Восемнадцать - четырнадцать (гет)

Это место ей было незнакомо от слова совсем. Пусть она и успела прожить в Англии три года, для нее эта страна была все еще непонятной, запутанной и неизвестной. Раньше она много путешествовала по Франции, и многие города она успела узнать как следует. Англия же встретила ее холодно и неприветливо. Авелин не любила это место, и на то были свои причины, пусть так было и не всегда. Свое первое появление она хранила в своем сердце с трепетом и нежностью, ведь именно тогда она впервые увидела Хогвартс, познакомилась с иными людьми, повстречала Гарри. Она не могла посчитать, сколько раз она размышляла на этот счет, что было бы, если бы тогда Кубок не выбрал тех двоих. Ави помнила, с каким энтузиазмом говорил ей Гарри о переезде на их родину, сколько надежды было в его глазах. Вспоминая это, она почувствовала отвращение к самой себе. Человек, прошедший через столько испытаний, настрадавшийся на всю жизнь наперед, все еще не терявший веру в лучшее будущее, на его фоне Ави ощущала себя никчемной. Грейнджер была права на ее счет, пусть та ничего в открытую ей не говорила — Авелин была жалкой, и сейчас она это понимала. Стоя напротив покосившегося домишка на краю света, она вытащила из пачки сигарету и прикурила. Дурная привычка, которую она сама себе заработала, на данный момент отнюдь не помогала справиться с подступившим волнением. Ее руки тряслись, когда она смотрела на кусок пергамента с указанным адресом.

"И сколько еще я буду вести себя как сука? — Ави пальцами сжала бумагу. — Вновь и вновь, снова и снова... хотела бы я, чтобы всего этого попросту не было."

Она опустила руки и стала терпеливо ждать. Авелин прекрасно понимала, что даже если дом напротив и был прекрасно защищен, эта защита предназначалась не от нее, но для нее и тех, кто был внутри. Рано или поздно сигнал будет подан, и так оно и оказалось. Раздался низкий скрипучий гул разорванного заклинания, и дверь распахнулась настежь. Перед Ави оказалась виновница ее присутствия здесь — невысокая, собранная, с немыслимой прической на голове, юная шатенка с пронзительным взглядом вышла к ней навстречу и остановилась в паре шагов. Глядя на них, можно было сказать, что она разнились настолько сильно, насколько это в принципе было возможно. Пергамент в руке Ави засиял и вспыхнул, оставив после себя лишь горстку пепла.

— Меры предосторожности, — Гермиона посмотрела, как Ави стряхнула с руки пепел, — мы не можем позволить себе быть пойманными.

— Я смотрю, ты не особо заботишься о том, что я могу тебя сдать, — та насмешливо окинула Грейнджер взглядом, однако та и бровью не повела. — И что это за место? Я добиралась сюда почти три часа.

— Выбрали в спешке, — она поправила наспех сделанную косу и отвела взгляд. Видимо, разговор у них явно не хотел идти в нужном направлении, уж слишком многое нужно было высказать. Авелин нетерпеливо застучала ногой в берцах по земле и цокнула.

— Ну? — пребывая в скверном расположении духа, она втянула в себя сигаретный дым и выплюнула окурок. — Стоило ли мне переться сюда просто для красного словца, или мы перейдем к делу?

— Спасибо, что приехала, — Гермиона с благодарностью поклонилась ей, пока та ногой тушила окурок. — Правда, спасибо.

— Рано благодаришь, пигалица. Не подумай ничего такого, я все еще в сомнениях, — она обвела взглядом окружающее место и остановилась на полуразрушенной часовне. — Как удобно, хех.

— Насчет нашего местоположения можешь не беспокоиться, скоро нас здесь больше не будет.

— Нас? — Ави вздернула бровь и метнула взгляд на распахнутую дверь. — Так ты не одна, хм?

— Что я могу в одиночку? — лицо Гермиона помрачнело, она так же глянула на дом. — Разумеется, я не одна. Прежде, чем мы войдем, я хотела бы попросить тебя кое о чем.

Это Авелин сразу же не понравилось. Она была достаточно смышленной, чтобы сложить дважды два. Такие меры предосторожности не могли возникнуть на ровном месте, а это означало, что ее могли втянуть во что-то противозаконное, или, по крайней мере, нежелательное. Стало быть, Грейнджер и ее шайка были "нежелательными лицами", но для кого? Ответ напрашивался сам собой, для Министерства. Она исподлобья глянула на девушку напротив. Было в поведении Гермионы нечто нелогичное и не вписывающееся в ее поведение. За тот год, что Ави провела в Хогвартсе, она успела составить у себя в голове ее приблизительный портрет. И теперь заучка с нестерпимой тягой к соблюдению правил сама осознанно стала их нарушать, объединившись с кем-то — видать, ситуация была из ряда вон выходящей. Плюс ко всему, та хотела втянуть и ее тоже, и от этого Авелин напряглась.

— И о чем же? — едва она задала этот вопрос, как тут же поняла, что Грейнджер ей ответит, и не прогадала.

— О Непреложном Обете.

Первая мысль, что пришла ей в голову, была о том, чтобы послать ее куда подальше и аппарировать обратно к себе домой. Пусть Ави и была в своем роде сорвиголовой, но не до такой степени, чтобы вот так с ходу давать смертельную клятву на неопределенный срок. Это было слишком даже для нее, и все же...

— Ты мне не доверяешь, так ведь? — они глянули друг другу в глаза.

— Как и ты мне, и это нормально, — Гермиона не отводила взгляд, пока доставала волшебную палочку. — Не доверять людям — удел взрослых, не так ли? Лгать, утаивать... предавать. Мы оба никогда не примем друг друга, и именно поэтому это необходимо. Мы не станем тебя удерживать здесь, хотя кое-кто очень бы хотел. Все зависит от того, насколько сильно ты хочешь спасти Флер.

"Насколько сильно, хм? — Ави опустила взгляд на свою руку. — Флер, черт возьми, сколько же от тебя проблем, дура! Как только найду тебя, навешаю лещей тебе и твоему мелкому идиоту."

— Мне уже все равно, что будет, — она нехотя протянула к ней свое запястье, — но я удивлена твоей решимости, Грейнджер. Никогда бы не подумала, что ты пойдешь на такое.

— Нет здесь никакой решимости, — та стиснула губы, — лишь отчаяние.

Она протянула свою руку и слегка прижала ее к руке Ави, другой же рукой она сделала витиеватое движение палочкой. Из кончика палочки вылезла тончайшая золотая нить, что тут же соединила их руки петлей. Всего через считанное мгновение их судьбы будут скреплены нерушимым обещанием. Гермиона нервно сглотнула и тихо молвила:

— Клянешься ли ты никому не говорить, не писать и не намекать о нашей сегодняшней встрече до того, как я дам свое согласие на это?

— Клянусь, — к горлу Ави подступил ком, отчего ее голос стал сиплым.

Как только слово было молвлено, нити, что переплели их руки, плавно прошли сквозь их кожу и исчезли. По их спинам прошли мурашки — Обет был дан.

Гермиона отпустила ее руку и, развернувшись, направилась к дому.

"Ч... чего?!"

— Что, и это все? — Авелин в смятении посмотрела на нее, изогнув бровь дугой. Не такого она ожидала, совсем не такого.

— Я не имею права требовать от тебя больше, — та повернулась к ней и печально улыбнулась, — и от себя тоже. Прошу, проходи.

Пусть она и пригласила ее внутрь, дом гостеприимно ее не встретил. Едва Ави вошла в помещение, как Гермиона тут же закрыла за ней дверь. Внутри царил непроглядный мрак, шторы были плотно занавешены, и это незамедлительно вызвало у Ави враждебную настороженность. Палочка была наготове, дожидаясь от своей хозяйки действий, которые уже вовсю крутились в ее голове. Раздался щелчок закрывающейся двери, и девушка почувствовала, как рука Гермионы легла ей на напряженное плечо.

— Что это ты удумала, Грейнджер? — тихо спросила она, пока ее глаза привыкали к мраку. — Я что-то не припомню, чтобы мы договаривались о подобном!

— Прости, я знаю, — услышала она взволнованный шепот, — зная тебя, ты бы сразу отказалась, увидь ты нас всех.

— Ты ведь в курсе, что я не переношу темноты? — Авелин сумела разглядеть в темноте лицо Гермионы.

— Как и мы, Д`анджело.

Ее уши встретили новый голос, тихий, вкрадчивый и до боли знакомый. Она слышала его раньше, и не сказать, чтобы он сулил хоть что-то хорошее. В ее голове мгновенно предстал образ обратившегося к ней — черная развевающаяся мантия, сгорбленная осанка, немытые черные патлы и глаза, полные холода и мрака. Это послужила для нее сигналом — ориентируясь на звук, она резко вытянула руку с палочкой, готовясь к атаке, но ее опередили. Гермиона, отчетливо догадываясь о ее действиях, выхватила палочку у нее из рук и отошла в сторону. От такой неслыханной наглости к лицу Ави прилила кровь.

— Какого черта?!

— Ави, успокойся, все под контролем!

— Под контролем?! Ах, ты сука!

— Мисс Д`анджело, незачем зря сотрясать воздух, — мрак комнаты отступил от зажженного огонька напротив нее, — для этого еще будет время.

Как та и предугадывала, на нее смотрел виновник всех ее бед. Тот, кого оклеймили преступником и предателем, напавшим на директора Хогвартса и околдовавшего Кубок — Северус Снейп собственной персоной. Сейчас он смотрел на нее безучастно и отстраненно, однако его волшебная палочка с зажженным огоньком была направленно прямо ей в грудь. Одно мановение — и Ави вряд ли бы могла что-либо сделать. Та это сразу поняла и в гневе повернула голову к Гермионе.

— Хороша у тебя компания, ха?! Здесь виновник проваленного Турнира, что сломал жизнь мне и Флер, и ты вместе с ним?! Да ты еще большая мразь, чем я думала!

— Уверяю тебя, Северус не делал этого! Поверь мне, пожалуйста! — она испуганно посмотрела на Снейпа. — Северус, прошу вас!

— Да как...

— Не стоит, Гермиона. Требовать от нашей гостьи успокоиться явно неразумно, — раздался еще один голос, на сей раз незнакомый. — Стало быть, мисс Д`анджело?

Когда Снейп перевел огонек в его сторону, для Ави произошло еще одно шокирующее открытие. Разумеется, она знала этого человека напротив. Не было ни одного мага, кто не был бы в курсе того, что произошло много лет назад, какую бойню устроил этот человек. Даже будучи во Франции, Ави повсюду видела расклеенные колдографии с просьбой предоставить информацию касаемо сбежавшего убийцы. И сейчас двое самых ненавистных и разыскиваемых мужчин стояли прямо перед ней, ожидая от нее ответа. Уголки губ Авелин задрожали, сдерживая подступающую истерию.

— Ах, а вы, я так понимаю, Сириус Блэк? Занятная у тебя компания, Грейнджер, — язвительно ответила она, буравя взглядом виновницу. — Стало быть, живой я отсюда не уйду? Или я вам все-таки нужна для чего-то? Дайте угадаю — вы точите на кого-то зуб? Стремитесь свергнуть правительство, или что-то в этом роде?

Все это казалось ей гребанным цирком шапито. Три года она провела в добровольном заточении, терзая себя мыслями о том, что произошло, и о том, как все могло быть иначе. День за днем она травила себя в прямом и переносном смысле, наблюдая за увяданием самой дорогой ей семьи, и когда из-за туч выглянул слабый луч надежды, ей любезно предложили сотрудничать с убийцами. В особенности, с патлатым немытым ублюдком, сгубившим ее жизнь. Ярость Ави распирала ее грудь, и если бы не Грейнджер, своевременно выхватившая ее палочку, кто знает, что могло бы произойти.

— Ну ты и уродка, — она прожгла виновницу взглядом, — знаешь, а ты права. Я не то, чтобы отказалась, я бы впечатала твою голову в стол, гнида лицемерная. Насколько сильно ты пала, хм?! Гарри настолько для тебя не значим? Говорила мне не впадать в отчаяние, но насколько же ты опустилась, чтобы якшаться с ним? — она указала пальцем на Северуса. — Довольно! Открой дверь, а то скоро задохнусь от вашей вони!

— Прошу тебя, просто выслушай! — та подошла к ней ближе. — Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но мы действительно хотим помочь. Мы хотим найти Гарри и Флер, так как Министерство не собирается этого делать!

— Свежо предание, да верится с трудом!

— Я знаю, ты не поверишь нашим словам, — подал голос Сириус, — однако все, что ты знаешь и видим мы — все это один сплошной фарс. То, что произошло три года назад в Хогвартсе, а также мое заключение в Азкабане, все это подстроено, и сделано это одним человеком.

— А-а-а, теперь на конспирологию переключились? — Авелин враждебно посмотрела на него, яро отказываясь признавать то, что нечто странное кольнуло ее в сердце. — Я больше всего не терплю лжи...

— И поэтому мы готовы на все, — Гермиона подошла к столу и, выдвинув ящик, достала оттуда пузырек, — а я тем более. Северус, можно уже зажечь свет?

Сразу после ее просьбы все лампы и светильники зажглись вновь. Проморгавшись от резкого источника света, Авелин увидела их троих во всей красе. Как бы они не отличались друг от друга, на их лицах было одно и то же выражение — мрачная решимость. Переведя взгляд, она рассмотрела в руке Гермиона ампулу с кристально чистой жидкостью, и ей на ум сразу пришла Апполин.

— Выбери того, кто примет сыворотку, — Грейнджер откупорила ампулу и достала палочку, — а чтобы это не выглядело обманом, смотри.

Прикоснувшись к стеклу палочкой, жидкость внутри засветилась зеленоватым цветом. Простое и полезное заклинание, отличающее субстанцию от обычной воды, показало Ави правду — в руках Гермиона действительно была Сыворотка Правды. Такая решимость немного пошатнула ее уверенность с их блефе, и все же она не изменила своего мнения.

— К чему все это, черт возьми?

— К тому, мисс Д`анджело, что если бы вы были совсем бесполезной, вы бы так и остались гнить в своем доме, — Северус не отличался радушием, поэтому он посмотрел на нее свысока и скривил губы, — но сейчас у вас есть шанс хоть как-то помочь нам.

— Вот как? — она изогнула бровь дугой и сложила руки на груди. — Я стала настолько важной персоной? Окей. Тогда пейте.

Троица переглянулась и перевела взгляд на нее. Ави от такого зрелища закатила глаза и с раздражением фыркнула.

— Я говорю пейте все трое, — она с издевкой всматривалась в их напряженные лица, — или вы чего-то боитесь?

Она ожидала отрицания, гнева, торгов насчет использования Сыворотки, но эти трое будто знали, как именно она отреагирует и что скажет. На их лицах не дрогнул ни один мускул, словно все было предопределено заранее.

— В таком случае я первая, — после небольшой заминки ответила ей Гермиона. Она поднесла к губам флакон и сделала небольшой глоток, — теперь вы, Северус.

Когда флакон с зельем опустел, перед сконфуженной Авелин предстали три абсолютно открытых ей человека. Три холста, на которых можно было рисовать что угодно. Их решимость открыться ей еще больше поселила в ее сердце сомнение. Не было лукавства, недоговорок и прочей шелухи, эти трое явно старались пойти с ней на контакт.

— Угх, — она почесала голову, — ну тогда... каковы ваши цели?

— Мы ищем Гарри Поттера и Флер Делакур, — с безучастным видом ответила ей Гермиона. — Они пропали три года назад во время заключительного испытания Турнира Трех Волшебников.

— Весь Турнир изначально задумывался для того, чтобы ослабить Гарри Поттера и в нужный момент доставить его до финальной точки назначения, — продолжил Северус, — все было подстроено, чтобы Том Марволо Реддл, ныне известный как Лорд Волдеморт, восстал из мертвых. Кровь Гарри была нужна для проведения древнего темного ритуала.

— Альбус Дамблдор знал об этом, — Сириус пустым взглядом смотрел на обескураженную Ави, которая не могла даже слова молвить, — имея такую власть и силу, при его желании он бы уничтожил эту затею еще в зародыше, но этого не делал. Он прекрасно знал о том, что в школе находился предатель, который в будущем околдует Кубок.

— Так и произошло, — Северус перенял эстафету монотонного равнодушного откровения, — предатель, он же агент Волдеморта, действительно одурачил Кубок Огня, позволив тому выбрать тех людей, которые ему были нужны.

— Тех?.. О чем вы? Это не только Гарри?!

К горлу Ави подошел ком. Страх сковал ее цепями, ибо она смутно понимала, к чему все шло. Понимала, и страшилась услышать это, ибо такое откровение разрушит ее изнутри. Она с мольбой посмотрела на Северуса, но тот не оставил ей и шанса.

— Предателю нужны были два человека. Жертва и невольный сообщник, — Сириус стиснул зубы. — Гарри Поттер должен был стать Чемпионом Хогвартса, а Флер Делакур — Чемпионкой Шармбатона. План предателя увенчался успехом.

"- Ави...

— Хм?

— Знаешь, я... я хочу принять участие В Турнире Трех волшебников. Эй, не делай такое лицо!.."

— Хотите сказать... — у нее пересохло горло, по спине пробежали мурашки, — что ее... вынудили стать Чемпионкой?.. Кто? Кто это сделал?! О каком предателе вы говорите?! Кто эта сволочь?!

— Олимпия Максим.

Тихий и безучастный голос Гермионы подкосил Ави ноги, и она плюхнулась на пол. Ее взор потемнел и запульсировал, пока она, задыхаясь, ловила ртом воздух. Мадам Максим, ее мудрая директриса, образец строгой и величественной красоты, силы и мудрости, предала ее? Предала их всех? Девушка не могла этому поверить, ее рассудок напрочь отметал этот факт, выдавая троицу перед ней гнусными лжецами.

"Это неправда, — Авелин содрогнулась в конвульсиях, — это все ложь, ложь, ложь! Она не могла! ОНА НЕ МОГЛА!!!"

Или же все-таки могла. За все обучение в Шармбатоне никто так и не смог с ней сблизиться, ибо почтение и уважение к Максим смешивались с подсознательным страхом. Необузданная великанья кровь ставила на ней клеймо, как и на Флер, и все это знали. Разница была лишь в их происхождении, поэтому никто потом не удивился, что после испытательного срока Максим позволила Ави и Флер учиться дальше. Для грозной директрисы никогда не было исключений, а тут внезапно такое. Жалость ли это была, сострадание ли — после слов Гренйджер подобная выходка немного приоткрывала завесу тайны.

"Неужели еще тогда она решила использовать ее? — Ави кое как поднялась на ноги и оперлась рукой о стол. — Она задумала сделать ее своей пешкой? Но... это так..."

— Ей была нужна не Флер Делакур, — Северус, будто прочтя ее мысли, продолжил, — а те, кто стояли за ней. Вы и сами уже поняли, о ком идет речь.

Той не пришлось даже думать насчет этого. Мгновенная чудовищная ярость побудила ее ринуться к Снейпу и схватить того за грудки.

— Еще одно слово, и я вышибу тебе мозги, грязная крыса, — зашипела Ави тому прямо в лицо. — Хочешь сказать, что Апполин и Жан... что они добровольно отдали свою дочь на бойню?!

— Именно это мы и имеем в виду, — та резко повернула голову в сторону Гермионы, — и поэтому мы просим тебя о помощи. Просто понаблюдать за ними и докладывать об этом нам.

— Я видела их. Видела Апполин, — руки сильнее сжали воротник мантии на груди Северуса, — да как ты... ее мать увядает с каждым днем! Это не то, чего можно ожидать от той, кто избавилась от свое...

"Я не достойна называться матерью..."

Пальцы медленно разжались, освобождая Северуса от хватки. Память как будто специально очень услужливо продемонстрировала Ави фрагмент с ее последнего посещения дома Делакуров. Как бы она хотела, чтобы все это оказалось одним сплошным длинным кошмаром. Ави хотела проснуться, осознать, что все происходящее — плод ее больного воображения. Сейчас, когда Грейнджер озвучила страшное откровение, Авелин начала потихоньку осознавать то, что она видела в гостях у Габриель. Апполин пребывала в трауре, ее нервы были накалены добела, однако самой сильной эмоцией была не печаль или горе. Мать Флер была напугана. От нее буквально исходил липкий, вязкий, неостановимый страх, который, как ей показалось, совсем не вписывался в сложившуюся обстановку. Чего Апполин могла так бояться? Уж явно не своих соседей и не своей "грязной" крови.

"Неужели из-за этого, — она смотрела себе под ноги, — неужто это и правда так? Недостойны называться матерью? Я никогда ранее не слыхала такого от вас."

Это было правдой. Миссис Делакур была сильной, стойкой, властной женщиной, однако она никогда не повышала голос на своих дочерей и мужа, никогда не гневалась и не истерила, ее любовь к ним затмевала все вокруг. Рядом со своей семьей она расцветала и буквально сияла изнутри, и столь резкая перемена в ее личности и поведении шокировала Авелин. Само собой, пропажа драгоценного чада на столь долгий срок вдобавок с обвинениями в убийстве подкосит кого угодно, и Апполин не была исключением, однако Ави всегда думала, что любая мать ради своего ребенка способна свернуть горы. Миссис Делакур же выгорела, тая в запасе лишь страх и ужас.

— Это не смешно, знаешь ли, — Авелин с тяжестью на душе посмотрела на Гермиону. — Даже думать об этом тошно. Ты ради этого меня сюда притащила?

— Именно. Разве похоже, что мы шутим? — Гермиона смотрела той прямо в глаза. — Причастность Максим неоспорима, Северус обнаружил следы великаньей магии на Кубке, и Дамблдор об этом знал.

"Интересно, если бы Кубок не околдовали, выбрал бы тогда он Флер?" — промелькнула мысль в ее голове. Столько вопросов собралось в ее голове, что неудивительно, прямо сейчас ей дали столь жуткое откровение, что для нее пребывание здесь казалось нереальным. Тиканье настенных часов на короткий миг стало единственным нарушителем тишины. Северус, Сириус и Гермиона стояли неподвижно напротив обескураженной Авелин, которая пыталась собраться с мыслями, и терпеливо выжидали следующего вопроса. Сыворотка Правды все еще действовала, поэтому для гостьи все еще был шанс узнать об их намерениях.

— Твою ж, — она тихонько выругалась и нащупала в кармане пачку сигарет. Ее не особо-то волновало, что о ней подумали бы эти трое, ей срочно нужно было расслабиться. Достав сигарету, она вытащила из руки Грейнджер свою палочку и затяжно прикурила. Сигаретный дым насытил ее никотином, дав той мимолетное мгновение спокойствия и расслабленности. Ави не сводила с Северуса взгляда, пока делала очередную затяжку, после чего выдохнула в потолок клуб дыма. — А что Министерство?

— Обращаться туда нам ни в коем случае нельзя. Северус считается преступником, как и я, плюс Дамблдор с Министерством на короткой ноге, — Сириус покачал головой, сморщив нос. — Уверен, что Максим также якшается в верхушкой французского Министерства. У нас полностью связаны руки.

— Да, но у вас по любому есть кто-то в их стенах, верно? — Авелин стряхнула пепел на пол и выжидающе уставилась на Грейнджер. — Вряд ли вы вообще бы стали высовывать нос, не имея при себе пару тузов в рукаве, особенно в такое время.

— Разумеется, есть, — Северус покорно кивнул, — наш человек на данный момент не может обеспечить нас необходимой информацией, поэтому...

— Вы пришли ко мне, — закончила она за него и потушила окурок о край стола. — Я уже поняла, что многого вы от меня не просите, хоть что-то радует.

— Мы хотим вывести Дамблдора на чистую воду, — Гермиона начала потихоньку приходить в себя от действия Сыворотки, ее голос стал наполняться эмоциями, — мы не знаем, почему он позволил Олимпии это провернуть, почему закрывал глаза во время Турнира и почему он покрыл ее после.

Авелин медленно развернулась к ним спиной и подошла к окну. Новая сигарета поспешила затлеть, пытаясь унять окрепшую в сознании девушки тревогу. Ее частенько называли пустоголовой и ветренной, но это было не так. Играла ли она свою роль ради Флер, или же она сама себя прятала за потертой маской беззаботности и шалопайства, ныне в этом больше не было необходимости. Ави приняла себя такой, какая она есть — жалкая, завистливая, мелочная, сдавшаяся и ревнивая дура, которая не смогла уберечь ни свою лучшую подругу, ни свою первую любовь, ни себя. Полное бессилие мешало двигаться вперед, и теперь, когда ее поставили перед фактом, от Ави требовали ответа.

"Опять убегаешь? — она трясущейся рукой поднесла сигарету ко рту и затянулась. — Впрочем, как и всегда. Господи, что за бред я только что услышала? Уму непостижимо. Апполин — предательница? Как и Максим?"

Она хорошо помнила знакомства с этими двумя женщинами. Обе изменили ее жизнь, обе дали ей нечто большее, чем знакомство с миром магии в целом и с Флер в частности. Они обе были ее путеводными звездами, которые норовили сгинуть.

— Я знала ее семью, — молвила она очень тихо. — Многое было для меня непонятно, но они любили Флер. Я отказываюсь принять то, что вы наговорили, отказываюсь, но... я хочу убедиться в этом сама.

— Ави, я понимаю, ты хочешь выгородить их, но ради себя же, — Гермиона подошла к ней и мягко положила руку на плечо, — присмотрись к ним, проведай их. Если тебе покажется, что они что-то скрывают, просто дай нам знать.

— Их проверяли Сывороткой Правды.

— У вейл, как у других волшебных созданий, высокая устойчивость к зельям и ядам. Наверняка она была готова к такому, — Северус встряхнул головой, отойдя от зелья, он с недовольным видом поправил ткань мантии в районе груди.

— У нее нет Черной метки.

— Как и у Максим, однако это не помешало ей вытворить такое.

— Жан человек, и его тоже поили Сывороткой.

— Если он был одурманен чарами своей жены...

— Они на него не действуют, поэтому Апполин и стала его женой, — с раздражением и злостью выплюнула Ави, глядя на Гермиону как на полную дуру, — неужели непонятно? Так устроены отношения у вейл.

— Она могла использовать это как свое оружие, — Снейп развел руками, — может быть, Жан все это время был одурманен, но так искусно, что сам того не заметил.

"Да что он себе позволяет?! — подумала было Авелин в гневе, но тут же остыла. — Ах, точно."

Издавна вейлы внутри своей диаспоры имели многие разногласия. Они касались мест обитания, выбора партнеров и тому подобное, однако камнем преткновения стало, разумеется, сотрудничество с людьми. Часть вейл хотели пойти с людьми на контакт, они же меньше всего пострадали после неудавшегося восстания, однако были и те, кто был категорически против человеческого рода в их жизни. Те немногие вейлы, что питали вражду ко всем, кроме своей расы, не прощали предательства и лжи, и, забавы ради, Апполин была именно из второй группы. Даже несмотря на то, что она бросила своих сестер, вышла замуж за человека и родила от него детей, фамилию она менять не стала, напротив, Жан взял ее, к тому же, Ави не знала досконально ее прошлого, и что-то ей подсказывало, что ее пламенный жар успел повидать чужой крови.

"Это ли предлог ее возможного страха? Боязнь быть пойманной?"

— Дайте мне время подумать, — сказала она вслух, ставя точку в их разговоре.

Ави устало посмотрела на Гермиону. Жизнь расставила все по своим местам, вынудив их измениться. Еще вчера представшая перед ней девчушка отчитывала рыжего Уизли и вечно хмурого, тощего, черноволосого Гарри, а сейчас в ее взгляде читалась неуемная решимость.

"И это та самая блюстительница правил? — Авелин хмыкнула и докурила сигарету. — Вот уж точно, мир сошел с ума".

— Ты действительно что-то с чем-то, Гермиона. На тебя не похоже.

— Уже нет времени придерживаться своим идеалам. Гарри пропал, как и твоя подруга, и я решила действовать. Что будешь делать ты — решать тебе.

— Да... ты права.

Прощания были излишни. Девушка лишь молча кивнула и вышла из дома, после чего аппарировала в неизвестном направлении, оставив троицу наедине с собой. Каждый имел свои взгляды на эту встречу и на ее исход.

— Правильно ли отпускать ее вот так? Она может разболтать, — Сириус с сомнением посмотрел на входную дверь.

— Я взяла с нее Непреложный Обет, так что беспокоиться не о чем, — но эти слова Северуса не удовлетворили.

— Как я и думал, она слишком мягкотелая, еще и заставила нас выпить эту дрянь, — он открыл полку стола и со злостью швырнул туда флакон, — мы не можем больше терять времени.

— Думаешь, стоит сейчас рисковать?

Снейп и Сириус посмотрела друг другу в глаза. Столь разные, и все-таки они шли к одной цели. Их невозможная синергия могла как сплотить их, так и все разрушить, но пока что их союз вынуждал действовать сообща. Перед их глазами маячил ранее недостижимый силуэт Альбуса Дамблдора, который пробуждал в них обоих неслыханную ярость. Этого для них было достаточно.

— У нас нет выбора, нужно действовать. Сколько еще мы будем прятаться в тени, выжидая удобного момента? — Северус с раздражением цокнул языком и повернул голову в сторону хлипкой двери в другую комнату. — Не будет у нас "удобства", раз обрекли себя на такое. Девчонка созреет для правильного решения, так что оставим это на нее. Эй, — он скрестил руки на груди, не отрывая взгляда от двери, — я знаю, ты уже давно не спишь. Кончай маяться дурью и выходи, для тебя есть задание.

— Да.

Был еще кое-кто в их немногочисленной компании. Некто, кто сознательно или неосознанно не подавал виду, будто эту персону происходящее вокруг отнюдь не беспокоило. Человек с мыслями, далекими до понимания обычным умам, столь же блеклый, сколь и беспомощный. Ручка двери тихо скрипнула и опустилась вниз, и перед троицей предстал четвертый. Гермиона в очередной раз почувствовала, как ее лодыжки сковала болезненная судорога, едва она взглянула на их молчаливого собеседника. Очередная жертва обстоятельств, что по своей воле никак не могла оказаться здесь. Важный, ценный и не приспособленный к тому, что будет дальше, этот человек вызывал странную смесь жалости и недоумения. Пепельно-белые с грязным оттенком волосы небрежной шевелюрой спадали на худые костлявые плечи, обрамляя изможденное и больное лицо. Казалось чудом, что девочка смогла сама открыть дверь, ибо ее тонкие белые руки, казалось, не смогли бы удержать хоть что-нибудь, но нет, цепкие пальцы как влитые впивались в небольшой полупрозрачный кулон. Луна Лавгуд безучастно осмотрела окружающих и потупила взгляд. Любого бы это зрелище выбило из колеи — любого, но не Северуса. Тот подошел к ней вплотную и тихо молвил:

— Удалось пробиться к его памяти? — его совсем не заботило ее состояние, судя по тону его голоса, впрочем, Луну он не заботил ровно так же. Она подняла голову и без тени страха посмотрела тому в глаза.

— Кулон выдает размытые картины, — она сильнее стиснула кулон и болезненно сморщилась, — простите, профессор, но нашу с ним связь едва ли можно назвать ценной.

— Луна, ты же знаешь, что это не так, — Сириус подошел к ней и мягко потрепал по волосам, — ты дала нам много полезной информации. Пейзаж изменился или нет?

Было что-то странное в этой девочке, нечто, что не позволяло Снейпу распрощаться с ней. Кулон, коим Лавгуд так дорожила, периодически "связывал" разум Луны и Гарри, отчего первая могла видеть воспоминания последнего. Сложности добавляло то, что сама Луна понятия не имела, являлись ли они недавними событиями или же произошли давным-давно. Раз за разом Сириус и Гермиона начинали вычисления после того, как Луна с криком срывала с себя кулон. Процесс приема такой информации изнурял ее и вытягивал силы, не говоря уже о том, что ей после каждого сеанса снились лютые кошмары. Его кошмары. От этого Луна пугалась еще больше, ибо вместе с неописуемым кошмаром всякий раз она испытывала иррациональный страх. Ее постоянно мучала фантомная боль в левой руке, после каждого сна она долго промывала глаза водой, так как ей казалось, что она слепла. Однако было и еще нечто крайне странное — с каждым сновидением ее собственные страхи притуплялись и слабли, будто Луна и Гарри менялись местами друг с другом. Гермиона, узнав об этом, тут же выстроила догадку, что и Гарри тоже мог видеть воспоминания Луны, а раз так, то он бы в курсе того, чем они заняты. Остался лишь вопрос — радоваться этому или же готовиться к худшему.

— Да, есть изменение, — Луна кивнула, взглянув на Сириуса, — раньше были горы, сейчас лес и горная река. Плюс ко всему, я не услышала ни одной реплики на английском.

— Он... не в Англии? — троица в тревоге переглянулась.

— Французский, однако с сильным английским акцентом.

— Вот как? — Северус подбежал к письменному столу, схватил тетрадь и быстро сделал пару записей. — Двинулся на юг, значит. Вероятно, он даже сумел пересечь пролив.

— Север Франции? — Сириус переглянулся с Гермионой. — Учитывая, что он охотится на Максим, это неудивительно.

— Нам пора уходить отсюда, — поставить точку в их собрании взял на себя ответственность Северус, — мы и так слишком долго здесь пробыли.

— Я возвращаюсь к себе домой, — Гермиона достала палочку и наколдовала на себя чары Отвода глаз, — будем на связи. Я сообщу вам насчет Авелин, сами с ней не контактируйте, она вам не доверяет.

— Ты выросла слишком быстро, — с грустью посмотрел на нее Сириус и взял Луну под руку, — раньше ведь была такой невинной.

— Звучит слишком уж двусмысленно, но да ладно, — она на прощание махнула рукой, быстро вышла наружу с громким хлопком исчезла в ночи.

— Что, опять побудешь ездовой собачкой? — глядя на Луну и Блэка, Северус скривил губы.

— Я могу покататься? — Луна с детской мольбой посмотрела на Сириуса, на что тот лишь обреченно вздохнул.

— Девочка, я уже столько раз говорит, я тебе не ездовой пес. А тебе, Нюниус, не помешало бы захлопнуть пасть.

— Неужели? — тот накинул на себя дорожный плащ. — А мне казалось, что пасть это как раз по собачьей части. У людей челюсть, хотя... вряд ли ты об этом знал. Как всегда, это в твоем духе, Блэк.

Череда хлопков аппарации в последний раз нарушила покой богом забытого места, и на сей раз, действительно забытого. Их ждал новый пункт назначения, но в этот раз они все знали, что теперь-то уж точно их ждал успех... или смерть в попытке.