надёжное место. Гарри переговорил с лекарем, аврором, охранявшим Нарциссу, и вошёл в палату. Миссис Малфой сидела у окна и смотрела вдаль невидящими глазами. На вошедшего она даже не обернулась.

— Миссис Малфой, — подал голос Гарри и тут же получил пронизывающий взгляд чёрных глаз. Женщина смотрела прямо ему в лицо, и он был готов провалиться сквозь землю от того, как ему было перед ней неловко. В этих глазах плескалась такая вселенская боль, что слов не нашлось, чтобы её озвучить.

— Примите мои... — осторожно заговорил Гарри, потому что если бы стоял так и дальше, то сошёл бы с ума от бесконечной тоски, затопившей эту комнату целиком.

— Где Драко? — и снова этот вопрос. В любой ситуации эта женщина проявляла в первую очередь свои материнские чувства.

— Он в безопасном месте, — ответил Гарри. — С ним один из авроров в доме, защищённом всевозможными чарами.

— Нам позволят увидеться? — спросила она, всматриваясь в Гарри.

— Позже, миссис Малфой, — ответил Гарри, до конца не зная, позволят ли вообще. — Аврорат должен провести ряд исследований, только тогда будет разрешено провести похороны.

— Я понимаю, — согласилась Нарцисса. — Ты пришёл выразить соболезнования или задать вопросы?

— Соболезнования, — сказал Гарри севшим голосом, спрашивать что-то совершенно не хотелось, но он был на службе. — И вопросы, конечно.

— Слушаю, — спокойно произнесла женщина и отвернулась к окну. Гарри прокашлялся и спросил сначала то, что уже знал: где она была, что делала, во сколько вернулась, кто может это подтвердить. Нарцисса терпеливо на всё отвечала, Гарри делал пометки в блокноте.

— И последнее, миссис Малфой, — голос стал намного строже. — В нашу последнюю встречу в вашем доме я задавал мистеру Малфою вопрос о...

— Было одно письмо, — словно вспомнила женщина и встала со стула, посмотрев на Гарри. — Пару дней назад он написал письмо, получил ответ и стал вести себя беспокойно. Настроение его испортилось, но мне он так и не сказал, с кем переписывался.

Гарри вздохнул с досадой. Это могло быть извещение о неважных финансовых делах или что-нибудь иное такого же формата.

— В тот день были ещё письма? — спросил он. Нарцисса покачала головой. — Вы предполагаете, что могло быть в том письме?

— Я не знаю, — ответила Нарцисса. — Но он обычно говорит, кто ему пишет, а в этот раз всячески избегал этой темы, как бы я не спрашивала. Я думала, что всё закончилось...

— Но почему вы не сообщили мне? — спросил Гарри строгим голосом и тут же пожалел об этом. Нарцисса взглянула на него полными слёз глазами. — Я же предупреждал, я думал, вы поняли, что это был не плановый визит куратора.

— Мы поняли, Гарри, — голос женщины задрожал. — И говорили об этом с Люциусом, но кому он писал и кто ему ответил, он мне так и не сказал.

— Видимо, хотел уберечь вас, — попытался утешить Гарри, но это подействовало иначе. Нарцисса посмотрела на него полными слёз глазами и слегка протянула руки. Гарри замер, понимая значение этого жеста. Ему бы развернуться и уйти, но он не чувствовал, что способен так поступить. Он шагнул к ней, она тут же его обняла и разрыдалась. Он понимал, что в его лице она как будто обнимает сына, ведь встретиться с ним пока невозможно, а разделить боль просто необходимо. Сердце разрывалось на куски от осознания потери, и эти чувства невыносимо было переживать в одиночку. Гарри даже не думал, правильно ли он себя ведёт, он просто обнял её в ответ и дал выплакаться. Возможно, кто-то осудил бы его за подобную лояльность, но эта женщина спасла ему жизнь, и он чихать хотел на всех несогласных. С того самого дня она перестала быть для него матерью и женой Пожирателей смерти, она стала просто женщиной, которую он больше не мог презирать, которую уважал и в данный момент времени жалел.

Постепенно рыдания стихли, и Нарцисса мягко высвободилась из объятий Гарри.

— Спасибо, — тихо сказала она. Он кивнул. — Значит, Драко уже сообщили?

— Думаю, да, — тихо сказал Гарри, отходя на пару шагов.

— Кто из авроров охраняет моего сына? — спросила Нарцисса.

— Гермиона, — ответил Гарри. Лицо женщины стало беспокойным. — Она опытный...

— Я не сомневаюсь в этой девочке, Гарри, — сказала Нарцисса. — Просто боюсь, что отправив её сообщать эту печальную новость, вы обрекли её на страдания.

— Она не даст себя в обиду, миссис Малфой, — заступился за подругу Гарри. Ему показалось, что Нарцисса не доверяет Гермионе.

— Я не про обиду, — спокойно сказала женщина, возвращаясь к стулу у окна. — Если люди переживают горе вместе, они больше не могут быть врагами.

Гарри пожал плечами, потому что не особо понял смысл фразы. Точнее понял, что она имела в виду, но в то, что Гермиона и Драко сплотятся на почве смерти Люциуса, верилось с трудом.

* * *

— Как мёртв? Почему? — вопросы лезли из Драко, а сам он уставился на Гермиону во все глаза. — Когда?

— Сегодня ночью, — еле ворочая языком, ответила она. Ей было страшно находиться здесь, рядом с человеком, которого она не знает. Неизвестность его реакции и поведения пугала, а расширившиеся зрачки говорили о гневе, сильном гневе, в котором он пребывал. Она знала, что он вспомнит, что она его не пустила увидеть отца, и тогда ей крышка. Она без палочки, в доме, запечатанном как мощный сейф. Гиббс, не зная того, отправил её на самоубийство.

— Это был приступ? — спросил Драко, отчаянно перебирая в голове варианты, не желая верить в очевидное. — У отца было больное сердце.

— Его отравили, — слова давались с трудом, но молчать было нельзя. Сердце колотилось как бешеное, но если сказала А, то говори и Б. — Зелье адских мук.

Лицо Драко исказилось в гримасе ужаса, он часто задышал и отошёл от Гермионы. Он метался по комнате, хватался за голову.

— Как это выглядит? Ты видела? — Драко подошёл к Гермионе, схватил за плечи, встряхнул. Она взирала на него встревоженным взглядом, потому что всё ещё не хотела быть здесь. — Говори.

— Выглядит ужасно, — ответила она коротко. — Словно горло сгорело изнутри. Малфой, правда, давай без вопросов такого рода.

— Я имею право знать! — отрезал он. — Почему меня держат тут?

— Ради безопасности, — сказала Гермиона, делая пару шагов назад. Вид Драко заставил насторожиться.

— Это нечестно! Где моя мать? Она в порядке? — восклицал он, застыв с вытянутыми перед собой руками. Казалось, его пальцы одеревенели.

— Она в Мунго, — сказала Гермиона, но заметив страх в глазах стажёра, пояснила. — С ней всё в порядке. Она была в гостях, пришла и обнаружила тело. Случился нервный срыв и её поместили в больницу. Сейчас её охраняют, Гарри пошёл к ней.

— А тебя послали утешить меня? — спросил Драко, глядя н Гермиону с презрением. — Вытереть сопли, если разревусь.

— Думаю, дело в том, что ты мой стажёр, — пояснила Гермиона. — Я за тебя отвечаю.

— Тебя подставили, Грейнджер, причём крупно, — говорил сквозь зубы Малфой, опустив голову. Гермиона вся съёжилась. — Я ведь просил тебя дать мне с ним встретиться.

Она подняла голову и их взгляды встретились. В его глазах она видела закипающую ртуть и понимала, что спасения от его гнева не будет. Сейчас их разделяли считанные шаги, и этой дистанции было катастрофически мало, чтобы чувствовать себя в безопасности. Он сделал шаг к ней, она осталась стоять. Бежать ей некуда, палочки нет. Да и не убьёт же он её, в самом деле!

— Малфой, — осторожно произнесла она. — Точное время смерти пока не установлено и нет гарантий, что если бы мы...

— Замолчи, — прошипел он, сократив расстояние до минимума. — Твои слова плавят мне мозг, разъедают его. Да, мы не можем знать наверняка, но у меня был шанс...

— Не было, Малфой, — Гермиона попыталась добавить твёрдости в голос. — Это могло бы закончиться ещё хуже.

— Ты же пошла бы со мной, — цедил он сквозь зубы, накручивая себя сильнее. Гермиона упрямо задрала подбородок и смотрела в лицо Драко. Сейчас от бессилия и растерянности он был готов обвинить её в чём угодно, но дело было в том, что она и сама чувствовала вину за то, что не смогла добиться защиты мэнора, что не отправилась с Драко сразу, как он попросил. Вина жгла изнутри и чувство самосохранения ослабевало. Она, а в её лице и аврорат — виноваты в случившемся, пускай и косвенно.

Внутри было так нестерпимо больно, но кричать или крушить что-то не хотелось. Шок притупил все чувства. Драко словно подвесили в невесомости и оставили одного, сообщив дурные вести. Он мог бы успеть, если бы отправился сразу, а не велел отцу подождать. Письмо!

— Мне нужно выбраться отсюда, Грейнджер! — прокричал ей в лицо Драко. Она моргнула.

— Нельзя, — её голос было еле слышно.

— Сними защиту и выпусти! — приказывал он. — Ты не имеешь права удерживать меня силой!

— Малфой, ты не заметил, что я без палочки, — проворчала Гермиона, чтобы как-то отогнать страх. Ведь лучшая защита — это нападение. — Барьер на дом возвела не я, не мне его и снимать.

— Приказ клоуна Гиббса, — догадался Драко, кривя губы, уничтожая взглядом. — А если я убью тебя, кто-нибудь явится?

— Не неси ерунды, — нервно дёрнула плечами Гермиона. Но Драко и не думал шутить. Он протянул руку и схватил её за шею, немного сжав. Гермиона уставилась на него удивлёнными глазами и нахмурила брови. Драко был в гневе, но на удивление контролировал свою силу и знал, что Гермионе не больно. Он гипнотизировал её взглядом и думал лишь о том, что снова проиграл. Несмотря на то, что занял светлую сторону, он снова не получил никаких гарантий безопасности. Море лишений, сделок и договорённостей между Малфоями и Министерством, но, видимо, всё напрасно. Огромный ноль гарантий! И вот сейчас его уничтожили снова, сообщили известие о смерти отца, а он ничего не может. За него решают другие даже вопросы подобного рода.

— Если я разорву тебе шею, — медленно произнёс Драко, наклонившись к самому лицу Гермионы. — Это будет похоже на зелье адских мук?

— Это будет похоже на путёвку в Азкабан, — произнесла Гермиона. Он почувствовал, как напряжено её горло. При упоминании о тюрьме он даже не вздрогнул и немного сильнее сжал шею. Гермиона затаила дыхание, но страх в глазах так и не появлялся.

— Неужели не боишься? — спросил он, прищурившись. Её лицо обдало его горячим дыханием. Она ещё ничего не сказала, но в её глазах ответ читался без труда.

— Ты ничего мне не сделаешь, — прохрипела она. Вопреки её ожиданиям, сдавленное горло всё же подвело её решительный тон. Они буравили друг друга глазами и почти не моргали. Всего на секунду Гермиона перевела взгляд на его губы. В эту же секунду Драко поцеловал её. Она даже не успела удивиться, потому что тут же сама ответила на поцелуй. Это было чистое безумие и ничего больше. Да и иначе быть не могло, потому что ситуация отдавала сумасшествием, начиная с назначения стажёра и заканчивая запирающими чарами на дом Слизнорта.

Сначала поцелуй был агрессивным, затем стал спокойнее, а в самом конце Малфой просто вжался своими сомкнутыми губами в губы Гермионы и медленно задышал. Она открыла глаза и увидела перед собой искажённое болью лицо, веки Драко беспокойно подрагивали. Гермионе стало безмерно жаль его, поэтому она отстранилась. Она хотела погладить его по щеке. Наверно. Во всяком случае рука потянулась к его лицу. Драко стоял с опущенной головой. Всего один раз он шмыгнул носом, по щеке тут же побежала слеза. Он не хотел, чтобы кто-то это видел, поэтому резко развернулся и ушёл в ванную комнату, а Гермиона так и осталась стоять с застывшей в воздухе рукой, которая через мгновение безвольно упала вниз.

— Какие новости по яду? — спросил Рон, появившись в лаборатории Уилкинса, когда Гиббс наконец отпустил его заниматься делами. Предупредить Пэнси он не успел, да и не считал это необходимым. К тому же кто-нибудь, думал он, точно расскажет ей о положении дел.

— Мисс Грейнджер была права, — заявил Уилкинс, кружа над телом Люциуса с волшебной палочкой. — Правда мне пришлось запрашивать особых разрешений на проведение подобного анализа, но это того стоило. Это действительно зелье адских мук. Идите сюда.

Рон подошёл к столу, где лежало прикрытое тканью тело отравленного. Уилкинс одёрнул ткань с лица, Рона чуть не стошнило. Он прикрыл рот рукой и отвёл взгляд. Смотреть на Уилкинса в ожидании сочувствия было ошибкой. Тот выглядел безумным, видимо, эта работа приводила его в полный восторг.

— Что я должен тут увидеть? — спросил Рон, восстанавливая дыхание. — И почему здесь запах гари?

— Я это и собирался сказать, — просиял Уилкинс. — Зелье адских мук названо так за своё действие, сходное с мучениями в аду.

— Это где котлы, черти и огонь? — уточнил Рон, припоминая, что слышал об этом от Гермионы, когда она рассказывала его отцу о религии.

— Именно, — кивнул Уилкинс. — Магловский ад. Зелье изобрели много веков назад, во времена, когда религии в мире маглов принадлежала ключевая роль. Очевидно, поэтому зелье получило такое название.

— Но я всё же не понимаю, откуда этот запах? — Рон скривил лицо и зажал нос.

— От него, — ответил Уилкинс. — Наклонитесь, понюхайте.

— Давайте без этого, — Рон отошёл на пару шагов. — Просто словами.

— Хорошо, — улыбнулся молодой человек. — Зелье действует как огонь, выжигающий изнутри. После смерти жертвы какое-то время ткани тлеют.

— Кошмар, — выдохнул Рон в ужасе. — Я не любил этого типа, но такая смерть — это слишком даже для него.

— Согласен, — кивнул Уилкинс. — Смерть наступила в районе полуночи, количество зелья было минимальным. Тело сначала обездвижили, а потом влили яд.

— Это объясняет отсутствие следов борьбы, — самому себе сказал Рон. — Под ногтями или на одежде есть следы нападавшего?

— Нет, — поджав губы, ответил Уилкинс. Рон вздохнул с досадой.

— Это значит по телу ноль, — подытожил он. — Ладно, если будут новости, сообщите.

— Непременно, — сказал Уилкинс и вернулся к своим делам. Рон, не узнав ничего существенного, кроме подтверждения уже известного, поплёлся в аврорат. Там, изложив всё Гиббсу, он пошёл в свой кабинет. С порога на него налетела Пэнси:

— Что происходит? Почему ты меня оставил? — верещала она, но Рон так устал, что молча прошёл и сел на диван. Перед глазами до сих пор стоял образ мёртвого Люциуса Малфоя. Пэнси негодовала из-за неизвестности. Записка от Гиббса сообщила, что наставник отправлен по делам, а ей самой надлежит сидеть в кабинете и никуда не ходить. В коридор выйти она не смогла, тогда и поняла, что случилось нечто серьёзное. И вот теперь явился Рон, на котором не было лица. Пэнси это заметила, но нервозность никуда не делась. Она подошла к нему и ногой ударила по его ноге:

— Эй, Уизли, я с кем говорю?

Рон перевёл на неё усталый взгляд, который мигом превратился в строгий. Пэнси дёрнула плечами, уловив эту перемену, поняв, что удар ногой был лишним. С недавних пор ругаться с Роном не хотелось, поэтому она осторожно села рядом и заговорила уже совсем другим голосом:

— Ты ушёл, меня заперли, я не знала, что думать. Просидела пару часов в полной неизвестности, а тут ты приходишь с таким лицом...

— С каким? — уточнил Рон, поворачиваясь к ней. Она взглянула в эти голубые глаза и увидела бесконечный океан усталости. Складка меж бровей добавляла взгляду суровости.

— Как будто кто-то умер, — тихо произнесла Пэнси. Рон быстро моргнул и даже не стал отнекиваться общими фразами. Глаза Пэнси расширились от ужаса, от ещё неузнанной ужасной правды. — Кто, Рон?

— Люциус Малфой, — спокойно ответил он. Пэнси замотала головой, не желая принимать эту новость. Её глаза увлажнились, а подбородок затрясся. Она не сводила взгляда с Рона, и ему сейчас было жаль эту девушку. Пэнси выглядела такой разбитой, к тому же он не выносил девичьих слёз. Рука сама легла ей на плечо. — Успокойся.

— Кто это сделал? — всхлипнула она.

— Мы выясняем, — дежурный ответ аврора.

— Как Драко? — спросила Пэнси, вытирая слёзы.

— Я не знаю, — честно признался Рон. — С ним Гермиона.

— Бедный Драко, — Пэнси разразилась рыданиями. Рон не знал, куда себя деть, как успокоить плачущую девушку. В этом деле у него совершенно не было опыта. Джинни никогда не плакала, а Гермиона... Всякий раз это было как испытание. Даже в тот день, когда он предложил ей сделать паузу в отношениях. Повсюду была разруха, в семье траур, а всё нужно было восстанавливать. Работать над отношениями не было времени. Да и их чувства невысказанной так долго симпатии, достигнув своего апогея в день битвы за Хогвартс, переросли в нечто новое: очень тёплые, доверительные, истинно-дружеские отношения. Гермиона ввиду своей природной доброты и чувства ответственности пыталась до последнего построить нечто крепкое, надёжное, Рон же видел, что она не счастлива, что просто трудится как честный работник. Он доверял ей, восхищался ею, но страсти не было, поэтому он решил отпустить её, зная, что сама она не решится. Когда она расплакалась, Рон не находил себе места, но Гермиона быстро успокоилась, сказав, что ей хватит мужества пережить это. И действительно, она довольно-таки быстро оправилась и даже однажды сказала Рону, что он был во всём прав. Таким был его короткий опыт общения с плачущими девушками. Как реагировать на истерику Пэнси, он не знал, точнее несколько дней назад он бросил бы ей что-то вроде: «Сопли подбери!», но сейчас он уже не мог так с ней разговаривать. Между ними наладилось нормальное общение, а в сложившихся обстоятельствах ему и так хватало потрясений, чтоб ещё переживать из-за скандалов с Пэнси.

— Паркинсон, возьми себя в руки, — сказал Рон, спустя несколько минут её безудержных рыданий. Она перестала реветь и начала успокаиваться, всхлипывая. Тыльной стороной ладоней она тёрла глаза. Рон протянул ей салфетку со стола. Она её взяла, повертела в руках:

— Я не вытираю лицо бумагой.

— Извини, шёлковые салфетки в стирке, — закатил глаза Рон, усмехнувшись про себя снобизму Пэнси. От его слов она хмыкнула и вытерла глаза тем, что было.

* * *

— Эй, Малфой, ты там как? — Гермиона не знала, что делать в этой ситуации. Малфой ушёл в ванную полчаса назад, всё это время она металась по комнате, пробовала работать, но голова упорно не желала соображать. Все мысли были направленны на то, что случилось между ней и Драко. Он поцеловал её, она ответила. Что это было? Желание или сострадание? Чёртова необходимость?!

Она прошла на кухню, вскипятила чайник. Ей даже в голову не пришло, что вокруг вещи покойного Слизнорта. Этот дом давно уже стал как будто своим. Она нашла в столе какие-то травки, заварила их, сделала глоток. Всё сразу стало таким ясным, а в сердце пришло умиротворение. Очевидно, Слизнорт держал их в качестве успокоительного. Она допила свой чай, заварила новую порцию в другую чашку и пошла вызволять Драко из мрачного плена его собственных мыслей.

Она постучала ещё раз, ответом снова была тишина.

— Малфой, открой мне дверь, — строго сказала Гермиона, сдвинув брови.

— Я не закрывал, — услышала она тихий голос. Закатив глаза, она толкнула дверь за ручку. Драко сидел на полу, облокотившись на ванну, его голова покоилась на поджатых коленях, руки обхватывали ноги.

— Я принесла тебе чай, — сказала Гермиона, опустившись перед ним на корточки. Чашку она поставила на пол и слегка подтолкнула в сторону Драко. — Выпей, полегчает.

— Думаешь? — он поднял бровь. — Может ещё и отец воскреснет?

— О, только без драмы, Малфой! — проворчала Гермиона. Действие травок было недолговечным.

— С чего ты такая заботливая? — ощерился он. — Неужели жаль меня, как тогда в Азкабане?

— Не неси чепухи, — отмахнулась она, вставая с пола. — Я никогда тебя не жалела, не заслужил.

— А поцелуй? Что это было, если не жалость? — спросил он, когда Гермиона повернулась спиной и направилась к выходу.

— Сам скажи, — ответила она, не оборачиваясь. — Ты же меня поцеловал.

Он вскочил с пола, опрокинув чашку. Содержимое растеклось по белоснежному полу. Драко в два шага преодолел расстояние между ними и развернул её за плечи лицом к себе. Нестерпимо хотелось взглянуть ей в глаза, чтобы увидеть правду, истинные эмоции. Сейчас на него смотрели глаза сильной девушки, но если приглядеться, то можно было заметить нотки сожаления, доброты, хоть она и старалась это скрыть.

— Аврорат даст мне похоронить его? — спросил он, сжав ей плечи. По телу девушки пробежал ток. Боли не было, чувство в груди имело другую природу. Травки ещё не отпустили полностью, поэтому ей было всё равно, что последует дальше.

— Я не знаю, — ответила она. — Аврорат сообщит.

— Почему они заперли тебя со мной? — спросил он снова.

— Они считают, что я могу найти нужные слова, — продолжала отвечать Гермиона. Они смотрели друг на друга, не отрываясь. Его руки по-прежнему были на его плечах.

— Поцелуй был ошибкой, — вдруг сказал он.

— Разумеется, — не стала спорить она.

— Повторения не будет, — продолжил он.

— Как скажешь, Драко, — проговорила она и прикусила язык.

— Что ты сказала? — нахмурился он, гипнотизируя её глазами.

— Что я сказала? — изобразила непонимание она. Он отпустил её плечи и обошёл её. Сейчас они стояли спиной друг к другу.

— Больше никогда, — напомнил он об обещании не называть его по имени. Она молчала. Да и что тут скажешь, прокол за проколом. — Чай разлился.

— На кухне есть ещё, — тихо отозвалась она.

— Я не умею его заваривать, — сказал он.

— Твои проблемы, — ответила Гермиона, не двигаясь. Он криво усмехнулся, она слышала это и даже могла представить.

— Ты будешь? — спросил он.

— Да, — неуверенный ответ.

— Заваришь себе, заваришь и мне, — беззаботно сказал он и вышел из ванной комнаты. Гермиона возвела глаза к потолку и глубоко вздохнула наверно впервые за всё время нахождения в ванной комнате. Анализируя всю сцену, развернувшуюся здесь, она не почувствовала злобы или негатива. Неужели смерть Люциуса сплотила их? Звучало как бред, но происходящее в её жизни уже давно было лишено здравого смысла. Она поняла, что это вынужденное заточение изменило и ещё изменит их обоих. Такая перспектива не пугала, но задавала множество вопросов. Ответы ей явно не понравятся. Главное, чтоб безумие сегодняшнего дня не перекинулось на другое время их совместной работы.

— Этому не бывать, — самой себе приказала Гермиона, выходя из ванной комнаты.

Заваривая чай мгновением позже, она поймала себя на том, что неосознанно начала делать напиток на две чашки. Её охватила злость. Что ещё за шутки такие?! Не думая ни секунды, она бросила в чашку Драко траву снотворного действия. Пусть спит и не мешает, решила девушка, залила отвар кипятком и понесла чашки в зал. Заточение больше не казалось ей кошмаром.

* * *

Пробыв ещё какое-то время в Мунго, Гарри вернулся в аврорат. Он сообщил всё, что узнал от Нарциссы, и Гиббс велел ему проверить всю почту дома Малфоев. Так же, приняв во внимание отчёт Рона, откладывать похороны больше не было особого смысла. Распорядившись насчёт охраны миссис Малфой и сопровождения её в мэнор, Гиббс отправился с докладом к министру. Гарри пошёл в свой кабинет.

Гойл сидел на диване и жевал сэндвич. Увидев Гарри, он отложил еду и уставился на него.

— Я всё объясню, дай мне пару минут посидеть в тишине, — сходу сказал Гарри, направляясь к своему стулу. Гойл промолчал и снова взял в руки свою еду. — Тишина, Грег, это полное молчание.

— Но я же ничего не говорю, — непонимающе сказал тот.

— Ты будешь чавкать на полрайона, — объяснил Гарри. Гойл пожал губы с досадой и отложил сэндвич снова, осторожно подбирая крошки пальцами. В этой суматохе совершенно некогда привести мысли в порядок. Ко всему прочему не было ни единой зацепки кроме письма от неизвестного адресата. Но, возможно, удастся узнать что-нибудь, когда придёт отчёт обо всей отправленной корреспонденции из дома Малфоев. Тогда он мог бы... Дальнейший поток мыслей нарушил громкий чавк Гойла. Гарри открыл глаза и уставился коршуном на своего стажёра. Тот выглядел сконфуженным, голову вдавил в плечи.

— Извини, — пролепетал он с набитым ртом. — Я не утерпел.

— Гойл! — воскликнул Гарри. — Я просил всего пару минут! Меня поистине поражает масштаб твоего обжорства.

— Я всегда много ел, — в свою защиту сказал Грег. — Не делай вид, будто ты шокирован моим аппетитом на самом деле.

— Речь не об аппетите, а о тишине, — запричитал Гарри.

— Обеспечить которую ты просил за счёт воздержания от еды, — сказал Грег. — Что для меня равносильно тяжёлой пытке.

— Да, Гойл, — вздохнул Гарри. — Сочувствую эльфам, которые всю жизнь тебе готовили. Ну да ладно, раз уж отвлёк, то сообщу тебе последние новости.

— Кто-то убит, — перебил Гойл, глаза Гарри расширились. Грег тут же объяснил. — Слышал возню в коридоре и голос Гиббса. А точнее фразу: «Опознание трупа». Кто?

— Люциус Малфой, — сообщил Гарри, не видя смысла юлить. Грег замер и даже перестал жевать. Его глаза наполнились целым рядом разных эмоций, что Гарри даже бы не смог описать чего там больше: страха, жалости или замешательства. Грег опустил голову, брови его были сдвинуты.

— Драко знает? — только и спросил он.

— Да, — ответил Гарри. Гойл молча смотрел в пол.

— Мы же видели его на днях, — сказал Грег, подняв взгляд на Гарри. — Мистер Малфой был здоров, значит его убили. Тот же, кто и нашего декана?

— Мы не знаем, — ответил Гарри. — Но похоже на то. Сейчас я жду полный список корреспонденции Люциуса. Возможно, что-то всплывёт.

— А как его убили? — спросил Грег. — Авада?

— Яд, — ответил Гарри. — Ужасная смерть.

— Это не из-за нас? — спросил вдруг Грег, Гарри сдвинул брови. — Ну мы же приходили. Может быть, кто-то видел нас и решил, что он нам что-то сказал.

— Не знаю, — задумался Гарри, версия не была такой уж неправдоподобной. — Мы выясним. Похороны завтра.

— Нас пустят? — спросил Гойл.

— Не уверен, — ответил Гарри. — Гиббс сказал, что это будет закрытая церемония.

— Я должен там быть, — твёрдо сказал Гойл. — Драко мой друг, единственный из оставшихся.

Гарри внимательно посмотрел на Грега. В его словах был резон, ведь делать церемонию похорон абсолютно закрытой — глупо. Люциус был публичной личностью, а тайна вокруг его смерти вызовет нежелательные разговоры. Тем более убийца может как-то себя проявить. Гарри решил, что Грег прав, поэтому пошёл к Гиббсу, едва узнал, что тот вернулся от министра.

Гермиона получила письмо от Гарри со временем похорон, в свёртке, присланном той же совой, лежал смокинг. Утром другого дня явится Гиббс, снимет защиту с дома и лично сопроводит Драко в мэнор на похороны. Гермиона отложила пергамент.

— Что там? — спросил Драко, разбуженный прилетевшей совой. Травы подействовали, он проспал около пары часов.

— Похороны завтра, — тихо сказала Гермиона. — В свёртке твой костюм. Завтра утром Гиббс заберёт тебя отсюда.

— Ты не пойдёшь? — спросил Драко, глядя на неё.

— Нет, — ответила она. — Распоряжений относительно этого не было, да и на церемонии будут ваши лишь самые близкие.

— Ясно, — вздохнул Драко, принимая сидячее положение. Находясь в этом доме, он свыкся с тем, что проблемы где-то там, за стенами. И сейчас ему не хотелось покидать это спокойное место. Не говоря уже о Грейнджер и злосчастном поцелуе. В тот момент он казался таким необходимым. Странно, что он не чувствовал отвращения, хоть и целовал грязнокровку. Отец бы впал в бешенство, но его больше нет. Тоска снова поселилась в сердце. Драко не хотел никуда идти.

Всю ночь он не спал, читал заметки Слизнорта о зелье адских мук, вникал и додумывал. Гермиона беспокойно на него косилась, но потом не выдержала и прикрыла глаза.

Её разбудил голос Гиббса из прихожей.

— Доброе утро, мисс Грейнджер, — сказал он. Гермиона вскочила, как по щелчку. — Где мистер Малфой?

Гермиона только глаза разлепила, а начальник задаёт такие вопросы. Впрочем, отвечать не пришлось. Драко объявился сам, облачённый в присланный костюм.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Примите мои соболезнования, мистер Малфой, — сказал Гиббс и набрал в грудь больше воздуха. Драко не ответил, лишь кивнул. — Мисс Грейнджер, после похорон я доставлю его обратно.

— Постойте, — нахмурилась Гермиона. — Вы не поместите их с матерью под защиту?

— Они уже под защитой, — возразил Гиббс, возвращая Гермионе её палочку. Драко внимательно следил за происходящим. — Я вам всецело доверяю, что же до миссис Малфой, то сегодня на дом восстановлена защита, ваше прошение удовлетворили.

— Очень вовремя, — буркнула девушка себе под нос, принимая палочку, но Драко услышал, потому что стоял рядом. Он внимательно на неё посмотрел. Неужели Грейнджер его защищает?

— В путь, мистер Малфой, — громко сказал Гиббс. Находиться в обществе этих двух молодых людей ему было странно. Словно он ворвался в их личное убежище, и энергия этого места давила на него.

Драко вышел из дома и даже не обернулся, но Гермиона и не ждала, знала, что так будет. Он не спал всю ночь, готовя себя к такому важному и тяжёлому событию. Но вся штука в том, что к этому нельзя подготовиться. Гермиона закрыла дверь и пошла в душ.

Драко увидел мать, когда Гиббс привёл его к фамильному склепу. Нарцисса обняла сына и тихо всхлипнула, но не стала плакать. Он не хотела выглядеть сломленной ни перед кем, за исключением того человека, который утешал её тогда в палате. Драко не проявлял никаких эмоций, держался стойко и почти не реагировал на соболезнования со стороны пришедших. Гроб стоял закрытым, но Драко это устраивало: он запомнит отца таким, каким тот был при жизни. Среди пришедших проститься с Люциусом Малфоем были родственники из Франции, Грег с матерью, Паркинсоны полным составом, мать Крэбба не пришла, Забини представлял только Блейз, чета Гринграссов обошлась совой, у них был свой повод не являться. Из авроров присутствовал Гиббс, Гарри и ещё шесть человек ходили по округе, обеспечивая безопасность.

После возложения цветов все пошли прощаться с Нарциссой, друзья по очереди подходили к Драко.

— Соболезную, друг, — сказал Блейз. — Для нас это такая неожиданность. Держитесь. Если нужна будет помощь…

— Спасибо, Блейз, — ответил Драко, чтобы тот прекратил разговаривать с ним таким сочувствующим тоном. Забини понял всё верно. Кивнув, он ушёл.

— Милый Драко, мне очень жаль, — Пэнси обняла его, но он даже не двинулся в ответном жесте. Она немного всплакнула и отошла. Он хорошо относился к Пэнси, но принимать её объятия ему было тошно. Да и нахождение в этом месте напрягало, не хватало воздуха. Сейчас ему хотелось бы быть лишь в одном месте, но мысль об этом пугала ещё сильнее.

Следом за Пэнси подошёл Теодор Нотт-мл., появившийся под самый конец панихиды. Увидев его перед собой, Драко разозлился. Он верил, что Тео не общается с беглой роднёй, но в голове тут же всплыл текст письма отца. Хоть прямых доказательств у Драко не было, всё же отца убили вскоре после визита Нотта-ст. Он смерил Тео презрительным взглядом, но тот и бровью не повёл, списав всё на состояние шока.

— Прими мои соболезнования, — сказал он с широко распахнутыми глазами. Драко хотелось вцепиться ему в горло, но останавливало то, что вокруг люди, да и дети не должны отвечать за грехи родителей. В памяти снова возник образ отца: всегда надменный, холодный на людях, но чопорный и манерный дома. В последние пару лет Люциус вообще был добрым к Драко, спрашивал совета, считался с мнением. Для Драко это было ценно, он дорожил подобным взаимопониманием. Если бы только он попал в тот день домой... Что бы тогда? С ограничителем на палочке от него не было бы толку, а судя по жестокости убийцы, тело Драко лежало бы сейчас рядом с телом отца. Мать сошла бы с ума, а Грейнджер... Какого чёрта он вспомнил о ней в такой момент?! Перед глазами сразу всплыла сцена с поцелуем. Здесь, в своей голове, он мог признаться, что хотел поцеловать её, что сделал это осознанно. Да безумно, с одной стороны, и нет, не стыдно — с другой. Быть её стажёром, заниматься совместной работой, разговаривать о зельях на равных, без дополнительных объяснений — всё это нравилось Драко, а после войны, когда его семья ступила на путь исправления, закрывать глаза на чистоту крови стало проще. Хотя, надо признаться, что об остальных маглорождённых он даже не думал. Гермиона Грейнджер была единственной грязнокровкой его Вселенной, и он мирился с этим, не чувствуя ни отвращения, ни стыда. В конечном итоге дети, действительно, не должны расплачиваться за своих родителей. Снова эта истина, но в отношении Грейнджер она расшифровывалась иначе. Она не виновата, что её родители маглы, она не выбирала семью, в которой родится. Тоже касалось и его, и Тео, и Уизли.

Странно, что только переломные моменты в жизни заставляют осмысливать что-то и делать важные выводы. Только полный раздрай на каком-то конкретном этапе бытия поселяет в голову глобальные в масштабах личности темы. Лишь в моменты острой душевной боли и лишений человек доходит до истины. Так уж повелось испокон веков, что боль объясняет всё быстро и доходчиво. Главное — найти в себе силы выстоять.

Драко погрузился в свои мысли и не слышал ничего из того, что ему говорили собеседники, родственники. Очнулся он лишь от вопроса Гойла. Они стояли вдвоём. Все остальные ушли:

— Почему нет Грейнджер?

— Ей не разрешили, — ровным голосом ответил Драко, смотря прямо перед собой. — Иначе она была бы здесь.

— Но здесь только близкие, — сказал Грег, посмотрев на друга, который отчего-то дёрнул плечами.

— Да, — вздохнул вдруг Драко. — Здесь ей делать нечего.

Они помолчали. Грег мялся с ноги на ногу, не в силах подобрать нужные слова, ведь он вообще не умел говорить в тему. Драко это знал, поэтому не реагировал. Он смотрел на фамильный склеп, узоры на стенах и чувствовал огромную усталость. Отец мёртв, его больше нет. Драко понимал, что потерял ориентиры. Кем теперь ему быть? Как вести себя? У кого спрашивать совета? Защипало в глазах, он сморгнул.

— Надо расходиться, — на ходу бросил он, направляясь в дом. Грег пошёл следом, поблизости, словно тени, от деревьев отделились авроры.

Когда Драко вошёл в дом, родственники были в гостиной. Судя по всему они решили остаться и поддержать Нарциссу. Сама она стояла на террасе в обществе Гиббса и Поттера. Драко и Грег подошли к ним.

— Мистер Малфой, — повернулся к нему Гиббс. — Защита на ваш дом восстановлена, но я всё равно приставил к вашей матери охрану.

— А ограничитель с палочки убрали? — бесцветным голосом поинтересовался Драко.

— Нет, — покачал головой Гиббс. Драко фыркнул. — Но существенно расширил её влияние. Что до вас, мистер Малфой, то аврорат считает правильным, если вы продолжите стажировку под защитой дома Слизнорта и мисс Грейнджер.

— Время на траур мне дадут? — спросил он, догадываясь об ответе. Гарри тревожно посмотрел на Гиббса.

— Сожалею, но сейчас не время, — виновато проговорил глава аврората. — Вы заняты очень важной работой, результаты которой должны помочь нам поймать преступников, которые, возможно, замешаны в гибели вашего отца. Поэтому время у нас на вес золота.

— Понятно. Неважно, — бросил он. — Я могу переговорить с матерью?

— Да, конечно, — кивнул мужчина. Гарри, Гиббс и Гойл отошли. Драко отвёл мать в сторону, она сразу расплакалась. Что говорил Драко, никто не слышал, но это были явно слова утешения, потому что женщина быстро успокоилась и задышала ровнее.

Мистер Гиббс, целесообразно ли бросать его в работу в таком состоянии? — спросил Гарри.

— В таком состоянии как раз-таки и надо уйти с головой в работу, — ответил Гиббс. — Иначе с ума сойдёшь. К тому же в данном случае работа играет роль мотиватора, так как преступления связаны.

— Позвольте ему хотя бы побыть с матерью до утра, — вдруг вмешался Гойл. — Это горе их семьи, они должны побыть с этим без посторонних.

Гарри и Гиббс внимательно посмотрели на Грегори, тот тяжело дышал. Видимо, фразу он выпалил на одном дыхании. Его взгляд был уверенным, и Гиббс сдался.

— Утром я заберу его, — коротко сказа он. — А вы оба за мной.

Он развернулся и ушёл, Гарри пошёл следом. Драко и Нарцисса удивлённо обернулись.

— Он заберёт тебя утром, — объяснил Грег. Драко кивнул ему, поджав губы. Наверно на его языке это означало благодарность, но Гойл сделал это не ради того, чтобы Драко оценил, а потому что горе их семьи должно быть оплакано с родными.

Весь оставшийся день Драко и Нарцисса были заняты французскими родственниками, которые пытались как-то растормошить грустных хозяев. Однако все разговоры так или иначе крутились вокруг Люциуса, но оно и понятно. Драко слушал истории об отце, а сам мечтал о тишине, абсолютном спокойствии. В голове почему-то сразу возникла гостиная в доме Слизнорта, где они с Грейнджер проводили часы за работой. Комната была такая большая, что в ней умещалось всё: и кабинет за ширмой, и стеллажи с ингредиентами, и диваны. Очевидно, заняв этот дом, Слизнорт его совсем не использовал. Собрав все необходимые вещи в одном месте, он ходил разве что на кухню и в ванную комнату. Драко сомневался, что профессор хоть когда-нибудь поднимался на второй этаж.

Разговоры не смолкали пол ночи. Нарцисса безумно устала, день забрал все её силы. Не выдержав повторения тех же историй по третьему кругу, она ушла спать. Родственники отправились по комнатам, приняв решение остаться ещё на пару дней, чтобы Нарцисса не была одна. В итоге когда Драко попал наконец в свою комнату, за окном уже светало. Он пошёл в душ и простоял под водой неизвестно сколько времени, абсолютно ни о чём не думая, обретя наконец ту долгожданную пустоту в голове, о которой мечтал последние часы. Струи воды смывали с него этот ужасный день, в голову начали возвращаться мысли. Отца больше не было, кто-то убил его. Письмо осталось в доме Слизнорта, в личном блокноте Драко. Его необходимо было срочно перечитать. Но даже если он это сделает и найдёт там какие-то зацепки, то что он может предпринять? Ничего. На его палочке ограничитель, хоть Гиббс и расширил её влияние. Значит он должен сперва решить эту проблему. План был, но осуществим ли он? Драко уверен был в себе. Он вернёт палочку в её полной силе.

Эльф сообщил о завтраке, на который идти не хотелось, но родственники могли подняться за ним лично, поэтому он спустился к столу сам. Кусок не лез в горло, но он через силу проглотил один тост, любезно всунутый в зубы двоюродной тёткой.

Гиббс появился за воротами в половине девятого. Драко мысленно воздал хвалу Мерлину, что его каторга прекратилась. Ему было страшно оставлять мать, но дом снова под защитой, окрестности тоже, а родня отвлечёт её от грустных мыслей. Драко обнял мать и покинул дом.

Когда вчера Гермиона получила записку о том, что Драко вернётся утром, она расстроилась, но потом облегчённо выдохнула — она не знала, как себя с ним вести. Тем более теперь. Что у них за отношения? Точнее, значил ли что-то тот поцелуй, как это отразится на их дальнейшем общении? Она с ужасом представляла их встречу после похорон, ведь ей придётся вести себя сдержанно, но не прискорбно. Драко этого не потерпит. Откуда она знает, как он отреагирует? Она не знает, она чувствует где-то на уровне подсознания. Раньше она списала бы всё на совместную работу, своеобразную синхронизацию на почве постоянно нахождения рядом, но сейчас она не была уверена в этом аргументе. Сейчас ей казалось, что она немного его узнала как человека. А это, она чувствовала, точно грозит ей большими неприятностями.

Работа не шла, и Гермиона решила пройтись по Косому переулку. Но если она думала, что без цели сможет болтаться хотя бы полдня, то ошиблась. Накупив кучу ненужной еды, она вернулась в дом, где допоздна читала книгу, не запомнив ни строчки. Всю ночь она не спала, сон не шёл, хоть она выпила успокоительный чай, посчитала не одну отару овец. Работать она не могла, так как не вникала в записи Малфоя, а свою часть уже сделала достаточно. Ранним утром, не в силах больше маяться на своём диване, она пошла на кухню, сварила кофе и прикрыла глаза. Её разбудил хлопок аппарации где-то вдалеке, затем звук открывающейся двери. Она вышла к пришедшим. Гиббс остался в дверях, Драко стоял чуть ближе и смотрел на Гермиону строгим взглядом. Она старалась выглядеть невозмутимо, но брови предательски хмурились, придавая ей жалеющий вид. Драко отвернулся.

— Мистер Гиббс, кофе? — очнулась Гермиона.

— Нет, благодарю, — отказался тот. — Я пришёл забрать наработки для анализа. Изучу ваши наблюдения, поделюсь ими с сыщиками.

Гермиона кивнула и отдала ему пару свитков. Гиббс кивнул и ушёл. Драко и Гермиона остались наедине. Он по-прежнему стоял недалеко от неё и смотрел в пол. На нём, по обыкновению, было всё чёрное, но теперь это носило также и символический характер. Гермиона под утро тоже переоделась, надев чёрную шёлковую блузку и иссиня-чёрную юбку. В доме было тепло, да и лето за окном почти превратилось в знойное.

Повисло молчание, в которым обоим было уютно. Ему не хотелось ничего говорить, а ей хотелось, но по той лишь причине, что она не могла долго молчать. Но сейчас была иная ситуация, невозможная, непредсказуемая. Драко Малфой потерял отца и ему легче смириться с этим в одном единственном месте, рядом с единственным человеком. Он посмотрел на неё. Их глаза встретились, потому что она ловила его взгляд уже какое-то время. Они бесконечно долго смотрели друг на друга, не произнося ни слова, не делая ни единого движения. Наконец, Гермиона тяжело вздохнула и отвела взгляд. В ту же секунду она почувствовала, как её руки самопроизвольно начали подниматься вверх. Она непонимающе уставилась на них, потом на Драко. Он тоже смотрел с недоумением. Руки остановились на уровне её плеч и замерли в совершенно понятном жесте. Они призывали в объятия. Ситуация была неловкой для обоих, ведь она могла поклясться, что не контролировала свои движения, а он, что она никогда бы не захотела обнять его по своей воле.

Они взирали друг на друга, а её руки всё звали его. Он растерянно посмотрел ей в глаза. На секунду его решимость дала трещину, и плечи дрогнули. В ту же секунду они одновременно сделали шаг навстречу друг другу и обнялись. Её руки коснулись его спины, его — плотным кольцом обвили ей шею. Он щекой прижался к её волосам и закрыл глаза. В комнате царила абсолютная тишина, но каждый из них слышал стук сердца другого, который из беспокойного постепенно переходил в ровный. Он тяжело дышал, думая лишь о том, как же ему плохо. Она крепко прижималась к нему и гладила рукой по спине, передавая спокойствие. Она чувствовала, что он держит эмоции внутри, ей казалось, что она слышит, как плачет его душа. Душа Драко Малфоя! Кто бы мог подумать, что она у него есть! Ещё пару недель назад Гермиона могла бы написать доклад, где детально отразила бы аспекты, почему у него нет и не может быть души. Но то было раньше. Сейчас она была бы первой, кто сжёг бы подобную рукопись, если таковая попала бы ей в руки. Она была уверена, что этот дурачок держал марку и на похоронах, где как раз-таки и нужно скорбеть, ведь это не будет считаться слабостью, но насколько она успела узнать, у Малфоев вообще сдвинуты эмоциональные рамки. Боль, скорбь, переживания — они личные, не для толпы. Только наедине с собой, без лишних глаз. Дурацкое представление о том, что никто не должен видеть слабость. И абсолютное непонимание, что в такой ситуации это нормально. Это не слабость вовсе, а человечность. Но, видимо, Люциус никогда не говорил сыну об этом, воспитывая его по своему образу и подобию. А в свете последних событий становилось ясно, что быть как Люциус Малфой — очень опасно.

Драко вдыхал запах волос Гермионы и понемногу успокаивался. Или это руки на спине так действовали. Он не знал, да и всё равно ему было. Сюда, в это самое состояние он хотел со вчерашнего дня.

— Они все что-то говорили, а я ничего не слышал, — донёсся тихий голос до ушей Гермионы. Она прекратила гладить спину.

— Они говорили слова поддержки, соболезновали, — сказала она в шею Драко. — Обычно это так происходит, но у чистокровных наверно…

— Помолчи, — тихо попросил он, и она замолкла. Затем она отстранилась и посмотрела ему в глаза, он без слов наклонился к ней.

— Чай! — воскликнула Гермиона, отскочив. — Заварю чай. Я слышала, он помогает.

Гермиона быстрым шагом пошла на кухню.

— Помогает в чём? — спросил Драко, сдвинув брови.

— В непонятных ситуациях, — донеслось до него с кухни. Он опустил голову. Да... Пожалуй это самое точное описание для произошедшего мгновением ранее.

Прошло время, Драко побрёл на кухню. Гермиона как раз разлила чай по чашкам и положила на стол печенье. На вопросительный взгляд Драко, она сообщила, что купила его вчера в Косом переулке, когда узнала, что он не придёт. Они пили чай в тишине, за окном стрекотали кузнечики.

— Защиту на дом восстановили, — сказал вдруг Драко то, что было известно им обоим ещё со вчерашнего дня. — Спасибо.

— Это было правильно, — ответила Гермиона. — Если уж нам поручили вас охранять.

— Но я и мой дом — это немного разные вещи, — сказал Драко, испытующе глядя на Гермиону. Она попалась на этот взгляд. Он гипнотизировал её.

— Охота на чистокровных, Малфой, — медленно проговорила Гермиона, прищурившись. — Не выдумывай того, чего нет.

Он продолжал испытывать её взглядом, а уголок его губ дёрнулся в усмешке. Но только сейчас это было совсем не презрением. Гермиона медленно сглотнула. Она понимала, что он ведёт странную игру, её пугало то, что она участвует в ней, что в её голове чётко отпечатывается смысл всех его взглядов.

— Что происходит, Малфой? — наконец не выдержала она, он усмехнулся.

— Ничего, Грейнджер, — невозмутимый голос и вскинутые брови.

— Тогда прекрати эти штуки, — неопределённо махнула рукой она, вставая со стула. Взяв чашку, она понесла её в раковину, но не дошла, так как была остановлена рукой на своём запястье. Она посмотрела на Драко, который поднялся со стула прямо перед ней. Гермионе пришлось задрать голову. Её взгляд был решительным, но он видел, что это всё поверх растерянности. Да и что там говорить, он и сам был сбит с толку, но вихрь новых эмоций уже сносил крышу его благоразумия, и теперь он действовал по наитию, плыл по течению, которое уносило его в водоворот. «Эй, капитан, впереди воронка!», но капитан лишь усмехнулся и скомандовал: «Полный вперёд!»

— Поставь чашку на стол, — голос Драко обволакивал слух, и сердце учащённо забилось. Когда она не подчинилась, он вырвал чашку из сжимавших её пальцев и поставил на стол. Всё это он проделал не сводя глаз с Гермионы. Она медленно дышала и не предпринимала попыток отстраниться.

— Мы не должны совершать ошибок, — тихо сказала она.

— Кто это тебе сказал? — голос Драко становился хриплым, переходил на шёпот. — По-моему, как раз-таки мы и должны их совершать.

— Но я не хочу, — сказала Гермиона, понимая, что по венам медленно растекается ртуть от его взгляда.

— Уверена? — шёпот пронизывал до самого утра, по телу прошла лёгкая дрожь. Он всё ещё держал её за запястье, поэтому чувствовал и дрожь, и пульс. Он знал, что слова могут быть ложными, но тело никогда не врёт. Гермиона отвела взгляд, отвернула голову и произнесла:

— Нет.

В то же мгновение Драко приложил руку к её щеке, повернул лицо к себе и поцеловал. Гермиона тут же ответила на поцелуй и почувствовала, что хватка на запястье ослабла, а потом и вовсе пропала. Вместо этого обе его руки держали её голову, как будто не давали ей отстраниться, но она и не собиралась. Она протянула свои руки к его телу и обвила его, сократив расстояние между ними до минимума. Им не хватало дыхания, они терялись в новых ощущениях, но никто не спешил останавливаться. От здравого смысла ничего не осталось, но они оба были слишком морально изранены, чтобы трезво соображать, чтобы хотеть соображать в принципе.

Когда его рука опустилась на её бедро, и слегка подняв юбку, коснулась её кожи, глаза Гермионы открылись, и она отстранилась. Воздуха не хватало, мысли путались, но вернулась решимость. Драко смотрел на неё не в силах сфокусировать взгляд, зрачки почти полностью затопили радужку. Он хотел сделать шаг к ней, но она выставила руку вперёд и, сохраняя эту дистанцию, обошла его вокруг, не сводя глаз с его лица. Он смотрел на неё в ожидании слов, но она лишь отрицательно покачала головой и покинула кухню. Через мгновение он услышал, как хлопнула входная дверь. Осев на стул, Драко закрыл лицо руками.

Гермиона вернулась в дом через час, в течение которого бесцельно бродила по округе. Отношения с Драко Малфоем не входили в её планы. Она не думала о личном счастье с кем-либо в принципе, на первый план всегда ставя работу. Отношения, как и работа по душе, были лишь в перспективе, да и то только тогда, когда со всеми Пожирателями будет покончено. А тут такое непредвиденное обстоятельство. В принципе это неудивительно, нахождение с кем-то 24 часа в сутки сильно сближает. Общение вынужденное, и чтобы не свихнуться, необходимо поладить. Но то, что происходило между Гермионой и Драко, вряд ли подходило под определение слова «поладить», если только в форме насмешки. Она не верила, что такое могло бы случиться в обычных обстоятельствах, списывая всё на помешательство на фоне неразлучности. Но наряду с этим она не могла отрицать одного простого факта: он ей симпатичен. Ей нравился его ум, в этом она могла признаться в своих мыслях. Заносчивость, надменность, чувство превосходства — всё это в нём осталось, исчезла ненависть, ненависть к ней. И теперь с этим человеком можно было общаться. Драко, действительно, раскаялся или делал вид, но во всяком случае он узнал её получше и из его взгляда пропало презрение. А теперь, когда они несколько раз целовались, она поняла, что без взаимной симпатии это было бы невозможно. Что с этим делать, она не знала, но решать вопрос в одиночку тоже не собиралась. Упаси Мерлин не считаться с мнением Драко Малфоя! И тут же смех в голос: «Девочка, ты попала». Но отчего-то этот капкан совсем не пугал, а наоборот манил, звал вляпаться по самые уши. Ситуация, конечно, не особо подходящая: смерть Люциуса, тревожные времена. Но когда при такой жизни будет подходящее время? Ответа не было, как и желания делать что-то против возникшей симпатии.

Драко читал последнюю страницу раздела об опасных зельях уже сотый раз и, естественно, ничего не понимал. В голове помутилось и так и не желало проясняться. Драко знал себя, свои мысли и своё отношение к трагедии в семье. Он был совершенно уверен, что это не повлияло на то, что произошло между ним и Грейнджер. Его влекло к ней с той самой минуты, когда она распознала зелье адских мук, лишь взглянув на список ингредиентов, как на все его мысли вслух о рецептах она не переспрашивала, а дискутировала. Она понимала всё, что он говорил,, догадывалась о многом с полуслова. Он ещё не встречал никого, с кем бы у него было такое взаимопонимание. Оставался один пункт «чистота крови», но тут же всплывало множество аргументов, среди которых «война кончилась», «семья взяла курс на исправление», «она его не раздражает» и новый аргумент — человека, который мог бы его пристыдить за связь с грязнокровкой, больше нет. Драко расправил плечи и вздохнул, впервые за долгое время почувствовав душевный подъём и свободу.

Когда Гермиона вошла, то прятала взгляд и держала дистанцию. Драко это забавляло и он усмехнулся.

— Вовсе не смешно! — взвизгнула девушка и их глаза встретились. Он смотрел на неё с нескрываемым весельем, она с напускной злобой.

— Я могу звать тебя Гермионой? — Драко явно издевался, изучая её лицо. От услышанного она чуть не задохнулась.

— Нет! — бросила она и поспешила скрыться за стеллажом. Малфой снова усмехнулся и вернулся к чтению. Теперь работа пошла. Новый раздел записей: «Зелья для ритуалов» обещал быть интересным.

Гермиона занялась работой, но не могла сосредоточиться, да ещё и ингредиенты остались какие-то редкие в небольшом количестве, собрать их в группу становилось сложнее.

После полудня Гермиона окончательно устала, голова болела, мысли не шли. Гарри прислал записку, что разбирает корреспонденцию Малфоев, а Рон — что по наводке Наземникуса проверяет одно место, где были замечены сомнительные личности. Также по тишине, царившей в комнате, она поняла, что Малфой сидит слишком тихо. Выглянув из-за своего укрытия, Гермиона увидела, что он спит сидя. Она догадывалась, что в минувшие два дня он не смыкал глаз, поэтому не стала его будить. Она подошла к нему, аккуратно вытащила книгу из рук, положила на стол и собиралась уйти, но Драко дёрнул её за руку, и она плюхнулась на диван рядом с ним. В то же мгновение его голова упала ей на плечо, и дыхание выровнялось. Гермиона сидела, не шелохнувшись, плечо тянуло вниз, но она ни слова не сказала. Наоборот она притянула записи Слизнорта, которые читал Драко и приступила к их изучению. Драко мирно посапывал, и Гермиону это нисколько не напрягало. Немного времени спустя он замотал головой, нахмурился. Гермиона поняла, что ему снится кошмар. Наконец он открыл глаза.

— Отец приснился, — сказал он, откидывая голову на спинку дивана и смотря в потолок. — Как будто люди в масках пытают его, а я стою и ничего не могу сделать.

— Это просто сон, — попыталась успокоить Гермиона. Он повернул на неё голову.

— То есть если наяву произошла бы подобная ситуация, то я был бы полезен? — в его голосе проступили злые нотки. — Моя палочка едва ли сотворит Петрификус, Грейнджер! Для меня быть беспомощным так унизительно!

— Но Гиббс сказал, что усилил палочку, — вспомнила Гермиона.

— Конечно, — воскликнул Драко. — Она работает теперь во всём имении и может зажечь огонь в камине.

— А боевые? — спросила Гермиона, повернувшись к нему. Они сидели лицом к лицу.

— Самые простейшие, — ответил Драко. — В бою с беглыми Пожирателями абсолютно бесполезные.

— Надо поговорить с Гиббсом, — сказала девушка, сердце Драко чуть не выпрыгнуло из груди, но вида он не подал.

— Он не разрешит, — сказал Малфой, опустив глаза. — Я спрашивал. Мне не доверяют, Грейнджер, и с этим ничего не поделаешь.

— Но мне доверяют, — сказала в свою очередь Гермиона. Глаза Драко расширились. Он собрал всю выдержку в кулак и снова посмотрел на девушку. Она смотрела ему в глаза и думала о том, что в такое время очень рискованно оставлять стажёров без самозащиты. Если случится нападение, то, к примеру, Гарри и Рону придётся спасать не только себя, но и стажёров. Тут же захотелось отправиться к Гиббсу. Она посмотрела на Драко. Они молча обменялись понимающими взглядами. Его рука вдруг коснулась её щеки, она распахнула свои глаза. Драко горько усмехнулся и убрал руку, вернув взгляд к потолку:

— От меня нет толка, если я даже близких защитить не могу.

Гермиона молчала, молчал и он. Через минуту его дыхание стало ровным. Она поняла, что Малфой снова уснул. Глубоко вздохнув, она встала с дивана.

Хлопнула входная дверь. Драко открыл глаза и сел ровно. За манипуляцию было почти не стыдно, ведь он действительно хотел защищать: себя, мать, Грейнджер, но в первую очередь память об отце. Ему просто необходимо было переговорить с Тео, и хоть он его особо не подозревал, всё равно идти в дом потенциального врага надо во всеоружии.

* * *

— Рон, где мы? — спросила Пэнси, когда она очутились в заброшенном квартале в глуши мира. — Здесь не ступала нога человека уже как минимум пять столетий.

— Потише, Паркинсон, — шикнул Рон. — Если верить информации, то здесь подпольная лаборатория по изготовлению опасных и запрещённых зелий.

— И что в таком случае здесь делаю я?! — воскликнула Пэнси, её голос эхом прокатился по округе. Она вытаращила глаза и виновато посмотрела на Рона. Его ноздри трепетали от гнева.

Вдруг из-за угла вышел какой-то мрачный тип и оглядел незваных гостей.

— Кто вы? Что здесь делаете? — спросил он, сплюнув на асфальт. Пэнси передёрнуло.

— Мы от Флечтера, — громко сказал Рон. — По поводу зелья.

— Да, Флетчер говорил мне о тебе, — прогнусавил мужчина. — Но про девку не было ни слова.

— Это случайная компания, увязалась в баре, — махнул рукой Рон, подходя к Пэнси и кладя руку ей на талию. — Утром она ничего не вспомнит.

Пэнси окинула Рона злым взглядом, он едва заметно подмигнул ей. Она призвала в помощь Мерлина и глупо хихикнула. Мужчина понимающе оскалился, одобрительно кивнув Рону.

— Я — Фликер, — представился мужчина. — Идём за мной.

Рон и Пэнси последовали за новым знакомым. Он вёл их по переулкам, где не было ни одной живой души. Рон и не знал, что в Лондоне есть ещё такие районы. Перед воротами какого-то склада они остановились.

— Девице туда нельзя, — сказал Фликер. — Оставь её здесь.

— Я же сказал, что сотру ей память, — строго возразил Рон. Пэнси с ужасом оглядывала местность.

— Послушай, парень, — прищурился мужчина. — В моём бизнесе существуют некие правила. С девицами нельзя. Или оставляй её здесь или никакой сделки не будет.

— Хорошо, — сказал Рон, Пэнси раскрыла рот от удивления. Он повернулся к ней и глядя в глаза сказал. — Я быстро вернусь, ничего с тобой не случится.

— Не оставляй меня, — одними губами произнесла она и вцепилась ему в плечи. Рон снисходительно на неё посмотрел и слегка улыбнулся.

— Я быстро, обещаю, — он мягко освободился от её рук и кивнул ей.

— Девица совсем пугливая, — проговорил мужчина с усмешкой.

— Меньше слов, больше дел, Фликер, — сурово сказал Рон. — Веди меня.

Мужчина открыл заклинанием дверь. Рон невербально наложил на Пэнси охранные чары и скрылся за дверью.

— Какое зелье тебя интересует? — спросил Фликер, когда они шли по тёмному ангару. Вдали было несколько котлов, в которых варились зелья.

— Оно очень редкое, — сказал Рон, оглядывая обстановку. — Я удивлён, что Флетчер нашёл кого-то, кто может сварить подобное.

— Да, — согласился мужчина. — В последнее время вырос спрос на редкие зелья. Не иначе грядёт новая магическая война.

— Тебя это радует? — Рон еле скрывал злость.

— Войны — дело прибыльное, — ответил Фликер. — Мне нет дела до правых и не правых, я продаю зелья.

— Но зелья-то тёмные, — сказал Рон. Они подошли к двери в комнату.

— За них больше платят, — подал плечами Фликер. — Тем более сейчас, когда у меня появились редкие ингредиенты.

— Поэтому ты можешь сварить любое запрещённое зелье? — спросил Рон, пробуя невербально вызвать подмогу, но магию что-то глушило.

— Флетчер не сказал мне, кто ты, — нахмурился Фликер. — Как тебя зовут?

Рон хотел назвать вымышленное имя, но пространство огласил громкий звук, доносившийся с улицы. Чары на Пэнси сработали, это без сомнений. Рон бросил быстрый взгляд на Фликера, тот ухмылялся.

Забыл сказать, что в этих краях редко бывают девчонки, — в отдаляющуюся спину Рона проговорил мужчина. — Местная шпана не церемонится с дамами.

Рон добежал до двери, но она была заперта. Чары вопили как ненормальные, слышалось как минимум три мужских голоса. Пэнси в свою очередь сыпала ругательствами.

Открой дверь! — прокричал Рон Фликеру, который даже не двинулся с места. Он ухмылялся. Алохомора и прочее не действовало. — Открой чёртову дверь по-хорошему!

Тот безразлично махнул палочкой и замки щёлкнули. Рон вылетел на улицу, попутно запечатывая дверь в лабораторию своим заклинанием с Фликером внутри. Однако Рона сейчас волновало не это. Он не ошибся, вокруг Пэнси было трое мужчин, все скалились, в их руках были палочки. Пэнси щерилась, как дикая кошка. Рон закрыл её собой.

— О, твой ухажёр! — пропел один из нападавших и попытался напасть, но Рон тут же отразил чары. Мужчины посмеялись и выпад сделал другой, но получив в ответ заклятием посильнее, повалился наземь.

— Эта магия! — воскликнул третий. — Он аврор!

Оба развернулись, чтобы бежать, но Рон тут же их обездвижил. Схватка была окончена. Фликер бился с той стороны двери. Рон выпустил в небо сноп искр и обернулся к Пэнси. Она осела на землю и опустила голову. Рон присел на корточки и попытался заглянуть ей в лицо, подняв пальцем подбородок. Пэнси взглянула в его глаза. Он был удивлён, что она не разрыдалась. Её взгляд был потухшим, но слёз не было. Они молча смотрели друг на друга.

— Ты в порядке? — спросил он. Пэнси нахмурилась и зло отвернулась. Рон усмехнулся, вставая в полный рост. — В порядке.

Отвернувшись, он сделал пару шагов в сторону ближайшего нападавшего, краем уха слыша, что Пэнси тоже поднялась с земли.

— Больше никогда не оставляй меня одну, — услышал он тихий голос.

— Никогда? — уточнил он, остановившись.

— Ты меня понял, — твёрдо сказала Пэнси.

— Вообще-то нет, — ответил Рон и повернулся к ней. Между ними было несколько шагов. Они смотрели друг на друга. Пэнси кусала губы, как будто боролась с собой. Рон прищурился и смотрел на неё в непонимании.

— Ты же предатель крови, — как будто убеждая себя, сказала Пэнси.

— Я это я, Паркинсон, — нарушил её мысли Рон.

— Я всё равно тебя ненавижу, — бросила она. В небе появились клубы белого дыма, вещавшие о приближении авроров. Рон усмехнулся. В ту же секунду Пэнси сократила расстояние между ними и поцеловала его. Время замерло для них двоих. Вокруг появилось не меньше шести авроров, а они стояли и целовались. Среди прибывших был и Гиббс. Вызов Рона застал его в кабинете группы быстрого реагирования. Прибыв на место с небольшим опозданием, потому что чары необнаружения сбивали ориентиры, он наткнулся на такую занимательную картину. Трое волшебников обездвижены, а аврор Уизли и стажёрка Паркинсон, пытавшаяся его отравить, целуются. У всех прибывших был непонимающий взгляд.

Рон и Пэнси всё ещё целовались, когда рядом кашлянул Гиббс. Молодые люди тут же отстранились.

— Вы бы сказали нам, зачем вызывали, мистер Уизли, и можете продолжать, — язвительно произнёс Гиббс. Рон покраснел. Прокашлявшись, он начал объяснять всё начальнику, а Пэнси стояла как вкопанная, опустив голову. Она только что поцеловала предателя крови...

* * *

Гермиона просидела в приёмной Гиббса около часа. Наконец, он появился в сопровождении Рона, который что-то ему упрямо твердил. Не глядя на Гермиону, она прошёл в своё кабинет. Рон, бросив быстрое приветствие, поспешил следом. До ушей девушки донёсся обрывок фразы: «...она должна иметь возможность защитить себя...». Гермиона тут же вошла следом за Роном.

— Мистер Гиббс, я не всегда могу быть рядом, — продолжал наступление Рон. Гиббс зарылся в бумаги. — Ситуация, как сегодня, может повториться. Она должна быть в состоянии хотя бы постоять за себя.

— Не просите, Уизли, — покачал головой Гиббс. — Что такое, Грейнджер?

— Я, видимо, с тем же вопросом, что и Рон, — сказала она, и Гиббс, наконец, удостоил их взглядом. — Ввиду последних событий странно оставлять их не способными сражаться. Они на стажировке в аврорате, сэр, а пользы от них в бою ноль, разве что дополнительное беспокойство для аврора.

— А возвращать им палочки — не беспокойство для аврора? — спросил Гиббс, сдвинув брови. — Не обернётся ли это против вас?

— Они оправданы, сэр, — сказал Рон.

— А это программа их реабилитации, — добавила Гермиона. — К тому же всю мощь возвращать не надо, лишь самые необходимые боевые чары и контрзаклятия.

— Неужели вы так в них уверены? — изучая лица подчинённых, спросил Гиббс. Рон хотел ответить, но был перебит. — Этот вопрос не для вас, Уизли. Ваш ответ мне известен после увиденного час назад.

Рон тут же стал пунцовым, ещё и Гермиона вопросительно на него уставилась. Он нервно дёрнул плечами.

— Мой стажёр — моя ответственность, мистер Гиббс, — вернувшись к теме разговора, серьёзно сказала Гермиона. Гиббс удивлённо приподнял бровь.

— Надеюсь, вы с Малфоем не..? — Гиббс неопределённо крутил пальцем в воздухе. Гермиона сдвинула брови, соображая. Наконец до неё стал доходить смысл вопроса, она почувствовала, как горят щёки.

— Нет, с чего бы... — поспешила ответить она и перевела взгляд на Рона, лицо которого было цвета Хогвартс-экспресса. Гермиона разинула рот. — Рон?

Тот стоял с опущенной головой, а Гермиона не могла поверить. Рон и Пэнси? Рон и Пэнси! Невероятно! Гермиона скорее поверила бы в то, что у Филча проснулись магические способности, чем в то, что Рон и Пэнси... Что? Найдут общий язык?! Истина за гранью понимания. Это тоже самое, как если бы она, Гермиона Грейнджер, была бы замечена в связи с Драко Мал... Стоп! Мысли Гермионы тут же пришли в норму, оправившись от услышанной новости. В комнате было жарко, Гиббс гипнотизировал взглядом, нужно было бежать отсюда, чтобы не выдать себя.

— Ну так что, мистер Гиббс? — спросила она. Рон поднял голову.

— Хорошо, — твёрдо сказал начальник, вытаскивая из ящика палочки Пэнси и Драко. Затем он провёл некие манипуляции своей палочкой и протянул их Рону и Гермионе. — Под вашу ответственность.

— Да, сэр, — ответили они в один голос и покинули кабинет.

— Надеюсь, я не застукаю Поттера с Гойлом, — самому себе сказал Гиббс. — Эти-то двое похоже, что влипли.

Гермиона вернулась в дом, когда Малфой уже проснулся и читал свои заметки. На вошедшую наставницу он бросил быстрый взгляд и вернулся к чтению. Она прошла мимо него и бросила его палочку ему на колени. Драко не поверил глазам. Он понял, что Грейнджер попытается вернуть его палочку, но что это произойдёт через час с небольшим, он и представить не мог. Он отложил записи и посмотрел на Гермиону, она суетилась около стеллажа, взяв с тарелки печенье.

— Спасибо, — чётко проговорил Малфой. Гермиона распахнула глаза от удивления.

— Малфой благодарит Грейнджер! — воскликнула она. Драматизм ситуации напрягал, поэтому она хотела перевести всё в шутку, как будто не сделала ничего особенного. Подумаешь, вернула палочку. — Не иначе пойдёт красный снег!

— Не издевайся, — сказал Драко. — Я действительно благодарен. Без магии я тут как сквиб, меня это бесит.

— Я понимаю, — ответила Гермиона, проходя к своему дивану напротив. — К тому же в такое неспокойное время, когда убивают волшебников, похищают средь бела дня чистокровных, тебе, как никому, нужна защита.

— Я думал, ты тут для этого, — сказал Драко с ухмылкой. Гермиона улыбнулась в ответ.

— Я не всегда буду рядом, Малфой, — вскользь заметила она и принялась что-то писать. Драко загрустил. До этого самого момента он даже не думал о том, что когда-то эта стажировка окончится и все разойдутся по своим углам.

— Если я хорошо проявлю себя, — рассуждал Драко вслух, вертя палочку в руках, заряжаясь её магией. — Меня могут оставить в аврорате?

— Думаю, да, — немного подумав, ответила Гермиона. — Всё же вас определили на стажировку именно к нам не просто так, а за способности.

— Значит, есть вероятность, что мы будем работать вместе? — Драко продолжал гнуть свою линию. Гермиона встретилась с его взглядом.

— Это вряд ли, — ответила она спустя мгновение.

— Почему? — нахмурил брови он.

— Я никогда не хотела быть аврором, — сказала она. — Я пришла туда, где могла быть полезной.

— Но я думал, что Золотое Трио мечтает о карьере в аврорате, — не поверил услышанному Драко.

— Золотой дуэт мечтает, — усмехнулась Гермиона. — А я, видимо, скоро стану соло.

— Когда? — тут же спросил он.

— После этого дела, — ответила Гермиона. — Я больше не буду аврором.

— Вот это да, — вздохнул Драко. — Все мечтают, а ты не хочешь.

— Человек должен делать то, что ему по душе, — сказала Гермиона. — В особенности если заслужил, наконец, право выбора. Я своё заслужила, помогая обществу, когда оно нуждалось во мне. Пора и о себе подумать. Мы слишком долго шли на поводу у чужих желаний.

Малфой слушал монолог Грейнджер и был согласен с каждым её словом. Она словно озвучивала его мысли. Хотя, если подумать, они все так или иначе подверглись чужому влиянию примерно в одно время. Слова Гермионы так взбудоражили сознание Драко, что ему очень захотелось к ней прикоснуться, но просто обнять её он не мог. Точнее не мог себе позволить. Взамен этого он придумал кое-что другое.

— Я приглашаю тебя на танец, Грейнджер, — сказал Драко после небольшой паузы. Поднявшись с дивана, он подошёл к Гермионе.

— На танец? — переспросила она, нахмурившись.

— Да, — кивнул Драко, протягивая ей руку. Гермиона посмотрела ему в глаза, чтобы увидеть там намёк на шутку. Драко усмехнулся. — Не ты ли говорила, что надо делать то, что по душе?

— Но ведь музыки нет, — сказала Гермиона, смотря на протянутую руку Драко. Внутренне она уже согласилась, но внешне до последнего сопротивлялась.

— Она нам не нужна, Грейнджер, — голос Драко был совсем низким. Гермиона смотрела в его глаза и видела в них вызов. Конечно она его приняла. Иначе и быть не могло. Она вдруг поняла, что когда дело касается Драко Малфоя на первый план выступают чувства и эмоции, а уже потом здравый смысл. Такое положение вещей грозило Гермионе крахом, но в данный момент ей было всё равно. Она вложила свою руку в его и поднялась с дивана. Когда они встали друг против друга, одной рукой он обхватил её за талию, а другую держал на весу. Для Гермионы всё происходящее было таким странным, но она решила — будь, что будет. С каждым разом противостоять Малфою было всё труднее. К тому же в данный момент он был в настроении из-за палочки и пускал в оборот всё своё обаяние. Она знала, что у него в роду были вейлы. Не иначе, как их кровь делает его жесты такими привлекательными. Не нравится же ей Драко Малфой на самом деле!

Пока Гермиона придумывала дурацкие объяснения своему влечению, Драко задвигался в каком-то своём ритме. Словно он всё-таки слышит какую-то музыку. Скорее всего так и было, потому что сконцентрировавшись, Гермиона уловила ритм в его движениях. Они смотрели друг другу в глаза и как будто общались без слов. Затем Драко отпустил руку Гермионы и обнял её, крепко прижав. Для Гермионы это стало неожиданностью, поэтому она затаила дыхание.

— Спасибо за палочку, — тихо сказал он ей на ухо. — Всё ,что ты делаешь, много для меня значит.

— Прекрати, — Гермиона вдруг опомнилась и попыталась высвободиться из крепких рук. Драко отпустил её. — Простого спасибо достаточно.

— Как скажешь, — пожал плечами он, делаясь беззаботным, хотя глаза говорили обратное. Он вернулся на место. Гермиона тоже села на свой диван, пытаясь переключиться на ровный пульс, но ей это не удавалось. Очень кстати появился патронус от Гарри, который звал на разговор без стажёра. Гермиона облегчённо выдохнула. Она покинула дом, ничего не говоря Драко и даже не взглянув на него. Возведя на дом охранные чары, она трансгрессировала в аврорат.

Появившись на работе, она не сразу пошла к Гарри, а сначала посетила свой кабинет, чтобы собраться с мыслями. Что за игры затеял Малфой, он не знала, но происходящее между ними не было похоже на притворство. Весь его вид лгал, но не глаза. В них она видела всё без масок и прикрытия. Они поладили, потому что мыслят одинаково, догадываются о размышлениях друг друга с полуслова. В любой другой ситуации это сулило бы долгие отношения равных людей со взглядами в одном направлении, но в их случае никакие аксиомы не работали. Гермиона ещё никогда не была так растеряна и сбита с толку. Она глубоко вздохнула, на сердце было тяжёлое чувство. Совершенно не хотелось нагнетать обстановку ещё больше, поэтому она решила выбросить из головы все сомнения, чтобы ничто не мешало работе. Кивнув самой себе, она пошла на встречу с Гарри.

Он был в своём кабинете вместе с Грегом. Оба завалены свитками.

— Привет, — обозначила своё присутствие Гермиона. Грег и бровью не повёл, Гарри выбрался из-под завалов.

— Привет, Гермиона, — проговорил он. — Кошмар с этой почтой! Не думал, что отсутствие телефона не даёт зачахнуть эпистолярному жанру до такой степени!

— Много сов посылали их мэнора? — спросила Гермиона.

— И туда, и оттуда, — Гарри указал на огромное количество свитков в кабинете. — Письма целыми днями: бизнес, сплетни, министерские запросы…

— Зачем здесь я? — Гермиона всё ещё не узнала цели своего прихода. Если Гарри решил позвать её на подмогу, то он ошибся, ей надо делать свою работу.

— Нашёл любопытные адреса, — вспомнил Гарри, зачем звал подругу. — За день до своей гибели Люциус писал Драко.

— Не может быть, — отвергла услышанное Гермиона. — Он не получал при мне никаких писем.

— Значит это было без тебя, — сказал Гарри. — Стало быть он не рассказал…

— Нет, — покачала головой Гермиона, соображая. Настроение стремительно падало. — Может быть это ошибка?

— Нет, — ответил Гарри, доставая другой пергамент. — Вот отчёт о том, что Люциус получил ответ.

Гермиона выхватила пергамент, перечитала. Выходит Драко переписывался с отцом,а ей даже не сказал.

— Ну хорошо, — рассуждала Гермиона. — Переписка ведь не запрещена.

— А кто говорит о переписке, — взглянул на неё Гарри. — Речь всего лишь об одном письме, точнее о двух. Одно написал Люциус, а второе — Драко. И всё это за день до гибели первого.

Гермиона часто задышала. Это могло быть просто совпадение, а могло быть и так, что Драко что-то знал об отце. Тот мог написать ему нечто важное накануне своей смерти. Драко скрыл от неё этот факт, усыпив бдительность. Вспомнилось как он отпрашивался домой, чтобы поговорить с отцом, когда она его не пустила. Драко совершенно точно что-то знал и утаил это от следствия, утаил от неё. Гермиона разозлилась. Чёртов прохвост отвлёк её от важных вещей, а она ему ещё палочку вернула. Вот же блин!

— Хорошо, Гарри, я поговорю с Драко и заставлю его признаться, — твёрдо сказала Гермиона.

— Для этого тебя и позвал, — ответил он. — Помощь не нужна?

— Нет, — нервно дёрнула головой она. — Справлюсь сама, не сомневайся.

Её просто распирало от гнева, когда она покинула кабинет Гарри. Гойл, наблюдавший эту сцену молча, посмотрел на Гарри.

— Жаль пропустим разборки парочки, — сказал он, вертя перо в руке.

— Какой парочки? Что ты несёшь? — возмутился Гарри.

— Только не говори, что не заметил, как Грейнджер назвала Драко по имени, — у Грега был аргумент.

— Это ничего не значит, — заявил Гарри, хмуря лоб.

— Ну-ну, — остался при своём мнении Гойл. Гарри задумался. В версию Грега верилось с трудом, но с другой стороны он тоже не думал, что поладит с Гойлом. О том, что между Гермионой и Малфоем могут быть отношения другого рода, даже думать не хотелось.

Едва Гермиона трансгрессировала к дому Слизнорта, она почувствовала, что с охранными чарами что-то не так. Секунды хватило, чтобы понять — они взломаны и наложены заново. Гермиону охватила волна бешенства. Конечно, ворвавшись в дом, стажёра она не обнаружила. Её переполнял гнев. Как, как она могла довериться Малфою?! Он ведь знал что-то всё это время, но ждал момента, когда будет готов. А она ему ещё палочку вернула! Гермиона была зла на себя за свою доверчивость. В гневе она начала раскидывать его записи, проглядывая их беглым взглядом на предмет подсказок, рисунков на полях, но ничего не было. В расстроенных чувствах она села на диван и сильно сжала обивку сидения. Перебирая пальцами шов, она что-то нащупала и вытащила оттуда маленькую записную книжку. Раскрыв её, на коленки выпал сложенный пергамент. Она развернула его и прочла. Это было то самое письмо Люциуса с фамилией вербовщика. Теодор Нотт-ст. уже два года был в бегах. Вряд ли уходя от Люциуса он оставил ему свой адрес, а значит Драко скорее всего решил спросить всё с того, чей адрес ему известен.

Гермиона выбежала из дома и направилась к Гарри.

* * *

Едва патронус Поттера вызвал Гермиону в аврорат, Драко понял, что это его шанс. Выждав пару минут после её ухода, он вышел из дома. Он знал, что на дом наложены охранные чары, какие — он знал точно. Слышал как Грейнджер наводит их всякий раз. Поэтому сейчас он без труда снял эти чары, благо теперь палочка это могла, покинул территорию дома и снова возвёл. Он не рассчитывал на то, что Гермиона не заметит его аферы, к тому же попав в дом, она всё равно увидит, что его нет. Просто дом надо было защитить от посторонних, и он сделал это. Он представлял, как взбесится Гермиона, когда всё раскроется, подозревал и чем ему это грозит, но у него были вопросы и на них требовались ответы.

Трансгрессировав к дому Нотта, он обнаружил, что тот вообще не защищён никакими заклинаниями. Тут же вспомнилась позиция Тео сразу после допросов пару лет назад. «Я — открытая книга, — говорил он, — и буду сотрудничать с Министерством». Тогда все над ним подсмеивались, а сейчас он медийная персона, ведёт самую открытую жизнь и за это никто его ни в чём не подозревает. Умная стратегия, а он, Драко, всё время недооценивал его.

Войдя в дом без стука, Драко был тут же встречен хозяином дома. Тео, казалось, был совсем не удивлён. Они стояли друг против друга и смотрели без слов. Драко был серьёзен, Тео добродушен. Распахнутые на пол лица глаза создавали невинный вид. Но такой уж ли невинный был сам хозяин дома?

— Ты ждёшь кого-то? — спросил Драко, изучая лицо Теодора. Тот отрицательно покачал головой. — Оповещающих чар нет. Как ты узнал, что кто-то пришёл?

— Магловская сигнализация, — ответил Тео, улыбнувшись. — Принцип тот же и нет министерского запрета.

Драко нахмурился. Он терпеть не мог, когда чистокровные волшебники используют технологии маглов. Но он здесь не для этих мыслей. Он попытался сосредоточиться и сфокусировал взгляд на Теодоре. Молчание затянулось.

— Посмотрим ещё друг на друга или переместимся в более удобное место? — наконец сказал Тео. Драко моргнул.

— Можно, — одобрил он. Тео указал ему на ближайшую комнату, коей оказалась гостиная. Они прошли туда. Тео сел в диванчик, Драко же обошёл предложенное ему кресло и встал позади него, взявшись руками за спинку. Тео оглядел его и пожал плечами.

— Как ты? — спросил он, видя, что Драко не торопится начинать разговор.

— Нормально, — ответил Малфой. — Ты наверно понял, зачем я пришёл?

— Да, — кивнул Тео. — Но у меня нет того, что тебе нужно.

— Если бы было, то ты бы мне сказал? — спросил Драко, изучая лицо собеседника, глядя на него сверху вниз.

— Я бы сказал Министерству, — заявил Нотт. — Аврорам. Тебе. Кому угодно. Ты зря стоишь с таким лицом, я ничего не знаю.

— Почему я должен тебе верить? — спросил Драко, буравя его взглядом.

— А почему не должен? — в свою очередь спросил Тео. — Я не вру.

— Откуда мне знать, что ты не покрываешь отца? — гнул свою линию Драко.

— Ниоткуда, Драко, — спокойно говорил Нотт. — Да только из всех чистокровных семей ты единственный сын, который стал бы покрывать своего папашу.

Драко задумался. Слова Тео били в цель. Ни одна семья из приспешников Тёмного Лорда не могла похвастаться преданностью как у Малфоев.

— С чего ты взял? — тем не менее спросил Драко.

— Вспомни шестой курс, — ответил Теодор. — Ты ведь пошёл на всё ради спасения семьи. Никто другой так не поступил бы. Именно поэтому он и выбрал тебя, нашёл твоё слабое место, но просчитался.

— О чём ты? — Драко слушал Тео, а сам анализировал, вычислял, врёт тот или нет.

— Он думал, что семья — это слабое место Малфоев, — объяснил Тео. — Но выяснилось, что оно и самое сильное. Я помню, как на вашем слушании Поттер сказал, что Нарцисса помогла ему. Так что можешь гордиться, у Малфоев самая сильная семейная связь.

— А у Ноттов не так? — слова звучали правдиво, укреплялись в мозгу, их надо было осмыслить, но пока следовало вести диалог. Зачем? Просто надо, чтобы не сорваться из-за глупой затеи с этим визитом и обманом Грейнджер, которая точно будет в бешенстве.

— Не так, — ответил Тео и усмехнулся. — Если бы Тёмный Лорд, или как его зовёт Золотой мальчик, Реддл, по какой-то необъяснимой причине поручил бы мне убить Дамблдора, чтобы спасти отца, то я бы стал сиротой ещё в школе.

— Лучше бы так оно и было, — вырвалось у Драко. Тео нахмурился.

— Ты не можешь обвинять его просто так, — сказал он.

— Это не просто так, — ответил Драко. — Я получил письмо от отца, где он сообщал мне, что твой папаша с какими-то дружками приходили к нему и зазывали в новую организацию.

— Я ничего об этом не знаю, — тут же сказал Тео. — И даже наличие письма ничего не доказывает.

— Он дал отцу время на размышление, — продолжал Драко. — Думаешь, так делают, если выбор добровольный?

— Время на размышление, чтобы знать ответ, — парировал Тео. — Для определённости.

— Защищаешь его, — ощетинился Драко, Тео тоже встал.

— Пытаюсь быть объективным, — ответил он. — Драко, в самом деле, зачем отцу нужен был бы Люциус?

— А чистокровные ему зачем? — выпалил Драко.

— О чём ты? — внимательно на него посмотрев, сказал Тео. Драко мысленно обругал себя за длинный язык и решил вернуться к своей теме.

— Он убил его зельем адских мук, Тео, — проговорил он вполголоса. — Мне даже тела его не показали.

— Я сочувствую тебе, — так же тихо сказал Нотт. — Но ты не можешь утверждать наверняка.

— Как же не могу, если в письме сказано, что твой отец говорил о каком-то плане по захвату власти, — не унимался Драко.

— О, я тебя умоляю, — закатил глаза Тео. — Твой отец мог не так всё понять, преувеличить, что угодно…

— Зачем бы он стал делать это? — двинул брови Драко. — Наша семья взяла курс на реабилитацию.

— Да, да, — кивнул Тео. — Да только всё это могло быть не больше, чем фикцией бывшего Пожирателя.

— Что ты хочешь этим сказать? — ноздри Драко затрепетали от гнева. Тео начинал раздражать.

— Это могло быть фокусом для привлечения внимания, — озвучил Тео свою мысль. — Или он хотел показать, что до сих пор кому-то нужен, что имя Малфоя ещё что-то значит.

— Он мёртв, Тео! — голос Драко стал металлическим. — Его убили, слышишь! Я расскажу аврорам обо всём.

— И что это даст? — усмехнулся Тео. — Моему папаше добавят ещё одно пожизненное? Чтобы заявлять подобное, нужны доказательства.

— Я покажу им письмо, — громко сказал Драко. — Тем более следствием установлено, что это убийство.

— Сначала покажи это письмо мне, — потребовал Тео. — Иначе я подам в суд за клевету. Большего позора, чем уже есть, моей фамилии ни к чему.

Драко запустил руку в карман брюк, но там было пусто. Он обшарил остальные карманы — ничего. Куда он положил письмо?

— Не это ищешь? — в дверях гостиной стояли Гермиона и Гарри. В руке девушка держала злосчастное письмо. В ту же секунду Драко вспомнил, что хранил его в блокноте под диваном, но уходя, видимо, так торопился и нервничал, что не взял его с собой.

Сейчас он смотрел на лицо Грейнджер и понимал, что вся его затея настолько глупа, ведь он так ничего и не узнал, да ещё и грозит штрафными баллами, а то и полным разжалованием. Она, конечно, притащила Поттера! Куда же без Золотого мальчика!

— Добрый день, Поттер, Грейнджер, — Тео включил гостеприимство, но Малфоя из поля зрения не выпускал. Гарри молча оценивал обстановку. Гермиона метала молнии и видела только своего стажёра.

— Как. Это. Понимать. — чётко выговаривая каждое слово, спросила Гермиона. Малфой не чувствовал себя виноватым, разве только самую малость. И то не за содеянное, а потому что не сказал ей. — О чём ты думал?

— Не надо драмы, Грейнджер, выйдем на два слова,— сказал Драко, смотря ей в глаза. — Тео?

— О, — Нотт перехватил взгляд Драко и верно его растолковал. — Следующая дверь по коридору — библиотека. Стены толстые, отличная звукоизоляция, Грейнджер.

Она смерила хозяина дома злым взглядом и тут же вышла. Следом пошёл и Драко. Гарри и Тео остались наедине и смотрели друг на друга изучающим взглядом.

— Чаю, Поттер? — предложил Нотт с улыбкой.

— Письмо объясни сначала, — Гарри не оценил его дружелюбного тона.

Гермиона и Драко молча дошли до библиотеки. Она вышагивала как солдат, Малфой закрыл дверь, предвкушая скандал.

— Какого чёрта ты устроил, Малфой?! — едва воцарилась тишина, воскликнула Гермиона. — Ты хоть знаешь, что полагается за утаивание информации от следствия?

— Догадываюсь, — сдержанно сказал Драко. Под её злым взглядом он вдруг почувствовал себя провинившимся ребёнком. — Грейнджер, я должен был поговорить с Тео сам, чтобы выяснить, что ему известно.

— Выяснил? — Гермиона была зла и взглядом испепеляла Малфоя.

— Он ничего не знает, — сказал Драко, осознавая, что его вылазка не принесла ему ничего кроме проблем.

— По-твоему, аврорат не в состоянии получить информацию, — Гермиона чётко проговаривала каждое слово, мысленно призывая себя не сорваться. — Почему ты умолчал о письме?

— Хотел сам... — начал отвечать Малфой.

— Я это уже слышала, — перебила Гермиона. — Я сейчас не о всех говорю. Почему мне не сказал?

— Мы не общались с тобой тогда... так, — ответил Драко.

— Как? — Гермиона подошла к нему и заглянула в глаза.

— Ты поняла, — он неопределённо махнул рукой.

— Ни черта не поняла! — она была так взвинчена, что провоцировала его, даже не думая о последствиях. Драко закатил глаза. Угораздило же его попасть в стажёры к этой помешанной на правилах. Хотя если подумать, сейчас он считал это лучшим вариантом, нежели работать с Поттером или Уизли.

Гермиона стояла и откровенно изводила Драко своим подозрительным взглядом. Он смотрел на неё и не знал, что делать. Она подняла бровь, видимо, ожидая от него каких-то объяснений.

— Мы не общались с тобой тогда по-дружески, — еле выговорил Драко, и рот Гермионы чуть не лопнул по швам. Он и сам понимал, что спорол чушь. Но как назвать их отношения в действительности? Отношения! Слово-то какое высокопарное! — Короче, Грейнджер, я посчитал, что должен сам. Я ошибся. Извини.

Гермиона ещё какое-то время изучала лицо Драко, потом вздохнула.

— Всякая подобная выходка стажёра грозит проблемами наставнику, — устало говорила она, расхаживая по комнате. — В данном случае, мне. Я отвечаю за тебя, а ты меня так подставляешь. Если Гиббс узнает, мне крышка.

— Мы ему не скажем, — тут же заявил Драко, потом прикусил губу. — Поттер... Зачем ты притащила святошу?! Он точно стуканёт.

— Во-первых, Гарри не стукач, — Гермиона смерила Драко строгим взглядом. Он и позабыл, что тема друзей запретная. — А во-вторых, как я должна была тебя искать? Я знать не знаю адрес Нотта.

— Я бы вернулся сам, — проговорил Драко. — Узнал что надо и вернулся бы.

— Очнись, Малфой, — Гермиона помахала рукой перед его лицом. Он нервно отвернулся. — Охота на чистокровных. Слышал что-нибудь об этом? Твой отец убит. Это помнишь?

— Грейнджер! — ноздри Драко затрепетали.

— Тот, кто убил его, мог узнать, что он писал тебе, — Гермиона злилась на беспечность стажёра и даже мысленно не хотела признаваться, что беспокоится за него. Драко замолчал. Об этом он и не подумал. Из-за своей опрометчивости он мог попасть в ловушку, придя сюда. Хорошо, что Тео не общается с отцом.

— Готов понести наказание, — вздохнув полной грудью, сказал Драко. — Если Гиббс будет ругаться, то пусть только на меня.

Гермиона встряхнула волосы рукой, прошлась взад-вперёд.

— Больше ничего и никогда не делай самовольно, — строго проговорила она. — Пока ты мой стажёр, разумеется.

— Хорошо, — кивнул Драко. — Как уговорить Поттера не сдавать меня?

— Он и не собирался, — ответила Гермиона. Драко нахмурился. — Я попросила его ещё до того, как мы сюда прибыли.

— А что ж тогда меня изводила?! — воскликнул Драко. Гермиона уничтожила его взглядом и направилась к двери. Одним рывком она распахнула и чуть не влетела в Гарри. Он как раз шёл за ней. Его лицо было обеспокоенным.

— Что случилось? — спросила Гермиона, сдвинув брови. За её спиной возник Малфой.

— Новое похищение, — сказал Гарри, глядя в глаза подруги. — Но только я ничего не понимаю.

— Кто пропал, Поттер? — Драко не хотел давать Гарри время собраться с мыслями. — Не нагнетай.

— Дадли, — глухим голосом сказал Гарри. Гермиона испуганно прикрыла рот рукой.

— Дадли? Кто это? — Драко сдвинул брови и непонимающе смотрел на Гарри и Гермиону.

— Мистер и миссис Дурсль в порядке? — не реагируя на стажёра, спросила Гермиона. Гарри выглядел растерянным.

— Я не знаю, — пожал плечами он. — В записке из аврората было только имя Дадли.

— Ну так отправляйся, — поторопила Гермиона, тронув Гарри за плечо. Малфой уловил этот жест, и он ему не понравился. Гарри кивнул и без слов ушёл. Тео вышел из комнаты и проводил его удивлённым взглядом.

— А попрощаться... — бросил вслед удаляющему Гарри Драко. Гермиона громко цыкнула. Нотт подошёл к ним:

— Куда умчался Спаситель?

— Дела, — пространственно ответила Гермиона. — Ладно, Теодор, если позволишь тебя так называть (тот расплылся в улыбке), подозрения с тебя не сняты, мы будем следить за тобой.

— Пожалуйста, — развёл руками Тео и перевёл взгляд на Малфоя. — Тебе не хорошо?

— О, отстань! — воскликнул тот. — Мы пойдём, Грейнджер, или проведём с Теодором, — Драко перевёл взгляд на него, — если и мне позволишь так тебя называть, — снова обратился к Гермионе, — весь остаток дня?

Девушка покосилась на Теодора, тот поджал губы и с интересом посмотрел на Драко, который плохо скрывал свою нервозность.

— Малфой, в самом деле, — устало вздохнула Гермиона, направляясь к двери. — Теодор, при любом появлении следов отца…

— Я сообщу тебе, Гермиона, — с улыбкой проговорил тот и отметил, как у Малфоя губы вытянулись в тонкую полоску. Что между ними происходит?

— Ладно, Нотт, прощай! — проворчал Драко, идя вслед за Гермионой, хватая её за руку и уволакивая из дома.

— Что происходит, Малфой? — возмущалась Гермиона, пока Драко тащил её на улицу. Тео им вслед улыбался.

— У Поттера кто-то пропал, — проговорил Драко, когда они уже были на улице, а Гермиона, наконец, смогла высвободить руку из его цепких пальцев. — А ты тут прохлаждаешься!

Гермиона замерла с открытым ртом. Что вообще происходит? Что это за выходки? Они с Тео лишь проявили дружелюбие друг к другу... Понимание пришло тут же. Выражение лица Гермионы сразу изменилось. Она пристально посмотрела Драко в глаза, уголки губ поползли вверх. Малфой выглядел свирепым и хмуро на неё смотрел.

— Что за взгляд, Грейнджер? — спросил он сквозь зубы. Она молча, с полуулыбкой изучала его лицо. Драко следил за её взглядом и не мог понять, что же её так веселит. — Что?

— Ничего, — беззаботно ответила она, подходя к нему ближе. Он замедлил дыхание, она продолжала испытующе на него смотреть. Привстав на цыпочки, она приблизилась к его лицу. Он вовсе перестал дышать. Гермиона облизала губы, и Драко инстинктивно подался вперёд. Гермиона слегка отстранилась и проговорила шёпотом: — Ревность — плохое чувство. Тем более когда необоснованна, — Драко хотел возразить, но Гермиона его перебила. — Тем более когда мы в дружеских отношениях. — Малфой набрал в грудь воздуха, чтобы сказать, что она не права, но Гермиона приложила палец к его губам: — Трансгрессируем в аврорат.

Он не успел опомниться, а они уже стояли у главного входа. Гермиона убрала палец с его губ. Малфой был в замешательстве. Во-первых, из-за её слов о ревности, а во-вторых, из-за способа трансгрессии. С ума сойти, она переносит человека, едва его коснувшись! Пока он приходил в себя, Гермиона уже поднялась по ступеням и вошла в двери. Он пошёл следом, думая лишь о том, что не ревнует, уж точно не Грейнджер!

Догнав её в коридоре, Драко преградил ей путь.

— Объясниться не хочешь? — предложил он. Вокруг ходили авроры, косились на них.

— Пропал Дадли, — сказала Гермиона, восприняв предложение Драко, как вопрос по работе. — Кузен Гарри.

— Что? — Малфой был сбит с толку переменой темы, что не успел сосредоточиться. — У Поттера есть родственники?

— Представь себе, — вздохнула Гермиона. — Он же жил у тёти, пока мы учились в Хогвартсе.

— А они разве не маглы? — Драко ничего не понимал.

— То-то и оно, — сказала Гермиона, вздохнув. — Дадли окончательный и бесповоротный магл.

Драко задумался и машинально отошёл. Гермиона пошла вперёд, он следом.

— Как его похитили? Кто? — спрашивал Драко, когда они подошли к кабинету Гермионы.

— Я была с тобой рядом, когда Гарри сообщил эту новость нам обоим, — проворчала Гермиона. Драко отвёл взгляд, об этом он совершенно забыл. — Посиди тут. Я к Гиббсу.

Не дав ему ничего возразить, она покинула кабинет.

Гиббса на месте не оказалось, секретарь сообщил, что он ушёл с Поттером. Гермиона села на диван в ожидании. Идти в кабинет и быть наедине с Малфоем становилось опасно. Между ними что-то было, и это становилось очевидным. К тому же пугало и дезориентировало. Она решила, что должна дистанцироваться от него, насколько это возможно.

* * *

Гарри и Гиббс явились в дом на Тисовой улице. Дурсли вернулись в него сразу после падения Волдеморта. Одного известия об этом было достаточно дяде Вернону, чтобы собрать пожитки в прицеп и вернуться в родной дом из убежища, предоставленного министром магии. Дядю почему-то раздражала всякая зависимость от волшебников.

И вот теперь Гарри снова в этом доме. Подумать только, он не был тут с того самого дня, как покинул эти стены в поисках осколков души Реддла. А теперь, после возвращения хозяев дом выглядит также, как и прежде, словно ничего не было. Сейчас дядя начнёт ворчать, тётя порхать вокруг Дадли, а сам кузен слопает очередное ведро мороженого.

Войдя в прихожую, Гарри остановился, Гиббс тоже. Тётя Петунья вышла из гостиной и с мольбой уставилась на племянника.

— Дадличек пропал, — проговорила она со слезами на глазах. — Нам уже сказали, что всё кончено, что мы можем вернуться.

— Тётя Петунья, вы уверены, что это дело по нашей части? — спросил Гарри, искренне сочувствуя тёте.

— А как иначе, Гарри, — воскликнула женщина. — Он уходил гулять с Барни Фитцжеральдом из дома номер пятнадцать час назад. Барни вернулся, а Дадли нет. Я спрашиваю, где он, а тот отвечает, что сегодня его вообще не видел.

— Вы уверены, что он уходил с этим Барни? — спросил Гиббс. Петунья перевела на него взгляд.

— Конечно, — ответила она. — Он стоял, как вы передо мной, час назад. Я ещё его кексом угощала.

Гарри и Гиббс переглянулись. Петунья уловила эти взгляды.

— Кто это сделал? Зачем им Дадли? — заверещала она.

— Мы выясним это, — заверил Гарри. — Где дядя Вернон?

— Ушёл в полицию, — ответила женщина. — Он не верит, что Дадли похитили волшебники. А кто ещё? Ведь Барни ничего не помнит. Я сразу написала тебе, Гарри, он всё-таки твой кузен!

— Конечно, тётя Петунья, — согласился Гарри. — Мы сейчас же займёмся его поисками.

— Да, миссис Дурсль, — заверил Гиббс. — К дому приставим охрану, допросим Барни. Найдём вашего сына.

— Гарри, если его похитили из-за тебя, — вдруг сказала женщина, но злобы в её голосе не было. — То тебе и возвращать его домой.

— Конечно, — кивнул он и развернулся к двери. — До свидания.

Гиббс попрощался, и они вышли на улицу. Без слов трансгрессировали в аврорат. В приёмной их ждала Гермиона.

— Добрый день, мистер Гиббс, — поприветствовала она и направилась следом за пришедшими. Гиббс отдал распоряжение секретарю созвать к нему свободных авроров.

В кабинете царило столпотворение, хотя авроров было не больше семи человек. Гиббс говорил быстро, нервно. Отправив четверых человек в Литтл Уингинг на охрану дома и допрос соседского паренька, оставшихся авроров он заслал по семьям пропавших. В кабинете остались лишь Гарри и Гермиона.

— Где Уизли? — спросил вдруг Гиббс. — Ах да... Зачем пожаловала, Грейнджер? — Гермиона покосилась на Гарри. Гиббс копался в свитках. — На сегодняшний день мы имеем троих похищенных: Милисенту Булстроуд, Асторию Гринграсс и Дадли Дурсля. О чём это нам говорит?

— Похититель странный, — сказал Гарри.

— Похищения не случайны, — добавила Гермиона.

— Трупов нет, значит их не убили, — продолжил рассуждать Гиббс. — Но на связь никто не выходил, что говорит нам о…

— План, — в один голос сказали Гарри и Гермиона.

— Это всё взаимосвязано, — продолжала рассуждение Гермиона. — Слизнорта убили, чтобы похитить рецепты и ингредиенты для новых и опасных зелий. Одним из них убит Люциус Малфой, так как не захотел сотрудничать с новым врагом.

— Мы не знаем этого наверняка, — перебил Гиббс. Гермиона покосилась на Гарри.

— Вообще-то знаем, сэр, — громко сказал он, она опустила голову. — В почте Люциуса Малфоя обнаружено письмо, не доставленное адресату. Видимо, он писал сыну, но из-за защиты дома сова заблудилась.

Гермиона слушала явное враньё Гарри и удивлялась его мастерству. Ведь раньше он не умел лгать, даже ради собственной безопасности. Видимо, время меняет всех.

— Где это письмо? — потребовал Гиббс. Гермиона молча достала его из кармана и протянула начальнику.

— Я посчитал, что стажёр Гермионы мог пролить свет на слова отца, поэтому отдал письмо ей, — тут же объяснил всё Гарри. Гиббс окинул друзей быстрым взглядом и развернул пергамент. Наткнувшись на имя возможного преступника, он громко вздохнул:

— Чёртов Теодор! — Гарри и Гермиона переглянулись. Гиббс пояснил. — Он мой дальний родственник. Я надеялся, что они с женой просто ушли в подполье, но он не оставил идею подхватить ещё неокрепший мир и установить свою диктатуру.

— Вы знаете, где он? — осторожно спросила Гермиона.

— Было четыре адреса, где его видели, — ответил Гиббс. — Я лично проверял все, но это утка. Так, Поттер, возьмите все имеющиеся материалы на Нотта в архиве и попытайтесь найти что-нибудь, что я мог упустить.

— Я надеялся заняться поисками Дадли, — сказал Гарри.

— Ими уже занимаются лучшие авроры, — возразил Гиббс. — Да и его похищение, если верить теории Грейнджер, связано с Ноттом и его новым планом по захвату власти. Ты, Грейнджер...

Но не успел Гиббс договорить, как на его стол упала красная записка. Все присутствующие переглянулись в беспокойстве. Гиббс тут же развернул тревожный пергамент, пробежавшись по строчкам, он громко вздохнул.

— Кто-то ещё пропал? — спросила Гермиона.

— Ваш ровесник, — ответил Гиббс. — Джастин Финч-Флетчли.

Гарри и Гермиона раскрыли рты от удивления. Картинка в голове не складывалась. Два чистокровных, магл и маглорождённый волшебник похищены. Что происходит? Никто из присутствующих не мог понять принципа, по которому пропадают волшебники.

— Нужны ещё авроры, — вслух сказал Гиббс. — В последнее время столько всего, у каждого уже есть своё задание.

— Я могу навестить семью Джастина, — вызвалась Гермиона. — Малфой и сам может продолжить нашу работу.

— Хорошо, — кивнул Гиббс. — О новостях сообщайте.

Мгновением позже Гермиона вошла в свой кабинет и застукала Малфоя за своим столом. Одним пальцем он держал обложку папки, как Гермиона успела заметить, это было досье на него. Услышав звук хлопнувшей входной двери, он даже не подумал оправдаться. Ещё чего не хватало?

— Зачем ты подчеркнула строку «прекрасно воспитан и знает четыре иностранных языка»? — спросил он, едва она собралась открыть рот.

— Хотела проверить при случае, — зло буркнула она. — Отойди от стола.

— «Хорошо ориентируется в политической обстановке» помечено знаком вопроса, — не думал униматься он. — Ты такого обо мне мнения? Сомневаешься во всём этом?

— Прекрати там хозяйничать, Малфой! — Гермиона подошла к столу и закрыла папку. — У тебя есть дела поважнее.

— Говоря, у тебя, ты же не имела ввиду лишь меня? — прищурился Драко. Гермиона села в своё кресло, закрыла глаза и откинула голову.

— Я сказала именно так, как имела ввиду, — отозвалась она и почувствовала дыхание рядом со своим лицом. Она открыла глаза, над ней нависало лицо Драко Малфоя.

— Кто-то ещё пропал? — спросил он совсем другим голосом. Гермиона моргнула. Драко одним рывком развернул кресло к себе и навис над девушкой, вцепившись руками в подлокотники. — Ты будешь искать папашу Тео?

— Нет, — ответила Гермиона и могла поклясться, что видела в его глазах мелькнувшее облегчение. По поведению Малфоя ранее она понимала, что он испытывает что-то к ней, но называть это иначе как привязанностью отказывалась. — Навещу семью Джастина.

— Какого Джастина? — свёл брови на переносице Драко.

— Финч-Флетчли, — ответила Гермиона грустным голосом. Малфой вспомнил этого парня. Они учились вместе. Кажется, пуффендуец. Прочитав в глазах Драко понимание, Гермиона кивнула. — Да, наш однокурсник.

— А он разве не гря... — продолжение застряло в горле под зорким взглядом Гермионы. Драко нервно дёрнул плечами. — Ты поняла.

— Да, он маглорождённый, если ты это хотел сказать, — воскликнула Гермиона. Отчего-то настроение стало ещё хуже. На что она надеялась? Что после пары поцелуев Малфой забудет это обидное прозвище? Драко же ругал себя мысленно за неосторожное слово. — Ладно, надо работать. Идём, перенесу тебя в дом.

Драко пошёл за ней, чувствуя себя нашкодившим ребёнком. Действительно, он уже какое-то время даже мысленно не называл Гермиону грязнокровкой и надо же было сейчас это сказать, пусть и в отношении другого человека. Ситуация и без того сложная: пропали чистокровные, магл, грязнокровка... У всех разная кровь, но их похитил один человек. Драко замер. В памяти что-то начало всплывать. Он совершенно точно читал об этом, но где, когда. Вся беда в том, что после смерти отца в голове царил настоящий хаос, и мысли невозможно было упорядочить. Гермиона заметила, что шаги за ней стихли, когда вышла на улицу. Она обернулась и посмотрела на Драко, заметив, что он о чём-то догадался. Она вернулась, взяла его за руку. Он тут же очнулся от мыслей и посмотрел на неё.

— Трансгрессируем домой.

Хлопок. Они очутились у дома Слизнорта. Гермиона немного смутилась, потому что лишь сказав, осознала, какое место назвала домом. Но больше удивило то, что Малфой стоял рядом цел и невредим, а это значило лишь одно — они оба подумали об одном и том же месте.

— Когда вернусь, расскажешь мне всё, — сказала Гермиона. Драко понял, что она догадалась. Когда они научились так читать поведение друг друга?

— Ты тоже, — сказал он. Гермиона отошла на пару шагов назад, чтоб трансгресировать. — А защиту кто снимет и снова возведёт?

— Тот же, кто и в прошлый раз прекрасно её снял и снова возвёл, — ответила Гермиона и трансгрессировала. Малфой смотрел на пыль, оседающую после исчезновения Гермионы, и думал лишь о её словах. Ему показалось или она, действительно, ему доверяет?

Гермиона переговорила с матерью Джастина. Как и ожидалось, её сын пропал внезапно. Ушёл на работу и не вернулся. На службе, Джастин работал в департаменте по делам печати и средств массовой информации, коллеги утверждали, что он ушёл домой. Значит его похитили по дороге. Хотя ввиду последних событий было ясно, что обстоятельства похищения не играют особой роли, тут главное — кого похитили. Свидетелей как обычно нет, зацепок тоже. Гермиона вернулась в аврорат, отчиталась перед Гиббсом. Он выслушал её доклад, постоянно чертыхался себе под нос. От этого бессилия хотелось лезть на стену. Ещё никогда аврорат не был так дезинформирован. Гермионе не терпелось вернуться к Драко и узнать, что он там надумал. Вдруг это поможет. Но не успела она уйти, как в кабинет одновременно ворвались Гарри, Рон и новая красная записка. Все замерли. Гиббс нервно махнул рукой:

— Прочтите кто-нибудь!

Гермиона взяла пергамент и развернула. С двух сторон от неё возникли головы друзей. В пергаменте была всего одна фраза: «Новое похищение — Симус Финниган».

— Чёрт! — выругался Рон. — Снова кто-то из наших!

Гермиона и Гарри сверлили друг друга взглядами. Теперь пропал полукровка. Гиббс громко выдохнул. Очевидно, призывая всю выдержку и терпение.

— Поттер, разыщи мне этого Пожирателя! — сквозь зубы процедил Гиббс. — Грейнджер, найди мне мотив похищений! Уизли, вытряси из этого зельевара имя заказчика! Выполнять!

Трое друзей кивнули Гиббсу и покинули его кабинет.

— За кем охотимся? — спросил Рон, сообразив, что появился подозреваемый.

— Нотт старший, — ответил Гарри. — Он вербовал папашу Драко, а потом траванул его. Но доказательств убийства нет. У тебя что с зельеваром?

— Фликер заикнулся о большой поставке редких ингредиентов, но это было до того, как он узнал, что я аврор, — рассказал Рон. — Но теперь санкция на допрос получена. Уж я им займусь.

— Поищи у него в хранилище что-нибудь посерьёзнее сыворотки правды, — подсказала Гермиона. Рон кивнул.

— Будьте осторожны, — предупредил Гарри. Трое друзей поспешили выполнять приказ начальника.

Q. V. Уважаемые читатели, прошу прощения за задержку, но у меня уважительные причины загула, так что прошу отнестись с пониманием и не бросать меня и мой фик) Началась осень, думаю, я войду в рабочую колею.

Гермиона ворвалась в дом Слизнорта как вихрь. Малфой оторвался от гримуара и посмотрел на неё. Она тяжело дышала, он выжидал необходимую паузу. Гермиона мысленно приказала себе успокоиться, ведь в этом расследовании эмоции не помощник, а враг.

— Что случилось, Грейнджер? — спросил Драко, когда ему показалось, что Гермиона не собирается ничего объяснять.

— Это просто ужасно, — выдохнула она, и Малфой встал с дивана. Он испугался, что опять кого-то убили, иначе почему её вид такой растерянный. Однако Драко понимал, что мрачности в её лице не было, как тогда, когда она сообщила ему об отце. Пока она отсутствовала, он читал гримуар. Ещё в аврорате ему показалось, что он где-то что-то видел, связанное с кровью различных мастей. Но вспомнить не мог, поэтому раздел о ритуалах пришлось перечитывать заново. И незадолго до появления Гермионы он нашёл-таки то, что искал.

— Пропал ещё кто-то, — уже не спрашивал Драко. Гермиона кивнула. — Полукровка?

Гермиона резко вскинула на него голову и посмотрела в глаза. Сейчас они были такими большими, что Драко показалось, будто они целиком поглотили всё вокруг и её в том числе.

— Зелье абсолютной неуязвимости, — произнёс он медленно. Гермиона впервые слышала подобное, поэтому сдвинула брови в ожидании объяснений. — Это ритуал, в результате которого получается зелье, дающее абсолютную неуязвимость, а при длительном употреблении — почти бессмертие.

Гермиона раскрыла рот от удивления. Вечная жизнь, непобедимость — всё то, что хотел себе Волдеморт, а теперь хочет и новый злодей. Если это Нотт, то он просто подражатель, мечтающий обрести силу, но сохранить внешний облик. Иначе он прибег бы к крестражам.

— Что за ритуал? — спросила Гермиона, очнувшись от ступора и начав соображать.

— Тут лишь в общих чертах сказано, — Драко указал на книгу. — Как я понял, образцы всех видов крови добавляются в котёл с уже сваренным зельем из ингредиентов, которые, как ты уже наверно догадалась, украдены.

— Все виды крови, — повторила Гермиона, взяв пергамент и начав схематически рисовать. Круг по центру символизировал котёл, маленькие кляксы вокруг — похищенных людей. — Милисента, Астория, Дадли, Джастин и теперь ещё Симус. Всего пять. Для ритуала нужно пять человек?

— Семь, — проговорил Драко, возвращаясь к записям Слизнорта и гримуару. Быстро листая страницы, он нашёл текст и зачитал. — Необходимо семь образцов крови: по одной ото всех представителей волшебной людской расы, три из которых должны быть того же статуса, что и кровь принимающего зелье. Ибо лишь сила трёх линий одинаковой по статусу крови создаст нерушимую связь с кровью принимающего зелье.

— Это значит всего семь видов, — заключила Геримиона. — Три из которых такие же, что и у Нотта. Он чистокровный, значит ему понадобятся три чистокровных волшебника.

— А остальные уже есть, — сказал Драко. — Джастин — маглорождённый, Симус — полукровка?

— Да, — вздохнула Гермиона. — Милисента и Астория — чистокровные. Итого четыре образца.

— Кузен Поттера — магл, — рассуждал дальше Драко. — А раз образец должен быть из волшебной людской расы, то стало быть здесь что-то не сходится.

— Всё сходится, — сказала Гермиона мрачно. — Его тётя, мама Гарри, была волшебницей. Матери Гарри и Дадли сёстры, значит теоретически в Дадли есть какая-то доля магической крови, но она никак не делает его волшебником.

— Ну если ты права, — объяснение Гермионы было не лишено смысла, ведь Драко знал, как сложны все эти вопросы статуса крови. — Значит ещё один образец — это кровь сквиба: кровь, магическая на 100%, но лишённая своей силы.

— Значит шесть, — констатировала Гермиона. — Кошмар! Всё почти готово для ритуала, остался лишь один чистокровный.

— Надо усилить защиту всех чистокровных, — сказал Драко и тут же смутился. Говорит, как чёртов аврор!

— Усилена уже со второго похищения, — сообщила Гермиона, садясь на диван. Драко опустился рядом. — К каждой чистокровной семье приставлен аврор.

— Хорошо, — выдохнул Драко, пробегая глазами текст в книге. — Но кое-что даже мне не ясно.

— О чём ты? — спросила Гермиона, внимательно на него посмотрев. Он ещё раз перечитал текст.

— Зелье нужно сварить заранее, — рассуждал Драко, Гермиона внимательно слушала. — Судя по списку ингредиентов, которым мы располагаем, и должен заметить, он далеко не полный, варить это зелье должен опытный зельевар, коим Нотт не является.

— Откуда ты знаешь? — спросила Гермиона.

— Тео рассказывал, что его отец плохо учился в школе, — ответил Драко. — Что в нём кроме заносчивости и высокомерия не было ничего.

— Зачем же Волдеморт держал его так близко? — прищурилась Гермиона. При звуке имени Тёмного лорда Драко вздрогнул, но оба предпочли проигнорировать сей факт.

— Он мастерски плёл интриги, — сказал Драко. — И умел доставать информацию отовсюду, вплоть до Отдела тайн.

— Ну там и твой отец неплохо преуспел, — сорвалось с языка у Гермионы. В комнате повисло молчание. Лицо Драко вмиг напряглось, черты выступили острее. Гермиона поджала губы и мысленно ждала бури.

— Не смей…

— Извини…

— Извини? Какое мне дело до твоего извини?! — напряжение последних дней вырвалось наружу. Драко уже не мог сдержать себя, как ни старался. Слишком много он носил невысказанным. И, видимо, момент настал. — Ты считаешь, я не думаю об этом?! По-твоему, мне легко всякий раз делать вид, что я не слышу, что говорят об отце, о моей семье?! Что толку от этой программы министра, если я всё равно Пожиратель?!

— Успокойся, Малфой, — твёрдо сказала Гермиона, чтобы отрезвить своего стажёра. Но плотину уже прорвало, пломбы с терпения были сорваны. Удивительно, как долго человек может носить в себе невысказанные эмоции, чтобы в один прекрасный момент взорваться из-за одного неосторожного слова.

— Я не могу успокоиться, Грейнджер, — ядовито произнёс Драко, встав с дивана. — Вы все такие белые и пушистые! Откуда вам знать, что такое жизнь, покрытая позором!

— Хм, — зло усмехнулась Гермиона, вставая напротив него и ловя его злой взгляд. — Когда мы учились в школе, ты и твои товарищи покрывали позором меня. Думаешь, я не знаю, каково это ходить по школе и натыкаться то и дело на презрительные взгляды? Я хорошо училась, побывала в таких передрягах, что тебе и не снилось, была награждена за заслуги перед школой, но всё равно находились те, кто смотрели на меня, как на мусор. И чаще всего это был ты.

Повисло молчание, когда каждый переваривал сказанное и услышанное. Слова были неприятными, но это правда. А она не всегда подаётся на десерт. Драко вспомнил школу, сцены с Грейнджер, но не вспомнил ненависть к ней. Её не было. Он её забыл. Силясь воскресить в памяти хоть один момент ссоры, он больше не чувствовал злости на неё, словно этого чувства никогда не было. И эта истина обескураживала, сбивала с толку, потому что если бы его сейчас спросили, что он чувствовал к грязнокровке Грейнджер, он бы ни за что не назвал ненависть. Точнее слово может и сказал бы, но значение вряд ли бы совпадало с реальными чувствами. Нотта-ст. он да, ненавидел, а Грейнджер…

— Я не помню, как ненавидел тебя, — растеряно проговорил Драко и опустил голову, не в силах даже посмотреть ей в глаза.

— Я тоже этого не помню, — тихо сказала она. Между ними произошло какое-то откровение, и это было крайне странно, но они оба чувствовали друг друга и понимали.

— Не помнишь, как я ненавидел тебя? — спросил Драко, всё ещё смотря в пол.

— Не помню, как я тебя ненавидела, — ответила Гермиона, подходя к нему и пытаясь заглянуть в глаза. Он поднял голову и их взгляды встретились. Оба думали лишь о том, как за короткое время всё изменилось. Эта стажировка перечеркнула годы неприязни, ненависти и презрения. Сейчас это всё было так далеко в прошлом, что даже вспомнить было сложно. А ещё сказанные друг другу фразы о забытой ненависти звучали как признания. Пусть не такие традиционные, как принято, но первые и самые искренние.

— Извини, что сказала об отце, — снова попросила прощения Гермиона. Их с Драко разделяло расстояние едва ли больше ладони.

— Тебе не за что извиняться, — тихо произнёс он и склонился к её губам. Впервые их поцелуй был таким осмысленным и наполненным нежностью. Боль уходила, израненное сердце заживало...

* * *

Некоторое время спустя Драко и Гермиона вернулись к своим рассуждениям о зелье абсолютной неуязвимости.

— В записях сказано, сколько нужно времени, чтобы сварить его? — спросила Гермиона. Они сидели с Драко на своих привычных местах: на противоположных диванах.

— Около двух недель, — ответил Драко, ища это в записях. — Полторы декады зодиака. Ох уж эта астрология!

— Со смерти Слизнорта прошло как раз две недели, — продолжала выстраивать цепочку Гермиона. — То есть по идее зелье уже может быть готово.

— Если они нашли зельевара, способного наплевать на министерские запреты, — сказал Драко.

— Фликер! — воскликнула Гермиона.

— Тот самый зельевар? — Драко удивился осведомлённости Гермионы. — Его не видели уже Сама-знаешь-с-чьей-смерти.

— Вчера Рон накрыл его лабораторию, — сказала Гермиона. Глаза Драко расширились от этой новости. — Один мелкий торговец краденным вывел Рона на Фликера. А тот сказал, что может сварить, что угодно, потому что получил очень редкие ингредиенты.

— Почему он сказал это всё Уизли? — не мог понять Драко.

— Рон приходил к нему под видом покупателя, — объяснила Гермиона.

— Да, я слышал, что Фликер и мать родную продаст, — припомнил Драко рассказы отца, но также тот говорил, что зельевар мало с кем общался лично. Видимо из-за рейдов аврората, работа совсем не идёт, раз уж он начал встречаться с заказчиками, да ещё и в своей лаборатории.

— Рон говорил, что во время облавы, — припоминала Гермиона, что успела узнать у Рона в момент их встречи у Гиббса, ведь тогда она пришла вернуть палочку Драко и думала лишь о том, чтобы привести доводы поубедительнее. — В его лаборатории варилось несколько зелий. Что если какое-то из них то самое?

— Странно, что Фликер, готовя такое зелье, притащил кого-то в своё убежище, — скептичность Драко работала на полную катушку. — Нам нужно отравиться туда и проверить.

— Там как раз сейчас Рон, — сказала Гермиона. — Гиббс послал его допросить Фликера и всё там арестовать. С ним должна быть опергруппа.

— А где Пэнси? — спросил Драко, сдвинув брови. На душе было какое-то смутное ощущение неприятности.

— С Роном, наверно, — ответила Гермиона. — Всё время со стажёрами. Приказ никто не отменял.

— Уизли также защищает Пэнси как чистокровную? — уточнил Драко. Гермиона кивнула. — А кто охраняет Уизли?

— О чём ты? — непонимающе уставившись на Драко, спросила Гермиона.

— Уизли тоже чистокровный, — сказал он. Гермиона тряхнула головой, отгоняя тут же пришедшие в голову мысли. Но Малфой спокойно их озвучил. — У вас два чистокровных вместе, а преступнику как раз нужен ещё один. Поздравляю, аврорат, чудесная стратегия!

— Мне нужен Гарри! — воскликнула Гермиона.

— Святоша? — переспросил Драко. Он как-то упустил из вида, что у Грейнджер есть друзья, своя жизнь и вообще, что существует мир за пределами этого дома. — Зачем тебе Поттер?

Но Гермиона не ответила. Вместо этого она свернула свой схематический чертёж, уменьшила гримуар до размера спичечного коробка и побежала ко входной двери. Малфой следил за этой вознёй с досадой.

— Ты идёшь? — позвала Гермиона. — Время не ждёт!

— Одна фраза «Уизли в опасности», и ты уже сломя голову летишь на помощь, — голос Драко был обиженным, Гермиона закатила глаза.

— В дом Нотта я помчалась, когда в опасности был кто-то другой, — сказала она, подходя к нему и хватая за руку. Он подчинился, но всё равно дул губы. — Малфой, не беси меня!

Они вышли на улицу. Гермиона возвела защиту на дом, и они трансгрессировали в аврорат.

В кабинете Гарри было шумно. Он вслух рассуждал обо всём, что удалось узнать из досье на Нотта-ст. Все адреса, где его видели раньше, оказались тупиковыми. Гарри злился, поэтому в комнате трещали стены.

— Поспокойнее, Поттер, — не выдержал Гойл, устав смахивать с головы падающую штукатурку. — Что-нибудь да найдём.

— Помолчи, — приказал Гарри. — А лучше скажи мне, где он.

— Так помолчать или сказать? — запутался Грег.

Из коридора донёсся шум, затем дверь в кабинет распахнулась. На Гермионе не было лица, Малфой стоял за её спиной. Те авроры, что были в штабе, проходили мимо и поглядывали на девушку.

— Гермиона, что... — начал было Гарри.

— Проверь галлеон, — с порога сказала она. — Свой я куда-то дела.

Гарри нахмурился, как и все присутствующие, но вытащил из кармана зачарованный галлеон, при помощи которого друзья передавали друг другу сигналы о помощи.

— Ничего, — ответил Гарри, протягивая Гермионе монету. Она наскоро наколдовала сообщение с просьбой о помощи. — Что ты делаешь, Гермиона, он же занят! Сейчас примчится и будет кричать.

— Хорошо, если так, — голос девушки дрожал. С каждой секундой ожидания она дышала всё прерывистее. — Где он, Гарри?

— Меня бы уже убили, — нахмурился тот. — Почему он не идёт?

— По-моему, ответ очевиден, — озвучил Малфой то, что Гермиона боялась произнести. — Его похитили.

— Что ты несёшь?! — воскликнул Гарри. — Зачем?

Гермиона сурово взглянула на Малфоя, тот пожал плечами и прошёл к дивану. Грег и Драко начали что-то обсуждать вполголоса. Гермиона обратилась к Гарри.

— Мы нашли, — начала она, но с дивана послышался кашель. — Мерлин! Малфой нашёл причину похищений. Зелье абсолютной неуязвимости.

— Что это такое? — спросил Гарри. Гермиона развернула свой чертёж, на столе увеличила гримуар с описанием зелья. — Я не понимаю.

Драко мысленно усмехнулся, а вслух сказал:

— Куда уж тебе, — голос был самодовольным. — Как вы дружите столько лет, если не понимаете, что она говорит?

— Стажёрам слова не давали! — грозно сказал Гарри. — Гермиона, давай попроще, для тех, у кого не такая большая голова, как у Малфоя.

Драко цыкнул и закатил глаза. Гермиона призвала высшие силы ниспослать ей спокойствие.

— Для ритуала нужно зелье, — начала она в общих чертах. — Ингредиенты очень редкие, их украли у Слизнорта. Но самым главным, завершающим элементом этого зелья являются семь образцов крови. По одной от каждого, скажем так, вида магической крови и три от тех, кто кровью совпадает с пьющим зелье. В нашем случае это чистокровный волшебник.

— И всем этим ты хочешь сказать... — Гарри переваривал информацию. — Им нужно семеро.

— Да, — кивнула Гермиона. — Три чистокровных, магл, маглорождённый, полукровка и сквиб.

— Две девчонки, Дадли, Джастин и Симус, — проговорид Гарри. — Один чистокровный и сквиб.

— Теоретически, — подтвердила Гермиона.

— Значит, могли украсть Пэнси, а Рона за компанию, — проговорил Гарри. — Или он пострадал и лежит без сознания, поэтому не приходит на наш зов.

— Всё намного хуже, Гарри, — надрывным голосом произнесла Гермиона. — Мы никогда не придавали этому значения, но Рон ведь тоже чистокровный.

Гарри раскрыл рот от свалившегося откровения и уставился на Гермиону.

— Много крови нужно для ритуала? — спросил он сквозь зубы, злясь на Пожирателей и им подобных с новой силой. Гермиона снова бросилась к книге.

— Неважно, — подал голос Драко. Все обернулись на него. — При длительном употреблении зелье принесёт почти бессмертие. Какой смысл ему отпускать их после ритуала?

В комнате повисла тишина, которую нарушил Грег.

— Может, прежде всего, проверить, действительно ли Уизли пропал? — сказал он. Все замерли. — Грейнджер не помнит, куда дела свой галлеон, что с ним мог сделать Уизли даже предполагать не буду.

— А ведь стажёр дело говорит, — поддержал товарища Драко. Гарри посмотрел на Гермиону.

— Мы к Гиббсу, — бросили они в один голос.

— Не торопитесь, мы тут подождём, — съязвил Драко. Всё-таки его неприязнь пропала лишь к Грейнджер, Поттер всё также раздражал, его хотелось цеплять и подкалывать. Это он не контролировал. Вот, что было действительно в подкорке и не проходило несмотря ни на что. Малфой и Поттер — непримиримые соперники. Смешно, что так думала об этом лишь одна сторона.

Гарри и Гермиона вошли в кабинет Гиббса одновременно со стуком. Он даже не успел ничего произнести. По лицам сотрудников он понял, что произошло что-то новое и мысленно приготовился к худшему.

— Мистер Гиббс, — сказал громко Гарри. — Мы думаем, что Рон пропал, а вместе с ним и Пэнси.

— Откуда такая информация? — спросил мужчина. Гермиона протянула ему прегамент и рассказала о ритуале. С каждой секундой лицо его всё более мрачнело. Когда девушка замолчала, он задумался. Оснований не доверять рассказу не было, тем более всё складывалось в более менее ясную картину. Он наскоро наколдовал Патронуса — вызов для Рона Уизли и отправил его. Гермиона качала головой, как бы говоря, что поступок бесполезен.

— Хорошо, — сказал, наконец, Гиббс. — Вы говорите, им нужен один чистокровный, но он похитили двоих…

— Потому что одного не украсть без другого, — перебила Гермиона. — Они же вместе всё время по вашему распоряжению.

Патронус вернулся назад, что означало лишь одно: он не нашёл адресата. Гермиона громко вздохнула, хоть особо ни на что и не надеялась, Гарри пнул пол, Гиббс чертыхнулся.

— Есть предположения, где он может их держать? — спросил начальник.

— Нет, — ответил Гарри. — Но я хочу проверить склад.

— Да, идите вместе с Грейнджер, — согласился Гиббс. — Я отправлю с вами несколько авроров. Будьте на связи.

Сотрудники кивнули и покинули кабинет. Гарри пошёл на выход, но Гермиона остановилась.

— Подожди, а сквиб, — сказала она и вернулась в кабинет Гиббса. — Есть сведения о пропаже?

— Насколько я знаю, нет, — ответил Гиббс, листая сводку из отдела заявлений о похищениях. Просматривая пергамент за пергаментом, он не нашёл никого с пометкой «сквиб» в графе статуса крови. — Нет, но…

— Что такое, сэр? — спросила испуганно Гермиона.

— Сквиб по сути такой же чистокровный, — объяснил Гиббс. — Во всяком случае в документах пишут так, а сквиб лишь в скобках.

— То есть взамен сквиба теоретически они могут взять кровь четверых чистокровных? — уточнил вернувшийся Гарри. Гиббс кивнул. Гермиона не видя ничего стояла у двери. Наконец она вскинула голову. — Надо проверить склад. Пошли.

Она вышла из кабинета. Гарри кивнул Гиббсу и ушёл вслед за Гермионой. Она шла по коридору в сторону его кабинета. Войдя в него, она молча остановилась. Малфой оторвался от записей, которые уже читал с Гойлом за компанию и посмотрел на неё. В тот же момент его настроение пропало. Её волнение передалось ему и он почувствовал ком в горле. Вошёл мрачный Гарри.

— Что произошло, Грейнджер? — спросил Драко, поднимаясь с дивана, делая шаг в её сторону. Она молчала. — Поттер?

— Забей, Малфой, это без тебя, — нервно бросил Гарри. Драко всего передёрнуло. Поттер ему и так не нравился, но сейчас просто напрашивался.

— Ну конечно! — воскликнул он злым голосом. — Золотой мальчик сам решит все проблемы с новой угрозой. Но если ты не заметил, я существенно помог делу сдвинуться с мёртвой точки.

— Честь тебе и хвала, Малфой! — Гарри тоже завёлся. Главным образом из-за неясности ситуации. — Но в данный момент не лезь, когда авроры…

— Что авроры?! — взбешённый Драко уже себя не контролировал. Какого чёрта Грейнджер стоит с таким прискорбным лицом, а этот очкастый клоун ничего не объясняет! — У вас же нет никакого плана, по лицам видно!

— И что с того? — Гарри встал с Драко лицом к лицу. — Твоих советов точно никто не спрашивает, Малфой!

— Поттер, — прошипел Малфой, вытаскивая палочку.

— Драко, — голос заставил всех замереть. Гермиона держала обоих за руки. Гарри и Драко одновременно опустили головы и увидели эту цепь из рук. Гермиона тут же сообразила, что выдала себя и поспешила исправить ситуацию. — Драко Малфой и Гарри Поттер — успокойтесь оба! Криками мы никак не поможем ни Рону, ни Пэнси.

Руки она отпустила и отошла к окну. Ссора прекратилась.

— Мы с Гарри отправимся в лабораторию Фликера, — вещала она, не глядя ни на кого. — А ты, Малфой, помоги Гойлу. Может быть твой зоркий глаз и тут поможет сдвинуть дело.

По её тону без труда читалось недовольство, но Малфой считал виноватым не себя, а скорее Поттера-провокатора, поэтому громко фыркнул и вернулся на диван. Гермиона больше ничего не сказала, молча покинув кабинет. Гарри бросил на Малфоя злой взгляд, кивнул Гойлу и ушёл вслед за подругой.

Прибыв на место, Гарри и Гермиона были озадачены, так как заклятие дезориентации снова действовало. Это не сулило ничего хорошего, необходимо было сначала найти саму лабораторию. Они разделились. Через десять минут поисков Гарри увидел в небе сноп искр и поспешил туда. Три аврора лежали на земле без чувств. Рона и Пэнси нигде не было. Прибывшие колдомедики и авроры занялись ранеными, они были в тяжёлом состоянии. Двое — отравлены, один — не мог произнести и слова. Гарри злился, ещё и Гермиона подошла и протянула ему галлеон Рона.

— Нашла его на земле, — сказала она, развернув монету ребром, чтоб Гарри увидел надпись, которую оставил Рон, но не успел отправить. Четыре буквы «Нотт». Они посмотрели друг на друга и вошли в лабораторию. Повсюду были оглушённые и покалеченные авроры. Все зелья были на месте, пламя горело, котлы варили. Лишь одна горелка была пуста, хоть пламя не потухло. Гермиона осмотрела пол и нашла какой-то клык, присмотревшись, поняла, что он принадлежал змее. К сожалению, в гримуаре не было механизма приготовления зелья, а лишь ключевые моменты, но зато имелся список ингредиентов, среди которых, несомненно, был змеиный клык. Гермиона выругалась, уже не сдерживаясь. Схватив Гарри, она поспешила с ним подальше, чтобы покинуть это место и скорее вернуться в аврорат.

Она ворвалась в кабинет, беспокойно глядя по сторонам. Гарри с ней не было, он пошёл к Гиббсу. От Драко не укрылся этот невидящий взгляд. Без слов было ясно, что опасения авроров оправдались — Уизли тоже пропал. Драко бросил на Грега быстрый взгляд, тот ковырялся в записях и не обращал внимания на Гермиону. Драко подошёл к ней и попробовал заглянуть в глаза. Она смотрела мимо и тяжело дышала. Драко вдруг захотелось как-то её утешить, может быть даже обнять, ведь она проявляла заботу, когда он страдал. Однако тут же возникала мысль, что его страдания об отце это действительно трагедия, а упаднический настрой Грейнджер из-за Уизли явно не идёт с этим ни в какое сравнение.

В кабинет вошли Гарри и Гиббс. Гермиона сразу очнулась, глубоко вздохнув. Гиббс, заметив Малфоя рядом с Грейнджер, даже не удивился.

— Добрый день, мистер Гиббс, — поприветствовал Драко, делая пару шагов в сторону от Грейнджер.

— Так, — сказал Гиббс через мгновение. — Мы ужасно проигрываем этому злодею.

— Нотту, — поправил Гарри. Драко и Грег переглянулись. Малфой хотел что-то спросить, но Гарри не дал. — Рон оставил подсказку.

Драко, прищурившись, следил за разговором, мотая на ус подробности дела. Если они правы, и преступник действительно Нотт, то его визит в мэнор и убийство отца зельем Слизнорта не совпадения. Хотя, если признаться, он не считал это совпадением с первых минут, но всё же лишь теперь все маски сброшены. Аврорам нужно было скорее действовать, но плана у них явно не было, ведь никто не знал, где искать этого преступника. Гиббс в очередной раз перечислял имена похищенных, информация была проверена и подтверждена, а следовательно проведение ритуала это лишь вопрос времени. Это пугало, потому что если благополучие Астории и Мили его не особо волновало, то Пэнси была ему другом. В том понятии, разумеется, в котором это вообще возможно у чистокровных. Об остальных похищенных пусть пекутся их товарищи по факультету. Странным было ещё и то, что все похищенные одного возраста... Стоило Драко об этом подумать, как он услышал.

— Послушайте, — говорила Гермиона. — Странно, что все жертвы ровесники. Странно вдвойне, что наши ровесники.

— Что это может значить? — спросил Гарри, прикидывая варианты. Малфой чуть вслух не вздохнул.

— Кто-то сливает жертв, — ответил за Гермиону Драко. Повисла тишина, во время которой каждый думал о деле.

— Если ты прав, — первой нарушив молчание, сказала Гермиона. — Тот этот человек сам наш ровесник. И вполне очевидно, что это Теодор Нотт-младший.

— Это не просто очевидно, — согласился Гиббс. — А вполне похоже на правду.

— Но он не общается с отцом, — вмешался Драко. Он верил Тео, к тому же общался с ним недавно. А тот никогда не отличался выдающимися актёрскими способностями, чтобы врать так убедительно.

— Вы так ему верите? — удивился Гиббс тому, что Малфой вступился в чью-то защиту. — Давно вы с ним виделись?

— На похоронах, — ответил Драко, моргнув.

— Я не заметил, что бы вы там с кем-либо разговаривали, — произнёс Гиббс, разглядывая Малфоя. В этом парне было что-то тайное. Но что?

— Поттер разговаривал, сказал Грейнджер, — перевёл стрелки Драко. — Я знаю через неё.

Гарри посмотрел на Гермиону, она не него. Малфой сочинял прям на ходу.

— Да, сэр, — подтвердил Гарри. — Несколько дней назад я был с визитом в доме Ноттов, и Теодор придерживался версии, озвученной им на прошлых визитах.

— Вы верите ему? Даже сейчас? — спросил Гиббс. Все кивнули. — Мы должны поговорить с ним снова, вызовите его в аврорат.

— Хорошо, сэр, — сказал Гарри.

— Нет, не хорошо, — вмешался Драко и снова обратил на себя внимание всех присутствующих. — Тео из тех людей, кто говорит ложь с широко распахнутыми глазами, поэтому веришь каждому его слову. Теперь, когда имя преступника нам известно, появился новый повод пообщаться с Тео, но не в виде допроса, нужны контрмеры.

— Например? — ощерился Гарри.

— Давайте похитим его, — озвучил Драко. — Сделаем вид, что действуем незаконно. Пусть его папаша обнаружит себя.

— С чего ты решил, что сработает? — спросил Гарри. — Разве Нотт-ст. не показал, что ему наплевать на сына, не забрав его с собой?

— Может быть это не входило в его планы, — воскликнул Драко, пропитавшись полностью своей идеей. Гарри и Гиббс смотрели на него скептически и он повернулся к Гермионе. — Что если он вынашивал эту идею ещё во времена Тёмного Лорда, — голос его звучал на весь кабинет. — А потом разгром, неразбериха, он пускается в бега, но для осуществления плана ему необходим человек, на которого никто не подумает: несчастный брошенный ребёнок, которому веришь лишь в глаза посмотри. А образ жизни его — притворная открытость. Если хочешь что-то спрятать, храни это на поверхности.

Малфой тяжело дышал, окончив свой монолог. Его глаза горели азартом, теория казалась безупречной, а сам он испытывал душевный подъём. Все казались поражёнными, впервые услышав от Драко столько слов. Но так или иначе все задумались.

— Не знаю, Малфой, — наконец сказал Гарри. — Это слишком просто, если ты прав. Кто будет вести публичный образ жизни, если вокруг знают, что это за семья?

— Например, мой отец, — произнёс Драко и поймал на себе взгляды всех присутствующих. Да, с таким аргументом теория теряла бредовость и становилась правдоподобной.

— Аврорат не может похитить человека, — высказался Гиббс. Драко фыркнул.

— Зато Пожиратель смерти может, — сказал он тут же. Авроры переглянулись, словно хотели убедиться, что не ослышались. Но Малфой не спешил говорить что-то другое, потому что был уверен в своих словах.

— Мы не можем так рисковать, — снова сказал Гиббс.

— Он похитил семерых человек, — Гарри выбрал свою сторону, и Гиббс сдвинул брови. — Убил двоих. Где он, мы не знаем. А это хоть какая-то возможность, которая может сработать.

— Мисс Грейнджер, что думаете? — Гиббс обратился к той, кого он считал здесь самой благоразумной кроме себя. — Во-первых, если это ошибка, он может нас засудить. Во-вторых, если всё же правда, то это чрезвычайно опасно.

— У него пленные, — медленно начала говорить Гермиона. — Жизнь которых ему не нужна, только кровь. Один из них сотрудник аврората, что даёт нам право действовать жёстко, согласно пункту 31.18 Устава Авроров от 18 февраля…

— Я знаю этот Устав, — перебил Гиббс нервно. — Сам его дополнял. Но похищение…

— Лучше ему не знать, что аврорат причастен, — сказала Гермиона. — Мы вполне сойдём за обезумевших друзей, а Малфой за Пожирателя.

Гиббс сосредоточено смотрел на них, ловя себя на мысли, что не Поттер и Уизли руководили операциями по поимке некоторых скользких волшебников, а именно Грейнджер. Ведь он уже присутствовал на паре слушаний, где правомерность действий аврората доказывалась лишь оговоркой в том или ином пункте Устава. Сейчас скромная девушка с моральными принципами открылась для Гиббса совершенно с новой стороны и ему наконец стало ясно, почему Золотое Трио выглядит именно так и не распадается уже много лет. Клише «отличница и раздолбаи» рушилось на виду, превращаясь в другое: «рыбак рыбака видит издалека».

Тем временем Малфой поймал себя на мысли, что восхищается позицией Грейнджер, её осведомлённостью в законах и отчаянной решимостью поддержать любой бред лишь бы спасти невинных. Думать, что она согласилась на всё из-за Уизли, решительно не хотелось. Эта рискованность и принятие отчасти незаконного плана со стороны Грейнджер привлекали Малфоя с двойной силой. Он никогда не считал её безобидной, знал, что она опасна, но чтоб до такой степени... Он посмотрел на неё новыми глазами и мог поклясться, что ещё никогда не видел её такой привлекательной. За своими мыслями он чуть не потерял нить разговора.

— Очень кстати на доме нет охраны, — донёсся до него голос Гарри.

— Зато есть магловская сигнализация, — вмешался Драко, вспомнив свой визит в поместье. Гермиона вытаращила глаза, и Драко понял, что спалился. Гиббс-зоркий глаз уставился на него с подозрением. — Поттер рассказывал Грейнджер.

— Не слишком ли много Поттер рассказывает Грейнджер, — Гиббс не верил Драко, прекрасно видя, как они все что-то скрывают. Но раз пока это не всплыло и не доставило ему проблем, он готов был делать вид, что ничего не понимает. — Ладно, Устав лишь в крайнем случае, в остальном я знать не хочу, что вы будете там делать.

— Чтобы на суде не запороть нам линию защиты? — уточнил Драко. Гиббс пригвоздил его взглядом.

— Надеюсь, до этого не дойдёт, — сказал он коротко. — Пусть ваша теория окажется верной. Тогда нас ждёт суд над Ноттами, а уж там они получат по всей строгости закона.

— Вы даёте добро на план, который не знаете, лишь полагаясь на наше слово? — спросил Драко.

— Вы заинтересованы найти убийцу отца, — сказал Гиббс, Драко нахмурился. — Грейнджер — освободить товарищей, Поттер — своего кузена. Палочки у вас есть, головы на плечах тоже. Я займусь вашим прикрытием, а вам карты в руки. Держите в курсе.

Сказав это, он спешно покинул кабинет. Воцарилось молчание.

— На случай, если кому-то это интересно, — послышался голос из угла комнаты. — То здесь ещё я, Грег. И если кто-то из вас, желательно мой наставник, подойдёт сюда, то я покажу кое-то интересное.

— Звучит не очень, Поттер, — тихо проговорил Драко. Гарри смерил его взглядом. Тем не менее к Гойлу подошли все.

— Я порылся во всех бумагах на твоём столе, — начал Грег, выуживая свиток из-под завалов. — И нашёл своё отчёт о том деле с почтальоном.

— В той деревне была остаточная тёмная магия, — вспомнил Гарри, слушая внимательно.

— Да, сарай был наполнен ею, — кивнул Грег. — Но я не об этом. Показания той сплетницы, помнишь, ты почти её не слушал.

— Она сказала что-то важное? — нахмурил брови Гарри, вспомнив писклявый голос той женщины. Конечно, он не слушал её, точнее перестал, когда она начала историю с событий пятидесятилетней давности и за полчаса сдвинулась лишь на два года.

— Она утверждала, что видела сомнительных людей, — сказал Грег, разворачивая свиток и читая дословно. — «Это было двое мужчин среднего роста. Один прям сутулый, похоже что горбатый, а у второго выправка как у аристократа. Не бывало в наших краях таких людей, и я проследила за ними. Шла, пока прикрытие не кончилось, спряталась за теплицей Уолширов (у них дочь недавно замуж вышла, зять из соседней деревни, видный парень, но глаз косит). Дальше идти было нельзя, пустырь голый и в самом конце сарай. Это двое туда зашли. Ждала их оттуда около получаса, все ноги затекли. Всё это время там постоянно что-то вспыхивало, то жёлтым, то сними цветом, затем был громкий хлопок и всё. Из сарая вышел один горбач и вдоль леса потащился прочь. Второго я ждала ещё какое-то время, но больше из сарая никто не вышел».

Грег замолчал, переводя дыхание. Он впервые в жизни читал что-то вслух, да ещё и слушателям. У всех были сосредоточенные лица. Малфой и Гермиона посмотрели друг на друга, чтобы убедиться, что оба только что слышали какой-то странный набор слов.

— Это наше дело, — пояснил Гарри. — Убийство почтальона-магла. Могила была со следами остаточной магии, как и сарай на отшибе. Тогда мы не предали этому значения но сейчас это может иметь смысл.

— Совершенно точно, — сказал вдруг Драко, обратившись к Гойлу. — Как звали того поверенного Нотта, который постоянно его сопровождал?

— Гектор, — припомнил Гойл. — Горбач Гектор.

— Да, мы звали его так за глаза, — сказал Драко. — Эти двое в деревне скорее всего папаша Нотт и Гектор.

— Но почему ты сразу их не опознал, Грег? — удивлённо спросил Гарри.

— Как-то не до этого было, — ответил Грег. — Ты подвешивал меня вверх ногами, подкалывал и закармливал блевальными батончиками. Мне было о чём подумать, Гарри.

— Извини, — сказал Гарри, Грег кивнул, поджав губы. — Надо проверить тот сарай ещё раз. Место для ритуала отличное, деревня ведь наполовину состоит из волшебников, значит Министерство не заметит использование магии, пока не станет совсем поздно.

— Нужно разделиться, — сказала Гермиона. — Мы с Малфоем похитим Тео, а вы совершите вылазку в деревню.

— Ну уж нет, — покачал головой Гарри. — Я не отпущу тебя одну.

— Она не одна, — вмешался Драко, который и так довольно долго отмалчивался.

— Всё равно, что одна, — не уступал Гарри. — Сарай проверишь сам, Грег. Ты чувствуешь тёмную магию, я знаю. Отправишься в деревню и просто посмотришь, вдруг почувствуешь ее новое применение. Затем вернёшься сюда и будешь ждать меня.

— То есть Грегу ты доверяешь, а мне нет? — ощетинился Драко, испепеляя Поттера злым взглядом.

— Малфой, оставь эти свои обидки, — резко возразил Гарри. — Не до соплей, честно.

— За словами следи, Поттер, — Драко терял терпение. — Я помогаю вам на чистом энтузиазме, помни это. Я мог бы долбать аврорат запросами о том, как продвигается расследование убийства моего отца, но я стою здесь и готов помогать отыскать помимо убийцы ещё пол вашего факультета и твоего кузена.

— Напомните мне рассадить вас по клеткам, когда всё закончится, — Гермиона разозлилась на обоих. — Люди в опасности, а вы тут спорите, кто круче! Сейчас привяжу вас спиной друг к другу толстыми канатами и пойду за Тео сама! Угомонитесь, хорошо? (молчание) Хорошо?

— Хорошо, — тихо буркнул Гарри.

— Ладно, — ответ Драко сквозь зубы. — Достали!

— Скажите лучше, что делать с сигнализацией, — задала она вопрос, смотря по очереди на Гарри и Драко.

— Ничего, — ответил Малфой. — Я пойду первым, как будто снова поговорить. Тот же сценарий, что и с письмом, только без него.

— Мы не должны его спугнуть, — сказал Гарри, обдумывая план. Сигнализация сработает снова, когда мы решим войти. Это может его насторожить.

— Но я-то буду уже внутри, — заметил Драко. — Палочка при мне, я смогу его задержать.

— Что скажешь, Гермиона? — Гарри обратился к ней.

— Если Тео нападения не ждёт, то на нашей стороне эффект внезапности, — говорила девушка. — Малфой по сути может и сам справиться. Мы будем поблизости для подстраховки. Заберём Тео, спрячем его…

— На чердаке в моём доме, — сказал Гарри.

— Может в подвале мэнора? — предложил Драко. — Чердак звучит совсем несерьёзно.

— В мэноре Нарцисса, — твёрдо заявил Гарри, и Малфой осёкся. Как он сам об этом не подумал. — А мой дом защищён всеми возможными чарами, да и чердак не хуже любого подземелья. Там Сириус Клюва держал.

— Ту глупую курицу? — уточнил Малфой, скривив рот, и инстинктивно потёр руку, где много лет назад была пар царапин от когтей этого существа.

— Он отличный зверь, Малфой, — вступился за Ключа Гарри. — А ты в школе вёл себя как кретин!

— Поттер, закрой рот! — предостерёг Драко. Гермиона громко вздохнула и встала между ними.

— Похищенные будут ждать, пока у вас не кончатся темы для соревнований? — тон её звучал укоризненно, у парней появилось чувство стыда. — Думаю, нет. Оставьте эти словесные баталии на потом. Займёмся делом.

Малфой фыркнул и пошёл к двери. Гарри гневно сопел. Грег встал с дивана, расправил рубашку.

— Ну, за дело! — хлопнула в ладоши Гермиона.

— Грег, просто разведка, — напомнил Гарри, глядя на стажёра. — Посмотришь и назад.

— Я понял, — кивнул Грег. Гарри направился к двери. — Будьте осторожны.

Аппарация привела троицу в лесок близ дома Ноттов. Драко переместил их в то место, потому что помнил точно, где располагалась сигнализация.

— Так, я иду первым, — напомнил он.

— Да, — согласился Гарри. — Только без глупостей.

— Не учи учёного, Поттер, — сквозь зубы процедил Драко, затем повернулся к Гермионе. — Грейнджер, от тебя напутствия будут?

— Конечно, Малфой, — девушка распахнула глаза и произнесла. — Только без глупостей.

Они с Гарри тут же рассмеялись, Драко же чертыхнулся и закатил глаза. Сомнений, почему эти двое дружат, не было. Они чокнутые психи!

— Ну а если серьёзно, — успокоившись, сказала Гермиона. — Ты идёшь первым, мы через пять минут. Обездвижишь Теодора и все.

— Без объяснений? — уточнил Драко.

— Потом всё объясним, — ответил Гарри. — Мы его похищаем, а не уводим добровольно.

— Но если он не причастен? — Драко вдруг решил учесть все риски.

— Похищены наши сверстники, Малфой, — решительно заявила Гермиона. — Нет времени церемониться с тем, кто, возможно, сливает информацию. Если пойти туда тебе мешают моральные принципы, то постой на шухере, мы сделаем всё сами.

— Грейнджер! — повысил голос Драко. — Ты слишком много болтаешь?

— Ты больше, — в тон ему возразила она, выпятив подбородок. Гарри наблюдал за домом и не реагировал на крики. Видимо, Грег был прав: между его подругой и этим хорьком явно что-то большее, чем стажировка.

— Я пошёл! — выкрикнул Драко. — Не вынесу и минуты рядом с вами!

— Ещё одно слово и я решу, что ты наоборот без нас не можешь, — устало вздохнул Гарри. Малфой снова выругался и пошёл в сторону дома Тео.

Едва он отошёл на небольшое расстояние, Гарри повернулся к Гермионе, которая поглядывала на часы, засекая пять минут.

— Давно вы запали друг на друга? — спросил он. Гермиона замерла, не поворачиваясь на него.

— О чём ты? — еле слышно уточнила она, в горле запершило.

— О не прикидывайся, — в голосе слышалась усмешка. Она не была злой, но и доброй её вряд ли можно было назвать.

— Решительно не понимаю, Гарри... — начала было Гермиона.

— Взаимная симпатия, — тут же пояснил Гарри. — Что там ещё у вас? Надеюсь, на эту неделю не случилось ничего страшного…

— Не случилось, — Гермиона тяжело вздохнула. — И я не уверена, что ты до конца понимаешь, что говоришь.

— Я просто вижу, — ответил Гарри. — Мне это не нравится, но дело твоё — что, где, когда и с кем.

— Ты ошибаешься насчёт нас, — немного погодя сказала Гермиона.

— Хорошо бы, — ответил Гарри. — Он на реабилитации, но он Малфой. Думаю, этим всё сказано.

— Согласна с тобой, — Гермиона хотела придать голосу твёрдость, но он не слушался, поэтому она решила больше ничего не говорить.

Она снова посмотрела на часы, отпущенное Драко время истекло. Кивнув друг другу, друзья направились к дому.

* * *

Тем временем в доме. Драко и Тео стояли друг против друга в коридоре, почти так же, как и в прошлую встречу.

— Что-то не так, Драко? — спросил Теодор, заметив в лице гостя смену эмоций. Лампочка магловской сигнализации замигала, когда он был в кабинете отца. Он подошёл к окну и увидел одиноко бредущую фигуру бывшего сокурсника и уже с такого расстояния понял, что дела его плохи. Несмотря на это, отсиживаться в укрытии он не стал и вышел навстречу визитёру.

— Это ты мне скажи, Нотт, — голос Драко не сулил ничего хорошего. Отчего-то сердце Тео учащённо забилось, хотя он совсем не чувствовал страха.

— Если ты опять из-за отца, то я повторю, что ничего не знаю, — проговорил Теодор, держа Малфоя в поле зрения и одновременно оценивая обстановку.

— А это мы ещё посмотрим, — усмехнулся Драко. — Петрификус тоталус!

Тео не успел среагировать и рухнул на пол с рукой в кармане. Очевидно, он надеялся хоть как-то смягчить заклятие, которым его атакует Драко. Хотя с ограничителем это было весьма проблематично. Драко подошёл к распластанному на полу Тео и посмотрел ему в глаза. Нотт глядел вверх и, несомненно, видел лицо своего обидчика. Да и смотреть больше было некуда. Выбор не велик, если ты под Петрификусом.

— Мы поймаем твоего папашу, — процедил Драко сквозь зубы, из прихожей послышались шаги. — И Азкабан покажется ему раем по сравнению с тем, что устрою ему я.

В коридоре появились Гарри и Гермиона. Увидев на полу обездвиженного хозяина дома, они встали вокруг него.

— Где кабинет его отца? — спросила Гермиона. Взглянув на Тео, она поджала губы. — Привет, Теодор. Извини за крайние меры.

— Зачем ты перед ним извиняешься, Грейнджер? — возмутился Драко, уставившись на Гермиону.

— Пока его соучастие не доказано, мы не можем считать его виновным, — сказал Гарри, Драко фыркнул. Пока парни уничтожали друг друга взглядами, Гермиона отыскала нужную дверь.

— Нашла, — сообщила она, оглянувшись. — И расколдуйте его, ради Мерлина! Уверена, он пойдёт с нами добровольно.

Малфой замотал головой, но Гарри уже произнёс контрзаклятие, и Тео очнулся от онемения. Он с трудом принял сидячее положение, ощупывая затылок.

— Что не мог меня на ковёр загнать?! — воскликнул он Драко в лицо. — Это между прочим мрамор, я мог мозгами тут всё заляпать!

— Было бы чем ляпать, — съязвил Драко, высматривая Грейнджер. — Поттер, его надо хотя бы связать.

— Мерлин! — взмолился Тео. — Я пойду с вами, куда скажете, вы же авроры!

— Вообще-то мы сейчас не на службе, — медленно проговорил Гарри. — Мы тебя похищаем.

— Что?! — Нотт был сбит с толку. Гермиона вышла из кабинета с пергаментом в руке. Вид у пленника был поистине обалдевшим, что она нахмурилась.

— Он с ума сошёл что ли? — обратилась она к напарникам. — Почему у него лицо обезумевшего психа?

— Я вообще-то всё слышу, Грейнджер, — проворчал Тео. Девушка подошла к нему и встала лицом к лицу.

— Ты вроде звал меня Гермионой, — милым голосом проворковала она. Гарри усмехнулся, Драко цыкнул так, что эхо разошлось по дому. Она проигнорировала эту реакцию. — Разве в прошлую нашу встречу мы не подружились, Тео?

— Что происходит, Гермиона? — голос Тео дрогнул. — Почему эти двое говорят, что вы похищаете меня?

— Потому что так оно и есть, — блеск в глазах девушки стал совсем не добрым. Терять было нечего, стоило рискнуть. — Ты разве ещё не понял? Это мы стоим за похищениями чистокровных.

Гарри с Драко еле сдержались, чтобы не раскрыть рты. Тео, казалось, сойдёт с ума прямо тут, в своём доме.

— Но ведь это неправда, — спустя мгновение проговорил Тео. — Люциуса ведь убили!

— Ты видел тело? — прищурилась Гермиона. Драко еле сдерживал себя, чтобы не вставить слово. Гарри молча наблюдал за внезапной очной ставкой. Теодор покачал головой, всматриваясь в лицо Гермионы. — Это фикция.

Тео опустил голову, продолжая какое-то время мотать ею из стороны в сторону, выражая своё несогласие с услышанным. Через мгновение голова застыла. Когда же он поднял её, то из его глаз исчезла вся былая нерешительность. От растерянного парня не осталось и следа. Гермиона смутилась.

— Пять баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер! — сказал Тео с усмешкой. — Актриса ты хорошая, но не отличная. Я бы поверил тебе всецело, если бы список кандидатов для похищений писал не я.

Гермиона замерла глядя точно в глаза Тео. Драко без слов выпустил в него Инкарцеро. От неожиданности он упал на колени и рассмеялся.

— Эй, ребята, — сказал он. — Я всего лишь написал список и больше ничего.

— Скотина! — Драко был вне себя от злости, поэтому отвесил Нотту подзатыльник.

— Полегче, Малфой! — воскликнул Тео. — К смерти твоего отца я не имею отношения.

— Откуда нам знать, сволочь! — прокричал Драко. — Ты заодно со своим папашей! Я говорил тебе, Грейнджер! А ты, Поттер, зачем очки носишь, если такой слепой?

— Угомонись, Малфой, — голос Гарри звенел. — Гермиона, нам лучше переместиться в более надёжное место. Ты всё сделала?

Она кивнула, разворачивая пергамент перед лицом Тео. Он прочитал фразу:

— «Меня забрал Малфой»? Что это значит? — спросил он, глядя на Гермиону и поднимаясь с пола, но Драко дал ему по плечу так, что он снова упал на колени, бросив на него злой взгляд. — Ты подделала мой почерк?

— Именно, — кивнула Гермиона. — Добавила немного нервозности, чтобы твой отец заволновался. Писал ты список добровольно или под давлением — не суть. Главное, вы с отцом общаетесь, а мы тебя похищаем.

— Это незаконно! — сказал Тео громко. — Я заявлю на вас.

— Если когда-нибудь доберёшься до Министерства, — заявил Гарри. — Давай, Гермиона, последние штрихи и уходим.

Девушка кивнула. Сам Гарри подхватил Нотта и толкнул его к двери. Он беспокойно озирался по сторонам, не понимая, что затеяли эти сумасшедшие. Малфой тоже смотрел, как Гермиона раскидала пару вещей, приоткрыла дверь в кабинет, слегла задрала ковёр и положила на стол записку под папку так, чтобы её всё равно было видно.

— Можем идти, — сказала она. «Похитители» и их добыча покинули дом Нотта и отправились на площадь Гриммо.

* * *

Дом № 12 предстал перед гостями во всём своём мрачном великолепии. Тео и Драко даже переглянулись. Войдя в величественный когда-то особняк, они испытали удивление.

— Дом симпатичный, — высказался вслух Тео, разглядывая коридор, по которому его вели со связанными руками. Драко рассматривал всё молча, припоминая, что слышал от матери, что дом Блэков перешёл Поттеру в наследство от крёстного. Видимо, Гарри был настолько занят или равнодушен к нему, что он казался необитаемым.

— Тут как в склепе, Поттер, — сказал наконец Драко. Они шли по лестнице вверх. — Неужели нельзя было пригласить декоратора, ты ж не бедствуешь.

— Свой дом вспомни, — в тон ему ответил Гарри. — Едва входишь в него, сразу рвотный рефлекс.

— Там между прочим живёт женщина, которая спасла тебе жизнь, — высокопарно сообщил Драко.

— Не приплетай сюда Нарциссу, — сказал Гарри, поднимаясь на чердак.

— Для тебя она миссис Малфой, Поттер! — прошипел Драко, подталкивая Теодора в открытую дверь. Запах там царил затхлый. Кикимер принципиально не желал чистить чердак, к тому же сюда он сносил какие-то вещи.

— Вы решили упечь меня в сарай? — в голосе Тео слышалось возмущение. — Я готов сотрудничать. Давайте спустимся вниз?

— Замолчи, — сказал Малфой. — Тут лучше чем в подвалах мэнора.

— Ребят, вы меня не поняли, — Тео предпринял последнюю попытку выхлопотать себе более комфортабельные условия. — Я буду паинькой. Гермиона, ну хоть ты будь благоразумной.

— Она была первой, кто поддержал идею с похищением, — заявил ему Драко.

— И абсолютно не возражала, когда я предложил чердак для твоего заточения, — в тон Малфою добавил Гарри. Тео поджал губы, понимая, что по-хорошему тут не договориться. В этот момент его грубо усадили на какой-то ящик в центре помещения, приказали ждать и удалились.

Выйдя за дверь, троица спустилась на этаж ниже, чтобы поговорить.

— Я в аврорат проверить Гойла, — сказал сразу Гарри. — Он должен уже вернуться. Если нет, то пойду его искать, а также оповещу Гиббса о положении дел. Вы тут справитесь?

— Поттер, не держи за дилетантов, — устало бросил Драко.

— Отправляйся, Гарри, — кивнула Гермиона. — Я пригляжу тут за всем.

Она похлопала друга по плечу, тот улыбнулся ей в ответ. Драко презрительно фыркнул. Эти дружеские нежности жутко раздражали.

Когда Гарри ушёл, а Гермиона хотела пойти наверх, Драко остановил её, схватив за локоть.

— Грейнджер, дай я с ним поговорю, — попросил он.

— Нет, — коротко ответила она. — Более того, ты вообще не будешь присутствовать там, а останешься здесь.

— Я думал, у нас общее дело, — возмутился Малфой, посмотрев на неё с прищуром.

— Дело общее, ты прав, — твёрдости в её голосе можно было позавидовать. — Но аврор здесь я, а значит мне и вести допрос.

— Слабоватый аргумент, — сказал Драко, спустившись на пару ступенек вниз, чтобы их взгляды были на одном уровне. — Мы похитили его, это точно незаконно, так что мы на одинаковых условиях, авроров тут нет.

— Я так не думаю, Малфой, — вздохнула Гермиона, взгляд её смягчился. Драко уловил эту перемену. — Ты заинтересованное лицо, я боюсь, что ты не сдержишь себя.

— Я не собираюсь нападать на него, Грейнджер, — сказал Драко, изучая лицо девушки. Совершенно ясно, что она переживает за него, не хочет, чтобы он наделал глупостей. — Поверь мне.

— Я не могу верить Малфою, — еле слышно произнесла она. Близость к Драко здорово путала мысли, руша её твёрдость, его взгляд пронизывал насквозь, подавляя волю. Он приблизился к её лицу и замер в полудюйме. Она перестала дышать.

— Ты сутки напролёт находилась со мной под одной крышей, — Драко понизил голос почти до шёпота, но Гермиона прекрасно его слышала. — Я выполнял все твои указания, не спорил с тобой без повода, делал почти всё, что ты просила... Не доверяешь моей фамилии, поверь просто мне...

Он коснулся губами её губ, и мгновение остановилось. Он вдруг внезапно понял, что хотел сделать это уже несколько веков назад, с той самой минуты, как увидел её глаза, полные решимости, когда он предложил план с похищением. В этой девушке совершенно точно была тёмная сторона, и она манила его, любителя чёрного цвета.

Гермиона почувствовала губы Малфоя и закрыла глаза. Ей внезапно показалось, что она скучала по этим губам сильнее всего на свете, как будто он не целовал её целую вечность. Хотя может так оно и было, счёт времени она уже давно потеряла. Именно поэтому ответить на поцелуй было так легко, словно этот вариант был единственным из возможных.

Площадь Гриммо. Дом № 12. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Чистокровный и маглорождённая целуются в самом сердце дома Блэков. Любого хватил бы удар, а Волдеморт не воскрес бы и от сотни крестражей.

Гермиона прервала поцелуй, чтобы восстановить дыхание. Они соприкоснулись лбами. Повисла тишина, и никто не торопился её нарушать.

— Ты пойдёшь со мной, — наконец проговорила Гермиона. Голос не слушался и то и дело пропадал. — Но ничего ему не скажешь, как бы он тебя не провоцировал.

— Хорошо, — выдохнул Драко в лицо Гермионы. Она открыла глаза, и их взгляды встретились. Она не знала, закрывал ли он их вообще. Раньше она не задумывалась об этом, а сейчас эта мысль вклинилась в голову и била по вискам. — Верь мне, Гермиона.

Девушка замерла на вдохе, потому что впервые услышала своё имя от этого человека. Сам Драко нисколько не смутился, потому что сказал это осознанно. Недоверие со стороны Грейнджер раздражало, оно не нравилось до неприятия, мириться с этим было сложно, а теперь не хотелось вовсе.

— Не манипулируй мной, Малфой, — в глазах девушки появились смешинки. Драко улыбнулся, отводя глаза. — Пошли уже, пока Нотт верёвки не перегрыз.

Гермиона и Драко поднялись по ступенькам на чердак и вошли в комнату, где сидел Теодор Нотт-мл., злой от негодования, и сверлил вошедших суровым взглядом.

— Не стоило торопиться, — бросил он, едва увидел своих похитителей. От прежнего милого юноши не осталось и следа. Он был собран, сосредоточен, от него исходили волны напряжения. — Любовные дела не терпят суеты.

Гермиона покраснела и остановилась. Неужели он слышал? Хотя, что он мог слышать?

— Предателям слова не давали, — к счастью, Малфой не повёлся на эту провокацию. Он подошёл к Нотту и смотрел на него с высоты своего роста.

— Кто из нас ещё предатель, — процедил Тео сквозь зубы. — Я сказал правду. Я написал список и всё. Только для того, чтобы папаша от меня отстал.

— Ты спросил, зачем ему это? — Гермиона засветила ему люмосом в лицо, он нервно отвернулся.

— Конечно спросил, — бросил Тео. — Но только он мне не сообщил. Уверяю вас, это было платой за то, чтобы он исчез из моей жизни.

— Я не верю тебе, — медленно произнесла Гермиона. Тео усмехнулся. Драко цыкнул, но сдержал поток слов, рвущийся из него, под строгим взглядом Гермионы. — Если ты хотел освободиться, то должен был потребовать возвращение защиты на дом, когда начались похищения, под общим предлогом обезопасить себя от отца.

— Ты вроде умная, Грейнджер, — проговорил Тео, глядя ей в глаза. — Я находился в самой большей безопасности. Я не нужен ему для риту... Не нужен.

Но слово не воробей, главное было озвучено. Гермиона взглянула на него с усмешкой.

— Раскололся даже без применения силы, — сказала она. — Что за ритуал? Когда он состоится?

— Я ничего не знаю, — ответил Тео, Драко встал со стула.

— Почему убили отца? — спросил он сквозь зубы.

— Я не в курсе, — тут же ответил Тео. Он понимал, что если от Гермионы он может ждать гуманного отношения, то от Драко вряд ли. — Видимо, у отца с Люциусом были свои личные счёты, ну или твой отец хотел быть главным.

— Он отошёл от тёмных дел! — воскликнул Драко. Тео буравил его взглядом, откровенно провоцируя. — Твой отец хотел завербовать его, а он отказал. Вот почему он убил его!

— Зная своего папашу, Драко, — медленно произнёс Тео. В помещении царила напряжённая атмосфера. Нотт специально выводил Малфоя, а Гермиона отчего-то не вмешивалась. — Он убил твоего отца просто так, а вербовку использовал как предлог, чтобы подобраться поближе. Люциус никогда не нравился отцу, а тут нашёлся повод зелье протестировать.

Гермиона не успела опомниться, а Тео уже лежал на полу, улетев с ящика. Драко наклонился к нему, схватил за грудки и бил кулаком в лицо. Всё это время Тео смеялся. Гермиона на мгновение опешила от неожиданности, но потом пришла в себя и поспешила разнять дерущихся. Хотя это была совсем не драка, а избиение.

Она схватила Малфоя за руку на очередном взмахе, но он вырвал её. Гермиона сдула прядь с лица и произнесла заклинание. Малфоя отбросило в другой конец комнаты. От злости он себя плохо контролировал, вскочив с пола, чтобы вернуться к прерванному занятию. Гермиона преградила ему путь. Он хотел обойти её, но она снова встала перед ним.

— С дороги, Грейнджер! — громко сказал он.

— Успокойся, — твёрдо проговорила она. — Ещё не хватало, чтобы ты убил его в доме Гарри.

— Ты слышала, что он сказал? — воскликнул Драко.

— Конечно, — кивнула Гермиона, вертясь перед ним, чтобы его взгляд на конец полностью сфокусировался на её лице. Что там с Теодором, ей пока не хотелось думать. — Он спровоцировал тебя как мальчишку. В самом деле, Малфой, я думала, что ты умнее.

— Не заговаривайся, Грейнджер, — пригрозил Драко, но голос уже звучал спокойнее. — Этот придурок должен был ответить за свои слова.

— Пусть так, — согласилась Гермиона. — Но убивать его за длинный язык я не позволю. Он заложник. Всё, что мы можем, это как-то сыграть на отцовских чувствах. Иначе нам не спасти никого. Поэтому убивать его в нашей ситуации непозволительная роскошь.

— А убить его потом можно? — уже полностью владея собой, спросил Драко.

— Хочешь соседнюю камеру с его папашей? — прищурилась Гермиона. Драко нервно дёрнул плечами. Девушка расценила это как «нет». — Отлично. Поэтому сходи-ка проветри голову, дом Блэков посмотри. Я дальше сама.

— Нет, — ответил Драко строго.

— Это не обсуждается, стажёр, — Гермиона говорила мягко, хоть и приказывала. Знала, что Малфой плохо реагирует на командный тон. — Я дальше сама.

Драко бросил быстрый взгляд на Тео, который так и лежал на полу с кровавым лицом, потом на Гермиону. Она ему кивнула. Он выпрямил спину и ушёл, громко хлопнув дверью.

Гермиона подошла к Тео, помогла подняться. Он снова сел на ящик. Лицо было опухшим, из носа шла кровь, глаз заплыл. И вообще он был похож на отбивную, а не отпрыска знатного рода, который привык позировать для светской хроники.

— И для чего ты это сделал? — спросила Гермиона, ловя его взгляд. Глаз, который мог моргать и что-то видел, сфокусировался на её лице.

— Он хотел меня ударить, — произнёс Тео. — С самого дня похорон, но повода не было. Я ему его дал.

— Зачем? — Гермиона не понимала логику Нотта.

— Просто так, — ответил Тео. При попытке улыбнуться, он поморщился. — Залечи уже это всё. Увидев меня таким, отец вряд ли станет тебя слушать.

Гермиона произнесла заклинание, лицу вернулся прежний вид, но морщиться от боли Тео не перестал.

— Ты должен выглядеть хорошо, — сказала она, усаживаясь на другой ящик перед ним. — Но не чувствовать. Что за ритуал, Тео?

— Я не знаю, Гермиона, — ответил он. — Честное слово. Отцу нужен был список из нескольких человек разного статуса крови. Я набросал пару фамилий, я не думал, что у него есть план.

— Милисента, Астория, Пэнси, — перечисляла Гермиона. Тео уставился на неё. — Первыми на ум приходят их имена при слове «чистокровный», да?

— Нет, — покачал головой Тео. — Первой на ум приходит фамилия Малфой.

— Но его в списке не было? — спросила Гермиона.

— Нет, — ответил Тео.

— Почему тогда Рон, Джастин, Симус, Дадли? — продолжала спрашивать девушка.

— Последний это кто? — Тео сдвинул брови.

— Кузен Гарри, — сказала она. — Магл, имеющий долю магической крови. Как раз для ритуала.

— Я не знаю ничего об этом, — покачал головой Тео. — Я написал имена всех остальных. Я не знал, что у Поттера есть кузен.

— Ладно, — вздохнула Гермиона. — Допустим, я верю тебе. Где он их держит?

— Этого я точно не знаю, — ответил Нотт. — Отец не говорил. Он знает, что я сам по себе и не стану помогать ему в... остальном.

— Что он сделает с похищенными? — продолжила допрос Гермиона.

— Видимо, возьмёт их кровь, — сказал Тео. — Сколько не знаю. Если это зелье, то вряд ли много, но если эффект недолговечный, то много раз понемногу.

— Тебе не жаль их? — спросила она, всматриваясь в лицо Теодора. Он был странным парнем. Добродушие и искренность, бросающиеся в глаза при общении с ним, были хорошо отрепетированным притворством. Она не чувствовала в нём негатива и зла, скорее маска нужна была ему для защиты от внешнего мира, чтобы никто не знал истинных чувств, запрятанных глубоко в душе. Гермиона знала ещё парочку таких людей. Драко с маской надменности, Пэнси — брезгливости. Каждый из них вёл себя так лишь потому, чтобы никто не знал, какие они на самом деле несчастные. Про Драко она знала, глаза Тео видела сейчас, что же до Пэнси, то если она понравилась Рону, то однозначно она положительный персонаж.

Слова Тео звучали правдоподобно. Он только подтвердил то, что они знали и без него. Мотив убийства Люциуса для Гермионы тоже был более менее ясен — личные счёты, может даже банальная зависть папаши Нотта. Но так или иначе Тео заложник, и Гермиона надеялась, что у Нотта-ст. всё же есть отцовские чувства.

Внизу хлопнула дверь. Гермиона встала.

— Посиди тут, — сказала она, направляясь на выход.

— Как будто у меня есть варианты, — вздохнул Тео. — Сними только боль, Грейнджер, я уяснил урок.

— Какой урок? — спросила Гермиона.

— Что зря провоцировал Драко, — ответил Тео. — Не смог сдержаться, каюсь. Не ожидал, что он такой психопат.

— В такой ситуации любой впадёт в ярость, — сказала Гермиона, не заметив, как неосознанно защищает Малфоя.

— Можно вопрос? — спросил Тео, когда Гермиона взялась за дверную ручку. Подумав, она кивнула. — Если бы Драко убил меня сейчас, ты бы посадила его в Азкабан?

Вопрос был неожиданным, она даже отпустила ручку.

— Конечно, — ответила она через мгновение. — Закон превыше всего.

— Но ведь вы похитили меня, — парировал Тео. — Где тут закон?

— Это другое, — отмахнулась Гермиона. — Я ответила. Я пошла.

— Ты соврала, — в голосе Тео была усмешка. — Хочешь я скажу тебе верный ответ?

— Ну давай, удиви меня, — Гермиона не заметила, как сама поддалась на провокацию.

— Вы со стажёром отлично взаимодействуете, — проговорил Тео с ударением на последнее слово. — Он предложил похитить меня, ты поддержала. Ты сказала ему уйти, и он подчинился. Зная Малфоя, это всё не просто так. Поэтому я отвечу на свой вопрос так, если бы он убил меня, то ты бы сейчас уже помогала ему избавиться от трупа и нашла бы соответствующую статью закона, оправдывающую его действия. Зная тебя, ни один Визенгамот ничего не доказал бы.

— Это всё чушь, Теодор, — деревянным языком было трудно управлять. — Видимо, Драко мозги тебе не слабо повредил.

— Драко? — повторил Тео, убеждённый в своей правоте. Гермиона мысленно чертыхнулась, но громко хлопнувшая дверь, один в один повторившая звук ухода Малфоя, говорила лучше всяких слов.

Гермиона спустилась в гостиную, все уже были там. Грег выглядел мрачно, во взгляде Гарри застыло напряжение, Малфой смотрел перед собой, сидя на диване. Гермиона спустилась почти не слышно, но Драко всё равно первым заметил её присутствие.

— Что там этот интриган? — спросил он, вставая с дивана.

— Подтвердил догадки о ритуале, — ответила Гермиона. — Сказал, что написал несколько имён, но не имя Дадли. Видимо, у Нотта-ст. есть ещё источники информации.

— Кстати о Нотте, — сказал Гарри, оборачиваясь к Грегу. — Расскажи им всё, что видел.

— Я отправился в ту деревню, — тут же заговорил Грег. — Едва я попал туда, сразу почувствовал следы тёмной магии. Я сразу пошёл к сараю и чем ближе подходил, тем сильнее эта магия ощущалась. Я рискнул и подошёл к двери. Там внутри был Гектор и ещё какие-то люди. Мистера Нотта не было.

— Они не заметили тебя? — спросил Драко.

— Нет, — ответил Грег. — Я ушёл беспрепятственно.

— Странно, — проговорили Гермиона и Драко в один голос и даже не заметили это. Зато остальные заметили и переглянулись.

— Там посреди сарая стоял котёл, — продолжил Грег. — Ритуал наверно состоится там.

— Или они просто перенесли зелье из лаборатории Фликера в безопасное место, — сказала Гермиона.

— Мы должны отправиться туда, — вступил Гарри. — И поймать их всех.

— Если Нотта среди них нет, то какой смысл? — озвучил Драко мысли Гермионы. Он что их читает?

— Грег, ты видел там похищенных? — тем не менее спросила она.

— Нет, — ответил Грег. — Я подсмотрел одним глазом и ушёл.

— Ты молодец, — похвалил Гарри. Грег поджал губы и переступил с ноги на ногу.

— Не может быть, чтобы там не было защиты или хотя бы оповещающих чар, — рассуждала вслух Гермиона.

— Они дали ему уйти, — сказал Драко. — Хотели, чтобы мы знали, где их искать.

— Но зачем? — спросил Гарри. — Мы же можем помешать им таким образом. Напасть, схватить.

— Вот это и странно, — сказал Малфой. — Тут что-то не так. Грейнджер?

— Согласна, — сказала она. — Это семейство не перестаёт удивлять. Думаю, как только отец Тео узнает, что сын пропал, то выйдет с нами на связь.

— Он не отдаст нам всех взамен на сына, — сказал ей Драко. — Цена слишком велика. На кону зелье абсолютной неуязвимости, помнишь?

— Конечно, — кивнула Гермиона. — Но если переговоры состоятся, то значит мы сможем до чего-то договориться, не так ли?

— Мне кажется, мы всё равно в минусе, — всплеснул руками Драко и сел на диван. — Что думаешь, Грег?

— В этом доме есть еда? — озвучил он свою главную мысль.

* * *

На утро следующего дня в дом на Площади Гриммо пришло письмо. Его обнаружила Гермиона, так как первой спустилась в гостиную. У неё в этом доме была своя комната на втором этаже, Грег и Драко спали в гостиной, хоть Гарри и предлагал занять любые пустующие комнаты. Драко предложение проигнорировал по личным причинам, Грег выбрал спальное место ближе к кухне. Этим местом оказался второй диван в гостиной.

Гермиона впустила филина, забрала свёрнутую записку. Она была адресована Драко. Любопытство раздирало девушку изнутри, но она всё же сдержалась. Подойдя к дивану, на котором спал Малфой, она слегка коснулась его носа. Он поморщился, надул губы и улёгся поудобнее. Гермиона обошла диван, присела на ковёр и оказалась перед лицом спящего Драко. Осторожно оглянувшись на Грега, который звучно сопел, она наклонилась к лицу Малфоя. Так она просидела около полминуты, разглядывая каждый миллиметр его белой кожи. Черты лица спящего Драко были мягкими, расслабленными, он даже выглядел иначе, и эта разница поражала. Гермиона протянула руку и убрала прядь с его лба, просто так, повинуясь внезапному порыву. Подушечки пальцев коснулись его кожи. Гермиона неосознанно погладила его по щеке. В эту саму минуту она вдруг поняла, что Тео накануне был бесконечно прав. Если бы Драко убил его в порыве злости, то она уже стёрла бы себе память, чтобы ни один легилимент в Британии не прочитал её мысли, не увидел воспоминаний, чтобы обвинить Малфоя в преступлении. В этот момент она поняла, что влюбилась…

— Я могу делать вид, что сплю ещё долгое время, Грейнджер, — прошептал вдруг Малфой, не разжимая век. Гермиона тут же отдёрнула руку. — Делай всё, что хотела сделать.

Он не открывал глаз, на губах играла лёгкая улыбка. Гермиона громко вздохнула, возвращая себе самообладание.

— Тебе письмо, — сказала она уже ровным голосом, вставая с ковра. Драко открыл глаза и зевнул. Потянувшись, он принял сидячее положение и взял пергамент из руки Гермионы. Открыв его, он быстро пробежался по строчкам. Эмоции на его лице не отражались, поэтому Гермиона не могла понять, хорошие там известия или плохие. Малфой дочитал письмо, протянул его Гермионе, а сам потопал в ванную комнату. Гермиона посмотрела его вслед с недоумением и лишь потом прочитала текст:

«Если мой сын пострадает, то я убью всех, кто тебе дорог, когда мой план осуществится. Если ты и твои сообщники, Поттер и Грейнджер, хотят спасти своего товарища Уизли, то я дам им такую возможность. Мои условия таковы: я меняю чистую кровь лишь на чистую, а значит Уизли на тебя, Драко. Тео вы отдадите мне просто так, иначе никакого обмена. Я и так в плюсе. На раздумье — время до заката. О месте встречи я сообщу позже».

Гермиона осела на диван. Это катастрофа! Пусть обмен и правда возможен, но она рассчитывала вытащить Рона в обмен на Тео, но никак не на Драко. Голова отказывалась соображать, поэтому она встала и направилась в спальню Гарри, надеясь, что он что-нибудь придумает, ведь он спаситель магического мира.

Гарри уже проснулся, принял душ и выходил из комнаты, когда Гермиона столкнулась с ним в дверях.

— Зайди обратно, — сказала она. Он молча шагнул назад, впуская её в свою комнату. Убедившись, что она без сопровождения, он закрыл за ней дверь. — Вот, полюбуйся.

Гарри взял пергамент, поправил очки и прочитал текст. Брови его нахмурились, едва он прочёл первые пару фраз. Все, кто дороги Малфою, были дороги и ему, поэтому письмо он воспринял, как личную угрозу. Дочитав до конца, он посмотрел на Гермиону. Та беспокойно расхаживала по комнате.

— Что говорит Малфой? — спросил Гарри. Гермиона покачала головой. Он действительно ничего не сказал, а его лицо не выражало особых эмоций, когда он уходил. Гарри поджал губы. В первую очередь его конечно волновал Рон, его было просто необходимо спасти, но помимо него в лапах врага находились также Дадли, Симус, Джастин и три девчонки. Нотт предлагал обмен и по большому счёту его условие не такое уж и дикое, учитывая, что он вряд ли всерьёз опасается за благополучие сына. Однако выбирать тут было сложно. Ситуация походила на второе испытание того злосчастного Турнира трёх волшебников, где непонятно по чьей логике, пленниками озера стали сразу два его лучших друга. Сейчас всё было иначе: тот, кого он не выберет, скорее всего умрёт по-настоящему в ближайшем будущем.

— Попроси его согласиться, — тихо сказал Гарри. Гермиона резко вскинула на друга голову, как будто очнулась от оцепенения.

— Почему я должна это делать? — спросила она, вглядываясь в Гарри.

— Потому что это шанс спасти Рона, — Гарри был удивлён её недоумению. — При нём будет палочка, он…

— Думаешь, Нотт позволит оставить ему палочку? — голос Гермионы был злым. — Рону, да и всем остальным, она не особенно и помогла.

— Разные обстоятельства, Гермиона, — стоял на своём Гарри. — Он поможет нам выиграть время для контрмер.

— У тебя есть идеи относительно этого? — спросила строго она.

— Пока нет, — выдохнул Гарри. — Но первым делом убеди Малфоя.

— О чём ты меня просишь, Гарри?! — Гермиона вспыхнула, впервые почувствовав злость на друга. — Ты, Гиббс, вы оба заставляете меня просить, сообщать вещи, которые несут огромную эмоциональную нагрузку! Сваливаете на меня весь груз ответственности, а я выкручивайся, как хочешь. Сообщить о смерти отца — Гермиона! Попросить сдаться врагу — снова я! Хорошо устроились!

— Кроме тебя он никого не станет слушать, — у Гарри был довод в свою пользу. — Он непредсказуем.

— Да, и зная это, ты просишь меня предложить ему умереть вместо Рона? — Гермиону было уже не остановить. Эмоции лились из неё бурным потоком. — Между прочим, Малфой слушает, если доводы убедительны, кто бы с ним не говорил. Поэтому ты вполне можешь сам, только найди аргументы повесомее, чем жизнь Рона.

— Гермиона, что с тобой? — Гарри сдвинул брови. — Какой вообще здесь может быть разговор, если я сам в первую очередь выбираю его, а не Дадли?!

— Ну так это ты, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Я так не могу. Драко и так не слабо досталось.

— Вот именно, — голос Гарри стал тише. — Это его мотивирует, он выиграет нам время.

— А если не выйдет? — спросила Гермиона. — Что будет с Драко?

— Я могу сделать вид, что не заметил, — сказал Гарри, пристально глядя на подругу. — Но это всё уже настолько очевидно. Ты не хочешь такого сценария, потому что для тебя он больше не Малфой, а Драко. И давно для тебя чувства к нему выше нашей дружбы?

— Гарри, это не... — Гермионе не хватило воздуха, чтобы закончить предложение, хотя и слов, чтобы это сделать, тоже не было. Гарри прав.

Гермиона села на кровать, затем откинулась и легла, глядя в потолок. Гарри было жаль её по той простой причине, что он знал, как она всегда терзается между тем, что должно, и тем, что правильно. Он лёг рядом. Сейчас они оба пялились в потолок, думая обо всё на свете и ни о чём конкретно.

— Он уже знает, что мы попросим его, — тихо сказал Гарри. — Он же читал письмо. Если ты не хочешь, то я скажу ему.

— Я скажу, — подала голос Гермиона. — Только у меня одно условие.

Гарри выслушал её внимательно и в корне был с ней не согласен, но он слишком хорошо знал подругу, если она что-то решила, то проще подружиться с Венгерской хвосторогой, чем заставить Гермиону Грейнджер передумать.

Друзья спустились в гостиную. Грега там не было, Драко сидел на диване и листал «Ежедневный пророк».

— Где Грег? — спросил Гарри. В это время с кухни донёсся звук разбитого стекла. Малфой пожал плечами. — Ясно. Пойду помогу с завтраком.

Гарри ушёл, оставив Драко и Гермиону наедине. Она молчала, переминаясь с ноги на ногу и заламывала пальцы. Драко не считал себя идиотом, поэтому прекрасно понял удаление Поттера, но тем не менее не хотел облегчать Гермионе задачу и ждал, когда она заговорит сама.

— Мы намерены согласиться на обмен, — наконец выдавила она. Драко поднял бровь глядя на неё.

— Не помню, чтобы участвовал в обсуждении данного мероприятия, — заявил он. Гермиона закатила глаза. Видимо в этот раз он решил отойти от кредо немногословности.

— Не паясничай, — устало выдохнула Гермиона, сев с ним рядом и отчего-то схватив за руку. От этого жеста он опешил, и настроение мигом испортилось. — Мы что-нибудь придумаем, обещаю. Ты просто отвлеки его…

— О чём ты говоришь, Грейнджер? — Драко нахмурился. — Ты же знаешь, что у него полный комплект. Он спасёт сына и проведёт ритуал. Говори прямо, вы хотите спасти Уизли.

— Мы хотим спасти всех! — ответила Гермиона с жаром, отпустив руку Драко. Кожу тут же обдало прохладой, ведь из-за нервов рука Гермионы была влажной.

— Но если всех не выйдет, то хотя бы Уизли? — продолжал давить Малфой. Он знал, что они согласятся на обмен, понял это, едва текст прочёл, но где-то в душе надеялся, что просить будет Поттер, а Грейнджер откажется, потому что…

— Драко, послушай, — примирительно начала Гермиона.

— О только этого не надо, — отмахнулся он, вставая. Гермиона тут же тоже вскочила. — Зачем ты зовёшь меня по имени, прикасаешься? Чтобы я охотно пошёл на заведомую гибель? Но ради кого? Ради спасения Уизли? Мне, например, Пэнси дороже. Меняем меня на неё, вы же всех спасти хотите!

— Нет, Драко, — тихо сказала Гермиона. — Ты мой стажёр, на время действия программы реабилитации ты полностью подчиняешься мне. Согласно протоколу…

— Как вовремя ты вспомнила о протоколе,— воскликнул Драко, расхаживая по гостиной. — А как насчёт запрета на интимные отношения между наставником и стажёром? Что протокол говорит в этом случае?

— У нас не было никаких интимных отношений! — возразила Гермиона, покраснев. Голос Малфоя был громким. Да и сама она совсем не сдерживала тон. Так что наверняка Гарри и Грег всё слышали. А, к чёрту! Она отошла к стене.

— Да ладно? — усмехнулся Драко, подходя к Гермионе вплотную. Дыхание сбивалось, но она упрямо смотрела ему в глаза. Он придавил её телом к стене и шумно втянул её запах. У Гермионы совершенно не к месту закружилась голова, начали слабеть ноги. Она прерывисто дышала, боясь, что Драко сейчас её убьёт. Не физически, нет, а морально, сломит её дух, доказав, что она полностью в его власти.

Губы пересохли, отвести взгляд — значит проиграть. Драко тяжело дышал, гипнотизируя её глазами, подавляя взглядом. Гермиона была зла. Какого чёрта Малфой себе позволяет?! Почему Гарри не возвращается из кухни?! Где чёртов Грег, мистер-кошелёк-или-отбивная?!

— Отвали от меня, — выбирать выражения не хотелось, гнев уже растёкся по венам, но смешан он был не с кровью маглы, а с ртутью, серебряным металлом, который парализовывал. Драко прищурил глаза и наблюдал за гигантским несоответствием слов и действительности.

— Повтори, — почти шёпотом приказа он. Горячее дыхание обожгло лицо. Губы практически соприкоснулись.

— Ненавижу, — процедила она сквозь зубы, переведя взгляд на губы Малфоя. Он даже не успел произнесли вертевшееся на языке «лгунья», а Гермиона уже поцеловала его, грубо укусив за нижнюю губу. Кровь забурлила в его жилах так, как будто в неё впрыснули закись азота. Обороты двигателя резко подскочили, тормозная жидкость... Нет, эти двое явно не знают, что такое останавливаться. Гермиона обвила руками шею Драко, он сильнее вжал её в стену своим телом. Гермиона поймала себя на мысли, что не может поймать себя на какой-либо мысли. В голове царил абсолютный хаос. Она была заполнена им, Драко-уходи-но-останься-Малфоем. Это было так прекрасно, что хотелось слопать его целиком, лишь бы не разлучаться с этими ощущениями. Что творилось в этот момент с Малфоем, он не смог бы объяснить при всё своём запасе красноречия. Он растворялся в этих губах, руках, движениях. Она вроде просила его сдаться врагу в обмен на своего бывшего? Да пофиг, хоть на всех гразнокровок этого мира! Сейчас ничего не существовало, только они, их чувства и эмоции, сила которых могла бы растопить ледники Антарктиды, если бы они не таяли сами по себе.

Гарри и Грег хотели вернуться в гостиную, но на выходе оба остановились.

— Ты уверен, что они закончили разговор? — спросил Грег.

— Нет, — ответил Гарри. До них доносились неопределённые звуки. Грег усмехнулся, подняв брови, Гарри отвёл глаза. Думать о чём-то помимо дальнейших действий он не хотел, поэтому он подошёл к столу, взял чашку и со всей дури разбил её об пол, затем ещё громче произнёс Репаро.

Звук бьющейся керамики прозвучал как выстрел. Глаза Драко и Гермионы открылись как по команде. Они с пару секунд ещё смотрели друг на друга не отрываясь, затем Гермиона осторожно выскользнула из замкнутого пространства между Драко и стеной.

Гарри досчитал до десяти и вышел из кухни. На присутствующих он старался не глядеть. Гермиона и Драко находились за полкилометра друг от друга и смотрели куда угодно, только не на Гарри и стоящего позади него Грега.

— Я согласен, Поттер, — проговорил своим привычным тоном Драко. — Грейнджер меня убедила.

Гарри бросил беглый взгляд на Гермиону, она таращила глаза так, словно выпила целый котёл зелья энергии. Гарри предполагал, что этими стеклянными глазами Гермиона совершенно ничего не видит.

— Отлично, — наконец сказал Гарри. Атмосфера не располагала к здравым рассуждениям, но откладывать обработку плана было нельзя. — Гермиона, каков план?

— План? — переспросила она, оглядев присутствующих. Гарри закатил глаза, на Малфоя она взглянула лишь мельком, задержавшись на Греге, как на объекте наименьшей опасности.

— План, Грейнджер, — но Грег, очевидно, устал быть самым добрым. — Который вы здесь так бурно обсуждали с Драко.

Гермиона раскрыла рот от удивления, что Грег так откровенно её подколол. Она перевела взгляд на Драко, ожидая, что он что-то скажет своему товарищу, но Грег и Малфой уже обменялись понимающими взглядами, а последний ещё и поджал губы, сдерживая усмешку.

— Так, — Гермиона чуть не задохнулась от негодования. — Надо отправить Нотту сову, что мы согласны. Только нельзя опускать тот момент, что если обмен состоится, то у нас крайне мало времени, ведь для ритуала всё готово.

— Наверняка он думает, что мы такие друзья, что пойдём на поводу у него и спасём Рона, — согласился Гарри.

— Да, вы такие добряки, что пожертвуете мной, — вмешался Малфой. — А Грега обменять, скажем, на Асторию не хотите?

— О конечно, нужно ведь спасти твою суженую, — отчего-то вырвалось у Гермионы. Она прикусила язык, но слова уже были сказаны.

— Нет, разумеется, мы должны спасти твоего бывшего, особенно я очень должен, — в тон ей возразил Драко. Гарри призвал всё спокойствие, чтобы выдержать присутствие этих сумасшедших. Гойл посмеивался в голос, совершенно не скрывая того, что ситуация его забавляет.

— Гермиона, Малфой, я вас придушу! — громко сказал Гарри. — Оставьте эти разборки на потом. Сейчас нам надо написать ответ, связаться с Гиббсом, придумать план А, а лучше ещё В и С.

— Я напишу ответ, — сказал через паузу Драко и сел за перо.

— Я свяжусь с Гиббсом, — вступила Гермиона.

— Нет, с Гиббсом свяжусь я, — возразил Гарри. — Грег пойдёт со мной. А ты, Гермиона, поговори с Теодором. Кто-нибудь проведывал его со вчерашнего дня?

— Конечно, — ответил Малфой, выводя буквы. — Я два раза за ночь ходил на чердак. Мало ли этот изворотливый гад что-то выкинет.

— На чердаке чары, — сказал Гарри. — Я поставил запрет на выход.

— Тогда что мы должны были проверять, Поттер? — огрызнулся Драко, оторвавшись от письма.

— Я просто спросил, — глухо отозвался Гарри. — Мало ли он там умер или ещё что-нибудь необычное заметили.

— Из необычного только дверь, — ответил Драко. На вопросительные взгляды окружающих он пояснил. — Дверь в спальню закрывать надо, Грейнджер. Или ты кого-то ждала?

— Нет, — вспыхнув, бросила она. Гарри и Грег, не сговариваясь, закатили глаза. — Раз уж ты мимо прошёл!

— Я больше этого не выдержу, — взмолился Гарри. — Жду тебя в прихожей, Грег.

— Мне тут тем более нечего делать, — отозвался Гойл, поспешив следом за своим наставником. Через мгновение хлопнула входная дверь.

Драко и Гермиона сверлили друг друга глазами, зло раздувая ноздри.

— Если ты через секунду не исчезнешь отсюда, — медленно произнёс Драко, глаза Гермионы расширились. — Я снова прижму тебя к стенке и никто тебя не спасёт.

Гермионе не нужно было повторять дважды. Очень хотелось остаться и проверить, воплотит ли Драко свою угрозу. Но тут даже гадать не надо: он воплотит. Поэтому на деревянных ногах Гермиона развернулась и поспешила по лестнице вверх подальше от проблем, подальше от него...

Гермиона поднялась на чердак и застала Тео в его прежнем положении, всё на том же ящике. Он не спал, а увидев девушку, никак не отреагировал.

— Доброе утро, Теодор, — сказала Гермиона, закрыв за собой дверь.

— Салют, — отозвался тот. — Ну что там? Папочка объявился?

— Да, — ответила Гермиона, Тео сразу вскинул на неё взгляд. — Предлагает обмен: тебя и Драко на Рона.

— Ого, — присвистнул Тео. — Вспомнил-таки, что он мой отец.

— Не прибедняйся, — отмахнулась Гермиона. — Судя по тому, как скоро он обнаружил нашу записку о твоём похищении, он часто тебя навещает. Всё это время ты нам врал.

— Я не договаривал, Гермиона, — исправил Тео. — Я не общался с ним, не был в курсе его планов. Визиты эти длились не больше десяти минут, я не вникал в его дела. Так что я и не врал даже.

— Но список написал, — напомнила девушка. — И приплёл туда почему-то половину моих знакомых.

— Это случайность, — пожал плечами Теодор. — Просто я вспомнил тех, о чьём статусе крови так или иначе слышал. Мне хотелось избавиться от отца, поэтому я написал эти имена.

— Мог бы прийти к нам, — сказала Гермиона, глядя ему в глаза.

— Я обеспечивал себе свободу как мог, — ответил он. — Мне никто не подсказал, как себя повести, да и не думал я, что папаша на что-то решится.

— Теперь это точно известно, — сказала Гермиона. — Каково твоё мнение?

— Да какое мнение! — воскликнул Тео. — Он получит меня и всё, я сообщник. Вся репутация насмарку. Он думает, что помогает мне, но на самом деле подставляет.

— Может ты убедишь его сдаться? — спросила Гермиона.

— Легко, — ухмыльнулся Тео. — Он убил Слизнорта и Люциуса, похитил столько человек. Сейчас сдаваться уже поздно. Что на кону?

— Абсолютная неуязвимость, — ответила Гермиона, глядя в пол.

— Ну тогда он пожертвует и мной, если будет такая необходимость, — с горечью в голосе проговорил Тео. Повисло молчание. — Извини.

— Что? — Гермиона не успела переключиться и сообразить, о чём он сейчас говорит.

— Извини, что моя семья мешает вашим отношениям, — разъяснил Теодор. — Вашим отношениям с Драко.

— Что-каким-отношениям-о-чём-ты? — в одну фразу проговорила Гермиона и поняла, что выдала себя. Тео поджал губы.

— Драко согласился? — спросил он. Гермиона кивнула. — Когда обмен?

— Твой отец пришлёт сову, — ответила она. — Сейчас принесу тебе что-нибудь поесть и развяжу тебя. На чердаке всё равно чары.

— Драко только не говори, — усмехнулся Тео. — А то придёт и опять свяжет. Я слышал, как он сопел под дверью ночью.

Гермиона улыбнулась. Драко неисправим и совершенно точно не врёт. Раз поднимался наверх, значит действительно видел её спальню. Остаётся предполагать, прошёл он мимо или стоял там какое-то время, ведь дверь Гермиона действительно не закрывала. Ночевать в этом доме ей всегда было жутко, давила атмосфера маглоненавистников — прошлых хозяев особняка. Друзья отнеслись с пониманием к её страхам, да и после войны количество гостей в этом доме значительно сократилось.

Гермиона спустилась в гостиную и молча прошла на кухню, сопровождаемая пристальным взглядом Малфоя.

Как и ожидалось, Гойл практически ничего не оставил от завтрака, поэтому пришлось делать тосты снова. Собирая завтрак для Нотта, Гермиона жевала и сама, запивая всё кофе. Для Теодора она заварила какао, ей показалось, что напиток его подбодрит. Пара тостов и джем дополнили комплект. Взяв тарелку и чашку в руки, Гермиона понесла завтрак пленнику. Драко глянул на неё, едва она вошла в гостиную.

— Я уже позавтракал, пока ты с Ноттом болтала о жизни, — бросил он небрежно. В голосе сквозило необъяснимое раздражение.

— Так это не тебе, — мигом переняв его тон, ответила девушка. — Завтрак для Тео, болтая о жизни мы сильно проголодались. Я поела, теперь его очередь.

— О, ну конечно, — закатил глаза Малфой, встав с места и подходя в Гермионе. С недовольством на лице он разглядывал содержимое тарелки и чашки. — Какао? С чего вдруг?

— Мне показалось, что он его любит, — ответила она и пронаблюдала целую гамму эмоций, отразившихся на лице Драко. — Я пойду, с твоего позволения.

Гермиона тут же сделала пару шагов в сторону лестницы.

— Стой, — проговорил Драко ей в спину и дёрнул за плечо. Она еле успела невербально заклясть чашку и тарелку, чтобы они повисли в воздухе, а не упали на пол. Гермиона зло уставилась на Малфоя, возмущённая его поступком. Кто позволил ему хватать её так грубо и разворачивать, словно она что-то украла?!

— Малфой, ты спятил? — зло бросила она, испепеляя его взглядом. Глаза Драко отвечали стократно.

— Если вы не придумаете план и не спасёте меня, — начал он говорить еле слышно, цедя слова сквозь зубы. — То я буду до конца твоих дней являться тебе во снах, Грейнджер! Всю твою чёртову жизнь!

— Я буду пить зелье сна без сновидений, Малфой, — ответила Гермиона. Расстояние между их лицами сокращалось с каждой секундой.

— Это не поможет, — сказал он ей почти в губы. — От меня нет спасения…

— Значит я пропала, — в горле пересохло, кожа горела под этим пристальным серебряным взглядом, но отворачиваться не хотелось, хотелось утонуть с головой. Драко словно прочитал её мысли, поэтому через мгновение их губы встретились.

В эту самую минуту поцелуй был средством, чтобы не сойти с ума перед предстоящим обменом. Вероятность успеха была крайне мала, каждое прикосновение могло оказаться последним. Они нравились друг другу и на этой стадии уже не могли этого скрывать.

— Тео перебьётся, — вдруг прервав поцелуй, сказал Драко. Он чувствовал, что теряет контроль снова и не дал себе полностью сойти с ума. Гермиона уставилась на него. — Поест без какао. Я его заберу.

Малфой подхватил парящую чашку и вернулся на диван. Гермиона произнесла что-то вроде «детский сад» и пошла наверх, взяв в руки тарелку с тостами.

* * *

Через час вернулись Гарри и Гойл. Гермиона и Драко уже ждали их в гостиной.

— Гиббс в бешенстве, — рассказал Гарри. — Видимо папаша Нотт привёл в исполнение план по ослаблению аврората. В разных уголках страны случаются происшествия с использованием тёмной магии. Почти все авроры заняты устранением последствий этих атак: одни работают на месте преступлений, другие обеспечивают охрану семьям похищенных. Короче полный бедлам.

— Только не говори что у аврората не сталось никого кроме вас? — протянул Малфой хмуря лоб. Гарри неопределённо пожал плечами. — Отлично! Чувствую, что меня обязательно спасут.

— Погоди, Малфой, — выставила руку Гермиона. В любом случае мы полноценные авроры, Гиббс прикрывает тыл, так как операция негласная. Да и Грег поможет, так ведь?

Грег хотел кивнуть, но его предплечье поразила резкая боль. От неожиданности он не смог сдержать крика. Все уставились на него, а он на свою кожу, на которой горели буквы: «Ты знаешь где в 21.00». Гойл с ужасом рассматривал свою руку, остальные переглядывались.

— А говорил, что ушёл незамеченным, — первым очнулся Малфой. — Методы прям как у Тёмного Лорда.

— Грег, ты как? — спросил Гарри, Гермиона побежала к стеллажу в соседней комнате, где хранились зелья, в том числе и экстракт бадьяна.

— Жжётся, — проговорил Грег, когда Гермиона нанесла пару капель на рану. — Он реально вырезал эти буквы на моей коже…

— Надо обработать всю рану, — сказала Гермиона, осторожно ощупывая руку. — Что значит это послание? Время и место? Тот сарай?

— Наверняка, — кивнул Грег. — Я же был там и видел котёл. Значит Нотт всё-таки почувствовал моё присутствие.

— Это само собой, — сказал Малфой. — Не стоило подходить так близко.

— Ладно уже, дело сделано, — отмахнулся Гарри. — Меня больше поражает его самоуверенность. Он реально думает, что мы придём туда одни?

— Видимо, — согласилась Гермиона. — Сам посуди, письма, условия. Он потерял голову от безнаказанности. Мы должны что-то придумать.

— Обмен через несколько часов, — напомнил о себе Драко. — Маловато времени для хорошего плана…

Плен

Едва в переулке, где располагалась лаборатория Фликера вдруг стало темно, как ночью, Рон понял, что сейчас последует. Вихри бывших Пожирателей окружили со всех сторон. Один за одним авроры падали без чувств. Пэнси начала отбиваться, прижавшись спиной к Рону. Он успел бросить на землю галлеон с фамилией стоящего перед ним волшебника и вступил в бой. Атаки сыпались со всех сторон.

— Не дай им похитить меня, — услышал он жалобный голос около уха.

— Не беспокойся, — всего на секунду он повернул голову, чтобы взглянуть в глаза Пэнси и заверить её, что нечего бояться. Но эта секунда и стала роковой. Заклятие Остолбеней попало точно ему в грудь. Рон рухнул на землю. Последнее, что он слышал, это крик Пэнси, затем рядом упала и она.

Очнулся Рон в каком-то заброшенном здании. С потолка сочилась ржавая вода, помещение напоминало подвал. Тусклый свет ламп слабо освещал пространство вокруг. Он попробовал встать, но тут же обнаружил цепи на руках и ногах. Рядом кто-то закашлялся. Рон нахмурился и посмотрел на противоположную стену. Лязгнули цепи, на свет вышел другой узник. Тревожный вздох застрял в горле. Напротив стояла скованная Пэнси и сверлила его недовольным взглядом.

— Спасибо, что не дал им похитить меня! — проворчала она.

— Я тоже похищен, если ты не заметила! — в тон ей ответил Рон.

— И что с того?! — выкрикнула она. — Я была им нужна, не ты!

— Насколько я знаю, — призывая всё своё терпение, говорил Рон. — Им для ритуала нужен чистокровный, а не именно Пэнси Паркинсон. Поскольку я тоже представитель арийской крови, то ещё вопрос, кого они всё же хотели похитить.

— Тебе не говорили, что ты индюк?! — от бессилия Пэнси перешла к оскорблениям.

— Ты говорила, — кивнул Рон. — Зато потом целовалась со мной.

Пэнси хотела возразить и сделала шаг вперёд. Цепи зазвенели. Она сверлила Рона взглядом, прекрасно понимая, что он прав, но признать это вслух она не могла. Тем временем Рон прошёл на несколько шагов вперёд, пока цепи не натянулись до предела.

— Подойди сюда, — сказал он Пэнси. Она фыркнула и отвернулась. — Я длину цепей проверяю, ничего больше.

Она зло оглядела его, постояла для вида, но потом подошла. Её цепи натянулись тогда, когда их с Роном разделял один шаг. Он усмехнулся, разглядывая её с ног до головы. Она так и стояла с недовольным лицом и смотрела на него, недоумевая, отчего ему так весело, если положение вещей такое мрачное.

— Паркинсон, почему у тебя вечно такое лицо? — спросил Рон. Пэнси изобразила непонимание. — Как будто ты съела что-то несвежее и тебя вот-вот стошнит.

— Это моя реакция на тебя, — тут же огрызнулась девушка.

— Не ври, — отмахнулся Рон. — Я видел, какая у тебя на меня реакция. Тебя не тошнило ни до, ни после.

— Это единственный случай, — возразила Пэнси.

— Проверим? — предложил Рон.

— Что? — брови девушки поползли вверх. — Мы в заложниках, Уизли! Может стоит сначала решить эту проблему?

— Мы без палочек, скованы, — невозмутимо перечислял Рон. — Я оставил подсказку друзьям, пока это всё, что мы можем. К тому же похититель пока ничего не требовал.

Пэнси обдумывала услышанное и пришла к выводу, что по большому счёту Рон прав, но признавать это как обычно не хотелось. Чего хотелось на самом деле, она не признала бы и под пытками. Он по-прежнему ухмылялся и тем самым выводил её. Он давно понял, как вызвать в Пэнси реакцию. Через секунду она нахмурилась и резко замахнулась рукой. От неожиданности запястье заныло.

— Нет, Пэнси, — проговорил Рон самодовольно. — Смотри, но не трогай.

— Ненавижу тебя! — проворчала Пэнси. — Всем своим чёрным сердцем!

— Одевать его в чёрное не значит перекроить его, — изрёк Рон, до конца не понимая, что сказал, но смысл Пэнси уловила, вмиг изменившись в лице. Она разглядела узника напротив и не могла поверить, что Рон Уизли первый из посторонних, кто понимает её характер.

— Ты не можешь быть настоящим, — прошептала она, не сводя с него глаз. От услышанного он нахмурился, но затем улыбнулся, поняв, что она имеет ввиду.

— Я настоящий, Пэнси, — ответил он тихо. — Ты можешь убедиться в этом.

Сказав эти слова Рон закрыл глаза. Если он успел изучить её, то реакция не заставит себя ждать. Что-что, а терпение — это черта, абсолютно несвойственная его стажёрке. И он оказался прав. Не прошло и десяти секунд, как его губ коснулись губы Пэнси…

Рон и Пэнси недолго оставались одни. Через некоторое время за ними пришёл горбатый волшебник и перевёл их в другое помещение. Рон был зол, пытался вырваться, что-то выяснить, но всё было бесполезно — на его вопросы никто отвечать не собирался.

В новом месте они были уже не одни, а с остальными узниками. На всех было наложено заклятие немоты, та же участь постигла и Рона с Пэнси. Их снова приковали к стенке и оставили. Рон беспокойно оглядывал всех. Симус и Джастин с досадой поджимали губы, Дадли сидел со стеклянными глазами, три девчонки беззвучно плакали.

Да, если Гарри и Гермиона не придумают, как спасти похищенных, то участь их не завидна.

* * *

Медленно, но верно время приближалось к часу икс. С каждым ударом часов нервозность в гостиной возрастала. Гермиона уже несколько раз наведывалась в дом Слизнорта, таскала оттуда какие-то книги, свитки и ничего никому не объясняла. Гарри не спрашивал, Драко попытался, но не получив ответа, демонстративно уселся на диван в важной позе и заявил, что ему всё равно, спасут его или пустят в расход.

Ближе к вечеру, когда особого плана так и не придумали, Гарри решил, что нужно сообщить Гиббсу и устроить засаду. Гермиона была против.

— Гарри, он вряд ли держит заложников в том сарае, — возражала она. — Мы не знаем, где они, а ритуал может быть уже в разгаре. Верить Нотту нельзя.

— Уверяю тебя, что он хочет Малфоя. — парировал Гарри. — Чтобы самоутвердиться полностью, понимаешь? Поэтому и меняет не только сына.

— Так или иначе мы должны вытащить Рона, чтобы узнать, где их держали, — говорила Гермиона. — Сколько их, что ему известно. И тогда действовать по ситуации. А на Малфоя наложить отслеживающие чары.

— Я вообще-то здесь, — напомнил о себе Драко. — И я тоже имею право голоса. Так вот как по мне, так Грейнджер права. Палочку наверняка сразу отберут, на элементарные чары проверят. Надо, чтобы вы могли меня отыскать.

— Я нашла в записях Слизнорта зелье обнаружения, — сказала Гермиона. — Как раз то, что нам нужно. Оно должно быть среди конфискованного у Фликера. Гарри, отправляйся.

Поттер кивнул и покинул дом № 12. Грег посматривал на Драко и Гермиону, чувствуя себя лишним.

— Еда! — вдруг провозгласил он. — На кухню пойду!

И скрылся из гостиной в мгновение ока. Гермиона и Драко снова остались наедине. Нервозность нарастала и уже витала в воздухе.

— Чего ради такие старания, если любовника своего ты всё равно спасёшь? — язвительно спросил Драко.

— Не начинай, Малфой, — устало вздохнула Гермиона. — Там ещё заложники. И ты.

— Как будто до меня кому-то есть дело, — картинно усмехнулся Малфой.

— Хватит! — терпение Гермионы лопнуло. — Если ты не заметил, то я активно ищу решение нашей огромной проблемы, потому что не хочу потерять никого из пленных и допустить осуществление плана папаши Нотта, но если ты вместо помощи будешь гундеть над ухом, то я начну сомневаться в целесообразности спасения всех, ну и тебя в особенности.

— Дура, — буркнул Драко.

— Идиот, — ответила Гермиона. — Иди сюда и помоги мне разобраться с этим заклятием.

Драко поджал губы, посидел пару секунд, но потом встал, подошёл к ней и посмотрел в книгу с записями Слизнорта. Зелья обнаружения необходимо было выпить, затем произнести заклинание, но движения палочкой были замысловатыми. Драко попробовал изобразить в воздухе, но синие искры, подтверждающие правильность манипуляций, не посыпались.

— Сложно, — заключил он.

— И я о том же, — согласилась Гермиона. — Но надо поупражняться. Я не отдам тебя без этих чар.

— Как звучит! — заявил Драко.

— Прекрати, — взмолилась она. — Мне сложно это далось, ты должен понимать. Моё отношение к тебе… Думаю, тебе известно.

— Извини, что срывался, — проговорил Драко, и обоих охватила такая тоска, а настроение мигом улетучилось. Гермиона смотрела на Малфоя и была готова разрыдаться. Он заметил это, поэтому протянул руку и бережно погладил девушку по щеке. — Всё будет хорошо.

Через минуту вернулся Гарри с маленькой склянкой в руке.

— Вот, — протянул он пузырёк Гермионе. — Но ты уверена, что его чары не обнаружат?

— Это зелье — более древняя магия, — ответила Гермиона, разглядывая содержимое флакона на свет. — К тому же действовать оно начинает спустя час после произнесения запускающего заклинания.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Каков наш план?

— Идём на переговоры, — перечисляла Гермиона. — Оцениваем обстановку. Когда он покажет нам Рона, отдаём заложников. Далее расходимся, ну а вообще как обычно, Гарри.

— Что значит «как обычно»? — подал голос Драко.

— К чёрту план, если появятся другие варианты, — ответил Гарри.

В назначенное время Гарри спустился с Тео в гостиную, Драко выпил зелье. Гермиона нервничала, движения палочкой она так и не освоила до конца. Грег жевал булку и выглядел самым спокойным.

— Все готовы? — спросил Гарри. Кивнула лишь Гермиона. — Грег, ты в засаде. Гиббс с подмогой тоже будут на чеку.

Без четверти девять молодые волшебники покинули дом и отправились в место назначения. Прибыв, как и в прошлый раз, на задний дворик трактира, они разошлись по своим сторонам с Грегом. Гиббс обещал прикрывать в случае сражения или если удастся как-то напасть на Нотта.

Ровно в 21.00 Гарри, Гермиона, Драко и Тео были перед сараем. Подходя ближе, они почувствовали лёгкое покалывание, что говорило о том, что Нотт возвёл щит.

Гермионе всё это очень не нравилось, притворная простота наталкивала на множество мыслей, главной из которых была: всё не может быть так легко.

В это время им навстречу вышел Нотт ст. в сопровождении четверых своих приспешников.

— Добрый вечер, — поприветствовал он. Лёгкое свечение вокруг его тела говорило о массе защитных чар. Гермиона посмотрела на Гарри. — Неужели вы пришли сюда без авроров?

— Никто не знает, что мы здесь, — громко сказал Гарри. — Где пленные?

— Пленные? — поднял бровь Нотт и мерзко усмехнулся. Тео отвёл взгляд. Папаша вечно раздражал его своими ужимками. — Они здесь, но получите вы только Уизли.

— Мы привели двоих, — продолжал Гарри. — У нас твой сын. Не мы ли должны выставлять условия?

— О какой же ты суровый, Мальчик-который-всё-ещё-мнит-себя-героем, — пропел Нотт ст. Приспешники гоготали. — Я мог бы провести ритуал и забрать потом сына силой, но я решил немного позабавиться.

Он сделал жест рукой и ещё один волшебник привёл Рона. Гарри и Гермиона смотрели на него во все глаза. Он был зол, но внешне выглядел нормально. Драко проследил за взглядом Гермионы, чтобы увидеть там нежность, любовь, всё, что она испытывала к Рону, но скрывала говоря Драко, что для неё важен каждый пленник. Сейчас её глаза были полны решимости, и это заставило Драко немного приободриться.

— Где остальные? — спросила она. Нотт прищурил глаза, Гермиона сканировала его взглядом. — Раз уж мы забавляемся.

— Они рядом, — ответил Нотт, изучая её. — Так же, как и авроры, которых вы притащили.

У Гарри и Гермионы хватило соображения, чтоб не переглянуться. Малфой прикрыл глаза. Происходящее казалось ему театральной постановкой.

— Устроенные мною беспорядки были не случайны, — рассказывал Нотт. — Все они на равноудалённом расстоянии отсюда. В итоге оставленные сгустки тёмной магии создают барьер, который служит сигнализацией. Я знаю, что вы не одни, а значит ваша афера с якобы незаконным похищением моего сына — фикция, поэтому…

— Великий Мерлин! — взмолился Драко, устав слушать этот обличающий монолог, переживая лишь о том, что время идёт и заклинание обнаружения нужно будет активировать. — Мы долго ещё будем слушать эту нисколько не утомительную речь псевдо Тёмного Лорда? Обмен состоится или как?

Нотт казался обескураженным от услышанного, но быстро справился с собой.

— Ну так иди сюда, дорогой Драко, — проговорил Нотт. Малфой схватил Тео и сделал шаг вперёд. Один из приспешников Нотта вывел из сарая Пэнси. Она брыкалась и сыпала ругательствами. Нотт зло посмотрел на соратника, тот что-то ему промямлил. Тогда Нотт без лишних слов бросил в Пэнси Остолбеней и сказал, что так поступают с буйными пленниками. Драко разозлился и подвёл Тео к его отцу.

Нотт ст. посмотрел на своего сына, затем проверил его и Драко на чары. Когда ничего не выявилось, он сделал жест своим приспешникам. Тео увели в сарай. Драко обернулся на Гермиону. В этот момент ей показалось, что она видит его в последний раз.

Рон не дошёл до друзей и пары шагов, когда ему в спину угодило оглушающее заклятие.

Гарри и Гермиона восприняли это как нарушение договора, завязалась схватка. Малфоя поспешно уводили. Гермиона судорожно пыталась активировать чары обнаружения. Какого цвета были искры из палочки, она не разобрала, пришлось сразу отбиваться боевыми заклинаниями, чтобы не быть убитой в схватке. Пэнси и Рон лежали без чувств, да и палочек при них не наблюдалось. Похитители уходили, а на помощь никто не спешил. Из укрытия появился Грег, но польза от него была несущественной. Из-за отсутствия опыта схваток он решил, что будет собирать пленных. Чарами он приманил Рона и Пэнси как раз в тот момент, когда горбач Гектор хотел забрать девушку. От злости он пальнул в Гойла заклятием, но Гарри отразил его. Купол защиты, возведённый Ноттом ст. стало отчётливо видно, потому что с той стороны начали пробиваться авроры.

Гермиона швыряла заклятиями направо-налево, приближаясь к сараю, чтобы попасть в него. Нотт отступал, зацепив Гойла заклинанием. Забежав в сарай, он произнёс чары исчезновения. Пространство начало искажаться. Гермиона за долю секунду поняла, что сейчас произойдёт, поэтому побежала к сараю и, повинуясь какому-то спонтанному порыву, в последний момент прыгнула в образовавшуюся воронку.

Пространство вернуло свои очертания, сарай исчез, на пустыре остался один Гарри в окружении лежащих без чувств людей, среди которых были Рон, Пэнси и Грег. Защитный купол Нотта испарился, авроры тут же оказались рядом. Естественно, они опоздали. На месте сарая была лишь выжженная земля, со стороны деревни потянулись местные жители.

Гарри огляделся по сторонам и понял, что Гермионы нет, она исчезла вместе с похитителями. Он был немного растерян и не знал, куда могло занести его подругу, но в данный момент необходимо было что-то делать, а не унывать.

Добравшиеся до места авроры были злы, Гиббс рвал и метал, поспешно вызывая отряд стирателей, ведь больше половины местных жителей уже сбежались к пустырю и теперь вздыхали и хватались за голову. Что конкретно произошло, они не знали, видели только то, что сарай, стоявший тут уже несколько десятилетий, исчез, а на его месте выжженная земля. Это было по меньшей мере странно, и каждый хотел узнать о произошедшем из первых уст.

Через минуту прибыл отряд стирателей и начал работать с толпой.

Гарри подошёл к колдомедикам, которые кружили над Роном, Пэнси и Грегом, у последнего был огромный порез на шее — отскочившее заклятие Нотта. Гойл стремительно терял кровь, белея с каждой секундой. Колдомедики настояли на скорой госпитализации. Гиббс одобрил.

— Всё-таки удалось вытащить двух пленных, — сказал он, стоя рядом с Гарри.

— Верно, — кивнул Поттер. — Зелье активируется минут через сорок, карта у меня дома.

— Грейнджер они тоже забрали? — спросил Гиббс.

— Нет, она сама, — ответил Гарри, смотря прямо перед собой. — Видимо, решила рискнуть, заметив искажение пространства.

— У вас был план на этот счёт? — спросил Гиббс, поджав губы.

— На этот нет, — ответил Гарри. — Но кое-что теперь выглядит иначе. Нотт знал, что вы поблизости, как и то, сколько человек заняты в той или иной операции.

— Тут есть шпион, — тут же догадался Гиббс, сдвинув брови. — В своих подчинённых я уверен.

— Мне нужно обговорить это с Роном, — сказал задумчиво Гарри.

— Как я понимаю, твой стажёр вне подозрений? — спросил Гиббс, посмотрев на Гарри.

— Я должен всё проверить, — проговорил он, не высказывая больше никаких мыслей. — Я в Мунго, затем домой за картой, потом к вам. Надо поймать этого гада, пока он больше никого не убил!

— Хорошо, — кивнул Гиббс. — Я разберусь здесь и встретимся в офисе.

Гарри быстрым шагом направился прочь, чтобы трансгрессировать незамеченным, а Гиббс ещё какое-то время смотрел ему вслед и думал о том, что столько лет в аврорате боролся за мирную жизнь детей, но всё без толку. Дети выросли и продолжают эту борьбу дальше. Будет ли конец этой тёмной полосе?

* * *

Гермиона очутилась в каком-то жутком подземелье. Конечно стен сарая не было и в помине, она и остальные пленные были прикованы цепями к стене на небольшом расстоянии друг от друга. В помещении было много колонн. Чтобы разглядеть кого-то на противоположной стороне, приходилось вытягивать шею. Гермиона нашла глазами Малфоя, тот во всю сверлил её гневным взглядом. Милисента и Астория были без сознания, Дадли нет, но из его открытого рта не слышно было звуков. Заклятие немоты лишило его возможности кричать. Симус и Джастин смотрели на Гермиону добрыми глазами и ждали, что она скажет. Драко просто испепелял её взглядом. Она его игнорировала, справляясь у пленников об их самочувствии. Наконец Драко не выдержал:

— Ты активировала долбанное зелье?! — прошипел он почти на ультразвуке. Гермиона закатила глаза. Джастин и Симус нахмурились.

— Вроде да, — ответила она. — Но цвет искр я не заметила.

— Отлично! — воскликнул Малфой. — Сама сюда зачем сунулась? Поттер вряд ли придумает что-то стоящее самостоятельное!

— Гарри справится, — зло буркнула Гермиона. — Не волнуйся.

— О, конечно! — Драко и не думал успокаиваться. — Мы без палочек, не знаем, сработает ли зелье! Но самое главное, Грейнджер, что нас семеро! В аккурат для ритуала!

— Как семеро? — переспросила Гермиона. — Пэнси и Рон остались там, а Тео его сын.

— Ну тогда посчитай, Грейнджер, — Малфой лязгнул цепями, обводя пространство. — Мы ошиблись.

Гермиона пробежалась по лицам пленных и в самом дальнем углу комнаты за колонной увидела девочку.

— Кто это? — спросила она севшим голосом.

— Мария, — ответил Симус. — Она из Болгарии и уже была тут, когда похитили нас всех.

У Гермионы замелькали имена, статус крови. Сомнений не было: Мария — сквиб.

— Погоди, — произнесла она вдруг, обратившись почему-то к Драко. — Если она сквиб, то зачем похищать двоих?

— Потому что они постоянно рядом, — ответил ей Драко. — Уизли таскался за ней как банный лист.

— Или всё намного хуже, Драко, — проговорила Гермиона, и он уставился на неё во все глаза, потому что произнесённое имя говорило, что всё серьёзно.

* * *

Гарри прибыл в Мунго и сразу направился в палату Рона. В больнице было специальное крыло для авроров, поэтому Гарри знал, куда идти. По надписям на дверях он нашёл нужную палату и вошёл в неё. Колдомедик как раз уходил от Рона и заверил Гарри, что всё в порядке.

Рон сидел на койке, перевязанный бинтами.

— Ушиб грудной клетки, — сообщил он Гарри. — Я здорово упал.

— Ну ещё бы, — сказал Гарри, присаживаясь на угол кровати. — Остолбеней в беззащитного — это не шутки.

— Чёртов Нотт! — тут же воскликнул Рон. — Держал нас с Пэнси в ужасных условиях, мы не видели остальных пленных. Вы поймали их?

— Нет, — с сожалением ответил Гарри. — Мы только спасли тебя и Паркинсон.

— Пэнси? — воскликнул Рон. По эмоциям в глазах друга Гарри понял всё. — С ней всё в порядке?

— Наверно, — сказал Гарри. — Я сразу к тебе зашёл. Есть вещи поважнее, Рон. Нас раскрыли. Нотт точно знал, сколько человек работает в аврорате и подстроил всё так, чтобы не осталось ни одного свободного.

— Ты хочешь сказать, что среди нас шпион? — спросил Рон.

— Да, — кивнул Гарри. — Я думаю, это Паркинсон.

— Это исключено, — покачал головой Рон. — Она всегда была у меня на виду. Ты ошибаешься.

— Они бросили её, убегая, Рон, — Гарри старался говорить убедительно, но в то же время взвешенно, потому что друг явно не мог судить не предвзято. — Сам посуди, если бы она была нужна для ритуала, они бы её забрали. А так получается, что либо Нотт возьмёт кровь у своего сына, либо у них есть сквиб.

— Это не она, Гарри, — твёрдо заявил Рон. — Я ей верю, а вот Грег — очень спорная величина в этой истории. Вспомни, за какое время он втёрся к тебе в доверие, строя из себя хорошего парня. Да только он сын Пожирателя, Гарри, и имеет больше причин сотрудничать с папашей Ноттом.

— Грег ни разу себя не скомпрометировал, Рон. — Гарри хмурил брови, так как разговор ему совсем не нравился.

— Я поговорю с ней, — замолчав на мгновение, проговорил Рон. — Вот увидишь, твоё недоверие напрасно.

— Как знаешь, — пожал плечами Гарри, вставая с койки. — Мне нужно узнать, что с Грегом, потом я заскачу за картой и сразу в аврорат.

— Что за карта? — спросил Рон.

— Гермиона нашла какое-то древнее зелье обнаружения, — ответил Гарри. — Малфой выпил его, примерно через полчаса, если всё сработает, то на карте появится точка, и мы раскроем место, где их держат.

— Гермиона молодец, — похвалил Рон. — А где она сама?

— В плену, — ответил Гарри, у Рона расширились глаза. — Она исчезла вместе с Ноттом.

— И что делать, если зелье не сработает? — спросил Рон, находясь в ступоре от новостей.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — На этот случай нам очень пригодился бы шпион и информация.

— Это не Пэнси, — услышал Гарри, когда уже закрывал дверь.

Ему совершенно не хотелось думать, что Рон потерял голову из-за симпатии к девушке, но друг всегда был впечатлительным человеком. О каких чувствах может идти речь, когда в мире такая неразбериха? Гарри недоумевал, да и не старался даже вникнуть, он был зол на друзей. До этого он видел глаза Гермионы, когда уводили Малфоя. Она могла не прыгать в эту воронку, а вместе с ним ждать, пока сработает зелье, но нет же, она сиганула! Гермиона не была очень импульсивной, но Малфой сделал её такой, ведь именно в нём причина такого поступка. Гарри глубоко вздохнул и посмотрел на часы. На визит к Грегу он отвёл три минуты. За это время он собирался понять, шпион он или нет. Гарри знал, чувствовал, что Грег чист, но для успокоения необходимо было проверить. Хотя кажется правда принесла бы всё, что угодно, кроме успокоения.

Он вошёл в палату к стажёру и остановился в паре шагов от койки. Грег полулежал на кровати с перевязанной шеей. Они встретились взглядами.

— Как ты? — спросил Гарри.

— Жить буду, — ответил Грег. — Как остальные?

— Нормально, — сказал Гарри. — Но мы остались без Гермионы.

— Да, я видел, — кивнул Грег и поморщился от боли. — Тебе не показалась странной ситуация с Пэнси?

— Что именно? — спросил Гарри, внимательно посмотрев на Грега. Что это? Сомнения, что гложат и его, или перевод стрелок на другого человека, чтобы отвести от себя подозрения?

— Зачем тот человек её вывел? Зачем создал ситуацию, чтобы она могла сбежать? — Грег озвучил свои мысли. — Да и согласно списку жертв, всё можно объяснить: они отпустили её, потому что у них есть сквиб.

Гарри молчал, переваривая слова Грега. Свои мысли, сказанные чужим ртом. Он думал, что спасение Пэнси иначе как чудесным и не назвать. Почему приспешник вывел только Паркинсон? Почему они фактически не стали за неё бороться, а сразу ретировались, если она такая ценная жертва?

— И что это всё значит, Грег? — спросил Гарри, строго оглядывая стажёра и думая, верит он ему или нет.

— Я думаю, ты и сам знаешь, Гарри, — ответил Грег, встречаясь с ним глазами. — Кто-то шпионил для Нотта. Вот только меня ранили и я чуть не умер, спроси колдомедиков.

— Хочешь сказать, что это не ты? — спросил прямо Гарри.

— Это не я, — ответил Грег ровным голосом. — Но здесь вопрос в том, кому ты больше доверяешь: мне или Уизли.

Гарри не ответил. Он развернулся и направился к выходу, бросив напоследок:

— Поправляйся.

Оказавшись в своём доме, Гарри зашёл в ванную комнату и умыл лицо. Время, отведённое на работу зелья, подходило к концу. Если Гермиона напутала с чарами, то будет совсем туго. Небольшой план был, но вероятность его осуществления находилась под вопросом. В любом случае Гермиона тут ключевой игрок, а он бессилен. Карта лежала на столе в гостиной, Гарри взял её в руки и глубоко вздохнул. Свернув карту, он отправился в аврорат.

Тем временем Рон не находил покоя в своей палате. Он встал с кровати, несмотря на боль, и беспокойно ходил по комнате. Подозрения Гарри не шли у него из головы, Пэнси не может быть шпионом, она всегда была при нём, всегда в поле зрения. А в последнее время они стали чем то большим, нежели наставник и стажёр. Хотя это «большее» довольно абстрактное понятие, но между ними ведь была симпатия. Именно поэтому Рон решил, что имеет полное право пойти к ней в палату и спросить. Он был уверен, что Гарри ошибся, но чтобы спорить с другом, нужно было убедиться на все 100%. В любом случае Рон отказывался верить в подозрения Гарри, пока Пэнси не произнесёт признание своими губами. Губами, которые он целовал.

Он вошёл в палату к Пэнси, простояв за дверью около пары минут. Колдомедик в коридоре даже спросил всё ли с ним в порядке. Рон отмахнулся и толкнул дверь.

Пэнси стояла у окна и смотрела на улицу. Грудная клетка девушки была перевязана также как у Рона, она повернулась на вошедшего. Её глаза тут же насторожились, взгляд стал колючим. Рон ожидал этого, фирменный взгляд Паркинсон — презрение по умолчанию.

— Привет, — сказал Рон, слегка улыбнувшись.

— Привет, — ответила девушка. Взгляд её немного смягчился.

— Как самочувствие? — спросил он, делая шаг к ней.

— Сам скажи, — ответила Пэнси, делая свой.

— Остолбеней в спину — это не самое приятное дело, — поговорил он, делая два шага. Они оказались рядом.

— Та же история, — поджала губы Пэнси. — Ты только за этим пришёл? Спросить о моём самочувствии?

— Да и нет, — ответил Рон, изучая её лицо. — Ты шпионишь для Нотта?

Глаза стажёрки распахнулись на пол лица. Она не ожидала, что Рон спросит нечто подобное, поэтому вопрос её обескуражил.

— О чём ты говоришь, Уизли? — переспросила Пэнси, сощурившись и сверля Рона взглядом.

— Ты сливала информацию касательно работы аврората третьим лицам? — перефразировал он.

— Я знаю, что означает слово «шпионить»! — воскликнула девушка, восприняв вопрос, как попытку объяснить иначе.

— Да или нет? — Рон стоял на своём.

— Нет, — рявкнула Пэнси. — Как ты можешь такое спрашивать, зная, что моя семья вне подозрений?

— Вообще-то твоя семья на контроле, — поправил Рон. — И я спрашиваю, потому что есть такая вероятность.

— Что я что-то сообщаю Нотту? Зачем мне это? — нахмурилась девушка.

— Я не знаю, — честно признался Рон. — Может быть он угрожал твоей семье?

— Чушь! — воскликнула Пэнси. — Если предположить на долю секунды, что ты прав, то как бы я передавала информацию? Когда?

— На первых порах я не следил за тобой, — сказал Рон. — Мы не были постоянно вместе.

— У тебя паранойя, — отмахнулась Пэнси, отвернувшись.

— Наверно так и есть, — вздохнул Рон. — Я сразу сказал Гарри, что это не ты. У тебя не было возможности. Да и какой смысл?

— Ты защищал меня перед Поттером? — не поверила Пэнси.

— Конечно, — тут же сказал Рон. — Я тебе верю.

У Пэнси защипало в глазах, но плакать она не собиралась. Отвернувшись и вздохнув, она прикрыла рот рукой, кусая губы. Впервые в жизни кто-то так искренне ей верит, не думая даже сомневаться, споря с друзьями.

Перед глазами сразу возникли картинки недавнего прошлого: в первые дни стажировки в аврорате она считает всех сотрудников, как овец перед сном; потом на задании, ссылаясь на головную боль, уходит со стажировки и отправляет случайную сову о местонахождении Милисенты; затем она отвергает приглашение сестёр Гринграсс посидеть в беседке за вышиванием, но тут же сообщает полученную информацию письмом другому адресату; затем в проулке, пока Рон занимается лабораторией Фликера, она снимает заклятие необнаружения, которое было наложено на неё перед отправкой в рейд. Затем был подвал, его губы, подстроенный побег, а теперь эта палата и его доверчивое лицо…

Она тряхнула волосами, возвращая себе спокойствие и ясность ума. Она чистокровная волшебница, аристократка и выпускница Слизерина — она не может быть благородной. Да и не должна такой быть. Но Драко ведь изменился, работая с Грейнджер, да и она уже не та, что была при поступлении на стажировку. Рон видел в ней девушку, спорил, шпынял, подшучивал, но тем не менее верил ей, заступался как в схватке с реальными преступниками, так и в споре с лучшим другом. Решимость затрещала по швам. Она повернулась лицом к Рону.

— У отца был большой карточный долг, — вещала она спокойным голосом, но Рон уже сдвинул брови. — Мистер Нотт покрыл его с одним маленьким условием: раз уж я иду на стажировку в аврорат, то должна сообщить ему о точном количестве авроров, занимающихся борьбой с Пожирателями. За первую неделю я пересчитала всех, потом проверила информацию и отправила ему письмо.

— Да как ты могла? — еле произнёс Рон, смотря на неё с ужасом.

— Отец был должен опасным людям, — в свою защиту сказала Пэнси, об остальной шпионской деятельности она умолчала.

— Как ты передала эти данные? — спросил Рон, прожигая её насквозь своим взглядом.

— Помнишь наше первое дело о проклятой кошке? — напомнила она, распахнув глаза. — Мистер Нотт проклял кошку и убил почтальона. Он предполагал, что по одному из этих дел отправят стажёра. Я оставила записку в доме той старухи.

— Но Пэнси… — только и произнёс Рон.

— У меня не было выхода, — твёрдо сказала Пэнси. — Я помогала отцу.

— Ты помогла преступнику осуществить свой план! — воскликнул Рон. — Подвела под гибель семь человек, а заодно сделала возможным пришествие неуязвимого убийцы. Почему ты созналась?

— Это только из-за тебя, — ответила девушка. — Учти, я никогда не повторю свои слова в суде, а если ты будешь сдавать мысли, то я до последнего буду утверждать, что это подделка!

— Я верил тебе, — отчаянно проговорил Рон. Из-за травмы, а может из-за переживаний воздуха не хватало, он тяжело дышал.

— Извини, — ответила Пэнси. — Мне стыдно лишь за то, что не оправдала твоего доверия после всего, что ты для меня сделал.

— Пэнси, Пэнси, — покачал головой Рон, развернувшись, чтоб уйти. — Я думал, Шляпа ошиблась, определив тебя однажды на Слизерин.

— Шляпа никогда не ошибается, — тихо проговорила Пэнси. — Она лучше нас самих знает нашу суть.

— Твоя суть не такая, какой ты пытаешься её показать, — проговорил Рон слова, царапнувшие решимость Пэнси. Они смотрели друг на друга.

— Перестань делать вид, что знаешь меня! — воскликнула она. — Я не тот человек, которым ты меня вообразил, Уизли! Я — Пэнси Паркинсон, кошмарная стажёрка из семьи, разделяющей заветы Тёмного Лорда, но так и не примкнувшей к нему.

— Ты, Пэнси Паркинсон, невообразимая дура, — в тон ей говорил Рон. — Потому что не сообщила аврорату о том, что произошло в твоей семье. Ты, Пэнси Паркинсон, дура вдвойне, потому что при хорошей игре сама себя сдала. Я вынужден буду доложить начальству о твоём поступке, потому что они знают о шпионе. Штрафные баллы тебе за вранье, молись, чтобы план Гарри и Гермионы сработал, иначе семь жизней, а вместе с ними и все будущие жертвы будут на твоей совести.

Одарив её злым взглядом, Рон покинул палату и устремился на выход. О шпионе он успеет сказать, сейчас важнее помочь друзьям. Спрашивать у Пэнси, где Нотт держит пленников, было бесполезно. Она лишь очередная пешка в его игре, как и его сын. Просто в отличие от Тео за проделанную работу она получила свободу.

Гарри вошёл в кабинет Гиббса одновременно с Роном, на том не было лица, и что-то подсказывало первому, что он знает причину. В любом случае сейчас необходимо было сосредоточиться на другом: время истекало, а вместе с ним и терпение. С порога Гиббс встретил их хмурым взглядом.

— Только получил ответ на запрос о похищенных по всей Европе, — сообщил он нервным голосом. — Месяц назад в Болгарии пропала девочка.

— Сквиб? — уточнил Гарри. Гиббс кивнул. Все тяжело вздохнули. Гарри расстелил карту на столе. — Будем ждать.

В помещение, где держали пленных, вошёл Нотт-ст. Он оглядел всех похищенных и задержался на Гермионе.

— Мисс Грейнджер, я правильно понял? — с лёгкой ухмылкой спросил мужчина. — Чем обязан такому визиту?

— Вы преступник! — выкрикнула Гермиона. — Согласно статье 348/12, вы…

— О, оставь эти устрашающие законы для другого волшебника, — перебил он девушку. — Очень скоро никто не сможет меня остановить, я получу абсолютную неуязвимость, а это почти что бессмертие.

— Почти что, — не смог сдержать ухмылки Малфой. — Метишь на место Тёмного Лорда, но у тебя кишка тонка.

— О Драко, совсем скоро ты передашь привет папочке, — пропел Нотт с нотками сарказма в голосе. Малфой дёрнулся ему навстречу, но цепи не дали сделать и пары шагов. Увидев, что Драко его не достанет, Нотт рассмеялся в голос. — Такой прыткий, прям как Люциус с зельем адских мук в горле.

Малфой кипел от злости и рычал от ненависти. Гермиона смотрела на Нотта с гневом в глазах.

— Зачем вы убили профессора Слизнорта? — спросила она, чтобы увести тему в другое русло, видя, как Малфой тянет цепи, раздирая запястья.

— Он никогда мне не нравился, — вскинул голову Нотт. — Да и этот драгоценный рецепт был в единственном экземпляре в его записях. Оставлять Слизнорта в живых было бы большой ошибкой, вдруг он знал его наизусть.

— Вы убийца, вор и бесчестный человек! — воскликнула Гермиона, звеня цепями. — Вам ни за что не осуществить своих планов!

— И кто мне помешает? — поднял бровь мужчина. — Мальчик-который-победил-Тёмного-Лорда-и-больше-никому-не-нужен?

— Именно, — гордо кивнула Гермиона. — Только он нужен и он поможет.

— Это место ему ни за что не отыскать, — проговорил Нотт. — Подготовить всех к ритуалу!

В комнату вошли несколько волшебников и подошли ко всем кроме Гермионы. По её личным расчётам маяк должен был уже сработать. Если на это место наложены дезориентирующие чары, то Гарри и аврорам придётся постараться, чтобы всё же их отыскать, пока не стало совсем поздно. Видя, как уводят всех, Гермиона соображала. Бросив взгляд на Малфоя, она ужаснулась, потому что он бился в судорогах. По праздному лицу Нотта она поняла, что тот применил к Драко Круциатус.

— Посмотрим, когда ты сломаешься, — прогнусавил Нотт. — Твой отец начал молить о пощаде минут через десять.

Драко был зол, поэтому сопротивляться заклятию не получалось. Наоборот оно всё сильнее скручивало мышцы, выворачивая наизнанку все тело. Гермиона понимала, что нужно как-то действовать, к тому же остальных пленных уже почти увели.

— Профессора стоило оставить в живых хотя бы для того, чтобы он объяснил вам важные моменты ритуала, — произнесла она первое, что пришло в голову. Нотт её услышал и прервал истязания Малфоя. Тот лежал на полу, приходил в себя, злясь и тяжело дыша. Он был безоружен, скован цепями. Беспомощность убивала. О чём он только думал, соглашаясь участвовать в обмене? Чёртова Грейнджер! Она-то для ритуала не нужна.

— О чём ты говоришь? — прищурился Нотт, смотря на неё. Но она видела только измученного Драко, сердце её разрывалось. Пока помощи нет, надо тянуть время.

— Жертвы, — она старалась выглядеть беззаботно. — Здесь очень важен статус крови.

— Не беспокойся, — парировал Нотт, отворачиваясь. — Все соответствуют списку.

Гермиона демонстративно пожала плечами и отвела взгляд.

— Трое чистокровных, полукровка, сквиб, грязнокровка и магл, — перечислил Нотт. — Все в сборе.

— Ну да, — Гермиона напустила в голос туман скептицизма. Как выяснилось, не зря. Нотт занервничал. Он велел вернуть всех пленников. — Кто, по-твоему, лишний?

— Мне-то что с этого, — Гермиона усмехнулась. Нотт подошёл и схватил её за волосы.

— Говори! — прикрикнул он, так как знал, что Грейнджер одарённая грязнокровка и рвётся указать на ошибку, если что-то знает. Помнил, что рассказывал сын, ещё учась в школе. Гермиона медленно дышала, на грубость в свой адрес она не рассчитывала.

— Тут нет лишних людей, — проговорила она. — Есть люди не по плану. Джастин и Симус оба полукровки. Тео ошибся.

У Джастина глаза увеличились вдвое, он был готов закричать о статусе крови, но вовремя замолчал, поняв, что если Гермионе поверят, то он, возможно, не умрёт. В отличие от Джастина Драко сразу понял, чего добивается Гермиона и закатил глаза.

— Я всё проверил за сыном, — ответил ей Нотт, но в голосе послышались нотки неуверенности. Он отпустил волосы девушки и прошёл пару шагов к центру комнаты.

— Как знаете, — пожала плечами Гермиона. — Уверена, в случае ошибки ритуал можно будет повторить ещё много раз. Не переживайте, мистер Нотт, действуйте.

Нотт нервничал и злился с самого утра, как только узнал, что зелье готово, а его сына похитили. Совершенно не по плану нарисовались эти переговоры, чтобы вернуть Тео и сохранить Пэнси репутацию, как было договорено. Теперь вот как назло слова Грейнджер. Нотт доверял сыну, точнее его тяге к реабилитации, поэтому принял список на веру.

— Грейнджер, к чему эти речи? — вмешался Драко, привстав с пола. — Он уверен в себе.

— Именно так, — кивнул Нотт, расправив плечи. Джастин Финч-Флетчли — грязнокровка как и ты, Грейндж… Ты хочешь вместо него, я понял! Решила проявить благородство?

Гермиона выпятила подбородок и уставилась на Нотта. Он ухмылялся, довольный тем, что разгадал её умысел.

— Парня оставьте здесь, мисс Грейнджер примет участие в ритуале, — заявил Нотт и покинул помещение. Приспешники приковали Джастина обратно к стенке, а Гермиону увели с остальными.

Всех привели в большой зал, посреди которого стоял котёл, над которым кружило фиолетовое облако. Не сговариваясь, Драко и Гермиона посмотрели друг на друга с беспокойством — они оба читали описание ритуала, цвет зелья соответствовал инструкции.

Вмиг вся идея обнаружения их через Малфоя показалась Гермионе такой ничтожной, что сразу опустились плечи. Ведь если она напутала с магическими пасами, то всё коту под хвост. И пусть сейчас весь аврорат ищет их по всей Британии, всё же отыскать место под чарами за один час проблематично. Оставалось надеяться на то, что для начала Нотту надо совсем немного крови. В черновике Слизнорта об этом ничего не было написано, поэтому Гермиона опасалась, что он решит выкачать всё, чтоб уж наверняка сработало. Дела были плохи. Гермиона сама придумала этот план с зельем и Драко и сейчас чувствовала, что подставила его, ведь Нотт уже поиздевался над ним совершенно без надобности, а значит может причинить ему ещё не мало боли. Вот если бы Нотт начал ритуал с неё, то возможно не успел бы добраться до остальных, а пока авороры бы их отыскали. Откуда в ней эта жертвенность, Гермиона не знала, но чувствовала, что будет повинна хотя бы в одной смерти, если Нотт осуществит свой план.

Похищенные выглядели напугано: Милисента и Астория постоянно переглядывались, последняя ещё бросала в сторону Драко жалобные взгляды, но он не реагировал; Дадли был в шоке и отрешённо смотрел по сторонам, Симус сурово сдвинул брови и молчал, видимо, пытаясь смириться со своей участью; девочка-сквиб Мария беззвучно плакала, уж она наверняка не рассчитывала стать объектом каких-либо магических событий, когда узнала, что родилась сквибом. Приспешников было около десяти человек, остальные то и дело просачивались в помещение, чтобы передать Нотту какую-то информацию. По обрывкам фраз Гермиона поняла, что Тео держат поблизости в какой-то комнате и он не особо доволен этому обстоятельству. «Он, конечно, мог бы помочь, — думала Гермиона. — Но вряд ли папаша настолько беспечен, что оставил ему палочку». После последнего сообщения он покинул пленников, чтобы вернуться чуть позже, облачённый во всё черное. Драко не удержался и закатил глаза от нелепости внешнего вида этого злодея. Из кармана мантии Нотт достал серебряный нож, все жертвы замерли.

— Мне придётся пустить вашу кровь, — сообщил он.

— В рецепте не сказано точное количество, — выкрикнула Гермиона.

— Да, поэтому перед смертью Слизнорту пришлось выложить мне данную информацию, — ответил Нотт. Гермиона громко вздохнула. — Больше время мы терять не будем, мисс Грейнджер. А начнём мы с Драко…

Все замерли на полувдохе. Малфой бросил на Гермиону быстрый взгляд, успев отразить в нём всё недовольство ею, ведь именно она уговорила его на обмен и притащила сюда. Гермиона больше ни о чём не могла думать, как лишь о том, что подставила Малфоя и подставилась сама. А теперь Нотт собрался начинать с Малфоя. Авроров всё не было, она не знала, сработал ли её способ, активировались ли чары. Гермиона не придумала ничего лучше, как невербально прочитать заклинание обнаружения. Они успеют… Гарри успеет…

В это время приспешники подвели Драко к котлу. По его бегающим глазам можно было понять, что до этого момента он всерьёз не думал, что может умереть. Нотт не даст ему жить, как не дал Люциусу из-за своих старых обид, зависти, вечной фигуры в тени.

Нотт зашептал магические формулы и резанул Драко по запястью, в котёл брызнула его кровь, зелье зашипело.

Малфой хотел отдёрнуть руку, но не смог, её как будто намертво прилепило к котлу, кровь лилась, а сам он сыпал проклятиями в сторону Нотта. А тот уже сделал жест рукой, и Гектор подвёл Милисенту и Асторию. Через мгновение уже все трое стояли у котла с вытянутыми руками, кровь струилась по их запястьям и капала, капала, капала… Гермиона нервничала. Но что она могла поделать?.. Голова начала кружиться, а в глазах двоиться.

— Эй, мистер Нотт, — выкрикнула она первое, что пришло ей в голову. — Я следующая?

Нотт и приспешники разразились хохотом. Затем он махнул рукой, и к котлу подвели Гермиону. Секунда, и из её запястья хлынула кровь. Гермиона пошатнулась и поймала взгляд Драко, который корил её за то, что она здесь, что стала жертвой практически случайно. Сама же Гермиона после пореза запястья совсем изменилась в лице: взгляд блуждал, не в силах сфокусироваться.

* * *

В тот момент, как в котёл попала кровь Гермионы, на карте в кабинете Гиббса появился небольшой чернильный след. Авроры поспешили по указанному адресу.

* * *

Спустя десять минут все семь жертв стояли вокруг котла. Девочки беззвучно плакали, Дадли был в шоке, Симус зло стискивал зубы, Драко же сверлил глазами Гермиону, но она думала о своём и на него даже не смотрела.

Всё это время Теодор Нотт-ст. без остановки шептал какие-то магические формулы. Закончив с заклинанием, он взмахнул волшебной палочкой. Зелье забурлило и приобрело лиловый оттенок. Гермиона еле заметно дёрнула уголком губ. Драко это заметил, потому что не сводил с неё глаз. Нутром он чувствовал, что уверенный вид Гермионы не просто способ выказать неповиновение. У неё совершенно точно был какой-то план. Но сработает ли он?

Наконец зелье стало бледно-фиолетовым, что означало его полную готовность. Нотт улыбался во всё лицо, даже велел позвать сына.

Тео был вне себя от злости, когда один из приспешников привёл его. Он смотрел исподлобья и проклинал отца на чём свет стоит.

— Сынок, не злись, — голос Нотта-ст. звучал как песня. — Ещё немного и твой отец получит безграничную власть.

— Вообще фиолетово, — буркнул Тео, обводя взглядом всех присутствующих.

— Зря злишься, сын, — повторил отец. — В этих обстоятельствах выгодно быть на моей стороне. Мы будем непобедимы!

— Мы? — переспросил Тео. — Неужто поделишься зельем со всеми нами?

— Не неси ерунды! — оборвал отец. — Власть должна быть сосредоточена в руках одного человека. И этим человеком буду я.

— Даже глоток мне не светит? — прищурился Тео. — Мне? Твоему сыну? В качестве моральной компенсации.

Нотт-ст. замялся, явно недовольный словами сына, а ещё больше вероятностью конкуренции.

— Нет, — ответил он, подумав. — Абсолютная неуязвимость — моя прерогатива. Я слишком долго к этому шёл, придумал такой блестящий план.

— Мерлин, долго нам ещё слушать эту высокопарную ерунду! — картинно вздохнул Малфой, видя на лице Гермионы явную раздражённость от того, что Нотт почему-то медлит.

— Дело говоришь, крысёныш, — хлопнул в ладоши Нотт-ст. и зачерпнул зелье в ковш. По консистенции оно напоминало кисель, поблёскивало на дне, так как уварилось после заклинаний.

Гермиона следила за каждым движением папаши Нотта, который уже поднёс ковш к губам. Первый глоток был сделан, потом ещё один. По телу мужчины сразу прошло лиловое свечение. Он выпрямился и шумно вздохнул, словно ощутил прилив какой-то необъяснимой новой силы.

— Ну что, господин, подействовало? — нетерпеливо спросил горбач Гектор. Остальные приспешники застыли в ожидании. Нотт пожал плечами:

— Это надо проверить.

— Как, господин? — тут же спросил горбач.

— Пальни в него авадой, — ответила за отца Тео. — Тогда и будет ясно — уязвим он или нет.

Отец метнул на сына злой взгляд, тот пожал плечами.

— Сейчас здесь будут авроры, — выкрикнула Гермиона. — Они и проверят действие зелья, хотя совет вашего сына тоже весьма не плох.

Сказав это, Гермиона расхохоталась и скорчила рожицу. Все были озадачены её поведением, но предпочли проигнорировать. Нотт-ст. тоже было осклабился, но через мгновение нахмурился. С улицы начали доноситься звуки сражений. Сомнений не было: авроры их нашли. Все переглядывались между собой. Драко и Гермиона встретились глазами. Они по-прежнему были скованны и никак не могли участвовать в бою.

В помещение ворвались Гиббс, Гарри и ещё несколько авроров. Численное преимущество было на стороне Нотта-ст., но помимо числа последователей он находился и под воздействием зелья.

— Поздно, друзья мои, — заявил Нотт-ст., разведя руками. — Я принял зелье.

Гиббс ругал Нотта последними словами. Гарри посмотрел на Гермиону. Она стояла и дула губы. Не медля больше ни секунды, Гарри направил на Нотта-ст. палочку и выкрикнул:

— Остолбеней!

Заклинание угодило точно в грудь Нотту, он пошатнулся, а потом застыл. На его лице читалось немое удивление. Все замерли на месте. Приспешники были шокированы.

Гиббс быстро снял заклятия с пленников, авроры поспешили им на помощь. Когда пропала связь с котлом, многие жертвы попадали. Драко привалился к стене, Гермиона на ватных ногах добралась до Нотта-ст. Авроры держали его онемевшее тело.

— Кровь всегда нужно проверять, сэр, — она знала, что он её слышит. — Порой одного глотка огневиски достаточно, чтобы она потеряла нужную консистенцию.

Глаза Драко удивлённо расширились от услышанного. Получается, что Гермиона спланировала всё ещё в доме. Это была стратегия на случай, если чары обнаружения не сработают. Такой простой способ сорвать планы по захвату власти. Всё происходящее было задумано Гермионой и сработало по чистой случайности. Вот же везучая! Малфой был поражён гениальностью Гермионы Грейнджер.

Место ритуала было полностью оцеплено аврорами и накрыто антитрансгрессионным барьером. Несостоявшиеся слуги «неуязвимого» Нотта-ст. поняли, что деваться им некуда и побросали палочки. Враг был повержен вместе со своей армией.

На место прибыли колдомедики, началась суматоха. Гиббс решил сопровождать Нотта-ст. и его соратников в Азкабан лично. Впереди их ждал суд, который точно изберёт высшую меру пресечения, поэтому тюрьму уже можно было обживать, ведь в ней они проведут весь остаток своих дней.

Милисенту, Асторию и Марию, находившихся в истощённом моральном состоянии, колдомедики госпитализировали первыми. Дадли приходил в себя постепенно, Гарри был рядом с ним:

— Ты как, Большой Дэ? — спросил он с полуулыбкой.

— Кошмар этот твой волшебный мир! — проворчал он. — Хочу забыть это как страшный сон. Верни меня домой!

— После всех врачебных процедур я попрошу специалистов подчистить твои воспоминания, если хочешь, — предложил Гарри. Колдомедики крутились вокруг Дадли с палочками.

— Пусть остаются, — наконец улыбнулся Дадли. — Будет что внукам рассказать. Только маме всё знать не обязательно.

— Согласен с тобой, — кивнул Гарри и похлопал кузена по плечу. — Увидимся позже. Всё будет хорошо.

Тем временем из соседнего помещения привели Джастина, он с улыбкой смотрел на своих спасителей. Услышав шум, он боялся, что про него забудут. Симус натирал своё запястье так сильно, что повязка снова покрылась кровью. Симпатичная девушка-колдомедик поспешила сменить бинты. Симус просиял, моргая глазом Гарри.

Драко и Гермиона стояли чуть поодаль. Всё закончилось, враг повержен. С этой мыслью нужно было свыкнуться. К ним подошёл Тео.

— Я бы извинился за отца, — начал он хмурым голосом. — Но вряд ли вам это нужно.

— Проехали, — махнул рукой Драко. — Мисс Всезнайка спасла нас всех, так что всё нормально.

— Спасла тем, что напилась, — напомнил Тео с улыбкой.

— Не видела других вариантов, — пожала плечами Гермиона. Воцарилось молчание.

— Ладно, — вздохнул Тео. — Не буду мешать парочке объясняться.

Гермиона и Драко чуть не задохнулись от услышанного, но Тео нисколько не смутился и ушёл, махнув рукой в знак того, что ему всё известно и нет смысла притворяться.

Гермиона и Драко упрямо молчали. Потом к ним подошли авроры, колдомедики, Гарри… Так, не сказав больше ни слова друг другу, они разошлись по разным сторонам: его забрали в Мунго на полное обследование, Гермиона отказалась, отправившись в аврорат, чтобы как можно скорее написать полный отчёт о произошедшем, хотя так скоро его никто даже не требовал.

Приготовления к слушанию по делу Теодора Нотта-ст. и всех его приспешников заняли около недели. Несмотря на то, что его виновность была безоговорочная, всё же в деле были кое-какие нюансы: Пэнси и Тео, которые оказались втянутыми в это дело по собственной глупости.

Рон намеренно игнорировал все расспросы друзей о его взаимоотношениях с Пэнси, а также не посещал её в больнице. В один из дней Гарри и Гермиона вошли в его кабинет, чтобы спросить за всё, ведь вечно уклоняться от разговоров было невозможно. Сам Рон так устал из-за бесконечных раздумий, что выглядел сильно утомлённым.

— Она ему помогала, да? — осторожно спросила Гермиона и Рон не в силах больше держать это в себе, выложил всё, что знал и думал. Весь его рассказ был ярким, в лицах и с бурной жестикуляцией. За время своего повествования он перемещался по кабинету со скоростью света и закончил его, развалившись на диване.

— На суде Нотт обязательно это припомнит, — серьёзно сказал Гарри. — Расскажет всё, чтобы хоть как-то оправдаться.

— Ну и что мне делать? — отчаянно спросил Рон. — Она мой стажёр, это пятно на мою репутацию! Меня попрут из аврората! Хотя лучше я сам уйду, родители этого не переживут…

Рон вскочил с места и бросился к столу. Там, взяв пергамент, принялся строчить.

— Стой! — воззвала Гермиона. — Это можно исправить, ты должен рассказать всё Гиббсу.

— Она сказала, что ни за что не повторит свои слова в суде, — сказал Рон. — А за содеянное ей грозят разбирательство и заключение.

— Ну и ладно, — махнул рукой Гарри. — За решёткой ей самое место!

Рон бросил на друга резкий взгляд, Гермиона это уловила.

— Она не сможет там, — тихо сказал Рон. — Она погибнет.

— Не всё ли равно, — гнул свою линию Гарри, Гермиона предпочла молча наблюдать за ситуацией.

— Мне нет! — твёрдо сказал Рон. — Она мой стажёр. Я обещал, что не брошу её.

— Это всего лишь чувство долга? — уточнил Гарри.

— Чёрт возьми, Гарри, что ты хочешь услышать?! — воскликнул Рон.

— Правду, — не моргнув глазом, сказал Гарри. — Дорогие друзья, она мой стажёр, но дело тут в том, что она мне нравится. Я привязался к ней, мне хочется её защитить, потому что она влезла во весь этот кошмар лишь по своей глупости и желания спасти репутацию своей семьи.

— Гарри, о чём ты? — впервые голос подала Гермиона. — Что значит нравится ему? Не думаешь же ты, что Рон хочет помочь не из благородства, а потому что влюблён в неё?

Гарри молчал и не сводил глаз с Рона, Гермиона беспомощно взирала на него же и по мере того, как он не спешил опровергать слова Гарри, её глаза становились всё больше и больше.

— Рон, скажи, пожалуйста, что Гарри преувеличил, — голос Гермионы стал жалобным.

— Он прав, — ответил Рон. Гарри самодовольно улыбался, Гермиона переваривала информацию. — Вы мне поможете?

— Конечно, — кивнул Гарри. Рон выдохнул с облегчением.

— Погодите, — выставила руку вперёд самая здравомыслящая из всех. — Всё это здорово — чувства и прочее, но она помогала врагу, была с ним в сговоре, да ещё и отказывается сотрудничать с авроратом. Все улики против неё, нас поднимут на смех на суде.

— Ты же только что говорила, что она защищалась, — напомнил Рон. Гермиона дёрнула плечами.

— Мы поговорим с Гиббсом, — твёрдо сказал Гарри. — Он поможет выставить правильную линию защиты.

— С чего бы ему помогать Пэнси выпутаться? — прищурилась Гермиона.

— Потому что мы попросим, — ответил Гарри. — Втроём.

— Я не стану, — замотала головой Гермиона. Рон жалобно смотрел ей в глаза. — Чёрт!

Гиббс, выслушав рассказ своих подчинённых, даже не удивился. Он давно догадался, кто слил важную информацию Нотту. Одно ему было не ясно: мотив. Но теперь он узнал, что Паркинсон покрывала долг отца.

— Вы же понимаете, что это нисколько не оправдывает того, что она сделала, — сурово проговорил Гиббс, глядя главным образом на Рона. Тот стоял с опущенной головой и бордовыми ушами.

— Но дело ведь решилось в нашу пользу, — напомнил Гарри.

— Да, — кивнул Гиббс. — Скажи это дюжине авроров в Мунго, трое из которых в тяжёлом состоянии, и остальным, занятым в различных операциях, созданных искусственно нашим главным злодеем по её наводке.

— Сэр, — вмешалась Гермиона, видя, как Рон совсем поник. — Паркинсон неплохо показала себя в качестве стажёра, помогала Рону в делах, не имеющих к заданию Нотта ни малейшего отношения, ведь Фликер и склады «Горбин и Берка» уже давно были в списке зачисток. Если сослаться в суде на пункт 12 статьи 1421 о защите личных интересов перед лицом преступника, находящегося в розыске за убийство одного и более лиц, то можно отвезти её от Азкабана и придумать другое наказание, разумеется, менее суровое.

— Я смотрю, вы подготовились, мисс Грейнджер, — цыкнул Гиббс, поправив мантию. — Министр будет в ярости, узнав об этом, ведь она часть его программы реабилитации.

— Вот именно, сэр, — произнёс Гарри. — Она на хорошем счету. Думаю, вы можете уладить это дело так, чтобы программа продолжала свою работу. До выборов осталось не так много времени, Бруствер не станет возражать.

Гиббс внимательно оглядел своих подчинённых, в который раз поражаясь их сплочённости. Гарри был безрассуден всегда, Рон плохо контролировал свои эмоции, Гермиона напротив — всегда их контролировала, но в этом и была её непредсказуемость. Гиббс считал её самой благоразумной из всех своих сотрудников, но когда дело касалось интересов её друзей, она могла оправдать почти любую их проделку и всегда находила статью, согласно которой даже закон был на её стороне. Сейчас дело касалось Рона, а точнее Пэнси, к которой, Гиббс знал точно, тот испытывал тёплые чувства.

— Вы думаете, он поможет? — минутами позже, когда друзья покинули кабинет задумчивого начальника, спросил Рон.

— Он поможет, — кивнул Гарри. Рон слабо улыбнулся. — Но если эта мегера снова проштрафился, отправишься в Азкабан вместе с ней!

— Гарри, зачем ты так, — одёрнула Гермиона, сделав жалостливое лицо. — Она там не сможет, она там погибнет…

Повторив слова Рона его же интонацией, Гермиона рассмеялась, следом за ней и Гарри. Рон снова покраснел и ковырял пол носком ботинка.

Суд состоялся через два дня. Заседание было закрытым, но на нём присутствовало так много волшебников, что его вполне можно было назвать открытым. Много волшебных семей пострадало от рук Нотта-ст., возомнившего себя вторым Волдемортом. Были тут, естественно, и Малфои. Им хотелось знать, какое наказание получит убийца главы их семейства.

За время подготовки к суду Гермиона и Драко толком не виделись и не общались. Когда они столкнулись в коридоре, она не нашла, что сказать, а просто глухо поздоровалась. Нарцисса ответила, Драко молча кивнул. Она понимала, что он злится на неё, но всё, что она делала, в итоге сработало. Они живы, и нет смысла воротить нос.

Тем не менее выяснять что-либо не хотелось и все разошлись по местам. Были в зале и жертвы похищений, они выступали в качестве свидетелей, так же как и Тео Нотт-мл. Гиббс сам допрашивал его и принял решение, что если для Пэнси Гермиона нашла лазейку, то она сработает и для Тео. Всё же они были дальними родственниками, и Гиббс был жутко зол на папашу Нотта за то, что тот вовлёк сына в свои коварные планы.

Суд начался в 9.00 утра и продлился до самого вечера, потому что министр хотел со всем побыстрее разобраться, не растягивая разбирательство на несколько дней. Выяснять в принципе было нечего — состав преступлений на лицо. В одиночной камере-клетке посреди зала был только Нотт-ст., всех остальных держали в одном загоне. Что взять с этих приспешников? Половина из них пресмыкались перед Волдеморотом, чудом не были пойманы тогда, перешли как «наследство» Нотту и теперь, когда его план не сработал, наконец-то были пойманы.

Но на суде к этим мелким сошкам не было вообще вопросов, ключевым лицом разбирательства был Нотт-ст. Его лицо было поникшее и отречённое, но в то же время злое, словно он боролся с кем-то внутри себя. На большинство свидетелей он никак не реагировал, для него они почти ничего не значили. Он впервые поднял голову на выступающего лишь тогда, когда на трибуну вышел Драко Малфой. Нотт громко расхохотался:

— Пусть мой план и не сработал, но от него есть хоть какая-то польза: папаша твой мёртв. Это ли не победа?!

Драко нервно дёрнулся. Гермиона чуть было не вскочила с места, чтобы сдержать его, ведь казалось, что он готов броситься на обидчика. Однако она забыла, что Малфой умел сдерживаться. Он быстро вернул себе самообладание, выпрямил спину ещё ровнее и рассказал, что было в плену и как вёл себя Нотт, что говорил. Его рассказ полностью совпадал с показаниями остальных похищенных и по своей сути был всего лишь формальностью.

Пришла очередь Гермионы. От Нотта ей досталось самое повышенное внимание. Он сыпал ругательствами и проклятиями в её адрес и испепелял взглядом. Гермиона не реагировала на его слова и смотрела свысока, что злило его ещё больше. Он её ненавидел, это читалось во всём его поведении.

Гермиона поведала суду свою историю, план и его осуществление. Нотт сплюнул на пол.

— Если так ты надеешься заслужить себе место повыше, то зря стараешься! — глядя на неё свирепым взглядом, прокричал Нотт. — Грязнокровке никогда не встать на один уровень с чистокровными!

По залу прошёлся гул, кто-то с трибун осуждал слова Нотта в голос. Сама же Гермиона никак не отреагировала на это высказывание, но почему-то бросила быстрый взгляд на Драко. Его лицо ничего не выражало, но она знала, что в глубине души Нотт озвучил и его позицию по отношению к статусу крови. Она тряхнула головой и вернулась взглядом к Нотту.

— В Азкабане вас поднимут на смех, когда узнают, что вас победила пьяная грязнокровка.

Со всех сторон послышались смешки. Нотт вцепился в прутья клетки и тряс их как безумный. Гермиона покинула трибуну. До конца слушания на Малфоя она больше не смотрела. А зря, после её слов он улыбнулся.

Гиббс сдержал слово и выступил в защиту Пэнси и Тео. Министр не был удивлён, потому что всё это уже заранее было обговорено, поэтому и члены Визенгамота не стали задавать вопросов.

Пэнси не могла поверить своим ушам, когда с неё сняли все обвинения. Она взглянула на Рона, он тут же покраснел и отвёл глаза. Несмотря на свои чувства, он был зол на неё за враньё.

Теодора Нотта-ст. приговорили к пожизненному заключению в Азкабан без права помилования и посещений, та же участь постигла и его товарищей. Зельевар Фликер получил 10 лет в Азкабане за свою незаконную деятельность. Со всеми свидетелями, выступлениями Гиббса и других авроров судебное заседание завершилось лишь к позднему вечеру. Это был долгий день, который должен был когда-нибудь закончиться. А поскольку это была пятница, то авроры возблагодарили Мерлина, а затем и Гиббса за то, что он разрешил аврорам, больше всех занятым в этом расследовании, взять лишний выходной в субботу. Условившись быть на связи, все разбрелись по домам.

В понедельник утром Гиббса в приёмной ждала Гермиона с пергаментом в руках. Он улыбнулся ей и проводил в свой кабинет, уже догадываясь, о чём пойдёт разговор.

Получасом позже, собирая вещи в своём кабинете, она всё ждала, что дверь откроется и войдёт Драко Малфой, её стажёр. Он всегда являлся без опозданий, но только не сегодня. Гермиона вздохнула, так даже лучше. Она села за стол и написала заключение о стажёре, подвела итоги проделанной совместной работы и проставила все баллы. С чувством выполненного долга она убрала все вещи в сумочку и покинула кабинет, оставив папку с личным делом своего теперь уже бывшего стажёра секретарю Гиббса.

Выйдя на улицу, она улыбнулась. Ей показалось, что в этот день какой-то особенный воздух, дышать было легче.

Перед зданием аврората она встретила Гарри и Рона, они знали, что собирается сделать подруга, и ждали, когда она выйдет попрощаться.

— Свободна, наконец, от этой работы, — улыбнулся Гарри. Гермиона кивнула. — Да, иди, найди себе скучную деятельность, где целыми днями будешь сидеть на одном месте.

— Непременно, дорогой Гарри, — весело заявила Гермиона. — Я уже вчера отправила заявку на именно такую работу.

— Ты будешь навещать нас хоть иногда? — спросил Рон.

— Если меня возьмут, то может быть нам ещё придётся вместе поработать, — загадочно проговорила она.

— Куда ты сейчас? — спросил Гарри.

— Гулять, слоняться без дела, — ответила Гермиона, улыбаясь. — Хотя надеюсь, что мне ответят сегодня же, а завтра я уже смогу приступить к работе на новом месте. А вы?

— Надо решить насчёт Грега, — ответил Гарри. — Думаю, его стажировка окончена. Потом навещу Дадли. За эти дни не получалось вырваться к тёте.

— Ну а мне предстоит узнать о судьбе Пэнси, — сказал Рон, расправив плечи. — Продолжит ли она стажировку или Гиббс отправит её из аврората ещё куда-нибудь. Что с Малфоем?

— Я написала отзыв для нового наставника, — сказала Гермиона. — Пусть дальше решает Гиббс. С меня хватит.

— Ладно, удачи тебе, — Гарри погладил Гермиону по плечу, Рон улыбнулся. Парни пошли в аврорат, а Гермиона — куда глаза глядят. Она чувствовала себя свободной. Такой она и была.

* * *

Рон вошёл в свой кабинет и замер у входной двери.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он сурово.

— Я твой стажёр, — ответила Пэнси. Её тон был не менее суровым. Она не собиралась ругаться, но вид Рона её смутил.

— Кто так сказал? — спросил он, закрывая дверь. В кабинете повисла тишина. Пэнси стояла, привалившись к его рабочему столу. Под напряжённым взглядом наставника она встала прямо. Между ними было около двух метров.

— Я писала Гиббсу на выходных, — сказала Пэнси. — Он сказал, что я могу продолжать стажировку здесь.

— А меня он спросил? — Рон был зол на неё и не мог справиться с эмоциями. — Я не хочу быть твоим наставником!

— Почему? — Пэнси была обескуражена, плечи её опустились. Рон сдвинул брови и зло взирал на неё.

— Не переношу лгунов! — воскликнул он. Её губы задрожали. — Тех, кто подставляет других ради своей выгоды, прикрываясь благом семьи.

— Отцу грозила опасность, — выдавила она сквозь зубы. Недоверие Рона начало её раздражать. Она сделала к нему пару шагов. — Я бы поступила так снова. Мой отец для меня дороже мира во всём мире!

— Тупица! — бросил Рон и подошёл к столу. Они стояли рядом. Он перебирал пергаменты в поисках её папки, она стояла за его спиной и гневно сопела.

— Ты серьёзно откажешься от меня? — спросила она тихо.

— Да, — ответил он и выпрямился, отложив поиски.

— Ты обещал, что не оставишь, — её голос звучал твёрдо, несмотря на ситуацию в целом.

— Я солгал, — ответил он, не поворачиваясь. — С тебя пример беру.

— Посмотри на меня, — сказала она. Он развернулся. Их глаза встретились. Он взирал сверху, она задрала голову. — Я же знаю, что ты и твои друзья спасли меня от тюрьмы. Я хотела сказать спасибо, но вижу, что ты не настроен на диалог.

— Если хотела, то так и надо было говорить, — ответил Рон.

— Да ты сбил меня с толку своим наездом, — проворчала Пэнси.

— Я весь во внимании, — Рон невозмутимо смотрел на неё.

— В смысле? — нахмурилась Пэнси.

— Благодари, — просто ответил Рон и поднял бровь. Девушка переминалась с ноги на ногу, находясь в смятении. Она знала, что он злится на неё, знала, что заслужила такое отношение, но она не надеялась, что Рон и его друзья благородны настолько, что спасут её от тюрьмы. Когда Гиббс в письме разрешил ей вернуться на стажировку, она не поверила глазам. Она торопилась утром в аврорат, даже новое платье надела, а Рон встретил её так враждебно, что полностью отличалось от того сценария, который она за это время себе надумала.

— Спасибо, — еле слышно произнесла она.

— Что? — переспросил он, наклонившись.

— Спасибо, — ещё тише повторила она.

— Ты что, каши мало ела? — сказал он. — Не слышу.

— Я больше ни слова не скажу, Уизли! — воскликнула Пэнси и невольно шагнула к нему. Между ними был всего один шаг. — Если ты решил, что теперь можешь насмехаться надо мной, то держи карман шире! Я тебе не…

— Мерлин, Паркинсон! — закатил глаза Рон, ловя себя на мысли, что больше не злится и более того — еле сдерживает улыбку, глядя на её гневное лицо. — Просто закрой рот.

— Сам закрой, — тут же буркнула она.

— Я про твой, — сказал Рон, изучая её лицо.

— Я тоже, — ответила ему Пэнси, смотря ему в глаза. Её дыхание замедлилось, а сердцебиение участилось. — Закрой. Рот. Мне.

Рону улыбнулся краешком рта, он прекрасно понял вызов Пэнси и с готовностью его принял. Он сократил разделявшее их расстояние и впился в её губы. Они оба понимали, что это какая-то извращённая симпатия, выросшая из ненависти, но уже ничего не могли с этим поделать. Шаг был сделан, никто больше не собирался отступать.

* * *

Гиббс встретил предложение Гарри относительно Грега скептически, всё-таки прошёл всего месяц стажировки, а Гарри уже поручился за Гойла. Но он заверил шефа, что окончание стажировки лишь формальность, чтобы Грег чувствовал себя более свободно. Гарри узнал, что в аналитическом отделе освободилось место младшего специалиста, а Грег продемонстрировал хорошие результаты в работе с уликами и материалами дела Нотта, отлично сопоставлял показания и имеющиеся данные. В конце концов, Гиббс сдался и согласился отдать вакантную должность Грегори Гойлу в рамках программы реабилитации, правда с условием, что его испытательный срок будет не два месяца как у всех, а все шесть. Гарри протянул руку для рукопожатия своему начальнику в знак полной договорённости.

Однако у Гиббса было ещё одно условие: новый стажёр. Гарри сначала отказался, но услышав имя стажёра, подумал и согласился. Всё-таки он верил в лучшее в людях, ему приятно было наставлять сомневающихся на светлый путь, а также издеваться над ними и пугать штрафными баллами в случае неповиновения.

Гарри шёл в свой кабинет и уже знал, кого там встретит, поэтому войдя в дверь, он был удивлён: кабинет пустовал. Гарри нахмурился.

Он успел сесть за стол и перебрать пару отчётов, когда в двери ворвался его новый стажёр.

— Добрый день, — картинно поклонившись, сказал он. — Теодор Нотт младший по вашему приказанию прибыл! Или тут как-то по-другому сообщают о прибытии?

— Во-первых, тут не опаздывают, — Гарри нахмурил лоб. — Во-вторых, простого «Здравствуйте» было бы достаточно.

— Хорошо, — кивнул Тео. — Вы спасли меня от Азкабана, я вам крайне благодарен. Но за что мне это наказание?

— Программа реабилитации, — сообщил Гарри, откинувшись на спинку стула. — Ты против?

— Министр ясно дал понять, что я тут не выбираю, — проворчал Тео, всё ещё стоя посреди комнаты. — А с каким восхищением он говорил о наставнике!

Гарри смекнул, что Гиббс для вида не желал освобождать Грега от стажировки. На самом деле они с министром уже всё решили. Что ж, раз Гиббс находит смешным такие рокировки без согласования с ним, то и Гарри не должен относиться к делу так уж серьёзно.

— Так, Теодор, — Гарри встал из-за стола. Тео часто заморгал. — Я не намерен выслушивать всё твоё негодование, ибо каким бы сильным оно ни было, поверь, моё намного сильнее. Поэтому скажу тебе только одно: я привык к молчаливому стажёру.

— Ты хочешь, чтобы я стал как Грег? — Тео оскорблённо закатил глаза.

— Тебе до него ещё расти и расти, — проговорил Гарри, обходя стол.

— Но-но, попрошу без унижений, — Тео выставил вперёд руки.

— Грег бы обиделся, — сказал Гарри. — Ну да ладно. У нас есть дела, которыми тебе будет приятно заниматься.

— Убирать за отцом? — догадался новоиспечённый стажёр. — Моё участие не будет казаться предвзятым?

— Ну мы же не в Азкабан собрались на допросы, — сказал Гарри, беря со стола свиток. — Дело о проклятой кошке. Статус: в процессе.

— Что это значит? — нахмурился Тео, понимая, что ничего хорошего ему не светит, учитывая хотя бы название дела. — Мы будем искать проклятое животное?

— Ты будешь, — поправил Гарри. — Но сначала пообщаешься с его милой хозяйкой, чтобы, так сказать, вникнуть в суть вопроса.

— А что всё это время будешь делать ты? — от былой весёлости не осталось и следа. Тео понял, что Поттер будет гонять его в хвост и в гриву просто потому, что является его наставником. — Почему такая несправедливость?

— Жизнь вообще не справедлива, — философски изрёк Гарри, обойдя Тео и идя к двери. — Пошли, не хорошо заставлять Китти ждать.

— Кто такая Китти? — в ужасе спросил Тео, направляясь за Гарри на ватных ногах.

— Мяу, — был красноречивый ответ.

Вместо эпилога

Отдел изучения редких зелий Департамента древней магии при Министерстве ответил Гермионе в тот же день. В письме сообщалось, что ей рады предложить запрашиваемую должность, что в данный отдел передана вся коллекция рецептов Горация Слизнорта и поскольку мисс Грейнджер занималась их изучением, то ей с радостью предоставят возможность продолжить начатые исследования. Гермиона была счастлива и на другое утро уже отправилась на свою новую работу.

Её встретила приветливая волшебница, которая рассыпалась в комплиментах, едва Гермиона появилась в дверях её кабинета.

Матильда Фрайзер была главой Отдела изучения редких зелий уже 22 года. На заслуженный отдых её не отпускали, потому что за всё это время не нашлось достойной замены, но теперь, увидев резюме самóй Гермионы Грейнджер, она поняла, что из неё точно выйдет хорошая преемница.

— Мисс Фрайзер, в чём будет заключаться моя работа? — спросила Гермиона, когда получила все комплименты и ответила на вопросы.

— На первое время я предлагаю вам продолжить изучение архивов покойного профессора Слизнорта, — сказала женщина с болью в голосе. — Он был моим наставником и после школы, я многим ему обязана. То, что с ним произошло, ужасно.

— Я согласна с вами, — кивнула Гермиона. — Одно радует: его обидчик уже в Азкабане.

— Да, — согласилась женщина. — Спасибо вам за это.

— Ну что вы, — махнула рукой Гермиона, выдохнув. Повисло молчание, которое надо было прекращать. — Но коллекция профессора поистине потрясающая! Множество рецептов содержат правки великих зельеваров, эти данные могут помочь в медицине и работе аврората. Изучить это просто необходимо!

— Я знала, что не ошиблась в вас, мисс Грейнджер, — просияла женщина, довольная тем, что заполучила в Отдел такой талант как Гермиона. Мало кто из молодёжи любит ковыряться в книгах по зельям, древность которых существенно затрудняет их изучение. — Вы можете приступить незамедлительно. Все книги и свитки из дома Слизнорта в кабинете № 27, где уже работает другой наш сотрудник.

— Я буду работать с напарником? — спросила Гермиона.

— Да, — кивнула женщина. — Объём работы большой, да и вдвоём веселее читать старые гримуары.

— Хорошо, — кивнула Гермиона, работать в команде она умела. К тому же, чтобы влиться в коллектив, было бы не плохо с кем-то подружиться. — Я пошла.

— Конечно, — ответила женщина. — По любым вопросам обращайтесь ко мне, я всегда буду рада помочь.

— Спасибо, что приняли меня, миссис Фрайзер, — улыбнулась Гермиона.

— Спасибо, что выбрали нас, мисс Грейнджер, — ответила женщина.

Гермиона покинула офис начальницы и отправилась в кабинет № 27. Пока она шла, новые коллеги сами спешили ей навстречу, чтобы познакомиться и пожать руку. Она дружелюбно всем улыбалась, мечтая поскорее скрыться в своём кабинете. Поэтому едва она увидела нужные цифры на двери, она быстро забежала в помещение и закрыла дверь.

В кабинете было пусто. Видимо сотрудник ещё не пришёл. Зато на столе лежали знакомые книги, а слева и вовсе стояли те самые стеллажи. Она подошла и провела рукой по полке, сразу нахлынули воспоминания. И словно по команде в голове раздалось: «Малфой! Малфой! Драко…». Почему за всё это время он не написал ей ни строчки? Почему вчера утром не пришёл вовремя на стажировку? Видимо, окончание дела, в котором она чуть не обрекла его на погибель, ознаменовало и конец его симпатии к ней. Их удерживало вместе лишь расследование, а она ошибочно решила, что помимо дела они связаны ещё чем-то. Но нет больше гостиной Слизнорта, и связь разорвана. Гермионе было грустно, но в тоже время она чувствовала спокойствие. Она ведь покинула аврорат без сожаления. Эта глава её жизни окончена.

Она услышала, как открылась и закрылась входная дверь. Гермиона надела на лицо улыбку и повернула голову, чтобы познакомиться с человеком, с которым ей придётся трудиться бок о бок над трудами Слизнорта. Улыбка на её лице застыла, треснула по швам и осыпалась.

— Что ты здесь делаешь, Грейнджер? — Малфой нарушил молчание первым. Он прошёл к своему столу и повернулся к ней. Гермиона бросила взгляд на второй стол. Видимо, этот её. — Если ты явилась спросить, почему я не пришёл на стажировку лично, то это слишком даже для тебя.

— Я была у Гиббса, он не сказал мне, что ты ушёл, — проговорила Гермиона и удивилась, как голос не сорвался.

— Странно, — протянул Драко. — Я связался с ним на выходных и попросил перевода в менее опасное для жизни место, а точнее именно сюда, потому что я не дочитал труды Слизнорта, а я не из тех, кто бросает дело на полпути.

— Я здесь не из-за тебя, Малфой, — сказала Гермиона. Сейчас ей не хотелось думать о том, почему Гиббс не сказал ей ни слова об уходе стажёра. Очевидно, бывший начальник решил позволить им самим разбираться в сложившейся ситуации. В ситуации, где они напарники. Снова. — Я теперь тут работаю.

— Что? — Драко изменился в лице. Он смотрел на Гермиону и не мог поверить услышанному. Он был ошарашен, удивлён, но абсолютно не зол, как могло показаться по его внешнему виду. Он лишь нервничал от того, что не успел подготовиться к этой новости.

— Я не знала, что ты ушёл из аврората, — сказала Гермиона, смотря ему в глаза. — Не знала, разумеется, и куда. Я понимаю сейчас твоё замешательство, но…

— О чём ты? — Драко сдвинул брови. — О каком замешательстве речь?

— Ты не общался со мной после того, как мы выбрались, — ответила она. — Понимаю, ты обижен, но всё ведь хорошо закончилось.

— Обижен? — переспросил он. — На твою подставу? Да. Очень.

— Но Малфой, — попыталась оправдаться Гермиона. — Я же тоже рисковала.

— А вот этот абсурд я вообще понять не могу, — вступил снова он. — Если у тебя был запасной план, ты могла бы им поделиться.

— Тогда всё не выглядело бы так правдоподобно, — у Гермионы была своя точка зрения. — И ты мог бы быть снисходительнее.

— Да неужели? — поднял бровь Драко и оттолкнулся от стола. — Я согласился на обмен только потому, что ты попросила. Я даже помню, как это было.

— Малфой! — прикрикнула она, покраснев. Он шагнул ей навстречу, их разделяло не больше пяти шагов.

— А теперь представь моё удивление, когда ты оказалась в плену, — продолжал своё наступление Драко. — Я с жизнью прощаться начал, потому что в отличие от тебя у меня нет слепой веры в Поттера.

— Но он нас спас, — возразила Гермиона, дыхание сбивалось, ведь теперь Малфой стоял опасно близко.

— Нас спасла ты, Грейнджер, — поправил Малфой и сделал последний шаг. Гермиона отступила и упёрлась спиной в стеллаж. Он загнал её в тупик, как всегда это делал. Надо было срочно что-то придумать, но она не могла трезво думать. Да и зачем? Всё же позади. Он больше не её стажёр, они не связаны служебными нюансами. Теперь они на равных правах.

— Благодаря нашей слаженной работе, Малфой, — Гермиона старалась говорить связно и наполнить речь каким-то смыслом, хотя это было практически невозможно, когда он рядом. — Нам удалось поймать злодея и спасти множество жизней. Ты по праву можешь собой гордиться. Пройдёт время, и никто не вспомнит, кем ты был.

— Такое не забывается, — вздохнул он, смотря сверху на её лицо. Все эти дни он думал только о ней, скучал, порывался написать, но что-то останавливало. Казалось, что с завершением дела кончились и их непонятные отношения. — Я хотел написать…

— Почему же не сделал этого? — Гермиона обиженно сдвинула брови. Барьер штыков был пройден, они снова на одной волне.

— Думал, тебе не до меня, — Драко отвёл взгляд.

— Как мой стажёр, ты должен был… — начала было Гермиона, но не договорила. Вместо этого она обняла Малфоя и крепко прижалась. Драко этого не ожидал, думал, что ему первому придётся проявлять инициативу, но эта девушка снова его удивила. Он тут же обнял её в ответ.

— Я готов был убить тебя собственноручно, когда ты вызвалась взамен того маглорождённого парня, — услышала она над своей головой.

— Я готова была убить Нотта, когда он применил к тебе непростительное, — проговорила в ответ Гермиона.

— Спасибо, что спасла нас всех, — усмехнулся Малфой.

— Я рада, что всё получилось, — улыбнулась она. — Честно говоря, я не верила, что будет хоть какой-то толк. Идея так проста.

— В этом-то и дело, — сказал Драко. Объятия прервались. — Продолжаем работать, как мы привыкли?

— Ага, — кивнула Гермиона. — Почему Гиббс ничего не сказал мне?

— Наверно потому, что ты сказала ему, куда собралась, — предположил Драко. — Он предоставил тебе возможность узнать всё самой.

— Хитрый какой, — улыбнулась Гермиона.

— И весьма странный. Как ты с ним работала? — добавил Драко. Оба рассмеялись. Ей было непривычно слышать его смех, но говорить об этом она не стала. В этот момент она была абсолютно всем довольна.

— Гарри и Рон сойдут с ума, когда узнают, — усмехнулась Гермиона.

— Сразу прибегут сюда и будут тебя стеречь, — сказал Драко. — Теперь-то тебе меня не запугать штрафными баллами.

— Было весело, — поджала губы Гермиона.

— Не всегда, — поправил Драко. Они молча оглядели кабинет и снова встретились глазами. Им показалось, что они думают об одном и том же, поэтому когда Драко предложил кое-что исправить в интерьере, Гермиона согласилась без колебаний. Он взмахнул палочкой и два стола трансфигурировались в диваны, а стулья — в стол между ними. Поскольку все стеллажи были из дома Слизнорта, то больше ничего менять не пришлось. Кабинет № 27 теперь выглядел как гостиная дома профессора Зельеварения, в которой Гермиона и Драко проводили так много времени в прошедший месяц.

— Теперь другое дело, — сказал Гермиона. — Сила привычки.

— Это да, — кивнул Драко. — Но здесь мы не привязаны и можем уходить, когда кончится рабочее время.

— Верно, — согласилась Гермиона.

— Поэтому сегодня, когда оно кончится, — голос Драко стал немного отстранённым. Гермиона внимательно на него посмотрела. — Может быть, мы сходим куда-нибудь?

Девушка на мгновение застыла, широко распахнув глаза. Драко смотрел на неё немного настороженно.

— Это свидание? — тихо спросила она.

— Нет, встреча одноклассников! — воскликнул Драко, не справившись с нервным напряжением. — Сейчас ещё отправлю сов Поттеру и Уизли!

Гермиона смотрела на то, как нервничает Драко, и ей хотелось рассмеяться, но она сдержалась и просто улыбнулась.

— Хорошо, — ответила она. Драко выдохнул с облегчением. — А пока за работу?

— Да, — согласился Малфой. — С меня хватит сантиментов на сегодня.

Гермиона и Драко разошлись по своим диванам и занялись работой. По кабинету закружились свитки и толстые книги. Люди здесь были счастливы.

Конец пути исправления

Q.V. Вот и подошла к концу эта история. Мне грустно заканчивать путешествие в мой любимый мир, но слово «Конец» написано, поэтому надо закругляться. Спасибо, что были со мной на протяжении времени написания и терпеливо ждали выкладки новых глав. Спасибо всем, кто читал, а двойное мерси тем, кто ещё и комменты писал. Надеюсь, по прочтении этой последней главы, вы оставите своё мнение о ней и об истории в целом. До новых встреч, дорогие мои^^