Гарри Поттер и Рубиновый Королек (гет)

Гарри, Алиса, Рон и Сириус вышли из дома, поминутно оглядываясь в поисках недремлющего ока старого мухомора. Гарри начинал почти на уровне подсознания различать фальшь в этом странном мире. Вот Алиса, Сириус, Рон – реальны как никогда. А трава под ногами хрустит как бумажная, небо неестественно голубое, а живописные склоны долины вблизи выглядят нарисованными…

Сириус остановился около старого дуба, обмотанного старой собачьей цепью. Без всяких усилий он дернул за цепочку и дуб откинулся, как на пружинах. Под ним обнаружилась дыра, за которой двигалось что-то непонятное, сумасшедшее, хаотическое…

Сириус поежился:

– Это – именно то, что позади Арки Смерти. Неприятное ощущение, когда туда падаешь, надо сказать…

– Это – проход в Потусторонние Миры, – пояснила Алиса. Магглы сюда тоже порой попадают, ненадолго… те, кто выжил, становились впоследствии гениями, правда, не без закидонов… Да хотя бы Эйнштейн!

Сириус осторожно коснулся прохода руками. Было похоже на выступление мима – точно знаешь, что снизу ничего нет, но все-таки веришь, что его руки скользят по чему-то твердому…

– Оно меня не пропускает… В прошлый раз я попытался прорубить ее топором, но… Очнулся через два дня уже без инструмента.

– Да, топором окно в Европу даже Петру I не удалось сразу прорубить… «Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка…» – рассеянно напевала Элис, ощупывая края дыры. – Вот пакость! – она вляпалась во что-то липкое. – Тьфу!

Плевок исчез в дыре, беспрепятственно пройдя сквозь нее. Механический женский голос, похожий на тот, которым на вокзалах и в аэропортах делают объявления, произнес:

– Данные идентифицированы! Пропуск разрешен! Можете вой…

Тут внутри что-то заскрежетало, полыхнули искры, и голос пошел помехами. Сквозь них донеслось «Что за… Этого не было!..», произнесенное Латвикусом.

И вдруг все исчезло. В полном смысле этого слова.

Гарри обнаружил себя зависшим над черной бездной, в центре которой находились они и рябящее всеми цветами спектра пятно-проход. Бутафорский пейзаж, созданный неизвестно с какой целью, разрушился.

– Короткое замыкание… – с трудом выдавила из себя Алиса. – Мдя… Говорила мне мама, что меня к технике подпускать нельзя! Ну что, пойдем?

Друг за другом они кинулись в судорожно пульсирующую дыру.

И снова полет. Гарри с ностальгией подумал о метле, Рон – с еще большей ностальгией – по своей кровати. Сириус же, напротив, как будто и не испытывал никаких неудобств и лишь восторженно взвизгивал, вновь превратившись в собаку, от ветра, треплющего его уши. Алиса летела со скучающим видом, праздно водя пилочкой по недавно сломанному ногтю.

На этот раз приземление вышло довольно-таки мягким. Они попали во встречный воздушный поток, который плавно вынес их к поверхности земли.

Поднявшись на ноги, Сириус оглянулся.

– Ба! Знакомая картина!

Они оказались на острове. Неподалеку от них начинался лес, а с другой стороны росло большое дерево, жутко смахивающее на Гремучую Иву.

– Симпатичное деревце, – кивнула Алиса в сторону «Гремучей Ивы». – Атмосферу создает. И выглядит символически. Прям древо познания.

– Боюсь, сие древо познания поможет познать не добро и зло, а интерьер лазарета, – заметил Гарри. – Эта страсть к себе кого попало не подпустит.

– Сюда бы еще змейку Вольдеморта для полноты дизайна… – тем временем размечталась Алиса.

– Бедная Нагайна, – хмыкнул Рон. – Боюсь, после того, как ее здесь поместят «для полноты дизайна», она станет летучим змеем.

– Да, ты прав, тем более что там кто-то уже висит…

– Где?!

Приглядевшись, они поняли, что на ветвях разбушевавшейся вариации Гремучей Ивы болтается вниз головой русалка, как две капли воды похожая на ту, что изображена в ванной старост. Русалка заливисто хохотала, трясясь как глиста на палочке.

– Так-с… Все с вами ясненько… Это Остров Глюков, мы на месте!

– Каких глюков? – Рон озабоченно подышал себе на ладонь и ощупал голову.

– Сиситемных! Это отражение некоторых явлений, которые имеют место быть и в нашем мире. Здесь проще легкого что-нибудь спрятать! Наш путь лежит… Эй, девица-красавица, куда нам идти? – крикнула она русалке.

Та зарделась.

– Налево пойдешь – козла потеряешь, направо пойдешь – пса потеряешь, прямо пойдешь – смерть найдешь! И не заблудитесь!

– Не заблудимся… Нам прямо!

– Почему?! Не-е, нам туда не надо… Давай лучше налево пойдем…

– Вам, мужикам, вечно налево хоцца! А вдруг мы Рона, к примеру, потеряем?

– А че сразу Рона?! Там же написано «КОЗЛА»!

– Хм…

– А если направо?

– Ну уж нет! – вступил Сириус. – Между прочим, если вы еще не забыли, я в некотором роде тоже пес…

– А пес тебя знает… Что за разговоры?! Я же сказала – прямо! Мы как раз за смертью сюда и пришли…

– Вопрос только: за чьей? – Гарри сощурился.

– За Вольдемортовой, однозначно! Не надо грузить меня длинными речами, идем!

Тропинка, то и дело вихляющая в зарослях дикой земляники синего цвета (Рон с интересом присел на корточки: «А эти ягоды есть можно!». На что ему хором ответили: «Можно, только отравишься!»), вывела их на дорогу, вымощенную кирпичом цвета психбольницы, а та в свою очередь привела их к Громадному Мрачному Замку, который был создан для того, чтобы снимать в нем фильмы ужасов. Впечатление не портили даже громадные индюшачьи ноги, прилепленные к фундаменту здания.

Алиса всхлипнула.

– Птичку… жа-а-алко!

Замок выглядел нежилым, лишь скелетик, изображенный мелом на громадных воротах, гостеприимно щелкнул зубами и услужливо изогнулся в поклоне, приоткрывая створки ровно настолько, чтобы туда смог протиснуться человек. Что они и сделали.

Как только они переступили порог этого замка, дверь за ними захлопнулась, оставив их в полной темноте. «Так, ничего не боимся, нигде не шумим…» – предупредила Алиса, осторожно ступая в темноту.

Но не успела она пройти несколько шагов, как уткнулась во что-то теплое, мягкое, ЖИВОЕ И ТЯЖЕЛО ДЫШАЩЕЕ! Это живое незамедлительно залилось диким визгом, который достоин быть записан для сигнализации. Алиса с готовностью подхватила, бросаясь в другую сторону. «ОНО» тоже бросилось наутек, но внезапно столкнулось еще с кем-то, кто разразился вычурным потоком таких выражений…

– Всегда любила игру «Жмурки»! Главное, чтоб она не превращалась в «жмуриков»… – Алиса сделала краткий перерыв и художественно заголосила с новой силой. Вконец очумевшие Гарри и Рон метались в темном помещении, натыкаясь на стенки, друг на друга и не только на друга… Слышался женский визг, мужской мат и заливистый свист Сириуса, который пытался привести все в порядок.

– Люмос! – он нащупал ногой выпавшую палочку Рона и решил внести ясность в сие представление.

Представшая его взору картина была такова: на полу сидел Рон, столкнувшийся лбами с Драко Малфоем. У обоих из глаз сыпались искры, оба были в совершенно невменяемом состоянии и оба с непониманием, откуда вокруг звездочки, трясли головами. Рядом с ним, тоже с палочкой в руках, стоял Снейп, на котором повисла перепуганная Гермиона. Джинни прижалась к стенке, потирая плечо, которое нечаянно задел Гарри, тоже с палочкой наперевес. А в центре комнаты стояла Алиса и, сложив руки, как оперная певица, выводила рулады из «Симфонии № 87: кошачий вальс», периодически подставляя кому-нибудь ножку для увеличения беспорядка.

Заметив, что электрик уже сказал «Да будет свет!», она замолчала и воззрилась на остальных:

– Ну что? Что?! Уж и повизжать нельзя в свое удовольствие… Между прочим, когда вы орали, я вам не запрещала!

Вновь воссоединившаяся компашка начала исследовать комнаты этого странного замка. Их здесь было дурное множество, причем конца им не предвещалась. Более того, некоторые комнаты, как они вскоре выяснили, имели вредную привычку меняться местами, так что в одну и ту же комнату, загроможденную странными и подчас пугающими предметами, они попадали раз десять подряд. Наконец, Алиса остановила поисковый отряд:

– Тпрру! Такими темпами мы останемся здесь надолго… Предлагаю пойти на решительные действия… Гарри!

– А что я?

– Ты нас поведешь!

– Ага, спешу и падаю! Можно подумать, этот мир и этот замок – мой дом родной!

– Можно подумать, Я сюда часто на огонек забегаю! Ты Избранный, ты и шуруй! У тебя же нюх должен быть как у собаки и глаз как у орла… Ты смертушку Вольдемортовую шестым чувством должен почуять, какую бы форму она не приняла… Латвикус говорил что-то о том, что в этом мире она принимает материальную форму и может оказаться любым предметом. Ищи, Гарри! Апорт!

Верный песик «Гарри Поттер» заглянул в ее хаотически меняющие цвет глаза и решил не искушать судьбу. Он неуверенно заглянул в первую попавшуюся дверь, сунул туда нос, но ничего особенного не почувствовал.

– Да нет, ничего не…

– Молчать, рядовой! Сосредоточься и подумай о дяде Волдике…

Гарри закрыл глаза и стал думать. О том, что ему хочется побыстрее с этим закончить и вернуться домой, в Хогвартс. О том, что Латвикус – старый пройдоха, которому просто нечем заняться. О том, как в последнее время усложнился его мир… да и был ли он простым? Нет, но он был привычным и знакомым, а теперь он никогда не мог угадать, что его ожидает завтра…

– Не о том думаешь! – Алиса вновь залезла ему в мысли.

«Вольдеморт, Вольдеморт… Лорд Тьмы. Убийца моих родителей и сотни других… Этот урод сломал жизнь стольким людям – и чтоб я отступился от шанса его уничтожить? Да ни за что!»

Мысли в голове Гарри вдруг сформировались в удивительно ясную картинку (телевизор включили): комната, освещенная голубоватым светом (а почему голубоватым? На интим потянуло?), и алтарь, на котором лежит что-то темное…

Он постоял несколько секунд и недрогнувшей рукой указал направо:

– Нам в ту сторону.

– Это твое заднее слово?

– Заднее не бывает!

– Фиг с тобой, идем!

Алтарь, отделанный малахитом, возвышался над нашими героями неприступной крепостью. Ну кто же знал, что масштаб этого зала был малость… приуменьшен? Гарри снова пошутил на тему «Алисы в стране чудес»: «Ну, и где нам искать бутылочку с надписью «Выпей меня?». Предложения?». Снейп, тоже не лишенный своеобразного чувства юмора, любезно предложил ему по прибытию навестить кабинет зелий. Гарри вежливо отказался, памятуя о манере своего обожаемого профессора наклеивать подобные этикетки на яды…

Тем не менее, факт оставался фактом – добраться до того, что лежит на алтаре будет непросто. И никаких конструктивных предложений не возникало. Сириус от отчаяния уже несколько раз превращался в собаку и выл на луну, что проглядывала сквозь полуразрушенный потолок этого зала. Если смерть Вольдеморта действительно зависела от того, что было здесь спрятано, то это явно не представляло для него и мира никакой ценности (да и человечишко-то – дрянь!).

Алиса раздраженно мерила шагами зал. После того, как она вернулась после первого пробегунчика туда-сюда, тяжело дыша и кляня строителей, которым делать было нечего, она сердито заявила:

– Мы здесь останемся навечно! Я все сказала.

Джинни в отчаянии замолотила кулачками по каменной стенке алтаря:

– Я не хочу! Вы над нами издеваетесь!

Из глубины алтаря послышался голос:

– ЭЙ! Не надо по мне стучать, я и так не выспался!

Все замерли. Алиса на цыпочках подкралась к алтарю, побарабанила по нему пальцами и сказала громким шепотом «Алле!».

– Алле, алле… Да слышу я, слышу… Чего надо?

– Ну… нам бы это…вверх…

– Вверх не могу, могу только вниз.

– Вниз нам рановато пока, пожить хочется.

– Не, в смысле алтарь уменьшить…

– А! Ну, эт-то можно…

Молчание.

– Ну и? Уменьшай!

– Ага, ага, ЩАС! Я – Страж Вечности, Хранитель Судеб, Охранник Смерти (нужное подчеркнуть)! ЧТОБ Я ЗА ТАК ЧТО-НИБУДЬ СДЕЛАЛ? ДА НИ В ЖИЗНЬ!

– Вредный ты, – печально сказала Алиса, с энтузиазмом пнув алтарь (0-1 в пользу алтаря). – Недушевный… Нет бы от чистого сердца помочь, все вам дай да подай… Чего подавать-то?

– Кровь! – стены содрогнулись от гулкого эха, последовавшего за этими зловещими словами, в которых сквозила неприкрытая жадность. – Кровь Вольдеморта! Лишь он вправе менять свою судьбу…

– Вот только хрен он это сделает, – пробурчал Рон.

– Нам прийти к нему и попросить сдать анализы в поликлинику? Я не думаю, что он согласится… – заметила Гермиона (наверное, он не только полукровка, но и еврей! Как в анекдоте: «Встречает мужик еврея, который несет банку с чем-то желтым. «Мойша, что это?» «Анализы мочи в поликлинику несу!». Через некоторое время снова видит этого еврея – идет обратно с той же банкой. «А почему не сдал?» «Да у меня там сахар обнаружили. НЕ БУДУ ЖЕ Я ДОБРО ОТДАВАТЬ!»)

– Вы не понимаете? Кровь Темного лорда течет не только в его жилах, так как ее позаимствовали у другого человека… Нужна кровь Поттера. – Снейп был совершенно спокоен внешне, но в его голосе проскальзывала неуверенность (странно… Вроде бы сейчас петь и плясать от радости должен… Хотя ЭТОГО Гарри точно бы не пережил. Сдох бы от хохота).

– Гарри? И много?

– Пять литров, то есть вся. Сдавать сейчас будете? – дежурным голосом осведомился Страж, который, судя по всему, сидел внутри алтаря.

– Алиса? – Гарри в растерянности глядел на свою подругу. – И что нам делать?

– Гарри, ты только не беспокойся… – глаза Алисы странно застекленели и смотрели сквозь него. – Я все быстро сделаю…

– Что… – Гарри понял, что с Алисой что-то не так.

Из алтаря снова послышался голос. Но на этот раз он больше смахивал на голос Латвикуса.

– Что, детишки, провести меня вздумали? А Королек-то какова? Так хвалилась, что сможет обхитрить старого дурака, так пылко обещала… Но силы этого места берут над ней власть. Она вновь повинуется мне, не правда ли? Ах, дети, дети… Ну почему вы не понимаете, что это все во имя вашего же блага? Сейчас Алиса особым ритуальным заклинанием жрецов вуду (а ведь они тоже приходились ей родственниками) обескровит твое юное, но уже ненужное истории тело, польет алтарь, вы преспокойно возьмете оттуда что нужно, уничтожите – и все заживут долго и счастливо. И вы тоже, ведь заклинания памяти Алисы не сродни вашим, Северус, – дедок-мухомор видел все насквозь. Он был везде, этот мир находился под его контролем…

«Как же мы просчитались!» – со щемящей тоской подумал Гарри, глядя, как Алиса поднимает правую руку – ладонью на него…