Пути исправления (гет)

Косой переулок снова открыл свои магазины для всех желающих сделать покупки. После войны прошло два года, для большинства волшебников жизнь практически вернулась к своему обычному распорядку. Операции по поимке беглых Пожирателей смерти, обыски домов магов, причастных к деяниям Волдеморта, и прочие действия касались лишь аврората и людей, занятых в этих рейдах. На столе Кингсли Бруствера, исполняющего обязанности министра магии, каждую неделю появлялись отчёты от авроров об очередной зачистке и поимке тех или иных сторонников Волдеморта. Борьба с преступностью уже особо не касалась мирных жителей, поэтому помощники самопровозглашённого министра напомнили ему о необходимости проведения законных выборов. Ведь тогда после войны он возглавил магический мир без всяких документов, просто потому, что никто больше не находил в себе сил для этого, а управлять разбитой системой было нужно. Многие выразили доверие Брустверу, и он начал давать распоряжения, контролировать различные сферы жизни общества, восстанавливать то, что было разрушено. Теперь же, когда жизнь практически вошла в своё привычное русло, возникла необходимость выборов. Штаб министра считал, что ему требуется предвыборная программа, пусть даже если у него и нет конкурентов. Помощники разработали специальную концепцию, у которой было множество направлений, в том числе и реабилитация в обществе раскаявшихся Пожирателей смерти и членов их семей.

Суть курса реабилитации заключалась в трудоустройстве провинившихся в различные сферы жизни, чтобы ускорить принятие их обществом и окончательно стереть грань между кем-либо. «В новом послевоенном мире все волшебники будут равны» — таков был лозунг предвыборной программы единственного баллотирующегося кандидата в министры магии.

«Раскаявшихся» пристраивали во все важные госструктуры, не исключением стал и аврорат. Некоторым сотрудникам были назначены подопечные, так называемые стажёры, которые должны были отработать свои дисциплинарные взыскания в виде общественных работ.

Глава аврората Бартоломью Гиббс собрал в своём кабинете всех тех коллег, к которым было решено приставить стажёров. Помимо четверых сотрудников с немалым опытом работы, здесь были и Гарри, Рон и Гермиона, ставшие аврорами на следующий день после войны. Каждый из них считал своим долгом покончить со всеми разгуливавшими на свободе Пожирателями, а уж потом подумать о смене рода деятельности. Точнее об этом думала лишь Гермиона, Гарри и Рон были на своём месте.

С другими четырьмя аврорами Гиббс очень быстро решил все дела, попросив оставить его наедине с героями войны.

— Поттер, Уизли, Грейнджер, — Гиббс не любил длинные обращения и зачастую обходился только фамилиями. Его взгляд блуждал по лицам подчинённых, и те заподозрили неладное. Обычно их босс был само хладнокровие и легко мог выиграть чемпионат по покеру из-за самого невозмутимого лица в мире. Однако что-то странное было сегодня в его голосе и это не сулило ничего хорошего. — Для вас, как вы уже, вероятно, поняли, тоже есть стажёры. Спешу сообщить, что это личная просьба министра, так как вы слывёте самыми перспективными молодыми сотрудниками, и он хочет использовать ваши достижения в своих целях.

На лицах троих друзей появился немой вопрос. Гиббс вздохнул:

— Да, он именно так и просил вам передать. Дословно.

Рон посмотрел на Гарри исподлобья, Гермиона буравила взглядом начальника, словно хотела проделать дыру в его голове, чтобы раньше остальных узнать имя своего стажёра. Зная о программе министра, она понимала, что совместная работа будет не из лёгких, ведь она маглорождённая, а стажёр наверняка из чистокровных, а значит, конфликт интересов неизбежен.

— Итак, не будем тянуть моё время, и узнаем имена своих подопечных, — прокашлявшись, громко сказал Гиббс. Взяв первый свиток пергамента, где содержалась вся необходимая информация о стажёре, он бросил короткий взгляд на Гарри. Этого хватило, чтобы Поттер догадался, что первым запрягут его. — Мистер Грегори Гойл.

Услышав имя, Гарри замер с каменным лицом, забыв выдохнуть и моргнуть. Рон, с присущей только ему мимикой лица, выразил всю степень дна, на которое только что опустили его друга. Гермиона отчего-то чуть не засмеялась в голос, но сдержалась, видя, что остальным совсем не до шуток. А между тем распределение продолжалось...

— Мистер Рональд Билиус Уизли, — проговорил главный аврор, который отчего-то перешёл на официальный тон. Рон вжал голову в плечи, его уши тут же заалели. — Вам поручается шефство над мисс Пэнси Элоизой Паркинсон.

Гиббс назвал дату рождения и какие-то ещё факты биографии вышеназванной особы, но Рон его даже не слушал. Перед глазами возник образ Паркинсон школьных времён, к горлу тут же подступила тошнота, а лицо позеленело, и он на всякий случай прикрыл рот рукой. От весёлости Гермионы не осталось и следа, так как она поняла, что Рон вряд ли справится со стажёркой, не используя непростительных. Она ещё не знала, кого назначили ей, но и без этого догадалась, что вряд ли легко отделается.

— Мисс Грейнджер, — медленно проговорил начальник. — Боюсь, я вынужден огорчить и вас. Правда, надеюсь, вы сумеете справиться с собой в отличие от Уизли.

— Я постараюсь, сэр, — тихо пискнула Гермиона, косясь на Рона, который был словно в астрале. Она перевела взгляд на Гиббса. Его глаза смотрели так пронзительно, что ей показалось, будто она на каком-то важном экзамене, а билет не выучила. В кабинете стояла мёртвая тишина. Друзья словно окаменели и бледнели с каждой секундой, норовя превратиться в приведения.

— Итак, ваш подопечный Дра... — Глава аврората только произнёс первый слог, а Гермиону уже бросило в жар, рядом крякнул Рон, от нервов Гарри лопнула ваза с цветами, стоявшая на подоконнике. Гиббс быстро оглядел троицу и замолчал. Сейчас перед ним сидели люди, не похожие на авроров, но имеющие поразительное сходство с теми, кого он навещал в Азкабане ради новых признаний. Взгляды сотрудников были устремлены на него, каждый пытался найти в его глазах хотя бы намёк на то, что это просто шутка. Но на календаре было совсем не первое апреля, да и Гиббс никогда не демонстрировал своё чувство юмора.

— На вас возложена большая ответственность, — как будто прочитав их мысли, хотя лица говорили сами за себя, сказал главный аврор. — Мы с министром считаем, что работа с этими конкретными представителями семей, попавших в опалу, будет чрезвычайно благородна. Вы научите их тому, что сами умеете, а главное — заставите взглянуть на всё содеянное вашими глазами и, возможно, это возымеет успех, и они действительно раскаются и станут другими людьми.

— Вы хотите нашей смерти? — осторожно спросила Гермиона.

— Или их? — продолжил Рон.

— Министр считает, что ваше знакомство и стычки прошлых лет с данными субъектами, — речь аврора стала быстрой, как будто он хотел убедить и себя тоже в том, что затея не бредовая. — Останутся в прошлом, а вы, как никто, сможете оказать на них воздействие. К тому же они лишены палочек на время стажировки. Министр верит в вас, не подведите его, ну и меня, разумеется. Стажёры ждут вас в ваших кабинетах. Желаю удачи.

Первой встала Гермиона и выбежала из кабинета, следом выскочил Рон, затем вышел Гарри, одарив Гиббса тяжёлым взглядом.

В коридоре они остановились и молча посмотрели друг на друга. Слов не было, взгляды выражали все эмоции и были понятны без озвучивания. Гермиона мотала головой, смотря куда-то мимо друзей. Рон поджимал губы и громко вздыхал. Гарри так яростно тёр переносицу, что переломил дужку очков на носу. Гермиона машинально, не произнося вслух заклинания, починила поломку взмахом палочки.

— Ладно, — наконец сказал Гарри. — Задание есть задание. Мы не должны с ними церемониться, а только наставлять, поэтому максимально дистанцируемся.

— Хорошо, — тут же ответила Гермиона.

— Что?! — возмутился Рон, раз уж молчание было нарушено. — Дистанцируемся?! Убиваем при необходимости — вот главный принцип!

— Я за, — поднял руку Гарри.

— Я тоже, — поддержала Гермиона и расправила плечи. — За дело!

Друзья одновременно кивнули и направились к своим подопечным. Три последних двери в коридоре принадлежали их кабинетам. Первым друзей покинул Гарри, потом Рон, бросив на Гермиону тревожный взгляд. Она кивнула ему и твёрдым шагом пошла к своему кабинету.

Друзьям предстояло встретиться с призраками прошлого в лице троих представителей ненавистного факультета, отпрысков семей, которые приложили руку ко многим преступлениям. И хоть школьная вражда была в прошлом, ненависть оставалась в крови.

Гарри — Грегори

Гарри решительно распахнул дверь и вошёл в кабинет. Гойла он увидел сразу, тот сидел на диванчике сбоку и что-то жевал.

— Гойл, — вместо приветствия сказал Гарри суровым голосом.

— Поттер, — в тон ему проговорил Грегори, сохраняя своё невозмутимо-тупое выражение лица. — На столе лежала коробка конфет. Тебя не было слишком долго...

Гарри подошёл к столу. От подаренной Джинни накануне коробки конфет ни осталось ничего кроме самой коробки.

— Тебя не учили, что брать чужое не хорошо? — сдерживаясь, как мог, спросил Гарри. — Или среди твоих инстинктов преобладает лишь обжорство и Пожирателем ты хотел стать, думая, что будешь жрать в прямом смысле слова?

От столь пламенной речи, кажется, обалдели оба. Потому что Гарри тут же уткнулся в какие-то бумаги, а Грегори сел ровнее.

— Будешь гонять меня, да? — поинтересовался он вкрадчивым голосом. — Припоминая, как я в школе над тобой измывался.

— Измывался? Ты-то? — Гарри искренне рассмеялся. — Вряд ли я сейчас припомню хоть один подкол, сказанный тобой. Честно говоря, до этого самого момента я и не знал, что ты вообще разговариваешь.

— Ой, давай, трави свои остроты, Поттер, — закатил глаза Гойл. — Мы оба знаем, что нормальной стажировки не получится, поэтому не будем разыгрывать добрососедские отношения.

— Никто и не собирался, — буркнул Гарри. — Со мной тебе вряд ли светит положительный отзыв.

— Мне плевать, Поттер, — устало ответил Гойл. — Я здесь лишь потому, что меня включили в эту программу.

— Ну а аврорат кто тебе выбрал? — Гарри не мог унять своё негодование. — Как по мне, так ты прекрасно бы смотрелся в отделе чистки унитазов или совятников.

— Но я тут, Поттер, — подытожил Гойл. — Хотя меня и тянет выблевать все съеденные конфеты от одной только мысли об этом.

— А ты не стесняйся, — тут же сказал Гарри. — Глядишь и захлебнёшься сразу. Признаю, меня замучают отчётами, но уверяю тебя, ещё никогда я не писал бы их с большей радостью.

— И это самый-благородный-мальчик-на-свете, — всплеснул руками Гойл, некоторые пальцы были вымазаны шоколадом. Затем он закатил глаза к небу. — Хорошо, что ты не слышишь этого, Винс.

Гарри тут же взглянул на Гойла. Его вид всё также бесил, но пререкаться почему-то расхотелось. Перед глазами появилась картинка: адское пламя, пожирающее Винсента Крэбба. Очевидно, Гарри ошибался, решив, что только он потерял на этой войне близких людей.

— И зови меня Грег, — через пару минут тишины раздался голос Гойла.

— Почему? — читая пергамент с информацией о стажёре, спросил Гарри.

— Меня так зовут, — был ответ.

Рон — Пэнси

Когда Рон вошёл в комнату, Пэнси встретила его в полной боевой готовности. Она стояла лицом к двери и посылала лучи ненависти едва вошедшему наставнику. Свитки на столе были перевёрнуты, цветы на подоконнике вырваны из горшков и разбросаны по полу. У Рона просто отвисла челюсть. Он, конечно, не ждал радушной встречи, но и на такие пакости не рассчитывал.

— Совсем из ума выжила, курица? — воскликнул он, едва придя в себя. Он обошёл всю комнату, оценивая масштаб ущерба.

— Закрой рот, нищеброд! — тут же отозвалась Пэнси своим визгливым голосом.

— Сама закрой, идиотка, — буркнул Рон, восстанавливая поломки. — Ты в кабинете аврора, который, между прочим, должен написать тебе рекомендацию!

— Можешь засунуть её себе сам знаешь куда, Уизел! — воскликнула Пэнси, ходя за Роном по пятам. — Меня припахали к этой стажировке, даже не спросив мнения!

— Оно никому не интересно, Паркинсон! — Рон был заведён до предела и от нервов расшвыривал только что сложенные свитки и перья.

— Как и твоё, раз ты всё же стал моим наставником, — в тон Рону говорила Пэнси. — Поверить не могу: Уизел — мой наставник!

— Придётся, — Рон посмотрел на неё самым презрительным взглядом, которым мог. — И я обещаю, что спущу с тебя три шкуры, прежде чем напишу хоть что-то в твою защиту!

— Я ненавижу тебя, предатель крови! — выплюнула Пэнси, плюхаясь на стул по другую сторону стола.

— Это взаимно, можешь быть уверена, — уже тише, но с не меньшей злостью проговорил Рон, углубляясь в чтение досье своей стажёрки. Врага надо было изучить.

— Не жди, что я буду сотрудничать! — выкрикнула Пэнси, сложив руки на груди и буравя Рона взглядом.

— Не жду, — ответил он ей злым взглядом поверх пергамента. — Но только о сотрудничестве не было и речи. Подчинение, Паркинсон, полное и беспрекословное, иначе Гиббс и Бруствер получат отчёт о том, что ты безнадёжна и тебя отправят к более сговорчивому наставнику... В Азкабан.

Услышав упоминание о тюрьме, Пэнси заметно присмирела, но продолжала раздувать ноздри от негодования.

— И я тебе не курица! — вдруг выкрикнула она.

— Курица, — ответил Рон и продолжил чтение.

Гермиона/Драко

Прежде чем войти в свой кабинет, Гермиона глубоко вздохнула, чтобы собраться с духом, потому что знала, чем может обернуться первая встреча со стажёром. Она уже заранее понимала, что легко не будет, что это Малфой, а значит её ждут множественные сарказмы уже с первых минут сотрудничества, если таковое, конечно, будет. Она знала, чего ожидать от Гойла или Паркинсон, обоих она заткнула бы за пояс без труда, но Малфой всегда преподносил что-то новое, но одинаково неприятное. Она не знала, как работает его голова, что за мысли в ней, это и пугало. Она привыкла всё контролировать или хотя бы просчитывать процентов на девяносто, но с Малфоем всегда была абсолютная невесомость. Он умел удивлять всё новыми гранями своего мерзкого характера. Вот и сейчас он не стал отступать от своего вечного принципа: «достань грязнокровку». Стажёр встретил наставницу полностью расслабленным видом, восседая в её кресле, бесцеремонно просматривая пергаменты на столе.

— Грейнджер в конец отупела, — проговорил он как будто самому себе, размахивая каким-то пергаментом. — Корень первоцвета как орудие убийства? Что за бред ты пишешь в своих отчётах?

— Не трогай мои вещи! — воскликнула Гермиона, подлетая к Малфою и выдирая у него листки из рук. Затем она выбросила его из кресла, нагнув спинку стула.

— С ума сошла?! — возмутился Драко, чуть не упав на пол, но успев удержаться на ногах. — Где твои манеры?

— Там же, где и твой страх! — зло проговорила она. — Совсем его потерял, да? Давно не получал что ли?

— Ты что так разоралась?! — сделав изумлённый вид, Драко уселся на диван и закинул ногу на ногу. — Ведёшь себя так, будто бы я напросился тебе в напарники.

— В стажёры, Малфой, — поправила Гермиона. — Я должна буду дать тебе рекомендацию, не забыл?

— Как можно забыть такой позор, — закатил глаза Драко. — Министр посчитал, что мне мало досталось, и поступил таким образом.

— Да тебе вообще не досталось, — Гермиона трясла свитком, как указкой. — Но с моей помощью справедливость восторжествует. Ты либо станешь нормальным человеком, что вряд ли, либо отправишься в Азкабан, что более вероятно.

— Не гони лошадей, Грейнджер, — возмутился Малфой. Упоминание тюрьмы убило остатки настроения. — Может я смогу быть полезным.

— Сам-то в это веришь? — Гермиона подняла бровь.

— Посмотрим, — тут же сказал он. — Ты напишешь мне хорошую рекомендацию, вот увидишь.

— Разве только под империусом, Малфой, — в тон ему ответила Гермиона. — Я не зациклена на прошлом, но я ничего не забыла.

— К чему это ты? — не понял Драко, посмотрев на неё.

— Чтоб ты знал, — ответила Гермиона, разворачивая пергамент. — Нянчиться с тобой тут никто не будет.

— Пф-ф, — вздохнула Драко. — Тоже мне новость.

— Помолчи, я занята, — грубо отрезала Гермиона.

— Сама помолчи, — ответил Драко, чтобы последнее слово было за ним. Гермиона ничего не сказала, только скорчила недовольную рожицу. «Совсем как в школе, — мелькнуло в головах у обоих. — Только этого не хватало!».